«Книга Урантии. Часть IV. Жизнь и учения Иисуса»

КНИГА УРАНТИИ

ЧАСТЬ IV ЖИЗНЬ И УЧЕНИЯ ИИСУСА

Данный раздел был подготовлен комиссией

из двенадцати промежуточных созданий Урантии,

трудившихся под наблюдением Мелхиседека,

руководителя комиссии откровения.

В основу повествования положена информация,

предоставленная вторичным промежуточным созданием,

некогда исполнявшим обязанности

сверхчеловеческого хранителя

апостола Андрея.

ДОКУМЕНТ 120 ПОСВЯЩЕНИЕ МИХАИЛА НА УРАНТИИ

Назначенный Гавриилом для наблюдения за выполнением нового изложения жизни Михаила в его бытность на Урантии в образе смертной плоти, я, Мелхиседек, руководитель комиссии богооткровения, которой поручено выполнение данного задания, уполномочен рассказать о некоторых событиях, непосредственно предшествовавших прибытию Сына-Создателя на Урантию для того, чтобы приступить к завершающей стадии своих вселенских посвящений. Прожить такую же жизнь, которая уготована разумным существам его собственного творения, и, таким образом, посвятить себя в образе своих различных категорий созданных существ — вот часть той жертвы, которую приходится приносить каждому Сыну-Создателю для обретения полного и верховного владычества в созданной им самим вселенной вещей и существ.

До начала тех событий, к описанию которых я собираюсь приступить, Михаил Небадонский шесть раз посвятил себя в облике созданий, принадлежащих шести различным категориям его разнообразного творения разумных существ. Вслед за этим он подготовился к нисхождению на Урантию в образе смертной плоти — низшей категории его разумных волевых созданий, — чтобы в облике человека, обитателя материального мира, исполнить последний акт драмы обретения полновластия во вселенной согласно велениям божественных Райских Правителей вселенной вселенных.

В ходе каждого из этих предшествующих посвящений Михаил обрел не только конечный опыт члена одной из групп своих созданных существ, но и важный опыт взаимодействия с Раем, что, само по себе, способствовало его превращению во властелина созданной им самим вселенной. В течение всего предшествовавшего времени в локальной вселенной Михаил — будучи Сыном-Создателем — мог в любой момент заявить о своем личном полновластии и, как Сын-Создатель, был вправе управлять своей вселенной по собственному усмотрению. В таком случае Эммануил и взаимодействующие Райские Сыны покинули бы вселенную. Однако Михаил не хотел править Небадоном только по своему, исключительно личному праву Сына-Создателя. В сотрудничестве с Райской Троицей и в подчинении ей он желал взойти по пути реального опыта, подняться на высокую ступень во вселенной, достигнуть положения, которое позволило бы ему править своей вселенной и управлять ее делами с тем совершенством понимания и мудростью исполнения, которые когда-нибудь будут характеризовать величественное правление Высшего Существа. Он стремился не к совершенству владычества в качестве Сына-Создателя, а к верховности управления, которое стало бы воплощением вселенской мудрости и божественного опыта Высшего Существа.

Поэтому, семикратно посвящая себя различным категориям вселенских созданий своей вселенной, Михаил преследовал двоякую цель. Во-первых, он завершал приобретение необходимого опыта понимания созданий, требуемого от каждого Сына-Создателя для того, чтобы стать полновластным владыкой. В любой момент Сын-Создатель волен править своей вселенной по своему собственному праву, однако править в качестве высшего представителя Райской Троицы он может только после завершения семи посвящений в образе вселенских созданий. Во-вторых, он стремился быть удостоенным права представлять максимальную власть Райской Троицы, что возможно только в условиях непосредственного, личного управления локальной вселенной. В соответствии с этим, в опыте каждого из своих вселенских посвящений Михаил успешно, должным образом и добровольно подчинял себя по-разному выраженной воле различных объединений лиц Райской Троицы, а именно: во время первого посвящения он подчинялся объединенной воле Отца, Сына и Духа; во время второго посвящения — воле Отца и Сына; во время третьего посвящения — воле Отца и Духа; во время четвертого посвящения — воле Сына и Духа; во время пятого посвящения — воле Бесконечного Духа; во время шестого посвящения — воле Вечного Сына; и в течение последнего, седьмого посвящения на Урантии, — воле Всеобщего Отца.

Поэтому в своем личном полновластии Михаил объединяет божественную волю семичастных аспектов вселенских Творцов с опытом понимания созданий своей локальной вселенной. Так его правление стало выражением величайшего возможного могущества и власти при полном отсутствии деспотичных проявлений этой власти. Его власть неограниченна, ибо она основана на эмпирическом сотрудничестве с Райскими Божествами; его полномочия бесспорны, поскольку они были обретены в непосредственном опыте в образе вселенских созданий; его владычество является верховным, ибо оно одновременно воплощает в себе семиаспектную точку зрения Райского Божества и точку зрения пространственно-временных созданий.

Приняв решение о сроках своего завершающего посвящения и выбрав планету, на которой предстояло произойти этому чрезвычайному событию, Михаил провел обычную подготовительную встречу с Гавриилом, после чего предстал перед своим старшим братом и Райским советником Эммануилом. Все полномочия, относящиеся к управлению вселенной и еще не переданные Гавриилу, Михаил оставил на попечение Эммануила. И непосредственно перед отбытием Михаила для инкарнации на Урантии Эммануил, принимая управление вселенной на время урантийского посвящения, обратился со своим посвященческим советом, призванным стать руководящим принципом инкарнации Михаила, которому вскоре предстояло вырасти на Урантии в качестве смертного этого мира.

В связи с этим следует иметь в виду, что Михаил принял решение исполнить данное посвящение в образе смертного, подчинив себя воле Райского Отца. Сыну-Создателю не требовалось чьих-либо советов для совершения этого посвящения, если бы его единственной целью было достижение полновластия во вселенной. Однако он уже начал выполнять программу раскрытия Высшего, которая включала в себя сотрудничество с разнообразными волеизъявлениями Райских Божеств. Поэтому его полновластие — обретенное окончательно и лично — действительно включило бы в себя всю семичастную волю Божества в ее кульминационном выражении в Высшем. По этой причине в шести предшествующих случаях его наставляли личные представители различных Райских Божеств и их объединений, а на этот раз он получил указания От Века Единого — посланника Райской Троицы в локальной вселенной Небадон, действующего от имени Всеобщего Отца.

Желание этого могущественного Сына-Создателя еще раз добровольно подчинить себя воле Райских Божеств — на этот раз воле Всеобщего Отца — давало прямую пользу и обещало колоссальную награду. Принимая решение пойти на такое подчинение, Михаил должен был — в течение данного посвящения — познать не только природу смертного человека, но и волю Райского Отца всего сущего. Более того, он мог приступить к этому уникальному посвящению, будучи не только абсолютно уверенным в том, что Эммануил воспользуется всей властью, данной Всеобщим Отцом для управления вселенной в его отсутствие в связи с посвящением на Урантии, но и успокоенный знанием того, что От Века Древние сверхвселенной обеспечили безопасность его владений на весь период посвящения.

Таким было положение дел в тот знаменательный час, когда Эммануил представил свое седьмое посвященческое поручение. Из этого предварительного наказа Эммануила вселенскому правителю, ставшему впоследствии на Урантии Иисусом Назарянином (Христом Михаилом), мне дозволено привести следующие выдержки:

1. СЕДЬМОЕ ПОСВЯЩЕНЧЕСКОЕ ПОРУЧЕНИЕ

«Мой брат-Создатель, вскоре я стану свидетелем твоего седьмого и последнего посвящения во вселенной. Воистину преданно и совершенно исполнил ты шесть предшествующих поручений, и у меня нет и тени сомнения в том, что столь же триумфально пройдет и это, твое последнее посвящение, необходимое для обретения полновластия. До сих пор ты появлялся в сферах, где проходили посвящения, в виде полностью сложившегося существа избранной тобой категории. Теперь же тебе предстоит появиться на Урантии — лишенной порядка и покоя планете, на которой ты остановил свой выбор, — но не в виде взрослого смертного, а в образе беспомощного младенца. Это станет для тебя, мой товарищ, новым и неизведанным испытанием. Вскоре тебе предстоит заплатить полную цену посвящения и до конца познать, что представляет собой воплощение Создателя в образе создания.

В каждом из своих посвящений ты принимал добровольное решение подчинить себя воле трех Райских Божеств и их взаимных божественных объединений. Из семи аспектов воли Высшего, в своих прошлых посвящениях ты подчинялся всем, кроме личной воли твоего Райского Отца. Теперь, когда ты решил целиком подчинить себя воле Отца в течение своего седьмого посвящения, я, будучи личным представителем нашего Отца, принимаю на себя неограниченные полномочия в отношении твоей вселенной на время твоей инкарнации.

Предпринимая посвящение на Урантии, ты по собственной воле лишил себя всякой внепланетарной поддержки и особой помощи, которая могла бы быть предложена любым созданием твоего собственного творения. Подобно тому, как благополучное продвижение по вселенскому пути созданных тобою сынов Небадона полностью зависит от тебя, так и благополучное преодоление тобою нераскрытых превратностей твоей грядущей смертной жизни должно теперь целиком и полностью зависеть от Райского Отца. И когда ты завершишь это посвящение, ты воистину познаешь всё значение и глубокий смысл того вероисповедного доверия, овладения которым ты неизменно требуешь от всех своих созданий как части сокровенной связи с тобой, — Создателем и Отцом их локальной вселенной.

В течение всего посвящения на Урантии только одно должно быть твоей заботой — непрерывное общение со своим Райским Отцом; именно в совершенстве такой связи мир твоего посвящения, равно как и вся сотворенная тобой вселенная увидят новое и более доступное пониманию раскрытие твоего и моего Отца — Отца всего сущего. Поэтому ты должен сосредоточиться только на своей жизни на Урантии. Я же буду нести полную ответственность за безопасность, непрерывность и эффективность управления твоей вселенной с того момента, когда ты добровольно сложишь с себя полномочия, и вплоть до того момента, когда, утвержденный Раем, ты вернешься к нам Властелином Вселенной и получишь из моих рук не власть наместника, которую теперь ты передаешь мне, а верховную власть и полномочия в своей вселенной.

И для обретения тобою полной уверенности в том, что я в силах выполнить всё обещанное (прекрасно понимая, что я являюсь гарантом всего Рая в отношении данного мною слова), я сообщаю тебе, что я только что получил распоряжение От Века Древних Уверсы, которое позволит предотвратить любую опасность для духовного состояния Небадона на весь период твоего добровольного посвящения. Начиная с того мгновения, когда прервется твое сознание и ты приступишь к инкарнации в образе смертного, — и вплоть до того момента, когда ты вернешься к нам в качестве верховного и безусловного властелина сотворенной и организованной тобою вселенной, — во всём Небадоне не сможет случиться ничего опасного. Согласно распоряжению От Века Древних, на срок твоей инкарнации мне даются неограниченные полномочия немедленно и автоматически уничтожать любое существо, повинное в восстании или намеревающееся спровоцировать бунт во вселенной Небадон, пока ты будешь отсутствовать, осуществляя свое посвящение. Мой брат, ввиду данной мне Раем власти, неотъемлемой от моего присутствия и расширенной судебным мандатом Уверсы, в течение твоего посвящения твоя вселенная и все ее верные создания будут в безопасности. Ты можешь приступать к своей миссии только с одной мыслью — о новом раскрытии нашего Отца разумным существам своей вселенной.

Как и в каждом из твоих предыдущих посвящений, я хотел бы напомнить тебе, что я принимаю твои вселенские полномочия в качестве брата и доверенного лица. Я буду распоряжаться властью и пользоваться могуществом от твоего имени. Я поступаю так, как поступал бы наш Райский Отец и в соответствии с твоей искренней просьбой о том, чтобы я действовал именно таким образом вместо тебя. Исходя из этого, в любой момент ты сможешь воспользоваться всей переданной властью, если посчитаешь нужным вернуть ее себе. Твое посвящение целиком и во всех отношениях является добровольным. Как воплощенный в мире смертный, ты не будешь обладать небесными способностями, однако даже отказавшись от всего своего могущества, ты сможешь восстановить его в любое время, если решишь вернуть себе вселенские полномочия. Помни, что если ты примешь решение восстановить себя в могуществе и власти, то это произойдет только в силу личных причин, ибо я являюсь живым и высшим залогом, чье присутствие и слово гарантируют безопасность управления твоей вселенной по воле твоего Отца. Восстание — подобное тем, которые трижды случались в Небадоне, — не может произойти во время твоего отсутствия на Салвингтоне при выполнении данного посвящения. На срок продолжительности урантийского посвящения От Века Древние распорядились о том, чтобы любое восстание в Небадоне автоматически включало в себя семя своего собственного уничтожения.

Пока ты будешь отсутствовать, выполняя это завершающее и исключительное посвящение, я обязуюсь (в сотрудничестве с Гавриилом) добросовестно управлять твоей вселенной; и поручая тебе приступить к этому служению — осуществлению божественного откровения — и обрести опыт усовершенствованного понимания людей, я действую от имени моего и твоего Отца и даю тебе совет, призванный направлять тебя в твоей земной жизни по мере всё лучшего осознания божественной миссии, с выполнением которой будет связано твое продолжительное пребывание во плоти.

2. ОГРАНИЧЕНИЯ, СВЯЗАННЫЕ С ПОСВЯЩЕНИЕМ

1. Соблюдая обычаи и следуя методу Сонарингтона, — в соответствии с распоряжениями Вечного Сына Рая, — я предпринял все необходимые меры для того, чтобы ты мог немедленно приступить к посвящению в образе смертного согласно планам, сформулированным тобой и переданным мне на хранение Гавриилом. Ты вырастешь на Урантии как обычный ребенок данного мира и закончишь свое человеческое образование, предоставленный воле своего Райского Отца, проживешь свою жизнь на Урантии согласно принятому тобой решению, завершишь свое пребывание на планете и приготовишься совершить восхождение к Отцу, от которого получишь высшие полномочия властелина своей вселенной.

2. Мой следующий совет не касается твоей земной миссии и вселенского откровения, хотя он тесно связан и с тем, и с другим. Я рекомендую тебе — после того как ты достаточно осознаешь свою божественную идентичность — взять на себя дополнительную задачу: формально положить конец восстанию Люцифера в системе Сатания, причем сделать это в качестве Сына Человеческого; я предлагаю тебе, чтобы ты — оставаясь смертным созданием данного мира, в слабости своей обретшим могущество благодаря вероисповедному подчинению воле своего Отца, — кротостью достиг всего того, чего ты неоднократно отказывался добиться силой и могуществом, обладая ими в тот момент, когда вспыхнуло это греховное и неправомерное восстание. Я считал бы это достойной кульминацией твоего смертного посвящения: ты вернулся бы к нам в качестве Сына Человеческого, Планетарного Князя Урантии, равно как и Сына Божьего — верховного властелина своей вселенной. Как смертный человек — низший тип разумного создания в Небадоне — повстречайся с Калигастией и Люцифером и осуди их богохульные претензии и, в принятом тобою скромном статусе, навечно положи конец позорной и умышленной лжи этих падших детей света. После того как ты упорно отказывался разоблачить этих мятежников, используя свои прерогативы создателя, было бы уместным лишить этих падших Сынов власти теперь, в облике низшего создания твоего творения. Так вся твоя локальная вселенная по всей справедливости смогла бы ясно и навечно осознать правомерность твоего деяния, совершенного в образе смертного, — того деяния, которому противилось твое милосердие, не позволявшее совершить его силой, произволом власти. И после того как своим посвящением ты создашь условия для полновластия Высшего в Небадоне, ты, по существу, закроешь все нерассмотренные в судах дела всех предшествующих мятежей, несмотря на большую или меньшую задержку этого деяния во времени. Тем самым, в сущности, будут ликвидированы все нерешенные разногласия в твоей вселенной. И когда ты будешь наделен правами верховного властелина своей вселенной, твоя власть уже никогда не сможет быть оспорена ни в одном из уголков твоего огромного личного творения.

3. После того как ты успешно прекратишь урантийский мятеж — в чём я не сомневаюсь, — я советую тебе принять от Гавриила титул „Планетарного Князя Урантии“ в знак вечного признания твоей вселенной этого завершающего посвященческого испытания и, кроме того, сделать всё, что, не противореча духу твоего посвящения, помогло бы компенсировать страдания и смятение, постигшие Урантию из-за предательства Калигастии и последующего провала адамической миссии.

4. В соответствии с твоей просьбой, Гавриил и все заинтересованные лица будут сотрудничать с тобой в искреннем стремлении закончить твое посвящение провозглашением эпохального вердикта данного мира, сопровождаемого завершением эпохи, воскресением спасшихся спящих смертных и учреждением эры посвященного Духа Истины.

5. Что касается планеты твоего посвящения и поколения людей, живущих на ней во время твоего пребывания в образе смертного, я советую тебе действовать в основном в качестве учителя. Прежде всего, уделяй внимание освобождению и укреплению духовной природы человека, затем — просвещению неразвитого человеческого интеллекта, исцелению человеческих душ и освобождению человеческого разума от многовековых страхов, и после этого — сообразно своей человеческой мудрости — физическому здоровью и материальному благополучию братьев во плоти. Живи образцовой религиозной жизнью, тем самым воодушевляя и наставляя всю свою вселенную.

6. На планете твоего посвящения освободи дух изолированного восстанием человека. Внеси новый вклад во владычество Высшего на Урантии, что расширит границы этого владычества на всех просторах твоего личного творения. Вскоре, благодаря этому материальному посвящению во плоти, завершится просвещение пространственно-временного Создателя — ты обретешь двойственный опыт существа, обладающего природой человека и подчиняющегося воле Райского Отца. Во время твоей бренной жизни воля конечного существа и воля бесконечного Создателя должны слиться воедино — так же, как они объединяются в эволюционирующем Божестве Высшего Существа. Излей на планету своего посвящения Дух Истины, что позволит всем нормальным смертным этой изолированной сферы сразу же обрести полный доступ к служению частиц нашего Райского Отца — действующих в мирах Настройщиков Мышления.

7. Во всех своих свершениях в мире своего посвящения постоянно помни о том, что ты живешь во имя просвещения и в назидание всей твоей вселенной. Воплощаясь в образе смертного, ты посвящаешь свою жизнь Урантии, однако ты должен прожить эту жизнь для воодушевления каждого прошлого, настоящего и будущего человеческого и сверхчеловеческого существа в каждом обитаемом мире, который стал, становится или станет составной частью обширной галактики, образующей твою административную сферу. Твоя земная жизнь в образе смертной плоти не должна превратиться в пример для смертных Урантии в период твоего пребывания на земле или для любого из последующих поколений людей — будь то обитатели Урантии или любого другого мира. Скорее, твоя жизнь, прожитая во плоти на Урантии, должна стать источником вдохновения для всех поколений живых существ во всех мирах Небадона, во все грядущие эпохи.

8. Великая миссия, которую тебе предстоит осуществить и испытать при воплощении в образе смертного, заключается в твоем решении прожить жизнь, всецело направленную на исполнение воли твоего Райского Отца и тем самым раскрыть Бога, твоего Отца, во время пребывания во плоти, и в первую очередь — созданиям во плоти. В то же время ты также поднимешь на новый уровень толкование нашего Отца, предназначенное для сверхсмертных существ всего Небадона. В той же мере, в которой ты будешь выполнять данное служение, заключающееся в раскрытии и расширенном толковании Райского Отца человеческому и сверхчеловеческому типам разума, твоя функция будет заключаться в осуществлении нового раскрытия человека Богу. В течение одной короткой жизни во плоти прояви — как никогда прежде во всём Небадоне — трансцендентные возможности, достижимые богопознавшим человеком в течение короткого смертного существования, и выполни новое, просвещающее раскрытие человека и превратностей его планетарной жизни всем сверхчеловеческим разумным существам во всём Небадоне, на все времена. Тебе предстоит появиться на Урантии в образе смертной плоти и, пребывая в облике человека своего времени и поколения, жить так, чтобы продемонстрировать всей своей вселенной идеал усовершенствованного метода высшего участия в событиях своего обширного творения, — достижение того положения, когда Бог ищет и находит человека, а человек ищет и находит Бога, причем к взаимному удовлетворению и в течение одной короткой жизни во плоти.

9. Я призываю тебя всегда помнить о том, что — хотя фактически тебе предстоит стать обыкновенным человеком данного мира — потенциально ты останешься Сыном-Создателем Райского Отца. В течение всего этого посвящения, несмотря на то что ты будешь жить и поступать как Сын Человеческий, созидательные личностные атрибуты твоей божественности переместятся вместе с тобой с Салвингтона на Урантию. В твоей воле всегда будет завершить эту инкарнацию в любой момент после прибытия твоего Настройщика Мышления. До прибытия и принятия тобой Настройщика я буду оставаться гарантом целостности твоей личности. Но после прибытия Настройщика и в связи с постепенным осознанием характера и значения своей миссии тебе следует воздерживаться от формулирования каких-либо желаний, ведущих к сверхчеловеческим свершениям, достижениям или могуществу, имея в виду, что твои прерогативы создателя будут частью твоей смертной личности вследствие неразделимости этих атрибутов и твоего личного присутствия. Однако, помимо воли Райского Отца, ничто сверхчеловеческое не будет сопутствовать твоей земной жизни, если только твое осознанное и преднамеренное волеизъявление не проявится в безоговорочном решении, которое будет принято всей твоей личностью.

3. ПРОЧИЕ СОВЕТЫ И РЕКОМЕНДАЦИИ

А теперь, брат мой, прежде чем покинуть тебя, готовящегося к отбытию на Урантию, и после того как я высказал советы общего характера, касающиеся выполнения твоего посвящения, позволь мне дополнить данные тебе пожелания некоторыми рекомендациями, появившимися в результате консультаций с Гавриилом и имеющими отношение к второстепенным аспектам твоей смертной жизни. Вот что мы предлагаем в дополнение к вышесказанному:

1. Следуя идеалу смертной земной жизни, уделяй также часть своего внимания реализации и демонстрации на собственном примере некоторых вещей, которые смогут оказать практическую и непосредственную помощь твоим человеческим собратьям.

2. Что касается семейных отношений, придерживайся принятых обычаев семейной жизни, сложившихся в то время и в том поколении, к которому относится твое посвящение. Твоя жизнь в семье и обществе должна проходить в согласии с обычаями народа, в среде которого ты решил появиться.

3. Мы рекомендуем тебе, чтобы в своих отношениях к общественному строю ты направлял бы свои усилия в основном на возрождение духа и освобождение разума. Избегай любого участия в экономических и политических отношениях своего времени. В первую очередь посвяти себя тому, чтобы твоя жизнь стала идеалом религиозной жизни на Урантии.

4. Ни при каких обстоятельствах и ни в малейшей степени тебе не следует вмешиваться в естественную, планомерную и постепенную эволюцию урантийских рас. Однако этот запрет не следует понимать как ограничение твоих усилий оставить после себя на Урантии прочную и усовершенствованную систему позитивной религиозной этики. Как Сыну, завершающему судный период, тебе предоставлены некоторые преимущества, относящиеся к повышению духовного и религиозного статуса народов, населяющих данный мир.

5. Тебе предстоит, по твоему собственному усмотрению, быть причастным к тем или иным существующим на Урантии религиозным и духовным движениям, однако старайся всячески избегать формального учреждения организованного культа, законченной религии или создания группы смертных, обособленных по этическому признаку. Твоя жизнь и твои учения должны стать общим наследием для всех религий и всех народов.

6. Для того чтобы не принимать нежелательного участия в создании трафаретных систем урантийских верований или иных видов непрогрессивных религиозных течений, мы также рекомендуем тебе не оставлять после себя на планете письменных документов. Старайся ничего не записывать на прочных материалах; запрещай своим товарищам создавать скульптурные или иные изображения твоего смертного облика. Позаботься о том, чтобы не оставить ничего из того, что могло бы стать почвой для идолопоклонства.

7. Несмотря на то что ты будешь жить нормальной и обычной для данной планеты социальной жизнью в качестве нормального индивидуума мужского пола, ты, вероятно, не станешь вступать в супружеские отношения. Такие отношения вполне достойны и сообразны твоему посвящению, однако я должен напомнить тебе, что одно из инкарнатных распоряжений Сонарингтона запрещает посвященческому Сыну Райского происхождения оставлять после себя человеческое потомство на какой-либо планете.

8. В отношении всех остальных деталей твоего предстоящего посвящения, мы вверяем тебя руководству внутреннего Настройщика — внушениям человеческого проводника, вездесущего божественного духа — и разумным суждениям унаследованного и развивающегося человеческого разума. Подобное соединение атрибутов создания и Создателя позволит тебе прожить для нас совершенную жизнь человека планетарных сфер — жизнь, которая не обязательно является совершенной для любого человека из любого поколения в любом из миров (тем более на Урантии), однако всецело и в высшем смысле полноценна в представлении более совершенных и совершенствующихся миров твоей обширной вселенной.

Так пусть же твой и мой Отец, который всегда поддерживал нас во всех наших прошлых свершениях, станет твоим руководителем и опорой, оставаясь с тобой с того момента, когда ты покинешь нас, утратив сознание своей личности, в течение всего периода постепенного осознания своей божественной идентичности, воплощенной в человеческой форме, и, далее, на протяжении всего твоего посвященческого опыта на Урантии, вплоть до твоего избавления от плоти и вознесения по правую руку Отца — обретения полновластия. Когда я вновь увижу тебя на Салвингтоне, мы поздравим тебя с возвращением в качестве верховного и безусловного властелина этой вселенной, которую ты создал, которой ты служил и которую ты в совершенстве познал.

Вместо тебя теперь правлю я. Я принимаю на себя полномочия во всём Небадоне в качестве временного владыки на срок твоего седьмого посвящения в образе смертного на Урантии. А тебе, Гавриил, я доверяю хранить того, кто вскоре станет Сыном Человеческим, до тех пор, пока в недалеком будущем он не вернется ко мне в могуществе и славе в качестве Сына Человеческого и Сына Божьего. И я буду твоим, Гавриил, властелином вплоть до возвращения Михаила».

* * * * *

Сразу же вслед за этим, в присутствии всех обитателей Салвингтона, Михаил покинул нас и более не показывался на своем обычном месте, пока не вернулся в качестве верховного и личного правителя вселенной, что произошло после окончания прожитой им в посвящении жизни на Урантии.

4. ИНКАРНАЦИЯ — ПРЕВРАЩЕНИЕ ДВУХ В ОДНОГО

И так некоторые недостойные дети Михаила, обвинявшие своего отца-Создателя в эгоистичном стремлении к владычеству и в своих инсинуациях опустившиеся до утверждений о том, что Сын-Создатель произвольно и деспотично держался за власть за счет слепой преданности введенных в заблуждение подчиненных созданий, населяющих его вселенную, вынуждены были навсегда умолкнуть, пораженные и прозревшие благодаря жизни, прожитой в самоотверженном служении, которую Сын Божий начал в качестве Сына Человеческого и в течение которой он подчинялся «воле Райского Отца».

Однако было бы ошибкой считать, что Христос Михаил, будучи истинным существом двойного происхождения, являлся двойственной личностью. Он не был Богом, соединившимся с человеком, — он являлся Богом, воплотившимся в человеке. И он всегда был именно таким объединенным существом. Единственным прогрессирующим фактором этой недоступной пониманию связи было всё большее внутреннее осознание и признание данного факта человеческим разумом — осознание себя человеком и Богом.

Христос Михаил не превратился постепенно в Бога. Бог не стал в какой-то решающий момент земной жизни Иисуса человеком. Иисус был Богом и человеком — так было и так будет всегда. Этот Бог и этот человек были и остаются едиными, так же как Райская Троица трех существ в действительности является единым Божеством.

Никогда не упускайте из вида того факта, что высшей духовной целью посвящения Михаила было углубить раскрытие Бога.

Смертные Урантии обладают различными представлениями о чудесном, однако мы — создания, обладающие статусом граждан локальной вселенной, — редко сталкиваемся с чудесами, и наиболее загадочными из них являются инкарнатные посвящения Райских Сынов. Явление Божьего Сына вашему миру и в вашем мире в ходе естественного, по своим внешним признакам, процесса мы считаем чудом, непонятным нам проявлением всеобщих законов. Иисус Назарянин был чудодейственной личностью.

На всём протяжении этого исключительного испытания Бог-Отец решил проявить себя так, как он это делает всегда — обычным путем, то есть нормальным, естественным и надежным путем божественного действия.

ДОКУМЕНТ 121 ЭПОХА ПОСВЯЩЕНИЯ МИХАИЛА

Действуя под наблюдением комиссии из двенадцати членов Объединенного Братства Промежуточных Созданий Урантии, созданной при содействии нынешнего главы нашей категории и Мелхиседека, ответственного за составление этих документов, я, вторичное промежуточное создание, в прошлом прикрепленное к апостолу Андрею, уполномочено изложить события жизни Иисуса Назарянина такими, какими их наблюдали урантийские создания моей категории, а также такими, какими впоследствии они были частично записаны человеком, временно находившимся под моей опекой. Зная, сколь тщательно его Учитель следил за тем, чтобы не оставить после себя записей, Андрей упорно отказывался от распространения своего повествования. Такое же отношение со стороны других апостолов Иисуса надолго задержало появление Евангелий.

1. ЗАПАД В ПЕРВОМ ВЕКЕ ПОСЛЕ ХРИСТА

Иисус явился в этот мир не в эпоху духовного упадка. При его рождении Урантия переживала такой расцвет духовной мысли и религиозной жизни, которого она не знала за всю постадамическую историю и какого никогда не испытывала с тех пор. Когда Михаил воплотился на Урантии, этот мир отличался наиболее благоприятными условиями для посвящения Сына-Создателя, когда-либо существовавшими на планете до посвящения или после него. В течение нескольких столетий, непосредственно предшествовавших этим временам, греческая культура и греческий язык распространились на Западе и Ближнем Востоке, и евреи, являясь левантийским народом, совмещавшим в себе западные и восточные черты, были прекрасно приспособлены к тому, чтобы использовать такое культурное и языковое окружение для успешного распространения новой религии как на Восток, так и на Запад. Эти весьма благоприятные обстоятельства еще более усиливались той терпимостью, которой отличалась римская политическая власть в Средиземноморье.

Хорошей иллюстрацией всего этого сочетания мировых влияний является деятельность Павла, который, будучи по своей религиозной культуре иудеем из иудеев, провозглашал евангелие еврейского Мессии на греческом языке, являясь при этом гражданином Рима.

Ни до Иисуса, ни после него на Западе не возникало даже отдаленного подобия цивилизации, существовавшей здесь в те времена. Европейская цивилизация достигла единства и согласованности благодаря необыкновенному триединому воздействию следующих факторов:

1. Римская общественно-политическая система.

2. Греческий язык и культура, а также, в некоторой степени, философия.

3. Быстро распространявшееся влияние еврейских религиозных и нравственных учений.

При рождении Иисуса всё Средиземноморье представляло собой единую империю. Хорошие дороги, проложенные впервые в мировой истории, соединяли многие крупные центры. Моря были очищены от пиратов; стремительно развивалась великая эра торговли и путешествий. Новый расцвет путешествий и торговли наступил в Европе только в девятнадцатом столетии после Христа.

Несмотря на внутренний мир и кажущееся процветание, большая часть греко-римского населения империи влачила жалкое и нищенское существование. Наряду с богатым высшим классом существовал несчастный и убогий низший класс — простые люди. В те дни еще не было счастливого и зажиточного среднего класса, который только начинал складываться в римском обществе.

После произошедших незадолго до того первых столкновений расширявшихся римского и парфянского государств, Сирия оказалась в руках римлян. Во времена Иисуса Палестина и Сирия переживали период процветания и относительного мира, оживленно торгуя с землями, лежавшими как к востоку, так и к западу.

2. ЕВРЕЙСКИЙ НАРОД

Евреи принадлежали к древней семитской расе, к которой относились также вавилоняне, финикийцы и новые враги Рима — карфагеняне. В течение первой половины первого столетия после Христа евреи были самым влиятельным семитским народом, который волею судьбы занимал особое географическое положение, имевшее общемировое стратегическое значение, учитывая существовавшие в то время формы правления и состояние торговли.

Многие из великих торговых путей, соединявших античные государства, проходили через Палестину, благодаря чему она стала местом соединения — перекрестком — трех континентов. Сменяя друг друга, путешественники, торговцы и армии Вавилонии, Ассирии, Египта, Сирии, Греции, Парфии и Рима наводняли Палестину. С незапамятных времен многие караванные пути Востока проходили через одну из частей этого региона, ведя к нескольким удобным морским портам восточной оконечности Средиземного моря, откуда корабли везли грузы во все приморские страны Запада. И более половины этих караванов проходили через небольшой галилейский город Назарет или его окрестности.

Хотя Палестина была родиной религиозной культуры евреев и местом рождения христианства, евреи были рассеяны по миру. Они жили среди многих народов и вели торговлю во всех концах римского и парфянского государств.

Греция дала язык и культуру, Рим построил дороги и объединил империю, однако охватившая весь римский мир еврейская диаспора, с ее более чем двумястами синагогами и хорошо организованными религиозными общинами, дала культурные центры, в которых новое евангелие небесного царства нашло свое первое признание и откуда оно впоследствии проникло в самые отдаленные уголки мира.

При каждой еврейской синагоге допускалось существование небольшой группы верующих язычников — «благочестивых» и «боящихся Бога» людей, и именно эти прозелиты составили основную массу тех ранних христиан, которые были обращены в новую веру Павлом. Даже в иерусалимском храме у иноверцев был свой нарядный двор. Существовали весьма тесные культурные, торговые и религиозные связи между Иерусалимом и Антиохией. В Антиохии учеников Павла впервые стали называть «христианами».

В том, что храмовое поклонение евреев было сосредоточено в Иерусалиме, заключался одновременно и секрет сохранения их монотеизма, и залог развития и распространения в мире нового и расширенного представления об этом едином Боге всех народов и Отце всех смертных. Храмовая служба в Иерусалиме олицетворяла собой сохранение религиозно-культурной концепции вопреки падению целого ряда нееврейских правителей и притеснителей нации.

Хотя в те времена еврейский народ находился под владычеством Рима, он пользовался достаточно широким самоуправлением; народ, в чьей памяти была жива недавняя героическая освободительная борьба Иуды Маккавея и его последователей, с нетерпением ждал скорого прихода еще более великого освободителя — долгожданного Мессии.

Причина сохранения Палестины, царства евреев, в качестве полунезависимого государства заключалась во внешней политике Рима, который стремился удержать в своих руках контроль над Палестиной, соединявшей Египет с Сирией, и конечными западными пунктами караванных путей, соединявших Восток с Западом. Рим не желал, чтобы в Леванте появилась какая-либо сила, способная подорвать его дальнейшую экспансию в этих регионах. Для проведения политики интриг, целью которой было взаимное натравливание Сирии и Египта, Селевкидов и Птолемеев, необходимо было укреплять Палестину как отдельное и независимое государство. Политика Рима, упадок Египта и всё большее ослабление Селевкидов, произошедшее до возвышения Парфии, стали причиной того, что на протяжении нескольких поколений малочисленным и не обладавшим властью евреям удавалось сохранять независимость как от Селевкидов на севере, так и от Птолемеев на юге. Эту случайную свободу и независимость от политической власти более могущественных окружающих народов евреи объясняли своей «богоизбранностью», прямым вмешательством Ягве. При таком отношении расового превосходства им было тем более трудно смириться с господством Рима после того, как их страна в конце концов попала под его власть. Но даже в этот горестный час евреи не смогли понять ту истину, что их всемирная миссия имела духовный, а не политический характер.

Во времена Иисуса евреям была свойственна необычайная опасливость и подозрительность из-за того, что ими правил иноземец — Ирод Идумеянин, своей хитростью втершийся в доверие к римским правителям и захвативший власть в Иудее. И хотя Ирод заявлял о своей верности ритуальным обрядам иудаизма, он строил храмы многим чужеродным богам.

Благодаря дружественным отношениям Ирода с римскими правителями, евреи могли беспрепятственно путешествовать по всему миру, что позволяло им всё шире распространять новое евангелие небесного царства даже в отдаленных частях Римской империи и иностранных государств, с которыми существовали договорные отношения. Кроме того, правление Ирода весьма способствовало дальнейшему слиянию иудейской и эллинистической философий.

Ирод построил порт Кесарию, чем еще больше помог превращению Палестины в перекресток цивилизованного мира. Он умер в 4 году до н. э., и его сын — Ирод Антипа — правил Галилеей и Переей в молодости Иисуса и в годы его служения. Подобно своему отцу, Антипа, чье правление завершилось в 39 году н. э., был великим строителем. Он перестроил многие города Галилеи, включая важный центр торговли, Сепфорис.

Галилеяне не пользовались особым уважением среди иерусалимских религиозных вождей и талмудистов. Когда родился Иисус, Галилея была более языческой, чем иудейской.

3. ЯЗЫЧЕСКИЙ МИР

Хотя социально-экономическое положение римского государства было не самого высокого порядка, прочный внутренний мир и процветание благоприятствовали посвящению Михаила. В первом веке после Христа в средиземноморском мире отчетливо выделялись пять социальных слоев:

1. Аристократия. Высшие классы, обладавшие деньгами и официальной властью, привилегированные и правящие группы.

2. Деловые группы. Коммерсанты и банкиры, торговцы — крупные импортеры и экспортеры, международные купцы.

3. Небольшой средний класс. Хотя эта группа действительно была немногочисленной, она пользовалась большим влиянием и стала нравственной опорой ранней христианской церкви, рекомендовавшей таким людям продолжать заниматься своими разнообразными ремеслами и торговлей. Среди евреев многие фарисеи принадлежали к этому классу.

4. Свободный пролетариат. Данная группа была практически лишена общественного положения. Хотя эти люди и гордились своей свободой, они были поставлены в чрезвычайно невыгодное положение, вынужденные конкурировать с трудом рабов. Высшие классы смотрели на них свысока, считая их пригодными только для «размножения».

5. Рабы. Половину населения Римского государства составляли рабы. Многие являлись незаурядными индивидуумами, быстро поднявшимися до положения свободного пролетариата и даже ремесленников. Уровень большей части рабов был либо посредственным, либо очень низким.

Превращение в рабов даже представителей высокоразвитых народов было особенностью военных завоеваний Рима. Раб находился в полной зависимости от своего хозяина. Ранняя христианская церковь состояла в основном из представителей низших классов и этих рабов.

Лучшие из рабов часто получали плату за свой труд и, накопив денег, могли купить свободу. Многие из освобожденных рабов заняли высокое положение в государстве, церкви и деловом мире. Именно такие возможности сделали раннюю христианскую церковь столь терпимой к этой видоизмененной форме рабства.

В Римской империи первого века после Христа не было крупных социальных конфликтов. Чаще всего люди считали себя принадлежащими к той группе, в среде которой они появились на свет. Талантливые и способные индивидуумы всегда имели возможность подняться из низших в высшие слои римского общества, однако в целом люди были довольны своим общественным статусом. У них не было классового сознания, и они не усматривали в классовых различиях несправедливости или зла. Христианство никоим образом не являлось экономическим движением, которое ставило бы своей целью облегчить страдания угнетенных классов.

Хотя женщина пользовалась большей свободой в Римской империи, чем в Палестине, где ее права были ограничены, по своей преданности семье и врожденной привязанности еврейки далеко превосходили женщин языческого мира.

4. ЯЗЫЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ

С моральной точки зрения, язычники несколько уступали евреям, однако сердца наиболее благородных иноверцев представляли собой благодатную почву природной благости и потенциальной человеческой любви, в которой прорастали семена христианства, давая обильный урожай моральной стойкости и духовных обретений. В то время в языческом мире господствовали четыре великие философии, каждая из которых в большей или меньшей степени восходила к платонизму греков. Вот эти философские школы:

1. Эпикурейская. Эта школа мысли была посвящена стремлению к счастью. Лучшие из эпикурейцев не предавались плотским излишествам. По крайней мере, эта доктрина помогла римлянам освободиться от одной из губительных форм фатализма: эпикуреизм учил, что люди способны сделать что-то для улучшения своего земного положения. Он успешно боролся с невежеством суеверий.

2. Стоическая. Стоицизм являлся высокоразвитой философией высших общественных классов. Стоики верили в то, что над всей природой господствует Разум-Судьба. Они учили, что божественная человеческая душа заключена в порочном физическом теле. Человеческая душа достигала свободы за счет жизни в гармонии с природой, Богом; так добродетель оказывалась своей собственной наградой. Стоицизм поднялся до высокой морали, и с тех пор его идеалы не превзошла ни одна чисто человеческая философская система. Хотя стоики заявляли о том, что они являются «Божьим потомством», они не смогли познать Бога и вследствие этого не смогли его найти. Стоицизм остался философией; он так и не превратился в религию. Его последователи стремились привести свой разум в гармонию со Всеобщим Разумом, однако они не смогли увидеть в себе детей любящего Отца. Павел в значительной мере склонялся к стоицизму, когда писал: «Я научился быть довольным тем, что у меня есть».

3. Киническая. Хотя киники считали родоначальником своего учения Диогена Афинского, их доктрина в значительной мере опиралась на остатки учений Макивенты Мелхиседека. Изначально кинизм был больше религией, чем философией. По крайней мере, киники придали своей религиозно-философской системе демократический характер. В полях и на рыночных площадях они постоянно проповедовали свою доктрину о том, что «человек может себя спасти, если он того захочет». Они проповедовали простоту и добродетель и призывали людей бесстрашно встречать смерть. Эти бродячие проповедники-киники сделали многое для того, чтобы подготовить изголодавшихся по духовной пище людей к последующему появлению христианских миссионеров. Форма и стиль, которых придерживался Павел в своих Посланиях, напоминали народные проповеди киников.

4. Скептическая. Скептицизм утверждал, что знание иллюзорно, что убежденность и уверенность невозможны. Это было чисто негативное отношение, так и не получившее широкого распространения.

Эти философии носили полурелигиозный характер. Нередко они укрепляли дух, воспитывали нравственность и облагораживали, однако обычно они оставались непонятными простым людям. За исключением, возможно, только кинизма, это были философии для сильных и мудрых, а не религии спасения для всех, включая слабых и бедных.

5. ЯЗЫЧЕСКИЕ РЕЛИГИИ

В течение всех предшествующих веков религия являлась, в основном, племенным или национальным делом, редко интересующим индивидуума. Боги были племенными или национальными, а не личными. Такие религиозные системы плохо удовлетворяли индивидуальные духовные устремления обыкновенного человека.

Во времена Иисуса на Западе существовали следующие религии:

1. Языческие культы. Эти культы представляли собой сочетание эллинской и латинской мифологий, патриотизма и традиций.

2. Поклонение императору. Обожествление человека как символа государства вызывало резкое возмущение у иудеев и ранних христиан, что явилось непосредственной причиной жестоких преследований, которым подвергались их церкви со стороны римских властей.

3. Астрология. Эта псевдонаука Вавилона превратилась в религию по всему греко-римскому миру. Даже в двадцатом веке человек еще не полностью освободился от этого суеверия.

4. Мистериальные религии. Поток мистериальных культов обрушился на мир, столь жаждущий духовной пищи; новые и необычные религии из Леванта увлекали простых людей и обещали им личное спасение. Эти религии быстро принимались на веру низшими классами греко-римского мира. И они во многом содействовали скорому распространению неизмеримо более высоких христианских учений, предлагавших величественное представление о Божестве в сочетании с привлекательной теологией для людей интеллектуального склада и глубочайшим предложением спасения для всех, — включая невежественного, но духовно голодного простолюдина тех дней.

Мистериальные религии положили конец национальным верованиям и привели к рождению многочисленных личных культов. Несмотря на свою многочисленность, у всех мистерий были общие черты:

1. Мифическая легенда, мистерия — откуда и произошло это название. Как правило, такая мистерия была связана с рассказом о жизни и смерти какого-нибудь бога и его возвращении к жизни, что видно на примере учений митраизма, который в течение некоторого времени существовал наряду с христианским культом, созданным Павлом, и соперничал с ним.

2. Мистерии носили вненациональный и межрасовый характер. Они основывались на идеях личности и братства и порождали религиозные братства и многочисленные секты.

3. Их службы сопровождались сложными обрядами инициации и впечатляющими символами поклонения. Порой их тайные обычаи и ритуалы бывали ужасными и отталкивающими.

4. Но каким бы ни был характер этих обрядов или степень их излишеств, эти мистерии неизменно обещали своим приверженцам спасение, «освобождение от зла, продолжение жизни после смерти и вечную жизнь в блаженных сферах, вдали от этого мира страдания и рабства».

Однако было бы заблуждением смешивать учения Христа с мистериями. Популярность мистерий говорит о стремлении человека к спасению и тем самым показывает действительную жажду личной религии и индивидуальной праведности. Хотя мистерии не смогли должным образом утолить эту жажду, они действительно расчистили путь для последующего появления Иисуса, который воистину принес в этот мир хлеб и воду жизни.

В своем стремлении использовать широко распространенную приверженность лучшим типам мистериальных религий, Павел несколько видоизменил учения Иисуса с тем, чтобы они могли стать более приемлемыми для широких слоев потенциальных новообращенных. Но даже предложенный Павлом компромиссный вариант учений Иисуса (христианство) превосходил лучшие из мистерий. Причин тому несколько:

1. Павел учил нравственному искуплению, этическому спасению. Христианство указало на новую жизнь и провозгласило новый идеал. Павел отказался от магических ритуалов и обрядового колдовства.

2. Христианство представляло собой религию, стремившуюся к окончательному решению проблемы человека, ибо оно не только предлагало спасение от мук и даже от смерти, но обещало также освобождение от греха с последующим обретением праведного характера и качеств, необходимых для вечной жизни.

3. Мистерии строились на мифах. Проповедуемое Павлом христианство было основано на историческом факте посвящения человечеству Михаила — Божьего Сына.

У язычников мораль не обязательно была связана с философией или религией. За пределами Палестины люди редко задумывались о том, что священник должен вести нравственную жизнь. Еврейская религия, последующие учения Иисуса и появившееся позднее христианство Павла были первыми европейскими религиями, которые положили в свою основу и мораль, и этику, требуя от верующих уделять должное внимание и тому, и другому.

Именно в таком поколении, испытывавшем преобладающее влияние столь несовершенных философских систем и сбитом с толку столь запутанными религиозными культами, в Палестине родился Иисус. И тому же самому поколению он впоследствии дал свое евангелие личной религии — благую весть о том, что человек является Божьим сыном.

6. ИУДЕЙСКАЯ РЕЛИГИЯ

К концу первого столетия до Христа система религиозной мысли Иерусалима претерпела некоторые изменения вследствие мощного влияния культурных учений греков, равно как и греческой философии. В результате длительного противоборства восточной и западной школ иудаизма, Иерусалим и остальная часть Запада, а также Левант в целом, приняли западноеврейский, или видоизмененный эллинистический, взгляд.

В дни Иисуса в Палестине преобладали три языка. Простой люд говорил на одном из арамейских диалектов; священники и раввины пользовались ивритом; образованные классы и более обеспеченные слои евреев говорили в основном на греческом. Выполненные в Александрии ранние переводы древнееврейских священных писаний на греческий в значительной мере стали причиной последующего господствующего положения греческой ветви в еврейской культуре и теологии. И вскоре на том же самом языке предстояло появиться писаниям христианских учителей. Возрождение иудаизма началось с греческих переводов священных книг древних евреев. Это стало важнейшим фактором, определившим ориентацию христианского культа Павла на Запад, а не на Восток.

Хотя учения эпикурейцев почти не повлияли на эллинизированные еврейские верования, огромное воздействие оказала на них философия Платона и доктрины самоотречения стоиков. Свидетельством глубокого вторжения стоицизма является четвертая Книга Маккавеев. Проникновение как философии Платона, так и доктрин стоиков видно на примере Премудростей Соломона. Эллинизированные евреи привнесли в древнееврейские писания столь аллегорическое толкование, что им было легко совместить иудейскую теологию с почитаемой ими философией Аристотеля. Однако всё это приводило к катастрофической путанице, пока за эти проблемы не взялся Филон Александрийский, приступивший к согласованию и систематизации греческой философии и иудейской теологии и сведению их в компактную и вполне логичную систему религиозной веры и практики. Именно это последующее учение, основанное на объединении греческой философии и иудейской теологии, стало господствующим в Палестине в период жизни и служения Иисуса, и именно его использовал Павел в качестве фундамента, на котором он построил более прогрессивный и просвещающий культ христианства.

Филон был великим учителем. Со времен Моисея не появлялось человека, который оказал бы столь же глубокое влияние на этическую и религиозную мысль западного мира. Человеческий род дал семь выдающихся учителей, впитавших всё лучшее, что было в современных им этических и религиозных системах: Сифарда, Моисея, Заратустру, Лао-цзы, Будду, Филона и Павла.

Павел осознал и благоразумно исключил из своей основной дохристианской теологии многие, хотя и не все, противоречия Филона — следствие его попытки объединить мистическую философию греков и доктрины римских стоиков с законопослушной теологией иудеев. Филон проложил путь Павлу, позволив ему более полно восстановить концепцию Райской Троицы, давно уже подспудно существовавшую в иудейской теологии. Только в одном вопросе Павел не смог сравняться с Филоном или превзойти учения этого богатого и образованного александрийского еврея — и этим вопросом была доктрина искупления: Филон призывал отказаться от учения о прощении, обретаемом только через пролитие крови. Возможно, что он также более ясно, чем Павел, осознал реальность и духовное присутствие Настройщиков Мышления. Однако по своему происхождению теория Павла о первородном грехе — доктрина наследственного греха и врожденного зла и избавления от них — являлась частично митраистской и имела мало общего с иудейской теологией, философией Филона или учениями Иисуса. Некоторые аспекты учений Павла, касающиеся первородного греха и искупления, отражали его собственные идеи.

Евангелие от Иоанна — последнее из повествований о земной жизни Иисуса — было адресовано народам Запада, и излагаемые в нем события во многом основаны на воззрениях поздних александрийских христиан, являвшихся также учениками Филона.

Примерно в то же время, когда жил Христос, в Александрии произошла странная перемена в отношении к евреям, и этот бывший оплот еврейства породил яростную волну преследований, захватившую даже Рим, откуда были изгнаны многие тысячи. Но кампания клеветы была недолговечной, и вскоре римские власти полностью восстановили урезанные свободы евреев по всей империи.

Куда бы ни бежали евреи от преследований, куда бы ни приводила их торговля, во всём необъятном мире центральное место в сердце каждого еврея занимал святой храм в Иерусалиме. Иудейская теология сохранилась именно в иерусалимском варианте толкований и исполнения обрядов, несмотря на то что несколько раз ее спасали от забвения своевременные вмешательства некоторых вавилонских учителей.

До двух с половиной миллионов евреев диаспоры прибывало обычно в Иерусалим на свои национальные религиозные празднества. И несмотря на теологические или философские разногласия, существовавшие между восточными (вавилонскими) и западными (эллинскими) евреями, все они были единодушны в своем отношении к Иерусалиму как центру их религии и в постоянном ожидании прихода Мессии.

7. ИУДЕИ И ЯЗЫЧНИКИ

Ко времени Иисуса у евреев сложилось твердое представление о своем происхождении, истории и предназначении. Отделившись от языческого мира прочной стеной изоляции, они с глубоким презрением относились ко всему нееврейскому. Они поклонялись букве закона и предавались самодовольству, основанному на ложной гордости за свое происхождение. Они сформировали предвзятые представления об обещанном Мессии, и большая часть таких ожиданий была связана с Мессией, который являлся бы частью их национальной и расовой истории. Для евреев тех дней иудейская теология имела неизменный и навсегда решенный характер.

Учения и поведение Иисуса, призывавшего к терпимости и доброте, противоречили традиционному отношению евреев к другим народам, которых они считали варварами. Отношение, которое евреи издавна испытывали к окружающему миру, сделало для них невозможным принять учения Иисуса о духовном братстве людей. Они не желали делиться своим Ягве на равных правах с иноверцами и не хотели принимать в качестве Божьего Сына того, кто проповедовал столь новые и странные доктрины.

Книжники, фарисеи и духовенство держали евреев в ужасной кабале обрядности и законничества — кабале намного более реальной, чем политическая власть Рима. Евреев времен Иисуса не только удерживали в подчинении закону: они были также связаны порабощающими требованиями обычаев, охвативших каждую сферу личной и общественной жизни. Детальные предписания в отношении поведения преследовали и держали в своей власти каждого благоверного еврея, и потому неудивительно, что они сразу же отвергли своего соплеменника, который позволял себе пренебрегать их святыми традициями и не считаться с их издревле чтимыми правилами общественного поведения. Они вряд ли могли бы благосклонно отнестись к учениям человека, не побоявшегося выступить против догм, которые, по их убеждению, являлись предписанием самого Отца Авраама. Моисей дал им закон, и они не желали идти ни на какие уступки.

К первому веку после Христа устные толкования закона признанными учителями — книжниками — стали большим авторитетом, чем сам писаный закон. И всё это помогло некоторым религиозным вождям евреев настроить людей против принятия нового евангелия.

Эти обстоятельства помешали евреям исполнить свое божественное предназначение — стать посланниками нового евангелия религиозной независимости и духовной свободы. Они не могли сломать оковы традиции. Иеремия говорил о «законе, который должен быть записан в сердцах людей», Иезекииль писал о «новом духе, который будет жить в душе человека», а Псалмопевец молился о том, чтобы Бог «вложил в сердце чистоту и сделал снова правым дух». Однако когда еврейская религия благих дел и рабского послушания закону привела к застою в силу присущей традиционализму бездеятельности, развитие религиозной мысли переместилось на запад, к народам Европы.

И потому другой народ был призван нести в мир прогрессивную теологию — систему учений, включавших греческую философию, римский закон, древнееврейскую мораль и евангелие личностной святости и духовной свободы, сформулированное Павлом и основанное на учениях Иисуса.

Родимым пятном иудаизма в христианском культе Павла была мораль. Евреи смотрели на историю как на провидение Бога — действие Ягве. Греки дали новому учению более ясное представление о вечной жизни. В философском и теологическом аспекте на доктрины Павла оказали влияние не только учения Иисуса, но также труды Платона и Филона. В области этики вдохновителем Павла был не только Христос, но и стоики.

Евангелие Иисуса — в том виде, в котором оно вошло в культ антиохийского христианства Павла, — смешалось с тремя учениями:

1. Философскими рассуждениями греческих прозелитов иудаизма, включавшими некоторые их представления о вечной жизни.

2. Привлекательными учениями основных мистериальных культов, в особенности доктринами митраизма об избавлении, искуплении и спасении за счет жертвы, принесенной одним из богов.

3. Суровой моралью традиционной еврейской религии.

Население средиземноморской Римской империи, Парфянского царства, а также все соседние народы, существовавшие во времена Иисуса, обладали примитивными представлениями о географии мира, астрономии, здоровье и болезнях; естественно, что их изумляли неслыханные и поразительные заявления плотника из Назарета. Идеи одержимости духами — добрыми и злыми — распространялись не только на людей: многие видели вселившихся духов в каждом камне и дереве. Это был век волшебства, и все верили в распространенность чудес.

8. ПРЕДШЕСТВУЮЩИЕ ПИСЬМЕННЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА

Настолько, насколько позволяли условия нашего мандата, мы стремились к использованию и, в некоторой степени, согласованию существующих письменных источников, относящихся к жизни Иисуса на Урантии. Хотя мы имели доступ к утерянным свидетельствам апостола Андрея и извлекли пользу из сотрудничества с множеством небесных существ, находившихся на земле в течение посвящения Михаила (в особенности с его — ныне Личностным — Настройщиком), нашей целью было использовать и так называемые Евангелия Матфея, Марка, Луки и Иоанна.

Эти новозаветные источники появились при следующих обстоятельствах:

1. Евангелие Марка. Иоанн Марк написал первый (не считая записей Андрея), самый короткий и наиболее простой рассказ о жизни Иисуса. Он показал Учителя в его служении, как человека среди людей. Хотя юношей Марк побывал во многих описываемых им местах, в действительности его рассказ является Евангелием от Симона Петра. Сначала он сблизился с Петром, позднее — с Павлом. Марк написал свой рассказ под влиянием Петра и в ответ на настоятельную просьбу церкви в Риме. Зная о том, с каким постоянством Учитель отказывался записывать свои учения во время пребывания на земле во плоти, Марк, подобно остальным апостолам и другим ближайшим ученикам, сомневался, следует ли излагать их в письменном виде. Однако Петр чувствовал, что римская церковь нуждается в таком письменном источнике, и Марк согласился взяться за его подготовку. Он сделал много записей до гибели Петра в 67 году н. э. и вскоре после его смерти, согласно одобренному Петром плану и ожиданиям церкви в Риме, приступил к своему сочинению. Евангелие было завершено к концу 68 года н. э. Марк писал, опираясь только на свою собственную память и воспоминания Петра. С тех пор это свидетельство претерпело существенные изменения: многие куски были изъяты, а в конце добавлен более поздний материал, заменивший собой последнюю, пятую часть первоначального Евангелия, которая пропала еще до того, как были сделаны копии с оригинала. Рассказ Марка, в совокупности с записями Андрея и Матфея, послужил письменной основой для всех последующих Евангелий, стремившихся описать жизнь и учения Иисуса.

2. Евангелие Матфея. Так называемое Евангелие от Матфея представляет собой рассказ о жизни Учителя, написанный в назидание христианам-евреям. Автор этого свидетельства постоянно стремится показать, что многое совершенное Иисусом в своей жизни было сделано для того, чтобы «сбылось сказанное устами пророка». Евангелие от Матфея изображает Иисуса сыном Давида, который с огромным почтением относится к закону и пророкам.

Апостол Матфей не является автором этого Евангелия. Оно было написано Исадором — одним из его учеников, который опирался в своей работе не только на личные воспоминания Матфея об этих событиях, но и на изречения Иисуса, записанные Матфеем сразу же после распятия. Записи Матфея были сделаны на арамейском; Исадор писал по-гречески. Авторство Евангелия было приписано Матфею не с целью обмана. В те дни было принято, чтобы таким образом ученики отдавали дань своим учителям.

В 40 году н. э. — перед тем, как Матфей покинул Иерусалим, чтобы приступить к проповеди евангелия, — его первоначальное повествование было переработано и к нему был добавлен новый материал. Это были личные записи, последний экземпляр которых был уничтожен при пожаре в одном из сирийских монастырей в 416 году н. э.

После того как в 70 году н. э. Иерусалим был осажден армиями Тита, Исадор бежал из города, взяв с собой в Пеллу экземпляр записей Матфея. В 71 году, живя в Пелле, Исадор написал Евангелие от Матфея. В его распоряжении находились также первые четыре пятых повествования, написанного Марком.

3. Евангелие Луки. Лука — врач из Антиохии Писидийской — был иноверцем, обращенным в христианство Павлом. Написанный им рассказ о жизни Учителя отличается от других. Примкнув к Павлу в 47 году н. э., он начал знакомиться с жизнью и учениями Иисуса. В своем повествовании Лука сохранил многие факты, почерпнутые у Павла и других и говорящие о «благодати Господа Иисуса Христа». Лука рисует Учителя «другом мытарей и грешников». Его многочисленные записи были сведены им в Евангелие только после смерти Павла. Евангелие от Луки было написано в 82 году в Ахайе. Он собирался написать три книги об истории Христа и христианства, однако скончался в 90 году н. э., не успев закончить вторую из них — «Деяния апостолов».

Первоначально, в качестве материала для составления своего Евангелия, Лука использовал историю жизни Иисуса в пересказе Павла. Поэтому Евангелие Луки является, в некотором смысле, Евангелием от Павла. Но у Луки были и другие источники информации. Он не только опросил десятки свидетелей включенных в его повествование многочисленных эпизодов из жизни Иисуса, но имел в своем распоряжении также экземпляр Евангелия Марка (то есть, его первые четыре пятых), повествование Исадора и короткое свидетельство, записанное в 78 году н. э. в Антиохии верующим по имени Кед. У Луки был также искаженный и многократно правленый экземпляр записей, авторство которых приписывалось апостолу Андрею.

4. Евангелие Иоанна. Евангелие от Иоанна рассказывает многое о служении Иисуса в Иудее и окрестностях Иерусалима, о чём не говорится в других свидетельствах. Это так называемое Евангелие от Иоанна, сына Зеведея, и хотя Иоанн не являлся его автором, он был его вдохновителем. Первый вариант Евангелия несколько раз исправлялся с целью создать впечатление, что оно написано самим Иоанном. Когда писалось это повествование, в распоряжении Иоанна были остальные Евангелия, и он видел, что многое упущено; соответственно, в 101 году н. э. он вдохновил своего товарища Нафана — греческого еврея из Кесарии — на составление Евангелия. Иоанн восстанавливал события по памяти, а также справлялся с тремя уже существовавшими в то время рассказами. Сам он не вёл никаких записей. Так называемое «Первое послание Иоанна» было написано самим Иоанном в качестве сопроводительного письма к работе, которую Нафан выполнил под его руководством.

Все эти авторы искренне изображали Иисуса таким, каким они его видели, помнили или знали по рассказам других. Необходимо также учитывать то воздействие, которое последующее принятие ими христианской теологии Павла оказало на их представления об этих давних событиях. При всём своем несовершенстве, этих свидетельств оказалось достаточно для того, чтобы почти на две тысячи лет изменить направление исторического развития Урантии.

[Примечание. Выполняя полученное задание — по-новому изложить учения и свершения Иисуса Назарянина, — я широко использовал все источники, включая письменные свидетельства и планетарную информацию. Мною руководило стремление подготовить рассказ, способный просветить не только нынешнее поколение людей, но и принести пользу всем будущим поколениям. Из огромных запасов находившейся в моем распоряжении информации я выбирал ту, которая наилучшим образом соответствовала осуществлению этого замысла. Насколько это было возможным, я черпал свою информацию только у людей. Лишь в тех случаях, когда такие источники оказывались недостаточными, я прибегал к сверхчеловеческим свидетельствам. Если идеи и представления, воплощенные в жизни Иисуса, в приемлемой форме выражались человеческим разумом, я неизменно отдавал предпочтение такому типично человеческому образу мысли. Хотя я стремился корректировать словесное выражение для лучшего его соответствия нашим представлениям о действительном смысле и истинном значении жизни и учений Христа, во всех своих повествованиях, насколько это было возможно, я придерживался подлинно человеческих представлений и образа мысли. Я прекрасно понимаю, что те представления, которые возникли в человеческом разуме, будут более приемлемы и полезны для всех остальных людей. В тех случаях, когда мне не удавалось найти необходимые представления в письменных свидетельствах или выражениях людей, я прибегал к источникам памяти существ моей собственной категории — промежуточных созданий. Если же и этот, вторичный источник информации оказывался неадекватным, я без колебания обращался к сверхпланетарным источникам.

Кроме воспоминаний, содержащихся в повествовании апостола Андрея, собранные мною записи, на основании которых я подготовил этот рассказ о жизни и учениях Иисуса, содержат жемчужины мысли и высшие представления об учениях Христа, собранные более чем у двух тысяч людей, живших на земле в период между Иисусом и составлением этих откровений, — точнее, новых изложений. Разрешение, позволяющее прибегать к откровению, использовалось только тогда, когда в человеческих источниках и человеческих представлениях отсутствовала адекватная идея. В соответствии с полученным поручением, я имел право использовать внечеловеческие источники информации или выражения только в тех случаях, когда я мог подтвердить, что все мои попытки найти требуемое концептуальное выражение среди чисто человеческих источников были тщетными.

В сотрудничестве со своими одиннадцатью товарищами — промежуточными созданиями — и под руководством Мелхиседека, ответственного за составление настоящих документов, я изложил это повествование в соответствии с моим собственным представлением об эффективности компоновки и согласно выбранной мною форме непосредственного выражения. Тем не менее, большинство идей и даже некоторые из использованных мною удачных выражений родились в сознании людей различного происхождения, живших на земле и принадлежавших к сменившимся с тех пор поколениям, — вплоть до тех людей, которые живут сейчас, во время подготовки данного повествования. Во многих отношениях я не столько сам излагал события, сколько выступал в роли составителя и редактора. Я без колебания использовал те идеи и представления — предпочтительно человеческие, — которые позволили мне наиболее плодотворно отобразить жизнь Иисуса и по-новому изложить его несравненные учения в наиболее точных и метких, в самом широком смысле возвышенных выражениях. От имени Братства Объединенных Промежуточных Созданий Урантии я, с чувством глубокой благодарности, выражаю свою признательность всем письменным и концептуальным источникам, использованным нами в предлагаемом ниже переработанном описании жизни Иисуса на земле.]

ДОКУМЕНТ 122 РОЖДЕНИЕ И МЛАДЕНЧЕСТВО ИИСУСА

Вряд ли будет возможно исчерпывающе объяснить все многочисленные причины, которые привели к избранию Палестины в качестве места посвящения Михаила, и, в особенности, ответить на вопрос, почему выбор непосредственного окружения для появления этого Божьего Сына на Урантии пал именно на семью Марии и Иосифа.

Изучив специальный доклад Мелхиседеков о статусе изолированных миров, Михаил, посоветовавшись с Гавриилом, остановил свой выбор на Урантии как планете, на которой ему предстояло совершить свое заключительное посвящение. Вслед за принятием этого решения Гавриил лично посетил Урантию и на основании изучения человеческих групп, а также исследования духовных, интеллектуальных, расовых и географических особенностей мира и его народов пришел к выводу, что евреи обладали теми относительными преимуществами, которые позволяли избрать их в качестве народа посвящения. После одобрения этого решения Михаилом, Гавриил назначил и отправил на Урантию Семейную Комиссию Двенадцати, в состав которой входили высшие категории вселенских личностей, с заданием изучить семейную жизнь евреев. Завершив свою работу, комиссия представила Гавриилу, находившемуся в то время на Урантии, доклад, где назывались три возможные супружеские пары, которые, по мнению комиссии, были одинаково приемлемы в качестве посвященческих семей для грядущей инкарнации Михаила.

Из этих трех пар Гавриил лично выбрал Иосифа и Марию и впоследствии явился Марии, сообщив ей благую весть о том, что она избрана в качестве земной матери посвященческого дитя.

1. ИОСИФ И МАРИЯ

Иосиф — земной отец Иисуса (Иешуа бен Иосифа) — был иудеем из иудеев, хотя в нем было много нееврейской крови, время от времени вливавшейся в его генеалогическое дерево прародителями по женской линии. Предки отца Иисуса уходили своими корнями ко временам Авраама и через этого досточтимого патриарха — к еще более древним наследственным линиям, восходившим к шумерам и нодитам, а через южные племена древнего синего человека — к Андону и Фонте. Ни Давид, ни Соломон не были прямыми предками Иосифа, а его родословная не велась от Адама. Непосредственные предшественники Иосифа были мастеровыми — строителями, плотниками, каменщиками и кузнецами. Сам Иосиф был плотником, впоследствии — подрядчиком. Его семья принадлежала к древнему и известному роду благородных простолюдинов, в котором время от времени появлялись незаурядные индивидуумы, отличившиеся в области развития религии на Урантии.

Мария — земная мать Иисуса — являлась потомком древнего рода, и среди ее уникальных предшественниц были многие из самых прославленных женщин в истории урантийских рас. Хотя Мария была обыкновенной женщиной своего времени и поколения и обладала вполне нормальным темпераментом, среди ее предков были такие знаменитые женщины, как Аннон, Фамарь, Руфь, Вирсавия, Анси, Клоя, Ева, Энта и Ратта. Ни у одной еврейской женщины того времени не было родословной, в которую входили бы более знаменитые прародители или которая восходила бы к более благоприятным истокам. Род Марии — как и род Иосифа — отличался преобладанием сильных, но обыкновенных индивидуумов, среди которых периодически появлялись многие личности, внесшие большой вклад в развитие цивилизации и прогресс религии. С расовой точки зрения, Марию едва ли можно назвать еврейкой. По своей культуре и вере она была еврейкой, однако по своей наследственности она являлась скорее смесью сирийских, хеттейских, финикийских, греческих и египетских кровей, обладая более широкими наследственными факторами, чем Иосиф.

Из всех пар, живших в Палестине во времена предполагавшегося посвящения Михаила, Иосиф и Мария обладали наиболее идеальным сочетанием богатого расового наследия и превосходного набора обычных личностных качеств. По плану Михаила, он должен был появиться на земле как обычный человек — такой, которого могли бы понять и принять простые люди. Поэтому в качестве его будущих посвященческих родителей Гавриил выбрал именно таких людей, как Иосиф и Мария.

2. ГАВРИИЛ ЯВЛЯЕТСЯ ЕЛИСАВЕТЕ

Дело жизни Иисуса на Урантии в действительности было начато Иоанном Крестителем. Захария — отец Иоанна — принадлежал к еврейскому духовенству, а его мать — Елисавета — относилась к более процветающей ветви того же крупного клана, к которому принадлежала и Мария, мать Иисуса. Хотя Захария и Елисавета были женаты много лет, детей у них не было.

Шел конец июня 8 года до н. э., когда однажды в полдень, спустя примерно три месяца после женитьбы Иосифа и Марии, Гавриил явился Елисавете — так же, как позднее он предстал перед Марией. Гавриил сказал:

«В то время как твой муж, Захария, стоит перед алтарем в Иерусалиме и собравшиеся там люди молятся о приходе освободителя, я, Гавриил, прибыл для того, чтобы объявить тебе, что вскоре ты родишь сына, который станет предтечей этого божественного учителя, и ты наречешь своего сына Иоанном. Он вырастет в преданности Господу Богу, и когда он возмужает, то обрадует твое сердце, ибо обратит к Богу многих и провозгласит приход целителя души твоего народа и духовного освободителя всего человечества. Твоя родственница, Мария, станет матерью этого заветного дитя, и я также явлюсь ей».

Это видение чрезвычайно испугало Елисавету. После отбытия Гавриила она всё время мысленно возвращалась к этому случаю, подолгу размышляя о словах величественного посетителя, однако не рассказывала об откровении никому, кроме своего мужа, пока не отправилась навестить Марию в начале февраля следующего года.

Тем не менее, в течение пяти месяцев Елисавета хранила эту тайну даже от своего мужа. Узнав от нее о визите Гавриила, Захария отнесся к услышанному с большим сомнением и долгое время вообще не верил в подлинность этого случая, согласившись, скрепя сердце, поверить ей лишь после того, как он уже не мог сомневаться в ее беременности. Будущее материнство Елисаветы полностью сбило Захарию с толку. Но он не сомневался в честности своей жены, несмотря на собственный преклонный возраст. Лишь примерно за шесть недель до рождения Иоанна, под воздействием поразившего его сна, Захария полностью уверился в том, что Елисавета станет матерью сына предначертанной судьбы, которому суждено расчистить путь для прихода Мессии.

Гавриил явился Марии примерно в середине ноября 8 года до н. э. в тот момент, когда она занималась хозяйством в своем доме в Назарете. Позднее, когда Мария уже не сомневалась в том, что станет матерью, она убедила Иосифа разрешить ей отправиться в город Иудин, находившийся в горах в четырех милях к западу от Иерусалима, чтобы встретиться с Елисаветой. Гавриил объявил каждой из этих будущих матерей о своем явлении другой. Естественно, что они хотели поскорее увидеться, обменяться впечатлениями и обсудить возможное будущее своих сыновей. В течение трех недель Мария оставалась в гостях у своей дальней родственницы. Елисавета сделала многое для того, чтобы укрепить веру Марии в явление Гавриила, благодаря чему Мария вернулась домой более готовой к своему призванию — родить дитя предначертанной судьбы, которого ей вскоре было суждено подарить миру в виде беспомощного младенца, обычного и нормального ребенка обитаемого мира.

Иоанн родился в городе Иудином 25 марта 7 года до н. э. Захария и Елисавета чрезвычайно обрадовались, ибо поняли, что получили сына, обещанного Гавриилом. И когда на восьмой день они принесли ребенка для совершения обрезания, они, как и было велено, нарекли его Иоанном. Племянник Захарии уже отбыл в Назарет, неся с собой послание Елисаветы к Марии, где она сообщала о рождении сына, который будет назван Иоанном.

С самого раннего детства родители Иоанна целенаправленно внушали ему мысль о том, что, когда он возмужает, ему предстоит стать духовным вождем и религиозным учителем. И эти наводившие на размышления слова всегда находили отклик в сердце Иоанна. Еще ребенком его можно было часто видеть в храме в периоды богослужения, которое совершал его отец, и значительность того, что он видел, производила на него громадное впечатление.

3. ГАВРИИЛ ЯВЛЯЕТСЯ МАРИИ

Однажды вечером, на заходе солнца, до того, как Иосиф вернулся домой, Гавриил предстал перед Марией возле низкого каменного стола и, когда к ней вернулось самообладание, сказал: «Я пришел по велению того, кто является моим Владыкой и кого ты будешь любить и воспитывать. Тебе, Мария, принес я благую весть, возвещая о том, что зачатое во чреве твоем предопределено небесами и что в должное время ты станешь матерью сына; ты наречешь его Иешуа, и с ним пребудет царство небесное на земле и среди людей. Не говори об этом никому, кроме Иосифа и Елисаветы, твоей родственницы, которой я также явился и которая вскоре тоже родит сына; его нарекут Иоанном, и он подготовит путь для спасительной проповеди, которую твой сын возвестит людям со всей мощью и глубоким убеждением. Не сомневайся же в моих словах, Мария, ибо этот дом избран в качестве смертной обители для дитя предначертанной судьбы. Мое благословение остается с тобой, могущество Всевышних укрепит тебя, и Господь всей земли защитит тебя».

На протяжении многих недель Мария тайно размышляла об этом небесном пришельце, и только тогда, когда она уже не сомневалась в своей беременности, она решилась поведать об этом необычном событии своему мужу. Хотя Иосиф полностью доверял своей жене, услышав об этом, он очень расстроился и на долгое время лишился сна. Поначалу Иосиф сомневался в явлении Гавриила. Затем, уже почти поверив в то, что Мария действительно слышала голос и видела облик божественного посланника, он начал терзаться сомнениями, размышляя, как такое возможно. Каким образом человеческий ребенок может стать дитя божественной судьбы? Только спустя несколько недель, прошедших в раздумьях, Иосифу удалось примирить свои противоречивые мысли, когда и он, и Мария пришли к выводу о том, что они избраны в качестве родителей Мессии, несмотря на то что божественная сущность ожидаемого освободителя едва ли соответствовала еврейскому представлению о нем. Придя к этому знаменательному решению, Мария поспешила навестить Елисавету.

После возвращения Мария отправилась к своим родителям, Иоахиму и Ханне. Оба ее брата и обе сестры, как и ее родители, всегда с большим сомнением относились к божественной миссии Иисуса, хотя в то время они, конечно, ничего не знали о явлении Гавриила. Однако Мария все-таки поведала своей сестре, Саломии, что, как она полагает, ее сыну суждено стать великим учителем.

Возвещение Гавриила Марии произошло на следующий день после зачатия Иисуса и было единственным событием сверхъестественного характера, связанным со всем ее опытом вынашивания и рождения заветного дитя.

4. СОН ИОСИФА

Иосиф смирился с мыслью о том, что Мария станет матерью необыкновенного ребенка, лишь после того, как ему приснился глубоко поразивший его сон. В этом сне пред ним явился ослепительный небесный посланник и, среди прочего, сказал следующее: «Иосиф, я прибыл по приказу Того, кто владычествует на небесах, и я должен сообщить тебе о сыне, которого родит Мария и который станет великим светом в мире. В нем будет жизнь, и его жизнь станет светом человечества. Сначала он придет к своим соплеменникам, но они вряд ли примут его; но всем тем, кто примет его, он раскроет, что они являются детьми Божьими». После этого случая Иосиф уже никогда в принципе не сомневался в рассказе Марии о явлении Гавриила и обещании того, что будущему ребенку суждено стать божественным посланником в этом мире.

Во всех этих посещениях ничего не говорилось о доме Давида. Не было сделано никаких намеков на то, что Иисус станет «освободителем евреев», или на то, что ему суждено стать долгожданным Мессией. Иисус не был тем Мессией, которого ожидали евреи, однако он был освободителем мира. Его миссия предназначалась всем расам и народам, а не какой-то одной группе людей.

Иосиф не принадлежал к родословной царя Давида. У Марии было больше Давидовой крови, чем у Иосифа. И хотя Иосиф действительно отправился в город Давида, Вифлеем, для регистрации в римском цензе, это объяснялось тем, что за шесть поколений до него предок Иосифа с отцовской стороны, будучи сиротой, был усыновлен неким Садоком, прямым потомком Давида; поэтому Иосифа также причисляли к «дому Давида».

Большая часть так называемых мессианских пророчеств Ветхого Завета была истолкована применительно к Иисусу спустя много лет после его жизни на земле. Веками иудейские пророки провозглашали приход освободителя, и в толкованиях последующих поколений эти обещания стали связывать с новым еврейским правителем, который воссядет на троне Давида и, при помощи якобы чудодейственных методов Моисея, сделает палестинских евреев могущественной нацией, свободной от чужеродного господства. Кроме того, многие образные выражения, повсеместно встречаемые в священных книгах иудеев, были впоследствии необоснованно использованы по отношению к жизненной миссии Иисуса. Многие высказывания Ветхого Завета были искажены таким образом, чтобы соответствовать одному из эпизодов земной жизни Учителя. Однажды Иисус сам публично заявил, что не имеет отношения к царскому дому Давида. Даже слова «незамужняя женщина родит сына» превратились в «дева родит сына». То же самое относится и ко многим генеалогиям как Иосифа, так и Марии, составленным после жизни Михаила на земле. Многие из этих родословных содержат значительную часть прародителей Учителя, однако в целом они не являются подлинными и на их достоверность нельзя полагаться. Ранние последователи Иисуса слишком часто поддавались соблазну показать, что в жизни их Господа и Учителя сбылись все речения древних пророков.

5. ЗЕМНЫЕ РОДИТЕЛИ ИИСУСА

Иосиф был мягким и необычайно добросовестным человеком, во всех отношениях преданным религиозным обычаям и традициям своего народа. Он мало говорил, но много думал. Несчастная участь еврейского народа была для Иосифа источником огромной печали. В юности, в окружении восьми братьев и сестер, он был более веселым, но в первые годы семейной жизни (в детские годы Иисуса) он периодически погружался в уныние. Незадолго до преждевременной смерти характер Иосифа значительно улучшился благодаря росту благосостояния семьи, после того как бывший плотник стал процветающим подрядчиком.

Характер Марии был полной противоположностью характеру ее мужа. Она отличалась веселым нравом, почти никогда не печалилась и постоянно пребывала в радостном настроении. Мария свободно и часто выражала свои эмоции и впервые загоревала только после внезапной смерти Иосифа. Не успела она оправиться от этого удара, как на нее обрушились тревоги и сомнения, вызванные необычайной жизнью ее старшего сына, которая столь стремительно разворачивалась перед ее потрясенным взором. Однако на протяжении всего этого исключительного испытания Мария отличалась самообладанием, мужеством и достаточной мудростью в отношениях со своим удивительным и странным первенцем, а также пережившими его братьями и сестрами.

Необычная мягкость Иисуса, его удивительная благожелательность и понимание человеческой природы в значительной мере перешли к нему от отца; свой дар великого учителя и огромную способность к праведному негодованию он унаследовал от матери. По эмоциональным реакциям на окружающий мир, в один из периодов своей зрелой жизни Иисус напоминал своего отца, становясь задумчивым и созерцательным, а иногда явно погружаясь в печаль. Однако чаще он устремлялся вперед, как и его мать, полный оптимизма и решительности. В целом, темперамент Марии постепенно становился преобладающим по мере возмужания божественного Сына и его обращения к важнейшим свершениям зрелого периода жизни. В некоторых особенностях характера Иисуса проявлялись черты обоих родителей, в других — черты одного из них в противоположность чертам другого.

От Иосифа Иисус получил строгое воспитание в традициях еврейской обрядности и приобрел необыкновенное знание священных книг иудеев; от Марии он унаследовал более широкий взгляд на религиозную жизнь и более либеральное представление о личной духовной свободе.

По тем временам семьи Иосифа и Марии получили хорошее образование. Для своего времени и общественного положения Иосиф и Мария были образованы намного выше среднего уровня. Он был мыслителем, она была стратегом, способным мастерски корректировать свои планы и практично их осуществлять. Иосиф был черноглазым брюнетом, Мария была кареглазой и светловолосой.

Если бы жизнь Иосифа не оборвалась, он наверняка твердо уверовал бы в божественную миссию своего старшего сына. Мария попеременно верила и сомневалась, чрезвычайно подверженная влиянию позиции, которую занимали остальные дети, а также друзья и родственники. Однако воспоминание о явлении к ней Гавриила сразу же после зачатия ребенка всегда укрепляло ее веру.

Мария была искусной ткачихой и обладала незаурядными способностями к большинству домашних ремесел того времени. Она была хорошей хозяйкой и превосходной матерью семейства. Как Иосиф, так и Мария были неплохими учителями и следили за тем, чтобы их дети получили хорошее для своего времени образование.

В молодости Иосиф был нанят отцом Марии для пристройки флигеля к его дому, и однажды, во время обеда, Мария подала Иосифу чашку воды. Так началось знакомство двух людей, которым было суждено стать родителями Иисуса.

В соответствии с еврейским обычаем, Иосиф и Мария сыграли свадьбу в доме Марии в окрестностях Назарета, когда Иосифу исполнился двадцать один год. Этим браком завершился обычный период ухаживания, продолжавшийся почти два года. Вскоре они перебрались в свой новый дом в Назарете, построенный Иосифом с помощью двух из его братьев. Дом стоял у подножья ближнего холма, с которого открывался чудесный вид на окружавшую его сельскую местность. В этом специально подготовленном доме молодые и полные надежд родители готовились встретить заветное дитя, не догадываясь о том, что это знаменательное событие, имевшее значение для всей вселенной, произойдет в то время, когда они будут находиться вдали от дома, в иудейском городе Вифлееме.

Большая часть семьи Иосифа уверовала в учения Иисуса, но мало кто из членов семьи Марии верил в него, пока он не ушел из этого мира. Иосиф больше склонялся к духовному представлению об ожидаемом Мессии, однако Мария и ее семья — в особенности ее отец — придерживались идеи о том, что Мессия должен быть мирским освободителем и политическим правителем. Предки Марии были видными участниками движения Маккавеев, которое в то время было еще недавним прошлым.

Иосиф твердо придерживался восточных, или вавилонских, воззрений иудаизма; Мария явно склонялась к более либеральным и широким западным, или эллинистическим, толкованиям закона и пророков.

6. ДОМ В НАЗАРЕТЕ

Дом Иисуса стоял неподалеку от холма, возвышавшегося в северной части Назарета, на некотором расстоянии от ключа, который находился в восточной части города. Семья Иисуса поселилась на окраине города, что впоследствии давало ему прекрасную возможность часто отправляться на прогулки по окрестностям и забираться на вершину соседней возвышенности — самого высокого из всех холмов южной Галилеи, не считая кряжа горы Фавор к востоку и примерно столь же высокого холма Наин. Их дом находился чуть южнее и восточнее южного выступа этого холма и примерно посередине между основанием этой возвышенности и дорогой из Назарета в Кану. Кроме походов на вершину холма, Иисус любил отправляться на прогулку по узкой тропе, огибавшей основание холма в северо-восточном направлении, до того места, где она соединялась с дорогой на Сепфорис.

Дом Иосифа и Марии представлял собой однокомнатное каменное строение с плоской крышей и пристройкой для животных. Домашняя утварь состояла из низкого каменного стола, глиняной и каменной посуды и горшков, ткацкого станка, светильника, нескольких скамеечек и спальных тюфяков на каменном полу. На заднем дворе, рядом с пристройкой для животных, был навес, укрывавший очаг и мельницу для помола зерна. Для управления мельницей требовались два человека — один молол, а другой насыпал зерно. Ребенком Иисус часто подсыпал зерно в мельницу, а его мать поворачивала жернова.

Позднее, когда семья выросла, все ее члены обычно собирались для трапезы вокруг расширенного каменного стола: сидя на корточках, они набирали себе еду из общего блюда или горшка. Зимой, во время ужина, стол освещался небольшой, широкой глиняной лампой, наполненной оливковым маслом. После рождения Марфы Иосиф сделал к дому пристройку — большую комнату, которая днем использовалась в качестве столярной мастерской, а ночью — как спальня.

7. ПОЕЗДКА В ВИФЛЕЕМ

В марте 8 года до н. э. (в том же месяце, когда Иосиф и Мария поженились) Цезарь Август распорядился пересчитать всё население Римской империи — провести ценз для более успешного взимания налогов. Евреи всегда с огромным предубеждением относились к попыткам «пересчитать народ», и это, вместе с серьезными внутриполитическими проблемами Ирода, царя Иудейского, привело к тому, что ценз в еврейском царстве был перенесен на один год. Во всей Римской империи ценз состоялся в 8 году до н. э., за исключением палестинского царства Ирода, где он был проведен на год позже, в 7 году до н. э.

Мария могла не отправляться в Вифлеем для регистрации — Иосиф имел право внести в списки всю свою семью, — однако Мария, отважная и решительная женщина, настаивала на том, чтобы отправиться в путь вместе с ним. Она не хотела оставаться в одиночестве, дабы ребенок не родился в отсутствие Иосифа. К тому же, Вифлеем находился неподалеку от города Иудина, и Мария предвкушала приятную возможность навестить свою родственницу Елисавету.

Иосиф, в сущности, запретил Марии сопровождать его, но это не возымело действия. Когда была упакована провизия, рассчитанная на три или четыре дня пути, Мария приготовила двойные порции и собралась в дорогу. Но перед тем, как отправиться в путь, Иосиф примирился с тем, что Мария поедет вместе с ним, и рано утром, в хорошем расположении духа, они покинули Назарет.

Иосиф и Мария были бедны, и так как у них было только одно вьючное животное, то Мария, которая была на последнем сроке беременности, ехала верхом вместе с запасом еды, а Иосиф шел рядом, ведя осла. Строительство дома и приобретение домашней утвари ввели его в огромный расход. Кроме того, Иосифу приходилось помогать родителям, так как незадолго до того его отец потерял трудоспособность. Итак, ранним утром 18 августа 7 года до н. э. эта еврейская пара покинула свой скромный дом и направилась в Вифлеем.

В первый день пути они обогнули предгорья горы Гелвуй, где остановились на ночлег около реки Иордан и долго размышляли о том, каким предстоит быть их сыну, причем Иосиф придерживался своего представления о духовном учителе, а Мария — идеи о иудейском Мессии, освободителе еврейской нации.

Ранним ясным утром 19 августа Иосиф и Мария уже были в пути. Пообедав у горы Сартаба, откуда открывался вид на Иорданскую долину, они продолжили путь и к ночи добрались до Иерихона, остановившись на ночлег в гостинице на окраине города. После ужина и долгого обсуждения тирании римской власти, Ирода, регистрации для участия в цензе и сравнительного влияния Иерусалима и Александрии как центров еврейского знания и культуры, путники из Назарета отправились на покой. Ранним утром 20 августа они продолжили свой путь и к полудню достигли Иерусалима. Посетив храм, они направились к месту своего назначения — Вифлеему, куда прибыли в середине второй половины дня.

Гостиница была переполнена; Иосиф пытался найти приют у дальних родственников, однако все помещения в Вифлееме были заполнены до предела. Вернувшись в гостиницу, он услышал о том, что караванные стойла, высеченные в склоне скалы и находившиеся прямо под гостиницей, были освобождены и вычищены для приема постояльцев. Оставив осла во дворе, Иосиф взвалил на себя корзины с провиантом и одеждой и вместе с Марией спустился по каменным ступеням в их нижнюю обитель. Они оказались в бывшем хранилище для зерна, находившемся перед конюшней и яслями. Здесь была повешена шатровая занавесь, и они были счастливы, что им досталось такое удобное помещение.

Иосиф хотел сразу же отправиться на регистрацию, но Мария чувствовала себя уставшей; она ощущала сильное недомогание и упросила его остаться с ней, что он и сделал.

8. РОЖДЕНИЕ ИИСУСА

Всю ночь Мария провела в беспокойстве, и потому ни она, ни Иосиф почти не спали. К рассвету начались сильные схватки, и в полдень, 21 августа 7 года до н. э., с участием и доброй помощью остановившихся в гостинице женщин, Мария разрешилась младенцем мужского пола. Иисус Назарянин появился на свет, был завернут в пелена, которые Мария взяла с собой в расчете на такой случай, и положен в соседние ясли.

Заветное дитя родилось точно так же, как появились в этом мире все предшествующие и последующие младенцы. И на восьмой день, согласно еврейскому обычаю, он прошел должный обряд обрезания и получил имя Иешуа (Иисус).

На следующий день после рождения Иисуса Иосиф прошел регистрацию. Он встретил человека, с которым двумя днями ранее беседовал в Иерихоне, и тот привел Иосифа к своему состоятельному другу, снимавшему в гостинице комнату и сообщившему, что охотно поменяется местами с парой из Назарета. В тот же день пополудни они перебрались наверх, в гостиницу, где прожили почти три недели, пока не нашли временный приют в доме одного из дальних родственников Иосифа.

На второй день после рождения Иисуса Мария отправила Елисавете весточку, где сообщала о рождении ребенка. В ответном письме Иосиф получил приглашение посетить Иерусалим и обсудить все их дела с Захарией. На следующей неделе Иосиф отправился в Иерусалим, чтобы встретиться с Захарией. Как Захария, так и Елисавета полностью уверились в том, что Иисусу действительно было суждено стать еврейским освободителем, Мессией, и что их сыну Иоанну предстояло стать главой его помощников, правой рукой Мессии, человеком предначертанной судьбы. И так как Мария придерживалась тех же представлений, то Иосифа удалось без труда уговорить остаться в Вифлееме, городе Давида, где Иисус, возмужав, мог бы стать преемником Давида на троне всего Израиля. Поэтому они оставались в Вифлееме более года, в течение которого Иосиф время от времени занимался своим плотницким ремеслом.

В полдень, при рождении Иисуса, урантийские серафимы, под управлением своих руководителей, исполнили над вифлеемскими яслями торжественные гимны, однако эти восхваления не были слышны человеческому уху. Ни пастухи, ни какие-либо иные смертные не воздавали должное вифлеемскому младенцу вплоть до того дня, когда прибыли урские священники, направленные сюда из Иерусалима Захарией.

Незадолго до того некий чужеземный религиозный учитель рассказал этим месопотамским священникам о своем сне, в котором ему сообщили о том, что «свет жизни» появится вскоре на земле в виде младенца среди евреев. К ним и отправились эти три учителя в поисках «света жизни». После многих недель бесплодных поисков в Иерусалиме они уже собирались повернуть назад, в Ур, когда встретили Захарию, который убедил их в том, что предметом их поисков был Иисус, и направил их в Вифлеем, где они нашли младенца и оставили свои дары Марии, его земной матери. Во время их визита младенец был почти трех недель от роду.

Эти мудрецы пришли сюда не потому, что увидели звезду, приведшую их в Вифлеем. Красивая легенда о вифлеемской звезде появилась следующим образом. Иисус родился 21 августа 7 года до н. э. в полдень. 29 мая 7 года до н. э. произошло необычное сближение Юпитера и Сатурна в созвездии Рыб. Замечательным астрономическим фактом является то, что аналогичное сближение произошло 29 сентября и 5 декабря того же года. На основании этих необычных, но совершенно естественных явлений, благонамеренные ревнители Христа из последующих поколений сочинили трогательную легенду о вифлеемской звезде и поклоняющихся волхвах, которых эта звезда привела к яслям, где они увидели новорожденного младенца и поклонились ему. Восточные и близкие им по духу народы обожают сказочные истории и постоянно сочиняют красивые небылицы о жизни своих религиозных вождей и политических героев. В отсутствие книгопечатания, когда знания передавались в основном изустно от одного поколения к другому, мифы легко превращались в предания, а предания со временем начинали принимать за быль.

9. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ В ХРАМЕ

Моисей учил евреев, что каждый первенец принадлежит Господу и что вместо принесения его в жертву, как это делали по своему обычаю язычники, такой сын может жить, если его выкупят родители, заплатив пять сиклов любому полномочному священнику. Кроме того, существовал Моисеев закон, требовавший, чтобы мать, по прошествии определенного времени, явилась в храм для прохождения обряда очищения (или же чтобы кто-нибудь принес от ее имени жертву). Обычно оба этих обряда выполнялись одновременно. Поэтому Иосиф и Мария сами пришли в иерусалимский храм, чтобы представить Иисуса священникам и выкупить его, а также принести необходимую жертву и обеспечить ритуальное очищение Марии от мнимой скверны деторождения.

По дворам храма постоянно прогуливались две замечательные личности — певец Симеон и поэтесса Анна. Симеон был родом из Иудеи, Анна — из Галилеи. Этих людей часто можно было встретить вдвоем, и оба они были близкими друзьями священника Захарии, который посвятил их в тайну Иоанна и Иисуса. Как Симеон, так и Анна жаждали прихода Мессии, и доверие к Захарии помогло им уверовать в то, что Иисус был долгожданным освободителем еврейского народа.

Захария знал, в какой день Иосиф и Мария должны были появиться в храме вместе с Иисусом, и он заранее условился с Симеоном и Анной о том, что укажет, который из череды первенцев является Иисусом, подняв свою руку в знак приветствия.

Для этого случая Анна написала поэму, исполненную Симеоном, которая поразила Иосифа, Марию и всех собравшихся во дворах храма. Их гимн в честь искупления первенца звучал так:

Благословен будь Господь, Бог Израиля,

Ибо он пришел к нам и освободил свой народ;

Он воздвиг рог спасения для всех нас

В доме слуги своего Давида.

Как и возвещал он устами своих святых пророков —

Спасение от врагов и от руки наших ненавистников;

Даровать милость свою отцам нашим и помнить свой священный завет —

Клятву, которую он дал Аврааму, праотцу нашему,

Что избавит нас от врагов,

Чтобы могли мы безбоязненно служить ему,

Свято и праведно всю нашу жизнь.

А ты, заветное дитя, будешь называться пророком Всевышнего;

Ибо ты будешь идти впереди Господа, дабы создать его царство;

Ты возвестишь людям о спасении,

Ибо отпустятся им грехи их.

Возрадуйтесь ласковой милости Бога нашего, ибо воссияла нам новая заря с небес,

Чтобы светить тем, кто живет во тьме и страхе смерти,

Чтобы указывать нам путь к миру.

Отпусти же теперь, Господи, раба твоего, как и обещал,

Ибо глаза мои видели спасение,

Которое ты приготовил пред лицом всех народов:

Свет, который просветит даже язычников

И принесет славу народу твоему, Израилю.

Возвращаясь в Вифлеем, Иосиф и Мария молчали, смущенные и объятые благоговейным страхом. Мария была глубоко взволнована прощальным приветствием Анны, престарелой поэтессы, а Иосиф был обеспокоен этой преждевременной попыткой представить Иисуса долгожданным Мессией еврейского народа.

10. ИРОД ДЕЙСТВУЕТ

Тем временем доносчики Ирода не бездействовали. Когда они доложили ему о посещении Вифлеема священниками из Ура, Ирод затребовал этих халдеев к себе. Он дотошно расспросил мудрецов о новом «царе иудеев», но они не удовлетворили его любопытства, объяснив лишь, что младенец был рожден женщиной, прибывшей в Вифлеем со своим мужем, чтобы пройти регистрацию для участия в цензе. Не удовлетворившись этим ответом, Ирод дал им денег и послал на поиски ребенка, дабы он сам мог явиться к нему на поклон, ибо они заявили, что его царство будет духовным, а не мирским. Но когда мудрецы не вернулись, Ирод стал подозревать неладное. Пока он размышлял над случившимся, вернулись его информаторы, доложившие обо всех последних происшествиях в храме и доставившие часть текста из гимна Симеона, прозвучавшего во время обряда искупления Иисуса. Однако им не удалось выследить Иосифа и Марию, и Ирод пришел в гнев, когда они не смогли сообщить ему, куда эта пара унесла младенца. После этого он отправил людей на розыск Иосифа и Марии. Зная о том, что Ирод преследует семью назарян, Захария и Елисавета не появлялись в Вифлееме. Малыш был спрятан у родственников Иосифа.

Иосиф боялся искать работу, и их скромные сбережения быстро таяли. Даже при совершении очистительных обрядов в храме Иосиф считал, что он не может позволить себе пожертвовать на Марию двух горлиц, как предписывал поступать беднякам Моисей для очищения матерей.

Целый год продолжались поиски, но шпионы Ирода не смогли найти Иисуса. Тогда — подозревая, что младенец всё еще находится в Вифлееме, — Ирод распорядился о тщательной проверке каждого дома в Вифлееме и умерщвлении каждого младенца мужского пола в возрасте до двух лет. Таким образом Ирод надеялся убедиться в том, что дитя, которому суждено было стать «царем иудеев», будет уничтожено. И так шестнадцать мальчиков погибли за один день в Вифлееме иудейском. Однако козни и убийства были привычным делом при дворе Ирода даже в его собственной семье.

Избиение младенцев произошло примерно в середине октября 6 года до н. э., когда Иисусу было чуть больше года. Но верующие в приход Мессии были и среди приближенных Ирода, и один из них, услышав о приказе умерщвлять всех младенцев мужского пола, связался с Захарией, который, в свою очередь, отправил посыльного к Иосифу. И в ночь перед резней Иосиф и Мария покинули Вифлеем и направились в Египет, в Александрию. Для того чтобы не привлекать к себе внимания, они отправились в путь, взяв с собой только Иисуса. Они добрались до Александрии на средства, предоставленные Захарией, и там Иосиф занимался своим ремеслом, в то время как Мария и Иисус нашли приют у состоятельных родственников семьи Иосифа. Они провели в Александрии целых два года и вернулись в Вифлеем только после смерти Ирода.

ДОКУМЕНТ 123 РАННЕЕ ДЕТСТВО ИИСУСА

Из-за неопределенностей и волнений, с которыми было связано пребывание в Вифлееме, Мария перестала кормить дитя грудью только после того, как они благополучно добрались до Александрии, где жизнь семьи вошла в нормальную колею. Они жили у родственников, и Иосиф был вполне способен прокормить свою семью, так как вскоре после их прибытия получил работу. В течение нескольких месяцев он работал плотником, после чего поднялся до положения мастера, под началом которого была большая группа рабочих, занятых на строительстве одного из общественных зданий. Эта работа навела его на мысль стать подрядчиком и строителем после возвращения в Назарет.

Для Марии весь период беспомощного младенчества Иисуса был одной сплошной тревогой — как бы не случилось чего-нибудь, что поставило бы под угрозу его благополучие или помешало бы его будущей миссии на земле. Ни одна мать не была более преданной своему дитя. В доме, где подрастал Иисус, было двое его сверстников, а у ближайших соседей — еще шестеро детей примерно того же возраста, которые могли бы стать подходящими товарищами по играм. Поначалу Мария не хотела отпускать Иисуса от себя. Она боялась, что если ему позволят играть в саду вместе с остальными детьми, с ним может что-то случиться. Однако Иосифу, с помощью своих родственников, удалось убедить ее, что такое воспитание лишило бы Иисуса полезного опыта — умения ладить с детьми своего возраста. И Мария, осознав, что чрезмерная защита и покровительство могут сделать Иисуса застенчивым и несколько эгоцентричным, согласилась, наконец, чтобы заветное дитя росло так же, как любой другой ребенок. Но даже подчинившись этому решению, она взяла за правило всегда присматривать за малышами, играющими возле дома или в саду. Только любящая мать знает, какой груз лежал на сердце Марии, переживавшей за безопасность своего сына в годы его младенчества и раннего детства.

В течение двух лет, прошедших в Александрии, Иисус рос здоровым и нормальным ребенком. Не считая нескольких друзей и родственников, никто не знал о том, что Иисус был «заветным дитя». Один из родственников Иосифа раскрыл эту тайну своим друзьям из Мемфиса, являвшимися потомками древнего Эхнатона. Вместе с небольшой группой александрийских верующих они собрались в роскошном доме родственника и благодетеля Иосифа незадолго до возвращения семьи назарян в Палестину, чтобы пожелать им успехов и засвидетельствовать дитя свое почтение. Собравшиеся по этому случаю друзья подарили Иисусу полный греческий перевод священных иудейских книг. Однако этот экземпляр священных книг был вручен Иосифу только после того, как и он, и Мария окончательно отклонили приглашение своих друзей из Мемфиса и Александрии остаться в Египте. Эти верующие настаивали на том, что дитя предначертанной судьбы сможет оказывать намного большее влияние на мир, находясь в Александрии, чем где-либо в Палестине. Эти уговоры на некоторое время задержали их отбытие в Палестину после получения известия о смерти Ирода.

Наконец Иосиф и Мария покинули Александрию на корабле, принадлежавшем их другу Ездриону и направлявшемся в Иоппию. Они прибыли в этот порт в конце августа 4 года до н. э. и сразу же направились в Вифлеем, где весь сентябрь обсуждали со своими друзьями и родственниками, следует ли им остаться там или вернуться в Назарет.

Мария так до конца и не отказалась от мысли о том, что Иисус должен вырасти в Вифлееме — городе Давида. Иосиф по-настоящему не верил, что их сыну предстоит стать царственным освободителем Израиля. Кроме того, он знал, что в действительности не является потомком Давида и причисляется к таковым только потому, что один из его предков был усыновлен человеком, принадлежавшим к родословной Давида. Мария, конечно же, полагала, что город Давида был бы самым подходящим местом для воспитания нового претендента на трон Давида, однако Иосиф считал менее опасным иметь дело с Иродом Антипой, чем с его братом Архелаем. Он чрезвычайно боялся за безопасность дитя в Вифлееме или любом другом городе Иудеи и подозревал, что скорее Архелай будет продолжать коварную политику своего отца Ирода, нежели Антипа в Галилее. Помимо всех эти причин, Иосиф открыто выражал свое предпочтение Галилее, которую считал лучшим местом для воспитания и образования ребенка. Но потребовалось три недели, прежде чем он смог переубедить Марию.

К первому октября Иосифу удалось убедить Марию и всех их друзей в том, что лучшим решением для них будет вернуться в Назарет. Поэтому в начале октября 4 года до н. э. они отправились из Вифлеема в Назарет через Лидду и Скифополь. Они вышли в путь ранним воскресным утром. Мария и дитя ехали верхом на их новом вьючном животном, а Иосиф и пять сопровождавших их родственников шли пешком. Родственники Иосифа не разрешили им в одиночку добираться до Назарета. Они опасались идти в Галилею через Иерусалим и долину Иордана, да и западные пути были не вполне безопасны для двух одиноких путешественников с малолетним дитя.

1. ВОЗВРАЩЕНИЕ В НАЗАРЕТ

На четвертый день путники благополучно добрались до места назначения. Никого не оповестив, они прибыли в свой дом в Назарете. Здесь в течение более трех лет жил один из женатых братьев Иосифа, для которого их появление было полной неожиданностью: всё делалось столь скрытно, что ни семья Иосифа, ни семья Марии даже не знали, что они покинули Александрию. На следующий день брат Иосифа перевез свою семью, и Мария — впервые с рождения Иисуса — спокойно и радостно зажила со своей маленькой семьей в собственном доме. Менее чем за неделю Иосиф устроился работать плотником, и они были совершенно счастливы.

Когда они вернулись в Назарет, Иисусу было около трех лет и двух месяцев. Он хорошо перенес все эти переезды, обладал великолепным здоровьем и был полон детского ликования и возбуждения от того, что у него появился собственный двор, где можно было играть и резвиться. Однако ему очень не хватало общества его александрийских товарищей по играм.

По пути в Назарет Иосиф убедил Марию, что было бы неразумно говорить их галилейским друзьям и родственникам о том, что Иисус является заветным дитя. Они договорились воздерживаться от упоминания подобных вещей. И они оба твердо хранили данное друг другу обещание.

Весь четвертый год жизни Иисуса был периодом нормального физического развития и необычной умственной активности. За это время он очень сдружился со своим сверстником, соседским мальчиком Иаковом. Иисус и Иаков всегда весело играли друг с другом, а когда они подросли, то стали большими друзьями и верными товарищами.

Следующим важным событием в жизни назаретской семьи было рождение второго ребенка, Иакова, ранним утром 2 апреля 3 года до н. э. Иисус был в восторге от мысли о том, что у него появился младший брат, и он мог часами стоять, наблюдая за первыми движениями малыша.

Именно в разгар лета того же года Иосиф построил небольшую мастерскую рядом с местным родником, неподалеку от стоянки караванов. С тех пор он почти не занимался поденным плотницким трудом. Ему помогали двое его братьев и несколько других мастеровых, которых он посылал на работу; сам же он оставался в мастерской, делая хомуты, плуги и другие деревянные изделия. Иногда он изготавливал изделия из кожи, а также из веревок и холста. И пока Иисус подрастал, свободное от школы время он делил поровну, помогая матери по хозяйству и наблюдая за работой отца в мастерской, где он слушал рассказы и истории проводников и путешественников, прибывавших со всех концов света.

В июле того же года, за месяц до того, как Иисусу исполнилось четыре года, весь Назарет поразила вспышка кишечной инфекции, занесенная караванными путниками. Мария настолько испугалась, что Иисус может стать жертвой этой эпидемии, что она подхватила обоих детей и бежала с ними в загородный дом своего брата, находившийся в нескольких милях к югу от Назарета по дороге в Мегиддо, неподалеку от Сарида. Они вернулись в Назарет только через два с лишним месяца. Иисус чрезвычайно радовался своему первому посещению фермы.

2. ПЯТЫЙ ГОД (2 ГОД ДО Н. Э.)

Прошло немногим более года после их возвращения в Назарет, когда мальчик-Иисус достиг возраста своего первого личного и всецело нравственного решения; и к нему прибыл Настройщик Мышления — божественный дар Райского Отца, служивший прежде с Макивентой Мелхиседеком и тем самым получивший практический опыт при воплощении сверхсмертного существа в образе смертного. Это произошло 11 февраля 2 года до н. э. Иисус осознал прибытие божественного Наставника не более, чем миллионы и миллионы других детей, которые — и до того дня, и с тех пор — точно так же получали этих Настройщиков Мышления, внедряющихся в разум и действующих в нем для максимального одухотворения этого разума и вечного спасения развивающейся бессмертной души.

В тот день завершился непосредственный личный надзор Правителей Вселенной, который обеспечивал безопасность воплощения Михаила в образе ребенка. В дальнейшем, в течение всего человеческого этапа развития этой инкарнации, опека Иисуса осуществлялась его внутренним Настройщиком и взаимодействующими серафическими хранителями, к которым время от времени присоединялись промежуточные создания, назначаемые для выполнения некоторых конкретных заданий в соответствии с распоряжениями их планетарных руководителей.

В августе этого года Иисусу исполнилось пять лет, и поэтому мы будем говорить о пятом (календарном) годе его жизни. В этом году — 2 году до н. э., — когда оставалось чуть больше месяца до его пятилетия, Иисус испытал огромное счастье: ночью 11 июля у него появилась сестра Мириам. Вечером следующего дня состоялся продолжительный разговор Иисуса со своим отцом о том, каким образом различные группы живых существ рождаются в этом мире в виде отдельных индивидуумов. Наиболее ценную часть своего раннего образования Иисус получил от своих родителей, отвечавших на его глубокие и пытливые вопросы. Иосиф никогда не уклонялся от своих обязанностей, прилагая все свои силы и не жалея времени для ответов на многочисленные вопросы мальчика. С пятилетнего возраста, и пока ему не исполнилось десять лет, Иисус был настоящим почемучкой. Хотя случалось, что Иосиф и Мария не находили ответов на его вопросы, они всегда подробно обсуждали интересующие его вещи и пытались всеми возможными средствами помочь ему в стремлении достичь удовлетворительного решения проблем, возникавших в его живом уме.

После возвращения в Назарет жизнь в доме закипела; Иосиф работал не покладая рук, устраивая свою новую мастерскую и заново налаживая дела. Он был столь перегружен работой, что у него не нашлось времени сделать колыбель для Иакова, однако это было исправлено задолго до рождения Мириам, так что в ее распоряжении уже была очень удобная и уютная люлька, в которой она лежала на виду у восхищенной семьи. И дитя-Иисус с удовольствием участвовал в этих естественных и нормальных домашних заботах. Он очень любил своего маленького брата и свою малютку-сестру и много помогал Марии в уходе за ними.

В языческом мире того времени трудно было найти семью, способную дать ребенку лучшее умственное, нравственное и религиозное воспитание, чем еврейские семьи Галилеи. Здешние евреи придерживались систематической программы воспитания и образования своих детей. Они делили жизнь ребенка на семь этапов:

1. Новорожденный — с первого до восьмого дня.

2. Грудной ребенок.

3. Ребенок, отнятый от груди.

4. Период зависимости от матери, продолжающийся до конца пятого года.

5. Начало независимости ребенка и — если это был мальчик — принятие отцом ответственности за его образование.

6. Мальчики и девочки подросткового возраста.

7. Юноши и девушки.

У евреев Галилеи существовал обычай, согласно которому мать отвечала за воспитание ребенка, пока ему не исполнялось пять лет, после чего, если это был мальчик, ответственность за его образование ложилась на отца. Поэтому в тот год в жизни Иисуса, сына галилейских евреев, начался пятый этап, в соответствии с которым 21 августа 2 года до н. э. Мария формально передала Иисуса Иосифу для дальнейшего воспитания.

Хотя отныне Иосиф брал на себя прямую ответственность за умственное и религиозное воспитание Иисуса, его мать по-прежнему принимала участие в его домашнем воспитании. Она учила его разбираться в лозах и цветах, росших вдоль окружавшей весь участок садовой ограды, и ухаживать за ними. Кроме того, она приспособила на крыше (служившей летней спальней) мелкие ящики с песком, в которых Иисус чертил карты и которые часто использовал для своих ранних упражнений в письме на арамейском, греческом и, позднее, иврите, ибо со временем он научился свободно читать, писать и говорить на всех трех языках.

Физически Иисус оказался практически совершенным ребенком и продолжал нормально развиваться в умственном и эмоциональном отношении. Во второй половине этого года — пятого (календарного) года своей жизни — он перенес небольшое расстройство пищеварения, свое первое незначительное заболевание.

Хотя Иосиф и Мария часто говорили о будущем своего старшего сына, окажись вы там, единственное, что вы смогли бы заметить, — это то, что в обычной для своего времени еврейской семье подрастает нормальный, здоровый, беззаботный, хотя и чрезвычайно любознательный ребенок.

3. СОБЫТИЯ ШЕСТОГО ГОДА (1 ГОД ДО Н. Э.)

С помощью своей матери Иисус уже освоил галилейский диалект арамейского языка, и теперь отец начал учить его греческому. Мария плохо говорила по-гречески, однако Иосиф свободно владел и арамейским, и греческим. Учебником для изучения греческого языка стал экземпляр древнееврейских священных книг — полный текст закона и пророков, включая псалмы, — подаренный им, когда они покидали Египет. Во всем Назарете было всего два экземпляра Писаний на греческом, и то, что одним из них обладала семья плотника, сделало дом Иосифа местом паломничества, позволяя подраставшему Иисусу знакомиться со всё новыми и новыми любителями знания и искренними правдоискателями. К концу года Иисус получил этот бесценный манускрипт в личное владение, а в день шестилетия ему объяснили, что священная книга была подарена ему друзьями и родственниками из Александрии. Вскоре он уже читал ее без труда.

Первое сильное потрясение в жизни юного Иисуса произошло, когда ему было около шести лет. Мальчик считал, что его отец, — по крайней мере, отец вместе с матерью — знает всё. Поэтому представьте себе удивление этого любознательного ребенка, когда на вопрос о причине только что произошедшего небольшого землетрясения Иосиф ответил: «Сын мой, я, право, не знаю». Так начался длительный и обескураживающий процесс утраты иллюзий, в ходе которого Иисус обнаружил, что его земные родители не были премудрыми и всезнающими людьми.

Иосиф хотел было ответить, что землетрясение вызвано Богом, однако уже через мгновение он понял, что такой ответ сразу же повлечет за собой новые и еще более щекотливые вопросы. Уже в раннем возрасте было чрезвычайно трудно отвечать на вопросы Иисуса о физических или социальных явлениях, неосмотрительно заявляя, что за ними стоит Бог или дьявол. В согласии с господствующими верованиями еврейского народа, Иисус в течение долгого времени принимал на веру учения о добрых и злых духах в качестве возможных объяснений психических и духовных явлений, но уже в раннем детстве он начал сомневаться в том, что такие невидимые силы могут стоять за физическими событиями естественного мира.

Иисусу было неполных шесть лет, когда в начале лета 1 года до н. э. назаретское семейство навестили Захария и Елисавета вместе со своим сыном Иоанном. Иисус и Иоанн прекрасно провели время в течение первой осознанной встречи. Хотя гости пробыли в Назарете лишь несколько дней, родители успели обговорить многие вещи, включая планы на будущее для своих сыновей. Пока они были заняты, мальчики играли кубиками в песке на крыше дома и предавались всевозможным мальчишеским забавам.

Познакомившись с Иоанном, который жил неподалеку от Иерусалима, Иисус начал проявлять необычайный интерес к истории Израиля и подробно расспрашивать о смысле субботних ритуалов, проповедей в синагоге и периодических праздников поминовения. Иосиф объяснял ему значение всех этих празднеств. Первым было торжественное зажигание свечей в середине зимы, продолжавшееся восемь дней и начинавшееся с одной свечи в первый вечер с прибавлением каждый вечер по одной свече; так отмечалось освящение храма после восстановления богослужения по Моисееву закону Иудой Маккавеем. Следующим был отмечавшийся ранней весной Пурим — праздник Эсфири и спасения, которое она принесла Израилю. Затем наступала торжественная Пасха, которую взрослые старались встретить в Иерусалиме, а оставшиеся дома дети должны были помнить, что в течение всей недели нельзя есть дрожжевого хлеба. Позднее наступал праздник первых плодов, сбора урожая; последним же, и самым торжественным, было празднование встречи нового года — дня искупления. Хотя юному Иисусу было трудно понять некоторые из этих праздников и ритуалов, после серьезного размышления над ними он целиком отдался радостному празднику кущей — ежегодному периоду отдыха всего еврейского народа, когда люди жили в шалашах, предаваясь веселью и развлечениям.

В тот год причиной беспокойства Иосифа и Марии стали молитвы Иисуса. Он во что бы то ни стало хотел разговаривать со своим небесным Отцом так же, как с Иосифом, своим земным отцом. Отклонение от торжественного и благоговейного тона общения с Божеством несколько смущало его родителей, в особенности Марию, но Иисуса невозможно было переубедить: он в точности повторял молитвы так, как его учили, после чего непременно хотел «немножко поговорить с моим небесным Отцом».

В июне этого года Иосиф передал мастерскую в Назарете своим братьям и официально приступил к работе строителя. К концу года доход семьи более чем утроился. Вплоть до самой смерти Иосифа назаретская семья не знала нужды. Семья продолжала расти; много денег уходило на дополнительное образование и путешествия, однако растущие доходы Иосифа всегда покрывали постоянно увеличивающиеся расходы.

В течение нескольких следующих лет Иосиф много работал в Кане, Вифлееме (галилейском), Магдале, Наине, Сепфорисе, Капернауме и Ен-Доре, а также построил много зданий в Назарете и его окрестностях. По мере того, как Иаков подрастал и становился достаточно большим, чтобы помогать своей матери по хозяйству и уходу за младшими детьми, Иисус всё чаще отправлялся со своим отцом в поездки по этим близлежащим городам и деревням. Иисус отличался наблюдательностью и приобрел в этих путешествиях много практических знаний; он усердно накапливал знания о человеке и его жизни на земле.

В этот год Иисус добился больших успехов в согласовании своих сильных чувств и необузданных порывов с требованиями внутрисемейного сотрудничества и домашней дисциплины. Мария была любящей, но довольно строгой матерью. Однако во многих отношениях Иосиф оказывал значительно большее воздействие на Иисуса, ибо, по своему обыкновению, садился вместе с мальчиком и подробно объяснял ему, в чём заключается действительная и главная необходимость дисциплинарного ограничения личных желаний во имя сохранения благополучия и мира в семье. Когда Иисусу объясняли положение дел, он всегда сознательно и охотно шел навстречу родительским желаниям и подчинялся семейным правилам.

Когда матери не требовалась помощь по хозяйству, значительную часть свободного времени он проводил, изучая днем цветы и растения, а ночью звезды. У него появилась тревожившая родителей привычка лежать на спине и завороженно смотреть на звездное небо в то время, когда в добропорядочном назаретском доме уже давно было пора спать.

4. СЕДЬМОЙ ГОД (1 ГОД Н. Э.)

Этот год в жизни Иисуса был поистине богат событиями. В начале января на Галилею обрушилась снежная буря. Толщина снежного покрова составляла два фута, и это был самый сильный снегопад за всю жизнь Иисуса и один из самых обильных в Назарете за последние сто лет.

Игровая сторона жизни еврейских детей во времена Иисуса была довольно ограниченной; обычно дети играли в достаточно серьезные вещи, подражая занятиям взрослых. Часто они играли в свадьбу и похороны — обряды, которые они столь часто наблюдали и которые отличались большой зрелищностью. Они пели и плясали, но у них почти не было групповых игр, подобных тем, которые так любят дети более позднего времени.

Вместе с соседским мальчиком и, позднее, со своим братом Иаковом Иисус очень любил играть в укромном уголке семейной столярной мастерской, где они с огромным удовольствием забавлялись стружками и деревянными кубиками. Иисусу всегда было трудно понять, что плохого в тех играх, которые были запрещены по субботам, но он всегда подчинялся желаниям своих родителей. Его чувство юмора и любовь к играм не находили достаточного выражения в том времени и поколении, однако до четырнадцатилетнего возраста он отличался веселым и беспечным нравом.

На крыше пристройки для скота Мария держала голубятню, и доходы от продажи голубей использовались в качестве благотворительного фонда, которым распоряжался Иисус, удерживавший предварительно десятую часть и передававший ее служителю синагоги.

Единственным серьезным происшествием, приключившимся с Иисусом вплоть до этого времени, было его падение с каменной лестницы заднего двора, которая вела в спальню с парусиновым навесом. Это случилось в июле во время песчаной бури, неожиданно нагрянувшей с востока. Горячие ветры, приносившие потоки мелкого песка, обычно дули в сезон дождей, особенно в марте и апреле. В июле такая буря была большой редкостью. Когда поднялась буря, Иисус, по своему обыкновению, находился на крыше, служившей ему местом для игр в течение большей части сухого сезона. Спускаясь по лестнице, он был ослеплен песком и упал. После этого случая Иосиф приделал с обеих сторон лестницы перила.

Это происшествие невозможно было предотвратить. Оно случилось не по вине временных хранителей из числа промежуточных созданий — одного первичного и одного вторичного, которым было предписано оберегать мальчика, — как не был виноват и серафим-хранитель. Его просто невозможно было избежать. Однако это незначительное происшествие, случившееся в то время, когда Иосиф находился в Ен-Доре, настолько перепугало Марию, что в течение нескольких месяцев она вела себя неразумно, пытаясь не отпускать Иисуса от себя.

Небесные личности не могут произвольно вмешиваться в материальные происшествия — обыкновенные явления физического характера. В обычных ситуациях только промежуточные создания способны вмешиваться в материальные обстоятельства для защиты мужчин и женщин предначертанной судьбы, но и в таких случаях они могут делать это только по специальному распоряжению своих руководителей.

Данный эпизод был лишь одним из тех незначительных происшествий, которые впоследствии выпадали на долю этого любознательного и смелого юноши. Если вы представите себе обычное детство и отрочество активного мальчика, то получите достаточно хорошее представление о молодых годах Иисуса и поймете, как много волнений он доставлял своим родителям, особенно матери.

Четвертый член назаретской семьи, Иосиф, родился в среду утром, 16 марта 1 года н. э.

5. ШКОЛЬНЫЕ ГОДЫ В НАЗАРЕТЕ

Иисусу уже исполнилось семь лет, и он был в том возрасте, когда еврейским детям полагалось начинать свое формальное образование в синагогальных школах. Поэтому в августе этого года началась его богатая событиями школьная жизнь в Назарете. Этот мальчик уже умел свободно читать, писать и говорить на двух языках — арамейском и греческом. Теперь же ему предстояло научиться читать, писать и говорить на иврите. И он с большим нетерпением ждал начала открывавшейся перед ним новой школьной жизни.

В течение трех лет, пока ему не исполнилось десять, он посещал начальную школу в назаретской синагоге. На протяжении этих трех лет он изучал основы Книги Закона, написанной на иврите. Следующие три года он учился в средней школе и заучил наизусть, повторяя вслух, более сложные положения священного закона. Когда ему пошел тринадцатый год, он окончил синагогальную школу, и правители синагоги передали его родителям как образованного «сына закона», а значит — самостоятельного гражданина общества Израиля. Это давало ему право посещать на Пасху Иерусалим, и поэтому в том же году он впервые присутствовал на праздновании Пасхи вместе со своими родителями.

В Назарете ученики сидели полукругом на полу, а их учитель — хазан, служитель синагоги — сидел к ним лицом. Они начинали с Левита, после чего переходили к изучению остальных книг Закона, за которыми следовали книги пророков и Псалтырь. Назаретская синагога располагала полным текстом Писаний на иврите. До двенадцатилетнего возраста ученики изучали только Писания. В летние месяцы учебный день был значительно короче.

Иисус быстро стал знатоком иврита, и юношей, когда в Назарете не оказывалось видного гостя, его часто просили читать отрывки из еврейских Писаний для благоверных, собиравшихся в синагоге на регулярные субботние богослужения.

В синагогальных школах, конечно, не было учебников. На уроках хазан произносил предложение вслух, а ученики хором повторяли его за ним. Если у ученика был доступ к книгам закона, он выучивал урок за счет чтения вслух и постоянного повторения.

Кроме того, в дополнение к более формальному обучению, Иисус начал знакомиться с людьми со всех концов света, ибо ремонтную мастерскую его отца то и дело посещали люди из разных стран мира. Повзрослев, он свободно общался с караванными путниками, которые останавливались для отдыха и восстановления сил неподалеку от родника. Свободно говоря по-гречески, он без труда беседовал с большинством путешественников и проводников.

Назарет являлся одним из мест остановки караванов и лежал на пересечении торговых путей. Его население было в основном нееврейским. Вместе с тем он был широко известен как центр либерального толкования традиционного еврейского закона. Галилейские евреи более свободно общались с иноверцами, чем это было принято в Иудее. И из всех городов Галилеи, евреи Назарета были наиболее либеральными в своей интерпретации социальных ограничений, основанных на боязни осквернить себя общением с язычниками. Именно это положение породило популярную в Иерусалиме поговорку: «Разве может что-нибудь хорошее прийти из Назарета?»

Иисус получил нравственное воспитание и духовную культуру главным образом в семье. Он приобрел значительную часть своего интеллектуального и теологического образования от хазана. Однако свое истинное образование — подготовку ума и сердца к действительным испытаниям через преодоление различных жизненных трудностей — он получил в общении с людьми. Именно это общение с собратьями — взрослыми и детьми, иудеями и язычниками — позволило ему познать человеческий род. Иисус получил прекрасное образование, и потому он глубоко понимал людей и искренне их любил.

В течение всех лет обучения в синагоге он был блестящим учеником, и его огромным преимуществом было знание трех языков. Как заметил Иосифу назаретский хазан в связи с окончанием школьного курса, он полагает, что он сам «научился большему благодаря пытливым вопросам Иисуса», чем «был способен научить мальчика».

Иисус многое усвоил из программы обучения и черпал вдохновение в проходивших в синагоге регулярных субботних богослужениях. По обыкновению, к собравшимся в синагоге обращался какой-нибудь видный посетитель, остановившийся на субботу в Назарете. Подраставший Иисус слышал, как свои взгляды излагали многие выдающиеся мыслители со всего еврейского мира, часто отнюдь не являвшиеся ортодоксальными иудеями, ибо назаретская синагога была прогрессивным и либеральным центром еврейской мысли и культуры.

При поступлении в школу в семилетнем возрасте (незадолго до этого евреи ввели обязательное образование), ученики обычно выбирали себе «отрывок на день рождения» — нечто вроде золотого правила, которому они должны были следовать в течение учебы и который они часто истолковывали при окончании школы в возрасте тринадцати лет. Текст, выбранный Иисусом, был взят из пророка Исайи: «Дух Господа Бога на мне, ибо Господь помазал меня; он послал меня благовестить нищим, исцелять сокрушенных сердцем, возвещать свободу пленным и освобождать духовных узников».

Назарет был одним из двадцати четырех центров иудейского духовенства. Однако галилейское духовенство более широко толковало традиционные законы, чем книжники и раввины Иудеи. Большей либеральностью отличалось в Назарете и соблюдение субботы. Так, по субботам Иосиф обычно брал Иисуса на прогулку, и одним из их любимых занятий было взобраться на высокий холм неподалеку от дома, откуда перед их глазами открывалась панорама всей Галилеи. В ясный день на северо-западе можно было видеть длинный, спускавшийся к морю хребет горы Кармил, и Иисус не раз слышал от своего отца рассказ об Илие — одном из первых в длинном ряду древнееврейских пророков, — который обличал Ахава и посрамлял жрецов Ваала. К северу, в ослепительном великолепии возвышаясь над горизонтом, вставала снежная вершина горы Ермон, верхние склоны которой поднимались почти на 3000 футов, сверкая белизной вечных снегов. Далеко на востоке виднелась Иорданская долина, а еще дальше громоздились скалистые хребты Моава. В том же юго-восточном направлении лежали города Декаполиса, и когда солнце сверкало на их мраморных стенах, взору Иосифа и Иисуса представали греко-римские амфитеатры и претенциозные храмы. А если они дожидались заката, то на западе могли разглядеть паруса кораблей в далеком Средиземном море.

Отсюда Иисус мог видеть, как с четырех сторон в Назарет прибывали и отправлялись в путь вереницы караванов, а к югу перед ним открывалась широкая и плодородная долина Ездрилон, уходящая вдаль, к горе Гелвуй и Самарии.

Если они не забирались на холмы, чтобы полюбоваться пейзажем, то отправлялись на прогулку по сельской местности, наблюдая за тем, как изменяется лик природы в зависимости от времени года. Не считая обучения, полученного в семье, свое первое образование Иисус получил благодаря своему уважительному и благожелательному отношению к природе.

Иисусу еще не исполнилось и восьми лет, а его уже знали все матери и молодые женщины, которые встречали его и разговаривали с ним у источника, находившегося неподалеку от его дома и являвшегося одним из тех мест, где встречались посплетничать люди со всего города. В этот год Иисус научился доить домашнюю корову и ухаживать за остальными животными. В течение этого и следующего года он научился также делать сыр и ткать. Когда ему исполнилось десять лет, он в совершенстве управлял ткацким станком. Примерно в это же время Иисус и соседский мальчик Иаков крепко подружились с гончаром, работавшим у ручья. И не раз, наблюдая за тем, как ловкие пальцы Нафана формуют глину на гончарном круге, оба мальчика решали, что когда они вырастут, они станут гончарами. Нафан очень любил ребят и часто давал им поиграть с глиной, стремясь развить их творческое воображение и предлагая им соревноваться в лепке различных предметов и животных.

6. ЕГО ВОСЬМОЙ ГОД (2 ГОД Н. Э.)

Этот год был годом интересных занятий в школе. Хотя Иисус не являлся необыкновенным учеником, он прилежно учился и входил в более сильную треть класса. Кроме того, он столь успешно справлялся с заданиями, что получил право раз в месяц в течение одной недели не ходить в школу. Эту неделю он обычно проводил либо со своим дядей-рыбаком на побережье Галилейского моря около Магдалы, либо на ферме другого своего дяди (брата его матери) в пяти милях к югу от Назарета.

Хотя его мать стала проявлять излишнее беспокойство по поводу его здоровья и безопасности, она постепенно смирилась с тем, что он отлучался из дома. Все дяди и тетки очень любили Иисуса, и между ними установилось острое соперничество за право принимать его во время ежемесячных посещений в течение этого года и последующих лет. В январе он впервые (со времени своего младенчества) побывал на ферме у своего дяди, а в мае состоялась его первая рыбалка в Галилейском море.

Примерно в то же время Иисус познакомился с учителем математики из Дамаска и, овладев некоторыми новыми методами счета, в течение нескольких лет уделял много времени математике. Он стал хорошо чувствовать числа, расстояния и пропорции.

Иисус очень полюбил своего брата Иакова и к концу года начал учить его алфавиту.

В этом году Иисус договорился о том, что он будет брать уроки игры на арфе в обмен на молочные продукты. Он обладал удивительной тягой ко всему музыкальному. Позднее он сделал многое для развития интереса к вокальной музыке у своих молодых товарищей. К одиннадцати годам он уже был искусным арфистом, и ему доставляло огромное удовольствие развлекать свою семью и друзей необыкновенными интерпретациями и талантливыми импровизациями.

Хотя Иисус продолжал делать завидные успехи в школе, и родителям, и учителям порой приходилось нелегко. Он по-прежнему ставил их в тупик многими вопросами из области науки и религии — в первую очередь географии и астрономии. С особым упорством он пытался выяснить, чем объясняется чередование сухого и влажного сезонов в Палестине. Раз за разом он допытывался, в чём заключается причина столь огромной разницы температур в Назарете и долине Иордана. Он не переставал задавать свои разумные, но озадачивающие вопросы.

Его третий брат, Симон, родился вечером в пятницу, 14 апреля этого года — 2 года н. э.

В феврале Нахор, один из преподавателей иерусалимской академии раввинов, прибыл в Назарет, чтобы познакомиться с Иисусом, посетив перед тем с такой же целью дом Захарии вблизи Иерусалима. Он прибыл в Назарет по совету отца Иоанна. Хотя поначалу он был несколько шокирован откровенностью Иисуса и его нетрадиционным отношением к вопросам религии, он отнес это за счет удаленности Галилеи от центров иудейской науки и культуры и посоветовал Иосифу и Марии разрешить ему взять Иисуса с собой в Иерусалим, где он мог бы воспользоваться преимуществами образования и воспитания, полученного в центре еврейской культуры. Мария была готова согласиться, уверенная в том, что ее старшему сыну суждено стать Мессией, освободителем евреев. Иосиф колебался: как и Мария, он был убежден в том, что Иисуса ждет великое будущее, но не имел никакого представления о том, каким именно оно будет. Однако он никогда по-настоящему не сомневался в том, что его сыну суждено осуществить великую миссию на земле. Чем больше он думал о предложении Нахора, тем больше он сомневался в целесообразности предлагаемого пребывания в Иерусалиме.

Из-за различия во мнениях между Иосифом и Марией, Нахор попросил разрешения рассказать обо всём Иисусу. Иисус внимательно выслушал, поговорил с Иосифом, Марией и соседом, каменщиком Иаковом, чей сын был его лучшим товарищем по играм, а затем, двумя днями позже, сообщил, что ввиду столь существенного расхождения во взглядах между его родителями и между советчиками, а также ввиду того, что он не чувствует себя вправе брать на себя ответственность за такое решение, ибо не склоняется определенно ни к одному из вариантов, он решил, наконец, «поговорить с моим Отцом, который на небе». И хотя он не до конца уверен в ответе, он чувствует, что ему, скорее всего, следует остаться дома «с отцом и матерью», добавив, что «они, которые так меня любят, наверное, смогут больше для меня сделать и более успешно вести меня по жизни, чем посторонние, которые могут только видеть мое тело и наблюдать мой разум, однако вряд ли по-настоящему знают меня». Все были поражены, и Нахор отправился назад в Иерусалим. Прошло много лет, прежде чем вновь встал вопрос об отъезде Иисуса из дома.

ДОКУМЕНТ 124 РАННЕЕ ДЕТСТВО ИИСУСА

Хотя Александрия могла бы предоставить Иисусу лучшие возможности для получения образования, чем Галилея, он был бы лишен столь замечательного окружения, позволявшего ему справляться с жизненными трудностями при минимальной помощи образования и, вместе с тем, дававшего огромные преимущества, которые заключались в возможности постоянно общаться со множеством мужчин и женщин всех слоев общества и со всех концов цивилизованного мира. Если бы он остался в Александрии, он получил бы образование под руководством евреев и исключительно в еврейском духе. Образование и воспитание, полученные им в Назарете, в большей мере подготовили его к пониманию иноверцев и дали ему лучшее и более взвешенное представление об относительных достоинствах восточной, или вавилонской, и западной, или эллинской, школ иудейской теологии.

1. ДЕВЯТЫЙ ГОД ИИСУСА (3 ГОД Н. Э.)

Хотя едва ли было бы верным сказать, что Иисус когда-либо серьезно болел, в этом году он вместе со своими братьями и маленькой сестрой перенес некоторые легкие детские заболевания.

Учеба в школе шла своим чередом, и он по-прежнему был привилегированным учеником, каждый месяц получавшим одну свободную неделю. Иисус продолжал почти поровну делить это время между поездками в соседние города с отцом, посещениями фермы своего дяди к югу от Назарета и поездками на рыбалку из Магдалы.

Самая серьезная неприятность из приключившихся до сих пор в школе произошла в конце зимы, когда Иисус осмелился возразить хазану по поводу учения о том, что все изваяния, изображения и рисунки в своей сущности являются идолопоклонством. Иисус очень любил рисовать пейзажи и лепить из глины самые разнообразные предметы. Еврейский закон строго запрещал любые подобные вещи, но вплоть до этого времени ему удавалось столь обезоруживающе отвечать на возражения родителей, что они позволяли ему продолжать заниматься этим.

Однако очередной скандал поднялся в школе после того, как один из отсталых учеников увидел, что Иисус рисует углем портрет учителя на полу классной комнаты. Там этот портрет и оставался, в чём мог убедиться каждый желающий. Многие из старейшин осмотрели рисунок, прежде чем школьный комитет вызвал Иосифа и потребовал, чтобы тот принял меры для пресечения беззаконий своего старшего сына. И хотя Иосифу и Марии уже приходилось выслушивать жалобы на своего разностороннего и активного сына, это обвинение было наиболее серьезным из всех выдвинутых против него до сих пор. В течение некоторого времени Иисус слушал вердикт по поводу своих художественных занятий, сидя на большом камне, который стоял у задней двери. Его возмутило, что в его мнимых проступках обвиняли отца. Поэтому он вошел в помещение и бесстрашно предстал перед своими обвинителями. Старейшины оказались в неловком положении. Некоторые склонялись к тому, чтобы отнестись к происшедшему с юмором, в то время как один или двое считали, что поведение мальчика является святотатством, если не богохульством. Иосиф растерялся, Мария негодовала, но Иисус настаивал на том, чтобы его выслушали. Он получил слово, мужественно выступил в защиту своих взглядов и с предельным самообладанием заявил, что будет подчиняться решениям отца по этому и всем другим спорным вопросам. И комитет старейшин разошелся в молчании.

Мария убеждала Иосифа позволить Иисусу заниматься лепкой из глины дома с условием, чтобы тот обещал не продолжать каких-либо сомнительных занятий в школе. Однако Иосиф чувствовал, что он вынужден принять решение о признании раввинского толкования второй заповеди. Поэтому, начиная с того дня и до тех пор, пока он не покинул дом своего отца, Иисус не рисовал и не лепил никаких фигурок. Но его так и не удалось убедить в том, что он неправ, и отказ от столь любимого занятия был одним из самых серьезных испытаний в его юной жизни.

Во второй половине июня Иисус, вместе со своим отцом, впервые поднялся на вершину горы Фавор. Стоял ясный день, и зрелище было великолепным. Девятилетнему мальчику действительно казалось, что он видит весь мир, кроме Индии, Африки и Рима.

Вторая сестра Иисуса, Марфа, родилась вечером в четверг, 13 сентября. Через три недели после появления Марфы Иосиф, который в то время был дома, начал возводить пристройку, являвшуюся одновременно мастерской и спальней. Небольшой верстак был сделан и для Иисуса, впервые получившего собственные инструменты. В течение многих лет в свободное время он работал за верстаком и научился мастерски изготовлять хомуты.

Эта и следующая зимы были в Назарете самыми холодными за многие десятилетия. Раньше Иисус видел снег, лежащий в горах; несколько раз снег выпадал в Назарете, где быстро таял. Однако только в эту зиму Иисус впервые увидел лед. То, что вода может существовать в твердом, жидком и газообразном состоянии, — а он уже давно размышлял о паре, выходящем из кипящих котлов, — заставляло мальчика подолгу задумываться о физическом мире и его строении; и тем не менее, заключенная в этом растущем юноше личность всё это время оставалась действительным создателем и организатором всех этих вещей во всей обширной вселенной.

Климат в Назарете не был суровым. Самым холодным месяцем был январь, когда средняя температура составляла 50oF. В течение июля и августа, наиболее жарких месяцев, температура колебалась между 75 и 90oF. От гор до Иордана и долины Мертвого моря климат Палестины изменялся от холодного к знойному. Поэтому евреи, в известной мере, были подготовлены к жизни практически во всех без исключения климатических условиях, которые встречаются в мире.

Даже в самые теплые летние месяцы с 10 часов утра примерно до 10 часов вечера обычно дул прохладный ветер с запада. Однако то и дело вся Палестина оказывалась во власти страшных суховеев восточной пустыни. Обычно это происходило в феврале и марте, ближе к концу сезона дождей. В те времена освежающие ливни шли с ноября по апрель, но дожди не были постоянными. В Палестине было только два времени года — лето и зима, сухой и влажный сезоны. Цветы начинали цвести в январе, и к концу апреля вся земля превращалась в один сплошной цветочный сад.

В мае этого года Иисус впервые участвовал в уборке зерновых на ферме своего дяди. К тринадцати годам он успел познакомиться практически со всем, чем занимались мужчины и женщины в округе Назарета, кроме работы по металлу, и он провел несколько месяцев в кузнице в более старшем возрасте, после смерти своего отца.

Когда в работе и движении караванов наступал мертвый сезон, Иисус совершал многочисленные поездки со своим отцом — по делам или ради развлечения — в соседние Кану, Ен-Дор и Наин. Еще ребенком он часто посещал Сепфорис, находившийся на расстоянии чуть более трех миль к северо-западу от Назарета и с 4 года до н. э. до 25 года н. э. являвшийся столицей Галилеи и одной из резиденций Ирода Антипы.

Иисус продолжал расти в физическом, интеллектуальном, социальном и духовном отношениях. Его поездки в другие места способствовали лучшему пониманию и более великодушному отношению к своей собственной семье, и к этому времени даже его родители не только учили его, но и сами начинали учиться у него. Уже юношей Иисус был самобытным мыслителем и талантливым учителем. Он постоянно сталкивался с так называемым «неписаным законом», однако всегда пытался приспособиться к порядкам, принятым в их семье. Он поддерживал хорошие отношения с детьми своего возраста, но его часто обескураживала их медлительность. Еще до того, как ему исполнилось десять лет, он стал вожаком группы из семи подростков, объединившихся в общество по развитию достоинств — физических, интеллектуальных и религиозных, — необходимых взрослым мужчинам. В кругу этих мальчиков Иисусу удалось ввести много новых игр и различные усовершенствованные методы активного отдыха.

2. ДЕСЯТЫЙ ГОД (4 ГОД Н. Э.)

Это случилось пятого июля, в первую субботу месяца, когда Иисус, гуляя в окрестностях с отцом, впервые высказал чувства и идеи, которые свидетельствовали о том, что он начинал осознавать необычный характер своей миссии. Иосиф внимательно выслушал знаменательные слова своего сына, однако почти никак на них не отреагировал и не раскрыл того, что ему было известно. На следующий день у Иисуса состоялся аналогичный, но более продолжительный разговор с матерью. Мария также выслушала высказывания своего сына, но и она ни о чём ему не рассказала. Прошло почти два года, прежде чем Иисус вновь заговорил со своими родителями о всё большем раскрытии в его сознании сущности его личности и характера его миссии на земле.

В августе он перешел в старшую школу при синагоге, где постоянно досаждал своими настойчивыми вопросами и всё чаще приводил весь Назарет в более или менее взбудораженное состояние. Его родители не хотели запрещать ему задавать эти возмущавшие спокойствие вопросы, и его главный учитель был чрезвычайно озадачен любознательностью мальчика, его проницательностью и жаждой знаний.

Товарищи Иисуса по играм не видели в его поведении ничего сверхъестественного; в целом, он был совершенно таким же, как и они. Его интерес к учебе был несколько выше среднего, но не являлся чем-то необычным. Он действительно задавал в школе больше вопросов, чем другие ученики его класса.

Наверное, самой необычной и примечательной особенностью его характера было нежелание силой отстаивать свои права. Так как он был хорошо развитым подростком для своих лет, его друзьям казалось странным, что он был несклонен защищать себя даже от несправедливостей или личных оскорблений. Правда, это не доставляло ему особых неприятностей благодаря дружбе с Иаковом — соседским мальчиком, который был на год старше его. Отец Иакова, каменщик, был компаньоном Иосифа. Иаков относился к Иисусу с огромным восхищением и следил за тем, чтобы кто-нибудь не вздумал воспользоваться отвращением Иисуса к физическому противоборству. Несколько раз старшие и грубые подростки нападали на Иисуса, рассчитывая на его покорность, однако они всегда получали быстрый и решительный отпор от рук его добровольного стража и верного защитника — Иакова, сына каменщика.

Иисус был общепризнанным вожаком назаретских подростков, исповедовавших высшие идеалы своего времени и поколения. Его молодые товарищи относились к нему с настоящей любовью — не только потому, что он был справедливым, но также благодаря его редкой отзывчивости, основанной на любви и сдержанном сострадании.

В этом году он стал явно тяготеть к обществу старших. Он любил обсуждать культурные, педагогические, общественные, экономические, политические и религиозные проблемы с более взрослыми людьми, причем глубина его рассуждений и острота наблюдений настолько покоряли его старших товарищей, что они всегда с удовольствием встречались с ним. До тех пор, пока он не взял на себя ответственность за обеспечение семьи, родители постоянно пытались привлечь его к обществу сверстников — или тех, кто был ближе к его возрасту, — вместо более старших и знающих людей, которым он отдавал такое предпочтение.

Позднее в этом же году в течение двух месяцев он рыбачил со своим дядей в Галилейском море и добился больших успехов. Он стал опытным рыбаком еще до того, как достиг зрелого возраста.

Иисус продолжал развиваться физически; он являлся одним из лучших и привилегированных учеников; он был в хороших отношениях с младшими братьями и сестрами, обладая преимуществом в возрасте, — Иисус был на три с половиной года старше следующего ребенка. Он пользовался хорошей репутацией в Назарете, не считая родителей некоторых наиболее нерадивых детей, которые часто говорили, что Иисус слишком дерзок и что ему не хватает должной скромности и юношеской сдержанности. Он обнаруживал растущую склонность направлять игры своих товарищей в более серьезное и разумное русло. Он был прирожденным учителем и просто не мог не вести себя как учитель, даже если он всего лишь участвовал в играх.

Иосиф рано начал знакомить Иисуса с различными видами заработка, объясняя преимущества земледелия перед ремеслами и торговлей. Галилея была более красивой и зажиточной страной, чем Иудея, и стоимость жизни составляла здесь лишь около четверти стоимости жизни в Иерусалиме и Иудее. Это была провинция сельскохозяйственных деревень и процветающих промышленных городов; здесь насчитывалось более двухсот городов с населением свыше пяти тысяч человек и тридцать городов более чем с пятнадцатитысячным населением.

К тому времени, когда Иисус впервые отправился со своим отцом на Галилейское море, чтобы познакомиться с рыболовным промыслом, он почти уже решил стать рыбаком. Однако лучше узнав ремесло отца, он впоследствии стал склоняться к профессии плотника, а еще позднее сочетание нескольких факторов позволило ему сделать окончательный выбор и стать религиозным учителем нового типа.

3. ОДИННАДЦАТЫЙ ГОД (5 ГОД Н. Э.)

В течение всего года мальчик продолжал совершать поездки вместе со своим отцом, но он часто посещал также ферму своего дяди и иногда отправлялся в Магдалу, чтобы порыбачить с другим дядей, который обосновался неподалеку от города.

Иосиф и Мария часто испытывали искушение как-то особо выделить Иисуса или каким-либо иным образом обнаружить свое знание того, что он является заветным дитя, сыном предначертанной судьбы. Однако в этих вопросах оба родителя отличались чрезвычайной мудростью и прозорливостью. В тех редких случаях, когда они все-таки оказывали ему какое-то — пусть незначительное — предпочтение, юноша быстро отвергал любые знаки особого внимания.

Иисус проводил много времени в мастерской, которая обслуживала караваны; здесь, общаясь с путешественниками со всех концов мира, он приобрел огромный и поразительный для своего возраста объем знаний о международных событиях. Это был последний год, когда он мог свободно предаваться играм и юношеским забавам. С тех пор жизнь этого юноши была связана со стремительным появлением новых трудностей и ростом ответственности.

Вечером в среду, 24 июня 5 года н. э., родился Иуда. Рождение этого седьмого ребенка прошло с осложнениями. В течение нескольких недель Мария находилась в таком тяжелом состоянии, что Иосиф оставался дома. Иисус был загружен поручениями отца и многочисленными обязанностями, вызванными серьезной болезнью матери. С тех пор он уже не считал для себя возможным вернуться к беспечности, присущей его более раннему возрасту. Со времени болезни матери — незадолго до того, как ему исполнилось одиннадцать лет, — он был вынужден взять на себя ответственность старшего сына, причем сделать это на один или два полных года раньше, чем это бремя должно было бы лечь на его плечи.

Каждую неделю хазан проводил один из вечеров с Иисусом, помогая ему осваивать священные книги евреев. Он был чрезвычайно заинтересован в успехах своего многообещающего ученика и поэтому был готов всячески помогать ему. Еврейский педагог оказывал огромное влияние на этот крепнувший ум, однако для него оставалось полной загадкой, почему Иисус был столь равнодушен ко всем его предложениям относительно возможности переезда в Иерусалим для продолжения образования под началом ученых раввинов.

Примерно в середине мая Иосиф поехал вместе с Иисусом по делам в Скифополь — главный греческий город Декаполиса, древнееврейский город Беф-Сан. По дороге Иосиф рассказывал о многих событиях древней истории царя Саула, филистимлянах и последующих событиях бурной истории Израиля. Чистота и стройная планировка этого так называемого языческого города произвели на Иисуса громадное впечатление. Его поразил открытый театр и восхитил прекрасный мраморный храм для поклонения «языческим» богам. Иосиф был глубоко встревожен восторгом юноши и пытался свести на нет эти благоприятные впечатления, превознося красоту и величие иудейского храма в Иерусалиме. Иисус часто с любопытством смотрел на Скифополь с холма в Назарете и не раз расспрашивал о его огромных общественных сооружениях и богато украшенных зданиях, однако отец всегда стремился уклониться от ответов на эти вопросы. Теперь же они оказались лицом к лицу с красотой города иноверцев, и Иосиф не мог, не роняя собственного достоинства, оставить расспросы Иисуса без внимания.

Случилось так, что в это время в амфитеатре Скифополя проходили ежегодные соревнования и показательные выступления мастеров физической культуры греческих городов Декаполиса, и Иисус стал упрашивать отца, чтобы тот позволил ему посмотреть игры. Его просьба была столь настойчивой, что Иосиф не решился ответить отказом. Мальчик пришел в восторг от игр и проникся духом атлетизма и спортивных умений. Иосиф был потрясен до глубины души, видя, как его сын восхищенно взирает на демонстрацию «языческого» тщеславия. Когда игры завершились, Иосиф был поражен, как никогда в своей жизни, после того как Иисус заявил ему о своем одобрительном отношении к играм и предположил, что если бы юноши Назарета могли предаваться здоровым физическим упражнениям на свежем воздухе, это пошло бы им на пользу. Иосиф долго и откровенно говорил с Иисусом о порочности таких действий, однако он прекрасно понимал, что мальчик остался при своем мнении.

В тот вечер, в комнате гостиницы, Иисус единственный раз увидел своего отца рассерженным: в ходе их разговора мальчик настолько забыл о некоторых особенностях еврейских представлений, что предложил, чтобы они отправились домой и организовали строительство амфитеатра в Назарете. Когда Иосиф услышал из уст своего первенца столь нееврейские мысли, он потерял свою обычную сдержанность и, схватив Иисуса за плечо, гневно воскликнул: «Чтобы я никогда больше не слышал от тебя, сын мой, столь греховных речей!» Иисус был поражен этим взрывом эмоций со стороны своего родителя. Никогда ранее не приходилось ему испытывать ту жгучую боль, которую вызвало негодование отца; он был несказанно изумлен и потрясен. В ответ он сказал лишь: «Хорошо, отец мой, пусть будет так». И никогда впредь мальчик ни одним словом не упоминал об играх и других спортивных занятиях греков, пока был жив его отец.

Позднее Иисус увидел греческий амфитеатр в Иерусалиме и узнал, сколь ненавистными были такие вещи с еврейской точки зрения. Тем не менее, на протяжении всей своей жизни он стремился включать идею здорового отдыха в свои личные планы и, насколько позволял еврейский обычай, в программу регулярных занятий его двенадцати апостолов.

К концу одиннадцатого года Иисус представлял собой сильного, хорошо развитого и довольно веселого подростка. Однако, начиная с этого года, его всё чаще посещали характерные периоды глубокой задумчивости и серьезных размышлений. Он много думал над тем, как исполнить обязательства по отношению к семье и одновременно следовать зову своей миссии в мире; он уже понял, что его миссия не ограничится воспитанием еврейского народа.

4. ДВЕНАДЦАТЫЙ ГОД (6 ГОД Н. Э.)

Этот год в жизни Иисуса был полон событий. Он продолжал делать успехи в школе и неутомимо исследовал природу. Одновременно с этим он уделял всё больше внимания изучению методов, с помощью которых люди зарабатывали себе на жизнь. Он начал регулярно работать в столярной мастерской и получил разрешение распоряжаться собственным заработком, что было большой редкостью в еврейской семье. В этом году он также научился молчать о подобных вещах за пределами семьи. Он начал понимать, чем именно он вызывал неприятности, и впредь становился всё более осмотрительным, скрывая всё, из-за чего его могли считать отличным от остальных товарищей.

В течение этого года он не раз переживал неуверенность, если не настоящие сомнения, относительно характера своей миссии. Естественно развивающийся человеческий разум не мог еще осознать всю реальность его двойственной природы. Факт обладания единой личностью мешал его разуму осознать двойное происхождение тех факторов, которые составляли его сущность, связанную с той же самой личностью.

С этого времени он стал лучше ладить с братьями и сестрами. Он становился всё более тактичным, всегда был участливым и внимательным к их благополучию и счастью и сохранял хорошие отношения с ними вплоть до начала своего общественного служения. Точнее, наилучшие отношения связывали его с Иаковом, Мириам и двумя младшими (в то время еще не родившимися) детьми — Амосом и Руфью. Он всегда ладил с Марфой. Источником домашних неприятностей были для него трения в отношениях с Иосифом и Иудой, в особенности с последним.

Взяться за воспитание этого беспрецедентного сочетания божественного и человеческого начал было нелегким испытанием для Иосифа и Марии; честь им и хвала за столь преданное и успешное выполнение своих родительских обязанностей. Родители Иисуса всё больше осознавали, что в их старшем сыне присутствует нечто сверхчеловеческое, однако они и представить себе не могли, что это заветное дитя действительно и воистину является непосредственным создателем этой локальной вселенной вещей и существ. Иосиф и Мария жили и умерли, так и не узнав о том, что их сын Иисус на самом деле является Создателем Вселенной, воплотившимся в смертной плоти.

В этом году Иисус более, чем когда-либо, уделял внимание музыке и продолжал обучать дома своих братьев и сестер. Примерно в то же время юноша начал остро осознавать различие во взглядах Иосифа и Марии на характер его миссии. Он много размышлял о расхождениях во взглядах своих родителей и часто слышал их беседы, когда они думали, что он уже давно спит. Он всё больше склонялся к мнению отца, поэтому его мать не могла не чувствовать себя уязвленной, видя, как ее сын постепенно отвергает ее руководство в вопросах, имевших отношение к его жизненному пути. И с течением лет пропасть непонимания увеличивалась. Всё меньше Мария была способна понять значение миссии Иисуса, и всё сильнее эта добрая мать переживала из-за того, что любимый сын не оправдывает ее сокровенных надежд.

Иосиф всё больше верил в духовный характер миссии Иисуса. И поэтому, уже не говоря о других и более важных причинах, воистину печально, что он не дожил до того времени, когда сбылось его представление о посвящении Иисуса на земле.

В течение своего последнего года учебы в школе Иисус, которому исполнилось двенадцать лет, убедил своего отца отказаться от еврейского обычая прикасаться к куску пергамента, прибитому к дверному косяку, при каждом входе и выходе из дома и целовать палец, коснувшийся пергамента. Этот обычай сопровождался словами: «Господь будет хранить нас в походах и возвращениях, отныне и вовек». Иосиф и Мария не раз просили Иисуса не делать изваяний и рисунков, объясняя, что они могут быть использованы в целях идолопоклонства. Хотя Иисус так и не смог понять их запретов на изваяния и рисунки, у него было очень хорошее представление о логике, вследствие чего он указал своему отцу на принципиально идолопоклоннический характер ритуального поклонения пергаменту на дверном косяке. После этого возражения Иисуса Иосиф снял пергамент.

Со временем Иисус сделал многое для того, чтобы изменить формы выражения их религиозных чувств — семейных молитв и других обычаев. Многие подобные вещи были возможны в Назарете, ибо назаретская синагога находилась под влиянием либеральной школы раввинов, примером для которой служил известный назаретский учитель Иос.

На протяжении этого года и двух последующих лет Иисус испытывал сильные душевные страдания из-за постоянных попыток совместить собственные взгляды на религиозные обычаи и нормы общественного поведения с укоренившимися верованиями своих родителей. Его смущало противоречие между стремлением быть верным своим собственным убеждениям и осознанной необходимостью покорно подчиняться родителям; и величайшее противоречие заключалось в столкновении двух заповедей, имевших преобладающее значение для его юношеского разума. Первая гласила: «Следуй велениям твоих высших представлений об истине и праведности». В другой говорилось: «Почитай отца своего и мать свою, ибо они дали тебе жизнь и воспитали тебя». Тем не менее, Иисус никогда не уклонялся от ежедневной обязанности необходимого согласования верности собственным убеждениям и обязательств по отношению к своей семье, и он получал удовлетворение от всё более гармоничного объединения личных убеждений и семейного долга в искусное претворение идеи групповой солидарности, основанной на верности, справедливости, терпимости и любви.

5. ЕГО ТРИНАДЦАТЫЙ ГОД (7 ГОД Н. Э.)

В этом году завершилось детство назаретского подростка и начался период возмужания; ломка голоса, а также другие особенности его разума и тела свидетельствовали о приближении периода возмужания.

В воскресенье вечером, 9 января 7 года н. э., родился самый младший из его братьев, Амос. Иуде не было и двух лет, а маленькая Руфь еще не родилась; поэтому через год, после трагической смерти его отца, на плечах Иисуса осталась большая семья малолетних детей.

Примерно в середине февраля Иисус-человек обрел уверенность в том, что ему суждено выполнить на земле миссию, связанную с просвещением человека и раскрытием Бога. Судьбоносные решения, вместе с далеко идущими планами, созревали в сознании этого юноши, который внешне являлся обычным еврейским подростком из Назарета. Зачарованная и изумленная, разумная жизнь Небадона следила за тем, как всё это начало раскрываться в мыслях и действиях сына плотника, превратившегося теперь в юношу.

В первый день недели, 20 марта 7 года н. э., Иисус закончил курс обучения в местной школе при назаретской синагоге. Это был знаменательный день в жизни любой честолюбивой еврейской семьи — день, когда первенец провозглашался «сыном закона» и искупленным первородным сыном Господа Бога Израиля, «дитя Всевышнего» и слугой Господа всей земли.

На предыдущей неделе, в пятницу, Иосиф вернулся из Сепфориса, где он руководил строительством нового общественного здания, чтобы присутствовать на радостном событии. Учитель Иисуса твердо верил в то, что этого толкового и прилежного ученика ждут великие дела, важная миссия. Несмотря на все неприятности, вызванные бунтарскими наклонностями Иисуса, старейшины чрезвычайно гордились юношей и уже начали составлять планы, которые позволили бы ему отправиться в Иерусалим для продолжения образования в знаменитых иудейских академиях.

Слушая периодические обсуждения этих планов, Иисус всё больше укреплялся в мысли о том, что он никогда не поедет в Иерусалим для получения образования под началом раввинов. Но он и не подозревал о нависшей над ними трагедии, положившей конец всем подобным планам и заставившей взять на себя ответственность за обеспечение и руководство большой семьей, которая вскоре уже насчитывала пятерых братьев и трех сестер, мать и его самого. Иисус приобрел более обширный и продолжительный опыт содержания семьи, чем это выпало на долю Иосифа, его отца. И ему действительно была по силам задача, поставленная им впоследствии перед собой: стать мудрым, терпеливым, отзывчивым и умелым учителем и старшим братом для этой семьи — своей семьи, столь внезапно потрясенной горем и столь неожиданно осиротевшей.

6. ПОЕЗДКА В ИЕРУСАЛИМ

Достигнув порога зрелости и завершив образование в синагогальных школах, Иисус получил право отправиться в Иерусалим вместе с родителями для празднования своей первой Пасхи. В том году праздник Пасхи пришелся на субботу, 9 апреля 7 года н. э. Рано утром в понедельник, 4 апреля, большая группа жителей Назарета (103 человека) приготовилась отправиться в Иерусалим. Они двинулись на юг, в направлении Самарии, однако, достигнув Изреельской долины, повернули на восток и, обогнув гору Гелвуй, вышли к долине Иордана, дабы избежать прохождения через Самарию. Иосиф и его семья с удовольствием пошли бы через Самарию, минуя колодец Иакова и Вефиль, но ввиду того, что евреи предпочитали не иметь дел с самаритянами, они решили отправиться вместе со своими соседями через Иорданскую долину.

Внушавший страх Архелай был уже низложен, и они могли безбоязненно взять Иисуса с собой в Иерусалим. Прошло двенадцать лет после того, как первый Ирод пытался уничтожить вифлеемского младенца, и теперь уже никто бы не подумал связать тот случай с этим неизвестным юношей из Назарета.

Вскоре — еще до того, как они достигли Изреельского распутья, — по их левую руку осталось древнее селение Сунем, и Иисус в очередной раз услышал рассказ о прекраснейшей из девушек Израиля, которая некогда жила здесь, а также о чудесах, сотворенных здесь Елисеем. Проходя через Изреельскую долину, родители Иисуса вспоминали о деяниях Ахава и Иезавели и о подвигах Ииуя. Обходя гору Гелвуй, они много говорили о Сауле, который покончил с собой на склонах этой горы, о царе Давиде и о тех событиях, которые были связаны с этим историческим местом.

Огибая основание Гелвуя, паломники могли видеть справа греческий город Скифополь. Они глядели на мраморные строения, держась на расстоянии и не приближаясь к языческому городу, — в противном случае они осквернили бы себя настолько, что не смогли бы принять участие в священных ритуалах Пасхи в Иерусалиме. Мария не могла понять, почему ни Иосиф, ни Иисус не хотели говорить о Скифополе. Она не знала об их прошлогодней размолвке, ибо они никогда не рассказывали ей об этом случае.

Начался спуск в тропическую Иорданскую долину, и вскоре восторженному взору Иисуса предстал извилистый, петляющий Иордан, несущий свои сверкающие и журчащие воды к Мертвому морю. Они сняли верхние одежды и продолжили путь на юг по этой тропической долине, любуясь роскошными хлебными полями и прекрасными олеандрами с их розовым цветением, а далеко на севере возвышался покрытый снежной шапкой Ермон, величественно взирая на эту историческую долину. Они миновали Скифополь и спустя немногим более трех часов пути набрели на журчащий ручей, где расположились на ночлег под звездным небом.

На второй день они прошли мимо того места, где Иавок впадает с востока в Иордан, и, глядя на восток, в долину этой реки, они вспоминали времена Гидеона, когда мадианитяне наводнили эту местность, чтобы захватить ее. К концу второго дня они остановились у основания самой высокой горы, возвышавшейся над Иорданской долиной, — горы Сартаба; на ее вершине находилась Александрийская крепость, в которую Ирод заточил одну из своих жен и где он похоронил двух задушенных сыновей.

На третий день они миновали два селения, недавно построенные Иродом, отметив их великолепную архитектуру и прекрасные пальмовые сады. К ночи они добрались до Иерихона, где оставались до утра. В тот вечер Иосиф, Мария и Иисус прошли полторы мили до того места, где когда-то находился древний Иерихон и где, согласно еврейскому преданию, Иешуа — в честь которого был назван Иисус — совершил свои знаменитые подвиги.

К четвертому — последнему — дню пути дорога превратилась в сплошной поток паломников. Вскоре начался подъем на холмы, ведущие к Иерусалиму. С приближением к вершине их взгляду представали дальние горы, поднимавшиеся далеко за Иорданом, а на юге открывалась земля, лежавшая за стоячими водами Мертвого моря. На полпути к Иерусалиму Иисус впервые увидел Елеонскую гору (которой предстояло сыграть столь значительную роль в его последующей жизни), и Иосиф сказал ему, что Священный город лежит сразу же за этим гребнем. Сердце подростка сильно забилось в радостном ожидании скорой встречи с городом и домом его небесного Отца.

Они устроили привал на восточном склоне Елеонской горы, у небольшой деревушки под названием Вифания. Гостеприимные жители деревни всей гурьбой высыпали навстречу, чтобы услужить паломникам, и случилось так, что Иосиф и Мария остановились рядом с домом некоего Симона, у которого было трое детей в возрасте Иисуса — Мария, Марфа и Лазарь. Они пригласили назаретскую семью передохнуть в их доме, и с этого началась длившаяся всю жизнь дружба двух семей. Впоследствии Иисус не раз останавливался в этом доме в течение своей богатой событиями жизни.

Они устремились вперед и вскоре уже стояли на гребне Елеонской горы, и Иисус впервые (на своей памяти) увидел Священный город, пышные дворцы и вдохновляющий храм его Отца. За всю свою жизнь Иисус никогда не испытывал такого же чисто человеческого восторга, как тот, который охватил его в этот апрельский день на Елеонской горе, когда он впервые наслаждался панорамой Иерусалима. Пройдет время, и он будет стоять на том же месте и оплакивать город, готовый отвергнуть еще одного пророка — последнего и величайшего из небесных учителей.

Но они поспешили вперед, к Иерусалиму. Это было в четверг пополудни. Войдя в город, они миновали храм, и никогда еще Иисус не видел такого скопления людей. Он сосредоточенно думал о том, как эти евреи смогли прибыть сюда из самых дальних уголков известного мира.

Вскоре они достигли места, заранее подготовленного в качестве их пристанища на время Пасхальной недели. Это был большой дом состоятельного родственника Марии — того, который с самого начала знал от Захарии как об Иоанне, так и об Иисусе. На следующий день, день приготовлений, они подготовились к должному празднованию Пасхальной субботы.

Пока весь Иерусалим возбужденно готовился к Пасхе, Иосиф нашел время, чтобы показать своему сыну город и посетить академию, в которой тот должен был продолжить свое образование двумя годами позже, сразу же по достижении необходимого пятнадцатилетнего возраста. Иосиф был не на шутку встревожен, заметив, сколь мало интересовали Иисуса все эти тщательно продуманные планы.

Храм, а также все связанные с ним службы и другая деятельность произвели на Иисуса глубокое впечатление. Впервые с тех пор, как ему исполнилось четыре года, он был слишком погружен в собственные мысли, чтобы засыпать других вопросами. И всё-таки он (как и в предыдущих случаях) задал отцу несколько трудных вопросов о том, почему небесный Отец требовал убийства столь многих невинных и беззащитных животных. И, видя выражение лица мальчика, Иосиф прекрасно понимал, что предложенные ответы и попытки дать какое-то объяснение не удовлетворили его глубокомысленного и сообразительного сына.

Накануне Пасхальной субботы волны духовного озарения прокатились через смертный разум Иисуса и до предела наполнили его человеческое сердце жалостью к духовно слепым и морально невежественным толпам, собравшимся на празднование древней Пасхи. Это был один из самых удивительных дней, проведенных Божьим Сыном во плоти. И в течение этой ночи, впервые за всю смертную жизнь Иисуса, к нему явился направленный Эммануилом полномочный посланник с Салвингтона, который сказал: «Пробил час. Тебе пора заняться делом твоего Отца».

Так, еще до того, как на эти молодые плечи пал тяжкий груз ответственности за назаретскую семью, прибыл небесный посланник, чтобы напомнить этому юноше, которому еще не исполнилось тринадцати лет, о том, что настало время возобновить свои обязательства перед вселенной. Это явилось первым действием в длинном ряду событий, кульминацией которых стало завершение посвящения Сына на Урантии и повторное возложение «управления вселенной на его богочеловеческие плечи».

Со временем тайна инкарнации становилась для всех нас всё более непостижимой. В нашем сознании не укладывался тот факт, что этот назаретский юноша является создателем всего Небадона. Так и сегодня мы не понимаем, каким образом дух того же самого Сына-Создателя и дух его Райского Отца соединяются с душами людей. Постепенно мы видели, как его человеческий разум всё лучше осознавал, что в то время, как он жил во плоти, в духе на его плечах лежала ответственность за свою вселенную.

Так завершается путь назаретского подростка и начинается рассказ о юноше, всё глубже осознающем себя богочеловеком, который уже начинает обдумывать свой путь в мире и пытается совместить раскрывающуюся цель своей жизни с желаниями родителей и обязательствами по отношению к своей семье и своим современникам.

ДОКУМЕНТ 125 ИИСУС В ИЕРУСАЛИМЕ

За всю насыщенную событиями земную жизнь Иисуса не было ни одного более увлекательного и по-человечески более волнующего случая, чем это первое на его памяти посещение Иерусалима. Особенно воодушевляющим стало для Иисуса самостоятельное участие в храмовых диспутах, что надолго сохранилось в его воспоминаниях как важное событие позднего детства и ранней юности. Впервые он получил возможность провести несколько дней, предоставленный самому себе, испытать восторг от возможности уходить и приходить куда и когда вздумается. В этот короткий период вольного существования в течение недели после Пасхи он впервые в жизни был полностью свободен от каких-либо обязанностей. И только через много лет ему предоставился такой же период свободы от всякого чувства ответственности — хотя бы на короткое время.

Женщины редко отправлялись на празднование Пасхи в Иерусалим; их присутствие не было обязательным. Однако Иисус фактически отказался идти без матери. И когда его мать решила присоединиться к ним, многие назаретские женщины пришли к такому же решению, вследствие чего в пасхальной группе оказалось наибольшее число женщин, когда-либо отправлявшихся на Пасху из Назарета. По дороге в Иерусалим они то и дело распевали сто двадцать девятый Псалом.

На всём пути от Назарета до Елеонской горы радостное предчувствие не покидало Иисуса. В детстве он часто и с почтением слушал рассказы об Иерусалиме и его храме. Теперь же ему предстояло увидеть их в действительности. Внешний вид храма — с Елеонской горы и вблизи — отвечал его ожиданиям и даже превосходил их, но когда он впервые вошел в его священные врата, началось великое разочарование.

Вместе со своими родителями Иисус прошел через территорию храма, чтобы присоединиться к группе новых сынов закона, которым вскоре предстояло пройти обряд посвящения в граждане Израиля. Он был несколько разочарован поведением находившейся в храме толпы, однако первое сильное потрясение того дня случилось, когда его мать отделилась от них и направилась в галерею для женщин. Иисусу и в голову не приходило, что его мать не имеет права сопровождать его на церемонию посвящения, и он искренне негодовал из-за того, что она стала жертвой столь несправедливой дискриминации. Хотя это глубоко возмутило его, он смолчал, если не считать нескольких слов протеста, сказанных отцу. Однако он задумался, и задумался глубоко — как показали его вопросы, заданные книжникам и учителям неделю спустя.

Иисус прошел ритуал посвящения, но был разочарован его поверхностным и рутинным характером. Иисусу не хватало атмосферы личной заинтересованности, столь характерной для обрядов в назаретской синагоге. Затем он вернулся, чтобы поприветствовать свою мать, и приготовился вместе с отцом совершить первый осмотр храма — его различных дворов, галерей и коридоров. Территория храма могла одновременно вместить свыше двухсот тысяч богомольцев, и хотя громадность этого здания по сравнению со всем виденным прежде поразила его воображение, еще больше он был озадачен размышлениями о духовном значении храмовых ритуалов и связанного с ними богослужения.

Хотя многие храмовые церемонии глубоко тронули Иисуса, чувствительного к красоте и символике, объяснения действительного смысла этих обрядов, предлагаемые его родителями в ответ на его многочисленные и пытливые расспросы, приносили ему одни разочарования. Иисус ни за что не хотел принимать объяснений поклонения и религиозного рвения, подразумевавших веру в гнев Божий или ярость Всемогущего. В ходе дальнейшего обсуждения этих вопросов, когда отец стал мягко настаивать на том, чтобы Иисус признал ортодоксальные еврейские догмы, он внезапно повернулся к своим родителям и, глядя с мольбой отцу в глаза, сказал: «Отец мой, это не может быть правдой — Отец небесный не может так относиться к своим заблудшим земным детям. Небесный Отец не может любить своих детей меньше, чем ты любишь меня. И я хорошо знаю, что сколь бы неблагоразумными ни были мои поступки, ты никогда не излил бы на меня свой гнев и не дал бы выхода своему раздражению. Если ты, мой земной отец, по-человечески столь напоминаешь Божественного, насколько же больше должен быть исполнен благости и преисполнен милосердия небесный Отец. Я отказываюсь поверить в то, что мой небесный Отец любит меня меньше, чем мой земной отец».

Услышав эти слова своего первенца, Иосиф и Мария смолкли. И никогда впредь не пытались они изменить его представления о любви Бога и милосердии небесного Отца.

1. ИИСУС ОСМАТРИВАЕТ ХРАМ

Куда бы ни попадал Иисус, проходя через дворы храма, везде он сталкивался с шокирующим, отвратительным духом непочтительности. Он считал, что поведение находившихся в храме толп было несовместимым с присутствием в «доме его Отца». Однако величайшим потрясением его молодой жизни стало посещение двора язычников, куда он попал в сопровождении отца и где крикливый говор, шум и ругань сливались с блеянием овец и невнятным шумом, выдававшим присутствие менял, а также торговцев закланными животными и всевозможными другими товарами.

Но больше всего его чувство приличия было возмущено видом фривольных куртизанок, разгуливавших по территории храма, — таких же нагримированных женщин, каких лишь недавно он видел при посещении Сепфориса. Эта профанация храма всколыхнула всё его юношеское негодование, и он тут же излил свое возмущение Иосифу.

Иисус восхищался настроением и богослужением в храме, но он был потрясен духовным убожеством, написанным на лицах столь многих бездумных верующих.

Они перешли во двор священников, который располагался под скальным выступом, находившимся перед храмом. Здесь стоял жертвенник, и они увидели, как священники-резники целыми гуртами забивали животных, смывая кровь со своих рук в бронзовом фонтане. Запятнанный кровью пол, окровавленные руки священников и крики умирающих животных — всё это было больше того, что мог вынести любящий природу юноша. Увидев это жуткое и отвратительное зрелище, назаретский мальчик схватил своего отца за руку и взмолился, чтобы его увели прочь. Они прошли через двор язычников, где даже грубый смех и богохульные шутки были облегчением после только что увиденного.

Иосиф заметил, какое отвращение вызвало у его сына зрелище храмовых ритуалов, и благоразумно решил показать ему «красные ворота» — мастерски выполненные ворота из коринфской бронзы. Однако Иисусу уже хватило впечатлений для первого посещения храма. Они вернулись на верхний двор, чтобы забрать Марию, и в течение часа гуляли на свежем воздухе, вдали от толпы, осматривая дворец Хасмонеев, величественный дворец Ирода и башню римских стражников. Во время этой прогулки Иосиф объяснил Иисусу, что только жители Иерусалима имеют право присутствовать при ежедневных жертвоприношениях в храме и что галилеяне прибывают сюда для участия в храмовом богослужении только три раза в году: на Пасху, в праздник Пятидесятницы (через семь недель после Пасхи) и на праздник кущей в октябре. Эти празднования были введены Моисеем. Затем они обсудили два праздника, учрежденных в более позднее время, — праздник обновления и Пурим. После этого они отправились к себе и приготовились к празднованию Пасхи.

2. ИИСУС И ПАСХА

Пять назаретских семей получили приглашение отпраздновать Пасху вместе с семьей Симона из Вифании, который купил для всей компании пасхального ягненка. Именно массовое заклание этих ягнят оказало столь сильное воздействие на Иисуса во время посещения храма. Первоначально они собирались разделить пасхальную трапезу с родственниками Марии, но Иисус уговорил своих родителей принять приглашение посетить Вифанию.

В тот вечер, собравшись для исполнения пасхальных ритуалов, они ели жареное мясо с пресным хлебом и горькими приправами. Так как Иисус являлся новым сыном завета, его попросили рассказать о происхождении Пасхи, с чем он хорошо справился. Однако он немного смутил своих родителей, поскольку вставил в свой рассказ несколько замечаний, которые в мягкой форме отражали впечатления от недавно увиденного и слышанного, оставшегося в сознании этого молодого, но вдумчивого галилеянина. Это было началом семидневных церемоний празднования Пасхи.

Уже тогда Иисус стал задумываться о возможности празднования Пасхи без закланного ягненка, хотя он ничего не говорил об этом своим родителям. В глубине души он был уверен в том, что зрелище жертвоприношений неугодно небесному Отцу, и с течением лет он всё больше укреплялся в решении ввести когда-нибудь бескровную Пасху.

В ту ночь Иисус почти не спал, измученный кошмарными сновидениями убийств и страданий. Противоречия и нелепости теологии, присущие всей системе еврейских ритуалов, приводили в смятение его сознание и разрывали его сердце. Не спалось и его родителям. События минувшего дня чрезвычайно смутили их. Их души были глубоко опечалены отношением мальчика, казавшимся странным и непреклонным. В начале ночи Мария пришла в состояние нервного возбуждения, однако Иосиф сохранял спокойствие, хотя и он был не менее озадачен. Оба они боялись откровенно говорить об этих проблемах с мальчиком, хотя Иисус с радостью поговорил бы со своими родителями, если бы они решились помочь ему начать такой разговор.

Богослужения, проходившие в храме на следующий день, были более приемлемы для Иисуса и во многом смягчили неприятные впечатления от первого дня. На другой день утром Иисус перешел на попечение молодого Лазаря, вместе с которым он приступил к планомерному изучению Иерусалима и его окрестностей. До конца дня Иисус побывал в различных местах на территории храма, где выступали учителя и отвечали на вопросы собравшихся. И за исключением нескольких посещений святого святых — подивиться на то, что же в действительности скрывалось за завесой, — большую часть своего времени он провел на этих диспутах.

В течение всей пасхальной недели Иисус оставался среди новых сынов закона, а это означало, что его место было за оградой, отделявшей всех тех, кто не являлся полноправным гражданином Израиля. Это заставляло его помнить о своей молодости и не задавать всех тех вопросов, которые не давали ему покоя. По крайней мере, он сохранял свою сдержанность до тех пор, пока не завершились празднования Пасхи и не были сняты ограничения с юношей, прошедших обряд посвящения.

В среду на пасхальной неделе Иисусу позволили отправиться вместе с Лазарем на ночь в Вифанию. В тот вечер Лазарь, Марфа и Мария слушали, как Иисус говорил о вещах бренных и вечных, человеческих и божественных, и с тех пор все трое полюбили его, как родного брата.

В последние дни недели Иисус реже встречался с Лазарем, который не обладал правом допуска даже во внешний круг на храмовых диспутах, хотя и побывал на некоторых публичных беседах, проведенных во внешних дворах. Лазарь был сверстником Иисуса, однако в Иерусалиме юношей редко допускали к посвящению в сыны закона, пока им не исполнялось тринадцать лет.

Раз за разом в течение пасхальной недели родители Иисуса находили его сидящим в одиночестве, обхватившим молодую голову руками и погруженным в глубокое раздумье. Они никогда не видели его таким, и не ведая, сколь смущено было его сознание и сколь потревожен его дух тем, что он переживал, пребывали в крайнем недоумении и не знали, что делать. Они радовались близкому окончанию пасхальной недели и мечтали благополучно вернуться со своим странным сыном в Назарет.

День за днем Иисус думал над своими проблемами. К концу недели многое стало ему яснее. Однако когда подошло время возвращаться в Назарет, его юношеское сознание всё еще беспокоили многочисленные дилеммы, терзали многие вопросы и проблемы, не находившие ответов и решений.

Перед тем, как покинуть Иерусалим, Иосиф и Мария вместе с назаретским учителем их сына окончательно условились о том, чтобы по исполнении Иисусу пятнадцати лет он смог вернуться сюда и приступить к длительному курсу обучения в одной из самых известных академий раввинов. Иисус сопровождал своих родителей и учителя при посещении этого учебного заведения, но все они были обескуражены его, как казалось, полным безразличием к тому, что они говорили и делали. Реакции Иисуса на посещение Иерусалима причинили Марии острую боль, а Иосиф был крайне смущен странными замечаниями юноши и его необычным поведением.

Как бы то ни было, пасхальная неделя стала огромным событием в жизни Иисуса. Он получил возможность познакомиться с десятками мальчиков своего возраста, таких же, как он, кандидатов на посвящение, и он воспользовался этим общением для того, чтобы узнать о жизни людей в Месопотамии, Туркестане и Парфии, равно как и в западных римских провинциях. Он уже довольно хорошо знал условия, в которых росли молодые люди в Египте и соседних с Палестиной районах. В то время в Иерусалиме находились тысячи юношей, и назаретский подросток лично повстречался и более или менее основательно расспросил свыше ста пятидесяти из них. Особенно его интересовали те, кто прибыл из далеких восточных и западных стран. В результате этого общения у мальчика появилось желание отправиться в путешествие по миру, чтобы узнать, каким трудом зарабатывают себе на жизнь различные группы его человеческих собратьев.

3. ИОСИФ И МАРИЯ ПОКИДАЮТ ИЕРУСАЛИМ

Назаретские паломники договорились собраться у храма к середине первой половины дня в первый день недели после празднования Пасхи. Так они и сделали и в условленное время вышли в обратный путь в Назарет. Пока родители ждали прибытия остальных паломников, Иисус отправился в храм, чтобы послушать дебаты. Вскоре все уже были в сборе, причем мужчины и женщины шли отдельными группами, как было принято при паломничествах в Иерусалим для участия в празднествах. Иисус прибыл в Иерусалим в обществе своей матери и других женщин. Теперь же, будучи юношей, прошедшим обряд посвящения, он должен был возвращаться в Назарет в обществе своего отца и других мужчин. Однако, когда назаретская группа отправилась в Вифанию, Иисус был настолько увлечен обсуждением ангелов в храме, что совершенно не заметил, как пропустил время, когда нужно было отправляться домой с родителями. И только во время полуденного перерыва в храмовых собраниях он понял, что отстал от остальных.

Назаретские паломники не хватились Иисуса, так как Мария считала, что он идет вместе с мужчинами, а Иосиф полагал, что он находится в группе женщин, ибо в Иерусалим он прибыл вместе с женщинами, ведя осла, на котором ехала Мария. Они обнаружили его отсутствие лишь после того, как добрались до Иерихона и приготовились остаться здесь на ночь. Расспросив последнего члена группы, достигшего Иерихона, и узнав, что никто не видел их сына, они провели бессонную ночь, вспоминая многие из его необычных реакций на события пасхальной недели, теряясь в догадках, что могло с ним случиться, и мягко укоряя друг друга за то, что не убедились в его присутствии в своей группе перед тем, как покинуть Иерусалим.

4. ПЕРВЫЕ ДВА ДНЯ В ХРАМЕ

Между тем Иисус оставался в храме в течение всей второй половины дня, слушая диспуты и радуясь более спокойной и благопристойной атмосфере, которая воцарилась после того, как схлынули огромные толпы пасхальных паломников. По окончании послеполуденных диспутов — ни в одном из которых Иисус не принимал участия — он отправился в Вифанию и прибыл туда как раз в то время, когда семья Симона собиралась приступить к вечерней трапезе. Трое подростков были счастливы видеть Иисуса, и он остался у Симона на ночь. В тот вечер он почти не общался с другими и большую часть времени провел в саду, размышляя в одиночестве.

Ранним утром следующего дня Иисус уже направлялся в храм. Он остановился на гребне Елеонской горы и заплакал над тем, что предстало его взору, — духовно обедненным народом, скованным традицией и живущим под надзором римских легионов. С утра он уже был в храме, готовый принять участие в диспутах. Между тем Иосиф и Мария также поднялись засветло с намерением вернуться в Иерусалим. Первым делом они поспешили в дом своих родственников, где располагались всей семьей в течение пасхальной недели, однако в результате их расспросов выяснилось, что никто не видел Иисуса. Тщетно проискав его весь день, они вернулись к родственникам на ночь.

На втором собрании Иисус, осмелев, начал задавать вопросы, и то, каким образом он принимал участие в храмовых дискуссиях, сохраняя тон, подобающий его юному возрасту, поразило присутствующих. Порой острые вопросы Иисуса несколько смущали образованных учителей еврейского закона, но его учтивость была столь искренней, а его жажда знаний столь явной, что большинство храмовых учителей отнеслись к нему со всем уважением. Но когда он позволил себе усомниться в справедливости казни пьяного язычника, который бродил за пределами отведенного для язычников двора и нечаянно попал на запретную и, как считалось, священную территорию храма, один из наиболее нетерпеливых учителей, почувствовав в словах Иисуса скрытую критику, не выдержал и с недовольным видом осведомился у юноши, сколько ему лет. Иисус ответил: «Тринадцать лет без четырех месяцев и нескольких дней». «В таком случае, — возразил, теперь уже в раздражении, учитель, — как ты можешь здесь находиться, не достигнув возраста сына закона?» И когда Иисус объяснил, что он прошел обряд посвящения во время Пасхи и является выпускником назаретских школ, то учителя в один голос насмешливо воскликнули: «Как же мы не догадались, что он из Назарета!» Однако, по убеждению ведущего диспут учителя, Иисус не был повинен в том, что начальники назаретской синагоги позволили ему закончить курс, хотя формально ему было только двенадцать, а не тринадцать лет; и несмотря на то что некоторые из его хулителей встали и ушли, было решено, что юношу следует оставить в покое и что он может и дальше присутствовать в качестве ученика на храмовых диспутах.

Когда закончился этот день — его второй день в храме, — он снова отправился на ночь в Вифанию. И вновь он вышел в сад, чтобы предаться размышлениям и молитвам. Было видно, что он задумался над трудноразрешимыми проблемами.

5. ТРЕТИЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ

Третий день, проведенный Иисусом с книжниками и учителями в храме, собрал толпу людей, прослышавших о галилейском юноше и пришедших поглазеть на мальчика, который ставит в тупик мудрецов, знатоков закона. Симон также пришел из Вифании, чтобы выяснить, что задумал Иисус. В течение всего этого дня Иосиф и Мария продолжали в тревоге искать своего сына и несколько раз даже приходили в храм, однако они ни разу не догадались проверить, не было ли его среди участников дискуссионных групп, хотя в одном случае, окажись они ближе, они смогли бы услышать его мелодичный голос.

К концу дня всё внимание основной дискуссионной группы храма было приковано к вопросам Иисуса. Среди многих заданных им вопросов были следующие:

1. Что в действительности находится в святая святых, за завесой?

2. Почему матери Израиля должны находиться отдельно от молящихся в храме мужчин?

3. Если Бог является отцом, любящим своих детей, к чему всё это заклание животных для снискания божественной милости — быть может, учение Моисея понято неправильно?

4. Если храм посвящен поклонению небесному Отцу, то можно ли позволять присутствовать здесь мирским менялам и торговцам?

5. Должен ли ожидаемый Мессия стать мирским князем на троне Давида — или же он должен стать светом жизни при установлении духовного царства?

На протяжении всего дня слушающие дивились этим вопросам, и ни один человек не был поражен больше, чем Симон. Свыше четырех часов этот назаретский юноша засыпал еврейских учителей своими вопросами — вопросами, которые заставляли слушающих задуматься, прислушаться к голосу своего сердца. Он почти не комментировал замечания старших, излагая свое учение в форме вопросов. Искусно и тонко формулируя свои вопросы, он одновременно и спорил с их учением, и предлагал свое. В том, как он их задавал, было привлекающее сочетание мудрости и юмора, подкупавшее даже тех, кто в большей или меньшей степени возмущался его молодостью. Задавая свои острые вопросы, он всегда был предельно честным и тактичным. В тот знаменательный день в храме он проявил то же отвращение к неоправданному использованию своего преимущества перед оппонентами, которое отличало всё его последующее общественное служение. В юношеском, а позднее в зрелом возрасте он казался начисто лишенным всякого эгоистического желания выиграть спор только для того, чтобы испытать триумф своей логики над логикой товарищей, ибо превыше всего для него было только одно: провозглашение вечной истины и, таким образом, осуществление более полного раскрытия вечного Бога.

Когда день подошел к концу, Иисус и Симон отправились назад в Вифанию. Большую часть пути и мужчина, и мальчик хранили молчание. Иисус вновь задержался на гребне Елеонской горы, но на этот раз, смотря на город и его храм, он не заплакал, а только склонил голову в безмолвной молитве.

После вечерней трапезы в Вифании он вновь отказался присоединиться к общему веселью и вместо этого вышел в сад, где бродил до поздней ночи, тщетно пытаясь составить какой-нибудь определенный план, который позволил бы приступить к делу его жизни и решить, что следует предпринять для того, чтобы как можно лучше раскрыть своим духовно слепым соотечественникам более совершенное представление о небесном Отце и освободить их от ужасной кабалы закона, ритуалов, обрядов и косных традиций. Однако озарение не приходило к этому ищущему истину подростку.

6. ЧЕТВЕРТЫЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ

Было странным, что Иисус не думал о своих земных родителях; даже за завтраком, когда мать Лазаря заметила, что его родители, наверное, уже дома, Иисус, казалось, не понял, что они могут волноваться из-за того, что он отстал от остальных.

Он вновь отправился в храм, но на этот раз он не остановился, чтобы предаться размышлениям на гребне Елеонской горы. В течение утренних диспутов много внимания было уделено закону и пророкам, и учителя были потрясены тем, что Иисус так хорошо знает Писания, — как на иврите, так и по-гречески. Однако их изумили не столько его знание истины, сколько молодость.

На послеполуденном собрании они едва приступили к ответу на его вопрос о смысле молитвы, как руководитель пригласил юношу выйти вперед. Усевшись подле Иисуса, он попросил его изложить собственные взгляды на молитву и поклонение.

Накануне вечером родители Иисуса услышали о необычном юноше, который столь искусно спорил с толкователями закона, но им не пришло в голову, что этим юношей был их сын. Они почти уже решили покинуть город и отправиться к Захарии, ибо предположили, что Иисус мог пойти туда, чтобы повидаться с Елисаветой и Иоанном. Полагая, что Захария может быть в храме, они задержались здесь по пути в город Иудин. Представьте себе их удивление, когда, проходя через дворы храма, они узнали голос пропавшего мальчика и увидели его сидящим среди учителей храма.

Иосиф молчал, но Мария дала волю давно сдерживаемому страху и волнению и, подбежав к мальчику, вставшему, чтобы поприветствовать своих изумленных родителей, сказала: «Дитя мое, зачем ты так поступаешь с нами? Уже более трех дней, как твой отец и я ищем тебя, горюя. Что заставило тебя покинуть нас?» В воздухе повисло напряжение. Все смотрели на Иисуса, ожидая его ответа. Отец взглянул на него с осуждением, однако ничего не сказал.

Не следует забывать, что Иисус считался молодым человеком. Он закончил обычный для ребенка курс обучения, был признан сыном закона и прошел обряд посвящения в граждане Израиля. И тем не менее, его мать не в самой мягкой форме упрекнула его перед всеми собравшимися людьми в самый разгар наиболее серьезного и возвышенного свершения его молодой жизни, бесславно оборвав одну из величайших когда-либо предоставленных ему возможностей проявить себя в качестве учителя истины, проповедника благости, раскрывающего любвеобильный характер его небесного Отца.

Однако мальчик оказался на высоте положения. Если вы по справедливости оцените все обстоятельства, из которых складывалась эта ситуация, то вы сможете лучше понять мудрость сказанного им в ответ на неумышленное порицание своей матери. Задумавшись на мгновение, Иисус ответил: «Зачем же вы так долго искали меня? Разве вы не ожидали найти меня здесь, в доме моего Отца, ибо настало время, когда я должен заняться делом моего Отца?»

Его манера говорить поразила всех присутствовавших. Они молча разошлись, оставив его наедине с родителями. Вскоре юноша преодолел смущение, охватившее всех троих, спокойно произнеся: «Пойдемте, мои родители; каждый сделал то, что считал лучшим. Наш небесный Отец предопределил всё это; отправимся же домой».

В молчании они отправились в путь и к ночи прибыли в Иерихон. Только раз они остановились, и это произошло на гребне Елеонской горы, когда юноша поднял свой посох и, дрожа от головы до пят от нахлынувшего чувства, произнес: «О, Иерусалим, Иерусалим, о, жители твои! Какие же вы рабы — вы, несущие римское ярмо и являющиеся жертвой собственных традиций! Но я вернусь, чтобы очистить этот храм и освободить мой народ от кабалы!».

В течение трех дней пути в Назарет Иисус был немногословен. В его присутствии родители тоже в основном молчали. Они действительно никак не могли понять поведение своего первенца. С другой стороны, в глубине души они высоко ценили его высказывания, хотя и не могли постигнуть всего их смысла.

Прибыв домой, Иисус обратился к родителям с кратким заявлением, заверив их в своей любви и дав понять, что им не придется когда-либо снова переживать из-за его поведения. Он завершил свое торжественное обращение словами: «Хотя я должен выполнять волю моего небесного Отца, я буду также послушен моему земному отцу. Я буду ждать своего часа».

Несмотря на то что в глубине души Иисус неоднократно отказывался согласиться с благонамеренными, но ошибочными попытками своих родителей заставить его определенным образом думать или решать за него, в чём должна состоять его будущая деятельность на земле, тем не менее, во всём, что не противоречило преданному исполнению воли его Райского Отца, он с предельным смирением подчинялся желаниям своего земного отца и обычаям своей семьи во плоти. Даже тогда, когда он не мог согласиться, он делал всё возможное, чтобы подчиниться. Он умел мастерски согласовывать преданность своему долгу с одной стороны и необходимость исполнять свои обязательства перед семьей и общественным служением — с другой.

Иосиф был озадачен, однако Мария, размышляя о недавних событиях, утешилась и в итоге усмотрела в его словах, произнесенных на Елеонской горе, предсказание мессианского подвига своего сына как освободителя Израиля. С удвоенной энергией она принялась формировать его сознание в патриотическом и националистическом духе и заручилась поддержкой своего брата, любимого дяди Иисуса. Все свои силы мать Иисуса направила на подготовку своего первенца к роли вождя тех, кому будет суждено восстановить трон Давида и навсегда сбросить ярмо политического ига язычников.

ДОКУМЕНТ 126 ДВА РЕШАЮЩИХ ГОДА

За всю земную жизнь Иисуса самыми критическими были четырнадцатый и пятнадцатый годы. Эти два года — с того времени, как он начал осознавать свою божественность и свое предназначение, и до того времени, как он достиг высокой степени общения с внутренним Настройщиком, — были самыми трудными за всю его богатую событиями жизнь на Урантии. Именно этот двухгодичный этап следует называть великим испытанием, действительным искушением. Ни один молодой человек, вступивший в период первых противоречий и адаптационных трудностей возмужания, никогда не подвергался более решающему испытанию, чем то, через которое прошел Иисус при переходе от детства к началу зрелости.

Этот важный период в юношеском развитии Иисуса начался после посещения Иерусалима и возвращения в Назарет. Поначалу Мария была счастлива, думая о том, что ее мальчик снова рядом с ней, что Иисус вернулся домой, чтобы быть послушным сыном — а другим он никогда и не был, — и что с этих пор он станет более восприимчивым к тем планам на будущее, которые она строила для него. Однако купание в лучах материнских иллюзий и безотчетной семейной гордости было недолгим. Очень скоро ее ждало еще большее разочарование. Мальчик всё чаще проводил время в обществе своего отца. Он всё реже и реже делился с нею своими проблемами, и оба родителя всё меньше были способны понять его частое чередование земных дел и размышлений о своей связи с делом Отца. Откровенно говоря, они не понимали его, хотя по-настоящему его любили.

С возрастом сочувствие и любовь Иисуса к еврейскому народу усиливались, но постепенно в его сознании начало расти праведное негодование из-за присутствия в храме Отца священников, назначенных по политическим мотивам. Он относился с огромным уважением к искренним фарисеям и честным книжникам, однако он глубоко презирал лицемерных фарисеев и нечестных теологов: неискренние религиозные вожди вызывали у него только чувство глубокого презрения. Глядя на вождей Израиля, он порой испытывал искушение согласиться с ролью того Мессии, которого ждали евреи, но он ни разу не поддался такому соблазну.

Рассказ о его подвигах среди мудрецов храма порадовал весь Назарет, особенно его бывших учителей в синагогальной школе. В течение какого-то времени все в один голос хвалили его. Всё село вспоминало о том, что еще ребенком он отличался мудростью и похвальным поведением, и прочило ему будущее великого израильского вождя; наконец-то из галилейского Назарета выйдет поистине великий учитель. И все они с нетерпением ждали того времени, когда ему исполнится пятнадцать лет и он получит разрешение по субботам читать в синагоге Писания.

1. ЕГО ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ ГОД (8 ГОД Н. Э.)

Наступил календарный год его четырнадцатилетия. Иисус стал хорошим изготовителем хомутов и успешно работал как с парусиной, так и с кожей. Он также быстро превращался в опытного столяра и краснодеревщика. В то лето он часто поднимался на вершину холма, находившегося к северо-западу от Назарета, чтобы предаться молитвам и размышлениям. Постепенно он начинал всё лучше осознавать характер своего посвящения на земле.

Прошло немногим более ста лет с того времени, когда этот холм являлся «капищем Ваала». Теперь же здесь находилась гробница Симеона, известного израильского святого. С вершины этого холма Симеона Иисус взирал на Назарет и окружавшие его земли. Смотря на Мегиддо, он вспоминал предание о египетской армии, одержавшей здесь свою первую в Азии крупную победу, и о том, как позднее другая такая армия разбила царя Иудеи Иосию. Неподалеку виднелся Таанак, где Девора и Варак разгромили Сисару. Вдалеке были видны и холмы Дотана, где, как его учили, Иосиф был продан своими братьями в египетское рабство. Он устремлял свой взгляд на Евал и Гаризим, повторяя про себя предания об Аврааме, Иакове и Авимелехе. Так он вспоминал и обдумывал исторические события и предания народа, к которому принадлежал его отец Иосиф.

Он по-прежнему углубленно занимался чтением под началом учителей синагоги. Он также продолжал заниматься домашним образованием своих братьев и сестер по мере того, как они достигали соответствующего возраста.

В начале этого года Иосиф устроил свои дела так, чтобы откладывать доход, который приносила собственность в Назарете и Капернауме, для оплаты длительного курса обучения Иисуса в Иерусалиме, ибо предполагалось, что в августе следующего года — после того как ему исполнится пятнадцать лет — он отправится в Иерусалим.

К началу этого года как Иосифа, так и Марию стали одолевать частые сомнения относительно судьбы своего первенца. Он действительно был прекрасным и милым ребенком, однако его было так трудно понять, так сложно постичь; к тому же, с ним не происходило чего-либо исключительного или сверхъестественного. Десятки раз его гордая мать стояла, затаив дыхание, и ждала, что ее сын совершит какое-нибудь сверхчеловеческое или чудотворное действо, но всякий раз ее ждало горькое разочарование. Все это обескураживало ее и приводило в уныние. В то время набожные люди искренне верили, что пророки и божьи люди всегда обнаруживают свое призвание и провозглашают свою божественную власть, творя волшебства и совершая чудеса. Однако Иисус ничего этого не делал; поэтому недоумение его родителей, размышлявших над его будущим, постоянно усиливалось.

Многие признаки свидетельствовали об улучшении экономического положения назаретской семьи. Особенно ярким тому свидетельством было увеличение количества гладких белых дощечек, которые использовались в качестве грифельных досок для письма углем. Кроме того, Иисусу было позволено снова брать уроки музыки; он очень любил играть на арфе.

В отношении всего этого года можно сказать, что Иисус поистине «преуспевал в любви у людей и Бога». Перспективы семьи были хорошими; будущее представлялось безоблачным.

2. СМЕРТЬ ИОСИФА

Всё действительно шло хорошо вплоть до того рокового дня — вторника 25 сентября, когда гонец из Сепфориса принес в назаретскую семью трагическую весть: во время работы на строительстве резиденции для правителя Иосиф был тяжело ранен рухнувшим подъемником. На пути к дому Иосифа гонец из Сепфориса задержался в мастерской, чтобы сообщить Иисусу о несчастье, случившемся с его отцом, и они вместе пошли к дому, чтобы известить Марию о трагическом событии. Иисус хотел сразу же отправиться к отцу, но Мария и слышать ничего не хотела: она должна была сама поспешить к мужу. Она велела Иакову, которому в то время было десять лет, сопровождать ее в Сепфорис, а Иисусу оставаться с младшими детьми до ее возвращения, ибо она не знала, насколько серьезным было ранение Иосифа. Однако еще до прибытия Марии Иосиф скончался от полученных ран. Он был перевезен в Назарет и на следующий день похоронен рядом со своими предками.

Казалось, что именно в тот момент, когда появились хорошие перспективы и будущее представлялось в радужном свете, злой рок поразил главу этого назаретского семейства. Дела семьи расстроились, и все планы в отношении Иисуса и его будущего образования рухнули. Этот юноша-плотник, которому недавно исполнилось всего четырнадцать лет, осознал, что ему предстоит не только выполнить поручение своего небесного Отца и раскрыть божественную сущность на земле и во плоти, но что его молодой человеческой сущности придется взять на себя также заботу об овдовевшей матери и семи братьях и сестрах, равно как и о том ребенке, которому еще только предстояло родиться. Этот назаретский подросток стал единственной опорой и утешением столь внезапно осиротевшей семьи. Так было позволено произойти тем естественным для Урантии событиям, которые не могли не заставить этого юношу предначертанной судьбы столь рано взвалить на себя тяжелую, но имеющую огромное воспитательное и дисциплинирующее значение ответственность, появившуюся после того как он стал главой земной семьи — отцом для своих собственных братьев и сестер, опорой и защитой для своей матери, хранителем семьи своего отца, — единственной семьи, которую ему было суждено познать в этом мире.

Иисус с готовностью принял обязанности, которые так внезапно обрушились на него, и добросовестно исполнял их до конца. Во всяком случае, одна огромная проблема, грозившая осложнить его жизнь, получила трагическое разрешение — теперь ему не нужно было отправляться в Иерусалим, чтобы учиться у раввинов. Иисус поистине никогда «не был ничьим последователем». Он всегда был готов учиться даже у последнего ребенка, однако его полномочия проповедника истины никогда не исходили от людей.

Он по-прежнему ничего не знал о явлении Гавриила его матери до своего рождения. Он узнал об этом только от Иоанна в день своего крещения в начале общественного служения.

С течением времени этот молодой назаретский плотник всё чаще оценивал каждый общественный институт и каждый религиозный обычай одним и тем же мерилом: какую пользу они приносят человеческой душе? Приближают ли они Бога к человеку? Приближают ли они человека к Богу? Хотя этот юноша не отвергал полностью таких сторон жизни, как развлечение и общение, всё большую часть своего времени и энергии он уделял только двум целям: заботе о семье и подготовке к исполнению воли своего небесного Отца на земле.

В тот год соседи стали регулярно захаживать зимними вечерами, чтобы послушать игру Иисуса на арфе, услышать его рассказы (ибо юноша был прекрасным рассказчиком) и послушать, как он читает священные книги по-гречески.

Материальное положение семьи оставалось весьма благополучным, ибо в момент смерти Иосифа они располагали довольно крупной суммой денег. Уже в молодые годы Иисус обнаружил острый деловой ум и финансовую прозорливость. Он был великодушным, но бережливым; он был экономным, но щедрым. Он оказался мудрым и умелым управляющим состоянием своего отца.

Однако, несмотря на все старания Иисуса и соседей по Назарету, пытавшихся утешить семью, Мария и дети были охвачены скорбью. Иосифа не стало. Иосиф был необыкновенным мужем и отцом, и им всем не хватало его. И всё это казалось еще более трагичным при мысли о том, что он умер прежде, чем они успели поговорить с ним или услышать его прощальное благословение.

3. ПЯТНАДЦАТЫЙ ГОД (9 ГОД Н. Э.)

Примерно в середине этого пятнадцатого года — а мы ведем отсчет времени по календарю двадцатого века, а не в соответствии с еврейским годом, — Иисус вплотную взялся за ведение семейных дел. К концу года почти все их сбережения иссякли, и они были вынуждены отказаться от одного из назаретских домов, которым Иосиф владел на паях со своим соседом Иаковом.

В среду вечером, 17 апреля 9 года н. э., родилась Руфь — самый маленький член семьи, и Иисус сделал всё, что было в его силах, чтобы заменить отца — утешить свою мать и помочь ей во время этого тяжелого и особенно печального испытания. На протяжении почти двадцати лет (до начала своего общественного служения) Иисус заботился о маленькой Руфи с такой нежностью и преданностью, с какой ни один отец не мог бы любить и лелеять свою дочь. И он был таким же хорошим отцом для всех остальных членов семьи.

В течение этого года Иисус впервые сочинил молитву, которой впоследствии научил своих апостолов и которая многим стала известна как «молитва Господу». В каком-то смысле она явилась развитием семейного алтаря; у них было много видов благодарения и несколько формальных молитв. После смерти отца Иисус пытался научить старших детей выражать себя в молитве индивидуально — подобно тому, как он любил делать сам, — однако они не понимали его и неизменно возвращались к заученным словам молитвы. Стремясь побудить старших братьев и сестер произносить индивидуальные молитвы, Иисус помогал им наводящими фразами, но в итоге — без какого-либо умысла с его стороны — получалось так, что все они начали пользоваться молитвой, составленной в основном с помощью тех наводящих слов, которым их учил Иисус.

Наконец, Иисус отказался от мысли научить каждого члена семьи произносить спонтанные молитвы, и однажды вечером, в октябре, он сел подле небольшой приземистой лампы, стоявшей на низком каменном столе, и на кусочке гладкой кедровой доски площадью около восемнадцати квадратных дюймов написал углем молитву, которая с того времени стала неизменным семейным прошением.

В этот год причиной серьезных переживаний Иисуса было его смущенное сознание. Ответственность за семью исключила всякую мысль о немедленном претворении какого-либо плана в ответ на веление «заняться делом своего Отца», данное ему в Иерусалиме небесным пришельцем. Иисус справедливо рассудил, что забота о семье его земного отца должна быть его первоочередным долгом, что поддержка семьи должна стать его главной обязанностью.

В том году, в так называемой Книге Еноха, Иисус нашел отрывок, под влиянием которого он позднее стал пользоваться выражением «Сын Человеческий» как определением своей посвященческой миссии на Урантии. Он серьезно обдумал идею иудейского Мессии и окончательно убедился в том, что не станет таким Мессией. Он страстно желал помочь народу своего отца, однако он никогда не собирался вставать во главе еврейских армий для свержения иностранного господства в Палестине. Он знал, что никогда не будет сидеть на троне Давида в Иерусалиме. Не верил он и в то, что его миссия являлась миссией духовного освободителя или нравственного учителя одного только еврейского народа. Поэтому ни в каком смысле делом его жизни не могло быть исполнение ревностных желаний и якобы мессианских пророчеств, о которых говорилось в священных книгах иудеев, — во всяком случае, не в том смысле, в котором понимали эти предсказания пророков евреи. Равным образом он был уверен и в том, что никогда не выступит в качестве того Сына Человеческого, который описан пророком Даниилом.

Но как ему назвать себя, когда придет время стать мировым учителем? Что он должен говорить о своей миссии? Каким именем будут называть его те, кто поверит в его учение?

Размышляя над этими проблемами, он нашел в синагогальной библиотеке Назарета, среди изучаемых им апокалипсических книг, рукопись под названием Книга Еноха; и хотя он был уверен, что она не принадлежит перу древнего Еноха, она чрезвычайно заинтересовала его, и он читал и перечитывал ее много раз. Особенно сильное впечатление произвел на Иисуса один отрывок, в котором встречалось это определение — «Сын Человеческий». Автор так называемой Книги Еноха рассказывал о Сыне Человеческом, описывая труд, который тому предстояло совершить на земле, и объясняя, что Сын Человеческий — до того, как спуститься на землю и принести спасение всему человечеству, — прошел сквозь чертоги небесного блаженства со своим Отцом — Отцом всего сущего; и что он отказался от всего этого величия и славы, дабы спуститься на землю и провозгласить спасение для страждущих смертных. Читая эти отрывки, Иисус (прекрасно понимая, что привнесенный в эти учения восточный мистицизм был во многом ошибочным), почувствовал своим сердцем и осознал своим разумом, что из всех мессианских пророчеств священных книг иудеев и всех теорий о еврейском освободителе ничто не было ближе к истине, чем этот рассказ, затерянный только в одной, частично признанной Книге Еноха. И он сразу решил, что начнет свое служение под именем «Сын Человеческий». Так он и сделал, когда впоследствии приступил к общественной деятельности. Иисус обладал безупречной способностью видеть истину, а истину он принимал без колебаний, каким бы ни был ее источник.

К этому времени он весьма досконально решил многие вопросы, касавшиеся его последующего труда. Однако он ничего не говорил об этом матери, которая всё еще упорно придерживалась представления о том, что он является иудейским Мессией.

Наступило время великого смущения молодого Иисуса. Решив некоторые вопросы, касавшиеся характера своей миссии на земле — «служить делу своего Отца», то есть продемонстрировать любвеобильную сущность его Отца всему человечеству, — он вновь стал задумываться о многих утверждениях Писаний относительно прихода национального освободителя, иудейского проповедника или царя. Какое событие имелось в виду в этих пророчествах? Ведь он был иудеем? Или всё же нет? Принадлежал он к дому Давида — или нет? Его мать утверждала, что принадлежал; его отец — что не принадлежал. Такого же мнения был и он сам. Быть может, пророки ошиблись в характере и предназначении Мессии?

И всё же — могло ли быть так, что права его мать? В прошлом, когда возникали разногласия, в большинстве вопросов она оказывалась права. Если он является новым учителем, но не является Мессией, то как он сможет узнать иудейского Мессию, если таковой появится в Иерусалиме во время его миссии на земле? Какова будет его связь с этим Мессией? И каким будет его отношение к семье после того, как он приступит к делу своей жизни? Его отношение к еврейскому обществу и религии? К Римской империи? К иноверцам и их религиям? Снова и снова возвращался этот молодой галилеянин к каждой из этих важных проблем, серьезно размышляя над ними и одновременно продолжая работать за столярным верстаком, тяжелым трудом зарабатывая на пропитание себе, своей матери и восьми другим голодным ртам.

К концу года Мария увидела, что семейные накопления тают. Она передала продажу голубей Иакову. Вскоре они купили вторую корову и с помощью Мириам начали продавать молоко своим назаретским соседям.

Периоды глубокой задумчивости Иисуса, его частые восхождения на вершину холма для молитв и многие странные идеи, которые он время от времени высказывал, вызывали глубокую тревогу у его матери. Иногда ей казалось, что мальчик не в себе, но она отгоняла страх, вспоминая, что, в конце концов, он является заветным дитя и в каком-то смысле отличается от других подростков.

Однако постепенно Иисус научился оставлять некоторые свои мысли при себе, не посвящать мир, даже собственную мать, в каждую свою идею. Начиная с этого года, Иисус всё реже раскрывал то, что происходило в его сознании; то есть он говорил всё меньше о том, что было недоступно обычному человеку и из-за чего он мог бы показаться странным или непохожим на других. Во всех внешних проявлениях он стал обыкновенным и нормальным человеком, хотя ему и не хватало кого-нибудь, кто мог бы понять его трудности. Он мечтал о надежном и близком друге, но его проблемы были слишком сложными для его человеческих товарищей. Уникальность этой необычной ситуации заставляла его нести свое бремя в одиночестве.

4. ПЕРВАЯ ПРОПОВЕДЬ В СИНАГОГЕ

Когда Иисусу исполнилось пятнадцать лет, он получил официальное право в день субботы занимать кафедру синагоги. До этого, в отсутствие чтецов, его не раз просили читать Писания. Теперь же настал день, когда согласно закону он был вправе вести богослужение. Поэтому как только ему исполнилось пятнадцать лет, в первую же субботу хазан договорился о том, что утреннюю службу в синагоге проведет Иисус. И когда все благоверные Назарета собрались, юноша, выбрав отрывок из Писаний, поднялся и начал читать:

«Дух Господа Бога на мне, ибо Господь помазал меня; он послал меня благовестить смиренным, исцелять сокрушенных сердцем, возвещать свободу пленным и освобождать духовных узников; возвещать год Божьей милости и день Божьего суда; утешать всех печальных, давать им красоту вместо пепла, елей радости — вместо скорби, хвалебную песнь — вместо унылого духа, чтобы эти люди могли называться добрыми деревьями, порослью Господней во славу его.

Творите добро, а не зло, и тогда будете жить, и Господь, Бог Саваоф, будет с вами. Возненавидьте зло и возлюбите добро и восстановите у ворот правосудие. Может быть, Господь Бог сжалится над тем, что осталось от Иосифа.

Омойтесь и очиститесь; удалите злые дела свои от взора моего; перестаньте творить зло и научитесь творить добро; ищите справедливости, спасайте угнетенных. Защищайте сирот и вступайтесь за вдов.

С чем приду я к Господу и склонюсь перед Всемогущим? Предстать ли пред ним с жертвоприношениями, с однолетними тельцами? Будет ли доволен Господь, если принести ему тысячу баранов, десять тысяч овец или реки масла? Или принести моего первенца за искупление моих преступлений, плод чрева моего за грех моей души? Нет! Ибо Господь показал нам, о люди, что есть добро. Чего же еще требует от вас Господь, кроме как действовать справедливо, любить милосердие и жить смиренно пред Богом вашим?

Итак, с чем вы можете сравнить Бога, который восседает над кругом земли? Поднимите глаза ваши и посмотрите, кто сотворил все эти миры, кто исчисляет небесные армии и всех их называет по имени. Всё это совершает он по величию своего могущества, и благодаря его огромной силе ни одна звезда не пропадает. Он дает уставшим силу и изнемогшим дарует крепость. Не бойтесь, ибо я с вами; не смущайтесь, ибо я — Бог ваш. Я дам вам силы и укреплю вас; да, я поддержу вас десницей правды моей, ибо я — Господь Бог ваш. И я буду держать вашу правую руку, говоря: не бойтесь, ибо я помогу вам.

А вы — мои свидетели, говорит Господь, и слуги мои, которых я избрал, чтобы вы знали и верили мне, и поняли, что я — Вечный. Я, только я — Господь, и нет спасителя кроме меня».

Закончив чтение, он сел на место, и люди разошлись по домам, размышляя о тех словах, которые он с таким достоинством им прочитал. Впервые горожане видели его столь величественно торжественным; впервые они слышали его голос звучащим столь серьезно и искренне; впервые он предстал перед ними столь мужественным и решительным, столь властным.

После полудня в субботу Иисус вместе с Иаковом взобрались на вершину назаретского холма, а когда они вернулись домой, Иисус записал углем Десять Заповедей по-гречески на двух гладких дощечках. Впоследствии Марфа разрисовала и украсила эти дощечки, и в течение долгого времени они висели на стене над небольшим верстаком Иакова.

5. ФИНАНСОВЫЕ ТРУДНОСТИ

Постепенно Иисус и его семья вернулись к тому скромному образу жизни, который они вели раньше. Их одежда и даже еда стали более простыми. У них было в избытке молока, масла и сыра. В зависимости от времени года, они пользовались дарами своего сада, однако с каждым месяцем им приходилось прибегать ко всё большей бережливости. Завтракали они чрезвычайно скромно и лучшую пищу оставляли на ужин. Тем не менее, в те времена среди евреев отсутствие богатства не означало низкого социального положения.

К этому времени юноша уже обладал достаточно всесторонним пониманием жизни своих современников. И то, насколько хорошо он понимал жизнь в семье, в поле и мастерской, видно по его последующим учениям, которые во всей полноте раскрывают его близкую связь со всеми сторонами человеческого опыта.

Назаретский хазан продолжал считать, что Иисусу суждено стать великим учителем, — возможно, преемником знаменитого Гамалиила в Иерусалиме.

Было ясно, что все планы Иисуса, связанные с карьерой, рухнули. Развитие событий не предвещало радужного будущего. Однако он не оступился, не потерял присутствия духа. День за днем он жил, добросовестно и преданно исполняя непосредственные обязанности, связанные с его положением в жизни. Жизнь Иисуса — это вечное утешение для всех разочарованных идеалистов.

Доходы обычного столяра-поденщика постепенно сокращались. К концу этого года, трудясь с утра до ночи, Иисус был способен заработать сумму, эквивалентную двадцати пяти центам в день. К началу следующего года им было уже трудно платить гражданские налоги, не говоря уже о взносах, которые взимались синагогой, и храмовом налоге в полсикла. В этом году сборщик налогов пытался заставить Иисуса заплатить дополнительную сумму и даже грозил забрать у него арфу.

Опасаясь того, что экземпляр Писаний на греческом будет обнаружен и конфискован сборщиками налогов, в день своего пятнадцатилетия Иисус передал его библиотеке назаретской синагоги в качестве своего дара Господу при вступлении в пору зрелости.

Огромное потрясение пятнадцатого года его жизни ждало Иисуса в Сепфорисе. Он отправился туда, чтобы получить решение по поводу жалобы, поданной Ироду из-за спора в отношении денег, причитавшихся Иосифу в момент его трагической смерти. Иисус и Мария надеялись получить значительную сумму, однако казначей в Сепфорисе предложил им гроши. Братья Иосифа обратились с жалобой к самому Ироду, и теперь Иисус стоял во дворце и выслушивал решение Ирода о том, что его отцу на момент смерти не причиталось никаких денег. Из-за этого несправедливого решения Иисус навсегда лишился доверия к Ироду Антипе. Неудивительно, что однажды он назвал его «этой лисой».

Уединенная работа за столярным верстаком в течение этого года и последующих лет лишила Иисуса возможности общаться с караванными путниками. Семейная лавка по обслуживанию караванов уже перешла к его дяде, и Иисус работал только в домашней мастерской, где он всегда был рядом, помогая Марии ухаживать за семьей. Примерно в это же время он начал посылать Иакова на стоянку верблюдов, где тот узнавал, что нового произошло в мире; так он стремился оставаться в курсе последних событий.

В период возмужания Иисус прошел через все те противоречия и замешательства, с которыми сталкивались обычные молодые люди предшествовавших и последующих эпох. И суровый опыт кормильца семьи был надежной гарантией от чрезмерного увлечения праздными размышлениями или от пристрастия к мистике.

Именно в этом году Иисус арендовал большой участок к северу от их дома, который был разбит по типу семейного сада. У каждого из старших детей появился свой собственный огород, и они увлеченно соревновались друг с другом за лучшие успехи в земледелии. В сезон сельскохозяйственных работ их старший брат ежедневно проводил некоторое время вместе с ними в саду. Работая в саду со своими младшими братьями и сестрами, Иисус не раз мечтал о возможности поселиться всем вместе на сельской ферме, где они могли бы наслаждаться свободной и вольной жизнью. Однако судьба распорядилась иначе; и Иисус, будучи не только идеалистом, но и вполне практичным юношей, разумно и энергично решал именно те проблемы, с которыми он сталкивался, и делал всё возможное для того, чтобы и он, и его семья могли приспособиться к реальностям их положения и изменить условия их жизни таким образом, чтобы как можно лучше удовлетворять их индивидуальные и совместные желания.

Одно время у Иисуса была слабая надежда на то, что в случае получения большой денежной суммы, которую Ирод был должен его отцу за работу на строительстве дворца, ему удастся собрать достаточно средств для покупки небольшой фермы. Он действительно всерьез подумывал о том, чтобы перевезти свою семью в сельскую местность. Однако после того как Ирод не согласился заплатить причитавшиеся Иосифу деньги, они отказались от стремления приобрести сельский дом. Собственно говоря, им удавалось наслаждаться многими сторонами сельской жизни, ибо, вдобавок к голубям, у них было уже три коровы, четыре овцы, цыплята, осел и собака. Даже у малышей были свои постоянные обязанности в организованном хозяйственном укладе, которым отличалась домашняя жизнь назаретской семьи.

С окончанием этого пятнадцатого года, в жизни Иисуса завершился опасный и трудный для человека период — время между относительно беспечным детским возрастом и осознанным приближением зрелости с ее возросшими обязанностями и новыми возможностями обретения более сложного опыта, необходимого для развития благородного характера. Завершился период роста ума и тела, и этот молодой назарянин приступил к действительному делу своей жизни.

ДОКУМЕНТ 127 ЮНОШЕСКИЕ ГОДЫ

Став юношей, Иисус оказался главой и единственным кормильцем большой семьи. За несколько лет, прошедших после смерти отца, они лишились всей своей собственности. Постепенно он всё больше осознавал свое предсуществование и одновременно с этим всё лучше понимал, что присутствует на земле во плоти с определенной целью: раскрыть Райского Отца детям человеческим.

Ни одному юноше Урантии никогда не придется пережить более сложные внутренние конфликты или более тяжелые ситуации, чем те, которые выпали на долю Иисуса в течение этого напряженного периода времени — от пятнадцати до двадцати лет.

Так, познав действительный опыт юношеской жизни в мире, погрязшем в грехе и обезумевшем от зла, Сын Человеческий приобрел исчерпывающее знание жизненного опыта юноши в любом мире Небадона и потому стал извечным и чутким утешителем бедствующих и смятенных юношей во всех мирах, на все времена, по всей локальной вселенной.

Медленно, но верно и в непосредственном опыте этот божественный Сын приобретает право стать властелином своей вселенной, бесспорным и верховным правителем всех созданных разумных существ во всех мирах локальной вселенной, чутким утешителем для любого существа любого возраста и любой степени личной одаренности и опыта.

1. ШЕСТНАДЦАТЫЙ ГОД (10 ГОД Н. Э.)

Воплощенный Сын прошел через младенчество и нормальное детство. Позади остались испытания и трудности переходного периода между детством и ранней зрелостью — он превратился в юного Иисуса.

В этому году он достиг полного физического развития. Это был мужественный и миловидный юноша. Он становился всё более спокойным и серьезным, оставаясь доброжелательным и отзывчивым. Его взгляд был добрым, но пытливым; его улыбка — неизменно подкупающей и ободряющей. Его голос был мелодичным, но властным; его приветствие — сердечным, но естественным. Всегда, даже в самом обыденном общении, в нем ощущалась двуединая сущность — человеческая и божественная. В нем всегда обнаруживалось это сочетание отзывчивого друга и авторитетного учителя. И эти личные качества начали проявляться уже на ранней стадии, в юношеские годы.

Этот физически сильный и здоровый юноша достиг также полного развития своего человеческого интеллекта — не всей полноты опыта человеческого мышления, но полной способности к такому интеллектуальному развитию. Он обладал здоровым и хорошо сложенным телом, острым аналитическим умом, добрым и отзывчивым характером и несколько неуравновешенным, но энергичным темпераментом; и всё это начинало объединяться в сильную, удивительную и привлекательную личность.

С течением времени матери, братьям и сестрам становилось всё труднее его понимать. Их озадачивали его высказывания, они неправильно истолковывали его поступки. Никто из них не был способен понять жизнь своего старшего брата, ибо их мать внушила им, что ему суждено стать освободителем еврейского народа. Представьте себе обескураженность остальных детей, посвященных Марией в эту семейную тайну, когда Иисус решительно отвергал любые подобные идеи и намерения.

В этом году Симон пошел в школу, и им пришлось продать еще один дом. Иаков взял на себя обучение трех своих сестер, две из которых были уже достаточно большими для того, чтобы приступить к серьезной учебе. Как только подросла Руфь, она перешла на попечение Мириам и Марфы. Обычно девочки в еврейских семьях были плохо образованы, однако Иисус считал (и его мать была согласна с ним), что девочки должны ходить в школу наравне с мальчиками, и так как синагогальная школа их не принимала, единственное, что можно было сделать, это организовать специальное домашнее обучение.

В течение всего этого года Иисус не отходил от верстака. К счастью, у него было много работы. Качество его изделий было столь высоким, что ему не приходилось сидеть без дела даже тогда, когда спрос в их районе падал. Порой заказов было столько, что ему помогал Иаков.

К концу этого года он почти уже решил, что, после того как члены его семьи вырастут и обзаведутся своими семьями, он открыто приступит к своему труду, проповедуя истину и раскрывая миру небесного Отца. Он знал, что ему не суждено стать долгожданным иудейским Мессией, и он считал практически бесполезным обсуждать эти вопросы со своей матерью. Он решил, что позволит ей питать любые иллюзии, какие она пожелает, ибо всё, что он говорил в прошлом, не оказало на нее никакого или почти никакого воздействия. К тому же он помнил, что отцу никогда не удавалось переубедить ее. Начиная с этого года, он всё реже и реже говорил об этих проблемах с матерью или с кем-либо другим. Его миссия была столь необычной, что никто из живущих на земле не был способен посоветовать ему, как ее выполнить.

Для своей семьи он был настоящим молодым отцом. Каждую свободную минуту он проводил с младшими членами семьи, и они по-настоящему любили его. Его мать огорчалась, видя, сколько ему приходится работать. Она горевала из-за того, что изо дня в день он стоял за столярным верстаком, зарабатывая семье на пропитание, вместо того, чтобы учиться у раввинов в Иерусалиме, на что они столь наивно рассчитывали. Хотя в ее сыне было много такого, что было непонятно Марии, она действительно любила его и была глубоко признательна ему за ту готовность, с которой он взвалил на себя бремя ответственности за семью.

2. СЕМНАДЦАТЫЙ ГОД (11 ГОД Н. Э.)

Примерно в это же время, в первую очередь в Иерусалиме и Иудее, вспыхнули массовые волнения с призывами к мятежу против уплаты налогов Риму. Происходило рождение сильной националистической партии, членов которой вскоре стали называть зелотами. В отличие от фарисеев, зелоты не желали дожидаться прихода Мессии. Они предлагали довести дело до конца с помощью политического восстания.

Группа организаторов прибыла из Иерусалима в Галилею, где делала большие успехи, пока не достигла Назарета. Когда они пришли к Иисусу, он внимательно выслушал их и задал много вопросов, однако отказался примкнуть к партии. Он уклонился от объяснения всех своих причин, и под влиянием его отказа многие из его молодых товарищей по Назарету поступили так же.

Мария приложила все свои силы, чтобы уговорить его стать членом партии, но ей ничего не удалось от него добиться. Она даже намекнула на то, что его отказ поддержать национальное дело по ее велению был непослушанием — нарушением обещания подчиняться своим родителям, данного им при возвращении из Иерусалима. Однако в ответ на это измышление он только ласково положил руку ей на плечо и, смотря ей в глаза, сказал: «Мама, как ты могла?» И Мария отказалась от своих слов.

Один из дядей Иисуса (брат Марии Симон) уже присоединился к этой группе и впоследствии вошел в руководство галилейской организации. И в течение нескольких лет между Иисусом и его дядей существовало некоторое отчуждение.

Однако в Назарете назревали неприятности. Позиция Иисуса в этих вопросах привела к расколу среди городских еврейских юношей. Около половины из них вошли в националистическую организацию, а другая половина начала формировать оппозиционную ей группу более умеренных патриотов, надеясь на то, что Иисус станет их вождем. Они были поражены, когда он отказался от предложенной ему чести, объяснив свой отказ многочисленными обязательствами по отношению к семье, с чем они все согласились. Но вскоре положение еще больше осложнилось, когда некий богатый еврей, Исаак — ростовщик, ссужавший деньги язычникам, — пообещал поддержку семье Иисуса, если тот оставит свое ремесло и примет на себя руководство этими назаретскими патриотами.

Иисус, которому в то время было неполных семнадцать лет, столкнулся с одной из самых щекотливых и сложных ситуаций своей юности. Духовным вождям всегда трудно определить свое отношение к патриотическим вопросам, особенно если дело усложняется иностранными угнетателями, собирающими налоги. В данном случае положение усложнялось вдвойне, ибо в пропаганде против Рима использовалась иудейская религия.

Положение Иисуса стало еще более трудным, ибо мать, дядя и даже младший брат Иаков уговаривали его примкнуть к национальному движению, в котором уже состояли все лучшие евреи Назарета, а те юноши, которые не вошли в движение, немедленно сделали бы это, если бы Иисус изменил свое решение. Во всём Назарете у него был единственный мудрый советчик — его прежний учитель, хазан, который посоветовал ему, что ответить гражданскому комитету Назарета, после того как его члены пришли к Иисусу и попросили откликнуться на общественный призыв. За всю его молодую жизнь он впервые сознательно прибег к уловке. До этого случая, стремясь прояснить ситуацию, он всегда полагался на откровенное изложение истины, однако сейчас он не мог рассказать всю правду. Он не мог намекнуть на то, что является более, чем человеком; он не мог раскрыть собственное представление о своей миссии, которая ждала его в более зрелом возрасте. Кроме того, были прямо поставлены под сомнение его религиозная верность и национальная преданность. Его семья была в смятении, его молодые друзья разошлись во мнениях, и всё еврейское население города находилось в состоянии брожения. И подумать только, что во всём этом обвиняли его — столь неповинного в каком-либо намерении вызвать неприятности, не говоря уже о таких волнениях!

Необходимо было что-то предпринять. Он должен был объяснить свою позицию, и он сделал это смело и дипломатично, удовлетворив многих, но не всех. Он использовал свои изначальные доводы, сославшись на то, что его главной обязанностью является семья, что овдовевшей матери и восьми братьям и сестрам нужно нечто большее, чем то, что можно купить за деньги, — большее, чем предметы первой необходимости, — что они имеют право на отеческую заботу и руководство и что он не может со спокойной совестью освободить себя от ответственности, возложенной на него жестокостью несчастного случая. Он отдал должное своей матери и старшему из братьев за их готовность отпустить его, однако повторил, что верность покойному отцу не позволяет ему оставить семью, сколько бы денег ни предлагалось для их материальной поддержки, произнеся незабываемые слова о том, что «деньги неспособны любить». В своем обращении Иисус сделал несколько завуалированных намеков на «дело своей жизни», но объяснил, что независимо от того, насколько это дело согласуется с планами вооруженного восстания, он отказался от него наряду со всем остальным для того, чтобы иметь возможность преданно исполнять свои обязательства по отношению к семье. Все в Назарете прекрасно знали, что он является хорошим отцом для своей семьи, и эта тема была столь близка каждому достойному еврею, что его объяснение нашло встречный отклик в сердцах многих слушающих; и некоторые из тех, кто придерживался иных взглядов, были разоружены незапланированной речью Иакова. В тот самый день хазан отрепетировал с Иаковом его речь, однако они держали это в тайне.

Иаков заявил, что Иисус помог бы освободить свой народ, если бы только он (Иаков) был достаточно взрослым для того, чтобы взять на себя ответственность за семью, и что если они согласятся оставить Иисуса «с нами, чтобы быть нашим отцом и учителем, то вскоре к вам присоединится не один вождь из семьи Иосифа, а пять борцов за свободу народа, ибо разве нас не пять мальчиков, которые подрастут и вместе с нашим братом-отцом встанут на службу своему народу?» Так мальчик помог вполне благополучно разрешить весьма напряженную и угрожающую ситуацию.

На время кризис миновал, но этот случай не был забыт в Назарете. Агитация продолжалась; Иисус уже не был у всех в почете. Расхождение во взглядах так и осталось непреодоленным. Это обстоятельство, усложненное впоследствии другими событиями, послужило одной из главных причин его переезда в Капернаум в последующие годы. С того времени в Назарете сохранялось расхождение во мнениях относительно Сына Человеческого.

В этом году Иаков окончил школу и стал полноценным работником в домашней столярной мастерской. У него были хорошие руки, и теперь он взял на себя изготовление хомутов и плугов, а Иисус стал больше времени уделять отделке домов и тонкой столярной работе.

В этом году Иисус добился огромного прогресса в организации своего разума. Постепенно он объединил оба своих начала — божественное и человеческое, и он осуществил всю эту организацию интеллекта силой своих собственных решений и с помощью одного только внутреннего Наставника — такого же Наставника, какой присутствует в разуме каждого нормального смертного во всех мирах, где уже побывал посвященческий Сын. До сих пор ничего сверхъестественного не произошло в жизни этого юноши, если не считать прибытия посланника, направленного его старшим братом Эммануилом и явившегося ему однажды ночью в Иерусалиме.

3. ВОСЕМНАДЦАТЫЙ ГОД (12 ГОД Н. Э.)

В течение этого года они лишились всей своей собственности, за исключением дома и сада. Последняя, уже заложенная часть имущества в Капернауме (не считая их доли в другой собственности), была продана. Полученные средства пошли на уплату налогов, приобретение новых инструментов для Иакова и выплату взноса за старую семейную лавку-мастерскую у караванной стоянки, которую Иисус предложил выкупить, ибо Иаков был уже достаточно взрослым для того, чтобы работать в домашней мастерской и помогать Марии по хозяйству. Поскольку финансовое положение на некоторое время улучшилось, Иисус решил взять Иакова на празднование Пасхи. Они отправились в Иерусалим на день раньше, чтобы побыть вдвоем, и пошли через Самарию. Они шли пешком, и по дороге Иисус рассказывал Иакову об исторических местах, о которых пятью годами раньше, во время такого же путешествия, он услышал от отца.

Много диковинных мест предстало их взору, пока они шли через Самарию. В течение этого путешествия они обговорили множество проблем — личных, семейных и национальных. Иаков был очень религиозным юношей, и хотя он не во всём соглашался со своей матерью относительно того немногого, что ему было известно о планах, касавшихся дела жизни Иисуса, он действительно с нетерпением дожидался своего часа, когда он смог бы взять на себя ответственность за семью и тем самым позволить Иисусу приступить к своей миссии. Он был очень благодарен Иисусу за то, что тот взял его с собой на Пасху, и они говорили о будущем более подробно, чем когда-либо прежде.

Пересекая Самарию, Иисус много размышлял, особенно в Вефиле и когда утолял жажду у колодца Иакова. Он обсудил со своим братом предания об Аврааме, Исааке и Иакове. Он сделал многое для подготовки Иакова к тому, что его ждало в Иерусалиме, стремясь ослабить возмущение, подобное тому, какое охватило его самого при первом посещении храма. Однако некоторые из этих мест не произвели на Иакова такого же впечатления. Он был недоволен небрежным и бездушным характером исполнения своих обязанностей некоторыми священниками, но в целом получил большое удовольствие от своего пребывания в Иерусалиме.

Иисус привел Иакова в Вифанию на пасхальный ужин. Симон уже покоился рядом с предками, и Иисус был за хозяина дома. Он принес из храма пасхального ягненка и сидел во главе стола пасхальной семьи.

После праздничного ужина Мария завела разговор с Иаковом, а Марфа, Лазарь и Иисус проговорили друг с другом далеко за полночь. На следующий день они присутствовали при богослужении в храме, и Иаков был принят в сообщество Израиля. В то утро, когда они остановились на гребне Елеонской горы, чтобы посмотреть на храм, у Иакова вырвался возглас изумления. Однако Иисус взирал на Иерусалим в молчании. Иаков не мог понять поведения своего брата. В ту ночь они снова вернулись в Вифанию и на следующий день должны были отправиться домой, но Иаков настоял на том, чтобы они еще раз посетили храм, объясняя это желанием увидеть учителей. И хотя это было действительно так, в глубине души он хотел услышать, как Иисус участвует в диспутах, о чём он знал от своей матери. Поэтому они отправились в храм послушать дебаты, но Иисус не задал ни одного вопроса. Его пробуждавшемуся разуму человека и Бога всё это казалось столь незрелым и незначительным, что он мог только пожалеть этих людей. Иаков был разочарован молчанием Иисуса. На его вопросы Иисус отвечал только одно: «Мое время еще не исполнилось».

На следующий день они отправились домой через Иерихон и долину Иордана, и по пути Иисус рассказывал о многих вещах, в том числе и о том, как он шел этой дорогой, когда ему было тринадцать лет.

После возвращения в Назарет Иисус начал работать в старой семейной ремонтной мастерской и был чрезвычайно рад возможности ежедневного общения со многими людьми из всех районов страны и окружающих мест. Иисус действительно любил людей — самых обыкновенных людей. Каждый месяц он вносил деньги за мастерскую и, с помощью Иакова, продолжал обеспечивать семью.

Несколько раз в году, по субботам, если в городе не было соответствующих гостей, Иисус продолжал читать Писания в синагоге и не раз предлагал свои комментарии к прочитанному, однако обычно он выбирал отрывки таким образом, что комментариев не требовалось. Он столь умело выстраивал порядок чтения, что один отрывок прояснял другой. По субботам, во второй половине дня, если только позволяла погода, он всегда ходил на прогулку со своими братьями и сестрами.

Примерно в это время хазан организовал юношеский клуб для проведения философских диспутов. Собрания проводились у членов клуба, часто — у самого хазана. Иисус стал видным членом этой группы, благодаря чему он смог в некоторой степени вернуть себе престиж среди местных жителей, утерянный во время недавних споров по вопросам национального движения.

Хотя его социальная жизнь была ограничена, он находил время и для нее. У него было много близких друзей и преданных поклонников — как среди юношей, так и среди девушек Назарета.

В сентябре Елисавета и Иоанн прибыли в гости к назаретской семье. Лишившись отца, Иоанн собирался вернуться в горы Иудеи и заняться земледелием или разведением овец, если Иисус не посоветует ему остаться в Назарете и взяться за плотницкое дело или какое-нибудь другое ремесло. Они не знали, что назаретская семья живет в крайней нужде. Чем дольше Мария и Елисавета говорили о своих сыновьях, тем больше они убеждались в том, что совместная работа и более частые встречи пошли бы на пользу обоим юношам.

Иисус и Иоанн много раз беседовали друг с другом и обсудили ряд сугубо сокровенных и личных вопросов. Расставаясь, они договорились о том, что в следующий раз встретятся только при публичном служении, после того как «небесный Отец призовет» их к своему труду. Увиденное в Назарете произвело на Иоанна громадное впечатление; поэтому он решил вернуться домой и своим трудом поддерживать мать. Он уверился в том, что ему суждено стать частью жизненной миссии Иисуса, однако он понимал, что пройдет много лет, прежде чем Иисус поднимет на ноги свою семью; поэтому ему было намного легче вернуться домой, где он принялся ухаживать за их небольшой фермой и помогать своей матери. Иоанн и Иисус не виделись вплоть до того дня у Иордана, когда Сын Человеческий явил себя для крещения.

Пополудни в субботу, 3 декабря этого года, смерть во второй раз поразила назаретскую семью. После недельной болезни, сопровождавшейся сильным жаром, умер их маленький брат Амос. Единственной опорой Марии в это скорбное время был ее первенец. Пережив вместе с Иисусом это горе, она, наконец, в полной мере признала его главой семьи — и поистине достойным главой.

В течение четырех лет уровень их жизни неизменно падал; год от года тиски бедности сжимались. К концу этого года они столкнулись с одним из самых тяжких испытаний в своей нелегкой борьбе. Заработки Иакова были еще недостаточными, и расходы на похороны окончательно выбили у них почву из-под ног. Однако своей переживающей и скорбящей матери Иисус повторял только одно: «Мама Мария, скорбь нам не поможет; все мы трудимся в меру своих сил, и, быть может, улыбка матери могла бы воодушевить нас на еще большее. День ото дня надежда на лучшее будущее укрепляет нас для решения наших проблем». Его здоровый и практичный оптимизм был поистине заразительным. Все дети жили в атмосфере ожидания лучших времен и лучшей жизни. И несмотря на гнет нужды, это оптимистическое мужество в огромной мере способствовало формированию сильных и благородных характеров.

Иисус обладал способностью направлять все свои умственные, душевные и физические силы на решение непосредственной задачи. Он умел сосредоточивать свой глубокий ум на той проблеме, которую он стремился решить, и это, в сочетании с его неистощимым терпением, позволяло ему невозмутимо переносить тяготы трудного смертного существования — жить так, как если бы он «видел Невидимого».

4. ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ГОД (13 ГОД Н. Э.)

К этому времени Иисус и Мария уже намного лучше ладили друг с другом. Она уже меньше смотрела на него, как на сына; Иисус превратился для нее скорее в отца ее детей. Каждый день приносил массу неотложных практических проблем. Они реже говорили о деле его жизни, ибо со временем все свои помыслы посвятили содержанию и воспитанию семьи из четырех мальчиков и трех девочек.

К началу этого года Иисус снискал от матери полное признание своих методов воспитания детей — позитивного предписания творить добро вместо более старого еврейского метода, который выражался в запрещении творить зло. В своей семье, равно как и на протяжении всей своей жизни общественного проповедника, Иисус всегда пользовался позитивной формой наставления. Всегда и везде он говорил: «Делайте так» или: «Вам следовало бы сделать так». Он никогда не пользовался негативным методом обучения, восходящим к древним табу. Иисус старался не акцентировать внимания на зле, запрещая зло; вместо этого он возвышал добро, повелевая творить добро. В этом доме время для молитвы было возможностью обсудить самые разные вопросы, имевшие отношение к благополучию семьи.

Иисус начал мудро дисциплинировать своих братьев и сестер в столь раннем возрасте, что для обеспечения их быстрого и добровольного послушания практически не требовалось наказаний. Единственным исключением был Иуда. Иисусу приходилось периодически наказывать его за несоблюдение установленных в доме правил. В трех случаях — когда было признано необходимым наказать Иуду за сознательное и преднамеренное нарушение правил поведения в семье — мера наказания была назначена единодушным решением старших детей, причем Иуда сам согласился с наказанием до того, как оно было наложено на него.

Хотя Иисус был исключительно методичным и организованным во всём, что он делал, любое выносимое им решение отличалось также живительной гибкостью толкования и индивидуальностью подхода, чрезвычайно поражая всех детей духом справедливости, которым руководствовался их брат-отец. Он никогда не подвергал своих братьев и сестер произвольным дисциплинарным взысканиям, и эта неизменная честность и личное внимание вызывали огромную любовь к нему всех членов семьи.

Иаков и Симон выросли, пытаясь следовать плану Иисуса — умиротворять своих драчливых и порой гневливых товарищей по играм при помощи убеждения и непротивления, и они добивались хороших результатов. В противоположность им Иосиф и Иуда, соглашаясь с такими учениями дома, спешили защитить себя, когда на них нападали их товарищи. Особенно часто дух этих учений нарушал Иуда. Однако непротивление не было правилом семьи. Если члены семьи не следовали данному учению, это не влекло за собой наказания.

Как правило, все дети, в особенности девочки, приходили к Иисусу за советом, делясь с ним своими детскими горестями и доверяясь ему так же, как они доверялись бы любящему отцу.

Иаков превращался в уравновешенного и выдержанного юношу, но у него не было таких же духовных наклонностей, как у Иисуса. Он намного лучше учился, чем Иосиф, который, являясь добросовестным работником, был еще менее духовно одаренным человеком. Работяга-Иосиф отставал от интеллектуального уровня других детей. Симон был благонамеренным мальчиком, но отличался излишней мечтательностью. Он никак не мог найти своего места в жизни и был источником больших волнений для Иисуса и Марии. Однако он всегда оставался добрым малым и действовал из лучших побуждений. Иуда был смутьяном. При высочайших идеалах он обладал неустойчивым нравом. По своей решительности и настойчивости он превосходил свою мать, но ему во многом не хватало ее чувства меры и рассудительности.

Мириам была уравновешенной и спокойной девочкой, глубоко чувствовавшей всё возвышенное и духовное. Марфа отличалась медлительностью в мыслях и действиях, но была чрезвычайно надежным и исполнительным ребенком. Малютка Руфь была радостью семьи; хотя ее речи отличались беспечностью, ее сердце было абсолютно чистым. Она почти что поклонялась своему старшему брату и отцу. Но ее не баловали. Она была восхитительным ребенком, хотя и не такой привлекательной, как Мириам, которая являлась первой красавицей семьи — если не всего города.

Со временем Иисус сделал многое для того, чтобы либерализовать и видоизменить семейные учения и обряды, относившиеся к субботним ритуалам и многим другим аспектам религии, и эти изменения встретили горячее одобрение Марии. К этому времени Иисус стал бесспорным главой дома.

В том же году Иуда пошел в школу, и для того, чтобы покрыть эти расходы, Иисусу пришлось продать свою арфу. Так он расстался с последним из своих увлечений. Он очень любил играть на арфе, когда утомлялись его разум и тело, однако он утешал себя мыслью о том, что теперь, по крайней мере, его арфу не конфискуют сборщики налогов.

5. РЕВЕККА, ДОЧЬ ЕЗДРЫ

Хотя Иисус был беден, это ни в коей мере не повлияло на его общественное положение в Назарете. Он был одним из первых юношей города и пользовался огромным вниманием со стороны большинства девушек. Поскольку Иисус являлся великолепным образцом сильного и умного мужчины, а также принимая во внимание его репутацию духовного вождя, неудивительно, что Ревекка — старшая дочь Ездры, богатого назаретского купца и торговца — почувствовала, что постепенно влюбляется в сына Иосифа. Первой она открыла свое чувство Мириам, сестре Иисуса, а Мириам, в свою очередь, рассказала обо всём своей матери. Мария сильно встревожилась. Неужели ей предстоит потерять сына, ставшего теперь незаменимым главой семьи? Будет ли конец несчастьям? Что дальше? После этого она задумалась о влиянии женитьбы на будущий путь Иисуса. Хотя и нечасто, но она всё же вспоминала о том, что Иисус был «заветным дитя». Обсудив данную проблему, Мария и Мириам решили попытаться пресечь эту затею, пока о ней не узнал Иисус. Они отправились прямиком к Ревекке, рассказали ей обо всём и чистосердечно сообщили о своей вере в то, что Иисус является сыном предначертанной судьбы и что ему предстоит стать великим религиозным вождем, — возможно, Мессией.

Ревекка внимательно слушала. Их рассказ сильно взволновал ее, и она прониклась еще большей решимостью связать свою жизнь с полюбившимся ей мужчиной и разделить с ним его судьбу вождя. Она убеждала (себя) в том, что такой человек тем более будет нуждаться в преданной и умелой жене. Она истолковала попытку Марии разубедить ее как естественную реакцию — боязнь потерять главу и единственного кормильца семьи. Однако зная, что ее отец одобряет ее влечение к сыну плотника, она справедливо решила, что он с радостью обеспечит семью Иисуса доходом, достаточным для возмещения его заработков. После того как ее отец согласился с этим планом, Ревекка еще раз встретилась с Марией и Мириам, но когда ей не удалось заручиться их поддержкой, она решилась поговорить с самим Иисусом. Ей удалось сделать это с помощью своего отца, который пригласил Иисуса в их дом на празднование семнадцатилетия Ревекки.

Иисус внимательно и участливо выслушал их предложение — вначале от отца Ревекки, затем от нее самой. В своем мягком ответе он сказал, что никакие деньги не смогут выполнить вместо него его обязанность — самому поднять семью его отца, «выполнить самый святой человеческий долг — быть верным своей семье». Отец Ревекки был глубоко тронут словами Иисуса о преданности семье и далее не участвовал в разговоре, сказав лишь своей жене Марии: «Он не сможет быть нашим сыном; он слишком благороден для нас».

После этого состоялся памятный разговор с Ревеккой. До сих пор Иисус не проводил большого различия между мальчиками и девочками, юношами и девушками, с которыми он общался. Его разум был слишком поглощен неотложными проблемами, связанными с практическими земными делами, и неизменными размышлениями о грядущем «выполнении дела Отца», чтобы он успел хотя бы раз серьезно подумать о воплощении личной любви в человеческом браке. Теперь же он был поставлен еще перед одной проблемой, с которой приходится сталкиваться и которую приходится решать каждому обычному человеку. Он воистину был «искушен во всём, подобно вам».

Внимательно выслушав Ревекку, он искренне поблагодарил ее за выраженное ею восхищение, добавив, что «оно будет воодушевлять и утешать меня во все дни моей жизни». Он объяснил, что он не волен вступать с женщиной в иные отношения, кроме как отношения братского уважения и чистой дружбы. Он дал недвусмысленно понять, что его первой и главной обязанностью является воспитание своей семьи и что он не может думать о женитьбе до тех пор, пока эта задача остается невыполненной, и затем он добавил: «Если мне суждено стать сыном предначертанной судьбы, то я не должен принимать на себя пожизненных обязательств до тех пор, пока моя судьба не станет явной».

Ревекка была убита горем. Она была безутешна и только уговаривала своего отца уехать из Назарета. Наконец, он уступил, и они переехали в Сепфорис. В последующие годы многие добивались ее руки, однако для всех у нее был один ответ. Она жила с единственной целью: дождаться того часа, когда тот, кто был для нее величайшим из когда-либо живших людей, вступит на свой путь проповедника живой истины. И она преданно следовала за ним в течение всех богатых событиями лет его общественного труда, присутствуя (незамеченной Иисусом) в день его триумфального вступления в Иерусалим. И она была «среди других женщин» вместе с Марией в тот роковой и трагический день, когда Сын Человеческий висел на кресте, оставаясь для нее — как и для бесчисленных небесных миров — «возлюбленным и величайшим из десяти тысяч».

6. ЕГО ДВАДЦАТЫЙ ГОД (14 ГОД Н. Э.)

Историю любви Ревекки к Иисусу пересказывали по секрету в назаретских домах, а позднее — в Капернауме. Поэтому, хотя в последующие годы многие женщины любили Иисуса так же, как его любили мужчины, ему уже никогда не приходилось отвергать личной преданности, предложенной какой-либо другой добропорядочной женщиной. Начиная с этого времени, чувства, которые люди испытывали к Иисусу, носили больше характер уважения, полного преклонения и обожания. Как мужчины, так и женщины искренне любили его за то, чем он являлся, — без какой-либо примеси эгоизма или желания превратить его в объект только своей любви. Однако многие годы самозабвенную любовь Ревекки вспоминали каждый раз, когда речь заходила о человеческой личности Иисуса.

Хорошо зная подробности истории с Ревеккой, а также то, что Иисус отказался даже от любви прекрасной девушки, Мириам (не осознавая предначертанность судьбы своего брата), стала идеализировать его и прониклась трогательной и глубокой любовью к нему как отцу и брату.

Хотя они едва ли могли себе это позволить, Иисус чувствовал странное побуждение отправиться в Иерусалим на Пасху. Его мать, зная о недавнем происшествии с Ревеккой, мудро убеждала его совершить паломничество. В действительности, он искал случая поговорить с Лазарем и навестить Марфу и Марию, хотя и не отдавал себе в этом отчета. Не считая своей собственной семьи, он любил этих троих людей больше всех на свете.

Он шел в Иерусалим через Мегиддо, Антипатриду и Лидду, повторив частично тот же путь, которым его семья возвращалась из Египта в Назарет. На дорогу ушло четыре дня, и он много размышлял о прошлых событиях, происходивших в Мегиддо и в окрестностях этого города — международного поля брани Палестины.

Иисус прошел через Иерусалим, лишь ненадолго задержавшись, чтобы взглянуть на храм и собиравшиеся здесь толпы посетителей. Он чувствовал странную и растущую антипатию к этому построенному Иродом храму и его духовенству, которое назначалось по политическим мотивам. Больше всего он хотел увидеть Лазаря, Марфу и Марию. Лазарь был его сверстником и являлся теперь главой семьи: к этому времени он успел похоронить и свою мать. Марфа была на год с лишним старше Иисуса, а Мария — двумя годами младше. И для всех троих Иисус был кумиром и образцом совершенства.

Во время этого визита произошел один из периодических взрывов протеста против традиции — выражение возмущения теми ритуальными обрядами, которые, по мнению Иисуса, искажали образ его небесного Отца. Не зная о том, что Иисус собирается к ним, Лазарь договорился встретить Пасху с друзьями в соседней деревне у дороги на Иерихон. Теперь же Иисус предлагал, чтобы они провели праздничный день там, где они находились, — в доме Лазаря. «Но у нас нет пасхального ягненка», — сказал Лазарь. И тогда Иисус приступил к обстоятельному и убедительному рассуждению о том, что небесного Отца воистину не интересуют столь наивные и бессмысленные ритуалы. После торжественной и проникновенной молитвы они поднялись, и Иисус сказал: «Пусть мои незрелые и помраченные разумом соплеменники служат своему Богу так, как учил Моисей; так будет лучше для них, но я призываю, чтобы мы, увидевшие свет жизни, больше не обращались к нашему Отцу через тьму смерти. Будем же свободны в своем знании истины о вечной любви нашего Отца».

В тот вечер, когда стало смеркаться, все четверо сели за стол, и это была первая пасхальная трапеза благочестивых евреев без пасхального ягненка. На Пасху были приготовлены пресный хлеб и вино, и эти символы, названные Иисусом «хлебом жизни» и «водой жизни», он подал своим товарищам, и они ели в торжественном согласии с учениями, которыми он только что поделился. Стало обычаем выполнять этот священный ритуал всякий раз, когда он посещал Вифанию в последующие годы. Вернувшись домой, он рассказал обо всём этом своей матери. Вначале она была шокирована, однако постепенно поняла его точку зрения. И всё же она почувствовала огромное облегчение, когда Иисус заверил ее, что он не собирается изменять празднование Пасхи в их семье. Дома, вместе с детьми, он из года в год продолжал есть Пасху «по закону Моисея».

Именно в этом году состоялся продолжительный разговор Марии с Иисусом по поводу женитьбы. Она откровенно спросила его, женился бы он, если бы был свободен от обязанностей перед семьей. Иисус объяснил ей, что его непосредственный долг не позволяет ему жениться, и потому этот вопрос мало его беспокоит. Он выразил сомнение в том, что когда-либо станет женатым человеком. Он сказал, что все подобные вещи должны отойти на второй план, пока не «исполнится его время», — время, когда он «должен будет приступить к делу своего Отца». Решив уже для себя, что он не станет отцом детей во плоти, он практически не думал о проблеме брака.

В этом году он заново приступил к задаче дальнейшего соединения смертной и божественной сущностей в простую и действенную человеческую индивидуальность. И он продолжал расти в нравственном статусе и духовном понимании.

Хотя они лишились всех своих назаретских владений (кроме собственного дома), в этом году их материальное положение несколько улучшилось после продажи своей доли недвижимости в Капернауме. Это было последней частью всего состояния Иосифа. Сделка на продажу капернаумской собственности была заключена со строителем лодок по имени Зеведей.

В этом году Иосиф закончил синагогальную школу и начал работать за небольшим верстаком в домашней столярной мастерской. Хотя состояние их отца было исчерпано, они рассчитывали на то, что смогут успешно бороться с нуждой, так как теперь трое из них регулярно работали.

Иисус быстро становится мужчиной — не просто юношей, а взрослым человеком. Он хорошо научился нести бремя ответственности. Он умеет не падать духом при разочарованиях. Он стойко держится, когда его планы расстраиваются, а замыслы временно срываются. Он научился быть честным и справедливым даже перед лицом несправедливости. Он учится приспосабливать свои идеалы духовной жизни к практическим требованиям земного бытия. Он учится планировать достижение более высокой и отдаленной идеалистической цели — и одновременно он упорно трудится для достижения ближайшей и непосредственной цели, определяемой необходимостью. Он планомерно осваивает искусство приспособления своих устремлений к обыкновенным потребностям человеческой жизни. Он почти уже в совершенстве овладел методом использования энергии духовного побуждения для приведения в действие механизма материального достижения. Он постепенно учится жить небесной жизнью и продолжать свое земное существование. Он всё больше зависит от высшего руководства своего Отца и одновременно берет на себя отеческую роль наставника детей своей земной семьи. Он накапливает всё больше опыта в искусстве вырывать победу, находясь на грани поражения. Он учится превращать трудности времени в триумфы вечности.

Так, с течением лет, этот молодой назарянин продолжает знакомиться с жизнью в том ее виде, в котором она проживается во плоти в мирах времени и пространства. Он живет полной, типичной и всесторонней жизнью на Урантии. Он покинул этот мир, исполненный того опыта, который приобретают живущие здесь создания в течение коротких и напряженных лет своей первой жизни — жизни во плоти. И весь этот человеческий опыт навечно стал достоянием Властелина Вселенной. Он является нашим отзывчивым братом, сочувствующим другом, опытным властелином и милосердным Отцом.

Ребенком он приобрел огромный запас знаний. Юношей он разобрал, классифицировал и сопоставил эту информацию. И теперь, став взрослым человеком этого мира, он приступает к организации данного интеллектуального достояния перед тем, как использовать его в своем последующем учении, водительстве и служении во благо своих смертных братьев в этом мире и во всех остальных обитаемых сферах по всей вселенной Небадон.

Рожденный младенцем данного мира, он оставил позади детство и прошел через последовательные стадии отрочества и юности. Теперь он стоит на пороге подлинной зрелости, обладая богатым человеческим опытом, исчерпывающим пониманием человеческой природы и глубоким сочувствием к ее слабостям. Он становится мастером божественного искусства — раскрытия своего Райского Отца смертным созданиям всех веков и эпох.

И теперь, как взрослый человек — зрелый человек этого мира — он готовится продолжить свою высшую миссию: раскрыть Бога людям и привести людей к Богу.

ДОКУМЕНТ 128 ИИСУС В ПЕРИОД РАННЕЙ ЗРЕЛОСТИ

Иисус Назарянин вступил в первые годы своей зрелости, продолжая вести нормальную земную жизнь обыкновенного человека. Иисус появился в этом мире так же, как и остальные дети; он не выбирал себе родителей. Он действительно избрал данный конкретный мир в качестве планеты своего седьмого и завершающего посвящения — воплощения в образе смертной плоти, — однако в остальном он появился здесь естественным путем, рос как обычный ребенок данного мира и боролся с превратностями своего окружения, как и другие смертные в этом и схожих мирах.

Всегда помните о двуединой цели посвящения Михаила на Урантии:

1. Овладение опытом полноценной жизни смертного человека во плоти — достижение полновластия в Небадоне.

2. Раскрытие Всеобщего Отца смертным обитателям пространственно-временных миров и указание тем же смертным более плодотворного пути к лучшему пониманию Всеобщего Отца.

Все остальные блага для созданий или преимущества для вселенной имели второстепенный характер и стали следствием достижения этих главных целей его посвящения в образе смертного.

1. ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ГОД (15 ГОД Н. Э.)

С достижением зрелости Иисус всерьез и с полным самосознанием приступил к завершению своей задачи — глубокому познанию жизни низшего типа его разумных созданий. Именно благодаря данному опыту он приобретал окончательное и полное право безусловного владычества в созданной им вселенной. Он приступил к этой исполинской задаче, полностью осознавая свою двойственную природу. Однако он уже сумел успешно объединить две эти сущности в одну — Иисуса Назарянина.

Иешуа бен Иосиф прекрасно знал, что он — человек, смертный человек, рожденный женщиной. Это видно по выбранному им для себя первому имени, Сын Человеческий. Он был настоящей плотью и кровью; поэтому и сейчас, являясь полновластным вершителем судеб вселенной, среди своих многочисленных и заслуженных титулов он носит имя «Сын Человеческий». Буквально истинно то, что созидательное Слово Всеобщего Отца — Сын-Создатель — «стало плотью и пребывало в качестве человека на Урантии». Он трудился, уставал, отдыхал и спал. Он испытывал голод и утолял его пищей; он испытывал жажду и утолял ее водой. Он познал всю гамму человеческих чувств и эмоций. Он был «искушен во всём, подобно вам», и он страдал и умер.

Как и остальные смертные данного мира, он получал знания, приобретал опыт и объединял их в мудрость. До своего крещения он не пользовался сверхъестественной силой. Он не использовал каких-либо средств, которые не были частью его человеческих способностей как сына Иосифа и Марии.

Что касается атрибутов дочеловеческого существования, то он освободил себя от них. До начала общественного труда его знания людей и событий приобретались только им самим. Он был истинным человеком среди людей.

Извечна и благословенна истина: «У нас есть высокий правитель, способный сострадать нам в наших слабостях. У нас есть властелин, искушенный, подобно нам, во всём, кроме греха». И поскольку он сам страдал, пройдя испытания и искушения, он способен исчерпывающе понять и помочь тем, кто смущен и попал в беду.

Теперь назаретский плотник уже хорошо представлял себе уготованный ему труд, однако он решил жить человеческой жизнью в ее естественном течении. И в некоторых отношениях он действительно является примером для своих смертных созданий, ибо сказано: «Рассуждайте так, как Иисус Христос, который, будучи Богом по своей природе, не считал странным быть равным Богу. Но он принял образ малозначительного создания — родился как человек. И явившись в образе человеческом, он смирил себя до такой степени, что принял смерть, — и не просто смерть, а смерть на кресте».

Он прожил свою смертную жизнь так же, как могут прожить свою жизнь все другие люди, — он, «который при жизни во плоти столь часто, порой эмоционально и со слезами на глазах, возносил молитвы и воззвания Ему, могущему спасти от всякого зла, и услышан был, ибо верил». Поэтому ему надлежало во всех отношениях сделаться таким, как его братья, дабы он мог стать их милосердным и отзывчивым властелином.

Он никогда не сомневался в своей человеческой природе; она была для него очевидной, и он всегда ее осознавал. Что же касается природы божественной, то здесь всегда оставалось место сомнениям и догадкам. По крайней мере, так продолжалось до его крещения. Самоосознание божественности было медленным и, с человеческой точки зрения, естественным эволюционным раскрытием. Это раскрытие и самоосознание божественности началось в Иерусалиме, когда ему было неполных тринадцать лет, с первым сверхъестественным явлением в его человеческой жизни. И этот опыт обретения самоосознания своей божественной сущности был завершен во время второго сверхъестественного случая во плоти — случая, произошедшего при его крещении Иоанном в Иордане и ознаменовавшего собой начало его общественного служения в качестве пастыря и учителя.

Между двумя этими небесными явлениями — одно из которых произошло на тринадцатом году, а другое при крещении, — в жизни воплощенного Сына-Создателя не произошло ничего сверхъестественного или сверхчеловеческого. Несмотря на это, вифлеемский младенец, мальчик, юноша и мужчина из Назарета в действительности являлся воплощенным Создателем вселенной. Однако вплоть до принятия крещения от Иоанна, за всю свою человеческую жизнь он ни разу и ни в малейшей мере не воспользовался ни своим могуществом, ни помощью небесных личностей, не считая своего серафима-хранителя. И мы, заявляющие это, знаем, о чем говорим.

И тем не менее, в течение всех лет, прожитых во плоти, он был истинно божественным существом. Он действительно являлся Сыном-Создателем, Сыном Райского Отца. После того как он встал на путь общественного служения, — что произошло после формального завершения его сугубо смертного испытания, необходимого для обретения полновластия, — он, не колеблясь, публично признавал, что является Сыном Божьим. Он прямо заявлял: «Я есть Альфа и Омега, начало и конец, первый и последний». Он не возражал, когда в последующие годы его называли Господом Славы, Правителем Вселенной, Господом Богом всего творения, Святым Израиля, Господом всего, Господом нашим и Богом нашим, Богом с нами, имеющим имя выше всякого имени и во всех мирах, Всемогуществом вселенной, Вселенским Разумом всего творения, Тем, в котором сокрыты все сокровища премудрости и знаний, полнотой Наполняющего всё во всём, вечным Словом вечного Бога, Тем, который прежде всего и которым всё стоит, Создателем неба и земли, Вседержителем вселенной, Судьей всей земли, Дарителем вечной жизни, Истинным Пастырем, Освободителем миров и Вождем нашего спасения.

Он никогда не возражал против какого-либо из этих титулов, которые стали присваивать ему с окончанием его чисто человеческой жизни и началом последующих лет самоосознания своего служения божественности в образе человека, во имя человека и для человека в этом и во всех других мирах. Применительно к себе, Иисус возражал только против одного имени: когда однажды он был назван Эммануилом, он просто ответил: «Не я; это мой старший брат».

Всегда — даже после того, как его жизнь на земле приобрела более широкий смысл, — Иисус смиренно подчинялся воле небесного Отца.

После крещения он не придавал какого-либо значения поклонению своих искренних сторонников и благодарных последователей. Даже тогда, когда он боролся с бедностью и работал не покладая рук, чтобы обеспечить свою семью самым необходимым, в нем росло сознание того, что он есть Сын Божий. Он знал, что является творцом небес и той же самой земли, на которой он жил теперь жизнью человека. И сонмы небесных существ по всей огромной и взирающей на Урантию вселенной также знали, что этот назарянин является их возлюбленным Властелином и Создателем-отцом. На протяжении этих лет вся вселенная Небадон была глубоко охвачена тревожным ожиданием. Взоры всех небесных существ были сосредоточены на Урантии — на Палестине.

В этом году Иисус отправился в Иерусалим вместе с Иосифом на празднование Пасхи. Побывав на посвящении в храме с Иаковом, он считал своим долгом привести сюда и Иосифа. Иисус никогда не отдавал кому-либо предпочтения в своих отношениях с членами семьи. Они отправились в Иерусалим обычным маршрутом через долину Иордана, но вернулись восточно-иорданским путем, который проходил через Амаф. Идя по долине Иордана, Иисус пересказывал Иосифу историю еврейского народа, а на обратном пути рассказывал ему об испытаниях славных племен Рувима, Гада и Илиадуда, которые, как гласили предания, обитали в этих местностях к востоку от реки.

Иосиф задавал Иисусу много наводящих вопросов о миссии его жизни, но на большинство из них Иисус отвечал только: «Мое время еще не исполнилось». Однако в этих задушевных беседах он обронил много слов, всплывавших в памяти Иосифа в течение волнующих событий последующих лет. Иисус и Иосиф встретили Пасху вместе с тремя друзьями в Вифании, что стало уже традицией при посещении Иерусалима для участия в этих празднествах.

2. ДВАДЦАТЬ ВТОРОЙ ГОД (16 ГОД Н. Э.)

Этот год был одним из нескольких лет, в течение которых братья и сестры Иисуса сталкивались с испытаниями и злоключениями, присущими переходному возрасту с его проблемами и изменением уклада жизни. К этому времени у Иисуса были братья и сестры в возрасте от семи до восемнадцати лет, и ему приходилось уделять им много времени, помогая приспосабливаться к переменам в интеллектуальной и эмоциональной жизни. Так ему пришлось решать проблемы юности в том виде, в каком они проявлялись в жизни его младших братьев и сестер.

В этом году Симон окончил школу и начал работать вместе со старым товарищем Иисуса по играм и его неизменным защитником — каменщиком Иаковом. В результате нескольких семейных советов было решено, что неблагоразумно всем мальчикам заниматься плотницким делом. Предполагалось, что освоив разные ремесла, они смогут брать контракты на строительство целых зданий. К тому же всем работы не хватало, ибо трое из них работали плотниками полный рабочий день.

В этом году Иисус продолжал заниматься отделкой домов и тонкой столярной работой, однако большую часть своего времени он проводил в ремонтной мастерской по обслуживанию караванов, где его начал подменять Иаков. Во второй половине этого года, когда спрос на плотницкий труд в районе Назарета упал, Иисус оставил ремонтную мастерскую Иакову и домашнюю мастерскую Иосифу, а сам отправился в Сепфорис, где нанялся на работу к кузнецу. В течение шести месяцев он работал по металлу и приобрел значительный опыт в кузнечном деле.

До того, как приступить к новой работе в Сепфорисе, Иисус устроил один из своих регулярных семейных советов и торжественно утвердил Иакова, которому недавно исполнилось восемнадцать лет, исполняющим обязанности главы семьи. Он пообещал своему брату полную поддержку и всяческое участие и получил от каждого члена семьи формальное обещание слушаться Иакова. С того дня Иаков взял на себя всю материальную ответственность за семью, а Иисус каждую неделю отдавал свой заработок брату. Впоследствии он уже никогда не забирал бразды правления из рук Иакова. Работая в Сепфорисе, Иисус, при желании, мог бы каждый вечер приходить домой, однако он специально держался в стороне, ссылаясь на погоду и другие обстоятельства, хотя истинной причиной было желание приучить Иакова и Иосифа нести ответственность за семью. Он начал постепенно отучать свою семью от себя. Каждую субботу, а иногда и на неделе, если это было необходимо, Иисус возвращался в Назарет, чтобы посмотреть, как осуществляется новый план, дать советы и полезные рекомендации.

В течение шести месяцев Иисус большую часть времени проводил в Сепфорисе, что дало ему новую возможность лучше познакомиться с языческим взглядом на жизнь. Он работал с иноверцами, жил среди них и использовал любую возможность для того, чтобы подробно и тщательно изучить особенности их жизни и мышления.

По своим моральным критериям этот город — родина Ирода Антипы — настолько уступал даже караванному Назарету, что после шестимесячного пребывания в Сепфорисе Иисус с готовностью воспользовался предлогом и вернулся в Назарет. Бригада, на которую он работал, должна была принять участие в строительстве общественных сооружений как в Сепфорисе, так и в новом городе Тивериаде, и Иисус не желал принимать какого-либо участия в работах под надзором Ирода Антипы. Были и другие причины, из-за которых, по мнению Иисуса, ему следовало возвратиться в Назарет. Вернувшись в ремонтную мастерскую, он не принял на себя управления семейными делами. Работая вместе с Иаковом в мастерской, Иисус, насколько это было возможно, позволял ему оставаться хозяином в доме. Иаков продолжал по собственному усмотрению распоряжаться расходами и бюджетом семьи.

Именно благодаря такому мудрому и продуманному планированию Иисус смог обеспечить условия для постепенного самоустранения от активного участия в семейных делах. Когда Иаков приобрел двухгодичный опыт в качестве исполняющего обязанности главы семьи — и за два года до того, как он (Иаков) женился, — распоряжение семейными деньгами и общее управление делами семьи было возложено на Иосифа.

3. ДВАДЦАТЬ ТРЕТИЙ ГОД (17 ГОД Н. Э.)

В этом году финансовые трудности несколько уменьшились, так как работали уже четыре члена семьи. Мириам хорошо зарабатывала продажей молока и масла; Марфа стала искусной ткачихой. Было выплачено уже более трети суммы, причитавшейся за ремонтную мастерскую. Это позволило Иисусу на три недели прервать работу, чтобы отправиться вместе с Симоном в Иерусалим на празднование Пасхи, и со времени смерти отца это был самый продолжительный период, в течение которого он не занимался ежедневным трудом.

Они шли в Иерусалим через Декаполис, минуя Пеллу, Герасу, Филадельфию, Хешбон и Иерихон. Возвращаясь в Назарет, они пошли побережьем — через Лидду, Иоппию и Кесарию, после чего, обогнув гору Кармил, вышли к Птолемаиде и Назарету. Это путешествие позволило Иисусу достаточно хорошо познакомиться со всей Палестиной к северу от Иерусалима.

В Филадельфии Иисус и Симон познакомились с купцом из Дамаска, которому настолько полюбилась назаретская пара, что он уговорил их остановиться в его иерусалимской резиденции. Пока Симон находился в храме, Иисус проводил время в продолжительных беседах, обсуждая мировые проблемы с этим образованным и много повидавшим человеком. Этому купцу принадлежало более четырех тысяч караванных верблюдов; его коммерческие интересы охватывали весь римский мир, и в настоящее время он находился на пути в Рим. Он предложил, чтобы Иисус приехал в Дамаск и вошел в его дело — импорт восточных товаров, — однако в тот момент Иисус не считал себя вправе уезжать так далеко от семьи. Тем не менее, по дороге домой он много думал о тех далеких городах и еще более далеких странах Запада и Востока — странах, о которых он слышал столько рассказов от караванных путешественников и проводников.

Симону чрезвычайно понравилось их посещение Иерусалима. Он был должным образом принят в общество Израиля при пасхальном посвящении новых сынов завета. Пока Симон присутствовал на пасхальных церемониях, Иисус бродил в толпе посетителей и провел много интересных бесед с многочисленными обращенными в иудаизм язычниками.

Наверное, самой примечательной из всех этих встреч было знакомство с молодым натурализованным греком по имени Стефан. Этот юноша впервые посетил Иерусалим и случайно встретился с Иисусом пополудни в четверг на пасхальной неделе. Пока оба они прогуливались, глядя на дворец Хасмонеев, Иисус завел непринужденную беседу, в результате которой они заинтересовались друг другом и в течение четырех часов говорили о том, как следует жить, каким является истинный Бог и как должно ему поклоняться. Стефан был потрясен словами Иисуса и никогда их не забывал.

И это был тот же самый Стефан, который впоследствии уверовал в учения Иисуса и чья смелая проповедь раннего евангелия привела к тому, что разгневанные иудеи забили его насмерть камнями. Отчасти храбрость Стефана в провозглашении своего взгляда на новое евангелие была прямым результатом его первой беседы с Иисусом. Однако у Стефана ни разу не возникло даже смутной догадки о том, что галилеянин, с которым он разговаривал примерно пятнадцать лет назад, был тем же самым человеком, которого он впоследствии провозгласил Спасителем мира и за которого ему было суждено вскоре умереть, став первым мучеником нарождающейся христианской веры. Когда Стефан прощался с жизнью, заплатив ею за свои нападки на иудейский храм и его традиционные обряды, рядом стоял некий человек по имени Савл, житель Тарса. И когда Савл увидел, на какую смерть был способен этот грек за свою веру, в его сердце пробудились чувства, приведшие его со временем к принятию того учения, за которое умер Стефан; впоследствии он стал энергичным и неукротимым Павлом — философом христианской религии, если не ее единоличным основателем.

В воскресенье после Пасхи Симон и Иисус отправились назад в Назарет. Симон никогда не забывал того, чему научил его Иисус во время этого путешествия. Он всегда любил Иисуса, однако именно теперь он почувствовал, что стал понимать своего отца-брата. По дороге они много говорили по душам — и в пути, и во время привалов. Они прибыли домой в четверг в полдень, и в тот вечер Симон допоздна рассказывал домашним о своих впечатлениях.

Мария была очень расстроена словами Симона о том, что большую часть своего времени в Иерусалиме Иисус провел «во встречах с незнакомцами, особенно с теми, которые прибыли из дальних стран». Семья Иисуса никогда не понимала его огромного интереса к людям, его желания встречаться с ними, знакомиться с их жизнью и узнавать от них, о чём они думают.

Всё больше и больше приходилось назаретской семье заниматься решением непосредственных человеческих проблем. Домашние нечасто вспоминали про миссию Иисуса, да и сам он крайне редко говорил о своем будущем труде. Его мать почти не вспоминала о том, что он был заветным дитя. Постепенно она расставалась с мыслью о некоей божественной миссии, которую Иисусу было суждено осуществить на земле. И всё же порой ее вера возрождалась, когда она задумывалась, вспоминая о явлении Гавриила до рождения ребенка.

4. ДАМАССКИЙ ЭПИЗОД

Последние четыре месяца этого года Иисус провел в Дамаске в гостях у купца, с которым он повстречался в Филадельфии на пути в Иерусалим. Будучи в Назарете, представитель купца разыскал Иисуса и как почетного гостя проводил его в Дамаск. Этот купец, наполовину еврей, предложил выделить необычайно крупную сумму денег для организации в Дамаске религиозно-философской школы. Он собирался создать центр образования, который превзошел бы Александрию. И он предложил Иисусу сразу же отправиться в длительное путешествие по мировым центрам просвещения, чтобы, получив необходимую подготовку, возглавить это начинание. Это было одним из величайших соблазнов, с которыми когда-либо сталкивался Иисус в течение чисто человеческой части своего пути.

Вскоре этот купец привел к Иисусу группу из двенадцати купцов и банкиров, готовых поддержать создание новой школы. Иисус проявил глубокий интерес к идее создания школы и помог подготовить план ее организации. Однако всякий раз, когда об этом заходила речь, он выражал свое опасение, что некоторые неназванные, но взятые на себя ранее обязательства не позволят ему взяться за руководство столь значительным предприятием. Купец, желавший стать его благотворителем, настаивал. Он дал Иисусу несколько выгодных заказов на переводы, которые тот выполнял у него дома. Одновременно он сам, его жена, а также его сыновья и дочери пытались убедить Иисуса не отказываться от предлагаемой чести. Но Иисус не соглашался. Он прекрасно знал, что его миссия на земле не будет опираться на учебные заведения; он знал, что он совершенно не обязан подчиняться «советам людей», сколь бы благими ни были их намерения.

Тот, кого отвергли религиозные вожди Иерусалима, — даже после того, как он продемонстрировал свои качества вождя, — был признан выдающимся учителем деловыми людьми и банкирами Дамаска, причем в то время, когда он являлся скромным, никому не известным плотником из Назарета.

Он никогда не рассказывал об этом предложении своей семье, и конец этого года застал его в Назарете при выполнении своих ежедневных обязанностей, как будто он никогда не подвергался соблазну лестными предложениями своих дамасских друзей. Точно так же этим дамасцам никогда не приходило в голову, что будущий гражданин Капернаума, взбудораживший всё еврейство, был плотником из Назарета, осмелившимся отказаться от той чести, которую могло бы обеспечить их объединенное богатство.

Иисусу удавалось с большим искусством и расчетом обособлять различные эпизоды своей жизни, так что люди никогда не воспринимали их как поступки одного и того же человека. Не раз в последующие годы он слышал этот рассказ о странном галилеянине, отказавшемся от возможности основать в Дамаске школу, которая соперничала бы с Александрией.

Одной из целей, преследуемых Иисусом при размежевании некоторых эпизодов своего земного опыта, было предотвратить создание такой многогранной и впечатляющей картины жизненного пути, которая побудила бы последующие поколения поклоняться учителю, вместо того, чтобы подчиняться истине, которую он воплотил в своей жизни и которой он учил. Иисус не желал, чтобы свидетельства его чисто человеческих достижений отвлекали внимание от его учения. Уже на раннем этапе он понял, что его последователи будут испытывать искушение создать религию о нем и что такая религия может стать соперником евангелия о царстве, которое он собирался провозгласить миру. Соответственно, он последовательно стремился пресечь в своей богатой событиями жизни всё, что могло бы послужить этой естественной человеческой тенденции возвеличивать учителя вместо его учения.

Этим же объясняется, почему он допускал, чтобы его знали под разными именами в различные периоды его разнообразной жизни на земле. С другой стороны, он не хотел оказывать неправомерного воздействия на свою семью или каких-либо других людей, заставляя их поверить в него против их собственных убеждений. Он всегда отказывался пользоваться незаслуженным или несправедливым преимуществом перед человеческим разумом. Он не хотел, чтобы люди верили в него, если их сердца глухи к духовным реальностям, раскрытым в его учениях.

К концу этого года дела в назаретской семье шли неплохо. Дети росли, и Мария начала привыкать к отсутствию Иисуса. Он продолжал передавать свои заработки Иакову на нужды семьи, оставляя только небольшую часть на свои непосредственные личные потребности.

С течением лет было всё труднее представить себе, что этот человек является Сыном Божьим на земле. Казалось, что он стал вполне обыкновенным индивидуумом этого мира — человеком среди людей. И то, что его посвящение должно было протекать именно таким образом, было предопределено его небесным Отцом.

5. ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТЫЙ ГОД (18 ГОД Н. Э.)

Для Иисуса это был первый год относительной свободы от семейных обязанностей, ибо Иаков весьма успешно вел хозяйство, и Иисус помогал ему советом и деньгами.

На следующей неделе после Пасхи в Назарет прибыл молодой человек из Александрии, чтобы организовать встречу Иисуса с группой александрийских евреев. Эта встреча должна была состояться в том же году где-то на палестинском побережье. Совещание было назначено на середину июня, и Иисус отправился в Кесарию, где пять видных александрийских евреев уговаривали его обосноваться в их городе и стать религиозным учителем, предложив для начала, в качестве стимула, место помощника хазана в их главной синагоге.

Представители этого комитета объяснили Иисусу, что Александрии суждено стать всемирным центром еврейской культуры, что эллинистические тенденции в иудаизме практически уже вытеснили вавилонскую школу. Они напомнили Иисусу о распространявшихся в Иерусалиме и по всей Палестине зловещих слухах о восстании, уверяя его, что любой мятеж палестинских евреев будет равносилен национальному самоубийству, что железная рука Рима сокрушит восстание в три месяца, разрушит Иерусалим и сровняет с землей храм, не оставив от него камня на камне.

Иисус выслушал всё, что они хотели ему сказать, поблагодарил их за доверие и, отвергая предложение переехать в Александрию, сказал, по существу, следующее: «Мое время еще не исполнилось». Они были озадачены его явным равнодушием к той чести, которую они собирались ему оказать. Перед тем, как покинуть Иисуса, его египетские друзья передали ему кошелек с деньгами в знак своего уважения и для возмещения времени и расходов, связанных с прибытием в Кесарию на встречу с ними. Однако он отказался и от денег, сказав: «Семья Иосифа никогда не принимала подаяний, и мы не можем есть чужой хлеб, пока мои руки сильны и мои братья способны трудиться».

Александрийцы отплыли домой, и в последующие годы, когда до них доходили слухи о лодочнике из Капернаума, вызвавшем такое волнение в Палестине, мало кто из них догадывался о том, что это был выросший вифлеемский младенец и тот самый странный галилеянин, который без долгих слов отказался от приглашения стать великим учителем в Александрии.

Иисус вернулся в Назарет. Вторая половина этого года была самым спокойным временем за всю его земную жизнь. Он наслаждался этой временной передышкой в своих обычных делах — решении проблем и преодолении трудностей. Он много общался со своим небесным Отцом и совершил колоссальный прогресс в овладении своим человеческим разумом.

Однако спокойное течение людских дел в мирах времени и пространства является недолгим. В декабре состоялся конфиденциальный разговор Иакова с Иисусом. Иаков поведал о своей сильной любви к назаретской девушке Есте и о том, что они хотели бы пожениться, если бы это было возможно. Он напомнил, что Иосифу скоро исполнится восемнадцать лет и что для него было бы полезно получить возможность исполнять обязанности главы семьи. Иисус дал согласие на то, чтобы Иаков женился через два года, при условии, что за это время он должным образом подготовит Иосифа к принятию на себя функций главы семьи.

События следовали одно за другим — пришла пора брачных настроений. Успех Иакова, получившего согласие Иисуса на брак, придал смелости Мириам, которая также решила поговорить со своим братом-отцом о своих планах. Иаков, молодой каменщик, когда-то добровольно взявший на себя роль защитника Иисуса, а теперь являвшийся партнером Иакова и Иосифа, уже давно добивался от Мириам согласия стать его женой. После того как Мириам раскрыла Иисусу свои планы, он распорядился, чтобы Иаков сам явился к нему и официально попросил ее руки, пообещав благословить их брак, как только Мириам сочтет, что Марфа готова к исполнению обязанностей старшей дочери.

Когда Иисус бывал дома, трижды в неделю, по вечерам, он продолжал домашнее обучение. По субботам он часто читал Писания в синагоге, проводил время с матерью, учил детей и в целом вел себя как достойный и уважаемый житель Назарета в обществе Израиля.

6. ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ ГОД (19 ГОД Н. Э.)

Этот год все члены назаретской семьи встретили в добром здравии, и в течение года все дети закончили образование, если не считать того, что Марфе нужно было еще заниматься с Руфью.

Иисус являлся одним из наиболее здоровых, сильных и благовоспитанных мужчин, когда-либо появлявшихся на земле со времен Адама. Его физическое развитие было совершенным. Его разум, достигнув гигантских масштабов по сравнению с обычным умственным развитием его современников, являлся активным, глубоким и проницательным, и его дух был действительно по-человечески божественным.

В материальном отношении семья была лучше обеспечена, чем когда-либо со времени утраты состояния Иосифа. Они полностью рассчитались за караванную ремонтную мастерскую; они никому не были должны, и впервые за многие годы у них появились некоторые сбережения. Ввиду этого, а также потому, что он сопровождал других своих братьев для участия в их первых пасхальных церемониях, Иисус решил отправиться в путь вместе с Иудой (только что окончившим школу), которому предстояло впервые посетить храм.

И в Иерусалим, и обратно они шли одним и тем же путем — через долину Иордана, так как Иисус опасался, что вести младшего брата через Самарию будет чревато неприятностями. Еще в Назарете невыдержанность Иуды в сочетании с сильными патриотическими чувствами несколько раз приводили к тому, что он оказывался в затруднительном положении.

Они прибыли в Иерусалим вовремя и в первый раз направлялись в храм — один вид которого взволновал и потряс Иуду до глубины души, — когда им повстречался Лазарь из Вифании. Пока Иисус разговаривал с Лазарем с целью договориться о совместном праздновании Пасхи, Иуда неожиданно нарвался на крупные неприятности, коснувшиеся всех троих. Стоявший неподалеку римский стражник отпустил неприличное замечание в адрес проходившей мимо еврейской девушки. Иуда вспыхнул от возмущения и тут же выразил в адрес солдата свое негодование по поводу такой непристойности, причем достаточно громко, чтобы тот услышал. Что касается римских легионеров, то они весьма чувствительно реагировали на малейшее неуважение со стороны евреев. Поэтому стражник тут же задержал Иуду. Для молодого патриота это было уже слишком, и еще до того, как Иисус успел предупредить его своим взглядом, он разразился пространной обвинительной речью, выплеснув накопившиеся антиримские чувства, чем только усугубил и без того скверную ситуацию. Иуду сразу же отвели в военную тюрьму. Вместе с ним туда направился и Иисус.

Иисус пытался добиться либо немедленного слушания по делу Иуды, либо его освобождения, с тем чтобы Иуда успел вечером принять участие в праздновании Пасхи, однако все его попытки оказались безуспешными. Ввиду того, что следующий день был днем «священного собрания» в Иерусалиме, даже римляне не решались выдвигать обвинений против евреев. Поэтому Иуда оставался в заключении до утра второго дня после своего ареста, и Иисус находился в тюрьме вместе с ним. Они не присутствовали в храме на церемонии принятия новых сынов закона в полноправные граждане общества Израиля. Иуда прошел эту официальную церемонию только через несколько лет, когда в очередной раз оказался в Иерусалиме во время Пасхи в связи с агитационной деятельностью в качестве представителя зелотов — патриотической организации, активным членом которой он являлся.

После двух дней, которые они провели в тюрьме, утром третьего дня Иисус предстал перед военным судьей от имени Иуды. Извинившись за своего юного брата, Иисус выступил с оправдательной, хотя и беспристрастной речью, в которой упомянул о провокационном характере эпизода, приведшего к аресту его брата. Благодаря трактовке Иисуса, судья пришел к заключению, что у молодого еврея могли быть определенные основания для своей резкой выходки. Предупредив Иуду не позволять себе снова подобной опрометчивости, он отпустил их, сказав Иисусу: «Тебе следует присматривать за мальчиком; он способен доставить всем вам много неприятностей». И римский судья был прав. Иуда действительно был источником значительных неприятностей для Иисуса, и всегда эти неприятности заключались в одном и том же — столкновениях с гражданскими властями из-за неосмотрительных и неразумных патриотических порывов.

Иисус и Иуда пришли на ночь в Вифанию, объяснили, почему они не смогли принять участие в пасхальном ужине, и на следующий день отправились в Назарет. Иисус ничего не сказал домашним об аресте своего младшего брата в Иерусалиме, однако примерно через три недели после возвращения у него состоялся продолжительный разговор по этому поводу с Иудой. После этого разговора Иуда сам рассказал обо всём семье. Он никогда не забывал, какое терпение и выдержку продемонстрировал его брат-отец в течение всего этого тяжелого испытания.

Это была последняя Пасха, на которой Иисус побывал с кем-либо из членов своей семьи. Приближалось время всё большего ослабления связи Сына Человеческого со своими родными.

В этом году периоды его глубоких раздумий часто прерывались Руфью и ее товарищами. И Иисус всегда был готов отложить размышления о своем будущем труде для мира и вселенной, чтобы разделить детскую радость и молодой задор этих ребятишек, которые никогда не уставали слушать о его различных путешествиях в Иерусалим. Они также чрезвычайно любили его рассказы о животных и природе.

Дети всегда были желанными гостями в ремонтной мастерской. У стены мастерской Иисус оставлял песок, кирпичи и камни, и здесь всегда резвились стайки детей. Устав от игр, самые отважные из них заглядывали в мастерскую, и если ее владелец не был занят, то они, набравшись смелости, заходили внутрь и говорили: «Дядя Иешуа, выходи к нам и расскажи длинную историю». Затем они хватали его за руки и тащили за собой, пока он не усаживался на любимый камень у угла мастерской, а сами устраивались перед ним полукругом. И как же малыши любили своего дядю Иешуа! Они учились смеяться, и смеяться от души. Обычно один или двое самых маленьких забирались ему на колени и сидели там, завороженно глядя на его выразительное лицо, пока он рассказывал свои истории. Дети любили Иисуса, и Иисус любил детей.

Его друзьям было трудно понять размах его интеллектуальной деятельности — каким образом ему удавалось столь внезапно и полностью переключаться с глубоких обсуждений политики, философии или религии на беспечную и веселую шаловливость этих малышей, которым было от пяти до десяти лет. Его собственные братья и сестры подросли; теперь у него было больше свободного времени, и пока в семье не появились внуки, он уделял огромное внимание этим малышам. Однако он прожил на земле слишком мало, чтобы успеть по-настоящему насладиться внуками.

7. ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЙ ГОД (20 ГОД Н. Э.)

С началом этого года Иисус Назарянин начал твердо осознавать в себе огромное потенциальное могущество. Но он был в равной степени полностью уверен в том, что это могущество не может использоваться его личностью Сына Человеческого, — во всяком случае, до тех пор, пока не пробьет его час.

В это время он много думал, но мало говорил о своей связи с небесным Отцом. И результатом всех этих размышлений были слова, произнесенные им однажды в молитве на вершине холма: «Кем бы я ни являлся и какое бы могущество ни было в моих руках, я всегда подчинялся и всегда буду подчиняться воле моего Райского Отца». И тем не менее, когда этот человек шел по Назарету на работу и с работы, «в нем были сокрыты все сокровища мудрости и познания», что применительно к огромной вселенной было буквальной истиной.

Весь этот год семейные дела шли гладко для всех, кроме Иуды. В течение многих лет младший брат доставлял Иакову неприятности, не желая заняться каким-либо ремеслом. Невозможно было положиться и на его участие в семейных расходах. Хотя он жил дома, он недобросовестно относился к обязанности вносить свой вклад в содержание семьи.

Иисус был мирным человеком и чувствовал себя неловко из-за постоянных агрессивных выходок Иуды и его многочисленных патриотических демаршей. Иаков и Иосиф предлагали выгнать его из дома, но Иисус не соглашался. Всякий раз, когда их терпение готово было лопнуть, Иисус лишь советовал: «Будьте терпеливы. Будьте благоразумны в своих советах и подавайте пример собственной жизнью, дабы ваш брат мог сначала познать лучший путь, а затем был бы вынужден следовать за вами по этому пути». Мудрый и добрый совет Иисуса предотвратил раскол в семье; они остались вместе. Однако Иуда образумился только после женитьбы.

Мария редко говорила о будущей миссии Иисуса. Всякий раз, когда об этом заходила речь, Иисус лишь отвечал: «Мое время еще не исполнилось». Иисус почти уже справился с трудной задачей, которая заключалась в том, чтобы отучить свою семью быть зависимой от его непосредственного присутствия. Он быстро готовился к тому дню, когда он мог бы уверенно покинуть свой назаретский дом и начать более активную подготовку к действительному служению людям.

Никогда не упускайте из виду того обстоятельства, что первоочередной задачей Иисуса в его седьмом посвящении было обретение опыта создания, достижение полновластия в Небадоне. И при накоплении именно этого опыта он осуществил высшее, предназначенное для Урантии и всей локальной вселенной, раскрытие Райского Отца. Помимо достижения этих главных целей, он также взял на себя решение тех проблем этого мира, которые были связаны с восстанием Люцифера.

В этом году у Иисуса было больше, чем обычно, досуга, и он уделял много времени подготовке Иакова к управлению ремонтной мастерской и Иосифа — к распоряжению домашними делами. Мария чувствовала, что он готовится покинуть их. Куда он собирается уйти? Чем он намерен заняться? Она почти уже перестала думать об Иисусе как о Мессии. Она не могла его понять; она просто была неспособна постичь своего первенца.

В этом году Иисус очень много времени уделял каждому члену своей семьи. Он отправлялся с ними в длительные и частые прогулки, забираясь на вершину холма и гуляя по окрестностям. Перед жатвой он отвел Иуду на ферму к своему дяде, которая находилась к югу от Назарета, однако Иуда там не задержался. Вскоре после жатвы он сбежал, и позднее Симон нашел его на озере в компании рыбаков. После того как Симон привел его домой, Иисус обстоятельно поговорил с беглецом и, так как тот хотел быть рыбаком, отправился с ним в Магдалу и оставил его на попечении их родственника, рыбака; с того времени и до своей женитьбы Иуда успешно и регулярно трудился и продолжал рыбачить после того, как стал женатым человеком.

Наконец, пришел день, когда все братья Иисуса нашли себе занятие в жизни и овладели своим ремеслом. Всё было готово для того, чтобы Иисус мог покинуть семью.

В ноябре состоялась двойная свадьба. Иаков, брат Иисуса, женился на Есте, а Мириам вышла замуж за соседского Иакова. Это было поистине радостным событием. Даже Мария снова чувствовала себя счастливой, если не считать тех моментов, когда она понимала, что Иисус готовится уйти. Она страдала под тяжким бременем неопределенности: если бы только Иисус сел и открыто поговорил с ней, как это бывало, когда он был ребенком! Однако он всегда был замкнутым и хранил полное молчание относительно своего будущего.

Иаков и его молодая жена, Еста, перебрались в скромный небольшой дом в западной части города, подаренный ее отцом. Хотя Иаков продолжал поддерживать семью матери, из-за женитьбы его квота была урезана наполовину, и Иисус официально назначил Иосифа главой семьи. К этому времени Иуда исправно присылал домой свою ежемесячную долю в семейных расходах. Брак Иакова и Мириам оказал на него весьма благотворное воздействие, и на следующий день после свадьбы, перед тем как отправиться на рыбный промысел, он заверил Иосифа, что тот может твердо рассчитывать «на его долю, а если потребуется — то и на большее». И он сдержал свое слово.

Мириам жила в доме Иакова по соседству с Марией. К этому времени Иаков старший уже лежал в земле вместе с предками. Марфа заменила в доме Мириам, и к концу года реорганизация семьи была благополучно завершена.

На следующий день после двойной свадьбы у Иисуса состоялся важный разговор с Иаковом. Конфиденциально сообщив Иакову, что собирается покинуть семью, он передал ему все права на ремонтную мастерскую, формально и торжественно снял с себя обязанности главы дома Иосифа и чрезвычайно трогательно назначил своего брата Иакова «главой и защитником дома моего отца». Он составил — и они оба подписали — тайное соглашение, в котором оговаривалось, что, в обмен на подаренную ему ремонтную мастерскую, Иаков принимает на себя полную материальную ответственность за семью и тем самым освобождает Иисуса от любых дальнейших обязанностей в этих вопросах. После того как они подписали договор и распределили семейный бюджет таким образом, чтобы реальные семейные расходы могли погашаться без участия Иисуса, Иисус сказал Иакову: «Однако, сын мой, пока не исполнится мое время, я буду продолжать посылать тебе некоторую сумму каждый месяц, но то, что я буду присылать, должно использоваться тобой по обстоятельствам. Расходуй эти деньги на предметы первой необходимости для семьи или на развлечения — так, как ты посчитаешь нужным. Трать их в случае болезни или для погашения непредвиденных расходов, с которыми могут столкнуться отдельные члены семьи».

Так Иисус действительно подготовился ко второму периоду зрелой жизни, который он провел вне семьи, прежде чем он приступил к публичной деятельности — делу Отца.

ДОКУМЕНТ 129 ДАЛЬНЕЙШАЯ ВЗРОСЛАЯ ЖИЗНЬ ИИСУСА

Иисус полностью и окончательно отошел от управления домашними делами назаретской семьи и непосредственного руководства ее членами. Вплоть до своего крещения он продолжал вносить вклад в семейный бюджет и живо интересоваться духовной жизнью всех братьев и сестер. И он всегда был готов сделать всё по-человечески возможное для благополучия и счастья своей овдовевшей матери.

К этому времени Сын Человеческий сделал все необходимые приготовления к тому, чтобы навсегда покинуть свою назаретскую семью; и этот шаг был нелегким. Естественно, Иисус любил своих родных. Он любил свою семью, и это естественное чувство чрезвычайно усиливалось необыкновенной преданностью ей. Чем полнее мы посвящаем себя своим собратьям, тем больше мы начинаем их любить; и так как Иисус столь безраздельно отдавал себя своей семье, он любил ее огромной и пламенной любовью.

Постепенно все члены семьи поняли, что Иисус собирается их покинуть. Печаль от предчувствия расставания смягчалась только той постепенностью, с которой он готовил их к объявлению о своем уходе. На протяжении более чем четырех лет они осознавали, что он готовится к этой окончательной разлуке.

1. ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЙ ГОД (21 ГОД Н. Э.)

В январе этого года, 21 года н. э., дождливым воскресным утром, без каких-либо формальностей, Иисус покинул свою семью, объяснив только, что он отправляется в Тивериаду, после чего собирается посетить другие города в окрестностях Галилейского моря. Так он покинул их и уже никогда не возвращался в лоно семьи.

Он провел одну неделю в Тивериаде — новом городе, которому вскоре предстояло стать преемником Сепфориса в качестве столицы Галилеи. Не найдя здесь ничего для себя интересного, он продолжил путь через Магдалу и Вифсаиду и прибыл в Капернаум, где остановился, чтобы навестить друга своего отца — Зеведея. Его сыновья были рыбаками; сам он строил лодки. Иисус Назарянин был специалистом как в проектировании, так и строительстве. Он мастерски работал по дереву, и Зеведей был наслышан об искусстве назаретского умельца. Зеведей уже давно подумывал о строительстве лодок улучшенной конструкции, и теперь он рассказал о своих планах Иисусу, предложив остановившемуся у него плотнику войти в дело, и Иисус охотно согласился.

Иисус проработал с Зеведеем немногим больше года, однако за это время он создал лодки новой конструкции и внедрил принципиально новые методы их изготовления. Благодаря более совершенной технологии и значительно улучшенным методам пропарки бортов, Иисус и Зеведей начали строить лодки чрезвычайно высокого качества, которые были намного безопасней в плавании на озере, чем лодки прежних типов. В течение нескольких лет заказы на эти лодки нового типа превышали возможности небольшого предприятия Зеведея. Менее чем через пять лет практически все используемые на озере лодки были построены в мастерской Зеведея в Капернауме. Иисус стал широко известен в кругу галилейских рыбаков как создатель новых лодок.

Зеведей был достаточно обеспеченным человеком. Его лодочные мастерские располагались на озере к югу от Капернаума, а его дом стоял на берегу, неподалеку от рыболовецкого центра Вифсаиды. Иисус провел в Капернауме более года, и в течение этого времени он жил в семье Зеведея. Он давно уже трудился в одиночестве — то есть, без отца — и потому наслаждался работой с отцом-партнером.

Жена Зеведея, Саломия, была родственницей Ханана, который в свое время являлся первосвященником Иерусалима. Смещенный лишь восемью годами ранее, Ханан по-прежнему оставался наиболее влиятельным из саддукеев. Саломия стала страстной поклонницей Иисуса. Она любила его, как своих собственных сыновей — Иакова, Иоанна и Давида, а четыре ее дочери относились к нему, как к старшему брату. Иисус часто отправлялся на рыбалку с Иаковом, Иоанном и Давидом, и они обнаружили, что он не только искусный строитель лодок, но и опытный рыбак.

В течение всего этого года Иисус ежемесячно отсылал деньги Иакову. Он вернулся в Назарет в октябре, чтобы присутствовать на свадьбе Марфы, после чего не появлялся здесь более двух лет, вернувшись сюда лишь перед двойной свадьбой Симона и Иуды.

В течение этого года Иисус продолжал строить лодки и наблюдать за жизнью людей на земле. Он часто посещал стоянки караванов, ибо путь из Дамаска на юг проходил через Капернаум. В Капернауме находился большой римский гарнизон; возглавлявший его офицер был язычником, обращенным в веру Ягве, — «благочестивым человеком», как называли таких прозелитов евреи. Этот офицер, происходивший из богатой римской семьи, решил построить в Капернауме прекрасную синагогу, которую он передал евреям незадолго до того, как Иисус поселился у Зеведея. В течение этого года Иисус провел здесь более половины всех богослужений, и некоторые из побывавших в синагоге караванных путников узнали в нем плотника из Назарета.

Когда пришла пора платить налоги, Иисус зарегистрировался как «квалифицированный ремесленник из Капернаума». С того дня и до конца своей земной жизни его знали как жителя Капернаума. Он никогда не заявлял о каком-либо ином официальном местожительстве, хотя, в силу разных причин, он позволял принимать себя за жителя Дамаска, Вифании, Назарета и даже Александрии.

В капернаумской синагоге он обнаружил много новых книг, хранившихся в библиотечных сундуках, и как минимум пять вечеров в неделю он проводил в интенсивных занятиях. Один из свободных вечеров он уделял общению со старшими, а другой проводил с молодежью. В личности Иисуса было нечто благодатное и воодушевляющее, что неизменно притягивало к нему молодых людей. В его обществе они всегда чувствовали себя легко и непринужденно. Возможно, главный секрет его успеха в общении с ними заключался в том, что он постоянно интересовался их делами и вместе с тем редко давал им советы, если у него их не спрашивали.

Семья Зеведея почти что поклонялась Иисусу и никогда не пропускала вечеров вопросов и ответов, которые Иисус регулярно проводил после ужина до того, как уходил заниматься в синагогу. Юные соседи также часто посещали эти вечерние беседы. На этих небольших собраниях Иисус давал различные прогрессивные наставления — прогрессивные ровно настолько, насколько они были доступны пониманию слушателей. Он вполне непринужденно беседовал с ними, выражая свои идеи и идеалы в отношении политики, социологии, науки и философии; властная категоричность появлялась в его тоне только тогда, когда речь заходила о религии — связи человека с Богом.

Раз в неделю Иисус устраивал собрания, на которых присутствовала вся семья, а также подмастерья и подсобные береговые рабочие, ибо у Зеведея было много наемных работников. Именно в среде этих тружеников Иисус впервые был назван «Учителем». Все они любили его. Иисусу нравилось работать вместе с Зеведеем в Капернауме, однако он скучал по детям, игравшим у стены столярной мастерской в Назарете.

Из сыновей Зеведея Иаков больше других интересовался Иисусом как учителем и философом. Иоанн прежде всего ценил его религиозные учения и воззрения. Давид уважал в нем мастерового, но мало задумывался о его религиозных взглядах и философских учениях.

Иуда часто приходил сюда по субботам послушать речи Иисуса в синагоге и оставался, чтобы пообщаться с ним. И чем больше времени проводил Иуда в обществе своего старшего брата, тем больше он убеждался в том, что Иисус является поистине великим человеком.

В этом году Иисус поднялся на новый уровень овладения своим человеческим разумом и достиг новых высот в осознанном общении с внутренним Настройщиком Мышления.

Это был последний год его оседлой жизни. Впредь Иисус никогда уже не проводил целого года в одном месте или за одним занятием. Быстро приближались дни его земных странствий. Периоды напряженной деятельности были не за горами, но теперь — между простой, но необычайно энергичной жизнью в прошлом, и еще более насыщенным и напряженным общественным служением — ему предстояло провести несколько лет в активных путешествиях и самом разнообразном личном труде. Он должен был завершить свою подготовку в качестве человека данного мира, до того как стать учителем и проповедником — совершенным Богочеловеком божественной и постчеловеческой стадий своего урантийского посвящения.

2. ДВАДЦАТЬ ВОСЬМОЙ ГОД (22 ГОД Н. Э.)

В марте 22 года н. э. Иисус покинул Зеведея и Капернаум. Он попросил немного денег для покрытия своих расходов в Иерусалиме. Работая с Зеведеем, он брал лишь небольшие суммы, которые ежемесячно отправлял в Назарет. Каждый месяц Иосиф и Иуда поочередно приходили в Капернаум за деньгами и относили их в Назарет; рыболовецкий центр Иуды находился всего лишь в нескольких милях к югу от Капернаума.

Когда Иисус покинул семью Зеведея, он согласился задержаться в Иерусалиме до Пасхи, и они все пообещали прибыть на празднование. Они даже договорились устроить совместную пасхальную трапезу. Все они были опечалены уходом Иисуса — особенно дочери Зеведея.

До того, как Иисус покинул Капернаум, у него состоялся продолжительный разговор со своим новым другом и близким товарищем — Иоанном Зеведеевым. Он сказал Иоанну, что собирается много путешествовать «пока не исполнится его время», и попросил Иоанна, чтобы тот ежемесячно посылал вместо него в Назарет определенную сумму до тех пор, пока не будут израсходованы причитающиеся ему деньги. И Иоанн дал ему следующее обещание: «Мой Учитель, занимайся своим делом, верши свой труд в мире; я буду действовать от твоего имени в этом и любом другом вопросе, и я буду помогать твоей семье так же, как я опекал бы свою собственную мать и ухаживал бы за своими родными братьями и сестрами. Я буду расходовать твои средства, которые хранятся у моего отца, согласно твоему распоряжению и в зависимости от необходимости, а если твои деньги кончатся и я ничего не буду от тебя получать, а твоя мать будет нуждаться, то я буду делиться с нею своими собственными средствами. Иди с миром. Я буду действовать вместо тебя во всех этих вопросах».

Поэтому после того как Иисус покинул Капернаум, Иоанн справился у своего отца, Зеведея, относительно причитавшихся Иисусу средств, и он был удивлен тому, сколь внушительной была эта сумма. Ввиду того, что Иисус оставил этот вопрос целиком на их усмотрение, они решили, что лучше всего вложить деньги в недвижимость и использовать доход в помощь назаретской семье; и так как Зеведей знал о небольшом доме в Капернауме, который был заложен и предназначался для продажи, он велел Иоанну купить этот дом на деньги Иисуса и распоряжаться собственностью своего друга на правах опекуна. Иоанн поступил так, как посоветовал ему отец. В течение двух лет арендная плата за дом шла в счет погашения долга, а вскоре Иоанн получил от Иисуса крупную сумму денег на нужды семьи Учителя, и образовавшихся средств почти полностью хватило для выплаты по закладной; Зеведей предоставил недостающую часть, и Иоанн в установленное время погасил долг, приобретя полное право собственности на этот двухкомнатный дом. Таким образом, Иисус стал владельцем дома в Капернауме, но ему ничего об этом не сообщили.

Когда назаретская семья узнала о том, что Иисус покинул Капернаум, они — не зная о его финансовом соглашении с Иоанном — решили, что настало время обходиться без дальнейшей помощи Иисуса. Иаков помнил о своем договоре с Иисусом и с помощью своих братьев сразу же взял на себя полную ответственность за опеку семьи.

Однако вернемся к Иисусу, в Иерусалим. В течение двух месяцев большую часть своего времени он проводил в храме, слушая диспуты и время от времени посещая различные школы раввинов. По субботам он обычно отправлялся в Вифанию.

Иисус привез в Иерусалим письмо от Саломии, жены Зеведея, представлявшей его бывшему первосвященнику Ханану как человека, к которому она относится «как к родному сыну». Ханан уделил ему много времени и лично побывал с ним во всех многочисленных иерусалимских академиях, готовивших религиозных учителей. Несмотря на то что Иисус всесторонне познакомился с этими школами и внимательно изучил их методы преподавания, он не задал публично ни одного вопроса. Ханан относился к Иисусу как к великому человеку, однако он был в недоумении и не знал, что посоветовать. Он понимал, сколь глупым было бы рекомендовать ему поступать в какую-либо из иерусалимских школ в качестве ученика; с другой стороны, он хорошо знал, что Иисусу никогда не предоставят статус официального учителя, поскольку он не занимался в этих школах.

Вскоре наступила пасхальная неделя. Вместе с толпами паломников со всех концов мира из Капернаума в Иерусалим прибыл Зеведей со всей своей семьей. Все они остановились в просторном доме Ханана, где встретили Пасху одной счастливой семьей.

Еще до окончания этой пасхальной недели Иисус совершенно случайно повстречался с богатым путешественником и его сыном — молодым человеком примерно семнадцати лет. Отец и сын были родом из Индии; собираясь посетить Рим и другие места Средиземноморья, они решили отправиться в Иерусалим на Пасху в надежде найти человека, который стал бы переводчиком для них обоих и репетитором для юноши. Отец настаивал на том, чтобы Иисус согласился поехать вместе с ними. Иисус рассказал ему о своей семье и о том, что с его стороны вряд ли было бы честным отлучаться почти на два года, — ведь за это время его семья может оказаться в нужде. В ответ на это путешественник с востока предложил Иисусу жалование за год вперед, с тем чтобы его друзья, распоряжаясь от имени Иисуса этими деньгами, могли содержать его семью. И Иисус согласился.

Иисус передал эту крупную сумму Иоанну, сыну Зеведея. И вы уже знаете, что Иоанн использовал эти деньги для погашения долга за дом в Капернауме. Иисус полностью посвятил Зеведея в планы своего путешествия по Средиземноморью, однако он велел ему не рассказывать об этом никому — даже своим родным, и за всё это долгое время продолжительностью почти в два года Зеведей действительно ни разу не раскрыл его местопребывания. Когда Иисус вернулся из путешествия, назаретская семья почти уже не надеялась увидеть его живым. Только благодаря уверениям Зеведея, который несколько раз наведывался в Назарет вместе со своим сыном Иоанном, в сердце Марии еще теплилась надежда.

В течение всего этого времени положение назаретской семьи оставалось весьма благополучным; Иуда существенно увеличил свою квоту и продолжал платить увеличенный взнос вплоть до своей женитьбы. Несмотря на то что они почти не нуждались в помощи, Иоанн Зеведеев каждый месяц делал подарки Марии и Руфи, как ему велел Иисус.

3. ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ ГОД (23 ГОД Н. Э.)

Весь двадцать девятый год жизни Иисуса ушел на завершение путешествия по Средиземноморью. Основные его события — в той мере, в которой нам позволено раскрыть этот опыт, — рассматриваются в повествованиях, следующих сразу же за данным документом.

Во время путешествия по римскому миру Иисус, в силу многих причин, был известен как дамасский книжник. Однако в Коринфе и других местах, где он останавливался на обратном пути, его знали как еврейского репетитора.

Этот период в жизни Иисуса был насыщен событиями. Во время путешествия он много общался с людьми, но данный опыт является тем этапом его жизни, который он никогда не раскрывал ни членам своей семьи, ни кому-либо из апостолов. Иисус прожил свою жизнь во плоти и покинул этот мир так, что никто (кроме Зеведея из Вифсаиды) не узнал об этом длительном путешествии. Некоторые из его друзей считали, что он вернулся в Дамаск; другие полагали, что он уехал в Индию. Его собственная семья склонялась к мнению, что он был в Александрии, ибо они знали, что когда-то его приглашали туда на должность помощника хазана.

Когда Иисус вернулся в Палестину, он ничего не сделал для того, чтобы изменить мнение своей семьи, считавшей, что он отправился из Иерусалима в Александрию; он позволил им продолжать верить, что всё то время, в течение которого его не было в Палестине, он провел в этом городе знаний и культуры. Только Зеведей, строитель лодок из Вифсаиды, знал истину, однако Зеведей хранил молчание.

Во всех своих попытках разгадать смысл жизни Иисуса на земле вам следует помнить о мотивах посвящения Михаила. Если вы хотите постигнуть значение его многих и, на первый взгляд, странных поступков, вы должны понять цель его пребывания в вашем мире. Он тщательно следил за тем, чтобы не сделать собственную жизнь предметом чрезмерного, всепоглощающего внимания. Он не хотел прибегать к необычному и неотразимому воздействию на других людей. Он был всецело предан делу раскрытия небесного Отца своим смертным собратьям и одновременно посвящен возвышенной задаче: прожить свою земную жизнь так, чтобы в течение всей этой жизни подчиняться воле того же Райского Отца.

Кроме того, смертные, изучающие жизнь Иисуса на земле, смогут лучше понять это божественное посвящение, если они всегда будут помнить следующее: хотя Иисус прожил свою жизнь в инкарнации на Урантии, он прожил ее для всей своей вселенной. В жизни, прожитой им во плоти, было нечто особое и воодушевляющее для каждой обитаемой сферы во вселенной Небадон. Это также справедливо в отношении тех миров, которые стали обитаемыми после его незабываемого пребывания на Урантии. И это будет так же справедливо в отношении всех миров, на которых смогут появиться волевые создания на протяжении всей грядущей истории этой локальной вселенной.

В течение путешествия по римскому миру и благодаря приобретенному за это время опыту, Сын Человеческий практически завершил свою образовательную подготовку через общение с самыми разными народами, населявшими мир в то время и в том поколении. Благодаря полученной в путешествиях подготовке, ко времени возвращения в Назарет у него сложилось почти полное представление о том, как живет и творит свою судьбу человек на Урантии.

Истинной целью его путешествия по странам бассейна Средиземного моря было познать людей. Он сблизился с сотнями представителей человеческого рода. Он встретил и полюбил самых разных людей — богатых и бедных, знатных и простых, черных и белых, образованных и необразованных, культурных и некультурных, с животными и духовными наклонностями, религиозных и нерелигиозных, нравственных и безнравственных.

Во время путешествия по Средиземноморью Иисус добился больших успехов в своей человеческой задаче — овладении материальным смертным разумом, а его внутренний Настройщик совершил огромный прогресс в возвышении и одухотворении того же человеческого интеллекта. К концу этого путешествия Иисус подлинно, со всей человеческой уверенностью знал, что он является Божьим Сыном, Сыном-Создателем, Сыном Всеобщего Отца. Настройщику всё чаще удавалось пробудить в сознании Сына Человеческого смутные воспоминания общения с его божественным Отцом до того, как он приступил к организации и управлению локальной вселенной Небадон. Так Настройщик постепенно пробуждал в сознании Иисуса необходимые воспоминания о его прежнем божественном бытии в течение различных эпох его практически вечного прошлого. Последним из продемонстрированных Настройщиком эпизодов предчеловеческого опыта была прощальная встреча Михаила с Эммануилом Салвингтонским непосредственно перед тем, как он перестал осознавать свою личность, чтобы приступить к инкарнации на Урантии. Этот последний запечатленный в памяти образ предчеловеческого существования ясно проявился в сознании Иисуса в тот самый день, когда Иоанн крестил его в Иордане.

4. ИИСУС-ЧЕЛОВЕК

Для наблюдающих небесных разумных существ локальной вселенной путешествие Иисуса по Средиземноморью было наиболее захватывающим из всех его земных испытаний — по крайней мере, за всю его жизнь вплоть до распятия и смерти на кресте. Данный этап был восхитительным периодом его личного служения в противоположность приближавшейся эпохе общественного служения. Захватывающий характер этого уникального эпизода усиливался еще и тем, что в это время он продолжал оставаться плотником из Назарета, корабелом из Капернаума, книжником из Дамаска; он всё еще был Сыном Человеческим. Он еще не достиг совершенного владения своим человеческим разумом. Настройщик еще не овладел смертной идентичностью и не сделал ее своей неотъемлемой частью. Он всё еще был человеком среди людей.

В течение этого двадцать девятого года чисто человеческий религиозный опыт — личный духовный рост — практически достиг своего апогея. Опыт духовного развития представлял собой последовательный, постепенный рост с момента прибытия Настройщика Мышления вплоть до того дня, когда произошло окончательное установление и подтверждение этого естественного и нормального отношения между материальным разумом человека и присутствующим в разуме духом, — феномен соединения этих двух разумов воедино, опыт, которого Сын Человеческий, как воплощенный смертный обитаемого мира, полностью и окончательно достиг в день своего крещения в Иордане.

Хотя в течение этих лет казалось, что Иисус не столь часто предавался непосредственному общению с небесным Отцом, он всё более совершенствовал эффективные методы личного общения с пребывающим в нем духовным присутствием Райского Отца. Он жил настоящей полнокровной жизнью, истинно нормальной, естественной и обычной жизнью во плоти. То, что он знает на своем собственном опыте, эквивалентно реальности, объединяющей всю сущность жизни людей в материальных мирах времени и пространства.

Сын Человеческий пережил всю широкую гамму человеческих чувств — от высшей радости до глубочайшей печали. Это было дитя радости, на редкость веселое существо; и вместе с тем он был «мужем скорби, знакомым с печалью». В духовном смысле, он прожил смертную жизнь снизу доверху, с начала до конца. С материальной точки зрения, он, возможно, избежал социальных крайностей человеческого существования, однако в интеллектуальном отношении он познал всесторонний и исчерпывающий опыт человеческого рода.

Иисус знает мысли и чувства, побуждения и импульсы эволюционных и восходящих смертных обитаемых миров — от рождения до смерти. Он прожил человеческую жизнь от истоков физической, интеллектуальной и духовной индивидуальности — пройдя через младенчество, детство, юность и зрелый возраст — вплоть до человеческого опыта смерти. Он не только прожил эти обычные и привычные человеческие периоды интеллектуального и духовного развития, но он также полностью испытал те более высокие и прогрессивные стадии согласования человека и Настройщика, которые мало кому доступны из смертных Урантии. Поэтому он испытал всю жизнь смертного человека — не только свойственную вашему миру, но и присущую высшим и наиболее развитым мирам, утвердившимся в свете и жизни.

Хотя эта совершенная жизнь в образе смертной плоти, возможно, не получила безусловного и всеобщего одобрения со стороны его смертных собратьев, — тех, которые оказались его современниками на земле, — тем не менее, жизнь, которую Иисус Назарянин прожил во плоти на Урантии, действительно получила полное и безусловное признание у Всеобщего Отца, ибо одна и та же личность — за одну и ту же жизнь — стала одновременно наиболее полным раскрытием вечного Бога смертному человеку и примером усовершенствованной человеческой личности, удовлетворившей Бесконечного Создателя.

В этом и состояла его истинная и высшая цель. Он сошел на Урантию не для того чтобы стать совершенным и исчерпывающим примером для любого дитя или взрослого, мужчины или женщины, в ту или иную эпоху. Воистину, в его полной, богатой, прекрасной и благородной жизни мы можем найти многое, что является возвышенно образцовым, божественно воодушевляющим, однако это объясняется тем, что он прожил истинно и подлинно человеческую жизнь. Иисус жил на земле не для того, чтобы дать всем остальным людям пример для подражания. Его жизнь во плоти была исполнена той же милосердной заботы, какой может быть отмечена и ваша жизнь на земле. И проживая свою смертную жизнь в свою эпоху и таким, каким он был, он стал примером для всех нас, побуждая нас так же прожить и свою жизнь, — в свою эпоху и такими, какими мы являемся. Вы можете не подняться до его жизни, но вы способны принять решение прожить свою жизнь так же, таким же образом, каким он прожил свою жизнь. Иисус может не быть буквальным и исчерпывающим примером для всех смертных всех веков во всех мирах этой локальной вселенной, однако он является вечным источником вдохновения и путеводной звездой для всех паломников, направляющихся к Раю из миров изначального восхождения, в течение всего их продвижения через вселенную вселенных и через Хавону к Раю. Иисус является новым живым путем от человека к Богу, от частичного к совершенному, от земного к небесному, из времени в вечность.

К концу двадцать девятого года Иисус Назарянин фактически завершил жизнь, требуемую от смертных созданий, существующих во плоти. Он прибыл на землю во всей полноте Бога, который явился человеку. И теперь он стал практически совершенным человеком, ожидающим своего часа для явления Богу. И достиг он всего этого за неполные тридцать лет.

ДОКУМЕНТ 130 ДАЛЬНЕЙШАЯ ВЗРОСЛАЯ ЖИЗНЬ ИИСУСА

На путешествие по римскому миру ушла большая часть двадцать восьмого и весь двадцать девятый год жизни Иисуса на земле. Иисус и два уроженца Индии — Гонод и его сын Ганид — выехали из Иерусалима воскресным утром, 26 апреля 22 года н. э. Они завершили свое путешествие в запланированный срок, и на следующий год Иисус распрощался с отцом и сыном в городе Хараксе, на берегу Персидского залива, в десятый день декабря 23 года н. э.

Из Иерусалима они отправились в Кесарию через Иоппию. В Кесарии они сели на корабль, отправлявшийся в Александрию. Из Александрии они отплыли на Крит, в Ласею. С Крита они отплыли в Карфаген, сделав остановку в Кирене. В Карфагене они сели на корабль, направлявшийся в Неаполь, остановившись на Мальте, в Сиракузах и Мессине. Из Неаполя они отправились в Капую, а оттуда, по Аппиевой дороге, в Рим.

После пребывания в Риме они отправились в Тарент, откуда отплыли в Грецию, в Афины, сделав остановки в Никополе и Коринфе. Из Афин они направились в Эфес через Трою. Из Эфеса они отплыли на Кипр, по пути сделав остановку на Родосе. Они потратили много времени на посещение Кипра и отдых, после чего отплыли в Сирию — в Антиохию. Из Антиохии они повернули на юг к Сидону, после чего прибыли в Дамаск. Оттуда, вместе с караванами, они добрались до Месопотамии, пройдя через Тапсак и Лариссу. Они провели некоторое время в Вавилоне, посетили Ур и другие места, вслед за чем направились в Сузы. Из Суз они отправились в Харакс, откуда Гонод и Ганид отбыли в Индию.

Именно за те четыре месяца, которые Иисус провел в Дамаске, он усвоил основы языка, на котором говорили Гонод и Ганид. Здесь он много трудился над переводами с греческого на один из языков Индии, причем ему помогал уроженец той же области, где жил Гонод.

В течение этого путешествия по Средиземноморью Иисус примерно полдня проводил в ежедневных занятиях с Ганидом, исполняя также функции переводчика во время деловых и дружеских встреч Гонода. Оставшаяся часть дня была в его распоряжении, и он посвящал ее тем близким личным знакомствам со своими собратьями, тому сокровенному общению со смертными этого мира, которое было столь характерно для его деятельности в течение этих лет, в преддверии общественного служения.

Через личное наблюдение и непосредственное общение Иисус познакомился с более высоким уровнем материального и интеллектуального развития цивилизации Запада и Леванта. От Гонода и его блестящего сына он узнал многое о цивилизации и культуре Индии и Китая, ибо Гонод, сам являвшийся гражданином Индии, совершил три длительных путешествия по империи желтой расы.

Юноша Ганид много почерпнул от Иисуса за время этого долгого и тесного общения. Они очень привязались друг к другу, и отец юноши не раз пытался уговорить Иисуса поехать вместе с ними в Индию. Однако Иисус неизменно отклонял это предложение, ссылаясь на необходимость вернуться к своей семье в Палестину.

1. В ИОППИИ — БЕСЕДА ОБ ИОНЕ

Во время их пребывания в Иоппии Иисус познакомился с Гадией — филистимлянским переводчиком, который работал у некоего Симона, кожевника. Торговые представители Гонода в Месопотамии вели крупные деловые операции с этим Симоном. Поэтому Гонод и его сын хотели навестить его по пути в Кесарию. За время, проведенное в Иоппии, между Иисусом и Гадией установились сердечные отношения. Этот молодой филистимлянин был искателем истины. Иисус был носителем истины; он являлся истиной для своего поколения урантийцев. Когда встречаются великий искатель и великий носитель истины, то результатом такой встречи является великое и освобождающее озарение, порождаемое опытом познания новой истины.

Однажды после ужина Иисус и молодой филистимлянин отправились на прогулку по берегу моря, и Гадия, не подозревая, что этот «дамасский книжник» столь хорошо знает иудейские предания, показал Иисусу на причал, с которого, как считалось, Иона отправился в злополучное плавание в Фарсис. Высказав свои замечания, он спросил у Иисуса: «Как ты считаешь, действительно ли большая рыба проглотила Иону?» Иисус понял, что это предание произвело на юношу огромное впечатление и что размышления о нем убедили Гадию в греховности попыток уклониться от своего долга. Поэтому Иисус не сказал ничего, что могло бы внезапно разрушить те принципы, которыми Гадия руководствовался в своей практической жизни. Отвечая на этот вопрос, Иисус сказал: «Мой друг, все мы — ионы, которым следует жить в согласии с волей Бога, и всякий раз, когда мы пытаемся уклониться от насущных требований жизни и бежим к дальним соблазнам, мы подвергаем себя непосредственному воздействию тех влияний, которые не управляются силами истины и праведности. Бежать от долга — значит жертвовать истиной. Бегство от служения свету и истине может привести только к мучительным столкновениям с упрямыми китами эгоизма, которые неизбежно ведут во тьму и смерть, если такие богоотступнические ионы не обращают свое сердце — пусть даже в самых глубинах отчаяния — к поиску Бога и его благости. И когда такие отчаявшиеся души искренне ищут Бога, жаждут истины и праведности, ничто не способно более удержать их в плену. На каком бы дне они ни оказались, если всем своим сердцем они устремятся к свету, дух Господа Бога небесного освободит их из плена; неблагоприятные обстоятельства жизни извергнут их на твердую почву новых возможностей для обновленного служения и более мудрой жизни».

Гадия был чрезвычайно взволнован учением Иисуса. Они проговорили у моря далеко за полночь и, перед тем как разойтись по своим комнатам, вместе помолились друг о друге. Именно этот Гадия, услышав впоследствии проповедь Петра, глубоко уверовал в Иисуса Назарянина и провел достопамятную беседу с Петром в один из вечеров в доме Дорки. И Гадия сыграл огромную роль в том, что Симон — богатый торговец кожей — окончательно решил принять христианство.

(Повествуя об индивидуальном труде Иисуса со своими смертными собратьями во время путешествия по Средиземноморью, мы, согласно полученному разрешению, будем излагать его слова современным языком, употребляемым на Урантии во время составления настоящего документа.)

Последняя встреча Иисуса с Гадией была связана с обсуждением добра и зла. Ощущение несправедливости из-за присутствия в мире зла наряду с добром сильно беспокоило этого молодого филистимлянина. Он сказал: «Как может Бог, если он бесконечно добр, позволять нам страдать от несчастий, которые приносит зло; в конце концов, кто творит зло?» В те дни многие еще верили в то, что Бог творит и добро, и зло, однако Иисус никогда не учил такому ложному представлению. Отвечая на этот вопрос, он сказал: «Мой брат, Бог есть любовь; поэтому он не может не быть благим, и его благость столь велика и реальна, что она неспособна содержать в себе мелкое и нереальное зло. Бог столь абсолютно благ, что в нем совершенно нет места для такой отрицательной вещи, как зло. Зло — это незрелые решения и бездумные поступки тех, кто сопротивляется благости, отвергает красоту и предает истину. Зло — это всего лишь присущее незрелости заблуждение или разрушительное и искажающее воздействие невежества. Зло — это неизбежная тьма, неотступно следующая за неразумным отвержением света. Зло есть то, что мрачно и неистинно и что, при сознательном приятии, становится грехом.

Наделяя тебя способностью выбирать между истиной и заблуждением, твой небесный Отец создал возможность отрицания положительного пути света и жизни. Однако такие заблуждения, свидетельствующие о зле, в действительности являются несуществующими до тех пор, пока разумное создание не пробуждает их к жизни своей волей, избравшей путь греха. И тогда это зло перерастает позднее в грех вследствие умышленного и преднамеренного выбора, совершаемого своевольным и мятежным созданием. Именно поэтому наш небесный Отец допускает одновременное существование добра и зла до окончания жизни — так же, как природа позволяет пшенице и плевелам расти вместе до жатвы». Гадия был полностью удовлетворен ответом Иисуса на свой вопрос, после того как их последующая беседа прояснила ему истинное значение этих незабываемых высказываний.

2. В КЕСАРИИ

Иисус и его друзья пробыли в Кесарии дольше, чем предполагали, так как оказалось, что одна из огромных рулевых лопастей корабля, на который они собирались сесть, может расколоться. Капитан решил задержаться в порту, пока не будет готова новая лопасть. Квалифицированных плотников, способных справиться с этой задачей, не хватало, и Иисус предложил свои услуги. Вечерами Иисус и его друзья прогуливались по великолепной стене, служившей променадом вокруг порта. Ганид с огромным интересом слушал Иисуса, когда тот объяснял устройство системы водоснабжения города и метод использования приливов для промывания городских улиц и сточных канав. Большое впечатление на этого индийского юношу произвел стоявший на возвышении храм Августа, который венчала исполинская статуя римского императора. На второй день пополудни все трое присутствовали на представлении в огромном амфитеатре, вмещавшем двадцать тысяч человек, а вечером они посмотрели в театре греческую пьесу. Ганид ничего подобного раньше не видел, и он задал Иисусу множество вопросов. На утро третьего дня они нанесли официальный визит во дворец правителя, ибо Кесария являлась столицей Палестины и резиденцией римского прокуратора.

В их гостинице остановился также некий купец из Монголии, и так как этот торговец с Дальнего Востока неплохо говорил по-гречески, Иисус провел с ним несколько продолжительных бесед. Купца весьма поразила предложенная Иисусом философия жизни, и он никогда не забывал его мудрых слов — «жить небесной жизнью на земле, каждодневно подчиняясь воле небесного Отца». Этот человек был даосистом, и благодаря Иисусу он прочно уверовал в доктрину всеобщего Божества. Вернувшись в Монголию, он стал проповедовать эти прогрессивные истины своим соседям и компаньонам, в результате чего его старший сын стал даосским священником. В течение всей своей жизни этот молодой человек был видным проповедником прогрессивной истины. Его сын и внук также были всецело преданны учению о Едином Боге — Верховном Правителе Небес.

Хотя восточная ветвь раннехристианской церкви с центром в Филадельфии оставалась более верной учениям Иисуса, чем их иерусалимские братья, приходится с сожалением констатировать, что не нашлось второго Петра, способного отправиться в Китай, или Павла, чтобы проникнуть в Индию, где духовная почва была столь благодатной для семян нового евангелия царства. Сами учения Иисуса — в том виде, в каком их придерживались в Филадельфии, — оказали бы столь же непосредственное и эффективное воздействие на умы духовно страждущих азиатских народов, как и проповеди Петра и Павла на Западе.

Некий молодой человек, работавший в один из дней вместе с Иисусом над изготовлением рулевой лопасти, очень заинтересовался словами, которые время от времени проскальзывали в речи Иисуса, пока они работали на верфи. Когда Иисус упомянул о том, что небесный Отец заботится о благополучии своих земных детей, этот молодой грек по имени Анаксанд сказал: «Если Боги заботятся обо мне, то почему они не избавят меня от жестокого и несправедливого начальника этой мастерской?» Ответ Иисуса поразил его: «Так как ты знаешь путь добра и ценность справедливости, быть может, Боги сделали так, что этот заблудший человек оказался подле тебя, чтобы ты мог вывести его на лучший путь. Быть может, ты являешься той солью, которая сможет сделать этого брата более приемлемым для всех остальных людей, если, конечно, ты не потерял свою силу. Ныне этот человек властвует над тобой в том смысле, что его порочные поступки оказывают на тебя неблагоприятное воздействие. Почему же не доказать свое превосходство над злом, опираясь на силу благости и, таким образом, стать господином во всех ваших отношениях? Я предвижу, что живущее в тебе добро способно взять верх над существующим в нем злом, если ты дашь этому добру подлинную и живую возможность проявиться. Самое увлекательное, что может случиться с тобой в течение жизни во плоти — это испытать пьянящую радость человека, в своей материальной жизни ставшего партнером духовной энергии и божественной истины в одном из их триумфальных сражений с заблуждением и злом. Стать живым каналом духовного света для смертного, пребывающего в духовной тьме, — восхитительный и преобразующий человека опыт. Если ты более одарен истиной, чем этот человек, то его беда должна стать для тебя вызовом. Ты же не трус, способный стоять на берегу моря и смотреть, как гибнет твой не умеющий плавать товарищ! Насколько же более ценной является блуждающая во тьме душа этого человека по сравнению с тонущим в воде телом!»

Анаксанд был чрезвычайно взволнован словами Иисуса. Вскоре он пересказал их своему начальнику, и в тот же вечер оба они пришли к нему за советом о том, как достичь благополучия души. И позднее, когда христианская идея была провозглашена в Кесарии, оба этих человека — грек и римлянин — уверовали в проповедь Филиппа и стали видными членами основанной им церкви. Впоследствии этот молодой грек был назначен посыльным при римском центурионе Корнелии, который стал верующим благодаря служению Петра. Анаксанд продолжал нести свет сидящим во тьме вплоть до заточения Павла в Кесарии, когда по трагической случайности он погиб при избиении двадцати тысяч евреев, оказывая помощь умиравшим в муках людям.

К тому времени Ганид уже знал кое-что о том необычном личном служении людям, в котором проводил досуг его репетитор, и молодой индиец решил выяснить, что является мотивом для такой неутомимой деятельности. Он спросил: «Зачем ты с таким постоянством тратишь свое время на встречи с чужими людьми?» Иисус ответил: «Ганид, для познавшего Бога нет чужих. Когда ты находишь небесного Отца, ты открываешь, что все люди — братья, а разве удивительно, что человек испытывает радость, встречая нового брата? Познакомиться с собственными братьями и сестрами, познать их проблемы и научиться любить их — вот высший опыт жизни».

В ходе этой беседы, продолжавшейся далеко за полночь, юноша попросил Иисуса рассказать ему об отличии Божьей воли от того акта человеческого разума, который тоже называется волей. Суть ответа Иисуса заключалась в следующем: Божья воля есть Божий путь, соучастие в выборе Бога в условиях любой потенциальной альтернативы. Поэтому выполнение Божьей воли есть опыт постепенного обретения всё большего богоподобия, а Бог является источником и целью всего благого, прекрасного и истинного. Человеческая воля есть человеческий путь — совокупность того, чем смертный решает быть и что он решает делать. Воля есть преднамеренный выбор самосознающего существа, ведущий к поведению, основанному на решениях и разумной рефлексии.

Во второй половине того же дня Иисус и Ганид с удовольствием играли с очень умной овчаркой, и Ганид захотел узнать, есть ли у собаки душа и воля. В ответ на его вопросы Иисус сказал: «У собаки есть разум, способный знать материального человека, ее хозяина, однако неспособный знать Бога, который есть дух; поэтому собака не обладает духовной природой и не может приобрести духовный опыт. У собаки может быть воля, данная ей природой и усиленная тренировкой, но такая способность разума не является духовной силой, как нельзя ее сравнивать и с человеческой волей, поскольку она не основана на рефлексии, — она не является следствием распознания более высоких и нравственных значений или выбора духовных и вечных ценностей. Именно обладание такими способностями к духовной проницательности и выбору истины делает смертного человека нравственным существом — созданием, наделенным атрибутами духовной ответственности и возможностью вечной жизни». Далее Иисус объяснил, что именно отсутствие в животном таких умственных способностей делает принципиально невозможным появление в животном мире языка во времени или испытание чего-либо равноценного личностному сохранению в вечности. В результате полученного в тот день урока Ганид перестал верить в переселение душ людей в тела животных.

На следующий день Ганид обсудил всё это со своим отцом, и именно в ответ на вопрос Гонода Иисус объяснил, что «человеческим желаниям, связанным исключительно с принятием мирских решений, которые имеют отношение к материальным проблемам животного существования, суждено погибнуть во времени. Те, кто принимает чистосердечные нравственные решения и делает безусловный духовный выбор, постепенно отождествляются с пребывающим в них божественным духом, и тем самым они всё больше преобразуются в ценности вечного существования — нескончаемого развития в божественном служении».

В тот же самый день мы впервые услышали эпохальную истину, которая, выраженная современным языком, звучала бы так: «Воля есть то проявление человеческого разума, которое позволяет субъективному сознанию выразить себя объективно и испытать феномен стремления к богоподобию». Именно в таком смысле каждый разумный и имеющий духовные наклонности человек может стать созидательным.

3. В АЛЕКСАНДРИИ

Пребывание в Кесарии было богато событиями. Наступил день, когда ремонт корабля завершился, и в полдень Иисус и двое его друзей отправились в Египет — в Александрию.

Путь в Александрию доставил троим путешественникам огромное удовольствие. Ганид наслаждался путешествием и засыпал Иисуса вопросами. Когда они стали приближаться к городскому порту, юношу охватил трепет при виде огромного Фаросского маяка, расположенного на острове, который Александр соединил при помощи мола с материком, создав тем самым две величественные гавани и превратив Александрию в морской перекресток Африки, Азии и Европы. Этот огромный маяк являлся одним из семи чудес света и стал прообразом всех последующих маяков. Они встали рано утром, чтобы посмотреть на это великолепное изобретение человека, предназначенное для спасения жизни, и посреди восторженных возгласов Ганида Иисус сказал: «И ты, сын мой, станешь подобным этому маяку, когда вернешься в Индию, как только твой отец обретет вечный покой; ты станешь подобным свету жизни для пребывающих рядом с тобой во тьме, указывая всем желающим путь в гавань спасения и благополучия». И, сжав руку Иисуса, Ганид сказал: «Да будет так».

И опять мы отмечаем, что ранние учители христианской религии совершили великую ошибку, обратив свое внимание исключительно на западную цивилизацию римского мира. Учения Иисуса — в том виде, в каком они исповедовались месопотамскими христианами первого века, — были бы с готовностью приняты различными группами азиатских верующих.

Через три часа после прибытия в порт они обосновались недалеко от восточного конца длинного и широкого проспекта, имевшего сто футов в ширину и пять миль в длину и простиравшегося к западным пределам миллионного города. После первого осмотра основных городских достопримечательностей — университета (музея), библиотеки, императорского мавзолея Александра, дворца, храма Нептуна, театра и гимназии — Гонод занялся делами, а Иисус и Ганид отправились в библиотеку, крупнейшую в мире. Здесь было собрано около миллиона рукописей со всего цивилизованного мира: Греции, Рима, Палестины, Парфии, Индии, Китая и даже Японии. В этой библиотеке Ганид увидел крупнейшее в мире собрание индийской литературы; и в течение всего своего пребывания в Александрии они каждый день приходили сюда. Иисус рассказал Ганиду о выполненном здесь переводе священных книг иудеев на греческий. Вновь и вновь предметом их обсуждения становились все мировые религии, причем Иисус стремился показать этому молодому разуму ту истину, которая содержится в каждой из них, неизменно прибавляя: «Однако Ягве является Богом, представление о котором сформировалось из откровений Мелхиседека и завета Авраама. Евреи являлись потомками Авраама, и впоследствии они занимали ту самую землю, где жил и учил Мелхиседек и откуда он направлял учителей во все концы света; и их религия в конечном счете стала отображением более ясного осознания Господа Бога Израиля как Всеобщего Отца небесного, чем какая-либо другая мировая религия».

Под руководством Иисуса Ганид собрал все религиозные доктрины, признававшие существование Всеобщего Божества, даже если они оставляли большее или меньшее место для второстепенных божеств. После многочисленных дискуссий Иисус и Ганид пришли к убеждению, что в религии римлян нет настоящего Бога и что их религия практически является не чем иным, как поклонением императору. Они пришли к выводу, что у греков есть философия, но едва ли — религия, признающая личного Бога. Мистериальные культы были отвергнуты ими из-за той путаницы, к которой приводила их многочисленность, а также потому, что их разнообразные концепции Божества представлялись заимствованными из других, более древних религий.

Хотя Ганид выполнил свои переводы в Александрии, он окончательно привел в порядок отобранные ими учения и сопроводил их своими личными выводами только к концу их пребывания в Риме. К своему большому удивлению, он обнаружил, что все лучшие авторы мировой духовной литературы более или менее ясно осознавали существование вечного Бога и в принципе придерживались схожего мнения относительно его характера и связи со смертным человеком.

В Александрии Иисус и Ганид много времени проводили в музее. Этот музей представлял собой не собрание редких экспонатов, а скорее университет изящных искусств, науки и литературы. Ученые профессора ежедневно читали здесь лекции, и в те времена этот университет являлся интеллектуальным центром Запада. День за днем Иисус переводил Ганиду эти лекции, и как-то раз, на второй неделе занятий, юноша воскликнул: «Учитель Иешуа, ты знаешь больше, чем эти профессора; тебе нужно встать и рассказать им о тех великих вещах, о которых ты рассказал мне. Их разум затуманен — они слишком много думают. Я поговорю с отцом, и он всё устроит». Иисус улыбнулся и ответил: «В тебе говорит восхищение ученика, однако эти учителя не ждут от нас с тобой наставлений. Гордость неодухотворенной учености — одно из коварных явлений в человеческом опыте. Истинный учитель сохраняет свою интеллектуальную честность благодаря тому, что всегда остается учеником».

Александрия была городом смешанной западной культуры и по своему размаху и величию из всех городов мира уступала только Риму. Здесь находилась крупнейшая еврейская синагога — место правления александрийского синедриона, семидесяти правящих старейшин.

Среди многих людей, с которыми Гонод поддерживал деловые отношения, был еврейский банкир по имени Александр, чей брат Филон являлся знаменитым религиозным философом того времени. Филон занимался достойной, но исключительно сложной задачей согласования греческой философии и иудейской теологии. Ганид и Иисус много говорили об учениях Филона и собирались побывать на некоторых его лекциях, однако в течение всего их пребывания в Александрии этот известный еврей-эллинист был прикован к постели.

Иисус рекомендовал вниманию Ганида многое из греческой философии и доктрин стоиков, но он внушал юноше истину о том, что эти системы верований, как и расплывчатые учения некоторых его соплеменников, религиозны только постольку, поскольку они ведут человека к богоискательству и живому опыту познания Вечного.

4. БЕСЕДА О РЕАЛЬНОСТИ

Вечером накануне отбытия из Александрии у Ганида и Иисуса состоялась длительная беседа с одним из профессоров университета, специалистом в области государственного устройства, который выступал с лекциями об учениях Платона. Иисус выполнил обязанности переводчика для ученого греческого преподавателя, но не предложил своих учений, опровергавших греческую философию. Гонод занимался в тот вечер своими делами. Поэтому после того как профессор ушел, между учителем и учеником состоялся долгий и откровенный разговор о доктринах Платона. Хотя Иисус, с рядом оговорок, одобрил некоторые греческие учения — относившиеся к теории о том, что присутствующие в мире материальные вещи суть призрачные отражения невидимых, но более существенных духовных реальностей, — он решил поставить рассуждения юноши на более прочный фундамент. Поэтому он приступил к долгому трактату о природе реальности во вселенной. В изложении на современном языке, суть сказанного Иисусом Ганиду заключается в следующем.

Источником вселенской реальности является Бесконечный. Материальные вещи конечного творения суть пространственно-временные следствия Райского Эталона и Всеобщего Разума вечного Бога. Причинность в физическом мире, самосознание в интеллектуальном мире и эволюционирующая индивидуальность в духовном мире — эти реальности, проецированные во всеобщем масштабе, соединенные в вечной взаимосвязанности и испытываемые как совершенные по своему качеству и божественные по своей ценности, — образуют реальность Высшего. Однако в вечно изменяющейся вселенной Изначальная Личность причинности, разумности и духовного опыта остается неизменной, абсолютной. Все вещи, даже в вечной вселенной беспредельных ценностей и божественных качеств, могут изменяться и часто изменяются, за исключением Абсолютов и того, что достигло абсолютного физического статуса, абсолютного интеллектуального охвата или абсолютного отождествления с духом.

Высший уровень, на который способно подняться конечное создание, есть признание Всеобщего Отца и познание Высшего. Но и тогда такие существа, достигшие своей цели, продолжают испытывать изменения в движениях физического мира и его материальных явлениях. Кроме того, они продолжают сознавать эволюцию собственной индивидуальности в процессе своего постоянного восхождения во вселенной духа, а также всё более глубокое понимание разумного космоса и своей реакции на него. Только за счет совершенства, гармонии и единства воли создание способно объединиться с Создателем. И такое состояние божественности достигается и поддерживается созданием только тогда, когда оно продолжает жить во времени и вечности, неизменно подчиняя свою личную волю божественной воле Создателя. Желание исполнять волю Отца всегда должно быть высшим в душе и господствующим в разуме восходящего Божьего сына.

Так же как у одноглазого человека нет надежды увидеть глубину перспективы, так и однобокие ученые-материалисты или однобокие духовные мистики и аллегористы неспособны правильно видеть и адекватно понимать истинные глубины вселенской реальности. Все истинные ценности опыта созданий сокрыты в глубине восприятия.

Бездумная причинность неспособна развить изысканное и сложное из грубого и простого, как не может бездуховный опыт развить необходимый для вечной жизни божественный характер из материального разума смертных времени. Тем атрибутом вселенной, который столь исключительно характеризует бесконечное Божество, является нескончаемое творческое посвящение личности, способной сохраниться в процессе постепенного достижения Божества.

Личность является тем космическим даром, тем аспектом вселенской реальности, который способен сосуществовать в условиях неограниченных изменений и одновременно сохранять свою идентичность в самом присутствии всех таких изменений в вечности.

Жизнь есть приспособление изначальной космической причинности к требованиям и возможностям вселенских ситуаций, и она возникает под действием Вселенского Разума и при активации духовной искрой Бога, который есть дух. Смысл жизни — в ее способности к приспособлению. Ценность жизни — в ее способности к развитию, вплоть до высот богосознания.

Если самосознающая жизнь не приспосабливается к вселенной, возникает космическая дисгармония. Окончательное отклонение личностной воли от общего направления развития вселенных приводит к интеллектуальной изоляции, обособлению личности. Утрата внутреннего направляющего духа влечет за собой прекращение духовного существования. Таким образом, интеллектуальная и прогрессирующая жизнь сама по себе становится неоспоримым доказательством существования целеустремленной вселенной, выражающей волю божественного Создателя. И эта жизнь, в своей совокупности, представляет собой борьбу за достижение высших ценностей в стремлении к конечной цели — Всеобщему Отцу.

Различие между разумом человека и животных состоит только в степени развития, если не считать высших, полудуховных функций интеллекта. Поэтому животные (не зная поклонения и не обладая мудростью) неспособны испытать сверхсознание — сознание сознания. Разум животного сознает только объективную вселенную.

Знание есть сфера материального разума — разума, постигающего факты. Истина есть область духовно одаренного интеллекта, сознающего тот факт, что он знает Бога. Знание доказуемо; истина постигается в опыте. Знание является прерогативой разума; истина есть опыт души — прогрессирующего «я». Знание является функцией недуховного уровня; истина есть ступень интеллектуально-духовного уровня вселенных. Материальный разум видит мир фактического знания; одухотворенный интеллект постигает мир истинных ценностей. Два этих взгляда — во взаимной координации и гармонии — раскрывают мир реальности, в котором мудрость интерпретирует явления вселенной с точки зрения прогрессирующего личного опыта.

Заблуждение (зло) есть расплата за несовершенство. Признаки несовершенства или факты неправильной адаптации раскрываются на материальном уровне с помощью критического наблюдения и научного анализа, на нравственном уровне — с помощью человеческого опыта. Присутствие зла представляет собой доказательство ошибок разума и незрелости эволюционирующей индивидуальности. Поэтому зло является также мерой несовершенства интерпретации вселенной. Возможность допущения ошибок присуща обретению мудрости — пути развития от частичного и временного к целостному и вечному, от относительного и несовершенного к окончательному и ставшему совершенным. Заблуждение есть та тень, которую относительная незавершенность неизбежно отбрасывает на восходящий вселенский путь человека к совершенству Рая. Заблуждение (зло) не является действительным вселенским свойством; оно есть лишь констатация относительности связи между несовершенством незавершенного конечного уровня и восходящими уровнями Высшего и Предельного.

Хотя всё это Иисус высказал юноше на наиболее понятном ему языке, к концу беседы глаза Ганида стали слипаться, и вскоре он погрузился в сон. На следующее утро они встали рано, чтобы сесть на корабль, отправлявшийся на Крит, в Ласею. Но еще до посадки на корабль юноша задал новые вопросы о зле, на которые Иисус ответил так.

Зло является относительным понятием. Оно возникает из наблюдения несовершенств, которые появляются в тени, отбрасываемой конечной вселенной вещей и существ, ибо такой космос затеняет живой свет — всеобщее выражение вечных реальностей Бесконечного.

Потенциальное зло присуще неизбежной незавершенности раскрытия Бога как выражения бесконечности и вечности, поскольку такое раскрытие ограничено пространством и временем. Факт присутствия частичного наряду с завершенным образует относительность реальности, создает необходимость интеллектуального выбора и устанавливает ценностные уровни духовного восприятия и реакции. Незавершенное и конечное представление о Бесконечном, существующее в бренном и ограниченном разуме создания, само по себе является потенциальным злом. Однако усугубление зла — неоправданная неполноценность должного духовного устранения этих врожденных интеллектуальных диссонансов и духовных изъянов — равноценно свершению действительного зла.

Все статичные, мертвые понятия являются потенциальным злом. Конечная тень относительной и живой истины находится в постоянном движении. Статичные концепции неизменно тормозят науку, политику, общество и религию. Статичные понятия могут выражать определенное знание, однако в них недостает мудрости и отсутствует истина. Но не позволяй понятию относительности ввести тебя в заблуждение настолько, чтобы утратить способность видеть координацию вселенной под руководством космического разума и ее устойчивое управление энергией и духом Высшего.

5. НА ОСТРОВЕ КРИТ

Направляясь на Крит, путешественники преследовали только одну цель: отдохнуть, посмотреть остров и побродить по горам. В те времена критяне пользовались дурной славой у соседних народов. Несмотря на это, Иисус и Ганид обратили многие души к более высоким помыслам и более возвышенной жизни и тем самым заложили основу для быстрого принятия последующих евангелических учений после прибытия первых проповедников из Иерусалима. Иисус любил критян, несмотря на резкие слова, сказанные позднее о них Павлом, направившим сюда Тита для реорганизации местных церквей.

Здесь, в гористой части Крита, состоялся первый длительный разговор Иисуса с Гонодом о религии. Отец был глубоко поражен, сказав: «Неудивительно, что мальчик верит каждому твоему слову, однако я никогда не слышал, чтобы такая религия существовала даже в Иерусалиме, не говоря уже о Дамаске». Именно во время пребывания на острове Гонод впервые предложил Иисусу вернуться вместе с ними в Индию, и Ганид с радостью думал о том, что Иисус, возможно, согласится на это предложение.

Однажды, отвечая на вопрос Ганида, почему он не стал проповедником, Иисус сказал: «Сын мой, всему свое время. Ты рождаешься в этом мире, но никакое рвение и никакое проявление нетерпения не помогут тебе вырасти. Во всех подобных вещах ты должен ждать своего часа. Одно только время сделает зрелым висящий на дереве зеленый плод. Только по прошествии времени зима сменяется летом, восход солнца — его заходом. Сейчас я, вместе с тобой и твоим отцом, нахожусь на пути в Рим, и этого достаточно на сегодня. Мой завтрашний день всецело находится в руках моего небесного Отца». И после этого он рассказал Ганиду о Моисее и сорока годах бдительного ожидания и непрерывной подготовки.

При посещении Хороших Пристаней произошел эпизод, который навсегда остался в памяти Ганида. Воспоминание об этом случае всегда пробуждало в нем желание сделать что-нибудь для изменения кастовой системы в своей родной Индии. На большой дороге пьяный дегенерат приставал к юной рабыне. Когда Иисус увидел положение, в котором оказалась девушка, он поспешил к ней на помощь и увел ее прочь от нападавшего на нее сумасшедшего. Пока испуганное дитя льнуло к нему, он, вытянув свою сильную правую руку, удерживал разъяренного человека на безопасном расстоянии до тех пор, пока бедняга, в бешенстве молотивший перед собой воздух руками, не выдохся. Ганид порывался помочь Иисусу, однако отец остановил его. Хотя они не владели языком девушки, она оценила проявленное ими милосердие и знаками выражала свою искреннюю признательность, пока они провожали ее домой. За всю жизнь Иисуса во плоти это был, наверное, единственный случай, когда он был действительно близок к столкновению с другими людьми. Однако в тот вечер ему было трудно объяснить Ганиду, почему он не побил пьяного. Ганид считал, что этого человека следовало ударить по меньшей мере столько же раз, сколько он ударил девушку.

6. ЮНОША, КОТОРЫЙ БОЯЛСЯ

Когда они находились в горах, у Иисуса состоялся длительный разговор с боязливым и подавленным молодым человеком. Неспособный обрести утешение и мужество в общении со своими товарищами, этот юноша стремился к уединению в горах; он вырос с ощущением беспомощности и неполноценности. Эти природные наклонности были усилены многочисленными трудными обстоятельствами, с которыми юноша столкнулся в своей жизни, — в первую очередь с потерей отца в двенадцатилетнем возрасте. Когда они повстречались, Иисус сказал: «Приветствую тебя, мой друг! Отчего ты столь удручен в такой прекрасный день? Если произошло нечто, расстроившее тебя, быть может, я смогу тебе чем-то помочь? Как бы то ни было, я с большим удовольствием предлагаю свои услуги».

Молодой человек не хотел отвечать, и Иисус вторично обратился к его душе со словами: «Насколько я понимаю, ты бежал сюда, в горы, чтобы уйти от людей; поэтому ты, конечно, не желаешь со мной разговаривать, однако я хотел бы знать, знакомы ли тебе эти холмы; знаешь ли ты горные тропы? И быть может, ты сможешь подсказать мне, как лучше всего добраться до Феникса?» Надо сказать, что юноша хорошо знал эти горы, и ему действительно захотелось рассказать Иисусу, как попасть в Феникс, — захотелось настолько, что он начертил на земле все тропы и исчерпывающе объяснил каждую деталь. Однако он был поражен и заинтригован, когда Иисус — попрощавшись и сделав вид, будто уходит, — внезапно повернулся и сказал: «Я не сомневаюсь в том, что ты хочешь остаться наедине со своей безутешностью; однако с моей стороны было бы столь же недобрым, сколь несправедливым получить такую великодушную помощь — узнать о том, как лучше всего добраться до Феникса, — и после этого бездумно покинуть тебя, не попытавшись хоть как-то ответить на твой призыв — помочь тебе и наставить на лучший путь к судьбоносной цели, которую ты ищешь в своем сердце, обитая здесь, на склоне горы. Так же как ты прекрасно знаешь тропы, ведущие к Фениксу, ибо не раз ходил ими, так и я хорошо знаю путь к городу твоих сокрушенных надежд и несбывшихся мечтаний. И поскольку ты попросил меня о помощи, я не разочарую тебя». Уже почти сраженный словами Иисуса, юноша все-таки пробормотал: «Но я не просил тебя ни о чём...» Ласково положив ему руку на плечо, Иисус сказал: «Нет, сын мой, не словами, а тоскующим взглядом ты воззвал к моему сердцу. Мой мальчик, уныние и отчаяние, написанные на твоем лице, являются красноречивым призывом о помощи для тех, кто любит своих ближних. Присядем, и я расскажу тебе о тропах служения и путях счастья, уводящих от собственных печалей к радостям любвеобильных трудов в братстве людей и служении небесному Богу».

К этому времени юноша уже жаждал поговорить с Иисусом, и он упал на колени, умоляя Иисуса помочь ему — указать ему путь спасения от своего мира, в котором он знал только горе и неудачу. Иисус сказал: «Поднимись, мой друг! Встань, как подобает мужчине! Тебя могут окружать мелкие враги, тебе могут мешать многие препятствия, но значительные и реальные вещи этого мира и вселенной — на твоей стороне. Солнце встает каждое утро, чтобы приветствовать тебя — точно так же, как оно приветствует самых могущественных и процветающих людей на земле. Посмотри: у тебя сильное тело и могучие мускулы — твои физические возможности выше средних. Конечно, они практически бесполезны, пока ты сидишь здесь, на склоне горы, и горюешь из-за своих несчастий — реальных и вымышленных. Однако с помощью своего тела ты мог бы вершить великие дела, если бы поспешил туда, где тебя ждут эти великие дела. Ты пытаешься бежать от своего несчастного „я“, но это невозможно. Ты и твои жизненные проблемы реальны; пока ты жив, ты не можешь уклониться от них. Но посмотри же: ты обладаешь ясным и способным умом; для управления твоим сильным телом тебе дана хорошая голова. Заставь этот разум решать свои проблемы; научи свой интеллект работать на тебя; не позволяй себе оставаться во власти страха, подобно бездумному животному. Ты должен сделать свой разум мужественным союзником в решении жизненных проблем — вместо того, чтобы быть рабом страха и покорным слугой подавленности и поражения, каким ты являлся до сих пор. Но самым ценным твоим даром, потенциалом настоящего достижения является дух, который живет в тебе и который будет побуждать и воодушевлять твой разум так, чтобы он контролировал себя и стимулировал тело, если только ты освободишь его от бремени страха и тем самым позволишь своей духовной природе начать избавляться от зла бездействия благодаря могущественному присутствию живой веры. И тогда эта вера сразу же преодолеет страх перед людьми за счет неотразимого присутствия той новой и всепоглощающей любви к своим собратьям, которая вскоре начнет переполнять твою душу благодаря рожденному в твоем сердце сознанию того, что ты являешься Божьим дитя.

Сегодня, мой сын, тебе предстоит родиться заново, заново утвердиться в качестве человека веры, мужества и преданного служения людям во имя Бога. И когда ты по-новому воспринимаешь в себе жизнь, ты по-новому воспринимаешь вселенную. Ты родился заново — родился в духе, и отныне вся твоя жизнь станет одним победоносным свершением. Неприятности будут закалять тебя, разочарования будут пришпоривать тебя; трудности будут подзадоривать тебя, а препятствия будут придавать тебе сил. Восстань, юноша! Распрощайся с жизнью, проведенной в раболепном страхе и малодушном бегстве. Поспеши назад, к выполнению своего долга, и проживи свою жизнь во плоти как сын Божий — смертный, который посвящен облагораживающему служению человеку на земле в преддверии возвышенного и бесконечного служения Богу в вечности».

И этот юноша, Фортун, впоследствии стал вождем христиан на Крите и близким соратником Тита в его усилиях по воспитанию критских верующих.

Прекрасно отдохнув и набравшись сил, путешественники собрались в путь и однажды в полдень отплыли в северную Африку, в Карфаген, сделав на два дня остановку в Кирене. Именно здесь Иисус и Ганид оказали первую медицинскую помощь мальчику по имени Руф, который был ранен при поломке запряженной быками груженой телеги. Они отнесли его домой к матери, а его отец, Симон, не мог и предположить, что человек, чей крест он впоследствии нес по приказу римского солдата, был тем самым незнакомцем, который однажды помог его сыну.

7. В КАРФАГЕНЕ — БЕСЕДА О ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ

Большую часть времени на пути в Карфаген Иисус провел в беседах со своими попутчиками на темы социологии, политики и торговли. Они практически ни словом не обмолвились о религии. Гонод и Ганид впервые обнаружили, что Иисус — хороший рассказчик, и постоянно просили его рассказать о своей прежней жизни в Галилее. Они также узнали, что он воспитывался в Галилее, а не в Иерусалиме или Дамаске.

Когда Ганид спросил, что нужно сделать для того, чтобы приобрести друга, — заметив, что большинство людей, с которыми они встречались, влекло к Иисусу, — его учитель ответил: «Проявляй интерес к твоим собратьям; учись любить их и не упускай возможности сделать для них нечто такое, чего они наверняка желают», и после этого он процитировал старую еврейскую пословицу: «Кто хочет иметь друзей, тот и сам должен быть дружелюбным».

В Карфагене у Иисуса состоялся длительный и незабываемый разговор с митраистским священником о бессмертии, времени и вечности. Этот перс получил образование в Александрии, и он действительно желал почерпнуть знаний у Иисуса. В изложении на современном языке, суть ответов Иисуса на его многочисленные вопросы заключается в следующем.

Время — это поток скоротечных событий, воспринимаемых сознанием сотворенного существа. Время — это название последовательного расположения событий, с помощью которого они воспринимаются и вычленяются. Вселенная пространства является связанным с временем феноменом при рассмотрении из любой внутренней точки, находящейся вне неподвижной обители — Рая. Движение времени раскрывается только по отношению к тому, что не движется в пространстве в качестве временного явления. Во вселенной вселенных Рай и его Божества выходят за пределы как пространства, так и времени. В обитаемых мирах человеческая личность (в которой поселяется и которую ориентирует дух Райского Отца) является единственной связанной с физическим миром реальностью, способной выйти за пределы материальной последовательности скоротечных событий.

У животных нет чувства времени, которое есть у человека, но даже человеку — из-за его узкого и ограниченного взгляда — время представляется последовательностью событий. Однако по мере восхождения человека, по мере его приближения к центру, расширяющийся взгляд на эту цепочку событий позволяет всё больше осознать ее целостный характер. То, что раньше представлялось как последовательность событий, начинает видеться цельным и совершенно связанным циклом; так сознание круговой одновременности будет всё больше вытеснять прежнее сознание линейной последовательности событий.

Существует семь различных концепций пространства, обусловленного временем. Пространство измеряется временем, а не время пространством. Путаница в сознании ученого возникает из-за неспособности признать реальность пространства. Пространство не есть только абстрактное представление об изменении взаимного положения вселенских объектов. Пространство не является пустым, и единственная известная человеку сущность, способная хотя бы частично преодолеть пространство, есть разум. Разум способен действовать независимо от концепции пространственной организации материальных объектов. Пространство является относительно и сравнительно конечным для всех существ статуса созданий. Чем больше сознание приближается к осознанию семи космических измерений, тем больше понятие потенциального пространства приближается к предельности. Однако пространственный потенциал является истинно предельным только на абсолютном уровне.

Должно быть очевидным, что вселенская реальность обладает расширяющимся и всегда относительным значением по мере перехода на более высокие и совершенные уровни космоса. В предельном смысле, спасающиеся смертные обретают идентичность в семимерной вселенной.

Пространственно-временному представлению, существующему в разуме материального происхождения, со временем предстоит постепенно расшириться по мере восхождения сознающей и постигающей личности на новые уровни вселенных. С обретением разума, занимающего промежуточное положение между материальной и духовной плоскостями бытия, представления человека о времени и пространстве будут неимоверно расширены как в отношении качества постижения, так и количества опыта. Углубляющимся космическим представлениям прогрессирующей духовной личности предстоит расшириться как в отношении глубины постижения, так и масштабов осознания. И по мере дальнейшего развития личности вверх и внутрь — к трансцендентальным уровням уподобления Божеству — представление о пространстве-времени будет всё больше приближаться к вневременным и внепространственным концепциям Абсолютов. В относительном смысле — и с достижением трансцендентального уровня — эти представления об абсолютных уровнях должны возникнуть у тех существ, чья судьба связана с областью предельного.

8. ПО ДОРОГЕ В НЕАПОЛЬ И РИМ

Первой остановкой на пути в Италию был остров Мальта. Здесь Иисус долго беседовал с подавленным и разочарованным юношей по имени Клавд. Этот несчастный подумывал о самоубийстве, однако после разговора с дамасским книжником он сказал: «Я буду смотреть в лицо жизни, как подобает мужчине, и не собираюсь больше играть роль труса. Я вернусь к своему народу и начну всё заново». Вскоре он стал вдохновенным проповедником киников, а еще позже, объединившись с Петром, начал проповедовать христианство в Риме и Неаполе. После смерти Петра он отправился возвещать евангелие в Испанию. Однако он так никогда и не узнал, что человек, вдохновивший его на Мальте, был тем самым Иисусом, которого он впоследствии провозгласил Освободителем мира.

В Сиракузах они провели целую неделю. Примечательным событием во время этой остановки было обретение веры Ездрой; этот разуверившийся еврей держал таверну, где остановились Иисус и его друзья. Взгляды Иисуса покорили Ездру, и он попросил помочь ему вернуться к вере Израиля. Свое безнадежное состояние он выразил словами: «Я хочу быть истинным сыном Авраама, но не могу найти Бога». Иисус ответил: «Если ты действительно желаешь найти Бога, то само это желание свидетельствует о том, что ты уже нашел его. Твоя беда не в том, что ты не можешь найти Бога, — ибо Отец уже нашел тебя, — а лишь в том, что ты не знаешь Бога. Разве ты не помнишь слова пророка Иеремии: „И взыщете меня и найдете, если взыщете меня всем сердцем вашим“? И разве не сказал тот же пророк: „И я дам вам сердце, чтобы знать меня, что я — Господь, и вы будете моим народом, а я буду вашим Богом“? И разве ты не помнишь то место из Писаний, где сказано: „Он смотрит на людей, и если кто-нибудь скажет: я грешил и правде изменял, и это не принесло мне пользы, — то он освободит душу этого человека от мрака, и он увидит свет“?» И Ездра нашел Бога, и душа его утешилась. Впоследствии этот еврей, вместе с богатым новообращенным греком, построил первую христианскую церковь в Сиракузах.

В Мессине они остановились всего на один день, однако этого оказалось достаточно, чтобы изменить жизнь мальчика, уличного торговца фруктами, у которого Иисус купил фрукты и которого, в свою очередь, насытил хлебом жизни. Подросток никогда не забывал, как Иисус, взглянув на него добрым взглядом и положив руку на плечо, сказал: «Прощай, мой мальчик; взрослея и становясь мужчиной, будь отважным; насытив тело, учись насыщать душу. Мой небесный Отец будет с тобой, указывая тебе путь». Мальчик стал приверженцем митраизма, а позднее обратился в христианскую веру.

Наконец, они достигли Неаполя и почувствовали близость своей цели — Рима. У Гонода было в Неаполе много дел, и не считая того времени, в течение которого Иисус исполнял обязанности переводчика, весь свой досуг он и Ганид потратили на знакомство с городом. Постепенно Ганид хорошо научился замечать, кто из людей испытывает нужду. В этом городе они часто сталкивались с нищими и раздали много подаяний. Однако Ганид так и не понял значения произнесенных Иисусом слов, когда, дав монету уличному нищему, он не захотел остановиться и утешить этого человека своими словами. Иисус сказал: «Зачем тратить слова на тех, кто неспособен понять то, что ему говорят? Дух Отца не может научить и спасти того, кто лишен способности стать сыном». Иисус имел в виду то, что этот человек не обладал нормальным разумом и был лишен способности реагировать на духовное водительство.

В Неаполе не произошло ничего примечательного. Иисус и юноша исходили весь город и своими улыбками подняли настроение сотням мужчин, женщин и детей.

Отсюда они отправились в Рим через Капую, где остановились на три дня. Ведя за собой вьючных животных, они вышли на Аппиеву дорогу и продолжили свой путь к Риму. Всем троим не терпелось поскорее увидеть столицу империи и величайший город во всём мире.

ДОКУМЕНТ 131 МИРОВЫЕ РЕЛИГИИ

Во время пребывания Иисуса, Гонода и Ганида в Александрии юноша потратил значительную часть своего времени и немало денег своего отца, собирая учения мировых религий о Боге и его взаимоотношениях со смертным человеком. Более шестидесяти ученых переводчиков было нанято им для составления этого обзора существовавших в мире религиозных доктрин, касающихся Божеств. И здесь следует подчеркнуть, что все эти учения, описывающие монотеизм, были большей частью — прямо или косвенно — взяты из проповедей миссионеров Макивенты Мелхиседека, отправившихся во все концы земли из своего салимского центра для распространения доктрин о едином Боге — Всевышнем.

Предлагаемый далее текст представляет собой конспект рукописи Ганида, подготовленной им в Александрии и Риме и хранившейся в Индии в течение сотен лет после его смерти. Этот материал состоял из десяти разделов.

1. КИНИЗМ

Остаточные учения последователей Мелхиседека, не считая тех, которые сохранились в еврейской религии, лучше всего были представлены в доктринах киников. В подборку Ганида входило следующее:

«Бог выше всех; он есть Всевышний небес и земли. Бог есть совершенный круг вечности, и он правит вселенной вселенных. Он является единственным творцом небес и земли. Как он решает, так и происходит. Наш Бог есть единый Бог, являющий сострадание и милосердие. Всё, что возвышенно, свято, истинно и прекрасно, подобно нашему Богу. Всевышний есть свет неба и земли; он есть Бог востока, запада, севера и юга.

Даже если земля исчезнет, ослепительный лик Высшего пребудет в величии и славе. Всевышний есть первый и последний, начало и конец всего. Есть только один Бог, и его имя — Истина. Бог самосущен, он лишен всякого гнева и враждебности; он бессмертен и бесконечен. Наш Бог всемогущ и щедр. Хотя он многолик, мы поклоняемся только самому Богу. Бог знает всё — наши тайны и наши воззвания; он также знает, чего заслуживает каждый из нас. Его могущество равно для всех.

Бог дает примирение и преданно защищает всех, кто боится его и доверяет ему. Он дает спасение всем, кто служит ему. Всё творение находится во власти Всемогущего. Его божественная любовь проистекает из святости его власти, и любовь рождается в могуществе его величия. Всемогущий предопределил союз тела и души и наделил человека своим собственным духом. То, что делает человек, должно завершиться, однако то, что делает Создатель, продолжается вечно. Мы приобретаем знания из человеческого опыта, но мы извлекаем мудрость из созерцания Всевышнего.

Бог проливает дождь на землю, он заставляет солнце светить на прорастающее зерно, и он дает нам обильный урожай благих вещей в этой жизни и вечное спасение в будущем мире. Наш Бог обладает огромной властью; его имя — Превосходный, и его сущность непостижима. Когда ты заболеваешь, именно Всевышний исцеляет тебя. Бог полон благости, обращенной ко всем людям; у нас нет другого такого друга, как Всевышний. Его милосердие наполняет всё, и его благость охватывает все души. Всевышний неизменен; он является нашим помощником во всякой нужде. Где бы ты ни обратился к молитве, перед тобой будет лик Всевышнего и раскрытое ухо нашего Бога. Ты можешь спрятаться от людей, но не от Бога. Бог рядом с нами; он вездесущ. Бог наполняет всё и живет в сердце того человека, который боится его святого имени. Творение пребывает в Творце, и Творец пребывает в творении. Мы ищем Всевышнего, а затем находим его в своих сердцах. Ты отправляешься на поиски дорогого друга, после чего находишь его в своей душе.

Человек, знающий Бога, смотрит на всех людей как на равных себе; все они — его братья. Тот, кто эгоистичен, кто забывает о своих братьях во плоти, получает в награду лишь усталость. Тот, кто любит своих собратьев и чье сердце чисто, увидит Бога. Бог никогда не забывает чистосердечия. Он направит искренних сердцем к истине, ибо Бог есть истина.

В жизни своей уничтожайте заблуждение и преодолевайте зло любовью к живой истине. Во всех своих отношениях с людьми делайте добро в ответ на зло. Господь Бог милосерден и любвеобилен; он великодушен. Возлюбим же Бога, ибо он первым полюбил нас. Любовью Бога и его милостью обретем спасение. Бедные и богатые суть братья. Бог — их отец. Не делай другим зла, которого ты не причинил бы себе.

Всегда призывай имя его, и поскольку ты веришь в его имя, постольку молитва твоя будет услышана. Какая великая честь поклоняться Всевышнему! Все миры и вселенные поклоняются Всевышнему. И во всех своих молитвах приноси благодарения — восходи к поклонению. Молитвенное поклонение оберегает от зла и препятствует греху. Будем же всегда восхвалять имя Всевышнего. Тот, кто укрывается во Всевышнем, скрывает свои пороки от вселенной. Когда ты стоишь перед Богом с чистым сердцем, ты неустрашим перед всем творением. Всевышний подобен любящему отцу и матери; он действительно любит нас, своих земных детей. Наш Бог простит нас и направит наши стопы на пути спасения. Он возьмет нас за руку и приведет нас к себе. Бог спасает тех, кто доверяет ему; он не заставляет человека служить своему имени.

Если вера во Всевышнего вошла в твое сердце, то во все дни своей жизни ты будешь свободен от страха. Не тревожься из-за благоденствия нечестивых; не бойся тех, кто замышляет зло; пусть душа отвернется от греха, всецело доверься Богу спасения. Во власти Всевышнего уставшая душа блуждающего смертного обретает вечный покой; мудрец жаждет божественных объятий; земное дитя стремится к защите во власти Всеобщего Отца. Благородный человек жаждет того высокого положения, в котором душа смертного сливается с духом Высшего. Бог справедлив: плоды, не собранные в этом мире от посеянных нами семян, мы получим в следующем».

2. ИУДАИЗМ

Палестинские кенеи спасли от забвения многое из учения Мелхиседека, и из этих документов — сохраненных и видоизмененных евреями — Иисус и Ганид отобрали следующее:

«В начале сотворил Бог небо и землю и всё, что на них есть. И смотри — всё, что он сотворил, очень хорошо. Господь есть Бог; нет другого кроме него наверху в небесах и внизу на земле. Поэтому люби Господа, Бога твоего, всем сердцем своим, всею душой своей и всей силой своей. Земля будет наполнена знанием Господа, как воды наполняют море. Небеса возвещают о славе Божьей, и свод небесный являет его творения. Каждый день говорит о большем; в каждой ночи новое знание. Нет ни языка, ни наречия, где не слышался бы голос их. Велик труд Господа, и мудростью отмечены все его творения; величие Господа неисследимо. Он исчисляет количество звезд и всех называет по именам.

Велико могущество Господа, и нет предела его мудрости. Говорит Господь: „Как небо выше земли, так мои пути выше ваших путей и мои мысли выше ваших мыслей“. Господь открывает глубокое и сокровенное, ибо свет обитает с ним. Господь милосерден и милостив; он долготерпелив и полон благости и истины. Благ и праведен Господь; он направляет кротких к правде. Вкусите, и увидите, что благ Господь! Благословен тот, кто уповает на Бога. Бог — спасение и сила наша, вечная помощь в несчастьях.

Милость Господня от века до века к боящимся его, и правда его на детях наших детей. Господь милостив и полон сострадания. Господь добр к каждому и милосерден ко всему творению; он исцеляет сокрушенных сердцем и врачует их раны. Куда пойду от Божьего духа? Куда убегу от божественного присутствия? Так говорит Высокий и Превознесенный, обитающий в вечности, чье имя — Святой: „Я живу на высоте в святилище, а также с тем, у кого сокрушенное сердце и смиренный дух“. Никто не может скрыться от нашего Бога, ибо он наполняет небо и землю. Пусть веселятся небеса, пусть торжествует земля. Пусть скажут в народах: Господь царствует! Благодарите Бога, ибо его милость пребудет в веках.

Небеса возвещают его правду, и все народы видят его славу. Это Бог сотворил нас, а не мы себя; мы — его народ и овцы его пастбища. Милость его вечна, и истина его сохраняется для всех поколений. Наш Бог — владыка над народами. Да наполнится его славой земля! Пусть люди благодарят Господа за его благость и за его чудесные дары детям человеческим!

Бог сотворил человека почти божественным и увенчал его любовью и милосердием. Господь знает путь праведных, а путь нечестивых погибнет. Истоки мудрости — в страхе перед Господом; понимание есть познание Высшего. Говорит Всемогущий Бог: „Ходи предо мною и будь совершенен“. Не забывай, что погибели предшествует гордыня, падению — надменность. Владеющий собой сильнее завоевателя города. Так говорит Господь Бог, Святой: „Возвратившись к покою духовному, спасены будете; в тишине и уповании будет сила ваша“. Надеющиеся на Господа вновь обретут свою силу; они поднимут крылья, как орлы. Они бегут и не слабеют; идут и устали не знают. Господь избавит тебя от страха твоего. Говорит Господь: „Не бойся, ибо я — с тобою. Не смущайся, ибо я — твой Бог. Я дам тебе силы; я помогу тебе; да, я поддержу тебя правой рукой моей праведности“.

Бог — отец наш; Господь — искупитель наш. Бог создал вселенские воинства, и он хранит их всех. Праведность его — как горы, а справедливость — как бездонный океан. Он поит нас из реки своего блаженства, и в его свете мы увидим свет. Какое счастье благодарить Господа и петь хвалу Всевышнему, являющему благоволение утром и божественную преданность каждую ночь. Царство Божье пребудет вовек, и управлять он будет всеми поколениями. Господь — мой пастырь; нужды у меня не будет ни в чём. Он укладывает меня на зеленом лугу; он приводит меня к тихой воде. Он придает силы моей душе. Он ведет меня тропой праведности. Не страшусь зла, даже когда прохожу темной долиной смерти, потому что Бог со мной. До конца моих дней благость и милосердие будут со мной, и я поселюсь в доме Господнем навеки.

Ягве — Бог моего спасения; поэтому я буду уповать на божественное имя. Я буду надеяться на Господа всем сердцем своим; я не буду полагаться на свое собственное разумение. Во всех путях моих я буду признавать его, и он будет вести меня. Господь верен; он верен своему слову, данному тем, кто служит ему; праведный будет жив верой. Если не делаешь доброго, то это оттого, что у дверей лежит грех; люди пожинают вспаханное ими зло и посеянный ими грех. Не завидуй зло творящим. Если таишь беззаконие в сердце своем, Господь не услышит тебя; если грешишь против Бога, то вредишь своей собственной душе. Бог будет судить все людские дела, добрые они или злые. Каковы мысли твои, таков и ты.

Господь близок ко всем, кто зовет его искренно и истинно. Слезы могут литься всю ночь, но утром приходит радость. Веселое сердце благотворно, как целебное лекарство. Бог ничего не отнимает у тех, кто по жизни идет непорочно. Почитай Бога и подчиняйся его повелениям, потому что в этом вся обязанность человека. Так говорит Господь, создавший небо и сотворивший землю: „Нет иного Бога, кроме меня — Бога праведного и спасающего. Обратитесь ко мне и будете спасены, люди дальних стран. Вы будете искать меня, и когда вы будете делать это всем сердцем, вы найдете меня“. И будет вся земля для кротких, и насладятся они миром. Сеющий зло пожнет беду; сеющие ветер пожнут бурю.

„Придите, и мы рассудим, — говорит Господь. — Если грехи ваши, как багряница, то побелеют они, словно снег. Если будут они пурпурно-красные, то убелю их, как шерсть“. Нечестивым же нет мира; это грехи ваши удерживают вас от всего доброго. Бог — здоровье моего духа и радость моей души. Вечный Бог — моя сила; он прибежище наше, нас охраняет его вечное могущество. Господь близок к тем, кто сокрушен сердцем; он спасает всех, кто духом подобен детям. Много скорбей у праведного, и от всех их избавит его Господь. Доверься Господу — уповай на него — и он совершит. Живущий в тайной обители Всевышнего поселится в тени Всемогущего.

Люби ближнего твоего, как самого себя; не держи зла против других людей. Не делай другому того, что ненавистно тебе. Люби брата твоего, ибо Господь сказал: „Я буду любить детей своих щедро“. Путь справедливых — как светило лучезарное, которое разгорается до света дня. Мудрые будут сиять, как ясное небо, и обратившие многих к правде — как звезды, вовеки, навсегда. Да оставит нечестивый путь свой и беззаконник — мятежные помыслы свои. Говорит Господь: „Пусть обратятся ко мне, и я помилую; я многомилостив“.

Говорит Господь, создатель неба и земли: „Велик покой у любящих закон мой. Вот мои заповеди: возлюби меня всем сердцем твоим; не поклоняйся никаким богам, кроме меня; не произноси имени моего напрасно; чти святой день субботний; почитай отца своего и мать свою; не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не клевещи на других; не пожелай чужого“.

И всем тем, кто любит Господа превыше всего и своих ближних, как себя самих, Бог небес говорит: „Я избавлю вас от могилы; я уберегу вас от смерти. Я буду милосерден к детям вашим, и я буду справедлив. Разве не сказал я о своих созданиях земных: вы — сыны Бога живого? И разве не возлюбил я вас любовью вечной? И разве не призывал я вас стать, как я, и вечно пребывать со мной в Раю?“»

3. БУДДИЗМ

Ганид был потрясен, когда увидел, как близок был буддизм к тому, чтобы стать великой и прекрасной религией без Бога, — личностного и всеобщего Божества. Тем не менее, он действительно обнаружил некоторое влияние учений миссионеров, направленных Мелхиседеком и продолжавших свой труд в Индии вплоть до появления Будды. Иисус и Ганид нашли в буддистской литературе следующие высказывания:

«Из чистого сердца будет струиться радость к Бесконечному; всё мое существо будет в мире с этой неземной радостью. Моя душа исполнена довольства, и сердце мое переполнено блаженством безмятежного упования. Я не знаю страха; я свободен от тревог. Я пребываю в уверенности, и мои враги неспособны испугать меня. Я доволен плодами моей уверенности. Я обрел путь к Бессмертному, на который легко вступить. Я молюсь о вере, которая поддержит меня на долгом пути; я знаю, что запредельная вера не оставит меня. Я знаю, что мои братья преуспеют, если проникнутся верой в Бессмертного, — той верой, которая создает умеренность, честность, мудрость, мужество, знание и стойкость. Оставим же печали и откажемся от страха. В вере своей будем придерживаться истинной праведности и подлинной мужественности. Научимся размышлять о справедливости и милосердии. Вера — истинное богатство человека, наделяющее добродетелью и славой.

Презренна нечестивость; жалок грех. Унизительно зло — остается ли оно в помыслах или претворяется в делах. Как ветер поднимает пыль, так зло вызывает страдания и печаль. Как тень идет за субстанцией материального тела, так счастье и душевный покой следуют за чистыми помыслами и добродетельной жизнью. Зло есть плод помыслов, направленных по ложному пути. Видеть грех в безгрешном, не видеть греха в грешном есть зло. Зло есть путь ложных учений. Те, кто избегает зла, видя вещи такими, какие они есть, обретают радость, ибо приобщаются к истине. Положите конец своим несчастьям — возненавидьте грех. Поднимая свои глаза к Великодушному, всем своим сердцем отвернитесь от греха. Не защищайте зло; не оправдывайте грех. Трудясь над искуплением прошлых грехов, вы обретаете силу, необходимую для сопротивления греху в будущем. Сдержанность рождается из раскаяния. В каждом своем проступке исповедуйтесь Великодушному.

Бодрость и радость суть награда за дела, достойно выполненные во славу Бессмертного. Никто не может лишить вас свободы вашего собственного разума. Когда вера вашей религии освободит сердце, когда твердым и непоколебимым, как гора, станет разум, тогда душевный покой польется спокойно, как течение реки. Те, кто уверен в спасении, навсегда избавляются от вожделения, зависти, ненависти и иллюзий богатства. Хотя вера является энергией лучшей жизни, вы сами должны настойчиво претворять свое собственное спасение. Если вы желаете обрести уверенность в своем окончательном спасении, то вам следует позаботиться о том, чтобы искренне следовать всему праведному. Развивайте в своем сердце уверенность, которая произрастает изнутри, — так вы насладитесь восторгом вечного спасения.

Ни один верующий не может надеяться на достижение просветления, которое дает бессмертная мудрость, оставаясь ленивым, вялым, слабым, праздным, бесстыдным и эгоистичным. Тот же, кто вдумчив, благоразумен, рассудителен, пылок и честен, еще при жизни на земле может достигнуть высшего просветления, приходящего с покоем и свободой божественной мудрости. Помните: за каждым действием — свое воздаяние. Зло приводит к печали, грех ведет к мукам. Радость и счастье — следствие добродетельной жизни. Даже злодей пользуется милосердием, пока не созрели его злодеяния, но неотвратим срок жатвы всех плодов зла. Пусть никто не думает о грехе легкомысленно, говоря про себя: „Наказание за прегрешения обойдет меня стороной“. За ваши деяния вам будут платить той же монетой — по суду мудрости. Несправедливость, допущенная по отношению к вашим товарищам, воздастся вам. Создания неспособны избежать той участи, которую уготавливают себе своими деяниями.

Глупец сказал себе: „Зло не овладеет мной“; однако благополучие обретается только тогда, когда душа жаждет упрека, а разум стремится к мудрости. Мудра та благородная душа, которая дружелюбна среди врагов, спокойна среди беспокойства, щедра среди алчности. Любовь к себе — что сорняки на плодородном поле. Эгоизм ведет к печали; постоянная забота убивает. Смиренный разум приносит счастье. Тот есть величайший из воинов, кто покоряет и подчиняет самого себя. Сдержанность хороша во всём. Превосходен лишь тот человек, который ценит добродетель и выполняет долг. Не позволяйте гневу и ненависти овладевать собой. Не говорите ни о ком резко. Удовлетворенность — величайшее богатство. Что дано с мудростью, то хорошо сохраняется. Не делайте другим того, чего вы не желали бы себе. Платите добром за зло; преодолевайте зло добром.

Праведная душа желанней владычества над всем миром. Цель чистосердечия — бессмертие; удел бездумной жизни — смерть. Кто честен, тот не умирает; бездумный уже мертв. Благословен тот, кто постиг состояние бессмертия. Кто мучает живых, тот вряд ли обретет счастье после смерти. Бескорыстные восходят на небо, где они радуются в блаженстве бесконечной щедрости и продолжают исполняться благородного великодушия. Каждый смертный, чьи помыслы праведны, высказывания благородны и действия бескорыстны, не только обретет добродетель здесь, в течение этой короткой жизни, но также — после разрушения тела — продолжит вкушать наслаждения на небе».

4. ИНДУИЗМ

Где бы ни появлялись миссионеры Мелхиседека, они повсюду распространяли учения о едином Боге. Многие положения этой монотеистической доктрины — вместе с другими предшествующими понятиями — вошли в последующие учения индуизма. Иисус и Ганид отобрали следующие выдержки:

«Он — великий Бог, высочайший во всём. Он — Господь, в котором всё. Он — создатель и управляющий вселенной вселенных. Бог един; он пребывает наедине с самим собой; он — единственный. И этот единый Бог есть наш Творец и последнее предназначение души. Высший неописуемо ослепителен; он — Свет Света. Каждое сердце и каждое слово освещаются этим божественным светом. Бог — наш защитник: он поддерживает свои создания, и познавшие его обретают бессмертие. Бог — великий источник энергии; он — Великая Душа. Он вершит всеобщее господство над всем. Этот единый Бог любвеобилен, великолепен и обожаем. Наш Бог — высший в могуществе, он пребывает в верховной обители. Это истинное Лицо вечно и божественно; он — главный Господь небес. Все пророки воспевали его, и он раскрыл себя нам. Мы поклоняемся ему. О, Высшее Лицо, источник существ, Господь творения и правитель вселенной! Раскрой нам, твоим созданиям, могущество, делающее тебя неизменным! Бог создал солнце и звезды; он — яркий, чистый и самосущный. Его вечное знание отличается божественной мудростью. Вечный недоступен злу. Поскольку вселенная произошла от Бога, он действительно правит ею. Он — источник творения, и потому все вещи утверждены в нем.

Бог — надежное убежище каждого благого человека, попавшего в беду; Бессмертный заботится обо всём человечестве. Божье спасение прочно, а его доброта щедра. Он — любящий покровитель, благословенный защитник. Говорит Господь: „Я пребываю в их собственных душах как светильник мудрости. Я — великолепие великолепных, благость благих. Где двое или трое собираются вместе, там пребываю и я“. Создание неспособно избежать присутствия Создателя. Господь ведет счет даже непрестанным морганиям каждого смертного; и мы поклоняемся этому божественному Существу как нашему неразлучному спутнику. Он всесилен, щедр, вездесущ и бесконечно добр. Господь — наш владыка, наше прибежище, наш высший управляющий, и его первозданный дух обитает в смертной душе. Вечный Свидетель порока и добродетели пребывает в человеческом сердце. Глубоко же задумаемся над обожаемым божественным Животворцем; пусть его дух всецело направляет наши мысли. Из этого нереального мира приведи нас в мир реальный! Из тьмы приведи нас к свету! Из смерти приведи нас к бессмертию!

Своими сердцами, очищенными от всякой ненависти, поклонимся Вечному. Наш Бог — Господь молитвы; он слышит мольбы своих детей. Пусть же все люди подчинят свою волю ему — Непоколебимому. Возрадуемся же великодушию Господа молитвы. Сделайте молитву своим сокровенным другом и поклонение — опорой своей души. „Если только будете поклоняться мне в любви, — говорит Вечный, — я дам вам мудрость, чтобы достичь меня, ибо поклонение мне — добродетель, присущая всем созданиям“. Бог просветляет печальных и дает силу слабым. Поскольку Бог — наш сильный друг, у нас больше нет страха. Мы славим имя непобедимого Победителя. Мы поклоняемся ему, ибо он — преданный и вечный помощник человека. Бог — наш верный вождь и надежный советчик. Он — великий источник неба и земли, обладающий безграничной энергией и бесконечной мудростью. Его великолепие возвышенно, его красота божественна. Он — высшее убежище вселенной и неизменный хранитель вечного закона. Наш Бог — Господь жизни и Утешитель всех людей; он любит человечество и помогает тем, кто в беде. Он — источник нашей жизни и Добрый Пастырь людских паств. Бог — наш отец, брат и друг. И в своем внутреннем существе мы жаждем познать этого Бога.

Мы научились обретать веру благодаря томлению наших сердец. Мы достигли мудрости благодаря сдержанности наших чувств, и благодаря своей мудрости мы испытали мир в Высшем. Тот, кто исполнен веры, истинно поклоняется, когда его внутреннее „я“ устремлено к Богу. Для нашего Бога небеса — что мантия; он обитает и в шести других обширных вселенных. Он — высший над всем и во всём. Мы жаждем, чтобы наш Господь простил нас за все прегрешения перед собратьями; и мы готовы простить своему другу совершенное им зло. Наш дух ненавидит всякий грех; поэтому, о, Господи, освободи нас от всей порчи греха. Мы молимся Богу как утешителю, защитнику и спасителю — тому, кто любит нас.

Дух Хранителя Вселенной проникает в душу простого создания. Тот человек мудр, кто поклоняется Единому Богу. Те, кто стремятся к совершенству, должны действительно знать Господа Высшего. Тот никогда не боится, кто знает блаженную защиту Высшего, ибо Высший говорит тем, кто ему служит: „Не бойтесь, ибо я с вами“. Бог судьбы — наш Отец. Бог есть истина. И Бог желает, чтобы его создания поняли его, — всецело познали истину. Истина вечна; она поддерживает вселенную. Нашим высшим желанием должно быть единение с Высшим. Великий Управляющий — источник всех вещей; всё исходит от него. И вот в чём высший долг: пусть никто не делает другому того, что было бы неприятно для него самого; не таите зла, не ударяйте того, кто ударяет вас, покоряйте гнев милосердием и побеждайте ненависть доброжелательностью. И всё это нам следует делать потому, что Бог — добрый друг и великодушный отец, который прощает все наши земные проступки.

Бог — наш Отец, земля — наша мать, вселенная — наша родина. Без Бога душа — пленница; знание Бога освобождает душу. При созерцании Бога, в единении с ним, приходит избавление от иллюзий зла и окончательное освобождение от всех материальных уз. Когда человек свернет пространство, как кусок кожи, тогда придет конец злу, потому что человек найдет Бога. О, Бог, спаси нас от тройной погибели ада — похоти, гнева и алчности! О, душа, приготовься к духовной борьбе за бессмертие! Когда придет конец смертной жизни, оставь, не колеблясь, это тело, дабы облечься в более достойную и прекрасную форму и пробудиться в мирах Высшего и Бессмертного, где нет страха, печали, голода, жажды или смерти. Познать Бога — значит разбить цепи смерти. Богопознавшая душа поднимается во вселенной, как сливки появляются на молоке. Мы поклоняемся Богу — вездесущему воздействию, Великой Душе, извечно пребывающей в сердцах своих созданий. И тем, кто знает, что Бог царствует в человеческом сердце, суждено стать такими, как он, — бессмертными. Зло следует оставить в этом мире, однако добродетель поднимается вместе с душой на небо.

Только нечестивец говорит: во вселенной нет ни истины, ни правителя; она предназначена только для наших вожделений. Такие души введены в заблуждение скудостью своего интеллекта. Так они отказываются от себя, предаваясь своим страстям, и лишают свои души радостей добродетели и удовольствий праведности. Что может быть больше, чем испытать спасение от греха? Человек, увидевший Высшего, бессмертен. Собратья человека во плоти неспособны пережить смерть; только добродетель сопровождает человека в его вечном путешествии вперед, к радостным и светлым полям Рая».

5. ЗОРОАСТРИЗМ

Сам Заратустра поддерживал непосредственную связь с потомками миссионеров Мелхиседека, и их доктрина единого Бога стала центральным постулатом религии, основанной им в Персии. Не считая иудаизма, в этой религии были наиболее широко использованы учения Салима. Ганид отобрал следующие выдержки из письменных источников этой религии:

«Всё происходит из Единого Бога, и всё принадлежит ему — премудрому, благому, праведному, святому, сияющему и величественному. Этот Бог — наш Бог — источник всякого сияния. Он — Создатель, Бог всех благих намерений и покровитель справедливости во вселенной. Мудрость жизни заключается в том, чтобы поступать в согласии с духом истины. Бог — всевидящий, он видит как злые дела нечестивцев, так и добрые дела праведников; наш Бог замечает всё в мгновение ока. Его прикосновение исцеляет. Господь — всемогущий благодетель. Бог протягивает свою благотворительную руку и праведникам, и нечестивцам. Бог создал мир и определил награды за добро и зло. Премудрый Бог пообещал бессмертие благочестивым душам, помыслы которых чисты и дела праведны. Какими вы желаете стать превыше всего, такими вы и будете. Свет солнца — подобно мудрости для тех, кто видит Бога во вселенной.

Славьте Бога, стремясь к тому, что угодно Мудрому. Поклоняйтесь Богу света, радостно следуя путями, определенными его религией откровения. Есть лишь один Высший Бог — Господь Небесных Светил. Мы поклоняемся ему, сотворившему океаны, растения, животных, землю и небо. Наш Бог — Господь, самый благотворный. Мы поклоняемся наиболее прекрасному, щедрому Бессмертному, излучающему вечный свет. Бог — дальше всех от нас и одновременно ближе всех к нам, ибо он пребывает в наших душах. Наш Бог — божественный и святейший Дух Рая, и, тем не менее, он относится к человеку дружелюбнее самых дружелюбных созданий. Бог больше всего помогает нам в величайшем из всех дел — богопознании. Бог — наш самый обожаемый и праведный друг; он — наша мудрость, жизнь, сила души и тела. Через наши благие мысли мудрый Создатель позволит нам исполнить свою волю и тем самым добиться претворения всего того, что является божественно совершенным.

Господи, научи нас, как прожить эту жизнь во плоти и одновременно подготовиться к следующей жизни — жизни духа. Скажи нам, Господи, и мы исполним твое веление. Научи нас благим стезям, и мы пойдем верным путем. Позволь нам соединиться с тобой. Мы знаем, что та религия истинна, которая ведет к союзу с праведностью. Бог — наша мудрая сущность, лучший помысел и праведное деяние. Да позволит нам Бог соединиться с божественным духом и бессмертием в себе!

Эта религия Мудрого очищает верующего от всякой порочной мысли и греховного деяния. Я склоняюсь перед Богом небес в раскаянии, если я согрешил в своих мыслях, словах или делах — вольно или невольно, — и в своих молитвах прошу милосердия и славлю за прощение. Я знаю, что если я осознаю свою вину и намереваюсь не совершать более зла, то грех будет снят с моей души. Я знаю, что прощение освобождает от оков греха. Те, кто грешит, получат наказание, однако те, кто следует истине, обретут блаженство вечного спасения. Удерживай нас своей благодатью и помогай нашим душам спасительным могуществом. Мы просим милосердия, ибо стремимся достигнуть совершенства; мы хотели бы стать подобными Богу».

6. СУДУАНИЗМ (ДЖАЙНИЗМ)

Третья группа верующих, сохранившая учения о едином Боге в Индии, — то, что осталось от учений Мелхиседека, — называлась в те дни судуанистами. Позднее эти верующие стали известны как последователи джайнизма. Их учения гласили:

«Господь Небес — всевышний. Те, кто грешит, не взойдут на небеса; те же, кто идет стезями праведности, найдут место на небе. Мы обретаем уверенность в существовании потусторонней жизни, если мы знаем истину. Душа человека способна взойти на самое высокое небо, чтобы раскрыть там свою истинную духовную сущность, достичь совершенства. Небесное состояние освобождает человека от кабалы греха и посвящает его в конечные заповеди блаженства; праведный человек уже испытал исчезновение греха и всех связанных с ним несчастий. Собственное „я“ — неодолимый враг человека, и это „я“ проявляется в четырех величайших страстях: гневе, гордости, коварстве и жадности. Величайшая победа человека — победа над собой. Когда человек ждет от Бога прощения и когда он решается воспользоваться такой привилегией, то тем самым он уже освобождается от страха. Человек должен идти по жизни, относясь к таким же, как он, созданиям так, как он хотел бы, чтобы они относились к нему».

7. СИНТОИЗМ

Лишь незадолго до посещения александрийской библиотеки Ганидом там появились манускрипты, рассказывавшие об этой дальневосточной религии. Это была единственная мировая религия, о которой Ганид никогда не слышал. В этой вере также были слышны отголоски ранних учений Мелхиседека, что видно на примере следующих отрывков:

«Говорит Господь: „Все вы принимаете мою божественную силу; все вы пользуетесь моей милосердной помощью. Я получаю огромное наслаждение, умножая праведников по всей земле. И в красотах природы, и в добродетелях человека стремится Небесный Князь раскрыть себя и показать свою праведную сущность. Так как древние не знали моего имени, я проявил себя, родившись в мире в качестве зримого бытия и пройдя через это унижение именно для того, чтобы человек не забывал моего имени. Я — творец неба и земли; солнце, луна и все звезды подчиняются моей воле. Я — правитель всех созданий на земле и в четырех морях. Я — великий и высочайший, но я не оставляю без внимания молитву последнего бедняка. И какое бы создание ни поклонялось мне, я услышу его молитвы и удовлетворю желание его сердца“.

„Всякий раз, когда человек поддается беспокойству, он на один шаг отступает от водительства духа своего сердца“. Гордость заслоняет Бога. Если вы надеетесь на небесную помощь, откажитесь от своей гордости; каждая частица гордости заслоняет спасительный свет, как огромная туча. Если в вашей душе нет праведности, бесполезно молиться о том, что есть за пределами вашей души. „Если я слышу ваши молитвы, то это потому, что вы предстаете передо мной с чистым сердцем, свободным от лжи и лицемерия, с душой, отражающей истину, как зеркало. Если вы хотите достигнуть бессмертия, оставьте мир и приходите ко мне“».

8. ДАОСИЗМ

Посланники Мелхиседека проникли в глубь Китая, и доктрина единого Бога стала частью ранних учений в нескольких китайских религиях; той из них, которая сохранилась дольше всех и лучше других отражала истину монотеизма, был даосизм, и Ганид собрал следующие отрывки из учений его основателя:

«Сколь чист и спокоен Высший — и вместе с тем сколь силен и могуществен, сколь глубок и непостижим! Сей Бог небес — досточтимый прародитель всего сущего. Если вы знаете Вечного, вы просвещенны и мудры. Если вы не знаете Вечного, то невежество проявляет себя как зло, пробуждая порочные страсти. Это дивное Существо пребывало прежде небес и земли. Вечный поистине духовен; он один, он не изменяется. Он — истинная мать мира, и всё творение движется вокруг него. Великий наделяет собою людей и тем самым позволяет им преуспеть и сохраниться. Если у человека есть лишь малая толика знаний, он всё равно может идти по стезям Высшего; он может подчиниться воле небес.

Все благие труды истинного служения исходят от Высшего. Всё зависит от Великого Источника Жизни. Великий Высший не ждет похвал за свои дары. Он — верховный в могуществе, однако он остается сокрытым от нашего взора. Он непрестанно передает свои атрибуты, совершенствуя свои создания. Небесный Разум нетороплив и терпелив в своих планах, но тверд в своих свершениях. Высший простирается над вселенной и поддерживает ее всю. Сколь велико и могущественно его переполняющее влияние, его притягательная сила! Истинная благость подобна воде, ибо всё благословляет и ничему не вредит. И как вода, истинная благость ищет самые низкие места — даже такие глубины, которых остальные сторонятся, и это потому, что она подобна Высшему. Высший создает всё, и всё созданное он лелеет и совершенствует в духе. Каким образом Высший поощряет, защищает и совершенствует создание, не принуждая его, остается загадкой. Он ведет и направляет, но не выпячивает себя. Он помогает развитию, но не подчиняет.

Мудрец обнимает своим сердцем вселенную. Малое знание опасно. Те, кто стремится к величию, должны учиться смирению. При сотворении мира Высший стал его матерью. Знать свою мать — значит признать свое сыновство. Тот мудр, кто относится ко всем частям с точки зрения целого. Относитесь к каждому человеку так, как если бы вы были на его месте. Воздавайте добротой за обиду. Если вы любите людей, они будут тянуться к вам — вам будет легко завоевать их расположение.

Великий Высший вездесущ; он слева и справа; он поддерживает всё творение и пребывает во всех истинных существах. Вы неспособны найти Высшего, равно как неспособны найти место, в котором его нет. Если человек осознаёт зло своих деяний и чистосердечно раскаивается в грехе, то он может ждать прощения; он может избежать наказания; он может превратить бедствие в благословение. Высший — надежное убежище всего творения; он — хранитель и спаситель человечества. Если будете искать его каждый день, найдете его. Поскольку он способен прощать грехи, он действительно дороже всех людям. Всегда помните: Бог награждает человека не за то, что он делает, а за то, чем он является; поэтому вы должны оказывать помощь своим товарищам без мысли о наградах. Делайте добро, не думая о пользе для себя.

Мудры те, кто знает законы Высшего. Не знать божественный закон — значит страдать и бедствовать. Те, кто знает законы Бога, великодушны. Если вы знаете Вечного, ваша душа продолжит духовное служение, даже если погибнет ваше тело. Вы истинно мудры, если осознаёте собственную незначительность. Если вы пребываете в свете Вечного, Высший просветит вас. Те, кто посвящает себя служению Высшему, с радостью стремятся к Вечному. Когда человек умирает, дух поднимается на крыльях и отправляется в долгое путешествие домой».

9. КОНФУЦИАНСТВО

Даже та из великих мировых религий, которая в наименьшей степени признавала Бога, восприняла монотеизм миссионеров Мелхиседека и их упорных последователей. В подготовленном Ганидом кратком изложении конфуцианства говорилось:

«Что повелевает Небо, то без греха. Истина реальна и божественна. Всё исходит от Неба, и Великое Небо не ошибается. Небо назначило многих подчиненных помогать в воспитании и возвышении менее развитых созданий. Велик, очень велик Единый Бог, который правит человеком с небес. Бог величествен в могуществе и страшен в суде. Однако этот Великий Бог наделил нравственным чувством даже многих малоразвитых людей. Щедрость Неба непрестанна. Благосклонность — лучший дар Неба людям. Небо посвятило свое благородство человеческой душе; достоинства человека — плоды этого подаренного Небом благородства. Великое Небо всё видит и следует за человеком во всех его делах. И мы правильно поступаем, когда называем Великое Небо нашим Отцом и нашей Матерью. Поэтому, если мы являемся слугами наших божественных прародителей, мы можем уверенно молиться Небу. Будем же всегда и во всём испытывать благоговейный страх перед величием Неба. О, Боже, Всевышний и полноправный Властелин! Мы видим, что в твоей власти суд и что всё милосердие проистекает из божественного сердца.

Бог с нами; поэтому в наших сердцах нет страха. Если мне не чужда добродетель, то это — проявление Неба, которое пребывает во мне. Однако это живущее во мне Небо часто предъявляет суровые требования к моей вере. Поскольку Бог — во мне, я решил не оставлять в своем сердце места для сомнений. Вера должна быть чрезвычайно близка истинной природе вещей, и я не понимаю, как человек может жить без этой благотворной веры. Добро и зло не постигают человека без причины. Небо обращается с душой человека в соответствии с намерением души. Когда вы заблуждаетесь, признавайтесь в своей ошибке без колебаний и исправляйтесь без промедления.

Мудрец ищет истину, а не одно только пропитание. Цель человека — достигнуть совершенства Неба. Высокоразвитый человек стремится изменить себя, и он свободен от тревог и страха. Бог с вами; пусть в вашем сердце не останется сомнений. Каждое благое деяние вознаграждается. Высокоразвитый человек не ропщет на Небо и не таит зла на людей. Не делайте другим того, что не нравится вам, когда это совершается по отношению к вам. Пусть во всяком наказании будет место для сочувствия; всячески стремитесь превратить наказание в благословение. Таков путь Великого Неба. Хотя все создания должны умереть и вернуться в землю, дух благородного человека устремляется вперед, чтобы проявиться на небесах и взойти к блаженному свету высшей яркости».

10. «НАША РЕЛИГИЯ»

Завершив свой напряженный труд — собрание учений мировых религий, имевших отношение к Райскому Отцу, — Ганид взялся за изложение того, что считал основным содержанием веры в Бога, к которой он пришел в результате учений Иисуса. Такие вероучения юноша обычно называл «наша религия». Ганид записал следующее:

«Господь наш Бог — Господь единый, и его следует любить всем умом и сердцем и одновременно делать всё для того, чтобы любить всех его детей, как самих себя. Этот единый Бог — наш небесный Отец, в ком всё заключено и кто пребывает, в своем духе, в душе каждого честного человека. И мы — Божьи дети — должны учиться доверять ему, преданному Создателю, опеку наших душ. Всё возможно для нашего небесного Отца. Иначе и быть не может, поскольку он — Создатель, сотворивший все вещи и все существа. Хотя мы не можем видеть Бога, мы можем познать его. И ежедневно исполняя волю небесного Отца, мы можем раскрыть его нашим собратьям.

Божественные сокровища Божьего характера должны отличаться бесконечной глубиной и вечной мудростью. Нам не найти Бога с помощью знаний, но мы можем познать его в своих сердцах и в личном опыте. Хотя его правосудие, возможно, является непостижимым, самое смиренное существо на земле может удостоиться его милосердия. Наполняя собой вселенную, он также живет в наших сердцах. Наш человеческий разум смертен, однако наш божественный дух бессмертен. Бог не только всесилен, но и премудр. Если наши далеко не идеальные земные родители знают, как любить своих детей и посвящать им благие дары, то сколь неизмеримо лучше должен благой небесный Отец знать, как следует мудро любить своих земных детей и посвящать им соответствующие благословения.

Наш небесный Отец не позволит погибнуть ни одному земному дитя, если это дитя желает найти Отца и подлинно стремится стать таким, как он. Наш Отец любит даже нечестивых и всегда добр к неблагодарным. Если бы только больше людей могло познать благость Бога, их наверняка можно было бы привести к раскаянию в их порочных деяниях и к отказу от всех земных грехов. Все благие вещи исходят от Отца света, в ком нет ни изменчивости, ни тени перемены. Дух истинного Бога пребывает в сердце человека. Он хочет, чтобы все люди были братьями. Когда люди начинают тянуться к Богу, это значит, что Бог нашел их и что они стремятся познать его. Мы живем в Боге, и Бог живет в нас.

Я не буду больше довольствоваться верой в то, что Бог — Отец всего моего народа; отныне я буду верить, что он также мой Отец. Я всегда буду стремиться поклоняться Богу с помощью Духа Истины, который станет моим помощником, после того как я действительно познаю Бога. Однако в первую очередь я буду поклоняться Богу, учась выполнять Божью волю на земле; это значит, что я буду прилагать все свои силы к тому, чтобы относиться к своим смертным собратьям согласно моему представлению о том, что угодно Богу. Живя такой жизнью во плоти, мы можем многого просить у Бога, и он удовлетворит наше сокровенное желание для того, чтобы мы были лучше подготовлены к служению своим товарищам. И всё это преданное служение Божьим детям улучшает нашу способность принимать и испытывать небесную радость — высокое наслаждение, которое приносит водительство небесного духа.

Каждый день я буду благодарить Бога за его несказанные дары; я буду славить его за то чудесное, что он совершает для детей человеческих. Для меня он — Всемогущий, Создатель, Сила, Милосердие, однако в первую очередь он — мой духовный Отец, и, как его земное дитя, в должное время я отправлюсь в путь, чтобы увидеть его. Мой учитель сказал, что в стремлении к нему я стану подобным ему. Веруя в Бога, я обрел покой в Боге. Наша новая религия преисполнена радости, и она порождает прочное счастье. Я уверен, что сохраню свою веру до смерти и наверняка получу в награду вечную жизнь.

Я учусь испытывать всё и придерживаться того, что благотворно. Во всём я буду поступать со своими собратьями так, как я хотел бы, чтобы они поступали со мной. Благодаря этой новой вере я знаю, что человек может стать сыном Божьим, но иногда я прихожу в ужас, думая о том, что все люди — мои братья, хотя это наверняка так. Я не вижу, как я могу радоваться отцовству Бога, пока я отказываюсь принять братство людей. Кто бы ни взывал к имени Господа, он должен спастись. Если это истинно, то все люди должны быть моими братьями.

Отныне я буду творить добро скрытно; я возьму за правило молиться в одиночестве. Я не буду судить, дабы не быть несправедливым к своим товарищам. Я собираюсь научиться любить своих врагов; я еще не научился по-настоящему стремиться к богоподобию. Хотя я вижу Бога в других религиях, я нахожу, что в „нашей религии“ он предстает более прекрасным, любящим, милосердным, личностным и положительным. Однако в первую очередь это восхитительное и великое Существо является моим духовным Отцом; я его дитя. И с помощью одного только искреннего желания стать таким, как он, я со временем найду его и буду вечно служить ему. Наконец-то я обрел религию, в которой есть Бог, чудесный Бог, — Бог вечного спасения».

ДОКУМЕНТ 132 В РИМЕ

Ввиду того, что Гонод привез с собой письма индийских князей к Тиберию, правителю Рима, на третий день после своего прибытия в Рим двое индийцев и Иисус предстали перед императором. В тот день угрюмый Тиберий был необычайно весел и долго беседовал с ними. И когда они ушли, император, имея в виду Иисуса, заметил стоявшему по правую руку помощнику: «Будь у меня царственная осанка и изящные манеры этого приятеля, я был бы настоящим императором, а?»

В Риме у Ганида были регулярные часы для учебы и посещения городских достопримечательностей. Его отец был очень занят делами, а так как он хотел, чтобы в будущем сын мог стать его достойным преемником и продолжать вести его обширные торговые операции, то он решил, что настало время познакомить юношу с деловым миром. В Риме находилось много граждан Индии, и часто один из служащих Гонода сопровождал его в качестве переводчика, так что в распоряжении Иисуса оказывался целый день; это позволило ему основательно познакомиться с этим двухмиллионным городом. Его можно было часто видеть на форуме — центре политической, правовой и деловой жизни. Он нередко бывал в Капитолии и, глядя на этот величественный храм, посвященный Юпитеру, Юноне и Минерве, размышлял о кабале невежества, в которой пребывали римляне. Он также проводил много времени на Палатине, где находились резиденция императора, храм Аполлона, а также греческая и латинская библиотеки.

В те времена Римская империя включала всю южную Европу, Малую Азию, Сирию, Египет и северо-западную Африку. Среди ее обитателей были граждане всех стран восточного полушария. Желание Иисуса изучить и познакомиться с этим разноликим скоплением урантийских смертных было главной причиной, заставившей его согласиться на это путешествие.

В Риме Иисус узнал многое о людях, однако наиболее ценными из всех его разнообразных свершений за шесть месяцев пребывания в этом городе были отношения с религиозными вождями имперской столицы и то влияние, которое он на них оказал. К концу первой недели Иисус разыскал и познакомился с достойными внимания вождями киников, стоиков и мистериальных культов — в частности, с группой митраистов. Было ли для Иисуса очевидным, что иудеи отвергнут его миссию, или нет, но он наверняка предвидел, что его посланники вскоре прибудут в Рим с возвещением небесного царства; и поэтому он совершенно удивительным образом начал готовить почву для более успешного принятия их проповеди. Он отобрал пять ведущих стоиков, одиннадцать киников и шестнадцать вождей мистериальных культов и на протяжении шести месяцев много свободного времени проводил в сокровенных беседах с этими религиозными учителями. Его метод просвещения заключался в следующем. Он никогда не критиковал их заблуждений и ни единым намеком не касался слабых мест в их учениях. В каждом случае он выделял истину, которой они учили, и начинал таким образом высвечивать и озарять эту истину в их сознании, что вскоре эта усовершенствованная истина успешно вытесняла сопутствующее заблуждение. Так эти обученные Иисусом мужчины и женщины были подготовлены к последующему осознанию новых, схожих истин, содержавшихся в учениях раннехристианских миссионеров. Именно это скорое принятие учений евангелических проповедников дало мощный импульс быстрому распространению христианства в Риме и отсюда — по всей империи.

Значение этого замечательного поступка можно лучше понять, если учесть тот факт, что только в отношении двух из тридцати двух обученных Иисусом римских религиозных вождей его усилия оказались напрасными. Тридцать человек стали центральными фигурами при установлении христианства в Риме, а некоторые из них способствовали также превращению главного митраистского храма в первую христианскую церковь этого города. Мы, взирающие на человеческую деятельность из-за кулис и оценивающие ее в свете прошедших с тех пор девятнадцати столетий, признаём только три фактора, имевших первостепенное значение для создания ранних предпосылок быстрого распространения христианства по всей Европе, а именно:

1. Избрание и удержание Симона Петра в качестве апостола.

2. Разговор в Иерусалиме со Стефаном, смерть которого привела к обращению в христианство Савла Тарсянина.

3. Предварительная подготовка этих тридцати римлян, вставших впоследствии во главе новой религии в Риме и по всей империи.

В течение всей своей жизни ни Стефан, ни тридцать избранных индивидуумов не догадывались о том, что когда-то они говорили с человеком, чье имя стало предметом их религиозного учения. Работа Иисуса с первыми тридцатью двумя избранниками носила исключительно личный характер. Занимаясь с этими людьми, дамасский книжник никогда не беседовал одновременно более чем с тремя, редко — более чем с двумя. Чаще же всего он учил их поодиночке. И он был способен осуществить свою великую задачу религиозного воспитания благодаря тому, что эти мужчины и женщины не были скованы традициями; они не были жертвами укоренившихся предубеждений в отношении всего будущего религиозного развития.

Уже не за горами были те годы, в течение которых Петру, Павлу и другим христианским учителям Рима доводилось много раз слышать об этом дамасском книжнике, опередившем их и столь явно (и, как они полагали, неосознанно) расчистившем путь для их прихода с новым евангелием. Хотя Павел так и не догадался о том, кем был этот дамасский книжник, незадолго до своей смерти — из-за сходства в описании внешности — он действительно пришел к выводу, что «антиохийский палаточник» и «дамасский книжник» являлись одним и тем же лицом. Однажды у Симона Петра, который проповедовал в Риме и услышал описание дамасского книжника, мелькнула догадка, что этот человек мог быть Иисусом, однако он быстро отверг это предположение, хорошо зная (как он считал), что Учитель никогда не бывал в Риме.

1. ИСТИННЫЕ ЦЕННОСТИ

Ангамон, вождь стоиков, был тем человеком, с которым Иисус проговорил допоздна вскоре после своего прибытия в Рим. Впоследствии этот человек стал большим другом Павла и оказался одним из убежденных сторонников христианской церкви в Риме. В сущности, и выражаясь современным языком, Иисус учил Ангамона следующему.

Критерии истинных ценностей следует искать в духовном мире и на божественных уровнях вечной реальности. Восходящий смертный должен рассматривать все критерии более низких и материальных уровней как преходящие, частичные и ущербные. Ученый, как таковой, ограничен выявлением взаимосвязей материальных фактов. Строго говоря, у него нет права называть себя ни материалистом, ни идеалистом, иначе он отказывается от подхода истинного ученого, ибо любые подобные определения отношений являются самой сущностью философии.

В отсутствие соразмерных успехов в нравственном постижении и духовных достижениях человечества, неограниченное развитие исключительно материалистической культуры может со временем превратиться в угрозу для цивилизации. Чисто материалистическая культура таит в самой себе потенциальное зерно уничтожения всех научных устремлений, ибо это самое отношение предвещает окончательный крах цивилизации, отказавшейся от своего чувства нравственных ценностей и отрекшейся от своей духовной цели.

Ученый-материалист и крайний идеалист всегда будут пререкаться друг с другом. Это не относится к тем ученым и идеалистам, которые обладают общим критерием высоких нравственных ценностей и уровней духовности. В каждую эпоху материалисты и идеалисты должны осознавать, что они являются подсудимыми в зале суда, где мерилом являются потребности человека. Они должны воздерживаться от какой-либо вражды между собой, доблестно стремясь оправдать продолжение своего существования большей преданностью делу человеческого прогресса. Если в каком-либо веке так называемая наука или религия является ложной, то она должна либо очиститься, либо освободить путь материальной науке или духовной религии более истинного и более достойного типа.

2. ДОБРО И ЗЛО

Мард являлся признанным вождем римских киников, и он стал большим другом дамасского книжника. День за днем он беседовал с Иисусом, и каждый вечер он внимал его возвышенному учению. Одним из важнейших разговоров с Мардом стала беседа, призванная дать ответ на вопрос этого искреннего киника о добре и зле. В сущности, и выражаясь языком двадцатого века, Иисус сказал следующее.

Мой брат, добро и зло — это лишь слова, обозначающие относительные уровни человеческого понимания доступной наблюдению вселенной. Если ты этически ленив и социально равнодушен, твоим критерием добра могут стать нынешние социальные обычаи. Если ты духовно неполноценен и морально неразвит, твоими критериями добра могут стать религиозные обычаи и традиции современников. Однако душа, переживающая время и переходящая в вечность, должна сделать живой и личный выбор между добром и злом — выбор, определяемый истинными ценностями духовных критериев, которые установлены божественным духом, посланным Отцом для пребывания в сердце человека. Этот внутренний дух — критерий сохранения личности.

Благость, как и истина, всегда относительна и неизбежно противопоставлена злу. Именно восприятие этих качеств благости и истины позволяет эволюционирующим душам людей принимать личные, основанные на выборе решения, обязательные для вечной жизни.

Духовно слепой индивидуум, последовательно подчиняющийся научному диктату, социальному обычаю и религиозной догме, подвергается огромной опасности, ибо рискует принести в жертву свою нравственную независимость и потерять свою духовную свободу. Такой душе уготована участь интеллектуального попугая, социального автомата и раба религии.

Благость всегда растет, стремясь к новым уровням всё большей свободы нравственного самопознания и обретения духовной личности, — к открытию внутреннего Настройщика и отождествлению с ним. Опыт является благом, когда он повышает восприятие красоты, укрепляет нравственную волю, углубляет понимание истины, расширяет способность любить и служить своим собратьям, возвышает духовные идеалы и объединяет высшие временные человеческие побуждения с вечными планами внутреннего Настройщика. И всё это ведет непосредственно к повышению желания исполнить волю Отца и тем самым усиливает божественную страсть — найти Бога и стать более похожим на него.

По мере восхождения по вселенской лестнице развития созданных существ, вы обнаружите, что рост благости и уменьшение зла полностью соответствуют вашей способности воспринимать благость и понимать истину. Способность придерживаться ошибочного представления или испытывать зло окончательно утрачивается только при достижении восходящей человеческой душой высших духовных уровней.

Благость является живым, относительным, всегда прогрессирующим и неизменно личным опытом, который извечно взаимосвязан с пониманием истины и красоты. Благость обнаруживается в признании позитивных истинных ценностей духовного уровня, которые в человеческом опыте должны противопоставляться своей негативной противоположности — теням потенциального зла.

Пока вы не достигнете уровней Рая, благость всегда будет оставаться больше стремлением, нежели достижением, больше целью, нежели опытом обретения. Однако одновременно с жаждой праведности вы испытываете растущее удовлетворение от частичного достижения благости. Присутствие в мире благости и зла само по себе является положительным доказательством существования реальности нравственной воли человека, личности, которая таким образом распознаёт эти ценности и способна также выбрать между ними.

Ко времени достижения Рая способность восходящего смертного приобщаться к истинным духовным ценностям возрастает настолько, что ее результатом является достижение совершенства в обладании светом жизни. Такая усовершенствованная духовная личность столь всецело, божественно и духовно объединяется с позитивными и высшими качествами благости, красоты и истины, что становится совершенно невероятным, чтобы праведный дух — попадая под высвечивающий поток божественного сияния бесконечных Правителей Рая — мог отбрасывать какую-либо негативную тень потенциального зла. Во всех таких духовных личностях благость более не является частичной, сравнительной и относительной; она становится божественно полной и духовно исчерпывающей; она достигает чистоты и совершенства Высшего.

Для нравственного выбора необходима возможность зла, но не его действительность. Тень лишь относительно реальна. Действительное зло не является необходимым личным опытом. Потенциальное зло — столь же хороший стимул для принятия решения в мирах нравственного прогресса на низших уровнях духовного развития. Зло становится реальностью личного опыта только тогда, когда нравственный разум останавливает на нем свой выбор.

3. ИСТИНА И ВЕРА

Среди вождей основного мистериального культа Рима — митраизма — выделялся греческий еврей Навон. Хотя этот верховный жрец митраизма провел много бесед с дамасским книжником, наиболее устойчивое влияние на него оказало состоявшееся в один из вечеров обсуждение истины и веры. Навон надеялся обратить Иисуса в митраизм и даже предложил ему вернуться в Палестину в качестве проповедника митраизма. Он едва ли догадывался о том, что Иисус готовил его к роли одного из первых новообращенных в евангелие царства. В изложении на современном языке сущность учения Иисуса сводится к следующему.

Истину невозможно определить словами — она определяется только жизнью. Истина всегда больше знания. Знание имеет отношение к наблюдаемым вещам, однако истина выходит за пределы чисто материальных уровней, ибо она созвучна мудрости и охватывает такие неуловимые категории, как человеческий опыт, а также духовные и живые реальности. Знание берет начало в науке, мудрость — в истинной философии, истина — в религиозном опыте духовной жизни. Знание имеет дело с фактами, мудрость — с отношениями, истина — с реальностными ценностями.

Человек склонен выхолащивать науку, формализовать философию и догматизировать истину, ибо он отличается интеллектуальной леностью в приспособлении к поступательному устремлению жизни и одновременно панически боится неизвестного. Человеку, в силу своей природы, трудно изменить образ жизни и стереотипы мышления.

Раскрытая истина — индивидуально обнаруженная истина — высшее наслаждение для человеческой души. Такая истина есть совместное творение материального разума и пребывающего в человеке духа. Вечное спасение этой понимающей истину и любящей красоту души гарантируется той жаждой благости, которая ведет этого смертного к единству цели, — выполнить волю Отца, найти Бога и стать таким, как он. Между истинным знанием и истиной никогда не бывает противоречия. Противоречие возможно между знанием и человеческими верованиями — поверьями, которые окрашены предрассудками, искажены страхом и подчинены смертельной боязни столкновения с новыми фактами материальных открытий или духовного прогресса.

Однако истина никогда не становится человеческим достоянием без веры. Это справедливо потому, что мысли, мудрость, этика и идеалы человека никогда не поднимутся выше, чем его вера, его возвышенная надежда. И любая такая истинная вера основана на глубоких размышлениях, искренней самокритике и бескомпромиссном нравственном сознании. Вера — это то вдохновение, которым отличается одухотворенное творческое воображение.

Своим действием вера высвобождает сверхчеловеческую деятельность божественной искры, бессмертного зародыша, живущего в разуме человека и являющегося потенциалом вечного спасения. Растения и животные продолжают существование во времени за счет передачи тождественных частиц от одного поколения к другому. Душа (личность) человека сохраняется благодаря соединению идентичности с этой внутренней божественной и бессмертной искрой, функция которой заключается в увековечении человеческой личности на следующем, более высоком уровне прогрессирующего существования во вселенной. Бессмертный дух — скрытое зерно человеческой души. Второе поколение души является первым из последовательных личностных проявлений духовных и эволюционирующих существований, завершающихся только тогда, когда эта божественная сущность достигает источника своего существования, личностного источника всего бытия — Бога, Всеобщего Отца.

Человеческая жизнь продолжается — сохраняется, — ибо она выполняет вселенскую функцию, задачу обретения Бога. Пробужденная верой, человеческая душа не может остановиться, пока не достигнет этой уготованной ей цели. И когда однажды она действительно достигает этой божественной цели, она обретает бессмертие, ибо становится подобной Богу — вечной.

Духовная эволюция есть опыт всё большего и добровольного избрания благости, сопровождаемого соответствующим и последовательным уменьшением возможности зла. С достижением окончательности выбора благости и с обретением максимальной способности восприятия истины возникает совершенство красоты и святость, праведность которых навечно исключает возможность появления даже идеи потенциального зла. Действуя на столь высоких уровнях божественной благости, такая богопознавшая душа не отбрасывает ни тени зла, присущего сомнению.

Присутствие Райского духа в разуме человека есть обещание откровения и залог преданности в течение вечного существования и божественного развития каждой души, стремящейся к отождествлению с этой внутренней и бессмертной духовной частицей Всеобщего Отца.

Прогресс во вселенной характеризуется расширением свободы личности, ибо он связан с постепенным достижением всё более высоких уровней самопознания и появляющимся вследствие этого добровольным самоограничением. Достижение совершенной духовной сдержанности равно полноте обретения свободы во вселенной и свободы личности. Вера укрепляет и поддерживает душу человека в условиях смятения, присущего попыткам разобраться в обширной вселенной на ранних этапах существования, в то время как молитва становится великим объединителем различных воодушевляющих стимулов творческого воображения и тех побудительных мотивов, которые вера пробуждает в душе, пытающейся приобщиться к духовным идеалам пребывающего в ней и соединенного с ней божественного духа.

Навон был потрясен этими словами, равно как и каждым из разговоров с Иисусом. Эти истины продолжали пылать в его сердце, и он оказал огромную помощь прибывшим впоследствии проповедникам евангелия Иисуса.

4. ЛИЧНОЕ СЛУЖЕНИЕ

Находясь в Риме, Иисус посвящал свой досуг не только подготовке мужчин и женщин к роли будущих сторонников приближавшегося царства. Много времени он уделял близкому знакомству со всеми расами и классами людей, живших в этом крупнейшем и самом многоликом городе мира. В каждой из своих многочисленных встреч с людьми Иисус преследовал двоякую цель: познакомиться с их отношением к жизни во плоти, а также постараться словом или делом обогатить их жизнь и повысить ее ценность. Его религиозные учения в течение этих недель не отличались от тех, что характеризовали его последующую жизнь учителя двенадцати апостолов и общественного проповедника.

Основная мысль его проповеди оставалась неизменной: факт любви небесного Отца и истина его милосердия, а также благая весть о том, что через свою веру человек становится сыном того же Бога любви. Обычно для того, чтобы установить контакт с человеком, Иисус вызывал его на разговор, задавая ему вопросы. Беседа обыкновенно начиналась с вопросов Иисуса и заканчивалась вопросами Иисусу. Он одинаково мастерски учил как задавая, так и отвечая на вопросы. Как правило, он давал больше всего тем, с кем говорил меньше всего. Наибольшую пользу из его личного служения извлекали согбенные, удрученные и подавленные смертные, которые испытывали большое облегчение, изливая свою душу сочувствующему и понимающему слушателю, — а он обладал всеми этими и многими другими качествами. И когда эти неустроенные люди рассказывали Иисусу о своих бедах, он всегда мог предложить им практические и конкретные советы, направленные на решение действительных проблем, не забывая произносить и слова утешения, которые сразу успокаивали. Он всегда говорил этим бедствующим смертным о Божьей любви и — самыми различными способами — сообщал им о том, что они являются детьми любящего их небесного Отца.

Так за время своего пребывания в Риме Иисус лично познакомился более чем с пятьюстами смертными этого мира, испытавшими его расположение и воодушевленными общением с ним. Это позволило ему приобрести знания о различных человеческих расах, что было бы невозможно осуществить в Иерусалиме или даже в Александрии. Он всегда считал эти шесть месяцев самыми богатыми и поучительными из всех схожих периодов своей жизни.

Вполне естественно, что столь разносторонний и энергичный человек, действуя в течение шести месяцев в мировой метрополии, стал объектом внимания многих людей: ему предлагали участвовать в деле или, чаще всего, в каком-нибудь проекте, касавшемся преподавания, общественной реформы или религиозного движения. Поступило более дюжины подобных предложений, и он воспользовался каждым из них как возможностью поделиться какой-нибудь духовно облагораживающей мыслью с помощью удачно выбранных слов или любезной услуги. Иисус очень любил приносить пользу, пусть небольшую, самым различным людям.

Он поговорил с римским сенатором о политике и государственной мудрости, и эта единственная встреча с Иисусом произвела на римского законодателя такое впечатление, что остаток своей жизни он провел в тщетных попытках убедить своих коллег изменить господствующий политический курс — отказаться от идеи правительства, которое поддерживает и кормит народ, и принять идею народа, поддерживающего правительство. Иисус провел один вечер с богатым рабовладельцем в беседе о человеке как сыне Божьем, и на следующий день этот человек — Клавдий — освободил сто семнадцать рабов. Он встретился за обедом с греческим врачом и рассказал ему о том, что у его пациентов помимо тела есть также разум и душа, чем помог этому талантливому доктору попытаться оказать более широкую помощь своим собратьям. Он говорил с самыми различными людьми из всех слоев общества. Единственным местом в Риме, которое он не посещал, были общественные бани. Он отказывался сопровождать своих друзей в бани из-за распространенного там промискуитета.

Римскому солдату, с которым он шел по набережной Тибра, Иисус сказал: «Будь храбр и в мыслях, и в делах. Смело верши справедливость и будь достаточно великодушен для милосердия. Заставь свою низшую природу подчиняться высшей, подобно тому как ты подчиняешься своим командирам. Чти благость и превозноси истину. Выбирай прекрасное, а не уродливое. Люби своих собратьев и всем сердцем ищи Бога, ибо Бог — твой небесный Отец».

Оратору на форуме он сказал: «Твое красноречие приятно, твоя логика восхитительна, твой голос благозвучен, однако твое учение вряд ли истинно. Если бы ты только мог почувствовать вдохновляющее удовлетворение, которое испытывает человек, познавший Бога как своего духовного Отца, ты смог бы воспользоваться своим ораторским искусством для освобождения твоих собратьев от кабалы тьмы и рабства невежества». Это был тот самый Марк, который стал последователем Петра, после того как услышал его проповедь в Риме. После казни Симона Петра именно этот человек бросил вызов римским преследователям и смело продолжал возвещать новое евангелие.

Повстречав бедняка, ставшего жертвой огульного обвинения, Иисус отправился с ним к мировому судье и, получив специальное разрешение выступить от его имени, произнес блистательную речь, в которой, в частности, сказал: «Правосудие делает нацию великой, и чем больше величие нации, тем с большим вниманием она должна следить за тем, чтобы правосудие не обходило даже самых скромных из ее граждан. Горе той нации, где справедливый суд обеспечен только тем, у кого есть деньги и влияние! Святая обязанность судьи — оправдать невиновного, равно как и наказать виновного. Прочность нации зависит от беспристрастности, справедливости и неподкупности ее судов. Гражданское правление основано на правосудии, так же как истинная религия — на милосердии». Судья вернулся к этому делу и после тщательного изучения свидетельских показаний освободил заключенного. Из всех поступков Иисуса в период личного служения этот случай был ближе всего к публичному выступлению.

5. СОВЕТЫ БОГАТОМУ ЧЕЛОВЕКУ

Один богатый человек — римский гражданин, стоик — чрезвычайно заинтересовался учением Иисуса, с которым его познакомил Ангамон. После многих сокровенных бесед этот богатый гражданин спросил Иисуса, как бы он распорядился своим богатством, будь оно у него. Иисус ответил: «Я посвятил бы материальное богатство улучшению материальной жизни, точно так же как я использовал бы знания, мудрость и духовное служение для обогащения интеллектуальной жизни, облагораживания общественной жизни и развития духовной жизни. Я распоряжался бы материальным богатством как мудрый и эффективный опекун средств одного поколения для пользы и облагораживания последующих поколений».

Однако ответ Иисуса не вполне удовлетворил богатого человека, и он решился вновь спросить его: «Но как ты считаешь, что должен сделать со своим богатством человек в моем положении — сохранить его или раздать?» И когда Иисус увидел, что этот человек действительно желает лучше узнать истину о преданности Богу и долге перед людьми, он сказал: «Мой добрый друг, я вижу, что ты искренне жаждешь мудрости и всецело предан истине. Поэтому я готов предложить тебе свой взгляд на решение твоих проблем, вытекающих из обязательств, которые накладывает богатство. Я делаю это потому, что ты попросил моего совета, и предлагая его, я не касаюсь состояния какого-либо другого богатого человека; я даю совет только тебе и в качестве твоего личного руководства. Если ты искренне желаешь относиться к своему богатству как к доверительной собственности, если ты действительно хочешь стать мудрым и эффективным распорядителем накопленных богатств, то я советовал бы тебе выполнить следующий анализ источников твоего состояния: спроси себя — и сделай всё возможное, чтобы найти честный ответ, — откуда это богатство? И я предложил бы, чтобы при изучении источников своего огромного состояния ты имел в виду десять различных методов накопления материальных богатств:

1. Унаследованное состояние — богатство, полученное по наследству от родителей и других предков.

2. Открытое состояние — богатство, полученное из неразработанных источников матери-земли.

3. Коммерческое состояние — богатство, приобретенное в результате справедливого дохода от обмена или торговли материальными товарами.

4. Нечестное состояние — богатство, полученное в результате нечестной эксплуатации или порабощения своих собратьев.

5. Доходное состояние — прибыль в форме честной и справедливой ренты со вложенного капитала.

6. Интеллектуальное состояние — богатство, происходящее из вознаграждений творческих способностей и изобретательности человеческого разума.

7. Случайное состояние — богатство, источником которого является щедрость собратьев или обстоятельства жизни.

8. Краденое состояние — богатство, полученное нечестным, мошенническим, воровским или обманным путем.

9. Доверительное состояние — состояние, доверенное вам собратьями для специального использования, сейчас или в будущем.

10. Заработанное состояние — богатство, приобретенное непосредственно вашим личным трудом, честное и справедливое вознаграждение ежедневных усилий вашего собственного разума и тела.

Итак, мой друг, если ты хочешь быть добросовестным и справедливым распорядителем своего большого состояния, — перед Богом и в служении людям, — ты должен приблизительно распределить его по этим десяти общим категориям, после чего поступить с каждой порцией согласно мудрому и чистосердечному толкованию законов правосудия, справедливости, честности и истинной эффективности. Конечно, Бог небесный не осудит тебя, если в спорных случаях ты иной раз ошибешься в пользу милосердного и бескорыстного отношения к бедствиям несчастных жертв злополучных обстоятельств смертной жизни. Когда ты испытываешь чистосердечные сомнения относительно справедливости и правосудия в материальных ситуациях, пусть твое решение благоволит тем, кто нуждается, благоприятствует тем, кто попал в беду и испытывает незаслуженные лишения».

После многочасового обсуждения этих вопросов Иисус — в ответ на просьбу богатого человека расширить и уточнить свои наставления — стал развивать свой совет, суть которого заключалась в следующем: «Предлагая тебе свои рекомендации, касающиеся твоего отношения к богатству, я призываю тебя принять мой совет как данный тебе одному и предназначенный для твоего личного пользования. Я выражаю только свое личное мнение и обращаюсь только к тебе как к пытливому другу. Я заклинаю тебя не навязывать другим богатым людям своих взглядов на отношение к богатству. Вот, что я мог бы тебе посоветовать:

1. Как распорядитель унаследованного состояния, ты должен принять во внимание его источники. На тебя возложена моральная обязанность представлять прошлые поколения в честной передаче законного богатства последующим поколениям после удержания справедливой пошлины во благо нынешнего поколения. Однако ты не должен увековечивать недобросовестность или несправедливость, с которыми связано нечестное накопление состояния твоими предшественниками. Ты можешь расходовать любую часть унаследованного тобой состояния, которая оказывается полученной мошенническим или нечестным путем, согласно собственным представлениям о справедливости, щедрости и возмещении ущерба. Оставшуюся часть унаследованного тобой состояния ты можешь справедливо использовать и надежно передать следующему поколению как попечитель одного поколения, действующий во благо другого. Твои решения при завещании богатства своим преемникам должны быть продиктованы мудрым выбором и здравыми суждениями.

2. Каждый, кто пользуется богатством, полученным в результате открытия, должен помнить, что жизнь человека на земле скоротечна. Поэтому ему следует принять необходимые меры для того, чтобы этими открытиями могло воспользоваться как можно большее число его собратьев. Хотя нашедший богатство не должен полностью лишаться вознаграждения за свои усилия, он не может исходить из эгоистичного предположения о том, что ему одному принадлежат все льготы и блага, которые являются следствием обнаружения скрытых природных ресурсов.

3. До тех пор, пока мировая коммерческая деятельность будет осуществляться с помощью торговли и товарообмена, люди будут иметь право получать честную и законную прибыль. Каждый торговец заслуживает оплаты своих услуг; купец имеет право на свою долю. Честная торговля и честное отношение к своим товарищам в системе мировой коммерции создают многие формы прибыли, и все такие источники должны оцениваться в соответствии с высочайшими принципами законности, честности и справедливости. Честный торговец должен без колебания запрашивать такую же прибыль, какую он охотно предложил бы своему коллеге при аналогичной сделке. Хотя при широкомасштабном ведении дел такой вид состояния отличается от индивидуального заработка, честно приобретенное состояние всё же предоставляет его обладателю значительное право голоса при последующем распределении средств.

4. Ни один познавший Бога смертный, стремящийся исполнить божественную волю, не может опускаться до того, чтобы идти к богатству через угнетение. Ни один благородный человек не будет пытаться накопить богатство и сосредоточить в своих руках власть, которую оно дает, за счет порабощения или нечестной эксплуатации своих братьев во плоти. Богатство становится нравственным проклятием и духовной язвой, когда оно приобретается потом угнетенного смертного. Любые подобные средства должны возвращаться либо тем, кто был таким образом ограблен, либо их детям и внукам. Прочную цивилизацию невозможно построить на обманном лишении работника его заработка.

5. Человек вправе получать прибыль с честно приобретенного состояния. До тех пор, пока люди будут брать и давать в долг, они могут взимать справедливую прибыль, если предоставленный в долг капитал является законным. До того, как требовать прибыль, очисти свой капитал. Не становись столь низким и жадным, чтобы опускаться до ростовщичества. Никогда не позволяй себе быть столь эгоистичным, чтобы пользоваться властью денег для достижения несправедливого преимущества перед испытывающими трудности собратьями. Не поддавайся соблазну требовать проценты со стесненного в средствах брата.

6. Если полет твоего гения принес тебе состояние, если твои богатства являются наградой за изобретательность, не претендуй на незаслуженную часть таких наград. Гений обязан чем-то как своим предшественникам, так и потомкам. У него есть также обязательства перед своим народом, страной и обстоятельствами, которые привели его к творческим открытиям. Он должен также помнить о том, что он трудился над своими изобретениями как человек среди людей. Было бы одинаково несправедливо полностью лишать гения прироста состояния. И человек никогда не сможет выработать правила и нормы, одинаково применимые ко всем проблемам справедливого распределения богатства. Сначала ты должен увидеть в человеке брата, и если ты искренне желаешь поступать с ним так же, как тебе хотелось бы, чтобы он поступал с тобой, то обычные требования справедливости, честности и законности приведут тебя к верному и объективному решению каждой очередной проблемы, связанной с экономическим вознаграждением и социальной справедливостью.

7. Никто не должен лично претендовать на то состояние, которое может выпасть на его долю по велению времени и по воле случая, — не считая разумного и законного вознаграждения за управление таким состоянием. Случайные богатства следует рассматривать как некую доверительную собственность. Они должны расходоваться на благо социальной или экономической группы, членом которой является данный человек. Те, кто обладает таким богатством, должны иметь решающий голос при решении вопросов мудрого и эффективного распределения таких незаработанных средств. Цивилизованный человек не должен относиться ко всему, что он контролирует, как к своей личной и частной собственности.

8. Если ты знаешь, что какая-то часть твоих владений является результатом мошенничества, если что-либо в твоем состоянии получено нечестным и недобросовестным путем, если твои богатства являются результатом несправедливых отношений с твоими собратьями, — поспеши вернуть эти злополучные средства законным владельцам. Рассчитайся сполна и таким образом очисти свое состояние от нечестных богатств.

9. Опека собственности одного человека для пользы других — священная и святая обязанность. Не рискуй этим состоянием, не ставь его под угрозу. Оставляй себе лишь ту часть доверительной собственности, которую оставил бы любой честный человек.

10. Та часть твоего состояния, которую ты заработал своим собственным умственным и физическим трудом — если твой труд был честным и справедливым, — действительно является твоей. Никто не может отрицать твоего права сохранить это богатство и пользоваться им так, как ты сочтешь нужным, если только использование этого права не идет во вред твоим собратьям».

Когда Иисус изложил свой совет, богатый римлянин поднялся со своего ложа и, прощаясь с Иисусом перед отходом ко сну, дал следующее обещание: «Мой добрый друг, я вижу, что ты являешься человеком огромной мудрости и благости, и с завтрашнего дня я начну распоряжаться своим состоянием в соответствии с твоим советом».

6. СОЦИАЛЬНАЯ ОПЕКА

Здесь, в Риме, произошел тот трогательный случай, когда Создатель вселенной потратил несколько часов на то, чтобы вернуть потерявшегося ребенка его взволнованной матери. Этот малыш заблудился и горько плакал, когда его обнаружил Иисус. Хотя Иисус и Ганид направлялись в библиотеки, они занялись тем, чтобы вернуть ребенка домой. Ганид навсегда запомнил слова Иисуса: «Знаешь, Ганид, многие люди похожи на потерявшихся детей. Они проводят значительную часть своего времени, рыдая от страха и страдая от горя, хотя в действительности безопасность и защита рядом с ними, — как и в случае этого ребенка, находившегося недалеко от дома. И все те, кто знает истинный путь и ощущает уверенность, которую дает знание Бога, должны считать привилегией — а не обязанностью — возможность предложить помощь своим товарищам в их попытках найти удовлетворение в жизни. Разве мы не испытали высшую радость, вернув ребенка его матери? Так и те, кто ведет людей к Богу, испытывают высшее удовлетворение от служения людям». И с того дня до конца своей естественной жизни Ганид всегда высматривал потерявшихся детей, которых можно было бы вернуть родителям.

Они повстречали также вдову с пятью детьми, чей муж погиб в результате несчастного случая. Иисус рассказал Ганиду о трагической гибели своего собственного отца, и они неоднократно навещали и утешали эту женщину и ее детей. Кроме того, Ганид брал для них у своего отца деньги на еду и одежду. Они не прекращали своих усилий до тех пор, пока не нашли работу для старшего мальчика, благодаря чему он смог поддерживать свою семью.

В тот вечер, слушая их рассказ, Гонод заметил добродушно Иисусу: «Я собираюсь сделать из своего сына ученого или коммерсанта, а ты начинаешь превращать его в философа или филантропа». Иисус ответил с улыбкой: «Возможно, мы сделаем из него всех четырех; тогда он сможет испытывать четырехкратное удовлетворение от жизни, ибо его ухо, воспринимающее мелодию человека, будет способно распознавать четыре тона вместо одного». Тогда Гонод сказал: «Я вижу, что ты — настоящий философ. Ты должен написать книгу для будущих поколений». Иисус ответил: «Не книгу — моя миссия заключается в том, чтобы прожить жизнь в этом поколении и для всех поколений. Я...» — однако он оборвал себя на полуслове и, обращаясь к Ганиду, сказал: «Сын мой, пора отправляться на покой».

7. ПОЕЗДКИ В ОКРЕСТНОСТЯХ РИМА

Пять раз Иисус, Гонод и Ганид выезжали из Рима для знакомства с достопримечательностями близлежащих районов. При посещении озер северной Италии Иисус долго говорил с Ганидом о невозможности рассказать человеку о Боге, если данный человек не желает знать Бога. Направляясь к озерам, они повстречали глупого язычника, и Ганид был удивлен тем, что Иисус не последовал своему обыкновению и не стал втягивать человека в разговор, который естественно приводил к обсуждению духовных вопросов. Когда Ганид спросил своего учителя, почему он проявил так мало интереса к этому иноверцу, Иисус ответил:

«Ганид, этот человек не жаждал истины. Он не был недоволен собой. Он не был готов просить о помощи, и глаза его разума не были открыты для того, чтобы принять необходимый душе свет. Этот человек не созрел для урожая спасения. Ему нужно предоставить больше времени, дабы жизненные испытания и трудности могли подготовить его к усвоению мудрости и высшего знания. Или же, если бы он жил с нами, мы могли бы своей жизнью показать ему небесного Отца, и наша жизнь Божьих сынов настолько привлекла бы его, что он не мог бы не заинтересоваться нашим Отцом. Невозможно раскрыть Бога тем, кто не ищет его; нельзя привести к радости спасения душу, которая не стремится к нему. Человек должен почувствовать жажду к истине на опыте своей жизни, или же стремление познать Бога должно появиться у него от прикосновения к жизни тех, кто знаком с божественным Отцом, прежде чем другой человек сможет привести такого смертного собрата к небесному Отцу. Если мы знаем Бога, наша истинная цель на земле — жить так, чтобы позволить Отцу раскрыть себя в нашей жизни. Так все ищущие Бога люди увидят Отца и обратятся к нам за помощью, чтобы узнать больше о Боге, который таким образом находит выражение в нашей жизни».

При посещении Швейцарии, в горах, состоялся продолжавшийся весь день разговор Иисуса с отцом и сыном о буддизме. Много раз Ганид недвусмысленно спрашивал Иисуса о Будде, но каждый раз он получал более или менее уклончивые ответы. Теперь, в присутствии сына, отец задал Иисусу прямой вопрос о Будде и получил прямой ответ. Гонод сказал: «Я действительно хотел бы знать, что ты думаешь о Будде». И Иисус ответил:

«Ваш Будда был значительно лучше вашего буддизма. Будда был великим человеком, даже пророком для своего народа, однако он был пророком-сиротой; этим я хочу сказать, что он быстро потерял из виду своего духовного Отца — Отца небесного. Его опыт был трагическим. Он пытался жить и учить, как посланник Бога, но без Бога. Будда привел свой корабль спасения прямо к тихой гавани, к самому входу в спасительное пристанище для смертных, где из-за ошибочных навигационных карт хорошее судно село на мель. Там оно и остается на протяжении многих поколений, неподвижное и почти безнадежно застрявшее. И на этом судне многие ваши люди пребывают в течение всех этих лет. Они живут на расстоянии вытянутой руки от спасительных вод покоя, но они отказываются войти в них, потому что благородную команду доброго Будды угораздило посадить корабль на мель у самой гавани. И буддистские народы не войдут в эту гавань до тех пор, пока они не откажутся от философского наследия своего пророка и не ухватятся за его благородный дух. Если бы ваш народ сохранил верность духу Будды, вы бы уже давно вошли в гавань спокойствия духа, успокоения души и уверенности в спасении.

Видишь ли, Гонод, Будда знал Бога в духе, но он не смог со всей ясностью открыть его в разуме. Евреи открыли Бога в разуме, однако, в целом, не смогли познать его в духе. Сегодня буддисты увязли в философии без Бога, в то время как мой народ является несчастным рабом страха перед Богом, лишенный спасительной философии жизни и свободы. У вас есть философия без Бога; у евреев есть Бог, однако в значительной мере нет связанной с Богом философии жизни. Не сумев увидеть Бога как духа и Отца, Будда не сумел вдохнуть в свое учение нравственную энергию и движущую силу духа, которой должна обладать религия, если она стремится изменить расу и возвысить народ».

Тогда Ганид воскликнул: «Учитель, давай вместе создадим новую религию — такую, которая была бы достаточно хорошей для Индии и достаточно значительной для Рима, и, быть может, нам удастся предложить ее евреям вместо Ягве». И Иисус ответил: «Ганид, религии не создаются. Человеческие религии развиваются на протяжении длительных периодов времени, в то время как богооткровения внезапно освещают землю в жизни тех людей, которые раскрывают Бога своим собратьям». Но они не поняли смысла этих пророческих слов.

В ту ночь, когда они отправились на покой, Ганид не мог заснуть. Он долго разговаривал со своим отцом и наконец сказал: «Ты знаешь, отец, иногда мне кажется, что Иешуа является пророком». Но его отец только сонно пробормотал: «Сын мой, есть и другие...»

С того дня и в течение всей смертной жизни Ганид продолжал развивать свою собственную религию. Его разум был потрясен широтой, справедливостью и терпимостью Иисуса. Во всех их беседах о философии и религии этот юноша никогда не чувствовал негодования или враждебности.

Какое зрелище для взора небесных разумных существ — видеть, как индийский юноша предлагает Создателю вселенной придумать новую религию! И хотя этот молодой человек ни о чём не догадывался, в тот самый момент они уже создавали новую и вечную религию — новый путь спасения, раскрытие Бога человеку в Иисусе и через него. Этот юноша неосознанно совершал именно то, чего больше всего желал. Так всегда было, и так всегда будет. То, к чему беззаветно и бескорыстно стремится просвещенное и мыслящее человеческое воображение, опирающееся на духовное учение и ведомое духом, становится созидательным в той мере, в какой смертное создание посвящает себя божественному свершению воли Отца. Когда человек объединяется с Богом, великие вещи становятся возможными и реальными.

ДОКУМЕНТ 133 ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ РИМА

Покидая Рим, Иисус не попрощался ни с кем из своих друзей. Дамасский книжник появился в Риме без предварительного объявления и точно так же исчез. Прошел целый год, прежде чем те, кто знал и любил его, оставили всякую надежду увидеть его снова. К концу второго года небольшие группы знавших его людей сблизились благодаря общему интересу к его учениям и воспоминаниям о прекрасном времени, проведенном вместе с ним. И эти небольшие группы стоиков, киников и сторонников мистериальных культов продолжали нерегулярно и неофициально встречаться вплоть до появления в Риме первых проповедников христианства.

Гонод и Ганид приобрели в Александрии и Риме столько вещей, что отослали весь свой багаж вьючным обозом в Тарент, и трое путешественников неспешно отправились пешком через Италию по большой Аппиевой дороге. На своем пути они встречали самых различных людей. Вдоль этой дороги селились многие благородные римские граждане и греческие колонисты, однако в то время уже начало появляться многочисленное потомство отсталых рабов.

Однажды, отдыхая во время полуденной трапезы примерно на полпути к Таренту, Ганид задал Иисусу прямой вопрос о том, что он думает о кастовой системе Индии. Иисус ответил: «Несмотря на то что люди отличаются друг от друга во многих отношениях, перед Богом и в духовном мире все смертные равны. В глазах Бога есть только две группы смертных: те, кто желает исполнить его волю, и те, кто этого не желает. С точки зрения вселенной, в обитаемом мире также различаются два класса: те, кто знает Бога, и те, кто его не знает. Те, кто неспособен знать Бога, причисляются к животным любого данного мира. Деление человечества на многие классы в соответствии с различными качествами — физическими, умственными, социальными, профессиональными и нравственными — уместно, однако перед судом Божьим все люди находятся в равных условиях; Бог поистине нелицеприятен. Хотя невозможно не признавать различные человеческие способности и дарования в интеллектуальной, социальной и нравственной сферах, вам не следует проводить таких же различий в духовном братстве людей, собравшихся для поклонения в присутствии Бога».

1. МИЛОСЕРДИЕ И ПРАВОСУДИЕ

Однажды пополудни, когда они приближались к Таренту, произошел весьма интересный эпизод. Они увидели, как сильный и агрессивный юноша жестоко бьет более слабого мальчика. Иисус поспешил на помощь пострадавшему и, освободив его, крепко удерживал обидчика, пока мальчик не убежал. Как только Иисус отпустил хулигана, Ганид набросился на того и принялся сильно хлестать — и, к изумлению Ганида, Иисус сразу же вмешался, остановив его и позволив напуганному парню скрыться. Оправившись от удивления, Ганид возбужденно воскликнул: «Я не понимаю тебя, Учитель. Если милосердие требует того, чтобы ты спас более слабого, то разве правосудие не требует наказания для нападавшего более сильного юноши?» В ответ Иисус сказал:

«Ганид, ты действительно не понимаешь. Проявление милосердия всегда является действием индивидуальным, однако определение справедливого наказания — функция социальных, правительственных или вселенских административных групп. Как индивидуум, я обязан проявлять милосердие; я должен прийти на помощь атакованному мальчику, и в полном соответствии с этим я могу использовать силу, достаточную для обуздания нападающего. Именно так я и поступил. Я добился освобождения атакованного мальчика; этим завершилось проявление милосердия. После этого в течение достаточно длительного времени я силой удерживал нападавшего, чтобы позволить более слабой стороне спастись, вслед за чем я удалился. Я не стал судить агрессора — выяснять его мотивы, определять все привходящие обстоятельства нападения на своего собрата и после этого выносить наказание, которое могло бы быть продиктовано моим разумом в качестве справедливого возмездия за проступок. Ганид, милосердие может быть чрезмерным, однако правосудие характеризуется точностью. Разве ты не понимаешь, что нет двух людей, которые придерживались бы одинакового мнения относительно того, какое наказание удовлетворяет требованиям правосудия? Один наложил бы сорок плетей, другой — двадцать, а третий посоветовал бы в качестве справедливой кары одиночное заключение. Разве ты не видишь, что в этом мире такие обязанности должны лежать на группах или выполняться выборными представителями группы? Во вселенной правосудие возложено на тех, кто полностью знает все предшествующие правонарушению обстоятельства, равно как и его мотивы. В цивилизованном обществе и в организованной вселенной отправление правосудия предполагает вынесение справедливых приговоров на основе честного суда, и такими прерогативами обладают юридические группы миров и всезнающие администраторы высших вселенных всего творения».

В течение нескольких дней они говорили о проблеме проявления милосердия и отправления правосудия. Наконец Ганид — по крайней мере, частично — понял, почему Иисус не желал лично вступать в противоборство. Однако на свой последний вопрос Ганид так и не получил вполне удовлетворительного ответа, и этот вопрос звучал так: «И всё же, Учитель, если более сильное и злонамеренное создание нападет на тебя и будет угрожать уничтожить тебя, как ты поступишь? Разве ты не сделаешь ничего для собственной защиты?» Хотя Иисус не мог полностью и удовлетворительно ответить на вопрос юноши — поскольку не хотел раскрывать ему того, что его (Иисуса) жизнь на земле является примером любви Райского Отца к наблюдающей за этой жизнью вселенной, — он всё же сказал:

«Ганид, я хорошо понимаю, что некоторые из этих проблем озадачивают тебя, и я попытаюсь ответить на твой вопрос. При любом возможном нападении в первую очередь я определил бы, является ли нападающий Божьим сыном — моим братом во плоти, — и если бы я полагал, что такое создание не обладает способностью к нравственным мнениям и духовным суждениям, я, не колеблясь, принялся бы защищать себя, используя все свои способности сопротивляться, независимо от последствий для нападающего. Однако даже в целях самозащиты я не прибег бы к такому же насилию по отношению к своему собрату, Божьему сыну. Это значит, что я не стал бы наказывать его заранее и без суда за то, что он на меня напал. Я попытался бы с помощью любой возможной уловки помешать ему и отговорить его от нападения, а если бы мне не удалось предотвратить атаку, то я постарался бы смягчить ее. Ганид, я полностью уверен в заботе обо мне моего небесного Отца; я посвящен исполнению его воли. Я не верю, что со мной может приключиться действительная беда. Я не верю, что дело моей жизни может действительно быть поставлено под угрозу чем-либо, что хотели бы наслать на меня мои враги, и уж конечно мы можем не опасаться насилия со стороны своих друзей. Я абсолютно уверен в дружеском расположении ко мне всей вселенной — всем своим сердцем я настойчиво утверждаю веру в эту всесильную истину, несмотря на видимость противоположного».

Однако Ганид не был полностью удовлетворен. Не раз они возвращались к этим темам, и Иисус рассказал ему о некоторых эпизодах своего отрочества, а также об Иакове, сыне каменщика. Узнав, что Иаков вызвался защищать Иисуса, Ганид сказал: «О, теперь я начинаю понимать! Во-первых, трудно найти нормального смертного, который захотел бы напасть на столь доброго человека, как ты, а если бы и нашелся решившийся на такое безумец, наверняка поблизости оказался бы другой смертный, который поспешил бы к тебе на помощь, — точно так же, как ты всегда выручаешь всякого, кто попадает в беду. Своим сердцем, Учитель, я согласен с тобой, но своим умом я по-прежнему считаю, что если бы я был Иаковом, я бы с радостью наказал тех грубых парней, которые позволяли себе нападать на тебя только из-за уверенности в том, что ты не станешь себя защищать. Я полагаю, что на твоем жизненном пути тебе едва ли грозит какая-либо опасность, ибо ты уделяешь так много своего времени, помогая другим и опекая своих бедствующих собратьев, — скорее всего, рядом всегда окажется кто-нибудь, кто защитит тебя». И Иисус ответил: «Время этого испытания еще не пришло, а когда оно настанет, нам придется подчиниться воле Отца». И это было всё, чего юноша смог добиться от своего учителя в отношении трудного вопроса о самообороне и непротивлении. В другом случае ему удалось узнать мнение Иисуса о том, что организованное общество имеет полное право использовать силу для претворения в жизнь своих справедливых решений.

2. ПОСАДКА НА КОРАБЛЬ В ТАРЕНТЕ

Находясь на причале в ожидании разгрузки корабля, путешественники стали свидетелями грубого обращения мужа со своей женой. Как обычно, Иисус встал на защиту того, кто подвергся нападению. Он подошел сзади к раздраженному мужу и, мягко похлопывая его по плечу, сказал: «Друг мой, могу ли я обмолвиться с тобой несколькими словами наедине?» Рассерженный человек растерялся от такого обращения и после нескольких мгновений смущенного колебания пробормотал: «Э-э... зачем... ну, можешь... а что тебе от меня нужно?» Отведя его в сторону, Иисус сказал: «Друг мой, я вижу, что произошло что-то ужасное; я очень хотел бы услышать от тебя, какое происшествие могло заставить столь сильного человека на глазах у всех поднять руку на жену, мать его детей? Я уверен: ты не сомневаешься в том, что у тебя есть веские основания для такого поведения. Что сделала эта женщина, чтобы заслужить такое обращение со стороны своего мужа? Глядя на тебя, мне кажется, что на твоем лице я могу прочитать любовь к справедливости — если не желание проявить милосердие. Отважусь предположить, что если бы на обочине дороги на меня напали разбойники, ты, не колеблясь, бросился бы на помощь. Я полагаю, что за свою жизнь ты не раз совершал такие храбрые поступки. Так скажи мне, друг мой, что случилось? Допустила ли эта женщина какую-нибудь оплошность, или же ты по нелепости потерял голову и бездумно набросился на нее?» Человек этот был тронут не столько тем, что сказал Иисус, сколько его добрым взглядом и благожелательной улыбкой, которой Иисус одарил его в заключение. Он ответил: «Я вижу, что ты являешься священником из киников, и я благодарен тебе за то, что ты сдержал меня. Моя жена не сделала ничего ужасного; она хорошая женщина, но меня раздражает ее манера дразнить меня на людях. Я сожалею, что мне не хватило самообладания, и я обещаю, что постараюсь сдержать свою прежнюю клятву, данную одному из твоих братьев, который много лет тому назад учил меня уму-разуму. Обещаю тебе».

И затем, прощаясь с ним, Иисус сказал: «Брат мой, всегда помни о том, что мужчина не имеет законной власти над женщиной, если только женщина сама и без принуждения не дает ему такую власть. Твоя жена взяла на себя обязательства идти вместе с тобой по жизни, помогать тебе бороться с жизненными трудностями и нести значительно большую нагрузку, связанную с рождением и воспитанием твоих детей; и было бы только справедливо, если бы за это особое служение она получала от тебя ту особую защиту, которую мужчина может предоставить женщине как партнеру, который должен вынашивать, рожать и воспитывать детей. Нежная забота и участие, которые мужчина готов посвятить своей жене и детям, являются мерой достижения более высоких уровней творческого и духовного самосознания. Разве ты не знаешь, что мужчины и женщины являются партнерами Бога, ибо они объединяются в создании существ, у которых, когда они вырастают, появляется потенциальная возможность обретения бессмертной души? Небесный Отец относится к Духовной Матери вселенских детей как к равному существу. Ты уподобляешься Богу, когда идешь по жизни рука об руку вместе с партнером-матерью, всецело разделяющей с тобой этот божественный опыт — воспроизведение себя в детях. Если ты способен любить своих детей так же, как Бог любит тебя, ты будешь любить и лелеять свою жену так же, как небесный Отец почитает и прославляет Бесконечного Духа — мать всех духовных детей в необъятной вселенной».

Поднимаясь на борт корабля, они оглянулись и увидели супругов, со слезами на глазах стоящих в молчаливом объятии. Услышав вторую половину того, что Иисус сказал этому человеку, Гонод весь день размышлял об услышанном и принял решение реорганизовать жизнь своей семьи после возвращения в Индию.

Путешествие в Никополь было приятным, но медленным, так как ветер не благоприятствовал им. Трое друзей провели много часов, вспоминая свои впечатления от Рима и размышляя о том, что произошло с ними с того дня, когда они впервые встретились в Иерусалиме. Ганид начал проникаться духом личного служения. Он взялся было за стюарда корабля, однако на второй день, добравшись до глубин религии, призвал Иешуа на помощь.

Несколько дней они провели в Никополе — городе, основанном Августом примерно пятьюдесятью годами ранее в качестве «города победы» в память о битве при Акции, ибо именно здесь он стоял со своим войском перед сражением. Они поселились в доме некоего Еримея — греческого прозелита, с которым они познакомились на корабле. В этом же доме Апостол Павел провел всю зиму вместе с сыном Еримея во время своего третьего миссионерского путешествия. Из Никополя они отправились на том же корабле в Коринф — столицу римской провинции Ахайя.

3. В КОРИНФЕ

Еще до прибытия в Коринф Ганид очень заинтересовался еврейской религией, поэтому было неудивительно, что однажды, проходя мимо синагоги и видя входящих в нее людей, он попросил Иисуса, чтобы тот взял его с собой на богослужение. В тот день они услышали беседу ученого раввина об «участи Израиля», а после службы они познакомились с неким Криспом — управляющим этой синагоги. Они много раз посещали богослужения в синагоге, однако в основном они приходили для того, чтобы повидаться с Криспом. Постепенно Ганид проникся огромным уважением к Криспу, его жене и их пяти детям. Ему нравилось наблюдать за тем, как еврей руководит жизнью своей семьи.

Пока Ганид знакомился с семейной жизнью, Иисус учил Криспа более совершенным методам религиозной жизни. Иисус провел с этим дальновидным евреем более двадцати бесед; и неудивительно, что много лет спустя — когда в той же синагоге проповедовал Павел и когда евреи отвергли его откровение, проголосовав за то, чтобы запретить его дальнейшие проповеди в синагоге, после чего он обратился к иноверцам, — Крисп со всей своей семьей принял новую религию и стал одним из главных сторонников христианской церкви, организованной впоследствии Павлом в Коринфе.

В течение тех восемнадцати месяцев, когда Павел — к которому впоследствии присоединились Сила и Тимофей — проповедовал в Коринфе, он встречался со многими из тех, кого учил «еврейский репетитор сына индийского купца».

В Коринфе они встречались с представителями всех рас с трех континентов. После Александрии и Рима это был самый многоликий город средиземноморской империи. Здесь было много достопримечательностей, и Ганид не уставал подниматься в крепость, стоявшую на высоте почти двух тысяч футов над уровнем моря. Он проводил много времени в районе синагоги и в доме Криспа. Поначалу он был шокирован, а впоследствии восхищен положением женщины в еврейской семье, что явилось откровением для этого молодого индийца.

Иисус и Ганид были частыми гостями еще в одном еврейском доме — семье Иуста, набожного купца, жившего рядом с синагогой. Впоследствии, когда Апостол Павел останавливался в этом доме, он слышал многочисленные рассказы о визитах индийского юноши и его еврейского репетитора, и как Павел, так и Иуст задумывались о дальнейшей судьбе мудрого и блистательного еврейского учителя.

Во время их пребывания в Риме Ганид заметил, что Иисус отказывается сопровождать их в публичные бани. Впоследствии юноша несколько раз пытался склонить Иисуса к тому, чтобы он более подробно раскрыл свои взгляды на отношения полов. Хотя Иисус отвечал на его вопросы, каждый раз складывалось впечатление, что ему не хочется останавливаться на этой теме. Однажды вечером, когда они гуляли по Коринфу недалеко от того места, где крепостная стена спускалась к морю, к ним пристали две женщины легкого поведения. К тому времени Ганид — вполне справедливо — усвоил то, что Иисус является человеком высоких идеалов, питающим отвращение ко всему нечистому или греховному; поэтому он резко ответил этим женщинам и в грубой форме стал гнать их. Увидев это, Иисус сказал Ганиду: «Твои намерения благи, однако ты не должен позволять себе говорить так с детьми Бога, даже если они оказываются его заблудшими детьми. Кто мы такие, чтобы судить этих женщин? Знаешь ли ты все обстоятельства, заставившие их обратиться к такому виду заработка? Остановимся здесь и поговорим об этих вещах». Куртизанки были изумлены тем, что сказал Иисус, даже больше Ганида.

Они стояли в лунном свете, и Иисус продолжал говорить: «В каждом человеческом разуме живет божественный дух, дар небесного Отца. Этот благотворный дух неизменно стремится привести нас к Богу, помочь нам найти Бога и познать Бога. Но в смертных есть также много естественных физических наклонностей, предусмотренных Создателем для благополучия индивидуума и расы. Мужчины и женщины часто запутываются в своих попытках познать себя и справиться с многочисленными трудностями, вызванными необходимостью зарабатывать на хлеб в мире, в котором так велико господство эгоизма и греха. Я чувствую, Ганид, что ни одна из этих женщин не является нечестивой по своей воле. Глядя на их лица, я вижу, что они много горевали; очевидно, жестокая судьба принесла им множество страданий. Они избрали такую жизнь не намеренно: в минуту разочарования, граничащего с отчаянием, не выдержав всей тяжести момента, они обратились к этому отталкивающему способу заработка, который представлялся лучшим выходом из казавшейся им безнадежной ситуации. Ганид, некоторые люди действительно нечестивы в сердце; они преднамеренно совершают подлости. Однако скажи мне, глядя на заплаканные лица этих женщин, видишь ли ты в них что-нибудь плохое или нечестивое?» Иисус замолчал в ожидании ответа, и Ганид сдавленным голосом ответил: «Нет, Учитель, не вижу. И я прошу извинить меня за грубость — я молю их о прощении». Тогда Иисус сказал: «А я ручаюсь за то, что они уже простили тебя, — как и мой небесный Отец, от имени которого я говорю, уже простил их. Пойдемте же все вместе в дом к моему другу, где мы сможем отдохнуть и составить планы на будущее с мыслями о новой и лучшей жизни». За всё это время изумленные женщины не проронили ни слова; они переглянулись и молча отправились вслед за мужчинами.

Представьте себе удивление жены Иуста, когда в этот поздний час Иисус появился с Ганидом и двумя незнакомками со словами: «Прости нас за то, что мы пришли в такое время, однако Ганид и я немного проголодались и хотели бы разделить трапезу с двумя нашими новыми друзьями, которые также нуждаются в пище. К тому же, мы пришли сюда в надежде, что тебе будет интересно вместе с нами поразмыслить, как можно было бы наилучшим образом помочь этим женщинам начать новую жизнь. Они могут рассказать тебе свою историю, но я полагаю, что они хлебнули горя, и само их присутствие здесь, в твоем доме, является свидетельством того, сколь искренне они хотели бы познакомиться с благими людьми и сколь охотно они воспользуются возможностью показать всему миру — равно как и ангелам на небесах — какими доблестными и благородными женщинами они могут стать».

Когда Марфа, жена Иуста, поставила еду на стол, Иисус неожиданно встал, чтобы попрощаться, и сказал: «Так как уже поздно, а также ввиду того, что отец этого юноши будет ждать нас, мы просим простить нас и оставляем вас одних — трех женщин — любимых детей Всевышнего. И я буду молиться о духовном водительстве для вас, пока вы будете строить планы новой, лучшей жизни на земле и вечной жизни в загробном мире».

Так Иисус и Ганид покинули женщин. Куртизанки так и не проронили ни слова; безмолвствовал и Ганид. Первые мгновения молчала и Марфа, однако она быстро оказалась на высоте положения и сделала для этих женщин всё, о чём просил Иисус. Старшая из них вскоре умерла со светлыми надеждами на вечную жизнь; младшая работала у Иуста, а позднее до конца своей жизни оставалась членом первой христианской церкви в Коринфе.

В доме Криспа Иисус и Ганид несколько раз встречались с неким Гаем, ставшим позднее верным сторонником Павла. В течение двух месяцев, проведенных в Коринфе, они беседовали с десятками достойных людей, и впоследствии, в результате этих сокровенных и казавшихся случайными бесед, более половины встречавшихся с ними людей стали членами христианской общины.

Когда Павел впервые прибыл в Коринф, он не собирался оставаться здесь надолго. Однако он не знал, сколь хорошо еврейский репетитор подготовил почву для его трудов. Кроме того, он обнаружил, что Акила и Прискилла уже пользуются огромным влиянием. Акила являлся одним из тех киников, с которыми Иисус познакомился в Риме. Двое этих евреев бежали из Рима, и они быстро приняли учения Павла. Павел жил у них и работал вместе с ними, ибо они также занимались изготовлением палаток. Именно в силу этих обстоятельств Павел надолго задержался в Коринфе.

4. ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ В КОРИНФЕ

Этим далеко не ограничивался интересный опыт, накопленный Иисусом и Ганидом в Коринфе. Они близко познакомились с множеством людей, которые извлекли огромную пользу из наставлений Иисуса.

Он научил мельника перемалывать зерна истины в мельнице живого опыта, с тем чтобы трудные вопросы божественной жизни могли с легкостью восприниматься даже слабыми и немощными смертными собратьями. Иисус сказал: «Вскармливай молоком истины того, кто в своем духовном восприятии остается младенцем. В живом и исполненном любви служении предлагай духовную пищу в привлекательном виде, рассчитанном на способности и восприимчивость каждого из просящих».

Римскому центуриону он сказал: «Отдавай кесарю кесарево, а Богу — Божье. Искреннее служение Богу и преданное служение кесарю не противоречат друг другу до тех пор, пока кесарь не дерзнет приписать себе то поклонение, которого достойно одно только Божество. Преданность Богу — если тебе случится познать его — сделала бы тебя только еще более лояльным и верным в твоей преданности достойному императору».

Убежденному вождю митраистского культа он сказал: «Ты прав в своих поисках религии вечного спасения, однако ты ошибаешься, когда ищешь столь восхитительную истину среди придуманных человеком мистерий и философий. Разве ты не знаешь, что тайна вечного спасения находится в твоей собственной душе? Разве ты не знаешь, что Бог небесный послал свой дух, чтобы он жил в тебе, и что этот дух выведет всех любящих истину и служащих Богу смертных из этой жизни через врата смерти и приведет к вечным высотам света, на которых Бог ожидает своих детей? И никогда не забывай: вы, познавшие Бога, являетесь Божьими сынами, если действительно жаждете стать такими, как он».

Учителю-эпикурейцу он сказал: «Ты прав, выбирая лучшее и ценя хорошее, но говорит ли о мудрости твоя неспособность увидеть более великие вещи смертной жизни, заключенные в тех духовных сферах, которые являются следствием осознания присутствия Бога в человеческом сердце? Величайшее явление всего человеческого опыта — осознание того, что человек знает Бога, чей дух живет в нем и стремится вести его вперед по долгому и почти бесконечному пути к достижению личного присутствия нашего общего Отца, — Бога всего творения, Господа вселенных».

Греческому подрядчику и строителю он сказал: «Друг мой, возводя материальные строения для людей, воспитывай в себе духовный характер, подобный божественному духу, пребывающему в твоей душе. Не позволяй своим достижениям мирского строителя превзойти достижения духовного сына небесного царства. Строя обители времени для других, не забудь обеспечить доступ к обителям вечности для себя самого. Всегда помни о том, что существует город, стоящий на праведности и истине, строителем и творцом которого является Бог».

Римскому судье он сказал: «Когда ты судишь людей, помни о том, что однажды ты сам предстанешь перед судом Правителей вселенной. Суди не только справедливо, но и милосердно, ибо когда-нибудь ты сам будешь жаждать милосердного отношения со стороны Высшего Судьи. Суди так, как ты желал бы, чтобы судили тебя при схожих обстоятельствах, тем самым подчиняясь духу закона, равно как и его букве. И так же, как ты вершишь правосудие, подчиненное справедливому отношению к подсудимым, оказавшимся в трудном положении, так и у тебя будет право ожидать правосудия, смягченного милосердием, когда однажды ты предстанешь перед Судьей всей земли».

Хозяйке греческой гостиницы он сказал: «Оказывай гостеприимство как человек, принимающий детей Всевышнего. Возвысь свой тяжкий ежедневный труд до уровня большого искусства благодаря всё большему осознанию того, что ты обслуживаешь Бога в тех, в кого он вселяется посредством своего духа; этот дух нисходит для того, чтобы жить в сердцах людей и тем самым пытаться преобразовать их разум и привести их души к познанию Райского Отца всех даров божественного духа, посвященных людям».

Иисус много раз встречался с одним китайским купцом. Прощаясь с ним, он дал ему следующее наставление: «Поклоняйся только Богу, который является твоим истинным духовным прародителем. Помни о том, что дух Отца всегда живет в тебе и всегда обращает твою душу к небесам. Если ты будешь следовать неосознанному руководству этого бессмертного духа, ты наверняка продолжишь свой возвышенный поиск Бога. И когда ты действительно достигнешь небесного Отца, это произойдет потому, что в поисках Бога ты становился всё больше похожим на него. Итак, прощай, Чанг — но ненадолго, ибо мы снова встретимся в мирах света, где Отец каждой духовной души приготовил много восхитительных остановок для тех, кто идет к Раю».

Путешественнику из Британии он сказал: «Мой брат, я вижу, что ты ищешь истину, и я предполагаю, что в тебе обитает дух Отца всякой истины. Пытался ли ты когда-нибудь чистосердечно поговорить с духом собственной души? Это действительно трудное занятие, редко дающее ощутимые результаты; однако каждая честная попытка общения материального разума с пребывающим в нем духом является в некоторой мере успешной, несмотря на то что в течение долгого времени большая часть этого величественного человеческого опыта должна существовать в виде сверхсознательных впечатлений в душах таких богопознавших смертных».

Мальчику-беглецу Иисус сказал: «Помни, есть две вещи, от которых ты не можешь убежать, — Бог и ты сам. Куда бы ты ни отправился, ты несешь вместе с собой себя самого и дух небесного Отца, который живет в твоем сердце. Сын мой, перестань пытаться обмануть себя; возьми за правило мужественно смотреть жизни в лицо; исполнись прочной уверенности в своем богосыновстве и в несомненности вечной жизни, как я учил тебя. Начиная с этого дня, стремись стать настоящим человеком — человеком, решившим смело и разумно смотреть жизни в глаза».

Осужденному преступнику в его последний час он сказал: «Мой брат, ты хлебнул горя. Ты сбился с пути, запутался в сетях преступления. Из разговора с тобой я ясно вижу, что ты не собирался делать того, за что вскоре тебе придется заплатить своей бренной жизнью. Однако ты действительно совершил зло, и твои собратья признали тебя виновным; они постановили, что ты должен умереть. Ни ты, ни я не можем отрицать того, что государство обладает правом защищать себя так, как оно считает нужным. Как человек, ты не можешь избежать наказания за свое преступление. Твои собратья должны судить тебя за то, что ты сделал, но есть Судья, к которому ты можешь обратиться за прощением и который будет судить тебя в соответствии с твоими действительными мотивами и лучшими намерениями. Тебе не следует бояться суда Божьего, если твое раскаяние является подлинным, а твоя вера — искренней. Тот факт, что твой грех влечет за собой смертное наказание, вынесенное человеком, не уменьшает вероятности того, что твоя душа удостоится правосудия и милосердия перед небесным судом».

Иисус провел много сокровенных бесед со многими жаждущими душами — их было так много, что невозможно перечислить всех в данном повествовании. Трое путешественников остались довольны своим пребыванием в Коринфе. Не считая Афин, которые были более известны как центр образования, Коринф являлся важнейшим городом Греции в эту римскую эпоху, и два месяца, проведенные в таком процветающем центре торговли, предоставили всем трем возможность приобрести много полезного опыта. Пребывание в Коринфе было одной из наиболее интересных остановок на обратном пути из Рима.

С Коринфом Гонода связывали многие коммерческие интересы, но наконец он завершил свои дела, и путешественники приготовились отплыть в Афины. Они сели на небольшое судно, которое можно было перетащить сушей по земляной колее из одного коринфского порта в другой на расстояние в десять миль.

5. В АФИНАХ — БЕСЕДА О НАУКЕ

Вскоре они прибыли в древний центр греческой науки и образования, и Ганид был в восторге от сознания того, что он находится в Афинах, в Греции — культурном центре бывшей империи Александра, простиравшейся до родной земли Ганида, Индии. У Гонода почти не было деловых свиданий, поэтому большую часть своего времени он проводил вместе с Иисусом и Ганидом, посещая с ними многочисленные достопримечательности и слушая увлекательные беседы юноши со своим разносторонним учителем.

Прекрасный университет всё еще процветал в Афинах, и трое путешественников часто бывали в его учебных залах. Посещая лекции в музее Александрии, Иисус и Ганид подробно обсуждали учения Платона. Всем им нравилось искусство Греции, образцы которого можно было еще встретить в различных местах города.

Как отец, так и сын получили огромное удовольствие от дискуссии о науке, которую в один из вечеров Иисус провел в их гостинице с греческим философом. Этот доктринер проговорил в течение почти трех часов, и когда он закончил свои рассуждения, Иисус — в изложении современным языком — сказал следующее.

Возможно, что со временем ученые научатся измерять энергию — или силовые проявления — гравитации, света и электричества, но те же самые ученые никогда не смогут (в научном смысле) сказать, чем являются эти вселенские феномены. Наука занимается физико-энергетической активностью; религия занимается вечными ценностями. Истинная философия произрастает из мудрости, которая в меру своих возможностей устанавливает соотношение между этими количественными и качественными наблюдениями. Для ученого, стоящего на позициях чистой физики, существует постоянная опасность оказаться жертвой свойственной математике гордости и присущего статистике самомнения, не говоря уже о духовной слепоте.

Логика эффективна в материальном мире, и математика достоверна, когда область ее применения ограничена физическим миром; однако ни та, ни другая не могут считаться всецело надежными или непогрешимыми применительно к проблемам жизни. Жизнь включает феномены, которые не являются чисто материальными. Арифметика утверждает, что если один человек может постричь овцу за десять минут, то десять человек постригут ее за минуту. Такое суждение убедительно в математике, но оно не соответствует истине, ибо десять человек не справились бы с такой задачей: они настолько мешали бы друг другу, что на эту работу ушло бы намного больше времени.

Математика утверждает, что если один человек соответствует некоторой единице интеллектуальной и моральной величины, то десять человек соответствовали бы десятикратной величине. Однако применительно к человеческой личности было бы правильнее сказать, что такая ассоциация личностей в своей сумме ближе к квадрату участвующих в уравнении личностей, чем к их простой арифметической сумме. Социальная группа, состоящая из согласованно действующих людей, представляет силу, значительно превосходящую простую сумму ее частей.

Количество может идентифицироваться как факт и тем самым становиться научной однородностью. Качество, относящееся к области умственной интерпретации, представляет собой определение ценностей и поэтому должно оставаться опытом индивидуума. Когда и наука, и религия станут менее догматическими и более терпимыми к критике, тогда философия начнет достигать единства в разумном постижении вселенной.

В космической вселенной есть единство, что было бы для вас очевидным, если бы вы могли увидеть его проявление в актуальности. Реальная вселенная благоприятствует каждому дитя вечного Бога. Настоящая проблема заключается в следующем: каким образом конечный разум может достигнуть логического, истинного и адекватного единства мысли? Состояние разума, постигающего вселенную, достигается только через понимание того, что количественные факты и качественные ценности имеют общую причину — Райского Отца. Такое представление о реальности дает более широкую перспективу целенаправленного единства вселенских явлений и также раскрывает духовную цель постепенных достижений личности. И такая концепция единства позволяет увидеть неизменную живую вселенную, на фоне которой постоянно изменяются безличностные отношения и эволюционируют личностные взаимоотношения.

Вещество и дух, а также разделяющее их состояние, суть три взаимодействующих и взаимосвязанных уровня истинного единства реальной вселенной. Сколь бы разными ни представлялись вселенские явления факта и ценности, в конечном счете они объединяются в Высшем.

Реальность материального бытия связана как с невидимой энергией, так и с видимым веществом. Когда энергии вселенной замедляются до необходимого уровня движения, то при благоприятных условиях те же самые энергии становятся массой. И не забывай о том, что разум — один только способный осознавать присутствие очевидных реальностей — сам по себе также реален. И основополагающая причина этой вселенной энергии-массы, разума и духа вечна — она существует и заключается в природе и реакциях Всеобщего Отца и его абсолютных равных Божеств.

Все они были потрясены до глубины души словами Иисуса, и, покидая их, грек сказал: «Наконец-то я увидел еврея, который думает не только о национальном превосходстве и говорит не только о религии». И они отправились на покой.

Пребывание в Афинах было приятным и благотворным, однако общение с его жителями не было особенно успешным. Слишком многие жители Афин того времени либо отличались интеллектуальной надменностью из-за репутации, приобретенной их предшественниками, либо были глупыми и невежественными потомками отсталых рабов тех более ранних периодов, когда Греция славилась величием, а ее народ — мудростью. И всё же среди жителей Афин по-прежнему встречалось много мыслящих людей.

6. В ЭФЕСЕ — БЕСЕДА О ДУШЕ

Покидая Афины, путешественники отправились через Трою в Эфес — столицу римской провинции Асии. Они не раз посещали знаменитый храм Артемиды Эфесской, находившийся на расстоянии примерно двух миль от города. Артемида, самая знаменитая богиня во всей Малой Азии, увековечивала еще более раннюю богиню-мать древних анатолийских времен. По преданию, грубо выполненный идол, выставленный в исполинском храме, посвященном поклонению Артемиде, упал с небес. Ганид, в то время еще не полностью освободившийся от своего прежнего воспитания в духе почитания истуканов как символов божественности, решил, что ему обязательно следует купить маленькую серебряную раку в честь богини плодородия Малой Азии. В ту ночь они долго говорили о поклонении вещам, сделанным человеческими руками.

На третий день они спустились вдоль течения реки, чтобы посмотреть, как вынимают грунт у входа в гавань. В полдень они говорили с молодым финикийцем, который очень скучал по дому и пребывал в глубоком унынии. Однако больше всего он завидовал одному молодому человеку, который получил повышение по службе через его голову. Иисус произнес слова утешения и процитировал старую еврейскую пословицу: «Талант дает человеку простор и приводит его к великим людям».

Из всех крупных городов, которые они посетили за время этого путешествия по Средиземноморью, их успехи в Эфесе оказались наименее ценными для последующих христианских миссионеров. Христианство появилось здесь в основном благодаря усилиям Павла, который жил в этом городе свыше двух лет, изготавливая на продажу палатки и выступая каждый вечер с лекциями о религии и философии в главном зале школы Тиранна.

С этой местной школой философии был связан некий прогрессивный мыслитель, с которым Иисус провел несколько плодотворных встреч. В ходе этих бесед Иисус неоднократно пользовался словом «душа». Наконец, этот образованный грек спросил его, что он имеет в виду, говоря о «душе». Иисус ответил:

«Душа — это та часть человека, которая созерцает внутреннее „я“, видит истину и воспринимает дух и которая навечно возвышает человека над уровнем животных. Самосознание, как таковое, не есть душа. Нравственное самосознание — истинное самоосознание человека — образует основу для человеческой души, и душа является той частью человека, которая представляет собой потенциально непреходящую ценность человеческого опыта. Характеристиками души являются нравственный выбор и духовное обретение, способность знать Бога и стремление стать подобным ему. Душа человека не может существовать отдельно от нравственного мышления и духовной активности. Бездеятельная душа умирает. Однако душа человека отличается от божественного духа, находящегося в разуме. Божественный дух прибывает одновременно с первым нравственным действием человеческого разума, что знаменует собой рождение души.

Спасение или гибель души определяются способностью нравственного сознания достигнуть необходимого для сохранения души статуса — вечного союза нравственного сознания и связанного с ним бессмертного духовного дара. Спасение есть одухотворение процесса самоосознания, осуществляемое нравственным сознанием, которое в ходе этого процесса обретает необходимую для сохранения ценность. Все виды душевных конфликтов заключаются в отсутствии гармонии между самосознанием нравственным, или духовным, и чисто интеллектуальным.

Когда человеческая душа становится зрелой, облагороженной и одухотворенной, она приближается к небесному статусу: это значит, что она приближается к положению сущности, занимающей промежуточное положение между материальным и духовным, — материальным „я“ и божественным духом. Эволюционирующую душу человека трудно описать и еще труднее продемонстрировать, ибо ее невозможно обнаружить ни с помощью материального анализа, ни с помощью чисто духовной пробы. Материальная наука, равно как и духовное исследование, не может продемонстрировать существование души. Несмотря на неспособность как материальной науки, так и духовных критериев обнаружить существование человеческой души, каждый нравственно сознательный смертный знает о существовании своей души в реальном и подлинном личном опыте».

7. ПРЕБЫВАНИЕ НА КИПРЕ — БЕСЕДА О РАЗУМЕ

Вскоре путешественники отплыли на Кипр, сделав остановку на Родосе. Они насладились длительным путешествием по морю и прибыли на остров, к месту своего назначения, отдохнувшими и бодрыми.

Посещение Кипра планировалось как период настоящего отдыха и развлечений, ибо их путешествие по Средиземноморью подходило к концу. Они высадились в Пафосе и сразу же стали готовить припасы, необходимые им на несколько недель, которые они собирались провести в близлежащих горах. На третий день после прибытия они отправились в горы вместе с доверху гружеными вьючными животными.

В течение двух недель все трое прекрасно проводили время, но затем молодой Ганид внезапно и тяжело заболел. Две недели его мучила лихорадка, из-за которой он часто начинал бредить. Как Иисус, так и Гонод всё свое время посвятили лечению больного мальчика. Иисус умело и заботливо ухаживал за Ганидом, и Гонод был изумлен его добротой и сноровкой, которые он проявил, помогая страдающему юноше. Они находились далеко от поселений, а мальчик был в таком состоянии, что его нельзя было перевозить. Поэтому они как можно лучше приготовились к тому, чтобы выхаживать его здесь же, в горах.

Ганид поправлялся в течение трех недель, и за это время Иисус рассказал ему много интересных вещей о природе и ее переменчивом нраве. И с каким удовольствием они бродили по горам! Юноша задавал вопросы, Иисус отвечал на них, а отец любовался этим зрелищем.

В последнюю неделю своего пребывания в горах Иисус и Ганид долго говорили о функциях человеческого разума. После многочасового обсуждения этого вопроса Ганид спросил: «Однако, Учитель, что ты имеешь в виду, когда говоришь, что человек обладает более высокой формой самосознания, чем высшие животные?» В изложении на современном языке, ответ Иисуса звучал бы так.

Сын мой, я уже не раз рассказывал тебе о человеческом разуме и живущем в нем божественном духе, но сейчас позволь мне сделать акцент на том, что самосознание является реальностью. Приобретая самосознание, животное превращается в примитивного человека. Такое достижение является следствием координирования функций безличностной энергии и постигающего дух разума, и именно данный феномен делает возможным предоставление человеческой личности ее абсолютного центра — духа небесного Отца.

Идеи не являются лишь регистрацией ощущений; идеи суть ощущения плюс основанные на рефлексии интерпретации своего «я», которое больше простой суммы ощущений. В эволюционирующей индивидуальности появляются признаки приближения к единству, и это единство проистекает из внутреннего присутствия частицы абсолютного единства, которая духовно активирует такой самосознающий разум животного происхождения.

Ни одно животное не способно сознавать себя во времени. Животные обладают физиологической координацией между ассоциированным осознанием ощущения и памятью о нем, однако никто из животных не осмысливает свои ощущения и не обнаруживает того целенаправленного взаимодействия этих объединенных физических впечатлений, которое проявляется в выводах, возникающих из разумных и основанных на рефлексии человеческих интерпретаций. И этот факт существования человеческого самосознания, в совокупности с реальностью его последующего духовного опыта, делает человека потенциальным сыном вселенной и предвосхищает окончательное достижение им Высшего Единства вселенной.

Не является человеческий разум и простой суммой последовательных состояний сознания. Без эффективного функционирования распределителя и объединителя сознания не было бы того необходимого единства, которое соответствует понятию индивидуальности. Такой необъединенный разум едва ли мог бы достигнуть присущего человеку уровня сознания. Если бы ассоциации сознания являлись чистой случайностью, разум каждого человека обнаруживал бы неконтролируемые и произвольные ассоциации, присущие некоторым фазам умопомешательства.

Человеческий разум, построенный исключительно на сознании физических ощущений, никогда не мог бы достигнуть духовных уровней; такой тип разума был бы начисто лишен чувства моральных ценностей и путеводного чувства духовного влияния, столь необходимого для достижения гармоничного единства личности во времени и неотъемлемого от спасения личности в вечности.

Уже на раннем этапе человеческий разум начинает обнаруживать свойства, являющиеся сверхматериальными; способный к истинной рефлексии, человеческий интеллект не полностью ограничен пределами времени. То, что индивидуумы столь существенно отличаются друг от друга в отношении совершаемых в жизни поступков, свидетельствует не только о разных наследственных способностях и различных влияниях окружающей среды, но и о достигнутой субъектом степени объединения с внутренним духом Отца — мере отождествления одного с другим.

Человеческому разуму трудно служить двум господам. Душа испытывает огромное напряжение, пытаясь творить и добро, и зло. В высшей степени счастливым и действенно объединенным является тот разум, который целиком посвящен претворению воли небесного Отца. Неразрешенные конфликты уничтожают единство и могут привести к разрушению разума. Однако попытки добиться спокойствия духа любой ценой, за счет отказа от благородных устремлений и духовных идеалов, не благоприятствуют необходимым для спасения качествам души. Такое спокойствие обретается скорее за счет решительной борьбы за торжество истины, и эта победа достигается преодолением зла с помощью могущественной силы добра.

На следующий день они отбыли в Саламин, где сели на корабль, отправлявшийся в Антиохию, к берегам Сирии.

8. В АНТИОХИИ

Антиохия была столицей римской провинции Сирии. Здесь находилась резиденция римского правителя. Население Антиохии составляло полмиллиона человек. Этот город был третьим в империи по величине и первым по нечестивости и вопиющей безнравственности. У Гонода здесь было много дел, поэтому Иисус и Ганид в основном были предоставлены самим себе. Они осмотрели все достопримечательности этого многоязыкого города, кроме рощи Дафны. Гонод и Ганид посетили эту пресловутую постыдную святыню, но Иисус отказался сопровождать их. Происходящее там не было столь шокирующим для индийцев, однако внушало отвращение идеалистичному иудею.

С приближением Палестины и окончания их путешествия Иисус становился всё серьезнее и задумчивее. В Антиохии он почти ни с кем не встречался и редко гулял по городу. Наконец, после многочисленных расспросов о том, почему он проявляет так мало интереса к Антиохии, Ганид добился от Иисуса ответа: «Этот город находится недалеко от Палестины; быть может, когда-нибудь я вернусь сюда».

В Антиохии Ганид приобрел весьма интересный опыт. Этот юноша оказался способным учеником и уже начал использовать на практике некоторые из учений Иисуса. Некий индиец, причастный к торговым делам его отца в Антиохии, сделался настолько неприятным и злым человеком, что встал вопрос о его увольнении. Услышав об этом, Ганид отправился туда, где вел свои дела его отец, и долго беседовал со своим земляком. Этот человек считал, что он оказался не на своем месте. Ганид рассказал ему о небесном Отце и всесторонне изложил свои взгляды на религию. Однако из всего, что сказал Ганид, наибольшую пользу принесла еврейская пословица, и эта мудрость гласила: «Что бы ты ни делал, делай как можно лучше».

Собрав свой багаж для отправки с караваном, они направились в Сидон, а оттуда — в Дамаск, и через три дня были готовы к длительному переходу через пустыню.

9. В МЕСОПОТАМИИ

Переход с караваном через пустыню не был чем-то новым для этих опытных путешественников. Посмотрев, как его учитель помогает нагружать их двадцать верблюдов, и увидев, что он вызвался вести их собственное животное, Ганид воскликнул: «Учитель, есть ли что-нибудь, чего ты не умел бы делать?» Иисус только улыбнулся: «Учитель, похоже, пользуется уважением усердного ученика». И они направились в древний город Ур.

Иисуса очень интересовала ранняя история Ура, родины Авраама, и он был не менее очарован руинами и преданиями Суз. Его увлеченность была столь сильной, что Гонод и Ганид продлили свое пребывание в этих местах на три недели, чтобы дать Иисусу больше времени для проведения своих исследований. Кроме того, им предоставилась прекрасная возможность попытаться уговорить его вернуться в Индию вместе с ними.

Именно в Уре Ганид и Иисус долго говорили о различиях между знанием, мудростью и истиной, и Ганида совершенно пленили процитированные Иисусом слова иудейского мудреца: «Главное — мудрость; поэтому приобретай мудрость. Всем своим стремлением к знаниям приобретай понимание. Люби мудрость, и она прославит тебя. Она принесет тебе честь, если только ты изберешь ее».

Наконец, настал день прощания. Все они держались мужественно, особенно юноша, однако это было тяжким испытанием. Их глаза были полны слез, но их сердца были исполнены мужества. Прощаясь со своим учителем, Ганид сказал: «Прощай, Учитель, но не навсегда. Когда я снова буду в Дамаске, я найду тебя. Я люблю тебя, ибо я думаю, что небесный Отец должен походить на тебя. Во всяком случае, я знаю — ты очень похож на того Отца, о котором ты поведал мне. Я буду помнить твои учения, но прежде всего я буду помнить тебя». Его отец сказал: «Я прощаюсь с великим учителем, который сделал нас лучше и помог нам познать Бога». В ответ Иисус произнес: «Мир с вами, и да пребудет в вас благословение небесного Отца». Стоя на берегу, Иисус смотрел, как небольшая лодка отвозит их к стоящему на якоре кораблю. Так Учитель расстался со своими друзьями в Хараксе, чтобы уже никогда не увидеть их в этом мире. Так и им — в этом мире — было не суждено узнать о том, что человек, известный впоследствии как Иисус Назарянин, был тем же самым другом, с которым они только что расстались, — их учителем Иешуа.

Вернувшись в Индию, Ганид со временем превратился во влиятельного человека, достойного преемника своего видного отца, и он распространял многие благородные истины, усвоенные им от своего любимого учителя, Иисуса. Впоследствии до Ганида доходили слухи о странном палестинском проповеднике, закончившем свою жизнь на кресте. Однако, хотя он и заметил сходство между евангелием этого Сына Человеческого и учениями своего еврейского репетитора, он никогда не догадывался о том, что в действительности эти двое людей были одним и тем же человеком.

Так завершилась глава в жизни Сына Человеческого, которую можно было бы назвать миссией репетитора Иешуа.

ДОКУМЕНТ 134 ПЕРЕХОДНЫЕ ГОДЫ

Путешествуя по Средиземноморью, Иисус внимательно изучал людей, с которыми он встречался, и страны, через которые он проезжал, и примерно в это же время он пришел к окончательному решению относительно остатка своей жизни на земле. Ранее он всесторонне обдумал — и теперь полностью одобрил — план, согласно которому ему предстояло родиться от еврейских родителей в Палестине. И поэтому он намеренно вернулся в Галилею, чтобы дождаться начала главного дела своей жизни — стать публичным проповедником истины. Он начал готовиться к общественному служению на земле, населенной народом его отца Иосифа, и он сделал это по своей собственной воле.

На своем личном человеческом опыте Иисус понял, что во всём римском мире Палестина была наилучшим местом для того, чтобы перевернуть последние страницы и разыграть заключительные сцены своей земной жизни. Впервые он был полностью удовлетворен планом открытого проявления своей истинной сущности и раскрытия своей божественной личности среди евреев и иноверцев родной Палестины. Он определенно решил закончить свою земную жизнь и завершить свое смертное существование на той же земле, где он вошел в мир человеческого опыта в виде беспомощного младенца. Его урантийский путь начался среди евреев Палестины, и он решил завершить свою жизнь в Палестине и среди евреев.

1. ТРИДЦАТЫЙ ГОД (24 ГОД Н. Э.)

Расставшись с Гонодом и Ганидом в Хараксе (в декабре 23 года н. э.), Иисус через Ур вернулся в Вавилон, где он примкнул к каравану, направлявшемуся через пустыню в Дамаск. Из Дамаска он отправился в Назарет, сделав короткую остановку в Капернауме, чтобы повидаться с семьей Зеведея. Здесь он встретил своего брата Иакова, который ранее переселился в Капернаум для работы на его месте в лодочной мастерской Зеведея. Поговорив с Иаковом и Иудой (также оказавшимся в Капернауме) и передав своему брату Иакову небольшой дом, который удалось приобрести Иоанну Зеведееву, Иисус продолжил путь в Назарет.

По окончании путешествия по Средиземноморью Иисус получил деньги, которых хватило для покрытия расходов почти до начала его общественного служения. Однако кроме Зеведея из Капернаума, а также тех людей, которых он встретил во время этой необыкновенной поездки, мир так никогда и не узнал о его путешествии. Его семья всегда считала, что он потратил это время на учебу в Александрии. Иисус никогда не подтверждал этих предположений, но и не опровергал открыто подобных заблуждений.

За те несколько недель, которые Иисус провел в Назарете, он навестил свою семью и друзей и провел некоторое время в ремонтной мастерской со своим братом Иосифом, но больше всего внимания он уделил Марии и Руфи. В то время Руфи было уже почти пятнадцать лет, и это было первой для Иисуса возможностью обстоятельно побеседовать с ней, ведь за это время она превратилась в молодую женщину.

Как Симон, так и Иуда уже подумывали о женитьбе, но они не хотели делать этого без согласия Иисуса; поэтому они отложили свои планы до возвращения старшего брата. В большинстве вопросов главой семьи единодушно считался Иаков, однако прежде, чем жениться, им хотелось получить благословение Иисуса. Поэтому Симон и Иуда сыграли двойную свадьбу в начале марта этого года — 24 года н. э. Теперь уже все старшие дети были женаты или замужем. Только самая младшая — Руфь — оставалась дома с Марией.

Иисус вполне нормально и естественно общался по отдельности с членами своей семьи, но когда они собирались все вместе, он становился столь неразговорчивым, что они говорили об этом между собой. Больше других необычное поведение первенца смущало Марию.

Примерно в то же время, когда Иисус готовился покинуть Назарет, проводник большого каравана, проходившего через город, тяжело заболел, и Иисус — как человек, знающий иностранные языки, — предложил свои услуги. Ввиду того, что на путешествие должен был уйти целый год, а также поскольку все его братья были женаты и его мать жила с Руфью, Иисус собрал семейный совет, на котором предложил, чтобы его мать и Руфь отправились в Капернаум и поселились в доме, лишь недавно переданном Иакову. В соответствии с этим, через несколько дней после отбытия Иисуса с караваном Мария и Руфь переехали в Капернаум, где до самой смерти Марии жили в предоставленном Иисусом доме. Иосиф со своей семьей перебрался в старый назаретский дом.

Этот год был одним из самых необычных для внутреннего опыта Сына Человеческого. Он добился огромных успехов в достижении гармоничных взаимоотношений человеческого разума и внутреннего Настройщика. Настройщик принимал активное участие в реорганизации мышления и подготовке разума к великим событиям близкого будущего. Личность Иисуса готовилась к огромной перемене в его отношении к миру. Это было промежуточным периодом — переходным этапом — для того существа, которое начало свою жизнь в качестве Бога, представшего в образе человека, и которое теперь готовилось к завершению своего земного пути в качестве человека, представшего в образе Бога.

2. ПУТЕШЕСТВИЕ С КАРАВАНОМ К КАСПИЮ

Первого апреля 24 года н. э. Иисус покинул Назарет, отправившись с караваном в район Каспийского моря. Караван, проводником которого стал Иисус, направлялся из Иерусалима через Дамаск к озеру Урмия и далее — через Ассирию, Мидию и Парфию — в район юго-восточного Каспия. Прошел целый год, прежде чем он вернулся из этого путешествия.

Для Иисуса это путешествие стало очередным опытом исследований и личного служения. Ему было интересно общаться со своим караванным семейством — пассажирами, охранниками и погонщиками верблюдов. Множество мужчин, женщин и детей, встретившихся ему по пути следования каравана, начали жить более богатой жизнью в результате общения с Иисусом, который являлся для них необыкновенным проводником обыкновенного каравана. Не всем, кому довелось испытать на себе его личную опеку, она пошла на пользу, однако абсолютное большинство тех, с кем он встречался и беседовал, изменились к лучшему и оставались таковыми до конца своей жизни во плоти.

Из всех его странствий по миру путешествие к Каспийскому морю больше других приблизило Иисуса к Востоку и позволило ему лучше понять народы Дальнего Востока. Он близко и лично познакомился со всеми сохранившимися урантийскими расами, за исключением красной. Он получал одинаковое удовлетворение от индивидуальной опеки каждой из этих различных рас и смешанных народов, и все они оказались восприимчивы к живой истине, которую он принес им. Как европейцы далеко на западе, так и азиаты Дальнего Востока внимали его словам надежды и вечной жизни; как те, так и другие испытали на себе влияние его жизни, столь благотворно прожитой среди них в любвеобильном служении и духовной опеке.

Путешествие с караваном было успешным во всех отношениях, оказавшись чрезвычайно интересным эпизодом человеческой жизни Иисуса, ибо в течение этого года он действовал в качестве руководителя, отвечая за вверенные ему грузы и благополучие путешественников, составлявших караванную партию. И он предельно добросовестно, умело и мудро справился со всеми многочисленными обязанностями.

Возвращаясь из района Каспия, Иисус сложил с себя полномочия проводника каравана у озера Урмия, где он пробыл чуть более двух недель. В качестве пассажира, он вернулся с одним из последующих караванов в Дамаск, где владельцы верблюдов упрашивали его остаться у них на службе. Отклонив это предложение, он добрался с караваном до Капернаума, куда прибыл 1 апреля 25 года н. э. Он больше не считал себя жителем Назарета. Местожительством Иисуса, Иакова, Марии и Руфи стал Капернаум. Однако Иисус навсегда отделился от своей семьи. Находясь в Капернауме, он жил у Зеведеевых.

3. УРМСКИЕ ЛЕКЦИИ

На пути к Каспийскому морю Иисус на несколько дней остановился для отдыха и восстановления сил в древнем персидском городе Урмии, стоявшем на западном берегу озера Урмия. В этом месте, на небольшом расстоянии от берега, находилась группа островов, на крупнейшем из которых стояло большое здание — лекционный амфитеатр, посвященный «духу религии». В действительности, это строение являлось храмом философии религий.

Этот храм религии был построен неким купцом, богатым гражданином Урмии, и его тремя сыновьями. Этого человека звали Кимбойтон, и среди его предков были представители многих народов.

Лекции и беседы в этой школе религии начинались ежедневно в 10 часов утра. Послеполуденные занятия начинались в 3 часа, а вечерние дебаты открывались в 8 часов. Кимбойтон, или один из его трех сыновей, всегда председательствовали на этих занятиях, проходивших в форме обучения, беседы или диспута. Основатель этой уникальной школы религии жил и умер, так и не раскрыв своих собственных религиозных взглядов.

Иисус несколько раз принимал участие в этих дискуссиях, и до того, как он покинул Урмию, Кимбойтон договорился с ним, что на обратном пути он задержится на две недели и прочитает цикл из двадцати четырех лекций о «Братстве людей», а также проведет двенадцать вечерних занятий в форме ответов на вопросы, бесед и диспутов по содержанию своих лекций в частности и по теме братства людей вообще.

В соответствии с договором, на обратном пути Иисус сделал остановку и прочитал курс этих лекций. Из всех учений Иисуса на Урантии этот курс отличался наибольшей систематичностью и стройностью. Никогда — ни до, ни после этого — он не уделял такого внимания одной теме, как в этих лекциях и беседах о братстве людей. В действительности, темами этих лекций были «Царство Божье» и «Царства людей».

Среди преподавателей этого храма религиозной философии были представители более тридцати религий и религиозных культов. Соответствующие религиозные группы выбирали и содержали своих учителей, предоставляя им все необходимые полномочия. В то время в штат преподавателей входило около семидесяти пяти учителей. Они жили в коттеджах, вмещавших примерно по двенадцать человек. Каждое новолуние эти группы заменялись по жребию. Нетерпимость, дух соперничества или что-либо иное, мешающее спокойному управлению общиной, приводили к решительному и немедленному увольнению виновного учителя, который без лишних разговоров освобождался от работы, а его место сразу же занимал ждущий своей очереди преподаватель.

Эти учителя различных религий предпринимали огромные усилия, чтобы показать, сколь схожими были их религии в отношении принципиальных понятий этой и последующей жизни. Для того чтобы стать преподавателем, требовалось признание только одной доктрины: каждый учитель должен был представлять религию, признающую Бога, — некоторый тип высшего Божества. Среди преподавателей было пять независимых учителей, не представлявших какую-либо из организованных религий. Именно в качестве такого независимого учителя и предстал перед ними Иисус.

[Когда мы, промежуточные создания, впервые подготовили краткое изложение учений Иисуса в Урмии, между серафимами церквей и серафимами прогресса возникло разногласие относительно целесообразности включения этих учений в Урантийское Откровение. Условия, господствующие в двадцатом веке как в религии, так и в формах правления людей, настолько отличаются от тех, которые преобладали в эпоху Иисуса, что оказалось действительно трудным адаптировать доктрины Учителя в Урмии к проблемам царства Божьего и царств людей в той их форме, в которой эти общемировые функции существуют в двадцатом веке. Мы так и не смогли сформулировать ни одного положения из доктрин Учителя, которое удовлетворяло бы обе группы серафимов планетарного правительства. Наконец, Мелхиседек — председатель комиссии богооткровения — назначил комиссию из трех членов нашей категории для изложения нашего взгляда на урмские учения Христа, видоизмененные применительно к религиозным и политическим условиям Урантии двадцатого века. В соответствии с этим, мы — три вторичных промежуточных создания — подготовили адаптированный вариант учений Иисуса, перефразировав его высказывания так, как, по нашему мнению, они могли бы выглядеть с учетом современных условий. И теперь мы предлагаем эти положения в редакции Мелхиседека, председателя комиссии откровения.]

4. ВЛАДЫЧЕСТВО — БОЖЕСТВЕННОЕ И ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ

Братство людей основано на отцовстве Бога. Божья семья проистекает из Божьей любви — Бог есть любовь. Бог-Отец божественно любит своих детей, каждого из них.

Царство небесное, божественная форма правления, основано на факте божественного владычества — Бог есть дух. Поскольку Бог есть дух, его царство духовно. Царство небесное не является ни материальным, ни только интеллектуальным; оно есть духовная взаимосвязь между Богом и человеком.

Если различные религии признают духовное владычество Бога-Отца, то все эти религии пребывают в мире. Только тогда, когда одна религия заявляет, что она в чём-то превосходит все остальные и обладает исключительной властью над ними, она становится нетерпимой по отношению к другим религиям или смеет преследовать иноверцев.

Религиозный мир — братство — невозможен до тех пор, пока все религии не захотят сложить с себя всю церковную власть и полностью отказаться от какой-либо идеи духовного владычества. Только Бог является духовным владыкой.

У вас не будет равенства религий (религиозной свободы), и религиозные войны будут продолжаться до тех пор, пока все религии не согласятся передать всю религиозную власть на некоторый сверхчеловеческий уровень — самому Богу.

Царство небесное в сердцах людей создаст религиозное единство (необязательно единообразие), ибо любая и все религиозные группы, состоящие из таких верующих, будут свободны от каких-либо атрибутов церковной власти — религиозного господства.

Бог есть дух, и Бог дает частицу своего духа для вселения в сердце человека. В духовном отношении все люди равны. Царство небесное не знает каст, классов, социальных уровней и экономических групп. Вы все — братья.

Однако как только вы забудете о духовном владычестве Бога-Отца, одна из религий заявит о своем превосходстве над другими. И тогда, вместо мира на земле и доброй воли среди людей, начнутся раздоры, взаимные обвинения и даже религиозные войны — во всяком случае, войны среди религиозных людей.

Если обладающие свободной волей и считающие себя равными существа не приходят к взаимному признанию того, что они подчиняются некоторому сверхвладычеству, — некоторой власти, которая над ними и превыше их, — то рано или поздно они поддаются соблазну испытать свою собственную способность обрести могущество и власть над другими людьми и группами людей. Принцип равенства обеспечивает мир только в том случае, когда существует взаимное признание некоторого сверхуправляющего влияния или сверхвладычества.

Религиозные деятели Урмии жили в относительном мире и спокойствии благодаря полному отказу от всех своих представлений о религиозном господстве. В духовном отношении все они верили во всевластного Бога; в социальном отношении высшая и неоспоримая власть находилась в руках их главы — Кимбойтона. Они хорошо знали, что произойдет с любым учителем, который позволит себе помыкать своими коллегами. Устойчивый религиозный мир наступит на Урантии только тогда, когда все религиозные группы добровольно откажутся от всех своих представлений о божественном покровительстве, богоизбранности и религиозном господстве. Только тогда, когда высшим станет Бог-Отец, люди станут религиозными братьями и будут жить в религиозном мире на земле.

5. ПОЛИТИЧЕСКИЙ СУВЕРЕНИТЕТ

[В то время как доктрины Учителя относительно владычества Бога являются истиной — хотя и запутанной тем, что впоследствии среди мировых религий появилась религия, рассказывающая о нем, — его идеи политического суверенитета чрезвычайно усложнены политической эволюцией государства за последние девятнадцать с лишним столетий. Во времена Иисуса в мире существовали только две великие мировые державы: Римская империя на Западе и империя династии Хань на Востоке, отделенные обширным пространством, — Парфянским царством и другими государствами каспийского и туркестанского регионов. Поэтому в следующем повествовании мы в большей степени отошли от содержания доктрин Учителя в Урмии, касавшихся политического суверенитета, одновременно пытаясь показать значение таких учений в той мере, в какой они применимы к специфически критическому этапу в эволюции политического суверенитета в двадцатом веке после Христа.]

Войны на Урантии не прекратятся до тех пор, пока нации будут цепляться за призрачные представления о неограниченном национальном суверенитете. В обитаемом мире существует только два уровня относительной суверенности: свободная духовная воля смертного индивидуума и совокупная суверенность человечества в целом. Между уровнем смертного индивидуума и уровнем всего человечества любые объединения и ассоциации являются относительными, преходящими, имеющими ценность только в той мере, в какой они способствуют благополучию, процветанию и прогрессу индивидуума и планетарного целого — человека и человечества.

Религиозные учители должны всегда помнить, что духовное владычество Бога превыше всех промежуточных и переходных уровней лояльности. Когда-нибудь гражданские правители поймут, что Всевышние правят в царствах людей.

Это правление Всевышних над царствами людей осуществляется не для того, чтобы облагодетельствовать какую-то предпочтительную группу смертных. Не существует такого понятия, как «избранный народ». Правление Всевышних — верховных управляющих политической эволюцией — есть правление, рассчитанное на принесение наибольшей пользы наибольшему числу всех людей и в течение наиболее длительного времени.

Суверенитет есть власть, и он растет за счет организованности. Этот рост организованности политической власти является благим и нужным явлением, ибо в своей тенденции он стремится охватить всё более широкие части всего человечества. Однако на каждой промежуточной стадии то же самое развитие политических организаций создает проблемы между изначальной и естественной организацией политической власти — семьей — и окончательным завершением политического развития — управлением всем человечеством, с участием всего человечества и для всего человечества.

Начиная с власти родителей в семейной группе, политический суверенитет формируется за счет организации по мере того, как семьи сливаются в единокровные кланы, которые, в силу различных причин, объединяются в племена — надъединокровные политические группы. А затем, за счет торговли, общения и завоеваний, племена объединяются в нацию, в то время как сами нации иногда объединяются империей.

По мере того, как суверенитет переходит от меньших групп к большим, войны становятся более редкими, то есть сокращаются военные конфликты между малыми народами. Однако опасность возникновения крупных войн возрастает в процессе разрастания суверенных государств. Вскоре, когда весь мир будет исследован и заселен, когда в нем останется несколько сильных и могущественных наций, когда у этих великих и якобы суверенных государств появятся общие границы, когда их будут разделять только океаны, — тогда возникнут все условия для больших войн, всемирных конфликтов. Сосуществование так называемых суверенных государств не может не порождать конфликты и не приводить к войнам.

Трудность эволюции политического суверенитета от уровня семьи до уровня всего человечества заключается в том сопротивлении, которое оказывает инерция, проявляющаяся на всех промежуточных уровнях. Семьи порой бросали вызов своим кланам, а действия кланов и племен часто бывали губительными для территориального государства. То, что является опорой на предыдущих этапах развития политической организации, всегда служит (и всегда служило) помехой и препятствием для каждого нового, поступательного развития политического суверенитета. И так происходит потому, что однажды мобилизованная человеческая приверженность плохо поддается изменению. Та же лояльность, которая делает возможной эволюцию племени, затрудняет эволюцию сверхплемени — территориального государства. И та же лояльность (патриотизм), благодаря которой возможна эволюция территориального государства, чрезвычайно усложняет эволюционное развитие управления всем человечеством.

Политический суверенитет создается из отказа от самоопределения — сначала индивидуума в пределах семьи, затем — семей и кланов по отношению к племени и более крупным группам. В целом, эта постепенная передача самоопределения от меньших групп к всё более крупным политическим организациям протекала на Востоке с неослабевающей силой со времени появления династий Мин и Моголов. На Западе этот процесс продолжался более тысячелетия, вплоть до окончания мировой войны, когда злополучное ретроградное движение на время нарушило эту нормальную тенденцию, возродив исчезнувший политический суверенитет многочисленных малых групп в Европе.

Прочный мир воцарится на Урантии только тогда, когда так называемые суверенные государства осознанно передадут всю свою суверенную власть братству людей — всемирному правительству. Интернационализм — лиги наций — никогда не сможет дать человечеству прочного мира. Всемирные союзы наций смогут успешно предупреждать локальные войны и удовлетворительно контролировать малые государства, но они не предотвратят мировых войн, как не смогут они контролировать три, четыре или пять сильнейших правительств. В случае настоящего конфликта, одна из этих мировых держав выйдет из Лиги Наций и объявит войну. Невозможно избежать войн до тех пор, пока нации заражены обманчивым вирусом государственного суверенитета. Интернационализм является шагом в правильном направлении. Международные полицейские силы смогут предотвратить многие малые войны, однако они будут неэффективными для предотвращения крупных войн — конфликтов между великими военными державами земли.

По мере сокращения числа действительно суверенных наций (великих держав), увеличивается как возможность, так и потребность во всемирном правительстве. Когда в мире остается лишь несколько действительно суверенных (великих) держав, то они должны либо вступить в смертельную борьбу за государственное (имперское) превосходство, либо — за счет добровольной передачи некоторых прерогатив суверенности — создать принципиальное ядро сверхгосударственной державы, которая послужит началом реальной суверенности всего человечества.

Мир придет на Урантию только после того, как так называемые суверенные государства передадут право ведения военных действий представительному правительству всего человечества. Политическая суверенность присуща народам мира. Когда все народы Урантии создадут мировое правительство, у них будет право и возможность сделать такое правительство СУВЕРЕННЫМ; и только тогда, когда такая представительная, или демократическая, мировая держава будет контролировать все сухопутные, воздушные и морские силы, смогут возобладать мир на земле и добрая воля среди людей.

Воспользуемся важным примером девятнадцатого и двадцатого веков: сорок восемь штатов Американской Федерации уже давно живут в мире. Они более не ведут междоусобных войн. Они передали свой суверенитет федеральному правительству и, используя для решения конфликтов третейский суд, отказались от любых притязаний на иллюзорное самоопределение. Хотя каждый штат решает свои внутренние дела, он не связан с внешними сношениями, тарифами, иммиграцией, военными делами или торговлей между штатами. Не занимаются отдельные штаты и вопросами гражданства. Сорок восемь штатов страдают от разрушительных последствий войны только тогда, когда возникает угроза суверенитету федерального государства.

Отказавшись от однотипных заблуждений — суверенитета и самоопределения, — сорок восемь штатов сохраняют мир между штатами и покой в отношениях между ними. Так и нации Урантии начнут обретать мир, когда они добровольно передадут свой суверенитет всемирному правительству — верховной власти братства людей. В таком мире малые нации будут столь же могущественными, сколь и великие — подобно тому, как маленький штат Род-Айленд представлен двумя сенаторами в американском конгрессе, так же как густонаселенный штат Нью-Йорк или крупный штат Техас.

Ограниченный (местный) суверенитет этих сорока восьми штатов был создан людьми и для людей. Федеральный (государственный) суверенитет Американской Федерации был создан тринадцатью первыми штатами для их собственной пользы и для пользы людей. Когда-нибудь сверхгосударственный суверенитет планетарного правительства всего человечества будет также создан нациями для их собственной пользы и для пользы всех людей.

Граждане не рождаются для того, чтобы приносить пользу правительствам; правительства суть организации, которые создаются и предназначаются для пользы людей. Эволюция политического суверенитета завершается только с появлением управления, обеспечивающего суверенность всех людей. Все остальные виды суверенитета являются относительными по своей ценности, промежуточными по своему значению и подчиненными по своему статусу.

С развитием научного прогресса войны будут становиться всё более и более разрушительными, пока они не поставят под угрозу само существование человеческого рода. Сколько мировых войн должно вспыхнуть, сколько лиг наций должно пасть, прежде чем люди будут готовы создать правительство для всего человечества, вкусить благо прочного мира и прийти к процветанию, основанному на доброй воле среди людей всего мира?

6. ЗАКОН, СВОБОДА И СУВЕРЕНИТЕТ

Если один человек стремится к независимости — свободе, — то он должен помнить, что к той же свободе стремятся и все остальные люди. Группы таких свободолюбивых смертных не могут жить вместе в мире, не подчиняясь таким законам, правилам и предписаниям, которые предоставляют каждому человеку одинаковую степень свободы, одновременно с этим гарантируя равную степень свободы для всех его собратьев. Если один человек станет абсолютно свободным, то это значит, что другой должен стать абсолютным рабом. Относительность свободы действительна в социальном, экономическом и политическом отношениях. Свобода есть дар цивилизации, который возможен благодаря действию ЗАКОНА.

Религия создает духовные условия для претворения братства людей, однако для разрешения социальных, экономических и политических проблем, связанных с достижением такой цели — человеческого счастья и эффективности, — потребуется общемировое правительство.

До тех пор, пока политический суверенитет в этом мире поделен группой наций-государств и несправедливо удерживается ими, войны и слухи о войнах сохранятся — одна нация будет идти войной на другую. Англия, Шотландия и Уэльс всегда враждовали, пока не отказались от суверенитета, передав его Соединенному Королевству.

Очередная мировая война заставит так называемые суверенные государства создать нечто вроде федерации, которая станет механизмом для предупреждения малых войн, — войн между малыми нациями. Однако глобальные войны будут продолжаться до тех пор, пока не будет создано мировое правительство. Только глобальная верховная власть сможет предотвратить глобальные войны — ничто иное.

Сорок восемь американских свободных штатов живут вместе в мире. Среди граждан этих сорока восьми штатов есть представители всех национальностей и рас, которые живут в вечно воюющих государствах Европы. Эти американцы представляют почти все существующие в мире религии, религиозные секты и культы, и несмотря на это, здесь, в Северной Америке, они мирно уживаются друг с другом. И всё это стало возможным благодаря тому, что эти сорок восемь штатов отказались от своего суверенитета и каких-либо притязаний на мнимое право самоопределения.

Дело не в вооружении или разоружении. Не связаны с проблемой сохранения мира во всём мире и вопросы обязательного призыва или вольного найма на военную службу. Если у сильных наций отобрать все виды современной военной техники и все виды взрывчатых веществ, они будут драться при помощи кулаков, камней и палок. И так будет продолжаться до тех пор, пока они будут цепляться за свои заблуждения — представление о том, что национальный суверенитет является их божественным правом.

Не война является тяжелым и страшным заболеванием человека; война — это симптом, следствие. Настоящим заболеванием является вирус национального суверенитета.

Урантийские нации никогда не обладали настоящим суверенитетом — таким, который мог бы стать защитой от разрушительного, опустошающего действия мировых войн. Создавая глобальное общечеловеческое правительство, государства не столько отказываются от своего суверенитета, сколько создают реальный, настоящий и прочный общемировой суверенитет, который сможет стать их всесторонней защитой от любых войн. Местные вопросы будут решаться местными правительствами, национальные дела — национальными правительствами; межнациональные отношения будут находиться в ведении мирового правительства.

Мир во всём мире невозможно поддерживать с помощью договоров, дипломатии, международной политики, союзов, баланса сил или любых других паллиативных перетасовок национального суверенитета. Мировой закон должен создаваться и осуществляться мировым правительством, выражающим суверенность всего человечества.

При всемирном правительстве индивидуум будет обладать значительно большей свободой. Налогообложение, предписания и контроль, которым подвергаются сегодня граждане великих держав, отличаются едва ли не деспотичностью. Многие из нынешних посягательств на индивидуальные свободы исчезнут, когда национальные правительства будут готовы доверить свой суверенитет в области международных отношений общемировому правительству.

При общемировом правительстве национальные группы действительно получат возможность претворять в жизнь и пользоваться личными свободами, присущими подлинной демократии. Софизму самоопределения придет конец. С глобальным регулированием финансов и торговли настанет новая эра всеобщего мира. Вскоре сможет появиться общемировой язык, и забрезжит надежда на появление общемировой религии — или религий с общемировым подходом.

Коллективная безопасность принесет мир только тогда, когда под коллективом будет пониматься всё человечество.

Политическая власть представительного правительства всего человечества обеспечит прочный мир на земле, а духовное братство навсегда станет гарантией доброй воли между людьми. И иного пути для достижения мира на земле и доброй воли между людьми не существует.

***

После смерти Кимбойтона его сыновья столкнулись с огромными трудностями в попытках сохранить мир среди учителей. Последствия учений Иисуса были бы намного значительней, если бы христианские учители, появившиеся позднее среди лекторов Урмии, проявили большую мудрость и терпимость.

Старший сын Кимбойтона обратился за помощью в Филадельфию, к Абнеру, однако его выбор учителей был крайне неудачным. Эти люди оказались непреклонными, неспособными идти на компромиссы и стремились сделать свою религию господствующей над другими учениями. Они так и не догадались о том, что часто упоминаемые лекции проводника каравана были прочитаны самим Иисусом.

Так как столкновения среди преподавателей только усиливались, трое братьев прекратили свою финансовую поддержку, и через пять лет школа была закрыта. Позднее она открылась в качестве митраистского храма и в конце концов сгорела дотла при отправлении одного из их разнузданных ритуалов.

7. ТРИДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ГОД (25 ГОД Н. Э.)

Когда Иисус вернулся из путешествия к Каспийскому морю, он знал, что его странствия подходят к концу. Он предпринял последнее путешествие за пределы Палестины — в Сирию. После короткой остановки в Капернауме, он отправился на несколько дней в Назарет. В середине апреля он вышел из Назарета в Тир. Оттуда он продолжил путь на север, задержавшись на несколько дней в Сидоне, однако местом его назначения была Антиохия.

Этот год стал временем странствий Иисуса по Палестине и Сирии. В течение этого времени, проведенного в путешествиях, в разных частях страны его знали под различными именами: назаретский плотник, капернаумский корабел, дамасский книжник и александрийский учитель.

В Антиохии Сын Человеческий пробыл более двух месяцев, в течение которых он работал, наблюдал, исследовал, беседовал, помогал и одновременно с этим изучал, как человек живет, как он думает, чувствует и реагирует на окружающую среду. В течение трех недель он занимался изготовлением палаток. Он задержался в Антиохии дольше, чем в других местах, где он останавливался во время своего путешествия. Десятью годами позже, когда апостол Павел выступал с проповедями в Антиохии, он слышал, как его последователи говорили об учениях дамасского книжника, однако он и не подозревал, что его ученики слышали голос и внимали наставлениям самого Учителя.

Из Антиохии Иисус добрался по берегу моря до Кесарии, где он задержался на несколько недель, после чего продолжил путь на юг, в Иоппию. Из Иоппии он направился в глубь страны через Иамнию, Ашдод и Газу. Из Газы он отправился еще дальше, в Беершиву, где провел одну неделю.

После этого Иисус отправился в свое последнее путешествие, предпринятое в качестве частного лица. Он прошел через глубинные районы Палестины — от Беершивы на юге до Дана на севере. Во время этого путешествия на север он останавливался в Хевроне, Вифлееме (где увидел место своего рождения), Иерусалиме (не заходя в Вифанию), Беерофе, Левоне, Сихаре, Сихеме, Самарии, Гиве, Ен-Ганниме, Ен-Доре и Мадоне; миновав Магдалу и Капернаум, он взял путь на север; и, пройдя к востоку от Меромских вод, он направился через Карату в Дан, или Кесарию Филиппову.

Внутренний Настройщик Мышления вел теперь Иисуса прочь от человеческих поселений, к горе Ермон, где ему предстояло окончательно овладеть своим человеческим разумом и справиться с задачей, которая позволила бы ему целиком посвятить себя предстоящим свершениям в течение жизни на земле.

Это был один из необычных и удивительных поворотных моментов в земной жизни Учителя на Урантии. Другим и очень похожим этапом стало то испытание, через которое он прошел, находясь в одиночестве в горах неподалеку от Пеллы сразу же после своего крещения. Этот период уединения на горе Ермон ознаменовал собой завершение его чисто человеческой жизни — то есть формальное завершение посвящения в облике смертного, — в то время как второе уединение стало началом более божественного этапа этого посвящения. И в течение шести недель Иисус жил наедине с Богом на склонах горы Ермон.

8. ПРЕБЫВАНИЕ НА ГОРЕ ЕРМОН

Проведя некоторое время вблизи Кесарии Филипповой, Иисус приготовил всё необходимое и, взяв с собой вьючное животное, в сопровождении юноши по имени Тиглаф направился по дамасской дороге к деревне, известной в свое время под названием Бейт-Иенн и располагавшейся у подножья горы Ермон. Здесь, примерно в середине августа 25 года н. э., он устроил лагерь и, оставив провиант на попечение Тиглафа, поднялся по пустынным склонам горы. В первый день Тиглаф сопровождал Иисуса до определенного места, находившегося на высоте около 6.000 футов над уровнем моря, где они соорудили укрытие из камней, в котором дважды в неделю Тиглаф должен был оставлять еду.

В первый день, покинув Тиглафа, Иисус, лишь немного поднявшись по склону горы, остановился для молитвы. Среди прочего, он попросил Отца, чтобы тот отослал серафима-хранителя назад и «оставил с Тиглафом». Он попросил, чтобы ему было позволено приступить к его последней борьбе с реальностями смертного существования без посторонней помощи. И его просьба была удовлетворена. Он приступил к великому испытанию, опираясь на руководство и поддержку одного только внутреннего Настройщика.

Во время своего пребывания на горе Иисус питался умеренно; каждый раз, когда он воздерживался от еды, это продолжалось не более одного-двух дней. Сверхчеловеческие существа, противостоявшие ему на этой горе, — существа, с которыми он боролся в духе и которым нанес поражение в могуществе, — были реальными; они являлись его злейшими врагами в системе Сатания; они не были фантазмами воображения, возникшими из-за неустойчивости интеллекта ослабленного и голодающего смертного, неспособного отличить реальность от видений расстроенного сознания.

Иисус провел на горе Ермон три последние недели августа и три первые недели сентября, в течение которых он выполнил смертную задачу: прошел круги овладения разумом и управления личностью. В этот период общения с небесным Отцом внутренний Настройщик также завершил свое служение. Таким образом была достигнута смертная цель этого земного создания. Незавершенной оставалась только окончательная гармонизация разума и Настройщика.

Проведя более пяти недель в непрерывном общении со своим Райским Отцом, Иисус обрел абсолютную уверенность в своей сущности и не сомневался в своей победе над материальными уровнями пространственно-временного проявления личности. Он всецело верил в господство своей божественной природы над своей человеческой природой и, не колеблясь, заявлял об этом.

К концу своего пребывания на горе Иисус попросил Отца позволить ему встретиться со своими врагами из системы Сатания как Сыну Человеческому — Иешуа бен Иосифу. Его просьба была удовлетворена. Последняя неделя, проведенная на горе Ермон, стала временем великого соблазна, вселенского испытания. Сатана (представлявший Люцифера) и мятежный Планетарный Князь Калигастия предстали перед Иисусом, сделавшись полностью видимыми. И это «искушение», это последнее испытание человеческой преданности, противостоящей измышлениям мятежных личностей, не имело отношения к пище, башням храма или самонадеянным действиям. Речь шла не о царствах этого мира, а о полновластии в могущественной и величественной вселенной. Символический характер ваших письменных свидетельств предназначался для отсталых эпох, когда в мире бытовали наивные представления. Последующие поколения должны понимать, какого огромного напряжения стоил Сыну Человеческому тот знаменательный день на горе Ермон.

На многочисленные предложения и контрпредложения эмиссаров Люцифера Иисус отвечал только одно: «Пусть исполнится воля моего Отца, а тебя, мой мятежный сын, пусть судят От Века Древние. Я — твой Отец-Создатель; я едва ли способен судить тебя объективно, а мое милосердие ты уже с презрением отверг. Я передаю тебя суду, который вершат Судьи великой вселенной».

На все предложенные Люцифером компромиссы и паллиативы, на все лицемерные предложения, касавшиеся посвящения во плоти, Иисус отвечал только одно: «Да исполнится воля моего Райского Отца». И когда тяжелое испытание осталось позади, освобожденный серафим-хранитель вернулся к Иисусу и возобновил свою опеку.

В один из дней позднего лета, пополудни, в тишине окружавших деревьев, Михаил Небадонский завоевал статус полновластного владыки своей вселенной. В тот день он выполнил обязанность Сынов-Создателей — прожил полноценную жизнь в образе смертного в эволюционном пространственно-временном мире. Вселенское оповещение этого важного достижения состоялось только в день его крещения, несколько месяцев спустя, однако в действительности всё это произошло уже в тот день на горе. И когда Иисус завершил свое пребывание на горе Ермон, восстание Люцифера в Сатании и мятеж Калигастии на Урантии были практически ликвидированы. Иисус выполнил последнее условие обретения полновластия в своей вселенной, что само по себе определяет статус всех мятежников и устанавливает, что в будущем все аналогичные бунты (если, конечно, они произойдут) смогут прекращаться быстро и эффективно. Отсюда видно, что так называемое «великое искушение» Иисуса произошло за некоторое время до его крещения, а не сразу же после него.

В конце своего пребывания на горе Иисус, спускаясь вниз, встретил Тиглафа, который нес еду в условленное место. Отправляя его назад, он сказал только: «Время отдыха закончено; я должен вернуться к делу своего Отца». Это был молчаливый и сильно изменившийся человек. Они вернулись в Дан, где Иисус покинул юношу, оставив ему осла. После этого он направился на юг, в Капернаум, тем же путем, которым он пришел сюда.

9. ВРЕМЯ ОЖИДАНИЯ

Лето подходило к концу; приближался день искупления и праздник кущей. В субботу Иисус провел в Капернауме семейный совет и на следующий день отправился в Иерусалим вместе с Иоанном, сыном Зеведея, обойдя озеро с востока, через Герасу, и продолжив путь долиной Иордана. Хотя по дороге Иисус разговаривал с некоторыми из своих попутчиков, Иоанн заметил в нем огромную перемену.

Иисус и Иоанн заночевали в Вифании у Лазаря и его сестер, а на следующий день, ранним утром, отправились в Иерусалим. Они провели в городе и его окрестностях почти три недели — во всяком случае, Иоанн. Много раз Иоанн отправлялся в город один, а Иисус бродил по соседним холмам и часто предавался духовному общению со своим небесным Отцом.

Оба они присутствовали на торжественном богослужении в день искупления. Из всех дней еврейского религиозного календаря этот день произвел на Иоанна самое сильное впечатление, но Иисус оставался задумчивым и молчаливым зрителем. Для Сына Человеческого это было жалкое зрелище. Он взирал на всё это как на извращение характера и атрибутов своего небесного Отца. Для него события этого дня были пародированием фактов божественной справедливости и истин бесконечного милосердия. Он горел желанием провозгласить подлинную истину о любвеобильном характере Отца, о его милосердном руководстве вселенной, но верный Наставник предупредил, что его час еще не пробил. Однако вечером, в Вифании, Иисус всё же обронил несколько замечаний, чрезвычайно обеспокоивших Иоанна, так и не понявшего всего смысла тех слов, которые им довелось услышать в тот вечер.

Иисус собирался провести всю неделю, на которую пришелся праздник кущей, вместе с Иоанном. Этот праздник ежегодно отмечался по всей Палестине; в это время евреи отдыхали. Хотя Иисус не принимал участия в весельях, устраиваемых по этому поводу, он с явным удовольствием и удовлетворением наблюдал за беззаботностью и весельем, которым предавались все люди — и стар, и млад.

В середине праздничной недели, до завершения празднеств, Иисус покинул Иоанна, сказав ему, что желает удалиться в горы, где он мог бы с большим успехом общаться со своим Райским Отцом. Иоанн хотел отправиться вместе с ним, однако Иисус настоял на том, чтобы тот провел здесь всю праздничную неделю, сказав: «От тебя не требуется нести бремя Сына Человеческого; только стражник должен бодрствовать, когда город мирно спит». Иисус не вернулся в Иерусалим. Пробыв в одиночестве почти неделю на холмах неподалеку от Вифании, он отправился в Капернаум. По пути домой он провел день и ночь в одиночестве на склонах Гелвуя, неподалеку от того места, где покончил с собой царь Саул. И когда он прибыл в Капернаум, он казался более веселым, чем при расставании с Иоанном в Иерусалиме.

На следующее утро Иисус подошел к сундуку, который оставался в мастерской Зеведея и в котором хранилось его личное имущество, надел свой фартук и принялся за работу, сказав: «Мне следует заняться делом в ожидании своего часа». И он проработал в течение нескольких месяцев — до января следующего года — в лодочной мастерской вместе со своим братом Иаковом. После этого периода работы с Иисусом, какие бы сомнения ни одолевали Иакова, пытавшегося осмыслить дело жизни Сына Человеческого, он, по существу, уже никогда не терял всей своей веры в миссию Иисуса.

В завершающий период работы в лодочной мастерской большую часть своего времени Иисус тратил на внутреннюю отделку некоторых более крупных лодок. Он с огромной тщательностью выполнял всю ручную работу и, потрудившись на славу, получал явное удовлетворение от того, чего он добивался как человек. Хотя он почти не тратил времени на пустяки, он был старательным работником, когда дело касалось сути любого начинания.

Со временем до Капернаума дошли слухи о некоем Иоанне, который крестил кающихся грешников в Иордане, проповедуя: «Приблизилось царство небесное; покайтесь и креститесь». Иисус слушал эти сообщения об Иоанне, который медленно продвигался на север по долине Иордана от ближайшей к Иерусалиму речной переправы. Но он продолжал работать, строя лодки, до тех пор, пока в январе 26 года н. э. Иоанн не поднялся до того места реки, которое находилось неподалеку от Пеллы. Тогда Иисус сложил свои инструменты и заявил: «Мое время исполнилось». Вскоре после этого он предстал перед Иоанном для крещения.

Однако с Иисусом происходили огромные перемены. Мало кто из тех, кому довелось общаться с ним и воспользоваться его помощью в период его путешествий по стране, смог позднее узнать в публичном учителе того же человека, которого в прошлые годы они знали и любили как частное лицо. И неспособность прежних подопечных Иисуса узнать его в облике влиятельного общественного проповедника последующих лет имела свое объяснение: трансформация его разума и духа продолжалась на протяжении длительного времени и была завершена во время его незабываемого пребывания на горе Ермон.

ДОКУМЕНТ 135 ИОАНН КРЕСТИТЕЛЬ

Иоанн Креститель родился 25 марта 7 года до н. э. в соответствии с обещанием, данным Гавриилом Елисавете в июне предыдущего года. В течение пяти месяцев Елисавета хранила посещение Гавриила в тайне. Когда же она рассказала о нем своему мужу Захарии, тот был чрезвычайно обеспокоен и полностью поверил ей только после того, как примерно за шесть недель до рождения Иоанна увидел необычный сон. Не считая посещения Гавриила и сна Захарии, с рождением Иоанна Крестителя не было связано ничего сверхъестественного.

На восьмой день, согласно еврейскому обычаю, Иоанну было сделано обрезание. Он рос как обычный ребенок — день за днем и год за годом — в небольшом селении, известном в те времена как город Иудин и находившемся примерно в четырех милях к западу от Иерусалима.

Самым примечательным событием раннего детства Иоанна было посещение вместе со своими родителями Назарета и встреча с Иисусом и его семьей. Этот визит состоялся в июне 1 года до н. э., когда Иоанну было чуть больше шести лет.

После возвращения из Назарета родители Иоанна занялись планомерным образованием мальчика. В этом маленьком селении не было синагогальной школы. Однако, будучи священником, Захария был весьма хорошо образован, а Елисавета была значительно лучше образована, чем женщины Иудеи в среднем. Она также имела отношение к духовенству, поскольку происходила из рода «дочерей Аарона». Ввиду того, что Иоанн был единственным ребенком, они уделяли много времени его умственной и духовной подготовке. Периоды богослужения Захарии в иерусалимском храме были непродолжительными, поэтому большую часть времени он посвящал своему сыну.

У Захарии и Елисаветы была небольшая ферма, на которой они разводили овец. Эта ферма вряд ли могла бы их прокормить, но Захария получал регулярное содержание из денежных средств храма, предназначенных для духовенства.

1. ИОАНН СТАНОВИТСЯ НАЗОРЕЕМ

Иоанн был лишен возможности учиться в школе и окончить ее в четырнадцать лет, однако его родители решили, что именно в этом возрасте ему следует дать официальный обет назорея. Соответственно, Захария и Елисавета отправились со своим сыном в Ен-Геди, к берегу Мертвого моря. Здесь находился южный центр братства назореев, и здесь юноша прошел надлежащее торжественное и пожизненное посвящение в это братство. Пройдя этот ритуал и поклявшись воздерживаться от опьяняющих напитков, не стричь волос и не прикасаться к покойникам, Иоанн вместе с родителями направился в Иерусалим, где перед храмом совершил жертвоприношения, которые требовались от тех, кто давал клятву назорея.

Иоанн дал такой же пожизненный обет, который приняли его прославленные предшественники — Самсон и пророк Самуил. Пожизненный назорей считался святым человеком. Евреи относились к назореям почти с таким же уважением и почтением, которые оказывались первосвященнику, что было неудивительно, ибо назореи пожизненного посвящения были единственными — за исключением первосвященников — людьми, которые допускались в святая святых храма.

Иоанн вернулся из Иерусалима, чтобы пасти овец своего отца, и со временем превратился в сильного и благородного человека.

Когда шестнадцатилетним юношей Иоанн прочитал об Илии, пророк горы Кармил произвел на него столь сильное впечатление, что он решил перенять у него стиль одежды. Впредь Иоанн всегда носил власяницу и подпоясывался кожаным поясом. К шестнадцати годам он почти завершил свое физическое развитие, а его рост превышал шесть футов. Со своими ниспадающими волосами и причудливой манерой одеваться он действительно был самобытным юношей. И его родители ожидали великих свершений от своего единственного сына — заветного дитя и пожизненного назорея.

2. СМЕРТЬ ЗАХАРИИ

Захария умер после продолжавшейся несколько месяцев болезни, в июле 12 года н. э., вскоре после того как Иоанну исполнилось восемнадцать лет. Это событие привело Иоанна в сильное смятение, ибо обет назорея запрещал прикасаться к покойнику даже в своей собственной семье. Хотя Иоанн решил подчиниться ограничениям данного им обета и не осквернять себя покойником, он не был уверен в том, что выполнил все требования назореев. Поэтому после похорон своего отца он отправился в Иерусалим, где в отведенном для назореев углу женского двора принес жертвы, требуемые для очищения.

В сентябре этого года Елисавета и Иоанн совершили поездку в Назарет, чтобы навестить Марию и Иисуса. Иоанн почти уже решил приступить к делу своей жизни, однако не только слова Иисуса, но и его пример убедили его вернуться домой, чтобы заботиться о матери и дожидаться, когда «пробьет час для дела Отца». Иоанн, получивший большое удовольствие от этой поездки, распрощался с Иисусом и Марией. В следующий раз он встретился с Иисусом только при его крещении в Иордане.

Иоанн и Елисавета вернулись домой и начали составлять планы на будущее. Поскольку Иоанн отказался от пособия для священнослужителей, которое причиталось ему из средств храма, к концу второго года, фактически потеряв свой дом, они решили отправиться на юг вместе с отарой овец. Поэтому летом того года, когда Иоанну было двадцать лет, они переехали в Хеврон. В так называемой «пустыне Иудейской» Иоанн пас своих овец у ручья, питавшего более крупный водный поток, который впадал в Мертвое Море у Ен-Геди. Местная колония объединяла не только назореев пожизненного и временного посвящения, но и многих других пастухов-аскетов, собиравшихся в этих местах со своими отарами и общавшихся с назорейским братством. Они кормились разведением овец и подарками богатых евреев.

Со временем Иоанн стал реже возвращаться в Хеврон и всё чаще посещал Ен-Геди. Он настолько отличался от большинства назореев, что ему было трудно по-настоящему сдружиться с членами братства. Однако он очень полюбил Абнера — признанного вождя и главу колонии в Ен-Геди.

3. ЖИЗНЬ ПАСТУХА

В долине, через которую протекал небольшой ручей, Иоанн построил не менее дюжины каменных укрытий и ночных загонов, устроенных из наваленных друг на друга камней, в которых он мог стеречь и охранять свои отары овец и коз. Жизнь пастуха оставляла Иоанну много свободного времени для размышлений. Он подолгу разговаривал с Ездой — осиротевшим мальчиком из Беф-цура, которого он в некотором роде усыновил и который присматривал за отарами, когда Иоанн отправлялся в Хеврон, чтобы навестить мать и продать овец, или посещал Ен-Геди для участия в субботних богослужениях. Иоанн и мальчик жили очень простой жизнью, питаясь бараниной, козьим молоком, диким медом и местными съедобными акридами. Этот обычный рацион дополняли продукты, которые время от времени доставлялись из Хеврона и Ен-Геди.

Елисавета держала Иоанна в курсе дел в Палестине и в мире, и в нем всё больше крепло убеждение в быстром приближении конца старого мира, а также в том, что ему предстояло стать глашатаем приближения новой эры — «царства небесного». Этот суровый пастух был особенно неравнодушен к писаниям пророка Даниила. Сотни раз перечитывал он описание возвышенного видения Даниила, которое, как говорил ему Захария, отражало историю великих царств мира — Вавилона, Персии, Греции и вплоть до Рима. Иоанн видел, что языковое и расовое многообразие Рима уже никогда не позволит ему превратиться в действительно прочную и нерушимую империю. Он полагал, что Рим уже разделился на Сирию, Египет, Палестину и другие провинции; он читал далее, что «в правление этих царей Бог небесный установит царство, которое никогда не будет разрушено. Царство это не будет передано другому народу, но сокрушит все эти царства и приведет их к концу, а само будет стоять вечно». «И дана ему была власть и слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили ему. Владычество его вечно, оно не прейдет, и царство его будет нерушимым». «Царство же и власть и величие царственное по всей поднебесной дано будет народу святых Всевышнего, чье царство вечно, и все властители будут служить и повиноваться ему».

Иоанну так и не удалось в полной мере справиться с путаницей, вызванной тем, что он узнал от своих родителей об Иисусе, а также этими отрывками из Писаний. Он читал у Даниила: «Видел я в ночных видениях кого-то, кто выглядел как Сын Человеческий и кто шел с облаками на небесах, и дана ему была власть и слава и царство». Однако эти слова пророка противоречили тому, чему его учили родители. Не соответствовал этим словам Писаний и его разговор с Иисусом во время их свидания, когда Иоанну было восемнадцать лет. Несмотря на эту путаницу, его мать всегда пыталась развеять сомнения своего сына, убеждая Иоанна в том, что его дальний родственник — Иисус Назарянин — является истинным Мессией, что он явился, дабы воссесть на трон Давида, и что ему (Иоанну) предстоит стать его предтечей и главной опорой.

На основании всего того, что Иоанн слышал о порочности и нечестивости Рима, развратности и моральной опустошенности империи, того, что ему было известно о злодеяниях Ирода Антипы и правителей Иудеи, он склонялся к вере в скорый конец эпохи. Этому суровому и благородному дитя природы казалось, что эпоха человека уже близится к своему закату и наступает рассвет новой и божественной эпохи — царства небесного. В своей душе Иоанн всё больше ощущал себя последним из старых пророков и первым из новых. И он буквально дрожал от желания выйти и провозгласить всем людям: «Покайтесь! Оправдайтесь перед Богом! Готовьтесь к концу; будьте готовы к установлению нового и вечного мирового порядка — царства небесного».

4. СМЕРТЬ ЕЛИСАВЕТЫ

17 августа 22 года н. э., когда Иоанну было двадцать восемь лет, его мать скоропостижно скончалась. Друзья Елисаветы, зная о назорейских запретах на прикосновение к покойнику даже в своей собственной семье, сделали все приготовления к ее похоронам еще до того, как послали за Иоанном. Когда Иоанн получил известие о смерти матери, он распорядился, чтобы Езда перегнал его отары в Ен-Геди, и отправился в Хеврон.

Вернувшись в Ен-Геди с похорон своей матери, он передал свои отары братству и на время уединился для поста и молитвы. Иоанн знал только старые методы приближения к божественности; он знал только то, что писали об этом такие личности, как Илия, Самуил и Даниил. Идеалом пророка был для него Илия. Илия был первым из учителей Израиля, которого стали считать пророком, и Иоанн искренне верил в то, что ему было суждено стать последним в этом долгом и прославленном ряду небесных посланников.

Иоанн жил в Ен-Геди в течение двух с половиной лет, и он убедил большую часть братства в том, что «приблизился конец эпохи», что «грядет царство небесное». Всё его раннее учение было основано на современном ему иудейском представлении о Мессии как обещанном освободителе еврейского народа от господства иноверных правителей.

В течение всего этого периода Иоанн проводил много времени за чтением священных книг, найденных им в обиталище назореев в Ен-Геди. Особенно сильное впечатление произвели на него Исайя и Малахия — на то время последние из пророков. Он читал и перечитывал пять заключительных глав из Исайи, и он верил этим пророчествам. После этого он читал у Малахии: «Вот, я пошлю вам Илию пророка до наступления великого и страшного дня Господня; и он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их, чтобы я не пришел и не поразил землю проклятием». Только это обещание Малахии о том, что Илия вернется, не давало Иоанну приступить к проповеди грядущего царства и призвать своих собратьев-евреев бежать от будущего гнева. Иоанн был готов возвещать приближение царства, однако в течение более чем двух лет его удерживало ожидание прихода Илии. Он знал, что не является Илией. Что имел в виду Малахия? Буквальным или образным было его пророчество? Как он мог узнать истину? Наконец, он решился поверить в то, что поскольку первого из пророков звали Илия, последний будет известен под тем же именем. Тем не менее, его не оставляли сомнения — сомнения достаточные для того, чтобы не позволить ему когда-либо называться Илией.

Именно под влиянием Илии Иоанн взял на вооружение его метод прямых и резких обличений грехов и пороков своих современников. Он пытался одеваться, как Илия, и он старался говорить, как Илия; по всем внешним признакам он напоминал древнего пророка. Он был таким же могучим и самобытным дитя природы, таким же бесстрашным и отважным проповедником праведности. Иоанн не был неграмотным — он хорошо знал священные книги евреев, однако он едва ли был культурным человеком. Он обладал ясным умом, был прекрасным оратором и пламенным обличителем. Он вряд ли являлся примером для своего времени, но он был его красноречивым упреком.

Наконец, он придумал способ провозглашения новой эры — царства Божьего: он решил, что ему суждено стать провозвестником Мессии. Отбросив все сомнения, в марте 25 года н. э. Иоанн покинул Ен-Геди, чтобы встать на свой короткий, но блистательный путь публичного проповедника.

5. ЦАРСТВО БОЖЬЕ

Для того чтобы понять смысл проповеди Иоанна, необходимо принять во внимание положение еврейского народа при появлении Крестителя. Уже почти сто лет весь Израиль пребывал в замешательстве. Иудеи никак не могли понять, почему они продолжают находиться в подчинении у иноплеменников. Разве Моисей не учил, что праведность всегда вознаграждается процветанием и могуществом? Разве они не являются богоизбранным народом? Почему трон Давида остается заброшенным и пустующим? В свете учений Моисея и наставлений пророков евреям было трудно объяснить длительный упадок своей нации.

Примерно за сто лет до Иисуса и Иоанна в Палестине появилась новая школа религиозных учителей — апокалипсистов. Эти новые проповедники создали вероучение, объяснявшее страдания и унижения евреев как расплату за грехи нации. Они опирались на хорошо известные причины, использованные таким образом, чтобы объяснить вавилонский и другие плены прежних времен. Однако, учили апокалипсисты, Израилю не следует падать духом; конец их страданий не за горами; терпение Бога по отношению к иноверным правителям на исходе. Конец римского правления означал то же самое, что конец эпохи и, в некотором смысле, конец мира. Эти новые учители широко опирались на предсказания Даниила. Они постоянно учили, что творение приближается к своей завершающей стадии: царства этого мира должны были вскоре стать царством Божьим. Для еврейского сознания того времени именно в этом заключался смысл выражения «царство небесное», которое является лейтмотивом как учения Иоанна, так и учения Иисуса. Для палестинских евреев «царство небесное» означало только одно: абсолютно праведное государство, в котором обладающий совершенной властью Бог (Мессия) правит народами земли так же, как он правит на небесах, — «Да исполнится воля твоя на земле, как на небе».

Во времена Иоанна все евреи с надеждой вопрошали: «Скоро ли придет царство?» Ощущение близости конца правления язычников было повсеместным. Во всём еврействе жила надежда, острое предчувствие того, что эта вековая мечта сбудется при их жизни.

Хотя евреи существенно отличались друг от друга в своих оценках характера грядущего царства, все они сходились на том, что оно было делом недалекого, близкого и даже ближайшего будущего. Многие из тех, кто буквально понимал Ветхий Завет, с надеждой ждали нового царя Палестины, ждали возрождения еврейской нации, освобожденной от своих врагов и возглавляемой наследником царя Давида — Мессией, которого быстро признают в качестве законного и праведного правителя всего мира. Другая, хотя и меньшая группа благочестивых евреев придерживалась совершенно иных взглядов на это царство Божье. Они учили, что грядущее царство — не от мира сего, что мир приближается к своему неизбежному концу и что «новое небо и новая земля» должны возвестить установление царства Божьего; что этому царству предстоит стать вечной властью, что греху будет положен конец и что граждане этого царства должны стать бессмертными в своем наслаждении бесконечным блаженством.

Все сходились на том, что установление нового царства на земле должно неизбежно предваряться какой-то суровой карой или очищающим наказанием. Сторонники буквального толкования предвещали мировую войну, которая уничтожит всех неверных, в то время как правоверные величаво прошествуют к всеобщей и вечной победе. Сторонники духовного толкования учили, что возвещением царства будет великий Божий суд, который воздаст нечестивым по заслугам, осудив их на окончательное уничтожение, и одновременно вознесет верующих святых богоизбранного народа к славе и власти вместе с Сыном Человеческим, который будет править над спасенными народами от имени Бога. Эта вторая группа также верила, что в братство нового царства будут допущены и благочестивые иноплеменники.

Некоторые из евреев считали, что Бог, вероятно, установит свое новое царство прямым божественным вмешательством, однако огромное большинство верило, что он использует для этой цели своего представителя, посредника — Мессию. Только так понимали слово «Мессия» евреи того поколения, к которому принадлежали Иоанн и Иисус. Мессией никак не мог называться тот, кто лишь учил Божьей воле или провозглашал необходимость праведной жизни. Всех таких святых евреи именовали пророками. Мессия должен был быть больше, чем пророк: Мессия должен был установить новое царство — царство Божье. Если человек не соответствовал этому представлению, он никак не мог называться Мессией в традиционном еврейском смысле.

Кто будет этим Мессией? И в этом вопросе еврейские учители расходились во мнениях. Старые проповедники придерживались доктрины о сыне Давида. Новые учили, что, поскольку новое царство являлось царством небесным, новый правитель мог быть также божественной личностью, — тем, кто уже давно восседает по правую руку Бога на небесах. Хотя это и может показаться странным, те, кто придерживался такого взгляда на правителя нового царства, взирали на него не как на человеческого Мессию, не просто человека, а как на «Сына Человеческого» — Сына Божьего, небесного Князя, давно уже готового принять владычество над новой землей. Таковой была религиозная ситуация в еврейском мире, когда Иоанн выступил со своим призывом: «Покайтесь, ибо приблизилось царство небесное!».

Поэтому очевидно, что сообщение Иоанна о грядущем царстве имело не менее полдюжины различных толкований в сознании тех, кто внимал его страстной проповеди. Однако какой бы смысл ни вкладывался в используемые Иоанном выражения различными группами, уповавшими на еврейское царство, каждая из них заинтересовалась воззваниями этого искреннего, энергичного, безыскусного проповедника праведности и покаяния, с такой торжественностью призывавшего своих слушателей «бежать от будущего гнева».

6. ИОАНН НАЧИНАЕТ ПРОПОВЕДОВАТЬ

В начале марта 25 года н. э. Иоанн обошел западный берег Мертвого моря и поднялся вверх по течению Иордана к находившемуся на уровне Иерихона месту древней переправы, через которую Иешуа и дети Израиля впервые вступили на обетованную землю. Перебравшись на противоположный берег реки, он обосновался у брода и начал проповедовать людям, переходившим реку в обоих направлениях. Это было самым оживленным местом переправы через Иордан.

Тем, кто слышал Иоанна, было ясно, что он является не просто проповедником. Огромное большинство людей, внимавших этому странному человеку, который пришел сюда из пустыни Иудейской, уходили отсюда, веря, что они слышали голос пророка. Неудивительно, что это явление глубоко волновало души измученных и полных надежды евреев. Никогда в истории еврейского народа благочестивые дети Авраама не желали столь сильно «утешения Израиля», не ждали столь страстно «восстановления царства». Никогда за всю историю еврейского народа проповедь Иоанна — «приблизилось царство небесное» — не смогла бы оказать такого же глубокого и всеобщего воздействия, как в то самое время, когда он столь таинственным образом появился на берегу этой южной переправы через Иордан.

Он был из пастухов, как Амос. Он одевался, как древний Илия, он выступал с громогласными предостережениями и наставлениями в «духе и могуществе Илии». Неудивительно, что этот странный проповедник вызвал огромное волнение во всей Палестине, ибо путешественники рассказывали о его проповедях у Иордана.

Была и еще одна, новая черта в действиях назорейского проповедника: он крестил в Иордане каждого из приходивших к нему людей «для отпущения грехов». Хотя крещение не было новым обрядом среди евреев, они никогда не видели, чтобы оно использовалось так, как это делал Иоанн. Уже давно существовал обычай крестить прозелитов из числа язычников для принятия в братство внешнего двора храма, однако никогда самим евреям не предлагалось креститься для покаяния. От первых проповедей Иоанна до его ареста и заключения в тюрьму по приказу Ирода Антипы прошло всего пятнадцать месяцев, но за это короткое время число крещенных им людей перевалило далеко за сто тысяч человек.

В течение четырех месяцев Иоанн проповедовал на переправе у Бетании, после чего он отправился на север вверх по течению Иордана. Десятки тысяч слушателей — некоторые из любопытства, но многие с глубокими и с серьезными намерениями — приходили послушать его со всех концов Иудеи, Переи и Самарии. Некоторые прибывали даже из Галилеи.

В мае этого года, когда Иоанн еще находился на переправе у Бетании, священники и левиты направили к нему делегацию, чтобы узнать, утверждает ли он, что является Мессией, и по какому праву ведет свои проповеди. Иоанн отвечал на эти вопросы словами: «Идите и скажите своим хозяевам, что вы слышали — как сказано у пророка — „глас вопиющего в пустыне“, говорившего: „Готовьте путь для Господа, прямой сделайте дорогу для Бога нашего. Пусть заполнятся долины, разровняются холмы и горы; выпрямится вся кривизна дорог, а труднопроходимые места превратятся в ровные долины; и все увидят спасение Божье“».

Иоанн был героическим, но прямолинейным проповедником. Однажды, когда он проповедовал и крестил на западном берегу Иордана, сюда прибыла группа фарисеев и несколько саддукеев, явившихся для крещения. Перед тем, как сойти вместе с ними в воду, Иоанн, обращаясь ко всей группе, сказал: «Кто предостерег вас бежать, как змеи от огня, от грядущего гнева? Я буду крестить вас, но предупреждаю: сотворите плоды, достойные чистосердечного раскаяния, если хотите получить отпущение своих грехов. И не говорите мне, что Авраам — отец ваш. Говорю вам, что Бог может сотворить достойных сыновей Авраама из этих двенадцати камней. Топор уже лежит у корней дерева. Всякое дерево, не приносящее хороших плодов, будет срублено и брошено в огонь». (По преданию, двенадцать камней, о которых говорил Иоанн, были мемориальными камнями, положенными Иешуа в память о переправе «двенадцати колен» в том самом месте, где они впервые ступили на обетованную землю.)

Иоанн проводил со своими учениками занятия, на которых подробно рассказывал о новой жизни и стремился ответить на их многочисленные вопросы. Он советовал учителям следовать как духу, так и букве закона. Он наставлял богатых, чтобы они кормили бедных; сборщикам налогов он говорил: «Не берите больше, чем положено вам». Он говорил воинам: «Никого не обижайте и не вымогайте денег — довольствуйтесь своим жалованием». И всем он повторял: «Приготовьтесь к концу эпохи, ибо приблизилось царство небесное».

7. ИОАНН ИДЕТ НА СЕВЕР

Иоанн всё еще придерживался противоречивых представлений о приближавшемся царстве и его царе. Чем дольше он проповедовал, тем больше он запутывался, однако неопределенность его представления о характере грядущего царства никогда и ни в коей мере не уменьшала его убежденности в скором приходе этого царства. В разуме он мог быть смущен, в духе — никогда. Он не сомневался в близком установлении царства, но у него не было никакой уверенности в том, что Иисусу предстояло стать правителем этого царства. До тех пор, пока Иоанн придерживался идеи о восстановлении трона Давида, учения его родителей о том, что Иисус, родившийся в городе Давида, является долгожданным освободителем, казались логичными. Когда же он начинал больше склоняться к доктрине духовного царства и концу бренного земного века, его охватывали глубокие сомнения относительно той роли, которую мог бы играть в таких событиях Иисус. Порой он сомневался во всём, но ненадолго. Он глубоко сожалел, что не может поговорить обо всём этом со своим родственником, однако это противоречило бы их недвусмысленному договору.

Идя всё дальше на север, Иоанн часто думал об Иисусе. Продвигаясь вверх по течению Иордана, он останавливался в добром десятке мест. В одном из них, Адаме, в ответ на прямой вопрос его учеников, является ли он Мессией, он впервые упомянул «другого, который придет после меня». И он продолжал словами: «Вслед за мной придет тот, кто сильнее меня, у которого я недостоин даже развязать ремень сандалии. Я крещу вас водой, но он будет крестить вас Святым Духом. Он держит в руке лопату, чтобы очистить свое гумно; он соберет доброе зерно в свои закрома, а мякину сожжет судным огнем».

Отвечая на вопросы учеников, Иоанн продолжал развивать свои учения, и, по сравнению со своей изначальной и загадочной проповедью — «Покайтесь и креститесь», — день ото дня добавлял к ним всё больше полезных и утешительных слов. К этому времени люди уже толпами прибывали из Галилеи и Декаполиса. Каждый день множество искренних верующих оставались со своим обожаемым учителем.

8. ВСТРЕЧА ИИСУСА И ИОАННА

К декабрю 25 года н. э. Иоанн, поднимаясь вдоль Иордана, достиг окрестностей Пеллы. Его слава распространилась уже на всю Палестину, и его деятельность стала главной темой для разговоров во всех городах вокруг Галилейского озера. Иисус благожелательно отзывался о проповеди Иоанна, и это побудило многих жителей Капернаума выполнить обряд Иоанна — покаяние и крещение. Сыновья Зеведея — рыбаки Иаков и Иоанн — отправились к нему для крещения в декабре, вскоре Иоанн обосновался для проповедей у Пеллы. Раз в неделю они возвращались на то же место, чтобы увидеть Иоанна, сообщая Иисусу последние достоверные новости о деятельности странствующего проповедника.

Братья Иисуса — Иаков и Иуда — уже поговаривали о том, чтобы отправиться к Иоанну для крещения, а поскольку Иуда также пришел в Капернаум для субботних богослужений, как он, так и Иаков, прослушав выступление Иисуса в синагоге, решили посоветоваться с ним относительно своих планов. Это было вечером в субботу, 12 января 26 года н. э. Иисус попросил их отложить обсуждение до следующего дня, когда он обещал дать свой ответ. В ту ночь он почти не спал, пребывая в тесном общении с небесным Отцом. Он договорился встретиться со своими братьями на полуденной трапезе и высказать свое мнение относительно крещения у Иоанна. В то воскресное утро Иисус работал, как всегда, в лодочной мастерской. Иаков и Иуда принесли еду и поджидали его в подсобном помещении, ибо время для полуденного перерыва еще не наступило, а они знали, что Иисус весьма пунктуален в таких вещах.

Перед самым началом перерыва Иисус отложил свой инструмент, снял с себя рабочий фартук и сказал трем работникам, находившимся в том же помещении, только одно: «Мое время исполнилось». Он вышел к своим братьям Иакову и Иуде и повторил: «Мое время исполнилось — пойдемте к Иоанну». Они сразу же направились в Пеллу, пополдничав на ходу. Это было в воскресенье, 13 января. Они заночевали в долине Иордана и на следующий день около полудня прибыли к месту крещения.

Иоанн только что приступил к крещению пришедших в тот день людей. Множество кающихся стояли друг за другом в ожидании своей очереди, когда Иисус и двое его братьев заняли место среди мужчин и женщин, глубоко уверовавших в проповедь Иоанна о приближении царства. Иоанн уже расспрашивал сыновей Зеведея об Иисусе. Он знал о высказываниях Иисуса относительно его проповедей и день ото дня ожидал увидеть его здесь, однако он не предполагал, что встретит его среди кандидатов на крещение.

Погруженный в процесс быстрого крещения столь огромного числа новообращенных, Иоанн не поднимал головы и увидел Иисуса только тогда, когда Сын Человеческий оказался непосредственно перед ним. Когда Иоанн узнал Иисуса, он приостановил на время обряд, чтобы поприветствовать своего родственника во плоти, и спросил: «Но отчего, приветствуя меня, ты сошел в воду?» Иисус ответил: «Чтобы принять от тебя крещение». Иоанн возразил: «Это я должен креститься у тебя. Так почему же ты пришел ко мне?» Иисус прошептал Иоанну: «Пусть пока будет так, ибо нам положено показать пример моим братьям, стоящим здесь вместе со мной, и чтобы люди узнали, что мое время исполнилось».

Категорично и властно звучал голос Иисуса. Иоанн затрепетал от волнения, приготовившись крестить Иисуса Назарянина в Иордане в полуденный час в понедельник, 14 января 26 года н. э. Так Иоанн крестил Иисуса и двух его братьев, Иакова и Иуду. После этого Иоанн отпустил остальных, объявив, что он возобновит крещение в полдень на следующий день. Когда люди расходились, четыре человека, всё еще стоявшие в воде, услышали странный звук, и вскоре над головой Иисуса на мгновение возникло видение, и они услышали голос: «Вот Сын мой возлюбленный, к которому я благоволю». Разительная перемена произошла во всём облике Иисуса, и, молча выйдя из воды, он покинул их, направившись к восточным холмам. И ни один человек не видел Иисуса в течение сорока дней.

Провожая Иисуса, Иоанн успел рассказать ему о посещении Гавриилом Елисаветы еще до того, как они появились на свет, — историю, которую он не раз слышал от своей матери. Он оставил Иисуса, продолжавшего свой путь, сказав: «Теперь я знаю наверняка, что ты — Освободитель». Но Иисус ничего не ответил.

9. СОРОК ДНЕЙ ПРОПОВЕДИ

Когда Иоанн вернулся к своим ученикам (к этому времени рядом с ним постоянно находилось около двадцати пяти или тридцати человек), они увлеченно обсуждали только что произошедшее событие, связанное с крещением Иисуса. Они пришли в еще большее изумление, после того как Иоанн поведал им о явлении Гавриила к Марии незадолго до рождения Иисуса, а также о том, что Иисус не произнес ни слова, когда он рассказал ему об этом. В тот вечер дождя не было, и эти тридцать или более человек проговорили под звездным небом далеко за полночь. Они желали знать, куда ушел Иисус и когда они увидят его снова.

После случившегося в тот день по-новому зазвучала проповедь Иоанна, провозглашавшая грядущее царство и долгожданного Мессию. Эти сорок дней, проведенные в ожидании, — ожидании возвращения Иисуса, — были напряженным временем. Но проповедь Иоанна продолжала звучать с огромной силой, и примерно в это же время его ученики начали проповедовать толпам народа, собиравшимся вокруг Иоанна у Иордана.

В течение этих сорока дней ожидания появилось множество слухов, которые распространялись в округе и достигли даже Тивериады и Иерусалима. Желание увидеть того, кого считали Мессией, притягивало к лагерю Иоанна тысячи людей — однако Иисус исчез. А когда ученики Иоанна заявили, что странный Божий человек ушел в горы, многие усомнились во всей этой истории.

Примерно через три недели после того как Иисус покинул их, на место событий у Пеллы прибыла новая делегация, посланная иерусалимскими священниками и фарисеями. Они прямо спросили Иоанна, является ли он Илией или тем пророком, о котором говорил Моисей. И когда Иоанн ответил «нет», они решились спросить: «Мессия ли ты?», — и Иоанн ответил: «Нет». Тогда пришедшие из Иерусалима сказали: «Если ты не Илия, не пророк и не Мессия, то что же ты крестишь людей и поднимаешь весь этот шум?» И Иоанн ответил: «Пусть слышавшие меня и получившие от меня крещение скажут, кто я, но говорю вам: я крещу водой, но среди нас был тот, кто вернется, чтобы крестить Святым Духом».

Эти сорок дней были трудным временем для Иоанна и его учеников. Какими будут взаимоотношения Иоанна с Иисусом? Люди искали ответа на множество вопросов. Начало проявляться политиканство и эгоистическое желание выдвинуться. Вспыхивали ожесточенные споры вокруг различных идей и представлений о Мессии. Будет ли он военным руководителем и царем, как Давид? Разобьет ли он римские армии подобно Иешуа, разгромившему ханаанеев? Или же он придет для установления духовного царства? Иоанн и меньшая часть спорящих склонялись к мнению, что Иисус пришел для установления царства небесного, хотя ему было не совсем ясно, в чём именно заключалась миссия по созданию этого царства.

Это были напряженные дни в жизни Иоанна, и он молился о возвращении Иисуса. Некоторые из учеников Иоанна организовали поисковые партии, готовые отправиться на розыск Иисуса, однако Иоанн запретил им делать это, сказав: «Наши дни — в руках Бога небесного; он направит своего избранного Сына».

Наступило раннее утро субботы, 23 февраля, когда во время утренней трапезы Иоанн и его ученики обратили свой взор на север и увидели приближавшегося к ним Иисуса. Когда он подошел, Иоанн взобрался на большой камень и своим звучным голосом прокричал: «Вот Сын Божий, освободитель мира! Это тот, о ком я сказал: „Вслед за мной идет человек, который превосходит меня, ибо он существовал до меня“. Для этого пришел я из пустыни проповедовать покаяние и крестить водой, возвещая приближение небесного царства. И вот идет тот, кто будет крестить вас Святым Духом. И видел я, как божественный дух снизошел на этого человека, и услышал голос Божий: „Вот Сын мой возлюбленный, к которому я благоволю“».

Иисус попросил их вернуться к еде и сел вместе с Иоанном, чтобы разделить с ним трапезу. К тому времени его братья, Иаков и Иуда, уже вернулись в Капернаум.

На следующий день, ранним утром, он покинул Иоанна и его учеников и отправился назад в Галилею. Он ничего не сказал им о том, когда они увидят его вновь. На вопросы Иоанна о его собственных проповедях и миссии Иисус только ответил: «Мой Отец будет направлять тебя ныне и впредь, так же как и в прошлом». И два великих человека расстались в то утро на берегах Иордана, чтобы уже никогда не встретиться во плоти.

10. ИОАНН НАПРАВЛЯЕТСЯ НА ЮГ

Поскольку Иисус отправился в Галилею, Иоанн чувствовал побуждение повернуть назад, на юг. Поэтому воскресным утром, 3 марта, Иоанн и оставшиеся ученики вышли на юг. Тем временем около четверти ближайших последователей Иоанна направились в Галилею в поисках Иисуса. Печаль и смущение охватили Иоанна. Он уже никогда не проповедовал так, как до крещения Иисуса. Какое-то чутье подсказывало ему, что ответственность за грядущее царство более не лежит на его плечах. Он чувствовал, что его труд подходит к концу. Он был безутешен и одинок. Однако он проповедовал, крестил и продолжал идти на юг.

Иоанн остановился на несколько недель неподалеку от деревни Адам, и именно здесь он выступил с достопамятной критикой Ирода Антипы за незаконное присвоение чужой жены. К июню этого года (26 года н. э.) Иоанн вернулся на переправу у Бетании. Больше года прошло с тех пор, как здесь, у этой переправы через Иордан, он впервые начал проповедовать грядущее царство. На протяжении нескольких недель после крещения Иисуса характер проповедей Иоанна постепенно менялся. Его призывы превратились в проповедь милосердия к простым людям, в то время как он с новой силой обличал продажных политических и религиозных правителей.

Ирод Антипа, на чьей территории Иоанн вел свои проповеди, стал опасаться, что Иоанн и его ученики поднимут восстание. К тому же Ирода возмущало то, что Иоанн во всеуслышание критиковал его семейные дела. Учитывая всё это, Ирод принял решение посадить Иоанна за решетку. Так, ранним утром 12 июня, до того как толпы людей собрались, чтобы услышать проповеди и увидеть крещение, Иоанн был арестован людьми Ирода. Шли недели, но Иоанн оставался в заточении. Его ученики разбрелись по всей Палестине, и многие из них отправились в Галилею, чтобы присоединиться к последователям Иисуса.

11. ИОАНН В ТЮРЬМЕ

В темнице Иоанну было одиноко и даже горько. Мало кому из его сторонников было позволено видеться с ним. Он страстно желал увидеть Иисуса, однако ему приходилось довольствоваться рассказами тех своих последователей, которые уверовали в Сына Человеческого. Часто его одолевали сомнения в Иисусе и его божественной миссии. Если Иисус является Мессией, то почему же он ничего не делает для освобождения его из невыносимого заточения? Более полутора лет этот суровый человек — дитя Божьего приволья — томился в презренных застенках. И это заключение стало огромным испытанием его веры в Иисуса и преданности ему. Действительно, весь этот опыт явился великим испытанием самой веры Иоанна в Бога. Много раз его посещали невольные сомнения в подлинности даже своей собственной миссии и деятельности.

Когда прошло несколько месяцев со времени его заточения, Иоанна навестила группа его учеников. Сообщив ему о публичной деятельности Иисуса, они сказали: «Вот видишь, Учитель, тот, кто был с тобою в верховье Иордана, процветает и принимает всех к нему приходящих. Он даже пирует с мытарями и грешниками. Ты показал ему героический пример, однако же он ничего не делает для твоего освобождения». Но Иоанн ответил своим друзьям: «Этот человек может сделать только то, что дано ему его Отцом небесным. Вы хорошо помните мои слова: „Я не Мессия, но я послан пред ним, чтобы подготовить ему путь“. Это я и сделал. Невеста может принадлежать только своему жениху, а друг жениха, стоящий рядом и внимающий ему, премного радуется, слыша голос жениха. Вот и исполнилась эта радость моя. Ему должно возрастать, а мне становиться всё меньше. Я — от мира сего, и я произнес свою проповедь. Иисус Назарянин пришел на землю с небес, и он выше всех нас. Сын Человеческий снизошел от Бога, и он возвестит вам слова Божьи. Ибо сполна одарил Сына духом Отец небесный. Отец возлюбил Сына своего и вскоре одарит его властью над всем. Верующий в Сына имеет жизнь вечную. И эти слова мои истинны и неизменны».

Слова Иоанна настолько поразили его учеников, что они удалились в молчании. Иоанн также был глубоко взволнован, ибо он понял, что произнес пророчество. После этого он уже никогда полностью не сомневался в миссии и божественности Иисуса. Но его горько разочаровало то, что Иисус не послал ему весточки, не пришел навестить его и не воспользовался хотя бы крупицей своего великого могущества, чтобы освободить его из заточения. Однако Иисус знал об этом всё. Он любил Иоанна огромной любовью, но зная теперь о своей божественной сущности и всех великих вещах, уготованных Иоанну после отбытия из этого мира, а также зная, что дело Иоанна на земле было завершено, он заставил себя не вмешиваться в естественное течение жизни великого проповедника и пророка.

Долгое и томительное ожидание в заточении было невыносимо. За несколько дней до смерти Иоанн вновь направил доверенных посланников Иисусу, спрашивая: «Завершен ли мой труд? Зачем я гибну в темнице? Ты ли Мессия, или ждать нам другого?» И когда два этих ученика передали послание Иисусу, Сын Человеческий ответил: «Идите к Иоанну и скажите ему, что не забывчивость моя позволила этому случиться, ибо нам должно исполниться праведностью. Расскажите Иоанну, что вы видели и слышали, расскажите, что нищим благовествуют, и, наконец, расскажите возлюбленному глашатаю моей земной миссии, что он будет премного благословен в век грядущий, если не будет поколеблен и не усомнится во мне». Это известие стало последним, которое Иоанн получил от Иисуса. Оно чрезвычайно утешило его и имело большое значение в укреплении его веры и подготовке к трагическому концу жизни во плоти, столь быстро постигшему его после этого незабываемого события.

12. СМЕРТЬ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ

Поскольку в момент своего ареста Иоанн трудился в южной Перее, он был сразу же доставлен в крепость Махерон, где находился в заключении вплоть до своей казни. Ирод правил Переей, равно как и Галилеей, и в те времена его перейские резиденции находились как в Юлии, так и в Махероне. В Галилее официальная резиденция переместилась из Сепфориса в новую столицу — Тивериаду.

Ирод не освобождал Иоанна, поскольку боялся, что тот поднимет восстание. Он не предавал его смерти, поскольку опасался массовых волнений в столице — тысячи переян считали Иоанна святым человеком, пророком. Поэтому Ирод держал назорейского проповедника в темнице, не зная, что с ним делать. Иоанн несколько раз представал перед Иродом, однако наотрез отказался покинуть владения Ирода или воздержаться от всякой публичной деятельности в случае своего освобождения. А новое, постоянно нараставшее беспокойство из-за Иисуса Назарянина подсказывало Ироду, что не время отпускать Иоанна на свободу. Кроме того, Иоанн вызывал глубокую ненависть Иродиады — незаконной жены Ирода.

Ирод неоднократно говорил с Иоанном о царстве небесном, и хотя порой содержание этих разговоров производило на него сильное впечатление, он боялся освободить Иоанна из тюрьмы.

Ввиду того, что в Тивериаде всё еще велось широкое строительство, Ирод проводил много времени в своей перейской резиденции, питая особую слабость к крепости Махерон. Прошло несколько лет, прежде чем были готовы все общественные здания и официальная резиденция в Тивериаде.

Отмечая день своего рождения, Ирод устроил роскошный пир в махеронском дворце для своих старших офицеров и других чиновников, занимавших высокие посты в советах правления Галилеи и Переи. Поскольку прямые обращения Иродиады к Ироду с требованием казнить Иоанна ни к чему не привели, она решила добиться смерти пророка коварством.

В разгар вечернего застолья и развлечений Иродиада вывела к гостям свою дочь и попросила исполнить для них танец. Ирод, которому чрезвычайно понравилось выступление девицы, подозвал ее к себе и сказал: «Ты очаровательна. Я очень доволен тобой. Сегодня, в день моего рождения, проси меня о чём угодно — всё будет твоим, хоть полцарства». Ирод говорил всё это, находясь под сильным воздействием изрядного количества вина. Девушка отошла в сторону и спросила у своей матери, чего ей следует попросить у Ирода. «Подойди к Ироду и попроси голову Иоанна Крестителя». И молодая особа, вернувшись к праздничному столу, сказала Ироду: «Я прошу, чтобы ты тотчас подал мне на подносе голову Иоанна Крестителя».

Страх и скорбь охватили Ирода, однако из-за клятвы, данной им в присутствии всех сидящих с ним за столом, он не смог отказать в просьбе. И Ирод Антипа отправил стражника, велев ему принести голову Иоанна. Так в ту ночь Иоанн был обезглавлен в темнице, и стражник принес голову пророка на подносе и подал его девушке в дальнем углу парадного зала. И девица передала поднос своей матери. Когда ученики Иоанна узнали об этом, они пришли за его телом и, положив его в гробницу, отправились к Иисусу и рассказали ему о случившемся.

ДОКУМЕНТ 136 КРЕЩЕНИЕ И СОРОК ДНЕЙ

Иисус приступил к своему общественному труду в разгар всенародного интереса к проповеди Иоанна и в то время, когда еврейский народ с нетерпением ждал появления Мессии. Иоанн и Иисус разительно отличались друг от друга. Иоанн был пылким и усердным работником, Иисус — спокойным и счастливым тружеником; за всю свою жизнь он лишь несколько раз спешил. Иисус был утешением и успокоением для мира, а также, в некотором смысле, примером; Иоанн едва ли являлся утешением или примером. Он проповедовал царство небесное, однако практически не познал того счастья, которое дает это царство. Хотя Иисус говорил об Иоанне как о величайшем из пророков прежнего типа, он сказал также, что последний из тех, кто увидел великий свет нового пути и пришел по этому пути в царство небесное, является в действительности более великим, чем Иоанн.

Когда Иоанн проповедовал грядущее царство, его основной мыслью было: «Покайтесь, бегите от будущего гнева!». Когда Иисус начал проповедовать, призыв к покаянию сохранился, но за ним всегда следовало евангелие — благая весть о радости и свободе нового царства.

1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ОБ ОЖИДАЕМОМ МЕССИИ

У евреев было много представлений об ожидаемом освободителе, и в подтверждение своей точки зрения каждая из этих различных мессианских школ могла сослаться на соответствующие места в священных книгах иудеев. В целом, евреи считали, что начало их нации положил Авраам, а ее кульминацией станет Мессия и новый век царства Божьего. В более древние времена они представляли этого освободителя как «слугу Господнего», затем — как «Сына Человеческого», а еще позднее некоторые из них называли Мессию даже «Сыном Божьим». Однако, как бы он ни назывался, — «семенем Авраама» или «сыном Давида», — все сходились на том, что он должен быть Мессией, «помазанником». Так это представление эволюционировало от «слуги Господнего» к «сыну Давида», «Сыну Человеческому» и «Сыну Божьему».

Во времена Иоанна и Иисуса более образованные евреи создали новое представление о грядущем Мессии как о совершенном и образцовом израильтянине, сочетающем в себе, как в «слуге Господнем», тройственные функции пророка, священника и царя.

Евреи свято верили в то, что подобно Моисею, освободившему их прародителей от египетского рабства с помощью волшебства и чудес, грядущий Мессия освободит еврейский народ от римского господства с помощью еще более чудотворного могущества и приведет его к необыкновенному национальному триумфу. Раввины собрали около пятисот отрывков из Писаний, явная противоречивость которых не помешала им утверждать, что в них предсказывается приход Мессии. Погруженные в детали времени, метода и функции, они практически полностью упустили из вида личность обещанного Мессии. Они искали восстановления еврейской национальной славы — мирского возвышения Израиля, — а не спасения мира. Поэтому становится очевидным, что Иисус Назарянин никогда не смог бы соответствовать тому материалистическому представлению о Мессии, которое существовало в еврейском сознании. Если бы евреи взглянули на многие из своих якобы мессианских пророчеств в ином свете, то это вполне естественным образом подготовило бы их сознание к принятию Иисуса как завершителя одной эпохи и зачинателя нового, лучшего периода — периода милосердия и спасения для всех народов.

Евреи воспитывались с верой в доктрину шехины. Однако этот, как считалось, символ Божественного Присутствия не был виден в храме. Евреи верили, что приход Мессии приведет к его восстановлению. У них были противоречивые представления о национальном грехе и якобы порочной природе человека. Некоторые из них учили, что грех Адама стал проклятием для всего человеческого рода и что Мессия снимет это проклятие и вернет человеку божественное благоволение. Другие учили, что Бог, создавая человека, вложил в него как добрую, так и злую сущность; что, увидев результаты такого решения, он был чрезвычайно разочарован и что «Он раскаялся, что сотворил человека таковым». И те, кто учил этому, полагали, что Мессия придет для того, чтобы спасти человека от его врожденной порочной сущности.

Большинство евреев верили, что они продолжают томиться под римской властью из-за своих национальных грехов и неискренности язычников, ставших прозелитами. Еврейский народ не совершил чистосердечного покаяния; поэтому приход Мессии задерживался. Было много разговоров о покаянии; этим объясняется мощная и непосредственная притягательная сила проповеди Иоанна — «покайтесь и креститесь, ибо приблизилось царство небесное». А для любого благоверного еврея царство небесное могло означать только одно: приход Мессии.

Посвящение Михаила имело одну особенность, совершенно чуждую еврейской концепции Мессии, и этой особенностью был союз двух сущностей — человеческой и божественной. Евреи по-разному представляли себе Мессию: совершенным человеком, сверхчеловеком и даже божественным существом. Однако они никогда не придерживались идеи союза человеческого и божественного. И это стало главной трудностью для первых последователей Иисуса. Они понимали Мессию как человека — сына Давида в представлении ранних пророков; они понимали его как Сына Человеческого — сверхчеловека в представлении Даниила и некоторых более поздних пророков; они видели в нем даже Сына Божьего — каким показывает его автор Книги Еноха и некоторые из его современников. Но никогда, даже на мгновение, не возникало у них истинного представления о союзе двух сущностей — человеческой и божественной — в одной земной личности. Воплощение Создателя в образе создания не было раскрыто заранее. Оно было раскрыто только в Иисусе; мир ничего не знал о таких вещах, пока Сын-Создатель не стал плотью и не явился к смертным данного мира.

2. КРЕЩЕНИЕ ИИСУСА

Иисус был крещен в самый разгар проповедничества Иоанна, когда вся Палестина жила надеждой, звучавшей в его откровении, — «приблизилось царство Божье», — и когда всё еврейство предавалось серьезному и глубокому самоанализу. Еврейское чувство национальной солидарности было чрезвычайно глубоким. Евреи не только верили, что грехи отца могут повлиять на детей, но были полностью уверены в том, что грех индивидуума может стать проклятием для всей нации. Поэтому не все, кто являлся к Иоанну для крещения, считали себя виновными именно в тех грехах, которые разоблачал Иоанн. Многие набожные души крестились у Иоанна во благо Израиля. Они опасались, что неведомый им грех может отсрочить приход Мессии. Они чувствовали, что являются частью виновной и погрязшей в грехе нации, и они приходили, чтобы своим крещением продемонстрировать плоды национального покаяния. Поэтому очевидно, что крещение Иисуса ни в коей мере не было ритуалом раскаяния или искупления грехов. Принимая крещение от Иоанна, Иисус лишь следовал примеру многих благочестивых израильтян.

Когда Иисус Назарянин вошел в Иордан для крещения, он являлся смертным данного мира, достигшим вершины эволюционного человеческого восхождения во всех сферах, имеющих отношение к овладению разумом и самоотождествлению с духом. В тот день в воде Иордана стоял ставший совершенным смертный эволюционных пространственно-временных миров. Абсолютная координация и полноценная связь установились между смертным разумом Иисуса и пребывавшим в нем духовным Настройщиком — божественным даром его Райского Отца. Именно такие Настройщики поселяются во всех нормальных существах Урантии со времени вознесения Михаила к владычеству в своей вселенной, если не считать того, что Настройщик Иисуса был предварительно подготовлен к этой специальной миссии в течение аналогичного пребывания в другом сверхчеловеке, воплотившемся в образе смертной плоти, — Макивенте Мелхиседеке.

Обычно, когда смертный обитаемого мира достигает столь высоких уровней личностного совершенства, происходят те предварительные явления духовного возвышения, которые со временем завершаются слиянием зрелой души смертного и связанного с ней божественного Настройщика. Такое изменение должно было, очевидно, произойти в личностном опыте Иисуса Назарянина в тот самый день, когда он вошел в Иордан с двумя своими братьями для того, чтобы принять крещение от Иоанна. Этот обряд был последним актом чисто человеческой жизни Иисуса на Урантии, и многие сверхчеловеческие наблюдатели ожидали увидеть слияние разума с пребывавшим в нем Настройщиком. Однако их всех ждало разочарование. Произошло нечто новое и еще более великое. Когда Иоанн возложил свои руки на Иисуса, чтобы крестить его, внутренний Настройщик окончательно покинул усовершенствованную человеческую душу Иешуа бен Иосифа. Через несколько мгновений эта божественная сущность вернулась с Дивинингтона в качестве Личностного Настройщика и главы этой категории во всей локальной вселенной Небадон. Так Иисус увидел, как его прежний божественный дух нисходит к нему после возвращения в личностной форме. И он услышал голос того же самого Райского духа, говорящего: «Вот Сын мой возлюбленный, к которому я благоволю». И Иоанн, вместе с двумя братьями Иисуса, также услышал эти слова. Стоявшие у воды ученики Иоанна не слышали этих слов, как не видели они явления Личностного Настройщика. Только глаза Иисуса видели Личностного Настройщика.

Когда вернувшийся и теперь уже возвышенный Личностный Настройщик произнес эти слова, воцарилась тишина. И пока четверка стояла в воде, Иисус, подняв глаза на находившегося рядом Настройщика, произнес молитву: «Отец мой, владыка небесный, да святится имя твое. Да придет царство твое! Да исполнится воля твоя на земле, как на небе». После этого «отверзлись небеса», и Сыну Человеческому открылось видение, представленное его — теперь уже Личностным — Настройщиком, где он был Сыном Божьим, каким он являлся до своего прихода на землю в образе смертной плоти и каким ему предстояло стать после завершения жизни во плоти. Это небесное видение мог наблюдать только Иисус.

Иоанн и Иисус услышали голос Личностного Настройщика, говорящего от имени Всеобщего Отца, ибо Настройщик является частицей и подобием Райского Отца. В течение всей оставшейся земной жизни Иисуса Личностный Настройщик был связан с ним во всех его трудах; Иисус пребывал в постоянном общении с этим возвышенным Настройщиком.

Когда Иисус крестился, он не каялся в злодеяниях, не исповедовался в грехах. Этим крещением он посвятил себя исполнению воли небесного Отца. Во время своего крещения он услышал ясный призыв своего Отца, окончательное веление исполнить дело Отца, и он удалился на сорок дней, чтобы в уединении обдумать эти многочисленные проблемы. Этим временным прекращением активного личностного общения со своими земными товарищами Иисус — таким, каким он пребывал на Урантии, — в точности следовал процедуре, используемой в моронтийных мирах всякий раз, когда восходящий смертный сливается с внутренним духовным присутствием Всеобщего Отца.

Этот день крещения подвел черту под чисто человеческой жизнью Иисуса. Божественный Сын обрел своего Отца, Всеобщий Отец обрел своего воплощенного Сына, и они говорят друг с другом.

(На момент крещения Иисусу было почти тридцать один с половиной год от роду. Хотя Лука говорит, что Иисус был крещен в пятнадцатый год правления кесаря Тиберия, — что должно было бы произойти в 29 году н. э., ибо Август умер в 14 году н. э., — следует иметь в виду то, что в течение двух с половиной лет до смерти Августа Тиберий являлся соправителем, а чеканка монет в его честь состоялась в октябре 11 года н. э. Поэтому пятнадцатым годом его фактического правления был именно этот, 26 год н. э. — год крещения Иисуса. В этом же году правителем Иудеи стал Понтий Пилат.)

3. СОРОК ДНЕЙ

Иисус преодолел великое искушение своего смертного посвящения, когда, мокрый от росы, в течение шести недель он находился на горе Ермон. Здесь, на горе Ермон, как смертный данного мира и без посторонней помощи, он встретил князя данного мира, Калигастию, претендующего на урантийский престол, и одержал над ним победу. Как записано в анналах вселенной, в этот памятный день Иисус Назарянин стал Планетарным Князем Урантии. И этот Князь Урантии, вскоре после этого объявленный верховным Властелином Небадона, уединился на сорок дней, чтобы подготовить планы и избрать метод для возвещения нового царства Бога в сердцах людей.

В течение сорока дней после своего крещения он приспосабливался к изменившимся отношениям в мире и вселенной, вызванным появлением личностного качества у его Настройщика. Во время уединения в горах Переи он избрал линию поведения и методы для нового, изменившегося этапа своей земной жизни, к которому он собирался приступить.

Иисус удалялся не для поста и утешения своей души. Он не был аскетом; он явился, чтобы навсегда положить конец всем подобным представлениям о приближении к Богу. Причины, по которым он искал уединения, принципиально отличались от тех, что двигали Моисеем и Илией и даже Иоанном Крестителем. В это время Иисус всецело осознал свою связь с сотворенной им самим вселенной, а также со вселенной вселенных, находящейся в ведении Райского Отца — его небесного Отца. Он полностью восстановил в своей памяти посвященческий наказ и относящиеся к нему наставления, данные его старшим братом Эммануилом перед инкарнацией на Урантии. Теперь он ясно и полностью понимал все эти обширные взаимоотношения, и он желал удалиться для спокойных размышлений, продумать планы и определить методы своего общественного труда на благо данного мира и всех остальных миров своей локальной вселенной.

Скитаясь по холмам в поисках подходящего укрытия, Иисус повстречал главу исполнительной власти своей вселенной — Гавриила, Яркую Утреннюю Звезду Небадона. Гавриил восстановил личную связь с Сыном-Создателем вселенной; это была их первая личная встреча после того, как Михаил покинул своих салвингтонских товарищей и отправился на Эдемию для подготовки к посвящению на Урантии. По указанию Эммануила и на основании полномочий, предоставленных От Века Древними Уверсы, Гавриил сразу же передал Иисусу сообщение, означавшее, что его посвященческий опыт на Урантии практически подошел к концу в отношении того, что касалось завоевания высшего полновластия в своей вселенной и прекращения восстания Люцифера. Первая цель была достигнута в день крещения Иисуса, когда обретение его Настройщиком личностного статуса продемонстрировало совершенство и полноту посвящения Иисуса в образе смертного, а достижение второй цели стало историческим фактом в тот день, когда он спустился с горы Ермон и вернулся к ожидавшему его юноше Тиглафу. И теперь, от имени высшей власти локальной вселенной и сверхвселенной, Иисус был извещен о завершении своего посвященческого труда в той мере, в какой это затрагивало его личный статус в связи с обретением полновластия и прекращением восстания. Он уже получил соответствующее заверение непосредственно из Рая в форме видения, которое было послано ему при крещении, а также в феномене обретения его внутренним Настройщиком личностного статуса.

Пока Иисус пребывал на горе, беседуя с Гавриилом, Отец Созвездия из Эдемии лично предстал перед ними со словами: «Свидетельства готовы. Обретенное Михаилом номер 611.121 полновластие во вселенной Небадон ожидает его по правую руку Всеобщего Отца. Я передаю тебе освобождение от посвященческих обязательств, направленное Эммануилом — твоим братом и наблюдателем за ходом посвящения на Урантии. Ты волен немедленно или в любое иное время, любым угодным тебе образом, завершить свое инкарнатное посвящение, вознестись по правую руку твоего Отца, получить свое полновластие и принять заслуженное тобою безусловное владычество над всем Небадоном. Кроме того, на основании полномочий, предоставленных От Века Древними, я торжественно заявляю о готовности свидетельств сверхвселенной, касающихся прекращения всех вызванных грехом восстаний в твоей вселенной и наделении тебя всей полнотой власти при столкновении со всевозможными переворотами такого рода в будущем. С формальной точки зрения, твой труд на Урантии и во плоти смертного создания завершен. Отныне ты сам выбираешь путь, которым будешь следовать».

После того как Всевышний Отец Эдемии покинул их, Иисус долго беседовал с Гавриилом о делах вселенной. В приветствии, направленном Эммануилу, Иисус заверил его, что в своем труде на Урантии, к которому он собирался приступить, он всегда будет помнить совет, полученный им на Салвингтоне в связи с посвященческим наказом.

В течение всех этих сорока дней уединения Иаков и Иоанн Зеведеевы продолжали искать Иисуса. Не раз они находились поблизости от места его обитания, но так и не нашли его.

4. ПЛАНЫ ОБЩЕСТВЕННОГО ТРУДА

Пребывая в горах, Иисус изо дня в день обдумывал оставшуюся часть своего посвящения на Урантии. Первым его решением было не учить одновременно с Иоанном. Он собирался оставаться в относительном уединении до тех пор, пока труд Иоанна не достигнет своей цели или же пока Иоанна не заставят замолчать внезапным заключением в тюрьму. Иисус хорошо знал, что вскоре бесстрашные и дерзкие проповеди пробудят в гражданских правителях страх и враждебность. Ввиду рискованного положения, в котором находился Иоанн, Иисус приступил к составлению конкретного плана публичной деятельности во благо своего народа и мира, во благо каждого обитаемого мира в своей обширной вселенной. Посвящение Михаила проходило на Урантии, но для всех миров Небадона.

Продумав общий план согласования своей программы с движением Иоанна, Иисус в первую очередь проанализировал наставления Эммануила. Он внимательно обдумал советы, данные ему в отношении методов его труда, а также условие, согласно которому он не должен был оставлять после себя на планете каких-либо записей. Впредь Иисус писал только на песке. В свое очередное посещение Назарета Иисус уничтожил все свои записи, сохранившиеся на дощечках в столярной мастерской и висевшие на стенах старого дома, чем весьма расстроил своего брата Иосифа. И он серьезно обдумал совет Эммануила, касавшийся его отношений к экономическим, социальным и политическим вопросам в том мире, в котором ему было суждено жить.

Иисус не постился во время этого сорокадневного уединения. Максимальным сроком без пищи были первые два дня, проведенные в горах, когда он был настолько погружен в мысли, что совершенно забыл о еде. Однако на третий день он отправился на поиски пищи. Не подвергался он в течение этого времени и искушениям со стороны каких-либо злых духов или мятежных личностей, обитающих в этом или каком-либо другом мире.

Эти сорок дней ознаменовались последним обменом мнений между человеческим и божественным интеллектами — а точнее, началом их подлинного функционирования в качестве единой сущности. Результаты этого важнейшего периода размышлений убедительно показали, что божественный разум триумфально подчинил себе человеческий интеллект. Начиная с этого времени, разум человека стал разумом Бога, и — несмотря на незыблемость индивидуального человеческого разума — этот одухотворенный человеческий разум неизменно заявляет: «Да исполнится твоя воля, а не моя».

События этого знаменательного периода не были причудливыми видениями лишенного пищи и ослабленного разума, как не являлись они запутанными и наивными символами, которые впоследствии стали известны как «искушения Иисуса в пустыне». Наоборот, это было время размышлений обо всём насыщенном разнообразными событиями пути, пройденном в течение посвящения на Урантии, и тщательного составления тех планов дальнейшего служения, которые могли бы оказать наибольшую пользу этому миру и одновременно способствовать улучшению всех сфер, изолированных из-за восстания. Мысль Иисуса охватила всю эпоху существования человека на Урантии — от Андона и Фонты до проступка Адама и, далее, до служения Мелхиседека Салимского.

Гавриил напомнил Иисусу о двух путях раскрытия себя миру в случае, если он решит остаться на Урантии на некоторое время. И со всей ясностью Иисусу было сказано, что его выбор не будет иметь какого-либо отношения ни к его полновластию во вселенной, ни к прекращению восстания Люцифера. Было два пути мирового служения:

1. Его собственный путь — тот путь, который показался бы наиболее приятным и благотворным с точки зрения непосредственных потребностей этого мира и сиюминутного наставления своей вселенной.

2. Путь Отца — пример будущего идеала жизни создания с точки зрения высших личностей, относящихся к Райскому управлению вселенной вселенных.

Так Иисусу были ясно показаны две возможности организации остатка своей земной жизни. Каждая из них имела свои достоинства в свете сложившейся ситуации. Сын Человеческий хорошо понимал, что его выбор между этими двумя способами поведения не имеет никакого отношения к принятию полновластия во вселенной, которое было раз и навсегда решенным вопросом в анналах вселенной вселенных и ожидало только его личного востребования. Однако Иисусу было дано понять, что его Райский брат Эммануил был бы чрезвычайно рад, если бы он, Иисус, счел возможным завершить свою инкарнатную жизнь на земле так же, как он ее столь возвышенно начал, — неизменно подчиняясь воле Отца. На третий день уединения Иисус дал себе слово, что он вернется в мир для завершения своего пути на земле и что в ситуациях, допускающих любой из двух способов поведения, он всегда будет избирать волю Отца. И он прожил остаток своей земной жизни, сохранив верность этому решению. Вплоть до своего печального конца он всегда подчинял свою суверенную волю воле небесного Отца.

Сорок дней, которые он провел в пустынных горах, не были периодом великого искушения: это было время великих решений Учителя. За эти дни, проведенные в уединенном общении с непосредственным присутствием своего Отца — Личностным Настройщиком (у него уже не было личного серафического хранителя), — он последовательно принял те великие решения, которым было суждено определять его поведение и поступки до конца его земной жизни. Впоследствии предание о великом искушении стали связывать именно с этим периодом уединения из-за путаницы с отрывочными рассказами о борьбе на горе Ермон, а также поскольку считалось, что все великие пророки и вожди якобы начинали свое общественное служение с поста и молитв. Перед тем, как принять новое или серьезное решение, Иисус по обыкновению удалялся для общения со своим собственным духом, стремясь узнать волю Бога.

В течение всего процесса планирования остатка своей земной жизни, человеческая душа Иисуса разрывалась между двумя противоположными линиями поведения:

1. Он испытывал сильное желание убедить свой народ — и весь мир — поверить в него и принять его новое духовное царство. И он хорошо знал их представления о грядущем Мессии.

2. Жить и трудиться с уверенностью в том, что избранный путь угоден Отцу, трудиться во благо других бедствующих миров и продолжать, через установление царства, раскрывать Отца и провозглашать его божественный и любвеобильный характер.

В течение всех этих богатых событиями дней Иисус жил в древней скальной пещере — укрытии, находившемся в склоне горы неподалеку от деревни, называвшейся некогда Бейт Адис. Он пил из небольшого ручья, стекавшего по склону горы рядом с этим укрытием в скале.

5. ПЕРВОЕ ВЕЛИКОЕ РЕШЕНИЕ

На третий день после того как Иисус приступил к этому совещанию с самим собой и со своим Личностным Настройщиком, ему было послано видение небесного воинства Небадона, созванного и направленного его командующими для исполнения воли возлюбленного Властелина. Это могущественное воинство включало двенадцать легионов серафимов и пропорциональное число представителей всех других категорий разумных существ вселенной. И первое великое решение, принятое Иисусом в уединении, касалось использования этих могущественных личностей в связи с последующей программой его общественного труда на Урантии.

Иисус принял решение не пользоваться ни единой личностью из этой обширной группы, если только не будет очевидным, что такова воля Отца. Несмотря на это принципиальное решение, всё огромное воинство находилось вместе с ним в течение всего остатка его земной жизни, всегда готовое подчиниться малейшему изъявлению воли своего Властелина. Хотя Иисус не видел этих сопровождавших его личностей своим человеческим зрением, связанный с ним Личностный Настройщик видел всё это воинство в течение всего времени и мог сообщаться с ним.

До того, как спуститься вниз по прошествии сорока дней, проведенных в горах, Иисус назначил своего Настройщика, ставшего недавно личностным, непосредственным главой сопровождающего воинства вселенских личностей, и в течение четырех лет урантийского времени эти существа, набранные из всех категорий разумных существ вселенной, послушно и почтительно исполняли свои обязанности под мудрым руководством этого высокого и опытного Таинственного Наставника. Принимая под свое начало это могущественное собрание, Настройщик — являвшийся некогда частицей и сущностью Райского Отца — заверил Иисуса, что этим сверхчеловеческим силам ни в коем случае не будет позволено служить ему, обнаруживать себя в рамках его земной жизни или защищать ее, если только не окажется, что подобное вмешательство происходит по воле Отца. Так одним великим решением Иисус добровольно лишил себя всякой сверхчеловеческой помощи во всех вопросах, имевших отношение к остатку его смертного пути, — за исключением тех случаев, когда Отец решил бы принять участие в каком-нибудь определенном эпизоде земных трудов Сына.

Принимая руководство вселенским воинством, сопровождающим Христа Михаила, Личностный Настройщик приложил все усилия к тому, чтобы заострить внимание Иисуса на следующем обстоятельстве: хотя Создатель этого собрания вселенских созданий мог своей властью, переданной другому лицу, ограничить их деятельность в пространстве, такие ограничения не распространялись на действия данных существ во времени. Это ограничение объяснялось тем фактом, что, обретая личностный статус, Настройщики становятся вневременными существами. Поэтому Иисус был предупрежден о том, что хотя Настройщик будет полностью и в совершенстве контролировать переданных под его начало живых разумных существ во всех вопросах, имеющих отношение к пространству, столь же совершенные ограничения невозможны в отношении времени. Настройщик сказал: «В соответствии с твоим распоряжением я буду запрещать использовать это сопровождающее воинство разумных существ вселенной каким-либо образом в связи с твоей земной жизнью, за исключением тех случаев, когда я буду получать распоряжение Райского Отца об освобождении этих сил для исполнения его божественной воли на основе принятого тобой решения, а также кроме тех эпизодов, когда по своей собственной божественно-человеческой воле ты примешь решение или совершишь действие, предполагающее отклонение только от естественного земного течения времени. Во всех таких случаях я беспомощен, и твои создания, собравшиеся здесь в совершенстве и единстве своего могущества, также беспомощны. Как только твоя объединенная сущность выразит такое желание, эти распоряжения, принятые по твоему решению, будут тотчас выполнены. Во всех подобных случаях твое желание будет заключаться в сокращении времени, когда появившийся в твоем воображении образ становится реальностью. Таково максимальное ограничение твоего полновластия, возможное под моим руководством. В моем самосознании время не существует, и поэтому я не могу ограничить твои создания в чём-либо, имеющем отношение только ко времени».

Так Иисус узнал, каким образом принятое им решение — продолжать жить как человек среди людей — будет осуществляться на практике. Одним-единственным решением он отстранил всё сопровождавшее его воинство разнообразных разумных существ от участия в его предстоящем общественном служении во всех ситуациях, кроме тех, которые имели отношение ко времени. Поэтому становится очевидным, что любые сверхъестественные или якобы сверхчеловеческие действия, происходившие во время служения Иисуса, объяснялись только исключением времени, кроме тех случаев, когда небесный Отец специально принимал иное решение. Никакое чудо, милосердное деяние или любое другое событие в течение оставшегося периода трудов Иисуса на земле никак не могло по своей сущности или характеру соответствовать действию, выходящему за пределы законов природы, предопределенных и незыблемых в жизни урантийского человека, кроме как в этом, специально оговоренном, аспекте времени. Конечно, никакие ограничения не могли распространяться на «волю Отца». Исключение времени в связи со специальным желанием этого потенциального Властелина вселенной можно было избежать только за счет прямого и явного волевого акта этого Богочеловека, направленного на то, чтобы время — в отношении конкретного действия или события — не сокращалось и не исключалось. Для того, чтобы предотвратить кажущиеся временные чудеса, Иисус должен был постоянно осознавать течение времени. Любое прекращение осознания времени в момент появления определенного желания было равноценно реализации образа, возникшего в сознании этого Сына-Создателя, причем без участия временного фактора.

Благодаря надзору связанного с ним Личностного Настройщика, Михаил мог в совершенстве ограничить свою земную деятельность в том, что касалось пространства, однако Сын Человеческий не мог таким же образом ограничить свой новый земной статус потенциального Властелина Небадона в отношении времени. Таким был действительный статус Иисуса Назарянина, когда он приступил к своему общественному служению на Урантии.

6. ВТОРОЕ РЕШЕНИЕ

Определив линию поведения в отношении всех личностей и всех классов созданных им разумных существ — настолько, насколько ее можно было определить ввиду тех потенциальных возможностей, которые были присущи его новому божественному статусу, — Иисус задумался о себе. Как следует ему, теперь уже полностью сознающему себя создателем всех вещей и существ в своей вселенной, поступать со своими прерогативами создателя в обычных жизненных ситуациях, с которыми он сразу же столкнется после возвращения в Галилею и возобновления своего труда среди людей? Фактически, эта проблема уже заявила о себе там же, в этих пустынных горах, ибо ему требовалась пища. На третий день уединенных раздумий человеческое тело проголодалось. Следует ли ему отправиться на поиски пищи, как поступил бы обычный человек, или же он должен воспользоваться своими нормальными возможностями творца и сразу же обеспечить должное питание для своего тела? И это великое решение Учителя было представлено вам как искушение — как требование его предполагаемых врагов «велеть, чтобы камни эти превратились в караваи хлеба».

Так Иисус принял еще одно решение, последовательно определявшее его действия на оставшийся период земных трудов. В том, что касалось его личных потребностей, а также, в целом, его отношений с другими личностями, он намеренно решил продолжать нормальное земное существование. Он определенно отказался от поведения, которое превосходило, попирало или нарушало бы установленные им же самим законы природы. Однако — уже получив соответствующее предупреждение от своего Личностного Настройщика — он не мог обещать себе, что в некоторых вероятных ситуациях эти законы природы не смогут быть существенно ускорены. В принципе, Иисус решил, что дело его жизни должно быть организовано и исполнено в согласии с законами природы и существующей социальной организацией. Так Учитель избрал программу жизни, которая соответствовала решению не прибегать к чудесам и волшебству. В очередной раз он избрал «волю Отца»; в очередной раз он полностью доверился промыслу своего Райского Отца.

Человеческая сущность Иисуса требовала, чтобы его первой заботой было самосохранение; таково нормальное отношение природного человека в пространственно-временных мирах и, следовательно, обоснованная реакция смертного Урантии. Однако Иисус думал не только об этом мире и его созданиях. Он жил жизнью, призванной просветить и воодушевить многочисленные создания обширной вселенной.

До своего крещенческого озарения он жил в совершенном подчинении воле и руководству небесного Отца. Иисус безоговорочно решил, что как смертный он и дальше будет оставаться в полной зависимости от воли Отца. Он избрал неестественный путь — он решил не стремиться к самосохранению. Он принял решение продолжать отказываться защищать себя. Он сформулировал свой вывод словами Писания, знакомыми его человеческому разуму: «Не хлебом единым жив человек, а всяким словом, исходящим из уст Божьих». Приняв это решение относительно своих физических потребностей, проявлявшихся в чувстве голода, Сын Человеческий провозгласил свое окончательное отношение ко всем другим стремлениям плоти и естественным импульсам человека.

Он мог бы воспользоваться своими сверхчеловеческими способностями для других, но для себя — никогда. И он строго следовал этой линии поведения до самого конца, когда в его адрес была брошена насмешка: «Других спасал, а себя спасти не может!» — потому что он не хотел.

Евреи ожидали, что Мессия будет творить еще большие чудеса, чем Моисей, который, якобы, высек воду из пустынной скалы и накормил их праотцов манной в пустыне. Иисус знал, какого Мессию ждали его соплеменники, и он обладал всем могуществом и всеми прерогативами для того, чтобы оправдать их самые радужные надежды. Однако он отказался от такого величественного плана, сулившего могущество и славу. Подобный путь сотворения ожидаемых от него чудес был для него возвратом к прежним временам, к невежественной магии и отсталым ритуалам диких шаманов. Возможно, он мог бы пойти на ускорение законов природы для спасения своих созданий, но он не соглашался преступать свои собственные законы для личной пользы или для внушения благоговейного страха своим человеческим собратьям. И решение Учителя было окончательным.

Иисус жалел свой народ. Он прекрасно понимал, что привело их к ожиданию прихода Мессии, — времени, когда «земля будет приносить в десять тысяч раз больше плодов, и одна виноградная лоза разрастется тысячью ветвей, и каждая ветвь родит тысячу гроздей, и на каждой грозди вырастет тысяча виноградин, и каждая виноградина даст галлон вина». Евреи верили, что Мессия возвестит эру волшебного изобилия. Иудеи давно уже воспитывались на чудесных преданиях и волшебных легендах.

Он не был Мессией, явившимся для умножения хлеба и вина. Он прибыл не для того, чтобы удовлетворять только мирские потребности. Он пришел, чтобы раскрыть небесного Отца своим земным детям, пытаясь убедить своих земных детей следовать за ним в искреннем стремлении жить так, чтобы своей жизнью исполнять волю небесного Отца.

Этим решением Иисус Назарянин показал смотрящей на него вселенной безумство и греховность превратного использования божественных талантов и данных Богом способностей для личного возвеличения, для чисто эгоистической выгоды и прославления. Таким был грех Люцифера и Калигастии.

Это великое решение Иисуса является яркой иллюстрацией той истины, что эгоистическое удовлетворение и чувственное наслаждение неспособно само по себе принести счастье эволюционирующим людям. В смертном существовании есть более высокие ценности — совершенное владение интеллектом и духовные достижения, — которые значительно превосходят необходимое удовлетворение чисто физических потребностей и побуждений человека. Природные таланты и способности человека должны посвящаться развитию и облагораживанию его высших интеллектуальных и духовных способностей.

Так Иисус раскрыл созданиям своей вселенной метод нового, лучшего пути, более высокие нравственные ценности и более глубокое духовное удовлетворение в жизни эволюционных людей пространственно-временных миров.

7. ТРЕТЬЕ РЕШЕНИЕ

Приняв решение относительно таких вещей, как пища и удовлетворение физических потребностей тела, забота о собственном здоровье и здоровье его товарищей, Иисус задумался над следующими проблемами. Как он будет вести себя при столкновении с непосредственной опасностью? Он решил пользоваться обычными средствами для заботы о своей человеческой безопасности и разумными мерами предосторожности для предотвращения преждевременного прекращения своей земной жизни, однако воздерживаться от любого сверхчеловеческого вмешательства в случае, если в его жизни во плоти сложится критическая ситуация. Принимая это решение, Иисус сидел в тени у самого края скалы, нависшей над обрывом. Он прекрасно понимал, что может броситься с уступа вниз и не причинит себе никакого вреда, если только аннулирует свое первое великое решение — не прибегать к вмешательству небесных разумных существ в осуществлении своего труда на Урантии — и отменит свое второе решение, касавшееся его отношения к самосохранению.

Иисус знал, что его соплеменники ожидали Мессию, который был бы выше законов природы. Он хорошо помнил то место из Писаний, где говорилось: «Не коснется тебя никакой вред, несчастья даже близко не подойдут к тебе. Он ангелам своим велит смотреть и защищать тебя на всех твоих путях. Они вознесут тебя, чтобы ты о камень не споткнулся». Можно ли было оправдать такое высокомерие, такое попрание установленных Отцом законов тяготения, защитой от возможного вреда или же завоеванием доверия у своего народа, сбитого с толку и усвоившего ложные истины? Однако сколь бы лестным ни был такой путь для искавших знамения евреев, он стал бы не раскрытием Отца, а сомнительной игрой существующими законами вселенной вселенных.

Понимая всё это и зная, что в своем собственном поведении Учитель отказывался действовать вопреки установленным им законам природы, вы тем самым можете быть уверены в том, что он никогда не ходил по воде и ничем не нарушал собственный материальный порядок управления миром. При этом, конечно, нужно всегда помнить о том, что в то время еще не было найдено решения, которое избавило бы его от отсутствия контроля за элементом времени в связи с теми вещами, которые были переданы в ведение Личностного Настройщика.

На протяжении всей своей земной жизни Иисус неизменно оставался верным этому решению. Насмехались ли над ним фарисеи, предлагая сотворить знамение, издевались ли зеваки на Голгофе, требуя, чтобы он сошел с креста, — он непоколебимо держался своего решения, принятого в тот час в горах.

8. ЧЕТВЕРТОЕ РЕШЕНИЕ

Следующей огромной проблемой, с которой предстояло справиться этому Богочеловеку и которую он вскоре решил согласно воле небесного Отца, было решение вопроса: следует ли ему использовать какие-либо из своих сверхчеловеческих возможностей для привлечения внимания и завоевания преданности своих соплеменников? Направлять ли свое вселенское могущество на удовлетворение тяги евреев к зрелищности и чудесам? Он решил, что ему не следует этого делать. Он принял решение придерживаться такой линии поведения, которая исключала бы использование всех подобных средств в качестве метода для привлечения внимания людей к его миссии. И он никогда не изменял своему великому решению. Даже тогда, когда он допускал проявление многочисленных милосердных деяний, сокращавших время, он почти всегда призывал тех, кто получал от него целительную помощь, никому не рассказывать об этих благодеяниях. И он всегда отвергал насмешки своих врагов, требующих «показать знамение» в доказательство его божественности.

Иисус поистине мудро предвидел, что чудеса и волшебства, внушая материальному разуму благоговейный страх, могут привести только к внешней покорности. Такие действия не могли бы раскрыть Бога, как не спасли бы они человека. Он отказался стать только чудотворцем. Он решил посвятить себя единственной задаче: установлению царства небесного.

В течение всего этого важнейшего разговора Иисуса с самим собой присутствовал человеческий фактор неуверенности, почти сомнения, ибо Иисус был человеком, равно как и Богом. Было очевидно, что евреи никогда не примут его как Мессию, если он не будет творить чудеса. Кроме того, если бы он согласился совершить хотя бы одно неестественное деяние, то человеческий разум знал бы наверняка, что это произошло в подчинение истинно божественному разуму. Будет ли такая уступка сомневающемуся человеческому разуму со стороны божественного разума совместима с «волей Отца»? Иисус пришел к выводу, что не будет, и сослался на присутствие Личностного Настройщика как убедительное доказательство партнерства божественного и человеческого начал.

Иисус много путешествовал. Он вспоминал Рим, Александрию и Дамаск. Он знал, какие методы используются в этом мире, каким образом люди достигают своих целей в политике и торговле за счет компромиссов и дипломатии. Будет ли он пользоваться этими знаниями для содействия своей миссии на земле? Нет! Таким же образом Иисус решил, что, устанавливая царство, он будет отвергать любые уступки мирскому опыту и власти богатства. В очередной раз он решил положиться исключительно на волю Отца.

Иисус хорошо знал короткие пути к одному из проявлений своего могущества. Он знал, что в его распоряжении есть много способов привлечь к себе внимание всей нации и даже всего мира. Вскоре в Иерусалиме должна была праздноваться Пасха, город будет переполнен посетителями. Он мог бы вознестись на вершину храма и пройти по воздуху перед потрясенной толпой. Таков был бы Мессия, которого они ожидали. Однако впоследствии ему пришлось бы разочаровать их, ибо он явился не для того, чтобы восстановить трон Давида. И он знал тщетность метода Калигастии, пытавшегося обойти естественный, постепенный и надежный путь достижения божественной цели. В очередной раз Сын Человеческий смиренно подчинился пути Отца — воле Отца.

Иисус решил создать царство небесное в сердцах людей с помощью естественных, обыкновенных, трудных и мучительных методов — тех самых методов, которых должны будут впоследствии придерживаться его земные дети, распространяя и расширяя небесное царство. Ибо Сын Человеческий хорошо знал, что «через множество страданий многие дети всех эпох будут входить в царство». Для Иисуса это было время огромного испытания цивилизованного человека — обладать властью и неуклонно отказываться использовать ее в чисто эгоистических или личных целях.

Изучая жизнь и опыт Сына Человеческого, вам следует помнить о том, что Сын Божий воплотился в разуме человека первого, а не двадцатого или иного века. Этим мы хотим выразить ту мысль, что человеческие способности Иисуса были приобретены естественным путем. Он являлся продуктом наследственных факторов и современного ему окружения, а также воспитания и образования. Его человеческое начало было подлинным, естественным; оно проистекало целиком из предпосылок фактического интеллектуального статуса и существовавших в то время и в том поколении социально-экономических условий, благоприятствовавших его развитию. Хотя в опыте этого Богочеловека божественный разум всегда обладал возможностью превзойти человеческий интеллект, тем не менее, когда функционировал его человеческий разум, он действовал так, как действовал бы истинно смертный разум в условиях человеческого окружения того времени.

Иисус показал всем мирам своей обширной вселенной, сколь безрассудно создание искусственных ситуаций для демонстрации произвольной власти или использование исключительного могущества для укрепления нравственных ценностей или ускорения духовного прогресса. Иисус решил не допускать, чтобы его миссия на земле стала таким же разочарованием, как и правление Маккавеев. Он отказался спекулировать своими божественными атрибутами для приобретения незаслуженной известности или снискания политического влияния. Он не желал потакать преобразованию божественной и созидательной энергии в государственную власть или международный авторитет. Иисус Назарянин отказался идти на уступки злу, тем более — иметь дело с грехом. Учитель триумфально поставил верность воле Отца превыше всех других земных и бренных соображений.

9. ПЯТОЕ РЕШЕНИЕ

Приняв решения по тем аспектам линии поведения, которые касались его индивидуального отношения к законам природы и духовному могуществу, он посвятил свое внимание выбору методов, которые ему предстояло использовать при провозглашении и установлении царства Божьего. Иоанн уже приступил к своему труду; как он мог бы развить идеи Иоанна? Как ему следовало продолжить миссию Иоанна? Как организовать своих сторонников для полезного труда и разумного сотрудничества? Иисус был близок к принятию последнего решения, после которого он уже не мог рассматривать себя как иудейского Мессию, — по крайней мере, как того Мессию, который существовал в сознании современников.

Евреи представляли себе освободителя, который явился бы для того, чтобы своей чудодейственной властью повергнуть врагов Израиля и сделать евреев мировыми правителями, не знающими нужды и угнетения. Иисус знал, что этой мечте не было суждено когда-либо сбыться. Он знал, что путь в царство небесное лежит через ниспровержение зла в сердцах людей и является сугубо духовным свершением. Он считал нецелесообразным открывать духовное царство яркой и ослепительной демонстрацией могущества — что, конечно, было бы допустимым и лежало бы целиком в пределах компетенции Михаила, — однако он решительно отверг такой план. Он не желал идти на уступки революционным методам Калигастии. Потенциально он завоевал мир подчинением воле Отца, и он поставил своей целью завершить свой труд так же, как он его начал, — и в качестве Сына Человеческого.

Вы вряд ли способны представить себе, что произошло бы на Урантии, если бы этот Богочеловек — в то время уже потенциально обладавший всей властью на небе и на земле — решил развернуть знамена полновластия, построил бы свои чудотворные батальоны в боевой порядок! Однако он не желал идти ни на какие компромиссы. Он не желал служить злу ради того, чтобы из этого зла можно было — предположительно — извлечь поклонение Богу. Он решил подчиняться воле Отца. Он собирался провозгласить взирающей на него вселенной: «Почитайте Господа, Бога вашего, и только ему служите».

Шли дни, и Иисус все яснее видел, каким проповедником истины ему предстояло стать. Он видел, что Божий путь не будет простым. Он начал понимать, что эта чаша — остаток его человеческой жизни — могла оказаться горькой, но он решил испить ее.

Теперь и его человеческий разум прощается с троном Давида. Шаг за шагом он следует по пути божественного разума. Человеческий разум еще задает вопросы, но неизменно соглашается с божественными ответами как окончательными решениями в этой объединенной жизни человека, живущего в данном мире и одновременно безусловно подчиняющегося свершению вечной и божественной воли Отца.

Рим являлся владыкой западного мира. Пребывая в уединении и принимая свои важные решения, Сын Человеческий — вместе с находившимся в его распоряжении божественным воинством — был последней возможностью евреев для достижения мирового господства. Однако этот земной еврей, обладавший столь колоссальной мудростью и могуществом, отказался воспользоваться своими вселенскими способностями для собственного возвеличения или вступления на престол своего народа. Он как бы видел «все царства этого мира», и в его руках была власть, позволявшая завладеть ими. Всевышние Эдемии передали всё это могущество в его руки, но он не нуждался в нем. Царства мира были слишком ничтожны, чтобы интересовать Создателя и Правителя вселенной. У него была только одна цель — дальнейшее раскрытие Бога человеку, создание царства, владычества небесного Отца в сердцах всех людей.

Мысль о сражениях, раздорах и убийствах вызывала у Иисуса отвращение. Он не желал принимать в этом участия. Ему было суждено явиться на землю как Князю Мира, чтобы раскрыть Бога любви. Перед своим крещением он в очередной раз отверг предложение зелотов возглавить их восстание против римских угнетателей. И теперь он принял окончательное решение в отношении тех библейских текстов, которым учила его мать — таких как: «Господь сказал мне: „Ты — Сын мой; сегодня я стал для тебя Отцом. Если ты попросишь, все язычники твоими будут, и всё станет на земле тебе подвластно. Ты разобьешь их жезлом железным, сокрушишь, как глиняный горшок“».

Иисус Назарянин пришел к заключению, что такие высказывания не относятся к нему. Наконец, человеческий разум Сына Человеческого окончательно и полностью избавился от всех этих мессианских сложностей и противоречий — иудейских писаний, родительского воспитания, полученного у хазана образования, еврейских мечтаний и честолюбивых людских стремлений; он раз и навсегда решил, каким будет его путь. Он вернется в Галилею и спокойно приступит к провозглашению царства, доверив своему Отцу (Личностному Настройщику) разработку каждодневных деталей.

Своими решениями Иисус показал достойный пример каждому существу во всех мирах своей обширной вселенной, ибо, отказавшись высокомерно нарушать законы природы, он отказался измерять материальным мерилом духовные проблемы. И он продемонстрировал воодушевляющий пример вселенской преданности и нравственного совершенства, когда отказался идти к духовной славе через использование мирской власти.

Даже если у Сына Человеческого и были какие-то сомнения относительно своей миссии и ее характера, когда он поднимался в горы после своего крещения, у него их не осталось, когда он вернулся к своим товарищам после сорока дней уединения и принятия решений.

Иисус сформулировал программу установления царства Отца. Он не будет потакать физическому удовлетворению людей. Он не будет раздавать хлеб людским толпам, свидетелем чего он лишь недавно был в Риме. Он не будет привлекать к себе внимание чудесами, хотя евреи ожидают именно такого освободителя. Не будет он добиваться и признания духовного откровения и за счет демонстрации политической власти или мирского могущества.

Отвергая эти методы возвышения грядущего царства в глазах ожидавших Мессию евреев, Иисус предопределил то, что эти самые евреи, вне всякого сомнения, безоговорочно отвергнут все его заявления о власти и божественности. Зная всё это, Иисус в течение долгого времени пытался воспрепятствовать тому, чтобы его первые последователи называли его Мессией.

В течение всего своего общественного служения ему приходилось сталкиваться с тремя постоянно повторявшимися ситуациями: требованием накормить, требованием чудес и, наконец, просьбой разрешить его последователям сделать его царем. Однако Иисус никогда не отходил от решений, принятых в дни своего уединения в горах Переи.

10. ШЕСТОЕ РЕШЕНИЕ

В последний день своего памятного уединения — перед тем как начать спуск с гор и присоединиться к Иоанну и его ученикам — Сын Человеческий принял свое последнее решение. Это решение он передал Личностному Настройщику следующими словами: «И во всех остальных вопросах — как и в тех, по которым уже принято решение, — я торжественно обещаю тебе, что буду подчиняться воле моего Отца». Произнеся эти слова, он спустился вниз. И его лицо озаряла слава духовной победы и нравственного достижения.

ДОКУМЕНТ 137 ОЖИДАНИЕ В ГАЛИЛЕЕ

Ранним утром в субботу, 23 февраля 26 года н. э., Иисус спустился с гор и вновь присоединился к сторонникам Иоанна, обосновавшимся неподалеку от Пеллы. Весь этот день Иисус провел в гуще людей. Он ухаживал за мальчиком, который поранил себя при падении, и побывал в соседней деревне Пелле, где передал его родителям.

1. ИЗБРАНИЕ ПЕРВЫХ ЧЕТЫРЕХ АПОСТОЛОВ

В течение этой субботы два лучших ученика Иоанна много времени провели с Иисусом. Из всех последователей Иоанна наибольшее впечатление от Иисуса осталось у человека по имени Андрей; он провожал Иисуса в Пеллу, куда они отвели раненого мальчика. Возвращаясь в лагерь Иоанна, он задал Иисусу много вопросов, и перед самым лагерем они ненадолго остановились, чтобы поговорить. Во время этого разговора Андрей сказал: «Я наблюдаю за тобой с того дня, как ты появился в Капернауме, и я верю, что ты являешься новым Учителем; и хотя я не понимаю всех твоих учений, я твердо решил следовать за тобой; я хотел бы сесть у твоих ног и узнать всю правду о новом царстве». И Иисус, с радушием и убежденностью, пригласил Андрея в качестве первого из своих апостолов — той группы из двенадцати человек, которой предстояло трудиться вместе с ним над созданием нового царства Бога в сердцах людей.

Андрей молчаливо наблюдал за трудом Иоанна и был его искренним приверженцем, а его весьма способный и полный энтузиазма брат Симон являлся одним из лучших учеников Крестителя. Надо сказать, что Симон был одним из главных сторонников Иоанна.

Вскоре после возвращения Иисуса и Андрея в лагерь, Андрей разыскал своего брата Симона и, отведя его в сторону, сообщил ему, что, по его мнению, Иисус является великим Учителем и что он, Андрей, торжественно поклялся стать его учеником. Он сказал далее, что Иисус принял предложенную им службу и посоветовал, чтобы он (Симон) также пошел к Иисусу и предложил себя в члены братства служителей нового царства. Симон ответил: «С тех пор, как этот человек появился в мастерской Зеведея, я уверовал в то, что он послан Богом, — но как же быть с Иоанном? Придется ли нам покинуть его? Можно ли так поступать?» После этого они решили сразу же отправиться к Иоанну и посоветоваться с ним. Иоанн был опечален сознанием того, что он теряет двух способных помощников и самых многообещающих учеников, но он мужественно ответил на их вопросы: «Это только начало; вскоре мой труд подойдет к концу, и все мы станем его учениками». После этого Андрей знаком попросил Иисуса отойти в сторону и объявил ему, что его брат также желает присоединиться к нему в служении новому царству. И принимая Симона в качестве своего второго апостола, Иисус сказал: «Симон, твой энтузиазм достоин похвал, однако он опасен для провозглашения царства. Я призываю тебя быть более осмотрительным в своих речах. Я хотел бы называть тебя Петром».

Родители раненого мальчика, жившего в Пелле, упрашивали Иисуса провести у них ночь и считать их дом своим домом; и он пообещал им это. Прежде чем покинуть Андрея и его брата, Иисус сказал им: «Ранним утром мы отправляемся в Галилею».

После того как Иисус вернулся на ночь в Пеллу, и пока Андрей и Симон обсуждали характер своего служения в установлении грядущего царства, Иаков и Иоанн, сыновья Зеведея, вернулись в лагерь после долгих и тщетных поисков Иисуса в горах. Услышав, как Симон Петр рассказывает о том, что он и его брат Андрей стали первыми советниками нового царства и что наутро им предстоит отправиться вместе со своим новым Учителем в Галилею, Иаков и Иоанн опечалились. Они давно уже знали Иисуса и любили его. Они искали его много дней в горах, а теперь, вернувшись, они узнают, что предпочтение отдано другим. Они спросили, куда отправился Иисус, и поспешили к нему.

Когда они добрались до жилища Иисуса, он спал, но они разбудили его со словами: «Как же так: мы, так долго жившие с тобой, ищем тебя в горах, а ты предпочитаешь других и выбираешь Андрея и Симона своими первыми товарищами в новом царстве?» Иисус ответил: «Успокойте свои сердца и спросите себя, кто направил вас на поиски Сына Человеческого, пока он занимался делами своего Отца». После того как они подробно рассказали о своих долгих поисках в горах, Иисус дал им еще одно наставление: «Вы должны учиться искать тайну нового царства в своем сердце, а не в горах. То, что вы искали, уже было в ваших душах. Вы действительно являетесь моими братьями: вам не требуется мое разрешение — вы уже принадлежите царству, и вам следует возрадоваться и быть готовыми отправиться завтра вместе с нами в Галилею». После этого Иоанн решился спросить: «Но, Учитель, будем ли мы с Иаковом твоими товарищами в новом царстве, так же, как Андрей и Симон?» И положив каждому из них руку на плечо, Иисус сказал: «Братья мои, в духе своем вы пребывали со мной в царстве еще до того, как остальные попросили принять их. Вам, моим братьям, не нужно просить о вхождении в царство; с самого начала вы были вместе со мной в царстве. Людям может казаться, что другие опередили вас, однако в моем сердце вы были в советах царства еще до того, как пришли ко мне с этой просьбой. Вы могли бы точно так же быть первыми и в глазах людей, если бы не отсутствовали, отправившись самовольно, хотя и с благими намерениями, на поиски того, кто не терялся. В грядущем царстве не думайте о тех вещах, которые усиливают вашу тревогу; беспокойтесь только об исполнении воли небесного Отца».

Иаков и Иоанн восприняли упрек подобающим образом; впредь они никогда не завидовали Андрею и Симону. И вместе с двумя своими товарищами-апостолами, они приготовились отправиться на следующее утро в Галилею. С того дня «апостолами» стали называть избранную семью помощников, в отличие от огромных толп уверовавших учеников, которые впоследствии сопровождали его.

Поздним вечером того же дня Иаков, Иоанн, Андрей и Симон встретились с Иоанном Крестителем, и — со слезами на глазах, но твердым голосом, — этот мужественный пророк из Иудеи отпустил двух своих лучших учеников, чтобы они могли стать апостолами галилейского Князя грядущего царства.

2. ИЗБРАНИЕ ФИЛИППА И НАФАНАИЛА

В воскресенье утром, 24 февраля 26 года н. э., Иисус покинул Иоанна Крестителя у реки поблизости Пеллы и уже никогда не встречался с ним во плоти.

В тот день, когда Иисус со своими четырьмя учениками-апостолами отправился в Галилею, в лагере последователей Иоанна поднялось сильное волнение. Назревал первый крупный раскол. За день до этого Иоанн выразил Андрею и Ездре свою уверенность в том, что Иисус является Освободителем. Андрей решил следовать за Иисусом, однако Ездра отверг этого кроткого назаретского плотника, заявив своим товарищам: «Пророк Даниил провозгласил, что Сын Человеческий явится с облаками небесными, в могуществе и славе. Этот галилейский плотник, этот капернаумский корабел не может быть Освободителем. Может ли такой дар Божий выйти из Назарета? Этот Иисус является родственником Иоанна, и по огромной своей доброте наш учитель позволил себя обмануть. Будем же держаться подальше от этого ложного Мессии». Когда Иоанн упрекнул Ездру за эти слова, тот увел с собой многих учеников и поспешил на юг. Продолжая крестить именем Иоанна, эта группа со временем основала секту, члены которой верили в Иоанна, но отказывались принять Иисуса. Духовные наследники этой группы сохранились в Месопотамии по сей день.

Пока среди последователей Иоанна назревали неприятности, Иисус со своими четырьмя апостолами приближался к Галилее. Они собирались пересечь Иордан и направиться через Наин в Назарет, когда Иисус увидел, что навстречу им идет Филипп из Вифсаиды вместе со своим другом. Иисус знал Филиппа, который был также хорошо знаком каждому из четырех новых апостолов. Филипп направлялся в Пеллу со своим другом Нафанаилом на встречу с Иоанном: он прослышал о приближении царства Божьего и хотел узнать подробности. Филипп чрезвычайно обрадовался встрече с Иисусом, будучи его приверженцем с тех пор, как тот появился в Капернауме. Однако Нафанаил, живший в Кане Галилейской, не знал Иисуса. Филипп подошел поприветствовать своих друзей, а Нафанаил остался в тени дерева у дороги.

Петр отвел Филиппа в сторону и объяснил ему, что все они — имея в виду себя, Андрея, Иакова и Иоанна — стали товарищами Иисуса в новом царстве и настоятельно советовал Филиппу присоединиться к служению. Филипп оказался в трудном положении. Как ему поступить? Здесь, на дороге у Иордана, без всякого предупреждения ему нужно было сразу же решить самый важный вопрос своей жизни. Вскоре он, Петр, Андрей и Иоанн уже вели серьезный разговор, в то время как Иисус объяснял Иакову маршрут через Галилею в Капернаум. Наконец, Андрей предложил Филиппу: «Почему бы не спросить у Учителя?»

Внезапно Филиппа осенило, что Иисус является поистине великим человеком, — возможно, Мессией, и он решил подчиниться в этом вопросе решению Иисуса; он подошел прямо к нему и спросил: «Учитель, идти ли мне к Иоанну или присоединиться к своим друзьям, идущим за тобой?» И Иисус ответил: «Следуй за мной». Филипп затрепетал от уверенности в том, что он нашел Освободителя.

Филипп показал остальным жестом, чтобы они подождали, а сам поспешил рассказать о случившемся своему другу Нафанаилу, который всё еще сидел под шелковицей, обдумывая всё то, что он слышал об Иоанне Крестителе, грядущем царстве и ожидаемом Мессии. Филипп нарушил его размышления возгласом: «Я нашел Освободителя — того, о котором писал Моисей и пророки и кого провозгласил Иоанн». Подняв голову, Нафанаил поинтересовался: «Откуда явился этот учитель?» И Филипп ответил: «Это Иисус Назарянин, сын Иосифа — плотник, с недавнего времени проживающий в Капернауме». И тогда, несколько пораженный его ответом, Нафанаил спросил: «Разве может что-нибудь хорошее прийти из Назарета?» Однако Филипп, взяв его за руку, сказал: «Пойдем, и увидишь».

Филипп подвел Нафанаила к Иисусу, который ласково посмотрел в глаза честному скептику и сказал: «Вот настоящий израильтянин, в котором нет лукавства. Следуй за мной». И Нафанаил, повернувшись к Филиппу, сказал: «Ты прав. Он действительно является знатоком людей. Я пойду за ним, если буду достоин». И Иисус снова кивнул Нафанаилу, говоря: «Следуй за мной».

Теперь у Иисуса была уже половина его будущей группы ближайших товарищей, пять из которых знали его в течение некоторого времени и один — Нафанаил — был незнакомцем. Они сразу же пересекли Иордан и, миновав деревню Наин, поздней ночью достигли Назарета.

Все они заночевали у Иосифа — в доме, где Иисус провел свое детство. Товарищи Иисуса плохо понимали, почему их новый учитель с такой тщательностью уничтожает все свои уцелевшие записи, которые оставались в доме в виде Десяти Заповедей, а также других девизов и изречений. Однако эти действия — равно как и тот факт, что впоследствии они никогда не видели, чтобы он писал на чём-нибудь, кроме как на земле или на песке, — произвели на них глубокое впечатление.

3. ПОСЕЩЕНИЕ КАПЕРНАУМА

На следующий день Иисус послал своих апостолов в Кану, куда все они были приглашены на свадьбу одной видной молодой горожанки. Сам же он поспешил навестить свою мать в Капернауме, остановившись по дороге в Магдале, чтобы повидаться с братом Иудой.

До того, как покинуть Назарет, новые товарищи Иисуса рассказали Иосифу и другим членам семьи Учителя о чудесных событиях недавнего прошлого и дали волю своим чувствам, выразив свою уверенность в том, что Иисус является долгожданным Освободителем. После того как члены семьи обсудили этот вопрос, Иосиф сказал: «Возможно, мать всё-таки была права — быть может, наш странный брат является будущим царем».

Иуда присутствовал при крещении Иисуса и вместе со своим братом Иаковом твердо уверовал в миссию Иисуса на земле. Хотя как Иаков, так и Иуда пребывали в глубоком недоумении относительно сущности миссии их брата, их мать возродила все свои прежние надежды на то, что Иисус является Мессией, сыном Давида, и призывала сыновей уверовать в своего брата как освободителя Израиля.

Иисус прибыл в Капернаум в понедельник вечером, однако он не зашел в свой собственный дом, где жил Иаков с матерью, а отправился прямо к Зеведею. Все его капернаумские друзья заметили в нем огромную и приятную перемену. Он вновь казался сравнительно веселым и больше напоминал прежнего, назаретского Иисуса. В течение нескольких лет, предшествовавших его крещению и периодам уединения непосредственно до и после крещения, он становился всё более серьезным и замкнутым. Теперь же он казался им всем прежним Иисусом. В его облике чувствовалась некая величественность и возвышенность, но он снова был непринужденным и веселым.

Мария трепетала от ожидания. Ей казалось, что приблизилось исполнение обещания, данного ей Гавриилом. Она ждала, что вскоре вся Палестина будет потрясена и ошеломлена чудотворным раскрытием ее сына как сверхъестественного царя всех евреев. Но на все вопросы матери, Иакова, Иуды и Зеведея Иисус лишь отвечал с улыбкой: «Мне следует задержаться здесь на время; я должен исполнить волю моего небесного Отца».

На следующий день, во вторник, все они отправились в Кану на свадьбу Наоми, которая должна была состояться днем позже. И несмотря на многочисленные предупреждения Иисуса не говорить о нем никому, «пока не пробьет час исполнить дело моего Отца», они поступили по-своему и потихоньку распространяли весть о том, что нашли Освободителя. Каждый из них надеялся про себя, что во время этой свадьбы Иисус примет полномочия Мессии и сделает это с великим могуществом и грандиозным великолепием. Они помнили разговоры о явлениях, произошедших после его крещения, и верили, что его грядущий земной путь будет отмечен всё более частыми демонстрациями сверхъестественных способностей и чудес. Поэтому вся округа готовилась прибыть в Кану на свадебный пир Наоми и Иоава, сына Нафана.

Мария давно уже не была столь веселой. Она отправилась в Кану, ощущая себя царицей-матерью, собирающейся на коронацию сына. Впервые после того, как Иисусу исполнилось тринадцать лет, семья и друзья видели его столь беззаботным, столь счастливым, столь предупредительным и отзывчивым к просьбам и желаниям своих товарищей, столь трогательно участливым. И потому они разбивались на группки и перешептывались, гадая, что произойдет. Что предпримет теперь этот странный человек? Как он возвестит славу грядущего царства? И все они были в восторге от мысли, что им предстоит присутствовать при откровении могущества и силы Бога Израиля.

4. СВАДЬБА В КАНЕ

К полудню в среду в Кану прибыло около тысячи человек, что более чем в четыре раза превышало число приглашенных на свадебный пир. По еврейскому обычаю свадьбу отмечали в среду, а приглашения были разосланы за месяц до свадьбы. До полудня и в начале второй половины дня всё происходящее больше напоминало устроенный в честь Иисуса общественный прием, нежели свадьбу. Каждый хотел поприветствовать этого почти уже знаменитого галилеянина, и он был чрезвычайно сердечен со всеми — молодыми и старыми, иудеями и иноверцами. И все обрадовались, когда Иисус согласился пойти во главе свадебной процессии.

Теперь Иисус уже полностью осознавал свое человеческое существование, свое божественное предсуществование и статус своих объединенных, или слившихся, — божественной и человеческой, — сущностей. С совершенной естественностью он мог играть человеческую роль — и в следующее мгновение принимать на себя прерогативы божественной личности.

В течение дня Иисус всё отчетливее стал осознавать, что от него ждут чуда; особенно ясно он видел, что его семья и шесть учеников-апостолов надеются на то, что он провозгласит свое грядущее царство каким-нибудь поразительным и сверхъестественным действом.

В начале второй половины дня Мария позвала Иакова; вместе они набрались духу, подошли к Иисусу и спросили, не сможет ли он доверить им свою тайну настолько, чтобы сообщить, когда и в какой момент свадебной церемонии он планирует проявить себя как «сверхъестественный». Не успели они закончить, как увидели, что пробудили в Иисусе его характерное негодование. Он лишь сказал: «Если вы любите меня, вы должны желать оставаться со мной, пока я исполняю волю моего небесного Отца». Но выражение его лица было красноречивым свидетельством упрека.

Этот поступок матери чрезвычайно разочаровал Иисуса-человека, и он был существенно отрезвлен своей реакцией на ее намек — позволить себе внешнюю демонстрацию божественности. Это относилось к тем самым вещам, которые он лишь недавно — во время своего уединения в горах — решил не делать. В течение нескольких часов Мария пребывала в подавленном состоянии. Она сказала Иакову: «Я не понимаю его; что всё это значит? Будет ли конец его странному поведению?» Иаков и Иуда пытались утешить свою мать, в то время как Иисус уединился на час. Но вернувшись к гостям, он вновь был беспечным и веселым.

Свадебная церемония проходила в молчаливом ожидании, но она завершилась без единого слова или действия со стороны почетного гостя. Затем прошел слух, что плотник и корабел, которого Иоанн провозгласил «Освободителем», продемонстрирует свое могущество во время вечернего празднества, — возможно, за свадебным ужином. Однако для его шести учеников-апостолов всякое ожидание такой демонстрации прекратилось после того, как он собрал их перед самым праздничным ужином и с величайшей серьезностью сказал: «Не думайте о том, что я пришел сюда творить чудеса для удовлетворения любопытных или убеждения сомневающихся. Нет. Мы находимся здесь, чтобы исполнить волю нашего небесного Отца». Но когда Мария и остальные увидели, что он совещается со своими товарищами, то про себя они полностью уверились в том, что готовится нечто необыкновенное. И все уселись, чтобы насладиться свадебным застольем и праздничным вечером в приятном общении со своими товарищами.

Отец жениха приготовил запас вина, которого с лихвой хватило бы на всех приглашенных на свадьбу гостей. Но мог ли он знать, что женитьба его сына станет событием, столь тесно связанным с ожидаемым явлением Иисуса в качестве Мессии-освободителя? Он радовался выпавшей на его долю чести видеть знаменитого галилеянина среди своих гостей, однако еще до окончания ужина слуги обескуражили его сообщением о том, что вино на исходе. К окончанию свадебного ужина, когда гости стали прогуливаться по саду, мать жениха сообщила Марии по секрету, что запасы вина иссякли, на что Мария доверительно сказала ей: «Не тревожьтесь, я поговорю со своим сыном. Он поможет нам». Так она взяла на себя смелость поговорить с ним, несмотря на порицание, сделанное лишь несколькими часами раньше.

В течение многих лет при каждом кризисе, случавшемся в их семейной жизни в Назарете, Мария всегда обращалась за помощью к Иисусу, поэтому было вполне естественным, что в такой ситуации она подумала о нем. Но были и другие причины, заставившие эту честолюбивую мать обратиться в данном случае к своему старшему сыну. Мария подошла к Иисусу, стоявшему в одиночестве в углу сада, и произнесла: «Сын мой, у них нет вина». Иисус ответил: «Женщина моя добрая, при чём здесь я?» Мария сказала: «Но я считаю, что настал твой час; разве ты не можешь помочь нам?» Иисус ответил: «Я заявляю вновь: я пришел не для того, чтобы заниматься подобными делами. Зачем ты снова беспокоишь меня такими вещами?» И тут, разрыдавшись, Мария взмолилась: «Сын мой, я обещала им, что ты поможешь нам; разве ты не можешь сжалиться надо мной и выполнить мою просьбу?» И тогда Иисус сказал: «Женщина, по какому праву ты раздаешь такие обещания? Позаботься о том, чтобы впредь этого не делать. Мы должны во всём следовать воле небесного Отца».

Мария, мать Иисуса, была сломлена; она была ошеломлена! И пока она стояла перед ним без движения, со слезами, стекающими по ее лицу, человеческое сердце Иисуса переполнилось состраданием к женщине, родившей его во плоти; и, наклонившись к ней, он ласково положил ей руку на голову и сказал: «Ну-ну, мама Мария, не печалься из-за моих слов; видимо, они были резкими — но разве не говорил я тебе много раз, что я пришел только для того, чтобы исполнить волю моего небесного Отца? Я с превеликим удовольствием сделал бы то, о чём ты меня просишь, если бы такова была воля моего Отца...», и Иисус внезапно умолк, он заколебался. Мария, казалось, почувствовала, что что-то происходит. Вскочив, она обвила его шею руками, поцеловала и поспешила назад, в помещение для слуг, которым сказала только: «Что мой сын скажет, то и делайте». Однако Иисус ничего не сказал. Он понял, что уже сказал — а скорее, по собственному желанию подумал — слишком много.

Мария заплясала от радости. Она не знала, откуда появится вино, но не сомневалась в том, что окончательно уговорила своего первенца утвердить свою власть — раскрыть себя, заявить о своем высоком положении и проявить мессианское могущество. И благодаря присутствию и взаимодействию некоторых вселенских сил и личностей, о чём совершенно не догадывались присутствующие, ей не суждено было разочароваться. Вино, которое просила Мария и которое Богочеловек Иисус по-человечески, из сочувствия пожелал, вскоре должно было появиться.

Неподалеку стояло шесть каменных водоносов, наполненных водой и вмещавших около двадцати галлонов[*] каждый. Эта вода предназначалась для последующего использования во время завершающих свадьбу очистительных обрядов. Внимание Иисуса привлекло движение слуг, хлопотавших возле этих огромных каменных сосудов под оживленным руководством его матери; подойдя поближе, он увидел, как из них кувшинами черпают вино.

Постепенно Иисус начал понимать, что произошло. Из всех присутствующих на свадебном пиршестве в Кане больше всех был удивлен он сам. Люди ждали от него чуда, однако именно этого он решил не делать. И тут Сын Человеческий вспомнил, о чём предостерегал его Личностный Настройщик Мышления в горах. Он вспомнил предупреждение Настройщика о неспособности любой силы или личности лишить его той прерогативы создателя, которая заключается в независимости от времени. В данном случае преобразователи энергии, промежуточные создания и все другие требуемые личности были собраны рядом с водой и другими необходимыми элементами и, ввиду явного желания Создателя и Властелина Вселенной, результат — мгновенное появление вина — был неотвратимым. И это явление было тем более неизбежным, поскольку Личностный Настройщик дал понять, что исполнение желания Сына никак не противоречит воле Отца.

Однако это ни в коей мере не было чудом. Ни один закон природы не был преобразован, отменен или нарушен. Единственное, что произошло, — это аннулирование времени при подборе небесными существами химических элементов, необходимых для образования вина. В данном случае, в Кане посредники Создателя приготовили вино точно так же, как это делается с помощью обычного, естественного процесса, — за исключением того, что это произошло независимо от времени и при вмешательстве сверхчеловеческих сил в процесс пространственного подбора необходимых химических ингредиентов.

Кроме того, было очевидно, что совершение этого так называемого чуда не противоречило воле Райского Отца, — в противном случае этого не случилось бы, ибо Иисус уже подчинил себя во всём воле Отца.

Когда слуги начерпали нового вина и принесли его шаферу, исполнявшему роль тамады, и когда он попробовал его, то подозвал жениха и сказал ему: «Обычно сперва угощают хорошим вином, а когда гости напьются, то подают вино похуже; ты же сберег лучшее вино до окончания пира».

Мария и ученики Иисуса чрезвычайно обрадовались мнимым чудесам, которые, как они полагали, он намеренно сотворил. Иисус же ненадолго уединился в укромном уголке сада, чтобы серьезно подумать. Он окончательно пришел к выводу, что в данных обстоятельствах он был неспособен повлиять на происшедшее, ибо — не противореча воле Отца — оно было неизбежно. Когда он вернулся к гостям, они смотрели на него с благоговением; все они видели в нем Мессию. Однако Иисус был глубоко озадачен, понимая, что они поверили в него только из-за необычного происшествия, свидетелями которого они случайно стали. И вновь Иисус удалился на время, поднявшись на крышу дома, чтобы обдумать всё случившееся.

Теперь Иисус уже хорошо понимал, что он должен всё время следить за собой, чтобы избежать постоянного повторения подобных эпизодов из-за сочувствия или жалости. Тем не менее, много схожих событий произошло, прежде чем Сын Человеческий навсегда ушел из своей смертной жизни, прожитой во плоти.

5. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАПЕРНАУМ

Хотя многие гости остались на всю неделю, в течение которой праздновалась свадьба, Иисус со своими новыми учениками-апостолами — Иаковом, Иоанном, Андреем, Петром, Филиппом и Нафанаилом — ранним утром следующего дня вышли в Капернаум, ни с кем не простившись. Семья Иисуса и его друзья в Кане были чрезвычайно расстроены тем, что он столь внезапно покинул их, а Иуда — младший брат Иисуса — отправился разыскивать его. Иисус и его апостолы направились прямо к Зеведею, в Вифсаиду. По пути Иисус обсудил со своими новыми товарищами много важных вещей, касавшихся грядущего царства, и особо предупредил их не упоминать о превращении воды в вино. Он также посоветовал им в своей будущей деятельности обходить стороной Сепфорис и Тивериаду.

В тот вечер, после ужина, в доме Зеведея и Саломии состоялось одно из важнейших совещаний за весь ранний период служения Иисуса. Присутствовало только шесть апостолов; Иуда прибыл, когда они уже собирались разойтись. Когда эти шесть избранных человек шли с Иисусом из Каны в Вифсаиду, им казалось, что они летят по воздуху. Они были полны ожидания и трепетали от сознания того, что избраны близкими товарищами Сына Человеческого. Однако когда Иисус попытался объяснить им, кем он является, каковой будет его миссия на земле и как она, возможно, завершится, они были потрясены. Они не могли постигнуть смысла его слов. Они лишились дара речи; даже Петр был невыразимо подавлен. Только глубокомысленный Андрей решился ответить на разъяснения, данные Иисусом. Когда Иисус понял, что они не понимают его мысли, когда он увидел, сколь окостеневшими были их представления об иудейском Мессии, он отослал их отдыхать, а сам отправился на прогулку, во время которой беседовал со своим братом Иудой. Перед тем, как расстаться с Иисусом, Иуда прочувствованно сказал: «Мой отец-брат, я никогда не понимал тебя. Я не уверен, являешься ли ты тем, о ком нам говорила мать, и я не до конца понимаю грядущее царство, но я доподлинно знаю, что ты — могущественный Божий человек. Я слышал голос у Иордана, и я верю в тебя, кем бы ты ни был». И произнеся эти слова, он отправился домой в Магдалу.

В ту ночь Иисус не спал. Набросив вечернюю накидку, он сидел на берегу озера и думал, думал до рассвета. За долгие часы той ночи, проведенной в раздумьях, Иисус ясно понял, что ему никогда не удастся заставить своих последователей видеть в нем кого-либо иного, кроме долгожданного Мессии. Наконец он осознал, что его проповедь царства может начаться только как исполнение предсказания Иоанна и что он может приступить к ней только в качестве того, кого ждали евреи. В конце концов, хотя он и не был Мессией, похожим на Давида, он являлся истинным свершением пророческих высказываний тех древних ясновидцев, которые были более склонны к духовности. С тех пор он никогда полностью не отрицал того, что является Мессией. Он решил доверить окончательное разрешение этой сложной ситуации воле Отца.

На следующее утро Иисус присоединился за завтраком к своим друзьям, представлявшим собой невеселое зрелище. Он поговорил с ними, а после трапезы собрал их подле себя и сказал: «Воля моего Отца состоит в том, чтобы мы задержались здесь на время. Вы слышали, как Иоанн говорил, что он пришел приготовить путь для царства; поэтому нам следует дождаться завершения проповедей Иоанна. Когда предтеча Сына Человеческого завершит свой труд, мы начнем провозглашать благую весть о царстве». Иисус отправил своих апостолов по домам, а сам собрался идти вместе с Зеведеем в лодочную мастерскую; он договорился увидеться с ними на следующий день в синагоге, где должен был выступить с речью, и назначил встречу с ними в субботу пополудни.

6. СОБЫТИЯ СУББОТНЕГО ДНЯ

Первое публичное выступление Иисуса после его крещения состоялось в синагоге Капернаума в субботу, 2 марта 26 года н. э. Синагога была переполнена. Рассказ о крещении в Иордане усугублялся теперь свежими новостями из Каны о воде и вине. Иисус усадил на почетные места шесть своих апостолов, рядом с которыми сидели его братья во плоти, Иаков и Иуда. Его мать, вернувшаяся в Капернаум вечером предыдущего дня, также присутствовала и сидела в отделении для женщин. Вся публика пребывала в состоянии нетерпеливого ожидания; они рассчитывали увидеть какую-нибудь особенную демонстрацию сверхъестественной силы, которая явилась бы подобающим свидетельством сущности и власти того, кто должен был обратиться к ним в тот день. Однако их ждало разочарование.

Когда Иисус встал, управляющий синагоги подал ему свиток Писания, и он прочел из пророка Исайи: «Так говорит Господь: „Мой трон — небеса, земля — подножие для моих ног; где же дом, построенный вами для меня? Где моя обитель? Всё это создал я сам, — говорит Господь. — Но об этом человеке я позабочусь, о бедном и смиренном, сокрушенном духом, о том, кто трепещет перед словом моим“. Слушайте слово Господа, трепещущие перед ним: „Ваши братья ненавидели вас и изгоняли вас за имя мое“. Но пусть прославится Господь. Он явится в веселии, и все остальные будут постыжены. Голос из города, голос из храма, голос Господа говорит: „Еще не мучилась родами, а родила; прежде чем наступили боли, разрешилась сыном“. Кто слыхал о таком? Можно ли заставить землю рожать в один день? Может ли народ родиться в один раз? Но так говорит Господь: „Вот, я дам мир, он прольется рекой, и даже язычников слава потечет потоком. Как успокаивает мать свое дитя, так я утешу вас. И вы будете утешены в Иерусалиме. И когда вы увидите это, возрадуется ваше сердце“».

Закончив чтение, Иисус вернул свиток хранителю. Перед тем, как сесть на место, он просто сказал: «Будьте терпеливы, и вы увидите славу Божью; так же будет со всеми, кто останется со мной и тем самым научится исполнять волю моего небесного Отца». И люди разошлись по домам, размышляя, что всё это значит.

В тот же день Иисус и его апостолы, вместе с Иаковом и Иудой, сели в лодку и отплыли на некоторое расстояние от берега; там они встали на якорь, и Иисус заговорил о грядущем царстве. И они поняли больше того, что им удалось понять в четверг вечером.

Иисус посоветовал им вернуться к исполнению своих обычных обязанностей, пока «не пробьет час царства». И чтобы воодушевить их примером, он начал регулярно работать в лодочной мастерской. Объяснив, что им следует каждый вечер посвящать три часа подготовке к своей будущей работе, Иисус добавил: «Все мы останемся здесь до тех пор, пока Отец не велит мне призвать вас. Каждый из вас должен теперь вернуться к своей привычной работе, как будто ничего не произошло. Никому не говорите обо мне и помните, что царство мое придет не через шум и волшебство, а через великую перемену, которую мой Отец произведет в ваших сердцах и в сердцах тех, кого призовут присоединиться к вам в советах царства. Теперь вы мои друзья; я верю вам и люблю вас; вскоре вам предстоит стать моими личными товарищами. Будьте терпеливы, будьте кротки. Всегда подчиняйтесь воле Отца. Приготовьтесь откликнуться на призыв царства. Хотя вы испытаете огромную радость при служении моему Отцу, вы должны также быть готовы к неприятностям, ибо я предупреждаю вас, что для многих людей путь в царство будет лежать лишь через многие беды. Те же, кто найдут царство, исполнятся радости и будут названы благословенными во всей земле. Но не надейтесь понапрасну; мир усомнится в моих словах. Даже вы, друзья мои, не совсем понимаете то, что я раскрываю вашим смущенным умам. Не обманывайтесь; нам предстоит трудиться для поколения, ждущего знамений. Они будут требовать чудес в доказательство того, что я послан моим Отцом, и они не сразу увидят подтверждение моей миссии в раскрытой мною любви моего Отца».

В тот вечер — после возвращения на берег и перед тем как они разошлись — Иисус, стоя у края воды, произнес молитву: «Отец мой, я благодарю тебя за этих малых детей, которые, несмотря на свои сомнения, уже верят. И ради них я забыл о себе, дабы исполнить твою волю. Пусть же они научатся быть едины, как едины мы с тобой».

7. ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА ПОДГОТОВКИ

Период ожидания продолжался долгих четыре месяца — март, апрель, май и июнь. За это время Иисус провел с шестью соратниками и своим родным братом Иаковом более ста продолжительных и серьезных бесед, прошедших, однако, в приподнятом и радостном настроении. Ввиду болезни домочадцев, Иуда редко посещал эти занятия. Иаков, брат Иисуса, не терял в него веры; что же касается Марии, то в течение этих месяцев задержки и бездействия она почти разуверилась в своем сыне. Ее вера, так высоко взлетевшая в Кане, упала до рекордно низкого уровня. Она только и знала, что раз за разом восклицать: «Я не могу понять его. Что всё это значит?». Однако жена Иакова делала многое для того, чтобы вселить в нее мужество.

В течение четырех месяцев семь уверовавших в Иисуса человек, один из которых был его родным братом во плоти, продолжали знакомиться с ним; они свыкались с мыслью о том, что живут рядом с этим Богочеловеком. Хотя они и называли его Равви, они учились не бояться его. Благодаря несравненному личностному такту Иисус вел себя так, что не подавлял их своей божественностью. Им было поистине легко быть «друзьями Бога» — Бога, воплощенного в образе смертного. Период ожидания оказался суровым испытанием для всей группы верующих. За это время не произошло ничего, абсолютно ничего сверхъестественного. Каждый день они занимались своими обычными делами, и каждый вечер они усаживались у ног Иисуса. Их соединяла его непревзойденная личность и благотворные слова, которые он говорил из вечера в вечер.

Особенно трудным этот период ожидания и учебы был для Симона Петра. То и дело он пытался убедить Иисуса приступить к проповеди царства в Галилее одновременно с Иоанном, продолжавшим проповедовать в Иудее. Однако Иисус неизменно отвечал Петру: «Наберись терпенья, Симон. Совершенствуйся. Мы вряд ли будем по-настоящему готовы, когда Отец призовет нас». И более опытный, рассудительный Андрей периодически успокаивал Петра своими советами. Человеческая естественность Иисуса производила на Андрея колоссальное впечатление. Он неустанно думал над тем, каким образом тот, кто способен жить так близко к Богу, может быть столь расположенным и участливым к людям.

В течение всего этого времени Иисус только дважды выступил в синагоге. Одна неделя сменялась другой, и к концу периода ожидания люди стали реже вспоминать о его крещении и о случае с вином в Кане. Кроме того, Иисус позаботился о том, чтобы за это время не произошло ничего, что показалось бы чудом. Но несмотря на их неприметную жизнь в Вифсаиде, слухи о необычных деяниях Иисуса дошли до Ирода Антипы, который послал шпионов с целью выяснить намерения Иисуса. Однако Ирода больше беспокоили проповеди Иоанна. Он решил не трогать Иисуса, который вполне мирно продолжал свою деятельность в Капернауме.

В этот период ожидания Иисус стремился объяснить своим соратникам, каким должно быть их отношение к различным религиозным группам и политическим партиям Палестины. Иисус всегда повторял: «Мы стремимся склонить на свою сторону их всех, но мы не принадлежим ни к одной из них».

В совокупности, книжники и раввины именовались фарисеями. Они называли себя «соратниками». Во многих отношениях они представляли собой прогрессивную, в сравнении с остальными евреями, группу и принимали многие учения, не имевшие однозначного подтверждения в священных книгах иудеев, как, например, доктрину о воскрешении мертвых, которая упоминается только одним из пророков позднего периода, Даниилом.

Саддукеи состояли из духовенства и некоторых богатых евреев. Они не были столь ревностными блюстителями буквы закона. Фарисеи и саддукеи являлись в действительности религиозными партиями, а не сектами.

Ессеи представляли собой настоящую религиозную секту, появившуюся во время восстания Маккавеев; их требования были в некоторых отношениях более строгими, чем у фарисеев. Они переняли от персов многие верования и обряды, жили монастырскими братствами и отказывались от брака, а всё имущество у них было общим. Ессеи уделяли особое внимание учениям об ангелах.

Зелоты являлись группой ревностных еврейских патриотов. Они утверждали, что в борьбе за освобождение от ярма римского рабства любые методы хороши.

Иродиане были чисто политической партией, выступавшей за освобождение от римского господства через восстановление династии Ирода.

В самом центре Палестины жили самаритяне, с которыми «иудеи не общались», несмотря на то что самаритяне придерживались взглядов, в которых было много общего с иудейскими учениями.

Все эти партии и секты, включая более малочисленное братство назореев, верили в приход Мессии. Все они ждали освободителя своего народа. Однако Иисус совершенно недвусмысленно объяснял, что он и его ученики не будут причастны к воззрениям или методам какой-либо из этих школ. Сын Человеческий не должен был становиться ни назореем, ни ессеем.

Хотя Иисус, как и Иоанн, призывал своих апостолов проповедовать евангелие и наставлять верующих, он делал акцент на «возвещении благой вести о царстве небесном». Он неизменно внушал своим соратникам, что они должны «выказывать любовь, сострадание и сочувствие». С самого начала он учил своих последователей, что царство небесное является духовным опытом, связанным с воцарением Бога в сердцах людей.

В этот период, в ожидании перехода к активной общественной проповеди, два вечера в неделю Иисус и семь его соратников проводили в синагоге, изучая священные книги иудеев. В последующие годы, после периодов интенсивной общественной деятельности, апостолы вспоминали эти четыре месяца как самый ценный и плодотворный период общения с Учителем. Иисус научил этих людей всему, что они могли усвоить. Было бы ошибкой пытаться научить их слишком многому, и он не усугублял их смущение ознакомлением с истиной, значительно превосходящей то, что они могли понять.

8. ПРОПОВЕДЬ ЦАРСТВА

В субботу, 22 июня, незадолго до того, как они отправились в первое проповедническое путешествие и спустя примерно десять дней после заключения Иоанна в тюрьму, Иисус во второй раз — с тех пор, как он привел своих апостолов в Капернаум, — поднялся на кафедру в синагоге.

За несколько дней до этой «Проповеди царства», когда Иисус работал в лодочной мастерской, Петр принес известие об аресте Иоанна. Иисус снова сложил свои инструменты, снял фартук и сказал Петру: «Настал час Отца. Приготовимся возвестить евангелие царства».

В тот вторник, 18 июня 26 года н. э., Иисус в последний раз работал за верстаком. Петр выбежал из мастерской и к вечеру собрал всех своих товарищей. Оставив их в роще у берега, он отправился на поиски Иисуса. Однако ему не удалось найти его, ибо Учитель удалился в другую рощу для молитвы. Они увидели его только поздним вечером, когда он вернулся в дом Зеведея и попросил накормить его. На следующий день Иисус отправил своего брата Иакова испросить для него разрешения выступить в синагоге в ближайшую субботу. И управляющий синагогой был очень рад тому, что Иисус вновь выразил желание вести богослужение.

Перед тем, как выступить с этой незабываемой проповедью царства Божьего — первым значительным выступлением на пути своего общественного служения, — он прочитал следующие отрывки из Писаний: «Вы будете для меня царством священников, святым народом. Ягве — наш судья, Ягве — наш законодатель, Ягве — наш царь; он спасет нас. Ягве — мой царь и мой Бог. Он — великий царь всей земли. Благоволение твое на Израиле в этом царстве. Благословенна слава Господа, ибо он является нашим Царем».

Закончив чтение, Иисус сказал:

«Я пришел для того, чтобы провозгласить установление царства Отца. И это царство будет объединять поклоняющиеся ему души иудеев и язычников, богатых и бедных, свободных и подвластных, ибо мой Отец нелицеприятен; его любовь и его милосердие простираются на всех.

Отец небесный посылает свой дух, вселяющийся в сознание людей, и когда я завершу свой труд на земле, Дух Истины также прольется на всю плоть. И дух моего Отца вместе с Духом Истины утвердят вас в грядущем царстве духовного понимания и божественной праведности. Царство мое не от мира сего. Сын Человеческий не поведет армии на битву для утверждения престола власти или царства мирской славы. Когда придет мое царство, вы познаете Сына Человеческого как Князя Мира, раскрытие вечного Отца. Дети этого мира сражаются за установление и расширение царств этого мира; мои же ученики войдут в царство небесное путем нравственных решений и духовных побед; войдя же в него, они обретут радость, праведность и вечную жизнь.

К тому, кто прежде всего жаждет войти в царство и тем самым начинает стремиться к величию характера сродни величию моего Отца, приложится и всё остальное, в чём он нуждается. Но истинно говорю вам: если вы не будете искать дорогу в царство с верой и доверием малого дитя, ничто не поможет вам войти в него.

Не обманывайтесь теми, кто придет и скажет: „вот царство“ или „вон царство“, ибо царство моего Отца не в том, что зримо и материально. Царство это уже сейчас среди вас, ибо где дух Божий учит и ведет душу человеческую, там воистину и есть царство небесное. И царство Божье есть праведность, мир и радость в Святом Духе.

Иоанн действительно крестил вас в знак покаяния и отпущения грехов ваших; войдя же в небесное царство, вы будете крещены Святым Духом.

В царстве моего Отца нет ни иудея, ни язычника, а есть лишь те, кто ищет совершенства в служении, ибо я заявляю: тот, кто хочет быть великим в царстве моего Отца, должен сначала стать слугой для всех. Если вы желаете служить своим товарищам, вы воссядете вместе со мной в моем царстве — так же как я, служа в образе создания, вскоре воссяду вместе с моим Отцом в его царстве.

Это новое царство подобно семени, которое прорастает в благодатной земле. Не сразу приносит оно спелый плод. Пройдет время, прежде чем укоренившееся в душе человека царство приносит спелый плод неувядаемой праведности и вечного спасения.

И это царство, которое я возвещаю вам, не есть господство могущества и изобилия. Царство небесное — не пища и питье, а жизнь растущей праведности и усиливающейся радости в возвышающем служении моему небесному Отцу. Ибо разве не сказал Отец о детях своих, живущих в этом мире: „Воля моя, чтобы в итоге они стали совершенны, как совершенен я“?

Я пришел с проповедью благой вести о царстве. Я пришел не для того, чтобы взвалить новый груз на тех, кто желает войти в царство. Я провозглашаю новый и лучший путь, и те, кто сможет войти в грядущее царство, обретут божественный покой. И чего бы это ни стоило вам в этом мире, какую бы цену вам ни пришлось заплатить за вхождение в царство небесное, вы получите во много крат больше радости и духовных обретений в этом мире и в грядущую эпоху вечной жизни.

Вхождение в царство Отца не знаменуется наступлением армий, свержением царств этого мира или срыванием оков. Царство небесное — рядом с вами, и все вошедшие в него в полной мере обретут свободу и радость спасения.

Царство это — вечные владения. Те, кто войдет в него, взойдут к моему Отцу; они непременно достигнут его и воссядут по правую руку его Райской славы. И каждый вошедший в царство небесное станет сыном Божьим, дабы в грядущую эпоху взойти к Отцу. И не притворных праведников пришел я призывать, а грешников и всех, кто жаждет божественно-совершенной праведности.

Иоанн явился с проповедью покаяния, чтобы подготовить вас к царству; теперь же я пришел провозгласить веру — дар Божий — в качестве платы за вступление в царство небесное. Одной только веры в то, что мой Отец любит вас бесконечной любовью, достаточно, чтобы вступить в царство Божье».

Закончив свою речь, он сел. Его слова потрясли всех слушателей и восхитили учеников. Однако люди не были готовы к восприятию благой вести из уст этого Богочеловека. Примерно третья часть слушавших уверовала в его проповедь, хотя не всё им было понятно; около трети в глубине души не были готовы принять такое чисто духовное представление об ожидаемом царстве, в то время как оставшаяся треть не могла понять его учения, и многие действительно были убеждены в том, что он «не в своем уме».

ДОКУМЕНТ 138 ПОДГОТОВКА ПОСЛАННИКОВ ЦАРСТВА

Во второй половине дня, после выступления с «Проповедью царства», Иисус собрал шестерых апостолов и начал раскрывать свои планы относительно посещения городов в окрестностях Галилейского моря. Его братья Иаков и Иуда были чрезвычайно оскорблены тем, что их не пригласили на этот совет. До сих пор они считали себя членами внутреннего круга соратников Иисуса. Однако Иисус не собирался включать близких родственников в число апостолов — духовных отцов царства. Непринятие Иакова и Иуды в число избранных, а также явное отчуждение Иисуса от своей матери со времени свадьбы в Кане положили начало всё большему отдалению Иисуса от своей семьи. Это положение сохранялось в течение всего его общественного служения — они почти отказались от него, — и эти разногласия были полностью исчерпаны только после его смерти и воскресения. Его мать постоянно металась между неустойчивой верой и надеждой с одной стороны и усиливавшимся чувством разочарования, унижения и отчаяния — с другой. Только Руфь, самый младший член семьи, хранила непоколебимую преданность своему отцу-брату.

Вплоть до воскресения Иисуса никто из членов его семьи не принимал активного участия в его служении. Как не чтут пророка в своем отечестве, так и в своей собственной семье ему отказывают в понимании и сочувствии.

1. ПОСЛЕДНИЕ НАСТАВЛЕНИЯ

На следующий день — в воскресенье, 23 июня 26 года н. э. — Иисус дал шести апостолам последние наставления и попарно отправил их в путь учить евангелию царства. Он запретил им крестить и советовал воздерживаться от публичных проповедей. Он объяснил, что впоследствии позволит им выступать с такими проповедями, но пока что, в силу многих причин, он хотел бы, чтобы они приобрели практический опыт личного общения со своими собратьями. Иисус намеревался сделать первое путешествие всецело личным трудом. Хотя его сообщение несколько разочаровало апостолов, они поняли, по крайней мере, отчасти, почему он хотел начать провозглашение царства именно таким образом, и вышли в путь в приподнятом настроении, уверенные и воодушевленные. Он отправил их в путь по двое: Иаков и Иоанн направились в Хересу, Андрей и Петр — в Капернаум, а Филипп и Нафанаил — в Тарихею.

До начала этого первого двухнедельного периода служения Иисус сообщил им, что он желает избрать двенадцать апостолов, которые продолжали бы дело царства, после того как он покинет этот мир, и уполномочил каждого из шести выбрать из числа его первых новообращенных по одному человеку в предполагаемую группу апостолов. Иоанн спросил: «Однако, Учитель, станут ли эти шесть человек членами нашего круга, будут ли они участвовать во всём наравне с нами — теми, кто стал твоим последователем еще на Иордане и слышал всё, чему ты учил при подготовке к этому первому заданию во имя царства?» И Иисус ответил: «Да, Иоанн, эти избранные вами люди станут нашими неразлучными товарищами, и вы научите их всему, что имеет отношение к царству, как я учил вас». Сказав это, Иисус покинул их.

Шестеро апостолов расстались и отправились в путь только после длительного обсуждения данных Иисусом наставлений, согласно которым каждый из них должен был избрать нового апостола. В итоге возобладало мнение Андрея, после чего они приступили к своему труду. Суть сказанного Андреем заключалась в следующем: «Учитель прав; нас слишком мало, чтобы мы могли справиться с этой работой. Нам нужны новые проповедники, и Учитель оказал нам огромное доверие, поручив избрать шесть новых апостолов». В то утро, когда они расставались перед тем, как взяться за дело, сердце каждого из них сжималось от затаенной тоски. Они знали, что им будет не хватать Иисуса, и кроме того, что они испытывали страх и нерешительность, провозглашение царства представлялось им раньше в ином свете.

Было решено, что шесть апостолов будут трудиться в течение двух недель, после чего они соберутся на совет в доме Зеведея. Тем временем Иисус отправился в Назарет, чтобы увидеться с Иосифом, Симоном и другими членами своей семьи, жившими в том районе. Иисус делал всё по-человечески возможное, чтобы сохранить доверие и любовь своей семьи, если это не противоречило его решению исполнять волю Отца. В этом отношении он с лихвой выполнил свой долг.

Пока апостолы отсутствовали, Иисус много думал об Иоанне, уже находившемся в заключении. Он испытывал огромный соблазн использовать свое потенциальное могущество и освободить его, однако в очередной раз он подчинился решению «выполнять волю Отца».

2. ИЗБРАНИЕ ШЕСТИ

Первое миссионерское путешествие шестерых апостолов удалось на славу. Каждый из них открыл для себя огромную ценность непосредственного, личного общения с людьми. Они вернулись к Иисусу, лучше понимая, что в конечном счете религия является целиком и полностью личным опытом. Они начали чувствовать, сколь сильно простые люди жаждут услышать слова религиозной поддержки и духовного утешения. И когда апостолы собрались вокруг Иисуса, всем хотелось высказаться одновременно, однако Андрей взял на себя обязанности ведущего, и, получая от него право голоса, они должным образом отчитались перед Учителем и представили шестерых кандидатов в новые апостолы.

Каждый из апостолов представлял своего избранника, после чего Иисус просил остальных проголосовать за кандидата; так все шесть новых апостолов были официально приняты всеми шестью старшими учениками. Затем Иисус сообщил, что они все вместе посетят этих кандидатов и призовут их к служению.

Вновь избранными были следующие апостолы:

1. Матфей Левий, сборщик пошлин из Капернаума, чья таможня находилась чуть восточнее города, у границы с Ватанией. Он был избран Андреем.

2. Фома Дидим, рыбак из Тарихеи, прежде работавший в качестве плотника и каменщика в Гадаре. Он был избран Филиппом.

3. Иаков Алфеев, рыбак и фермер из Хересы, избранный Иаковом Зеведеевым.

4. Иуда Алфеев, брат-близнец Иакова Алфеева, тоже рыбак, был избран Иоанном Зеведеевым.

5. Симон Зелот, занимавший высокий пост в патриотической организации зелотов, отказался от него, чтобы присоединиться к апостолам Иисуса. До того, как стать зелотом, Симон был купцом. Он был избран Петром.

6. Иуда Искариот был единственным сыном богатых еврейских родителей из Иерихона. После того как он стал последователем Иоанна Крестителя, родители-саддукеи отреклись от него. Он искал работу в этих местах, когда его нашли апостолы Иисуса, и Нафанаил пригласил Иуду присоединиться к ним в основном из-за его опыта в финансовых вопросах. Иуда Искариот был единственным иудеянином среди двенадцати апостолов.

Иисус провел с шестью апостолами весь день, отвечая на их вопросы и слушая их подробные отчеты, ибо им было что рассказать — у них накопилось немало интересных и полезных впечатлений. Теперь они видели всю мудрость плана Учителя, пославшего их в мир приобрести опыт спокойного личного труда, прежде чем приступить к более серьезной общественной деятельности.

3. ПРИЗВАНИЕ МАТФЕЯ И СИМОНА

На следующий день Иисус и шесть апостолов отправились к Матфею, сборщику пошлин. Матфей ждал их и к их приходу успел закрыть книги, приготовившись передать дела по службе своему брату. Когда они подошли к таможне, Андрей выступил вперед вместе с Иисусом, который, глядя Матфею в глаза, произнес: «Следуй за мной». И он поднялся и вошел в дом вместе с Иисусом и апостолами.

Матфей сказал Иисусу, что вечером он собирается устроить прием, — по крайней мере, он хотел бы дать обед для своей семьи и друзей, если Иисус согласится присутствовать на нем в качестве почетного гостя. Иисус кивнул в знак согласия. После этого Петр отвел Матфея в сторону и, объяснив, что он пригласил некоего Симона присоединиться к апостолам, получил согласие на то, чтобы Симон также был приглашен на пир.

После обеда в доме Матфея Петр повел всех к Симону Зелоту. Они нашли его на прежнем месте, где теперь вел дела его племянник. Когда Петр подвел Иисуса к Симону, Учитель приветствовал пылкого патриота, сказав лишь: «Следуй за мной».

Они вернулись все вместе в дом Матфея, где говорили о политике и религии, пока не пришло время ужинать. Семья Левия уже давно занималась коммерцией и сбором пошлин; поэтому многих гостей, приглашенных Матфеем, фарисеи называли не иначе как «мытарями и грешниками».

В те дни, когда в честь важного гостя устраивались такие званые обеды, существовал обычай, согласно которому любой желающий мог пройти в трапезную, чтобы посмотреть на обедающих и послушать речи и выступления знатных гостей. Поэтому многие фарисеи Капернаума явились сюда, чтобы понаблюдать за поведением Иисуса в этом необычном обществе.

В ходе праздничного обеда гости пришли в чрезвычайно веселое расположение духа; всеобщее веселье было таковым, что наблюдавшие фарисеи в душе стали порицать Иисуса за участие в столь беспечном и беззаботном занятии. Позднее, когда собравшиеся начали произносить речи, один из наиболее злобных фарисеев позволил себе, обращаясь к Петру, осудить поведение Иисуса: «Как можешь ты учить, что этот человек является праведником, когда он ест с мытарями и грешниками, позволяя себе предаваться столь беспечному времяпровождению?» Петр шепотом передал это замечание Иисусу до того, как тот выступил с прощальным благословением присутствующих. Иисус начал свою речь словами: «Сегодня мы собрались здесь для того, чтобы принять Матфея и Симона в наше братство. Мне приятно видеть ваше веселье и радость, однако вы должны возрадоваться еще больше, ибо многие из вас войдут в грядущее царство духа, где с избытком вкусят благодатных даров царства небесного. Вам же, стоящим здесь и порицающим меня в душе за то, что я веселюсь со своими друзьями, позвольте заметить, что я пришел провозгласить радость тем, кто отвергнут обществом, и духовную свободу тем, кто находится в плену морали. Мне ли напоминать вам, что врач нужен не здоровым, а больным? Я пришел призвать не благочестивых, а грешников».

Это было поистине необычным зрелищем для всего еврейства: видеть, как человек, отличающийся праведным характером и благородными чувствами, свободно и весело общается с простым людом и даже с толпой сборщиков налогов и так называемых грешников — далеких от религии любителей развлечений. Симон Зелот пожелал произнести речь на этом собрании в доме Матфея, однако Андрей — зная, что Иисус не хотел, чтобы грядущее царство смешивали с движением зелотов, — убедил его воздержаться от публичных высказываний.

Иисус и апостолы заночевали в доме Матфея, и когда люди расходились по домам, все говорили только об одном — о доброте и дружелюбии Иисуса.

4. ПРИЗВАНИЕ БЛИЗНЕЦОВ

Наутро все девять отплыли в Хересу, чтобы должным образом призвать двух очередных апостолов — Иакова и Иуду, братьев-близнецов, сыновей Алфея, избранных Иаковом и Иоанном Зеведеевыми. Близнецы-рыбаки знали о визите Иисуса и его апостолов и поджидали их на берегу. Иаков Зеведеев представил Учителя хересским рыбакам, и Иисус, пристально глядя на них, кивнул головой и сказал: «Следуйте за мной».

Во второй половине дня, которую они провели вместе, Иисус дал им подробные наставления относительно праздничных собраний, закончив свои замечания следующими словами: «Все люди — мои братья. Отец мой небесный не презирает никакое сотворенное нами создание. Царство небесное открыто для всех мужчин и женщин. Никто не вправе закрыть дверь милосердия перед жаждущей душой, стремящейся войти в царство. Мы будем делить трапезу со всеми, кто пожелает услышать о царстве. Когда наш небесный Отец взирает с небес на людей, все они одинаковы для него. Поэтому не отказывайтесь преломить хлеб с фарисеем или грешником, саддукеем или мытарем, римлянином или иудеем, богатым или бедным, свободным или невольником. Врата царства широко открыты для всех, кто желает познать истину и найти Бога».

В тот вечер, во время скромного ужина в доме Алфея, братья-близнецы были приняты в апостольскую семью. Позднее вечером Иисус дал своим апостолам первый урок, темой которого было происхождение, природа и участь нечистых духов. Однако они не смогли понять смысл того, о чём он говорил. Им было очень легко любить Иисуса и восхищаться им, но очень трудно понимать многие из его учений.

После ночного отдыха вся компания, насчитывавшая уже одиннадцать человек, отправилась на лодке в Тарихею.

5. ПРИЗВАНИЕ ФОМЫ И ИУДЫ

Рыбак Фома и скиталец Иуда встретились с Иисусом и апостолами у рыбацкой пристани в Тарихее, и Фома повел всех в свой дом, находившийся неподалеку. Здесь Филипп представил Фому в качестве своего кандидата в апостолы, а Нафанаил представил Иуду Искариота, иудеянина, как человека, достойного такой же чести. Иисус взглянул на Фому и сказал: «Фома, тебе не хватает веры; тем не менее, я принимаю тебя. Следуй за мной». Иуде Искариоту Учитель сказал: «Иуда, все мы одной плоти, и я принимаю тебя в наш круг, однако я заклинаю тебя хранить верность своим галилейским братьям. Следуй за мной».

После того как они подкрепились, Иисус уединился с двенадцатью апостолами, чтобы предаться совместным молитвам и рассказать им о сущности и действии Святого Духа, но и на этот раз они большей частью не смогли понять смысла тех замечательных истин, которые он попытался им раскрыть. Один понимал одно, другой — другое, но никому из них не удалось охватить всё учение. Каждый раз они совершали одну и ту же ошибку, пытаясь приспособить новое евангелие Иисуса к своим прежним формам религиозной веры. Они не могли понять, что Иисус пришел для провозглашения нового евангелия спасения и утверждения нового пути обретения Бога; они не понимали, что он является новым раскрытием небесного Отца.

На следующий день Иисус оставил двенадцать апостолов одних. Он хотел, чтобы они познакомились друг с другом и обсудили между собой то, чему он их научил. Учитель вернулся к ужину и во время вечерней беседы рассказал им о служении серафимов, и некоторые из апостолов поняли его учение. Они отправились на покой и на другой день отплыли в Капернаум.

Зеведей и Саломия перебрались к своему сыну Давиду, что позволило передать их большой дом Иисусу и его двенадцати апостолам. Здесь Иисус спокойно провел субботу со своими избранными посланниками. Он подробно изложил планы провозглашения царства и исчерпывающе объяснил всю важность уклонения от стычек с гражданскими властями, сказав: «Если необходимо вынести порицание гражданским правителям, предоставьте это мне. Следите за тем, чтобы не допускать осуждения кесаря или его слуг». В тот же вечер Иуда Искариот отозвал Иисуса в сторону, чтобы осведомиться, почему ничего не делается для освобождения Иоанна из заключения. И Иуда не был полностью удовлетворен ответом Иисуса.

6. НЕДЕЛЯ ИНТЕНСИВНОЙ ПОДГОТОВКИ

Следующая неделя была посвящена интенсивной подготовке. Ежедневно каждый из шести новых апостолов становился подопечным рекомендовавшего его товарища, вместе с которым он тщательно повторял всё усвоенное и пережитое при подготовке к труду царства. Апостолы, призванные первыми, подробно повторяли с шестью новыми апостолами учения Иисуса, с которыми они были знакомы на то время. По вечерам все собирались в саду Зеведея, где Иисус продолжал свое обучение.

Именно в это время Иисус выделил в середине недели свободный день для отдыха и развлечений. В течение всей его оставшейся материальной жизни они придерживались этого плана, посвящая один день в неделю отдыху. Как правило, они прекращали свои привычные занятия по средам. В такой день Иисус обычно покидал их со словами: «Дети мои, устройте себе день развлечений. Оставьте напряженные труды царства и насладитесь отдыхом, который помогает вернуться к прежним занятиям или открывает новые способы развлечения». Хотя в этот период своей жизни Иисус не нуждался в таком дне отдыха, он соблюдал этот план, ибо знал, что это пойдет на пользу его человеческим соратникам. Иисус был наставником — Учителем; его соратники были его воспитанниками — учениками.

Иисус стремился объяснить своим апостолам различие между его учениями и его жизнью среди них с одной стороны и учениями, которые впоследствии могли появиться о нем, — с другой. Он сказал: «Мое царство и евангелие этого царства должны стать основной темой вашей проповеди. Не сбейтесь на проповедь обо мне и моих учениях. Провозглашайте евангелие царства и придерживайтесь моего раскрытия небесного Отца, но не сворачивайте на путь создания легенд и культа, связанных с верованиями и учениями относительно моих взглядов и учений». Однако они в очередной раз не поняли, отчего он так говорит, и ни один не решился спросить, почему он учит их этому.

В этих ранних учениях Иисус стремился, насколько это было возможно, избежать противоречий со своими апостолами, если они не касались ложных представлений о его небесном Отце. Во всех таких случаях он без колебания исправлял ошибочные воззрения. В посткрещенческой жизни Иисуса на Урантии был только один мотив — более совершенное и истинное раскрытие его Райского Отца; он был первопроходцем нового и лучшего пути к Богу, пути любви и веры. Он всегда призывал апостолов: «Ищите грешников и павших духом, утешайте кающихся».

Иисус прекрасно владел ситуацией. Он обладал неограниченной властью, которую мог использовать в помощь своей миссии, но он полностью удовлетворялся средствами и личностями, которые в представлении большинства людей выглядели бы неадекватными и незначительными. Он осуществлял миссию, в которой таились колоссальные возможности для внешней эффектности, но он настаивал на служении делу своего Отца совершенно неприметным и неэффектным образом; он упорно избегал любой демонстрации могущества. Он собирался неприметно трудиться, по крайней мере, в течение нескольких месяцев, со своими двенадцатью апостолами в окрестностях Галилейского моря.

7. НОВОЕ РАЗОЧАРОВАНИЕ

По плану Иисуса, в течение пяти месяцев они должны были спокойно заниматься индивидуальным миссионерством. Он не раскрыл своим апостолам этого срока; они работали по недельному плану. И в первый же день недели, когда он собирался объявить о том двенадцати апостолам, Симон Петр, Иаков Зеведеев и Иуда Искариот пришли к нему для частной беседы. Отведя Иисуса в сторону, Петр собрался с духом и сказал: «Учитель, мы пришли по настоянию наших товарищей, чтобы спросить, пришло ли время вступить в царство. Провозгласишь ли ты царство в Капернауме, или нам следует отправиться в Иерусалим? И еще: когда каждый из нас узнает, какое место ему предстоит занять подле тебя при установлении царства...» Петр продолжал бы задавать свои вопросы, однако Иисус остановил его предупреждающим жестом руки. Пригласив остальных апостолов, стоявших поблизости, присоединиться к ним, Иисус сказал: «Дети мои малые, до каких же пор мне придется мириться с вами? Разве не объяснял я вам, что мое царство — не от мира сего? Не раз говорил я вам: я пришел не для того, чтобы сесть на трон Давида. Так отчего же вы спрашиваете меня, каким будет ваше место в царстве Отца? Разве вы не можете понять, что я призвал вас как посланников духовного царства? Разве вы не понимаете, что скоро — очень скоро — вам придется стать моими представителями в мире и в провозглашении царства, так же как я представляю сейчас моего небесного Отца? Возможно ли, что я избрал вас и подготовил вас в качестве посланников царства, а вы не понимаете сущности и значения грядущего царства божественного превосходства в сердцах людей? Друзья мои, выслушайте меня еще раз. Избавьтесь от мысли о том, что мое царство — это господство силы или власть славы. Воистину, всё могущество на небе и земле будет вскоре передано в мои руки, однако Отец не желает, чтобы мы пользовались этим божественным даром для прославления себя в течение этой эпохи. В другую эпоху вы действительно будете сидеть подле меня в могуществе и славе, но сейчас нам следует подчиниться воле Отца и продолжать свой труд, смиренно покорившись исполнению его воли на земле».

В очередной раз его соратники были потрясены, поражены. Иисус отправил их молиться по двое, попросив вернуться к нему в полдень. В это решающее утро каждый из них пытался найти Бога, и каждый стремился подбодрить и укрепить духом своего напарника, и они вернулись к Иисусу, как он и просил их.

После этого Иисус рассказал им о приходе Иоанна, крещении в Иордане, праздновании свадьбы в Кане, недавнем избрании шести апостолов и отзыве из их рядов его собственных братьев во плоти. Он также предупредил их, что враг царства попытается сбить их с пути истинного. После этого короткого, но серьезного разговора, апостолы, вслед за Петром, поднялись, чтобы заявить о своей вечной преданности своему Учителю и поклясться в своей нерушимой верности царству, — как сказал Фома, «этому грядущему царству, чем бы оно ни было, хотя я и не до конца его понимаю». Все они поистине верили в Иисуса, хотя не всё в его учениях было им понятно.

Затем Иисус спросил, какими средствами они располагают. Он также поинтересовался, какие меры приняты для содержания семей. Когда выяснилось, что их денег вряд ли хватило бы на то, чтобы прокормить себя в течение двух недель, Иисус сказал: «Мой Отец не желает, чтобы наш труд начинался так. Мы останемся здесь, у моря, на две недели и будем рыбачить или заниматься чем-нибудь другим, и за это время вы, под началом Андрея, первозванного апостола, сделаете так, чтобы обеспечить всё необходимое для своей будущей работы, — как для нынешнего личного служения, так и для того времени, когда я отправлю вас проповедовать евангелие и наставлять верующих». Все они были чрезвычайно обрадованы этими словами — первым недвусмысленным и ясным намеком на то, что впоследствии Иисус предполагал перейти к более активной и решительной общественной деятельности.

Остаток дня апостолы совершенствовали свою организацию и занимались приготовлением лодок и сетей, для того чтобы на следующий день отправиться рыбачить, ибо все они решили посвятить себя рыболовству. Большинство из них были рыбаками, да и Иисус являлся опытным корабелом и рыбаком. Многие из лодок, которыми они пользовались в последующие годы, были построены его собственными руками. И это были хорошие и прочные лодки.

Иисус велел, чтобы две недели они посвятили рыболовству, добавив: «И после этого вы отправитесь в путь, чтобы стать ловцами душ». Они рыбачили тремя группами, и каждый вечер Иисус выходил в море с новой группой. Какое наслаждение они получали от общения с Иисусом! Он был хорошим рыбаком, веселым компаньоном и воодушевляющим другом. Чем больше они работали вместе с ним, тем больше они его любили. Однажды Матфей сказал: «Чем больше понимаешь некоторых людей, тем меньше восхищаешься ими; что же касается этого человека, то чем меньше я понимаю его, тем больше я его люблю».

Так продолжалось более пяти месяцев: две недели они рыбачили, а следующие две недели посвящали личному труду во имя царства. Они придерживались этого плана до конца этого, 26 года н. э., пока не прекратились те особые преследования, которым подвергались ученики Иоанна после его заточения.

8. НАЧАЛО ТРУДА ДВЕНАДЦАТИ АПОСТОЛОВ

После продажи двухнедельного улова, Иуда Искариот, избранный апостольским казначеем, разделил средства апостолов на шесть равных частей, поскольку к тому времени уже были собраны средства на содержание семей апостолов. И затем, в середине августа 26 года н. э., они отправились по двое в указанные Андреем районы. Первые две недели Иисус провел с Андреем и Петром, следующие две недели — с Иаковом и Иоанном и так далее с другими парами апостолов в порядке их избрания. Таким образом, он смог как минимум один раз побывать с каждой из пар, прежде чем он созвал их перед началом их общественного служения.

Иисус учил их проповедовать прощение грехов через веру в Бога — без искуплений или жертвоприношений, проповедовать то, что небесный Отец любит всех своих детей одинаковой, вечной любовью. Он велел своим апостолам воздерживаться от обсуждения некоторых вопросов:

1. Труд и заточение Иоанна Крестителя.

2. Голос при крещении. Иисус сказал: «Только те, кто слышал голос, могут упоминать это. Говорите только о том, что вы сами слышали от меня; не говорите с чужих слов».

3. Превращение воды в вино в Кане. Иисус строго предупредил их: «Не рассказывайте никому о воде и вине».

Они прекрасно провели эти пять или шесть месяцев. В течение этого времени они по две недели рыбачили, зарабатывая достаточно денег, чтобы обеспечить себя на следующие две недели, которые посвящались миссионерской деятельности во имя царства.

Простой люд восхищался учением и служением Иисуса и его апостолов. Раввины издавна внушали евреям, что невежественный человек не может быть благочестивым или праведным. Однако апостолы Иисуса были и благочестивыми, и праведными; и тем не менее, они по большей части пребывали в счастливом неведении относительно учености раввинов и накопленной в мире мудрости.

Иисус разъяснял апостолам отличие покаяния через так называемые благие дела, которому учили евреи, от изменения сознания через веру — нового рождения, которого он требовал в качестве платы за прием в царство. Он учил своих апостолов, что вера является единственным условием для вступления в царство Отца. Иоанн учил их «покаянию — бегству от грядущего гнева». Иисус учил: «Вера — это открытая дверь для вступления в нынешнюю, совершенную и вечную любовь Бога». Иисус говорил не как пророк, который приходит для возвещения слова Божьего. Чувствовалось, что он говорит от себя, имея на то власть. Иисус стремился отвратить их разум от жажды чудес и обратить его к поиску подлинного и личного опыта в удовлетворении и уверенности, порождаемых пребывающим в человеке Божьим духом любви и спасительной благодати.

С самого начала ученики увидели, что Учитель с огромным уважением и сочувствием относится к каждому человеку, с которым он встречался, и это одинаковое и неизменное участие, которое он с таким постоянством проявлял к самым разным мужчинам, женщинам и детям, производило на них громадное впечатление. Рассуждая на важную тему, он мог остановиться на полуслове, чтобы выйти на дорогу и сказать несколько сердечных слов проходящей мимо женщине, обремененной материальным и моральным грузом. Он мог прервать серьезную беседу со своими апостолами, чтобы поиграть с подбежавшим ребенком. Ничто и никогда не было для Иисуса более важным, чем отдельный человек, который оказывался рядом с ним. Он был владыкой и учителем, но он был больше того — он являлся также другом и ближним, отзывчивым товарищем.

Хотя публичные учения Иисуса состояли в основном из притч и коротких бесед, он всегда учил своих апостолов с помощью вопросов и ответов. Он обязательно находил время для ответов на искренние вопросы во время своих последующих публичных выступлений.

Поначалу апостолы были изумлены отношением Иисуса к женщинам, однако быстро привыкли к этому; Иисус предельно ясно объяснил им, что в царстве женщинам предоставляются равные права с мужчинами.

9. ПЯТЬ МЕСЯЦЕВ ИСПЫТАНИЯ

Этот несколько однообразный период, в течение которого рыбная ловля чередовалась с индивидуальным трудом, стал суровым испытанием для двенадцати апостолов, но они выдержали его с честью. Несмотря на все их жалобы, сомнения и кратковременное недовольство, они сдержали свою клятву верности и преданности Учителю. Именно благодаря личному общению с Иисусом в течение этих месяцев испытания они полюбили его настолько, что все (кроме Иуды Искариота) сохранили свою верность и преданность ему даже в тяжкие часы суда и распятия. Простые, искренние люди просто не могли бросить почитаемого учителя, столь близкого и столь преданного им. В мрачные часы смерти Учителя, в сердцах этих апостолов все доводы, аргументы и логика были вытеснены только одним, высшим человеческим чувством — чувством преданности своему другу. Благодаря этим пяти месяцам, в течение которых апостолы трудились вместе с Иисусом, Учитель стал для каждого из них лучшим в мире другом. Именно это человеческое чувство, а не его возвышенные учения или восхитительные деяния, удержало их вместе вплоть до воскресения Иисуса и нового возвещения евангелия царства.

Эти пять месяцев неприметного труда были не только великим экзаменом для апостолов — экзаменом, который они выдержали. Этот период отсутствия общественной деятельности стал огромным испытанием для семьи Иисуса. К тому времени, когда Иисус приготовился приступить к общественному служению, вся его семья (за исключением Руфи) практически отвернулась от него. В дальнейшем только в нескольких случаях они пытались наладить с ним связь, но и тогда лишь для того, чтобы попытаться убедить его вернуться вместе с ними домой, ибо они были близки к тому, чтобы считать его сумасшедшим. Они просто не могли постичь его философию или понять его учение. Всё это было выше понимания его родных.

Апостолы продолжали свой личный труд в Капернауме, Вифсаиде-Юлии, Хоразине, Герасе, Гиппосе, Магдале, Кане, Вифлееме Галилейском, Иотапате, Раме, Сафеде, Гисхале, Гадаре и Абиле. Кроме того, они трудились во многих деревнях и селах. К концу этого периода двенадцать апостолов выработали вполне удовлетворительные планы опеки своих семей. Большинство апостолов были женатыми людьми, некоторые из них имели по несколько детей, однако принятые ими меры по обеспечению своих близких — в дополнение к небольшим поступлениям из апостольского фонда — позволяли им посвящать всю свою энергию делу Учителя, не беспокоясь о финансовом благополучии своих семей.

10. ОРГАНИЗАЦИЯ ДВЕНАДЦАТИ АПОСТОЛОВ

Уже на раннем этапе апостолы организовали свою деятельность следующим образом:

1. Андрей, первозванный, был назначен председателем и управляющим двенадцати апостолов.

2. Петр, Иаков и Иоанн были назначены личными спутниками Иисуса. Они должны были служить ему днем и ночью, заботиться о его физических и других потребностях и сопровождать его во время ночных бдений, проводимых в молитве и таинственном общении с небесным Отцом.

3. Филипп стал экономом группы. Он должен был обеспечивать питание и следить за тем, чтобы посетителям, а порой целым толпам слушающих, было что поесть.

4. Нафанаил следил за положением апостольских семей. Он получал регулярные отчеты о нуждах каждой семьи и, сделав соответствующую заявку казначею Иуде, еженедельно отправлял деньги тем, кто в них нуждался.

5. Матфей являлся финансовым агентом апостольского корпуса. Он должен был следить за сбалансированностью бюджета и пополнением казны. Если у группы отсутствовали средства к существованию, если пожертвования на ее содержание не поступали, Матфей обладал правом на какое-то время отозвать апостолов к сетям. Однако к этому не приходилось прибегать после начала их общественного труда; в распоряжении казначея всегда было достаточно средств для финансирования их деятельности.

6. Фома являлся администратором. На него легла обязанность искать жилье и намечать места для обучения и проповедей, тем самым обеспечивая плавный и динамичный график путешествий.

7. Иаков и Иуда — сыновья-близнецы Алфеевы — должны были следить за порядком. В их обязанности входило назначать достаточное количество дежурных для поддержания порядка в толпе во время проповедей.

8. Симон Зелот отвечал за восстановление сил и проведение досуга. Он организовывал выходные дни по средам и стремился каждый день найти несколько часов для отдыха и развлечений.

9. Иуда Искариот был назначен казначеем. Он носил казну. Иуда оплачивал все расходы и вел бухгалтерский учет. Он составлял еженедельные сметы доходов и расходов для Матфея и каждую неделю отчитывался перед Андреем. Иуда выплачивал деньги с санкции Андрея.

Таковы были функции двенадцати апостолов с момента появления этой организации и вплоть до того времени, когда предательство Иуды заставило их провести реорганизацию. Учитель и его ученики-апостолы продолжали свой непритязательный труд вплоть до воскресенья, 12 января 27 года н. э., когда Иисус созвал апостолов и официально посвятил их в качестве посланников царства и проповедников его благой вести. И вскоре они были готовы отправиться в Иерусалим и Иудею — в свое первое путешествие с публичной проповедью царства.

ДОКУМЕНТ 139 ДВЕНАДЦАТЬ АПОСТОЛОВ

Тот факт, что только один из апостолов предал Иисуса, является красноречивым свидетельством обаяния и праведности его земной жизни, несмотря на то что время от времени он вдребезги разбивал надежды своих апостолов и не оставлял камня на камне от любого их устремления к собственному возвеличению.

Апостолы узнали от Иисуса о царстве небесном, а Иисус узнал от них о царстве человеческом — человеческой природе в том виде, в котором она существует на Урантии и других эволюционных мирах времени и пространства. Эти двенадцать мужчин представляли разные типы человеческого темперамента, и образование не сделало их одинаковыми. В жилах многих из этих галилейских рыбаков текло немало языческой крови в результате принудительного обращения языческого населения Галилеи в иудаизм за сто лет до того.

Было бы ошибкой с вашей стороны считать апостолов абсолютно невежественными и необразованными людьми. Все они, за исключением близнецов Алфеевых, были выпускниками синагогальных школ, хорошо знали писания иудеев и обладали многими самыми современными познаниями той эпохи. Семь из них закончили синагогальные школы Капернаума, и во всей Галилее не было лучших еврейских школ.

Когда ваши письменные свидетельства называют их «невежественными и необразованными», это означает лишь то, что они были простыми людьми, необученными доктринам раввинов и не владеющими методами раввинского толкования Писаний. У них не было так называемого высшего образования. Сегодня их наверняка посчитали бы необразованными, а в некоторых слоях общества даже некультурными. Ясно одно: не все они прошли жесткую, стандартную программу образования. С юношеских лет каждый из них учился жить самостоятельно.

1. АНДРЕЙ ПЕРВОЗВАННЫЙ

Андрей, председатель апостольского корпуса царства, родился в Капернауме. Он был старшим ребенком в семье из пяти детей — кроме брата Симона у него было три сестры. Его отец, который к тому времени уже лежал в могиле, являлся компаньоном Зеведея в рыбокоптильном промысле Вифсаиды — рыболовецкого порта Капернаума. Когда Андрей стал апостолом, он был не женат и жил в семье своего женатого брата, Симона Петра. Оба они были рыбаками и являлись компаньонами Иакова и Иоанна — сыновей Зеведея.

В 26 году н. э., когда Андрей был избран апостолом, ему было 33 года — на целый год больше, чем Иисусу; он являлся самым старшим среди апостолов. Андрей имел прекрасную родословную и был наиболее способным из двенадцати апостолов. За исключением ораторского искусства, он ни в чём не уступал своим товарищам. Иисус не дал Андрею прозвища, братского эпитета. Однако подобно тому, как апостолы вскоре стали именовать Иисуса Учителем, в отношении Андрея они стали пользоваться прозвищем, соответствующим слову «Глава».

Андрей был хорошим организатором, но еще лучшим администратором. Он входил во внутренний круг из четырех апостолов, но ввиду того, что Иисус назначил его руководителем апостольской группы, ему приходилось исполнять свои обязанности среди собратьев, в то время как трое остальных пользовались возможностью тесного общения с Учителем. До самого конца Андрей оставался главой апостольского корпуса.

Хотя Андрей никогда не отличался талантом проповедника, он с успехом занимался личным трудом, являясь пионером миссионерской деятельности во имя царства в том смысле, что, будучи первым избранным в качестве апостола, он сразу же привел к Иисусу своего брата, Симона, который впоследствии стал одним из величайших проповедников царства. Андрей был главным сторонником политики Иисуса, состоявшей в использовании личного труда как метода подготовки двенадцати посланников царства.

Учил ли Иисус в тесном кругу своих апостолов или проповедовал толпе, Андрей всегда был в курсе дел; он был понятливым исполнителем и умелым администратором. Он принимал быстрое решение по любому вопросу, за исключением тех, которые, как он полагал, выходили за рамки его компетенции и которые он без промедления обсуждал с Иисусом.

Андрей и Петр были совершенно непохожи по характеру и темпераменту, однако следует поставить им в вечную заслугу то, что они прекрасно ладили друг с другом. Андрей никогда не завидовал ораторскому таланту Петра. Нечасто можно встретить старшего человека типа Андрея, который оказывал бы столь огромное влияние на своего талантливого младшего брата. Казалось, что Андрей и Петр никогда и ни в малейшей степени не завидовали способностям и достижениям друг друга. Поздним вечером, в день Пятидесятницы, когда во многом благодаря страстной и воодушевляющей проповеди Петра царство увеличилось на две тысячи новых душ, Андрей сказал своему брату: «Я был бы неспособен на это, но я рад, что у меня есть брат, которому это удалось». На что Петр ответил: «Но если бы ты не привел меня к Учителю и прочно не удерживал меня рядом с ним, я не смог бы оказаться здесь и сделать это». Отношения Андрея и Петра были исключением из правила, доказывающим, что даже братья могут жить в мире и успешно сотрудничать друг с другом.

После Пятидесятницы Петр стал известным человеком, однако Андрея, который был старше, никогда не раздражало, что до конца жизни его представляли как «брата Симона Петра».

Из всех апостолов Андрей лучше других разбирался в людях. Он знал, что Иуда Искариот замышляет недоброе еще тогда, когда никто из апостолов не догадывался о том, что происходит с их казначеем. Но он никому не раскрыл своих опасений. Великой заслугой Андрея перед царством были его советы, данные Петру, Иакову и Иоанну относительно первых миссионеров, которых отправили в мир возвещать евангелие, а также рекомендации по организации административных дел царства, данные этим ранним руководителям. Андрей обладал огромным талантом видеть скрытые возможности и потенциальные способности молодых людей.

Почти сразу после вознесения Иисуса Андрей начал писать личные воспоминания о многих высказываниях и деяниях своего покойного Учителя. После смерти Андрея списки этого частного свидетельства свободно ходили по рукам среди ранних учителей христианской церкви. Впоследствии в эти черновые записи Андрея вносились поправки, изменения и дополнения, пока они не превратились в достаточно последовательный рассказ о жизни Учителя на земле. Последний из этих видоизмененных и исправленных экземпляров сгорел при пожаре в Александрии спустя примерно сто лет после написания оригинала первым из двенадцати апостолов.

Андрей был человеком ясного понимания, логического мышления и твердых решений, чья огромная сила характера заключалась в несравненном постоянстве. Недостатком его темперамента было отсутствие энтузиазма; много раз он оказывался неспособным воодушевить своих товарищей словами благоразумной похвалы. Это сдержанное отношение к похвале произрастало из его неприязни к лести и лицемерию. Андрей был одним из тех всесторонних, уравновешенных, удачливых и скромных людей, которые всего добиваются своим собственным трудом.

Все апостолы любили Иисуса, однако столь же истинным является то, что каждого из двенадцати влекла к нему какая-то определенная черта его личности, особенно импонировавшая тому или иному апостолу. Андрей восхищался Иисусом из-за его неизменной искренности, его естественного достоинства. Когда люди узнавали Иисуса, ими овладевало желание познакомить с ним своих друзей; они действительно хотели, чтобы его узнал весь мир.

Когда последующие гонения заставили апостолов окончательно покинуть Иерусалим, Андрей прошел через Армению, Малую Азию и Македонию, приведя в царство многие тысячи людей. Он был схвачен и распят в Патрах, в Ахайе. Прошло более двух дней, прежде чем этот могучий человек скончался на кресте, и в эти трагические часы он продолжал убедительно возвещать благую весть о спасительном небесном царстве.

2. СИМОН ПЕТР

Когда Симон присоединился к апостолам, ему было тридцать лет. Он был женат, имел трех детей и жил в Вифсаиде, неподалеку от Капернаума. Он жил с братом Андреем и матерью своей жены. Как Петр, так и Андрей занимались рыболовством вместе с сыновьями Зеведея.

Учитель был знаком с Симоном в течение некоторого времени до того, как Андрей представил своего брата в качестве второго из апостолов. Когда Иисус назвал Симона Петром, он сделал это с улыбкой; это имя должно было стать чем-то вроде прозвища. Все друзья Симона прекрасно знали, насколько неровным и импульсивным было его поведение. Правда, впоследствии Иисус действительно вложил в это данное в шутку прозвище новый и важный смысл.

Симон Петр был импульсивным человеком, оптимистом. Он вырос, разрешая себе свободно предаваться сильным эмоциям. Он постоянно попадал в трудные ситуации, ибо упорно продолжал говорить, не подумав. Такая разновидность беспечности приносила постоянные неприятности всем его друзьям и товарищам и являлась причиной многих мягких порицаний со стороны Учителя. Единственное, что спасало Петра от еще больших неприятностей из-за его неосторожных речей, было то, что он рано научился обсуждать многие свои планы и замыслы с братом Андреем, прежде чем решался публично высказать свои предложения.

Петр был хорошим оратором, красноречивым и выразительным. Кроме того, он являлся прирожденным и вдохновенным лидером, сообразительным, хотя не глубокомысленным человеком. Он задавал много вопросов — больше, чем все остальные апостолы вместе взятые, — и хотя большинство его вопросов являлись удачными и уместными, многие из них были пустыми и глупыми. Петр не обладал глубоким умом, однако он хорошо знал, чего хочет; поэтому ему были свойственны быстрые решения и внезапные поступки. Пока остальные, увидев Иисуса на берегу, в изумлении говорили об этом, Петр прыгнул в воду и поплыл к берегу, чтобы поприветствовать Учителя.

Той чертой Иисуса, которая больше других восхищала Петра, была его божественная доброта. Петр никогда не уставал поражаться терпимости Иисуса. Он не забывал урока о прощении грешника — не до семи, а до семидесяти семи раз. В мрачные и безрадостные дни, наступившие после его бездумного и неумышленного отречения от Иисуса во дворе у первосвященника, он много думал о том впечатлении, которое произвел на него великодушный характер Учителя.

Симон Петр мучительно страдал от нерешительности. Он мог бросаться из одной крайности в другую. Сначала он отказался от того, чтобы Иисус омыл его ноги, а затем, услышав ответ Учителя, начал упрашивать его, чтобы тот омыл его с головы до ног. И всё же Иисус знал, что недостатки Петра идут от ума, а не от сердца. Он представлял собой одно из самых непостижимых сочетаний отваги и трусости, которые когда-либо встречались на земле. Сильнейшей чертой его характера была преданность, дружба. Петр действительно и искренне любил Иисуса. И тем не менее, несмотря на могучую силу его ревностного служения, он был столь неустойчивым и непостоянным, что позволил насмешкам служанки довести его до отречения от своего Господа и Учителя. Петр мог вынести преследования и любую другую форму прямого оскорбления, но он сникал и пасовал перед насмешками. Он был храбрым воином при лобовой атаке, но превращался в дрожащего от страха труса при нападении с тыла.

Петр был первым из апостолов Иисуса, выступившим в защиту деятельности Филиппа среди самаритян и Павла среди иноверцев. Однако позднее, в Антиохии, столкнувшись с издевками ортодоксальных иудеев, он полностью изменил свое отношение к язычникам и на время покинул их, чем только навлек на себя бесстрашное осуждение Павла.

Первым среди апостолов он всецело признал в Иисусе соединение человеческого и божественного начал и первым, не считая Иуды, отрекся от него. Петр был не столько мечтателем, сколько человеком, не желавшим спускаться вниз с облаков самозабвения, расставаться с восторженным увлечением внешней эффектностью и возвращаться в будничный и прозаичный мир реальности.

Идя за Иисусом, Петр — буквально и фигурально — либо возглавлял процессию, либо плелся в хвосте — «следуя на расстоянии». Однако из всех двенадцати апостолов он был самым выдающимся проповедником; не считая Павла, он сделал больше любого другого человека для установления царства небесного и в течение жизни одного поколения направил посланников царства во все концы света.

После своих опрометчивых отречений от Учителя он пришел в себя и, под благожелательным и чутким руководством Андрея, первым вернулся к рыболовным сетям, пока остальные апостолы мешкали, пытаясь выяснить, что произойдет после распятия. Когда он окончательно убедился в том, что Иисус простил его, и узнал, что Учитель снова принял его в свои ряды, огонь царства вспыхнул в его душе с такой силой, что он превратился в великий и спасительный свет для тысяч людей, пребывавших во тьме.

Покинув Иерусалим, Петр много путешествовал. Прежде чем Павел стал ведущей духовной силой среди христианских церквей языческого мира, Петр посетил все церкви от Вавилона до Коринфа, побывав с проповедями и во многих церквах, основанных Павлом. Хотя Петр и Павел существенно отличались по своему темпераменту и образованию — и даже по теологии, — в последующие годы они дружно трудились над укреплением церквей.

Некоторые элементы стиля и учений Петра отражены в проповедях, частично записанных Лукой, а также в Евангелии Марка. Более верным отражением его энергичного стиля является письмо, известное как Первое Послание Петра; по крайней мере, это было так до того, как оно было изменено одним из учеников Павла.

Однако Петр упорствовал в своей ошибке, пытаясь убедить евреев в том, что Иисус всё же являлся действительным и истинным еврейским Мессией. До самой смерти Симон Петр страдал превратными представлениями об Иисусе, путая идеи еврейского Мессии — Христа как всемирного искупителя — и Сына Человеческого как откровения Бога, любящего Отца всего человечества.

Жена Петра была очень способной женщиной. Многие годы она успешно трудилась в составе женского корпуса, а когда Петр был изгнан из Иерусалима, она сопровождала его во всех его путешествиях к церквам, равно как и во время его миссионерских поездок. И в тот день, когда ее прославленный муж расстался с жизнью, она была брошена диким зверям на арене в Риме.

Так этот человек, близкий друг Иисуса и один из членов его внутреннего круга, отправился в мир из Иерусалима и, пока не пробил его смертный час, со всей мощью и величием продолжал свое служение, возвещая благую весть царства. И он посчитал за высокую честь, когда его пленители сообщили ему, что он должен умереть такой же смертью, как и его Учитель, — на кресте. Так Симон Петр был распят в Риме.

3. ИАКОВ ЗЕВЕДЕЕВ

Иаков являлся старшим из двух сыновей Зеведея, которых Иисус окрестил «сынами грома». Когда он стал апостолом, ему было тридцать лет. Он был женат, имел четырех детей и жил рядом со своими родителями в предместье Капернаума — Вифсаиде. Он был рыбаком и вместе с младшим братом Иоанном занимался своим ремеслом в партнерстве с Андреем и Симоном. Преимуществом Иакова и Иоанна было то, что они знали Иисуса дольше остальных апостолов.

В характере этого способного апостола сочетались противоречивые черты. Казалось, что он обладал двумя натурами, каждая из которых управлялась сильными чувствами. Особой горячностью он отличался тогда, когда в полной мере пробуждалось его негодование. Достаточно раздраженный чем-то, он демонстрировал вспыльчивый нрав, однако когда страсти утихали, он всегда стремился найти предлог, пытаясь оправдать свой гнев тем, что он являлся лишь проявлением праведного негодования. За исключением этих периодических вспышек гнева, личность Иакова во многом напоминала личность Андрея. У него не было свойственного Андрею благоразумия или понимания человеческой природы, но он обладал намного большим красноречием. После Петра и, возможно, Матфея, Иаков был лучшим оратором среди апостолов.

Хотя Иакову была совершенно не свойственна капризность, он мог в один день быть сдержанным и неразговорчивым, а на другой день превращаться в прекрасного собеседника и рассказчика. Обычно он непринужденно разговаривал с Иисусом, однако в обществе двенадцати апостолов мог целыми днями хранить молчание. Эти периоды беспричинного молчания были его огромной слабостью.

Выдающейся чертой личности Иакова была его способность видеть все стороны проблемы. Из всех двенадцати он ближе других подошел к постижению подлинной важности и смысла учения Иисуса. Поначалу и он с трудом понимал Учителя, но еще до того, как апостолы завершили свою подготовку, у него сложилось прекрасное представление об учении Иисуса. Иаков был способен понять людей самого разного толка. У него были хорошие взаимоотношения и с разносторонним Андреем, и с пылким Петром, и со своим замкнутым братом Иоанном.

Хотя Иаков и Иоанн сталкивались с некоторыми трудностями, пытаясь работать вместе, они прекрасно ладили друг с другом, что воодушевляюще действовало на окружающих. Их отношения несколько уступали отношениям Андрея и Петра, однако были значительно лучше того, что можно было бы ожидать от двух братьев, — особенно братьев, отличавшихся таким своеволием и решительностью. Но каким бы странным это ни показалось, сыновья Зеведея были намного терпимей друг к другу, чем к посторонним. Они очень любили друг друга и всегда с удовольствием играли вдвоем. Именно эти «сыны грома» хотели, чтобы огонь сошел с небес и истребил самаритян, проявивших неуважение к их Учителю. Однако безвременная смерть Иакова существенно смягчила бурный темперамент его младшего брата Иоанна.

Той чертой Иисуса, которой Иаков восхищался больше всего, была благожелательность. Его покоряла отзывчивость Иисуса, его интерес к простым и великим, богатым и бедным людям.

Мысли и планы Иакова Зеведеева отличались взвешенностью. Вместе с Андреем, он являлся одним из наиболее рассудительных членов апостольской группы. Он был энергичным человеком, но никогда не спешил. Он служил прекрасным противовесом Петру.

Это был скромный и безыскусный человек — непритязательный труженик, ежедневно делавший свое дело и не стремившийся к какому-либо особому вознаграждению, после того как он осознал действительный смысл царства. Что же касается рассказа о матери Иакова и Иоанна, попросившей Иисуса предоставить ее сыновьям место по правую и левую руку от него, то не надо забывать, что с этой просьбой обратилась именно мать. И следует признать, что выражая готовность взять на себя такую ответственность, они осознавали всю опасность участия в воображаемом ими восстании Учителя против римской власти и были готовы ответить за это. Когда Иисус спросил их, готовы ли они испить чашу, они ответили утвердительно. Что касается Иакова, так буквально и произошло — он испил чашу вместе с Учителем, ибо вскоре, первым из апостолов, принял мученическую смерть от меча Ирода Агриппы. Так Иаков стал первым из двенадцати апостолов, пожертвовавшим своей жизнью в новых сражениях царства. Ирод Агриппа боялся Иакова больше, чем всех других апостолов. Он действительно нередко бывал спокойным и молчаливым, но становился храбрым и решительным, когда задевали и оспаривали его убеждения.

Иаков жил в полную силу, и когда пришел конец, даже его обвинитель и доносчик, присутствовавший на суде и казни и до глубины души потрясенный его благостью и стойкостью, бросился прочь с места его кончины и примкнул к ученикам Иисуса.

4. ИОАНН ЗЕВЕДЕЕВ

Когда Иоанн стал апостолом, ему было двадцать четыре года от роду — он являлся самым младшим из двенадцати апостолов. Он не был женат и жил с родителями в Вифсаиде, где, вместе со своим братом Иаковом, занимался рыболовством в партнерстве с Андреем и Петром. И до, и после того как Иоанн стал апостолом, он действовал в качестве доверенного лица Иисуса в отношениях с его семьей, и он продолжал исполнять эти обязанности, пока была жива Мария, мать Иисуса.

Поскольку Иоанн являлся самым младшим из апостолов и был тесно связан с Иисусом и его семьей, он был очень дорог Учителю. Однако было бы неправильно говорить, что он был «любимым учеником Иисуса». Вряд ли столь великодушную личность, как Иисус, можно было бы заподозрить в лицеприятстве — в том, что он любил одного из апостолов больше, чем других. Тот факт, что Иоанн являлся одним из трех личных помощников Иисуса, также способствовал формированию этого ошибочного представления, уже не говоря о том, что Иоанн, как и его брат Иаков, знал Иисуса дольше других.

Петр, Иаков и Иоанн были назначены личными помощниками Иисуса вскоре после того как они стали апостолами. Назначая Андрея руководителем группы после избрания двенадцати апостолов, Иисус сказал ему: «А теперь я хотел бы, чтобы ты поручил двум или трем своим товарищам быть со мной и оставаться при мне, утешать меня и помогать мне в ежедневных делах». И Андрей посчитал, что лучшим решением будет предложить для этой особой роли трех следующих первозванных апостолов. Он хотел бы предложить для исполнения такой благословенной службы себя, однако он уже получил задание от Учителя; поэтому Андрей сразу же распорядился о прикреплении к Иисусу Петра, Иакова и Иоанна.

У Иоанна Зеведеева было много привлекательных черт; к числу же не самых привлекательных относилось его чрезмерное, хотя и хорошо скрываемое, самомнение. Длительное общение с Иисусом привело ко многим и глубоким переменам в его характере. Его самомнение существенно убавилось, но когда Иоанн состарился и у него появились признаки некоторого инфантилизма, оно в определенной мере проявилось вновь. Поэтому, наставляя Нафана при написании Евангелия, которое носит теперь его имя, престарелый апостол, без колебания, периодически называл себя «любимым учеником Иисуса». Поскольку Иоанн ближе других смертных подошел к тому, чтобы считаться приятелем Иисуса, а также учитывая то, что он был его избранным личным представителем в столь многих делах, неудивительно, что он стал воспринимать себя как «любимого ученика Иисуса», ибо он совершенно определенно знал, что являлся тем учеником, которому Иисус так часто доверял.

Сильнейшей чертой характера Иоанна была его надежность. Он был исполнительным и отважным, верным и преданным. Его величайшей слабостью было это свойственное ему самомнение. Он был самым младшим в своей семье и среди апостолов. Возможно, он был несколько избалован; быть может, ему слишком много потакали. Однако Иоанн последних лет своей жизни был совершенно непохож на того самовлюбленного и капризного молодого человека, который стал апостолом Иисуса в возрасте двадцати четырех лет.

Теми характерными чертами Иисуса, которые Иоанн ценил в нем больше всего, были любовь Учителя и его бескорыстие; эти черты произвели на него такое впечатление, что вся его последующая жизнь прошла под знаком чувства любви и братской преданности. Он говорил о любви и писал о любви. «Сын грома» превратился в «апостола любви»; и в Эфесе, когда престарелый епископ уже не мог стоять за кафедрой и выступать с проповедью и его приходилось вносить в церковь на стуле и когда, по окончании церемонии, его просили сказать несколько слов верующим, в течение многих лет его единственными словами были: «Дети мои малые, любите друг друга».

Иоанн был немногословен, если не считать тех случаев, когда в нем пробуждалось раздражение. Он много думал и мало говорил. С возрастом его характер стал более мягким и сдержанным, но он так и не преодолел своего нежелания говорить, не избавился от своей молчаливости. Однако он был одарен замечательным творческим воображением.

У Иоанна была еще одна черта, неожиданная для такого спокойного и самоуглубленного человека: он отличался своего рода фанатичностью и крайней нетерпимостью. В этом отношении он и Иаков были очень похожи друг на друга — оба они хотели, чтобы огонь сошел с небес на головы непочтительных самаритян. Когда Иоанн столкнулся с незнакомцами, которые учили именем Иисуса, он сразу же запретил им заниматься этим. Однако он был не единственным из двенадцати апостолов, страдавшим таким самомнением и сознанием собственного превосходства.

Громадное влияние на жизнь Иоанна оказало то обстоятельство, что у Иисуса не было своего угла, в то время как он знал, сколь преданно Иисус заботился о матери и родных. Иоанн также глубоко сочувствовал Иисусу из-за неспособности его родных понять его и видел их постепенное отчуждение. Вся эта ситуация — при том, что Иисус подчинял малейшее свое желание воле небесного Отца и строил свою повседневную жизнь на безусловном доверии, — оказала на Иоанна столь огромное воздействие, что его характер претерпел явные и глубокие изменения, сохранявшиеся на протяжении всей его последующей жизни.

Мало кто из апостолов обладал такой же холодной и дерзкой отвагой, как Иоанн. Он был единственным из апостолов, кто сопровождал Иисуса в ночь ареста и не побоялся пойти за своим Учителем в самую пасть смерти. Он был рядом с Иисусом вплоть до его последнего земного часа и преданно исполнил свой долг по отношению к его матери, готовый к получению дополнительных инструкций, которые Учитель мог дать в последние минуты своего смертного существования. Несомненно одно: на Иоанна можно было полностью положиться. Когда двенадцать апостолов трапезничали, он обычно сидел по правую руку от Иисуса. Первым из двенадцати он действительно и безоговорочно уверовал в воскресение, и он был первым, кто узнал Учителя, явившегося к ним на берегу моря после своего воскресения.

В первые годы христианского движения этот сын Зеведея был теснейшим образом связан с Петром и стал одним из столпов иерусалимской церкви. Он был правой рукой Петра в день Пятидесятницы.

Спустя несколько лет после мученической смерти Иакова, Иоанн женился на вдове своего брата. Последние двадцать лет жизни его опекала любящая внучка.

Несколько раз Иоанн попадал в тюрьму и был сослан на остров Патмос, где находился четыре года, пока в Риме не пришел к власти новый император. Если бы не тактичность и благоразумие Иоанна, он наверняка был бы казнен, как и его более откровенный брат Иаков. Представая перед мировыми судьями, Иоанн и брат Господа, Иаков, с годами научились мудрому примирительному тону. Они обнаружили, что «кроткий ответ смиряет гнев». Они также научились представлять церковь как «духовное братство, посвященное социальному служению человечеству», а не как «царство небесное». Они проповедовали преданное служение, а не силу власти — царство и царя.

Находясь во временной ссылке на Патмосе, Иоанн написал Книгу Откровения, дошедшую до вас в чрезвычайно сокращенном и искаженном виде. В этой Книге Откровения сохранились некоторые фрагменты великого откровения. После того как она была написана Иоанном, большие куски были утеряны, а другие изъяты. Она сохранилась лишь в отрывочном и фальсифицированном виде.

Иоанн много путешествовал и работал не покладая рук. Став епископом асийских церквей, он поселился в Эфесе. Здесь, в возрасте девяноста девяти лет, он руководил своим помощником Нафаном при написании так называемого «Евангелия от Иоанна». Из всех двенадцати апостолов только Иоанн Зеведеев в итоге стал выдающимся теологом. Он умер естественной смертью в Эфесе в 103 году н. э. в возрасте ста одного года.

5. ФИЛИПП ЛЮБОПЫТНЫЙ

Филипп, избранный пятым апостолом, был призван, когда Иисус с первыми четырьмя апостолами направлялись от пристанища Иоанна на Иордане в Кану Галилейскую. Живя в Вифсаиде, он уже в течение некоторого времени знал об Иисусе, однако Филиппу не приходило в голову, что Иисус является подлинно великим человеком, пока в тот день, в долине Иордана, Учитель не сказал ему: «Следуй за мной». В определенной мере на Филиппа подействовало также то, что Андрей, Петр, Иаков и Иоанн признали Иисуса Освободителем.

Когда Филипп примкнул к апостолам, ему было двадцать семь лет; незадолго до этого он женился, но в то время у него не было детей. Прозвище, данное ему апостолами, означало «любопытство». Филиппу всё нужно было показать. Казалось, он был начисто лишен способности вникать в суть дела. Это совсем не означает, что он был бестолковым, однако ему не хватало воображения. Отсутствие воображения было огромной слабостью его характера. Это был будничный и прозаичный человек.

При организации апостолов для служения Филипп был назначен экономом; в его обязанности входило следить за тем, чтобы они всегда были обеспечены всем необходимым. И он был хорошим экономом. Его сильнейшим качеством была методичная скрупулезность; он отличался как точностью, так и систематичностью.

Филипп вырос в семье, где было семеро детей — три мальчика и четыре девочки. Он был вторым ребенком, и после воскресения Иисуса он крестил всю свою семью, приняв ее в царство. Его родители занимались рыболовством. Отец отличался большими способностями и глубокомыслием, однако мать происходила из весьма заурядной семьи. Филипп был не тем человеком, от которого можно было ожидать великих дел, но он был способен самозабвенно выполнять малые дела, выполнять их хорошо и успешно. За все четыре года лишь несколько раз он не смог обеспечить едой всех присутствовавших. Даже многие чрезвычайные требования, проистекавшие из их образа жизни, редко заставали его врасплох. Хозяйственная служба апостольской семьи была в руках знающего и умелого человека.

Сильной стороной Филиппа была его неизменная надежность; слабой чертой его характера было полное отсутствие воображения, неспособность сложить два и два, чтобы получить четыре. Он обладал математическими способностями в абстрактном смысле, но его воображение не было конструктивным. Некоторые виды воображения отсутствовали у него практически полностью. Он был типичным рядовым и будничным, средним человеком. Среди тех толп, которые приходили, чтобы услышать учения и проповеди Иисуса, было множество подобных ему мужчин и женщин, и они получали огромное удовлетворение, видя, что такой же, как они, человек удостоен столь почетного положения в советах Учителя; они воодушевлялись тем фактом, что подобный им человек уже занял высокое положение в делах царства. И Иисус узнал много нового о том, как функционирует разум некоторых людей, когда он терпеливо выслушивал нелепые вопросы Филиппа и столь часто удовлетворял просьбы своего эконома, просившего, чтобы ему «показали».

Той чертой Иисуса, которой неустанно восхищался Филипп, была неисчерпаемая щедрость Учителя. Филипп ни разу не заметил в Иисусе какой-либо мелочности, скупости или скаредности, и он преклонялся перед этим неизменным и бесконечным великодушием.

В личности Филиппа было мало впечатляющего. О нем часто говорили как о «Филиппе из Вифсаиды, города, где живут Андрей и Петр». Он был почти полностью лишен проницательности и способности увидеть эффектные возможности, заключенные в конкретной ситуации. Он не был пессимистом; он был просто бескрылым человеком. Кроме того, у него в значительной мере отсутствовала духовная интуиция. Он мог, не колеблясь, прервать Иисуса в разгар самых сложных рассуждений Учителя, чтобы задать явно нелепый вопрос. Однако Иисус никогда не отчитывал его за такую бездумность; он был терпелив к Филиппу и тактично относился к его неспособности проникнуть в глубинный смысл учения. Иисус хорошо знал, что если бы он хотя бы раз высказал Филиппу порицание за его надоедливые вопросы, то этим он не только ранил бы его искреннюю душу, но и задел бы Филиппа настолько, что тот уже никогда не решился бы задать ни одного вопроса. Иисус знал, что его пространственные миры населены неисчислимыми миллиардами таких же несообразительных смертных, и он хотел, чтобы им было всегда легко обращаться к нему, приходить со своими вопросами и проблемами. В конце концов, Иисуса действительно больше интересовали глупые вопросы Филиппа, чем собственная проповедь. Иисус в высшей степени интересовался людьми, самыми различными людьми.

Апостольский эконом не был хорошим оратором, однако он обладал большой способностью убеждать и добивался успеха в личном общении. Его было трудно разочаровать; он отличался упорством и настойчивостью во всём, за что брался. Он обладал огромным и редким даром — умением сказать «пойдем». Когда его первый новообращенный, Нафанаил, захотел поспорить о достоинствах и недостатках Иисуса и Назарета, убедительным ответом Филиппа было: «Пойдем, и увидишь». Он не был догматичным проповедником, увещевающим своих слушателей: «Идите» — делайте то, делайте это. Любую ситуацию, возникавшую в его труде, он встречал словом «пойдем» — «пойдем со мной, я покажу тебе путь». И такой метод эффективен всегда, при любых формах и на любых стадиях обучения. Родители тоже могли бы научиться у Филиппа тому, что вместо «идите и сделайте то или это» лучше говорить детям «пойдемте с нами, и мы покажем вам и сделаем вместе с вами так, как лучше».

Неспособность Филиппа приспосабливаться к новой ситуации проявилась в полной мере, когда группа греков явилась к нему в Иерусалиме со словами: «Господин, мы хотим увидеть Иисуса». Любому еврею, обратившемуся к нему с таким вопросом, Филипп ответил бы: «Пойдем». Однако эти люди были чужеземцами, а Филипп не помнил какой-либо инструкции своих начальников на этот счет. Поэтому всё, о чём он мог подумать, было посоветоваться с главой апостолов, Андреем, после чего они вдвоем препроводили просивших встречи греков к Иисусу. Точно так же, когда по заданию своего Учителя он отправился в Самарию для проповеди и крещения верующих, он не стал возлагать руки на своих новообращенных в знак получения ими Духа Истины. Это было сделано Петром и Иоанном, прибывшими вскоре из Иерусалима для наблюдения за его работой в интересах материнской церкви.

Филипп прошел через мучительный период смерти Учителя, принял участие в реорганизации апостольской группы и стал первым, кто отправился покорять новые души проповедью царства за пределами непосредственного расселения евреев. Он добился огромных успехов в своей работе среди самаритян и в последующих трудах по распространению евангелия.

Жена Филиппа, являвшаяся активным членом женского корпуса, стала деятельной соратницей своего мужа в его проповедническом труде, после того как они бежали из Иерусалима от преследований. Это была бесстрашная женщина. Она стояла у самого креста, на котором был распят Филипп, воодушевляя его на провозглашение благой вести даже его убийцам, а когда силы оставили его, она начала рассказывать о спасении через веру в Иисуса; ее заставили замолчать лишь после того, как озлобленные иудеи набросились на нее и забили насмерть камнями. Их старшая дочь, Лия, продолжила их труд и впоследствии стала известной иерапольской пророчицей.

Филипп, некогда являвшийся экономом апостолов, был могущественным человеком в царстве; куда бы он ни приходил, он завоевывал новые души. В итоге он был распят за свою веру и похоронен в Иераполе.

6. ЧЕСТНЫЙ НАФАНАИЛ

Нафанаил — шестой и последний из апостолов, избранных Учителем лично, — был приведен к Иисусу его другом Филиппом. Он был компаньоном Филиппа в нескольких коммерческих предприятиях и направлялся вместе с ним к Иоанну Крестителю, когда они повстречали Иисуса.

Нафанаил стал апостолом в возрасте двадцати пяти лет и, после Иоанна, был самым молодым членом группы. Младший ребенок из семи детей, он не был женат и служил единственной опорой престарелым и немощным родителям, вместе с которыми он жил в Кане. Некоторые из его братьев и сестер лежали в могиле. У других были свои семьи, но ни один из них не жил в родном селении. Нафанаил и Иуда Искариот были наиболее образованными из двенадцати апостолов. Ранее Нафанаил собирался стать купцом.

Сам Иисус не дал Нафанаилу прозвища, но двенадцать апостолов вскоре начали называть его словами, означавшими честность, чистосердечие. Он был «без лукавства». И это являлось его огромным достоинством; он был и честным, и чистосердечным. Недостатком его характера была гордость: он очень гордился своей семьей, своим городом, своей репутацией и своим народом. Всё это похвально, пока не заходит слишком далеко. Нафанаил же в своих личных предубеждениях был склонен доходить до крайностей. Он имел обыкновение предвзято судить о других людях, исходя из собственных представлений. Еще до того, как увидеть Иисуса, он первым делом спросил: «Разве может что-нибудь хорошее выйти из Назарета?» Но, несмотря на свою гордость, Нафанаил не был упрямцем. Он сразу же изменил свое отношение к Иисусу, как только посмотрел ему в глаза.

Во многих отношениях Нафанаил являлся странным гением апостольской семьи. Он отличался философским складом ума и мечтательностью, но это был весьма практичный тип мечтателя. Глубокие философские размышления сменялись у него периодами редкого и причудливого юмора. Когда Нафанаил был в подходящем настроении, он, возможно, являлся лучшим рассказчиком среди апостолов. Иисус очень любил слушать и серьезные, и шутливые рассуждения Нафанаила. Постепенно Нафанаил начал более серьезно воспринимать Иисуса и царство, но он никогда не относился серьезно к себе.

Все апостолы любили и уважали Нафанаила, и у него были превосходные отношения со всеми, кроме Иуды Искариота. Иуда считал, что Нафанаил недостаточно серьезно относится к своим обязанностям апостола, и однажды он осмелился втайне от других прийти к Иисусу и пожаловаться на Нафанаила. Иисус сказал: «Иуда, не оступись, не кичись своим положением. Кто из нас вправе судить своего брата? Воля Отца — не в том, чтобы его дети занимались в своей жизни только серьезными делами. Позволь повторить: я пришел для того, чтобы мои братья во плоти смогли получить больше радости, веселья и жили более полнокровной жизнью. А потому ступай, Иуда, и выполняй добросовестно то, что тебе поручено, а Нафанаилу, своему брату, позволь самому отчитываться перед Богом». И память об этом и многих других схожих случаях долго жила в лживой душе Иуды Искариота.

Не раз, когда Иисус находился в горах с Петром, Иаковом и Иоанном, и отношения между апостолами становились натянутыми и сложными, когда даже Андрей не знал, что сказать своим помрачневшим собратьям, Нафанаил разряжал обстановку философским замечанием или своей искрометной и доброй шуткой.

В обязанности Нафанаила входило ухаживать за семьями апостолов. Он часто отсутствовал на апостольских собраниях, ибо когда он узнавал о болезни или чрезвычайном происшествии с кем-то из своих подопечных, он немедля отправлялся на помощь. Имея такого человека, как Нафанаил, апостолы могли быть уверены в том, что благополучие их семей находится в надежных руках.

Нафанаил больше всего уважал Иисуса за его терпимость. Он неустанно размышлял о широте и великодушной благожелательности Сына Человеческого.

Отец Нафанаила (Варфоломей) умер вскоре после Пятидесятницы, после чего этот апостол отправился в Месопотамию и Индию, где возвещал благую весть о царстве и крестил верующих. Его собратья так и не узнали, что стало с их прежним товарищем — философом, поэтом и юмористом. Однако он также был великим человеком в царстве и сделал многое для распространения учений Иисуса, хотя он и не принимал участия в последующей организации христианской церкви. Нафанаил умер в Индии.

7. МАТФЕЙ ЛЕВИЙ

Матфей, седьмой апостол, был избран Андреем. Матфей принадлежал к семье сборщиков податей, или мытарей; сам же он являлся сборщиком налоговых пошлин в своем родном городе, Капернауме. Он был тридцати одного года от роду, женат и имел четырех детей. Матфей обладал небольшим состоянием, являясь единственным сколько-нибудь обеспеченным человеком из всего апостольского корпуса. Это был предприимчивый и компанейский человек, наделенный способностью дружить и поддерживать хорошие отношения с самыми разными людьми.

Андрей назначил Матфея финансовым представителем апостолов. В некотором смысле, он являлся финансовым агентом и деловым представителем апостольской организации. Он хорошо разбирался в людях и был прекрасным пропагандистом. Его личность плохо поддается описанию, однако он являлся весьма добросовестным учеником и всё больше верил в миссию Иисуса и несомненность царства. Иисус не дал Левию прозвища, но товарищи обычно называли его «добытчиком денег».

Сильной чертой его характера была безраздельная преданность общему делу. То, что он, мытарь, был принят Иисусом и апостолами, служило причиной благодарности, переполнявшей бывшего сборщика налогов. Но потребовалось некоторое время, прежде чем остальные апостолы — в особенности Симон Зелот и Иуда Искариот — примирились с присутствием среди них сборщика податей. Слабостью Матфея был его близорукий и материалистический взгляд на жизнь. Однако со временем он добился огромного прогресса во всех этих отношениях. Конечно, ему приходилось пропускать многие из самых ценных периодов обучения, ибо его обязанностью было следить за пополнением казны.

Больше всего Матфей ценил в Учителе его всепрощение. Он непрестанно вспоминал о том, что для обретения Бога достаточно одной только веры. Он любил говорить о царстве как об «этом деле обретения Бога».

Хотя на Матфее лежало бремя прошлого, он зарекомендовал себя с лучшей стороны, и постепенно его товарищи стали гордиться поступками мытаря. Он являлся одним из тех апостолов, которые записывали многие изречения Иисуса, и эти записи легли в основу последующего рассказа Исадора о высказываниях и делах Иисуса, известного как Евангелие от Матфея.

Вслед за Матфеем — деловым человеком и сборщиком податей, прожившим прекрасную и полезную жизнь, — многие тысячи деловых людей, государственных служащих и политических деятелей последующих веков услышали подкупающий голос Учителя: «Следуй за мной». Матфей действительно был расчетливым политиком, однако он хранил исключительную верность Иисусу и был в высшей степени предан своему долгу — заботе о том, чтобы у посланников грядущего царства было достаточно средств.

Присутствие Матфея среди двенадцати апостолов позволило широко распахнуть двери царства для множества павших духом и отвергнутых душ, давно уже считавших себя лишенными того утешения, которое дает религия. Толпы отверженных и отчаявшихся мужчин и женщин стремились услышать Иисуса, и он не отвернулся ни от одного из них.

Матфей принимал пожертвования от всех желающих из числа верующих учеников и слушателей, присутствовавших на проповедях Учителя, однако он никогда не проводил массовых сборов средств. Вся его деятельность, связанная с финансированием, осуществлялась им втайне и лично; большей частью деньги собирались среди представителей наиболее состоятельного класса заинтересованных верующих. Практически всё свое скромное состояние он потратил на нужды Учителя и его апостолов, но они так и не узнали о его щедрости, — за исключением Иисуса, который знал об этом всё. Матфей не решался открыто вносить свои деньги в апостольскую казну из-за боязни, что Иисус и его товарищи посчитают их грязными; поэтому он часто давал деньги от имени других верующих. В первые месяцы, когда Матфей знал, что его присутствие среди апостолов являлось определенным испытанием, он чувствовал сильное искушение намекнуть им на то, что нередко они кормятся на его средства, однако он подавлял этот соблазн. В тех случаях, когда проявлялось презрительное отношение к мытарю, Левий сгорал от желания раскрыть им свою щедрость, но ему всегда удавалось промолчать.

Если оказывалось, что имевшихся в наличии средств недостаточно для покрытия недельных расходов, Левий часто брал крупные суммы из личных сбережений. Точно так же иногда, когда у него появлялся огромный интерес к учению Иисуса, он предпочитал остаться с остальными и послушать Учителя, даже если знал, что из-за этого ему придется самому внести нужную сумму. Но как же ему хотелось, чтобы Иисус узнал о том, что значительную часть денег он берет из собственного кармана! Он и не догадывался, что Учитель прекрасно это знает. Ни один из апостолов так никогда и не узнал, что Матфей являлся их благотворителем, причем в такой степени, что когда, с началом преследований, он отправился проповедовать евангелие царства, он остался практически без гроша.

Когда эти преследования заставили апостолов покинуть Иерусалим, Матфей отправился на север, проповедуя евангелие царства и крестя верующих. Его прежние товарищи-апостолы утратили с ним связь, однако он продолжал идти вперед, проповедуя и крестя, через Сирию, Каппадокию, Галатию, Вифинию и Фракию. Именно здесь, во фракийском городе Лисимахии, в результате сговора группы неверующих иудеев с римскими солдатами, он встретил свою смерть. Так этот возрожденный мытарь погиб победителем — с верой в спасение, столь прочно усвоенной им из учений Иисуса за время недавнего пребывания Учителя на земле.

8. ФОМА ДИДИМ

Фома был восьмым апостолом, и он был избран Филиппом. В последующие времена он стал известен как «Фома неверующий», однако его товарищи-апостолы вряд ли считали его неисправимым скептиком. Действительно, он обладал логическим и скептическим складом ума, но его отважная преданность не позволяла близко знавшим его людям считать Фому банальным скептиком.

Когда Фома присоединился к апостолам, ему было двадцать девять лет. Он был женат и имел четырех детей. Поначалу он работал плотником и каменщиком, но впоследствии стал рыбаком и поселился в Тарихее, находившейся на западном берегу Иордана у того места, где он вытекает из Галилейского моря. Фома был известным человеком в своем небольшом селе. Он был мало образован, но обладал острым и логическим умом и являлся сыном прекрасных родителей, живших в Тивериаде. Из всех апостолов только Фома обладал действительно аналитическим складом ума. Он был настоящим ученым апостольской группы.

Детство Фомы было несчастливым. Брак его родителей нельзя назвать удачным, что отразилось на нем в зрелом возрасте. Фома приобрел очень тяжелый и сварливый характер. Даже его жена была довольна, когда он стал одним из апостолов: она радовалась тому, что большую часть времени сможет не видеть своего пессимистически настроенного мужа. Кроме того, ему была присуща некоторая подозрительность. Поэтому с ним было трудно ужиться. Поначалу Петр был весьма разочарован Фомой и жаловался на него своему брату Андрею, называя его «подлым, противным и вечно подозрительным». Но чем лучше товарищи Фомы узнавали его, тем больше он им нравился. Они убедились в его абсолютной честности и непоколебимой преданности. Фома был в высшей степени искренним и правдивым человеком, однако он был от природы придирчив и вырос настоящим пессимистом. Проклятьем его аналитического ума была подозрительность. Он уже терял веру в людей, когда познакомился с апостолами и, таким образом, соприкоснулся с благородной личностью Иисуса. Эта связь с Учителем сразу же начала преобразовывать весь характер Фомы, что привело к огромной перемене в его отношениях с другими людьми.

Огромной силой Фомы был его прекрасный аналитический ум в сочетании с непреклонным мужеством — если он приходил к какому-то решению. Его огромной слабостью была подозрительность в сочетании с нерешительностью, которую он так и не преодолел за всю свою жизнь во плоти.

В организации двенадцати апостолов в обязанности Фомы входило составление маршрутов и руководство путешествиями, и он был умелым управляющим работой и передвижениями апостольского корпуса. Он был хорошим исполнителем, великолепным предпринимателем, однако ему мешало его переменчивое настроение; сегодня он был одним человеком, завтра — другим. Когда Фома присоединился к апостолам, он был склонен к меланхолии, но общение с Иисусом и другими апостолами в значительной мере излечило его от этого болезненного погружения в себя.

Иисусу очень нравился Фома, с которым он провел много длительных бесед с глазу на глаз. Его присутствие среди апостолов было огромным утешением для всех честных скептиков и помогло многим смущенным умам войти в царство, даже если они не могли целиком понять всех духовных и философских аспектов учений Иисуса. Апостольство Фомы было неизменным свидетельством того, что Иисус любит и честных скептиков.

Если другие апостолы чтили Иисуса из-за какой-то особенной и выдающейся черты его многогранной личности, то Фома почитал своего Учителя из-за его в высшей степени гармоничного характера. Фома всё больше восхищался и уважал того, кто был столь ласковым и милосердным — и столь непреклонно справедливым и беспристрастным; столь твердым, но лишенным упрямства; столь спокойным, но лишенным безразличия; столь полезным и участливым, но лишенным навязчивости или безапелляционности; столь сильным — и одновременно столь добрым; столь уверенным, но лишенным грубости или резкости; столь мягким, но столь чуждым нерешительности; столь чистым и невинным — и в то же время столь живым, энергичным и волевым; столь истинно мужественным, но лишенным опрометчивости или безрассудства; столь любящим природу, но столь свободным от какого-либо поклонения ей; столь веселым и шутливым, но столь лишенным легкомысленности и фривольности. Именно эта несравненная гармоничность личности покорила Фому. Из всех апостолов он, возможно, обладал лучшим интеллектуальным пониманием Иисуса и способностью по достоинству оценить его личность.

В советах двенадцати апостолов Фома всегда был осмотрителен и настаивал на соблюдении осторожности, однако если его консервативная линия не встречала достаточной поддержки или отвергалась, он всегда был первым, кто бесстрашно отправлялся исполнять принятый план. Вновь и вновь он выступал против какой-нибудь идеи, считая ее проявлением безрассудства и излишней самоуверенности; он спорил до самого конца, но когда Андрей выносил вопрос на голосование и апостолы решали сделать то, против чего он столь упорно возражал, Фома был первым, кто говорил: «Пошли!» Он умел проигрывать. Он не был злопамятным и не таил оскорбленных чувств. Раз за разом он возражал против того, чтобы Иисус подвергал себя опасности, но если Учитель решал пойти на риск, Фома неизменно сплачивал апостолов своим отважным призывом: «Вперед, друзья — пойдем же на смерть вместе с ним».

В некоторых отношениях Фома был похож на Филиппа; он тоже хотел, чтобы ему «показали», однако его внешние проявления сомнения основывались на совершенно иных мыслительных процессах. Фома был аналитиком, а не просто скептиком. Что касалось личной физической отваги, он был одним из самых храбрых среди двенадцати апостолов.

У Фомы бывали очень тяжелые дни; временами он становился мрачным и унылым. Утрата сестры-близнеца в возрасте девяти лет во многом стала причиной его юношеской печали и усугубила проблемы его характера в более поздний период жизни. Когда Фома погружался в уныние, то иногда ему помогал прийти в себя Нафанаил, иногда — Петр, а нередко — один из близнецов Алфеевых. К сожалению, в периоды наибольшей подавленности он всегда избегал прямого контакта с Иисусом. Однако Учитель знал об этом всё и с понимающим сочувствием относился к страдавшему меланхолией и одолеваемому сомнениями апостолу.

Иногда Фома получал от Андрея разрешение покинуть остальных и уединиться на один-два дня. Но вскоре он понял неразумность такого пути. Он быстро убедился в том, что лучшее средство в период подавленности — продолжать работать и держаться своих товарищей. Однако какие бы чувства ни владели им, он оставался настоящим апостолом. Когда приходило время действовать, именно Фома всегда говорил: «Пошли!»

Фома служит прекрасным примером человека, который испытывает сомнения, вступает с ними в борьбу и побеждает. Он обладал великолепным умом; он не был язвительным критиканом. Это был человек логического склада ума, мыслитель; он являлся пробным камнем для Иисуса и своих товарищей-апостолов. Если бы Иисус и его труд не были подлинными, такого человека, как Фома, невозможно было бы удержать от начала до конца. Он обладал острым и безошибочным чувством истины. При первом же признаке мошенничества или обмана Фома покинул бы их. Ученые могут не до конца понимать Иисуса и его труд на земле, однако с Учителем и его человеческими соратниками жил и трудился человек, обладавший умом настоящего ученого, — Фома Дидим, и он верил в Иисуса Назарянина.

Дни суда и распятия стали тяжелым испытанием для Фомы. На какое-то время он впал в глубокое отчаяние, но собрался с силами, остался с апостолами и вместе с ними приветствовал Иисуса на Галилейском море. На время он поддался сомнениям и депрессии, но в итоге вновь обрел веру и мужество. После Пятидесятницы он помогал апостолам мудрым советом и, когда преследования рассеяли верующих, прошел Кипр, Крит, побережье Северной Африки и в Сицилию, проповедуя благую весть царства и крестя верующих. Фома продолжал проповедовать и крестить, пока, по приказу Рима, не был схвачен и казнен на Мальте. Всего за несколько недель до смерти он приступил к описанию жизни и учений Иисуса.

9 и 10. ИАКОВ И ИУДА АЛФЕЕВЫ

Близнецы Иаков и Иуда, сыновья Алфея, были рыбаками и жили неподалеку от Хересы; Иаков и Иоанн Зеведеевы избрали их девятым и десятым апостолами. Им было по двадцать шесть лет, и они были женаты; у Иакова было трое детей, у Иуды — двое.

Мало что можно сказать об этих простых рыбаках. Они любили своего Учителя, и Иисус любил их, однако они никогда не прерывали его рассуждений вопросами. Они плохо понимали философские беседы и теологические дебаты других апостолов, но они радовались тому, что оказались среди столь могущественных людей. Оба они были практически идентичны по своему внешнему облику, умственным способностям и духовному восприятию. То, что можно сказать об одном, справедливо и для другого.

Андрей поручил им следить за порядком. Они являлись главными блюстителями порядка во время проповедей и, фактически, широко использовались апостолами в качестве слуг и посыльных. Они помогали Филиппу со снабжением, относили деньги семьям вместо Нафанаила и всегда были готовы помочь любому из апостолов.

Толпы простых людей испытывали огромное воодушевление, когда видели среди апостолов таких же, как они, простолюдинов, удостоенных столь высокой чести. Уже то, что эти недалекие близнецы были приняты в апостолы, привлекало в царство множество нерешительных верующих. И, кроме того, простые люди более благосклонно относились к тому, что ими руководили и управляли официальные блюстители порядка, во многом похожие на них самих.

Иаков и Иуда, которых также называли Фаддеем и Леввеем, не имели ни сильных, ни слабых сторон. Прозвища, данные им апостолами, были добродушным обозначением заурядности. Они были «меньшими из всех апостолов». Они знали это и не расстраивались.

Иаков Алфеев особенно любил Иисуса из-за его простоты. Эти близнецы не могли постичь разум Иисуса, однако они действительно чувствовали, что связаны с сердцем Учителя узами благожелательности. Они не обладали большим умом; при всём уважении к ним, их можно было бы назвать даже глупыми, но в своей духовной сущности они обладали настоящим опытом. Они верили в Иисуса; они являлись сынами Божьими и собратьями в царстве.

Иуду Алфеева притягивала к Иисусу непоказная скромность Учителя. Такая скромность в сочетании с таким личным достоинством чрезвычайно импонировала Иуде. То, что Иисус всегда умалчивал о своих необычных деяниях, производило огромное впечатление на этого простодушного дитя природы.

Близнецы были добродушными и бесхитростными помощниками, и все любили их. Иисус пригласил этих молодых людей одного таланта занять почетное место в царстве — войти в его личное окружение, — потому что в пространственно-временных мирах существуют бесчисленные миллионы таких же простодушных и охваченных страхом душ, которым он также предлагает активное вероисповедное общение с ним и его излитым Духом Истины. Иисус презирает не незначительность, а зло и грех. Иаков и Иуда были незначительны, но они были верны. Они были простыми и невежественными людьми, но они обладали большим сердцем, добротой и великодушием.

И сколь преисполнены благодарной гордостью были эти скромные люди в тот день, когда Учитель отказался принимать некоего богатого человека в качестве проповедника евангелия, пока тот не продаст свое имение и не поможет бедным! Когда бедняки слышали это и видели близнецов среди его советников, они знали доподлинно, что Иисус нелицеприятен. Только божественный институт — царство небесное — мог быть построен на столь заурядном человеческом фундаменте!

Лишь один или два раза за всё их общение с Иисусом близнецы решились обратиться с вопросом в присутствии других. Проснувшийся у Иуды интерес побудил его задать вопрос после того, как Учитель сказал о гласном раскрытии себя миру. Иуда был несколько разочарован тем, что у двенадцати апостолов не останется секретов, и решился спросить: «Но Учитель, когда ты таким образом раскроешь себя миру, как выделишь ты нас особым проявлением своей благости?»

Близнецы добросовестно служили до самого конца — до черных дней суда, распятия и отчаяния. В своих сердцах они никогда не теряли веру в Иисуса и (не считая Иоанна) первыми поверили в воскресение. Но они не могли понять установления царства. Вскоре после того как их Учитель был распят, они вернулись к своим семьям и сетям; их труд был завершен. Они не обладали способностями, необходимыми для более сложных сражений во имя царства. Однако они жили и умерли с сознанием того, что были удостоены и благословлены четырьмя годами тесной и личной связи с Сыном Божьим — полновластным творцом вселенной.

11. СИМОН ЗЕЛОТ

Симон Зелот, одиннадцатый апостол, был избран Симоном Петром. Это был способный человек с хорошей родословной, который жил вместе со своей семьей в Капернауме. Когда он присоединился к апостолам, ему было двадцать восемь лет. Он являлся пламенным агитатором. Кроме того, это был человек, который много говорил, не подумав. До того, как посвятить всего себя патриотической организации зелотов, он был купцом в Капернауме.

Симон Зелот отвечал за развлечения и отдых апостольской группы, и он был прекрасным организатором досуга и отдыха двенадцати апостолов.

Сильной стороной характера Симона была его воодушевляющая преданность. Если апостолы находили мужчину или женщину, которые терзались сомнениями относительно вступления в царство, они посылали Симона. Обычно этому вдохновенному стороннику спасения через веру в Бога требовалось не более пятнадцати минут, чтобы развеять все сомнения и устранить любые колебания, увидеть рождение новой души в «свободе веры и радости спасения».

Огромной слабостью Симона был его материалистический склад ума. Он не мог быстро превратиться из еврейского националиста в духовного интернационалиста. Четыре года — слишком короткий срок для такой интеллектуальной и эмоциональной трансформации, однако Иисус всегда терпеливо относился к нему.

Больше всего Симона восхищало в Иисусе спокойствие Учителя, его уверенность, выдержка и непостижимое самообладание.

Хотя Симон был пламенным революционером, бесстрашным бунтовщиком, он постепенно укрощал свою пылкую натуру, пока не превратился в яркого и убедительного проповедника «мира на земле и доброй воли среди людей». Симон был искусным спорщиком; он действительно любил поспорить. И когда приходилось иметь дело с законничеством образованных евреев или с интеллектуальными софизмами греков, это всегда поручалось Симону.

Он был мятежником по своей природе и борцом с традиционными верованиями по воспитанию, однако Иисус привлек его на свою сторону для проповеди высоких идей небесного царства. Симон всегда отождествлял себя с партией протеста; теперь же он присоединился к партии прогресса — неограниченного и вечного прогресса в духе и истине. Он был человеком огромной верности и горячей личной преданности, и он действительно глубоко любил Иисуса.

Иисус не боялся общаться с коммерсантами, трудовым людом, оптимистами, пессимистами, философами, скептиками, мытарями, политиками и патриотами.

Учитель часто беседовал с Симоном, но ему так и не удалось превратить этого ревностного еврейского националиста в интернационалиста. Иисус часто говорил Симону, что человеку свойственно желать улучшения социального, экономического и политического положения, однако он неизменно добавлял: «Это не имеет отношения к небесному царству. Мы должны посвятить себя исполнению воли Отца. Наше дело — быть посланниками небесного духовного правительства, и мы не должны непосредственно заниматься чем-либо иным, кроме представления воли и характера божественного Отца, возглавляющего правительство, посланниками которого мы являемся». Симону было трудно понять всё это, но постепенно он стал постигать некоторый смысл учения Иисуса.

Когда иерусалимские преследования рассеяли учеников, Симон временно прекратил свою деятельность. Он был буквально сломлен. Как патриот-националист, он отказался от всего ради учений Иисуса; и вот, всё было кончено. Он впал в отчаяние, но через несколько лет вновь исполнился надеждой и отправился в путь, возвещая евангелие царства.

Он прибыл в Александрию и, поднявшись к верховьям Нила, проник в глубинные районы Африки, повсюду проповедуя евангелие Иисуса и крестя верующих. Так он трудился, пока не превратился в немощного старика. Он умер и был похоронен в сердце Африки.

12. ИУДА ИСКАРИОТ

Иуда Искариот, двенадцатый апостол, был избран Нафанаилом. Он родился в Кериоте — небольшом городке в южной Иудее. Когда он был подростком, родители перебрались в Иерихон, где он жил и служил в различных коммерческих предприятиях своего отца, пока не заинтересовался проповедью и деятельностью Иоанна Крестителя. Родители Иуды были саддукеями, и когда их сын примкнул к ученикам Иоанна, они отреклись от него.

Нафанаил встретил Иуду в Тарихее, где тот искал работу на рыбосушильном предприятии у южной оконечности Галилейского моря. Когда он примкнул к апостолам, ему было тридцать лет и он не был женат. Он был, возможно, самым образованным из двенадцати апостолов и являлся единственным в апостольской семье Учителя выходцем из Иудеи. Личность Иуды не отличалась какими-либо яркими чертами, хотя он обладал многими внешними признаками культурного и воспитанного человека. Он обладал хорошим умом, но этот ум не всегда был по-настоящему искренним. Иуда, в сущности, не понимал себя; он не был откровенным в отношениях с самим собой.

Андрей назначил Иуду апостольским казначеем; он полностью соответствовал своей должности и — вплоть до того дня, когда он предал своего Учителя, — исполнял обязанности честно, преданно и чрезвычайно успешно.

В Иисусе не было какой-либо особой черты, которая восхищала бы Иуду и которую он выделял бы из всесторонне привлекательной и чрезвычайно обаятельной личности Учителя. Иуда так и не смог возвыситься над своими предвзятыми мнениями иудеянина о своих товарищах-галилеянах. Про себя он критиковал многое даже в Иисусе. Не раз этот самодовольный иудеянин осмеливался в глубине души подвергать критике даже того, на кого одиннадцать апостолов смотрели как на совершенного человека, который «абсолютно прекрасен и выделяется из десяти тысяч». Он действительно считал, что Иисус проявляет робость и в некотором смысле боится утвердить собственное могущество и власть.

Иуда был хорошим коммерсантом. Требовался такт, способности, терпение, равно как и неукоснительная приверженность своему делу, для того чтобы вести финансовые дела такого идеалиста, как Иисус, не говоря уже о борьбе с безалаберностью некоторых апостолов в деловых вопросах. Иуда был действительно хорошим исполнителем, дальновидным и способным финансистом. И он являлся активным сторонником организации. Никто из двенадцати никогда не критиковал Иуду. Насколько они могли судить, Иуда Искариот был непревзойденным казначеем, образованным и лояльным (хотя иногда критически настроенным) апостолом и во всех отношениях преуспевающим человеком. Апостолы любили Иуду. Он действительно был одним из них. Должно быть, он верил в Иисуса, однако мы сомневаемся, чтобы он действительно любил Учителя всем сердцем. Судьба Иуды иллюстрирует справедливость выражения: «Иной путь кажется человеку правильным, но в конце пути — смерть». Человек легко становится жертвой незаметного обмана — приятного приспособления к путям греха и смерти. Не сомневайтесь в том, что в финансовом отношении Иуда всегда был лоялен по отношению к Учителю и своим товарищам-апостолам. Деньги никогда не могли бы стать мотивом его предательства.

Иуда являлся единственным сыном недальновидных родителей. В очень юном возрасте его баловали и ласкали; он был испорченным ребенком. Когда он вырос, у него сложилось преувеличенное представление о собственной значимости. Он не умел проигрывать. Его представления о справедливости были расплывчатыми и превратными. Он лелеял в себе чувства ненависти и подозрительности. Он был мастером превратного толкования слов и поступков своих друзей. И всю свою жизнь Иуда культивировал в себе привычку сводить счеты с теми, кто, как ему представлялось, плохо обходился с ним. Он обладал извращенным представлением о ценностях и преданности.

Для Иисуса Иуда являлся испытанием веры. С самого начала Учитель прекрасно понимал слабости этого апостола и хорошо видел, какой опасностью чревато принятие его в братство. Однако в природе Сынов Божьих — давать каждому созданному существу полную и равную возможность спасения и продолжения жизни. Иисус хотел, чтобы не только смертные данного мира, но и наблюдавшие существа в бессчетных других мирах знали, что когда возникает сомнение в искренней и беззаветной преданности создания царству, неизменной практикой стоящих над людьми Судей является полное принятие сомнительного кандидата. Дверь в вечную жизнь широко открыта для всех; «жаждущий пусть приходит»; нет никаких ограничений или условий, кроме веры входящего.

Именно поэтому Иисус позволил Иуде продолжать свою деятельность до самого конца, всегда делая всё возможное, чтобы изменить и спасти этого слабого и запутавшегося апостола. Однако если человек неспособен честно принять свет и оправдать его своей жизнью, то в душе такого человека этот свет превращается в тьму. Иуда стал лучше понимать царство на интеллектуальном уровне, но, в отличие от остальных апостолов, он не достиг прогресса в обретении духовного характера. Ему не удалось добиться удовлетворительного личного прогресса в своем духовном опыте.

Иуда всё глубже погружался в мрачные размышления о собственных разочарованиях и в итоге пал жертвой затаенной злобы. Он часто считал себя обиженным и начал относиться с патологической подозрительностью к своим лучшим друзьям — и даже к Учителю. Вскоре его поглотила идея сведения счетов; он был готов пойти на всё, чтобы отомстить за себя, — да, вплоть до предательства своих товарищей и Учителя.

Однако эти порочные и опасные мысли приняли окончательную форму только в тот день, когда благодарная женщина возлила сосуд с дорогим благовонием Иисусу на ноги. Иуда счел это расточительством, и когда его открытый протест был сразу же и во всеуслышание отвергнут Иисусом, чаша терпения Иуды переполнилась. Это событие пробудило в нем накопившиеся за всю жизнь ненависть, обиду, злобу, мнительность, ревность и жажду мести, и он решил расквитаться, еще даже не зная с кем; но он сосредоточил всё свое зло на единственном невинном человеке во всей презренной драме его несчастной жизни только потому, что Иисус оказался главным действующим лицом в том эпизоде, которым ознаменовался переход Иуды из эволюционирующего царства света в избранные им самим владения тьмы.

Много раз Учитель как наедине, так и публично предупреждал Иуду о том, что тот встал на скользкий путь, однако обычно божественные предостережения бесполезны, если они наталкиваются на озлобленную человеческую природу. Иисус сделал всё возможное, не противоречащее нравственной свободе человека, чтобы удержать Иуду от заблуждения. Наконец настал час великого испытания. Сын злобы пал; он уступил отвратительным и презренным велениям надменного, мстительного, отличавшегося гипертрофированным самомнением разума и стремительно погрузился в смятение, отчаяние и порок.

И тогда Иуда вступил в подлый и позорный сговор с целью предательства своего Господа и Учителя и быстро привел в исполнение этот гнусный заговор. При осуществлении своих порожденных злобой планов коварного предательства он испытывал мгновения сожаления и стыда, но в такие периоды ясного сознания он, в собственное оправдание, малодушно воображал, что Иисус, быть может, воспользуется своим могуществом и в последнее мгновение освободит себя.

Когда всё было позади — когда презренный и греховный поступок был совершен, — этот ставший предателем смертный, которому ничего не стоило продать своего друга за тридцать сребреников для удовлетворения давней жажды мести, бросился вон и исполнил последний акт в драме бегства от реальностей смертного существования, покончив с собой.

Одиннадцать апостолов ужаснулись, они были потрясены. Иисус испытывал к предателю одну только жалость. Миры не смогли простить Иуду, и с тех пор его имя стало табу по всей обширной вселенной.

ДОКУМЕНТ 140 ПОСВЯЩЕНИЕ ДВЕНАДЦАТИ В АПОСТОЛЫ

Около полудня в воскресенье, 12 января 27 года н. э., Иисус собрал апостолов для посвящения в качестве общественных проповедников евангелия царства. Апостолы были готовы к тому, что их могут созвать в любой день; поэтому в то утро они рыбачили неподалеку от берега. Некоторые из них остались на берегу чинить сети и приводить в порядок рыболовные снасти.

Идя по берегу моря, Иисус стал созывать апостолов. Сначала он окликнул рыбачивших неподалеку Андрея и Петра; затем он позвал Иакова и Иоанна — они находились поблизости в лодке и чинили сети, беседуя со своим отцом Зеведеем. Так, попарно, Иисус собрал остальных апостолов, и когда все двенадцать были в сборе, отправился с ними в горы к северу от Капернаума, где приступил к наставлениям, предварявшим официальное посвящение.

Впервые все апостолы молчали; даже Петр впал в задумчивость. Наконец-то настал долгожданный час! Им предстояло отправиться в путь со своим Учителем, чтобы принять участие в некоем торжественном ритуале личного освящения и коллективного посвящения возвышенному труду в качестве представителей их Учителя — провозвестников грядущего царства его Отца.

1. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ

Перед тем, как приступить к официальной церемонии, Иисус обратился к сидящим перед ним апостолам: «Братья мои, час царства пробил. Я привел вас сюда для того, чтобы представить вас Отцу в качестве посланников царства. Некоторые из вас, призванные первыми, слышали, как я говорил об этом царстве в синагоге. С тех пор как вы начали трудиться вместе со мной в городах в окрестностях Галилейского моря, каждый из вас лучше познакомился с царством Отца. Но сейчас я хочу рассказать вам нечто большее об этом царстве.

Новое царство, которое мой Отец собирается воздвигнуть в сердцах своих земных детей, будет царством вечным. Бесконечным будет это владычество моего Отца в сердцах тех, кто пожелает исполнить его божественную волю. Я заявляю вам, что мой Отец не есть Бог иудеев или язычников. Многие придут с востока и запада, чтобы воссесть вместе с нами в царстве Отца, и многие из детей Авраама откажутся вступить в это новое братство — владычество духа Отца в сердцах детей человеческих.

Не численность армий и не власть богатства определят могущество этого царства, но слава божественного духа, который явится для того, чтобы учить умы и господствовать в сердцах возрожденных граждан этого небесного царства — Божьих сынов. Это братство любви, где господствует праведность и где боевым кличем станут слова: „Мир на земле и добрая воля ко всем людям“. Это царство, к провозглашению которого вам предстоит так скоро приступить, является мечтой праведных людей во все века, надеждой всей земли и исполнением мудрых обещаний всех пророков.

Но вас, дети мои, и всех других, кто пожелает войти в это царство, ждет суровое испытание. Только вера проведет вас через врата царства, но вы должны принести плоды духа моего Отца, прежде чем продолжить восхождение в жизни божественного братства. Истинно, истинно вам говорю: не всякий, говорящий „Господи, Господи“, войдет в царство небесное, а тот, кто исполняет волю моего небесного Отца.

И будет вашей проповедью в мире: „Ищите прежде всего царства Божьего и его праведности, и всё остальное, что нужно вам для вечного спасения, приложится“. А теперь я хотел бы, чтобы вы поняли: царство моего Отца не свершится через зримое могущество или неподобающее знамение. Не для того пойдете отсюда возвещать царство, чтобы говорить: „вот оно“ или „вон оно“, ибо царство это, которое будете проповедовать, в вас самих.

Тот, кто хочет быть великим в царстве моего Отца, должен стать всем слугой; и тот, кто хочет быть первым среди вас, пусть служит своим братьям. Когда же вас примут в качестве истинных граждан небесного царства, вы будете уже не слугами, а сынами, сынами живого Бога. Так это царство будет крепнуть в мире, пока не сокрушит все преграды и не позволит всем людям познать моего Отца и поверить в спасительную истину, возвестить которую я пришел. Приблизилось царство, и некоторые из вас при жизни своей увидят великое могущество Божьей власти.

И то, что вы видите своими глазами, — это скромное начало, двенадцать простых мужчин, — будет множиться и расти, пока весь мир не исполнится хвалой моему Отцу. И не столько по словам вашим, сколько по жизни вашей люди будут знать, что вы были со мной и познали истинность царства. Я не стал бы отягощать печальным бременем ваш разум, но я собираюсь возложить серьезную ответственность на ваши души: вскоре я покину вас, оставив вас представлять меня в этом мире, как сам я ныне представляю моего Отца в этой жизни, которую проживаю во плоти». И сказав это, он встал.

2. ПОСВЯЩЕНИЕ В САН

Иисус велел двенадцати смертным, которые только что выслушали его наставления, преклонить колена вокруг него. После этого Учитель возложил руки на голову каждого из апостолов, начав с Иуды Искариота и закончив Андреем. Благословив их, он простер свои руки и произнес молитву:

«Отец мой, я привел к тебе этих людей, моих посланников. Я избрал этих двенадцать человек среди наших земных детей для того, чтобы они отправились в мир и представляли меня, так же как я пришел сюда, чтобы представлять тебя. Люби их и будь с ними, так же как ты всегда любил меня и пребывал со мной. А теперь, Отец мой, дай этим людям мудрости, ибо я доверяю им все дела грядущего царства. И если будет на то твоя воля, я хотел бы задержаться на земле на срок, дабы помочь им в их трудах во благо царства. И вновь я благодарю тебя, Отец мой, за этих людей и передаю их твоей опеке, пока я завершаю вверенный тобой труд».

Когда Иисус закончил молиться, каждый из апостолов остался на своем месте с преклоненной головой. И прошла не одна минута, прежде чем даже Петр осмелился поднять глаза и взглянуть на Учителя. Один за другим они обняли Иисуса, однако никто не проронил ни слова. Воцарилась великая тишина, и небесное воинство взирало сверху на это торжественное и священное действо — Создателя вселенной, передающего дела божественного братства людей под начало человеческого разума.

3. ПРОПОВЕДЬ ПОСВЯЩЕНИЯ

После этого Иисус обратился к ним со словами: «Теперь, став посланниками царства моего Отца, вы стали особым классом людей, отличным от всех других людей на земле. Теперь вы уже не просто люди среди людей, а просвещенные граждане другой, небесной страны среди несведущих созданий этого невежественного мира. Недостаточно, чтобы вы жили так, как прежде; отныне вы должны жить, как вкусившие блаженства лучшей жизни и посланные назад на землю в качестве посланников Владыки нового и лучшего мира. От учителя ждут больше, чем от ученика; с господина больше спрос, чем со слуги. От граждан небесного царства требуется больше, чем от граждан земной власти. Кое-что из того, что я собираюсь сказать, может показаться вам суровым, однако вы приняли решение представлять меня в мире, так же как я представляю сейчас Отца; и в качестве моих земных посредников вы будете обязаны придерживаться тех учений и обычаев, которые отражают мои идеалы смертной жизни в мирах пространства и которые я выражаю в своей земной жизни, посвященной раскрытию небесного Отца.

Я посылаю вас в мир возвещать свободу духовным пленникам, радость — узникам страха и лечить больных по воле моего небесного Отца. Видя моих детей в горе, ободряйте их словами:

„Счастливы нищие духом, смиренные, ибо богатства царства небесного принадлежат им.

Счастливы изголодавшиеся и жаждущие праведности, ибо они насытятся.

Счастливы кроткие, ибо они унаследуют землю.

Счастливы чистые сердцем, ибо они увидят Бога“.

И так еще говорите моим детям, обращаясь со словами духовного утешения и надежды:

„Счастливы скорбящие, ибо они будут утешены. Счастливы плачущие, ибо они обретут дух радости.

Счастливы милостивые, ибо им будет оказана милость.

Счастливы миротворцы, ибо они будут названы сынами Божьими.

Счастливы преследуемые за праведность, ибо царство небесное принадлежит им. Счастливы вы, когда оскорбляют вас и преследуют и всячески клевещут на вас. Радуйтесь и ликуйте, ибо велика ваша награда на небесах“.

Братья мои, кого я посылаю в мир! Вы — соль земли, соль со спасительной силой. Но если соль становится безвкусной, то как ей снова стать соленой? Непригодна она более ни к чему, разве только выбросить ее, чтобы затоптали ее ногами.

Вы — свет мира. Нельзя скрыть город, построенный на вершине холма. И никто не прячет зажженный светильник под перевернутый кверху дном сосуд, а ставят его на подсвечник; и он светит всем в доме. Пусть свет ваш сияет перед людьми так, чтобы они видели ваши добрые деяния и пришли к прославлению вашего небесного Отца.

Я посылаю вас в мир быть моими представителями и действовать в качестве представителей царства моего Отца; отправляясь в путь для проповеди благой вести, доверьтесь Отцу, чьими посланниками вы являетесь. Не противьтесь несправедливости насилием; не доверяйтесь силе плоти. Если ваш ближний ударит вас в правую щеку, обратите к нему и другую. Будьте готовы терпеть несправедливость, нежели судиться друг с другом. Добром и милосердием помогайте всем, кто в горе и нужде.

Говорю вам: любите врагов ваших, делайте добро тем, кто ненавидит вас, благословляйте проклинающих вас и молитесь за тех, кто безжалостно использует вас. И во всём поступайте с людьми так, как, по вашему мнению, поступал бы с ними я.

Отец ваш небесный — причина того, что солнце сияет над злыми и добрыми людьми; он посылает дождь на справедливых и несправедливых. Вы — сыны Божьи, более того: теперь вы — посланцы царства моего Отца. Будьте милосердны, как милосерден Бог, и в вечном будущем царства вы будете совершенны, как совершенен ваш небесный Отец.

Вы посланы спасать людей, а не судить их. В конце своей земной жизни все вы ждете милосердия; поэтому я требую от вас, чтобы в течение своей смертной жизни вы были милосердны ко всем своим братьям во плоти. Не пытайтесь напрасно вынуть сучок из глаза своего брата, когда в собственном глазу — бревно. Выньте прежде бревно из своего глаза, и тогда сможете лучше увидеть, как вынуть сучок из глаза своего брата.

Ясно распознавайте истину; бесстрашно живите праведной жизнью; так вы будете моими апостолами и посланцами моего Отца. Вы слышали, как говорят: „Если слепой поведет слепого, то оба они упадут в яму“. Если вы хотите направлять других в царство, то вы сами должны жить в ясном свете живой истины. В любом деле царства я призываю вас выказывать справедливое суждение и глубокую мудрость. Не предлагайте псам ничего святого и не бросайте жемчуга свиньям, чтобы не затоптали они жемчужины ногами своими и не набросились на вас.

Остерегайтесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри они — свирепые волки. По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград или с репейника фиги? Так вот, всякое хорошее дерево приносит хорошие плоды, а плохое дерево приносит плохие плоды. Не может хорошее дерево приносить плохие плоды, как не может плохое дерево приносить хорошие плоды. Всякое дерево, которое не приносит хороших плодов, срубают и бросают в огонь. Доступ в царство небесное определяется побуждением. Мой Отец исследует сердца людей и судит по их внутренним стремлениям и искренним намерениям.

В великий судный день царства многие скажут мне: „Разве мы не пророчествовали от твоего имени и не совершали многие чудеса во имя твое?“ Но мне придется сказать им: „Я никогда не знал вас; уйдите от меня, лжеучители“. Но перед каждым, кто слышит этот наказ и искренне исполняет свое поручение — представляя меня перед людьми так же, как я представляю моего Отца перед вами, — широко распахнутся двери в мое служение и в царство небесного Отца».

Никогда прежде апостолы не слышали от Иисуса подобных речей, ибо он говорил с ними, как облеченный верховной властью. Они спустились с горы перед заходом солнца, но никто не задал Иисусу ни одного вопроса.

4. ВЫ — СОЛЬ ЗЕМЛИ

Так называемая «Нагорная проповедь» не является евангелием Иисуса. Она действительно содержит много полезных наставлений, однако это был наказ, данный Иисусом при посвящении двенадцати апостолов в сан, личное поручение Учителя тем, кому предстояло отправиться с проповедью евангелия в стремлении представлять его в мире людей так же, как он столь красноречиво и совершенно представлял своего Отца.

«Вы — соль земли, соль со спасительной силой. Но если соль становится безвкусной, то как она снова станет соленой? Непригодна она более ни к чему, разве только выбросить ее, чтобы затоптали ее ногами».

Во времена Иисуса соль была ценным продуктом. Ею даже пользовались вместо денег. Современное слово salary (зарплата) происходит от слова salt (соль). Соль не только приправляет пищу, но является также консервантом. Она придает вкус другим продуктам; так она служит свою службу тем, что ее расходуют.

«Вы — свет мира. Нельзя скрыть город, построенный на вершине холма. И никто не прячет зажженный светильник под перевернутый кверху дном сосуд, а ставят его на подсвечник; и он светит всем в доме. Пусть свет ваш сияет перед людьми так, чтобы они видели ваши добрые деяния и пришли к прославлению вашего небесного Отца».

Хотя свет рассеивает тьму, он может быть также настолько «слепящим», что приводит в смущение и повергает в уныние. Нас призывают светить так, чтобы направлять своих товарищей на новые и благочестивые стези лучшей жизни. Наш свет должен сиять так, чтобы не привлекать внимания к нам самим. Даже собственная профессия может использоваться в качестве эффективного «отражателя», распространяющего этот свет жизни.

Сильный характер возникает не оттого, что человек не творит зло, а оттого, что он реально творит добро. Бескорыстие является признаком человеческого величия. Высшие уровни самораскрытия достигаются в поклонении и служении. Счастливый и активный человек движется не тем, что боится совершить дурной поступок, а тем, что любит творить добрые дела.

«По плодам их узнаете их». Личность в основном остается неизменной; изменяется — растет — нравственный характер. Основным заблуждением современных религий является негативизм. Дерево, не приносящее плодов, «срубают и бросают в огонь». Нравственные ценности не могут быть следствием одного только подавления — подчинения требованию «не смей». Страх и стыд — мотивация, недостойная религиозной жизни. Религия убедительна лишь тогда, когда она раскрывает отцовство Бога и укрепляет братство людей.

Действенная философия жизни складывается из постижения космоса и всей совокупности эмоциональных реакций человека на его социальное и экономическое окружение. Помните: хотя унаследованные побуждения невозможно изменить коренным образом, эмоциональные реакции на такие побуждения подвержены изменениям. Поэтому нравственная природа способна видоизменяться, характер способен улучшаться. В сильном характере эмоциональные реакции взаимосвязаны и согласованы; так формируется цельная личность. Недостаточная цельность ослабляет нравственную природу и порождает несчастье.

Без достойной цели жизнь становится бессмысленной и бесполезной. В этом кроется причина многих бед. Речь Иисуса при рукоположении двенадцати апостолов представляет собой образцовую философию жизни. Иисус призвал своих последователей развивать в себе эмпирическую веру. Он предупреждал их, что одного только интеллектуального согласия недостаточно, что не следует быть излишне доверчивыми и полагаться на признанные авторитеты.

Образование должно быть методом постижения (открытия) более совершенных методов удовлетворения наших естественных и унаследованных побуждений, и счастье является проистекающей отсюда совокупностью этих улучшенных методов достижения эмоционального удовлетворения. Счастье мало зависит от среды, хотя приятное окружение может значительно способствовать счастью.

Каждый смертный действительно стремится стать полноценным существом, быть совершенным, как совершенен небесный Отец, и такое достижение возможно потому, что в конечном счете «вселенной присущ подлинно отеческий характер».

5. ОТЕЧЕСКАЯ И БРАТСКАЯ ЛЮБОВЬ

Начиная с Нагорной проповеди и кончая речью на Тайной Вечере, Иисус учил своих последователей проявлять отеческую любовь, а не братскую любовь. Любить своего ближнего братской любовью — значит любить его, как себя самого, что было бы адекватно выполнению «золотого правила». Отеческое же чувство предполагает, что вы любите своих смертных собратьев так же, как Иисус любит вас.

Иисус любит человечество двоякой любовью. Он жил на земле как двуединая личность — человеческая и божественная. Как Сын Божий, он любит человека отеческой любовью — он является Создателем человека, его вселенским Отцом. Как Сын Человеческий, Иисус любит смертных как брат — он поистине являлся человеком среди людей.

Иисус не требовал от своих последователей достижения невозможного в проявлении братской любви, однако он действительно требовал от них стремления стать подобными Богу, — быть совершенными, как совершенен небесный Отец. Он действительно надеялся, что они смогут начать смотреть на человека так же, как Бог смотрит на свои создания, и потому смогут начать любить людей так же, как Бог любит их, — проявлять зачатки отеческого чувства. В ходе этих наставлений Иисус попытался раскрыть своим апостолам новое понятие отеческой любви в той мере, в какой оно имеет отношение к некоторым эмоциональным состояниям, связанным с осуществлением многочисленных социальных приспособлений к среде.

Учитель начал свое знаменательное рассуждение с того, что обратил внимание апостолов на четыре состояния веры, что стало вступлением к последующему изображению его четырех трансцендентных и высших реакций отеческой любви в противоположность ограничениям любви братской.

Сначала он говорил о тех, кто нищ духом, жаждет правды, безропотно кроток и чист сердцем. От таких смертных, понимающих духовность, можно ожидать достижения тех уровней божественного бескорыстия, на которых они становятся способными к поразительному проявлению отеческого чувства; можно ожидать, что даже в скорби они найдут в себе возможность проявлять милосердие, укреплять мир и стойко переносить преследования, продолжая во всех этих трудных положениях любить отеческой любовью даже непривлекательное человечество. Отеческое чувство способно достичь уровней преданности, неизмеримо превышающих братское чувство.

Вера и любовь, заключенные в этих заповедях блаженства, укрепляют нравственный характер и создают счастье. Страх и гнев ослабляют характер и разрушают счастье. Эта знаменательная проповедь началась с темы счастья.

1. «Счастливы нищие духом — смиренные». Для ребенка счастье — это незамедлительное удовлетворение жажды удовольствий. Взрослый человек готов посеять семена самоотречения, чтобы впоследствии собрать урожай возросшего счастья. Во времена Иисуса и в последующие эпохи счастье слишком часто отождествлялось с идеей обладания богатством. В рассказе о фарисее и мытаре, молившихся в храме, один чувствовал себя богатым духом — эгоистичным; другой чувствовал себя «нищим духом» — смиренным. Один был самодовольным, другой был способен к учению и искал истину. Нищий духом ищет цели, представляющие собой духовное богатство, — ищет Бога. И таким искателям истины не нужно ждать награды в далеком будущем; они получают ее сейчас. Они находят царство небесное в своих собственных сердцах, и они ощущают это счастье сейчас.

2. «Счастливы изголодавшиеся и жаждущие праведности, ибо они насытятся». Только те, кто чувствует себя нищими духом, смогут когда-либо возжаждать праведности. Только кроткие ищут божественную силу и стремятся обрести духовную мощь. Однако было бы чрезвычайно опасно сознательно идти на духовный пост для того, чтобы усилить стремление к духовным дарам. Через четыре или пять дней физический пост становится опасным; человек может полностью утратить вкус к пище. Продолжительный пост — будь он физическим или духовным — способен уничтожить чувство голода.

Эмпирическая праведность — это наслаждение, а не обязанность. Праведность Христа — в его динамичной любви, любви отца и брата. Такой тип праведности не является негативным, или запретительным. Как вообще можно жаждать чего-то негативного — жаждать «не делать»?

Не так легко объяснить детскому разуму две эти первые заповеди блаженства, однако зрелый разум должен быть способным понять их смысл.

3. «Счастливы кроткие, ибо они унаследуют землю». Подлинная кротость не имеет ничего общего со страхом. Наоборот: она является отношением человека, сотрудничающего с Богом, — «да будет воля твоя». Она включает терпение и выдержку и побуждается несгибаемой верой в законопослушную и дружественную вселенную. Она укрощает любой соблазн восстать против божественного руководства. Иисус был идеалом кроткого урантийца, и он унаследовал обширную вселенную.

4. «Счастливы чистые сердцем, ибо они узрят Бога». Духовная чистота не является отрицательной категорией, если не считать того, что в ней действительно отсутствуют подозрительность и мстительность. Говоря о чистоте, Иисус не имел в виду только половые отношения людей. В первую очередь он подразумевал необходимую человеку веру в своего ближнего — ту веру в своего дитя, которая есть у родителя и которая позволяет ему любить своих собратьев так же, как их любил бы отец. Любви отца чуждо баловство; она не потворствует злу и всегда нетерпима к цинизму. Отеческая любовь отличается целеустремленностью и всегда ищет в человеке лучшее; таково отношение настоящего родителя.

Видеть Бога с помощью веры — значит обрести истинную духовную проницательность. Духовная проницательность, в свою очередь, помогает руководству Настройщика и вместе с ним ведет к усилению богосознания. А когда вы знаете Отца, вы обретаете прочную уверенность в божественном сыновстве и начинаете всё больше любить каждого из своих братьев во плоти не только как брат — братской любовью, — но и как отец — отеческим чувством.

Этот совет легко усваивается даже ребенком. Дети от природы доверчивы, и родители должны следить за тем, чтобы они не утратили этой простой веры. Общаясь с детьми, избегайте обмана и старайтесь не давать повода для подозрений. Мудро помогайте им выбирать своих героев и определять дело жизни.

После этого Иисус стал учить своих последователей реализации главной цели человеческих устремлений — совершенства — и даже достижения божественности. Он всегда призывал их: «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный». Он не наставлял апостолов любить своих ближних, как самих себя. Это было бы достойным свершением и означало бы достижение братской любви. Скорее, Иисус призывал своих апостолов любить людей так, как любил их он, — любить отеческой, равно как и братской любовью. И в качестве иллюстрации он указал на четыре высших свойства отеческой любви.

1. «Счастливы скорбящие, ибо они будут утешены». Исходя из так называемого здравого смысла или безупречной логики, счастье никогда не может быть следствием скорби. Однако Иисус не имел в виду внешнюю или нарочитую скорбь. Он говорил об эмоциональном отношении мягкосердечности. Великая ошибка — внушать мальчикам и юношам, что проявление ласки и вообще эмоционального чувства или физического страдания недостойно мужчины. Сочувствие красит и мужчину, и женщину. Чтобы стать мужественным, совсем не обязательно быть бессердечным. Это порочный путь воспитания отважных мужчин. Величайшие люди этого мира не боялись скорби. Скорбный Моисей был более великим человеком, чем Самсон или Голиаф. Моисей являлся выдающимся вождем, оставаясь кротким человеком. Чувствительность и отзывчивость к человеческой беде создает подлинное и устойчивое счастье, и в то же время эти добрые отношения защищают душу от губительных воздействий гнева, ненависти и подозрительности.

2. «Счастливы милостивые, ибо им будет оказана милость». Здесь милость означает высоту, широту и глубину истинной дружбы — милосердие. Милость бывает пассивной, но в данном случае она является активной и динамичной — высшим проявлением отеческого чувства. Любящему родителю легко простить своего ребенка, даже много раз. И в неиспорченном ребенке живет естественное стремление облегчить страдание. Дети обычно добры и отзывчивы, когда они становятся достаточно взрослыми для того, чтобы быть способными по достоинству оценить реальные обстоятельства.

3. «Счастливы миротворцы, ибо они будут названы сынами Божьими». Слушатели Иисуса жаждали призыва к войне, а не к миру. Однако мир Иисуса — не пацифистского и негативного свойства. В преддверии судов и преследований он говорил: «Свой мир я оставляю вам». «Да не смутятся сердца ваши и да не устрашатся». Такой мир предотвращает разрушительные конфликты. Внутренний мир объединяет личность. Социальный мир предотвращает страх, алчность и гнев. Политический мир предотвращает расовые антагонизмы, национальную подозрительность и войны. Миротворчество избавляет от недоверия и подозрительности.

Детей легко научить быть миротворцами. Им нравится действовать сообща; они любят играть вместе. В другом случае Учитель сказал: «Тот, кто сохранит свою жизнь, тот потеряет ее, а кто потеряет свою жизнь, тот обретет ее».

4. «Счастливы преследуемые за праведность, ибо царство небесное принадлежит им. Счастливы вы, когда оскорбляют вас и преследуют и всячески клевещут на вас. Радуйтесь и ликуйте, ибо велика ваша награда на небесах».

Сколь часто вслед за миром наступают преследования. Однако молодые люди и храбрые взрослые никогда не страшатся трудностей или опасностей. «Нет больше той любви, как если кто отдаст жизнь свою за друзей». Отеческой любви легко дается всё это — то, что едва ли доступно любви братской. И окончательным результатом преследований всегда является прогресс.

Дети неизменно откликаются, когда требуется проявить мужество. Юность никогда не отказывается «рискнуть». И каждый ребенок должен с раннего детства учиться жертвовать.

Отсюда видно, что заповеди блаженства Нагорной проповеди основаны на вере и любви, а не на законе — этике и долге.

Отеческая любовь радуется, когда платит добром за зло — творит добро в ответ на несправедливость.

6. ВЕЧЕРОМ В ДЕНЬ ПОСВЯЩЕНИЯ

К вечеру того же дня Иисус и двенадцать апостолов спустились с гор к северу от Капернаума и вернулись в дом Зеведея, где разделили скромный ужин. Позднее, когда Иисус отправился пройтись по берегу, у апостолов завязался разговор. Близнецы развели небольшой костер, дававший тепло и свет, и после короткого совещания Андрей отправился на поиски Иисуса. Догнав его, он сказал: «Учитель, мои братья не могут понять того, что ты сказал о царстве. Мы чувствуем, что не сможем приступить к этому труду, пока не получим от тебя дополнительных разъяснений. Я пришел, чтобы просить тебя присоединиться к нам в саду и помочь понять смысл твоих слов». И Иисус отправился вместе с Андреем к апостолам.

Войдя в сад, он собрал вокруг себя апостолов и продолжил свои наставления словами: «Вам трудно принять мою проповедь, потому что вы пытаетесь построить новое учение прямо на старом, но я заявляю вам, что вы должны родиться заново. Вы должны начать сначала, как малые дети, и быть готовы доверять моему учению и верить в Бога. Новое евангелие царства невозможно приспособить к уже существующему. Вы придерживаетесь неверных представлений о Сыне Человеческом и его миссии на земле. Но не думайте понапрасну, что я пришел устранить закон и пророков; я пришел не уничтожать, а наполнять, расширять и просвещать. Я пришел не для того, чтобы нарушать закон, а для того, чтобы высечь эти новые заповеди на скрижалях ваших сердец.

Я требую, чтобы ваша праведность превзошла праведность тех, кто стремится завоевать благосклонность Отца подаяниями, молитвами и постом. Если вы хотите войти в царство, в вас должна быть праведность, которая заключается в любви, милосердии и истине — искреннем желании исполнять волю небесного Отца».

Тогда Петр сказал: «Учитель, если у тебя есть новая заповедь, мы хотели бы услышать ее. Открой нам новый путь». Иисус ответил Петру: «Вы слышали, как говорят те, кто учит закону: „Не убивай; кто же убьет, подлежит суду“. Но я смотрю глубже действия, дабы вскрыть мотив. Я заявляю вам, что всякому, кто гневается на брата своего, грозит проклятие. Тому, кто таит в своем сердце ненависть и вынашивает в своем уме планы отмщения, грозит суд. Вы вынуждены судить своих товарищей по их поступкам; небесный Отец судит по намерениям.

Вы слышали, как говорят законники: „Не прелюбодействуй“. Я же говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем. Вы можете судить людей только по их действиям, но мой Отец смотрит в сердца своих детей и милосердно судит их в соответствии с их намерениями и подлинными желаниями».

Иисус собирался перейти к другим заповедям, когда Иаков Зеведеев перебил его вопросом: «Учитель, чему следует учить людей относительно развода? Позволять ли мужчине разводиться со своей женой, как учил Моисей?» И когда Иисус услышал этот вопрос, он сказал: «Не законодательствовать пришел я, а просвещать. Не реформировать царства этого мира пришел я, а установить царство небесное. Воля моего Отца не в том, чтобы я соблазнялся учить вас принципам правления, торговли или общественного поведения: хотя такое знание может быть пригодным сегодня, оно было бы совершенно негодным для общества в другую эпоху. Я пребываю на земле только для того, чтобы утешить разум человека, освободить его дух и спасти душу. Но я отвечу на этот вопрос о разводе: хотя Моисей одобрял такие вещи, в дни Адама и в Саду всё было иначе».

После того как апостолы немного поговорили между собой, Иисус сказал: «Вы должны всегда различать два взгляда на любое смертное поведение — человеческий и божественный; пути плоти и путь духа; суждения времени и взгляд вечности». И хотя апостолы не смогли понять всего, чему он учил их, они почувствовали истинное облегчение после этого наставления.

И затем Иисус сказал: «Но вы будете спотыкаться о мое учение, ибо по обыкновению своему понимаете мои слова буквально; вам трудно постигнуть дух моего учения. Кроме того, вы должны помнить, что являетесь моими посланниками; вы должны прожить свою жизнь так, как прожил я в духе свою. Вы — мои личные представители; однако было бы ошибкой с вашей стороны ожидать, что все люди будут во всех отношениях жить так же, как вы. Помните, что у меня есть и другие овцы, которые не принадлежат к этому стаду, и что у меня есть обязательства перед ними, — я должен стать для них примером исполнения Божьей воли в течение смертной жизни».

Затем спросил Нафанаил: «Учитель, следует ли нам отказаться от правосудия? Закон Моисея гласит: „Око за око, зуб за зуб“. Что должны говорить мы?» Иисус ответил: «Вы будете платить добром за зло. Мои посланники должны не противостоять людям, а быть добрыми ко всем. Воздаяние той же мерой не должно быть вашим правилом. Такие законы возможны у людских правителей, но не в царстве; пусть ваши суждения всегда определяются милосердием, а ваши поступки — любовью. И если эти слова тяжелы, то вам и сейчас не поздно повернуть назад. Если требования апостольства слишком трудны для вас, вы можете вернуться на менее тернистую стезю ученичества».

Услышав эти поразительные слова, апостолы на время удалились, однако вскоре они вернулись, и Петр сказал: «Учитель, мы хотим остаться с тобой; никто из нас не желает повернуть вспять. Мы полностью готовы заплатить высокую цену; мы выпьем эту чашу. Мы хотим стать апостолами, а не просто учениками».

Услышав это, Иисус сказал: «Тогда будьте готовы взять на себя ответственность и следовать за мной. Вершите благие дела втайне; когда подаете милостыню, пусть левая рука не знает, что делает правая. И когда молитесь, уединяйтесь и не пользуйтесь напрасными повторами и пустыми фразами. Всегда помните, что Отец знает, в чём вы нуждаетесь, еще до того, как вы попросили о том у него. И не будьте нарочито унылыми, когда поститесь. Как избранные апостолы мои, отделившиеся от остальных людей для служения, не собирайте себе сокровищ на земле, но своим бескорыстным трудом собирайте себе сокровища на небе, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше.

Глаз — источник света для тела; поэтому если твои глаза щедры, то и всё тело полно света. Но если твои глаза эгоистичны, то и всё тело полно тьмы. И если тот самый свет, который в тебе, превращается во тьму, то как ужасна эта тьма!»

Затем Фома спросил Иисуса, следует ли им «продолжать делить всё между собой». Учитель ответил: «Да, мои братья, я хотел бы, чтобы мы жили вместе, одной семьей единомышленников. Вам доверено великое дело, и я требую от вас безраздельной преданности. Вы знаете, что по праву сказано: „Никто не может служить двум господам“. Вы не можете искренне поклоняться Богу и в то же время всей душой служить мамоне. Целиком посвятив себя делу царства, не беспокойтесь за свою жизнь; еще меньше заботьтесь о еде или питье; не думайте и о том, чем покрыть свои тела. Вы уже поняли, что работящие руки и честные сердца голодать не будут. И теперь, когда вы готовитесь посвятить все свои силы делу царства, будьте уверены в том, что Отец ваш не забудет о ваших потребностях. Ищите же прежде всего царства Божьего, и когда найдете вход в него, всё остальное приложится. Поэтому не заботьтесь понапрасну о завтрашнем дне. Каждый день полон своих забот».

Увидев, что они собираются бодрствовать всю ночь и задавать вопросы, Иисус сказал им: «Братья мои, вы — материальные сосуды; вам лучше бы отправиться на покой, чтобы быть готовыми к завтрашнему труду». Но им было уже не до сна. Петр отважился обратиться к своему Учителю с просьбой «немного поговорить наедине. Не потому, что у меня есть какие-то секреты от моих братьев, а оттого, что дух мой смущен, и если я заслужу нарекание от моего Учителя, мне было бы легче перенести его наедине с тобой». И Иисус сказал: «Пойдем со мной, Петр» — и первым вошел в дом. Когда Петр вернулся от Учителя повеселевшим и чрезвычайно воодушевленным, Иаков решил войти в дом и поговорить с Иисусом. Так, в предрассветные утренние часы, остальные апостолы поочередно входили в дом для разговора с Учителем. После того как все, кроме уснувших близнецов, поговорили с Иисусом наедине, Андрей вошел к нему и сказал: «Учитель, близнецы заснули в саду около костра; поднять ли мне их, чтобы спросить, желают ли и они поговорить с тобой?» Улыбнувшись, Иисус ответил: «Им хорошо — не беспокой их». Ночь подходила к концу. Занимался новый день.

7. НЕДЕЛЯ ПОСЛЕ ПОСВЯЩЕНИЯ В АПОСТОЛЫ

После нескольких часов сна, когда апостолы собрались на поздний завтрак с Иисусом, он сказал: «Теперь вы должны приступить к своему труду — проповеди благой вести и наставлению верующих. Приготовьтесь отправиться в Иерусалим». Когда Иисус кончил говорить, Фома собрался с духом и сказал: «Я знаю, Учитель, что теперь мы должны быть готовы приступить к своему труду, но я боюсь, что мы еще неспособны выполнить это великое дело. Не позволишь ли ты нам остаться здесь еще на несколько дней, прежде чем приступить к труду во имя царства?» И когда Иисус увидел, что все его апостолы охвачены тем же страхом, он сказал: «Пусть будет так, как вы просите; мы задержимся здесь до воскресенья».

Уже в течение многих недель небольшие группы искренних правдоискателей, наряду с любопытствующими зеваками, посещали Вифсаиду, чтобы увидеть Иисуса. Молва о нем разнеслась по всей округе. Группы интересовавшихся им людей прибывали даже из таких далеких мест, как Тир, Сидон, Дамаск, Кесария и Иерусалим. Вплоть до этого времени Иисус сам встречал таких посетителей и рассказывал им о царстве, однако теперь Учитель передал эту работу двенадцати апостолам. Андрей выбирал одного из апостолов и поручал ему группу посетителей, и порой все двенадцать были заняты этим делом.

Так они работали два дня — днем они учили, а вечером собирались для беседы в своем кругу. На третий день Иисус отправился навестить Зеведея и Саломию, отослав апостолов «порыбачить, сменить обстановку или же навестить свои семьи». В четверг они вернулись и продолжали учить в течение трех дней.

Во время этой недели подготовки Иисус неоднократно напоминал своим апостолам о двух важнейших задачах его посткрещенческой миссии на земле:

1. Раскрыть человеку Отца.

2. Привести людей к осознанию своего сыновства — помочь им через веру осознать, что они являются детьми Всевышнего.

Эта неделя, проведенная в разнообразных занятиях, принесла апостолам большую пользу; некоторые даже стали излишне самоуверенными. На последнем совещании, состоявшемся вечером после празднования субботы, Петр и Иаков пришли к Иисусу и сказали: «Мы готовы — отправимся же в путь, чтобы завладеть царством». На что Иисус ответил: «Пусть ваша мудрость сравняется с вашим рвением, и пусть ваше неведение возместится вашим мужеством».

Хотя многие из его учений остались для апостолов непонятными, им удалось понять смысл его восхитительной жизни, прожитой вместе с ними.

8. В ЧЕТВЕРГ ПОПОЛУДНИ НА ОЗЕРЕ

Иисус хорошо знал, что апостолы не усваивают его учение в полной мере. Он решил дать некоторые специальные разъяснения Петру, Иакову и Иоанну в надежде на то, что они смогут внести ясность в представления своих товарищей. Он видел, что хотя апостолы осознали некоторые идеи духовного царства, они упорно пытаются связать эти новые духовные учения со своими старыми и укоренившимися, буквальными представлениями о царстве небесном как восстановлении трона Давида и воссоздании Израиля в качестве мирской державы на земле. Поэтому в четверг пополудни Иисус отправился на лодке вместе с Петром, Иаковом и Иоанном, чтобы обсудить вопросы царства. Этот разговор продолжался четыре часа и включал десятки вопросов и ответов, и в рамках данного повествования наиболее целесообразным будет привести его, взяв за основу краткий рассказ о том знаменательном дне, поведанный на следующее утро Симоном Петром своему брату Андрею.

1. Исполнение воли Отца. Учение Иисуса, призывающее полагаться на высшую опеку небесного Отца, не являлось проповедью слепого и пассивного фатализма. В тот день он с одобрением процитировал старое еврейское выражение: «Кто не работает — тот не ест». Он указал, что его собственный опыт является достаточным комментарием к этому учению. Его заповедь доверия к Отцу не должна рассматриваться сквозь призму социальных или экономических условий нынешней или какой-либо иной эпохи. Его наставления охватывают идеальные принципы жизни рядом с Богом во все эпохи и во всех мирах.

Иисус объяснил трем апостолам, чем отличаются требования, предъявляемые к апостолам и к ученикам. И он отнюдь не запрещал апостолам пользоваться благоразумием и предусмотрительностью. Он осуждал не предусмотрительность, а тревоги, беспокойства. Он учил активному и живому подчинению воле Отца. В ответ на многочисленные вопросы об умеренности и бережливости он лишь обратил их внимание на свою жизнь столяра, корабела, рыбака и его тщательную организацию двенадцати апостолов. Он попытался объяснить, что к миру не следует относиться, как к врагу, что обстоятельства жизни образуют божественный промысл, действующий заодно с детьми Божьими.

Иисусу было чрезвычайно трудно добиться от них понимания его личного принципа непротивления. Он наотрез отказывался защищать себя, и апостолам казалось, что ему было бы приятно, если бы и они придерживались той же линии поведения. Он учил их не сопротивляться злу, не бороться с несправедливостью или оскорблениями, но он не учил пассивной терпимости по отношению к злодеяниям. И в тот день он дал ясно понять, что выступает за общественное наказание злодеев и преступников и что гражданское правительство иногда должно использовать силу для поддержания общественного порядка и вершения правосудия.

Он непрестанно предостерегал своих учеников против порочной практики возмездия; он не признавал мести, идеи сведения счетов. Он считал предосудительным таить злобу на других людей. Он отвергал принцип «око за око и зуб за зуб». Он полностью отрицал понятие частной и личной мести и отводил эти функции, с одной стороны, гражданскому правительству, а с другой — суду Божьему. Он разъяснил трем апостолам, что его учения касаются индивидуума, а не государства. Он резюмировал данные к тому времени наставления по этим вопросам в следующих положениях.

Любите своих врагов — помните о нравственных требованиях братства людей.

Тщетность зла: зло не исправить возмездием. Не боритесь понапрасну со злом его же собственными средствами.

Имейте веру — уверенность в окончательном торжестве божественной справедливости и вечной благости.

2. Отношение к политическим вопросам. Он призывал апостолов к осторожности в своих замечаниях относительно напряженных отношений, существовавших в то время между еврейским народом и римской властью. Он запрещал им каким бы то ни было образом ввязываться в эти сложные проблемы. Он всегда был осмотрительным, обходя расставленные его врагами политические ловушки и неизменно отвечая: «Отдавайте кесарю кесарево, а Богу Божье». Он не позволял отвлекать себя от своей миссии — установления нового пути спасения; он не позволял себе сосредоточиться на чём-либо ином. В своей личной жизни он всегда соблюдал все гражданские законы и правила; в своих публичных учениях он никогда не затрагивал гражданских, социальных и экономических вопросов. Он сказал трем апостолам, что он занимается только принципами внутренней и личной духовной жизни человека.

Таким образом, Иисус не являлся политическим реформатором. Он пришел не для того, чтобы переустроить мир. Но даже если бы он это сделал, такое переустройство соответствовало бы только тому времени и эпохе. Тем не менее, он действительно показал человеку путь лучшей жизни, и ни одно поколение не исключается из поиска возможностей наилучшего использования жизни Иисуса для решения своих собственных проблем. Однако никогда не пытайтесь отождествить учение Иисуса с какой-либо политической или экономической теорией, социальной или индустриальной системой.

3. Отношение к социальным вопросам. Еврейские раввины уже давно спорили о том, кого считать ближним. Иисус пришел с идеей активной и спонтанной доброты, столь великодушной любви к собратьям, что она расширяла понятие ближнего до целого мира, превращая всех людей в ближних. Но при всём этом Иисус интересовался только индивидуумом, а не массой. Он не был социологом, однако он действительно трудился над разрушением всех форм эгоистической изоляции. Он учил чистому сочувствию, состраданию. Михаил Небадонский — это Сын, преобладающим качеством которого является милосердие; сострадание — сама его сущность.

Учитель не говорил, что люди никогда не должны приглашать на обед своих друзей, но он действительно говорил, что его последователям следует устраивать праздники для бедных и обделенных. Иисус обладал непоколебимым чувством справедливости, но оно всегда смягчалось милосердием. Он не говорил своим апостолам, что им следует взвалить на себя общественных паразитов и профессиональных попрошаек. Самое большее, на что он пошел в социологических вопросах, были его слова: «Не судите, да не судимы будете».

Он разъяснил, что слепая доброта может быть причиной многих социальных пороков. На следующий день Иисус уведомил Иуду о том, что милостыни из апостольских средств можно раздавать только по его просьбе или по совместному прошению любых двух из апостолов. В отношении всех таких вещей Иисус обычно говорил: «Будьте мудры, как змеи, и безобидны, как голуби». Казалось, что во всех социальных ситуациях он стремится учить сдержанности, терпимости и умению прощать.

Семья занимала центральное место в предложенной Иисусом философии жизни — этой жизни и следующей. Он основывал свои учения о Боге на семье, одновременно стремясь исправить склонность евреев к чрезмерному почитанию предков. Он возвышал семейную жизнь как высшую обязанность человека, но разъяснял, что семейные отношения не должны мешать выполнению религиозных обязанностей. Он обращал внимание на тот факт, что семья является бренным институтом, что она не сохраняется после смерти. Иисус без колебания оставил свою семью, когда ее действия пошли вразрез с волей Отца. Он учил новому и более широкому братству людей — сынов Божьих. В эпоху Иисуса в Палестине и по всей Римской империи существовало либеральное отношение к разводу. Он упорно отказывался сформулировать законы, регулирующие брак и развод, однако многие из ранних последователей Иисуса придерживались строгих взглядов на развод и без колебаний приписали их Иисусу. Все авторы Нового Завета придерживались этих более строгих и прогрессивных взглядов на развод, за исключением Иоанна Марка.

4. Отношение к экономическим вопросам. Иисус трудился, жил и зарабатывал на жизнь в таком мире, каким он его застал. Он не был экономическим реформатором, хотя он часто обращал внимание на несправедливость неравномерного распределения богатств. Однако он не предлагал каких-либо решений этой проблемы. Он разъяснял Петру, Иакову и Иоанну, что хотя апостолы не должны владеть собственностью, его проповедь направлена не против богатства и собственности, а лишь против ее неравномерного и несправедливого распределения. Он признавал потребность в общественной справедливости и производственной честности, но он не предлагал каких-либо принципов их достижения.

Иисус никогда не призывал своих последователей отказаться от земных владений — он требовал этого только от двенадцати апостолов. Лука, врач, был убежденным сторонником социального равенства, и он сделал многое для того, чтобы привести высказывания Иисуса в соответствие со своими собственными взглядами. Иисус никогда лично не призывал своих апостолов перейти к общинному образу жизни; он вообще ничего не говорил о таких вещах.

Иисус часто предостерегал своих последователей против алчности, заявляя, что «счастье человека состоит не в изобилии его материальных владений». Он всегда повторял: «Какой прок человеку, если, приобретя весь мир, он потеряет свою душу?» Хотя он не выступал против владения собственностью, он действительно настаивал на том, что в аспекте вечности духовные ценности должны иметь первостепенное значение. В своих более поздних учениях он стремился исправить многие ошибочные урантийские взгляды на жизнь, используя в своем общественном служении многочисленные притчи. Иисус никогда не собирался формулировать экономические теории; он прекрасно знал, что каждая эпоха должна найти свои собственные средства решения существующих проблем. И если бы Иисус оказался сегодня на земле, большинство благих мужчин и женщин были бы разочарованы по той простой причине, что он не присоединился бы ни к одной из сторон в нынешних политических, социальных или экономических спорах. Оставаясь величественно отчужденным, он учил бы вас совершенствовать свою внутреннюю духовную жизнь так, чтобы многократно улучшить свои возможности решения чисто человеческих проблем.

Иисус хотел бы сделать всех людей подобными Богу и затем отойти в сторону, благожелательно наблюдая за тем, как эти Божьи сыны решают свои политические, социальные и экономические проблемы. Он осуждал не богатство, а то, что оно делает с большинством его ревнителей. В этот четверг Иисус впервые сказал своим товарищам, что «блаженнее давать, нежели брать».

5. Личная религия. Как и апостолы, вы лучше поймете учения Иисуса, посмотрев на них сквозь призму его жизни. Он прожил на Урантии совершенную жизнь, и его уникальные учения можно понять только в том случае, если представить эту жизнь в ее непосредственном контексте. Именно его жизнь — а не наставления, которые он давал двенадцати апостолам, или проповеди, с которыми он выступал перед народом, — лучше всего поможет раскрыть божественный характер и любвеобильную личность Отца.

Иисус не критиковал учения иудейских пророков или греческих моралистов. Он признавал многие благие идеи, которые выражали эти великие учители, однако он явился на землю для того, чтобы научить чему-то еще — «добровольному подчинению воли человека воле Бога». Иисус не хотел создать только религиозного человека — смертного, исполненного религиозных чувств и движимого исключительно духовными импульсами. Если бы вы могли хотя бы раз взглянуть на него, вы бы поняли, что Иисус был реальным человеком, прекрасно знающим этот мир. Учения Иисуса в этом отношении были чрезвычайно извращены и претерпели многочисленные искажения на протяжении всех веков христианской эры. Кроме того, вы придерживаетесь извращенных представлений о кротости Учителя и его покорности. На наш взгляд, в своей жизни он стремился к возвышенному чувству собственного достоинства. Он советовал человеку смириться только для того, чтобы стать истинно возвышенным. Его действительной целью было смирение перед Богом. Он высоко ценил искренность — чистосердечие. Преданность была основным достоинством в его оценке характера, а мужество — самой душой его учения. «Не бойтесь» было его девизом, долготерпение — идеалом сильного характера. Учения Иисуса образуют религию благородства, мужества и героизма. Именно поэтому он избрал в качестве своих личных представителей двенадцать простых мужчин, большинство из которых были закаленными, энергичными и мужественными рыбаками.

Иисус почти ничего не говорил о социальных пороках своего времени. Он редко упоминал о моральных проступках. Он был позитивным учителем истинной благости. Он старательно избегал негативного метода обучения: он отказывался афишировать зло. Не был Иисус и реформатором нравов. Он хорошо знал, и внушал своим апостолам, что чувственные побуждения человека не подавляются ни религиозным порицанием, ни правовыми запретами. Его редкие обличения были направлены в основном против гордости, тирании, угнетения и лицемерия.

В отличие от Иоанна, Иисус не выступал с резкими обличениями даже фарисеев. Он знал, что многие книжники и фарисеи являются чистосердечными людьми. Он понимал, что они находятся в рабском плену религиозных обычаев. Иисус придавал особое значение тому, чтобы «сначала вылечить само дерево». Он внушал трем апостолам, что он ценит всю жизнь, а не отдельные добродетели.

Главный вывод, сделанный Иоанном после этого урока, состоял в том, что суть религии Иисуса заключается в приобретении сострадательного характера и формировании личности, стремящейся исполнить волю небесного Отца.

Петр усвоил идею о том, что евангелие, которое им предстоит провозгласить, является действительно новым началом для всего человечества. Впоследствии он передал это впечатление Павлу, который вывел отсюда свою доктрину о Христе как о «втором Адаме».

Иаков постиг волнующую истину о том, что Иисус желает, чтобы его земные дети жили так, как если бы они уже были гражданами совершенного небесного царства.

Иисус знал, что люди неодинаковы, и учил этому своих апостолов. Он постоянно призывал их воздерживаться от попыток формировать взгляды учеников и верующих по одному шаблону. Он стремился дать каждой душе возможность развиваться по-своему, превращаясь в совершенствующегося и самостоятельного индивидуума перед Богом. В ответ на один из многих вопросов Петра Учитель сказал: «Я хочу освободить людей, дабы они, подобно малым детям, могли начать жить новой, лучшей жизнью». Иисус всегда утверждал, что истинное великодушие должно быть неосознанным, — когда человек подает милостыню, его левая рука не должна знать, что делает правая.

В тот день трое апостолов были потрясены, осознав, что религия их Учителя не предусматривает духовного самоанализа. Все религии до и после Иисуса, включая христианство, уделяют особое внимание добросовестному самоанализу. Иное дело — религия Иисуса Назарянина. Философия жизни Иисуса лишена религиозного самонаблюдения. Сын плотника никогда не учил формированию характера; он учил росту характера, заявляя, что царство небесное подобно горчичному зерну. Однако Иисус не говорил ничего, что запрещало бы самоанализ в качестве предупреждения высокомерного эгоизма.

Право войти в царство определяется верой, личным убеждением. Продолжение постепенного восхождения в царстве — что драгоценная жемчужина, за обладание которой человек продает всё, что у него есть.

Учение Иисуса — это религия для всех, а не только для слабых людей и рабов. Эта религия никогда (при его жизни) не принимала законченной формы, не превращалась в символы веры и теологические законы; он не оставил после себя ни строчки. Его жизнь и учения были завещаны вселенной как воодушевляющее и идеалистическое наследие, которым можно пользоваться в качестве духовного принципа и нравственного руководства во все эпохи и во всех мирах. Так и сегодня учения Иисуса отличаются от всех религий как таковых, являясь, тем не менее, живой надеждой для каждой из них.

Иисус не учил своих апостолов тому, что религия является единственным занятием человека на земле. Таковым было иудейское представление о служении Богу. Однако он действительно настаивал на том, чтобы религия стала исключительным делом двенадцати апостолов. Иисус не учил ничему, что мешало бы верующим в него людям стремиться к подлинной культуре. Он лишь был невысокого мнения о скованных традициями религиозных школах Иерусалима. Он отличался широтой взглядов, великодушием, образованностью и терпимостью. В его философии праведной жизни не было места для показного благочестия.

Учитель не предлагал решений для нерелигиозных проблем своего времени или какой-либо последующей эпохи. Иисус хотел развить духовное понимание вечных реальностей и пробудить интерес к самобытной жизни. Он обращал внимание только на основополагающие и неизменные духовные потребности человеческого рода. Он раскрыл благость, равную Богу. Он возвысил любовь — истину, красоту и благость — в качестве божественного идеала и вечной реальности.

Учитель пришел для того, чтобы создать в человеке новый дух, новое желание — наделить его новой способностью постигать истину, испытывать сострадание и выбирать благость, — желание быть в гармонии с желанием Бога, вместе с вечным стремлением стать совершенным, как совершенен небесный Отец.

9. ДЕНЬ ДУХОВНОГО ПОСВЯЩЕНИЯ

Следующую субботу Иисус провел со своими апостолами, снова отправившись с ними в горы, где ранее он посвятил их в сан. И там, после продолжительной и восхитительно трогательной, воодушевляющей проповеди, он приступил к торжественному действу — духовному посвящению двенадцати апостолов. В ту субботу, пополудни, Иисус собрал своих апостолов вокруг себя на склоне горы и передал их в руки своего небесного Отца, готовясь к тому дню, когда он будет вынужден оставить их одних в мире. На этот раз апостолы не услышали новых учений; время прошло в дружеском общении.

Иисус напомнил о многих положениях проповеди, произнесенной им на том же месте при посвящении в сан, а затем, вызывая их к себе по одному, он поручил им идти в мир в качестве своих представителей. Заповедь Учителя, произнесенная при духовном посвящении, гласила: «Идите по всему миру и проповедуйте благую весть о царстве. Освобождайте духовных пленников, утешайте угнетенных и помогайте страждущим. Даром получили, даром давайте».

Иисус советовал не брать с собой ни денег, ни запаса одежды, говоря: «Тот, кто трудится, заслужил свое пропитание». В заключение он сказал: «Смотрите, я посылаю вас, словно овец к волкам; так будьте мудры, как змеи, и невинны, как голуби. Но остерегайтесь, ибо враги ваши будут приводить вас в свои суды и вас будут сурово осуждать в синагогах. И поведут вас к правителям и царям, потому что вы верите в это евангелие, и сами речи ваши будут для них свидетельством обо мне. И когда они поведут вас на суд, не беспокойтесь о том, что сказать, ибо дух моего Отца пребывает в вас и будет говорить вашими устами. Некоторых из вас казнят, и прежде чем установить царство на земле, вы будете ненавидимы многими людьми за это евангелие; но не бойтесь: я буду с вами, и дух мой обойдет прежде вас весь мир. И частица моего Отца будет пребывать с вами, когда сначала вы пойдете к иудеям, а затем к иноверцам».

Спустившись с горы, они вернулись к своему пристанищу, в дом Зеведея.

10. ВЕЧЕРОМ В ДЕНЬ ДУХОВНОГО ПОСВЯЩЕНИЯ

В тот вечер Иисус учил в доме, ибо за окном начался дождь. Он долго говорил, пытаясь объяснить апостолам, чем они должны быть, а не что они должны делать. Они знали только такую религию, которая предписывала делать определенные вещи для того, чтобы обрести праведность — спасение. Иисус же повторял: «В царстве вы должны быть праведными, чтобы выполнять свой труд». Много раз он говорил им: «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный». Учитель постоянно объяснял своим смущенным апостолам, что спасение, которое он пришел дать миру, достижимо только для верующего человека, — только через простую и искреннюю веру. Иисус сказал: «Иоанн проповедовал крещение покаяния, раскаяния в прежней жизни. Вам же предстоит провозглашать крещение товарищества с Богом. Проповедуйте покаяние тем, кто нуждается в таком учении; для тех же, кто уже искренне ищет вступления в царство, широко распахните двери и позовите их в радостное братство сынов Божьих». Но это была сложная задача — убедить галилейских рыбаков в том, что в царстве сначала нужно быть праведным через веру, для того чтобы вершить праведность в каждодневной жизни земных смертных.

Еще одной огромной помехой при обучении апостолов была их склонность превращать высокоидеалистические и духовные принципы религиозной истины в конкретные правила личного поведения. Иисус дарил им тот прекрасный дух, которым исполнено отношение души; они же упорно пытались перевести такие учения в правила личного поведения. Не раз, заботясь о том, чтобы запомнить сказанное Учителем, они почти начисто забывали то, чего он не говорил. Однако понемногу они усваивали его учение, потому что Иисус был всем тем, чему он учил. То, что они не могли почерпнуть из его словесных наставлений, они постепенно приобретали благодаря тому, что жили рядом с ним.

Апостолы не видели того, что жизнь их Учителя была призвана духовно воодушевлять каждое создание, в каждую эпоху, в каждом мире обширной вселенной. Хотя Иисус периодически говорил им об этом, апостолы не понимали идею его труда на этой планете, но для всех остальных миров его огромного творения. Иисус прожил свою земную жизнь на Урантии не для того, чтобы на своем личном примере показать, какой должна быть смертная жизнь мужчин и женщин этого мира, а для того, чтобы создать высокий духовный и вдохновляющий идеал для всех смертных существ во всех мирах.

В тот же вечер Фома спросил Иисуса: «Учитель, ты говоришь, что мы должны стать, как малые дети, прежде чем сможем войти в царство Отца, — и в то же время ты предупреждаешь нас остерегаться лжепророков и не бросать жемчуга свиньям. Честно говоря, я озадачен. Я не понимаю твоего учения». Иисус ответил Фоме: «Сколько же мне еще терпеть вас! Вечно вы пытаетесь понять буквально всё, чему я учу. Когда в качестве платы за вступление в царство я попросил вас стать, как малые дети, я имел в виду не способность легко обманываться — обыкновенную доверчивость — и не готовность доверять угодливым незнакомцам. В действительности, я хотел, чтобы в этом примере вы увидели взаимоотношения дитя и отца. Вы — дети, и вы ищете вступления в царство именно вашего Отца. Между каждым нормальным ребенком и отцом есть то естественное чувство, которое обеспечивает отзывчивость и взаимную любовь и которое навечно предотвращает любую склонность торговаться из-за любви и милосердия Отца. И евангелие, с проповедью которого вы отправляетесь в путь, связано со спасением, произрастающим именно из этого, постигаемого в вере вечного взаимоотношения дитя и отца».

Характерной чертой учения Иисуса было то, что мораль его философии была порождением личных взаимоотношений индивидуума с Богом, — всё тех же взаимоотношений дитя и отца. Иисус придавал особое значение индивидууму, а не расе или нации. За ужином, в разговоре с Матфеем, Иисус объяснил, что мораль любого поступка определяется мотивом индивидуума. Мораль Иисуса всегда была позитивной. В новой формулировке Иисуса золотое правило требует активного социального контакта; прежнее негативное правило можно было соблюдать в изоляции. Иисус освободил мораль от всяких норм и обрядов, возвысив ее до величественных уровней духовного мышления и истинно праведной жизни.

Эта новая религия Иисуса не лишена практического смысла, однако любая извлекаемая из его учения практическая ценность в политической, социальной или экономической сфере является естественным претворением этого внутреннего опыта души, который проявляется в духовных плодах добровольного ежедневного служения, свидетельствующего о подлинном личном религиозном опыте.

После того как Иисус и Матфей закончили свой разговор, Симон Зелот спросил: «Однако, Учитель, являются ли все люди сынами Божьими?» И Иисус ответил: «Да, Симон, все люди — сыны Божьи, и это та благая весть, которую вам предстоит возвестить». Но апостолы были неспособны постигнуть такое учение; это сообщение было новым, странным и поразительным. Именно из-за своего желания внушить эту истину апостолам Иисус учил своих последователей обращаться со всеми людьми, как со своими братьями.

Отвечая на вопрос, заданный Андреем, Учитель разъяснил, что мораль его учения неотделима от религии его жизни. Он учил морали, исходя не из природы человека, а из его отношения к Богу.

Иоанн спросил Иисуса: «Учитель, что такое царство небесное?» Иисус ответил: «Царство небесное — это три основные вещи: во-первых, признание факта всевластия Бога; во-вторых, вера в истину сыновства по отношению к Богу; и в-третьих, вера в плодотворность высшего человеческого желания исполнить Божью волю — стать подобным Богу. И благая весть евангелия заключается в том, что благодаря своей вере каждый смертный может обрести все эти самые необходимые для спасения вещи».

Неделя ожидания подошла к концу, и они приготовились отправиться на следующий день в Иерусалим.

ДОКУМЕНТ 141 НАЧАЛО ОБЩЕСТВЕННОГО ТРУДА

В первый день недели, 19 января 27 года н. э., Иисус и двенадцать апостолов приготовились покинуть свой вифсаидский центр. Апостолы ничего не знали о планах своего Учителя кроме того, что они должны были отправиться в Иерусалим, чтобы побывать в апреле на праздновании Пасхи, и что им предстояло идти долиной Иордана. Только к полудню они смогли покинуть дом Зеведея, так как семьи апостолов и другие ученики пришли попрощаться с ними и пожелать им успехов в новом деле, к которому они собирались приступить.

Пора было отправляться в путь, когда апостолы заметили отсутствие Учителя, и Андрей пошел его искать. Вскоре он нашел Иисуса на берегу; он сидел в лодке и плакал. Апостолы часто видели Учителя в минуты печали, и им случалось видеть его в короткие периоды глубокой задумчивости, однако никто из них никогда не видел его плачущим. Такая взволнованность Учителя накануне их отбытия в Иерусалим настолько изумила Андрея, что он решился подойти к Иисусу и спросить: «Учитель, отчего ты плачешь в этот великий день, когда нам предстоит отправиться в Иерусалим и возвестить царство Отца? Кто из нас обидел тебя?» Возвращаясь вместе с Андреем назад, к апостолам, Иисус ответил: «Никто из вас не огорчил меня. Я опечален только тем, что ни один из членов семьи моего отца Иосифа не вспомнил об этом дне и не пришел сюда, чтобы пожелать нам успеха». В это время Руфь гостила у своего брата Иосифа в Назарете. Других членов семьи удерживали гордость, разочарование, непонимание и мелочные обиды оскорбленного самолюбия.

1. ИИСУС И АПОСТОЛЫ ПОКИДАЮТ ГАЛИЛЕЮ

Капернаум находился неподалеку от Тивериады, и слава Иисуса уже начала распространяться по всей Галилее и даже за ее пределами. Иисус знал, что вскоре Ирод начнет обращать внимание на его деятельность; поэтому он считал, что лучше всего было бы отправиться вместе со своими апостолами на юг, в Иудею. Группа более чем из ста верующих пожелала идти вместе с ними, но Иисус поговорил с этими людьми, попросив их не следовать за апостолами на юг вдоль Иордана. Хотя эти верующие согласились остаться в Галилее, через несколько дней многие их них отправились вслед за Учителем.

В первый день Иисус и апостолы дошли только до Тарихеи, где остановились на ночлег. На следующий день они достигли того места у Иордана неподалеку от Пеллы, где примерно годом ранее проповедовал Иоанн и где принял крещение Иисус. Здесь они учили и проповедовали более двух недель. К концу первой недели рядом с тем местом, где расположились Иисус и апостолы, появился лагерь из нескольких сот человек, пришедших сюда из Галилеи, Финикии, Сирии, Декаполиса, Переи и Иудеи.

Иисус не выступал с публичными проповедями. Андрей делил народ на группы и назначал проповедников для утренних и послеполуденных собраний; после ужина Иисус беседовал с апостолами. Он не учил их чему-либо новому, а лишь повторял свои прежние учения и отвечал на их многочисленные вопросы. В один из этих вечеров он рассказал им кое-что о сорока днях, проведенных в горах неподалеку от этого места.

Многие из тех, кто пришел сюда из Переи и Иудеи, были крещены Иоанном и хотели лучше познакомиться с учениями Иисуса. Апостолы добились больших успехов в обучении последователей Иоанна, поскольку они никоим образом не умаляли его проповедь, а также потому, что в то время они даже не крестили своих новых учеников. Однако вечным камнем преткновения для приверженцев Иоанна было то, что Иисус — если он являлся всем тем, о чём объявил Иоанн, — ничего не делал для вызволения Крестителя из тюрьмы. Последователи Иоанна так и не поняли, почему Иисус не предотвратил жестокую смерть их любимого вождя.

Из вечера в вечер Андрей тщательно наставлял своих товарищей-апостолов в тонком и трудном деле сохранения хороших отношений с последователями Иоанна Крестителя. В течение первого года общественного служения Иисуса более трех четвертей его приверженцев относились к числу тех, кто ранее следовал за Иоанном и принял от него крещение. В течение всего 27 года н. э. они постепенно принимали на себя труд Иоанна в Перее и Иудее.

2. ЗАКОН БОГА И ВОЛЯ ОТЦА

Вечером накануне отбытия из Пеллы Иисус дал своим апостолам дополнительные разъяснения относительно нового царства. Учитель сказал: «Вас учили ждать наступления царства Божьего; я же пришел возвестить, что это долгожданное царство приблизилось, что уже сейчас оно присутствует здесь, среди нас. В каждом царстве должен быть царь, сидящий на своем троне и творящий законы царства. Поэтому у вас сложилось представление о царстве небесном как о возвеличенной власти еврейского народа над всеми народами земли и о Мессии, сидящем на троне Давида и отсюда — с этого места, наделенного волшебной силой, — провозглашающего законы для всего мира. Однако, дети мои, вы не смотрите глазами веры, и вы не слушаете в духе. Я заявляю, что царство небесное есть претворение и признание владычества Бога в сердцах людей. Конечно, в этом царстве есть Царь, и этим Царем является мой и ваш Отец. Мы действительно являемся его верными подданными, но неизмеримо выше этого факта — преображающая истина о том, что мы являемся его сынами. Моя жизнь призвана сделать эту истину очевидной для всех. Наш Отец также восседает на троне, но троне нерукотворном. Трон Бесконечного — это вечная обитель Отца в Раю; Отец наполняет собою всё и провозглашает свои законы бесконечным вселенным. И Отец также правит в сердцах своих земных детей через тот дух, который он послал жить в душах смертных людей.

Когда вы становитесь подданными этого царства, вы действительно обретаете способность слышать законы Правителя Вселенной; но когда, благодаря евангелию царства, которое я пришел возвестить, вы с помощью своей веры увидите, что являетесь сынами, то с этого времени вы будете смотреть на себя не как на законопослушных созданий всемогущего царя, а как на избранных сынов любящего и божественного Отца. Истинно, истинно вам говорю, что когда воля Отца является вашим законом, вы едва ли пребываете в царстве. Но когда воля Отца поистине становится вашей волей, то вы в самом истинном смысле обретаете царство, ибо это значит, что царство стало вашим непреложным опытом. Когда воля Божья — ваш закон, вы являетесь благородными рабами-подданными; но когда вы верите в новое евангелие божественного сыновства, воля моего Отца становится вашей волей, и вы возвышаетесь до высокого положения свободных детей Бога, освобожденных сынов царства».

Часть апостолов усвоила некоторые положения этого учения, но ни один из них не понял всего значения этого потрясающего заявления, за исключением, может быть, Иакова Зеведеева. Однако эти слова запали им в душу и делали радостным их труд в последующие годы служения.

3. ПРЕБЫВАНИЕ В АМАФЕ

Почти три недели Учитель и его апостолы находились поблизости от Амафа. Апостолы по-прежнему дважды в день выступали с проповедями перед народом, а по субботам, во второй половине дня, со своей проповедью обращался Иисус. Продолжать отдых по средам стало невозможным; поэтому Андрей договорился о том, чтобы в течение шестидневной недели каждый день двое из апостолов отдыхали, а во время субботних богослужений трудились все.

Чаще других с проповедями выступали Петр, Иаков и Иоанн. Филипп, Нафанаил, Фома и Симон уделяли много внимания индивидуальному труду и вели занятия в специальных группах для посетителей; близнецы продолжали наблюдать за порядком, в то время как Андрей, Матфей и Иуда втроем осуществляли общее руководство, хотя каждый из этих трех апостолов вел большую религиозную работу.

Андрею приходилось постоянно улаживать недоразумения и разногласия между учениками Иоанна и новыми учениками Иисуса. То и дело возникали серьезные проблемы, однако, с помощью других апостолов, Андрею удавалось хотя бы на время приводить конфликтующие стороны к какому-то соглашению. Иисус отказывался участвовать в таких собраниях; не соглашался он и давать советы, как решать эти проблемы. Он ни разу не подсказал апостолам, как им следует справляться с такими трудностями. Когда Андрей приходил к нему с подобными проблемами, Иисус лишь отвечал: «Мудрый хозяин не вмешивается в семейные ссоры своих гостей; мудрый родитель не принимает чью-либо из сторон в мелких распрях своих детей».

Учитель демонстрировал огромную мудрость и абсолютную беспристрастность во всех своих отношениях с апостолами и со всеми учениками. Иисус был настоящим знатоком людей; он оказывал на своих собратьев огромное влияние благодаря сочетанию обаяния и силы в его личности. Его суровая кочевая и бездомная жизнь оказывала таинственное воздействие. Его властная манера обучения, ясная логика, сила аргументации, прозорливая интуиция, живость ума, несравненная выдержка и возвышенная терпимость были привлекательны для разума и притягательны для духа. Он был простым, мужественным, искренним и бесстрашным. При всём физическом и интеллектуальном воздействии, которое ощущалось в присутствии Учителя, в нем также были все черты духовного обаяния, ставшие частью его личности, — терпение, доброта, кротость, мягкость и скромность.

Иисус Назарянин действительно был сильной и волевой личностью, воплощением интеллектуального могущества и духовной твердости. Его личность привлекала не только женщин духовного склада среди его последователей, но и образованного, интеллектуального Никодима, равно как и закаленного в сражениях римского воина — капитана, поставленного сторожить крест: увидев, как умирал Учитель, римлянин произнес: «Воистину это был Сын Божий». И мужественные, суровые галилейские рыбаки называли его Учителем.

Существующие изображения Иисуса крайне неудачны. Эти запечатлевшие Христа картины оказывают вредное воздействие на молодежь; храмовые торговцы вряд ли бросились бы бежать от Иисуса, будь он таким, каким его обычно изображают ваши художники. Он являлся воплощением величественной мужественности; он был благим, но естественным. Иисус не вставал в позу мягкого, доброго, кроткого и добродушного мистика. Его учение захватывало своей динамичностью. Он не только имел благие намерения, но и совершал благие дела.

Учитель никогда не говорил: «Придите ко мне, все ленивцы и мечтатели». Однако он действительно не раз говорил: «Придите ко мне все вы, кто трудится, и я дам вам покой — духовную силу». Ярмо Учителя действительно легко, но он всё равно никогда не принуждает к нему; каждый человек должен принять это ярмо по своей собственной и свободной воле.

Иисус показал, что победа достигается через жертвоприношение — принесение в жертву гордости и эгоизма. Под проявлением милосердия он имел в виду духовное освобождение от всех обид, жалоб, гнева, жажды своевластия и мести. И когда он сказал «не противьтесь злу», то позже он объяснил, что он не имел в виду прощать зло и не советовал брататься с беззаконием. Подлинный смысл его слов — учить прощению, «не противиться злонамеренному отношению к своей личности, злонамеренному оскорблению своих чувств — личного достоинства».

4. УЧЕНИЕ ОБ ОТЦЕ

В Амафе Иисус потратил много времени на то, чтобы разъяснить апостолам новое представление о Боге. Вновь и вновь он внушал им, что Бог является Отцом, а не великим верховным счетоводом, который занят в основном регистрацией поступков, очерняющих его заблудших земных детей, — учетом грехов и зла, — чтобы впоследствии использовать их на своем суде, который он вершит над ними в качестве справедливого Судьи всего творения. Евреи уже давно представляли Бога всеобщим царем и даже Отцом нации, однако никогда еще большое число смертных не представляло Бога любящим Отцом индивидуума.

В ответ на вопрос Фомы — «Кто он, этот Бог царства?» — Иисус ответил: «Бог — это твой Отец, и религия — мое евангелие — есть не что иное, как вероисповедное признание истины о том, что ты являешься его сыном. Я пребываю здесь, среди вас, во плоти для того, чтобы пояснить обе эти идеи своей жизнью и учением».

Иисус стремился также освободить сознание своих апостолов от представления, согласно которому принесение в жертву животных является религиозным долгом. Однако эти люди, воспитанные в религии каждодневных жертвоприношений, плохо понимали, что он имеет в виду. Но Учитель не терял терпения. Если ему не удавалось добиться понимания от всех апостолов с помощью одного примера, он заново формулировал свою идею, используя для разъяснения смысла другую притчу.

Одновременно с этим Иисус начал более подробно разъяснять апостолам их задачу «утешать страждущих и исцелять больных». Учитель много говорил им о человеке как едином целом — союзе тела, разума и духа, образующем индивидуума, мужчину или женщину. Иисус рассказал своим соратникам о трех видах недугов, с которыми им предстояло столкнуться, и объяснил, как следует помогать всем, кто страдает от мук, причиняемых человеческими заболеваниями. Он учил их распознавать следующие случаи:

1. Болезни плоти — те недуги, которые обычно считаются физическими заболеваниями.

2. Расстройства сознания — те недуги нефизического характера, которые впоследствии стали считать эмоциональными и умственными отклонениями и расстройствами.

3. Одержимость злыми духами.

В ряде случаев Иисус объяснял сущность и касался происхождения этих злых духов, в то время нередко называемых также нечистыми духами. Учитель хорошо знал, чем отличается одержимость злыми духами от безумия, но апостолы этого не знали. Кроме того, ввиду их ограниченных познаний в области древней истории Урантии, Иисус не мог взяться за всестороннее разъяснение этого вопроса. Однако он не раз говорил им, имея в виду этих злых духов: «Они перестанут досаждать людям, после того как я вознесусь к своему небесному Отцу и изолью свой дух на всю плоть тогда, когда царство пребудет в великом могуществе и духовной славе».

В течение всего этого года, из недели в неделю, из месяца в месяц апостолы всё больше внимания уделяли уходу за больными.

5. ДУХОВНОЕ ЕДИНСТВО

Одним из самых значительных вечерних собраний в Амафе стало занятие, посвященное обсуждению духовного единства. Иаков Зеведеев спросил: «Учитель, как нам научиться одинаково смотреть на вещи и тем самым добиться большего согласия между собой?» Когда Иисус услышал этот вопрос, он почувствовал такое волнение духа, что ответил: «Иаков, Иаков, когда я учил вас, что вам следует смотреть на вещи одинаково? Я пришел в этот мир провозгласить духовную свободу для того, чтобы смертные получили возможность жить самостоятельной, самобытной и свободной жизнью перед Богом. Я не желаю, чтобы согласие в обществе и братский мир покупались ценой отказа от свободы личности и духовной самобытности. То, чего я требую от вас, мои апостолы, есть духовное единство, — а его вы способны испытать в той радости, которую приносит ваша единодушная преданность беззаветному исполнению воли моего небесного Отца. Вам не нужно одинаково видеть, одинаково чувствовать или даже одинаково думать, чтобы быть одинаковыми духовно. Духовное единство рождается из сознания того, что каждый из вас наделен и всё более подчинен духовному дару небесного Отца. Ваше апостольское согласие должно произрастать из того факта, что духовная надежда каждого из вас тождественна по своему происхождению, природе и предназначению.

Так вы сможете обрести усовершенствованное единство духовной цели и духовного понимания, которые произрастают из вашего взаимного осознания идентичности Райских духов, пребывающих в каждом из вас; и вы сможете испытать всё это глубокое духовное единство, сохраняя предельное разнообразие своих индивидуальных особенностей в интеллектуальном мышлении, эмоциональном ощущении и социальном поведении. Ваши личности могут отличаться живительным разнообразием и явной непохожестью, в то время как ваши духовные сущности и духовные плоды, приносимые божественным поклонением и братской любовью, могут быть столь едиными, что все свидетели вашей жизни наверняка заметят это духовное тождество и душевное единство; они поймут, что вы были со мной, благодаря чему научились — и научились достойно — исполнять волю небесного Отца. Вы можете достичь единства в служении Богу, и при этом характер вашего служения может соответствовать вашим индивидуальным умственным, телесным и душевным способностям.

Ваше духовное единство подразумевает две вещи, которые всегда будут согласовываться в жизни каждого верующего. Во-первых, вы обладаете общим побуждением — прожить свою жизнь в служении; все вы превыше всего желаете исполнить волю небесного Отца. Во-вторых, у всех вас есть общая цель бытия — найти небесного Отца и тем самым доказать вселенной, что вы стали такими, как он».

Много раз за время подготовки апостолов Иисус возвращался к этой теме. Он неоднократно повторял им: он не желает, чтобы те, кто верит в него, стали приверженцами догм и норм в соответствии с религиозными толкованиями, — даже если этих толкований придерживаются благие люди. Раз за разом он предостерегал своих апостолов против формулирования символов веры и установления традиций как способа руководства и управления теми, кто верит в евангелие царства.

6. ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ В АМАФЕ

К концу последней недели, проведенной в Амафе, Симон Зелот привел к Иисусу перса по имени Тегерма — коммерсанта, ведущего дела в Дамаске. Тегерма прослышал об Иисусе и прибыл в Капернаум, чтобы увидеть его. Там он узнал, что Иисус отправился со своими апостолами по иорданской дороге в Иерусалим, и последовал за ним. Андрей представил Тегерму Симону для обучения. Симон считал его «огнепоклонником», несмотря на все попытки Тегермы объяснить ему, что огонь является всего лишь зримым символом Чистого и Святого. После разговора с Иисусом перс заявил о своем желании остаться на несколько дней, чтобы присутствовать на уроках и слушать проповеди.

Когда Симон Зелот и Иисус остались одни, Симон спросил Учителя: «Почему же мне не удалось уговорить его? Почему он так упорно противился мне и с такой готовностью стал слушать тебя?» Иисус ответил: «Симон, Симон, сколько раз я говорил тебе о необходимости воздерживаться от любых попыток изъять что-либо из сердец людей, которые ищут спасения? Сколько раз я призывал вас трудиться только над тем, чтобы вложить нечто в эти истосковавшиеся души? Приведи их в царство — и великие, живые истины царства вскоре вытеснят любое серьезное заблуждение. Когда ты уже познакомил смертного человека с тем, что Бог является его Отцом, тебе легче убедить этого человека, что он действительно является Божьим сыном. И сделав это, ты тем самым принесешь свет спасения тому, кто пребывает во тьме. Симон, когда Сын Человеческий впервые пришел к вам, явился ли он с обличением Моисея и пророков и возвещением новой и лучшей жизни? Нет. Я пришел не для того, чтобы забрать то, что досталось вам от предков, но для того, чтобы показать более совершенное представление о том, что ваши отцы видели лишь отчасти. Потому ступай, Симон, учи царству и проповедуй его, и когда какой-нибудь человек надежно и уверенно утвердится в царстве и обратится к тебе с расспросами, тогда и настанет время рассказать ему о восхождении души в божественном царстве».

Симон был изумлен этими словами, но он сделал так, как велел ему Иисус, и перс Тегерма стал одним из вступивших в царство.

В тот вечер Иисус беседовал с апостолами о новой жизни в царстве. В числе прочего он сказал: «Когда вы вступаете в царство, вы рождаетесь заново. Вы не можете учить сложным духовным вещам тех, кто рожден только во плоти; прежде чем пытаться научить человека прогрессивным путям духа, позаботьтесь о том, чтобы он родился в духе. Не пытайтесь показать людям красоты храма, не приведя их сначала в этот храм. Знакомьте людей с Богом в качестве сынов Божьих, прежде чем рассуждать о доктринах отцовства Бога и сыновства людей. Не боритесь с людьми — будьте всегда терпеливы. Это не ваше царство; вы являетесь всего лишь посланниками. Просто идите и возвещайте: вот царство небесное — Бог ваш Отец, и вы его сыны; и эта благая весть, если вы верите в нее всем сердцем, является вашим вечным спасением».

Апостолы добились огромных успехов за время пребывания в Амафе. Однако они были весьма разочарованы тем, что Иисус не дал им никаких рекомендаций относительно того, как вести себя с учениками Иоанна. Даже о таком важном вопросе, как крещение, Иисус сказал лишь одно: «Иоанн действительно крестил водой, но когда вы вступите в царство, вы будете крещены Духом».

7. В ЗАИОРДАНСКОЙ БЕТАНИИ

26 февраля Иисус, его апостолы и большая группа последователей отправились вдоль Иордана к переправе у Бетании в Перее, тому месту, где Иоанн впервые возвестил о грядущем царстве. Иисус и апостолы оставались там в течение четырех недель, обучая и проповедуя, после чего они продолжили путь в Иерусалим.

Через неделю после прибытия в заиорданскую Бетанию Иисус, вместе с Петром, Иаковом и Иоанном, отправился на другой берег реки — в горы к югу от Иерихона — для трехдневного отдыха. Учитель раскрыл этим трем апостолам много новых прогрессивных истин о царстве небесном. В данном повествовании мы излагаем эти учения в преобразованном и систематизированном виде.

Учитель попытался разъяснить апостолам следующее: он желает, чтобы его ученики, вкусившие благих духовных реальностей царства, жили в этом мире так, чтобы люди, видя их жизнь, ощущали бы царство и, благодаря этому, испытывали бы потребность узнать у верующих о путях царства. Все такие искренние правдоискатели всегда рады услышать благую весть о том даре веры, который обеспечивает вхождение в царство с его вечными и божественными духовными реальностями.

Иисус стремился внушить всем учителям евангелия царства, что их единственная задача — раскрыть каждому человеку Бога как Отца: привести этого индивидуума к осознанию своего сыновства, а затем представить того же человека Богу в качестве его сына в вере. Обе эти принципиальные истины раскрываются в Иисусе. Он воистину стал «путем, истиной и жизнью». Религия Иисуса целиком зиждилась на его посвященческой жизни на земле. Когда Иисус покинул этот мир, он не оставил после себя книг, законов или других форм систематизации человеческого опыта, оказывающих воздействие на религиозную жизнь индивидуума.

Иисус разъяснял, что он пришел для установления таких личных и вечных отношений с людьми, которые навсегда стали бы первостепенными по сравнению со всеми остальными человеческими отношениями. И он подчеркивал, что это сокровенное духовное братство должно распространяться на всех людей, во все эпохи, для любых социальных условий, среди всех народов. Единственной наградой, которую он предлагал своим детям в этом мире, была духовная радость и приобщение к божественному, в следующем мире — вечная жизнь в постепенном достижении божественных духовных реальностей Райского Отца.

Иисус придавал особое значение тому, что он называл двумя важнейшими истинами царства, а именно: достижение спасения через веру и только веру в сочетании с революционным учением о достижении человеческой свободы через искреннее постижение истины: «Вы познаете истину, и истина сделает вас свободными». Иисус являлся истиной, представшей во плоти, и он обещал послать Дух Истины в сердца всех своих детей после своего возвращения к небесному Отцу.

Иисус учил этих апостолов основам истины, рассчитанным на целую земную эпоху. Часто апостолы слушали его учения, предназначавшиеся в действительности для воодушевления и просвещения других миров. Он явил собою пример нового, самобытного плана жизни. С человеческой точки зрения, он действительно был евреем, но он прожил свою земную жизнь в облике смертного человека для всего мира.

Для того, чтобы обеспечить признание Отца в претворении плана царства, Иисус, как он объяснил апостолам, сознательно не обращал внимания на «великих мира сего». С самого начала он обращался со своей проповедью к беднякам — тому самому классу, который в значительной мере игнорировался большинством предшествовавших эволюционных религий. Он никого не презирал; его план был всемирным и даже вселенским. Из-за необыкновенной смелости и выразительности его заявлений, у Петра, Иакова и Иоанна возникала мысль о том, что Иисус мог быть не в своем уме.

Он пытался осторожно внушить апостолам ту истину, что он явился с посвященческой миссией не для того, чтобы показать пример горстке земных созданий, а для того, чтобы создать и продемонстрировать идеал человеческой жизни для всех народов, во всех мирах, по всей своей вселенной. И этот идеал приближался к высшему совершенству, равно как и к высшей благости Всеобщего Отца. Однако апостолы не могли понять значения его слов.

Иисус заявил, что он пришел, чтобы быть учителем, — учителем, посланным небом для раскрытия духовной истины материальному разуму. Именно таким он и был — учителем, а не проповедником. С человеческой точки зрения, Петр являлся значительно более успешным проповедником, чем Иисус. Проповедь Иисуса была столь эффективной прежде всего благодаря его уникальной личности, а не его неотразимому красноречию или эмоциональности. Иисус обращался непосредственно к душам людей. Он учил человеческий дух, но действовал через разум. Он жил с людьми.

Именно тогда Иисус дал понять Петру, Иакову и Иоанну, что его труд на земле в некоторых отношениях ограничен поручением, данным его «небесным соратником», имея в виду предпосвященческие наставления его Райского брата Эммануила. Он сказал им, что он явился исполнить волю Отца — и только ее. Существующее в мире зло не столь сильно тревожило его потому, что он без остатка отдавал себя служению одной-единственной цели.

Постепенно апостолы начали отмечать неподдельное дружелюбие Иисуса. Несмотря на свою открытость, Учитель всегда жил независимо от всех людей и над ними. Он никогда, ни на мгновение, не был подвластен какому-либо чисто смертному влиянию или переменчивым человеческим суждениям. Он не обращал внимание на общественное мнение и оставался безучастным к похвале. Он редко тратил время на то, чтобы исправить недоразумение или возмутиться неправильным толкованием. Он никогда не спрашивал чьего-либо совета; он никогда не просил молиться.

Иаков был потрясен способностью Иисуса видеть всё от начала до конца. Учитель редко казался удивленным. Он никогда не бывал возбужденным, раздосадованным или смущенным. Он никогда и ни перед кем не извинялся. Временами он был опечален, но никогда не обескуражен.

Иоанн с еще большей ясностью увидел, что Иисус — несмотря на все его божественные способности — в конечном счете был человеком. Иисус жил как человек среди людей; он понимал и любил людей и знал, как с ними обращаться. В своей личной жизни он был истинным человеком — и вместе с тем, человеком истинно безупречным. И он всегда был бескорыстен.

Хотя Петр, Иаков и Иоанн не поняли многого из того, что сказал им Иисус в тот день, его благодатные слова запали им в сердце. После распятия и воскресения эти слова пробудились в их памяти, став огромным богатством и радостью в их последующем служении. Неудивительно, что эти апостолы не до конца поняли слова Учителя, — ведь он разворачивал перед ними план новой эпохи.

8. ТРУД В ИЕРИХОНЕ

На протяжении четырех недель, проведенных в заиорданской Бетании, несколько раз в неделю Андрей отправлял апостолов попарно в Иерихон на один или два дня. В Иерихоне у Иоанна было много последователей, и большинство из них приветствовало более прогрессивные учения Иисуса и его апостолов. Во время этих посещений Иерихона апостолы начали уделять больше внимания велению Иисуса ухаживать за больными. Они посетили каждый дом в этом городе и попытались утешить каждого пораженного недугом человека.

В Иерихоне апостолы иногда выступали с проповедями, однако их труд в основном носил более неприметный и индивидуальный характер. Они обнаружили, что добрая весть о царстве чрезвычайно утешает больных, что их проповедь несет в себе исцеление недугов. Именно в Иерихоне они впервые в полной мере выполнили поручение Иисуса — проповедовать благую весть о царстве и помогать больным.

По пути в Иерусалим они остановились в Иерихоне, где их нагнала делегация из Месопотамии, члены которой прибыли побеседовать с Иисусом. Апостолы предполагали задержаться здесь только на день, но после прибытия этих правдоискателей с Востока Иисус провел с ними три дня, и они вернулись в родные места к берегам Евфрата, обрадованные знанием новых истин о царстве небесном.

9. ОТБЫТИЕ В ИЕРУСАЛИМ

В понедельник, последний день марта, Иисус и апостолы начали подниматься на холмы, лежащие на пути к Иерусалиму. Ранее Лазарь из Вифании уже несколько раз приходил к Иисусу на Иордан. Было подготовлено всё необходимое для того, чтобы Учитель и его апостолы могли расположиться у Лазаря и его сестер и жить там в течение всего их пребывания в Иерусалиме.

Ученики Иоанна остались в заиорданской Бетании, где учили и крестили народ. Поэтому когда Иисус появился в доме Лазаря, его сопровождали только двенадцать. Здесь Иисус и апостолы оставались в течение пяти дней, отдыхая и восстанавливая силы, прежде чем отправиться на Пасху в Иерусалим. Для Марфы и Марии это стало огромным событием в жизни — принимать Учителя и его апостолов в доме их брата, где они могли ухаживать за ними.

Утром в воскресенье, 6 апреля, Иисус и апостолы отправились в Иерусалим. Впервые Учитель и двенадцать были здесь все вместе.

ДОКУМЕНТ 142 ПАСХА В ИЕРУСАЛИМЕ

В апреле Иисус и апостолы трудились в Иерусалиме. По вечерам они покидали город и ночевали в Вифании. Сам Иисус одну или две ночи в неделю проводил в Иерусалиме в доме Флавия — греческого еврея, куда тайно приходили многие видные иудеи, желавшие побеседовать с Иисусом.

В первый же день Иисус посетил своего друга прошлых лет, бывшего первосвященника Ханана — родственника жены Зеведея, Саломии. Ханан был наслышан об Иисусе и его учениях, и когда Иисус появился в доме первосвященника, ему был оказан весьма холодный прием. Когда Иисус почувствовал неприветливость Ханана, он сразу же распрощался, сказав перед уходом: «Страх — главный поработитель человека, а гордыня — его огромная слабость; предашь ли ты себя — отдашь ли себя в кабалу к обоим разрушителям радости и свободы?» Но Ханан ничего не ответил. Больше Учитель не встречался с Хананом вплоть до того дня, когда тот, вместе со своим зятем, судил Сына Человеческого.

1. ОБУЧЕНИЕ В ХРАМЕ

В течение всего этого месяца Иисус или один из его апостолов ежедневно учили в храме. Когда пасхальные толпы становились такими плотными, что было невозможно попасть в храм, апостолы учили в нескольких группах за пределами священной территории. Основное содержание их проповеди заключалось в следующем:

1. Приблизилось царство небесное.

2. Через веру в отцовство Бога вы можете попасть в царство небесное и тем самым стать сынами Божьими.

3. Любовь — вот правило жизни в царстве: высшая преданность Богу и любовь к ближнему, как к самому себе.

4. Подчинение воле Отца, приносящее духовные плоды в личной жизни человека, является законом царства.

Прибывший на празднование Пасхи народ слушал это учение, и сотни людей возрадовались благой вести. Иисус и его апостолы начали сильно беспокоить первосвященников и правителей евреев, споривших между собой о том, что с ними делать.

Кроме обучения в храме и вблизи него, апостолы и другие верующие проводили большую индивидуальную работу среди пасхальных толп. Заинтересовавшись идеями Иисуса во время празднования Пасхи, эти мужчины и женщины разнесли их в самые отдаленные уголки Римской империи и Востока. Это стало началом распространения евангелия царства в мире. С тех пор труд Иисуса уже не ограничивался Палестиной.

2. БОЖИЙ ГНЕВ

Среди прибывших в Иерусалим на празднование Пасхи был некий Иаков — богатый еврейский торговец с Крита. Иаков явился к Андрею с просьбой увидеть Иисуса с глазу на глаз. Андрей договорился о тайной встрече с Иисусом, которая состоялась в доме Флавия вечером следующего дня. Этот человек не понимал идей Учителя и пришел для того, чтобы подробнее расспросить его о царстве Божьем. Иаков сказал Иисусу: «Однако, Равви, Моисей и древние пророки говорят нам, что Ягве — Бог ревнивый, Бог великого и страшного гнева. У пророков сказано, что он ненавидит злодеев и воздает всем законоотступникам. Ты и твои ученики, вы учите нас, что Бог — это добрый и сострадательный Отец, любящий всех людей такой любовью, что он хотел бы приветствовать их в своем новом царстве, которое, как ты заявляешь, уже совсем близко».

Когда Иаков закончил говорить, Иисус ответил: «Иаков, ты хорошо изложил доктрины древних пророков, учивших детей своего поколения в духе того времени. Наш Райский Отец неизменен, однако представление о его сущности расширялось и росло со времен Моисея до эпохи Амоса и, далее, вплоть до поколения, к которому принадлежал пророк Исайя. Я же пришел во плоти для того, чтобы раскрыть Отца в новой славе и показать его любовь и милосердие всем людям во всех мирах. По мере распространения в мире евангелия этого царства, несущего всем людям идею сердечного тепла и благоволения, семейные отношения у всех народов будут улучшаться. Со временем отцы и дети будут больше любить друг друга, и тем самым человек достигнет лучшего понимания любви небесного Отца к его земным детям. Помни, Иаков, что хороший, настоящий отец не только любит свою семью в целом — как семью, — но также истинно любит и опекает каждого ее отдельного члена».

После обстоятельного обсуждения характера небесного Отца, Иисус умолк, а затем произнес: «Как многодетный отец, ты, Иаков, прекрасно знаешь истинность моих слов». Иаков удивился: «Однако, Учитель, кто поведал тебе о том, что у меня шестеро детей? Откуда ты это узнал?» И Учитель ответил: «Достаточно сказать, что Отец и Сын знают всё, ибо поистине они видят всё. Любя своих детей как земной отец, ты должен признать теперь реальность любви небесного Отца к тебе — не просто ко всем детям Авраама, а к тебе и твоей индивидуальной душе».

Затем Иисус продолжил свою речь словами: «Когда твои дети очень молоды и незрелы, и когда ты должен наказать их, они могут подумать, что их отец рассержен и исполнен возмущения и гнева. Из-за своей незрелости они воспринимают только наказание и не видят прозорливой и исправляющей любви отца. Но когда те же самые дети становятся взрослыми мужчинами и женщинами, разве не было бы глупым с их стороны придерживаться прежних, неверных представлений о своем отце? Став взрослыми, во всех этих прошлых наказаниях они должны видеть отеческую любовь. И по мере того, как один век сменяется другим, разве не должно человечество обретать лучшее понимание подлинной сущности и любящего характера небесного Отца? Какая польза от череды духовно просвещенных поколений, если вы продолжаете видеть Бога таким, каким его видели Моисей и пророки? Я говорю тебе, Иаков, что в ясном свете этого часа ты должен видеть Отца таким, каким его не видел никто другой до тебя. И увидев его таким, ты должен возрадоваться и войти в царство, где правит столь милосердный Отец, и ты должен стремиться к тому, чтобы отныне твоя жизнь подчинялась его исполненной любви воле».

И Иаков ответил: «Равви, я верю; я хочу, чтобы ты привел меня в царство Отца».

3. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О БОГЕ

В тот вечер двенадцать апостолов, большинство из которых слушали это рассуждение о характере Бога, задали Иисусу много вопросов о небесном Отце. На современном языке, ответы Учителя на эти вопросы можно наилучшим образом передать в форме следующего обобщения.

Иисус высказал мягкий упрек апостолам. По существу, он сказал им: «Разве вы не знаете преданий Израиля, касающихся эволюции представления о Ягве? Разве вы не слышали, чему учат Писания относительно доктрины Бога?» И затем Учитель начал рассказывать апостолам об эволюции концепции Божества в течение всего процесса становления еврейского народа. Он особо выделил следующие стадии роста идеи Бога:

1. Ягве — бог синайских кланов. Это примитивное представление о Божестве было поднято Моисеем на более высокий уровень Господа Бога Израиля. Небесный Отец никогда не отвергает искреннего поклонения своих земных детей, каким бы незрелым ни было их представление о Божестве и каким бы именем они не называли его божественную сущность.

2. Всевышний. Эта концепция небесного Отца была провозглашена Аврааму Мелхиседеком. Впоследствии те, кто уверовал в это увеличенное и расширенное представление о Божестве, отправились из Салима в дальние страны с проповедью нового учения. Авраам и его брат покинули Ур из-за возникновения культа солнца и уверовали в учение Мелхиседека об Эль-Эльоне — Всевышнем Боге. Они придерживались смешанной концепции Бога, в которой слились их прежние месопотамские идеи и доктрины Всевышнего.

3. Эль-Шаддай. В те давние времена многие иудеи поклонялись Эль-Шаддаю — египетскому представлению о небесном Боге, о котором они узнали, находясь в плену в земле, где течет Нил. Спустя много лет после Мелхиседека, все три представления о Боге соединились в доктрине Божества-создателя, Господа Бога Израиля.

4. Элогим. Учение о Райской Троице существует со времен Адама. Разве вы не помните, что Писания начинаются с утверждения: «В начале Боги сотворили небо и землю»? Это значит, что уже тогда представление о Троице — трех Богах в одном — занимало прочное место в религии наших праотцов.

5. Верховный Ягве. Ко времени Исайи эти вероучения о Боге расширились до концепции Всеобщего Создателя, который одновременно являлся всемогущим и всемилостивым. И это эволюционирующее и растущее представление о Боге вытеснило практически все предшествующие концепции Божества в религии наших отцов.

6. Небесный Отец. И теперь мы знаем Бога как нашего небесного Отца. Наше учение предлагает религию, в которой верующий является сыном Божьим. Это и есть благая весть евангелия небесного царства. Сын и Дух сосуществуют с Отцом, и откровение о сущности и служении этих Райских Божеств будет расти и проясняться на протяжении бесконечных веков вечного духовного развития восходящих Божьих сынов. Во все времена и во все эпохи истинное поклонение любого человека — в том, что касается индивидуального духовного прогресса, — воспринимается его внутренним духом как преклонение перед небесным Отцом.

Никогда прежде апостолы не испытывали такого же потрясения, как после этого рассказа об эволюции концепции Бога в сознании иудеев предыдущих поколений. Они были слишком озадачены, чтобы задавать вопросы. Они сидели молча перед Иисусом, и Учитель продолжал: «Вы знали бы эти истины, если бы читали Писания. Разве вы не помните то место из Книги Царств, где говорится: „И гнев Господень настолько возгорелся на Израиль, что он возбудил против них Давида, говоря: пойдите, пересчитайте народ Израиля и Иудеи“? И это было неудивительно, потому что в дни Самуила дети Авраама действительно верили в то, что Ягве создал и добро, и зло. Но когда после расширения иудейского представления о сущности Бога более поздний автор пересказывал эти события, он не решился приписать зло Ягве; поэтому он сказал: „И поднялся Сатана против Израильтян и подстрекнул Давида пересчитать народ Израиля“. Разве вы не видите, что такие места в Писаниях ясно показывают, как представление о сущности Бога продолжало развиваться от одного поколения к другому?

К тому же, вы должны были бы заметить, что в полном согласии с этими расширявшимися представлениями о божественности происходила эволюция в понимании божественного закона. В эпоху исхода детей Израиля из Египта, до появления расширенного откровения Ягве, у них было десять заповедей, которые служили им законом, пока они не расположились лагерем у Синая. Вот эти десять заповедей:

1. Не поклоняйся никакому другому богу, ибо Господь — Бог ревнивый.

2. Не делай литых богов.

3. Соблюдай праздник пресных хлебов.

4. Все первенцы у людей или скота — мои, говорит Господь.

5. Работай шесть дней, а на седьмой день отдыхай.

6. Соблюдай праздник первых плодов и праздник кущей в конце года.

7. Не изливай крови жертвы на квасной хлеб.

8. Не оставляй мяса с Пасхи до следующего утра.

9. Самые первые плоды земли приноси в дом Господа, Бога твоего.

10. Не вари козленка в молоке его матери.

И затем, посреди грома и молний Синая, Моисей дал им десять новых заповедей, которые — с чем вы все согласитесь — более достойны расширяющихся представлений о Божестве, воплощенных в образе Ягве. И разве вы никогда не обращали внимание на тот факт, что из двух случаев, в которых упоминаются эти заповеди, в первом соблюдение субботы связывается с освобождением из Египта, в то время как во втором прогресс религиозных верований наших праотцов потребовал внести изменения, признающие факт творения в качестве причины соблюдения субботы?

И вспомните, что во времена Исайи, в эпоху великого духовного просвещения, эти десять заповедей-запретов были еще раз превращены в великий и позитивный закон любви — предписание любить Бога превыше всего и любить своего ближнего, как самого себя. И я тоже провозглашаю вам именно этот высший закон любви к Богу и человеку, ибо в нем — весь долг человека».

И когда он закончил говорить, никто не задал ни одного вопроса. Каждый отправился на покой.

4. ФЛАВИЙ И ГРЕЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА

Греческий еврей Флавий был прозелитом врат, не являясь ни обрезанным, ни крещеным; а так как он был большим ценителем красоты в искусстве и скульптуре, то во время своих посещений Иерусалима он занимал красивый дом. Этот дом был изысканно украшен бесценными сокровищами, собранными в путешествиях по разным странам. Поначалу, задумав пригласить к себе Иисуса, он опасался, что зрелище этих так называемых идолов оскорбит Учителя. Но Флавий был приятно удивлен, когда, войдя в его дом, Иисус — вместо того, чтобы укорять его за обладание этими якобы идолопоклонническими предметами, находившимися повсюду в доме, — проявил огромный интерес к этой коллекции и, пока Флавий сопровождал его из комнаты в комнату, демонстрируя все свои любимые статуи, много расспрашивал его, по достоинству оценив каждый предмет.

Учитель заметил, что хозяин был поражен его положительным отношением к искусству. Поэтому, закончив осмотр, Иисус сказал: «Почему ты ждешь порицания за свою любовь к красоте вещей, созданных моим Отцом и воспроизведенных руками мастера? Почему все люди должны неодобрительно относиться к воспроизведению изящества и красоты из-за того, что Моисей пытался бороться с идолопоклонством и почитанием ложных богов? Я говорю тебе, Флавий, что дети Моисея превратно поняли его, и теперь они действительно творят лжебогов даже из его запретов на идолов и изображение того, что есть на небе и на земле. Но если Моисей и внушал подобные запреты темным и невежественным людям своего времени, какое отношение это имеет к сегодняшнему дню, когда небесный Отец раскрыт как всеобщий Духовный Правитель всего сущего? И я заявляю, Флавий, что в грядущем царстве люди не будут более учить: не поклоняйся этому и не поклоняйся тому; все будут беспокоиться уже не о приказах — воздерживаться от этого и ни в коем случае не делать того, — а о выполнении единственного высшего долга. И этот человеческий долг выражается в двух великих привилегиях: искреннем поклонении бесконечному Создателю, Райскому Отцу, и любвеобильном служении своим товарищам. Если ты любишь своего ближнего, как самого себя, ты действительно знаешь, что являешься сыном Божьим.

В эпоху, когда отсутствовало правильное понимание моего Отца, попытки Моисея противостоять идолопоклонству были оправданы. Однако в грядущую эпоху Отец будет раскрыт в жизни Сына; и это новое раскрытие Бога навеки избавит от необходимости смешивать Отца-Создателя с каменными истуканами или золотыми и серебряными идолами. Впредь разумные люди смогут наслаждаться сокровищами искусства без того, чтобы путать такое материальное восприятие красоты с поклонением и служением Отцу в Раю — Богу всех вещей и существ».

Флавий уверовал во всё, что раскрыл ему Иисус. На следующий день он отправился в заиорданскую Бетанию и был крещен учениками Иоанна. Он поступил так потому, что апостолы Иисуса еще не крестили верующих. Когда Флавий вернулся в Иерусалим, он устроил большой прием в честь Иисуса, пригласив шестьдесят своих друзей. И многие из этих гостей также уверовали в проповедь грядущего царства.

5. БЕСЕДА ОБ УВЕРЕННОСТИ

Одна из прекрасных проповедей, произнесенных Иисусом в храме на этой пасхальной неделе, прозвучала в ответ на вопрос слушателя, прибывшего из Дамаска. Этот человек спросил Иисуса: «Однако, Равви, как мы можем быть уверены в том, что ты послан Богом и что мы действительно войдем в это царство, которое, как возвещаешь ты и твои ученики, приблизилось?» И Учитель ответил:

«Что касается моей проповеди и учения моих последователей, то вы должны судить их по их плодам. Если мы провозглашаем вам истины духа, дух подтвердит в ваших сердцах подлинность нашей проповеди. Что же касается царства и уверенности в том, что небесный Отец примет вас, позвольте мне спросить, найдется ли среди вас отец, — достойный и милосердный отец, — который держал бы своего сына в тревоге или неведении относительно его положения в семье или наличия у него надежного места в любящем сердце отца? Разве земному отцу нравится терзать свое дитя сомнениями, есть ли для него в отцовском сердце свой уголок — уголок неизменной любви? Так и ваш небесный Отец не оставляет своих верующих детей духа в неизвестности и неуверенности относительно их положения в царстве. Если вы принимаете Бога как своего Отца, вы действительно и истинно являетесь сынами Божьими. А если вы являетесь сынами, то вы занимаете прочное положение во всём, что касается статуса вечного и божественного сыновства. Если вы верите моим словам, то тем самым вы верите в Того, кто меня послал, и через эту веру в Отца вы утвердились в своем небесном гражданстве. Если вы будете исполнять волю небесного Отца, вы никогда не оступитесь, стремясь к вечной жизни и прогрессу в божественном царстве.

Вместе с живущим в каждом из вас духом, Высший Дух засвидетельствует, что вы являетесь истинными детьми Божьими. А если вы являетесь сынами Божьими, то вы родились от духа Божьего; и всякий, кто родился от духа, обладает способностью преодолеть любое сомнение, а победа над любой неуверенностью и есть ваша вера.

Об этих временах сказано у пророка Исайи: „Когда дух изольется на нас свыше, тогда делом праведности станет мир, спокойствие и уверенность вовеки“. И для всех, кто искренне верит в это евангелие, я стану залогом того, что они будут приняты в вечное счастье и бессмертную жизнь в царстве моего Отца. Поэтому вы, слушающие эту проповедь и уверовавшие в евангелие царства, являетесь сынами Божьими, имеющими вечную жизнь; и для всего мира свидетельством вашего рождения в духе является ваша искренняя любовь друг к другу».

В течение многих часов Иисус был окружен толпой слушателей, которые задавали ему вопросы и внимали его утешительным ответам. Слова Иисуса придали сил и апостолам, подвигнув их на более энергичную и уверенную проповедь евангелия царства. Этот иерусалимский опыт стал источником великого вдохновения для двенадцати. Они впервые соприкоснулись со столь громадными толпами и извлекли много ценных уроков, принесших огромную пользу в их дальнейшей работе.

6. ВСТРЕЧА С НИКОДИМОМ

Однажды вечером дом Флавия посетил Никодим — богатый престарелый член еврейского синедриона. Он был наслышан об учениях галилеянина, и потому в один из дней, пополудни, отправился послушать, как Иисус учит во дворах храма. Никодим посещал бы проповеди Иисуса чаще, но он боялся, что присутствующие узнают его, ибо разногласия между еврейскими правителями и Иисусом уже достигли такой остроты, что ни один из членов синедриона не хотел открыто солидаризироваться с ним. Поэтому Никодим договорился через Андрея о тайной встрече с Иисусом в тот вечер после захода солнца. В начале разговора Петр, Иаков и Иоанн находились в саду Флавия, однако позднее все они перешли в дом, где была продолжена беседа.

Принимая Никодима, Иисус не оказывал ему какого-то особого внимания; беседуя с ним, он не шел на компромиссы или излишние уговоры. Учитель не пытался оттолкнуть своего тайного гостя или прибегнуть к сарказму. Во всех своих отношениях с высокопоставленным посетителем Иисус держался спокойно, серьезно и достойно. Никодим не являлся официальным представителем синедриона; он пришел к Иисусу из-за своего личного искреннего интереса к его учениям.

После того как Флавий представил Никодима, тот сказал: «Равви, мы знаем, что ты — учитель, посланный Богом, ибо никто не мог бы так учить, если бы с ним не было Бога. И я хотел бы узнать больше о твоих учениях относительно грядущего царства».

Иисус ответил Никодиму: «Истинно, истинно говорю тебе, Никодим: только тот, кто родился свыше, может увидеть царство Божье». Тогда Никодим сказал: «Но как может старый человек родиться заново? Ведь не может же он возвратиться в материнскую утробу и родиться во второй раз».

Иисус сказал: «И тем не менее, я говорю тебе: тот, кто не родится от духа, не может войти в царство Божье. Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от духа есть дух. Но не удивляйся моим словам о том, что ты должен родиться свыше. Когда дует ветер, ты слышишь шелест листьев, но не видишь ветра — откуда и куда он дует; так бывает со всяким, рожденным от духа. Глазами плоти ты можешь видеть проявления духа, но ты неспособен увидеть сам дух».

Никодим ответил: «Но я не понимаю — как это возможно?» Иисус сказал: «Ты наставник израильтян и не знаешь этого? А посему те, кто знает о реальностях духа, должны раскрывать их тем, кто видит только проявления материального мира. Но поверишь ли нам, если мы будем говорить тебе о небесных истинах? Хватит ли у тебя мужества, Никодим, поверить в того, кто сошел с неба, — в Сына Человеческого?»

И Никодим сказал: «Но как я могу овладеть этим духом, который должен переродить меня для того, чтобы я мог войти в царство?» Иисус ответил: «Дух небесного Отца уже пребывает в тебе. Если ты подчинишься руководству духа свыше, то вскоре ты начнешь видеть глазами духа, и затем, благодаря беззаветному избранию духовного руководства, ты будешь рожден в духе, ибо единственной твоей целью в жизни будет исполнение воли твоего небесного Отца. Так, рожденный в духе и счастливый в царстве Божьем, ты начнешь приносить в своей ежедневной жизни обильные плоды духа».

Никодим был совершенно искренним. Слова Иисуса глубоко поразили его, однако он ушел в замешательстве. Никодим достиг больших успехов в личном развитии, сдержанности и даже в обретении высоких нравственных качеств. Он отличался изысканными манерами, себялюбием и доброжелательностью, но он не знал, как подчинить свою волю воле божественного Отца подобно малому дитя, готовому подчиниться опеке и руководству мудрого и любящего земного отца, чтобы действительно стать сыном Божьим, — эволюционирующим наследником вечного царства.

И всё же у Никодима хватило веры, чтобы войти в царство. Он слабо протестовал, когда его коллеги по синедриону пытались осудить Иисуса без допроса; и позднее, вместе с Иосифом Аримафейским, он смело признался в своей вере и испросил тело Иисуса, несмотря на то что большинство учеников в страхе бежали с мест последних страданий и смерти Учителя.

7. УРОК О СЕМЬЕ

После напряженной пасхальной недели в Иерусалиме, прошедшей в обучении и индивидуальном труде, Иисус и его апостолы провели среду в Вифании, посвятив ее отдыху. В тот день Фома задал вопрос, который стал причиной длительного и поучительного ответа. Фома сказал: «Учитель, в тот день, когда мы были избраны в качестве посланников царства, ты рассказал нам о многих вещах, дал нам наставления относительно нашего личного образа жизни; но чему мы должны учить народ? Как должны жить эти люди после более полного установления царства? Могут ли твои ученики владеть рабами? Следует ли верующим в тебя людям чтить бедность и сторониться богатства? Должно ли господствовать одно только милосердие, так что у нас не останется закона и правосудия?» Все послеобеденное время и весь вечер после ужина Иисус и апостолы обсуждали вопросы Фомы. В данном повествовании мы предлагаем краткое изложение сказанного Учителем.

Сначала Иисус попытался разъяснить своим апостолам, что сам он находится на земле для того, чтобы прожить уникальную жизнь во плоти, и что они, двенадцать, призваны участвовать в этом посвященческом опыте Сына Человеческого. И многие ограничения и обязанности, накладываемые всем опытом посвящения, должны распространяться также на них как на его соратников. В его словах присутствовал скрытый намек на то, что Сын Человеческий является единственным существом, когда-либо жившим на земле, способным одновременно проникать в самое сердце Бога и в самые глубины человеческой души.

Иисус совершенно недвусмысленно объяснил, что царство небесное является эволюционным опытом, который начинается здесь, на земле, и развивается на последующих этапах жизни вплоть до Рая. В ходе вечера он со всей определенностью заявил, что в будущем, на некоторой стадии развития царства он вновь посетит этот мир в духовном могуществе и божественной славе.

Затем он разъяснил, что «идея царства» не лучшим образом иллюстрирует отношение человека к Богу, однако он воспользовался этой метафорой потому, что еврейский народ надеется на царство, а также потому, что Иоанн использовал в своей проповеди образ грядущего царства. Иисус сказал: «В другую эпоху люди лучше поймут евангелие царства, когда оно будет представлено с точки зрения семейных отношений, — когда люди будут понимать религию как учение об отцовстве Бога и братстве людей, сыновстве человека по отношению к Богу». После этого Учитель какое-то время говорил о земной семье как примере небесной семьи и по-новому сформулировал два основных закона жизни: первую заповедь о любви к отцу, главе семьи, и вторую заповедь о взаимной любви между детьми — любить своего брата, как самого себя. И после этого он объяснил, что такая особенность братского чувства неизбежно проявится в бескорыстном и любвеобильном общественном служении.

Вслед за этим состоялось достопамятное обсуждение характерных черт семейной жизни применительно к взаимоотношениям, существующим между Богом и человеком. Иисус отметил, что в основе настоящей семьи лежат семь фактов:

1. Факт существования. Природные взаимоотношения и сродство смертных переплетены в семье: дети наследуют определенные родительские черты. Дети происходят от родителей; существование личности зависит от действия, предпринятого родителем. Отношения отца и ребенка присущи всей природе и распространяются на все живые субстанции.

2. Безопасность и удовольствие. Настоящие отцы с огромным удовольствием обеспечивают своих детей всем необходимым. Многие отцы не ограничиваются одним только удовлетворением потребностей детей: им нравится заботиться также о том, чтобы их дети получали удовольствие.

3. Образование и воспитание. Мудрые отцы тщательно планируют образование и адекватное воспитание своих сыновей и дочерей, готовя их смолоду к более серьезным обязательствам в последующей жизни.

4. Дисциплина и принуждение. Предусмотрительные отцы заботятся также о должной дисциплине, руководстве, наказании и, порой, принуждении своего молодого и незрелого потомства.

5. Товарищество и преданность. Любящий отец поддерживает тесные и сердечные отношения со своими детьми. Он всегда готов выслушать их просьбы, разделить с ними их горести и помочь им в преодолении трудностей. Отец в высшей степени заинтересован в улучшении благополучия своего потомства.

6. Любовь и милосердие. Сочувствующий отец легко прощает; отец не держит зла на своих детей. Отцы не похожи на судей, врагов или кредиторов. Настоящие семьи основаны на терпимости, выдержке и умении прощать.

7. Забота о будущем. Бренные отцы стремятся оставить наследство своим сыновьям. Семья продолжается от одного поколения к другому. Смерть кладет конец только одному поколению, чтобы положить начало следующему. Смерть прекращает жизнь индивидуума, но не обязательно разрушает семью.

В течение нескольких часов Учитель обсуждал применение этих особенностей семейной жизни к взаимоотношениям человека, земного дитя, и Бога, Райского Отца. И его вывод был следующим: «Я в совершенстве познал всё, что касается отношения сына к Отцу, ибо я уже достиг всего, чего вы должны достигнуть в сыновстве в вечном будущем. Сын Человеческий готов вознестись и занять место по правую руку Отца, так что во мне для всех вас еще шире открывается путь к Богу; и, встав на этот путь, вы станете совершенными, как совершенен ваш небесный Отец, прежде чем завершите свое славное восхождение».

Когда апостолы услышали эти поразительные слова, им вспомнилось то, что говорил Иоанн во время крещения Иисуса. Этот эпизод всегда жил в их памяти в течение всей проповеднической и просветительской деятельности после смерти и воскресения Учителя.

Иисус является божественным Сыном, который пользуется абсолютным доверием Всеобщего Отца. Он был с Отцом и целиком его понимал. Теперь же он в полной мере удовлетворил Отца своей прожитой на земле жизнью, и эта инкарнация во плоти позволила ему полностью понять человека. Иисус являлся совершенством человека. Он достиг именно такого совершенства, которого — в нем и через него — суждено достичь всем истинно верующим. Иисус раскрыл человеку Бога совершенства и в собственном лице представил Богу усовершенствованного сына миров.

Хотя Иисус говорил в течение нескольких часов, Фома не был удовлетворен, ибо он сказал: «Однако, Учитель, на наш взгляд, небесный Отец не всегда относится к нам благоприятно и милосердно. Нередко мы мучительно страдаем на земле, и наши молитвы не всегда бывают услышанными. В чём нам не удается понять смысл твоего учения?»

Иисус ответил: «Фома, Фома, когда же ты научишься внимать духовным слухом? Сколько времени должно пройти, прежде чем ты осознаешь, что это царство — царство духовное и что мой Отец — существо тоже духовное? Разве ты не понимаешь, что я учу вас как духовных детей небесной семьи духа и что глава этой семьи — бесконечный и вечный дух? Почему я не могу использовать земную семью как пример божественных отношений, не опасаясь того, что ты станешь применять моё учение к материальным вещам? Разве ты неспособен отделить в своем сознании духовные реальности царства от сегодняшних материальных, социальных, экономических и политических проблем? Когда я говорю языком духа, зачем ты упорно переводишь вкладываемый мною смысл на язык плоти только потому, что в качестве примера я предпочитаю пользоваться обычными и буквальными отношениями? Мои дети, я призываю вас перестать примерять учение о царстве духа к таким низменным вещам, как рабство, бедность, дома, земли, а также к материальным проблемам человеческой справедливости и правосудия. Эти бренные вещи относятся к людям этого мира, и хотя они, в некотором роде, затрагивают всех людей, вы были призваны представлять в этом мире меня, так же как я представляю своего Отца. Вы являетесь духовными посланниками духовного царства, особыми представителями духовного Отца. К этому времени я должен был бы уже учить вас как взрослых людей духовного царства. Неужели мне всегда придется обращаться с вами, как с детьми? Неужели вы никогда не повзрослеете в своем духовном восприятии? И всё же я люблю вас и буду терпелив к вам до самого конца нашей связи во плоти. Но и после того мой дух будет идти прежде вас по всему миру».

8. В ЮЖНОЙ ИУДЕЕ

К концу апреля оппозиция Иисусу среди фарисеев и саддукеев стала столь явной, что Учитель и его апостолы решили на время покинуть Иерусалим и продолжить свою деятельность на юге — в Вифлееме и Хевроне. Весь май прошел в индивидуальном труде в этих городах и среди жителей окружающих деревень. Во время этого путешествия Иисус и апостолы не выступали с публичными проповедями, ограничившись посещением домов. Часть этого времени, пока апостолы учили евангелию и помогали больным, Иисус и Абнер провели в колонии назореев в Ен-Геди. Отсюда вышел Иоанн Креститель, и Абнер являлся главой этой группы. Многие члены братства назореев уверовали в Иисуса, но в своем большинстве эти аскетичные и чудаковатые мужчины отказывались принять его как учителя, посланного свыше, потому что он не призывал к посту и другим видам самоотречения.

Люди, жившие в этих местах, не знали, что Иисус родился в Вифлееме. Как и огромное большинство учеников, они всегда считали, что Учитель родился в Назарете. Однако апостолы знали истинное положение вещей.

Время, проведенное в южной Иудее, было периодом спокойного и плодотворного труда; царство пополнилось многими новыми душами. К началу июня нападки на Иисуса в Иерусалиме почти прекратились, что позволило Учителю и апостолам вернуться туда для наставления и утешения верующих.

Хотя весь июнь Иисус и апостолы провели в Иерусалиме и его окрестностях, в этот период они не учили публично. Большую часть времени они жили в палатках, поставленных в тенистом парке, или в саду, в то время известном как Гефсимания. Этот сад находился на западном склоне Елеонской горы неподалеку от ручья Кедрон. Субботние выходные они обычно проводили в Вифании в обществе Лазаря и его сестер. Лишь несколько раз Иисус посещал Иерусалим, однако множество посетителей приходили к нему из города в Гефсиманию. Однажды вечером в пятницу Никодим и Иосиф Аримафейский решили посетить Иисуса, но испугались и повернули назад уже тогда, когда стояли перед входом в палатку Учителя. И, конечно, они не догадывались, что Иисус всё знал об их действиях.

Когда правители евреев узнали о том, что Иисус вернулся в Иерусалим, они решили было арестовать его. Однако увидев, что он не выступает с публичными проповедями, они сделали вывод, что он напуган их прошлыми угрозами, и решили прекратить дальнейшие преследования и позволить ему продолжать учить в такой не привлекающей внимания манере. События развивались спокойно вплоть до последних дней июня, когда некий Симон, член синедриона, публично поддержал учение Иисуса, заявив об этом еврейским правителям. Сразу же раздались новые призывы к аресту Иисуса, и события приняли столь серьезный оборот, что Учитель решил удалиться в города Самарии и Декаполиса.

ДОКУМЕНТ 143 ПО САМАРИИ

В конце июня 27 года н. э., из-за усилившегося противодействия еврейских религиозных правителей, Иисус и двенадцать покинули Иерусалим, отправив свои палатки и скудное личное имущество на хранение в дом Лазаря в Вифанию. По дороге на север, в Самарию, они задержались на субботу в Вефиле. Здесь в течение нескольких дней они проповедовали людям, пришедшим из Гофны и Ефраима. Группа жителей Аримафеи и Фимны прибыла, чтобы пригласить Иисуса посетить их селения. Более двух недель Учитель и его апостолы учили евреев и самаритян этого района, многие из которых пришли из таких далеких мест, как Антипатрида, чтобы услышать благую весть о царстве.

Жители южной Самарии с удовольствием слушали Иисуса, и апостолам, за исключением Иуды Искариота, удалось в значительной мере преодолеть свое предубеждение против самаритян. Иуде было очень трудно полюбить их. На последней неделе июля Иисус и его товарищи были готовы отправиться к Иордану, в новые греческие города Фазель и Архелай.

1. ПРОПОВЕДЬ В АРХЕЛАЕ

В течение первой половины августа центрами деятельности апостольской группы стали греческие города Архелай и Фазель, где им впервые пришлось выступать с проповедями перед аудиторией, состоящей практически из одних иноплеменников — греков, римлян и сирийцев, — ибо в двух этих греческих городах было очень мало евреев. Общаясь с этими римскими гражданами, апостолы столкнулись с новыми трудностями при возвещении грядущего царства и услышали новые возражения против учений Иисуса. На одной из многих вечерних бесед со своими апостолами Иисус внимательно выслушал эти возражения против евангелия царства из уст двенадцати, рассказавших о впечатлениях, накопленных за время индивидуального труда.

Филипп задал характерный вопрос, свидетельствующий о тех трудностях, с которыми им пришлось столкнуться. Филипп сказал: «Учитель, эти греки и римляне умаляют значение нашей проповеди, говоря, что такие учения годятся лишь для слабых и рабов. Они заявляют, что языческая религия превосходит наше учение, ибо подвигает на обретение сильного, здорового и энергичного характера. Они утверждают, что мы хотели бы превратить всех людей в лишенных сил, пассивных непротивленцев, которые вскоре исчезли бы с лица земли. Ты, Учитель, нравишься им, и они открыто признают, что твое учение является небесным и идеальным, однако они не желают относиться к нам серьезно. Они заявляют, что твоя религия — не для мира сего и что люди неспособны жить так, как ты учишь. Что же, Учитель, отвечать нам этим иноверцам?»

Выслушав аналогичные возражения против евангелия царства от Фомы, Нафанаила, Симона Зелота и Матфея, Иисус сказал апостолам:

«Я пришел в этот мир для того, чтобы исполнить волю моего Отца и раскрыть его любвеобильный характер всему человечеству. В этом, мои братья, и состоит моя миссия. И я буду выполнять только ее, независимо от непонимания, которое мое учение может встретить со стороны евреев или иноверцев этого или иного поколения. Но вы не должны упускать из виду того, что даже божественная любовь предполагает суровую дисциплину. Любовь отца к своему сыну нередко заставляет отца удерживать своего легкомысленного отпрыска от неразумных поступков. Дитя не всегда понимает мудрые и исполненные любви мотивы отца, который сдерживает его дисциплиной. Но я заявляю вам, что мой Отец в Раю воистину владычествует во вселенной вселенных за счет побуждающей силы своей любви. Любовь является величайшей из всех духовных реальностей. Истина — это освобождающее откровение, однако любовь есть высшее отношение. И какие бы просчеты в управлении миром не допускали ваши собратья сегодня, настанет время, когда этим миром будет править евангелие, которое я провозглашаю вам. Высшая цель человеческого прогресса — благоговейное признание отцовства Бога и претворение исполненного любви братства людей.

Но кто сказал вам, что мое евангелие предназначено только для рабов и слабых? Разве вы, мои избранные апостолы, похожи на слабых людей? Разве Иоанн походил на слабого человека? Разве вы видите, что я порабощен страхом? Действительно, в этом поколении проповедь евангелия обращена к бедным и угнетенным. Религии этого мира отвернулись от бедных, однако мой Отец нелицеприятен. Кроме того, нынешние бедняки будут первыми, кто откликнется на призыв к раскаянию и принятию сыновства. Евангелие царства должно проповедоваться всем — иудеям и язычникам, грекам и римлянам, богатым и бедным, свободным и подневольным — и в равной мере молодым и старым, мужчинам и женщинам.

Не думайте, что служение царству отличается однообразной безмятежностью, поскольку мой Отец является Богом любви и с удовольствием проявляет свое милосердие. Восхождение к Раю — высшее свершение за всё время, трудное достижение вечности. Служение царству на земле потребует от вас всей мужественной зрелости, на которую будете способны вы и ваши соратники. Многие из вас примут смерть за вашу верность евангелию этого царства. Легко умереть в физическом сражении, в строю, когда ваша храбрость укрепляется присутствием сражающихся товарищей. Однако нужна более высокая и глубокая форма человеческой храбрости и преданности, чтобы спокойно и в полном одиночестве сложить голову за любовь к истине, живущей в вашем смертном сердце.

Сегодня неверующие могут насмехаться над тем, что вы проповедуете евангелие непротивления и живете жизнью, свободной от насилия, но вы являетесь первыми добровольцами в длинном ряду искренних верующих в евангелие этого царства, которые потрясут человечество своей героической преданностью этим учениям. Никакие армии мира никогда не продемонстрируют такую же храбрость и отвагу, как вы и ваши верные последователи, провозглашающие по всему миру благую весть, — отцовство Бога и братство людей. Храбрость плоти — низшая форма смелости. Отвага разума — более высокая форма человеческой храбрости, но высшей и верховной является бескомпромиссная верность просвещенного человека своим убеждениям, покоящимся на глубоких духовных реальностях. И такая храбрость есть героизм богопознавшего человека. Все вы познали Бога; вы поистине являетесь личными соратниками Сына Человеческого».

Это не всё, что было сказано Иисусом в данном случае, однако таковым было его вступительное слово, после чего он еще долго говорил, усиливая и иллюстрируя свои высказывания. Это было одно из самых прочувствованных обращений Иисуса к двенадцати апостолам. Не часто слова Учителя, обращенные к апостолам, бывали исполнены столь сильного чувства, и это был один из тех редких случаев, когда он говорил с очевидной серьезностью и заметным душевным волнением.

Это сразу же сказалось на публичных проповедях и личном служении апостолов; начиная с этого дня, новая тема мужества стала преобладающей в их проповеди. Апостолы продолжали обретать дух напористости в новом евангелии царства. С этого дня они уже не уделяли столько внимания проповеди пассивных добродетелей и запретительных предписаний, относившихся к многосторонним доктринам их Учителя.

2. УРОК САМООБЛАДАНИЯ

Учитель являлся совершенным образцом человеческого самообладания. Когда его оскорбляли, он не оскорблял в ответ; когда он страдал, он не произносил угроз в адрес своих мучителей; когда враги обвиняли его, он лишь предавал себя праведному суду своего небесного Отца.

На одном из вечерних собраний Андрей спросил Иисуса: «Учитель, следует ли нам придерживаться самоотречения, как тому учил Иоанн, или же стремиться к самообладанию, к которому призывает твое учение? В чём твое учение отличается от учения Иоанна?» Иисус ответил: «Иоанн действительно учил вас праведному пути согласно просвещенности и законам его отцов, и таковой была религия самоизучения и самоотречения. Но я пришел с новой проповедью самозабвения и самообладания. Я демонстрирую вам путь жизни таковым, каким он был раскрыт мне моим небесным Отцом.

Истинно, истинно вам говорю: тот, кто владеет собой, более велик, чем тот, кто подчиняет себе город. Самообладание является мерилом нравственной природы человека и показателем его духовного развития. При старом порядке вы постились и молились; как новых созданий, родившихся в духе, вас учат верить и радоваться. В царстве Отца вы должны стать новыми созданиями; старое должно уйти; смотрите — я показываю вам, как всё должно стать новым. И через свою любовь друг к другу вы должны убедить мир, что вы пришли от кабалы к свободе, от смерти к вечной жизни.

Следуя прежнему пути, вы стремитесь подавлять, повиноваться и подчиняться правилам жизни. Следуя новому пути, вы должны сначала быть преобразованы Духом Истины, чтобы тем самым укрепить свою внутреннюю душу постоянным духовным обновлением своего разума. Так вы обретаете способность уверенно и радостно исполнять благотворную, угодную и совершенную волю Бога. Не забывайте — именно ваша личная вера в величайшие и драгоценные обещания Бога обеспечивает вам причастность к божественной сущности. Так, через свою веру и преобразование духа, вы действительно превращаетесь в храмы Божьи, и его дух действительно пребывает в вас. Если, в таком случае, в вас пребывает дух, то вы не являетесь более рабами плоти, а становитесь свободными, освобожденными сынами духа. Новый закон духа наделяет вас свободой самообладания вместо прежнего закона страха и самозакрепощения, рабства самоотречения.

Не раз, совершив зло, вы пытались возложить ответственность за свои поступки на козни дьявола, хотя в действительности вас сбивали с пути истинного ваши собственные наклонности. Разве давным-давно пророк Иеремия не сказал вам, что человеческое сердце более всего обманчиво, а порою и крайне испорчено? С какой легкостью вы обманываете самих себя, предаваясь глупым страхам, всевозможной похоти, порабощающим наслаждениям, злым умыслам, зависти и даже мстительной ненависти!

Спасение достигается перерождением духа, а не лицемерными деяниями плоти. Ваше оправдание — вера, ваш путь в братство — благоволение, а не страх или самоотречение плоти, хотя рожденные в духе дети Отца всегда и во всём владеют собой и всем, что связано с желаниями плоти. Когда вы знаете, что вы спасены верой, вы действительно примиряетесь с Богом. И всем, кто следует путем этого небесного мира, суждено быть причисленными к вечному служению неизменно эволюционирующих сынов вечного Бога. Отныне не обязанность, а ваша возвышенная привилегия состоит в том, чтобы очищать свой разум и тело от всякого зла, стремясь достичь совершенства в любви к Богу.

Ваше сыновство основано на вере, и вы должны оставаться безразличными к страху. Ваша радость произрастает из доверия к божественному миру, и потому вы не поддадитесь сомнениям в реальности любви и милосердия Отца. Сама благость Божья приводит человека к истинному, подлинному раскаянию. Ваша тайна владения самими собой связана с вашей верой в духа, который пребывает в вас и всегда действует посредством любви. Даже эта спасительная вера не есть ваше собственное достояние: она тоже является Божьим даром. И если вы — дети этой живой веры, то вы уже не рабы своей природы, а ее победоносные владыки, освобожденные Божьи сыны.

Итак, дети мои, если вы рождаетесь в духе, то вы навечно освобождаетесь от сознаваемого вами бремени жизни — жизни самоотречения и бдительного отношения к желаниям плоти — и перемещаетесь в радостное царство духа, где непроизвольно приносите плоды духа в своей каждодневной жизни; а плоды духа — это квинтэссенция высшего типа чудесного и облагораживающего самообладания, вершина земного достижения смертных — истинного владения собой».

3. РАЗВЛЕЧЕНИЕ И ОТДЫХ

Примерно в то же время в среде апостолов и их ближайших учеников возникло огромное нервное и эмоциональное напряжение. Апостолы еще не успели как следует привыкнуть к совместной жизни и труду. Им было всё труднее сохранять гармоничные отношения с учениками Иоанна. Общение с иноверцами и самаритянами стало тяжелым испытанием для этих евреев. Кроме того, недавние заявления Иисуса еще больше усилили их душевное смятение. Андрей начинал терять самообладание; он не знал, что делать, и поэтому он отправился к Учителю, чтобы изложить ему свои проблемы и трудности. Выслушав главу апостолов, рассказавшего о своих бедах, Иисус сказал: «Андрей, когда люди достигают такой степени вовлеченности и когда это касается столь многих людей, испытывающих сильные чувства, то их проблемы уже не разрешить словами. Я не могу сделать того, о чём ты просишь, — я не стану участвовать в решении ваших личных социальных проблем, — однако я проведу вместе с вами три дня в отдыхе и развлечениях. Ступай к своим братьям и сообщи им, что все вы отправляетесь вместе со мной на гору Сартаба, где я собираюсь отдохнуть день-другой.

Ты должен подойти к каждому из своих одиннадцати братьев и сказать ему с глазу на глаз: „Учитель желает, чтобы мы посвятили вместе с ним некоторое время отдыху и развлечениям. Так как в последнее время все мы испытали значительное томление духа и перенапряжение разума, я предлагаю не вспоминать во время этого отдыха о наших трудностях и проблемах. Могу ли я рассчитывать на твое сотрудничество в этом деле?“ Поговори так — лично, с глазу на глаз — с каждым из твоих собратьев». И Андрей последовал совету Учителя.

Этот поход стал чудесным событием для каждого его участника; они навсегда запомнили день восхождения на гору. За всё путешествие практически ни слова не было сказано о проблемах. Достигнув вершины горы, Иисус усадил их возле себя и сказал: «Братья мои, все вы должны усвоить ценность отдыха и эффективность развлечения. Вы должны понять, что лучший метод решения некоторых запутанных вопросов — оставить их на время. Возвращаясь же посвежевшими благодаря отдыху или поклонению, вы способны взяться за решение своих проблем с более ясной головой и более твердой рукой, не говоря уже о более решительном сердце. Кроме того, нередко, отдохнув умом и телом, вы видите, что ваши проблемы оказываются не такими уж сложными и серьезными».

На следующий день Иисус дал каждому из двенадцати тему для обсуждения. Весь день был посвящен воспоминаниям и беседам на темы, не связанные с их религиозным трудом. На мгновение они были шокированы тем, что Иисус даже не произнес вслух молитву, когда он преломил хлеб для их совместной полуденной трапезы. Это был первый случай на их памяти, когда он пренебрег такими формальностями.

Когда они поднимались на гору, голова Андрея была полна проблем. Иоанн находился в состоянии чрезвычайного духовного смятения. Иаков ощущал сильные душевные муки. Матфей испытывал острую нехватку денег в связи с тем, что они жили среди иноверцев. Петр был переутомлен и в последнее время проявлял большую несдержанность, чем обычно. Иуда страдал от очередного приступа обидчивости и эгоизма. Симон был необычайно расстроен, пытаясь совместить свой патриотизм и любовь к братству людей. Филипп приходил во всё большее замешательство из-за развития событий. Нафанаил реже шутил с тех пор, как они вошли в контакт с языческим населением, а Фома пребывал в глубокой депрессии. Только близнецы сохраняли нормальное состояние духа и невозмутимость. Все они находились в сильном замешательстве из-за того, что не знали, как поддерживать мирные отношения с учениками Иоанна.

На третий день, когда они начали спускаться с горы назад в свой лагерь, с ними произошла огромная перемена. Они сделали важное открытие, увидев, что многие человеческие трудности в действительности не существуют, что многие неотложные проблемы являются порождением чрезмерного страха и плодом преувеличенных опасений. Они узнали, что лучший способ решения любых подобных затруднений — оставить их на время; уйдя от своих проблем, они позволили им разрешиться самим.

Возвращение назад после отдыха положило начало существенному улучшению отношений с последователями Иоанна. Многие из двенадцати действительно повеселели, когда, в результате трехдневного отдыха от рутинных обязанностей, они заметили всеобщую перемену в душевном состоянии и увидели, что избавились от раздражительности. Для людей однообразное общение всегда чревато существенным умножением трудностей и увеличением проблем.

Мало кто из иноверцев двух греческих городов, Архелая и Фазеля, уверовал в евангелие, однако двенадцать апостолов приобрели ценный опыт своей первой продолжительной работы с исключительно языческим населением. Однажды утром, в понедельник, примерно в середине месяца, Иисус сказал Андрею: «Мы отправляемся в Самарию». И они сразу же направились в город Сихарь, находившийся неподалеку от колодца Иакова.

4. ЕВРЕИ И САМАРИТЯНЕ

Более шестисот лет евреи Иудеи, а позднее и евреи Галилеи, враждовали с самаритянами. Неприязнь между евреями и самаритянами возникла следующим образом. Примерно за семьсот лет до н. э. ассирийский царь Саргон, подавляя восстание в центральной Палестине, увел в плен более двадцати пяти тысяч евреев северного Израильского царства и заменил их почти таким же числом потомков кутийцев, сепарян и емафян. Позднее Ашшурбанипал послал новых колонистов для поселения в Самарии.

Начало религиозной вражде между евреями и самаритянами было положено возвращением евреев из вавилонского плена, когда самаритяне попытались воспрепятствовать восстановлению Иерусалима. Позднее они оскорбили евреев, оказав дружескую помощь армиям Александра. В ответ на это Александр разрешил самаритянам построить храм на горе Гаризим, где они поклонялись Ягве и своим племенным богам и делали жертвоприношения с соблюдением ритуалов, во многом напоминавших храмовые богослужения Иерусалима. Это вероисповедание сохранялось у них по крайней мере до эпохи Маккавеев, когда Иоанн Гирканский разрушил их храм на горе Гаризим. Во время своих трудов среди самаритян после смерти Иисуса, апостол Филипп провел много встреч на месте этого древнего храма.

Традиционно враждебные отношения между евреями и самаритянами уходили в глубь веков; со времен Александра они всё меньше общались друг с другом. Двенадцать апостолов не противились тому, чтобы проповедовать в греческих и других языческих городах Декаполиса и Сирии, но их преданность Учителю подверглась суровому испытанию, когда он сказал: «Отправимся в Самарию». Однако более чем за год, проведенный с Иисусом, у них сформировалась такая личная преданность, которая превосходила даже их веру в его учения и их предубеждения против самаритян.

5. ЖЕНЩИНА ИЗ СИХАРЯ

Когда Учитель и двенадцать прибыли к колодцу Иакова, уставший с дороги Иисус остался у колодца, в то время как апостолы отправились вместе с Филиппом, чтобы помочь ему принести из Сихаря палатки и еду, ибо они собирались на некоторое время задержаться в этом районе. Петр и сыновья Зеведея хотели остаться с Иисусом, но он попросил, чтобы они пошли вместе со своими собратьями, сказав: «Не тревожьтесь из-за меня; эти самаритяне будут дружелюбны; только наши братья, евреи, стремятся навредить нам». Так, летним вечером, около шести часов, Иисус остался у колодца дожидаться возвращения апостолов.

Вода колодца Иакова была меньше насыщена минеральными солями, чем вода колодцев Сихаря, и потому высоко ценилась в качестве питьевой воды. Иисуса мучила жажда, но ему было нечем набрать воды. Поэтому когда к колодцу подошла женщина из Сихаря со своим кувшином и приготовилась зачерпнуть воды, Иисус сказал ей: «Дай мне попить». По внешности Иисуса и его одежде самаритянка поняла, что перед ней еврей, а по его акценту она заключила, что он является галилейским евреем. Ее звали Налда, и она представляла собой миловидное создание. Она была премного удивлена тем, что еврейский мужчина обращается к ней в такой манере у колодца и просит воды, ибо в те времена считалось неприличным для уважающего себя мужчины прилюдно говорить с женщиной, тем более для еврея вступать в разговор с самаритянкой. Поэтому Налда спросила Иисуса: «Как же это ты, еврей, просишь у меня, самаритянки, пить?» Иисус ответил: «Я действительно попросил у тебя попить, но если бы ты только могла понять, то сама попросила бы у меня глоток живой воды». Тогда Налда сказала: «Однако, господин, тебе и зачерпнуть нечем, а колодец глубок; где же ты возьмешь эту живую воду? Неужели ты превосходишь нашего праотца Иакова, который дал нам этот колодец и сам пил из него вместе со своими детьми и скотом?»

Иисус ответил: «Всякого, кто попьет этой воды, вскоре снова будет мучить жажда; тот же, кто попьет воды, исполненной живого духа, никогда не испытает жажды. И эта живая вода превратится в нем в животворный источник, текущий в жизнь вечную». Тогда Налда сказала: «Дай мне этой воды, чтобы я никогда больше не испытывала жажды и чтобы мне не пришлось больше приходить сюда за водой. Кроме того, самаритянка с радостью примет всё, что может предложить ей столь достойный еврей».

Налда не знала, как объяснить желание Иисуса поговорить с ней. Она видела на лице Учителя печать справедливости и святости, однако она ошибочно приняла дружелюбие за обычную фамильярность и ложно истолковала его образную речь как форму заигрывания. И, будучи женщиной легкого поведения, она была уже готова к откровенному кокетству, когда Иисус, смотря ей прямо в глаза, сказал непререкаемым тоном: «Женщина, пойди, позови мужа твоего и приведи его сюда». Этот приказ привел Налду в чувство. Она поняла, что неверно оценила доброту Учителя; она увидела, что неправильно истолковала его манеру говорить. Налда испугалась; она начала осознавать, что перед ней — необыкновенный человек, и, пытаясь подыскать подходящий ответ, она, страшно смутившись, вымолвила: «Но, господин, я не могу позвать своего мужа, потому что у меня его нет». Тогда Иисус сказал: «Ты сказала правду, ибо хотя когда-то ты и могла быть замужем, тот, с кем ты сейчас живешь, не является твоим мужем. Было бы лучше, если бы ты перестала легкомысленно относиться к моим словам и пожелала бы живой воды, которую я предложил тебе сегодня».

Эти слова подействовали на эту женщину отрезвляюще, и в ней пробудилось всё лучшее. Налда стала распутной женщиной не только по собственной воле. Жестоко и несправедливо отвергнутая мужем, отчаявшись, она согласилась жить с неким греком, не выходя за него замуж. Теперь самаритянка чувствовала огромный стыд оттого, что столь легкомысленно разговаривала с Иисусом, и, в глубоком раскаянии, она обратилась к Учителю со словами: «Мой Господин, я сожалею о том, что говорила с тобой таким тоном, ибо я вижу, что ты являешься святым или, быть может, пророком». И она была уже готова просить у Учителя непосредственной и личной помощи, когда она совершила то, что совершали столь многие до и после нее, уходя от вопроса о личном спасении и обращаясь к обсуждению теологии и философии. Она быстро перевела разговор со своих собственных нужд на теологические споры. Показывая на гору Гаризим, она продолжала: «Наши отцы поклонялись на этой горе, и тем не менее, вы утверждаете, что именно Иерусалим является тем местом, где людям следует поклоняться; так где же нужно поклоняться Богу?»

Иисус заметил, что душа этой женщины пытается уйти от прямого и испытующего прикосновения к ее Творцу, однако он также увидел в этой душе желание познать путь лучшей жизни. В конце концов, сердце Налды действительно жаждало живой воды; поэтому он проявил к ней терпение, сказав: «Женщина, позволь сказать тебе, что недалек тот день, когда и не на этой горе, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу. Сегодня же вы поклоняетесь тому, чего не знаете, — смеси религии многих языческих богов и философий. Евреи, по крайней мере, знают, кому поклоняются; они освободились от всякой путаницы, сосредоточив свою веру на одном Боге — Ягве. Но ты должна поверить мне, что настанет время — и настало уже, — когда все искренне верующие будут поклоняться Отцу в духе и в истине, ибо именно таких поклонников ищет Отец. Бог есть дух, и поклоняющиеся ему должны поклоняться в духе и в истине. Твое спасение не в том, чтобы знать, как или где должны поклоняться другие, а в том, чтобы принять в свое сердце эту живую воду, которую я сейчас предлагаю тебе».

Но Налда сделала еще одну попытку уклониться от обсуждения щекотливого вопроса о ее личной жизни на земле и положении ее души перед Богом. В очередной раз она прибегла к вопросам на общерелигиозные темы, сказав: «Да, я знаю, господин, что Иоанн проповедовал приход Обратителя — того, которого назовут Освободителем, — и что он, явившись к нам, возвестит нам всё...». И тут Иисус, перебив Налду, сказал с поразившей ее уверенностью: «Я, говорящий с тобой, и есть он».

Это стало первым прямым, уверенным и открытым объявлением своей божественной сущности и сыновства, сделанным Иисусом на земле; и оно было сделано женщине, самаритянке, причем женщине, вплоть до того времени имевшей сомнительную репутацию в глазах людей. Однако божественное око видело, что против этой женщины грешили больше, чем грешила она по своему собственному желанию, и что теперь, как человеческая душа, желавшая спасения, она желала его искренне и всем сердцем — и этого было достаточно.

Когда Налда уже собиралась высказать свое подлинное, личное стремление к лучшему, более благородному образу жизни, как раз тогда, когда она была готова раскрыть истинное желание своего сердца, двенадцать вернулись из Сихаря, и они остолбенели, увидев Иисуса наедине с этой женщиной — этой самаритянкой — за дружеской беседой. Они быстро сложили свои припасы и удалились, и ни один из них не осмелился укорить его. Иисус же сказал Налде: «Женщина, иди своим путем; Бог простил тебя. Отныне ты будешь жить новой жизнью. Ты получила живую воду, и в твоей душе родится новая радость, и ты станешь дочерью Всевышнего». И женщина, видя неодобрительное отношение апостолов, оставила свой кувшин и поспешила в город.

Налда вернулась в город, возвещая каждому встречному: «Идите к колодцу Иакова, да поспешите, ибо там вы увидите человека, рассказавшего мне всё, что я когда-либо делала. Быть может, это Обратитель?» И до захода солнца огромная толпа собралась у колодца Иакова, чтобы услышать Иисуса. И Учитель продолжал говорить им о воде жизни — даре пребывающего в человеке духа.

Апостолов всегда шокировала готовность Иисуса говорить с женщинами, женщинами сомнительной репутации и даже падшими женщинами. Иисусу было очень трудно внушить своим апостолам, что женщины — даже так называемые падшие женщины — имеют душу, способную избрать Бога своим Отцом и тем самым стать дочерьми Божьими и кандидатами на вечную жизнь. До сих пор, девятнадцать веков спустя, многие люди демонстрируют то же нежелание постигнуть учения Иисуса. Даже христианская религия упорно строилась вокруг факта смерти Христа, а не вокруг истины его жизни. Мир должен больше интересоваться счастливой и раскрывающей Бога жизнью Иисуса, чем его трагической и печальной смертью.

На следующий день Налда пересказала этот случай апостолу Иоанну, который никогда не раскрывал его в полной мере другим апостолам, а Иисус, говоря о нем с апостолами, не касался подробностей.

Налда поведала Иоанну, что Иисус рассказал ей «всё, что я когда-либо делала». Иоанн не раз хотел спросить у Иисуса об этой беседе с Налдой, но так и не сделал этого. Иисус рассказал Налде только об одном факте из ее жизни, но его проницательный взгляд и манера общения привели к тому, что перед ней в одно мгновение промелькнула пестрая панорама ее жизни. Именно поэтому она связала раскрывающуюся ей прошлую жизнь со взглядом и словом Учителя. Иисус никогда не говорил ей, что у нее было пять мужей. После того как ее отверг муж, она жила с четырьмя различными мужчинами, и это, вместе со всем ее прошлым, чрезвычайно ярко проявилось в ее сознании в тот момент, когда она увидела в Иисусе Божьего человека. Поэтому впоследствии она повторила Иоанну, что Иисус действительно рассказал ей всё о ней.

6. ВОЗРОЖДЕНИЕ ВЕРЫ В САМАРИИ

В тот вечер, когда Налда привела из Сихаря толпу людей, желавших увидеть Иисуса, апостолы только что вернулись с едой, и они упрашивали Иисуса поесть вместе с ними вместо того, чтобы говорить с людьми, ибо они весь день провели без пищи и проголодались. Однако Иисус знал, что вскоре стемнеет; поэтому он настоял на том, чтобы поговорить с людьми, прежде чем отпустить их. Когда Андрей попытался уговорить его немного поесть, прежде чем выступать перед толпой, Иисус сказал: «У меня есть такая пища, о которой вы и не знаете». Когда апостолы услышали это, они начали спрашивать друг у друга: «Разве кто-нибудь приносил ему еды? Быть может, женщина дала ему не только воды, но и еды?» Иисус услышал, о чём они говорят между собой, и перед тем, как обратиться к людям, сказал апостолам: «Моя пища в том, чтобы исполнять волю Пославшего меня и завершить мой труд. Не говорите больше: осталось столько-то времени до жатвы. Посмотрите на этих людей, пришедших из самаритянского города, чтобы услышать нас; я говорю вам, что нивы уже созрели для жатвы. Тот, кто жнет, уже получает награду и собирает урожай для вечной жизни, так чтобы и сеятель, и жнец оба могли радоваться. Ибо в этом правдива пословица: один сеет, другой жнет. Я посылаю вас жать то, над чем вы не трудились сами; другие трудились, а вы собираете плоды их трудов». Он сказал это, имея в виду проповедь Иоанна Крестителя.

Иисус и апостолы отправились в Сихарь и проповедовали там в течение двух дней, прежде чем разбить лагерь на горе Гаризим. И многие из обитателей Сихаря уверовали в евангелие и просили крестить их, однако в то время апостолы Иисуса еще не крестили.

В первый вечер, проведенный в лагере на горе Гаризим, апостолы опасались, что Иисус станет упрекать их за их отношение к женщине у колодца Иакова, но он ни словом не обмолвился о том. Вместо этого он выступил перед ними с незабываемой речью о «реальностях, занимающих главное место в царстве Божьем». В любой религии можно легко прийти к несоразмерности ценностей и позволить фактам занять место истины в человеческой теологии. Факт распятия стал центральным для последующего христианства, однако он не является основной истиной в религии, которую можно создать на основе жизни и учений Иисуса Назарянина.

Темой учений Иисуса на горе Гаризим было следующее: он желает, чтобы все люди видели в Боге Отца-друга, точно так же как он (Иисус) является для них братом-другом. Вновь и вновь он внушал им, что любовь есть величайшее отношение в мире — во вселенной, — так же как истина есть величайшее проявление этих божественных отношений.

Иисус столь полно раскрыл себя самаритянам потому, что он мог делать это, не подвергая себя риску, а также поскольку он знал, что не сможет вторично посетить глубинные районы Самарии с проповедью царства.

Иисус и двенадцать апостолов жили в лагере на горе Гаризим до конца августа. День они проводили в городах, проповедуя самаритянам благую весть царства — отцовство Бога, а на ночь возвращались в лагерь. Работа, проведенная Иисусом и апостолами в самаритянских городах, привела в царство многие души и в значительной мере подготовила почву для замечательных трудов Филиппа в этих местах после смерти и вознесения Иисуса, когда жестокие гонения на верующих в Иерусалиме рассеяли апостолов по всему миру.

7. УЧЕНИЯ О МОЛИТВЕ И ПОКЛОНЕНИИ

На вечерних собраниях на горе Гаризим Иисус учил многим великим истинам, сделав особый акцент на некоторых из них.

Истинная религия есть акт души, сознающей свои отношения с Создателем; организованная религия есть попытка человека социализировать поклонение каждого верующего.

Поклонение — созерцание духовного — должно чередоваться со служением, контактом с материальной реальностью. Работа должна чередоваться с отдыхом; религия — уравновешиваться юмором. Глубокая философия должна сменяться ритмической поэзией. Напряженность жизни — возникающее во времени напряжение личности — должна ослабляться успокоительным поклонением. Чувство неуверенности, порождаемое страхом перед изолированностью личности во вселенной, должно нейтрализоваться исполненным поклонения созерцанием Отца и стремлением осознать Высшего.

Молитва призвана сделать человека менее думающим, но более осознающим; она должна не увеличивать знание, а, скорее, расширять проницательность.

Поклонение призвано предвосхищать грядущую лучшую жизнь, с тем чтобы эти новые духовные ценности могли затем найти отражение в нынешней жизни. Молитва оказывает духовную поддержку, однако поклонение отличается божественной созидательностью.

Поклонение является методом созерцания Одного ради воодушевления на служение многим. Поклонение — это то мерило, которое одновременно определяет степень оторванности души от материальной вселенной и ее твердой приверженности духовным реальностям всего творения.

Молитва есть напоминание о себе — возвышенное мышление; поклонение есть забвение себя — сверхмышление. Поклонение — это не требующее усилия внимание, истинный и идеальный душевный покой, форма успокоительного духовного устремления.

Поклонение есть акт отождествления части с Целым, конечного с Бесконечным, сына с Отцом; это время, делающее шаг к вечности. Поклонение — это акт личного приобщения сына к божественному Отцу, усвоение человеческой душой-духом живительного, созидательного, братского и романтического отношения.

Хотя апостолы поняли лишь некоторые из его учений в лагере, другие миры их поняли, и другие земные поколения еще поймут.

ДОКУМЕНТ 144 НА ГЕЛВУЕ И В ДЕКАПОЛИСЕ

Сентябрь и октябрь прошли в уединении в укромном лагере, разбитом на склонах горы Гелвуй. Весь сентябрь Иисус находился здесь наедине со своими апостолами, обучая их и посвящая в истины царства.

Существовало несколько причин для уединения Иисуса и апостолов в это время на границе Самарии и Декаполиса. Религиозные правители Иерусалима были настроены весьма враждебно; Ирод Антипа всё еще держал Иоанна в заточении, не решаясь ни освободить, ни казнить его, и продолжая подозревать, что Иоанн и Иисус каким-то образом связаны друг с другом. В этих условиях было бы неразумно планировать активную работу в Иудее или Галилее. Была и третья причина: постепенное усиление напряженности между ведущими учениками Иоанна и апостолами Иисуса, что усугублялось с увеличением числа верующих.

Иисус знал, что предварительная работа — учеба и проповеди — подходит к концу, что следующий шаг положит начало полноценному и завершающему труду его земной жизни, и ему хотелось приступить к этому делу так, чтобы оно никоим образом не терзало и не смущало Иоанна Крестителя. Поэтому Иисус решил провести какое-то время в уединении и проверить подготовленность своих апостолов, а затем спокойно трудиться в городах Декаполиса до тех пор, пока Иоанн не будет либо казнен, либо освобожден и сможет трудиться вместе с ними.

1. ЛАГЕРЬ НА ГЕЛВУЕ

Со временем двенадцать становились всё более преданными Иисусу и всё более приверженными делу царства. Эта преданность в значительной мере объяснялась личной верностью. Они не понимали его многостороннего учения; они не понимали всей сущности Иисуса и значения его посвящения на земле.

Иисус разъяснил своим апостолам, что они уединяются в силу трех причин:

1. Укрепить их понимание евангелия царства и веру в это евангелие.

2. Дождаться ослабления оппозиции их труду в Иудее и Галилее.

3. Дождаться решения судьбы Иоанна Крестителя.

За время, проведенное на Гелвуе, Иисус рассказал апостолам о своем прошлом и о пребывании на горе Ермон. Он также частично поведал им о том, что произошло в горах в течение сорока дней сразу же после его крещения. И он велел им не рассказывать об этом никому до тех пор, пока он не вернется к Отцу.

В эти сентябрьские недели они отдыхали, общались, делились своим опытом, накопленным с того времени, когда Иисус впервые призвал их к служению, и всерьез пытались свести воедино всё, что они почерпнули от Учителя вплоть до этого времени. В какой-то мере все они чувствовали, что это станет их последним длительным отдыхом. Они понимали, что очередной публичный труд в Иудее или Галилее положит начало окончательному возвещению грядущего царства, однако они очень смутно представляли себе, если представляли вообще, каким оно будет. Иоанн и Андрей считали, что царство уже пришло; Петр и Иаков полагали, что оно еще не пришло; Нафанаил и Фома честно признавались в том, что они не знают, что думать; Матфей, Филипп и Симон Зелот были неуверенны и смущены; близнецы пребывали в состоянии блаженного неведения о существующих разногласиях, а Иуда Искариот молчал, не принимая ни одну из сторон.

Значительную часть этого времени Иисус провел в одиночестве в горах поблизости от лагеря. Иногда он брал с собой Петра, Иакова или Иоанна, но чаще всего он уходил один, чтобы предаться молитвам или общению с Отцом. После крещения Иисуса и сорока дней, проведенных в горах Переи, вряд ли было бы правильно говорить об этих периодах общения с Отцом как о молитве, как было бы несообразно говорить о поклонении. Однако будет совершенно оправданно называть эти периоды личным общением Иисуса со своим Отцом.

В течение всего сентября центральной темой обсуждений была молитва и поклонение. В заключение — после нескольких дней, посвященных обсуждению поклонения, — Иисус выступил с памятным рассуждением о молитве в ответ на просьбу Фомы: «Учитель, научи нас молиться».

Иоанн учил своих учеников молитве — молитве о спасении в грядущем царстве. Хотя Иисус никогда не запрещал своим последователям пользоваться молитвой Иоанна, апостолы быстро поняли, что их Учитель не полностью одобряет практику произнесения заученных и формальных молитв. Тем не менее, верующие постоянно просили научить их молиться. Апостолы очень хотели узнать, какую форму прошения одобряет Иисус. Именно из-за того, что простые люди нуждались в простых словах, Иисус — в ответ на просьбу Фомы — на этот раз согласился дать им примерный образец молитвы. Этот урок состоялся в один из дней на третьей неделе их пребывания на горе Гелвуй.

2. БЕСЕДА О МОЛИТВЕ

«Иоанн действительно научил вас простой молитве: „О, Отец, очисть нас от греха, покажи нам свою славу, раскрой свою любовь и позволь духу своему освятить наши сердца на веки вечные. Аминь!“ Он научил этой молитве, дабы вам было чему учить народ. Он сделал это не для того, чтобы вы пользовались таким застывшим и формальным прошением для молитвенного выражения своих собственных душ.

Молитва является исключительно личным и спонтанным выражением отношения души к духу; молитва должна быть сокровенным общением сына и выражением сопричастности. Если молитва диктуется духом, то результатом такого взаимодействия является духовный рост. Идеальная молитва есть форма духовного общения, которая ведет к разумному поклонению. Истинная молитва отражает ваше подлинное небесное стремление к достижению своих идеалов.

Молитва — это дыхание души; она должна привести вас к настойчивости в вашем стремлении познать волю Отца. Если у кого-либо из вас есть друг, и вы придете к нему посреди ночи и скажете: „Друг, одолжи мне три хлеба, ибо мой друг зашел ко мне с дороги, а мне нечем угостить его“, и если ваш сосед ответит: „Не беспокой меня, дверь уже заперта, мои дети и я уже в постели, поэтому я не могу встать и дать тебе хлеба“, — вы будете настаивать, объясняя, что ваш друг голоден, и вам нечего предложить ему. Я говорю вам, что если он не поднимется, чтобы дать хлеба из дружбы к вам, то благодаря вашей настойчивости он встанет и даст столько хлебов, сколько вам нужно. Если настойчивость снискает расположение даже смертного человека, насколько же больше хлеба жизни, благодаря своей настойчивости в духе, вы можете получить из благорасположенных рук небесного Отца. И вновь я говорю вам: просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучитесь в дверь, и она отворится вам. Ибо если кто просит, тому и дано будет, и тот, кто ищет, всегда найдет; и если кто стучится в дверь спасения, то она откроется перед ним.

Кто из вас, будучи отцом, к которому сын обращается с неразумной просьбой, не ответит ему, руководствуясь родительской мудростью, а не ошибочным прошением сына? Если дитя нуждается в хлебе, дадите ли ему камень только оттого, что оно неразумно попросило его? Если сын просит рыбы, дадите ли ему водяную змею только потому, что она угодила в сеть вместе с рыбой и дитя по глупости своей просит змею? Если же вы, будучи смертными и конечными созданиями, знаете, как отвечать на просьбы и давать благие и подобающие дары своим детям, то насколько же больше совершит ваш небесный Отец духовных и многих других благодеяний для тех, кто попросит у него! Людям всегда следует молиться и не предаваться унынию.

Позвольте рассказать вам об одном судье, который жил в нечестивом городе. Этот судья не боялся Бога и не уважал людей. В том же городе жила бедная вдова, которая много раз приходила к этому несправедливому судье, говоря: „Защити меня от противника моего“. Какое-то время он не хотел ее слушать, но после сказал сам себе: „Хотя я и Бога не боюсь, и людей не уважаю, но эта вдова не оставляет меня в покое. Я защищу ее, чтобы она больше не приходила и не надоедала мне“. Я рассказываю вам это для того, чтобы призвать вас к настойчивости в своих молитвах. Мои слова не означают, что ваши прошения изменят справедливого и праведного небесного Отца. Своей настойчивостью вы должны добиваться не расположения Бога, а изменения своего земного отношения и расширения способности своей души к духовному восприятию.

Однако когда вы молитесь, вы почти не пользуетесь своей верой. Истинная вера сдвигает горы материальных трудностей, которые могут оказаться на пути развития души и духовного роста».

3. МОЛИТВА ДЛЯ ВЕРУЮЩЕГО

Но и это не удовлетворило апостолов. Они хотели, чтобы Иисус дал им образец молитвы, которому они могли бы учить новых учеников. Выслушав беседу о молитве, Иаков Зеведеев сказал: «Пусть так, Учитель, но нам нужен пример молитвы не столько для самих себя, сколько для новых верующих, столь часто упрашивающих нас: „Научите, как должно молиться небесному Отцу“».

Когда Иаков умолк, Иисус сказал: «Если вы по-прежнему желаете услышать такую молитву, я познакомлю вас с той, которой я научил моих братьев и сестер в Назарете:

„Отец наш небесный,

Да святится имя твое;

Да наступит царство твое; да исполнится воля твоя

На земле, как на небе.

Пошли нам хлеб насущный на день грядущий;

Освежай наши души водой жизни.

И прости каждому из нас долги наши,

Как и мы прощаем должникам нашим.

Не введи нас в искушение, избавь нас от зла,

И делай нас, подобно себе, всё более совершенными“».

Неудивительно, что апостолы хотели услышать от Иисуса образец молитвы для верующих. Иоанн Креститель учил своих последователей нескольким молитвам; все великие учители формулировали молитвы для своих учеников. У еврейских религиозных учителей было около двадцати пяти или тридцати стандартных молитв, которые они произносили в синагогах и на перекрестках. Иисус питал особую неприязнь к публичным молитвам. До сих пор апостолы лишь несколько раз слышали, как он молится. Они видели, что ночи напролет он проводит в молитвах или поклонении, и их очень интересовала манера или форма его прошений. Им действительно было необходимо знать, что отвечать народу, когда их просят научить молиться, как учил своих последователей Иоанн.

Иисус учил апостолов молиться тайно, уходить в одиночестве на природу, в ее спокойное окружение, или отправляться в свои комнаты и закрывать двери, прежде чем приступать к молитве.

После смерти Иисуса и его вознесения к Отцу, для многих верующих стало обыкновением завершать эту так называемую молитву Господа добавлением слов «Во имя Господа Иисуса Христа». Еще позже при переписывании были утеряны две строки, и к молитве было добавлено новое предложение: «Ибо твое есть и царство, и сила, и слава вовеки».

Иисус дал апостолам коллективную молитву, которой пользовались его домашние в Назарете. Он никогда не учил формальной индивидуальной молитве — только групповым, семейным или социальным прошениям. И он никогда не делал этого по собственной инициативе.

Иисус учил, что действенная молитва должна быть:

1. Бескорыстной — не только о себе самом.

2. Убежденной — соответствующей вере.

3. Искренней — идущей от сердца.

4. Разумной — соответствующей пониманию.

5. Доверчивой — подчиняющейся премудрой воле Отца.

Когда целые ночи напролет Иисус проводил на горе в молитве, то это было в основном ради его учеников и в первую очередь — ради двенадцати апостолов. Учитель почти никогда не молился о себе, хотя он часто предавался поклонению, которое по своей природе было разумным общением с Райским Отцом.

4. ЕЩЕ О МОЛИТВЕ

В течение многих дней после беседы о молитве апостолы продолжали задавать Учителю вопросы об этом первостепенном вероисповедном обычае. На современном языке учение Иисуса о молитве и поклонении, изложенное апостолам в эти дни, можно вкратце передать следующим образом:

Убежденное и страстное повторение любой молитвы, если она является искренним выражением Божьего сына и произносится в вере, неизменно расширяет способность души к духовной восприимчивости, сколь бы неразумным ни было это прошение или сколь бы невозможным ни был прямой ответ на него.

Молясь, всегда помните о том, что сыновство является даром. Никакому дитя не требуется заслужить свой статус сына или дочери. Земное дитя рождается по воле своих родителей. Точно так же Божье дитя рождается в благодати и новой жизни духа по воле небесного Отца. Поэтому царство небесное — божественное сыновство — должно быть принято так, как принимают малые дети. В отличие от праведности — постепенного развития характера, которое является вашим обретением, — вы принимаете сыновство посредством благодати и через веру.

Молитва привела Иисуса к сверхобщению его души с Высшими Правителями вселенной вселенных. Молитва приведет земных смертных к тому общению, которое присуще истинному поклонению. Способность души к духовному восприятию определяет количество небесных благодеяний, которые могут быть лично восприняты и осознаны в качестве ответов на молитву.

Молитва и связанное с ней поклонение представляют собой метод отстранения от каждодневной рутины жизни, от однообразного круговорота смертного существования. Это путь приближения к одухотворенному самораскрытию, к индивидуальности интеллектуального и религиозного достижения.

Молитва — это противоядие от пагубного самонаблюдения. Во всяком случае, та молитва, которой учил Иисус, является именно такой благотворной опекой души. Иисус постоянно пользовался благотворным воздействием молитвы, молясь за своих собратьев. Учитель обычно молился за многих, а не за одного. Только в периоды великих кризисов своей земной жизни Иисус молился за себя самого.

Молитва — это дуновение духовной жизни посреди материальной цивилизации человеческих рас. Поклонение — это спасение для поколений смертных, ищущих наслаждений.

Как молитву можно сравнить с зарядкой духовных батарей души, так поклонение можно сравнить с настройкой души на прием вселенского вещания бесконечного духа Всеобщего Отца.

Молитва — это искренний и жаждущий взгляд дитя, обращенный на духовного Отца; она является психологическим процессом замены человеческой воли волей божественной. Молитва является частью божественного плана превращения того, что есть, в то, что должно быть.

Одна из причин того, что Петр, Иаков и Иоанн, столь часто сопровождавшие Иисуса в его длительных ночных бдениях, никогда не слышали молитв Иисуса, заключалась в том, что их Учитель чрезвычайно редко облекал свои молитвы в слова. Практически все свои молитвы Иисус возносил в духе и в сердце — молча.

Из всех апостолов Петр и Иаков лучше других поняли учение Иисуса о молитве и поклонении.

5. ДРУГИЕ ФОРМЫ МОЛИТВЫ

Время от времени, в течение оставшегося периода своего пребывания на земле, Иисус обращал внимание апостолов на некоторые дополнительные формы молитвы, однако он использовал их только в качестве иллюстраций в других вопросах и запрещал учить народ этим «иносказательным молитвам». Многие из них появились на других обитаемых планетах, но Иисус не раскрыл этого факта апостолам. Среди этих молитв были следующие:

Отец наш, в котором заключены вселенские миры,

Да возвысится имя твое и да восславится твой характер.

Твое присутствие охватывает нас, и вершится твоя слава.

Несовершенная в нас, в совершенстве является она на небесах.

Дай нам сегодня животворящие силы света

И не дай нам сбиться на порочные глухие тропы нашего воображения,

Ибо твой — славный обитатель, вечная сила,

А для нас он — вечный дар бесконечной любви твоего Сына.

Воистину и вовеки веков.

* * * * *

Наш созидательный Родитель, который является центром вселенной,

Посвяти нам свою сущность и дай нам свой характер.

Своей благодатью сделай нас своими сыновьями и дочерьми

И прославь свое имя в нашем вечном свершении.

Пошли свой направляющий и руководящий дух жить и пребывать в нас,

Чтобы мы исполнили твою волю в этом мире, как ангелы исполняют твои приказания в свете.

Придай нам сил сегодня в нашем движении по пути истины.

Освободи нас от инертности, зла и всяких греховных проступков.

Будь терпелив к нам; мы же будем милостивы к нашим товарищам.

Щедро наполни духом своего милосердия наши сердца — сердца созданий.

Шаг за шагом, веди нас своей рукой через запутанный лабиринт жизни,

И когда придет наш конец, прими в свое лоно наш верный дух.

Воистину, да исполнится твоя воля, а не наши желания.

* * * * *

Наш совершенный и праведный небесный Отец,

В этот день вдохновляй и направляй наш путь.

Освяти наши поступки и согласуй наши мысли.

Всегда веди нас по путям вечного прогресса.

Наполни нас всем могуществом мудрости

И своей бесконечной энергией вдохни в нас жизнь.

Воодушеви нас божественным сознанием

Присутствия и водительства серафических воинств.

Вечно веди нас вверх по пути света;

Сполна оправдай нас в день великого суда.

Сделай нас себе подобными в вечной славе

И прими нас в свое вечное небесное служение.

* * * * *

Отец наш, сокрытый тайной,

Раскрой нам свой святой характер.

В этот день позволь своим земным детям

Увидеть путь, свет и истину.

Покажи нам путь вечного прогресса

И дай нам волю идти по этому пути.

Создай в нас свое божественное царствование

И тем самым одари нас полным владением собой.

Не дай нам сбиться на стези мрака и смерти;

Вечно веди нас по водам жизни.

Услышь эти наши молитвы во славу твою;

Возрадуйся, делая нас, смертных, всё более похожими на тебя.

Когда придет конец, во имя божественного Сына,

Прими нас в свою вечную власть.

Воистину, да исполнится твоя воля, а не наша.

* * * * *

Чудесный Отец и Мать, соединенный в одном родителе,

Мы хотели бы быть верными твоей божественной сущности.

Пусть твое «я» вновь живет в нас и через нас

Благодаря дару и посвящению твоего божественного духа

И тем самым несовершенно воспроизводит в этом мире тебя,

Являющего себя в совершенстве и величии на небе.

Изо дня в день жалуй нам свое благотворное служение в духе братства

И, миг за мигом, веди нас по пути любвеобильного служения.

Будь вечно и неизменно терпелив к нам,

Так же как мы являем твое терпение нашим детям.

Даруй нам божественную мудрость, благоприятную во всём,

И бесконечную любовь, благодатную для каждого создания.

Посвяти нам свое терпение и милосердие,

Дабы наше сострадание могло объять слабых этого мира.

И когда завершится наш путь, то пусть он будет достоин твоего имени,

Порадует твой добрый дух и удовлетворит помощников наших душ.

Не как желаем мы, наш любящий Отец, но как желаешь ты вечного блага своим смертным детям.

Воистину, пусть будет так.

* * * * *

Наш всепреданный Источник и всемогущий Центр,

Да чтится и святится имя твоего всемилостивого Сына.

Твои щедроты и благословения ниспосланы нам,

Наделяя нас силой для исполнения твоей воли и твоих велений.

Миг за мигом давай нам пищу древа жизни;

День за днем питай нас живыми водами реки жизни.

Шаг за шагом выводи нас из мрака на божественный свет.

Обнови наш разум преобразующим действием пребывающего в нас духа,

И когда придет наш смертный час,

Прими нас к себе и направь нас в вечность.

Увенчай нас небесными коронами плодотворного служения,

И мы прославим Отца, Сына и Святое Воздействие.

Воистину, по всей бесконечной вселенной.

* * * * *

Наш Отец, обитающий в тайниках вселенной,

Да чтится имя твое, да почитается милосердие твое и да вершится правосудие твое.

Пусть солнце праведности светит нам в полдень;

В сумерках же мы молим тебя направить наши нетвердые стопы.

Веди нас за руку по путям, избранным тобою,

И не оставляй нас, когда труден путь и когда нас окружает тьма.

Не забывай нас, столь часто забывающих тебя и пренебрегающих тобой.

Будь же милосерден и люби нас, как мы желаем любить тебя.

Будь милостив к нам и милосердно прощай нас,

Как справедливо прощаем мы тех, кто терзает и ранит нас.

Пусть же любовь, преданность и посвящение величественного Сына

Даст жизнь вечную, исполненную твоего бесконечного милосердия и любви.

Пусть же Бог вселенных в полной мере посвятит нам свой дух;

Дай нам благодать, чтобы подчиняться водительству этого духа.

Пусть же Сын ведет и направляет нас до скончания века

Через любвеобильное служение преданного серафического воинства.

Извечно делай нас всё более похожим на себя

И в конце нашего пути прими нас в вечные объятия Рая.

Воистину, во имя посвященческого Сына,

В честь и во славу Высшего Отца.

Хотя апостолы не имели права использовать эти посвященные молитве уроки в публичных проповедях, в своем личном религиозном опыте они извлекли большую пользу из всех этих откровений. Иисус пользовался данными и другими образцами молитвы в качестве иллюстраций при личном наставлении двенадцати; мы получили специальное разрешение для включения этих семи образцов молитвы в настоящее повествование.

6. СОВЕЩАНИЕ С АПОСТОЛАМИ ИОАННА

Около первого октября Филипп и часть его товарищей-апостолов отправились в одно из соседних сел, чтобы купить еды, где повстречали нескольких апостолов Иоанна Крестителя. В результате этой случайной встречи на рынке, на Гелвуе состоялось трехнедельное совещание апостолов Иисуса и апостолов Иоанна, ибо незадолго до того Иоанн, следуя примеру Иисуса, назначил двенадцать своих ведущих учеников апостолами. Иоанн поступил так по призыву Абнера, главы его верных последователей. Иисус присутствовал в лагере на Гелвуе в течение первой недели этого совещания, однако отсутствовал в течение второй и третьей недели.

К началу второй недели этого месяца Абнер собрал всех своих соратников в лагере на Гелвуе и был готов приступить к совещанию с апостолами Иисуса. В течение трех недель эти двадцать четыре человека встречались трижды в день шесть дней в неделю. В первую неделю Иисус общался с ними в перерывах между их утренними, дневными и вечерними встречами. Они хотели, чтобы Учитель присутствовал на их встречах и возглавлял их совместные диспуты, но он упорно отказывался участвовать в их дискуссиях, хотя и согласился выступить перед ними в трех случаях. Эти выступления Иисуса перед двадцатью четырьмя были посвящены взаимопониманию, сотрудничеству и терпимости.

Андрей и Абнер поочередно председательствовали на совещаниях обеих апостольских групп. Этим людям предстояло обсудить и решить много сложностей и проблем. Раз за разом они приходили со своими трудностями к Иисусу, но в ответ слышали только одно: «Я занимаюсь исключительно вашими личными и чисто религиозными проблемами. Я представляю Отца индивидууму, а не группе. Если в своих отношениях с Богом вы столкнетесь с личными трудностями, приходите ко мне, и я выслушаю вас и посоветую, как решить вашу проблему. Но когда вы приступаете к согласованию различных человеческих толкований религиозных вопросов и к социализации религии, вам суждено самим находить решения всех подобных проблем. Однако мое отношение будет неизменно благожелательным и внимательным, и я заранее обещаю вам свою полную поддержку и дружеское участие, если вы придете к единым решениям в этих вопросах, не имеющих духовного значения. Теперь же, дабы не мешать вашим обсуждениям, я покидаю вас на две недели. Не тревожьтесь обо мне, ибо я вернусь к вам. Я буду заниматься делом моего Отца, ибо у нас есть, кроме этого, и другие миры».

Сказав это, Иисус спустился по склону горы, и они не видели его в течение целых двух недель. Они так и не узнали, где он был и что он делал в те дни. Прошло какое-то время, прежде чем двадцать четыре человека смогли взяться за серьезное обсуждение своих проблем, настолько они были расстроены отсутствием Учителя. Однако не прошло и недели, как дискуссии разгорелись с новой силой, и они не могли обратиться к Иисусу за помощью.

Первое, о чём удалось договориться, было принятие молитвы, которой Иисус лишь недавно научил их всех. Присутствующие единодушно постановили, что именно этой молитве будут учить верующих обе группы апостолов.

После этого они решили, что до тех пор, пока Иоанн жив, в заключении или на свободе, обе группы из двенадцати апостолов будут продолжать свою деятельность и что каждые три месяца будут проводиться недельные совместные встречи в специально оговоренных местах.

Однако наиболее серьезной проблемой был вопрос крещения. Их трудности еще больше усугублялись тем, что Иисус отказывался высказать свое мнение по этому вопросу. Наконец, они договорились о следующем: пока Иоанн жив, или до тех пор, пока они вместе не изменят это решение, только апостолы Иоанна будут крестить верующих и только апостолы Иисуса будут давать последние наставления новым ученикам. Соответственно, начиная с того времени и вплоть до периода, наступившего после смерти Иоанна, двое из апостолов Иоанна сопровождали Иисуса и его апостолов для крещения верующих, ибо совместный совет единодушно постановил, что крещение должно быть первым шагом во внешнем приобщении к делам царства.

После этого было решено, что в случае смерти Иоанна его апостолы явятся к Иисусу и будут подчиняться ему и что они будут продолжать крестить только с разрешения Иисуса или его апостолов.

И после этого было принято решение, что в случае смерти Иоанна апостолы Иисуса начнут крестить водой в знак крещения божественным Духом. Следует ли в проповеди крещения упоминать покаяние, было оставлено на усмотрение апостолов; не было принято какого-либо решения, обязательного для всей группы. Апостолы Иоанна проповедовали: «Покайтесь и креститесь». Апостолы Иисуса возвещали: «Уверуйте и креститесь».

Такой была первая попытка последователей Иисуса согласовать противоречивые устремления, уладить расхождения во мнениях, организовать групповые начинания, выработать правила внешней обрядности и социализировать индивидуальные религиозные ритуалы.

Были рассмотрены многие второстепенные вопросы, в отношении которых апостолы пришли к единодушному мнению. В течение этих двух недель двадцать четыре человека приобрели ценный опыт, ибо им пришлось сталкиваться с трудностями и находить решения проблем без помощи Иисуса. Они учились расходиться во мнениях, спорить, соглашаться, молиться и идти на компромиссы и во всём сохранять благожелательное отношение к точке зрения собеседника и хотя бы некоторую терпимость к его чистосердечным взглядам.

Иисус вернулся в тот день, когда апостолы проводили завершающее обсуждение финансовых проблем; он выслушал их решения и сказал: «Таковы, следовательно, ваши заключения, и я помогу каждому из вас претворить ваши совместные решения».

Через два с половиной месяца Иоанн был казнен, и в течение этого времени апостолы Иоанна оставались с Иисусом и его апостолами. Все они работали сообща и крестили верующих в этот период трудов в городах Декаполиса. Лагерь на Гелвуе просуществовал до 2 ноября 27 года н. э.

7. В ГОРОДАХ ДЕКАПОЛИСА

В ноябре и декабре Иисус и двадцать четыре апостола неприметно трудились в греческих городах Декаполиса — в основном в Скифополе, Герасе, Абиле и Гадаре. Именно здесь завершился тот предварительный этап, в течение которого апостолы Иисуса приняли на себя труд Иоанна и его организацию. Социализированная религия нового откровения всегда вынуждена идти на компромисс с существующими формами и обычаями предшествующей религии, которые она стремится использовать. Крещение стало той ценой, которую сторонники Иисуса заплатили, чтобы иметь рядом с собой сторонников Иоанна Крестителя в качестве социализированной религиозной группы. Сторонники Иоанна, присоединяясь к сторонникам Иисуса, отказались практически от всего, кроме крещения водой.

Во время миссии в городах Декаполиса Иисус почти не учил публично. Он много занимался с двадцатью четырьмя и провел целый ряд специальных бесед с двенадцатью апостолами Иоанна. Со временем они стали лучше понимать, почему он не навещает Иоанна в тюрьме и не пытается добиться его освобождения. Но они так и не поняли, почему Иисус не совершает чудес, почему он отказывается творить знамения своей божественной власти. До прихода в лагерь на Гелвуе они верили в Иисуса в основном благодаря свидетельству Иоанна, но вскоре они начали верить в него в результате их личного соприкосновения с Учителем и его учениями.

В течение этих двух месяцев большую часть времени группа работала в парах — один из апостолов Иисуса трудился вместе с одним из апостолов Иоанна. Апостолы Иоанна крестили, апостолы Иисуса учили, причем и те, и другие проповедовали евангелие царства в соответствии с собственным пониманием. И они завоевали много душ среди иноверцев и отступивших от своей веры евреев.

Абнер, глава апостолов Иоанна, стал убежденным последователем Иисуса и впоследствии был назначен главой группы из семидесяти учителей, которых Иисус отправил проповедовать евангелие.

8. В ЛАГЕРЕ У ПЕЛЛЫ

Во второй половине декабря все они перебрались к Иордану и обосновались у Пеллы, где снова начали учить и проповедовать. Как иудеи, так и иноверцы приходили в этот лагерь услышать евангелие. В один из дней, пополудни, когда Иисус учил народ, некоторые из ближайших друзей Иоанна доставили Учителю послание, ставшее последним, которое он получил от Крестителя.

Иоанн находился в заключении уже полтора года, и в течение большей части этого времени Иисус трудился, не привлекая к себе внимания. Поэтому неудивительно, что Иоанн начал беспокоиться о судьбе царства. Друзья Иоанна прервали Иисуса, чтобы сообщить ему: «Иоанн Креститель послал нас спросить — являешься ли ты истинным Освободителем или искать нам другого?»

Помолчав, Иисус ответил друзьям Иоанна: «Пойдите и скажите Иоанну, что он не забыт. Скажите ему, что вы слышали и видели, что нищие внимают благой вести». Поговорив еще с посланниками Иоанна, Иисус повернулся к народу и сказал: «Не думайте, что Иоанн усомнился в евангелии царства. Он спрашивает только для того, чтобы убедить своих учеников, которые являются также и моими учениками. Иоанн — не слабый человек. Позвольте спросить вас, слышавших проповеди Иоанна до того, как Ирод бросил его в темницу: что видели вы в Иоанне — тростник, раскачиваемый ветром? Капризного человека, одетого в мягкие одежды? Обычно те, кто пышно одевается и роскошно живет, находятся в царских дворцах и особняках богатеев. Но кого же вы видели в Иоанне? Пророка? Да, говорю я вам, и много больше пророка. Именно об Иоанне было сказано: „Вот, я посылаю перед тобой своего посланника; он приготовит тебе путь“.

Истинно, истинно говорю вам: среди всех родившихся не было никого более великого, чем Иоанн Креститель; и всё же самый малый в царстве небесном выше его, ибо рожден в духе и знает, что стал сыном Божьим».

Многие из тех, кто слышал Иисуса в тот день, приняли крещение, как его совершал Иоанн, и тем самым публично заявили о вступлении в царство. И с того дня апостолы Иоанна крепкими узами связали себя с Иисусом. Это событие ознаменовало действительное объединение последователей Иоанна и Иисуса.

После беседы с Абнером посланники отправились в Махерон, чтобы рассказать обо всём этом Иоанну. Он был чрезвычайно утешен, и слова Иисуса, вместе с сообщением от Абнера, укрепили его веру.

В тот день Иисус продолжил обучение словами: «С кем сравню я это поколение? Многие из вас не хотят принимать ни проповедь Иоанна, ни мое учение. Вы подобны детям, играющим на рыночной площади, которые обращаются к своим товарищам и говорят: „Мы играли для вас на свирели, а вы не плясали; мы пели вам печальные песни, а вы не печалились“. Так и некоторые из вас. Пришел Иоанн, который не ел и не пил, и они говорили, что он одержим бесом. Пришел Сын Человеческий, который ест и пьет, и те же люди говорят: „Вот человек, который слишком много ест и слишком много пьет вина, друг мытарей и грешников!“ Воистину, о мудрости судят по ее плодам.

Может показаться, что небесный Отец сокрыл некоторые из этих истин от мудрых и разумных, открыв их младенцам. Но Отец всё делает во благо; Отец раскрывает себя вселенной теми способами, которые он выбирает сам. А потому придите ко мне все вы, кто трудится и обременен, и отдохнут ваши души. Примите божественное ярмо, и вы испытаете мир Божий, который превыше любого понимания».

9. СМЕРТЬ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ

Иоанн Креститель был казнен по приказу Ирода Антипы вечером 10 января 28 года н. э. На другой день некоторые из его учеников, которые пришли в Махерон, узнали о казни и, обратившись к Ироду, испросили разрешение забрать тело, которое они положили в гробницу, а позднее похоронили в Севастии, на родине Абнера. На следующий день, 12 января, они отправились на север, в лагерь апостолов Иисуса и Иоанна у Пеллы, и рассказали Иисусу о смерти Иоанна. Выслушав их сообщение, Иисус отпустил народ и сказал собравшимся двадцати четырем: «Иоанн мертв. Ирод обезглавил его. Вечером соберите совет и решите должным образом свои дела. Промедление закончено. Пришла пора возвестить царство открыто и во всю мощь. Завтра мы выступаем в Галилею».

Так ранним утром 13 января 28 года н. э. Иисус и апостолы в сопровождении примерно двадцати пяти последователей отправились в Капернаум и заночевали в доме Зеведея.

ДОКУМЕНТ 145 ЧЕТЫРЕ ЗНАМЕНАТЕЛЬНЫХ ДНЯ В КАПЕРНАУМЕ

Иисус и апостолы прибыли в Капернаум вечером во вторник, 13 января. Как обычно, они расположились в доме Зеведея в Вифсаиде. Теперь, когда Иоанн Креститель был казнен, Иисус приготовился впервые открыто отправиться в путешествие по Галилее с публичными проповедями. Весть о прибытии Иисуса быстро разнеслась по городу, и на следующий день, ранним утром, его мать Мария поспешила прочь, отправившись в Назарет к своему сыну Иосифу.

Среду, четверг и пятницу Иисус провел в доме Зеведея, готовя своих апостолов к их первому большому проповедническому путешествию. Кроме того, он принял и учил многих проявлявших искренний интерес посетителей — как по одному, так и в группах. Через Андрея он договорился о выступлении в синагоге в ближайшую субботу.

Поздно вечером в пятницу Иисуса тайно навестила его младшая сестра, Руфь. Они провели вдвоем около часа в лодке, стоявшей на якоре неподалеку от берега. Ни один человек, за исключением Иоанна Зеведеева, не знал об этой встрече, и ему было велено никому о ней не рассказывать. Руфь была единственным членом семьи Иисуса, последовательно и непоколебимо верившим в божественность его земной миссии, — начиная со времени пробуждения ее духовности и на протяжении всего богатого событиями служения, смерти, воскресения и вознесения Иисуса; в итоге она перешла в иные миры, ни разу не усомнившись в сверхъестественном характере миссии ее отца-брата, осуществленной им во плоти. Из всех членов земной семьи Иисуса малышка Руфь была его главным утешением на всём протяжении тяжелого испытания — суда, отвержения и распятия.

1. УЛОВ РЫБЫ

Утром в пятницу той же недели, когда Иисус учил на берегу, толпа оттеснила его настолько, что он оказался у самой воды и дал знак рыбакам, находившимся неподалеку в лодке, прийти к нему на помощь. Перейдя в лодку, он более двух часов продолжал учить собравшийся народ. Лодка эта называлась «Симон»; ранее она принадлежала Симону Петру, и в свое время Иисус построил ее собственными руками. В то утро лодкой пользовался Давид Зеведеев с двумя своими товарищами; они только что подошли к берегу, прорыбачив на озере впустую всю ночь. Они чистили и чинили свои сети, когда Иисус позвал их на помощь.

Закончив учить людей, Иисус сказал Давиду: «Так как вам пришлось задержаться, чтобы помочь мне, позвольте поработать с вами. Отправимся порыбачить; отведите лодку туда, на глубину, и закиньте свои сети». Но один из помощников Давида, Симон, ответил: «Учитель, это бесполезно. Мы трудились всю ночь и ничего не поймали; тем не менее, мы сделаем, как ты велишь, — выйдем в море и закинем сети». И Симон согласился последовать указаниям Иисуса после знака своего хозяина, Давида. Когда они достигли указанного Иисусом места и закинули сеть, то в ней оказалось столько рыбы, что они стали бояться за свои сети. Поэтому они стали подавать знаки своим товарищам, находившимся на берегу, что они нуждаются в помощи. Когда все три лодки были наполнены до краев рыбой — так что почти черпали бортами воду, — Симон припал к ногам Иисуса и сказал: «Оставь меня, Учитель, ибо я грешен». Симон и все остальные свидетели этого случая были потрясены уловом рыбы. С того дня Давид Зеведеев, этот Симон и их товарищи оставили свои сети и последовали за Иисусом.

Однако в этом улове рыбы не было ничего чудесного. Иисус внимательно изучал природу; он был опытным рыбаком и знал повадки рыб в Галилейском море. В данном случае он просто направил лодки к тому месту, где обычно водилась рыба в это время суток. Но последователи Иисуса всегда считали это чудом.

2. ПОПОЛУДНИ В СИНАГОГЕ

На следующий день, во время дневной службы в синагоге, Иисус выступил с проповедью на тему «Воля небесного Отца». Утром Симон Петр прочитал проповедь «О царстве». Темой Андрея, выступившего в четверг на вечернем собрании в синагоге, был «Новый путь». В это время в Капернауме в Иисуса верило больше людей, чем в каком-либо другом городе на земле.

Выступая в синагоге в тот субботний день, Иисус, следуя обычаю, сначала выбрал текст из закона, прочитав отрывок из Книги Исхода: «Служи Господу, Богу своему, и он благословит твой хлеб и твою воду и отведет от тебя все болезни». Второй текст он взял из пророков, прочитав отрывок из Исайи: «Поднимись и свети, ибо твой свет пришел, и слава Господа сияет над тобою. Тьма может покрывать землю, во мраке народы, но дух Господа воссияет над тобою, и божественная слава будет зрима в тебе. Даже язычники придут к этому свету, и многие великие умы не устоят перед его яркостью».

Для Иисуса эта проповедь была попыткой ясно показать, что религия является личным опытом. В частности, Учитель сказал:

«Вы хорошо знаете, что любовь добросердечного отца к своей семье как единому целому объясняется его сильным чувством к каждому члену своей семьи. Впредь всякий из вас должен относиться к небесному Отцу не как дитя Израиля, а как дитя Божье. Все вместе вы действительно являетесь детьми Израиля; как индивидуум каждый из вас есть дитя Божье. Я пришел не для того, чтобы раскрыть Отца детям Израиля, а для того, чтобы принести это знание Бога и откровение его любви и милосердия каждому верующему в качестве подлинного личного опыта. Все пророки учили вас, что Ягве заботится о своих детях, что Бог любит Израиль. Но я пришел к вам, чтобы провозгласить более великую истину, — ту, которую поняли многие поздние пророки: Бог любит каждого — каждого из вас — как индивидуума. В течение всех этих поколений ваша религия была национальной, или расовой; я же пришел для того, чтобы дать вам личную религию.

Но даже это не является новой идеей. Многие из вас — люди духовного склада — знают эту истину постольку, поскольку некоторые пророки наставляли вас в этом. Разве вы не читали в Писаниях у пророка Иеремии, где сказано: „В те дни уже не будут говорить, что отцы ели зеленый виноград, а у детей — оскомина. Каждый умрет только за свой собственный грех; оскомина будет у каждого, кто ест кислый виноград. И вот наступят дни, когда я заключу со своим народом новый завет, — не такой, какой я заключил с их предками, когда я вывел их из земли Египетской, но согласно новому пути. Я запишу свой закон в их сердцах. Я буду их Богом, а они — моим народом. В те дни уже не спросит брат брата, знает ли он Господа. Нет! Ибо все они будут знать меня лично, от мала до велика“.

Разве вы не читали этих обещаний? Разве вы не верите Писаниям? Разве вы не понимаете, что слова пророка исполняются в том, что вы видите сегодня? И разве Иеремия не призывал вас сделать религию делом сердца, установить личную связь с Богом? Разве пророк не сказал вам, что Бог небесный проникнет в каждое сердце? И разве вас не предупреждали, что человеческое сердце более всего обманчиво, а порою и крайне испорчено?

Разве не читали вы то место, где Иезекииль учит еще ваших отцов, что религия должна стать реальностью в вашем личном опыте? Вы больше не будете пользоваться пословицей, гласящей: „Отцы ели зеленый виноград, а у детей — оскомина“. „Живу я! — говорит Господь Бог. — Смотрите, все души принадлежат мне; как душа отца, так и душа сына. Только та душа, которая грешила, умрет“. Именно этот день предвидел Иезекииль, когда сказал от имени Бога: „И дам вам сердце новое, и новый дух вложу в вас“.

Вы не должны больше бояться того, что Бог накажет нацию за грех одного человека; не накажет небесный Отец и одного из своих верующих детей за грехи нации, хотя членам любой семьи часто приходится сталкиваться с материальными последствиями семейных ошибок и коллективных проступков. Разве вы не осознаёте, что мечта о лучшей нации — или о лучшем мире — связана с совершенствованием и просвещением индивидуума?»

Вслед за этим Учитель рассказал о желании небесного Отца, чтобы его земные дети, постигшие эту духовную свободу, приступили к тому вечному восхождению к Раю, которое состоит в осознанном ответе создания на божественное побуждение пребывающего в нем духа: найти Создателя, познать Бога и стремиться стать похожим на него.

Эта проповедь оказала апостолам огромную помощь. Каждый из них более полно осознал, что евангелие царства обращено к индивидууму, а не к нации.

Несмотря на то что жители Капернаума были знакомы с учением Иисуса, они были потрясены его проповедью, с которой он выступил в эту субботу. Он действительно учил как человек, имеющий власть, а не как книжник.

Как только Иисус закончил говорить, с одним из слушающих — юношей, сильно возбужденным его словами, — случился эпилептический припадок, и он громко закричал. Когда приступ прошел и к нему стало возвращаться сознание, он проговорил в полузабытьи: «Что нам до тебя, Иисус Назарянин? Кто ты — святой Божий? Зачем ты явился сюда? Чтобы погубить нас?» Иисус приказал людям успокоиться и, взяв молодого человека за руку, сказал: «Пробудись» — и юноша тут же пришел в себя.

Этот юноша не был одержим нечистым духом или демоном. Он страдал обычной эпилепсией, но ему внушали, что его недуг является следствием одержимости злым духом. Он верил этим внушениям, и это накладывало отпечаток на всё, что он думал или говорил относительно своего заболевания. Все люди верили, что подобные явления — прямое следствие присутствия нечистых духов. Поэтому они считали, что Иисус изгнал из этого человека демона. Однако в данном случае Иисус не излечил его от эпилепсии. Этот человек действительно был исцелен в тот же день, но это произошло позднее, после захода солнца. Спустя много лет после Пятидесятницы апостол Иоанн, последним описавший деяния Иисуса, избегал каких-либо упоминаний так называемых «изгнаний бесов», и он поступал так потому, что случаи одержимости полностью прекратились после Пятидесятницы.

В результате этого рядового события по всему Капернауму быстро разнеслась весть о том, что Иисус изгнал из человека беса и чудесным образом исцелил его в синагоге по окончании дневной проповеди. Суббота была подходящим временем для молниеносного распространения таких поразительных слухов. Сообщение об этом происшествии разнеслось также по всем небольшим селениям вокруг Капернаума, и многие люди поверили ему.

Приготовлением еды и хозяйством в большом доме Зеведея, ставшем центром деятельности Иисуса и двенадцати апостолов, обычно занимались жена Симона Петра и ее мать. Дом Петра находился рядом с домом Зеведея. Иисус и его друзья остановились здесь, возвращаясь из синагоги, так как мать жены Петра уже в течение нескольких дней страдала перемежающейся лихорадкой. И вот, случилось так, что примерно в то же время, когда Иисус стоял над больной женщиной, держа ее за руку, гладя ей лоб и говоря слова утешения и ободрения, лихорадка оставила ее. Иисус еще не успел объяснить своим апостолам, что в синагоге не произошло никакого чуда. Теперь же, находясь под свежим и ярким впечатлением от того случая и вспомнив воду и вино в Кане, они восприняли и это совпадение как очередное чудо, и некоторые из них бросились из дома, чтобы разнести эту новость по всему городу.

Теща Петра, Амафа, страдала малярийной лихорадкой. В этот раз она не была чудесным образом исцелена Иисусом. Только спустя несколько часов, после захода солнца, она излечилась в связи с чрезвычайным событием, произошедшим в палисаднике дома Зеведея.

Все эти случаи типичны для поведения падкого на волшебства поколения; эти верившие в чудеса люди использовали в качестве предлога каждое стечение обстоятельств, чтобы заявить, что Иисус сотворил очередное чудо.

3. ИСЦЕЛЕНИЕ НА ЗАХОДЕ СОЛНЦА

К концу этой богатой событиями субботы, когда Иисус и его апостолы собирались приступить к своей вечерней трапезе, весь Капернаум и его окрестности пришли в величайшее возбуждение из-за этих якобы чудесных исцелений; все, кто страдал каким-то недугом, приготовились сразу же после захода солнца отправиться к Иисусу сами или с помощью друзей. Согласно иудейскому учению, в священные часы субботы человек не имел права отправиться даже на лечение.

Поэтому как только солнце село за горизонтом, множество пораженных болезнями мужчин, женщин и детей начали стекаться к дому Зеведея в Вифсаиде. Один человек отправился в путь со своей парализованной дочерью, как только солнце скрылось за соседским домом.

В тот день всё вело к этому необыкновенному событию, произошедшему на закате солнца. Даже отрывок, использованный Иисусом в послеобеденной проповеди, указывал на то, что следует избавиться от болезней; и он говорил с такой невиданной мощью и убедительностью! Его проповедь была столь захватывающей! Не взывая к человеческим авторитетам, он говорил, обращаясь непосредственно к сознанию и душам людей. Не прибегая к логике, софизмам законников или глубокомысленным выражениям, он действительно обращался с сильным, прямым, ясным и личным воззванием к сердцам своих слушателей.

Эта суббота была великим днем в земной жизни Иисуса, да и в жизни вселенной. Еврейский городок Капернаум фактически стал действительной столицей локальной вселенной Небадон. Горстка евреев в капернаумской синагоге не были единственными существами, которые внимали заключительным словам проповеди Иисуса: «Ненависть — это тень страха, месть — личина трусости». Не могли его слушатели забыть и этих благословенных слов: «Человек — сын Бога, а не дитя дьявола».

Вскоре после захода солнца, когда Иисус и апостолы, отужинав, еще сидели за столом, жена Петра услышала из палисадника голоса и, подойдя к двери, увидела, что перед домом собирается большая толпа больных людей и что дорога из Капернаума запружена теми, кто направляется к ним в надежде на исцеление от рук Иисуса. Увидев это зрелище, она сразу же сообщила о нем своему мужу, а тот — Иисусу.

Когда Учитель вышел из парадной двери Зеведеева дома, его взору предстало множество пораженных болезнями и страдающих людей. Он смотрел почти на тысячу больных и хворых; во всяком случае, такое число людей собралось перед ним. Не все присутствующие страдали от болезней; некоторые пришли, помогая своим любимым в их стремлении исцелиться.

Вид этих страдающих смертных — мужчин, женщин и детей, мучения которых в значительной мере являлись следствием ошибок и преступлений, совершенных при управлении вселенной его собственными доверенными Сынами, — особым образом тронул человеческое сердце Иисуса и пробудил в этом великодушном Сыне-Создателе божественное милосердие. Но Иисус прекрасно понимал, что ему никогда не построить прочного духовного движения на фундаменте одних только материальных чудес. Он последовательно стремился воздерживаться от демонстрации своих прерогатив создателя. Со времени Каны с его учением не было связано ничего сверхъестественного или волшебного; тем не менее, эта толпа страждущих тронула его благожелательное сердце и глубоко взволновала его.

Он услышал, как из палисадника кто-то крикнул: «Учитель, вымолви слово, верни нам здоровье, исцели наши болезни и спаси наши души». Не успели эти слова растаять в воздухе, как сонм серафимов, физических управляющих, Носителей Жизни и промежуточных созданий, постоянно сопровождавших воплощенного Создателя вселенной, приготовился использовать созидательную силу в случае получения сигнала от их Властелина. Это был один из тех моментов в земной жизни Иисуса, когда божественная мудрость и человеческое сочувствие переплелись настолько, что Сын Человеческий обратился за помощью к воле своего Отца.

Когда Петр стал умолять его внять их крику о помощи, Иисус, глядя на толпу страждущих, ответил: «Я пришел в этот мир, чтобы раскрыть Отца и установить его царство. Этой цели посвящена вся моя прожитая до сих пор жизнь. Поэтому если на то будет воля Пославшего меня, и если это не будет противоречить провозглашению мною евангелия небесного царства, я хотел бы видеть своих детей исцеленными, и... » — но дальнейшие слова Иисуса потонули в шуме.

Иисус передал Отцу ответственность за принятие решения об исцелении. Очевидно, воля Отца не противоречила этому желанию, ибо не успел Учитель произнести своих слов, как сонм небесных личностей, действующих под предводительством Личностного Настройщика Иисуса, пришел в состояние чрезвычайной активности. Обширная свита опустилась на разноликую толпу страдающих смертных, и через мгновение 683 человека — мужчины, женщины и дети — были исцелены, полностью избавлены от всех физических заболеваний и других материальных недугов. Это был первый и последний случай такого рода на земле. И для тех из нас, кто был свидетелем этой созидательной волны исцеления, это стало действительно захватывающим зрелищем.

Но из всех существ, потрясенных мгновенным и неожиданным всплеском сверхъестественного исцеления, больше всех был удивлен Иисус. В тот момент, когда его человеческое участие и сострадание были сосредоточены на открывшемся перед ним зрелище страданий и боли, он забыл предупреждения своего Личностного Настройщика о том, что при определенных условиях и в некоторых обстоятельствах становится невозможным ограничить временной аспект присущих Сыну-Создателю прерогатив творца. Иисус желал исцеления этих страдающих смертных, если это не противоречило воле его Отца. Личностный Настройщик Иисуса тут же постановил, что в тот момент подобный акт с использованием созидательной энергии не нарушал волю Райского Отца, и этим решением — ввиду предшествующего желания Иисуса вылечить людей — созидательный акт стал фактом. То, чего желает Сын-Создатель и что соответствует воле его Отца, ЕСТЬ. Это стало самым массовым физическим исцелением смертных за всю земную жизнь Иисуса.

Как и можно было ожидать, молва об этом исцелении на заходе солнца в Вифсаиде близ Капернаума разнеслась по всей Галилее и Иудее, а также за их пределами. В очередной раз у Ирода пробудился страх, и он послал наблюдателей, чтобы те доложили ему о труде и учениях Иисуса и выяснили, кто он — бывший плотник из Назарета или воскресший из мертвых Иоанн Креститель.

В основном благодаря этой непреднамеренной демонстрации физического исцеления, впредь — на протяжении всей его оставшейся земной жизни — Иисус в равной мере являлся как врачом, так и проповедником. Конечно, он продолжал учить людей, но его непосредственный труд заключался в основном в помощи больным и страждущим, в то время как его апостолы выступали с публичными проповедями и крестили верующих.

Однако большинство из тех, на ком проявилось действие божественной энергии, продемонстрированной после захода солнца в форме сверхъестественного, или созидательного, исцеления, не извлекло долговременной духовной пользы из этого необычайного проявления милосердия. Лишь немногих эта физическая помощь действительно укрепила в вере; поразительный всплеск вневременного исцеления не помог сердцам людей проникнуться духовным царством.

Чудеса исцеления, с которыми то и дело была связана земная миссия Иисуса, не являлись частью его плана провозглашения царства. Они были побочным следствием присутствия на земле божественного существа, обладающего практически неограниченными прерогативами создателя в сочетании с беспрецедентным соединением божественного милосердия и человеческого сочувствия. Однако эти так называемые чудеса доставляли Иисусу много хлопот, создавая ненужную славу и являясь источником известности, порождавшей предубеждения.

4. ВЕЧЕРОМ ТОГО ЖЕ ДНЯ

В течение всего вечера, наступившего после этого великого массового исцеления, толпы ликующих и счастливых людей заполняли дом Зеведея, и апостолы Иисуса были на вершине эмоционального подъема. С человеческой точки зрения, этот день стал, наверное, величайшим из всех великих дней в их отношениях с Иисусом. И никогда — ни до, ни после — их надежды не взлетали до таких высот убежденного упования. Лишь за несколько дней до этого, когда они еще находились в Самарии, Иисус сказал им, что настал час для провозглашения царства со всей мощью, и теперь они лицезрели то, что, как они полагали, было исполнением этого обещания. Они затрепетали, предвидя, что их ожидает впереди, если эта поразительная демонстрация целительной силы является только началом. Исчезли последние следы сомнений в божественности Иисуса. Ошеломленные и зачарованные, они буквально опьянели от восторга.

Однако когда они стали искать Иисуса, то не смогли его найти. Учитель был крайне взволнован происшедшим. Эти мужчины, женщины и дети, исцелившиеся от различных болезней, не расходились допоздна в надежде дождаться возвращения Иисуса и поблагодарить его. Апостолы не могли понять поведения Учителя: шло время, а он оставался в уединении; их радость была бы полной и совершенной, если бы не его затянувшееся отсутствие. Когда же Иисус наконец вернулся к ним, было поздно, и практически все облагодетельствованные исцелением люди уже разошлись по домам. Иисус отверг поздравления и восторги двенадцати и других людей, задержавшихся здесь, чтобы поприветствовать его, и только сказал: «Не радуйтесь тому, что мой Отец может исцелить тело, — радуйтесь тому, что он способен спасти душу. Отправимся на покой, ибо завтра нам предстоит заняться делом Отца».

И вновь двенадцать разочарованных, смущенных и опечаленных мужчин отправились на покой. В ту ночь они, за исключением близнецов, почти не сомкнули глаз. Стоило Учителю совершить нечто такое, что ободряло души и радовало сердца его апостолов, как он, казалось, тут же вдребезги разбивал их надежды и полностью уничтожал саму основу их мужества и энтузиазма. Сбитые с толку, эти рыбаки смотрели друг на друга, и в их глазах читалась только одна мысль: «Мы не можем понять его. Что всё это значит?»

5. РАННИМ УТРОМ В ВОСКРЕСЕНЬЕ

В ту субботнюю ночь Иисус тоже почти не сомкнул глаз. Он сознавал, что мир полон физических бедствий и изобилует материальными трудностями, и он задумался об огромной опасности — быть вынужденным посвящать столь значительную часть своего времени заботе о больных и страждущих, что физическая опека сделалась бы препятствием для его миссии по установлению духовного царства в сердцах людей или, по крайней мере, подчинила бы ее себе. Из-за этих и схожих мыслей, одолевавших ночью смертный разум Иисуса, в то воскресное утро он поднялся задолго до рассвета и отправился в одиночестве в одно из своих излюбленных мест для общения с Отцом. В это раннее утро Иисус молился о мудрости и здравом смысле, о том, чтобы не позволять своему человеческому сочувствию, соединенному с божественным милосердием, оказывать на него столь сильное влияние в присутствии страдающих смертных, чтобы всё его время уходило на физическую опеку в ущерб духовной. Хотя он не хотел полностью уклоняться от помощи больным, он знал, что должен заниматься более важным делом, — духовным обучением и религиозным воспитанием.

Иисус столь часто уходил молиться в горы из-за отсутствия укромного помещения, пригодного для его молитв.

Петр не мог заснуть в ту ночь. Поэтому вскоре после того как Иисус отправился молиться, когда еще было очень рано, он разбудил Иакова и Иоанна, и трое апостолов отправились на поиски Учителя. Проискав Иисуса больше часа, они нашли его и стали просить, чтобы он объяснил им причину своего странного поведения. Они хотели знать, почему он казался обеспокоенным могучим излиянием целительного духа, приведшего всех людей в бурный восторг и столь обрадовавшего его апостолов.

Более четырех часов Иисус пытался разъяснить этим трем апостолам, что случилось. Он раскрыл им происшедшее и объяснил всю опасность таких проявлений. Иисус поведал им, почему он пришел сюда для молитвы. Он стремился объяснить своим личным соратникам действительные причины невозможности построить царство Отца на чудесах и физическом исцелении. Однако они не смогли понять его учения.

Тем временем с раннего утра в воскресенье, к дому Зеведея стали стекаться новые толпы страдающих и любопытных, которые требовали встречи с Иисусом. Андрей и апостолы оказались в столь затруднительном положении, что пока Симон Зелот говорил с собравшейся толпой, Андрей вместе с несколькими своими товарищами отправился на поиски Иисуса. Найдя Иисуса в обществе трех апостолов, он сказал: «Учитель, зачем ты оставил нас наедине с народом? Посмотри, все ищут тебя; никогда еще так много людей не стремилось к твоему учению. Вот и сейчас дом окружают люди, пришедшие из ближних и дальних мест после сотворенных тобою чудес. Разве ты не вернешься вместе с нами, чтобы помочь им?»

Услышав эти слова, Иисус ответил: «Андрей, разве я не внушал тебе и твоим товарищам, что моя земная миссия — раскрытие Отца, а моя проповедь — возвещение царства небесного? Так почему же, в таком случае, ты готов допустить, чтобы меня отвлекали от моего труда ради ублажения любопытных и удовлетворения тех, кто ищет знамений и чудес? Разве мы не находились среди этих людей все эти месяцы, и разве стекались они толпами, чтобы услышать благую весть царства? Почему же теперь они пришли осаждать нас? Не потому ли, что исцелились их физические тела — а не вследствие восприятия духовной истины для спасения их душ? Когда люди тянутся к нам из-за необычайных явлений, многие из них ищут не истины и спасения, а избавления от своих физических болезней и освобождения от своих материальных трудностей.

Всё это время я провел в Капернауме; и в синагоге, и у моря я провозглашал благую весть царства всем, у кого были уши, чтобы услышать, и сердца, чтобы принять истину. Воля моего Отца — не в том, чтобы я вернулся с вами угождать любопытным и заниматься физической опекой в ущерб опеке духовной. Я велел вам проповедовать евангелие и помогать больным, но я не должен увлекаться целительством в ущерб своему учению. Нет, Андрей, я не вернусь с вами. Идите и скажите людям, чтобы они верили в то, чему мы их учили, и радовались свободе сынов Божьих, а сами собирайтесь в дорогу — мы отправляемся в другие города Галилеи, где уже подготовлен путь для проповеди благой вести царства. Именно для этой цели я пришел от Отца. Ступайте же и будьте готовы сразу же выйти в путь; я буду ждать вашего возвращения здесь».

Когда Иисус умолк, Андрей и его товарищи-апостолы понуро отправились назад к дому Зеведея, распустили собравшийся народ и быстро собрались в путь, как велел Иисус. Так, пополудни в воскресенье, 18 января 28 года н. э., Иисус и апостолы отправились в свое первое действительно открытое путешествие с публичными проповедями по городам Галилеи. Во время этого первого путешествия они проповедовали евангелие царства во многих городах, но они не посетили Назарет.

В тот же день — вскоре после того как Иисус и его апостолы вышли в Риммон — его братья Иаков и Иуда пришли в дом Зеведея, чтобы повидаться с ним. В тот день, около полудня, Иуда разыскал своего брата Иакова и настоял на том, чтобы они отправились к Иисусу. К тому времени, когда Иаков согласился, Иисус уже покинул Капернаум.

Апостолам было жаль покидать Капернаум, где их проповедь была встречена с огромным интересом. По подсчетам Петра, не менее тысячи человек могло бы креститься и вступить в царство. Иисус терпеливо выслушал их, однако отказался вернуться. На время воцарилось молчание, и затем Фома обратился к своим товарищам-апостолам со словами: «Вперед! Учитель сказал свое слово. Хотя мы и не можем до конца понять тайны небесного царства, в одном мы уверены: мы следуем за учителем, который не ищет для себя славы». И с неохотой покинув Капернаум, они отправились в путь возвещать благую весть в городах Галилеи.

ДОКУМЕНТ 146 ПЕРВОЕ ПРОПОВЕДНИЧЕСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ГАЛИЛЕЕ

Первое путешествие по Галилее с публичными проповедями началось в воскресенье, 18 января 28 года н. э., и продолжалось около двух месяцев, завершившись 17 марта возвращением в Капернаум. Во время этого путешествия Иисус и двенадцать апостолов, которым помогали бывшие апостолы Иоанна, проповедовали евангелие и крестили верующих в Риммоне, Иотапате, Раме, Завулоне, Ироне, Гисхале, Хоразине, Мадоне, Кане, Наине и Ен-Доре. В этих городах они останавливались и учили, в то время как во многих меньших городах они провозглашали евангелие царства, не задерживаясь в них.

Иисус впервые разрешил своим товарищам проповедовать без ограничений. Во время этого путешествия он предупредил их только в трех случаях, посоветовав держаться подальше от Назарета и быть осмотрительными, проходя через Капернаум и Тивериаду. Сознание того, что они свободны проповедовать и учить без запретов, было источником огромного удовлетворения для апостолов, и они целиком посвятили себя проповеди евангелия, помощи больным и крещению верующих, делая всё это с великим усердием и радостью.

1. ПРОПОВЕДЬ В РИММОНЕ

Когда-то небольшой город Риммон поклонялся вавилонскому богу воздуха — Рамману. Многие из ранних вавилонских и последующих зороастрийских учений еще являлись частью верований риммонитян; поэтому Иисус и двадцать четыре апостола посвятили много времени разъяснению отличия этих древних верований от нового евангелия царства. Здесь Петр выступил с одной из своих лучших ранних проповедей — «Аарон и золотой телец».

Хотя многие жители Риммона уверовали в учение Иисуса, в последующие годы они доставили немало неприятностей своим собратьям. За короткий промежуток времени, выпадающий на долю одного поколения, трудно превратить тех, кто обожествляет силы природы, в подлинных членов братства — поклонников духовного идеала.

Многие из лучших идей Вавилона и Персии о свете и мраке, добре и зле, времени и вечности были впоследствии включены в так называемое христианство, что сделало христианские учения более приемлемыми для народов Ближнего Востока. Таким же образом, включение многих теорий Платона об идеальном духе, или невидимых прототипах всех видимых и материальных вещей, — в том виде, в котором они были позднее приспособлены Филоном к иудаизму, — сделало христианские учения Павла более приемлемыми для западных греков.

Именно в Риммоне Тодан впервые услышал евангелие царства, и впоследствии он принес эту идею в Месопотамию и далеко за ее пределы. Он был среди первых проповедников благой вести за Евфратом.

2. В ИОТАПАТЕ

Хотя простые люди Иотапаты охотно слушали Иисуса и его апостолов и многие из них приняли евангелие царства, посещение Иотапаты было отмечено прежде всего речью Иисуса перед двадцатью четырьмя апостолами, которую он произнес во второй вечер их пребывания в этом городке. Нафанаил запутался в учениях Иисуса о молитве, благодарении и поклонении, и в ответ на его вопрос Иисус дал весьма подробное толкование своего учения. Резюмируя его речь современным языком, можно выделить следующие моменты.

1. Сознательная и упорная тяга к пороку постепенно уничтожает молитвенную связь человеческой души с духовными контурами, позволяющими человеку общаться со своим Творцом. Конечно, Бог слышит прошение своего дитя, но когда человеческое сердце преднамеренно и упорно исповедует порочные представления, происходит постепенная утрата личного общения земного дитя со своим небесным Отцом.

2. Молитва, несовместимая с известными и утвержденными законами Бога, отвратительна Райским Божествам. Если человек не желает слушать Богов, говорящих со своим творением по законам духа, разума и материи, то сам акт подобного преднамеренного и сознательного презрения со стороны создания делает духовные личности глухими к личным прошениям таких не подчиняющихся законам и непокорных смертных. Иисус напомнил своим апостолам слова пророка Захарии: «Но они не желали внимать, отвернулись от меня, и заткнули уши, чтобы не слышать. Да, и сердца свои сделали твердокаменными, чтобы не слышать закона и слов, которые я послал через своего духа и возвестил устами пророков; а потому результатами их злоумышления стал великий гнев, обрушенный на их преступные головы. И было так, что они взывали, но ни одно ухо не было открыто для них». После этого Иисус процитировал высказывание мудреца: «Если человек отказывается следовать наставлениям божественного закона, то даже его молитва будет отвратительна».

3. Открывая канал общения человека с Богом со стороны человека, смертные сразу же обретают доступ к непрекращающемуся потоку божественной помощи созданиям миров. Когда человек слышит, как в его сердце говорит голос Божьего духа, неотъемлемой частью такого опыта является то, что Бог одновременно слышит молитву человека. Таким же безошибочным образом совершается и прощение греха. Небесный Отец простил вас еще до того, как вы подумали о подобном прошении, однако такое прощение возникает в вашем личном религиозном опыте только тогда, когда вы прощаете своих собратьев. Прощение Бога как факт не зависит от вашего прощения своих товарищей, однако в опыте оно связано именно таким условием. Так факт синхронности человеческого и божественного прощения нашел отражение и связь в молитве, которой Иисус научил апостолов.

4. Во вселенной действует основополагающий закон правосудия, который не может быть обойден милосердием. Всецело эгоистичному созданию из пространственно-временных миров недоступно чуждое корысти великолепие Рая. Даже бесконечная любовь Бога не может заставить принять вечную жизнь, если смертное создание решает иначе. Посвящение милосердия огромно по своему охвату, но в конечном итоге существует правосудие, которое не может отменить даже соединенная с милосердием любовь. Иисус вновь процитировал из священных книг иудеев: «Я звала, но вы отказались слушать; я протянула вам руку, но вы отказались от помощи. Вы отвергли все мои советы и не приняли моих упреков, и ваше мятежное отношение неизбежно приведет к тому, что будете звать меня, но не услышите ответа. Отвергнув путь жизни, усердно будете искать меня в дни ваших страданий, но не найдете».

5. Тот, кто желает милосердия, должен быть милосердным; не судите, да не судимы будете. Каким судом судите, таким будете судимы. Милосердие не отменяет всей справедливости во вселенной. В конечном счете подтвердится истина: «Кто остается глухим к воплям бедных, тот однажды и сам возопит — и не будет услышан». Искренность любой молитвы — залог того, что она будет услышана; духовная мудрость и вселенская состоятельность любого прошения определяет время, способ и меру ответа. Мудрый отец не отвечает буквально на нелепые молитвы своих невежественных и неопытных детей, хотя дети могут получать большое удовольствие и действительное душевное удовлетворение, обращаясь с такими абсурдными прошениями.

6. Целиком посвятив себя исполнению воли небесного Отца, вы будете получать ответ на все свои прошения, потому что ваши молитвы будут полностью соответствовать воле Отца, а воля Отца проявляется всегда, по всей его необъятной вселенной. То, что соответствует желанию истинного сына и воле бесконечного Отца, ЕСТЬ. Такая молитва не может остаться без ответа, и никакое иное прошение не может быть удовлетворено полностью.

7. Вопль праведника есть вероисповедное действие Божьего дитя, которое открывает двери кладовых Отца, содержащих благость, истину и милосердие, и эти благие дары уже давно дожидаются того, чтобы сын востребовал и лично использовал их. Молитва не изменяет божественного отношения к человеку, однако она действительно изменяет отношение человека к неизменному Отцу. Проникновение к божественному уху обеспечивается именно мотивом молитвы, а не социальным, экономическим или внешним религиозным статусом молящегося.

8. С помощью молитвы невозможно сократить время или преодолеть ограничения пространства. Молитва не может быть методом самовозвеличения или обеспечения несправедливого преимущества перед своими собратьями. Целиком эгоистичная душа неспособна молиться в истинном значении этого слова. Иисус сказал: «Пусть высшим счастьем станет для вас Бог, который непременно исполнит искренние желания ваших сердец». «Доверься Господу, верь в него, и он совершит». «Ибо Господь слышит вопль обездоленных и не останется глух к молитве беспомощных».

9. «Я пришел от Отца; поэтому, если вы когда-либо будете испытывать сомнения относительно того, что просить у Отца, просите у меня, и я передам ваше прошение согласно вашим действительным потребностям и желаниям и согласно воле моего Отца». Остерегайтесь великой опасности — сосредоточивать молитвы на себе. Не молитесь много о себе; молитесь больше о духовном росте своих собратьев. Избегайте материалистических молитв; молитесь в духе и о богатстве духовных даров.

10. Когда вы молитесь о больных и страждущих, не ждите, что ваши прошения заменят сердечную и разумную помощь им. Молитесь о благополучии своих семей, друзей и товарищей, но особо молитесь за проклинающих вас, и возносите исполненные любви прошения за преследующих вас. «Но я не скажу вам, когда нужно молиться. Только пребывающий в вас дух может подвигнуть вас на произнесение тех прошений, которые выражают вашу внутреннюю связь с Отцом духов».

11. Многие прибегают к молитве лишь тогда, когда попадают в беду. Такая практика бездумна и обманчива. Конечно, вы правильно поступаете, если, не находя покоя, обращаетесь к молитве, однако вы не должны забывать говорить как сын с Отцом также и тогда, когда в душе вашей царит покой. Пусть ваши прошения всегда будут тайными. Не позволяйте людям слышать ваши личные молитвы. Благодарственные молебны уместны для групп верующих, однако молитва души — дело личное. Существует только одна форма молитвы, которая уместна для всех Божьих детей: «Как бы то ни было, да свершится твоя воля».

12. Все, кто уверовал в это евангелие, должны искренне молиться за расширение царства небесного. Из всех молитв, приведенных в иудейских Писаниях, Иисус наиболее одобрительно отозвался о следующем прошении Псалмопевца: «Вложи мне в сердце чистоту, о Боже, и дух мой снова сделай правым. Очисть меня от тайных грехов и удержи твоего слугу от высокомерного беззакония». Иисус подробно остановился на отношении молитвы к легкомысленной и оскорбительной речи, процитировав: «Стражу поставь, о Господи, у рта моего, чтобы следила за дверьми моих уст». «Человеческий язык, — сказал Иисус, — это орган, который редко кому удается укротить, однако дух способен превратить этот неверный орган в добрый глас терпимости и в воодушевляющего слугу милосердия».

13. Иисус учил, что молитва о божественном водительстве по стезям земной жизни является следующей по важности после прошения о знании воли Отца. Фактически, это означает молитву о божественной мудрости. Иисус никогда не учил, что молитва может дать человеку знания и специальные умения. Но он действительно учил, что молитва является одним из факторов повышения чувствительности человека к присутствию божественного духа. Когда Иисус учил своих товарищей молиться в духе и в истине, он объяснял, что имел в виду молиться искренне и согласно личной просвещенности, молиться от всего сердца, разумно, серьезно и настойчиво.

14. Иисус предупредил своих последователей не думать, что витиеватые повторения, изысканные выражения, пост, епитимья или жертвоприношения сделают их молитвы более эффективными. Но он действительно побуждал своих верующих использовать молитву как средство восхождения через благодарение к истинному поклонению. Иисус сожалел о том, что в молитвах и в поклонении его последователей было так мало от духа благодарения. По этому поводу он процитировал из Писаний: «Благо славить Господа и петь хвалу имени Всевышнего, каждое утро быть благодарным за его милосердие, и каждый вечер — за его верность, ибо Бог доставляет мне радость своим трудом. Буду благодарить за всё согласно воле Божьей».

15. И затем Иисус сказал: «Не нужно постоянно и чрезмерно беспокоиться о своих обычных потребностях. Не тревожьтесь о проблемах своего земного существования, но во всех этих вещах, в молитве и прошении, в духе искреннего благодарения открывайте свои нужды перед небесным Отцом». После этого он процитировал из Писаний: «Я буду славить имя Божье в песнях и превозносить его имя в благодарственном молебне. И это обрадует Господа намного больше, чем принесенный в жертву вол или телец с рогами и копытами».

16. Иисус учил своих последователей, что после вознесения молитвы Отцу им следует на время оставаться в состоянии молчаливой восприимчивости, чтобы предоставить внутреннему духу лучшую возможность для разговора с внимающей ему душой. Дух Отца успешней всего говорит с человеком тогда, когда человеческий разум пребывает в состоянии истинного поклонения. Мы поклоняемся Богу с помощью пребывающего в нас духа Отца и посредством просвещения человеческого разума, который приобщается к истине. Поклонение, учил Иисус, делает поклоняющегося всё более похожим на существо, являющееся объектом поклонения. Поклонение — это преобразующий опыт, посредством которого конечное постепенно приближается и в итоге достигает присутствия Бесконечного.

Иисус раскрыл своим апостолам также многие другие истины относительно общения человека с Богом, но мало кто из них смог полностью осознать его учение.

3. ОСТАНОВКА В РАМЕ

В Раме у Иисуса состоялась достопамятная беседа с престарелым греческим философом, который учил, что наука и философия достаточны для удовлетворения потребностей, возникающих в человеческом опыте. Иисус терпеливо и благожелательно выслушал этого греческого учителя и во многом согласился с истинностью сказанного им, но когда грек закончил, Иисус указал, что в своем обсуждении человеческого существования он не смог объяснить «откуда, зачем и куда» и добавил: «Где вы останавливаетесь, там мы начинаем. Религия — это предназначенное для человеческой души откровение о духовных реальностях, которые никогда не удалось бы открыть или целиком охватить одним только разумом. Интеллектуальные устремления способны открыть факты жизни, однако евангелие царства раскрывает истины бытия. Ты говорил о материальных тенях истины; готов ли ты выслушать мой рассказ о вечных и духовных реальностях, которые порождают эти преходящие временные тени — материальные факты смертного существования?» Более часа Иисус учил этого грека спасительным истинам евангелия царства. Престарелый философ оказался восприимчивым к подходу Учителя и, будучи действительно объективным человеком, быстро поверил в это евангелие спасения.

Апостолы были несколько обескуражены открытым согласием Иисуса с многими утверждениями грека, однако позднее, когда они остались одни, Иисус сказал им: «Дети мои, не удивляйтесь моему терпимому отношению к философии грека. Истинная, подлинная внутренняя уверенность ничуть не боится внешнего анализа, как не отвергает истина и честной критики. Всегда помните о том, что нетерпимость — это маска, под которой скрываются тайные сомнения в истинности убеждений. Если человек абсолютно убежден в том, во что он верит всем сердцем, то его никогда не будет волновать отношение его ближнего. Мужество — это бескомпромиссно-честная уверенность создания в предмете своей веры. Искренние люди не боятся критического рассмотрения своих истинных убеждений и благородных идей».

Во второй вечер в Раме Фома задал Иисусу следующий вопрос: «Учитель, как вновь обращенный в твое учение может действительно знать истинность этого евангелия царства, быть по-настоящему убежденным в ней?»

Иисус ответил Фоме: «Ваша уверенность в том, что вы вошли в царство — семью Отца — и в том, что вы обретете вечное спасение вместе с детьми царства, целиком относится к личному опыту — к вере в слово истины. Духовная убежденность равна вашему личному религиозному опыту в сфере вечных реальностей божественной истины; иначе говоря, она соответствует вашему интеллектуальному пониманию реальностей истины в сочетании с духовной верой и за вычетом ваших искренних сомнений.

Сын по природе своей наделен жизнью Отца. Наделенные живым духом Отца, вы являетесь сынами Божьими. После жизни во плоти в материальном мире вы продолжаете жить, ибо соединены с живым духом Отца, даром вечной жизни. Действительно, многие обладали этой жизнью до того, как я пришел от моего Отца, и многие получили этот дух, ибо поверили моему слову. Но я заявляю: когда я вернусь к Отцу, он пошлет свой дух в сердца всех людей.

Хотя вы и не видите, как божественный дух действует в вашем разуме, существует практический метод для определения той меры, в которой вы передали управление вашими душевными силами наставлению и руководству пребывающего в вас духа небесного Отца, и это — степень вашей любви к своим собратьям. Дух Отца несет в себе любовь Отца, и когда он овладевает человеком, он неизменно ведет к поклонению Божеству и любвеобильному отношению к своим товарищам. Сначала вы верите, что являетесь сынами Божьими потому, что мое учение помогло вам лучше осознать внутренние веления пребывающего в вас духовного присутствия нашего Отца. Но вскоре Дух Истины будет излит на всю плоть, и он будет жить среди людей и учить всех людей так же, как я живу сейчас среди вас и говорю вам слова истины. И этот Дух Истины, обращаясь к духовным способностям ваших душ, поможет вам понять, что вы являетесь сынами Божьими. Он будет служить верным доказательством того, что в вас пребывает духовное присутствие Отца — ваш дух, который к тому времени будет жить во всех людях, как сегодня он живет в некоторых, — и говорить вам, что вы действительно являетесь сынами Божьими.

Каждое земное дитя, следующее велениям этого духа, в итоге узнает волю Божью, а тот, кто подчинится воле моего Отца, будет жить вечно. Путь от земной жизни к вечности не разъяснен вам, но он есть и всегда был, и я пришел для того, чтобы сделать этот путь новым и живым. Тот, кто вступает в царство, сразу обретает вечную жизнь — он никогда не погибнет. Однако многое из этого вы поймете лучше после того как я вернусь к Отцу и вы сможете увидеть ваш сегодняшний опыт ретроспективно».

И те, кто слышал эти благословенные слова, были премного утешены. Еврейские учения были путаными и неточными в том, что касалось спасения праведников, и потому совершенно определенные и уверенные слова о вечном спасении всех истинно верующих придали сил сторонникам Иисуса и воодушевили их.

Апостолы по-прежнему проповедовали и крестили верующих, продолжая по своему обыкновению ходить по домам, утешая отверженных и помогая больным и страждущим. Апостольская организация была расширена: с каждым из апостолов Иисуса трудился один из апостолов Иоанна; Абнер был напарником Андрея; и такая структура сохранялась до тех пор, пока они не отправились в Иерусалим на очередную Пасху.

Специальные наставления, данные Иисусом во время их пребывания в Завулоне, касались в первую очередь дальнейшего обсуждения взаимных обязанностей, накладываемых царством, и включали положения, призванные прояснить различия между личным религиозным опытом и духом согласия, присущим социальным религиозным обязательствам. Это был один из тех редких случаев, когда Учитель обсуждал социальные аспекты религии. На протяжении всей своей земной жизни Иисус не дал своим последователям почти никаких наставлений относительно социализации религии.

Население Завулона было смешанным; его нельзя было назвать ни иудейским, ни языческим. Мало кто из этих людей действительно уверовал в Иисуса, несмотря на то что они слышали об исцелении больных в Капернауме.

4. ЕВАНГЕЛИЕ В ИРОНЕ

В Ироне, как и во многих других городах и селах Галилеи и Иудеи, была синагога, и в начале своего служения Иисус обычно выступал в этих синагогах по субботам. Иногда он говорил на утреннем богослужении, а Петр или один из других апостолов проповедовали пополудни. Кроме того, Иисус и апостолы часто учили и проповедовали на вечерних собраниях в синагогах в будние дни. Хотя религиозные вожди Иерусалима становились всё более враждебными к Иисусу, их непосредственное влияние не распространялось за пределы синагог Иерусалима. Лишь позднее им удалось столь широко настроить против Иисуса народ, что почти все синагоги закрыли свои двери перед его учением. Пока же все синагоги Галилеи и Иудеи были открыты для него.

В Ироне находились крупные по тем временам рудники, а так как Иисус никогда не жил жизнью рудокопа, то, пока они находились в Ироне, большую часть своего времени он проводил в рудниках. Пока апостолы посещали дома и проповедовали в общественных местах, Иисус работал в рудниках вместе с подземными тружениками. Слава Иисуса-целителя достигла даже этого глухого селения, и многие больные и страждущие ждали от него помощи — и многие получили огромную пользу от его исцеляющей опеки. Однако ни в одном из этих случаев Учитель не совершил так называемого чуда, кроме излечения прокаженного.

День клонился к вечеру, когда на третий день своего пребывания в Ироне Иисус возвращался с рудников. Направляясь к своему жилищу, он миновал узкую боковую улочку и оказался рядом с убогой лачугой прокаженного. Прослышав о славе Иисуса как целителя, несчастный решился обратиться к нему, когда тот проходил мимо его двери. Упав перед ним на колени, он произнес: «Господи, если бы ты только захотел, ты смог бы меня очистить. Я слышал проповедь твоих учителей, и я хотел бы войти в царство, если бы я мог очиститься». Прокаженный говорил так потому, что у евреев прокаженным запрещалось даже посещать синагогу и вообще принимать участие в публичном богослужении. Этот человек действительно верил, что он не может быть принят в грядущее царство, пока не излечится от проказы. И когда Иисус увидел его страдания и услышал слова, в которых звучала твердая вера, его человеческое сердце было тронуто, и божественный разум отозвался состраданием. Когда Иисус посмотрел на него, человек пал ниц, превознося Учителя. Затем Иисус протянул свою руку и, прикоснувшись к нему, сказал: «Хочу — очистись». И тот тут же стал чистым; он более не страдал проказой.

Когда Иисус поднял человека на ноги, он приказал ему: «Смотри, никому не сказывай о своем исцелении, но скромно займись своим делом, покажи себя священнику и принеси жертвы, какие повелел Моисей, во свидетельство твоего излечения». Но этот человек не сделал так, как ему сказал Иисус. Вместо этого, он стал рассказывать всем встречным о том, что Иисус излечил его проказу, и так как все в городе знали его, люди могли удостовериться в том, что он очистился от своей болезни. Несмотря на наставления Иисуса, он не пошел к священникам. В результате распространения вести о том, что Иисус исцелил этого человека, Учителя осадила такая толпа больных, что на следующий день ему пришлось встать засветло и покинуть селение. Хотя Иисус не входил больше в город, в течение двух дней он оставался на окраине, рядом с рудниками, продолжая учить уверовавших рудокопов евангелию царства.

Очищение прокаженного было первым так называемым чудом, сознательно и преднамеренно сотворенным Иисусом за всё время вплоть до того момента. И это был случай настоящей проказы.

Из Ирона они отправились в Гисхалу, где провели два дня, провозглашая евангелие, после чего вышли в Хоразин, где задержались почти на неделю, проповедуя благую весть. Однако в Хоразине им удалось пополнить царство лишь горсткой верующих. Ни в одном другом месте, где довелось учить Иисусу, он не встречался с таким всеобщим неприятием его проповеди. Пребывание в Хоразине оказало гнетущее воздействие на большинство апостолов. Андрею и Абнеру с трудом удавалось поддерживать присутствие духа в своих товарищах. Не привлекая к себе внимания, они прошли через Капернаум и продолжили путь в село Мадон, где они добились чуть большего успеха. В сознании большинства апостолов преобладала мысль о том, что их неспособность добиться успеха в городах, которые они недавно посетили, объяснялась настойчивым требованием Иисуса не упоминать о нем как о целителе в их выступлениях и проповедях. Как же им хотелось, чтобы он очистил еще одного прокаженного или каким-то другим образом обнаружил свое могущество, чтобы привлечь внимание людей! Однако их искренние уговоры не возымели на Учителя никакого воздействия.

5. СНОВА В КАНЕ

К огромной радости апостольской группы, Иисус объявил: «Завтра мы идем в Кану». Они знали, что в Кане их ждет благожелательный прием, ибо Иисус был хорошо известен там. Они успешно трудились, помогая людям войти в царство, когда, на третий день, в Кану прибыл видный житель Капернаума по имени Тит, который до некоторой степени верил в царство и сын которого был серьезно болен. Он узнал, что Иисус находится в Кане, и поспешил сюда, чтобы увидеть его. Верующие Капернаума думали, что Иисус способен излечить любую болезнь.

Когда этот знатный господин разыскал Иисуса в Кане, он стал упрашивать его спешно отправиться в Капернаум и исцелить его больного сына. Пока апостолы стояли рядом, затаив дыхание, Иисус, глядя на отца заболевшего мальчика, сказал: «Долго ли мне еще терпеть вас? Сила Божья среди вас, но вы не уверуете, пока не увидите знамений и чудес». Но вельможа взмолился: «Господи, я подлинно верую, но приди, пока не умер сын мой, ибо когда я оставил его, он уже был при смерти». На мгновенье Иисус склонил в раздумье голову и внезапно произнес: «Возвращайся домой; твой сын будет жить». Тит поверил слову Иисуса и поспешил назад в Капернаум. По дороге его встретили слуги со словами: «Радуйся — твоему сыну лучше, он жив». Тогда Тит спросил, в котором часу мальчик стал выздоравливать, и когда слуги ответили: «Вчера в седьмом часу горячка оставила его», отец вспомнил, что примерно в это же время Иисус сказал: «Твой сын будет жить». И с тех пор Тит уверовал всем сердцем, как и вся его семья. Этот сын стал выдающимся слугой царства и позднее сложил свою голову вместе с теми, кто принял страдания в Риме. Хотя все домашние Тита, его друзья и даже апостолы считали этот эпизод чудом, он таковым не являлся. По крайней мере, это не было чудом исцеления физической болезни. Это был лишь случай использования априорного знания естественного развития событий, к которому Иисус часто прибегал после своего крещения.

И вновь Иисусу пришлось поспешить прочь из Каны из-за нездорового внимания, привлеченного вторым случаем подобного рода за время его служения в этом селении. Горожане помнили о воде и вине; теперь же, когда он, якобы, излечил сына вельможи на большом расстоянии, они не только стали приходить к нему, приводя больных и страждущих, но и слали гонцов с просьбой исцелить на расстоянии. И когда Иисус увидел, что вся округа пришла в движение, он сказал: «Отправимся в Наин».

6. НАИН И ВДОВИЙ СЫН

Эти люди верили в знамения; они принадлежали к поколению людей, жаждущих чуда. К тому времени в центральной и южной Галилее имя Иисуса и его личное служение отождествлялись с чудесами. Десятки, сотни честных людей, страдавших от сугубо нервных и эмоциональных расстройств, приходили к Иисусу и затем возвращались домой к своим друзьям, объявляя, что Иисус исцелил их. И эти невежественные и простодушные люди принимали такие случаи душевного исцеления за исцеление физическое, чудесное выздоровление.

Когда Иисус попытался покинуть Кану и отправиться в Наин, за ним последовали огромные толпы верующих и множество любопытных. Им непременно нужны были чудеса и волшебства, и им не пришлось разочароваться. Когда Иисус и апостолы подходили к городским воротам, им повстречалась похоронная процессия, которая несла на местное кладбище единственного сына вдовы из Наина. Это была уважаемая в деревне женщина, и половина односельчан следовала за похоронными дрогами, на которых лежал считавшийся мертвым мальчик. Когда похоронная процессия поравнялась с Иисусом и его спутниками, вдова и его друзья узнали Учителя и стали умолять его оживить мальчика. Упование на чудо достигло такой степени, что они считали Иисуса способным излечить любое человеческое заболевание, — так почему же такой целитель не мог бы воскресить мертвого? Одолеваемый настойчивыми просьбами, Иисус подошел к дрогам и, приподняв покров, осмотрел мальчика. Обнаружив, что в действительности юноша не умер, он понял, какую трагедию может предотвратить его присутствие; поэтому, повернувшись к матери, он сказал: «Не плачь. Твой сын не умер; он спит. Он вернется к тебе». После этого, взяв юношу за руку, он сказал: «Проснись и встань». И юноша, который считался мертвым, тут же сел и заговорил, и Иисус отправил их по домам.

Иисус старался успокоить народ, тщетно пытаясь объяснить, что мальчик в действительности не умер, что он не возвращал его из могилы, — но всё было бесполезно. Следовавшая за ним толпа и вся деревня Наин пришли в состояние полного неистовства. Многих охватил страх, других — паника, в то время как третьи принялись молиться, сетуя на свои грехи. Лишь далеко за полночь удалось рассеять шумную толпу. И, конечно, несмотря на утверждение Иисуса о том, что мальчик не был мертв, никто не сомневался в свершившемся чуде — воскрешении из мертвых. Хотя Иисус сказал им, что юноша находился всего лишь в глубоком сне, они сочли это за образное выражение, ибо помнили, что он всегда отличался великой скромностью и пытался скрыть свои чудеса.

Так по всей Галилее и Иудее разнеслась весть о том, что Иисус воскресил сына вдовы, и многие из тех, кто услышал это известие, поверили в него. Иисусу так и не удалось объяснить даже некоторым из своих апостолов, что вдовий сын в действительности не был мертв в тот момент, когда он приказал ему проснуться и встать. Однако его разъяснения оказались достаточными для того, чтобы в дальнейшем этот эпизод никем не упоминался, за исключением Луки, который описал его с чужих слов. И вновь такое количество людей стало осаждать Иисуса как врача, что на следующий день ранним утром он вышел в Ен-Дор.

7. В ЕН-ДОРЕ

В Ен-Доре Иисусу удалось на несколько дней спастись от шумной толпы, требовавшей физического исцеления. Во время их пребывания в этом месте Учитель, в наставление апостолам, рассказал историю царя Саула и ворожеи из Ен-Дора. Иисус недвусмысленно объяснил своим апостолам, что заблудшие и мятежные промежуточные создания, нередко выдававшие себя за духов умерших людей, вскоре будут обузданы и не смогут более вытворять такие странные вещи. Он сказал своим спутникам, что, после того как он вернется к Отцу и они изольют свой дух на всю плоть, такие полудуховные существа — так называемые нечистые духи — уже не смогут вселяться в слабоумных смертных и злоумышленников.

Иисус также объяснил апостолам, что дух усопшего человека не возвращается в свой родной мир и не может общаться с живыми товарищами. Лишь после окончания судного периода прогрессирующий дух смертного может вернуться на землю, причем только в исключительных случаях и в составе духовного руководства планеты.

После двухдневного отдыха Иисус сказал своим апостолам: «Назавтра мы возвращаемся в Капернаум и пробудем там, пока не успокоится народ в селах. К тому времени люди, разойдясь по домам, успеют немного прийти в себя от этого возбуждения».

ДОКУМЕНТ 147 КРАТКОЕ ПОСЕЩЕНИЕ ИЕРУСАЛИМА

Иисус и апостолы прибыли в Капернаум в среду, 17 марта, и, прежде чем отправиться в Иерусалим, они провели две недели в своей резиденции в Вифсаиде. В течение этих двух недель апостолы учили людей на берегу моря; Иисус же подолгу уединялся в горах, занимаясь делами своего Отца. За это время Иисус вместе с Иаковом и Иоанном Зеведеевыми дважды тайно побывали в Тивериаде, где они встречались с верующими и разъясняли им евангелие царства.

Многие из придворных Ирода верили в Иисуса и посещали эти встречи. Именно влияние верующих среди приближенных Ирода помогло смягчить враждебное отношение правителя к Иисусу. Тивериадские верующие сумели убедить Ирода в том, что провозглашаемое Иисусом «царство» является духовной, а не политической идеей. Ирод был склонен верить своим собственным придворным и потому не слишком беспокоился из-за распространявшихся сообщений об учении и целительстве Иисуса. Он не возражал против деятельности Иисуса в качестве целителя или религиозного учителя. Несмотря на благоприятное отношение многих советников Ирода и самого правителя, среди его подчиненных существовала группа людей, находившихся под столь сильным влиянием религиозных вождей Иерусалима, что они оставались жестокими и грозными врагами Иисуса и апостолов и впоследствии сделали многое для того, чтобы помешать их публичной деятельности. Величайшую опасность для Иисуса представлял не Ирод, а религиозные вожди Иерусалима. Именно по этой причине Иисус и апостолы провели так много времени в Галилее, а не в Иерусалиме и Иудее, и произнесли здесь большинство своих проповедей.

1. СЛУГА ЦЕНТУРИОНА

За день до сборов в Иерусалим на празднование Пасхи, Манг — центурион, или капитан римского гарнизона, стоявшего в Капернауме, — пришел к старейшинам синагоги и сказал: «Мой верный дневальный болен и находится при смерти. Не смогли бы вы пойти к Иисусу и от моего имени попросить его исцелить моего слугу?» Римский капитан поступил так, ибо полагал, что Иисус скорее послушается еврейских вождей. Старейшины пришли к Иисусу, и их представитель сказал: «Учитель, мы настоятельно просим тебя отправиться в Капернаум и спасти любимого слугу римского центуриона, который достоин твоего внимания, ибо он любит наш народ и даже построил нам ту самую синагогу, в который ты так часто выступаешь».

Выслушав их, Иисус сказал: «Я пойду с вами». Они направились к дому центуриона и уже подходили к его двору, когда навстречу им вышли друзья римского воина, которым он поручил встретить Иисуса и сказать ему: «Не утруждай себя, Господи, входить в мой дом, ибо я недостоин, чтобы ты вошел под мой кров. Я и сам не счел себя достойным прийти к тебе; поэтому я послал старейшин из твоего народа. Но я знаю, что ты можешь сказать слово там, где стоишь, и мой слуга исцелится. Ибо и я подвластный человек, но и у меня есть в подчинении воины, и я говорю одному: „Ступай“, и он уходит; другому говорю: „Иди сюда“, и он приходит; говорю слугам: „Сделайте это или то“, и они делают».

И когда Иисус услышал эти слова, он повернулся и сказал апостолам и остальным сопровождавшим его: «Я восхищен верой этого язычника. Истинно, истинно вам говорю: не встречал я такой веры даже в Израиле». Повернувшись, Иисус сказал: «Пойдемте отсюда». А друзья центуриона вошли в дом и передали Мангу слова Иисуса. И с того часа слуга начал поправляться и в конце концов полностью вернул себе здоровье и трудоспособность.

Однако мы до сих пор не знаем, что именно произошло в данном случае. Мы располагаем лишь описанием этого события. Спутникам Иисуса не было раскрыто, помогли невидимые существа слуге центуриона или нет. Нам же известен только факт полного выздоровления слуги.

2. ПУТЕШЕСТВИЕ В ИЕРУСАЛИМ

Ранним утром во вторник, 30 марта, Иисус и группа апостолов отправились в Иерусалим на празднование Пасхи, избрав путь, проходивший через долину Иордана. Они достигли цели пополудни в пятницу, 2 апреля, и остановились, как обычно, в Вифании. Проходя через Иерихон, они задержались здесь для отдыха, а Иуда воспользовался остановкой, чтобы положить часть их общих средств в банк друга его семьи. У Иуды впервые образовался излишек денег, и этот вклад оставался нетронутым до тех пор, пока они снова не оказались в Иерихоне во время последнего и богатого событиями путешествия в Иерусалим незадолго до суда и смерти Иисуса.

Спутники добрались до Иерусалима без приключений, но не успели они устроиться в Вифании, как из ближних и дальних мест стали стекаться люди в надежде излечить свою плоть, утешить свой беспокойный разум и спасти свои души. Их было столько, что у Иисуса почти не оставалось времени для отдыха. Поэтому они поставили свои палатки в Гефсимании, и Учитель переходил из Вифании в Гефсиманию и назад, пытаясь избежать постоянно осаждавших его толп. Апостолы провели в Иерусалиме около трех недель, однако Иисус велел им не выступать с публичными проповедями и ограничиться индивидуальным обучением и трудом.

В Вифании они неприметно отметили Пасху. И это был первый случай, когда Иисус и все двенадцать апостолов разделили бескровную пасхальную трапезу. Апостолы Иоанна не участвовали в пасхальной трапезе вместе с Иисусом и его апостолами; они праздновали Пасху вместе с Абнером и многими из давних последователей Иоанна. Это была вторая Пасха, которую Иисус встретил вместе со своими апостолами в Иерусалиме.

Когда Иисус и двенадцать апостолов отправились в Капернаум, апостолы Иоанна не вернулись вместе с ними. Они остались в Иерусалиме и его окрестностях и, не привлекая к себе внимания, трудились над распространением царства под руководством Абнера, в то время как Иисус и его апостолы вернулись в Галилею. Лишь однажды все двадцать четыре апостола снова оказались вместе, собравшись на короткое время перед назначением и отправкой семидесяти евангелистов. Однако две эти группы сотрудничали друг с другом, и, несмотря на расхождения во мнениях, в их отношениях преобладали самые теплые чувства.

3. У КУПАЛЬНИ ВИФЕЗДА

Во вторую субботу, проведенную в Иерусалиме, пополудни, когда Учитель и апостолы собирались принять участие в храмовых богослужениях, Иоанн сказал Иисусу: «Пойдем со мной, я покажу тебе кое-что». Через одни из городских ворот Иоанн вывел Иисуса к купальне, называвшейся Вифезда. Эту купальню окружало строение из пяти портиков, где собиралось большое число страждущих в надежде исцелиться. Здесь находился горячий источник, чья красноватая вода начинала пузыриться через нерегулярные промежутки времени из-за скоплений газа в скальных кавернах под купальней. Многие люди верили в то, что периодическое возмущение горячей воды объясняется сверхъестественными силами и что первый человек, попавший в воду после такого возмущения, излечится от любого недуга.

Из-за наложенных Иисусом ограничений апостолы ощущали некоторое нетерпение. Особенно томился Иоанн, самый младший из двенадцати. Он привел Иисуса к купальне в надежде на то, что собравшиеся здесь несчастные пробудят в Учителе сочувствие и, тронутый этим, он совершит чудо исцеления, в результате чего весь Иерусалим придет в изумление и сразу же уверует в евангелие царства. Иоанн сказал Иисусу: «Учитель, посмотри на всех этих страдающих людей; разве мы не можем что-нибудь сделать для них?» И Иисус ответил: «Иоанн, зачем ты соблазняешь меня свернуть с избранного мною пути? Почему ты продолжаешь желать, чтобы вместо провозглашения евангелия вечной истины я занялся сотворением чудес и исцелением больных? Сын мой, я не могу сделать того, чего ты желаешь, однако собери этих больных и страждущих, чтобы я мог обратиться к ним со словами тепла и вечного утешения».

Обращаясь к собравшимся, Иисус сказал: «У многих из вас, явившихся сюда, болезни и недуги являются следствием долгих лет дурной жизни. Для одних людей причиной страдания являются несчастные случаи, другие страдают от ошибок, допущенных предками, в то время как третьи борются в трудных условиях, созданных несовершенными обстоятельствами своего бренного существования. Однако мой Отец трудится, как желал бы трудиться и я, над улучшением вашего земного состояния, но особенно — для обеспечения вашего вечного состояния. Никто из нас не может сколько-нибудь существенно повлиять на трудности жизни, если мы не обнаруживаем, что такова воля небесного Отца. В конечном счете, все мы обязаны выполнять волю Вечного. Если бы все вы могли исцелиться от своих физических недугов, это действительно восхитило бы вас, но еще более великой задачей является очищение от всех духовных болезней и исцеление от всех нравственных пороков. Все вы — Божьи дети, сыны небесного Отца. Вам может казаться, что оковы времени заставляют вас страдать, однако Бог вечности любит вас. И когда придет время суда, не бойтесь, ибо каждый из вас встретит не только справедливость, но и щедрое милосердие. Истинно, истинно говорю вам: слушающий евангелие царства и верующий в это учение о богосыновстве имеет жизнь вечную; такие верующие уже переходят от суда и смерти к свету и жизни. И близок час, когда даже лежащие в склепах услышат глас воскресения».

И многие из тех, кто слышал эти слова, поверили в евангелие царства. Некоторые страждущие почувствовали такое воодушевление и духовное возрождение, что стали повсюду заявлять об исцелении и от своих физических недугов.

Некий человек, многие годы пребывавший в подавленном состоянии и мучительно страдавший из-за неустойчивости своего расстроенного сознания, обрадовался словам Иисуса и, взяв свою постель, отправился домой, хотя это и было в субботу. Долгие годы этот страждущий ждал, чтобы кто-нибудь помог ему; чувство собственной беспомощности овладело им настолько, что ему никогда не приходило в голову помочь самому себе, а это оказалось именно тем, что ему требовалось для выздоровления — взять свою постель и уйти.

После этого Иисус сказал Иоанну: «Уйдем, пока мы не натолкнулись на первосвященников и книжников, которые оскорбятся из-за того, что мы обратились к этим страждущим со словами жизни». И они вернулись в храм, чтобы присоединиться к своим товарищам, и вскоре все они отправились на ночь в Вифанию. Однако Иоанн никогда не рассказывал остальным апостолам о том, что в тот день он и Иисус посетили купальню Вифезда.

4. ПРАВИЛО ЖИЗНИ

Вечером того же субботнего дня, в Вифании, когда Иисус, апостолы и группа верующих собрались у костра во дворе Лазаря, Нафанаил задал Иисусу вопрос: «Учитель, хотя ты и учил нас позитивному толкованию старого правила жизни — о том, что мы должны поступать с другими так, как мы хотели бы, чтобы они поступали с нами, — я не совсем понимаю, как мы можем всегда следовать этому предписанию. Позволь мне проиллюстрировать свою точку зрения, приведя в пример похотливого мужчину, нечестиво смотрящего на женщину, с которой он хочет согрешить. Как мы можем учить, что этот злонамеренный человек должен поступать с другими так, как он хотел бы, чтобы они поступали с ним?»

Когда Иисус услышал заданный Нафанаилом вопрос, он тотчас встал и, указывая пальцем на апостола, сказал: «Нафанаил, Нафанаил! Что за мысли таятся в твоей душе? Разве ты не принимаешь мое учение как человек, рожденный в духе? Разве ты не внемлешь истине как человек мудрости и духовного понимания? Когда я наставлял вас относиться к другим так, как вы хотели бы, чтобы они относились к вам, я обращался к людям высоких идеалов — не к тем, кто, соблазнившись, исказит мое учение, превратив его в право на злодеяния».

Когда Учитель умолк, Нафанаил встал и сказал: «Однако, Учитель, тебе не следует думать, будто я одобряю такие толкования твоего учения. Я задал этот вопрос, так как полагал, что многие подобные люди могут неправильно понять твой наказ, и я надеялся, что ты дашь нам новые наставления относительно этих вещей». И когда Нафанаил сел, Иисус продолжил: «Я прекрасно знаю, Нафанаил, что твой разум не одобряет таких порочных идей, но я разочарован тем, что все вы часто оказываетесь неспособны извлечь подлинно духовный смысл из моих простых учений — наставлений, которые я должен давать на понятном людям языке и в доступных выражениях. Позволь мне рассказать о различных уровнях значения, соответствующих толкованию этого правила жизни, — этого совета „поступать с другими так, как вы хотели бы, чтобы поступали с вами“:

1. Уровень плоти. Такое чисто эгоистическое и сладострастное толкование подразумевается в твоем вопросе.

2. Уровень чувств. По сравнению с плотью, этот уровень является следующей ступенью; подразумевается, что сочувствие и жалость смогут улучшить толкование этого правила жизни.

3. Уровень разума. На этом уровне действующими факторами являются благоразумие и жизненный опыт. Здравомыслие подсказывает, что такое правило жизни должно толковаться в созвучии с высшими идеалами, заключенными в благородстве глубокого самоуважения.

4. Уровень братской любви. Еще более высоким оказывается уровень бескорыстной преданности благополучию своих товарищей. На этом более высоком уровне чистосердечного социального служения, произрастающего из осознания отцовства Бога и вытекающего из него братства людей, открывается новое и намного более прекрасное толкование этого основного закона жизни.

5. Нравственный уровень. И затем, когда вы достигнете истинно философских уровней толкования, — когда вы овладеете действительным пониманием того, что есть добро и что есть зло, когда вы постигнете вечное соответствие человеческих взаимоотношений, — тогда вы начнете подходить к такой проблеме толкования с тех позиций, с которых подобное предписание может рассматриваться и интерпретироваться воображаемым благородным, идеалистическим, мудрым и непредвзятым третьим лицом применительно к вашим личным проблемам приспособления к жизненным ситуациям.

6. Духовный уровень. Наконец, мы достигаем последнего, но величайшего уровня, — уровня духовного постижения и духовного толкования, побуждающего нас признать в этом правиле жизни божественное веление обращаться со всеми людьми в соответствии с нашим представлением о том, как с ними обращался бы Бог. Таков вселенский идеал человеческих взаимоотношений. И таковым должно быть ваше отношение ко всем подобным проблемам, когда вашим высшим желанием является извечное исполнение воли Отца. Поэтому я хотел бы, чтобы вы относились ко всем людям согласно вашему представлению о том, как при аналогичных обстоятельствах к ним относился бы я».

Ничто из сказанного Иисусом ранее не потрясало апостолов в большей степени. Они еще долго продолжали обсуждать слова Учителя, после того как он удалился на покой. И хотя Нафанаил никак не мог успокоиться, предполагая, что Иисус неправильно истолковал суть его вопроса, остальные апостолы были очень признательны своему философствующему товарищу за его смелый и наводящий на размышления вопрос.

5. В ГОСТЯХ У ФАРИСЕЯ СИМОНА

Хотя Симон не был членом еврейского синедриона, он являлся влиятельным иерусалимским фарисеем. Он отчасти верил в евангелие и решился пригласить к себе на обед Иисуса и его близких друзей — Петра, Иакова и Иоанна, хотя он и мог подвергнуться за это суровому осуждению. Симон уже давно наблюдал за Учителем и находился под большим впечатлением от учения Иисуса и тем более — от его личности.

Богатые фарисеи усердно раздавали милостыню и прилюдно занимались своей филантропией. Порой, прежде чем подать нищему, они даже трубили в трубу. Устраивая званый обед для высоких гостей, эти фарисеи обычно оставляли двери открытыми, чтобы даже уличные нищие могли зайти в дом и, встав вдоль стен за ложами обедающих, быть готовыми хватать куски, которые бросали им пирующие.

В данном случае среди зашедших в дом Симона с улицы была женщина сомнительной репутации, незадолго до того уверовавшая в благую весть евангелия царства. Эта женщина была хорошо известна всему Иерусалиму как бывшая содержательница одного из так называемых первоклассных публичных домов, находившихся рядом с храмовым двором для язычников. Приняв учение Иисуса, она закрыла свое нечестивое заведение и уговорила большинство работавших на нее женщин принять евангелие и начать новую жизнь. Несмотря на это, фарисеи по-прежнему глубоко презирали ее, заставляя ходить с распущенными волосами в знак распутства. Эта безымянная женщина принесла с собой большой сосуд с благовонием и, став позади Иисуса, возлежавшего во время трапезы, начала натирать его ноги, смачивая их слезами благодарности и утирая своими волосами. Закончив, она продолжала плакать и целовать его ноги.

Увидев всё это, Симон подумал: «Если бы этот человек был пророком, он увидел бы, что за женщина прикасается к нему; он понял бы, что это известная грешница». Иисус, знавший, какие мысли одолевают Симона, сказал во всеуслышание: «Симон, я хотел бы сказать тебе кое-что». Симон ответил: «Скажи, Учитель». Тогда Иисус сказал: «У одного богатого ростовщика было два должника. Один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят. Но так как им было нечем заплатить, он простил им долг. Как ты думаешь, Симон, который из двоих будет больше любить ростовщика?» Симон ответил: «Я полагаю, тот, которому он простил больше денег». И Иисус сказал: «Ты рассудил правильно» и, указывая на женщину, он продолжал: «Симон, посмотри внимательно на эту женщину. Я пришел в твой дом как званый гость, но ты не дал мне воды омыть ноги. Эта благодарная женщина омыла мои ноги слезами и осушила их своими волосами. Ты не поцеловал меня в знак дружеского приветствия, а эта женщина, с тех пор как она вошла в дом, не перестает целовать мои ноги. Ты не помазал мне волосы маслом, а она помазала мои ноги благовонием. Что всё это значит? Только то, что многие ее грехи прощены, и это привело ее к большой любви. А тот, кому мало прощается, порой мало любит». И, повернувшись к женщине, он взял ее за руку, поднял на ноги и сказал: «Ты действительно раскаялась в своих грехах, и они прощены. Не огорчайся из-за бездумного и недоброго отношения людей; продолжай жить в радости и свободе царства небесного».

Когда Симон и его друзья, сидевшие с ним за столом, услышали эти слова, они еще больше изумились и начали перешептываться: «Что это за человек, что даже грехи смеет отпускать?» Услышав это, Иисус повернулся, чтобы отпустить женщину, и сказал: «Женщина, иди с миром; вера твоя спасла тебя».

Когда Иисус вместе со своими друзьями встал, собираясь уйти, он повернулся к Симону и сказал: «Я знаю, Симон, как в своей душе ты разрываешься между верой и сомнениями, знаю, как тебя смущает страх и мучает гордость; но я молюсь за тебя, дабы ты сумел уступить свету и испытать в своем положении в жизни такие же могучие преобразования разума и духа, которые были бы сравнимы с громадными изменениями, уже произведенными евангелием царства в сердце твоей незваной и непрошеной гостьи. И я заявляю всем вам, что Отец открыл двери небесного царства всякому, у кого есть вера, необходимая для того, чтобы войти в царство; и ни один человек или группа людей не могут закрыть эти двери даже перед самой скромной душой или перед тем, кто считается самым ужасным на земле грешником, если таковой искренне стремится войти в царство». И Иисус, вместе с Петром, Иаковом и Иоанном, покинул дом Симона и отправился к остальным апостолам в лагерь, разбитый в Гефсиманском саду.

В тот же вечер Иисус выступил с незабываемым обращением к апостолам об относительной ценности статуса по отношению к Богу и о прогрессе вечного восхождения к Раю. Иисус сказал: «Дети мои, если существует истинная, живая связь между дитя и Отцом, дитя обязательно будет постоянно продвигаться вперед, к идеалам Отца. Разумеется, вначале успехи дитя могут быть скромными, однако рост несомненен. Важна не скорость вашего прогресса, а его непременность. Важно не столько ваше конкретное достижение, сколько факт вашего движения по направлению к Богу. То, чем вы становитесь день ото дня, бесконечно важнее того, чем вы являетесь сегодня.

Эта преобразившаяся женщина, которую некоторые из вас видели сегодня в доме Симона, в настоящий момент живет на уровне неизмеримо более низком, чем Симон и его благонамеренные товарищи. Однако в то время как эти фарисеи якобы добиваются прогресса, основанного на иллюзии пересечения мнимых кругов, состоящих из бессмысленных ритуальных богослужений, эта женщина всерьез приступила к богатому событиями поиску Бога, и ведущий ее на небо путь не прегражден духовной гордостью и моральным самодовольством. С точки зрения людей, она значительно дальше от Бога, чем Симон, но ее душа находится в поступательном движении; она встала на путь, ведущий к вечной цели. В этой женщине присутствуют громадные духовные возможности, которые могут проявиться в будущем. Некоторые из вас могут не занимать высокого положения, если иметь в виду действительное состояние души и духа, но вы добиваетесь каждодневных успехов, ступая по живому пути, открытом верой и ведущем к Богу. В каждом из вас таятся колоссальные возможности. Куда лучше иметь небольшую, но живую и растущую веру, чем обладать огромным интеллектом с его мертвым грузом житейской мудрости и духовного неверия».

Однако Иисус всерьез предостерег своих апостолов против неразумности Божьего дитя, злоупотребляющего любовью Отца. Он заявил, что небесный Отец не похож на вялого, снисходительного или слепо потакающего родителя, всегда готового отпустить грехи и простить безрассудство. Он предупредил своих слушателей против ошибочного использования его примера отца и сына — против уподобления Бога чрезмерно потакающим и неразумным земным родителям, безрассудные поступки которых способствуют моральной гибели их бездумных детей и тем самым явно и непосредственно усугубляют проступки и скорую деморализацию собственного потомства. Иисус сказал: «Мой Отец не потворствует тем действиям и обычаям своих детей, которые саморазрушительны и губительны для нравственного роста и духовного прогресса. В глазах Бога такие греховные действия отвратительны».

Иисус побывал на многих полуофициальных встречах и обедах у знатных и простых, богатых и бедных людей Иерусалима, прежде чем отправиться со своими апостолами в Капернаум. И многие действительно уверовали в евангелие царства и были впоследствии крещены Абнером и его товарищами, которые остались укреплять интересы царства в Иерусалиме и его окрестностях.

6. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАПЕРНАУМ

В конце апреля Иисус и апостолы покинули свой вифанский центр поблизости от Иерусалима и отправились обратно в Капернаум через Иерихон и долину Иордана.

Первосвященники и религиозные вожди евреев провели много тайных совещаний, пытаясь решить, что делать с Иисусом. Все они были согласны с тем, что необходимо положить конец его учению, но они не могли решить, как это сделать. Поначалу они надеялись, что гражданские власти расправятся с ним так же, как Ирод с Иоанном, однако они обнаружили, что Иисус действует таким образом, чтобы не особенно беспокоить своими проповедями римские власти. Соответственно, на встрече, состоявшейся за день до возвращения Иисуса в Капернаум, было решено задержать его по религиозным мотивам и судить в синедрионе. Поэтому была назначена комиссия из шести шпионов, которые должны были следовать за Иисусом, следить за его словами и действиями и, собрав достаточно свидетельств нарушения закона и богохульства, вернуться со своим отчетом в Иерусалим. Эти шесть евреев догнали апостольскую группу, состоявшую примерно из тридцати человек, в Иерихоне и, под предлогом того, что они хотели бы стать учениками, примкнули к семье последователей Иисуса, оставаясь с группой вплоть до начала второго проповеднического путешествия в Галилее. После этого трое из них вернулись в Иерусалим, чтобы представить свой отчет первосвященникам и синедриону.

Петр выступил с проповедью перед собравшимся народом у переправы через Иордан, и на следующее утро они направились на север вдоль реки к Амафу. Они хотели сразу же продолжить путь в Капернаум, но собралось столько людей, что им пришлось задержаться здесь на три дня, в течение которых они проповедовали, учили и крестили. Только ранним субботним утром, в первый день мая, они отправились домой. Иерусалимские шпионы были уверены в том, что они смогут выдвинуть первое обвинение против Иисуса, а именно — в нарушении субботы, ибо он позволил себе выйти в путь в субботний день. Однако их ждало разочарование, поскольку перед самым отходом Иисус позвал к себе Андрея и во всеуслышание приказал ему пройти расстояние только в тысячу ярдов, что соответствовало законной еврейской субботней прогулке.

Но шпионам не пришлось долго ждать возможности обвинить Иисуса и его товарищей в осквернении субботы. Компания шла узкой дорогой, по обеим сторонам которой волновались нивы созревающей пшеницы, и некоторые из апостолов, чувствуя голод, срывали спелое зерно и ели его. В том, что путешественники, проходя по дороге, угощались зерном, не было ничего необычного, и поэтому такое поведение не воспринималось как проступок. Но шпионы воспользовались этим в качестве предлога для нападок на Иисуса. Когда они увидели, что Андрей растирает зерно в своей ладони, они подошли к нему и спросили: «Разве ты не знаешь, что противозаконно срывать и растирать зерно в субботу?» И Андрей ответил: «Но мы голодны и растираем лишь столько, сколько нам нужно; к тому же, с каких это пор греховно есть зерно в субботу?» Но фарисеи ответили: «Ты нарушаешь закон не тем, что ешь, а тем, что срываешь и растираешь зерно между ладонями. Ваш Учитель наверняка не одобрил бы этого». Тогда Андрей сказал: «Но если я не нарушаю закон, когда ем зерно, едва ли растирание зерна в руках является большей работой, чем его пережевывание, которое вы допускаете; зачем вы придираетесь к таким пустякам?» Когда Андрей намекнул, что они являются буквоедами, фарисеи пришли в негодование и поспешили выразить свой протест Иисусу, который разговаривал на ходу с Матфеем: «Вот, Учитель, твои апостолы делают то, чего не должно делать в субботу: они срывают, растирают и едят зерно. Мы уверены, что ты велишь им перестать заниматься этим». Тогда Иисус ответил своим обвинителям: «Вы действительно ревниво блюдете закон, и вы правильно поступаете, помня субботу и почитая ее как святой день. Но разве вы не читали в Писании о том, как однажды, когда Давид проголодался, он вместе с теми, кто был с ним, вошел в храм Божий и ел священные хлебы, принесенные в дар Богу, хотя закон и запрещает это всем, кроме священников? И Давид дал этот хлеб также тем, кто был с ним. И разве вы не читали в нашем законе, что в субботний день законно делать многие необходимые вещи? И разве до исхода дня я не увижу, как вы едите то, что вы взяли с собой на этот день? Добрые люди, вы правильно делаете, ревностно блюдя субботу, но вы поступили бы еще правильней, если бы заботились о здоровье и благополучии своих товарищей. Я заявляю: суббота для человека, а не человек для субботы. И если вы находитесь здесь с нами для того, чтобы следить за моими словами, то я открыто объявляю, что Сын Человеческий — господин и субботы».

Фарисеи были изумлены и сбиты с толку его проницательными и мудрыми словами. Остаток дня они держались в стороне, не решаясь задавать новые вопросы.

Антагонистическое отношение Иисуса к еврейским традициям и рабской зависимости от ритуалов всегда было позитивным. Оно заключалось в том, что он делал и что он утверждал. Учитель не тратил времени на негативные опровержения. Он учил, что познавшие Бога могут пользоваться правом жить без того, чтобы, обманывая себя, позволять себе грешить. Иисус сказал апостолам: «Люди, если вы познали истину и действительно знаете, что делаете, вы благословенны; но если вы не знаете божественного пути, вы несчастны и уже являетесь нарушителями закона».

7. СНОВА В КАПЕРНАУМЕ

В понедельник, 3 мая, в полдень Иисус и апостолы прибыли в Вифсаиду на лодке из Тарихеи. Они приплыли на лодке, чтобы избавиться от тех, кто путешествовал вместе с ними. Однако на следующий день остальные, включая подосланных иерусалимских шпионов, снова настигли Иисуса.

Во вторник, когда Иисус проводил один из обычных вечеров вопросов и ответов, глава шести шпионов сказал ему: «Сегодня я говорил с одним из учеников Иоанна, который посещает здесь твои уроки, и мы никак не могли понять, почему ты никогда не велишь своим ученикам поститься и молиться, как постимся мы, фарисеи, и как Иоанн завещал своим последователям». Иисус, ссылаясь на одно из заявлений Иоанна, ответил вопрошавшему: «Постятся ли сыны брачного чертога, когда с ними жених? Пока жених среди них, они вряд ли могут поститься. Но придут дни, когда уведут от них жениха, и тогда сыны брачного чертога несомненно будут поститься и молиться. Молитва естественна для детей света, но пост не является частью евангелия царства небесного. Напомню, что мудрый портной не нашивает заплату из новой и не давшей усадку ткани на старую одежду, ибо, намокнув, заплата сядет и стянет одежду, и дыра станет еще больше. И не наливают молодое вино в старые мехи — иначе старые мехи лопнут, вино выльется, и мехи тоже будут погублены. Мудрые люди наливают молодое вино в новые мехи. Поэтому мои ученики поступают мудро, не привнося слишком много от старого порядка в новое учение евангелия царства. Тем, кто потерял своего учителя, позволительно временно соблюдать пост. Пост может быть уместным для закона Моисея, но в грядущем царстве сыны Божьи обретут свободу от страха и радость в божественном духе». Услышав эти слова, ученики Иоанна были утешены, а фарисеи еще больше сбиты с толку.

После этого Учитель предостерег своих слушателей против представления о том, что прежнее учение следует целиком заменить новыми доктринами. Иисус сказал: «То, что является старым и истинным, должно сохраниться. Точно так же то, что является новым, но ложным, должно быть отвергнуто. Однако имейте веру и мужество принять то, что является новым и истинным. Помните, что написано: „Не бросай старого друга, ибо нового с ним не сравнить. Как новое вино, так и новый друг; если оно станет старым, будешь пить его с радостью“».

8. ПРАЗДНИК ДУХОВНОЙ БЛАГОСТИ

В тот вечер, еще долго после того как остальные слушатели отправились на покой, Иисус продолжал учить своих апостолов. Он начал этот необычный урок цитатой из пророка Исайи:

«„Зачем вы постились? Для чего томятся ваши души, когда вы продолжаете находить удовольствие в угнетении и наслаждаться несправедливостью? Вот, вы поститесь для ссор и распрей и для того, чтобы злобной рукой бить других. Но пока будете так поститься, ваш голос не будет услышан на небе.

Думаете, мне угодно видеть, как человек томит свою душу? Думаете, я хочу, чтобы он склонял свою голову, как тростник, чтобы пресмыкался в рубище и прахе? Осмелитесь ли называть это постом и днем, угодным Господу? Не такой ли пост следует избрать мне: снять оковы зла, сбросить груз тяжкого бремени, освободить угнетенных и разбить каждое ярмо? Не в том ли этот пост, чтобы разделить хлеб с голодными и ввести в мой дом бездомных и нищих? И когда я вижу нагих, я даю им одежду.

И тогда свет ваш зарей засияет, и здоровье ваше быстро укрепится. Ваша праведность пойдет впереди вас, и слава Господня будет следовать позади. Тогда вы воззовете к Господу, и он ответит; возопите, и он откликнется: „Я здесь“. И всё это он совершит, если удержитесь от тирании, осуждения и тщеславия. Отцу угодно, чтобы вы сострадали голодным, чтобы помогали страждущим; и тогда свет ваш засияет во тьме, и даже ваш мрак будет, как полдень. И тогда Господь будет вести вас всегда, насыщая ваши души и восполняя силы. И вы будете, как напоенный водою сад, как ручей, который никогда не иссякает. И те, кто так поступает, вернут былую славу; они возведут основания для многих поколений; и будут называть их восстановителями разрушенных стен, воссоздателями безопасных путей для жизни“».

И после этого, далеко за полночь, Иисус излагал апостолам истину о том, что в царстве настоящего и будущего их утвердила вера, а не душевные страдания или телесный пост. Он призывал своих апостолов жить хотя бы согласно идеям древнего пророка и выразил надежду, что в своем развитии они намного превзойдут представления Исайи и пророков древности. Его последними словами в ту ночь были: «Растите в благодати с помощью той живой веры, которая постигает факт вашего богосыновства и одновременно видит в каждом человеке брата».

Был третий час ночи, когда Иисус умолк и все отправились на покой.

ДОКУМЕНТ 148 ПОДГОТОВКА ЕВАНГЕЛИСТОВ В ВИФСАИДЕ

В период с 3 мая по 3 октября 28 года н. э. местом пребывания Иисуса и апостольской группы являлся дом Зеведея в Вифсаиде. В течение этих пяти месяцев сухого сезона на берегу моря, неподалеку от дома Зеведея, содержался гигантский лагерь, существенно увеличенный для размещения растущей семьи Иисуса. Этот постоянно обновлявшийся прибрежный лагерь, населенный искателями истины, ждавшими исцеления больными и любопытными, насчитывал от пятисот до полутора тысяч человек. Палаточный город находился под общим наблюдением Давида Зеведеева, которому помогали близнецы Алфеевы. Лагерь служил образцом порядка и санитарии, равно как и общего управления. Различные типы больных были изолированы и находились под наблюдением верующего врача, сирийца по имени Элман.

В течение этого периода минимум раз в неделю апостолы занимались рыболовством, причем весь улов продавался Давиду и потреблялся прибрежным лагерем, а полученные средства поступали в общую казну. Раз в месяц апостолам разрешалось провести неделю со своими семьями или друзьями.

Хотя Андрей продолжал осуществлять общее руководство деятельностью апостолов, школа евангелистов находилась целиком на попечении Петра. Каждое утро все апостолы принимали участие в обучении евангелистов, а во второй половине дня как учителя, так и ученики учили народ. Пять раз в неделю, после ужина, апостолы проводили занятия, на которых отвечали на вопросы евангелистов. Раз в неделю час вопросов и ответов проводил Иисус, который отвечал на вопросы, оставшиеся невыясненными на предыдущих занятиях.

За пять месяцев через этот лагерь прошло несколько тысяч человек. Здесь часто появлялись интересовавшиеся евангелием люди со всех концов Римской империи и из стран к востоку от Евфрата. Для Учителя это был самый продолжительный период упорядоченного и хорошо организованного обучения. Родные Иисуса провели большую часть этого времени либо в Назарете, либо в Кане.

В отличие от апостольской семьи, данный лагерь не являлся общиной, объединенной единством интересов. Под управлением Давида Зеведеева огромный палаточный город превратился в автономное предприятие, и при этом ни одному человеку не было отказано в приеме. Этот постоянно обновлявшийся лагерь являлся органической частью школы подготовки евангелистов, которой руководил Петр.

1. НОВАЯ ШКОЛА ПРОРОКОВ

Петр, Иаков и Андрей входили в состав комитета, назначенного Иисусом для отбора кандидатов в школу евангелистов. Среди слушателей этой новой школы пророков были представители всех рас и национальностей римского мира и Востока вплоть до Индии. В план занятий входило как приобретение знаний, так и применение их на практике. Во второй половине дня ученики учили собравшийся на берегу народ тому, что было усвоено ими на утренних занятиях. После ужина они непринужденно обсуждали как утренние занятия, так и послеполуденную практику.

Каждый из преподавателей-апостолов учил своему собственному пониманию евангелия царства. Они не пытались учить одинаково; не существовало стандартной или догматической формулировки теологических доктрин. Хотя все они учили одной и той же истине, каждый из апостолов предлагал личное толкование учения Иисуса. И Учитель поощрял эту практику изложения разнообразного личного опыта в отношении царства, неизменно согласовывая многообразие взглядов на евангелие во время своих еженедельных вечеров вопросов и ответов. Несмотря на огромную степень личной свободы в том, что касалось обучения, Симон Петр постепенно становился ведущим теологом школы евангелистов. После Петра наибольшее личное влияние оказывал Иаков Зеведеев.

Более ста евангелистов, подготовленных за пять месяцев на побережье, являлись тем материалом, из которого (не считая Абнера и апостолов Иоанна) впоследствии были отобраны семьдесят учителей и проповедников евангелия. В школе евангелистов не было такой же степени обобществления собственности, как у двенадцати апостолов.

Хотя эти миссионеры являлись учителями и проповедниками евангелия, они начали крестить верующих только после того, как Иисус посвятил их в сан и назначил в качестве семидесяти посланников царства. В числе будущих евангелистов было лишь семь человек из всего множества людей, исцеленных на этом же месте при закате солнца. Сын капернаумского вельможи был одним из тех, кто прошел подготовку к евангелическому служению в школе Петра.

2. БОЛЬНИЦА В ВИФСАИДЕ

При этом прибрежном лагере сирийский врач Элман организовал лечебное учреждение, которым он руководил в течение четырех месяцев с помощью двадцати пяти молодых женщин и двенадцати мужчин и которое можно считать первой больницей царства. В этом лазарете, находившемся неподалеку от основного палаточного города, они лечили больных всеми известными материальными способами, а также с помощью духовных методов молитвы и укрепления веры. Не реже трех раз в неделю Иисус посещал больных этого лагеря и лично встречался с каждым страждущим. Насколько нам известно, среди тысячи пораженных болезнями и страдавших людей, покинувших этот лазарет в улучшенном состоянии или выздоровевшими, не было случаев так называемого чудесного, или сверхъестественного, исцеления. Тем не менее, огромное большинство получивших помощь индивидуумов не переставали утверждать, что их исцелил Иисус.

Многие из случаев исцеления, совершенного Иисусом в связи с его опекой пациентов Элмана, действительно напоминали чудеса, однако нам объяснили, что они представляли собой лишь такие изменения разума и духа, которые возможны в опыте полных надежды и веры людей, находящихся под непосредственным и воодушевляющим воздействием сильной, положительной и благотворной личности, чья опека изгоняет страх и уничтожает тревогу.

Элман и его помощники пытались просветить этих больных людей относительно «одержимости злыми духами», но почти ничего не добились. Вера в то, что физические болезни и психические расстройства могут вызываться присутствием в разуме или теле пораженного человека так называемых нечистых духов, была практически повсеместной.

Во всех своих контактах с больными и страждущими — в тех случаях, когда дело касалось методов лечения или раскрытия неизвестных причин болезней, — Иисус следовал наставлениям своего Райского брата Эммануила, полученным перед инкарнацией на Урантии. Несмотря на это, помогавшие больным люди извлекли для себя много полезного, наблюдая за тем, как Иисус внушал веру и уверенность больным и страждущим.

Лагерь был свернут незадолго до наступления периода учащения простудных заболеваний и лихорадки.

3. ДЕЛО ОТЦА

За всё это время Иисус провел в лагере лишь несколько публичных богослужений и только однажды выступил в синагоге Капернаума — в предпоследнюю субботу, прежде чем отправиться вместе с закончившими подготовку евангелистами во второе проповедническое путешествие по Галилее.

Никогда со времени своего крещения Учитель не проводил столько времени в одиночестве, как в этот период подготовки евангелистов в лагере у Вифсаиды. Всякий раз, когда кто-либо из апостолов набирался духу спросить Иисуса, чем объяснялось его столь частое отсутствие, он неизменно отвечал, что выполняет «дело Отца».

В эти периоды отсутствия Иисуса сопровождали только двое из апостолов. Он временно освободил Петра, Иакова и Иоанна от обязанностей его личных спутников, чтобы они могли также принять участие в подготовке более ста будущих евангелистов. Когда Учитель желал отправиться в горы и заняться делами Отца, он брал в провожатые любых двух свободных апостолов. Так каждому из двенадцати предоставилась возможность тесного и сокровенного общения с Иисусом.

Хотя это и не было раскрыто для настоящего повествования, нам было дано понять, что в течение многочисленных периодов уединения в горах Учитель находился в непосредственной руководящей связи со многими из своих главных управляющих делами вселенной. Примерно со времени своего крещения этот инкарнированный Властелин нашей вселенной принимал всё более активное и осознанное участие в руководстве некоторыми сторонами управления вселенной. И мы всегда придерживались того мнения, что в эти недели менее активного участия в земных делах, он — каким-то образом, нераскрытым его непосредственным товарищам, — руководил теми высокими духовными разумными существами, которые отвечали за функционирование обширной вселенной, и что Иисус-человек решил называть свое участие в такой деятельности выполнением «дела Отца».

Не раз, когда Иисус уединялся на долгие часы, но рядом были двое из его апостолов, они наблюдали быстрое и многообразное изменение черт его лица, хотя и не слышали каких-либо слов. Не видели они и зримого проявления небесных существ, которые могли сообщаться с Учителем, наподобие тех, которых некоторые из них увидели в одном из последующих случаев.

4. ЗЛО, ГРЕХ И ПОРОК

Дважды в неделю Иисус, по своему обыкновению, устраивал специальные встречи в укромной беседке в саду у Зеведеевых с теми, кто хотел поговорить с ним. Во время одной из таких частных вечерних бесед Фома задал Учителю вопрос: «Почему, прежде чем войти в царство, людям необходимо родиться в духе? Является ли новое рождение необходимым для того, чтобы избавиться от власти лукавого? Учитель, что такое зло?» Выслушав эти вопросы, Иисус ответил Фоме:

«Было бы заблуждением путать лукавство с лукавым, а точнее — с преступником. Тот, кого вы называете лукавым, является сыном самолюбия, высоким управляющим, который сознательно пошел на преднамеренное восстание против правления моего Отца и его преданных Сынов. Но я уже победил этих греховных мятежников. Вам следует разобраться в различных отношениях к Отцу и его вселенной. Никогда не забывайте этих законов, определяющих связь с волей Отца.

Зло есть неосознанное, или непреднамеренное, нарушение божественного закона — воли Отца. Зло является также мерой несовершенства подчинения воле Отца.

Грех является осознанным, сознательным и преднамеренным нарушением божественного закона, воли Отца. Грех является мерой нежелания подчиниться божественному руководству и духовному управлению.

Порок является умышленным, настойчивым и упорным преступлением божественного закона, воли Отца. Порок является мерой продолжающегося отвержения любвеобильного плана Отца, направленного на сохранение личности, и милосердной опеки Сына, целью которой является спасение.

По своей природе смертный человек — до возрождения в духе — подвержен врожденным злотворным тенденциям, но такие природные несовершенства поведения не являются ни грехом, ни пороком. Смертный человек только начинает свое долгое восхождение к совершенству Отца в Раю. Быть несовершенным или обладать недостаточными природными способностями не значит быть греховным. Человек действительно подвержен злу, но он ни в коей мере не является дитя лукавого, если только он не избрал — сознательно и намеренно — греховные пути и порочную жизнь. Зло присуще естественному порядку вещей этого мира, однако грех является осознанным отношением мятежника — отношением, привнесенным в этот мир теми, кто пал из духовного света в кромешную тьму.

Ты смущен, Фома, доктринами греков и ложными представлениями персов. Ты не понимаешь взаимоотношений зла и греха, ибо в твоем понимании человечество началось на земле с совершенного Адама и, в силу своей греховности, быстро деградировало до нынешнего плачевного состояния. Но почему ты отказываешься понять смысл повествования, рассказывающего о том, как Каин, сын Адама, отправился в землю Нода, где нашел себе жену? И почему ты отказываешься истолковать смысл того повествования, где говорится о сынах Божьих, берущих себе в жены дочерей человеческих?

Действительно, люди по своей природе злонамеренны, но не обязательно греховны. Новое рождение — крещение духом — необходимо для освобождения от зла и вхождения в царство небесное, но ни одно из этих условий не умаляет того факта, что человек является сыном Божьим. Не означает это врожденное присутствие потенциального зла и того, что человек неким таинственным образом отчужден от небесного Отца и потому, как чужое, незнакомое или неродное дитя, должен каким-то способом добиваться от Отца законного усыновления. Все подобные представления рождаются, во-первых, из твоего непонимания Отца и, во-вторых, из твоего незнания происхождения, природы и назначения человека.

Греки и другие учили тебя, что человек спускается с высот божественного совершенства и неуклонно движется к забвению или уничтожению; я же пришел, чтобы показать, что человек, через вхождение в царство, непременно и уверенно восходит к божественному совершенству. Любое существо, которое в каком-либо отношении не соответствует божественным и духовным идеалам, заключенным в воле вечного Отца, несет потенциальное зло, однако такие существа ни в коем случае не являются греховными, а тем более — порочными.

Фома, разве ты не читал в Писаниях то место, где сказано: „Вы — дети Господа вашего Бога“. „Я буду ему Отцом, и он будет мне сыном“. „Я избрал его себе сыном — я буду ему Отцом“. „Приведи сыновей моих издалека и дочерей моих со всех концов земли; всех, кто носит мое имя, ибо я сотворил их для себя“. „Вы — сыны живого Бога“. „Те, в ком Божий дух, воистину являются сынами Божьими“. Подобно тому, как в земном дитя есть материальная часть человеческого отца, так и в каждом верующем сыне царства присутствует духовная часть небесного Отца».

Всё это и многое другое сказал Иисус Фоме, и многое апостол понял, хотя Иисус предупредил его «не говорить об этих вещах с остальными, пока я не вернусь к Отцу». И Фома рассказал об их разговоре только после того, как Учитель покинул этот мир.

5. СМЫСЛ СТРАДАНИЯ

Во время другой такой частной беседы в саду Нафанаил спросил Иисуса: «Учитель, хотя я и начинаю понимать, почему ты отказываешься исцелять всех подряд, я всё еще не могу понять, почему любящий небесный Отец допускает, чтобы столь многие его земные дети страдали от столь многих недугов». В ответ Учитель сказал Нафанаилу:

«Как и многие другие, ты, Нафанаил, смущен из-за того, что не понимаешь, как естественное развитие событий в этом мире неоднократно нарушалось греховными авантюрами некоторых мятежных предателей, презревших волю Отца. И я пришел, чтобы положить начало восстановлению порядка в этих вещах. Но потребуется много эпох, прежде чем эта часть вселенной будет восстановлена в своем прежнем статусе, что освободит детей человеческих от излишнего груза греха и восстания. Присутствие зла уже является достаточным испытанием для восхождения человека — грех не обязателен для продолжения жизни.

Однако, сын мой, ты должен знать, что Отец не причиняет своим земным детям преднамеренных страданий. Человек навлекает на себя ненужные несчастья из-за своего упорного отказа идти по лучшим стезям в согласии с божественной волей. Зло таит в себе страдания, но многие страдания являются следствием греха и порока. В этом мире произошло много необычного, и неудивительно, что все мыслящие люди приходят в недоумение, взирая на несчастья и страдания, свидетелями которых они являются. Но в одном ты можешь быть уверен: Отец не насылает страдания в качестве произвольного наказания за злодеяния. Связанные со злом несовершенства и ограничения врожденны; расплата за грех неизбежна; пагубные последствия порока неотвратимы. Человеку не следует винить Бога за те несчастья, которые являются естественным результатом избранной им жизни; не следует человеку и жаловаться на те испытания, которые присущи жизни в этом мире. Воля Отца — в том, чтобы смертный человек упорно и последовательно трудился над улучшением своего положения на земле. Разумное усердие должно во многом помочь человеку преодолеть его земные несчастья.

Нафанаил, наша миссия состоит в том, чтобы помогать людям решать свои духовные проблемы и тем самым стимулировать их разум, что позволит им с большей готовностью и воодушевлением справляться со своими многочисленными материальными трудностями. Я знаю, что чтение Писаний озадачило тебя. Слишком часто Богу стремятся приписать ответственность за всё, что недоступно пониманию невежественного человека. Отец не несет личной ответственности за всё то, что может быть непонятным тебе. Не сомневайся в любви Отца только оттого, что некоторые учрежденные им справедливые и мудрые законы приносят тебе страдания, если — по неведению или преднамеренно — ты преступаешь эти божественные законы.

Однако, Нафанаил, в Писаниях есть много такого, что просветило бы тебя, если бы ты вдумался в прочитанное. Разве ты не помнишь следующих слов: „Сын мой, не огорчайся Господнему наказанию и не тяготись, когда он указывает тебе на твои ошибки, ибо Господь исправляет тех, кого любит, как отец, наказывающий любимого сына“. „Не по воле своей наказывает Господь“. „До того как пострадать, я заблуждался, а теперь я послушен закону. Я рад, что страдал, ибо научился божественным уставам“. „Я знаю твои скорби. Извечный Бог — твое прибежище, власть Бога непреходяща“. „Господь есть также приют для униженных, тихая гавань во времена скорби“. „В болезни Господь даст ему силы; он не забудет больных“. „Как отец сострадает своим детям, так Господь сострадает тем, кто его боится. Он знает ваше тело; он помнит, что вы вышли из праха“. „Он исцеляет разбитые сердца, врачует раны“. „Он — надежда для бедных, сила — для тех, кто бедствует, защита от бури, тень от опустошительного зноя“. „Он дает уставшим силу и укрепляет изнемогших“. „Он не переломит даже надломленный тростник, не погасит даже тлеющих углей“. „Когда будешь переходить через воды страданий, я буду с тобой, и когда реки несчастий хлынут на тебя, я не оставлю тебя“. „Он послал меня исцелять сокрушенных сердцем, возвещать свободу пленным и утешать всех скорбящих“. „Наказание вразумляет; не из праха выходит страдание“».

6. НЕПОНИМАНИЕ СТРАДАНИЯ — БЕСЕДА ОБ ИОВЕ

В тот же вечер в Вифсаиде Иоанн также спросил Иисуса, почему так много явно невинных людей мучаются от такого множества болезней и испытывает столь многочисленные страдания. Отвечая на вопрос Иоанна, Иисус, помимо многих других вещей, сказал:

«Сын мой, ты не понимаешь смысла невзгод или назначения страданий. Разве ты не читал шедевра семитской литературы — библейскую историю о страданиях Иова? Разве ты не помнишь, как эта замечательная притча начинается рассказом о материальном процветании слуги Господа? Ты хорошо помнишь, что Иов не был обижен детьми, богатством, саном, положением, здоровьем и всем тем, что ценится людьми в этой бренной жизни. Согласно освященным веками учениям детей Авраама, подобное материальное благополучие являлось достаточным свидетельством божественного благоволения. Однако такая материальная собственность и преходящее процветание не являются признаками Божьей милости. Мой небесный Отец любит бедных точно так же, как и богатых; он нелицеприятен.

Хотя преступление божественного закона рано или поздно влечет за собой наказание, хотя в конце концов люди непременно пожинают тот урожай, который они сами посеяли, тебе всё же следует знать, что человеческие страдания не всегда являются наказанием за предшествующий грех. Ни Иов, ни его друзья не смогли выяснить истинную причину своих невзгод. В свете тех знаний, которыми ты теперь обладаешь, ты вряд ли припишешь Сатане или Богу те роли, которые они играют в этой уникальной притче. Хотя страдания не помогли Иову в разрешении его интеллектуальных трудностей или решении философских проблем, он действительно добился огромных побед; несмотря на крушение своей теологической защиты, он поднялся на те духовные высоты, на которых смог искренне сказать: „Я отвратителен самому себе“, после чего ему было даровано спасение через видение Бога. Поэтому, хотя Иов неправильно понимал страдание, он взошел на сверхчеловеческий уровень нравственного понимания и духовной проницательности. Когда страдающий слуга обретает видение Бога, наступает душевный покой, превосходящий любое человеческое понимание.

Первый из друзей Иова, Елифаз, посоветовал страдальцу проявить в скорби ту же стойкость, которую он предписывал другим во времена своего процветания. Этот ложный утешитель сказал: „Верь своей религии, Иов; помни, что не праведники страдают, а нечестивцы. Должно быть, ты заслужил эту кару, иначе бы ты не страдал. Ты хорошо знаешь, что никто не может быть праведным перед Богом. Ты знаешь, что нечестивцы никогда не достигают настоящего процветания. Как бы то ни было, человек, по-видимому, обречен на бедствия, и Господь, возможно, карает тебя для твоего же блага“. Неудивительно, что такое толкование проблемы человеческих страданий мало утешило Иова.

Однако совет его второго друга, Вилдада, был еще более гнетущим, несмотря на его разумность с точки зрения принятой в то время теологии. Сказал Вилдад: „Бог не может быть несправедливым. Раз твои дети погибли, они не могли не быть грешниками; ты наверняка согрешил, иначе бы ты так не страдал. А если ты действительно праведен, Бог наверняка избавит тебя от всех твоих страданий. Из истории отношений человека с Богом тебе следует уяснить, что Всемогущий уничтожает только нечестивых“.

После этого, как ты помнишь, Иов ответил своим друзьям: „Я прекрасно понимаю, что Бог не слышит моих воплей о помощи. Как может быть Бог справедлив и в то же время полностью пренебрегать моей невинностью? Я начинаю сознавать, что мне не искупить грехов обращением к Всемогущему. Разве вы не видите, что Бог позволяет нечестивцам преследовать праведников? А поскольку человек столь слаб, как он может надеяться на внимание всемогущего Бога? Я предстаю перед Богом таким, какой я есть, и когда он обрушивается на меня, я беспомощен. Стоило ли Богу сотворять меня, чтобы обрекать на эти ужасные страдания?“

И кто может оспорить отношение Иова, принимая во внимание совет его друзей и его собственные ошибочные представления о Боге? Разве ты не видишь, что Иов стремился к человеческому Богу, что он жаждал общения с божественным Существом, знающим смертное положение человека и понимающим, что справедливые должны нередко страдать без вины, ибо так устроена эта первая на долгом пути восхождения к Раю жизнь? Потому и пришел Сын Человеческий от Отца прожить жизнь во плоти, чтобы утешать и приходить на помощь всем тем, кому впредь придется испытать муки Иова.

После этого третий друг Иова, Софар, произнес еще менее утешительные слова, сказав: „Нелепо заявлять тебе о своей праведности при таком несчастье. Но я признаю, что пути Божьи неисповедимы. Возможно, что во всех твоих бедах присутствует скрытый смысл“. И когда Иов выслушал всех троих друзей, он воззвал о помощи к самому Богу, оправдываясь тем, что „жизнь человека, рожденного женщиной, коротка и полна трудностей“.

Затем началась вторая беседа с друзьями. Елифаз стал более жестким, обвиняющим и саркастичным. Вилдад пришел в негодование из-за неуважительного отношения Иова к своим друзьям. Софар вновь повторил свой неутешительный совет. К этому времени друзья стали противны Иову, и он воззвал к справедливому Богу в противоположность Богу несправедливости, воплощенному в философии его друзей и таившемуся также в его собственных религиозных воззрениях. После этого Иов стал утешать себя грядущей жизнью с ее более полным устранением несправедливостей смертного существования. Невозможность получить помощь от человека обращает Иова к Богу. Так в его сердце вспыхивает великая борьба между верой и сомнением. Наконец, страдалец начинает видеть свет жизни; его измученная душа поднимается к новым высотам надежды и отваги; его страдания могут продолжаться и даже привести к смерти, но теперь его озаренная душа издает победный клич: „Мой Защитник жив!“

Иов был абсолютно прав, усомнившись в доктрине о том, что Бог карает детей в наказание родителям. Иов всегда был готов признать, что Бог праведен, однако он жаждал радующего душу раскрытия личного характера Вечного. И такова наша миссия на земле. Впредь страдающие смертные не будут лишаться того утешения, которое приносит знание Божьей любви и понимание милосердия небесного Отца. Хотя Божье слово, прозвучавшее из бури, было величественным представлением для своего времени, ты уже знаешь, что Отец не раскрывает себя подобным образом, а говорит в человеческом сердце спокойным, тихим голосом: „Вот путь; иди по нему“. Разве ты не понимаешь, что Бог пребывает в тебе, что он стал тем, чем являешься ты, чтобы сделать тебя тем, чем является он!»

В заключение Иисус сказал: «Не по воле своей наказывает небесный Отец детей человеческих. Человек страдает, во-первых, из-за случайностей времени и несовершенств, причиной которых является зло незрелого физического бытия. Во-вторых, он страдает из-за неотвратимых последствий греха — нарушения законов света и жизни. И, наконец, человек пожинает плоды своего собственного порочного упрямства, когда восстает против праведного владычества неба на земле. Однако человеческие беды не являются личной карой, которую насылает божественное правосудие. Человек способен сделать — и сделает — многое для уменьшения своих временных страданий. Но раз и навсегда избавься от суеверного представления о том, что Бог наказывает человека по велению лукавого. Изучай Книгу Иова именно для того, чтобы увидеть, сколь многих ложных представлений о Боге могут искренне придерживаться даже благие люди; и после этого обрати внимание на то, что даже мучительно страдавший Иов нашел Бога утешения и спасения, несмотря на столь ошибочные учения. В итоге его вера пробилась сквозь облака страданий, чтобы увидеть свет жизни, изливаемый Отцом в виде целительного милосердия и непреходящей праведности».

В течение многих дней Иоанн обдумывал про себя эти высказывания. Разговор с Учителем в саду существенным образом изменил всю его оставшуюся жизнь, и впоследствии он сделал многое для того, чтобы изменить взгляды остальных апостолов на источник, природу и назначение обычных человеческих страданий. Однако Иоанн не упоминал об этой беседе до тех пор, пока Учитель не покинул их.

7. СУХОРУКИЙ

В предпоследнюю субботу, перед тем как апостолы и новый корпус евангелистов отправились во второе проповедническое путешествие по Галилее, Иисус выступил в синагоге Капернаума с проповедью «Радости праведной жизни». Когда Иисус закончил говорить, его обступила большая группа увечных, хромых, больных и страдальцев, которые надеялись исцелиться. В этой группе были также апостолы, многие из новых евангелистов и шпионы-фарисеи из Иерусалима. Куда бы ни направлялся Иисус (за исключением пребывания в горах, где он посвящал себя делу Отца), шесть иерусалимских шпионов неотступно следовали за ним.

Пока Иисус говорил с людьми, глава шпионивших фарисеев подговорил человека с сухой рукой подойти к Иисусу и спросить, будет ли законно принять исцеление в субботу или же ему следует просить помощи в другой день. Когда Иисус увидел этого человека, услышал его слова и понял, что тот был послан фарисеями, он сказал: «Подойди ко мне и ответь на мой вопрос. Если бы в субботу твоя овца упала в яму, дотянулся бы ты до нее, схватил бы ее и вытащил бы ее наверх? Законно ли поступать так в субботу?» И человек ответил: «Да, Учитель, было бы законно совершить такое благое дело в субботу». Тогда Иисус сказал, обращаясь ко всем: «Я знаю, зачем вы послали ко мне этого человека. Вы хотели бы найти повод для нападок на меня, склонив меня к проявлению милосердия в субботу. Все вы молчаливо согласились с тем, что даже в субботу было бы законно вытащить из ямы несчастную овцу, и я призываю вас стать свидетелями того, что проявление милосердия в субботу законно не только по отношению к животным, но и к людям. Насколько же человек ценнее овцы! Я заявляю, что творить добро в субботу является законным делом». И пока они стояли перед ним в молчании, Иисус обратился к сухорукому: «Встань подле меня, чтобы все могли видеть тебя. А теперь — дабы вы знали, что мой Отец желает, чтобы вы творили добро в субботу, — если ты веришь в свое исцеление, я прошу тебя протянуть свою руку».

И этот человек протянул свою сухую руку, и она стала здоровой. Люди были готовы наброситься на фарисеев, но Иисус велел им успокоиться, сказав: «Только что я говорил вам, что законно совершать благие поступки в субботу, спасать жизнь, но я не учил вас причинять вред и поддаваться желанию убивать». Раздосадованные фарисеи удалились и, несмотря на субботу, поспешили в Тивериаду для совещания с Иродом. Всеми силами они пытались пробудить в нем подозрительность, чтобы заручиться поддержкой иродиан в своей борьбе против Иисуса. Однако Ирод отказался принять меры против Иисуса, посоветовав им направить свои жалобы в Иерусалим.

Это — первый случай чуда, сотворенного Иисусом в ответ на вызов, брошенный его врагами. И Учитель совершил это так называемое чудо не для демонстрации своих целительных способностей, а в качестве действенного протеста против превращения учрежденного религией субботнего отдыха в настоящую кабалу бессмысленных запретов для всех людей. Этот человек вернулся к своему занятию каменотеса, оказавшись одним из тех, чье исцеление повлекло за собой жизнь, прожитую в благодарственных молитвах и праведности.

8. ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ В ВИФСАИДЕ

В последние дни пребывания в Вифсаиде среди иерусалимских шпионов произошел раскол в их отношении к Иисусу и его учениям. Трое из этих фарисеев были до глубины души потрясены увиденным и услышанным. Тем временем в Иерусалиме молодой и влиятельный член синедриона по имени Авраам публично принял учения Иисуса и был крещен Абнером в Силоамской купальне. Это событие взбудоражило весь Иерусалим, и в Вифсаиду были немедленно отправлены гонцы с приказом отозвать шестерых шпионивших фарисеев.

Греческий философ, уверовавший в царство во время предыдущего путешествия по Галилее, вернулся из Александрии с несколькими богатыми евреями, которые в очередной раз пригласили Иисуса прибыть в их город для создания объединенной школы философии и религии, а также лазарета для больных. Однако Иисус вежливо отклонил это приглашение.

Примерно в это же время в вифсаидский лагерь прибыл из Багдада человек по имени Кирмет, изрекавший пророчества в состоянии транса. Когда этот мнимый пророк впадал в транс, перед ним представали странные картины, а при нарушениях сна он видел фантастические сновидения. Он вызвал серьезные беспорядки в лагере, и Симон Зелот был готов довольно жестко обойтись с этим обманывавшим самого себя лжепророком, но Иисус вмешался и позволил тому беспрепятственно действовать в течение нескольких дней. Все, кто слышал его проповеди, сразу поняли неразумность его учения в свете евангелия царства. Вскоре он вернулся в Багдад, уведя с собой лишь горстку неустойчивых и колеблющихся душ. Но еще до того, как Иисус вступился за багдадского пророка, Давид Зеведеев, с помощью стихийно возникшего комитета, вывез Кирмета в открытое озеро и, окунув того несколько раз в воду, посоветовал немедленно покинуть их — организовать и построить свой собственный лагерь.

В тот же день финикиянка Бет-Марион вошла в такой раж, что лишилась рассудка и едва не утонула, пытаясь пойти по воде, после чего была отослана из лагеря своими друзьями.

Новообращенный из Иерусалима — фарисей Авраам — передал все свои мирские владения в апостольскую казну, и во многом благодаря этому вкладу удалось снарядить в путь сто вновь обученных евангелистов. К тому времени Андрей уже объявил о закрытии лагеря, и все приготовились либо разойтись по домам, либо следовать за евангелистами в Галилею.

9. ИСЦЕЛЕНИЕ ПАРАЛИТИКА

Пополудни в пятницу, 1 октября, когда Иисус проводил свою последнюю встречу с апостолами, евангелистами и другими лидерами прекращавшего существование лагеря, в присутствии шести иерусалимских фарисеев, сидевших в первом ряду в расширенной просторной гостиной дома Зеведея, произошел один из самых странных и уникальных случаев за всю земную жизнь Иисуса. В это время Учитель стоял, выступая с речью в этом большом помещении, которое было построено для таких собраний, проводимых в сезон дождей. Дом был окружен плотной толпой людей, которые напрягали свой слух, пытаясь уловить хотя бы что-то из того, о чём говорил Иисус.

В это время к дому, до отказа набитому людьми и окруженному напряженно слушающей толпой, принесли небольшую кушетку, на которой лежал давно разбитый параличом человек, доставленный сюда из Капернаума своими друзьями. Услышав, что Иисус собирается покинуть Вифсаиду, и поговорив с только что исцеленным каменотесом Аароном, этот парализованный велел, чтобы его отнесли к Иисусу, у которого он мог бы просить об исцелении. Его друзья пытались пробиться в дом Зеведея как с парадного, так и с черного входа, однако толпа была слишком плотной. Но парализованный не хотел мириться с поражением; он велел своим друзьям достать лестницу, по которой они взобрались на крышу помещения, где выступал Иисус, и, разобрав кровлю, начали смело опускать кушетку с больным при помощи веревок, пока страждущий не оказался на полу прямо перед Учителем. Когда Иисус увидел, что они сделали, он умолк. Все присутствующие были восхищены настойчивостью больного и его друзей. Парализованный сказал: «Учитель, я не стал бы прерывать твою речь, но я твердо решил стать здоровым. Я не из тех, кто, исцелившись, сразу же забыл твое учение. Я хотел бы излечиться, чтобы служить царству небесному». И несмотря на то что парализованный сам навлек на себя страдания своей неразумно прожитой жизнью, Иисус, видя его веру, сказал: «Мужайся, сын мой; твои грехи прощены. Твоя вера спасет тебя».

Когда иерусалимские фарисеи, а также другие книжники и законники, сидевшие вместе с ними, услышали это заявление Иисуса, они начали про себя рассуждать: «Как смеет этот человек так говорить? Разве не понимает он, что это богохульство? Кто, кроме Бога, может прощать грехи?» Иисус, почувствовав своим духом, о чём они думают и переговариваются, сказал им: «Почему в ваших сердцах такие мысли? Кто вы такие, чтобы судить меня? Какое имеет значение, скажу ли я этому парализованному: „твои грехи прощены“ или: „встань, возьми свою постель и иди“? Но чтобы вы, присутствующие при всём этом, могли, наконец, узнать, что Сын Человеческий имеет на земле власть и могущество прощать грехи, я скажу этому страждущему: „Встань, возьми свою постель и ступай в свой дом“.» И когда Иисус произнес эти слова, парализованный встал и, пройдя мимо расступившихся перед ним людей, вышел из дома. И те, кто видел это, были изумлены. Петр распустил собрание, и многие молились и прославляли Бога, признавая, что никогда прежде не видели столь необыкновенных вещей.

Примерно в то же время прибыли гонцы синедриона с приказом для шести шпионов вернуться в Иерусалим. Когда те услышали это сообщение, между ними разгорелся жаркий спор, после чего лидер группы с двумя единомышленниками и гонцами вернулись в Иерусалим, а трое из шпионивших фарисеев признались в своей вере в Иисуса и, отправившись тотчас на озеро, были крещены Петром и приняты апостолами в братство детей царства.

ДОКУМЕНТ 149 ВТОРОЕ ПРОПОВЕДНИЧЕСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

Второе проповедническое путешествие по Галилее началось в воскресенье, 3 октября 28 года н. э., и продолжалось почти три месяца, завершившись 30 декабря. В нем участвовали Иисус и его двенадцать апостолов, которым помогал вновь набранный корпус из 117 евангелистов и многие другие заинтересованные люди. Во время этого путешествия они посетили Гадару, Птолемаиду, Иафию, Дабаритту, Мегиддо, Изреель, Скифополь, Тарихею, Гиппос, Гамалу, Вифсаиду-Юлию и многие другие города и селения.

В это воскресное утро, перед тем как отправиться в путь, Андрей и Петр попросили Иисуса дать последний наказ новым евангелистам, однако Учитель отклонил эту просьбу, сказав, что не его дело заниматься теми вещами, которые могут быть с успехом выполнены другими. После должного обсуждения было решено, что с наказом выступит Иоанн Зеведеев. Когда Иоанн закончил краткую речь, Иисус сказал евангелистам: «Идите же в путь выполнять этот наказ, а позднее, когда вы продемонстрируете свои умения и преданность, я посвящу вас в проповедники евангелия царства».

Во время этого путешествия Иисуса сопровождали только Иаков и Иоанн. Петр и каждый из остальных апостолов взяли с собой примерно по двенадцать евангелистов и поддерживали с ними тесную связь, пока те проповедовали и учили. Как только верующие были готовы вступить в царство, апостолы крестили их. В течение этих трех месяцев Иисус и двое его провожатых много путешествовали, посещая подчас по два города за один день, чтобы проследить за работой евангелистов и поддержать их усилия по установлению царства. Весь смысл второго проповеднического путешествия сводился к тому, чтобы предоставить практический опыт членам этого корпуса из 117 новых евангелистов.

На всё это время, равно как и позднее — вплоть до последнего отбытия Иисуса и двенадцати апостолов в Иерусалим, — Давид Зеведеев превратил вифсаидский дом своего отца в постоянный штаб деятельности во благо царства. Этот дом стал информационным центром земных трудов Иисуса и эстафетным пунктом курьерской службы, благодаря которой Давид связывал друг с другом тех, кто трудился в различных частях Палестины и прилегающих районах. Всё это он делал по своей собственной инициативе, но с одобрения Андрея. Давид использовал от сорока до пятидесяти гонцов в этой информационной службе, созданной в рамках растущей и расширяющейся деятельности по установлению царства. Занимаясь этим, он частично обеспечивал себя тем, что некоторое время уделял своему прежнему делу — рыболовству.

1. ШИРОКОЕ РАСПРОСТРАНЕНИЕ СЛАВЫ ИИСУСА

К тому времени, когда лагерь в Вифсаиде прекратил свое существование, слава Иисуса — в первую очередь как целителя — распространилась на все районы Палестины, всю Сирию и окружающие страны. На протяжении еще многих недель после того, как Иисус покинул Вифсаиду, сюда продолжали стекаться больные, и, не найдя Учителя, они узнавали о его местопребывании от Давида и отправлялись на поиски. Во время этого путешествия Иисус не совершил по своей инициативе ни одного из так называемых чудесных исцелений. Тем не менее, десятки страждущих восстановили свое здоровье и обрели счастье под действием той возрождающей силы, которую дает глубокая вера, заставляющая искать исцеления.

Со временем этой миссии совпадают и первые случаи необычных и необъясненных исцелений, продолжавшихся на протяжении всей оставшейся земной жизни Иисуса. В течение этого трехмесячного путешествия более ста мужчин, женщин и детей из Иудеи, Идумеи, Галилеи, Сирии, Тира, Сидона, а также Заиорданья, были облагодетельствованы неосознанным целительством Иисуса и, вернувшись в родные места, способствовали распространению славы Иисуса. И они делали это, невзирая на то, что всякий раз, когда Иисус становился свидетелем спонтанного исцеления, он тотчас наказывал облагодетельствованному человеку «никому не рассказывать».

Нам никогда не раскрывали, что именно происходило в этих случаях спонтанного, или непроизвольного, исцеления. Учитель никогда не объяснял своим апостолам, как происходили эти исцеления, кроме того, что в нескольких случаях он лишь сказал: «Чувствую, что от меня изошла сила». В одном из случаев, когда его коснулся больной ребенок, он произнес: «Чувствую, что от меня изошла жизнь».

С нашей стороны было бы самонадеянным пытаться раскрыть механизм этих случаев спонтанного исцеления в отсутствие непосредственного объяснения Учителя, однако будет позволительно изложить наше мнение о всех подобных феноменах исцеления. Мы полагаем, что многие из этих якобы чудесных случаев исцеления, произошедших за время земного служения Иисуса, явились результатом совпадения трех могущественных, эффективных и взаимосвязанных факторов:

1. Присутствия в сердце человека, упорно стремящегося к исцелению, сильной, преобладающей, живой веры, а также того обстоятельства, что человек жаждал исцеления во имя духовных благ, а не только ради восстановления физического здоровья.

2. Существования, одновременно с такой верой, великого сочувствия и сострадания со стороны воплощенного и исполненного милосердия Божьего Сына-Создателя, фактически заключающего в себе почти неограниченные и вневременные прерогативы и способности исцеления.

3. Наряду с верой создания и жизнью Создателя, следует также отметить, что этот Богочеловек являлся личностным выражением воли Отца. Если воля Отца не расходилась с волей Сына, то, при соприкосновении человеческой потребности со способной удовлетворить ее божественной силой, они сливались воедино и исцеление происходило неосознанно для Иисуса-человека, однако немедленно осознавалось его божественной природой. Следовательно, объяснение многих из этих случаев исцеления должно заключаться в давно известном нам великом законе, а именно: то, что желает Сын-Создатель и соответствует воле вечного Отца, ЕСТЬ.

Таким образом, по нашему мнению, в личном присутствии Иисуса некоторые типы глубокой человеческой веры в буквальном и истинном смысле заставляли определенные созидательные силы и личности вселенной, столь тесно связанные в то время с Сыном Человеческим, осуществлять исцеление. Поэтому то, что Иисус действительно часто позволял, чтобы в его присутствии люди исцелялись благодаря своей могучей личной вере, является установленным фактом.

Многие другие стремились излечиться только в эгоистических целях. Богатая вдова из Тира явилась вместе со своей свитой в поисках исцеления от своих многочисленных немощей; следуя за Иисусом по всей Галилее, она продолжала предлагать ему все больше и больше денег — как будто Божью силу можно приобрести, предложив самую высокую цену. Но ее совершенно не интересовало евангелие царства; она стремилась только к излечению своих физических недугов.

2. ОТНОШЕНИЕ ЛЮДЕЙ

Иисус понимал человеческий разум. Он знал, что волнует сердца людей, и если бы его учения сохранились в том виде, в каком он их излагал, и единственным комментарием было бы то вдохновенное толкование, которым является его земная жизнь, то все нации и все религии мира очень скоро приняли бы евангелие царства. Действуя из лучших побуждений, ранние последователи Иисуса сформулировали его учения таким образом, чтобы сделать их более приемлемыми для некоторых наций, рас и религий, но это привело лишь к тому, что учения Иисуса стали менее приемлемы для всех остальных наций, рас и религий.

В своем стремлении обеспечить учениям Иисуса благоприятный прием со стороны некоторых групп своих современников, апостол Павел написал много посланий директивного и назидательного характера. Так же поступили и другие учители евангелия Иисуса, однако никто из них не предполагал, что некоторые из этих писаний могут быть впоследствии объединены теми, кто представит их как воплощение учений Иисуса. Поэтому, хотя так называемое христианство действительно содержит больше от евангелия Учителя, чем любая другая религия, в то же время в нем есть много вещей, не имеющих отношения к учению Иисуса. Помимо включения в раннее христианство целого ряда доктрин, заимствованных из персидских мистерий, а также значительной части греческой философии, были допущены две принципиальные ошибки:

1. Попытка соединить евангелическое учение непосредственно с еврейской теологией, примером чему является христианская доктрина искупления — учение о том, что Иисус является принесенным в жертву Сыном, удовлетворяющим суровое правосудие Отца и умиротворяющим божественный гнев. Эти учения были порождены похвальным стремлением сделать евангелие царства более приемлемым для неверующих иудеев. Хотя эти попытки оказались неудачными в том, что касалось обращения евреев, им удалось смутить и отвратить многие искренние души во всех последующих поколениях.

2. Вторым огромным просчетом ранних последователей Учителя, упорно повторявшимся всеми последующими поколениями, была организация христианских учений всецело вокруг личности Иисуса. Такое чрезмерное выпячивание фигуры Иисуса в христианской теологии привело к оттеснению его доктрин на задний план, и всё это сделало принятие учений Иисуса еще более трудным для евреев, мусульман, индусов и представителей других восточных религий. Мы не хотели бы умалять роль личности Иисуса в религии, которая носит его имя, но мы не можем допустить, чтобы такой довод затмевал его вдохновенную жизнь или вытеснял его спасительное послание: отцовство Бога и братство людей.

Обращаясь к другим религиям, учители религии Иисуса должны признавать общие истины (многие из которых прямо или косвенно берут свое начало в проповеди Иисуса) и в то же время воздерживаться от чрезмерного выпячивания различий.

Хотя в тот конкретный период времени слава Иисуса опиралась в основном на его репутацию целителя, это не означает, что положение оставалось неизменным. Постепенно всё больше людей начинало обращаться к нему за духовной помощью. Однако именно физическое исцеление производило наиболее непосредственное и сильное впечатление на простой люд. Всё больше жертв морального порабощения и психического угнетения стремились к Иисусу, и он неизменно учил их путям избавления. Отцы спрашивали, как им поступать с сыновьями, а матери приходили за советом в воспитании дочерей. Сидящие во тьме приходили к нему, и он раскрывал им свет жизни. Он всегда был готов откликнуться на человеческое горе, и он всегда помогал тем, кто искал его помощи.

Когда сам Создатель присутствовал на земле, воплощенный в образе смертной плоти, некоторые необыкновенные вещи просто не могли не произойти. Однако вам никогда не следует рассматривать Иисуса через призму этих так называемых чудесных явлений. Учитесь смотреть на чудо через Иисуса, но не заблуждайтесь, смотря на Иисуса через чудо. И это наставление оправданно, несмотря на то что Иисус Назарянин является единственным основателем религии, совершавшим сверхматериальные действия на земле.

Наиболее поразительным и наиболее революционным аспектом миссии Михаила на земле было его отношение к женщинам. В то время и в том поколении, когда мужчине не полагалось приветствовать в общественном месте даже свою жену, Иисус осмелился взять с собой женщин в качестве учителей евангелия во время своего третьего путешествия по Галилее. И он обладал высшим мужеством, чтобы поступить так вопреки учению раввинов, утверждавших, что «лучше сжечь слова закона, чем передать их женщинам».

За одно поколение Иисус вызволил женщин из непочтительного забвения и многовекового тяжкого рабского труда. И самой позорной чертой религии, позволившей себе взять имя Иисуса, является то, что ей не хватило нравственного мужества последовать этому благородному примеру в своем последующем отношении к женщинам.

Когда люди общались с Иисусом, они убеждались в его полной свободе от присущих тому времени суеверий. Иисус был лишен религиозных предрассудков; он никогда не бывал нетерпимым. Его душе была чужда социальная вражда. Соглашаясь с тем полезным, что было в религии его предков, он не колеблясь отвергал суеверные и кабальные традиции, придуманные людьми. Он имел мужество учить, что природные катастрофы, временные происшествия и другие катаклизмы не являются вершением божественного суда или таинственным действием Провидения. Он отвергал рабскую приверженность бессмысленным ритуалам и вскрывал ошибочность материалистического культа. Он открыто провозглашал духовную свободу человека и не боялся учить, что смертные во плоти действительно и воистину являются сынами живого Бога.

Иисус превзошел все учения своих предшественников, смело заменив чистые руки чистым сердцем в качестве признака истинной религии. На место традиции он поставил реальность и отмел все тщеславные и лицемерные притязания. И тем не менее, этот бесстрашный Божий человек не давал волю разрушительной критике и не проявлял полного презрения к религиозным, социальным, экономическим и политическим обычаям своего времени. Он не был воинствующим революционистом; он был прогрессивным эволюционистом. Он брался за разрушение того, что есть, только тогда, когда одновременно предлагал своим собратьям то лучшее, что должно быть.

Иисус не требовал от своих приверженцев повиновения — они сами подчинялись ему. Только трое из тех, кто получил его личное приглашение, отказались от предложения стать учениками. Он обладал необычной притягательной силой, однако был лишен диктаторских замашек. Он внушал уверенность, и ни один человек ни разу не возмутился полученному от Иисуса указанию. Он обладал абсолютной властью над своими учениками, но никто и никогда не возражал против этого. Он разрешал своим последователям называть себя Наставником.

Учитель восхищал всех, кто встречался с ним, кроме тех, кто придерживался глубоко укоренившихся предрассудков, или тех, кто считал его учения политически опасными. Людей потрясала самобытность и убедительность его учения. Они изумлялись его терпению в отношениях с отсталыми и назойливыми посетителями. Он внушал надежду и уверенность всем, кого касалось его служение. Его боялись только те, кто не встречался с ним, и его ненавидели только те, кто считал его поборником истины, призванной сокрушить зло и заблуждения, которые они решили любой ценой сохранить в своих душах.

Влияние, которое Иисус оказывал как на друзей, так и недругов, отличалось силой и особенным обаянием. Толпы людей сопровождали его неделями только для того, чтобы услышать его милосердные слова и увидеть его скромную жизнь. Преданные мужчины и женщины любили Иисуса почти сверхчеловеческим чувством. И чем лучше они узнавали его, тем больше они его любили. Всё это остается истинным и сейчас: чем лучше человек будет знать этого Богочеловека, тем вернее он будет любить его и следовать за ним — как сегодня, так и во все грядущие века.

3. ВРАЖДЕБНОСТЬ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЖДЕЙ

Несмотря на благосклонный прием, который Иисус и его учения встречали среди простых людей, отношение религиозных вождей Иерусалима становилось всё более настороженным и враждебным. К тому времени фарисеи уже создали систематическую, догматическую теологию. Иисус являлся учителем, который учил при всяком удобном случае, не придерживаясь какой-либо системы. Он учил, опираясь не столько на закон, сколько на жизнь — с помощью притчей. (И когда он пользовался притчей для иллюстрации своей мысли, его целью было использовать для этого только один аспект своего рассказа. Можно прийти ко многим ложным представлениям об учениях Иисуса, если пытаться превратить его притчи в аллегории.)

Религиозные вожди Иерусалима были вне себя после недавнего обращения молодого Авраама и дезертирства трех шпионов, крещенных Петром и участвовавших теперь вместе с евангелистами во втором проповедническом путешествии по Галилее. Страх и предрассудки всё больше ослепляли еврейских вождей, а их сердца черствели из-за упорного отрицания притягательных истин евангелия царства. Когда человек отвергает призыв, обращенный к пребывающему в нем духу, мало что может быть сделано для изменения его взглядов.

Когда Иисус впервые встретился с евангелистами в лагере у Вифсаиды, он завершил свое обращение следующими словами: «Вы должны помнить, что в теле и разуме — в том, что касается эмоций, — люди реагируют по-разному. Единственным общим для людей фактором является пребывающий в них дух. Хотя божественные духи могут в некоторой степени отличаться друг от друга по своей природе и глубине опыта, они однородно реагируют на все духовные обращения. Только через посредство этого духа и обращение к нему человечество сможет когда-либо достичь единства и братства». Однако многие из еврейских вождей оставались глухи к духовному призыву евангелия. С того времени они неустанно планировали и готовили гибель Учителя. Они были уверены в том, что Иисус должен быть схвачен, осужден и казнен как еретик, осквернитель самих основ еврейского священного закона.

4. УСПЕХИ ПРОПОВЕДНИЧЕСКОГО ПУТЕШЕСТВИЯ

Во время этого проповеднического путешествия Иисус почти не выступал перед народом, однако он провел много вечерних бесед с верующими в большинстве городов и селений, которые ему довелось посетить с Иаковом и Иоанном. На одной из таких вечерних встреч молодой евангелист задал вопрос о гневе, и в ответ Учитель, среди прочего, сказал:

«Гнев — это материальное явление, которое, в общем смысле, выражает меру неспособности духовной природы поставить под свой контроль объединенную интеллектуальную и физическую природу. Гнев свидетельствует о нехватке терпимой братской любви, а также о недостаточном самоуважении и самообладании. Гнев подрывает здоровье, портит разум и препятствует духовному учителю человеческой души. Разве вы не читали в Писаниях, что „гнев убивает глупца“ и что „человек раздирает себя на части в гневе“? Что „терпеливый человек — человек большого ума“, а „раздражительный неразумен“? Все вы знаете, что „кроткий ответ смиряет гнев“ и что „оскорбительные слова возбуждают ярость“. „Благоразумие делает человека терпеливым“, в то время как „человек, неспособный держать себя в руках, подобен беззащитному городу с разрушенными стенами“. „Жесток гнев, и оскорбительна ярость“. „Сердитые поднимают ссору, и вспыльчивые умножают свои грехи“. „Не будь поспешен в духе, ибо гнев живет в груди глупцов“». В той же речи Иисус сказал: «Пусть ваши сердца исполнятся любовью настолько, чтобы вашему духовному проводнику было легко освободить вас от склонности давать выход взрывам животного гнева, несовместимым с богосыновством».

В тот же вечер Учитель говорил о желательности приобретения гармоничного характера. Он согласился с тем, что большинство людей должны посвятить себя овладению каким-то ремеслом, однако он отвергал любую тенденцию к чрезмерной специализации, к тому, чтобы человек становился узкомыслящим и ограниченным в своей жизни. Он обратил внимание на тот факт, что любая добродетель, доведенная до крайности, может стать пороком. Иисус всегда проповедовал умеренность и учил последовательности — соразмерному приспособлению к проблемам жизни. Он подчеркивал, что чрезмерное сочувствие и жалость могут привести к сильной эмоциональной неустойчивости, что энтузиазм может перерасти в фанатизм. Он обсудил то, что произошло с одним из их бывших товарищей, чье воображение привело его к фантастическим и непрактичным занятиям. В то же время он предупредил их об опасностях скуки, к которой приводит сверхконсервативная заурядность.

После этого Иисус рассмотрел опасности, связанные с отвагой и верой, которые порой ведут неразумные души к безрассудству и высокомерию. Он также показал, как благоразумие и осмотрительность, зашедшие слишком далеко, приводят к трусости и поражению. Он призывал своих слушателей стремиться к самобытности, избегая любой тенденции к эксцентричности. Он призывал к сочувствию без сентиментальности, жалости без лицемерия. Он учил почитанию, свободному от страха и суеверия.

Товарищей Иисуса поражало не столько то, что он говорил о гармоничном характере, сколько тот факт, что его собственная жизнь служила красноречивым примером его учения. И хотя эта жизнь была сопряжена с тяготами и бурями, он ни разу не дрогнул. Его враги постоянно расставляли ему ловушки, но ни разу не поймали его. Мудрецы и ученые пытались сбить его с толку, но он не оступился. Они старались запутать его в споре, однако его ответы были неизменно достойными, просветляющими и исчерпывающими. Когда его прерывали многочисленными вопросами, он всегда давал убедительные ответы, говоря по существу дела. Он никогда не прибегал к недостойным методам, сталкиваясь с постоянным давлением своих врагов, которые нападали на него, не чураясь никаких лживых, подлых и нечестных приемов.

Многим мужчинам и женщинам действительно приходится усердно заниматься каким-то определенным делом — профессией, которой они зарабатывают себе на жизнь; и тем не менее, весьма желательно, чтобы люди расширяли свое знакомство с существующей на земле жизнью в широком культурном диапазоне. Истинно образованные люди не могут не интересоваться жизнью и занятиями своих собратьев.

5. О ДОВОЛЬСТВЕ

Когда Иисус навещал группу евангелистов, работавших под началом Симона Зелота, на вечернем собрании Симон спросил его: «Учитель, почему одни люди намного счастливее и довольнее других? Есть ли какая-нибудь связь между довольством и религиозным опытом?» Иисус ответил Симону, в частности, следующее:

«Симон, некоторые люди от природы счастливее других. Многое, очень многое зависит от желания человека подчиняться водительству живущего в нем духа Отца. Разве ты не читал в Писаниях слова мудреца: „Дух человека — светильник Господа, испытывающий все глубины сердца“? А также то, что такие ведомые духом смертные говорят: „Прекрасна доля, выпавшая мне; да, мое наследство восхитительно“. „То малое, что есть у праведника, лучше богатства многих нечестивых“, ибо „добрый человек насытится из недр своих“. „Веселое сердце делает лицо веселым, и у такого человека всегда пир. Лучше быть бедным и почитать Господа, чем быть богатым, но иметь несчастья. Лучше есть блюдо зелени там, где любовь, чем откормленного быка там, где ненависть. Лучше немного приобрести правдой, чем много — обманом“. „Веселое сердце благотворно, как лекарство“. „Лучше малое с довольством, чем изобилие с печалью и томлением духа“.

Причиной многих переживаний человека является крушение его честолюбивых замыслов и оскорбленная гордость. Конечно, люди должны сами стремиться сделать свою жизнь на земле как можно лучше, но если усилия человека были искренними, то он должен, не унывая, принять свою участь и воспользоваться своей изобретательностью, дабы извлечь как можно больше из того, что выпало на его долю. Слишком многие неприятности человека произрастают на почве страха, таящегося в его собственной душе. „Нечестивый бежит, когда никто за ним не гонится“. „Нечестивые подобны разгневанному океану, который не может успокоиться, но воды которого поднимают грязь; нет мира нечестивым, говорит Бог“.

А потому ищите не ложного мира и мимолетной радости, а той твердости, которую создает вера, и той уверенности, которую дает богосыновство, ибо они приносят спокойствие, довольство и высшую радость в духе».

Иисус едва ли считал этот мир «долиной слез». Наоборот, он смотрел на него как на сферу рождения восходящих к Раю вечных и бессмертных духов, «долину создания души».

6. «СТРАХ ГОСПОДНИЙ»

Когда они были в Гамале, Филипп спросил Иисуса на вечернем собрании: «Учитель, почему Писания учат нас „бояться Господа“, в то время как ты хотел бы, чтобы мы взирали на небесного Отца без страха? Как нам согласовать эти учения?» И Иисус ответил Филиппу:

«Дети мои, меня не удивляет то, что вы задаете подобные вопросы. Вначале только страх мог научить человека благоговению, но я пришел раскрыть любовь Отца, чтобы привлечь вас к поклонению Вечному через пробуждение признательного встречного чувства в сыне в ответ на абсолютную и совершенную любовь Отца. Я хотел бы избавить вас от кабалы рабского страха, в объятиях которого вы подвергаете себя утомительному служению ревнивому и гневливому Богу-Царю. Я хотел бы рассказать вам, что Бог и человек связаны отношениями Отца и сына, чтобы с радостью вести вас к этому возвышенному небесному поклонению, — свободному поклонению любящему, справедливому и милосердному Богу-Отцу.

Выражение „страх Господний“ имело различные значения на протяжении последовательных эпох: от страха — через мучения и ужас — до трепета и благоговения. И теперь я хотел бы провести вас по восходящему пути от благоговения — через признание, осознание и благодарность — к любви. Когда человек признаёт только дела Божьи, он склоняется к страху перед Высшим; но когда человек начинает понимать и ощущать личность и характер живого Бога, он начинает всё больше любить такого благого и совершенного, всеобщего и вечного Отца. Именно в этом изменении отношения человека к Богу и заключается миссия Сына Человеческого на земле.

Разумным детям не нужно бояться своего отца, чтобы получать из его рук щедрые дары; однако, получив уже в изобилии то, что было посвящено им отцовской любовью к своим сынам и дочерям, эти горячо любимые дети начинают любить своего отца с ответной признательностью и в благодарность за столь щедрое благодеяние. Благость Бога ведет к раскаянию; благодетельность Бога ведет к служению; милосердие Бога ведет к спасению; любовь же Бога ведет к разумному и чистосердечному поклонению.

Ваши предки боялись Бога, потому что он был могущественным и таинственным. Вы будете поклоняться ему, потому что он величествен в любви, великодушен в милосердии и славен в истине. Могущество Бога пробуждает в человеческом сердце страх, однако благородство и праведность его личности порождает благоговение, любовь и добровольное поклонение. Почтительный и любящий сын не боится и не содрогается от страха даже перед могущественным и благородным отцом. Я пришел в этот мир заменить страх любовью, горе — радостью, ужас — уверенностью, рабскую кабалу и бессмысленные обряды — любвеобильным служением и благодарным поклонением. Для тех же, кто всё еще сидит во тьме, остается верной истина: „Истоки мудрости — в страхе перед Господом“. Когда же свет становится ярче, Божьи сыны склоняются к прославлению Бесконечного за то, чем он является, вместо того, чтобы бояться его за то, что он творит.

Когда дети малы и неразумны, их приходится увещевать, чтобы они уважали своих родителей; но когда они вырастают и становятся в некотором роде более признательны за те блага, которые дает им родительская опека и защита, они, через разумное уважение и растущую привязанность, поднимаются на тот уровень опыта, на котором их любовь к родителям как таковым превышает любовь за то, что родители для них сделали. Отец от природы любит свое дитя, однако дитя должно обрести любовь к отцу, пройдя путь от страха перед тем, что может сделать отец, — через трепет, ужас, зависимость и благоговение — к благодарной и нежной любви.

Вас учили, что вы должны „бояться Бога и соблюдать его заповеди, потому что в этом — весь долг человека“. Я же пришел дать вам новую и более высокую заповедь. Я хотел бы научить вас „любить Бога и учиться исполнять его волю, ибо такова высшая честь освобожденных Божьих сынов“. Ваших отцов учили „бояться Бога — Всемогущего Царя“. Я же учу вас: „Любите Бога — всемилостивого Отца“.

В царстве небесном, которое я пришел провозгласить, нет высокого и могущественного царя. Это царство представляет собой божественную семью. Всеобще признанным и безусловно почитаемым центром и главой этого обширного братства разумных существ является мой и ваш Отец. Я его Сын, и вы также его сыны. Поэтому извечной истиной является то, что вы и я суть братья на небесах, и это еще больше усиливается тем, что мы стали братьями во плоти в земной жизни. А потому перестаньте бояться Бога как царя или служить ему как хозяину; учитесь уважать его как Создателя; чтите его как Отца вашей духовной юности; любите его как милосердного защитника; и, наконец, поклоняйтесь ему как любящему и премудрому Отцу вашего более зрелого духовного осознания и признательности.

Из неверных представлений о небесном Отце произрастают ложные идеи о смирении и в значительной мере ваше лицемерие. По своей природе и происхождению человек может быть тленным червем, но когда в него вселяется дух моего Отца, этот человек становится божественным в своем предназначении. Дух, посвященный моим Отцом, обязательно вернется к божественному источнику и вселенскому уровню своего происхождения, и вместе с божественным духом душа смертного человека, который станет возрожденным дитя этого пребывающего в нем духа, обязательно взойдет к самому присутствию вечного Отца.

Смирение действительно к лицу смертному человеку, получающему все дары от небесного Отца, хотя всем таким верующим кандидатам на вечное восхождение в небесном царстве присуще божественное достоинство. Бессмысленные, рабские привычки показного и фальшивого смирения несовместимы с пониманием источника вашего спасения и осознанием участи вашей рожденной духом души. Смирение перед Богом совершенно уместно в глубине вашего сердца; скромность в отношениях с людьми похвальна; однако лицемерие нарочитой и показной покорности инфантильно и недостойно просвещенных сынов царства.

Вы правильно поступаете, смиряясь перед Богом и владея собой перед людьми, но пусть ваша кротость несет в себе духовное начало, вместо того чтобы являться насквозь лживой и эгоистической демонстрацией собственного превосходства. Слова пророка не случайны: „Живи смиренно перед Богом“, ибо хотя небесный Отец является Бесконечным и Вечным, он также пребывает „с теми, кто угнетен разумом и смирен духом“. Мой Отец презирает гордыню, ненавидит лицемерие и питает отвращение к пороку. Именно для того, чтобы подчеркнуть значение искреннего и совершенного доверия к милосердной поддержке и преданному водительству небесного Отца, я столь часто ссылаюсь на малое дитя как пример отношения разума и реакции духа, столь существенных для вхождения смертного человека в духовные реальности небесного царства.

Пророк Иеремия хорошо описал многих смертных, сказав: „На словах вы близки к Богу, но сердцем далеки“. И разве не читали вы сурового предупреждения пророка, сказавшего: „Священники его учат за плату, и провидцы его гадают за деньги. А между тем они проповедуют благочестие и заявляют, что с ними Господь“. Разве не предостерегали вас неоднократно против тех, кто „приветствует ближнего словами мира, а в сердце у них зло“, тех, чьи „речи льстивы, а сердце лживо“? Из всех мучений доверчивого человека самое страшное — быть „раненным в доме верного друга“».

7. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВИФСАИДУ

Посоветовавшись с Симоном Петром и получив одобрение Иисуса, Андрей велел Давиду послать из Вифсаиды гонцов к различным проповедническим группам с инструкциями завершить путешествие и вернуться в Вифсаиду в четверг, 30 декабря. В тот дождливый день все члены апостольской семьи и проповедники евангелия собрались к ужину в доме Зеведея.

Все они провели субботу вместе, разместившись в домах Вифсаиды и соседнего Капернаума, после чего были отпущены на две недели, получив возможность побывать в своих семьях, навестить друзей или порыбачить. Несколько дней, проведенных ими вместе в Вифсаиде, действительно прошли в атмосфере приподнятости и воодушевления; даже более опытные учителя извлекли для себя пользу из рассказов молодых проповедников, делившихся своими впечатлениями.

Из 117 евангелистов, участвовавших в этом втором проповедническом путешествии по Галилее, лишь около семидесяти пяти выдержали практическое испытание и после двухнедельного отдыха были готовы к служению. Иисус, вместе с Андреем, Петром, Иаковом и Иоанном, оставался в доме Зеведея, уделяя много времени беседам, посвященным благополучию и расширению царства.

ДОКУМЕНТ 150 ТРЕТЬЕ ПРОПОВЕДНИЧЕСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

Вечером в воскресенье, 16 января 29 года н. э., Абнер и апостолы Иоанна прибыли в Вифсаиду и на следующий день встретились с Андреем и апостолами Иисуса. Абнер и его товарищи обосновались в Хевроне и время от времени посещали Вифсаиду для таких встреч.

Среди многих вопросов, рассмотренных на этой встрече, была практика натирания больных специальным маслом при вознесении молитв об исцелении. Иисус в очередной раз отказался принять участие в их дебатах или высказать свое мнение относительно их выводов. Апостолы Иоанна всегда пользовались таким маслом, помогая больным и страждущим, и они пытались сделать это единым правилом для обеих групп, однако апостолы Иисуса не захотели связывать себя подобными правилами.

Во вторник, 18 января, в доме Зеведея в Вифсаиде к двадцати четырем апостолам присоединились около семидесяти пяти испытанных евангелистов для подготовки к началу третьего проповеднического путешествия по Галилее. Эта третья миссия продолжалась в течение семи недель.

Евангелисты были посланы группами по пять человек, в то время как большую часть времени Иисус и двенадцать путешествовали вместе, а когда того требовали обстоятельства, апостолы отправлялись по двое крестить верующих. В течение почти трех недель Абнер и его товарищи также трудились вместе с группами евангелистов, помогая им советами и крестя верующих. Они посетили Магдалу, Тивериаду, Назарет и все основные города и селения центральной и южной Галилеи — все места, где они побывали ранее, а также многие другие. Это была их последняя миссия в Галилее, не считая ее северных районов.

1. ЖЕНСКИЙ ЕВАНГЕЛИЧЕСКИЙ КОРПУС

Из всех дерзновенных поступков, совершенных Иисусом в течение своей земной жизни, наиболее поразительным было его внезапное объявление, сделанное вечером 16 января: «Завтра мы отберем десять женщин для служения делу царства». В начале двухнедельного периода, в течение которого апостолы и евангелисты, получив отпуск, отсутствовали в Вифсаиде, Иисус попросил Давида пригласить своих родителей назад в их дом и отправить гонцов, чтобы призвать в Вифсаиду десять благочестивых женщин, служивших в бывшем лагере и палаточном лазарете. Все эти женщины прослушали наставления для молодых евангелистов, однако ни они сами, ни их учителя не догадывались о том, что Иисус решится поручить им проповедовать евангелие царства и ухаживать за больными. Этими десятью женщинами, выбранными и уполномоченными Иисусом, были: Сусанна — дочь бывшего хазана назаретской синагоги; Иоанна — жена Хузы, эконома Ирода Антипы; Елисавета — дочь богатого еврея из Тивериады и Сепфориса; Марфа — старшая сестра Андрея и Петра; Рахиль — свояченица Иуды, смертного брата Учителя; Насанта — дочь Элмана, сирийского врача; Милка — двоюродная сестра апостола Фомы; Руфь — старшая дочь Матфея Леви; Селта — дочь римского центуриона и Агаман — вдова из Дамаска. Впоследствии Иисус добавил к этой группе еще двух женщин — Марию Магдалину и Ревекку, дочь Иосифа Аримафейского.

Иисус поручил этим женщинам создать свою собственную организацию и распорядился, чтобы Иуда обеспечил их средствами для приобретения снаряжения и вьючных животных. Десять женщин избрали своим руководителем Сусанну, а казначеем — Иоанну. Начиная с этого времени, они сами пополняли свою казну; никогда более не обращались они за помощью к Иуде.

Это было совершенно поразительное зрелище — женщины, которых в те времена не допускали даже в основное помещение синагоги, ограничивая их женской галереей, признанные в качестве полномочных учителей нового евангелия царства. Наказ, данный Иисусом этим десяти женщинам, которых он избрал для служения и обучения евангелию, стал провозглашением эмансипации, освободившим всех женщин на все времена. Впредь мужчина не должен был смотреть на женщин как на более низкое в духовном отношении существо. Это было явным потрясением даже для двенадцати апостолов. Хотя они много раз слышали слова Учителя о том, что «в царстве небесном нет богатых или бедных, свободных или рабов, мужчин или женщин — все в равной мере являются Божьими сынами и дочерями», они были буквально ошеломлены, когда он предложил официально направить этих десятерых женщин в качестве религиозных учителей и даже позволить им путешествовать вместе с ними. Этот шаг взбудоражил всю страну, и враги Иисуса нажили на нем огромный капитал. Но повсюду женщины, уверовавшие в благую весть, решительно поддерживали своих избранных сестер и горячо одобряли это запоздалое признание положения женщины в религиозной деятельности. И это освобождение женщин, дававшее им должное признание, практиковалось апостолами сразу же после того как Учитель покинул этот мир, хотя последующие поколения вернулись к прежним обычаям. На заре христианской церкви женщины, являвшиеся учителями и священниками, назывались диаконисами и пользовались всеобщим признанием. Однако Павел, соглашаясь со всем в теории, так и не сделал это частью своего личного отношения и сталкивался с трудностями при осуществлении данных требований на практике.

2. ОСТАНОВКА В МАГДАЛЕ

Когда апостольская партия вышла из Вифсаиды, женщины шли последними. Во время собраний они всегда сидели единой группой впереди и справа от говорящего. Всё больше женщин начинало верить в евангелие царства, и поначалу, когда у них возникало желание поговорить с Иисусом или с кем-нибудь из апостолов, это было источником больших осложнений и нескончаемого смущения. Теперь всё это изменилось. Когда кто-нибудь из женщин желал увидеть Учителя или поговорить с апостолами, они отправлялись к Сусанне и, в сопровождении одной из двенадцати женщин-евангелисток, сразу же принимались Учителем или одним из его апостолов.

Именно в Магдале женщины впервые продемонстрировали свою полезность и доказали, что их избрание было мудрым шагом. Андрей связал своих товарищей весьма строгими правилами относительно индивидуальной работы с женщинами, особенно с женщинами сомнительной репутации. Когда партия достигла Магдалы, эти десять женщин-евангелистов свободно посещали притоны и проповедовали благую весть непосредственно всем их обитателям. Помогая больным, эти женщины могли устанавливать близкие отношения с теми страждущими сестрами, которых они опекали. В результате служения в Магдале десяти женщин (впоследствии известных как двенадцать женщин), Мария Магдалина была обретена для царства. Череда несчастий, а также отношение к таким, как она, женщинам со стороны благопристойного общества привели к тому, что она оказалась в одном из гнусных притонов Магдалы. Именно Марфа и Рахиль объяснили Марии, что двери царства открыты даже для таких, как она. Мария уверовала в благую весть и на следующий день была крещена Петром.

Мария Магдалина превратилась в наиболее успешного проповедника евангелия в этой группе из двенадцати женщин-евангелистов. Как и Ревекка, она была избрана для служения в Иотапате примерно через четыре недели после своего обращения. Мария и Ревекка, вместе с другими женщинами этой группы, были с Иисусом на протяжении всей его оставшейся жизни на земле, преданно и успешно трудясь во имя просвещения и возвышения своих попранных сестер. И несмотря на то что в течение последнего и трагического эпизода земной драмы Иисуса все апостолы, кроме одного, бежали, эти женщины оставались на месте, и ни одна из них не отвергла и не предала его.

3. СУББОТА В ТИВЕРИАДЕ

По указанию Иисуса, Андрей передал женщинам организацию субботних богослужений апостольской группы. Это, конечно, означало, что они не могли проводиться в новой синагоге. Женщины поручили заниматься этим Иоанне, и встреча состоялась в парадном зале нового дворца Ирода, поскольку сам Ирод находился в это время в перейском городе Юлии. Иоанна прочитала отрывки из Писаний, где говорилось о труде женщин в религиозной жизни Израиля, упомянув Мириам, Дебору, Эсфирь и других.

Поздним вечером Иисус выступил перед объединенной группой с памятной речью «О волшебстве и суевериях». В те дни появление яркой и якобы новой звезды считалось знаком рождения на земле великого человека. Поскольку незадолго до того была обнаружена такая звезда, Андрей спросил у Иисуса, есть ли основания для подобных верований. Давая развернутый ответ на вопрос Андрея, Учитель приступил к тщательному обсуждению всей проблемы людских суеверий. Сказанное Иисусом можно резюмировать на современном языке следующим образом:

1. Пути звезд на небесах никоим образом не связаны с событиями человеческой жизни на земле. Астрономия является достойным научным занятием, однако астрология — это скопище суеверных заблуждений, которым нет места в евангелии царства.

2. Исследование внутренних органов недавно убитого животного не может сообщить что-либо о погоде, будущих событиях или исходе человеческих дел.

3. Духи умерших не возвращаются назад для общения с живыми — своими семьями или бывшими друзьями.

4. Амулеты и реликвии неспособны излечивать заболевания, предохранять от несчастий или воздействовать на злых духов. Вера в такие материальные средства воздействия на духовный мир является не чем иным, как диким суеверием.

5. Хотя бросание жребия и может служить удобным способом разрешения многих мелких трудностей, оно не служит методом определения божественной воли. Такие результаты — всего лишь материальная игра случая. Единственный способ общения с духовным миром заключается в духовном даре человека — пребывающем в нем духе Отца, а также излитом духе Сына и вездесущем влиянии Бесконечного Духа.

6. Ворожба, волшебство и колдовство суть предрассудки невежественных умов, равно как и заблуждения магии. Вера в магические числа, счастливые предзнаменования и дурные предвозвещения является чистым и необоснованным суеверием.

7. Толкование снов в значительной мере является суеверной и беспочвенной системой невежественных и фантастических спекуляций. Евангелие царства не должно иметь ничего общего со жрецами-прорицателями примитивной религии.

8. Добрые или злые духи не могут находиться в материальных символах из глины, дерева или металла; идолы являются всего лишь материалом, из которого они изготовлены.

9. Ритуалы заклинателей, чародеев, волшебников и колдунов берут свое начало в суевериях египтян, ассирийцев, вавилонян и древних ханаанеев. Амулеты и всевозможные магические формулы неспособны завоевать благорасположение добрых духов или уберечь от мнимых злых духов.

10. Иисус разоблачил и осудил их веру в чары, суд божий, колдовство, проклятия, приметы, корни мандрагоры, завязанную узлом веревку и все другие виды невежественных и порабощающих суеверий.

4. ОТПРАВКА АПОСТОЛОВ ПО ДВОЕ

На следующий вечер, собрав двенадцать апостолов, апостолов Иоанна и вновь назначенную группу женщин, Иисус сказал: «Вы сами видите: жатва предстоит великая, но мало работников. Так молите же Господина этой жатвы, чтобы послал побольше работников на поля. Пока я буду утешать и наставлять новых учителей, я хотел бы отправить опытных учителей по двое, чтобы они могли быстро обойти всю Галилею, проповедуя евангелие царства, пока еще можно заниматься этим в мире». После этого он назвал пары апостолов, которых собирался отправить в путь, и это были: Андрей и Петр, Иаков и Иоанн Зеведеевы, Филипп и Нафанаил, Фома и Матфей, Иаков и Иуда Алфеевы, Симон Зелот и Иуда Искариот.

Иисус договорился о дне встречи двенадцати в Назарете и на прощание сказал: «Во время этого путешествия не входите в языческие города и в Самарию, а идите к заблудшим овцам дома Израиля. Проповедуйте евангелие царства и возвещайте спасительную истину о том, что человек есть сын Божий. Помните, что ученик не выше своего учителя, а слуга не выше своего господина. Ученик должен быть доволен, если уподобится своему учителю, а слуга должен быть доволен, если уподобится своему господину. Если некоторые люди посмели назвать главу дома пособником Вельзевула, не тем ли хуже назовут его домочадцев! Но вы не должны бояться этих неверующих врагов. Я заявляю вам, что всё скрытое выйдет наружу, и всё тайное станет явным. Тому, чему я учил вас в личных беседах, учите с мудростью открыто. То, что раскрыл вам во внутренних покоях, в должное время вам предстоит возвещать с крыш домов. Говорю вам, мои друзья и ученики, не бойтесь тех, кто может убить ваше тело, но над душой не имеет власти; вместо этого доверьтесь Ему, способному поддержать тело и спасти душу.

Разве нельзя купить двух воробьев за медный грош? Однако я заявляю, что ни один из них не забыт в глазах Божьих. Разве вы не знаете, что даже волосы на ваших головах сосчитаны? Так не бойтесь: вы стоите больше, чем множество воробьев. Не стыдитесь моего учения; идите в путь, возвещая мир и добрую волю, но не обманывайтесь: не всегда ваша проповедь будет нести мир. Я пришел, чтобы принести на землю мир, но когда люди отвергают мой дар, то получают вражду и смятение. Когда вся семья принимает евангелие царства, в таком доме воистину воцаряется мир; когда же одни члены семьи вступают в царство, а другие отвергают евангелие, то такая рознь ведет только к горю и печали. Ревностно трудитесь над спасением всей семьи, чтобы врагами человека не стали его домашние. Но если вы сделали всё, что могли, для всех в каждой семье, то я заявляю вам, что тот, кто любит отца или мать больше этого евангелия, недостоин царства».

Выслушав эти слова, двенадцать собрались в путь. И в очередной раз они увиделись друг с другом только в Назарете, куда согласно решению Иисуса они пришли для встречи с Учителем и другими учениками.

5. ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ, ЧТОБЫ СПАСТИСЬ?

Однажды вечером в Сунеме, после того как апостолы Иоанна вернулись в Хеврон, а апостолы Иисуса были попарно отправлены в путь, Иисус учил группу, состоявшую из двенадцати новых евангелистов, трудившихся под руководством Иакова, и двенадцати женщин. Рахиль задала Иисусу вопрос: «Учитель, что отвечать нам, когда женщины спрашивают у нас: „Что мне делать, чтобы спастись?“» В ответ Иисус сказал:

«Когда мужчины и женщины спрашивают, что им следует делать для спасения, вы должны отвечать: верьте в это евангелие царства; примите божественное прощение. Через веру осознайте пребывающего в вас духа Божьего, принятие которого сделает вас сыном Божьим. Разве не читали вы в Писаниях то место, где сказано: „В Господе моя праведность и сила“? А также то место, где Отец говорит: „Праведность моя близка; скоро я вас спасу, и власть моя обнимет мой народ“. „Радоваться будет моя душа в любви Божьей, ибо он дал мне одежды спасения, в ризы праведности одел меня“. Разве вы также не читали об Отце, что нарекут имя ему: „Господь — праведность наша“. „Снимите с него грязные отрепья самодовольства и облеките моего сына в одеяние божественной праведности и вечного спасения“. Извечна истина о том, что „справедливые верой будут живы“. Вход в царство Отца свободен, однако для продолжения пребывания в царстве совершенно необходим прогресс — рост в благодати.

Спасение есть дар Отца, раскрываемый его Сынами. С вашей стороны, принятие спасения через веру приобщает вас к божественной сущности, делает вас сыном или дочерью Бога. Вера оправдывает вас; вера спасает вас; и та же самая вера вечно движет вас по пути постепенного обретения божественного совершенства. Вера оправдала Авраама и позволила ему осознать спасение благодаря учениям Мелхиседека. Веками та же самая вера спасала сынов человеческих, однако ныне Сын пришел от Отца, чтобы сделать спасение более реальным и приемлемым».

Когда Иисус умолк, все, кто слышал его благодатные слова, чрезвычайно обрадовались, и в последующие дни они с новой силой, с удвоенной энергией и энтузиазмом продолжали возвещать евангелие царства. И женщины возрадовались вдвойне, ибо узнали, что и они участвуют в планах установления царства на земле.

Подводя итог, Иисус сказал: «Вы не можете купить спасение; вы не можете заработать праведность. Спасение — это Божий дар, а праведность — естественный результат рожденного в духе и вступившего в царство Божьего сына. Не потому спасетесь вы, что живете праведной жизнью; наоборот: вы живете праведной жизнью потому, что уже спасены, признали сыновство как дар Божий и служение в царстве как высшее наслаждение в жизни на земле. Когда люди поверят в это евангелие, которое является откровением Божьей благости, они будут побуждаться к добровольному покаянию во всех известных грехах. Осознание сыновства несовместимо с желанием грешить. Верующие в царство жаждут праведности и стремятся к божественному совершенству».

6. ВЕЧЕРНИЕ УРОКИ

На вечерних беседах Иисус говорил на многие темы. За оставшееся время, до того как они собрались в Назарете, он обсудил такие темы, как «Божья любовь», «Сны и видения», «Злоба», «Смиренность и кротость», «Мужество и верность», «Музыка и поклонение», «Служение и послушание», «Гордость и высокомерие», «Прощение в отношении к покаянию», «Мир и совершенство», «Злословие и зависть», «Зло, грех и искушение», «Сомнения и неверие», «Мудрость и поклонение». Ввиду отсутствия старших апостолов, младшие группы мужчин и женщин более активно участвовали в этих беседах с Учителем.

Проведя два-три дня с одной группой из двенадцати евангелистов, Иисус шел дальше, чтобы присоединиться к другой группе, узнавая о местонахождении и перемещениях всех этих тружеников от гонцов Давида. Поскольку для женщин это путешествие было первым, они проводили большую часть времени с Иисусом. Благодаря гонцам, каждая из групп обладала исчерпывающей информацией о ходе путешествия, и известия о других группах всегда служили источником воодушевления для этих удаленных друг от друга и разлученных тружеников.

До того как расстаться, было условлено, что двенадцать апостолов, вместе с евангелистами и женским корпусом, соберутся в Назарете для встречи с Учителем в пятницу, 4 марта. Соответственно, к этому времени различные группы апостолов и евангелистов начали стекаться со всех районов центральной и южной Галилеи в Назарет. К вечеру Андрей и Петр, прибывшие последними, достигли лагеря, расположенного на холмах к северу от города и разбитого теми, кто прибыл раньше других. Для Иисуса это было первым посещением Назарета с тех пор, как он приступил к своему общественному служению.

7. ПРЕБЫВАНИЕ В НАЗАРЕТЕ

В эту пятницу, пополудни, Иисус шел по Назарету; никто не обращал на него внимания, никто его не узнавал. Он миновал дом, где прошло его детство, столярную мастерскую и провел полчаса на холме, где он так любил бывать подростком. Со дня своего крещения Сын Человеческий не испытывал такого наплыва человеческих эмоций, всколыхнувших его душу. Спускаясь с холма, он услышал знакомые звуки трубы, оповещающей о заходе солнца, — трубы, которую он столько раз слышал мальчиком, подрастая в Назарете. Прежде чем вернуться в лагерь, он прошел мимо синагоги, где он учился в школе, и в его памяти всплывали многочисленные воспоминания детства. Ранее в тот же день Иисус послал Фому договориться с начальником синагоги о выступлении с проповедью на утреннем богослужении.

Назаряне никогда не славились благочестием и праведностью. С годами это селение всё больше заражалось низкими моральными устоями соседнего Сепфориса. В течение всей юности и отрочества Иисуса назаряне расходились во мнениях о нем; многие были возмущены его переездом в Капернаум. Хотя жители Назарета много слышали о деяниях своего бывшего столяра, их оскорбило то, что он не включил родное селение ни в одно из своих предыдущих путешествий. Конечно, они знали о славе Иисуса, однако большинство горожан были недовольны тем, что он не совершил ни одного из своих чудес в городе своей юности. Уже многие месяцы назаряне обсуждали Иисуса, но в целом их мнения о нем были неблагоприятными.

Поэтому вернувшегося домой Учителя ждал не теплый прием, а атмосфера откровенной вражды и ожесточенной критики. Но это было не всё. Зная, что он собирается провести субботу в Назарете, и ожидая, что он выступит в синагоге, его враги наняли много грубых и неотесанных мужчин, которые должны были досаждать ему и чинить всяческие неприятности.

Большинство старших друзей Иисуса, включая не чаявшего в нем души хазана — его учителя в юные годы, — либо умерли, либо покинули Назарет, а молодое поколение, снедаемое глубокой завистью, было склонно возмущаться его славой. Они уже не помнили его былой преданности семье отца и жестоко критиковали его за то, что он не навещал своего брата и замужних сестер, живших в Назарете. Отношение к Иисусу со стороны его семьи также подогревало эти недобрые чувства среди горожан. Ортодоксальные евреи позволили себе критиковать Иисуса даже за то, что в это субботнее утро он слишком быстрым шагом шел в синагогу.

8. СУББОТНЕЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ

В ту субботу выдался прекрасный день, и весь Назарет, как друзья, так и враги, отправились в синагогу послушать своего бывшего земляка. Многим из апостольского окружения пришлось остаться за стенами синагоги, которая не смогла вместить всех желающих. Юношей Иисус часто выступал в этом храме, и в то утро, когда начальник синагоги передал ему свиток со священными письменами для прочтения отрывка из Писаний, никто из присутствовавших, казалось, не вспомнил, что это был тот самый манускрипт, который Иисус подарил этой синагоге.

В тот день богослужение проводилось точно так же, как и в те времена, когда Иисус приходил сюда мальчиком. Вместе с начальником синагоги он поднялся на кафедру, и служба началась с произнесения двух молитв: «Благословен Господь, Царь мира, образующий свет и творящий тьму, создающий мир и сотворяющий всё; кто, в милосердии своем, дает свет земле и тем, кто пребывает на ней в благости, день за днем и каждый день, возрождает чудеса творения. Благословен Господь наш Бог за славу его творений и за светила, льющие свет и сотворенные им для похвалы своей. Селах. Благословен Господь наш Бог, образовавший светила».

После короткой паузы они произнесли вторую молитву: «Велика любовь, которую Господь наш Бог неизменно являет нам; огромно сострадание, переполняющее сердце Отца и Царя, жалеющего нас во имя наших отцов, которые верили ему. Ты научил их уставам жизни; будь милостив к нам и научи нас. Просвети глаза наши законом; побуди сердца наши хранить верность твоим заповедям; соедини сердца наши в любви и страхе пред твоим именем, и да не устыдимся до скончания века. Ибо ты Бог, дающий спасение, и ты избрал нас из всех наций и языков, и в истине привел нас к своему великому имени, — слава тебе, — дабы с любовью возносили мы хвалу твоему единству. Благословен Господь, в любви избравший свой народ Израиля».

Затем прихожане произнесли шему — еврейский символ веры. Этот ритуал заключался в повторении многочисленных отрывков из закона и означал, что молящиеся принимали на себя бремя небесного царства, равно как и бремя заповедей на дневное и ночное время.

После этого была прочитана третья молитва: «Воистину ты — Ягве, наш Бог и Бог наших отцов; наш Царь и Царь наших отцов; наш Спаситель и Спаситель наших отцов; наш Создатель и оплот нашего спасения; наша помощь и наш освободитель. Имя твое предвечно, и нет Бога иного, кроме тебя. Новыми песнями воспевали на берегу твое имя те, кому ты даровал избавление; в один голос прославляли они тебя и называли своим Царем, говоря: Ягве владыкой будет в мире бескрайнем. Благословен Господь, спасающий Израиль».

Затем начальник синагоги занял свое место перед ковчегом — то есть шкафом, где хранились священные письмена, — и приступил к чтению девятнадцати благодарственных молитв, или благодарений. Однако в данном случае было желательно сократить службу, чтобы у высокого гостя осталось больше времени на свое выступление; поэтому были прочитаны только первое и последнее благодарения. Первое звучало так: «Благословен Господь наш Бог и Бог наших отцов — Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова; великий, могучий и грозный Бог, который являет милосердие и доброту, который всё сотворяет, который помнит благодатные обещания, данные нашим отцам, и спасает их детей ради своего имени, в любви. О царь, помощник, спаситель и защитник! Благословен ты, о Ягве, защитник Авраама».

Затем прозвучало последнее благодарение: «Одари же свой народ Израиля великим вечным миром, ибо ты — Царь и Господь всякого мира. Угодно тебе благословлять Израиль миром во все времена и во всякий час. Благословен ты, Ягве, благословляющий миром свой народ Израиля». Пока начальник синагоги читал благодарения, прихожане не смотрели на него. Вслед за благодарениями он произнес подобающую для данного случая молитву в свободной форме, и когда он закончил ее, все прихожане отозвались дружным «аминь».

После этого хазан подошел к ковчегу и вынул свиток, который он передал Иисусу, чтобы тот прочитал отрывок из Писаний. Обычно приглашалось семь человек, читавших не менее трех стихов из закона, однако в данном случае этот обычай был нарушен, чтобы позволить гостю прочитать выбранный им самим отрывок. Взяв свиток, Иисус встал и начал читать из Второзакония: «Ибо заповедь, которую я даю вам сегодня, не скрыта от тебя и не далека. Эта заповедь — не на небе, и вы не можете сказать: „Кто поднимется на небеса и принесет ее нам, чтобы мы услышали ее и исполняли?“ Эта заповедь не на другом краю света, и вы не можете сказать: „Кто для нас пересечет море и принесет ее нам, чтобы мы услышали и исполняли ее?“ Нет, это слово жизни очень близко к вам — прямо перед вами и в ваших сердцах, чтобы вы могли знать его и подчиняться ему».

Закончив читать из закона, он перешел к Исайе и продолжал: «Господь вложил в меня свой дух, ибо он избрал меня благовествовать нищим. Он послал меня возвещать свободу пленным и прозрение слепым, освобождать мучеников и проповедовать благоприятный Господний год».

Иисус закрыл книгу и, отдав ее начальнику синагоги, сел и обратился к людям с речью. Он начал ее словами: «Ныне свершилось писание это». И затем в течение почти пятнадцати минут Иисус говорил о «сынах и дочерях Божьих». Многим понравилась его речь, и они восхищались его благодатными словами и мудростью.

Обычно после официальной части богослужения выступающий оставался в синагоге, чтобы те, кто хотел, могли задать свои вопросы. Так и в это субботнее утро Иисус сошел с кафедры в толпу, и люди устремились к нему с вопросами. Среди них было много скандальных личностей, затевавших недоброе, а по краям толпы сновали выродки, нанятые чинить Иисусу неприятности. Многие ученики и евангелисты, не попавшие в синагогу, устремились теперь внутрь и быстро поняли, что назревают неприятности. Они попытались увести Учителя, но он отказался уйти с ними.

9. НАЗАРЕТ ОТВЕРГАЕТ ИИСУСА

В синагоге Иисус оказался окруженным огромной толпой врагов и горсткой своих последователей, и в ответ на их грубые вопросы и зловещие насмешки он, полушутя, ответил: «Да, я сын Иосифа; я тот самый плотник, и меня не удивляет, что вы напоминаете мне пословицу „врач, исцели самого себя“ и требуете от меня совершить в Назарете то, что, как вы слышали, я совершал в Капернауме; но я призываю вас в свидетели сказанного еще в Писаниях: „Не бывает пророк без чести — разве только в своей родной стране и среди своего народа“».

Однако они напирали на него, обвиняюще тыча в него пальцами и говоря: «Ты считаешь себя лучше жителей Назарета; ты уехал отсюда, хотя твой брат — простой труженик, а сестры по-прежнему живут среди нас. Мы знаем твою мать, Марию. Где они сегодня? О тебе сказывают диковинное, но мы видим, что, вернувшись в родные места, ты не творишь чудес». Иисус ответил им: «Я люблю людей, живущих в городе, где я вырос, и я был бы рад, если бы все вы могли войти в царство небесное, но не мне решать за Бога, как ему действовать. Благодать преобразует в ответ на живую веру тех, кто ее получает».

Иисус смог бы добродушно совладать с толпой и успешно умиротворить даже самых агрессивных своих врагов, если бы не тактический просчет одного из апостолов — Симона Зелота, который, вместе с молодым евангелистом Нагором, собрал в толпе группу друзей Иисуса и воинственно потребовал от врагов Учителя, чтобы те убирались вон. Иисус уже давно внушал апостолам, что кроткий ответ смиряет гнев, однако его последователи не привыкли к тому, что с их любимым наставником, которого они столь охотно называют Учителем, обращаются с такой грубостью и пренебрежением. Это было уже слишком; они не смогли сдержать своего страстного и бурного негодования, чем только пробудили инстинкт толпы в этом сборище дикарей и безбожников. Возглавляемые наемными бродягами, эти негодяи схватили Иисуса, выволокли его из синагоги и подтащили к уступу находившегося поблизости крутого утеса, намереваясь сбросить его вниз, где он разбился бы насмерть. Но когда они уже были готовы столкнуть его с обрыва, Иисус внезапно обернулся к своим врагам и, глядя на них, спокойно сложил руки на груди. Он не произнес ни слова, однако его друзья онемели от изумления, когда он двинулся вперед и толпа расступилась перед ним, позволив ему пройти невредимым.

В сопровождении своих сторонников Иисус проследовал в лагерь, где они обсудили всё происшедшее. В тот же вечер, выполняя распоряжение Иисуса, они приготовились ранним утром следующего дня вернуться в Капернаум. Эта бурная концовка третьего проповеднического путешествия отрезвила всех последователей Иисуса. Они начали понимать смысл некоторых его учений; они начали осознавать, что царство придет только через многие страдания и горькие разочарования.

Они покинули Назарет в воскресенье утром и, следуя различными путями, собрались в Вифсаиде к полудню в четверг, 10 марта. И они представляли собой не отряд победоносных, полных энтузиазма и преодолевающих любые преграды проповедников, а группу трезвых, серьезных и лишенных иллюзий учителей евангелия истины.

ДОКУМЕНТ 151 ВРЕМЯ ОЖИДАНИЯ И ОБУЧЕНИЯ У МОРЯ

К 10 марта все группы учителей и проповедников вновь собрались в Вифсаиде. В четверг вечером и в пятницу многие из них вышли в море для рыбной ловли, а в субботу днем они посетили синагогу, чтобы послушать выступление престарелого дамасского еврея о славе отца евреев, Авраама. Большую часть этого субботнего дня Иисус провел в одиночестве в горах. В тот же день вечером Учитель больше часа говорил собравшимся группам о «смысле превратностей судьбы и духовной ценности разочарования». Это стало достопамятным событием, и его слушатели никогда не забывали полученных от него наставлений.

Иисус всё еще переживал горечь недавнего отвержения в Назарете; апостолы заметили в его неизменно бодром расположении духа примесь своеобразной печали. Большую часть времени с ним были Иаков и Иоанн, ибо Петр был перегружен многочисленными обязанностями, связанными с заботой о новом корпусе евангелистов и управлением его деятельностью. В ожидании отбытия в Иерусалим на Пасху женщины посещали дома, учили евангелию и помогали больным в Капернауме, а также окрестных городах и селах.

1. ПРИТЧА О СЕЯТЕЛЕ

Примерно в это же время Иисус стал пользоваться притчами как методом обучения народа, столь часто собиравшегося вокруг него. Из-за того, что он проговорил с апостолами и другими людьми далеко за полночь, мало кто поднялся в это воскресное утро к завтраку. Поэтому Иисус в одиночестве отправился на берег и сел в лодку. Здесь, в старой рыбацкой лодке Андрея и Петра, всегда находившейся в его распоряжении, он обдумывал дальнейшие шаги по расширению царства. Однако уединение Учителя было недолгим. Вскоре сюда стали прибывать люди из Капернаума и окрестных сел, и к десяти часам утра на берегу перед лодкой Иисуса собралось около тысячи человек, шумно требовавших внимания. К тому времени Петр был уже на ногах. Пробравшись к лодке, он спросил у Иисуса: «Учитель, поговорить мне с ними?» Но Иисус ответил: «Не надо, Петр, я расскажу им одну историю». И он начал рассказывать притчу о сеятеле — одну из первых в длинном ряду таких притч, рассказанных следовавшим за ним толпам. В этой лодке было высокое сиденье, на котором он сидел (ибо обычно учителя говорили сидя), обращаясь к собравшейся на берегу толпе. После краткого вступительного слова Петра Иисус сказал:

«Вышел сеятель сеять, и когда разбрасывал семена, некоторые упали возле дороги и были втоптаны в землю и склеваны птицами. Другие семена попали на каменистую почву, где не было достаточно земли, и вскоре проросли, ибо слой земли там был неглубокий. Но когда взошло солнце, оно опалило ростки, так как у них не было корней, которые питали бы их влагой. Другие семена упали среди колючек, и когда колючки выросли, они заглушили ростки, так что те не дали зерна. Оставшиеся семена упали на благодатную почву. Они пустили ростки и стали плодоносить и принесли урожай, дав в тридцать, в шестьдесят и в сто раз больше зерен, чем было посеяно». И, рассказав эту притчу, он сказал народу: «Имеющий уши да услышит».

Апостолы и их спутники были чрезвычайно озадачены манерой, в которой Иисус учил людей. Они долго обсуждали это между собой, а вечером, в саду у дома Зеведея, Матфей спросил у Иисуса: «Учитель, в чём смысл загадочных высказываний, с которыми ты обращаешься к народу? Почему ты предлагаешь притчи тем, кто ищет истину?» И Иисус ответил:

«Всё это время я терпеливо наставлял вас. Вам дано знать тайны царства небесного, однако отныне непрозорливым толпам и тем, кто стремится погубить нас, тайны царства будут выражаться в виде притчей. И мы будем поступать так для того, чтобы те, кто действительно желает войти в царство, могли постичь смысл учения и обрести спасение, в то время как те, кто слушает только для того, чтобы заманить нас в ловушку, были бы еще больше сбиты с толку — они будут смотреть, но не увидят, будут слушать, но не услышат. Дети мои, разве не понимаете вы закон духа, который гласит: тот, кому дано, получит еще больше, и будет у него предостаточно; у того же, кому не дано, отнимется и то, что у него есть? Поэтому отныне я буду говорить с людьми в основном притчами, дабы наши друзья и те, кто желает знать истину, могли обрести то, что они ищут, в то время как наши враги и те, кто не любит истину, слушали бы, не разумея, что слышат. Многие из этих людей не идут путем истины. Именно такие непрозорливые души имел в виду пророк, когда сказал: „Ибо огрубело сердце этого народа; их уши не слышат, и глаза их закрыты, чтобы не видеть истину и не понимать ее сердцем“».

Апостолы не поняли всего смысла слов Учителя. Пока Андрей и Фома продолжали говорить с Иисусом, Петр и остальные апостолы перешли в другую часть сада, где приступили к откровенной и длительной дискуссии.

2. ТОЛКОВАНИЕ ПРИТЧИ

Петр и собравшаяся вокруг него группа апостолов пришли к заключению, что притча о сеятеле является аллегорией, каждый элемент которой заключает в себе скрытый смысл, и решили пойти к Иисусу за объяснением. Поэтому Петр подошел к Учителю и сказал: «Мы неспособны проникнуть в смысл этой притчи, и мы желаем, чтобы ты объяснил ее нам, ибо ты сказал, что нам дано знать тайны царства». Услышав эти слова, Иисус сказал: «Сын мой, я ничего не хочу утаивать от вас, но что, если вначале вы расскажете мне, о чём вы говорили; каково ваше толкование этой притчи?»

На мгновение наступила тишина, а затем Петр сказал: «Учитель, мы много говорили об этой притче, и вот толкование, к которому я пришел. Сеятель — это проповедник царства, семя — слово Божье. Семена, упавшие у дороги, означают тех, кто не понимает евангельского учения. Птицы, которые похитили семена, упавшие на твердую землю, означают Сатану, или лукавого, похищающего посеянное в сердцах невежд. Семена, упавшие на каменистую почву и быстро взошедшие, означают тех поверхностных и легкомысленных людей, которые, услышав благую весть, принимают ее с радостью; однако из-за того, что истина не укореняется в глубоком понимании, их рвение оказывается недолговечным перед лицом испытаний и гонений. Когда приходит беда, эти верующие спотыкаются; соблазненные, они отступают. Семена, упавшие среди колючек, означают тех, кто с готовностью слушает проповедь, но позволяет мирской суете и обольщению богатства заглушить слово истины, которое становится бесплодным. Семена же, попавшие в благодатную почву, взошедшие и принесшие урожай, — одни в тридцать раз, другие в шестьдесят раз, а иные в сто раз, — означают тех, кто, услышав истину, принимает ее с разной мерой понимания ввиду различных интеллектуальных способностей, что проявляется в различной мере религиозного опыта».

Выслушав толкование притчи, предложенное Петром, Иисус спросил у других апостолов, нет ли у них своих предложений. Только Нафанаил откликнулся на это приглашение. Он сказал: «Учитель, хотя я понимаю, что в том толковании притчи, которое предложил Симон Петр, есть много хорошего, я не полностью согласен с ним. Вот как я понимаю притчу. Семена означают евангелие царства, сеятель — посланников царства. Семена, упавшие у дороги на твердую землю, означают тех, кто мало что слышал о евангелии, а также тех, кто равнодушен к этой проповеди и ожесточил свое сердце. Птицы, которые склевали упавшие у дороги семена, означают образ жизни людей, соблазны зла и желания плоти. Семена, упавшие меж камней, — это те эмоциональные души, которые быстро принимают новое учение и столь же быстро отказываются от истины, столкнувшись с трудностями и реальностями жизни, соответствующей этой истине; им не хватает духовного постижения. Семена, упавшие среди колючек, означают тех, кого привлекают истины евангелия: они хотели бы следовать его учениям, но им мешает упоенность собственной жизнью, ревность, зависть и перипетии человеческого существования. Те семена, которые упали на добрую почву и приносят плоды — одни в тридцать раз, другие в шестьдесят раз, а иные в сто раз, — означают различную природную способность мужчин и женщин, в разной мере наделенных духовным озарением, понять истину и отозваться на ее духовные учения».

Когда Нафанаил умолк, среди апостолов и их товарищей разгорелся серьезный спор. Вспыхнули жаркие дебаты: некоторые отстаивали правильность толкования, предложенного Петром, в то время как почти столько же спорящих защищали объяснение Нафанаила. Тем временем Петр и Нафанаил перешли в дом, где продолжили настойчивые и решительные попытки переубедить друг друга.

Учитель позволил этим разногласиям достичь апогея; после этого он хлопнул в ладоши и подозвал их к себе. Когда все снова собрались вокруг него, он сказал: «Прежде чем я расскажу вам об этой притче, хотел бы кто-нибудь из вас что-либо добавить?» На мгновение наступила тишина, после чего Фома произнес: «Да, Учитель, я хотел бы сказать несколько слов. Я помню, что когда-то ты предупреждал нас опасаться именно этого. Ты говорил нам, что примеры, которыми мы пользуемся в своих проповедях, должны быть подлинными историями, а не выдумками, и что мы должны выбирать историю, наилучшим образом иллюстрирующую одну центральную и важнейшую истину, которую мы хотели бы раскрыть людям, и что использовав так свой рассказ, мы не должны пытаться извлечь духовный смысл из всех его второстепенных деталей. Я считаю, что и Петр, и Нафанаил ошибаются в своих толкованиях данной притчи. Я восхищаюсь их способностью предлагать свои толкования, однако я точно так же уверен в том, что любые попытки извлечь духовные аналогии из всех элементов притчи, заимствованной из природы, могут только привести к путанице и серьезному искажению понимания истинной цели такой притчи. Моя правота полностью подтверждается тем, что если час назад все мы были единодушны, то сейчас мы разделились на две группы, придерживающиеся различных мнений по поводу этой притчи, — причем мы столь ревностно отстаиваем свои взгляды, что это, по-моему, не дает нам возможности до конца осознать великую истину, которую ты имел в виду, когда рассказывал народу эту притчу и впоследствии просил нас высказать о ней свое мнение».

После слов Фомы все притихли. Он заставил их вспомнить, чему их учил Иисус в предыдущих случаях, и прежде, чем Иисус продолжил говорить, Андрей встал и сказал: «Я уверен в том, что Фома прав, и я хотел бы, чтобы он рассказал нам, какой смысл он придает притче о сеятеле». Иисус кивком дал знак Фоме продолжать, и тот сказал: «Братья мои, я не хотел затягивать это обсуждение, однако если вы того желаете, я скажу следующее: я полагаю, эта притча прозвучала для того, чтобы научить нас одной великой истине. И истина эта состоит в том, что сколь бы преданно и действенно мы ни выполняли наше божественное поручение, наше обучение евангелию царства будет сопровождаться переменным успехом; и что все такие различия в результатах объясняются непосредственно теми условиями, которые заключены в обстоятельствах нашего служения, — обстоятельствах, почти или полностью нам неподвластных».

Когда Фома умолк, большинство его товарищей-проповедников были почти уже готовы согласиться — даже Петр и Нафанаил устремились к нему, чтобы поговорить с ним, — но тут Иисус поднялся и сказал: «Молодец, Фома; ты проник в истинный смысл притч; однако и Петр, и Нафанаил принесли всем вам не меньшую пользу, ибо показали всю опасность попыток превращать мои притчи в аллегории. В своей душе вы можете с пользой для себя давать волю умозрительным фантазиям, но вы совершаете ошибку, когда стремитесь использовать такие выводы в своих публичных уроках».

Теперь, когда напряжение спало, Петр и Нафанаил поздравили друг друга со своими толкованиями и, за исключением близнецов Алфеевых, каждый из апостолов попытался предложить собственное объяснение притчи о сеятеле, прежде чем удалиться на покой. Даже Иуда Искариот предложил весьма правдоподобное толкование. Двенадцать часто пытались истолковать между собой притчи Учителя в качестве аллегорий, но они уже никогда не воспринимали такие рассуждения всерьез. Этот вечер принес апостолам и их товарищам огромную пользу, тем более что с этого времени Иисус всё чаще использовал притчи в своих публичных проповедях.

3. ЕЩЕ О ПРИТЧАХ

Апостолам настолько понравились притчи, что весь следующий вечер был посвящен дальнейшему их обсуждению. Иисус открыл вечернюю беседу словами: «Мои возлюбленные, когда вы учите, всегда принимайте во внимание конкретных людей, дабы приспособить излагаемую истину к тем умам и сердцам, которые внимают вам. Когда вы стоите перед толпой людей, обладающих различными интеллектуальными способностями и темпераментом, вы не можете обращаться с отдельной речью к каждому из типов слушающих, однако вы можете рассказать историю, передающую смысл вашего учения. И каждая группа, даже каждый индивидуум, будут способны по-своему истолковать вашу притчу соответственно своим интеллектуальным и духовным способностям. Пусть светит ваш огонь, но делать это нужно мудро и осмотрительно. Никто, зажигая светильник, не покрывает его сосудом и не прячет под кровать; наоборот, его ставят на подставку, чтобы все могли видеть свет. Позвольте сказать вам: нет ничего тайного в царстве небесном, что не сделается явным; и нет ничего скрываемого, что не станет когда-нибудь известным. Со временем на всё это будет пролит свет. Думайте не только о народе — как он слышит истину; будьте внимательны и к себе — к тому, как слышите вы. Помните то, о чём я говорил вам много раз: тот, кому дано, получит еще больше; у того же, кому не дано, отнимется и то, что, как он считает, у него есть».

На современном языке, дальнейшее обсуждение притч и новые наставления относительно их толкования можно вкратце выразить следующим образом:

1. Иисус не советовал пользоваться баснями или аллегориями при обучении евангельским истинам. Однако он рекомендовал широко использовать притчи, в особенности притчи, заимствованные из природы. Он отметил ценность использования аналогии, существующей между природным и духовным мирами, как средством обучения истине. Он часто называл мир природы «нереальной и ускользающей тенью духовных реальностей».

2. Иисус рассказал три-четыре притчи из священных книг иудеев, обратив внимание на то, что этот прием обучения не является чем-то новым. Тем не менее, он стал практически новым методом обучения в том виде, в каком Иисус использовал его с этого времени.

3. Объясняя апостолам ценность притч, Иисус обратил их внимание на несколько аспектов.

Притча позволяет одновременно обращаться к совершенно различным уровням разума и духа. Притча стимулирует воображение, требует проницательности и побуждает к критическому размышлению; она поощряет отзывчивость, не вызывая антагонизма.

Притча отталкивается от известных вещей и ведет к постижению неизвестного. Притча использует материальное и природное в качестве средства для знакомства с духовным и сверхматериальным.

Притчи помогают принятию непредвзятых нравственных решений. Притча обходит многие предрассудки и милосердно внедряет в сознание новую истину, причем всё это сопровождается минимальной самозащитой возмущенного сознания.

Для того чтобы отвергнуть истину, заключенную в метафорической аналогии, требуется сознательное интеллектуальное действие, осуществляемое вопреки чистосердечному суждению и честному решению человека. Притча заставляет слушающего задуматься.

Использование иносказательной формы обучения позволяет учителю знакомить с новыми и даже поразительными истинами и в то же время в значительной мере избегать полемики и внешних столкновений с традицией и признанными авторитетами.

Преимущество притчи заключается также в том, что она укрепляет в памяти истину при последующем столкновении с уже знакомыми эпизодами.

Таким путем Иисус стремился познакомить своих последователей с многими из причин, лежащих в основе его практики всё более широкого использования иносказаний в своем публичном обучении.

Ближе к концу вечернего урока Иисус впервые прокомментировал притчу о сеятеле. Он сказал, что в притче говорится о двух вещах. Во-первых, она представляет собой анализ его собственного служения до того времени и прогноз — что может ожидать его в будущем в оставшийся период его земной жизни. Во-вторых, она является также намеком на то, что могут ожидать от своего служения апостолы и другие посланники царства с течением времени, по мере того, как одно поколение будет приходить на смену другому.

Иисус обращался к притчам также как к лучшему возможному опровержению преднамеренных попыток религиозных властей Иерусалима внушить народу, что весь его труд осуществляется с помощью бесов и князя дьяволов. Обращение к природе разрушало такие утверждения, ибо в то время люди рассматривали все естественные явления как результат прямого воздействия духовных существ и сверхъестественных сил. Кроме того, он решил воспользоваться этим методом обучения потому, что это позволяло ему провозглашать важнейшие истины тем, кто желал познать лучший путь, и вместе с тем давало его врагам меньше поводов для нападок и обвинений.

Прежде чем отпустить апостолов на покой, Иисус сказал: «А теперь я расскажу вам последнюю часть притчи о сеятеле. Я хотел бы проверить вас, посмотреть, как вы ее воспримете. Царство небесное также подобно человеку, который бросил доброе зерно в землю; и пока он спал по ночам и занимался своими делами днем, семя всходило и росло, и хотя он не знал, как это случилось, растение стало плодоносить. Сначала появилась зелень, потом колос, потом полное зерно в колосе. А затем, когда зерно созрело, он взялся за серп, и завершилась жатва. Имеющий уши да услышит».

Много раз апостолы вспоминали эти слова, однако Учитель никогда не возвращался к последней части притчи о сеятеле.

4. НОВЫЕ ПРИТЧИ У МОРЯ

На следующий день Иисус вновь учил людей, обращаясь к ним из лодки: «Царство небесное подобно человеку, посеявшему в поле хорошие семена; когда же он спал, пришел враг, посеял между пшеницей сорняки и поспешил прочь. И когда пшеница проросла и созрела, выросли и сорняки. Тогда пришли слуги к владельцу земли и сказали: „Господин, ты ведь посеял в поле хорошие семена. Откуда же там сорняки?“ А он им сказал: „Враг сделал это“. Тогда слуги спросили у своего господина: „Ты хочешь, чтобы мы пошли и выдернули их?“ Но в ответ он сказал им: „Нет, не хочу, ибо вместе с сорняками вы выдернете и пшеницу. Пусть растут и те, и другие вместе, а когда придет время жатвы, я скажу жнецам: сначала сожните сорняки, свяжите их в копны и сожгите, а зерно соберите в мою житницу“».

Ответив на несколько вопросов, Иисус рассказал еще одну притчу: «Царство небесное подобно горчичному зерну, которое человек посадил на своем поле. Горчичное зерно — меньше всех семян, но когда оно вырастает, то становится самым большим из всех садовых растений и похоже на дерево, в ветвях которого могут отдыхать небесные птицы».

«Царство небесное подобно закваске, которую женщина замесила в три меры муки, так что всё тесто подошло».

«Еще царство небесное подобно сокровищу, зарытому в поле, которое нашел человек. От радости он пошел и продал всё, что имел, чтобы купить это поле».

«Еще царство небесное подобно торговцу, искавшему хороший жемчуг; когда он нашел одну драгоценную жемчужину, он пошел, продал всё, что имел, и купил эту необыкновенную жемчужину».

«Еще царство небесное подобно сети, заброшенной в море, в которую поймалась самая разная рыба. Когда сеть наполнилась, рыбаки вытянули ее на берег. Потом они сели и отобрали хорошую рыбу в корзины, а плохую выбросили».

Много других притч рассказал людям Иисус. Фактически, начиная с этого времени, он редко прибегал к какому-либо иному методу обучения народа. В своих публичных выступлениях он говорил притчами, а на вечерних занятиях более полно и подробно развивал свои учения апостолам и евангелистам.

5. ПОСЕЩЕНИЕ ХЕРЕСЫ

Народ прибывал всю неделю. В субботу Иисус поспешил прочь, в горы, но с наступлением воскресного утра толпы вернулись. Иисус выступил перед ними днем, после проповеди Петра, и, закончив говорить, сказал апостолам: «Толпа утомила меня; отправимся на другой берег и устроим день отдыха».

Пересекая озеро, они попали в одну из тех сильных и внезапных бурь, которые столь характерны для Галилейского моря, особенно в это время года. Водная масса озера находится почти на семьсот футов ниже уровня моря и окружена высокими берегами, особенно с запада. От озера вверх, к горам, ведут крутые ущелья, и вследствие того, что в течение дня нагретый воздух поднимается, оставаясь в кармане над озером, после захода солнца потоки остывающего воздуха нередко устремляются из ущелий к озеру. Такой штормовой ветер быстро поднимается и иногда столь же внезапно стихает.

Именно в такой шторм и попала лодка, перевозившая Иисуса на другой берег в тот воскресный вечер. Три другие лодки с некоторыми из молодых евангелистов следовали позади. Буря была жестокой, несмотря на то что она ограничивалась этим районом озера, — на западном берегу не было никаких признаков шторма. Ветер был столь сильным, что волны стали захлестывать лодку. Мощный порыв ветра сорвал парус, прежде чем апостолы успели убрать его, и теперь они полностью зависели от весел, налегая на которые они устремились к берегу, находившемуся на расстоянии чуть более полутора миль.

Тем временем Иисус спал на корме под небольшим навесом. Учитель был утомлен, когда они отплывали из Вифсаиды, и он распорядился перевезти его на другой берег именно для того, чтобы отдохнуть. Эти бывшие рыбаки были сильными и опытными гребцами, однако они попали в один из жесточайших штормов в своей жизни. Несмотря на то что ветер швырял их лодку, как игрушку, Иисус беспробудно спал. Петр сидел на правом весле рядом с кормой. Когда лодка начала наполняться водой, он оставил весло и, бросившись к Иисусу, начал сильно трясти его, чтобы разбудить, и когда Иисус проснулся, сказал: «Учитель, разве ты не знаешь, что мы попали в сильный шторм? Если ты не спасешь нас, мы все погибнем».

Выйдя в дождь, Иисус посмотрел вначале на Петра, а затем устремил свой взгляд в темноту на боровшихся со стихией гребцов, после чего снова перевел взгляд на Симона Петра, который из-за возбуждения еще не вернулся к своему веслу, и сказал: «Почему все вы охвачены страхом? Где ваша вера? Уймитесь, успокойтесь». Не успел Иисус высказать Петру и остальным апостолам свое порицание, не успел он призвать Петра искать мира, чтобы успокоить свою взволнованную душу, как выведенная из равновесия атмосфера, обретя устойчивое состояние, успокоилась, и установилось полное безветрие. Почти сразу же бушующие волны стихли, а черные тучи, пролившиеся коротким дождем, рассеялись, и на небе засверкали звезды. Насколько мы можем судить, всё это было чистым совпадением; однако апостолы — в особенности Симон Петр — всегда считали этот эпизод чудом природы. В то время люди с особой легкостью верили в природные чудеса, поскольку были твердо уверены в том, что все природные явления находятся в подчинении у духовных сил и сверхъестественных существ.

Иисус разъяснил двенадцати, что он обращался к их смятенному духу, к их помутившемуся от страха разуму, что он вовсе не велел стихиям подчиниться его слову, — но всё было напрасно. Последователи Учителя всегда придерживались своего собственного толкования любых подобных совпадений. С того дня они были уверены, что Учитель обладает абсолютной властью над природными стихиями. Петр всегда неустанно повторял, что «даже ветры и волны послушны ему».

Было уже поздно, когда Иисус и его апостолы достигли берега, и так как стояла тихая и ясная ночь, то все они остались отдыхать в лодках и вышли на берег только утром вскоре после восхода солнца. Когда они собрались — в общей сложности около сорока человек, — Иисус сказал: «Давайте поднимемся на те горы и проведем несколько дней, обсуждая проблемы, стоящие перед царством Отца».

6. СУМАСШЕДШИЙ ИЗ ХЕРЕСЫ

Хотя восточный берег большей частью плавно переходил в начинавшиеся за ним горы, данный район представлял собой крутой склон, причем в некоторых местах берег резко обрывался в озеро. Указывая на соседний холм, Иисус сказал: «Поднимемся на этот склон и устроим завтрак, а затем подыщем укрытие для отдыха и бесед».

Весь склон покрывали вырубленные в скалах пещеры. Многие из таких ниш являлись древними склепами. Примерно на полпути вверх, на небольшом, относительно ровном месте, находилось кладбище деревушки Хереса. Когда Иисус и его товарищи проходили мимо этого кладбища, к ним устремился сумасшедший, живший в горных пещерах. Этот умалишенный был хорошо известен в этих местах; когда-то он был закован в кандалы и цепи и заточен в одном из гротов. Он уже давно разбил свои оковы и свободно бродил среди надгробий и заброшенных склепов.

Этот человек по имени Амос страдал циклической формой психического расстройства. В длительные периоды прояснения сознания он подыскивал какую-то одежду и вполне нормально уживался со своими собратьями. Во время одного из таких периодов прояснения сознания он отправился в Вифсаиду, где услышал проповедь Иисуса и апостолов и с того времени частично уверовал в евангелие царства. Однако вскоре наступила буйная фаза заболевания, и он скрылся в склепах, где стонал и громко кричал, пугая своим поведением всех, кто на него наталкивался.

Когда Амос узнал Иисуса, он упал на колени и воскликнул: «Я знаю тебя, Иисус, но я одержим многими бесами, и я заклинаю тебя не мучить меня». Этот человек действительно верил, что его периодические душевные страдания объяснялись злыми или нечистыми духами, которые время от времени проникали в него, овладевая его разумом и телом. Его беды были в основном эмоционального характера — его мозг не был поражен серьезным заболеванием.

Глядя вниз на человека, ползавшего у его ног подобно животному, Иисус наклонился, взял его за руку, заставил подняться и сказал: «Амос, ты не одержим дьяволом; ты уже знаешь благую весть о том, что являешься сыном Божьим. Я повелеваю тебе сбросить эти чары». И когда Амос услышал эти слова Иисуса, произошла такая трансформация его разума, что к нему сразу же вернулся здравый рассудок и способность нормального владения своими эмоциями. К этому времени собралась огромная толпа жителей ближнего села, и эти люди, к которым присоединились спустившиеся с гор свинопасы, в изумлении смотрели на сумасшедшего, пребывающего в здравом уме и непринужденно беседующего с Иисусом и его последователями.

Пока свинопасы спешили в деревню, чтобы рассказать об усмирении сумасшедшего, собаки набросились на небольшое, оставшееся без присмотра стадо примерно из тридцати свиней и пригнали их к обрыву, с которого большинство свиней попадали в море. Именно это случайное происшествие, совпавшее с присутствием Иисуса и якобы чудесным исцелением сумасшедшего, породило легенду о том, что Иисус вылечил Амоса, изгнав из него легион бесов, и что эти бесы вселились в стадо свиней, заставив их тут же броситься с обрыва в море навстречу собственной гибели. До конца дня свинопасы успели разнести эту новость, и всё село поверило им. Амос не сомневался в их словах; он видел, как вскоре после усмирения его беспокойного сознания свиньи скатились с обрыва, и он всегда верил в то, что они несли в себе тех самых злых духов, которые так долго вызывали его болезнь и мучили его. И это имело большое значение для необратимости его выздоровления. Столь же верно и то, что все апостолы Иисуса (за исключением Фомы) усматривали прямую связь между случаем со свиньями и излечением Амоса.

Иисус не получил долгожданного отдыха. Большую часть дня его одолевали те, кто пришел, прослышав об излечении Амоса, и кого привлек рассказ о демонах, оставивших этого сумасшедшего и вселившихся в стадо свиней. Так, после одной только ночи отдыха, ранним утром во вторник Иисуса и его товарищей разбудила делегация иноверцев, занимавшихся свиноводством, которые пришли просить Иисуса покинуть их. Обращаясь к Петру и Андрею, их представитель сказал: «Рыбаки Галилеи, оставьте нас и заберите с собой своего пророка. Мы знаем, что он святой человек, однако боги нашей страны не знают его, и нам грозит потеря многих свиней. Мы объяты страхом перед вами, и потому мы просим вас уйти отсюда». Услышав эти слова, Иисус сказал Андрею: «Вернемся домой».

Когда они уже были готовы отправиться в путь, Амос стал упрашивать Иисуса взять его с собой, но Учитель не согласился. Иисус сказал Амосу: «Не забывай, что ты являешься сыном Божьим. Возвращайся к своим людям и покажи им, какие великие вещи совершил для тебя Бог». И Амос начал странствовать, рассказывая, как Иисус изгнал легион бесов из его беспокойной души и как эти злые бесы вселились в стадо свиней, тут же приведя их к погибели. И он не остановился, пока не побывал во всех городах Декаполиса, возвещая о великих делах, совершенных для него Иисусом.

ДОКУМЕНТ 152 В ПРЕДДВЕРИИ КРИЗИСА В КАПЕРНАУМЕ

Когда во вторник утром лодка Иисуса пристала к берегу, его ждала огромная толпа людей, ибо весть об излечении Амоса, сумасшедшего из Хересы, уже достигла Вифсаиды и Капернаума. В этой толпе были и новые соглядатаи из иерусалимского синедриона, прибывшие в Капернаум, чтобы найти повод для ареста и осуждения Учителя. Пока Иисус разговаривал с теми, кто пришел сюда поприветствовать его, один из правителей синагоги, Иаир, пробрался через толпу и, упав на колени, схватил Иисуса за руку, умоляя его поспешить вместе с ним и говоря: «Учитель, моя маленькая дочь, мое единственное дитя, лежит дома при смерти. Я умоляю тебя прийти и исцелить ее». Когда Иисус услышал просьбу отца, он сказал: «Я пойду с тобой».

Иисус отправился с Иаиром, и множество людей, услышавших просьбу отца, последовали за ними посмотреть, что произойдет. Они уже подходили к дому правителя синагоги, когда, пробираясь в толчее по узкой улице, Иисус внезапно остановился и воскликнул: «Кто-то прикоснулся ко мне». И когда окружающие стали отрицать, что они прикоснулись к нему, Петр сказал: «Учитель, ты видишь, что толпа напирает на тебя, так что может раздавить нас, — а ты говоришь: „Кто-то прикоснулся ко мне“. Что ты имеешь в виду?» Тогда Иисус сказал: «Я спросил, кто прикоснулся ко мне, ибо почувствовал, что живая энергия отошла от меня». Оглядываясь, Иисус заметил стоявшую поблизости женщину, которая, подойдя к нему, упала на колени и сказала: «Годами я страдала жестоким кровотечением. Я много терпела от многих врачей; я истратила всё свое состояние, но никто не смог мне помочь. Тогда я услышала о тебе, и я подумала, что если я хотя бы прикоснусь к краю твоей одежды, то обязательно исцелюсь. Поэтому я устремилась вместе с толпой и, оказавшись рядом с тобой, Учитель, я прикоснулась к краю твоей одежды и стала здоровой; я знаю, что я избавилась от своего недуга».

Когда Иисус услышал это, он взял женщину за руку и, подняв ее, сказал: «Дочь, вера твоя излечила тебя; иди с миром». Именно вера этой женщины, а не ее прикосновение, сделала ее здоровой. И этот случай является хорошей иллюстрацией многих якобы чудесных исцелений, которые случались в течение земной жизни Иисуса, но которые он никоим образом не совершал по своей воле. Время показало, что эта женщина действительно избавилась от своей болезни. Ее вера была такого характера, что она сразу же получила доступ к созидательной энергии, заключенной в Учителе. Обладая такой верой, всё, что ей нужно было сделать, — это приблизиться к Учителю. Не было никакой необходимости прикасаться к его одежде; это отражало лишь суеверную сторону ее веры. Иисус подозвал к себе эту женщину, Веронику из Кесарии Филипповой, чтобы исправить два ошибочных мнения, которые могли остаться в ее сознании или же укрепиться в представлении свидетелей этого исцеления: он не хотел, чтобы Вероника ушла с мыслью о том, что возымел действие ее страх, сопровождавший ее попытку украдкой получить исцеление, или ее суеверное прикосновение к одежде. Он желал, чтобы все знали: ее исцелила чистая, живая вера.

1. В ДОМЕ ИАИРА

Понятно, что Иаир сильно переживал из-за этой задержки; поэтому, ускорив шаг, они поспешили к его дому. Но не успели они войти во двор правителя, как навстречу вышел один из его слуг, сказавший: «Не тревожь Учителя; твоя дочь умерла». Однако Иисус, казалось, оставил слова слуги без внимания, ибо, взяв с собой Петра, Иакова и Иоанна, он обернулся и сказал разбитому горем отцу: «Не бойся; только веруй». Войдя в дом, он застал там уже флейтистов и плакальщиков, поднявших неуместный шум; здесь же находились рыдающие и стенающие родственники. Выставив всех плакальщиков из комнаты, он вошел туда вместе с отцом, матерью и тремя апостолами. Он сказал плакальщикам, что девица не умерла, но те высмеяли его. После этого Иисус обратился к матери, сказав ей: «Твоя дочь не умерла, она лишь спит». И когда всё в доме утихло, Иисус, поднявшись наверх, где лежало дитя, взял ее за руку и сказал: «Дочь, говорю тебе: проснись и встань!» И когда девочка услышала эти слова, она тут же встала и прошла по комнате. Вскоре она вышла из оцепенения, и Иисус распорядился, чтобы ее покормили, ибо она давно не ела.

Ввиду того, что в Капернауме велась сильная пропаганда против Иисуса, он созвал семью и объяснил, что девушка находилась в состоянии комы после продолжительного жара и что он лишь разбудил ее, а не воскресил из мертвых. То же самое он повторил и своим апостолам, однако тщетно; все они считали, что он воскресил девочку из мертвых. То, что Иисус говорил, пытаясь объяснить многие из этих мнимых чудес, не производило большого впечатления на его последователей. Они верили в волшебство и при первой возможности приписывали Иисусу очередное чудо. Иисус и апостолы вернулись в Вифсаиду после того как он специально приказал им никому не рассказывать о случившемся.

Когда он вышел из дома Иаира, двое слепых, которых вел немой мальчик, пошли за ним, моля об исцелении. В тот период слава Иисуса-целителя достигла своего зенита. Где бы он ни появлялся, больные и страждущие ждали его. Учитель уже выглядел измученным, и все его друзья начали беспокоиться о том, что продолжение обучения и целительства может довести его до полного изнеможения.

Апостолы Иисуса, уже не говоря о простом люде, не могли понять сущность и атрибуты этого Богочеловека. Точно так же, ни одно из последующих поколений не смогло оценить тех событий, которые произошли на земле в посвящение Иисуса Назарянина. Ни науке, ни религии никогда не предоставится возможность узнать, что представляли собой эти замечательные события, по той простой причине, что такая необычайная ситуация никогда не повторится — ни в этом, ни в каком-либо другом мире Небадона. Никогда, ни в одном из миров во всей этой вселенной не появится существо в образе смертной плоти, которое одновременно заключало бы в себе все атрибуты созидательной энергии в сочетании с духовными способностями, выходящими за пределы времени и большинства других материальных ограничений.

Никогда — ни до появления Иисуса на земле, ни после него — не представлялось возможности добиться столь непосредственных и наглядных результатов прочной, живой веры смертных мужчин и женщин. Для того чтобы воспроизвести эти явления, мы должны были бы оказаться в самом присутствии Михаила, Создателя, причем такого, каким он был в те дни, — Сына Человеческого. Так и сегодня, когда его отсутствие исключает подобные материальные проявления, вы должны воздерживаться от того, чтобы накладывать какие-либо ограничения на возможное проявление его духовного могущества. Хотя Учитель и отсутствует как материальное существо, он присутствует в качестве духовного влияния в сердцах людей. Уйдя из мира, Иисус обеспечил своему духу возможность жить рядом с духом своего Отца, пребывающего в разуме всех людей.

2. НАСЫЩЕНИЕ ПЯТИ ТЫСЯЧ

Днем Иисус продолжал учить народ, а по вечерам наставлял апостолов и евангелистов. В пятницу он объявил о недельном отпуске, для того чтобы все его последователи могли провести несколько дней в своих семьях или у друзей, прежде чем приготовиться к отбытию в Иерусалим на Пасху. Однако более половины его учеников отказались оставить его, а количество людей с каждым днем увеличивалось настолько, что Давид Зеведеев уже хотел поставить новый лагерь, но Иисус отказался дать свое согласие. Учитель так мало отдохнул за субботу, что утром в воскресенье, 27 марта, он попытался избавиться от толпы. Несколько евангелистов были оставлены говорить с народом, в то время как Иисус и двенадцать собирались незаметно перебраться на противоположный берег озера, где, в одном из красивых парков к югу от Вифсаиды-Юлии, они надеялись получить тот отдых, в котором так нуждались. Этот район был любимым местом отдыха жителей Капернаума. Все они были хорошо знакомы с этими парками на восточном берегу.

Однако людей это не устраивало. Они заметили, в каком направлении отплыла лодка Иисуса, и, наняв все свободные суда, отправились вдогонку. Те, кто остался без лодок, отправились пешком вокруг северной оконечности озера.

К вечеру более тысячи человек обнаружили Учителя в одном из парков; Иисус обратился к ним с краткой речью, после чего его сменил Петр. Многие из этих людей принесли с собой еду и после ужина разбились на небольшие группы, с которыми занимались апостолы и ученики Иисуса.

В понедельник пополудни толпа уже превышала три тысячи человек, причем люди продолжали прибывать до позднего вечера, приводя с собой всевозможных больных. Сотни интересующихся Иисусом людей, направлявшихся на празднование Пасхи, планировали остановиться в Капернауме, чтобы увидеть и услышать Учителя, и просто не желали мириться с разочарованием. К полудню в среду здесь, в парке к югу от Вифсаиды-Юлии, собралось около пяти тысяч мужчин, женщин и детей. Стояла хорошая погода — сезон дождей был в этих местах на исходе.

Филипп обеспечил для Иисуса и двенадцати трехдневный запас провизии, которым ведал юноша Марк — их подручный. К полудню этого дня, третьего по счету почти для половины собравшегося здесь народа, запасы еды, взятой людьми с собой, подошли к концу. В распоряжении Давида Зеведеева не было палаточного городка, где он мог бы накормить и разместить народ, да и у Филиппа не было запаса еды, необходимого для такой толпы. Однако, несмотря на голод, люди не желали уходить. Поговаривали о том, что Иисус, желая избежать неприятностей как со стороны Ирода, так и иерусалимских вождей, выбрал этот спокойный район за пределами юрисдикции всех своих врагов как подходящее для коронования место. Всеобщее возбуждение росло с каждым часом. Иисусу не было сказано ни единого слова, хотя он, конечно, знал обо всём. Даже двенадцать апостолов всё еще страдали подобными представлениями, тем более — молодые евангелисты. Из апостолов попытку провозгласить Иисуса царем поддерживали Петр, Иоанн, Симон Зелот и Иуда Искариот. Против этого плана выступали Андрей, Иаков, Нафанаил и Фома. Матфей, Филипп и близнецы Алфеевы не занимали определенной позиции. Идея коронования исходила от одного из молодых евангелистов, Иоава.

Таковы были обстоятельства, сложившиеся к пяти часам пополудни в среду, когда Иисус попросил Иакова Алфеева позвать Андрея и Филиппа. Иисус сказал: «Что нам делать с народом? Уже три дня, как они находятся с нами, и многие из них голодны. У них нет еды». Филипп и Андрей переглянулись, и Филипп сказал: «Учитель, тебе следует отослать этих людей, чтобы они могли пойти в соседние селения и купить себе еды». И Андрей, опасавшийся, что план коронования будет осуществлен, поспешил согласиться с Филиппом: «Верно, Учитель, я считаю, что тебе было бы лучше всего отпустить народ, чтобы люди отправились восвояси и купили еды, а ты смог бы какое-то время отдохнуть». К этому времени к ним присоединились остальные апостолы. Тогда Иисус сказал: «Но я не хочу отсылать их голодными; разве вы не можете накормить их?» Это было уже слишком для Филиппа, который тут же ответил: «Учитель, где в этом пустынном месте мы сможем купить хлеба для такой толпы? И двух сотен динариев не хватило бы на одну трапезу».

Не успели апостолы высказаться, как Иисус повернулся к Андрею и Филиппу со словами: «Я не хочу отсылать людей. Вот они, что овцы без пастыря. Я хотел бы накормить их. Какая еда есть у нас с собой?» Пока Филипп разговаривал с Матфеем и Иудой, Андрей нашел юношу Марка, чтобы выяснить, что осталось от их запаса продовольствия. Вернувшись к Иисусу, он сказал: «У юноши осталось лишь пять ячменных хлебов и две сушеные рыбы», — и Петр тут же добавил: «И мы еще не ужинали».

Какое-то время Иисус молчал; взгляд его был отсутствующим. Молчали и апостолы. Внезапно Иисус повернулся к Андрею и сказал: «Принеси мне хлебы и рыбу». И когда Андрей принес Иисусу короб, Учитель сказал: «Вели людям сесть на траве группами по сто человек и назначить в каждой группе старшего, а сам приведи сюда всех евангелистов».

Иисус взял в руки хлебы и, благословив, преломил хлеб и дал апостолам, передавшим его дальше своим товарищам, которые, в свою очередь, отнесли его народу. Таким же образом Иисус преломил и раздал рыбу. И все люди ели и насытились. Когда они закончили есть, Иисус сказал ученикам: «Соберите оставшиеся куски, чтобы ничего не пропало». И когда они собрали остатки, у них набралось двенадцать полных коробов. В этом удивительном пире приняли участие около пяти тысяч мужчин, женщин и детей.

Это — первое и единственное материальное чудо, сотворенное Иисусом в результате осознанного, заранее составленного плана. Верно, что его ученики были склонны называть чудесами многие вещи, не являвшиеся таковыми, однако это событие действительно было проявлением сверхъестественной помощи. Как нам объяснили, в данном случае Михаил умножил пищевые элементы так же, как он делает это всегда, если не считать устранения фактора времени и зримого канала жизни.

3. КОРОНОВАНИЕ

Насыщение пяти тысяч за счет сверхъестественной энергии стало еще одним из тех случаев, когда происшедшее было результатом объединения человеческого сочувствия и созидательной энергии. Теперь, когда толпа вдоволь насытилась и слава Иисуса мгновенно выросла благодаря этому изумительному чуду, план принудительного коронования Учителя и провозглашения его царем уже не требовал личного руководства. Казалось, что эта идея распространилась в толпе подобно эпидемии. Реакция народа на внезапное и впечатляющее удовлетворение его физических нужд была всеохватной и подавляющей. Веками евреев учили, что после прихода Мессии, сына Давида, земля вновь наполнится молоком и медом и что они будут наделены хлебом жизни, как некогда их предки манной небесной, которая, как считалось, упала на них в пустыне. И разве не исполнялись все эти надежды прямо у них на глазах? Когда эти голодные, истощенные люди перестали объедаться чудо-пищей, их охватил только один всеобщий порыв: «Вот наш царь». Чудотворный освободитель Израиля явился. В глазах этих простодушных людей способность накормить наделяла правом властвовать. И потому неудивительно, что, закончив пиршествовать, толпа разом поднялась и закричала: «Сделаем его царем!»

Этот мощный возглас воодушевил Петра и тех апостолов, которые всё еще надеялись увидеть Иисуса, заявляющим свои права на владычество. Однако этим ложным надеждам суждено было вскоре развеяться. Не успело умолкнуть эхо от криков людей, отраженных соседними скалами, как Иисус взобрался на огромный камень, поднял правую руку и, заставив толпу стихнуть, сказал: «Дети мои, ваши намерения благи, но вы близоруки и мыслите материально». Наступила небольшая пауза; этот галилеянин величественно возвышался в чарующих закатных лучах восточного солнца. Всё в его облике было от царя, когда он продолжил свое обращение к затаившей дыхание толпе: «Вы желаете сделать меня царем не потому, что ваши души озарены великой истиной, а потому, что ваши желудки наполнены хлебом. Сколько раз я говорил вам, что царство мое не от мира сего? Царство небесное, которое мы провозглашаем, есть духовное братство, и никто не властен над ним, восседая на материальном престоле. Мой небесный Отец является всемогущим и премудрым Властителем этого духовного братства Божьих сынов на земле. Неужели так плохо раскрыл я вам Отца духов, что вы готовы сделать царем его Сына во плоти! Ступайте же все по домам. Если вам нужен царь, пусть в сердце каждого из вас воцарится Отец небесных светил как всеобщий духовный Властитель».

После этих слов Иисуса толпа разбрелась, ошеломленная и повергнутая в уныние. С того дня многие из тех, кто верил в него, отвернулись от Иисуса и более не следовали за ним. Апостолы лишились дара речи; в молчании смотрели они на двенадцать коробов с остатками еды; только их подручный, юноша Марк, произнес: «И он отказался стать нашим царем». Прежде чем уйти в одиночестве в горы, Иисус повернулся к Андрею и сказал: «Возвращайся со своими товарищами в дом Зеведея и молись вместе с ними — особенно за твоего брата, Симона Петра».

4. НОЧНОЕ ВИДеНИЕ СИМОНА ПЕТРА

Оставшись без своего Учителя, отправленные назад одни, апостолы сели в лодку и в молчании погребли в сторону Вифсаиды на западный берег озера. Больше всех из них был повержен и сломлен Симон Петр. Они почти не разговаривали; каждый думал об Учителе, находившемся в одиночестве в горах. Неужели он бросил их? Никогда прежде он не отсылал их всех прочь, отказавшись остаться с ними. Что всё это могло означать?

Тьма опустилась на них, и поднявшийся сильный встречный ветер сделал дальнейшее продвижение почти невозможным. Обессилив от многочасовой гребли в темноте, Петр заснул глубоким сном изможденного человека. Андрей и Иаков перенесли его на корму и уложили спать на мягком сиденье. Пока остальные апостолы боролись с ветром, Петру приснился сон: ему привиделось, будто Иисус приближается к ним, ступая по воде. Когда Петру показалось, что Учитель поравнялся с лодкой, он вскричал: «Спаси нас, Учитель, спаси нас!» И те, кто был на корме, услышали некоторые из этих слов. Ночное видение продолжалось, и Петру приснилось, будто он слышит слова Иисуса: «Ободритесь; это я; не бойтесь». Для потревоженной души Петра это было подобно галаадскому бальзаму. Его беспокойный дух был утешен, поэтому (во сне) он крикнул Учителю: «Господи, если это действительно ты, вели мне встать и пойти вместе с тобою по воде». Но когда Петр пошел по воде, бурные волны испугали его, и, уходя под воду, он закричал: «Господи, спаси меня!» И многие из двенадцати слышали, как он прокричал эти слова. После этого Петру приснилось, что Иисус пришел к нему на помощь и, протянув руку, схватил и вытащил его, говоря: «О, маловерный, зачем ты усомнился?»

Последняя часть его сна привела к тому, что Петр встал с сиденья, на котором он спал, и действительно ступил за борт в воду. И он очнулся ото сна, когда Андрей, Иаков и Иоанн, нагнувшись, вытаскивали его из моря.

Петр никогда не сомневался в реальности этого случая. Он искренне верил, что Иисус приходил к ним в ту ночь. Ему не удалось полностью убедить в этом Иоанна Марка; именно поэтому Марк опустил часть этого эпизода в своем рассказе. Врач Лука, который тщательно исследовал подобные вещи, пришел к заключению, что в данном случае речь идет о видении Петра и потому отказался включить его в свое повествование.

5. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВИФСАИДУ

В четверг утром, до рассвета, они встали на якорь рядом с домом Зеведея и проспали примерно до полудня. Андрей поднялся первым и, отправившись на прогулку у моря, увидел Иисуса, сидящего на камне у воды вместе с их подручным юношей. Хотя многие из толпы, равно как и молодые евангелисты, провели всю ночь и значительную часть следующего дня в поисках Иисуса в восточных горах, вскоре после полуночи он, вместе с юношей Марком, отправился назад и, обогнув озеро и переправившись через реку, вернулся в Вифсаиду.

Из пяти тысяч чудесным образом накормленных людей, которые — наполнив свои желудки, но оставшись с пустыми сердцами, — захотели провозгласить Иисуса царем, лишь около пятисот человек продолжали следовать за ним. Но еще до того, как они узнали о его возвращении в Вифсаиду, Иисус попросил Андрея собрать двенадцать апостолов и их товарищей, включая женщин, сказав: «Я хочу поговорить с ними». И когда все были в сборе, Иисус сказал:

«До каких же пор мне придется терпеть вас? Неужели всем вам трудно дается духовное понимание и не хватает живой веры? Все эти месяцы я учил вас истинам царства, но не духовные ценности владеют вами, а материальные побуждения. Разве не читали вы в Писании о том, как Моисей призывал неверующих детей Израиля, говоря им: „Не бойтесь, стойте и смотрите, как Господь спасет вас“? Сказал певец: „Доверьтесь Господу“. „Будь терпелив, жди помощи Господа и мужайся. Он укрепит твое сердце“. „Обороти свои страдания к Господу, и он поддержит тебя. Всегда доверяй ему, изливай ему свое сердце, ибо Бог — твое прибежище“. „Живущий в обители Всевышнего в тени Всемогущего покоится“. „Лучше доверять Господу, чем надеяться на князей человеческих“.

Так неужели вы не видите теперь, что волшебства и материальные чудеса не приведут новые души к духовному царству? Мы накормили толпу, но это не заставило их возжелать хлеба жизни или возжаждать воды духовной праведности. Утолив свой голод, не вступления в небесное царство стали искать они, а возможности сделать Сына Человеческого царем, как коронуют царей в этом мире, для того лишь, чтобы можно было продолжать есть хлеб без необходимости трудиться для этого. И всё это, в чём многие из вас приняли большее или меньшее участие, ни в коей мере не способствует раскрытию небесного Отца или претворению его царства на земле. Разве мало нам врагов среди религиозных вождей этой земли, чтобы настраивать против себя еще и гражданских правителей? Я молю Отца помазать вам глаза, чтобы вы увидели, и раскрыть вам уши, чтобы вы услышали и исполнились веры в евангелие, которому я научил вас».

Иисус объявил, что он желает удалиться на несколько дней для отдыха со своими апостолами, прежде чем они приготовятся идти в Иерусалим на празднование Пасхи, и он запретил кому-либо из учеников или из народа следовать за ним. Таким образом, они отправились на лодке в Геннисарет, чтобы в течение двух-трех дней отдохнуть и выспаться. Иисус готовился к великому кризису своей земной жизни, и поэтому он проводил много времени в общении с небесным Отцом.

Весть о насыщении пяти тысяч и попытка сделать Иисуса царем привлекли широкое внимание и пробудили опасения как у религиозных вождей, так и гражданских правителей по всей Галилее и Иудее. Хотя это великое чудо никак не способствовало укреплению евангелия царства в душах материально настроенных маловеров, оно действительно помогло положить конец тем тенденциям в непосредственной семье Иисуса, — объединявшей апостолов и ближайших учеников, — которые были связаны со стремлением к чудесам и желанием обрести царя. Этот эффектный эпизод положил конец раннему периоду обучения, подготовки и целительства и тем самым расчистил путь для вступления в последний год, год возвещения более высоких и духовных сторон нового евангелия царства — божественного сыновства, духовной свободы и вечного спасения.

6. В ГЕННИСАРЕТЕ

Во время отдыха в доме богатого верующего в Геннисарете, каждый день после обеда Иисус проводил с двенадцатью беседы, проходившие в непринужденной обстановке. Посланники царства представляли собой группу серьезных, спокойных и лишенных иллюзий людей. Но и после всего происшедшего, как показали последующие события, эти двенадцать человек еще не полностью освободились от своих врожденных и давно вынашиваемых надежд на приход иудейского Мессии. События нескольких предшествующих недель развивались слишком быстро для этих ошеломленных рыбаков, чтобы они могли осознать всё их значение. Мужчинам и женщинам требуется время для радикальных и существенных изменений основных, укоренившихся представлений, касающихся общественного поведения, философских взглядов и религиозных убеждений.

Пока Иисус и двенадцать отдыхали в Геннисарете, толпа рассеялась; некоторые разошлись по домам, другие отправились в Иерусалим на Пасху. За неполный месяц число восторженных, открытых сторонников Иисуса в одной только Галилее упало с пятидесяти с лишним тысяч до менее пятисот человек. Иисус хотел, чтобы его апостолы познали изменчивый характер общественного признания, чтобы в будущем, когда ему придется оставить их одних продолжать дело царства, они не прельщались проявлениями скоротечной религиозной истерии. Однако это удалось ему лишь отчасти.

Во второй вечер их пребывания в Геннисарете Учитель вновь рассказал апостолам притчу о сеятеле и добавил: «Вот видите, дети мои, взывание к человеческим чувствам эфемерно и ведет только к разочарованиям; взывание к одному только интеллекту — занятие столь же пустое и бесплодное; только взывая к духу, живущему в разуме человека, вы можете надеяться добиться прочного успеха в достижении удивительных преобразований человеческого характера, которые сразу же проявляются обильным урожаем подлинных духовных плодов в повседневной жизни всех, кто тем самым освобождается от тьмы сомнения через рождение духа в свет веры — царство небесное».

Иисус учил обращаться к чувствам как методу привлечения и сосредоточения внимания интеллекта. Он называл такой пробужденный и оживленный разум вратами души: здесь пребывает духовная природа человека, и для того, чтобы принести надежный результат — подлинное преобразование характера, — эта духовная сущность должна распознать истину и ответить на духовный призыв евангелия.

Таким путем Иисус стремился подготовить апостолов к надвигавшемуся потрясению — кризису в общественном отношении к нему, до которого оставалось лишь несколько дней. Он объяснил им, что религиозные правители Иерусалима войдут в заговор с Иродом Антипой с целью уничтожить их. Апостолы начали в более полной мере (хотя и не окончательно) осознавать, что Иисус не собирается садиться на трон Давида. Теперь они лучше понимали, что успехи в распространении духовной истины не достигаются за счет материальных чудес. Они начали отдавать себе отчет в том, что насыщение пяти тысяч и народное движение за коронацию Иисуса были кульминацией ожидания чудотворных действий и волшебных деяний, вершиной популярности Иисуса среди народа. Они смутно понимали и предчувствовали грядущее духовное размежевание и жестокую вражду. Эти двенадцать человек постепенно осознавали подлинный характер своей миссии в качестве посланников царства, и они начали готовить себя к суровым и тяжелым испытаниям, выпавшим на последний год служения Учителя на земле.

Прежде чем покинуть Геннисарет, Иисус просветил их относительно чудотворного насыщения пяти тысяч, объяснив, какую именно цель преследовала эта необычайная демонстрация созидательной энергии, а также заверил их, что он уступил своему сочувственному отношению к толпе только после того, как убедился, что это «соответствовало воле Отца».

7. В ИЕРУСАЛИМЕ

В воскресенье, 3 апреля, в сопровождении только двенадцати апостолов, Иисус отправился из Вифсаиды в Иерусалим. Стремясь избежать толп и желая привлекать как можно меньше внимания, они пошли через Герасу и Филадельфию. Иисус запретил им учить народ в течение этого путешествия; точно так же он не разрешил учить или проповедовать во время пребывания в Иерусалиме. Поздним вечером в среду, 6 апреля, они прибыли в Вифанию, находившуюся неподалеку от Иерусалима. Первую ночь они провели в доме Лазаря, Марфы и Марии, но на следующий день они разделились. Иисус, вместе с Иоанном, расположился в доме верующего по имени Симон, по соседству с домом Лазаря в Вифании. Иуда Искариот и Симон Зелот остановились у своих друзей в Иерусалиме, в то время как остальные апостолы устроились по двое в разных домах.

В эту Пасху Иисус посетил Иерусалим всего один раз, в великий день праздника. Абнер приводил многих иерусалимских верующих в Вифанию для встречи с Иисусом. Во время пребывания в Иерусалиме двенадцать поняли, сколь ожесточенным становится отношение к их Учителю. Покидая Иерусалим, никто из них не сомневался в надвигающемся кризисе.

В воскресенье, 24 апреля, Иисус и апостолы вышли из Иерусалима и направились в Вифсаиду через прибрежные города Иоппию, Кесарию и Птолемаиду. После этого они углубились внутрь страны, взяв путь на Раму и Хоразин, и прибыли в Вифсаиду в пятницу, 29 апреля. Сразу же после возвращения домой Иисус отправил Андрея испросить у начальника синагоги разрешения выступить там на следующий день, в субботу, во время дневного богослужения. Иисус хорошо знал, что ему в последний раз будет позволено выступить в синагоге Капернаума.

ДОКУМЕНТ 153 КРИЗИС В КАПЕРНАУМЕ

Вечером в пятницу — в день их прибытия в Вифсаиду — и утром в субботу апостолы заметили, что Иисус поглощен какой-то серьезной проблемой. Они видели, что Учитель с головой ушел в решение какого-то важного вопроса. Он не завтракал и почти ничего не ел днем. Всё субботнее утро и предыдущий вечер апостолы и их товарищи собирались небольшими группами в доме, в саду и на берегу. Неопределенность положения держала всех в напряжении. Дурные предчувствия вселяли тревогу. Иисус был неразговорчив с тех пор, как они покинули Иерусалим.

Впервые за многие месяцы они видели Учителя столь погруженным в себя и необщительным. Даже Симон Петр был угнетен, если не подавлен. Андрей пребывал в растерянности, не зная, что сделать для своих удрученных товарищей. Нафанаил сказал, что наступило «затишье перед бурей». Фома предположил, что «должно произойти нечто из ряда вон выходящее». Филипп посоветовал Давиду Зеведееву «забыть о планах обеспечения народа едой и кровом, пока мы не узнаем, о чём думает Учитель». Матфей в очередной раз пытался пополнить казну. Иаков и Иоанн обсуждали предстоящую проповедь в синагоге и высказывали многочисленные предположения о ее характере и замысле. Симон Зелот выразил убеждение, а по существу, надежду, что «небесный Отец, возможно, собирается вмешаться каким-то неожиданным образом, чтобы защитить и поддержать своего Сына», а Иуда Искариот осмелился тешить себя мыслью о том, что Иисус, возможно, горько кается, после того как «у него не хватило смелости и мужества позволить пяти тысячам провозгласить его царем евреев».

Именно такую группу подавленных и безутешных последователей оставил Иисус, направляясь в тот погожий субботний день в синагогу Капернаума, чтобы выступить с эпохальной проповедью. Единственным, от кого он услышал слова доброго напутствия, был один из ничего не подозревавших близнецов Алфеевых, который радостно приветствовал Иисуса, когда тот вышел из дома и направился в синагогу: «Мы будем молиться, чтобы Отец помог тебе и чтобы к нам пришло больше народа, чем когда-либо прежде».

1. ОБСТАНОВКА В СИНАГОГЕ

Стоял чудесный день, когда, в три часа пополудни, высокое собрание приветствовало Иисуса в новой синагоге Капернаума. Председательствовал Иаир, передавший Иисусу Писания. Накануне из Иерусалима прибыли пятьдесят три фарисея и саддукея. Здесь также присутствовало более тридцати предводителей и начальников окрестных синагог, которые подчинялись непосредственно распоряжениям иерусалимского синедриона и являлись ортодоксальным авангардом, прибывшим для объявления открытой войны Иисусу и его ученикам. Рядом с этими еврейскими вождями, на почетных местах, сидели официальные наблюдатели Ирода Антипы, направленные для проверки тревожных сообщений о том, что народ пытался провозгласить Иисуса царем евреев во владениях его брата Филиппа.

Иисус понимал, что ему грозит официальное объявление открытой войны со стороны растущей армии его врагов, и он решил смело пойти в наступление. При насыщении пяти тысяч он бросил вызов их идеям о материальном Мессии; теперь он вновь решил открыто атаковать их представление об иудейском освободителе. Кризис, начавшийся насыщением пяти тысяч и завершившийся этой дневной субботней проповедью в синагоге, ознаменовал собой спад волны народной славы и признания. Впредь труженики царства уделяли всё больше внимания более важной задаче — завоеванию стойких духом новообращенных для подлинно религиозного общечеловеческого братства. Данная проповедь стала переломным моментом в переходе от обсуждений, противоречий и принятия решений к открытой войне и окончательному признанию — или окончательному отречению.

Учитель знал, что в своем сознании многие его сторонники медленно, но неизбежно готовятся отвергнуть его. Он также знал, что многие его ученики медленно, но явно проходят через то воспитание разума и дисциплину души, которые позволят им преодолеть сомнения и мужественно утвердиться в зрелой вере в евангелие царства. Иисус прекрасно понимал, что люди готовят себя к решениям, принимаемым в условиях кризиса, и внезапным поступкам, свидетельствующим о мужественном выборе, проходя через медленный процесс, в течение которого они сталкиваются с повторяющимися ситуациями, раз за разом выбирая между добром и злом. Он неоднократно воспитывал своих избранных посланников разочарованиями и нередко ставил их в такие ситуации, когда им приходилось выбирать между праведным и неправедным способом отношения к духовным испытаниям. Он знал, что сможет положиться на своих последователей, когда, пройдя последнее испытание, они примут жизненно важные решения в соответствии с предшествующим, укоренившимся интеллектуальным отношением и духовными реакциями.

Кризис в земной жизни Иисуса начался насыщением пяти тысяч и завершился этой проповедью в синагоге. Кризис в жизни апостолов начался этой проповедью в синагоге и продолжался в течение всего года, завершившись только судом над Учителем и распятием.

Перед тем, как Иисус приступил к своей проповеди, все присутствующие были поглощены лишь одной великой загадкой, одним главным вопросом. И друзья, и враги размышляли только об одном: «Почему он сам, причем столь нарочито и резко, обратил вспять волну народного восторга?» Непосредственно до этой проповеди и сразу же после нее сомнения и разочарования недовольных сторонников Иисуса переросли в неосознанное сопротивление и в итоге вылились в настоящую ненависть. Именно после этой проповеди в синагоге Иуда Искариот впервые осознанно подумал об измене. Однако в то время он еще отгонял подобные мысли.

Все пребывали в недоумении. Иисус оставил их огорошенными и сбитыми с толку. Еще недавно он предпринял величайшую демонстрацию сверхъестественной силы, охарактеризовавшей весь его жизненный путь. Из всех эпизодов его земной жизни насыщение пяти тысяч было наиболее привлекательным для иудейского представления о приходе Мессии. Но это необыкновенное преимущество было сразу же и без каких-либо объяснений сведено на нет решительным и недвусмысленным отказом стать царем.

В пятницу вечером и, вторично, в субботу утром иерусалимские вожди долго и усердно убеждали Иаира, пытаясь воспрепятствовать выступлению Иисуса в синагоге, но их усилия были тщетными. На все уговоры Иаир отвечал только одно: «Я дал согласие, и я не нарушу свое слово».

2. ЭПОХАЛЬНАЯ ПРОПОВЕДЬ

Иисус начал проповедь отрывком из закона в том виде, в котором он изложен во Второзаконии: «Но если случится так, что этот народ перестанет внимать гласу Божьему, то его непременно постигнут все проклятия, навлеченные его грехами. Господь предаст тебя на поражение врагам твоим; и будешь рассеян по всем царствам земли. Отведет Господь тебя и царя твоего, которого ты поставишь над собой, к незнакомому тебе народу. И будешь удивлением, притчей и присловием для всех народов. Сыновья и дочери твои пойдут в плен. Пришельцы среди тебя возвысятся во власти, ты же опустишься низко. И всё это навек останется на тебе и твоем семени, ибо ты не слушал гласа Господнего. Потому будешь служить врагу твоему, который пойдет на тебя. Будешь страдать голодом и жаждой и нести это чуждое железное ярмо. Издалека, от края земли Господь нашлет на тебя народ, говорящий на непонятном тебе языке, народ свирепый, который не пощадит тебя. И он будет осаждать тебя во всех твоих городах, пока не разрушит высоких и крепких стен твоих, на которые ты надеялся; и захватит он всю землю. И будет так, что придется тебе есть плод чрева твоего, плоть сынов твоих и дочерей твоих, в осаде и в страданиях, которые причинят тебе враги твои».

Закончив чтение этого отрывка, Иисус перешел к пророкам и прочитал из Иеремии: «„Если не послушаетесь моих слуг — пророков, посланных мною, — я сделаю с этим домом то же, что с Силомом, и город этот предам на проклятие всем народам земли“. И священники и учителя слушали Иеремию, когда он говорил эти слова в доме Господнем. И когда Иеремия сказал всё, что Господь велел ему сказать всему народу, тогда схватили его священники и учителя и сказали: „Ты должен умереть“. И собрался весь народ вокруг Иеремии в доме Господнем. Когда услышали об этом князья иудейские, то устроили суд над Иеремией. Тогда священники и учителя так сказали князьям и всему народу: „Этот человек достоин смерти, ибо он пророчествует против этого города, и вы слышали это своими ушами“. Тогда сказал Иеремия всем князьям и всему народу: „Господь послал меня пророчествовать против этого дома и против этого города, сказать всё то, что вы слышали. Измените свою жизнь и дела и послушайтесь гласа Господа, Бога вашего, чтобы избежать уготованной вам беды. А что до меня, вот я — в ваших руках. Делайте со мной то, что покажется вам хорошим и справедливым. Только твердо знайте, что если вы убьете меня, то примете на себя и на этот народ невинную кровь, ибо воистину Господь послал меня сказать вам всё это“.

Священники и учителя тех дней хотели убить Иеремию, но судьи воспротивились, хотя, в наказание за его предостережение, они всё же опустили его на веревках в помойную яму, пока он по горло не погрузился в нечистоты. Вот, что сделал этот народ с пророком Иеремией, когда тот подчинился велению Господа — предупредить своих собратьев о грозящем им политическом крахе. Сегодня я хочу спросить вас: что сделают первосвященники и религиозные вожди этого народа с человеком, который осмелится предупредить их о дне их духовной погибели? Попытаетесь ли и вы убить учителя, которому хватает смелости возвещать слово Господнее и который не боится указывать вам, когда вы отвергаете путь света, ведущий ко входу в царство небесное?

Каких доказательств моей миссии на земле вы ищете? Мы не тревожили вашего положения, дающего вам влияние и власть, когда проповедовали благую весть бедным и отверженным. Мы отнюдь не совершали враждебных нападок на то, чему вы поклоняетесь; мы возвещали новую свободу для объятой страхом человеческой души. Я пришел в этот мир, чтобы раскрыть своего Отца и установить на земле духовное братство сынов Божьих — царство небесное. И несмотря на мои неоднократные напоминания о том, что царство мое не от мира сего, мой Отец позволил вам стать свидетелями многих материальных чудес помимо более красноречивых случаев духовного преобразования и возрождения.

Каких новых знамений вы ждете от меня? Я заявляю, что вы уже получили достаточно доказательств, чтобы иметь возможность сделать выводы. Истинно, истинно говорю многим, сидящим предо мной сегодня: вам не избежать необходимости выбирать, каким путем идти; и я говорю вам, как Иешуа говорил вашим предкам: „Выберите для себя сегодня, кому будете служить“. Многие из вас стоят сегодня на перепутье.

Некоторые из вас, не найдя меня после насыщения народа на другом берегу, наняли в Тивериаде рыболовную флотилию, которая неделей раньше была укрыта неподалеку на время шторма, и отправились за мной вдогонку — но для чего? Не за истиной или благостью, не для того, чтобы лучше знать, как служить и помогать своим собратьям! Нет — затем лишь, чтобы иметь больше хлеба, который не заработан вами. Не наполнить свои души словом жизни стремились вы, а наполнить желудки дармовым хлебом. Вам уже давно внушают, что Мессия, явившись к вам, будет творить такие чудеса, которые сделают жизнь приятной и легкой для всех избранных. Потому неудивительно, что наученные этому, вы жаждете хлебов и рыб. Но я заявляю вам, что не в этом состоит миссия Сына Человеческого. Я пришел возвещать духовную свободу, учить вечной истине и укреплять живую веру.

Братья мои, не тоскуйте о пище тленной, а желайте пищи духовной, которая насыщает и приносит жизнь вечную; и в этом — хлеб жизни, который Сын дает всем, кто захочет принять его и вкусить от него, ибо Отец дал Сыну эту жизнь беспредельно. И когда вы спрашивали меня: „Что нам делать, чтобы творить дела Божьи?“, я ясно говорил вам: „Вот дело Божье: довериться тому, кого он послал“».

И после этого Иисус — указывая на горшок с манной, изображенный на перемычке этой новой синагоги и украшенный гроздями винограда, — сказал: «Вы считали, что ваши предки ели в пустыне манну — хлеб небесный, но я говорю вам, что это был хлеб земной. Хотя Моисей не давал вашим отцам небесного хлеба, мой Отец готов дать вам подлинный хлеб жизни. Хлеб небесный — это тот хлеб, который исходит от Отца и дает вечную жизнь людям мира. И если вы скажете мне: „Дай нам этого живого хлеба“, я отвечу: я есть этот хлеб жизни. Кто придет ко мне, никогда не будет голоден, и кто уверует в меня, никогда не будет томиться жаждой. Вы видели меня, жили со мной и наблюдали мой труд — и всё же вы не верите, что я пришел от Отца. Но кто верит, не бойтесь. Все те, кого ведет Отец, придут ко мне, и того, кто придет ко мне, не изгоню никогда.

А теперь позвольте заявить вам раз и навсегда, что я пришел на землю не по своей воле, но по воле Пославшего меня. И окончательная воля Пославшего меня — в том, чтобы из всех, кого он дал мне, я не потерял ни одного. И воля Отца моего — в том, чтобы всякий, кто видит Сына и верит ему, обрел жизнь вечную. Не далее как вчера я насытил хлебом ваши тела; сегодня я предлагаю хлеб жизни вашим изголодавшимся душам. Примете ли теперь хлеб жизни столь же охотно, как вы ели тогда хлеб этого мира?»

Когда Иисус на мгновение умолк, чтобы обвести взглядом прихожан, один из иерусалимских учителей (член синедриона) поднялся и спросил: «Не хочешь ли ты сказать, что ты есть хлеб небесный и что манна, которой Моисей накормил наших отцов в пустыне, таковым не являлась?» И Учитель ответил фарисею: «Ты понял правильно». Тогда фарисей сказал: «Но разве ты не Иисус Назарянин, сын Иосифа, плотника? Разве твои отец и мать, а также твои братья и сестры, не известны хорошо многим из нас? Так как же ты являешься в Божий дом и заявляешь, что пришел с небес?»

Глухой ропот, поднявшийся к этому времени в синагоге, начал перерастать в такой шум, что Иисус поднялся и сказал: «Наберемся терпения; добросовестное изучение истины никогда не вредит ей. Я являюсь всем тем, о чём ты говоришь, но более того. Отец и я единосущны; Сын делает только то, чему учит его Отец, и всех, кого Отец дал Сыну, Сын примет к себе. Вы помните то место из пророков, где сказано: „Всех вас Бог научит“, и „те, кого учит Отец, услышат также его Сына“. Каждый, кто принимает учение пребывающего в нем духа Отца, в итоге придет ко мне. Не потому, что кто-то видел Отца, но оттого, что дух Отца действительно живет в человеке. И сошедший с неба Сын несомненно видел Отца. И те, кто подлинно веруют в этого Сына, уже имеют вечную жизнь.

Я есть этот хлеб жизни. Отцы ваши ели манну в пустыне и умерли. Но если человек вкусит этого хлеба, спустившегося с небес, то он никогда не умрет в духе. Я повторяю: я есть этот живой хлеб, и каждая душа, осознавшая эту единую сущность Бога и человека, будет жить вечно. И этот хлеб жизни, который я даю всем, кто захочет принять его, есть моя собственная живая и объединенная сущность. Отец в Сыне и Сын, единый с Отцом, — вот мое дающее жизнь откровение миру и мой спасительный дар всем народам».

Когда Иисус закончил говорить, начальник синагоги распустил прихожан, однако они не желали расходиться. Одни столпились вокруг Иисуса, чтобы задать ему новые вопросы, в то время как другие роптали и спорили между собой. И так продолжалось в течение более трех часов. Время приближалось к восьми часам вечера, когда народ, наконец, разошелся.

3. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ВСТРЕЧА

Много вопросов было задано Иисусу на этой заключительной встрече. С некоторыми обратились сбитые с толку ученики, но чаще других с вопросами выступали те неверующие крючкотворы, которые стремились только смутить и запутать его.

Один из приезжих фарисеев, взобравшись на подставку для светильника, прокричал: «Ты говоришь нам, что ты есть хлеб жизни. Как же ты можешь дать нам свою плоть, чтобы есть ее, или свою кровь, чтобы пить ее? Какая польза от твоего учения, если оно неосуществимо?» Иисус ответил ему: «Я не учил вас, что хлеб жизни — это моя плоть, а вода жизни — моя кровь. Но я действительно сказал, что моя жизнь во плоти есть посвящение небесного хлеба. Факт Слова Божьего, дарованного во плоти и образе Сына Человеческого, подчиненного воле Божьей, представляет собой реальность опыта, эквивалентного божественной пище. Вы не можете есть мою плоть, как не можете вы пить мою кровь, однако вы способны стать едины со мной в духе, так же как я един в духе с Отцом. Вы можете питаться вечным словом Божьим, которое действительно есть хлеб жизни и которое даровано в образе смертной плоти; и в своей душе вы можете быть напоены божественным духом, который воистину есть вода жизни. Отец послал меня в этот мир, чтобы показать, как он желает пребывать во всех людях и направлять их; и я прожил эту жизнь во плоти так, чтобы вдохновить всех людей к вечному стремлению познать и исполнить волю пребывающего в них Отца».

Затем один из иерусалимских шпионов, уже давно следивший за Иисусом и его апостолами, сказал: «Мы замечаем, что ни ты, ни твои ученики не омываете как следует руки, когда едите хлеб. Ты не можешь не знать, что такая практика — есть оскверненными и немытыми руками — является нарушением закона предков. Не совершаете вы и положенного омовения кружек и чаш. Почему вы демонстрируете такое неуважение к традициям отцов и законам предков?» Выслушав его, Иисус ответил: «Отчего вы нарушаете Божьи заповеди ради установленных вами обычаев? Заповедь гласит: „Почитай отца своего и мать свою“ и требует, чтобы вы, при необходимости, делились с ними пищей; вы же устанавливаете обычай, позволяющий детям, не выполняющим своего долга, говорить, что деньги, которые могли пойти на помощь родителям, были „отданы Богу“. Так закон старейшин освобождает хитрых детей от их обязанностей, несмотря на то что после этого дети тратят все эти деньги в свое удовольствие. Почему же вы таким образом отменяете заповедь своим собственным обычаем? Хорошо пророчествовал Исайя о вашем лицемерии, говоря: „Эти люди оказывают мне честь на словах, но сердца их далеки от меня. Тщетно чтут они меня, ибо учения их суть правила, созданные людьми“.

Вы видите, что, отказываясь от завета, вы вместе с тем крепко держитесь людских обычаев. Вы всегда готовы отвергнуть слово Божье и сохранить свои обычаи. И во многом другом вы осмеливаетесь ставить свои учения выше закона и пророков».

После этого Иисус обратился ко всем присутствовавшим со словами: «Услышьте же меня, каждый из вас. Не то, что попадает в рот человека духовно оскверняет его, а то, что выходит изо рта и из сердца». Но даже апостолы не смогли до конца понять значение его слов, ибо Симон Петр также попросил его: «Чтобы не обидеть напрасно кого-нибудь из слушателей, объясни нам значение твоих слов». И тогда Иисус сказал Петру: «Неужели и ты еще не понял? Разве ты не знаешь, что каждое растение, не посаженное моим небесным Отцом, будет вырвано с корнем? Обрати свое внимание на тех, кто хотел бы знать правду. Невозможно заставить человека полюбить истину. Многие из этих учителей — слепые поводыри. А вы знаете, что если слепой поведет слепого, то оба упадут в яму. Но услышьте, когда я говорю вам истину о тех вещах, которые оскверняют человека нравственно и разлагают его духовно. Я заявляю вам: человека оскверняет не то, что входит в тело через уста или достигает разума через глаза и уши. Человек оскверняется только тем злом, которое может порождаться его сердцем и выражается в словах и поступках такого нечестивца. Разве вы не знаете, что из сердца исходят злые помыслы, греховные замыслы убийства, воровства, прелюбодеяния, наряду с ревностью, гордостью, гневом, мщением, бранью и лжесвидетельством? Именно такие вещи оскверняют людей, а не то, что они едят хлеб не омытыми по ритуалу руками».

Теперь посланные иерусалимским синедрионом фарисеи уже почти не сомневались в том, что Иисус должен быть задержан по обвинению в богохульстве или в пренебрежении святым законом иудеев. Этим объясняются их попытки вовлечь его в обсуждение и возможную критику некоторых обычаев предков — так называемых устных законов нации. Сколь бы скудной ни была вода, эти рабы обычая никогда не брались за еду, не совершив ритуального омовения рук. Они верили, что «лучше умереть, чем преступить заповеди предков». Шпионы задали этот вопрос, ибо им донесли, что Иисус сказал: «Спасение достигается чистыми сердцами, а не чистыми руками». Однако когда подобные верования становятся частью религии, от них трудно избавиться. Даже много лет спустя апостол Петр боялся нарушить многочисленные обычаи в отношении вещей чистых и нечистых. Он окончательно избавился от этого только в результате необычного и отчетливого сна. Всё это можно лучше понять, если вспомнить о том, что для этих иудеев есть неомытыми руками было равносильно общению с проституткой, причем и то, и другое было одинаково наказуемо отлучением.

Так Иисус решил обсудить и разоблачить бессмысленность всей раввинской системы правил и предписаний, отраженных в устном законе, — обычаях предков, которые считались более священными и обязательными для иудеев, чем даже учения Писаний. И Учитель говорил менее сдержанно, ибо знал, что теперь он уже никак не сможет предотвратить открытый разрыв с этими религиозными вождями.

4. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА В СИНАГОГЕ

В разгар дебатов, происходивших во время этой заключительной встречи, один из иерусалимских фарисеев привел к Иисусу безумного юношу, одержимого непокорным и взбунтовавшимся духом. Подведя к Иисусу этого потерявшего рассудок мальчика, он сказал: «Что ты можешь сделать для избавления от подобного недуга? Умеешь ли ты изгонять бесов?» И когда Учитель взглянул на юношу, он проникся состраданием и, попросив мальчика подойти к нему, взял его за руку и сказал: «Ты знаешь, кто я такой; выйди из него; и я приказываю одному из твоих верных товарищей проследить за тем, чтобы ты не возвращался». И к мальчику сразу же вернулся нормальный и здоровый ум. Это — первый случай, когда Иисус действительно изгнал из человека «злого духа». Во всех предыдущих он имел дело только с мнимой одержимостью бесом; однако это был настоящий случай одержимости, которая иногда наблюдалась в те дни вплоть до Пятидесятницы, когда дух Учителя был излит на всю плоть, навечно закрыв этим немногочисленным небесным мятежникам возможность злоупотреблять неустойчивостью некоторых типов людей.

Когда народ изумился увиденному, один из фарисеев встал и обвинил Иисуса в том, что он способен совершать такие вещи, поскольку находится в союзе с бесами; что своими словами, при помощи которых он изгнал этого беса, он признал, что они знакомы друг с другом; и далее он сказал, что религиозные учителя и вожди Иерусалима решили, что Иисус совершает все свои так называемые чудеса властью, данной князем бесов — Вельзевулом. Фарисей сказал: «Сторонитесь этого человека; он заодно с Сатаной».

Тогда Иисус ответил: «Как Сатана может изгонять Сатану? Царство, разделенное враждой на части, погибнет, и семья, раздираемая распрями, не устоит. Может ли город выдержать осаду, если он разделен? Если Сатана изгоняет Сатану, он сам против себя выступает; как же устоит его царство? Но вам следует знать, что никто не может войти в дом сильного человека и украсть его вещи, если прежде не одолеет и не свяжет его. И если правда, что я изгоняю бесов властью Вельзевула, то чьей же властью изгоняют их ваши люди? Пусть они будут вам судьями. Если же я изгоняю бесов духом Божьим, то воистину царство Божье уже пришло к вам. Если бы вы не были ослеплены предрассудками и введены в заблуждение страхом и гордыней, то вам было бы легко увидеть, что среди вас — тот, кто больше бесов. Вы заставляете меня заявить: кто не со мной, тот против меня, и кто не собирает со мной, тот расточает. Позвольте серьезно предупредить вас, способных с открытыми глазами и преднамеренным злым умыслом сознательно приписывать деяния Божьи действиям бесов! Истинно, истинно говорю вам: все ваши грехи простятся и даже всякая ваша хула, но тому, кто будет сознательно и с греховным намерением хулить Бога, не простится никогда. Поскольку такие погрязшие в пороке люди никогда не попросят и не получат прощения, они виновны в грехе вечного отвержения божественного прощения.

Многие из вас стоят сегодня на распутье; вы подошли к началу совершения неизбежного выбора между волей Отца и избранными вами самими путями тьмы. И ваш сегодняшний выбор определит ваше будущее. Вы должны либо сделать дерево хорошим и плод его хорошим, либо дерево станет плохим и плод его плохим. Я заявляю, что в вечном царстве моего Отца дерево познаётся по его плодам. Но те из вас, кто подобен ехиднам, — как можете вы, уже избравшие зло, принести хороший плод? В конце концов, от избытка зла в ваших сердцах говорят уста ваши».

Затем встал еще один фарисей и сказал: «Учитель, хотелось бы нам видеть от тебя предзнаменование, которое убедило бы нас в твоей власти и праве учить. Согласишься ли ты на такое условие?» Услышав это, Иисус сказал: «Этому неверующему, ищущему знаков поколению нужно знамение, но вам не будет дано иного знака, чем тот, который у вас уже есть, и того, что вы увидите, когда Сын Человеческий покинет вас».

И когда он закончил говорить, апостолы окружили его и вывели из синагоги. В молчании они отправились вместе с ним домой, в Вифсаиду. Они были поражены и даже немного напуганы внезапной переменой в манере его обучения. Никогда раньше они не видели его столь воинственным.

5. СУББОТНИЙ ВЕЧЕР

Раз за разом Иисус разбивал вдребезги надежды своих апостолов, постоянно разрушая их самые сокровенные мечты. Но никогда еще они не испытывали такого разочарования и горя. Вдобавок, на этот раз к их подавленности примешивалось чувство настоящего страха за свою жизнь. Все они были удивлены и поражены внезапной и массовой изменой толпы. Они были также несколько испуганы и обескуражены неожиданной дерзостью и самоуверенной решимостью прибывших из Иерусалима фарисеев. Однако больше всего они были сбиты с толку резким изменением манеры Иисуса. В обычных условиях они приветствовали бы это более воинственное отношение, но то, как это произошло — вместе со многими другими неожиданностями, — поразило их.

И теперь, когда они вернулись домой, Иисус — вдобавок ко всем этим переживаниям — отказался от еды, надолго уединившись в одной из верхних комнат. Близилась полночь, когда Иоав, глава евангелистов, вернулся и сообщил, что около трети его товарищей предали их дело. Весь вечер, один за другим, приходили верные ученики, сообщая о внезапном и всеобщем изменении отношения к Учителю в Капернауме. Религиозные вожди Иерусалима, не теряя времени, всеми способами разжигали неприязнь, стремясь настроить народ против Иисуса и его учений. В эти тяжелые часы двенадцать женщин совещались в доме Петра. Они были чрезвычайно расстроены, однако все до одной остались верны своему делу.

Шел первый час ночи, когда Иисус спустился из верхних покоев и присоединился к двенадцати и их товарищам, насчитывавшим в общей сложности около тридцати человек. Он сказал: «Я понимаю, что очищение царства терзает вас, но оно неизбежно. И всё же, после всей полученной вами подготовки, есть ли действительное основание для того, чтобы спотыкаться о мои слова? Почему вы исполнены страха и ужаса, видя, как царство освобождается от этих равнодушных толп и маловерных учеников? Почему вы печалитесь в преддверии того дня, когда духовные учения небесного царства засияют новой славой? Если это испытание оказывается для вас слишком трудным, то что вы будете делать, когда Сын Человеческий должен будет вернуться к Отцу? Когда и как подготовитесь вы к тому времени, когда я вознесусь туда, откуда пришел в этот мир?

Возлюбленные мои, вы должны помнить, что укрепляет только дух; от плоти и всего, что к ней относится, мало пользы. Слова, сказанные мною вам, суть дух и жизнь. Не унывайте! Я не покинул вас. Многие оскорбятся откровенным словам, произнесенным в эти дни. Вы уже слышали, что многие из моих учеников повернули вспять; они более не следуют за мной. С самого начала я знал, что придет день, когда эти маловерные оставят нас на полпути. Разве не избрал я вас, двенадцать человек, и не выделил вас в качестве посланников царства? А теперь — в такое время, как это, — оставите ли и вы меня? Пусть каждый из вас побеспокоится о своей вере, ибо одному из вас грозит серьезная опасность». И когда Иисус умолк, Симон Петр сказал: «Верно, Господи, мы опечалены и смущены, но мы никогда не оставим тебя. Ты научил нас словам, дающим вечную жизнь. Мы верили в тебя и следовали за тобой в течение всего этого времени. Мы не повернем назад, ибо знаем, что ты послан Богом». И когда Петр умолк, все они, как один, кивнули в подтверждение своей клятвы верности.

Тогда Иисус сказал: «Ступайте отдыхать, ибо наступают трудные времена: нас ждут напряженные дни».

ДОКУМЕНТ 154 ПОСЛЕДНИЕ ДНИ В КАПЕРНАУМЕ

Памятным субботним вечером 30 апреля, пока Иисус вселял уверенность и мужество в своих подавленных и смущенных учеников, в Тивериаде проходило совещание Ирода Антипы с группой специальных представителей иерусалимского синедриона. Эти книжники и фарисеи уговаривали Ирода арестовать Иисуса. Они всеми силами пытались убедить его, что Иисус подстрекает народ к расколу и даже к мятежу. Однако Ирод отказался принять меры против Иисуса как политического преступника. Советники Ирода правдиво изложили ему эпизод, произошедший на противоположном берегу озера, рассказав, как народ пытался провозгласить Иисуса царем и как тот отверг это предложение.

Один из приближенных Ирода, Хуза, чья жена входила в попечительский женский корпус, сообщил ему, что Иисуса не интересует земная власть и что единственная его забота — установление духовного братства своих верующих. Это братство он и называет царством небесным. Ирод полностью доверял сообщениям Хузы и отказался вмешиваться в деятельность Иисуса. Кроме того, в то время на отношение Ирода к Иисусу влиял его суеверный страх перед Иоанном Крестителем. Ирод был одним из тех еврейских вероотступников, которые, не веря ни во что, боялись всего. Он мучился угрызениями совести из-за того, что казнил Иоанна, и он не хотел быть втянутым в интриги против Иисуса. Он знал о многих больных, которых, по всей видимости, исцелил Иисус, и он считал его либо пророком, либо относительно безобидным религиозным фанатиком.

Когда евреи пригрозили сообщить кесарю, что Ирод укрывает предателя, тот выставил их из своего зала совещаний. Поэтому в течение недели всё оставалось без изменений, и за это время Иисус подготовил своих последователей к надвигавшемуся рассеянию.

1. НЕДЕЛЯ СОВЕЩАНИЙ

С 1 по 7 мая Иисус совещался со своими ближайшими сторонниками в доме Зеведея. Только проверенные и испытанные ученики допускались на эти собрания. В то время насчитывалось лишь около ста учеников, которым хватило нравственной смелости бросить вызов отношению фарисеев и открыто заявить о своей верности Иисусу. С этой группой он проводил утренние, дневные и вечерние занятия. Небольшие группы посетителей собирались каждое утро у моря, где с ними беседовал кто-нибудь из евангелистов или апостолов. Эти группы редко насчитывали более пятидесяти человек.

В пятницу на той же неделе правители капернаумской синагоги приняли официальные меры, закрыв доступ в дом Господний Иисусу и его последователям. Это было сделано по наущению иерусалимских фарисеев. Иаир ушел с поста начальника синагоги и открыто заявил о своей поддержке Иисуса.

Последний раз Иисус учил на берегу моря пополудни в субботу, 7 мая, когда он выступил перед собравшейся здесь группой, насчитывавшей менее ста пятидесяти человек. Этот субботний вечер ознаменовал собой момент наибольшего падения популярности Иисуса и его учений. В дальнейшем наблюдался неуклонный, медленный, но более здоровый и надежный рост благоприятного отношения. Появились новые последователи, которые в большей мере опирались на духовную веру и подлинный религиозный опыт. Относительно сложная и компромиссная переходная стадия между материальными представлениями о царстве, которых придерживались последователи Учителя, и теми более идеалистическими и духовными представлениями, которым учил Иисус, осталась в прошлом. Начиная с этого времени, возвещение евангелия стало более открытым и происходило с большим размахом и более широким духовным охватом.

2. НЕДЕЛЯ ОТДЫХА

В воскресенье, 8 мая, иерусалимский синедрион распорядился закрыть все синагоги Палестины для Иисуса и его сторонников. Это стало новой и беспрецедентной узурпацией власти иерусалимским синедрионом. До этого каждая синагога существовала и функционировала как независимый приход и подчинялась своему собственному совету управляющих. Только синагоги Иерусалима были подвластны синедриону. Это спешное решение синедриона привело к уходу в отставку пяти его членов. Для передачи распоряжения и проведения его в жизнь было сразу же отправлено сто гонцов. Уже через две недели каждая синагога Палестины покорилась этому манифесту синедриона, кроме синагоги Хеврона. Правители хевронской синагоги отказались признать право синедриона распространять свою юрисдикцию на их прихожан. Отказ подчиниться иерусалимскому распоряжению объяснялся желанием отстоять автономию прихода, а не симпатиями к делу Иисуса. Вскоре после этого синагога Хеврона была уничтожена пожаром.

В то же воскресное утро Иисус объявил неделю отдыха, посоветовав всем ученикам вернуться в свои семьи или к друзьям, чтобы дать отдых измученным душам и приободрить своих близких. Он сказал: «Ступайте в ваши родные места, где вы сможете отдохнуть или порыбачить, молясь о распространении царства».

Эта неделя отдыха позволила Иисусу посетить многие семьи и группы на побережье. Кроме того, он несколько раз отправлялся на рыбалку вместе с Давидом Зеведеевым. Он проводил много времени в уединенных прогулках, и всякий раз поблизости скрывались двое или трое из наиболее преданных гонцов Давида, получавших от него ясные указания охранять Иисуса. В течение недели отдыха никакого публичного обучения не проводилось.

В течение той же недели Нафанаил и Иаков Зеведеев серьезно заболели. На протяжении трех дней и ночей они мучились острым и тяжелым расстройством пищеварения. На третью ночь Иисус отправил Саломию, мать Иакова, отдохнуть и стал ухаживать за своими страдающими апостолами. Конечно, Иисус мог мгновенно исцелить этих двух мужчин, однако ни Отец, ни Сын не пользуются этим методом, когда речь идет о будничных трудностях и недугах детей человеческих в эволюционных мирах времени и пространства. Ни разу на протяжении всей своей богатой событиями жизни во плоти Иисус не оказал никакой сверхъестественной помощи кому-либо из членов своей земной семьи или ближайших последователей.

Вселенские трудности и планетарные препятствия необходимы как часть эмпирической подготовки, предназначенной для обеспечения роста и развития — постепенного усовершенствования — эволюционирующих душ смертных созданий. Для одухотворения человеческой души требуется непосредственный, имеющий воспитательное значение опыт решения широкого круга реальных проблем во вселенной. Животные, а также низшие формы волевых созданий не развиваются в благоприятном направлении в облегченных условиях существования. Проблемные ситуации, в совокупности с побудительными стимулами, порождают такие виды деятельности разума, души и духа, которые в огромной мере способствуют достижению благородных целей эволюции смертных и высших уровней духовного предназначения.

3. ВТОРОЕ СОВЕЩАНИЕ В ТИВЕРИАДЕ

16 мая в Тивериаде состоялось второе совещание иерусалимских властей с Иродом Антипой. Присутствовали как религиозные, так и политические вожди Иерусалима. Еврейские предводители смогли сообщить Ироду о том, что практически все синагоги как Галилеи, так и Иудеи закрыты для учений Иисуса. Они вновь попытались заставить Ирода арестовать Иисуса, но он отказался выполнить их требование. Однако 18 мая Ирод согласился с планом, позволявшим членам синедриона взять Иисуса под стражу, чтобы доставить его в Иерусалим и судить по религиозным мотивам, если римский правитель Иудеи согласится с таким планом. Тем временем враги Иисуса упорно распространяли по всей Галилее слухи о том, что Ирод стал враждебно относиться к Учителю и что он собирается уничтожить всех, кто верит в учения Иисуса.

Субботней ночью, 21 мая, в Тивериаде стало известно, что гражданские власти Иерусалима не возражают против соглашения между Иродом и фарисеями о том, чтобы схватить Иисуса и доставить в Иерусалим, где он предстал бы перед синедрионом по обвинению в неуважении к священным законам евреев. Соответственно, в тот же вечер, за несколько минут до полуночи, Ирод подписал распоряжение, которое уполномочивало чиновников синедриона арестовать Иисуса во владениях Ирода и силой доставить его в Иерусалим для суда. Ирод подвергся сильному давлению с разных сторон, прежде чем согласился дать свое разрешение, и он прекрасно понимал, что в Иерусалиме Иисус не может ждать от своих заклятых врагов честного суда.

4. СУББОТНИЙ ВЕЧЕР В КАПЕРНАУМЕ

В тот же вечер группа из пятидесяти уважаемых граждан Капернаума собралась в синагоге для обсуждения важного вопроса о том, как поступить с Иисусом. Они говорили и спорили за полночь, но не смогли прийти к общему мнению. За исключением нескольких человек, которые склонялись к тому, что Иисус является Мессией, — по крайней мере, святым человеком или, возможно, пророком, — собрание разделилось на четыре примерно равные группы, которые придерживались, соответственно, четырех взглядов на Иисуса:

1. Он является заблуждающимся и безобидным религиозным фанатиком.

2. Он является опасным интриганом и подстрекателем, способным поднять восстание.

3. Он находится в союзе с бесами — возможно, он даже является их князем.

4. Он является умалишенным, сумасшедшим, психически неустойчивым.

Много говорилось о том, что Иисус проповедует доктрины, тревожащие простых людей. Его враги утверждали, что его учения оторваны от жизни, что всё рухнет, если каждый человек всерьез попытается жить согласно его идеям. И многие последующие поколения повторяли то же самое. Многие разумные и доброжелательные люди — даже в более просвещенную эпоху, к которой относятся эти откровения, — утверждают, что современная цивилизация не могла бы быть построена на учениях Иисуса. И отчасти они правы. Однако все эти маловеры забывают о том, что на его учениях можно было бы построить значительно лучшую цивилизацию, и однажды так и будет. Этот мир никогда всерьез не пытался широко претворить в жизнь учения Иисуса, несмотря на неоднократные робкие попытки следовать доктринам так называемого христианства.

5. ЗНАМЕНАТЕЛЬНОЕ ВОСКРЕСНОЕ УТРО

22 мая стало знаменательным днем в жизни Иисуса. В это воскресное утро, до рассвета, из Тивериады в страшной спешке прибыл один из гонцов Давида, сообщивший, что Ирод санкционировал, или собирается санкционировать, арест Иисуса чиновниками синедриона. Это известие о надвигающейся опасности заставило Давида Зеведеева поднять своих гонцов и отправить их ко всем местным группам учеников с требованием прибыть на чрезвычайный совет, назначенный на семь часов утра. Когда свояченица Иуды (брата Иисуса) услышала об этом тревожном сообщении, она оповестила о нем всех живших в округе членов семьи Иисуса, приглашая их тут же собраться в доме Зеведея. И вскоре, в ответ на этот срочный вызов, сюда прибыли Мария, Иаков, Иосиф, Иуда и Руфь.

На этой ранней утренней встрече Иисус дал свои прощальные указания собравшимся ученикам: то есть на какое-то время он прощался с ними, ибо прекрасно знал, что вскоре они будут изгнаны из Капернаума. Он посоветовал им искать водительства Бога и продолжать дело царства, невзирая на последствия. Евангелистам предстояло трудиться так, как они считали целесообразным, вплоть до их возможного созыва в будущем. Он избрал двенадцать евангелистов в свое окружение. Двенадцати апостолам он велел оставаться с ним, что бы ни случилось. Двенадцать женщин получили указание находиться в доме Зеведея и в доме Петра, пока он не пошлет за ними.

Иисус позволил Давиду Зеведееву сохранить свою курьерскую службу, которая охватывала всю страну, и теперь, прощаясь с Учителем, Давид сказал: «Иди и делай свое дело, Учитель. Не попадайся в руки фанатиков и будь всегда уверен в том, что гонцы будут следовать за тобой. Мои люди будут постоянно поддерживать с тобой связь, и от них ты будешь узнавать о состоянии царства в других районах, а мы будем всё знать о тебе. Что бы со мной ни случилось, ничто не помешает этой службе, ибо я назначил первого, второго и даже третьего заместителей. Я не являюсь ни учителем, ни проповедником, но я делаю это по велению сердца, и ничто не сможет меня остановить».

Примерно в 7.30 утра Иисус начал свое прощальное выступление перед почти ста верующими, которые заполнили внутреннее пространство дома. Для всех присутствующих это было торжественным событием, однако Иисус был необычайно весел; он вновь стал самим собой. Серьезность, свойственная ему на протяжении многих недель, исчезла, и он воодушевлял всех словами веры, надежды и мужества.

6. ПРИБЫТИЕ СЕМЬИ ИИСУСА

Около восьми часов в это воскресное утро, в ответ на срочный вызов свояченицы Иуды, в Вифсаиду прибыли пять членов земной семьи Иисуса. Из всей его семьи во плоти только один человек, Руфь, никогда не переставала всем сердцем верить в божественность его миссии на земле. Иуда и Иаков, и даже Иосиф, всё еще в значительной мере сохраняли свою веру в Иисуса, однако гордыня взяла верх над их здравомыслием и действительными духовными наклонностями. Мария также разрывалась между любовью и страхом, между материнской любовью и гордостью за свою семью. Хотя ее и мучили сомнения, она продолжала смутно помнить посещение Гавриила накануне рождения Иисуса. Фарисеи старались убедить Марию в том, что Иисус был не в себе, что он сошел с ума. Они требовали, чтобы она, вместе со своими сыновьями, попыталась уговорить его прекратить дальнейшую деятельность в качестве общественного учителя. Они убеждали Марию, что вскоре здоровье Иисуса будет подорвано, а если ему будет позволено продолжать, всю семью ждут только бесчестье и позор. Поэтому, когда пришло сообщение от свояченицы Иуды, все пятеро тут же отправились к дому Зеведея, ибо еще накануне они собрались у Марии для состоявшейся здесь встречи с фарисеями. Проговорив с иерусалимскими вождями далеко за полночь, все они в большей или меньшей степени убедились в том, что Иисус ведет себя странно, что он вел себя странно уже в течение какого-то времени. Хотя Руфь не могла объяснить всё в его поведении, она настаивала на том, что он всегда справедливо относился к своей семье, и отказалась согласиться с планом, целью которого было попытаться отговорить его от дальнейшего труда.

По пути к дому Зеведея они обсудили эти вопросы и решили, что попытаются уговорить Иисуса вернуться домой вместе с ними, ибо, как сказала Мария, «я знаю, что я могла бы повлиять на своего сына, если бы он только согласился прийти домой и выслушать меня». Иаков и Иуда уже прослышали о том, что Иисуса собираются арестовать и доставить в Иерусалим для суда. Они также боялись за свою собственную жизнь. Пока Иисус пользовался популярностью в народе, его семья не возражала, чтобы всё шло своим чередом. Однако теперь, когда жители Капернаума и иерусалимские вожди внезапно ополчились на него, они начали остро ощущать гнет позора, который может навлечь их щекотливое положение.

Они рассчитывали увидеться с Иисусом, поговорить с ним наедине и настоять на том, чтобы он отправился вместе с ними домой. Они надеялись заверить его в том, что они простят ему невнимание к ним — они забудут и простят его, — если только он откажется от нелепых попыток проповедовать новую религию, способную доставить одни лишь неприятности ему самому и навлечь позор на его семью. На всё это Руфь отвечала только одно: «Я скажу своему брату, что я считаю его Божьим человеком и надеюсь, что он захочет скорее умереть, чем позволить этим нечестивым фарисеям положить конец его проповедям». Иосиф обещал позаботиться о том, чтобы Руфь молчала, пока остальные будут уговаривать Иисуса.

Когда они достигли дома Зеведея, прощальное обращение Иисуса к ученикам достигло своей кульминации. Они попытались войти в дом, однако он был до предела заполнен людьми. Наконец им удалось устроиться на заднем крыльце и передать Иисусу через людей весточку, так что когда она дошла до Симона Петра, он прервал Учителя и прошептал: «Посмотри, пришли твоя мать и твои братья, и им не терпится поговорить с тобой». Мать Иисуса не осознавала, сколь важным было для Иисуса это последнее обращение к своим сторонникам. Не знала она и того, что его речь может в любой момент прерваться прибытием тех, кто собирается его арестовать. Она действительно полагала, что после столь долгого и явного отчуждения, — учитывая тот факт, что она и его братья продемонстрировали свою благосклонность и сами пришли к нему, — Иисус прервет свое выступление и подойдет к ним, как только ему сообщат, что они его ждут.

Это стало очередным случаем, когда его земная семья не смогла понять, что он должен заниматься делом своего Отца. И поэтому Мария и его братья были глубоко оскорблены, когда — несмотря на то что он умолк, чтобы выслушать сообщение, — вместо того, чтобы увидеть, как он спешит поприветствовать их, они услышали его мелодичный голос, зазвучавший с новой силой: «Скажите моей матери и моим братьям, что им не следует тревожиться за меня. Отец, пославший меня в этот мир, не оставит меня; не пострадает и моя семья. Пусть они наберутся мужества и доверятся Отцу царства. В конце концов, кто моя мать и кто мои братья?» И, протянув руки ко всем своим ученикам, собравшимся в зале, он сказал: «У меня нет матери, у меня нет братьев. Вот моя мать и мои братья! Ибо кто исполняет волю Отца моего небесного, тот мне мать, и брат и сестра».

Услышав эти слова, Мария лишилась чувств на руках у Иуды. Они вынесли мать в сад, чтобы привести ее в сознание. В это время Иисус заканчивал свою прощальную речь. После этого он собирался выйти наружу, чтобы побеседовать с матерью и братьями, однако из Тивериады срочно прибыл гонец, сообщивший, что сюда направляются чиновники синедриона, уполномоченные арестовать Иисуса и доставить его в Иерусалим. Получивший известие Андрей прервал Иисуса и сообщил ему об этом.

Андрей забыл о том, что Давид расставил вокруг дома Зеведея примерно двадцать пять дозорных и что никто не мог застать их врасплох. Поэтому он спросил Иисуса, что следует предпринять. Учитель стоял в молчании, в то время как его мать находилась в саду, где она приходила в себя, потрясенная его словами: «У меня нет матери». Именно в это время одна из женщин встала и воскликнула: «Блаженно чрево, носившее тебя, и грудь, питавшая тебя!» Иисус на мгновение прервал свой разговор с Андреем, чтобы ответить этой женщине: «Нет, блажен тот, кто слышит слово Божье и имеет мужество повиноваться ему».

Мария и братья Иисуса считали, что Иисус не понимает их, что он утратил к ним интерес, не осознавая, что именно они оказались неспособны понять Иисуса. Иисус прекрасно понимал, с каким трудом люди расстаются со своим прошлым. Он знал, какое воздействие оказывает на людей красноречие проповедника, и он знал, что сознание реагирует на эмоциональную привлекательность так же, как разум реагирует на логику и доказательства. Но он также знал, сколь неизмеримо труднее убедить людей отречься от прошлого.

Извечна истина: всякий, кто считает, что его неправильно поняли или не оценили, найдет в Иисусе отзывчивого друга и чуткого советчика. Он предупреждал апостолов, что враги человека могут быть в его семье, но он едва ли осознавал, насколько точно это предсказание будет соответствовать его собственной жизни. Иисус не отрекался от своей земной семьи, чтобы взяться за дело Отца, — это она отреклась от него. Впоследствии, после смерти Учителя и его воскресения, когда Иаков связал свою жизнь с ранним христианством, он безмерно страдал из-за того, что не воспользовался предоставленной ему прежде возможностью общения с Иисусом и его учениками.

Проживая эти события, Иисус решил руководствоваться ограниченными познаниями своего человеческого разума. Обретая опыт общения со своими товарищами, он желал быть всего лишь человеком. И в человеческом сознании Иисуса существовало намерение повидаться перед отъездом со своей семьей. Он не хотел прерывать свое рассуждение и, таким образом, привлекать всеобщее внимание к их первой встрече после столь долгой разлуки. Он собирался завершить свое обращение и после этого увидеться с ними, прежде чем уйти, но эти планы были тут же расстроены неблагоприятным стечением обстоятельств.

Поспешность их бегства была еще больше усилена появлением у заднего входа в дом Зеведея отряда гонцов Давида. Смятение, вызванное гонцами, испугало апостолов, которые решили, что эти люди пришли схватить их, и, в страхе перед арестом, они бросились через парадный вход к стоявшим наготове лодкам. И всё это объясняет, почему Иисус не повидался со своей семьей, ждавшей его на заднем крыльце.

Однако он всё же сказал Давиду Зеведею, спешно садясь в лодку: «Скажи моей матери и моим братьям, что я благодарен им за их приход и что я собирался увидеться с ними. Пусть они не обижаются на меня, а лучше стремятся познать волю Божью и обрести милосердие и мужество для исполнения этой воли».

7. ПОСПЕШНОЕ БЕГСТВО

Так в это воскресное утро, двадцать второго мая 29 года н. э., Иисус, вместе со своими двенадцатью апостолами и двенадцатью евангелистами, поспешно бежал от чиновников синедриона, которые приближались к Вифсаиде, уполномоченные Иродом Антипой арестовать его и доставить в Иерусалим, чтобы судить по обвинению в богохульстве и других нарушениях священных законов евреев. Было около половины девятого, когда в то погожее утро эти двадцать пять человек сели на весла и отплыли к восточному берегу Галилейского моря.

За лодкой Учителя следовала другая, поменьше, с шестью гонцами Давида, получившими задание поддерживать связь с Иисусом и его товарищами и следить за тем, чтобы известия об их местонахождении и безопасности регулярно передавались в дом Зеведея в Вифсаиде, который уже в течение некоторого времени являлся центром всей деятельности, связанной с царством. Однако Иисусу было не суждено когда-либо вновь остановиться в доме Зеведея. Впредь, до окончания его земной жизни, Учителю действительно было «негде преклонить голову». С того времени у него никогда больше не было даже подобия крова.

Они добрались до ближайшей деревни Хересы и оставили свою лодку у друзей. Начались скитания, в которых прошел этот богатый событиями последний год земной жизни Учителя. В течение некоторого времени они оставались во владениях Филиппа, пройдя от Хересы до Кесарии Филипповой, откуда они направились к побережью Финикии.

Толпа задержалась у дома Зеведея, глядя, как две эти лодки пересекают озеро, направляясь к восточному берегу, и была сильно испугана, когда сюда ворвались иерусалимские чиновники и стали искать Иисуса. Они не могли поверить, что он ускользнул от них, и пока Иисус вместе со своей группой продвигался на север через Ватанию, фарисеи и их помощники потратили почти целую неделю, разыскивая его в окрестностях Капернаума.

Члены семьи Иисуса вернулись домой в Капернаум и провели около недели в разговорах, спорах и молитвах, в полной растерянности и страхе. Только в четверг пополудни они смогли успокоиться, когда Руфь вернулась из дома Зеведея, где она узнала от Давида, что ее отец-брат находится в безопасности и в добром здравии направляется к финикийскому побережью.

ДОКУМЕНТ 155 БЕГСТВО ЧЕРЕЗ СЕВЕРНУЮ ГАЛИЛЕЮ

Сойдя на берег у Хересы, Иисус и двадцать четыре взяли путь на север и вскоре добрались до прекрасного парка к югу от Вифсаиды-Юлии, где они провели ночь. Они были знакомы с этим местом, ибо в прошлом останавливались здесь. Перед тем, как отправиться на покой, Учитель собрал вокруг себя своих сторонников и обсудил с ними планы предполагаемого путешествия через Ватанию и северную Галилею к финикийскому побережью.

1. ПОЧЕМУ ЗЛОБСТВУЮТ ЯЗЫЧНИКИ?

Иисус сказал: «Все вы должны помнить, как Псалмопевец говорил о тех временах: „Почему злобствуют язычники и народы мира вынашивают тщеславные планы? Цари земли и правители человеческие вместе сплачивают силы против Господа и против его помазанника, говоря: „Разобьем оковы милосердия, сбросим с себя путы любви“.

Сегодня вы видите, как это сбывается на ваших глазах. Однако вам не придется увидеть исполнения остальных пророчеств Псалмопевца, ибо он придерживался ошибочных представлений о Сыне Человеческом и его миссии на земле. Мое царство основано на любви, возвещается в милосердии и претворяется бескорыстным служением. Мой Отец не сидит на небе, насмехаясь над язычниками. Он не гневается в своем великом недовольстве. Истинно обещание о том, что Сын получит этих так называемых язычников (в действительности — своих невежественных и необученных собратьев) в наследство. И я приму этих иноверцев с раскрытыми объятиями, с милостью и любовью. Всё это милосердие будет оказано так называемым язычникам, несмотря на злополучное заявление, намекающее на то, что победоносный Сын „сокрушит их железным прутом, разобьет, как глиняный горшок“. Псалмопевец убеждал вас „служить Господу в страхе“ — я приглашаю принять возвышенные привилегии божественного сыновства через веру; он повелевает радоваться с трепетом — я приглашаю вас радоваться с уверенностью. Он говорит: „Почтите Сына, чтобы он не прогневался, и чтобы вам не погибнуть, когда проявится его гнев“. Но вы, прожившие со мной эти годы, хорошо знаете, что гнев и ярость не имеют отношения к установлению царства в сердцах людей. Однако Псалмопевец действительно увидел свет истины, когда, завершая это предостережение, сказал: „Благословенны те, кто положился на этого Сына“».

Двадцать четыре продолжали слушать Иисуса, говорившего: «Язычников можно понять, когда они гневаются на нас. Благодаря скудости и узости своего кругозора они способны с большой увлеченностью концентрировать свои силы. Их цель ближе и является более или менее зримой; поэтому их усилия отличаются геройством и решительностью. Вы, заявляющие о вхождении в царство небесное, слишком нерешительны и неопределенны в своих методах обучения. Язычники неуклонно идут к своим целям; вы повинны в чрезмерном и постоянном томлении. Если вы желаете войти в царство, почему вы не берете его духовным штурмом, подобно тому как язычники берут осажденный город? Вы едва ли достойны царства, если ваше служение в основном состоит из сожалений о прошлом, жалоб на настоящее и тщетных надежд на будущее. Почему злобствуют язычники? Потому что они не знают истину. Почему вы изнемогаете в тщетном томлении? Потому что вы не подчиняетесь истине. Оставьте бесполезное томление и идите вперед, смело выполняя то, что относится к установлению царства.

Во всём, что вы делаете, избегайте однобокости или чрезмерного сужения своей деятельности. Фарисеи, стремящиеся уничтожить нас, действительно полагают, что совершают богоугодное дело. Традиции настолько сузили их кругозор, что предрассудки ослепили их, и страх сделал их бесчувственными. Вспомните греков, у которых есть наука без религии, в то время как у евреев есть религия без науки. И когда людей вводят в заблуждение, заставляя принять такой узкий и искаженный сколок истины, их единственная надежда на спасение — связь с истиной, обращение.

Я хотел бы особо подчеркнуть вечную истину: если вы, обретя связь с истиной, научитесь в своей собственной жизни демонстрировать эту восхитительную целостность праведности, ваши собратья будут следовать за вами, чтобы достигнуть того, что вы уже обрели. Чем больше искатели истины тянутся к вам, тем большей истиной, праведностью вы обладаете. Чем больше вам приходится идти со своей проповедью к людям, тем больше это, в определенном смысле, является мерой вашей неспособности жить целостной, праведной жизнью в согласии с истиной».

И многому другому учил Иисус своих апостолов и евангелистов, прежде чем они пожелали ему спокойной ночи и отправились на покой.

2. ЕВАНГЕЛИСТЫ В ХОРАЗИНЕ

Утром в понедельник, 23 мая, Иисус отправил Петра вместе с двенадцатью евангелистами в Хоразин, в то время как сам он, вместе с одиннадцатью апостолами, вышел в Кесарию Филиппову через Иордан. Дойдя до дороги, ведущей из Дамаска в Капернаум, они свернули на северо-восток и достигли развилки на Кесарию Филиппову, откуда уже добрались до этого города, где находились и учили в течение двух недель. Они прибыли сюда пополудни во вторник, 24 мая.

Петр и евангелисты пробыли в Хоразине две недели, проповедуя евангелие царства небольшой, но убежденной группе верующих. Однако им не удалось приобрести здесь многих новообращенных. Ни один город во всей Галилее не дал царству так мало душ, как Хоразин. Следуя указаниям Петра, двенадцать евангелистов меньше говорили об исцелении — вещах физических. Вместе с тем они с удвоенной энергией проповедовали и учили духовным истинам небесного царства. Эти две недели в Хоразине стали для двенадцати евангелистов настоящим боевым крещением, ибо это был самый трудный и непродуктивный период в их жизни. Лишенные того удовлетворения, которое приносит завоевание новых душ для царства, каждый из них еще более серьезно и искренне заглянул в собственную душу и оценил ее духовный рост на стезях новой жизни.

7 июня, когда стало ясно, что желающих искать вступления в царство больше нет, Петр созвал своих товарищей и отправился с ними в Кесарию Филиппову для воссоединения с Иисусом и апостолами. Они прибыли сюда около полудня в среду и провели весь вечер, рассказывая об опыте, приобретенном среди неверующих Хоразина. Во время состоявшихся в тот вечер дискуссий Иисус еще раз коснулся притчи о сеятеле и подробно остановился на смысле кажущихся неудач, с которыми люди сталкиваются в своей жизни.

3. В КЕСАРИИ ФИЛИППОВОЙ

Хотя во время своего двухнедельного пребывания неподалеку от Кесарии Филипповой Иисус не вел публичной деятельности, апостолы без лишней огласки провели в городе целый ряд встреч, а многие верующие приходили в лагерь, чтобы поговорить с Учителем. В результате этих визитов новых верующих почти не прибавилось. Каждый день Иисус беседовал с апостолами, и они стали лучше понимать, что вступают в новую фазу проповедования небесного царства. Они начали сознавать, что «царство Божье — не еда и питье, а осознание духовной радости, которую дает принятие божественного сыновства».

Пребывание в Кесарии Филипповой стало настоящим испытанием для одиннадцати апостолов; этот двухнедельный период стоил им большого труда. Они находились на грани депрессии, и им очень не хватало периодического воодушевления, которое придавала полная энтузиазма личность Петра. В то время верить в Иисуса и продолжать следовать за ним воистину являлось суровым испытанием. Хотя за эти две недели им почти не удалось обратить в свою веру новых людей, они почерпнули много чрезвычайно полезного из своих ежедневных бесед с Учителем.

Апостолы узнали, что выхолостив истину и превратив ее в символ веры, иудеи обрекли себя на духовную стагнацию и умирание; они узнали, что когда искаженная истина становится пограничной линией ханжеской исключительности — вместо того, чтобы служить вехами духовного руководства и развития, — такие учения теряют свою созидательную и жизнетворную силу и, в конечном счете, способствуют лишь консервации и закоснению.

Всё больше перенимали они от Иисуса умение оценивать человеческие личности с точки зрения их возможностей во времени и вечности. Они узнали, что многие души можно наиболее успешно научить любви к невидимому Богу, если вначале научить их любить своих зримых братьев. Именно в этом контексте новый смысл приобрело выражение Учителя о бескорыстном служении своим товарищам: «Когда вы делали что-то для одного из моих меньших братьев, вы делали это для меня».

Один из важнейших уроков, извлеченных за время пребывания в Кесарии, касался происхождения религиозных традиций и серьезной опасности, возникающей, когда чувство святости начинают связывать с несвятыми вещами, обыкновенными идеями или будничными событиями. Плодом одной из бесед стало учение, согласно которому истинная религия есть идущая от сердца преданность человека своим высшим и наиболее истинным убеждениям.

Иисус предупреждал своих верующих, что если их религиозные устремления останутся только материальными, то всё более широкое знание природы, постепенно вытесняющее сверхъестественное объяснение происхождения вещей, в конце концов лишит их веры в Бога. Если же религия духовна, то прогресс физической науки никогда не сможет поколебать веру в вечные реальности и божественные ценности.

Они узнали, что когда религия целиком духовна в своих мотивах, она делает более достойной всю жизнь, наполняя ее высокими целями, облагораживая трансцендентными ценностями, воодушевляя возвышенными мотивами и, одновременно с этим, постоянно утешая человеческую душу высокой и укрепляющей надеждой. Истинная религия должна ослаблять напряжение бытия; она высвобождает веру и мужество для насущной жизни и бескорыстного служения. Вера способствует духовной энергичности и праведной плодотворности.

Иисус много раз повторял своим апостолам: любая цивилизация обречена, если утрачивается то лучшее, что было в ее религии. И он неустанно обращал их внимание на огромную опасность замены религиозного опыта религиозной символикой и обрядами. В течение всей своей земной жизни он последовательно разбивал застывшие религиозные формы, превращая их в светлую свободу просвещенного богосыновства.

4. НА ПУТИ В ФИНИКИЮ

Утром в четверг, 9 июня, получив сообщение об успехах царства, доставленное гонцами Давида из Вифсаиды, эта группа из двадцати пяти учителей истины покинула Кесарию Филиппову и отправилась к финикийскому побережью. Взяв путь на Луз, они обошли заболоченную местность и достигли перекрестка с караванным путем из Магдалы в Ливанские горы. По этой дороге они дошли до развилки на Сидон, куда и прибыли пополудни в пятницу.

Неподалеку от Луза, где они сделали привал для полуденной трапезы в тени нависшей скалы, Иисус произнес одну из самых замечательных речей, услышанных апостолами за все годы своего общения с ним. Не успели они усесться, чтобы преломить хлеб, как Симон Петр спросил Иисуса: «Учитель, если небесный Отец всё знает и его дух является нашей поддержкой в установлении царства небесного на земле, то почему мы бежим от угроз наших врагов? Почему мы отказываемся встретиться лицом к лицу с противниками истины?» Но не успел Иисус приступить к ответу на вопрос Петра, как вмешался Фома: «Учитель, я действительно хотел бы знать, чем же плоха религия наших иерусалимских врагов. В чём заключается действительное отличие их религии от нашей? Чем объяснить столь разительные расхождения в вере, если все мы заявляем, что служим одному Богу?» И когда Фома умолк, Иисус сказал: «Я не хотел бы оставлять без внимания вопрос Петра, ибо я прекрасно знаю, как просто было бы неправильно понять, почему я против открытого столкновения с правителями иудеев именно сейчас. Однако для всех вас будет более полезно, если я остановлюсь на вопросе Фомы. И я сделаю это после того как вы поедите».

5. БЕСЕДА ОБ ИСТИННОЙ РЕЛИГИИ

Эта незабываемая беседа о религии, кратко изложенная на современном языке, выражает следующие истины.

Хотя религии мира имеют двоякое происхождение — естественное и богооткровенное, — в любое время и в любом народе можно обнаружить три явные формы религиозного чувства. Есть три проявления религиозного побуждения:

1. Примитивная религия. Полуестественное и инстинктивное побуждение бояться таинственных энергий и поклоняться высшим силам; в основном, это религия физической природы, религия страха.

2. Религия цивилизации. Прогрессирующие религиозные представления и обычаи цивилизованных рас — рассудочная религия — рациональная теология, которая строится на авторитете сложившейся религиозной традиции.

3. Истинная религия — религия откровения. Раскрытие сверхъестественных ценностей, частичное проникновение в вечные реальности, соприкосновение с благостью и красотой бесконечного характера небесного Отца — духовная религия, демонстрируемая в человеческом опыте.

Учитель отнюдь не преуменьшал значения религии, основанной на физических чувствах и суеверных страхах природного человека, хотя он и сожалел о том, что так много от этой примитивной формы вероисповедания сохраняется в религиозных формах более разумных человеческих рас. Иисус объяснил, в чём принципиальное отличие рассудочной религии от духовной: первая опирается на авторитет церкви, тогда как последняя целиком основана на человеческом опыте.

И затем Учитель продолжил свой урок разъяснением этих истин.

До тех пор, пока люди не станут высокоразумными и более цивилизованными, будет сохраняться много наивных и суеверных обрядов, столь характерных для эволюционных религиозных обычаев примитивных и отсталых народов. До тех пор, пока люди не достигнут уровня более высокого и более распространенного признания реальностей духовного опыта, множество мужчин и женщин будут, как и прежде, отдавать личное предпочтение тем официальным религиям, которые требуют только рассудочного согласия, в противоположность духовной религии, предполагающей активное участие разума и души в испытании веры — борьбе с суровыми реальностями, присущими эволюционному опыту человека.

Принятие традиционных официальных религий предлагает простой путь для удовлетворения присущего человеку стремления утолить свои духовные потребности. Устоявшиеся, окостеневшие и господствующие официальные религии служат готовым убежищем для смущенной и смятенной человеческой души, преследуемой страхом и терзаемой неопределенностью. В качестве платы за удовлетворение и утешение такая религия требует от своих приверженцев одного только пассивного и чисто рационального согласия.

На земле еще долго будут встречаться эти робкие, пугливые и нерешительные индивидуумы, предпочитающие такой путь обретения религиозного утешения, несмотря на то что, связывая свою судьбу с религиозной властью, они тем самым жертвуют суверенностью личности, унижают достоинство уважающего себя человека и полностью отказываются от права участия в самом захватывающем и воодушевляющем из всех возможных видов человеческого опыта, а именно — в личном поиске истины, пьянящем противостоянии опасностям рациональных открытий, решимости исследовать реальности личного религиозного опыта, высшем удовлетворении от ощущения личной победы. Эта победа заключается в подлинном осознании триумфа духовной веры над рассудочным сомнением в высшем дерзании всего человеческого существования — поиске Бога, которого человек ищет для себя самостоятельно и которого он находит.

Духовная религия означает усилие, борьбу, столкновение, веру, решительность, любовь, преданность и развитие. Рассудочная религия — официальная теология — совсем или почти не требует ни одного из этих усилий от своих формальных верующих. Традиция — это надежное прибежище и легкий путь для боязливых и нерешительных душ. Они инстинктивно остерегаются духовной борьбы и рассудочной неопределенности, присущих странствованиям веры — отважным путешествиям в открытых морях неизведанной истины в поисках далеких берегов духовных реальностей — в том их виде, в котором их способен открыть развивающийся человеческий разум и ощутить эволюционирующая человеческая душа.

Иисус продолжал: «В Иерусалиме религиозные вожди свели различные доктрины своих традиционных учителей и пророков минувших дней в господствующую систему рациональных вероучений — официальную религию. Все подобные религии взывают в основном к разуму. И теперь нам предстоит вступить в беспощадную борьбу с такой религией, ибо вскоре мы начнем смело возвещать новую религию, — религию, которая не является религией в современном значении этого слова, религию, которая взывает в первую очередь к божественному духу моего Отца, пребывающему в разуме человека; религию, авторитет которой будет зиждиться на плодах, непременно появляющихся в личном опыте принявших ее людей, — всех тех, кто становится настоящими и подлинными верующими в истины, присущие этому более высокому духовному общению».

Обращаясь к каждому из двадцати четырех по имени, Иисус сказал: «Так кто из вас предпочтет избрать легкий путь подчинения господствующей и окаменевшей религии, защищаемой фарисеями в Иерусалиме, вместо того, чтобы подвергаться трудностям и преследованиям, сопровождающим миссию возвещения лучшего пути спасения людей, и одновременно ощущать удовлетворение, открывая для себя те красоты, которые заключены в реальностях живого личного опыта постижения вечных истин и высшего великолепия небесного царства? Быть может, вы боитесь, слабохарактерны, ищете легких путей? Быть может, вы не решаетесь доверить свое будущее Богу истины, сынами которого вы являетесь? Быть может, вы не доверяете своему Отцу, детьми которого вы являетесь? Вернетесь ли вы назад, к легким стезям определенности и интеллектуальной неизменности религии, опирающейся на традицию, — или же вы соберетесь с силами и пойдете вместе со мной вперед, в неопределенное и тревожное будущее, связанное с возвещением новых истин духовной религии, царства небесного в сердцах людей?»

Все двадцать четыре слушателя встали, готовые заявить о своем единодушном и преданном отклике на этот призыв, — один из немногих эмоциональных призывов, с которыми Иисус когда-либо обращался к ним. Но он поднял руку и остановил их, сказав: «Ступайте, и пусть каждый из вас побудет наедине с Отцом в поисках бесстрастного ответа на мой вопрос. И обнаружив такое истинное и искреннее отношение души, свободно и смело дайте свой ответ моему и вашему Отцу, чья бесконечная, исполненная любви жизнь является самим духом возвещаемой нами религии».

На короткое время евангелисты и апостолы разошлись. Их дух был возвышен, их разум воодушевлен, их чувства приведены в сильнейшее возбуждение словами Иисуса. Но когда Андрей созвал их, Учитель сказал лишь следующее: «Продолжим наш путь. Мы отправляемся в Финикию, где остановимся на какое-то время, и каждому из вас следует молиться Отцу о преобразовании эмоций разума и тела в более высокую преданность разума и более насыщающий опыт духа».

В молчании двадцать четыре апостола и евангелиста вышли в путь. Однако вскоре они начали переговариваться друг с другом, и к трем часам пополудни они уже не могли идти дальше. Они остановились, и Петр, подойдя к Иисусу, сказал: «Учитель, ты произнес слова жизни и истины. Нам хотелось бы услышать еще; мы просим тебя продолжить свой рассказ».

6. ВТОРАЯ БЕСЕДА О РЕЛИГИИ

И вот, устроив привал на тенистом склоне, Иисус продолжил учить их религии духа. Суть сказанного им сводится к следующему.

Вы вышли из рядов тех своих товарищей, кто решил и дальше довольствоваться рассудочной религией, кто жаждет безопасности и предпочитает подчинение. Вы решили обменять свое чувство надежности, внушаемое официальной религией, на уверенность, предлагаемую духом смелой и эволюционирующей веры. Вы решились протестовать против изнурительного бремени институциональной религии и отвергнуть власть письменных преданий, воспринимаемых сегодня как слово Божье. Действительно, наш Отец говорил устами Моисея, Илии, Исайи, Амоса и Осии, но он не прекращал помогать миру словами истины, когда эти древние пророки переставали пророчествовать. Мой Отец не отдает предпочтения народам или поколениям — он не удостаивает словом истины одну эпоху, лишая другую. Не совершайте греха, не называйте божественным то, что является сугубо человеческим, и отличайте слова истины — они исходят не из уст традиционных оракулов, говорящих якобы по наитию.

Я призвал вас родиться заново, родиться в духе. Я призвал вас расстаться с официальным невежеством, порвать с апатичностью традиции и войти в трансцендентный свет. Этот свет есть осознание возможности совершить величайшее личное открытие, на которое способна человеческая душа и которое заключается в божественном опыте нахождения Бога для самого себя, в самом себе и по собственному желанию и совершения всего этого в своем реальном личном опыте. Так вы сможете перейти от смерти к жизни, от власти традиции к опыту познания Бога. Так вы выйдете из тьмы и вступите в свет, перейдете от национальной и унаследованной веры к вере личной и обретенной в подлинном опыте; и тем самым вы перейдете от рациональной теологии, переданной вам вашими предками, к истинно духовной религии, которая будет создана в ваших душах в качестве вечного дарования.

Ваша религия превратится из чисто рассудочной веры, опирающейся на власть традиции, в непосредственный опыт той живой веры, которая способна постичь реальность Бога и всего, что относится к божественному духу Отца. Рассудочная религия безнадежно привязывает вас к прошлому; духовная религия заключается в постепенном богооткровении и неизменно побуждает вас идти вперед, к более высоким и святым достижениям в сфере духовных идеалов и вечных реальностей.

Хотя официальная религия способна на время придать чувство устойчивой надежности, за такое кратковременное удовлетворение вы платите утратой вашей духовной раскрепощенности и религиозной свободы. Мой Отец не требует от вас, чтобы вы — в качестве платы за вхождение в царство небесное — заставляли себя соглашаться с верой в то, что является духовно отталкивающим, нечестивым и ложным. От вас не требуется, чтобы вы оскорбляли собственное чувство милосердия, справедливости и истины, подчиняясь устарелой системе религиозных форм и обрядов. Духовная религия дарует вам вечную свободу следовать истине, куда бы ни привело вас водительство духа. И кто знает, быть может, этот дух сможет дать этому поколению то, что другие поколения отказывались услышать?

Позор тем религиозным учителям, которые стремятся затащить изголодавшиеся души назад, в смутное и далекое прошлое, и оставить их там! И эти несчастные обречены страшиться всякого нового открытия, приходя в замешательство при каждом очередном раскрытии истины. Пророк, сказавший: «Тот пребудет в совершенном мире, чьи помыслы остаются с Богом», не придерживался только лишь рассудочной веры в официальную теологию. Этот познавший истину человек открыл Бога; для него рассуждения о Боге не являлись только словами.

Я призываю вас отказаться от практики без конца цитировать древних пророков и восхвалять героев Израиля и вместо этого стремиться стать живыми пророками Всевышнего и духовными героями грядущего царства. Конечно, нужно отдать должное и познавшим Бога вождям прошлого, но почему, поступая так, вам следует жертвовать высшим опытом человеческой жизни — открытием Бога для самих себя и познанием его в своих собственных душах?

Каждая нация обладает своим собственным рассудочным взглядом на человеческое существование. Поэтому религия разума должна всегда отвечать этим различным национальным воззрениям. Официальные религии никогда не смогут объединиться. Человеческое единство и нравственное братство могут быть достигнуты только благодаря высшему дару духовной религии. Национальные воззрения могут отличаться, однако всё человечество обладает одним и тем же божественным и вечным духом. Надежда человеческого братства может быть реализована только по мере того, как объединяющая и облагораживающая духовная религия — религия личного духовного опыта — будет пропитывать собой различные рассудочные официальные религии, оставлять их в своей тени.

Официальные религии способны только разделять людей и восстанавливать их друг против друга сообразно их убеждениям. Духовная религия будет всё больше привлекать людей друг к другу, углубляя их взаимопонимание и взаимную симпатию. Официальная религия требует от человека единообразия веры, что невозможно реализовать при нынешнем состоянии мира. Духовная религия требует только единства опыта — единообразия предназначения, — полностью допуская разнообразие вероучений. Духовная религия требует лишь единообразного постижения, а не единообразия во взглядах и воззрениях. Духовная религия не требует единообразия рациональных подходов, предполагая только единство духовного ощущения. Официальные религии выхолащиваются, превращаясь в безжизненные догмы; духовная религия превращается во всё большую радость и свободу облагораживающей деятельности — любвеобильного служения и милосердной опеки.

Предостерегаю вас: не взирайте с презрением на детей Авраама только потому, что им выпало жить в эту порочную эпоху бесплодных традиций. Наши праотцы всецело посвящали себя упорному и страстному поиску Бога, и они познали его лучше, чем любой другой народ со времен Адама, — а он знал многое из того, о чём я говорю, ибо сам являлся Сыном Божьим. Долгая и неутомимая борьба Израиля, которую он ведет со времен Моисея, пытаясь найти Бога и познать его, не прошла незамеченной для моего Отца. На протяжении многих безрадостных поколений евреи не переставали трудиться, проливать пот, томиться, мучиться, терпеть тяготы и горести непонятого и презираемого народа, — и всё это для того, чтобы чуть ближе подойти к открытию истины о Боге. И несмотря на все неудачи и колебания Израиля, наши отцы — начиная с Моисея и кончая Амосом и Иосией — постепенно раскрывали всему миру всё более ясное и истинное представление о вечном Боге. Так был подготовлен путь для еще более великого раскрытия Отца, участниками которого вы призваны стать.

Никогда не забывайте о том, что есть только одно свершение, которое удовлетворяет и захватывает больше, чем попытка открыть волю живого Бога, а именно — высший опыт искреннего стремления исполнить эту божественную волю. И помните: любой земной труд хорош для исполнения Божьей воли. Не считайте одни призвания святыми, а другие — мирскими. Всё священно в жизни тех, кого ведет дух; это значит, что такие люди подчинены истине, облагорожены любовью, исполнены милосердия и сдерживаются законностью — справедливостью. Дух, который мой Отец и я пошлем в этот мир, является не только Духом Истины, но и духом идеалистической красоты.

Вам следует перестать искать слово Божье в одних только древних письменах, выдержанных в духе официальной теологии. Отныне рожденные от Божьего духа будут распознавать Божье слово независимо от его происхождения. Не следует игнорировать божественную истину только из-за того, что средство ее посвящения представляется средством человеческим. Разум многих ваших братьев принимает теорию Бога, хотя духовно они неспособны осознать присутствие Бога. Именно поэтому я столь часто учил вас, что царство небесное можно с наибольшим успехом осознать, если усвоить духовное отношение чистосердечного ребенка. Я призываю вас отнюдь не к умственной незрелости ребенка, а к духовной бесхитростности такого простодушного и доверчивого дитя. Важно не столько то, чтобы вы знали о факте Бога, сколько то, чтобы вы повышали свою способность чувствовать присутствие Бога.

Как только вы начнете находить Бога в собственной душе, то вы тут же начнете открывать его в душах других людей и, в итоге, во всех созданиях и творениях могущественной вселенной. Но может ли Отец предстать Богом высших устремлений и божественных идеалов в душах людей, которые почти или совсем не уделяют времени вдумчивому размышлению о таких вечных реальностях? Хотя разум не является местонахождением духовной сущности, он действительно служит ее вратами.

Однако не пытайтесь понапрасну доказать другим людям, что вы нашли Бога; вы неспособны сознательно представить тому убедительные доказательства, хотя существует два несомненных и ярких подтверждения того факта, что вы познали Бога:

1. Плоды Божьего духа, демонстрируемые в вашей повседневной жизни.

2. Тот факт, что вся ваша жизнь служит убедительным доказательством вашего безоговорочного риска всем, чем вы являетесь и обладаете, во имя неизведанного путешествия — продолжения жизни после смерти в надежде найти Бога вечности, к присутствию которого вы прикоснулись во времени.

И еще: не сомневайтесь в том, что мой Отец будет всегда отвечать даже на самый слабый проблеск веры. Он не оставляет без внимания физические и суеверные переживания примитивного человека. Что касается тех честных, хотя и боязливых душ, чья вера столь слаба, что она почти не поднимается выше рассудочного согласия на пассивное подчинение официальным религиям, Отец всегда готов ободрить и поощрить даже такие слабые попытки обратиться к нему. От вас же, призванных из тьмы во свет, ожидается, что вы будете верить всем сердцем; ваша вера будет преобладать в совокупном отношении тела, разума и духа.

Вы — мои апостолы, и для вас религия не будет теологическим убежищем, где вы сможете укрыться в страхе перед суровыми реальностями на пути духовного развития и идеалистических поисков. Наоборот, ваша религия станет реальным эмпирическим фактом, подтверждающим, что Бог нашел вас, внушил вам идеалы, облагородил и одухотворил вас и что вы стали участниками вечного свершения — поиска Бога, который тем самым нашел вас и сделал вас своими сынами.

И когда Иисус умолк, он подозвал к себе Андрея и, указывая на запад в направлении Финикии, сказал: «Продолжим путь».

ДОКУМЕНТ 156 ПРЕБЫВАНИЕ В ТИРЕ И СИДОНЕ

Пополудни в пятницу, 10 июня, Иисус и его товарищи достигли окрестностей Сидона, где они остановились в доме состоятельной женщины, лечившейся в больнице Вифсаиды в те времена, когда Иисус находился в зените славы. Евангелисты и апостолы разместились поблизости у ее друзей, и всю субботу они посвятили отдыху в этих благодатных местах. Они провели в Сидоне и его окрестностях около двух с половиной недель, прежде чем отправились в прибрежные города к северу от Сидона.

Эта июньская суббота была днем великого покоя. Евангелисты и апостолы сосредоточенно размышляли над речью Учителя о религии, услышанной по пути в Сидон. Каждый из них был способен понять какую-то часть сказанного, но никто не постиг всего смысла его учения.

1. СИРИЙСКАЯ ЖЕНЩИНА

Неподалеку от дома Каруски, где поселился Учитель, жила сирийская женщина, которая была наслышана об Иисусе как великом целителе и учителе, и пополудни в субботу она явилась сюда, приведя с собой свою дочь. Девочка, которой было около двенадцати лет, страдала тяжелым нервным расстройством, сопровождавшимся конвульсиями и другими мучительными симптомами.

Иисус велел своим товарищам никому не говорить о его пребывании в доме Каруски, объяснив, что он желает отдохнуть. Они выполнили указание своего Учителя, однако служанка Каруски отправилась к этой сирийке, Норане, и, сообщив ей, что Иисус остановился у ее хозяйки, велела несчастной матери привести свою страдающую дочь к целителю. Мать, конечно же, считала, что ее дитя одержимо бесом, нечистым духом.

Когда Норана прибыла со своей дочерью, близнецы Алфеевы объяснили ей через переводчика, что Учитель отдыхает и что его нельзя тревожить. В ответ Норана сказала, что она и ее ребенок не сдвинутся с места, пока Учитель не завершит свой отдых. Петр также попытался урезонить ее и уговорить вернуться домой. Он объяснил, что Иисус устал от продолжительного периода обучения и целительства и что он пришел в Финикию, чтобы обрести покой и немного отдохнуть. Но это ничего не дало. Норана ни за что не хотела уходить. В ответ на настойчивые уговоры Петра она только сказала: «Я не уйду, пока не увижу вашего Учителя. Я знаю, что он может изгнать беса из моего ребенка, и я уйду только после того, как целитель посмотрит на мою девочку».

После этого Фома попытался прогнать женщину, но и его постигла неудача. Она сказала ему: «Я верю, что ваш Учитель может изгнать демона, терзающего мое дитя. Я слышала о чудесах, которые он творил в Галилее, и я верую в него. Что случилось с вами, его учениками, что вы готовы прогнать тех, кто приходит за помощью к вашему Учителю?» Услышав эти слова, Фома удалился.

Тогда увещевать Норану вышел Симон Зелот, сказавший: «Женщина, ты говоришь по-гречески и принадлежишь к иноверцам. Тебе не следует ожидать, что Учитель возьмет хлеб, предназначенный для детей избранного дома, и бросит его собакам». Но Норана не стала обижаться на укол Симона. Она только ответила: «Да, учитель, я поняла твои слова. В глазах евреев я всего лишь собака, но что касается твоего Учителя, то я собака верующая. Я полна решимости добиться того, чтобы он посмотрел на мою дочь, ибо я убеждена, что стоит ему взглянуть на нее, как она исцелится. Даже ты, добрый человек, не посмеешь лишить собак права воспользоваться крохами, упавшими со стола детей».

Как раз в это время девочка, на виду у всех, забилась в сильных конвульсиях, и ее мать воскликнула: «Вот, вы видите, что мое дитя одержимо злым духом. Если вас не трогает наша беда, я обращусь к вашему Учителю, ибо мне говорили, что он любит всех людей и не боится исцелять даже иноплеменников, если они веруют в него. Вы недостойны быть его учениками. Я не уйду, пока мой ребенок не будет исцелен».

И тут Иисус, который слышал весь этот разговор через открытое окно, вышел из дома и, к их большому удивлению, сказал: «О, женщина, велика твоя вера — столь велика, что я не могу лишить тебя того, чего ты желаешь; ступай с миром. Твоя дочь уже поправилась». И с той минуты девочка была здорова. Когда Норана и ребенок уходили, Иисус попросил их никому не говорить об этом случае. И хотя его товарищи выполнили эту просьбу, мать и дитя, не переставая, возвещали об исцелении девочки по всей округе вплоть до Сидона, вследствие чего через несколько дней Иисус пришел к выводу, что ему следует перебраться в другое место.

На следующий день, обучая своих апостолов, Иисус объяснил излечение дочери сирийки: «И так было всегда: вы сами видите, что язычники способны исповедовать ту же спасительную веру в учения, провозглашаемые в евангелии небесного царства. Истинно, истинно вам говорю: царство Отца отойдет язычникам, если дети Авраама не захотят уверовать настолько, чтобы войти в него».

2. ОБУЧЕНИЕ В СИДОНЕ

При входе в Сидон Иисус и его товарищи перешли мост, и для многих из них это был первый мост, который они видели в своей жизни. Когда они проходили по нему, Иисус, помимо других вещей, сказал: «Этот мир — лишь мост; вы можете пройти по нему, но вам не следует думать о том, чтобы устроить на нем жилище».

Когда двадцать четыре начали трудиться в Сидоне, Иисус поселился в доме Юсты и ее матери Вереники, находившемся на северной окраине города. Каждое утро Иисус учил своих спутников в доме Юсты, а дни и вечера они проводили в Сидоне, где учили и проповедовали.

Апостолов и евангелистов чрезвычайно воодушевило то, как иноверцы Сидона принимали их проповеди; за время их короткого пребывания многие вошли в царство. Финикийский период, продолжавшийся около шести недель, оказался весьма плодотворным для обретения новых душ. Однако последующие еврейские авторы евангелий были склонны не придавать большого значения рассказам об этом теплом приеме учений Иисуса иноверцами в то самое время, когда столь многие из его соплеменников относились к нему враждебно.

Во многих отношениях эти уверовавшие в Иисуса иноплеменники поняли его учения глубже, чем евреи. Многие из этих говоривших по-гречески сирофиникиян познали не только то, что Иисус подобен Богу, но и то, что Бог подобен Иисусу. Эти так называемые язычники достигли глубокого понимания доктрин Учителя о единообразии законов этого мира и всей вселенной. Они постигли учение о том, что Бог не отдает предпочтения индивидуумам, народам или нациям, что Всеобщий Отец нелицеприятен, что вселенная всецело и извечно законопослушна и неизменно надежна. Эти иноплеменники не боялись Иисуса; они решились принять его проповедь. На протяжении всех эпох люди не то что были неспособны понять Иисуса, но они боялись это сделать.

Иисус разъяснил двадцати четырем, что он бежал из Галилеи не потому, что ему не хватило мужества встретиться лицом к лицу со своими врагами. Они поняли, что он еще не готов к открытому столкновению с общепринятой религией и что он не собирается становиться мучеником. Именно во время одной из этих бесед в доме Юсты он впервые сказал своим ученикам, что «земля и небо могут исчезнуть, но слова мои останутся».

Лейтмотивом наставлений Иисуса во время пребывания в Сидоне была духовная эволюция. Он говорил им о том, что невозможно оставаться на одном месте: они должны либо идти вперед в праведности, либо двигаться вспять, к злу и греху. Он убеждал их «не думать о том, что осталось в прошлом, а стремиться вперед, к более великим реальностям царства». Он призывал их не довольствоваться своим евангелическим детством, но прилагать все силы к достижению полноценного божественного сыновства в духовном общении и вероисповедном братстве.

Иисус сказал: «Мои ученики должны не только перестать творить зло, но и научиться творить добро; вы должны не только очиститься от всякого сознательного греха, но вы не должны позволять себе таить даже чувства вины. Если вы признались в своих грехах, они прощены; поэтому ваша совесть всегда должна оставаться чистой».

Иисусу очень нравился тонкий юмор иноверцев. Именно этот юмор, продемонстрированный сирийкой Нораной вместе с ее великой и непреклонной верой, настолько тронул сердце Учителя, что пробудил в нем милосердие. Иисус чрезвычайно сожалел о том, что его народу — евреям — столь не хватает чувства юмора. Однажды он сказал Фоме: «Мой народ воспринимает себя слишком серьезно; он почти полностью лишен понимания комичного. Обременительная религия фарисеев никогда не могла бы появиться в народе, обладающем чувством юмора. Моим соплеменникам не хватает также последовательности: они отцеживают комаров и проглатывают верблюдов».

3. ПУТЕШЕСТВИЕ ВДОЛЬ ПОБЕРЕЖЬЯ НА СЕВЕР

Во вторник, 28 июня, Учитель и его товарищи покинули Сидон и отправились на север, в прибрежные города Порфирион и Гелдую. Иноверцы оказали им теплый прием. Много людей вступило в царство за эту неделю обучения и проповедей. Апостолы проповедовали в Порфирионе, а евангелисты учили в Гелдуе. Пока апостолы и евангелисты занимались своим делом, Иисус оставил их на три-четыре дня и посетил прибрежный город Бейрут, где он навестил верующего сирийца по имени Малах, который годом ранее побывал в Вифсаиде.

В среду, 6 июля, все они вернулись в Сидон и остановились в доме Юсты, где пробыли до утра в воскресенье, после чего отправились в Тир. Они прошли на юг берегом, через Сарепту, и прибыли в Тир в понедельник, 11 июля. К этому времени апостолы и евангелисты начали привыкать к труду среди этих так называемых иноплеменников, которые в действительности являлись, в основном, потомками древних ханаанских племен семитского происхождения. Все эти племена говорили по-гречески. Для апостолов и евангелистов было большой неожиданностью наблюдать, с каким желанием эти иноверцы слушают евангелие, и видеть, с какой готовностью многие из них принимают его.

4. В ТИРЕ

С 11 по 24 июля они учили в Тире. Каждый из апостолов взял с собой одного из евангелистов, и так, попарно, они учили и проповедовали во всех районах Тира и его окрестностях. Многоязыкое население этого шумного морского порта с радостью слушало их, и многие приняли крещение — формальный знак вступления в братство царства. Иисус поселился в доме верующего еврея по имени Иосиф, жившего в трех-четырех милях к югу от Тира, неподалеку от гробницы Хирама — царя города-государства Тира во времена Давида и Соломона.

В течение двух недель апостолы и евангелисты ежедневно входили в Тир через Александрийскую дамбу, проводили в городе короткие встречи, и каждый вечер большинство из них возвращались на ночлег в дом Иосифа, находившийся к югу от города. Каждый день верующие приходили из города, чтобы побеседовать с Иисусом в месте его отдыха. Учитель выступил в Тире только один раз, 20 июля пополудни, когда он говорил верующим о любви Отца ко всем людям и о миссии Сына — раскрыть Отца всем народам. Эти иноверцы проявили такой интерес к евангелию царства, что в тот день перед Иисусом были открыты двери храма Мелькарта. Интересно отметить, что в последующие годы на том самом месте, где стоял этот древний храм, была построена христианская церковь.

Многие ведущие производители тирского пурпура — красителя, который прославил Тир и Сидон на весь мир и столь способствовал развитию их мировой торговли и последующему обогащению, — уверовали в царство. Вскоре, когда запасы морских животных, служивших источником этого красителя, начали таять, эти люди отправились на поиски новых мест обитания пигментных моллюсков. Странствуя по всему миру, они несли с собой проповедь об отцовстве Бога и братстве людей — евангелие царства.

5. УЧЕНИЕ ИИСУСА В ТИРЕ

Пополудни в среду, в ходе своего выступления, Иисус впервые рассказал своим последователям о белой лилии, которая высоко тянется своей белоснежной головкой к свету, хотя ее корни уходят в ил и перегной черной земли. «Так и смертный человек, — сказал он. — Хотя корни его происхождения и существования — в животной почве человеческой сущности, он способен, благодаря вере, подняться своей духовной сущностью к солнечному свету божественной истины и действительно принести благородные плоды духа».

В ходе той же самой проповеди Иисус воспользовался первой и единственной притчей, имевшей отношение к его собственному ремеслу — столярному делу. Призывая «создавать прочную основу для развития возвышенного и духовно одаренного характера», он сказал: «Чтобы приносить плоды духа, вы должны родиться в духе. Чтобы жить среди своих товарищей наполненной духом жизнью, вы должны учиться у духа и следовать его водительству. Но не повторяйте ошибку неразумного плотника, который впустую тратит ценное время на то, чтобы обтесать, размерить и зачистить изъеденное червями и гниющее изнутри дерево, а после этого — вложив весь свой труд в испорченный материал — вынужден отвергнуть его как непригодный в качестве фундамента для здания, которое он собирается построить так, чтобы оно выдерживало воздействие времени и непогоды. Пусть каждый позаботится о том, чтобы прочность интеллектуального и нравственного фундамента характера соответствовала надстройке, имеющей растущую и облагораживающую духовность, которая должна соответствующим образом преобразовать смертный разум и, вслед за этим — вместе с этим воссозданным разумом, — добиться появления души, устремленной в бессмертие. Ваша духовная сущность — совместно созданная душа — это живой рост, однако разум и нравственность человека — это та почва, на которой должны вырасти эти высшие проявления человеческого развития и божественного предназначения. Почва эволюционирующей души есть почва человеческая и материальная, но предназначение этого совместного творения разума и духа есть предназначение духовное и божественное».

Вечером того же дня Нафанаил спросил Иисуса: «Учитель, почему мы молимся о том, чтобы Бог не вводил нас в соблазн, когда мы хорошо знаем из твоего откровения, что Отец никогда не делает этого?» Иисус ответил Нафанаилу:

«Неудивительно, что ты задаешь такие вопросы: я вижу, что ты начинаешь познавать Отца таким, каким знаю его я, а не древнееврейские пророки, столь смутно видевшие его. Ты хорошо знаешь, что наши предки были склонны усматривать участие Бога практически во всём происходящем. Они видели вмешательство Бога во всех естественных происшествиях, в каждом необычном событии в своем опыте. Они связывали Бога как с добром, так и со злом. Они считали, что он смягчил сердце Моисея и ожесточил сердце фараона. Когда человек ощущал сильное побуждение сделать что-либо — хорошее или плохое, — то, как правило, он объяснял эти необычные эмоции так: „Господь говорил со мной, велев сделать то-то или пойти туда-то“. Поэтому — ввиду того, что эти люди столь часто и столь бурно поддавались соблазнам, — для наших праотцов стало обычным верить, что их привел к этому Бог с целью испытать, наказать или укрепить. Но сегодня вас уже не сбить с толку. Вы знаете, что люди слишком часто поддаются соблазну, следуя велениям своего собственного эгоизма и импульсам своей животной природы. Я призываю вас, чтобы, чувствуя такой соблазн, вы — честно и искренне воспринимая его таким, каким он является, — сознательно направляли энергию духа, разума и тела, стремящуюся найти выход, на более высокие пути и к более идеалистическим целям. Так вы сможете трансформировать свои соблазны в высочайшие формы облагораживающего нравственного служения и в то же время практически полностью избежать бесполезных и изнуряющих столкновений животного и духовного начал.

Но я хотел бы предупредить вас против безрассудства такого преодоления соблазна, когда одно желание заменяется другим и, якобы, более высоким только за счет силы человеческой воли. Если вы действительно желаете одержать победу над соблазнами менее существенной, низшей природы, вы должны достигнуть такого состояния духовного роста, при котором вы будете обладать настоящим, неподдельным влечением и любовью к более высоким и идеалистическим формам поведения, которыми ваш разум желает заменить эти более низкие и менее идеалистические наклонности, воспринимаемые вами как соблазн. Так вы освободитесь от соблазнов с помощью духовного преображения, вместо того, чтобы всё больше отягощать себя грузом обманчивого подавления смертных желаний. Старое и низшее будет забыто в любви к новому и высшему. Красота всегда торжествует над уродством в сердцах всех тех, кто озарен любовью к истине. В очищающей энергии нового и искреннего духовного чувства заключена огромная сила. И вновь я говорю вам: не уступайте злу, а побеждайте зло добром».

Апостолы и евангелисты продолжали задавать вопросы далеко за полночь, и из многочисленных ответов мы хотели бы представить некоторые мысли, выраженные современным языком.

Развитое честолюбие, разумные суждения и испытанная мудрость являются основными условиями материального успеха. Лидерство зависит от природных способностей, рассудительности, силы воли и решимости. Духовное предназначение зависит от веры, любви и преданности истине — жажды праведности — чистосердечного желания найти Бога и стать таким, как он.

Пусть открытие в себе человеческих качеств не обескураживает вас. Человеческая природа может тяготеть к злу, но ей не присуща греховность. Пусть неспособность полностью вытеснить из памяти какую-то часть своего прискорбного опыта не повергает вас в уныние. Ошибки, которые вам не удается забыть во времени, будут забыты в вечности. Облегчите груз, лежащий на ваших душах, быстрым обретением перспективного взгляда на свое предназначение — вселенское развитие вашего пути.

Не заблуждайтесь — не выносите суждений о достоинствах души, исходя из несовершенного разума или плотских аппетитов. Не судите душу и не оценивайте ее участь меркой отдельного злополучного эпизода в своей жизни. Ваше духовное предназначение определяется только вашими духовными устремлениями и целями.

Религия представляет собой сугубо духовный опыт эволюционирующей бессмертной души богопознавшего человека. Однако нравственная сила и духовная энергия являются могущественными факторами, которые можно использовать при разрешении сложных социальных ситуаций и запутанных экономических проблем. Эти нравственные и духовные дары делают все уровни человеческой жизни более богатыми и значимыми.

Вам уготована ограниченная и убогая жизнь, если вы научитесь любить только тех, кто любит вас. Человеческая любовь действительно может отличаться взаимностью, но божественная любовь истекает вовне во всех своих стремлениях к удовлетворению. Чем меньше любви в природе любого создания, тем больше его потребность в любви, и тем больше божественная любовь стремится удовлетворить такую потребность. Любовь никогда не ищет корысти и не может посвящаться самому себе. Божественная любовь не может существовать сама в себе; она должна бескорыстно посвящаться.

Верующие в царство должны обладать внутренней верой, всей своей душой они должны быть уверены в непременной победе праведности. Строители царства не должны сомневаться в истине евангелия вечного спасения. Верующие должны уметь всё полнее отстраняться от жизненной суеты — избегать тревог материального бытия — и одновременно освежать душу, воодушевлять разум и обновлять дух вероисповедным общением.

Несчастья не лишают богопознавших индивидуумов мужества, разочарования не удручают их. Верующие защищены от депрессии, которую вызывают чисто материальные потрясения. Живущие в духе не приходят в смятение из-за происшествий материального мира. Кандидаты на вечную жизнь пользуются укрепляющим и созидательным методом, позволяющим встречать любые превратности и невзгоды смертной жизни. С каждым прожитым днем истинно верующему становится легче совершать правильные поступки.

Духовная жизнь необычайно повышает истинное самоуважение. Однако самоуважение не есть самовосхищение. Самоуважение всегда связано с любовью и служением своим собратьям. Человек неспособен уважать себя больше, чем он любит своего ближнего; одно является мерой способности к другому.

Со временем каждый истинно верующий овладевает умением более успешно прививать своим товарищам любовь к вечной истине. Раскрывая людям благость, являетесь ли вы сегодня более находчивыми, чем вчера? Призывая к праведности, добиваетесь ли вы в этом году больших успехов, чем в прошлом? Ведя жаждущих в духовное царство, делаете ли вы это со всё большим мастерством?

Являются ли ваши идеалы достаточно высокими для того, чтобы обеспечить ваше вечное спасение, а ваши идеи — достаточно практичными, чтобы сделать вас полезным гражданином на земле, способным сотрудничать со своими смертными братьями? В духе ваше гражданство — на небесах; во плоти вы продолжаете оставаться гражданами земных царств. Оставьте материальное кесарю, а духовное — Богу.

Мерой духовной способности эволюционирующей души является ваша вера в истину и ваша любовь к человеку, но мерой вашей человеческой силы характера является умение сопротивляться недоброжелательным чувствам и ваша способность давать отпор мрачным размышлениям, наперекор глубокой печали. Поражение — это настоящее зеркало, честно отражающее ваше подлинное лицо.

С возрастом, набираясь опыта в делах царства, становитесь ли вы тактичнее в обращении с недисциплинированными смертными и терпимее в общении с упрямыми товарищами? Тактичность — это точка опоры социального рычага, а терпимость — признак великой души. Если вы обладаете этими редкими и чудесными дарами, то со временем вы станете более сметливыми и умелыми в своих достойных попытках избежать всех ненужных социальных недоразумений. Такие мудрые души способны оградить себя от множества неприятностей, непременно выпадающих на долю тех, кто страдает от недостатка эмоциональной адаптации, тех, кто отказывается повзрослеть, и тех, кто отказывается достойно состариться.

Всякий раз, когда вы проповедуете истину и возвещаете евангелие, избегайте лживости и нечестности. Не ищите признания, не заработав его; не ждите сочувствия, не заслужив его. Независимо от собственных заслуг, широко принимайте любовь как от человеческих, так и божественных источников, и щедро отдавайте ее. Но во всём остальном, что касается достоинства и похвал, ищите только то, что по праву принадлежит вам.

Богопознавший человек наверняка спасется; он не боится жизни; он искренен и последователен. Он умеет храбро переносить неотвратимые страдания; он не ропщет, сталкиваясь с неизбежными трудностями.

Одни только препятствия не могут заставить истинно верующего, творящего добро, опустить руки. Трудности разжигают пыл того, кто любит истину, а препятствия лишь раззадоривают непреклонного строителя царства.

И многим другим вещам учил их Иисус, прежде чем они приготовились покинуть Тир.

За день до возвращения из Тира в район Галилейского моря Иисус созвал своих товарищей и велел двенадцати евангелистам идти назад другой дорогой, а не той, которой он собирался возвращаться с двенадцатью апостолами. Евангелистам, расставшимся здесь с Иисусом, больше не довелось столь тесно общаться с ним.

6. ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ ФИНИКИИ

Около полудня в воскресенье, 24 июля, Иисус и двенадцать вышли из дома Иосифа, к югу от Тира, и отправились прибрежным путем в Птолемаиду. Здесь они остановились на один день, обратившись со словами утешения к группе местных верующих. Петр выступил перед ними с проповедью вечером 25 июля.

Во вторник они покинули Птолемаиду и взяли путь на восток, продвигаясь внутрь страны по тивериадской дороге в сторону Иотапаты. В среду они сделали остановку в Иотапате, где вновь беседовали с верующими о царстве. В четверг они покинули Иотапату и отправились на север караванным путем, соединявшим Назарет с Ливанскими горами, следуя в село Завулон через Раму. В пятницу они провели в Раме несколько встреч и остались здесь на субботу. В воскресенье, 31 июля, они добрались до Завулона, провели в тот же вечер встречу и на следующее утро продолжили свой путь.

Покинув Завулон, недалеко от Гисхалы они дошли до пересечения с дорогой Магдала-Сидон, откуда направились в Геннисарет, расположенный на западных берегах Галилейского озера к югу от Капернаума; там они должны были встретиться с Давидом Зеведеевым и решить, каким будет их следующий шаг в отношении проповеди евангелия царства.

В течение короткой встречи с Давидом они узнали, что многие лидеры собрались на противоположном берегу озера неподалеку от Хересы; поэтому в тот же вечер Иисуса и его товарищей перевезли на лодке на другой берег. Один день они провели в спокойном отдыхе в горах, а на следующий день отправились в соседний парк, где Учитель некогда насытил пять тысяч. Здесь они оставались в течение трех дней, устраивая ежедневные беседы, на которых собиралось около пятидесяти мужчин и женщин — всё, что осталось от некогда многочисленных верующих Капернаума и его окрестностей.

Пока Иисус отсутствовал в Капернауме и Галилее, находясь в Финикии, его враги решили, что всё его движение разрушено; они пришли к заключению, что поспешность его ухода свидетельствовала о сильном испуге, и поэтому он едва ли когда-нибудь вернется и будет снова беспокоить их. Почти полностью прекратилось активное сопротивление его учениям. Верующие снова начинали устраивать публичные собрания, и наблюдалось медленное, но успешное объединение тех испытанных и истинно верующих в евангелие, которые остались после недавнего великого очищения.

Брат Ирода, Филипп, отчасти уверовал в Иисуса и сообщил, что Учитель может беспрепятственно жить и трудиться в его владениях.

Распоряжение о повсеместном закрытии синагог для учений Иисуса и всех его последователей вызвало неблагоприятное отношение к книжникам и фарисеям. Сразу же после того как Иисус — предмет спора — исчез из поля зрения, прокатилась волна протеста. Действия иерусалимских фарисеев и религиозных вождей синедриона вызвали возмущение всего еврейства. Многие правители синагог стали тайком открывать свои синагоги для Абнера и его товарищей, утверждая, что эти проповедники являются последователями Иоанна, а не учениками Иисуса.

Даже Ирод Антипа переменился и — узнав, что Иисус пребывает на противоположном берегу озера во владениях его брата Филиппа, — известил Иисуса о том, что хотя он и подписал ордер на его арест в Галилее, он не приказывал задерживать его в Перее, тем самым давая понять, что Иисус не будет подвергаться преследованиям, если он останется за пределами Галилеи; о том же решении он сообщил и евреям в Иерусалим.

Таким было положение к началу августа 29 года н. э., когда Учитель вернулся из миссионерского путешествия в Финикию и приступил к реорганизации рассеянных и поредевших рядов своих испытанных сторонников в преддверии последнего, богатого событиями года своей миссии на земле.

Теперь уже ясно, вокруг чего пойдет борьба, и Учитель вместе со своими товарищами готовится приступить к провозглашению новой религии — религии живого Бога, пребывающего в умах людей.

ДОКУМЕНТ 157 В КЕСАРИИ ФИЛИППОВОЙ

Прежде чем вместе с двенадцатью ненадолго отправиться в окрестности Кесарии Филипповой, Иисус, через связных Давида, договорился о посещении Капернаума в воскресенье, 7 августа, с целью повидаться со своей семьей. Было заранее условлено, что эта встреча состоится в лодочной мастерской Зеведея. Давид Зеведеев договорился с Иудой, братом Иисуса, о присутствии всей назаретской семьи — Марии и всех братьев и сестер Иисуса, и в назначенное время Иисус, в сопровождении Андрея и Петра, отправился на свидание. Можно не сомневаться в том, что Мария и дети также собирались прийти на эту встречу, но случилось так, что группа фарисеев, знавших о пребывании Иисуса на противоположном берегу озера во владениях Филиппа, решила посетить Марию и, по возможности, разузнать о его местонахождении. Прибытие этих иерусалимских эмиссаров сильно встревожило Марию. Заметив напряжение и нервозность всех членов семьи, фарисеи решили, что Иисус, видимо, должен нанести им визит. Поэтому они остались в доме Марии и, вызвав подкрепление, стали терпеливо дожидаться прибытия Иисуса. И это, конечно, не позволило кому-либо из членов семьи прийти на свидание с Иисусом. Несколько раз в течение дня и Иуда, и Руфь пытались усыпить бдительность фарисеев и отправить Иисусу весточку, но их попытки ни к чему не привели.

Вскоре после полудня гонцы Давида доставили Иисусу известие о том, что фарисеи обосновались на пороге дома его матери, из-за чего он не предпринимал попыток навестить свою семью. Так, не по вине какой-либо из сторон, Иисусу и его земной семье в очередной раз не удалось встретиться друг с другом.

1. СБОРЩИК ХРАМОВОЙ ДАНИ

Пока Иисус вместе с Андреем и Петром ждали у озера неподалеку от лодочной мастерской, к ним подошел сборщик храмовой дани. Узнав Иисуса, он отозвал Петра в сторону и спросил: «Разве ваш Учитель не платит дань на храм?» Петр хотел было возмутиться тем, что кто-то может ожидать от Иисуса участия в поддержании религиозной деятельности своих заклятых врагов, однако, заметив странное выражение на лице этого человека, он справедливо заподозрил, что целью сборщика дани было поймать их в западню при отказе уплатить обычные полсикла на храмовые богослужения в Иерусалиме. Поэтому Петр ответил: «Конечно же, Учитель платит храмовую дань. Подожди у ворот, и я тотчас вернусь с данью».

Но Петр поторопился. Их деньги хранились у Иуды, который находился на другом берегу. Ни у него, ни у его брата, ни у Иисуса не было с собой денег. И зная, что фарисеи разыскивают их, они не могли пойти в Вифсаиду, чтобы взять деньги. Когда Петр сообщил Иисусу о сборщике и о том, что он пообещал заплатить ему, Иисус сказал: «Если ты обещал, ты должен заплатить. Но как тебе удастся выполнить свое обещание? Собираешься ли ты снова стать рыбаком, чтобы сдержать свое слово? Однако, Петр, в данных обстоятельствах нам следует заплатить дань. Не будем давать этим людям повода обвинить нас в правонарушении. Мы подождем здесь, пока ты отправишься на лодке и наловишь рыбы, и когда ты продашь ее на соседнем рынке, заплати сборщику то, что причитается за нас троих».

Весь этот разговор был услышан стоявшим рядом тайным гонцом Давида, который дал знак своему товарищу, рыбачившему неподалеку, срочно причалить к берегу. Когда Петр уже собирался отплыть от берега, этот гонец и его товарищ-рыбак вручили ему несколько больших корзин с рыбой и помогли отнести их соседнему купцу, который выкупил улов. И этих денег — вместе с тем, что было добавлено гонцом Давида, — Петру хватило на уплату храмовой дани за троих. Сборщик принял дань и не стал удерживать штраф за просроченную плату, так как они в течение некоторого времени отсутствовали в Галилее.

Неудивительно, что в одном из ваших повествований говорится о Петре, поймавшем рыбу с монетой во рту. В те дни ходило много рассказов о сокровищах, найденных в утробах рыб. Такие граничившие с чудесами истории были обычным явлением. Поэтому, когда Петр вышел и направился к лодке, Иисус заметил полушутя: «Странно, что сыны царя должны платить подати; обычно пошлины на содержание двора взимают с посторонних, но нам не следует давать властям оснований для придирок. Ступай! Быть может, ты поймаешь рыбу, во рту которой найдешь серебряную монету». Эти слова Иисуса, а также то, что Петр так быстро вернулся с храмовой данью, объясняют, почему позднее этот эпизод превратился в чудо, записанное автором Евангелия от Матфея.

Вместе с Андреем и Петром Иисус прождал у берега почти до захода солнца. Гонцы сообщили им, что дом Марии всё еще находится под наблюдением; поэтому, когда стемнело, трое дожидавшихся мужчин сели в лодку и направились к восточному берегу Галилейского моря.

2. В ВИФСАИДЕ-ЮЛИИ

В понедельник, 8 августа, когда Иисус и двенадцать апостолов остановились в Магаданском парке неподалеку от Вифсаиды-Юлии, более ста верующих, евангелистов, членов женского корпуса и других людей, интересующихся царством, прибыли из Капернаума на совещание. И многие фарисеи, узнав, что Иисус находится здесь, также явились сюда. К тому времени некоторые саддукеи объединились с фарисеями в попытке поймать Иисуса в западню. Перед тем как отправиться на закрытое совещание с верующими, Иисус провел общее собрание, где присутствовали также фарисеи, которые забрасывали Учителя критическими замечаниями и всяческим образом пытались сорвать выступление. Главарь зачинщиков сказал: «Учитель, мы хотели бы, чтобы ты дал нам знамение, подтверждающее твои полномочия учить, и когда оно свершится, все будут знать, что ты послан Богом». Иисус ответил им: «Вечером вы говорите, что будет вёдро, потому что небо красно; поутру — что сегодня ненастье, потому что небо багровое и низкое. Когда вы видите облака, собирающиеся на западе, вы говорите, что будет дождь; когда дует южный ветер, вы говорите, что будет жарко. Как же вы, столь хорошо умеющие распознавать лицо неба, совершенно неспособны распознать знамения времен? Тем, кто желает познать истину, уже дано знамение; но злонамеренному и лицемерному роду не будет знамения».

Сказав это, Иисус удалился и приготовился к вечернему совещанию со своими последователями. На этой встрече было решено отправиться с объединенной миссией по всем городам и селам Декаполиса, как только Иисус и двенадцать вернутся из Кесарии Филипповой. Учитель принял участие в планировании миссии в Декаполисе и, распуская собравшихся, сказал: «Я говорю вам: остерегайтесь фарисейской и саддукейской закваски. Не обманывайтесь внешними проявлениями их учености и абсолютной преданности формальным сторонам религии. Думайте только о духе живой истины и о силе истинной религии. Не страх мертвой религии спасет вас, а ваша вера в живой опыт, обретаемый в духовных реальностях царства. Не позволяйте предрассудкам ослеплять себя и страху сковывать себя. Не допускайте также, чтобы преклонение перед традициями настолько исказило ваше понимание, чтобы ваши глаза перестали видеть и уши слышать. Цель истинной религии — не только принести мир, но и обеспечить прогресс. Душевный покой и интеллектуальное развитие возможны только тогда, когда вы всем сердцем полюбите истину, идеалы вечной реальности. Перед вами стоят вопросы жизни и смерти — греховные наслаждения времени в противопоставлении праведным реальностям вечности. Уже сейчас вам, вступающим в новую жизнь веры и надежды, следует начать избавляться от оков страха и сомнения. И когда в вашей душе пробуждаются чувства служения своим собратьям, не заглушайте их; когда любовь к ближнему наполняет ваше сердце, выражайте такие, исполненные чувства, побуждения через разумное удовлетворение действительных потребностей ваших товарищей».

3. ПРИЗНАНИЕ ПЕТРА

Ранним утром во вторник Иисус и двенадцать апостолов вышли из Магаданского парка в Кесарию Филиппову, столицу владений тетрарха Филиппа. Кесария Филиппова находилась в дивном краю, угнездившись в чарующей долине между живописными холмами, где в подземной пещере берет свое начало Иордан. На севере во всей своей красе вставали вершины горы Ермон, а чуть южнее с холмов открывался величественный вид на верхнее течение Иордана и Галилейское море.

Иисус побывал на Ермоне в начале своего пути по созданию царства, и теперь, переходя к заключительному этапу своего труда, он желал вернуться на эту гору испытаний и триумфа, надеясь на то, что апостолы могли бы получить здесь новое представление о возложенной на них ответственности и исполниться новыми силами для надвигавшихся тяжелых испытаний. По дороге — примерно в то время, когда они проходили южнее Меромских вод, — апостолы начали обмениваться впечатлениями о недавнем посещении Финикии и других мест. Они вспоминали о том, как была принята их проповедь и как разные народы относятся к их Учителю.

Когда они остановились для полуденной трапезы, Иисус внезапно задал апостолам первый за всё время вопрос о самом себе. Этот неожиданный вопрос звучал так: «Что говорят люди — кто я такой?»

Долгие месяцы Иисус обучал апостолов, раскрывая сущность и характер царства небесного, и он хорошо понимал, что настало время, когда ему следует приступить к более глубокому раскрытию своей собственной сущности и личной связи с царством. И теперь, когда они уселись под тутовыми деревьями, Учитель приготовился к одной из важнейших бесед за все годы общения с избранными апостолами.

Более половины всех апостолов предложили свои ответы на вопрос Учителя. Они сказали ему, что все знающие его люди считают его пророком или необыкновенным человеком, что даже его враги чрезвычайно боятся его, обвиняя его в том, что своим могуществом он обязан связи с князем дьяволов. Они сказали, что некоторые люди в Иудее и Самарии, не видевшие его лично, считают его воскресшим из мертвых Иоанном Крестителем. Петр объяснил, что в разное время различные люди сравнивали его с Моисеем, Илией, Исайей и Иеремией. Выслушав эти ответы, Иисус встал и — глядя сверху вниз на двенадцать, сидящих перед ним полукругом, — с поразившей их значительностью обвел их рукой и спросил: «А что скажете вы — кто я такой?» Наступило напряженное молчание. Двенадцать, не отрывая глаз, смотрели на Учителя, и тут Симон Петр вскочил на ноги и воскликнул: «Ты — Освободитель, Сын живого Бога». И одиннадцать сидевших апостолов в едином порыве встали в знак того, что Петр выразил их общее мнение.

Попросив их снова сесть и оставшись стоять перед ними, Иисус сказал: «Это было раскрыто вам моим Отцом. Исполнилось ваше время узнать истину обо мне. Пока же я требую, чтобы вы никому не говорили об этом. Продолжим путь».

И они отправились в Кесарию Филиппову, куда пришли поздно вечером и остановились в доме ожидавшего их Сельса. В ту ночь апостолы почти не сомкнули глаз. Им казалось, что они чувствуют наступление великого события в их жизни и в труде на благо царства.

4. БЕСЕДА О ЦАРСТВЕ

Со времени крещения Иисуса Иоанном и превращения воды в вино в Кане, апостолы, в различные периоды, фактически считали его Мессией. Некоторые из них в течение какого-то времени действительно верили в то, что он является долгожданным Освободителем. Но едва такие надежды пробуждались в их сердцах, как Учитель вдребезги разбивал их сокрушительным словом или разочаровывающим поступком. Они уже давно пребывали в смятении из-за противоречия между хранимыми в сознании представлениями об ожидаемом Мессии и хранимым в сердце опытом своей необыкновенной связи с этим необыкновенным человеком.

В среду, когда день был уже в разгаре, апостолы собрались в саду у Сельса на полуденную трапезу. Большую часть ночи и всё утро Симон Петр и Симон Зелот горячо убеждали своих собратьев, пытаясь привести всех апостолов к беззаветному принятию Учителя не только как Мессии, но и как божественного Сына живого Бога. Два Симона практически полностью сходились в своей оценке Иисуса, и они усердно трудились над тем, чтобы их собратья целиком приняли их точку зрения. Хотя Андрей продолжал осуществлять общее руководство корпусом апостолов, его брат Симон Петр, со всеобщего согласия, всё больше становился выразителем их взглядов.

Все они сидели в саду, когда, около полудня, появился Учитель. На их лицах было написано выражение возвышенной торжественности, и когда Иисус подошел, все встали. Иисус снял напряжение дружеской, братской улыбкой, столь характерной для него, когда его последователи слишком серьезно воспринимали себя или какое-нибудь происходящее с ними событие. Жестом он велел им сесть. Впредь двенадцать никогда не приветствовали своего Учителя вставанием. Они видели, что он не одобряет такого внешнего проявления уважения.

Когда они завершили трапезу и приступили к обсуждению планов предстоящего путешествия по Декаполису, Иисус внезапно обвел их взглядом и сказал: «Теперь, когда прошел полный день с тех пор, как вы согласились с заявлением Симона Петра относительно личности Сына Человеческого, я хотел бы спросить вас: остаетесь ли вы при своем мнении?» Услышав это, двенадцать поднялись, и Симон Петр, сделав несколько шагов к Учителю, сказал: «Да, Учитель, остаемся. Мы верим, что ты являешься Сыном живого Бога». И Петр сел вместе со своими собратьями.

Продолжая стоять, Иисус сказал двенадцати: «Вы — мои избранные посланники, но я знаю, что в данных обстоятельствах вы не смогли бы прийти к этой вере с помощью одного только человеческого знания. Это — откровение духа моего Отца, обращенное к тайникам вашей души. И так как вы делаете это признание благодаря тому, что раскрыто вам духом моего Отца, я должен заявить вам, что на этом фундаменте я построю братство царства небесного. На этой скале духовной реальности я построю живой храм духовного братства в вечных реальностях царства моего Отца. Никаким силам зла и греха не одолеть это человеческое братство божественного духа. И хотя дух моего Отца будет извечным божественным руководителем и воспитателем всех, кто скрепляет себя узами этого духовного братства, вам и вашим последователям я передаю ключи от внешнего царства — власть над вещами бренными — социальными и экономическими сторонами этого объединения мужчин и женщин как членов братства». И вновь он велел им до поры никому не говорить о том, что он является Сыном Божьим.

Иисус начинал верить в преданность и честность своих апостолов. Как полагал Учитель, вера, способная устоять перед тем, что в последнее время пришлось перенести его избранным представителям, обязательно выдержит тяжелейшие испытания, ожидавшие их в ближайшем будущем, выйдет из кажущегося крушения всех их надежд в новую зарю нового судного периода и станет светом для пребывающего во тьме мира. В этот день Учитель поверил в преданность всех своих апостолов, за исключением одного.

И начиная с того дня, тот же Иисус занимается строительством живого храма на том же вечном фундаменте своего божественного сыновства, и те, кто благодаря этому осознает себя сынами Божьими, суть человеческие кирпичики, составляющие этот живой храм сыновства, возводимый во славу и в честь мудрости и любви вечного Отца духов.

После этих слов Иисус велел, чтобы двенадцать отправились в горы и пробыли там без него до вечерней трапезы в поисках мудрости, силы и духовного водительства. И они сделали так, как сказал Учитель.

5. НОВОЕ ПОНИМАНИЕ

Новой и важнейшей чертой признания Петра было недвусмысленное осознание Иисуса как Сына Божьего, осознание его бесспорной божественности. Со времени его крещения и свадьбы в Кане апостолы по-разному представляли его Мессией. Однако иудейская концепция освободителя нации не предполагала того, что он будет божественным существом. Евреи не учили божественному происхождению Мессии; он должен был быть «помазанником», но они едва ли представляли его «Сыном Божьим». Во втором признании особое значение приобрела его объединенная сущность — небесный факт того, что он является Сыном Человеческим равно как и Сыном Божьим, — и Учитель заявил, что именно на этой великой истине союза человеческой и божественной сущности он построит царство небесное.

Иисус стремился прожить свою земную жизнь и завершить свою посвященческую миссию как Сын Человеческий. Его последователи были склонны считать Учителя долгожданным Мессией. Зная, что он никогда не смог бы стать воплощением их мессианских надежд, он пытался таким образом изменить их представление о Мессии, чтобы частично оправдать их ожидания. Но теперь он понял, что подобный план едва ли будет успешным. Поэтому он принял смелое решение раскрыть свой третий план — открыто заявить о своей божественности, подтвердить истинность признания Петра и ясно провозгласить двенадцати, что он является Сыном Божьим.

В течение трех лет Иисус провозглашал себя «Сыном Человеческим», и в течение тех же трех лет апостолы всё упорнее настаивали на том, что он является долгожданным иудейским Мессией. Теперь он поведал им, что он — Сын Божий, и на концепции объединенной сущности Сына Человеческого и Сына Божьего он решил построить царство небесное. Он принял решение воздержаться от дальнейших попыток убедить их в том, что он не является Мессией. Теперь он решил смело раскрыть им, кем он является, не обращая внимания на их упорное отношение к нему как к Мессии.

6. НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ

Иисус и апостолы остались еще на один день в доме Сельса в ожидании гонцов Давида, которые должны были доставить деньги. После падения популярности Иисуса произошло резкое сокращение доходов. Когда они достигли Кесарии Филипповой, казна была пуста. Матфей не хотел расставаться с Иисусом и своими братьями в такое время, и у него не было собственных наличных средств, которые он мог бы передать Иуде, как он не раз делал в прошлом. Тем не менее, Давид Зеведеев, предвидя возможное сокращение поступлений, распорядился, чтобы его гонцы, проходя через Иудею, Самарию и Галилею, действовали в качестве сборщиков денег в пользу изгнанных апостолов и их Учителя. Поэтому к вечеру того же дня из Вифсаиды прибыли гонцы, и доставленных ими денег апостолам хватило до их возвращения и начала путешествия по городам Декаполиса. К тому времени Матфей рассчитывал получить деньги от продажи своей последней собственности в Капернауме, договорившись, что эти средства будут анонимно переданы Иуде.

Ни у Петра, ни у других апостолов не было достоверного представления о божественности Иисуса. Они плохо понимали, что в земной жизни Учителя начиналась новая эпоха — время, когда учитель-целитель превращался в переосмысленного Мессию, Сына Божьего. С этого времени в проповеди Иисуса зазвучала новая тема. Впредь единственным идеалом его жизни стало раскрытие Отца, а единственной задачей его учения — продемонстрировать своей вселенной персонификацию этой высшей мудрости, которую можно понять, только прожив ее. Он пришел для того, чтобы все мы имели жизнь, и с избытком.

Иисус вступил теперь в четвертый, последний этап своей человеческой жизни во плоти. Первым этапом было детство — годы, когда он лишь смутно осознавал свое происхождение, сущность и свое предназначение как человеческого существа. Вторым этапом были годы всё большего самосознания — юность и постепенное возмужание, — в течение которых он стал всё больше отдавать себе отчет в своей божественной сущности и человеческой миссии. Второй этап завершился переживаниями и откровениями, связанными с его крещением. Третий этап земного опыта Учителя начался после крещения и продолжался в годы его служения в качестве учителя и целителя, завершившись историческим признанием Петра в Кесарии Филипповой. Этот третий период его земной жизни охватил время, в течение которого его апостолы и ближайшие последователи знали его как Сына Человеческого и считали его Мессией. Четвертый и заключительный период его земного пути начался здесь, в Кесарии Филипповой, и завершился распятием. Этот этап его служения характеризовался признанием Иисусом своей божественности и охватил труд последнего года, прожитого им во плоти. В течение этого четвертого периода он стал известен апостолам как Сын Божий, хотя большинство его последователей продолжали считать его Мессией. Признание Петра ознаменовало начало нового периода — периода более полного понимания истины о его высшем служении в качестве посвященческого Сына на Урантии и для всей вселенной, а также хотя бы смутного осознания этого факта его избранными апостолами.

Так жизнь Иисуса стала примером того, чему он учил в своей религии, а именно — примером роста духовной сущности за счет ее живого развития. В отличие от своих последователей, он не придавал особого значения постоянной борьбе души и тела. Скорее, он учил тому, что дух легко побеждает оба этих начала, с успехом достигая полезного примирения во многих их столкновениях, провоцируемых разумом и инстинктами.

С этого момента все учения Иисуса приобретают новый смысл. До Кесарии Филипповой он являлся главным учителем евангелия царства. После Кесарии Филипповой он был уже не просто учителем, а божественным представителем вечного Отца, который является центром и пределами этого духовного царства, и от него требовалось, чтобы он осуществил всё это как человек — Сын Человеческий.

Иисус искренне пытался привести своих последователей в духовное царство как учитель, затем — как учитель-целитель, однако их это не устраивало. Он хорошо понимал, что его земная миссия никак не смогла бы оправдать мессианские надежды еврейского народа. Древние пророки изображали Мессию таким, каким он, Иисус, никогда не смог бы стать. Он стремился установить царство Отца как Сын Человеческий, но его последователи не захотели идти вперед в этом свершении. Понимая это, Иисус решил пойти навстречу тем, кто уверовал в него; и, приняв такое решение, он приготовился открыто взять на себя роль посвященческого Божьего Сына.

Поэтому в тот день, когда Иисус беседовал с апостолами в саду, они узнали много нового. И некоторые из этих высказываний звучали странно даже для них. Среди тех заявлений, которые услышали пораженные апостолы, были следующие:

«Отныне, если какой-либо человек пожелает вступить в наше братство, пусть примет на себя обязательства сыновства и следует за мной. И когда меня уже не будет с вами, не думайте, что мир будет обходиться с вами лучше, чем с вашим Учителем. Если вы любите меня, будьте готовы подтвердить свою любовь готовностью принести высшую жертву».

«И хорошо запомните мои слова: я пришел призвать не праведников, а грешников. Сын Человеческий пришел не для того, чтобы ему служили, но чтобы служить и посвятить свою жизнь в качестве дара для всех. Я заявляю вам, что я пришел, чтобы найти и спасти заблудших».

«Ныне никто в этом мире не видит Отца, кроме Сына, который пришел от Отца. Но если Сын вознесется, он призовет всех людей к себе, и всякий, кто поверит в эту истину об объединенной сущности Сына, будет наделен жизнью, которая без века».

«Пока еще мы не можем открыто провозгласить, что Сын Человеческий есть Сын Божий, но это было раскрыто вам; поэтому я смело говорю вам об этих тайнах. Хотя я стою перед вами в этом физическом облике, я пришел от Бога-Отца. Еще до того, как был Авраам, я есть. Я действительно пришел в этот мир от Отца таким, каким вы меня знаете, и я заявляю вам, что вскоре я должен буду покинуть этот мир и вернуться к делу моего Отца».

«Может ли теперь ваша вера постичь истину этих заявлений, несмотря на мое предупреждение о том, что Сын Человеческий не станет тем Мессией, которого ждали ваши отцы? Царство мое не от мира сего. Можете ли вы поверить в истину обо мне, несмотря на то что хотя у лис есть норы и у птиц есть гнезда, мне негде приклонить голову?»

«И тем не менее, я говорю вам, что Отец и я единосущны. Кто видел меня, видел и Отца. Во всём этом мой Отец действует вместе со мной, и он никогда не оставит меня одного в моем деле, так же как я никогда не покину вас, кому вскоре предстоит отправиться возвещать это евангелие по всему миру.

Теперь же я привел вас сюда, чтобы вы немного побыли здесь со мной и друг с другом и смогли понять славу, постигнуть величие той жизни, к которой я призываю вас: испытание веры, которым является установление царства моего Отца в сердцах людей, создание моего братства живой связи с душами всех, кто верит в это евангелие».

Апостолы слушали эти смелые и поразительные заявления молча; они были ошеломлены. И они разошлись небольшими группами, чтобы обсудить и обдумать слова Учителя. Они признали в нем Сына Божьего, но они не понимали всего значения того, к чему он их привел.

7. БЕСЕДЫ АНДРЕЯ

В тот вечер Андрей решил устроить откровенный разговор наедине с каждым из своих собратьев, и он провел полезные и ободряющие беседы со всеми своими товарищами, за исключением Иуды Искариота. У Андрея не было таких же доверительных отношений с Иудой, как с другими апостолами, и поэтому ему не казалось странным, что Иуда никогда не открывался главе апостольского корпуса. Однако на этот раз отчужденность Иуды настолько встревожила Андрея, что поздней ночью, когда все апостолы уже крепко спали, он пришел к Иисусу и изложил ему причины своего беспокойства. Иисус сказал: «Ты правильно сделал, Андрей, придя ко мне с этим вопросом, но мы не можем сделать ничего сверх того, что уже сделано. Нам остается только продолжать оказывать высшее доверие этому апостолу. И ничего не говори его собратьям об этом разговоре со мной».

Это было всё, чего Андрей смог добиться от Иисуса. Между иудеянином и его галилейскими собратьями всегда существовала некоторая отчужденность. Иуда был потрясен смертью Иоанна Крестителя, несколько раз был глубоко обижен порицаниями Учителя, был разочарован, когда Иисус отказался стать царем, унижен, когда тот бежал от фарисеев, огорчен, когда Иисус отказался принять вызов фарисеев, требовавших знамения, озадачен отказом его Учителя прибегнуть к демонстрации силы и теперь, в последнее время, подавлен и порой угнетен опустевшей казной. И кроме того, Иуде не хватало того воодушевления, которое давала ему толпа.

Каждый из апостолов, в различной мере, подвергся тем же испытаниям и страданиям, однако они любили Иисуса. По крайней мере, они, должно быть, любили Учителя больше, чем Иуда, ибо они остались с ним вплоть до трагического конца.

Будучи иудеянином, Иуда принял как личное оскорбление недавнее предупреждение Иисуса, данное апостолам, — «остерегайтесь фарисейской закваски»; он полагал, что это заявление является скрытым намеком на него самого. Но главная ошибка Иуды заключалась в следующем: когда Иисус посылал своих апостолов молиться наедине, Иуда — вместо того, чтобы вступать в искреннее общение с духовными силами вселенной, — снова и снова отдавался мыслям, порожденным человеческим страхом, и при этом он упорно хранил тайные сомнения в миссии Иисуса, а также предавался своей прискорбной склонности вынашивать месть.

И теперь Иисус хотел подняться со своими апостолами на гору Ермон, где он решил открыть четвертый этап своего земного служения в качестве Сына Божьего. Часть апостолов присутствовала при его крещении в Иордане и стала свидетелем начала его пути в качестве Сына Человеческого, и он хотел, чтобы некоторые из них были вместе с ним и на этот раз, дабы услышать, что он полномочен принять на себя новую публичную роль Сына Божьего. Соответственно, в пятницу, 12 августа, Иисус сказал двенадцати: «Возьмите запас еды и приготовьтесь к восхождению на ту гору, куда велит мне прибыть мой дух; там я буду наделен всем необходимым для завершения моего труда на земле. И я хотел бы взять с собой моих собратьев, дабы и они смогли укрепиться перед тяжкими временами, которые им придется разделить вместе со мной».

ДОКУМЕНТ 158 ГОРА ПРЕОБРАЖЕНИЯ

В пятницу, 12 августа 29 года, когда солнце клонилось к закату, Иисус и его товарищи достигли подножья горы Ермон. Они подошли к тому самому месту, где некогда юноша Тиглаф остался дожидаться Учителя, пока тот в одиночестве поднимался на гору, чтобы решить духовное будущее Урантии и официально положить конец восстанию Люцифера. Здесь они провели два дня в духовной подготовке к событиям, ожидавшим их в столь скором будущем.

В целом, Иисус заранее знал, что должно произойти на горе, и ему очень хотелось, чтобы все его апостолы могли разделить с ним этот опыт. Именно для того, чтобы подготовить их к этому раскрытию своей сущности, он задержался с ними у подножья горы. Однако они были неспособны достигнуть тех духовных уровней, на которых было бы оправдано полное раскрытие посещения небесных существ, столь скоро ожидавшихся на земле. И поскольку он не мог взять с собой всех своих товарищей, он решил ограничиться тремя — теми, кто обычно сопровождал его во время таких особых бдений. Поэтому только Петр, Иаков и Иоанн смогли — хотя бы отчасти — разделить с Учителем этот уникальный опыт.

1. ПРЕОБРАЖЕНИЕ

Ранним утром в понедельник, 15 августа, Иисус и трое апостолов начали восхождение на гору Ермон, через шесть дней после достопамятного признания Петра в полдень, у дороги под тутовыми деревьями.

Иисус был приглашен единолично подняться на гору для выполнения важных дел, имевших отношение к прогрессу его посвящения во плоти в той мере, в какой этот опыт был связан с созданной им самим вселенной. Примечательно, что это необыкновенное событие было приурочено ко времени пребывания Иисуса и апостолов на земле язычников и что оно действительно произошло на горе иноверцев.

Около полудня они достигли своей цели, и здесь, примерно на полпути к вершине, за полуденной трапезой Иисус рассказал трем апостолам кое-что из своего опыта в горах к востоку от Иордана вскоре после крещения, а также некоторые новые подробности того, что ему довелось испытать на горе Ермон в связи с его предыдущим посещением этого уединенного места.

Мальчиком Иисус забирался на гору рядом с домом и рисовал в своем воображении сражения, в которые вступали имперские армии в долине Ездрилон; теперь же он взошел на гору Ермон, дабы получить тот дар, который должен был подготовить его к спуску в иорданские долины, где должны были разыграться заключительные сцены драмы его посвященческой жизни на Урантии. В тот день на горе Ермон Учитель мог отказаться от дальнейшей борьбы и вернуться к управлению своими вселенскими владениями, но он решил не только выполнить требования, предъявляемые к его категории божественного сыновства и определенные мандатом Вечного Сына Рая, но также в полной мере исполнить нынешнюю волю его Райского Отца. В этот августовский день трое его апостолов увидели, как он отказался быть наделенным всей полнотой власти во вселенной. В изумлении они смотрели, как небесные посланники удалились, оставив его одного завершать свою земную жизнь в качестве Сына Человеческого и Сына Божьего.

При насыщении пяти тысяч вера апостолов достигла высшей отметки, после чего она быстро упала почти до нуля. Теперь, после признания Учителем своей божественности, вера двенадцати, с некоторым запозданием, за несколько недель поднялась на новую высоту — но лишь для того, чтобы претерпеть постепенный спад. Третье возрождение их веры произошло уже после воскресения Учителя.

В тот погожий день, около трех часов пополудни, Иисус покинул трех апостолов, сказав: «Я уединяюсь на время для общения с Отцом и его посланниками; я прошу вас оставаться здесь и, в ожидании моего возвращения, молиться о том, чтобы воля Отца свершилась во всём, что вас ждет в связи с продолжением посвященческой миссии Сына Человеческого». Сказав это, Иисус удалился для продолжительного совещания с Гавриилом и Отцом-Мелхиседеком, вернувшись только около шести часов. Заметив, что его длительное отсутствие взволновало их, он спросил: «Отчего вы испугались? Вы прекрасно знаете, что я должен заниматься делом Отца; почему же вы сомневаетесь, когда я не с вами? Ныне я заявляю, что Сын Человеческий решил прожить всю свою жизнь среди вас, как один из вас. Не унывайте; я не покину вас, пока не будет завершен мой труд».

После того как они разделили скудную вечернюю трапезу, Петр спросил Иисуса: «Как долго нам предстоит пробыть на этой горе отдельно от наших братьев?» И Учитель ответил: «Пока вы не увидите славу Сына Человеческого и не узнаете: всё, что возвещаю вам, истинно». И, сидя вокруг тлеющих угольков костра, они говорили о восстании Люцифера, пока не стемнело и глаза апостолов не отяжелели, ибо они начали восхождение ранним утром.

Примерно через полчаса после того как трое апостолов погрузились в глубокий сон, их разбудил раздавшийся рядом внезапный треск, и, оглядевшись, к своему изумлению и ужасу они увидели, что Иисус ведет дружескую беседу с двумя яркими существами, облаченными в одеяния из света небесных миров. Лицо Иисуса и его фигура также светились ярким небесным светом. Эти трое разговаривали на непонятном языке, однако по некоторым сказанным вещам Петр сделал ошибочный вывод, что стоявшие рядом с Иисусом существа являлись Моисеем и Илией; в действительности это были Гавриил и Отец-Мелхиседек. По просьбе Иисуса физические управляющие сделали так, чтобы апостолы смогли стать свидетелями этой сцены.

Трое апостолов были столь напуганы, что не сразу справились со своей растерянностью, но когда ослепительное видение растаяло перед их взором и они увидели Иисуса, стоящего в одиночестве, Петр, первым пришедший в себя, произнес: «Иисус, Учитель, хорошо нам здесь. Мы рады лицезреть эту славу. Нам не хочется возвращаться назад в постыдный мир. Если хочешь, останемся здесь, и мы поставим три шатра — один для тебя, один для Моисея и один для Илии». И Петр сказал это из-за своего смущения, а также потому, что в тот момент ничего другого не пришло ему в голову.

Петр еще продолжал говорить, когда серебристое облако приблизилось к ним и осенило всех четверых. Страх сковал апостолов; и когда они пали ниц для молитвы, они услышали голос — тот же голос, который раздался при крещении Иисуса: «Вот Сын мой возлюбленный; слушайте его». А когда облако исчезло, Иисус вновь был один; наклонившись к трем апостолам, он дотронулся до них и сказал: «Вставайте и не бойтесь; вам предстоит увидеть еще более великие вещи». Однако апостолы не на шутку испугались, и собираясь около полуночи в обратную дорогу, они были молчаливы и задумчивы.

2. СПУСК С ГОРЫ

Примерно до середины спуска с горы никто не проронил ни слова. Затем Иисус прервал молчание, заметив: «Смотрите, не рассказывайте никому — даже своим братьям — о том, что вы увидели и услышали на этой горе, пока Сын Человеческий не воскреснет из мертвых». Трое апостолов были потрясены и обескуражены словами Учителя — «пока Сын Человеческий не воскреснет из мертвых». Лишь недавно они вновь утвердились в своей вере в него как в Освободителя, Сына Божьего, и только что они своими собственными глазами видели, как он преобразился в славе, — и теперь он начал говорить о «воскресении из мертвых»!

Петр содрогнулся при мысли о смерти Учителя — это не укладывалось в его сознании. Опасаясь, что Иаков или Иоанн зададут какой-нибудь вопрос, касающийся данного заявления, он решил, что лучше всего будет перевести разговор на другую тему. Не зная, что сказать, он произнес первое, что пришло ему в голову: «Учитель, почему книжники говорят, что Илия должен прийти прежде Мессии?» Иисус, зная, что Петр пытается избежать упоминания о его смерти и воскресении, ответил: «Илия действительно приходит первым, чтобы подготовить путь для Сына Человеческого, который должен много пострадать и, в итоге, быть отвергнутым. Но я говорю вам, что Илия уже пришел, и они его не приняли, а поступили с ним, как хотели». И тогда три апостола поняли, что говоря об Илии, он имеет в виду Иоанна Крестителя. Иисус знал: если они настаивают на том, что он является Мессией, то Иоанн должен быть тем Илией, о котором говорится в пророчестве.

Иисус обязал их никому не говорить, что они получили представление о той славе, которая ждала его после воскресения, ибо он не хотел, чтобы они укреплялись в мысли о том, что, принятый теперь в качестве Мессии, он хотя бы в чём-то будет соответствовать их ошибочным концепциям чудотворного освободителя. Хотя Петр, Иаков и Иоанн размышляли обо всём этом про себя, они рассказали об этом случае только после воскресения Учителя.

Пока они продолжали спускаться с горы, Иисус сказал: «Вы не захотели принять меня как Сына Человеческого; поэтому я согласился, чтобы меня приняли согласно укрепившемуся у вас мнению. Но не заблуждайтесь — воля моего Отца должна восторжествовать. Решив следовать велениям своей собственной воли, вы должны приготовиться ко многим разочарованиям и испытаниям, однако та подготовка, которую я дал вам, должна быть достаточной, чтобы победоносно провести вас даже через эти избранные вами страдания».

Причина, по которой Иисус взял Петра, Иакова и Иоанна с собой на гору преображения заключалась не в том, что они были в каком-то смысле лучше других апостолов подготовлены к тому, чтобы стать свидетелями произошедшего, и не в том, что они были в духовном отношении более достойны такой привилегии. Отнюдь! Иисус хорошо знал, что никто из двенадцати не обладает необходимой для этого духовностью; поэтому он взял с собой только тех трех апостолов, в обязанности которых входило сопровождать его, когда он желал побыть наедине и предаться уединенному общению.

3. ЗНАЧЕНИЕ ПРЕОБРАЖЕНИЯ

То, что увидели на горе преображения Петр, Иаков и Иоанн, было мимолетным видением великолепного небесного зрелища, состоявшегося в тот знаменательный день на горе Ермон. Преображение ознаменовало следующее:

1. Признание Вечным Сыном-Матерью Рая полноты посвящения инкарнатной жизни Михаила на Урантии. Иисус получил подтверждение того, что он выполнил требования Вечного Сына. И Гавриил доставил Иисусу это подтверждение.

2. Заявление об удовлетворенности Бесконечного Духа полнотой посвящения Михаила на Урантии в образе смертной плоти. В данном случае вселенский представитель Бесконечного Духа — непосредственный соратник Михаила на Салвингтоне и его неизменный партнер — обратился к нему устами Отца-Мелхиседека.

Иисус приветствовал это заявление относительно успеха своей земной миссии, сделанное посланниками Вечного Сына и Бесконечного Духа, однако он отметил, что Отец не указал на завершение урантийского посвящения; невидимое духовное присутствие Отца, действуя через Личностного Настройщика Иисуса, лишь подтвердило: «Вот Сын мой возлюбленный; слушайте его». И это было сказано словами, которые предназначались также для слуха трех апостолов.

После этого посещения небесных существ Иисус стремился узнать волю Отца, и он решил продолжать свое посвящение в образе смертного вплоть до естественного окончания этого посвящения. Для Иисуса смысл преображения заключался именно в этом. Для трех апостолов это событие означало вступление Учителя в завершающий этап своего земного пути в качестве Сына Божьего и Сына Человеческого.

После официального разговора с Гавриилом и Отцом-Мелхиседеком Иисус побеседовал с ними, своими попечительскими Сынами, о делах вселенной.

4. МАЛЬЧИК, СТРАДАВШИЙ ЭПИЛЕПСИЕЙ

В то же утро, во вторник, перед завтраком Иисус и его спутники прибыли в апостольский лагерь. Подойдя поближе, они увидели, что апостолы окружены толпой, и вскоре до них стали доноситься громкие голоса спорящих и ссорящихся людей. В общей сложности, здесь было около пятидесяти человек; за исключением девяти апостолов, присутствовавшие делились на две равные группы — иерусалимских книжников и верующих учеников, которые следовали за Иисусом и его соратниками от Магадана.

Хотя толпа спорила по целому ряду вопросов, основным предметом разногласий являлся некий житель Тивериады, Иаков Сафедский, днем ранее прибывший сюда в поисках Иисуса. Его единственный ребенок — сын примерно четырнадцати лет — страдал тяжелой формой эпилепсии. В дополнение к этому нервному заболеванию юноша был одержим одним из тех блуждающих, зловредных и мятежных промежуточных созданий, которые в те времена присутствовали на земле в бесконтрольном состоянии, так что юноша являлся одновременно и эпилептиком, и одержимым.

В течение почти двух недель этот несчастный отец, мелкий чиновник Ирода Антипы, скитался у западных границ владений Филиппа в поисках Иисуса, надеясь уговорить его вылечить больного сына. Ему удалось нагнать апостольскую партию лишь к полудню того дня, когда Иисус находился на горе с тремя апостолами.

К великому удивлению и огромному смущению девяти апостолов, этот человек, которого сопровождало около сорока других людей, внезапно предстал перед ними. В момент появления этой группы девять апостолов — по крайней мере, большинство из них — предавались своему старому соблазну, обсуждая, кому предстоит быть больше других в грядущем царстве; они увлеченно спорили о возможном положении, которое займет тот или иной апостол. Они попросту не могли полностью освободиться от своей давней мечты о материальных свершениях Мессии. И теперь, когда Иисус сам признал, что является Освободителем, — во всяком случае, признал факт своей божественности, — что могло быть более естественным, чем в отсутствие Учителя заняться обсуждением своих излюбленных надежд и мечтаний? Они были поглощены этой темой, когда Иаков Сафедский вместе с другими искавшими Иисуса людьми внезапно появился перед ними.

Андрей выступил вперед, чтобы поприветствовать отца и сына, и спросил: «Кого вы ищете?» Иаков ответил: «Добрый человек, я ищу вашего Учителя. Я надеюсь на исцеление своего страдающего сына. Я хотел бы попросить Иисуса изгнать беса, которым одержим мой сын». И отец начал рассказывать апостолам о своем больном сыне и его тяжелых припадках, которые не раз грозили лишить его жизни.

Пока апостолы слушали его, Симон Зелот и Иуда Искариот подошли к отцу и сказали: «Мы можем излечить его; тебе не нужно ждать возвращения Учителя. Мы — посланники царства; мы больше не скрываем этого. Иисус является Освободителем, и ключи от царства переданы нам». К этому времени Андрей и Фома отошли в сторону посоветоваться. Нафанаил и другие смотрели в изумлении; все они были ошеломлены внезапной смелостью, если не сказать дерзостью, Симона и Иуды. Тогда отец сказал: «Если вам дано творить эти чудеса, я молю вас произнести те слова, которые избавят мое дитя от этой кабалы». Тогда Симон выступил вперед и, возложив руку на голову ребенка, посмотрел ему в глаза и приказал: «Выйди из него, нечистый дух; именем Иисуса подчинись мне». Но юноша только еще сильнее забился в припадке, и книжники высмеяли апостолов, а разочарованным верующим пришлось выслушивать колкости этих враждебно настроенных критиков.

Андрей был глубоко огорчен этой злополучной попыткой и ее позорным провалом. Он отозвал апостолов в сторону для совета и молитвы. После сосредоточенного размышления, остро ощущая горечь поражения и чувствуя унижение, которому все они подверглись, Андрей также предпринял попытку изгнать демона, но и его старания закончились неудачей. Андрей честно признал поражение и попросил отца остаться с ним до утра или же до тех пор, пока не вернется Иисус, сказав: «Возможно, этот бес выйдет только по личному приказу Учителя».

И поэтому, пока Иисус спускался с горы вместе с Петром, Иаковом и Иоанном, переполняемых воодушевлением и восторгом, девять их собратьев, смущенные и глубоко униженные, тоже не спали. Они представляли собой подавленных и пристыженных людей. Но Иаков Сафедский не хотел сдаваться. Хотя они ничего не могли сообщить ему относительно времени возможного возвращения Иисуса, он решил дождаться прихода Учителя.

5. ИИСУС ИСЦЕЛЯЕТ МАЛЬЧИКА

Когда Иисус приблизился, девять апостолов почувствовали несказанное облегчение, радостно приветствуя Учителя, и ощутили огромное воодушевление, заметив, что лица Петра, Иакова и Иоанна светятся радостью и необычным энтузиазмом. Все они бросились вперед, чтобы поприветствовать Иисуса и трех своих братьев. Пока они обменивались приветствиями, толпа приблизилась, и Иисус спросил: «О чём вы спорили, когда мы подходили?» Но прежде чем расстроенные и униженные апостолы смогли ответить, взволнованный отец больного мальчика вышел вперед и, упав перед Иисусом на колени, сказал: «Учитель, у меня есть сын, мое единственное дитя, который одержим злым духом. Мало того, что он кричит от ужаса, испускает пену и во время приступа часто падает замертво, но нередко этот злой дух, которым он одержим, заставляет его биться в конвульсиях и порой швыряет его в воду или в огонь. Частый скрежет зубов и многочисленные раны высасывают из моего мальчика соки. Его жизнь хуже смерти; его мать и я скорбим сердцем и сломлены духом. Вчера, около полудня, когда я искал тебя, я нагнал твоих учеников, и пока мы ждали, твои апостолы попытались изгнать этого беса, однако им не удалось этого сделать. Так сделаешь ли ты это для нас, Учитель, исцелишь ли моего сына?»

Выслушав этот рассказ, Иисус прикоснулся к стоящему на коленях отцу и попросил его встать. Бросив на стоящих рядом апостолов испытующий взгляд, он сказал, обращаясь ко всем присутствующим: «О, род неверный и развращенный, сколько мне еще терпеть вас? Сколько еще придется оставаться с вами? Когда же вы усвоите, что чудеса веры не случаются по требованию сомневающегося неверия?» И после этого, указав на растерянного отца, Иисус сказал: «Приведи сюда своего сына». Когда Иаков подвел к нему юношу, Иисус спросил: «Давно ли мальчик страдает этим недугом?» Отец ответил: «С самого раннего детства». И пока они говорили, с мальчиком случился сильный припадок, и он упал перед ними, скрежеща зубами и испуская пену. После серии мучительных конвульсий он замер перед ними, как мертвый. Отец вновь упал на колени перед Иисусом и стал просить Учителя: «Если ты способен излечить его, молю тебя сжалиться над нами и избавить нас от этого недуга». И когда Иисус услышал эти слова, он посмотрел на несчастного отца и сказал: «Сомневайся не в силе любви моего Отца, а лишь в искренности и глубине своей веры. Нет ничего невозможного для того, кто действительно верит». И тогда Иаков Сафедский произнес свои достопамятные слова, в которых вера смешалась с сомнением: «Господи, я верю. Молю тебя, помоги моему неверию».

Услышав эти слова, Иисус вышел вперед и, взяв юношу за руку, сказал: «Я сделаю это по воле моего Отца и в честь твоей живой веры. Встань, сын мой! Выйди из него, непокорный дух, и не возвращайся». И, вложив руку мальчика в руку отца, Иисус сказал: «Ступайте своим путем. Отец исполнил желание вашей души». И все присутствующие, даже враги Иисуса, были потрясены увиденным.

Для трех апостолов, лишь недавно испытавших духовный восторг после событий и переживаний, связанных с преображением, было настоящим разочарованием столь скоро вернуться назад и стать свидетелями поражения и растерянности своих собратьев. Однако с этими двенадцатью посланниками царства всегда было так. Их жизненный опыт заключался в постоянном чередовании восторга и унижений.

Произошедшее являлось случаем подлинного исцеления двойного недуга — физического заболевания и духовного расстройства. И с той минуты юноша был абсолютно здоров. Когда Иаков ушел со своим излеченным сыном, Иисус сказал: «Мы отправляемся в Кесарию Филиппову; собирайтесь сразу в путь». В молчании они отправились на юг, и толпа последовала за ними.

6. В САДУ У СЕЛЬСА

Они остановились на ночлег у Сельса, и в тот вечер, поев и отдохнув, двенадцать собрались в саду вокруг Иисуса, и Фома сказал: «Учитель, хотя мы, ждавшие вас внизу, до сих пор ничего не знаем о том, что именно произошло на горе и столь воодушевило находившихся вместе с тобой наших братьев, мы бы очень хотели, чтобы ты поговорил с нами о нашем поражении и разъяснил нам эти вещи, ибо мы видим, что случившееся на горе пока еще не может быть раскрыто нам».

Иисус ответил Фоме: «Всё, что ваши братья слышали на горе, будет раскрыто вам в свое время. Пока же я объясню причину вашего поражения в том деле, за которое вы столь неразумно взялись. В то время как ваш Учитель и его спутники, ваши братья, поднимались вчера на гору в надежде лучше познать волю Отца и испросить большей мудрости для успешного претворения этой божественной воли, вы — оставшиеся здесь на страже с заданием упорно стремиться к обретению разума, обладающего духовной проницательностью, и молиться вместе с нами о более полном раскрытии воли Отца — вместо того, чтобы воспользоваться своей верой, поддались соблазну и предались своим старым порочным наклонностям, добиваясь для себя привилегированного положения в царстве небесном, которое вы упорно представляете себе в виде материального и бренного царства. И вы цепляетесь за эти ошибочные представления, несмотря на то что я не раз говорил вам: царство мое не от мира сего.

Едва ваша вера начинает постигать личность Сына Человеческого, как к вам вновь подкрадывается эгоистичное желание мирских привилегий, и вы погрязаете в препираниях, кому быть первым в царстве небесном, царстве, которое — таким, каким вы его представляете, — не существует и никогда не будет существовать. Разве я не говорил вам, что тот, кто желает быть самым великим в духовном братстве моего Отца, должен стать меньшим в своих собственных глазах и, таким образом, стать слугой своим братьям? Духовное величие заключается в отзывчивой, богоподобной любви, а не в получении наслаждения от использования материальной власти для возвеличения собственного „я“. Та цель, которую вы преследовали и в достижении которой потерпели столь полное поражение, не была чистой. Ваше побуждение не было божественным. Ваш идеал не был духовным. Ваше желание не было бескорыстным. Ваше действие не было основано на любви, и вашей целью не было исполнение воли небесного Отца.

Когда же вы усвоите, что вы не можете ускорять ход существующих природных явлений, за исключением тех случаев, когда такие вещи согласуются с волей Отца? Не можете вы и заниматься духовным трудом в отсутствие духовной силы. И вы не можете совершать ни того, ни другого — даже при их потенциальном наличии — в отсутствие третьего и важнейшего человеческого фактора: личного опыта живой веры. Неужели для привлечения к духовным реальностям царства вам всегда будут нужны материальные подтверждения? Разве вы неспособны постигнуть духовное значение моей миссии без зримых демонстраций сверхъестественных чудес? Когда же можно будет положиться на вашу верность высшим духовным реальностям царства независимо от внешнего проявления каких-либо материальных доказательств?»

Сказав это своим апостолам, Иисус добавил: «А теперь ступайте отдыхать, ибо завтра мы возвращаемся в Магадан, где обсудим нашу миссию в городах и селах Декаполиса. Подводя итог испытаниям этого дня, позвольте объявить каждому из вас то, что я сказал вашим братьям на горе, и пусть эти слова оставят глубокий след в ваших сердцах: Сын Человеческий вступает в последний этап своего посвящения. Нам предстоит начать труд, который вскоре приведет к великому и завершающему испытанию вашей воли и преданности, ибо я буду отдан в руки людей, ищущих моей погибели. И запомните мои слова: Сын Человеческий будет предан смерти, но он воскреснет».

Опечаленные, апостолы отправились спать. Они были озадачены; они не понимали этих слов. И хотя они боялись спросить его что-либо о том, что он сказал, апостолы вспомнили всё это после его воскресения.

7. ПРОТЕСТ ПЕТРА

Рано утром в среду Иисус и двенадцать вышли из Кесарии Филипповой и направились в Магаданский парк, находившийся неподалеку от Вифсаиды-Юлии. В ту ночь апостолы почти не спали, поэтому уже спозаранку они были на ногах, готовые выйти в путь. Даже флегматичные близнецы Алфеевы были потрясены словами о смерти Иисуса. Они направились на юг и сразу же за Меромскими водами вышли на Дамасскую дорогу, а поскольку Иисус хотел избежать встречи с книжниками и другими людьми, которые, как он знал, вскоре начнут искать их, он решил идти в Капернаум по Дамасскому пути, проходившему через Галилею. И он поступил так, потому что знал: те, кто будет преследовать их, пойдут восточной Иорданской дорогой, полагая, что Иисус и его апостолы побоятся идти через владения Ирода Антипы. В тот день Иисус стремился ускользнуть от своих критиков и следовавшей за ним толпы, чтобы побыть наедине со своими апостолами.

Они шли через Галилею; уже давно миновало время обеда, и они остановились в тени, чтобы подкрепиться. Когда они завершили трапезу, Андрей, обращаясь к Иисусу, сказал: «Учитель, мои братья не понимают твоих глубокомысленных слов. Мы целиком уверовали в то, что ты являешься Сыном Божьим, а теперь мы слышим эти странные слова о твоем уходе, о смерти. Мы не понимаем твоего учения. Быть может, ты говоришь с нами притчами? Мы просим тебя поговорить с нами прямо и недвусмысленно».

Отвечая Андрею, Иисус сказал: «Братья мои, именно потому, что вы признали меня Сыном Божьим, я вынужден приступить к раскрытию истины о том, чем завершится посвящение Сына Человеческого на земле. Вы упорно придерживаетесь веры в то, что я являюсь Мессией, и вы не желаете отказываться от идеи о том, что Мессия должен воссесть на трон в Иерусалиме; именно поэтому я продолжаю говорить вам, что Сыну Человеческому вскоре предстоит отправиться в Иерусалим, многое перенести, быть отвергнутым книжниками, старейшинами и первосвященниками и после всего этого быть казненным и воскреснуть из мертвых. И слова мои — не притча; я говорю вам истину, чтобы вы были готовы к этим событиям, когда они внезапно обрушатся на нас». И когда он еще говорил, Симон Петр, стремительно бросившись к нему, положил руку на плечо Учителю и сказал: «Учитель, у нас и в мыслях нет прекословить тебе, но я заявляю, что такое никогда не случится с тобой».

Петр говорил так потому, что любил Иисуса. Однако человеческое естество Учителя увидело в этих проникнутых благожелательным чувством словах едва уловимую попытку подвергнуть его искушению, заставить изменить свое решение — исполнить до конца земное посвящение в соответствии с волей Райского Отца. Именно из-за того, что он почувствовал, какая опасность кроется уже в том, чтобы позволить даже любящим и верным друзьям попытаться разубедить его, он обрушился на Петра и остальных апостолов со словами: «Не препятствуй мне. В твоих словах — дух дьявола, искусителя. Когда вы говорите так, вы не на моей стороне, а на стороне нашего врага. Так ваша любовь ко мне становится для меня камнем преткновения при исполнении воли Отца. Не о путях человеческих думайте, а о воле Божьей».

Когда они оправились от первого шока после этого резкого выговора, Учитель, прежде чем продолжить путешествие, сказал: «Если кто хочет присоединиться ко мне, то должен забыть о собственных желаниях, ежедневно исполнять свои обязанности и следовать за мной. Ибо кто захочет сберечь свою жизнь для себя, потеряет ее, но кто потеряет свою жизнь ради меня и евангелия, тот ее сохранит. Какой прок человеку, если приобретя весь мир, он потеряет свою душу? Что может дать человек в обмен на вечную жизнь? Не стыдитесь меня и моих слов в этом греховном и лицемерном веке, так же как я не постыжусь признать вас, когда, во славе, предстану пред моим Отцом в присутствии всего небесного воинства. И тем не менее, многие из вас, стоящих теперь передо мной, не познают смерти, пока не увидят, как царство Божье грядет в могуществе».

Так Иисус дал ясно понять двенадцати, что если они желают следовать за ним, их ждет мучительный и противоречивый путь. Каким потрясением стали эти слова для галилейских рыбаков, упорно продолжавших мечтать о скором царстве и тех почетных местах, которые они в нем займут! Но этот мужественный призыв взволновал их преданные сердца, и ни один из них не помыслил о том, чтобы бросить его. Иисус не посылал их на борьбу одних; он вел их. Он просил только о том, чтобы они смело следовали за ним.

Постепенно двенадцать начинали осознавать, что Иисус сообщил им нечто о своей возможной смерти. Они лишь смутно поняли сказанное им о смерти, а заявление о воскресении из мертвых не запомнилось им вообще. Со временем, вспоминая свой опыт на горе преображения, Петр, Иаков и Иоанн пришли к более полному пониманию некоторых из этих вещей.

За всё время, проведенное с Учителем, лишь несколько раз апостолы видели подобный гнев в его глазах и слышали столь же резкие слова порицания, как те, которые были сказаны Петру и остальным из них в тот день. Иисус всегда терпеливо относился к их человеческим недостаткам, за исключением тех случаев, когда возникала непосредственная угроза его плану безусловного исполнения воли Отца в оставшийся период своего земного служения. Апостолы были буквально ошеломлены; они были охвачены замешательством и ужасом. Они не могли найти слов для выражения своей скорби. Постепенно они начали понимать, что предстоит перенести их Учителю, понимать, что они должны пройти через эти испытания вместе с ним. Однако они осознали реальность надвигавшихся событий только спустя долгое время после этих первых намеков на грядущую трагедию его последних дней.

В молчании Иисус и двенадцать отправились в путь, через Капернаум, к своему лагерю в Магаданском парке. Хотя они и не говорили с Иисусом, всю вторую половину дня они много беседовали друг с другом, пока Андрей разговаривал с Учителем.

8. В ДОМЕ ПЕТРА

Они вошли в Капернаум в сумерках и, пройдя малолюдными улицами, вышли прямо к дому Петра, где разделили вечернюю трапезу. Они задержались у Симона, пока Давид Зеведеев готовился перевезти их на другой берег, и Иисус, глядя на Петра и остальных апостолов, спросил: «О чём это вы так оживленно разговаривали сегодня по дороге сюда?» Апостолы молчали, ибо многие из них продолжали обсуждение, начатое у горы Ермон, о том, какое положение им предстоит занять в грядущем царстве, кто будет больше других и так далее. Зная, чем были заняты их мысли, Иисус подозвал к себе одного из малышей Петра и, усадив ребенка посреди них, сказал: «Истинно, истинно вам говорю: если не изменитесь и не станете подобны этому дитя, недалеко уйдете в царстве небесном. Тот, кто умалится, подобно этому ребенку, станет превыше всех в царстве небесном. И кто принимает такого дитя, принимает меня. Тот же, кто принимает меня, принимает Пославшего меня. Если хотите быть первыми в царстве, стремитесь поделиться этими благими истинами со своими братьями во плоти. Но если кто заставит одного из этих малышей оступиться, лучше было бы, если бы ему повесили на шею жернов и утопили в море. Если те вещи, которые вы делаете своими руками, или те, которые видят ваши глаза, мешают вашему прогрессу в царстве, пожертвуйте своими драгоценными идолами, ибо лучше войти в царство без многих любимых вещей, чем держаться за этих идолов и оказаться за пределами царства. Но прежде всего, смотрите — не презирайте никого из этих малышей, ибо их ангелы всегда видят лики небесного воинства».

Когда Иисус умолк, они сели в лодку и поплыли на другой берег, в Магадан.

ДОКУМЕНТ 159 ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ДЕКАПОЛИСУ

Когда Иисус и двенадцать прибыли в Магаданский парк, они обнаружили, что их дожидается группа почти из ста евангелистов и учеников, включая женский корпус, которые были готовы сразу же отправиться в путь — учить и проповедовать в Декаполисе.

Этим утром — в четверг, 18 августа — Учитель созвал своих последователей и велел каждому апостолу взять себе в напарники одного из евангелистов и вместе с остальными евангелистами отправиться двенадцатью группами в города и села Декаполиса. Он распорядился, чтобы женский корпус и остальные ученики остались с ним. Иисус выделил на это путешествие четыре недели, наказав своим последователям вернуться в Магадан не позднее пятницы, 16 сентября. Он пообещал, что будет часто навещать их. В течение месяца эти двенадцать групп трудились в Герасе, Гамале, Гиппосе, Зафоне, Гадаре, Абиле, Едрее, Филадельфии, Хешбоне, Диуме, Скифополе и многих других городах. За всё это путешествие не произошло ни одного чудодейственного исцеления или иного сверхъестественного события.

1. ПРОПОВЕДЬ О ПРОЩЕНИИ

Однажды вечером, в Гиппосе, в ответ на вопрос ученика, Иисус посвятил свой урок теме прощения. Учитель сказал:

«Если у доброго человека есть сто овец и одна из них отбилась от стада, разве не оставит он сразу же девяносто девять и не пойдет искать ту, что отбилась от стада? И если он хороший пастух, разве не будет он продолжать поиски пропавшей овцы, пока не найдет ее? А затем, когда пастух находит свою овцу, он берет ее на плечи и, радостно идя домой, созывает своих друзей и соседей: „Порадуйтесь со мной, ибо я нашел мою пропавшую овцу“. Я говорю вам, что на небесах больше радуются одному кающемуся грешнику, чем девяноста девяти праведникам, не нуждающимся в покаянии. Воистину, Отец мой небесный не желает, чтобы хотя бы один из его малых детей заблудился, тем более погиб. В вашей религии Бог может принять кающихся грешников. В евангелии царства Отец отправляется искать их еще до того, как они всерьез задумаются о раскаянии.

Отец небесный любит своих детей, поэтому и вам следует учиться любить друг друга. Отец небесный прощает вам ваши грехи, поэтому и вы должны учиться прощать друг друга. Если твой брат грешит против тебя, пойди к нему и тактично, терпеливо объясни, в чём его проступок. И сделай всё это наедине с ним. Если он выслушает тебя, ты убедил своего брата. Однако если твой брат не захочет слушать тебя, если будет продолжать упорствовать в своем заблуждении, снова пойди к нему, взяв с собой одного или двух общих друзей, так чтобы у тебя было двое или даже трое свидетелей, которые могли бы подтвердить твое заявление и убедиться в том, что ты относился справедливо и милосердно к своему согрешившему брату. Если же он не пожелает слушать твоих братьев, ты можешь рассказать обо всём прихожанам и затем, если он откажется внимать собратьям, пусть они предпримут то, что сочтут нужным; пусть такой непокорный собрат будет изгнан из царства. Хотя вы не можете брать на себя суд над душами ваших товарищей, и хотя вы не можете прощать грехи или пытаться присвоить себе те права, которые принадлежат только небесным наблюдателям, вам доверено поддержание мирского порядка в царстве земном. Хотя вы не можете вмешиваться в божественные распоряжения, затрагивающие вечную жизнь, вы будете решать этические проблемы в той мере, в какой они касаются мирского благополучия братства на земле. Поэтому во всех вопросах, относящихся к порядку в братстве, что бы вы ни решили на земле, будет признано на небе. Хотя вы неспособны решать вечную участь индивидуума, вы можете принимать законы, касающиеся поведения группы, ибо где двое или трое из вас придут к согласию относительно любой из этих вещей и попросят у меня, это будет сделано для вас, если ваше прошение не будет противоречить воле моего небесного Отца. И всё это будет истинным во веки веков, ибо там, где двое или трое верующих собираются вместе, там вместе с ними нахожусь и я».

Симон Петр был тем апостолом, который руководил тружениками в Гиппосе, и, услышав эти слова Иисуса, он спросил: «Господи, если брат мой грешит против меня, сколько раз я должен прощать ему? До семи раз?» И Иисус ответил Петру: «Не только до семи, но и до семидесяти семи раз. Поэтому царство небесное можно уподобить царю, который захотел собрать долги со своих слуг. И когда они стали проверять счета, к нему привели одного из его первых слуг, который сознался в том, что задолжал своему царю десять тысяч талантов. Оправдываясь тем, что он переживает тяжелые времена, царский придворный сказал, что ему нечем заплатить свой долг. И государь приказал конфисковать всю его собственность и продать его детей, чтобы тот смог рассчитаться. Услышав жестокий приказ царя, старший слуга пал перед ним ниц и взмолился, чтобы царь смилостивился над ним и дал ему больше времени, говоря: „Господин, потерпи немного, и я расплачусь с тобой“. И когда царь взглянул на этого нерадивого слугу и его семью, он сжалился над ним. Он приказал отпустить его и простил ему весь долг.

И этот старший слуга, получивший таким образом милость и прощение от царя, вернулся к своим делам и, найдя одного из своих подчиненных, который был должен ему всего лишь сто динариев, схватил его и, взяв за горло, сказал: „Заплати всё, что ты мне должен“. И тогда этот младший слуга пал к его ногам и, взмолившись, сказал: „Потерпи, и вскоре я уплачу тебе сполна“. Но вместо того, чтобы проявить милосердие, старший слуга велел бросить его в тюрьму и держать там, пока тот не заплатит свой долг. Когда другие слуги увидели, что произошло, они так огорчились, что пошли и рассказали обо всём своему господину и повелителю, царю. Узнав о поступке своего старшего слуги, царь призвал к себе этого неблагодарного и злопамятного человека и сказал: „Подлый и негодный раб! Когда ты искал сочувствия, я великодушно простил тебе весь долг. Почему же ты не помиловал своего товарища так же, как я помиловал тебя?“ И, разгневавшись, государь отдал неблагодарного старшего слугу тюремщикам, чтобы те держали его до тех пор, пока он не вернет весь долг. Так и милосердие Отца моего небесного будет более щедрым к тем, кто великодушно проявляет милосердие к своим товарищам. Как можете вы приходить к Богу, прося о снисхождении к вашим недостаткам, когда вы готовы наказать своих братьев за то, что они повинны в тех же человеческих слабостях? Я говорю вам: даром получили вы благие дары царства; поэтому даром отдавайте их своим земным собратьям».

Так Иисус раскрыл опасность и показал несправедливость личного суда над своими товарищами. Конечно, необходимо поддерживать дисциплину и вершить правосудие, однако во всех таких вопросах должна преобладать мудрость братства. Иисус наделял законодательной и юридической властью группу, а не индивидуума. Но и та власть, которой наделена группа, не должна использоваться как власть личная. Всегда существует опасность того, что вынесенный индивидуумом приговор может быть извращен предубеждением или искажен страстью. Групповое суждение может с большей вероятностью исключить опасность и устранить несправедливость, исходящие из личного пристрастия. Иисус всегда стремился свести к минимуму факторы несправедливости, воздаяния и мести.

[Выражение «семьдесят семь», использованное в качестве примера милосердия и снисходительности, было взято из Писаний; имеется в виду торжествующий возглас Ламеха, увидевшего железное оружие своего сына Тувал-Каина: сравнив это более совершенное вооружение с вооружением своих врагов, Ламех воскликнул: «Если за безоружного Каина отмстилось семь раз, то за меня теперь отмстится семьдесят семь раз».]

2. НЕЗНАКОМЫЙ ПРОПОВЕДНИК

Иисус отправился в Гамалу для встречи с Иоанном и теми, кто работал с ним в этом месте. Вечером, после встречи, на которой Иисус отвечал на вопросы присутствующих, Иоанн сказал ему: «Учитель, вчера я ходил в Аштароф, чтобы повидать человека, который учит твоим именем и даже утверждает, что способен изгонять бесов. Этот человек никогда не бывал с нами и не является нашим последователем; поэтому я запретил ему заниматься этим». Тогда Иисус сказал: «Не запрещай ему. Разве ты не понимаешь, что евангелие царства вскоре будут провозглашать по всему миру? Не думаешь же ты, что все верующие в евангелие будут подчиняться твоему руководству? Радуйся, что это учение уже вышло за пределы нашего личного влияния. Разве ты не видишь, Иоанн, что те, кто открыто заявляют о том, что совершают великие дела моим именем, должны в конечном счете поддерживать наше дело? Вряд ли они поспешат злословить обо мне. Сын мой, в таких делах тебе было бы лучше считать, что тот, кто не против нас, тот за нас. В грядущих поколениях многие не слишком достойные люди совершат моим именем много странных вещей, но я не запрещу им. Я говорю тебе, что если жаждущей душе дают хотя бы стакан холодной воды, такое служение любви никогда не остается незамеченным посланниками Отца».

Этот наказ чрезвычайно смутил Иоанна. Разве не слышал он, как Учитель говорил: «Кто не со мной, тот против меня»? И он не понял, что в данном случае Иисус имел в виду личную связь человека с духовными учениями царства, в то время как в предыдущем случае он говорил о внешних и широких социальных связях верующих, относящихся к вопросам административного контроля и подчинения, осуществляемого одной группой верующих над трудом других групп, которые в итоге и образуют грядущее всемирное братство.

Однако Иоанн часто вспоминал этот случай в связи со своими последующими трудами во имя царства. И всё же апостолов нередко оскорбляло, когда кто-то позволял себе учить именем Иисуса. Им всегда казалось неуместным, чтобы те, кто ни разу не сидел у ног Иисуса, осмеливались учить его именем.

Человек, которому Иоанн запретил учить и трудиться именем Иисуса, не послушался апостольского приказа. Он продолжал трудиться, как ни в чём не бывало, и, прежде чем отправиться в Месопотамию, оставил после себя много верующих в Канате. Этот человек, Аден, уверовал в Иисуса после рассказа умалишенного, которого Иисус исцелил около Хересы и который твердо поверил в то, что мнимые злые духи, которых Учитель изгнал из него, вошли в свиней и заставили тех броситься с обрыва навстречу своей гибели.

3. НАСТАВЛЕНИЕ ДЛЯ УЧИТЕЛЕЙ И ВЕРУЮЩИХ

В Едрее, где трудились Фома и его товарищи, Иисус провел одни сутки и в ходе вечерних обсуждений сформулировал принципы, которыми должны руководствоваться проповедники истины и которые должны воодушевлять всех, кто учит евангелию царства. В кратком изложении на современном языке, Иисус учил следующему.

Всегда уважайте личность человека. Никогда не следует добиваться праведных целей силой; духовные победы достигаются только за счет духовного могущества. Это предписание — не пользоваться материальными воздействиями — касается как физической, так и психической силы. Подавляющие аргументы и умственное превосходство не должны использоваться для принуждения мужчин и женщин к вступлению в царство. Не следует сокрушать человеческий разум одной только убедительностью логики или держать его в благоговейном страхе изощренным красноречием. Хотя невозможно полностью исключить эмоции как фактор в принятии людьми решений, тем, кто стремится способствовать делу царства, не следует прямо апеллировать к эмоциям в своих учениях. Обращайтесь непосредственно к божественному духу, пребывающему в разуме людей. Не взывайте к страху, жалости или одним только чувствам. Обращаясь к людям, будьте честны; проявляйте самообладание и должную сдержанность; демонстрируйте надлежащее уважение к личностям своих учеников. Помните мои слова: «Смотри, я стою у двери и стучусь, и если кто отворит дверь, я войду».

Ведя людей в царство, не умаляйте и тем более не лишайте их самоуважения. В то время как излишнее самоуважение может уничтожить должную смиренность и привести к тщеславию, чванству и высокомерию, утрата самоуважения часто ведет к параличу воли. Задача этого евангелия — возродить самоуважение в тех, кто потерял его, и обуздать в тех, у кого оно есть. С вашей стороны было бы ошибкой заниматься одним только обличением заблуждений в жизни своих учеников; не забывайте о великодушном признании наиболее похвального в их жизни. Помните, что я не остановлюсь ни перед чем для восстановления самоуважения в тех, кто его потерял и кто действительно желает вернуть его.

Будьте внимательны к тому, чтобы не задевать самоуважения робких и боязливых душ. Не превращайте моих простодушных братьев в объект вашего сарказма. Не будьте циничны по отношению к моим охваченным страхом детям. Безделье разрушительно для самоуважения; поэтому призывайте своих собратьев всегда быть деятельными в избранных ими занятиях, и не жалейте сил для обеспечения работой тех, кто оказывается не при деле.

Не запятнайте себя такими недостойными приемами, как попытки запугать мужчин и женщин и таким образом заставить их войти в царство. Любящий отец не заставляет своих детей страхом подчиняться его справедливым требованиям.

Когда-нибудь дети царства поймут, что сильные эмоции не равнозначны побуждениям божественного духа. Если человек ощущает сильное и необычное побуждение сделать что-то или отправиться в определенное место, то это не обязательно означает, что такие порывы являются велениями внутреннего духа.

Предупреждайте всех верующих о пограничной полосе противоречий, которую необходимо пройти при переходе из жизни во плоти к более высокой жизни в духе. Те, кто целиком находится в пределах любого из этих уровней, в значительной мере избавлены от противоречий и смущения, однако всем людям суждено испытать большую или меньшую неуверенность в течение переходного периода между двумя уровнями жизни. Вступая в царство, вы не можете избежать связанной с ним ответственности или уклониться от налагаемых им обязательств. Но запомните: ярмо евангелия легко, и бремя истины не тяжко.

Мир полон голодных душ, которые умирают от голода, хотя хлеб жизни — рядом с ними. Люди умирают в поисках того самого Бога, который живет в них самих. С тоской в сердце и тяжестью в ногах ищут они сокровища царства, в то время как живая вера находится рядом с каждым из них. Вера для религии — это то же, что парус для корабля; она прибавляет сил, не отягощая бремени жизни. Вступающим в царство предстоит только одна борьба — благотворная борьба веры. Верующий ведет только одно сражение — сражение с сомнением, неверием.

Проповедуя евангелие царства, вы просто учите дружить с Богом. И это братство будет привлекать как мужчин, так и женщин, ибо и те, и другие будут обнаруживать, что оно наиболее точно отвечает свойственным им стремлениям и идеалам. Говорите моим детям, что я не только мягок к их чувствам и терпелив к их слабостям, но что я также беспощаден к греху и нетерпим к пороку. Я действительно кроток и скромен в присутствии моего Отца, но я столь же беспощадно неумолим к преднамеренным злодеяниям и греховным восстаниям против воли моего небесного Отца.

Вы не должны изображать вашего учителя страдальцем. Будущие поколения познают также лучезарность нашей радости, полноту нашего благоволения и вдохновение нашего добронравия. Мы выступаем с проповедью благой вести, которая заражает своей преобразующей силой. В нашей религии пульсируют новая жизнь и новые ценности. Те, кто принимает это учение, наполняются радостью и в своих сердцах ощущают потребность радоваться вечно. Всё большее ощущение счастья — непременная участь тех, кто не сомневается в Боге.

Учите всех верующих не полагаться на хрупкие опоры ложного сочувствия. Вы не можете приобрести сильный характер, жалея самого себя. Честно стремитесь избегать обманчивого воздействия одной лишь взаимной помощи в несчастье. Предлагайте сочувствие мужественным и отважным. Воздерживайтесь от чрезмерной жалости к тем трусливым душам, которые вяло сопротивляются жизненным испытаниям. Не предлагайте утешения тем, кто сдается, даже не вступив в борьбу со своими трудностями. Не сочувствуйте своим товарищам только для того, чтобы они, в свою очередь, посочувствовали вам.

Когда однажды мои дети обретут уверенность в присутствии божественного духа, эта вера расширит разум, облагородит душу, укрепит личность, повысит счастье, углубит духовное постижение и усилит способность любить и быть любимыми.

Внушайте всем верующим, что те, кто вступает в царство, не освобождаются тем самым от временных несчастий или обычных природных катастроф. Вера в евангелие не может отвратить беду, но она позволяет вам не бояться, когда беда действительно настигает вас. Если вы имеете смелость верить в меня и беззаветно идти за мной, то это значит, что вы встаете на путь, неотвратимо ведущий вас к неприятностям. Я не обещаю избавить вас от несчастий и бед, но я действительно обещаю вам пройти их вместе с вами.

И многому другому научил Иисус эту группу верующих, прежде чем они отправились на покой. Те, кто слышал эти слова, хранили их в своих сердцах и часто приводили их в назидание апостолам и ученикам, которых не было вместе с ними в тот день.

4. РАЗГОВОР С НАФАНАИЛОМ

Затем Иисус отправился в Абилу, где трудились Нафанаил и его товарищи. Нафанаилу не давали покоя некоторые высказывания Иисуса, которые, как ему казалось, умаляли авторитет признанных священных книг иудеев. Поэтому в тот вечер, после обычного часа вопросов и ответов, Нафанаил отвел Иисуса в сторону и спросил: «Учитель, можешь ли ты доверить мне истину о Писаниях? Я вижу, что ты учишь нас только нескольким священным книгам — на мой взгляд, лучшим, — и я полагаю, что ты отвергаешь учения раввинов о том, что слова закона суть слова самого Бога, бывшие у Бога на небесах еще до Авраама и Моисея. В чём заключается истина о Писаниях?» Услышав этот вопрос своего смущенного апостола, Иисус ответил:

«Нафанаил, ты сделал правильный вывод; мое отношение к Писаниям отличается от отношения раввинов. Я поговорю с тобой об этом при условии, что ты не станешь передавать наш разговор своим братьям, не все из которых готовы принять это учение. Слова закона Моисея, а также учения Писаний не существовали до Авраама. Лишь в недавние времена Писания были собраны в том виде, в каком они известны нам сейчас. Наряду с лучшими из наиболее возвышенных помыслов и устремлений еврейского народа они содержат и много такого, что никоим образом не отражает характер и учения небесного Отца. Поэтому я вынужден собирать по крупицам из лучших учений те истины, которые надлежит использовать в евангелии царства.

Эти писания суть творения людей. Некоторые из них были людьми святыми, другие — не слишком святыми. Учения этих книг отражают воззрения и уровень просвещенности тех эпох, в которые они появились на свет. С точки зрения раскрытия истины, последние из них более достоверны, чем первые. Писания несовершенны и являются сугубо человеческими творениями, но не сомневайся: на сегодняшний день они действительно представляют собой лучшее в мире собрание религиозной мудрости и духовной истины.

Многие из книг были написаны не теми людьми, которым они приписываются, но это ни в коей мере не уменьшает ценности содержащихся в них истин. Если бы рассказ об Ионе не являлся фактом и даже если бы Иона был вымышленным лицом, глубокая истина этого повествования — любовь Бога к Ниневии и так называемым язычникам — не потеряла бы своей ценности в глазах всех тех, кто любит своих собратьев. Писания священны, потому что они отражают мысли и поступки людей, искавших Бога и раскрывших в этих книгах свои высочайшие представления о праведности, истине и святости. Писания содержат много, очень много того, что является истинным, однако в свете твоего нынешнего учения ты знаешь, что многое в этих произведениях дает неверное представление о небесном Отце — любящем Боге, раскрыть которого я пришел всем мирам.

Нафанаил, никогда, ни на мгновение не позволяй себе верить тем местам из Писаний, где говорится, что Бог любви послал твоих предков в бой для уничтожения всех их врагов — мужчин, женщин и детей. Такие истории придуманы людьми, причем людьми не особенно святыми; они не являются словом Божьим. Писания всегда отражали, и всегда будут отражать, интеллектуальный, нравственный и духовный уровень их творцов. Разве ты не обратил внимания на то, как представления о Ягве становятся всё более прекрасными и возвышенными от одной книги пророков к другой — от Самуила к Исайе? И ты должен помнить, что Писания предназначены для религиозного воспитания и духовного руководства. Их авторы не были историками или философами.

Наиболее прискорбным является не просто ошибочная идея об абсолютном совершенстве Писаний и непогрешимости их учений, а приводящее в замешательство толкование этих священных трудов скованными традицией иерусалимскими книжниками и фарисеями. И теперь они будут использовать как доктрину о богооткровенности Писаний, так и свои ложные толкования этих книг в решительной попытке дать отпор новым учениям евангелия царства. Нафанаил, всегда помни о том, что Отец никогда не ограничивает раскрытие истины каким-либо одним поколением или каким-либо одним народом. Многие искренние искатели истины приходили и будут приходить в замешательство и уныние из-за этих доктрин о совершенстве Писаний.

Сила истины заключается в том самом духе, который пребывает в ее живых воплощениях, а не в мертвых словах менее просвещенных людей иного поколения, которым, якобы, было ниспослано наитие. И даже если жизнь этих святых людей древности была исполнена божественного вдохновения и духовности, это не означает, что и их слова были ниспосланы свыше. Ныне мы не записываем учения этого евангелия царства, дабы, когда меня не будет, вы тут же не разделились на всевозможные группы борцов за истину из-за различного толкования моих учений. Для этого поколения будет лучше, если мы будем жить этими истинами, остерегаясь записывать их.

Хорошо запомни мои слова, Нафанаил: ничто из того, чего коснулось человеческое естество, не может считаться непогрешимым. Хотя человеческий разум действительно способен излучать сияние божественной истины, такое сияние всегда будет только относительно чистым и лишь отчасти божественным. Создание способно стремиться к непогрешимости, но только Создатели обладают им.

Однако величайшим заблуждением учения о Писаниях является доктрина о том, что эти письмена суть тайна за семью печатями, а их мудрость смеют толковать лишь лучшие умы нации. Если что-то и держит откровения божественной истины за семью печатями, то это одно лишь человеческое невежество, фанатизм и узколобая нетерпимость. Только предрассудки ослабляют свет Писаний, только суеверия омрачают его. Ложный страх священности лишил религию такого защитника, как здравый смысл. Страх перед авторитетом священных писаний прошлого не позволяет сегодняшним искренним душам принять новый свет евангелия — тот самый свет, который столь трепетно мечтали увидеть богопознавшие люди других поколений.

Но самое печальное то, что некоторые из учителей, провозглашающих святость такого традиционализма, знают эту истину. Они в большей или меньшей степени отдают себе отчет в ограниченности Писаний, однако они являются моральными трусами, интеллектуально нечестными людьми. Они знают истину о священных книгах, но предпочитают утаивать эти возмущающие спокойствие факты от народа. Так они извращают и искажают Писания, превращая их в руководство по раболепному соблюдению мелочей каждодневной жизни и наделяя его властью в вещах недуховных, вместо того, чтобы обращаться к священным книгам как к кладезю нравственной мудрости, религиозного вдохновения и духовного учения богопознавших людей других поколений».

Слова Учителя просветили и потрясли Нафанаила. Он долго размышлял об этом разговоре в глубине своей души, но никому не говорил о нем вплоть до вознесения Иисуса. И даже после этого он боялся рассказывать обо всём, во что его посвятил Учитель.

5. ПОЗИТИВНЫЙ ХАРАКТЕР РЕЛИГИИ ИИСУСА

В Филадельфии, где трудился Иаков, Иисус говорил своим воспитанникам о позитивном характере евангелия царства. Когда в ходе своих замечаний он дал понять, что в некоторых частях Писания заключено больше истины, чем в других, и призвал своих слушателей давать своим душам лучшую духовную пищу, Иаков прервал Учителя вопросом: «Учитель, не будешь ли ты настолько добр, чтобы посоветовать нам, как выбирать лучшие отрывки из Писаний для нашего личного просвещения?» И Иисус ответил: «Да, Иаков; читая Писания, ищите вечно истинные и божественно прекрасные учения. Вот несколько примеров:

О Господи, вложи мне в сердце чистоту.

Господь — мой пастырь; я не буду нуждаться.

Люби ближнего своего, как самого себя.

Ибо я — Господь, Бог твой — буду держать тебя за правую руку, говоря: „Не бойся; я помогу тебе“.

И не будут больше народы готовиться к войне».

Это характерно для того метода, при помощи которого Иисус день за днем использовал то лучшее, что было в иудейских писаниях, для наставления своих последователей и включения в проповеди нового евангелия царства. Другие религии также предлагали идею близости Бога к человеку, однако именно Иисус сравнил Божью заботу о человеке с заботой любящего Отца о благополучии зависящих от него детей и после этого сделал это учение краеугольным камнем своей религии. Так практическое осуществление братства людей стало неизбежным следствием учения об отцовстве Бога. Поклонение Богу и служение человеку стали самой сутью его религии. Иисус взял всё лучшее из еврейской религии и превратил в достойное обрамление для новых учений евангелия царства.

Иисус вдохнул в пассивные доктрины еврейской религии дух активного действия. Вместо негативного соответствия ритуальным требованиям Иисус призвал к позитивному свершению того, что требовала новая религия от принявших ее людей. Религия Иисуса заключалась не только в вере в требования евангелия, но и в подлинном выполнении этих требований. Он учил не тому, что суть его религии сводится к общественному служению, а тому, что общественное служение является одним из вернейших следствий обладания духом истинной религии.

Иисус, не колеблясь, использовал лучшую часть какой-либо книги Писания, отвергая более слабую часть. Свой великий призыв — «Люби ближнего своего, как самого себя» — он взял из той книги Писания, где говорилось: «Не мсти детям своего народа, но люби ближнего своего, как самого себя». Иисус использовал позитивную часть этого отрывка и отверг негативную. Он был противником также негативного или чисто пассивного непротивления. Он говорил: «Когда враг ударит тебя в правую щеку, не стой онемевшим и покорным, а отнесись к этому позитивно и подставь левую щеку, что значит — сделай всё, что можешь, для того чтобы активно увести своего заблуждающегося брата с путей зла и вывести на лучшие пути праведной жизни». Иисус требовал от своих последователей положительной и энергичной реакции на каждую жизненную ситуацию. Подставить другую щеку — или совершить любое другое схожее действие — означает проявить инициативу, что требует энергичного, активного и мужественного выражения личности верующего.

Иисус призывал своих последователей не к негативному подчинению оскорблениям тех, кто способен использовать непротивленцев злу в своих интересах, а к мудрости и сметливости, способности быстро и позитивно отвечать добром на зло в стремлении победить зло добром. Помните, что истинное добро неизменно сильнее самого пагубного зла. Иисус учил позитивному критерию праведности: «Если кто хочет быть моим учеником, то для того, чтобы следовать за мной, он должен забыть о собственных желаниях и каждый день в полной мере исполнять свои обязанности». Такую жизнь вел и он сам, ибо «он ходил, творя добро». И данный аспект евангелия был обильно иллюстрирован многими притчами, которые он позднее рассказывал своим последователям. Он никогда не побуждал своих приверженцев пассивно справляться со своими обязанностями. Наоборот, он призывал их достойно, энергично и воодушевленно исполнять всю меру своих человеческих обязательств и божественных привилегий в царстве Божьем.

Наставляя своих апостолов и говоря им, что если у них несправедливо отнимают плащ, им следует отдать и другую одежду, Иисус имел в виду не столько «еще одно» платье, сколько идею совершения чего-то позитивного с целью спасти оскорбителя, вместо древнего совета отомстить — «око за око» и так далее. Иисус испытывал отвращение как к идее отмщения, так и к тому, чтобы становиться лишь пассивным страдальцем или жертвой несправедливости. В данном случае он указал им на три способа борьбы со злом и сопротивления ему:

1. Отвечать злом на зло — позитивный, но неправедный метод.

2. Терпеть зло без жалоб и сопротивления — чисто негативный метод.

3. Отвечать добром на зло, утвердить свою волю так, чтобы стать хозяином положения, победить добром зло — позитивный и праведный метод.

Однажды один из апостолов спросил: «Учитель, как мне поступить, если незнакомец заставит меня нести свой вьюк одну версту?» Иисус ответил: «Не садись, вздыхая о помощи и одновременно кляня в душе незнакомца. Праведность не порождается таким пассивным отношением. Если ты неспособен придумать ничего более действенного и позитивного, ты можешь, по крайней мере, пронести вьюк еще одну версту. Это наверняка бросит вызов неправедному и нечестивому незнакомцу».

Евреи и раньше знали о Боге, который прощает кающихся грешников и старается забыть их проступки, но только с приходом Иисуса люди узнали о Боге, который ищет заблудших овец, по собственному почину ищет грешников и радуется, когда видит, что они хотят вернуться в дом Отца. Эта позитивная тема в религии Иисуса охватывала и его молитвы. И он обратил негативное золотое правило в позитивный призыв к человеческой справедливости.

Во всех своих учениях Иисус избегал отвлекающих деталей. Ему был чужд цветистый язык; он никогда не прибегал к чисто поэтической образности, основанной на игре слов. Как правило, он выражал сложные идеи простыми словами. Приводя примеры, Иисус изменял общепринятые значения многих слов — таких как соль, закваска, рыбная ловля и малые дети. Он чрезвычайно эффективно использовал антитезы, сравнивая минуту с вечностью и так далее. Его образы поражали — как, например, «слепой ведущий слепого». Но величайшая сила этого наглядного учения заключается в его естественности. Иисус опустил философию религии с небес на землю. Он описывал насущные потребности души с новым проникновением и новым посвящением любви.

6. ВОЗВРАЩЕНИЕ В МАГАДАН

Четырехнедельная миссия в Декаполисе прошла довольно успешно. Сотни душ были приняты в царство, а апостолы и евангелисты приобрели ценный опыт, поскольку им пришлось работать без того вдохновения, которое давало непосредственное присутствие Иисуса.

Как и предполагалось, в пятницу, 16 сентября, все труженики собрались в Магаданском парке. В субботу состоялся совет, в котором приняли участие более ста верующих, всесторонне обсудивших дальнейшие планы работы по установлению царства. На совете присутствовали гонцы Давида, сообщившие о положении верующих в Иудее, Самарии, Галилее и прилегающих районах.

В то время мало кто из последователей Иисуса понимал огромную ценность услуг, оказываемых корпусом гонцов. Они не только помогали верующим по всей Палестине поддерживать связь друг с другом, Иисусом и апостолами, но в это тяжелое время они исполняли также обязанности сборщиков средств, причем не только для Иисуса и его соратников, но и в помощь семьям двенадцати апостолов и двенадцати евангелистов.

Примерно в это же время Абнер перенес центр своей деятельности из Хеврона в Вифлеем, который являлся также опорным пунктом гонцов Давида в Иудее. Благодаря Давиду, Иерусалим и Вифсаида были связаны курьерской службой, причем сменявшие друг друга гонцы покрывали это расстояние за ночь. Каждый вечер гонцы покидали Иерусалим и, сменяясь в Сихаре и Скифополе, прибывали в Вифсаиду на следующее утро до завтрака.

Теперь Иисус и его апостолы планировали устроить неделю отдыха, прежде чем приготовиться к началу последнего этапа трудов на благо царства. Этот отдых стал для них последним, ибо перейская миссия вылилась в кампанию проповедей и обучения, которая продолжалась вплоть до их прибытия в Иерусалим, где произошли завершающие события земного пути Иисуса.

ДОКУМЕНТ 160 РОДАН АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ

Утром в воскресенье, 18 сентября, Андрей сообщил, что на ближайшую неделю не запланировано никакой работы. Все апостолы, кроме Нафанаила и Фомы, разошлись по домам к своим семьям или отправились погостить к друзьям. Эту неделю Иисус смог почти целиком посвятить отдыху, однако Нафанаил и Фома провели много времени в беседах с греческим философом из Александрии по имени Родан. Немногим ранее этот грек стал последователем Иисуса под воздействием учения одного из соратников Абнера, побывавшего с миссией в Александрии. Теперь Родан поставил перед собой задачу привести свою философию жизни в соответствие с новыми религиозными учениями Иисуса, и он прибыл в Магадан в надежде обсудить эти проблемы с Учителем. Он также надеялся услышать евангелие непосредственно из первых рук — от самого Иисуса или одного из его апостолов. Хотя Учитель отказался вступить с Роданом в такую беседу, он любезно принял его и сразу же распорядился, чтобы Нафанаил и Фома выслушали всё, что тот хотел сказать им, и в ответ рассказали ему о евангелии.

1. ГРЕЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ РОДАНА

С раннего утра в понедельник Родан начал свой цикл из десяти обращений к Нафанаилу, Фоме и группе примерно из двух десятков верующих, оказавшихся в Магадане. В этих беседах, выраженных современным языком в сжатом и обобщенном виде, рассматриваются следующие идеи.

Человеческая жизнь включает в себя три великие движущие силы — инстинкты, желания и соблазны. Твердый характер, сильная личность, обретается только за счет превращения естественного жизненного инстинкта в социальное искусство жизни, за счет преобразования сиюминутных желаний в те более высокие устремления, которые способны привести к устойчивым достижениям, в то время как притягательная сила каждодневного существования должна исходить не от обычных и знакомых идей, а от более высоких сфер неисследованных идей и неоткрытых идеалов.

Чем сложнее будет становиться цивилизация, тем труднее будет овладевать искусством жизни. Чем быстрее будут протекать перемены в социальных укладах, тем труднее будет решать задачу становления характера. Для продолжения прогресса, каждые десять поколений человечество должно заново учиться искусству жизни. А если изобретательность человека приведет к тому, что он будет еще быстрее повышать уровень сложности общества, искусству жизни придется переучиваться гораздо чаще — быть может, каждое новое поколение. Если эволюция искусства жизни будет отставать от развития способов существования, человечество быстро скатится к простому жизненному инстинкту — достижению удовлетворения сиюминутных желаний. Так человечество останется незрелым; общество не сможет достичь своей полной зрелости.

Социальная зрелость эквивалентна степени готовности человека отказаться от удовлетворения одних только скоротечных и сиюминутных желаний ради испытания тех высших влечений, стремление к достижению которых приносит чувство более глубокой удовлетворенности, присущее последовательному движению к неизменным целям. Однако настоящим признаком социальной зрелости является готовность народа отказаться от права на мирную и безмятежную жизнь, протекающую в согласии с поощряющими праздность устоями — соблазном общепринятых верований и привычных идей, — в пользу лишающего спокойствия и требующего энергии соблазна: поиска неисследованных возможностей в достижении нераскрытых целей, заключенных в идеалистических духовных реальностях.

Животные превосходно подчиняются жизненному инстинкту, но только человек способен достигнуть искусства жизни, хотя большая часть человечества испытывает лишь присущее животным инстинктивное стремление жить. Животные знают только это слепое и инстинктивное побуждение; человек способен выйти за пределы этого функционального природного инстинкта. Человек способен избрать жизнь на высоком уровне интеллектуального искусства и даже небесной радости и духовного восторга. Животных не интересует смысл жизни; поэтому они никогда не тревожатся и не кончают жизнь самоубийством. Самоубийства среди людей свидетельствуют о том, что такие существа преодолели чисто животный этап существования, а также о том, что их познавательные усилия не достигли эстетического уровня, присущего смертному опыту. Животным неизвестен смысл жизни; человек не только обладает способностью осознавать ценности и понимать значения, но он также осознает значение значений — осознает свое собственное постижение.

Когда люди решаются отказаться от жизни, основанной на природных инстинктах, в пользу жизни, которой свойственно дерзновенное искусство и неопределенная логика, они должны быть готовы к столкновению с вытекающими отсюда опасностями эмоциональных потерь — конфликтов, несчастий и неуверенности — по крайней мере, вплоть до обретения некоторой интеллектуальной и эмоциональной зрелости. Обескураженность, беспокойство и леность — верные признаки нравственной незрелости. Перед обществом стоят две проблемы: достижение зрелости индивидуумом и достижение зрелости человечеством. Зрелый человек вскоре начинает смотреть на всех остальных смертных с добротой и терпимостью. Зрелые люди относятся к незрелым с любовью и участием, которые испытывают родители по отношению к своим детям.

Успешная жизнь — это не что иное, как искусство овладения надежными методами решения обычных проблем. Первый шаг при решении любой проблемы — выявить трудность, вычленить проблему и откровенно осознать ее природу и сложность. Огромная ошибка заключается в том, что мы отказываемся признать существование жизненных проблем, если они пробуждают в нас глубинный страх. Таким же образом, когда выявление наших трудностей влечет за собой снижение взлелеянного самомнения, признание собственной зависти или отказ от укоренившихся предрассудков, обычный человек предпочитает цепляться за прежние иллюзии безопасности и привычное ложное чувство уверенности. Только смелый человек готов откровенно признать и бесстрашно противостоять тому, что открывается честному и логическому уму.

Мудрое и эффективное решение любой проблемы требует того, чтобы разум был свободен от предубеждений, страстей и всех других чисто субъективных предрассудков, способных помешать беспристрастному рассмотрению реальных факторов, составляющих решаемую проблему. Решение жизненных проблем требует мужества и искренности. Только честные и смелые индивидуумы способны доблестно пройти по сложному и запутанному лабиринту жизни туда, куда их может привести логика бесстрашного разума. И этого освобождения разума и души никогда не достигнуть без движущей силы разумного вдохновения, граничащего с религиозным рвением. Необходима притягательная сила великого идеала, чтобы вести человека к цели вопреки серьезным материальным проблемам и многочисленным интеллектуальным опасностям.

Даже если вы хорошо подготовлены к сложным жизненным ситуациям, вы едва ли можете рассчитывать на успех, если вы не наделены той мудростью разума и тем обаянием личности, которые позволят вам добиваться от своих товарищей искренней поддержки и сотрудничества. Вы не можете надеяться на ощутимый успех в светской или религиозной деятельности, если вы не научитесь убеждать своих товарищей, склонять их на свою сторону. Вам просто необходимы такт и терпимость.

Однако величайший из всех методов решения проблем я почерпнул у Иисуса, вашего Учителя. Я имею в виду то, чем он столь часто занимается и чему он столь хорошо научил вас — уединению в вероисповедном раздумье. В этом обычае Иисуса — его частых уединениях для общения с небесным Отцом — заключен не только метод накопления силы и мудрости, необходимых в обычных жизненных конфликтах, но также способ извлечения энергии для решения более высоких проблем нравственного и духовного свойства. Но даже правильные методы решения проблем не смогут компенсировать врожденные дефекты личности или восполнить отсутствие потребности в истинной праведности.

На меня произвело глубокое впечатление обыкновение Иисуса периодически удаляться для того, чтобы в уединении предаться рассмотрению жизненных проблем, пополнить запасы мудрости и энергии для удовлетворения многочисленных потребностей общественного служения, укрепить и углубить высшую цель жизни фактическим подчинением всей личности осознанию соединенности с божественностью, стремиться обрести новые и лучшие методы приспособления к постоянно изменяющимся жизненным ситуациям, добиться тех принципиальных изменений и преобразований личных отношений человека, которые столь необходимы для расширенного проникновения во всё достойное и реальное, и делать всё это единственно во славу Божью, убежденно шепча свою любимую молитву: «Да исполнится воля твоя, а не моя».

Эта вероисповедная практика вашего Учителя дает тот отдых, который освежает разум, то просветление, которое вдохновляет душу, ту отвагу, которая позволяет человеку мужественно смотреть в глаза своим проблемам, то понимание себя, которое уничтожает изнуряющий страх, то осознание союза с божественностью, которое наделяет уверенностью, дающей человеку смелость быть подобным Богу. Вероисповедный отдых — или то духовное общение, которое практикует Учитель, — снимает напряжение, устраняет конфликты и чрезвычайно повышает совокупные возможности личности. Вместе с евангелием царства, вся эта философия образует новую религию, какой ее понимаю я.

Предвзятость ослепляет душу, не позволяя ей увидеть истину. Устранить предвзятость можно только путем искреннего посвящения и поклонения души всеохватному делу, включающему в себя всех человеческих собратьев. Предвзятость неотделима от эгоизма. Предвзятость можно уничтожить только в том случае, если отказаться от своекорыстия и заменить его стремлением получить удовлетворение от служения делу, которое не только больше «я», но и больше всего человечества, — поиску Бога, обретению божественности. Признаком зрелой личности является такая трансформация человеческого желания, при которой оно постоянно стремится к осознанию высочайших и наиболее божественно реальных ценностей.

В постоянно изменяющемся мире, в условиях эволюционирующего социального устройства, невозможно стремиться к неизменным и укоренившимся жизненным целям. Только тот может обрести устойчивость личности, кто нашел и принял живого Бога как вечную цель бесконечного достижения. Поэтому для того, чтобы перенести цель из времени в вечность, с земли в Рай, с человеческого уровня на божественный, требуется, чтобы человек обновился, обратился и заново родился, стал воссозданным дитя божественного духа, добился вступления в братство небесного царства. Все философии и религии, не достигшие этих идеалов, незрелы. Философия, которой учу я, вместе с евангелием, которое проповедуете вы, представляет собой новую религию зрелости — идеал для всех будущих поколений. И это так потому, что наш идеал является окончательным, непогрешимым, вечным, всеобщим, абсолютным и бесконечным.

Моя философия побудила меня искать истинно достижимые реальности — цель зрелости. Но мое побуждение было беспомощным; моим поискам не хватало движущей силы; мое стремление страдало от отсутствия уверенности в его верной направленности. И эти недостатки были с лихвой восполнены новым евангелием Иисуса с его более глубокой проницательностью, возвышенными идеями и неизменными целями. И теперь, без сомнений и опасений, я могу чистосердечно вступить на вечный путь.

2. ИСКУССТВО ЖИЗНИ

У смертных есть только два пути для совместной жизни: материальный, или животный, и духовный, или человеческий. Пользуясь сигналами и звуками, животные способны, в ограниченном смысле, общаться друг с другом. Однако такие формы общения не передают значений, ценностей или идей. Единственное отличие человека от животного состоит в том, что человек способен общаться со своими собратьями посредством символов, которые совершенно определенно соотносятся со значениями, ценностями, идеями и даже идеалами.

Поскольку животные неспособны сообщать друг другу идеи, у них не может развиться личность. Человек развивает личность благодаря такой способности общаться со своими товарищами, обмениваясь как идеями, так и идеалами.

Именно эта способность общаться и пользоваться общими значениями составляет человеческую культуру и позволяет человеку, посредством социальных объединений, создавать цивилизации. Знания и мудрость накапливаются благодаря способности человека передавать эти достояния последующим поколениям. Так возникают культурные виды человеческой деятельности: искусство, наука, религия и философия.

Межчеловеческое общение, основанное на использовании символов, предопределяет появление социальных групп. Наиболее эффективной из всех социальных групп является семья, в первую очередь — двое родителей. Личная привязанность есть духовная связь, которая скрепляет подобные материальные союзы. Такая плодотворная связь возможна также между двумя людьми одного пола, что широко подтверждается преданностью настоящих друзей.

Основанные на дружбе и взаимной привязанности, такие объединения готовят к общественной жизни и облагораживают, ибо они способствуют следующим важнейшим факторам, относящимся к высшим уровням искусства жизни:

1. Взаимовыражение и взаимопонимание. Многие благородные человеческие порывы умирают из-за того, что они остаются неуслышанными. Воистину, нехорошо человеку быть одному. Для развития человеческого характера совершенно необходима некоторая степень признания и понимания. Без подлинной любви в семье ни один ребенок не может достигнуть полноты развития нормального характера. Характер — это нечто большее, чем только разум и нравственность. Из всех общественных отношений, рассчитанных на развитие характера, наиболее эффективным и идеальным является нежная и отзывчивая дружба мужчины и женщины, объединенных в разумном супружестве. Брак, с его многоплановыми отношениями, наилучшим образом приспособлен пробуждать те ценные импульсы и высокие мотивы, которые незаменимы для становления сильного характера. Я без сомнений прославляю так семейную жизнь, ибо ваш Учитель мудро избрал взаимоотношения отца и дитя в качестве краеугольного камня этого нового евангелия царства. И такое несравненное, основанное на родственных отношениях сообщество — мужчина и женщина, заключенные в нежные объятия высочайших идеалов времени, — является столь ценным и радующим опытом, что оно стоит любой платы, любой жертвы, которая требуется для обладания им.

2. Союз душ — мобилизация мудрости. Каждый человек рано или поздно обретает определенное представление об этом мире и некое видение следующего. Теперь — через соединение личностей — можно объединить эти взгляды на бренное существование и вечную перспективу. Так разум одного человека увеличивает свои духовные ценности за счет приобретения значительной части того, что постигнуто другим. Таким путем люди обогащают душу, объединяя взаимные духовные владения. Таким же образом, с помощью этого метода человек способен избежать извечной склонности становиться жертвой искаженных представлений, предвзятых мнений и ограниченных суждений. Страх, зависть и самомнение можно предотвратить только приобщением к разуму других людей. Я обращаю ваше внимание на тот факт, что Учитель никогда не посылает вас трудиться для расширения царства поодиночке: он всегда отправляет вас в путь парами. И так как мудрость есть сверхзнание, отсюда следует, что союз мудрости — большая или малая социальная группа — совместно владеет всем знанием.

3. Жизненный энтузиазм. Изоляция ведет к истощению энергетических запасов души. Объединение с собратьями совершенно необходимо для возрождения жизнелюбия и обязательно для поддержания отваги, необходимой для ведения тех сражений, которые являются следствием восхождения на более высокие уровни жизни. Дружба усиливает радость жизни и прославляет ее победы. Человеческие объединения, построенные на любви и сокровенном общении, помогают избавить страдание от сопутствующей печали и во многом освобождают лишения от присущей горечи. Дружба усиливает всякую красоту и возвышает всякую благость. С помощью разумных символов человек способен вызывать и расширять в своих друзьях способность к тонкому восприятию. Одно из высших достоинств человеческой дружбы заключается в этой силе и возможности взаимного стимулирования воображения. Огромная духовная сила неотъемлема от сознания беззаветного посвящения общему делу — взаимной преданности космическому Божеству.

4. Усиленная защита против всякого зла. Объединение личностей и взаимная любовь — надежная гарантия против зла. Трудности, страдания, разочарования и поражения являются более болезненными и обескураживающими, когда они переносятся в одиночестве. Объединение не преобразует зло в праведность, однако оно действительно помогает существенно ослабить остроту боли. Ваш Учитель сказал: «Счастливы скорбящие» — если рядом есть друг, способный утешить. Сознание того, что ты живешь ради блага других и что эти другие тоже живут ради твоего блага, придает сил. Человек чахнет в изоляции. Люди обрекаются на разочарования, если они видят только преходящие процессы времени. Когда настоящее отделяется от прошлого и будущего, оно становится раздражающе пустым. Достаточно одного мимолетного видения круга вечности, чтобы пробудить в человеке всё лучшее и заставить это лучшее показать всё, на что оно способно. И когда в человеке пробуждается всё лучшее, он живет наиболее бескорыстной жизнью ради других людей — таких же, как он, обитателей времени и вечности.

Я повторяю: такое воодушевляющее и облагораживающее объединение обретает идеальные возможности в супружеских отношениях людей. Конечно, многое достигается вне брака, и во многих случаях брак оказывается неспособным принести нравственные и духовные плоды. Слишком часто в брак вступают те, кто ищет иные, более низкие ценности, по сравнению с этими высшими спутниками человеческой зрелости. Идеальный брак должен стоять на чём-то более устойчивом, чем колебания чувств или изменчивость одного лишь полового влечения. Он должен основываться на подлинной и взаимной личной преданности. И если вы сможете создать такие надежные и эффективные частички человеческого объединения, то в своей совокупности они предстанут перед миром великой и прославленной социальной структурой — цивилизацией нравственной зрелости. Такое человечество сможет приступить к частичной реализации идеала вашего Учителя — «мира на земле и доброй воли среди людей». Хотя такое общество не было бы совершенным или полностью свободным от зла, оно, как минимум, приблизилось бы к той устойчивости, которая присуща зрелости.

3. СОБЛАЗНЫ ЗРЕЛОСТИ

Стремление к зрелости невозможно без работы, а работа требует энергии. Откуда взять силы на всё это? Физические вещи можно принимать как нечто само собой разумеющееся, однако Учитель хорошо сказал: «Не хлебом единым жив человек». Если нам даровано нормальное тело и относительно хорошее здоровье, мы должны перейти к поиску тех соблазнов, которые будут действовать как стимулы, способные пробудить дремлющие в человеке духовные силы. Иисус научил нас, что в человеке живет Бог; как, в таком случае, мы можем заставить человека высвободить эти связанные с душой божественные и бесконечные силы? Как нам заставить людей дать выход Богу, дабы он мог устремиться вперед, оживляя при этом наши души, а затем служить просвещению, возвышению и благословению бесчисленного множества других душ? Каким образом я мог бы, с наибольшим успехом, навечно пробудить эти скрытые силы, дремлющие в ваших душах? В одном я уверен: эмоциональное возбуждение не является лучшим духовным стимулом. Возбуждение не увеличивает энергию; наоборот, оно истощает силы как разума, так и тела. Откуда же тогда поступает энергия для этих великих свершений? Посмотрите на своего Учителя. Он и сейчас находится в горах, насыщаясь силой, в то время как мы тратим здесь энергию. Секрет всей этой проблемы — в духовном общении, поклонении. С человеческой точки зрения, это вопрос сочетания созерцания и расслабления. Созерцание соединяет разум с духом; расслабление определяет способность к духовной восприимчивости. И эта замена слабости силой, страха — отвагой, собственных желаний — волей Бога и образует поклонение. Во всяком случае, таким оно представляется философу.

Частые повторения такого опыта превращаются в привычку, и со временем ставшее привычным, восполняющее силы поклонение формирует духовный характер, который в итоге воспринимается собратьями как зрелая личность. Поначалу такие упражнения трудны и отнимают много времени, однако когда они становятся привычными, то одновременно приносят отдых и экономят время. Чем сложнее становится общество, тем острее потребность в создании богопознавшими индивидуумами регулярных защитных методов сохранения и увеличения своей духовной энергии.

Еще одним условием для достижения зрелости является совместное приспособление социальных групп к постоянным изменениям среды. Незрелый индивидуум вызывает у своих собратьев враждебное отношение к себе. Зрелый человек добивается дружеского участия своих товарищей и тем самым приумножает плоды собственных усилий.

Моя философия говорит мне, что бывают случаи, когда я вынужден воинственно отстаивать свое представление о праведности, но я не сомневаюсь в том, что Учитель, как более зрелая личность, способен с легкостью и изяществом добиваться тех же побед за счет своего плодотворного метода, основанного на такте и терпимости. Слишком часто в борьбе за правду оказывается, что и победитель, и побежденный терпят поражение. Не далее как вчера я услышал слова Учителя: «Если мудрецу нужно пройти через закрытую дверь, он не станет ломать ее, а поищет ключ, которым ее можно открыть». Слишком часто мы вступаем в борьбу только для того, чтобы убедить самих себя, что нам не страшно.

Это новое евангелие царства оказывает большую помощь искусству жизни, предоставляя новый и более богатый стимул к возвышенной жизни. Оно дает новую величественную цель — высший смысл жизни. И эти новые концепции вечной и божественной цели существования сами по себе являются трансцендентными стимулами, пробуждающими то лучшее, что заключено в высшей сущности человека. На каждой вершине интеллектуальной мысли можно найти отдых для разума, силу для души и общение для духа. С таких преимущественных позиций высокой жизни человек способен преодолеть материальные раздражения, свойственные более низким уровням мысли, — беспокойство, ревность, зависть, месть и гордыню незрелой личности. Поднявшись высоко, такие души освобождаются от множества встречающихся на пути противоречий, порождаемых мелочными конфликтами, благодаря чему обретают свободу, необходимую для осознания более высоких потоков, порождаемых духовными представлениями и небесным общением. Однако смысл жизни должен ревностно охраняться от соблазна легких и преходящих достижений. Кроме того, человек должен воспитываться так, чтобы стать невосприимчивым к зловещим опасностям фанатизма.

4. УРАВНОВЕШЕННОСТЬ ЗРЕЛОСТИ

Сосредоточиваясь на достижении вечных реальностей, необходимо заботиться и об удовлетворении потребностей мирской жизни. Хотя дух является нашей целью, плоть остается фактом. Порой предметы первой необходимости сами попадают нам в руки, но обычно мы должны добиваться этого своим трудом. Две основные проблемы жизни — это обеспечение бренного существования и достижение вечного спасения. Даже проблема средств существования не находит идеального решения без обращения к религии. Обе эти проблемы сугубо индивидуальны. Собственно говоря, истинная религия не существует в отрыве от индивидуума.

Вот основы бренной жизни, какими их вижу я:

1. Хорошее физическое здоровье.

2. Ясные и чистые мысли.

3. Способности и умения.

4. Благополучие — жизненные блага.

5. Способность выдерживать поражения.

6. Культура — образование и мудрость.

Даже физические проблемы телесного здоровья и эффективности наилучшим образом решаются при рассмотрении с религиозной позиции учения Иисуса: тело и разум человека являются местом пребывания дара Богов — духа Божьего, который становится духом человеческим. Так разум человека превращается в посредника между материальными вещами и духовными реальностями.

Для получения своей доли жизненных благ необходим ум. Абсолютно неверно полагать, будто благополучие является наградой за добросовестный каждодневный труд. Оказывается, что, за исключением случаев редкого и случайного приобретения богатства, материальные вознаграждения бренной жизни протекают по хорошо организованным каналам, и только те, у кого есть доступ к этим каналам, могут рассчитывать на достойное вознаграждение своих мирских трудов. Бедность всегда будет уделом тех, кто ищет благополучия в изолированных и индивидуальных каналах. Поэтому важнейшим условием земного процветания становится мудрое планирование. Для успеха требуется не только добросовестное выполнение собственного дела, но и функционирование человека в качестве участка одного из таких каналов материального благополучия. Если вы лишены мудрости, вы можете посвятить своему поколению преданную жизнь и остаться без материального вознаграждения; если же вы случайно получили доступ к потокам богатства, вы можете купаться в роскоши, не принося никакой пользы своим собратьям.

Способности — это то, что вы наследуете, тогда как умения — это то, что вы приобретаете. Жизнь нереальна для того, кто неспособен выполнять какое-то дело как следует, профессионально. Умение — один из подлинных источников получаемого от жизни удовлетворения. Способность предполагает дар предвидения, прозорливости. Не обманывайтесь соблазнительными наградами нечестных достижений; будьте готовы упорно трудиться для того, чтобы впоследствии получить награду, неотъемлемую от честных усилий. Мудрец способен различать средства и цели; вообще же, избыточное планирование на будущее порой разрушает заключенное в этом самом будущем высокое назначение. В поисках удовольствий вы должны всегда стремиться быть не только их потребителем, но и производителем.

Тренируйте свою память так, чтобы она свято хранила укрепляющие и достойные случаи из жизни, которые вы могли бы вспоминать по желанию для собственного удовольствия или в назидание. Так, в себе и для себя, создавайте хранилища красоты, благости и художественного великолепия. Однако наиболее благородными из всех являются дорогие сердцу воспоминания о великих мгновениях возвышенной дружбы. И все эти хранимые в памяти ценности оказывают свое наиболее важное и возвышающее воздействие при высвобождающем соприкосновении с духовным поклонением.

Но жизнь будет вам в тягость, если вы не научитесь встречать неудачи с достоинством. Существует искусство поражения, которым всегда овладевают благородные души. Вы должны уметь проигрывать, не унывая; вы не должны бояться разочарований. Всегда без колебаний признавайте поражение. Не пытайтесь скрыть поражение за обманчивой улыбкой и лучезарным оптимизмом. Неизменные провозглашения успеха ласкают слух, но их конечные результаты ужасают. Такой метод — прямой путь к созданию мира нереальности и к неизбежному краху, наступающему при окончательном разочаровании.

Успех может порождать мужество и укреплять уверенность, однако мудрость приходит только в опыте приспособления к результатам собственных поражений. Тот, кто вместо реальности отдает предпочтение оптимистическим иллюзиям, никогда не наберется мудрости. Только тот, кто прямо смотрит в лицо фактам и соотносит их с идеалами, способен достигнуть мудрости. Мудрость охватывает как факт, так и идеал, и тем самым спасает своих приверженцев от обеих бесплодных крайностей философии — исключающего факты идеализма и лишенного духовности материализма. Те робкие души, которые способны продолжать жизненную борьбу только с помощью обманчивых иллюзий успеха, обречены на провал и поражение, ибо в конце концов они пробуждаются ото сна, состоящего из их собственных фантазий.

Именно здесь — в сопротивлении неудачам и приспособлении к поражениям — прозорливое видение религии оказывает свое наивысшее воздействие. Поражение есть лишь частный случай — культурный эксперимент в процессе обретения мудрости — в опыте богоискателя, отправившегося в то вечное путешествие, которым является исследование вселенной. Для таких людей поражение — это лишь новое средство для достижения более высоких уровней вселенской реальности.

В аспекте вечности путь богоискателя может оказаться чрезвычайно успешным, даже если весь его опыт бренной жизни представляется полным провалом, — при условии, если каждая неудача обогащала культурой с присущими ей мудростью и духовностью. Не ошибайтесь — не путайте знание, культуру и мудрость. В жизни они взаимосвязаны, однако они представляют совершенно различные духовные ценности: мудрость всегда подчиняет знание и возвышает культуру.

5. РЕЛИГИЯ ИДЕАЛА

Вы говорили мне, что ваш Учитель рассматривает истинную человеческую религию как опыт знакомства индивидуума с духовными реальностями. Я всегда представлял религию как опыт реагирования человека на нечто такое, что он считает достойным благоговения и приверженности всего человечества. В этом смысле религия символизирует нашу величайшую преданность тому, что соответствует высшему человеческому представлению об идеалах реальности и предельному устремлению нашего разума к вечным возможностям духовного достижения.

Когда люди реагируют на религию в племенном, национальном или расовом смысле, это происходит потому, что они не считают полноценными людьми тех, кто не относится к их группе. Мы всегда считаем, что объект нашей религиозной преданности достоин почитания всеми людьми. Религия никогда не сводится к одним только интеллектуальным убеждениям или философским рассуждениям. Религия всегда была и всегда будет способом реагирования на жизненные ситуации; она есть разновидность поведения. Религия включает в себя благоговейные мысли, чувства и действия по отношению к некоторой реальности, которую мы считаем достойной всеобщего поклонения.

Если нечто стало религией в вашем опыте, само собой разумеется, что вы уже стали активным проповедником этой религии, ибо вы полагаете, что высшее представление о вашей религии достойно поклонения всего человечества, всех разумных существ во вселенной. Если вы не являетесь активным миссионером-проповедником своей религии, то вы занимаетесь самообманом, называя религией то, что является лишь традиционным верованием или системой интеллектуальной философии. Если ваша религия представляет собой духовный опыт, объект вашего поклонения должен быть всеобщей духовной реальностью и идеалом всех ваших одухотворенных идей. Я называю все религии, основанные на страхе, эмоциях, традициях и философии, интеллектуальными религиями, в то время как те, которые основаны на подлинном духовном опыте, я назвал бы истинными религиями. Объект религиозной преданности может быть материальным или духовным, истинным или ложным, реальным или нереальным, человеческим или божественным. Поэтому религии могут быть либо благом, либо злом.

Мораль и религия не обязательно совпадают. Если в нравственной системе появляется объект поклонения, такая система может стать религией. Религия, которая перестает взывать к безраздельной преданности и высшей приверженности, может переродиться в философскую систему или моральный кодекс. Вещь, существо, состояние, уклад бытия или возможность достижения — то, что образует высочайший идеал религиозной преданности и является объектом религиозной приверженности тех, кто поклоняется, — есть Бог. Каким бы именем ни называли этот идеал духовной реальности, он является Богом.

Социальные характеристики истинной религии заключаются в том, что она неизменно стремится обратить индивидуума и преобразовать мир. Религия предполагает существование нераскрытых идеалов, которые значительно превосходят известные нормы этики и морали, воплощенные даже в самых развитых социальных укладах наиболее зрелых институтов цивилизации. Религия стремится к неизвестным идеалам, неисследованным реальностям, сверхчеловеческим ценностям, божественной мудрости и истинному духовному обретению. Истинная религия соответствует всему этому; все остальные верования недостойны называться религией. Подлинная духовная религия невозможна без высшего небесного идеала вечного Бога. Религия без Бога — изобретение человека, человеческий институт безжизненных рациональных вероучений и бессмысленных эмоциональных церемоний. Религия может выдвигать в качестве объекта своей приверженности великий идеал. Однако такие идеалы несуществующей реальности недостижимы; такие идеи иллюзорны. Единственными идеалами, которых способен достигнуть человек, являются божественные реальности и бесконечные ценности, заключенные в духовном факте вечного Бога.

Слово «Бог», идея Бога в противоположность идеалу Бога, может стать частью любой религии, вне зависимости от того, насколько наивной или ложной может оказаться такая религия. И в руках тех, кто придерживается этой идеи Бога, она может стать всем, чем угодно. Религии более низкого уровня формируют свои представления о Боге соответственно естественному состоянию человека. Религии более высокого уровня требуют от человеческого сердца измениться так, чтобы отвечать идеалам истинной религии.

Религия Иисуса превосходит все предшествующие представления об идее поклонения, ибо он не только рисует своего Отца идеалом бесконечной реальности, но уверенно провозглашает, что этот божественный источник ценностей и вечный центр вселенной истинно и лично достижим каждым смертным созданием, которое решает войти в царство небесное на земле и тем самым заявить о принятии богосыновства и человеческого братства. Я признаю, что это является высшим представлением о религии из всех, когда-либо известных миру, и я заявляю, что более высокое представление невозможно, ибо это евангелие охватывает бесконечность реальностей, божественность ценностей и вечность всеобщих достижений. Такая концепция представляет собой достижение опыта идеализма на высшем и предельном уровнях.

Я не только глубоко заинтересован совершенными идеалами религии вашего Учителя: я испытываю глубокое волнение, признавая свою веру в его утверждение достижимости этих идеалов духовных реальностей, что вы и я можем приступить к этому долгому, вечному странствию, вдохновленные его заверениями в несомненности того, что со временем мы придем к вратам Рая. Братья мои, я верую, я встал на этот путь. Вместе с вами я иду по пути этого вечного свершения. Учитель говорит, что он пришел от Отца и что он укажет нам путь. Я полностью уверен в том, что он говорит правду. Я абсолютно убежден, что не существует иных достижимых идеалов реальности или ценностей совершенства, кроме вечного Всеобщего Отца.

Следовательно, я начинаю поклоняться не только Богу бытия, но и Богу возможности всего будущего существования. Поэтому ваша приверженность высочайшему идеалу — если он реален — должна стать приверженностью этому Богу прошлых, настоящих и будущих вселенных вещей и существ. И другого Бога нет, ибо существование другого Бога невозможно. Все остальные боги являются плодом воображения, иллюзиями смертного разума, искажениями ошибочной логики и идолами — результатом самообмана их творцов. Да, религия без этого Бога возможна, но она лишена какого-либо смысла. И если вы стремитесь заменить реальность этого идеала живого Бога словом «Бог», то вы лишь обманываете себя, заменяя идеал — божественную реальность — идеей. Такие религии — это всего лишь верования, основанные на иллюзорных мечтаниях.

В учениях Иисуса я вижу религию в лучшем смысле этого слова. Это евангелие позволяет нам искать истинного Бога и находить его. Но готовы ли мы платить такую цену за вхождение в царство небесное? Хотим ли мы нового рождения, желаем ли мы воссоздания? Готовы ли мы подвергнуть себя этому необыкновенно тяжелому процессу уничтожения «я» и восстановления души? Разве Учитель не сказал: «Тот, кто захочет сберечь свою жизнь, тот потеряет ее. Не думайте, что я пришел принести на землю мир, — я принес душевную борьбу»? Конечно, заплатив цену, — посвятив себя исполнению воли Отца, — мы действительно обретаем огромный покой, если продолжаем идти по этим духовным путям посвященной жизни.

Ныне мы действительно отказываемся от соблазнов известного уклада бытия и безоговорочно посвящаем себя поиску соблазнов неизвестного и неисследованного уклада бытия будущей жизни — жизни свершений в мирах духа, где господствует высший идеализм божественной реальности. Мы ищем такие способы выражения, с помощью которых можно было бы передать нашим собратьям эти представления о реальности идеализма, заключенного в религии Иисуса, и мы будем неустанно молиться о том дне, когда всё человечество будет захвачено единым видением высочайшей истины. Пока же основное представление об Отце, хранимое в наших сердцах, состоит в том, что Бог есть дух, а выражаемое нашим товарищам — в том, что Бог есть любовь.

Религия Иисуса требует живого духовного опыта. Остальные религии могут заключаться в традиционных верованиях, эмоциональных переживаниях, философском сознании и во всём вышеупомянутом, однако учение Иисуса требует восхождения на действительные уровни реального духовного прогресса.

Осознание стремления стать подобным Богу не есть истинная религия. Ощущение чувства поклонения Богу не есть истинная религия. Осознанное намерение отказаться от себя и служить Богу не есть истинная религия. Мудрость рассуждения о том, что данная религия является лучшей из всех, не есть религия как личный и духовный опыт. Истинная религия имеет отношение к предназначению и реальности достижения, равно как и к реальности и идеализму того, что чистосердечно принято верой. И всё это должно стать нашим личным достоянием благодаря откровению Духа Истины.

Так завершились рассуждения греческого философа — одного из величайших представителей своего народа, который уверовал в евангелие Иисуса.

ДОКУМЕНТ 161 ПРОДОЛЖЕНИЕ БЕСЕД С РОДАНОМ

В воскресенье, 25 сентября 29 года н. э., апостолы и евангелисты собрались в Магадане. После длительного совещания со своими сподвижниками Иисус, к удивлению всех присутствующих, объявил, что на следующий день ранним утром он и двенадцать апостолов отправятся в Иерусалим на праздник кущей. Он распорядился, чтобы евангелисты посетили верующих в Галилее, а женский корпус на время вернулся в Вифсаиду.

Когда подошло время отправляться в Иерусалим, беседы Нафанаила и Фомы с Роданом Александрийским были в самом разгаре, и они получили от Учителя разрешение задержаться на несколько дней в Магадане. Поэтому, пока Иисус и десять апостолов находились на пути в Иерусалим, Нафанаил и Фома увлеченно дискутировали с Роданом. В течение предыдущей недели, когда Родан излагал свою философию, Фома и Нафанаил поочередно знакомили греческого философа с евангелием царства. Родан убедился в том, что у него было хорошее представление об учениях Иисуса благодаря одному из бывших апостолов Иоанна Крестителя, который являлся его учителем в Александрии.

1. ЛИЧНОСТЬ БОГА

Существовал один вопрос, в котором Родан и двое апостолов расходились во взглядах, — вопрос о личности Бога. Родан с готовностью принял всё, что ему говорилось об атрибутах Бога, однако он настаивал на том, что Отец небесный не является и не может являться личностью в понимании человека. Хотя апостолы столкнулись с трудностями, пытаясь доказать, что Бог является личностью, Родану было еще труднее доказать, что он личностью не является.

Родан утверждал, что факт личности заключается в сопутствующем факте полноценного взаимного общения между равными существами, — существами, способными на близкое по духу взаимопонимание. Родан сказал: «Для того, чтобы быть личностью, Бог должен обладать символами духовного общения, которые позволяли бы ему быть полностью понятым теми, кто вступает с ним в контакт. Но поскольку Бог бесконечен и вечен, являясь Создателем всего остального, то отсюда следует, что в смысле наличия равных существ он исключителен. Равных ему нет; нет никого, с кем он мог бы общаться как с равным. Бог действительно может быть источником всех личностей, однако, как таковой, он превосходит личность — являясь Создателем, он выше и больше создания».

Это утверждение чрезвычайно обеспокоило Фому и Нафанаила, и они попросили Иисуса прийти к ним на помощь, но Учитель отказался вмешиваться в их дискуссии. Он только сказал: «Не имеет большого значения, какой идеи о Боге вы придерживаетесь, если в духе своем вы знакомы с идеалом его бесконечной и вечной сущности».

Фома утверждал, что Бог действительно общается с человеком, а потому Отец является личностью, даже если придерживаться определения Родана. Грек отверг это на том основании, что Бог не раскрывает себя лично, что он остается тайной. После этого Нафанаил сослался на свой собственный опыт постижения Бога, и Родан допустил это, подтвердив, что он также недавно приобрел аналогичный опыт. Но он утверждал, что эти впечатления доказывают только реальность Бога, а не его личность.

К вечеру в понедельник Фома сдался. Однако к вечеру во вторник Нафанаил склонил Родана к вере в личность Отца, и он добился этой перемены во взглядах грека следующим ходом рассуждений:

1. Райский Отец действительно пользуется равноправным общением как минимум с двумя другими существами, полностью равными ему и во всём похожими на него, — Вечным Сыном и Бесконечным Духом. Учитывая доктрину Троицы, грек был вынужден признать возможность существования личности Всеобщего Отца. (Именно дальнейшее обсуждение этих бесед привело к расширению концепции Троицы в представлении двенадцати апостолов. Конечно, все они полагали, что Иисус является Вечным Сыном.)

2. Поскольку Иисус равен своему Отцу и так как этот Сын достиг проявления личности своим земным детям, такой феномен служит доказательством факта и демонстрацией возможности существования личности у всех трех Божеств, навсегда решая вопрос о способности Бога общаться с человеком и возможности человека общаться с Богом.

3. Иисус существует во взаимосвязи и совершенном общении с человеком; Иисус является сыном Божьим. Отношение Сына и Отца предполагает равноправное общение и чуткое взаимопонимание; Иисус и Отец едины. Иисус поддерживает разумное общение одновременно и с Богом, и с человеком, а так как и Бог, и человек понимают значение символов, с помощью которых Иисус осуществляет общение, то и Бог, и человек обладают атрибутами личности в той мере, в которой это удовлетворяет требованиям способности к двустороннему общению. Личность Иисуса демонстрирует личность Бога, убедительно доказывая присутствие Бога в человеке. Две вещи, связанные с одной и той же вещью, связаны между собой.

4. Личность выражает высшее представление людей о человеческой реальности и божественных ценностях. Бог также выражает высшее человеческое представление о божественной реальности и бесконечных ценностях. Поэтому Бог должен быть божественной и бесконечной личностью, личностью реальной. И хотя он бесконечно и вечно превосходит существующее у человека представление и определение личности, тем не менее, он всегда и везде является личностью.

5. Бог должен быть личностью, так как он является Создателем и целью всех личностей. Величайшее впечатление на Родана произвело учение Иисуса: «Итак, будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный».

Выслушав эти аргументы, Родан сказал: «Ты убедил меня. Я признаю Бога личностью, если вы позволите внести уточнение в мое признание этой веры, дополнив значение личности группой расширенных ценностей — таких как сверхчеловеческая, трансцендентальная, высшая, бесконечная, вечная, окончательная и всеобщая. Теперь я убежден в том, что хотя Бог должен быть бесконечно больше, чем просто личность, он не может быть чем-либо меньше ее. Я с удовлетворением прекращаю спор и принимаю Иисуса как личное откровение Отца и объяснение всех нерешенных проблем логики, рационального суждения и философии».

2. БОЖЕСТВЕННАЯ СУЩНОСТЬ ИИСУСА

Поскольку Нафанаил и Фома целиком разделяли взгляды Родана на евангелие царства, оставалось обсудить только один вопрос — учение о божественной сущности Иисуса, лишь недавно возвещенное открыто. Нафанаил и Фома совместно изложили свои взгляды на божественную природу Учителя, и ниже дается сокращенный и систематизированный пересказ их учения:

1. Иисус признал свою божественность, и мы верим ему. Многие замечательные вещи, произошедшие в связи с его служением, мы способны понять только через веру в то, что он является как Сыном Божьим, так и Сыном Человеческим.

2. Его жизнь, прожитая вместе с нами, служит идеалом человеческой дружбы; только божественное существо может быть таким другом людей. Мы не знаем другого такого человека, который был бы столь же истинно бескорыстным, как он. Он друг даже грешникам; он не боится любить своих врагов. Он полностью предан нам. Хотя он без колебаний высказывает нам свои порицания, всем ясно, что он действительно любит нас. Чем лучше узнаёшь его, тем больше начинаешь его любить. Его непоколебимая преданность покоряет. На протяжении всех этих лет мы не понимали его миссию, однако он оставался верным другом. Не прибегая к лести, он действительно одинаково сердечно относится к каждому из нас; он остается неизменно чутким и отзывчивым. Он всегда жил одной с нами жизнью и делился всем. Мы живем счастливой общиной; у нас всё общее. Мы не верим в то, что столь безупречную жизнь можно прожить в столь тяжелых условиях, являясь только человеком.

3. Мы уверены в божественности Иисуса, потому что он всегда поступает правильно; он не совершает ошибок. Его мудрость необыкновенна; его благочестие возвышенно. День за днем он живет в совершенном согласии с волей Отца. Он никогда не раскаивается в дурных поступках, ибо он не нарушает ни одного из законов Отца. Он молится за нас и вместе с нами, но он никогда не просит нас молиться за него. Мы верим в его абсолютную безгрешность. Мы не думаем, что кто-либо, будучи только человеком, мог бы вести такую жизнь. Он утверждает, что живет совершенной жизнью, и мы признаём, что это действительно так. Наше благочестие происходит от раскаяния, его же — от праведности. Он даже заявляет, что прощает грехи, и он действительно исцеляет людей. Никто, будучи только человеком, не стал бы в здравом уме заявлять о прощении грехов, ибо это является божественной прерогативой. И нам кажется, что таким совершенным и праведным Иисус является с момента нашей первой встречи с ним. Мы растем в благодати и знании истины, однако наш Учитель с самого начала демонстрирует присущую праведности зрелость. Все люди — добрые и злые — видят в Иисусе эти атрибуты благости. И тем не менее, его благочестие никогда не бывает навязчивым или нарочитым. Он столь же кроток, сколь и бесстрашен. Нам кажется, что он одобряет нашу веру в его божественность. Либо он является тем, о чём он заявляет, либо это величайший лицемер и обманщик, какого когда-либо видел свет. Мы убеждены, что он является тем, кем он себя называет.

4. Уникальность его характера и совершенное владение собственными эмоциями убеждают нас в том, что в нем сочетается человеческое и божественное. Сцены человеческой нужды всегда находят отклик в его сердце; страдание никогда не оставляет его равнодушным. Физическое страдание, психическое мучение или духовные муки одинаково пробуждают в нем сочувствие. Он сразу видит и великодушно признаёт присутствие веры или любой иной благодати в своих человеческих собратьях. Он столь справедлив и честен — и одновременно столь милосерден и участлив. Он печалится из-за духовного упрямства людей и радуется, когда они соглашаются увидеть свет истины.

5. Нам кажется, что он знает помыслы людей и понимает желания их сердец. И он всегда сочувствует нашему смятенному духу. Нам кажется, что он обладает всеми человеческими эмоциями, однако эти эмоции восхищают своим величием. Он испытывает огромную любовь к благости и столь же сильную ненависть к греху. Он обладает сверхчеловеческим сознанием присутствия Божества. Он молится, как человек, но ведет себя, как Бог. Нам кажется, что он знает обо всём наперед. Вот и сейчас он не боится говорить о своей смерти — загадочном намеке на свою будущую славу. Будучи добрым, он в то же время обладает мужеством и отвагой. Он всегда без колебания выполняет свой долг.

6. Мы постоянно поражаемся его феноменальному сверхчеловеческому знанию. Едва ли не каждый день происходит какое-нибудь событие, которое в очередной раз подтверждает: Учитель знает о том, что происходит вне его непосредственного присутствия. По-видимому, он также знает, о чём думают его товарищи. Он несомненно общается с небесными личностями; он бесспорно живет на высочайшем духовном уровне, намного превосходя остальных из нас. Кажется, что всё доступно его уникальному пониманию. Он задает нам вопросы, чтобы вызвать на разговор, а не для того, чтобы получить информацию.

7. В последнее время Учитель без колебания утверждает свое сверхчеловеческое происхождение. Со дня посвящения нас в апостолы он никогда не отрицал того, что пришел от небесного Отца. Он говорит с уверенностью божественного учителя. Он решительно опровергает современные религиозные учения и провозглашает новое евангелие, уверенный в своей правомочности. Он отличается убедительностью, уверенностью и непререкаемостью. Иоанн Креститель, услышав Иисуса, тоже заявил, что тот является Сыном Божьим. Он кажется самодостаточным. Он не добивается поддержки от народа; ему безразлично мнение людей. Он храбр — и одновременно полностью лишен гордыни.

8. Он постоянно говорит о Боге как о неизменном соратнике во всём, что он делает. Он повсюду творит добро, ибо нам кажется, что в нем Бог. Он утверждает совершенно поразительные вещи о себе и своей миссии на земле; такие утверждения были бы абсурдными, не будь он божественным существом. Однажды он заявил: «Еще до того, как был Авраам, я есть». Он совершенно определенно заявил о своей божественности; он утверждает, что действует заодно с Богом. Он практически исчерпывает возможности языка, повторяя свои утверждения о сокровенной связи с небесным Отцом. Он даже имеет смелость утверждать, что он и Отец единосущны. Он говорит, что всякий, видевший его, видел Отца. И он говорит и совершает все эти грандиозные вещи с чисто детской непосредственностью. Он говорит о своей связи с Отцом точно так же, как и о своей связи с нами. Нам кажется, что он прекрасно знает Бога; он говорит об отношениях с ним в совершенно будничной манере.

9. Нам представляется, что в своих молитвах он общается непосредственно со своим Отцом. Мы слышали лишь несколько его молитв, но то малое, что нам довелось услышать, свидетельствует о том, что он разговаривает с Богом как бы лицом к лицу. Кажется, что он знает и будущее, и прошлое. Он просто не мог бы быть всем этим и совершать все эти необыкновенные вещи, если бы он был всего лишь человеком. Мы знаем, что это человек, мы уверены в этом, но мы почти так же уверены в его божественности. Мы верим в его божественность. Мы убеждены в том, что он является Сыном Человеческим и Сыном Божьим.

Завершив свои беседы с Роданом, Нафанаил и Фома поспешили в Иерусалим, чтобы присоединиться к остальным апостолам, прибыв туда в пятницу на той же неделе. Эта встреча сыграла важную роль в жизни всех трех верующих, и остальные апостолы почерпнули много нового, когда Нафанаил и Фома рассказали им о своих впечатлениях.

Родан вернулся в Александрию, где в течение многих лет преподавал философию в школе Меганты. Впоследствии он стал выдающимся деятелем царства. До конца своих дней он оставался убежденным верующим и в разгар преследований погиб в Греции вместе с другими.

3. ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ И БОЖЕСТВЕННЫЙ РАЗУМ ИИСУСА

Осознание божественности происходило в разуме Иисуса постепенно вплоть до его крещения. Очевидно, после того как он полностью осознал свою божественную сущность, предчеловеческое существование и вселенские прерогативы, он приобрел способность произвольно ограничивать свое человеческое сознание собственной божественности. Нам представляется, что начиная с крещения и вплоть до распятия, Иисус был целиком вправе решать, опираться ли только на человеческий разум или использовать знания как человеческого, так и божественного разума. По-видимому, иногда он пользовался только той информацией, которой обладал человеческий интеллект. В других случаях он, на наш взгляд, действовал с той полнотой знаний и мудрости, которые можно объяснить только использованием сверхчеловеческого содержания его божественного сознания.

Мы способны понять его уникальные действия, только согласившись с предположением о том, что он мог произвольно самоограничивать свое божественное сознание. Мы хорошо знаем, что часто он скрывал от товарищей свое предвидение событий и что он знал ход их мыслей и намерения. Как мы понимаем, он не хотел, чтобы его последователи слишком хорошо знали, что он способен читать их мысли и узнавать их планы. Он не желал слишком далеко выходить за пределы того представления о человеческом начале, которое существовало в сознании его апостолов и учеников.

Мы полностью теряемся в догадках, пытаясь провести различие между его практикой самоограничения божественного сознания и его методом сокрытия от человеческих соратников своего предвидения и умения читать мысли. Мы убеждены в том, что он использовал оба способа, однако нам не всегда удается определить, каким именно методом он пользовался в каждом конкретном случае. Мы часто наблюдали, как он действовал, опираясь только на человеческое содержание сознания, после чего мы видели его беседующим с управляющими небесным воинством вселенной и отмечали несомненную активность божественного разума. Помимо этого, в огромном числе случаев мы становились свидетелями проявления его объединенной личности человека и Бога, движимой явно совершенным союзом разума человека и разума божества. Таков предел наших знаний подобных явлений; мы поистине не знаем всего, что скрывается за этой тайной.

ДОКУМЕНТ 162 НА ПРАЗДНИКЕ КУЩЕЙ

Отправляясь в Иерусалим с десятью апостолами, Иисус собирался пройти через Самарию, так как этот путь был более коротким. Поэтому они обошли восточный берег озера и, пройдя через Скифополь, вошли в пределы Самарии. Когда начало темнеть, Иисус послал Филиппа и Матфея в село, находившееся на восточных склонах горы Гелвуй, чтобы подыскать место для ночлега. Оказалось, что жители этого села чрезвычайно предвзято относятся к иудеям, — даже в большей степени, чем самаритяне в целом, и эти чувства еще больше усилились в те дни, ибо многие евреи направлялись на праздник кущей. Эти люди почти ничего не слышали об Иисусе, и они отказались приютить его, так как он и его спутники были иудеями. Когда Матфей и Филипп выразили свое негодование и заявили этим самаритянам, что те отказываются принять Святого Израиля, разъяренные селяне прогнали их из своего городка палками и камнями.

Когда Филипп и Матфей вернулись к своим товарищам и рассказали о том, как их прогнали из села, Иаков и Иоанн подошли к Иисусу и сказали: «Учитель, пожалуйста, разреши нам приказать, чтобы огонь сошел с неба и истребил этих наглых и нераскаявшихся самаритян». Но когда Иисус услышал этот призыв к мщению, он резко отчитал сыновей Зеведея: «Вы не понимаете, какое вы демонстрируете отношение. Мстительность чужда царству небесному. Вместо того, чтобы спорить, отправимся в небольшое село у переправы через Иордан». Так из-за своих сектантских предрассудков эти самаритяне лишили себя чести оказать гостеприимство Сыну-Создателю вселенной.

Иисус и десять апостолов заночевали в селе у переправы через Иордан. На следующий день ранним утром они пересекли реку и направились в Иерусалим по восточно-иорданской дороге, достигнув Вифании поздним вечером в среду. Фома и Нафанаил, задержавшись из-за бесед с Роданом, прибыли в пятницу.

Иисус и двенадцать оставались в окрестностях Иерусалима до конца следующего месяца (октября) — около четырех с половиной недель. Сам Иисус лишь несколько раз побывал в городе, и эти короткие визиты состоялись в дни праздника кущей. Значительную часть октября он провел в Вифлееме вместе с Абнером и его соратниками.

1. ОПАСНОСТИ, СВЯЗАННЫЕ С ПОСЕЩЕНИЕМ ИЕРУСАЛИМА

Задолго до того, как последователи Учителя бежали из Галилеи, они уговаривали его отправиться в Иерусалим и возвестить евангелие царства, с тем чтобы его проповедь обрела авторитет и влияние, прозвучав в центре иудейской культуры и образования. Теперь же, когда он действительно прибыл в Иерусалим учить, они боялись за его жизнь. Зная, что синедрион пытается доставить Иисуса в Иерусалим для суда, и помня недавно повторенные Учителем заявления о том, что он должен пройти через смерть, апостолы были буквально ошеломлены его внезапным решением побывать на празднике кущей. Ранее на все их призывы отправиться в Иерусалим он отвечал: «Еще не настал час». Теперь же, в ответ на их испуганные возражения, он лишь говорил: «Час настал».

Во время праздника кущей Иисус несколько раз дерзко являлся в Иерусалим и открыто учил в храме. Он делал это, несмотря на попытки апостолов отговорить его. Хотя они уже давно убеждали его выступить со своей проповедью в Иерусалиме, теперь они со страхом взирали на его появления в городе, ибо прекрасно знали, что книжники и фарисеи твердо решили предать его смерти.

Смелые появления Иисуса в Иерусалиме еще больше смутили его последователей. Многие из его учеников — и даже Иуда Искариот, апостол — позволяли себе думать, что Иисус спешно бежал в Финикию в страхе перед еврейскими вождями и Иродом Антипой. Они не могли понять действий Учителя. Его присутствие в Иерусалиме на празднике кущей, несмотря на возражения его последователей, было достаточным для того, чтобы навсегда положить конец сплетням о страхе и малодушии.

Во время праздника кущей тысячи верующих со всех концов Римской империи видели Иисуса и слышали его проповедь, а многие даже побывали в Вифании, чтобы побеседовать с ним об успехах царства в своих родных краях.

Существовало много причин, позволивших Иисусу открыто проповедовать в храмовых дворах в течение всего праздника. Главной из них был страх, охвативший чиновников синедриона в результате произошедшего среди них тайного раскола в их отношении к Иисусу. Фактически, многие из членов синедриона либо тайно верили в Иисуса, либо решительно противились тому, чтобы арестовывать его во время праздника: в Иерусалиме находилось огромное число людей, многие из которых верили в него или, по крайней мере, благожелательно относились к возглавляемому им духовному движению.

Абнер и его соратники по всей Иудее также внесли большой вклад в укрепление благоприятного отношения к царству — столь благоприятного, что враги Иисуса не решались на слишком откровенное сопротивление. В этом заключалась одна из причин, благодаря которой Иисус смог открыто посетить Иерусалим и покинуть город невредимым. Месяцем или двумя раньше он наверняка был бы казнен.

Дерзкая смелость Иисуса, открыто явившегося в Иерусалим, повергла в ужас его врагов; они не были готовы к столь бесстрашному вызову. В течение этого месяца синедрион предпринял несколько вялых попыток арестовать Учителя, однако из этого ничего не вышло. Пораженные неожиданным и открытым появлением Иисуса в Иерусалиме, его враги решили, что он, должно быть, заручился покровительством римских властей. Зная, что Филипп (брат Ирода Антипы) симпатизирует Иисусу, члены синедриона сделали вывод, что благодаря ходатайству Филиппа Иисусу обещана защита от врагов. Иисус уже покинул подвластную им территорию, когда они поняли, что заблуждались, объясняя его внезапное и смелое появление в Иерусалиме тайным сговором с римскими властями.

Покидая Магадан, только двенадцать апостолов знали, что Иисус собирается присутствовать на празднике кущей. Остальные сторонники Учителя были поражены, когда он появился во дворах храма и начал открыто учить, и иудейские власти были несказанно удивлены, когда им сообщили, что он учит в храме.

Хотя его ученики не ожидали, что Иисус появится на празднике, подавляющее большинство паломников из дальних стран слышали о нем и надеялись увидеть его в Иерусалиме. И им не пришлось разочароваться, ибо он несколько раз выступил в притворе Соломона и в других местах во дворах храма. По существу, эти учения стали официальным, формальным возвещением божественности Иисуса еврейскому народу и всему миру.

Люди, слушавшие учения Иисуса, разделились во мнениях. Одни говорили, что это благой человек, другие — что это пророк, третьи — что он является истинным Мессией; остальные утверждали, что это проходимец, который сбивает людей с толку своими странными доктринами. Его враги не решались открыто опровергнуть его, опасаясь сочувственно настроенных верующих, в то время как его друзья боялись открыто признать его, опасаясь еврейских вождей, ибо знали, что синедрион полон решимости предать его смерти. Но даже его враги дивились тому, как он учит, ибо знали, что он не обучался в школах раввинов.

Каждый раз, когда Иисус отправлялся в Иерусалим, его апостолов охватывал ужас. Их опасения только усиливались по мере того, как день ото дня они слышали от него всё более смелые высказывания относительно своей миссии на земле. Им не доводилось слышать столь решительных заявлений и столь поразительных утверждений Иисуса даже тогда, когда он проповедовал в кругу своих друзей.

2. ПЕРВАЯ РЕЧЬ В ХРАМЕ

Много людей пришло послушать первую проповедь Иисуса в храме. Они сидели, внимая его словам о свободе нового евангелия и о радости верующих в благую весть, когда один пытливый слушатель прервал его, чтобы спросить: «Учитель, как ты можешь цитировать Писания и столь красноречиво учить людей, если ты, как мне говорили, не учился премудростям раввинов?» Иисус ответил: «Ни один человек не учил меня истинам, которые я провозглашаю вам. И это учение исходит не от меня, а от Пославшего меня. Любой человек, действительно желающий исполнить волю моего Отца, обязательно поймет, является ли мое учение Божьим или я говорю от своего имени. Тот, кто говорит сам от себя, беспокоится только о собственной славе, но когда я возвещаю слова Отца, то тем самым я добиваюсь славы для того, кто послал меня. Однако прежде, чем пытаться вступить в новый свет, не следует ли вам придерживаться того света, который у вас уже есть? Моисей дал вам закон, но многие ли из вас честно стремятся выполнять его требования? В своем законе Моисей велит: „Не убивай“; но несмотря на эту заповедь, некоторые из вас стремятся убить Сына Человеческого».

Когда люди услышали эти слова, в толпе разгорелся спор. Одни утверждали, что он сумасшедший, другие — что в нем сидит бес. Третьи говорили, что он действительно является тем галилейским пророком, которого уже давно хотят убить книжники и фарисеи. Некоторые полагали, что религиозные власти боятся досаждать ему; как считали другие, они не трогают его потому, что сами уверовали в него. После продолжительных дебатов один из присутствующих выступил вперед и спросил Иисуса: «Почему правители хотят убить тебя?» И он ответил: «Правители хотят убить меня потому, что их возмущает мое учение о благой вести царства, — евангелие, освобождающее от ярма традиций формальной религии, традиций, которые эти учителя намерены сохранить любой ценой. Они делают обрезание по субботам согласно закону, но они готовы убить меня за то, что однажды в субботу я освободил человека от бремени страданий. Они следуют за мной по субботам и шпионят, но готовы убить меня, поскольку в другом случае я решил исцелить в субботу тяжело больного человека. Они стремятся убить меня, ибо они прекрасно понимают, что если вы искренне уверуете в мое учение и решитесь принять его, их система традиционной религии будет низвергнута, навсегда разрушена. Так они будут лишены власти над тем, чему посвятили свою жизнь, ибо они упорно отказываются принять это новое, более великое евангелие царства Божьего. И теперь я обращаюсь к каждому из вас: не судите по наружности, а судите по истинному духу этих учений; судите судом праведным».

Другой человек спросил: «Да, Учитель, мы действительно ждем Мессию, однако мы знаем, что когда он придет, его появление будет покрыто тайной. Мы знаем, откуда пришел ты. С самого начала ты был среди своих братьев. Освободитель явится в могуществе, чтобы восстановить трон царства Давида. Действительно ли ты утверждаешь, что являешься Мессией?» Иисус ответил: «Вы заявляете, что знаете, кто я и откуда я пришел. Увы, это не так, ибо в противном случае вы нашли бы в этом знании обильную жизнь. Но я заявляю, что я пришел к вам не от своего имени; я был послан Отцом, и тот, кто послал меня, является воплощением истины и преданности. Отказываясь слушать меня, вы отказываетесь принять того, кто послал меня. Если вы примете это евангелие, вы познаете пославшего меня. Я знаю Отца, ибо я пришел от Отца, чтобы показать его и раскрыть его вам».

Агенты книжников хотели схватить его, но они побоялись народа, ибо многие верили в Иисуса. Деятельность Учителя со времени его крещения была хорошо известна всем евреям, и вспоминая о том, многие люди говорили между собой: «Хотя этот учитель и появился в Галилее, хотя он и не отвечает всем нашим представлениям о Мессии, скажите: может ли освободитель — когда он действительно придет — сотворить нечто более поразительное, чем то, что уже совершил этот Иисус Назарянин?»

Когда фарисеи и их агенты услышали эти разговоры людей, они собрались на совет со своими вождями и решили, что необходимо принять срочные меры, чтобы положить конец публичным выступлениям Иисуса во дворах храма. В целом, иудейские вожди хотели избежать столкновения с Иисусом, ибо были уверены в том, что римские власти обещали ему неприкосновенность. Ничем иным они не могли объяснить его дерзкое появление в Иерусалиме в это время. Однако чиновники синедриона не очень доверяли этим слухам. Они считали, что римские правители не станут делать этого втайне, не уведомив верховных правителей еврейского народа.

Поэтому синедрион направил своего полномочного представителя, Эвера, вместе с двумя помощниками, чтобы арестовать Иисуса. Когда Эвер стал пробираться к Иисусу, Учитель сказал: «Не бойся, подойди ко мне. Встань поближе и послушай мое учение. Я знаю, что вы посланы схватить меня, но вы должны понять, что ничего не случится с Сыном Человеческим, пока не исполнится его время. Вы не настроены против меня; вы пришли лишь по приказу своих хозяев; да и эти правители иудеев действительно полагают, что совершают богоугодное дело, пытаясь тайно расправиться со мной.

Я не желаю никому из вас зла. Отец любит вас, и потому я стремлюсь избавить вас от бремени предрассудков и невежества традиции. Я предлагаю вам свободу жизни и радость спасения. Я провозглашаю новый живой путь — освобождение от зла и уничтожение кабалы греха. Я пришел, чтобы вы получили жизнь, и получили ее навечно. Вы пытаетесь избавиться от меня и моих лишающих покоя учений. Если бы вы только знали, как мало мне осталось быть с вами! Пройдет совсем немного времени, и я отправлюсь к тому, кто послал меня в этот мир. И тогда многие из вас будут усердно искать меня, но не найдут, ибо туда, куда я вскоре отправлюсь, вы не можете прийти. Но все, кто будет искренне стремиться найти меня, однажды обретут жизнь, которая приведет их к моему Отцу».

Некоторые из насмешников говорили между собой: «Куда это он отправится, что мы не сможем найти его? Не собирается ли он переселиться к грекам? Или покончить с собой? Что он имеет в виду, заявляя, что вскоре покинет нас и что мы не сможем попасть туда, куда уйдет он?»

Эвер и его помощники отказались арестовать Иисуса и вернулись назад без него. Когда первосвященники и фарисеи отчитали Эвера и помощников за то, что те не привели Иисуса, Эвер лишь сказал в ответ: «Мы боялись арестовывать его на глазах у народа, потому что многие люди верят в него. Кроме того, мы никогда не слышали, чтобы кто-нибудь говорил так, как этот человек. В этом учителе есть что-то необыкновенное. Вам всем было бы полезно пойти послушать его». Услышав эти слова, первосвященники изумились и язвительно осведомились у Эвера: «Может быть, и тебя сбили с толку? Не собираешься ли и ты уверовать в этого мошенника? Ты слышал, чтобы кто-нибудь из наших ученых людей или кто-либо из правителей уверовал в него? Разве был хотя бы один книжник или фарисей обманут его ловкими учениями? Так почему же на тебя повлияло поведение этой невежественной толпы, не знающей закона и пророков? Разве ты не помнишь, что такие невежественные люди предаются анафеме?» Тогда Эвер ответил: «Пусть так, мои повелители, но этот человек говорит народу слова милосердия и надежды. Он ободряет павших духом, и его слова были утешением также и для наших душ. Что может быть порочного в этих учениях, даже если он не является тем Мессией, о котором говорится в Писаниях? И кроме того — разве наш закон не требует справедливости? Разве мы проклинаем человека, не выслушав его?» Разгневавшись, глава синедриона обрушился на Эвера: «Не лишился ли ты ума? Быть может, ты тоже из Галилеи? Раскрой Писания, и ты увидишь, что из Галилеи не вышло ни одного пророка, — не говоря уже о Мессии».

Члены синедриона разошлись в замешательстве, а Иисус удалился на ночь в Вифанию.

3. ЖЕНЩИНА, УЛИЧЕННАЯ В ПРЕЛЮБОДЕЯНИИ

Именно во время этого посещения Иерусалима Иисус столкнулся с женщиной, имевшей дурную репутацию и приведенной к нему ее обвинителями и его врагами. Из того искаженного описания этого случая, которое есть у вас, можно сделать следующий вывод: эта женщина была приведена к Иисусу книжниками и фарисеями, и своими действиями Иисус дал им понять, что эти религиозные вожди евреев, возможно, и сами повинны в аморальном поведении. Иисус хорошо знал, что хотя из-за своей приверженности традициям эти книжники и фарисеи отличались духовной слепотой и предвзятостью, они принадлежали к числу наиболее высоконравственных людей своего времени.

В действительности же произошло следующее. Рано утром на третий день праздника, когда Иисус подходил к храму, ему повстречалась группа наймитов синедриона, волочивших за собой женщину. Когда они подошли поближе, один из них обратился к Иисусу: «Учитель, эта женщина была уличена в прелюбодеянии — застигнута на месте преступления. Закон Моисея требует, чтобы мы побивали таких камнями. Как, по-твоему, следует поступить с ней?»

По замыслу врагов Иисуса, если бы он поддержал закон Моисея, требующий побивать камнями сознавшегося преступника, он был бы вовлечен в столкновение с римскими правителями, которые отказывали евреям в праве выносить смертный приговор без одобрения римского суда. Если бы он запретил побить эту женщину камнями, они обвинили бы его перед синедрионом в том, что он ставит себя выше Моисея и иудейского закона. Если бы он промолчал, они обвинили бы его в трусости. Однако Учитель поступил так, что весь план развалился под тяжестью собственной подлости.

Эта некогда благопристойная женщина являлась женой одного скверного жителя Назарета — того самого, который когда-то досаждал Иисусу в дни юности. Женившись на ней, этот человек самым постыдным образом заставил ее зарабатывать на жизнь своим телом. Он явился на праздник в Иерусалим для того, чтобы его жена могла торговать здесь своей привлекательностью. Сговорившись с наймитами иудейских правителей, он тем самым предал свою собственную жену, использовав для этого превращенный в источник наживы порок. Так они появились вместе с женщиной и ее греховным партнером с целью заманить Иисуса в ловушку — заставить его сделать заявление, которое можно было бы использовать против него в случае его ареста.

Глядя поверх толпы, Иисус увидел ее мужа, находившегося позади остальных. Он знал, что это за человек, и понял, что тот является соучастником этой презренной сделки. Сначала Иисус, обойдя толпу, приблизился к подлому мужу и начертил на песке несколько слов, заставивших того поспешно удалиться. После этого он вернулся назад и, встав перед женщиной, написал на земле то, что предназначалось ее возможным обвинителям; прочитав его слова, они также ушли, один за другим. А когда Учитель в третий раз написал на песке, ушел и порочный партнер женщины, так что когда Иисус закончил писать и поднялся, он увидел, что женщина стоит перед ним в одиночестве. Иисус спросил: «Женщина, где твои обвинители? Разве никого не осталось, чтобы побить тебя камнями?» И женщина, подняв глаза, ответила: «Никого, Господи». И тогда Иисус сказал: «Я знаю о тебе; и я не осуждаю тебя. Ступай себе с миром». И эта женщина, Хилдана, оставила своего нечестивого мужа и примкнула к ученикам царства.

4. ПРАЗДНИК КУЩЕЙ

Присутствие на празднике кущей людей со всего известного мира, от Испании до Индии, предоставило Иисусу идеальную возможность впервые публично и во всей полноте возвестить евангелие в Иерусалиме. Во время этого праздника люди проводили много времени на открытом воздухе в лиственных шалашах. Это был праздник сбора урожая, и так как он отмечался в прохладные осенние месяцы, евреи рассеяния чаще посещали его, чем Пасху в конце зимы или Пятидесятницу в начале лета. Наконец-то апостолы увидели их Учителя смело провозглашающим свою миссию на земле как бы всему миру.

То был праздник праздников, ибо в это время можно было принести любую жертву, не принесенную на других празднествах. Здесь принимались пожертвования на храм; праздничные развлечения сочетались с торжественными религиозными обрядами. Это были дни народного ликования, смешанного с жертвоприношениями, хвалебными псалмами левитов и торжественным звучанием серебряных труб священников. По вечерам храм и его паломники представляли собой впечатляющее зрелище, освещенные огромными светильниками, ярко горевшими во дворе женщин, и ослепительным светом множества факелов, установленных во дворах храма. Весь город был в нарядном убранстве; исключение составляла только римская крепость Антония, мрачным контрастом возвышавшаяся над праздником веселья и вероисповедания. И как же евреи ненавидели это вечное напоминание о римском иге!

Во время этого праздника принесли в жертву семьдесят тельцов — символ семидесяти наций языческого мира. Церемония излияния воды, которая символизировала излияние божественного духа, состоялась после утренней процессии священников и левитов. Верующие сошли по ступеням, ведущим из двора Израиля во двор женщин, в то время как священники раз за разом трубили в свои серебряные трубы. После этого благоверные направились к великолепным воротам, открывавшимся во двор язычников. Здесь они обратились лицом к западу, чтобы повторить свои псалмы и продолжить путь к месту символического излияния воды.

В последний день праздника около четырехсот пятидесяти священников и соответствующее число левитов совершили богослужение. На рассвете со всего Иерусалима собрались паломники; каждый из них нес в правой руке сноп мирта, ивовые прутья и пальмовые ветви, а в левой держал ветвь райского яблока — цитрона, или «запретного плода». Для этой утренней церемонии все паломники разделились на три группы. Одна осталась в храме для участия в утренних жертвоприношениях, другая вышла из Иерусалима и спустилась в район Мазы, где нарезала ивовые ветви для украшения жертвенника, в то время как третья группа образовала процессию, которая — вслед за храмовым священником, под звуки серебряных труб несшим золотой сосуд для наполнения ритуальной водой, — вышла из храма и прошла через Офел к расположенному поблизости Силоаму, где находились ворота источника. После наполнения золотого сосуда из Силоамской купальни процессия повернула назад в храм, прошла через Водяные ворота и направилась прямо во двор священников, где к священнику, державшему в руках сосуд с водой, присоединился священник, несший вино для жертвы возлияния. Затем эти два священника направились к серебряным воронкам у основания жертвенника и вылили в них содержимое сосудов. Исполнение этого ритуала возлияния вина и воды послужило сигналом для собравшихся паломников, которые начали распевать псалмы, со 112 по 117 включительно, чередуясь с левитами. Повторяя эти строки, они взмахивали своими снопами перед жертвенником. Затем были принесены жертвы на тот день, сопровождавшиеся повторением восемьдесят первого псалма, который, начиная с пятого стиха, распевался в честь последнего дня праздника.

5. ПРОПОВЕДЬ О СВЕТЕ МИРА

Вечером предпоследнего дня праздника, в ярких лучах светильников и факелов, Иисус встал посреди собравшейся толпы и сказал:

«Я — свет мира. Кто последует за мной, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни. Позволяя себе судить меня и беря на себя смелость быть моими судьями, вы заявляете, что если я сам о себе свидетельствую, мое свидетельство не может быть истинным. Однако создание никогда не может судить Создателя. Даже если я свидетельствую о самом себе, мое свидетельство является извечно истинным, ибо я знаю, откуда я пришел, кто я и куда иду. Вы, желающие убить Сына Человеческого, не знаете, откуда я пришел, кто я и куда иду. Вы судите обо всём по плоти; вы не понимаете реальностей духа. Я не сужу никого, даже своего заклятого врага. Но если бы я решил судить, мой суд был бы истинным и праведным, ибо я судил бы не один, а вместе со своим Отцом, который послал меня в этот мир и который является источником всякого истинного суда. Ведь и вы принимаете свидетельство двух заслуживающих доверия людей — так вот, я свидетельствую об этих истинах; так же поступает и мой Отец небесный. И когда я сказал вам об этом вчера, то в своем невежестве вы спросили меня: „Где твой Отец?“ Воистину, вы не знаете ни меня, ни Отца моего, ибо если бы вы знали меня, то знали бы и Отца.

Я уже говорил вам, что я покидаю вас, что будете искать меня и не найдете, ибо куда я иду, туда вы не можете прийти. Вы, готовые отвергнуть этот свет, пребываете внизу; я же пришел свыше. Вы, предпочитающие сидеть во тьме, от мира сего; я же не от мира сего, и я живу в вечном свете Отца небесных светил. Всем вам было предоставлено множество возможностей узнать, кто я, но вам будут даны и иные свидетельства о личности Сына Человеческого. Я — свет жизни, и всякий, кто преднамеренно и сознательно отвергает этот спасительный свет, умрет в своих грехах. Я мог бы многое сказать вам, но вы неспособны принять мои слова. Однако пославший меня является истинным и верным; мой Отец любит даже своих заблудших детей. И всё, что сказано моим Отцом, я также возвещаю миру.

Когда Сын Человеческий будет вознесен, тогда все вы узнаете, что я — это он и что я ничего не делаю от себя, но только так, как научил меня Отец. Я обращаю эти слова к вам и вашим детям. Пославший меня и сейчас со мной; он не покинул меня, ибо я всегда делаю то, что ему угодно».

Так учил Иисус паломников во дворах храма, и многие уверовали в него. И никто не осмелился его схватить.

6. БЕСЕДА О ВОДЕ ЖИЗНИ

В последний день, великий день праздника, когда после Силоамской купальни процессия прошла через дворы храма и сразу же вслед за тем, как вода и вино были излиты священниками на жертвенник, Иисус, стоя среди паломников, сказал: «Если кто из вас томится жаждой, пусть подойдет ко мне и напьется. От небесного Отца я несу в этот мир воду жизни. Тот, кто уверует в меня, исполнится духом, который выражает эта вода, ибо, как сказано в Писаниях, „реки живой воды потекут из его сердца“. Когда Сын Человеческий завершит свой труд на земле, на всю плоть будет излит живой Дух Истины. Те, кто примет этот дух, навсегда избавятся от духовной жажды».

Иисус не прерывал службу, чтобы произнести эти слова. Он обратился к верующим сразу же после исполнения гиллела — распевного чтения псалмов с ответствием хора, которое сопровождалось взмахиванием ветвей перед жертвенником. Пока готовили жертвоприношения, образовалась пауза, и именно в это время паломники услышали благозвучный голос Учителя, заявляющего, что он дарует живую воду каждой душе, томящейся духовной жаждой.

По окончании этого состоявшегося ранним утром богослужения Иисус продолжал учить народ, говоря: «Разве не читали вы в Писании: „Смотрите, как проливаются воды на сухую землю и разливаются по опаленной земле, так я дам дух святости, чтобы излить его на ваших детей и благословить даже ваших внуков“? Зачем вам жаждать помощи духа, если вы пытаетесь напоить свои души людскими традициями, изливаемыми из разбитых сосудов ритуальной службы? То, что вы наблюдаете сейчас в этом храме, отражает стремление ваших отцов символизировать посвящение божественного духа детям веры, и вы правильно поступили, сохранив эти символы до сего дня. Но теперь этому поколению дано откровение Отца духов через посвящение его Сына, и за всем этим непременно последует посвящение духа Отца и Сына детям человеческим. Для каждого верующего это посвящение духа станет истинным учителем на том пути, который ведет к вечной жизни — истинным водам жизни в царстве небесном на земле и в Раю Отца на небесах».

И Учитель продолжал отвечать на вопросы как простых людей, так и фарисеев. Некоторые считали его пророком; другие называли его Мессией; третьи утверждали, что он не может быть Христом, поскольку он пришел из Галилеи, а Мессия должен восстановить трон Давида. Однако они не посмели его арестовать.

7. БЕСЕДА О ДУХОВНОЙ СВОБОДЕ

Пополудни в последний день праздника, после того как апостолам не удалось убедить Иисуса бежать из Иерусалима, он вновь отправился учить в храм. Обнаружив большую группу верующих в притворе Соломона, он обратился к ним со словами:

«Если мои слова находят отклик в ваших сердцах и если вы хотите исполнять волю моего Отца, то вы истинно являетесь моими учениками. Вы познаете истину, и истина сделает вас свободными. Я знаю, что вы ответите мне: „Мы потомки Авраама и не являемся ничьими рабами; как же ты говоришь, что мы будем свободны?“ Это так, но я говорю не о внешнем подчинении чужой власти; я имею в виду свободу души. Истинно, истинно вам говорю: всякий, совершающий грех, является рабом греха. И вы знаете, что раб не остается навечно в доме господина. Вы также знаете, что сын действительно остается в доме своего отца. Поэтому если Сын освободит вас, сделает вас сынами, то вы будете воистину свободны.

Я знаю, что вы — семя Авраама, но вожди ваши пытаются убить меня, ибо они не позволили моему слову оказать преобразующее воздействие на их сердца. Их души скованы предрассудками и ослеплены мстительной гордыней. Я возвещаю вам истину, которую показывает мне вечный Отец, в то время как эти обманутые учителя стремятся делать лишь то, чему они научились от своих бренных отцов. И когда вы отвечаете, что Авраам — ваш отец, я говорю вам, что если бы вы были детьми Авраама, вы вершили бы дела Авраама. Некоторые из вас верят моему учению, но другие хотят уничтожить меня, ибо я раскрыл вам истину, которую получил от Бога. Но не так обращался с истиной Божьей Авраам. Я вижу, что некоторые из вас решили исполнять желания лукавого. Если бы Бог был вашим Отцом, вы знали бы меня и любили бы истину, которую я раскрываю вам. Разве вы не видите, что я пришел от Отца, что я послан Богом, что не сам по себе занимаюсь этим трудом? Почему вы не понимаете моих слов? Потому ли, что решили быть детьми зла? Если вы — дети тьмы, то едва ли пойдете по стезям истины, которые раскрываю я. Дети зла идут лишь по путям своего отца, который был лжецом и стоял не за истину, ибо оказалось, что нет в нем истины. Теперь же пришел Сын Человеческий, который говорит истину и живет ею, но многие из вас отказываются поверить.

Кто из вас может обвинить меня в грехе? Ежели, в таком случае, я возвещаю истину и живу истиной, раскрытой мне Отцом, то почему вы не верите? Тот, кто от Бога, с радостью внимает словам Бога; потому-то многие из вас и не слышат меня, что вы не от Бога. Ваши учителя даже осмеливаются говорить, что я творю свои чудеса силой князя дьяволов. Только что человек, стоящий возле меня, сказал, что во мне бес, что я дитя дьявола. Однако всякий, кто честно заглядывает себе в душу, знает, что я не дьявол. Вы знаете, что я чту Отца, вы же только бесчестите меня. Не для себя ищу я славы, а только для моего Райского Отца. И не сужу вас, ибо есть тот, кто судит за меня.

Истинно, истинно говорю вам, верящим в евангелие, что если человек сохранит это слово истины живым в своем сердце, то никогда не познает смерти. А вот стоящий рядом со мной книжник говорит: это заявление подтверждает, что во мне бес, поскольку Авраам мертв, равно как и пророки. И спрашивает: „Неужели ты настолько больше Авраама и пророков, что берешь на себя смелость стоять здесь и говорить: кто сохранит твое слово, тот не познает смерти? Кто ты такой, чтобы иметь смелость нести такую ересь?“ И я говорю всем подобным: если я славлю себя, то слава моя ничто. Меня прославит мой Отец — тот самый Отец, которого вы зовете Богом. Но вы не познали этого вашего Бога и моего Отца, и я пришел объединить вас, показать вам, как воистину стать сынами Божьими. Хотя вы не знаете Отца, я истинно знаю его. Так и Авраам был рад увидеть мой день; и он увидел тот день своей верой и возрадовался».

Когда неверующие евреи и агенты синедриона, собравшиеся к этому времени, услышали эти слова, они подняли шум, выкрикивая: «Тебе нет и пятидесяти, а ты говоришь, что видел Авраама; ты дитя дьявола!» Иисус не мог продолжать свою речь. Уходя, он лишь сказал: «Истинно, истинно вам говорю: прежде, нежели был Авраам, я есть». Многие неверующие бросились искать камни, чтобы побить его, а агенты синедриона хотели взять его под стражу, но Учитель быстро прошел коридорами храма и скрылся, отправившись на тайную встречу неподалеку от Вифании, где его ждали Марфа, Мария и Лазарь.

8. СВИДАНИЕ С МАРФОЙ И МАРИЕЙ

Было заранее решено, что Иисус вместе с Лазарем и его сестрами поселится в доме друга, а апостолы небольшими группами устроятся в разных местах. Эти меры предосторожности объяснялись тем, что иудейские власти вновь проявляли всё больше решимости арестовать Иисуса.

За многие годы трое этих людей привыкли бросать все свои дела, чтобы послушать Иисуса, когда бы он ни появился у них. С потерей родителей Марфа взяла на себя обязанности хозяйки дома; поэтому в тот день, пока Лазарь и Мария сидели у ног Иисуса, впитывая в себя его живительное учение, Марфа готовила ужин. Следует заметить, что Марфу излишне обременяли многочисленные ненужные хлопоты и множество мелких забот; таким был ее характер.

Марфа, которая занималась всеми этими якобы неотложными делами, была задета тем, что Мария ничем не помогает ей. Поэтому она подошла к Иисусу и сказала: «Учитель, разве тебе безразлично, что моя сестра взвалила всё хозяйство на меня одну? Почему ты не велишь ей подойти ко мне и помочь?» Иисус ответил: «Марфа, Марфа, почему ты всегда так переживаешь из-за множества вещей и беспокоишься по поводу стольких пустяков? Только одна вещь действительно важна, и поскольку Мария избрала эту благую и нужную долю, я не стану отбирать ее. Но когда же вы обе научитесь жить так, как я всегда учил вас: вместе служить и в согласии друг с другом отдыхать душой? Разве ты не видишь, что всему свое время, что менее важные вещи в жизни должны отступить перед более важными вещами небесного царства?»

9. В ВИФЛЕЕМЕ С АБНЕРОМ

В течение всей недели после праздника кущей десятки верующих собирались в Вифании, где их учили двенадцать апостолов. Синедрион не пытался помешать этим встречам, так как Иисус не участвовал в них: всё это время он занимался с Абнером и его товарищами в Вифлееме. На следующий день после окончания праздника Иисус отправился в Вифанию и в это посещение Иерусалима больше не учил в храме.

В то время центром деятельности Абнера являлся Вифлеем, откуда уже было отправлено много тружеников в города Иудеи и южной Самарии и даже в Александрию. За несколько дней Иисус и Абнер завершили приготовления к объединению деятельности двух групп апостолов.

Всё свое время, проведенное на празднике кущей, Иисус делил примерно поровну между Вифанией и Вифлеемом. В Вифании он много внимания уделял своим апостолам; в Вифлееме он подолгу учил Абнера и других бывших апостолов Иоанна. Именно это тесное общение с Иисусом помогло им окончательно уверовать в него. Большое впечатление на этих бывших апостолов Иоанна Крестителя произвело мужество Иисуса, проявленное в его публичных выступлениях в Иерусалиме, а также та благожелательность и отзывчивость, которую они ощущали во время его бесед в Вифлееме. Это окончательно покорило каждого из товарищей Абнера и помогло им всем сердцем принять царство и всё то, что следовало за этим.

Прежде чем в последний раз покинуть Вифлеем, Учитель условился о том, чтобы все они объединили свои усилия, что должно было произойти до завершения его земной жизни во плоти. Было решено, что в ближайшем будущем Абнер и его соратники примкнут к Иисусу и двенадцати в Магаданском парке.

В соответствии с этой договоренностью, в начале ноября Абнер и его одиннадцать товарищей соединили свою судьбу с Иисусом и двенадцатью апостолами и трудились с ними сообща вплоть до распятия.

Во второй половине октября Иисус и двенадцать покинули окрестности Иерусалима. В воскресенье, 30 октября, Иисус и его спутники вышли из города Ефраим, где он отдыхал в уединении в течение нескольких дней, и, никуда не сворачивая, направились по западно-иорданской дороге в Магаданский парк, куда прибыли к вечеру в среду, 2 ноября.

Апостолы почувствовали огромное облегчение, когда их Учитель вновь оказался в дружественном краю. Впредь они не призывали его отправиться в Иерусалим, чтобы возвестить евангелие царства.

ДОКУМЕНТ 163 ПОСВЯЩЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ В МАГАДАНЕ

Через несколько дней после возвращения Иисуса и двенадцати из Иерусалима в Магадан, из Вифлеема прибыл Абнер вместе с группой примерно из пятидесяти учеников. К этому времени здесь, в Магаданском лагере, находились также корпус евангелистов, женский корпус и еще около ста пятидесяти верных и испытанных учеников со всей Палестины. Посвятив несколько дней общению и реорганизации лагеря, Иисус и двенадцать приступили к интенсивной подготовке этой особой группы верующих, и именно из таких хорошо подготовленных и опытных учеников Учитель позднее отобрал семьдесят учителей и послал их возвещать евангелие царства. Занятия с ними начались в пятницу, 4 ноября, и продолжались до субботы, 19 ноября.

Каждое утро Иисус выступал перед этой группой. Петр учил их методам публичной проповеди, Нафанаил обучал преподавательскому искусству, Фома объяснял, как отвечать на вопросы, а Матфей руководил организацией финансовых дел их группы. Остальные апостолы также принимали участие в этой подготовке согласно своим специальным познаниям и природным способностям.

1. ПОСВЯЩЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ

Семьдесят евангелистов были посвящены Иисусом в Магаданском лагере пополудни в субботу, 19 ноября, и Абнер был назначен главой этих проповедников и учителей евангелия. В данный корпус из семидесяти человек входили Абнер и десять бывших апостолов Иоанна, пятьдесят один бывший евангелист и восемь других учеников, отличившихся в служении царству.

Около двух часов в тот субботний день, в промежутке между ливнями, прибыла группа верующих вместе с Давидом и большей частью его корпуса гонцов — в общей сложности свыше четырехсот человек. Они собрались на берегу Галилейского озера, чтобы присутствовать при посвящении семидесяти.

Перед тем, как возложить руки на головы семидесяти и тем самым выделить их в качестве вестников евангелия, Иисус обратился к ним со словами: «Жатва велика, но работников мало; поэтому молите Господа жатвы, чтобы он послал больше работников на ниву свою. Я собираюсь выделить вас в качестве посланников царства; я собираюсь отправить вас к иудеям и к язычникам, словно овец к волкам. Отправляясь в путь по двое, не берите с собой ни сумы, ни сменной одежды, ибо ваша первая миссия будет недолгой. В пути никого не приветствуйте, занимайтесь только своим делом. В какой бы дом вы ни вошли, сначала скажите: „Мир этому дому“. Если живущие в нем любят мир, оставайтесь; если нет, уходите. Избрав же этот дом, живите в нем, пока находитесь в том городе; ешьте и пейте то, что вам предложат. И делайте так потому, что работник достоин оплаты. Не переходите из дома в дом только оттого, что вам могут предложить лучшее жилье. Помните: на своем пути, возвещая мир на земле и добрую волю среди людей, вам придется бороться со злобными врагами, павшими жертвой самообмана. Поэтому будьте мудры, как змеи, и невинны, как голуби.

И куда бы вы ни шли, проповедуйте, говоря: „Приблизилось царство небесное“; и помогайте всем, кто болен душой или телом. Даром получили благих вещей царства, даром давайте. Если вы войдете в город и люди вас примут, широко откроется им вход в царство Отца. Но если вы войдете в город и люди вас не примут, то все равно, покидая этих неверующих, вы будете возвещать свою проповедь, говоря тем, кто не принял вашего учения: „Хотя и отвергаете истину, однако приблизилось к вам царство Божье“. Тот, кто слышит вас, слышит меня. А тот, кто слышит меня, слышит Пославшего меня. Тот, кто отвергает вашу евангельскую весть, отвергает меня. А тот, кто отвергает меня, отвергает Пославшего меня».

Завершив свое обращение к семидесяти, он начал с Абнера и, по мере того, как они преклоняли колена вокруг него, возложил руки на голову каждого.

Ранним утром на следующий день Абнер отправил семьдесят посланников во все города Галилеи, Самарии и Иудеи. Отправившись в путь, эти тридцать пять пар проповедовали и учили в течение шести недель. В пятницу, 30 декабря, все они вернулись в Перею, в новый лагерь у Пеллы.

2. БОГАТЫЙ ЮНОША И ДРУГИЕ

Более пятидесяти учеников, каждый из которых добивался посвящения и назначения в качестве одного из семидесяти, были отвергнуты комиссией, созданной Иисусом для отбора кандидатов. Комиссия состояла из Андрея, Абнера и временного главы корпуса евангелистов. В тех случаях, когда три члена комиссии не приходили к единодушному решению, они приводили кандидата к Иисусу, и хотя Учитель не отверг ни одного человека, стремившегося к посвящению в качестве вестника евангелия, нашлось более дюжины таких, кто после разговора с Иисусом более не желал быть посланником.

Один убежденный ученик пришел к Иисусу и сказал: «Учитель, я хотел бы стать одним из твоих новых апостолов, но мой отец тяжело болен и находится при смерти; дозволяется ли мне вернуться домой, чтобы похоронить его?» Этому человеку Иисус ответил: «Сын мой, лисы имеют норы и птицы небесные — гнезда, но Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову. Ты преданный ученик, и ты можешь оставаться им, вернувшись домой и опекая своих любимых. Но не таковы мои посланники царства. Они отказались от всего, чтобы следовать за мной и возвещать царство. Если ты желаешь стать посвященным учителем, ты должен предоставить другим погребать мертвецов, а сам идти вперед, возвещая благую весть». И этот человек ушел в глубоком разочаровании.

Другой ученик пришел к Учителю и сказал: «Я желаю стать посвященным посланником, но я хотел бы отправиться на короткое время домой, чтобы утешить свою семью». Иисус ответил: «Если ты желаешь посвящения, ты должен быть готов отказаться от всего. Посланники царства не могут разрываться в своих чувствах. Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не достоин стать посланником царства».

После этого Андрей привел к Иисусу богатого юношу — преданного верующего, желавшего пройти посвящение. Этот юноша, Матадорм, был членом иерусалимского синедриона. В прошлом он слышал проповедь Иисуса, а впоследствии Петр и другие апостолы познакомили его с евангелием царства. Иисус поговорил с Матадормом о требованиях, предъявляемых к посвящению, и предложил ему не принимать решение, пока тот не обдумает этот вопрос более тщательно. Ранним утром следующего дня, когда Иисус отправлялся на прогулку, юноша обратился к нему со словами: «Учитель, я хотел бы услышать от тебя, могу ли я быть уверен в вечной жизни. Поскольку я с детства соблюдаю все заповеди, я хотел бы знать, что еще мне следует сделать, чтобы унаследовать вечную жизнь?» Отвечая на его вопрос, Иисус сказал: «Если ты выполняешь все заповеди — не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не обманывай, чти своих родителей, — ты поступаешь правильно, но спасение является наградой за веру, а не только за дела. Веришь ли ты в это евангелие царства?» И Матадорм ответил: «Да, Учитель, я верю всему, чему научили меня ты и твои апостолы». И Иисус сказал: «В таком случае ты действительно являешься моим учеником и дитя царства».

Тогда юноша сказал: «Однако, Учитель, мне мало быть твоим учеником; я хотел бы стать одним из твоих новых посланников». Услышав эти слова, Иисус взглянул на него с огромной любовью и сказал: «Я сделаю тебя одним из своих посланников, если ты готов заплатить за это — восполнить единственное, чего тебе недостает». Матадорм ответил: «Учитель, я готов на всё, если мне будет дозволено следовать за тобой». Поцеловав вставшего на колени юношу в лоб, Иисус сказал: «Если желаешь быть моим посланником, пойди и продай всё, что имеешь, и, раздав вырученные деньги бедным или своим братьям, приходи и следуй за мной, и будешь иметь сокровище в царстве небесном».

Услышав это, Матадорм пал духом. Он поднялся и, опечаленный, пошел прочь, потому что обладал большим состоянием. Этот богатый молодой фарисей был воспитан с верой в то, что богатство является знаком Божьего благоволения. Иисус знал, что он не свободен от любви к себе и своему богатству. Учитель хотел освободить его от любви к богатству, а не от самого богатства. В то время как ученики Иисуса не расставались со всеми своими мирскими владениями, апостолы и семьдесят отказались от всего. Матадорм желал стать одним из семидесяти новых посланников, и именно поэтому Иисус потребовал, чтобы он расстался со всем своим бренным состоянием.

Практически у каждого человека есть недостаток, за который он держится как за дурную привычку и отказ от которого необходим как часть платы за вхождение в царство небесное. Если бы Матадорм расстался со своим богатством, оно, возможно, было бы тут же возвращено ему, дабы он смог распоряжаться им в качестве казначея семидесяти; ибо позднее, после создания иерусалимской церкви, он всё-таки исполнил веление Учителя — хотя было уже слишком поздно для того, чтобы стать одним из семидесяти, — и стал казначеем иерусалимской церкви, которую возглавлял Иаков, брат Господа во плоти.

Поэтому всегда было и всегда будет истиной: человек должен сам прийти к своему решению. В определенных пределах смертные обладают свободой выбора. Силы духовного мира не желают принуждать человека; они позволяют ему идти по самостоятельно избранному пути.

Иисус предвидел, что, оставшись при своем богатстве, Матадорм никак не смог бы стать посвященным соратником людей, отказавшихся от всего ради евангелия. В то же время он видел, что освободись Матадорм от своего богатства, он мог бы в итоге стать их вождем. Однако, как и собственные братья Иисуса, он не достиг высот в царстве, поскольку лишил себя той сокровенной личной связи с Учителем, которая могла бы стать его опытом, пожелай он сделать тогда именно то, о чём просил его Иисус и что он действительно исполнил через несколько лет.

Богатство не имеет какого-либо непосредственного отношения к вхождению в царство небесное; препятствием является именно любовь к богатству. Духовная преданность царству несовместима с рабской покорностью материалистической мамоне. Человек не может разделять свою высшую приверженность духовному идеалу с преданностью материальным ценностям.

Иисус никогда не учил, что владеть богатством дурно. Только от двенадцати и семидесяти он требовал, чтобы они передали все свои бренные владения общему делу. Но и в таких случаях он допускал, чтобы реализуемая собственность приносила доход. Иисус не раз давал своим состоятельным ученикам советы, схожие с теми, которые получил римский богач. Учитель считал разумное вложение излишков законной формой гарантии от неизбежных превратностей судьбы. Когда апостольская казна переполнялась, Иуда, после консультаций с Андреем, вкладывал деньги, с тем чтобы их можно было использовать в случае значительного сокращения поступлений. Иисус лично занимался апостольскими финансами только при раздаче милостыни. Однако один вид экономического злоупотребления не раз подвергался его осуждению — это нечестная эксплуатация слабых, необученных и менее удачливых людей их более сильными, сообразительными и умными товарищами. Иисус заявлял, что такое негуманное обращение с мужчинами, женщинами и детьми несовместимо с идеалами братства небесного царства.

3. РАССУЖДЕНИЕ О БОГАТСТВЕ

К концу разговора Иисуса с Матадормом вокруг него уже собрались Петр и несколько апостолов. Когда богатый юноша уходил прочь, Иисус обернулся, взглянул на апостолов и произнес: «Вы видите, как трудно имеющим богатство в полной мере войти в царство Божье! Невозможно делить духовную приверженность с материальными привязанностями; никто не может служить двум хозяевам. У вас есть выражение о том, что „легче верблюду пройти через угольное ушко, чем язычнику унаследовать вечную жизнь“. А я заявляю вам, что верблюду так же легко пройти через угольное ушко, как этим самодовольным богачам войти в царство небесное».

Услышав эти слова, Петр и апостолы были потрясены настолько, что Петр сказал: «Кто же, Господи, может тогда спастись? Значит ли это, что тем, у кого есть богатство, закрыта дорога в царство?» Иисус ответил: «Нет, Петр, однако те, кто надеется на богатство, едва ли войдут в духовную жизнь, ведущую к вечному росту. Но и в таком случае многое из того, что невозможно для человека, доступно небесному Отцу; скорее, нам следует осознать, что для Бога нет ничего невозможного».

Они пошли дальше своей дорогой, и Иисус был опечален тем, что Матадорм не остался с ними, ибо он очень любил его. А когда они спустились к озеру и уселись у воды, Петр, говоря от имени двенадцати (которые к тому времени уже были в сборе), сказал: «Нам не дают покоя слова, сказанные тобою богатому юноше. Должны ли мы требовать, чтобы желающие следовать за тобой отказывались от всей своей мирской собственности?» Иисус ответил: «Нет, Петр, требуйте этого только от тех, кто хотел бы стать апостолом и желает жить со мной, как вы, — одной семьей. Однако Отец требует от своих детей, чтобы их любовь была чистой и безраздельной. Нужно отказаться от всего, что стоит между вами и любовью к истинам царства, — кем бы или чем бы это ни являлось. Если богатство не вторгается во владения души, оно несущественно для духовной жизни тех, кто желает войти в царство».

Тогда Петр спросил: «Но, Учитель, мы оставили всё, чтобы следовать за тобой; что же будет нам?» И Иисус обратился ко всем двенадцати: «Истинно, истинно говорю вам: нет человека, оставившего богатство, дом, жену, братьев, родителей или детей ради меня и ради царства небесного, который не получит во много раз больше в этой жизни — возможно, не избежав гонений, — и в мире вечной жизни. Но многие первые будут последними, а последние часто будут первыми. Отец обращается со своими созданиями в соответствии с их потребностями и в подчинение своим справедливым законам милосердной и любвеобильной заботы о благополучии вселенной.

Царство небесное подобно хозяину дома, который давал работу многим людям и который вышел рано утром нанять работников в свой виноградник. Договорившись платить по динарию в день, он послал их в виноградник. Около девяти часов он вышел и, увидев других, стоящих без дела на рыночной площади, сказал им: „Идите и вы работать в мой виноградник, и я заплачу вам по справедливости“. И они тут же отправились работать. Около полудня он снова вышел из дома, а затем около трех часов, и сделал то же. Отправившись на рынок около пяти часов пополудни, он опять увидел стоящих там людей и спросил их: „Почему вы стоите здесь целый день без дела?“ И те ответили ему: „Потому что никто нас не нанял“. Тогда хозяин дома сказал: „Идите и вы работать в мой виноградник, и я заплачу вам то, что причитается“.

Когда наступил вечер, владелец виноградника сказал своему управителю: „Позови работников и заплати им, начиная с последних и кончая первыми“. Когда пришли те, кого он нанял около пяти часов, то каждый получил по динарию; то же самое получили и остальные работники. Когда нанятые в начале дня увидели, что заплачено тем, кто был нанят позже, они решили, что получат больше, чем причиталось им по договору. Однако каждый из них, как и остальные работники, получил только один динарий. И когда все получили плату, они стали роптать на хозяина дома: „Те, кого ты нанял последними, проработали всего час, но ты заплатил им столько же, сколько нам, весь день трудившимся под палящим солнцем“.

Тогда хозяин дома ответил: „Друзья мои, я не обижаю вас. Разве каждый из вас не согласился работать за динарий в день? Возьмите то, что вам положено, и ступайте своей дорогой, ибо я желаю дать последним столько же, сколько я дал вам. Разве я не вправе распоряжаться, как угодно, тем, что мне принадлежит? Или глаза ваши завистливы оттого, что я желаю добра и милосердия?“»

4. ПРОЩАНИЕ С СЕМЬЮДЕСЯТЬЮ

Это был волнующий день в жизни Магаданского лагеря, ибо в тот день семьдесят евангелистов отправлялись в путь со своей первой миссией. Ранним утром, в своей последней беседе с семьюдесятью, Иисус особо выделил следующие положения:

1. Евангелие царства должно возвещаться всему миру — как иноверцам, так и иудеям.

2. Помогая больным, не приучайте их уповать на чудеса.

3. Возвещайте духовное братство сынов Божьих, а не внешнее царство мирской власти и материальной славы.

4. Старайтесь не тратить слишком много времени на визиты вежливости и иные пустяки, способные отвлечь от полной преданности проповеди евангелия.

5. Если первый дом, избранный вами в качестве своего пристанища, окажется достойным, оставайтесь в нем в течение всего своего пребывания в том городе.

6. Прямо заявляйте всем истинно верующим, что настало время для открытого разрыва с религиозными вождями иудеев в Иерусалиме.

7. Учите людей, что весь долг человека заключен в одной заповеди: «Люби Господа, Бога твоего, всем разумом и душой и ближнего твоего, как самого себя». (Они должны были учить людей этой единственной обязанности вместо 613 правил жизни в толкованиях фарисеев.)

После этой беседы Иисуса с семьюдесятью в присутствии всех апостолов и учеников, их увел Симон Петр, прочитавший им проповедь посвящения. Эта проповедь стала развитием наказа Учителя, данного в тот день, когда он возложил на них руки и выделил их в качестве посланников царства. Петр призвал семьдесят высоко ценить в своем опыте следующие добродетели:

1. Освященная преданность. Всегда молиться о том, чтобы было послано больше работников на евангельскую жатву. Он объяснил, что при такой молитве человек с большей вероятностью скажет: «Вот я; пошли меня». Он предупреждал их не забывать о ежедневном поклонении Отцу.

2. Истинное мужество. Он предупредил их, что они столкнутся с враждебным отношением и что их наверняка ждут гонения. Петр сказал им, что их миссия не для трусов и посоветовал тем, кому страшно, сразу покинуть их ряды. Но ни один не ушел.

3. Вера и доверие. Они должны отправиться в свою первую миссию без какого-либо снаряжения; они должны целиком положиться на Отца в отношении пищи, крова и прочих необходимых вещей.

4. Рвение и инициативность. Они должны испытывать рвение и разумный энтузиазм; они должны неукоснительно заниматься делом их Учителя. Восточное приветствие представляло собой длинную и сложную церемонию; поэтому им было наказано «никого не приветствовать» — так обычно говорили, призывая кого-нибудь заниматься своим делом и не терять времени. Это совершенно не касалось дружеского приветствия.

5. Доброта и учтивость. Учитель уже предупреждал их не тратить попусту времени на общественные церемонии, однако он призывал быть вежливыми по отношению ко всем, с кем они будут общаться. Они должны были всячески проявлять доброту к тем, кому довелось бы принимать их в своем доме. Им было строго наказано не покидать скромное жилище ради более удобного или влиятельного дома.

6. Опека больных. Семьдесят получили от Петра наказ искать тех, кто болен душой и телом, и делать всё, что в их силах, чтобы облегчить страдания или излечить болезни таких людей.

Получив этот наказ и инструкции, они отправились по двое в путь для выполнения своей миссии в Галилее, Самарии и Иудее.

Хотя евреи испытывали особое уважение к числу семьдесят и иногда считали, что языческий мир объединяет семьдесят наций, а также хотя эти семьдесят посланников должны были отправиться с евангелием ко всем народам, тем не менее, насколько мы можем судить, то, что в этой группе оказалось именно семьдесят человек, было чистой случайностью. Без сомнения, Иисус принял бы не менее полдюжины других, однако они не пожелали заплатить должную цену — отказаться от богатства и своих семей.

5. ПЕРЕНОС ЛАГЕРЯ В ПЕЛЛУ

Теперь Иисус и двенадцать готовились к созданию своего последнего опорного пункта в Перее, рядом с Пеллой, где Учитель был крещен в водах Иордана. Последние десять дней ноября, проведенные в Магадане, прошли в совещаниях, и во вторник, 6 декабря, вся группа почти из трехсот человек вышла на рассвете со всем своим имуществом, чтобы вечером остановиться на ночлег у реки рядом с Пеллой. Это было то же место у источника, где несколькими годами ранее стоял со своим лагерем Иоанн Креститель.

После ликвидации Магаданского лагеря Давид Зеведеев вернулся в Вифсаиду и сразу же начал сворачивать курьерскую службу. Царство вступало в новую фазу. Каждый день прибывали паломники со всей Палестины и даже из отдаленных районов Римской империи. Иногда здесь появлялись верующие из Месопотамии и стран к востоку от Тигра. Поэтому в воскресенье, 18 декабря, Давид, с помощью своих гонцов, погрузил на вьючных животных хранившееся в доме его отца лагерное снаряжение, которое он использовал в прежнем лагере у озера в Вифсаиде. Простившись на время с Вифсаидой, он отправился на юг по берегу озера и далее вдоль Иордана к месту, находившемуся севернее лагеря апостолов в полумиле от них. Не прошло и недели, как он уже был готов разместить здесь около полутора тысяч паломников. Апостольский лагерь вмещал до пятисот человек. В Палестине стоял сезон дождей, и это пристанище было необходимо для приема растущего числа посетителей — большей частью искренних, — которые прибывали в Перею, чтобы увидеть Иисуса и услышать его учение.

Всё это Давид делал по собственной инициативе, хотя он и советовался с Филиппом и Матфеем в Магадане. При сооружении лагеря он использовал большую часть своих бывших гонцов; в это время регулярные курьерские поручения выполняло менее двадцати человек. К концу декабря — и до возвращения семидесяти — возле Учителя собралось уже около восьмисот посетителей, разместившихся в лагере Давида.

6. ВОЗВРАЩЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ

В пятницу, 30 декабря, пока Иисус находился неподалеку в горах вместе с Петром, Иаковом и Иоанном, семьдесят посланников начали по двое прибывать в лагерь у Пеллы в сопровождении многочисленных верующих. Примерно к пяти часам, когда Иисус вернулся в лагерь, все семьдесят были уже в сборе в том месте, где обычно учил Иисус. Вечерняя трапеза задержалась более чем на час, пока эти страстные проповедники евангелия царства рассказывали о своих впечатлениях. В предшествующие недели многое уже было известно апостолам от гонцов Давида, однако все были воодушевлены, слушая, как эти вновь посвященные евангелисты сами рассказывают об отношении истосковавшихся иудеев и иноверцев к их проповеди. Наконец-то Иисус смог увидеть, как люди несут благую весть без его личного участия. Теперь Учитель знал, что он может покинуть этот мир, не опасаясь серьезного замедления в распространении царства.

Когда семьдесят рассказывали, что «даже бесы подвластны» им, они имели в виду случаи чудесного исцеления жертв нервных расстройств. Тем не менее, эти пастыри действительно оказали помощь в нескольких случаях реальной одержимости дьяволом, и, говоря о таких случаях, Иисус сказал: «Неудивительно, что эти строптивые меньшие духи подчиняются вам, ибо я видел Сатану, упавшего с небес, как молния. Но пусть не это вызывает у вас ликование; я заявляю вам, что, как только я вернусь к Отцу, каждый из нас пошлет свой дух непосредственно в человеческий разум, так что горстка этих заблудших духов не сможет более вселяться в разум несчастных смертных. Вместе с вами я рад тому, что вы способны воздействовать на людей, но не воодушевляйтесь этим, а радуйтесь, что ваши имена записаны на небесах, а это значит, что вы пойдете вперед по бесконечному пути духовных побед».

Именно тогда, перед самой вечерней трапезой, Иисус ощутил один из редких приливов эмоционального восторга, свидетелями которого иногда становились его последователи. Он сказал: «Я благодарю тебя, Отец, Господь неба и земли, что хотя это чудесное евангелие осталось сокрытым от хитрых и лицемерных, духовные блаженства были раскрыты в духе этим детям царства. Да, Отец мой, тебе, должно быть, было приятно вершить это, и я радуюсь, зная, что благая весть будет продолжать распространяться по всему миру, после того как я вернусь к тебе и тому труду, который ты поручил мне исполнить. Я глубоко взволнован, понимая, что вскоре ты передашь всю власть в мои руки, что только ты подлинно знаешь, кто я, и что только я подлинно знаю тебя, а также те, кому я раскрыл тебя. И когда я завершу это откровение, посвященное моим братьям во плоти, я продолжу его для твоих небесных созданий».

После этого обращения к Отцу Иисус обернулся к своим апостолам и пастырям и сказал: «Блаженны ваши глаза, ибо видят, и уши, ибо они слышат эти вещи. Позвольте сказать вам, что многие пророки и великие люди прошлых веков желали видеть то, что видите теперь вы, но им не было дано. И многие грядущие поколения детей света, слыша об этих вещах, будут завидовать вам, слышавшим и видевшим».

Затем, обращаясь ко всем ученикам, он сказал: «Вы слышали, как многие города и села приняли благую весть царства и как мои пастыри и учителя были приняты иудеями и язычниками. Воистину блаженны те общины, которые решили принять евангелие царства. Но горе отвергшим свет жителям Хоразина, Вифсаиды-Юлии и Капернаума, городам, плохо принявшим посланников. Я заявляю, что если бы чудеса, сотворенные в этих местах, были сотворены в Тире и Сидоне, люди этих так называемых языческих городов уже давно бы покаялись и сидели в рубище и пепле. Воистину, в день суда более терпимым будет отношение к Тиру и Сидону».

Так как следующий день был субботой, Иисус уединился с семьюдесятью и сказал им: «Я действительно радовался вместе с вами, когда вы вернулись с доброй вестью о принятии евангелия царства столь многими людьми по всей Галилее, Самарии и Иудее. Однако я удивлен тем, что это привело вас в такой восторг. Разве вы не ожидали, что ваша проповедь будет заключать в себе такую силу? Неужели вы так мало верили в это евангелие, что вернулись, пораженные его воздействием? И теперь, хотя я не собираюсь омрачать вашу радость, я хотел бы строго предупредить вас о коварствах гордости — духовной гордыни. Если бы вы могли понять падение Люцифера, лукавого, вы остерегались бы любых форм духовной гордыни.

Вы приступили к этому великому труду, раскрывая смертному человеку, что он является сыном Божьим. Я показал вам путь; идите вперед, исполняя свой долг, и неустанно творите добро. Вам и всем тем, кто пойдет по вашим стопам во все времена, позвольте сказать, что я всегда буду рядом, и мое призывное воззвание есть и всегда будет: придите ко мне все вы, кто трудится и обременен, и я успокою вас. Примите ярмо мое на себя и учитесь у меня, ибо я верен и предан, и найдете покой душам вашим».

И они убедились в истинности слов Учителя, проверив его обещания на практике. И с того дня бессчетное множество людей также испытали эти обещания и убедились в их надежности.

7. ПОДГОТОВКА К ПОСЛЕДНЕЙ МИССИИ

Несколько следующих дней стали напряженным временем для лагеря у Пеллы, где завершались приготовления к перейской миссии, последней для Иисуса и его товарищей. Трехмесячное путешествие по всей Перее продолжалось вплоть до вступления Учителя в Иерусалим и завершения земных трудов. В течение этого времени центром деятельности Иисуса и апостолов являлся лагерь у Пеллы.

Иисусу больше не нужно было идти в народ, чтобы учить людей. Теперь каждую неделю к нему приходило всё больше посетителей; они прибывали отовсюду — не только из Палестины, но и со всего римского мира и Ближнего Востока. Хотя Учитель вместе с семьюдесятью евангелистами участвовал в путешествии по Перее, он проводил много времени в лагере у Пеллы, обучая народ и наставляя двенадцать. В течение всего этого трехмесячного периода рядом с Иисусом было не менее десяти апостолов.

Вместе с семьюдесятью в путь собрались и члены женского корпуса, готовые попарно трудиться в основных городах Переи. За последнее время двенадцать женщин — члены первоначальной группы — подготовили корпус из пятидесяти женщин, обученных посещать дома и овладевших искусством оказания помощи больным и страждущим. Перпетуя, жена Симона Петра, вошла в эту новую группу женского корпуса, и ей было поручено руководить — под началом Абнера — деятельностью расширенного женского корпуса. После Пятидесятницы она не расставалась со своим прославленным мужем, сопровождая его во всех миссионерских путешествиях; и в тот же день, когда Петр был распят в Риме, ее бросили на арену на съедение диким зверям. Среди членов этого нового женского корпуса были жены Филиппа и Матфея, а также мать Иакова и Иоанна.

Теперь, под личным руководством Иисуса, дело царства должно было перейти в свою завершающую фазу. И этот нынешний этап был этапом духовной глубины, разительно отличаясь от времени былой популярности в Галилее, когда Иисуса сопровождали ждавшие волшебств и искавшие чудес толпы. Тем не менее, среди его последователей по-прежнему оставалось много людей материалистического склада, неспособных понять истину о том, что царство небесное является духовным братством людей, основанным на вечной истине всеобщего отцовства Бога.

ДОКУМЕНТ 164 НА ПРАЗДНИКЕ ОБНОВЛЕНИЯ

Пока обустраивался лагерь у Пеллы, Иисус, взяв с собой Нафанаила и Фому, тайно отправился в Иерусалим на праздник обновления. Только тогда, когда они перешли Иордан у вифанской переправы, двое апостолов поняли, что их Учитель направляется в Иерусалим. Осознав, что он всерьез решил присутствовать на празднике обновления, они как только могли стали отговаривать Иисуса и пытались переубедить его, используя всевозможные доводы. Однако их усилия оказались напрасными. Иисус был полон решимости посетить Иерусалим. На все их уговоры, на все их предупреждения о том, что отдавать себя в лапы синедриона — безумная и опасная затея, он отвечал только одно: «Пока не исполнилось мое время, я хотел бы дать этим учителям Израиля еще одну возможность увидеть свет».

По дороге в Иерусалим двое апостолов продолжали выражать опасения и высказывать сомнения в разумности этой явно самонадеянной затеи. Они достигли Иерихона около половины пятого и приготовились остановиться здесь на ночлег.

1. РАССКАЗ О ДОБРОМ САМАРИТЯНИНЕ

В тот вечер вокруг Иисуса и двух апостолов собралось много людей. Они задавали вопросы, на многие из которых отвечали апостолы, а другие обсуждал Иисус. В ходе вечера один законник, пытаясь втянуть Иисуса в компрометирующий его спор, сказал: «Учитель, я хотел бы спросить тебя, как я должен поступать, чтобы унаследовать вечную жизнь?» Иисус ответил: «Что написано в законе и у пророков? Как ты понимаешь Писания?» Законник, знавший учения как Иисуса, так и фарисеев, ответил: «Возлюби Господа Бога всем сердцем, всей душой, всем разумом и всей силой и возлюби ближнего своего, как самого себя». Тогда Иисус сказал: «Ты ответил верно; поступай так и обретешь жизнь вечную».

Однако, задавая свой вопрос, законник слукавил, и, желая оправдать себя, а также надеясь смутить Иисуса, он решил задать ему еще один вопрос. Подойдя поближе к Учителю, он сказал: «И всё же, Учитель, я просил бы тебя сказать мне, кто именно является моим ближним?» Законник задал этот вопрос в надежде поймать Иисуса в западню — заставить его сделать какое-нибудь заявление, которое противоречило бы иудейскому закону, определявшему ближних как «детей одного народа». На всех остальных иудеи смотрели как на «псов языческих». Этот законник был в общих чертах знаком с учениями Иисуса и потому знал, что Учитель придерживается иных взглядов; поэтому он надеялся заставить его сказать нечто такое, что могло быть истолковано как оскорбление священного закона.

Но Иисус понял намерения законника и вместо того, чтобы попасться в ловушку, рассказал своим слушателям историю, хорошо понятную любому жителю Иерихона. Иисус сказал: «Один человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался жестоким разбойникам, которые ограбили его, сорвали с него одежду, избили и ушли, оставив его полумертвым. Случайно той дорогой проходил священник, и когда он обнаружил раненого и увидел его плачевное состояние, то перешел на другую сторону дороги. Пришел на то же место и левит и, увидев этого человека, перешел на другую сторону. И вот, примерно в такое же время, некий самаритянин, направлявшийся в Иерихон, набрел на этого человека; и когда он увидел, что тот ограблен и избит, он сжалился над ним; подойдя к нему, он перевязал ему раны, омыв их оливковым маслом и вином, посадил на своего осла и привез его сюда, на постоялый двор, где ухаживал за ним. На следующий день он дал хозяину постоялого двора немного денег и сказал: „Позаботься как следует о моем друге, а если истратишь на него сверх этого, то отдам тебе, когда вернусь“. Теперь позволь спросить у тебя: который из этих трех оказался ближним тому, кто попался разбойникам?» И когда законник увидел, что угодил в свою собственную ловушку, он ответил: «Тот, кто сжалился над ним». И Иисус сказал: «Иди и поступай так же».

Законник ответил «тот, кто сжалился», чтобы даже не произносить ненавистное слово «самаритянин». На вопрос «Кто мой ближний?» законнику пришлось дать именно тот ответ, которого желал Иисус и который — дай его Иисус — стал бы прямым основанием для обвинения в ереси. Иисус не только смутил нечестного законника, но и рассказал своим слушателям историю, которая являлась одновременно прекрасным наставлением для всех его последователей и суровым осуждением всех евреев за их отношение к самаритянам. С тех пор эта история поддерживает братскую любовь во всех, кто уверовал в евангелие Иисуса.

2. В ИЕРУСАЛИМЕ

Иисус посетил праздник кущей, чтобы возвестить евангелие паломникам со всей империи. Теперь он прибыл на праздник обновления с единственной целью: предоставить синедриону и иудейским вождям еще одну возможность увидеть свет. Главное событие этих нескольких дней, проведенных в Иерусалиме, произошло в пятницу вечером в доме Никодима. Здесь собралось около двадцати пяти религиозных вождей, уверовавших в учения Иисуса. Четырнадцать из них являлись — или были до недавнего времени — членами синедриона. На этой встрече присутствовали Эвер, Матадорм и Иосиф Аримафейский.

В данном случае все слушатели Иисуса были учеными людьми, и как они, так и двое его апостолов поразились кругозору Учителя и глубине его замечаний, высказанных этому знатному обществу. Со времени своих бесед в Александрии, Риме и на островах Средиземного моря Иисус не проявлял таких обширных познаний и не демонстрировал такого понимания человеческих дел, — как мирских, так и религиозных.

Когда эта короткая встреча подошла к концу, все разошлись, озадаченные личностью Учителя, покоренные его благородными манерами и влюбленные в этого человека. Они попытались дать Иисусу совет относительно его желания завоевать на свою сторону остальных членов синедриона. Учитель внимательно выслушал их предложения, но ничего не ответил. Он прекрасно понимал, что все их планы невыполнимы. Он предполагал, что большинство иудейских вождей никогда не примут евангелия царства; тем не менее, он дал всем им последнюю возможность сделать выбор. Однако, отправляясь в тот вечер на ночлег на Елеонскую гору вместе с Нафанаилом и Фомой, он еще не решил, какой метод следует избрать, чтобы вновь привлечь внимание синедриона к своему труду.

В ту ночь Нафанаил и Фома почти не спали — настолько они были поражены тем, что услышали в доме у Никодима. Они много размышляли над последним замечанием Иисуса в ответ на предложение прежних и нынешних членов синедриона предстать вместе с ними перед семьюдесятью. Учитель сказал: «Нет, мои братья, такой шаг был бы напрасным. Вы приумножили бы гнев, который обрушится на ваши головы, но ничуть не смягчили бы их ненависть ко мне. Пусть каждый из вас занимается делом Отца, подчиняясь велениям собственного духа; я же еще раз привлеку их внимание к царству так, как это решит сделать мой Отец».

3. ИСЦЕЛЕНИЕ СЛЕПОГО НИЩЕГО

На следующее утро все трое пришли на завтрак в Вифанию, к Марфе, после чего сразу же отправились в Иерусалим. В это субботнее утро, когда Иисус и двое его апостолов подходили к храму, они заметили известного в округе нищего — слепого от рождения, сидевшего на своем обычном месте. Хотя нищие не просили и не получали подаяний по субботам, им позволялось сидеть на своих привычных местах. Иисус остановился и посмотрел на нищего. Пристально глядя на этого слепорожденного человека, он придумал, каким образом он сможет еще раз привлечь внимание синедриона и других иудейских вождей и религиозных учителей к своей миссии на земле.

Пока Учитель стоял перед слепым, погруженный в свои мысли, Нафанаил, размышляя о возможной причине слепоты этого человека, спросил: «Учитель, раз он родился слепым, то кто согрешил: он сам или его родители?»

Раввины учили, что все случаи врожденной слепоты были следствием греха. Не только зачатие детей происходило в грехе, но ребенок мог также родиться слепым в результате какого-то греха, совершенного его отцом. Они даже учили, что само дитя могло согрешить до того, как родиться на свет. Они также учили, что такие увечья могли быть следствием греха или иной слабости матери во время вынашивания ребенка.

Во всех этих краях издавна существовала вера в перевоплощение. Древние еврейские учители — наряду с Платоном, Филоном и многими ессеями — допускали, что в течение одного воплощения люди могут пожинать то, что было посеяно за время предшествующего существования; поэтому считалось, что в этой жизни они расплачиваются за грехи, совершенные в предыдущих жизнях. Учителю было трудно заставить людей поверить в то, что их души ранее не существовали.

При всей парадоксальности подобной практики, евреи считали в высшей степени похвальным делом подавать милостыню слепым нищим, хотя слепота этих нищих представлялась следствием греха. Эти слепые, по своему обыкновению, непрестанно кричали нараспев прохожим: «О, милосердные, помогите слепому, и зачтется вам».

Иисус начал обсуждать этот случай с Нафанаилом и Фомой не только потому, что он уже решил использовать слепого как средство для того, чтобы в тот же день еще раз всерьез привлечь внимание еврейских вождей к своей миссии, но и потому, что он всегда призывал своих апостолов искать истинные причины всех явлений, природных и духовных. Он часто предостерегал их против распространенной тенденции приписывать духовные причины обычным физическим явлениям.

Иисус решил использовать этого нищего в своих планах, однако прежде, чем сделать что-либо для слепого, которого звали Иосия, он ответил на вопрос Нафанаила. Учитель сказал: «Ни он не грешил, ни его родители, чтобы через него проявились деяния Божьи. Эта слепота возникла у него естественным образом, но сейчас нам следует совершить дело Пославшего меня, пока еще день, ибо неизбежно придет ночь, когда мы уже не сможем сделать того, что собираемся совершить. Пока я в мире, я — свет миру, но пройдет совсем немного времени, и меня не станет с вами».

Сказав это, Иисус обратился к Нафанаилу и Фоме: «Сотворим зрение этому слепому в субботу, чтобы дать книжникам и фарисеям все основания, необходимые им для обвинения Сына Человеческого». Затем, наклонившись, он плюнул на землю и смешал глину со слюной. Говоря обо всём этом так, чтобы слепой мог слышать, он подошел к Иосии и положил глину на его невидящие глаза со словами: «Пойди, сын мой, смой эту глину в Силоамской купальне, и ты сразу обретешь зрение». И когда Иосия умылся в Силоамском водоеме, он вернулся к своим друзьям и семье прозревшим.

Поскольку всю свою жизнь он просил милостыню, он не знал никакого другого занятия. Поэтому, когда первый восторг от сотворенного зрения прошел, Иосия вернулся на то место, где он обычно просил подаяния. Заметив, что он видит, его друзья, соседи и все, кто знал его раньше, стали удивляться: «Разве это не слепой нищий Иосия?» Некоторые говорили, что это он, в то время как другие утверждали: «Нет, этот похож на того, но зрячий». Но когда они спросили самого Иосию, тот ответил: «Это я».

Когда они начали спрашивать, как он прозрел, он отвечал: «Человек по имени Иисус проходил здесь и, говоря обо мне со своими друзьями, смешал слюну с глиной, помазал мне глаза и послал умыться в Силоамской купальне. Я сделал, как велел этот человек, и тут же прозрел. С тех пор прошло лишь несколько часов. Пока еще я не понимаю многого из того, что вижу». И когда люди, которые начали собираться вокруг него, спросили, где найти этого странного человека, исцелившего его, он мог лишь ответить, что не знает.

Это одно из самых странных чудес, сотворенных Учителем. Этот человек не просил исцеления. Он не знал, что Иисус, пославший его умыться в Силоамской купальне и пообещавший ему зрение, является тем пророком из Галилеи, который проповедовал в Иерусалиме на празднике кущей. Этот человек слабо верил в то, что прозреет, однако в те дни люди глубоко верили в силу слюны великого или святого человека, а из беседы Иисуса с Нафанаилом и Фомой Иосия заключил, что тот, кто собирается облагодетельствовать его, является великим человеком, образованным учителем или святым пророком. Поэтому он сделал так, как велел Иисус.

Иисус использовал глину и слюну и послал его умыться в символической Силоамской купальне по трем причинам:

1. Это не являлось чудотворным ответом на веру индивидуума. Это было чудо, которое Иисус решил сотворить в своих личных целях, но которое было устроено им так, чтобы этот человек мог извлечь для себя длительную пользу.

2. Поскольку слепой не просил об исцелении и его вера была слабой, эти материальные действия должны были обнадежить его. Будучи суеверным человеком, он действительно верил в силу слюны, и он знал, что Силоамская купальня является полусвященным местом. Но он вряд ли отправился бы туда, если бы ему не нужно было смыть глину, которой были помазаны глаза. В этой процедуре было ровно столько обрядности, чтобы заставить его действовать.

3. Однако у Иисуса была и третья причина для того, чтобы прибегнуть к таким материальным средствам для выполнения этого уникального действа: за счет этого чуда, совершенного исключительно в подчинение своему собственному решению, он желал научить своих последователей — как современников, так и представителей всех будущих эпох — не презирать и не отрицать материальные средства лечения. Он хотел, чтобы люди перестали считать чудеса единственным методом излечения человеческих болезней.

В то субботнее утро, вблизи иерусалимского храма, Иисус чудесным образом дал этому человеку зрение в первую очередь для того, чтобы открыто бросить вызов синедриону и всем еврейским учителям и вождям. Так он заявил об открытом разрыве с фарисеями. Всё, что он делал, всегда отличалось позитивностью. Именно для того, чтобы побудить синедрион рассмотреть эти вопросы, он привел двух своих апостолов к этому человеку пополудни в субботу и намеренно спровоцировал те дебаты, которые заставили фарисеев обратить внимание на это чудо.

4. ИОСИЯ ПРЕДСТАЕТ ПЕРЕД СИНЕДРИОНОМ

К середине второй половины дня об исцелении Иосии говорили уже по всему храму, в связи с чем синедрион решил собраться на совет на своем обычном месте в храме. Они приняли это решение в нарушение действующего правила, запрещавшего синедриону собираться по субботам. Иисус знал, что нарушение субботы будет одним из главных обвинений против него при последнем испытании, и он хотел предстать перед синедрионом по обвинению в исцелении слепого в субботу, когда само заседание верховного суда иудеев — судящего его за этот милосердный поступок — являлось бы обсуждением этих вопросов в субботу, в нарушение их собственных законов.

Однако они не вызвали Иисуса, ибо боялись его. Вместо этого они сразу же послали за Иосией. После нескольких предварительных вопросов, председатель синедриона (присутствовало около пятидесяти человек) распорядился, чтобы Иосия рассказал, что с ним произошло. За время, прошедшее после его утреннего исцеления, Иосия узнал от Фомы, Нафанаила и других, что фарисеи недовольны его исцелением в субботу и что все, имеющие к этому отношение, могут ждать от них неприятностей. Но Иосия еще не понимал, что Иисус был тем, кого называли Освободителем. Поэтому на допросе у фарисеев он сказал: «Этот человек пришел, положил мне на глаза глину, велел умыться в Силоаме, и вот теперь я вижу».

Один из старших фарисеев, произнеся пространную речь, сказал: «Этот человек не может быть от Бога, ибо вы видите, что он не соблюдает субботу. Он нарушил закон, во-первых, тем, что формовал глину; кроме того, он послал этого нищего умыться в Силоаме в субботу. Такой человек не может быть учителем, посланным Богом».

Тогда один из молодых членов совета, тайно веривший в Иисуса, сказал: «Если этот человек не послан Богом, то как ему удается такое? Мы знаем, что простой грешник неспособен творить такие чудеса. Все мы знаем этого нищего и то, что он был рожден слепым; теперь он видит. Не хочешь ли ты сказать, что этот пророк творит все эти чудеса силой князя дьяволов?» И на каждого фарисея, который осмеливался обвинить или осудить Иисуса, находился другой, который поднимался, задавая трудные и обескураживающие вопросы, так что у них возникли серьезные разногласия. Увидев, какой оборот принимают события, председатель собрания решил остудить накал страстей и продолжить допрос самого Иосии. Повернувшись к нему, он спросил: «Что ты можешь сказать об этом человеке, Иисусе, который, как ты утверждаешь, дал тебе зрение?» И Иосия ответил: «Я думаю, что это пророк».

Вожди были чрезвычайно обеспокоены и, не зная, что еще предпринять, решили послать за родителями Иосии, чтобы выяснить, действительно ли он был рожден слепым. Им не хотелось верить в исцеление нищего.

В Иерусалиме хорошо знали не только то, что Иисусу был закрыт доступ в синагоги, но и то, что верующие в его учение изгоняются из синагог, — отлучаются от религиозного братства Израиля, что означало лишение всех прав и привилегий во всём еврейском обществе, за исключением права покупать предметы первой необходимости.

Поэтому, когда родители Иосии — бедные и запуганные души — предстали перед внушающим благоговейный страх синедрионом, они побоялись говорить открыто. Председатель суда спросил: «Ваш ли это сын? И следует ли нам понимать, что он родился слепым? Если так, то как же он теперь зрячий?» Тогда отец Иосии, которому вторила мать, сказал: «Мы знаем, что это наш сын и что он был рожден слепым, но как случилось так, что он стал видеть, или кто тот человек, который вернул ему зрение, мы не знаем. Спросите его; он совершеннолетний; пусть сам о себе скажет».

После этого они вторично вызвали Иосию. Первоначальный план — устроить формальный суд — не удавался, и некоторые из них чувствовали себя неловко из-за того, что это происходило в субботу. Поэтому, вызвав Иосию, они попытались запутать его, используя другой подход. Чиновник суда обратился к бывшему слепому: «Почему ты не воздаешь хвалу Богу за свершившееся? Почему ты не говоришь нам всей правды о том, что произошло? Все мы знаем, что этот человек грешник. Почему ты отказываешься постичь истину? Ты знаешь, что и ты, и этот человек обвиняетесь в нарушении субботы. Разве ты не желаешь искупить свой грех и признать своим целителем Бога, если ты по-прежнему утверждаешь, что сегодня тебе было возвращено зрение?»

Но Иосия не был простофилей, да и чувства юмора ему было не занимать. Поэтому он ответил чиновнику суда: «Грешник он или нет, я не знаю, но я знаю одно — что я был слеп, а теперь вижу». И так как им не удалось заманить Иосию в ловушку, они продолжали спрашивать его: «Как именно он дал тебе зрение? Что конкретно он для тебя сделал? Что он тебе сказал? Просил ли он тебя верить в него?»

Иосия ответил с некоторым раздражением: «Я подробно рассказал вам, как всё это произошло, но вы не поверили моим словам. Почему вы хотите услышать всё заново? Не собираетесь ли, случайно, и вы стать его учениками?» После этих слов поднялся шум. Заседание было прервано, и дело чуть не дошло до рукоприкладства, ибо вожди бросились к Иосии, гневно восклицая: «Это ты можешь считать себя учеником этого человека, а мы — ученики Моисея, мы — учители закона Божьего. Мы знаем, что Бог говорил через Моисея; что же касается этого человека, Иисуса, то мы не знаем, откуда он взялся».

Тогда Иосия взобрался на скамейку и прокричал всем, кто мог его слышать: «Послушайте, вы, называющие себя учителями всего Израиля! Заявляю вам, что я весьма поражен, ибо вы признаётесь, что не знаете, откуда этот человек, однако же доподлинно знаете из выслушанного вами свидетельства, что он дал мне зрение. Мы все знаем, что Бог не совершает таких чудес для нечестивых, что Бог совершил бы это только по просьбе истинно верующего, такого, который свят и праведен. Вы знаете: никогда еще не бывало, чтобы кто-то дал зрение человеку, который родился слепым. Посмотрите же все на меня и осознайте, что было совершено сегодня в Иерусалиме! Я говорю вам: если бы этот человек не был от Бога, он не смог бы этого сделать». И, расходясь в гневе и смущении, члены синедриона кричали ему: «В грехах ты родился, и пытаешься нас поучать? Может быть, в действительности ты не был рожден слепым; но даже если тебе и дали зрение в субботу, то сделано это было силой князя дьяволов». И они тут же отправились в синагогу, чтобы отлучить Иосию.

Когда начиналось это дознание, у Иосии были смутные представления об Иисусе и природе его исцеления. Большая часть показаний, с которыми он столь умно и смело выступил перед верховным судом всего Израиля, сформировалась в его сознании в ходе этого разбирательства, которое проводилось таким нечестным и несправедливым образом.

5. ОБУЧЕНИЕ В ПРИТВОРЕ СОЛОМОНА

В течение всего заседания синедриона, проходившем в нарушение субботы в одном из залов храма, Иисус прогуливался поблизости, учил людей в притворе Соломона и надеялся на то, что его вызовут в синедрион, где он сможет рассказать благую весть о свободе и радости божественного сыновства в царстве Божьем. Однако они боялись посылать за ним. Эти внезапные публичные появления Иисуса в Иерусалиме всегда приводили их в замешательство. Иисус дал им тот самый повод, которого они с таким нетерпением ждали, но они не решились вызвать его в синедрион даже в качестве свидетеля — не говоря уже о том, чтобы арестовать его.

В Иерусалиме стояла середина зимы, и люди приходили в притвор Соломона, чтобы хоть как-то укрыться от непогоды. И пока здесь находился Иисус, они задавали ему много вопросов, и он учил их более двух часов. Некоторые еврейские учителя попытались заманить его в ловушку, спрашивая его при всех: «Сколько ты будешь держать нас в недоумении? Если ты Мессия, то почему не скажешь нам прямо?» Иисус отвечал: «Много раз я говорил вам о себе и моем Отце, однако вы не желали верить мне. Разве вы не видите, сколь красноречивы дела, которые я творю именем моего Отца? Но многие из вас не верят, потому что не принадлежат к моей пастве. Учитель истины привлекает только тех, кто стремится к истине и жаждет праведности. Моя паства прислушивается к моему голосу. Я знаю ее, и она следует за мной. И всем, кто следует моему учению, я даю вечную жизнь; они не погибнут вовек, и никто не уведет их из-под моей руки. Отец мой, который дал мне этих детей, превыше всех, а потому никто не сможет увести их из-под руки моего Отца. Отец и я единосущны». Некоторые из неверующих евреев бросились туда, где еще продолжалось строительство храма, чтобы набрать камней и побить Иисуса, однако верующие удержали их.

Иисус продолжал учить: «Я совершил для вас много добрых дел волей Отца моего, а потому позвольте спросить вас: за какое из них вы собираетесь побить меня камнями?» Один из фарисеев ответил: «Не за добрые дела мы собираемся побить тебя, а за то, что ты, простой смертный, богохульствуешь, осмеливаясь равнять себя с Богом». Иисус ответил: «Вы обвиняете Сына Человеческого в богохульстве, потому что отказывались верить мне, когда я заявлял вам, что послан Богом. Если я не совершаю деяний Божьих, не верьте мне, но мне кажется, что если я совершаю их, то вы — даже если и не верите в меня — должны были бы поверить моим деяниям. Но чтобы вы не сомневались в том, о чём я возвещаю, позвольте еще раз заявить, что Отец во мне и я в Отце и что так же, как Отец пребывает во мне, так и я буду пребывать в каждом, кто уверует в это евангелие». И когда люди услышали эти слова, многие из них побежали, чтобы набрать камней и побить его, но он покинул территорию храма. Встретившись рядом с храмом с Нафанаилом и Фомой, которые присутствовали на заседании синедриона, он подождал вместе с ними, пока Иосия не вышел из зала заседаний.

Иисус и двое апостолов отправились искать Иосию к нему домой только после того, как узнали, что тот был изгнан из синагоги. Когда они пришли к нему, Фома вызвал его в сад, и Иисус, обратившись к нему, сказал: «Иосия, веришь ли ты в Сына Божьего?» Иосия ответил: «Скажи мне, кто он, чтобы я мог поверить в него». И Учитель сказал: «Ты видел и слышал его, и это тот, кто говорит сейчас с тобой». И Иосия ответил: «Верую, Господи» и, пав ниц, поклонился ему.

Поначалу — узнав, что он изгнан из синагоги, — Иосия впал в уныние, однако он воспрял духом, когда Иисус велел ему сразу же собираться, чтобы вместе с ними отправиться в лагерь у Пеллы. Этот простодушный житель Иерусалима действительно был изгнан из иудейской синагоги, но смотрите: сам Создатель вселенной ведет его вперед к единению с духовной аристократией того времени и того поколения.

Иисус ушел из Иерусалима и вернулся сюда лишь перед тем, как приготовился покинуть этот мир. Вместе с двумя апостолами и Иосией Учитель отправился назад в Пеллу. Иосия оказался одним из тех, в ком семена чудотворной помощи Иисуса принесли плоды, ибо всю оставшуюся жизнь он проповедовал евангелие царства.

ДОКУМЕНТ 165 НАЧАЛО МИССИОНЕРСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В ПЕРЕЕ

Во вторник, 3 января 30 года н. э., Абнер — бывший руководитель двенадцати апостолов Иоанна Крестителя, назорей, в прошлом являвшийся главой школы назореев в Ен-Геди, а ныне ставший руководителем семидесяти посланников царства, — созвал своих товарищей и дал им последние наставления, прежде чем отправить их в миссионерское путешествие по всем городам и селам Переи. Эта миссионерская деятельность продолжалась почти три месяца и стала последним служением Учителя. После этого Иисус отправился в Иерусалим, где прошел через свои завершающие испытания во плоти. Семьдесят евангелистов, которым периодически помогали Иисус и двенадцать апостолов, трудились в следующих больших и малых городах, а также примерно в пятидесяти селах: Зафон, Гадара, Макад, Арбела, Рамаф, Едрей, Восор, Каспин, Миспе, Гераса, Рагаба, Суккот, Амаф, Адам, Пенуэл, Капитолия, Дион, Хатита, Гадда, Филадельфия, Иогбега, Галаад, Беф-Нимра, Тир, Елеала, Ливиас, Хешбон, Каллирой, Беф-Пеор, Шиттим, Сивма, Медеба, Беф-Меон, Ареополь и Ароер.

Во время этого путешествия по Перее женский корпус, состоявший уже из шестидесяти двух человек, взял на себя почти весь уход за больными. Это был завершающий период формирования более высоких духовных аспектов евангелия царства, чем и объяснялось отсутствие чудес. Никакой другой части Палестины апостолы и ученики Иисуса не уделили так много внимания, как Перее, и ни в одном другом районе его учения не получили столь широкого признания среди обеспеченных классов.

В те времена Перея была почти в равной степени иудейской и языческой, ибо при Иуде Маккавее произошло массовое изгнание евреев из этих регионов. Перея являлась самой красивой и живописной провинцией во всей Палестине. Евреи обычно называли ее «Заиорданьем».

В течение всего этого периода Иисус делил свое время между лагерем в Пелле и путешествиями, в которые он отправлялся вместе с двенадцатью, помогая семидесяти евангелистам в различных городах, где они учили и проповедовали. По распоряжению Абнера семьдесят крестили всех верующих, хотя Иисус и не давал таких указаний.

1. В ЛАГЕРЕ У ПЕЛЛЫ

К середине января в Пелле собралось уже более тысячи двухсот человек. Когда Иисус находился в лагере, он минимум раз в день учил этих людей; обычно, если не было дождя, он выступал в девять часов утра. Петр и другие апостолы учили каждый день пополудни. Вечерами Иисус отвечал на вопросы двенадцати и других подготовленных учеников. На вечерних занятиях присутствовало около пятидесяти человек.

К середине марта, когда Иисус направился в Иерусалим, более четырех тысяч человек собирались каждое утро на утреннюю проповедь Учителя или Петра. Иисус решил завершить свой труд во плоти в тот момент, когда интерес к его учению достиг высокой отметки, — высшего уровня за всё время этой второй, лишенной чудес, стадии прогресса царства. Хотя три четверти присутствующих представляли собой искателей истины, здесь находилось много фарисеев из Иерусалима и других мест, а также большое число скептиков и крючкотворов.

Иисус и двенадцать апостолов уделяли много времени народу, собравшемуся в лагере у Пеллы. Апостолы почти не участвовали в миссионерских путешествиях и только иногда отправлялись в путь вместе с Иисусом, чтобы навестить товарищей Абнера. Абнер был хорошо знаком с Переей, ибо именно здесь его прежний учитель, Иоанн Креститель, осуществил большую часть своего труда. После начала миссионерского путешествия в Перее Абнер и семьдесят больше не возвращались в лагерь у Пеллы.

2. ПРОПОВЕДЬ О ДОБРОМ ПАСТЫРЕ

Группа более чем из трехсот жителей Иерусалима — фарисеев и других — отправилась за Иисусом на север, в Перею, когда, в конце праздника обновления, он спешно покинул область, подвластную иудейским правителям. Именно перед этими еврейскими учителями и вождями, а также двенадцатью апостолами, Иисус выступил с проповедью «О добром пастыре». После получасовой непринужденной беседы Иисус, обращаясь к группе примерно из ста человек, сказал:

«Этим вечером мне нужно о многом рассказать вам, и так как среди вас немало моих учеников, а некоторые из присутствующих являются моими злейшими врагами, я изложу свое учение в виде притчи, так, чтобы каждый извлек из нее то, что найдет отклик в его сердце.

Сегодня здесь, передо мной, находятся люди, готовые умереть за меня и за это евангелие царства, и в будущем некоторые из них пожертвуют собой. Здесь присутствуете и вы, рабы традиции, следующие за мной из Иерусалима и вместе со своими ослепленными и обманутыми вождями стремящиеся убить Сына Человеческого. Моя нынешняя жизнь во плоти станет судом и для тех, и для других, — пастырей истинных и пастырей ложных. Будь ложный пастырь слепцом, он был бы безгрешен, однако вы утверждаете, что видите. Вы заявляете, что являетесь учителями Израиля; поэтому ваш грех остается на вас.

Истинный пастырь на ночь загоняет свою отару в овчарню, когда ей грозит опасность. С наступлением утра он входит в овчарню через дверь, и когда он окликает овец, они узнают его голос. Каждый пастырь, попавший во двор не через дверь, а другим путем, есть вор и грабитель. Настоящий пастырь входит в овчарню после того, как сторож откроет ему дверь, и овцы, зная его голос, выходят на его оклик. Выведя свою отару, пастырь идет перед ней; он идет первым, и овцы следуют за ним. Его овцы идут за ним потому, что знают его голос; они не пойдут за чужим. Они убегут от чужого, ибо не знают его голоса. Народ, собравшийся здесь вокруг нас, — что овцы без пастыря, но когда мы обращаемся к ним, они узнают голос пастыря и идут за нами — по крайней мере, те из них, кто жаждет истины и праведности. Некоторые из вас не принадлежат к моей отаре; вы не знаете моего голоса и не идете за мной. И поскольку вы являетесь ложными пастырями, овцы не знают вашего голоса и не пойдут за вами».

И когда Иисус рассказал эту притчу, никто не задал ему ни одного вопроса. Через некоторое время он продолжил свою речь, перейдя к обсуждению притчи:

«Вы, желающие стать подпасками отар моего отца, должны не только быть достойными вождями: вам следует также хорошо кормить овец, предлагая им добрую пищу. Только тогда вы станете настоящими пастырями, когда выведете свои отары на зеленые пастбища к тихим водам.

А теперь, дабы некоторым из вас эта притча не показалась слишком простой, я заявляю, что я есть одновременно и дверь в овчарню Отца, и истинный пастырь отар моего Отца. Каждый пастырь, пытающийся войти в овчарню без меня, обречен на неудачу, и овцы не будут слушаться его голоса. Я — вместе с теми, кто служит со мной, — есть дверь. Каждая душа, вступающая на вечный путь с помощью созданных и предопределенных мною средств, будет спасена и сможет идти дальше к вечным пастбищам Рая.

Но я есть также истинный пастырь, готовый положить жизнь за своих овец. Вор вламывается в овчарню только для того, чтобы украсть, убить и погубить; я же пришел для того, чтобы все вы имели жизнь, и с избытком. Когда приходит опасность, наемный работник бежит, обрекая овец на рассеяние и уничтожение. Но истинный пастырь не побежит, когда придет волк; он защитит отару и, если придется, отдаст жизнь ради спасения своих овец. Истинно, истинно вам говорю, друзья и враги: я — истинный пастырь; я знаю моих овец, и мои овцы знают меня. Я не побегу перед лицом опасности. Я доведу до конца свое служение и исполню волю Отца, и я не брошу отару, забота о которой доверена мне Отцом.

Но у меня есть также много других овец, которые не принадлежат к этому стаду, и слова эти истинны не только в этом мире. Эти другие овцы также слышат и знают мой голос, и я обещал Отцу, что все они будут собраны в одно стадо, — одно братство сынов Божьих. И тогда все вы будете знать голос одного пастыря, истинного пастыря, и все признаете отцовство Бога.

И тогда все вы узнаете, почему Отец любит меня и доверил все свои отары в этих пределах в мои руки: Отец знает, что охраняя его стада, я не дрогну, не брошу своих овец и, если потребуется, отдам свою жизнь в служении его многочисленным отарам. Но имейте в виду: если я отдам свою жизнь, я приму ее снова. Ни один человек и ни одно другое создание не может отнять у меня жизнь. У меня есть право и сила отдать ее, и точно так же у меня есть право и сила взять ее обратно. Вам этого не понять, но я получил такую власть от Отца еще до того, как появился этот мир».

Услышав это, апостолы были смущены, ученики были поражены, а фарисеи из Иерусалима и окрестностей удалились в ночь, говоря: «Либо он сошел с ума, либо в нем бес». Но даже некоторые из иерусалимских учителей говорили: «Он говорит как человек, наделенный властью; кроме того, разве кто-нибудь видел, чтобы тот, в ком сидит дьявол, дарил зрение слепорожденному и совершал все те чудесные вещи, которые совершил этот человек?»

На следующий день половина этих иерусалимских учителей заявила о своей вере в Иисуса, а остальные в смятении вернулись в Иерусалим и разошлись по домам.

3. СУББОТНЯЯ ПРОПОВЕДЬ В ПЕЛЛЕ

К концу января на дневных субботних проповедях собиралось уже около трех тысяч человек. В субботу, 28 января, Иисус выступил с незабываемой проповедью «О доверии и духовной готовности». После вступительных замечаний Симона Петра, Учитель сказал:

«То, что не раз говорил я своим апостолам и ученикам, заявляю теперь этому собранию: берегитесь фарисейской закваски, которая есть лицемерие, рожденное предрассудками и вскормленное в рабском подчинении традиции, хотя многие из этих фарисеев честны сердцем и некоторые из них находятся здесь в качестве моих учеников. Вскоре все вы поймете мое учение, ибо нет ничего скрытого, что не открылось бы. Все вы узнаете то, что сейчас скрыто от вас, когда Сын Человеческий завершит свою миссию на земле во плоти.

Скоро, очень скоро то, что наши враги замышляют втайне и в темноте, выйдет на свет и будет провозглашено на кровлях. Но я говорю вам, друзья мои: не бойтесь их, когда они будут пытаться уничтожить Сына Человеческого. Не бойтесь тех, кто может убить тело, но после этого уже не имеет власти над вами. Я призываю вас никого не бояться — ни на земле, ни на небе, — но радоваться, познавая Того, в чьей власти освободить вас от всей неправедности и представить вас невинными перед судом вселенной.

Разве не продаются пять воробьев за два гроша? И тем не менее, когда эти птицы перелетают с места на место в поисках пропитания, ни одна из них не забыта у Отца, источника всего живого. Для серафимов-хранителей у вас и волосы на голове пересчитаны. И если всё это так, то почему вы должны жить в страхе перед различными пустяками, которые случаются в вашей повседневной жизни? Говорю вам: не бойтесь, вы намного ценнее множества воробьев.

Всех вас, имевших мужество признать веру в мое евангелие перед людьми, я вскоре признаю перед ангелами небесными; тот же, кто преднамеренно отрицает истину моих учений перед людьми, отвержен будет своим хранителем судьбы перед ангелами небесными.

Говорите о Сыне Человеческом, что желаете, и простится вам; тот же, кто осмеливается хулить Бога, едва ли найдет прощение. Когда люди доходят до того, что умышленно приписывают дела Божьи силам зла, такие злостные мятежники вряд ли снискают прощение за свои грехи.

И когда наши враги приведут вас к начальникам синагог и другим вождям, не заботьтесь о том, что говорить, и не волнуйтесь о том, как отвечать на их вопросы, ибо пребывающий в вас дух непременно научит вас в тот самый час, что сказать во имя евангелия царства.

Сколько еще будете мешкать в долине сомнения? Почему вы колеблетесь? Почему иудей или язычник должны сомневаться, принимать ли благую весть о том, что он является сыном вечного Бога? Как долго нам еще придется убеждать вас с радостью принять свое духовное наследство? Я пришел в этот мир, чтобы раскрыть вам Отца и привести вас к Отцу. Первое я уже выполнил, но второго я не могу выполнить без вашего согласия: Отец никогда и никого не заставляет вступать в царство. Приглашение всегда было и всегда будет неизменным: пусть все желающие приходят и щедро черпают воду жизни».

Когда Иисус умолк, многие отправились к Иордану, чтобы получить крещение от апостолов, а Иисус слушал вопросы оставшихся.

4. РАЗДЕЛ НАСЛЕДСТВА

Пока апостолы крестили верующих, Учитель говорил с теми, кто остался. Один юноша сказал ему: «Учитель, мой отец умер, оставив мне и моему брату большое наследство, но мой брат отказывается отдать то, что мне причитается. Не можешь ли ты приказать моему брату разделить со мной наследство?» Иисусу не очень понравилось, что этот материально настроенный юноша вынес на обсуждение сугубо деловой вопрос. Однако он воспользовался этим случаем для того, чтобы продолжить свое обучение. Иисус сказал: «Приятель, кто поставил меня делить между вами наследство? Почему ты решил, что меня интересуют материальные дела этого мира?» И затем, повернувшись ко всем, кто находился перед ним, он сказал: «Смотрите, берегитесь жадности; жизнь человека не зависит от вашего имущества, как бы богаты вы ни были. Не власть богатства приносит счастье, и не сокровища дают радость. Само по себе богатство не является проклятием, но любовь к нему часто приводит к такой приверженности вещам этого мира, что душа становится слепа к восхитительным, чарующим духовным реальностям царства Божьего на земле и радости вечной жизни на небесах.

Позвольте рассказать вам историю об одном богатом человеке, получившем хороший урожай. Разбогатев, он стал рассуждать сам с собой: „Что мне делать со всем моим богатством? У меня теперь его столько, что я не знаю, где держать свое состояние“. Поразмыслив над своей проблемой, он сказал: „Сделаю вот что: снесу все мои амбары и построю большие, и будет у меня достаточно места, чтобы собрать весь урожай и всё мое добро. И скажу душе моей: душа, много добра запасено у тебя на многие годы; отдыхай, ешь, пей и веселись, ибо ты богата и приумножила свое добро“.

Но этот богач был также глупцом. Заботясь о материальных потребностях своего разума и тела, он не запасся сокровищами на небе для удовлетворения духа и спасения души. Не принесло ему радости и накопленное богатство, ибо в ту же ночь он отдал Богу душу. В его дом ворвались разбойники, убили его и, разграбив его амбары, сожгли то, что осталось. А его наследники подрались из-за уцелевшей собственности. Этот человек собирал сокровища для себя на земле, но не был богат перед Богом».

Иисус поступил так с юношей, ибо знал, что его беда заключается в стяжательстве. Но даже если бы причина была в чем-то ином, он не стал бы вмешиваться, ибо он никогда не вмешивался в мирские дела даже своих апостолов, тем более — учеников.

Когда Иисус закончил свой рассказ, другой человек поднялся и спросил: «Учитель, я знаю, что твои апостолы продали всю свою земную собственность, чтобы идти за тобой, и что у вас всё общее, как у ессеев; но желаешь ли ты, чтобы так же поступили и все мы, твои ученики? Греховно ли честно накопленное богатство?» И Иисус ответил на этот вопрос: «Друг мой, честное богатство не является грехом; однако греховно, если материальное богатство превращается для тебя в сокровища, способные поглотить твои интересы и отвлечь твои чувства от приверженности духовным устремлениям царства. Нет греха в том, чтобы обладать честными владениями на земле, при условии, что твое сокровище — на небесах, ибо где твое сокровище, там будет и твое сердце. Существует огромная разница между богатством, ведущим к стяжательству и эгоизму, и богатством людей, которые, в избытке владея вещами этого мира, как рачительные хозяева хранят и распределяют его, щедро поддерживая тех, кто посвящает всю свою энергию делу царства. Многие из вас, присутствующие здесь без средств, накормлены и размещены в этом палаточном городке благодаря тому, что состоятельные и свободные от предрассудков мужчины и женщины передали деньги для этой цели вашему хозяину, Давиду Зеведееву.

Но всегда помните о том, что богатство, в конечном счете, не вечно. Любовь к богатству слишком часто мешает духовному видению и даже уничтожает его. Вам следует осознать опасность превращения богатства из вашего слуги в вашего хозяина».

Иисус не внушал и не поощрял беспечность, безделье, безразличие к физическим потребностям семьи или зависимость от подаяний. Но он действительно учил, что материальное и бренное следует подчинять благополучию души и духовному прогрессу в царстве небесном.

Затем, пока люди спускались к реке, чтобы посмотреть на крещение, человек, первым обратившийся с вопросом, подошел к Иисусу, чтобы поговорить с ним наедине о наследстве, поскольку он считал, что Учитель сурово обошелся с ним. Вторично выслушав его, Иисус ответил: «Сын мой, почему в такой день ты потворствуешь своим стяжательским наклонностям, вместо того, чтобы воспользоваться возможностью и вкусить хлеба жизни? Разве ты не знаешь, что иудейские законы о наследстве обеспечат справедливое решение, если ты придешь со своей жалобой в суд синагоги? Разве ты не видишь, что моя задача — сделать так, чтобы ты узнал о своем небесном наследстве? Разве ты не читал в Писании: „Вот тот, кто богатеет осторожностью и скаредностью, и вот его награда: хотя он и говорит, что обрел покой и теперь может пользоваться своим добром, он не знает, что готовит ему будущее, не знает, что ему придется оставить всё это другим после своей смерти“. Разве ты не читал заповедь: „Не желай“. И в другом месте: „Они ели, и насыщались, и разжирели, и обратились к иным богам“. Читал ли ты в Псалтыре, что „Господь питает отвращение к корыстолюбцам“ и что „то малое, что есть у праведника, превосходит богатства многих нечестивцев“? „Когда богатство умножается, не прилагайте к нему сердца“. Разве ты не читал то место из Иеремии, где он говорит: „Не должен богатый хвастать своим богатством“; и Иезекииль изрек истину, сказав: „Своими речами они делают из любви забаву, но в глубине души их влекут корыстные цели“».

Иисус отослал юношу со словами: «Сын мой, какой прок тебе, если приобретя весь мир, ты потеряешь свою душу?»

Другому человеку, стоявшему рядом и спросившему, каким будет положение богатых в судный день, он ответил: «Я не пришел судить богатых или бедных; сама жизнь, прожитая людьми, будет судьей всем. Помимо всего прочего, что может приниматься во внимание при вынесении приговора богачу, каждый владелец большого состояния должен ответить минимум на три вопроса:

1. Какое состояние ты накопил?

2. Как ты его приобрел?

3. Как ты им распорядился?»

После этого Иисус удалился в палатку, чтобы немного отдохнуть перед вечерней трапезой. Когда апостолы закончили крестить, они также пришли сюда и хотели поговорить с ним о богатстве на земле и о сокровище на небесах. Но он спал.

5. БЕСЕДЫ С АПОСТОЛАМИ О БОГАТСТВЕ

В тот вечер, после ужина, когда Иисус и двенадцать собрались на свой ежедневный совет, Андрей спросил: «Учитель, ввиду того, что мы крестили верующих и не могли услышать всех тех слов, с которыми ты обратился к оставшемуся народу, не согласишься ли ты повторить их для нас?» И в ответ на просьбу Андрея Иисус сказал:

«Да, Андрей, я поговорю с вами об этих вещах — богатстве и пропитании, — но слова, обращенные к вам, моим апостолам, должны несколько отличаться от тех, которые я говорил ученикам и народу, ибо вы оставили всё не только для того, чтобы идти за мной, но и для того, чтобы быть посвященными в посланники царства. За вашими плечами уже несколько лет опыта, и вы знаете, что Отец, чье царство вы возвещаете, не оставит вас. Вы посвятили свою жизнь служению царству. Поэтому не тревожьтесь и не заботьтесь о делах бренной жизни — ни о том, что есть, ни о теле своем, во что одеться. Благополучие души больше еды и питья; прогресс духа намного выше потребности в одеждах. Когда вы испытываете соблазн усомниться, будет ли у вас пропитание, вспомните о воронах: они не сеют и не жнут, нет у них ни хранилищ, ни амбаров, однако же Отец питает каждого из них, кто ищет себе пищу. Насколько же вы ценнее множества птиц! Кроме того, никакие беспокойства или тревоги не помогут вам хоть как-то удовлетворить ваши материальные потребности. Кто из вас, беспокоясь, способен хотя бы на ладонь прибавить себе росту или на один день продлить свою жизнь? Если такие вещи не зависят от вас, то зачем беспокоиться о какой-либо из этих проблем?

Посмотрите на лилии, как они растут: они не трудятся и не шьют себе одежды. Но говорю вам, что и Соломон со всем своим великолепием не имел таких одеяний, как любая из них. И если Бог с такой роскошью одевает полевые растения, которые сегодня есть, а завтра будут скошены и брошены в печь, то насколько же богаче он оденет вас, посланников небесного царства. О, маловеры! Беззаветно отдавая себя возвещению евангелия царства, не тревожьтесь о пропитании для себя или оставленных вами семей. Если вы действительно посвятите свою жизнь евангелию, вы будете жить по евангелию. Ежели вы — только верующие ученики, то должны зарабатывать себе на хлеб и помогать всем, кто учит, проповедует и исцеляет. Если вы заботитесь о еде и питье, в чём ваше отличие от народов мира, которые столь усердно стремятся удовлетворить эти потребности? Посвятите себя своему труду и веруйте: и Отец, и я знаем, что из всего этого вам нужно. Позвольте заверить вас раз и навсегда: если вы отдадите свою жизнь делу царства, все ваши действительные потребности будут удовлетворены. Стремитесь к великому, и малое будет в том же; просите небесного, и земное приложится. Тень всегда следует за субстанцией.

Вы — лишь малая группа, но если будете верить, если не оступитесь в страхе, то заявляю, что мой Отец с огромной радостью даст вам это царство. Вы приготовили себе сокровище там, где богатства непреходящие, к которым не подберется вор, которые не погубит тлен. И, как я говорил народу, где ваше сокровище, там будет и ваше сердце.

Но в том труде, который ждет нас, и в том, который останется вам после моего возвращения к Отцу, вас ждут тяжкие испытания. Все вы должны остерегаться страха и сомнений. Пусть каждый из вас будет наготове, и пусть горят ваши светильники. Будьте как слуги, ожидающие возвращения своего господина с брачного пира с тем, чтобы, когда он придет и постучит в дверь, тотчас отворить ему. Господин благословляет таких бодрствующих слуг, убедившись в их верности в столь великий час. Господин велит своим слугам сесть за стол, а сам прислуживает им. Истинно, истинно вам говорю: близится решающий момент в вашей жизни, и вам следует хранить бдительность и быть готовыми.

Вы хорошо понимаете, что если бы хозяин дома знал, когда придет вор, то не позволил бы ему вломиться в его дом. Будьте же и вы готовы, ибо Сын Человеческий покинет вас в тот час, которого вы меньше всего ждете, причем так, как вы и не догадываетесь».

Несколько минут двенадцать сидели в молчании. Некоторые из этих предупреждений они уже слышали, но не в том контексте, в котором они прозвучали на этот раз.

6. ОТВЕТ НА ВОПРОС ПЕТРА

Пока они сидели, задумавшись, Симон Петр спросил: «Нам ли только, своим апостолам, рассказал ты эту притчу или всем ученикам?» И Учитель ответил:

«Испытания раскрывают человеческую душу: злоключения показывают, что действительно таится в сердце. Когда слуга испытан и проверен, тогда хозяин дома может поручить ему управлять своим хозяйством и спокойно доверить этому преданному управляющему уход за детьми. Так же и я скоро буду знать, кому можно будет доверить благополучие моих детей, после того как я вернусь к Отцу. Как хозяин дома поручает истинному и испытанному слуге дела своей семьи, так и я возвышу в делах моего царства тех, кто выдержит испытания этого часа.

Если же слуга нерадив и говорит себе: „Мой господин вернется не скоро“ и начинает плохо обращаться с другими слугами, есть и напиваться с пьяницами, то придет господин слуги в то время, когда тот не ждет его, и, уличив в неверности, с позором прогонит. Поэтому вам следует хорошо подготовиться к тому дню, когда к вам придут внезапно и нежданно. Помните: вам много дано, поэтому от вас много и потребуется. Жестокие испытания приближаются к вам. Я должен принять иное крещение, и я буду бодрствовать, пока оно не свершится. Вы проповедуете мир на земле, однако моя миссия не принесет мира в материальные дела людей, — по крайней мере, не сразу. Где два члена семьи верят в меня, а три отвергают, там результатом может быть только рознь. Евангелие, которое вы проповедуете, не может не обратить друг против друга друзей, родственников и возлюбленных. Конечно, каждый из этих верующих обретет великий и прочный мир в своем сердце, но мир на земле наступит только тогда, когда все будут готовы поверить в славное наследство богосыновства и вступить в него. И всё же, идите по всему миру, возвещая это евангелие всем народам, каждому мужчине, женщине и ребенку».

Так завершилась эта напряженная суббота. На следующий день Иисус и двенадцать апостолов отправились в города северной Переи, чтобы навестить семьдесят посланников царства, трудившихся в этих местах под началом Абнера.

ДОКУМЕНТ 166 ПОСЛЕДНЕЕ ПОСЕЩЕНИЕ СЕВЕРНОЙ ПЕРЕИ

В период с 11 по 20 февраля Иисус и двенадцать посетили все города и села северной Переи, где трудились соратники Абнера и члены женского корпуса. Они увидели, что эти проповедники евангелия добиваются успеха, и Иисус не раз обращал внимание своих апостолов на то, что евангелие царства может распространяться без помощи чудес и волшебства.

Вся трехмесячная миссия в Перее была успешно проведена почти без участия двенадцати апостолов, и начиная с этого времени, евангелие отражало не столько личность Иисуса, сколько его учения. Однако последователи Иисуса недолго следовали его наставлениям, ибо вскоре после его смерти и воскресения они отошли от учений Иисуса и приступили к созданию раннехристианской церкви вокруг сверхъестественных представлений и возвеличенных воспоминаний о его божественно-человеческой личности.

1. ФАРИСЕИ В РАГАБЕ

В субботу, 18 февраля, Иисус находился в Рагабе, где жил богатый фарисей по имени Нафанаил; а поскольку много таких же, как он, фарисеев следовали за Иисусом и двенадцатью по всей Перее, в это субботнее утро Нафанаил устроил для них — около двадцати человек — завтрак, пригласив Иисуса в качестве почетного гостя.

К тому времени, когда Иисус прибыл к завтраку, большинство фарисеев вместе с двумя-тремя законниками уже сидели за столом. Учитель сразу же занял свое место слева от Нафанаила, не подходя к чашам с водой для мытья рук. Многие из фарисеев — в особенности те, которые благосклонно относились к учениям Иисуса, — знали, что он моет руки только в целях гигиены и питает отвращение к этим чисто ритуальным процедурам. Поэтому их не удивило, что он направился прямо к столу, не омыв дважды своих рук. Однако Нафанаил был шокирован тем, что Учитель не подчинился жестким требованиям фарисейских обычаев. В отличие от фарисеев, Иисус также не омывал рук после каждого блюда или в конце еды.

После продолжительного перешептывания между Нафанаилом и враждебно настроенным фарисеем, сидевшим по его правую руку, насмотревшись на поднятые брови и презрительно скривленные губы, Иисус, наконец, сказал: «Я полагал, что вы пригласили меня в этот дом, чтобы я разделил с вами трапезу и что вы, быть может, поинтересуетесь у меня о возвещении нового евангелия царства Божьего. Но я вижу, что вы привели меня сюда для того, чтобы я стал свидетелем демонстрации вашей показной приверженности своему собственному лицемерию. Эту услугу вы уже оказали мне. Чем еще удостоите вы меня как своего сегодняшнего гостя?»

После этих слов Учителя они потупились и умолкли. И поскольку никто не заговорил, Иисус продолжал: «Многие из вас, фарисеев, присутствуют здесь сегодня вместе со мной как друзья, а некоторые даже являются моими учениками. Но большинство фарисеев упорно отказываются увидеть свет и признать истину, даже тогда, когда евангелический труд предстает перед ними во всём могуществе. Сколь старательно очищаете вы снаружи чашу и блюдо, в то время как посуда для духовной пищи покрыта грязью и нечистотами! Вы заботитесь о внешней набожности и святости, но в душе своей наполнены лицемерием, стяжательством, вымогательством и всевозможными духовными пороками. Ваши вожди даже смеют замышлять убийство Сына Человеческого. Неразумные! Разве вы не понимаете, что Бог небесный видит внутренние мотивы вашей души так же, как и внешние претензии и благочестивые заверения? Не думайте, что подавая милостыню и выплачивая десятину, вы очищаетесь от неправедности и остаетесь непорочными перед Судьей всех людей. Горе вам, фарисеям, упорно отвергающим свет жизни! Вы скрупулезны, давая десятину, и нарочиты в подаяниях, но вы сознательно и с презрением отвергаете пришествие Бога и отклоняете раскрытие его любви. Хотя нет ничего порочного в том, чтобы обращать внимание на эти второстепенные обязанности, вам не следовало оставлять без внимания более значительные требования. Горе всем, кто избегает справедливости, пренебрегает милосердием и отвергает истину! Горе всем тем, кто презирает откровение Отца и в то же время ищет главные места в синагогах и жаждет льстивых приветствий на площадях!»

Когда Иисус встал, чтобы уйти, один из сидевших за столом законников, обращаясь к нему, сказал: «Однако, Учитель, некоторые твои высказывания являются упреком и для нас. Разве в книжниках, фарисеях или законниках нет ничего хорошего?» Оставшись стоять, Иисус ответил законнику: «Как и фарисеи, вы наслаждаетесь, занимая главные места на празднествах и нося длинные одежды, и в то же время возлагаете на людей тяжелое бремя. А когда людская душа спотыкается под тяжестью этого бремени, вы и пальцем не пошевелите, чтобы помочь. Горе вам, чья величайшая услада — строить гробницы пророкам, убитым вашими предками! И вы показываете людям, что одобряете сделанное вашими предками, когда замышляете убить тех, кто является сегодня и делает то, что делали в свое время пророки, — возвещает праведность Бога и раскрывает милосердие небесного Отца. Но из всех прошлых поколений, именно с этого порочного и лицемерного поколения взыщется кровь пророков и апостолов. Горе всем вам, законники, похитившие ключ познания у простого люда! Вы и сами отказываетесь пойти по пути истины, и препятствуете всем остальным, желающим встать на этот путь. Но не в вашей власти закрыть двери царства небесного. Мы открыли их для всех, у кого хватит веры, чтобы войти, и эти врата милосердия не затворить предрассудками и невежеством ложных учителей и неверных пастырей, которые — что побеленные гробницы: снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвецов и всякой скверны».

Произнеся эти слова за столом у Нафанаила, Иисус покинул дом, не прикоснувшись к еде. Некоторые из слушавших его фарисеев уверовали в это учение и вошли в царство, однако большинство не пожелало выйти на свет, исполнившись еще большей решимости затаиться и дождаться каких-то его высказываний, на основании которых его можно будет доставить в иерусалимский синедрион для следствия и суда.

Существовало только три вещи, на которые фарисеи обращали особое внимание:

1. Они неукоснительно выплачивали десятину.

2. Они скрупулезно соблюдали законы очищения.

3. Они общались только с фарисеями.

В данном случае Иисус стремился разоблачить духовную пустоту первых двух обычаев, оставив свои замечания, осуждающие отказ фарисеев общаться с не-фарисеями, на следующий раз, когда ему вновь довелось сидеть за одним столом с многими из тех же людей.

2. ДЕСЯТЬ ПРОКАЖЕННЫХ

На следующий день Иисус вместе с двенадцатью отправился в Амаф, находившийся у границы с Самарией. Когда они подходили к городу, им повстречалась группа из десяти обитавших поблизости прокаженных. Девять из них были евреи, один самаритянин. В обычных условиях эти евреи чурались бы любого общения или связи с самаритянином, однако общий недуг оказался более чем достаточным основанием для преодоления всех религиозных предубеждений. Они много слышали об Иисусе и его прежних чудесах исцеления, и поскольку семьдесят взяли за правило сообщать о времени предполагаемого прибытия Иисуса в те дни, когда Учитель, вместе с апостолами, совершал эти путешествия, десять прокаженных знали, что он ожидается здесь примерно в это время. Поэтому они устроились на окраине города, где надеялись привлечь его внимание и просить об исцелении. Когда прокаженные увидели приближавшегося Иисуса, они — оставаясь на большом расстоянии и не смея приблизиться — вскочили и закричали: «Учитель, сжалься над нами; очисть нас от нашего недуга! Исцели нас, как ты исцелил других!»

Иисус как раз объяснял двенадцати, почему иноверцы Переи, а также менее ортодоксальные евреи, охотнее верят в евангелие, которое проповедуют семьдесят, чем более ортодоксальные и скованные традицией евреи Иудеи. Он обратил внимание апостолов на то, что их проповедь находит больший отклик у галилеян и даже самаритян. Однако в то время двенадцать апостолов едва ли были способны на добрые чувства к издавна презираемым самаритянам.

Поэтому, когда Симон Зелот заметил среди прокаженных самаритянина, он попытался убедить Иисуса идти в город, не задерживаясь ни на мгновение даже для приветствия. Иисус сказал Симону: «А что, если самаритянин любит Бога так же, как и эти евреи? Разве мы можем судить наших собратьев? Кто знает — если нам удастся исцелить этих десятерых, возможно, что самаритянин окажется благодарнее евреев. Уверен ли ты в своем мнении, Симон?» И Симон тут же ответил: «Если очистишь их, увидишь». И Иисус сказал: «Пусть будет так, Симон, и вскоре ты узнаешь истину о благодарности людей и любвеобильном милосердии Бога».

Подойдя к прокаженным, Иисус сказал: «Если исцелитесь, пойдите тут же и покажитесь священникам, как требует закон Моисея». И пока они шли, они очистились. Но когда самаритянин увидел, что он исцеляется, он повернул назад и, разыскивая Иисуса, стал громко славить Бога. Найдя Учителя, он пал ниц к его ногам и принялся благодарить за исцеление. Девять евреев также обнаружили свое исцеление, и хотя они тоже были благодарны за очищение, они продолжили путь, чтобы показать себя священникам.

Пока самаритянин продолжал стоять на коленях у ног Иисуса, Учитель, бросив взгляд на апостолов, — и в первую очередь на Симона Зелота, — сказал: «Разве не все десять очистились от язв? Где же остальные, девять евреев? Только один — иноплеменник — вернулся воздать хвалу Богу». И после этого он сказал самаритянину: «Встань и иди с миром; вера твоя исцелила тебя».

Когда этот самаритянин ушел, Иисус вновь взглянул на своих апостолов. И все апостолы посмотрели на Иисуса, кроме Симона Зелота, который стоял, потупив глаза. Никто из двенадцати не проронил ни слова. Молчал и Иисус; всё было понятно без слов.

Хотя каждый из десяти был глубоко убежден в том, что он болен проказой, только четверо из них страдали этим недугом. Остальные шесть исцелились от кожного заболевания, которое было ошибочно принято за проказу. Однако самаритянин был болен настоящей проказой.

Иисус наказал двенадцати ничего не говорить об очищении прокаженных, и когда они продолжили путь в Амаф, он заметил: «Вы видите, как дети семьи — даже если они не подчиняются воле Отца — принимают его благословения за должное. Когда Отец жалует им исцеление, они считают это пустяком и забывают поблагодарить Отца; если же глава дома одаряет посторонних, те изумляются и не могут не поблагодарить, полные признательности за пожалованные им благодеяния». И вновь апостолы ничего не ответили на слова Учителя.

3. ПРОПОВЕДЬ В ГЕРАСЕ

Когда Иисус и двенадцать навещали посланников царства в Герасе, один из уверовавших в него фарисеев задал следующий вопрос: «Господи, мало или много будет тех, кто действительно спасется?» В ответ Иисус сказал:

«Вас учили, что спасутся только дети Авраама и что только принятые в веру язычники могут надеяться на спасение. Некоторые из вас полагают, что поскольку в Писаниях говорится о Халеве и Иешуа как о единственных, кто дожил до вступления в землю обетованную из всего множества людей, вышедших из Египта, то сравнительно немногие из тех, кто ищет царства небесного, попадут в него.

У вас есть еще одно высказывание, в котором много правды: о том, что путь, ведущий к вечной жизни, прям и тесен и что дверь, ведущая туда, также узка, а потому лишь немногие из тех, кто ищет спасения, смогут войти в эту дверь. Вы также учите, что путь, ведущий к погибели, широк, и что вход туда широк, и что многие избирают этот путь. И эта пословица не лишена смысла. Но я заявляю, что спасение является в первую очередь делом вашего личного выбора. Даже если дверь, выводящая на путь жизни, узка, она достаточно широка, чтобы впустить всех, кто искренне желает войти, и я являюсь этой дверью. Сын никогда не откажется впустить ни одно дитя вселенной, которое, с помощью веры, стремится найти Отца через Сына.

Но вот в чём опасность для всех, кто хотел бы отложить свое вступление в царство, продолжая получать удовольствия и наслаждения, присущие незрелым и эгоистичным людям: отказавшись войти в царство в духовном опыте, они могут попытаться вступить в него позднее, когда слава лучшего пути будет раскрыта в грядущую эпоху. Поэтому когда те, кто отвернулся от царства, пока я пребывал в образе человека, будут искать вход в царство, раскрытое в образе божественности, я скажу всем этим себялюбцам: я не знаю, откуда вы. У вас была возможность подготовиться к этому небесному гражданству, однако вы отказались от всех предложений милосердия; вы отвергли все призывы войти, пока дверь была открыта. Теперь же для вас, отвергших спасение, дверь закрыта. Эта дверь закрыта для тех, кто хотел бы войти в царство для собственной славы. Спасение не для тех, кто не желает заплатить за него беззаветной преданностью воле моего Отца. Если в душе и в духе вы отвернулись от царства Отца, бесполезно в разуме и во плоти стоять перед этой дверью, стуча в нее и повторяя: „Господи, отвори нам; мы стали бы великими и в царстве“. Тогда я заявлю вам, что вы не моей паствы. Я не приму вас к тем, кто честно боролся в вере и удостоился награды за бескорыстное служение в царстве на земле. И когда вы скажете: „Разве мы не ели и не пили с тобой, и разве не на наших улицах ты учил?“, то я вновь заявлю вам, что в духе вы чужие, что вы не были нашими товарищами в служении, раскрывающем милосердие Отца на земле, что я не знаю вас. И затем Судья всей земли скажет вам: „Отойдите от нас, все вы, наслаждавшиеся делами нечестивыми“.

Но не бойтесь: каждый, кто искренне желает найти вечную жизнь через вступление в царство Божье, обязательно найдет такое непреходящее спасение. Вы же, отвергающие это спасение, однажды увидите, как пророки семени Авраама вместе с верующими языческих наций воссядут в этом прославленном царстве, вкушая хлеб жизни и освежая себя ее водой. И те, кто завладеет этим царством с помощью духовного могущества и непрестанных усилий своей живой веры, придут с севера и юга, с востока и запада. И увидите, что многие первые станут последними, а многие последние будут первыми».

Это было поистине новой и необычной трактовкой старой и знакомой пословицы о прямом и узком пути.

Апостолы и многие ученики с трудом постигали значение давнего заявления Иисуса: «Если не родитесь заново, — если не родитесь в духе, — то не сможете войти в царство Божье». И тем не менее, для всех, кто обладает чистым сердцем и искренней верой, извечной остается истина: «Смотри, я стою у дверей человеческих сердец и стучу, и если кто отворит дверь, то я войду в его дом и сяду есть вместе с ним и накормлю его хлебом жизни; мы будем едины в духе и цели, и потому навеки станем братьями в долгом и плодотворном служении в поисках Райского Отца». А потому, будут ли спасены немногие или многие, целиком зависит от того, немногие или многие услышат приглашение: «Я есть дверь, я есть новый и живой путь, и всякий, кто захочет, сможет вступить на этот путь нескончаемого поиска истины протяженностью в вечность».

Даже апостолы не могли до конца понять его учение о необходимости использовать духовную силу для сокрушения всякого материального сопротивления и преодоления любого земного препятствия, которое может оказаться на пути понимания важнейших духовных ценностей новой жизни в духе, — жизни освобожденных Божьих сынов.

4. УЧЕНИЕ О НЕСЧАСТНЫХ СЛУЧАЯХ

Хотя большинство палестинцев питались только два раза в день, во время путешествий Иисус и апостолы обычно устраивали в полдень привал для отдыха и подкрепления сил. Именно во время такой полуденной остановки по пути в Филадельфию Фома спросил у Иисуса: «Учитель, услышав твои замечания, сделанные по дороге сегодня утром, я хотел бы узнать, имеют ли духовные существа отношение к странным и необычным событиям, происходящим в материальном мире, а также спросить, способны ли ангелы и другие духи предотвращать несчастные случаи».

В ответ на вопрос Фомы Иисус сказал: «Сколько лет я вместе с вами, а вы всё продолжаете задавать мне такие вопросы! Неужели вы так и не заметили, что Сын Человеческий живет так же, как вы, неизменно отказываясь пользоваться небесными силами для поддержания самого себя? Разве все мы не живем за счет тех же средств, что и остальные люди? Разве вы не видите, что могущество духовного мира проявляется в материальной жизни этого мира только для раскрытия Отца и порой — для исцеления его страждущих детей?

Слишком долго ваши отцы верили, что процветание есть знак божественного одобрения, а несчастья — доказательство Божьего недовольства. Я заявляю, что такие убеждения являются суеверием. Разве вы не видите, что среди тех, кто с радостью принимает евангелие и сразу входит в царство, огромное большинство составляют бедняки? Если богатство свидетельствует о божественной милости, то почему богатые столь часто отказываются поверить этой благой вести с небес?

Отец проливает свой дождь на справедливых и несправедливых; солнце также сияет над праведными и неправедными. Вы знаете о тех галилеянах, чью кровь Пилат смешал с жертвами, но я говорю вам, что эти галилеяне отнюдь не являлись самыми большими грешниками среди своих собратьев только потому, что такое случилось с ними. Вы также знаете о тех восемнадцати, которые были убиты при падении Силоамской башни. Не думайте, что уничтоженные таким образом люди были первыми преступниками среди своих иерусалимских собратьев. Они стали всего лишь невинными жертвами одного из происходящих во времени несчастных случаев.

Существуют три типа событий, которые могут произойти в вашей жизни:

1. Вы можете стать участниками нормальных событий, присущих той жизни, которую вы и ваши собратья проживаете на земле.

2. Вы можете оказаться жертвой одного из природных несчастных случаев, одного из человеческих несчастий, прекрасно зная, что такие происшествия никоим образом не являются заведомо устроенными или каким-либо иным образом вызванными духовными силами этого мира.

3. Вы можете столкнуться с последствиями своего собственного стремления подчиниться естественным законам, управляющим этим миром.

Один человек посадил в своем саду смоковницу и, после того как он много раз пытался отыскать на ней плоды и не находил их, призвал виноградарей и сказал: „Смотрите, уже третий год как я прихожу искать плоды на этой смоковнице и не нахожу. Срубите это бесполезное дерево; оно только место занимает“. Но старший садовник ответил своему хозяину: „Оставь его еще на год. Я окопаю его и удобрю, а если и на будущий год оно не принесет плодов, то будет срублено“. И когда они подчинились законам плодородия, дерево — живое и непорченное — вознаградило их обильным урожаем.

Относительно болезни и здоровья вам следует знать, что эти состояния плоти — результат материальных причин; здоровье не является улыбкой небес, как недуг не является недовольством Бога.

Человеческие дети Отца обладают равной возможностью получения материальных благ; поэтому Отец не проводит различия, одаряя детей человеческих вещами физического мира. Что же касается посвящения духовных даров, Отец ограничен способностью человека принимать эти божественные дарования. Хотя Отец нелицеприятен, в посвящении духовных даров он ограничен верой человека и его готовностью подчиниться воле Отца».

На пути в Филадельфию Иисус продолжал учить их и отвечать на их вопросы о несчастных случаях, болезнях и чудесах, однако они были неспособны до конца понять его учение. За один час проповеди невозможно в корне изменить представления, сложившиеся в течение всей жизни, и потому Иисус считал необходимым возвращаться к сказанному, вновь и вновь повторяя те вещи, которые ему хотелось растолковать им. Несмотря на это, они смогли постигнуть значение миссии Иисуса на земле только после его смерти и воскресения.

5. ОБЩИНА ФИЛАДЕЛЬФИИ

Иисус и двенадцать направлялись в Филадельфию, чтобы повидаться с Абнером и его соратниками, которые проповедовали и учили здесь. Из всех городов Переи, в Филадельфии было больше всего евреев и иноверцев — богатых и бедных, ученых и неученых, — которые приняли учения семидесяти и тем самым вошли в царство небесное. Синагога Филадельфии никогда не подчинялась иерусалимскому синедриону и потому всегда оставалась открытой для учений Иисуса и его последователей. Именно в это время Абнер трижды в день учил в синагоге Филадельфии.

Впоследствии эта же синагога превратилась в христианскую церковь и стала миссионерским центром распространения евангелия на Востоке. В течение долгого времени она являлась цитаделью учений Иисуса и на протяжении многих веков выделялась как центр христианства в этом регионе.

Евреи Иерусалима никогда не ладили с евреями Филадельфии. И после смерти и воскресения Иисуса иерусалимская церковь, главой которой стал брат Господа, Иаков, начала испытывать серьезные трудности в отношениях с религиозным братством Филадельфии. Абнер стал главой филадельфийской церкви, оставаясь в этой должности до своей смерти. Это охлаждение отношений с Иерусалимом объясняет, почему в Евангелиях Нового Завета ни слова не сказано об Абнере и его труде. Вражда между Иерусалимом и Филадельфией существовала в течение всей жизни Иакова и Абнера и продолжалась некоторое время после разрушения Иерусалима. Филадельфия являлась настоящим центром раннехристианской церкви на юге и востоке, подобно тому как Антиохия была центром на севере и западе.

К несчастью, Абнер разошелся во взглядах со всеми лидерами ранних христиан. Он рассорился с Петром и Иаковом (братом Иисуса) из-за управления и полномочий иерусалимской церкви; он разошелся с Павлом из-за расхождения во взглядах на философию и теологию. В своей философии Абнер больше заимствовал от Вавилона, нежели от Греции, и он упорно сопротивлялся попыткам Павла изменить учения Иисуса с целью оставить в них меньше того, что вызывало возражения, — сначала у евреев, а затем и греко-римских поклонников мистерий.

Так Абнер был вынужден прожить свою жизнь в изоляции. Он был главой церкви, которая не признавалась в Иерусалиме. Он осмелился бросить вызов Иакову, брату Господа, которого впоследствии поддерживал Петр. Такое поведение фактически разлучило его со всеми бывшими соратниками. После этого он не побоялся дать отпор Павлу. Хотя он полностью одобрял миссию Павла среди иноверцев и поддерживал его в спорах с иерусалимской церковью, он резко отрицательно относился к той трактовке учений Иисуса, которую решил проповедовать Павел. В конце своей жизни Абнер осуждал Павла как «ловкого фальсификатора учений Иисуса Назарянина, Сына живого Бога».

В последние годы жизни Абнера и в течение некоторого времени после его смерти верующие Филадельфии более строго, чем любая другая община на земле, придерживались религии Иисуса — его жизни и учения.

Абнер дожил до 89 лет и умер в Филадельфии 21 ноября 74 года н. э., до последнего дня оставаясь преданным верующим и проповедником евангелия небесного царства.

ДОКУМЕНТ 167 ПОСЕЩЕНИЕ ФИЛАДЕЛЬФИИ

Когда мы говорим о том, что в течение этого служения в Перее Иисус и апостолы посещали различные места, где трудились семьдесят евангелистов, следует помнить, что, как правило, его сопровождали только десять апостолов, так как обычно минимум двое из них оставались в Пелле учить народ. Перед тем, как Иисус отправился в Филадельфию, Симон Петр и его брат Андрей вернулись в палаточный городок у Пеллы учить собравшихся там людей. Когда Учитель покидал лагерь и отправлялся в различные места в Перее, часто его сопровождало от трехсот до пятисот обитателей лагеря. Свыше шестисот его последователей прибыли вместе с ним в Филадельфию.

Предшествующее путешествие по Декаполису не сопровождалось какими-либо чудесами, и, не считая очищения прокаженных, перейская миссия также пока протекала без чудес. Это был тот этап, когда евангелие возвещалось со всей мощью, без чудес и, как правило, без личного присутствия Иисуса или даже его апостолов.

Иисус и десять апостолов прибыли в Филадельфию в среду, 22 февраля; четверг и пятницу они посвятили отдыху после своих недавних путешествий и трудов. В пятницу вечером Иаков выступил в синагоге, а на следующий вечер был созван общий совет. Все были весьма обрадованы успешным возвещением евангелия в Филадельфии и в соседних селах. Гонцы Давида также доставили сообщения о новых успехах царства по всей Палестине вместе с хорошими известиями из Александрии и Дамаска.

1. ЗАВТРАК С ФАРИСЕЯМИ

В Филадельфии жил очень богатый и влиятельный фарисей, принявший учения Абнера. В субботу утром этот человек устроил в своем доме завтрак, на который пригласил Иисуса. В Филадельфии ждали Иисуса; поэтому из Иерусалима и других мест сюда прибыло много посетителей, среди которых было немало фарисеев; соответственно, около сорока этих уважаемых граждан и несколько законников получили приглашение на завтрак, данный в честь Учителя.

Иисус задержался у двери, разговаривая с Абнером. Когда хозяин занял свое место, в комнату вошел один из видных фарисеев Иерусалима, член синедриона, который по привычке сразу же направился к месту для почетного гостя по левую руку от хозяина. Однако, поскольку это место было отведено Учителю, а место по правую руку — Абнеру, хозяин усадил иерусалимского фарисея на четвертое место, считая справа налево, и этот сановник был весьма оскорблен, не получив почетного места.

Вскоре все они уже сидели за столом, с удовольствием общаясь друг с другом, поскольку большинство присутствующих были учениками Иисуса или, по крайней мере, благосклонно относились к евангелию. Только его враги обратили внимание на то, что он пренебрег церемонией омовения рук, прежде чем сесть за стол. Абнер омыл руки перед началом трапезы, но не сделал этого при переменах блюд.

Когда трапеза подходила к концу, с улицы вошел человек, давно страдавший хроническим заболеванием и теперь мучившийся водянкой. Этот человек уверовал в Иисуса и недавно был крещен товарищами Абнера. Он не просил Иисуса об исцелении, но Учитель прекрасно знал, что этот страждущий пришел на завтрак в надежде избавиться от осаждавшей Иисуса толпы и тем самым с большей вероятностью привлечь его внимание. Этот человек знал, что чудеса стали редкостью, но он надеялся, что его несчастная доля сможет пробудить в Учителе сострадание. И он не ошибся: когда он вошел в комнату, как Иисус, так и лицемерный иерусалимский фарисей обратили на него внимание. Фарисей тут же возмутился, что такому человеку дозволено входить в дом. Однако Иисус посмотрел на больного и улыбнулся ему столь великодушно, что тот подошел поближе и сел на пол. К концу завтрака Учитель обвел взглядом сотрапезников и, со значением взглянув на опухшего человека, сказал: «Друзья мои, учителя Израиля и ученые законники, я хотел бы задать вам вопрос: законно ли исцелять больных и страждущих в субботу?» Но присутствующие слишком хорошо знали Иисуса; они хранили молчание, не отвечая на его вопрос.

После этого Иисус подошел к тому месту, где сидел больной, и, взяв его за руку, сказал: «Встань и иди с миром. Ты не просил об исцелении, но я знаю желание твоего сердца и веру твоей души». Прежде чем этот человек вышел из комнаты, Иисус вернулся на свое место и, обращаясь к сидящим за столом, сказал: «Мой Отец совершает такие чудеса не для того, чтобы заманить вас в царство, но чтобы раскрыть себя тем, кто уже пребывает в царстве. Вы способны понять, что поступать так — значит поступать, подобно Отцу, ибо кто из вас тотчас не вытащит из колодца любимое животное, даже если оно упало туда в субботу?» И поскольку никто не ответил ему — а также потому что хозяин дома явно одобрял происходящее, — Иисус встал и обратился ко всем присутствующим: «Братья мои, если вас пригласили на свадебный пир, не садитесь на самое почетное место, ибо может случиться, что среди званых гостей окажется человек, который известнее вас, и хозяин подойдет к вам и попросит уступить место этому другому, более почетному гостю. И тогда придется с позором занять менее почетное место за столом. Когда вы приглашены на пир, вы поступите мудро, если, войдя в трапезную, отыщете последнее место и займете его; и тогда хозяин, оглядев гостей, может сказать вам: „Друг мой, почему ты сел последним? Займи более почетное место“; и такой человек возвысится в присутствии других гостей. Помните: всякий, кто возвышает сам себя, унижен будет, в то время как тот, кто истинно смиряется, возвысится. Поэтому, когда устраиваете обед или ужин, не зовите одних только друзей, братьев, родственников или богатых соседей, надеясь на ответное приглашение, чтобы они воздали тем же. Но когда созываете гостей, приглашайте иногда бедных, увечных и слепых. Так благословенны будете в своем сердце, ибо хорошо знаете, что увечные и хромые не смогут отплатить вам за вашу милосердную помощь».

2. ПРИТЧА О ЗВАНОМ УЖИНЕ

Когда Иисус закончил говорить на утренней трапезе у фарисея, один из присутствующих законников, желая прервать тишину, сказал первое, что пришло ему в голову: «Блажен, кто вкусит хлеба в царстве Божьем», что в те времена было расхожим выражением. И тогда Иисус рассказал притчу, которая заставила призадуматься даже расположенного к нему хозяина. Он сказал:

«Один правитель устроил званый ужин и пригласил много гостей; и когда наступило время ужина, он послал слуг оповестить приглашенных: „Приходите, ибо всё готово“. И все, как будто сговорившись, начали извиняться. Первый сказал: „Я купил землю, и мне нужно пойти взглянуть на нее; прошу тебя, извини меня“. Другой сказал: „Я купил пять пар быков и иду получать их; прошу тебя, извини меня“. Третий сказал: „Я только что женился и потому не могу прийти“. Слуги вернулись домой и передали всё это господину. Выслушав их, хозяин дома разгневался и сказал слугам: „Я приготовил это свадебное застолье; откормленные животные заколоты, и всё готово к приему гостей, но они пренебрегли моим приглашением: кто отправился за своими землями, а кто за товаром; они не уважают даже моих слуг, пригласивших их прибыть на мой пир. Обойдите скорее улицы и переулки города, большие и проселочные дороги и приведите сюда нищих и отверженных, слепых и калек, чтобы были гости на пиру“. И слуги сделали, как велел их господин, но и после этого осталось место для новых гостей. Тогда сказал господин слугам: „Ступайте по дорогам и проселкам и созовите всех, кого найдете, чтобы наполнился мой дом. Ибо говорю вам, что никто из приглашенных мною раньше не отведает моего ужина“. И слуги сделали, как велел их хозяин, и наполнился дом».

Услышав эти слова, они разошлись. Каждый вернулся к себе домой. Как минимум один из насмехавшихся фарисеев, присутствовавших в то утро, понял значение этой притчи, ибо в тот же день он был крещен и публично признал свою веру в евангелие царства. Вечером Абнер повторил эту притчу в своей проповеди на общем собрании верующих.

На следующий день все апостолы начали упражняться в философии, пытаясь объяснить значение этой притчи о званом ужине. Хотя Иисус с интересом выслушивал каждое из различных толкований, он упорно отказывался помочь им лучше понять притчу. Он лишь повторял: «Пусть каждый сам отыщет смысл в своей собственной душе».

3. ЖЕНЩИНА, ОДЕРЖИМАЯ ДУХОМ НЕМОЩИ

Абнер договорился о выступлении Учителя в синагоге в ближайшую субботу. Это стало первым появлением Иисуса в синагоге с тех пор, как все они закрыли свои двери для его учения по распоряжению синедриона. Завершая службу, Иисус взглянул перед собой и увидел согбенную женщину преклонных лет со скорбным выражением лица. Эта женщина уже давно была одержима страхом; в ее жизни не осталось места для радости. Сойдя с кафедры, Иисус подошел к этой согбенной старухе и, тронув ее за плечо, сказал: «Женщина, если бы ты только поверила, ты смогла бы полностью освободиться от своего духа немощи». И эта женщина, более восемнадцати лет угнетаемая страхом, державшим ее согнутой и скованной, поверила словам Учителя и, благодаря своей вере, тут же выпрямилась. Когда она увидела, что стала прямой, она громко восславила Бога.

Несмотря на то что недуг, которым страдала эта женщина, был исключительно психическим, — ее согбенность была следствием депрессии — люди решили, что Иисус исцелил настоящий физический недуг. Хотя прихожане синагоги в Филадельфии дружелюбно относились к учениям Иисуса, главный правитель синагоги был враждебно настроенным фарисеем. И поскольку он, как и прихожане, считал, что Иисус исцелил физический недуг, он встал и, негодуя из-за того, что Иисус позволил себе сделать это в субботу, сказал во всеуслышание: «Разве не шесть дней в неделе для работы? Так приходите и исцеляйтесь в эти рабочие дни, но не в день субботний».

После этих слов враждебно настроенного правителя Иисус вновь поднялся на возвышение для ораторов и сказал: «Зачем лицемерить? Разве не каждый из вас отвязывает своего вола или осла от стойла в субботу и ведет его на водопой? Если такое действие позволительно в субботу, не следует ли эту дочь Авраама, скованную злом вот уже восемнадцать лет, освободить от этих пут и проводить к водам свободы и жизни даже в этот день субботы?» И пока женщина продолжала восхвалять Бога, противник Иисуса был посрамлен, а прихожане радовались вместе с ней ее исцелению.

В результате осуждения, которое Иисус публично высказал в эту субботу, главный правитель синагоги был смещен, а его место занял сторонник Иисуса.

Иисус часто освобождал таких людей, ставших жертвой страха, от духовной немощи, психических депрессий и оков страха. Однако люди считали, что все подобные недуги являются либо физическими болезнями, либо случаями одержимости злыми духами.

В воскресенье Иисус вновь учил в синагоге, и многие были крещены Абнером в полдень того же дня в реке, протекавшей к югу от города. На следующий день Иисус и десять апостолов должны были отправиться назад, в лагерь у Пеллы, но им помешало прибытие одного из гонцов Давида, доставившего срочное сообщение для Иисуса от его друзей из Вифании.

4. ВЕСТЬ ИЗ ВИФАНИИ

Поздним вечером в воскресенье, 26 февраля, в Филадельфию прибыл гонец из Вифании с сообщением от Марфы и Марии, в котором говорилось: «Господи! Тот, кого ты любишь, очень болен». Эта весть была передана Иисусу при завершении вечерней беседы как раз в тот момент, когда он прощался с апостолами на ночь. Поначалу Иисус ничего не ответил. Наступила одна из тех странных пауз, когда он, казалось, общался с чем-то внешним и далеким. А затем, подняв глаза, он обратился к гонцу, и апостолы услышали его слова: «В действительности, эта болезнь не к смерти. Не сомневайтесь: она может восславить Бога и возвысить его Сына».

Марфа, Мария и их брат Лазарь очень нравились Иисусу; он любил их и был горячо привязан к ним. Его первым, человеческим побуждением было сразу же отправиться к ним на помощь, однако в его объединенном разуме возникла другая мысль. Он почти уже отказался от надежды на то, что иерусалимские вожди примут царство, но он продолжал любить свой народ, и теперь у него появился план, согласно которому книжникам и фарисеям Иерусалима будет предоставлена еще одна возможность принять его учения; он решил — будь на то воля Отца — сделать это последнее воззвание к Иерусалиму наиболее совершенным и могущественным деянием за всю свою земную жизнь. Иудеи держались за свое представление о чудотворном освободителе. И хотя он отказывался опускаться до материальных чудес или мирского проявления политической силы, на этот раз он действительно испросил у Отца согласия явить свою еще не продемонстрированную власть над жизнью и смертью.

Обычно евреи хоронили своих покойников в день смерти; в столь жарком климате такая практика была необходимостью. Нередко случалось так, что в гробницу клали человека, находившегося в коматозном состоянии, и на второй или даже на третий день этот человек выходил из гробницы. Однако евреи верили, что даже если дух — или душа — может оставаться рядом с телом в течение двух или трех дней, он никогда не задерживается здесь более трех дней, что к четвертому дню разложение становится непреодолимым и что никто и никогда не возвращается из гробницы по истечении такого срока. Именно в силу этих причин Иисус задержался в Филадельфии еще на двое суток, прежде чем он собрался идти в Вифанию.

Поэтому рано утром в среду он сказал своим апостолам: «Собирайтесь в путь — мы срочно отправляемся в Иудею». И когда апостолы услышали эти слова своего Учителя, они уединились, чтобы посоветоваться друг с другом. Иаков возглавил совещание, и они пришли к единому мнению, что было бы безумием позволить Иисусу вновь идти в Иудею, после чего они пришли к Иисусу и сообщили о своем единодушном мнении. Иаков сказал: «Учитель, несколько недель тому назад ты был в Иерусалиме, где вожди искали твоей смерти, а народ хотел побить тебя камнями. Тогда ты дал этим людям возможность принять истину, и мы не позволим тебе снова идти в Иудею».

На это Иисус сказал: «Разве вы не понимаете, что в течение двенадцати дневных часов человек может безопасно выполнять свою работу? Если человек идет по дороге днем, он не спотыкается, потому что днем светло. Если он идет ночью, то может споткнуться, потому что у него нет света. Пока длится мой день, я не боюсь входить в Иудею. Я хотел бы совершить еще одно чудо для этих иудеев; я хотел бы дать им еще один шанс уверовать, пусть даже на их условиях — условиях, исходящих из внешней славы и зримой демонстрации могущества Отца и любви Сына. Кроме того, разве вы не осознаёте, что наш друг Лазарь уснул и что я хотел бы пойти и пробудить его ото сна!»

Тогда один из апостолов сказал: «Учитель, если Лазарь уснул, то непременно выздоровеет». В те времена среди евреев было принято говорить о смерти как о форме сна, но поскольку апостолы не поняли того, что Лазарь покинул этот мир, Иисус повторил ясным языком: «Лазарь умер. И даже если это не спасет других, я рад за вас, что меня не было там, ибо у вас появится новое основание уверовать в меня; и то, что вы увидите, должно укрепить вас при подготовке к тому дню, когда я покину вас и отправлюсь к Отцу».

Видя, что им не удается убедить его не идти в Иудею и что некоторые апостолы не желают даже сопровождать его, Фома обратился к своим товарищам со словами: «Мы рассказали Учителю о наших опасениях, но он полон решимости идти в Вифанию. Я уверен в том, что это конец; они наверняка убьют его. Но если такова воля нашего Учителя, давайте вести себя по-мужски; отправимся и мы в путь, чтобы умереть вместе с ним». И так было всегда: в тех вопросах, которые требовали взвешенности, стойкости и мужества, Фома всегда был оплотом двенадцати апостолов.

5. НА ПУТИ В ВИФАНИЮ

Иисус направлялся в Иудею в сопровождении примерно пятидесяти друзей и врагов. В среду, во время полуденной трапезы, он выступил перед своими апостолами и остальными членами этой группы с беседой на тему «Условия спасения», и в конце этого урока он рассказал притчу о фарисее и мытаре (сборщике налогов). Иисус сказал: «Итак, вы видите, что Отец дает спасение детям человеческим, и это спасение есть безвозмездный дар для каждого смертного, чья вера позволяет ему стать сыном божественной семьи. Человек ничего не может сделать для того, чтобы заслужить это спасение. Лицемерными деяниями не купить Божье благоволение, и прилюдными молитвами не восполнить отсутствие живой веры в сердце. Своим показным служением вы можете обмануть людей, однако Бог смотрит в ваши души. Вот хороший пример того, о чём я говорю. Два человека зашли в храм помолиться; один фарисей, другой — мытарь. Фарисей стоял и молился про себя: „Боже! Благодарю тебя, что я не похож на других людей — грабителей, неучей, обидчиков, прелюбодеев или вот на этого мытаря. Я пощусь дважды в неделю и отдаю десятую часть всех своих доходов“. Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо, но, ударяя себя в грудь, говорил: „Боже! Будь милостив ко мне, грешнику!“ Говорю вам, что скорее мытарь, чем фарисей, ушел домой с одобрением Божьим, ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится».

В ту ночь в Иерихоне враждебно настроенные фарисеи, как некогда их товарищи в Галилее, попытались поймать Учителя в ловушку — склонить его к обсуждению брака и развода, — но Иисус искусно уклонился от их попыток столкнуть его с их законами, регулирующими развод. Как мытарь и фарисей являлись примером хорошей и плохой религии, так их правила развода служили противопоставлением лучших законов брачного кодекса евреев и позорного попустительства фарисейских толкований того же бракоразводного устава Моисея. Фарисей судил себя по низшим меркам; мытарь соизмерял себя с высшим идеалом. Для фарисея набожность являлась средством погружения в лицемерное бездействие, уверенность в ложной духовной безопасности; для мытаря набожность была средством пробуждения своей души до осознания необходимости в покаянии, исповеди и, через веру, принятия милосердного прощения. Фарисей искал законности; мытарь искал милосердия. Закон вселенной гласит: просите, и воздастся вам; ищите, и найдете.

Хотя Иисус и не позволил втянуть себя в спор с фарисеями относительно развода, он провозгласил позитивное учение, раскрывающее высшие идеалы брака. Он возвысил брак как самое идеальное и высшее из всех человеческих отношений. Точно так же он дал понять, что резко осуждает попустительство и несправедливость бракоразводной практики иерусалимских евреев, позволявшей в те времена мужу разводиться со своей женой по самому незначительному поводу, — например, на том основании, что она плохо готовит, является плохой хозяйкой или всего лишь потому, что он увлечен женщиной более привлекательной внешности.

Но этим дело не ограничивалось. Фарисеи учили, что эта облегченная практика развода является особой привилегией, предоставленной еврейскому народу, в первую очередь фарисеям. Поэтому, хотя Иисус отказывался выступать с заявлениями о браке и разводе, он чрезвычайно резко осуждал эти позорные издевательства над браком и отмечал их несправедливость по отношению к женщинам и детям. Он никогда не одобрял какую-либо форму развода, дающую мужчине преимущество перед женщиной. Учитель одобрял только те учения, которые дают женщине равные права с мужчиной.

Хотя Иисус и не предлагал новых норм, регулирующих брак и развод, он призывал евреев соблюдать свои собственные законы и высшие учения. Он постоянно обращал их внимание на Писания, стремясь улучшить их обычаи согласно данным социальным нормам. Поддерживая тем самым высокие, идеальные представления о браке, Иисус искусно избегал столкновений со своими оппонентами в вопросах социальных норм, отраженных как в их писаных законах, так и в чтимых ими бракоразводных привилегиях.

Апостолам было очень трудно понять нежелание Учителя выступить с позитивными заявлениями относительно научных, социальных, экономических и политических проблем. Они не до конца понимали, что его земная миссия посвящена исключительно раскрытию духовных и религиозных истин.

Позднее в тот же вечер, после беседы Иисуса о браке и разводе, апостолы в личных беседах задали ему много дополнительных вопросов, и его ответы позволили им избавиться от многих недоразумений. В заключение Иисус сказал: «Брак является благородным делом, и все люди должны стремиться к нему. То, что Сын Человеческий выполняет свою земную миссию в одиночестве, никоим образом не говорит о нежелательности брака. Я поступаю так по воле Отца, однако тот же Отец предписал создать мужчин и женщин, и божественная воля состоит в том, чтобы мужчины и женщины находили свое высшее служение и приносимую этим служением радость в семье, которая создается для принятия и воспитания детей, в создании которых родители становятся партнерами Творцов неба и земли. Поэтому мужчина оставляет отца с матерью и соединяется с женой, и двое становятся едины».

Так Иисус избавил апостолов от многих сомнений относительно брака и прояснил многие недоразумения касательно развода. В то же время он много сделал для возвышения их идеалов социального союза и повышения их уважения к женщинам, детям и семье.

6. БЛАГОСЛОВЕНИЕ ДЕТЕЙ

В тот же вечер идеи Иисуса о браке и благословенности детей стали достоянием всего Иерихона. Поэтому на следующее утро, задолго до того, как Иисус и апостолы начали собираться в путь, и еще до завтрака, десятки матерей пришли туда, где остановился Иисус, неся своих детей и ведя их за руку; они пришли, чтобы просить его благословить их малышей. Когда апостолы вышли и увидели собравшихся здесь матерей со своими детьми, они попытались отослать их прочь, но эти женщины заявили, что уйдут только после того, как Учитель возложит на детей руки и благословит их. И когда апостолы начали громко ругать этих матерей, Иисус, услышав шум, вышел и возмущенно отчитал их, сказав: «Пусть дети малые приходят ко мне; не останавливайте их, ибо таким, как они, принадлежит царство небесное. Истинно, истинно говорю вам: кто не примет царства Божьего, словно дитя, тот едва ли сможет войти в него и достичь полной духовной зрелости».

Сказав это своим апостолам, Учитель принял всех детей и возложил на них руки, вселяя своими словами мужество и надежду в их матерей.

Иисус часто рассказывал своим апостолам о небесных обителях, где эволюционирующие Божьи дети должны расти духовно так же, как в этом мире дети растут физически. И действительно, священное нередко представляется обыкновенным — как и в тот день, когда эти дети и их матери не догадывались о том, что разумные существа вселенной Небадон смотрят на детей Иерихона, играющих с Создателем вселенной.

Положение женщины в Палестине было значительно улучшено благодаря учению Иисуса. Это произошло бы и во всём остальном мире, если бы его последователи не отошли так далеко от того, чему он их столь кропотливо учил.

Здесь же, в Иерихоне, в ходе обсуждения начального религиозного обучения детей в духе поклонения божеству, Иисус внушал своим последователям огромную ценность красоты как влияния, вызывающего потребность в поклонении, особенно у детей. Наставлением и примером Учитель раскрывал ценность поклонения Создателю в естественном окружении сотворенного мира. Он любил общаться с небесным Отцом посреди деревьев и в окружении низших созданий мира природы. Он радовался, созерцая Отца в воодушевляющем зрелище звездных миров Сынов-Создателей.

Когда люди лишены возможности поклоняться Богу в природных кущах, они должны сделать всё, что в их силах, для создания храмов красоты — привлекательных в своей простоте, художественно оформленных святилищ, где, вместе с интеллектуальным подходом к духовному общению с Богом, могли бы пробуждаться высшие человеческие эмоции. Истина, красота и святость являются могущественными и действенными помощниками в подлинном вероисповедании. Но одни только витиеватость и чрезмерное украшательство сложного и нарочитого человеческого искусства не способствуют духовному общению. Красота наиболее религиозна, когда она наиболее проста и естественна. Какое несчастье, что детей впервые знакомят с публичным поклонением в холодных и голых помещениях, начисто лишенных влекущей красоты и столь далеких от каких-либо признаков хорошего настроения и воодушевляющей святости! Ребенка следует знакомить с поклонением на природе, а впоследствии он должен сопровождать своих родителей в общественные дома религиозных собраний, которые должны быть столь же привлекательными и художественно прекрасными, как и тот дом, в котором он живет.

7. БЕСЕДА ОБ АНГЕЛАХ

Пока они поднимались на холмы, направляясь из Иерихона в Вифанию, Нафанаил шел большую часть пути рядом с Иисусом, и от обсуждения детей в связи с царством небесным они постепенно пришли к вопросу о служении ангелов. Наконец, Нафанаил спросил у Иисуса: «Учитывая то, что первосвященник является саддукеем, а саддукеи не верят в ангелов, что нам следует говорить народу относительно небесных помощников?» В ответ Иисус, в частности, сказал:

«Ангельские воинства являются отдельной категорией созданных существ; они полностью отличаются от материальной категории смертных созданий и действуют в качестве особой группы вселенских разумных существ. Ангелы не относятся к той группе созданий, которые названы в Писаниях „Сынами Божьими“; не принадлежат они и к прославленным духам смертных людей, восходящих через небесные обители. Ангелы являются непосредственно созданной категорией, и они не размножаются. Только духовное родство объединяет ангельское воинство с человеческим родом. На одном из этапов своего прогресса при восхождении к Отцу в Раю человек действительно проходит состояние существа, аналогичного ангелу, но смертный человек никогда не становится ангелом.

В отличие от человека, ангелы никогда не умирают. Ангелы бессмертны, если только они не становятся причастны греху, — как это произошло с теми из них, кто оказался связан с ложью и мошенничеством Люцифера. Ангелы — это небесные духовные слуги, и они не являются ни премудрыми, ни всемогущими. Однако все верные ангелы воистину чисты и святы.

И разве вы не помните, как когда-то я говорил вам о том, что будь ваши духовные глаза помазаны, вы увидели бы, как разверзаются небеса и как восходят и нисходят ангелы Божьи? Именно благодаря служению ангелов один мир поддерживает связь с другими, ибо разве я не говорил вам часто, что есть у меня и другие овцы, которые не принадлежат к этому стаду? И эти ангелы не являются лазутчиками духовного мира, которые следят за вами, а после этого отправляются к Отцу, чтобы рассказать ему о помыслах вашего сердца и сообщить о делах плоти. Отец не нуждается в таком служении, поскольку в вас живет его собственный дух. Но эти ангельские духи действительно информируют одну часть небесного творения о делах других, далеких частей вселенной. И многие ангелы, участвующие в правлении Отца и действующие во вселенных Сынов, направляются для служения человеческим расам. Когда я учил вас, что многие из этих серафимов являются попечительскими духами, я не пользовался образным языком или поэтическим стилем. И всё это так, хотя вам и трудно понять эти вещи.

Многие из этих ангелов участвуют в спасении людей, ибо разве я не рассказывал вам о той радости, которая охватывает серафима, когда душа решает отказаться от греха и приступить к поиску Бога? Я рассказывал вам и о радости среди ангелов небесных об одном кающемся грешнике, тем самым давая понять, что существуют другие, более высокие категории небесных существ, которые также занимаются духовным благополучием и божественным прогрессом смертного человека.

Кроме того, эти ангелы имеют прямое отношение к тем средствам, при помощи которых дух человека высвобождается из сосуда плоти и его душа препровождается в небесные обители. Ангелы являются надежными небесными проводниками человеческой души в течение того неведомого и неопределенного периода времени, который проходит между смертью плоти и началом новой жизни в обителях духа».

И он продолжал бы говорить с Нафанаилом о служении ангелов, если бы не Марфа, которая узнала о приближении Учителя к Вифании от своих друзей, увидевших, как он спускается с восточных холмов. И она поспешила ему навстречу.

ДОКУМЕНТ 168 ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ

Шел первый час пополудни, когда Марфа вышла из Вифании навстречу Иисусу, спускавшемуся с гребня соседнего холма. Прошло уже четыре дня со смерти ее брата Лазаря, похороненного в их семейном склепе в дальнем конце сада в воскресенье на исходе дня. Утром в этот день, четверг, вход в склеп был завален камнем.

Когда Марфа и Мария послали Иисусу сообщение о болезни Лазаря, они не сомневались, что Учитель предпримет что-нибудь. Они знали, что их брат безнадежно болен, и хотя они едва ли надеялись на то, что Иисус бросит свой труд учителя и проповедника, чтобы прийти к ним на помощь, их уверенность в его способностях целителя была столь велика, что им казалось: достаточно ему произнести нужные слова, как Лазарь тут же выздоровеет. И когда Лазарь умер через несколько часов после того, как гонец отправился из Вифании в Филадельфию, они решили, что это случилось из-за того, что Учитель слишком поздно узнал о болезни их брата, — когда Лазарь уже был мертв в течение нескольких часов.

Однако как они, так и все их верующие друзья были чрезвычайно озадачены сообщением, доставленным гонцом в Вифанию в первой половине дня во вторник. Посыльный утверждал, что он своими ушами слышал, как Иисус сказал: «...эта болезнь в действительности не к смерти». Они также не могли понять, почему он не прислал им весточки и не предложил какой-либо иной помощи.

Многие друзья из соседних селений и Иерусалима пришли сюда, чтобы утешить убитых горем сестер. Лазарь и его сестры были детьми состоятельного и уважаемого еврея, старейшины этого небольшого села Вифания. И несмотря на то что все трое уже давно являлись убежденными последователями Иисуса, они пользовались огромным уважением у всех, кто их знал. Они унаследовали обширные виноградники и оливковые сады, располагавшиеся в окрестностях, и об их богатстве говорило также то, что они могли позволить себе построить на своем участке семейный склеп, в котором уже покоились оба их родителя.

Мария потеряла надежду на прибытие Иисуса и предалась своему горю, но Марфа не теряла надежды вплоть до того утра, когда они завалили вход в склеп камнем и опечатали его. Но и после этого она попросила соседского мальчика следить за дорогой на Иерихон с вершины холма к востоку от Вифании. Именно этот юноша известил ее о приближении Иисуса и его друзей.

Встретив Иисуса, Марфа упала к его ногам и воскликнула: «Учитель, если бы ты был здесь, мой брат был бы жив!» Марфу одолевали многие опасения, но она ничем не выдала своих сомнений и не отважилась осуждать поведение Учителя в том, что касалось смерти Лазаря. Когда она умолкла, Иисус наклонился и, подняв ее на ноги, сказал: «Только веруй, Марфа, и твой брат воскреснет вновь». Марфа ответила: «Я знаю, что он воскреснет в последний день; я и сейчас верю, что наш Отец даст тебе всё, чего ты попросишь».

Тогда Иисус, глядя Марфе в глаза, сказал: «Я — воскресение и жизнь; верующий в меня будет жить и после смерти. И всякий, кто живет и верует в меня, поистине никогда не умрет. Марфа, веришь ли ты в это?» И Марфа ответила Учителю: «Да, я уже давно верю в то, что ты Избавитель, Сын живого Бога, тот, кто должен был прийти в этот мир».

Когда Иисус спросил о Марии, Марфа тотчас отправилась в дом и шепнула своей сестре: «Учитель здесь и зовет тебя». Услышав это, Мария быстро поднялась и поспешила к Иисусу, который всё еще оставался на некотором расстоянии от дома — там, где его встретила Марфа. Друзья, которые были с Марией и пытались утешить ее, видя, что она поспешно встала и вышла, последовали за ней, решив, что она пошла к склепу оплакивать Лазаря.

Многие из присутствовавших являлись злейшими врагами Иисуса. Именно поэтому Марфа вышла ему навстречу одна. По той же причине она тайком сообщила Марии, что он спрашивает о ней. Хотя Марфа жаждала увидеть Иисуса, ей хотелось избежать возможных неприятностей, к которым могло привести его внезапное появление среди большой группы иерусалимских врагов. Марфа собиралась оставаться в доме вместе с их друзьями, пока Мария встречала бы Иисуса, однако ее план не удался, ибо все они последовали за Марией и неожиданно столкнулись с Учителем.

Марфа подвела Марию к Иисусу. Увидев Учителя, Мария упала к его ногам и воскликнула: «Если бы ты был здесь, мой брат не умер бы!». И когда Иисус увидел, как все они скорбят о смерти Лазаря, его душа прониклась состраданием.

Заметив, что Мария подошла к Иисусу, чтобы поздороваться с ним, скорбящие отошли в сторону, а Марфа и Мария стали беседовать с Учителем, слушая его утешительные слова и призывы хранить прочную веру в Отца, целиком подчиниться божественной воле.

Человеческий разум Иисуса был чрезвычайно взволнован столкновением его любви к Лазарю и осиротевшим сестрам с возмущением и презрением к показной и лицемерной демонстрации чувств у некоторых из этих неверующих и кровожадных иудеев. Иисус был глубоко возмущен нарочитостью искусственной и внешней скорби у части мнимых друзей Лазаря, поскольку такая фальшивая скорбь сочеталась в их душах со столь ожесточенной враждебностью к нему самому. Тем не менее, некоторые из этих евреев были искренни в своих чувствах и являлись настоящими друзьями семьи.

1. У СКЛЕПА ЛАЗАРЯ

Через нескольких минут Иисус, утешавший Марфу и Марию в стороне от скорбящих, спросил: «Куда вы положили его?» Марфа ответила: «Пойдем, и ты увидишь». Молча Учитель шел за двумя скорбящими сестрами и плакал. Когда дружески настроенные евреи, следовавшие за ними, увидели его слезы, один из них сказал: «Смотрите, как он любил Лазаря. Разве он, давший зрение слепому, не мог уберечь этого человека от смерти?» К тому времени они уже стояли у семейного склепа — небольшой естественной пещеры, или углубления в выступе скалы, возвышавшейся примерно на тридцать футов в дальнем конце садового участка.

Нам трудно объяснить человеческому разуму, что именно вызвало слезы Иисуса. Хотя в нашем распоряжении есть результаты регистрации объединенных человеческих эмоций и божественных мыслей, зафиксированных в разуме Личностного Настройщика, мы не совсем уверены в действительной причине проявления этих эмоций. Мы склонны считать, что Иисус плакал под воздействием целого ряда чувств и мыслей, охвативших его в тот момент:

1. Он испытывал подлинное, полное печали сострадание к Марфе и Марии; он глубоко и по-человечески любил этих сестер, потерявших своего брата.

2. Его разум был смущен присутствием толпы скорбящих, некоторые из которых были искренними людьми, другие — всего лишь притворщиками. Его всегда возмущало показное проявление скорби. Он знал, что сестры любят своего брата и не сомневаются в спасении верующих. Возможно, эти противоречивые чувства объясняют, почему он зарыдал, когда они подошли к склепу.

3. Он по-настоящему сомневался, следует ли возвращать Лазаря к смертной жизни. Его сестры действительно нуждались в нем, однако Иисусу было жаль возвращать своего друга, ибо он прекрасно знал, что Лазарю придется пройти через жестокие преследования из-за того, что он станет величайшей демонстрацией божественного могущества Сына Человеческого.

А теперь мы можем поведать интересный и поучительный факт. Несмотря на то что данный рассказ разворачивается как естественное и нормальное для человеческой жизни событие, у него есть весьма любопытные дополнительные аспекты. Хотя гонец прибыл к Иисусу в воскресенье и рассказал ему о болезни Лазаря, и хотя Иисус передал сообщение, что это «не к смерти», вместе с тем, он лично явился в Вифанию и даже спросил у сестер: «Где вы положили его?» Хотя всё это позволяет предположить, что Учитель действовал сообразно условиям этой жизни и в соответствии с ограниченными познаниями человеческого разума, тем не менее, архивы вселенной показывают, что Личностный Настройщик Иисуса распорядился о бессрочном задержании Настройщика Лазаря на планете после смерти Лазаря и что это распоряжение было зарегистрировано за пятнадцать минут до того, как Лазарь испустил дух.

Знал ли божественный разум Иисуса еще до смерти Лазаря, что он воскресит его из мертвых? Это нам неизвестно. Мы знаем только то, о чём здесь рассказываем.

Многие из врагов Иисуса глумились над его чувствами и говорили между собой: «Если этот человек был столь дорог ему, почему он так долго мешкал, прежде чем явиться в Вифанию? Если то, что они говорят о нем, правда, то почему он не спас своего любимого друга? Что толку исцелять чужаков в Галилее, если он не может спасти тех, кого любит?» И они всячески высмеивали и умаляли учения и свершения Иисуса.

Так в этот четверг, примерно в половине третьего пополудни, всё было готово для того, чтобы в маленьком селении Вифания произошло величайшее из всех чудес, связанных с земным служением Михаила Небадонского, — величайшая демонстрация божественного могущества за всю его инкарнацию во плоти, ибо его собственное воскресение произошло уже после того, как он был освобожден от уз смертной плоти.

Небольшая группа, собравшаяся у склепа Лазаря, даже не догадывалась о том, что рядом с ней находится огромная масса небесных существ, собранных под началом Гавриила, которые с нетерпением ждут указаний Личностного Настройщика Иисуса, готовые исполнить веление возлюбленного Властелина.

Когда Иисус произнес свой приказ — «Уберите камень», — собрание небесных существ приготовилось к драматическому воскрешению Лазаря и восстановлению его в образе смертной плоти. По сравнению с обычным методом воскрешения смертных в моронтийной форме, такое воскрешение значительно сложнее по исполнению и требует участия намного большего числа небесных личностей и несравнимо более широкого привлечения вселенских средств.

Когда Марфа и Мария услышали этот приказ Иисуса — отвалить камень, закрывавший вход в склеп, — на них нахлынули противоречивые чувства. Мария надеялась, что Лазарь будет воскрешен из мертвых, однако Марфу — хотя и разделявшую до некоторой степени веру своей сестры — больше беспокоило то, что в таком виде Лазаря нельзя показывать Иисусу, апостолам и друзьям. Марфа спросила: «Нужно ли отваливать камень? Прошло уже четыре дня, как умер мой брат, и тело начало разлагаться». Марфа сказала это еще и потому, что не знала, зачем Учитель потребовал убрать камень. Она думала, что Иисус, возможно, желает в последний раз взглянуть на Лазаря. Ее отношение не было твердым и определенным. Пока они стояли в нерешительности перед камнем, Иисус спросил: «Разве я не сказал вам сразу, что эта болезнь не к смерти? Разве я не пришел исполнить свое обещание? И теперь, когда я пришел к вам, разве я не сказал, что если только уверуете, то увидите славу Божью? Почему же вы сомневаетесь? Сколько же еще ждать, пока вы начнете верить и подчиняться?»

Когда Иисус умолк, его апостолы, вместе с соседями, которые вызвались помочь им, ухватились за камень и отвалили его от входа в склеп.

Среди евреев было распространено поверье, что капля желчи на острие меча у ангела смерти начинает действовать к концу третьего дня и в полной мере сказывается на четвертый день. Они допускали, что до исхода третьего дня душа человека может находиться поблизости от склепа, пытаясь оживить мертвое тело; однако они твердо верили в то, что еще до рассвета четвертого дня душа отправляется туда, где пребывают духи усопших.

Эти поверья и мнения о мертвых и о том, как дух покидает умершего человека, должны были убедить всех людей, находившихся теперь у склепа Лазаря, а также всех, кто мог узнать о том, чему здесь предстояло свершиться, что данный случай является действительным и подлинным воскрешением из мертвых, лично совершенным тем, кто объявил себя «воскресением и жизнью».

2. ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ

Около сорока пяти человек, стоящих перед склепом, смутно различали фигуру Лазаря, завернутого в пелена и лежащего в правой нижней нише погребальной пещеры. Пока эти земные создания стояли здесь в напряженной тишине, множество небесных существ заняли свои места, готовые начать действовать по сигналу своего предводителя, Гавриила.

Иисус возвел глаза к небу и сказал: «Отец! Благодарю тебя, что ты услышал меня и удовлетворил мою просьбу. Я знаю, что ты всегда слышишь меня, но я говорю так с тобой ради тех, кто стоит здесь, дабы они поверили, что ты послал меня в этот мир, и чтобы они знали, что ты действуешь вместе со мной во исполнение того, что нам предстоит совершить». И когда он закончил молиться, он воззвал громким голосом: «Лазарь, выходи!»

Хотя наблюдавшие за происходящим люди оставались неподвижными, огромное небесное воинство пришло в движение, совместными усилиями исполняя веление Создателя. Всего лишь через двенадцать секунд урантийского времени безжизненное тело Лазаря ожило, и вскоре он уже сидел на краю каменного ложа, на котором только что покоился. Его тело было обернуто в погребальную ткань, а лицо покрыто платком. Когда он встал перед ними — живой, — Иисус сказал: «Развяжите его, пусть пройдется».

Все, кроме апостолов, Марфы и Марии, бросились в дом, бледные от страха и потрясенные до глубины души. Хотя некоторые остались здесь, многие спешно разошлись по домам.

Лазарь поздоровался с Иисусом и апостолами, а затем спросил, отчего на нем погребальная ткань и почему он проснулся в саду. Иисус и апостолы отошли в сторону, пока Марфа рассказывала Лазарю о его смерти, погребении и воскрешении. Ей пришлось объяснить ему, что он умер в воскресенье и был оживлен в четверг, поскольку он потерял ощущение времени с того момента, как заснул смертным сном.

Когда Лазарь вышел из склепа, Личностный Настройщик Иисуса, уже ставший главой своей категории в локальной вселенной, дал команду бывшему Настройщику Лазаря, который дожидался дальнейших инструкций, вернуться в свою обитель — разум и душу воскрешенного человека.

После этого Лазарь подошел к Иисусу и вместе со своими сестрами пал к ногам Учителя, благодаря и восславляя Бога. Взяв Лазаря за руку, Иисус поднял его и сказал: «Сын мой, то, что произошло с тобой, предстоит испытать также всем, кто верит в евангелие, разве что они воскреснут в более чудесном облике. Ты станешь живым свидетельством провозглашенной мною истины — я есть воскресение и жизнь. Но пойдемте же в дом и подкрепимся пищей, необходимой нашим физическим телам».

Пока они шли к дому, Гавриил освободил дополнительные группы собравшегося здесь небесного воинства и зафиксировал первый — и последний — случай воскрешения смертного создания Урантии в образе смертного физического тела.

Лазарь едва ли был способен понять, что произошло. Он знал, что был серьезно болен, но помнил только то, что заснул и был разбужен. Он никогда не мог ничего рассказать о четырех днях, проведенных в склепе, поскольку находился в бессознательном состоянии. Время не существует для тех, кто засыпает сном смерти.

Хотя в результате этого чуда многие уверовали в Иисуса, другие только укрепились в своем решении отвергнуть его. К полудню следующего дня эта новость облетела весь Иерусалим. Десятки мужчин и женщин отправились в Вифанию, чтобы увидеть Лазаря и поговорить с ним, а встревоженные и сбитые с толку фарисеи срочно созвали заседание синедриона, чтобы решить, как реагировать на последние события.

3. ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА

Несмотря на то что свидетельство этого человека существенно упрочило веру огромного числа сторонников Учителя, оно практически не повлияло на отношение иерусалимских вождей и правителей и только укрепило их решение быстрее покончить с Иисусом и положить конец его труду.

На следующий день, в пятницу, состоялось заседание синедриона, на котором предстояло продолжить обсуждение вопроса: «Что делать с Иисусом Назарянином?» После более чем двухчасовой дискуссии и язвительных дебатов, один из фарисеев предложил принять резолюцию, призывающую немедленно предать Иисуса смерти и заявляющую, что он представляет собой угрозу для Израиля; резолюция формально обязывала синедрион вынести решение о смерти — без суда и не считаясь ни с какими прецедентами.

Высокое собрание иудейских вождей уже не раз принимало решение задержать Иисуса и предать его суду по обвинению в богохульстве и многочисленных нарушениях священного иудейского закона. Однажды они уже дошли до заявления о том, что ему следует умереть, но в данном случае синедрион впервые изъявил намерение вынести смертный приговор до суда. Однако данная резолюция не была поставлена на голосование, ибо после столь неслыханного предложения четырнадцать членов синедриона сразу же сложили свои полномочия. Хотя решения по их отставкам были приняты только спустя почти две недели, в тот же день эти четырнадцать человек покинули синедрион и больше не участвовали в его заседаниях. При последующем рассмотрении этих отставок были изгнаны еще пять человек, заподозренных в сочувствии Иисусу. Избавившись от этих девятнадцати человек, синедрион был готов судить Иисуса и практически единодушно вынести ему приговор.

На следующей неделе Лазарь и его сестры предстали перед синедрионом. После того как были заслушаны их показания, не осталось и тени сомнения в том, что Лазарь был воскрешен из мертвых. Хотя акты синедриона практически признали факт воскрешения Лазаря, протоколы заседания содержали резолюцию, приписывающую это и все остальные совершенные Иисусом чудеса силе князя дьяволов, с которым, как утверждалось, был связан Иисус.

Независимо от источника чудотворной силы Иисуса, еврейские вожди были убеждены в том, что если его сразу же не остановить, то скоро в него поверит весь простой народ; кроме того, они были уверены в серьезном осложнении отношений с римскими властями, ибо множество веривших в Иисуса людей считали его Мессией, избавителем Израиля.

Именно на этом заседании первосвященник Кайафа впервые произнес старое еврейское изречение, которое он не раз повторял впоследствии: «Пусть лучше умрет один человек, чем погибнет весь народ».

Хотя пополудни в ту же тревожную пятницу Иисус был предупрежден о планах синедриона, он нисколько не встревожился и продолжал свой субботний отдых у друзей в Виффагии, поблизости от Вифании. Ранним утром в воскресенье Иисус и апостолы собрались, как они и договаривались, в доме Лазаря и, распрощавшись с вифанской семьей, отправились назад, в лагерь у Пеллы.

4. ОТВЕТ НА МОЛИТВУ

По пути из Вифании в Пеллу апостолы задали Иисусу много вопросов; Учитель охотно ответил на них, за исключением тех, которые касались подробностей воскрешения умерших. Такие проблемы были выше понимания апостолов; поэтому Учитель отказался обсуждать эти вопросы с ними. Покинув Вифанию тайно, они были одни. И потому Иисус воспользовался возможностью рассказать десяти апостолам многие вещи, которые, как он считал, подготовят их к надвигавшимся испытаниям.

Возбужденные последними событиями, апостолы провели много времени в обсуждении своих недавних впечатлений, связанных с молитвой и ответами на нее. Все они помнили заявление Иисуса вифанскому гонцу в Филадельфии, когда он ясно сказал: «Эта болезнь не к смерти». И тем не менее, несмотря на это обещание, Лазарь действительно умер. Весь тот день они постоянно возвращались к этому вопросу — ответу на молитву.

Ответы Иисуса на их многочисленные вопросы можно подытожить следующим образом:

1. Молитва является самовыражением конечного разума в попытке приблизиться к Бесконечному. Поэтому появление молитвы неизбежно ограничивается знанием, мудростью и атрибутами конечного; таким же образом, ответ неизбежно обуславливается видением, целями, идеалами и прерогативами Бесконечного. Невозможно проследить непрерывную последовательность материальных явлений между формированием молитвы и восприятием полного духовного ответа на нее.

2. Когда создается видимость того, что молитва осталась без ответа, то часто задержка предвещает еще лучший ответ, который — в силу некоторой веской причины — существенно запаздывает. Когда Иисус сказал, что болезнь Лазаря в действительности была не к смерти, тот уже был мертв в течение одиннадцати часов. Ни одна искренняя молитва не остается без ответа, если только более высокий взгляд духовного мира не находит лучший ответ, — ответ, удовлетворяющий просьбу человеческого духа, в противоположность молитве одного только разума человека.

3. Когда молитвы времени продиктованы духом и выражены в вере, то нередко они являются столь обширными и всеохватными, что ответить на них можно только в вечности; конечное прошение порой столь преисполнено стремления к Бесконечному, что ответ приходится откладывать на длительное время в ожидании появления у создания адекватной способности к восприятию; проникнутая верой молитва может быть столь всеобъемлющей, что получение ответа возможно только в Раю.

4. По своей сущности, ответы на молитвы смертного разума нередко таковы, что могут быть восприняты и осознаны лишь после того, как этот возносящий молитвы разум достигает бессмертного состояния. Нередко материальное существо может получить ответ на свои молитвы лишь после восхождения на духовный уровень.

5. Молитва богопознавшего человека может быть столь искажена невежеством и столь деформирована суеверием, что ответ на такую молитву был бы крайне нежелательным. В таких случаях духовным посредникам приходится таким образом преобразовывать молитву, что, когда прибывает ответ, проситель оказывается совершенно неспособным распознать его как ответ на свою молитву.

6. Все истинные молитвы адресуются духовным существам, и на все такие прошения следует отвечать на языке духа, и все такие ответы должны заключаться в духовных реальностях. Духовные существа не могут давать материальные ответы на духовные прошения даже материальных существ. Материальные существа способны успешно молиться только тогда, когда они «молятся в духе».

7. Никакая молитва не может рассчитывать на ответ, если она не рождена в духе и не вскормлена верой. Ваша искренняя вера предполагает, что вы, фактически, заранее предоставляете тем, кто выслушивает ваши молитвы, полное право отвечать на ваши прошения в соответствии с той высшей мудростью и той божественной любовью, которые, как подсказывает вам вера, всегда движут существами, которым вы молитесь.

8. Дитя всегда вправе обратиться с просьбой к родителю; и родитель всегда остается верным своим родительским обязательствам в отношении незрелого дитя, когда его большая мудрость требует, чтобы ответ на молитву дитя был задержан, изменен, разделен на части, превзошел прошение или был отложен до следующей стадии духовного восхождения.

9. Без колебаний возносите духовные молитвы; не сомневайтесь в получении ответа на свои прошения. Эти ответы могут быть отложены до лучших времен — вашего будущего достижения тех духовных уровней действительного космического свершения в этом или других мирах, где вы сможете узнать и воспользоваться долгожданными ответами на свои прежние, но несвоевременные прошения.

10. Ни одно подлинное, рожденное духом прошение не остается без ответа. Просите, и получите. Однако вам следует помнить, что вы являетесь эволюционными созданиями времени и пространства; поэтому вы должны постоянно считаться с пространственно-временным фактором в опыте личного восприятия полных ответов на свои многочисленные молитвы и прошения.

5. ДАЛЬНЕЙШАЯ СУДЬБА ЛАЗАРЯ

Лазарь оставался в своем доме в Вифании, в центре внимания многих искренних верующих и многочисленных любопытных, вплоть до недели распятия Иисуса, когда он был предупрежден о том, что синедрион вынес решение о его смерти. Правители иудеев были полны решимости положить конец дальнейшему распространению учений Иисуса, и они верно рассудили, что было бы бесполезно убивать Иисуса и при этом оставлять в живых Лазаря, олицетворявшего величайшее из совершенных Иисусом чудес и подтверждавшего своим существованием факт воскрешения его Иисусом из мертвых. К тому времени Лазарь уже подвергался жестоким преследованиям с их стороны.

Поэтому Лазарь спешно покинул своих сестер в Вифании и бежал через Иерихон на другой берег Иордана, позволив себе по-настоящему отдохнуть только после того, как он добрался до Филадельфии. Лазарь хорошо знал Абнера, и здесь ему не грозили кровавые интриги коварного синедриона.

Вскоре Марфа и Мария продали земельные владения в Вифании и присоединились к своему брату в Перее. К тому времени Лазарь уже являлся казначеем церкви в Филадельфии. Он стал твердым сторонником Абнера в его споре с Павлом и иерусалимской церковью и умер в возрасте 67 лет от той же болезни, что свела его в могилу в молодые годы в Вифании.

ДОКУМЕНТ 169 ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ ОБУЧЕНИЯ В ПЕЛЛЕ

Поздним вечером в понедельник, 6 марта, Иисус и десять апостолов прибыли в лагерь у Пеллы. Это была последняя неделя пребывания Иисуса в лагере, и он уделял большое внимание обучению народа и наставлению апостолов. Каждый день пополудни он выступал с публичной проповедью, а по вечерам отвечал на вопросы апостолов и некоторых наиболее подготовленных учеников, проживавших в лагере.

Слух о воскрешении Лазаря достиг лагеря за два дня до прибытия Учителя, приведя всё его население в величайший восторг. Впервые после насыщения пяти тысяч произошло нечто, до такой степени возбудившее людей. Таким образом, эта короткая неделя обучения в Пелле пришлась на самый пик второго этапа публичного служения во благо царства, после чего Иисус планировал отправиться в путешествие по южной Перее, которое привело непосредственно к завершающим трагическим событиям последней недели в Иерусалиме.

Фарисеи и первосвященники уже начали формулировать конкретные обвинения. Они протестовали против учений Иисуса на следующих основаниях:

1. Он является другом мытарей и грешников; он принимает нечестивых и даже трапезничает с ними.

2. Он является богохульником; он говорит о Боге как о своем Отце и считает себя равным Богу.

3. Он нарушает закон. Он лечит болезни в субботу и многими другими путями оскорбляет священный закон Израиля.

4. Он находится в сговоре с бесами. Он творит чудеса и совершает мнимые волшебства силой, данной ему Вельзевулом — князем дьяволов.

1. ПРИТЧА О БЛУДНОМ СЫНЕ

В четверг Иисус выступил перед народом на тему «Благодать спасения». В ходе этой проповеди он вновь рассказал о пропавшей овце и пропавшей монете, а также свою любимую притчу о блудном сыне. Иисус сказал:

«Все пророки от Самуила до Иоанна призывали вас искать Бога — искать истину. Они всегда повторяли: „Ищите Господа, пока не слишком поздно“. И все такие учения должны приниматься близко к сердцу. Но я пришел показать вам, что в то время как вы пытаетесь найти Бога, он точно так же пытается найти вас. Много раз я рассказывал вам о добром пастухе, который оставил отару из девяносто девяти овец и отправился на поиски одной пропавшей, и о том, как, найдя заблудшую овцу, он взвалил ее себе на плечи и заботливо отнес назад в овчарню. И вы помните, что вернув овцу в овчарню, добрый пастух созвал своих друзей и пригласил их порадоваться вместе с ним тому, что он нашел пропавшую овцу. И вновь я говорю, что на небесах больше радости об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, которые не нуждаются в покаянии. Тот факт, что души являются пропавшими, только усиливает внимание к ним небесного Отца. Я пришел в этот мир по велению моего Отца, и о Сыне Человеческом было истинно сказано, что он друг мытарей и грешников.

Вас учили, что божественное признание является следствием вашего раскаяния и результатом ваших благочестивых деяний — жертвоприношений и покаяний. Однако я уверяю вас, что Отец принимает вас еще до того, как вы раскаетесь, и посылает Сына и его помощников, чтобы найти вас и с радостью вернуть вас в паству, — царство сыновства и духовного роста. Вы все подобны заблудшим овцам, и я пришел, чтобы найти и спасти пропавших.

Вам следует также вспомнить рассказ о женщине, у которой было десять серебряных монет, соединенных в красивое ожерелье. Потеряв одну монету, женщина зажгла светильник и стала мести дом, продолжая поиски, пока не нашла потерянную монету. И как только она нашла ее, она созвала подруг и соседок и сказала: „Порадуйтесь со мной, ибо я нашла потерянную монету“. Поэтому я вновь говорю, что ангелы небесные всегда радуются одному грешнику, который раскаялся и вернулся в паству Отца. И я рассказываю это вам для того, чтобы вы поняли: Отец и его Сын отправляются на поиски тех, кто пропал, и в этом поиске мы используем все средства, способные помочь в наших кропотливых попытках найти заблудших — тех, кого необходимо спасти. Поэтому, хотя Сын Человеческий отправляется в пустыню на поиски заблудших овец, он также ищет монету, пропавшую в доме. Овцы могут отстать от стада непреднамеренно; со временем монета покрывается пылью и теряется под грудой человеческих вещей.

А теперь я хотел бы рассказать вам о легкомысленном сыне богатого землевладельца, который намеренно оставил своего отца и отправился в чужую страну, где много пострадал. Вы помните, что овца заблудилась, не желая того, однако этот юноша покинул отчий дом с умыслом. Дело было так.

У одного человека было два сына: младший отличался беззаботным и беспечным нравом, любил увеселения и увиливал от ответственности, в то время как его старший брат был серьезным, сдержанным, трудолюбивым и ответственным человеком. Братья плохо ладили друг с другом; они постоянно ссорились и препирались. Младшему было свойственно веселье и жизнелюбие — и вместе с тем праздность и безответственность. Старший обладал степенным и работящим характером, но в то же время был эгоистичным, угрюмым и высокомерным. Младший любил развлекаться и не любил трудиться; старший целиком отдавал себя труду, но редко развлекался. Их отношения стали столь невыносимыми, что младший сын пришел к отцу и сказал: „Отец! Дай мне третью часть имения, которая причитается мне, и позволь отправиться в мир на поиски счастья“. Выслушав его просьбу, отец, знавший, сколь несчастен юноша в семье из-за отношений со своим старшим братом, разделил собственность, дав юноше его долю.

Через несколько недель юноша собрал все свои средства и отправился в путешествие в дальнюю страну. Не найдя никакого прибыльного дела, которое в то же время было бы приятным, он растратил свое состояние, живя распутно. Когда же он потратил всё, что у него было, в той стране настал великий голод, и он начал нуждаться. Страдая от голода и терпя большие лишения, он нанялся к одному из жителей этой страны, который послал его на поля пасти свиней. Юноша был готов есть шелуху, которой кормились свиньи, но никто ничего не давал ему.

Однажды, измученный сильным голодом, он одумался и сказал: „Сколько слуг у отца моего, и все имеют еду в изобилии, а я умираю от голода, пася свиней здесь, в чужой стране! Встану, пойду к отцу моему и скажу: „Отец! Я согрешил перед небом и тобой. Я больше не достоин называться твоим сыном; позволь мне быть твоим слугой“. И приняв это решение, юноша встал и пошел к дому своего отца.

Отец же его очень горевал; он тосковал по веселому, хотя и беспечному юноше. Отец любил сына и всегда ждал его возвращения. Поэтому в тот день, когда сын стал подходить к своему дому, отец — хотя тот был еще далеко — увидел его и, исполнившись любви и сострадания, выбежал ему навстречу и, ласково приветствуя его, обнял и поцеловал. После этой встречи сын взглянул в полные слез глаза отца и сказал: „Отец! Я согрешил перед небом и перед тобой; я больше не достоин называться твоим сыном...“ — но юноша не смог завершить свою исповедь, ибо не помнящий себя от радости отец сказал подбежавшим слугам: „Принесите тотчас его лучшую одежду, ту, что я сберег, и наденьте на него, и дайте моему сыну его перстень, и принесите сандалии для его ног“.

А затем, когда счастливый отец ввел стершего ноги и изможденного сына в дом, он крикнул слугам: „Приведите откормленного теленка и заколите, будем есть и веселиться, ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропал и нашелся“. И все они собрались вокруг отца, чтобы порадоваться вместе с ним возвращению его сына.

Примерно в то же время, пока они праздновали, старший сын, проработав весь день в поле, возвращался домой и, подходя к дому, услышал звуки музыки и танцев. Подойдя к заднему крыльцу, он подозвал одного из слуг и спросил, что всё это значит. И тогда слуга сказал: „Брат твой, давно потерявшийся, вернулся домой, и твой отец заколол откормленного теленка, чтобы отпраздновать благополучное возвращение своего сына. Войди же и ты, чтобы поздороваться со своим братом и вновь принять его в дом отца“.

Но когда старший брат услышал это, он был настолько оскорблен и рассержен, что не захотел войти. Услышав, что он негодует из-за встречи, устроенной младшему брату, отец вышел во двор, пытаясь умилостивить его. Однако старший сын не хотел внимать уговорам отца. Он ответил ему: „Послушай, все эти годы я служу тебе и не ослушался ни малейшего твоего приказания, но ты ни разу не заколол для меня даже козленка, чтобы я мог повеселиться со своими друзьями. Я оставался здесь все эти годы, ухаживая за тобой, и ты ни разу не устроил празднества в честь моего преданного служения, но как только вернулся сын, расточивший твое имение с блудницами, ты спешишь заколоть для него откормленного теленка и устраиваешь пир в его честь“.

Поскольку отец действительно любил обоих своих сыновей, он попытался урезонить старшего: „Однако, сын мой, ты всегда со мною, и всё мое — твое. Всякий раз, заводя новых друзей, ты мог брать козленка, чтобы повеселиться с ними. Теперь же тебе надобно веселиться и радоваться вместе со мной возвращению твоего брата. Подумай об этом, сын мой: твой брат пропал и нашелся; он вернулся к нам живым!“»

Это была одна из наиболее трогательных и действенных притч, когда-либо рассказанных Иисусом для того, чтобы донести до своих слушателей мысль о готовности Отца принять всех, кто стремится войти в царство небесное.

Иисус очень любил включать все три притчи в одну и ту же беседу. Он рассказывал историю о пропавшей овце для того, чтобы показать: когда люди случайно сбиваются с жизненного пути, Отец помнит о таких пропавших и вместе со своими Сынами — истинными пастырями — отправляется на поиски пропавших овец. После этого он рассказывал о монете, потерявшейся в доме, чтобы показать, сколь тщательным является божественный поиск всех, кто смущен, сбит с толку, духовно ослеплен в своей жизни материальными заботами и накоплениями. И в заключение он начинал увлеченно рассказывать притчу о пропавшем сыне — о принятии вернувшегося блудного сына, — чтобы показать, сколь полным является возвращение пропавшего сына в дом и в сердце Отца.

Много, много раз за годы своего учительства Иисус возвращался к этой истории о блудном сыне. Эта притча и рассказ о добром самаритянине были его излюбленными приемами обучения, когда он говорил о любви Отца и о дружеских отношениях между людьми.

2. ПРИТЧА О ХИТРОМ УПРАВЛЯЮЩЕМ

Однажды вечером Симон Зелот, комментируя одно из заявлений Иисуса, спросил: «Учитель, что ты имел в виду сегодня, когда сказал, что многие из сынов мира догадливее в своем поколении, чем дети царства, ибо умеют приобретать друзей богатством неправедным?» Иисус ответил:

«Некоторые из вас, пока не вошли в царство, умели быть весьма хитрыми в отношениях со своими деловыми партнерами. Являясь несправедливыми и часто недобросовестными, вы, тем не менее, были расчетливы и предусмотрительны, ибо вели дела, обращая всё свое внимание на текущие доходы и грядущее благополучие. Точно так же сегодня вам нужно таким образом организовать свою жизнь в царстве, чтобы обеспечить себя нынешней радостью и позаботиться о будущем обладании сокровищами, накопленными на небесах. Если вы с таким усердием заботились о личной выгоде, когда служили самим себе, то почему теперь, когда вы являетесь слугами братства людей и управляющими Бога, вы должны проявлять меньше усердия, обретая новые души для царства?

Все вы можете извлечь урок из рассказа об одном богатом человеке, у которого был хитрый, но неверный управляющий. Этот управляющий не только притеснял клиентов своего хозяина для личной выгоды, но и прямо растрачивал его деньги. Когда хозяин, наконец, узнал обо всём этом, он призвал к себе управляющего и спросил, что означают эти слухи, и потребовал, чтобы тот немедленно дал отчет в своем управлении и приготовился передать дела другому.

Тогда неверный управляющий сказал сам себе: „Что мне делать, ведь у меня отнимают управление домом? Копать у меня нет сил; просить подаяние мне стыдно. Я знаю, что сделать, чтобы меня пригласили в дома всех, кто имеет дело с моим хозяином, когда я лишусь управления“. И затем, призвав каждого из должников своего господина, он сказал первому: „Сколько ты должен господину моему?“ Тот ответил: „Сто мер масла“. Тогда управляющий сказал: „Возьми восковую дощечку со своей распиской, садись скорее и напиши: пятьдесят“. Потом сказал другому должнику: „Сколько ты должен?“ И тот ответил: „Сто мер пшеницы“. Тогда управляющий сказал: „Возьми свою расписку и напиши: восемьдесят“. И так он поступил со многими другими должниками. Так этот нечестный управляющий стремился приобрести друзей после утраты своего управления. Даже его господин и хозяин, узнав впоследствии об этом, был вынужден признать, что его неверный управляющий по крайней мере продемонстрировал дальновидность, стараясь обеспечить себя на будущее, сулившее нужду и лишения.

Именно в таком смысле сыны этого мира порой демонстрируют больше мудрости в своей подготовке к будущему, чем дети света. Я говорю вам, желающим получить сокровища на небесах: учитесь у тех, кто приобретает друзей неправедным богатством, и, подобно им, ведите себя в жизни так, чтобы заручиться вечной дружбой праведных сил, дабы, когда всё земное потерпит крах, вы могли быть с радостью приняты в вечную обитель.

Я заявляю, что тот, кому можно довериться в малом, не подведет и в большом, а бесчестный в малом обманет и в большом. Если вы не продемонстрировали дальновидность и честность в делах этого мира, то как можете надеяться быть преданными и рассудительными, когда вам будет доверено управление истинным сокровищем небесного царства? Если вы не являлись хорошими управляющими и добросовестными банкирами, если вам нельзя было доверить чужое имущество, кто будет настолько глуп, чтобы дать вам в собственность огромное сокровище?

И вновь я утверждаю, что никто не может служить двум господам: либо одного будет ненавидеть, а другого любить, либо же будет верным слугой одному и нерадивым другому. Вы не можете служить Богу и мамоне».

Присутствовавшие при том фарисеи начали насмехаться и издеваться над услышанным, ибо усердно копили богатства. Эти враждебно настроенные слушатели пытались вовлечь Иисуса в бесплодные дебаты, но он отказался спорить со своими врагами. Когда фарисеи дошли до препирательств друг с другом, поднявшийся шум собрал большую толпу из числа тех обитателей лагеря, которые жили поблизости; и когда они начали спорить между собой, Иисус удалился в свою палатку на покой.

3. БОГАЧ И НИЩИЙ

Когда собрание стало слишком шумным, Симон Петр встал и, взяв бразды правления в свои руки, сказал: «Люди, братья, нехорошо препираться друг с другом. Учитель высказался, и вам следовало бы подумать над его словами. К тому же учение, которое он возвестил вам, не является новым. Разве вы не слышали иносказание назореев о богаче и нищем? Некоторые из нас помнят, как Иоанн Креститель гневно обличал этой притчей тех, кто любит богатства и домогается нечестного добра. И хотя эта древняя притча не соответствует евангелию, которое проповедуем мы, всем вам следовало бы прислушаться к ее урокам, пока не настанет то время, когда вы поймете новый свет царства небесного. Вот как рассказывал эту историю Иоанн.

Жил богач по имени Див, который одевался в самую дорогую и роскошную одежду и каждый день проводил в веселье и великолепии. Был также нищий по имени Лазарь, который лежал у ворот этого богача, весь в струпьях, надеясь на крохи со стола богача; и даже собаки подходили и лизали его язвы. И случилось так, что нищий умер и отнесен был ангелами для упокоя к Аврааму. А вскоре умер и богач и был похоронен с пышностью и царскими почестями. Покинув этот мир, богач проснулся в аду и в муках, поднял глаза свои и увидел вдали Авраама, держащего в своих объятиях Лазаря. И закричал Див: „Отец Авраам! Сжалься надо мной и пошли Лазаря, чтобы он смочил палец водой и освежил мой язык, ибо я терплю страшные муки из-за своего наказания“. И тогда Авраам ответил: „Сын мой! Вспомни, что ты получал только хорошее в жизни, а Лазарь — только плохое. Теперь все переменилось: Лазарь утешается, а ты страдаешь. Кроме того, между тобой и нами лежит огромная пропасть, так что ни мы не можем перейти к вам, ни вы к нам“. Тогда Див сказал Аврааму: „Молю тебя, пошли Лазаря назад, в дом моего отца, ибо у меня есть пятеро братьев; пусть он предупредит их, чтобы и они не попали сюда на мучения“. Но Авраам сказал: „Сын мой! У них есть Моисей и пророки; пусть слушают их“. Тогда Див сказал: „Нет, нет, отец Авраам! Но если кто из мертвых придет к ним, они раскаются“. И ответил Авраам: „Если Моисея и пророков не слушают, то даже тому, кто воскрес из мертвых, не поверят“».

Когда Петр рассказал эту древнюю притчу назорейского братства, и поскольку толпа угомонилась, Андрей встал и распустил народ на ночлег. Хотя как апостолы, так и ученики часто задавали Иисусу вопросы насчет притчи о Диве и Лазаре, он ни разу не согласился высказать о ней собственное мнение.

4. ОТЕЦ И ЕГО ЦАРСТВО

Иисус всегда сталкивался с трудностями, пытаясь объяснить апостолам, что хотя они и возвещают установление царства Божьего, Отец небесный не является царем. В те времена, когда Иисус жил на земле и учил во плоти, урантийцы знали в основном царей и императоров, управлявших своими народами, и евреи уже давно ожидали наступления царства Божьего. В силу этих и других причин, Учитель считал наиболее подходящим назвать духовное братство людей царством небесным, а духовного главу этого братства — Отцом небесным. Иисус никогда не говорил о своем Отце как о царе. В своих сокровенных беседах с апостолами он всегда называл себя Сыном Человеческим и их старшим братом. Он именовал всех своих последователей слугами человечества и посланниками евангелия царства.

Иисус никогда не давал своим апостолам систематических знаний относительно личности и атрибутов небесного Отца. Он никогда не просил людей верить в его Отца; он считал их веру само собой разумеющейся. Иисус считал ниже своего достоинства предлагать доказательства в пользу реальности Отца. Средоточием всего его учения об Отце было заявление о том, что он и Отец едины; что видевший Сына видел и Отца; что Отец, как и Сын, знает всё; что только Сын действительно знает Отца, а также тот, кому Сын раскроет его; что знающий Сына знает также Отца; и что Отец послал его в этот мир, чтобы раскрыть их объединенные сущности и явить их совместный труд. Он никогда не выступал с иными высказываниями о своем Отце, не считая того, что было сказано самаритянке у колодца Иакова, когда он заявил: «Бог есть дух».

Постигайте Бога через Иисуса, наблюдая божественность его жизни, а не полагаясь на его учения. Исходя из жизни Учителя, каждый из вас может извлечь представление о Боге, которое является мерой вашей способности постичь духовные и божественные реальности, действительные и вечные истины. Конечное существо может надеяться понять Бесконечного только через сосредоточение Бесконечного в пространственно-временной личности и конечном опыте земной жизни Иисуса Назарянина.

Иисус хорошо понимал, что Бога можно познать только посредством эмпирической реальности; его никогда не понять только умозрительно. Иисус учил своих апостолов, что хотя они никогда не могли бы до конца понять Бога, они наверняка могли бы познать его, как они познали Сына Человеческого. Вы можете познать Бога не за счет понимания того, что говорил Иисус, а благодаря познанию того, чем он являлся. Иисус являлся откровением Бога.

За исключением тех случаев, когда Иисус цитировал святые книги иудеев, он называл Божество только двумя именами: Бог и Отец. И когда Учитель говорил о своем Отце как о Боге, он обычно пользовался древнееврейским словом, обозначающим множественного Бога (Троицу), а не словом «Ягве», отражающим развитие представления о племенном Боге иудеев.

Иисус никогда не называл Отца царем, и он очень сожалел о том, что еврейская мечта о восстановлении царства и провозглашение Иоанном грядущего царства вынудили его назвать предложенное им духовное братство царством небесным. За единственным исключением — заявлением о том, что «Бог есть дух», — Иисус никогда не говорил о Божестве, иначе как в выражениях, характеризующих личную связь с Первым Источником и Центром Рая.

Иисус пользовался словом «Бог» для обозначения идеи Божества и словом «Отец» для обозначения опыта познания Бога. Когда слово «Отец» обозначает Бога, оно должно пониматься в своем самом широком смысле. Слово «Бог» неопределимо и потому символизирует бесконечное представление об Отце, в то время как термин «Отец», поддающийся частичному определению, можно использовать для выражения человеческого представления о божественном Отце в его связи с человеком в течение смертного существования.

Для евреев Элогим являлся Богом богов, в то время как Ягве был Богом Израиля. Иисус принял представление об Элогиме, называя эту высшую группу существ Богом. Вместо представления о Ягве — национальном божестве — он предложил идею отцовства Бога и всемирного братства людей. Он возвысил представление о Ягве как обожествленном Отце нации до идеи Отца всех детей человеческих — божественного Отца каждого верующего. Кроме того, он учил, что этот Бог вселенных и этот Отец всех людей являются одним и тем же Райским Божеством.

Иисус никогда не утверждал, что является выражением Элогима (Бога) во плоти. Он никогда не заявлял, что является откровением Элогима (Бога) мирам. Он никогда не учил, что видевший его видел Элогима (Бога). Но он действительно называл себя откровением Отца во плоти, и он действительно говорил, что видевшие его видели Отца. Как божественный Сын, он утверждал, что представляет только Отца.

Конечно, он являлся Сыном именно Бога-Элогима; однако — во плоти и по отношению к смертным сынам Божьим — он решил ограничить раскрытие своей жизни изображением характера Отца, причем в той мере, в какой такое откровение было бы понятно смертному человеку. Что же касается характера остальных лиц Райской Троицы, то нам следует удовлетвориться учением о том, что они во всём похожи на Отца, лично раскрытого в жизни его воплощенного Сына — Иисуса Назарянина.

Несмотря на то что в своей земной жизни Иисус раскрыл истинную сущность небесного Отца, он почти ничему не учил о нем. Фактически, он учил только двум вещам: что Бог сам по себе является духом и что во всех отношениях со своими созданиями он остается Отцом. В этот вечер, делая последнее заявление о своих отношениях с Богом, он провозгласил: «Я пришел в мир от Отца; и я покину мир и уйду к Отцу».

Обратите внимание на то, что Иисус никогда не говорил: «Слышавший меня слышал Бога». Однако он действительно говорил: «Видевший меня видел Отца». Слышать учения Иисуса не означает знать Бога, но видеть Иисуса есть опыт, который сам по себе является раскрытием Отца душе. Бог вселенных правит необъятным творением, но именно Отец небесный посылает свой дух для пребывания в вашем разуме.

Иисус является духовной призмой в облике человека, позволяя материальным созданиям видеть Невидимого. Это ваш старший брат, который, пребывая во плоти, знакомит вас с Существом, чьи бесконечные атрибуты до конца не понятны даже небесному воинству. Однако всё это должно заключаться в личном опыте каждого верующего. Бог, который есть дух, может быть познан только как духовный опыт. Божественный Сын духовных миров может раскрыть Бога конечным сынам материальных миров только как Отца. Вы можете знать Вечного как Отца; вы можете поклоняться ему как Богу вселенных — бесконечному Создателю всего сущего.

ДОКУМЕНТ 170 ЦАРСТВО НЕБЕСНОЕ

Пополудни в субботу, 11 марта, Иисус выступил со своей последней проповедью в Пелле. Это обращение — одно из самых замечательных за всё его общественное служение — было посвящено глубокому и всестороннему обсуждению царства небесного. Он знал о путанице, царившей в умах его апостолов и учеников относительно смысла и значения выражений «царство небесное» и «царство Божье», которые он использовал как синонимы для определения своей посвященческой миссии. Хотя одного слова небесное должно было быть достаточно для исключения какой-либо связи с земными царствами и мирскими правительствами, этого не произошло. Идея мирского царя слишком прочно укоренилась в сознании евреев, чтобы ее можно было вытеснить за одно поколение. Поэтому поначалу Иисус открыто не выступал против такого давно лелеемого представления о царстве.

В этот субботний день Учитель стремился разъяснить учения о царстве небесном; он обсудил этот вопрос со всех точек зрения и попытался объяснить многие различные значения, в которых использовался данный термин. В этом документе мы расширим это обращение, сопроводив его многочисленными более ранними высказываниями Иисуса, а также добавив ряд замечаний, сделанных только для апостолов во время вечерних обсуждений в тот же день. Мы также предложим некоторые комментарии, касающиеся дальнейшего развития идеи царства в той мере, в какой эта идея связана с последующей христианской церковью.

1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦАРСТВЕ НЕБЕСНОМ

В связи с изложением проповеди Иисуса, следует отметить, что во всех иудейских писаниях прослеживается двойственное представление о царстве небесном. Пророки представляли царство Божье следующим образом:

1. Существующая реальность.

2. Будущая надежда — воплощение царства во всей полноте с приходом Мессии. Таково представление о царстве, которому учил Иоанн Креститель.

С самого начала Иисус и апостолы учили обоим этим представлениям. Существовали еще две идеи царства, которые необходимо иметь в виду:

3. Более позднее представление евреев о всемирном трансцендентальном царстве, происхождение которого сверхъестественно, а наступление чудотворно.

4. Персидские учения, изображающие установление божественного царства как достижение победы добра над злом в конце света.

Перед самым приходом Иисуса на землю евреи соединили и смешали все эти идеи царства в своем апокалипсическом представлении о Мессии, который явится для того, чтобы открыть эру еврейского триумфа — вечную эпоху верховного правления Бога на земле, новый мир, эру, когда всё человечество будет поклоняться Ягве. Решив использовать это представление о царстве небесном, Иисус тем самым остановил свой выбор на важнейшем, кульминационном наследии как иудейской, так и персидской религий.

Царство небесное включает четыре различные группы идей, отражающие истинные и превратные представления, существовавшие о нем на протяжении веков христианской эры:

1. Представление иудеев.

2. Представление персов.

3. Представление, основанное на личном опыте Иисуса, — «царство небесное в вас».

4. Смешанные и путаные представления, которые пытались внушить миру основатели и пропагандисты христианства.

Складывается впечатление, что в разные периоды и при различных обстоятельствах Иисус в своих публичных выступлениях излагал многочисленные представления о «царстве». Однако своих апостолов он всегда учил, что царство охватывает опыт личных отношений человека со своими собратьями на земле и Отцом на небе. Говоря о царстве, он всегда завершал свою речь словами: «Царство с вами».

Продолжающееся веками недоразумение относительно того, что касается смысла выражения «царство небесное», объясняется тремя факторами:

1. Путаницей, вызванной наблюдением постепенной эволюции идеи «царства» на различных стадиях ее переработки Иисусом или его апостолами.

2. Путаницей, неизбежно связанной с переносом раннего христианства с иудейской почвы на языческую.

3. Путаницей, связанной с тем, что центральной идеей христианства стала личность Иисуса, вокруг которой была организована эта религия; евангелие царства всё больше превращалось в религию об Иисусе.

2. КОНЦЕПЦИЯ ЦАРСТВА У ИИСУСА

Учитель недвусмысленно говорил о том, что началом и основой царства небесного должна быть двойная концепция, представленная истиной об отцовстве Бога и вытекающим из этого фактом братства людей. Принятие такого учения, заявлял Иисус, освободит человека от векового рабского подчинения животному страху и одновременно обогатит человеческую жизнь следующими дарами новой жизни, исполненной духовной свободы:

1. Обладание новым мужеством и возросшим духовным могуществом. Евангелие царства было призвано освободить человека и вдохновить его на помыслы о вечной жизни.

2. Евангелие несло идею новой уверенности и истинного утешения для всех людей, в том числе и для бедняков.

3. Само по себе, оно стало новым образцом нравственных ценностей, новым этическим эталоном для оценки человеческого поведения. Оно рисовало идеал проистекающего из идеи царства человеческого общества нового типа.

4. Оно учило превосходству духовного над материальным; оно возвышало духовные реальности и сверхчеловеческие идеалы.

5. Это новое евангелие выдвинуло в качестве истинной цели жизни духовные свершения. Человеческая жизнь приобрела новую моральную ценность и божественное достоинство.

6. Иисус учил, что вечные реальности являются результатом (наградой) праведных земных усилий. Смертное пребывание человека на земле приобрело новое значение, вытекающее из осознания величественного будущего.

7. Новое евангелие утверждало, что спасение человека является раскрытием далеко идущего божественного замысла, которому предстоит исполниться и воплотиться в бесконечном служении — грядущей судьбе спасенных сынов Божьих.

Данные учения охватывают расширенную идею царства в толковании Иисуса. Примитивные и путаные учения Иоанна Крестителя о царстве едва ли заключали в себе эту великую концепцию.

Апостолы были неспособны постичь истинное значение высказываний Учителя о царстве. Последующее искажение учений Иисуса — в том виде, в котором они представлены в Новом Завете, — объясняется повлиявшим на авторов евангелия представлением о том, что Иисус лишь ненадолго покинул этот мир, что вскоре он вернется, дабы установить царство в могуществе и славе. Это та же самая идея, которой они придерживались, пока он находился рядом с ними во плоти. Но Иисус не связывал установление царства с идеей возвращения в этот мир. То, что прошли века без какого-либо намека на воцарение «нового века», ни в коей мере не противоречит учениям Иисуса.

Великой идеей, воплощенной в этой проповеди, стала попытка превратить концепцию царства небесного в идеальное представление о выполнении воли Божьей. Иисус уже давно учил своих последователей молиться: «Да наступит царство твое; да исполнится воля твоя»; и в то же время он искренне пытался заставить их отказаться от использования выражения царство Божье, заменив его более полезным эквивалентом — воля Божья. Однако ему это не удалось.

Вместо идеи царства, царя и подчиненных, Иисус хотел предложить концепцию небесной семьи — небесного Отца и освобожденных сынов Божьих, радостно и добровольно служащих своим человеческим собратьям в возвышенном и разумном поклонении Богу-Отцу.

К этому времени у апостолов сложилось двоякое представление о царстве:

1. Они считали его личным опытом, в то время присутствующим в сердцах всех истинных верующих.

2. Они считали его национальным или мировым явлением. Они полагали, что царство принадлежит будущему, что оно является чем-то таким, чего нужно ждать.

Они взирали на приход царства в сердцах людей как на постепенный процесс, подобный действию закваски в тесте или росту горчичного зерна. Они верили, что приход царства в национальном или мировом смысле будет столь же внезапным, сколь и захватывающим. Иисус неустанно повторял им, что царство небесное является их личным опытом осознания высших ценностей духовной жизни, что эти реальности духовного опыта постепенно преобразуются в новые и более высокие уровни божественной уверенности и вечного величия.

В этот день Учитель изложил совершенно новое представление о двоякой сущности царства, ибо он описал две следующие его стадии:

«Первая. Царство Божье в этом мире: высшее желание исполнять Божью волю, бескорыстная любовь человека, приносящая благие плоды — улучшенное этическое и нравственное поведение.

Вторая. Царство Божье на небесах, цель смертных верующих, положение, которое характеризуется более совершенной любовью к Богу и более божественным исполнением Божьей воли».

Иисус учил, что благодаря своей вере верующий входит в царство сразу. В различных беседах он учил, что для вхождения в царство через веру две вещи являются обязательными:

1. Вера, чистосердечие. Прийти, как дитя, получить сыновство как дар; подчиниться исполнению воли Отца, не сомневаясь в мудрости Отца и испытывая подлинное доверие к ней; прийти в царство свободным от предрассудков и предвзятых мнений; быть восприимчивым и способным к учению, подобно неизбалованному ребенку.

2. Жажда истины. Страстное стремление к праведности, изменение намерений, обретение стремления стать подобным Богу и найти Бога.

Иисус учил, что грех — это не дитя испорченной природы, а плод разума, принимающего сознательные решения и подчиненного непокорной воле. В отношении греха он учил, что Бог уже простил и что мы делаем такое прощение доступным для самих себя, когда прощаем своих собратьев. Прощая брата во плоти, вы тем самым создаете в своей душе способность принимать реальность Божьего прощения собственных ошибок.

К тому времени, когда апостол Иоанн приступил к описанию жизни и учений Иисуса, ранние христиане столько натерпелись из-за идеи царства Божьего, являвшегося причиной гонений на них, что в большинстве своем отказались от этого выражения. Иоанн много говорит о «вечной жизни». Иисус часто называл царство Божье «царством жизни». Он также нередко говорил о «царстве Божьем внутри вас». Однажды он назвал такой опыт «дружескими семейными отношениями с Богом-Отцом». Иисус пытался заменить «царство» многими другими названиями, но всякий раз безуспешно. Среди прочих определений он пользовался следующими: семья Божья, воля Отца, друзья Божьи, товарищество верующих, братство людей, паства Отца, дети Божьи, товарищество правоверных, служение Отцу, а также освобожденные сыны Божьи.

Однако он не мог не использовать идею царства. Лишь по прошествии более пятидесяти лет — после разрушения Иерусалима римскими армиями — это представление о царстве начало превращаться в культ вечной жизни, по мере того как его социальные и институциональные аспекты принимала на себя быстро расширявшаяся и обретавшая конкретные очертания христианская церковь.

3. О ПРАВЕДНОСТИ

Иисус всегда пытался внушить своим апостолам и ученикам, что посредством своей веры они должны приобрести праведность, превосходящую праведность рабской зависимости, которой столь лицемерно кичились перед всем миром некоторые книжники и фарисеи.

Хотя Иисус учил, что вера — простая детская вера — является ключом к дверям царства, он также учил, что войдя в эти двери, каждое верующее дитя должно, ступенька за ступенькой, подняться по лестнице праведности, чтобы достигнуть всей полноты развития могучих сынов Божьих.

Достижение праведности царства раскрывается именно при рассмотрении метода обретения Божьего прощения. Вера является платой за вхождение в Божью семью, но прощение является тем действием Бога, благодаря которому ваша вера принимается в качестве платы за вступление в царство. Обретение прощения верующим в царство Божье предполагает наличие определенного, реального опыта и заключается в четырех ступенях — присущих царству ступенях внутренней праведности:

1. Прощение Бога становится реально достижимым и лично ощущаемым ровно в той мере, в какой человек прощает своих товарищей.

2. Человек по-настоящему прощает своих товарищей только тогда, когда любит их, как самого себя.

3. Любить своего ближнего, как самого себя, и есть высшая этика.

4. Нравственное поведение — истинная праведность — становится, таким образом, естественным результатом такой любви.

Поэтому очевидно, что истинная внутренняя религия царства неизбежно и во всё большей мере стремится проявить себя на практических путях общественного служения. Иисус учил живой религии, побуждающей верующих посвящать себя любвеобильному служению. Однако Иисус не подменял религию этикой. В его учении религия является причиной, а этика — следствием.

Мерой праведности любого поступка должен быть его мотив; поэтому высшие проявления добра являются неосознанными. Иисуса никогда не интересовала мораль, или этика, как таковая. Он интересовался только теми внутренними и духовными, товарищескими отношениями с Богом-Отцом, которые непременно получают внешнее проявление в непосредственном любвеобильном служении людям. Он учил, что религия царства является подлинным личным опытом, который никто не может удержать в себе; что если человек сознает себя членом семьи верующих, то это неизбежно ведет его к практическому исполнению заповедей поведения в семье — служению своим братьям и сестрам во имя увеличения и расширения братства.

Религия царства является личной, индивидуальной; ее плоды — результаты — являются семейными, социальными. Иисус неизменно превозносил святость индивидуума в сравнении с обществом. Но он также признавал, что человек формирует свой характер за счет бескорыстного служения, что он раскрывает свою нравственную сущность в любвеобильных связях со своими товарищами.

Своим учением о том, что царство находится в самом человеке, — возвышением индивидуума, — Иисус нанес прежнему обществу смертельный удар, открыв новую эру истинной социальной праведности. Новая организация общества осталась практически неизвестной в этом мире, отказавшемся применить принципы евангелия царства на практике. И когда это царство духовного превосходства действительно утвердится на земле, то свидетельством тому будет не просто улучшение социальных и материальных условий, а величие тех возросших и обогащенных духовных ценностей, которые характеризуют наступление века улучшенных человеческих отношений и прогресса в духовных свершениях.

4. УЧЕНИЕ ИИСУСА О ЦАРСТВЕ

Иисус никогда не давал точного определения царства. В одном случае он мог остановиться на одной фазе царства, в другом — обсудить иной аспект братства, в основе которого лежит господство Бога в сердцах людей. В течение этой послеполуденной субботней проповеди Иисус выделил не менее пяти фаз, или эпох, царства:

1. Личный внутренний опыт духовной жизни, которому присущи товарищеские отношения верующего с Богом-Отцом.

2. Растущее братство верующих в евангелие, социальные аспекты улучшения морали и пробуждения этики вследствие господства Божьего духа в сердцах индивидуальных верующих.

3. Сверхсмертное братство невидимых духовных существ, господствующее на земле и на небе, — сверхчеловеческое царство Божье.

4. Перспектива более совершенного исполнения Божьей воли, движение к зарождению нового социального порядка в связи с улучшением духовной жизни — следующая эра человека.

5. Царство во всей своей полноте, грядущий духовный век света и жизни на земле.

Поэтому мы всегда должны обращаться к учению Иисуса, чтобы понять, какую из этих пяти фаз он мог иметь в виду, пользуясь выражением «царство небесное». Благодаря этому процессу — постепенно изменяя человеческую волю и тем самым воздействуя на человеческие решения, — Михаил и его соратники также постепенно, но неотвратимо изменяют весь ход человеческой эволюции, социальной и иной.

В своей проповеди Учитель выделил пять пунктов, отражающих принципиальные черты евангелия царства:

1. Первостепенная значимость индивидуума.

2. Воля как определяющий фактор в человеческом опыте.

3. Духовное товарищество в отношениях с Богом-Отцом.

4. Высшее удовлетворение, приносимое любвеобильным служением людям.

5. Превосходство духовного над материальным в человеческой личности.

Этот мир никогда не пытался серьезно, искренне или честно испытать на практике динамичные идеи и божественные идеалы учения Иисуса о царстве небесном. Однако кажущийся медленным прогресс идеи царства на Урантии не должен разочаровывать вас. Помните, что ход постепенной эволюции подвержен резким и неожиданным периодическим изменениям как в материальном, так и духовном мирах. Посвящение Иисуса в качестве воплощенного Сына было именно таким необычным и неожиданным событием в духовной жизни данного мира. Кроме того, стремясь обнаружить признаки царства в своем времени, не совершите роковой ошибки — не упустите из виду того, что царство должно претвориться в ваших собственных душах.

Хотя Иисус относил одну из фаз царства к будущему и много раз давал понять, что такое событие может проявиться как часть мирового кризиса, и хотя в ряде случаев он таким же образом совершенно определенно обещал когда-нибудь вернуться на Урантию, следует отметить, что он никогда не связывал две эти идеи воедино. Он обещал, что в будущем состоится новое откровение царства на земле; он также обещал когда-нибудь вернуться в этот мир лично; но он никогда не говорил, что два этих события тождественны. Исходя из всего, что нам известно, эти обещания необязательно относятся к одному и тому же событию.

Его апостолы и ученики совершенно определенно объединили эти два учения воедино. Когда царство не воплотилось в ожидаемом ими виде, они, вспомнив об учении Иисуса о будущем царстве и его обещание вернуться, сделали поспешный вывод о том, что эти обещания относятся к одному и тому же событию; поэтому они жили в надежде на скорое второе пришествие Иисуса для установления царства во всей его полноте, могуществе и славе. Так и последующие поколения жили на земле, питаемые всё той же самой воодушевляющей, но чреватой разочарованием надеждой.

5. ПОСЛЕДУЮЩИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦАРСТВЕ

После краткого описания учений Иисуса о царстве небесном, нам позволено изложить некоторые последующие идеи, связанные с представлением о царстве, и предсказать возможное развитие царства в грядущую эпоху.

В течение первых столетий популяризации христианства идея царства небесного подвергалась колоссальному влиянию стремительно распространявшегося в те времена греческого идеализма с его представлениями о естественном как тени духовного — о бренном как временной тени вечного.

Однако огромным шагом, ознаменовавшим перенос учений Иисуса с иудейской на языческую почву, стало превращение Мессии царства в Искупителя церкви — религиозной и общественной организации, являвшейся детищем Павла и его преемников и основанной на учениях Иисуса, дополненных идеями Филона и персидскими доктринами добра и зла.

Идеи и идеалы Иисуса, воплощенные в учениях евангелия царства, остались практически нереализованными, ибо его последователи всё больше искажали его высказывания. Концепция царства в представлении Учителя была существенно изменена двумя значительными тенденциями:

1. Верующие евреи продолжали считать его Мессией. Они верили, что в ближайшем будущем Иисус вернется, чтобы действительно установить всемирное, более или менее материальное царство.

2. Иноплеменные христиане уже на очень раннем этапе начали принимать доктрины Павла, что вело ко всё большему распространению взгляда на Иисуса как на Искупителя детей церкви — института, пришедшего на смену прежней идее о чисто духовном братстве царства.

Появление церкви как социального продукта царства было бы совершенно естественным и даже желательным. Злом церкви являлось не ее существование, а то, что она почти полностью вытеснила предложенное Иисусом представление о царстве. Став институтом, церковь Павла фактически превратилась в заменителя царства небесного, провозглашенного Иисусом.

Но не сомневайтесь: то самое царство небесное, которое, как учил Иисус, существует в сердце верующего, еще будет возвещено христианской церкви, равно как и всем другим религиям, народам и странам на земле, — и каждому человеку.

Царство, каким оно предстает в учениях Иисуса, — духовный идеал индивидуальной праведности и представление о божественном товариществе человека и Бога — постепенно растворилось в мистической концепции фигуры Иисуса как Искупителя-Создателя и духовного главы социализированного религиозного сообщества. Так формальная, институциональная церковь стала заменителем того братства царства, которое состоит из ведомых духом индивидуумов.

Церковь была неизбежным и полезным социальным следствием жизни и учений Иисуса. Трагедия заключалась в том, что эта социальная реакция на учения о царстве целиком и полностью вытеснила духовное представление о реальном царстве, раскрытом учениями и жизнью Иисуса.

Для евреев царство являлось израильской общиной; для иноплеменников оно стало христианской церковью. Для Иисуса царство было совокупностью индивидуумов, признавших свою веру в отцовство Бога, — тех смертных, которые заявили о своей безраздельной преданности исполнению воли Божьей и тем самым стали членами духовного братства людей.

Учитель прекрасно понимал, что распространение евангелия царства повлечет за собой определенные социальные последствия. Однако его замысел заключался в том, чтобы все благотворные социальные проявления возникали как неосознанные и неизбежные результаты, или естественные плоды, этого внутреннего личного опыта индивидуальных верующих — чисто духовного товарищества и общения с божественным духом, который пребывает во всех таких верующих и движет ими.

Иисус предвидел, что вслед за прогрессом истинного духовного царства появится социальная организация, или церковь. Именно поэтому он никогда не возражал против того, чтобы апостолы использовали введенный Иоанном обряд крещения. Он учил, что любящая истину душа — та, которая жаждет праведности, Бога, — принимается в духовное царство благодаря своей вере. В то же время апостолы учили, что такой верующий принимается в социальную организацию учеников через внешний обряд крещения.

Когда первые последователи Иисуса осознали частичную неудачу своих попыток воплотить его идеал — утверждение царства в сердцах людей за счет господства и водительства духа индивидуального верующего, — они решили спасти его учение от полного забвения, подменив идеал царства, каким его понимал Учитель, постепенным созданием зримой социальной организации — христианской церкви. И завершая эту подмену, они — желая быть последовательными и обеспечить признание учения Иисуса в том, что касается реальности факта царства, — начали отодвигать царство в будущее. Как только церковь обрела прочное положение, она принялась учить, что в действительности царство появится в кульминационный момент христианской эпохи — при втором пришествии Христа.

Так христианство стало концепцией эпохи, идеей будущего пришествия и идеалом окончательного искупления святых Всевышнего. Ранние христиане (и слишком многие после них) повсеместно упускали из виду идею отношений Отца и сына, заключенную в учении Иисуса о царстве, подменяя ее хорошо организованным социальным сообществом церкви. Так церковь стала в основном социальным братством, фактически вытеснив представление Иисуса о братстве духовном.

В целом, идеальное представление Иисуса не реализовалось, однако на основе личной жизни Учителя и его учений, дополненных греческими и персидскими представлениями о вечной жизни и расширенных доктриной Филона о противопоставлении тленного и духовного, Павел приступил к созданию одной из наиболее прогрессивных общин, когда-либо существовавших на Урантии.

Концепция Иисуса продолжает жить в передовых религиях мира. Христианская церковь Павла является социализированной и очеловеченной тенью того, чем должно было стать царство небесное по замыслу Иисуса, — и чем оно еще непременно станет. До некоторой степени, Павел и его преемники отняли проблему вечной жизни у индивидуума и передали ее церкви. Так Христос стал больше главой церкви, чем старшим братом каждого индивидуального верующего в той семье Отца, которой является царство. Весь духовный смысл, заключенный в отношениях Иисуса с индивидуальным верующим, Павел и его современники перенесли на церковь как группу верующих; и поступив так, они нанесли смертельный удар представлению Иисуса о божественном царстве, существующем в сердце каждого индивидуального верующего.

Поэтому веками деятельность христианской церкви протекала в обстановке огромной растерянности, ибо она имела смелость претендовать на непостижимые силы и привилегии царства, — те силы и привилегии, которые могут быть использованы и испытаны только между Иисусом и его духовными верующими братьями. И так становится очевидным, что членство в церкви необязательно означает вступление в царство: одно является духовным, другое — в основном социальным.

Рано или поздно появится новый, еще более великий Иоанн Креститель, который возвестит: «Приблизилось царство Божье», имея в виду возвращение высоких духовных представлений Иисуса, провозгласившего, что царство есть воля его небесного Отца, господствующая в сердце верующего; и сделает он всё это без какого-либо намека на зримую церковь на земле или второе пришествие Христа. Должно наступить возрождение подлинных учений Иисуса, такое новое их изложение, которое перечеркнет деятельность его ранних последователей, взявшихся за создание социально-философской системы вероисповедания вокруг факта пребывания Михаила на земле. За короткое время учение, заключенное в повествовании об Иисусе, почти полностью подменило проповедь евангелия Иисуса о царстве. Так историческая религия вытеснила учение, в котором Иисус соединил высшие нравственные идеи и духовные идеалы человека с его наиболее возвышенными упованиями на будущее — вечной жизнью. А в этом и заключалось евангелие царства.

Именно в силу многогранности евангелия Иисуса исследователи письменных свидетельств о его учениях за несколько веков разделились на такое множество культов и сект. Это прискорбное дробление христианской церкви объясняется неумением увидеть в многоплановых учениях Иисуса божественную цельность его несравненной жизни. Однако когда-нибудь у истинно верующих в Иисуса не будет такого духовного расхождения во мнениях по сравнению с неверующими. Все мы можем иметь совершенно различное рациональное понимание и толкование, и даже различные уровни социализации, но отсутствие духовного братства является и непростительным, и достойным порицания.

Но не ошибитесь! В учениях Иисуса есть вечное начало, которое не позволит им навсегда остаться бесплодными в сердцах мыслящих людей. Царство в понимании Иисуса в значительной мере потерпело неудачу на земле. В настоящее время его место занимает институт церкви. Но вам нужно понять, что эта церковь является всего лишь личиночной стадией в развитии духовного царства, которое, преодолевая сопротивление, пройдет через эту материальную стадию к более духовной эпохе, когда учения Иисуса смогут получить более благоприятную возможность для развития. Поэтому так называемая христианская церковь становится тем коконом, в котором сегодня дремлет представление Иисуса о царстве. Царство божественного братства живет и, пробыв долгое время под спудом, когда-нибудь обязательно выйдет на свет Божий. И это так же несомненно, как и то, что в процессе метаморфического развития малопривлекательное создание в итоге превращается в прекрасную бабочку.

ДОКУМЕНТ 171 НА ПУТИ В ИЕРУСАЛИМ

На следующий день после достопамятной проповеди «О царстве небесном» Иисус объявил, что назавтра он и апостолы отправляются в Иерусалим на праздник Пасхи и по пути посетят многочисленные города южной Переи.

После речи Иисуса о царстве и его заявления о намерении присутствовать на праздновании Пасхи, все его сторонники решили, что он отправляется в Иерусалим, чтобы положить начало мирскому царству, основанному на превосходстве евреев. Что бы Иисус ни говорил о нематериальном характере царства, ему не удавалось полностью вытеснить из сознания своих еврейских слушателей представление о том, что Мессия должен установить некую националистическую систему правления с центром в Иерусалиме.

Сказанное Иисусом во время субботней проповеди только смутило большинство его слушателей; речь Учителя смогла просветить лишь очень немногих. Ближайшие сторонники Иисуса отчасти поняли те его учения, которые касались внутреннего царства, «царства небесного в вас», однако они знали, что ранее он уже говорил о другом, будущем царстве, и они полагали, что он отправляется в Иерусалим для установления именно этого царства. Когда они разочаровались в своих ожиданиях, когда он был отвергнут евреями и позднее, когда Иерусалим буквально сравняли с землей, они все еще цеплялись за эту надежду, искренне веря, что Учитель вскоре вернется в мир в великом могуществе и славе для установления обещанного царства.

Именно в это воскресенье Саломия, мать Иакова и Иоанна Зеведеевых, пришла к Иисусу вместе с двумя сыновьями-апостолами и, обращаясь к нему так, как если бы он был восточным монархом, попыталась заручиться у Иисуса обещанием выполнить любую ее просьбу. Однако Учитель отказался; вместо этого он спросил: «Что ты хочешь, чтобы я сделал для тебя?» Тогда Саломия ответила: «Учитель, теперь, когда ты отправляешься в Иерусалим, чтобы установить царство, я хотела бы заручиться твоим обещанием, что мои сыновья будут удостоены высокой чести сидеть у тебя один по правую руку, а другой по левую в твоем царстве».

Услышав просьбу Саломии, Иисус сказал: «Женщина, ты не знаешь, чего просишь». И после этого, смотря прямо в глаза двум жаждущим почестей апостолам, он сказал: «Поскольку я давно знаю и люблю вас, поскольку я даже жил в доме вашей матери, поскольку Андрей поручил вам всегда быть при мне, вы позволили своей матери тайно прийти ко мне с этой недостойной просьбой. Но позвольте спросить вас: сможете ли испить чашу, которую суждено испить мне?» И не задумавшись ни на мгновение, они ответили: «Да, Учитель, сможем». Иисус сказал: «Я опечален тем, что вы не знаете, зачем мы идем в Иерусалим; я скорблю из-за того, что вы не понимаете сущности моего царства; я разочарован тем, что вы привели свою мать, чтобы она обратилась ко мне с этой просьбой; однако я знаю, что в душе вы любите меня; поэтому я заявляю, что вам действительно придется испить мою горькую чашу и разделить со мной унижение; но не мне дано позволять садиться по правую или по левую руку от меня. Такие почести ждут тех, кто отмечен моим Отцом».

К этому времени Петру и остальным апостолам стало известно об этой беседе; они были чрезвычайно возмущены тем, что Иаков и Иоанн ищут особых привилегий для себя и тайно отправились вместе со своей матерью, чтобы обратиться с этой просьбой. Когда между ними разгорелся спор, Иисус созвал их и сказал: «Вы хорошо знаете, как проявляют свою власть правители язычников и как властвуют вельможи. Но не так должно быть в царстве небесном. Тот, кто хочет быть выше всех вас, должен вначале стать вашим рабом. Тот, кто хочет быть первым среди вас, должен стать вашим слугой. Я заявляю вам, что Сын Человеческий не для того пришел, чтобы ему служили, но чтобы самому служить; и теперь я отправляюсь в Иерусалим, чтобы отдать свою жизнь, исполняя волю Отца в служении моим братьям». Услышав эти слова, апостолы удалились для молитвы. В тот вечер, благодаря стараниям Петра, Иаков и Иоанн принесли десяти апостолам должные извинения и вновь обрели расположение своих собратьев.

Обращаясь с просьбой о местах по правую и левую руку от Иисуса в Иерусалиме, сыновья Зеведея вряд ли сознавали, что не пройдет и месяца, как их возлюбленный учитель будет висеть на римском кресте вместе с умирающим вором по одну сторону и еще одним преступником по другую. И их мать, присутствовавшая при распятии, отчетливо вспомнила ту нелепую просьбу, с которой она обратилась к Иисусу в Пелле, когда она столь неразумно просила почестей для своих сыновей-апостолов.

1. ОТБЫТИЕ ИЗ ПЕЛЛЫ

В понедельник, 13 марта, в первой половине дня, Иисус и его двенадцать апостолов в последний раз покинули лагерь у Пеллы и отправились на юг в путешествие по городам южной Переи, где трудились соратники Абнера. Они провели среди семидесяти более двух недель, после чего направились прямо в Иерусалим на празднование Пасхи.

Когда Учитель покинул Пеллу, те ученики, которые находились здесь вместе с апостолами — в общей сложности тысяча человек, — последовали за ним. Примерно половина этой группы рассталась с ним у переправы через Иордан на дороге в Иерихон, узнав, что он направляется в Хешбон, и после того как он выступил с проповедью «О вычислении издержек». Они отправились в Иерусалим, в то время как другая половина сопровождала его в течение двух недель, посещая города южной Переи.

Большинство ближайших сторонников Иисуса в принципе понимали, что он не вернется в лагерь у Пеллы, однако они действительно считали это признаком того, что их Учитель наконец-то собрался идти в Иерусалим, чтобы предъявить свои права на трон Давида. Преобладающее большинство его последователей так и не смогли осмыслить какой-либо иной концепции царства небесного; чему бы он ни учил их, они не желали отказываться от иудейского представления о царстве.

Выполняя инструкции апостола Андрея, в среду, 15 марта, Давид Зеведеев закрыл гостевой лагерь у Пеллы. В это время здесь находилось почти четыре тысячи посетителей, не считая более тысячи человек, которые пребывали с апостолами в месте, известном как учебный лагерь, и которые отправились на юг вместе с Иисусом и двенадцатью. Давид, скрепя сердце, распродал всё лагерное снаряжение многочисленным покупателям и отправился в Иерусалим, где впоследствии передал вырученные деньги Иуде Искариоту.

Давид находился в Иерусалиме во время последней трагической недели и после распятия отвез свою мать назад в Вифсаиду. В ожидании Иисуса и апостолов он остановился у Лазаря в Вифании, где пришел в сильнейшее негодование из-за тех методов, которыми начали пользоваться фарисеи, преследовавшие и угнетавшие Лазаря после его воскрешения. Андрей распорядился, чтобы Давид закрыл курьерскую службу. И это было воспринято всеми как свидетельство скорого установления царства в Иерусалиме. Давид оказался не у дел и, возмущенный отношением к Лазарю, почти уже решил стать его добровольным защитником, как внезапно его подопечный поспешно бежал в Филадельфию. Соответственно, через некоторое время после воскресения Иисуса и смерти своей матери, Давид помог Марфе и Марии распродать их недвижимость, после чего он перебрался в Филадельфию. И там, сотрудничая с Абнером и Лазарем, он провел остаток своей жизни, став попечителем обширных финансовых интересов царства, центром которых при жизни Абнера являлась Филадельфия.

Вскоре после разрушения Иерусалима Антиохия стала центром павлинистского христианства, в то время как Филадельфия оставалась центром абнерианского царства небесного. Из Антиохии павлинистская версия учений Иисуса и об Иисусе распространилась на весь западный мир. Из Филадельфии миссионеры абнерианской версии царства небесного распространяли ее по всей Месопотамии и Аравии, пока, в более поздние времена, эти бескомпромиссные посланники — проповедники учений Иисуса — не были сметены внезапным подъемом ислама.

2. О ВЫЧИСЛЕНИИ ИЗДЕРЖЕК

Когда Иисус и группа почти из тысячи последователей прибыли к переправе через Иордан у Бетании, иногда называемой Бетаварой, его ученики начали понимать, что он не собирается идти прямо в Иерусалим. Пока сомневающиеся спорили между собой, Иисус взобрался на огромный камень и обратился к ним с речью, которая стала известна под названием «Вычисление издержек». Учитель сказал:

«Те из вас, кто отныне хочет следовать за мной, должны быть готовы заплатить за это беззаветной преданностью воле моего Отца. Если вы хотите быть моими учениками, вы должны быть готовы отказаться от отца, матери, жены, детей, братьев и сестер. Если кто-либо из вас хочет быть моим учеником, он должен быть готов отдать даже свою жизнь, — подобно Сыну Человеческому, который вскоре пожертвует жизнью для завершения своей миссии по исполнению воли Отца на земле и во плоти.

Если вы не готовы заплатить сполна, вы едва ли можете быть моими учениками. Прежде чем идти дальше, пусть каждый из вас сядет и подсчитает, во что ему обойдется быть моим учеником. Если кто из вас захочет построить на своей земле башню, разве не сядет он прежде всего подсчитать, во сколько она ему обойдется и достаточно ли у него средств, чтобы завершить строительство? Иначе, если вы заложите основание, не подсчитав расходов, может случиться так, что вы окажетесь не в состоянии довести начатое до конца, и ваши соседи будут смеяться над вами и говорить: „Смотрите, этот человек начал строить, но не смог закончить“. Или какой царь вступит в войну с другим царем, не посоветовавшись прежде, сможет ли он с десятью тысячами противостоять идущему на него с двадцатью тысячами? Если царь не может позволить себе противостоять своему врагу, поскольку он не готов, то пошлет к тому послов узнать об условиях мира, пока тот еще далеко.

Поэтому каждый из вас должен сесть и подсчитать, во что ему обойдется быть моим учеником. Отныне вы не сможете следовать за нами, учась и наблюдая за нашим трудом. Вы должны будете столкнуться с жестокими преследованиями и свидетельствовать об этом евангелии, невзирая на глубочайшее разочарование. Если вы не готовы отрешиться от всего, чем являетесь, и посвятить царству всё, чем обладаете, то недостойны быть моими учениками. Если вы уже победили себя в своей собственной душе, то вам не нужно бояться внешней победы, которую вы должны вскоре одержать, когда Сын Человеческий будет отвергнут первосвященниками и саддукеями и отдан в руки глумящихся неверующих.

Вы должны заглянуть в себя и узнать, что побуждает вас быть моими учениками. Если стремитесь к почестям и славе, то у вас в головах мирское, и вы — что соль, потерявшая вкус. А когда соль, которую ценят из-за ее солености, теряет вкус, то какой от нее прок? Такая приправа бесполезна; она годится лишь на то, чтобы выбросить ее с помоями. Я предупредил вас: отправляйтесь с миром по домам, если не хотите испить вместе со мной чашу, которую уже наполняют. Вновь и вновь я повторял вам, что мое царство не от мира сего, но вы не хотели верить мне. Имеющий уши слышать, да услышит».

Произнеся эти слова, Иисус, во главе двенадцати, сразу же вышел в Хешбон в сопровождении примерно пятисот человек. После короткой задержки вторая половина присутствовавших отправилась в Иерусалим. Апостолы Иисуса, как и ближайшие ученики, много думали над этими словами, но они продолжали цепляться за свою веру в то, что после периода невзгод и испытаний царство обязательно появится, причем хотя бы отчасти в соответствии с их давними мечтами.

3. ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ПЕРЕЕ

Более двух недель Иисус и двенадцать, в сопровождении толпы из нескольких сот учеников, путешествовали по южной Перее, посещая все города, где трудились семьдесят. В этих местах проживало много иноверцев, и поскольку лишь немногие из них собирались отправиться на Пасху в Иерусалим, посланники царства сразу же приступили к своей работе — обучению и проповедям.

Иисус встретился с Абнером в Хешбоне, и Андрей дал семидесяти указание не прерывать свой труд на время Пасхи; Иисус рекомендовал, чтобы посланники продолжали свою работу, независимо от того, что должно было вскоре произойти в Иерусалиме. Он также посоветовал Абнеру разрешить женскому корпусу — во всяком случае тем, кто пожелает, — отправиться в Иерусалим на Пасху. Это стало последней встречей Абнера с Учителем во плоти. Его прощальными словами к Абнеру были: «Сын мой, я знаю, что ты будешь верен царству, и я молю Отца, чтобы он дал тебе мудрость любить и понимать своих братьев».

По мере того, как они кочевали из города в город, многие из спутников покидали их, отправляясь в Иерусалим, так что когда Иисус отправился на Пасху, с ним постоянно находилось уже менее двухсот человек.

Апостолы понимали, что Иисус направляется в Иерусалим на Пасху. Они знали, что синедрион оповестил весь Израиль о вынесении Иисусу смертного приговора и распорядился, чтобы каждый, кто знает о его местонахождении, сообщал о том синедриону; и всё же, несмотря на всё это, они были не так сильно встревожены, как после его объявления в Филадельфии о том, что он отправляется в Вифанию повидать Лазаря. Основной причиной этой перемены в отношении — от сильного страха к сдержанному упованию — было воскрешение Лазаря. Они пришли к выводу, что в чрезвычайной ситуации Иисус сможет воспользоваться своим божественным могуществом и посрамить врагов. Этой надеждой, а также их более глубокой и зрелой верой в духовное превосходство Учителя, объяснялась отвага, проявляемая его ближайшими сторонниками, которые собирались теперь идти вместе с ним в Иерусалим, невзирая на открытое заявление синедриона о том, что он должен умереть.

Большинство апостолов и многие из ближайших учеников не верили, что Иисус может умереть; веруя в то, что он был «воскресением и жизнью», они считали его бессмертным и уже одержавшим победу над смертью.

4. ОБУЧЕНИЕ В ЛИВИАСЕ

Вечером в среду, 29 марта, Иисус и его последователи остановились в Ливиасе на пути в Иерусалим, завершив свое путешествие по южной Перее. Именно этим вечером в Ливиасе Симон Зелот и Симон Петр, тайно договорившись о получении здесь более ста мечей, раздали всем желающим это оружие, которое они носили под своими хитонами. Симон Петр был вооружен мечом и в ту ночь, когда Учитель был предан в саду.

Ранним утром в четверг, когда остальные еще спали, Иисус позвал Андрея и сказал: «Разбуди своих братьев! Мне нужно им что-то сказать». Иисусу было известно о мечах и о том, кто из его апостолов получил и носил при себе это оружие, но он так и не раскрыл им, что ему это известно. Когда Андрей разбудил своих товарищей и они собрались отдельно от остальных, Иисус сказал: «Дети мои, вы уже давно пребываете со мной, и я научил вас многому, что пригодится вам в это время, однако сейчас я хотел бы предупредить вас не доверяться ненадежной плоти или хрупкой человеческой защите от тех злоключений и испытаний, которые ждут нас. Я отозвал вас для того, чтобы еще раз прямо сказать вам: мы отправляемся в Иерусалим, где, как вы знаете, Сын Человеческий уже приговорен к смерти. Вновь я говорю вам, что Сын Человеческий будет отдан первосвященникам и религиозным правителям, что они проклянут его и отдадут его язычникам. И будут издеваться над Сыном Человеческим, оплевывать и бить кнутами, и предадут его смерти. И когда они убьют Сына Человеческого, не отчаивайтесь, ибо я заявляю вам, что на третий день он воскреснет. Будьте осторожны и помните, что я предупредил вас».

И вновь апостолы были поражены, ошеломлены; они не могли заставить себя принять его слова буквально; они не могли понять, что Учитель имел в виду именно то, что говорил. Они были настолько ослеплены своей упорной верой в бренное царство на земле с центром в Иерусалиме, что просто не могли — не хотели — позволить себе принять буквальный смысл слов Иисуса. Весь день они размышляли над тем, что мог иметь в виду Учитель, делая свои странные заявления. Но ни один из них не решился спросить его об этом. Только после его смерти сбитые с толку апостолы осознали, что Учитель говорил с ними прямо и откровенно, предвидя свое распятие.

Именно в Ливиасе, сразу после завтрака, несколько дружески настроенных фарисеев пришли к Иисусу и сказали: «Беги из этих мест, ибо Ирод задумал убить тебя, как в свое время Иоанна. Он боится народного восстания и решил убить тебя. Мы предупреждаем тебя для того, чтобы ты мог спастись».

Отчасти это соответствовало действительности. Воскрешение Лазаря испугало и встревожило Ирода, и зная, что синедрион позволил себе осудить Иисуса еще до суда, Ирод решил либо убить его, либо изгнать из своих владений. Сам он желал последнего, ибо из-за сильного страха перед Иисусом надеялся, что ему не придется его казнить.

Выслушав фарисеев, Иисус ответил: «Я хорошо знаю Ирода и его страх перед этим евангелием царства. Но не заблуждайтесь: он наверняка предпочел бы, чтобы Сын Человеческий отправился в Иерусалим пострадать и умереть от рук первосвященников; запятнав свои руки кровью Иоанна, он не стремится брать на себя ответственность за смерть Сына Человеческого. Пойдите и скажите этой лисе, что Сын Человеческий сегодня проповедует в Перее, завтра отправляется в Иудею и через несколько дней завершит свою миссию на земле и будет готов вознестись к Отцу».

После этого, повернувшись к апостолам, Иисус сказал: «Издревле пророки погибают в Иерусалиме, поэтому Сыну Человеческому подобает отправиться в тот город, где находится дом его Отца, чтобы быть принесенным в жертву в качестве платы за людской фанатизм и как следствие религиозных предрассудков и духовной слепоты. О, Иерусалим, Иерусалим! Город, убивающий пророков и камнями побивающий учителей истины! Сколько раз хотел я собрать детей твоих, словно наседка птенцов своих под крыло, но ты не позволил мне! Смотри же, вскоре дом твой будет покинут. Не раз будешь желать увидеть меня, и не увидишь. И будешь искать меня, но не найдешь». И сказав это, он повернулся к окружающим и сказал: «Тем не менее, отправимся в Иерусалим и побываем на Пасхе, выполнив то, что подобает сделать при исполнении воли небесного Отца».

Смущенной и озадаченной была группа верующих, следовавших в тот день за Иисусом в Иерихон. Единственное, что смогли заметить апостолы, — это некая торжествующая нотка в заявлениях Иисуса о царстве; они были просто неспособны поставить себя в такое положение, в котором они были бы готовы внять предупреждениям о надвигавшемся поражении. Когда Иисус сказал о «воскресении на третий день», они ухватились за это заявление, истолковав его как то, что царство восторжествует сразу же после неприятной первоначальной схватки с религиозными вождями. «Третий день» было обычным для евреев выражением, означавшим «скоро» или «вскоре после». Когда Иисус говорил о «воскресении», они думали, что он имеет в виду «возрождение царства».

Иисус был принят этими верующими как Мессия, а понятие страдающего Мессии было практически неизвестно евреям. Они не знали, что своей смертью Иисусу предстояло достичь многих вещей, которых он никогда не смог бы добиться своей жизнью. Если воскрешение Лазаря помогло апостолам собраться с силами и вступить в Иерусалим, то опорой Учителя в течение этого тяжкого периода его посвящения была память о преображении.

5. ИЕРИХОНСКИЙ СЛЕПОЙ

К вечеру в четверг, 30 марта, Иисус и его апостолы, во главе группы примерно из двухсот верующих, подошли к стенам Иерихона. У городских ворот им повстречалась толпа нищих, среди которых был некий Вартимей — пожилой человек, еще в юности потерявший зрение. Этот слепой нищий много слышал об Иисусе и знал всё об исцелении слепого Иосии в Иерусалиме. Он не знал о последнем посещении Иисусом Иерихона, пока не побывал в Бетании. Вартимей твердо решил, что когда Иисус снова окажется в Иерихоне, он не упустит случая обратиться к Учителю с просьбой вернуть ему зрение.

Весть о приближении Иисуса разнеслась по всему Иерихону, и сотни жителей устремились к нему навстречу. Когда эта огромная толпа вернулась, сопровождая вступавшего в город Учителя, Вартимей, заслышав громкий топот множества ног, понял, что происходит нечто необычное, и спросил у стоявших рядом, в чём дело. Один из нищих ответил: «Иисус Назарянин проходит мимо нас». Когда Вартимей услышал, что рядом с ним находится Иисус, он начал громко кричать: «Иисус, Иисус, помилуй меня!» И так как он продолжал кричать всё громче, некоторые из тех, кто шел рядом с Иисусом, подошли к Вартимею и отругали его, требуя, чтобы он замолчал. Но это не помогло: он лишь продолжал кричать всё неистовей и громче.

Услышав выкрики слепого, Иисус остановился. И когда он увидел Вартимея, он сказал своим друзьям: «Подведите его ко мне». Тогда они подошли к Вартимею и сказали: «Радуйся; пойдем с нами, ибо Учитель зовет тебя». Услышав эти слова, Вартимей отбросил свой хитон и выскочил на середину дороги, а стоявшие рядом подвели его к Иисусу. Иисус спросил, обращаясь к Вартимею: «Что ты хочешь, чтобы я сделал для тебя?» Слепой ответил: «Хочу прозреть». И когда Иисус услышал его просьбу и увидел его веру, он сказал: «Ты получишь зрение; ступай, вера твоя исцелила тебя». И Вартимей тут же прозрел и оставался рядом с Иисусом, прославляя Бога, пока на следующий день Учитель не отправился в Иерусалим. И тогда Вартимей пошел впереди всех, объявляя всем о том, как он вновь обрел свое зрение в Иерихоне.

6. ПОСЕЩЕНИЕ ЗАКХЕЯ

Солнце уже клонилось к закату, когда окружавшая Учителя процессия вошла в Иерихон, и Иисус решил остановиться здесь на ночь. Когда он проходил мимо таможни, здесь оказался Закхей — старший мытарь, или сборщик налогов, — которому чрезвычайно хотелось увидеть Иисуса. Старший мытарь был очень богат, и он много слышал об этом галилейском пророке. Закхей твердо решил, что он должен узнать, что за человек этот Иисус, когда тот в следующий раз появится в Иерихоне. Поэтому он попытался протиснуться сквозь толпу, но людей было слишком много, и, будучи невысокого роста, он ничего не видел из-за окружавших его людей. Так старший мытарь шел вместе с остальными, пока толпа не достигла центра города, оказавшись рядом с его домом. Осознав, что ему не удастся пробиться сквозь толпу, и опасаясь, что Иисус пройдет через город, не задержавшись, он забежал вперед и взобрался на платан, чьи раскидистые ветви свешивались над дорогой. Он знал, что так ему будет хорошо виден Учитель, когда тот будет проходить мимо. И он не был разочарован, ибо Иисус, поравнявшись с ним, остановился и, взглянув на Закхея, сказал: «Закхей, поскорее спускайся вниз, ибо я должен остановиться сегодня вечером у тебя в доме». Услышав эти поразительные слова, тот чуть не упал с дерева, торопясь спуститься вниз, и, подойдя к Иисусу, сказал, что чрезвычайно рад желанию Учителя остановиться у него.

Они сразу же отправились к Закхею, и жители Иерихона были весьма удивлены тому, что Иисус согласился поселиться у главного мытаря. Когда Учитель и его апостолы остановились вместе с Закхеем у дверей его дома, один из иерихонских фарисеев, стоявших поблизости, сказал: «Вы видите, этот человек остановился в доме грешника — сына Авраама, ставшего вероотступником, вымогателем и грабителем своего народа». Услышав это, Иисус посмотрел на Закхея и улыбнулся. Тогда Закхей встал на скамейку и сказал: «Люди Иерихона, услышьте меня! Да, я мытарь и грешник, но великий Учитель пришел, чтобы остановиться у меня в доме; и прежде чем он войдет в дом, я заявляю вам, что собираюсь отдать половину своего состояния нищим, и, начиная с завтрашнего дня, я воздам вчетверо тем, с кого взимал несправедливо. Всем своим сердцем я буду искать спасения и учиться вершить праведность перед Богом».

Когда Закхей умолк, Иисус сказал: «Сегодня спасение пришло в этот дом, и ты действительно стал сыном Авраама». И обернувшись к толпе, собравшейся вокруг них, Иисус сказал: «Не дивитесь тому, что я говорю, и не оскорбляйтесь тем, что мы делаем, ибо я уже давно повторяю вам: Сын Человеческий пришел искать и спасать заблудших».

Они расположились на ночлег у Закхея. На следующий день они поднялись и отправились в Вифанию «дорогой грабителей», держа путь в Иерусалим на Пасху.

7. «КОГДА ИИСУС ПРОХОДИЛ МИМО»

Где бы Иисус ни появлялся, он приносил с собой радость. Он был полон благодати и истины. Его товарищи не переставали удивляться тем милосердным словам, которые исходили из его уст. Вежливость можно культивировать, но благодатность является тем ароматом дружелюбия, который излучает пропитанная любовью душа.

Благость всегда вызывает уважение, но лишенная благодати, она часто отвращает любовь. Благость всецело привлекательна только тогда, когда она благодатна. Благость эффективна только тогда, когда она привлекательна.

Иисус действительно понимал людей. Именно поэтому он был способен на подлинное расположение и искреннее сострадание. Однако он редко позволял себе жалеть их. В то время как его сострадание было безграничным, его расположенность была практичной, личной и конструктивной. Его близкое знакомство со страданием никогда не порождало безразличия, и он умел помогать бедствующим душам, не обостряя в них жалости к самим себе.

Иисус мог оказывать людям столь огромную помощь благодаря своей искренней любви к ним. Он по-настоящему любил каждого мужчину, каждую женщину и каждого ребенка. Он мог быть столь верным другом благодаря своей замечательной проницательности — он прекрасно знал, что таится в сердце и разуме человека. Он был заинтересованным и внимательным наблюдателем. Он прекрасно понимал человеческие потребности и искусно подмечал желания людей.

Иисус никогда не торопился. «Проходя мимо», он не спешил, утешая своих собратьев. В его обществе друзья всегда чувствовали себя непринужденно. Он был прекрасным слушателем. Он никогда не копался в душах своих товарищей. И когда он давал духовную пищу голодным умам и утолял томимые жаждой души, те, кто принимал его милосердие, чувствовали не столько то, что они исповедуются ему, сколько то, что они беседуют с ним. Они испытывали безграничное доверие к нему, потому что чувствовали в нем огромную веру в них.

Он никогда не любопытствовал и не проявлял желания вести людей, управлять ими или следовать за ними. Он внушал глубокую уверенность в себе и несгибаемое мужество всем, кому посчастливилось знать его. Когда он улыбался человеку, смертный ощущал возросшую способность решать свои разнообразные проблемы.

Любовь Иисуса к людям была столь велика и мудра, что он, не колеблясь, сурово обходился с ними, когда обстоятельства требовали такого отношения. Собираясь помочь человеку, он часто просил у него помощи. Таким путем он пробуждал интерес, взывал к лучшим сторонам человеческой природы.

Учитель мог увидеть спасительную веру в вопиющем суеверии женщины, искавшей исцеления через прикосновение к его одежде. Он всегда был готов прервать проповедь и задержать народ, помогая одному человеку, даже ребенку. Великие вещи происходили не только потому, что люди верили в Иисуса, но и потому, что Иисус обладал огромной верой в людей.

Казалось, что большинство действительно великих вещей, сказанных и сделанных Иисусом, были как бы случайными, совершенными «мимоходом». В земном служении Учителя было так мало от профессиональных методов, четких планов или заранее определенных действий. Проходя по жизни, он раздавал здоровье и рассыпал счастье естественно и благодатно. Буквальна истина о том, что «он ходил, творя добро».

И сторонникам Учителя во все века следует учиться служить «мимоходом» — творить бескорыстное благо, занимаясь своими каждодневными делами.

8. ПРИТЧА О МИНАХ

Они вышли из Иерихона только к полудню, ибо в предыдущий вечер засиделись допоздна, пока Иисус учил Закхея и его семью евангелию царства. Примерно на полпути подъема к Вифании спутники остановились для полуденной трапезы, а народ отправился дальше в Иерусалим, не зная, что Иисус и апостолы заночуют на Елеонской горе.

В отличие от притчи о талантах, обращенной ко всем ученикам, притча о минах предназначалась в первую очередь для апостолов и была основана на истории об Архелае и его тщетной попытке получить власть в Иудее. Это одна из немногих притч Учителя, основанных на подлинной исторической фигуре. Неудивительно, что они думали об Архелае, ибо дом Закхея в Иерихоне находился неподалеку от изысканно украшенного дворца Архелая, чей акведук проходил вдоль дороги, по которой они вышли из Иерихона.

Иисус сказал: «Вы думаете, что Сын Человеческий идет в Иерусалим, чтобы получить царство, но я заявляю вам, что вас ждет разочарование. Разве вы не помните о князе, который отправился в далекую страну, чтобы получить для себя царство, но еще до того, как он успел вернуться, жители его провинции, уже отвергшие его в душе, отправили вслед за ним послов, чтобы сказать: „Не хотим, чтобы он царствовал над нами“? Так же как этот царь был отвергнут в мирском владычестве, так и Сын Человеческий будет отвергнут во владычестве духовном. И вновь я заявляю вам: царство мое не от мира сего; но если бы Сыну Человеческому было предоставлено духовное владычество над своим народом, он принял бы такое царство человеческих душ и царствовал бы над такими владениями людских сердец. Несмотря на то что они отвергают мое духовное владычество над ними, я вернусь, чтобы принять от других то царство духа, которого меня лишают сегодня. Вы увидите, как ныне отвергают Сына Человеческого, но в другой век то, что сегодня отвергают дети Авраама, будет принято и возвышено.

А теперь, как и отвергнутый вельможа этой притчи, я хотел бы призвать к себе своих двенадцать слуг, особых управляющих, и, вручив вам по одной мине, велеть каждому внимательно выслушать мои наставления — рачительно распоряжаться доверенными вам деньгами, пока я буду отсутствовать, дабы после моего возвращения, когда потребуется отчет, у вас было бы, чем оправдать свою службу.

И даже если отвергнутый Сын не вернется, будет послан другой Сын, чтобы получить это царство, и этот Сын пошлет за всеми вами, чтобы выслушать ваш отчет о службе и порадоваться вашим удачам.

И когда впоследствии эти управляющие были вызваны для отчета, первый пришел и сказал: „Господин! Твоя мина принесла еще десять мин“. И его хозяин сказал ему: „Молодец, ты хороший слуга; за то, что ты доказал свою верность в этом деле, я даю тебе в управление десять городов“. И второй пришел со словами: „Господин! Твоя мина, оставленная у меня, принесла пять мин“. И хозяин сказал: „В таком случае, я поставлю тебя над пятью городами“. Так продолжалось и дальше, пока для отчета не был вызван последний слуга, который доложил: „Вот, господин, твоя мина, которую я хранил, завернув в платок. И я поступил так потому, что я боялся тебя; я полагал, что ты поступаешь неразумно, ибо видел, что ты берешь там, где не клал, что хочешь жать там, где не сеял“. Тогда его господин сказал: „Я буду судить тебя твоими же словами, негодный и неверный слуга. Ты знал, что я жну там, где, по видимости, не сеял; поэтому ты знал, что с тебя спросят отчет. Зная это, тебе следовало хотя бы пустить мои деньги в оборот, чтобы, вернувшись, я получил бы их с прибылью“.

И сказал вельможа стоящим рядом: „Заберите мину у этого нерадивого слуги и отдайте заработавшему десять мин“. И когда они напомнили хозяину, что у того уже есть десять мин, он сказал: „Всякому имущему дано будет, а у неимущего взято будет и то, что он имеет“».

Тогда апостолы захотели узнать, чем смысл этой притчи отличается от предыдущей притчи о талантах, однако на их многочисленные вопросы Иисус лишь отвечал: «Хорошо обдумайте эти слова в своей душе, и пусть каждый из вас отыщет их истинное значение».

В последующие годы Нафанаил прекрасно объяснял смысл этих двух притч, сводя свое толкование к следующим выводам:

1. Способность является практическим мерилом существующих в жизни возможностей. Вы никогда не будете ответственны за то, что превышает ваши способности.

2. Верность является безупречным мерилом человеческой надежности. Тот, кто верен в малом, скорее всего проявит верность во всём, что сообразно его дарованиям.

3. При равных возможностях, Учитель дарует меньшую награду за меньшую верность.

4. При худших возможностях, он дарует одинаковую награду за одинаковую верность.

Когда они закончили свою трапезу, — и после того как толпа их сторонников отправилась дальше, в Иерусалим, — Иисус, стоя перед апостолами у дороги в тени нависшей скалы, с достоинством и милосердным величием указал рукой на запад и радостно произнес: «Пойдемте, мои братья, в Иерусалим, чтобы получить уготованное нам и тем самым исполнить волю небесного Отца всего сущего».

Так Иисус и его апостолы продолжили свое путешествие в Иерусалим, ставшее для Учителя последним, совершенным в образе смертного человека из крови и плоти.

ДОКУМЕНТ 172 ВСТУПЛЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМ

Иисус и апостолы прибыли в Вифанию в пятом часу пополудни в пятницу, 31 марта 30 года н. э. Лазарь, его сестры и их друзья уже ожидали их; а поскольку каждый день к Лазарю приходило много людей поговорить с ним о его воскрешении, то Иисусу сообщили, что он сможет остановиться у соседа — верующего по имени Симон, ставшего старейшиной этого небольшого села после смерти отца Лазаря.

В тот вечер Иисус принял многих посетителей, и простые люди Вифании и Виффагии делали всё для того, чтобы он чувствовал себя желанным гостем. Хотя многие полагали, что Иисус идет в Иерусалим, чтобы, вопреки решению синедриона предать его смерти, провозгласить себя царем иудеев, вифанская семья — Лазарь, Марфа и Мария — лучше понимали, что Учитель не является таким царем. Они предчувствовали, что это будет его последним посещением Иерусалима и Вифании.

Первосвященникам донесли, что Иисус расположился в Вифании, но они полагали, что лучше не арестовывать его среди друзей; они решили дождаться, пока он появится в Иерусалиме. Всё это было известно Иисусу, но он сохранял величественное спокойствие. Его друзья никогда не видели его таким спокойным и расположенным; даже апостолы были потрясены тем, что он может оставаться столь безучастным, в то время как синедрион обратился ко всему еврейскому народу с требованием о его выдаче. В ту ночь, пока Учитель спал, апостолы по двое охраняли его покой, и многие из них были вооружены мечами. На следующий день рано утром их разбудили сотни паломников, пришедших из Иерусалима, несмотря на субботу, чтобы увидеть Иисуса и Лазаря, которого он воскресил из мертвых.

1. СУББОТА В ВИФАНИИ

Как прибывшие в Иудею паломники, так и иудейские власти в один голос вопрошали: «Как вы думаете, появится ли Иисус на празднике?» Поэтому когда люди услышали, что Иисус остановился в Вифании, они обрадовались. Однако первосвященники и фарисеи были несколько озадачены. Они были довольны тем, что он находится в их владениях, но его дерзость немного смущала их. Они помнили, что в предыдущее посещение Вифании Лазарь был воскрешен из мертвых, а Лазарь начинал всё больше мешать врагам Иисуса.

За шесть дней до Пасхи, вечером после окончания субботы, все жители Вифании и Виффагии собрались в доме Симона на общий пир, чтобы отпраздновать прибытие Иисуса. Этот ужин, устроенный в честь Иисуса и Лазаря, был дан в пику синедриону. Марфа руководила обслуживанием за столом. Ее сестра Мария была среди наблюдавших в стороне женщин, ибо по еврейским правилам женщинам не разрешалось сидеть за столом на общем пиру. На ужине присутствовали и агенты синедриона, но они боялись арестовать Иисуса в кругу его друзей.

Иисус говорил с Симоном о древнем Иешуа, чьим тезкой он являлся, и рассказывал о том, как Иешуа и израильтяне шли на Иерусалим через Иерихон. Комментируя легенду о крушении стен Иерихона, Иисус сказал: «Не о стенах из кирпича и камня думаю я, но хотелось бы мне, чтобы стены из предрассудков, лицемерия и ненависти рухнули перед этой проповедью любви Отца ко всем людям».

Праздничный ужин протекал в веселой и ничем не примечательной атмосфере, если не считать необычной серьезности апостолов. Иисус был исключительно весел и играл с детьми, пока не подошло время садиться за стол.

В течение всего вечера не произошло ничего необычного, однако когда пир подходил к концу, Мария, сестра Лазаря, отделилась от стоявших в стороне женщин. Подойдя к тому месту, где в качестве почетного гостя возлежал Иисус, она открыла большой алебастровый сосуд редчайшего дорогостоящего благовония; помазав голову Учителя, она стала лить масло ему на ноги, распустив волосы и натирая ими его ноги. Весь дом наполнился благоуханием, и все присутствующие поразились поступку Марии. Лазарь ничего не сказал, но когда некоторые из гостей начали вполголоса выражать свое негодование подобным использованием столь драгоценной мази, Иуда Искариот подошел к возлежавшему Андрею и сказал: «Почему это благовонное масло не продали и на вырученные деньги не накормили нищих? Тебе следует поговорить с Учителем, чтобы он осудил такое расточительство».

Иисус, зная, о чём они думают, и слыша, что они говорят, положил руку на голову Марии, стоявшей подле него на коленях, и, глядя на нее с добротой, сказал: «Оставьте ее в покое, каждый из вас. Зачем смущаете ее, когда видите, что она совершила доброе дело по велению сердца? Тем же из вас, кто говорит втихую, что это благовоние следовало продать и раздать деньги нищим, позвольте заметить, что нищие всегда с вами, и потому вы можете помогать им в любое время, когда захотите; но я не всегда буду с вами; вскоре я отправлюсь к своему Отцу. Эта женщина давно бережет это масло для моего тела на день моего погребения, и теперь, когда она посчитала за благо умастить меня перед смертью, не следует лишать ее этого удовольствия. Делая это, Мария укорила всех вас, ибо своим действием доказала веру в то, что я говорил о своей смерти и вознесении к моему небесному Отцу. Эту женщину не будут осуждать за то, что она сделала этим вечером. Наоборот, я говорю вам, что в грядущие века — где бы ни возвещалось это евангелие — о ее поступке будут рассказывать в память о ней».

Именно из-за этого укора Иуда Искариот, приняв сказанное на свой счет, окончательно решил отомстить за оскорбленные чувства. Он уже не раз неосознанно вынашивал такие мысли, но теперь он осмелился подумать об этом откровенно и осознанно. И многие другие потворствовали таким его настроениям, ибо цена этого благовонного масла равнялась годичному заработку одного человека, — этого хватило бы, чтобы накормить пять тысяч человек. Однако Мария любила Иисуса; она приготовила это драгоценное благовоние для умащения его тела после смерти, ибо она верила ему, когда он предупреждал их о том, что должен умереть; и ей нельзя было отказать в праве изменить свое решение и преподнести Учителю этот дар еще при его жизни.

Как Лазарь, так и Марфа знали, что Мария уже давно откладывала деньги на покупку этого сосуда с нардом, и они от всей души одобрили то, что в этом вопросе она поступила по велению сердца, ибо они были состоятельными людьми и могли легко позволить себе такое приношение.

Когда первосвященники узнали об этом обеде, данном в Вифании в честь Иисуса и Лазаря, они начали совещаться между собой о том, какие меры следует принять в отношении Лазаря. И вскоре они решили, что Лазарь тоже должен умереть. Они правильно рассудили, что будет бесполезно предавать Иисуса смерти, если оставить в живых Лазаря, которого Иисус воскресил из мертвых.

2. ВОСКРЕСНОЕ УТРО С АПОСТОЛАМИ

В то воскресное утро, в прекрасном саду у Симона, Учитель собрал апостолов и дал им последние наставления перед вступлением в Иерусалим. Иисус сказал, что он, возможно, выступит со многими обращениями и поучениями, прежде чем вернуться к Отцу, но он посоветовал апостолам воздержаться от каких-либо публичных выступлений в течение пасхального периода в Иерусалиме. Он велел им оставаться рядом с ним, «смотреть и молиться». Иисус знал, что в тот самый момент у многих из его последователей были спрятаны на себе мечи, но он не сказал об этом ни слова.

В этих утренних наставлениях Иисус кратко вспомнил их служение — со дня посвящения в сан неподалеку от Капернаума и вплоть до этого дня, когда они готовились к вступлению в Иерусалим. Апостолы слушали молча; они не задали ни одного вопроса.

Ранним утром того же дня Давид Зеведеев передал Иуде деньги, вырученные от продажи снаряжения лагеря у Пеллы, а Иуда, в свою очередь, оставил большую часть этой суммы на хранение у их хозяина, Симона, на случай острой нужды в средствах после вступления в Иерусалим.

После совещания с апостолами Иисус побеседовал с Лазарем и посоветовал ему не класть свою жизнь на алтарь мстительного синедриона. Следуя именно этому совету, спустя несколько дней Лазарь бежал в Филадельфию, когда чиновники синедриона послали людей арестовать его.

В каком-то смысле, сторонники Иисуса предчувствовали надвигавшийся кризис, однако они не могли осознать всей его опасности из-за необычайной веселости Иисуса и его исключительно хорошего настроения.

3. ОТБЫТИЕ В ИЕРУСАЛИМ

Вифания находилась примерно в двух милях от храма, и в половине второго в тот воскресный день Иисус был готов отправиться в Иерусалим. Он ощущал огромную любовь к Вифании и ее простым людям. Назарет, Капернаум и Иерусалим отвергли его, но Вифания приняла его, уверовала в него. Именно это маленькое село, где практически каждый мужчина, женщина и ребенок были верующими, он избрал в качестве места совершения величайшего чуда за всё свое посвящение на земле — воскрешения Лазаря. Он воскресил Лазаря не для того, чтобы заставить селян поверить, а потому, что они уже верили.

Всё утро Иисус обдумывал свое вступление в Иерусалим. Ранее он всегда пытался пресечь любые попытки публично чествовать его как Мессию. Но теперь положение было иным: приближалось окончание его жизни во плоти, синедрион постановил предать его смерти, и свободное выражение его учениками своих чувств — которого можно было ожидать при торжественном публичном вступлении в город — не могло принести вреда.

Иисус решил устроить публичное вступление в Иерусалим не для того, чтобы в последний раз попытаться завоевать благосклонность толпы или обрести власть. Не являлось его целью и удовлетворение заветных человеческих желаний апостолов и учеников. Иисус не питал ни одной из этих иллюзий, присущих пустым мечтателям. Он хорошо знал, каким будет исход этого посещения.

Решив устроить публичное вступление в Иерусалим, Учитель столкнулся с необходимостью избрать надлежащий способ для исполнения такого решения. Иисус проанализировал все многочисленные и в той или иной степени противоречивые пророчества, называемые мессианскими, но лишь одно из них показалось ему хотя бы отчасти приемлемым для выполнения. Большинство из этих пророческих изречений касалось царя — сына или преемника Давида, смелого и решительного мирского избавителя всего Израиля от ярма чужеземного господства. Однако существовала одна цитата, которую иногда связывали с Мессией сторонники более духовного представления о его миссии и которая, как считал Иисус, была совместима с его предполагаемым вступлением в Иерусалим. Эта цитата была обнаружена у Захарии, и в ней говорилось: «Ликуй, дочь Сиона! Торжествуй, дочь Иерусалима! Смотрите, ваш царь идет к вам! Он праведен, и он несет спасение. Он кроток и едет верхом на осле, на молодом осленке».

Царь-воин всегда вступал в город верхом на коне; царь, прибывающий с миссией мира и дружбы, всегда въезжал на осле. Иисус не хотел вступать в Иерусалим как воин; он желал войти в город с миром и благоволением, как Сын Человеческий, верхом на осле.

Иисус давно и недвусмысленно стремился внушить своим апостолам и ученикам, что его царство не от мира сего, что оно является сугубо духовным делом, но его усилия оказались тщетными. Теперь он решил обратиться к символике, пытаясь таким путем достигнуть того, чего ему не удалось добиться своим откровенным личным обучением. Поэтому сразу после полуденной трапезы Иисус вызвал Петра и Иоанна и, велев им отправиться в Виффагию — соседнее село, находившееся к северо-западу от Вифании чуть в стороне от главной дороги, — сказал: «Пойдите в Виффагию, и когда дойдете до развилки, найдете привязанного осленка. Отвяжите осленка и приведите сюда. Если кто-нибудь спросит, зачем вы это делаете, скажите только: „Он нужен Учителю“». И когда два апостола отправились в Виффагию, как им велел Учитель, они нашли осленка, привязанного рядом со своей матерью, на улице перед домом у развилки. Когда Петр начал отвязывать осленка, его владелец вышел и спросил, зачем они это делают; Петр ответил, как велел Иисус, после чего этот человек сказал: «Если вашим Учителем является Иисус из Галилеи, то пусть берет осленка». И они вернулись, приведя с собой осленка.

К этому времени вокруг Иисуса и его апостолов уже собралось несколько сот паломников. С середины первой половины дня проходившие через Вифанию люди начали задерживаться здесь. Тем временем Давид Зеведеев и некоторые из его бывших гонцов, по собственному почину, спешно отправились в Иерусалим, где быстро оповестили заполнившие храм толпы паломников о предстоящем триумфальном вступлении в город Иисуса Назарянина. Поэтому несколько тысяч гостей Иерусалима двинулись навстречу этому пророку и чудотворцу, имя которого было у всех на устах и которого некоторые считали Мессией. Выйдя из Иерусалима, люди встретили Иисуса и направлявшуюся в город толпу, как только те перевалили через гребень Елеонской горы и начали спускаться в город.

Когда процессия покинула Вифанию, в праздничной толпе учеников, верующих и паломников — многие из которых прибыли сюда из Галилеи и Переи — царило огромное воодушевление. Перед самым выходом из Вифании двенадцать женщин из первоначального женского корпуса, в сопровождении некоторых из своих подруг, прибыли сюда и присоединились к этой необычной процессии, весело направлявшейся в город.

Прежде чем отправиться в путь, близнецы Алфеевы положили свои хитоны на осла и держали животное, пока Учитель садился на него. По мере того, как процессия двигалась к вершине Елеонской горы, торжествующая толпа подстилала свои одежды и устилала землю ветками с ближайших деревьев, чествуя осла, несущего на себе царского Сына — обещанного Мессию. Приближаясь к Иерусалиму, толпа начала весело распевать — а точнее, дружно выкрикивать — псалом: «Осанна сыну Давида! Благословен тот, кто приходит во имя Господа! Осанна в вышних! Благословенно царство, нисходящее с небес!»

Иисус оставался беспечным и веселым, пока они не достигли гребня Елеонской горы, откуда их взору предстал город и храмовые башни. Здесь Учитель остановил процессию, и воцарилась мертвая тишина, ибо люди увидели, что он плачет. Глядя на огромную толпу, двигающуюся из города, чтобы приветствовать его, Учитель, с огромным чувством и печалью в голосе, произнес: «О, Иерусалим, если бы ты — хотя бы ты, хотя бы сегодня — знал, что служит миру твоему и что ты мог бы столь щедро получить! Близок час, когда эта слава скроется от твоего взора. Близок час, когда ты отвергнешь Сына Мира и отвернешься от спасительного евангелия. Придут дни, когда твои враги возведут вокруг тебя укрепления и окружат тебя со всех сторон; и разорят тебя, и не оставят от тебя камня на камне. И всё это обрушится на тебя потому, что ты не узнал времени божественного посещения. Близок час, когда ты отвергнешь дар Божий, и все люди отвергнут тебя».

Когда он умолк, они начали спускаться с Елеонской горы, и вскоре к ним присоединилось множество прибывших из Иерусалима посетителей, которые взмахивали пальмовыми ветвями, выкрикивали «осанна» и всячески выражали свое ликование и сердечность. Учитель не планировал того, чтобы эти толпы вышли из Иерусалима ему навстречу; об этом позаботились другие. Его замыслам была чужда всякая театральность.

Вместе с народом, нескончаемым потоком стекавшимся поприветствовать Учителя, пришли также многие фарисеи и другие его враги. Они были настолько встревожены этим внезапным и неожиданным всплеском народного признания, что побоялись арестовать его, дабы своими действиями не подтолкнуть людей к открытому мятежу. Отношение толп паломников, которые были наслышаны об Иисусе и многие из которых верили в него, вызывало у них огромный страх.

С приближением к Иерусалиму народное ликование стало столь бурным, что некоторые из фарисеев поравнялись с Иисусом и сказали: «Учитель, тебе следует отчитать своих учеников и велеть им вести себя как подобает». Иисус ответил: «Вполне естественно, что эти дети приветствуют Сына Мира, отвергнутого первосвященниками. Запрещать им бесполезно: если они умолкнут, камни закричат».

Опережая процессию, фарисеи поспешили назад, в синедрион, заседавший в это время в храме, и доложили своим коллегам: «Смотрите, всё, что мы делаем, бесполезно; этот галилеянин разрушает все наши планы. Люди без ума от него; если мы не остановим этих невежд, весь мир пойдет за ним».

В действительности, этот поверхностный и спонтанный всплеск народного энтузиазма не имел под собой глубокого основания. Хотя приветствие было радостным и искренним, оно не свидетельствовало о какой-либо подлинной или твердой внутренней убежденности веселящегося народа. Спустя несколько дней те же самые толпы были готовы так же быстро отвергнуть Иисуса, стоило только синедриону занять против него твердую и решительную позицию, а их энтузиазм сменился разочарованием, как только они осознали, что Иисус не собирается устанавливать царство в соответствии с их давними сокровенными мечтами.

Однако весь город был взбудоражен настолько, что каждый спрашивал: «Кто этот человек?» И люди отвечали: «Это пророк из Галилеи, Иисус Назарянин».

4. ПОСЕЩЕНИЕ ХРАМА

Пока близнецы Алфеевы возвращали осла хозяину, Иисус и десять апостолов отделились от своих ближайших товарищей и прошлись по территории храма, наблюдая за подготовкой к Пасхе. Никто не пытался чинить Иисусу препятствий, ибо синедрион чрезвычайно боялся народа, — и это, в конечном счете, было одной из причин, которыми руководствовался Иисус, позволив толпе устроить такое приветствие. Апостолы не осознавали, что это было единственным человеческим способом предотвратить арест Иисуса сразу же после его вступления в город. Учитель хотел, чтобы жители Иерусалима — знатные и простые, равно как и десятки тысяч прибывших на Пасху гостей, — получили еще одну, последнюю возможность услышать его евангелие и, пожелай они того, принять Сына Мира.

С приближением вечера, когда толпы людей отправились на поиски пищи, Иисус и его ближайшие сторонники остались в одиночестве. Каким странным был этот день! Апостолы были задумчивы и молчаливы. Этот день был самым необычным за все годы их общения с Иисусом. Они присели ненадолго рядом с сокровищницей, наблюдая за тем, как люди оставляют приношения: богатые клали в приемный ящик помногу, и каждый давал согласно размеру своего состояния. Наконец, пришла бедная вдова, плохо одетая, и они увидели, как она опустила в раструб две лепты (мелкие медные монеты). Тогда Иисус, обратив внимание апостолов на вдову, сказал: «Обратите внимание на то, что вы сейчас увидели. Эта бедная вдова положила больше всех, ибо все остальные положили от избытка мелочь в дар Богу, а эта бедная женщина, несмотря на нужду, положила всё, что имела, даже свое пропитание».

Наступал вечер; в молчании они прогуливались по дворам храма. После того как Иисус еще раз осмотрел эти знакомые ему места, воскресив в памяти те чувства, которые он испытывал во время предыдущих посещений Иерусалима, в том числе и самые первые визиты, он сказал: «Вернемся в Вифанию; нам нужно отдохнуть». Иисус, Петр и Иоанн направились к Симону, а остальные апостолы остановились у своих друзей в Вифании и Виффагии.

5. ОТНОШЕНИЕ АПОСТОЛОВ

В этот воскресный вечер, когда они возвращались в Вифанию, Иисус шел впереди апостолов. Они шли молча; так они и расстались, придя в дом Симона. Никогда двенадцать человеческих созданий не испытывали столь различных и невыразимых чувств, как те, что терзали умы и души посланников царства. Эти сильные галилеяне были смущены и обескуражены; они не знали, чего теперь ждать; они были настолько поражены, что даже не испытывали страха. Апостолы ничего не знали о планах Учителя на следующий день, и они не спрашивали. Они разошлись по домам, хотя все, кроме близнецов, плохо спали. Однако они выставили вооруженную охрану для Иисуса у дома Симона.

Андрей был чрезвычайно озадачен и совершенно обескуражен. Он являлся единственным апостолом, который не предпринимал серьезных попыток проанализировать всплеск народного признания. Он был слишком сосредоточен на сознании своей ответственности как главы апостольского корпуса, чтобы всерьез задуматься над смыслом или значимостью громких славословий толпы. Внимание Андрея было посвящено наблюдению за некоторыми из его товарищей, поскольку он опасался, что, охваченные всеобщим волнением, они могут оказаться во власти своих эмоций, — в первую очередь это были Петр, Иаков, Иоанн и Симон Зелот. В течение всего этого и нескольких последующих дней Андрея мучили глубокие сомнения, но он не поделился ни одним из дурных предчувствий со своими товарищами-апостолами. Его беспокоило отношение некоторых из двенадцати, которые, как он знал, были вооружены мечами. Но он не знал, что меч был у его собственного брата Петра. Поэтому направлявшаяся в Иерусалим процессия не произвела на Андрея глубокого впечатления; он был слишком занят своими прямыми обязанностями, чтобы этот эпизод мог как-то подействовать на него.

Что касается Симона Петра, то поначалу демонстрация народного энтузиазма чуть не вскружила ему голову. Однако вечером, ко времени их возвращения в Вифанию, он уже гораздо более трезво смотрел на вещи. Петр просто не мог понять, что задумал Учитель. Он был страшно разочарован тем, что Иисус не воспользовался этой волной народного признания и не выступил с каким-нибудь заявлением. Петр не понимал, почему Иисус не выступил перед народом с речью, когда они прибыли в храм, и даже не позволил кому-нибудь из апостолов обратиться к людям. Петр был великим проповедником, и он не мог равнодушно смотреть на то, как благожелательность и воодушевленность огромной толпы остаются невостребованными. Ему так хотелось возвестить людям евангелие царства прямо там, в храме. Однако Учитель специально наказал им не учить и не проповедовать во время этой пасхальной недели в Иерусалиме. Впечатляющая процессия оказала обратный эффект на Симона Петра; к вечеру он был отрезвлен и невыразимо печален.

Для Иакова Зеведеева этот воскресный день стал днем растерянности и полного замешательства; он не мог постичь смысл происходящего; он не мог понять, чего добивается Учитель, сначала допустивший это ликование, а затем отказавшийся обратиться к людям после прибытия в храм. Когда процессия спускалась с Елеонской горы в направлении Иерусалима, — а точнее, когда с ними слились тысячи паломников, устремившиеся им навстречу, чтобы приветствовать Учителя, — Иакова раздирали противоречивые чувства: восторг и удовлетворение от того, что он видит, и глубокий страх перед тем, что будет, когда они достигнут храма. И он был удручен и глубоко разочарован, когда Иисус сошел с осла и начал неспешно прогуливаться по дворам храма. Иаков не мог понять причину отказа от столь великолепной возможности провозгласить царство. К ночи его разум был крепко зажат в тисках мучительной, ужасной неуверенности.

Иоанн Зеведеев довольно близко подошел к пониманию причин, двигавших Иисусом; во всяком случае, он отчасти осознал духовное значение этого так называемого триумфального вступления в Иерусалим. Когда народ двинулся к храму, Иоанн, видя своего Учителя верхом на осленке, вспомнил, как однажды Иисус цитировал отрывок из Писания — изречение Захарии, — где описывалось прибытие Мессии-миротворца, въезжающего в Иерусалим на осле. Размышляя над этой цитатой, Иоанн начал понимать символическое значение воскресного шествия. По крайней мере, смысл этой цитаты раскрылся ему настолько, что позволил Иоанну получить некоторое удовольствие от происходящего и уберег его от чрезмерной подавленности из-за внешне бессмысленного окончания этой триумфальной процессии. Иоанн обладал тем типом ума, для которого естественно образное восприятие и мышление.

Филипп был полностью выбит из колеи внезапностью и стихийностью этого порыва. Пока они спускались с Елеонской горы, ему не удавалось собраться с мыслями в достаточной мере, чтобы прийти к какому-то определенному мнению о назначении всего этого шествия. В каком-то смысле, ему понравилось это представление, ибо оно было устроено в честь его Учителя. К тому времени, когда они достигли храма, Филиппа начала беспокоить мысль о том, что Иисус может попросить его накормить народ; поэтому поведение Иисуса, беспечно покинувшего толпу — и тем самым жестоко разочаровавшего большинство апостолов, — принесло Филиппу огромное облегчение. Иногда народ становился тяжким испытанием для апостольского эконома. Освободившись от личного страха перед материальными потребностями толпы, Филипп, как и Петр, был разочарован тем, что ничего не было сделано для обучения народа. В тот вечер, размышляя о своих впечатлениях, Филипп был готов усомниться в самой идее царства. Он искренне недоумевал, не зная, что всё это может означать, однако он никому не высказал своих сомнений; он слишком любил Иисуса. Он обладал огромной личной верой в Учителя.

За исключением символических и пророческих аспектов, Нафанаил ближе всех подошел к пониманию той причины, которой руководствовался Учитель, используя массовую поддержку пасхальных паломников. Еще до того, как они достигли храма, Нафанаил пришел к выводу, что без подобного демонстративного вступления в Иерусалим Иисус был бы арестован чиновниками синедриона и брошен в тюрьму, как только он попытался бы вступить в город. Поэтому его ничуть не удивило, что оказавшись в пределах городских стен, Учитель тут же оставил приветствовавшие его толпы, которые произвели на иудейских вождей столь сильное впечатление, что им пришлось отказаться от попыток арестовать его. Естественно, что поняв истинные мотивы Иисуса для подобного вступления в город, Нафанаил был более выдержан, чем остальные участники процессии, и менее обеспокоен и разочарован последующим поведением Иисуса, чем другие апостолы. Нафанаил не сомневался в способности Иисуса понимать людей, в его прозорливости и умении разрешать сложные ситуации.

Поначалу это торжественное шествие озадачило Матфея. Он не понимал смысла того, что предстало перед его глазами, пока и он не вспомнил цитату из Захарии, где пророк намекает на радость Иерусалима, чей царь является сюда, неся спасение и въезжая на молодом осле. Когда процессия направилась в город, а затем двинулась к храму, Матфея охватил восторг; он не сомневался в том, что произойдет нечто необыкновенное, как только Учитель прибудет в храм во главе этой шумной толпы. Когда один из фарисеев стал издеваться над Иисусом, говоря: «Смотрите, кто идет — царь иудейский верхом на осле!», Матфею стоило большого труда сдержаться и не наброситься на него. В тот вечер, на обратном пути в Вифанию, никто из двенадцати не был более подавлен, чем Матфей. Вместе с Симоном Петром и Симоном Зелотом он пережил сильнейшее нервное напряжение и к вечеру валился с ног от усталости. Но к утру Матфей повеселел; все-таки он умел проигрывать.

Наиболее смущенным и озадаченным из двенадцати был Фома. Большую часть времени он просто шел вместе с остальными, глядя на этот спектакль и искренне недоумевая, что побудило Учителя участвовать в столь необычном шествии. В глубине души он считал всё происходящее каким-то ребячеством, если не чистой глупостью. Он впервые видел подобные действия Иисуса и никак не мог объяснить его странное поведение в этот воскресный день. К тому времени, когда они достигли храма, Фома пришел к заключению, что народное шествие призвано напугать синедрион, дабы тот не посмел тут же арестовать Учителя. На пути в Вифанию Фома был задумчив, но ничего не говорил. К ночи он уже с улыбкой вспоминал ту ловкость, с которой Учитель организовал свое шумное вступление в Иерусалим, и такое отношение весьма приободрило его.

Для Симона Зелота воскресенье началось как великий день. Ему представлялись чудесные свершения в Иерусалиме в ближайшие несколько дней, и в этом он не ошибался; однако Симон мечтал об установлении нового национального правления евреев, с Иисусом на троне Давида. Симон уже видел, как сразу же после провозглашения царства националисты переходят к активным действиям, а сам он становится во главе создающихся военных сил нового царства. Во время спуска с Елеонской горы он даже представлял себе, что еще до заката солнца синедрион и все его сторонники будут мертвы. Он действительно полагал, что должно произойти нечто великое. Он был самым шумным из всей толпы. К пяти часам пополудни он представлял собой молчаливого, сломленного и разочарованного апостола. Он так до конца и не оправился от депрессии, которая началась в результате потрясения того дня; во всяком случае, он еще долго пребывал в этом состоянии после воскресения Учителя.

Для близнецов Алфеевых это был прекрасный день. Они поистине наслаждались всем происходящим и, отсутствуя во время спокойной прогулки по храму, почти не застали спада народного энтузиазма. Им было совершенно непонятно уныние апостолов, вернувшихся вечером в Вифанию. Тот день запомнился близнецам как наивысшее воплощение рая на земле. Он принес им величайшее удовлетворение за всё время их служения в качестве апостолов. И память об охватившем их в то воскресенье восторге помогла им пройти через всю трагедию этой богатой событиями недели вплоть до часа распятия. В представлении близнецов, такое вступление было наиболее достойным царя; они наслаждались каждым мгновением шествия. Они полностью одобряли все, что видели, и долго хранили это в своей памяти.

Из всех апостолов самое неблагоприятное воздействие торжественное вступление в Иерусалим оказало на Иуду Искариота. Его разум находился в состоянии неприятного брожения из-за сделанного Учителем порицания в связи с поступком Марии на пиру в доме у Симона. Иуда с отвращением взирал на весь этот спектакль. Он казался ему наивным, даже нелепым. Когда этот мстительный апостол наблюдал за событиями того воскресного дня, ему казалось, что Иисус больше похож на шута, чем на царя. Он был искренне возмущен этим шествием. Он разделял мнение греков и римлян, презиравших всякого, кто соглашается сесть верхом на осла или осленка. К тому времени, когда торжествующая процессия вступила в город, Иуда почти уже отверг идею такого царства; он почти решил отказаться от дальнейших нелепых попыток установить царство небесное. Но затем он вспомнил о воскрешении Лазаря и многом другом и решил остаться с двенадцатью — во всяком случае, еще на день. Кроме того, при нем была казна, а он не хотел бросать апостолов, пока в его распоряжении находились их деньги. На обратном пути в Вифанию его поведение не казалось странным, ибо все апостолы были в равной мере понурыми и молчаливыми.

Громадное влияние на Иуду оказала насмешка его саддукейских друзей. Никакой другой отдельно взятый фактор не оказал столь мощного воздействия на формирование его окончательного решения покинуть Иисуса и своих товарищей-апостолов, как эпизод, произошедший в тот момент, когда Иисус достиг городских ворот. Высокопоставленный саддукей (друг семьи Иуды) устремился к нему и, с веселой издевкой хлопнув по плечу, сказал: «Отчего так встревожено твое лицо, дружище? Порадуйся вместе с нами, приветствующими Иисуса Назарянина — царя иудейского, вступающего во врата Иерусалима верхом на осле». Иуда никогда не боялся гонений, но он не мог выдержать такого рода насмешек. Теперь к давнему желанию отмщения примешался роковой страх стать посмешищем — это жуткое и пугающее чувство стыда за Учителя и своих товарищей. В душе этот посвященный посланник царства уже был предателем; ему оставалось только найти благовидный предлог для открытого разрыва с Учителем.

ДОКУМЕНТ 173 ПОНЕДЕЛЬНИК В ИЕРУСАЛИМЕ

Ранним утром в понедельник, в условный час, Иисус и апостолы собрались в доме Симона в Вифании и после короткого совещания отправились в Иерусалим. По пути в храм двенадцать хранили необычное молчание; они еще не пришли в себя от переживаний предыдущего дня. Они были полны надежды, страха и глубокого ощущения какой-то отрешенности из-за внезапного изменения Учителем своей тактики и его указания не заниматься публичными проповедями в течение всей пасхальной недели.

Когда они спускались с Елеонской горы, Иисус шел впереди, а сразу же за ним, в задумчивом молчании, следовали апостолы. Всех их — за исключением Иуды Искариота — волновала одна мысль: «Что сделает сегодня Учитель?» Иуда же был поглощен единственным вопросом: «Что мне делать? Остаться с Иисусом и моими товарищами — или уйти? А если я покину их, то как мне это сделать?»

Было около девяти часов, когда в то прекрасное утро эти мужчины прибыли в храм. Они сразу же направились в большой двор, где так часто учил Иисус. Поприветствовав ожидавших его верующих, Иисус взошел на одно из возвышений для проповедников и приступил к своему обращению к собравшейся толпе. Апостолы отошли в сторону и стали ожидать развития событий.

1. ОЧИЩЕНИЕ ХРАМА

Вокруг ритуалов и церемоний храмового богослужения буйно расцвела коммерция. Торговля животными, пригодными для различных жертвоприношений, являлась прибыльным делом. Хотя верующим позволялось приводить своих животных, при этом требовалось, чтобы жертва была свободна от всех «изъянов» с точки зрения закона левитов и в толковании официальных инспекторов храма. Многие верующие прошли через унижение, когда считавшиеся безупречными животные отвергались храмовыми браковщиками. Поэтому более распространенной практикой стало приобретение закланных животных в храме, и хотя на соседней Елеонской горе находилось несколько пунктов продажи животных, таких животных обычно покупали прямо из храмовых загонов. Постепенно все виды жертвенных животных начали продаваться во дворах храма. Так появилась широкая торговля, приносившая громадные барыши. Часть этих доходов направлялась в храмовую казну, однако большая часть денег оседала в руках правящих кланов первосвященников.

Эта торговля животными процветала из-за того, что если верующий покупал такое животное, то — несмотря на его довольно высокую цену — ему уже не приходилось платить какие-либо иные сборы, и он мог быть уверен, что предлагаемая жертва не будет отвергнута под предлогом действительных или формальных пороков. То и дело с простого люда взимали непомерно высокую плату, в особенности во время больших национальных праздников. Однажды алчные священники дошли до того, что начали требовать сумму, эквивалентную недельному заработку, за пару голубей, которых следовало бы продавать беднякам за несколько грошей. «Сыны Ханана» уже начали устраивать свои базары на территории храма — те самые торговые рынки, которые сохранялись до времени их окончательного разорения толпой за три года до уничтожения самого храма.

Однако торговля жертвенными животными и мелким товаром была не единственным видом осквернения храмовых дворов. В те времена получила развитие широкая система банковских операций и обмена денег, действовавшая прямо на территории храма. Предыстория всего этого такова. Во времена династии Асмонеев евреи чеканили свои собственные серебряные монеты, и, по установившемуся порядку, храмовый налог величиной в полсикла, равно как и все остальные храмовые сборы, должны были выплачиваться в этих еврейских монетах. Для этого менялы получали разрешение обменивать многие виды монет, имевших хождение в Палестине и других провинциях Римской империи, на этот традиционный сикл еврейской чеканки. Подушный храмовый налог, взимаемый со всех, кроме женщин, рабов и несовершеннолетних, составлял полсикла. Это была монета величиной с десять центов, но вдвое толще. Ко временам Иисуса священников также освободили от уплаты налогов на храм. Соответственно, с 15 по 25 число месяца, предшествовавшего Пасхе, официальные менялы устанавливали свои лотки в главных городах Палестины для обеспечения еврейского народа необходимыми монетами, чтобы, попав в Иерусалим, люди могли заплатить храмовый налог. После этого десятидневного периода менялы перебирались в Иерусалим и начинали устанавливать свои обменные столы во дворах храма. Им позволялось удерживать в качестве комиссионных сумму, эквивалентную трем-четырем центам при обмене монеты достоинством примерно в десять центов, а в случае обмена монеты большего достоинства им разрешалось взимать двойной сбор. Таким же образом храмовые менялы получали прибыль от обмена всех денег, предназначавшихся для покупки жертвенных животных, оплаты обетных приношений и совершения пожертвований.

Эти храмовые менялы не только извлекали прибыль из регулярных денежных операций по обмену более двадцати различных видов монет, периодически доставляемых в Иерусалим прибывавшими сюда паломниками, но также занимались всеми другими видами финансовых операций. Как храмовой казне, так и правителям храма эта коммерция приносила баснословную прибыль. Нередко в казне скапливалось денег на сумму более десяти миллионов долларов, в то время как простой люд влачил нищенское существование, продолжая платить эти несправедливые поборы.

В тот понедельник утром, посреди шумного сборища менял, лавочников и торговцев животными, Иисус пытался учить евангелию небесного царства. Он был не одинок в своем возмущении этим осквернением храма; простой народ — в особенности евреи, прибывшие сюда из дальних провинций, — до глубины души возмущались этой профанацией их национального храма в угоду прибыли. В те времена даже синедрион проводил свои регулярные заседания в одном из залов посреди всего этого шума и гомона, создаваемого торговлей и обменом товарами.

Когда Иисус уже собирался начать свою проповедь, произошло два эпизода, привлекших его внимание. У стоявшего поблизости стола, принадлежавшего одному из менял, разгорелся шумный и жаркий спор: некий александрийский еврей утверждал, что с него берут чрезмерную плату, и одновременно воздух задрожал от топота примерно ста бычков, которых перегоняли из одного загона в другой. Когда Иисус задумался, молча созерцая это зрелище торгашества и разброда, неподалеку он заметил простодушного галилеянина — человека, с которым он однажды беседовал в Ироне, — подвергавшегося насмешкам и издевательствам надменных и заносчивых иудеян. И всё это вместе пробудило один из тех загадочных всплесков негодования, которые периодически возникали в душе Иисуса.

К изумлению апостолов, стоявших рядом и удержавшихся от участия в том, что последовало дальше, Иисус сошел с возвышения для проповедников и, подойдя к юноше, гнавшему скот через храмовый двор, забрал у него плетеный кнут и быстро выгнал животных из храма. Но этим дело не кончилось: перед удивленными взорами тысяч людей, собравшихся в храмовом дворе, он величественно прошествовал к самому дальнему загону и начал отворять ворота каждого стойла и выпускать запертых животных. К этому времени собравшиеся паломники пришли в возбуждение и с шумными криками набросились на базары, переворачивая столы менял. Менее чем за пять минут весь храм был очищен от торговцев. Когда находившиеся неподалеку римские стражники прибыли на место, порядок был восстановлен, и толпа вела себя спокойно. Вернувшись на возвышение, Иисус обратился к народу: «Сегодня вы стали свидетелями того, что сказано в Писаниях: „Дом мой будет домом молитвы для всех народов, но вы сделали его вертепом разбойников“».

Но прежде, чем он смог произнести что-либо еще, огромная толпа разразилась возгласами «Осанна!», и тут же из нее выступили множество юношей, начавших петь благодарственные гимны в честь изгнания из святого храма осквернявших его нечестивцев-торгашей. К этому времени сюда уже прибыли некоторые из священников, и один из них сказал Иисусу: «Разве ты не слышишь, что говорят дети левитов?» И Учитель ответил: «Разве вы не читали: „Совершенна хвала, исходящая из уст младенцев и грудных детей“?» И весь тот день, пока Иисус учил, стража, выставленная народом у всех сводчатых проходов, не позволяла никому пронести через храмовые дворы даже пустого сосуда.

Узнав о происшедшем, первосвященники и книжники лишились дара речи. Они всё больше боялись Иисуса и всё больше укреплялись в своем решении убить его. Но они были в замешательстве. Они не знали, как добиться его смерти, ибо страшно боялись народа, открыто одобрявшего изгнание Иисусом нечестивых торгашей. И весь тот день — день покоя и мира во дворах храма — люди слушали учение Иисуса и буквально впитывали в себя его слова.

Этот удивительный поступок Иисуса был выше понимания апостолов. Они были столь озадачены этим внезапным и неожиданным действием их Учителя, что в течение всей этой сцены, сбившись в кучу, оставались у возвышения для проповедников. Они и пальцем не пошевелили, чтобы помочь в очищении храма. Если бы это впечатляющее событие произошло днем раньше, при триумфальном прибытии Иисуса в храм после его шумного вступления в город и громогласного народного признания, они были бы подготовлены к этому, но при таком развитии событий они были совершенно не готовы участвовать в них.

Очищение храма раскрывает отношение Учителя к превращению религии в источник дохода, равно как и его отвращение к любой несправедливости и спекуляции за счет бедных и необразованных людей. Этот случай также показывает, что Иисус неодобрительно смотрел на отказ от использования силы для защиты большинства членов любой человеческой группы от нечестных и порабощающих методов несправедливого меньшинства, способного прочно засесть за бастионами политической, финансовой или церковной власти. Нельзя позволять хитрым и подлым интриганам заниматься организованной эксплуатацией и угнетением тех, чей идеализм не позволяет им обращаться к силе для самозащиты или для претворения своих достойных жизненных планов.

2. ПРАВИТЕЛИ ОСПАРИВАЮТ ВЛАСТЬ УЧИТЕЛЯ

Воскресное триумфальное вступление в Иерусалим повергло иудейских вождей в такой ужас, что они не стали арестовывать Иисуса. На следующий день впечатляющее очищение храма также заставило их повременить с арестом Учителя. С каждым днем правители евреев всё больше укреплялись в своей решимости убить его, но им не давал покоя страх перед двумя вещами, которые в своей совокупности заставляли их откладывать свой удар. Первосвященники и книжники не хотели арестовывать Иисуса публично, опасаясь волны народного гнева и негодования; им также внушала страх мысль о том, что для подавления народного восстания может потребоваться римская стража.

На полуденном заседании синедриона было единогласно решено как можно скорее покончить с Иисусом, поскольку на этом совещании не было ни одного друга Учителя. Однако им не удалось договориться, когда и как его следует арестовать. Наконец, было принято решение назначить пять групп, которые должны были смешаться с народом и попытаться запутать Иисуса в собственном учении или каким-либо иным образом дискредитировать его в глазах слушателей. Поэтому около двух часов — вскоре после того как Иисус приступил к беседе «О свободе сыновства» — группа этих израильских старейшин пробралась к тому месту, где стоял Иисус. Перебив его в своей обычной манере, они спросили: «По какому праву ты это делаешь? Кто дал тебе такое право?»

Для правителей храма и чиновников иудейского синедриона было совершенно правомерно обращаться с таким вопросом к любому, кто позволял себе учить и действовать в той удивительной манере, которая была свойственна Иисусу, — особенно принимая во внимание его недавнее поведение при очищении храма от торгашей. Все эти торговцы и менялы действовали на основании разрешений, полученных от самих высших правителей, и определенный процент от их доходов должен был поступать непосредственно в храмовую казну. Однако следует помнить, что девизом всего еврейства было право. Пророки всегда доставляли неприятности, дерзко позволяя себе учить, не имея на то права, то есть должной подготовки в раввинских академиях и последующего формального посвящения синедрионом. Отсутствие такого права на проведение публичного обучения считалось либо признаком невежественной самоуверенности, либо открытого мятежа. В те времена только синедрион мог посвящать старшего учителя, и такая процедура должна была проходить в присутствии как минимум трех прошедших такое же посвящение лиц. Посвящение давало учителю звание «равви» и позволяло исполнять также функции судьи — «разрешать те дела, которые поступают к нему для суда».

В этот послеполуденный час правители храма предстали перед Иисусом, оспаривая не только его учение, но и его поступки. Иисус прекрасно знал: те же самые люди уже давно внушают народу, что он учит властью, данной Сатаной, и что все его чудеса совершены силой, полученной от князя дьяволов. Поэтому Учитель начал отвечать на их вопрос встречным вопросом. Иисус сказал: «Я тоже задам вам один вопрос, и если вы ответите на него, то и я вам скажу, по какому праву я всё это делаю. Откуда пришло крещение Иоанна, от людей или с небес?»

Услышав его вопрос, они отошли в сторону, чтобы посоветоваться друг с другом, что отвечать. Они собирались привести Иисуса в замешательство перед народом, но теперь сами попали впросак перед всеми людьми, собравшимися к тому времени во дворе храма. И их поражение стало тем более очевидным, когда они вернулись к Иисусу и сказали: «Что касается крещения Иоанна, мы не можем ответить; мы не знаем». Они дали Учителю такой ответ, ибо рассудили между собой так: если мы скажем, что с неба, то он скажет: «Почему же вы тогда не поверили ему?» и, возможно, добавит, что получил свою власть от Иоанна; а если скажем, что от людей, то народ может ополчиться на нас, ибо большинство людей считают Иоанна пророком. И потому им пришлось предстать перед Иисусом и людьми и признаться в том, что они — религиозные учителя Израиля — не смогли (или не пожелали) высказать свое мнение относительно миссии Иоанна. И когда они умолкли, Иисус, глядя на них, сказал: «И я вам не скажу, по какому праву я делаю всё это».

Иисус вовсе не собирался ссылаться на Иоанна для подтверждения своей власти; Иоанн никогда не посвящался синедрионом. Власть Иисуса заключалась в нем самом и в вечном верховенстве его Отца.

Используя этот метод обращения со своими противниками, Иисус не стремился уклониться от ответа. На первый взгляд может показаться, что он попытался схитрить, предложив ловкую отговорку, однако такое впечатление обманчиво. Иисусу было несвойственно злоупотреблять своим превосходством даже в отношениях с врагами. В действительности, в этой кажущейся отговорке он дал своим слушателям ответ на вопрос фарисеев о власти, на которую опирается его миссия. Они утверждали, что он действует по праву, данному князем дьяволов. Иисус неоднократно утверждал, что всё его учение и чудеса вершатся властью и по праву его небесного Отца. Иудейские вожди отказывались согласиться с этим и пытались заставить Иисуса признать, что он является незаконным учителем, поскольку никогда не утверждался синедрионом. Ответив именно так, как он ответил, Иисус — не претендуя на получение власти от Иоанна — принес людям такое удовлетворение внутренним смыслом своего ответа, что попытка врагов поймать его в ловушку обратилась против них самих, дискредитировав их в глазах всех присутствующих.

Именно умение Иисуса обращаться со своими противниками вызывало в них такой страх. В тот день они не пытались задавать ему новые вопросы; они удалились, чтобы продолжить совещания в своем кругу. Что касается народа, то люди быстро поняли нечестность и неискренность этих вопросов, заданных правителями евреев. Даже простой люд не мог не отличить нравственное величие Учителя от коварного лицемерия его врагов. Однако очищение храма склонило саддукеев на сторону фарисеев при составлении окончательных планов убийства Иисуса. А в то время большинство в синедрионе составляли саддукеи.

3. ПРИТЧА О ДВУХ СЫНОВЬЯХ

Взглянув на стоявших перед ним в молчании фарисеев, Иисус сказал этим крючкотворам: «Поскольку вы сомневаетесь в миссии Иоанна, ополчившись в своей вражде на учения и свершения Сына Человеческого, послушайте мою притчу. У одного крупного и уважаемого землевладельца было два сына, от которых потребовалась помощь в ведении большого хозяйства. Он пришел к одному из них и сказал: „Сын, пойди поработай сегодня в моем винограднике“. Легкомысленный сын ответил отцу: „Не хочу“, но потом раскаялся и пошел. Когда он нашел своего старшего сына, то сказал и ему: „Сын, пойди поработай в моем винограднике“. Лицемерный и неверный сын ответил: „Хорошо, отец мой, пойду“. Но когда отец покинул его, сын не пошел работать. Позвольте спросить вас: который из двух сыновей действительно исполнил желание отца?»

Люди в один голос ответили: «Первый сын». И тогда Иисус сказал: «Именно так; и теперь я заявляю, что мытари и блудницы, даже если и кажется, что они отвергают призыв к раскаянию, увидят заблуждение свое и войдут в царство Божье впереди вас — тех, кто с великим лицемерием служит Отцу небесному, но отказывается выполнять угодные Отцу дела. Не вы, фарисеи и книжники, поверили Иоанну, а мытари и грешники; не верите вы и моему учению, в то время как простые люди с радостью внимают моим словам».

Иисус не презирал фарисеев и саддукеев лично — он стремился дискредитировать их системы обучения и практического поведения. Хотя он и не испытывал к кому-либо враждебных чувств, происходило неизбежное столкновение новой, живой религии духа с более древней религией, основанной на церемониях, традициях и власти.

В течение всего этого времени двенадцать апостолов стояли рядом с Учителем, однако не принимали никакого участия в происходящем. Каждый из двенадцати по-своему реагировал на события этих завершающих дней служения Иисуса во плоти, и каждый из них оставался послушным распоряжению Учителя воздержаться от публичного обучения и проповедей в течение этой пасхальной недели.

4. ПРИТЧА ОБ ОТЛУЧИВШЕМСЯ ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЬЦЕ

Когда главные фарисеи и книжники, пытавшиеся запутать Иисуса своими вопросами, выслушали историю о двух сыновьях, они удалились для новых совещаний, а Учитель, обращаясь к народу, рассказал новую притчу:

«Один добрый человек посадил на своем участке земли виноградник. Он обнес его, выкопал яму для виноградного пресса и построил башню для стражи. После этого он сдал его внаем виноградарям, а сам отправился в длительное путешествие в другую страну. Когда же приблизилось время собирать урожай, он послал слуг к виноградарям за своей долей. Но виноградари, посовещавшись между собой, отказались отдать слугам виноград, причитавшийся их хозяину. Вместо того, они схватили его слуг и одного избили, другого забросали камнями, а остальных отправили назад с пустыми руками. И когда домовладелец услышал обо всём этом, он отправил других, еще более верных слуг, к этим подлым виноградарям, и те ранили их и также постыдно обошлись с ними. После этого хозяин послал к ним своего любимого слугу, управляющего, и они убили его. И всё же, спокойно и терпеливо, он отправлял многих других слуг, но виноградари не приняли ни одного. Одних они избивали, других убивали, и после такого обращения хозяин решил послать к этим неблагодарным виноградарям своего сына, говоря себе: „Возможно, они плохо обошлись с моими слугами, но они должны устыдиться моего любимого сына“. Но когда эти нераскаявшиеся и подлые виноградари увидели сына, они сказали друг другу: „Это наследник; давайте убьем его, и наследство его будет наше“. Поэтому они набросились на него, вытолкали из виноградника и убили. Когда хозяин виноградника услышит о том, как они отвергли и убили его сына, что сделает он с этими неблагодарными и подлыми виноградарями?»

И когда люди услышали эту притчу и заданный Иисусом вопрос, они ответили: «Он уничтожит этих скверных людей и передаст виноградник другим, честным виноградарям, которые будут отдавать ему его долю, когда придет время собирать урожай». И некоторые из людей поняли, что притча относится к еврейскому народу и его обращению с пророками, а также к угрозе отвержения Иисуса и евангелия царства, и печально говорили: «Не дай нам Бог и дальше творить такое».

Иисус увидел, как группа саддукеев и фарисеев пробирается через толпу, подождал, пока они подойдут поближе, и сказал: «Вы знаете, как ваши отцы отвергли пророков, и вы хорошо знаете, что в своей душе вы намерены отвергнуть Сына Человеческого». И после этого, пытливо глядя на стоявших подле него священников и старейшин, Иисус сказал: «Неужели вы никогда не читали в Писании об отвергнутом строителями камне, который люди нашли и поставили во главу угла? А потому я еще раз предупреждаю вас: если и дальше будете отвергать это евангелие, то вскоре царство Божье будет отнято у вас и передано тому народу, который будет готов принять благую весть и принести духовные плоды. И с камнем этим связана тайна, ибо кто упадет на него, тот хотя и разобьется, но будет спасен; на кого же он упадет, тот будет истерт в прах, а его пепел рассеян на все четыре стороны».

Когда фарисеи услышали эти слова, они поняли, что Иисус имеет в виду их и других еврейских вождей. Им очень хотелось тут же схватить его, но они боялись народа. Тем не менее, слова Учителя рассердили их настолько, что они удалились и устроили новое совещание, обсуждая, как его убить. И в тот вечер как саддукеи, так и фарисеи стали сообща думать над тем, как поймать его в ловушку на следующий день.

5. ПРИТЧА О БРАЧНОМ ПИРЕ

Когда книжники и правители удалились, Иисус вновь обратился к собравшимся с притчей о брачном пире. Он сказал:

«Царство небесное можно уподобить одному царю, который устроил свадебный пир для своего сына и отправил гонцов с наказом говорить званым гостям: „Всё приготовлено для свадебного пира в царском дворце“. Однако многие из тех, кто обещал явиться, на этот раз отказались прийти. Когда царь услышал о том, что пренебрегают его приглашением, он послал других слуг и посланников со словами: „Скажите всем, кто зван, чтобы шли, ибо обед мой готов. Быки мои и откормленные тельцы заколоты, и всё готово для празднования предстоящей свадьбы моего сына“. И вновь неразумные люди не прислушались к голосу своего царя. Одни пошли работать в поле, другие в гончарню, третьи — заниматься своей торговлей. Остальные же, не удовлетворившись таким пренебрежительным отношением к приглашению царя, подняли мятеж, схватили посланников царя, издевались над ними и некоторых даже убили. А когда царь понял, что его избранные гости — те, кто принял его предварительное приглашение и обещал прибыть на свадебный пир, — окончательно отвергли его призыв и, восстав, напали на его избранных посланников и убили их, он исполнился гнева. И тогда этот оскорбленный царь послал свои армии и армии своих союзников и приказал им истребить этих мятежных убийц и сжечь их город.

И наказав тех, кто надменно отклонил его приглашение, он назначил новый день для свадебного пира и сказал своим посланникам: „Званые первыми были недостойны; поэтому ступайте на перекрестки и на дороги и за городские стены и зовите всех, кого найдете, даже чужестранцев, прийти на этот свадебный пир“. И тогда эти слуги вышли в путь и добрались до глухих мест и собрали всех, кого только нашли, — добрых и злых, богатых и бедных, так что в итоге пиршественный зал наполнился пожелавшими прийти гостями. Когда всё было готово, царь пришел посмотреть на своих гостей и премного удивился, увидев там человека в одежде, не подходящей для праздника. Царь, щедро обеспечивший свадебной одеждой всех своих гостей, обратился к этому человеку со словами: „Друг! Как же ты, в такой день, попал в зал для моих гостей без свадебного платья?“ И этот не приготовившийся человек молчал. Тогда царь сказал своим слугам: „Прогоните этого легкомысленного гостя из моего дома, чтобы и он разделил судьбу всех остальных, кто презрительно отверг мое гостеприимство и отклонил мой призыв. Я не потерплю здесь никого, кроме тех, кто с радостью принял мое приглашение и кто уважил меня, надев эти гостевые наряды, столь щедро приготовленные для всех“».

Рассказав эту притчу, Иисус уже собирался распустить народ, когда один благожелательный верующий, пробравшись к нему через толпу, спросил: «Однако, Учитель, как мы узнаем об этом? Как нам быть готовыми к приглашению царя? Какое знамение ты дашь нам, чтобы мы знали, что ты — Сын Божий?» И услышав это, Учитель сказал: «Только одно знамение будет дано вам». И после этого, указав на свое собственное тело, он произнес: «Разрушьте этот храм, и я в три дня воздвигну его». Но они не поняли его и, расходясь, говорили между собой: «Этот храм строится уже почти пятьдесят лет, а он говорит, что уничтожит его и воздвигнет в три дня». Даже его апостолы не поняли значения этих слов, однако позднее, после его воскресения, они вспомнили, что он сказал.

Около четырех часов пополудни Иисус подозвал своих апостолов и сообщил им, что он хотел бы покинуть храм и отправиться в Вифанию для вечерней трапезы и отдыха. Поднимаясь на Елеонскую гору, он велел Андрею, Филиппу и Фоме разбить на следующий день лагерь поближе к городу, где они могли бы находиться в течение оставшейся части пасхальной недели. Следуя этому указанию, на другое утро они поставили свои палатки на участке земли, принадлежавшем Симону из Вифании и находившемся в лощине на склоне холма, откуда открывался вид на Гефсиманский сад — место отдыха горожан.

В понедельник вечером они вновь представляли собой группу молчаливых евреев, поднимающихся по западному склону Елеонской горы. Как никогда прежде, эти двенадцать мужчин начинали отдавать себе отчет в надвигающейся трагедии. Хотя впечатляющее очищение храма ранним утром и пробудило в них надежду увидеть, как Учитель заявляет о своих правах и демонстрирует свою могущественную силу, события всей второй половины дня имели прямо противоположное действие, ибо каждое из них определенно свидетельствовало о неприятии учений Иисуса еврейскими властями. Напряженное ожидание сковало апостолов; ужасная неопределенность держала их в своих тисках. Они понимали, что, возможно, лишь несколько дней отделяют события минувшего дня от неминуемого, сокрушительного удара судьбы. Все они чувствовали, что должно произойти нечто чрезвычайное, но они не знали, чего ждать. Они отправились на ночлег, однако почти не сомкнули глаз. Даже близнецы Алфеевы наконец-то осознали, что жизнь Учителя быстро приближается к своему кульминационному завершению.

ДОКУМЕНТ 174 ВО ВТОРНИК УТРОМ В ХРАМЕ

В этот вторник, около семи часов утра, в доме Симона состоялась встреча Иисуса с апостолами, женским корпусом и группой из двух-трех десятков ближайших учеников. На этой встрече он простился с Лазарем и дал ему совет, следуя которому тот вскоре бежал в перейскую Филадельфию. Впоследствии Лазарь примкнул к миссионерскому движению с центром в этом городе. Иисус также распрощался с престарелым Симоном и дал свой прощальный совет женскому корпусу, ибо это стало его последним формальным обращением к ним.

В то утро он встретил каждого из апостолов персональным приветствием. Андрею он сказал: «Не поддавайся смятению из-за того, что должно вскоре произойти. Не отходи от своих братьев и не позволяй им видеть тебя удрученным». Петру он сказал: «Не полагайся на силу плоти или сталь меча. Утвердись на вечных скалах духа». Иакову он сказал: «Пусть наружность не смущает тебя. Оставайся твердым в своей вере, и вскоре ты познаешь реальность того, во что веришь». Иоанну он сказал: «Будь добрым; люби даже своих врагов; будь терпимым. И помни, что я многое доверил тебе». Нафанаилу он сказал: «Не суди по внешности; храни прочную веру, когда будет казаться, что всё пропало; будь верен своему поручению посланника царства». Филиппу он сказал: «Пусть надвигающиеся события не поколеблют тебя. Оставайся твердым даже тогда, когда не видишь пути. Будь верен своей клятве посвящения». Матфею он сказал: «Не забывай милосердия, принявшего тебя в царство. Не дай кому-нибудь обманом отнять у тебя вечную награду. Ты успешно сопротивлялся влечениям смертного естества, так будь же готов проявить стойкость». Фоме он сказал: «Как бы трудно это ни было, именно сейчас ты должен идти, опираясь на свою веру, а не на зрение. Не сомневайся в том, что я способен завершить начатый труд и что в итоге я увижу всех своих преданных посланников в ином мире». Близнецам Алфеевым он сказал: «Не позволяйте тому, чего вы не понимаете, сокрушить себя. Храните верность той любви, которая живет в ваших сердцах, и не полагайтесь ни на великих людей, ни на изменчивое человеческое отношение. Оставайтесь вместе со своими братьями». Симону Зелоту он сказал: «Симон, даже если ты будешь сломлен разочарованием, твой дух вознесется превыше всего, что может обрушиться на тебя. Тому, чему ты не смог научиться у меня, ты научишься у моего духа. Ищи подлинные реальности духа и перестань испытывать влечение к нереальным материальным теням». Иуде Искариоту он сказал: «Иуда, я любил тебя и молился о том, чтобы ты любил своих братьев. Твори добро без устали; и я хотел бы предупредить тебя остерегаться скользких путей лести и отравленных стрел насмешки».

Поприветствовав своих апостолов, он отправился в Иерусалим вместе с Андреем, Петром, Иаковом и Иоанном, в то время как остальные апостолы занялись обустройством лагеря в Гефсимании, куда они должны были отправиться вечером. Этот лагерь являлся их базой в последние дни жизни Учителя во плоти. Спускаясь по склону Елеонской горы, примерно на полпути Иисус остановился и около часа беседовал с четырьмя апостолами.

1. БОЖЕСТВЕННОЕ ПРОЩЕНИЕ

Уже несколько дней Петр и Иаков обсуждали свое различное понимание учения Иисуса о прощении греха. Оба они решили обратиться со своим вопросом к Учителю, и Петр воспользовался данным случаем как подходящей возможностью получить совет Учителя. Поэтому Симон Петр прервал разговор, касавшийся различий между хвалой и поклонением, и спросил: «Учитель, Иаков и я по-разному понимаем твои учения относительно прощения греха. Иаков утверждает, что, согласно твоему учению, Отец прощает нас еще до того, как мы просим его об этом, а я утверждаю, что покаяние и исповедь должны предшествовать прощению. Кто из нас прав? Что ты скажешь?»

После короткого молчания Иисус многозначительно посмотрел на всех четырех и ответил: «Братья мои, вы ошибаетесь в своих воззрениях, поскольку не понимаете природы тех сокровенных и любвеобильных отношений, которые связывают создание и Создателя, человека и Бога. Вы неспособны постичь сочувствие мудрого родителя своему незрелому и порой заблуждающемуся дитя. Поистине сомнительно, чтобы разумных и любящих родителей приходилось когда-либо призывать прощать своих обыкновенных, нормальных детей. Отзывчивость, связанная с любовью, успешно предотвращает все то отчуждение, из-за которого впоследствии возникает необходимость приспосабливать покаяние дитя к прощению родителя.

В каждом дитя живет часть его отца. Отец пользуется преимуществом и превосходством в понимании всех вопросов, связанных с отношениями дитя и родителя. Родитель способен судить о незрелости дитя в свете более совершенной родительской зрелости — более зрелого опыта старшего товарища. В отношениях земного дитя и небесного Отца божественный родитель обладает бесконечным, божественным сочувствием и способностью к исполненному любви пониманию. Божественное прощение неизбежно; оно присуще и неотъемлемо от бесконечного понимания, которым обладает Бог, и его совершенного знания всего, что касается неверных суждений и ошибочных решений дитя. Божественное правосудие отличается столь вечной справедливостью, что оно неизменно включает в себя отзывчивость и милосердие.

Когда мудрый человек понимает внутренние побуждения своих товарищей, он начинает любить их. А если вы любите своего брата, то вы уже простили его. Эта способность понимать природу человека и прощать его явные прегрешения богоподобна. Если вы являетесь мудрыми родителями, то именно таким будет ваше отношение к своим детям: вы будете любить, понимать и прощать их тогда, когда мимолетное непонимание, казалось бы, приводит вас к разобщению. Незрелому дитя, которому не хватает более полного понимания глубины отношений дитя и отца, часто приходится испытывать чувство вины вследствие отчуждения, возникающего из-за отсутствия полного одобрения со стороны его отца. Однако настоящий отец никогда не ощущает какого-либо разобщения. Грех является опытом сознания созданного существа; он не является частью сознания Бога.

Ваша неспособность или нежелание прощать своих товарищей является мерилом вашей незрелости, неспособности достигнуть отзывчивости, понимания и любви, свойственных взрослому человеку. Мера затаенной вами злобы и вынашиваемых планов мести прямо пропорциональна незнанию внутренней сущности и истинных устремлений ваших товарищей. Любовь является претворением внутреннего божественного влечения, свойственного жизни. Она основывается на понимании, воспитывается бескорыстным служением и совершенствуется мудростью».

2. ВОПРОСЫ ИУДЕЙСКИХ ПРАВИТЕЛЕЙ

В понедельник вечером состоялось совещание синедриона и еще примерно пятидесяти видных книжников, фарисеев и саддукеев. Участники этой встречи пришли к общему мнению, что было бы опасно прилюдно арестовывать Иисуса из-за его влияния на чувства простых людей. Большинство присутствующих также считали, что необходимо предпринять решительные действия для дискредитации его в глазах народа, прежде чем его можно будет арестовать и судить. Поэтому было назначено несколько групп ученых мужей, которые должны были на следующее утро явиться в храм, готовые запутать его трудными вопросами и вообще попытаться поставить его в неловкое положение перед людьми. Наконец, фарисеи, саддукеи и даже иродиане объединились в попытке дискредитировать Иисуса в глазах пасхальных толп.

Утром во вторник Иисус прибыл во двор храма и начал учить людей. Он успел произнести лишь несколько слов, как группа молодых учеников академий вышла вперед и через своего представителя обратилась к Иисусу с заготовленным вопросом: «Учитель, мы знаем, что ты благ и возвещаешь пути истины, что ты служишь одному лишь Богу, ибо не боишься никого из людей, и что ты нелицеприятен. Мы только учимся, и мы хотели бы знать истину о том, что волнует нас. Наше затруднение состоит в следующем: законно ли платить дань кесарю? Следует ли нам платить ее или нет?» Видя их лицемерие и лукавство, Иисус ответил им: «Зачем приходите искушать меня? Покажите мне монету для уплаты налога, и я отвечу вам». И когда они дали ему динарий, он взглянул на него и спросил: «Чье изображение и чье имя на этой монете?» И они ответили ему: «Кесаря», и тогда Иисус сказал: «Отдайте кесарю кесарево, а Богу — Божье».

Получив такой ответ, эти молодые книжники и их сообщники-иродиане оставили его и ушли, а люди — в том числе и саддукеи — порадовались их поражению. Даже те юноши, которые пытались запутать его, были восхищены неожиданной проницательностью Учителя.

Днем раньше правители пытались сбить его с толку в вопросах духовной власти. Столкнувшись с поражением, они попытались дискредитировать его, втянув в обсуждение гражданской власти. Как Пилат, так и Ирод находились в это время в Иерусалиме, и враги Иисуса рассудили, что если бы он посмел посоветовать не платить подать кесарю, они могли бы тут же отправиться к римским властям и обвинить его в подстрекательстве к бунту. С другой стороны, если бы он многословно посоветовал платить подать, то, как они справедливо заключили, такое заявление глубоко оскорбило бы национальное достоинство еврейских слушателей и лишило бы его народного благоволения и любви.

Во всём этом враги Иисуса потерпели поражение, поскольку существовало широко известное постановление синедриона, принятое в качестве указания для евреев диаспоры, согласно которому «право чеканки включало в себя право взимать налоги». Так Иисус избежал западни. Если бы он ответил им «нет», то это было бы равносильно подстрекательству к восстанию; если бы он ответил «да», то это стало бы потрясением для глубоко укоренившихся национально-патриотических чувств того времени. Учитель не уклонялся от вопроса; он лишь продемонстрировал мудрость, дав двойной ответ. Иисус никогда не отличался уклончивостью, однако он всегда был мудр в общении с теми, кто пытался помешать ему и уничтожить его.

3. САДДУКЕИ И ВОСКРЕСЕНИЕ

Прежде чем Иисус смог приступить к своему обучению, еще одна группа вышла вперед, чтобы задать ему свои вопросы. На этот раз это были образованные, лукавые саддукеи. Подойдя к Иисусу, их представитель спросил: «Учитель, Моисей учил, что если женатый человек умрет бездетным, то его брат должен жениться на его вдове и иметь с ней детей для продолжения рода умершего брата. Случилось так, что один человек, у которого было шесть братьев, умер бездетным; следующий брат взял его жену, но вскоре тоже умер, не оставив детей. Второй брат также взял ее в жены, но и он умер, не оставив потомства. И так продолжалось дальше, пока она не побывала за каждым из шести братьев, и все шесть умерли, не оставив детей, а последней умерла и женщина. И вот мы хотим спросить: кому будет она женой после воскресения? Ведь все они жили с ней?»

Иисус знал — как знали и люди, — что, задавая свой вопрос, саддукеи лукавят, ибо вряд ли такое могло произойти в действительности. Кроме того, к тому времени евреи уже перестали следовать обычаю, согласно которому братья умершего человека стремились продолжить его род. Тем не менее, Иисус снизошел до ответа на их злонамеренный вопрос. Он сказал: «Задавая этот вопрос, все вы заблуждаетесь, ибо вы не знаете ни Писаний, ни живой силы Божьей. Вы знаете, что дети этого мира могут жениться и выходить замуж, однако вы, похоже, не понимаете, что те, кто через воскресение праведных удостаивается достижения грядущих миров, не женятся и не выходят замуж. Испытавшие воскресение из мертвых подобны ангелам небесным и никогда не умирают. Эти воскресшие являются вечными сынами Божьими; это дети света, воскрешенные для прогресса в вечной жизни. Так понимал это и ваш отец Моисей, ибо — во время своих испытаний у горящего куста — он слышал, как Отец сказал: „Я являюсь Богом Авраама, Богом Исаака и Богом Иакова“. Так вместе с Моисеем я заявляю, что мой Отец является Богом не мертвых, а живых. В нем все вы живете, размножаетесь и имеете свое смертное бытие».

Когда Иисус закончил отвечать на эти вопросы, саддукеи удалились, а некоторые из фарисеев забылись настолько, что воскликнули: «Верно, верно, Учитель, ты хорошо ответил этим неверующим саддукеям». Саддукеи не посмели задавать ему новые вопросы, а простые люди восхитились мудростью его учения.

В этом столкновении с саддукеями Иисус сослался только на Моисея, поскольку данная религиозно-политическая секта признавала законность только так называемого «Пятикнижия Моисея». Догматы их учения не опирались на книги пророков. Хотя в своем ответе Учитель однозначно подтвердил факт спасения смертных созданий через воскресение, он ни единым словом не высказался в пользу фарисейских вероучений о воскресении буквального человеческого тела. Иисус хотел подчеркнуть мысль о том, что Отец сказал: «Я являюсь Богом Авраама, Исаака и Иакова», а не «Я являлся их Богом».

Саддукеи пытались превратить Иисуса в объект губительной насмешки, прекрасно зная, что публичное преследование только породит в народном сознании еще более широкое сочувствие к нему.

4. ВЕЛИКАЯ ЗАПОВЕДЬ

Еще одна группа саддукеев получила указание запутать Иисуса вопросами про ангелов, но когда они увидели, какая участь постигла их товарищей, пытавшихся поймать его в ловушку вопросами о воскресении, они благоразумно решили промолчать и удалились, так ничего и не спросив. Согласно предварительному плану объединившихся фарисеев, книжников, саддукеев и иродиан, весь день должен был быть заполнен этими коварными вопросами. Так они надеялись дискредитировать Иисуса в глазах людей и в то же время не оставить ему времени для возвещения его нарушающих спокойствие учений.

После этого вперед вышла одна из групп фарисеев, чтобы досадить ему своими вопросами, и их представитель, махнув Иисусу рукой, сказал: «Учитель, я законник, и я хотел бы спросить тебя, которая из заповедей является величайшей?» Иисус ответил: «Есть только одна заповедь — величайшая из всех, и эта заповедь звучит так: „Слушай, о Израиль! Господь, Бог наш, есть Господь единый; и ты должен возлюбить Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим и всей душой твоею, всем разумом твоим и всей силой твоею“. Это — первая и великая заповедь. А вторая заповедь подобна первой; фактически, она является ее продолжением и звучит так: „Люби ближнего своего, как самого себя“. И нет других, более великих, чем эти; на этих двух заповедях стоит весь закон и стоят все пророки».

Когда законник понял, что Иисус не только ответил в соответствии с высшим представлением иудейской религии, но также дал мудрый ответ в глазах собравшегося народа, он решил, что будет наиболее достойным открыто воздать должное ответу Учителя. Поэтому он сказал: «Хорошо сказано, Учитель. Ты прав, говоря, что Бог один и нет другого, кроме него; и возлюбить его всем сердцем, всем разумом, всей душой и всей силой, а также любить ближнего, как самого себя, есть первая и великая заповедь; и мы согласны, что эта великая заповедь означает гораздо больше, чем все приношения и жертвы». Когда законник дал столь благоразумный ответ, Иисус взглянул на него и сказал: «Мой друг, я вижу, что ты недалек от царства Божьего».

Иисус не ошибся, сказав, что законник «недалек от царства», ибо в тот же вечер этот человек отправился в Гефсиманский лагерь, где находился Учитель, открыто признал свою веру в евангелие царства и был крещен Иосией — одним из учеников Абнера.

В храме находились еще две или три группы фарисеев, собиравшихся задать свои вопросы, однако одни были обезоружены ответом Иисуса законнику, а другие остановлены поражением всех тех, кто пытался поймать его в ловушку. После этого никто не осмелился задать прилюдно ни одного вопроса.

Поскольку новых вопросов не было и ввиду того, что приближался полуденный час, Иисус не стал продолжать свое обучение, а удовлетворился тем, что задал фарисеям и их товарищам вопрос. Иисус сказал: «Поскольку вы больше ни о чём не спрашиваете, я хотел бы спросить у вас. Что вы думаете об Избавителе? Я имею в виду, чей он сын?» После короткой паузы один из книжников ответил: «Мессия является сыном Давида». И так как Иисус знал о многочисленных спорах — даже среди его учеников — о том, является ли он сыном Давида, он задал еще один вопрос: «Если Избавитель действительно является сыном Давида, то как же в псалме, который вы приписываете Давиду, он сам говорит в духе: „Господь сказал моему господину: «Сядь по правую руку от меня, пока я не заставлю врагов твоих пасть к твоим ногам»“? Если Давид называет его Господом, то как он может быть ему сыном?» Хотя правители, книжники и первосвященники не дали ответа, они воздержались от новых вопросов и попыток запутать его. Они так и не ответили на этот вопрос, заданный им Иисусом, однако после смерти Учителя они попытались выйти из трудного положения, изменив толкование этого псалма и утверждая, что в нем говорится об Аврааме, а не о Мессии. Другие, пытаясь разрешить дилемму, отрицали, что автором этого так называемого мессианского псалма является Давид.

Только что фарисеи радовались тому, как Учитель заставил умолкнуть саддукеев; теперь саддукеи были довольны поражением фарисеев. Но такое соперничество было преходящим. Они быстро забыли свои вековые распри, объединившись в стремлении положить конец учениям и делам Иисуса. Что же касается простых людей, то всё это время они радостно слушали Иисуса.

5. ДЕЛЕГАЦИЯ ГРЕКОВ

Около полудня, когда Филипп покупал продовольствие для нового лагеря, который в тот день обустраивался вблизи Гефсимании, к нему обратилась делегация чужеземцев — группа верующих греков из Александрии, Афин и Рима. Их представитель сказал апостолу: «Нам указали на тебя знающие тебя люди. Мы пришли, господин, с просьбой увидеть Иисуса, твоего Учителя». Филипп никак не ожидал столкнуться на рынке с представительной делегацией язычников — греков, интересовавшихся евангелием, и, поскольку Иисус недвусмысленно велел двенадцати отказаться от всякого публичного обучения в течение пасхальной недели, он был несколько озадачен, не зная, как поступить. Его смутило также и то, что эти язычники были чужеземцами. Будь они евреями или соседними, привычными иноплеменниками, его сомнения были бы не столь явными. Филипп поступил следующим образом: он попросил этих греков никуда не уходить. Когда он поспешил прочь, те решили, что он отправился искать Иисуса, но в действительности он устремился в дом Иосифа, где, как он знал, трапезничал Андрей и другие апостолы. Вызвав Андрея, он объяснил ему, зачем пришел, и вернулся вместе с ним к дожидавшимся грекам.

Так как Филипп почти уже закончил покупать продовольствие, он вернулся вместе с Андреем и греками в дом к Иосифу, где они были приняты Иисусом. И они сидели рядом с ним, пока он говорил апостолам и многим ближайшим ученикам, собравшимся за столом:

«Мой Отец послал меня в этот мир раскрыть свое милосердие детям человеческим, однако те, к кому я пришел вначале, отказались принять меня. Действительно, многие из вас сами поверили в мое евангелие, но близок час, когда дети Авраама и их вожди отвергнут меня, и тем самым они отвергнут Пославшего меня. Я щедро возвещал этому народу евангелие спасения; я рассказывал о сыновстве, сулящем радость, свободу и жизнь, более обильную в духе. Мой Отец совершил много чудесных деяний для этих одержимых страхом детей человеческих. Но истину говорил пророк Исайя об этом народе, когда писал: „Господи, кто поверил в то, что мы возвестили? И кому был раскрыт Господь?“ Воистину, вожди моего народа намеренно ослепили свои глаза, чтобы не видеть, и ожесточили свои сердца, чтобы не уверовать и не быть спасенными. Все эти годы я стремился исцелить их от неверия, дабы они могли принять дарованное Отцом вечное спасение. Я знаю, что не все подвели меня; некоторые из вас действительно уверовали в мою проповедь. В этой комнате наберется добрый десяток тех, кто некогда являлся членом синедриона или же занимал высокое положение в советах нации, хотя некоторые из вас до сих пор боятся открыто признать истину, опасаясь отлучения от синагоги. Кое-кто из вас больше любит славу человеческую, нежели славу Божью. Однако я не могу не быть снисходительным, ибо я тревожусь за безопасность и преданность даже некоторых из тех, с кем мы так долго пробыли вместе и кто жил бок о бок со мной.

Я вижу, что в этой гостиной находится примерно поровну евреев и иноплеменников, и я хотел бы обратиться к вам как к первой и последней такой группе, которой я могу дать наставления, прежде чем отправиться к своему Отцу».

Эти греки внимательно слушали Иисуса, пока он учил в храме. В понедельник вечером они провели встречу в доме у Никодима, которая продлилась до рассвета, и тридцать из них решили войти в царство.

Теперь, стоя перед ними, Иисус осознал завершение одного судного периода и начало другого. Обращаясь к грекам, Учитель сказал:

«Верующий в это евангелие верит не только в меня, но в Пославшего меня. Когда вы смотрите на меня, вы видите не только Сына Человеческого, но и Пославшего меня. Я — свет миру, и кто уверует в меня, тот не будет больше пребывать во тьме. Если вы, иноплеменники, услышите меня, то получите слова жизни и сразу же обретете ту радостную свободу, которую дает истина богосыновства. Если мои соотечественники, евреи, решат отвергнуть меня и отказаться от моего учения, я не буду осуждать их, ибо я пришел в мир не судить, а предложить ему спасение. Тем не менее, отвергающие меня и не принимающие моего учения в должное время будут судимы моим Отцом и теми, кого он поставил судить отвергающих милосердный дар и спасительную истину. Запомните каждый из вас, что я говорю не от себя, но правдиво заявляю вам то, что Отец велел мне раскрыть детям человеческим. И те слова, которые Отец послал меня возвестить миру, суть слова божественной истины, непреходящего милосердия и вечной жизни.

Но как еврею, так и иноплеменнику я заявляю: исполняется время для Сына Человеческого принять свою славу. Вы хорошо знаете, что если пшеничное зерно не упадет в землю и не умрет, оно останется одно; но если оно умрет в хорошей почве, то принесет множество зерен. Тот, кто эгоистично любит свою жизнь, рискует потерять ее; тот же, кто готов сложить свою жизнь ради меня и евангелия, обретет жизнь более обильную на земле и на небе — жизнь вечную. Если будете истинно следовать за мной также и после моего возвращения к Отцу, то станете моими учениками и искренними слугами своих смертных собратьев.

Я знаю, что близок мой час, и душа моя печальна. Я вижу, что мой народ решил отвергнуть царство, но я рад принять этих ищущих истину иноплеменников, которые пришли сегодня сюда в поисках пути света. И всё же сердце мое болит за мой народ, и душа моя смущена тем, что надвигается на меня. Что сказать мне, когда я вижу, что нависло надо мной? Скажу ли я: „Отец, избавь меня от этого жуткого часа?“ Нет! Ради того и пришел я в этот мир и к этому часу. Другие слова скажу я и буду молиться, чтобы вы присоединились ко мне: „Отец, восславь имя свое; да исполнится воля твоя“».

Когда он произнес эти слова, перед ним явился Личностный Настройщик, пребывавший в нем до крещения, и когда Иисус на время умолк, этот дух, ставший могущественным представителем Отца, обратился к Иисусу Назарянину: «Я уже не раз прославлял свое имя в твоих посвящениях, и я прославлю его вновь».

Хотя находившиеся здесь иудеи и язычники не слышали голоса, они не могли не заметить, что Учитель умолк, внимая какому-то сверхчеловеческому источнику. И каждый присутствующий сказал своему соседу: «Ангел говорил с ним».

После этого Иисус продолжал: «Всё это произошло не ради меня, а ради вас. Я знаю наверняка, что Отец примет меня и одобрит мою миссию, предпринятую для вашего блага. Однако вас необходимо поддержать и подготовить к скорому и жестокому испытанию. Позвольте заверить вас, что в итоге победа увенчает наши совместные усилия, направленные на просвещение мира и освобождение человечества. Старый порядок дискредитировал себя; Князь этого мира изгнан мною. И все люди будут освобождены светом духа, который я изолью на всю плоть после вознесения к своему небесному Отцу.

А теперь я заявляю вам, что если мне суждено быть вознесенным на земле и при вашей жизни, то я привлеку всех людей к себе, в братство моего Отца. Вы всегда верили в то, что Избавитель будет жить на земле вечно, но я заявляю, что Сын Человеческий будет отвергнут людьми и что он отправится назад к Отцу. Немного осталось мне быть с вами; недолго осталось живому свету находиться среди этого объятого тьмой поколения. Идите к свету, пока он есть у вас, дабы не объяла вас грядущая тьма и смущение. Идущий во тьме не знает, куда идет; но если решите ходить на свету, то воистину все станете освобожденными сынами Божьими. А теперь пойдемте все вместе назад, в храм, где я обращусь с прощальными словами к первосвященникам, книжникам, фарисеям, саддукеям, иродианам и закоснелым правителям Израиля».

Сказав это, Иисус повел их за собой в храм по узким улочкам Иерусалима. Они только что услышали, что Учитель собирается произнести в храме прощальную речь, и они шли за ним в молчании и глубокой задумчивости.

ДОКУМЕНТ 175 ПОСЛЕДНЯЯ РЕЧЬ В ХРАМЕ

В тот день, вторник, в третьем часу пополудни Иисус прибыл в храм в сопровождении одиннадцати апостолов, Иосифа Аримафейского, тридцати греков и некоторых других учеников и приступил к последнему из своих обращений, произнесенных во дворах этого святилища. По его замыслу, эта речь должна была стать последним воззванием к еврейскому народу и заключительным обвинением в адрес своих злейших врагов и будущих убийц — книжников, фарисеев, саддукеев и правителей Израиля. В течение всей первой половины дня различные группы людей задавали Иисусу свои вопросы; пополудни не было задано ни одного вопроса.

Когда Учитель начал говорить, во дворе храма царили тишина и порядок. Менялы и торговцы не смели появляться в храме, поскольку днем раньше Иисус и возмущенная толпа прогнали их отсюда. Прежде чем приступить к своей речи, Иисус ласково взглянул на своих слушателей; через мгновение им предстояло услышать его прощальное обращение, в котором милосердное отношение к человечеству сочеталось с последним обличением лжеучителей и фанатичных иудейских правителей.

1. РЕЧЬ

«Я пробыл среди вас эти долгие годы; вдоль и поперек исходил я эту землю, возвещая любовь Отца к детям человеческим, и многие увидели свет и, через свою веру, вошли в царство небесное. С этой просветительской и проповеднической деятельностью было связано много чудес, совершенных Отцом, вплоть до воскрешения умершего. Многие больные и страждущие исцелились, потому что они верили; однако ни возвещение истины, ни исцеление больных не открыло глаза тем, кто отказывается увидеть свет, тем, кто полон решимости отвергнуть это евангелие царства.

Я и мои апостолы делали всё возможное для того, чтобы, не противореча воле моего Отца, жить в мире с нашими братьями, подчиняться разумным требованиям законов Моисея и традициям Израиля. Мы упорно стремились к миру, но израильские вожди не хотят его. Отвергая истину Божью и свет небесный, они становятся на сторону лжи и тьмы. Не может быть мира между светом и тьмой, между жизнью и смертью, между истиной и ложью.

Многие из вас нашли в себе смелость уверовать в мои учения и уже обрели радость и свободу, присущие осознанию богосыновства. И вы засвидетельствуете обо мне, что я предлагал это богосыновство всей еврейской нации, включая тех людей, которые стремятся теперь уничтожить меня. Мой Отец и сейчас принял бы этих ослепленных учителей и лицемерных вождей, если бы только они повернулись к нему и приняли его милосердие. Этому народу и сейчас еще не поздно услышать слово небесное и принять Сына Человеческого.

Мой Отец давно уже проявляет милосердие к этому народу. Из поколения в поколение мы посылали своих пророков учить и предупреждать этих людей, и из поколения в поколение они убивали посланных небом учителей. Вот и теперь ваши своенравные первосвященники и упрямые правители продолжают творить то же самое. Как Ирод казнил Иоанна, так вы готовитесь теперь убить Сына Человеческого.

До тех пор, пока есть надежда на то, что иудеи повернутся к моему Отцу в поисках спасения, милосердные объятия Бога Авраама, Исаака и Иакова будут оставаться открытыми для вас; но стоит вам однажды наполнить чашу нераскаянности, стоит вам окончательно отвергнуть милосердие моего Отца, как эта нация будет предоставлена самой себе и быстро придет к бесславному концу. Этот народ был призван стать светочем мира, образцом духовной славы богопознавшей нации, однако вы настолько отошли от требований, накладываемых божественными привилегиями, что ваши вожди собираются совершить самое тяжкое преступление всех времен: они готовы окончательно отвергнуть Божий дар для всех людей и на все времена — откровение любви небесного Отца ко всем своим земным детям.

И стоит вам действительно отвергнуть это откровение Бога человеку, царство небесное будет отдано другим народам — тем, которые примут его с радостью и ликованием. От имени пославшего меня Отца я серьезно предупреждаю вас, что вы стоите на пороге утраты занимаемого вами в мире положения знаменосцев вечной истины и хранителей божественного закона. Я предлагаю вам последнюю возможность выйти и покаяться, заявить о своем намерении искать Бога всем сердцем и, подобно малым детям, с искренней верой войти в надежный и спасительный мир царства небесного.

Мой Отец уже давно содействует вашему спасению, и я пришел на землю для того, чтобы жить среди вас и лично указывать вам путь. Многие из евреев и самаритян, равно как и язычников, поверили в евангелие царства, но те, кто должен был первым принять свет небесный, продолжают упорно отказываться поверить в откровение Божьей истины — поверить в Бога, раскрытого в человеке, и человека, возвышенного до Бога.

В этот день мои апостолы стоят здесь перед вами молча, но вскоре вы услышите, как зазвучат их голоса, призывая к спасению и объединению с небесным царством в качестве сынов живого Бога. И теперь я призываю вас, моих учеников и верующих в евангелие царства, равно как и невидимых посланников, находящихся подле них, засвидетельствовать, что я вновь предложил Израилю и его правителям избавление и спасение. Но все вы видите, как пренебрегают милосердием Отца и как отвергают посланников истины. Тем не менее, я предупреждаю вас, что эти книжники и фарисеи всё еще сидят на месте Моисея, а потому до тех пор, пока Всевышние, которые правят в царствах людей, не свергнут окончательно эту нацию и не разрушат место этих правителей, я призываю вас сотрудничать со старейшинами Израиля. От вас не требуется, чтобы вы участвовали в их намерении убить Сына Человеческого, однако во всём, что относится к миру в Израиле, вы должны подчиняться им. Во всех таких вещах делайте то, что они велят, и блюдите основные законы, но не повторяйте их злодеяний. Помните, в чём грех этих правителей: они произносят благие слова, но не следуют им. Вы хорошо знаете, что эти вожди взваливают на ваши плечи тяжкую ношу, непосильное бремя, а сами не хотят и пальцем пошевелить, чтобы помочь вам нести эту тяжелую ношу. Они всегда угнетали вас церемониями и порабощали традициями.

Кроме того, эти эгоистичные правители любят творить добро напоказ. Они увеличивают размеры своих филактерий и удлиняют бахрому на своей одежде. Они любят занимать самые почетные места на пиршествах и в синагогах. Им нравится, когда их с почтением приветствуют на рыночных площадях, и они любят, чтобы их называли учителями. Но в то время как они добиваются от людей всех этих почестей, они тайно прибирают к рукам вдовьи дома и извлекают прибыль из богослужений в священном храме. Эти лицемеры напоказ произносят длинные молитвы и подают милостыню, чтобы привлечь внимание сограждан.

Хотя вы должны уважать своих правителей и чтить своих учителей, вам не следует называть ни одного человека Отцом в духовном смысле, ибо у вас есть только один Отец, а именно — Бог. Вы не должны также силой пытаться ввести своих братьев в царство. Помните, чему я учил вас: пусть тот, кто хочет быть между вами большим, будет вам слугой. Если вы попытаетесь возвыситься перед Богом, то наверняка будете принижены; тот же, кто истинно принижает себя, непременно будет возвышен. Ищите в своей каждодневной жизни не своей славы, а Божьей. Разумно подчиняйте свою собственную волю воле небесного Отца.

Поймите меня правильно. Я не таю злобу против этих первосвященников и правителей, которые стремятся убить меня; я не испытываю неприязни к этим книжникам и фарисеям, которые отвергают мои учения. Я знаю, что многие из вас верят тайно, и я знаю, что вы открыто заявите о своей преданности царству, когда исполнится мое время. Но как оправдают себя ваши учителя, заявляющие, что говорят с Богом, а затем отвергающие и убивающие того, кто пришел раскрыть Отца мирам?

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры! Вы хотите закрыть двери царства небесного перед искренними людьми только потому, что они необучены тому, чему учите вы. Вы отказываетесь войти в царство и одновременно делаете всё, что в ваших силах, чтобы помешать другим войти в него. Вы повернулись спиной к дверям спасения и боретесь со всеми, кто хотел бы войти в эти двери.

Горе вам, книжники и фарисеи, ибо имя вам — лицемеры! Вы действительно обходите море и сушу, дабы обратить хотя бы одного; и после этого вы не успокаиваетесь, пока не сделаете его вдвое хуже, чем он был в язычестве.

Горе вам, первосвященники и правители, прибирающие к рукам имущество бедняков и взимающие огромные пошлины с тех, кто хотел бы служить Богу так, как, по их мнению, предписывал Моисей! Как вы, не желающие проявить милосердие, можете надеяться на него в грядущих мирах?

Горе вам, лжеучители и слепые вожди! Что можно ожидать от народа, когда слепой ведет слепого? Они оба упадут в яму и погибнут.

Горе вам, кто лицемерит, давая клятву! Обманщики вы, ибо учите, что можно поклясться храмом и нарушить клятву, но если кто клянется золотом храма, то должен сдержать клятву. Вы глупы и слепы. Вы непоследовательны даже в своей нечестности, ибо что больше: золото или храм, который, как считают, освятил золото? Вы также учите, что если кто поклянется алтарем, то это неважно; если же кто поклянется даром, который на нем, то должен исполнять обещанное. И вновь вы слепы к истине, ибо что больше: дар или жертвенник, освящающий дар? Как можете вы оправдать такое лицемерие и нечестность в глазах Бога небесного?

Горе вам, книжники, фарисеи и прочие лицемеры! Вы заботитесь о том, чтобы отдавать десятину мяты, аниса и тмина, но в то же время пренебрегаете более важными учениями закона — верой, милосердием и справедливостью! Вы должны были, в разумных пределах, исполнять одно, не пренебрегая другим. Воистину, вы — слепые вожди и немые учителя; вы отцеживаете комара, а верблюда проглатываете.

Горе вам, книжники, фарисеи и лицемеры, ибо вы тщательно очищаете чашу и блюдо снаружи, между тем как внутри они полны грязи хищений, злоупотреблений и неправды. Вы духовно слепы. Разве вы не понимаете, что куда лучше было бы очистить прежде внутренность чаши, а затем то, что прольется через края, очистит ее и снаружи? Подлые нечестивцы! Вы приспосабливаете свою религию к букве вашего толкования закона Моисея, в то время как ваши души погрязли в пороке и полны убийств.

Горе всем вам, отвергающим истину и отталкивающим милосердие! Многие из вас подобны побеленным гробницам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвецов и всякой скверны. Так и вы, сознательно отвергающие совет Божий, внешне кажетесь благочестивыми и праведными, а внутри полны лицемерия и порока.

Горе вам, лживые вожди нации! Вы строите гробницы замученным пророкам древности и в то же время готовитесь расправиться с тем, о ком они говорили. Вы украшаете памятники праведников и тешите себя тем, что если бы вы жили в дни ваших отцов, то не пролили бы кровь пророков; а затем, в своем самодовольстве, вы готовитесь убить того, о ком говорили пророки, — Сына Человеческого. Таким образом вы сами против себя свидетельствуете, что вы — подлые сыновья тех, кто умертвил пророков. Так наполните же до краев чашу своего осуждения!

Горе вам, дети зла! Верно назвал вас Иоанн змеиным отродьем, и я спрашиваю, как избежите вы приговора, вынесенного вам Иоанном?

Но и сейчас я предлагаю вам милосердие и прощение от имени моего Отца; я и сейчас протягиваю руку любви и вечного братства. Мой Отец посылал к вам мудрецов и пророков; одних вы преследовали, а других убивали. Затем явился Иоанн, возвестивший пришествие Сына Человеческого, и вы расправились с ним после того, как многие уверовали в его учение. А теперь вы снова собираетесь пролить невинную кровь. Разве вы не понимаете, что придет судный день, когда Судья всей земли потребует от этого народа ответа за то, как он отвергал, преследовал и убивал этих небесных посланников? Разве вы не понимаете, что вам придется ответить за всю эту праведную кровь — от первого убиенного пророка до Захарии, умерщвленного между храмом и алтарем? И если вы будете продолжать творить зло, к ответу может быть призвано уже нынешнее поколение.

О, Иерусалим и дети Авраама, камнями побивающие пророков и убивающие посланных к тебе учителей! Вот и сейчас я хотел бы собрать детей твоих, как курица собирает цыплят под свое крыло, но вы не желаете этого!

А теперь я покидаю вас. Вы слышали мою проповедь и приняли свое решение. Те, кто уверовал в мое евангелие, уже пребывают в безопасности в царстве Божьем. Вам же, решившим отвергнуть дар Божий, я говорю, что отныне вы не увидите, как я учу в храме. Мой труд для вас завершен. Смотрите же, я ухожу со своими детьми, и остается ваш дом заброшенным!»

И после этого Учитель кивнул своим сторонникам, и они покинули храм.

2. СТАТУС ЕВРЕЯ КАК ИНДИВИДУУМА

Тот факт, что когда-то духовные вожди и религиозные учители еврейской нации отвергли учения Иисуса и устроили заговор с целью его убийства, никоим образом не влияет на статус любого еврея как индивидуума, его положение перед Богом. Тем, кто заявляет о своей приверженности Христу, не следует относиться с предубеждением к еврею как своему смертному собрату. Евреи — как нация, социально-политическая группа, — сполна заплатили страшную цену за отвержение Князя Мира. Они уже давно перестали быть духовными просветителями, раскрывающими другим народам божественную истину. Однако это вовсе не оправдывает те страдания, которым подвергаются индивидуумы, потомки этих древних евреев, вследствие гонений со стороны нетерпимых, недостойных и фанатичных людей — мнимых последователей Иисуса Назарянина, который сам, по своему рождению, являлся евреем.

Безрассудная, чуждая христианству ненависть и преследования современных евреев не раз приводили к страданиям и гибели безобидных, невинных индивидуумов, чьи предки во времена Иисуса всем сердцем приняли его евангелие и вскоре, не дрогнув, погибли за ту истину, в которую они столь свято верили. Небесные наблюдатели содрогаются от ужаса при виде того, как мнимые последователи Иисуса преследуют, притесняют и даже убивают потомков Петра, Филиппа, Матфея и других палестинских евреев, которые умерли столь славной смертью, став первыми мучениками евангелия небесного царства!

Сколь жестоко и безрассудно заставлять невинных детей страдать за грехи их предков, проступки, о которых они ничего не знают и за которые не могут нести никакой ответственности! И совершать столь подлые поступки именем того, кто призывал своих учеников любить даже своих врагов! Рассказывая о жизни Иисуса, мы должны были описать, каким образом некоторые из его еврейских собратьев отвергли его и устроили заговор с целью добиться его бесславной смерти. Но мы хотели бы предупредить всех читателей этого повествования, что такое историческое описание ни в коей мере не оправдывает несправедливой ненависти и не прощает недостойного отношения к представителям еврейской нации, которого веками придерживались столь многие мнимые христиане. Те, кто верит в царство и следует учениям Иисуса, должны прекратить дурно обращаться с каждым евреем, считая его виновником отвержения и распятия Иисуса. Отец и его Сын-Создатель никогда не переставали любить евреев. Бог нелицеприятен, и спасение существует как для иудея, так и для язычника.

3. РОКОВОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА

В этот вторник, в восемь часов вечера, состоялось роковое заседание синедриона. Во многих предшествующих случаях верховный суд еврейской нации выносил неофициальные решения предать Иисуса смерти. Много раз этот внушавший благоговейный страх орган власти постановлял положить конец его труду, но никогда прежде он не принимал решения арестовать его и умертвить любой ценой. Приближалась полночь, когда во вторник, 4 апреля 30 года н. э., синедрион — в своем новом составе — официально и единогласно вынес смертный приговор как Иисусу, так и Лазарю. Таким был ответ на последнее обращение Учителя к правителям евреев, сделанное в храме лишь несколькими часами ранее, и этот ответ отражал их резкое возмущение последним и решительным обвинением в адрес самих первосвященников, а также нераскаявшихся саддукеев и фарисеев. Вынесение (еще до суда) смертного приговора Божьему Сыну стало ответом синедриона на последнее предложение небесного милосердия, сделанное еврейской нации как таковой.

Начиная с этого времени, евреи были предоставлены самим себе, и им пришлось самим завершать недолгую и скоротечную историю своей нации в соответствии с ее чисто человеческим статусом среди наций Урантии. Израиль отрекся от Сына того Бога, который заключил завет с Авраамом, и тем самым разрушил план, согласно которому дети Авраама должны были стать провозвестниками истины. Божественный договор был аннулирован, что привело еврейскую нацию к быстрому концу.

Чиновники синедриона получили приказ арестовать Иисуса на следующий день рано утром, однако им было дано указание не задерживать его прилюдно. Им было велено подготовить план его тайного и, желательно, внезапного ночного ареста. Понимая, что в тот день (среду) он, вероятно, уже не вернется, чтобы учить в храме, чиновникам синедриона было приказано «привести его в высший еврейский суд незадолго до полуночи в четверг».

4. ПОЛОЖЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМЕ

Заключительная речь Иисуса в храме вновь привела апостолов в смятение и ужас. До того, как Учитель приступил к своему страшному осуждению еврейских правителей, Иуда вернулся в храм, так что все двенадцать прослушали эту вторую половину речи Иисуса в храме. К несчастью, Иуда Искариот не смог услышать первую часть его прощального обращения, в которой предлагалось милосердие. Он не услышал этого последнего предложения милосердия еврейским правителям, поскольку в то время еще продолжал совещаться с группой своих саддукейских родственников и друзей, обсуждая за трапезой наиболее удобный способ отмежеваться от Иисуса и своих товарищей-апостолов. Именно в тот момент, когда Иуда слушал последние обвинения Учителя в адрес еврейских вождей и правителей, он окончательно и бесповоротно решил покинуть евангелическое движение и устраниться от всего, что с ним связано. Тем не менее, он вышел из храма вместе с остальными апостолами и отправился с ними на Елеонскую гору, где вместе с другими услышал пророческую речь о разрушении Иерусалима и конце еврейской нации, и остался с ними в ту ночь, во вторник, в новом лагере рядом с Гефсиманией.

Народ, ставший свидетелем этой резкой перемены — от милосердного призыва Иисуса к еврейским вождям к внезапному и уничижительному осуждению, граничившему с безжалостным обличением, — был ошеломлен и сбит с толку. В тот вечер, когда синедрион выносил смертный приговор Иисусу, а Учитель находился со своими апостолами и некоторыми из учеников на Елеонской горе, предсказывая гибель еврейской нации, весь Иерусалим, всерьез и вполголоса, обсуждал только один вопрос: «Что они сделают с Иисусом?»

В доме у Никодима собрались более тридцати видных иудеев, тайно веривших в царство, чтобы обсудить меры, которые они должны были предпринять в случае открытого разрыва с синедрионом. Все присутствовавшие решили заявить о своей приверженности Учителю в тот же час, когда станет известно о его аресте. Так они и поступили.

Саддукеи, которые теперь контролировали синедрион и составляли в нем большинство, стремились покончить с Иисусом по следующим причинам:

1. Они опасались, что возросшая популярность, которой он пользуется в народе, является угрозой для самого существования еврейской нации из-за возможного вмешательства римских властей.

2. Его страстный призыв к реформе храма ударил непосредственно по их доходам; очищение храма сказалось на их кошельках.

3. Они чувствовали себя ответственными за поддержание общественного порядка и опасались последствий дальнейшего распространения чуждого им нового учения Иисуса о братстве людей.

Мотивы фарисеев, которые также желали расправиться с Иисусом, были иными. Они боялись его в силу нескольких причин:

1. Он представлял собой мощную оппозицию их традиционной власти над народом. Фарисеи были крайними консерваторами, и они глубоко возмущались этими, как они считали, радикальными атаками на их законный престиж религиозных учителей.

2. Они утверждали, что Иисус является нарушителем законов, что он проявил явное неуважение к субботе и многочисленным другим требованиям закона и религиозного ритуала.

3. Они обвиняли его в богохульстве, ибо он называл Бога своим Отцом.

4. И наконец, они были чрезвычайно рассержены его последней речью — резким осуждением, прозвучавшим в заключительной части его прощального обращения, с которым он выступил в храме.

Приняв официальное решение предать Иисуса смерти и распорядившись о его аресте, синедрион прервал свое заседание в тот вторник около полуночи, решив собраться на следующее утро около десяти утра в доме у первосвященника Кайафы для того, чтобы сформулировать обвинения, по которым Иисус должен был предстать перед судом.

Небольшая группа саддукеев фактически предложила избавиться от Иисуса, организовав его убийство, однако фарисеи решительно отказались санкционировать такой метод.

Вот что происходило в Иерусалиме и чем занимались разные группы людей в тот богатый событиями день, в то время как огромное скопление небесных существ, которые парили над этим роковым зрелищем земной жизни, горели желанием хоть чем-то помочь своему возлюбленному Властелину, но были бессильны что-либо предпринять, следуя строгим указаниям вышестоящих существ, в подчинении у которых они находились.

ДОКУМЕНТ 176 ВО ВТОРНИК ВЕЧЕРОМ НА ЕЛЕОНСКОЙ ГОРЕ

Во вторник вечером, когда Иисус и апостолы вышли из храма и отправились в гефсиманский лагерь, Матфей, указывая на строения храма, сказал: «Учитель, посмотри, как построены эти здания. Взгляни на эти массивные камни и прекрасные украшения; неужели всё это будет разрушено?» Они продолжили путь к Елеонской горе, и Иисус сказал: «Вы видите эти камни и этот массивный храм; истинно, истинно говорю вам: близятся дни, когда не останется здесь камня на камне; всё будет разрушено». Эти слова, рисующие разрушение святого храма, пробудили любопытство шагавших за Учителем апостолов; в их представлении только конец света мог привести к разрушению храма.

Чтобы избежать толп, проходивших по Кедронской долине в Гефсиманию, Иисус и апостолы решили немного подняться по западному склону Елеонской горы, а затем пройти по тропе к своему лагерю, который находился рядом с Гефсиманией, чуть выше общественного парка. Свернув с дороги, ведущей в Вифанию, они увидели храм, сверкавший в лучах заходящего солнца. И пока они находились на горе, они смотрели, как загораются городские огни, и любовались красотой освещенного храма. Здесь, в мягком свете полной луны, Иисус и двенадцать устроили привал. Учитель заговорил с ними, и вскоре Нафанаил задал ему вопрос: «Скажи нам, Учитель, как мы сможем узнать, когда приблизится время этих событий?»

1. РАЗРУШЕНИЕ ИЕРУСАЛИМА

Отвечая на вопрос Нафанаила, Иисус сказал: «Хорошо, я расскажу вам о тех временах, когда этот народ до краев наполнит чашу своего беззакония, когда правосудие обрушится на этот город наших отцов. Вскоре я покину вас; я отправляюсь к Отцу. Когда меня не будет с вами, смотрите, чтобы никто не прельстил вас, ибо многие придут под видом избавителей и многих собьют с пути истинного. Когда услышите о войнах и военных слухах, не ужасайтесь, ибо хотя суждено всему тому быть, это еще не конец Иерусалима. Пусть не смущает вас голод или землетрясения; и не тревожьтесь, когда вас будут предавать гражданским властям и преследовать за евангелие. За меня вас будут изгонять из синагог и бросать в темницы, и некоторые из вас будут убиты. Когда же будут приводить вас к правителям и властителям, то это будет свидетельством вашей веры и доказательством вашей приверженности евангелию царства. И когда вы будете стоять перед судьями, не беспокойтесь заранее о том, что и как сказать, ибо в тот самый час дух откроет вам, что ответить вашим противникам. В эти тяжкие дни даже ваши соплеменники, возглавляемые теми, кто отверг Сына Человеческого, бросят вас в темницы и умертвят вас. Быть может, какое-то время все будут ненавидеть вас из-за меня, но и в этих преследованиях я не оставлю вас; мой дух не покинет вас. Будьте терпеливы! Не сомневайтесь в том, что это евангелие царства восторжествует над всеми врагами и в итоге будет возвещено всем народам».

Иисус помолчал, глядя на город. Учитель понимал, что отказ от духовного представления о Мессии, настойчивое стремление упрямо и слепо цепляться за материальные свершения ожидаемого избавителя вскоре приведут евреев к прямому столкновению с могущественными римскими армиями и что результатом такой борьбы может быть только окончательный и полный крах еврейского государства. Отвергнув его духовное посвящение и отказавшись принять свет небес, столь милосердно пролитый на них, они тем самым предрешили конец своей истории независимого народа с особой духовной миссией на земле. Даже иудейские вожди впоследствии признавали, что именно светское представление о Мессии стало непосредственной причиной волнений, которые в итоге погубили их.

Поскольку Иерусалиму предстояло стать колыбелью раннего евангелического движения, Иисус не хотел, чтобы учители и проповедники погибли при ужасном поражении еврейского народа в связи с разрушением Иерусалима. Именно поэтому он дал своим последователям эти указания. Иисуса очень тревожило то, что в скором будущем некоторые из его учеников могли принять участие в мятежах и погибнуть при падении Иерусалима.

Тогда Андрей спросил: «Однако, Учитель, если Священный Город и храм будут уничтожены, а тебя не будет здесь, чтобы вести нас, — когда следует нам покинуть Иерусалим?» Иисус ответил: «Вы можете оставаться в городе после моего ухода, даже в период невзгод и жестоких гонений, но когда вы увидите, что Иерусалим окружен римскими армиями после мятежа, поднятого лжепророками, вы будете знать, что городу пришел конец. Тогда вы должны бежать в горы. Пусть никто из городских и окрестных жителей не задерживается в городе и не пытается ничего спасти, а кто за городом, пусть не входит в него. Будет много горя, ибо настанет время мести язычников. И когда вы покинете город, этот непокорный народ падет от меча и будет уведен в плен во все страны; так Иерусалим будет растоптан язычниками. Пока же предупреждаю вас: не прельщайтесь. Если кто придет к вам и скажет: „Смотрите! Вот Избавитель!“ или: „Смотрите! Вон он!“ — не верьте, ибо появится много лжеучителей, которые многих введут в заблуждение. Но вы не должны обманываться, ибо я предупредил вас об этом заранее».

Апостолы еще долго сидели молча при свете луны, пока эти ошеломляющие предсказания Учителя доходили до их смущенного сознания. Следуя именно этому предупреждению, практически вся группа верующих и учеников бежала из Иерусалима на север при первом появлении римских войск, обретя надежное укрытие в Пелле.

Даже после этих недвусмысленных предупреждений многие сторонники Иисуса истолковывали эти предсказания как намек на те изменения, которые, очевидно, произойдут в Иерусалиме, когда повторное явление Мессии приведет к созданию Нового Иерусалима и разрастанию города, превращению его в столицу мира. В своем сознании эти евреи непременно хотели связать разрушение храма с «концом света». Они верили, что этот Новый Иерусалим заполнит всю Палестину; что вслед за концом света сразу же появятся «новое небо и новая земля». Потому неудивительно, что Петр сказал: «Учитель, мы знаем, что всё минует, когда появится новое небо и новая земля; но как нам узнать, когда ты вернешься, чтобы совершить всё это?»

Услышав это, Иисус на время задумался, а затем сказал: «Вы вечно заблуждаетесь, ибо во что бы то ни стало пытаетесь соединить новое учение со старым; вы непременно хотите неправильно понять все мои учения; вы упорно истолковываете евангелие в соответствии с вашими укоренившимися верованиями. Тем не менее, я постараюсь просветить вас».

2. ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ УЧИТЕЛЯ

В нескольких случаях сделанные Иисусом заявления позволили его слушателям заключить, что хотя он и собирается вскоре покинуть этот мир, он непременно вернется, чтобы завершить труд небесного царства. Поскольку среди его последователей росло убеждение в том, что он намеревается покинуть их, после ухода Учителя из этого мира все верующие, естественно, ухватились за его обещания вернуться. Так уже на раннем этапе доктрина о втором пришествии Христа вошла в учения христиан, и почти каждое последующее поколение учеников благоговейно верило в эту истину и убежденно ждало его пришествия.

Понятно, что первые ученики и апостолы, которым предстояло расстаться со своим Наставником и Учителем, тем более ухватились за его обещание вернуться и поспешили связать предсказанное разрушение Иерусалима с обещанным вторым пришествием. И они продолжали придерживаться такого толкования его слов, несмотря на то что в течение всего вечернего обучения на Елеонской горе Учитель специально предостерегал их именно от такой ошибки.

Продолжая отвечать на вопрос Петра, Иисус сказал: «Почему вы по-прежнему надеетесь на то, что Сын Человеческий сядет на трон Давида, и ожидаете исполнения материальных мечтаний иудеев? Разве все эти годы я не говорил вам, что царство мое не от мира сего? То, что вы сейчас видите там, внизу, подходит к концу, однако это будет новым началом, откуда евангелие царства распространится на весь мир, и это спасение придет ко всем народам. И когда царство свершится во всей полноте, не сомневайтесь в том, что Отец небесный обязательно посетит вас с расширенным раскрытием истины и новым проявлением праведности, — как он уже посвятил этому миру того, кто стал князем тьмы, и затем Адама, за которым последовал Мелхиседек, а ныне Сын Человеческий. Таким образом, мой Отец будет и впредь проявлять свое милосердие и возвещать свою любовь даже этому темному и порочному миру. Так же и я — после того как мой Отец наделит меня всей полнотой могущества и власти — буду продолжать следить за вашей судьбой и направлять вас в делах царства через присутствие моего духа, который вскоре будет излит на всю плоть. Несмотря на то что я буду, таким образом, присутствовать с вами в духе, я также обещаю, что когда-нибудь вернусь в этот мир, где я прожил жизнь во плоти и приобрел опыт одновременного раскрытия Бога человеку и приведения человека к Богу. Очень скоро я должен буду покинуть вас и вернуться к труду, доверенному мне Отцом; но мужайтесь, ибо однажды я вернусь. Пока же мой вселенский Дух Истины будет утешать и направлять вас.

Сейчас вы видите меня в слабости и во плоти, но когда я вернусь, это произойдет в силе и духе. Глаза плоти видят Сына Человеческого во плоти, но только глаза духа смогут увидеть Сына Человеческого, прославленного Отцом и явившегося на землю от своего собственного имени.

Однако время нового явления Сына Человеческого известно только в советах Рая; даже ангелы небесные не знают, когда это произойдет. Тем не менее, вы должны понять, что когда это евангелие царства будет возвещено всему миру для спасения всех народов, и когда настанет конец эпохи, Отец пошлет вам еще одного завершителя судного периода, или же Сын Человеческий вернется для суда над эпохой.

Что касается мук иерусалимских, о которых я говорил вам, то мои слова сбудутся еще при жизни этого поколения; что же до времени второго пришествия Сына Человеческого, то никто на небе или на земле не может того сказать. Но вам необходима мудрость, чтобы видеть конец эпохи; вам следует бодрствовать, чтобы замечать знамения времени. Когда ветви смоковницы становятся мягкими и пускают листья, вы знаете, что близится лето. Равным образом, когда мир пройдет через долгую зиму материалистических взглядов и вы увидите, как наступает духовная весна нового судного периода, знайте, что грядет лето нового пришествия.

Но какое отношение имеет это учение к пришествию Божьих Сынов? Разве вы не видите, что когда каждый из вас призывается оставить свою земную борьбу и пройти через врата смерти, вы сразу же предстаете перед судом, вплотную сталкиваетесь с реальностью нового периода — служения, следующего вечному плану бесконечного Отца? То, что ожидает весь мир как буквальное событие в конце эпохи, каждому из вас, как индивидууму, обязательно предстоит обрести в качестве личного опыта, когда вы достигнете окончания естественной жизни и тем самым продолжите свой путь, сталкиваясь с условиями и требованиями, присущими очередному откровению в процессе вечного роста в царстве Отца».

Из всех бесед Учителя со своими апостолами ни одна не породила столь ошибочных толкований, как эта, состоявшаяся во вторник вечером на Елеонской горе и касавшаяся двуединого вопроса — разрушения Иерусалима и его собственного второго пришествия. Поэтому последующие записи, основанные на воспоминаниях о том, что сказал Учитель в этом исключительном случае, мало в чём совпадали друг с другом. Поскольку сведения о том, что было сказано в тот вечер во вторник, остались неполными, появилось много преданий; и в самом начале второго века иудейское пророчество о Мессии, написанное неким Селтой, служившим при дворе римского императора Калигулы, было целиком включено в Евангелие от Матфея и впоследствии добавлено (частично) к свидетельствам Марка и Луки. Именно в этих писаниях Селты появилась притча о десяти девах. Никакая другая часть евангельского текста не подвергалась столь же путаному и неверному толкованию, как учение, изложенное в тот вечер. Однако Апостол Иоанн сумел избежать этого заблуждения.

Когда эти тринадцать человек продолжили свой путь к лагерю, они шли молча, ощущая сильнейшее эмоциональное напряжение. Иуда окончательно укрепился в своем решении бросить своих товарищей. Было уже поздно, когда Давид Зеведеев, Иоанн Марк и ряд ближайших учеников приветствовали Иисуса и двенадцать апостолов в новом лагере. Но апостолам было не до сна; они хотели знать больше о разрушении Иерусалима, уходе Учителя и конце света.

3. ПРОДОЛЖЕНИЕ ОБСУЖДЕНИЯ В ЛАГЕРЕ

Когда они расселись у костра, где собралось в общей сложности около двадцати человек, Фома спросил: «Поскольку ты собираешься вернуться, чтобы завершить труд царства, как нам следует вести себя, пока ты будешь отсутствовать, занимаясь делами Отца?» Оглядев своих учеников, озаряемых светом костра, Иисус ответил:

«Даже ты, Фома, не понимаешь моих слов. Разве всё это время я не внушал вам, что ваша связь с царством является духовной и индивидуальной и состоит в одном только личном духовном опыте — вероисповедном осознании своего богосыновства? Что еще я могу к этому добавить? Гибель наций, крушение империй, уничтожение неверующих иудеев, конец эпохи и даже конец света — какое отношение имеют эти вещи к тому, кто уверовал в евангелие и защитил свою жизнь уверенностью в вечном царстве? Вы, познавшие Бога и уверовавшие в евангелие, больше не сомневаетесь в вечной жизни. Поскольку ваша жизнь была прожита в духе и во имя Отца, ничто не может волновать вас всерьез. Строителей царства, уполномоченных граждан небесных миров, не беспокоят временные пертурбации, не тревожат земные катаклизмы. Какое значение имеет для вас, уверовавших в евангелие царства, ниспровержение наций, конец эпохи и крушение всего зримого, когда вы знаете, что ваша жизнь есть дар Сына и что залогом ее вечной безопасности является Отец? Прожив бренную жизнь в вере и принеся плоды духа — праведное, любвеобильное служение своим собратьям, — вы можете с уверенностью смотреть в будущее в ожидании следующего шага на вечном пути с той же верой в спасение, которая провела вас через первый, земной опыт богосыновства.

Каждое поколение верующих должно продолжать свой труд, учитывая возможное возвращение Сына Человеческого, точно так же, как каждый верующий продолжает труд своей жизни, учитывая неизбежную, вечную угрозу естественной смерти. Когда благодаря своей вере вы становитесь сынами Божьими, всё остальное не имеет никакого значения для уверенности в спасении. Но не ошибитесь! Вера в спасение есть вера живая, демонстрирующая всё больше плодов того божественного духа, который однажды пробудил ее в человеческом сердце. Принятие сыновства в небесном царстве не спасет вас, если вы сознательно и упорно отвергаете те истины, которые связаны со всё большим приношением плодов духа Божьими сынами во плоти. Вы, вместе со мной занимавшиеся делом Отца на земле, можете и сейчас покинуть царство, если видите, что вам не по душе путь служения Отца человечеству.

Как индивидуумы и как поколение верующих, выслушайте меня — я расскажу вам притчу. Жил некогда господин, который, отправляясь в длительное путешествие в чужую страну, призвал всех своих доверенных слуг и поручил им всё свое имение. Одному он дал пять талантов, другому — два, а третьему — один. Так каждому из достойных управляющих было доверено имение по их способностям; и после этого он отправился в путешествие. Когда их господин уехал, слуги принялись за работу, чтобы получить прибыль на вверенное им богатство. Тот, кто получил пять талантов, сразу же употребил их в дело и вскоре приобрел на них еще пять талантов. Так же и тот, который получил два таланта, вскоре приобрел еще два. И все остальные слуги получили прибыль для своего хозяина, кроме того, у кого был только один талант. Он ушел и закопал его в землю, скрыв деньги своего господина. Вскоре господин этих слуг неожиданно вернулся и призвал своих управляющих для отчета. И когда они были призваны к своему господину, тот, кто получил пять талантов, пришел к нему с доверенными ему деньгами и принес пять других талантов, говоря: „Господин! Ты дал мне пять талантов, чтобы я пустил их в дело, и я с радостью отдаю тебе еще пять талантов в качестве прибыли“. И тогда господин сказал ему: „Хорошо. Ты хороший и верный слуга, ты был верен в малом; теперь поставлю тебя над многим; раздели со мной мою радость“. Затем тот, кто получил два таланта, подошел и сказал: „Господин, ты поручил мне два таланта; вот еще два таланта, которые я заработал“. И тогда его господин сказал ему: „Хорошо. Ты хороший, верный слуга; ты тоже был верен в малом, и теперь я поставлю тебя над многим; раздели со мной мою радость“. Пришел отчитываться и тот слуга, который получил один талант. Он подошел и сказал: „Господин! Я знал тебя и видел, что ты хитрый человек, ожидающий прибылей там, где сам не трудишься; поэтому я боялся рисковать даже малой долей того, что ты доверил мне. Я надежно спрятал твой талант в землю; вот он; теперь у тебя есть твое“. Но его господин ответил: „Нерадивый и ленивый слуга! Ты сам признаёшься в том, что знал: я потребую от тебя отчета и разумной прибыли, подобно той, которую принесли сегодня другие, усердные слуги. Зная это, ты должен был хотя бы пустить мои деньги в оборот, чтобы по возвращении я получил свое с процентами“. И затем этот господин сказал своему управляющему: „Возьми талант у этого никчемного слуги и отдай тому, у кого десять талантов“.

Всякий, кто имеет, получит еще больше; у того же, у кого ничего нет, будет отнято и то, что он имеет. Вы не можете оставаться неизменными в делах вечного царства. Мой Отец требует, чтобы все его дети росли в благодати и знании истины. Вы, знающие эти истины, должны приносить всё больше плодов духа и демонстрировать растущую приверженность бескорыстному служению своим товарищам — таким же, как вы, слугам царства. И запомните: помогая одному из моих меньших братьев, вы служите мне.

А потому вы должны продолжать заниматься делом Отца — отныне и вовеки веков. Продолжайте трудиться, пока я не вернусь. Преданно выполняйте то, что я поручил вам, и таким образом вы будете готовы, когда смерть призовет вас к отчету. Прожив так во славу Отца и удовлетворение Сына, вы с радостью и величайшим наслаждением вступите в вечное служение непреходящего царства».

Истина активна. Дух Истины извечно ведет детей света к новым мирам духовной реальности и божественного служения. Истина дается вам не для того, чтобы выхолостить ее, придать ей неизменный, авторитетный и почтенный вид. Проходя через ваш личный опыт, раскрытие истины должно совершенствоваться настолько, чтобы новая красота и подлинные духовные приобретения, открываясь всем, кто видит ваши духовные плоды, вели их к прославлению небесного Отца. Только те преданные слуги, которые растут в этом знании истины и тем самым приобретают способность к божественному восприятию духовных реальностей, могут когда-либо надеяться «полностью разделить радость своего Господа». Какое жалкое зрелище представляют собой мнимые последователи Иисуса, из поколения в поколение говорящие о вверенной им божественной истине: «Вот, Учитель, та истина, которую ты доверил нам сто или тысячу лет тому назад. Мы ничего не потеряли; мы преданно сохранили всё, что ты нам дал; мы не позволили внести никаких изменений в то, чему ты научил нас; вот та истина, которую ты дал нам». Однако такое признание духовной нерадивости не оправдает бесплодного распорядителя истины перед Учителем. Учитель истины потребует отчета согласно той истине, которая была передана вам.

В следующем мире вас попросят отчитаться в том, что было получено вами в дар и на хранение в этом мире. Независимо от скудости или обилия врожденных талантов, вас ждет справедливый и милосердный суд. Если ваши дары использованы только в эгоистических целях и ни одна мысль не посвящена более высокому долгу — приобретению более обильного урожая духовных плодов, что подтверждается постоянно расширяющимся служением людям и поклонением Богу, — то такие эгоистичные управляющие должны быть готовы к последствиям своего преднамеренного выбора.

И как же походил на всех эгоистичных смертных этот неверный слуга с одним талантом, считавший своего господина виновным в собственной нерадивости. Сколь велика в человеке склонность винить в собственных неудачах других — нередко тех, кто меньше всего этого заслуживает!

Этой ночью, когда они отправлялись на покой, Иисус сказал: «Вы щедро получили; а потому вам следует щедро делиться небесной истиной с другими, и когда вы будете делиться ею, она станет приумножаться и при этом будет всё ярче лить свет спасительной благодати».

4. ВОЗВРАЩЕНИЕ МИХАИЛА

Ни один аспект учений Иисуса не был столь же неверно понят, как его обещание лично вернуться в этот мир. Неудивительно, что Михаил желает когда-нибудь посетить планету, где он прожил свое седьмое и последнее посвящение в качестве смертного существа обитаемого мира. Совершенно естественно предполагать, что Иисус Назарянин, являющийся в настоящее время властелином обширной вселенной, желает вернуться — и не один, а много раз — в тот мир, где он прожил столь уникальную жизнь и в итоге завоевал право получить от Отца неограниченное могущество и власть в своей вселенной. Урантия будет вечно являться одной из посвященческих сфер Михаила, связанных с его обретением полновластия во вселенной.

Действительно, во многих случаях и многим индивидуумам Иисус говорил о своем намерении вернуться в этот мир. Осознав, что их Учитель не собирается становиться мирским избавителем, и слушая его предсказания о падении Иерусалима и гибели еврейской нации, его приверженцы совершенно естественным образом начали связывать обещание вернуться с этими катастрофическими событиями. Но когда римские армии сровняли стены Иерусалима с землей, разрушили храм и рассеяли евреев Иудеи, а Учитель так и не раскрыл себя в могуществе и славе, его последователи начали формулировать доктрину, которая в итоге связала второе пришествие Христа с концом эпохи и даже концом света.

Иисус обещал, что после вознесения к Отцу и получения всей власти на небе и земле он выполнит две вещи. Во-первых, он обещал направить в мир вместо себя другого учителя — Дух Истины; и он сделал это в день Пятидесятницы. Во-вторых, он совершенно определенно обещал своим последователям, что однажды он вернется в этот мир сам. Но он не сказал, каким образом, где или когда состоится его повторное посещение планеты, на которой он приобрел опыт посвящения во плоти. В одном случае он дал понять, что если во время его жизни во плоти он был виден глазами плоти, то при его возвращении (по крайней мере, при одном из возможных возвращений) его можно будет увидеть только глазами духовной веры.

Многие из нас склонны полагать, что в грядущие эпохи Иисус не раз будет возвращаться на Урантию. Он не давал нам конкретного обещания осуществить такие многократные посещения, однако представляется весьма вероятным, что обладатель титула Планетарного Князя Урантии будет неоднократно посещать мир, покорение которого наделило его столь уникальным званием.

Мы совершенно определенно полагаем, что Михаил вновь лично прибудет на Урантию, но у нас нет ни малейшего представления о том, когда или каким образом он посчитает возможным прибыть сюда. Будет ли его второе пришествие на землю приурочено к заключительному суду над нынешней эпохой — вместе с Сыном-Арбитром или без него? Прибудет ли он в связи с завершением одной из последующих урантийских эпох? Станет ли его приход неожиданным и самостоятельным событием? Мы не знаем. Мы уверены только в одном: когда он действительно вернется, об этом, скорее всего, будет знать весь мир, ибо ему суждено явиться в качестве верховного правителя вселенной, а не скромного дитя Вифлеема. Но если каждому суждено увидеть его, — а виден он будет только духовным зрением, — то его приход сможет состояться нескоро.

Поэтому вы поступите правильно, если перестанете связывать личное возвращение Учителя с какими-либо установленными событиями или определенными эпохами. Мы уверены только в одном: он обещал вернуться. Мы не имеем никакого представления о том, когда или в связи с чем он выполнит свое обещание. Насколько мы знаем, он может появиться на земле в любой день, — а может быть, он явится лишь после многократной смены эпох, должный суд над которыми будут вершить его товарищи, Сыны Райского корпуса.

Второе пришествие Михаила имеет огромное эмоциональное значение как для промежуточных созданий, так и для людей. Однако в остальном оно не представляет непосредственной важности для промежуточных созданий и имеет не большую практическую ценность для людей, чем обыкновенная естественная смерть, столь внезапно ввергающая смертного человека во власть той последовательности вселенских событий, которые приводят его непосредственно к тому же самому Иисусу — полновластному правителю нашей вселенной. Всем детям света суждено увидеть его, и не имеет большого значения, отправимся ли мы к нему или же он вначале придет к нам. Будьте же всегда готовы приветствовать его на земле, как готов он приветствовать вас на небе. Мы с уверенностью ждем его славного пришествия — и даже многих пришествий, — но мы ничего не знаем о том, как, когда или в связи с чем ему суждено явиться.

ДОКУМЕНТ 177 СРЕДА, ДЕНЬ ОТДЫХА

В тех случаях, когда Иисус и апостолы не были перегружены обучением людей, они, как правило, посвящали каждую среду отдыху. В ту среду они позавтракали несколько позднее обычного; в лагере стояла зловещая тишина, и первая половина утренней трапезы прошла почти в полном молчании. Наконец, Иисус заговорил: «Я желаю, чтобы сегодня вы отдохнули. Обдумайте спокойно всё, что произошло со времени нашего прихода в Иерусалим, и поразмыслите о том, с чем вам предстоит вскоре столкнуться и о чем я уже говорил вам. Стремитесь к тому, чтобы истина утвердилась в вашей жизни и чтобы каждый день вы росли в благодати».

После завтрака Учитель сообщил Андрею, что он собирается отсутствовать в течение дня, и предложил, чтобы апостолам было позволено провести это время по собственному усмотрению, с одной оговоркой — ни в коем случае не посещать Иерусалим.

Когда Иисус уже собирался отправиться в одиночестве в горы, Давид Зеведеев обратился к нему со словами: «Ты прекрасно знаешь, Учитель, что фарисеи и правители пытаются убить тебя, и тем не менее, ты собираешься один идти в горы. Это было бы безумием. Поэтому я пошлю с тобой трех человек, которые сумеют позаботиться о твоем благополучии». Взглянув на трех дюжих, хорошо вооруженных галилеян, Иисус сказал Давиду: «Ты желаешь добра, но ты ошибаешься, ибо не понимаешь, что Сыну Человеческому не нужны защитники. Никто не обидит меня, пока не настанет час, когда я буду готов отдать свою жизнь в согласии с волей Отца. Я не разрешаю этим людям сопровождать меня. Я хочу побыть наедине со своим Отцом».

Услышав эти слова, Давид и его вооруженные охранники ушли. Однако когда Иисус начал удаляться, Иоанн Марк подошел к нему, держа в руках небольшую корзину с едой и питьем, и высказал предположение, что Иисус может проголодаться, поскольку собирается уйти на целый день. Учитель улыбнулся Иоанну и протянул руку, чтобы взять корзину.

1. ДЕНЬ, ПРОВЕДЕННЫЙ НАЕДИНЕ С БОГОМ

Когда Иисус уже хотел взять корзину с едой из рук Иоанна, юноша собрался с духом и сказал: «Однако, Учитель, может случиться так, что ты поставишь корзину на землю, чтобы помолиться в одиночестве, и забудешь ее. Кроме того, если ты позволишь мне идти рядом и нести еду, тебе будет легче молиться, а я обещаю молчать. Я не задам ни одного вопроса и буду сторожить корзинку, когда ты будешь уединяться для молитвы».

Произнося эти слова, отчаянная смелость которых потрясла некоторых из стоявших поблизости людей, Иоанн не выпускал из рук корзину. Так они и стояли, Иоанн и Иисус, держась за корзину. Через мгновение Учитель отпустил ее и, взглянув на юношу, сказал: «Раз уж ты всем сердцем жаждешь стать моим спутником, тебе не будет отказано в этом. Мы отправимся в путь вдвоем и хорошо побеседуем. Ты можешь задать мне любой вопрос, который возникнет в твоей душе, и мы будем успокаивать и утешать друг друга. Ты можешь первым нести еду, а когда устанешь, я помогу тебе. Пошли».

В тот вечер Иисус вернулся в лагерь лишь после захода солнца. Учитель провел свой последний спокойный день на земле в беседе с юношей, который жаждал познать истину, и в общении со своим Райским Отцом. Это событие стало известно на небесах как «день, который юноша провел вместе с Богом в горах». Этот случай останется вечным примером готовности Создателя к братскому общению с созданием. Даже юноша, если порывы его сердца высоки, способен привлечь внимание Бога вселенной и насладиться исполненным любви и дружелюбия общением — действительно испытать незабываемый восторг от целого дня, проведенного в горах вместе с Богом. Именно таким был уникальный опыт Иоанна Марка в ту среду в горах Иудеи.

Иисус долго беседовал с Иоанном, откровенно рассказывая ему о делах этого и следующего мира. Иоанн сказал Иисусу, сколь глубоко он сожалеет о том, что из-за своей молодости не смог стать одним из апостолов, и выразил огромную признательность за то, что ему было позволено следовать за ними со времени первой проповеди у переправы через Иордан вблизи Иерихона, за исключением путешествия в Финикию. Иисус предупредил юношу, чтобы тот не унывал из-за надвигавшихся на них событий, и заверил его, что ему уготовано будущее могущественного посланника царства.

Иоанн Марк с трепетом вспоминал этот день, проведенный вместе с Иисусом в горах, но он всегда помнил последнее предостережение Учителя, произнесенное непосредственно перед их возвращением в гефсиманский лагерь: «Ну вот, Иоанн, мы хорошо побеседовали и провели настоящий день отдыха, но смотри, никому не рассказывай о том, что я поведал тебе». И Иоанн Марк действительно никогда не раскрывал ничего из того, что произошло в тот день, проведенный вместе с Иисусом в горах.

На протяжении недолгих оставшихся часов земной жизни Иисуса Иоанн Марк практически не спускал с Учителя глаз. Юноша, не привлекая внимания, всегда был рядом; он спал лишь тогда, когда спал Иисус.

2. ДЕТСТВО В КРУГУ СЕМЬИ

В тот день, проведенный вместе с Иоанном Марком, Иисус посвятил много времени сопоставлению их детства и отрочества. Хотя родители Иоанна были более состоятельными, чем родители Иисуса, их впечатления детства оказались в значительной мере одинаковыми. Многое из того, что было сказано Иисусом, помогло Иоанну лучше понять своих родителей и других членов семьи. Когда юноша спросил, откуда Иисусу известно, что он превратится в «могущественного посланника царства», Иисус ответил:

«Я знаю, что ты сохранишь преданность евангелию царства, поскольку я могу положиться на твою нынешнюю веру и любовь, — ведь эти качества опираются на то начальное воспитание, которое ты получил в кругу семьи. Ты вышел из семьи, где родители искренне привязаны друг к другу, и потому ты не испытал на себе той чрезмерной любви, которая привела бы к пагубному возвеличению представления о собственной значимости. С другой стороны, ты уберег свою личность от искажений, которые являются следствием бездушных родительских интриг, когда родители пытаются перехитрить друг друга в борьбе за доверие и преданность детей. Тебе довелось испытать ту родительскую любовь, которая прививает похвальную уверенность в себе и укрепляет естественное чувство безопасности. Но тебе повезло также в том, что твои родители отличались не только любовью, но и мудростью. Именно мудрость помогла им удержаться от большинства поблажек и многих наслаждений, которые может позволить себе богатство. Вместо этого они послали тебя в синагогу вместе с другими соседскими мальчиками; кроме того, позволяя тебе приобретать собственный опыт, они помогали тебе учиться этой жизни. Ты появился на Иордане — где мы проповедовали, а ученики Иоанна крестили, — вместе со своим молодым другом Амосом. Вы оба желали отправиться вместе с нами в путь. Когда ты вернулся в Иерусалим, твои родители дали согласие; родители Амоса отказали ему; они любили своего сына настолько, что отказали ему в том благословенном опыте, который смог получить ты и который ты продолжаешь приобретать сегодня. Убеги Амос из дому, он мог бы присоединиться к нам, но тем самым он оскорбил бы любовь и пожертвовал преданностью. Даже если бы такой поступок Амоса и был мудрым, ему пришлось бы заплатить страшную плату за свой опыт, независимость и свободу. Мудрые родители, подобные твоим, заботятся о том, чтобы их детям по достижении твоего возраста не приходилось ранить любовь или жертвовать преданностью для обретения независимости и воодушевляющей свободы.

Любовь, Иоанн, есть высшая реальность во вселенной, когда она посвящается премудрыми существами, однако она становится опасным и нередко полуэгоистичным свойством в том виде, в котором она проявляется в опыте смертных родителей. Когда ты женишься и будешь воспитывать собственных детей, позаботься о том, чтобы мудрость наставляла твою любовь, а ум руководил ею.

Твой юный друг Амос верит в это евангелие царства так же глубоко, как и ты, но я не могу целиком положиться на него. Я не могу с уверенностью сказать, чем он будет заниматься в будущем. Его детство не было таким, которое создает всецело надежного человека. Амос слишком похож на того апостола, которому не удалось получить нормальное, исполненное любви и мудрости домашнее воспитание. Вся твоя последующая жизнь будет более счастливой и заслуживающей доверия, так как первые восемь лет ты провел в нормальной и благополучной семье. Ты обладаешь сильным и надежным характером, поскольку ты вырос в доме, где господствовала любовь и правила мудрость. Полученное тобою в детстве воспитание формирует такой тип преданности, который позволяет мне быть уверенным в том, что ты не бросишь начатое тобою дело».

Более часа Иисус и Иоанн продолжали обсуждать семейную жизнь. Учитель объяснил Иоанну, что дитя целиком зависит от своих родителей и связанной с родителями семейной жизни во всём, что касается его первых представлений о любых интеллектуальных, социальных, нравственных и даже духовных понятиях, ибо семья — это единственное, что ему поначалу известно о человеческих или божественных отношениях. Ребенок должен получать свои первые впечатления о вселенной из заботы матери; его первые представления о небесном Отце целиком зависят от земного отца. Именно ранняя умственная и эмоциональная жизнь, обусловленная этими социальными и духовными отношениями в семье, определяет, будет ли последующая жизнь ребенка счастливой или несчастной, простой или трудной. То, что происходит в течение первых нескольких лет существования, оказывает колоссальное воздействие на всю последующую жизнь человека.

Мы искренне верим в то, что содержащиеся в учении Иисуса взгляды, основанные на отношениях отца и дитя, смогут обрести всемирное признание только тогда, когда в семейной жизни современных цивилизованных народов наступит время большей любви и мудрости. Несмотря на то что в двадцатом веке в распоряжении родителей находятся обширные познания, несмотря на углубленное постижение истины, позволяющее усовершенствовать семью и придать семейной жизни более благородный характер, фактически редкая современная семья является столь же благоприятным местом для воспитания мальчиков и девочек, как семья Иисуса в Галилее и семья Иоанна Марка в Иудее, хотя принятие евангелия Иисуса и приведет к незамедлительному улучшению семейной жизни. Любовь, наполняющая жизнь мудрой семьи, и преданность, воспитываемая истинной религией, оказывают колоссальное взаимное воздействие. Такая семейная жизнь совершенствует религию, а подлинная религия всегда возвеличивает семейную жизнь.

Конечно, во многих благополучных современных семьях практически изжиты многочисленные предосудительные, тормозящие рост влияния и другие стесняющие развитие факторы, свойственные этим древним еврейским семьям. Действительно, существует больше непосредственных прав и намного больше личной свободы, однако эта свобода не сдерживается любовью, не мотивируется преданностью и не подчиняется разумной дисциплине мудрости. До тех пор, пока мы будем учить ребенка молитве «Отец наш», на всех земных отцах будет лежать огромная ответственность — они должны жить так и устраивать свой дом таким образом, чтобы слово отец по достоинству освящалось в сознании и в сердце каждого подрастающего ребенка.

3. ДЕНЬ, ПРОВЕДЕННЫЙ В ЛАГЕРЕ

Большую часть этого дня апостолы провели в прогулках по Елеонской горе и беседах с учениками, жившими в том же лагере, но уже в начале второй половины дня им стало очень не хватать Иисуса. Они всё больше тревожились за его безопасность; без Иисуса они чувствовали себя невыразимо одиноко. Весь день они много спорили о том, следовало ли позволять Учителю уходить в горы в сопровождении одного только юноши. Хотя никто открыто не признавался в этом, каждый из них, за исключением Иуды Искариота, хотел бы оказаться на месте Иоанна Марка.

Примерно в середине второй половины дня Нафанаил выступил с речью «О высшем желании»; среди его слушателей было с полдюжины апостолов и столько же учеников. В заключение он сказал: «Большинству из нас мешает нерешительность. Мы неспособны любить Учителя так же, как он любит нас. Если бы все мы желали отправиться с ним так же сильно, как Иоанн Марк, он обязательно взял бы нас с собой. Мы стояли рядом и смотрели, как юноша подошел к Учителю и предложил ему корзину, но когда Учитель взялся за нее, Иоанн не захотел ее отпускать. И вот Учитель оставил нас здесь и ушел в горы с корзиной, в сопровождении одного лишь юноши».

Примерно в четыре часа к Давиду Зеведееву прибыли гонцы с сообщением от его матери из Вифсаиды и от матери Иисуса. Несколькими днями ранее Давид пришел к заключению, что первосвященники и правители собираются убить Иисуса. Давид знал, что они поставили своей целью уничтожить Учителя, и он почти не сомневался в том, что Иисус не прибегнет к своей божественной силе для собственного спасения и не позволит своим последователям использовать силу для его защиты. Сделав эти выводы, он тотчас направил своей матери послание, призывая ее немедленно прибыть в Иерусалим и привести с собой Марию, мать Иисуса, а также всех членов его семьи.

Мать Давида поступила так, как велел ее сын, и теперь гонцы вернулись к Давиду, сообщая, что его мать и вся семья Иисуса направляются в Иерусалим и должны прибыть сюда к концу следующего дня или днем позже рано утром. Давид сделал всё это по своей собственной инициативе, и он посчитал за лучшее никому не рассказывать об этом. Поэтому ни один человек не знал, что семья Иисуса находится на пути в Иерусалим.

Вскоре после полудня более двадцати греков, встречавшихся с Иисусом и двенадцатью в доме Иосифа Аримафейского, прибыли в лагерь, где в течение нескольких часов совещались с Петром и Иоанном. Греки — по крайней мере, некоторые из них, — получили хорошую подготовку в вопросах царства у Родана Александрийского.

В тот вечер, вернувшись в лагерь, Иисус побеседовал с греками, и если бы не боязнь чрезвычайно обеспокоить своих апостолов и многих ближайших учеников, Иисус посвятил бы этих двадцать греков точно так же, как он уже посвятил семьдесят евангелистов.

В то время, когда в лагере происходили все эти события, в Иерусалиме первосвященники и старейшины изумлялись тому, что Иисус не возвращается, чтобы обратиться к народу. Правда, накануне, покидая храм, он сказал: «Я оставляю ваш дом заброшенным». Но они не могли понять, почему он был готов отказаться от приобретенного к тому времени огромного преимущества — сочувственного отношения толпы. Хотя они и опасались, что он всколыхнет народ, поднимет его на бунт, последние слова, с которыми Учитель обратился к людям, являлись призывом всеми разумными путями подчиняться власти тех, кто «сидит на месте Моисея». Это был напряженный день, ибо они одновременно готовились к Пасхе и уточняли свои планы убийства Иисуса.

В лагере было мало посетителей, ибо те, кто знал, что Иисус собирается оставаться здесь, вместо того, чтобы каждый вечер уходить в Вифанию, держали существование лагеря в глубокой тайне.

4. ИУДА И ПЕРВОСВЯЩЕННИКИ

Вскоре после того как Иисус и Иоанн Марк покинули лагерь, Иуда Искариот исчез, вернувшись к своим братьям только к вечеру. Несмотря на то что Учитель специально просил воздержаться от посещения Иерусалима, этот запутавшийся и недовольный апостол спешно отправился в город на встречу с врагами Иисуса, которая состоялась в доме у первосвященника Кайафы. Неофициальное заседание синедриона должно было начаться вскоре после 10 часов утра. На этой встрече они собирались обсудить характер обвинений, которые предстояло выдвинуть против Иисуса, а также решить, какую процедуру следует использовать для того, чтобы доставить его к римским властям и обеспечить необходимое утверждение гражданской властью уже вынесенного смертного приговора.

Днем ранее Иуда рассказал некоторым родственникам и саддукеям, друзьям семьи его отца, что он убедился в том, что Иисус является благонамеренным мечтателем и идеалистом, а не долгожданным избавителем Израиля. Иуда заявил, что ему очень хотелось бы найти какую-нибудь возможность достойно покинуть это движение. Его друзья льстиво заверили его в том, что его уход будет приветствоваться иудейскими правителями как великое событие, значение которого будет трудно переоценить. Они заставили его поверить, что он удостоится высоких почестей синедриона и наконец-то сможет стереть с себя клеймо позора, — его благонамеренную, но «прискорбную связь с невежественными галилеянами».

Иуда не мог по-настоящему поверить в то, что Учитель творит свои чудеса силой князя дьяволов, но теперь он был полностью убежден: Иисус не станет использовать свое могущество для самовозвеличения; наконец, он убедился в том, что Иисус позволит иудейским правителям убить себя, и он не мог вынести унизительной мысли — оказаться причастным к разгромленному движению. Он не собирался мириться с явным поражением. Он хорошо понимал твердый характер Учителя и проницательность его величественного и милосердного разума. И тем не менее, ему было приятно хотя бы отчасти разделять мнение одного из родственников о том, что Иисус, оставаясь благонамеренным фанатиком, был, вероятно, не в своем уме, что он всегда выглядел странным и непонятым человеком.

И теперь, как никогда прежде, Иуда осознал, что испытывает странное негодование из-за того, что Иисус так и не назначил его на более почетную должность. Прежде он всегда ценил то, что ему доверили должность апостольского казначея, но теперь он начал чувствовать, что его не оценили по достоинству и что его способности остались непризнанными. Внезапно его охватило негодование, когда он подумал, что именно Петр, Иаков и Иоанн удостоились чести близкого общения с Иисусом; и теперь, когда он направлялся к первосвященнику, стремление расквитаться с Петром, Иаковом и Иоанном поглощало его куда больше, чем мысль о своем предательстве Иисуса. Однако помимо всего прочего, именно в тот момент на переднем плане в его сознании начала появляться новая, преобладающая мысль: он решил добиться почестей для себя, а если одновременно с этим можно было свести счеты с виновниками величайшего в его жизни разочарования, то тем лучше. Им овладела ужасная смесь смятения, гордыни, отчаяния и решимости. Поэтому должно быть ясно, что отнюдь не деньги вели Иуду в дом Кайафы, где ему предстояло договориться о своем предательстве Иисуса.

Подходя к дому Кайафы, он утвердился в мысли покинуть Иисуса и своих товарищей-апостолов; решив, таким образом, предать дело царства, он поставил своей целью добиться для себя как можно больше тех почестей и славы, которые, как он полагал, впервые связывая себя с Иисусом и новым евангелием царства, должны были когда-нибудь достаться ему. Прежде все апостолы лелеяли такие же честолюбивые мечты, но с течением времени они научились восхищаться истиной и любить Иисуса, — во всяком случае, больше, чем Иуда.

Предатель был представлен Кайафе и еврейским правителям его двоюродным братом, который объяснил, что Иуда — обнаружив, что было ошибкой позволить коварному учению Иисуса ввести себя в заблуждение, — прибыл туда, где он желал бы публично и официально отречься от своей связи с галилеянином и одновременно просить о восстановлении в доверии и братстве своих собратьев-иудеян. Как объяснил далее этот представитель Иуды, он признаёт, что для сохранения мира в Израиле Иисуса следует взять под стражу и что он пришел, дабы — в подтверждение своего раскаяния в том, что он принимал участие в таком ошибочном движении, и в доказательство искреннего возврата к учениям Моисея — предложить синедриону свои услуги, поскольку он, вместе с начальником стражи, имеющим приказ об аресте Иисуса, может устроить так, чтобы этого человека можно было арестовать тихо и тем самым полностью исключить опасность народных волнений или необходимость откладывать арест до окончания Пасхи.

Когда двоюродный брат умолк, он представил Иуду, который, подойдя поближе к первосвященнику, сказал: «Я сделаю всё, что обещал мой кузен, но что вы готовы предложить мне за эту услугу?» Видимо, Иуда не заметил выражения презрения и даже отвращения, которое появилось на лице жестокого и тщеславного Кайафы; сердце Иуды слишком стремилось к личной славе и жаждало того удовлетворения, которое дает самовозвеличение.

Взглянув на предателя, Кайафа сказал: «Иуда, ступай-ка к начальнику стражи и договорись с ним о том, чтобы привести своего Учителя к нам сегодня или завтра вечером; и когда ты передашь его нам в руки, ты получишь награду за свои услуги». Услышав это, Иуда покинул первосвященников и правителей и обговорил с начальником храмовой стражи план ареста Иисуса. Иуда знал, что в то время Иисуса не было в лагере, и совершенно не представлял себе, когда он вернется. Поэтому они договорились арестовать Иисуса на следующий день (в четверг) вечером после того, как жители Иерусалима и прибывшие сюда паломники отправятся на покой.

Иуда вернулся к своим товарищам в лагерь, опьяненный давно уже не посещавшими его мечтами о величии и славе. Примкнув к Иисусу в надежде на то, что однажды он станет великим человеком в царстве, он, наконец, понял, что новому царству — такому, какого ждал он, — не бывать. Однако он радовался, что оказался настолько благоразумным, чтобы обменять свои разочарования, связанные с невозможностью достигнуть славы в том новом царстве, которого он ожидал, на быстрое обретение почестей и наград при старом порядке, который, как он теперь полагал, сохранится и который, как он был уверен, уничтожит Иисуса и то, что он олицетворяет. Последний осознанный мотив предательства Иуды раскрывает трусливый поступок эгоистичного дезертира, единственной целью которого было обезопасить и прославить самого себя, невзирая на те последствия, которыми было чревато его поведение для Учителя и бывших товарищей.

Но таким он и был всегда. Иуда давно уже увяз в своем злостном, упрямом, эгоистичном и мстительном сознании, постепенно накапливая в уме и лелея в сердце эту пропитанную ненавистью, злонамеренную жажду мести и предательства. Иисус любил Иуду и доверял ему так же, как он любил других апостолов и доверял им, однако Иуда не воспитал в себе неизменной преданности и не испытал в ответ беззаветной любви. Сколь опасным может стать тщеславие, когда оно сливается с эгоизмом, а его высшей мотивацией становится зловещее и давнее, затаенное желание отмщения! Сколь сокрушительным является разочарование для тех глупцов, которые, не сводя глаз с призрачных и эфемерных соблазнов времени, неспособны увидеть более высокие и реальные достижения — те непреходящие свершения, которые осуществляются в вечных мирах божественных ценностей и духовных реальностей! Иуда жаждал мирских почестей и постепенно всем сердцем возлюбил свое желание; умом остальные апостолы тоже жаждали такой же мирской славы, но в душе они любили Иисуса и делали всё возможное, чтобы полюбить те истины, которым он их учил.

В то время Иуда не отдавал себе отчета в том, что подсознательно он критиковал Иисуса с тех пор, как Иоанн Креститель был обезглавлен Иродом. В глубине души Иуда всегда возмущался тем, что Иисус не спас Иоанна. Не забывайте, что Иуда являлся учеником Иоанна, прежде чем стать последователем Иисуса. И всё то человеческое возмущение и горькое разочарование, которое Иуда накапливал в своей душе, облачая в одеяния ненависти, стало теперь органичной частью его подсознания, готовое выйти на поверхность и поглотить его, как только он решился лишить себя защитного воздействия своих собратьев и одновременно с этим стал жертвой хитрых намеков и тонких насмешек врагов Иисуса. Каждый раз, когда Иуда позволял своим надеждами подняться до небес, а слова или дела Иисуса разбивали их вдребезги, в его сердце оставался шрам горькой обиды. Этих шрамов становилось всё больше, и вскоре сердце, которому столь часто наносили раны, утратило подлинную любовь к тому, кто заставил страдать эту благонамеренную, но трусливую и эгоистичную личность. Хотя Иуда и не понимал этого, он был трусом. Поэтому он всегда был готов приписать Иисусу трусость в качестве мотива, который столь часто заставлял его отказываться от стремления к власти или славе, когда, казалось, ему ничего не стоило овладеть ими. И каждый смертный доподлинно знает, что любовь, даже если когда-то она и являлась настоящей, способна — через разочарование, ревность и продолжительное чувство обиды — превратиться в итоге в самую настоящую ненависть.

Наконец-то первосвященники и старейшины могли вздохнуть с облегчением, получив на несколько часов передышку. Теперь им не нужно было арестовывать Иисуса прилюдно, а получив в качестве союзника предателя Иуду, они могли быть уверены, что Иисус не уйдет от их суда, как это уже не раз случалось в прошлом.

5. ПОСЛЕДНИЕ БЕСЕДЫ

Поскольку всё это происходило в среду, вечер в лагере прошел в общении. Учитель пытался приободрить своих удрученных апостолов, но это было практически невозможно. Все они начинали понимать, что надвигаются мрачные и тяжелые события. Они не повеселели даже тогда, когда Учитель вспомнил о тех насыщенных событиями и исполненных любви годах, которые они провели вместе. Иисус внимательно расспросил апостолов об их семьях и, глядя на Давида Зеведеева, осведомился, не было ли в последнее время сообщений от матери, младшей сестры или других членов его семьи. Давид смотрел себе под ноги; он боялся ответить.

В тот вечер Иисус предупредил своих сторонников не полагаться на поддержку толпы. Он напомнил о том, что им довелось испытать в Галилее, когда, раз за разом, людские толпы с энтузиазмом устремлялись за ними, а затем с той же страстью отворачивались от них и возвращались к своей прежней вере и жизни. И затем он сказал: «Поэтому вы не должны позволять огромным толпам, которые слушали нас в храме и, казалось, верили нашему учению, вводить вас в заблуждение. Толпа слышит истину и верит ей поверхностно, умом, но мало кто из этих людей позволяет словам истины сразу пустить живые корни в своих сердцах. Когда придет настоящая беда, вы не сможете надеяться на поддержку тех, кто знает евангелие только умом и не прочувствовал его своим сердцем. Когда правители евреев договорятся об убийстве Сына Человеческого и сообща нанесут удар, вы увидите, как толпа либо разбежится в панике, либо застынет в молчаливом изумлении, пока эти ослепленные правители будут вести учителей евангелия на казнь. А затем, когда вражда и преследования обрушатся на вас, другие — которые, как вы считаете, любят истину, — будут рассеяны, а иные отрекутся от евангелия и бросят вас. Некоторые из тех, кто был очень близок к нам, уже решили бежать. Сегодня вы отдохнули, готовясь к тем временам, которые надвигаются на нас. Потому будьте осмотрительны и молитесь о том, чтобы завтра вы укрепились, дабы устоять в те дни, на пороге которых мы находимся».

Атмосфера в лагере была накалена до предела. Молчаливые гонцы появлялись и исчезали, общаясь только с Давидом Зеведеевым. До наступления ночи кое-кто уже знал, что Лазарь спешно бежал из Вифании. После возвращения в лагерь Иоанн Марк хранил зловещее молчание, несмотря на то что он провел весь день в обществе Учителя. Все попытки расспросить его ясно показывали, что Иисус велел ему молчать.

Даже хорошее настроение и необычная общительность Учителя пугали их. Все они ощущали неизбежное приближение ужасного разобщения и сознавали, что оно готово обрушиться на них с сокрушительной внезапностью и неизбежным ужасом. Они смутно ощущали, что их ждет, и ни один из них не чувствовал себя готовым к этому испытанию. Учитель отсутствовал весь день; им страшно не хватало его.

За всё время вплоть до смертного часа Учителя, апостолы никогда так не падали духом, как этим вечером в среду. Хотя в четверг они еще на один день приблизились к трагической пятнице, тем не менее, он был с ними, и они лучше справились с волнениями того дня.

Незадолго до полуночи Иисус, знавший, что это станет последней ночью, которую он сможет спокойно провести вместе со своей избранной семьей на земле, сказал, отпуская их на ночлег: «Отправляйтесь на покой, мои братья, и пусть мир будет с вами, пока мы не проснемся и не встретим день завтрашний, — еще один день для исполнения воли Отца и испытания радости от сознания того, что мы являемся его сынами».

ДОКУМЕНТ 178 ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ В ЛАГЕРЕ

Иисус планировал провести этот четверг — свой последний свободный день на земле в качестве божественного Сына, инкарнированного во плоти, — вместе с апостолами и несколькими верными и преданными учениками. В это прекрасное утро, вскоре после завтрака, Учитель увел их в уединенное место чуть выше лагеря, где раскрыл им много новых истин. Хотя в течение ранних вечерних часов Иисус вновь беседовал с апостолами, эта речь, произнесенная в четверг утром, была его прощальным обращением к объединенной группе апостолов и избранных учеников — как евреев, так и иноплеменников. Присутствовали все двенадцать, кроме Иуды. Петр и несколько других апостолов отметили его отсутствие, и некоторые из них решили, что Иисус отправил его в город по делу, — возможно, в связи с их предстоящим празднованием Пасхи. Иуда вернулся в лагерь только к середине второй половины дня, незадолго до того, как Иисус повел двенадцать в город на Тайную Вечерю.

1. БЕСЕДА О СЫНОВСТВЕ И ГРАЖДАНСТВЕ

В течение почти двух часов Иисус беседовал примерно с пятьюдесятью верными последователями и ответил на множество вопросов относительно того, как царство небесное соотносится с царствами этого мира, а богосыновство — со статусом граждан земных государств. Вместе с ответами Иисуса на вопросы, эту речь можно вкратце изложить на современном языке следующим образом.

Материальные царства этого мира нередко сталкиваются с необходимостью прибегать к физической силе для исполнения своих законов и поддержания порядка. В царстве небесном истинно верующие не будут прибегать к физической силе. Являясь духовным братством рожденных в духе Божьих сынов, царство небесное может распространяться только силой духа. Это различие в методах касается отношения царства верующих к царствам, основанным на светском управлении, и не лишает социальные группы верующих права поддерживать порядок в своих рядах и дисциплинировать непокорных и недостойных членов.

Нет ничего несовместимого между статусом сына божественного царства и статусом гражданина, подчиненного мирскому, или гражданскому, управлению. Обязанность верующего — отдавать кесарю кесарево, а Богу — Божье. Между этими двумя требованиями не может быть никакого противоречия, поскольку одно является материальным, а другое — духовным, если только не происходит так, что кесарь пытается узурпировать прерогативы Бога и требовать, чтобы ему оказывали духовный почет и высшее поклонение. В таких случаях поклоняйтесь только Богу, пытаясь просветить этих заблудших земных правителей и тем самым привести их также к признанию Отца небесного. Не выказывайте духовного поклонения земным правителям; и не пользуйтесь физическими силами земных правительств, чьи правители когда-нибудь могут стать верующими, для содействия миссии духовного царства.

С точки зрения прогрессирующей цивилизации, сыновство в царстве небесном должно помочь вам стать идеальными гражданами царств этого мира, поскольку братство и служение являются краеугольными камнями евангелия царства. Зов любви духовного братства должен оказаться эффективным разрушителем побуждения к ненависти, присущего неверующим и воинственным гражданам земных царств. Однако эти материалистически настроенные и невежественные сыны никогда не увидят ваш духовный свет, если вы не приблизитесь к ним вплотную с тем бескорыстным общественным служением, которое является естественным следствием плодов духа, появляющихся в жизненном опыте каждого верующего.

Как смертные и материальные люди, вы действительно являетесь гражданами земных царств, и вам следует быть хорошими гражданами, тем более, что вы возродились в духе, став сынами небесного царства. На вас, просвещенных верой и освобожденных духом сынов небесного царства, ложится двойная ответственность — долг перед человеком и долг перед Богом, и в то же время вы добровольно принимаете на себя третью, священную обязанность: служение братству богопознавших верующих.

Не поклоняйтесь своим бренным правителям и не пользуйтесь материальной силой для укрепления духовного царства. Однако исполненное любви служение должно стать той праведной опекой, которую вам следует проявлять как по отношению к верующим, так и неверующим. В евангелии царства заключен могущественный Дух Истины, и вскоре я изолью этот дух на всю плоть. Плоды духа — ваше искреннее и любвеобильное служение — являются мощным социальным рычагом для возвышения пребывающих во тьме народов, и этот Дух Истины станет тем средством, которое приумножит ваше могущество.

В своих отношениях с неверными гражданскими правителями демонстрируйте мудрость и прозорливость. Будьте благоразумны — докажите, что вы умеете устранять незначительные разногласия и разрешать мелкие споры. Всеми возможными способами — идя на компромисс во всём, кроме духовной преданности правителям вселенной, — стремитесь жить в мире со всеми людьми. Будьте всегда мудры, как змеи, но безобидны, как голуби.

Став просвещенными сынами царства, вы должны сделаться еще лучшими гражданами светского государства; так же и земные правители, уверовавшие в евангелие небесного царства, должны превратиться в еще лучших управляющих гражданскими делами. Бескорыстное служение человеку и разумное поклонение Богу должны сделать всех верующих в царство лучшими гражданами мира, в то время как высокая гражданственность и искренняя преданность мирским обязанностям должны сделать таких граждан более чуткими к зову духа — сыновству в небесном царстве.

До тех пор, пока земные правители будут стремиться к религиозной диктатуре, вы, верующие в это евангелие, можете ожидать только неприятностей, гонений и даже смерти. Тот свет, который вы несете в мир, и даже то, как вы будете страдать и умирать за это евангелие царства, всё это рано или поздно само по себе просветит весь мир и приведет к постепенному разделению политики и религии. Придет время, когда настойчивая проповедь евангелия царства принесет всем нациям новое, невиданное освобождение, интеллектуальную независимость и религиозную свободу.

В условиях надвигающихся преследований со стороны тех, кто ненавидит это евангелие радости и свободы, вы будете процветать, и евангелие будет преуспевать. Однако серьезная опасность подстерегает вас в будущем, когда большинство людей будут доброжелательно отзываться о царстве, и многие из тех, кто занимает высокое положение, формально примут евангелие небесного царства. Учитесь преданности царству и во времена мира и процветания. Не искушайте опекающих вас ангелов и не заставляйте их из любви к вам наказывать вас — вести смутными путями ради спасения ваших праздных душ.

Помните, что вы посланы проповедовать евангелие царства — высшее желание исполнять волю Отца вместе с высшей радостью вероисповедного осознания богосыновства, — и вы не должны позволять чему-либо отвлекать вас от преданного исполнения этой единственной обязанности. Пусть избыток вашей любвеобильной духовной опеки, просвещающего интеллектуального общения и возвышающего общественного служения пойдет на благо всему человечеству, но ни одно из этих гуманных деяний — ни все они в совокупности — не должны вытеснять проповедь евангелия. Такое великое служение является побочным социальным продуктом еще более великих и возвышенных служений и преобразований, производимых в сердце верующего Духом Истины и личным осознанием того, что вера рожденного в духе человека придает уверенность в активных дружеских взаимоотношениях с вечным Богом.

Вы не должны пытаться распространять истину или утверждать праведность за счет власти гражданских правительств или принятия мирских законов. Вы должны всегда стремиться убедить человеческий ум, но не вздумайте принуждать его. Вам нельзя забывать великий закон человеческой справедливости, которому я учил вас в позитивной форме: во всём поступайте с людьми так, как вы хотите, чтобы люди поступали с вами.

Когда верующий в царство призывается на гражданскую службу, пусть он служит как смертный гражданин, подвластный своему правительству, хотя такой верующий должен проявить на своей службе все обычные гражданские черты, улучшенные тем духовным просвещением, которое является следствием облагораживающей связи разума бренного человека с пребывающим в нем духом вечного Бога. Если неверующий превосходит вас как гражданский служащий, вы должны всерьез задаться вопросом, не погибли ли корни истины в вашем сердце из-за нехватки в нем живой воды — духовного общения в совокупности с социальным служением. В течение всей жизни сознание богосыновства должно оживлять служение каждого мужчины, каждой женщины и каждого ребенка, ставших обладателями столь мощного стимула для пробуждения всех внутренних сил человеческой личности.

Вам нельзя превращаться в пассивных мистиков или невыразительных аскетов; вам не следует становиться мечтателями и скитальцами, лениво уповающими на воображаемое Провидение даже для обеспечения предметами первой необходимости. Конечно, вы должны быть милосердны к заблудшим смертным, терпеливы к невежественным людям и сдержанны при провокациях; но вам следует также быть доблестными поборниками праведности, могущественными распространителями истины и энергичными проповедниками этого евангелия царства в самых дальних уголках земли.

Это евангелие царства является живой истиной. Я уже говорил вам, что оно подобно закваске в тесте, подобно горчичному зерну; а теперь я заявляю, что оно подобно семени живого существа, которое из поколения в поколение — оставаясь всё тем же живым семенем — неизменно раскрывает себя в новых проявлениях и благоприятно развивается в руслах новых приспособлений к специфическим потребностям и условиям каждого последующего поколения. Это откровение, предпринятое мною для вас, есть живое откровение, и я желаю, чтобы оно приносило должные плоды в каждом индивидууме и каждом поколении в соответствии с законами духовного прогресса, роста и адаптационного развития. Из поколения в поколение это евангелие должно обнаруживать всё большую жизненную силу и проявлять всё большую глубину духовного могущества. Нельзя допускать, чтобы оно превратилось всего лишь в священную память, в одно лишь предание обо мне и о том времени, в котором мы живем.

И не забывайте: мы не делали прямых нападок на личности или на власть тех, кто сидит на месте Моисея; мы лишь предложили им новый свет, который они столь решительно отвергли. Наша критика выражалась только в разоблачении их духовного предательства тех самых истин, которым они якобы учат и которые они якобы охраняют. Мы пришли в столкновение с этими правомочными вождями и общепризнанными правителями только после того, как они преградили путь проповеди евангелия царства к сынам человеческим. Вот и сейчас не мы критикуем их, а они ищут нашей погибели. Не забывайте о том, что вы посланы в мир для проповеди одной только благой вести. Вы не должны нападать на старые методы; вы должны умело класть закваску новой истины в самую гущу старых верований. Пусть Дух Истины сделает свое дело. Пусть споры разгорятся лишь после того, как те, кто ненавидит истину, навяжут их вам. Но когда неверующий преднамеренно нападает на вас, без колебаний становитесь на решительную защиту той истины, которая спасла и освятила вас.

При любых превратностях судьбы всегда любите друг друга. Не боритесь с людьми, даже с неверующими. Будьте милосердны даже к тем, кто жестоко обращается с вами. Будьте лояльными гражданами, честными работниками, достойными похвалы соседями, преданными родственниками, отзывчивыми родителями и искренними верующими в братстве царства Отца. И мой дух будет с вами — отныне и до скончания века.

Когда Иисус завершил свой урок, было уже около часа дня, и они сразу же вернулись в лагерь, где Давид и его товарищи ждали их с полуденной трапезой.

2. ПОСЛЕ ПОЛУДЕННОЙ ТРАПЕЗЫ

Мало кто из слушателей Учителя был способен хотя бы отчасти вникнуть в его утреннее обращение. Из всех присутствующих больше других поняли греки. Даже одиннадцать апостолов были озадачены этими намеками на грядущие политические царства и будущие поколения верующих. Самые преданные сторонники Иисуса не могли согласовать близкое окончание его земного служения со ссылками на продолжение евангелической деятельности. Некоторые из этих еврейских верующих начали ощущать приближение величайшей трагедии в истории земли, однако они не могли увязать эту надвигающуюся катастрофу ни с веселым и беззаботным личным отношением Учителя, ни с его утренним обращением, в котором он неоднократно ссылался на будущие дела небесного царства, охватывающие огромный отрезок времени и включающие отношения со многими последующими мирскими царствами земли.

К полудню этого дня все апостолы и ученики узнали о спешном бегстве Лазаря из Вифании. Они начали понимать, что иудейские правители полны решимости беспощадно уничтожить Иисуса и его учение.

Благодаря своим тайным агентам, действовавшим в Иерусалиме, Давид Зеведеев был полностью осведомлен о том, как продвигается план ареста и убийства Иисуса. Ему была хорошо известна та роль, которую играл в этом заговоре Иуда, но он не раскрывал этого другим апостолам или кому-либо из учеников. Вскоре после полуденной трапезы он всё же отвел Иисуса в сторону и, собравшись с духом, спросил его, знает ли он, что... Но ему не удалось закончить свой вопрос. Взяв Давида за руку, Учитель прервал его словами: «Да, я всё знаю, Давид, и я знаю, что ты знаешь. Однако смотри, никому не говори об этом. Ты только не сомневайся в своем собственном сердце, что в итоге воля Божья восторжествует».

Разговор с Давидом был прерван прибытием гонца из Филадельфии от Абнера, который сообщал, что он узнал о заговоре с целью убийства Иисуса, и спрашивает, не следует ли ему прибыть в Иерусалим. Гонец поспешил к Абнеру со следующим сообщением: «Продолжай свой труд. Если я покину тебя во плоти, то это будет только для того, чтобы я мог вернуться в духе. Я не брошу тебя. Я буду с тобой до конца».

Примерно в то же время Филипп явился к Учителю и спросил: «Учитель, близится Пасха; где бы ты хотел, чтобы мы приготовили пасхальную трапезу?» Услышав этот вопрос Филиппа, Иисус сказал: «Сходи за Петром и Иоанном, и я дам вам указания относительно ужина, который сегодня мы разделим с вами. Что же касается Пасхи, то этот вопрос вы решите сами после сегодняшнего ужина».

Когда Иуда услышал, что Учитель обсуждает с Филиппом эти вопросы, он подошел поближе, чтобы подслушать, о чём они говорят. Однако Давид Зеведеев, стоявший рядом, подошел к Иуде и отвлек его беседой, а Филипп, Петр и Иоанн отошли в сторону, чтобы поговорить с Учителем.

Иисус сказал трем апостолам: «Немедленно отправляйтесь в Иерусалим; войдя в городские ворота, вы встретите человека, несущего кувшин с водой. Он заговорит с вами, и вы пойдете за ним. Когда он приведет вас в дом, войдите в него вместе с ним и спросите у хозяина дома: „Где гостиная, в которой Учитель собирается разделить ужин со своими апостолами?“ И когда вы спросите об этом, хозяин поведет вас наверх и покажет большую верхнюю комнату, полностью убранную и приготовленную для нас».

Когда апостолы вошли в город, они встретили у ворот человека с кувшином; они следовали за ним, пока не пришли в дом Иоанна Марка, где отец юноши встретил их и показал им верхнюю комнату, приготовленную к вечерней трапезе.

Всё это стало возможным в результате договора между Учителем и Иоанном Марком днем ранее пополудни, пока они были одни в горах. Иисус хотел быть уверенным в том, что он сможет спокойно разделить хотя бы эту последнюю трапезу со своими апостолами. И полагая, что если Иуда узнает заранее о месте их встречи, то он договорится с врагами Иисуса схватить его там, он тайно условился с Иоанном Марком. Поэтому Иуда узнал о месте их встречи лишь после того, как позднее прибыл сюда вместе с Иисусом и другими апостолами.

Давиду Зеведееву предстояло обсудить с Иудой много вопросов, так что ему не составляло труда помешать Иуде увязаться за Петром, Иоанном и Филиппом, к чему тот так стремился. Когда Иуда передал Давиду некоторую сумму денег на питание, Давид сказал: «Иуда, не лучше ли будет, при нынешних обстоятельствах, если ты выдашь мне немного денег вперед?» Подумав, Иуда ответил: «Да, Давид, я думаю, что это будет разумно. Более того, ввиду неспокойного положения в Иерусалиме, я считаю, что было бы лучше всего передать все деньги тебе. Против Учителя готовится заговор, и если что-нибудь случится со мной, вы не окажетесь в трудном положении».

Так Давид получил все апостольские наличные средства и расписки на все вложенные деньги. Апостолы узнали об этом только вечером следующего дня.

Было около половины пятого, когда трое апостолов вернулись и сообщили Иисусу, что всё готово для ужина. Учитель тут же собрался и повел своих двенадцать апостолов по тропе к дороге на Вифанию и, далее, в Иерусалим. В последний раз он вышел в путь вместе со всеми двенадцатью.

3. НА ПУТИ В ГОРОД

Вновь стремясь избежать людских толп, проходивших через Кедронскую долину в обоих направлениях между Гефсиманским садом и Иерусалимом, Иисус и двенадцать прошли по западному склону Елеонской горы и вышли на дорогу, спускавшуюся из Вифании в город. Достигнув того места, где в предыдущий вечер Иисус задержался, чтобы рассказать им о разрушении Иерусалима, они невольно остановились, молча смотря на город. Так как они вышли чуть раньше времени и поскольку Иисус не хотел появляться в городе до захода солнца, он сказал своим товарищам:

«Сядьте и передохните, пока я расскажу вам о том, что должно вскоре произойти. Все эти годы я жил с вами как с братьями; я учил вас истине о царстве небесном и раскрывал вам его тайны. И мой Отец действительно совершил много чудес в связи с моей миссией на земле. Все вы стали тому свидетелями; каждый из вас приобщился к опыту труда, выполняемого совместно с Богом. И вы помните: уже несколько раз я предупреждал вас о том, что вскоре я должен вернуться к делам, порученным мне моим Отцом. Я открыто заявлял вам, что должен оставить вас в этом мире продолжать труд царства. Именно для этого я посвятил вас в горах Капернаума. Теперь вы должны быть готовы передать другим тот опыт, который вы приобрели в общении со мной. Так же как Отец отправил меня в этот мир, я собираюсь отправить вас в путь в качестве моих представителей и завершителей начатого мною труда.

С печалью взираете вы на этот город, ибо помните мои слова о конце Иерусалима. Я предупредил вас для того, чтобы вместе с ним не погибли и вы, ибо это отсрочило бы возвещение евангелия царства. Таким же образом я предупреждаю вас быть осмотрительными и не подвергать себя бессмысленной опасности, когда придут за Сыном Человеческим. Я должен уйти, но вы должны остаться, чтобы, когда меня не будет, свидетельствовать об этом евангелии, — так же как я велел Лазарю бежать от гнева человеческого для того, чтобы через его жизнь люди смогли познать славу Божью. Если Отец желает, чтобы я ушел, то никакие ваши действия не смогут помешать божественному плану. Будьте осторожны, иначе погибнете и вы. Пусть ваши души доблестно защищают евангелие силой духа, однако не дайте втянуть себя в безрассудную попытку защитить Сына Человеческого. Я не нуждаюсь в людской защите; армии небесные и сейчас рядом со мной; но я решил исполнить волю моего небесного Отца, а посему мы должны подчиниться тому, что так скоро постигнет нас.

Когда вы увидите, как разрушают этот город, не забудьте, что вы уже вступили в вечную жизнь — бесконечное служение в постоянно прогрессирующем царстве небесном и в царстве небес небесных. Вы должны знать, что во вселенной моего Отца и в моей вселенной есть много обителей, где детям света предстоит познать города, строителем которых является Бог, и миры, образ жизни которых — праведность и радость в истине. Я принес царство небесное сюда, на землю, но я заявляю, что те из вас, кто через веру войдет в царство и останется в нем благодаря живому служению истине, обязательно взойдет к мирам небесным и воссядет вместе со мной в духовном царстве нашего Отца. Но прежде вы должны собраться с силами и завершить тот труд, который вы начали вместе со мной. Сначала вы должны пройти через многие испытания и претерпеть многие невзгоды — а эти испытания уже нависли над нами; и когда вы завершите свой труд на земле, вы, к моей радости, придете ко мне, так же как я завершил труд моего Отца на земле и готов вернуться в его объятия».

Закончив говорить, Учитель встал, и все они спустились вслед за ним по склону Елеонской горы в город. Никто из апостолов, кроме троих, не знал, куда они идут, пробираясь по узким улочкам в сгущавшейся темноте. Они проталкивались сквозь толпу, но никто не узнал их, как никто не ведал и того, что Сын Человеческий в последний раз в облике смертного собирается побыть со своими избранными посланниками царства. Не знали и апостолы, что один из них уже вступил в предательский заговор, собираясь выдать Учителя его врагам.

Иоанн Марк следовал за ними до самого города, а после того как они вошли в городские ворота, он быстро прошел другой улицей, так что когда они добрались до места, он уже ждал их, чтобы приветствовать в доме своего отца.

ДОКУМЕНТ 179 ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ

Когда в четверг, во второй половине дня, Филипп напомнил Учителю о приближавшейся Пасхе и спросил, как тот планирует отметить ее, он имел в виду пасхальную трапезу, которую полагалось есть вечером следующего дня, в пятницу. Обычно к празднованию Пасхи начинали готовиться не позднее полудня предыдущего дня. А поскольку день у евреев начинался на заходе солнца, то это означало, что субботняя пасхальная трапеза должна состояться вечером в пятницу до полуночи.

Поэтому апостолы терялись в догадках, пытаясь понять заявление Учителя о том, что они будут отмечать Пасху на день раньше. Они считали, — во всяком случае, некоторые из них, — что Иисус, зная о своем предстоящем аресте до пасхального ужина в пятницу вечером, приглашает их на особую трапезу в этот четверг. Другие полагали, что это будет всего лишь особой встречей, предшествующей привычному празднованию Пасхи.

Апостолы знали, что Иисус и раньше отмечал бескровную Пасху; они знали, что он никогда не участвует в жертвоприношениях, предусмотренных иудейской религией. Он часто ел пасхального ягненка в гостях, но ягненок никогда не подавался на стол, если хозяином был Иисус. Поэтому апостолы не стали бы особенно удивляться, если бы ягненка не было даже в пасхальный вечер, а так как этот ужин состоялся на день раньше, они не придали никакого значения его отсутствию.

Поздоровавшись с отцом и матерью Иоанна Марка, апостолы сразу же поднялись в верхний зал, а Иисус задержался внизу, чтобы поговорить с семьей Марка.

Было заранее условлено, что Учитель будет отмечать этот праздник наедине со своими апостолами; поэтому здесь не было слуг, которые прислуживали бы им за столом.

1. СТРЕМЛЕНИЕ К ПРЕДПОЧТЕНИЮ

Когда Иоанн Марк проводил апостолов наверх, они увидели просторный зал, где всё было приготовлено для ужина, и заметили, что на одном конце стола уже лежит хлеб, вино, вода и травы. Кроме той своей части, на которой находились хлеб и вино, этот длинный стол был окружен тринадцатью кушетками, какие ставили для празднования Пасхи в состоятельных еврейских домах.

Когда двенадцать вошли в этот верхний зал, то сразу же за дверью они заметили кувшины с водой, тазы и полотенца, приготовленные для того, чтобы они могли вымыть свои пыльные ноги. Однако здесь не было слуг, которые сделали бы это, и потому, как только Иоанн Марк оставил их, апостолы начали переглядываться, и каждый думал про себя: «Кто же вымоет нам ноги?» И каждый считал, что он не может вести себя так, чтобы выглядеть слугой остальных.

Продолжая стоять и размышлять про себя, они смотрели на расположение мест вокруг стола, обратив внимание на более высокую софу для хозяина, справа от которой находилась одна кушетка, и одиннадцать других, расставленных вокруг стола так, что последняя находилась напротив этого почетного места справа от хозяина.

Апостолы ожидали, что Учитель появится с минуты на минуту, но они оказались в затруднительном положении, не зная, следует ли им занять места самим или дождаться, пока он придет и укажет им их места. Пока остальные стояли в нерешительности, Иуда подошел к почетному месту слева от хозяина и дал понять, что он собирается занять эту кушетку в качестве привилегированного гостя. Этот поступок Иуды сразу же вызвал среди апостолов ожесточенный спор. Не успел Иуда присвоить себе почетное место, как Иоанн Зеведеев обосновался на втором из привилегированных мест, справа от хозяина. Узурпация лучших мест Иудой и Иоанном привела Симона Петра в такую ярость, что под сердитыми взглядами остальных апостолов он демонстративно обошел стол и занял место на самой дальней, последней кушетке, прямо напротив той, которую избрал для себя Иоанн Зеведеев. Поскольку другие захватили первые места, Петр решил избрать самое последнее; и он поступил так не только в знак протеста против недостойной гордыни своих братьев, но и в надежде на то, что Иисус, войдя и увидев его на наименее почетном месте, пригласит его занять более почетное место и сместит того, кто позволил себе присвоить эту честь.

После того как, таким образом, были заняты самая первая и самая последняя кушетки, остальные апостолы также выбрали себе места — одни ближе к Иуде, другие ближе к Петру, пока все не устроились за столом. Они расположились вокруг подковообразного стола на этих кушетках в следующем порядке: справа от Учителя — Иоанн, слева — Иуда, Симон Зелот, Матфей, Иаков Зеведеев, Андрей, близнецы Алфеевы, Филипп, Нафанаил, Фома и Симон Петр.

Все они собрались для того, чтобы отдать должное — во всяком случае, в духе — обычаю, существовавшему еще до Моисея и восходившему к тем временам, когда их отцы были рабами в Египте. Эта вечерняя трапеза была их последним свиданием с Иисусом, но даже такой торжественный случай не помешал апостолам, вслед за Иудой, вновь поддаться своим старым пристрастиям к почестям, привилегиям и самовозвеличению.

Когда в двери показался Учитель, они еще продолжали громкую и сердитую перебранку. Иисус на мгновение остановился в дверях, и его лицо постепенно приняло разочарованное выражение. Ничего не сказав, он направился к своему месту, не вмешиваясь в их расположение за столом.

Они были готовы приступить к ужину, однако их ноги оставались неумытыми, и они пребывали далеко не в самом приятном расположении духа. При появлении Учителя они всё еще обменивались нелестными замечаниями, уже не говоря о мыслях тех из них, кто не позволял себе вслух выражать свои чувства.

2. НАЧАЛО ТРАПЕЗЫ

Когда Учитель занял свое место, на какое-то время воцарилась тишина. Иисус оглядел их и, сняв напряжение улыбкой, сказал: «Мне очень хотелось встретить эту Пасху вместе с вами. Мне хотелось еще раз, до моих мучений, разделить с вами трапезу. Понимая, что пробил мой час, я договорился о сегодняшнем ужине вместе с вами, ибо что касается дня завтрашнего, то все мы в руках Отца, чью волю я пришел исполнить. В следующий раз я буду трапезничать с вами уже в том царстве, которое мне даст мой Отец, когда я завершу то, ради чего он послал меня в этот мир».

Когда апостолы смешали вино с водой, они передали чашу Иисусу, который, приняв ее из рук Фаддея и держа в своих руках, вознес благодарственную молитву. Завершив вознесение молитвы, Иисус сказал: «Возьмите эту чашу и поделите между собой; и когда вы будете пить из нее, вдумайтесь в то, что я больше не буду вкушать вместе с вами дар виноградной лозы, ибо это наш последний ужин. В следующий раз мы соберемся на совместную трапезу уже в грядущем царстве».

Иисус обратился к апостолам с такими словами, поскольку он знал, что его час пробил. Он понимал, что пришло время возвращаться к Отцу и что его труд на земле подошел к концу. Учитель знал, что он раскрыл любовь Отца на земле и продемонстрировал человечеству его милосердие и что он совершил всё, для чего явился в этот мир, — вплоть до получения всего могущества и власти на небе и на земле. Точно так же он знал, что Иуда Искариот окончательно решил предать его ночью в руки врагов. Он прекрасно понимал, что это подлое предательство совершается Иудой, но он понимал также, что оно радует Люцифера, Сатану и князя тьмы Калигастию. Однако он не боялся тех, кто стремился к его духовному падению, равно как и тех, кто искал его физической смерти. Учителя беспокоило только одно — безопасность и спасение его избранных последователей. И поэтому, прекрасно сознавая, что Отец передал ему всю полноту власти, Учитель приготовился исполнить притчу о братской любви.

3. ИИСУС ОМЫВАЕТ АПОСТОЛАМ НОГИ

По еврейскому обычаю, после первой пасхальной чаши хозяин вставал из-за стола и омывал руки. Позднее — во время еды и после второй чаши — гости также вставали и омывали руки. Поскольку апостолы знали, что их Учитель никогда не соблюдал этого ритуального омовения рук, они с огромным интересом ждали, что он собирается сделать, когда, выпив свою первую чашу, Иисус встал из-за стола и молча подошел к двери, где находились кувшины с водой, тазы и полотенца. Их любопытство сменилось изумлением, когда они увидели, что Учитель снимает свою верхнюю одежду, затыкает полотенце за пояс и начинает наливать воду в один из тазов. Представьте себе степень удивления этих двенадцати человек, лишь недавно отказавшихся умыть друг другу ноги и пустившихся в продолжительные и недостойные препирательства по поводу почетных мест за столом, когда они увидели, что он обошел свободный конец стола, подошел к самому дальнему месту на пиру, где возлежал Симон Петр, и, склонившись наподобие слуги, собрался умыть Симону ноги. Когда Учитель встал на колени, все двенадцать, как один, поднялись; даже предатель Иуда на мгновение настолько забыл о своем позоре, что вскочил вместе с другими апостолами в этом выражении недоумения, уважения и предельного изумления.

Симон Петр стоял, взирая на обращенное к нему снизу лицо Учителя. Иисус ничего не говорил; в этом не было нужды. Его поза красноречиво свидетельствовала о том, что он собирается умыть Симону Петру ноги. Несмотря на свои человеческие недостатки, Петр любил Учителя. Этот галилейский рыбак был первым человеком, который всем сердцем уверовал в божественность Иисуса, а также прилюдно заявил о своей глубокой вере. И с тех пор Петр никогда по-настоящему не сомневался в божественной сущности Учителя. Поскольку Петр поклонялся Иисусу и чтил его в своем сердце, неудивительно, что ему было неприятно видеть, как Иисус склонился перед ним в позе покорного слуги и, подобно рабу, предлагал умыть ему ноги. Когда Петр пришел в себя настолько, что смог обратиться к Учителю, он выразил те чувства, которые наполняли сердца всех его собратьев.

Через несколько мгновений Петр, справившись со своим сильнейшим смущением, сказал: «Учитель, неужели ты и впрямь собираешься омыть мне ноги?» Глядя Петру в глаза, Иисус ответил: «Возможно, ты не вполне осознаешь то, что я собираюсь сделать, но впоследствии ты поймешь смысл всех этих вещей». Тогда Симон Петр, глубоко вздохнув, воскликнул: «Учитель, ты никогда не будешь омывать мне ноги!» И каждый из апостолов одобрительно кивнул, поддержав решительное заявление Петра, не желающего позволить Иисусу унижать себя перед ними.

Даже сердце Иуды Искариота поначалу было тронуто этой волнующей и необычной сценой; однако, оценив увиденное своим тщеславным рассудком, он пришел к выводу, что этот жест смирения стал всего лишь очередным и убедительным подтверждением отсутствия у Иисуса качеств, необходимых для избавителя Израиля, и что он, Иуда, был прав, решив предать дело Учителя.

Затаив дыхание, они стояли, пораженные увиденным, и Иисус сказал: «Петр, я заявляю, что, если я не умою твоих ног, ты останешься непричастен ко мне в том, что я собираюсь исполнить». Услышав это заявление, усиленное тем, что Иисус продолжал стоять на коленях у его ног, Петр принял одно из тех решений, которые выражались в слепом подчинении воле уважаемого и любимого человека. Когда Симон Петр начал догадываться, что в этом символическом услужении заключен некий смысл, определяющий будущую связь с трудом Учителя, он не только согласился с тем, чтобы Иисус умыл ему ноги, но и в свойственной ему пылкой манере воскликнул: «Тогда, Учитель, омой не только мои ноги, но и руки, и голову!».

Прежде чем начать омывать ноги Петра, Учитель сказал: «Тому, кто уже чист, нужно омыть только ноги. Вы, сидящие сегодня со мной, чисты — но не все. Однако пыль ваших ног следовало смыть до того, как вы сели трапезничать со мной. И кроме того, я хотел бы исполнить это свое услужение в форме притчи, поясняющей значение новой заповеди, которую я вскоре дам вам».

Таким же образом Учитель обошел стол и, в тишине, омыл ноги своих двенадцати апостолов, не пропустив и Иуду. Закончив омывать ноги двенадцати, Иисус накинул хитон, вернулся на свое место хозяина и, обведя глазами обескураженных апостолов, сказал:

«Понимаете ли вы, что я сделал для вас? Вы называете меня Учителем, и вы правы, ибо так оно и есть. Так если я, ваш Учитель, омыл вам ноги, то почему вы не хотели омыть ноги друг другу? Какой урок вам следует извлечь из этой притчи, где Учитель с такой готовностью оказывает услугу, которую его братья не пожелали оказать друг другу? Истинно, истинно вам говорю: слуга не выше своего хозяина; и тот, кого послали исполнить поручение, не выше того, кто его послал. Вы видели, как я служил в прожитой вместе с вами жизни, и благословенны те из вас, у кого хватит благодатного мужества, чтобы так служить. Но почему вы так медленно усваиваете то, что тайна величия в духовном царстве отличается от методов материального мира — методов силы?

Когда я вошел в этот зал, вы не удовлетворились своим гордым отказом омыть друг другу ноги, — вам нужно было непременно пуститься в пререкания о том, кто займет почетные места за моим столом. Таких почестей ищут фарисеи и дети мира сего, но подобное поведение недостойно посланников небесного царства. Разве вы не знаете, что за моим столом не может быть привилегированных мест? Разве вы не понимаете, что я люблю каждого из вас так же, как и остальных? Разве вы не знаете, что ближайшее ко мне место — в том смысле, какой вкладывают в это люди, — может ничего не говорить о вашем положении в царстве небесном? Вы знаете, что цари язычников господствуют над своими подчиненными, и те, кто пользуется этой властью, иногда называются „благодетелями“. Но не так будет в царстве небесном. Пусть самый главный из вас будет как самый младший, а тот, кто правит, пусть будет подобен тому, кто прислуживает. Ибо кто важнее: тот, кто за столом, или тот, кто прислуживает? Разве не считают обычно, что важнее тот, кто за столом? Но вы видите, что я среди вас как тот, кто прислуживает. И если вы желаете стать вместе со мной слугами в исполнении воли Отца, то в грядущем царстве будете восседать со мной в могуществе, продолжая исполнять волю Отца в будущей славе».

Когда Иисус умолк, близнецы Алфеевы подали хлеб и вино вместе с горькими травами и пастилу из сухофруктов для следующего блюда Тайной Вечери.

4. ПОСЛЕДНЕЕ ОБРАЩЕНИЕ К ПРЕДАТЕЛЮ

В течение нескольких минут апостолы ели молча, но вскоре, под влиянием хорошего настроения Учителя, они начали переговариваться друг с другом. Прошло совсем немного времени, и застолье уже протекало так, как будто не произошло ничего необычного, что могло помешать атмосфере радости и всеобщего единения в этот необычный вечер. По прошествии какого-то времени, примерно в середине второй перемены блюд, Иисус сказал: «Я уже говорил вам, сколь велико было мое желание разделить с вами эту трапезу, и, зная о заговоре сил тьмы, поставивших своей целью убить Сына Человеческого, я решил встретиться с вами в этом тайном зале за день до Пасхи, ибо завтра вечером к этому времени меня уже не будет с вами. Я не раз говорил вам, что я должен вернуться к Отцу. Пришел мой час, однако не требовалось, чтобы один из вас предавал меня моим врагам».

Услышав это, двенадцать — уже в значительной мере избавленные от своей самонадеянности и самоуверенности после притчи об омывании ног и последовавшей за ней беседы — стали обескураженно переглядываться и неуверенно вопрошать: «Не я ли?» И когда каждый из них задал этот вопрос, Иисус сказал: «Хотя мне необходимо вернуться к Отцу, для исполнения его воли не требовалось, чтобы один из вас становился предателем. Вот плоды затаенного зла в сердце того, кто не смог полюбить истину всей своей душой. Сколь коварна гордыня ума, которая предшествует духовному падению! Тот, кто многие годы являлся моим другом, кто и сейчас ест мой хлеб, будет готов предать меня, хотя сейчас он опускает свою руку вместе со мной в блюдо».

После этих слов Иисуса все начали переспрашивать: «Не я ли?» И когда Иуда, сидевший по левую руку от своего Учителя, снова спросил: «Не я ли?», Иисус, обмакнув хлеб в блюдо с травами, передал его Иуде со словами: «Ты сам сказал». Но другие не слышали того, что Иисус сказал Иуде. Иоанн, возлежавший по правую руку, наклонился к Учителю и спросил: «Кто это? Мы должны знать, кто оказался недостойным доверия». Иисус ответил: «Я уже сказал вам: тот, кому я передал смоченный хлеб». Однако то, что хозяин передал кусок смоченного хлеба сидящему по левую руку, было столь естественным, что никто из них не обратил на это внимания, хотя заявление Учителя было совершенно недвусмысленным. Иуда же мучительно понимал, что слова Учителя имеют отношение к его поступку, и он начал опасаться, что его братья теперь тоже узнают о его предательстве.

Чрезвычайно взволнованный сказанным, Петр перегнулся через стол и обратился к Иоанну: «Спроси его, кто это, а если он уже сказал тебе, сообщи мне, кто предатель».

Иисус прервал их перешептывание, сказав: «Мне грустно оттого, что это злодеяние стало возможным, и вплоть до этого часа я надеялся, что сила истины восторжествует над коварством зла; но такие победы невозможны без той веры, которой присуща искренняя любовь к истине. Я не стал бы рассказывать вам об этом здесь, на нашем последнем ужине, но я хочу предупредить вас о грядущих страданиях и тем самым подготовить вас к тому, что нависло над нами. Я рассказал вам об этом, ибо я желаю, чтобы после моего ухода вы вспомнили, что я знал обо всех этих преступных замыслах и заранее предупредил вас о том, что буду предан. И я делаю всё это только для того, чтобы укрепить вас перед искушениями и испытаниями, на пороге которых мы стоим».

После этого Иисус наклонился к Иуде и сказал: «То, что ты решил сделать, делай скорее». Услышав эти слова, Иуда встал из-за стола и быстро вышел из комнаты, уходя в ночь, чтобы исполнить то, что он решил сделать. Когда остальные апостолы увидели, что Иуда, выслушав Иисуса, быстро ушел, они подумали, что он отправился прикупить что-то для ужина или исполнить какое-нибудь другое поручение Учителя, поскольку они полагали, что он всё еще является казначеем.

Теперь Иисус знал, что ничто не сможет удержать Иуду от предательства. Он начал с двенадцатью; теперь с ним осталось одиннадцать. Он сам избрал шестерых из этих апостолов, и хотя Иуда относился к тем, кого выбрали первозванные апостолы, тем не менее, Учитель принял его и вплоть до этого часа делал всё возможное, чтобы оправдать и спасти его, так же как он трудился во имя мира и спасения остальных.

Этот ужин, прошедший в атмосфере заботы и тепла, стал последним воззванием Иисуса к предающему его Иуде, но оно оказалось безрезультатным. Если любовь умерла, то даже самое тактичное и наиболее доброжелательное предупреждение, как правило, только усиливает ненависть и воспламеняет преступное намерение довести эгоистичный замысел до конца.

5. УЧРЕЖДЕНИЕ ПОМИНАЛЬНОЙ ТРАПЕЗЫ

Когда Иисусу подали третью чашу с вином — «чашу благословения», — он встал с кушетки и, взяв чашу в руки, благословил ее словами: «Пусть каждый из вас возьмет эту чашу и выпьет из нее. Она будет чашей моего поминовения. Эта чаша — чаша благословения нового завета милосердия и истины. Она станет для вас символом посвящения и служения божественного Духа Истины. В следующий раз я буду пить эту чашу вместе с вами уже в новом обличье в вечном царстве Отца».

Чувствуя, что происходит нечто исключительное, все апостолы, в полной тишине, с глубоким благоговением пили из этой чаши благословения. Старая Пасха отмечала освобождение их отцов от национального рабства и обретение личной свободы; теперь же Учитель учреждал новую поминальную трапезу — символ нового избавления порабощенного индивидуума от оков обрядности и эгоизма и обретения духовной радости, присущей братству и товариществу освобожденных в духе сынов живого Бога.

Когда они закончили пить из этой новой поминальной чаши, Учитель взял хлеб и, вознеся благодарственную молитву, преломил его. Велев им передать хлеб друг другу, он сказал: «Возьмите этот поминальный хлеб и съешьте его. Я говорил вам, что я — хлеб жизни. И этот хлеб жизни есть объединенная жизнь Отца и Сына в едином даре. Слово Отца, выраженное в Сыне, действительно является хлебом жизни». Разделив поминальный хлеб — символ живого слова истины, воплощенного в образе смертной плоти, — все сели.

Учреждая эту поминальную трапезу, Учитель, по своему обыкновению, прибегнул к притчам и символам. Он воспользовался символами, поскольку он хотел раскрыть некоторые великие духовные истины так, чтобы его последователям было трудно приписать его словам строго определенные толкования и точный смысл. Таким образом он стремился не дать последующим поколениям выхолостить его учение и сковать его духовные значения мертвыми цепями традиции и догмы. Учреждая единственную церемонию причастия, связанную со всей миссией его жизни, Иисус всячески старался подсказать значения, не связывая себя точными определениями. Он не желал уничтожать индивидуальное представление о божественном общении, учреждая точную форму; не желал он и ограничивать духовное воображение верующего, стесняя его формальностями. Наоборот, он пытался придать возрожденной душе человека радостные крылья новой и спасительной духовной свободы.

Несмотря на такую попытку Учителя учредить новое поминальное причастие, в минувшие с тех пор века его последователи позаботились о том, чтобы помешать исполнению этого недвусмысленного желания; его незамысловатый духовный символизм того последнего вечера во плоти был подвергнут точным интерпретациям и низведен до почти математической строгости готовых формул. Ни одно учение Иисуса не подвергалось такому канонизирующему воздействию традиции, как это.

Если участники этой поминальной трапезы верят в Сына и знают Бога, то им не нужно связывать ее символику с наивными человеческими заблуждениями относительно значения божественного присутствия, ибо во всех таких случаях Учитель действительно присутствует. Поминальная трапеза является символической встречей верующего с Михаилом. Когда вы обретаете подобную духовную восприимчивость, вы действительно ощущаете присутствие Сына, и его дух общается с пребывающей в вас частицей его Отца.

На короткое время они задумались, после чего Иисус продолжал: «Выполняя это, вспоминайте жизнь, прожитую мною на земле среди вас, и радуйтесь тому, что я собираюсь продолжать жить на земле вместе с вами и служить через вас. Как индивидуумы, не спорьте между собой о том, кто из вас больше. Будьте все, как братья. А когда царство расширится и охватит большие группы верующих, вам точно так же следует воздерживаться от споров о величии или привилегиях между такими группами».

Это великое событие произошло в верхней комнате в доме одного из друзей. Ни ужин, ни дом не имели никакого отношения к священной церемонии или обрядовому освящению. Поминальная трапеза была учреждена без согласия духовенства.

Учредив эту поминальную трапезу, Иисус сказал апостолам: «И каждый раз, когда вы будете собираться на такой ужин, делайте это в память обо мне. И поминая меня, сначала обратитесь в своих мыслях к моей жизни во плоти, вспомните, что когда-то я был с вами, а затем, глазами веры, узрите, что когда-нибудь все вы будете трапезничать со мной в вечном царстве Отца. Вот новая Пасха, которую я оставляю вам: память о моей посвященческой жизни — слове вечной истины, а также о моей любви к вам — излиянии моего Духа Истины на всю плоть».

В завершение празднования старой, но бескровной Пасхи, в ознаменование введения новой поминальной трапезы, они все вместе исполнили сто семнадцатый псалом.

ДОКУМЕНТ 180 ПРОЩАЛЬНАЯ РЕЧЬ

Спев псалом по окончании Тайной Вечери, апостолы решили, что Иисус собирается сразу же вернуться в лагерь, но Учитель знаком усадил их и сказал:

«Вы хорошо помните, как я отправил вас в путь без кошелька или сумы и даже советовал вам не брать с собой смены одежды. И все вы помните, что вы ни в чём не нуждались. Однако теперь вас ждут смутные времена. Вы не можете более полагаться на добрую волю людей. Отныне пусть тот, у кого есть кошелек, берет его с собой. Отправляясь в мир возвещать это евангелие, принимайте такие меры для самообеспечения, какие посчитаете нужными. Я пришел дать мир, но он наступит не сразу.

Пришло время прославиться Сыну Человеческому, и Отец будет прославлен во мне. Друзья мои, недолго мне осталось быть с вами. Вскоре вы будете искать меня, но не найдете, ибо я отправляюсь туда, куда вы пока еще не можете прийти. Но когда вы завершите свой труд на земле, как теперь завершаю свой труд я, вы придете ко мне, так же как ныне я готовлюсь отправиться к моему Отцу. Пройдет совсем немного времени, и я покину вас; вы не увидите меня больше на земле, но все вы увидите меня в грядущие века, совершив восхождение в царство, данное мне моим Отцом».

1. НОВАЯ ЗАПОВЕДЬ

После короткого непринужденного общения Иисус поднялся и сказал: «Когда я исполнил перед вами притчу, выражавшую ту готовность служить друг другу, которой должны обладать вы, я говорил, что желаю дать вам новую заповедь. И я хотел бы сделать это сейчас, перед тем, как покинуть вас. Вы хорошо помните заповедь, которая велит вам любить друг друга, любить своих ближних, как самих себя. Но я не вполне удовлетворен даже такой искренней преданностью со стороны моих детей. Я хотел бы, чтобы ваши поступки были исполнены еще большей любви в царстве верующего братства. И потому я даю вам новую заповедь: любите друг друга так, как я любил вас. И тем самым все люди будут знать, что вы мои ученики, если вы будете любить друг друга такой любовью.

Давая эту новую заповедь, я не взваливаю на вас нового бремени. Наоборот, я даю вам новую радость и возможность познать новое счастье — испытать наслаждение от посвящения другим людям любви своих сердец. Несмотря на внешние муки, вскоре я испытаю высшую радость, посвящая свою любовь вам и вашим смертным собратьям.

Призывая вас любить друг друга, как я любил вас, я показываю вам высшую меру истинной любви, ибо нет большей любви, чем та, при которой человек готов отдать за друзей свою жизнь. А вы являетесь моими друзьями и останетесь ими, если только пожелаете исполнять то, чему я учил вас. Вы называли меня Господином, но я не называю вас слугами. Если только вы будете любить друг друга, как я люблю вас, вы будете моими друзьями, и я буду вечно говорить вам о том, что раскрывает мне Отец.

Не только вы избрали меня, но и я избрал вас и велел вам нести в мир плоды исполненного любви служения своим братьям, так же, как я жил среди вас и раскрывал вам Отца. И Отец, и я будем трудиться с вами, и вы испытаете божественную полноту радости, если только подчинитесь моему велению любить друг друга, как я любил вас».

Если вы хотите разделить радость Учителя, вы должны разделить его любовь. А быть причастным к его любви означает, что вы были причастны к его служению. Такой опыт любви не освобождает вас от трудностей этого мира; он не создает нового мира, но он совершенно определенно делает старый мир новым.

Запомните: Иисус требует преданности, а не жертвы. Сознание жертвы подразумевает отсутствие того беззаветного чувства, которое смогло бы превратить подобное любвеобильное служение в высшую радость. Идея долга говорит о наклонностях слуги; такие люди лишены того восхитительного наслаждения, которое возникает при оказании дружеской услуги. Импульс дружбы превосходит все убеждения, присущие долгу, а услуга, оказанная другом другу, не может называться жертвой. Иисус учил апостолов, что они являются сынами Божьими. Он называл их братьями, а теперь, прежде чем покинуть их, он называет их друзьями.

2. ВИНОГРАДНАЯ ЛОЗА И ПОБЕГИ

Затем Иисус встал и продолжил учить своих апостолов: «Я — истинная виноградная лоза, а Отец мой — виноградарь. Я — виноградная лоза, а вы — побеги. И Отец требует от меня только одного: чтобы вы дали много плодов. Лоза подрезается лишь для того, чтобы ее побеги приносили еще больше плодов. Каждый мой побег, не приносящий плодов, Отец отсечет. Каждый побег, приносящий плоды, Отец очистит, чтобы он мог приносить еще больше плодов. Вы уже очистились моим словом, но вам следует и впредь оставаться чистыми. Пребудьте же во мне, а я пребуду в вас; побег засыхает, когда он отделяется от лозы. Как побег не может плодоносить, если не пребывает в лозе, так и вы не можете приносить плодов любвеобильного служения, не пребывая во мне. Помните: я есть настоящая лоза, а вы — живые побеги. Тот, кто живет во мне, — и в ком живу я, — принесет обильные плоды духа и испытает высшую радость, принося эти духовные плоды. Если вы сохраните эту живую духовную связь со мной, то принесете обильные плоды. Если вы пребудете во мне и мои слова пребудут в вас, вы сможете свободно общаться со мной, и тогда мой живой дух сможет влиться в вас настолько, что вы будете вправе просить всё, чего пожелает мой дух, и делать всё это с уверенностью в том, что Отец удовлетворит наше прошение. Отец обретает славу, когда у лозы много живых побегов и каждый из них приносит много плодов. И когда мир увидит эти плодоносящие побеги — моих друзей, которые любят друг друга так же, как я всегда любил их, — все люди будут знать, что вы воистину мои ученики.

Как Отец любил и любит меня, так и я любил и люблю вас. Живите в моей любви, как я живу в любви Отца. Если будете верны моему учению, то пребудете в моей любви, так же как я сдержал слово Отца и извечно пребываю в его любви».

Евреи уже давно учили, что Мессия будет «побегом виноградной лозы» предков Давида; в память об этом древнем учении большой герб — виноград на виноградной лозе — украшал вход во дворец Ирода. Все апостолы вспомнили об этом, когда в тот вечер Учитель беседовал с ними в верхнем зале.

Однако последующие толкования того, что подразумевал Учитель, говоря о молитве, привели к весьма прискорбным последствиям. Учения Иисуса не вызывали бы особых затруднений, если бы его слушатели в точности запомнили его слова и впоследствии правильно записали их. Но письменное свидетельство было составлено таким образом, что верующие стали рассматривать молитву, возносимую во имя Иисуса, как вид высшего волшебства, и считать, что они могут получить от Отца всё, что пожелают. Веками вера искренних душ разбивалась об этот камень преткновения. Когда же верующие всего мира поймут, что молитва не является способом достижения своих целей, а представляет собой план избрания Божьего пути, опыт постижения и исполнения воли Отца? Абсолютно истинным является то, что когда ваша воля полностью совпадает с его волей, вы можете просить всего, что задумано таким союзом волевых начал, и вам будет дано. И такой союз волевых начал осуществляется Иисусом и через него, так же как жизнь виноградной лозы втекает в живые побеги и струится через них.

Когда божественное и человеческое начала связаны друг с другом живой связью, — и при этом если человеческое начало обращается с неразумными и невежественными молитвами, прося эгоистичной праздности и тщеславных достижений, — возможен только один божественный ответ: более обильное плодоношение духа на стеблях живых побегов. Если побег лозы жив, возможен только один ответ на все его прошения: более обильное плодоношение. Фактически, побег существует только для одной цели и способен делать только одно: приносить плоды, давать виноград. Так и истинно верующий существует только для того, чтобы приносить плоды духа: любить людей так, как его любит Бог, — а это значит, что мы должны любить друг друга так, как нас возлюбил Иисус.

И когда Отец возлагает на лозу свою наказующую руку, то это делается с любовью, — для того, чтобы побеги обильно плодоносили. И мудрый виноградарь отсекает только мертвые и бесплодные побеги.

Иисусу было чрезвычайно трудно привести даже своих апостолов к пониманию того, что молитва является функцией рожденных в духе верующих в царство, где господствует дух.

3. ВРАЖДЕБНОСТЬ МИРА

Не успели одиннадцать апостолов обсудить беседу о виноградной лозе и побегах, как Учитель, — показав, что он желает продолжить свое обращение, и понимая, что у него остается мало времени, — сказал: «Когда я покину вас, пусть враждебность мира не обескураживает вас. Не унывайте и тогда, когда малодушные верующие отвернутся от вас и примкнут к врагам царства. Если мир будет ненавидеть вас, вспомните, что он ненавидел меня еще до того, как возненавидел вас. Будь вы от мира сего, мир любил бы вас, как своих, но поскольку вы не от мира сего, мир отказывается любить вас. Вы живете в этом мире, но ваша жизнь не должна быть жизнью этого мира. Я избрал вас в мире, чтобы вы представляли дух иного мира в том самом мире, в котором вы были избраны. Однако всегда помните слова, которые я уже говорил вам: слуга не выше своего хозяина. Если они осмеливаются преследовать меня, то они будут преследовать и вас. Если мои слова оскорбляют неверующих, то и ваши слова будут оскорблять нечестивцев. И всё это они будут делать с вами оттого, что они не верят ни в меня, ни в Пославшего меня; поэтому вы много пострадаете за мое евангелие. Но когда вы будете терпеть эти злоключения, вспомните, что я тоже пострадал прежде вас во имя этого евангелия небесного царства.

Многие из тех, кто будет нападать на вас, не знают небесного света, но этого нельзя сказать о тех, кто преследует нас сейчас. Если бы мы не учили их истине, они могли бы совершить много странных вещей и не быть осужденными, но теперь — когда они познали свет и позволили себе отвергнуть его — их отношению нет оправдания. Ненавидящий меня ненавидит и моего Отца. Иначе и быть не может: свет, спасающий принявшего его, может только осудить того, кто сознательно отвергает его. А что я сделал этим людям, чтобы пробудить столь яростную ненависть? Ничего — я лишь предложил им товарищество на земле и спасение на небе. Но разве вы не читали в Писании: „И они возненавидели меня напрасно“?

Но я не оставлю вас одних в этом мире. Вскоре после моего ухода я пошлю к вам духовного помощника. С вами будет тот, кто займет мое место среди вас, кто продолжит учить вас путям истины и кто будет утешать вас.

Пусть не смущаются ваши сердца. Вы веруете в Бога; продолжайте веровать и в меня. Хотя я и должен покинуть вас, я буду находиться неподалеку от вас. Я уже говорил вам, что во вселенной моего Отца есть много обителей. Если бы это было не так, я не стал бы раз за разом говорить вам о них. Я собираюсь вернуться в эти миры света — небесные обители Отца, куда когда-нибудь взойдете и вы. Из этих мест я пришел в этот мир, и близок час, когда я должен буду вернуться в небесные сферы, чтобы продолжить труд Отца.

Таким образом, поскольку я отправляюсь прежде вас в небесное царство Отца, я непременно пришлю за вами, дабы вы смогли пребывать со мной в тех местах, которые были приготовлены для смертных Божьих сынов прежде, чем появился этот мир. Хотя я должен покинуть вас, я буду присутствовать с вами в духе, и однажды вы сами окажетесь в моем обществе, когда взойдете ко мне в моей вселенной, как я готовлюсь взойти к моему Отцу в его большой вселенной. И то, что я сказал вам, истинно и вечно, даже если вы не понимаете всего сказанного. Я отправляюсь к Отцу, и хотя вы не можете последовать за мной сейчас, вы наверняка сделаете это в грядущие века».

Когда Иисус сел, Фома встал и сказал: «Учитель, мы не знаем, куда ты идешь; поэтому естественно, что мы не знаем пути. Но мы последуем за тобой сегодня же вечером, если ты укажешь нам путь».

Выслушав Фому, Иисус сказал: «Фома, я есть путь, истина и жизнь. Только через меня человек способен прийти к Отцу. Всякий, кто находит Отца, сначала находит меня. Если вы знаете меня, вы знаете путь к Отцу. А вы действительно знаете меня, ибо вы жили со мной и видите меня сейчас».

Но это учение было слишком глубоким для многих апостолов, особенно для Филиппа, который, обменявшись несколькими словами с Нафанаилом, поднялся и сказал: «Учитель, покажи нам Отца, и всё, сказанное тобой, станет ясным».

И когда Филипп сказал это, Иисус ответил: «Филипп, я так долго пробыл среди вас, и ты до сих пор не знаешь меня? Вновь я заявляю: видевший меня видел Отца. Как же после этого ты можешь говорить: „Покажи нам Отца“? Разве ты не веришь, что я пребываю в Отце и Отец пребывает во мне? Разве я не учил вас, что слова, которые я говорю вам, не мои, а Отца? Я говорю от имени Отца, а не от себя. Я нахожусь в этом мире, чтобы исполнить волю Отца, и это я сделал. Мой Отец пребывает во мне и действует через меня. Верьте мне, когда я говорю, что Отец пребывает во мне и что я пребываю в Отце, или же просто верьте мне ради самой жизни, прожитой мною, — ради моего труда».

Когда Учитель отошел в сторону, чтобы попить воды, одиннадцать принялись горячо обсуждать эти учения, а Петр уже приступал к пространному обращению, когда Иисус вернулся и попросил их занять свои места.

4. ОБЕЩАННЫЙ ПОМОЩНИК

Продолжая обучение, Иисус сказал: «После того как я прибуду к Отцу, после того как он полностью одобрит сделанное мною для вас на земле и после того как я обрету окончательное полновластие в моих владениях, я скажу своему Отцу: оставив своих детей одних на земле, я должен исполнить свое обещание и послать им другого учителя. И когда Отец одобрит это, я изолью Дух Истины на всю плоть. В ваших сердцах уже пребывает дух Отца, и когда настанет этот день, вы обретете меня, так же, как сегодня у вас есть Отец. Этот новый дар есть дух живой истины. Поначалу неверующие не станут прислушиваться к учениям этого духа, но сыны света примут его с радостью и всем сердцем. И когда этот дух прибудет к вам, вы познаете его, как познали меня, и примете его в свои сердца, и он останется с вами. Итак, вы видите, что я не собираюсь оставлять вас без помощи и водительства. Я не брошу вас в одиночестве. Сегодня я могу быть с вами только лично. В грядущие века я буду с вами и всеми другими людьми, желающими моего присутствия, где бы они ни были, и с каждым из вас одновременно. Разве вы не видите, что мне лучше уйти, что я оставляю вас во плоти затем, чтобы еще лучше и полнее быть с вами в духе?

Еще несколько часов, и мир больше не увидит меня; вы же будете по-прежнему знать меня в своих сердцах, пока я не пришлю к вам нового учителя — Духа Истины. Так же, как я жил с вами, я буду жить в вас; я буду един с вашим личным опытом в царстве духа. И когда это произойдет, вы узнаете доподлинно, что я пребываю в Отце и что в то время, как ваша жизнь сокрыта вместе с Отцом во мне, я пребываю также в вас. Я люблю Отца и сдержал данное ему слово; вы любите меня, и вы сдержите данное мне слово. Так же как мой Отец дал мне от своего духа, так и я дам вам от своего духа. И этот Дух Истины, который я посвящу вам, будет вести и утешать вас и в итоге приведет ко всякой истине.

Я говорю вам эти вещи, пока я еще с вами, чтобы помочь вам лучше перенести те испытания, на пороге которых мы стоим. И когда настанет этот новый день, в вас будут пребывать как Сын, так и Отец. Эти дары неба будут извечно сотрудничать друг с другом, так же как Отец и я трудились на земле прямо перед вашими глазами как одно лицо — Сын Человеческий. И этот духовный друг напомнит вам обо всём, чему учил вас я».

На мгновение Учитель умолк, и Иуда Алфеев решился задать один из тех редких вопросов, с которым он или его брат когда-либо обращались к Иисусу прилюдно. Иуда спросил: «Учитель, ты всегда жил среди нас как друг; как мы узнаем тебя, когда ты будешь являть себя нам только через этот дух? Если мир не будет тебя видеть, как мы сможем быть уверены в тебе? Как ты явишь нам себя?»

Иисус оглядел всех, улыбнулся и сказал: «Дети мои малые, я ухожу, возвращаюсь к моему Отцу. Вскоре вы уже не увидите меня таким, как сейчас, из плоти и крови. Пройдет совсем немного времени, и я пришлю к вам свой дух, который во всём будет походить на меня, за исключением этого материального тела. Этот новый учитель есть Дух Истины, который будет жить у каждого из вас в сердце, и все дети света станут едины и будут тянуться друг к другу. Именно так Отец и я сможем жить в душе каждого из вас, равно как и в сердцах всех других людей, которые любят нас и которые воплощают эту любовь, когда любят друг друга, — подобно тому, как сейчас я люблю вас».

Иуда Алфеев не совсем понял сказанное Иисусом, однако он уяснил обещание направить нового учителя, и по выражению на лице Андрея он почувствовал, что получил хороший ответ на свой вопрос.

5. ДУХ ИСТИНЫ

Новый помощник, которого Учитель обещал направить в сердца всех верующих, излить на всю плоть, является Духом Истины. Этот божественный дар не есть буква или закон истины, как не призван он функционировать в качестве формы или выражения истины. Новый учитель — это убежденность в истине, осознание и уверенность в истинных значениях реальных духовных уровней. И этот новый учитель есть дух живой и растущей истины, расширяющейся, раскрывающейся и адаптирующейся истины.

Божественная истина есть живая, постигаемая духом реальность. Истина существует только на высоких духовных уровнях осознания божественности и осознанного общения с Богом. Можно познавать истину, и можно проживать истину; можно ощущать рост истины в душе — и можно наслаждаться освобождающим постижением истины в разуме, но истину невозможно заковать в формулы, кодексы, символы веры или интеллектуальные типы человеческого поведения. Когда вы предлагаете человеческую формулировку божественной истины, она быстро погибает. Последующее использование скованной истины может в лучшем случае вылиться лишь в особую форму интеллектуализированной, возвеличенной мудрости. Статичная истина есть истина мертвая, и только мертвая истина может считаться теорией. Живая истина динамична и может существовать в человеческом разуме только в качестве эмпирической сущности.

Разумность вырастает из материального бытия, озаренного присутствием космического разума. Мудрость включает в себя осмысление знания, поднятого на новые уровни значения и движимого присутствием вселенского дара — вспомогательного духа мудрости. Истина есть ценность, присущая духовной реальности и испытываемая только наделенными духом существами, которые функционируют на сверхматериальных уровнях вселенского сознания и которые, постигнув истину, позволяют активирующему ее духу жить и властвовать в своих душах.

Подлинное дитя вселенского постижения ищет в каждом мудром высказывании Дух Истины. Богопознавший индивидуум неизменно поднимает мудрость до уровней божественных свершений — уровней живой истины; духовно не развивающаяся душа постоянно тянет живую истину вниз, к мертвым уровням мудрости и в область всего лишь возвышенного знания.

Когда золотое правило лишается того сверхчеловеческого понимания, которое привносится Духом Истины, оно становится всего лишь правилом этического поведения. Когда золотое правило толкуется буквально, оно может стать средством величайшего оскорбления для ближнего. Без духовного постижения золотого правила мудрости можно прийти к заключению, что поскольку вы желаете, чтобы все люди были во всём и до конца откровенны с вами, вам также следует быть во всём и до конца откровенным с ними. Такое недуховное толкование золотого правила может привести к невыразимому несчастью и бесконечным страданиям.

Некоторые люди понимают и интерпретируют золотое правило как чисто интеллектуальное утверждение человеческого братства. Другие воспринимают такое выражение человеческих отношений как эмоциональное удовлетворение добрых чувств человеческой личности. Третьи видят в том же золотом правиле мерило для оценки всех социальных отношений, норму социального поведения. Четвертые рассматривают его как позитивное предписание великого нравственного учителя, заключившего в своем призыве высшее представление о нравственном обязательстве в отношении всех братских отношений. В жизни таких нравственных существ золотое правило становится центром мудрости и содержанием всей их философии.

В царстве — верующем братстве богопознавших приверженцев истины — это золотое правило приобретает живые качества, присущие духовному постижению на тех более высоких уровнях толкования, которые побуждают смертных Божьих сынов воспринимать это предписание Учителя как требование относиться к своим товарищам так, чтобы они могли получать максимальное благо от общения с верующим человеком. В этом и заключается сущность истинной религии: любить своих ближних, как самих себя.

Однако высшее постижение и наиболее истинное толкование золотого правила состоит в осознании духа той истины, которая заключена в вечной живой реальности такого божественного заявления. Истинное космическое значение этого правила всеобщих взаимоотношений раскрывается только в его духовном постижении, в толковании закона поведения духом Сына духу Отца, пребывающему в душе смертного человека. И когда такие ведомые духом смертные постигают истинное значение этого золотого правила, они исполняются уверенностью в том, что являются гражданами дружественной вселенной, и их идеалы духовной реальности удовлетворяются только тогда, когда они любят своих собратьев так, как любил их Иисус; в этом и заключается реальность постижения Божьей любви.

Прежде чем вы сможете надеяться на адекватное понимание теории и практики Иисуса о непротивлении злу, вам необходимо постичь эту философию живой гибкости и космической адаптируемости божественной истины к индивидуальным требованиям и способностям каждого Божьего сына. В своей сущности, учение Иисуса является духовной декларацией. Даже материальные производные его философии невозможно успешно рассматривать в отрыве от их духовных взаимосвязей. Дух предписания Учителя заключается в непротивлении всем эгоистическим реакциям на вселенную в сочетании с энергичным и последовательным достижением праведных уровней истинных духовных ценностей: божественной красоты, бесконечной благости и вечной истины — познания Бога и всё большего уподобления ему.

Любовь, бескорыстие должны подвергаться непрерывному и живому переосмыслению отношений в согласии с водительством Духа Истины. Тем самым любовь должна постигать постоянно изменяющиеся и расширяющиеся представления о высшем космическом благе для того индивидуума, который является объектом любви. И вслед за этим любовь пробуждает то же самое отношение ко всем остальным индивидуумам, которые могли быть подвержены влиянию растущей и живой связи — любви ведомого духом смертного к другим гражданам вселенной. И вся эта живая адаптация любви должна осуществляться с учетом как среды, в которой присутствует зло, так и вечной цели — совершенства божественного предназначения.

Таким образом, мы должны ясно видеть, что ни золотое правило, ни учение о непротивлении не могут быть правильно поняты в виде догм или предписаний. Их можно понять, только проживая их, постигая их значения в живом толковании Духа Истины, который управляет любвеобильным общением одного человека с другим.

И всё это ясно показывает отличие старой религии от новой. Старая религия учила самопожертвованию; новая религия учит только самозабвению, расширенному самораскрытию при одновременном служении ближним и постижении вселенной. Движущей силой старой религии было сознание, исполненное страха; в новом евангелии царства господствует убежденность в истине — дух вечной и всеобщей истины. И никакое благочестие или приверженность своей вере не могут восполнить отсутствие в жизненном опыте верующих в царство того непроизвольного, щедрого и искреннего дружелюбия, которое характеризует рожденных в духе сынов живого Бога. Ни традиция, ни обрядовая система формального вероисповедания не могут возместить отсутствие подлинного сочувствия к своим ближним.

6. НЕОБХОДИМОСТЬ УХОДА

После того как Петр, Иаков, Иоанн и Матфей задали Учителю множество вопросов, он продолжил свою прощальную речь словами: «И я говорю вам всем об этом прежде, чем уйти, чтобы вы могли подготовиться к тому, что надвигается на вас, и не впали бы в опасное заблуждение. Власти не удовлетворятся только изгнанием вас из синагог; я предупреждаю вас: близится час, когда убивающие вас будут думать, что тем самым они служат Богу. И они будут поступать так с вами и с теми, кого вы ведете в царство небесное, поскольку они не познали Отца. Отказавшись принять меня, они отказались познать Отца; и они отказываются принять меня, когда отвергают вас, если только вы были верны моей новой заповеди — любить друг друга так, как я любил вас. Я говорю вам заранее об этих вещах для того, чтобы когда пробьет ваш час — как ныне пробил мой, — вы могли укрепиться сознанием того, что мне всё было известно и что мой дух пребудет с вами во всех ваших страданиях за меня и евангелие. Именно ради этого я с самого начала был столь откровенным с вами. Я даже предупреждал вас, что врагами человека могут быть его домочадцы. Хотя это евангелие царства всегда приносит великий мир в душу каждого верующего, оно принесет мир на землю только тогда, когда люди захотят всем сердцем уверовать в мое учение и когда исполнение воли Отца станет основной целью смертной жизни.

Теперь, когда я покидаю вас — ибо вижу, что настало время отправляться к Отцу, — меня удивляет, что ни один из вас не спросил меня: „Зачем ты оставляешь нас?“ Тем не менее, я знаю, что вы задаете такие вопросы в душе. Я буду говорить с вами откровенно, как говорят между собой друзья. Мой уход действительно пойдет вам на пользу. Если я не уйду, новый учитель не сможет войти в ваши сердца. Я должен освободиться от этого материального тела и вернуться на свое место на небесах, прежде чем я смогу послать духовного учителя, который будет жить в ваших душах и вести ваш дух к истине. И когда мой дух прибудет, чтобы поселиться в вас, он покажет различие между грехом и праведностью и позволит вам мудро судить о них в своих сердцах.

Мне еще о многом нужно сказать вам, но большего вы сейчас не сможете понять. Тем не менее, когда он — Дух Истины — прибудет, он поведет вас ко всякой истине, по мере того как вы будете проходить через многие обители во вселенной моего Отца.

Этот дух будет говорить не от себя: он возвестит вам то, что Отец раскрыл Сыну, и покажет вам даже грядущие события; он прославит меня, как я прославил моего Отца. Этот дух исходит от меня, и он раскроет вам мою истину. Всё, что Отец имеет в этих владениях, теперь принадлежит мне; поэтому я сказал, что этот новый учитель возьмет то, что мое, и откроет это вам.

Вскоре я ненадолго покину вас. Затем, когда вы вновь увидите меня, я уже буду находиться на пути к моему Отцу, так что и тогда наше свидание будет коротким».

Он умолк, и апостолы начали переговариваться между собой: «Что означают его слова „вскоре я покину вас“ и „когда вы снова увидите меня, наше свидание будет коротким, ибо я уже буду находиться на пути к Отцу“? Что он может иметь в виду, говоря „вскоре“ и „коротким“? Мы не понимаем того, что он нам говорит».

И поскольку Иисус знал, что они задаются этими вопросами, он сказал: «Вы обсуждаете между собой, что я имел в виду, говоря, что вскоре меня не будет с вами и что когда вы увидите меня снова, я буду на пути к Отцу? Я прямо сказал вам, что Сын Человеческий должен умереть, но что он воскреснет вновь. Неужели после этого вы не можете понять смысл моих слов? Сначала вы будете горевать, но впоследствии возрадуетесь вместе со многими, которые поймут эти вещи, когда они свершатся. Женщина действительно мучается в час родов, но когда она разрешается младенцем, она тут же забывает свои страдания, радуясь от сознания того, что человек родился на свет. Приблизилось время и вам скорбеть из-за моего ухода, но вскоре я увижу вас вновь, и тогда ваша скорбь обернется радостью, и вы обретете новое раскрытие Божьего спасения, которое никто и никогда не отнимет у вас. И все миры обретут благословение тем же самым раскрытием жизни, побеждающей смерть. Доныне вы обо всём просили во имя моего Отца. Когда же вы вновь увидите меня, сможете просить и моим именем, — и я услышу вас.

Здесь, на земле, я учил вас пословицами и говорил с вами притчами. Я делал так потому, что вы были всего лишь духовными младенцами; однако грядет час, когда я буду прямо возвещать вам об Отце и его царстве. И я буду делать это потому, что сам Отец любит вас и желает быть полнее раскрытым вам. Смертный человек неспособен увидеть духа-Отца; поэтому я пришел в этот мир, чтобы вы смогли увидеть Отца своими глазами — глазами созданий. Но когда вы завершите свой духовный рост, вы увидите самого Отца».

Выслушав его, одиннадцать апостолов сказали друг другу: «Вот, он действительно откровенно говорит с нами. Учитель несомненно пришел от Бога. Но почему он говорит, что должен вернуться к Отцу?» И Иисус увидел, что они так и не поняли его. Одиннадцать мужчин не желали расставаться со своими давними сокровенными идеями, свойственными иудейскому представлению о Мессии. Чем полнее они верили в Иисуса как Мессию, тем труднее им было придерживаться своих глубоко укоренившихся представлений о великом торжестве материального царства на земле.

ДОКУМЕНТ 181 ПОСЛЕДНИЕ НАСТАВЛЕНИЯ И ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ

После прощального обращения Иисуса к одиннадцати апостолам началась непринужденная беседа, во время которой они вспоминали многие эпизоды своего опыта, совместного и индивидуального. Наконец эти галилеяне начали понимать, что их друг и учитель собирается покинуть их, и потому они с надеждой ухватились за его слова, когда он пообещал, что вскоре они снова увидят его, однако они с легкостью забыли, что это новое посещение также будет коротким. Многие из апостолов и ближайших учеников действительно считали, что обещание вернуться ненадолго (короткий промежуток времени между воскресением и вознесением) означало, что Иисус уходит лишь для краткого свидания с Отцом, после чего он вернется, чтобы установить царство. И такое толкование его учения согласовывалось как с изначальными верованиями апостолов, так и с их страстными надеждами. Поскольку это соответствовало представлениям и чаяниям всей их жизни, им не составляло труда так истолковать слова Учителя, чтобы оправдать свои сокровенные желания.

После того как апостолы обсудили прощальную речь и она начала откладываться у них в сознании, Иисус попросил тишины и перешел к последним наставлениям и предупреждениям.

1. ПОСЛЕДНИЕ УТЕШЕНИЯ

Когда одиннадцать апостолов вернулись на свои места, Иисус встал и обратился к ним: «До тех пор, пока я остаюсь с вами во плоти, я могу быть лишь пребывающим среди вас индивидуумом, или одним из обитателей этого мира. Но когда я освобожусь от этого смертного одеяния, я смогу вернуться в качестве духа, вселяющегося в каждого из вас и во всех остальных верующих в это евангелие царства. Так Сын Человеческий станет духовным воплощением в душах всех истинно верующих.

Когда я вернусь, чтобы жить в вас и трудиться в вашем лице, я смогу еще успешнее вести вас через эту жизнь и направлять через многие обители в будущей жизни на небесах небес. Жизнь в вечном творении Отца не есть бесконечный отдых, праздность и эгоистичная успокоенность. Наоборот — это непрестанное развитие в благодати, истине и славе. Каждая из огромного множества обителей в доме моего Отца является местом остановки, жизнью, призванной подготовить вас к следующему шагу. Таким образом дети света будут продолжать идти от славы к славе, пока не достигнут божественного состояния, при котором они становятся духовно совершенными, как совершенен во всём Отец.

Если вы пожелаете следовать за мной после того как я покину вас, проявите искреннее стремление жить в согласии с духом моих учений и идеалом моей жизни — исполнением воли моего Отца. Поступайте так, вместо того чтобы подражать моей земной жизни во плоти, которую мне по необходимости пришлось прожить в этом мире.

Отец послал меня в этот мир, но лишь немногие из вас полностью приняли меня. Я изолью свой дух на всю плоть, но не все люди захотят принять этого нового учителя в качестве воспитателя и советника души. Однако все, кто примут его, просветятся, очистятся и утешатся. И этот Дух Истины станет в них внутренним источником живой воды, истекающей в вечную жизнь.

А теперь, покидая вас, я хотел бы утешить вас. Я оставляю вам покой; я даю вам свой покой. Я приношу свои дары не так, как этот мир, — мерой, — а каждому из вас столько, сколько пожелаете принять. Да не опечалятся ваши сердца и да не устрашатся. Я победил мир, и во мне все вы одержите победу через веру. Я уже предупреждал вас, что Сын Человеческий будет убит, но я заявляю вам, что я вернусь, прежде чем отправиться к Отцу, хотя наше свидание и будет недолгим. И после того как я вознесусь к Отцу, я непременно пошлю вам нового учителя, который останется с вами и поселится глубоко в ваших сердцах. И когда вы увидите, как всё это сбывается, не тревожьтесь, а лишь веруйте, поскольку вы знали обо всём этом заранее. Я глубоко полюбил вас, и я не покидал бы вас — но такова воля Отца. Мое время исполнилось.

Не сомневайтесь ни в одной из этих истин даже тогда, когда гонения рассеют вас и многочисленные страдания повергнут вас в уныние. Когда вы будете чувствовать себя одинокими в мире, я буду знать о вашей разобщенности, так же как вы будете знать о моем одиночестве, когда, рассеянные кто куда, оставите Сына Человеческого в руках его врагов. Но я никогда не бываю одиноким; Отец всегда пребывает со мной. Я и тогда буду молиться за вас. И я говорю вам обо всём этом для того, чтобы вы могли обрести покой, и обрести его более полно. В этом мире вас ждут скорби, но радуйтесь: я одержал здесь победу и показал вам путь к вечной радости и непреходящему служению».

Иисус дает покой тем, кто, как и он, исполняет Божью волю, — но не в виде радостей и удовольствий этого материального мира. Неверующим материалистам и фаталистам доступны только два типа покоя и душевного комфорта: они должны быть либо стоиками, с их твердой решимостью мужественно встретить неотвратимое и пережить худшее, либо оптимистами, которые, вечно обольщаясь надеждой, неизменно пробуждающейся в человеческой груди, тщетно желают покоя, никогда не наступающего в действительности.

В земной жизни полезно быть в определенной степени как стоиком, так и оптимистом, но ни то, ни другое не имеет никакого отношения к тому возвышенному покою, который Сын Человеческий посвящает своим братьям во плоти. Покой, который Михаил дает своим земным детям, есть тот же мир, что наполнял его собственную душу в течение его смертной жизни во плоти на этой самой планете. Покой Иисуса есть радость и удовлетворение богопознавшего индивидуума, который достиг победы, полностью овладев исполнением Божьей воли в материальной жизни во плоти. Мир, наполнявший разум Иисуса, покоился на абсолютной человеческой вере в действительность мудрой и сочувственной сверхопеки божественного Отца. Иисус сталкивался на земле с трудностями и даже был ошибочно назван «мужем скорбей», но во всех испытаниях его опорой была та уверенность, которая всегда придавала ему силы, позволяя идти к своей цели и не сомневаться в том, что он исполняет волю Отца.

Иисус отличался решительностью, настойчивостью и абсолютной преданностью своей миссии, но он не являлся бесчувственным и безразличным стоиком; в своем жизненном опыте он всегда искал радостные стороны, но он не был слепым и поддавшимся самообману оптимистом. Учитель знал обо всём, что ему было уготовано, и он не страшился. Посвятив этот покой своим последователям, он был вправе сказать: «Да не опечалятся ваши сердца и да не устрашатся».

Таким образом, покой Иисуса есть покой и неустрашимость сына, полностью уверенного в том, что его путь во времени и вечности всецело и надежно опекается и охраняется преисполненным мудрости, любви и могущества духовным Отцом. И такой покой действительно недоступен разуму человека, однако его способно в полной мере испытать верующее человеческое сердце.

2. ПРОЩАЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ КАЖДОМУ ИЗ АПОСТОЛОВ

Учитель закончил давать прощальные наставления и последние напутствия, предназначавшиеся апостолам как группе. После этого он перешел к прощанию с каждым в отдельности, дав каждому апостолу личный совет и последнее благословение. Апостолы оставались на своих местах вокруг стола, которые они заняли в начале Тайной Вечери, и по мере того как Учитель обходил стол, беседуя с ними, каждый из них вставал, когда Иисус обращался к нему.

Иоанну Иисус сказал: «Ты, Иоанн, самый младший из моих братьев. Ты был очень близок мне, и хотя я люблю всех вас одинаковой любовью, как любит своих сыновей отец, ты был назначен Андреем в качестве одного из трех апостолов, всегда находившихся возле меня. Кроме того, ты действовал от моего имени — и должен продолжать заниматься этим — в тех вопросах, которые имеют отношение к моей земной семье. И я отправляюсь к Отцу, не сомневаясь в том, что ты, Иоанн, будешь и дальше опекать тех, кто одной со мной плоти. Пусть их нынешнее непонимание моей миссии никоим образом не мешает тебе предлагать им всё сочувствие, совет и помощь, которые, как ты знаешь, я предложил бы им, если бы мне было суждено продолжить жизнь во плоти. И когда они придут к свету и полностью вступят в царство и вы все с радостью будете приветствовать их, я надеюсь на то, что ты, Иоанн, поприветствуешь их за меня.

А теперь, когда истекают последние часы моего земного пути, оставайся возле меня, чтобы я мог передать тебе любое сообщение для моей семьи. Что касается труда, доверенного мне Отцом, то он завершен во всём, кроме моей смерти во плоти, и я готов испить эту последнюю чашу. Что же до обязанностей, возложенных на меня моим земным отцом, Иосифом, то я заботился об их выполнении в течение своей жизни; теперь же я должен полагаться на тебя в том, что во всех подобных вопросах ты будешь действовать от моего имени. Я выбрал для этой миссии именно тебя, Иоанн, ибо ты самый младший и потому, скорее всего, переживешь остальных апостолов.

Однажды мы назвали тебя и твоего брата сынами грома. Ты отправился вместе с нами в путь, будучи решительным и нетерпимым, однако ты во многом изменился с того времени, когда требовал, чтобы я обрушил небесный огонь на головы невежественных и бездумных неверующих. И тебе следует измениться еще больше. Ты должен стать апостолом новой заповеди, которую я дал вам сегодня вечером. Посвяти свою жизнь тому, чтобы научить своих собратьев любить друг друга, как я любил вас».

Стоя в верхнем зале перед Учителем, со слезами, стекающими по щекам, Иоанн Зеведеев взглянул ему в глаза и сказал: «Так я и сделаю, мой Учитель, но как мне научиться больше любить своих собратьев?» Тогда Иисус ответил: «Ты научишься больше любить своих собратьев, когда вначале научишься больше любить их небесного Отца и после того как действительно начнешь в большей мере интересоваться их благополучием во времени и вечности. И всякий такой человеческий интерес укрепляется отзывчивостью и сочувствием, бескорыстным служением и безграничным всепрощением. Никто не должен презирать твою молодость, но я призываю тебя учитывать то, что возраст часто отражает опыт и что ничто в человеческих делах не может заменить настоящий опыт. Стремись жить мирно со всеми людьми, особенно с твоими друзьями по братству небесного царства. И всегда помни, Иоанн, что не следует бороться с теми душами, которые ты хотел бы обрести для царства».

И затем Учитель, пройдя мимо собственного места, задержался на мгновение у места Иуды Искариота. Апостолы были весьма удивлены тем, что Иуда до сих пор не вернулся, и им очень хотелось знать, почему так опечалилось лицо Иисуса, стоящего у пустого места предателя. Однако никому из них — за исключением, возможно, Андрея — и в голову не пришло, что их казначей ушел, чтобы предать своего Учителя, на что Иисус намекнул ранее вечером и во время трапезы. Этот вечер был слишком насыщен событиями, и на время они совершенно забыли про заявление Учителя о том, что один из них предаст его.

Иисус подошел к Симону Зелоту, который встал, чтобы выслушать его наказ: «Ты — истинный сын Авраама, но каким же трудом дались мне попытки сделать тебя сыном небесного царства! Я люблю тебя, как любят тебя и все остальные твои братья. Я знаю, что ты любишь меня, Симон, и что ты также любишь царство, но ты по-прежнему стремишься к установлению царства так, как ты его себе представляешь. Я прекрасно знаю, что в итоге ты постигнешь духовную природу и смысл моего евангелия и что ты поработаешь на славу для его возвещения, но меня беспокоит то, что может случиться с тобой после моего ухода. Я был бы рад, если бы знал, что ты не оступишься; я был бы счастлив, если бы знал, что, после того как я отправлюсь к Отцу, ты не перестанешь быть моим апостолом и будешь должным образом вести себя как посланник небесного царства».

Не успел Иисус завершить свое напутствие Симону Зелоту, как этот пламенный патриот, вытирая глаза, ответил: «Учитель, не беспокойся за мою преданность. Я порвал со всем, чтобы посвятить свою жизнь установлению твоего царства на земле, и я не дрогну. До сих пор я справлялся со всеми разочарованиями, и я не оставлю тебя».

Тогда, положив руку на плечо Симону, Иисус сказал: «Твои слова не могут не ободрять меня, особенно в такое время; однако, мой добрый друг, ты до сих пор не знаешь, о чём говоришь. Я ни на мгновение не стал бы сомневаться в твоей преданности, твоем рвении; я знаю, что ты, как и все остальные, не колеблясь, отправился бы в бой и отдал бы за меня жизнь — и все они решительно закивали головами, — но этого от тебя не потребуется. Я уже не раз говорил вам, что царство мое не от мира сего и что мои ученики не будут сражаться за его установление. Я много раз говорил тебе об этом, Симон, но ты отказываешься смотреть правде в глаза. Меня не беспокоит твоя преданность мне и царству, но что ты будешь делать, когда я уйду и ты, наконец, осознаешь, что не понимал смысла моего учения и что тебе придется изменить свои ошибочные представления, привести их в соответствие с реальностью другого, духовного типа отношений в царстве?»

Симон хотел сказать что-то еще, но Иисус жестом остановил его и продолжал: «Никто из моих апостолов не превосходит тебя в искренности и чистосердечии, но после моего ухода ни один из них не будет так же расстроен и обескуражен, как ты. Во всех твоих разочарованиях мой дух будет с тобой, и эти братья твои не оставят тебя. Помни, чему я учил вас об отношении гражданства на земле к сыновству в божественном царстве Отца. Хорошо поразмысли над всеми моими словами о том, что следует отдавать кесарю кесарево, а Богу — Божье. Посвяти свою жизнь, Симон, тому, чтобы показать, сколь успешно смертный человек способен выполнять мой наказ об одновременном признании мирских обязанностей в отношении гражданских властей и духовном служении в братстве царства. Если ты будешь учиться у Духа Истины, то никогда не будет возникать противоречий между требованиями земного гражданства и небесного сыновства, если только мирские правители не потребуют от тебя дани и поклонения, которые принадлежат одному только Богу.

И еще, Симон: когда, наконец, ты действительно поймешь всё это, — и после того как ты преодолеешь свою подавленность и отправишься в путь, со всей мощью провозглашая это евангелие, — никогда не забывай, что я был с тобой на протяжении всего периода твоих разочарований и что я останусь с тобой до самого конца. Ты навсегда останешься моим апостолом, и когда ты будешь готов воспользоваться своим духовным зрением и полнее подчинишь свою волю воле небесного Отца, ты вернешься к своим трудам в качестве моего посланника, и никто не отнимет у тебя данной мною власти только потому, что ты медленно понимаешь истины, которым я учил тебя. Итак, Симон, я еще раз предупреждаю тебя: взявшие меч от меча и погибнут; те же, кто трудится в духе, достигают вечной жизни в грядущем царстве с радостью и миром в царстве нынешнем. И когда порученный тебе земной труд подойдет к концу, ты, Симон, воссядешь вместе со мной в моем небесном царстве. Ты действительно увидишь царство, о котором мечтаешь, но не в этой жизни. Продолжай верить в меня и в то, что я раскрыл вам, и ты обретешь дар вечной жизни».

Завершив свое обращение к Симону Зелоту, Иисус подошел к Матфею Левию и сказал: «Тебе больше не нужно пополнять апостольскую казну. Скоро, очень скоро все вы будете рассеяны; вы будете лишены даже утешающего и укрепляющего общения с кем-либо из своих собратьев. Идя вперед с проповедью евангелия царства, вам придется искать себе новых соратников. В период вашей подготовки я отправлял вас по двое; теперь я покидаю вас, и когда вы справитесь с потрясением, вы отправитесь в путь по одному во все концы света, возвещая благую весть о том, что укрепленные верой смертные являются Божьими сынами».

После этого Матфей спросил: «Однако, Учитель, кто пошлет нас, и как мы узнаем, куда идти? Укажет ли Андрей нам путь?» Иисус ответил: «Нет, Левий, Андрей больше не будет руководить вами в возвещении царства. Конечно, пока не придет новый учитель, Андрей будет продолжать оставаться вашим другом и советчиком, после чего Дух Истины поведет каждого из вас в мир, где вы будете трудиться над распространением царства. Ты во многом изменился с того дня в таможне, когда стал моим последователем, но еще многое должно произойти в твоей жизни, прежде чем ты сможешь представить себе царство, где в братском союзе язычник сидит рядом с иудеем. Однако продолжай и дальше следовать своему стремлению привести в царство своих иудейских собратьев, а когда удовлетворишься сполна, со всей мощью обратись к иноверцам. В одном можешь не сомневаться, Левий: ты завоевал доверие и любовь твоих братьев; все они любят тебя». И все десять молча кивнули в знак согласия с Учителем.

«Левий, я многое знаю о твоих тревогах, жертвах и усилиях, связанных с пополнением казны, о чём не знают твои собратья, и я рад тому, что хотя с нами и нет казначея, ставший вестником мытарь присутствует здесь, на моем прощальном собрании с посланниками царства. Я молюсь о том, чтобы ты смог увидеть смысл моего учения глазами духа. И когда в твоем сердце поселится новый учитель, продолжай следовать его водительству, и пусть твои братья — как и весь мир — увидят, что способен сделать Отец для презренного сборщика пошлин, который решился последовать за Сыном Человеческим и уверовать в евангелие царства. С самого начала я любил тебя так же, как и этих остальных галилеян. А потому, хорошо зная, сколь чуждо лицеприятие Отцу или Сыну, никогда не проводи различий между теми, кто обретает веру в евангелие благодаря твоему служению. Пусть же вся твоя грядущая жизнь, Матфей, будет показывать людям, что Бог нелицеприятен, что в глазах Бога и в братстве царства все люди равны — все верующие являются сынами Божьими».

Затем Иисус подошел к Иакову Зеведееву, который встал и молча выслушал Учителя, обратившегося к нему со словами: «Иаков, когда ты и твой младший брат однажды пришли ко мне, пытаясь добиться для себя особых привилегий в царстве, и я сказал вам, что одарение такими почестями является прерогативой Отца, я спросил вас, сможете ли испить мою чашу, и вы оба ответили, что сможете. Даже если тогда ты и не мог этого сделать — и даже если ты не можешь сделать этого сейчас, — вскоре ты будешь подготовлен к этому теми испытаниями, на пороге которых ты стоишь. В тот раз вы разгневали таким поведением своих собратьев. Даже если они еще не до конца простили тебя, они простят, когда увидят, что ты тоже пьешь мою чашу. Каким бы долгим или коротким ни оказалось твое служение, пусть душа твоя пребывает в покое. Когда прибудет новый учитель, позволь ему научить тебя спокойному состраданию и той благожелательной терпимости, которая рождается из возвышенной уверенности во мне и совершенного подчинения воле Отца. Посвяти свою жизнь тому, чтобы продемонстрировать объединение человеческой любви и божественного достоинства ученика, который знает Бога и уверовал в Сына. И все, кто живет такой жизнью, будут раскрывать евангелие даже своей смертью. Ты и твой брат Иоанн пойдете различными путями, и возможно, что один из вас воссядет со мной в вечном царстве намного раньше другого. Тебе будет значительно легче, если ты усвоишь, что истинная мудрость подразумевает не только мужество, но и благоразумие. Ты должен научиться сочетать решительность с прозорливостью. Еще придут те величайшие моменты, когда мои ученики, не колеблясь, будут отдавать свою жизнь за евангелие, но при всех обычных обстоятельствах намного лучше отвращать гнев неверующих, дабы иметь возможность жить и продолжать проповедовать благую весть. В той мере, в какой это будет в твоей власти, живи как можно дольше на земле, дабы твоя многолетняя жизнь принесла множество плодов — новые души, обретенные для небесного царства».

Завершив свое обращение к Иакову Зеведееву, Учитель прошел в конец стола, где сидел Андрей, и, глядя в глаза своему преданному помощнику, сказал: «Андрей, ты был моим верным представителем в качестве главы посланников небесного царства. Хотя порой ты и сомневался, а иногда проявлял опасную робость, тем не менее, ты всегда был абсолютно справедлив и в высшей степени честен в отношениях со своими товарищами. С тех пор как ты и твои братья были посвящены в посланники царства, вы осуществляли самоуправление во всех административных вопросах вашей группы — если не считать того, что я назначил тебя главой этих избранных апостолов. Ни в одном другом мирском вопросе я не контролировал твоих решений и не влиял на них. И я поступал так для того, чтобы у вас был руководитель, под началом которого проходили бы все последующие совещания вашей группы. В моей вселенной и во вселенной вселенных моего Отца мы относимся к нашим сынам-братьям как к индивидуумам во всех их духовных связях, но в случае взаимоотношений в группах мы всегда обеспечиваем вполне определенное руководство. Наше царство — это мир порядка, а потому везде, где двое или большее число созданий сотрудничают друг с другом, они всегда наделяются полномочными руководителями.

А теперь, Андрей, поскольку ты руководишь своими братьями данной мною властью, и поскольку ты служил в этой роли в качестве моего личного представителя, а также ввиду того, что я собираюсь покинуть вас и отправиться к Отцу, я освобождаю тебя от какой-либо ответственности, связанной с исполнением этих мирских административных обязанностей. Отныне ты будешь обладать только теми правами в отношении своих братьев, которые ты заслужишь как духовный лидер и которые будут открыто признаны ими. Впредь ты сможешь пользоваться властью над своими братьями только в том случае, если они вернут тебе такое право специальным решением после того, как я отправлюсь к Отцу. Однако это освобождение от ответственности в качестве административного главы этой группы ни в коей мере не уменьшает твоей моральной ответственности — обязанности сделать всё, что в твоих силах, чтобы твердо и с любовью сохранить товарищество твоих братьев во время тяжких испытаний, на пороге которых мы стоим, — в дни между моей кончиной во плоти и прибытием нового учителя, который будет жить в ваших сердцах и в итоге приведет вас ко всякой истине. Готовясь покинуть вас, я хотел бы полностью освободить тебя от административной ответственности, обусловленной моим присутствием в качестве одного из вас. Отныне я буду осуществлять только духовную власть над вами и среди вас.

Если твои братья пожелают, чтобы ты и впредь оставался их советчиком, я предписываю, чтобы во всех вопросах мирского или духовного характера ты делал всё, что в твоих силах, для укрепления мира и согласия между различными группами верующих в евангелие. Посвяти оставшуюся часть своего земного пути воплощению в жизнь братской любви между твоими собратьями. Будь добр к моим братьям во плоти, когда они обретут полную веру в это евангелие; проявляй любовь и беспристрастную преданность грекам на Западе и Абнеру на Востоке. Хотя мои апостолы вскоре рассеются по всему свету, возвещая благую весть о спасительном богосыновстве, ты должен удерживать их вместе в течение смутного времени, на пороге которого мы стоим, — в период тяжелых испытаний, когда вы должны будете научиться верить в это евангелие без моего личного присутствия, терпеливо ожидая прибытия нового учителя, Духа Истины. Итак, Андрей, хотя в глазах людей на твою долю может и не выпасть великих дел, довольствуйся своим положением учителя и советчика тех, кто будет вершить такие дела. Выполняй свой труд на земле до конца, после чего ты продолжишь свое служение в вечном царстве, — ибо разве я не говорил вам много раз, что у меня есть и другие овцы, которые не принадлежат к этому стаду?»

После этого Иисус подошел к близнецам Алфеевым и, встав между ними, сказал: «Мои малые дети, вы — одна из трех пар братьев, решивших следовать за мной. Все шесть успешно трудились в мире со своими сородичами, но никто не делал этого лучше вас. Нас ждут тяжелые времена. Возможно, вы не поймете всего, что уготовано вам и вашим братьям, но никогда не сомневайтесь в том, что однажды вы были призваны к труду на благо царства. Какое-то время вам не придется иметь дела с людскими толпами, но не унывайте: когда труд вашей жизни завершится, я приму вас на небе, где, во славе, вы расскажете о своем спасении серафическому воинству и множеству высоких Божьих Сынов. Посвятите свою жизнь возвышению будничного труда. Покажите всем людям на земле и ангелам на небе, сколь радостно и мужественно смертный человек, призванный на время для особого служения Богу, способен возвращаться к своим прежним занятиям. Если случится так, что ваш труд во внешних делах царства временно завершится, возвращайтесь к своим прежним занятиям с новым просветлением, приобретенным в опыте богосыновства, и с возвышенным сознанием того, что для богопознавшего человека не существует таких вещей, как будничное занятие или мирской труд. Для вас — тех, кто трудился вместе со мной, — все вещи стали священными, и всякий земной труд стал служением самому Богу-Отцу. И когда вы услышите о делах ваших бывших товарищей-апостолов, возрадуйтесь вместе с ними и продолжайте свой каждодневный труд в качестве тех, кто сопровождает Бога и, следуя за ним, служит ему. Вы были моими апостолами, и вы всегда будете ими, и я буду помнить о вас в грядущем царстве».

После этого Иисус подошел к Филиппу, который, поднявшись с места, выслушал следующий наказ Учителя: «Филипп, ты задал мне много нелепых вопросов, но я приложил все силы, чтобы ответить на каждый из них. А теперь я хотел бы дать ответ на последний из таких вопросов, возникавших в твоем чрезвычайно искреннем, но недуховном разуме. В течение всего времени, пока я обходил стол, приближаясь к тебе, ты повторял про себя: „Как мне быть, если Учитель уйдет и оставит нас одних в мире?“ О, маловерный! И всё же, тебе даровано не меньше, чем многим твоим братьям. Ты был хорошим экономом, Филипп. Лишь несколько раз ты подвел нас, и один из таких случаев мы использовали для того, чтобы прославить Отца. Вскоре ты сложишь с себя обязанности эконома и должен будешь активнее заняться тем трудом, к которому был призван, — проповедью этого евангелия царства. Филипп, ты всегда хотел, чтобы тебе показали, и очень скоро ты станешь свидетелем великих событий. Было бы намного лучше, если бы ты увидел всё это глазами своей веры, но поскольку ты был искренним даже в своей материальности, ты увидишь, как слова мои сбываются при твоей жизни. А затем, когда ты будешь благословлен духовным зрением, обратись к своему труду: посвяти жизнь тому, чтобы вести людей на поиск Бога и вечных реальностей, пользуясь глазами духа, а не материального разума. Помни, Филипп: тебя ждет великая миссия на земле, ибо мир полон тех, кто смотрит на жизнь точно так же, как до сих пор смотрел ты. Тебе уготован великий труд, и когда он будет завершен в вере, ты придешь ко мне в мое царство, и я с великой радостью покажу тебе то, чего не видели глаза, не слышали уши и не постигал смертный разум. Пока же стань, как малое дитя в царстве духа, и позволь мне, в качестве духа нового учителя, вести тебя вперед в духовном царстве. Так я смогу сделать для тебя много такого, что было недоступно мне, пока я пребывал вместе с тобой в виде смертного создания этого мира. И всегда помни, Филипп: видевший меня видел Отца».

После этого Учитель подошел к Нафанаилу. Когда Нафанаил встал, Иисус попросил его сесть и, присев рядом с ним, сказал: «Нафанаил, с тех пор, как ты стал моим апостолом, ты научился быть выше предрассудков и стал более терпимым. Однако тебе предстоит еще многому научиться. Ты был благословением для своих товарищей; твоя неизменная искренность была для них постоянным предостережением. Когда я уйду, может случиться так, что эта откровенность помешает твоим отношениям с братьями — как прежними, так и новыми. Тебе следует усвоить, что даже самая благая мысль должна выражаться так, чтобы соответствовать интеллектуальному статусу и духовному развитию слушателя. Искренность приносит огромную пользу труду на благо царства, когда она неразрывно связана с благоразумием.

Если бы ты научился трудиться вместе со своими братьями, ты мог бы добиться более прочных результатов, но если случится так, что ты отправишься на поиски своих единомышленников, посвяти свою жизнь доказательству того, что богопознавший ученик может стать строителем царства даже тогда, когда он одинок в мире и полностью оторван от других верующих. Я знаю, что ты будешь предан до конца, и придет время, когда я познакомлю тебя с расширенным служением в моем небесном царстве».

Тогда Нафанаил обратился к Иисусу, задав ему следующий вопрос: «Я слушаю твое учение с тех пор, как ты впервые призвал меня к служению на благо этого царства, но я должен чистосердечно признаться в том, что я не до конца понимаю всё, что ты говоришь нам. Я не знаю, чего ждать дальше, и я полагаю, что большинство моих братьев также растеряны, но они не решаются сознаться в этом. Можешь ли ты помочь мне?» Положив руку на плечо Нафанаилу, Иисус сказал: «Мой друг, неудивительно, что ты запутался, пытаясь постичь смысл моих духовных учений, поскольку ты столь ограничен традиционными иудейскими предубеждениями и столь смущен своим упорным стремлением толковать мое евангелие в духе учений книжников и фарисеев.

Я многому научил словом, и я прожил среди вас свою жизнь. Я сделал всё возможное для просвещения вашего разума и раскрепощения ваших душ, а то, чего вы не смогли извлечь из моих учений и моей жизни, вы должны быть готовы получить у главного учителя — практического опыта. И во всяком новом опыте, который ждет вас, я буду идти впереди вас, и Дух Истины будет с вами. Не бойтесь: то, что вы неспособны понять сейчас, новый учитель раскроет вам после своего прихода в оставшийся период вашей жизни на земле и далее — во время вашей подготовки на протяжении вечных эпох».

И после этого Учитель, обернувшись ко всем апостолам, сказал: «Пусть вас не обескураживает то, что вы не можете постичь весь смысл евангелия. Вы являетесь лишь конечными, смертными людьми, а то, чему учил вас я, — бесконечно, божественно и вечно. Будьте терпеливы и мужественны, ибо в вашем распоряжении — нескончаемые века для того, чтобы продолжить постепенное накопление опыта обретения совершенства, подобного совершенству Отца в Раю».

После этого Иисус подошел к Фоме, который, встав, услышал следующие слова: «Фома, тебе часто не хватало веры, но несмотря на периодические сомнения, ты всегда сохранял мужество. Я хорошо знаю, что лжепророки и лжеучители не обманут тебя. Когда я уйду, твои братья будут еще больше ценить твой критический подход к новым учениям. А когда в грядущую эпоху вы будете рассеяны по всему свету, помни о том, что ты остаешься моим посланником. Посвяти свою жизнь великому делу — покажи, что критически настроенный материальный человеческий разум способен одержать победу над инерцией интеллектуального сомнения, когда он сталкивается с проявлением живой истины в опыте рожденных в духе мужчин и женщин, которые приносят в своей жизни духовные плоды и которые любят друг друга, как я любил вас. Фома, я рад, что ты был с нами, и я знаю, что после короткого замешательства ты продолжишь служить царству. Твои сомнения озадачивали твоих братьев, но они никогда не беспокоили меня. Я уверен в тебе, и я пойду перед тобой на край света».

После этого Учитель подошел к Симону Петру, который встал, когда Иисус обратился к нему со словами: «Петр, я знаю, что ты любишь меня и посвятишь свою жизнь открытому возвещению этого евангелия царства иудеям и иноверцам, но меня тревожит то, что годы тесного общения со мной не принесли тебе большей пользы — не научили тебя думать, прежде чем говорить. Какие испытания тебе придется пройти, прежде чем ты станешь осмотрительным в своих речах? Сколько хлопот ты принес нам своими необдуманными высказываниями, своей безапелляционной самоуверенностью! И если ты не справишься с этим изъяном, тебя ждет намного больше неприятностей. Ты знаешь, что несмотря на эту слабость, твои братья любят тебя, и ты должен также понять, что этот недостаток ни в коей мере не ослабляет моей любви к тебе, но он уменьшает приносимую тобой пользу и служит источником постоянных неприятностей для тебя. Однако ты обязательно извлечешь хороший урок из тех испытаний, которые ждут тебя сегодня же ночью. И то, что я говорю тебе сейчас, Симон Петр, я говорю также всем остальным твоим братьям, собравшимся здесь: этой ночью вас ждет великая опасность усомниться во мне. Вы знаете, что написано: „Поражен будет пастырь, и разбегутся овцы“. Когда меня не станет, появится огромная опасность того, что некоторые из вас не устоят перед сомнениями и оступятся из-за того, что уготовано мне. Но я обещаю вам ненадолго вернуться к вам, а затем отправлюсь прежде вас в Галилею».

Тогда Петр положил руку на плечо Иисусу и сказал: «Даже если все мои братья поддадутся сомнениям из-за тебя, я обещаю, что не усомнюсь ни в чём, что бы ты ни сделал. Я буду вместе с тобой и, если потребуется, умру за тебя».

Глядя во влажные от слез глаза Петра, который стоял перед своим Учителем, дрожащий от сильного волнения и переполняемый подлинной любовью к нему, Иисус сказал: «Петр, истинно, истинно говорю тебе, что не пропоет петух этой ночью, как ты трижды или четырежды отречешься от меня. И то, что тебе не удалось усвоить в мирном общении со мной, ты усвоишь во многих бедах и страданиях. И после того как ты выучишь этот полезный урок, тебе следует укрепить своих братьев и продолжать жить жизнью, посвященной проповеди этого евангелия — даже если ты попадешь в тюрьму и, возможно, последуешь за мной, заплатив высшую плату за любвеобильное служение при создании царства Отца.

Но запомни мое обещание: когда я воскресну, я останусь с вами на время, прежде чем отправиться к Отцу. Так и этой ночью я буду просить Отца, чтобы он укрепил каждого из вас перед теми испытаниями, которые так скоро ждут вас. Я люблю всех вас той же любовью, какой Отец любит меня, и потому отныне все вы должны любить друг друга так же, как я любил вас».

И, спев псалом, они отправились в лагерь на Елеонскую гору.

ДОКУМЕНТ 182 В ГЕФСИМАНИИ

Было около десяти часов вечера, когда в этот четверг Иисус повел одиннадцать апостолов из дома Илии и Марии Марк назад в гефсиманский лагерь. Начиная с того дня, который он провел вместе с Иисусом в горах, Иоанн Марк считал своей священной обязанностью не спускать с Учителя глаз. Испытывая потребность во сне, Иоанн смог отдохнуть в течение нескольких часов, пока Учитель находился со своими апостолами в верхнем зале. Однако услышав, как они спускаются вниз, он поднялся и, быстро накинув на себя хитон, отправился вслед за ними через город и ручей Кедрон и далее, к их уединенному лагерю, который находился по соседству с Гефсиманским садом. Всю эту ночь и следующий день Иоанн Марк оставался вблизи Учителя, благодаря чему он стал свидетелем всех дальнейших событий и услышал многое из того, что было сказано Учителем, начиная с того момента и вплоть до распятия.

Пока Иисус и одиннадцать шли назад в лагерь, апостолы начали размышлять над тем, что означает затянувшееся отсутствие Иуды. Они обсуждали между собой слова Учителя, предсказавшего, что один из них предаст его; и тут они впервые заподозрили, что с Иудой Искариотом что-то неладно. Однако они начали открыто высказывать свое мнение об Иуде только после того, как прибыли в лагерь и увидели, что его там нет, что он не ждет и не встречает их. Когда все они окружили Андрея, допытываясь у него, что случилось с Иудой, их руководитель только заметил: «Я не знаю, где Иуда, но боюсь, что он бросил нас».

1. ПОСЛЕДНЯЯ ОБЩАЯ МОЛИТВА

Вскоре после возвращения в лагерь Иисус сказал им: «Мои друзья и братья, совсем недолго мне осталось быть с вами, и я желаю, чтобы мы уединились и помолились Отцу, прося укрепить и поддержать нас в этот час и впредь во всяком труде, который нам предстоит совершить его именем».

Сказав это, Иисус повел их вверх по склону Елеонской горы, и вскоре они поднялись на большую плоскую скалу, откуда был виден весь Иерусалим. Иисус велел им стать вокруг и преклонить колена, как в день их посвящения в сан, а затем — величественно стоя посреди них в мягком свете луны, — он возвел глаза к небу и произнес молитву:

«Отец, пробил мой час; прославь Сына своего, чтобы и Сын мог прославить тебя. Я знаю, что ты дал мне всю полноту власти над всеми живыми созданиями в моих владениях, и я дам вечную жизнь всем, кто станет вероисповедными сынами Божьими. И вечная жизнь заключается в том, чтобы мои создания познали тебя как единого истинного Бога и Отца всего сущего, и чтобы они уверовали в того, кого ты послал в мир. Отец, я прославил тебя на земле и совершил то, что ты поручил мне исполнить. Я почти уже завершил свое посвящение детям нашего общего творения; мне остается только отказаться от своей жизни во плоти. О, мой Отец, прославь меня той славой, что знал я с тобой еще до существования этого мира, и прими меня вновь по правую руку.

Я открыл тебя людям, которых ты избрал в этом мире и дал мне. Они твои, ибо всякая жизнь находится в твоих руках; ты дал их мне, и я жил среди них и учил их путям жизни, и они уверовали. Эти люди начинают видеть, что всё мое исходит от тебя и что жизнь, которую я проживаю во плоти, призвана познакомить миры с моим Отцом. Истину, данную тобою мне, я раскрыл им. Эти мои друзья и посланники всегда искренне желали принять твое слово. Я говорил им, что я пришел от тебя, что ты послал меня в этот мир и что вскоре я вернусь к тебе. Отец, молю тебя об этих избранных. И я молюсь о них не так, как я молился бы об этом мире, а как о тех, кого я избрал в мире представлять меня после того, как я вернусь к твоему труду, — так же, как я представлял тебя в этом мире, пребывая здесь во плоти. Эти люди — мои; ты дал их мне, но всё то, что является моим, извечно принадлежит тебе, а всё то, что было твоим, ты сделал моим. Ты был прославлен во мне, и теперь я молю о том, чтобы я прославился в этих людях. Я не могу более оставаться в этом мире; я возвращаюсь к труду, который ты поручил мне выполнить. Я должен оставить этих людей здесь представлять нас и наше царство среди людей. Отец, сейчас, когда я готовлюсь отдать свою жизнь во плоти, сохрани преданность этих людей. Помоги моим друзьям быть едиными в духе, как едины мы. Пока я оставался с ними, я мог охранять и направлять их, но теперь я ухожу. Будь рядом с ними, Отец, пока мы не сможем прислать нового учителя, который утешит и укрепит их.

Ты дал мне двенадцать человек, и я сохранил их всех, кроме одного, сына мести, который не пожелал остаться нашим товарищем. Эти люди слабы и бренны, но я знаю, что мы можем положиться на них; я испытал их; все они любят меня, равно как поклоняются тебе. Хотя они должны пострадать за меня, я желаю, чтобы они исполнились также радостью, уверенные в своем богосыновстве в царстве небесном. Я передал этим людям твое слово и научил их истине. Возможно, мир будет ненавидеть их, как ненавидел меня, но я не прошу, чтобы ты забрал их из этого мира, — только о том, чтобы удержал их от зла в этом мире. Освяти их истиной; слово твое есть истина. Как ты послал меня в этот мир, так и я собираюсь послать этих людей в мир. Ради них я жил среди людей и посвятил свою жизнь служению тебе, дабы я мог воодушевить их на очищение истиной, которой я научил их, и любовью, которую я раскрыл им. Я хорошо знаю, Отец мой, что мне не нужно просить тебя хранить моих братьев после моего ухода; я знаю, что ты любишь их, но я делаю это для того, чтобы они могли лучше осознать, что Отец любит смертных так же, как их любит Сын.

А теперь, Отец мой, я хотел бы вознести молитву не только об этих одиннадцати, но и обо всех иных, кто ныне верует или кто может впредь уверовать в евангелие царства через слово их грядущего служения. Я хочу, чтобы все они были едины, как едины мы с тобой. Ты во мне, и я в тебе, и я желаю, чтобы эти верующие также были в нас, чтобы оба наших духа пребывали в них. Если мои дети будут едины, как едины мы с тобой, и если они будут любить друг друга, как возлюбил их я, все люди поверят, что я пришел от тебя, и возжелают принять осуществленное мною откровение истины и славы. Славу, данную мне тобою, я раскрыл этим верующим. Как ты жил со мною в духе, так и я жил с ними во плоти. Как ты был един со мной, так и я был един с ними, и так новый учитель будет един с ними и в них. И всё это сделано мною для того, чтобы мои братья во плоти могли узнать, что Отец любит их так же, как их любит Сын, и что ты любишь их так же, как меня. Отец, трудись со мною над спасением этих верующих, чтобы вскоре они могли прийти и остаться со мною в славе, а затем идти дальше для воссоединения с тобою в объятиях Рая. Я хотел бы, чтобы те, кто служит со мною в смирении, явились ко мне в славе, дабы увидеть всё, что передано тобою мне, в качестве собираемого в вечности урожая, посеянного во времени в образе смертной плоти. Я желаю показать моим земным братьям ту славу, что я знал с тобою еще до существования этого мира. Этот мир почти не знает тебя, праведный Отец, но я знаю тебя, и я раскрыл тебя этим верующим, и они раскроют тебя другим поколениям. А теперь я обещаю им, что ты будешь с ними в этом мире, как ты был со мною, — именно так».

Несколько минут одиннадцать апостолов продолжали стоять, преклонив колена вокруг Иисуса, после чего они молча поднялись и отправились назад в находившийся рядом лагерь.

Иисус молился о единстве своих сторонников, но он не желал единообразия. Грех создает мертвый уровень порочной инерции, однако праведность воспитывает творческий дух индивидуального опыта в живых реальностях вечной истины и в прогрессивном общении божественных духов Отца и Сына. В духовном общении верующего сына и божественного Отца нет места для доктринерской категоричности и сектантского превосходства, присущих групповому сознанию.

В этой своей последней молитве вместе с апостолами Учитель ссылался на то, что он открыл миру имя Отца. Таким раскрытием Бога воистину стала вся его совершенная жизнь во плоти. Отец небесный пытался раскрыть себя Моисею, но он не смог пойти дальше провозглашения: «Я ЕСТЬ». А когда у него попросили расширить это откровение, было раскрыто лишь одно: «Я ЕСТЬ то, что Я ЕСТЬ». Когда же Иисус завершил свою земную жизнь, имя Отца было раскрыто в такой мере, что Учитель, являвшийся воплощением Отца, мог воистину сказать:

Я — хлеб жизни.

Я — живая вода.

Я — свет мира.

Я — желание всех веков.

Я — открытая дверь к вечному спасению.

Я — реальность бесконечной жизни.

Я — добрый пастырь.

Я — путь бесконечного совершенства.

Я — воскресение и жизнь.

Я — тайна вечного спасения.

Я — путь, истина и жизнь.

Я — бесконечный Отец моих конечных детей.

Я — истинная виноградная лоза, вы — ветви.

Я — надежда всех, кто познал живую истину.

Я — живой мост из одного мира в другой.

Я — живая связь между временем и вечностью.

Так Иисус расширил живое раскрытие имени Отца для всех поколений. Как божественная любовь раскрывает сущность Бога, так вечная истина раскрывает его имя во всё более широком масштабе.

2. ЗА ЧАС ДО ПРЕДАТЕЛЬСТВА

Апостолы были чрезвычайно возмущены тем, что вернувшись в лагерь, они не нашли там Иуду. Пока одиннадцать человек горячо обсуждали своего товарища, ставшего предателем, Давид Зеведеев и Иоанн Марк отвели Иисуса в сторону и признались ему, что уже в течение нескольких дней они следили за Иудой и знали, что он собирается выдать Учителя врагам. Иисус выслушал их, но в ответ сказал лишь: «Друзья мои, ничто не может случиться с Сыном Человеческим, если того не пожелает Отец. Пусть не тревожатся ваши сердца; всё происходит во славу Бога и во спасение людей».

Бодрое настроение Иисуса угасало. В течение этого часа он становился всё более серьезным и даже печальным. Возбужденные апостолы не хотели возвращаться в свои палатки даже после того, как их попросил о том сам Учитель. Вернувшись после разговора с Давидом и Иоанном, он произнес последние слова, обращенные ко всем одиннадцати: «Друзья мои, ступайте отдыхать. Подготовьтесь к завтрашним трудам. Помните, что мы должны подчинить себя воле небесного Отца. Да будет мой мир с вами». И после этих слов он показал им жестом, чтобы они расходились по своим палаткам, но когда они пошли прочь, он окликнул Петра, Иакова и Иоанна и сказал им: «Я хочу, чтобы вы немного побыли со мной».

Апостолы заснули только потому, что буквально падали от усталости. Они недосыпали с самого прибытия в Иерусалим. До того, как одиннадцать разошлись на ночлег, Симон Зелот привел их в свою палатку, где были сложены мечи и другое оружие, и выдал каждому боевое снаряжение. Все взяли это оружие и опоясались мечами, кроме Нафанаила. Отказываясь вооружиться, Нафанаил сказал: «Братья мои, Учитель не раз говорил нам, что его царство не от мира сего и что его ученики не должны добиваться установления царства мечом. Я верю в это. Я не думаю, что Учителю нужно, чтобы мы пользовались мечами для его защиты. Все мы видели его великую силу и знаем, что он мог бы защитить себя от врагов, если бы пожелал. Если он не станет сопротивляться своим врагам, то это значит, что такое поведение означает стремление исполнить волю Отца. Я буду молиться, но я не подниму меча». После этих слов Нафанаила Андрей вернул меч Симону Зелоту. Поэтому у девяти из них было оружие, когда они расставались на ночь.

Негодование из-за того, что Иуда оказался предателем, на мгновение затмило всё остальное в сознании апостолов. Замечание Учителя относительно Иуды, сделанное во время последней молитвы, открыло им глаза на то, что он бросил их.

Когда восемь апостолов разошлись, наконец, по своим палаткам, и в то время как Петр, Иаков и Иоанн стояли рядом в ожидании указаний Учителя, Иисус окликнул Давида Зеведеева: «Пришли ко мне своего самого быстрого и надежного гонца». Когда Давид привел к Учителю некоего Иакова — бывшего курьера срочной связи между Иерусалимом и Вифсаидой, — Иисус, обращаясь к нему, сказал: «Спешно отправляйся к Абнеру в Филадельфию и скажи ему: „Учитель приветствует тебя и сообщает, что пришел час, когда он будет предан в руки врагов, которые убьют его, но что он воскреснет из мертвых и вскоре, прежде чем отправиться к Отцу, явится пред тобой и даст тебе наставления, которым ты будешь следовать, пока в ваших сердцах не поселится новый учитель“». Оставшись довольным тем, как Иаков выучил это сообщение, Иисус отправил его в путь со словами: «Не бойся никого из людей, Иаков, ибо этой ночью незримый гонец будет бежать рядом с тобой».

После этого Иисус повернулся к главе гостивших у них греков, которые разместились в том же лагере, и сказал: «Брат мой, не тревожься из-за того, что должно произойти, ибо я уже предупреждал вас о том. Сын Человеческий будет убит по наущению его врагов — первосвященников и иудейских правителей. Но я воскресну, чтобы немного побыть с вами, прежде чем отправиться к Отцу. И когда ты станешь свидетелем всех эти событий, восславь Бога и укрепи своих братьев».

Обычно каждый из апостолов лично желал Учителю спокойной ночи, однако в этот вечер они были столь поглощены внезапным осознанием предательства Иуды и находились под столь сильным впечатлением от необычного характера прощальной молитвы Учителя, что выслушав его последнее приветствие, молча разошлись.

Правда, прощаясь той ночью с Андреем, Иисус сказал ему: «Андрей, сделай всё возможное, чтобы удержать своих братьев вместе, пока я не приду к вам вновь после того, как выпью эту чашу. Укрепи своих братьев, помня, что я уже обо всём рассказал вам. Мир с тобой».

Никто из апостолов не предполагал, что этой ночью может что-то случиться, ибо было уже очень поздно. Они стремились выспаться, чтобы встать пораньше и приготовиться к худшему. Они считали, что первосвященники попытаются схватить Учителя ранним утром, ибо никакая мирская работа не могла выполняться после полудня в день подготовки к празднованию Пасхи. Только Давид Зеведеев и Иоанн Марк понимали, что враги Иисуса явятся сюда вместе с Иудой в эту самую ночь.

Давид условился о том, что он будет стоять на страже на верхней тропе, которая выходила к дороге, соединявшей Вифанию с Иерусалимом, а Иоанн Марк должен был следить за дорогой, поднимавшейся вдоль Кедрона в Гефсиманию. Перед тем, как отправиться исполнять свою добровольную обязанность — стоять на часах, — Давид простился с Иисусом, сказав: «Учитель, я с огромной радостью служил тебе. Мои братья являются твоими апостолами. Я же с превеликим удовольствием занимался более скромным трудом, добросовестно выполняя его. И когда тебя не станет, я буду скучать по тебе всем своим сердцем». И тогда Иисус ответил Давиду: «Давид, сын мой, другие исполняли то, что им было велено; ты же выполнял свою службу по собственной воле, и твоя преданность не осталась незамеченной мною. Когда-нибудь и ты будешь служить вместе со мной в вечном царстве».

И затем, перед тем как занять свой пост на верхней тропе, Давид сказал Иисусу: «Знаешь, Учитель, я послал за твоей семьей, и гонец передал мне, что этим вечером они прибыли в Иерихон. Они будут здесь в начале первой половины дня, ибо для них было бы опасно идти кровавым путем ночью». Взглянув на Давида, Иисус сказал лишь: «Пусть будет так, Давид».

Когда Давид поднялся на Елеонскую гору, Иоанн Марк встал на страже рядом с дорогой, которая проходила вдоль ручья, спускаясь к Иерусалиму. И он остался бы на своем посту, если бы не его страстное желание быть рядом с Иисусом и знать, что происходит. Вскоре после того как Давид покинул его — и когда Иоанн Марк увидел, что Иисус направляется вместе с Петром, Иаковом и Иоанном в соседнюю лощину, — привязанность к Иисусу и любопытство овладели им с такой силой, что он покинул свой пост и последовал за ними, прячась в кустах, откуда видел и слышал всё, что происходило в течение этих последних минут в саду вплоть до того момента, когда Иуда и вооруженные стражники появились здесь, чтобы арестовать Иисуса.

В то время как в лагере Учителя происходили все эти события, Иуда Искариот совещался с начальником храмовой стражи, собравшим своих людей для того, чтобы под руководством предателя арестовать Иисуса.

3. ОДИН В ГЕФСИМАНИИ

Когда всё в лагере замерло и стихло, Иисус, взяв с собой Петра, Иакова и Иоанна, отправился в соседнюю лощину, куда он часто уходил для молитвы и духовного общения. Трое апостолов не могли не заметить, что он глубоко удручен. Никогда прежде они не видели своего Учителя столь подавленным и печальным. Когда они прибыли к месту, где он обычно молился, он попросил трех апостолов остаться здесь и бодрствовать, а сам отошел на расстояние брошенного камня помолиться. И, упав лицом на землю, он молился: «Отец мой, я пришел в этот мир исполнить твою волю, и я ее исполнил. Я знаю, что пришло время расстаться с моей жизнью во плоти, и я не уклонюсь от этого, но мне хотелось бы знать, желаешь ли ты, чтобы я испил эту чашу. Пошли мне подтверждение, что моя смерть снискает твое благоволение так же, как и моя жизнь».

Некоторое время Учитель оставался в молитвенной позе, после чего, вернувшись к трем апостолам, он нашел их спящими мертвым сном, ибо их глаза отяжелели и они не смогли продолжать бодрствовать. Разбудив их, Иисус сказал: «Что я вижу! Неужели вы не могли один час продержаться со мной? Разве вы не видите, что душа моя скорбит безмерно, скорбит смертельно и что я жажду вашего дружеского участия?» Когда все трое проснулись, Учитель снова удалился и, пав на землю, вновь начал молиться: «Отец, я знаю, что можно миновать эту чашу, — для тебя всё возможно, — но я пришел исполнить твою волю, и хотя эта чаша горька, я выпью ее, если такова твоя воля». И после этой молитвы могущественный ангел опустился возле него и, заговорив с ним, коснулся и укрепил его.

Когда Иисус вернулся, чтобы поговорить с тремя апостолами, он вновь увидел, что они спят глубоким сном. Он разбудил их со словами: «В такой час вы нужны мне, чтобы бодрствовать и молиться со мной, — тем более вам нужно молиться, чтобы не впасть в искушение, — так почему же вы засыпаете, когда я покидаю вас?»

И затем, в третий раз, Учитель удалился для молитвы: «Отец, ты видишь моих спящих апостолов; будь милостив к ним. Дух действительно бодр, но плоть немощна. А теперь, Отец, если не миновать мне этой чаши, я готов выпить ее. Пусть свершится твоя воля, а не моя». И закончив молиться, он некоторое время оставался распростертым на земле. Когда он поднялся и вернулся к своим апостолам, он вновь застал их спящими. Он внимательно посмотрел на них и, взмахнув сочувственно рукой, нежно сказал: «Спите и набирайтесь сил. Время решения прошло. Настал час, когда Сын Человеческий будет предан в руки своих врагов». Наклонившись, он разбудил их и сказал: «Пойдемте назад, в лагерь, ибо приблизился предающий меня, и настал час, когда мои овцы будут рассеяны. Но я уже говорил вам о том».

В течение тех лет, пока Иисус жил среди своих последователей, они действительно не раз убеждались в его божественности. Теперь же их ожидало новое подтверждение его человечности. Перед величайшим раскрытием его божественной сущности, воскресением, должно произойти величайшее подтверждение его смертной сущности — унижение и распятие.

Когда Иисус молился в саду, его человеческое начало всё больше приближалось к овладению — через веру — его божественностью; его человеческая воля еще полнее сливалась с божественной волей его Отца. Среди слов, сказанных ему могущественным ангелом, было сообщение о том, что Отец желает, чтобы его Сын завершил свое земное посвящение, пройдя через уготованный созданиям опыт смерти точно так же, как и все смертные создания, вынужденные претерпеть материальное разрушение при переходе от существования во времени к развитию в вечности.

Ранее вечером эта чаша не казалась столь горькой, но когда Иисус-человек простился со своими апостолами и отправил их отдыхать, испытание стало более ужасным. Иисус претерпевал ту быструю смену настроения, которая обычна для всякого человеческого опыта, и сейчас он представлял собой уставшего человека, изможденного долгими часами напряженного труда и мучительного беспокойства за безопасность своих апостолов. Хотя ни одно смертное создание не может рассчитывать на то, чтобы понять мысли и чувства воплощенного Сына Божьего в такое время, мы знаем, что он испытывал огромную скорбь и страдал от несказанных мучений, ибо пот градом катился по его лицу. Он окончательно убедился в том, что Отец решил не противодействовать естественному ходу событий; Иисус был полон решимости не прибегать к каким-либо из своих возможностей властелина, верховного главы своей вселенной, ради собственного спасения.

Огромное воинство обширного творения парило над этой сценой под временным объединенным управлением Гавриила и Личностного Настройщика Иисуса. Групповые командиры этих небесных армий неоднократно получали предупреждения не вмешиваться в ход событий на земле, если соответствующий приказ не поступит от самого Иисуса.

Расставание с апостолами легло тяжким грузом на человеческое сердце Иисуса. Муки любви овладели им, сделав еще более трудным ожидание той смерти, которая, как он хорошо знал, была уготована ему. Он осознал, сколь слабыми и невежественными были его апостолы, и он боялся оставить их. Он прекрасно понимал, что настало время уйти, но его человеческое сердце стремилось понять, нет ли какой-нибудь допустимой возможности избежать этих ужасных страданий и мук. И когда его сердце попыталось найти такой выход и не смогло этого сделать, оно было готово выпить чашу. Божественный разум Михаила знал, что он дал двенадцати апостолам всё, что мог. Однако человеческое сердце Иисуса желало сделать для них больше, прежде чем оставить их одних в мире. Сердце Иисуса было разбито; он истинно любил своих братьев. Он лишился своей семьи во плоти; один из его избранных товарищей предает его. Народ его отца Иосифа отверг его и тем самым поставил крест на своей особой земной миссии. Муки непринятой любви и отвергнутого милосердия терзали его душу. Это было одним из тех жутких мгновений, когда человеку кажется, что всё рушится с сокрушающей жестокостью и ужасными мучениями.

Человеческая сущность Иисуса не осталась безучастной к ситуации личного одиночества, публичного позора и внешнего поражения его дела. Все эти чувства обрушились на него с неописуемой силой. Охваченный огромной скорбью, его разум вернулся к детству в Назарете и раннему труду в Галилее. Во время этого великого испытания в его сознании ожили многие милые сердцу сцены раннего служения. Именно в этих воспоминаниях о прежних временах в Назарете, Капернауме, на горе Ермон, о восходах и заходах солнца на мерцающем Галилейском море черпал он свое утешение и укреплял свое человеческое сердце, готовясь к встрече с изменником, которому предстояло так скоро предать его.

До прибытия Иуды и солдат Учитель полностью восстановил свое обычное спокойствие. Его дух одержал победу над плотью. Вера утвердилась над всеми человеческими склонностями к страху или сомнению. Иисус успешно выдержал высшее испытание — исчерпывающее постижение человеческого естества. В очередной раз Сын Человеческий был готов встретить врагов с хладнокровием и полной уверенностью в своей непобедимости смертного человека, безраздельно преданного исполнению воли своего Отца.

ДОКУМЕНТ 183 ПРЕДАТЕЛЬСТВО И АРЕСТ

Когда Иисус, наконец, разбудил Петра, Иакова и Иоанна, он посоветовал им разойтись по палаткам и выспаться, чтобы быть готовыми к исполнению обязанностей грядущего дня. Но к этому времени апостолы уже окончательно проснулись. Короткий сон освежил их, и, кроме того, они были взбудоражены и встревожены появлением двух возбужденных гонцов, которые, спросив о Давиде Зеведееве, быстро отправились к нему, после того как Петр объяснил им, где находится его пост.

Хотя восемь апостолов спали глубоким сном, расположившиеся рядом с ними греки в большей степени опасались возможной беды и поэтому выставили дозорного, который должен был предупредить их в случае опасности. Когда двое гонцов прибыли в лагерь, греческий дозорный поднял всех своих земляков, которые высыпали из палаток в полном одеянии и с оружием в руках. Теперь пробудился уже весь лагерь, кроме восьми апостолов. Петр хотел позвать своих товарищей, но Иисус категорически запретил ему это делать. Учитель мягко попросил их всех вернуться в свои палатки, но они не хотели выполнять его просьбу.

После того как Учителю не удалось отослать своих последователей, он оставил их и направился вниз, к оливковому прессу, стоявшему у входа в Гефсиманский сад. Хотя трое апостолов, греки и другие обитатели не решились сразу последовать за ним, Иоанн Марк быстро пробрался через оливковые деревья и спрятался под небольшим навесом у пресса. Иисус ушел из лагеря и оставил своих друзей для того, чтобы те, кто придут за ним, могли арестовать его, не тревожа апостолов. Учитель не хотел будить апостолов, поскольку опасался, что присутствуя при его аресте и разгневавшись из-за предательства Иуды, они окажут сопротивление солдатам и будут схвачены вместе с ним. Он боялся, что если они будут арестованы вместе с ним, они разделят его участь.

Хотя Иисус знал, что план его убийства появился в советах иудейских правителей, он также сознавал, что все подобные гнусные проекты получали полное одобрение Люцифера, Сатаны и Калигастии. И он хорошо знал, что эти мятежники миров были бы рады, если бы вместе с ним были уничтожены все его апостолы.

Иисус сел в одиночестве на оливковый пресс и стал дожидаться появления предателя, и в это время его видели только Иоанн Марк и бесчисленное воинство небесных наблюдателей.

1. ВОЛЯ ОТЦА

Существует огромная опасность неправильного понимания того смысла, который заключен в многочисленных высказываниях и многих событиях, связанных с завершением пути Учителя во плоти. Не следует смешивать жестокое обращение с Иисусом невежественных слуг и грубых солдат, нечестное ведение судебного разбирательства и бесчувственное отношение мнимых религиозных учителей с тем фактом, что Иисус, терпеливо покорившись всем этим страданиям и унижениям, воистину выполнял волю Райского Отца. Действительно и истинно, воля Отца заключалась в том, чтобы его Сын выпил до дна чашу смертного опыта — от рождения до смерти. Однако небесный Отец не имел абсолютно никакого отношения к тому, чтобы провоцировать на варварское поведение якобы цивилизованных людей, которые столь жестоко истязали Учителя, раз за разом варварски глумясь над не сопротивляющимся человеком. Бесчеловечные и ужасающие испытания, которые Иисусу пришлось выдержать в последние часы своей смертной жизни, ни в коей мере не являлись частью божественной воли Отца, которую человеческая сущность Иисуса столь победоносно поклялась исполнить при окончательном подчинении человека Богу, о чём свидетельствует его троекратная молитва, произнесенная в то время, как его уставшие, обессилевшие апостолы спали в саду.

Отец небесный желал, чтобы его посвященческий Сын завершил свой земной путь естественно, как и все остальные смертные, вынужденные завершать свою жизнь на земле во плоти. Обычные мужчины и женщины не могут рассчитывать на то, что Божий промысел облегчит их последние часы на земле и скрасит последующий эпизод смерти. Поэтому Иисус решил расстаться со своей жизнью во плоти в соответствии с естественным развитием событий, упорно отказываясь высвободить себя из безжалостных тисков подлого заговора, — жестоких событий, которые с ужасающей неотвратимостью вели его к невероятному унижению и бесславному концу. И от начала до конца всё в этом поразительном проявлении ненависти и беспрецедентной демонстрации жестокости было делом рук порочных и нечестивых людей. Бог небесный не желал этого, как не было это сделано под диктовку заклятых врагов Иисуса, хотя они и сделали многое для того, чтобы бездумные и порочные смертные отвергли посвященческого Сына подобным образом. Даже отец греха отвернулся от невыносимого ужаса сцены распятия.

2. ИУДА В ГОРОДЕ

После того как Иуда столь внезапно вышел из-за стола и покинул Тайную Вечерю, он сразу же зашел за своим кузеном, вместе с которым отправился прямо к начальнику храмовой стражи. Иуда попросил начальника собрать солдат и сообщил, что он готов вести их к Иисусу. Поскольку Иуда явился чуть раньше, чем его ожидали, произошла некоторая заминка, прежде чем они двинулись к дому Марка, где Иуда рассчитывал застать Иисуса беседующим со своими апостолами. Учитель и одиннадцать апостолов покинули дом Илии Марка за пятнадцать минут до того, как предатель явился сюда вместе со стражей; к моменту их появления в доме Марка, Иисус и одиннадцать находились уже далеко за городскими стенами, направляясь в лагерь на Елеонской горе.

Иуда был сильно обеспокоен тем, что им не удалось застать Иисуса в доме Марка в обществе одиннадцати человек, лишь двое из которых могли оказать вооруженное сопротивление. Он случайно узнал, что пополудни, покидая лагерь, только Симон Петр и Симон Зелот были вооружены мечами. Иуда надеялся схватить Иисуса, когда город стихнет и сопротивление будет маловероятным. Предатель боялся, что если он станет дожидаться их возвращения в лагерь, им придется столкнуться более чем с шестьюдесятью преданными учениками, и он также знал, что в распоряжении Симона Зелота имеется достаточно оружия. Иуда начинал всё больше нервничать, думая о том, как одиннадцать верных апостолов проклянут его, и он боялся, что все они будут стремиться уничтожить его. Его отличало не только вероломство; в глубине души он был настоящим трусом.

Не обнаружив Иисуса в верхнем зале, Иуда попросил начальника стражи вернуться в храм. К этому времени правители начали собираться в доме первосвященника, готовясь встретить Иисуса, ибо, согласно их договору с изменником, Иисуса должны были арестовать до полуночи. Иуда объяснил своим сообщникам, что им не удалось застать Иисуса в доме Марка и что для его ареста придется отправиться в Гефсиманию. После этого предатель заявил, что вместе с Иисусом в лагере находятся более шестидесяти преданных сторонников и что все они хорошо вооружены. Иудейские правители напомнили Иуде, что Иисус всегда проповедовал непротивление, однако Иуда ответил, что они не могут рассчитывать на то, что все последователи Иисуса примут это учение. Он действительно боялся за свою жизнь и потому осмелился попросить, чтобы ему выделили отряд из сорока вооруженных солдат. Поскольку в подчинении у иудейских властей не было такого числа вооруженных людей, они тут же отправились в крепость Антонии и попросили у командира римского гарнизона выделить им стражу. Но когда тот узнал, что они собираются арестовать Иисуса, он категорически отказался удовлетворить их просьбу и отправил их к своему командиру. Так больше часа ушло на хождение от одного начальника к другому. Наконец, им пришлось отправиться к самому Пилату, чтобы испросить разрешения на использование римских солдат. Был поздний час, когда они прибыли в дом Пилата, который к тому времени уже удалился в свои покои вместе с женой. Пилату не хотелось вмешиваться в это дело, тем более что его жена просила его не давать своего разрешения. Но поскольку к нему явился глава еврейского синедриона, лично ходатайствуя о содействии, он посчитал благоразумным удовлетворить эту просьбу, полагая, что он сможет впоследствии исправить любое зло, которое они могли совершить.

Поэтому когда около половины двенадцатого Иуда Искариот вышел из храма, его сопровождало более шестидесяти человек — храмовая стража, римские солдаты и любопытные слуги первосвященников и правителей.

3. АРЕСТ УЧИТЕЛЯ

Когда эта группа вооруженных солдат и стражников с факелами и светильниками стала приближаться к саду, Иуда оторвался на достаточное расстояние от отряда, чтобы быть готовым быстро опознать Иисуса и чтобы те, кто пришел его задержать, могли легко схватить его, прежде чем товарищи Иисуса подоспеют на помощь. Была еще одна причина, по которой Иуда решил обогнать врагов Учителя: он рассчитывал на то, что будет казаться, будто он прибыл сюда раньше солдат, и потому апостолы и другие люди, собравшиеся вокруг Иисуса, будут думать, что его появление никак не связано с вооруженной стражей, следовавшей по пятам. Иуда даже надеялся представить дело так, что он спешит предупредить их о приближающихся врагах, но его план был разрушен уничижительными словами, которыми Иисус приветствовал изменника. Хотя Учитель по-доброму заговорил с Иудой, он обратился к нему, как к предателю.

Как только Петр, Иаков и Иоанн примерно с тридцатью товарищами по лагерю увидели, как вооруженный отряд с факелами поднимается на гребень холма, они поняли, что эти солдаты идут арестовывать Иисуса, и бросились вниз, к оливковому прессу, где в лунном свете сидел одинокий Учитель. Отряд солдат приближался с одной стороны, трое апостолов и их товарищи — с другой. Когда Иуда выступил вперед, чтобы заговорить с Учителем, обе группы людей замерли; Учитель стоял между ними, а Иуда готовился запечатлеть на его лбу поцелуй предателя.

Изменник надеялся на то, что, после того как он приведет стражников в Гефсиманию, он просто укажет солдатам на Иисуса или, по крайней мере, выполнит свое обещание — приветствует его поцелуем, после чего быстро удалится. Иуда страшно боялся, что встретит здесь всех апостолов и что они обрушатся на него за то, что он посмел предать их любимого Учителя. Но когда Иисус приветствовал его как предателя, он был настолько смущен, что даже не попытался бежать.

Иисус предпринял последнюю попытку спасти Иуду от фактического акта предательства: еще до того, как изменник смог подойти к нему, он отошел в сторону и, обращаясь к крайнему воину слева, командиру римлян, спросил: «Кого вы ищете?» Командир ответил: «Иисуса Назарянина». Иисус сразу же подошел к офицеру и со спокойным величием Бога всего этого творения сказал: «Это я». Многим членам вооруженного отряда доводилось слушать, как Иисус учит в храме, другие знали о его чудесах; и когда они услышали, как смело он назвал себя, стоявшие в первых рядах невольно подались назад. Они были поражены этим спокойным и величественным заявлением. Поэтому Иуде уже не требовалось осуществлять свой предательский план. Учитель смело раскрыл себя своим врагам, и они могли схватить его без помощи Иуды. Но изменнику нужно было что-то предпринять, чтобы оправдать свое появление с этим вооруженным отрядом. Кроме того, он хотел продемонстрировать выполнение своей части предательской сделки с правителями иудеев, чтобы удостоиться великого вознаграждения и почестей, которые, как он считал, посыпятся на него в награду за его обещание выдать им Иисуса.

Когда солдаты справились со своим первым замешательством, вызванным обликом Иисуса и его необычным голосом, и когда апостолы и ученики начали приближаться к ним, Иуда подошел к Иисусу и, поцеловав его в лоб, сказал: «Здравствуй, Владыка и Учитель». И когда Иуда обнял так своего Учителя, Иисус сказал: «Друг, разве тебе мало этого! Что же ты поцелуем предаешь Сына Человеческого?»

Апостолы и ученики были буквально ошеломлены увиденным. На мгновение все замерли. Затем Иисус, освободившись от предательских объятий Иуды, подошел к стражникам и солдатам и вновь спросил: «Кого вы ищете?» И опять командир ответил: «Иисуса Назарянина». Иисус вновь ответил: «Я уже сказал вам, что это я. Поэтому, если вы ищете меня, позвольте остальным идти своей дорогой. Я готов идти с вами».

Иисус был готов вернуться в Иерусалим вместе со стражниками, а командир римских солдат нисколько не возражал против того, чтобы позволить трем апостолам и их товарищам идти с миром. Но прежде, чем они успели двинуться с места, — и пока Иисус стоял в ожидании распоряжений командира — сириец Малх, телохранитель первосвященника, подошел к Иисусу и решил связать ему руки за спиной, хотя командир римлян не давал такого приказа. Когда Петр и его товарищи увидели, что их Учителя подвергают этому бесчестью, они уже не могли сдержать себя. Вытащив свой меч, Петр, вместе с другими, бросился вперед, чтобы ударить Малха. Но еще до того, как солдаты подоспели на помощь слуге первосвященника, Иисус остановил Петра поднятием руки и сурово сказал: «Петр, убери свой меч. Взявший меч от меча и погибнет. Разве ты не понимаешь, что воля Отца — в том, чтобы я выпил эту чашу? Разве ты не знаешь, что и в этот момент в моем распоряжении находятся свыше двенадцати легионов ангелов и их союзников, которые могли бы освободить меня из рук этой горстки людей?»

Хотя таким образом Иисус остановил физическое сопротивление своих последователей, этого оказалось достаточно, чтобы напугать начальника стражи, который, с помощью своих солдат, крепко схватил Иисуса и быстро связал его. И пока они вязали ему руки грубой веревкой, Иисус сказал им: «Почему вы вышли на меня с мечами и кольями, как на разбойника? Я каждый день бывал с вами в храме и открыто учил народ, и вы не пытались схватить меня».

Когда Иисуса связали, начальник стражи, опасаясь, что сторонники Учителя попытаются спасти его, приказал схватить их. Но солдаты были недостаточно проворны, поскольку — услышав приказ начальника стражи об их аресте — сторонники Иисуса успели бежать назад в лощину. Всё это время Иоанн Марк прятался под соседним навесом. Когда стражники двинулись вместе с Иисусом назад в Иерусалим, Иоанн Марк попытался выбраться из своего укрытия, чтобы догнать бегущих апостолов и учеников. Но в тот момент, когда он вылезал из-под навеса, один из последних солдат, возвращавшихся после преследования бегущих учеников, проходил мимо и, увидев юношу в льняном хитоне, погнался за ним и чуть было не схватил его. Фактически, солдат догнал Иоанна и ухватился за хитон, но юноша сбросил одежду и бежал нагим, оставив солдата с пустым хитоном в руках. Иоанн Марк бросился сломя голову на верхнюю тропу к Давиду Зеведееву. Он рассказал Давиду о случившемся, и они поспешили вдвоем назад к палаткам, где спали апостолы, и сообщили всем восьми о предательстве и аресте Учителя.

Примерно в то же время, когда они будили восьмерых апостолов, вернулись и те, кто укрылся в лощине, и они собрались все вместе у оливкового пресса, чтобы обсудить дальнейшие действия. Тем временем Симон Петр и Иоанн Зеведеев, скрывавшиеся за оливковыми деревьями, уже направлялись вслед за толпой солдат, стражников и слуг, которые вели Иисуса в Иерусалим, как если бы они вели отъявленного преступника. Иоанн шел рядом с толпой, но Петр держался поодаль. Выскользнув из рук солдата, Иоанн Марк нашел для себя хитон в палатке Симона Петра и Иоанна Зеведеева. Догадавшись, что стражники отведут Иисуса в дом почетного первосвященника Ханана, он пробрался окольными путями через оливковые сады и опередил толпу, спрятавшись у ворот перед дворцом первосвященника.

4. СОВЕЩАНИЕ У ОЛИВКОВОГО ПРЕССА

Оказавшись разлученным с Симоном Петром и своим братом Иоанном, Иаков Зеведеев присоединился к остальным апостолам и их товарищам по лагерю у оливкового пресса, чтобы решить, что делать в связи с арестом Учителя.

Андрей уже был освобожден от всякой ответственности за руководство группой своих товарищей-апостолов; поэтому в течение этого величайшего за всю их жизнь кризиса он молчал. После короткого обсуждения Симон Зелот взобрался на каменную стену оливкового пресса и, дав страстную клятву верности Учителю и делу царства, призвал остальных апостолов и учеников немедленно отправиться вслед за толпой и освободить Иисуса. Большинство присутствующих были готовы последовать его решительному призыву, если бы не совет Нафанаила: как только Симон умолк, он встал и обратил их внимание на то, что Иисус много раз говорил о непротивлении. Он также напомнил им, что еще вчера вечером Иисус велел им сохранить жизнь для того времени, когда они должны будут отправиться в путь с возвещением благой вести — евангелия небесного царства. Нафанаила поддержал Иаков Зеведеев, рассказавший о том, как Петр и другие сторонники Иисуса обнажили мечи, чтобы помешать аресту их Учителя, и как Иисус велел Петру и остальным вложить клинки в ножны. Матфей и Филипп также выступили с речами, однако собравшиеся пришли к определенному решению только после того, как Фома обратил их внимание на совет Иисуса, данный Лазарю, — не рисковать своей жизнью — и подчеркнул, что они ничего не могут предпринять для спасения Учителя, поскольку он сам отказывается позволить своим друзьям защитить его и продолжает настаивать на отказе от использования божественных сил для поражения враждебных ему людей. Фома убедил их разойтись поодиночке. Было решено, что Давид Зеведеев останется в лагере, который станет информационным центром их группы и опорным пунктом гонцов. К половине третьего ночи лагерь опустел. Только Давид остался здесь с тремя-четырьмя гонцами; остальные были посланы для сбора информации о местонахождении Иисуса и о том, что с ним собираются сделать.

Пять апостолов — Нафанаил, Матфей, Филипп и близнецы — прятались в Вифании и Виффагии; Фома, Андрей, Иаков и Симон Зелот скрывались в городе. Симон Петр и Иоанн Зеведеев следовали за толпой к дому Ханана.

Вскоре после рассвета Симон Петр опять оказался в гефсиманском лагере, всем своим удрученным видом выражая глубокое отчаяние. В сопровождении одного из гонцов, Давид отправил Петра к его брату Андрею, который находился в доме Никодима в Иерусалиме.

Вплоть до завершения казни Иисуса на кресте Иоанн Зеведеев находился рядом с ним; именно он регулярно обеспечивал гонцов Давида информацией, которую те доставляли Давиду в гефсиманский лагерь и которая передавалась скрывавшимся апостолам и семье Иисуса.

Действительно, поражен пастырь и рассеяны овцы! Хотя все они смутно сознавали, что Иисус предупреждал их именно об этой ситуации, они были настолько потрясены внезапным исчезновением Учителя, что утратили способность нормально мыслить.

Вскоре после рассвета и сразу же после того как Петр был послан к своему брату, Иуда — брат Иисуса во плоти — задыхаясь, прибыл в лагерь первым из своей семьи, но смог лишь узнать, что Учитель уже арестован. Поэтому он спешно отправился назад по иерихонской дороге, чтобы рассказать об этом своей матери, братьям и сестрам. Через Иуду Давид Зеведеев передал семье Иисуса, чтобы они собрались в доме Марфы и Марии в Вифании и ждали известий, которые будут регулярно поступать к ним через гонцов.

Таким было положение апостолов, ближайших учеников и земной семьи Иисуса в течение второй половины ночи в четверг и раннего утра в пятницу. Все эти группы и отдельные люди были связаны друг с другом курьерской службой, которой Давид Зеведеев продолжал руководить из своего центра в гефсиманском лагере.

5. НА ПУТИ ВО ДВОРЕЦ ПЕРВОСВЯЩЕННИКА

Прежде чем отправиться с Иисусом в город, начальник храмовой стражи и командир отряда солдат заспорили между собой о том, куда вести Учителя. Начальник храмовой стражи приказал доставить его к Кайафе, действующему первосвященнику. Командир римских солдат распорядился отвести Иисуса во дворец Ханана — бывшего первосвященника и тестя Кайафы. Он поступил так потому, что по всем вопросам, имевшим отношение к соблюдению еврейских духовных законов, римляне обычно обращались непосредственно к Ханану. Приказ римского командира был исполнен; Иисуса отвели к Ханану для предварительного допроса.

Иуда шагал рядом с командирами и слышал всё, о чём они говорили, однако не принимал участия в споре, ибо ни еврейский начальник, ни римский офицер не опускались до разговора с предателем — настолько они его презирали.

Примерно в то же время Иоанн Зеведеев, вспомнив о наказе Учителя — всё время быть рядом, — поспешил подойти поближе к Иисусу, который шел между двумя командирами. Увидев, что Иоанн поравнялся с ними, начальник храмовой стражи сказал своему помощнику: «Возьмите его и свяжите. Он является одним из сторонников этого типа». Но когда командир римлян услышал это, он обернулся и, увидев Иоанна, приказал, чтобы апостол подошел к нему и чтобы никто его не трогал. После этого римский командир сказал еврейскому начальнику: «Этот человек не является ни предателем, ни трусом. Я видел его в саду, и он не вытащил меч, чтобы оказать нам сопротивление. У него хватило мужества не прятаться и оставаться со своим Учителем, и ни один человек не вправе поднять на него руку. Римский закон позволяет как минимум одному другу заключенного быть вместе с ним на суде, и никто не смеет мешать этому человеку оставаться со своим Учителем, заключенным». И услышав это, Иуда был столь пристыжен и оскорблен, что отстал от толпы и пришел ко дворцу Ханана в одиночестве.

Этим и объясняется, почему Иоанну Зеведееву было позволено оставаться рядом с Иисусом на протяжении всех мучительных испытаний этой ночи и следующего дня. Иудеи боялись что-либо говорить Иоанну или хоть чем-то досаждать ему, поскольку он обладал статусом, схожим со статусом римского советника, призванного служить в качестве наблюдателя за судопроизводством в иудейском духовном суде. Привилегированное положение Иоанна стало еще более прочным, когда — передав Иисуса начальнику храмовой стражи у ворот дворца Ханана — римлянин, обращаясь к своему помощнику, сказал: «Ступай вместе с заключенным и проследи за тем, чтобы эти евреи не убили его без согласия Пилата. Смотри, чтобы они не расправились с ним без суда, и позаботься о том, чтобы его другу, галилеянину, позволили быть рядом и наблюдать за всем, что происходит». Поэтому Иоанн получил возможность оставаться с Иисусом до самой его смерти на кресте, хотя остальные десять апостолов были вынуждены скрываться. Иоанн действовал под защитой Рима, и иудеи решились поднять на него руку только после смерти Учителя.

В течение всего пути к дворцу Ханана Иисус хранил молчание. С момента ареста до появления перед Хананом Сын Человеческий не произнес ни слова.

ДОКУМЕНТ 184 СУДЕБНОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНа

Представители Ханана дали тайные указания командиру римских солдат доставить Иисуса к нему во дворец сразу же после ареста. Бывший первосвященник стремился сохранить свой престиж духовного главы всех евреев. Задерживая Иисуса у себя в доме на несколько часов, он преследовал и другую цель: для того, чтобы судебное заседание синедриона могло быть созвано с соблюдением Моисеева закона, должно было пройти больше времени. Было противозаконно собирать трибунал до утреннего жертвоприношения в храме, которое совершалось около трех часов утра.

Ханан знал, что члены трибунала уже находятся в доме его зятя Кайафы. К полуночи в доме первосвященника собралось около тридцати членов синедриона, чтобы быть готовыми к судебному разбирательству, когда к ним приведут Иисуса. Пришли только те члены трибунала, которые являлись решительными и открытыми противниками Иисуса и его учения, поскольку для заседания трибунала было достаточно двух третей членов синедриона.

Иисус провел около трех часов во дворце Ханана на Елеонской горе, неподалеку от Гефсиманского сада, где его арестовали. Иоанн Зеведеев был свободен и находился в безопасности во дворце Ханана не только благодаря приказу римского командира, но также потому что он и его брат Иаков были хорошо знакомы старшим слугам, — они много раз бывали во дворце, так как бывший первосвященник являлся дальним родственником их матери, Саломии.

1. ДОПРОС У ХАНАНА

Ханан, разбогатевший на доходах от храма, являвшийся тестем действующего первосвященника и поддерживавший хорошие отношения с римскими властями, был действительно наиболее влиятельной фигурой во всём еврействе. Этот обходительный и расчетливый интриган и заговорщик желал, чтобы судьба Иисуса решалась под его руководством. Он боялся целиком доверять такое важное дело своему бесцеремонному и агрессивному зятю. Ханан хотел убедиться в том, что суд над Учителем будет контролироваться саддукеями: он опасался возможной симпатии некоторых фарисеев, тем более что практически все члены синедриона, вставшие на сторону Иисуса, являлись фарисеями.

Прошло несколько лет с тех пор, как Ханан в последний раз видел Иисуса в своем доме, когда, придя к нему в гости, Учитель сразу же ушел, почувствовав холодную и настороженную атмосферу. Ханан надеялся, что он сможет воспользоваться этим прежним знакомством и попытается уговорить Иисуса отказаться от своих высказываний и покинуть Палестину. Ему не хотелось участвовать в преднамеренном убийстве невинного человека, и он полагал, что Иисус скорее согласится покинуть страну, чем расстанется с жизнью. Но увидев мужественного и непреклонного галилеянина, Ханан сразу понял, что такие предложения были бы бесполезны. Иисус выглядел еще более величественным и невозмутимым, чем его помнил Ханан.

Когда Иисус был моложе, Ханан проявлял к нему огромный интерес, Однако недавнее изгнание Иисусом менял и других торговцев из храма поставило под угрозу доходы бывшего первосвященника. Этот поступок пробудил в нем намного больше враждебности, чем учения Иисуса.

Ханан вошел в свой просторный зал для аудиенций, уселся в большое кресло и приказал привести Иисуса. С минуту он молча рассматривал Учителя, после чего сказал: «Ты понимаешь, что необходимо что-то предпринять относительно твоего учения, ибо ты возмущаешь спокойствие и порядок в стране». Ханан вопрошающе посмотрел на Иисуса; Учитель взглянул ему прямо в глаза, но ничего не ответил. Ханан продолжал: «Как зовут остальных твоих учеников, помимо Симона Зелота, подстрекателя?» Иисус вновь взглянул на него, но не ответил.

Отказ Иисуса отвечать настолько задел Ханана, что он спросил: «Разве тебя не волнует, каким будет мое отношение к тебе — дружеским или нет? Разве тебе безразлично то, что в моей власти повлиять на исход твоего предстоящего суда?» Услышав это, Иисус сказал: «Ханан, ты знаешь, что у тебя не было бы никакой власти надо мной, если бы этого не позволил мой Отец. Некоторые готовы уничтожить Сына Человеческого из-за своего невежества; они не ведают, что творят, но ты, друг, знаешь, что делаешь. Как же ты можешь отвергать свет Божий?»

Добрый тон Иисуса очень озадачил Ханана. Но он уже решил про себя, что Иисус должен либо покинуть Палестину, либо умереть. Поэтому он собрался с духом и спросил: «Чему именно ты пытаешься учить народ? За кого ты себя выдаешь?» Иисус ответил: «Ты знаешь прекрасно, что я открыто обращался к миру. Я учил в синагогах и много раз учил в храме, где меня слышали все иудеи и многие язычники. Я ничего не утаил; почему же ты спрашиваешь меня о моем учении? Почему ты не пригласишь тех, кто слышал меня, и не спросишь их? Весь Иерусалим знает, что я говорил, даже если сам ты не слышал этих учений». Но еще до того, как Ханан смог ответить, старший слуга, стоявший рядом, ударил Иисуса рукой по щеке, говоря: «Как смеешь ты так отвечать первосвященнику?» Ханан не высказал порицания своему слуге, но Иисус обратился к нему со словами: «Друг мой, если я сказал что-то не так, скажи, что не так; а если я сказал правду, то за что же ты ударил меня?»

Хотя Ханан и сожалел о том, что его слуга ударил Иисуса, он был слишком горд, чтобы обращать на это внимание. В смущении он отправился в соседнюю комнату, почти на час оставив Иисуса наедине с челядью и дворцовой стражей.

Вернувшись, он подошел к Учителю и сказал: «Утверждаешь ли ты, что являешься Мессией, избавителем Израиля?» Иисус ответил: «Ханан, ты знаешь меня с моей юности. Ты знаешь, что я утверждаю только то, что предписано моим Отцом, и что я был послан ко всем людям — не только к иудеям, но и к язычникам». Тогда Ханан сказал: «Как мне сообщали, ты утверждал, что являешься Мессией; так ли это?» Иисус взглянул на Ханана, однако ответил лишь: «Твои слова».

Примерно в это же время из дворца Кайафы прибыли гонцы, чтобы узнать, когда Иисус предстанет перед трибуналом, и поскольку близился рассвет, Ханан решил, что лучше всего отослать его — связанного, под конвоем дворцовой стражи, — к Кайафе. Вскоре он и сам последовал за ними.

2. ПЕТР ВО ДВОРЕ

Когда отряд стражников и солдат подходил к дворцу Ханана, Иоанн Зеведеев шел рядом с командиром римских солдат. Иуда отстал, а Симон Петр находился далеко позади. После того как Иоанн вошел во двор вместе с Иисусом и стражниками, Иуда подошел к воротам, но, увидев Иисуса и Иоанна, отправился к дому Кайафы, где, как он знал, состоится настоящий суд над Учителем. Вскоре после ухода Иуды сюда прибыл Симон Петр; Иоанн увидел его стоящим у ворот, перед тем как Иисуса ввели во дворец. Привратница, открывавшая ворота, знала Иоанна, и когда он попросил ее впустить Петра, она охотно согласилась.

Войдя во двор, Петр направился к горящим углям, пытаясь согреться, ибо ночь была холодной. Он чувствовал полную неуместность своего пребывания здесь, среди врагов Иисуса, — и действительно, он находился не на своем месте. Учитель не наказывал ему быть рядом с ним, о чём он просил Иоанна. Петр должен был оставаться вместе с остальными апостолами, которые были специально предупреждены не подвергать свою жизнь опасности в период суда и распятия их Учителя.

Перед тем, как подойти к воротам дворца, Петр выбросил свой меч, так что он вошел во двор Ханана безоружным. Его разум находился в состоянии крайнего смущения; он едва осознавал факт ареста Иисуса. Петр был неспособен постигнуть реальность ситуации — то обстоятельство, что он находится во дворе Ханана, греясь вместе со слугами первосвященника. Ему хотелось знать, что делают другие апостолы, и размышляя над тем, каким образом Иоанна впустили во дворец, Петр решил, что Иоанн был знаком слугам, поскольку он попросил привратницу впустить его.

Вскоре после того как привратница впустила Петра — и пока он грелся у костра — она подошла к нему и недобрым тоном осведомилась: «Разве ты не один из учеников этого человека?» Петр не должен был удивляться тому, что его узнали, поскольку именно Иоанн попросил, чтобы девушка позволила ему пройти через ворота дворца. Однако его нервы были напряжены настолько, что будучи опознанным в качестве ученика, он потерял душевное равновесие и только с одной мыслью, господствующей в его сознании, — мыслью сохранить жизнь — тут же ответил ей: «Нет».

Почти сразу же к Петру подошел еще один слуга и спросил: «Разве не тебя я видел в саду при аресте этого типа? Разве ты — не один из его сторонников?» Теперь Петр был уже не на шутку встревожен. Он не знал, как спастись от своих обвинителей. Поэтому, яростно отрицая какую-либо связь с Иисусом, он сказал: «Я не знаю этого человека и не принадлежу к его сторонникам».

Тут привратница отвела Петра в сторону и сказала: «Я уверена в том, что ты являешься одним из учеников Иисуса не только потому, что один из его последователей попросил меня впустить тебя во двор, но и потому, что моя сестра видела тебя в храме вместе с этим человеком. Почему ты отрицаешь это?» Услышав эти обвинения, Петр заявил девушке, что вообще никогда не знал Иисуса, и, сопровождая свои слова многочисленными ругательствами и проклятиями, снова повторил: «Я не являюсь сторонником этого человека; я даже не знаю его; я никогда не слыхал о нем».

Петр отошел от костра и некоторое время бродил по двору. Он был бы рад бежать, но боялся привлечь к себе внимание. Замерзнув, он опять вернулся к костру, и один из мужчин, стоявших рядом с ним, сказал: «Ты точно один из его учеников. Этот Иисус — галилеянин, а твоя речь выдает тебя, ибо ты тоже говоришь, как галилеянин». И вновь Петр отрекся от какой-либо связи со своим Учителем.

Приведенный в глубокое замешательство, Петр стремился избавиться от своих обвинителей. Отойдя от костра, он удалился в пустой притвор. Проведя в уединении больше часа, он случайно столкнулся с привратницей и ее сестрой, которые снова стали дразнить его, обвиняя в том, что он является сторонником Иисуса. И опять он отрицал эти обвинения. Не успел он в очередной раз отречься от всякой связи с Иисусом, как пропел петух, и Петр вспомнил, о чём предупреждал его Учитель ранее той же ночью. Петр стоял, сокрушенный чувством вины, с тяжестью на сердце. И тут двери дворца открылись, и стражники провели мимо Иисуса, которого они вели к Кайафе. Поравнявшись с Петром, в свете факелов Учитель заметил на лице своего — в прошлом самонадеянного и храбрившегося — апостола выражение отчаяния, и, обернувшись, он взглянул на Петра. До самой своей смерти Петр помнил этот взгляд, вобравший в себя такую жалость и любовь, которую еще никогда не видел на лице Учителя смертный человек.

После того как Иисус и стражники вышли из ворот, Петр последовал за ними, но вскоре остановился. Он не мог идти дальше. Он сел на обочину дороги и горько заплакал. Выплакав свое отчаяние, он повернул назад, в лагерь, в надежде найти своего брата Андрея. Добравшись до лагеря, он обнаружил там только Давида Зеведеева, который отправил вместе с ним гонца, проводившего его в Иерусалим, — туда, где скрывался его брат.

Все эти события произошли с Петром во дворе дома Ханана на Елеонской горе. Он не сопровождал Иисуса во дворец первосвященника Кайафы. Петушиный крик, заставивший Петра осознать, что он несколько раз отрекся от своего Учителя, указывает на то, что всё это происходило за пределами Иерусалима, поскольку закон запрещал держать домашнюю птицу в черте города.

Пока пение петуха не привело Петра в чувство, он, вышагивая взад и вперед по притвору, размышлял только об одном: как ловко он уклонился от выдвинутых слугами обвинений и как ему удалось сорвать их попытки обнаружить связь между ним и Иисусом. В это время он думал лишь о том, что эти люди не имели никакого морального или законного права допрашивать его, и он действительно поздравлял себя с тем, каким образом ему удалось, как он считал, избежать опознания и, возможно, ареста и заключения в тюрьму. Только крик петуха заставил Петра осознать, что он отрекся от своего Учителя. Только взгляд Иисуса заставил его понять, что он оказался недостойным своего избранного положения посланника царства.

Сделав первый шаг на пути компромисса и наименьшего сопротивления, Петр видел только одну возможность — следовать избранной линии поведения. Только великий и благородный характер способен, совершив ошибку, повернуть вспять и исправить ее. Когда человек встает на путь заблуждения, то слишком часто его собственный разум пытается оправдать продолжающееся движение по этому пути.

Петр до конца не верил в то, что он может быть прощен, пока не встретился со своим Учителем после воскресения и не увидел, что он был принят точно так же, как и до событий той трагической ночи отречений.

3. СУДЕБНОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА

Около половины четвертого утра в пятницу первосвященник Кайафа потребовал от следственной комиссии синедриона тишины и приказал привести Иисуса для официального суда. В трех предыдущих случаях синедрион абсолютным большинством голосов приговаривал Иисуса к смерти, придя к выводу о том, что он заслуживает смерти по неофициальному обвинению в нарушении закона, святотатстве и презрении к традициям отцов Израиля.

Это не было очередным заседанием синедриона, который обычно собирался во дворце, в зале из тесаного камня. В данном случае во дворце первосвященника была собрана специальная следственная комиссия, состоявшая примерно из тридцати членов синедриона. Иоанн Зеведеев присутствовал здесь в течение всего этого так называемого суда.

О, как же эти высшие священники, книжники, саддукеи и некоторые из фарисеев тешили себя тем, что Иисус, угрожавший их положению и бросивший вызов их власти, теперь находится в их руках! И они были полны решимости отомстить, дабы он уже никогда не выбрался отсюда живым.

Обычно, если совершенное человеком преступление предусматривало смертную казнь, евреи проводили судебное разбирательство с большой тщательностью и предоставляли исчерпывающие гарантии беспристрастного отбора свидетелей и справедливого суда. В данном же случае Кайафа являлся скорее прокурором, чем непредубежденным судьей.

Иисус предстал перед этим трибуналом одетым в свою обычную одежду и со связанными за спиной руками. Все члены трибунала были поражены и несколько смущены его величественным видом. Никогда еще им не приходилось лицезреть подобного узника и видеть такое самообладание в человеке, который предстал перед судом, решающим его жизнь.

По иудейскому закону, минимум два свидетеля должны были дать одинаковые показания по одному и тому же вопросу, прежде чем против узника могло быть выдвинуто обвинение. Иуда не мог выступать в качестве свидетеля против Иисуса ввиду того, что закон категорически запрещал использовать показания предателя. Более десятка лжесвидетелей прибыли сюда, чтобы свидетельствовать против Иисуса, но их показания были настолько путаными и явно сфабрикованными, что сами члены синедриона сгорали от стыда из-за этого спектакля. Иисус стоял, милосердно взирая на этих лжесвидетелей, и уже одно выражение его лица лишало этих лгунов самообладания. В течение всех этих ложных показаний Учитель не проронил ни слова. Он ничего не ответил на их лживые обвинения.

Первыми двумя свидетелями, которые хотя бы в чём-то не противоречили друг другу, были двое мужчин, показавших, что они слышали, как в ходе одного из выступлений в храме Иисус сказал, что он «разрушит этот храм рукотворный и в три дня выстроит другой, нерукотворный». Это было не совсем то, что сказал Иисус, тем более, что произнося цитируемые здесь слова, он показывал на свое собственное тело.

Хотя первосвященник и прокричал ему: «Что же ты ничего не отвечаешь на их обвинения?», — Иисус молчал. Он хранил молчание, пока все лжесвидетели давали свои показания. Слова этих клеветников были столь пропитаны ненавистью, фанатизмом и наглыми преувеличениями, что их показания распадались из-за своей собственной запутанности. Лучшим опровержением их ложных обвинений было невозмутимое и величественное молчание Учителя.

Вскоре после того как лжесвидетели начали давать показания, прибыл Ханан и занял свое место рядом с Кайафой. Теперь он поднялся и заявил, что угроза Иисуса разрушить храм достаточна для выдвижения против него трех обвинений:

1. Он является опасным мошенником; он внушает народу невозможное и вообще обманывает людей.

2. Он является революционным фанатиком; он выступает за насильственное посягательство на священный храм, — иначе каким образом он мог бы разрушить его?

3. Он учит магии, поскольку обещает построить новый храм, причем нерукотворный.

Полный состав синедриона уже решил, что Иисус повинен в караемых смертью нарушениях иудейских законов, но теперь они были больше озабочены выдвижением против его действий и учений таких обвинений, которые позволили бы Пилату вынести их узнику смертный приговор. Они знали, что должны заручиться согласием римского правителя, прежде чем Иисус сможет быть казнен по закону. Ханан же намеревался вести свою линию, пытаясь представить Иисуса слишком опасным учителем, чтобы его можно было оставить на свободе.

Однако Кайафа не мог больше смотреть на Учителя, который стоял перед ним, храня абсолютное спокойствие и продолжая молчать. Он решил, что знает как минимум один способ заставить арестованного заговорить. Поэтому он подскочил к Иисусу и, тряся своим пальцем перед лицом Учителя, сказал: «Заклинаю тебя Богом живым, скажи нам, Избавитель ли ты, Сын Божий?» Иисус ответил Кайафе: «Да. Вскоре я отправлюсь к Отцу, и Сын Человеческий будет облечен силой и вновь будет властвовать над небесным воинством».

Услышав эти слова, первосвященник пришел в ярость и, разорвав на себе верхние одежды, воскликнул: «Какие еще нужны свидетели! Теперь вы все слышали богохульство этого человека. Как вы теперь полагаете, что следует сделать с этим нарушителем закона и богохульником?» И все они ответили в один голос: «Он заслуживает смерти; распять его!»

Иисус не проявил никакого интереса к вопросам Ханана или членов синедриона, за исключением этого единственного вопроса о своей посвященческой миссии. Когда его спросили, является ли он Сыном Божьим, он сразу же и безоговорочно дал утвердительный ответ.

Ханан хотел, чтобы суд продолжался и были предъявлены конкретные обвинения по поводу отношения Иисуса к римскому закону и римским властям для последующего представления Пилату. Члены синедриона хотели поскорее закончить с этими вопросами не только потому, что это был день приготовления к Пасхе, когда всякую мирскую работу следовало завершить до полудня, но и потому, что в любой момент Пилат мог отправиться назад в римскую столицу Иудеи, Кесарию, поскольку он прибыл в Иерусалим только на празднование Пасхи.

Но Ханану не удалось сохранить контроль над трибуналом в своих руках. Когда Иисус столь неожиданно ответил на вопрос Кайафы, первосвященник выступил вперед и ударил его рукой по лицу. Ханан был поистине ошеломлен, видя, как остальные члены трибунала, выходя из комнаты, плюют Иисусу в лицо, и многие из них наносят ему издевательские пощечины. Так в половине пятого утра, в атмосфере беспорядка и неслыханного разброда, завершилось первое заседание синедриона, посвященное суду над Иисусом.

Тридцать предубежденных и ослепленных традицией лжесудей вместе со своими лжесвидетелями осмеливаются судить праведного Создателя вселенной. Обвинители горячатся, их выводит из себя величественное молчание и возвышенное самообладание этого Богочеловека. Его безмолвие вселяет ужас, оно невыносимо; его речь бесстрашна и вызывающа. Он безразличен к их угрозам; его не страшат их нападки. Люди предают суду Бога, но Бог продолжает любить этих людей и спас бы их, если бы мог.

4. ЧАС УНИЖЕНИЯ

Согласно иудейскому закону, для вынесения смертного приговора нужно было провести два заседания трибунала. Второе заседание должно было состояться на следующий день после первого, а время между заседаниями члены трибунала должны были посвятить посту и скорби. Но эти люди не могли ждать следующего дня, чтобы подтвердить свое решение о том, что Иисус должен умереть. Они прождали только час. Тем временем Иисус был оставлен в зале для допросов под надзором храмовых стражников, которые вместе с челядью первосвященника забавлялись тем, что подвергали Сына Человеческого всевозможным оскорблениям. Они издевались над ним, плевали на него и жестоко били. Они ударяли его по лицу хлыстом, а затем говорили: «Прореки, Избавитель, кто ударил тебя?». И так они продолжали в течение всего часа, надругаясь и издеваясь над этим не оказывающим сопротивления галилеянином.

Весь этот трагический час страданий и издевательских допросов, устроенных бессердечными стражниками и челядью, Иоанн Зеведеев, объятый ужасом, находился в одиночестве в соседней комнате. Когда начались эти оскорбления, Иисус, кивнув головой, дал Иоанну знак уйти. Учитель прекрасно понимал, что если он позволит апостолу остаться в комнате и стать свидетелем этих издевательств, возмущение Иоанна может пробудиться с такой силой, что приведет к вспышке протеста и негодования и, возможно, будет стоить ему жизни.

В течение всего этого ужасного часа Иисус не проронил ни слова. Для его мягкой и чувствительной человеческой души, соединенной личностной связью с Богом всей этой вселенной, не было более горького глотка из чаши унижений, чем этот жуткий час произвола невежественных и жестоких стражников и слуг, которых подтолкнул на оскорбления пример, показанный членами так называемого трибунала.

Человеческое сердце неспособно даже представить себе, как содрогнулась от негодования вся обширная вселенная, когда перед взором небесных разумных существ предстало зрелище их возлюбленного Властелина, подчиняющего себя воле своих невежественных и обманутых созданий ослепленной грехом сферы — несчастной Урантии.

Что за животное сидит в человеке, заставляя его испытывать потребность в оскорблениях и физических нападках на то, чего он не может охватить духом и неспособен постичь разумом? В полуцивилизованном человеке до сих пор таится порочная жестокость, которая стремится излиться на тех, кто превосходит его в мудрости и духовности. Посмотрите на злонамеренную грубость и жестокую свирепость этих якобы цивилизованных людей, явно получающих животное удовлетворение от физических нападок на не оказывающего сопротивления Сына Человеческого. Когда эти оскорбления, ядовитые насмешки и удары сыпались на Иисуса, он не сопротивлялся, но он не был беззащитным. Иисус не был сломлен — он лишь не боролся в материальном смысле.

Настали мгновения величайших побед Учителя за весь его долгий и богатый событиями путь создателя, вседержителя и спасителя огромной, широко раскинувшейся вселенной. Исчерпав жизнь, прожитую в раскрытии Бога человеку, Иисус приступил к осуществлению нового, беспрецедентного раскрытия человека Богу. Теперь Иисус раскрывает мирам окончательную победу над всеми страхами, присущими личностной изоляции создания. Сын Человеческий полностью осознал себя как Сына Божьего. Иисус без колебаний заявляет о том, что он и Отец едины; и на основании факта и истины, заключенных в этом высшем божественном опыте, он призывает каждого верующего в царство стать единым с ним, как он един с Отцом. Так в религии Иисуса живой опыт становится верным и надежным методом, при помощи которого духовно изолированные и космически одинокие земные смертные обретают возможность избежать изоляции личности со всеми ее последствиями — страхом и проистекающим из него чувством беспомощности. В братских реальностях царства небесного сыны Божьи в вере обретают окончательное освобождение от изоляции своего «я» — изоляции как индивидуальной, так и планетарной. Богопознавший верующий всё больше познает восторг и величие духовной сопричастности в масштабах вселенной — небесного гражданства в сочетании с вечным осознанием божественного предназначения, которое заключается в достижении совершенства.

5. ВТОРОЕ ЗАСЕДАНИЕ ТРИБУНАЛА

В половине шестого началось второе заседание трибунала, и Иисуса отвели в соседнюю комнату, где его ждал Иоанн. Здесь Учитель находился под надзором римского солдата и храмовых стражников. Тем временем трибунал приступил к формулированию обвинений, которые следовало представить Пилату. Ханан разъяснил присутствующим, что обвинения в богохульстве не будут иметь никакого значения для Пилата. Иуда присутствовал на втором заседании трибунала, но не давал показаний.

Это второе заседание продолжалось всего полчаса, и когда они прервали слушание, чтобы отправиться к Пилату, их вердикт, требовавший для Иисуса смертной казни, состоял из трех пунктов:

1. Он совращает еврейский народ; он обманывает людей и подстрекает их к мятежу.

2. Он учит людей отказываться от уплаты дани кесарю.

3. Он утверждает, что является царем и основателем религии нового типа, тем самым подстрекая к измене императору.

Вся эта процедура проходила в нарушение всех правил и иудейских законов. Суд не нашел двух свидетелей, которые согласились бы друг с другом хотя бы по одному вопросу, за исключением тех, которые дали показания относительно заявления Иисуса о разрушении храма и восстановлении его в три дня. Но даже по этому вопросу ни один свидетель не выступил в защиту обвиняемого, и Иисуса не попросили объяснить, что он хотел этим сказать.

Единственный вопрос, по которому трибунал мог бы провести последовательное разбирательство, было богохульство, но и это основывалось бы целиком на собственных показаниях Иисуса. И даже по обвинению в богохульстве не было проведено официального голосования, необходимого для вынесения смертного приговора.

И теперь они взяли на себя смелость сформулировать три обвинения, с которыми они собирались отправиться к Пилату, не выслушав по этим пунктам обвинения ни одного свидетеля и приняв решение в отсутствие обвиняемого. После этого трое фарисеев покинули зал суда; они добивались смерти Иисуса, но не желали выносить против него обвинений в отсутствие свидетелей и обвиняемого.

Иисус не появлялся больше перед синедрионом. Они не желали снова смотреть ему в глаза и судить его невинную жизнь. Иисус не знал (как человек) об их формальных обвинениях, пока не услышал их из уст Пилата.

Во время второго заседания трибунала — когда Иисус находился в комнате с Иоанном и стражниками — несколько женщин, служивших во дворце первосвященника, пришли вместе со своими подругами взглянуть на странного узника, и одна из них спросила: «Ты ли Мессия — Сын Божий?» Иисус ответил: «Если я скажу вам, вы не поверите мне; а если я спрошу вас, вы не ответите».

В шесть часов утра Иисуса вывели из дома Кайафы, чтобы доставить к Пилату для утверждения смертного приговора, столь несправедливо и незаконно вынесенного синедрионом.

ДОКУМЕНТ 185 СУД ПИЛАТА

В седьмом часу утра в пятницу, 7 апреля 30 года н. э., Иисуса привели к Пилату — римскому прокуратору Иудеи, Самарии и Идумеи, который подчинялся непосредственно легату Сирии. Храмовая стража доставила Учителя к римскому правителю связанным в сопровождении примерно пятидесяти обвинителей, включая членов синедриона (в основном саддукеев), Иуду Искариота и первосвященника Кайафу, а также апостола Иоанна. Ханана среди них не было.

Пилат был уже на ногах, готовый к приему ранних посетителей, ибо те, кто в предыдущий вечер заручился его согласием на использование римских солдат для ареста Сына Человеческого, сообщили ему, что Иисуса приведут к нему рано утром. Было решено, что суд состоится перед преторием, пристроенным к крепости Антонии, где Пилат и его жена останавливались при посещениях Иерусалима.

Хотя Пилат провел значительную часть допроса подсудимого в залах претория, публичное дознание проводилось снаружи, на ступенях, которые вели к главному входу. Это была уступка иудеям: в этот день приготовления к Пасхе они отказывались входить в языческие здания, где, как они опасались, могли пользоваться закваской. Такое поведение не только осквернило бы их и не позволило бы участвовать в послеполуденном празднестве благодарения, но и заставило бы совершить очистительные обряды после захода солнца, прежде чем они были бы вправе разделить пасхальную трапезу.

Хотя этих иудеев ничуть не смущало то, что целью их заговора было узаконенное убийство Иисуса, они продолжали скрупулезно соблюдать всё, что касалось ритуальной чистоты и установленных традиций. И эти евреи были не единственными, кто не смог увидеть высоких, священных обязанностей божественного характера, педантично уделяя внимание тому, что имеет ничтожное значение для благополучия человека как во времени, так и в вечности.

1. ПОНТИЙ ПИЛАТ

Если бы Понтий Пилат не зарекомендовал себя достаточно умелым правителем малых провинций, Тиберий вряд ли позволил бы ему в течение десяти лет сохранять за собой должность прокуратора Иудеи. Но хотя он и являлся довольно хорошим администратором, он был моральным трусом. Будучи ограниченным человеком, он не мог понять характера своей задачи в качестве правителя евреев. Он не смог осознать того, что эти иудеи обладают подлинной религией — верой, за которую они готовы принять смерть, и что миллионы людей, разбросанных по всем уголкам империи, смотрят на Иерусалим как на святыню своей веры и считают синедрион высшим земным судом.

Пилат не любил евреев, и эта глубоко укоренившаяся ненависть начала проявляться уже давно. Из всех римских провинций ни одной не было так трудно управлять, как Иудеей. Пилат никогда по-настоящему не понимал проблем, связанных с управлением евреями, и потому уже в самом начале своего правления допустил целый ряд губительных и фактически роковых просчетов. Именно эти просчеты и дали евреям такую власть над ним. Если они стремились повлиять на его решения, им было достаточно пригрозить восстанием, и Пилат быстро капитулировал. Эта явная нерешительность прокуратора — или отсутствие моральной смелости — объяснялась в первую очередь несколькими прошлыми столкновениями с иудеями, а также тем, что в каждом из этих случаев он терпел поражение. Евреи знали, что Пилат страшится их и боится упасть в глазах Тиберия, и они не раз пользовались этим, ставя правителя в чрезвычайно невыгодное положение.

Неприязненное отношение евреев к Пилату сложилось в результате целого ряда злосчастных столкновений. В первом случае он не принял всерьез их глубоко укоренившегося предубеждения против любых изображений как символов идолопоклонства. Поэтому, в отличие от своего предшественника, он позволил солдатам вступить в Иерусалим, не убрав изображений кесаря со своих знамен. Пять дней большая делегация иудеев неотступно следовала за Пилатом, умоляя, чтобы он приказал убрать эти изображения с военных знамен. Пилат наотрез отказался удовлетворить их просьбу, пригрозив немедленной смертью. Будучи скептиком, Пилат не понимал, что люди, обладающие сильными религиозными чувствами, без колебания умрут за свои религиозные убеждения; поэтому он пришел в смятение, когда эти иудеи вызывающе выстроились перед его дворцом, пали ниц и известили его, что готовы умереть. Пилат понял, что он выступил с угрозой, которую не хочет приводить в исполнение. Он уступил, приказав снять изображения с воинских знамен в Иерусалиме, и с того дня в значительной мере оказался заложником прихотей иудейских вождей, которые, таким образом, нашли его слабое место: бросать угрозы, которые он боялся выполнять.

Впоследствии Пилат решил восстановить утраченный престиж и приказал повесить на стенах дворца Ирода в Иерусалиме щиты с изображениями императора, какие обычно использовались для поклонения кесарю. Иудеи возмутились. Но Пилат был непреклонен и отказался выслушивать их протесты. Евреи безотлагательно обратились с жалобой в Рим, и император столь же безотлагательно приказал убрать оскорбительные щиты. После этого Пилат пал в их глазах еще ниже.

Еще одной причиной огромной немилости Пилата среди евреев стало то, что он осмелился брать деньги из храмовой казны для оплаты строительства нового акведука, который должен был улучшить снабжение водой миллионы посетителей, собиравшихся в Иерусалиме по большим религиозным праздникам. Евреи считали, что только синедрион вправе распоряжаться храмовыми деньгами, и они всегда поносили Пилата за это дерзкое постановление. В результате этого решения вспыхнуло не менее десятка бунтов, и было пролито много крови. Последняя из серьезных вспышек насилия была связана с массовым убийством галилеян, молившихся у жертвенника.

Примечательно, что хотя этот нерешительный римский правитель пожертвовал Иисусом из-за своего страха перед евреями и для укрепления своего личного положения, в конце концов он был смещен в результате бессмысленного убийства самаритян в связи с притязаниями лжемессии, который повел свои отряды на гору Гаризим, где, как он утверждал, были захоронены храмовые сосуды. После того как этот лжемессия, несмотря на свое обещание, не смог показать места захоронения священных сосудов, вспыхнули кровавые бунты. В результате этого происшествия легат Сирии приказал Пилату вернуться в Рим. Тиберий умер, когда Пилат находился на пути в Рим, и он не получил повторного назначения в качестве прокуратора Иудеи. Всю жизнь он продолжал раскаиваться в том, что дал согласие на распятие Иисуса. Не удостоившись милости у нового императора, он удалился в провинцию Лозанну, где впоследствии покончил с собой.

Клавдия Прокула, жена Пилата, была наслышана об Иисусе от своей служанки — финикиянки, уверовавшей в евангелие царства. После смерти Пилата Клавдия стала одной из видных проповедниц благой вести.

Всё это объясняет многие события той трагической пятницы. Легко понять, почему евреи позволяли себе диктовать Пилату свои условия — поднять его в шесть часов утра для суда над Иисусом, — а также почему они без колебаний пригрозили обвинить его в измене императору, если бы он посмел отклонить их требования предать Иисуса смерти.

Уважающий себя римский управляющий, не оказавшийся в невыгодном положении из-за отношений с иудейскими правителями, никогда не позволил бы этим кровожадным религиозным фанатикам казнить человека, которого он сам же объявил невиновным, не совершавшим приписываемых ему преступлений. Рим совершил грубейшую, чреватую далеко идущими последствиями ошибку, послав в Палестину такого посредственного правителя, как Пилат. Тиберию следовало направить к евреям лучшего управляющего во всей империи.

2. ИИСУС ПРЕДСТАЕТ ПЕРЕД ПИЛАТОМ

Когда Иисус и его обвинители собрались перед зданием суда, римский правитель вышел и, обращаясь к ним, спросил: «В чём вы обвиняете этого человека?» Саддукеи и советники, которые стремились во что бы то ни стало убрать Иисуса со своего пути, решили отправиться к Пилату и просить об утверждении смертного приговора Иисусу, не выдвигая против него каких-либо конкретных обвинений. Поэтому представитель синедриона ответил Пилату: «Если бы этот человек не был преступником, мы не привели бы его к тебе!»

Когда Пилат увидел, что они не хотят излагать своих обвинений против Иисуса, — хотя ему было известно, что они всю ночь обсуждали его вину, — он ответил им: «Поскольку вы не сформулировали конкретных обвинений, почему бы вам не забрать этого человека и не судить его по вашим собственным законам?»

Тогда чиновник трибунала ответил Пилату: «Закон не позволяет нам предавать кого-либо смерти, а этот возмутитель спокойствия заслуживает смерти за свои речи и дела. Поэтому мы и пришли к тебе за утверждением этого решения».

То, что члены синедриона явились к римскому правителю и предприняли попытку уклониться от ответа, показывает как их враждебное и неприязненное отношение к Иисусу, так и неуважение к справедливости, чести и достоинству Пилата. Какое бесстыдство со стороны подданных явиться к своему местному правителю с просьбой санкционировать казнь человека, который был лишен справедливого суда и против которого даже не выдвинуто конкретных уголовных обвинений!

Пилат знал кое-что о труде Иисуса среди евреев, и он решил, что выдвигаемые против него обвинения связаны с нарушением иудейских религиозных законов; поэтому он стремился передать дело назад в их собственный суд. Кроме того, Пилат наслаждался тем, что заставил их публично признаться в своей неспособности вынести и привести в исполнение смертный приговор даже в отношении одного из представителей своего собственного народа, вызывавшего у них ожесточенную и злобную ненависть.

Несколькими часами ранее — около полуночи и вслед за тем, как он позволил использовать римских солдат при аресте Иисуса, — Пилат вновь услышал об Иисусе и его учении от своей жены Клавдии, которая частично приняла иудаизм, а позднее всецело уверовала в евангелие Иисуса.

Пилат предпочел бы отложить слушание, однако он видел, что иудейские вожди полны решимости продолжить это дело. Он знал, что наступивший день является не только днем подготовки к Пасхе, но и пятницей, то есть временем приготовления к еврейской субботе — дню покоя и молитв.

Чрезвычайно задетый непочтительной манерой обращения этих евреев, Пилат не хотел подчиняться их требованиям — приговорить Иисуса к смерти без суда. Поэтому, подождав несколько мгновений и не услышав от них обвинений в адрес заключенного, он повернулся к ним и сказал: «Я не стану приговаривать этого человека к смерти без суда, и я не намерен допрашивать его, пока вы не изложите свои обвинения против него в письменном виде».

Услышав эти слова Пилата, первосвященник и другие члены синедриона дали знак чиновнику суда, который вручил Пилату письменные обвинения против Иисуса. Они гласили:

«Заседание синедриона пришло к заключению, что этот человек является преступником и возмутителем спокойствия народа и что он повинен в следующем:

1. Он совращает наш народ и подстрекает его к восстанию.

2. Он запрещает людям платить дань кесарю.

3. Он называет себя царем иудеев и проповедует создание нового царства».

Ни по одному из этих обвинений Иисус не был надлежащим образом допрошен и не был признан виновным в установленном законом порядке. Он даже не слышал этих обвинений, когда они зачитывались в первый раз, но Пилат приказал привести его из претория, где он находился под стражей, и потребовал повторить эти обвинения в присутствии Иисуса.

Когда Иисус слушал эти обвинения, он прекрасно знал, что еврейский суд не допросил его по этим вопросам, и то же самое знали Иоанн Зеведеев и обвинители Иисуса. Однако Учитель не ответил на эти ложные обвинения. Даже после того, как Пилат предложил ему ответить своим обвинителям, он продолжал хранить молчание. Пилат был столь изумлен несправедливостью всей процедуры и столь поражен молчаливой и уверенной манерой Иисуса держаться, что он решил отвести заключенного внутрь и допросить его лично.

Разум Пилата был смущен; душа его была полна страха перед евреями, а дух прокуратора был глубоко взволнован зрелищем Иисуса, величественно стоящего перед своими кровожадными обвинителями и взирающего на них не с молчаливым презрением, а с выражением истинной жалости и скорбной любви.

3. НАЕДИНЕ С ПИЛАТОМ

Оставив стражников снаружи, Пилат проводил Иисуса и Иоанна Зеведеева в свои покои. Здесь он предложил заключенному сесть, уселся возле него сам и задал ему несколько вопросов. Пилат начал свой разговор с Иисусом, заверив его в том, что не верит в первый пункт выдвинутого против него обвинения — о совращении народа и подстрекательстве к восстанию. Затем он спросил: «Призывал ли ты когда-либо не платить дань кесарю?» Показав на Иоанна, Иисус сказал: «Спроси его или какого-нибудь другого человека, который слышал мои учения». Пилат спросил об этом у Иоанна, и Иоанн дал показания относительно доктрин своего Учителя и объяснил, что Иисус и его апостолы платили налоги как кесарю, так и храму. Выслушав Иоанна, Пилат сказал: «Смотри, никому не рассказывай о том, что я говорил с тобой». И Иоанн всегда хранил эту тайну.

После этого Пилат повернулся и продолжил допрос Иисуса: «А теперь относительно третьего обвинения, которое выдвигается против тебя: являешься ли ты царем иудеев?» Поскольку в голосе Пилата сквозило искреннее любопытство, Иисус улыбнулся прокуратору и сказал: «Пилат, спрашиваешь ли ты от себя — или же повторяешь вопрос других, моих обвинителей?» На это голосом, в котором звучали нотки возмущения, правитель ответил: «Разве я иудей? Твой собственный народ и первосвященники привели тебя и попросили меня приговорить тебя к смертной казни. Я сомневаюсь в обоснованности их обвинений и всего лишь пытаюсь выяснить, что ты совершил. Скажи мне — говорил ли ты, что являешься царем иудеев, и пытался ли основать новое царство?»

Тогда Иисус ответил Пилату: «Разве ты не видишь, что царство мое не от мира сего? Если бы мое царство было от мира сего, мои ученики обязательно встали бы на мою защиту, дабы я не был предан в руки иудеев. Мое присутствие здесь, перед тобой, со связанными руками, достаточно для того, чтобы показать всем людям, что царство мое является духовным владением — братством людей, которые, благодаря вере и с помощью любви, стали сынами Божьими. И это спасение уготовлено как иудею, так и язычнику».

«Следовательно, ты являешься-таки царем?» — спросил Пилат. И Иисус ответил: «Да, я именно такой царь, и царство мое — это семья вероисповедных сынов моего небесного Отца. Для этого я родился и пришел в этот мир — показать моего Отца всем людям и свидетельствовать об истине Божьей. Так и сейчас я заявляю тебе, что каждый, кто любит истину, слышит мой голос».

Тогда Пилат — полунасмешливо, полусерьезно — сказал: «Истина... что есть истина — кто скажет?»

Пилат был неспособен постичь слова Иисуса, как не мог он понять и природу его духовного царства, однако теперь он был уверен в том, что заключенный не совершил ничего, что заслуживало бы смертной казни. Одного взгляда на Иисуса — лицом к лицу — было достаточно, чтобы убедить даже Пилата в том, что этот мягкий и утомленный, но величественный и честный человек не является свирепым и опасным революционером, стремящимся утвердиться на мирском троне Израиля. Как показалось Пилату, он отчасти понял, что имел в виду Иисус, называя себя царем, ибо он был знаком с учениями стоиков, которые заявляли, что «мудрец является царем». Пилат был глубоко убежден в том, что Иисус — не опасный зачинщик восстания, а всего лишь безобидный мечтатель, невинный фанатик.

Допросив Учителя, Пилат вернулся к первосвященникам и обвинителям Иисуса и сказал: «Я допросил этого человека и не нашел за ним никакой вины. Я не считаю, что он повинен в тех преступлениях, в которых вы его обвиняете; я думаю, что его следует освободить». Услышав это, иудеи пришли в такую ярость, что громко закричали, требуя для Иисуса смерти, а один из членов синедриона решительно выступил вперед и, подойдя к Пилату, сказал: «Этот человек возбуждает народ, от Галилеи и по всей Иудее. Это смутьян и злодей. Ты будешь еще долго жалеть, если отпустишь этого нечестивца на свободу».

Пилату силой навязывали решение. Поэтому не зная, как поступить с Иисусом, и услышав от них, что Иисус начал свой труд в Галилее, он решил уклониться от ответственности за решение по этому делу — по крайней мере, оттянуть время и подумать — и направить Иисуса к Ироду, который находился в то время в городе по случаю Пасхи. Пилат также надеялся, что этот жест поможет смягчить отношения между ним и Иродом, которые уже в течение какого-то времени оставались натянутыми из-за многочисленных разногласий по вопросам разделения власти.

Кликнув стражников, Пилат сказал: «Этот человек из Галилеи. Отведите его немедленно для допроса к Ироду, а после этого доложите мне о его выводах». И они отвели Иисуса к Ироду.

4. ИИСУС ПРЕДСТАЕТ ПЕРЕД ИРОДОМ

Когда Ирод Антипа останавливался в Иерусалиме, он располагался в древнем маккавейском дворце Ирода Великого, и именно сюда, в дом прежнего царя, был приведен Иисус храмовой стражей в сопровождении своих обвинителей и растущей толпы. Ирод был наслышан об Иисусе, вызывавшем у него огромное любопытство. Когда Сын Человеческий предстал перед ним тем утром в пятницу, нечестивый идумеянин ни на мгновение не вспомнил того юношу, который когда-то явился к нему в Сепфорис с просьбой о справедливом решении вопроса о деньгах, причитавшихся его отцу, погибшему в результате несчастного случая на строительстве общественного здания. Насколько Ироду было известно, он никогда не встречался с Иисусом, хотя Учитель премного беспокоил его, пока основной областью его труда оставалась Галилея. Теперь, когда Иисус находился в руках Пилата и иудеян, Ирод желал увидеть его, будучи уверенным в том, что в будущем ему уже не грозит какая-либо опасность с его стороны. Ирод был наслышан о чудесах, сотворенных Иисусом, и он очень надеялся стать свидетелем одного из таких чудес.

Когда Иисуса привели к Ироду, тетрарх был поражен его величественным видом и спокойным, хладнокровным выражением лица. Около пятнадцати минут Ирод задавал Иисусу свои вопросы, однако Учитель ничего не отвечал. Ирод поддразнивал его и пытался заставить сотворить чудо, но Иисус не реагировал на его многочисленные вопросы и ядовитые насмешки.

После этого Ирод повернулся к первосвященникам и саддукеям и, выслушав их обвинения, узнал еще больше того, что было доложено Пилату о мнимых злодеяниях Сына Человеческого. Наконец — убедившись в том, что Иисус не станет ни разговаривать, ни творить для него чудеса, — Ирод, подразнив его какое-то время, вырядил его в старую царскую багряницу и отправил назад к Пилату. Ирод знал, что в Иудее Иисус не подпадает под его юрисдикцию. Хотя он был рад навсегда избавится от Иисуса в Галилее, он благодарил судьбу за то, что именно Пилат взял на себя ответственность за его смерть. Ирод так и не оправился от страха, который преследовал его после убийства Иоанна Крестителя. Временами он даже начинал подозревать, что Иисус — это воскресший Иоанн. Теперь же он освободился от этого страха, поскольку увидел, что Иисус является совершенно иным человеком по сравнению с пламенным пророком, посмевшим открыто разоблачить и осудить его личную жизнь.

5. ИИСУС ВОЗВРАЩАЕТСЯ К ПИЛАТУ

Когда стражники снова привели Иисуса к Пилату, тот вышел на ступени перед входом в преторий, где было поставлено его судейское кресло, и, пригласив к себе первосвященников и членов синедриона, сказал: «Вы привели ко мне этого человека, обвиняя его в том, что он совращает народ, запрещает платить налоги и утверждает, что является иудейским царем. Я провел дознание и не нахожу его виновным в этих преступлениях. Более того, я вообще не усматриваю за ним какой-либо вины. Затем я послал его к Ироду, и тетрарх, по-видимому, пришел к такому же выводу, поскольку направил его назад, к нам. Этот человек явно не совершил ничего такого, что каралось бы смертной казнью. Если вы по-прежнему считаете, что его следует наказать, то, прежде чем отпустить его, я готов подвергнуть его бичеванию».

Евреи уже были готовы поднять шумный протест против освобождения Иисуса, когда огромная толпа подошла к преторию, чтобы просить Пилата об освобождении одного из заключенных в честь Пасхи. С некоторого времени было принято, чтобы римские правители позволяли народу решать, кого из заключенных или осужденных следует простить на Пасху. И теперь, когда эта толпа явилась к нему, чтобы просить об освобождении заключенного, Пилат подумал о том, что — поскольку Иисус лишь недавно пользовался огромной благосклонностью народа — ему, возможно, удастся выпутаться из затруднительного положения, если он предложит этим людям освободить галилеянина в честь Пасхи в качестве жеста доброй воли, ибо теперь Иисус являлся заключенным, представшим перед его судом.

Толпа хлынула на ступени здания, и Пилат услышал, что они выкрикивают имя Вараввы. Варавва являлся известным политическим агитатором, грабителем и убийцей; сын священника, незадолго до этого он был пойман на месте преступления при совершении убийства и ограбления на иерихонской дороге. Этот человек был приговорен к смерти, и его казнь должна была состояться сразу же после окончания Пасхи.

Пилат встал и объяснил толпе, что Иисуса привели к нему первосвященники, требовавшие его смерти на основании определенных обвинений, и что он не считает этого человека заслуживающим смерти. Пилат сказал: «Посему которого из них вы предпочли бы, чтобы я освободил, — убийцу Варавву или этого Иисуса из Галилеи?» И когда Пилат сказал это, первосвященники и члены суда синедриона, в один голос, надрывно закричали: «Варавву, Варавву!» И когда люди увидели, что первосвященники хотят смерти Иисуса, они быстро примкнули к тем, кто громко требовал лишить его жизни, и стали шумно настаивать на освобождении Вараввы.

Несколькими днями ранее Иисус внушал этим людям благоговейный трепет, но чернь не уважала того, кто, назвавшись Сыном Божьим, был теперь арестован первосвященниками и правителями и приведен на суд к Пилату, который решал, казнить его или миловать. Иисус мог быть героем в глазах народа, когда он очищал храм от менял и торговцев, но не тогда, когда он стал несопротивляющимся узником в руках врагов на суде, решавшем его участь.

Пилат пришел в гнев, видя, как первосвященники требуют простить известного убийцу и одновременно домогаются крови Иисуса. Он понимал их преступные намерения и ненависть, он видел их пристрастность и зависть. Поэтому он сказал им: «Как можете вы предпочесть жизнь преступника жизни этого человека, единственная вина которого состоит в том, что он в переносном смысле называет себя иудейским царем?» Но Пилату не следовало этого говорить. Евреи были гордым народом, и хотя в те времена они находились под политическим ярмом Рима, они надеялись на приход Мессии, который освободил бы их от бремени иноверцев великой демонстрацией силы и славы. Пилат и представить себе не мог, какое возмущение вызвал у них даже намек на то, что этот смиренный проповедник странных доктрин, арестованный и обвиняемый в преступлениях, заслуживающих смертной казни, может называться «царем иудейским». Для них его слова были оскорблением всего, что они считали святым и достойным уважения в истории своего народа, и поэтому все они громко потребовали освобождения Вараввы и казни Иисуса.

Пилат знал, что Иисус не повинен в том, в чём его обвиняют, и будь он справедливым и мужественным судьей, он оправдал бы его и отпустил бы на свободу. Однако он боялся бросить вызов разозленным иудеям, и пока он стоял, не зная, как поступить, прибыл гонец и передал ему запечатанное послание от его жены Клавдии.

Пилат знаком показал собравшимся, что, прежде чем вернуться к этому делу, он желает прочесть сообщение. Раскрыв письмо своей жены, он прочитал: «Молю тебя, не трогай этого невинного и праведного человека, которого зовут Иисусом. Прошлой ночью мне пришлось много пострадать из-за него во сне». Эта записка от Клавдии не только чрезвычайно расстроила Пилата и тем самым отсрочила рассмотрение этого дела, но также, к несчастью, предоставила иудейским правителям много времени, в течение которого они сновали в толпе, убеждая людей просить об освобождении Вараввы и шумно требовать распятия Иисуса.

Наконец, Пилат вновь вернулся к проблеме, ожидавшей своего решения, и обратился к разношерстному собранию, состоявшему из иудейских правителей и просившей о помиловании толпы: «Что же мне делать с тем, кого называют царем иудейским?» И все они закричали в один голос: «Распни! Распни его!» Единодушие этого требования разнородной толпы поразило и напугало Пилата — несправедливого и трусливого судью.

И вновь он спросил: «Почему вы хотите распять этого человека? Какое зло он совершил? Кто готов выйти и свидетельствовать против него?» Но услышав, что Пилат защищает Иисуса, они только с новой силой закричали: «Распни! Распни его!»

Тогда Пилат вторично обратился к ним по поводу освобождения заключенного в честь Пасхи: «Я снова спрашиваю вас: кого из заключенных мне следует освободить сейчас, когда вы празднуете свою Пасху?» И вновь толпа закричала: «Дай нам Варавву!»

Тогда Пилат сказал: «Если я освобожу убийцу, Варавву, что мне делать с Иисусом?» И снова толпа закричала в один голос: «Распни! Распни его!»

Пилат был напуган нестихающим шумом черни, действовавшей по указке первосвященников и советников синедриона. Тем не менее, он решил предпринять еще одну попытку умиротворить толпу и спасти Иисуса.

6. ПОСЛЕДНЕЕ ВОЗЗВАНИЕ ПИЛАТА

Во всём, что происходит в это утро в пятницу в присутствии Пилата, участвуют только враги Иисуса. Его многочисленные друзья либо еще не знают о ночном аресте и состоявшемся рано утром суде, либо скрываются, чтобы избежать ареста и смертного приговора из-за того, что они верят в учения Иисуса. В толпе, шумно требующей смерти Учителя, находятся только его заклятые враги, а также неразумная и легко управляемая чернь.

Пилат решил в последний раз воззвать к их состраданию. Боясь перечить этой сбитой с толку толпе, громогласно домогавшейся крови Иисуса, он приказал еврейским стражникам и римским солдатам подвергнуть Иисуса бичеванию. Уже сама эта процедура была несправедливой и незаконной, поскольку римский закон позволял бичевать только тех, кого осуждали на смерть через распятие. Для того, чтобы подвергнуть Иисуса этому истязанию, стражники отвели его во внутренний двор претория. В отличие от врагов Иисуса, Пилат присутствовал при наказании; он прервал это подлое занятие, приказав прекратить бичевание, и показал знаком, чтобы Иисуса подвели к нему. До того как солдаты начали хлестать Иисуса, привязанного к бичевальному столбу, своими узловатыми плетьми, они вновь надели на него багряницу и, сплетя терновый венец, возложили ему на голову. Вложив в его руку трость вместо скипетра, они становились перед ним на колени и, издеваясь над ним, говорили: «Да здравствует царь иудейский!» И они плевали на него и били по лицу руками. А один из них, прежде чем вернуть его к Пилату, вынул трость из его руки и ударил его по голове.

Затем Пилат увел этого истекающего кровью и израненного заключенного и, показывая его разношерстной толпе, сказал: «Вот человек! Вновь я заявляю вам, что не нахожу в нем какого-либо преступления и, наказав его плетьми, я собираюсь отпустить его».

Иисус Назарянин стоял, одетый в старую царскую багряницу, с терновым венцом, впившимся в его благородный лоб. Его лицо было в кровоподтеках, а голова клонилась от страданий и скорби. Но ничто не способно тронуть сердца тех, кто пал жертвой жестокой ненависти и стал рабом религиозных предрассудков. Это зрелище заставило содрогнуться от ужаса все миры огромной вселенной, но оно не тронуло тех, кто решил во что бы то ни стало уничтожить Иисуса.

Увидев, что стало с Учителем, и оправившись от первого изумления, они только громче и раскатистей закричали: «Распни его! Распни его! Распни его!»

Теперь Пилат действительно понял, сколь бесполезно взывать к их жалости. Он вышел вперед и сказал: «Я вижу, вы уверены в том, что этот человек должен умереть, — но что он сделал, чтобы заслужить смерть? Кто заявит о его преступлении?»

Тогда сам первосвященник выступил вперед и, подойдя к Пилату, сердито заявил: «У нас есть священный закон, и по этому закону он должен умереть, потому что он представляет себя Сыном Божьим». Услышав это, Пилат испугался еще больше — не только из-за иудеев, но и из-за того, что вспомнил послание своей жены и греческие мифы о спускающихся на землю богах; мысль о том, что Иисус может являться божественной личностью, привела его в дрожь. Он жестом велел толпе утихомириться, а сам взял Иисуса под руку и вновь увел его внутрь для дальнейшего допроса. Страх смутил Пилата, суеверия сбили его с толку, а упорство черни лишило прокуратора сил.

7. ПОСЛЕДНЯЯ БЕСЕДА С ПИЛАТОМ

Дрожа от страха, Пилат сел рядом с Иисусом и спросил: «Откуда ты родом? Кто ты на самом деле? Почему о тебе говорят, что ты Сын Божий?»

Но Иисус едва ли мог ответить на такие вопросы, когда их задавал трусливый, слабый и нерешительный судья, который хотя и заявил о его полной невиновности, был столь несправедливым, что подверг его телесному наказанию, причем еще до того, как он был должным образом приговорен к смертной казни. Иисус посмотрел Пилату прямо в глаза, но ничего не ответил. Пилат спросил: «Что же, ты отказываешься говорить со мной? Разве ты не понимаешь, что по-прежнему в моей власти — отпустить тебя или распять?» Тогда Иисус ответил: «Ты не имел бы надо мной никакой власти, не будь на то воля свыше. Ты ничего не смог бы сделать с Сыном Человеческим, не позволь того небесный Отец. Но твоя вина не столь велика, ибо ты не знаешь евангелия. Больше греха на том, кто изменил мне, и на том, кто предал меня тебе».

Последний разговор с Иисусом всерьез испугал Пилата. Этот моральный трус и слабовольный судья сгибался под тяжестью двойного груза — суеверного страха перед Иисусом и панического ужаса перед иудейскими вождями.

И вновь Пилат вышел к толпе и заявил: «Я уверен, что этот человек всего лишь оскорбил ваши религиозные чувства. Вы должны забрать его и судить по своим законам. Что дает вам основание полагать, что я пошлю его на смерть из-за того, что его учения расходятся с вашими традициями?»

Пилат был уже готов отпустить Иисуса, когда Кайафа, первосвященник, подошел к трусливому римскому судье и, угрожающе тряся перед его носом пальцем, прокричал так, чтобы его злобный голос был слышен всей толпе: «Если ты освободишь этого человека, значит ты не друг кесарю, и я позабочусь о том, чтобы император узнал обо всём». Эта прилюдная угроза сломила Пилата. Страх за свое личное благополучие затмил все остальные доводы, и трусливый правитель приказал привести Иисуса. Когда Учитель предстал перед ними, Пилат указал на него и с насмешкой произнес: «Вот вам ваш царь». И иудеи ответили: «Долой его! Распни его!» И тогда, с явной иронией и сарказмом, Пилат спросил: «Вы хотите, чтобы я распял вашего царя?» И иудеи ответили: «Да! Распни его! У нас нет другого царя, кроме кесаря!» И Пилат понял, что он не сможет спасти Иисуса, ибо он не хотел бросать вызов иудеям.

8. ТРАГИЧЕСКАЯ КАПИТУЛЯЦИЯ ПИЛАТА

Он стоял перед ними — Сын Божий, воплощенный в облике Сына Человеческого. Он был взят под стражу без объяснения причин, обвинен без предъявления улик, осужден в отсутствие свидетелей, наказан без вынесения приговора, и теперь несправедливый судья — признавшийся в том, что не находит за ним вины, — должен был приговорить его к смертной казни. Если, называя Иисуса «царем иудейским», Пилат надеялся воззвать к их патриотизму, он потерпел полный провал. Не такого царя ждали иудеи. Заявление первосвященников и саддукеев — «у нас нет другого царя, кроме кесаря» — потрясло даже бездумную чернь, но теперь было уже слишком поздно: даже если бы толпа осмелилась встать на сторону Учителя, она не смогла бы спасти его.

Пилат боялся народных волнений и бунтов. Он не решился рисковать нарушением общественного спокойствия в пасхальные праздники в Иерусалиме. Лишь недавно он получил порицание от кесаря, и он не хотел напрашиваться на новые неприятности. Толпа ответила радостными криками, когда он велел отпустить Варавву. После этого он приказал принести чашу с водой и перед всем народом умыл руки со словами: «Я не повинен в крови этого человека. Вы решили, что он должен умереть, но я не нашел за ним никакой вины. Занимайтесь этим сами. Пусть солдаты уведут его». В ответ он услышал одобрительные возгласы черни: «Пусть кровь его падет на нас и на детей наших!»

ДОКУМЕНТ 186 ПЕРЕД РАСПЯТИЕМ

Когда Иисус и его обвинители отправлялись к Ироду, Учитель обернулся к апостолу Иоанну и сказал: «Иоанн, ты сделал для меня всё, что мог. Ступай к моей матери и приведи ее свидеться со мной, пока я жив». Иоанн не хотел оставлять своего Учителя наедине с врагами, но услышав его просьбу, он поспешил в Вифанию, где вся семья Иисуса дожидалась известий в доме Марфы и Марии — сестер Лазаря, которого Иисус воскресил из мертвых.

В течение утра гонцы несколько раз приносили Марфе и Марии сообщения о ходе суда над Иисусом. Однако семья Иисуса прибыла в Вифанию всего за несколько минут до того, как туда явился Иоанн, передавший просьбу Иисуса — увидеться перед смертью с матерью. Когда Иоанн Зеведеев рассказал им обо всём, что случилось со времени ночного ареста Иисуса, Мария, его мать, сразу же отправилась вместе с ним, чтобы увидеть своего старшего сына. К тому времени, когда Мария и Иоанн добрались до города, римские солдаты уже привели Иисуса на Голгофу, где они должны были распять его.

Когда Мария, мать Иисуса, отправилась вместе с Иоанном к своему сыну, его сестра Руфь отказалась остаться с остальными домочадцами. Поскольку она во что бы то ни стало хотела сопровождать свою мать, ее брат Иуда также отправился с нею. Остальные члены семьи Иисуса остались в Вифании на попечении Иакова, и почти каждый час гонцы Давида Зеведеева сообщали им о ходе страшного злодеяния — казни их старшего брата, Иисуса Назарянина.

1. КОНЕЦ ИУДЫ ИСКАРИОТА

В ту пятницу, около половины девятого утра, Пилат завершил свой допрос и Учитель был передан римским солдатам для распятия. Как только Иисус оказался в руках римлян, начальник иудейских стражников вернулся вместе со своими людьми в храм. Вслед за стражниками шли первосвященник и остальные члены синедриона, направлявшиеся на свое обычное место заседаний — в храмовый зал из тесаного камня. Здесь их уже поджидали многие члены синедриона, которым хотелось знать, что сделано с Иисусом. Когда Кайафа докладывал синедриону о ходе суда и вынесении приговора Иисусу, к ним явился Иуда с намерением потребовать награду за свою роль в аресте Учителя и вынесении ему смертного приговора.

Все эти евреи презирали Иуду, испытывая по отношению к предателю одно только крайнее отвращение. В течение всего суда над Иисусом перед Кайафой и во время его пребывания у Пилата Иуда мучился угрызениями совести из-за своего предательского поведения. Кроме того, он начал испытывать некоторое разочарование в отношении награды, которую он должен был получить за свои услуги изменника. Ему не нравилась холодность и отчужденность иудейских властей; и всё же он надеялся на щедрое вознаграждение за свое трусливое поведение. Он ожидал, что его пригласят на заседание синедриона, где ему будут петь дифирамбы и оказывать должные почести в знак великой службы, которую — тешил себя Иуда — он сослужил своей нации. Поэтому представьте себе величайшее изумление этого эгоистичного предателя, когда слуга первосвященника окликнул его за дверьми зала заседаний и, хлопнув по плечу, сказал: «Иуда, мне велено заплатить тебе за предательство Иисуса. Вот твоя награда». И сказав это, слуга Кайафы передал Иуде суму с тридцатью сребрениками — тогдашней ценой хорошего, здорового раба.

Иуда был ошеломлен, ошарашен. Он бросился назад, к входу в зал, но был задержан привратником. Он хотел обратиться к синедриону, но те не впустили его. Иуда не мог поверить, что эти правители иудеев позволили ему предать своего друга и Учителя — и после этого предложили ему в награду тридцать сребреников. Он был унижен, разочарован и сломлен. Выйдя из храма, он шел как будто в трансе. Машинально опустив кошель с деньгами в свой глубокий карман — тот самый карман, в котором он так долго носил суму с апостольскими деньгами, — он брел по городу вместе с толпами, которые шли поглазеть на распятие.

Завидев, как вдали поднимают крест с прибитым к нему Иисусом, Иуда бросился назад, в храм, и, оттолкнув привратника, оказался перед синедрионом, который всё еще продолжал свое заседание. Задыхаясь и почти обезумев, он едва выдавил из себя: «Я согрешил, предав невинную кровь. Вы оскорбили меня. Вы предложили мне в награду за мою службу деньги — цену раба. Я раскаиваюсь в содеянном; вот ваши деньги. Я хочу избавиться от этого греха».

Услышав слова Иуды, правители иудеев подняли его на смех. Один из них, который сидел рядом со стоявшим Иудой, жестом велел ему покинуть зал и сказал: «Твой Учитель уже казнен римлянами, а что до твоего греха, то какое нам дело до этого? Это твоя забота — ступай прочь!»

Покинув зал синедриона, Иуда вынул из сумы тридцать сребреников и швырнул их с размаху на пол храма. Когда предатель выходил из храма, он находился на грани помешательства. То, что переживал в тот момент Иуда, было опытом осознания истинной природы греха. Исчезла вся привлекательность зла, его колдовское и пьянящее действие. Злодей остался наедине с приговором, вынесенным его разочарованной и обманутой душой. Еще не совершенный, грех очаровывал и манил; теперь же он должен был пожинать его плоды — суровую и неприглядную действительность.

Бывший посланник царства небесного на земле брел по улицам Иерусалима, позабытый и одинокий. Его охватило глубочайшее отчаяние и безысходность. Он пересек город, миновал городские ворота и в страшном одиночестве спустился в долину Енном. Там он взобрался на крутую скалу и, сняв со своего хитона кушак, привязал один его конец к невысокому дереву, а другой затянул себе на шее и бросился в пропасть. Он еще был жив, когда затянутый дрожащими руками узел развязался, и тело предателя разбилось, упав на острые камни.

2. ОТНОШЕНИЕ УЧИТЕЛЯ

Когда Иисус был арестован, он знал, что его труд на земле в образе смертной плоти завершен. Он прекрасно понимал, какой смертью ему предстоит умереть, и его мало волновали детали так называемых судебных процессов.

Представ перед трибуналом синедриона, Иисус отказался отвечать на показания лжесвидетелей. Существовал только один вопрос, на который он всегда отвечал, — кто бы ни спрашивал, друг или враг, — а именно, вопрос о характере и божественности его миссии на земле. Он неизменно давал ответ, когда его спрашивали, является ли он Сыном Божьим. Он упорно отказывался говорить в присутствии любопытного и нечестивого Ирода. На суде у Пилата он отвечал только тогда, когда считал, что его ответы помогут Пилату или какому-нибудь другому искреннему человеку лучше понять истину. Иисус объяснял своим апостолам, сколь бесполезно метать бисер перед свиньями, и теперь он смело следовал тому, чему сам же учил. В тот день его поведение стало примером человеческой покорности в сочетании с величественным и безмолвным божественным достоинством. Он был вполне готов обсудить с Пилатом любой вопрос, имевший отношение к выдвинутым против него политическим обвинениям, — любой вопрос, который, по его мнению, относился бы к компетенции правителя.

Иисус был убежден: Отец желает, чтобы он — как и любое другое смертное создание — подчинился естественному и обыкновенному ходу событий; потому он отказался использовать даже свою чисто человеческую способность — убедительное красноречие, — чтобы повлиять на исход козней своих социально близоруких и духовно слепых смертных собратьев. Хотя Иисус жил и умер на Урантии, весь его человеческий путь — от начала до конца — являлся зрелищем, призванным оказать влияние на всю сотворенную, постоянно поддерживаемую им вселенную и просветить ее.

Эти недальновидные иудеи шумно и непристойно требовали смерти Учителя, в то время как он стоял в ужасающем молчании, взирая на гибель нации — народа, к которому принадлежал и его земной отец.

Иисус приобрел тот тип человеческого характера, который мог сохранять свое спокойствие и утверждать свое достоинство даже в условиях непрекращающихся и беспричинных оскорблений. Его невозможно было запугать. В первый раз слуга Ханана ударил его всего лишь в ответ на предположение о том, что было бы уместно пригласить тех свидетелей, которые могли бы свидетельствовать против него по существу дела.

С начала и до конца так называемого суда Пилата наблюдающее небесное воинство не могло не передать по каналам дальней связи собственное определение этой сцены — «Иисус судит Пилата».

Когда Иисус предстал перед Кайафой и когда все лжесвидетельства рухнули, Иисус, не колеблясь, ответил на вопрос первосвященника и своим собственным свидетельством дал им то, чего им не хватало для обоснования обвинения в святотатстве.

Учитель не проявлял никакого интереса к благонамеренным, но малодушным попыткам Пилата добиться его освобождения. Он действительно жалел Пилата и искренне хотел просветить его помраченный разум. Он сохранял полное безразличие во время всех обращений римского правителя к иудеям с призывами отказаться от обвинений в совершении уголовного преступления. В течение всего скорбного испытания он держал себя с естественным достоинством и подлинным величием. Ни тени неискренности не было в его ответе, который он дал своим будущим убийцам, спросившим его, является ли он «царем иудейским». Внеся лишь небольшое уточнение, он принял это название, ибо знал, что хотя они решили отвергнуть его, он был бы их последним кандидатом в национальные вожди, даже в духовном смысле.

Во время этих допросов Иисус почти ничего не говорил, однако он сказал достаточно, чтобы показать всем смертным, какой характер способен обрести человек в сотрудничестве с Богом, и раскрыть всей вселенной, каким образом может проявляться в жизни создания Бог, когда создание действительно решает исполнять волю Отца и тем самым становится активным сыном живого Бога.

Его любовь к невежественным смертным полностью раскрывается в его терпении и огромном самообладании, невзирая на глумление, удары и побои грубых солдат и бездумной челяди. Он даже не сердился на них, когда, завязав ему глаза, они издевательски ударяли его по лицу и кричали: «Прореки, кто из нас ударил тебя».

Пилат и не предполагал, сколько правды было в его словах, когда, после бичевания Иисуса, он вывел его перед толпой и воскликнул: «Вот человек!» И действительно, этот запуганный римский правитель даже представить себе не мог, что в тот же момент вся вселенная, затаив дыхание, взирает на это неповторимое зрелище — своего возлюбленного Властелина, подвергаемого унизительным насмешкам и ударам темных и выродившихся смертных. И когда Пилат произнес эти слова, ему откликнулся весь Небадон: «Вот Бог и человек!» С тех пор бесчисленные миллионы существ по всей вселенной продолжают любоваться этим человеком, а Бог Хавоны — высший правитель вселенной вселенных — признаёт человека из Назарета как воплощение своего идеала смертного создания этой локальной вселенной времени и пространства. Своей несравненной жизнью Иисус всегда раскрывал Бога человеку. Теперь, в завершающих эпизодах своего смертного пути и в своей последующей смерти, он осуществил новое проникновенное раскрытие человека Богу.

3. ВЕРНЫЙ ДАВИД ЗЕВЕДЕЕВ

Вскоре после того как Иисус был передан римским солдатам по окончании допроса у Пилата, отряд храмовых стражников спешно направился в Гефсиманию, чтобы разогнать или арестовать сторонников Учителя. Однако его последователи рассеялись задолго до появления стражников. Апостолы укрылись в заранее условленных местах; греки разошлись по разным домам в Иерусалиме; остальные ученики тоже исчезли. Давид Зеведеев предполагал, что враги Иисуса вернутся. Поэтому он заблаговременно перенес пять-шесть палаток в расщелину, куда Учитель так часто удалялся для молитвы. Здесь он собирался укрыться и одновременно руководить центром, или штабом, своей курьерской службы. Едва Давид успел покинуть лагерь, как сюда явились храмовые стражники. Не найдя здесь никого, они удовлетворились тем, что сожгли лагерь и поспешили назад в храм. Синедрион был доволен их ответом, решив, что последователи Иисуса столь сильно напуганы, что опасность восстания или попытки спасти Иисуса из рук палачей исключена. Наконец-то религиозные вожди могли вздохнуть спокойно; и потому они завершили заседание, чтобы каждый из них мог подготовиться к Пасхе.

Как только Пилат передал Иисуса римским солдатам для распятия, гонец спешно оправился в Гефсиманию, чтобы сообщить о том Давиду; не прошло и пяти минут, как гонцы уже бежали в Вифсаиду, Пеллу, Филадельфию, Сидон, Сихем, Хеврон, Дамаск и Александрию. Эти гонцы несли сообщение о том, что римляне собираются распять Иисуса по настоятельному требованию иудейских правителей.

В течение всего трагического дня — пока не разнеслось известие о том, что Учитель положен в склеп, — примерно каждые полчаса Давид отправлял гонцов с сообщениями для апостолов, греков и земной семьи Иисуса, собравшейся в доме Лазаря в Вифании. Отправив гонцов с известием о том, что Иисус положен в гробницу, Давид распустил местных гонцов на празднование Пасхи и день отдыха, субботу, велев в воскресенье утром, не привлекая внимания, собраться в доме у Никодима, где он намеревался укрыться на несколько дней вместе с Андреем и Симоном Петром.

Обладая особым складом ума, Давид Зеведеев был единственным из ближайших учеников Иисуса, кто буквально и как нечто само собой разумеющееся воспринял утверждение Учителя о том, что он умрет и «на третий день воскреснет». Когда-то Давид услышал это предсказание от Иисуса, и теперь, как человек, понимающий всё буквально, предложил своим гонцам собраться ранним утром в воскресенье в доме Никодима, чтобы быть готовыми распространить весть о воскресении Иисуса, если он восстанет из мертвых. Вскоре Давид понял, что никто из последователей Иисуса не надеется на столь скорое возвращение Учителя из могилы. Поэтому он почти ничего не говорил о своей уверенности и вообще ничего не упомянул о том, что он собирает отряд своих гонцов рано утром в воскресенье. Об этом было сказано лишь тем гонцам, которые были посланы во второй половине дня в пятницу в дальние города и центры верующих.

Так последователи Иисуса, разбросанные по всему Иерусалиму и его окрестностям, в тот вечер приняли участие в пасхальной трапезе и следующий день провели в уединении.

4. ПОДГОТОВКА К РАСПЯТИЮ

После того как Пилат умыл руки перед толпой, пытаясь тем самым снять с себя грех за то, что он послал невинного человека на распятие только из-за боязни воспротивиться настойчивым требованиям иудейских правителей, он приказал отдать Учителя римским солдатам и велел их командиру не медлить с казнью. Когда Иисус был передан солдатам, они отвели его назад, во двор претория, где сняли с него мантию, надетую Иродом, и одели Иисуса в его собственную одежду. Солдаты дразнили Иисуса и издевались над ним, но они не подвергали его новым наказаниям. Теперь Иисус остался наедине с этими римскими солдатами. Его друзья скрывались; его враги разошлись. Даже Иоанна Зеведеева больше не было рядом с ним.

В самом начале девятого Пилат передал Иисуса в руки солдат, и около девяти они отправились на место распятия. В течение этого времени — более получаса — Иисус не проронил ни слова. Управление огромной вселенной практически замерло. Гавриил и верховные правители Небадона либо находились непосредственно на Урантии, либо пристально следили за пространственными сообщениями архангелов, стремясь быть в курсе дела относительно того, что происходит с Сыном Человеческим на Урантии.

К тому времени, когда солдаты были готовы отправиться с Иисусом на Голгофу, их начала поражать его необыкновенная выдержка и исключительное достоинство, его терпение и молчание.

То, что солдаты не сразу повели Иисуса на распятие, во многом объясняется принятым их командиром в последнюю минуту решением забрать также двух осужденных на смерть воров. Поскольку Иисуса должны были казнить в то утро, римский командир решил, что эти двое также могут умереть вместе с ним, не дожидаясь окончания празднования Пасхи.

Как только воры были подготовлены к казни, их ввели во двор, где они уставились на Иисуса. Один из них видел его в первый раз, однако второй часто слушал его выступления — как в храме, так и в лагере у Пеллы за много месяцев до этого дня.

5. СМЕРТЬ ИИСУСА И ПАСХА

Нет никакой прямой связи между смертью Иисуса и еврейской Пасхой. Действительно, жизнь Учителя во плоти прекратилась именно в тот день — день приготовления к еврейской Пасхе — и примерно в то же время, когда в храме приносили в жертву пасхальных ягнят. Но это случайное совпадение никоим образом не означает, что смерть Сына Человеческого на земле имела какое-либо отношение к иудейской системе жертвоприношений. Иисус был евреем, но как Сын Человеческий он являлся смертным миров. То, что вы уже знаете из данного повествования о событиях, ведущих непосредственно к этому часу предстоящего распятия Учителя, позволяет сделать вывод, что его смерть, наступившая примерно в это время, была абсолютно естественным событием, делом рук человеческих.

Человек, а не Бог задумал и осуществил казнь Иисуса на кресте. Действительно, Отец отказался вмешиваться в ход человеческих событий на Урантии, но Райский Отец не распоряжался о смерти своего Сына, не настаивал на ней и не требовал, чтобы она совершилась в том виде, в каком это произошло на земле. Конечно, рано или поздно Иисусу пришлось бы тем или иным путем освободиться от своего материального тела, завершить свою инкарнацию во плоти, однако он мог осуществить эту задачу бесконечным множеством других способов, вместо того чтобы умирать на кресте между двумя ворами. Всё это совершено людьми, а не Богом.

Ко времени своего крещения Учитель в совершенстве овладел умением накапливать требуемый опыт — опыт жизни на земле во плоти, необходимый для завершения своего седьмого, последнего вселенского посвящения; именно к тому времени Иисус завершил исполнение своих обязанностей на земле. Вся его последующая жизнь — и даже обстоятельства его смерти — являлись с его стороны исключительно личным служением во имя благополучия и возвышения своих смертных созданий этого и других миров.

Евангелие — благая весть о том, что через веру смертный человек способен обрести духовное осознание своего богосыновства, — не зависит от смерти Иисуса. Воистину, смерть Учителя пролила яркий свет на всё евангелие царства; однако еще большее воздействие оказала его жизнь.

Всё, что Сын Человеческий говорил или делал на земле, чрезвычайно украсило доктрины богосыновства и человеческого братства, но эти основополагающие отношения Бога и человека присущи вселенским реальностям — любви Бога к своим созданиям и врожденному милосердию божественных Сынов. Эти трогательные и божественно-прекрасные отношения между человеком и его Творцом в этом мире и во всех других мирах вселенной вселенных существуют испокон веков. И они ни в коей мере не зависят от периодических посвящений, совершаемых Божьими Сынами-Создателями, которые тем самым принимают естество и облик созданных ими разумных существ в качестве требуемой от них платы за обретение окончательного и неограниченного полновластия в своих локальных вселенных.

Отец небесный точно так же любил смертных людей на земле до жизни и смерти Иисуса на Урантии, как он любил их после этого трансцендентного воплощения партнерства человека и Бога. Это великое свершение — инкарнация Бога Небадона в качестве человека на Урантии — не могло улучшить атрибуты вечного, бесконечного и всеобщего Отца, однако оно действительно обогатило и просветило всех остальных управляющих и все создания вселенной Небадон. Хотя любовь, которую испытывает к нам небесный Отец, остается неизменной, благодаря посвящению Михаила все остальные разумные небесные существа любят нас еще больше. И это произошло потому, что Иисус не только раскрыл Бога человеку, но и осуществил новое раскрытие человека Богам и небесным разумным созданиям вселенной вселенных.

Вскоре Иисус умрет, но не как принесенная за грехи жертва. Его смерть не будет искуплением врожденного нравственного греха человеческого рода. У людей нет какого-либо общего греха перед Богом. Виновность связана только с личным грехом и осознанным, преднамеренным восстанием против воли Отца и правления его Сынов.

Грех и восстание не имеют никакого отношения к основополагающей программе посвящений Райских Божьих Сынов, хотя нам действительно кажется, что программа спасения является временной чертой программы посвящений.

Предлагаемое Богом спасение смертных Урантии было бы столь же действенным и непременным, если бы Иисус не был казнен жестокими и невежественными смертными. Если бы Учитель был благоприятно принят смертными земли и покинул Урантию в результате добровольного прекращения своей жизни во плоти, то это никак не повлияло бы на истину богосыновства — истину любви Бога и милосердия Сына. Вы, смертные, являетесь Божьими сынами, и для того чтобы превратить эту истину в реальность вашего опыта, нужно только одно: рожденная в духе вера.

ДОКУМЕНТ 187 РАСПЯТИЕ

Когда два разбойника были приготовлены к казни, солдаты, под командованием центуриона, отправились к месту распятия. Центурион, в подчинении которого находились эти двенадцать солдат, был тем же командиром, который прошлой ночью привел солдат в Гефсиманию, чтобы арестовать Иисуса. По римскому обычаю, на каждого приговоренного к распятию выделялось по четыре солдата. Прежде чем двух разбойников повели на распятие, они были подвергнуты должному бичеванию, но Иисус не получил новых телесных наказаний; центурион явно полагал, что он был достаточно наказан еще до вынесения приговора.

Двое воров, распятых вместе с Иисусом, являлись сообщниками Вараввы и были бы позднее казнены вместе со своим главарем, если бы тот не был помилован Пилатом в честь Пасхи. Таким образом, Иисус был распят вместо Вараввы.

То, что Иисус собирается сделать — подчиниться смерти на кресте, — он совершает по собственной воле. Предсказывая это испытание, он говорил: «Потому Отец любит и поддерживает меня, что я готов отдать жизнь. Но я опять обрету ее. Никто не отнимает ее у меня, но я сам отдаю ее по собственной воле. В моей власти отдать свою жизнь, и в моей власти взять ее обратно. Вот заповедь, полученная мною от моего Отца».

Было около девяти часов утра, когда солдаты вышли из претория и повели Иисуса на Голгофу. Многие из тех, кто следовал за ними, втайне сочувствовали Иисусу. Однако эта толпа, которая насчитывала более двухсот человек, состояла в основном из его врагов и зевак, желавших всего лишь пощекотать себе нервы зрелищем распятия. Лишь несколько иудейских вождей пришли посмотреть, как умирает на кресте Иисус. Зная, что Пилат передал его римским солдатам и что он осужден на смерть, они собрались в храме и стали обсуждать, что делать с его сторонниками.

1. ПУТЬ НА ГОЛГОФУ

Прежде чем покинуть преторий, солдаты взвалили на плечи Иисуса перекладину. Было принято заставлять осужденного самого нести перекладину к месту распятия. Такой осужденный нес не весь крест, а только поперечный брус. Ко времени прибытия солдат с заключенными длинные вертикальные брусья для трех крестов уже были доставлены на Голгофу и прочно вбиты в землю.

Следуя обычаю, возглавлявший процессию командир нес три дощечки, на которых углем были написаны имена преступников и характер преступлений, за которые их приговорили к смерти. Для двух воров у центуриона были заготовлены дощечки с их именами, под которыми было написано только одно слово: «Разбойник». Обычно, после того как жертву прибивали гвоздями к поперечному брусу и поднимали на вертикальный брус, эту надпись прикрепляли к вершине креста над самой головой преступника, чтобы все присутствующие знали, за какое преступление осужденный подвергается распятию. Дощечка с надписью, которую центурион должен был прибить на кресте Иисуса, была написана самим Пилатом на латинском, греческом и арамейском и гласила: «Иисус Назарянин — царь иудейский».

Некоторые из представителей иудейских властей, находившихся у Пилата, когда он писал эти слова, резко протестовали против того, чтобы называть Иисуса «царем иудейским». Но Пилат напомнил им, что это было частью обвинения, послужившего причиной осуждения Иисуса. Когда иудеи увидели, что они не могут заставить Пилата изменить свое решение, они попросили его хотя бы смягчить текст и написать: «Он сказал: „Я — царь иудейский“». Но Пилат был неумолим; он не соглашался изменять написанное. На все дальнейшие обращения он только отвечал: «Что написал, то написал».

Обычно на Голгофу шли самым длинным путем, чтобы как можно больше людей смогло увидеть осужденного преступника. Однако в тот день был выбран кратчайший путь — через Дамасские ворота, которые выходили на север; следуя этим путем, они вскоре прибыли на Голгофу — официальное место распятий в Иерусалиме. За Голгофой располагались виллы богачей, а по другую сторону дороги находились гробницы многих состоятельных евреев.

Распятие не было еврейским методом наказания. И греки, и римляне переняли этот вид казни у финикийцев. Даже Ирод, при всей своей жестокости, не прибегал к распятиям. Римляне никогда не распинали римских граждан; только рабы и неримляне подвергались этой позорной казни. Во время осады Иерусалима — спустя лишь сорок лет после распятия Иисуса — вся Голгофа была усеяна тысячами крестов, на которых, день за днем, погибал цвет еврейской нации. Воистину, страшный урожай дали семена, посеянные в тот день.

Когда процессия с осужденными на казнь проходила по узким улицам Иерусалима, многие добросердечные еврейские женщины, которые ранее слышали от Иисуса слова ободрения и утешения и знали о его жизни, проведенной в любвеобильном служении, не могли сдержать рыданий, видя, как его ведут на столь позорную смерть. Когда он проходил мимо, многие из этих женщин рыдали и оплакивали его. А когда некоторые из них даже решились пойти рядом с ним, Учитель повернул к ним голову и сказал: «Дочери иерусалимские, не меня оплакивайте, а себя и своих детей. Мой труд почти завершен — вскоре я отправлюсь к своему Отцу, — но для Иерусалима дни ужасного горя только начинаются. Близится время, когда вы скажете: „Блаженны бесплодные и никогда не кормившие грудью“. В те дни вы будете молить камни с гор обрушиться на вас, дабы освободить от ужасов, которые принесет вам это горе».

Сочувствуя Иисусу, эти иерусалимские женщины демонстрировали настоящее мужество, ибо закон строго запрещал выказывать дружеские чувства к тому, кого вели на распятие. Черни позволялось глумиться, дразнить и высмеивать заключенного, но запрещалось сочувствовать ему. Хотя Иисус был благодарен им за сострадание в этот мрачный час, когда его друзья были вынуждены скрываться, ему не хотелось, чтобы эти добросердечные женщины навлекли на себя неудовольствие властей, осмеливаясь сострадать ему. Даже в такое время Иисус думал не о себе, а о страшных грядущих днях трагедии Иерусалима и всей еврейской нации.

С трудом передвигая ноги, Учитель шел на распятие в полном изнеможении; силы его были на исходе. Со времени Тайной Вечери в доме Илии Марка он был без пищи и воды. Кроме того, за всё это время ему не позволили сомкнуть глаз. Вдобавок, вплоть до вынесения приговора, один допрос сменялся другим, — уже не говоря об оскорбительном бичевании, сопровождавшемся физическими страданиями и потерей крови. На всё это накладывались глубочайшие душевные мучения, сильнейшее томление духа и жгучее чувство человеческого одиночества.

Вскоре после того как Иисус, качаясь под тяжелой перекладиной, вышел из городских ворот, силы на мгновение оставили его, и он упал под тяжестью своей ноши. Солдаты кричали на него и пинали ногами, но он не смог подняться. Увидев это, командир — знавший, что уже пришлось перенести Иисусу, — велел солдатам оставить его в покое. После этого он заставил прохожего, некоего Симона из Кирены, снять перекладину с плеч Иисуса и нести ее остаток пути до Голгофы.

Этот Симон проделал путь от самой Кирены, находившейся в Северной Африке, чтобы принять участие в Пасхе. Вместе со своими земляками он остановился сразу же за городскими стенами и направлялся в храм на богослужение, когда римский командир приказал ему нести перекладину Иисуса. Симон оставался на Голгофе до самой смерти Учителя на кресте, беседуя как с его друзьями, так и с врагами. После воскресения Иисуса и прежде чем покинуть Иерусалим, он стал бесстрашным верующим в евангелие царства и, вернувшись домой, привел в небесное царство свою семью. Два его сына — Александр и Руф — стали активными проповедниками нового евангелия в Африке. Но Симон так никогда и не узнал, что Иисус, чей груз он нес, и еврейский репетитор, подружившийся когда-то с его раненным сыном, были одним и тем же человеком.

Шел десятый час, когда процессия с осужденными на казнь прибыла на Голгофу, и римские солдаты начали прибивать двух разбойников и Иисуса к их крестам.

2. РАСПЯТИЕ

Сначала солдаты привязали руки Учителя веревками к перекладине, а затем пригвоздили его кисти к дереву. Подняв эту перекладину и прочно прибив ее к вертикальному брусу креста, они связали и пригвоздили его ноги, пробив обе ступни одним длинным гвоздем. Большой штырь, вбитый в вертикальный брус на нужной высоте, служил в качестве опоры, на которой держался вес тела. Крест не был большим — ступни Учителя находились на высоте лишь около трех футов над поверхностью земли. Поэтому он мог слышать все издевательства в свой адрес, и ему было хорошо видно выражение лиц тех, кто столь бездумно насмехался над ним. Присутствующие также могли отчетливо слышать всё, что было сказано Иисусом за эти часы долгой пытки и медленной смерти.

По обычаю, перед распятием с осужденных на казнь снимали всю одежду, но ввиду того, что иудеи резко протестовали против демонстрации обнаженного человеческого тела, римляне обеспечивали набедренной повязкой всех, кого они распинали в Иерусалиме. Поэтому, когда с Иисуса была снята одежда, на него надели такую повязку, прежде чем поднять его на крест.

К распятию прибегали для того, чтобы обеспечить медленное и мучительное наказание; порой жертва продолжала жить в течение нескольких дней. Многие жители Иерусалима отрицательно относились к казни на кресте, и существовало общество еврейских женщин, неизменно посылавших на место казни свою представительницу, чтобы предложить жертве наркотическое вино и тем самым уменьшить ее страдания. Однако, попробовав такого вина, Иисус отказался его пить, несмотря на сильную жажду. Учитель решил до самого конца сохранить свое человеческое сознание. Несмотря на жестокость и бесчеловечность этой смерти, он желал встретить ее и одержать над ней победу волевым подчинением себя всей полноте человеческого опыта.

Когда Иисус был поднят на крест, двое разбойников уже висели на своих крестах, непрестанно бранясь и плюя на своих палачей. Когда Иисуса прибивали к кресту, единственными его словами были: «Отец, прости им, ибо они не ведают, что творят». Он не смог бы с таким милосердием и любовью просить за своих палачей, если бы эти исполненные самозабвенной любви мысли не являлись главной движущей силой всей его жизни, прошедшей в бескорыстном служении. Идеи, мотивы и устремления человека со всей полнотой проявляются в критические моменты его жизни.

После того как Учителя подняли на крест, командир прибил над его головой дощечку, на которой на трех языках было написано: «Иисус Назарянин — царь иудейский». Иудеи пришли в ярость от этой надписи, которую считали оскорблением. Но Пилат был разозлен их неуважительным обращением; чувствуя себя жертвой угроз и унижений, он прибег к такому способу мелкой мести. Он мог бы написать: «Иисус, мятежник». Однако он прекрасно знал, с каким презрением иерусалимские евреи относились к самому слову «Назарет», и он непременно хотел унизить их. Он знал, что они будут также задеты за живое, видя, что казненный галилеянин именуется «царем иудейским».

Узнав о том, что Пилат решил поиздеваться над ними, поместив эту надпись на кресте Иисуса, многие из иудейских предводителей поспешили на Голгофу, но они не решились снять эту дощечку, поскольку крест охранялся римскими солдатами. Не в силах убрать ее, вожди растворились в толпе, всячески подстрекая людей к издевательствам и насмешкам, дабы кто-нибудь не воспринял эту надпись всерьез.

Апостол Иоанн, вместе с Марией, матерью Иисуса, Руфью и Иудой, прибыл на место казни сразу после того как Иисус был поднят на крест, в тот момент, когда командир прибивал дощечку над головой Учителя. Иоанн был единственным из одиннадцати апостолов, ставшим свидетелем распятия, но даже он не присутствовал здесь всё время, ибо вскоре после того как он привел сюда мать Иисуса, он поспешил в Иерусалим за своей матерью и ее друзьями.

Когда Иисус увидел свою мать вместе с Иоанном, братом и сестрой, он улыбнулся, но ничего не сказал. Тем временем четверо солдат, которым было поручено распять Учителя, следуя обычаю, поделили его одежду: один взял сандалии, другой — тюрбан, третий — кушак, а четвертый — хитон. Оставалось разрезать на четыре части цельнокроеную тунику, одежду, доходившую почти до колен. Но когда солдаты увидели, сколь необычной была эта одежда, они решили кинуть жребий. Иисус смотрел на них, пока они делили его одежду, а бездумная толпа глумилась над ним.

Хорошо, что римские солдаты забрали себе одежду Учителя. Если бы этими вещами завладели его сторонники, они могли бы поддаться соблазну — суеверному поклонению реликвиям. Учитель желал, чтобы ничто материальное не связывало его последователей с его жизнью на земле. Он хотел оставить людям только память о человеческой жизни, посвященной высокому духовному идеалу — преданному исполнению воли Отца.

3. СВИДЕТЕЛИ РАСПЯТИЯ

В ту пятницу, около половины десятого утра, Иисус был распят на кресте. К одиннадцати часам более тысячи человек собралось здесь, чтобы увидеть это зрелище — распятие Сына Человеческого. В течение всего этого ужасного времени незримые воинства вселенной молчаливо взирали на это необычайное явление — Создателя, умирающего смертью создания, причем самой позорной смертью осужденного преступника.

В то или иное время у креста стояли Мария, Руфь, Иуда, Иоанн, Саломия (мать Иоанна) и несколько искренне верующих женщин, среди них Мария — жена Клеопа и сестра матери Иисуса, Мария Магдалина, а также Ревекка, ранее жившая в Сепфорисе. Эти и другие друзья Иисуса молчали, видя его великое спокойствие и стойкость и наблюдая его жестокие мучения.

Многие проходившие мимо кивали головами и, злословя, говорили: «Эй, ты, который собирался разрушить храм и восстановить его в три дня, спаси же себя. Если ты Сын Божий, то почему не сходишь с креста?» Так же насмехались над ним и некоторые иудейские правители, говоря: «Он спасал других, а себя спасти не может». Другие говорили: «Если ты царь иудейский, так сойди с креста, и мы уверуем в тебя». А позднее они вновь издевались над ним, говоря: «Он верил, что Бог спасет его. Он даже утверждал, что является Сыном Божьим, — взгляните на него теперь: распят между двумя ворами». Двое воров тоже поносили и кляли его.

Поскольку Иисус не отвечал на их ядовитые насмешки, а также ввиду того, что приближался полдень этого особого дня приготовления к Пасхе, к половине двенадцатого большая часть издевавшейся и глумившейся толпы разошлась по своим делам; осталось менее пятидесяти человек. Устроившись для долгого наблюдения за умирающими, солдаты собрались поесть и выпить своего дешевого кислого вина. Наливая себе вино, они с издевкой произносили в честь Иисуса тост, говоря: «Приветствуем царя иудейского и желаем ему счастья!» И их изумляло, сколь терпеливо Учитель относился ко всем их насмешкам и глумлениям.

Заметив, что они едят и пьют, Иисус взглянул на них и произнес: «Пить». Когда командир услышал, что Иисус сказал «пить», он отлил из своей бутылки вина и, смочив губчатую пробку, надел ее на копье и поднял к Иисусу, чтобы он мог увлажнить свои запекшиеся губы.

Целью Иисуса было жить, не прибегая к своим сверхъестественным способностям; таким же образом он решил умереть, как умирает на кресте обычный смертный. Он жил как человек, и он хотел умереть как человек — исполняя волю Отца.

4. ВОР НА КРЕСТЕ

Один из разбойников бранил Иисуса, говоря: «Если ты Сын Божий, то почему не спасешь себя и нас?» Но когда он упрекнул Иисуса, другой, много раз слышавший выступления Учителя, сказал: «Побойся Бога! Разве ты не видишь, что мы заслужили страдания за свои дела, а этот человек страдает незаслуженно? Попросим лучше прощения за свои грехи и спасения для наших душ». Услышав эти слова вора, Иисус повернул к нему голову и одобряюще улыбнулся. Когда преступник увидел обращенное к нему лицо Иисуса, пламя его веры вспыхнуло с новой силой и, собравшись с мужеством, он сказал: «Помяни меня, Господи, когда придешь в царство твое». И тогда Иисус ответил: «Истинно, истинно говорю тебе сегодня, что однажды будешь вместе со мной в Раю».

Несмотря на муки физической смерти, Учитель нашел время выслушать вероисповедное признание уверовавшего разбойника. Этот вор потянулся к спасению и обрел его. Раньше он не раз ощущал в себе побуждение уверовать в Иисуса, однако только в эти последние часы сознательного существования он действительно всем сердцем повернулся к учению Иисуса. Увидев, как встречает Иисус свою смерть на кресте, этот вор больше не мог противиться убеждению в том, что Сын Человеческий действительно является Сыном Божьим.

Когда Иисус разговаривал с вором, принимая его в царство, апостол Иоанн отсутствовал, отправившись в город за своей матерью и ее друзьями. Впоследствии Лука услышал этот рассказ от обращенного командира римской стражи.

Апостол Иоанн рассказал о распятии, каким он помнил его две трети века спустя. Остальные повествования основывались на рассказе римского центуриона, который, благодаря увиденному и услышанному, впоследствии уверовал в Иисуса и стал полноправным членом небесного царства на земле.

Этого юношу — кающегося разбойника — привели к насилию и преступлениям те, кто превозносил разбой как метод эффективного протеста патриотов против политического гнета и социальной несправедливости. Вместе со страстью к приключениям, такое учение подтолкнуло многих благонамеренных молодых людей к участию в дерзких грабительских налетах. В глазах юноши Варавва был героем. Теперь он понял, что заблуждался. Здесь, на кресте, рядом с собой он увидел действительно великого человека, истинного героя. Этот герой разжег его страсть и вдохнул в него высочайшие идеи нравственного самоуважения, оживив все идеалы смелости, мужества и отваги. Когда он увидел Иисуса, в его сердце пробудилось всепоглощающее чувство любви, преданности и истинного величия.

И если бы любой другой человек в глумившейся толпе ощутил в своей душе рождение веры и обратился к милосердию Иисуса, он был бы принят с тем же любвеобильным участием, которое было проявлено по отношению к уверовавшему разбойнику.

Как только раскаявшийся вор услышал обещание Учителя, что когда-нибудь они встретятся в Раю, Иоанн вернулся из города вместе со своей матерью и группой примерно из десяти верующих женщин. Иоанн стоял рядом с Марией, матерью Иисуса, поддерживая ее. Ее сын Иуда стоял по другую руку. В полдень Иисус взглянул на них и сказал своей матери: «Женщина, вот сын твой!» И, обращаясь к Иоанну, он произнес: «Сын мой, вот мать твоя!» После этого он обратился к ним обоим: «Я желаю, чтобы вы ушли отсюда». Поэтому Иоанн и Иуда увели Марию с Голгофы. Иоанн отвел мать Иисуса туда, где он остановился в Иерусалиме, и поспешил назад, на место распятия. После распятия Мария вернулась в Вифсаиду, где жила в доме Иоанна до конца своей жизни на земле. После смерти Иисуса Мария не прожила и года.

Когда Мария покинула Голгофу, остальные женщины отошли на некоторое расстояние и находились там до тех пор, пока Иисус не скончался на кресте; и они всё еще были рядом, когда тело Учителя было снято для погребения.

5. ПОСЛЕДНИЙ ЧАС НА КРЕСТЕ

Вскоре после двенадцати небо померкло из-за наполнившего воздух мелкого песка, хотя обычно сезон таких явлений наступал позже. Жители Иерусалима знали, что это говорит о приближении одной из тех суховейных песчаных бурь, которые приходят из Аравийской пустыни. К часу небо потемнело настолько, что солнце скрылось во мгле, и остатки зевак поспешили в город. Когда спустя некоторое время Учитель испустил дух, здесь оставалось менее тридцати человек — тринадцать римлян и группа примерно из пятнадцати верующих. Все эти верующие были женщинами, за исключением двоих: Иуды, брата Иисуса, и Иоанна Зеведеева, который вернулся сюда перед самой кончиной Учителя.

В начале второго часа, в сгущавшейся мгле, вызванной сильной песчаной бурей, человеческое сознание Иисуса начало угасать. Уже прозвучали последние слова милосердия, прощения и наставления. Уже была выражена последняя воля — позаботиться о матери. В этот час приближающейся смерти в человеческом разуме Иисуса всплывали многие отрывки из религиозных книг иудеев, в первую очередь из Псалтыря. Последняя осознанная мысль Иисуса-человека была связана с повторением некоторых мест из Псалтыря, ныне известных как девятнадцатый, двадцатый и двадцать первый псалмы. Хотя его губы часто шевелились, он был слишком слаб, чтобы произносить слова, когда эти отрывки, которые он так хорошо знал наизусть, всплывали в его сознании. Лишь несколько раз стоявшие рядом уловили отдельные фразы, такие как «Знаю я, что Господь спасет помазанника своего», «Рука твоя найдет всех врагов моих» и «Боже мой! Боже мой! Почему ты оставил меня?» Ни на мгновение, ни в малейшей степени Иисус не усомнился в том, что он прожил жизнь согласно воле Отца; и он всегда был уверен, что слагает свою жизнь во плоти по воле Отца. Он не чувствовал, что Отец оставил его; он всего лишь повторял в своем угасающем сознании многие отрывки, среди которых был и двадцать первый псалом, начинающийся словами: «Боже мой! Боже мой! Почему ты оставил меня?» И случилось так, что это была одна из трех фраз, произнесенных достаточно ясно, чтобы стоявшие рядом могли услышать их.

В последний раз Иисус-человек обратился к своим собратьям около половины второго, когда он вторично произнес «пить», и тот же начальник стражи вновь увлажнил его губы той же губкой, смоченной в кислом вине, которое в те дни обычно называли уксусом.

Песчаная буря усиливалась; мгла сгущалась. Однако солдаты и небольшая группа верующих не уходили. Солдаты присели вокруг креста, прижимаясь друг к другу, чтобы укрыться от колющего песка. Мать Иоанна и другие отошли поодаль и смотрели оттуда на происходящее, частично укрывшись под нависающей скалой. Когда Учитель испустил дух, у основания его креста стояли Иоанн Зеведеев, брат Иисуса Иуда, его сестра Руфь, Мария Магдалина и Ревекка, ранее жившая в Сепфорисе.

Было около трех часов дня, когда Иисус громко воскликнул: «Свершилось! Отец, в твои руки передаю дух мой». И сказав это, он склонил голову и испустил дух. Когда римский центурион увидел, как умер Иисус, он ударил себя в грудь и сказал: «Этот человек действительно был праведник; воистину он был Сын Божий». И с той минуты он уверовал в Иисуса.

Иисус умер царственно — так же, как жил. Он открыто признал свою царственность и оставался хозяином положения в течение всего трагического дня. Он принял эту позорную смерть по собственной воле, после того как позаботился о безопасности своих избранных апостолов. Он мудро удержал Петра от чреватого бедой насилия и сделал так, чтобы Иоанн мог быть рядом с ним до самого конца его смертного существования. Он раскрыл свою истинную сущность кровожадному синедриону и напомнил Пилату об источнике своей суверенной власти — власти Сына Божьего. Он отправился на Голгофу, неся свой собственный крест, и завершил свое исполненное любви посвящение, передав Райскому Отцу свой дух, овладевший опытом смертного человека. После такой жизни — и в момент такой смерти — Учитель поистине мог сказать: «Свершилось».

Ввиду того, что этот день был днем приготовления к Пасхе и субботе, иудеи не хотели, чтобы три этих тела оставались висеть на Голгофе. Поэтому они отправились к Пилату, прося перебить казненным ноги и прикончить их, с тем чтобы до захода солнца их можно было снять с крестов и бросить в погребальные ямы для преступников. Услышав их просьбу, Пилат сразу же послал трех солдат, которые должны были перебить ноги и прикончить Иисуса и двух разбойников.

Когда солдаты прибыли на Голгофу, они так и поступили с двумя ворами. Однако к своему огромному удивлению, они обнаружили, что Иисус уже мертв. Тем не менее, чтобы удостовериться в его смерти, один из солдат проткнул его левый бок копьем. Хотя нередко случалось так, что жертвы распятия не умирали на кресте по два-три дня, сильнейшие душевные переживания и тяжкие духовные муки оборвали смертную жизнь Иисуса во плоти чуть менее чем через пять с половиной часов.

6. ПОСЛЕ РАСПЯТИЯ

Около половины четвертого, во мгле песчаной бури, Давид Зеведеев в последний раз отправил гонцов с известием о смерти Учителя. Последний из них был направлен в дом Марфы и Марии в Вифанию, где, как он полагал, мать Иисуса остановилась вместе с остальными членами своей семьи.

После смерти Учителя Иоанн отправил женщин под опекой Иуды в дом Илии Марка, где они провели субботу. Сам Иоанн — к этому времени уже хорошо знакомый римскому центуриону — оставался на Голгофе, пока Иосиф и Никодим не прибыли сюда с приказом Пилата, разрешающим забрать тело Иисуса.

Так завершился день трагедии и скорби для огромной вселенной, в которой мириады разумных существ, ошеломленные демонстрацией бессердечия и порочности смертных, с содроганием смотрели на отвратительное зрелище распятия человеческого воплощения их возлюбленного Властелина.

ДОКУМЕНТ 188 В СКЛЕПЕ

Полтора дня, в течение которых смертное тело Иисуса находилось в склепе Иосифа, — время между его смертью на кресте и воскресением, — представляет собой ту страницу земного пути Михаила, о которой мы почти ничего не знаем. Мы можем рассказать о похоронах Сына Человеческого и включить в это повествование события, связанные с его воскресением. Но в нашем распоряжении очень мало достоверной информации о том, что действительно происходило в течение этого эпохального периода протяженностью примерно в тридцать шесть часов — с трех часов пополудни в пятницу до трех часов утра в воскресенье. Этот период в жизни Учителя начался незадолго до того, как он был снят с креста римскими солдатами. После наступления смерти он оставался на кресте около часа. Он был бы снят раньше, если бы не задержка, связанная с умерщвлением двух разбойников.

Иудейские правители собирались бросить тело Иисуса в открытые погребальные ямы Геенны к югу от города, куда обычно сбрасывались жертвы распятия. Если бы этот план удался, тело Учителя было бы оставлено на съедение диким зверям.

Тем временем Иосиф Аримафейский, в сопровождении Никодима, отправился к Пилату и попросил, чтобы тело Иисуса было передано им для должного погребения. Друзья распятого нередко предлагали римским властям взятки, чтобы получить право забрать тело казненного. Иосиф отправился к Пилату с крупной суммой денег на тот случай, если придется уплатить за разрешение снять тело Иисуса и перенести его в частный погребальный склеп. Однако Пилат отказался от денег. Выслушав просьбу, он быстро подписал приказ, позволявший Иосифу явиться на Голгофу и сразу же получить тело Учителя в свое полное распоряжение. Тем временем песчаная буря утихла, и группа иудеев, представлявших синедрион, отправилась на Голгофу, чтобы удостовериться в том, что тело Иисуса, вместе с разбойниками, сброшено в общие погребальные ямы.

1. ПОГРЕБЕНИЕ ИИСУСА

Когда Иосиф и Никодим прибыли на Голгофу, они увидели, как солдаты снимают Иисуса с креста, а представители синедриона стоят рядом и следят, чтобы никто из сторонников Иисуса не воспрепятствовал препровождению его тела в погребальные ямы для преступников. Когда Иосиф вручил центуриону приказ Пилата о передаче ему тела Учителя, иудеи подняли шум, громко требуя отдать его им. Когда же в своем неистовстве они попытались силой завладеть телом, центурион кликнул четырех солдат, которые, обнажив мечи и расставив ноги, встали над лежащим на земле телом Учителя. Центурион приказал остальным солдатам оставить двух воров и отогнать толпу разъяренных иудеев. Восстановив порядок, центурион прочитал иудеям разрешение Пилата и, отступив в сторону, сказал Иосифу: «Тело твое; поступай с ним так, как сочтешь нужным. Я и мои солдаты будем сопровождать тебя, чтобы тебе никто не помешал».

Распятый не мог быть похоронен на еврейском кладбище; закон строго запрещал это. Иосиф и Никодим знали об этом законе, и, направляясь на Голгофу, они решили похоронить Иисуса в новом семейном склепе Иосифа. Высеченный в цельной скале, он находился чуть севернее Голгофы, по другую сторону дороги, ведущей в Самарию. В этом склепе еще никого не хоронили, и они считали, что будет правильно, если Учитель будет покоиться здесь. Иосиф действительно верил, что Иисус воскреснет из мертвых, но Никодим относился к этому весьма скептически. Эти прежние члены синедриона в большей или меньшей степени скрывали свою веру в Иисуса, хотя остальные религиозные вожди уже давно подозревали их — еще до того как Иосиф и Никодим вышли из состава синедриона. С этого времени они стали наиболее откровенными последователями Иисуса во всём Иерусалиме.

Около половины пятого похоронная процессия покинула Голгофу и направилась к склепу Иосифа по другую сторону дороги. Тело Иисуса Назарянина было завернуто в полотняную ткань, и его несли четверо мужчин, за которыми следовали преданные галилеянки, наблюдавшие за распятием. Смертными, которые несли материальное тело Иисуса в склеп, были Иосиф, Никодим, Иоанн и римский центурион.

Они внесли тело в склеп — помещение примерно десять на десять футов, — где спешно подготовили Иисуса к погребению. Строго говоря, иудеи не хоронили своих покойников: фактически, они их бальзамировали. Иосиф и Никодим принесли с собой большое количество мирры и алоэ, и теперь они обмотали тело пеленами, пропитанными этими составами. Завершив бальзамирование, они завязали лицо платком, обернули тело полотняной тканью и благоговейно положили в нишу склепа.

После того как тело было положено в склеп, центурион подозвал своих солдат, чтобы те помогли завалить вход в гробницу камнем. Затем солдаты отправились в Геенну с телами воров, а остальные, в скорби, вернулись в Иерусалим, чтобы разделить пасхальную трапезу, как того требовали законы Моисея.

Похороны Иисуса проходили в большой спешке, ибо этот день был днем приготовлений, и до наступления субботы оставалось совсем мало времени. Мужчины поспешили обратно в город, однако женщины оставались рядом со склепом до самого наступления темноты.

В течение всех этих событий женщины прятались неподалеку, откуда они наблюдали за всем происходящим и видели, где похоронен Учитель. Они скрывали свое присутствие из-за того, что в такое время женщинам нельзя было находиться в обществе мужчин. Женщины считали, что Иисус не был должным образом подготовлен к погребению, и они договорились отправиться назад, в дом к Иосифу, провести субботу в отдыхе, приготовить ароматические вещества и мази и вернуться воскресным утром, чтобы как следует подготовить тело Учителя к вечному сну. Этими женщинами, оставшимися у склепа в тот вечер в пятницу, были Мария Магдалина, Мария — жена Клеопа, Марфа (еще одна сестра матери Иисуса) и Ревекка из Сепфориса.

Кроме Давида Зеведеева и Иосифа Аримафейского, мало кто из учеников Иисуса действительно верил или понимал, что ему предстояло воскреснуть из склепа на третий день.

2. ОХРАНА ГРОБНИЦЫ

Если последователи Иисуса не обратили внимания на его обещание воскреснуть из могилы на третий день, то его враги не забыли об этом. Первосвященники, фарисеи и саддукеи вспомнили, что к ним поступали сообщения, в которых говорилось о заявлении Иисуса относительно своего воскресения из мертвых.

Около полуночи в ту пятницу, после пасхальной трапезы, группа иудейских вождей собралась в доме Кайафы для обсуждения своих опасений, касающихся утверждений Учителя о том, что на третий день он воскреснет из мертвых. Эта встреча завершилась назначением делегации из членов синедриона, которая на следующее утро отправилась к Пилату с официальным прошением от синедриона: выставить перед гробницей Иисуса римскую стражу, чтобы не позволить его друзьям тайно проникнуть в нее. Глава делегации сказал Пилату: «Господин, мы помним о том, что этот мошенник, Иисус Назарянин, при жизни говорил: „Через три дня я воскресну“. Поэтому мы пришли, чтобы просить тебя распорядиться об охране склепа от его последователей хотя бы на три дня. Мы очень боимся того, что ночью его ученики явятся и выкрадут его, а затем объявят народу, что он воскрес из мертвых. Если мы допустим это, то совершим очень серьезную ошибку; куда менее опасным было бы оставить его в живых».

Выслушав просьбу синедриона, Пилат ответил: «Вы получите десять охранников. Ступайте и обеспечьте безопасность гробницы». Вернувшись в храм, они взяли десять своих стражников, после чего отправились к гробнице Иосифа с десятью еврейскими стражниками и десятью римскими солдатами, чтобы, несмотря на субботнее утро, поставить их на охрану гробницы. Эти люди завалили вход в гробницу еще одним камнем и опечатали оба камня печатью Пилата, чтобы никто не мог прикоснуться к склепу без их ведома. И эти двадцать человек оставались на страже вплоть до воскресения Иисуса, а иудеи приносили им еду и питье.

3. В СУББОТУ

В течение всего субботнего дня ученики и апостолы продолжали скрываться, в то время как весь Иерусалим обсуждал смерть Иисуса на кресте. В те дни в Иерусалиме находилось почти полтора миллиона евреев со всех уголков Римской империи и Месопотамии. Наступала пасхальная неделя, и всем этим паломникам предстояло узнать о воскресении Иисуса и унести эту весть в свои родные края.

Поздним вечером в субботу Иоанн Марк созвал одиннадцать апостолов на тайную встречу в доме своего отца, и около полуночи они собрались в том же верхнем зале, где двумя вечерами ранее они разделили Тайную Вечерю со своим Учителем.

В тот субботний вечер, перед самым заходом солнца, мать Иисуса Мария, вместе с Руфью и Иудой, вернулась в Вифанию, чтобы присоединиться к своей семье. Давид Зеведеев оставался в доме Никодима, договорившись со своими гонцами встретиться здесь ранним утром в воскресенье. Галилеянки, готовившие травы для бальзамирования тела Иисуса, находились в доме Иосифа Аримафейского.

Мы неспособны в полной мере объяснить, что именно происходило с Иисусом Назарянином в те полтора дня, когда он, предположительно, покоился в новом склепе Иосифа. Очевидно, он умер такой же естественной смертью на кресте, какой умирает любой другой смертный при аналогичных обстоятельствах. Мы слышали, как он сказал: «Отец, в твои руки передаю дух мой». Мы не вполне понимаем смысл этих слов, поскольку его Настройщик Мышления давно уже стал личностным и потому не зависел от смертного существа Иисуса. Физическая смерть Учителя никак не могла повлиять на его Личностного Настройщика. Должно быть, переданная Отцу субстанция представляла собой духовный дубликат ранней деятельности Настройщика по одухотворению смертного разума, для того чтобы обеспечить перенос копии человеческого опыта в обительские миры. Вероятно, опыт Иисуса содержал некоторую духовную реальность, аналогичную духовной сущности, или душе, смертных созданий обитаемых миров, растущих в вере. Но это всего лишь наше предположение. В действительности, мы не знаем, что именно передал Иисус своему Отцу.

Мы знаем, что физическое тело Учителя оставалось в гробнице Иосифа примерно до трех часов утра в воскресенье, но мы можем только гадать, каким был статус личности Иисуса в течение этого периода протяженностью в тридцать шесть часов. Предпринимавшиеся нами попытки разобраться в этих вещах привели нас к следующим осторожным выводам:

1. Вероятно, сознание Михаила-Создателя оставалось полностью свободным и не зависящим от смертного разума, в котором оно пребывало в течение физической инкарнации.

2. Мы знаем, что в этот период времени бывший Настройщик Мышления Иисуса находился на земле и лично возглавлял собранное здесь небесное воинство.

3. Мы полагаем, что приобретенная духовная идентичность Назарянина, сформировавшаяся в течение его жизни во плоти, — сначала под воздействием непосредственных усилий его Настройщика Мышления, а затем за счет его личной, совершенной гармонизации физических потребностей и духовных требований идеального смертного бытия благодаря неизменному избранию воли Отца — была передана на хранение Райскому Отцу. Вернулась ли эта духовная реальность, чтобы стать частью воскресшей личности, или нет, мы не знаем, но мы полагаем, что вернулась. Однако во вселенной есть и такие, кто считает, что идентичность Иисуса, его душа, пребывает в «недрах Отца», чтобы впоследствии быть освобожденной для руководства Небадонским Корпусом Завершения в нераскрытом будущем, связанном с еще не существующими вселенными несозданных миров внешнего пространства.

4. Мы полагаем, что в течение этих тридцати шести часов человеческое, или смертное, сознание Иисуса пребывало во сне. У нас есть основания считать, что Иисус-человек ничего не знал о том, что происходило во вселенной в это время. Для смертного сознания время остановилось; погружение в смертный сон и пробуждение к жизни произошли как будто в один и тот же момент.

Вот, в общих чертах, всё, что мы можем сказать относительно статуса Иисуса в течение этого периода пребывания в склепе. Мы можем сослаться на целый ряд связанных с этим фактов, хотя мы едва ли полномочны браться за их толкование.

Ныне в огромном дворе воскресительных залов первого обительского мира Сатании можно увидеть величественное материально-моронтийное сооружение, известное как «Мемориал Михаила». Этот мемориал, созданный вскоре после того как Михаил покинул ваш мир, скреплен печатью Гавриила, а выполненная на нем надпись гласит: «В память о смертном пребывании Иисуса Назарянина на Урантии».

Сохранились материалы, подтверждающие, что в этот период сто членов высшего совета Салвингтона провели на Урантии совещание под руководством Гавриила. Существуют также материалы, подтверждающие, что в это же время От Века Древние Уверсы связывались с Михаилом, обсуждая статус вселенной Небадон.

Мы знаем, что по крайней мере одно сообщение было направлено Михаилом Эммануилу Салвингтонскому, пока тело Учителя находилось в гробнице.

Существуют веские основания полагать, что какая-то личность занимала место Калигастии в системном совете Планетарных Князей на Иерусеме, который собирался в то время, когда тело Иисуса покоилось в гробнице.

Архивы Эдемии свидетельствуют о том, что Отец Созвездия Норлатиадек присутствовал на Урантии и что он получил от Михаила инструкции во время пребывания Иисуса в склепе.

Существует также много других данных в пользу того, что какая-то часть личности Иисуса не была погружена в сон и бессознательное состояние в течение этого времени после наступления явной физической смерти.

4. ЗНАЧЕНИЕ СМЕРТИ НА КРЕСТЕ

Хотя Иисус умер на кресте не для того, чтобы искупить первородный грех смертного человека или указать на некий способ эффективного обращения к оскорбленному и неумолимому Богу, хотя Сын Человеческий не предлагал себя в качестве жертвы для того, чтобы усмирить Божий гнев и открыть путь для спасения греховного человека, хотя эти идеи искупления и умиротворения являются ошибочными, — несмотря на всё это, смерть Иисуса на кресте исполнена значения, которое не следует упускать из виду. Урантия действительно стала известна среди соседних обитаемых планет как «Мир Креста».

Иисус желал прожить на Урантии полноценную жизнь смертного человека во плоти. Обычно смерть является частью жизни. Смерть — это последний акт в драме смертного существования. В своих благонамеренных попытках избежать суеверных заблуждений, присущих ложному толкованию значения смерти на кресте, будьте осмотрительны, дабы не совершить огромную ошибку — не упустить истинное значение и подлинный смысл смерти Учителя.

Смертный человек никогда не являлся собственностью вселенских мошенников. Иисус умер не для того, чтобы выкупить человека, вырвать его из когтей изменнических правителей и падших князей сфер. Отец небесный никогда не замышлял столь вопиющей несправедливости, как проклятие души смертного человека из-за злодеяний его предков. Не была смерть на кресте и жертвой, которая заключалась в попытке отдать некий долг, появившийся у человечества перед Богом.

Прежде жизни Иисуса на земле такой взгляд на Бога, возможно, был бы оправдан, но после жизни и смерти Учителя среди таких же, как вы, смертных положение изменилось. Моисей учил достоинству и справедливости Бога-Создателя, однако Иисус отобразил любовь и милосердие небесного Отца.

Животная сущность — склонность к злодеяниям — может быть наследственной, но грех не переходит с родителя на дитя. Грех есть акт сознательного и преднамеренного восстания волевого создания против воли Отца и законов Сына.

Иисус жил и умер для всей вселенной, а не только для народов этого мира. Хотя смертные миров обладали спасением еще до того, как Иисус жил и умер на Урантии, его урантийское посвящение действительно пролило яркий свет на путь спасения; его смерть сделала многое для того, чтобы навсегда продемонстрировать несомненность продолжения жизни людей после смерти во плоти.

Хотя едва ли было бы верно говорить об Иисусе как о жертвователе, искупителе или избавителе, его можно с полным основанием назвать спасителем. Он навсегда сделал путь спасения (продолжения жизни) более понятным и несомненным; он действительно лучше и вернее указал путь спасения для всех смертных всех миров вселенной Небадон.

Осознав идею Бога как истинного и любящего Отца — единственное представление, которому когда-либо учил Иисус, — вы должны быть последовательны и сразу же, решительно отказаться от примитивных представлений о Боге как обиженном монархе, суровом и всемогущем правителе, основная утеха которого заключается в выявлении злодеяний своих подданных и наблюдении за их адекватным наказанием, — пока некое существо, почти равное ему самому, не согласится добровольно пострадать за них, умереть за них и вместо них. Вся идея выкупа и искупления абсолютно несовместима с тем представлением о Боге, которому учил и примером которого являлся Иисус Назарянин. Бесконечная любовь Бога является первостепенным атрибутом его божественной природы.

Все эти представления об искуплении и жертвенном спасении уходят своими корнями в эгоизм и находят в нем опору. Иисус учил, что служение собратьям является высшим представлением о духовном братстве верующих. Спасение должно быть само собой разумеющимся для тех, кто верит в богоотцовство. Главной заботой верующего должно быть не корыстное желание собственного спасения, а бескорыстное стремление любить и, следовательно, служить своим собратьям так, как любил смертных людей и служил им Иисус.

Не особенно беспокоятся истинные верующие и о будущих наказаниях за грехи. Настоящий верующий тревожится только из-за своей нынешней разобщенности с Богом. Действительно, мудрые отцы могут наказывать своих сыновей, но делают они это из любви и в воспитательных целях. Они не наказывают в гневе и не карают в отместку.

Даже если бы Бог являлся суровым верховным судьей вселенной, в которой царит справедливость, ему явно не понравилась бы наивная идея подменить виновного преступника невинным мучеником.

Величие смерти Иисуса — с точки зрения обогащения человеческого опыта и расширения пути спасения — заключается не в факте его смерти, а в несравненном духовном величии, с которым он встретил смерть.

Вся идея искупления переносит спасение в план нереальности; такое представление является чисто философским. Человеческое спасение реально; оно основано на двух реальностях, которые можно постигнуть верой создания и тем самым сделать их частью индивидуального человеческого опыта: факте богоотцовства и вытекающей из него истины — братстве людей. В конечном счете, справедливо утверждение о том, что вам «простятся долги так же, как вы будете прощать своим должникам».

5. УРОКИ КРЕСТА

Крест Иисуса в полной мере отображает высшую, самозабвенную любовь истинного пастыря даже к недостойным членам своей отары. Он навечно переводит все взаимоотношения Бога и человека на уровень семейных отношений. Бог является Отцом, человек — его сыном. Центральной истиной во вселенских отношениях Создателя и создания становится любовь, — любовь отца к своему сыну, — а не правосудие царя, ищущего удовлетворения в страданиях и наказании порочных подданных.

Крест является непреходящим свидетельством того, что отношение Иисуса к грешникам характеризовалось не проклятием или прощением, а вечным и любящим спасением. Иисус является истинным спасителем в том смысле, что благодаря его жизни и смерти люди действительно приходят к благости и праведному спасению. Любовь Иисуса к людям столь велика, что она пробуждает в человеческом сердце ответную любовь. Любовь подлинно заразительна и извечно созидательна. Смерть Иисуса на кресте служит воплощением любви, которая достаточно сильна и божественна, чтобы простить грех и поглотить все злодеяния. Иисус раскрыл этому миру более высокое свойство праведности, чем правосудие, с его формальными категориями добра и зла. Божественная любовь не просто прощает зло: она поглощает и фактически уничтожает зло. Прощение, присущее любви, значительно превосходит прощение, присущее милосердию. Милосердие отодвигает вину за злодеяние в сторону, однако любовь навсегда уничтожает грех и любую проистекающую из него слабость. Иисус принес на Урантию новый способ жизни. Вместо того, чтобы противиться злу, он учил нас находить через него, Иисуса, благость, которая с успехом уничтожает зло. Прощение Иисуса есть не забвение, а спасение от проклятия. Спасение не преуменьшает зло, а исправляет его. Истинная любовь не идет на компромисс с ненавистью и не предает ее забвению: она уничтожает ненависть. Любовь Иисуса никогда не ограничивается только прощением. Любовь Учителя подразумевает исправление, вечное спасение. Если вы имеете в виду это вечное спасение, то вы можете с полным основанием говорить о спасении как искуплении.

Благодаря силе своей личной любви к людям, Иисус сумел разрушить власть греха и зла. Тем самым он освободил людей, позволив им выбирать лучшие пути жизни. Иисус продемонстрировал избавление от прошлого, которое само по себе сулило победу в будущем. Таким образом, прощение обеспечило спасение. Когда человек в полной мере открывает свое сердце красоте божественной любви, то такая красота уничтожает всю привлекательность греха и всю силу зла.

Страдания Иисуса не ограничивались только распятием. По существу, Иисус Назарянин провел более двадцати пяти лет на кресте настоящего, напряженного смертного существования. Подлинный смысл креста заключается в том, что он стал высшим и окончательным выражением его любви — завершенным раскрытием его милосердия.

Десятки триллионов эволюционирующих созданий в миллионах обитаемых миров, которые, возможно, испытывали соблазн прекратить нравственную борьбу и отказаться от благого сражения, на которое поднимает вера, еще раз взглянули на распятого Иисуса и устремились вперед, воодушевленные зрелищем Бога, отдающего свою жизнь во плоти в преданном и бескорыстном служении человеку.

Триумф смерти на кресте сосредоточен в том духе, которым было исполнено отношение Иисуса к своим мучителям. Крест превратился в вечный символ триумфа любви над ненавистью, победы истины над злом, когда он произнес слова молитвы: «Отец, прости им, ибо они не ведают, что творят». Эта преданность любви продемонстрировала свою заразительность по всей огромной вселенной; ученики унаследовали ее от своего Учителя. Первый из проповедников евангелия, призванный отдать свою жизнь в этом служении, произнес, умирая, забитый камнями: «Не вмени им это во грех».

Крест с величайшей силой взывает к лучшему в человеке, ибо раскрывает человека, готового расстаться со своей жизнью в служении собратьям. Готовность пожертвовать своей жизнью есть высшая любовь, на которую способен человек; любовь же Иисуса выражалась в его готовности пожертвовать своей жизнью ради врагов, — любовь, превышающая что-либо известное до того времени на земле.

И на Урантии, и в других мирах это возвышенное зрелище смерти Иисуса-человека на кресте всколыхнуло чувства смертных и пробудило беззаветную преданность у ангелов.

Крест является высоким символом священного служения, жизни, посвященной благополучию и спасению собратьев. Крест не символизирует Сына Божьего, принесенного в жертву вместо виновных грешников для умиротворения гнева оскорбленного Бога: и на земле, и по всей огромной вселенной он остается вечным священным символом праведников, посвящающих себя падшим и тем самым спасающих их самозабвенной преданностью своей любви. Крест действительно является символом высшей формы бескорыстного служения, предельной самоотверженности, заключенной во всём посвящении праведной жизни, прошедшей под знаком беззаветного служения, — даже в смерти, смерти на кресте. И само зрелище этого великого символа посвященческой жизни Иисуса действительно пробуждает во всех нас желание следовать его примеру.

Глядя на Иисуса, жертвующего своей жизнью на кресте, мыслящие мужчины и женщины вряд ли позволят себе вновь сетовать даже на самые жестокие жизненные невзгоды, уже не говоря о мелких беспокойствах и многих чисто воображаемых бедах. Его жизнь была столь славной, а его смерть — столь победоносной, что все мы испытываем желание разделить и то, и другое. Всё посвящение Михаила наполнено действительной притягательной силой, начиная с его юных дней и вплоть до ошеломляющего зрелища его смерти на кресте.

Поэтому, рассматривая крест как откровение Бога, убедитесь в том, что вы не смотрите глазами примитивного человека или пришедшего ему на смену варвара, ибо и тот, и другой видели в Боге беспощадного Властелина, вершащего суровое правосудие и поддерживающего строгий правопорядок. Вместо этого постарайтесь увидеть в кресте последнее выражение любви Иисуса, его преданности своей жизненной миссии — посвящению смертным расам своей огромной вселенной. Стремитесь увидеть в смерти Сына Человеческого вершину раскрытия божественной любви Отца к своим сынам, населяющим сферы обитания смертных. Таким образом, крест выражает самоотверженность добровольной любви и посвящение добровольного спасения всем, кто готов получить эти дары и эту преданность. Крест не связан с каким-либо требованием Отца и выражает только то, что Иисус с такой готовностью отдал и от чего он отказался уклониться.

Если человек неспособен по достоинству оценить Иисуса и понять значение его посвящения на земле, ему, по крайней мере, должны быть понятны и близки его физические страдания. Каждый человек может не сомневаться в том, что Создатель знает природу и меру его земных страданий.

Мы знаем, что целью смерти на кресте было не примирить человека с Богом, но побудить человека к осознанию вечной любви Отца и бесконечного милосердия его Сына, а также широко раскрыть эти всеобщие истины всей вселенной.

ДОКУМЕНТ 189 ВОСКРЕСЕНИЕ

В пятницу пополудни, вскоре после захоронения Иисуса, глава архангелов Небадона, находившийся в то время на Урантии, созвал совет воскрешения спящих волевых созданий и приступил к обсуждению возможного метода восстановления Иисуса. Собравшиеся сыны локальной вселенной — созданные Михаилом существа — сделали это по собственной инициативе; Гавриил не собирал их. К полуночи они пришли к выводу о том, что создание неспособно сделать что-либо для воскрешения Создателя. Они решили прислушаться к совету Гавриила, который сообщил им, что поскольку Михаил «добровольно отдал свою жизнь, он в силах взять ее обратно по своему собственному желанию». Вскоре после заседания этого совета архангелов, Носителей Жизни и их многочисленных помощников по восстановлению созданий и обеспечению моронтийных форм, Личностный Настройщик Иисуса, под непосредственным началом которого находилось небесное воинство, пребывавшее в то время на Урантии, обратился к сгорающим от нетерпения присутствующим со следующими словами:

«Никто из вас не может хотя бы чем-то помочь своему Создателю-отцу вернуться к жизни. Как смертный обитаемого мира, он прошел через смерть, ожидающую всех смертных; как Властелин вселенной, он продолжает жить. То, что вы наблюдаете, является смертным переходом Иисуса Назарянина от жизни во плоти к жизни в моронтии. Духовный переход этого Иисуса был завершен в тот момент, когда я отделился от его личности и стал вашим временным управляющим. Ваш отец-Создатель принял решение пройти через весь опыт своих смертных созданий — от рождения в материальных мирах до естественной смерти и воскресения в моронтии с обретением статуса истинного духовного существа. Вскоре вы станете свидетелями одной из фаз этого опыта, но вы не сможете участвовать в нем. То, что вы обычно делаете для созданий, вы не можете сделать для Создателя. Сын-Создатель заключает в себе способность посвящать себя в образе любого из созданных им сынов; он заключает в себе способность отдавать свою зримую жизнь и восстанавливать ее. Он обладает этой способностью благодаря прямому велению Райского Отца — и я знаю, о чём говорю».

После этих слов Личностного Настройщика каждый из них — от Гавриила до самого скромного херувима — погрузился в волнующее ожидание. Они видели смертное тело Иисуса в гробнице; они замечали признаки вселенской активности своего возлюбленного Властелина; и, не понимая этих явлений, они стали терпеливо ждать дальнейшего развития событий.

1. МОРОНТИЙНЫЙ ПЕРЕХОД

В два часа сорок пять минут в ночь с субботы на воскресенье Райская комиссия инкарнации, состоящая из семи неопознанных Райских существ, прибыла на место и сразу же расположилась у гробницы. Без десяти минут три из нового склепа Иосифа начали исходить мощные вибрации, вызванные смешанной материально-моронтийной активностью, и в две минуты четвертого в то воскресное утро, 9 апреля 30 года н. э., воскрешенная моронтийная форма и личность Иисуса Назарянина покинули гробницу.

Когда воскрешенный Иисус оставил свой погребальный склеп, завернутое в полотняную ткань материальное тело, в котором он жил и трудился на протяжении почти тридцати шести лет, всё еще лежало в целости и сохранности в нише склепа таким, каким оно было похоронено Иосифом и его товарищами в пятницу утром. Не был сдвинут с места и камень, закрывавший вход в гробницу; нетронутой была печать Пилата; солдаты оставались на своих местах. Храмовые стражники не покидали свой пост; римская стража сменилась в полночь. Ни один из этих дозорных не заподозрил, что тот, кого они караулят, уже взошел к новой, прославленной форме существования, и охраняемое ими тело — эта сыгравшая свою роль и теперь ненужная внешняя оболочка — утратило какую-либо связь с покинувшей его и восстановленной моронтийной личностью Иисуса.

Люди до сих пор не понимают того, что во всякой личностной субстанции вещество является лишь остовом моронтии и что и то, и другое суть отраженная тень непреходящей духовной реальности. Сколько еще времени пройдет, прежде чем вы начнете рассматривать время как подвижную проекцию вечности, а пространство — как мимолетную тень Райских реальностей?

Насколько мы можем судить, ни одно создание этой вселенной и никакая личность другой вселенной не имели какого-либо отношения к этому моронтийному воскресению Иисуса Назарянина. В пятницу он отдал свою жизнь как смертный мира; в воскресенье он взял ее назад в качестве моронтийного существа системы Сатания в созвездии Норлатиадек. Нам непонятно многое из того, что относится к воскресению Иисуса. Однако мы знаем, что оно состоялось так, как мы рассказали, и примерно в указанное нами время. Мы можем также отметить, что все известные явления, связанные с этим смертным переходом, или моронтийным воскресением, произошли там же, в новом склепе Иосифа, где материальные останки Иисуса лежали, завернутые в погребальную ткань.

Мы знаем, что ни одно создание этой локальной вселенной не участвовало в моронтийном пробуждении Иисуса. Мы видели семь личностей Рая, окружавших склеп, но мы не заметили с их стороны каких-либо действий, которые имели бы отношение к пробуждению Учителя. Как только Иисус появился рядом с Гавриилом, чуть выше гробницы, семь прибывших из Рая личностей сообщили о своем намерении сразу же отправиться в Уверсу.

Мы хотели бы, чтобы следующие положения раз и навсегда прояснили представление о воскресении Иисуса:

1. Его материальное, или физическое, тело не являлось частью воскрешенной личности. Когда Иисус покинул гробницу, его плоть оставалась нетронутой в склепе. Он вышел из погребального склепа, не сдвинув закрывавших вход камней и не тронув печатей Пилата.

2. Он покинул гробницу не в качестве духа или Михаила Небадонского; не явился он и в облике Создателя-Властелина, в котором пребывал до своей инкарнации на Урантии в смертной плоти.

3. Иисус вышел из склепа Иосифа, как две капли воды похожий на моронтийные личности тех, кто, в качестве воскрешенных моронтийных восходящих существ, покидает воскресительные залы первого обительского мира этой локальной системы, Сатании. И присутствие мемориала Михаила в центре огромного двора воскресительных залов первого обительского мира позволяет нам сделать вывод, что какое-то содействие воскресению Учителя на Урантии было оказано именно в этом, первом мире системы обительских миров.

Восстав из склепа, Иисус первым делом приветствовал Гавриила и велел ему оставаться главой исполнительной власти вселенной под началом Эммануила, после чего он передал свой братский привет Эммануилу через главу Мелхиседеков. Затем он обратился к Всевышним Эдемии, с тем чтобы они просили От Века Древних подтвердить его смертный переход; и, обращаясь к моронтийным группам семи обительских миров, собравшимся здесь для приветствия своего Создателя, который предстал перед ними в качестве создания той же категории, Иисус произнес свои первые посмертные слова. Моронтийный Иисус сказал: «Завершив свою жизнь во плоти, я хотел бы задержаться здесь ненадолго в переходном облике, дабы полнее познакомиться с жизнью моих восходящих созданий и продолжить раскрытие воли моего Отца в Раю».

Сказав это, Иисус дал знак своему Личностному Настройщику, и все разумные существа вселенной, собравшиеся на Урантии, чтобы присутствовать при воскресении, были тут же отправлены исполнять свои задания во вселенной.

После этого Иисус перешел к общению на моронтийном уровне, во время которого его, как создание, познакомили с требованиями той короткой жизни, которую он решил прожить на Урантии. На это введение в моронтийный мир ушло больше часа земного времени, и оно дважды прерывалось желанием Иисуса пообщаться со своими бывшими товарищами во плоти, приходившими из Иерусалима, чтобы заглянуть в пустую гробницу и с изумлением обнаружить то, что они считали доказательством его воскресения.

Смертный переход Иисуса — моронтийное воскресение Сына Человеческого — завершился. Учитель начал приобретать опыт в качестве личности, занимающей промежуточное положение между материальным и духовным уровнями. И он сделал всё это благодаря своим собственным внутренним возможностям; ни одна личность не оказала ему какой-либо помощи. Теперь он является Иисусом моронтии, и в то время как он приступает к моронтийной жизни, материальное тело — его плоть — лежит в целости и сохранности в гробнице. Солдаты всё еще стоят на страже, и печать прокуратора остается нетронутой.

2. МАТЕРИАЛЬНОЕ ТЕЛО ИИСУСА

В десять минут четвертого, пока воскрешенный Иисус общался с собравшимися здесь моронтийными личностями семи обительских миров Сатании, глава архангелов — ангелов воскрешения — обратился к Гавриилу с просьбой забрать материальное тело Иисуса. Глава архангелов сказал: «Мы не вправе участвовать в моронтийном воскресении, которое является частью посвященческого опыта Михаила, нашего властелина, но мы хотели бы забрать его смертные останки, чтобы немедленно уничтожить их. Мы не предлагаем своего метода дематериализации; мы лишь хотели бы воспользоваться процессом ускорения времени. Достаточно того, что мы были свидетелями жизни и смерти нашего Властелина на Урантии; небесное воинство было бы избавлено от воспоминаний о мучительном зрелище — медленном разложении человеческого тела Создателя и Вседержителя вселенной. От имени небесных разумных существ всего Небадона я прошу разрешения получить в свое распоряжение материальное тело Иисуса Назарянина и уполномочить нас немедленно уничтожить его».

Посовещавшись со старшим Всевышним Эдемии, Гавриил разрешил представителю архангелов, выступавшему от имени небесного воинства, ликвидировать физические останки Иисуса так, как тот сочтет нужным.

Получив утвердительный ответ на свою просьбу, глава архангелов призвал к себе в помощники многих своих товарищей, а также многочисленных представителей всех категорий небесных личностей, и с помощью промежуточных созданий Урантии приступил к овладению физическим телом Иисуса. Умершее тело являлось чисто материальным творением; оно было физическим и буквальным; его невозможно было удалить из гробницы так же, как моронтийное тело, покинувшее опечатанный склеп. С помощью некоторых вспомогательных моронтийных личностей, моронтийное тело может становиться то подобным духу, не реагирующим на обычное вещество, то видимым, способным вступать в контакт с материальными существами, такими как смертные данного мира.

Когда они готовились удалить тело Иисуса из гробницы, чтобы достойно и почтительно ликвидировать его посредством практически мгновенного уничтожения, вторичным промежуточным созданиям было поручено откатить камни, закрывавшие вход в гробницу. Более крупный из этих камней представлял собой огромную круглую глыбу, похожую на мельничный жернов, который перемещался в пазу, вырубленном в скале так, чтобы его можно было откатывать и закатывать на место, открывая или закрывая вход в склеп. Когда стоявшие в карауле еврейские стражники и римские солдаты в тусклом утреннем свете увидели, как этот гигантский камень начинает откатываться от входа в гробницу, как будто по своей воле, — без каких-либо видимых причин, объясняющих такое перемещение, — их охватил ужас, и они в панике бежали. Евреи разбежались по домам, а позднее отправились в храм, где доложили о происшествии своему начальнику. Римляне бежали в крепость Антонии и доложили об увиденном центуриону, как только тот заступил на службу.

Иудейские вожди начали свое гнусное дело — полагая, что они могут избавиться от Иисуса, — с того, что предложили взятку изменнику Иуде; теперь, столкнувшись с этой обескураживающей ситуацией, они прибегли к подкупу своих стражников и римских солдат, вместо того чтобы наказать стражу, бежавшую со своего места. Они заплатили деньги каждому из двадцати человек и приказали им говорить всем: «Ночью, пока мы спали, на нас напали его ученики и украли тело». И иудейские вожди торжественно обещали солдатам защитить их перед Пилатом, если правитель когда-нибудь узнает, что они брали взятки.

Христианское учение о воскресении Иисуса всегда опиралось на факт «пустой гробницы». Что касается факта, то склеп действительно был пуст, однако это не является истиной воскресения. Верно, что когда прибыли первые верующие, склеп был пустым, и этот факт, вместе с несомненным воскресением Учителя, привел к рождению не соответствующего истине вероучения о том, что материальное смертное тело Иисуса вознеслось из могилы. Поскольку истина имеет отношение к духовным реальностям и вечным ценностям, ее не всегда можно вывести в результате сопоставления наблюдаемых фактов. Хотя отдельно взятые факты могут быть материально верными, отсюда не следует, что соединение группы фактов должно непременно вести к истинным духовным выводам.

Гробница Иосифа была пуста не по причине воссоздания или воскрешения тела Иисуса, а потому что небесное воинство получило разрешение произвести особую и уникальную ликвидацию тела — возвращение «праха к праху» без влияния временных задержек и без действия обычных, зримых процессов разложения бренного тела и гниения материи.

Смертные останки Иисуса претерпели такой же естественный процесс распада на составные элементы, через который проходят все человеческие тела на земле, за исключением того, что в аспекте времени этот естественный способ разрушения был чрезвычайно ускорен и доведен до того предела, при котором он стал практически мгновенным.

Истинные свидетельства воскресения Михаила по своей природе духовны, хотя это учение и подкрепляется показаниями многих смертных данного мира, которые встречали и узнавали воскресшего моронтийного Учителя, а также общались с ним. Прежде чем окончательно покинуть Урантию, он стал частью личного опыта почти тысячи людей.

3. ЭПОХАЛЬНОЕ ВОСКРЕСЕНИЕ

В это воскресное утро, вскоре после половины пятого, Гавриил созвал архангелов и приготовился возвестить всеобщее воскресение, завершающее адамическую эпоху на Урантии. После того как огромное воинство серафимов и херувимов, принимавших участие в этом великом событии, было расположено в должном порядке, моронтийный Михаил предстал перед Гавриилом и произнес: «Имея жизнь в себе, мой Отец дал ее своему Сыну, чтобы тот имел ее в себе. Хотя я еще не пользуюсь всей своей прежней властью во вселенной, это самопроизвольное ограничение никоим образом не препятствует посвящению жизни моим спящим сынам; пусть начнется оглашение участников планетарного воскресения».

После этого контур архангелов был впервые приведен в действие на самой Урантии. Гавриил и воинство архангелов переместились к месту духовной полярности планеты; и когда Гавриил дал знак, его голос молнией устремился к первому из обительских миров системы: «По велению Михаила, усопшие урантийцы этой эпохи — восстаньте!» После этого все сохранившиеся представители человеческих рас Урантии, уснувшие последним сном со времен Адама и еще не прошедшие суда, появились в воскресительных залах обительского мира, готовые к обретению моронтийного облика, и через мгновение серафимы, вместе со своими помощниками, были готовы к отправке в обительские миры. Обычно эти серафические хранители, которым поручена групповая опека спасшихся смертных, присутствуют в момент их пробуждения в воскресительных залах обительских миров, однако в то время они находились в самом этом мире ввиду необходимости присутствия здесь Гавриила в связи с моронтийным воскресением Иисуса.

Несмотря на то что бессчетное число индивидуумов, обладавших личными серафическими хранителями, а также те, кто добился прогресса, необходимого для обретения духовной личности, проследовали в обительские миры в течение эпох, сменившихся со времен Адама и Евы, а также несмотря на то что с тех пор состоялись многие специальные и тысячелетние воскресения урантийских сынов, данное оглашение было третьим из планетарных, или полных, эпохальных воскресений. Первое состоялось с прибытием Планетарного Князя, второе произошло во времена Адама, а это, третье, состоялось в ознаменование моронтийного воскресения — смертного перехода — Иисуса Назарянина.

Когда сигнал к началу планетарного воскресения был получен главой архангелов, Личностный Настройщик Сына Человеческого сложил с себя управление собранным на Урантии небесным воинством и передал всех этих сынов локальной вселенной их соответствующим руководителям. После этого он отбыл на Салвингтон, чтобы зарегистрировать у Эммануила факт завершения Михаилом смертного перехода. За ним сразу же последовали все небесные существа, услуги которых не требовались на Урантии. Что касается Гавриила, то он остался на Урантии вместе с моронтийным Иисусом.

Такими видели события, связанные с воскресением Иисуса, их непосредственные очевидцы, свободные от недостатков, присущих неполному и ограниченному человеческому зрению.

4. ОБНАРУЖЕНИЕ ПУСТОГО СКЛЕПА

Приближаясь ко времени воскресения Иисуса в то раннее утро, следует вспомнить о том, что десять апостолов находились в доме Илии и Марии Марк, где они спали в верхнем зале, устроившись на тех же кушетках, на которых они возлежали во время последней трапезы со своим Учителем. В то воскресное утро здесь были все, кроме Фомы. Поздним вечером в субботу, когда они впервые собрались все вместе, Фома провел с ними несколько минут, однако видеть апостолов и думать о том, что стало с Иисусом, оказалось для него слишком тяжелым испытанием. Взглянув на своих товарищей, он тут же покинул комнату и отправился к Симону в Виффагию, где решил отдаться своему горю наедине с самим собой. Страдали все апостолы — не столько из-за сомнения и отчаяния, сколько от страха, горя и стыда.

В доме у Никодима, вместе с Давидом Зеведеевым и Иосифом Аримафейским, собралось около двенадцати-пятнадцати наиболее известных иерусалимских учеников Иисуса. В доме Иосифа Аримафейского находились от пятнадцати до двадцати ближайших верующих женщин. Здесь не было никого, кроме этих женщин. Всю субботу и весь вечер по окончании субботы они никуда не отлучались, а потому ничего не знали о вооруженной охране, выставленной у гробницы. Не знали они и о том, что вход в склеп был завален вторым камнем и что на оба камня наложена печать Пилата.

Около трех часов в то воскресное утро, как только на востоке забрезжил новый день, пятеро из этих женщин отправились к гробнице Иисуса. Они приготовили большое количество специальных бальзамирующих составов и несли с собой много полотняных пелен. Они собирались более тщательно выполнить посмертное умащение Иисуса и аккуратнее перевязать его новыми пеленами.

Притирать тело Иисуса отправились Мария Магдалина, Мария — мать близнецов Алфеевых, Саломия — мать братьев Зеведеевых, Иоанна — жена Хузы и Сусанна — дочь Ездры из Александрии.

Было около половины четвертого, когда пять женщин, нагруженных своими благовониями, достигли пустой гробницы. Выйдя из Дамасских ворот, они увидели группу бегущих в город солдат, которые — кто в большей степени, кто в меньшей — были охвачены паникой. Это заставило их на несколько минут остановиться, однако поскольку за этим ничего не последовало, они продолжили свой путь.

Их чрезвычайно удивило, что камень отвален от входа в склеп, тем более что по дороге они говорили друг другу: «Кто поможет нам отодвинуть камень?» Опустив на землю свои корзины, они стали переглядываться в страхе и великом изумлении. Пока они стояли там, дрожа от страха, Мария Магдалина отважилась обойти меньший камень и, собравшись с духом, заглянула в открытую гробницу. Склеп Иосифа находился в саду, на склоне холма, с восточной стороны дороги и выходил тоже на восток. К этому часу рассвело как раз настолько, чтобы Мария могла взглянуть на то место, куда был положен Учитель, и увидеть, что тело исчезло. В высеченной в скале нише, в которую был положен Иисус, Мария увидела лишь сложенный платок, на котором покоилась его голова, и пелены, которыми он был обмотан, оставленные в том же виде, в каком они лежали в склепе до того, как небесное воинство ликвидировало тело. Покрывало лежало у основания погребальной ниши.

На мгновение Мария задержалась у входа (поначалу, войдя в склеп, она плохо видела); когда же она увидела, что тело Иисуса исчезло и на его месте осталась лишь погребальная ткань, крик смятения и боли вырвался из ее груди. Все женщины были крайне возбуждены; они нервничали с того момента, как у городских ворот им повстречались бегущие в панике солдаты; поэтому, когда они услышали мучительный вопль Марии, их охватил ужас, и они сломя голову бросились прочь. Они остановились только у Дамасских ворот. К этому времени Иоанна осознала, что они бросили Марию. Она привела своих спутниц в чувство, и они отправились назад к гробнице.

Когда они подходили к склепу, испуганная Магдалина — которая выбежала из гробницы и, не найдя своих сестер, пришла в еще больший ужас — бросилась к ним, крича в возбуждении: «Его там нет — они забрали его!» Она повела женщин к склепу, и они вошли внутрь и увидели, что гробница пуста.

После этого все пять женщин сели на стоявший у входа камень и обсудили сложившуюся ситуацию. Они еще не догадывались о том, что Иисус воскрес. Всю субботу они ни с кем не общались, и потому женщины решили, что тело было перенесено в другую могилу. Но такое решение проблемы никак не согласовывалось с аккуратным видом погребальной ткани. Как можно было удалить тело, если те самые пелены, которыми оно было обмотано, лежали в нише явно нетронутыми?

Сидя у склепа в ранние часы нового дня, женщины заметили в стороне беззвучную и неподвижную фигуру. На мгновение они вновь испугались, однако Мария Магдалина, устремившись к незнакомцу и обращаясь к нему так, как если бы она приняла его за садового сторожа, спросила: «Куда ты дел Учителя? Куда ты его положил? Скажи нам, чтобы мы могли забрать его». Незнакомец продолжал молчать, и Мария заплакала. Тогда Иисус обратился к ним со словами: «Кого вы ищете?» Мария ответила: «Мы ищем Иисуса, который был похоронен в гробнице Иосифа и исчез. Не знаешь ли ты, куда его перенесли?» Тогда Иисус сказал: «Разве этот Иисус не говорил вам еще в Галилее, что он умрет, но воскреснет вновь?» Эти слова поразили женщин, но Учитель настолько изменился, что они не узнавали его, стоявшего спиной к слабому свету. Пока они обдумывали его слова, он обратился к Магдалине и знакомым ей голосом произнес: «Мария». И когда Магдалина услышала это слово, исполненное знакомого сочувствия и любви, она поняла, что это был голос Учителя, и она припала к его ногам, воскликнув: «Господь мой, Учитель мой!» И все женщины поняли, что перед ними стоит прославленный Учитель, и они тут же упали на колени перед ним.

Человеческие глаза смогли увидеть моронтийный облик Иисуса благодаря особой помощи преобразователей энергии и промежуточных созданий, которые, вместе с некоторыми моронтийными личностями, сопровождали в то время Иисуса.

Когда Мария попыталась обхватить ноги Иисуса, он сказал: «Не прикасайся ко мне, Мария, ибо я не тот, каким ты знала меня во плоти. В этом облике я проведу с вами некоторое время, прежде чем вознестись к Отцу. Но ступайте же, все вы, и расскажите моим апостолам, — и Петру, — что я воскрес и что вы говорили со мной».

Оправившись от изумления, потрясенные женщины поспешили в город, в дом Илии Марка, где они пересказали всё, что с ними случилось, десяти апостолам. Однако апостолам не верилось в их рассказ. Поначалу они решили, что женщинам привиделось, но когда Мария повторила слова, с которыми Иисус обратился к ним, и как только Петр услышал собственное имя, он выбежал из верхнего зала и сломя голову бросился к гробнице, чтобы увидеть всё своими глазами. Иоанн следовал за ним по пятам.

Женщины повторили рассказ о своем разговоре с Иисусом остальным апостолам, но те не поверили им и не отправились к могиле, чтобы лично проверить их слова, как это сделали Петр и Иоанн.

5. ПЕТР И ИОАНН У СКЛЕПА

Пока двое апостолов мчались в направлении Голгофы и гробницы Иосифа, страх и надежда попеременно охватывали Петра: он боялся встречи с Учителем, но слова о том, что Иисус специально упомянул его имя, пробуждали в нем надежду. Он был наполовину убежден в том, что Иисус действительно жив. Он вспомнил обещание Учителя воскреснуть на третий день. Странно, что за всё время, прошедшее после распятия, это обещание вспомнилось ему только сейчас, когда он спешно пересекал Иерусалим в северном направлении. Иоанн, спешивший к гробнице, ощущал, как его душу наполняет странный восторг — смесь радости и надежды. Он был наполовину уверен в том, что женщины действительно видели воскресшего Учителя.

Будучи моложе Петра, Иоанн опередил его и первым прибежал к склепу. Он остановился у входа и осмотрел гробницу; она выглядела в точности такой, какой ее описала Мария. Вскоре прибежал Петр и, войдя внутрь, увидел ту же пустую гробницу и столь необычно сложенные погребальные пелены. Когда Петр вышел из склепа, Иоанн вошел в него и увидел всё своими глазами, после чего они сели на камень, размышляя над значением увиденного и услышанного. Сидя у гробницы, они перебирали в памяти всё, что им рассказали об Иисусе, но они не могли понять, что произошло.

Сначала Петр предположил, что могила была ограблена, что враги выкрали тело, — возможно, подкупив охрану. Однако Иоанн рассудил, что могила едва ли была бы оставлена в таком виде, если бы тело было украдено. Он также не понимал, каким образом могли остаться пелены, причем явно нетронутыми. И они снова вошли вместе в гробницу, чтобы повнимательнее осмотреть погребальные пелены. Когда они второй раз вышли из склепа, то перед входом застали вернувшуюся и рыдающую Марию Магдалину. Мария отправилась к апостолам, уверовав в то, что Иисус восстал из могилы, но когда они, все как один, отказались поверить ее рассказу, тоска и отчаяние охватили ее. Она страстно желала вернуться к гробнице, где, как она полагала, она услышала знакомый голос Иисуса.

Мария осталась у гробницы, и после ухода Петра и Иоанна Учитель вновь явился ей со словами: «Не сомневайся; имей мужество верить тому, что ты увидела и услышала. Ступай назад к моим апостолам и вновь скажи им, что я воскрес, что я явлюсь им и что вскоре я, как и обещал, отправлюсь прежде них в Галилею».

Мария поспешила назад в дом Марка и рассказала апостолам, что она вновь говорила с Иисусом, но они не поверили ей. Но когда вернулись Петр и Иоанн, апостолы прекратили свои насмешки, исполнившись страха и тревоги.

ДОКУМЕНТ 190 МОРОНТИЙНЫЕ ЯВЛЕНИЯ ИИСУСА

Воскресший Иисус собирается провести некоторое время на Урантии, чтобы обрести опыт восходящего моронтийного пути, который проходят смертные обитаемых миров. Хотя Учитель намеревается провести моронтийный период своей жизни в том же мире, где состоялась его инкарнация в образе смертного, этот опыт во всех своих аспектах будет соответствовать опыту, который приобретают смертные Сатании, последовательно осваивающие моронтийную жизнь в семи обительских мирах Иерусема.

Всё это заключенное в Иисусе могущество — дар жизни, позволивший ему воскреснуть из мертвых, — является тем самым даром вечной жизни, который он посвящает верующим в царство и который позволяет и ныне не сомневаться в их воскресении и избавлении от уз естественной смерти.

Утром, в день воскресения, смертные миров восстанут с тем же типом переходного, или моронтийного, тела, каким обладал Иисус, восставший из гробницы в то воскресное утро. В этих телах нет кровотока, и такие существа не питаются обычной материальной пищей. Тем не менее, эти моронтийные формы реальны. Когда различные верующие видели воскресшего Иисуса, они действительно видели его; они не обманулись, не пали жертвами видений или галлюцинаций.

Прочная вера в воскресение Иисуса была главной чертой веры всех ветвей раннего евангельского учения. В Иерусалиме, Александрии, Антиохии и Филадельфии все учители евангелия объединились в этой безусловной вере в воскресение Учителя.

Рассматривая ту важную роль, которую Мария Магдалина сыграла в возвещении воскресения Учителя, следует отметить, что Мария была главной представительницей женского корпуса, подобно тому как Петр — главным представителем апостолов. Мария не руководила женщинами, которые трудились на благо царства, однако она являлась их ведущим учителем и представителем. К тому времени Мария стала чрезвычайно осмотрительной женщиной, поэтому ее дерзкое обращение к мужчине, которого она приняла за сторожа в саду Иосифа, говорит только о том, в какой ужас она пришла, обнаружив пустой склеп. Именно глубина ее любви и преданности заставили Марию на мгновение забыть о традиционной сдержанности еврейской женщины при обращении к незнакомому мужчине.

1. ВЕСТНИКИ ВОСКРЕСЕНИЯ

Апостолы не хотели, чтобы Иисус покидал их. Поэтому они не придавали большого значения его заявлениям о смерти, равно как и его обещаниям воскреснуть. Они не ожидали воскресения в том виде, в каком оно произошло, и отказывались верить в него, пока им не пришлось на собственном опыте столкнуться с неопровержимыми свидетельствами и исчерпывающими доказательствами.

Когда апостолы отказались поверить рассказу пятерых женщин, утверждавших, что они видели Иисуса и говорили с ним, Мария Магдалина вернулась к склепу, а остальные отправились в дом Иосифа, где рассказали о своих впечатлениях его дочери и другим женщинам. И женщины поверили этому рассказу. В седьмом часу дочь Иосифа Аримафейского и четверо видевших Иисуса женщин отправились в дом Никодима, где пересказали все эти события Иосифу, Никодиму, Давиду Зеведееву и остальным собравшимся здесь мужчинам. Никодим и другие усомнились в их рассказе — усомнились в том, что Иисус воскрес из мертвых. Они считали, что иудеи забрали тело. Иосиф и Давид были склонны поверить этому сообщению; поэтому они тут же отправились в гробницу и, осмотрев ее, убедились в точности услышанного от женщин рассказа. И они были последними, кто видел склеп в нетронутом состоянии, ибо в половине восьмого первосвященник послал в гробницу начальника храмовой стражи с приказом забрать погребальные ткани. Начальник стражи завернул их в холст и сбросил с ближнего утеса.

После гробницы Давид и Иосиф сразу же отправились в дом Илии Марка, где они встретились с десятью апостолами в верхнем зале. Из всех апостолов только Иоанну Зеведееву верилось, хотя и слабо, в то, что Иисус воскрес из мертвых. Петр вначале поверил, однако, не найдя Учителя, он впал в глубокое сомнение. Все они склонялись к тому, что иудеи забрали тело. Давид не стал спорить с ними, но, уходя, сказал: «Вы апостолы, и вы должны разбираться в этих вещах. Я не буду спорить с вами; тем не менее, я возвращаюсь в дом Никодима, где на это утро у меня назначена встреча с моими гонцами, и когда они соберутся, я пошлю их в путь с последним заданием — в качестве вестников воскресения Учителя. Я слышал, как Учитель говорил, что после своей смерти он воскреснет на третий день, и я верю ему». Сказав это удрученным и несчастным посланникам царства, добровольный глава службы информации и связи покинул апостолов. Выходя из верхнего зала, он бросил на колени Матфею Левию суму Иуды, в которой хранились все апостольские средства.

Было около половины десятого, когда последний из гонцов Давида прибыл в дом Никодима. Давид сразу же собрал их в просторном дворе и обратился к ним со следующими словами:

«Мужчины, братья! Всё это время вы служили мне, верные клятве, данной мне и друг другу, и я призываю вас засвидетельствовать, что я никогда не посылал вас с ложной информацией. Я собираюсь отправить вас с последним заданием в качестве добровольных вестников царства; тем самым я освобождаю вас от данной вами клятвы и распускаю корпус гонцов. Мужчины! Я заявляю вам, что мы выполнили свой долг. Учителю более не нужны смертные гонцы; он восстал из мертвых. Еще до своего ареста он говорил нам, что он умрет и воскреснет вновь на третий день. Я видел гробницу — она пуста. Я говорил с Марией Магдалиной и четырьмя другими женщинами, которые беседовали с Иисусом. И теперь я отпускаю вас, прощаюсь с вами и отправляю вас с последним заданием, и весть, которую вы понесете верующим, будет гласить: „Иисус воскрес из мертвых; гробница пуста“».

Большинство присутствующих пытались убедить Давида не делать этого, однако он был непреклонен. После этого они попытались разубедить гонцов, но те не желали слушать ни слова сомнения. И потому в то воскресное утро, около десяти часов, двадцать шесть гонцов отправились в путь в качестве провозвестников великого факта и истины о воскресении Иисуса. Они отправились с этой миссией, как отправлялись со столь многими поручениями в прошлом, дав клятву Давиду Зеведееву и друг другу. Давид пользовался у этих мужчин огромным доверием. Они отправились выполнять свое задание, даже не задержавшись, чтобы поговорить с теми, кто видел Иисуса. Они поверили Давиду на слово. Большинство из них верило в то, что им сказал Давид, и даже те, кто в чём-то сомневался, несли эту весть столь же уверенно и столь же быстро.

Апостолы — духовный корпус царства — пребывают сегодня в верхнем зале в страхе и сомнениях, в то время как эти миряне, символизирующие первую попытку социализировать евангелие Учителя о братстве людей, отправляются в путь, выполняя приказы своего бесстрашного и умелого руководителя и возвещая воскресшего Спасителя мира и вселенной. И они приступают к этому историческому служению еще до того, как избранные представители Учителя готовы поверить его слову или принять свидетельства очевидцев.

Эти двадцать шесть гонцов были посланы в дом Лазаря в Вифанию и во все центры верующих — от Вирсавии на юге до Дамаска и Сидона на севере, от Филадельфии на востоке до Александрии на западе.

Покинув своих собратьев, Давид зашел в дом Иосифа за своей матерью, вместе с которой он отправился в Вифанию, чтобы присоединиться к ожидавшей их семье Иисуса. Давид оставался в Вифании вместе с Марфой и Марией, пока те не продали свою собственность, и он сопровождал их в пути, когда они отправились в Филадельфию к их брату Лазарю.

Примерно через неделю Иоанн Зеведеев забрал Марию, мать Иисуса, к себе домой в Вифсаиду. Старший из братьев Иисуса, Иаков, остался со своей семьей в Иерусалиме. Руфь осталась в Вифании вместе с сестрами Лазаря. Остальные члены семьи Иисуса вернулись в Галилею. Давид Зеведеев покинул Вифанию и отправился вместе с Марфой и Марией в Филадельфию в первых числах июня — на другой день после женитьбы на Руфи, младшей из сестер Иисуса.

2. ЯВЛЕНИЯ ИИСУСА В ВИФАНИИ

Начиная со времени моронтийного воскресения и вплоть до вознесения его духа, Иисус девятнадцать раз являлся своим земным верующим в зримом виде. Он не являлся своим врагам или тем, кто не мог извлечь духовной пользы из его появлений в зримом виде. Впервые он явился пятерым женщинам у гробницы; его второе явление — Марии Магдалине — состоялось там же.

Его третье явление произошло в то же воскресенье в Вифании. Это случилось вскоре после полудня, когда старший из братьев Иисуса, Иаков, стоял в саду Лазаря перед пустым склепом воскресшего брата Марфы и Марии и размышлял над известием, переданным примерно часом ранее одним из гонцов Давида. Иаков всегда был склонен верить в миссию своего старшего брата на земле, однако он уже давно потерял связь с делом Иисуса и со временем стал глубоко сомневаться в недавних утверждениях апостолов о том, что Иисус является Мессией. Вся семья была поражена и совершенно сбита с толку этим сообщением гонца. Пока Иаков стоял перед пустой гробницей Лазаря, прибыла Мария Магдалина и начала возбужденно рассказывать семье о том, что ей довелось испытать ранним утром у гробницы Иосифа. Не успела она закончить свой рассказ, как прибыл Давид Зеведеев со своей матерью. Руфь, конечно же, поверила этому сообщению; Иуда также поверил ему после того, как поговорил с Давидом и Саломией.

Тем временем — пока они искали Иакова и прежде чем они нашли его — в тот момент, когда он стоял в саду у склепа, он почувствовал рядом с собой чье-то присутствие, как если бы кто-то тронул его за плечо; и когда он обернулся, то увидел, как перед ним постепенно возникает странный облик. Он был слишком поражен, чтобы говорить, и слишком напуган, чтобы бежать. Загадочная фигура произнесла: «Иаков, я пришел для того, чтобы призвать тебя к служению на благо царства. Объединись в искренних усилиях со своими братьями и следуй за мной». Когда Иаков услышал свое имя, он понял, что к нему обращается его старший брат, Иисус. Всем им было более или менее трудно распознать Иисуса в моронтийном облике, однако мало кто из них не узнавал его голос или его обаятельную личность после того, как он начинал разговаривать с ними.

Когда Иаков понял, что Иисус обращается к нему, он был уже готов пасть на колени с восклицанием: «Отец мой, брат мой!», но Иисус попросил Иакова выслушать его стоя. И они гуляли по саду и беседовали в течение почти трех минут. Они обсуждали былые дни и готовились к грядущим событиям. Когда они подошли к дому, Иисус сказал: «Прощай, Иаков. В следующий раз я буду приветствовать вас всех вместе».

Иаков, которого в это время искали в Виффагии, бросился в дом, воскликнув: «Я видел Иисуса! Я говорил, я общался с ним. Иисус не умер; он воскрес! Он исчез из виду, сказав: „Прощай, в следующий раз я буду приветствовать вас всех вместе“». Не успел он договорить, как вернулся Иуда, и Иаков повторил для него рассказ о своей встрече с Иисусом. И все они поверили в воскресение Иисуса. Иаков заявил теперь, что он не вернется в Галилею, и Давид воскликнул: «Его видят не только взволнованные женщины; даже сдержанные мужчины начали видеть его. Я также надеюсь увидеть его».

И Давиду не пришлось долго ждать, ибо четвертое доступное смертному восприятию явление Иисуса произошло около двух часов в том же доме Марфы и Марии, когда он явился в зримом облике перед своей земной семьей и их друзьями. Здесь присутствовали в общей сложности двадцать человек. Учитель появился в открытой двери, ведущей во двор, со словами: «Мир с вами. Приветствую тех, кто некогда был близок мне во плоти; братский привет моим братьям и сестрам в царстве небесном. Как могли вы сомневаться? Почему вы так долго мешкали, прежде чем всем сердцем решили встать на путь света и истины? Приходите же все в братство Духа Истины в царстве Отца». Когда они начали приходить в себя от изумления и устремились вперед, чтобы обнять его, он исчез.

Всем им хотелось броситься в город, чтобы рассказать сомневающимся апостолам о том, что произошло, но Иаков остановил их. Только Марии Магдалине было позволено вернуться в дом Иосифа. Иаков запретил им рассказывать об этом моронтийном посещении из-за того, что он услышал от Иисуса во время их беседы в саду. Однако Иаков никогда не раскрывал новых подробностей своего общения с воскресшим Учителем в тот день в доме Лазаря в Вифании.

3. В ДОМЕ ИОСИФА

Пятое доступное смертному зрению моронтийное явление Иисуса произошло в присутствии примерно двадцати пяти верующих женщин, собравшихся в то же воскресенье в доме Иосифа Аримафейского около четверти пятого пополудни. За несколько минут до этого явления Мария Магдалина вернулась в дом Иосифа. Иаков — брат Иисуса — велел ничего не говорить апостолам о явлении Учителя в Вифании. Он не просил Марию, чтобы она воздержалась от сообщения об этом случае своим верующим сестрам. Поэтому, когда все женщины пообещали Марии хранить тайну, она начала пересказывать то, что лишь недавно произошло в Вифании, где она находилась вместе с семьей Иисуса. Внезапно, в самый разгар ее захватывающего рассказа, наступило торжественное молчание: прямо между ними, в полностью зримом облике, стоял Иисус. Приветствуя их, он сказал: «Мир с вами. В братстве царства не будет иудеев или язычников, богатых или бедных, свободных или рабов, мужчин или женщин. Вы тоже призываетесь стать глашатаями благой вести о свободе людей, обретаемой через евангелие богосыновства в небесном царстве. Идите по всему миру, возвещая это евангелие и укрепляя верующих в него. И делая это, не забывайте помогать больным и поддерживать тех, кто слаб душой и скован страхом. И я буду с вами всегда, до скончания века». Сказав это, он исчез, а женщины пали ниц и молились в молчании.

Вплоть до этого времени четыре из пяти моронтийных явлений Иисуса произошли в присутствии Марии Магдалины.

В результате отправки гонцов в середине первой половины дня и вследствие просочившихся слухов о явлении Иисуса в доме Иосифа, с раннего вечера до иудейских правителей стали доходить сообщения о том, что в городе говорят о воскресении Иисуса и многие люди утверждают, что видели его. Эти слухи чрезвычайно встревожили членов синедриона. После срочных консультаций с Хананом, Кайафа назначил заседание синедриона на восемь часов вечера. Именно на этом заседании было решено изгонять из синагог всех, кто упоминает о воскресении Иисуса. Было даже внесено предложение казнить любого, кто утверждает, что видел Иисуса. Однако это предложение не было поставлено на голосование, ибо собрание завершилось в смятении, граничившем с настоящей паникой. Они вознамерились покончить с Иисусом и думали, что им это удалось. Вскоре им предстояло убедиться, что их настоящие беды, связанные с Назарянином, только начинаются.

4. ЯВЛЕНИЕ ГРЕКАМ

Около половины пятого состоялось шестое моронтийное явление Учителя примерно сорока верующим грекам, собравшимся в доме человека по имени Флавий. В тот момент, когда они обсуждали сообщения о воскресении Учителя, он явился среди них, несмотря на плотно закрытые двери, и сказал: «Мир с вами. Хотя Сын Человеческий появился на земле среди иудеев, он пришел служить всем людям. В царстве моего Отца не будет ни иудеев, ни язычников; вы все будете братьями — сынами Божьими. Поэтому идите по всему миру, возвещая евангелие спасения, каким вы получили его от посланников царства, и я приму вас в братство сынов Отца в вере и истине». Дав им этот наказ, он покинул их, и более они не видели его. Они оставались в доме весь вечер. Они были настолько скованы ужасом и страхом, что боялись выходить в город. Ночью ни один из этих греков не сомкнул глаз. Они бодрствовали, обсуждая случившееся и надеясь на то, что Учитель вновь посетит их. В этой группе было много греков, находившихся в Гефсимании, когда солдаты арестовали Иисуса и Иуда предал его своим поцелуем.

Слухи о воскресении Иисуса и рассказы о его многочисленных явлениях своим сторонникам быстро распространяются по городу, приводя весь Иерусалим в крайнее возбуждение. Учитель уже явился своей семье, женщинам и грекам, и вскоре он предстанет перед своими апостолами. Синедрион готовится приступить к обсуждению новых проблем, столь внезапно обрушившихся на иудейских правителей. Иисус много думает о своих апостолах; однако ему хочется, чтобы они провели наедине друг с другом еще несколько часов в глубоких раздумьях и серьезных обсуждениях, прежде чем он посетит их.

5. ПРОГУЛКА С ДВУМЯ БРАТЬЯМИ

В Эммаусе, примерно в семи милях к западу от Иерусалима, жили два брата-пастуха, которые провели пасхальную неделю в Иерусалиме, где принимали участие в жертвоприношениях, церемониях и празднествах. Старший, Клеопа, отчасти верил в Иисуса; во всяком случае, он был изгнан из синагоги. Его брат Иаков не разделял этих взглядов, хотя и был весьма заинтригован тем, что ему довелось услышать об учениях Иисуса и его деяниях.

В это воскресенье, пополудни, около пяти часов, они находились примерно в трех милях от Иерусалима. Устало бредя в сторону Эммауса, они увлеченно обсуждали Иисуса, его учения, труд и в особенности слухи, согласно которым его гробница оказалась пустой, а некоторые женщины говорили с ним. Клеопа наполовину склонялся к тому, чтобы поверить этим сообщениям, но Иаков утверждал, что всё это, вероятно, является мошенничеством. Пока они так спорили и препирались по дороге домой, к ним присоединился моронтийный облик Иисуса; это было его седьмым явлением. Клеопа часто присутствовал на проповедях Иисуса и несколько раз трапезничал вместе с ним в домах иерусалимских верующих, но он не узнал Учителя даже после того, как тот непринужденно заговорил с ними.

Некоторое время они шли молча, после чего Иисус спросил: «О чём это вы так увлеченно беседовали, когда я подошел к вам?» Услышав его вопрос, братья остановились, глядя на него с печалью и удивлением. Клеопа ответил: «Неужели ты, находясь в Иерусалиме, не знаешь о том, что произошло там в эти дни?» Тогда Учитель спросил: «А что там произошло?» Клеопа ответил: «Если ты ничего не знаешь, то ты единственный в Иерусалиме, до кого не дошли слухи об Иисусе Назарянине, который был великим пророком на словах и на деле, в глазах Бога и всего народа. Первосвященники и наши правители выдали его римлянам и потребовали, чтобы те распяли его. Многие из нас надеялись, что именно он спасет Израиль от ярма язычников. Но это не всё. Уже третий день, как он распят, а сегодня некоторые женщины поразили нас своим заявлением, что на рассвете они посетили его гробницу и обнаружили ее пустой. Кроме того, эти женщины утверждают, что разговаривали с этим человеком. Они уверяют, что он воскрес из мертвых. И когда женщины сообщили об этом мужчинам, двое из его апостолов побежали к гробнице и также обнаружили ее пустой...» — но тут Иаков перебил своего брата, чтобы вставить: «Но они не видели Иисуса».

Продолжая вместе с ними путь, Иисус сказал: «Как медленно вы постигаете истину! Раз уж вы говорите мне, что обсуждали учения и труд этого человека, позвольте мне просветить вас, ибо я хорошо знаком с этими учениями. Разве вы не помните, что этот Иисус всегда учил: царство его не от мира сего; будучи сынами Божьими, все люди должны обрести свободу и независимость в духовной радости, которую дает братство, основанное на любвеобильном служении в этом новом царстве истины — небесной любви Отца? Разве вы не помните, как этот Сын Человеческий возвещал Божье спасение всем людям, помощь больным и страждущим и освобождение тем, кто скован страхом и порабощен злом? Разве вы не знаете, что этот Назарянин говорил своим ученикам, что он должен отправиться в Иерусалим, где он будет предан в руки врагов, которые убьют его, и что на третий день он воскреснет? Разве вам не говорили всего этого? И разве вы никогда не читали в Писаниях об этом дне спасения для иудеев и язычников, где говорится, что через него будут благословенны все племена земные; что он услышит вопль нуждающихся и спасет души бедных, ищущих его; что все народы назовут его благословенным; что такой Избавитель будет подобен тени огромной скалы в знойном краю; что он накормит отару, как истинный пастух, поднимая ягнят на руки и ласково неся их в своих объятиях; что он отворит глаза духовно слепым и выведет пленников отчаяния на свободу, к свету; что все, пребывающие во тьме, увидят великий свет вечного спасения; что он укрепит безутешных, возвестит свободу пленникам греха и выпустит на волю тех, кто порабощен страхом и опутан злом; что он утешит скорбящих и посвятит им радость спасения, сняв с них муки и тяготы; что он станет желанным для всех народов и вечной радостью для тех, кто стремится к праведности; что этот Сын истины и праведности станет великим в своем целительном свете и спасительной силе; что он спасет свой народ от его грехов; что он воистину будет искать и спасать потерянных; что он не уничтожит слабых, но будет помогать спасению всех, кто жаждет праведности; что верующие в него обретут вечную жизнь; что он изольет свой дух на всю плоть и что его Дух Истины будет в каждом верующем, подобно ручью, втекающему в вечную жизнь? Разве вы не понимали, сколь великим было евангелие царства, которое возвестил вам этот человек? Разве вы не видите, какое великое спасение приблизилось к вам?»

Тем временем они вошли в деревню, где жили братья. С тех пор, как Иисус начал учить их, продолжив вместе с ними путь, два этих человека не произнесли ни слова. Вскоре они подошли к своему скромному жилищу; Иисус собрался покинуть их и продолжить свой путь, но они упросили его войти в дом и остановиться у них. Они уговаривали Иисуса переночевать, ибо наступал вечер. Наконец, Иисус согласился, и, войдя в дом, они почти сразу же сели за стол. Братья дали Иисусу хлеб для благословения, и когда он стал преломлять хлеб и передавать его им, глаза их открылись, и Клеопа узнал в госте самого Учителя. Но когда он проговорил: «Это Учитель...», моронтийный Иисус исчез из виду.

И тогда они сказали друг другу: «Неудивительно, что наши сердца горели, когда он говорил с нами, шагая вместе с нами по дороге и помогая понять учения Писаний!»

Они не желали тратить время на еду. Они увидели моронтийного Учителя, и потому они выбежали из дома и устремились в Иерусалим, чтобы рассказать о благой вести — воскресшем Спасителе.

В тот вечер, около девяти часов, незадолго до явления Иисуса десяти апостолам, двое возбужденных братьев ворвались к апостолам, находившимся в верхнем зале, и заявили, что они видели Иисуса и беседовали с ним. И они рассказали обо всём, что они услышали от Иисуса, и о том, как они не узнавали его, пока он не преломил хлеб.

ДОКУМЕНТ 191 ЯВЛЕНИЯ АПОСТОЛАМ И ДРУГИМ ЛИДЕРАМ

День воскресения был ужасным днем в жизни апостолов. Десять из них провели большую его часть взаперти в верхнем зале. Апостолы могли бы бежать из Иерусалима, но они боялись, что агенты синедриона арестуют их, если они покинут свое укрытие. Фома находился в Вифании, где переживал свое горе в одиночестве. Ему было бы легче, если бы он остался с остальными апостолами; кроме того, он смог бы помочь им перевести разговор в более полезное русло.

Весь день Иоанн лелеял мысль о том, что Иисус воскрес из мертвых. Он вспомнил не менее пяти отдельных случаев, когда Учитель утверждал, что он воскреснет вновь, и минимум три случая, в которых он говорил о третьем дне. Отношение Иоанна оказало большое воздействие на его брата Иакова, а также на Нафанаила. Влияние Иоанна было бы еще более сильным, если бы он не был самым младшим из апостолов.

Их проблемы во многом объяснялись изолированностью. Иоанн Марк держал их в курсе дел относительно событий в храме и сообщал о многих ходивших в городе слухах, но он не догадался расспросить различных верующих, которым уже явился Иисус. Ранее этим занимались гонцы Давида, но все они были заняты выполнением своего последнего задания в качестве провозвестников воскресения, направляясь к тем группам верующих, которые находились вдали от Иерусалима. Впервые за все эти годы апостолы поняли, какую важную роль играли гонцы Давида в обеспечении ежедневной информацией о положении дел в царстве.

Весь этот день Петр, в свойственной ему манере, колебался между верой и сомнениями относительно воскресения Учителя. Перед его глазами стояла погребальная ткань, лежащая в гробнице так, будто тело Иисуса только что испарилось из нее. «Однако, — рассуждал Петр, — если он воскрес и способен явиться женщинам, почему он не является нам, своим апостолам?» Петр печалился, думая, что, возможно, его присутствие среди апостолов мешает Иисусу прийти к ним, поскольку он отрекся от Учителя в ту ночь в саду Ханана. А затем он ободрял себя словами, которые передали женщины: «Ступай, скажи моим апостолам — и Петру». Но для того, чтобы это послание могло приободрить Петра, он должен был поверить, что женщины действительно видели и слышали воскресшего Учителя. Так Петр колебался между верой и сомнением весь день, пока, в начале девятого, он не рискнул выйти во двор. Петр решил освободить апостолов от своего присутствия, дабы его отречение от Учителя не помешало Иисусу явиться к ним.

Поначалу Иаков Зеведеев считал, что они должны все вместе отправиться к гробнице. Он не сомневался, что им необходимо что-то предпринять для решения этой загадки. Однако Нафанаилу удалось остановить их и не дать им выйти из дома в ответ на призывы Иакова. Он добился этого, напомнив о предупреждении Иисуса — не подвергать в это время свою жизнь излишней опасности. К полудню Иаков успокоился и вместе с остальными смирился с тревожным ожиданием. Он мало говорил. Он был страшно разочарован тем, что Иисус не является им, и он не знал о многих явлениях Учителя другим группам и индивидуумам.

В тот день Андрей много слушал. Он был чрезвычайно озадачен сложившейся ситуацией и не меньше других мучился сомнениями, но он, по крайней мере, испытывал определенное чувство свободы от прежних обязанностей главы своих товарищей-апостолов. Он был действительно благодарен Учителю за то, что тот освободил его от бремени лидерства еще до того, как для них настали эти тяжкие времена.

Не раз за долгие и изнурительные часы этого трагического дня единственным утешением для группы был Нафанаил с его философскими замечаниями. Действительно, на протяжении всего дня он оказывал наибольшее воздействие на десятерых апостолов. Он ни разу не высказал своего мнения — верит он или не верит в воскресение Учителя. Однако в течение дня он всё больше склонялся к тому, что Иисус выполнил свое обещание восстать из мертвых.

Симон Зелот был слишком сломлен, чтобы участвовать в дискуссиях. Большую часть времени он пролежал на кушетке в углу комнаты, отвернувшись к стене. За весь день он произнес лишь несколько слов. Его представление о царстве было разрушено, и он не считал, что воскресение Учителя может существенным образом изменить положение. Его разочарование было чрезвычайно личным и настолько острым, что было невозможно быстро вывести его из этого состояния даже с помощью такого поразительного факта, как воскресение.

Странно, что обычно неразговорчивый Филипп много говорил в течение всей второй половины дня. Если до полудня он в основном молчал, то всю вторую половину дня он задавал вопросы другим апостолам. Петра эти вопросы Филиппа только раздражали, но остальные относились к ним благожелательно. Больше всего Филиппа интересовало, остались ли на теле Иисуса физические следы распятия, — если, конечно, он действительно воскрес.

Матфей пребывал в сильном смущении. Он слушал разговоры своих товарищей, однако большую часть времени решал про себя проблему их будущих доходов. Независимо от предполагаемого воскресения Иисуса, Иуды не стало, Давид бесцеремонно передал ему деньги, и они остались без полномочного лидера. Еще до того, как Матфей успел всерьез задуматься об их доводах относительно воскресения, он увидел Учителя собственными глазами.

Близнецы Алфеевы почти не участвовали в этих глубокомысленных разговорах, занятые своими обычными обязанностями. Один из них высказал их общее мнение, когда, в ответ на вопрос Филиппа, сказал: «Мы ничего не понимаем в воскресении, но наша мать говорит, что беседовала с Учителем, и мы верим ей».

Фома переживал один из характерных приступов отчаяния и подавленности. Часть дня он спал, а остальное время бродил по горам. Ему хотелось вернуться к своим товарищам, однако стремление к одиночеству было сильнее.

Учитель отложил свое первое моронтийное явление апостолам по нескольким причинам. Во-первых, он хотел, чтобы у них было время — после того как они услышали о воскресении — хорошо обдумать всё, что он говорил им о своей смерти и воскресении, пока еще был вместе с ними во плоти. Прежде чем предстать перед всеми апостолами, Учителю хотелось, чтобы Петр преодолел некоторые свойственные ему трудности. Во-вторых, он желал, чтобы Фома был вместе с ними во время его первого явления. Ранним утром в это воскресенье Иоанн Марк нашел Фому в доме у Симона в Виффагии, о чём около одиннадцати часов сообщил апостолам. В течение дня Фома был готов в любое время отправиться назад, если бы за ним пришел Нафанаил или двое любых других апостолов. Он действительно хотел вернуться, однако — уйдя так, как он это сделал предыдущим вечером, — он был слишком горд, чтобы так скоро вернуться по своей инициативе. На следующий день он был подавлен настолько, что потребовалась почти целая неделя, прежде чем он решил вернуться. Апостолы ждали его, а он ждал, чтобы его братья нашли его и попросили вернуться. Поэтому Фома оставался оторванным от своих товарищей вплоть до вечера следующей субботы, когда, с наступлением темноты, Петр и Иоанн отправились в Виффагию и привели его назад. По этой же причине они не отправились в Галилею сразу же после первого явления Иисуса; они не хотели уходить без Фомы.

1. ЯВЛЕНИЕ ПЕТРУ

В воскресенье, около половины девятого вечера, Иисус явился Симону Петру в саду у Марка. Это стало его восьмым моронтийным явлением. С тех пор как Петр отрекся от своего Учителя, он жил под тяжким бременем сомнений и чувства вины. Всю субботу и воскресенье Петр боролся со страхом, поскольку боялся, что уже не является апостолом. Он содрогнулся, узнав об участи Иуды, и думал, что он тоже предал своего Учителя. Всю вторую половину дня он полагал, что его присутствие среди апостолов, возможно, препятствует явлению Учителя, — если, конечно, он действительно воскрес из мертвых. Именно Петру — одолеваемому такими мыслями и эмоциями — явился Иисус, когда удрученный апостол бродил среди цветов и кустов.

Когда Петр вспомнил тот любящий взгляд, которым Учитель одарил его, проходя мимо притвора Ханана, и когда он задумался о чудесном послании, которое передали ему ранним утром женщины, вернувшиеся из пустой гробницы, — «Ступайте, скажите моим апостолам — и Петру», — когда он стал размышлять об этих признаках милосердия, его вера начала брать верх над сомнениями; он остановился, сжал кулаки и громко сказал: «Я верю, что он воскрес из мертвых; я пойду к своим братьям и скажу им об этом». И когда он произнес эти слова, перед ним внезапно возникла фигура человека, заговорившего знакомым голосом: «Петр, враг намеревался отнять тебя, но я не захотел отказываться от тебя. Я знал, что не от сердца своего ты отрекся от меня; поэтому я простил тебя, прежде чем ты попросил меня о том. Но теперь тебе следует прекратить думать о себе и сиюминутных бедах и приготовиться нести благую весть евангелия тем, кто находится во тьме. Тебе более не нужно беспокоиться о том, что ты можешь получить от царства; тебе следует подумать, что ты можешь дать тем, кто пребывает в ужасающей духовной нищете. Приготовься, Симон, к сражению нового дня — битве с бездуховной тьмой и пагубными сомнениями природного человеческого разума».

Почти пять минут Петр и моронтийный Иисус бродили по саду, беседуя о делах прошлых, настоящих и будущих. После этого Учитель исчез из виду, сказав: «Прощай, Петр, до встречи с тобой и твоими братьями».

На мгновение Петра охватило сознание того, что он только что разговаривал с воскресшим Учителем и что он может не сомневаться в том, что остается посланником царства. Только что он услышал, как прославленный Учитель призвал его продолжать проповедь евангелия. Переполняемый всеми этими чувствами, Петр бросился в верхний зал к своим товарищам-апостолам и, задыхаясь, воскликнул: «Я видел Учителя, он был в саду! Я говорил с ним, и он простил меня!»

Заявление Петра о том, что он видел Иисуса, оказало огромное воздействие на других апостолов. Они были уже готовы отказаться от своих сомнений, но тут Андрей встал и предупредил их не слишком доверять сообщению своего брата. Андрей намекнул на то, что в прошлом Петр уже видел вещи, которые не соответствовали действительности. Хотя Андрей не сказал прямо, что он имеет в виду ночное видение на Галилейском море, — когда Петр утверждал, что видел Учителя, идущего к ним по воде, — его слов было достаточно, чтобы все присутствующие поняли, что подразумевается именно этот случай. Симон Петр был весьма уязвлен намеками своего брата и оскорбленно умолк. Близнецам стало жаль Петра, и они подошли к нему, чтобы выразить свое сочувствие, а также сказать, что верят ему, и повторить, что их собственная мать тоже видела Учителя.

2. ПЕРВОЕ ЯВЛЕНИЕ АПОСТОЛАМ

В тот вечер, в начале десятого, после отбытия Клеопы и Иакова, когда, опасаясь ареста, десять апостолов находились в верхнем зале при закрытых на засов дверях и в то время, как близнецы Алфеевы утешали Петра, а Нафанаил увещевал Андрея, Учитель внезапно возник среди них в моронтийном облике со словами: «Мир с вами. Почему мои явления так пугают вас, как будто вы видите призрака? Разве я не говорил вам об этих вещах, когда пребывал вместе с вами во плоти? Разве я не говорил вам, что первосвященники и правители отдадут меня на казнь, что один из вас предаст меня и что на третий день я воскресну? Откуда же все ваши сомнения и все эти споры о сообщениях женщин, Клеопы, Иакова и даже Петра? Сколько еще вы будете сомневаться в моих словах и отказываться верить моим обещаниям? А теперь, когда вы действительно видите меня, поверите ли? Даже сейчас один из вас отсутствует. Когда вы снова соберетесь все вместе — и когда все вы будете знать наверняка, что Сын Человеческий восстал из могилы, — отправляйтесь сразу же в Галилею. Верьте в Бога; верьте друг в друга; так вы вступите в новое служение на благо царства небесного. Я задержусь в Иерусалиме, пока вы не будете готовы отправиться в Галилею. Свой мир я оставляю с вами».

Произнеся эти слова, моронтийный Иисус тут же исчез. И все они пали ниц, славя Бога и преклоняясь перед своим исчезнувшим Учителем. Это было девятым моронтийным явлением Учителя.

3. В ОБЩЕСТВЕ МОРОНТИЙНЫХ СОЗДАНИЙ

Следующий день, понедельник, целиком прошел в обществе моронтийных созданий, находившихся в то время на Урантии. Вместе с различными категориями смертных переходного периода из семи обительских миров Сатании, на Урантию прибыло более миллиона моронтийных управляющих и помощников для участия в опыте моронтийного перехода Учителя. Моронтийный Иисус пребывал в обществе этих замечательных разумных созданий в течение сорока дней. Иисус учил моронтийных созданий, а от их управляющих он узнал о переходном моронтийном периоде в жизни смертных, прибывающих из обитаемых миров Сатании и проходящих через системные сферы моронтии.

В тот понедельник, около полуночи, моронтийный облик Учителя был преобразован для перехода на следующий уровень моронтийного развития. Когда Иисус в очередной раз явился своим земным детям, он представлял собой моронтийное существо второго уровня. По мере восхождения Учителя в моронтии, разумным существам моронтии и их преобразующим помощникам становилось всё труднее делать Учителя видимым материальному зрению смертных.

Иисус перешел на третий уровень моронтии в пятницу, 14 апреля; на четвертый уровень — в понедельник, 17 апреля; на пятый уровень — в субботу, 22 апреля; на шестой уровень — в четверг, 27 апреля; на седьмой уровень — во вторник, 2 мая; на уровень иерусемского гражданства — в воскресенье, 7 мая; и в воскресенье, 14 мая, он был принят Всевышними Эдемии.

Так Михаил окончил свое эмпирическое служение во вселенной, ибо в рамках своих предыдущих посвящений он уже познал всю полноту жизни восходящих смертных времени и пространства от уровня пребывания в центральном мире созвездия вплоть до служения в центральном мире сверхвселенной и включая это служение. Именно благодаря этому моронтийному опыту Сын-Создатель Небадона действительно исчерпал и достойно завершил свое седьмое и последнее вселенское посвящение.

4. ДЕСЯТОЕ ЯВЛЕНИЕ (В ФИЛАДЕЛЬФИИ)

Десятое моронтийное явление Иисуса, доступное восприятию смертных, произошло в девятом часу во вторник, 11 апреля, в Филадельфии, где он явился Абнеру, Лазарю и примерно ста пятидесяти их товарищам, среди которых было свыше пятидесяти из семидесяти членов корпуса евангелистов. Это случилось сразу же после открытия специального собрания в синагоге, которое было созвано Абнером, чтобы обсудить распятие Иисуса и последнее сообщение о его воскресении, доставленное гонцом Давида. Поскольку одним из членов этой группы верующих являлся воскресший Лазарь, им было легко поверить в сообщение о воскресении Иисуса из мертвых.

В тот момент, когда Абнер и Лазарь, стоя вместе на кафедре, открывали собрание в синагоге, все присутствовавшие верующие внезапно увидели облик Учителя. Иисус шагнул вперед с того места, где он появился между Абнером и Лазарем, которые не заметили его, и, приветствуя собравшихся, сказал:

«Мир с вами. Все вы знаете, что у нас есть один небесный Отец и что есть только одно евангелие царства — благая весть о даре вечной жизни, которую люди получают через веру. Радуясь своей преданности евангелию, просите Отца истины, чтобы ваши сердца излучали новую, еще большую любовь к вашим братьям. Вы должны возлюбить всех людей так, как я любил вас; вы должны служить всем людям так, как я служил вам. С чуткой отзывчивостью и братской любовью принимайте в свое сообщество всех братьев, преданных возвещению благой вести, — будь то иудеи или язычники, греки или римляне, персы или эфиопы. Иоанн возвестил грядущее царство; вы со всей мощью проповедовали евангелие; греки уже учат благой вести; вскоре я пошлю Дух Истины в души всех этих людей — моих братьев, которые столь бескорыстно посвятили свою жизнь просвещению своих товарищей, пребывающих в духовной тьме. Вы — дети света; поэтому не оступитесь, не запутайтесь в недоразумениях, которые являются следствием свойственной смертным подозрительности и нетерпимости. Если благодать веры возвысила вас до любви к неверующим, разве не должно вам так же любить ваших верующих собратьев в этом широко раскинувшемся братстве веры? Помните: если вы будете любить друг друга, все будут знать, что вы являетесь моими учениками.

Поэтому идите по всему свету, возвещая это евангелие отцовства Бога и братства людей всем странам и народам, и будьте извечно мудры, выбирая методы раскрытия благой вести различным народам и племенам. Даром получили вы это евангелие царства, даром будете возвещать благую весть всем нациям. Не бойтесь сопротивления зла, ибо я всегда с вами, до скончания века. И свой мир я оставляю вам».

После этих слов — «свой мир я оставляю вам» — он исчез из виду. За исключением одного из явлений в Галилее, когда его одновременно видели более пятисот верующих, филадельфийская группа включала наибольшее число смертных, видевших его за один раз.

На следующий день рано утром, когда апостолы всё еще находились в Иерусалиме, дожидаясь, пока Фома обретет душевный покой, эти верующие отправились в путь из Филадельфии с вестью о том, что Иисус Назарянин воскрес из мертвых.

Весь следующий день, среду, Иисус провел в обществе своих моронтийных товарищей, а во второй половине дня он принимал моронтийных гостей из обительских миров каждой локальной системы обитаемых сфер со всего созвездия Норлатиадек. И все они были рады познать своего Создателя в качестве представителя их категории вселенских существ.

5. ВТОРОЕ ЯВЛЕНИЕ АПОСТОЛАМ

Всю эту неделю Фома провел в одиночестве, скитаясь по холмам в окрестностях Елеонской горы. За это время он виделся только с теми, кто находился в доме Симона, и с Иоанном Марком. В субботу, 15 апреля, около девяти часов, двое апостолов отыскали его и отвели в их пристанище в доме Марка. Весь следующий день Фома слушал рассказы о различных явлениях Учителя, однако упорно отказывался поверить. Он утверждал, что они поддались влиянию восторженного состояния Петра и поверили в то, что видели Учителя. Нафанаил спорил с ним, но ничего не добился. Неразумное упрямство Фомы в сочетании с его обычным скептицизмом, а также его настроение, усугубленное досадным бегством от остальных, создали ситуацию разобщения, не до конца понятную даже самому Фоме. Он отделился от своих товарищей, пошел своим путем, и теперь, несмотря на возвращение к ним, он неосознанно пытался всё принимать в штыки. Он не умел быстро отступать; он не любил сдаваться. Хотя такое отношение и было неумышленным, Фоме действительно нравилось всё то внимание, которое уделялось ему. Он не осознавал, что получает удовлетворение от попыток всех его товарищей убедить его; он тосковал по ним всю неделю, и их неустанное внимание доставляло ему большое удовольствие.

В начале седьмого, за ужином, во время которого Петр сидел по одну сторону стола, а Фома и Нафанаил — по другую, сомневающийся апостол сказал: «Я не поверю, пока не увижу Учителя собственными глазами и не дотронусь своими пальцами до следов от гвоздей». И вот, когда они сидели за ужином при плотно закрытых и запертых дверях, Учитель внезапно появился в своем моронтийном облике с внутренней стороны подковообразного стола и, стоя прямо перед Фомой, произнес:

«Мир с вами. Всю неделю я дожидался возможности явиться к вам вновь, когда вы все соберетесь, чтобы снова услышать мой наказ, — идти к людям с проповедью евангелия царства. И вновь я говорю вам: как Отец послал меня в этот мир, так я посылаю вас. Как я раскрыл Отца, так и вы раскроете божественную любовь, — не только словами, но и своей каждодневной жизнью. Я посылаю вас в мир не для того, чтобы любить души людей, а для того, чтобы любить людей. Вам следует не только возвещать радости небесные, но и демонстрировать в своем ежедневном опыте эти духовные реальности божественной жизни, поскольку через свою веру вы уже обрели Божий дар — вечную жизнь. Когда вы уверуете, когда небесная сила — Дух Истины — низойдет на вас, вы не будете скрывать свой свет здесь, за закрытыми дверьми; вы познакомите с любовью и милосердием Божьим всё человечество. Сейчас, гонимые страхом, вы не хотите замечать неприятные для вас факты, но когда вы будете крещены Духом Истины, вы смело и радостно устремитесь вперед, навстречу новому опыту — возвещению благой вести о вечной жизни в царстве Божьем. Вы можете ненадолго задержаться здесь и в Галилее, оправляясь от потрясения, с которым сопряжен переход от власти традиций к новому порядку — власти фактов, истины и веры в высшие реальности живого опыта. Ваша миссия в мире основана на том факте, что я прожил среди вас жизнь, раскрывающую Бога, и на той истине, что вы и все остальные люди являетесь Божьими сынами; и эта миссия будет заключаться в той жизни, которую вы проживете среди людей, — в настоящем и живом опыте любви к людям и служения им. Любите людей и служите им, так же как я любил вас и служил вам. Пусть вера раскроет миру ваш свет; пусть откровение истины откроет глаза, ослепленные традицией; пусть ваше любвеобильное служение искоренит предрассудки, порожденные невежеством. Так, сближаясь со своими собратьями во взаимопонимании, сострадании и самоотверженности, вы приведете их к спасительному познанию любви Отца. Иудеи превозносят благость; греки преклоняются перед красотой; индусы проповедуют преданность; далекие аскеты учат почтению; римлянам нужна лояльность; я же требую от своих учеников жизнь — жизнь, прожитую в любвеобильном служении собратьям во плоти».

После этого Учитель посмотрел Фоме в глаза и сказал: «А ты, Фома, говоривший, что не поверишь, пока не увидишь меня и не дотронешься до следов от гвоздей у меня на руках, теперь увидел меня и услышал мои слова; и хотя ты не видишь на моих руках следов от гвоздей — поскольку я воскрес в облике, которым все вы будете обладать, покидая этот мир, — что скажешь ты своим братьям? Ты признаешь истину, ибо в своем сердце ты начал верить еще тогда, когда так упорно отстаивал свое неверие. Твои сомнения, Фома, заявляют о себе с наибольшим упрямством перед тем, как рухнуть. Фома, прошу тебя: не будь неверующим, веруй, — и я знаю, что ты будешь верить, и верить всем своим сердцем».

Услышав эти слова, Фома упал на колени перед моронтийным Учителем и воскликнул: «Я верю, мой Господь и Учитель!» Тогда Иисус сказал Фоме: «Ты уверовал, Фома, поскольку действительно увидел и услышал меня. Благословенны те, кто в грядущие века будут верить, не видя меня глазами плоти и не слыша смертными ушами».

А затем облик Учителя переместился во главу стола, и Иисус обратился ко всем апостолам: «А теперь идите в Галилею, где я вскоре явлюсь вам». После этого он исчез из виду.

Теперь одиннадцать апостолов полностью убедились в том, что Иисус воскрес из мертвых, и на следующее утро, до рассвета, они вышли в Галилею.

6. ЯВЛЕНИЕ В АЛЕКСАНДРИИ

В то время как одиннадцать апостолов, направлявшихся в Галилею, были близки к завершению своего путешествия, вечером во вторник, 18 апреля, около половины девятого, Иисус явился Родану и примерно восьмидесяти другим верующим в Александрии. Это стало двенадцатым явлением Учителя в моронтийном облике. Иисус предстал перед этими греками и иудеями в тот момент, когда гонец Давида заканчивал свое сообщение о распятии. Этот гонец — пятый по счету в эстафете гонцов — прибыл в Александрию с наступлением вечера, и после того как он передал свое сообщение Родану, было решено созвать верующих, дабы они могли услышать эту трагическую весть из первых рук. Около восьми часов этот гонец, Нафан из Бусириса, явился к ним и подробно рассказал о том, что он узнал от предыдущего гонца. Свой трогательный рассказ Нафан завершил словами: «Однако посылающий это известие Давид сообщает, что Учитель, предсказывая свою смерть, заявлял, что воскреснет вновь». Нафан еще продолжал говорить, как Учитель предстал перед ними во всём своем облике. И когда Нафан сел, Иисус сказал:

«Мир с вами. То, что Отец направил меня утвердить в этом мире, не принадлежит ни расе, ни нации, ни особой группе учителей или проповедников. Это евангелие царства принадлежит всем: иудеям и язычникам, богатым и бедным, свободным и порабощенным, мужчинам и женщинам, равно как и малым детям. И все вы должны возвещать это евангелие любви и истины своей жизнью во плоти. Любите друг друга новой, удивительной любовью, как я любил вас. Служите человечеству с новой и невиданной самоотверженностью, как я служил вам. И когда люди увидят, как вы любите их и сколь пламенно служите им, они поймут, что вы стали вероисповедными братьями в царстве небесном, и пойдут вслед за Духом Истины, которого они будут видеть в вашей жизни, к обретению вечного спасения.

Как Отец послал меня в этот мир, так я посылаю вас теперь. Все вы призваны нести благую весть тем, кто пребывает во тьме. Это евангелие царства принадлежит всем, кто верит в него; оно не должно становиться вотчиной одних только священников. Вскоре на вас низойдет Дух Истины, который приведет вас ко всякой истине. Поэтому идите в мир с проповедью этого евангелия и увидите — я всегда буду с вами, до скончания века».

Сказав это, Учитель исчез из виду. Всю ночь эти люди провели вместе, обсуждая свой опыт в качестве верующих в царство и слушая речи Родана и его товарищей. И все они уверовали в то, что Иисус воскрес из мертвых. Представьте себе удивление посланного Давидом и прибывшего через день вестника воскресения, когда, в ответ на его сообщение, они сказали: «Да, мы знаем, ибо мы видели его. Он явился нам позавчера».

ДОКУМЕНТ 192 ЯВЛЕНИЯ В ГАЛИЛЕЕ

К тому времени, когда апостолы покинули Иерусалим и отправились в Галилею, иудейские вожди в значительной мере успокоились. Поскольку явления Иисуса происходили только в кругу верующих в царство, а апостолы скрывались и не выступали с публичными проповедями, правители иудеев пришли к заключению, что евангелическое движение, наконец, разгромлено. Конечно, их беспокоили растущие слухи о воскресении Иисуса, однако они полагались на подкупленных стражников, которые должны были опровергать такие сообщения, повторяя свой рассказ о шайке сторонников Иисуса, похитивших его тело.

Начиная с этого времени и пока волна гонений не рассеяла апостолов, Петр оставался общепризнанным главой апостольского корпуса. Иисус никогда не наделял его подобной властью, и его товарищи-апостолы никогда официально не избирали его на эту ответственную должность. Он естественным образом занял этот пост, сохраняя его с общего согласия, а также в силу того, что являлся их главным проповедником. Впредь основным занятием апостолов стали публичные проповеди. После возвращения из Галилеи казначеем стал Матфий, избранный вместо Иуды.

В течение недели, прожитой в Иерусалиме, Мария, мать Иисуса, провела много времени в обществе верующих женщин, которые остановились у Иосифа Аримафейского.

Ранним утром в понедельник, когда апостолы вышли в Галилею, Иоанн Марк отправился вслед за ними. Сначала он держался на расстоянии, а когда Вифания осталась далеко позади, он смело присоединился к ним, уверенный в том, что они не отправят его назад.

Несколько раз на пути в Галилею апостолы останавливались, чтобы рассказать о воскресении Учителя, из-за чего они прибыли в Вифсаиду только поздним вечером в среду. Лишь к полудню в четверг все апостолы были на ногах, готовые позавтракать.

1. ЯВЛЕНИЕ У ОЗЕРА

В пятницу, 21 апреля, около шести часов утра, когда лодка с апостолами подошла к причалу в Вифсаиде, состоялось тринадцатое явление моронтийного Учителя десяти апостолам — его первое явление в Галилее.

В четверг, после того как всю вторую половину дня и начало вечера апостолы провели в доме Зеведея в ожидании Иисуса, Симон Петр предложил отправиться на рыбную ловлю, и все апостолы откликнулись на его предложение. Всю ночь они забрасывали сети, но ничего не поймали. Эта неудача не расстроила их, поскольку им было о чем поговорить, вспоминая многие интересные события, лишь недавно пережитые в Иерусалиме. Но на рассвете они решили вернуться в Вифсаиду. Подплыв к берегу, они увидели, что рядом с причалом у костра стоит человек. Вначале они подумали, что это Иоанн Марк, спустившийся к озеру, чтобы встретить их с уловом. Однако подплыв ближе к берегу, они поняли, что ошиблись, — этот мужчина был слишком высок для Иоанна. Ни один из них не подумал, что стоящий на берегу человек — Учитель. Они не совсем понимали, что Иисус захотел встретиться с ними в местах их былого общения, на природе, вдали от гнетущей атмосферы Иерусалима, с его трагическим напоминанием о страхе, предательстве и смерти. Он сказал им, что если они отправятся в Галилею, он встретит их там, и он собирался выполнить свое обещание.

Когда они бросили якорь и собирались пересесть в небольшую лодку, чтобы высадиться на берег, стоящий на берегу человек окликнул их: «Рыбаки, поймали что-нибудь?» И когда они ответили «нет», он сказал: «Забросьте сеть по правую сторону лодки, и вы найдете рыбу». Хотя они не знали, что их советчиком является Иисус, они дружно забросили сеть, как им и было сказано. И сеть тут же наполнилась рыбой, да так, что они едва вытащили ее. Увидев переполненную сеть, догадливый Иоанн Зеведеев понял, что с ними говорит Учитель. Когда эта мысль пришла ему в голову, он наклонился к Петру и шепнул: «Это Учитель». Петр всегда отличался поспешностью и импульсивностью; поэтому как только Иоанн прошептал эти слова, он вскочил и бросился в воду, чтобы поскорее добраться до Учителя. Его братья последовали за ним и добрались до берега в небольшой лодке, волоча за собой сеть с рыбой.

К этому времени Иоанн Марк уже встал и, видя как апостолы высаживаются из лодки с полной сетью, побежал на берег, чтобы встретить их. Увидев одиннадцать человек вместо десяти, он пришел к выводу, что незнакомец — это воскресший Иисус, и пока десять изумленных апостолов стояли в молчании, юноша бросился к Учителю и, пав на колени, сказал: «Мой Господь и Учитель». И затем, обращаясь к Иоанну Марку, — будничным голосом, а не так, как в Иерусалиме, когда он приветствовал их словами «мир с вами», — Иисус сказал: «Что же, Иоанн, я рад вновь видеть тебя в безмятежной Галилее, где мы можем хорошо побеседовать. Оставайся, Иоанн, и позавтракай вместе с нами».

Десять апостолов были столь поражены и изумлены видом Иисуса, разговаривающего с юношей, что забыли вытащить сеть с рыбой на берег. Поэтому Иисус сказал: «Принесите свой улов и приготовьте несколько рыб на завтрак. У нас уже готов костер и есть много хлеба».

В то время как Иоанн Марк воздавал должное Учителю, вид тлеющих на берегу углей на мгновение поразил Петра: перед его мысленным взором возник полночный костер — угли, горящие во дворе у Ханана, где он, Петр, отрекся от Учителя. Однако он стряхнул с себя это наваждение и, преклонив колена у ног Учителя, воскликнул: «Мой Господь и Учитель!»

Затем Петр присоединился к своим товарищам, которые волокли на берег сеть. Вытащив свой улов, апостолы насчитали 153 крупные рыбы. Данный случай был ошибочно назван очередным чудесным уловом. В этом эпизоде не было никакого волшебства: Учитель всего лишь воспользовался своим априорным знанием. Зная, что рыба находится в этом месте, он велел апостолам забросить там сеть.

Иисус обратился к ним со словами: «А теперь сядем все вместе позавтракать. Пусть близнецы тоже присядут, пока я побеседую с вами, а Иоанн Марк приготовит рыбу». Иоанн Марк принес семь крупных рыб, которые Учитель положил на огонь, и когда они были готовы, юноша подал их десяти апостолам. Затем Иисус преломил хлеб и передал его Иоанну, который, в свою очередь, подал хлеб голодным апостолам. Когда все получили еду, Иисус попросил Иоанна Марка сесть и сам подал юноше рыбу и хлеб. Пока они ели, Иисус беседовал с ними, вспоминая многое из того, что им довелось пережить в Галилее и у этого озера.

Это было третье явление Иисуса апостолам как группе. Когда Иисус в первый раз обратился к ним, спросив об улове, они не догадались, что это был он, поскольку рыбаки Галилейского моря привыкли к тому, что на берегу их поджидают купцы из Тарихеи, желающие купить свежей рыбы для сушильных предприятий.

Более часа Иисус беседовал с десятью апостолами и Иоанном Марком, после чего он стал брать с собой по двое апостолов и прогуливаться с ними вдоль берега, — но это были уже не те пары, которые он когда-то отправлял проповедовать евангелие. Все одиннадцать апостолов вышли вместе из Иерусалима, однако по мере приближения к Галилее Симон Зелот становился всё более подавленным, и когда они подошли к Вифсаиде, он покинул своих братьев и отправился домой.

Прежде чем расстаться с ними в то утро, Иисус попросил, чтобы любые двое из них вызвались отправиться к Симону Зелоту и в тот же день привели его назад, что и было сделано Петром и Андреем.

2. БЕСЕДЫ С АПОСТОЛАМИ ПО ДВОЕ

Когда все закончили завтракать и сидели у огня, Иисус попросил Петра и Иоанна прогуляться вместе с ним вдоль берега. По дороге он спросил у Иоанна: «Иоанн, любишь ли ты меня?» И когда Иоанн ответил: «Да, Учитель, всем сердцем», Иисус сказал: «Тогда, Иоанн, оставь свою нетерпимость и научись любить людей так, как я любил вас. Посвяти свою жизнь доказательству того, что любовь есть величайшая в мире ценность. Именно любовь Бога побуждает людей искать спасения. Любовь предшествует всякой духовной благости; она — основа всего, что истинно и прекрасно».

После этого Иисус повернулся к Петру и спросил: «Петр, любишь ли ты меня?» Петр ответил: «Господи, ты знаешь, что я люблю тебя всем сердцем». Тогда Иисус сказал: «Если ты любишь меня, Петр, паси моих ягнят. Не забывай опекать тех, кто слаб, беден и молод. Проповедуй евангелие без страха и предпочтения; всегда помни о том, что Бог нелицеприятен. Служи своим собратьям так же, как я служил вам; прощай других смертных так же, как я прощал вас. Пусть опыт научит тебя ценности созерцания и силе размышления».

Пройдя еще немного, Учитель повернулся к Петру и спросил: «Петр, действительно ли ты любишь меня?» Симон ответил: «Да, Господи, ты знаешь, что люблю». И вновь Иисус сказал: «Хорошо заботься о моих овцах. Будь добрым и истинным пастырем для своей паствы. Не обмани ее доверия к тебе. Пусть не застанет тебя врасплох враг. Будь всегда настороже — бди и молись».

Пройдя еще несколько шагов вперед, Иисус повернулся к Петру и в третий раз спросил: «Петр, истинно ли ты любишь меня?» И Петр немного опечалился, ибо ему показалось, что Учитель не доверяет ему, и прочувственно сказал: «Господи, тебе всё ведомо, и потому ты знаешь, что я действительно и истинно люблю тебя». Тогда Иисус сказал: «Паси моих овец. Не бросай паству. Подавай пример и вдохновляй всех остальных пастырей. Люби паству, как я любил вас, и посвяти себя ее благополучию, как я посвятил свою жизнь вашему благополучию. И следуй за мной до самого конца».

Петр воспринял эти слова буквально — в том смысле, что он должен продолжать следовать за ним, — и, повернувшись к Иисусу, он показал на Иоанна и спросил: «Если я и дальше буду следовать за тобой, что будет делать этот человек?» Увидев, что Петр неправильно понял его, Иисус сказал: «Петр, не тревожься о том, что будут делать твои братья. Что тебе до того, если я пожелаю, чтобы Иоанн задержался здесь после того, как вас не станет, — и даже до тех пор, пока я не вернусь? Думай лишь о том, чтобы самому следовать за мной».

Это замечание Иисуса распространилось среди собратьев и было понято в том смысле, что Иоанн не умрет, пока Учитель не вернется — о чём многие думали и на что надеялись — для установления царства в могуществе и славе. Именно это толкование слов Иисуса сыграло большую роль в том, что Симон Зелот вернулся к служению и остался одним из апостолов.

Когда они вернулись к остальным апостолам, Иисус отправился на прогулку с Андреем и Иаковом. Пройдя немного, он спросил у Андрея: «Андрей, доверяешь ли ты мне?» Услышав такой вопрос, бывший глава апостолов остановился и ответил: «Да, Учитель, конечно я доверяю тебе, и ты знаешь это». Тогда Иисус сказал: «Андрей, если ты доверяешь мне, больше доверяй своим братьям — в том числе и Петру. Когда-то я доверил тебе руководство твоими братьями. Теперь, когда я покину вас, чтобы вернуться к своему Отцу, ты должен доверять другим. Когда жестокие преследования начнут рассеивать твоих братьев по всему миру, будь внимательным и мудрым советчиком моему брату во плоти, Иакову; на него ляжет тяжкое бремя, с которым он не сможет справиться из-за недостатка опыта. И после этого продолжай доверять людям, ибо я не подведу тебя. Когда ты завершишь свой путь на земле, ты придешь ко мне».

Затем Иисус повернулся к Иакову и спросил его: «Иаков, доверяешь ли ты мне?» Иаков, конечно, ответил: «Да, Учитель, я доверяю тебе всем сердцем». Тогда Иисус сказал: «Иаков, если ты будешь еще больше доверять мне, ты станешь более терпимым к своим братьям. Если ты будешь доверять мне, это поможет тебе быть добрым к братству верующих. Научись оценивать последствия своих слов и поступков. Помни: что посеешь, то и пожнешь. Молись о духовном покое и воспитывай терпение. Эти благодати, вместе с живой верой, поддержат тебя, когда настанет час испить жертвенную чашу. Но никогда не отчаивайся: завершив свой путь на земле, ты также придешь ко мне».

После этого Иисус беседовал с Фомой и Нафанаилом. Он сказал Фоме: «Фома, служишь ли ты мне?» Фома ответил: «Да, Господи, я служу тебе ныне и буду служить всегда». Тогда Иисус сказал: «Если хочешь служить мне, служи моим братьям во плоти так же, как я служил тебе. Неустанно твори добро, оставаясь одним из тех, кому было предназначено Богом нести это служение любви. Когда ты завершишь свое служение со мною на земле, ты будешь служить со мною в славе. Фома, ты должен прекратить сомневаться; ты должен расти в вере и знании истины. Веруй в Бога, как дитя, но перестань столь по-детски вести себя. Будь мужественным; будь сильным в вере и могущественным в царстве Божьем».

После этого Учитель спросил у Нафанаила: «Нафанаил, служишь ли ты мне?» И апостол ответил: «Да, Учитель, всем сердцем». Тогда Иисус сказал: «Если ты служишь мне всем сердцем, будь неутомим в своем служении на благо моих земных братьев. Пусть твои советы будут исполнены дружелюбия, а твоя философия — любви. Служи своим собратьям так же, как я служил тебе. Будь предан людям и береги их, как я берег вас. Будь менее критичным; не ожидай многого от некоторых людей — и твое разочарование не будет столь сильным. И когда земной труд будет завершен, ты будешь служить вместе со мной на небе».

После этого Учитель беседовал с Матфеем и Филиппом. Филиппу он сказал: «Филипп, повинуешься ли ты мне?» Филипп ответил: «Да, Господи, я буду повиноваться тебе, даже если это будет стоить мне жизни». Тогда Иисус сказал: «Если ты готов повиноваться мне, отправляйся в земли язычников и возвещай евангелие. Пророки говорили тебе, что повиноваться — лучше, чем приносить жертву. Через свою веру ты стал богопознавшим сыном царства. Следует подчиняться только одному закону — велению идти в мир с проповедью евангелия царства. Перестань бояться людей; не бойся проповедовать вечную жизнь своим собратьям, которые прозябают во тьме, истосковавшись по свету истины. Ты не будешь, Филипп, более заниматься деньгами и товарами. Теперь ты свободен возвещать благую весть, как и твои братья. И я буду идти перед тобой и останусь с тобой до самого конца».

А затем, обращаясь к Матфею, Учитель спросил: «Матфей, готов ли ты всем сердцем повиноваться мне?» Матфей ответил: «Да, Господи, я целиком предан исполнению твоей воли». Тогда Учитель сказал: «Матфей, если ты готов повиноваться мне, отправляйся ко всем народам с проповедью евангелия царства. Ты не будешь больше снабжать своих братьев материальными вещами; впредь ты тоже будешь возвещать евангелие духовного спасения. Отныне посвяти всего себя выполнению одного поручения — проповеди евангелия царства Отца. Так же как я выполнял волю Отца на земле, так и ты выполнишь божественное поручение. Помни: как иудеи, так и язычники суть твои братья. Никого не бойся, возвещая спасительную истину евангелия царства небесного. И куда отправляюсь я, туда же вскоре попадешь и ты».

После этого Иисус отправился на прогулку с близнецами Алфеевыми, Иаковом и Иудой, и, обращаясь к ним обоим, спросил: «Иаков и Иуда, верите ли вы в меня?» И когда они оба ответили: «Да, Учитель, верим», он сказал: «Вскоре я покину вас. Вы видите, что я уже покинул вас во плоти. Лишь на короткое время я задержусь здесь в этом облике, прежде чем отправиться к Отцу. Вы верите в меня — вы мои апостолы, и вы навсегда останетесь ими. Продолжайте веровать и помнить вашу связь со мной, когда меня не будет, после того как вы, возможно, вернетесь к тому труду, которым занимались, прежде чем стали жить со мной. Не позволяйте какой-нибудь внешней перемене в вашем труде повлиять на вашу преданность. До конца своих земных дней верьте в Бога. Всегда помните, что когда человек является сыном Божьим в вере, всякий честный труд в этом мире свят, чем бы ни занимался сын Божий. Поэтому отныне выполняйте свой труд, как если бы вы выполняли его для Бога. И когда вы пройдете свой земной путь, я покажу вам другие, еще более прекрасные миры, где вы также будете трудиться для меня. И во всяком труде — в этом мире и в других — я буду трудиться с вами, и мой дух будет пребывать в вас».

Было около десяти часов, когда Иисус вернулся после прогулки с близнецами Алфеевыми, и, покидая апостолов, он сказал: «Прощайте; завтра в полдень мы встретимся все вместе на горе, где вы были посвящены в апостолы». Сказав это, он исчез из виду.

3. НА ГОРЕ ПОСВЯЩЕНИЯ

Как и было условлено, в субботний полдень, 22 апреля, когда одиннадцать апостолов собрались на горе вблизи Капернаума, Иисус появился среди них. Эта встреча произошла на той самой горе, где Учитель выделил их в качестве своих апостолов и посланников царства Отца на земле. И это стало четырнадцатым моронтийным явлением Учителя.

Преклонив колени вокруг Учителя, одиннадцать апостолов вновь выслушали его наказ и увидели, как он повторил процедуру посвящения в сан — такую же, как в тот день, когда он впервые выделил их для выполнения особого труда на благо царства. И всё это напомнило апостолам об их первом посвящении для служения Отцу, за исключением молитвы Учителя — моронтийного Иисуса; никогда раньше не слышали они молитвы, исполненной такого же величия и силы. Их Учитель говорил с правителями вселенных как Властелин, которому было передано всё могущество и вся власть в его собственной вселенной. И эти одиннадцать человек никогда не забывали этого опыта — подтверждения своей апостольской преданности моронтийному Иисусу. Учитель провел на горе ровно один час вместе со своими апостолами и, тепло простившись с ними, исчез из виду.

После этого никто не видел Иисуса целую неделю. Апостолы не представляли, что им делать, поскольку не знали, отправился ли Учитель к Отцу. В этом состоянии неуверенности они оставались в Вифсаиде. Они не отправлялись на рыбную ловлю, боясь, что он может явиться и они не увидят его. Всю эту неделю Иисус посвятил моронтийным созданиям на земле, а также моронтийному переходу, происходившему в этом мире.

4. СОБРАНИЕ У ОЗЕРА

Молва о явлениях Иисуса распространилась по всей Галилее, и каждый день в дом Зеведея приходило всё больше верующих, чтобы расспросить о воскресении Учителя и узнать, что стоит за этими слухами о его явлениях. В начале недели Петр оповестил верующих о том, что в следующую субботу, около трех часов пополудни, на берегу состоится общее собрание.

Соответственно, в субботу, 29 апреля, в три часа дня более пятисот верующих из окрестностей Капернаума собрались в Вифсаиде, чтобы услышать первую публичную проповедь Петра после воскресения Иисуса. Апостол был в ударе, и после того как он завершил свое проникновенное обращение, мало кто из присутствующих сомневался в том, что Учитель воскрес из мертвых.

Петр завершил свою проповедь словами: «Мы утверждаем, что Иисус Назарянин не умер; мы заявляем, что он воскрес из гробницы; мы возвещаем, что видели его и говорили с ним». Как только он завершил свое утверждение веры, рядом с ним, на виду у всего народа, появился Учитель в моронтийном облике, обратившийся к ним со знакомыми словами: «Мир с вами; мир мой оставляю вам». Явившись к ним и произнеся эти слова, он исчез из виду. Это стало пятнадцатым моронтийным явлением воскресшего Иисуса.

Ввиду некоторых вещей, сказанных Учителем во время свидания с одиннадцатью апостолами на горе рукоположения, у них создалось впечатление, что Учитель вскоре предстанет перед группой галилейских верующих и что после этого им следует вернуться в Иерусалим. Соответственно, ранним утром следующего дня, 30 апреля, одиннадцать апостолов вышли из Вифсаиды в Иерусалим. Идя долиной Иордана, они много учили и проповедовали и потому прибыли в дом Марка в Иерусалиме только поздним вечером в среду, 3 мая.

Для Иоанна Марка возвращение домой было связано с прискорбным событием: несколькими часами ранее его отец, Илия Марк, скоропостижно умер от кровоизлияния в мозг. Хотя мысль о несомненности воскресения мертвых во многом утешила апостолов в их горе, они искренне скорбели из-за утраты своего доброго друга, который оставался их верным сторонником даже во времена великих бед и разочарований. Иоанн Марк всеми силами пытался утешить свою мать и от ее имени предложил апостолам и далее располагаться у них в доме. И вплоть до дня Пятидесятницы верхний зал оставался пристанищем одиннадцати апостолов.

Апостолы специально вошли в город только с наступлением темноты, чтобы их не заметили иудейские власти. Не появились они и на похоронах Илии Марка. Весь следующий день они провели в тиши и покое в верхнем зале, где произошло так много событий.

В четверг вечером апостолы собрались в том же верхнем зале, и каждый из них — за исключением Фомы, Симона Зелота и близнецов Алфеевых — торжественно поклялся отправиться в путь с публичными проповедями нового евангелия воскресшего Господа. Уже были сделаны первые шаги к превращению евангелия царства — богосыновства и человеческого братства — в возвещение воскресения Иисуса. Нафанаил возражал против такого смещения акцентов в их публичных проповедях, однако он не мог устоять перед красноречием Петра, как не мог он преодолеть энтузиазма учеников, в особенности — верующих женщин.

Так, под энергичным руководством Петра — и еще до того, как Учитель вознесся к Отцу, — эти благонамеренные ученики начали едва уловимый процесс постепенного и неуклонного превращения религии Иисуса в новую и видоизмененную форму религии об Иисусе.

ДОКУМЕНТ 193 ПОСЛЕДНИЕ ЯВЛЕНИЯ И ВОЗНЕСЕНИЕ

Шестнадцатое моронтийное явление Иисуса произошло около девяти часов вечера в пятницу, 5 мая, у Никодима, во дворе его дома. В тот вечер иерусалимские верующие предприняли первую после воскресения попытку собраться вместе. Здесь присутствовали одиннадцать апостолов, женский корпус вместе со своими помощницами и около пятидесяти других ближайших учеников Иисуса, включая нескольких греков. В течение получаса эти верующие вели непринужденную беседу, когда внезапно Учитель появился в полностью зримом моронтийном облике и сразу же приступил к наставлениям. Иисус сказал:

«Мир с вами. Это самая представительная группа верующих — апостолов и учеников, мужчин и женщин, — перед которой я предстаю со времени моего освобождения от плоти. Я обращаю ваше внимание на то, что я заранее говорил вам: мое пребывание среди вас должно подойти к концу. Я говорил вам, что вскоре я должен вернуться к Отцу. И после этого я откровенно заявлял вам, что первосвященники и правители иудеев предадут меня на казнь и что я восстану из могилы. Почему же, в таком случае, вы пришли в такое замешательство, когда всё это произошло? И почему вы были так удивлены, когда на третий день я воскрес? Вы не поверили мне, ибо слушали мои слова, не вникая в их смысл.

А теперь вы должны выслушать меня, дабы не повторять той же ошибки, которая заключается в восприятии моего учения одним только умом, не постигая его значения сердцем. С начала моего пребывания в качестве одного из вас я учил вас, что моей целью является раскрытие небесного Отца его земным детям. Я прожил посвящение, раскрывающее Бога, чтобы вы могли испытать жизнь, прожитую в познании Бога. Я раскрыл Бога как вашего небесного Отца; я раскрыл вас как его земных сынов. Любовь Бога к вам, его земным сынам, является фактом. Через веру в мои слова этот факт становится в ваших сердцах вечной и живой истиной. Когда же через живую веру вы обретаете божественное богосознание, вы рождаетесь в духе как дети света и жизни — вечной жизни, в которой вы совершите восхождение во вселенной вселенных и овладеете опытом обретения Бога-Отца в Раю.

Я призываю вас всегда помнить о том, что ваша миссия среди людей состоит в возвещении евангелия царства — реальности богоотцовства и истины богосыновства. Возвещайте всю истину благой вести, а не только часть спасительного евангелия. Воскресение не изменило вашей проповеди. Обретаемое через веру богосыновство остается спасительной истиной евангелия царства. Вы должны идти в мир с проповедью любви к Богу и служения человеку. И прежде всего мир должен знать следующее: люди являются Божьими сынами, и через свою веру они действительно способны осознать и испытать в своем каждодневном опыте эту возвышающую истину. Мое посвящение должно помочь всем людям узнать, что они являются Божьими детьми, но такого знания будет недостаточно, если они не смогут лично, через свою веру, постичь спасительную истину о том, что они являются живыми духовными сынами вечного Отца. Евангелие царства выражается в любви Отца и служении его детей на земле.

Все вы, присутствующие здесь, знаете, что я восстал из мертвых, но в этом нет ничего удивительного. В моей власти отдать жизнь и взять ее вновь; Отец дает такую власть своим Райским Сынам. Скорее, ваши сердца должно взволновать известие о том, что, после того как я покинул новую гробницу Иосифа, усопшие целой эпохи вступили на путь вечного восхождения. Я прожил свою жизнь во плоти для того, чтобы показать вам, что вы, через исполненное любви служение, можете раскрыть Бога своим собратьям, — так же как я раскрывал Бога в любви и служении вам. Я жил среди вас как Сын Человеческий для того, чтобы вы — как и все остальные люди — могли узнать, что все вы действительно являетесь сынами Божьими. Идите же теперь во все концы света, проповедуя всем людям это евангелие царства. Любите всех людей, как я любил вас; служите своим собратьям, как я служил вам. Даром получили, даром давайте. Оставайтесь здесь, в Иерусалиме, лишь на время моего путешествия к Отцу и пока я не пришлю вам Духа Истины. Он приведет вас к новой истине, и я пойду вместе с вами по всему свету. Я всегда с вами, и свой мир я оставляю с вами».

Сказав это, Учитель исчез из виду. Только перед рассветом эти верующие разошлись по домам. Всю ночь они провели вместе, горячо обсуждая наставления Учителя и размышляя над всем, что с ним произошло. Иоанн Зеведеев и другие апостолы поделились с ними своим опытом общения с моронтийным Учителем в Галилее и рассказали о том, как он трижды являлся им.

1. ЯВЛЕНИЕ В СИХАРЕ

Около четырех часов дня в субботу, 13 мая, Учитель явился Налде и примерно семидесяти пяти самаритянам у колодца Иакова в Сихаре. Верующие часто встречались здесь, рядом с тем местом, где Иисус говорил с Налдой о воде жизни. В тот день, как только они обсудили известия о воскресении, Иисус внезапно явился им и сказал:

«Мир с вами. Вы радуетесь, узнав о моем воскресении и жизни, однако это ничего вам не даст, если сначала вы не родитесь в вечном духе и тем самым, через свою веру, обретете дар вечной жизни. Если вы являетесь вероисповедными сынами моего Отца, вы никогда не умрете; вы никогда не погибнете. Евангелие царства научило вас тому, что все люди являются сынами Божьими. И эта благая весть о любви небесного Отца к его земным детям должна распространяться по всему миру. Пришло время поклоняться Богу не на горе Гаризим и не в Иерусалиме, а там, где вы находитесь, в духе и в истине. Именно ваша вера спасает ваши души. Спасение есть дар Бога каждому, кто верит в то, что является его сыном. Но не обманитесь: хотя спасение является безвозмездным даром Бога, который посвящается всем, кто принимает его верой, за ним должен следовать опыт принесения духовных плодов в этой жизни, проживаемой во плоти. Принятие учения о богоотцовстве предполагает, что вы так же безоговорочно принимаете связанную с ним истину о братстве людей. А если человек является вашим братом, то это уже не просто ближний, которого Отец требует любить, как самих себя. Вы будете не просто любить своего брата как члена семьи, но и служить ему, как вы служили бы самим себе. И вы будете любить так своего брата и служить ему, поскольку, будучи моими братьями, вы испытали на себе мою любовь и мое служение. А потому идите по всему миру, рассказывая об этой благой вести всем созданиям всех рас, племен и наций. Мой дух будет идти перед вами, и я всегда буду с вами».

Явление Учителя чрезвычайно поразило самаритян, и они поспешили в соседние города и села, повсюду рассказывая о том, что они видели Иисуса и что он говорил с ними. Это было семнадцатое моронтийное явление Учителя.

2. ЯВЛЕНИЕ В ФИНИКИИ

Восемнадцатое явление Учителя произошло в Тире во вторник, 16 мая, около девяти часов вечера. В этот раз он также явился к концу собрания верующих, когда они уже собирались разойтись, со словами:

«Мир с вами. Вы радуетесь тому, что Сын Человеческий воскрес из мертвых, ибо благодаря этому знаете, что вы и ваши братья также переживете смерть во плоти. Однако условием такого спасения является рождение в духе — духе поиска истины и нахождения Бога. Хлеб и вода жизни даются тем, кто изголодался по истине и жаждет праведности — Бога. Факт воскресения мертвых не есть евангелие царства. Все эти великие истины и вселенские факты имеют отношение к евангелию, поскольку они являются частью тех результатов, которые проистекают из веры в благую весть и входят в последующий опыт каждого, кто через веру, на деле и воистину становится бессмертным сыном вечного Бога. Мой Отец послал меня в этот мир возвещать всем людям спасение, заключенное в богосыновстве. И вот я посылаю вас в мир с проповедью этого спасения богосыновства. Спасение является безвозмездным даром Бога, однако рожденные в духе начинают сразу же приносить плоды божественного духа в исполненном любви служении своим собратьям. В жизни рожденных в духе и познавших Бога смертных появляются следующие плоды: любвеобильное служение, бескорыстная приверженность, мужественная преданность, неподдельная честность, просвещенная искренность, неугасающая надежда, полное доверие, милосердная опека, неизменная благость, великодушная терпимость и прочный мир. Если те, кто заявляет о своей вере, не приносят в своей жизни этих плодов божественного духа, они мертвы. Дух Истины не пребывает в них. Они представляют собой бесполезные побеги живой лозы, и вскоре их вырвут. Мой Отец требует от своих вероисповедных детей, чтобы они приносили обильные духовные плоды. Поэтому, если вы остаетесь бесплодными, он взрыхлит ваши корни и отсечет ваши бесплодные побеги. Вы должны приносить всё больше плодов духа по мере вашего небесного восхождения в царстве Божьем. Вы можете вступить в царство как дитя, но Отец требует, чтобы, через благодать, вы достигли полной духовной зрелости. И когда вы отправитесь в мир, чтобы рассказать всем народам об этом евангелии, я буду идти впереди вас, и мой Дух Истины будет пребывать в ваших сердцах. Свой мир я оставляю с вами».

И после этого Учитель исчез из виду. На следующий день из Тира отправились в путь те, кто принес это известие в Сидон, а также в Антиохию и Дамаск. Иисус встречался с этими верующими при жизни во плоти, и они тут же узнали его, как только он начал учить их. Хотя его друзьям было трудно узнать Иисуса в зримой моронтийной форме, они сразу понимали, кто перед ними находится, когда он заговаривал с ними.

3. ПОСЛЕДНЕЕ ЯВЛЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМЕ

Ранним утром в четверг, 18 мая, Иисус в последний раз явился на земле в моронтийном облике. В тот момент, когда одиннадцать апостолов собирались приступить к завтраку в верхнем зале дома Марии Марк, Иисус явился им и сказал:

«Мир с вами. Я просил вас задержаться здесь, в Иерусалиме, пока я не вознесусь к Отцу и не пошлю вам Дух Истины, который вскоре будет излит на всю плоть и наделит вас силой свыше». Симон Зелот перебил Иисуса и спросил: «И тогда, Учитель, ты восстановишь царство и мы увидим, как слава Божья явит себя на земле?» Выслушав вопрос Симона, Иисус ответил: «Симон, ты всё еще цепляешься за свои старые представления об иудейском Мессии и материальном царстве. Однако после того как на вас низойдет дух, вы обретете духовную силу, и вскоре вы отправитесь по всему миру с проповедью этого евангелия царства. Как Отец послал меня в этот мир, так я посылаю вас. И я желаю, чтобы вы любили друг друга и доверяли друг другу. Иуды больше нет с вами, ибо его любовь остыла, а также потому, что он перестал доверять вам, его верным собратьям. Разве вы не читали в Писании: „Нехорошо человеку быть одному. Никто не живет сам по себе“? А также то место, где сказано: „Кто хочет иметь друзей, тот и сам должен быть дружелюбным“? И разве я не посылал вас учить по двое, чтобы вы не чувствовали себя одинокими и не навлекли на себя зло и страдания, которые приносит разобщенность? Вы также хорошо знаете, что когда я жил во плоти, я не позволял себе долго оставаться в одиночестве. С самого начала нашего общения двое или трое из вас всегда были возле меня или же поблизости от меня, даже если я общался с Отцом. Поэтому доверяйте друг другу и полагайтесь друг на друга. И это тем более необходимо потому, что сегодня я собираюсь оставить вас одних в мире. Исполнилось время; вскоре я отправлюсь к Отцу».

Сказав это, Иисус знаком велел апостолам следовать за ним и повел их на Елеонскую гору, где простился с ними, перед тем как покинуть Урантию. В торжественном молчании они шли на Елеон. Никто не проронил ни слова с того момента, как они покинули верхний зал, и до тех пор, пока они не остановились на Елеонской горе.

4. ПРИЧИНЫ ПАДЕНИЯ ИУДЫ

В первой части прощального обращения к апостолам Учитель говорил об утрате Иуды и на примере трагической судьбы их вероломного собрата серьезно предупредил об опасностях социальной изоляции и разобщения. Верующим этой и будущих эпох может оказаться полезным вкратце рассмотреть причины падения Иуды в свете замечаний Учителя и с учетом накопленных познаний последующих веков.

Обращаясь мысленно к этой трагедии, мы понимаем, что Иуда сбился с пути в первую очередь из-за того, что являлся чрезвычайно обособленной личностью, — личностью, замкнутой в себе и лишенной нормальных социальных контактов. Он упорно отказывался доверять своим товарищам-апостолам или быть откровенным с ними. Однако сама по себе обособленность личности не привела бы его к такому злу, если бы Иуда научился больше любить и обогатился духовной благодатью. Кроме того, как будто нарочно усугубляя и без того плохое положение, он упорно таил зло и вынашивал такие губительные чувства, как мстительность и неопределенное желание «расквитаться» с кем-нибудь за все свои разочарования.

Такое прискорбное сочетание индивидуальных особенностей и психических наклонностей привело к гибели благонамеренного человека, который не смог подавить эти проявления зла любовью, верой и доверием. То, что Иуда совсем не обязательно должен был сбиться с пути истинного, подтверждается примером Фомы и Нафанаила, которые страдали такой же подозрительностью и чрезмерным индивидуализмом. Даже Андрей и Матфей обладали многими аналогичными наклонностями, однако у всех этих людей с течением времени любовь к Иисусу и своим товарищам-апостолам возрастала, а не шла на убыль. Они росли в благодати и знании истины. Они всё больше доверяли своим братьям и постепенно обрели способность полагаться на своих товарищей. Иуда упорно отказывался положиться на своих братьев. Когда нарастающие нервные переживания вынуждали его искать отдушину в самовыражении, он неизменно просил совета и получал неразумное утешение у своих недуховных родственников или тех случайных знакомых, которые были либо безразличны, либо по-настоящему враждебно настроены к успешному распространению духовных реальностей небесного царства, которое он представлял на земле вместе с одиннадцатью другими посвященными апостолами.

Иуда потерпел поражение в своих земных сражениях вследствие определенных факторов, относящихся к индивидуальным наклонностям и слабостям характера:

1. Он представлял собой изолированный тип человека. Он отличался ярко выраженным индивидуализмом и избрал путь превращения в безнадежно замкнутую и асоциальную личность.

2. Его детство было слишком легким. Он не выносил каких-либо препятствий. Он всегда хотел быть победителем; он совершенно не умел проигрывать.

3. Он так и не научился философски относиться к разочарованиям. Вместо того, чтобы воспринимать разочарования как обычный и повсеместный атрибут человеческого существования, он всегда обвинял в своих личных трудностях и разочарованиях кого-то из апостолов или всех своих товарищей вместе.

4. Он был склонен таить зло; он постоянно вынашивал идею отмщения.

5. Он не любил смотреть правде в глаза; он был нечестен в своем отношении к жизненным ситуациям.

6. Он не любил говорить о своих личных проблемах с ближайшими товарищами; он отказывался обсуждать свои трудности с настоящими друзьями и теми, кто действительно любил его. За все годы общения с Учителем Иуда ни разу не обратился к нему с личной проблемой.

7. Он так и не понял, что настоящей наградой за благородную жизнь являются, в конце концов, духовные блага, которые не всегда раздаются в течение одной короткой жизни во плоти.

В результате постоянной изоляции личности его печали умножались, страдания усугублялись, беспокойства усиливались, а отчаяние стало почти невыносимым.

Хотя этот эгоист и сверхиндивидуалист отличался многими психическими, эмоциональными и духовными проблемами, его основными трудностями были следующие: в сфере личности — изолированность; в сфере разума — подозрительность и мстительность; в сфере характера — угрюмость и злопамятность; в эмоциональной сфере — неспособность любить и прощать; в социальной сфере — недоверчивость и почти полная замкнутость; в сфере духа — высокомерие и эгоистичная амбициозность; в жизни он игнорировал тех, кто его любил, а в смерти остался без друзей.

Таковы внутренние факторы и порочные влияния, которые в совокупности объясняют, каким образом благонамеренный и, в принципе, когда-то искренне веривший в Иисуса человек, несмотря на несколько лет близкого общения с его преобразующей личностью, бросил своих товарищей, отрекся от святого дела, отказался от священного призвания и предал своего божественного Учителя.

5. ВОЗНЕСЕНИЕ УЧИТЕЛЯ

В четверг, 18 мая, около половины восьмого утра Иисус достиг западного склона Елеонской горы вместе со своими одиннадцатью молчаливыми и несколько озадаченными апостолами. Пройдя две трети пути к вершине горы, они остановились; отсюда им открывался весь Иерусалим и лежащая внизу Гефсимания. Иисус приготовился обратиться к апостолам с прощальными словами, прежде чем покинуть Урантию. Когда он встал перед ними, апостолы, без всякого указания, преклонили вокруг Иисуса колени, и Учитель сказал:

«Я просил вас задержаться в Иерусалиме, пока вы не обретете силу свыше. Я собираюсь покинуть вас и вознестись к моему Отцу, и скоро, очень скоро мы пошлем в этот мир моего пребывания Духа Истины. И когда он прибудет, вы приступите к новому возвещению евангелия царства, — сначала в Иерусалиме, а затем во всех уголках мира. Любите людей так, как я любил вас, и служите другим смертным так, как я служил вам. Пусть плоды духа, которые рождаются в вашей жизни, заставляют людские души уверовать в ту истину, что человек является сыном Божьим и что все люди — братья. Помните всё, чему я учил вас, и ту жизнь, которую я прожил среди вас. Моя любовь защищает вас, мой дух будет пребывать в вас, и мой мир снизойдет на вас. Прощайте».

Сказав это, моронтийный Учитель исчез из виду. Это так называемое вознесение Иисуса ничем не отличалось от его других исчезновений из поля зрения смертных за сорок дней моронтийного пути, пройденного им на Урантии.

Учитель проследовал на Эдемию через Иерусем, где Всевышние, под наблюдением Райского Сына, освободили Иисуса Назарянина от моронтийного статуса и через духовные каналы вознесения вернули ему статус Райского Сына и верховного властелина на Салвингтоне.

Было примерно без четверти восемь утра, когда моронтийный Иисус исчез из поля зрения апостолов и приступил к вознесению по правую руку своего Отца, чтобы получить официальное подтверждение обретенного полновластия во вселенной Небадон.

6. ПЕТР СОЗЫВАЕТ ВЕРУЮЩИХ

По указанию Петра, Иоанн Марк и другие пригласили ближайших учеников собраться в доме Марии Марк. К половине одиннадцатого здесь собрались сто двадцать лучших иерусалимских учеников Иисуса, чтобы услышать о прощальном обращении Учителя и узнать о его вознесении. Среди присутствующих была и Мария, мать Иисуса. Она вернулась в Иерусалим вместе с Иоанном Зеведеевым, когда апостолы шли назад после недавнего посещения Галилеи. Вскоре после Пятидесятницы она возвратилась в дом Саломии в Вифсаиде. Иаков, брат Учителя, также присутствовал на этом собрании — первом совещании учеников Иисуса после завершения его планетарного пути.

Симон Петр вызвался выступить от имени своих товарищей-апостолов. В своем волнующем сообщении о завершающей встрече одиннадцати с Учителем он с большим проникновением описал прощальные слова Учителя и его исчезновение — вознесение. Мир еще не знал таких встреч. Эта часть собрания заняла меньше часа. После этого Петр объяснил, что они решили избрать преемника Иуды Искариота и что будет объявлен перерыв, чтобы апостолы могли решить между собой, кого из двух кандидатов на этот пост они хотят избрать — Матфия или Иуста.

После этого одиннадцать апостолов спустились вниз, где решили бросить жребий, чтобы определить, кто из этих двоих займет место Иуды. Жребий пал на Матфия, который был объявлен новым апостолом. Он был надлежащим образом введен в должность и назначен казначеем. Однако роль Матфия в дальнейшей деятельности апостолов была незначительной.

Вскоре после Пятидесятницы близнецы вернулись домой в Галилею. Симон Зелот на время удалился от дел, прежде чем отправиться с проповедью евангелия. Фома быстро справился со своими проблемами и возобновил проповедь евангелия. Нафанаил всё больше расходился во мнениях с Петром в отношении подмены прежнего евангелия царства проповедями об Иисусе. Эти разногласия обострились настолько, что к середине следующего месяца Нафанаил покинул Иерусалим и отправился в Филадельфию к Абнеру и Лазарю. Проведя там больше года, он отправился в земли, лежащие за Месопотамией, проповедуя евангелие сообразно своему пониманию.

Таким образом, на первой стадии возвещения евангелия в Иерусалиме осталось шесть из двенадцати апостолов: Петр, Андрей, Иаков, Иоанн, Филипп и Матфей.

Около полудня апостолы вернулись к своим собратьям в верхний зал и объявили о том, что новым апостолом избран Матфий. И после этого Петр призвал всех верующих помолиться о том, чтобы они были готовы принять обещанный Учителем духовный дар.

ДОКУМЕНТ 194 ПОСВЯЩЕНИЕ ДУХА ИСТИНЫ

Около часа дня, когда сто двадцать верующих возносили свою молитву, все они внезапно почувствовали, что в помещении возникло необычное духовное присутствие. В то же время эти ученики ощутили новое и глубокое чувство духовной радости, спокойствия и уверенности. Сразу же вслед за этим осознанием духовной силы появилось огромное желание идти к людям и открыто возвещать евангелие царства и благую весть о воскресении Иисуса.

Петр встал и заявил, что это должно означать прибытие обещанного Учителем Духа Истины, и предложил отправиться в храм и приступить к возвещению переданной им благой вести. И они сделали так, как предложил Петр.

Эти люди были подготовлены и обучены для того, чтобы проповедовать евангелие об отцовстве Бога и сыновстве человека. Однако в тот момент духовного упоения и личного триумфа лучшей вестью, величайшим событием, о котором были способны подумать эти люди, был факт воскресшего Учителя. И потому они устремились вперед, наделенные полученной свыше силой и проповедуя людям благую весть — спасение через Иисуса, — но при этом они совершили невольную ошибку, подменив сущность евангелия некоторыми привходящими фактами. Петр первым допустил этот неумышленный промах; остальные повторили его — вплоть до Павла, создавшего новую религию на основе этого нового варианта благой вести.

Евангелие царства есть факт отцовства Бога вместе с вытекающей из него истиной сыновства собратьев-людей. Христианство — таким, каким оно сформировалось с тех пор, — есть факт Бога как Отца Господа Иисуса Христа в совокупности с опытом братства верующих в воскресшем и прославленном Христе.

Неудивительно, что исполнившиеся духом люди воспользовались этой возможностью, чтобы выразить свою радость от победы над силами, которые пытались уничтожить их Учителя и положить конец влиянию его учений. В такое время им было легче помнить свою личную связь с Иисусом и испытывать восторг от уверенности в том, что Учитель жив, что их дружба продолжается и что дух действительно сошел на них, как он и обещал им.

Внезапно эти верующие почувствовали, что перенеслись в другой мир — в новое существование, исполненное радости, силы и блаженства. Учитель говорил им, что царство придет во всём могуществе, и некоторым из них казалось, что они начинают понимать, что он имел в виду.

Учитывая всё это, нетрудно понять, как получилось так, что эти люди стали проповедовать новое евангелие об Иисусе вместо прежней проповеди богоотцовства и братства людей.

1. ПРОПОВЕДЬ В ДЕНЬ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ

Апостолы скрывались в течение сорока дней. День посвящения Духа Истины совпал с иудейским праздником Пятидесятницы, и тысячи паломников со всего мира собрались в Иерусалиме. Многие прибыли сюда специально на этот праздник, однако большинство гостей находились в городе со времени Пасхи. Покончив со своим страхом и продолжительным затворничеством, апостолы смело явились в храм, где начали проповедовать новую весть о воскресшем Мессии. И все эти ученики также почувствовали, что получили новый духовный дар, дающий проницательность и силу.

Около двух часов пополудни Петр занял то самое место, где его Учитель в последний раз обратился к народу, и выступил со страстным призывом, покорившим более двух тысяч душ. Хотя Учителя не было с ними, они внезапно обнаружили, что рассказ о нем производит на людей огромное воздействие. Неудивительно, что они и в дальнейшем невольно продолжали возвещать то, что подтверждало их прежнюю преданность Иисусу и одновременно с такой силой заставляло людей верить в него. В этом собрании участвовали шесть апостолов: Петр, Андрей, Иаков, Иоанн, Филипп и Матфей. Они говорили более полутора часов и обратились с проповедями на греческом, древнееврейском и арамейском и даже произнесли несколько слов на других языках, на которых они могли изъясниться.

Иудейские вожди были изумлены этой дерзостью, но они не посмели мешать апостолам, поскольку огромное множество людей поверили им.

К половине пятого более двух тысяч новых верующих проследовали за апостолами в Силоамскую купальню, где Петр, Андрей, Иаков и Иоанн крестили их именем Учителя. Было уже темно, когда они закончили крестить народ.

Пятидесятница была великим праздником омовения, временем обращения в веру прозелитов врат — иноверцев, желавших служить Ягве. Поэтому в этот день многочисленным иудеям и верующим иноверцам было легче подвергнуть себя крещению. При этом они никоим образом не порывали с иудейской верой. В течение какого-то времени после Пятидесятницы верующие в Иисуса являлись иудаистской сектой. Все они, включая апостолов, сохраняли преданность основным требованиям иудейской обрядности.

2. ЗНАЧЕНИЕ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ

Иисус жил на земле и учил евангелию, которое освободило человека от суеверного представления о том, что он — дитя дьявола, и возвысило его до положения Божьего сына в вере. Евангелие Иисуса — таким, каким он проповедовал его и прожил в свое время, — являлось эффективным решением духовных проблем человека в период возвещения благой вести. Теперь, покинув этот мир, он посылает вместо себя Дух Истины; призванный жить в человеке, этот дух по-новому излагает евангелие Иисуса для каждого очередного поколения, с тем чтобы всякая новая группа смертных, которая появляется на земле, могла получать новую, современную версию евангелия — такое индивидуальное просвещение и групповое наставление, которое окажется эффективным решением извечно новых и разнообразных духовных проблем.

Первая задача этого духа, конечно, состоит в том, чтобы служить истине, сделать ее достоянием личности, ибо именно осознание истины составляет высшую форму человеческой свободы. Во-вторых, задачей этого духа является уничтожение в верующем чувства сиротства. Жизнь Иисуса прошла среди людей, и потому всем верующим было бы одиноко, не поселись в человеческом сердце Дух Истины.

Это посвящение Духа Истины помогло подготовить интеллект каждого нормального человека к последующему всеобщему посвящению человеческому роду духа Отца (Настройщиков Мышления). В известном смысле, этот Дух Истины является духом как Всеобщего Отца, так и Сына-Создателя.

Было бы ошибкой надеяться на глубинное рациональное осознание излитого Духа Истины. Дух никогда не ведет к осознанию самого себя; он помогает осознать только Михаила, Сына. С самого начала Иисус учил, что дух будет говорить не от себя. Поэтому доказательство вашего общения с Духом Истины состоит не в осознании этого духа, а в вашем опыте растущего общения с Михаилом.

Кроме того, дух прибыл для того, чтобы помочь людям вспомнить и понять слова Учителя, а также осветить и истолковать его земную жизнь.

Следующая задача Духа Истины состоит в том, чтобы помочь верующему увидеть реальности, заключенные в учениях Иисуса и его жизни, — прожитой во плоти и проживаемой заново, по-новому, в каждом верующем, в каждом поколении исполненных духа Божьих Сынов.

Поэтому оказывается, что Дух Истины действительно прибыл для того, чтобы вести всех верующих ко всякой истине, к расширяющемуся познанию того опыта, который представляет собой живое и растущее духовное осознание реальности вечного, восходящего богосыновства.

Иисус прожил жизнь, которая раскрывает человека, подчиненного воле Отца, и не является примером для буквального подражания. Вскоре его жизнь во плоти, вместе со смертью на кресте и последующим воскресением, превратилась в новое евангелие выкупа, уплаченного якобы за то, чтобы вызволить человека из когтей лукавого — избавить его от проклятия оскорбленного Бога. Но несмотря на то что благая весть претерпела значительные искажения, новое евангелие об Иисусе действительно сохранило многие принципиальные истины и учения его раннего евангелия царства. Когда-нибудь эти сокрытые истины об отцовстве Бога и братстве людей выйдут на поверхность, чтобы в корне изменить всю человеческую цивилизацию.

Однако эти ошибки разума ничуть не помешали огромному прогрессу верующих в их духовном росте. Менее чем за месяц со дня посвящения Духа Истины апостолы добились большего личного духовного прогресса, чем почти за четыре года их непосредственного и исполненного любви общения с Учителем. Точно так же замена евангельской истины о богосыновстве на факт воскресения Учителя никак не помешала быстрому распространению их учений. Наоборот, по-видимому, то, что евангелие Иисуса осталось в тени нового учения о его личности и воскресении, чрезвычайно способствовало проповеди благой вести.

Термин «духовное крещение», получивший столь широкое распространение примерно в то же время, означал всего лишь сознательное принятие этого дара — Духа Истины — и личное признание этой новой духовной силы как фактора, усиливающего все духовные влияния, испытанные ранее богопознавшими душами.

Со времени посвящения Духа Истины человек воспринимает учения и водительство тройственного духовного дара, тремя составляющими которого являются: дух Отца — Настройщик Мышления, дух Сына — Дух Истины, дух Духа — Святой Дух.

В известном смысле, человечество испытывает на себе двоякое влияние семичастного воздействия духовных факторов вселенной. Ранние эволюционные расы смертных постепенно входят во всё большее соприкосновение с семью вспомогательными духами разума, которые относятся к Материнскому Духу локальной вселенной. По мере развития у человека интеллекта и духовного восприятия, вокруг него и в нем самом проявляются семь высших духовных влияний эволюционирующих миров:

1. Посвященный дух Всеобщего Отца — Настройщики Мышления.

2. Духовное присутствие Вечного Сына — духовная гравитация вселенной вселенных и надежный канал всякого духовного общения.

3. Духовное присутствие Бесконечного Духа — вселенский дух-разум всего творения, духовный источник интеллектуального родства всех прогрессивных разумных существ.

4. Дух Всеобщего Отца и Сына-Создателя — Дух Истины, который обычно считается духом Вселенского Сына.

5. Дух Бесконечного Духа и Вселенского Материнского Духа — Святой Дух, который обычно считается духом Вселенского Духа.

6. Дух разума Вселенского Материнского Духа — семь вспомогательных духов разума локальной вселенной.

7. Дух Отца, Сынов и Духов — дух восходящих смертных обитаемых миров, получающий новое имя вслед за тем, как рожденная в духе смертная душа сливается с Райским Настройщиком Мышления, а также после того как она достигает божественности и величия в статусе Райского Корпуса Завершения.

Так посвящение Духа Истины дало миру и его народам последний духовный дар, призванный помочь в восходящем поиске Бога.

3. ЧТО ПРОИЗОШЛО В ПЯТИДЕСЯТНИЦУ

Многие причудливые и странные учения связаны с ранними рассказами о дне Пятидесятницы. В последующие времена события этого дня, когда к людям явился новый учитель, Дух Истины, стали путать с нелепыми всплесками буйных эмоций. Главная задача излитого духа Отца и Сына — научить людей истинам о любви Отца и милосердии Сына. Человек способен понять эти присущие божественности истины в большей мере, чем все остальные божественные черты характера. Дух Истины в первую очередь связан с раскрытием духовной сущности Отца и нравственного характера Сына. Пребывая во плоти, Сын-Создатель раскрыл людям Бога; пребывая в сердце, Дух Истины раскрывает людям Сына-Создателя. Когда человек приносит в своей жизни «плоды духа», он лишь демонстрирует черты, которые Учитель проявил в своей собственной земной жизни. Иисус прожил свою жизнь на земле как цельная личность — Иисус Назарянин. Со дня Пятидесятницы Михаил обрел способность жить новой жизнью в опыте каждого познавшего истину верующего в качестве внутреннего духа «нового учителя».

Многие вещи, происходящие в течение человеческой жизни, трудно понять. Они плохо согласуются с представлением о вселенной, в которой господствует истина и торжествует праведность. Сколь часто кажется, что верх берет клевета, ложь, нечестность и неправедность — грех. И все же, торжествует ли вера над злом, грехом и пороком? Да, торжествует. Жизнь и смерть Иисуса являются вечным доказательством того, что истина благости и вера одухотворенного создания всегда оправданы. Иисуса дразнили на кресте: «Посмотрим, появится ли Бог, чтобы спасти его?» В день распятия царил мрак, но утро воскресения было восхитительно светлым; еще светлее и радостней было в день Пятидесятницы. Религии, проникнутые пессимистической безысходностью, пытаются освободить человека от бремени жизни и стремятся увести в бесконечный сон и покой. Эти религии держатся на примитивном страхе и ужасе. Религия Иисуса является новым евангелием веры, которое должно возвещаться борющемуся человечеству. Эта новая религия основана на вере, надежде и любви.

Жизнь, прожитая в облике смертного, нанесла Иисусу свои самые сильные, жестокие и мучительные удары; и этот человек встретил удары судьбы с верой, мужеством и несгибаемой решимостью исполнить волю своего Отца. Иисус встретил жизнь во всей ее жестокой реальности и подчинил ее себе — даже в смерти. Он не пользовался религией для освобождения от жизни. Религия Иисуса не стремится к уходу от этой жизни для того, чтобы насладиться блаженством, ожидающим в другом бытии. Религия Иисуса дает радость и покой иного, духовного существования для того, чтобы улучшить и облагородить жизнь, которую люди проживают сейчас во плоти.

Если религия является опиумом для народа, то это не религия Иисуса. На кресте он отказался выпить одурманивающий напиток, и его дух, излитый на всю плоть, является могущественным мировым влиянием, ведущим человека к Богу и побуждающим его идти вперед. Духовное влечение — самая мощная движущая сила в этом мире; познающий истину верующий является самой прогрессирующей и настойчивой душой на земле.

В день Пятидесятницы религия Иисуса сломала все национальные преграды и расовые оковы. Извечна истина: «Где Дух Господний, там и свобода». В тот день Дух Истины стал личным даром Учителя каждому смертному. Этот дух был посвящен для того, чтобы сделать верующих более успешными проповедниками евангелия царства, однако они ошибочно восприняли опыт получения излитого духа как часть нового, неосознанно формулируемого ими евангелия.

Обратите внимание на тот факт, что Дух Истины был посвящен всем искренне верующим; этот духовный дар не предназначался одним только апостолам. Все сто двадцать мужчин и женщин, собравшихся в верхнем зале, получили нового учителя, как и все чистосердечные люди по всему миру. Этот новый учитель был посвящен человечеству, и каждая душа получила его согласно любви к истине и способности постигать духовные реальности. Наконец-то истинная религия высвобождается из-под опеки священников и всевозможных священных каст и находит свое истинное выражение в человеческой душе.

Религия Иисуса способствует развитию высшего типа человеческой цивилизации, поскольку она создает высший тип духовной личности и провозглашает святость такой личности.

Прибытие Духа Истины в день Пятидесятницы открыло путь для появления религии, которая не отличается ни радикальностью, ни консерватизмом; она не является ни старой, ни новой; в ней не господствуют ни старики, ни молодежь. Факт земной жизни Иисуса служит неизменной отправной точкой на оси времени, тогда как посвящение Духа Истины обеспечивает непрестанное развитие и бесконечный рост религии, которую он раскрыл своей жизнью, и евангелия, которое он возвещал. Дух ведет ко всякой истине. Он является учителем расширяющейся и вечно растущей религии бесконечного прогресса и божественного развития. Этот новый учитель будет извечно раскрывать стремящемуся к истине верующему то, что столь божественно заключалось в личности и сущности Сына Человеческого.

Явления, связанные с посвящением «нового учителя», а также то, что собравшиеся в Иерусалиме представители различных народов и наций приняли проповедь апостолов, говорит о всеобщности религии Иисуса. Евангелие царства не предназначалось для какой-то одной нации, культуры или языка. День Пятидесятницы стал свидетелем великого стремления духа освободить религию Иисуса от унаследованных ею иудейских оков. Но и после этой демонстрации — излияния духа на всю плоть — первое время апостолы пытались навязать новообращенным требования иудаизма. Даже Павлу было трудно общаться со своими иерусалимскими собратьями, поскольку он отказался навязывать иноплеменникам иудейские ритуалы. Никакая богооткровенная религия не может распространиться на весь мир, если она совершает серьезную ошибку, впитывая в себя традиционные национальные, социальные или экономические обычаи какой-то одной национальной культуры.

Посвящение Духа Истины было свободно от каких-либо формальностей, обрядов, святых мест и особого поведения тех, кто получил его во всей полноте. Во время излияния духа присутствовавшие в верхнем зале просто сидели, погруженные в безмолвную молитву. Дух был посвящен как в городах, так и в селах. Для получения духа апостолам не пришлось удаляться от мира и проводить годы в уединенном созерцании. Пятидесятница навечно отделила представление о духовном опыте от понятия о некой благоприятствующей обстановке.

Пятидесятница, с ее духовным даром, была призвана навсегда освободить религию Учителя от какого-либо упования на физическую силу. Учители этой новой религии получили в свое распоряжение новое духовное оружие. Им предстоит идти в мир, чтобы покорять его неизменным прощением, несравненным благоволением и неисчерпаемой любовью. У них есть всё необходимое для того, чтобы преодолевать зло добром, подавлять ненависть любовью и уничтожать страх мужественной и живой верой в истину. Ранее Иисус уже учил своих последователей, что его религия никогда не бывает пассивной; его ученики должны были всегда сохранять активное, позитивное отношение, оказывая милосердную помощь и проявляя свою любовь. Эти верующие не смотрели больше на Ягве как на «Господа Бога Саваофа». Теперь они считали вечное Божество «Богом и Отцом Господа Иисуса Христа». По крайней мере, это было уже шагом вперед, даже если им и не удалось до конца осознать ту истину, что Бог является также духовным Отцом каждого индивидуума.

Пятидесятница наделила смертного человека способностью прощать личные обиды; оставаться добрым, несмотря на величайшую несправедливость; сохранять спокойствие перед лицом огромной опасности; противостоять таким проявлениям зла, как ненависть и гнев, бесстрашными актами любви и терпимости. В своей истории Урантия прошла через бедствия великих и разрушительных войн. Все участники этих страшных битв потерпели поражение. Только один остался победителем; только один вышел из этих ожесточенных сражений, укрепив свое доброе имя, — Иисус Назарянин со своим евангелием о преодолении зла добром. Секрет лучшей цивилизации — в учениях Иисуса о братстве людей, благоволении любви и взаимном доверии.

До Пятидесятницы религия раскрывала только человека, ищущего Бога; со дня Пятидесятницы человек продолжает искать Бога, однако теперь над всем миром сияет зрелище Бога, который тоже ищет человека и, найдя его, посылает ему свой дух.

До появления учений Иисуса, кульминацией которых стал день Пятидесятницы, догматы предшествующих религий не признавали за женщинами никаких или почти никаких духовных прав. После Пятидесятницы женщина заняла в братстве царства равное положение с мужчиной. Среди ста двадцати человек, удостоенных особым духовным пришельцем, было много верующих женщин, в равной мере разделивших это благословение с мужчинами. Мужчина больше не может притязать на исключительное право отправления религиозной службы. Фарисей мог продолжать благодарить Бога за то, что он «не родился женщиной, прокаженным или язычником», однако среди последователей Иисуса женщина была навсегда освобождена от какой-либо религиозной дискриминации по половому признаку. Пятидесятница полностью ликвидировала религиозную дискриминацию, основанную на расовых отличиях, культурных особенностях, социальной касте или предвзятому отношению к женскому полу. Неудивительно, что эти верующие в новую религию восклицали: «Где Дух Господний, там и свобода».

И мать, и брат Иисуса были в числе этих ста двадцати верующих, и, как члены этой общей группы, они также получили благодатный дар, причем не больше, чем их товарищи. Земная семья Иисуса не получала какого-либо особого дара. Пятидесятница положила конец всякому особому священству и всевозможным верованиям в святые семейства.

До Пятидесятницы апостолы от многого отказывались ради Иисуса. Они пожертвовали своими домами, семьями, друзьями, мирскими благами и положением. В день Пятидесятницы они посвятили себя Богу, и Отец вместе с Сыном сделал ответный шаг, отдав себя людям — послав свой общий дух для того, чтобы он пребывал в человеке. В основе этого опыта — опыта потери своего «я» и обретения духа — было не душевное волнение, а разумное подчинение чужой воле и безраздельное самопожертвование.

Пятидесятница была призывом к духовному единению верующих в евангелие. Когда дух низошел на учеников в Иерусалиме, то же самое произошло в Филадельфии, Александрии и всех других местах, где проживали истинно верующие. Буквальна истина о том, что «у всех уверовавших было одно сердце и одна душа». Религия Иисуса является самой могущественной объединяющей силой, когда-либо известной миру.

День Пятидесятницы должен был ослабить самонадеянность индивидуумов, групп, наций и рас. Именно этот дух самонадеянности создает то напряжение, которое периодически проявляется в разрушительных войнах. Человечество можно объединить только за счет духовного подхода, и Дух Истины является всеобщим духовным влиянием в этом мире.

Прибытие Духа Истины очищает человеческое сердце и ведет принявшего его человека к определению цели жизни, подчиненной исполнению воли Бога и благополучию людей. Материальный дух эгоизма поглощается этим новым духовным даром бескорыстия. Пятидесятница означала и означает, что исторический Иисус стал божественным Сыном живого опыта. Когда порождаемая излитым духом радость осознанно ощущается в человеческой жизни, она укрепляет здоровье, стимулирует разум и становится вечным источником энергии для души.

Молитва не была причиной появления духа в день Пятидесятницы, однако она сыграла большую роль при определении степени восприятия, отличавшей верующих индивидуумов. Молитва не может заставить божественное сердце быть щедрым в своих дарах, но очень часто она углубляет и расширяет каналы, по которым божественные посвящения истекают к сердцам и душам тех, кто, таким образом, не забывает поддерживать непрерывное общение с Творцом через искреннюю молитву и истинное поклонение.

4. РАННЯЯ ХРИСТИАНСКАЯ ЦЕРКОВЬ

Когда Иисус был столь внезапно схвачен врагами и столь быстро распят между двумя ворами, его апостолы и ученики были полностью деморализованы. Мысль об Учителе — арестованном, связанном, истязаемом и распятом — была невыносима даже для апостолов. Они забыли его учения и предупреждения. Возможно, он действительно был «великим пророком на словах и на деле в глазах Бога и всего народа», но он едва ли был тем Мессией, который, как они надеялись, восстановит Израильское царство.

Затем наступает воскресение Иисуса, с его освобождением от отчаяния и возвращением веры в божественность Учителя. Снова и снова они видят его и разговаривают с ним, и он уводит их на Елеон, где прощается с ними и говорит им, что отправляется к Отцу. Он велит им оставаться в Иерусалиме до тех пор, пока они не будут одарены силой — пока не прибудет Дух Истины. И в день Пятидесятницы прибывает этот новый учитель, и они сразу же отправляются проповедовать свое евангелие с новыми силами. Они являются смелыми и отважными последователями живого Господа, а не мертвого и побежденного вождя. Учитель живет в сердцах этих евангелистов. Бог не является отвлеченным представлением в их сознании — он стал живым присутствием в их душах.

«День за днем они продолжали с упорством и согласием учить в храме и преломлять дома хлеб. Радостно и единодушно принимали они свою пищу, прославляя Бога и благоволя каждому человеку. Все они были исполнены духом и смело говорили, возвещая Божье слово. И у всех уверовавших было одно сердце и одна душа; никто ничего из имущества своего не называл своим собственным, и всё у них было общее».

Что случилось с этими людьми, которым Иисус велел идти в мир с проповедью евангелия царства — отцовства Бога и братства людей? У них появилось новое евангелие; они пылают огнем нового опыта; они наполнены новой духовной энергией. Внезапно их главной проповедью становится возвещение воскресшего Христа: «Иисус Назарянин — человек, которого Бог благословил знамениями и чудесами; его, отданного вам по намерению и предвидению Божьему, вы распяли и убили. Так Бог исполнил то, что он предрекал устами всех пророков. Бог воскресил этого Иисуса. Бог сделал Иисуса Господом и Христом. Вознесенный по правую руку от Бога и получивший от Отца обещанного духа, он излил то, что вы видите и слышите. Покайтесь же, чтобы простились грехи ваши и чтобы Отец послал избранного для вас Христа — того Иисуса, который должен оставаться на небесах до восстановления всего сущего».

Евангелие царства — проповедь Иисуса — внезапно превратилось в евангелие о Господе Иисусе Христе. Теперь они возвещали факты его жизни, смерти и воскресения и проповедовали надежду на его скорое возвращение в этот мир для завершения начатого труда. Таким образом, учение ранних верующих было связано с изложением фактов первого пришествия Иисуса и с проповедью надежды на его второе пришествие, которое, как они полагали, произойдет в ближайшем будущем.

Вскоре символом веры быстро формирующейся церкви стал Христос. Иисус жив; он умер за людей; он послал дух; он возвращается. Иисус жил в каждой их мысли и определял все их новые представления о Боге и обо всём остальном. Новое учение о том, что «Бог является Отцом Господа Иисуса», настолько воодушевляло их, что они забыли о старом откровении, — «Бог есть любящий Отец всех людей», каждого человека. Действительно, эти ранние общины верующих стали восхитительной демонстрацией братской любви и беспримерной доброжелательности, однако это было товарищество верующих в Иисуса, а не товарищество собратьев одной семьи — царства небесного Отца. Источником их доброжелательности была любовь, порождаемая представлением о посвящении Иисуса, а не осознанием братства смертных. Тем не менее, они были исполнены радости, а их жизнь была столь новой и удивительной, что все люди тянулись к их учениям об Иисусе. Они совершили огромную ошибку, использовав вместо евангелия царства живой пояснительный комментарий к нему, но даже это представляло собой величайшую религию, когда-либо известную людям.

Было очевидно, что в мире появляется новое братство. «Те, кто уверовал, твердо придерживались апостольских учений, общались друг с другом, вместе преломляли хлеб и вместе молились». Они называли друг друга братьями и сестрами; они приветствовали друг друга святым поцелуем; они помогали бедным. Это было братство жизни и веры. Их общинность держалась не на приказах, а на желании делить материальные блага с другими верующими. Они были уверены в том, что Иисус вернется при жизни их поколения, чтобы завершить установление царства Отца. Это добровольное коллективное пользование земными благами не имело прямого отношения к учениям Иисуса. Оно появилось из-за абсолютной уверенности этих мужчин и женщин в том, что Иисус может вернуться в любой момент, чтобы завершить создание царства. Однако конечные результаты этого благонамеренного эксперимента — безоглядной братской любви — были катастрофическими и принесли страдания. Тысячи искренне верующих продали свою собственность и избавились от всей недвижимости и другого доходного имущества. Со временем тающие средства христиан с их принципом равного распределения иссякли — но мир продолжал существовать. Вскоре верующие Антиохии уже собирали средства для спасения верующих Иерусалима от голодной смерти.

В те дни они праздновали Господнюю Вечерю так, как она была установлена. Это значит, что они собирались на общую трапезу в духе товарищества и причащались в конце трапезы.

Вначале они крестили именем Иисуса. Прошло почти двадцать лет, прежде чем они стали крестить «именем Отца, Сына и Святого Духа». Для вступления в товарищество верующих было достаточно одного только крещения. В то время у них еще не было организации. Они представляли собой просто братство Иисуса.

Эта исповедующая Иисуса секта быстро росла, и саддукеи вновь обратили на нее свое внимание. Фарисеев мало беспокоила такая ситуация, поскольку ни одно из учений христиан никак не противоречило соблюдению иудейских законов, однако саддукеи начали сажать вождей этих сект за решетку. Это продолжалось до тех пор, пока они не вняли совету одного из ведущих раввинов — Гамалиила, который сказал: «Отступитесь от этих людей и оставьте их в покое, ибо если это начинание или это дело от людей, оно будет разрушено; но если оно от Бога, то вы не сможете одолеть их. Как бы вам не оказаться богоборцами». Они решили последовать совету Гамалиила, и в Иерусалиме воцарился мир и покой, что сопровождалось быстрым распространением нового евангелия об Иисусе.

Дела в Иерусалиме шли хорошо вплоть до появления здесь большого числа александрийских греков. Прибыв в Иерусалим, два ученика Родана обратили в веру многих натурализованных греков. Среди их первых новообращенных были Стефан и Варнава. Эти способные греки несколько иначе смотрели на мир и не столь строго соблюдали требования иудейского вероисповедания и иной обрядности. Именно действия этих греческих верующих положили конец мирным отношениям братства Иисуса с фарисеями и саддукеями. Стефан и его греческий товарищ пытались проповедовать так, как учил Иисус, что сразу же привело их к столкновению с иудейскими правителями. Когда в одной из своих публичных проповедей Стефан перешел к неугодным рассуждениям, они отбросили все судебные формальности и тут же забили его камнями насмерть.

Так Стефан, глава греческой колонии иерусалимских верующих, стал первым мучеником новой религии, что послужило непосредственной причиной создания раннехристианской церкви. Этот новый кризис привел к пониманию того, что верующие не могут продолжать свое существование в качестве секты в рамках иудаизма. Они единодушно решили отделиться от неверующих, и через месяц после смерти Стефана под началом Петра была создана иерусалимская церковь, официальным главой которой стал брат Иисуса — Иаков.

И тогда иудеи обрушили на них новую, беспощадную волну гонений, так что активные учители новой религии об Иисусе — названной позднее в Антиохии христианством — отправились во все концы империи, возвещая Иисуса. До появления Павла распространением христианства руководили греки; и эти первые миссионеры, а затем и пришедшие им на смену, следовали по пути, пройденному в былые времена Александром, — через Газу и Тир в Антиохию и, далее, через Малую Азию в Македонию, а оттуда в Рим и самые отдаленные уголки империи.

ДОКУМЕНТ 195 ПОСЛЕ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ

Проповедь Петра в день Пятидесятницы определила стратегию и планы большинства апостолов в их деятельности, связанной с возвещением евангелия царства. Петр был подлинным основателем христианской церкви; Павел передал христианство иноплеменникам, а греческие верующие познакомили с ним всю Римскую империю.

Хотя скованные традициями и порабощенные духовенством иудеи, как народ, не захотели принять ни евангелие Иисуса об отцовстве Бога и братстве людей, ни проповедь Петра и Павла о воскресении и вознесении Христа, положившую начало христианству, остальная часть Римской империи оказалась восприимчивой к формирующимся христианским доктринам. В то время западную цивилизацию отличала интеллектуальность, усталость от войн и крайне скептическое отношение ко всем существующим религиям и вселенским философиям. Народы западного мира, испытавшие на себе благотворное влияние греческой культуры, чтили традиции своего великого прошлого. Они могли видеть результаты великих свершений в философии, искусстве, литературе и прогресс в политике. Однако при всех этих достижениях им не хватало религии, которая удовлетворяла бы душу. Их духовные устремления оставались неудовлетворенными.

Именно на такой сцене человеческого общества внезапно появились учения Иисуса, облаченные в проповедь христианства, и изголодавшимся сердцам этих западных народов был представлен новый тип жизни. Такое положение сразу же привело к столкновению прежних религиозных обычаев с новой христианизированной версией проповеди Иисуса, обращенной к миру. Подобные конфликты либо завершаются убедительной победой нового или старого, либо тем или иным компромиссом. Как видно из истории, в данном случае борьба завершилась компромиссом. Христианство пыталось охватить слишком многое, чтобы какой-либо народ мог усвоить его идеи за одно или два поколения. Оно не было простым духовным призывом, подобным тому, с которым обращался к человеческим душам Иисус. С самого начала оно заняло решительную позицию в вопросах религиозных ритуалов, образования, магии, медицины, искусства, литературы, законности, управления, морали, взаимоотношений полов, полигамии и, в меньшей степени, даже рабства. Христианство появилось не просто как новая религия — не как нечто такое, чего ждала вся Римская империя и Восток, — а как новый тип человеческого общества. И в качестве такого притязания оно быстро привело к социально-нравственному столкновению эпох. Идеалы Иисуса, по-новому осмысленные греческой философией и социализированные христианством, бросили смелый вызов традициям человечества, заключенным в этике, морали и религиях западной цивилизации.

Поначалу христианство приобретало новообращенных только в низших социальных и экономических слоях. Однако уже к концу второго века лучшие представители греко-римской культуры всё чаще обращались к этому новому типу христианской веры — новому представлению о смысле жизни и цели бытия.

Каким образом это появившееся у евреев учение, потерпев практически полное поражение у себя на родине, столь быстро и успешно завоевало лучшие умы Римской империи? Победа христианства над философскими религиями и мистериальными культами объяснялась следующими факторами:

1. Организация. Павел был великим организатором, и его последователи сохранили заданный им темп.

2. Христианство подверглось всесторонней эллинизации. Оно вобрало в себя высшие достижения греческой философии, а также всё лучшее из иудейской теологии.

3. Но прежде всего, оно заключало в себе новый великий идеал — отголосок посвященческой жизни Иисуса и отражение его проповеди спасения для всего человечества.

4. Христианские вожди были готовы пойти на такие компромиссы с митраизмом, которые позволили завоевать лучших его приверженцев на сторону антиохийского культа.

5. Таким же образом следующее, а затем и позднейшие поколения христианских вождей шли на такие новые уступки язычеству, что даже римский император Константин принял новую религию.

Однако христиане пошли на расчетливую сделку с язычниками, приняв ритуальные церемонии язычников и заставив тех принять эллинизированную версию христианства Павла. Сделка с язычниками была более удачной, чем с митраистами, но даже соглашение с приверженцами культа Митры делало их скорее победителями, нежели побежденными, ибо им удалось устранить вопиющую безнравственность, равно как и многочисленные другие предосудительные ритуалы, присущие персидской мистерии.

Разумно это было или нет, но ранние христианские вожди сознательно жертвовали идеалами Иисуса в попытке сохранить и укрепить многие из его идей. И они добились необыкновенных успехов. Но не сомневайтесь — эти принесенные в жертву идеалы Учителя по-прежнему скрыты в его евангелии, и когда-нибудь они с полной силой заявят о себе миру!

Вследствие этого оязычивания христианства, старое одержало над новым много мелких побед ритуального характера, в то время как христианство добилось превосходства в другом:

1. Был установлен новый и неизмеримо более высокий критерий человеческой нравственности.

2. Мир получил новое и чрезвычайно расширенное представление о Боге.

3. Надежда на бессмертие стала одним из утверждений признанной религии.

4. Изголодавшаяся человеческая душа получила Иисуса Назарянина.

Многие из великих истин, которым учил Иисус, были почти утеряны в этих ранних компромиссах, однако они по-прежнему таятся в религии оязыченного христианства, которое, в свою очередь, являлось предложенной Павлом версией жизни и учений Сына Человеческого. И еще до своего компромисса с язычеством христианство претерпело всестороннюю эллинизацию. Христианство многим, очень многим обязано грекам. Именно египетский грек столь смело встал на защиту своих взглядов в Никее и столь бесстрашно бросил вызов собравшимся, что те не посмели исказить представление о сущности Иисуса в такой мере, чтобы подлинная истина о его посвящении оказалась в опасности быть утраченной для мира. Этого грека звали Афанасий, и если бы не красноречие и логика этого верующего, доводы Ария взяли бы верх.

1. ВЛИЯНИЕ ГРЕКОВ

Эллинизация христианства началась в тот достопамятный день, когда апостол Павел предстал перед ареопагом в Афинах и рассказал афинянам о «Неведомом Боге». Здесь, в тени Акрополя, римский гражданин возвестил этим грекам свою версию новой религии, которая зародилась в иудейской земле Галилее. Было удивительно много общего между греческой философией и учениями Иисуса. У них была одинаковая задача — и та, и другая ставили своей целью выявление индивидуума. Греки стремились к выявлению социальному и политическому, Иисус — к нравственному и духовному. Греки учили интеллектуальному свободомыслию, ведущему к политической свободе; Иисус учил духовному свободомыслию, ведущему к религиозной свободе. В своей совокупности эти две идеи образовали новую могущественную хартию человеческой свободы, ставшую предвестником социальных, политических и духовных свобод.

Христианство появилось и одержало победу над всеми другими конкурирующими религиями в основном в силу двух факторов:

1. Греческий разум был готов заимствовать новые и благотворные идеи, даже если они исходили от иудеев.

2. Павел и его последователи были готовы идти на уступки, которые, однако, отличались расчетом и прозорливостью; они были мастерами теологического компромисса.

В то время, когда Павел смело выступил в Афинах с проповедью «Христос и его смерть на кресте», греки испытывали духовный голод; они интересовались духовной истиной и действительно искали ее. Никогда не забывайте о том, что поначалу римляне боролись с христианством, в то время как греки приняли его, и именно греки впоследствии буквально заставили римлян принять эту новую религию, в измененном к тому времени виде, как составную часть греческой культуры.

Греки поклонялись красоте, иудеи — святости, но оба народа любили истину. Веками греки всерьез размышляли и искренне спорили о всех человеческих проблемах — социальных, экономических, политических и философских, — за исключением религии. Мало кто из греков обращал большое внимание на религию; они не принимали всерьез даже свою собственную. Веками иудеи игнорировали все области мысли, кроме религии, которой они уделяли всё свое внимание. Они относились к своей религии очень серьезно, слишком серьезно. Озаренный откровением Иисуса, объединенный многовековой опыт интеллектуальных достижений двух этих народов стал теперь движущей силой нового типа человеческого общества и, в известной мере, нового типа религиозного учения и религиозной практики.

К тому времени — после того как Александр распространил эллинистическую цивилизацию на весь ближневосточный мир — влияние греческой культуры уже охватило земли западного Средиземноморья. Грекам вполне хватало собственной религии и политики, пока они оставались в своих небольших городах-государствах. Но когда македонский царь решил превратить Грецию в империю, простиравшуюся от Адриатики до Инда, возникли проблемы. Уровень греческого искусства и философии отвечал требованиям имперской экспансии, чего нельзя сказать о политическом управлении греков или их религии. После того как города-государства Греции разрослись до размеров империи, их довольно провинциальные боги стали казаться немного странными. Греки действительно искали единого Бога — более великого, лучшего Бога, — когда до них дошла христианизированная версия древней иудейской религии.

Эллинизированная империя не могла сохраниться как таковая. Она по-прежнему оказывала культурное влияние, но выстояла она только после того, как переняла от Запада политический гений римлян, их искусство управлять империей, а от Востока — религию с ее единым Богом, обладавшим достойным империи величием.

В первом веке после Христа период наивысшего расцвета эллинизированной культуры был уже позади; начался ее упадок; хотя образованность и повышалась, она всё реже бывала отмечена печатью таланта. Именно в это время идеи и идеалы Иисуса, частично заключенные в христианстве, внесли свой вклад в спасение греческой культуры и науки.

Александр покорял Восток культурным даром греческой цивилизации; Павел штурмовал Запад христианской версией евангелия Иисуса. И где бы на Западе ни побеждала греческая культура, там пускало свои корни эллинизированное христианство.

Хотя восточная версия проповеди Иисуса и сохраняла большую верность его учениям, она продолжала следовать бескомпромиссному отношению Абнера. По своим успехам она всегда уступала эллинизированной версии и в итоге растворилась в исламе.

2. РИМСКОЕ ВЛИЯНИЕ

Римляне переняли от греков всю их культуру, заменив жребий представительной формой правления. И вскоре эта перемена стала благоприятной почвой для христианства в том смысле, что Рим познакомил весь западный мир с новой терпимостью к необычным языкам, народам и даже религиям.

Ранние преследования христиан в Риме во многом объяснялись только одним обстоятельством — неудачным использованием в их проповедях слова «царство». Римляне снисходительно относились к самым разным религиям, однако не допускали ничего, что напоминало политическое соперничество. Поэтому когда эти гонения, причиной которых в основном были недоразумения, прекратились, открылось широкое поле для религиозной пропаганды. Римлян интересовало политическое управление; их одинаково мало беспокоило как искусство, так и религия, и они с редкой терпимостью относились и к тому, и к другому.

Восточный закон отличался жестокостью и произволом; греческий закон отличался изменчивостью и эстетизмом; римский закон отличался величественностью и внушал уважение. Римское образование прививало беспрецедентную и непоколебимую преданность. Древние римляне являлись политически преданными и в высшей степени самоотверженными индивидуумами. Они были честными, усердными, верными своим идеалам, но у них не было религии, достойной этого названия. Неудивительно, что греческим учителям удалось убедить их принять христианство Павла.

И эти римляне были великим народом. Они могли управлять Востоком, ибо они умели управлять собой. Такая исключительная честность, преданность и несгибаемое самообладание были идеальной почвой для принятия и развития христианства.

Этим греко-римлянам было одинаково легко стать такими же духовно преданными институциональной церкви, как и политически преданными государству. Римляне боролись с церковью только тогда, когда они усматривали в ней соперника государства. Не обладая почти никакой национальной философией или собственной культурой, Рим перенял греческую культуру и смело принял Христа в качестве своей нравственной философии. Христианство превратилось в нравственную культуру Рима, но едва ли в его религию как индивидуальный опыт духовного роста тех, кто без разбора принимал новую веру. Конечно, многие индивидуумы действительно проникли в глубь этой государственной религии и обрели пищу для своих душ — реальные ценности и тайные значения тех скрытых истин, которые сохранились в эллинизированном и оязыченном христианстве.

Стоики, с их упорным обращением к «природе и сознанию», еще лучше подготовили весь Рим к принятию Христа — по крайней мере, в интеллектуальном смысле. По природе и воспитанию римляне были законниками; они чтили даже законы природы, и теперь, в христианстве, в законах природы они увидели законы Бога. Народ, который дал миру Цицерона и Вергилия, был готов к эллинизированному христианству Павла.

Так эти латинизированные греки заставили как иудеев, так и христиан наполнить их религию философским содержанием, согласовать ее идеи и систематизировать ее идеалы, приспособить религиозные обычаи к современной жизни. Огромную помощь во всём этом оказал перевод на греческий язык священных книг иудеев, а также последующее появление греческого перевода Нового Завета.

В отличие от евреев и многих других народов, греки уже давно с некоторой долей условности верили в бессмертие, некую жизнь после смерти, а поскольку в этом заключалось само существо учений Иисуса, христианство не могло не оказать на них большого притягательного воздействия.

Целый ряд культурных завоеваний греков и политических побед римлян объединил Средиземноморье в одну империю с единым языком и единой культурой и подготовил западный мир к единому Богу. Иудаизм мог предложить такого Бога, но иудаизм был неприемлем как религия для этих латинизированных греков. Филон помог некоторым из них смягчить свои возражения, однако христианство раскрыло им еще лучшее представление о Боге, и они с готовностью приняли его.

3. ПОД ВЛАСТЬЮ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ

После консолидации римского политического правления и распространения христианства оказалось, что у христиан есть единый Бог — великая религиозная концепция, — но нет империи, а у греко-римлян — великая империя, но нет Бога, который мог бы служить соответствующей религиозной концепцией для государственной религии и духовного объединения империи. Христиане приняли империю; империя приняла христианство. Рим обеспечил единство политического правления; греки — единство культуры и знаний; христианство — единство религиозной мысли и практики.

Рим преодолел традиции национализма за счет имперского универсализма и впервые в истории создал условия, при которых различные страны и народы — по крайней мере, формально — смогли принять единую религию.

Христианство снискало благоволение Рима во времена великого противостояния энергичных учений стоиков и посулов мистериальных культов, обещавших спасение. Христианство принесло живительное утешение и освобождающую силу народу, испытывавшему духовный голод, в языке которого не было такого слова как «бескорыстие».

Наибольшую силу христианству давала жизнь его последователей, проживаемая в служении, и даже то, как они умирали за свою веру в ранний период жестоких гонений.

Учение о любви Христа к детям вскоре положило конец той широко распространенной практике отношения к детям, когда неугодных младенцев — в первую очередь девочек — бросали на произвол судьбы, обрекая на смерть.

Первоначальный порядок христианского богослужения был позаимствован из иудейской синагоги и модифицирован митраистским ритуалом; позднее к нему было добавлено много языческих обрядов. Костяк ранней христианской церкви составляли обращенные в христианство греческие прозелиты.

За всю историю западного мира второй век после Христа был наиболее благоприятным периодом для прогресса подлинной религии. В первом веке христианство, за счет борьбы и компромиссов, было готово к закреплению своего положения и быстрому распространению. Христианство приняло императора; позднее он принял христианство. Наступила великая эпоха для распространения новой религии. Это был век религиозной свободы, путешествий и свободомыслия.

Духовный толчок, сопровождавший формальное принятие Римом эллинизированного христианства, был слишком запоздалым, чтобы предотвратить глубокий моральный упадок или компенсировать широкое и усугублявшееся вырождение нации. Новая религия была культурной необходимостью для имперского Рима, и чрезвычайно прискорбно, что она не стала средством духовного спасения в более широком смысле.

Даже настоящая религия не могла спасти великую империю от неотвратимых последствий отсутствия индивидуального участия в управлении, от чрезмерного патернализма, бремени налогов и незаконных поборов, несбалансированной торговли с Левантом, истощавшей золотой запас, от безумства развлечений, римской стандартизации, от деградации женщины, рабства и вырождения нации, от физических бедствий, а также от государственной церкви, степень институциональности которой граничила уже с духовной бесплодностью.

Но в Александрии условия были более благоприятными. Ранние школы в значительной мере сохранили учения Иисуса в изначальном виде. Пантен обучил Клемента, а затем, вслед за Нафанаилом, отправился возвещать Христа в Индию. Несмотря на то что при создании христианства некоторые из идеалов Иисуса были принесены в жертву, нельзя не отметить, что к концу второго века практически все великие умы греко-римского мира приняли христианство. Триумф становился полным.

Римская империя просуществовала достаточно долго, чтобы обеспечить сохранение христианства даже после распада империи. Однако мы часто задумываемся над тем, что произошло бы в Риме и в мире, если бы вместо греческого христианства было принято евангелие царства.

4. ЕВРОПЕЙСКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

Став придатком общества и пособницей политиков, церковь обрекла себя на интеллектуальный и духовный упадок; в Европе наступил так называемый «век обскурантизма». В это время религия приобретала всё более монашеский, аскетический и законопослушный характер. В духовном отношении христианство впало в спячку. В течение всего этого периода наряду с пассивной и секуляризованной религией существовало непрерывное течение мистицизма — эксцентричного духовного опыта, граничащего с нереальностью и философски родственного пантеизму.

В эти мрачные и безнадежные века религия фактически вновь отошла на второй план. Индивидуум почти полностью растворился в тени власти, традиции и диктата церкви. Появилась новая духовная опасность — был создан сонм «святых», которые, как считалось, обладали особым влиянием в божественных судах и, в силу этого, при успешном обращении к ним могли ходатайствовать за человека перед Богами.

Однако несмотря на свою неспособность воспрепятствовать наступлению мракобесия, христианство было достаточно социализированным и оязыченным, чтобы успешно пережить эту эпоху морального падения и духовного застоя. И оно действительно сохранялось в течение этого долгого упадка западной цивилизации и продолжало оказывать свое нравственное влияние с наступлением Возрождения. Восстановление христианства, наступившее с окончанием средневековья, привело к появлению многочисленных христианских сект — вероучений, приспособленных к особым интеллектуальным, эмоциональным и духовным типам человеческой личности. И многие из этих особых христианских групп, или религиозных семей, продолжают существовать во время подготовки данных документов.

История христианства началась с ненамеренного превращения религии Иисуса в религию об Иисусе. В дальнейшем христианство миновало периоды эллинизации, оязычения, секуляризации, институционализации, интеллектуального упадка, духовного вырождения, моральной спячки, угрозы своему существованию, возрождения, фрагментации и, в последнее время, относительного оживления. Такая родословная свидетельствует о врожденной жизнестойкости и огромной способности к возрождению. И этому же христианству, которое исповедуют в настоящее время народы западной цивилизации, приходится вступать в борьбу за существование, имеющую еще более угрожающий характер, чем те достопамятные кризисы, которыми отличались его прежние битвы за господство.

Новая эпоха, с ее научным мышлением и материалистическими тенденциями, бросает вызов религии. В этом эпохальном сражении между мирским и духовным окончательная победа будет за религией Иисуса.

5. ПРОБЛЕМА СОВРЕМЕННОСТИ

Двадцатый век принес новые проблемы, которые предстоит решить христианству и всем остальным религиям. Чем выше поднимается цивилизация, тем насущней становится необходимость «прежде всего искать небесные реальности» во всех усилиях людей, призванных упрочить общество и помочь в решении его материальных проблем.

Истина часто ставит в тупик и даже вводит в заблуждение, если она расчленяется, изолируется и подвергается чрезмерному анализу. Живая истина правильно учит искателя истины только тогда, когда она рассматривается в целом, как живая духовная реальность, а не как факт материальной науки или источник вдохновения для занимающего промежуточное положение искусства.

Религия есть раскрытие человеку его божественной и вечной участи. Религия — это сугубо личный и духовный опыт, который должен быть навсегда отделен от других высших форм человеческой мысли, таких как:

1. Логическое отношение к вещам, принадлежащим к материальной реальности.

2. Эстетическое восприятие красоты, противопоставляемой уродству.

3. Этическое признание социальных обязанностей и политического долга.

4. Даже присущее человеку нравственное чувство, рассматриваемое само по себе, не является у людей религиозным.

Задача религии заключается в том, чтобы найти во вселенной те ценности, которые способны мобилизовать веру, доверие и уверенность; вершиной религии является поклонение. Религия открывает душе те высшие ценности, которые противопоставляются относительным ценностям, открываемым разумом. Такое сверхчеловеческое проникновение можно обрести только посредством подлинного религиозного опыта.

Прочная социальная система без основанной на духовных реальностях нравственности так же невозможна, как солнечная система без гравитации.

Не пытайтесь удовлетворить свое любопытство или скрытую в душе страсть к приключениям за одну короткую жизнь во плоти. Наберитесь терпения! Не поддавайтесь искушению, толкающему вас на дешевые и недостойные приключения. Обуздайте свою энергию и умерьте свои страсти; спокойно ждите — и перед вами развернется бесконечный путь всё более увлекательных свершений и захватывающих дух открытий.

Теряясь в догадках относительно происхождения человека, не упускайте из виду его вечную судьбу. Не забывайте, что Иисус любил даже маленьких детей и что он навечно раскрыл огромную ценность человеческой личности.

Глядя в мир, помните о том, что черные пятна зла, которые предстают вашему взору, видны на белом фоне абсолютного добра. То, что вы видите, не есть лишь отдельные пятна добра, сиротливо белеющие на черном фоне зла.

Почему, при таком обилии благой истины, человек уделяет столько внимания существующему в мире злу лишь на том основании, что оно отражает факт, вместо того, чтобы пропагандировать истину и рассказывать о ней? Красота духовных ценностей истины более приятна и оказывает более возвышающее воздействие, чем феномен зла.

В религии Иисус отстаивал метод опытного познания и следовал ему, так же как современная наука следует методу эксперимента. Мы находим Бога благодаря направляющему воздействию духовной проницательности, однако мы обретаем эту проницательность души через любовь к прекрасному, поиск истины, верность долгу и поклонение божественной благости. Но из всех этих ценностей истинным проводником к подлинной проницательности является любовь.

6. МАТЕРИАЛИЗМ

Ученые непреднамеренно ввели человечество в материалистическую панику, устроив легкомысленный набег на банк многовековой нравственности. Но этот банк человеческого опыта обладает огромными духовными резервами; он способен удовлетворить спрос. Только неразумные люди могут паниковать по поводу духовных активов человечества. Когда материально-бездуховная паника спадет, религия Иисуса не окажется банкротом. Духовный банк царства небесного будет выплачивать веру, надежду и нравственную уверенность всем, снимающим со счетов «Его именем».

Каким бы ни был внешний конфликт между материализмом и учениями Иисуса, вы можете не сомневаться в том, что в грядущие века его учения восторжествуют. В действительности, истинная религия не может вступить в противоречие с наукой; она никоим образом не связана с материальными вещами. Религия совершенно безразлична к учености, хотя и благожелательна к ней, в то время как ей в высшей степени небезразличен ученый.

Стремление людей к одному только знанию, без сопровождающего его и свойственного мудрости толкования и без присущего религиозному опыту духовного постижения, приводит в итоге к пессимизму и отчаянию. Малое знание действительно обескураживает.

Ко времени написания этих документов всё худшее в материалистическом веке уже позади; наступает время более глубокого понимания. По своей философской направленности лучшие умы научного мира более не отличаются абсолютным материализмом, но простые люди всё еще склоняются к нему в результате прежних учений. Однако этот век физического реализма представляет собой лишь мимолетный эпизод в жизни человека на земле. Современная наука никак не затронула истинную религию — учения Иисуса, воплощенные в жизни его верующих. Всё, чего добилась наука, — это уничтожение детских иллюзий, являющихся следствием неправильных толкований жизни.

Наука является количественным, религия — качественным опытом в жизни человека на земле. Наука изучает явления, религия — истоки, ценности и цели. Считать причины объяснением физических явлений — значит признаваться в незнании конечных результатов; в итоге это лишь приводит ученого назад, к великой первопричине — Всеобщему Отцу Рая.

Резкий поворот от эпохи чудес к эпохе машин выбил человека из колеи. Хитроумие и ловкость ложных механистических философий изобличают механистичность самих этих утверждений. Фаталистическая живость разума материалиста навсегда опровергает его утверждения о том, что вселенная представляет собой слепой и бесцельный энергетический феномен.

Как механистический натурализм некоторых, считающихся образованными, людей, так и бездумный атеизм человека с улицы связаны с вещами; в них отсутствуют какие-либо реальные ценности, мотивы и духовное удовлетворение; они лишены веры, надежды и вечной уверенности. Одна из огромных проблем современной жизни заключается в том, что человек считает себя слишком занятым для духовных размышлений и религиозного благоговения.

Материализм низводит человека до положения бездушного автомата и видит в нем только арифметический символ, беспомощно занимающий отведенное ему место в математической формуле механистической, лишенной романтики вселенной. Но как же появилась эта огромная математическая вселенная без Главного Математика? Наука может рассуждать о сохранении материи, но религия подтверждает сохранение человеческой души — она занимается опытом души, связанным с духовными реальностями и вечными ценностями.

Сегодняшний социолог-материалист наблюдает общество, делает о нем научный доклад и оставляет людей в прежнем состоянии. Девятнадцать столетий тому назад необразованные галилеяне наблюдали, как Иисус отдает свою жизнь в качестве духовного вклада во внутренний опыт человека, а затем взяли и перевернули всю Римскую империю.

Однако религиозные вожди совершают огромную ошибку, когда, пытаясь поднять современного человека на духовные битвы, трубят в трубы средневековья. Религия должна позаботиться о новых лозунгах, соответствующих духу времени. Ни демократия, ни какая-либо другая политическая панацея не заменят духовный прогресс. Ложные религии могут отражать уход от реальности, но в своем евангелии Иисус подвел смертного человека к тому порогу, за которым начинается вечная реальность духовной эволюции.

Сказать, что разум «возник» из вещества, значит ничего не объяснить. Если бы вселенная была только механизмом, а разум был бы неразрывно связан с веществом, были бы невозможны два различных толкования любого наблюдаемого явления. Понятия истины, красоты и благости не присущи ни физике, ни химии. Машина неспособна знать, тем более знать истину, жаждать праведности и дорожить благостью.

Наука может иметь физический характер, но разум постигающего истину ученого уже является сверхматериальным. Материя не знает истину, как неспособна она любить милосердие или радоваться духовным реальностям. На другом, более высоком уровне нравственные убеждения, основанные на духовном просвещении и коренящиеся в человеческом опыте, являются столь же реальными и несомненными, как и математический вывод, основанный на физических наблюдениях.

Если бы люди были только машинами, они реагировали бы более или менее одинаково на материальную вселенную. Индивидуальность — уже не говоря о личности — не существовала бы.

Факт наличия абсолютного механизма Рая в центре вселенной вселенных, в присутствии безусловного волеизъявления Второго Источника и Центра, не оставляет сомнения в том, что детерминизм не является исключительным законом космоса. Материализм существует, но он не исключителен; механистичность существует, но она не безусловна; детерминизм существует, но он не является единственным фактором.

Конечная вещественная вселенная в конце концов стала бы однородной и детерминированной, если бы не объединенное присутствие разума и духа. Влияние космического разума постоянно привносит спонтанность даже в материальные миры.

В любой сфере бытия свобода, или инициатива, прямо пропорциональна степени влияния духа и воздействия космического разума; в человеческом опыте это соответствует мере действительного выполнения «воли Отца». Поэтому, когда вы однажды отправляетесь на поиски Бога, это является убедительным доказательством того, что Бог уже нашел вас.

Искреннее стремление к благости, красоте и истине ведет к Богу. И каждое научное открытие демонстрирует существование во вселенной как свободы, так и однородности. Первооткрыватель был свободен, совершая свое открытие. Открытая вещь реальна и явно однородна, иначе она не стала бы известна как вещь.

7. УЯЗВИМОСТЬ МАТЕРИАЛИЗМА

Сколь нелепо, что материалистически настроенный человек позволяет таким уязвимым теориям, как теории механистической вселенной, лишать себя огромных духовных ресурсов, заключенных в личном опыте истинной религии. В отличие от теорий, факты никогда не противоречат подлинной религиозной вере. Было бы куда лучше, если бы наука посвятила себя уничтожению суеверий, вместо того, чтобы пытаться опровергнуть религию — веру человека в духовные реальности и божественные ценности.

Наука должна делать для человека в материальном плане то же, что религия делает для него в плане духовном: раздвигать горизонты жизни и развивать его личность. Истинная наука не может иметь продолжительных споров с истинной религией. «Научный метод» является всего лишь рациональным мерилом для измерения материального опыта и физических достижений. Однако будучи материальным и сугубо интеллектуальным, этот метод совершенно бесполезен при оценке духовных реальностей и религиозного опыта.

Несостоятельность современного механициста состоит в следующем: если бы существовала всего лишь материальная вселенная и человек являлся бы не более чем машиной, то такой человек не имел бы никакой возможности воспринимать себя как подобную машину; соответственно, такой механический человек совершенно не осознавал бы существования такой материальной вселенной. Механистическая наука, отражающая смятение и отчаяние материализма, упустила из виду реальность одухотворенного разума ученого, который именно благодаря своему сверхматериальному постижению формулирует эти ошибочные и противоречивые концепции материалистической вселенной.

Райские ценности вечности и бесконечности, истины, красоты и благости сокрыты в фактах — явлениях пространственно-временных вселенных. Однако необходимо смотреть глазами веры рожденного в духе смертного, чтобы научиться замечать и различать эти духовные ценности.

Реальности и ценности духовного прогресса не являются «психологическими проекциями» — одними лишь сладкими грезами материального разума: это духовные прогнозы внутреннего Настройщика — Божьего духа, пребывающего в разуме человека. Не позволяйте дилетантскому увлечению поверхностно исследованными открытиями «относительности» исказить ваши представления о вечности и бесконечности Бога. И во всех своих стремлениях выразить себя старайтесь не ошибаться — не забывать о необходимости выразить Настройщика, продемонстрировать вашу подлинную, лучшую сущность.

Если бы мы имели дело только с материальной вселенной, материальный человек никогда не смог бы прийти к представлению о механистическом характере такого исключительно материального существования. Это механистическое представление о вселенной само по себе является нематериальным феноменом разума, а всякий разум имеет нематериальное происхождение — какой бы всецелой ни представлялась его материальная обусловленность и механистическая управляемость.

Неразвитый интеллектуальный механицизм смертного человека не обременен последовательностью и мудростью. Тщеславие человека часто опережает его интеллект и ускользает от его логики.

Уже сам пессимизм наиболее пессимистически настроенного материалиста является достаточным подтверждением того, что вселенная пессимиста не только материальна. Как оптимизм, так и пессимизм представляют собой концептуальные реакции разума, осознающего не только факты, но и ценности. Если бы вселенная действительно являлась тем, чем ее считает материалист, то человек, как живая машина, был бы лишен какого-либо осознанного восприятия самого этого факта. Без осознанного представления о ценностях, которое формируется в духовно возрожденном разуме, факт материальности вселенной и механистические явления, свидетельствующие о функционировании вселенной, остались бы целиком за пределами человеческого восприятия. Одна машина неспособна осознать сущность или ценность другой машины.

Механистическая философия жизни и вселенной не может быть научной, поскольку наука занимается только фактами. Философия неизбежно имеет сверхнаучный характер. Человек является материальным природным фактом, но его жизнь представляет собой явление, которое превосходит материальные уровни природы, поскольку в ней проявляются управляющие свойства разума и созидательные качества духа.

Искреннее усилие человека стать механицистом представляет собой трагическое явление — тщетную попытку этого человека совершить интеллектуальное и моральное самоубийство. Но он не способен на это.

Если бы вселенная была только материальной и человек являлся бы всего лишь машиной, то не было бы науки, придающей ученому смелость постулировать эту механизацию вселенной. Машины неспособны измерять, классифицировать или оценивать себя. Такой вид научной деятельности может выполняться только каким-то организмом сверхмашинного статуса.

Если вселенская реальность является одной только гигантской машиной, то человек должен находиться за пределами вселенной, отдельно от нее, чтобы иметь возможность воспринять такой факт и прийти к пониманию такой оценки.

Если человек является только машиной, каким образом этот человек начинает верить или заявлять о своем знании того, что он является только машиной? Опыт самосознания и самооценки никогда не является атрибутом машины. Лучшим возможным ответом механицизму является самосознающий и убежденный механицист. Если бы материализм был фактом, то не существовало бы самосознающего механициста. Так же справедливо и то, что человек должен сначала являться нравственным существом, чтобы иметь возможность совершать безнравственные поступки.

Само существование утверждений материализма предполагает наличие присущего разуму сверхматериального сознания, которое позволяет себе отстаивать такие догмы. Механицизм способен только деградировать, но он никогда не мог бы развиваться. Машины не думают, не творят, не мечтают, не стремятся, не идеализируют, не жаждут истины или праведности. Мотивом их жизни не является страстное желание служить другим машинам и идти к цели вечного поступательного движения в возвышенном стремлении найти Бога и стать такими, как он. Машины не бывают интеллектуальными, эмоциональными, эстетическими, этическими, нравственными или духовными.

Искусство подтверждает, что человек не является механизмом, но оно не подтверждает его духовного бессмертия. Искусство является моронтией смертных — промежуточным полем между человеком-материальным и человеком-духовным. Поэзия представляет собой попытку освобождения от материальной реальности и обретения духовных ценностей.

В условиях высокоразвитой цивилизации искусство облагораживает науку и, в свою очередь, одухотворяется истинной религией — проникновением в духовные и вечные ценности. Искусство выражает человеческую и пространственно-временную оценку реальности. Религия является божественным охватом космических ценностей и означает вечное поступательное движение по пути духовного восхождения и роста. Временное искусство опасно только тогда, когда оно становится слепым к духовным стандартам божественных эталонов, отражаемых вечностью в качестве временных теней реальности. Истинное искусство успешно влияет на материальную сторону жизни; религия облагораживает и преобразует материальные факты жизни, и она никогда не останавливается в своей духовной оценке искусства.

Сколь глупо полагать, что автомат был бы способен понять философию автоматизма, и какой нелепостью было бы думать, что он займется созданием такого представления в отношении других подобных ему автоматов!

Ученое толкование материальной вселенной не имеет никакой цены, если оно должным образом не признает ученого. Художественное восприятие искусства может быть истинным только тогда, когда оно признает художника. Моральная оценка имеет смысл только в том случае, если она включает моралиста. Философское осознание поучительно только тогда, когда оно учитывает философа, а религия не может существовать без реального опыта религиозного человека, который именно через этот опыт стремится найти Бога и познать его. Точно так же вселенная вселенной лишается смысла в отрыве от Я ЕСТЬ — бесконечного Бога, который сотворил ее и неустанно управляет ею.

Механицисты — гуманисты — склонны плыть по течению материализма. У идеалистов и спиритов хватает смелости разумно и решительно пользоваться веслами, чтобы изменять кажущееся чисто материальным направление энергетических потоков.

Наука существует за счет математики разума; музыка выражает темп эмоций. Религия является духовным ритмом души в пространственно-временном созвучии с высшими, вечными мелодическими размерами Бесконечности. Религиозный опыт есть нечто такое в человеческой жизни, что имеет подлинно сверхматематический характер.

В языке алфавит представляет собой материальный механизм, в то время как слова, несущие смысл тысяч мыслей, великих идей и благородных идеалов — любви и ненависти, трусости и храбрости, — отражают деятельность разума, протекающую в определяемых как материальным, так и духовным законом пределах, направляемую утверждением личностной воли и ограниченную внутренними ситуативными возможностями.

Вселенная похожа не на открываемые ученым законы, механизмы и однородности, которые он рассматривает как науку, а скорее на любознательного, вдумчивого, избирательного, творческого, комбинирующего и проницательного ученого, который наблюдает за вселенскими явлениями и классифицирует математические факты, присущие механистическим аспектам материальной стороны творения. Не похожа вселенная и на искусство художника; скорее, она напоминает упорного, мечтательного, честолюбивого и эволюционирующего художника, который стремится выйти за пределы материального мира в попытке достичь духовной цели.

Именно ученый, а не наука, осознает реальность развивающейся и прогрессирующей вселенной, охватывающей энергию и вещество. Именно художник, а не искусство, демонстрирует существование переходного моронтийного мира, занимающего промежуточное положение между материальным существованием и духовной свободой. Именно религиозный человек, а не религия, подтверждает существование духовных реальностей и божественных ценностей, которые ожидают человека на пути вечного прогресса.

8. СЕКУЛЯРНЫЙ ТОТАЛИТАРИЗМ

Но даже после того, как материализм и механицизм будут в той или иной степени преодолены, разрушительное влияние атеизма двадцатого века будет продолжать отравлять духовный опыт миллионов доверчивых душ.

Современному отрицанию религии благоприятствовали два общемировых фактора. Отцом секуляризации было ограниченное и безбожное отношение, свойственное науке девятнадцатого и двадцатого веков — так называемой атеистической науке. Матерью современного атеизма была тоталитарная средневековая христианская церковь, а начало ему положил нарастающий протест против почти полного засилья институциональной христианской церкви в западной цивилизации.

Сейчас, во время создания этого откровения, преобладающим интеллектуальным и политическим климатом как европейской, так и американской жизни является атеизм и гуманизм. На протяжении трех столетий происходила всё большая секуляризация западной мысли. Религия, влияние которой становилось всё более формальным, свелась к отправлению обрядов. Большинство людей, считающих себя западными христианами, не подозревают о том, что являются настоящими сторонниками секуляризации.

Потребовалась огромная сила, могущественное воздействие, чтобы освободить думающую и активную часть западных народов от иссушающей хватки тоталитарной церковной власти. Атеизм действительно сломал оковы церковного господства, но теперь он грозит установить новый тип власти без бога над сердцами и умами современных людей. Тираническое, диктаторское политическое государство является прямым отпрыском научного материализма и философского атеизма. Стоит атеизму освободить человека от господства институциональной церкви, как он тут же продает его в рабство тоталитарному государству. Атеизм освобождает человека от церковного рабства только для того, чтобы тут же предать его — отдать на откуп тирании политического и экономического рабства.

Материализм отвергает Бога, атеизм просто игнорирует его; во всяком случае, таким было его изначальное отношение. В последнее время атеизм отличается большей воинственностью, стремясь занять место той самой религии, с тоталитарным бременем которой он когда-то боролся. Атеизм двадцатого века пытается утверждать, что человек не нуждается в Боге. Но берегитесь — эта безбожная философия человеческого общества приведет только к беспорядкам, вражде, несчастьям, войнам и всемирным катастрофам!

Безбожие никогда не сможет принести человечеству мир. Ничто не способно занять место Бога в человеческом обществе. Но запомните раз и навсегда: не спешите отказываться от благоприятных последствий светского протеста против церковного тоталитаризма! В настоящее время западная цивилизация пользуется многими свободами и удовлетворяет многие потребности в результате антиклерикальной революции. Огромная ошибка антиклерикализма заключалась в следующем: восстав против почти полного контроля над жизнью со стороны духовенства и добившись освобождения от этой тирании церкви, сторонники секуляризации на этом не остановились и подняли бунт — принимавший то подспудный, то открытый характер, — против самого Бога.

Именно антиклерикальному восстанию вы обязаны поразительными творческими способностями американского индустриализма и беспрецедентным материальным прогрессом западной цивилизации. А из-за того, что атеистический бунт зашел слишком далеко и упустил из виду Бога и истинную религию, человеку пришлось собирать непредвиденный урожай — мировые войны и неустойчивое международное положение.

Необязательно жертвовать верой в Бога, чтобы пользоваться благами современного атеистического бунта — терпимостью, социальным обеспечением, демократическим правлением и гражданскими свободами. Содействие развитию науки и прогрессу образования отнюдь не означает борьбу с истинной религией.

Однако атеизм не является единственным источником всех этих недавних успехов, связанных с повышением уровня жизни. Причина достижений двадцатого века кроется не только в науке и атеизме, но также в неузнанном и непризнанном влиянии жизни и учений Иисуса Назарянина.

Без Бога, без религии научный атеизм никогда не сможет координировать свои силы, согласовать различные и соперничающие интересы, страны и народы. Несмотря на беспримерные материальные достижения, атеистическое общество медленно распадается из-за существующих антагонизмов. Главной скрепляющей силой, противодействующей этому распаду, является национализм. А национализм — это основное препятствие на пути к всеобщему миру.

Слабость атеизма заключается в том, что он отказывается от этики и религии в пользу политики и власти. Невозможно создать братство людей, игнорируя и отвергая отцовство Бога.

Социальный и политический оптимизм атеизма является иллюзией. Без Бога ни свобода и независимость, ни собственность и богатство не приведут к миру.

Полная секуляризация науки, образования, промышленности и общества может привести только к катастрофе. За первую треть двадцатого века урантийцы убили больше людей, чем погибло за всю христианскую эпоху. И это только первые ужасные плоды материализма и секуляризации; еще более страшные разрушения ждут вас впереди.

9. ПРОБЛЕМА ХРИСТИАНСТВА

Не пренебрегайте ценностью вашего духовного наследия — рекой истины, текущей через века даже сквозь бесплодные времена материалистического и атеистического века. Во всех достойных попытках освободиться от суеверий прошлого заботьтесь о том, чтобы твердо держаться вечной истины. Но будьте терпеливы! Когда нынешний бунт суеверий закончится, истины евангелия Иисуса сохранятся во всей своей славе, озаряя новый, лучший путь.

Однако оязыченное и социализированное христианство нуждается в новом знакомстве с подлинными учениями Иисуса; оно гибнет, лишенное нового прочтения жизни Учителя на земле. Новое и более полное раскрытие религии Иисуса призвано подчинить царство материалистического атеизма и опрокинуть мировое господство механистического натурализма. В настоящее время Урантия с трепетом приближается к одной из наиболее поразительных и увлекательных эпох социального переустройства, нравственного пробуждения и духовного озарения.

Несмотря на то что учения Иисуса претерпели огромные изменения, им удалось пережить мистериальные культы древности, невежество и суеверия средневековья, и в настоящее время они постепенно изживают материализм, механицизм и атеизм двадцатого века. И такие эпохи великих испытаний и нависшей угрозы поражения всегда являются эпохами великих откровений.

Религии действительно нужны новые вожди — одухотворенные мужчины и женщины, которые не побоятся положиться только на Иисуса и его несравненные учения. Если христианство и впредь будет пренебрегать своей духовной миссией, продолжая заниматься социальными и материальными проблемами, то духовное возрождение наступит только с приходом этих новых учителей религии Иисуса, посвященных исключительно духовному обновлению людей. И тогда эти рожденные в духе души быстро выдвинут из своих рядов тех вождей и станут источником того вдохновения, которые необходимы для социального, морального, экономического и политического переустройства мира.

Современная эпоха не примет религию, которая противоречит фактам и не согласуется с ее высшими представлениями об истине, красоте и благости. Пробил час нового открытия истинных, исконных основ сегодняшнего искаженного и скомпрометированного христианства — открытия подлинной жизни и учений Иисуса.

Первобытный человек жил в оковах суеверного религиозного страха. Современные цивилизованные люди боятся оказаться в зависимости от глубоких религиозных убеждений. Мыслящие люди всегда боялись контроля религии. Когда глубокая и волнующая религия грозит подчинить себе человека, он неизменно стремится перевести ее в рациональный, традиционный и институциональный план, тем самым надеясь подчинить ее себе. При этом даже богооткровенная религия превращается в творение человека и подчиняется его власти. Современные мыслящие мужчины и женщины избегают религии Иисуса, опасаясь того, что она сделает им — и с ними. И все эти опасения вполне обоснованны. Религия Иисуса действительно подчиняет и преобразует верующих, требуя от людей посвятить свою жизнь познанию воли небесного Отца и направить всю жизненную энергию на бескорыстное служение братству людей.

Эгоистичные мужчины и женщины просто не станут платить такую цену даже за величайшее духовное сокровище, когда-либо предложенное смертному человеку. Лишь после того, как человек будет в достаточной мере разочарован прискорбными последствиями неразумных и обманчивых эгоистических устремлений и вслед за тем как он убедится в бесплодности формальной религии, он захочет всем сердцем повернуться к евангелию царства — религии Иисуса Назарянина.

Миру не хватает религии, полученной из первых рук. Даже христианство — лучшая из религий двадцатого века — не только является религией об Иисусе, но и в значительной мере воспринимается в пересказах. Люди принимают эту религию такой, какой она передается им признанными религиозными учителями. Как пробудился бы мир, если бы он смог увидеть Иисуса таким, каким он в действительности жил на земле, и познать его животворные учения в их первозданном виде! Слова, описывающие прекрасное, неспособны вызвать такой же трепет, как вид прекрасного, как не могут слова учения воодушевить душу человека так же, как опыт познания Божьего присутствия. Однако уповающая вера никогда не захлопнет дверь надежды человеческой души, которая будет оставаться открытой для вечных духовных реальностей, выражающих божественные ценности небесных миров.

Христианство посмело принизить свои идеалы, отступив перед человеческой алчностью, милитаристским безумием и властолюбием, но религия Иисуса остается незапятнанным и трансцендентным духовным призывом, побуждающим то лучшее, что есть в человеке, подняться над пережитками животной эволюции и, через благодать, достигнуть нравственных высот, достойных истинного предназначения человека.

Христианству грозит медленная смерть от формализма, бюрократизма, интеллектуализма и других недуховных тенденций. Современная христианская церковь не является тем братством активных верующих, которым Иисус поручал неустанно добиваться духовного преображения сменяющих друг друга поколений.

Так называемое христианство является не только вероучением и религиозными ритуалами: оно превратилось также в общественное и культурное движение. В поток современного христианства просачиваются ручьи из многих древних языческих болот и варварских топей; многие культурные бассейны древности питают этот поток современной культуры наряду с высокогорными галилейскими плато, которые считаются его единственным источником.

10. БУДУЩЕЕ

Христианство действительно оказало этому миру великую услугу, однако сегодня людям в первую очередь нужен Иисус. Миру нужно увидеть Иисуса вновь живущим на земле в опыте рожденных в духе смертных, умело раскрывающих Учителя всем людям. Бесполезно говорить о возрождении примитивного христианства; вы должны продолжить путь с того рубежа, на котором находитесь сегодня. Современная культура должна пройти духовное крещение новым откровением жизни Иисуса, должна озариться новым пониманием его евангелия вечного спасения. И после такого возвышения Иисус привлечет к себе всех людей. Ученики Иисуса должны быть не просто завоевателями, а изобильными источниками воодушевления и лучшей жизни для каждого человека. Религия является всего лишь проявлением благородного гуманизма до тех пор, пока открытие реальности Божьего присутствия в личном опыте не делает ее божественной.

Красота и величественность, человечность и божественность, простота и уникальность жизни Иисуса на земле являют столь поразительную и притягательную картину спасения человека и раскрытия Бога, что теологи и философы всех времен должны проявлять чрезвычайную сдержанность и не позволять себе формулировать символы веры или создавать превращающиеся в духовную кабалу теологические системы из этого трансцендентного посвящения Бога в облике человека. В Иисусе вселенная создала смертного человека, в котором дух любви одержал победу над материальными ограничениями времени и преодолел факт физического происхождения.

Всегда помните: Бог и человек нужны друг другу. Они взаимно необходимы для полного и окончательного достижения вечного личностного опыта божественного предназначения, завершенности вселенной.

«Царство Божье находится в вас» было, возможно, величайшим заявлением, когда-либо сделанным Иисусом, вслед за возвещением того, что Отец является живым, любящим духом.

Когда новые души покоряются евангелию Учителя, человека и его мир преобразует не первая верста — обязательства, долг или согласие, а вторая — добровольное служение и свободолюбивая преданность, которая говорит о том, что последователь Иисуса тянется к собрату в стремлении объять его своей любовью и, следуя за духом, увлечь его к высокой божественной цели смертного бытия. Христианство до сих пор охотно проходит первую версту, но человечество изнемогает, влачась во мраке смертного бытия из-за того, что существует слишком мало желающих пройти вторую версту, — слишком мало убежденных последователей Иисуса, которые действительно живут и любят так, как он учил своих учеников жить, любить и служить.

Призыв к участию в смелом начинании — построении нового, преобразованного человеческого общества через духовное возрождение созданного Иисусом царства собратьев — должен вызывать у всех верующих в него людей такое воодушевление, какое не ощущалось с тех пор, когда последователи Учителя ходили по земле в качестве его спутников во плоти.

Никакая социальная система или политический режим, которые отрицают реальность Бога, не могут внести какого-либо конструктивного и прочного вклада в развитие человеческой цивилизации. Однако христианство — в его раздробленном и секуляризованном виде — является сегодня крупнейшим препятствием на пути к ее дальнейшему развитию; это особенно справедливо в отношении Востока.

Церковность совершенно несовместима с живой верой, растущим духом и личным опытом товарищей Иисуса в вере — членов братства людей, объединенных духовной связью в царстве небесном. Похвальное стремление сохранить традиции прошлых свершений нередко ведет к защите изживших себя религиозных систем. Благонамеренное желание поощрять древние системы мысли серьезно препятствует становлению новых, адекватных методов, рассчитанных на удовлетворение духовных потребностей расширяющегося и эволюционирующего разума современных людей. Точно так же христианские церкви двадцатого века являются огромным, хотя и совершенно неосознанным препятствием для непосредственного развития подлинного евангелия — учений Иисуса Назарянина.

Многим честным людям, которые с радостью посвятили бы свою преданность евангельскому Христу, чрезвычайно трудно искренне поддерживать церковь, в которой осталось так мало от духа его жизни и учений и создание которой ошибочно приписывают Учителю. Иисус не являлся основателем так называемой христианской церкви, но он всегда — всеми возможными путями, совместимыми со своей сущностью, — благоприятствовал ей как лучшему существующему толкователю дела его жизни на земле.

Если бы только христианская церковь решилась принять программу Учителя, тысячи кажущихся безразличными молодых людей устремились бы в ряды такого духовного движения и без колебания прошли бы весь путь, доведя до конца это великое и смелое начинание.

Христианству всерьез грозит участь, выраженная одним из его собственных кредо: «Семья, раздираемая распрями, не устоит». Нехристианский мир едва ли капитулирует перед христианами, раздробленными на секты. Живой Иисус — единственная надежда возможного объединения христианского мира. Истинная церковь — братство Христа — отличается незримостью, духовностью и единством; ей совсем не обязательно быть единообразной. Единообразие является отличительным признаком физического, механистического по своей природе мира. Духовное единство является плодом вероисповедного союза с живым Иисусом. Зримая церковь должна перестать препятствовать прогрессу незримого духовного братства царства Божьего. И этому братству предстоит стать живым организмом, разительно отличающимся от институциональной социальной организации. Оно вполне может использовать такие социальные организации, но оно не должно подменяться ими.

Но не следует презирать христианство — даже христианство двадцатого века. Оно является многовековым совместным творением богопознавших людей многих народов, и оно действительно явилось одной из величайших сил добра на земле; поэтому никто не должен пренебрегать им, несмотря на его врожденные и приобретенные изъяны. Христианство и сейчас пробуждает в мыслящих людях сильные нравственные эмоции.

Однако нет никаких оправданий участию церкви в коммерции и политике; такие нечестивые союзы являются вопиющим предательством Учителя. И подлинные друзья истины вряд ли забудут, что часто именно могущественная институциональная церковь без зазрения совести губила новую веру в зародыше и преследовала провозвестников истины, если те представали не в правоверном одеянии.

Совершенно очевидно, что подобная церковь не могла бы сохраниться, если бы в мире не было людей, предпочитающих такой стиль вероисповедания. Многие духовно нерадивые души тянутся к древней, непререкаемой религии, основанной на ритуалах и священных традициях. Человеческая эволюция и духовный прогресс едва ли достаточны для того, чтобы позволить всем людям обходиться без религиозной власти. И незримое братство царства вполне может принять эти семейные группы, относящиеся к различным по своей социальной принадлежности и темпераменту классам, если только они действительно пожелают стать ведомыми духом Божьими сынами. Но в этом братстве Иисуса нет места для сектантского соперничества, межгрупповой озлобленности или притязаний на моральное превосходство и духовную непогрешимость.

Польза этих разнообразных объединений христиан может заключаться в вовлечении многочисленных типов потенциальных верующих, существующих среди различных народов западной цивилизации. Но такая раздробленность христианского мира является огромной слабостью, когда этот мир пытается распространить евангелие Иисуса среди народов Востока. Эти народы еще не понимают, что религия Иисуса существует отдельно и несколько обособленно от христианства, которое постепенно превратилось в религию об Иисусе.

Великая надежда Урантии связана с возможностью нового раскрытия Иисуса через новое, расширенное изложение его спасительного учения, которое объединило бы в любвеобильном духовном служении многочисленные группы тех, кто сегодня называет себя его последователями.

Даже светское образование могло бы помочь этому великому духовному возрождению, если бы оно уделяло больше внимания обучению молодежи методам планирования жизни и воспитания характера. Смысл всякого образования должен заключаться в том, чтобы способствовать достижению высшей цели жизни — формированию величественной и гармонично развитой личности. Существует огромная потребность в воспитании нравственной дисциплины вместо чрезмерного самоуслаждения. Опираясь на такой фундамент, религия может использовать свой духовный стимул для расширения и обогащения смертной жизни, равно как для укрепления уверенности в жизни вечной и повышения ее ценности.

Христианская религия не создавалась по заранее разработанному плану, и, вследствие этого, она должна действовать медленно. Стремительные духовные процессы потребуют нового откровения и более широкого распространения подлинной религии Иисуса. Однако христианство — это могущественная религия; ибо простолюдины, являвшиеся учениками распятого плотника, начали проповедь таких учений, которые за триста лет завоевали римский мир, а затем продолжили свое триумфальное шествие, покорив варваров, которые, в свою очередь, свергли Рим. Именно христианство покорило — приняло и возвысило — целый поток иудейской теологии и греческой философии. А затем, пробыв более тысячи лет в коматозном состоянии из-за передозировки мистерий и язычества, эта христианская религия возродила себя и фактически вторично покорила весь западный мир. Те учения Иисуса, которые содержатся в христианстве, достаточны для того, чтобы сделать его бессмертным.

Если бы только христианство смогло глубже проникнуть в учения Иисуса, оно могло бы оказать современному человеку намного большую помощь в решении его новых и всё более сложных проблем.

Христианство поставлено в чрезвычайно трудное положение, поскольку в глазах всего мира оно считается частью социальной системы, производственной жизни и моральных норм западной цивилизации. И потому невольно стало казаться, что христианство поддерживает общество, спотыкающееся под тяжестью вины, ибо оно терпит науку без идеализма, политику без принципов, богатство без труда, удовольствия без меры, эрудицию без воспитания, силу без совести и производство без морали.

Надежда современного христианства состоит в том, чтобы прекратить потворствовать социальным системам и производственной политике западной цивилизации, при этом склоняясь перед крестом, который оно так превозносит, и заново научиться у Иисуса Назарянина величайшим истинам, доступным смертному человеку, — живому евангелию об отцовстве Бога и братстве людей.

ДОКУМЕНТ 196 ВЕРА ИИСУСА

Иисус отличался возвышенной и беззаветной верой в Бога. Ему приходилось испытывать обычные превратности смертного существования, но в религиозном смысле он никогда не сомневался в бесспорности Божьей опеки и водительства. Эта вера произрастала из его проницательности, порожденной деятельностью божественного духовного присутствия — его внутреннего Настройщика. Вера Иисуса не была ни традиционной, ни всего лишь интеллектуальной; она была совершенно индивидуальной и сугубо духовной.

В представлении Иисуса-человека Бог являлся святым, справедливым и великим, равно как истинным, прекрасным и благим. Все эти атрибуты божественности сосредоточились в его сознании как «воля Отца небесного». Бог Иисуса являлся одновременно «Святым Израиля» и «живым и любящим Отцом небесным». Иисус не был первым, кто представлял Бога Отцом, однако он возвысил и расширил эту идею, превратив ее в возвышенный опыт благодаря новому раскрытию Бога и возвещению того, что каждое смертное создание есть дитя этого Отца любви, дитя Божье.

Иисус не цеплялся за веру в Бога так, как это делала бы душа, борющаяся со вселенной и сцепившаяся в смертельной схватке с враждебным и порочным миром; не прибегал он к вере и в качестве одного только утешения в трудную минуту или убежища в момент подступающего отчаяния; вера не являлась всего лишь иллюзией, компенсирующей суровые реальности и горести жизни. Несмотря на все трудности и временные противоречия смертного существования, он испытывал покой, порождаемый высшим и полным доверием к Богу, и ощущал колоссальный восторг жизни, проходившей, благодаря этой вере, в постоянном общении с его небесным Отцом. И эта победоносная вера была живым опытом и подлинным духовным свершением. Великий вклад Иисуса в ценности человеческого опыта заключался не в том, что он раскрыл так много новых идей о небесном Отце, а в том, что он столь замечательно и по-человечески продемонстрировал новый, более высокий тип живой веры в Бога. Никогда, ни в одном мире этой вселенной Бог не превращался в жизни смертного в такую живую реальность, какой он стал в человеческом опыте Иисуса Назарянина.

В жизни Учителя на Урантии этот и остальные миры локального творения открывают новый, более высокий тип религии, основанной на личных духовных отношениях со Всеобщим Отцом и полностью подтверждаемой высшим авторитетом — подлинным личным опытом. Эта живая вера Иисуса выходила за рамки интеллектуальной рефлексии и не являлась мистическим созерцанием.

Теология способна закреплять, формулировать, определять и догматизировать веру, но в человеческой жизни Иисуса вера была личной, живой, самобытной, непосредственной и сугубо духовной. Эта вера являлась не благоговением перед традициями или чисто рациональным вероучением, за которое он держался как за священный символ веры, а возвышенным опытом и глубоким убеждением, которое прочно владело им. Его вера была столь реальной и всеохватной, что она полностью отметала любые духовные сомнения и решительно пресекала каждое противоречащее ей желание. Ничто не могло оторвать его от этой духовной опоры — пламенной, возвышенной и несгибаемой веры. Несмотря на кажущееся поражение, томимый разочарованием и усиливавшимся отчаянием, он оставался спокойным перед Богом, лишенным страха, прекрасно понимающим свою духовную непобедимость. Иисус отличался той воодушевляющей уверенностью, которая приходит с непоколебимой верой, и в каждой из трудных жизненных ситуаций он неизменно демонстрировал безоговорочную преданность исполнению воли Отца. Эту грандиозную веру не могла сломить даже жестокая и невыносимая угроза бесславной смерти.

Как часто сильная духовная вера религиозного гения ведет его к пагубному фанатизму, чрезмерному развитию религиозного «я». Но этого не произошло с Иисусом. Необыкновенная вера и духовные достижения не оказывали неблагоприятного воздействия на его практическую жизнь, поскольку его духовный восторг являлся совершенно бессознательным и непроизвольным душевным выражением его личного знания Бога.

Всепоглощающая и неукротимая духовная вера Иисуса никогда не превращалась в фанатизм, ибо она никогда не пыталась проявиться в отрыве от его взвешенных рациональных суждений о соразмерных ценностях, присущих практическим и будничным жизненным ситуациям — социальным, экономическим и нравственным. Сын Человеческий являлся возвышенно цельной человеческой личностью; он представлял собой наделенное совершенными способностями божественное существо; он был также величественно согласованным и объединенным божественно-человеческим существом, действующим на земле в одной личности. Учитель всегда соотносил веру души с мудрыми оценками многолетнего опыта. Личная вера, духовная надежда и нравственная преданность всегда находились в несравненном религиозном согласии — гармоничной связи — с глубоким осознанием реальности и священности любого вида человеческой преданности, связанной с личной честью, любовью к семье, религиозными обязанностями, общественным долгом и экономической необходимостью.

В представлении, свойственном вере Иисуса, все духовные ценности находятся в царстве Божьем. Поэтому он говорил: «Ищите прежде всего царство небесное». В прогрессивном и идеальном братстве царства Иисус видел свершение «воли Божьей». Сущность молитвы, которой он учил своих учеников, заключалась в словах: «Да наступит царство твое, да исполнится воля твоя». Таким образом, представляя царство как воплощение Божьей воли, он посвятил себя делу исполнения этой воли с поразительной самоотверженностью и безграничным воодушевлением. Однако во всей своей активной миссии и на всём протяжении своей необыкновенной жизни в нем ни разу не проявилась ярость фанатика или поверхностность и пустота религиозного эгоиста.

Вся жизнь Учителя последовательно определялась этой живой верой, этим возвышенным религиозным опытом. Такое духовное отношение господствовало в его мыслях и чувствах, его вероисповедании и молитвах, его уроках и проповедях. Эта личная вера сына в несомненность и надежность водительства и защиты небесного Отца наполняла его уникальную жизнь глубоким чувством духовной реальности. И всё же, несмотря на осознание своей тесной связи с божественностью, этот галилеянин, Божий галилеянин — когда к нему обратились со словами «благой Учитель» — сразу же ответил: «Почему называешь меня благим?» Сталкиваясь со столь поразительным самоотречением, мы начинаем понимать, каким образом Всеобщему Отцу удалось столь полно явить себя Учителю и через него раскрыть себя смертным созданиям миров.

Как обитатель этого мира, Иисус принес Богу величайшую из жертв: посвящение своей воли величественному служению — исполнению божественной воли. Иисус всегда и последовательно истолковывал религию с точки зрения воли Отца. Изучая путь Учителя в том, что касается молитвы или какого-либо иного аспекта его религиозной жизни, обращайте внимание не столько на то, чему он учил, сколько на то, что он делал. Молитва никогда не была для Иисуса религиозной обязанностью. Молитва служила искренним выражением духовного отношения, заявлением о преданности души, провозглашением личной приверженности, выражением благодарности, предупреждением эмоционального напряжения, предотвращением конфликта, возвышением интеллекта, облагораживанием желаний, подтверждением морального решения, обогащением мысли, укреплением высших побуждений, освящением порыва, прояснением точки зрения, заявлением о вере, трансцендентным отказом от собственной воли, возвышенным подтверждением доверия, раскрытием мужества, возвещением открытия, признанием в высшей преданности, подтверждением освящения, методом решения трудностей и могущественной мобилизацией всех душевных сил для сопротивления всевозможным эгоистическим, порочным и греховным тенденциям человека. Именно такую жизнь — жизнь молитвенного посвящения исполнению воли Отца — прожил Иисус, триумфально завершив ее именно такой молитвой. Тайна его несравненной религиозной жизни заключалась в осознании присутствия Бога; и он достиг этого с помощью разумной молитвы и искреннего поклонения — непрерывного общения с Богом, — а не за счет указаний, голосов, видений или необычных религиозных ритуалов.

В земной жизни Иисуса религия являлась живым опытом, непосредственным индивидуальным движением от духовного благоговения к практической праведности. Вера Иисуса приносила трансцендентные плоды божественного духа. Его вера не была незрелой и легковерной, как вера ребенка, однако во многих отношениях она действительно напоминала безмятежную доверчивость дитя. Иисус доверял Богу во многом так же, как ребенок доверяет родителю. Он относился к вселенной с огромным доверием — с таким же доверием, с каким дитя относится к своим родителям. Безраздельная вера Иисуса в основополагающую благость вселенной чрезвычайно напоминала уверенность ребенка в безопасности его земного окружения. Он полагался на небесного Отца так же, как дитя рассчитывает на своего земного родителя, и его пламенная вера ни разу, ни на мгновение не усомнилась в непреложности высшей опеки небесного Отца. Страхи, сомнения и скептицизм почти не омрачали его путь. В нем не было неверия, которое препятствовало бы свободному и самобытному выражению его жизни. Непоколебимое и разумное мужество взрослого человека сочеталось в нем с искренним и доверчивым оптимизмом верующего дитя. Его вера поднялась на такие высоты доверия, что была свободна от страха.

Вера Иисуса достигла чистоты, свойственной доверию ребенка. Его вера была столь абсолютной и лишенной сомнения, что она живо реагировала на прелесть общения с собратьями и на чудо вселенной. Его чувство доверия божественному было столь всецелым и прочным, что приносило радость и уверенность в абсолютной личной безопасности. Его религиозному опыту были чужды неуверенность и притворство. В этом гигантском интеллекте взрослого человека вера дитя безраздельно властвовала во всём, что касалось религиозного сознания. Неудивительно, что однажды он сказал: «Пока не станете подобны детям, не войдете в царство». Несмотря на то что вера Иисуса была младенчески чистой, в ней не было абсолютно ничего инфантильного.

Иисус требует от своих учеников верить не в него, а вместе с ним, верить в реальность Божьей любви и с полным доверием принимать безопасность, которую дает уверенность в богосыновстве. Учитель желает, чтобы все его последователи полностью разделили с ним его трансцендентную веру. Чрезвычайно трогателен призыв Иисуса к своим сторонникам не только верить в то, во что верил он, но и верить так, как верил он. В этом заключен глубокий смысл его высшего требования — «следуй за мной».

Земная жизнь Иисуса была посвящена одной великой цели: исполнить волю Отца, прожить жизнь религиозного человека, живущего верой. Вера Иисуса была по-детски доверчивой, однако она была совершенно лишена самонадеянности. Он принимал трудные и отважные решения, мужественно встречал многочисленные разочарования, решительно преодолевал сложнейшие препятствия и без колебаний подчинялся суровым требованиям долга. Нужна была сильная воля и неисчерпаемое доверие, чтобы верить в то, во что верил Иисус, и верить так, как верил он.

1. ИИСУС-ЧЕЛОВЕК

Приверженность Иисуса исполнению воли Отца и служению людям была не просто решением смертного создания, решимостью человека: она являлась беззаветным самопожертвованием такому неограниченному посвящению любви. Каким бы великим ни был факт владычества Михаила, вы не должны отнимать у людей Иисуса-человека. Учитель достиг высот восхождения в равной мере как человек и Бог; он принадлежит людям; люди принадлежат ему. Как жаль, что сама религия, претерпев столь превратные толкования, отбирает Иисуса у борющихся смертных! Не позволяйте обсуждениям человеческого или божественного начала Христа затмевать спасительную истину о том, что Иисус Назарянин являлся религиозным человеком, который, через свою веру, достиг знания и исполнения Божьей воли; Иисус был наиболее религиозным из подлинно религиозных людей, когда-либо живших на Урантии.

Настало время засвидетельствовать символическое воскресение Иисуса-человека из погребального склепа, заполненного теологическими традициями и религиозными догмами девятнадцати веков. Иисус Назарянин больше не должен приноситься в жертву даже величественному образу прославленного Христа. Какая трансцендентная услуга будет оказана ему, если, через это откровение, Сын Человеческий восстанет из склепа традиционной теологии и будет представлен в качестве живого Иисуса той самой церкви, которая носит его имя, равно как и всем остальным религиям! Несомненно, христианское братство верующих без колебаний внесет такие изменения в свою веру и жизненный уклад, которые позволят «следовать» за Учителем в демонстрации его истинной жизни — религиозной преданности исполнению воли Отца и посвященности бескорыстному служению людям. Боятся ли правоверные христиане того, что обнаружится самодовольное и неосвященное сообщество с присущей ему социальной респектабельностью и корыстными экономическими интересами? Страшится ли институциональное христианство того, что будет поколеблена — или даже опрокинута — традиционная церковная власть, если Иисус Галилеянин будет восстановлен в умах и душах смертных людей как идеал личной религиозной жизни? Действительно, социальные преобразования, экономические изменения, нравственное обновление и переоценка религии христианской цивилизации имели бы радикальный и революционный характер, если бы живая религия Иисуса внезапно пришла на смену теологической религии об Иисусе.

«Следовать за Иисусом» — значит лично исповедовать такую же, как Учитель, религиозную веру и проникнуться духом его жизни, бескорыстным служением человеку. Одна из важнейших задач человеческой жизни — узнать, во что верил Иисус, открыть его идеалы и стремиться к достижению возвышенной цели его жизни. Из всего человеческого знания величайшей ценностью является знание религиозной жизни Иисуса и того, как он ее прожил.

Простые люди охотно слушали Иисуса, и описание его праведной человеческой жизни, движимой священным религиозным побуждением, снова найдет отклик в их сердцах, если такие истины будут вновь возвещаться миру. Люди с удовольствием слушали его, поскольку он был одним из них — простым мирянином — и при этом величайшим религиозным учителем этого мира.

Задачей верующих в царство должно быть не буквальное подражание внешней стороне жизни Иисуса, а приобщение к его вере; они должны стремиться доверять Богу так, как доверял он, и верить в людей так, как верил он. Иисус никогда не аргументировал ни отцовство Бога, ни братство людей: он являлся живой иллюстрацией одного и всеобъемлющей демонстрацией другого.

Так же как люди должны пройти путь от человеческого осознания к божественному постижению, так Иисус поднялся от сущности человека к осознанию сущности Бога. И Учитель совершил это великое восхождение от человеческого к божественному за счет объединенных усилий — веры его смертного интеллекта и действий его внутреннего Настройщика. Осознание фактического достижения полной божественности (при одновременном исчерпывающем осознании реальности своего человеческого начала) прошло через семь этапов постепенного вероисповедного осознания божественности. Эти этапы постепенного самопознания были отмечены выдающимися событиями в посвященческом опыте Учителя:

1. Прибытием Настройщика Мышления.

2. Явлением посланника Эммануила в Иерусалиме, когда Иисусу было около двенадцати лет.

3. Явлениями, которыми было отмечено его крещение.

4. Опытом на Горе Преображения.

5. Моронтийным воскресением.

6. Духовным вознесением.

7. Завершающими объятиями Райского Отца, дарующими Михаилу неограниченное владычество в созданной им вселенной.

2. РЕЛИГИЯ ИИСУСА

Когда-нибудь реформация христианской церкви может стать достаточно глубокой, чтобы вернуться к неискаженным религиозным учениям Иисуса — создателя и усовершенствователя нашей веры. Вы можете проповедовать религию об Иисусе, однако религию Иисуса можно только прожить. В атмосфере эмоционального подъема Пятидесятницы Петр невольно положил начало новой религии — религии о воскресшем и прославленном Христе. Впоследствии апостол Павел преобразовал это новое евангелие в христианство — религию, воплощающую его собственные теологические представления и описывающую его собственное, личное впечатление от встречи с Иисусом на дамасской дороге. Евангелие царства основано на личном религиозном опыте Иисуса Галилеянина; христианство основано почти исключительно на личном религиозном опыте апостола Павла. Почти весь Новый Завет посвящен не описанию знаменательной и воодушевляющей религиозной жизни Иисуса, а обсуждению религиозного опыта Павла и изложению его личных религиозных убеждений. Единственными достойными внимания исключениями — не считая некоторых мест из Матфея, Марка и Луки — являются Послание к Евреям и Послание Иакова. Даже Петр в своем сочинении только раз обратился к личной религиозной жизни своего Учителя. Новый Завет является превосходным христианским текстом, однако в нем очень мало от религии Иисуса.

Жизнь Иисуса во плоти отражает трансцендентный религиозный рост, который начался с ранних представлений, отражавших первоначальный трепет и человеческое благоговение, продолжался в годы личного духовного общения и завершился в то время, когда он окончательно достиг высокого и славного статуса — осознания своего единства с Отцом. Таким образом, в течение одной короткой жизни Иисус действительно обрел тот опыт религиозного и духовного развития, к которому человек приступает на земле и обычно достигает только по завершении своего долгого обучения в школах воспитания духа на последовательных уровнях предрайского пути. Иисус прошел путь от чисто человеческого сознания, вероисповедной убежденности в собственном религиозном опыте, до величественных духовных высот — достоверного постижения своей божественной сущности и осознания своей тесной связи со Всеобщим Отцом в управлении вселенной. Он поднялся от скромного положения смертной зависимости — побудившей его невольно сказать тому, кто назвал его Благим Учителем: «Почему ты называешь меня благим? Никто не является благим, кроме Бога» — до того величественного осознания обретенной божественности, которое заставило его воскликнуть: «Кто из вас обвинит меня в грехе?» И это постепенное восхождение от человеческого к божественному было исключительно смертным достижением. И после этого достижения божественности он остался тем же Иисусом-человеком — в равной мере Сыном Человеческим и Сыном Божьим.

Марк, Матфей и Лука частично передали образ Иисуса-человека, ведущего возвышенную борьбу в стремлении узнать Божью волю и исполнить эту волю. Иоанн описывает победоносного Иисуса, который ступает по земле, полностью осознавая свою божественность. Огромная ошибка тех, кто изучал жизнь Учителя, заключается в том, что одни представляли его только человеком, а другие считали его только божеством. На протяжении всей своей жизни он подлинно был как человеком, так и божеством; таким он является и по сей день.

Однако самая большая ошибка заключалась в следующем: в то время как Иисус-человек воспринимался как исповедующий свою религию, божественный Иисус (Христос) почти в одночасье стал религией. Христианство Павла позаботилось о поклонении божественному Христу, но оно почти полностью упустило из вида борющегося и доблестного человека — Иисуса Галилеянина, который, благодаря мужеству своей личной религиозной веры и героизму внутреннего Настройщика, прошел путь от низших человеческих уровней до единения с божественностью; тем самым он стал новым живым путем, ступая по которому все смертные могут подняться от человеческого уровня к божественному. В любом мире, на любой стадии духовности, в личной жизни Иисуса смертные могут найти то, что укрепит и воодушевит их при восхождении от низших духовных уровней к высшим божественным ценностям, от начала до конца всего личного религиозного опыта.

В те времена, когда создавался Новый Завет, его авторы не только не сомневались в божественности воскресшего Христа, но также преданно и искренне верили в его скорое возвращение на землю для окончательного претворения небесного царства. Прочная вера в быстрое возвращение Господа привела к тенденции опускать из повествований те эпизоды, которые касались чисто человеческого опыта и атрибутов Учителя. Для всего христианского движения был характерен отход от человеческого образа Иисуса Назарянина и возвышение воскресшего Христа — прославленного Господа Иисуса Христа накануне своего второго пришествия.

Иисус основал религию личного опыта в исполнении воли Бога и служении братству людей; Павел основал религию, в которой божественный Иисус стал объектом поклонения, а братство состояло из содружества верующих в божественного Христа. В посвящении Иисуса две эти концепции потенциально заключались в его божественно-человеческой жизни; поистине жаль, что его последователям не удалось создать единую религию, которая могла бы по достоинству оценить как человеческую, так и божественную сущности Учителя, неразрывно объединенные в его земной жизни и столь славно представленные в изначальном евангелии царства.

Некоторые резкие высказывания Иисуса не показались бы вам шокирующими или обескураживающими, если бы вы не забывали о том, что он являлся наиболее беззаветным и преданным религиозным человеком этого мира. Это был всецело посвященный смертный, безраздельно преданный исполнению воли Отца. Многие из его кажущихся резкими изречений являлись в большей мере личной исповедью веры и обетом преданности, чем приказами своим последователям. Именно это единство цели и бескорыстная преданность позволили ему добиться столь необычайного прогресса в овладении человеческим разумом за одну короткую жизнь. Многие из его заявлений должны рассматриваться как признание того, чего он требовал от себя, а не от своих последователей. В своей приверженности делу царства Иисус сжег за собой все мосты; он пожертвовал всем, что препятствовало исполнению воли его Отца.

Иисус благословлял бедных, поскольку обычно они отличались искренностью и благочестием; он осуждал богатых, поскольку обычно они были нечестивыми и нерелигиозными. Он был готов в равной мере осудить нерелигиозного нищего и похвалить благочестивого и поклоняющегося Богу состоятельного человека.

Иисус помогал людям свободно чувствовать себя в этом мире. Он освобождал их от рабства запретов и учил их, что в своей основе мир не является злым. Он не стремился бежать от земной жизни. Он в совершенстве овладел методом успешного исполнения воли Отца, пребывая во плоти. Он достиг идеалистической религиозной жизни непосредственно в условиях реалистического мира. Иисус не разделял пессимистического взгляда Павла на человечество. Учитель смотрел на людей как на Божьих сынов и предвидел величественное, вечное будущее для тех, кто выбирает спасение. Он не являлся моральным скептиком. Он рассматривал людей позитивно, а не негативно. Для него люди были в своем большинстве скорее слабыми, чем порочными, скорее сбитыми с толку, нежели испорченными. Но независимо от их статуса, все они были Божьими детьми и его собратьями.

Он учил людей высоко ценить себя во времени и вечности. Из-за этой высокой оценки, которой Иисус удостаивал людей, он был готов отдать всего себя неустанному служению человечеству. Именно эта бесконечная ценность конечного сделала золотое правило важнейшим фактором его религии. Какой смертный не сможет возвыситься с помощью необыкновенной веры в него Иисуса?

Иисус не предлагал рецептов общественного развития. Его миссия была религиозной, а религия является исключительно личным опытом. Самая совершенная цель наиболее высокоразвитого общества никогда не сможет превзойти проповедуемое Иисусом братство людей, основанное на признании отцовства Бога. Никакой общественный идеал не может воплотиться без претворения этого божественного царства.

3. ВЕРХОВЕНСТВО РЕЛИГИИ

Личный духовный религиозный опыт помогает смягчить большинство трудностей смертных людей, эффективно сортируя, оценивая и устраняя все человеческие проблемы. Религия не устраняет и не уничтожает человеческие трудности, но она действительно преодолевает, поглощает, разъясняет их и поднимается над ними. Истинная религия объединяет личность для эффективного приспособления ко всем требованиям смертного существования. Религиозная вера — позитивное руководство внутреннего божественного присутствия — неизменно позволяет богопознавшему человеку навести мосты между интеллектуальной логикой, воспринимающей Всеобщую Первопричину как Оно, и убежденностью души, утверждающей, что Первопричина есть Он — раскрытый евангелием Иисуса небесный Отец, личностный Бог человеческого спасения.

Во всеобщей реальности есть только три элемента: факт, идея и отношение. Религиозное сознание определяет эти реальности как науку, философию и истину. Философия склонна рассматривать эти явления как рассудок, мудрость и веру — физическую реальность, умственную реальность и духовную реальность. Мы обычно называем эти реальности вещью, значением и ценностью.

Постепенное постижение реальности равносильно приближению к Богу. Нахождение Бога, осознаваемое как отождествление с реальностью, эквивалентно ощущению достижения совершенства своего «я» — обретению всецелого, всеобъемлющего характера «я». Восприятие всеобъемлющей реальности есть полное осознание Бога, завершенность опыта богопознания.

Вся совокупность человеческой жизни сводится к знанию того, что человека просвещает факт, облагораживает мудрость и спасает — оправдывает — религиозная вера.

Физическая уверенность заключается в логике науки; нравственная уверенность — в мудрости философии; духовная уверенность — в истине подлинного религиозного опыта.

Человеческий разум способен достигнуть высоких уровней духовного постижения и соответствующих сфер божественных ценностей, потому что он не только материален. В разуме человека есть духовное ядро — божественное присутствие Настройщика. Существует три независимых подтверждения этого духовного присутствия в разуме человека:

1. Гуманистическая сопричастность — любовь. Чисто животному разуму может быть свойственна стадность, необходимая для самозащиты, но только наделенный духом разум способен на бескорыстный альтруизм и истинную любовь.

2. Толкование вселенной — мудрость. Только наделенный духом разум способен понять дружеское отношение вселенной к индивидууму.

3. Духовная оценка жизни — вероисповедание. Только наделенный духом человек способен осознать божественное присутствие и стремиться к достижению большей полноты в опыте этого предвосхищения божественности.

Человеческий разум не создает реальных ценностей; человеческий опыт не наделяет вселенской проницательностью. В том, что касается проницательности, восприятия моральных ценностей и понимания духовных значений, всё, на что способен человеческий разум, — это открывать, узнавать, истолковывать и выбирать.

Моральные ценности вселенной становятся интеллектуальным достоянием за счет использования трех основных суждений, трех типов выбора, осуществляемого смертным разумом:

1. Суждение о себе — моральный выбор.

2. Суждение об обществе — этический выбор.

3. Суждение о Боге — религиозный выбор.

Таким образом, весь человеческий прогресс осуществляется посредством объединенной богооткровенной эволюции.

Если бы божественный возлюбленный не жил в человеке, человек был бы неспособен на бескорыстную духовную любовь. Если бы в разуме не жил толкователь, человек был бы неспособен подлинно осознавать единство вселенной. Если бы в человеке не пребывал ценитель, он был бы совершенно неспособен осознавать моральные ценности и понимать духовные значения. Этот возлюбленный родом из самого источника бесконечной любви; этот толкователь является частью Всеобщего Единства; этот ценитель — дитя Центра и Источника всех абсолютных ценностей, относящихся к божественной и вечной реальности.

Имеющая религиозный смысл моральная оценка — духовное постижение — означает совершаемый индивидуумом выбор между добром и злом, истиной и заблуждением, материальным и духовным, человеческим и божественным, временем и вечностью. Человеческое спасение в огромной мере зависит от посвящения человеческой воли избранию тех ценностей, которые отбираются этим сортировщиком духовных ценностей — внутренним толкователем и объединителем. Личный религиозный опыт состоит из двух фаз: открытия, происходящего в человеческом разуме, и откровения, совершаемого внутренним божественным духом. Чрезмерное увлечение софистикой или нерелигиозное поведение церковников могут побудить человека — и даже целое поколение людей — отказаться от попыток найти внутреннего Бога; и случается так, что таким людям не удается добиться духовного прогресса и достигнуть божественного откровения. Однако такие препятствующие прогрессу отношения не могут сохраняться долго из-за присутствия и влияния внутренних Настройщиков Мышления.

Этот всеобъемлющий опыт постижения реальности внутреннего божественного обитателя извечно превосходит грубые материалистические методы естественных наук. Невозможно поместить под микроскоп духовную радость, взвесить на весах любовь, измерить моральные ценности или оценить качество духовного поклонения.

У иудеев была религия морального величия; греки создали религию красоты; Павел и его единомышленники основали религию веры, надежды и милосердия. Своим личным примером Иисус раскрыл религию любви — уверенности в любви Отца, а также радости и удовлетворения, которые обретает человек, делясь этой любовью в своем служении человеческому братству.

Всякий раз, когда человек совершает осознанный нравственный выбор, он сразу же ощущает в своей душе новый прилив божественности. Нравственный выбор превращает религию в побуждение, вызывающее внутреннюю реакцию на внешние условия. Однако такая истинная религия не является чисто субъективным опытом. Она охватывает всю субъективность индивидуума, вовлеченную в осмысленную и разумную реакцию на совокупную объективность — вселенную и ее Творца.

Несмотря на свою абсолютную субъективность, совершенный трансцендентный опыт любви — любить и быть любимым — не является психической иллюзией. В представлении человека, единственная связанная со смертными существами истинно божественная и объективная реальность — Настройщик Мышления — действует исключительно как субъективный феномен. Общение человека с высшей объективной реальностью, Богом, происходит только посредством чисто субъективного опыта познания Бога, поклонения ему, осознания своего статуса Божьего сына.

Истинное религиозное поклонение не является бесполезным монологом и самообманом. Поклонение есть личное общение с божественно реальным, с самим источником реальности. Через поклонение человек стремится стать выше и в итоге приходит к высшему.

Идеализация истины, красоты и благости и стремление служить им не заменяют подлинного религиозного опыта — духовной реальности. Психология и идеализм не равнозначны религиозной реальности. Порождения человеческого интеллекта действительно способны творить ложных богов — богов, созданных по образу человека, однако истинное богосознание имеет иное происхождение. Богосознание присуще внутреннему духу. Многие религиозные системы основаны на формулировках человеческого интеллекта, но богосознание необязательно является частью этих гротескных систем религиозного рабства.

Бог — это не изобретение человеческого идеализма: он является самим источником всех подобных озарений и ценностей сверхживотного уровня. Бог — это не гипотеза, сформулированная для объединения человеческих представлений об истине, красоте и благости: он является исполненной любви личностью, порождающей все эти проявления во вселенной. Истина, красота и благость человеческого мира объединяются всё большей духовностью опыта смертных, восходящих к реальностям Рая. Единство истины, красоты и благости может воплотиться только в духовном опыте богопознавшей личности.

Мораль есть та почва, на которой впоследствии должно появиться личное богосознание — личное осознание внутреннего присутствия Настройщика, но такая мораль не является источником религиозного опыта и вытекающего из него духовного озарения. Мораль сверхживотна, но субдуховна. Мораль эквивалентна признанию долга — осознанию существования добра и зла. Зона морали лежит между животным и человеческим типами разума, так же как моронтия действует между материальной и духовной сферами личностных достижений.

Эволюционный разум способен открыть закон, мораль и этику, однако посвященный ему дух, внутренний Настройщик, раскрывает эволюционирующему человеческому разуму законодателя — Отца, источника всего истинного, прекрасного и благого. И у такого просветленного человека есть религия, и он духовно подготовлен к долгому и увлекательному поиску Бога.

Мораль не обязательно является духовной. Она может быть целиком и полностью человеческой, хотя подлинная религия и улучшает все моральные ценности, наполняет их новым содержанием. Мораль без религии неспособна раскрыть предельную благость и обеспечить сохранение даже собственных моральных ценностей. Религия обеспечивает возвышение, прославление и непременное спасение всего, что принимает и одобряет мораль.

Религия стоит над наукой, искусством, философией, этикой и моралью, но не существует в отрыве от них. Все они неразрывно связаны в человеческом опыте — личном и общественном. Религия является высшим опытом человека в его смертном естестве, но конечный язык никогда не позволит теологии адекватно выразить подлинный религиозный опыт.

Религиозное озарение способно превращать поражение в высокие стремления и новую решимость. Любовь — это высшее побуждение, которое человек может использовать в своем восхождении во вселенной. Но когда любовь лишена истины, красоты и благости, она становится всего лишь эмоцией, философским искажением, психической иллюзией, духовным обманом. Любовь всегда должна определяться заново на последующих уровнях моронтийного и духовного развития.

Искусство проистекает из попытки человека уйти от недостатка красоты в его материальном окружении; это шаг в направлении моронтии. Наука представляет собой попытку человека разгадать очевидные загадки материальной вселенной. Философия — это попытка объединения человеческого опыта. Религия — это высший порыв человека, его величественная устремленность к окончательной реальности, его решимость найти Бога и стать подобным ему.

В сфере религиозного опыта духовная возможность является потенциальной реальностью. Духовная тяга, влекущая человека вперед, не есть психическая иллюзия. Возможно, не все человеческие фантазии о вселенной соответствуют фактам, однако многое, очень многое является истиной.

Жизнь некоторых людей слишком велика и благородна, чтобы опускаться на тот низкий уровень, на котором она была бы всего лишь успешной. Животное вынуждено приспосабливаться к среде, но религиозный человек стоит выше своей среды и тем самым уходит от ограничений нынешнего материального мира через озарение, присущее божественной любви. Это представление о любви порождает в душе человека сверхживотное стремление найти истину, красоту и благость. И когда он действительно находит их, он возвеличивается в их объятиях; он исполняется желанием жить ими, творить добро.

Не падайте духом. Человеческая эволюция продолжается, и раскрытие Бога миру — в Иисусе и с его помощью — увенчается успехом.

Великой задачей современного человека является достижение более успешного общения с божественным Наставником, пребывающим в человеческом разуме. Величайшее свершение человека во плоти состоит в гармоничной и разумной попытке выйти за пределы осознания своего «я», пересечь туманный мир начального осознания души и совершить искреннюю попытку достичь границ осознания духа — установить связь с божественным присутствием. Такой опыт — опыт осознания Бога — представляет собой могущественное подтверждение предсущей истины, заключенной в религиозном опыте богопознания. Такое осознание духа эквивалентно знанию действительности богосыновства. В остальном уверенность в сыновстве заключается в опыте веры.

Осознание Бога эквивалентно интеграции своего «я» во вселенную, причем на высочайших вселенских уровнях духовной реальности. Только духовное содержание любой ценности остается нетленным, а значит, всё то истинное, прекрасное и благое, что есть в человеческом опыте, не может погибнуть. Если человек не избирает путь спасения, то вечный Настройщик сохраняет эти реальности, рожденные в любви и взлелеянные в служении. И все они являются частью Всеобщего Отца. Отец есть живая любовь, и эта жизнь Отца заключена в его Сынах. И дух Отца пребывает в сынах его Сынов — смертных людях. В конечном счете, идея Отца по-прежнему остается высшим представлением человека о Боге.

Примечания

*

В США 1 галлон для жидкостей = 3,78543л. Таким образом, объем водоноса составлял около 75л.

(обратно)

Оглавление

ЧАСТЬ IV ЖИЗНЬ И УЧЕНИЯ ИИСУСА

  ДОКУМЕНТ 120 ПОСВЯЩЕНИЕ МИХАИЛА НА УРАНТИИ

    1. СЕДЬМОЕ ПОСВЯЩЕНЧЕСКОЕ ПОРУЧЕНИЕ

    2. ОГРАНИЧЕНИЯ, СВЯЗАННЫЕ С ПОСВЯЩЕНИЕМ

    3. ПРОЧИЕ СОВЕТЫ И РЕКОМЕНДАЦИИ

    * * * * *

    4. ИНКАРНАЦИЯ — ПРЕВРАЩЕНИЕ ДВУХ В ОДНОГО

  ДОКУМЕНТ 121 ЭПОХА ПОСВЯЩЕНИЯ МИХАИЛА

    1. ЗАПАД В ПЕРВОМ ВЕКЕ ПОСЛЕ ХРИСТА

    2. ЕВРЕЙСКИЙ НАРОД

    3. ЯЗЫЧЕСКИЙ МИР

    4. ЯЗЫЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ

    5. ЯЗЫЧЕСКИЕ РЕЛИГИИ

    6. ИУДЕЙСКАЯ РЕЛИГИЯ

    7. ИУДЕИ И ЯЗЫЧНИКИ

    8. ПРЕДШЕСТВУЮЩИЕ ПИСЬМЕННЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА

  ДОКУМЕНТ 122 РОЖДЕНИЕ И МЛАДЕНЧЕСТВО ИИСУСА

    1. ИОСИФ И МАРИЯ

    2. ГАВРИИЛ ЯВЛЯЕТСЯ ЕЛИСАВЕТЕ

    3. ГАВРИИЛ ЯВЛЯЕТСЯ МАРИИ

    4. СОН ИОСИФА

    5. ЗЕМНЫЕ РОДИТЕЛИ ИИСУСА

    6. ДОМ В НАЗАРЕТЕ

    7. ПОЕЗДКА В ВИФЛЕЕМ

    8. РОЖДЕНИЕ ИИСУСА

    9. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ В ХРАМЕ

    10. ИРОД ДЕЙСТВУЕТ

  ДОКУМЕНТ 123 РАННЕЕ ДЕТСТВО ИИСУСА

    1. ВОЗВРАЩЕНИЕ В НАЗАРЕТ

    2. ПЯТЫЙ ГОД (2 ГОД ДО Н. Э.)

    3. СОБЫТИЯ ШЕСТОГО ГОДА (1 ГОД ДО Н. Э.)

    4. СЕДЬМОЙ ГОД (1 ГОД Н. Э.)

    5. ШКОЛЬНЫЕ ГОДЫ В НАЗАРЕТЕ

    6. ЕГО ВОСЬМОЙ ГОД (2 ГОД Н. Э.)

  ДОКУМЕНТ 124 РАННЕЕ ДЕТСТВО ИИСУСА

    1. ДЕВЯТЫЙ ГОД ИИСУСА (3 ГОД Н. Э.)

    2. ДЕСЯТЫЙ ГОД (4 ГОД Н. Э.)

    3. ОДИННАДЦАТЫЙ ГОД (5 ГОД Н. Э.)

    4. ДВЕНАДЦАТЫЙ ГОД (6 ГОД Н. Э.)

    5. ЕГО ТРИНАДЦАТЫЙ ГОД (7 ГОД Н. Э.)

    6. ПОЕЗДКА В ИЕРУСАЛИМ

  ДОКУМЕНТ 125 ИИСУС В ИЕРУСАЛИМЕ

    1. ИИСУС ОСМАТРИВАЕТ ХРАМ

    2. ИИСУС И ПАСХА

    3. ИОСИФ И МАРИЯ ПОКИДАЮТ ИЕРУСАЛИМ

    4. ПЕРВЫЕ ДВА ДНЯ В ХРАМЕ

    5. ТРЕТИЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ

    6. ЧЕТВЕРТЫЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ

  ДОКУМЕНТ 126 ДВА РЕШАЮЩИХ ГОДА

    1. ЕГО ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ ГОД (8 ГОД Н. Э.)

    2. СМЕРТЬ ИОСИФА

    3. ПЯТНАДЦАТЫЙ ГОД (9 ГОД Н. Э.)

    4. ПЕРВАЯ ПРОПОВЕДЬ В СИНАГОГЕ

    5. ФИНАНСОВЫЕ ТРУДНОСТИ

  ДОКУМЕНТ 127 ЮНОШЕСКИЕ ГОДЫ

    1. ШЕСТНАДЦАТЫЙ ГОД (10 ГОД Н. Э.)

    2. СЕМНАДЦАТЫЙ ГОД (11 ГОД Н. Э.)

    3. ВОСЕМНАДЦАТЫЙ ГОД (12 ГОД Н. Э.)

    4. ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ГОД (13 ГОД Н. Э.)

    5. РЕВЕККА, ДОЧЬ ЕЗДРЫ

    6. ЕГО ДВАДЦАТЫЙ ГОД (14 ГОД Н. Э.)

  ДОКУМЕНТ 128 ИИСУС В ПЕРИОД РАННЕЙ ЗРЕЛОСТИ

    1. ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ГОД (15 ГОД Н. Э.)

    2. ДВАДЦАТЬ ВТОРОЙ ГОД (16 ГОД Н. Э.)

    3. ДВАДЦАТЬ ТРЕТИЙ ГОД (17 ГОД Н. Э.)

    4. ДАМАССКИЙ ЭПИЗОД

    5. ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТЫЙ ГОД (18 ГОД Н. Э.)

    6. ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ ГОД (19 ГОД Н. Э.)

    7. ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЙ ГОД (20 ГОД Н. Э.)

  ДОКУМЕНТ 129 ДАЛЬНЕЙШАЯ ВЗРОСЛАЯ ЖИЗНЬ ИИСУСА

    1. ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЙ ГОД (21 ГОД Н. Э.)

    2. ДВАДЦАТЬ ВОСЬМОЙ ГОД (22 ГОД Н. Э.)

    3. ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ ГОД (23 ГОД Н. Э.)

    4. ИИСУС-ЧЕЛОВЕК

  ДОКУМЕНТ 130 ДАЛЬНЕЙШАЯ ВЗРОСЛАЯ ЖИЗНЬ ИИСУСА

    1. В ИОППИИ — БЕСЕДА ОБ ИОНЕ

    2. В КЕСАРИИ

    3. В АЛЕКСАНДРИИ

    4. БЕСЕДА О РЕАЛЬНОСТИ

    5. НА ОСТРОВЕ КРИТ

    6. ЮНОША, КОТОРЫЙ БОЯЛСЯ

    7. В КАРФАГЕНЕ — БЕСЕДА О ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ

    8. ПО ДОРОГЕ В НЕАПОЛЬ И РИМ

  ДОКУМЕНТ 131 МИРОВЫЕ РЕЛИГИИ

    1. КИНИЗМ

    2. ИУДАИЗМ

    3. БУДДИЗМ

    4. ИНДУИЗМ

    5. ЗОРОАСТРИЗМ

    6. СУДУАНИЗМ (ДЖАЙНИЗМ)

    7. СИНТОИЗМ

    8. ДАОСИЗМ

    9. КОНФУЦИАНСТВО

    10. «НАША РЕЛИГИЯ»

  ДОКУМЕНТ 132 В РИМЕ

    1. ИСТИННЫЕ ЦЕННОСТИ

    2. ДОБРО И ЗЛО

    3. ИСТИНА И ВЕРА

    4. ЛИЧНОЕ СЛУЖЕНИЕ

    5. СОВЕТЫ БОГАТОМУ ЧЕЛОВЕКУ

    6. СОЦИАЛЬНАЯ ОПЕКА

    7. ПОЕЗДКИ В ОКРЕСТНОСТЯХ РИМА

  ДОКУМЕНТ 133 ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ РИМА

    1. МИЛОСЕРДИЕ И ПРАВОСУДИЕ

    2. ПОСАДКА НА КОРАБЛЬ В ТАРЕНТЕ

    3. В КОРИНФЕ

    4. ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ В КОРИНФЕ

    5. В АФИНАХ — БЕСЕДА О НАУКЕ

    6. В ЭФЕСЕ — БЕСЕДА О ДУШЕ

    7. ПРЕБЫВАНИЕ НА КИПРЕ — БЕСЕДА О РАЗУМЕ

    8. В АНТИОХИИ

    9. В МЕСОПОТАМИИ

  ДОКУМЕНТ 134 ПЕРЕХОДНЫЕ ГОДЫ

    1. ТРИДЦАТЫЙ ГОД (24 ГОД Н. Э.)

    2. ПУТЕШЕСТВИЕ С КАРАВАНОМ К КАСПИЮ

    3. УРМСКИЕ ЛЕКЦИИ

    4. ВЛАДЫЧЕСТВО — БОЖЕСТВЕННОЕ И ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ

    5. ПОЛИТИЧЕСКИЙ СУВЕРЕНИТЕТ

    6. ЗАКОН, СВОБОДА И СУВЕРЕНИТЕТ

    7. ТРИДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ГОД (25 ГОД Н. Э.)

    8. ПРЕБЫВАНИЕ НА ГОРЕ ЕРМОН

    9. ВРЕМЯ ОЖИДАНИЯ

  ДОКУМЕНТ 135 ИОАНН КРЕСТИТЕЛЬ

    1. ИОАНН СТАНОВИТСЯ НАЗОРЕЕМ

    2. СМЕРТЬ ЗАХАРИИ

    3. ЖИЗНЬ ПАСТУХА

    4. СМЕРТЬ ЕЛИСАВЕТЫ

    5. ЦАРСТВО БОЖЬЕ

    6. ИОАНН НАЧИНАЕТ ПРОПОВЕДОВАТЬ

    7. ИОАНН ИДЕТ НА СЕВЕР

    8. ВСТРЕЧА ИИСУСА И ИОАННА

    9. СОРОК ДНЕЙ ПРОПОВЕДИ

    10. ИОАНН НАПРАВЛЯЕТСЯ НА ЮГ

    11. ИОАНН В ТЮРЬМЕ

    12. СМЕРТЬ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ

  ДОКУМЕНТ 136 КРЕЩЕНИЕ И СОРОК ДНЕЙ

    1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ОБ ОЖИДАЕМОМ МЕССИИ

    2. КРЕЩЕНИЕ ИИСУСА

    3. СОРОК ДНЕЙ

    4. ПЛАНЫ ОБЩЕСТВЕННОГО ТРУДА

    5. ПЕРВОЕ ВЕЛИКОЕ РЕШЕНИЕ

    6. ВТОРОЕ РЕШЕНИЕ

    7. ТРЕТЬЕ РЕШЕНИЕ

    8. ЧЕТВЕРТОЕ РЕШЕНИЕ

    9. ПЯТОЕ РЕШЕНИЕ

    10. ШЕСТОЕ РЕШЕНИЕ

  ДОКУМЕНТ 137 ОЖИДАНИЕ В ГАЛИЛЕЕ

    1. ИЗБРАНИЕ ПЕРВЫХ ЧЕТЫРЕХ АПОСТОЛОВ

    2. ИЗБРАНИЕ ФИЛИППА И НАФАНАИЛА

    3. ПОСЕЩЕНИЕ КАПЕРНАУМА

    4. СВАДЬБА В КАНЕ

    5. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАПЕРНАУМ

    6. СОБЫТИЯ СУББОТНЕГО ДНЯ

    7. ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА ПОДГОТОВКИ

    8. ПРОПОВЕДЬ ЦАРСТВА

  ДОКУМЕНТ 138 ПОДГОТОВКА ПОСЛАННИКОВ ЦАРСТВА

    1. ПОСЛЕДНИЕ НАСТАВЛЕНИЯ

    2. ИЗБРАНИЕ ШЕСТИ

    3. ПРИЗВАНИЕ МАТФЕЯ И СИМОНА

    4. ПРИЗВАНИЕ БЛИЗНЕЦОВ

    5. ПРИЗВАНИЕ ФОМЫ И ИУДЫ

    6. НЕДЕЛЯ ИНТЕНСИВНОЙ ПОДГОТОВКИ

    7. НОВОЕ РАЗОЧАРОВАНИЕ

    8. НАЧАЛО ТРУДА ДВЕНАДЦАТИ АПОСТОЛОВ

    9. ПЯТЬ МЕСЯЦЕВ ИСПЫТАНИЯ

    10. ОРГАНИЗАЦИЯ ДВЕНАДЦАТИ АПОСТОЛОВ

  ДОКУМЕНТ 139 ДВЕНАДЦАТЬ АПОСТОЛОВ

    1. АНДРЕЙ ПЕРВОЗВАННЫЙ

    2. СИМОН ПЕТР

    3. ИАКОВ ЗЕВЕДЕЕВ

    4. ИОАНН ЗЕВЕДЕЕВ

    5. ФИЛИПП ЛЮБОПЫТНЫЙ

    6. ЧЕСТНЫЙ НАФАНАИЛ

    7. МАТФЕЙ ЛЕВИЙ

    8. ФОМА ДИДИМ

    9 и 10. ИАКОВ И ИУДА АЛФЕЕВЫ

    11. СИМОН ЗЕЛОТ

    12. ИУДА ИСКАРИОТ

  ДОКУМЕНТ 140 ПОСВЯЩЕНИЕ ДВЕНАДЦАТИ В АПОСТОЛЫ

    1. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ

    2. ПОСВЯЩЕНИЕ В САН

    3. ПРОПОВЕДЬ ПОСВЯЩЕНИЯ

    4. ВЫ — СОЛЬ ЗЕМЛИ

    5. ОТЕЧЕСКАЯ И БРАТСКАЯ ЛЮБОВЬ

    6. ВЕЧЕРОМ В ДЕНЬ ПОСВЯЩЕНИЯ

    7. НЕДЕЛЯ ПОСЛЕ ПОСВЯЩЕНИЯ В АПОСТОЛЫ

    8. В ЧЕТВЕРГ ПОПОЛУДНИ НА ОЗЕРЕ

    9. ДЕНЬ ДУХОВНОГО ПОСВЯЩЕНИЯ

    10. ВЕЧЕРОМ В ДЕНЬ ДУХОВНОГО ПОСВЯЩЕНИЯ

  ДОКУМЕНТ 141 НАЧАЛО ОБЩЕСТВЕННОГО ТРУДА

    1. ИИСУС И АПОСТОЛЫ ПОКИДАЮТ ГАЛИЛЕЮ

    2. ЗАКОН БОГА И ВОЛЯ ОТЦА

    3. ПРЕБЫВАНИЕ В АМАФЕ

    4. УЧЕНИЕ ОБ ОТЦЕ

    5. ДУХОВНОЕ ЕДИНСТВО

    6. ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ В АМАФЕ

    7. В ЗАИОРДАНСКОЙ БЕТАНИИ

    8. ТРУД В ИЕРИХОНЕ

    9. ОТБЫТИЕ В ИЕРУСАЛИМ

  ДОКУМЕНТ 142 ПАСХА В ИЕРУСАЛИМЕ

    1. ОБУЧЕНИЕ В ХРАМЕ

    2. БОЖИЙ ГНЕВ

    3. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О БОГЕ

    4. ФЛАВИЙ И ГРЕЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА

    5. БЕСЕДА ОБ УВЕРЕННОСТИ

    6. ВСТРЕЧА С НИКОДИМОМ

    7. УРОК О СЕМЬЕ

    8. В ЮЖНОЙ ИУДЕЕ

  ДОКУМЕНТ 143 ПО САМАРИИ

    1. ПРОПОВЕДЬ В АРХЕЛАЕ

    2. УРОК САМООБЛАДАНИЯ

    3. РАЗВЛЕЧЕНИЕ И ОТДЫХ

    4. ЕВРЕИ И САМАРИТЯНЕ

    5. ЖЕНЩИНА ИЗ СИХАРЯ

    6. ВОЗРОЖДЕНИЕ ВЕРЫ В САМАРИИ

    7. УЧЕНИЯ О МОЛИТВЕ И ПОКЛОНЕНИИ

  ДОКУМЕНТ 144 НА ГЕЛВУЕ И В ДЕКАПОЛИСЕ

    1. ЛАГЕРЬ НА ГЕЛВУЕ

    2. БЕСЕДА О МОЛИТВЕ

    3. МОЛИТВА ДЛЯ ВЕРУЮЩЕГО

    4. ЕЩЕ О МОЛИТВЕ

    5. ДРУГИЕ ФОРМЫ МОЛИТВЫ

    * * * * *

    * * * * *

    * * * * *

    * * * * *

    * * * * *

    * * * * *

    6. СОВЕЩАНИЕ С АПОСТОЛАМИ ИОАННА

    7. В ГОРОДАХ ДЕКАПОЛИСА

    8. В ЛАГЕРЕ У ПЕЛЛЫ

    9. СМЕРТЬ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ

  ДОКУМЕНТ 145 ЧЕТЫРЕ ЗНАМЕНАТЕЛЬНЫХ ДНЯ В КАПЕРНАУМЕ

    1. УЛОВ РЫБЫ

    2. ПОПОЛУДНИ В СИНАГОГЕ

    3. ИСЦЕЛЕНИЕ НА ЗАХОДЕ СОЛНЦА

    4. ВЕЧЕРОМ ТОГО ЖЕ ДНЯ

    5. РАННИМ УТРОМ В ВОСКРЕСЕНЬЕ

  ДОКУМЕНТ 146 ПЕРВОЕ ПРОПОВЕДНИЧЕСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ГАЛИЛЕЕ

    1. ПРОПОВЕДЬ В РИММОНЕ

    2. В ИОТАПАТЕ

    3. ОСТАНОВКА В РАМЕ

    4. ЕВАНГЕЛИЕ В ИРОНЕ

    5. СНОВА В КАНЕ

    6. НАИН И ВДОВИЙ СЫН

    7. В ЕН-ДОРЕ

  ДОКУМЕНТ 147 КРАТКОЕ ПОСЕЩЕНИЕ ИЕРУСАЛИМА

    1. СЛУГА ЦЕНТУРИОНА

    2. ПУТЕШЕСТВИЕ В ИЕРУСАЛИМ

    3. У КУПАЛЬНИ ВИФЕЗДА

    4. ПРАВИЛО ЖИЗНИ

    5. В ГОСТЯХ У ФАРИСЕЯ СИМОНА

    6. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАПЕРНАУМ

    7. СНОВА В КАПЕРНАУМЕ

    8. ПРАЗДНИК ДУХОВНОЙ БЛАГОСТИ

  ДОКУМЕНТ 148 ПОДГОТОВКА ЕВАНГЕЛИСТОВ В ВИФСАИДЕ

    1. НОВАЯ ШКОЛА ПРОРОКОВ

    2. БОЛЬНИЦА В ВИФСАИДЕ

    3. ДЕЛО ОТЦА

    4. ЗЛО, ГРЕХ И ПОРОК

    5. СМЫСЛ СТРАДАНИЯ

    6. НЕПОНИМАНИЕ СТРАДАНИЯ — БЕСЕДА ОБ ИОВЕ

    7. СУХОРУКИЙ

    8. ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ В ВИФСАИДЕ

    9. ИСЦЕЛЕНИЕ ПАРАЛИТИКА

  ДОКУМЕНТ 149 ВТОРОЕ ПРОПОВЕДНИЧЕСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

    1. ШИРОКОЕ РАСПРОСТРАНЕНИЕ СЛАВЫ ИИСУСА

    2. ОТНОШЕНИЕ ЛЮДЕЙ

    3. ВРАЖДЕБНОСТЬ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЖДЕЙ

    4. УСПЕХИ ПРОПОВЕДНИЧЕСКОГО ПУТЕШЕСТВИЯ

    5. О ДОВОЛЬСТВЕ

    6. «СТРАХ ГОСПОДНИЙ»

    7. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВИФСАИДУ

  ДОКУМЕНТ 150 ТРЕТЬЕ ПРОПОВЕДНИЧЕСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

    1. ЖЕНСКИЙ ЕВАНГЕЛИЧЕСКИЙ КОРПУС

    2. ОСТАНОВКА В МАГДАЛЕ

    3. СУББОТА В ТИВЕРИАДЕ

    4. ОТПРАВКА АПОСТОЛОВ ПО ДВОЕ

    5. ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ, ЧТОБЫ СПАСТИСЬ?

    6. ВЕЧЕРНИЕ УРОКИ

    7. ПРЕБЫВАНИЕ В НАЗАРЕТЕ

    8. СУББОТНЕЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ

    9. НАЗАРЕТ ОТВЕРГАЕТ ИИСУСА

  ДОКУМЕНТ 151 ВРЕМЯ ОЖИДАНИЯ И ОБУЧЕНИЯ У МОРЯ

    1. ПРИТЧА О СЕЯТЕЛЕ

    2. ТОЛКОВАНИЕ ПРИТЧИ

    3. ЕЩЕ О ПРИТЧАХ

    4. НОВЫЕ ПРИТЧИ У МОРЯ

    5. ПОСЕЩЕНИЕ ХЕРЕСЫ

    6. СУМАСШЕДШИЙ ИЗ ХЕРЕСЫ

  ДОКУМЕНТ 152 В ПРЕДДВЕРИИ КРИЗИСА В КАПЕРНАУМЕ

    1. В ДОМЕ ИАИРА

    2. НАСЫЩЕНИЕ ПЯТИ ТЫСЯЧ

    3. КОРОНОВАНИЕ

    4. НОЧНОЕ ВИДеНИЕ СИМОНА ПЕТРА

    5. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВИФСАИДУ

    6. В ГЕННИСАРЕТЕ

    7. В ИЕРУСАЛИМЕ

  ДОКУМЕНТ 153 КРИЗИС В КАПЕРНАУМЕ

    1. ОБСТАНОВКА В СИНАГОГЕ

    2. ЭПОХАЛЬНАЯ ПРОПОВЕДЬ

    3. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ВСТРЕЧА

    4. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА В СИНАГОГЕ

    5. СУББОТНИЙ ВЕЧЕР

  ДОКУМЕНТ 154 ПОСЛЕДНИЕ ДНИ В КАПЕРНАУМЕ

    1. НЕДЕЛЯ СОВЕЩАНИЙ

    2. НЕДЕЛЯ ОТДЫХА

    3. ВТОРОЕ СОВЕЩАНИЕ В ТИВЕРИАДЕ

    4. СУББОТНИЙ ВЕЧЕР В КАПЕРНАУМЕ

    5. ЗНАМЕНАТЕЛЬНОЕ ВОСКРЕСНОЕ УТРО

    6. ПРИБЫТИЕ СЕМЬИ ИИСУСА

    7. ПОСПЕШНОЕ БЕГСТВО

  ДОКУМЕНТ 155 БЕГСТВО ЧЕРЕЗ СЕВЕРНУЮ ГАЛИЛЕЮ

    1. ПОЧЕМУ ЗЛОБСТВУЮТ ЯЗЫЧНИКИ?

    2. ЕВАНГЕЛИСТЫ В ХОРАЗИНЕ

    3. В КЕСАРИИ ФИЛИППОВОЙ

    4. НА ПУТИ В ФИНИКИЮ

    5. БЕСЕДА ОБ ИСТИННОЙ РЕЛИГИИ

    6. ВТОРАЯ БЕСЕДА О РЕЛИГИИ

  ДОКУМЕНТ 156 ПРЕБЫВАНИЕ В ТИРЕ И СИДОНЕ

    1. СИРИЙСКАЯ ЖЕНЩИНА

    2. ОБУЧЕНИЕ В СИДОНЕ

    3. ПУТЕШЕСТВИЕ ВДОЛЬ ПОБЕРЕЖЬЯ НА СЕВЕР

    4. В ТИРЕ

    5. УЧЕНИЕ ИИСУСА В ТИРЕ

    6. ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ ФИНИКИИ

  ДОКУМЕНТ 157 В КЕСАРИИ ФИЛИППОВОЙ

    1. СБОРЩИК ХРАМОВОЙ ДАНИ

    2. В ВИФСАИДЕ-ЮЛИИ

    3. ПРИЗНАНИЕ ПЕТРА

    4. БЕСЕДА О ЦАРСТВЕ

    5. НОВОЕ ПОНИМАНИЕ

    6. НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ

    7. БЕСЕДЫ АНДРЕЯ

  ДОКУМЕНТ 158 ГОРА ПРЕОБРАЖЕНИЯ

    1. ПРЕОБРАЖЕНИЕ

    2. СПУСК С ГОРЫ

    3. ЗНАЧЕНИЕ ПРЕОБРАЖЕНИЯ

    4. МАЛЬЧИК, СТРАДАВШИЙ ЭПИЛЕПСИЕЙ

    5. ИИСУС ИСЦЕЛЯЕТ МАЛЬЧИКА

    6. В САДУ У СЕЛЬСА

    7. ПРОТЕСТ ПЕТРА

    8. В ДОМЕ ПЕТРА

  ДОКУМЕНТ 159 ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ДЕКАПОЛИСУ

    1. ПРОПОВЕДЬ О ПРОЩЕНИИ

    2. НЕЗНАКОМЫЙ ПРОПОВЕДНИК

    3. НАСТАВЛЕНИЕ ДЛЯ УЧИТЕЛЕЙ И ВЕРУЮЩИХ

    4. РАЗГОВОР С НАФАНАИЛОМ

    5. ПОЗИТИВНЫЙ ХАРАКТЕР РЕЛИГИИ ИИСУСА

    6. ВОЗВРАЩЕНИЕ В МАГАДАН

  ДОКУМЕНТ 160 РОДАН АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ

    1. ГРЕЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ РОДАНА

    2. ИСКУССТВО ЖИЗНИ

    3. СОБЛАЗНЫ ЗРЕЛОСТИ

    4. УРАВНОВЕШЕННОСТЬ ЗРЕЛОСТИ

    5. РЕЛИГИЯ ИДЕАЛА

  ДОКУМЕНТ 161 ПРОДОЛЖЕНИЕ БЕСЕД С РОДАНОМ

    1. ЛИЧНОСТЬ БОГА

    2. БОЖЕСТВЕННАЯ СУЩНОСТЬ ИИСУСА

    3. ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ И БОЖЕСТВЕННЫЙ РАЗУМ ИИСУСА

  ДОКУМЕНТ 162 НА ПРАЗДНИКЕ КУЩЕЙ

    1. ОПАСНОСТИ, СВЯЗАННЫЕ С ПОСЕЩЕНИЕМ ИЕРУСАЛИМА

    2. ПЕРВАЯ РЕЧЬ В ХРАМЕ

    3. ЖЕНЩИНА, УЛИЧЕННАЯ В ПРЕЛЮБОДЕЯНИИ

    4. ПРАЗДНИК КУЩЕЙ

    5. ПРОПОВЕДЬ О СВЕТЕ МИРА

    6. БЕСЕДА О ВОДЕ ЖИЗНИ

    7. БЕСЕДА О ДУХОВНОЙ СВОБОДЕ

    8. СВИДАНИЕ С МАРФОЙ И МАРИЕЙ

    9. В ВИФЛЕЕМЕ С АБНЕРОМ

  ДОКУМЕНТ 163 ПОСВЯЩЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ В МАГАДАНЕ

    1. ПОСВЯЩЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ

    2. БОГАТЫЙ ЮНОША И ДРУГИЕ

    3. РАССУЖДЕНИЕ О БОГАТСТВЕ

    4. ПРОЩАНИЕ С СЕМЬЮДЕСЯТЬЮ

    5. ПЕРЕНОС ЛАГЕРЯ В ПЕЛЛУ

    6. ВОЗВРАЩЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ

    7. ПОДГОТОВКА К ПОСЛЕДНЕЙ МИССИИ

  ДОКУМЕНТ 164 НА ПРАЗДНИКЕ ОБНОВЛЕНИЯ

    1. РАССКАЗ О ДОБРОМ САМАРИТЯНИНЕ

    2. В ИЕРУСАЛИМЕ

    3. ИСЦЕЛЕНИЕ СЛЕПОГО НИЩЕГО

    4. ИОСИЯ ПРЕДСТАЕТ ПЕРЕД СИНЕДРИОНОМ

    5. ОБУЧЕНИЕ В ПРИТВОРЕ СОЛОМОНА

  ДОКУМЕНТ 165 НАЧАЛО МИССИОНЕРСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В ПЕРЕЕ

    1. В ЛАГЕРЕ У ПЕЛЛЫ

    2. ПРОПОВЕДЬ О ДОБРОМ ПАСТЫРЕ

    3. СУББОТНЯЯ ПРОПОВЕДЬ В ПЕЛЛЕ

    4. РАЗДЕЛ НАСЛЕДСТВА

    5. БЕСЕДЫ С АПОСТОЛАМИ О БОГАТСТВЕ

    6. ОТВЕТ НА ВОПРОС ПЕТРА

  ДОКУМЕНТ 166 ПОСЛЕДНЕЕ ПОСЕЩЕНИЕ СЕВЕРНОЙ ПЕРЕИ

    1. ФАРИСЕИ В РАГАБЕ

    2. ДЕСЯТЬ ПРОКАЖЕННЫХ

    3. ПРОПОВЕДЬ В ГЕРАСЕ

    4. УЧЕНИЕ О НЕСЧАСТНЫХ СЛУЧАЯХ

    5. ОБЩИНА ФИЛАДЕЛЬФИИ

  ДОКУМЕНТ 167 ПОСЕЩЕНИЕ ФИЛАДЕЛЬФИИ

    1. ЗАВТРАК С ФАРИСЕЯМИ

    2. ПРИТЧА О ЗВАНОМ УЖИНЕ

    3. ЖЕНЩИНА, ОДЕРЖИМАЯ ДУХОМ НЕМОЩИ

    4. ВЕСТЬ ИЗ ВИФАНИИ

    5. НА ПУТИ В ВИФАНИЮ

    6. БЛАГОСЛОВЕНИЕ ДЕТЕЙ

    7. БЕСЕДА ОБ АНГЕЛАХ

  ДОКУМЕНТ 168 ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ

    1. У СКЛЕПА ЛАЗАРЯ

    2. ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ

    3. ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА

    4. ОТВЕТ НА МОЛИТВУ

    5. ДАЛЬНЕЙШАЯ СУДЬБА ЛАЗАРЯ

  ДОКУМЕНТ 169 ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ ОБУЧЕНИЯ В ПЕЛЛЕ

    1. ПРИТЧА О БЛУДНОМ СЫНЕ

    2. ПРИТЧА О ХИТРОМ УПРАВЛЯЮЩЕМ

    3. БОГАЧ И НИЩИЙ

    4. ОТЕЦ И ЕГО ЦАРСТВО

  ДОКУМЕНТ 170 ЦАРСТВО НЕБЕСНОЕ

    1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦАРСТВЕ НЕБЕСНОМ

    2. КОНЦЕПЦИЯ ЦАРСТВА У ИИСУСА

    3. О ПРАВЕДНОСТИ

    4. УЧЕНИЕ ИИСУСА О ЦАРСТВЕ

    5. ПОСЛЕДУЮЩИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦАРСТВЕ

  ДОКУМЕНТ 171 НА ПУТИ В ИЕРУСАЛИМ

    1. ОТБЫТИЕ ИЗ ПЕЛЛЫ

    2. О ВЫЧИСЛЕНИИ ИЗДЕРЖЕК

    3. ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ПЕРЕЕ

    4. ОБУЧЕНИЕ В ЛИВИАСЕ

    5. ИЕРИХОНСКИЙ СЛЕПОЙ

    6. ПОСЕЩЕНИЕ ЗАКХЕЯ

    7. «КОГДА ИИСУС ПРОХОДИЛ МИМО»

    8. ПРИТЧА О МИНАХ

  ДОКУМЕНТ 172 ВСТУПЛЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМ

    1. СУББОТА В ВИФАНИИ

    2. ВОСКРЕСНОЕ УТРО С АПОСТОЛАМИ

    3. ОТБЫТИЕ В ИЕРУСАЛИМ

    4. ПОСЕЩЕНИЕ ХРАМА

    5. ОТНОШЕНИЕ АПОСТОЛОВ

  ДОКУМЕНТ 173 ПОНЕДЕЛЬНИК В ИЕРУСАЛИМЕ

    1. ОЧИЩЕНИЕ ХРАМА

    2. ПРАВИТЕЛИ ОСПАРИВАЮТ ВЛАСТЬ УЧИТЕЛЯ

    3. ПРИТЧА О ДВУХ СЫНОВЬЯХ

    4. ПРИТЧА ОБ ОТЛУЧИВШЕМСЯ ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЬЦЕ

    5. ПРИТЧА О БРАЧНОМ ПИРЕ

  ДОКУМЕНТ 174 ВО ВТОРНИК УТРОМ В ХРАМЕ

    1. БОЖЕСТВЕННОЕ ПРОЩЕНИЕ

    2. ВОПРОСЫ ИУДЕЙСКИХ ПРАВИТЕЛЕЙ

    3. САДДУКЕИ И ВОСКРЕСЕНИЕ

    4. ВЕЛИКАЯ ЗАПОВЕДЬ

    5. ДЕЛЕГАЦИЯ ГРЕКОВ

  ДОКУМЕНТ 175 ПОСЛЕДНЯЯ РЕЧЬ В ХРАМЕ

    1. РЕЧЬ

    2. СТАТУС ЕВРЕЯ КАК ИНДИВИДУУМА

    3. РОКОВОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА

    4. ПОЛОЖЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМЕ

  ДОКУМЕНТ 176 ВО ВТОРНИК ВЕЧЕРОМ НА ЕЛЕОНСКОЙ ГОРЕ

    1. РАЗРУШЕНИЕ ИЕРУСАЛИМА

    2. ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ УЧИТЕЛЯ

    3. ПРОДОЛЖЕНИЕ ОБСУЖДЕНИЯ В ЛАГЕРЕ

    4. ВОЗВРАЩЕНИЕ МИХАИЛА

  ДОКУМЕНТ 177 СРЕДА, ДЕНЬ ОТДЫХА

    1. ДЕНЬ, ПРОВЕДЕННЫЙ НАЕДИНЕ С БОГОМ

    2. ДЕТСТВО В КРУГУ СЕМЬИ

    3. ДЕНЬ, ПРОВЕДЕННЫЙ В ЛАГЕРЕ

    4. ИУДА И ПЕРВОСВЯЩЕННИКИ

    5. ПОСЛЕДНИЕ БЕСЕДЫ

  ДОКУМЕНТ 178 ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ В ЛАГЕРЕ

    1. БЕСЕДА О СЫНОВСТВЕ И ГРАЖДАНСТВЕ

    2. ПОСЛЕ ПОЛУДЕННОЙ ТРАПЕЗЫ

    3. НА ПУТИ В ГОРОД

  ДОКУМЕНТ 179 ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ

    1. СТРЕМЛЕНИЕ К ПРЕДПОЧТЕНИЮ

    2. НАЧАЛО ТРАПЕЗЫ

    3. ИИСУС ОМЫВАЕТ АПОСТОЛАМ НОГИ

    4. ПОСЛЕДНЕЕ ОБРАЩЕНИЕ К ПРЕДАТЕЛЮ

    5. УЧРЕЖДЕНИЕ ПОМИНАЛЬНОЙ ТРАПЕЗЫ

  ДОКУМЕНТ 180 ПРОЩАЛЬНАЯ РЕЧЬ

    1. НОВАЯ ЗАПОВЕДЬ

    2. ВИНОГРАДНАЯ ЛОЗА И ПОБЕГИ

    3. ВРАЖДЕБНОСТЬ МИРА

    4. ОБЕЩАННЫЙ ПОМОЩНИК

    5. ДУХ ИСТИНЫ

    6. НЕОБХОДИМОСТЬ УХОДА

  ДОКУМЕНТ 181 ПОСЛЕДНИЕ НАСТАВЛЕНИЯ И ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ

    1. ПОСЛЕДНИЕ УТЕШЕНИЯ

    2. ПРОЩАЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ КАЖДОМУ ИЗ АПОСТОЛОВ

  ДОКУМЕНТ 182 В ГЕФСИМАНИИ

    1. ПОСЛЕДНЯЯ ОБЩАЯ МОЛИТВА

    2. ЗА ЧАС ДО ПРЕДАТЕЛЬСТВА

    3. ОДИН В ГЕФСИМАНИИ

  ДОКУМЕНТ 183 ПРЕДАТЕЛЬСТВО И АРЕСТ

    1. ВОЛЯ ОТЦА

    2. ИУДА В ГОРОДЕ

    3. АРЕСТ УЧИТЕЛЯ

    4. СОВЕЩАНИЕ У ОЛИВКОВОГО ПРЕССА

    5. НА ПУТИ ВО ДВОРЕЦ ПЕРВОСВЯЩЕННИКА

  ДОКУМЕНТ 184 СУДЕБНОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНа

    1. ДОПРОС У ХАНАНА

    2. ПЕТР ВО ДВОРЕ

    3. СУДЕБНОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА

    4. ЧАС УНИЖЕНИЯ

    5. ВТОРОЕ ЗАСЕДАНИЕ ТРИБУНАЛА

  ДОКУМЕНТ 185 СУД ПИЛАТА

    1. ПОНТИЙ ПИЛАТ

    2. ИИСУС ПРЕДСТАЕТ ПЕРЕД ПИЛАТОМ

    3. НАЕДИНЕ С ПИЛАТОМ

    4. ИИСУС ПРЕДСТАЕТ ПЕРЕД ИРОДОМ

    5. ИИСУС ВОЗВРАЩАЕТСЯ К ПИЛАТУ

    6. ПОСЛЕДНЕЕ ВОЗЗВАНИЕ ПИЛАТА

    7. ПОСЛЕДНЯЯ БЕСЕДА С ПИЛАТОМ

    8. ТРАГИЧЕСКАЯ КАПИТУЛЯЦИЯ ПИЛАТА

  ДОКУМЕНТ 186 ПЕРЕД РАСПЯТИЕМ

    1. КОНЕЦ ИУДЫ ИСКАРИОТА

    2. ОТНОШЕНИЕ УЧИТЕЛЯ

    3. ВЕРНЫЙ ДАВИД ЗЕВЕДЕЕВ

    4. ПОДГОТОВКА К РАСПЯТИЮ

    5. СМЕРТЬ ИИСУСА И ПАСХА

  ДОКУМЕНТ 187 РАСПЯТИЕ

    1. ПУТЬ НА ГОЛГОФУ

    2. РАСПЯТИЕ

    3. СВИДЕТЕЛИ РАСПЯТИЯ

    4. ВОР НА КРЕСТЕ

    5. ПОСЛЕДНИЙ ЧАС НА КРЕСТЕ

    6. ПОСЛЕ РАСПЯТИЯ

  ДОКУМЕНТ 188 В СКЛЕПЕ

    1. ПОГРЕБЕНИЕ ИИСУСА

    2. ОХРАНА ГРОБНИЦЫ

    3. В СУББОТУ

    4. ЗНАЧЕНИЕ СМЕРТИ НА КРЕСТЕ

    5. УРОКИ КРЕСТА

  ДОКУМЕНТ 189 ВОСКРЕСЕНИЕ

    1. МОРОНТИЙНЫЙ ПЕРЕХОД

    2. МАТЕРИАЛЬНОЕ ТЕЛО ИИСУСА

    3. ЭПОХАЛЬНОЕ ВОСКРЕСЕНИЕ

    4. ОБНАРУЖЕНИЕ ПУСТОГО СКЛЕПА

    5. ПЕТР И ИОАНН У СКЛЕПА

  ДОКУМЕНТ 190 МОРОНТИЙНЫЕ ЯВЛЕНИЯ ИИСУСА

    1. ВЕСТНИКИ ВОСКРЕСЕНИЯ

    2. ЯВЛЕНИЯ ИИСУСА В ВИФАНИИ

    3. В ДОМЕ ИОСИФА

    4. ЯВЛЕНИЕ ГРЕКАМ

    5. ПРОГУЛКА С ДВУМЯ БРАТЬЯМИ

  ДОКУМЕНТ 191 ЯВЛЕНИЯ АПОСТОЛАМ И ДРУГИМ ЛИДЕРАМ

    1. ЯВЛЕНИЕ ПЕТРУ

    2. ПЕРВОЕ ЯВЛЕНИЕ АПОСТОЛАМ

    3. В ОБЩЕСТВЕ МОРОНТИЙНЫХ СОЗДАНИЙ

    4. ДЕСЯТОЕ ЯВЛЕНИЕ (В ФИЛАДЕЛЬФИИ)

    5. ВТОРОЕ ЯВЛЕНИЕ АПОСТОЛАМ

    6. ЯВЛЕНИЕ В АЛЕКСАНДРИИ

  ДОКУМЕНТ 192 ЯВЛЕНИЯ В ГАЛИЛЕЕ

    1. ЯВЛЕНИЕ У ОЗЕРА

    2. БЕСЕДЫ С АПОСТОЛАМИ ПО ДВОЕ

    3. НА ГОРЕ ПОСВЯЩЕНИЯ

    4. СОБРАНИЕ У ОЗЕРА

  ДОКУМЕНТ 193 ПОСЛЕДНИЕ ЯВЛЕНИЯ И ВОЗНЕСЕНИЕ

    1. ЯВЛЕНИЕ В СИХАРЕ

    2. ЯВЛЕНИЕ В ФИНИКИИ

    3. ПОСЛЕДНЕЕ ЯВЛЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМЕ

    4. ПРИЧИНЫ ПАДЕНИЯ ИУДЫ

    5. ВОЗНЕСЕНИЕ УЧИТЕЛЯ

    6. ПЕТР СОЗЫВАЕТ ВЕРУЮЩИХ

  ДОКУМЕНТ 194 ПОСВЯЩЕНИЕ ДУХА ИСТИНЫ

    1. ПРОПОВЕДЬ В ДЕНЬ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ

    2. ЗНАЧЕНИЕ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ

    3. ЧТО ПРОИЗОШЛО В ПЯТИДЕСЯТНИЦУ

    4. РАННЯЯ ХРИСТИАНСКАЯ ЦЕРКОВЬ

  ДОКУМЕНТ 195 ПОСЛЕ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ

    1. ВЛИЯНИЕ ГРЕКОВ

    2. РИМСКОЕ ВЛИЯНИЕ

    3. ПОД ВЛАСТЬЮ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ

    4. ЕВРОПЕЙСКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

    5. ПРОБЛЕМА СОВРЕМЕННОСТИ

    6. МАТЕРИАЛИЗМ

    7. УЯЗВИМОСТЬ МАТЕРИАЛИЗМА

    8. СЕКУЛЯРНЫЙ ТОТАЛИТАРИЗМ

    9. ПРОБЛЕМА ХРИСТИАНСТВА

    10. БУДУЩЕЕ

  ДОКУМЕНТ 196 ВЕРА ИИСУСА

    1. ИИСУС-ЧЕЛОВЕК

    2. РЕЛИГИЯ ИИСУСА

    3. ВЕРХОВЕНСТВО РЕЛИГИИ

Реклама на сайте