«Площадь Диамант»

My dear, these things are life

Джульета прибежала ко мне в кондитерскую, сперва, говорит, будут разыгрывать кофейники, до вальса с букетом[2],кофейники, ну прелесть, она сама видела: беленькие, посередине апельсин нарисован, разрезанный пополам, даже дольки видны! Мне не хотелось на танцы, никуда не хотелось: ведь целый день за прилавком, сколько узлов, сколько разных бантиков из золотой тесьмы завязала на коробках, пальцы онемели, как не мои.

А Джульета — вихрь, я ее знаю, всю ночь пропляшет и ничего, ей что спать, что не спать. И уговорила меня пойти, потому что мне хуже нет отказать, если кто что попросит, характер такой. Пошла во всем белом: платье белое, юбки нижние крахмальные — белые, само собой, туфли молочного цвета, браслет белый тройной, к ним клипсы пластмассовые тоже белые, и сумка белая — Джульета сказала из заменителя — с позолоченным замочком, вроде ракушки.

На площади Диамант, когда мы пришли, уже музыка играла. Над площадью из конца в конец разноцветные гирлянды из гофрированной бумаги: одна — кольцами, другая — цветы, через раз. В некоторых цветах лампочки горят. Над площадью, похоже, зонтик перевернутый: по краям гирлянды подняты, а к самому центру все сходятся в одном месте, как спицы. Резинка на нижней юбке с оборками — я измучилась, пока шпилькой ее продевала, — врезалась, ну никаких сил, я к самой резинке пуговичку пришила, чтобы застегнуть на петельку нитяную. Вдохну поглубже — растянется, выдохну — снова вопьется. От этой резинки на талии наверняка красный след был.