«Последняя кутья»

Разгорелось солнце… откуда столько этого сияния — сыпет и сыпет, всё отражается этим светом, всё сияет, а снег больше всего — каждая крупинка светит и блестит, будто улыбается солнцу, будто и ей весело, будто не знает, что растопит её солнце сейчас…Всюду капает и хлюпает, с черных веток снег крупинками летит, сквозь потоки, ручейки, рядом с домами пройти невозможно — сразу накапает и на шапку, и за воротник… Однако на наших дальних спокойных улицах все весёлые, все рады таки, никто не насупится, как капнет ему на нос, еще улыбнется, ато и облизнется, будто его мёдом по губам помазано… И кто насупится, кто загрустит, кто весёлым будет, багатая кутья сегодня, завтра Рождество… Рождество… Рождество — это слово у каждого в ушах стоит, в голове раздается и морщины у каждого на лбу расправит, радостями лицо разрисует, такое часом лицо, на котором давно уже, кроме злости и гнева никто не видел. И бежат все, поспешают, припоминают, чтобы не забыть ничего и всем так весело и всё им весёлым кажется, всё будто улыбается; лавочники еще радушней зазывают к себе покупателей, чтобы облупить для большого праздника, извожчик кричит: «Прочь! с дороги», но так, будто говорит: «Споймал бы, господин!» Даже Степаниха, что всегда стоит с засученными рукавами при воротах и ругается со всеми, даже и та вот-вот идет упарившись и вздыхая, а толстое лицо её, будто маслом намазано, так и сияет. Всё говорю весёлое, а как и увидишь некоторые печальные, хмурые, или сердитые фигуры, которым общая весёлость скуки только добавляет, так и тех солнце так разрисует, так принарядит, что сдасётся, будто и он радуется и улыбнешся сдуру в ему в печальные, молчаливые глаза. Пожалеем о нем, когда не можем помочь.

Но день зимний, известно какой — не успело солнце на середину неба выйти, зырк, посмотришь а оно уже вот закатилось. Еще бегают, суетятся люди, а уже ударили колокола на колокольне. Раз у раз бьет звонкий колокол, да и далеко луна идет по улицам, по дорогам, входит в открытые двери, всех созывает, зовёт: бросают работу усталые руки и крестят быстрей лоб; родители собираются в церковь и говорят детям: — «Тихо сидеть дома, и не пропустить, как засияет первая звезда, звезда Христова, о которой поют: