«Нокаут чемпиону. Часть 1»

Нокаут чемпиону. Часть 1 (fb2) - Нокаут чемпиону. Часть 1 1377K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Галина Маркус

Нокаут чемпиону Часть 1 Галина Маркус

Моему другу Леночке Проценко с благодарностью за главную идею романа

Нижеприведенный текст является литературным произведением. Все совпадения имен, фамилий, ников и названий, так же, как и описываемых персонажей и событий с реальными являются случайными.

© Галина Маркус, 2015

© Елена Проценко, иллюстрации, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Раунд первый

Ленка стояла у окна, прислонившись лбом к стеклу.

Последнее время она часто стояла вот так подолгу, ни о чем не думая и не зная, что чувствует. Там, внизу, гуляли с колясками молодые мамы, школьники галдели на спортивной площадке, уверенно хлопали дверцами машин автовладельцы. Ленка слушала детский плач, скрип тормозов, шаги на тротуаре. И думала о том, что всё это и есть тот самый реальный миг убегающей жизни, который требуется ловить – надо только оторвать лоб от запотевшего стекла, ощутить себя в этом миге. И медлила, чувствуя, что никогда уже, наверное, не сможет пошевелиться и сделать хоть что-нибудь.

Если мама окликала её, Ленка вздрагивала, надевала привычную маску и шла делать то самое «что-нибудь» – ставить чайник или мыть голову.

Иногда какие-то события или разговор давали надежду на перемену – разве может вся жизнь продолжаться именно так? Но в глубине души Ленка знала: не только может, но и будет. И тогда, спасаясь от этого знания, погружалась в утешительные мечты. Воображение рисовало ей умного, благородного мужчину с глубоким внутренним миром, совсем не похожего на большинство знакомых, а главное – способного полюбить именно её, Ленку, полюбить и вознести на пьедестал, защищая от несправедливости и недоброго слова.

Конечно, она понимала, что подобные развлечения смешны и глупы. Одна её бывшая одноклассница уже вышла замуж, а другую недавно бросил парень, о чём Ленка который вечер выслушивала длинные монологи по телефону. Но ни одной любовной истории со своим участием, кроме самой же придуманных, девушка рассказать не могла – так уж сложилось. Зато могла поведать множество тех, которыми снабжали её подруги. Ни одна из этих историй, правда, не походила на те замечательные, Ленкины, но зато были совершенно реальными, а это всё-таки неоспоримое преимущество.

Привычную тоску усиливала мама, энергично, словно других шансов уже не осталось, пытаясь познакомить дочь то с инфантильным племянником своей сотрудницы, то с занудливым и непривлекательным зубным техником из клиники, где работала тетка, а то с подслеповатым и несуразным студентом биофака, разговорившимся с мамой на выставке в ЦДХ.

Вот кто умел знакомиться и разговаривать со всеми, так это мама. Ленка же заранее ненавидела всех этих племянников и наотрез отказывалась с кем-то из них встречаться. Мать тогда тяжело вздыхала и высказывалась насчет характера дочери в таком духе, что хотелось закрыться в своей комнате и никогда больше не выходить. Неужели мама не понимает, что унижает Ленку, считая, что та не сможет обойтись без её протекции? А эти постоянные рассказы о себе в молодости – красивой, общительной, укладывающей в штабеля бесконечных поклонников? Непонятно, как у таких родителей появляются такие дети? Или мамины советы: просто быть повеселее и более открытой, и тогда, может быть, не смотря на…

Ещё у мамы была привычка стесняться Ленки. Когда кто-нибудь приходил в дом – все равно, кто, мама сразу начинала поправлять на ней блузку или хватала расческу: «Причесалась бы… что ты такая лохматая? Вы знаете, ей так идет, когда она забирает наверх волосы… Одень что-нибудь другое!» Видимо, мама пыталась привлечь внимание к чепухе, чтобы никто не заметил главного. Но в этот момент девушке казалось, что вся вселенная, а не только этот злосчастный гость, рассматривают её сквозь увеличительное стекло.

Обычно Ленка хамила в ответ при людях, вырывалась из заботливых маминых рук и старалась побыстрее сбежать. Кстати, насчет этой самой любимой маминой прически… Одна из преподавательниц в институте, с которой у девушки сложились доверительные отношения, сказала ей как-то: «Постриглась бы ты помоднее, что ли! А то словно из другого века».

Но Ленка и сама боялась стричься – так ей очень идет, говорила мама, а если пострижешься – то что это будет? И действительно, зеркало показывало ей премиленькое личико: забранные наверх волосы открывали высокий лоб и длинную шею. Собственно, девушка находила себя достаточно привлекательной, ей даже чудилось, что некоторые ребята в институте или мужчины, сидящие напротив в метро, поглядывают на неё с интересом. Один раз она сидела в сквере на лавочке, поджидая подругу, и вдруг совершенно незнакомый парень, проходя мимо, наклонился и произнес: «Вы знаете, у вас очень выразительные глаза». Сказал и ушел. Но никогда и никто не обращался к Ленке с целью знакомства. Все проходили, как мимо этюда в галерее. Наверное, и понравиться она могла бы, если б находилась в такой же неподвижности где-нибудь на выставке…

– Ну, ты где? Собралась?

Девушка отпрянула от стекла.

– Да, иду!

Сказка про Красную Шапочку: надо отвезти продукты бабуле – наполнить холодильник. Наполняй не наполняй… Ленка прекрасно знала, что увидит: экономная бабушка, жертва голодных лет, запихивала свежие продукты в глубину холодильника, поедая испорченные помидоры и просроченный творог. Свежие быстро станут несвежими, тогда она возьмётся за них, но не раньше. Однако, надо ехать. Интересно, встретится ли по дороге волк?

В вагоне девушке удалось занять место, и она успела сочинить романтичную историю про случайную встречу в метро. Сюжет так увлек Ленку, что она чуть не проехала нужную станцию. А вот в автобусе в очередной раз испортили настроение. Впрочем, не привыкать – отчего же каждый раз так больно, словно впервые?

Потом пришлось выдержать привычную битву – бабуля пыталась запихнуть продукты обратно в сумку: «Ничего не надо, зачем столько привезла, ну возьми хотя бы деньги…» Одержав нелёгкую победу, следующие полчаса Ленка терпеливо выслушивала совсем иную сказку, сочинённую бабушкой – про соседа, укравшего у неё веник. Столкнулась с этим самым соседом, разгуливающим в одних трусах по квартире, прикончила трех жирных тараканов на кухне и нечаянно разбила тарелку. Пропустила мимо ушей бабулины причитания по этому поводу, попробовала было выбросить осколки, но в результате сдалась – тарелка обязательно будет склеена клеем «Момент». Погладила плюшевого тигрёнка с симпатичными зелёными глазками, сидящего на идеально ровно застеленном диване столько лет, сколько Ленка себя помнила. И покинула коммуналку с полным сознанием выполненного долга, в тайне мечтая «досмотреть» свою любовную историю на обратном пути. И это способствовало хорошему настроению.

А не способствовало то, что до метро предстояло идти целых пятнадцать минут. Автобусы здесь, несмотря на длинный список маршрутов на жёлтой табличке, почти не ходили. Или ходили только тогда, когда Ленка не видела; в ту сторону сегодня, можно сказать, повезло. Обычно она шла пешком, но сегодня сдуру одела новые босоножки (очень модные – соседка принесла, её дочке малы). Мама уговаривала не брать на каблуке – пусть и небольшом, но Ленке так хотелось выглядеть посимпатичнее, что она готова была терпеть.

Итак, правильнее было бы всё-таки подождать транспорта. Однако девушка вспомнила недавний случай в автобусе и решила идти, а зря. Стоило ли прибавлять себе проблем? И без того многострадальные ноги она умудрялась натереть даже самыми мягкими тапочками, а сейчас на косточке появились настоящие волдыри, готовые лопнуть в любой момент. Тогда Ленка спустила у босоножек перепонку и попробовала идти в них, как в шлёпках. Но злосчастный кусок кожзаменителя натирал теперь уже пятку. Не выдержав боли, девушка присела на низкую металлическую оградку у тротуара и скинула обувь.

Через секунду рядом затормозил автомобиль – большой и чёрный. Из него вышли двое мужчин, один из которых казался просто громадным, и – о, ужас! – направились прямо к Ленке. Она знала: если около тебя останавливается машина, надо сразу бежать в противоположную от движения сторону. Но босоножки стояли рядом, а бежать босиком она постеснялась.

– Ну? Вот эта тебе подойдет? – послышался насмешливый голос.

Кажется, волка сегодня она всё-таки встретила, и не одного. Однако в ситуации было что-то неправильное – никто не хватал и не затаскивал жертву в автомобиль. Двое стояли и рассматривали её с высоты своего роста, и правда, как картину на выставке, словно прикидывая, украсит ли она интерьер у них дома. Один, скуластый, пониже, выглядел злым и недовольным: картина ему не нравилась. Другой, огромный парень с широким лицом и полными губами, насмехался над своим приятелем: мол, долго думаешь, бери что есть.

Ленка не любила абсурда. Она сунула ноги в босоножки, не стала их застёгивать и вскочила с оградки, собираясь покинуть «выставочный зал». Но тот, который выглядел рассерженным, вдруг быстро произнес:

– Подождите, девушка, не бойтесь. Скажите, у вас есть высшее образование?

***

Стоящая перед ним девчонка выглядела совсем растерянной. Но Мелихов и сам удивился, услышав собственный голос. Ещё несколько минут назад он раздраженно переругивался с Белозерцевым, откинувшись на спинку сидения джипа.

– Отвяжись от меня, Серый. Я тебе четко сказал, кто мне нужен. А ты мне чего подсовываешь?

– Гоша, я тебе целый кастинг устроил. Не понимаю – какого рожна тебе надо? Та рыженькая вообще супер была.

– Вот именно – кастинг… Я говорю – ты идиот! На кой хрен мне твои секретутки? Или модели. Не знаю, по какому принципу ты их подбирал, но на каждой написано: «Даю через час».

– А чё, Гош, разве это плохо? Не отходя, так сказать, от кассы…

– Тебе негр тот, видать, не только рубильник сломал, но и мозги вышиб, – брезгливо отвернулся Игорь.

– Ну, знаешь! Если я… если ты… – разозлился Серый. – Хорош мне уже этим негром…

– Ладно, ладно, не заводись, – примирительно начал Мелихов. – Зарули куда-нибудь, жрать охота.

– Ну да, мы чемпионы, а все остальные…

– Хорош, говорю! – прикрикнул Игорь. – Я тебе что объяснял? Во-первых, мне не нужна секретарша – врубись, наконец! Мне нужен администратор, человек с головой, умный, исполнительный. Но женского пола. Чтобы была как хозяйка дома, когда приёмы устраиваем, приглашала, рассаживала там… И соображала при этом! Может, и с контрактами помогла – хотя бы на уровне сбегать, отксерить. Переписки бы грамотно вела, в которых мы с тобой утонули.

– Тебе новый менеджер нужен, спец. Чтобы в наших делах разбирался.

– Угу… А ты знаешь, сколько менеджер с лицензией стоит? Спасибо! Тем более сейчас, в последний момент. А тренировочный лагерь оплачивать? Нет уж, или справлюсь сам, или…

– А секретарша тебя не спасёт.

– Администратор, Серый, ад-ми-ни-стра-тор! А ты мне красоток подсовываешь – у них все мозги в ногах. Да я ту рыжую, и правда, буду хотеть через час – а на кой мне это? Только работу портить, расслаблять её. У меня для этого Вика есть – один в один, ты мои принципы знаешь.

– Отлично. В следующий раз соберу тебе уродин. Или старух. И вообще – почему именно девушку, а не мужика? Слушай, а давай в тот клёвый ресторанчик, на углу?

– Давай – лезь тогда в правый ряд. Мужик у меня уже есть – ты! И что толку? Да и не пойдёт мужик на мои деньги. Уродины мне тоже не нужны. И пожилые… скучно, да и непредставительно. Надо, чтобы мне непротивно было, когда она рядом будет весь день.

– Угу, размечтался. Умную и непротивную!

Впереди зажёгся красный свет, и Серый, перестроившись, сбавил скорость.

– Найди мне умную, честную и хотя бы не полного урода. Неужели так сложно? Э, э, э, ты чего? Ресторан дальше…

Серый резко затормозил и припарковался у тротуара.

– Давай, выходи! – услышал Игорь. – Во, погляди сюда. Ну как? Эта тебе подойдёт?

***

– Девушка, вы немая? У вас есть высшее образование? – повторил вопрос тот, что пониже.

– Почти…

Ленка сама не поняла, почему отвечает. Незачем с ними разговаривать, надо быстрей уходить! Какое, в конце концов, этому типу дело, есть ли у неё образование? Мелькнула мысль – да они поспорили на что-то, а теперь проверяют. Может, спрашивают всех встречных девушек?

– И кем вы по специальности будете? – поинтересовался мужчина.

– Юрист… – как под гипнозом продолжала давать ответы Ленка.

Одной рукой она судорожно пыталась застегнуть босоножки, другой прижимала к себе сумку.

Качки переглянулись между собой.

– А что? – попыталась выяснить девушка. – В чём дело?

– Во, видишь, Гош? Я просто в точку попал. Ты, главное, скажи, остальное тебя устраивает? – продолжал усмехаться второй, здоровенный.

– Вполне, – пожал плечами первый.

Из кармана у него послышалась забойная мелодия.

– Поговори с девушкой, всё объясни, – скомандовал он приятелю, достал мобильник и отошел от них на несколько метров.

Ленка твердо решила уйти, она мужественно сделала шаг и даже не застонала. Но рослый парень преградил ей дорогу. По идее, пора было испугаться – ростом он был выше на три головы, нос сломан, стрижка под ноль – вылитый бандит. А Ленка даже убежать не могла.

– Стойте, девушка. Я – Сергей Белозерцев. Слыхали, нет? А шефа моего узнали?

Она отрицательно покачала головой и сделала попытку двинуться дальше.

– Простите, я спешу.

– Да стой, тебе говорят. Тебе ж повезло! Будешь работать на самого Игоря Мелихова, по кличке Silver Dragon. Если он не передумает, конечно.

– Я на бандитов не работаю, – отрезала Ленка.

– Дура! Он не бандит, а боксёр. Совсем, что ль, неграмотная? Чемпиона мира по версии «ОДжиЭн» не знаешь?

– Сам дурак! – огрызнулась она. – Не знаю я никаких чемпионов. И бокс ваш терпеть не могу.

Ленка беспомощно рассматривала препятствие – оно было неодолимо.

– Тоже мне, спорт! Не кто сильней или быстрей, а кто кого покалечит. Тупость… – высказалась она зачем-то.

Девушка и не заметила, как чемпион появился за её спиной. Он выглядел сухим и очень крепким, хотя и был значительно ниже и тоньше своего приятеля.

– Бокс – интеллектуальный спорт. Не проще шахмат, – нахмурился Серебряный Дракон. – Не говорите, если не понимаете.

– Вот и замечательно… Вы только уезжайте, пожалуйста, – взмолилась Ленка. – Вы же видите, сама я от вас уйти не могу!

И она бессильно опустилась обратно.

Прищурившись, тот несколько секунд разглядывал её.

– Ноги натёрли? Давайте, мы вас подвезем, – неожиданно предложил он, – заодно и поговорим. Отказаться всегда успеете.

Ленка изумлённо подняла глаза – неужели этот тип думает, что она полезет к нему в машину? Девушка быстро, со всей силой замотала головой.

– Блин… – теряя терпение, сплюнул верзила, назвавшийся Белозерцевым. – К тебе серьёзный разговор, такое предложение выгодное, а ты дурака валяешь! Ты чё думаешь, мы себе девочек найти не можем? Да к Мелихову сейчас очередь выстроится – но только не таких цыплят, как ты. А метр восемьдесят и вот с такими глазищами.

Вместо глазищ амбал изобразил солидный объем груди.

– Отлично! – от презрения Ленка даже забыла опаску. – Вот теперь я верю, что бокс – интеллектуальный спорт. Поскольку мой интеллект до такого… – девушка повторила жест качка, – не дотягивает, надеюсь, вы отвяжетесь, наконец. Интересно, из трех извилин у тебя хотя бы две работают? – добавила она едко.

Это уже было слишком. Парень открыл от возмущения рот, но чемпион усмехнулся и отстранил приятеля:

– Заткнись, наконец, Серый! Не видишь, с кем разговариваешь? Простите, у него, действительно… туго с мозгами. Вы где живёте?

– В Выхино… Другой конец Москвы, – буркнула Ленка.

– Позвоните родителям, назовите номер машины, если боитесь.

«Вот ещё не хватало, – подумала девушка, – чтобы мама сразу милицию вызвала?» Однако, странное дело, ощущение опасности так и не пришло. Игорь производил неплохое впечатление. А этому Серому, как его метко зовёт Мелихов, нельзя отказать в логике – аргумент про «девочек» вполне справедлив.

– И кто же вам для работы нужен? Почему вы на улице сотрудников ищете? Ленка даже позволила себе любопытство.

– Ну… – пожал плечами Игорь. – Просто мы только что с неудачного кастинга. Мне нужен личный администратор, помощник, если хотите. А у вас вид подходящий.

– В каком смысле? – поинтересовалась девушка.

Мужчины снова переглянулись.

– Да на лбу написано, что ты – отличница! – заявил громила. – В твоём деле главное что? Правильно – скромность! Скромность украшает работника, но портит хорошую девочку… Так ты говорил, да, Гош?

Вот и дождалась, «на лбу написано!» А ведь старается выглядеть, как другие, одевается по моде, ну, насколько позволяют скромные родительские возможности, в фирменных магазинчиках… когда распродажа. Вот только причёска. Да, да, наверняка дело в причёске. А впрочем, какая разница, это ничего не меняет…

Чемпион покачал головой:

– Ну, не идиот ли ты, Серый? Образованность, порядочность и работоспособность – вот мои критерии. Уверен, что вы им отвечаете.

Приятель с тоскою посмотрел на часы:

– Жрать охота, Гош…. Не хочет, не надо. Ещё везти её в Выхино… Оставь визитку, надумает, перезвонит. Чё мы, правда, в неё вцепились?

Но Игорь поморщился:

– Не-а, не перезвонит, не видишь разве? Садитесь в машину, девушка. Вас как зовут?

– Лена… – снова неизвестно зачем ответила она.

– Лена, мы вас в любом случае подвезём, раз уж обещали. А вы пока думайте. Две штуки вас устроят?

– Две чего? – не поняла Ленка.

– Две тысячи баксов, – раздельно произнес Белозерцев. – Слушай, какой из неё администратор? Она даже деньги считать не умеет.

Девушка вздохнула – сказки про белого бычка… Жаль, что так просто не отделаешься. Придется объяснять, смотреть на вытянувшиеся физиономии и… Она поднялась.

– Я – хромая, – спокойно сообщила она. – Вопросы есть?

Два недоуменных лица. Наверно, и правда, извилин не хватает.

– Да я понял, что ногу натёрли. Сказал – подвезем, – проговорил Игорь.

– Нет, дело не в этом. Хромая с детства. Калека, – произнесла Ленка ненавистное слово. – Такой помощник вам не нужен.

– Это… ну… ты же шла, без костылей? – всё ещё не понимал Серый.

– Ну, шла, – устало ответила она. – Я могу очень быстро ходить. Но хромаю, ясно?

– А почему? – продолжал тупить Белозерцев. – Ну-ка, пройдись!

– Я тебе что, на подиуме? Езжайте, давайте. Обойдётесь без цирка.

– Блин! – искренне обиделся парень. – А чё тогда мозги пудрила? Сказала бы сразу!

– Не хотела, представь себе, сразу, – Ленка не знала, смеяться ей или плакать. – Охота, думаешь, на твою брезгливую морду глазеть?

Игорь молчал, наверно, был лучше воспитан. Ленка на него не смотрела – пусть он и не хам, как Серый, но в жалости и снисходительности тоже приятного мало. Хотелось плакать. А ведь она и не подумала реветь сегодня, когда услышала в автобусе: «Эй ты, хромоножка, ковыляй быстрей, людям тоже надо войти!»

Ленка отвернулась и медленно пошла прочь, стараясь не хромать слишком сильно. Если бы не проклятые босоножки! Обычно у неё хорошо получалось держаться несколько минут, идти, почти как нормальный человек, правда, при этом она испытывала едва выносимую боль в икре. Но сейчас, на дурацких каблуках, с натёртыми ногами… Тоже мне, модница! Теперь смеху не оберешься.

– Стой! – послышалось сзади.

Она удивлённо обернулась. Белозерцев уже садился в машину, на лице у него было написано что-то среднее между смущением и досадой. Но Мелихов всё ещё стоял на прежнем месте.

– Серый, подъезжай ближе, – скомандовал он.

А сам не спеша подошел к девушке:

– Английский знаете?

– К чему это? Ну, окончила английскую школу. И немецкий немного. Дальше-то что?

– Гош, ты скоро? – почти завыл Белозерцев.

Но Игорь не обратил на его стон никакого внимания.

– Короче, Лена, как я уже сказал, вы мне подходите. Садитесь, наконец, обсудим всё по дороге.

Он уже аккуратно подталкивал её к машине. Ленка была так поражена, что сама не заметила, как оказалась внутри.

– Вы не поняли, что ли? – попробовала ещё раз объясниться она.

– Я всё понял, – ровно ответил Мелихов, залезая на переднее сиденье. – Рули в Выхино, Серый.

Ленка помолчала немного и… сбросила с ног босоножки. Белозерцев был удивлён не меньше, но, видимо, лучше знал характер приятеля.

– Пообедали, – только обречённо вздохнул он, открыл бардачок, достал чипсы и запихнул в рот целую горсть. – Вот, блин, дёрнул же меня чёрт…

– Инициатива дрючит инициатора, – «успокоил» его Мелихов.

Они поехали. За окном уже начинало темнеть, и вот тут Ленка, наконец, почувствовала тревогу, плавно переходящую в панику. И как она попалась на этот крючок? Отвезут сейчас в какой-нибудь бордель для любителей экзотики или на органы продадут. Что она знает про этих двоих? Что они боксёры? Так они сами же это и сказали.

– А можно, я у метро выйду? – попробовала ускользнуть она.

– Нет, – отрезал Серый. – Мы на МКАДе, какое ещё метро?

– Послушайте, Лена, – Игорь старался быть терпеливым. – Я не мастер уговоров. Бояться нечего – особых знаний от вас не потребуется. Но если получится с контрактами разобраться – только рад буду. А вам – практика. Вообще-то, мне больше нужен человек, который организует жизнь у меня в доме. Распишет встречи, распланирует тренировки, проследит за меню, как тренер рекомендует. А то у нас каждый во что горазд. Ну, и на подхвате всегда, ясно? Помощник, но поумней, чем некоторые…

– Камень в мой огород, да? – нахмурился Серый.

– В твой, в твой, – раздраженно ответил Мелихов. – Ко мне едет представитель спарринг-партнера, с документами, а ты – вдрызг пьяный с какой-то бабой заваливаешься… Вот и полагайся на тебя. Так как, Лена, справитесь?

Она не знала, что и сказать. Всё это было настолько неожиданно и совершенно некстати. Конечно, она собиралась искать работу, но… не такую странную. В идеале Ленка видела себя юристом в небольшой конторе. Неужели чемпиону безразлично, как будет выглядеть его помощница? Названные деньги выходили за пределы её мечтаний, для начала девушка надеялась устроиться хотя бы долларов на пятьсот. Ясное дело, нигде в мире ей столько, сколько сейчас, не предложат.

– Но я на дневном учусь, – начала сдаваться она. – Правда, лекций больше не будет, но мне ещё диплом писать – осенью защита.

– Да пишите, кто вам мешает, – пожал плечами Игорь, – свободного времени навалом останется. Жить будете в отдельной комнате, хоть обложитесь там своими книжками. В институт, если надо, Серый вот подвезёт. Главное, моих дел не упускайте.

– То есть как это – жить? – обалдела Ленка.

– Ну, как? Так. Как горничная или няня. Что же получится – вы мне нужны вдруг, а я буду ждать, пока вы из Выхино в Жаворонки доберетесь?

– В Жаворонки? – Ленка даже засмеялась. – С ума сошли? Исключено! Вы моих родителей не знаете. Они только услышат, такой скандал устроят!

– А мы сейчас поговорим с родителями, – спокойно ответил боксёр. – Всё равно ведь к вам едем.

Девушка испуганно замолчала. Ей казалось, что она находится в каком-то бреду. Нет, такого сюжета она никогда бы не придумала. Какой-то бессмысленный, чудной поворот в её однообразной жизни. Да и чем это может кончиться? Достаточно только представить лицо мамы, когда она увидит Ленку с этими субъектами на пороге, чтобы понять: происходящее – просто сон, причём сон малоприятный. И как она в это ввязалась? Посмотреть со стороны – едет с двумя мужиками бандитского вида неизвестно куда, в темноте дороги не видно… Вот он снова – реальный момент существования! Какой, однако, странный момент. И всё-таки – интересно. Будет что вспомнить… если, конечно, доедет.

Мелихов, разговаривая, ни разу не повернулся. Девушка невольно рассматривала его коротко стриженый затылок. Сидел чемпион очень прямо, в его позе не было расслабленности, казалось, уговаривая Ленку, он сосредоточенно думал о чём-то своем, не имеющем к ней никакого отношения.

– Не-ет… – протянула она робко. – Нет… Вы мне лучше визитку оставьте. А я позвоню, обязательно.

– Так я и поверил.

Девушка помолчала немного и высказала довольно трезвую мысль.

– Мне одно непонятно. Вот товарищ за рулем тут верно сказал: чего вы в меня-то вцепились? В любом кадровом агентстве вам за минуту сотню специалистов найдут, с образованием по профилю и…

Ленка хотела добавить «без физических недостатков». Но вовремя остановилась: никто не собирался её жалеть, вот и нечего прибедняться. Речь идет о работе! «Больше никаких разговоров о хромоте», – твердо решила она и сказала вместо этого:

– Спасибо, конечно, что подвезли. Но сами же понимаете, что я не пойду к вам. Не по мне это, да и деньги большие так просто не платят.

– Пойдёте, – коротко ответил Игорь. – А деньги дадутся не так уж легко. Оторвётесь от дома, придется разруливать чужие проблемы, вам это игрушками кажется?

Чемпион впервые обернулся и внимательно посмотрел на неё. Девушка, в свою очередь, попыталась обнаружить в его глазах разгадку столь своеобразного поведения. Главная странность заключалась в том, что он так ни разу и не обмолвился относительно Ленкиной проблемы, словно ничего и не слышал.

Ленка давно обнаружила, что люди, с которыми ей приходилось общаться, по-разному относились к её «дефекту». Кто-то сторонился, брезгливо избегая её, словно не желая видеть ничего неприятного. Кто-то мучил своей жалостливостью, проявлял ненавистную сердобольность. И только немногие делали вид, что ничего не замечают. Однако Ленка никак не ожидала обнаружить такую тактичность в качке-боксёре.

– Лучше, конечно, чтобы вы дали ответ сегодня. Всё равно согласитесь, а меня время поджимает, – добавил Мелихов.

– Откуда такая уверенность? – пожала плечами Ленка.

За окном совсем стемнело, и она подумала, что с решительным отказом следует повременить, а то ещё выкинут прямо на МКАДе.

– Даже не сопротивляйся, – заявил Белозерцев. – Ты Дракона не знаешь. Если он идет первым номером, сбить невозможно.

– Вы мне очень подходите, я сразу понял, – с опозданием объяснил чемпион. – Редкое сочетание качеств. Мы только что человек десять посмотрели. Как раз из кадрового агентства, как вы говорите.

– И никто не устроил? – удивилась она.

– Никто, – ровно ответил боксёр.

Серый при этом демонстративно вздохнул.

«Зато вы мне – ну никак не подходите… И когда это ты успел мои качества разглядеть?» – подумала Ленка.

Забавно, но ни малейшей скованности с этими двумя она не ощущала. Ни один из них ни капли не напоминал романтического героя, даже при её развитом воображении. Эх… вот остановился бы около неё такой, как сегодня в метро привиделся. И работу предложил. Ну, фигура-то ладно, пусть будет как у Мелихова, спортивная. Но чтобы в глазах интеллект. И тонкость, и способность разгадать Ленкину душу. А эти два хмыря… Ну совсем из другой песни. То есть абсолютно из другой, даже не из параллельной жизни, а из иного измерения. Можно поспорить, что на любой вопрос – к примеру, о Ленкином любимом Пастернаке, ответят: «А кто это?»

Но… Две с половины тысячи! Таких денег не зарабатывал никто из знакомых. Недавно сократили маму, и она тщетно пыталась найти новую работу. Ну ладно, мама, многие и после окончания института никуда не могут устроиться. Опять же, хромота… Везде любят здоровых и успешных. И что тогда делать – у мамы с папой на шее сидеть? А тут ещё и уговаривают почему-то… Если бы это место предложили Юльке – она бы визжала от радости.

Ленка попыталась представить себя в роли помощницы Мелихова. Да нет, полный бред! Как чемпион собирается договариваться с её родителями? И вообще – стоит ли вести незнакомцев к себе домой, не опасно ли это? Вот только каким, интересно, образом можно их не пустить?

Девушка указала нужный подъезд. Она вылезла из автомобиля, поздно заметив руку, поданную «будущим шефом». Сначала она выставила на тротуар босоножки, потом со вздохом засунула в них ноги. Серый уже переминался у дверей. Шпана, шумно тусовавшаяся около дома, как по команде замолчала. Зрелище, и правда, было невиданное – Ленка вылезает из джипа в компании двух качков.

Она боялась, что Мелихов предложит дополнительную помощь, но он спокойно ждал. Девушка помедлила возле него и сказала негромко:

– Если хотите, чтобы мои родители вас выслушали… приятелю вашему лучше остаться.

Игорь усмехнулся.

– Серый, – в его голосе послышались веселые нотки, – посиди в машине, о, кей?

– Твою мать! – откликнулся тот. – Я надеялся, хоть кофе нальют.

– Ничего, потерпишь, – Дракон уверенно распахнул дверь.

Свет в подъезде не горел, но это было к лучшему. Ленка не знала, что за квартира там у них в Жаворонках, но наверняка на стенах никто не пишет. Игорь очень вежливо придержал девушку под руку на лестнице.

– А вы давно спортом занимаетесь? – поинтересовалась Ленка.

– С детства. Какой этаж?

– Тринадцатый.

Лифт тоже был весь исписан, но боксёр отнесся к этому без интереса. «В сущности, – продолжала рассуждать Ленка, – он наверняка вылез из обычного микрорайона…»

– Спортшкола, наверное? – продолжала расспрашивать она.

– Да. Сначала в Иркутске, потом тренер в Москву забрал, в двенадцать лет.

– А жили где?

– В специнтернате.

– Тяжело, наверное…

– Втянулся. Сбежал один раз домой, правда. Думал всё, не могу. Приехал, посмотрел… и обратно подался. Тоска дома-то, у всех пацанов одна мечта – в столицу вырваться. Такой для всех огромный… странноприимный дом.1 Ну, вам-то не понять. Сразу видно – коренная москвичка.

Ленка даже открыла рот от удивления. Странная у этого боксёра лексика. Ей показалось, или он, и правда, почти процитировал Цветаеву? Скорее всего, услышал где-то фразочку и запомнил. Мелихов не выглядит слишком простым или ограниченным, как его приятель, но… Какое может быть образование у спортсмена?

– Значит, учиться некогда было? – уточнила она.

– Почему некогда? На заочном отучился. Тридцать два года исполнилось, для спортсмена – возраст. Надо что-то за плечами иметь.

– А… вы действительно чемпион этого… по версии? Забыла…

Он усмехнулся.

– По двум версиям – действующий чемпион. Во втором среднем весе.

Игорь замолчал, а она не стала больше расспрашивать. Собственно, говорить было не о чем, Ленка действительно ничего не понимала не только в боксе, но в и любом другом виде спорта. Отношения с физкультурой заканчивались для неё лыжами зимой и велосипедом на даче – врачи объявили эти занятия полезными для ноги, но никакой пользы, кроме удовольствия быстро передвигаться, не принесли.

Чемпион, оказавшийся простым провинциалом, уставился куда-то в стенку, что позволило девушке рассмотреть его повнимательнее – на улице она слишком растерялась, а в машине почти всю дорогу видела только его затылок. Нос и у этого был какой-то проваленный, черты лица неправильные, но, как говорят, волевые, чуть выпуклый лоб, небольшие тёмные глаза. Ничего отталкивающего или устрашающего, соответствующего кличке, то есть прозвищу, в его лице Ленка не находила.

Лифт уже приехал на тринадцатый этаж, двери открылись. Дракон бросил на Ленку вопросительный, напряжённый взгляд – наверное, такой характерен для спортсмена-боксёра. Интересно, как он улыбается? До этого момента девушка видела на его лице только усмешку или крепко сжатые губы.

Они подошли к дверям квартиры, и Ленка позвонила. Ну, будь что будет…

– Почему «Дракон»? – успела спросить она.

– Манера боя, – кратко ответил Игорь.

– А почему Серебряный? Что-то из эльфийских сказок…

– Ну, вроде как справедливый, благородный. Так придумали. Просто Драконы на ринге уже есть.

Дверь распахнулась, на пороге возникла мама и замерла от неожиданности.

– Добрый вечер, – первый заговорил боксёр.

– Добрый… – растерялась мать, но быстро сориентировалась:

– Ну, что же вы стоите? Проходите… Можете не разуваться.

– Мам, это Игорь… – нерешительно начала Ленка.

– Очень приятно, очень! – мама заулыбалась доброжелательно и цепко. – Рада, наконец, познакомиться. А то Леночка от нас всё скрывает…

Девушка только сейчас осознала курьёзность ситуации – всю дорогу она гадала, как отреагирует мама, но даже представить себе не могла, что она примет качка из джипа за потенциального зятя. Осознав, как глупо это выглядит в глазах чемпиона, Ленка поспешила исправить недоразумение.

– Мам, это Игорь Мелихов, боксёр. Он здесь по делу, хочет поговорить с вами. Папа дома?

Из дальней комнаты вышел, подтягивая тренировочные штаны, отец. Ленка лихорадочно вспоминала, интересуется ли он спортом. Кажется, нет… только футбол иногда смотрит.

– Ну, проходите, – повторила мать с явным недоумением.

– Мелихов? – удивился отец. – А вы, случайно… это же… Вы же тот самый! Это ведь вы?

– Да, это я, – спокойно подтвердил Игорь.

– О! Да вы же действующий чемпион! И какими судьбами? – изумился и обрадовался папа.

Девушка вздохнула про себя с облегчением.

– Я ведь тоже боксом в юности занимался. Немного… – радостно продолжал отец.

Этого Ленка не знала. Забавно.

Чемпиона пригласили за стол. Мама спешно начала собирать угощение, доставая всё, что нашлось в холодильнике. Наверное, голодный Серый не отказался бы перекусить, но Игорь даже не взглянул на бутерброды:

– Не надо, спасибо. У меня диета. Вопрос такой. Ваша дочь прошла кастинг… то есть собеседование на должность моего личного администратора. Но без вашего согласия ничего не выйдет. Поскольку Елена мне полностью подходит, я бы хотел разрулить этот вопрос прямо сейчас.

Мать даже не стала выяснять, когда это Ленка успела пройти кастинг по дороге к бабушке, и почему работодатель заявился к ним лично.

– Ну, так в чём же дело, Леночка? Мы, конечно, согласны!

– А какие обязанности? – более разумно поинтересовался отец. – Какая зарплата? И потом, у тебя ведь диплом на носу…

Игорь вновь терпеливо перечислил обязанности и назвал сумму. Все замолчали. Отец выглядел совсем растерянно. На его лице было написано: «Так. Не понимаю. В чем подвох?» В глазах у мамы – снисходительная убежденность, что работа – это только предлог, на самом деле чемпион, конечно, сумел оценить по достоинству её девочку и влюбился в неё с первого взгляда.

– Мам… – Ленка решила пояснить. – Работа не такая уж простая. Мне придется круглосуточно там жить, как, например, горничной. Чтобы всегда быть под рукой.

Эти слова не опровергли, а только усилили мамины подозрения. Но на такое она согласна, разумеется, не была.

– Как это – жить? Нет, постойте, а кто гарантирует, что с девочкой всё будет в порядке? Где это она будет жить? Что там за квартира у вас вообще?

– У меня не квартира, а дом в охраняемом коттеджном посёлке. Места хватает всем. Есть повар, горничная, охранник.

Ленка изумилась не меньше родителей: вот это размах! Целое поместье и штат прислуги. Действительно, что ли, этот Мелихов такая знаменитость? До сих пор она не слишком-то в это верила, а названные титулы ничего ей не говорили.

– Понимаю ваши опасения, – продолжал Игорь. – Поэтому сразу говорю: у меня есть жена. А ещё у меня маленькая дочь, и в доме живёт её няня. У Елены будет отдельная комната. И дипломом заниматься никто не помешает.

Жена и дочь? А это новость! Странное дело, Ленке почему-то стало скучно, как будто в книжке, которую она читала, не оказалось любовной истории. «Да что за глупости? О чем ты думаешь? Курам на смех!» – одернула себя девушка. Мама выглядела разочарованной, отец, наоборот, слегка успокоился.

– Я понимаю, вам надо подумать. Вот моя визитка. Завтра жду звонка, – заключил Игорь и поднялся с места.

– А… мы сможем сами посмотреть, где вы живёте, и как это всё будет выглядеть? – спросил папа.

– Конечно, в любой момент. Если в принципе вы согласны, пусть Лена соберёт нужные вещи, я пришлю за ней водителя. Если хотите, могу оставить аванс.

– Нет, нет, не надо, – поторопилась отказаться Ленка. – Я ещё ничего не решила.

Игорь в который раз внимательно посмотрел на неё. Она вспомнила: «Если Дракон атакует, то…»

– Я жду вашего звонка, – произнес он с нажимом и покинул квартиру.

***

– Ну, наконец-то, – с облегчением выдохнул Серый, когда шеф занял своё место в авто. – Тебя там хоть накормили?

– Предлагали – отказался из солидарности. Едем скорее.

Серега завёл мотор.

– Ну, давай, рассказывай…

– Что именно?

– Чего тебе в голову-то взбрело настырничать с девчонкой? Столько времени потратили… На кого? Ты её хорошо у нас представляешь? Хочешь, чтобы такая на переговорах колдыбачила? Да все офигеют! Ха! Знаешь, что скажут? Всё-то у Мелихова хромает – и карьера, и администратор! Славный имидж для крутого мэна!

– Да насрать… – у Игоря дёрнулась губа. – У меня и так от имиджа ничего не осталось. Кому какая разница? Она будет работать, а не стриптиз танцевать. Не такая уж у неё и травма, подумаешь, хромает.

– Травма – это травма, а она – инвалид. Да ты видел, как она ходит? Ужас, хоть бы палочку взяла – а то вид кривой. Игорёха, не смеши народ. Девчонка сама честно сказала – не подойду. И надо было уезжать. Ну ладно, образование, но ведь она права – мы и не искали толком.

– Слушай… Ну, а как ты себе представляешь? Только что уговаривали – а как увидели, что хромает, сразу: «Пошла вон, нам такие не нужны?»

Серый даже отвернулся от дороги и с недоумением воззрился на Мелихова:

– Ну да, а как ещё-то? А теперь как выгребать будешь?

– А зачем выгребать? Сказал – подходящая девочка, и больше не приставай – я всё решил.

Белозерцев помолчал.

– Опять же, гонору многовато, – пробормотал он, не желая успокаиваться, – чересчур высоко себя ставит, не смотря на…

– Ты нахамил, она ответила. А ты хочешь серую мышку взять, чтобы слова никому сказать не могла? Забыл – ей и с Раисой, и со Светкой работать.

– Нет, прости, Гоша, что-то я не врубаюсь.

– Во что не врубаешься? – сдвинул брови Мелихов.

– Ну, про эту Лену. Нет, конечно, мордашечка у неё ничего так. И фигурка… Мелкая, худая, конечно, но… приодеть можно было бы, – пытался рассуждать друг. – Но эта нога – ну всё ведь портит! А вообще-то, смотри, Мелихов – вдруг всё-таки захочешь? Для разнообразия…

– Не мели ерунды, – отрезал Игорь. – При чём тут внешность? Не видишь, что ли: девчонка – исключительный случай. Ещё только проблем мне не хватало.

– Что-то новенькое, а? Такое… совсем неординарное, – продолжал дразнить Серый.

– Отстань, Белозерцев. Смотри на дорогу. Нравится – занимайся сам. Только она не клюнет на тебя, – усмехнулся чемпион.

– Да от радости ноги целовать будет, что пригрел кто-то! Давай на спор?

– Дурак ты… Ничего в людях не понимаешь.

– А тут и понимать нечего!

– Слушай, – начал злиться Мелихов. – Значит так, возьмем помощницу, с дурью своей не лезь, напугаешь – сбежит. А мне опять новую искать.

– Ну во-от… А говоришь: «Занимайся сам!»

– Ты что, русского языка не понимаешь? Держись от неё за полкилометра. Я и так родителей едва успокоил.

– Да ладно, не дёргайся! Нужна она мне… Пацаны засмеют.

– Вот и отлично.

– А что скажет Викуся, ты подумал?

– А при чём тут Викуся? – голос у Игоря потускнел.

– О! – вдруг стукнул себя по лбу Серый. – Блин, сразу, что ли не мог объяснить? Ты специально такую взял, чтобы Вика не ревновала, точняк? А я-то?! Всю башку сломал, пока допёр!

Мелихов несколько секунд молчал. А потом сказал холодно и презрительно:

– Догадался, наконец! Конечно, поэтому, почему бы ещё?

– Сказал бы сразу, я бы тебе сотню таких колченожек привел, – заржал Белозерцев. – А представь себе Викино личико, если бы ту, рыжую, взяли, а?

– Тормози, вот ресторан, – приказал Игорь.

***

Ленке пришлось выдержать настоящий допрос. Про встречу на бульваре она даже не заикнулась – это породило бы ещё большие опасения. Как объяснить маме с папой, почему именно её остановили на улице, да ещё с таким упорством уговаривали? Девушка и сама этого так и не поняла.

Она сочинила сомнительную историю про собеседование неподалёку от бабушкиного дома и кое-как выкрутилась.

Споры ни к чему не привели – взвешивали все «за» и «против», и так до бесконечности. Но и к концу следующего дня ни Ленка, ни родители не знали, как поступить. Визитка лежала перед телефоном, многократно изученная со всех сторон, не давая думать, что всё это им приснилось.

Девушка так и не решилась набрать номер. Вечером она снова стояла, прислонившись лбом к стеклу и глядя на быстро терявшие резкость очертания деревьев, расплывавшуюся в сумерках улицу с незажжёнными фонарями. Ничего не изменится в её жизни. Чушь, ерунда. Она не выйдет на эту работу, не выйдет просто потому, что такого в её жизни случиться не может, а значит, Ленка сама проследит за тем, чтобы не случилось. Стало пусто, зато спокойнее и привычней. Ну и хорошо.

Она вздрогнула от звонка – наверное, пришла соседка, мамина подружка. Дверь открыли, но из коридора послышался мужской голос. Будто попав в собственный бред, девушка ещё несколько секунд заставляла себя стоять на месте, но скоро поняла, что это не поможет, и вышла из комнаты.

Весь узенький коридорчик занимала громадная фигура – Белозерцеву пришлось наклониться, чтобы не задеть люстру.

– Ну, собралась? – пробасил он. – Ты чё ещё в халате? Я сколько ждать должен?

– И что это значит? Я ведь ещё ничего не решила… – обалдела Ленка.

– Как – не решила? Спятила? Мелихов уже всем другим отказал, комнату тебе выделил. С утра дела есть. Давай, собирайся. Что забудешь – потом довезём.

Она вопросительно смотрела на мать. Отца дома не было, сегодня он работал во вторую смену. Какая-то непонятная сила тянула послушаться, плюнуть на все сомнения и… Но другой голос повторял: «Это безумие, сейчас ты влипнешь во что-то странное, лучше оставь всё, как есть!»

– Я… я не знаю… Можно, я ещё подумаю?

– Я тебе чё, трамвай, туда-сюда кататься? – удивился парень. – Вот не понимаю я тебя, чес-слово! Такая работа на улице не валяется, а она: «Подумаю!» Не дурочка вроде, с первого-то взгляда…

– Нет, послушайте…

– А ну тебя! Как знаешь… Позвоню шефу, пусть берет ту, которую сегодня смотрели, и дело с концом. Ты ему больше, видать, подошла, раз меня погнал сюда, но… Время идет, дела стоят.

Помогла мама, которая вдруг махнула рукой и решительно произнесла:

– Ладно. Лена сейчас соберется. А вы, может, чайку пока выпьете?

– Кофе, если дадите, – заявил Серый и широко улыбнулся.

Улыбка озарила грубо вытесанное лицо боксёра и неожиданно сделала его симпатичным и добродушным.

– Пойдёмте на кухню. А ты, Лен, пока укладывайся.

Девушка, как под гипнозом, пошла к себе и побросала в сумку вещи – зубную щетку, тапочки, джинсы… Э, нет, джинсы она сейчас наденет. Значит, чёрные брюки. Что ещё взять из одежды? Большого выбора нет. Ленка переоделась, застегнула сумку и вышла.

– Я готова, – сообщила она.

– Угу, едем, – с полным ртом, дожёвывая, проговорил Белозерцев.

Девушка поймала себя на том, что смотрит на этого здоровенного парня, как на малое дитя – снисходительно и весело.

– Лена! Позвони сразу же, как приедешь. И с дороги позвони… Подождите! Адрес! Адрес и телефон оставьте.

Парень продиктовал название коттеджного поселка и номер дома. Интересно, как мама будет объясняться с отцом, что отпустила дочь, на ночь глядя, неизвестно куда неизвестно с кем? Не зря он называл жену авантюристкой. И ещё радовался, что дочка пошла в него – видимо, зря. Правда, сама Ленка была уверена, что никто её не обидит. Вот только как теперь будет выглядеть её жизнь?

***

На этот раз она села рядом с водителем. Аккуратно пристегнула ремень, не обращая внимания на ироничное хмыканье Серого. И правильно сделала – стиль вождения у него был агрессивным, он подрезал, материл «чайников» и каждую секунду перестраивался из ряда в ряд, словно играл в шашки. Несколько минут просто молчали. Ленке показалось это невежливым, и она заговорила первая:

– А ты тоже чемпион?

– Ага. Экс.

– А почему тогда на Мелихова работаешь?

– Мы друзья. Я бокс уже два года как бросил, после травмы.

– Сотрясение мозга?

Парень бросил на неё снисходительный взгляд:

– Сотрясение у боксёра – как у тебя насморк. А мне врачи запретили драться. Сосуды там, хрен его знает что…

– Понятно. А больше ты ничего и не умел, да? – Ленка не хотела ехидничать, просто вырвалось. Она все ещё не могла забыть, как Серый практически окрестил её «синим чулком».

– Почему? – обиделся тот. – Меня сколько звали – и начальником охраны, и в спортклуб. Только Мелихов меня уговорил…

– Вы давно дружите?

– Семь лет.

– Что он за человек?

– Игорь – парень нормальный, правильный, – охотно принялся объяснять Сергей. – Но с закидонами. Любит, чтоб всё по его было. Если сказал – сделать так, значит, делай так. Кстати, имей в виду. С Викой его ненаглядной не связывайся. Если ты ей не понравишься – технический нокаут, и ты без работы. Она с нашим прежним доктором сразу же разоср… короче, пришлось менять.

– Доктор тоже живёт в доме?

– Не-а. Приходящий. В доме постоянно тренер, он же массажист – Мелихов на всем экономит. Витёк – хороший мужик. Но он никакой власти не имеет. Он у нас новый и, наверное, временный. Вообще-то у Гоши официальный тренер – немец, Скоут, всем известный. И промоутер – тоже немец. Был и менеджер, как у людей. Но Мелихов в начале года взбрыкнул, со всеми переругался, договоры расторгнул и уехал из Германии.

А Белозерцев оказался весьма общительным! Он снова резко перестроился, обогнав несчастную, посмевшую ехать слишком медленно, девицу на «красненькой машинке», просигналил ей и продолжил:

– В России Мелихов никому не верит, промоутеров местных опасается – слишком привык к Западу. Пока ни к кому здесь не прибились, хотя предложения были. Правда, все знают, что у нас с бабками хреново, и такие условия предлагают кабальные, гады. Может, вернёмся во Франкфурт, под старое крыло, если Гоша опомнится. В принципе, на Мелихове же миллионы делать можно. А ты тогда решай – поедешь с ним или нет. Если возьмёт, конечно. Язык знаешь?

– Английский, я же говорила. А немецкий не очень…

– Ничего, пойдёт. Там все по инглишу шпрехают.

– «Шпрехен» – по-немецки, – автоматически поправила Ленка.

От обилия информации она впала в лёгкую панику, ей захотелось повернуть назад. Игорь уже казался самодуром, его жена – стервой. Непонятно, как с ними уживаться? Да ещё, возможно, он снова уедет. А Ленка только зря будет время терять, вместо того, чтобы искать нормальное место. И главное, судя по истории с доктором, с сотрудниками здесь не церемонятся.

Нет, стоп. Не надо паники. Вчера Мелихов четко изложил ей обязанности. Если что-то не понравится, или шеф окажется тираном, она просто возьмёт такси и уедет. Девушка крепко сжала в руках сумочку.

– Но, вообще-то, вряд ли он вернется во Франкфурт в этом году, – продолжал трепаться Серый. – В планах было выступить ещё за одну версию, которую мы несколько лет назад потеряли. Но сейчас Игорёк не рискнет, нет. Ему бы «ОДжиЭн» защитить… Без штаба, без менеджера! Да и Виктор – не Скоут. Что и говорить – последнюю встречу в январе Гоша и так провел на зубах, едва вытянул – и не титульный был бой, ненужный, только ради бабок. Ольга добила его, конечно… Удар ниже пояса. Из-за неё из Германии и сбежал. А вот сейчас тут у нас назревает…

– Какая Ольга? – перебила его Ленка, окончательно запутавшись.

– Жена его, какая ещё?

– У него же Вика жена?

– Вика – это так. Они не расписаны. Да и не будет он больше жениться. А Ольга – сука ещё та. Бывшая модель. Мелихов всё для неё сделал – как королева жила. Нет. Мало ей. Ушла к немцу одному, крутику местному. Баронесса фон Штольц – звучит, а?

– А дочка?

– Настю оставила Гоше. Он так радовался, дурак, что отдала… А сам с девчонкой теперь мучается.

– Почему это мучается? С собственным ребёнком? – возмутилась Ленка.

– Увидишь, – многозначительно ответил парень.

Замелькали огни коттеджного посёлка. Миновав солидный пункт охраны, подъехали к одной из усадьб. Ограда выглядела внушительно, но размер территории в свете горящих на участке фонариков было не разглядеть.

Ворота открыл пожилой охранник. Серый бросил Ленке: «Иди в дом и не дрейфь», высадил её, а сам поехал ставить машину в гараж. Девушка пересекла двор, подошла к крыльцу, потянула на себя тяжелую дубовую дверь и переступила порог дома. Попала в просторный, пустой холл, постояла немного и нерешительно толкнула следующую дверь. Никто не встречал, и Ленка воспользовалась этим, чтобы оглядеться.

Интерьер комнаты (а это была гостиная) производил двойственное впечатление. Часть мебели казалась просто роскошной, такую Ленка видела только в журналах. Но отделку помещения явно производили наспех, да и дизайнера, видимо, не нанимали. Два кресла в стиле барокко с зеленой обивкой и столик натурального темного дерева абсолютно не сочетались с модерновым и не слишком дорогим диваном терракотового цвета. Создавалось впечатление, что все здесь какое-то временное. На пустую стену так и просились картина или светильник, но вместо этого где-то сбоку висел плакат с изображением самого Мелихова в перчатках и в огромном поясе с круглой бляхой посередине. Зато порадовал настоящий камин по левой стене – в домах с камином Ленка никогда ещё не бывала.

Из боковой двери выглянула женщина лет сорока, в черных брюках и светлой блузке навыпуск.

– Здравствуйте, – пробормотала девушка.

– Вы – Лена? – поинтересовалась женщина и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Я Света, горничная.

Ленка представляла себе горничную несколько иначе, как минимум, в белом переднике и чепце, и очень обрадовалась, что всё здесь так просто. Света, однако, разглядывала девушку с некоторым сомнением.

– Ну что, пойдём, покажу твою комнату? И давай сразу на «ты», ладно? Не возражаешь?

– Нет, конечно, – поспешила заверить Ленка.

– А-а… Ну, хорошо. А то кто тебя знает. Мне сказали: администратор, второй человек после шефа. Я уж боялась, что за новая метла…

– Кто сказал? – удивилась девушка.

– Шеф и сказал. Говорит, приедет помощница – все вопросы к ней. Нечего, мол, теперь ко мне по ерунде приставать.

Ленка немножко испугалась. Кажется, Мелихов и в самом деле решил возложить на неё все свои дела. А сможет ли она, справится? И когда же диплом писать?

– А вообще, ты знаешь, – продолжала горничная, – у нас тут полный бардак. Повар кричит на тренера, тренер – на повара. А с ногой у тебя что – растяжение?

– Да, – трусливо соврала Ленка.

Они вышли из гостиной, прошли пару шагов направо, и Света распахнула перед девушкой дверь по другую сторону коридора:

– Устраивайся пока. Завтра покажу дом.

Прежде чем уйти, горничная ещё раз оглядела девушку с ног до головы:

– Странный он какой-то, Игорь… Мог бы кого посолиднее взять. Кто тебя слушать-то будет?

– Он не говорил, что кем-то управлять надо, – девушка серьёзно обеспокоилась и решила поделиться с доброй женщиной своими сомнениями. – Говорит, расписание составить, за меню проследить, на письма ответить…

– Во-во! А как ты составишь и проследишь, если всех не построишь? Мелихов – он только на вид упертый. А так к нему каждый подходец находит. Зато теперь на помощницу кивать будет – мол, я не при чем, это всё она, отвяжитесь! Ясно? Он и сам сорваться может, наорать, да вот только не по делу всегда. Вика тоже покомандовать любит. Повезло тебе, что её нет сегодня. А так обычно весело у нас, только держись. Ну, я-то свои обязанности выполняю, с меня спрос маленький, – Света гордо тряхнула волосами. – Ладно, спокойной ночи.

И горничная вышла. Ничего себе, «спокойной ночи»! Ленка вспомнила, что обещала позвонить маме, спешно набрала ей с мобильника и как можно убедительнее заверила, что всё в порядке.

Комната оказалась вполне приличная, Мелихов даже поставил помощнице письменный стол и компьютер. Раскладной диванчик в углу, кресло – снова не в тон, но очень удобное, встроенный шкаф, зеркало… Девушка подозревала, что всё это куплено совсем недавно, мебель пахла новизной, похоже, никто здесь ещё не обитал. Она быстро разложила свои немногочисленные пожитки. А где же в доме туалет?

Часы показывали половину десятого. В коридоре, к счастью, горел свет, Ленка двинулась наугад влево, прошла метров семь и упёрлась в дверь. Приоткрыла и увидела большой тёмный зал, на полу – мат. «Кажется, это называется татами, – вспомнила она, – или татами – только у борцов?»

Девушка повернула обратно. Двойные двери гостиной были распахнуты, а в комнате разговаривали оба её знакомца – будущий шеф и Белозерцев.

Ленка поколебалась секунду и вошла, поздоровавшись. Мелихов обернулся:

– А, привет. Как устроилась? Завтра с утра – сразу ко мне, объясню всё раз и навсегда, и можешь приступать.

– Хорошо, – кивнула она, стараясь выглядеть уверенно. – А почему вы моего звонка не дождались, вот его прислали? Вдруг бы я не поехала?

– Ты бы и не поехала, если бы я его не прислал, – усмехнулся Игорь. – Скажешь, нет?

– Да вы психолог… – удивлённо ответила девушка. – А когда мы перешли на «ты»?

Она очень устала от дороги и впечатлений и ещё не успела привыкнуть к мысли, что у неё появился начальник. К тому же, её продолжали мучить сомнения. За деньги она не держалась, они были слишком нереальными, чтобы бояться потерять их. Если бы Мелихов передумал, Ленка, наверное, испытала бы сейчас облегчение.

Вдобавок она опасалась фамильярности со стороны чемпиона. Интуиция подсказывала ей, что чрезмерная почтительность заставила бы его проявить высокомерие. Девушка ещё в машине решила, что не позволит никаких «закидонов» со стороны шефа. Правда, пока он повода для беспокойства не давал, но кто его знает…

– А ты что, против? – в свою очередь удивился Игорь. – Собственно, я тут со всеми на «ты».

– Нет, не против… если сначала спросить, – буркнула Ленка. – А вас мне как называть? По имени-отчеству?

– Зови по имени и на «ты». Покажем остальным разницу. Ты – главная в доме, запомни. С этого момента – весь штат у тебя в подчинении.

– Вы мне об этом не говорили, – она снова забеспокоилась. – Думаете, кто-то будет меня слушать? Вы говорили только о расписании…

– А теперь говорю. Будут слушать, куда денутся. Имей в виду: начнут ходить ко мне переспрашивать – первый раз пресеку, второй – будет означать, что не справляешься. Но, я уверен, ты справишься.

– Гош, а я? – поинтересовался Серёга с усмешкой. – Мной она тоже будет командовать?

– Нет, тобой не будет. Вы – на равных. Вопросы есть?

– Ну, спасибо тебе, братан, – покачал головой парень. – Её ты со вчерашнего дня знаешь, но мы уже на равных…

Впрочем, особого недовольства в его голосе не было, скорее ирония.

– Хорош тебе, Белозерцев! Я про работу говорю, а не про дружбу. Тебе лишь бы дуться… – Мелихов принял его слова всерьёз.

– Игорь, а где тут у вас туалет с ванной? – Ленка решила прервать разборку.

– Чё, Светка не показала? – возмутился Серый.

– Я забыла спросить.

– Да прямо рядом с твоей комнатой дверь, только на ней никаких знаков нет, – объяснил Мелихов. – Не заблудишься.

Девушка заметила, как Белозерцев поднял брови, но не поняла, что его так удивило.

– Спасибо. Спокойной ночи.

Она ушла, не дожидаясь разрешения. Туалет, а вместе с ним и шикарный санузел с огромной ванной, больше напоминающей бассейн, действительно, быстро нашелся. Ленка думала, что не заснет в эту ночь, но усталость сделала свое дело. Девушке только и хватило сил, чтобы установить на телефоне будильник. Едва коснувшись головой подушки, она провалилась в глубокий сон.

***

Снилась ей какая-то чепуха, сборная солянка из дневных впечатлений. Вечером она не успела задаться вопросом, а где же в доме ребёнок. Но всю ночь ей виделась девочка – то грудная, то уже довольно большая. Загадочные слова Серого относительно дочери Мелихова вылились в странные образы. Тельце у Насти было маленькое, а голова огромная – Ленка как-то видела подобное уродство в телепередаче. Девочка плевалась во всех, кто к ней приближался. Ленка решила обхитрить её и отвлечь, трясла погремушками, рассказывала что-то и в результате подошла достаточно близко. Но тут в дверях показалась Вика – представить жену Игоря было совсем не трудно. Настя плюнула в неё изо всех сил, но попала в Ленку и дико завизжала.

Девушка подскочила на диване и несколько секунд осознавала, где она. Верещал будильник. Ленка сначала переставила его на повтор, но передумала и заставила себя встать. Накануне она не уточнила, во сколько должна явиться, и решила, что лучше быть умытой и причёсанной, чем бежать в последний момент в туалет. Несколько секунд соображала, что одеть – джинсы или брюки, выбрала джинсы. В четверть восьмого девушка вышла в коридор в полной боевой готовности.

Она решила, что искать хозяина следует в гостиной. И у самых дверей столкнулась с горничной.

– А, привет! Как спалось? – приветливо поинтересовалась та. – А я уже всё убрала, шеф не любит, когда я при нем вожусь, вот и встаю пораньше.

– Во сколько же он поднимается?

– Да уже час как в тренажерке.

Ленка испугалась: значит, она проспала? Игорь сказал – с утра сразу к нему, но можно ли беспокоить его во время тренировки? Девушка нерешительно направилась по коридору к спортивному залу и остановилась под дверью, за которой доносились голоса и глухие удары. Ленка потянула на себя ручку.

Чемпион стоял к ней спиной и бил по груше. Обнажённый по пояс, в боксёрских шортах, больше напоминающих широкие трусы, он производил сильное впечатление. На крепких мускулистых плечах блестели капельки пота. Ленка попятилась, но Игорь, словно почувствовав её взгляд, быстро обернулся.

– Привет. Заходи!

В обуви было неудобно ступать по мягкому. Девушка сделала шаг и встала. Только сейчас она заметила в глубине зала мужчину, на вид немного постарше Мелихова.

– Знакомьтесь! Мой тренер – Виктор. Вить, это Елена, моя помощница.

Мужчина приветливо кивнул.

– Вот с ней и согласуешь расписание, – добавил Игорь.

– Лена, – поспешно заговорил Виктор, – вы должны повлиять на своего шефа. Силовые тренировки не должны проходить на пустой желудок. Только небольшая разминка перед завтраком. А вот днём…

– Днём мне некогда, приедет Вика, – отрубил Мелихов. – К тому же завтрака ещё час ждать, а я встаю рано, привычка со спортшколы осталась.

Тренер только покачал головой, а Игорь, ничуть не смущаясь, улегся на спину и принялся качать пресс. Он совсем не задыхался и продолжал при этом отрывисто, в такт, давать указания.

– Значит, Лен. В зале ходим. Без обуви. Разуйся. Подойди.

Девушка скинула туфли, радуясь про себя, что одела под джинсы новые носочки, прошла к стене под внимательным взглядом Виктора – босиком она хромала сильнее, и огляделась. Несколько тренажеров в углу, не застеленном матом – силовой, беговая дорожка, велосипед, ещё какой-то непонятный агрегат. Турник, лестница, груши разных форм и размеров. На полу валяются плоские квадратные предметы с раструбом для ладони – «лапы».

Все в этом помещении дышало культом тела и физического здоровья. Стены в зале сплошь увешаны зеркалами, в промежутках – плакаты с изображением Мелихова. Через крохотное, высоко расположенное окно, свет с улицы почти не проникал, поэтому были включены лампы дневного освещения. На свои многочисленные отражения Ленка старалась не смотреть, она выглядела здесь инородным существом – хилым, жалким субъектом.

– Первым делом. Согласуешь с Виктором. Расписание тренировок, но так. Чтобы не мешало. Другим делам, – продолжал шеф.

– А какие другие дела?

– Ежедневник есть? Потом купишь. Я тебе накидаю. За завтраком. Главное. Послезавтра. День рождения Насти, – Мелихов вскочил с ковра и отправился к турнику.

– Дыши правильно, после поговоришь, – буркнул тренер, но Игорь продолжал.

– Приём будет скромным, но надо всё устроить. Обзвонить гостей, – он начал подтягиваться, – и уточнить время. Список передам. После завтрака. Познакомлю c поваром.

– А что с документами, в которых надо разобраться?

– Про бумаги отдельно. Пока не грузись.

Подтянувшись раз тридцать, Мелихов спрыгнул. Девушке показалось, что тренируется он вовсе не под руководством Виктора, а так, как захочет сам.

– Я в душ, – бросил чемпион и скрылся за маленькой дверцей в углу зала.

Тренер вздохнул и выразительно уставился на помощницу в поисках сочувствия.

– Вот что прикажете делать? Вообще не понимаю, на кой я ему здесь нужен… Вот он точно выразился – чтобы тренировки не мешали другим делам! Разве это подготовка?

Мужчина понравился Ленке – телосложением он напоминал Мелихова, только был немного повыше и потоньше в плечах, лицо – открытое, серьёзное и доброжелательное. Быстрые светло-серые глаза смотрели с приязнью. Девушке тоже захотелось поделиться своими сомнениями.

– И я не понимаю пока, зачем я ему… Если он вас не слушает…

– Может, вместе попробуем? – предложил Виктор. – С союзником мне будет легче.

Она кивнула:

– Давайте, вы составите план тренировок, но точное время не пишите – только укажите длительность и в каких промежутках между едой. А я попробую всё это вместить в расписание.

– Попробуйте… – без особой надежды согласился тренер. – Существуют научно разработанные распорядки дня, я дам вам почитать, только они не про нас. Тут спортивный врач обещал меню набросать – да с нашей Раей это не пройдёт. Она подружка матери Игоря. И вот они вместе: «Мальчик должен питаться…» А «мальчик» семь лет в Германии прожил на грамотном режиме, и вдруг мамочка вспомнила, что сынок пирожков в детстве недокушал.

– А разве его мать не в Иркутске?

– Так он её сюда перетащил, купил ей квартиру в Москве, обеспечивает. А она в ответ заботу изображает. Хотя сын от неё ещё в детстве уехал, она только дочерью и занималась.

– У Игоря есть сестра? А где она? – полюбопытствовала Ленка.

– Марина? Да тоже здесь. В Москве несколько лет уже, вышла замуж, через полгода развелась. Вика – как раз её подружка, через сестру и познакомились. Этакие гламурные дамочки.

– Не нравятся вам, да? – в лоб спросила девушка.

– Абсолютно, – честно признался Виктор. – Высокомерия столько… Чувствую себя с ними просто быдлом. Награды мои или образование их не волнует, у них один критерий – бабки. А с этим у меня плохо. Выпал из обоймы, на тренерскую перешел, в спортклубах работал. Вот Серёга, спасибо, про меня вспомнил, пристроил к Мелихову. Ребята хорошие, но… Не люблю, когда мой труд насмарку идет, хочется результат видеть.

– Разве у Игоря плохие результаты?

– А это ещё неизвестно. Он из Германии в неважной форме вернулся и, похоже, рукой на все махнул. А ведь в спорте про неудачников быстро забывают. Находятся новые чемпионы…

Виктор оглянулся – шум воды в душе прекратился, и вышел Мелихов, даже не полуголый, а голый, только полотенце обернуто вокруг торса. Увидев, что Ленка ещё здесь, он поднял брови, но подошел к ним без всякого стеснения.

– Пообщались?

На лице у тренера появилось беспокойство – наверное, пожалел, что слишком разоткровенничался.

– Немного, – уклончиво ответила она.

Игорь, похоже, не испытывал никакого дискомфорта, находясь рядом с ней в таком виде.

– Лена, я тогда всё подготовлю и зайду к вам, – сказал тренер словно в продолжение разговора и повернулся к Мелихову. – Ты в какой комнате девушку поселил?

– Рядом со мной. Лен, иди в столовую, я через десять минут буду.

– А столовая где? – с облегченьем выдохнула она, мечтающая уйти отсюда так, чтобы это не выглядело бегством.

– Смежная с гостиной – видала вчера стеклянную дверь?

***

В столовой уже сидел и уплетал за обе щеки Белозерцев. Вслед за Ленкой подошел и Виктор, улыбнулся ей и занял место рядом.

«Сколько же здесь всё-таки народу», – подумала она про себя. Горничная, компаньон, охранник, повар, наверняка и садовник имеется. Да, ещё няня, и вот теперь администратор. Может, так и делают чемпионов, или это только Мелихов денег не считает?

– Привет! – с набитым ртом поздоровался Серый. – Присаживайся. Ну, как ты? В порядке?

– Да вроде бы… – неопределённо ответила Ленка.

– Не переживай, – почему-то утешил парень.

Сегодня он пребывал в благостном настроении. Вошла горничная с подносом, поинтересовалась, что будет на завтрак помощница – омлет или яичницу с ветчиной. Девушка ограничилась бутербродом с сыром. Она могла спокойно приготовить его сама, но Света не позволила – это была её вотчина. Поэтому Ленка ещё несколько минут ерзала на стуле, глядя, как совершенно чужой человек режет, наливает и подает ей.

– А ты не тренируешься? – поинтересовалась она у Белозерцева.

– Не-а. На тренажерах только балуюсь. Мне большой спорт уже кукиш показал. Нет, ну, могу с Гошей, конечно, по лапам побить или в паре постоять. Но Витька ругаться начинает.

Тренер покачал головой:

– Да ты на себя одеяло тянешь. А мне не победа твоя нужна и не его травмы, а чтобы ты ему ассистировал. Ты забыл – у тебя весовая категория какая?

Серый только отмахнулся. Вошёл Мелихов. Он надел тренировочные брюки, но и только. На голых плечах – небрежно наброшенное короткое полотенце. Неужели так и сядет за стол?

Игорь занял место напротив и принялся за еду. Девушка быстро перекусила и теперь ждала указаний, но никто не обращал на неё внимания. Мужчины переговаривались, обсуждая на профессиональном сленге потенциального соперника. Света уже начала уносить тарелки и разливать кипяток, когда Мелихов, наконец, переключил внимание на новую сотрудницу.

– Лен… Запоминай. Значит, сегодня в двенадцать мы с Викой едем в Москву, пообедаем там, посмотрим Насте подарок. Ты пока осваивайся. Ещё. Дам тебе договоры на спарринг, суммы обговорены, просто глянь, я подпишу. Спарринг-партнеров двое: Зуев и Исламбеков. Согласуй с ними время, втисни в расписание тренировок. Теперь самое главное. На этой неделе приезжает команда Будреса – свяжутся с нами. Запишешь информацию. Мы должны внести изменения в контракт на бой – договорись о встрече. Поприсутствуешь, посмотришь, что за публика эти мексиканцы. Вот, возьми…

Игорь протянул ей записную книжку.

– Найдёшь телефоны боксёров – Серёга тебе поможет. Будет два спарринга в неделю, лучше, чтобы каждую неделю оба партнера были. У них разная техника, Исламбеков – левша. Но на послезавтра ничего не планируй.

– А когда переговоры?

– Пока не знаю. Переводчик, или кто там, позвонит по мобильному – вот этот аппарат специально для таких контактов. Возьми себе, – Игорь протянул ей сотовый. – В моё отсутствие к телефону будут подзывать тебя. Свет, слышишь? К телефону зови Лену. Кстати, и когда я дома – тоже. Пусть сама решает – буду я говорить или нет.

«Нормально, – подумала Ленка, – скажу, что занят, а ты на меня потом собак спустишь!»

– Тогда дайте мне список людей, к которым вас звать при любых условиях, – заявила она.

– Такие люди мне на личный мобильный звонят. Хотя… Ты права, его тоже возьми на себя. Иной раз приходиться прерывать тренировку, а партнер ждет – некрасиво.

– Ну, а к Вике-то или маме? – вмешался Белозерцев. – Ты что, своих женщин не знаешь? Ленка же у них и виновата будет.

Девушка благодарно посмотрела на него – вот уж от кого не ожидала такой уместной поддержки! Шеф задумался.

– А что… – вдруг заявил он. – Никаких исключений. Они-то больше всего меня и достают, а послать – не пошлёшь. Ты, Лен, будь с ними построже. Для тебя главное – мой приказ. А на вопли внимания не обращай.

– Вы уверены? Попрекать не станете? – нерешительно начала Ленка.

– Не стану, не беспокойся. Спасибо скажу, – усмехнулся Мелихов. – И мы на «ты», забыла?

– Ты чё, Гош? Войны захотел? – обалдел Серый.

– Нет, порядка. И покоя.

Ленке не нравилось это все больше и больше. Она вспомнила слова горничной, предостережения Белозерцева и не выдержала.

– Ясно. А когда терпение у них закончится, найдешь себе другого козла отпущения, так? – Ленка обратилась, наконец, к шефу на «ты» и теперь, затаив дыхание, ждала ответа.

– Козу, – хмыкнул Белозерцев.

Игорь нахмурился, сильно выраженная морщина у него на переносице стала ещё глубже. Казалось, он собирался сказать что-то резкое, но удержался:

– Будешь делать, о чем прошу, в обиду не дам. Лен, кто-то должен их всех ограничивать. Сил моих нет с бабами разбираться, честно тебе говорю. Ты не пострадаешь, обещаю.

– Да? – недоверчиво переспросила она. – Ладно, ловлю на слове. А что с днём рождения? Где список приглашенных и телефоны?

– Телефоны в книжке, я же тебе дал! Серый знает, кого пригласили. Но звони всем сама, пусть привыкнут общаться через тебя. По-хорошему надо бы приглашения разослать, да уже поздно. Назначь время, которое сочтёшь нужным, но не раньше обеда, конечно. Потом обговори всё со Светкой и поваром.

– Но я не умею проводить приёмы!

– Ты просто встретишь гостей, проконтролируешь кухню и поприсутствуешь. Пусть все тебя знают.

Теперь Ленка лихорадочно думала, как сформулировать главную проблему. И снова на выручку пришел Белозерцев.

– Ну-ну… – он смотрел на друга с нескрываемым сарказмом. – Лен, а у тебя есть, что надеть по такому случаю? В смысле – платье там вечернее?

– Если надо заехать домой – Серый отвезет, – кивнул Мелихов, не замечая его взгляда. – Возьмёшь там платье, косметику…

Девушка ничего не ответила – она понятия не имела, как выйти из положения. Решила поменять тему и задала вопрос, который давно её интересовал.

– А где же Настя? Спит ещё?

– Настя со вчерашнего дня у бабушки. Завтра вечером привезут. Имей в виду – это не моя мама, а бывшая теща. На причитания внимания не обращай. Столько разговоров о воспитании, а сама дольше двух дней не выдерживает.

– Можно подумать, твоя выдерживает, – негромко произнёс Серый.

– А сколько Насте лет? – спросила Ленка.

– Четыре, то есть уже пять исполняется. Этот геморрой – не твой, а няню предупреди, чтобы ребёнок под ногами не болтался.

– Виктор, – вспомнила она и повернулась к тренеру, – по поводу меню… Когда приедет ваш доктор?

– Был вчера, собирался теперь в пятницу. Можем раньше позвать, если от этого будет прок.

– Конечно, будет, – удивилась девушка. – Иначе зачем нужен спортивный врач?

Виктор раздражённо пожал плечами, Мелихов сделал непонятную гримасу, а Серый многозначительно ухмыльнулся.

– Игорёк, а когда же ты Леночке Раю представишь? – спросил он.

– А, да… – нехотя произнес шеф. – Свет, приведи, пожалуйста, Раису.

– Ну, это уже без меня, – заявил тренер.

Он поднялся с места и отправился к выходу, но вдруг притормозил у дверей.

– Кстати, Лен. Что у тебя с суставом? Извини, конечно, что спрашиваю, но Марк – он у нас большой спец по любым травмам, так что можешь воспользоваться случаем. Похоже на давний, неверно сращенный перелом.

Тон у него был деловой, и Ленка не почувствовала унижения, но невольно бросила взгляд на остальных. Белозерцев с любопытством прислушивался, однако Мелихов пил кофе, погружённый в свои мысли – тема оставила его равнодушным.

– Почти угадали. Но… спасибо, это бесполезно.

– Почему? Я и не такие случаи видывал.

– Да, ладно тебе, Лен, – поддакнул Серега, – расскажи, чего уж там.

Очень вовремя появилась и горничная.

– Рая придет через три минуты, – объявила она и принялась неспешно убирать со стола.

Ленка решила, что лучше рассказать эту историю один раз и при всех, чем повторять потом каждому.

– Это родовая травма, – неохотно начала она. – Сначала не заметили, потом, когда научилась ходить, спохватились. У меня было три операции – но всё попусту. Первый раз – диагноз неправильно поставили. Потом, в шесть лет, сломали ногу и попытались срастить кости заново – но срослось неправильно. Третью операцию начали в восьмом классе, но так и не сделали – что-то произошло, реакция на наркоз, что ли. Родители испугались и решили больше не трогать.

– А ходить тебе больно? – жалостливо спросила Света.

– Нет, вообще-то. Только если пытаюсь наступить правильно, с нормальным нажимом – тогда очень больно. Сустав в непривычном положении оказывается, ну и…

– И всё-таки с Марком поговори, – посоветовал Виктор.

Из двери, ведущей в коридор, появилась черноволосая, крупная, но все ещё стройная женщина лет пятидесяти. Выражение её длинного, лошадиного лица больше подошло бы паспортистке в ДЭЗе, нежели поварихе. По крайней мере именно так встречают посетителей в присутственных местах – неприветливым взглядом и крепко сжатыми губами. Чёрные, слегка навыкате глаза Раисы смотрели подозрительно, весь её вид выражал готовность к бою. Тренер сразу же демонстративно вышел из комнаты через другую дверь.

– Рай, это Елена, моя помощница, – сообщил Мелихов. – С этого момента согласовывай, пожалуйста, с ней всё – меню, время обеда, любые вопросы.

Он старался говорить твёрдо, но Ленка с удивлением заметила, что в его всегда уверенном голосе появились нотки заискивания.

– Зачем это мне согласовывать с кем-то меню? – Рая поджала губы так, что от них осталась одна только складка. – Я с семнадцати лет на кухне! Что может мне открыть эта… Откуда она вообще у тебя взялась?

Повариха, очевидно, не входила в число лиц, обращающихся к шефу на «вы». Вот тебе и «покажем всем разницу»!

– Лена – мой администратор. Она вполне компетентна, – Мелихов попытался придать интонациям весомости.

Повариха одарила девушку новым уничижительным взглядом, круто развернулась и отправилась восвояси. Игорь виновато поморщился:

– Слушай… Ты мне здесь особенно нужна. Понимаешь… Рая – протеже моей матери, наша давняя знакомая, ещё с Иркутска. Я с ней ругаться не хочу. Но ты – делай, что сочтешь нужным. Виктор давно зудит про диету, и он прав.

Да уж… И как, интересно, Ленка должна бороться с этим конём в юбке? Девушка разозлилась.

– Хорошо, – спокойно ответила она. – А если не получится мирно? Могу я принять меры?

– Ради Бога, – обрадовался Игорь. – Ты, главное, не пугайся. Всё будет нормально.

Покончив с неприятным вопросом, шеф встал из-за стола и отправился в гостиную. Серый возвёл глаза к потолку. Девушка поблагодарила Свету за завтрак и обратилась к нему, помахав записной книжкой:

– Этим когда займемся?

– Давай, когда Гоша отвалит.

– Тогда я пока к себе.

***

Игорь уселся на диван, положив ногу на ногу, и взялся за пульт от телевизора. Вика приедет только через пару часов. Хотя для неё куплен дом в соседнем коттеджном поселке, сегодня она ночевала в Москве. Однако обещала зарулить за Мелиховым.

Игорь не хотел признаться в этом даже себе, но после той аварии под Франкфуртом, когда он ехал ночью один от адвоката, злой и не в себе, он старался пореже садиться за баранку. Машина тогда перевернулась, Мелихов отделался несколькими царапинами и лёгким испугом, но в душе поселился страх. Никто не должен был знать об этом, даже Вика. Хорошо, что она сама обожает автомобили, у неё отличный, мужской стиль вождения и огромный стаж. К тому же девушка не упустит шанса побывать у него дома и принюхаться – не было ли в её отсутствие кого другого. А точнее – другой.

Но пока заняться было нечем. Игорь автоматически щёлкал программы, не задерживаясь на одном из каналов больше минуты. Из столовой вышел Белозерцев и плюхнулся в кресло напротив.

– Ты чего? – удивился Мелихов, заметив его красноречивый взгляд.

Приятель только покрутил пальцем у виска.

– Ну, и что это значит? – поморщился Игорь.

– Вот уж не знаю, у кого из нас туго с мозгами…

– Короче! – приказал шеф.

– Пожалуйста. Ленка эта смоется от тебя завтра же. Ну, или после первого разговора с тетей Раей.

– Не думаю.

– Ты что, правда, считаешь, что она справится с Райкой? Ничего не скажешь, сэкономили на менеджере! Тоже мне – администратор… Шейка тоненькая, глазки испуганные. Привёз ребёнка и хочешь, чтобы её кто-то слушал. Да её съедят тут!

– Глупости. Девочка твёрдая, цельная. В глазах – интеллект. Справится.

– Да она только Настёну твою увидит – и хорош…

– Заметил, нет? Настю я на неё вешать не собираюсь, – у Мелихова сразу испортилось настроение.

– Гош… Послушай умных людей. Тут Викуся на все сто права – малой специалисты нужны, педагоги всякие детские. Ну, мы же узнавали, тебе всё понравилось. Десять пацанят в группе, там и врач, и психолог, и развлекают, и лепят там… пляшут. Бассейн есть. А в выходные забирать будешь.

Игорь помотал головой.

– Нет… Не могу пока. Ольге на неё плевать. Теперь я в садик запихну. Не могу я, Серый. Жалко… Думаю, лучше няню сменить. Верка совсем бесхребетная.

– Оставил бы Настю в Германии – никуда бы не делась твоя баронесса! Ты же сам настоял: «Заберу, выращу…»

– Шутишь? Вспомни получше! – нахмурился Игорь. – Забыл, как там Настя… Пока эта… любовью была занята… Да ей всегда не до ребёнка было!

– А тебе до ребёнка, можно подумать! А няньки? До этого была Антонина – та слишком жёсткая, типа. Мол, девочке нужна ласка. Верка её облизывает – наоборот, слишком мягкая… Тебе не угодишь. Воспитывай сам!

– Вот я и воспитываю!

– Ага… воспитываешь. Да, кстати… Ты как себе эту Ленку представляешь на Настином дне рождении?

– А что?

– Не врубаешься? Она же не формат для твоих дам. Я даже не про хромоту сейчас. Ты глаза её видел, когда про наряд заговорили? Могу поспорить, она сегодня в своих самых парадных джинсах.

– Да, пожалуй, ты прав… – сообразил Игорь. – Значит, девчонку надо приодеть. Вот только согласится ли?

– А куда она денется?

– Нет… Тут надо преподнести правильно, не напугать, – Мелихов вдруг с подозрением уставился на Серого. – А ты-то чего паришься? Ты же вроде как недовольный был, что я её взял? А теперь столько заботы!

– Ну… Всё-таки это я её нашел, – замялся парень, – значит, отвечаю…

А потом сам засмеялся:

– Не знаю, Гош. Ну, вроде она такая… Не знаю даже… Девчонка, как девчонка, симпатичная, хоть и… Говорит, и немецкий знает, прикинь?

– Я в курсе. А тебе вроде умненькие не нравились? – усмехнулся Мелихов. – И характером она не ангел – ты верно подметил. Говорит, что думает, а хитрости – ноль. Как будто это мы с тобой кастинг проходим – возьмёт или нет в начальники.

– Ага… Другая ухватилась бы за это место – на цыпочках перед тобой бегала, а эта своего счастья не понимает. Сейчас посмотрит день-два, да и сбежит, ей-богу, сбежит! Помогут…

Игорь упрямо повёл плечами. Но добавил уже не так уверено:

– Одно точно. Райка матери накапает, и они вдвоём за меня возьмутся.

– Не понимаю я тебя, Гоша. Чего ты так над матерью трясёшься, что она скажет? Двадцать лет без неё жил – а тут вдруг…

– Вот именно поэтому, – отрезал Игорь. – Тебе не понять. А я, может, впервые мамину любовь ощутил, за эти-то годы.

– Угу… Потому что сыночка теперь крутой мальчик, в Москву забрал. Сам же рассказывал, мама у тебя – Нина была.

Мелихов бросил на него досадливый взгляд. В голове послушно всплыла картинка из прошлого. Маленькая квартирка, в которой обитали тренер с женой. Аккуратный, по-спартански убранный уголок Петровича и Нинин «кабинет» – захламленная, забитая книгами комната. Диванчик в углу, на котором частенько ночевал «воспитанник». И сама Нина – издерганная на работе, в застиранном халате, с конским хвостиком на седой, некрашеной голове. Ну и противной же она казалась выжатому после тренировки подростку, когда, отложив на глубокую ночь кучу непроверенных тетрадок, нависала над ним, как мегера: «Спорт – спортом, а вот человеком я тебя сделаю!» «Своих бы завела, и воспитывала, – бесился про себя Игорь, вглядываясь в непонятный, никому не нужный текст. – Мало ей школы!» Тёр глаза и сетовал, что не остался в интернате, польстился на домашний борщ и котлеты…

– Была. Только я этого не понимал, – медленно ответил он, отгоняя от себя призраки прошлого.

– Так и не нашел Петровича, да? – сочувственно спросил Серый.

– Да где там. Я последний раз перед свадьбой с ним разговаривал. А этой зимой позвонил – чужие люди к телефону подходят, мол, ничего не знаем.

– А если сгонять туда?

– Ездил же весной. Говорят, квартиру через агентство купили, хозяина два раза видели. Вроде как в Питер к родне переехал.

Он махнул рукой.

– Только на мать ты зря гонишь. Она-то как раз – не поэтому… не за деньги.

– А Вика?

– Ну, Вика… Наверное, любит… пока. Я этот крючок больше не заглотну.

– Да уже заглотал. Сразу же ей – дом, тачку… Такой, блин, тяжелый бой – и ради чего? Новую телку одеть? Понты в порядке, зато на массажисте приличном мы экономим.

– Если она и пользуется… то и я беру по полной. Вика могла и покруче себе найти, чем чемпион на закате карьеры. Вспомни – спальню отделывали, пошли по дешевому варианту. Так Вика даже слова не сказала.

– Да ну ещё бы! После «Лексуса-то…

– Хорош уже, Серый, меня донимать. Чё ты во все лезешь? – отшвырнул пульт Мелихов.

– Да я вообще уехать могу! – обиделся друг. – Крутись тут со своими бабами сам. Теперь ещё одну завел.

– Езжай, давай, – отмахнулся Игорь и встал. – Да, кстати… Спасибо, что напомнил. Пойду, поговорю с ней.

***

Итак, он наделил её практически неограниченными полномочиями. Непонятно, почему Мелихов так уверен, что она справится? Похоже, ему нужен совсем другой администратор: жесткая дама с металлическим голосом. Или он специально взял Ленку, чтобы обмануть окружающих её жалким видом? Так сказать, чтобы не встали прежде времени в боевую стойку? Нет, всё равно непонятно.

Ясно одно: Дракон оказался беспомощным перед самыми близкими. Видимо, и мать, и жена, и, наверное, ребёнок вьют из него веревки. Про повариху и говорить нечего – сразу видно, что та претендует на особую роль. Света ведёт себя независимо и уже взяла с Ленкой покровительственный тон. А Виктор мечтает бороться с Раей чужими руками.

Серёга? Белозерцев, конечно, пофигист, но парень, кажется, не злой, хотя грубоватый и простой, как валенок. Как ни странно, девушка подумала, что именно к нему в случае чего можно обратиться за помощью. Вот только станет ли он вмешиваться?

Ленка позвонила маме, рассказала ей что-то бодрое, потом открыла компьютер и составила табличку с перечнем дел и сроками выполнения. А потом уже взялась за расписание, которое дал после завтрака тренер. Разговор с поварихой девушка решила отложить – сначала надо встретиться с доктором.

Она ещё раз пробежала глазами распорядок дня – всё ли в порядке. Вдруг послышался короткий стук в дверь, и в ту же секунду, не дожидаясь приглашения, вошёл Мелихов. Ленка резко повернулась на крутящемся стуле и уставилась на него с недоумением. А если б она была не одета? Дома она никогда не запиралась – у них в семье не принято было вламываться. А здесь, кажется, лучше не расслабляться.

Игорь расположился в кресле, широко расставив ноги, и ссутулился, уставившись куда-то вниз. Он так и не оделся. Ленка ещё в спортзале заметила обширную татуировку на его правой руке и едва удержалась, чтобы не поморщиться. Вот дурь… Абсолютная безвкусица. Сейчас девушка испытывала скорее недовольство, чем робость, но постаралась придать лицу выражение спокойного ожидания.

Наконец, Мелихов очнулся и посмотрел на Ленку, словно только что о ней вспомнил.

– Организационный момент, – начал он. – Послезавтра приём. В чем ты будешь?

– Больной вопрос, – сразу призналась девушка.

– Что, совсем ничего нет?

– Не знаю… Наверное, такого, что прилично в вашем кругу – нет. Есть нарядная блузка… Юбки я не ношу. А что должно быть? Вечернее платье?

Ленка проговорила это деловитым тоном, делая вид, что поправляет в таблице какие-то цифры.

– Тогда так, – Мелихов откашлялся. – Сегодня у тебя есть время, съездите с Серым, купите что-нибудь подходящее. Ну, только не яркое и не слишком вызывающее – ты не должна привлекать внимание.

– Вы… то есть, ты можешь представить меня в чем-нибудь вызывающем? – усмехнулась Ленка.

– Ну… – стушевался Игорь. – Я просто предупредил. На вкус Белозерцева не полагайся. Лучше с продавцами посоветуйся, только в магазин поезжайте хороший, Серый знает. Возьми ещё деловой костюм – для переговоров. Ну и… в парикмахерскую сходи, что ли. Так уж слишком… Как сказать?

– Как синий чулок? – подсказала девушка.

– Ну… нет. Просто слишком скромно.

– Я поняла, – Ленка улыбнулась, хотя стало немного обидно. – Постараюсь.

Она мысленно подсчитывала деньги в кошельке – придется заезжать домой. Как ещё мама отнесется к непредвиденным тратам?

– Вот-вот… – Игорь обрадовался, что девушка не надулась. – Деньги дам, на это не оглядывайся.

– Я не могу за чужой счет, – забеспокоилась она.

– Это как бонус к зарплате. Знаешь – форма одежды, рабочим выдают.

Ленка только упрямо покачала головой.

– Слушай! – начал выходить из себя шеф. – Я тебя что – покупаю, что ли? Или в любовницы зову?

– В голову бы не пришло, – нахмурилась она.

– Ну и… – Игорь поморщился и почему-то уставился в окно. – Сама же себе не купишь. Короче, надо для дела.

Голос у него стал какой-то скучный – видно, и без неё проблем хватает.

– Хорошо, – согласилась девушка. – Вычтете у меня из зарплаты тогда.

– Посмотрим, – неопределённо сказал Мелихов.

– А чего смотреть?

– Хочешь совсем без зарплаты остаться?

– А что, бывают платья за две тысячи баксов? – засмеялась Ленка.

Названная сумма заработка всё ещё звучала для неё нереально.

– И подороже бывают, – спокойно ответил он. – Ладно, потом разберемся. Дешёвку не берите. Будут вопросы – звони, не стесняйся.

Она пожала плечами – фасон, что ли, с ним согласовывать? Но промолчала. Казалось, разговор окончен, однако Игорь остался на месте.

– У тебя есть какие-нибудь… пожелания, что ли? Тебе здесь удобно? – спросил он после небольшой паузы.

– Да, спасибо, всё нормально.

Ленка начала испытывать непонятное беспокойство. Ей хотелось, чтобы он поскорее ушёл. Или, наоборот, не хотелось?

– А… ты всегда в таком виде по дому ходишь? – вдруг ляпнула она.

– В каком? – поднял брови Мелихов.

– В полотенце, – весело ответила девушка.

– Тебя это смущает?

– Да нет. Но за стол так садиться…

– Вот как? Учишь меня этикету?

– Не-а, правилам приличия.

Мелихов, казалось, решал, поставить ли помощницу на место или отнестись к её реплике с юмором. И выбрал второе.

– О, кей, – изображая серьёзность, кивнул он, – больше не буду. Ты – мой администратор. Вот и командуй. Что мне ещё сделать? Побрызгаться туалетной водой?

– Не помешает, – поддержала его тон Ленка.

Повисла длинная, но отнюдь не тягостная пауза. Они смотрели друг на друга: он – испытующе, с прищуром, она – вызывающе-иронично, и никто не желал первым опустить взгляд. Казалось, Мелихову нравится эта игра характеров, да и Ленка почувствовала спортивное возбуждение. Поэтому оба вздрогнули, когда распахнулась дверь, и на пороге возникла женская фигура. Девушка сразу догадалась, кто это. Правда, в её сне Вика была блондинкой, а в жизни у той оказались гладкие тёмные волосы до самого пояса. Зато все остальное – рост, бюст, длинные ноги – вполне соответствовало Ленкиному представлению о любовнице Мелихова.

Не надо было долго раздумывать, чтобы понять, что подругами они не станут – девушка и раньше в этом не сомневалась. Но даже если бы она заочно прониклась к Вике симпатией – первый же взгляд развеял бы любые надежды.

– И что это? – голос у красавицы был мелодичным, но интонации не сулили ничего хорошего.

«Это» – явно относилось не к ситуации, а к самой Ленке. Она поднялась: умирать, так стоя. Игорь резко встал, схватил Вику за локоть и одним движением вытеснил её в коридор, закрыв за собой дверь. Там он заговорил приглушенным голосом, но Ленка, даже сквозь стену, слышала каждое слово.

– Ты уже приехала? Пойдем в гостиную.

Тон Виктории тут же стал на октаву выше:

– А ты, конечно, так рано не ждал?!

– О чем ты?

– Кто это?!

– Я взял себе администратора.

– Зачем?

– Она мне нужна.

– Зачем? (ещё громче).

– Она юрист. Личный помощник.

– Так. Не поняла. Администратор, юрист или личный помощник?

– И то, и другое, и третье.

– Ну, ясно! И спальня рядом, – резюмировала Вика.

– Не неси чепухи… Ты что – её не видела? Она похожа на?.. – Мелихов, наоборот, старался говорить как можно тише.

Ленка поморщилась за дверью.

– Не успела разглядеть, ты не дал!

– Вик, пойдем в гостиную, поговорим. Что ты здесь встала, как приросла?

– А куда спешить? Давай познакомимся с администратором. Она уже здесь ночевала?

– Она совсем девочка, о чем ты?

– Девочка? Да она не младше меня!

– Я не про то…

– А про что тогда?

– Вик, угомонись, – Игорь совсем перешел на шёпот, не зная, очевидно, что благодаря шипящим слышно лучше. – Это становится ненормальным. Ты уже не делаешь различий – поклонница, помощница. Хочешь скандала, как с Сашкиной подругой? А это… Вон даже Серый…

Тут он почему-то осекся. Дверь снова распахнулась.

– Отлично! – Вика принялась рассматривать Ленку с головы до ног, не поясняя, что же всё-таки отлично.

Это длилось секунду, две, три… десять. Мелихов стоял рядом, мрачный, как туча. Он явно не знал, как избежать скандала. Девушка уже решала, как бы ей прекратить смотрины, когда Виктория принялась за допрос.

– Как тебя зовут? – поинтересовалась она.

– Елена.

– Фамилия? Сколько тебе лет? Ты москвичка?

– Может, сразу паспорт показать? – не выдержала Ленка.

Ей казалось, что Игорь должен вмешаться, но он только растерянно молчал. И тут в дверях нарисовалась Света.

– Лен, там звонят! Велели, чтоб ты отвечала.

– А где трубка?

– В гостиной, где же ещё? – пожала плечами горничная.

Интересно, почему она не принесла радиотрубку сюда? Девушка медлила, решая, что хуже: сбежать, продемонстрировав свою походку, или отложить это сомнительное удовольствие – может, Вика соизволит уйти первой?

– Возьми телефон, Лена, – зло произнес Мелихов.

Всё верно – логичнее закончить представление наглядной концовкой. Ленка кивнула и пошла, протиснувшись мимо Виктории, прямо под её рукой. Девушка почти не хромала, хотя испытывала дикую боль. Была надежда дойти так, но… Ленка забыла про коварный порожек. Она, конечно, упала бы, если бы Игорь вовремя не подставил ей руку. И сразу стало тоскливо и скучно. Эти два красивых и здоровых человека ссорятся из-за неё? Бред. Перестав себя контролировать, девушка пошла, как могла, не сомневаясь, что оба смотрят ей вслед.

Радиотрубка в гостиной дребезжала мелодией из «Бригады». Ленка торопливо ответила и услышала английскую речь – господин требовал мистера Мелихова. Девушка поняла, что разговаривает с мексиканцем – представителем Будреса. В ответ она представилась помощницей Игоря и предложила передать информацию. Она так сосредоточилась, что даже забыла про Вику. Речь пошла о переговорах. Слава Богу, расписание тренировок было готово, так что сориентироваться по времени не составило труда. В итоге договорились на следующий вторник.

Мексиканец предлагал встретиться на нейтральной территории. Ленка подумала, что вряд ли Мелихов захочет принимать гостей у себя дома, и согласилась на свой страх и риск. Но она была не в курсе предмета договора, а собеседник что-то объяснял про изменения в контракте и требовал подписать дополнительное соглашение в эту же встречу. Девушка попросила прислать проект документа по электронной почте, продиктовала свой адрес и только тогда с облегчением положила трубку.

Напряжение спало, и Ленка поняла, что в комнате она уже не одна. Войдя в гостиную, Вика изящно прыгнула на диван и уселась на нем в раскованной позе. Её волосы прекрасно гармонировали с цветом обивки, красивые длинные ноги она подложила под себя – короткие обтягивающие шорты не скрывали загорелых бедер. На Ленку она больше не смотрела, а внимательно разглядывала свои ногти. Похоже, Виктория, хоть и поздно, но сообразила, что «администратор» не стоит её внимания и уж тем более ревности. Что думает Мелихов, Ленка знать не могла, но настроение у него, кажется, испортилось.

– Игорь, я разговаривала с мексиканцем. Назначила переговоры на вторник, на двенадцать часов, – девушка решила сделать вид, что ничего не произошло. – Он назвал ресторан – понятия не имею, где это. «Стена», что ли?

– Да, я знаю, – кивнул шеф. – Что ещё?

– Говорят, надо срочно подписывать окончательный вариант соглашения. Что ответа ждут в Федерации профессионального бокса, пресс-служба должна сделать официальное объявление. И ещё… упомянул «ОДжиЭн». Это одна из версий, по которой ты чемпион, да?

– Да.

– Ещё какой-то… комитет организации… комитет по чемпионским боям… Вроде им тоже надо что-то срочно сообщить. Ты им что-то обязан, или они тебя обязуют. Игорь, я так не могу! Мне надо понять суть. Но сначала дай мне почитать контракт. Он уже подписан?

– Хочешь сама разобраться с контрактом? – поднял брови Игорь.

– Попробую… Конечно, если сомневаешься, пригласи дипломированного юриста.

– Не надо, – прищурился Мелихов. – Зачем платить дважды – один юрист у меня уже есть.

– Я не знаю этой сферы.

– А, – махнул рукой он, – все равно будет по-ихнему, они меня в угол загнали. Ты почитай пока договор, посмотри соглашение, а после обсудим. Собственно, эти поправки мы сами у них и вырвали. На большее они не пойдут. Попроси у Серого – он знает, где бумаги.

– А соглашение тебе перевести? Или ты по-английски прочтешь?

– Лучше переведи.

Кажется, сейчас Игоря беспокоило что-то другое.

– Да, вы… э-э… познакомьтесь, всё-таки, – начал он. – Лен, это – Виктория, как ты поняла. Вик… Вика, блин!

Но та продолжала интересоваться своим маникюром.

– Короче, Вик, Лена у меня будет работать, – раздражённо утвердил Мелихов.

Ленку коробила эта сцена. Совершенно очевидно, что Вика общаться по-человечески не собирается, а попытки Игоря соблюсти приличия только делают ситуацию более тягостной.

– Мы уже познакомились, – вырвалось у Ленки.

Вика соизволила поднять голову и окинуть её таким недоумевающим взглядом, словно впервые заметила. Кажется, она выбрала тактику: «никакой помощницы в доме нет, я её просто не вижу». Ленку это вполне устраивало. Но почему-то не устраивало шефа. Он прошелся по комнате, заметно нервничая.

Девушка впервые видела его таким – до этого момента Игорь не позволял себе проявлять эмоции, только морщина на лбу или своеобразная мимика лица выдавали его состояние. Значит, Вика ему очень важна, раз так переживает. Ленке стало жаль Мелихова, но она не знала, как разрядить обстановку. Наконец, он остановился прямо перед помощницей.

– Лен, мы сейчас уедем, – сообщил он. – Деньги я Серому дал, вы тоже выдвигайтесь.

Ленка облегченно кивнула: Игорь оставил попытки навести мосты между девушками, и это было правильно.

– Мне надо ещё сделать звонки, – напомнила она.

– Прозвонишь всех завтра, успеем.

– Хорошо.

– Ну… тогда… Викуль, подожди меня, я только переоденусь. Света принесёт тебе кофе, хочешь?

Лицо у красавицы осталось непроницаемым.

– Вик… хватит уже, а? – Мелихов начал всерьёз заводиться.

Виктория вдруг грациозно соскользнула с дивана.

– О чём ты? – неожиданно легко улыбнулась она и нежно прикоснулась губами к щеке любимого. – Прости, ну, прости, котенок… действительно, глупость! Горничная про какую-то Лену сказала, ну, я и не сориентировалась. Самой смешно… Сори!

Перемена в её настроении была слишком демонстративной. «Котенок» поморщился, вытерпев ещё несколько длинных поцелуев, специально подаренных ему в присутствии помощницы, но нужных слов так и не нашёл. А Виктория отправилась к выходу.

– Я тебя в машине подожду, лапуля, – сообщила она, не оглядываясь.

То, что Ленку оставляли наедине с Мелиховым, лучше любых слов указывало на её статус. Игорь бросил на помощницу виноватый взгляд и ушёл к себе. А она, продолжая держать в руках трубку, медленно села и уставилась в стену. Ей было плохо, очень плохо. Но ведь не из-за поведения Вики – иного ждать не приходилось. Шеф? Он старался быть тактичным – его, как вежливого человека, даже заботили Ленкины чувства. Вот только…

«Ты что – её не видела? Она похожа на?..» – ещё звучала в голове его фраза. «На возможную любовницу?» – договорила про себя девушка. Нет, конечно, она и не пыталась понравиться шефу, однако самолюбие требовало оставить хотя бы такую возможность. «Игорь имел в виду другое, он хотел сказать, что я – не легкомысленная особа. Это был комплимент», – пыталась уговаривать себя она, но… Все было сказано открытым текстом, зачем же обманываться?

Логично, понятно, но почему-то очень обидно. А ведь пора бы уже привыкнуть, смириться, что мужчины всегда будут воспринимать её именно так. Какая разница, что подразумевал Мелихов! Ленке нет до него никакого дела. Или… есть? Но ведь ей никогда не нравились тупые мускулистые спортсмены. Только он, кажется, не тупой. Даже совсем не тупой…

Она открыла телефонную книжку и уставилась в неё, пытаясь сосредоточиться. Надо срочно одёрнуть себя, уговорить, привести в равновесие! Что произошло? Ей небезразлично, что думает о ней Игорь? Да просто она впервые так долго находится в обществе молодых мужчин. Главное, вовремя включить инстинкт самосохранения, понять опасность и остановиться. Такая – значит, такая. «Не похожа на…» – ну и прекрасно. И вообще, всем мила не будешь. Только… Кому она вообще мила?

Грустные раздумья прервало появление горничной. «А ты могла бы, кстати, сразу и не докладывать Вике, где шеф», – подумала Ленка.

– Ну, видала нашу королеву? – хитро улыбнулась та.

– Видала.

– Сцену устроила, да? Она же здесь никого моложе пятидесяти выносить не может. И ко мне ревновала раньше, смотри – и к тебе теперь даже…

– А Игорь всё терпит? – поинтересовалась Ленка, проглотив это «даже».

– Не всегда терпит. Просто связываться из-за тебя не стал. Пару раз Вика хлопала дверьми. Но быстренько возвращалась – она же не идиотка… Мелихову-то другую найти не проблема!

– Значит, не хочет другую, – рассудительно заметила девушка. – Такая, как Вика, всякому понравится.

Света фыркнула.

– Вот Виктор, к примеру, её ненавидит… Умному мужику – не внешность главное.

«Ну да, не внешность… Как же!» – подумала Ленка.

В гостиную вернулся шеф, подошел к высокому зеркалу у входа и встал спиной к девушке, поправляя ворот рубашки. Ленка невольно проследила за ним взглядом. Сейчас она одновременно видела и спину Мелихова, и его лицо в отражении. Костюм ему очень шел, и у Ленки почему-то сжалось сердце. «Интересно, куда они пойдут? В театр? В ресторан? На прием?»

Рука Игоря замерла, и девушка неожиданно поймала в зеркале его взгляд. Она испуганно отвела глаза. Мелихов как будто замешкался. Он продолжал стоять, не оборачиваясь, и Ленка уже решала, как бы незаметно скрыться, когда обстановку разрядило появление Серого. Белозерцев тоже принарядился: бордовая летняя кофта была к лицу бывшему боксёру, делая его образ менее простецким.

– Ну, я готов, – заявил он. – Отойди, Гош, я хочу посмотреться.

– В бутике знакомые продавщицы? – усмехнулся Игорь.

– Нет, мы пообедаем в городе, да, Лен?

Она молчала – за чей счет будет банкет?

– Пообедайте, конечно, – ответил за неё шеф. – Ну, всё, до вечера.

Так и не оглянувшись на девушку, Мелихов вышел. На улице хлопнула дверца машины.

– Пошли? – позвал Белозерцев.

Ленке надо было переобуться. Она с ужасом представила, что предстоит снова влезать в злосчастные босоножки – другой приличной обуви у неё не нашлось. Не идти же прямо так, в летних тапочках? «Ты что – её не видела?» – вспомнила девушка и кивнула решительно:

– Пошли.

Раунд второй

Серый плюхнулся на сиденье, она заняла место рядом. На лице у парня блуждала довольная улыбка.

– Ну, как тебе Викуся? – полюбопытствовал он после того, как они выехали за ворота.

– А тебе? – спокойно спросила Ленка.

– У Гоши отличный вкус. Маринка как приехала тогда в гости с подружкой – Дракон сразу сказал: «Будет моя».

Ленка промолчала.

– Сожрёт она тебя, – с нескрываемым удовольствием сообщил Белозерцев.

– Зачем? Чем я ей мешаю?

– А ничем. Не нужны ей здесь никакие девочки-администраторы. Хоть ты и не представляешь опасности – но зачем Вике, чтобы кто-то ещё влиял на Мелихова?

Правда-матка в Серёгином исполнении вызвала не обиду, а злость.

– А ты чему радуешься? – прищурилась Ленка.

Парень сделал неопределенную гримасу.

– Ну… да так… Ладно… У нас с тобой шопинг намечается. Шеф дал кучу бабок – разгуляемся. Покажу тебе классный ресторанчик. Меня Райкин борщ уже достал, один жир плавает.

Ленке не хотелось поддерживать разговор, но Серый был в ударе. Он всё говорил и говорил – про Раю, Светку, Игоря, не замечая, как повторяется. Потом перешел к собственным спортивным достижениям – девушка поняла, что Белозерцев считает себя чемпионом не хуже Мелихова. Вот только Серёге не повезло. Он вспоминал несправедливых судей, жаловался на травму. А потом прицепился к Ленке:

– Слушай… А ты… Вот в детстве, в школе как у тебя было? Дразнили, небось? Прикинь, меня «жиртрестом» прозвали. Тогда я в бокс и двинул, всем им потом показал…

Нет, она почему-то не могла на него сердиться. Белозерцев всё больше напоминал ей ребёнка, незнакомого со взрослыми хитростями, а её всегда подкупала искренность. Ленка уже не знала, нравится ли ей в Мелихове то, что он замалчивает проблемы и держит при себе свои мысли. С Серым, по крайней мере, можно не церемониться.

– Дразнили, – ответила она, – пока в простой школе училась, постоянно. Я один раз подралась. Представляешь? Большая уже была, четырнадцать почти. До сих пор стыдно.

– Ничего не стыдно, правильно сделала! – горячо возразил парень. – А как дразнили-то?

– Вот охота вспоминать! – засмеялась Ленка. – Потом родители перевели меня в языковую школу. Класс был уже девятый, люди посерьёзнее, на учебу настроенные. Я там сразу стала лучшей ученицей. Все оттуда во МГИМО и МГУ поступали.

– А ты поступила?

– Да я же говорила, что юридический заканчиваю.

– А, точняк! Гляди, приехали почти: здесь, коли пробок нет, двадцать минут езды. Просквозили – супер, вот бы обратно так, а то народ и в будни за город прет – лето… Вылезай, давай. Да цепляйся, не выпендривайся, высоко ведь из джипа-то…

Они остановились около дорогого, светящегося магазина. Ленка подумала, что Белозерцеву не доставляет удовольствия идти сюда с ней, стиснула зубы и, почти не хромая, вошла в торговый зал. Как назло, они оказались единственными клиентами. К ним тотчас подбежала вышколенная девица с волосами, выкрашенными в платиновый цвет:

– Добрый день, – колокольчиком прозвенела она. – Я могу вам помочь?

– Спасибо… но я пока посмотрю, – замялась девушка.

– Давайте, я вам что-нибудь подскажу, – настаивала продавщица, видя её нерешительность. – Что бы вы хотели?

Больше всего Ленке хотелось уйти. Но сзади мощной стеной возвышался Серый.

– Для приёма нужно вечернее платье, – пробасил он.

– Только неброское, – поспешила добавить девушка.

– Всё понятно, не беспокойтесь, – проворковала блондинка. – У вас сорок второй, верно?

Она принялась играючи извлекать наряды на согнутую калачиком руку.

– И ещё… – Белозерцев никуда не торопился. – Костюмчик, деловой. Ну, там, на переговоры, или ещё куда.

– Брючный, – снова уточнила Ленка.

Она со страхом взирала на вешалку возле примерочной – количество шмоток на ней прибавлялось с огромной скоростью. И все это никуда не годилось: красные, черные и голубые платья с глубоким декольте или с вырезом на спине… Ужас! Ленка сто лет не носила юбку, брюки были привычней, в них она чувствовала себя увереннее. Может, выбрать что-нибудь длинное, до пят? Нет, тогда получится этакая претензия на хозяйку вечера – девушка представила себе недоуменный взгляд Игоря.

Она спряталась, наконец, за задёрнутой шторкой, постояла с минуту, даже не притронувшись к нарядам, и, решившись, вышла обратно.

– Что-нибудь подошло? – девица была тут как тут.

– Нет… Сейчас… Я сама, можно?

Ленка снова начала ходить между вешалок под пристальным взглядом продавщиц. Серёга решил помочь:

– Лен, глянь, а вот это? Тебе к глазам пойдёт. И недорогое совсем.

Она бросила взгляд и, как ни странно, зацепилась. Надо же, а Мелихов утверждал, что у Серого нет вкуса, она и сама так думала. Платье было вполне приличным, красивого темно-зелёного, почти бутылочного цвета, с открытым рукавом и треугольным вырезом – не слишком глубоким, ведь таким бюстом, который демонстрируют в вечерних нарядах, Ленка похвастаться не могла. Вот только длина… Слишком коротко. Но всё-таки это можно хотя бы померить.

Она вернулась в кабинку – там её уже ждали костюмы, принесённые другой продавщицей. Ленка снова задернула шторку и надела платье. Оно село на ней, как влитое, подчеркивая тонкую талию, но длина, и правда, оказалась повыше колен.

– Ну, как вам? – продавщица дежурила рядом.

– Кажется, хорошо… Не знаю… А у вас есть обувь?

– Да, конечно, там стоят туфли для примерки.

– Нет, к этому платью можно подобрать? На небольшом каблуке… Тридцать пять с половиной.

– Минутку….

Блондинка исчезла, а около занавески нарисовался Серёга.

– Эй, мне-то покажи… Я заценить должен!

– Да подожди ты…

Продавщица принесла чёрные туфли – Ленке они сразу понравились. Каблук оказался маленьким, изящным и устойчивым, а качество кожи – превосходным. Ленка подумала, что, может быть, и не натрёт в них ноги. Она отдернула шторку.

Девушка не знала, решиться ли она одеть это платье за пределами магазина. Она тревожно смотрела на Белозерцева. Но парень восхищенно присвистнул:

– Ух ты! Класс! Нет, как я его сразу увидел, а?

– Ты думаешь, длина нормальная? – беспокоилась Ленка.

– Супер! Пройдись… Тьфу, то есть нет, не надо. Давай, померяй теперь костюм.

И он обернулся к продавщице и приказал довольным голосом:

– Упакуйте! Мы это берём!

Кажется, Серый вошел в образ богатого покровителя неимущей девушки, забыв, чьи деньги тратит. Правда, у него имелась причина для гордости: наряд, действительно, выбрал он. Ленка, все ещё в сомнениях, отправилась переодеваться. Но платье и в самом деле было чудесным. Интересно, сколько оно стоит? Продавец уже забрала наряд, а девушка не успела посмотреть ценник.

Костюм подобрался быстро – брюки тоже сидели отменно, видимо, в этом магазине были превосходные лекала.

Расплатившись, Серёга с Ленкой вернулись в машину. На предложение Белозерцева обмыть покупки, девушка, все ещё под впечатлением от названной суммы, замотала головой – теперь от первого гонорара останется половина. Не таким уж высоким он оказался в свете цифры, указанной в чеке. Ленка и жалела, что пошла на поводу у шефа, и понимала – на празднике надо выглядеть как можно лучше. Особенно это стало важно теперь, после встречи с Викторией.

– Покажу тебе одно местечко – пальчики оближешь. Сама в такое никогда не пойдешь. Да и я не пошёл бы, за свои-то, – продолжал агитировать Серый.

– С ума сошел? – возмутилась Ленка. – За счет Мелихова? Нет.

– Да почему? – удивился Серый. – Гоша ведь бабки дал, сдачу не требует.

– У тебя совесть есть? Сам говорил, у Игоря не густо.

– Думаешь, он на продуктах экономит? «Не густо» для тебя и для шефа – разные вещи. Твоя зарплата для него – просто копейки.

– Угу. А если таких, как я – десять человек… Да ежемесячно… Плюс ребёнок, дом, содержание.

– Про Вику не забудь! – хмыкнул парень. – А чем мы хуже? Слышь ты, экономист, пока есть возможность – пользуйся!

– Нет, поехали домой.

– О, кей. Не хочешь отдыхать за счет Мелихова? – Серый не собирался выходить из роли мецената, она ему нравилась. – А за мой – как? Согласна?

Ленка с сомнением посмотрела на спутника.

– Всё, жрать охота, – он уже заводил мотор, когда зазвонил мобильный.

– О, Гоша…. Чего это он, интересно? – парень не спеша потянулся в карман за телефоном.

***

– Белозерцев, что трубку не берёшь? – Игорь стоял на крыльце магазина детских игрушек.

– А ты разве куда опаздываешь? – раздался ленивый голос приятеля.

– Слушай, что бы Настёне купить? Весь магазин обошел, ничего не придумал. Вика уже нервничает, нас ждут у Санька…

– А я откуда знаю? У твоей Настёны всего полно.

– Вот именно… А вы там как? Нашли, что надо?

– Ага. Сам выбирал!

– Да? – с сомнением протянул Мелихов. – Ну и как?

– Дома покажем. А Викуся где, рядом?

– Нет. С продавщицей пошла советоваться. Вы – домой?

– Не-а, пообедаем сначала. Имей в виду – плачу сам. Такую девушку грех не угостить.

Игорь словно увидел сквозь трубку, как Белозерцев подмигивает, и поморщился.

– Ну-ну… – повторил он. – Не переусердствуй.

– В каком смысле? – хмыкнул Серёга.

– Все, прости – Вика зовет.

Виктории рядом не было. Отрубив телефон, Мелихов продолжал стоять, пропуская мимо себя входящих и выходящих покупателей. Он никого не видел – всё казалось серым, размытым, безрадостным. Надо было встряхнуться, но… Мысли нахлынули на него, образовав сплошной ядовитый комок. Последнее время приступы тяжелой апатии одолевали его всё чаще. Казалось, ничего хорошего больше не будет. С Настей он не справляется. Карьера, скорее всего, закончится после следующего матча: в таком настроении не выигрывают. Вика, конечно, старается, поддерживает, но что она может? Останется ли она с ним после проигрыша? И, если останется, чем зарабатывать на ту жизнь, к которой оба привыкли? А ведь есть ещё мать и сестра…

Мелихов знал, чувствовал, если проиграет – больше в ринг не выйдет. Этот страх мучил его давно – страх проигрыша, серьёзного проигрыша. В его жизни было только два поражения на профессиональном ринге, но тогда всё было совсем иначе. Никогда Игорь не допускал даже мысли, что больше не поднимется. И действительно, появлялся новый стимул, находились силы…

– Ну, что ты стоишь? Нам подобрали игрушки, пойдем, посмотрим!

Игорь даже не заметил, как появилась Викуся. Он послушно отправился следом. На прилавке лежали всевозможные Барби, дурацкие куклы без туловища – учиться накладывать макияж, несколько комплектов Лего, огромный игрушечный домик с меблировкой…

Мелихов снова достал телефон и набрал номер.

– Алё! – в трубке раздался детский голосок. – Пап, это ты?

– Я, Настенька, – голос у Игоря невольно изменился. – Зайка, у тебя ведь день рождения скоро. Помнишь?

– Да! Пап, забери меня, а?

– Тебя бабушка завтра привезёт, ладно? Слушай, малыш… А что бы ты хотела в подарок? Ты подумала?

Тон у Настены перестал быть плаксивым.

– Ни-че-го, – проговорила девочка, демонстративно и по слогам. – Мне ничего не надо! Обойдусь как-нибудь…

Последовал трагический театральный вздох. Мелихов хорошо представил, как упрямо поджались у неё губки, а в глазах появилась то самое выражение, которое так раздражало его – упорная, хитрая мысль. До чего же в такие минуты дочь походила на Ольгу – такой же лицемер и манипулятор!

– Настён… – он старался быть терпеливым, но раздражение уже закипало в нем. – Будь человеком! Скажи, что ты хочешь, а то без подарка останешься.

– Я. Хочу. Маму, – с нажимом заявила Настя.

Этот эффектный ход она проделывала не впервые. Игорь прекрасно знал – это не трогательная тоска ребёнка по матери, а попытка шантажировать его самого, показать ему, какой он плохой отец. Все остальные при этих словах пускали слезу, но он только злился и выходил из себя.

– Хочешь маму? – ядовито проговорил он. – О, кей. Езжай к маме. Завтра же отвезу тебя в Германию. Прямо сейчас и возьму билеты.

Продавщицы с недоумением взирали на странного покупателя. Вика только качала головой – ей было жаль Мелихова. Но девочка, почуяв опасность, сбавила обороты.

– Не-ет… Не хочу, папочка, не надо… Я с тобой хочу… Это я про другую маму сказала… Добрую, не ту, плохую.

О, Боже! Игорь представил себе, что выскажет ему завтра бывшая теща. Доказывай ей потом, что не настраивал ребёнка против Ольги. Правда, и врать про любящую, но слишком занятую мать, Мелихов тоже не собирался. Да и незачем – Настя и сама всё хорошо помнила.

– Вика купила тебе подарки! – начал он.

– Не хочу Вику! – тотчас же заявила Настёна.

– А вот она для тебя старается, третий час бегает по магазину! – Игорь понимал, что делает что-то не так, но снова не контролировал ситуацию.

– Дай мне, – Викуля попыталась отобрать у него трубку. – Я сама спрошу, ты всё испортишь.

– Не хочу! – громко повторила девочка.

– А я не хочу с тобой разговаривать! – Мелихов нажал отбой.

Он знал, когда дочь в таком настроении, не стоит позволять ей общаться с Викторией. Противная девчонка сразу обидит Вику, а ему потом полдня успокаивать… Но девушка и сама поняла, что Настя высказала «фи» в её адрес.

– Скажи, Игорь, я что – злыдня какая? Она считает меня вредной мачехой! – глаза Вики наполнялись слезами. – А я ведь слова плохого Настеньке не сказала, ни разу!

Это было чистейшей правдой – девушка делала всё, что могла. В отличие от случайных приятельниц, которым его дочь была безразлична, сразу попыталась наладить с ребёнком контакт. Все эти месяцы, не обращая внимания на плохое поведение Настёны, продолжала привозить ей подарки, пыталась подружиться. Мелихов был реалистом: у Вики, конечно, есть свои недостатки, к примеру, она слишком ревнива. Зато по отношению к Насте упрекнуть её было не в чем. Она даже раздражалась на девочку куда меньше самого Игоря.

А Настя пользовалась своим положением на все сто. Обе бабушки наперебой ругали друг друга, обвиняя в черствости и неумении обращаться с малышкой. Рая со Светой прислуживали ей, как маленькой царевне, попуская грубость, а потом только охали. Предыдущая нянька, с более твёрдым характером, вызывала у девочки приступы дикой истерики, которые прекращались только после укола. Да и вообще, любые замечания и попытки наказать имели те же последствия. А при новой няне она вообще вытворяла всё, что хотела. Только отца и побаивалась немного. Смешно, но на «несчастную сиротинушку» больше всего действовала именно угроза вернуть её матери – туда, где она вновь станет ненужным и заброшенным созданием.

– Да ей никто слова плохого не говорит, – Игорь потёр вспотевшее лицо, – а что толку? Ты-то уехала вечером и забыла. А у меня этот геморрой каждый день перед глазами.

Упрёк был несправедливым, на что девушка не преминула указать.

– Ты ведь сам не захотел, чтобы мы жили вместе! – она обиженно поджала губы.

Верно, Мелихову казалось, что, держа её на расстоянии, он мудро оберегает себя от новой семейной драмы. Поэтому Игорь благоразумно пропустил реплику мимо ушей.

– Заверните всё, – устало попросил он у продавщицы.

– Ну, и славненько, – успокоилась Вика. – Не расстраивайся. Всё будет хорошо. Поедем только скорее, Анечка уже звонила, нас ждут.

***

Белозерцев привез Ленку в симпатичный маленький ресторанчик. Она собиралась заказать что-нибудь недорогое, но Серый заявил: «Гулять, так гулять» и сделал заказ на своё усмотрение. В итоге девушка не справилась даже с половиной блюд.

– Ешь, давай! Смотри, какая худющая! Рано тебе на диеты садиться, – подзуживал спутник.

С ним было весело и легко. На обратном пути они застряли-таки в пробке. Серёга включил красивую музыку – и здесь у него оказалось всё в порядке со вкусом, и снова принялся развлекать девушку байками из спортивной жизни. Ленка немного нервничала – не хотелось в первый же день запускать дела. Пока ехали, позвонил отец – ему пришлось отрабатывать лишнюю смену за заболевшего сослуживца. Папа долго пытал Ленку – ему нужны были подробности, как она устроилась, спрашивал, не приехать ли за ней. Но, услышав довольный голос дочери, кажется, успокоился.

– Переживает! – хмыкнул парень после того, как она положила трубку.

– А ты как думал?

– А мой папаша пил беспробудно. Прикинь, они с матерью только два года назад развелись, а до этого она тридцать лет терпела, да ещё на защиту вставала, когда я пытался его уму-разуму поучить.

– А почему?

– Сначала говорила, мол, ради ребёнка живу, да и уезжать некуда – она-то сама из деревни, а он – москвич. Я её умолял в детстве – хоть в Саранск обратно, плевать, лишь бы его не видеть. Нет… Наверное, любила урода. Он в молодости красивый был очень. Шлялся, гулял…

– Не понимаю я этого, – серьёзно ответила Ленка. – Мне кажется, любовь должна быть требовательной. Вот как с детьми? Если не наказывать – только хуже им делаешь.

– Думаешь, с мужиком такое пройдет? Не каждый позволит себя строить.

– Не знаю… Думать, наверное, надо, с кем жизнь связываешь.

– А если влюбишься так, что не сможешь думать? Умная она! А сама-то хоть раз влюблялась?

– А ты? – вопросом на вопрос ответила девушка.

– Нет, сперва ты скажи! – настаивал Серый.

«Разбежался, – подумала она, – вот возьму сейчас и так прямо всё тебе выложу!» Про то, например, как ей нравился в восьмом классе мальчик, и как она мечтала остаться с ним в классе дежурить. И однажды её мечта сбылась – учительница предложила заменить заболевшую Димину соседку. Ленка до сих пор не может спокойно вспоминать о том, что произошло дальше. «Не хочу с хромой! Назначьте мне лучше Волкову!» – разорялся парень, и учительнице пришлось уступить. Волкова была толстой, круглолицей троечницей, но даже этот вариант показался Димке предпочтительнее. «Я тоже с ним не хочу!» – только и хватило сил бормотать Ленке, чтобы сохранить хоть каплю собственного достоинства. Господи, как же трудно было не разреветься тогда! Но она не разревелась…

Или про то, как в английской школе влюбилась в одного парня. Они даже общались с ним – на учебные темы, мальчик был хорошим, без предубеждений. Ленка твёрдо решила ни единым взглядом не выдавать ему своих чувств, и у неё это получалось. Андрей встречался с её подругой, а девушку изредка допускали к совместному общению. После окончания школы все пошли своей дорогой, но с Андреем Ленка иногда перезванивалась – спросить, как дела.

В институте ребят в её группе было немного, и, слава Богу, девушка осталась к ним равнодушной. Держалась она обособленно, памятуя, как обходили её стороной те одноклассники, с которыми особенно хотелось дружить…

Или про пресловутое Интернет-знакомство…

– Обойдёшься, – отрезала она.

Серый обиделся и замолчал. Интересно, с чего он решил, что заслужил право на её откровенность?

– А вот я любил! – неожиданно хрипло признался парень. – В детском садике. Самая красивая девочка была. А мне дядька с моря ракушку привез – ну, знаешь, в которой ветер шумит. Я её берег, как драгоценность. А тут – любовь! Принёс этой девочке и подарил. От всего широкого сердца. А она взяла и другому пацанёнку отдала – тот ей больше нравился. До сих пор вспомню – как ножом по сердцу…

– И что? – аккуратно спросила Ленка после паузы. – Потом ещё влюблялся?

– Не-а. Хватило.

– Что, прямо-таки с детского садика? – недоверчиво улыбнулась она.

– Ага. Я ещё тогда сообразил – не стоят эти бабы того, чтобы ради них страдать.

– Как у тебя всё примитивно, – поморщилась девушка.

– Зато верно. О, двинулись, наконец, – обрадовался Белозерцев и снял машину с ручника. – Теперь я женщинами только пользуюсь – для своего удовольствия. И ни разу ещё не пожалел. Да вот хоть, возьмём Игорька. Выберет себе самую красивую и всю душу в неё вкладывает. А после страдает.

– Ну не выбирать же ему самую страшную, – усмехнулась Ленка.

– Да это само собой! Я про то, что нечего их любить!

Разговор этот был, с точки зрения девушки, совершенно пустым.

– А по-моему, – сказала она, – если никогда не любил, то многое в жизни потерял. Даже если это несчастливая любовь.

– «Потому что, если не любил, значит, и не жил, и не дышал», – подражая Высоцкому, пропел Серега. – Романтика это всё… А я обеими ногами на земле стою.

– А я – нет, – засмеялась Ленка. – В буквальном смысле.

– О, точно! – ничуть не смутился Белозерцев, шутка ему понравилась. – Но тебе надо быть особенно осторожной, – неожиданно мудро предостерег он. – Знаешь, воспользуется кто-нибудь твоим положением…

– Наверное, я увижу, если воспользуется, – серьёзно ответила девушка. – Но спасибо тебе… за совет.

Она замолчала. Больше говорить на эту тему настроения не было. Серый, как всегда, откровенен без заморочек. Отсутствие такта в его словах не отменяет их правдивости – вряд ли кто-нибудь полюбит Ленку такой, как она есть. В крайнем случае, как мечтает мама, найдется хороший скромный человек, немного чудной, которому будет нравиться в ней интеллект. Вот только она не хочет такого. Ей нужен настоящий мужчина – умный и сильный. Такой, как… Стоп. Приехали! Неужели жизнь так ничему её и не научила? В какой момент Ленка начала смотреть на Мелихова в новом ракурсе? Что она вообще о нём знает? «Он знаменитость, практически женат, гуляет сейчас со своей Викой, вот и забудь о нем немедленно!» – строго приказала она себе.

Когда они подъехали, часы показывали половину шестого.

– Смотри-ка! – удивился парень. – Нянька нарисовалась.

– Где?

– Да вон, видишь, «Дэу Матис»? Наша Верка на нём ездит.

Они поспешили в дом. В гостиной, действительно, находилась незнакомая женщина. Она что-то рассказывала Свете, драматично всплескивая руками. Увидев их, Вера обернулась:

– Ой, Серёженька, милый! Видишь, какая история! Здрасьте, – женщина вежливо кивнула Ленке.

На вид ей было примерно столько же, сколько Рае, но впечатление няня производила прямо противоположное. У неё было круглое, улыбчивое лицо и несколько деревенская манера говорить. При маленьком росте у Веры полностью отсутствовали шея и талия, однако двигалась женщина легко и расторопно. Ленка попыталась представить, как она водит машину, но ничего не вышло – няне больше соответствовал образ сельской труженицы, чем дамы за рулём. Рассказывая, она постоянно перемещалась по комнате.

– Я-то думала, ещё денечек отдохну – дитё у бабушки родной. И что за бабушка-то такая! Не может собственную внучечку уговорить!

– Да кто её может уговорить, Вера! – горничная сложила руки на груди.

– Эх… Оно и верно… Пойду, Раечке скажу, чтобы приготовила что-нибудь Настеньке. Только будет ли кушать!

– Стоп! – не выдержал Белозерцев. – В чем дело, я не понял?

– Да сейчас Настю привезут, – пояснила Света. – Она Юлии скандал закатила: «Хочу домой». А та, вместо того, чтобы отвлечь как-то, позвонила няне – мол, дуй в Жаворонки.

– А Игорь в курсе?

– Ой, Сережёнька, ты уж сам ему скажи, я боюсь… – снова запричитала Вера.

– Ну да… Он там со своей женщиной на вечеринке, а я ему – давай обратно?

– Да зачем обратно? – вмешалась Ленка. – Здесь столько народу, что, с ребёнком некому посидеть?

Няня, впервые повернувшись к девушке, уставилась на неё с недоумением.

– Вер, это Ленка, то есть Елена, помощница Игоря. Она теперь здесь за всё отвечает, – радостно объявил Серый. – А Гошу, Лен, предупредить надо, а то он с Викусей завалится, а дома – сюрприз, все на ушах.

– Да почему на ушах? – не понимала Ленка.

– Да потому, что когда отца дома нет, Настя никого не слушается. А то ещё и нажалуется, что все её обижали, – пояснила горничная.

– Ну и что? Игорь свою дочку не знает?

– Да знает, – вздохнула Света, – вот только у него две крайности: или жалеет и потакает, или орет на неё не по делу. А в каком он настроении будет – не угадаешь.

Белозерцев с интересом наблюдал за Ленкой – как поступит администратор. Сам он, похоже, звонить не собирался. Девушка пожала плечами – она не видела причины для паники. Под диктовку Серого Ленка набрала номер. Игорь взял трубку не сразу, а когда взял, то, кажется, половины не услышал – в доме громко играла музыка.

– Лена? – сообразил он, наконец. – Подожди минутку, я выйду на улицу.

После паузы его голос раздался вновь:

– Я не понял – что там у вас?

– Да ничего особенного. Вернулась няня, Вера.

– Зачем?

– Говорит, бабушка скоро привезет Настю.

– Твою мать! Хорошо, скоро буду.

– Игорь! – торопливо начала Ленка, пока он не бросил трубку.

– Ну?

– Отдыхай, зачем приезжать? Что мы, с ребёнком не справимся?

– Да? – с сомнением протянул Мелихов.

– Я просто звоню, чтобы ты в курсе был, Сергей настоял.

– Ясное дело. Ладно, Лен, не могу больше говорить.

В трубке послышались гудки.

– Ну, какая реакция? Приедет? – поинтересовался Белозерцев.

– Я не поняла, – призналась девушка.

А Вера уже вовсю хлопотала. Она сбегала на кухню, потом бросилась в детскую – устраивать всё так, как любит Настёна. Ленка даже не успела толком переговорить с ней, как услышала металлический скрип раздвижных ворот – охранник впустил новый автомобиль. Нянька бросилась на улицу, Ленка с Серёгой отправились следом.

Из машины вышла холёная моложавая дама на высоченных шпильках, в узкой юбке повыше колена. Водитель открыл заднюю дверь, и на улицу выпорхнула девчушка. После всех ужасов, рассказанных о дочери Мелихова, Ленка с удивлением рассматривала появившееся перед ней худенькое, тщедушное создание. И эта малышка с косичкой и острыми коленками запугала весь дом? Девочка подошла поближе и исподлобья уставилась на незнакомку острыми, внимательными глазками. До чего же этот взгляд и выражение лица напоминало Игоря! Ну, а ребёнок-то хоть умеет улыбаться?

– Привет! – доброжелательно произнесла девушка. – Ты, наверное, Настя? А я – Лена, работаю здесь у твоего папы.

Девочка ничего не ответила, отвернулась, взяла за руку Веру и повела (именно так, а не наоборот) няню в дом. Ольгина мать крикнула вслед:

– Настенька! А поцеловать меня?

Но ответа не дождалась.

– Где Мелихов? – поинтересовалась женщина у Белозерцева.

– На приёме.

– Ну, ещё-ё бы! – Юлия демонстративно вздохнула. – Все развлека-ается, по бабам таска-ается…

Никто не ответил, да она и не ждала ответа. Дёрнула дверцу машины, уселась позади водителя, и автомобиль покинул усадьбу. Ленка с Серёгой переглянулись.

– Ничего себе, – заметила девушка.

– То ли ещё будет, – хмыкнул он. – Пошли скорее, там без нас тяжко, наверное.

Из дома, действительно, уже доносились истошные крики.

***

В гостиной творилось полное смятение. Вера пыталась отправить девочку умываться, уговаривала её встать с пола, Света поспешно накрывала на маленький журнальный столик, одновременно пытаясь помочь Вере, Рая бегала туда-сюда, переспрашивая у Насти, что она будет: курочку или котлетку. А малышка сидела на ковре и повторяла, как заведённая, истеричным, визгливым голосом:

– Хочу к папе! К папе! К папе! Где папа? Где папа? Где папа?

Ленка присела перед ней на корточках.

– Насть. Папа будет поздно вечером. Он ведь не знал, что ты приедешь сегодня. Иди, вымой скорее руки.

Настя обратила на неё не больше внимания, чем на стол или кресло. Тогда девушка отошла в угол и стала наблюдать со стороны.

– Что будешь делать, командир? – насмешливо поинтересовался Серый. – Помнишь, что Гоша сказал: тебя этот геморрой не касается! Вытури их в детскую, пусть там орут. Давай, распоряжайся. Тебе ещё обзвон предстоит, забыла?

Но Ленка не спешила отправлять Настю в детскую. Чем больше девушка наблюдала эту отвратительную сцену, тем больше ей хотелось подойти и попросту отшлёпать маленькую скандалистку. Удивительно, почему до сих пор никто этого не сделал? Ленку, конечно, тоже баловали в детстве – всё-таки ребёнок с больной ножкой. Но за такое поведение она бы давно схлопотала.

Несколько секунд девушка колебалась. С одной стороны, ей не терпелось вмешаться. С другой – Игорь действительно освободил её от проблем с дочерью. Но он наверняка придет подшофе. А значит, к их с Викой возвращению в доме должны царить мир и порядок.

– Света, будьте добры, поставьте поднос и идите к себе, – вдруг сказала Ленка.

– Что? – не поняла горничная.

– Выйдите все, пожалуйста. Вера, вы бы постелили пока Насте постель. Она кушать не хочет, думаю, сразу пойдёт спать. Рая, и вы тоже, очень прошу вас.

– Что-о-о?! – это «что» было куда грознее. – Да ты с кем?! Да ты как….

– Тихо, дамы! – пришел на помощь Серый. – Вам что Мелихов сказал? Лена – за главного. Давайте – кыш все отсюда, хватит кудахтать.

Он захватил всех трех женщин одовременно своими огромными ручищами и буквально выдавил их в коридор, закрыв двойную дверь.

– Сережа, и ты… – добавила девушка.

Он послушно кивнул и скрылся. Впрочем, Ленка подозревала, что все четверо остались подслушивать. Девочка, кстати, уже несколько секунд как молчала – её монотонное «где папа?» прекратилось. Она с изумлением взирала на непонятную тетю, которая посмела командовать тут и оставить ребёнка без поварихи, няни и горничной. Настя словно выжидала, когда Ленка повернется к ней с уговорами, чтобы выдать новую порцию крика. Но та, казалось, напрочь забыла про неё. Походила по комнате, поправила на диване чехол, потом подошла к столику, налила себе сока, села к Насте спиной и принялась медленно пить. Сзади царило недоуменное молчание.

– Будешь? – Ленка обратилась, наконец, к ребёнку, показывая на графин с клюквенным морсом.

– Хочу к папе! – обрадовавшись, тут же завела-заорала Настёна. – Ты – дура, дура, дура!

– Ясно, значит, не будешь, – спокойно констатировала девушка.

Она медленно допила, не обращая внимания на крики. Тогда Настя в порыве бешенства сняла с себя туфельку и со всей силы запустила ею в Ленку, попав ей в плечо. Девушка даже вскрикнула от боли и неожиданности. Несколько секунд она сидела, сжав зубы и с трудом удерживаясь, чтобы не наподдать девчонке той же туфлей по заднице. А потом встала и подняла обувку.

– Я так понимаю, это тебе не нужно… Тогда выбрасываем, – Ленка подошла к окну, открыла его и со всей силы запузырила туфлю в сад.

Затем вышла в холл и заперла дом, чтобы Настя не смогла выбежать во двор.

– Ну, раз ты кушать не хочешь, сиди здесь. А когда Вера тебя позовет, пойдешь спать, – произнесла девушка и покинула комнату.

Четверо сразу отпрянули от двери. Нянька рванула было к Настёне, но Ленка загородила дорогу:

– Вера, вы постелили постель?

– Нет…

– Постелите, пожалуйста, ладно?

Девушка старалась говорить вежливо и даже просительно, но в комнату никого не пропустила. Няня нерешительно потопталась и отправилась в детскую. Однако повариха так быстро сдаваться не собиралась.

– Все остынет! – заявила Раиса. – Ты что, собираешься уморить ребёнка голодом?

– А вы можете её накормить? Интересно, каким образом?

– Да Мелихов тебя сразу вышвырнет за такое! Он не позволит измываться над своей дочерью!

– Кто над кем измывается ещё! – не сдержалась Ленка и добавила:

– Кажется, на кухне что-то горит…

В коридоре, действительно, слышался запах подгоревшей каши. Рая, закатив глаза, ушла. Возможно, она бы и совершила попытку прорыва, но внушительная фигура Белозерцева не позволяла надеяться на успех. Ленка с облегчением вздохнула.

– Смотрите-ка! Молчит… – изумленно прошептала Света: она подглядывала в дверную щелку.

– А публики нет, – тихо ответила девушка.

Она незаметно приоткрыла дверь. Настя, казалось, не знала, как поступить, и упорно соображала. Рваться из комнаты – ниже её достоинства, ещё подумают, что испугалась! Наверное, можно было пошвырять тарелки и побить посуду – но ведь это неинтересно, если никто не видит. Ленка даже поразилась такому самообладанию – её племянник давно бы уже колотился в дверь с просьбами о прощении.

Девочка легла на пол и полежала так немного. Потом несколько раз перевернулась, встала и подошла к столу – значит, всё-таки голодная. Схватила гренку, и, оглядываясь на дверь, запихала в рот. Потом налила себе морс, разлив половину графина на столик. В комнате зазвонил брошенный Серегой мобильник, но Ленка входить не стала.

А Настя снова опустилась на пол и просидела так несколько минут, глядя прямо перед собой. Никто не шёл, и глаза девочки наполнились слезами. Теперь это была не показная истерика, а настоящее детское горе – все про неё забыли, папы, чтобы заступиться, нет…

– Я постелила! – шёпотом проговорила Вера, снова появившись в коридоре.

– Хорошо, спасибо, – приветливо улыбнулась Ленка. – Подождите здесь, пожалуйста…

Она взяла в руки первый попавшийся предмет – швабру, оставленную горничной, и вошла в гостиную, делая вид, что занята делом. Пару раз махнула по ковру, потом, будто случайно, перевела взгляд на девочку.

– Ой, Настя! А ты ещё здесь?

– Да, да… – закивала та, обрадованная, что её заметили.

– Я тут ужинать собираюсь. Давай со мной?

В глазах у Насти появилась напряженная точка, совсем как у Мелихова. Девочка размышляла – не начать ли скандалить? А вдруг снова оставят одну?

– Хочу к папе… – буркнула она и настороженно воззрилась на Ленку.

– Ну, это я уже слышала. Так будешь или нет?

– Хочу к папе! – крикнула девочка из-за всех сил.

– Ой, нет, – вздохнула Ленка. – Я привыкла к тишине. Иди-ка ты лучше спать. Я тут и одна с удовольствием посижу.

– Ты кто-о-о? – злобно пропела, почти провыла Настя.

Некоторое время они смотрели друг на друга в упор. Девочка изучала Ленку, а та глядела доброжелательно, но твёрдо.

– Ты кто? – повторила Настёна, сбавив тон и все ещё не отрывая от противника взгляда.

– Я здесь работаю.

– Ты – убохщица? – презрительно уточнила девочка.

– Нет, я папин помощник. А кто начнет мне мешать, будет сидеть у себя в комнате. Потому что у меня очень важные дела.

– Какие ещё?

– Вот, сейчас поужинаю и буду звонить друзьям твоего папы. Это очень срочно.

Ленка достала записную книжку, бросила взгляд на ребёнка и произнесла со вздохом:

– Вот только я никого не знаю… Их так много! Надо разобраться, а помочь некому.

– Я всех знаю! – высокомерно заявила Настя.

– Правда? Может, ты мне как раз и поможешь?

– Ладно, – с важным видом согласилась девочка. – А ты мне за это что?

– Да ничего, – Ленка пожала плечами. – Не хочешь, не надо. Я-то, правда, уже на тебя понадеялась… Ну да ладно, обойдусь.

– Нет, давай! – поспешно сказала Настя.

– Хорошо. Тогда поужинаем сейчас побыстрее и приступим. Садись за стол. Ой, нет, нельзя. Ты ведь руки не мыла. Давай, бегом – туда и обратно, я тебя жду!

Девочка несколько секунд постояла в сомнениях, а потом рванула в коридор – мыть руки.

***

– Серый, что происходит? Я не могу никому дозвониться.

– А ты где?

– Едем домой.

– Чё так рано? – усмехнулся Белозерцев. – Ленка ведь сказала тебе – отдыхай!

– Шутишь, что ли? Ленка сказала! Она ещё Настю не видела.

– Уже видела.

– Да? И что?

– А ты где?

– Скоро буду, только Вику завезу. Мы выпили немножко, взяли «трезвого водителя». Она и так расстроилась, что уехали раньше – вот, сидит не разговаривает со мной.

Игорь бросил виноватый взгляд на девушку, но та смотрела вперёд.

– Разве Викуся не хочет сегодня к нам? – невинным голосом поинтересовался Серый.

Мелихов сделал вид, что не услышал.

– Так что Настя? Вера справляется? – поинтересовался он.

– Приезжай, увидишь.

В трубке раздались короткие гудки. «Ну, ты зараза, Белозерцев», – подумал Игорь. Водитель остановил машину около Викиного коттеджа. Мелихов вышел, открывая девушке дверь.

– Игорь, я приеду теперь только на день рождения, – вздохнула она, когда Мелихов привлек её к себе и поцеловал.

– Хорошо, Викуль. Завтра всё равно тяжелый день. Не сердись, заяц… Ну, скажи, что не сердишься…

– Ну, не сержусь… – проговорила Вика, но на поцелуй не ответила.

Игорь вернулся в автомобиль. Через пятнадцать минут он была уже около дома. Мелихов отпустил водителя и быстрым шагом прошел через маленькую калитку, махнув рукой охраннику. Буквально влетел в холл, но, прежде чем войти в комнату, притормозил и прислушался к происходящему. Присутствие Насти в гостиной обычно сопровождалось громкими криками и запахом валерьянки. Единственным объяснением тишины могло быть нахождение ребёнка в детской. Обычно запихать туда Настю удавалось не больше, чем на полчаса. Неужто нянька сумела уложить девочку спать?

Он уже собирался войти, как услышал негромкий разговор.

– Вот эту цифру знаешь? – голос принадлежал Ленке.

– Пять! – радостно отвечала Настёна.

– Ага, набираю… Слушай, а как зовут твою бабушку? Папину маму?

– Баба Валя!

– Валентина Михайловна, – послышался бас Серого.

– Ага… Значит, теперь звоним бабе Вале. Что бы я без тебя делала, Настя? Только ты сначала сама скажи ей: «Баба Валя! Приглашаю тебя на день рождения!» Знаешь, как она обрадуется? А потом уже я поговорю, ладно?

– Ладно!

Мелихов толкнул дверь и вступил в комнату. Веры в гостиной не было. В кресле, развалившись, сидел Белозерцев и щелкал пультом программы – вальяжный, расслабленный. А на диване примостились Ленка с Настёной. Обе внимательно смотрели в телефонную книжку. В светлом, уютном пятне от торшера профиль девушки с забранными наверх волосами казался выточенным из слоновой кости, как на камее, которую носила на цепочке Нина. Высокий лоб, длинная шея, нежный овал лица… Ленка быстро подняла голову.

– А вот и папа! – объявила она, но почему-то сразу опустила глаза.

– Папа пхишел! – Настя сорвалась с дивана и кинулась к нему в объятья. – Папуль… А мы здесь хаботаем!

– Да ты что?! – Игорь поднял ребёнка на руки.

– Да! Мы с Леной пхиглашаем гостей! Она без меня не может, только я всех-всех знаю!

– Верно, – девушка поднялась с дивана, – выручила меня, такой помощник отличный!

– А Вера где?

– Стелет Насте постель, – чуть замявшись, сообщила Ленка.

– Ты что-нибудь кушала? – поинтересовался Мелихов у Насти, не спуская её с рук.

Девочка была легонькая, как перышко. Сейчас он был не слишком пьян и не слишком трезв – лучшее состояние для того, чтобы впасть в сентиментальность. Любовь и жалость к дочери вдруг пронзили его сердце.

– Кахтошку, котлету, помидох и клюквенный мохс! – сообщила Настёна.

– И всё съела? – изумился Игорь.

Он всегда с содроганием думал о процессе кормежки и старался сбежать из столовой на это время.

– Конечно, всё, – подтвердила Ленка.

– Потому что кто не ест, тот не может хаботать, – гордо добавила малышка.

Мелихов стоял, не зная, что и сказать. Давно в его доме не было такого покоя и умиротворения. Никогда не случалось, чтобы Настя так хорошо вела себя с посторонними, а ведь эту Лену она видит впервые. В чём же дело? Может, подобранная им на улице девочка – волшебница? Вот только бы знать – добрая или злая? И не рассеется ли сказка, не вскроется ли обман?

И вдруг Игорю показалось, что он одной ногой в другой жизни, а тьма почти отступила. Два дня назад, на бульваре, он столкнулся с чем-то для себя новым, ни на что не похожим, и – зацепился… Эта странная авантюра с помощницей… Интуиция, что ли, сработала? Но словно что-то руководило Мелиховым в тот момент, когда он внезапно решил, что случайная, незнакомая девушка должна теперь присутствовать в его жизни… в качестве сотрудницы, разумеется. А то, что она хромает… почему это, вопреки всякому здравому смыслу, только укрепило его решение? Просто стало так стыдно – за себя, за минутное свое колебание… А может, захотелось сделать что-то назло… неизвестно кому. Только Игорь тогда понятия не имел, к чему это приведет. И сейчас – тоже… ничего не понимает. Кроме того, что Ленкино появление каждую секунду что-то меняет в затхлой атмосфере этого дома.

Игорь крепко прижал к себе дочку, забыв, что от него несет перегаром.

– Ах ты, кисонька моя родная, – произнес он дрогнувшим, не очень трезвым голосом. – Вот ты какая, оказывается, умница!

И почувствовал, как тонкие ручки Настёны крепче обвили его шею.

***

Ленка сама не ожидала, что так смутится, когда вернется Мелихов. И ещё… Вика с ним не приехала, и девушка даже испугалась, осознав, как обрадовалась этому. Постель Насте давно постелили, и Вера ждала в детской. Ленка не стала признаваться шефу, что няню временно устранили.

Девушке было интересно наблюдать Игоря в роли отца, но не стоило дольше присутствовать при семейной сцене.

– Ну, наработались, теперь пора спать, – заявила она. – А остальных завтра обзвоним, да, Настен?

– Не хочу спать! – у девочки сразу испортилось настроение. Кажется, она приготовилась к обычной сцене.

– Жаль… – спокойно произнесла Ленка. – Я думала, ты и завтра мне поможешь. Но, если не выспишься, придется обойтись без тебя. Вот дядя Сережа, наверное, знает цифры. Ты считать-то умеешь, Сереж?

– Только до десяти! – честно признался Белозерцев.

– Ну, вот и отлично, этого хватит!

– Нет, я буду лучше хаботать, чем он! Он не умеет! – топнула ногой Настя.

– Тогда бегом в кровать.

– А ты со мной пойдешь? – неожиданно поинтересовалась девочка.

– Куда это?

– Ко мне в комнату.

Девушка растерянно посмотрела на Мелихова.

– Доч, я тебе почитаю. Хочешь? – предложил он.

– Да! – обрадовалась Настя. – А что почитаешь?

– Что хочешь.

– Пхо Золушку!

– Давай про Золушку.

– А Вехка плохо читает!

– Не Верка, а Вера!

– Все хавно – плохо! Не хочу Вехку! – малышка напряглась и начала вырываться из его рук.

– Настя, прекрати, – занервничал Игорь, удерживая её.

Кажется, он боялся, что дочь раскапризничается при Ленке. Она усмехнулась про себя – был бы он здесь час назад!

– Ну, давай, будь послушной, – уговаривал отец. – А где же вторая туфля?

Девушка глянула на Настю, а та на неё. Ни той, ни другой не хотелось рассказывать историю разлучения пары.

– А она мне больше не нужна… – хитро вывернулась Настёна. – Лена, пойдем!

– Лена занята, – попробовал было отговорить её Мелихов.

– Не занята, не занята, она без меня не может звонить!

Игорь нерешительно обернулся на девушку.

– Насть, я приду через пять минут, пожелаю тебе спокойной ночи. Подожди меня в кроватке, – сказала Ленка.

Настя, секунду поразмыслив, согласно кивнула. Отец унёс ребёнка, а девушка опустилась на диван рядом с Белозерцевым. Тот многозначительно покачал головой:

– Знаешь, Мелихову не понравится, что ты лезешь в эти дела. Да и Верку жалко – выходит, не справляется.

– Да ну вас! – разозлилась Ленка. – Чего с такой малышкой «справляться», словно она враг какой? С ней надо, как с человеком… а не как с больной.

– Просто все Гошу боятся. И предыдущую няньку Настя уволила.

– Вот этого не понимаю! Что толку бояться? Ну, уволит, значит, уволит. А зачем такая работа, когда трясёшься постоянно?

– Тебе легко говорить! – нахмурился Серый. – У тебя мама с папой есть. А Верка одна на себе всё семейство тащит. Думаешь, ей тут в кайф?

Осознав его правоту, Ленка расстроилась.

– Не надо было вмешиваться, да? – виновато спросила она.

– Не знаю. Может, пару часов тишины того и стоят, – неожиданно равнодушно заявил парень и растянулся на диване, бесцеремонно положив голову прямо ей на колени.

– Эй! – она тут же вскочила. – Ты здесь не один.

– А что? Вдвоём не поместимся? – невинно поинтересовался тот.

– Ни в коём разе! – отрезала Ленка. – Ладно, пойду, покажусь Настёне… А то подумает, что обманула.

– Ну и что? Зато Мелихов собак не спустит.

– Детям врать нельзя, – упрямо помотала головой она.

***

Игорь в порыве отцовских чувств обещал почитать, но он и в трезвом-то состоянии не мог читать вслух, запинался, неправильно делал ударения и злился на самого себя. А сейчас дело совсем не шло. Вера суетилась, хлопотала вокруг них – то подоткнет Насте одеяло, то поправит подушку. Мелихов окончательно вышел из себя и прогнал няньку спать. Испуганная, она сбежала в смежную комнату. После этого Настя терпела буквально пару минут.

– Папа! Ты плохо читаешь! – заявила она. – Ещё хуже Вехки.

– Да, Настен, плохо, – признался он. – Отпусти меня, я спать хочу.

– Нет. Читай. Ты обещал! – приказала дочь.

Игорь снова взялся за мучительную сказку. В дверь тихонько постучали, и на пороге показалась Ленка. Лицо у неё было смущенное.

– Я на секундочку… Насть, спокойной ночи!

– Лена! Почитай! – потребовала Настя.

– Лена не хочет читать, – нахмурился Мелихов.

– Нет, хочет!

Ленка явно не знала, как поступить. Даже нетрезвый, Игорь прекрасно понимал – девушка боится, что он рассердится. Мелихов с усмешкой протянул ей книжку.

– Раз уж пришла – читай!

Игорь пододвинулся, и Ленка присела рядом на краешек кроватки.

– Настя, смотри, как только дойдем вот досюда, – девушка показала страницу, – ты закрываешь глазки и спишь. Согласна?

– Ладно! – согласилась Настёна. – Папа, не уходи!

Мелихов, который уже было поднялся, послушно опустился обратно, и, прислонившись головой к стене, начал потихоньку «отъезжать», погружаться в дремоту. Сквозь сон он слышал ясный, выразительный голос Ленки – она так вдохновенно читала про Золушку, что Игорю даже начало сниться что-то сказочное. И вдруг Настя заявила:

– Лена! Я поняла: ты – Золушка?

– Я? Нет, – засмеялась девушка. – У меня нет ни злой мачехи, ни прекрасного принца.

– А кто тебе ножку поханил? Мачеха, мачеха!

– Нет, не мачеха…

– А, знаю! Тебя боженька наказал!

– Настя! – Игорь мгновенно открыл глаза. – Что за бред?

– Не бхед, не бхед! Мы с Вехой видели дяденьку – он тоже хломал и на костылях шел. А Веха говорит: «Вот боженька за что-то наказал!» Ты, навехное, плохо себя вела, да?

– Нет, Настен, не успела, – серьёзно ответила Ленка и закрыла книжку (обещанная страница была прочитана). – Я так родилась сразу.

– Значит, боженька злой!

– Вовсе нет, никогда так не говори. Просто Он решил испытать меня. Он всегда людей испытывает, только всех по-разному.

– И меня будет?

– Конечно. А ты должна всегда оставаться хорошей, не обижать Веру и не расстраивать папу. И тогда, даже если Он решит испытать тебя, ты покажешь, что осталась храброй и доброй, и Он будет тебя очень любить.

– Как тебя?

– Ну… не думаю, что я такая уж хорошая. Но ведь Он очень терпеливый.

– Он тебя вылечит, да?

– Необязательно, – мягко проговорила Ленка, – наверное, нет.

– Значит, злой!

– Нет. Он поможет мне как-то совсем по-другому. Но я ещё не знаю, как.

Игорю очень не нравилась тема.

– Так, хватит, заканчиваем разговоры! – вмешался он. – Настя, давай, спать. – Папа! Уйди сейчас! – вдруг потребовала девочка.

– Это ещё зачем?

– Мне надо Лену спхросить.

– А при мне нельзя?

– Нет. Это секхет.

Мелихов бросил на несчастную помощницу откровенно недовольный взгляд:

– Только недолго.

Игорь вышел из детской, прикрыл дверь, но уходить не спешил – наверное, сегодня был день подслушивания. Как только он скрылся, девочка громким шепотом спросила:

– Лен… А ты будешь здесь всегда?

– Не знаю… – растерялась Ленка. – Нет, конечно. Только пока работаю у твоего папы.

– А ты всегда будешь хаботать?

– Вряд ли.

– А если…

– Насть! Если бы, да кабы. Давай спать…

– Лен, – снова горячо зашептала Настя, – ты ведь не уедешь?

Несколько секунд за дверью царило молчание. Ленка, по мнению Игоря, могла бы сказать что-то типа: «Если ты будешь хорошо себя вести, не уеду» – и достигнуть этим нужных воспитательных целей. Но её ответ прозвучал иначе:

– Не всё зависит от меня. Поэтому ничего обещать не могу.

– Все меня бхосают! – не по-детски сокрушённо произнесла Настя.

Хотя эту фразу на разные лады девочка повторяла регулярно, испытывая терпение отца, сердце у него сейчас сжалось.

– Глупости! Никто тебя не бросает, не выдумывай, – строго ответила девушка.

– Лена… не уезжай… пожалуйста. Я буду хохошо вести себя с Вехкой! – голосок у Насти был таким искренним и несчастным, что девушка забормотала:

– Я же ещё никуда не уезжаю. А если не буду здесь работать – ты можешь мне звонить. Я тебе куплю телефон и забью свой номер. Договорились?

– Ага, – согласилась Настя. – Только у меня уже есть телефон! «Нокя»! Он лучше твоего! Там фотоаппахат и четыре игхы.

– Все, спи, малыш… Потом расскажешь. Знаешь, кто тебе приснится?

– Кто?

– Золушка. И фея. В красивом длинном платье и с волшебной палочкой. А завтра ты её мне нарисуешь, давай?

– А дочки злой мачехи пойдут в садик! – мстительно произнесла Настя.

– Нет. Они пойдут в школу, где я училась, – ни с того, ни с сего заявила девушка. – Ну, всё, закрывай глазки.

Игорь не мог видеть, но готов был поклясться, что Ленка наклонилась и поцеловала ребёнка. Она вышла из комнаты, врезалась в Мелихова и испуганно замерла. Он отстранил девушку и прислушался к тому, что происходит в детской. Настя, памятуя обещание, лежала тихо.

– Так. Нам надо поговорить! – Игорь уже совсем проснулся и протрезвел. – Подожди в гостиной, я только умоюсь.

Он отправился в душ, разделся и несколько минут простоял под холодными, сильными струями, приводя в порядок мысли. Настроение у него изменилось. Прочь пьяные восторги! Теперь он чувствовал непонятное раздражение и… страх. Мелихов сам не знал, чего хочет. Главное – не поддаваться этим странным, новым, не нужным ему ощущениям. Не позволять никому проникать в его жизнь, занимать её целиком, обкладывать со всех сторон. Он знает точно: ни на кого нельзя полагаться, никому нельзя доверять. Никого и никогда Игорь больше не впустит туда – ни Вику, ни Серого, ни мать. Пусть там и тьма, и болото – но это его тьма и его болото. Короче, пора все снова расставить по своим местам. Мелихов не поддастся на хитрости – не раскроется, не даст себя провалить и не втянется в игру на чужих условиях.

Он обернулся полотенцем, но, вспомнив утренний разговор, надел на мокрое тело банный халат. Ленка ждала его в гостиной, явно нервничая. При виде неё злость улетучилась, но раздражение осталось. Не дожидаясь нападения, девушка заговорила сама:

– Прости, Игорь. Я не хотела. Вечером я не знала, что делать, вот и нашла способ отвлечь Настю. Я не собиралась… я помню, что ты не хочешь, чтоб я…

Её рука теребила скромную серебряную цепочку на тонкой шее.

– В чем дело? – как можно безразличней ответил Мелихов. – Не надо оправдываться. Верка не справляется, тебе пришлось выполнять её обязанности. Прими благодарность.

– Нет, нет, Вера справляется! Это я вмешалась и приказала ей уйти. Она побоялась ослушаться и…

– Да не собираюсь я увольнять няньку! – нетерпеливо перебил Игорь. – Она хотя бы девочку любит, чего о других не скажешь. Ты это хотела услышать?

– Да, – с облегчением выдохнула Ленка.

– Но! – продолжал он четким, строгим голосом. – Давай раз и навсегда распределим обязанности. Как ты понимаешь, у меня очень много дел. Можно сказать, из-за них я и не успеваю заниматься ребёнком…

Мелихов убеждал самого себя. Неожиданно он поймал взгляд девушки и очень четко прочёл его. «Ой ли? – казалось, вопрошала она. – Какие же у тебя дела, интересно, кроме тусовок и тренировок?»

– Да… – Игорь сбился с мысли. – Так вот! Ты мне нужна для того, чтобы освободить от всего лишнего. Ясно? Начнёшь заниматься с Настёной – она с тебя не слезет. Но я нанимал сотрудницу для другого. Ты что сегодня успела сделать? Два звонка?

Мелихов прекрасно помнил, что сам послал Ленку за платьем, но его понесло.

– Хочешь перейти в няньки? Тебе это ближе? Может, у тебя врождённый дар? – наступал он, радуясь её растерянности.

– Нет, – замотала головой Ленка, – нет у меня никакого дара. Просто… просто с Настей надо, как с нормальным человеком, вот и всё.

– Считаешь, у неё отклонения? – жестко спросил Игорь. – Психологу показать посоветуешь? Ещё одна нашлась!

Ему хотелось сказать девушке что-нибудь неприятное, обидное, и он с трудом удерживался от настоящей грубости.

– Я не в том смысле совсем, – принялась оправдываться Ленка, запуталась и вдруг разозлилась:

– Да всё ты прекрасно понял! Запугали весь дом со своей Раей! Девочке даже замечание сделать бояться, не то что наказать. А я её сегодня чуть не отлупила… едва сдержалась!

– Я тоже едва сдерживаюсь иногда, – сдвинул брови Мелихов, – но не луплю. И никому не советую!

– Да кто я такая? А знаешь… иногда стоит. Она ведь проверяет, испытывает: что можно, что нельзя? Вот только… прежде чем лупить, надо заслужить это право!

– Каким же образом?

– Простым! Любить надо ребёнка.

Мелихов уже не понимал, кто из них кого «лечит». Нет, это уже ни в какие ворота не лезет! Да что она себе позволяет, в конце-то концов?!

– Считаешь, я не люблю собственную дочь? – прищурился он. – Ты и моим воспитанием решила заняться?

Девушка, конечно, почувствовала угрозу в его голосе. Но не испугалась.

– Любишь, конечно, – ответила Ленка серьёзно. – А она это замечает? Ты много с ней времени проводишь? По бабушкам распихиваешь… по очереди… Настя требует твоего внимания, отсюда и истерики. Это же очевидно.

– Что ты сказала? Что?!

– Игорь, прости… Говорю, что вижу, – девушка отвернулась.

– Куда ты лезешь? Что ты видишь?! Ты не знаешь, как я… что я испытал – с Настей… – Игорь не сдерживался больше, всё выплескивалось из него, как из переполненного сосуда. – Как я забирал её, как мы уезжали… Как при ней ругались с женой! Какие у Настены бывали приступы – когда она остановиться не могла, до синевы, до икоты! Конечно, теперь она чаще притворяется. Но я боюсь, понимаешь? И ты меня учишь?! Ты?! Да что ты знаешь о жизни? Что ты видела? Ты вообще понятия не имеешь, что такое боль и страх!

Мелихов сам не понимал, почему вдруг сорвался. Для чего он так говорит с этой девчонкой? Его просто выводило из себя, что вот она стоит перед ним такая вся честная, правильная, за спиной – ни ошибок, ни грехов. И поучает, поучает… Да когда она всё успела понять? И какое ей до этого дело? Все равно он ничего не сможет изменить! Игорь сделал круг по комнате, пытаясь придти в себя.

– Конечно, не знаю, откуда мне знать… – тихо произнесла она.

– Ладно, всё, тема закрыта! Иди к себе! И к Насте больше не подходи, я сказал!

Мелихов повернулся к Ленке спиной. Он не знал, на кого больше злится – на неё или на себя. Но девушка не ушла. Помолчав, она снова заговорила, решительно и невесело:

– Игорь, я поняла. Тебе нужен кто-то другой, чтобы ни во что не вмешивался. А я не механизм, прости. Завтра уеду… сегодня уже поздно.

Мелихов резко остановился. Атака была его, но противник нанес встречный удар. Так… Нечестно бить ниже пояса! Он молчал, пытаясь понять цену угрозы. Разум подсказывал, что правильней не платить шантажистке, а интуиция шептала, что выбора нет, придется лезть за бумажником.

Несколько секунд Игорь сопротивлялся, пытаясь быть последовательным. Какая-то чушь, честное слово! Не хочет – как хочет. Нужно, и правда, отправить эту наглую, неблагодарную девицу домой, и дело с концом. Найти, как она сама посоветовала, другого помощника. Какую-нибудь худощавую дамочку, сухую и исполнительную. Иначе все кончится плохо, очень плохо. Уже всё идет не так!

«А разве тогда, на бульваре, ты не знал, что всё с этого момента пойдёт по-другому?» – шепнул ему внутренний голос.

Мелихов развернулся и досадливо посмотрел на девушку.

– Ладно, извини, сорвался. Накопилось тут всякого. И ещё этот бой на носу… Не представляешь, как я оттягивал. А динамить дальше не выйдет – не дадут. Вот и дергаюсь, как дурак… Ты меня устраиваешь, ясно? Так что проехали.

Он чуть было не произнес, как Настя: «Не уезжай, пожалуйста!» И тотчас поморщился – это был удар по его самолюбию. Но живые глаза девушки, такие суровые только что, сразу отозвались на его слова – в них появилось сострадание. И вдруг ему впервые за многие годы захотелось ещё чуть-чуть пожаловаться и поныть. Он чувствовал, что не будет испытывать при этом унижения. Возможно, потому, что Ленка – не роскошная, успешная женщина, перед которой нужно изображать из себя мачо, а всего только…

А кто она, кстати? Почему ее мнение вообще должно быть для него важно? Мелихов вдруг представил эту картинку со стороны: накачанный, крутой парень, чемпион с миллионным призовым фондом жалуется на жизнь Ленке из Выхино.

Он тряхнул головой и сказал, стараясь вернуть голосу строгие, деловитые интонации:

– Но с Настей я сам разберусь, слышишь? Ладно, сегодня так вышло. А завтра займись уж делами, пожалуйста. Будет приставать – зови меня, я дома. Пусть Верка работает. Ясно?

– Ясно, – глаза у девушки подозрительно заблестели.

Уж не реветь ли она собралась? Вот ещё не хватало! И ведь когда он орал, не заревела. А сейчас-то чего?

– Ну, что не так-то? – он развёл руками. – Сказал же, не злись!

– Я не смогу игнорировать Настю, – выдавила из себя Ленка.

– Ну… Я ведь не запрещаю тебе с ней разговаривать. Но чтобы работа от этого не страдала.

– Хорошо, – прикусила губу Ленка. – Я… постараюсь.

– Да, и… вот ещё что…

Стоило разрулить этот неприятный вопрос раз и навсегда.

– Ты что – верующая?

– А что, это надо было указывать в резюме? – снова нахмурилась девушка. – Так я его не писала…

– Да нет… Мне по барабану. Только ребёнку мозги не пудри. Я этих душещипательных тем терпеть не могу.

– Я заметила, – она подняла на него глаза. – Я и не говорю об этом на каждом шагу. Но Настя спросила, пришлось отвечать.

Под её взглядом Игорь вдруг почувствовал полнейшее отвращение к себе.

– Иди спать, Лен. Если я что не так сказал… Забудь. У меня бывает.

Она только кивнула и ушла, не пожелав ему спокойной ночи. Измученный, выжатый, Мелихов опустился на диван. Ну, и где же Белозерцев? Когда не надо, всё время торчит на глазах, а когда не с кем слова сказать…

– Ну, брат, тебе не угодишь! – послышался вдруг насмешливый голос.

Игорь вздрогнул и крутанулся на месте, не понимая, откуда ему вещают. В открытом настежь окне появилась широкая морда приятеля – похоже, он всё это время торчал в саду.

– Ну, ты и сволочь! – только и произнес Мелихов. – Подслушивал?

Серега одним движением перемахнул через подоконник и оказался в комнате.

– А в этом доме все подслушивают, – ничуть не смущаясь, ответил он.

– И что?

– Да ничего! Довел девчонку… И рад.

– Серый!

– Сначала вешаешь на неё все подряд. Она сразу говорит – командовать не хочу. Ничего, говорит Мелихов, справишься, я те слова не скажу. А потом начинаешь – этого не делай, того не трогай. Ты ведь, как я понял, отстраниться от всего хочешь, да? От всех проблем? Потому Ленку и взял. А она, дурочка, стараться начала. Не знает, какие мы противоречивые. Следующим ходом будет – не приставай к Рае! Потом – не попадайся на глаза Викусе…

– Слушай, Белозерцев! Ни хрена ты не понял! Пусть занимается делами, распоряжается домом и не лезет… в мою жизнь.

– А что такое твоя жизнь? Трахаешься да дерешься. Ленка так здорово Настёну приструнила, никогда её такой не видел, за целый год – ну, ни разу ведь, Гош! Я бы на твоем месте молился на эту Ленку!

– Настя – это моё… Я сам справлюсь. Не надо думать, что я совсем… недееспособный.

– Просто у Ленки получается лучше, так чего ты взъелся! И наорал ещё – мол, я такой несчастный, а ты вся в шоколаде. А про три операции – помнишь, нет? Да ещё она мне сегодня про школу свою рассказывала, как её доводили.

– Тебе? – потемнел Игорь.

– Ну, не тебе же! Ты ведь только о себе думаешь!

– Я… Блин, Серый, хватит, мне и так хреново! Хватит мне… Сказок, Золушек несчастных. Не парь ты меня, а?

– Да это ты несчастный Золух. То бишь олух.

– У меня всё четко. Все нормально. Трезво, ясно, понятно. Здесь – Вика, здесь – Настя, здесь – мать. А здесь – бокс. Вот и всё. Ну, чего ты изображаешь из себя великого психолога? Забыл, как сам эту Ленку называл? А теперь в защитники лезешь?

– Забыл, – честно признался Белозерцев. – Правда, забыл. Вот сегодня покатался с ней – и напрочь забыл. И знаешь, она… Лучше многих. Я таких не встречал ещё. А ножки-то у неё… если бы не хромала – во сне только увидишь!

– Вот как? Ножки? Может, ты у нас влюбишься и женишься? – жёстко усмехнулся Игорь.

– А посмотрим, – вдруг ответил Серый. – Всё, я спать. А ты иди, просыхай и мучайся совестью!

***

Ленка вышла из гостиной и отправилась к себе. Плюхнулась на кровать и постаралась успокоиться. Кажется, у Игоря начались те самые закидоны. Но ведь он сразу предупредил: «Не трогай ребёнка!» А она – влезла. Может быть, Мелихов даже приревновал сегодня дочку… Ужас, как нехорошо получилось. А как было не вмешаться, как? Девушка знала – она и завтра не сможет оттолкнуть от себя Настю.

И всё-таки Игорь прав – нельзя приучать к себе ребёнка. Судя по тому, что Ленка в первый же день умудрилась напороться на конфликт, они с шефом могут и не поладить.

При одной только мысли, что придется уехать отсюда, вернуться к своему подоконнику, у девушки что-то сжалось внутри. Нет, надо попробовать, постараться, найти компромисс.

Шеф… Что же он за человек, всё-таки? С первой встречи Ленке импонировали в нём выдержка, тактичность, уверенность в себе. Но сегодня он несколько раз проявил и вспыльчивость, и нервозность. Серый ведь предупреждал, что Мелихов – личность сложная, но как-то не верилось.

Ладно, хватит думать о нём… Что у нас завтра по плану? Вспомнив количество дел, Ленка слегка запаниковала. Во-первых, надо проверить, прислали ли мексиканцы соглашение, договориться со спарринг-партнерами. Затем – Марк и меню. А значит, Рая… Послезавтра – прием. В самом деле, до игр ли тут с Настей?

Глаза у девушки слипались. Но прежде чем лечь спать, хорошо бы принять душ, вымыть голову. Ленка вспомнила, что не привезла из дома халат и банные принадлежности. Не слишком приятно после мытья снова натягивать джинсы, но – делать нечего. Надеясь, что Мелихов уже лёг, девушка потихоньку пробралась в ванную комнату. Разумеется, залезать в это огромное блестящее корыто с множеством ручек и массажных приспособлений, Ленка не собиралась. Слава Богу, тут имелась обычная душевая кабина. На полочке стояло невероятное количество косметики и шампуней. Девушка сразу поняла, что всё это – женское и принадлежит, конечно, Виктории. Ладно, сегодня можно вымыть голову обычным мылом, вот только расчёска осталась в комнате.

Ленка отодвинула защёлку обратно и вышла. С лестницы, ведущей на второй этаж, раздались шаги, и в коридоре показалась горничная. Увидев девушку, она удивленно подняла брови.

– Свет… можно вас попросить? – обрадовалась Ленка. – Я не взяла полотенце… И шампуня своего нет.

В глазах у женщины мелькнула какая-то мысль, она открыла было рот, но передумала.

– Да какие проблемы? – Света уверенно распахнула дверь в санузел. – Полотенце чистое я тебе сейчас принесу. Хочешь, возьми халат.

Голос у неё стал услужливым.

– А какой можно?

– Лучше вот этот, сиреневый – он ничей.

– Ага, спасибо.

– И шампуней здесь полно – не видишь?

– Да не хочется их трогать – Вике не понравится. А вы мне свой не одолжите? – осмелела Ленка. – Я потом куплю…

– Ну, ладно, – пожала плечами горничная, – подожди тогда.

– А вы долго? Где ваша комната?

– На втором. У Мелихова всё не как у людей: персонал, кроме няньки – наверху, а они с Белозерцевым – внизу. Там же ещё одна гостевая. Так что тебя он как белого человека поселил, к себе поближе, наверное.

Через пять минут Ленка получила огромное махровое полотенце и шампунь от Светки. Душ она приняла без удовольствия, наспех – вдруг Мелихову понадобится в туалет, начнет ещё дергать дверь. Вылезла, одела указанный Светой халатик, который доходил ей почти до пят, обмотала голову полотенцем и вышла, побоявшись воспользоваться чужим феном. И, конечно же, сразу столкнулась с Игорем. Он шёл к себе – мрачный, как туча.

– Я тут… – залепетала она. – Ничего, что я?

– Да, забыл сказать – все, что нужно, бери сама, – небрежно разрешил шеф.

На Ленку он едва взглянул, кажется, мысли его были далеко.

– Игорь… Совсем забыла. Я составила тебе расписание.

– Отлично, завтра покажешь…

– Нет, но ведь надо уже с утра… Подожди, я сейчас, быстро, – Ленка бросилась к себе в комнату и схватила распечатанный листок. Полотенце на голове размоталось, девушка бросила его на диван и, как была, с мокрыми волосами вылетела в коридор. Мелихов уже открывал дверь собственной комнаты.

– Вот… – Ленка протянула бумагу.

– Сейчас гляну. Давай, заходи, – приказал он.

Она нерешительно переступила порог, ожидая увидеть шикарные апартаменты или, наоборот, нечто в спортивном стиле, но обстановка комнаты практически дублировала её собственную. Ничего лишнего, как в гостинице: полуторный диван, кресло, торшер, шкаф, только вместо письменного стола – журнальный столик. Неужели Вику устраивает подобная скромность? А где же двуспальная кровать и огромные зеркала?

Игорь пробежал текст глазами и кивнул.

– Угу… Первый завтрак в пять сорок пять, пробежка, второй завтрак… Основная тренировка – в двенадцать? Деловые вопросы, отдых – после обеда, время для приёма людей оставила? А, вижу, молодец… Полдник. Так… Вторая тренировка – в шесть, ужин в восемь. Ладно, годится. А Раю-то предупредила, что всеё сдвинула?

– Нет ещё, утром скажу. Основной завтрак остался в восемь, только до него – не силовая тренировка, а пробежка и разминка на улице. Врач должен расписать каждый приём пищи по калорийности, так Виктор велел.

– Угу… Да ты садись, чего встала, – он кивнул на кресло.

«А чего садиться-то? – подумала Ленка. – По-моему, мы уже наговорились».

Мелихов бросил на неё внимательный взгляд, и девушка почувствовала себя крайне неловко. Видок у неё, наверное, был ещё тот: банный халат на два размера больше, мокрые волосы липнут к лицу.

– Почему не постриглась? – поинтересовался вдруг шеф.

– Забыла… – растерялась она. – Пока это платье выбирали…

– Да, кстати. Как с платьем, порядок?

– Кажется…

Она вспомнила – горничная давно принесла из гостиной свертки, и теперь они лежали неразобранные в комнате. Девушка опасалась, что Мелихов прикажет продемонстрировать обновки. Но он ещё несколько секунд рассматривал её, а потом буркнул:

– Ладно. Утром в день приёма приедет стилист – укладывать Настю. Пусть и тебе что-нибудь сделает.

– Спасибо…

– Всё, давай. Спокойной ночи.

Ленка с облегчением покинула его комнату. Развесила у себя в гардеробе наряды, которые сейчас, дома, казались ещё более красивыми. Расчесала волосы и легла, наконец, в постель.

Впервые за долгое время она забыла рассказать себе на ночь романтическую сказку про благородного принца. Перед глазами стояло только неулыбчивое, упрямое, такое мужское лицо Мелихова.

***

Под утро Игорю приснился тягостный сон. Обычно его редко посещали сны, только после каких-нибудь неприятностей. Ему снилась Вика – они собирались заняться любовью, но почему-то не в их шикарной спальне во флигеле, а в этой самой комнате. Девушка обнимала Мелихова, он тоже очень хотел её, раздел и бросил на диванчик, продолжая ласкать. И вдруг почувствовал, что в комнате кто-то есть, вот только обернуться почему-то не мог. А Вика настаивала: «Ну, давай же, давай…» Ощущение присутствия постороннего не проходило, Игорь с трудом повернул голову и в ужасе увидел, что в кресле сидит Ленка – спокойная и прямая. Он резко вскочил с дивана: «Лен… Ты чего?» «Я – хромая», – последовал ответ, и она уставилась на него своим странным, то ли осуждающим, то ли сочувствующим взглядом. Игорь резко подпрыгнул, проснулся и обнаружил, что действительно сидит на постели, а по спине у него течет пот.

«Фигня какая-то, – Мелихов попытался успокоиться, – слишком много ты обо всем этом думаешь. Просто в доме появился новый человек, заполнил какую-то нишу. Через несколько дней ты вообще перестанешь эту Лену замечать».

Хорошо, что выпил вчера не слишком много – голова не болела. Но, кажется, уже наговорил помощнице чепухи. Он почувствовал досаду. Надо снова взять с девушкой нужный тон – ровный и официальный. Игорь встал и бросил взгляд на составленное ею расписание. Ему не хотелось идти на улицу бегать. Дыхалку, конечно, надо тренировать, но… он устроит пробежку после завтрака, где-нибудь через час. С утра Игорь любил побить по груше, настроить себя на новый день.

Он отправился в тренажерку, не спеша сделал один подход к турнику и стал надевать перчатки.

– Ну, кто бы сомневался! – воскликнул, входя, тренер. – Встретил с утра Елену, говорит: «Тренировка в двенадцать, сейчас Мелихов бегает». Ну-ну… бегает! И чего расписание составляли?

– Вить, давай с завтрашнего дня…

– Так к бою не готовятся… Сегодня так, завтра сяк, – обиделся Виктор, однако послушно взял лапы, приготовившись ассистировать.

И тут в дверях появилась Ленка.

– Привет! – Мелихов, памятуя свое решение, старался говорить деловито-радушно, но приветствие вышло неловким.

– Игорь, у тебя сейчас по расписанию разминка и пробежка, – сказала девушка.

Она смотрела на него огорченно и строго. Совсем как в дурацком сне, ему почему-то захотелось одеться.

– Не страшно. Позже побегаю.

– Игорь, – ещё раз повторила Ленка. – Если я тебе здесь не нужна, так и скажи.

– В чем дело, Лен? – нахмурился он.

– Вообще-то это ты спортсмен, а не я! Ты просил создать тебе график, контролировать его выполнение. Если ты первый меня не слушаешь, то кто будет слушать? И чем мне тогда заниматься? По дому гулять?

– Тебе, я вижу, понравилось меня отъездом пугать? – прищурился Мелихов. – Переборчик, тебе не кажется?

– А ты испугался? – усмехнулась Ленка. – Не на кого будет стрелки переводить? Меня эта роль не устраивает! Ни за какие деньги.

Для убедительности она даже помотала головой.

Игорь прищурился: девочка-то снова нарывается! Голос у неё звенел от возмущения, щеки стали пунцовыми. Тренер напряженно ждал, чем закончится сцена. Мелихов читал его мысли: «Интересно, как поступит наш самодур?» Сам-то Витёк, как обычно – в кусты: пусть другие лезут на амбразуру.

Игорь смотрел на девушку, пытаясь разозлиться. Собственно, будь сейчас перед ним его менеджер, Мелихов, не раздумывая, выкинул бы его вон. Такой интонации никто из прежнего персонала себе не позволял. Вчера Игорь сдался, но всему есть предел!

Только настоящий гнев почему-то не приходил, мысли утекали в сторону. Что-то в этой Ленке, и правда, есть такое… едва уловимое, что отличает её из толпы ровесниц. Вроде и говорит, и одевается, как все, но при этом словно заблудилась, забрела сюда из позапрошлого века.

Перед глазами неожиданно всплыл книжный разворот: справа – черная вязь стихов, слева – лёгкий рисунок пером: девушка в длинном платье, стройная, строгая, перед ней – нерадивый, провинившийся кавалер. Игорь даже попытался вспомнить строчки из того стихотворения, но не смог.

Эх, Нина, Нина… Пыталась привить парню любовь к поэзии. Только зачем она тому, кто зарабатывает на жизнь кулачным боем? Игорь, правда, до сих пор хранил несколько томиков – в память о детстве. Даже открывал их… тогда, в Германии. Когда задыхался от атмосферы, в которую погрузила его жена. Когда заблудился, запутался, и так не хватало резких, верных высказываний въедливой училки. Но поэты не помогли. Мелихов давно перестал верить в созданные ими миры. Боксёру не нужна тонкая организация – она уже принесла ему много бед.

Игорь тряхнул головой. Он опомнился – пауза слишком затянулась. Забавно – куда это его занесло? Узнал бы кто – вот посмеялся бы! Мелихов усмехнулся, зубами расстегнул перчатку и отшвырнул её в сторону.

– Ладно, командир. Ты права. Начнем с нуля. Вить, бери хронометр, пошли бегать.

***

Так… первый бой остался за ней. С пылающим лицом Ленка стояла в опустевшем зале. Она рисковала сейчас, но… или всё в этом доме пойдёт иначе, или – пиши пропало. А начинать надо с мелочей. Хотя не такие уж это мелочи! Ленка вспомнила вчерашний разговор: Мелихов отчего-то боится предстоящего матча. Сначала это событие казалось ей слишком далеким, но шеф дал понять, что бой состоится в ближайшее время. Значит, времени на подготовку остается всё меньше.

Ленка вспомнила про договор и бросилась к себе – проверять почту. Адрес Мелихова она не знала, поэтому продиктовала мексиканцу свой. Документы, действительно, уже пришли. Девушка пробежала глазами дополнительное соглашение, которому был присвоен номер два. Так, вот этот пункт надо разъяснить… Форс-мажор – тут всё понятно. Но какая огромная неустойка в случае отмены боя… И… вот это да! Они хотят назначить бой на начало следующего месяца! А место? Слава Богу, в Москве. Интересно, какова позиция Игоря? Готов ли он выйти в ринг в столь короткие сроки? Давно ли готовится? Нет, сперва надо почитать сам контракт.

Ленка начала переводить текст соглашения на русский язык – чтобы показать Мелихову. Потом-то перевод всё равно следует заверить нотариально. А нотариуса лучше найти заранее. Она бросила взгляд на часы – без пяти восемь, пора на завтрак.

В гостиной уже сидел Белозерцев.

– О! Привет! Ну, наконец-то! – Серега широко развёл руками, словно собирался обнять.

Ей стало приятно от такой радушной встречи.

– Доброе утро, Сереж! А кстати, где твоя комната?

– А чё? В гости хочешь придти? – подмигнул парень.

– Ага, вдруг понадобишься.

– Да слева от Игорька. Ты с одной стороны, я – с другой.

– Слушай, а Марку можно звонить так рано?

– Нужно! А то уедет по клиентам, не выцарапаешь.

Они дозвонились до доктора и договорились, что Марк подъедет в ближайшие полтора часа. По просьбе девушки Серый принес контракт. Ленка устроилась в кресле и стала внимательно читать. Первоначально договор, подписанный в ноябре, только констатировал намерения сторон провести бой в течение года. Конкретная дата не указывалась, её предстояло уточнить соглашением сторон. Это самое первое соглашение прилагалось здесь же. Оказывается, матч должен был состояться весной, в Германии. В первом соглашении тоже закладывалась неустойка, но небольшая, значит, оставалась лазейка для перенесения мероприятия на более поздние сроки. Ею, видимо, и воспользовался Игорь, отменив апрельскую встречу.

– Пошли жрать, наконец, – потребовал Белозерцев, когда девушка вернула ему бумаги.

Они сели за стол, не дожидаясь хозяина. Светка быстро собрала им завтрак, а в столовую забежала Вера. Ленка пододвинулась было, чтобы дать ей место, но няня замотала головой:

– Нет, нет, Настенька ещё спит – вдруг проснется, а меня нет! Я только кофе прихвачу.

Вера кинула на блюдце пару бутербродов, взяла чашку, и, бросив на Ленку тревожный взгляд, убежала в детскую. Серый жевал и беззаботно болтал, а девушка всё думала о контракте, готовясь к разговору с шефом.

Наконец, в столовой появились Виктор и Мелихов. Видимо, Игорь уже принял душ, но вышел не в полотенце, как вчера, а в майке, которая, впрочем, не скрывала мускулистых плеч чемпиона. Усевшись рядом с приятелем, он принялся молча поглощать яичницу с беконом. Ленка медленно допивала чай, дожидаясь, пока шеф закончит завтракать. Наконец, он отодвинул тарелку.

– Игорь, – начала девушка, – пришло соглашение. Там есть принципиальные моменты, их можешь решить только ты.

– Давай, – он слегка напрягся.

– Сразу говорю, – предупредила Ленка, – я сейчас только об общих положениях, в ваших профессиональных моментах я не разбираюсь. Вот, например, что касается даты. Они предлагают провести бой седьмого сентября, хотя в первоначальном варианте – в течение года, значит, можно до конца октября. А сегодня ведь уже шестое августа… Это нормально?

Игорь, не отвечая, перевел взгляд на Виктора.

– Мы не готовы, – замотал головой тренер. – Почему седьмого? И почему сентябрь? У нас было почти три месяца в запасе – до конца октября-то.

– Почему седьмого, как раз понятно. У Гурьковых – боксёрское шоу, – заметил Белозерцев.

– У Гурьковых каждый месяц шоу! Ради Дракона могут и подождать до следующего. Это мексиканцы гнут!

– Из разговора по телефону я поняла, что они серьёзно настаивают на новом сроке, – заметила девушка.

– Блин, Игорёха, хреново так без промоутера! Может тебе всё-таки позвонить Дитеру? У них там есть разные хитрости, проведут переговоры сами, уломают… – предложил Серый.

– Нет. Как ты себе это представляешь? – поднял голову Мелихов. – Сначала: «Пошёл ты, без тебя справлюсь», потом: «Извини, ты мне нужен». Все расторгнуто, забыл?

– Но ведь Дитер знает, что ты просто вспылил.

– Нет, – категорически прервал его Игорь.

– А первоначальный срок предложили мы? – спросила Ленка.

– Не все так просто, – ответил Виктор. – Дата устанавливается иначе. Проводится конкурс под конкретный бой, например, «Мелихов-Будрес». Призовой фонд в результате зависит от интереса к встрече, от того, кто соперник. Победитель конкурса…

– То бишь, спонсор… – пояснил Серый.

– Да. Так вот, он обязан осуществить свои права в течение трех месяцев. Контракт был подписан в ноябре, а в конце года прошел конкурс. Промоутеры Игоря все согласовали тогда с мексиканцами. Бой планировался на апрель, но Мелихов в конце января расстался с Дитером и уехал. Встречу отменили, но договоренность с Будресом мы не расторгли, кормили его обещаниями. Фактически контракт до сих пор действителен, потому что подписывал его лично Игорь. Мексиканцы спешно инициировали под это дело новый конкурс, который прошел неделю назад. Они даже про апрельскую неустойку готовы забыть. Промоутер Будреса взял расходы на себя, договорился в России – ну просто поймал нас в собственной берлоге. Так что срок проведения теперь – конец октября.

– Это и в рамках договора, – кивнула девушка, – год с момента подписания ещё не истечет.

– Да, именно.

– Значит, должно всех устраивать? Чего же они хотят, эти мексиканцы? Зачем эта спешка?

Трое мужчин переглянулись. Никто не торопился с ответом. Ленка решила поставить вопрос иначе.

– А наши-то какие условия?

– Ну, не знаю… По мне – не хотят ждать, и не надо. И… я бы вообще отказался от мексиканца в этом году, – неохотно проговорил тренер, с опаской поглядывая на Мелихова. – Неустойка, правда…

– Пока она небольшая, – заметила Ленка. – Вы имеете в виду, отказаться от боя вообще? Даже если они уступят и согласятся на прежние сроки? Но ведь прошёл конкурс.

– Думаю… да, – решился Виктор. – Хрен с ним, с конкурсом. А у Игоря до начала следующего года, как обязал комитет, время ещё есть.

– Подождите, я не понимаю, – замотала головой девушка. – При чём тут начало года? Кто обязал?

– Ну, это другое. Мелихов для защиты титула по этой версии обязан провести бой до определенной даты – не обязательно с Будресом.

– Я же тебе объяснял, – встрянул Серый.

– Игорь… А ты-то что думаешь? – спросила Ленка.

Все, как по команде, уставились на чемпиона. Предложение тренера и остальные реплики он выслушал, глядя куда-то в окно, словно речь шла о чем-то неинтересном, его не касающемся. Наконец, Игорь поднял голову.

– Ну, и как ты себе это, Вить, представляешь? – медленно проговорил он. – Знаешь, что будут писать? «Мелихов сдулся, опять испугался… После тяжелого разрыва с женой… Наверное, мы никогда больше не увидим чемпиона в ринге…»

– Да и хрен с ними! – горячо повторил Виктор. – Придёшь в форму – потом всем покажешь!

– Лена права – конкурс уже прошёл! Поводов бегать больше нет, как это выглядеть будет?

– Надо было расторгать договор сразу, не дожидаться нового конкурса… – качал головой тренер. – Ну, ничего, не страшно и сейчас. Спонсор оставит бабки при себе, вот и всё. А мы подберем другого противника, будет время на подготовку. Выйдешь до конца года, и все забудут про Будреса!

– Какого – другого? Мне тогда достанется Консалес! Не найдём мы никого больше.

– Консалесу мы сейчас точно продуем, – подтвердил Серый. – Этот засранец идет по трупам. Сорок пять побед к тридцати годам, ни ничьей, ни проигрыша… Гений от бокса! Гоша на два года старше, а боёв меньше провел… Консалес до Гоши только благодаря природе не добирался. В полусреднем всех громил, потом первый средний раскатал, и вот теперь во второй за поясами явился. Начнет с «ОДжиЭн». С чем останемся? На Консалеса время надо…

– В конце концов, брось ты эту версию совсем, – Виктор рискнул пойти ещё дальше. – Ну, не защитишь её – у тебя останется ещё одна, посерьёзней.

– И что – Консалес до неё не доберётся? Там тоже срок в том году истекает, – покачал головой Белозерцев.

– Ну и что, в конце концов? Многие отказываются от боёв, не защищают титулы, зато не проигрывают, и все принимают это, как должное. Возьмём потом обратно «ДжиБиАй» – там временный чемпион Джойс, ты его сделаешь.

– Да ты охренел, Витя! Не собираюсь я на попятную! Ни с версией, ни с Будресом, – разозлился Мелихов.

– Но я же вижу твоё состояние! Марк тоже считает, что… Ты ведь, положа руку на сердце, вообще не готовился!

– Срок был до конца октября… – упрямо сдвинул брови боксёр.

– А что изменится, Игорь? Что должно произойти, чтобы ты включился? – не выдержал Виктор. – У тебя не физических сил – у тебя настроя на бой нет!

– Ну, тогда и до конца года ничего не изменится, и в следующем году тоже, – хмыкнул Серый. – Так какая разница, кому и когда продуть?

Девушка всё это время пыталась понять, что происходит. Спор этот был явно не первый – требование Будреса стало неким катализатором. Похоже, Виктор до этого момента не решался высказаться вслух, но с ним всё понятно – он боится рисковать, надеется потянуть время. Серый тоже энтузиазма не испытывает. Но что хочет и чувствует сам Игорь? Отказаться от боя ему мешает самолюбие. Но при этом он даже и не пытается опровергнуть, что не готов. И сам знает, что подготовиться не успеет – особенно, если та сторона будет настаивать на новом сроке.

– Вить, ты-то чего боишься? Получишь часть призовых при любом раскладе. Плохо, что ли? – криво усмехнулся Мелихов, прерывая паузу.

– Я как профессионал говорю! Мне важен результат моего труда!

– Ну да, выиграем бой – банкуешь. А не выиграем – погоним тебя в шею, Витёк! – Серый, как всегда, резал правду в лицо.

– Да хватит тебе, Белозерцев, – одернул его Игорь. – Мне надо драться, и точка. Не хрен меня хоронить.

– При чём тут хоронить? Просто грамотный спортсмен правильно выбирает время боя! Нет, не понимаю, не понимаю я твоего психоза! «Сейчас или никогда!» Почему, Игорь? – не успокаивался тренер.

– Я просто знаю! Понимаешь – знаю! – упрямая морщина на лбу Мелихова стала ещё резче.

Разговор, похоже, зашел в тупик.

– А что ещё сказали по телефону? – вздохнув, Виктор обернулся к Ленке. – Настаивают на сроке, а если мы не согласны?

– Я не могла этого спросить, пока не уточнила позицию Игоря. Но было произнесено: «Это наше последнее предложение», или что-то в этом роде.

– Значит, Будрес ставит ультиматум… До конца октября ждать не станет, уйдёт на другой бой, – задумчиво проговорил Серый. – Видишь, уже занервничали, спешат с контрактом, ловят момент. Они-то уже где только можно объявили, что матч состоится.

– Вот и классно – пусть уходит, по собственной воле, тогда никто не скажет, что Игорь струсил! – ухватился за мысль тренер. – Мало ли кто нетерпеливый! В договоре указаны сроки – не хочет, как хочет! Для нас это – шанс!

– Вить, ты достал! – не выдержал Игорь. – Я уже сказал тебе, мне надо драться! Если оттянуть нельзя, значит…

Белозерцев махнул рукой:

– Замкнутый круг. Победишь – напишут, выбрал себе мальчика для битья, побоялся Консалеса. Проиграешь – обольют дерьмом… А не выйдем – Гоша верно говорит, скажут, что струсил.

– Всем рты не заткнешь! – всерьез разнервничался тренер. – Надо включить голову и решить так, как нам лучше.

Мелихов помолчал, уставившись в стол, а потом поднял голову и проговорил тихо:

– Знаешь, Вить… Может, ты и прав. Даже скорее всего. Но… тут другое. Пойми. Если я не выйду в этот раз в ринг, я вообще больше не выйду. Ни с кем и никогда. Я знаю, чувствую… Когда я дрался последний раз?

Наступило неловкое молчание, словно чемпион признался в чём-то постыдном. В воздухе повисло нечто тягостное.

– Да ну-у… – протянул Виктор, и досадливо помотал головой.

– Так почему всё-таки этот Будрес спешит? – поспешила перевести разговор Ленка. – Какая-то ерунда – два месяца разницы, даже меньше. Неужели они ему так важны?

– Ну, важны же они нам, – возразил тренер. – И мексиканцы это понимают. Для них сейчас реальный шанс взять пояс.

– Если не сказать – единственный, – хмыкнул Серый. – Вдруг Гоша очухается, вернёт себе форму.

– Откуда же Будресу знать, в какой форме Игорь? – удивилась девушка.

– А в боксе соперники всё друг про друга знают – даже утреннюю температуру тела. Было несколько спаррингов летом – очень вялых. Да и сам выбор спарринг-партнеров… Хорошую подготовку не скроешь – в ней всегда задействовано много народу. У нас нет тренировочной базы… Сидим, как сычи, дома, нормального спарринга даже не начинали. Не трудно догадаться, что сейчас мы, мягко говоря, не на гребне волны. Да много признаков! Мы ведь тоже разведку ведём, смотрели записи Будреса…

– В общем, мексиканец сейчас на голову лучше, – прервал его Мелихов. – Время было, мы сами дали ему эту фору. Кто же знал… что не до подготовки будет. Развод, переезд, пока здесь устроились…

– Но ведь когда апрельский бой отменили, у тебя было целое лето для подготовки! – недоумевала Ленка.

Чемпион только что-то буркнул себе под нос, а Виктор с Белозерцевым красноречиво переглянулись.

– Вот именно… Дотянули… – с нерешительной укоризной произнес тренер.

– Ждали, что Будрес откажется, – ляпнул Серый. – Нас гордыня мучила – признаться, что не желаем с мексикашкой драться. О, стихи! Ща, ща, подожди… А лучше будем с Викой кувыркаться! Во! Класс, да?

– Да заткнись ты, поэт грёбаный! – взбеленился Игорь.

И тут девушку осенило: Белозерцев попал прямо в точку. Всё это время Мелихов прятал голову в песок, не хотел думать о предстоящем бое, надеялся отложить его до поздней осени, а сам пытался забыть обо всем, утешаясь с новой женщиной. Пока упрямые мексиканцы, вместо того, чтобы отменить встречу, не начали настаивать. Не желая признаться в своей неготовности, Игорь согласился на проведение нового конкурса, а теперь его загнали в угол, ограничив сроки.

Тогда Виктор прав, ультиматум Будреса можно использовать в свою пользу. Если встречу отменит противник, Мелихов и лицо сохранит, и титул не потеряет. Не пора ли поддержать тренера? Если в душе Игорь драться не хочет, ему надо облегчить пути отступления.

– Что, если и правда, стоять на первоначальном сроке? – робко предложила она. – Откажутся – всё само и решится. А нет – у нас будет целых два месяца в запасе.

– Золотые слова! – воскликнул Виктор. – А я что говорю? Только тогда, Игорёк, надо будет браться за ум!

Чемпион резко крутанул свой стул – теперь он сидел спиной к тренеру, лицом к Ленке.

– Значит, и ты туда же?

– Нет… Я просто…

– Так вот, слушай. И вы все тоже. Последний раз говорю. Отменять бой я не собираюсь. Дожимать мексиканцев и рисковать, что они откажутся, тоже. Кто-нибудь способен понять? Если этого боя не будет, не будет ничего – никогда и ни с кем.

– Паранойя! – бормотал себе под нос Виктор. – Уж попробовать можно было бы – на то и переговоры…

– Ага! Настаивать на прежнем сроке – значит, показать свою слабость! «Я ещё не готов, давайте попозже, ну, пожалуйста, дайте мне ещё пару раз отжаться!» Это значит проиграть морально! Он: «Хоть завтра давай», – а я… Чемпион боится, а претендент – нет! Да кто такой Будрес, чтобы я его упрашивал? Да он в подметки мне не годится!

– Не годился, – уточнил Белозерцев, – год назад.

– Ты прав, – без обиды ответил Мелихов. – Но нельзя ему в этом признаваться.

– Опять гордыня! – вздохнул тренер. – Есть логичное объяснение – существует план подготовки, и ты не хочешь его нарушать!

– Бокс – вообще поединок гордынь, – неожиданно спокойно сказал чемпион.

– А как подбирают соперника? – поинтересовалась Ленка.

– Мы вели переговоры с тремя из рейтинговой десятки – больше желающих со мной драться не было, – объяснил Игорь. – Один отказался в итоге сам. А встречаться с Консалесом, решили, пока рано.

– То есть выбрали более слабого? – брякнула, не подумав, девушка.

И тотчас же пожалела. Чемпион аж позеленел от гнева:

– Запомни. Я никогда не дерусь с заведомо слабыми. Мне неинтересно. Таких мне промоутер даже не предлагал – слишком хорошо меня знал.

– Прости, но просто ты сам… – принялась оправдываться девушка. – И Сергей сказал, что у Будреса раньше не было шансов…

– Ну, это он преувеличивает, – покачал головой Виктор. – Будрес – серьёзный боксёр, его взяли из самой верхушки рейтинга. Но Игорь, действительно, тогда находился на пике формы, в ноябре победил нокаутом и отобрал пояс у британца. Мало кто годился ему в соперники, и Будрес особых неприятностей не сулил. Надо было просто сохранить титул.

– Может, потом и до Консалеса бы добрались, – добавил Мелихов.

– Или он до нас, – хмыкнул Серый.

– Ну, а сейчас… – в очередной раз вздохнув, начал тренер.

– А как всё можно организовать в такие сроки? – прервала его Ленка, не давая в десятый раз посетовать на печальное состояние чемпиона. – За сколько обычно объявляют встречу?

– Обычно за два-три месяца, – ответил тренер, – но бывает и меньше. Например, если надо защитить титул, а соперник по каким-то причинам отказался – замена, скорее всего, найдется.

– А кто занимается этим боем в России?

– «Гурьков и компания» – российская промоутерская лавочка.

– Мне по телефону что-то про Гурькова сказали, я решила, что это просто фамилия, – вспомнила девушка. – Вроде на переговорах будет.

– Конечно, будет, как без этого.

– А ещё представителей прессы хотят позвать.

– Нет, не надо. Потом узнают, – мотнул головой Игорь.

– Имей в виду – подпишешь соглашение, но не выйдешь в ринг – неустойка будет совершенно зверская, – тревожно напомнила девушка. – Кроме форс-мажора, конечно, но я хочу прописать всё более четко. Например, болезнь типа гриппа – это форс-мажор?

– Выползу… – мрачно произнес Мелихов. – Какой ещё грипп? Cроду не болел гриппом.

– А с местом проведения ты согласен?

– Да не очень… Какой-то развлекательный центр. Что это значит для Москвы, я не слишком хорошо представляю.

– «Аэродром», – хмыкнул Серый. – Нормальное местечко.

– Почему не спорткомплекс? – спросила Ленка.

– Развлекательный центр – один из организаторов боя. Кажется, Гурьковы там акционеры. А потом – сколько там мест? Средний билетик – по три с полтиной. VIP-места – уже за тысячу баксов. Это же шоу будет!

– А я думала – спорт…

– Не путай: профессиональный бокс – в первую очередь шоу. И огромные бабки.

– Да мексиканец хорошо с ними скорифанился! – сказал Белозерцев. – Бой пока не объявлен официально, но все о нём уже знают. На сайтах – реклама висит, мексиканцы проплатили, хоть и без даты. Я и на сайте «Аэродрома» видел. Вот в башке у всех и связалось, небось: шоу в сентябре и Дракон. Гоша прав – что там было на переговорах, кто первый отказался – узнают единицы, а в прессе можно написать что угодно – у нас-то денег на журналюг нет.

– И шоу тогда пройдёт без Игоря? – поинтересовалась Ленка.

– Может, и пройдёт. Но могут и отменить – остальное ведь только «подтанцовка», все ждут Дракона… В любом случае, Мелихова польют грязью. Опровергни потом! Сашка всех не перекричит…

– Какой Сашка?

– Это журналист, друг Игоря, – пояснил Виктор.

– С ребятами этими – «Гурьков и ко» – стоит познакомиться поближе, – задумчиво протянул Серый. – Конкретные пацаны. В смысле – промоутеры уже известные. Предлагали же тебе услуги. Все дела возьмут на себя, менеджера подберут. И ну их тогда, этих фрицев… У тебя ненормальное положение, Гош. Я ещё не слыхал про такое.

– Не хочу пока, – упрямо ответил Мелихов.

– Крючков, например, теперь сам себе промоутер, – заметил Виктор.

– Он свою компанию создал. А у нас что? Кто этим заниматься будет? – фыркнул Серый. – Столько бабок у немцев осталось, обидно…

– А отсудить нельзя? Я тут в интернете посмотрела. Есть профессиональный союз боксёров – вроде защищают интересы спортсмена в конфликтах с менеджерами или промоутерами… – рискнула показать осведомленность Ленка. – Ты входишь в него?

Но Мелихов только махнул рукой:

– Да я сам виноват – любой юрист скажет. В мои личные проблемы никто вникать не будет, а обязательства я нарушил. И расторгнул отношения по своей инициативе.

– Так вот как раз – финансовая сторона договора… Сразу говорю – здесь я ничего не понимаю. Призовой фонд ведь был установлен заранее? Почему же во втором соглашении он указан меньше, чем в первом?

– На новом конкурсе изменилась сумма призовых. Моё положение, видать, учли. Да и телевизионные компании – главные воротилы, сотрудничали прежде с Дитером. Встреча будет в России, опять же – не тот размах, не та реклама, не те каналы. Будрес мог отказаться, но он идет на всё, лишь бы получить мой пояс!

– Да, за копейки придется страдать, – вздохнул Белозерцев, причём, кажется, всерьез.

– Полтора миллиона долларов после уплаты налогов лично Игорю – разве это мало? – удивилась Ленка. – Конечно, сначала было больше, но я и такой порядок цифр представляю с трудом.

– Бой с британцем потянул на пять, – сообщил Мелихов.

– Призовые зависят от того, выиграешь ты или нет?

– Нет, в профессиональном спорте не зависят. Если бой на родине действующего чемпиона, или в нейтральной стране, то ему – то есть мне – семьдесят пять процентов. И двадцать пять – претенденту. Так что веская причина провести матч у меня есть – финансовая.

– Ну, вот ты и проговорился! – хмыкнул Белозерцев. – А то: «Вообще-е, никогда бо-ольше…»

– Но и ради денег не стоит идти на заведомый проигрыш, – веско сказал Виктор. – Уж до конца года заработал бы эти бабки, только шансы сохранить титул были бы выше.

– Нам ждать нельзя, Гоша с Викусей поизносились немного… Одно и то же платье два раза пришлось одеть.

Девушка думала, что Мелихов снова рассердится, но тот только махнул рукой:

– Не в бабках дело. Хотя… и в них тоже.

Ленка задумалась. Она и раньше недоумевала, почему у Игоря плохо с деньгами. В начале ноября он только что победил и хорошо заработал, судя по названной сумме. Да и не первый же у него это бой! Сколько матчей он выигрывал, по несколько – каждый год. Ленка с трудом представляла, на что можно бухнуть подобные суммы, чтобы «поизноситься».

Понятное дело, развод. «Ольга доконала», – как сказал Белозерцев. Морально и материально. Переезд из Германии, два коттеджа – каждый не меньше чем за миллион баксов (Ленка где-то видела цены), автомобили, неустойки промоутерам… Дочь, мать, сестра, Вика, домашние расходы. Да и уровень потребностей совсем иной. Пожалуй, ещё и не хватит. И всё-таки… странно. Неужели у чемпиона такого масштаба совсем не осталось средств? Миллионеры не начинают собирать крохи, даже после развода. А может, Игоря ограбили промоутеры? Но опять же – не до такой же степени. Где накопления? Правда, не каждый способен считать, копить и правильно вкладывать деньги – судя по характеру Мелихова, он просто тратит и не задумывается. Такие случаи тоже известны, сначала – миллионер, потом – нищий.

Неожиданно девушка вспомнила: Серый рассказывал ещё про какой-то внеплановый бой в начале года, который Игорь провел только ради бабок и еле вытянул – видимо, как раз во время развода или уже после него. Но никто сегодня об этом даже не заикнулся.

Ленка вообще перестала что-либо понимать. В апреле предстоял бой с Будресом. Развод – не развод, раз уж всё равно решил заработать – почему нельзя было потерпеть до весны, спокойно подготовиться, зачем надо было проводить эту встречу «на зубах» в январе? Так хотелось уехать? От кого бежал? От бывшей жены? От своей боли и ревности?

– Сереж, а ты про какой-то бой в январе говорил… – вопрос сам сорвался с её губ.

Мелихов бросил на приятеля непонятный взгляд.

– Вот как? А что он ещё тебе говорил?

– Ничего, – испугалась она.

– Позорный был бой, – нехотя признался Игорь, глянув на неё потемневшими глазами. – Многие потом шептались, что мне подсудили. Можно сказать, так оно и было… Какая победа, после двух месяцев бракоразводного процесса…

– Но зачем вообще…

Мелихов вдруг резко переменил тему:

– Что там ещё с договором, Лен?

Она растерянно посмотрела на него, потом взяла документы и перевернула несколько страниц.

– Ну, вот ещё пункт про телевизионную трансляцию в Германии, от которой тебе пойдёт процент, и от продажи билетов тоже. Тут твой процент меньше, чем у Будреса.

– Да, мне платят совсем мизерную сумму плюсом к призовым. Дитеру они заплатили бы гораздо больше. Но… Тут всё справедливо – все мои права остались во Франкфурте. Мексиканцы делят затраты с русскими, эти деньги идут не из призового фонда, а из кармана промоутеров. Гонорары судьям, супервайзеру, аренда… получение санкций на проведения турнира… У меня нет на это средств. Промоутеру при том нужно заплатить и своему боксёру, и его менеджеру, и тренеру… Значит, все рекламные доходы, процент от билетов – по справедливости Будресу. Права на телетрансляцию выкупили в нескольких странах, в том числе в Германии. В России бой покажут только в записи.

– Тут ещё один пункт изменён. Будрес хочет внести положение о матче-реванше в случае своего проигрыша.

– Вот ещё! – нахмурился Мелихов. – Если я побью Будреса – на фиг он мне нужен. А если…

Он не стал повторять, но девушка все поняла без слов.

– Хорошо, не волнуйся. Если нам придется уступить по срокам, этот пункт они должны отдать! – быстро произнесла Ленка.

Но Дракон как будто не слышал, вид у него был удрученный. Виктор в очередной раз демонстративно вздохнул, Белозерцев смотрел в потолок. А Ленке все это очень не нравилось. С трудом вникая в детали спортивной кухни, она поняла, что встречи избежать не удастся. Исходя из реального положения вещей, или по причине «паранойи» Мелихова – но бою, похоже, быть. А раз так, то дело тренера настраивать боксёра на победу, верить в его силы.

Что касается её самой… У неё-то никакого выбора не было. Если Игорю нужен этот бой, то она должна сделать всё, чтобы помочь. Даже если от неё мало что зависит. Ленка вдруг почувствовала такую причастность и к боли, и к надеждам Мелихова, что сердце у неё заколотилось сильнее. Девушка подняла на него глаза.

– Игорь, пытаюсь понять… Раньше Будрес казался тебе по зубам, верно? Сейчас основная проблема в том, что ты плохо готов? Или ты чувствуешь себя в чём-то слабее?

– Тебе кажется, я боюсь? – прищурился Мелихов. – Наслушалась тут?

«Это я уже боюсь… за тебя», – хотелось бы сказать Ленке, но она произнесла вслух:

– Нет. Мне кажется, ты сам не веришь в победу. И пытаюсь понять, почему.

– Он отличный боксёр, – усмехнулся Игорь и посмотрел на неё прямо. – Только я лучше. Я не преувеличиваю. В нормальные времена я сделал бы его нокаутом в третьем раунде. Но нужно моральное состояние, подъём, понимаешь? Иначе бы я от него не бегал.

– Но ты всё-таки решил провести этот бой, – она намеривалась подвести черту, – и других вариантов нет, так?

– Так, – угрюмо ответил Мелихов.

– Ну, а раз другого выхода нет, значит, надо менять моральное состояние! – горячо заявила девушка. – Что толку сидеть тут и твердить, что ты не готов и не в форме? Даже если мы идем на их условия, у тебя есть ещё месяц – используй его с лихвой! Я, конечно, ничего не понимаю в боксе, но… В таких случаях остается просто сделать всё возможное, и будь, как будет!

– «Москва за нами»! Вот на тебя-то теперь и надежда, Суворов! – заявил Серый.

– Кутузов, – автоматически поправила девушка.

Игорь теперь с интересом рассматривал её – наверное, так смотрят на лошадь, которая, вместо того, чтобы послушно передвигать ногами, вдруг заговорила, подавая советы хозяину. Ленка смутилась, понимая, что, кажется, сморозила глупость.

– Как скажешь, генерал! – усмехнулся Мелихов. – Но ты поедешь с нами на переговоры.

– Конечно, – кивнула она. – Только, может, всё-таки позовешь профи?

– Боишься мексиканцев?

– Нет. А ты не боишься, что подведу?

– Не подведёшь. Тем более и так ясно, чем дело кончится. Просто глянешь окончательный текст, и всё.

Речь шла о первых в её карьере переговорах, но Ленка и в самом деле не боялась. Она почему-то верила, что справится. Позиция Игоря ясна, остальное – дело техники.

Все как по команде встали из-за стола. Серый откровенно потянулся – после тяжелого разговора.

– Ну, и что у нас по расписанию? – поинтересовался Мелихов, выходя в гостиную.

– До тренировки – отдых, делай, что хочешь.

Сама девушка взялась за телефон – приглашать гостей на день рождения Насти. Она уже поняла, что мероприятие затевается, с её точки зрения, немаленькое, хотя Игорь и считает его «камерным». Всего-то родные и ещё двенадцать человек друзей. Что касается последних, с ними было проще. Ленка звонила, представлялась помощницей Мелихова и назначала всем придти седьмого августа к двум часам дня.

– Вика в курсе, или ей тоже звонить? – решилась спросить она.

– Не звони, я сам, – пожалел её Игорь. – Только матери и сестре скажи… А то зависну часа на полтора. И ещё, не забудь про Маринкиного бой-френда, он тоже приглашён.

Это удовольствие Ленка отложила на потом, а пока, уведомив друзей, дозвонилась Зуеву и Исламбекову. Втиснула их в две тренировки – Зуева на утро в пятницу и понедельник, Исламбекова – на утро среды и вечер субботы.

Пока она занималась обзвоном, мужчины вышли на улицу. Ленка пожалела, что не спросила у Игоря заранее – а вдруг на субботу у него совсем другие планы? Вечер выходного дня – может, захочет проводить его с Викой? Раздался топот, и в гостиную влетела Настя. Следом за ней торопилась няня.

– Лена! – девочка подбежала и обняла Ленку за шею. – Будем хаботать?

– Конечно. А ты умывалась?

– Да! Веха велела, и я умылась, – Настя смотрела так, как будто совершила настоящий подвиг.

– Да, да, да, – запричитала Вера. – Такая замечательная девочка стала, послушная!

– Ну, это мы ещё поглядим, – хитро улыбнулась Ленка. – Умываются-то все… Посмотрим ещё, как эта девочка кушает и ведет себя за столом…

– Пойдём, увидишь! – гордо заявила малышка.

Решив, очевидно, доказать, что она – девочка, прекрасная во всех отношениях, Настя чинно отправилась в столовую и забралась на стул. Вид у неё был почти комичный. Света принесла завтрак и осталась, с изумлением наблюдая новую Настёну.

– Видишь, как тетя Рая сегодня вкусно приготовила! – сказала горничная, когда девочка на всякий случай вылизала тарелку языком. – Настенька всё съела!

– Не вкусно! – заявила противная девчонка. – Не люблю яичницу!

– Но скушала ведь, – растерялась Света.

– Потому что хаботать надо! – с усталым вздохом пояснила Настя.

Ленка с беспокойством поглядывала на дверь – она прекрасно помнила вчерашний разговор с Мелиховым, но выполнять его распоряжения пока не получалось. Вере тоже кусок в горло не лез.

– Лена, у вас, наверно, педагогическое образование? – решилась, наконец, спросить она, пока Настя общалась с горничной. В голосе няни слышалась тревога.

Девушка обрадовалась, что Вера первая завела разговор и поспешила её успокоить:

– Нет, я – юрист, диплом пишу. Вы только не волнуйтесь, Игорь вами очень доволен. Он мне вообще не велел вмешиваться в воспитание Насти. Так уж вышло вчера… не обижайтесь, пожалуйста.

– Ох… нет, что вы. Только… больно здорово у вас с ней получается… Боюсь, Игорь меня погонит.

– Не погонит. Он знает, что вы любите девочку. Вот только, – Ленка понизила голос, – вы его не бойтесь, и Настю тоже. Сразу станет легче, вот увидите!

– Да, да, я понимаю… Но мне очень нужна эта работа.

– Не беспокойтесь, ладно? Я точно говорю – всё в порядке!

– Спасибо, детка! – Вера просияла. – Я сразу поняла, что ты совестливая!

В гостиной послышались голоса. Девушка поспешила туда, а следом за ней выпорхнула и Настёна. В доме появился новый персонаж – подвижный чернявый мужчина лет сорока пяти. У Марка была маленькая бородка и вьющиеся волосы – ну, типичный доктор!

Тренер представил его Ленке. Все расселись, причём Настя, побывав в объятьях отца, устроилась рядом с девушкой. Кажется, она твердо решила вести себя хорошо. Интересно, надолго ли её хватит? Мелихов бросил на Ленку короткий взгляд, но замечания не сделал. Он взял со стола мобильник и снова ушел на улицу – наверное, звонить Вике.

– Ну-с, Елена, вы просили у меня меню! – важно произнес Марк.

Глаза его при этом смеялись.

– Просила, – Ленка тоже улыбнулась.

– Ну, просили, так получите! Имейте в виду, это уже пятое. Остальные бесследно сгинули в кухонных отходах или сгорели синим пламенем в духовке… Думается, и этот листок постигнет та же участь.

– Посмотрим, – упрямо ответила девушка.

Она пробежала меню глазами – пирожками здесь и не пахло. Всё строго сбалансировано и очень разнообразно: молочные продукты, яйца, мясо, рыба, овощи, фрукты, крупы – чётко по граммам, в процентном отношении – на завтрак, обед и ужин. Плюс витамины.

– Обратите внимание, – прокомментировал доктор, – первая неделя – увеличиваем содержание белков для развития мышц, далее – для выносливости, обогащаем рацион овсяной кашей, овощами и фруктами. Затем силовые качества – рыба, мясо, сыр. Творог, орехи – неужели так трудно? Надо избегать слишком жирных и трудно перевариваемых продуктов, осторожнее с выпечкой. Ну, а последнюю неделю особенно строго следим за весом – сгоняем лишнее. Впрочем, как вы скоро поймёте, вашему повару на это глубоко наплевать! С ней кашу не сваришь, простите за каламбур. Конечно, резко менять рацион нельзя, но то, что я здесь наблюдаю…

– Гошу будешь осматривать? – поинтересовался Серый.

– Хотелось бы. Смотрел два дня назад, – покачал головой Марк.

– Ну и?

– Можно смело сбросить килограмма два уже сейчас – резко сбавлять будет труднее, да и вредно. Мне не понравился пульс. Уж не аритмия ли начинается? И ещё – печень у него увеличена, надо бы УЗИ сделать. Нельзя много жирного, мучного и сладкого, но у вас тут это – основная еда. Впрочем, я начинаю повторяться…

– А может, под этим предлогом отказаться от боя? – поинтересовался Виктор. – По печени и получить можно.

– О чем ты, дорогой? Я ему про здоровье, а он…

– А лекарства Игорю нужны? – спросила Ленка.

– А сколько осталось до выступления?

– Месяц.

– Смотря какие. Лекарства для нормализации ритма и антидепрессанты часто принимают за допинг. Витамины он пьёт – за этим я проследил. А для печени лучше всего – диета. И главное – нервишки беречь. Аутотренинг, к примеру, хорош. Мне помогает.

– Гоша не будет этой фигней заниматься, – усмехнулся Белозерцев.

– Моё дело сказать, господа… Остальное – как вам будет угодно.

– Хорошо, спасибо, – кивнула девушка, сжимая в руках меню.

Настя, разумеется, не могла так долго усидеть на месте. Во время разговора она сползла с дивана и теперь с нетерпением дергала Ленку за штанину, всячески пытаясь привлечь к себе внимание.

– Насть. Я пойду к тёте Рае – поговорю, а ты – жди меня здесь, потом будем звонить бабушке Вале и тёте Марине.

Ленка поднялась, но девочка, словно не услышав, приготовилась идти следом.

– Мужайся! – пожелал вдогонку Серый.

– Подожди, – окликнул тренер. – Марк, а ты мог бы проконсультировать девушку?

– Почему бы и нет? – вальяжно улыбнулся тот.

– Не надо, Виктор, потом, спасибо… – заволновалась она.

– Э, нет, стой! – Серый схватил её за руку. – Вот, глянь, док, врождённый перелом, или что там у неё.

– Милая, придется снять штанишки, – предложил доктор.

– А закатать нельзя?

– Нельзя. Пойдёмте к вам.

Серега направился, было, за ними, но Марк закрыл дверь перед его носом. А вот Настя всё-таки проникла в комнату и принялась бесцеремонно перебирать вещи у Ленки в шкафу. Изрядно смущаясь (всё-таки не в поликлинике) девушка разделась. Марк долго и внимательно осматривал ногу, жал её, двигал, так, что Ленка, наконец, вскрикнула.

– Больно? Прелестно, – удовлетворённо заявил доктор.

– Чего прелестного? – проворчала она.

– Можно снова ломать, – довольно констатировал Марк.

– Ломали уже…

Ленка заново повторила свою историю.

– Есть отличная клиника – там у меня знакомый хирург, – снисходительно объяснил врач. – Уж если он ломает, то всё срастается, как надо. Плохо то, что проблема слишком застарелая, вовремя не наложен в детстве гипс, хрящ, видимо, размягчился, прогрессировал артроз. Но и здесь есть кое-какие… ммм… радикальные решения. Вы не боитесь радикальных решений?

– У меня что-то произошло последний раз с наркозом…

– Аллергический шок?

– Нет… Что-то с сердцем. Сразу всё прекратили.

– Н-да… Под местным такую операцию не сделаешь. Ну, тут уж воля ваша. Решайте, что лучше – хромать или рискнуть?

– Жить в любом случае лучше, – нахмурилась Ленка.

– Ну-ну… Ваша правда, конечно. А вы ещё подумайте, предложение не отменяется. Опять же, там проверят – что с сердцем, просто так никто под нож не положит. Если угодно – привезите все выписки, я покажу, кому следует. Вот только стоить это будет прилично, весьма прилично.

– Сколько?

– Ну… Обследование – раз, пребывание в стационаре – два, и сама операция, разумеется. Реабилитацию тоже желательно пройти. Ну и без этого тысяч десять набежит, и то по самому минимуму.

– Десять? А почему так мало?

– Мало? Десять тысяч евро – это мало? – удивился Марк.

– Евро? – обалдела девушка.

– А вы думали – рублей?

– Так дорого? Последний раз собирались обойтись двадцатью тысячами рублей… Ну, даже если учесть инфляцию…

– Вот потому и результат такой. А к этому хирургу очередь стоит из знаменитостей и политиков.

Ленка задумалась. Если откладывать две трети зарплаты, то за год можно накопить нужную сумму. Только теперь она осознала, какова цена её работы здесь.

– Но вам надо мышцы разрабатывать, – добавил доктор. – В тренажёрном зале, помнится, велосипед стоит – крутите потихоньку, для начала выберем самый низкий темп.

– Спрошу у Игоря, если он разрешит…

– Отчего же не разрешит?

Марк поднялся.

– Было приятно познакомиться, сударыня.

– До свиданья, спасибо, – поблагодарила Ленка.

Доктор ушёл, оставив девушку в глубоких раздумьях.

– Лен, а почему тебе фея платье не пхинесла? – выдала своё резюме Настя после обследования гардероба.

– А вон то, зелёное, разве тебе не нравится?

– Ы-кы, – помотала головой Настя. – Надо кхасивое, хозовое, как у Бахби. И что же ты на мой день рождения наденешь?

– Что есть, то и надену. Настён, мне пора к тете Рае.

– Пойдём!

– Нет, я одна. Подожди меня в гостиной.

– Я с тобой! – брови у девочки сдвинулись, выражение лица стало упрямым, и Ленка снова увидела в ней схожесть с Мелиховым.

– Нет, – ещё тверже повторила девушка.

Разговаривать с поварихой при ребёнке, разумеется, не стоило. Они вышли в коридор.

– Где у вас кухня?

– Там, за столовой! Я покажу! Только я знаю!

– Насть. Если я говорю – «нет», значит – нет, – Ленка с трудом оторвала от себя её руку.

– Ты плохая, плохая! – заорала девочка, совсем как вчера, и кинулась на пол. – Духа! Духа! Ты – не Золушка!

В коридор моментально вылетели няня и повариха.

– Настенька, бедненькая, что с тобой, деточка? Что она тебе сделала, что? – трагическим голосом возгласила Раиса.

А Вера, трясясь от страха, пыталась поднять Настю с пола. Ситуация выглядела отвратительно.

– Рая! – не выдержала девушка. – Вы что, специально?

В дверях гостиной показался Мелихов. Увидев его, Настя завопила ещё громче, но он только прислонился спиной к стене, сложив на груди руки.

– Издеваются над ребёнком, – продолжала причитать повариха. – Родной отец – и тот не заступится. Никому не нужна девочка…

– Раиса… как вас по отчеству? – Ленка больше не могла терпеть её пронзительный голос. – Не могли бы вы… заткнуться? Пожалуйста!

Ошеломлённая, Рая воздела руки к небесам. Её взор, направленный туда же, приглашал высшие силы засвидетельствовать чудовищное хамство. Вера испуганно замерла в углу. А шеф, наморщив лоб, продолжал наблюдать – что означал его взгляд, понять было невозможно.

– Игорь! Кого ты пригрел! Садистку! Изверга! Урода! Морального и физического!

Но он не реагировал, и женщина, закрыв лицо и покачиваясь, словно от глубокого потрясения, отправилась на кухню. А Настя продолжала биться. Няня снова попыталась поднять её, но тщетно – та не давалась, выкрикивая: «Вехка – духа! Отстань!» Ленка из последних сил старалась держать себя в руках. Наверное, стоило развернуться и покинуть сцену, оставив Мелихова самого разбираться со своими домашними. Она так бы и сделала, если бы тот хоть что-то предпринял. Но он по-прежнему молчал. Тогда девушка решительно подхватила ребёнка подмышку и потащила в детскую – откуда только силы взялись? Девчонка брыкалась, визжала и даже ухитрилась укусить Ленку за палец. Вера семенила следом, Игорь тоже сделал несколько шагов за ними.

– Папочка, папа! – взывала теперь Настя. – Это она, она! Она мою туфлю выбхосила!

Оставалось только гадать, как поступит Мелихов. Казалось, он пребывает в сомнениях – то ли наорать на помощницу, то ли как следует наподдать дочери. Похоже, оба варианта казались ему неприемлемыми.

Девушка тем временем водрузила малышку на кровать:

– Папа сейчас пойдёт на тренировку, а Вера – гулять. А ты сиди здесь. И не выйдешь, пока не успокоишься.

Оставив девочку одну и не пустив рвущуюся к ней няню, она прикрыла за собой дверь. Но Настя тут же пулей вылетела в коридор. Отец поймал её и сам запихнул обратно.

– Ты наказана, – твердо произнес он. – Нельзя обзывать взрослых людей. Ещё раз выйдешь без разрешения – просидишь здесь до вечера, ясно?

Детскую снова закрыли, и на этот раз за ней послышались душераздирающие рыдания.

– Ой, Господи, ну как же так… – заламывала руки Вера.

– Спокойно, – сказал Игорь. – Не заходите к ней. Я запрещаю. Вплоть до увольнения. Лен, что ты встала? Займись делами.

Ленка, вздохнув, отправилась на кухню. После разыгранной в коридоре сцены успех разговора с Раей представлялся ей полной фантастикой. Перед тем, как войти, девушка задержалась, сделав глубокий вдох.

– Понятия не имею! – услышала она за дверью. – Небось, бешеные бабки ей платит… Обзвонить или там к телефону подойти и я бы могла!

– И где он её взял-то? Сокровище! Убожество…

– Белозерцев говорит, на бульваре нашли.

– Оно и заметно!

– Ладно, побегу, мне ещё флигель убирать – завтра Вика ночевать будет.

Ленка едва успела отпрянуть, как горничная распахнула дверь. Увидев девушку, она ни капли не смутилась, а сочувственно улыбнулась:

– Ох, бедняга! Теперь и ты от Насти получила! А мне ещё уборки-и… Ты сама украшением дома займёшься?

– Украшением? – растерялась Ленка.

– Ну, а как же? Шарики там всякие, убранство гостиной. Публика-то будет с претензиями. На день рождения Мелихова в марте фирму нанимали, а тут, кажется, забыли. Пять лет всё-таки ребёнку!

– Свет… А продукты как сюда привозят?

– Рая в магазин на такси ездит или с Сергеем.

– А насчет праздничного меню?

– Она сама разрабатывает, только скажи ей, сколько человек будет.

Света убежала, а девушка приличия ради постучалась в приоткрытую дверь и вошла. Кухня оказалась светлым помещением площадью около пятнадцати квадратных метров. Все здесь сверкало чистотой и говорило о наличии настоящей хозяйки. Хозяйка эта собственной персоной что-то энергично шинковала на большом деревянном столе, стоя лицом к окну. Ленка обратила внимание на огромную миску с тестом – кажется, к обеду снова задуманы пирожки. На сковородке скворчал в сливочном масле уже темно-коричневый лук. Запах бил наповал.

– Рая… Надо поговорить, – выдавила Ленка, глядя на прямую, внушительную спину поварихи.

Никакого эффекта.

– Понимаете… Я, конечно, сказала грубость, но и вы тоже… В общем, давайте, забудем, а?

Молчание, только равномерное постукивание ножа.

– Рая! – в отчаянии воскликнула девушка. – Ну, так же нельзя. Как мы дальше будем? Ведь что касается Насти – зачем ей внушать, что она разнесчастная?

Нож только застучал быстрее.

– Хорошо. Не хотите разговаривать, не надо. Вот…

Ленка подошла и положила листок прямо перед носом поварихи:

– Вот меню Игоря, его составил доктор, тут всё расписано по дням. Думаю, остальные будут питаться так же – из солидарности. Ну, Настю, конечно, вам лучше знать, чем кормить.

Девушка ещё немного постояла, надеясь получить ответ, но, не дождавшись, решила ретироваться. Однако у самых дверей заговорила снова, хотя беседовать с человеком, который делает вид, что тебя вообще не существует на свете, было затруднительно:

– Что касается Игоря… желательно начать, по возможности, с обеда. Ну, если продукты неподходящие, то с ужина. А всё-таки придумайте с обедом что-нибудь, пожалуйста, вы же мастер. И пусть Игорь даже на празднике диеты придерживается, времени до выступления осталось мало. Света сказала, что меню вы уже составили, так вот, приглашённых – шестнадцать человек, плюс домашние. И ещё – обед у нас теперь в два, а не в три, ужин – в восемь, не позже. До свидания, Рая.

Закрыв за собой дверь, Ленка выдохнула с облегчением и отправилась в гостиную, где уже поджидали Мелихов, Белозерцев и вездесущая Светка.

– Я поговорила с Раисой, – доложила девушка.

– Ну и? – спросили все трое одновременно.

– Не знаю… Вообще-то говорила только я. Но, надеюсь, она меня поняла…

– Ох уж, эта Раиса, – вздохнула горничная. – Вы меня простите, конечно, Игорь Глебович, но я же вам говорила – я бы сама прекрасно успевала готовить! А продукты можно и по телефону заказывать.

– Свет, ты же знаешь, мать просила её пристроить, – раздражённо ответил шеф. – Женщина вышла на пенсию, с детьми разругалась, ей тоскливо…

– Очень уж вы добрый, – поджала губы та.

– Игорь, – вспомнила Ленка, – вот расписание спарринга. Ничего, что заняла вечер субботы? Исламбеков в другое время не может.

– Нормально, – он махнул рукой. – Сколько у нас получается встреч?

– С каждым по девять.

– Мало, – покачал головой Белозерцев.

В комнату заглянул тренер:

– Ну как, отдала меню?

– Да…

– Отлично. Кстати, Игорь, с этого момента – ни капли спиртного, – напомнил Виктор.

– Что, и на дне рождения? – изумился Белозерцев.

– Ни капли! Лен, проследи! – строго приказал тренер и скрылся за дверью.

– А что с украшением дома? – вспомнила девушка.

– Блин, забыли! – почесал затылок Мелихов. – Ну, ты придумай что-нибудь… По скромному варианту. Гости во сколько будут?

– К двум. Что касается праздничного меню… Света, вы говорите, Рая всё знает?

– Знает, знает, – успокоила горничная. – Насчет сервировки не беспокойся, я не хуже официанта справлюсь – всё будет, как надо.

В гостиную осторожно заглянула Вера:

– Ой, Игорь Глебович, я не могу… Девочка плачет. Так жалко…

– А чё случилось-то, Лен? Вроде Настёна с тобой от восторга пищала? – запоздало спросил Серый.

– Ничего не случилось! – в сердцах ответила Ленка. – Если бы не понабежали тут… сердобольные…

– Ну, а в чём дело-то?

– Просто Настя не привыкла к слову «нет»!

– Лучше уступить, чем до такого доводить, – покачала головой Светка.

– Собираешься уступить – уступай сразу. А сказала «нет» – держись до конца. Иначе ребёнок подумает, что истерикой можно всего добиться.

– И откуда ты такая мудрая у нас? – усмехнулся Белозерцев.

– А племянник на моих руках рос. Сестра в институте по вечерам училась, Максимка на мне был. Но главное – никто не мешал и защищать не кидался.

– Ну, а сейчас-то что делать, как думаешь? – проговорил вдруг Мелихов.

Ленка даже растерялась – он ждёт от неё совета?

– Ну… надо пойти и спросить, будет ли она ещё так себя вести. А потом выпустить, но предупредить, на будущее.

Получив инструкцию, Игорь отправился в детскую. Через несколько минут в гостиную, как тайфун, залетела Настя, как ни в чем не бывало, подбежала к девушке и ухватила её за штанину:

– Давай дальше звонить!

Но Ленка молча отцепила её руки, отошла и сделала вид, что интересуется пейзажем за окном.

– Ты что, глухая? – недоуменно проговорила девочка.

– Нет. Просто мне неприятно с тобой разговаривать.

– Почему? – в глазах у Настёны появилась знакомое сосредоточенное выражение.

– Потому что ты мне нагрубила. Раз я «дура» и «плохая», значит, дружи теперь с кем-нибудь хорошим. А мне работать надо, – Ленка встала спиной к ребёнку и взяла телефонную трубку.

Настя какое-то время молчала, а потом вдруг обхватила девушку сзади обеими руками и закатилась горьким плачем. Тогда Ленка не выдержала, повернулась и присела перед ней:

– Знаешь, давай договоримся. Я тебя сейчас прощаю, но ещё раз обзовешься – больше ко мне не подходи. Веди себя, как большая – разве кто-нибудь здесь валяется на полу и орет? Только маленькие и глупые так делают, что с такими дружить? Мне неинтересно.

– Я не бу-уду-у-у… – провыла Настя, захлебываясь слезами.

– Ну и хорошо, – Ленка прижала девочку к себе и утешающе погладила по спине.

Стоящий в дверях Мелихов наблюдал за сценой. Вид у него был непроницаемый.

Настя продолжала всхлипывать, но уже с облегчением:

– А звонить когда будем?

– Сейчас. Позвоним бабушке и тете Марине. А потом пойдешь к Вере, ладно? Погуляешь, покушаешь…

– Не хочу к Вехе! – снова надулась Настя. – С тобой хочу!

– Иди сюда на минутку, – девушка жестом позвала Настю в коридор.

Они вышли, и Ленка, снова присев перед девочкой, зашептала:

– Насть, если ты будешь говорить, что не хочешь к Вере, папа её прогонит и позовет к тебе злую тетку. Вере нечем будет кормить своих детей, и они умрут с голоду. А я всё равно не смогу играть с тобой днём, мне надо работать. И если будешь мне мешать, твой папа меня тоже уволит. Тогда мы вообще не сможем больше видеться.

– А если я не буду днем пхиставать, он тебя не выгонит?

– Нет. И мы сможем читать с тобой перед сном. Только ты уж постарайся, договорились?

Настёна стояла, переваривая сказанное. На лице у неё была написана тревога, и Ленка снова заговорила, стараясь обойтись без угроз и превратить всё в игру.

– Ты станешь гулять, делать всё, что Вера говорит. И все удивятся: «Что это с нашей девочкой? Была какая-то другая, наверное, не наша, а теперь наша, хорошая появилась!» А я вечером к тебе в комнатку приду, потихоньку, ага? Это наш секрет будет!

– И никто не узнает?

– Нет, только ты и я.

– Ладно! – восхищённо прошептала девочка.

Они вернулись в гостиную, и Ленка проговорила виновато:

– Игорь, можно, Настя сейчас немножко поможет мне, а после пойдёт гулять?

– Только немножко, – нахмурился шеф.

Наверное, он был не в восторге, но при ребёнке ничего высказывать не стал. Он никуда не ушёл, как надеялась Ленка, а сел в кресло, достал какой-то журнал и принялся его листать.

Продолжая играть с Настей в цифры, дозвонились до матери Мелихова.

– Бабуля! – прокричала в трубку девочка. – Бабуль, пхивет! Я тебя пхиглашаю завтха! На день хождения! В два часа!

Видимо, растроганная бабушка начала что-то говорить, но Настя, тут же потеряв интерес, сунула трубку Ленке.

– Здравствуйте, Валентина Михайловна, – проговорила девушка. – Это Елена, помощница Игоря. Настя всё правильно сказала – завтра в два. Сергей заедет за вами в половину первого.

По молчанию в трубке Ленка поняла, что Раиса уже успела пообщаться с подругой и в красках расписать ей новую помощницу.

– Где Игорь? – послышался сухой голос матери.

Девушка обернулась на шефа и жестом показала ему на трубку. Но тот категорически замахал головой.

– Он на тренировке.

В трубке раздались короткие гудки. Ленка растерянно смотрела на аппарат.

– Ничего, не дёргайся, – произнёс Мелихов. – Пусть фокусничает.

– А… другую бабушку ты будешь приглашать?

– Юлию? Ещё только не хватало! Да они вцепятся друг в друга моментально.

– Нехорошо как-то…

– Ничего страшного. Да она и сама не поедет.

– Для Насти нехорошо. Она же знает, что есть ещё бабушка…

– Лен. Я разберусь.

– Ладно, прости, – она поспешила отступить. – Кстати, двенадцать часов. У тебя, действительно, тренировка.

Игорь наконец-то ушёл, а они с Настей набрали номер его сестры. Тут всё прошло приблизительно так же, за исключением того, что Марина небрежно переспросила: «Какая ещё помощница?» Потом Ленка позвала няню, подмигнула девочке, и Настя, сделав таинственное лицо, послушно отправилась гулять.

Оставшееся до обеда время девушка искала фирму, которая украсила бы дом. Одни называли баснословные суммы, другие говорили, что принимают заказы не позднее, чем за неделю. Наконец, на свой страх и риск, Ленка договорилась с конторой, условия которой показались ей наиболее приемлемыми. Специалисты обещали приехать после обеда.

Без десяти два девушка перехватила шефа по пути в душ. Она собиралась выяснить его пожелания по оформлению праздника, но получила только короткое: «На твое усмотрение».

– Игорь… Подожди… – произнесла она уже ему в спину. – Ты не думай, я помню твои условия… насчет Насти. Она ко мне днём подходить не будет, только вечером, перед сном почитаем, можно?

В Ленкином голосе звучали просительные интонации – она по-прежнему чувствовала вину.

– Тебе это надо? – Мелихов притормозил и посмотрел на неё в упор, изучающе. – Не понимаю я тебя, Лен. Продемонстрировала свой педагогический талант, ну и успокойся.

– Я обещала, – опустила глаза девушка. – А то вообще перестанет верить взрослым.

– Ладно, читай, мне-то что? – пожал плечами шеф. – Только чтобы днем я здесь никаких игр не видел.

– Ага, – обрадовалась она, – спасибо тебе!

Игорь удивлённо поднял брови, усмехнулся каким-то своим мыслям и отправился переодеваться.

Раунд третий

Света начала накрывать на стол без пяти два – значит, хотя бы время обеда повариха приняла к сведению. Но когда Ленка увидела блюда, приносимые из кухни, то сразу же поняла – Рая и не подумала ничего менять. Конечно, новые продукты она купить не успела бы, но… То же самое мясо можно было потушить, а не жарить в таком количестве масла, а уж заменить макароны гречкой и не делать суп настолько жирным и вовсе не составляло труда. Девушка не сомневалась, что её указаниям объявлен бойкот.

«Ну ладно, – решила она, – обед мы проглотим, но на ужин у нас будут гречка с рыбой и овощной салат».

Игорь выглядел вполне довольным тренировкой. Настя, которую обычно кормили отдельно, чтобы не выводить из себя Мелихова, сейчас чинно восседала за столом рядом с Верой и только хитро поглядывала на Ленку, выслушивая громкие похвалы от няни и горничной. Восторженность этих песнопений начинала раздражать.

– И чего это, Света, вы так Настю расхваливаете? – не выдержала девушка. – Можно подумать, это какая-то малышка глупенькая. Она у нас взрослая девочка, прекрасно умеет себя вести, верно, Насть?

– Угу, – довольно ответила «взрослая девочка».

– Давай лучше папу похвалим? – предложила Ленка. – Смотри, как он у нас хорошо кушает! Не плюется в дядю Сережу, не кричит: «Не хочу!» Мы его с ужина на диету посадим, и будем с тобой, Насть, следить, как он себя вести станет – вдруг закапризничает?

– Не закапхизничает! – девочка просто светилась от важности. – Станет плеваться, я с ним дхужить не буду!

– Ой, нет, Насть, не надо, пожалуйста! – взмолился отец.

– И Лена с тобой дхужить не будет! – продолжала угрожать Настя.

– Этого я тоже не вынесу! – серьёзным тоном произнес Мелихов и бросил на Ленку насмешливый взгляд.

Серега откупорил бутылку коньяка и налил себе и Игорю по рюмке.

– Ты что, дурной? – изумилась девушка. – Не слышал, что Виктор сказал?

– Для аппетита, чуть-чуть, – пожал плечами Белозерцев.

– Нет, – строго сказала она.

– Ладно, – Серый отодвинул рюмку от Мелихова и поднял свою. – Твое здоровье, Лен.

– Тебя тоже касается, – Ленка выхватила рюмку из рук парня.

– Гоше нельзя, а я-то при чем? – возмутился тот.

– При том, что будешь сидеть на такой же диете, ясно? И все остальные тоже.

– С какого перепугу?

– Чтобы соблазна не было.

– Да ну, фигня! – отмахнулся Серый. – Пусть один страдает, раз чемпион.

Но девушка вскочила и гневно уставилась на него.

– Свет, заберите, пожалуйста, бутылку, – попросила она.

Однако горничная не шевельнулась. Она смотрела на шефа, ожидая его указаний. Но Игоря, кажется, устраивала роль наблюдателя.

– Света, вы слышите? – повторила Ленка.

– Игорь Глебович… Забрать? – переспросила та.

– Твою мать! – неожиданно разозлился Мелихов. – Я тебе что – попугай, одно и то же повторять? Сказано было – распоряжается администратор. Ещё раз переспросишь – уволю.

Света поспешно кивнула и забрала со стола коньяк. Но её взгляд, брошенный на девушку, не выражал при этом никакой симпатии.

– Ну, вот и началась у нас весёлая жизнь, – усмехнулся Белозерцев.

– Нет, весёлая жизнь у вас закончилась, – заметил Виктор. – Молодец, Лен, не поддавайся на провокации.

Во время обеда неожиданно позвонила мама – собственная Ленкина мама.

– Леночка! Ну, что там у тебя? Как ты? Мы беспокоимся! И вчера вечером не позвонила.

– Ой, мам, прости, я забыла… – Ленка, действительно, настолько погрузилась в мир Мелихова, что даже не отчиталась вечером перед родителями.

– Ну, как ты там, дочка? Не обижает тебя никто?

– Конечно, нет. Все в порядке, – бодро ответила девушка. – Я тебе потом ещё наберу, как смогу, ладно?

Остаток дня она занималась с оформителями. Они приехали в четыре часа и долго, с явным недоумением рассматривали убранство дома. Наконец, было решено, что гостиную задрапируют в одном цвете – лиловом, а столовую – в синем. Ленка решила: если получится хорошо, надо будет всё так и оставить после праздника – Мелихову, похоже, абсолютно без разницы. Пока дизайнеры рисовали проект и все замеряли, она аккуратно открепила со стены портрет Игоря и перевесила его в угол над журнальным столиком прямо напротив входного зеркала. Получилось удачно. А на пустое место повесила неизвестно как попавший к ней в комнату офорт с изображением старого портового города. Перед сном девушка смотрела на него и представляла Зурбаган из «Алых парусов». Но в комнате картинку никто не видел, а в гостиной она смотрелась просто отлично. Столовую тоже привели в соответствующий вид. Договорились, что с утра украсят сад и привезут связку воздушных шаров. Дизайнер настаивала на белых, но Ленка потребовала разноцветных – всё-таки праздник у ребёнка, так пусть ребёнок и радуется.

Мелихов, по режиму, отдыхал после обеда – никаких других дел на сегодня запланировано не было. Серега развалился на диване, наблюдая за девушкой. Ленка уже убедилась, что Белозерцеву патологически нечем себя занять. Оставив дизайнеров на горничную, она попросила Серого проехаться с ней. Он с охотой согласился, и они сгоняли на станцию, где купили все необходимые для ужина продукты – те, что рекомендовал доктор, и в шесть уже были дома. Дизайнеры как раз заканчивали трудиться.

А Ленка снова отправилась на кухню. На этот раз решимости у неё прибавилось. К счастью, Рая ещё не начала заниматься ужином. Она сидела у окошка на удобном маленьком диванчике и, задрав ноги, читала журнал «Отдохни». На глазах у обалдевшей поварихи девушка принялась выкладывать на стол купленные продукты.

– Рая, это – на ужин. Думаю, за два часа вы успеете приготовить рыбу. Так… это – для салата… Гречка, наверное, есть, но я на всякий случай взяла ещё.

Выложив всё, Ленка вернулась в гостиную, оставив Раю с выпученными от возмущения глазами.

***

Дизайнеры уехали, а Ленка с нетерпением ждала ужина. Ей хотелось заглянуть к Насте, но… не стоило этого делать без лишней необходимости. Ноги сами принесли девушку в спортзал. Предлог был готов – надо попросить у Мелихова разрешения заниматься на велосипеде, как советовал доктор. На самом деле после сегодняшнего разговора о поединке ей стало интересно посмотреть, как тренируется Игорь.

Ленка несколько секунд простояла в нерешительности под дверью. Когда она, наконец, переступила порог, то выглядела, наверное, бледнее обычного. Никто не обратил на неё внимания. Девушка сделала шаг и встала у стенки.

В тренировке участвовал Белозерцев. Он ассистировал чемпиону, но Виктор недовольно морщился:

– Игорь, Игорь, стой! Ну, он снова втягивает тебя в рубку, а ты ведёшься. Будрес будет только рад неразберихе. Запомни – никакого ближнего боя, ему это на руку. Держи его на расстоянии, играй с ним, как кошка с мышкой, а коли бьёшь – так бей точно. Нам нужна победа по очкам, а эффекты оставим для другого случая.

Серега первый заметил девушку и выплюнул капу в перчатку:

– О-па, кто к нам пришел! За кого болеть будешь?

Он тоже был в одних трусах и в раздетом виде казался ещё мощнее. Крепкий, спортивный Игорь выглядел перед ним худеньким пацаном.

– Не за тебя, – отрезала Ленка.

– Ну во-от, – протянул Белозерцев. – Опять всем нужен только Мелихов…

– Перерыв, – запоздало объявил тренер.

Шеф опустил руки и прислонился к стене, тяжело дыша. По лицу, плечам и груди у него ручьем стекал пот.

– Игорь, извини, не хотела отвлекать… – залепетала девушка.

– А что хотела? – довольно невежливо поинтересовался он, уставившись на неё.

В настоящий момент ей больше всего хотелось уйти – от досады Ленка покраснела.

– Дизайнеры на сегодня закончили, – поспешно проговорила она. – Завтра приедут рано, чтобы управиться до одиннадцати. Рассчитаемся по факту. И ещё… Скажи, я могу иногда пользоваться велосипедом… тренажером то есть? Мне тут Марк посоветовал… Если нет, я не обижусь.

– Конечно, занимайся, какие вопросы, – безразлично кивнул Игорь. – Только давай во время моих тренировок, чтобы время не терять. И телефоны с собой бери. А то понадобишься, и ищи тебя.

Ленка в сомнениях кивнула – заниматься при Игоре? Вот уж спасибо…

– Чего это ты – худеть решила? – искренне удивился Белозерцев. – На фига тебе велик?

– Серый… – поморщился Мелихов.

– А, блин! Я и забыл совсем! – хлопнул себя по лбу тот. – Ну, что он, кстати, сказал, Марик-то наш? Лечится – не лечится?

Приятно, что Серега забыл о её недостатке. Но обсуждать это при Игоре совсем не хотелось.

– Обещал узнать, – без энтузиазма ответила девушка. – Говорит, надо делать новую операцию. Есть хороший врач.

– А как же история с наркозом? – неожиданно спросил Мелихов.

Ленка обалдела: до этого момента она была уверена, что он даже не слушал, когда она рассказывала про свои проблемы.

– На мой страх и риск… – ответила она. – Всё равно – операция бешеных денег стоит.

– Сколько?

– Да какая разница! – вмешался Серега. – Лучше хромать, чем помереть под ножом, верно, Лен? Хотя, твоя Викуся, Гош, скорее бы умерла, чем стала, как Ленка ходить.

Он, конечно, пытался пошутить. Девушка успела привыкнуть к его высказываниям и почти не среагировала. Но Виктор был шокирован, а Игорь так вообще стал темнее тучи.

– Белозерцев, – сказал он. – Если тот негр полмозга тебе вышиб, побереги хоть остатки! Тебе надо затычку в пасть, честное слово.

– А может, тебе? – не на шутку разозлился Серый, швырнув капу на пол. – Ты мне этим негром всю плешь проел. А сам мексикашку хилого боишься. И то верно – завалит он тебя и правильно сделает!

Они стояли напротив друг друга в стойке, оба подняли руки в перчатках, ещё немного – и начался бы настоящий бой. Ленка испугалась – не хватает только, чтобы друзья подрались.

– Э, брэк, брэк, – вмешался тренер, встав между ними.

– Игорь, пожалуйста, не надо, – попросила она испуганно. – Я не обиделась, Сережа всегда говорит то, что думает.

– Ага. Потому что вообще никогда не думает, – сквозь зубы процедил Мелихов. – Думалки нет.

– Я хоть говорю… А ты делаешь, – продолжал разбухать Серый. – Как длинные ноги увидишь – и всёе, спекся наш Дракоша…

– Что? Чё ты несешь?!

Но тут девушка не выдержала.

– Ну, хватит тебе! – прикрикнула она на Серого. – Игорь, пожалуйста…

Ленка глянула на часы и увидела, что время тренировки подошло к концу.

– Давайте оба в душ и ужинать! – стремясь загладить ситуацию, она невольно позволила себе приказной тон.

Но мужчины послушно опустили руки. А девушка добавила многозначительно:

– Посмотрим, что приготовила Рая.

– Могу поспорить, скажет, не успела купить продукты, – саркастически заметил Виктор.

– Это у неё не пройдет! – довольно заметил Серый, расстегивая зубами перчатку. – Мы с Ленкой всё купили!

– Когда это? – удивился шеф.

– Пока ты дрых. Лен, а как тебе моя фигура? Нравится?

Белозерцев был настолько непосредственен, что нельзя было не улыбнуться.

– Супер, – честно ответила Ленка. – Давайте быстрей. Надеюсь, нас ждут гречка и рыба.

– А как же пирожки? – невинно спросил Мелихов.

– Перебьётесь, – невежливо ответила она.

Слава Богу, драки не случилось, и мужчины снова общались, как ни в чём ни бывало – похоже, такие стычки у них не впервые. В зал забежала Настя:

– Папа, пойдём кушать, там Светка хугается.

Ленка все ещё находилась под впечатлением от того, как Мелихов встал на её защиту. Впрочем, охолонила она себя, оскорбился-то он, скорее всего, за Вику. Не глядя на него, девушка взяла Настю за руку, и они отправились в столовую.

Горничная, и правда, разворчалась:

– Сами сказали в восемь, видишь ли, у них расписание, а сами где-то ходят!

– Свет, три минуты девятого, – осадила её Ленка. – Из расписания мы не вышли. Режим от трех минут не пострадает.

– Я гляжу, тебе понравилось командовать, – поджала губы Света. – Знаешь, ты поосторожней. Восстановишь всех против себя – а Игорь заступаться не станет. Ты со стороны должна себя видеть: от горшка – два вершка, школьница, а раскомандовалась. Конечно, людям не нравится!

Новые предупреждения горничной прямо противоречили прежним, но, видимо, ей вообще это было свойственно.

– А кому не нравится? – поинтересовалась девушка, заводясь. – Рае, понятно, а кому ещё? Тебе?

Она решила перейти с горничной на «ты», по крайней мере, та давно уже это сделала.

– Ну, мне-то всё равно… Кто меня тронет – и дня не проживёт. А вот Вера, к примеру, плачет, боится, что ты её подсидишь!

– С Верой я уже поговорила, она успокоилась.

– Ну-ну… Это ты так думаешь!

Легка на помине, появилась няня – она обыскалась Настю и обрадовалась, что та нашлась. Пришли и мужчины. Света бросилась на кухню за ужином. На этот раз Рая продемонстрировала все чудеса кулинарного искусства: вместо хлеба были аппетитные маслянистые хачапури, вместо салата из капусты – оливье с двумя сортами колбасы, роскошный борщ с золотистым жиром, свиные котлеты, и, конечно же, пирожки с луком и яйцом. Создавалось впечатление, что повариха решила устроить праздничный ужин человек на тридцать уже сегодня – такое количество блюд оказалось на столе.

Наметав всё это на стол, горничная с интересом наблюдала, как поведёт себя Ленка. Мужчины уже пододвинули к себе тарелки, радуясь ароматным запахам. Белозерцев восхищенно присвистнул. А девушку затрясло от негодования. Она знала – этот бой тоже нельзя проиграть, иначе проиграна вся битва. Но как быть, если против тебя аппетит трёх здоровых, любящих пожрать мужиков? На это, разумеется, и делала ставку Раиса. Значит, придется снова идти ва-банк.

– Так, – тихо произнесла Ленка, побледнев. – Стоп. Никто ничего не трогает.

– Лен! – взмолился Серый.

– Света, неси всё обратно и позови, пожалуйста, Раю, – девушка ужасно нервничала, но говорить старалась спокойно и твердо.

Она решила – малейшее возражение Игоря, и она умывает руки. Видимо, он это почувствовал, потому что ничего не сказал. Горничная открыла, было, рот, но, поймав его взгляд, послушно понесла еду обратно. Серый со стоном отодвинулся от стола.

– Ты решила уморить нас голодом? – насмешливо поинтересовался Мелихов.

На этот раз повариха не заставила себя ждать. Она встала в дверях, твёрдо расставив ноги, и уставилась на шефа испепеляющим взглядом. Однако когда Рая заговорила, голос её оказался просто ангельским.

– Игорёчек… Что-то случилось? Что-то не вкусно, милый? Я так старалась…

– Все вопросы к Лене, – спокойно ответил тот и откинулся на стул, наблюдая за мухой на потолке.

– Рая, скажите, почему вы не приготовили то, что указано в меню – рыбу и гречку? – девушка начала как можно терпеливее.

– Я должна ей отвечать? – недоуменно поинтересовалась Рая, но все молчали, и она продолжила:

– Потому что рыба была тухлая! Я никогда не покупаю такую дешевку.

– Нормальная рыба! – возмутился Серый. – Я сам выбирал!

– Оно и видно, – невозмутимо парировала та.

– Рая, до выступления осталось совсем чуть-чуть, – Ленке с трудом удавалось сохранять спокойствие – гнев распирал её. – Врач написал рекомендации. Игорь должен есть только то, что в этом меню. Вы что, желаете ему зла?

– Что-о? Я-а-а? Я желаю Игорьку зла? Это ты мне говоришь? Мне?

Рая заломила руки любимым жестом, точно так же, как в коридоре над Настей, которая, кстати, притихла, наблюдая за происходящим, впрочем, как и остальные. Девушка повернулась к няне:

– Вер, пожалуйста, накормите ребёнка в детской. Насть, иди с няней, ладно? А я к тебе попозже приду, как обещала.

Настя, слава Богу, послушно выскользнула из-за стола.

– Я понимаю, вы действуете мне назло. Но вредите в итоге только Игорю, – нервно заговорила Ленка, когда няня с ребёнком скрылись.

– Я врежу Игорю?! – Раиса закатила глаза.

Голос её становился всё мощней и раскатистей.

– Сегодня по вашей милости он остался без ужина! – Ленка уже не могла сдерживаться – она тоже почти кричала. – Ему нельзя есть то, что вы приготовили! Во-первых, у него аритмия, во-вторых, излишний для боя вес. Все это жирное, калорийное, а ему нужны углеводы! Так сказал Марк!

– «Так сказал Марк!» Кто такой этот Марк? Пригрели безработного еврея! Тоже мне – диетолог! Да я троих детей вырастила – и все здоровые! И внуки – здоровые! У мальчика синяки под глазами, голодом его заморить хотите?! Игорь, ну скажи, скажи сам: что ты хочешь – сухую гречку с травой или моих котлет?

– Я хочу выиграть этот бой, – произнёс, наконец, Мелихов. – Лена мне помогает. Делай, как она говорит, и закроем тему.

– Ага! – Рая, добившись, наконец, чтобы Игорь высказался, даже обрадовалась. – Я всё поняла! Ну, что ж! Мог бы сразу сообщить, что я не нужна! Чудесно! Пусть тебе твоя Лена тухлую рыбу готовит! Ещё пожалеете!

И, хлопнув дверью, повариха выбежала вон.

– Та-ак. Подсчитаем убытки, – голодный и злой, Серый тарабанил по столу пальцами. – Жрать нечего, Рая накапает мамочке, завтра на дне рождения будет скандал.

– Отойдёт, – не слишком уверенно ответил шеф.

Самым довольным из них выглядел Виктор, но он промолчал.

– Свет, не могла бы ты принести чай и бутерброды с семгой? – Ленка всё ещё чувствовала себя в пылу сражения. – Мы малосолёную купили с Сергеем… Только хлеб подсуши, ладно?

– Ну да… Рая будет деньги получать, а я готовить! – буркнула горничная, но всё-таки удалилась на кухню.

Зато Белозерцев никак не мог успокоиться.

– Ну, нет, этим я не наемся! – заявил он.

– Тогда иди в ресторан! – заорала Ленка. – Машина есть под задницей – вот и вали! Тоже мне – спортсмен, называется!

– Так ты всех здесь разгонишь, – прищурился Серый.

– Не всех! А только тех, кто как гири на ногах у Игоря!

Света принесла то, что просили. Перекусили молча, никому не хотелось разговаривать. Мелихов быстро съел свои бутерброды:

– Я в сад, подышать…

– Возьми с собой Настю, – вырвалось у девушки.

Она чуть было не закрыла себе рот руками, но было поздно. «В самом-то деле, – подумала она. – Времени свободного – уйма, а раз девочка сидит тихо – так и вообще не надо про неё вспоминать!» Игорь остановился, сжал губы, как будто хотел сказать что-то резкое, но передумал. Круто развернулся и отправился в детскую, а через пять минут Ленка услышала счастливый голос Настёны – папа повел её на качели.

Девушка подошла к окну – вдохнуть свежего воздуха. Жара, слава Богу, закончилась ещё неделю назад, и сейчас стояла самая приятная для Ленки погода – двадцать три градуса. Днем прошел лёгкий дождик, и в воздухе пахло свежестью и цветами – флоксами, отцветающими розами, чем-то ещё, волнующим и заставляющим сжиматься сердце.

– А кто за садом ухаживает? – спросила Ленка.

– А у нас ничего особенно не растёт. Так, газонная травка, – ответил Серега, словно они и не ругались. – Нанимаем садовника в управлении поселка, он и стрижёт. Кстати, охранника ночного – с восьми вечера до восьми утра – тоже поселок выделил. Да только кому мы нужны? Так, для порядка, Мелихов привык в Германии, что есть охрана.

– А цветы кто сажал?

– Рая любительница, начала в этом году копаться. У неё сын при разводе дачу жене оставил, а Райке без огорода скучно. Мелихов запретил картошку выращивать, вот, цветочками занялась. Слушай, а пошли и мы прогуляемся? Покажу тебе территорию.

Серый словно услышал сокровенное желание девушки.

– Давай! – обрадовалась она.

– Накинь что-нибудь, после дождя прохладно, – заботливо посоветовал Белозерцев и подхватил с вешалки куртку огромного размера.

Они спустились с крыльца – охранник уже прибыл и запирал ворота изнутри. Ленка повернула, было, направо, к детской площадке, но Серый ухватил её за руку.

– Пусть папашка сам с дитем занимается, – он потянул девушку в противоположную сторону.

Ещё не стемнело, было по-летнему светло, но над горизонтом уже зажглась первая, самая яркая звезда, которая всегда так трогала Ленку. Она шла медленно, вдыхая аромат влажного, свежего вечера. Остановилась, любуюсь на одинокую светящуюся точку на ещё совсем голубом небе. «Звезда вечерняя», – вспомнила она.

И вдруг… взлетела сама. Она обалдела от неожиданности – Серый подхватил её на руки и понес по дорожке. Первые несколько секунд Ленка пребывала в шоке, потом попыталась освободиться, рискуя упасть с большой высоты.

– Спятил? Отпусти!

– Да не могу смотреть, как ты калдыбачишь… Тут близко, до беседки-то, – ответил ей парень совершенно безоблачным голосом. – Ты ведь для меня, как пушинка.

Кажется, он не вкладывал в свой поступок никакой двусмысленности, но, при попытке девушки вырваться, прижал её крепче, поэтому Ленка предпочла не сопротивляться. Чувствовала она себя, мягко говоря, странно – как ребёнок, которого бережно несет великан. Она бы даже получила удовольствие от «полёта», если бы не мысль: «Видел ли Мелихов?»

Серый опустил её на скамью внутри крытой беседки.

– Мы здесь шашлыки жарим с Гошей. Классный уголок, да?

– Ага. Только про шашлыки теперь забудьте.

Девушка огляделась. Было уютно, красиво, можно было просто расслабиться и посидеть. Белозерцев устроился напротив. Они молчали, но Ленка чувствовала себя с ним вполне раскованно. Поэтому, переведя на него взгляд, удивилась, какое у парня мрачное, сосредоточенное выражение лица, совсем не похожее на привычное – весёлое и добродушное.

Она тоже вспомнила про заботы:

– Я написала для Игоря отдельное меню на праздник. Там много мяса в диете, но его надо не жарить на жиру, а тушить. Вот интересно, что выкинет завтра Раиса? При гостях ведь не поскандалишь – значит, снова всё сделает по-своему.

– Да отключись ты от Мелихова! Отдыхай, – раздражённо ответил парень.

Ленка вышла из беседки и принялась разглядывать дом с другой стороны. Она только сейчас заметила выступающую часть коттеджа, большую одноэтажную пристройку, но не могла понять, где же в доме туда проход.

– А что там? – указала она.

– Это? Для услаждения Викуси. Там спальня, бассейн… С отдельным входом, с той стороны.

Ах, вон оно что! И беседка как раз на своём месте – можно выйти на воздух, побыть наедине с любимой…

– Здесь есть бассейн? Я не знала.

– Только для избранных.

– Ну, у вас и ванна вроде бассейна, – засмеялась девушка.

– Гоша тебя уважил, раз туда ходить разрешил. Я-то люблю душ в тренажерке, да и санузел у нас общий на этаже есть.

– Правда? А я и не видела.

– Лен, – вдруг перевёл тему Серый. – Да сядь ты, наконец! Ты мне не ответила вчера.

– Что не ответила? – удивилась она.

– Ну… ты влюблялась когда-нибудь?

– Слушай, Белозерцев, откуда такое любопытство?

– От верблюда, – помрачнел он.

– Вот сам тогда, давай, и рассказывай: где твоя девушка? – принялась приставать к нему Ленка. – Что-то я пока никого не видала. На день рождения мы её не пригласили?

– Какая ещё девушка? – изумился он.

– Ну, не знаю, та, которую ты, как ты выразился, используешь в настоящий момент.

– А-а… Не, я себе девушек не завожу, – категорично помотал головой Серый. – Они у меня одноразовые, как…

– Фу, Белозерцев! Не боишься подцепить заразу?

– Не, я ученый. Во-первых, я всегда использую… – Серый произнес, наконец, нужное слово.

– Ну тебя на фиг! – поморщилась Ленка. – Не рассказывай мне этих подробностей.

– Кстати, вместо тебя мы тут одну рыженькую чуть не взяли… Перед тем, как тебя нашли, как раз её и смотрели. Вот на неё я имел планы.

– Чего же не взяли?

– Так она дура была. Мелихов говорит – мне не трахаться, а работать надо.

– Мудро… – Ленке расхотелось разговаривать. – Знаешь, пошли лучше домой. Настя, наверное, уже спать собирается, а я ей почитать обещала.

– Тебе, я смотрю, по кайфу с ней возиться?

– Ага…

Она снова поднялась со скамейки.

– Пойду сама, – девушка сделала упреждающий жест, – не делай из меня больную.

Серега ничего не ответил. Она торопливо пошла вперёд, бросив невольный взгляд в сторону сада – на детской площадке уже никого не было. Белозерцев задержался и догнал её только в холле:

– А быстро ты чапаешь, если захочешь! На, держи!

Он протягивал ей только что сорванную чайную розу – необыкновенно нежную, словно вылепленную из воска.

– Ой, какая прелесть! – восхитилась девушка, вдыхая чудный аромат. – Рая тебе не простит, что ты куст ободрал.

Они вошли в гостиную и увидели Мелихова, одиноко сидящего на диване перед выключенным телевизором. Он окинул их взглядом, отвернулся и нажал на кнопку пульта. На экране появилась реклама антигрибкового средства, которую Игорь принялся слушать с повышенным вниманием.

– А где Настя? Уже легла? – поинтересовалась Ленка, сбрасывая куртку Белозерцева.

– У себя.

– Так быстро? Спит уже?

– Не знаю. Может, ждет, пока ты нагуляешься.

Провинившаяся, Ленка рванула в детскую. Настя, и правда, отказывалась ложиться, и, увидев девушку, бросилась к ней на шею.

– Ты не уехала?

– Ну, что ты – куда я денусь? Я же обещала прийти.

– Я думала, папа тебя выгнал.

– За что же? Мы же с тобой хорошо себя вели! Давай, на чем мы остановились?

– На втохой тыкве.

– А, когда Золушка второй раз с бала вернулась, да? Ну, слушай… «Часы пробили двенадцать, карета превратилась в тыкву, а лошади – в мышей…»

***

– У Ленки прибавилось обязанностей? – Серый развалился на диване рядом.

– Я её не заставлял, сама напросилась, – отрезал Мелихов.

– Ну, ещё бы! Достаточно и того, что Викуся Насте сказки читает…

Игорь резко повернулся к нему:

– Оставь Вику в покое. Она бы читала, если бы жила здесь. Она и так Настёне во всём угодить старается.

– Это она тебе угодить старается, вот с малой и сюсюкает. А так она на фиг ей не нужна – лишь бы во флигеле побыстрей запереться.

– Ты сегодня весь день нарываешься, Серый, – бесцветным голосом произнес Мелихов, отвернувшись от него к телевизору.

– Может, подерёмся? – беззлобно откликнулся тот.

– Может, тебе просто морду набить?

– Попробуй, чемпион, – хмыкнул Белозерцев.

Они не впервые обменивались пустыми угрозами – вялое переругивание давно стало привычным. Игорь привык и к высказываниям, и к манере поведения Серого, и обычно только забавлялся, но сейчас едва сдерживал злость. Впрочем, Белозерцев уже погрузился в свои мысли, не замечая агрессивного настроя Мелихова.

Оба достаточно долго молчали.

– Как погуляли? – всё тем же тусклым голосом поинтересовался Игорь.

– Нормально, – кратко ответил приятель.

Мелихов не стал расспрашивать дальше, заставляя себя успокоиться. Он и сам не понимал, что так бесит его сейчас в лучшем друге. Игорь видел, как они с Ленкой отправились в сад, это почему-то неприятно кольнуло его, но когда Серый подхватил её на руки, что-то сдавило у Мелихова внутри, а на душе стало темно.

Но почему это должно его волновать? Нет, конечно, он приказывал Белозерцеву держаться от Ленки подальше, но… если парень и впрямь неравнодушен к девочке-калеке, то стоит только порадоваться за неё. Просто в Мелихове заговорил эгоизм. Не слишком ли быстро за эти два дня он привык к тому, что Ленка живёт в этом доме исключительно для него? На самом деле ему совершенно неинтересно – что там сейчас происходит между ними. Хотя лучше, всё-таки, быть в курсе – вдруг Серый наломает дров, а пострадает работа. Девчонка вроде неплохо справляется, так зачем же всё осложнять?

Сегодня он весь день старался придерживаться с помощницей утреннего настроя: сухая сдержанность, приветливость и равнодушие. Никаких конфликтов, минимум эмоций. И, кажется, это ему удавалось. Вот так теперь и надо держаться. Но… настроение было подавленным, а беспричинная неприязнь рвалась наружу.

Серый тем временем забрал у него пульт и включил шпионский боевик. Мелихов смотрел в телевизор пустыми глазами. На экране Бред Пит получил серию таких ударов по голове, после которых в реальной жизни вообще бы не смог подняться. Причём никогда. Какие все они непотопляемые в этих блокбастерах! В конце фильма поверженный герой обязательно восстанет из пепла и раздавит врагов, как тараканов…

…Игорь помнил всё – так хорошо, словно это было вчера. Мелькнувшая молнией перчатка бразильца – и мир погрузился во тьму. Кажется, что от звенящей тишины лопаются перепонки. Безмолвие сменяется противным гулом в голове, сквозь который слышится далекий назойливый шум, смешавший в себя крики публики и голос рефери. Наконец, в глазах чуть светлеет, но всё вокруг – в лиловом тумане, разрываемом черными точками боли. Краски становятся резче, и прямо перед Игорем проявляется голая яйцевидная башка противника. Коричневым пятном она уплывает куда-то вправо и в то же время выезжает с другой стороны. Пол кренится под ногами под невероятным градусом, ноги ползут вслед за ним. Как Игорь устоял после этого удара? Как удержал руки, инстинктивно поставив защитный блок? Каким чудом продержался ещё несколько секунд в вертикальном положении, чтобы дождаться гонга и упасть, наконец, в свой угол?

Скоут сразу же предложил выбросить полотенце. Он всегда считал, что лучше проиграть техническим нокаутом, чем рухнуть под вой публики, сотрясаясь, как бесформенная тряпичная кукла, а потом наблюдать это зрелище по всем мировым каналам. Тренер знал, что это их последнее выступление с его подопечным, что у того уже взяты билеты на самолет. Одного только не мог понять Скоут: Игорь в этом бою должен был умереть стоя. Пусть лучше бразилец уложит его на ринг, чем Дракон сдастся сам.

В ближнем ряду, на том самом месте, где обычно сидела Ольга, сегодня расположился барон фон Штольц, азартнейший из игроков на боксёрском тотализаторе. Разумеется, он ставил против Мелихова, да и место это занял не случайно – хотел нанести удар ниже пояса, вывести чемпиона из равновесия. До этого момента Игорь почти не испытывал ненависти к более удачливому сопернику, скорее что-то вроде презрения и жалости к дураку. Впрочем, такому же, как и он сам.

Ревность к Ольге была совсем иного толка: ярость собственника, которая становилась невыносимой, как только Игорь представлял, как этот напыщенный пингвин пользуется его женщиной, бешенство – при мысли, что его, Мелихова, вышвырнули, унизили, растоптали.

По-прежнему издалека раздавался голос тренера. Никто вокруг, кажется, не сомневался, что Дракон уже не поднимется, а если и поднимется, то ненадолго. Он повернул голову и увидел взгляд Серого. В его глазах не было жалости, а только злость и обида – никогда раньше Игорь не видел друга таким разочарованным. Белозерцев молчал, не давал никакого совета. И вот этот взгляд и молчание, а ещё – присутствие барона, который собирался заработать на Мелихове круглую сумму, заставили чемпиона встать. Единственная отчаянная мысль придала ему сил, и правда, как герою боевика. «Сегодня ты ни гроша не получишь», – решил он, мысленно обращаясь к фон Штольцу. И простоял, провисел весь следующий раунд на своём противнике в вязком клинче. Немного пришел в себя. А на последних минутах даже умудрился провести несколько своих излюбленных, точных ударов, неожиданных для расслабившегося бразильца, и вырвать победу по очкам. И всё-таки результат был слишком спорным, чтобы привычно чувствовать себя победителем.

А ведь ни один судья в мире больше не будет снисходителен к Мелихову. Если слабость его станет заметной, то… Как говорится, «король умер, да здравствует король!» Как тогда будет смотреть Серый? Сочувственно или презрительно? Будет ли плакать Виктория, как жены иных боксёров, или бросится его утешать? А может, встанет и потихоньку уйдет из зала, чтобы больше не появиться?

А… Ленка? Как будет реагировать она? Странно, что она спросила сегодня про этот бой. Словно вытащила из небытия, не зная об общем молчаливом согласии никогда про него не вспоминать. Игорь вдруг ясно представил её глаза – такие, как сегодня утром, решительные и сострадающие. Как будто она передавала ему: «Не бойся, я буду с тобой, я помогу». Он даже ощутил в тот момент что-то типа надежды, будто все ещё может быть хорошо.

Игорь вспомнил, как она вернулась в гостиную – с розочкой в руках, вся в своих мыслях. «Ясное дело, если Ленка и хочет помочь, так это в её интересах, – усмехнулся он про себя, призвав на помощь здравый смысл. – Продую, и останется без работы. Хватит, наконец, искать в ком-то искренность и понимание!»

– Как ты думаешь…

Голос Серого раздался так внезапно, что Мелихов даже вздрогнул.

– Что? – переспросил он рассеянно.

– Ну… Как тебе кажется… – выдавил приятель. – Есть у неё кто?

Неуверенная, почти просительная интонация – совсем не типичная для Белозерцева. Кажется, его тоже не слишком увлек кинофильм…

– У кого? – переспросил Мелихов, хотя прекрасно всё понял.

– У Ленки.

Игорь несколько секунд осмысливал вопрос – последствия прогулки в саду, не иначе. Нет, он не собирался говорить с Белозерцевым о помощнице. И неожиданная роль Серого Мелихову совсем не понравилась.

И ещё… Что-то подобное он испытывал в юности, когда новая учительница (Нина к тому времени уже уволилась) предложила ученикам почитать у доски любимые стихи, не из школьной программы. Игорь тогда мог рассказать наизусть не одно стихотворение, но ему не хотелось выставлять себя на смех. Одно дело мысленно ощущать превосходство, другое – раскрыть свои тайны перед гогочущим классом. И тут один из пацанов, крутой парень, штангист, вдруг встал и продекламировал что-то душевное, из Есенина. А никто не заржал…

На экране Бред Пит крепко зажал у стены сладкогубую Анжелину Джоули. Обычно в такие моменты Серый бросал какую-нибудь пошлую реплику, но сейчас он явно думал о другом. И Мелихову захотелось подыскать ответ, который бы того не устроил.

– Почему бы и нет? – мстительно произнес он. – Бывает, люди находят друг друга – у одного то болит, у другого – это. А может, какой-нибудь очкарик в институте бой-френдом числится.

– Да на фига ей калека или очкарик? – слишком горячо вступился приятель. – Ей нормальный мужик нужен. Чтобы защитил. Почему у неё такого не может быть? В неё ведь запросто можно влюбиться: мордочка – прелесть, фигурка тоже. Эх, нога всё портит, конечно.

Игорь, не отвечая, упорно продолжал смотреть в телевизор. Не дождавшись реакции, Белозерцев заговорил снова.

– Не, если бы кто был – работать бы к нам не пустил…

Казалось, он убеждает самого себя.

– Да почему не пустил бы? Сейчас для людей главное – деньги; молодёжь ушлая пошла, – злорадно опроверг его Мелихов.

– Да нет… У неё и мужика-то, похоже, никогда не было … – задумчиво проговорил парень.

– Да ну ладно, не было, – досадливо поморщился Игорь, – сейчас такого в природе не существует. Сколько ей? Двадцать три? Глянешь иной раз на самую скромную девочку, а потом выясняется, что как минимум два аборта.

– Бред, – приятель начинал горячиться. – Ты же сам говорил – исключительный случай! Да у неё на лице всё написано!

– Ну… может быть, – Мелихов с трудом осадил себя и придал голосу равнодушия. – Меня интересуют только её профессиональные качества. Когда я говорил про порядочность, имел в виду совсем другое. Её личная жизнь меня не волнует.

– Знаешь… Я сперва думал – никто не позарился. За счет хромоты сохранилась.

Игоря даже передёрнуло, но, морщась от презрения к самому себе, он поддакнул:

– Вот это похоже.

– Ну, тогда они все идиоты! – возразил сам себе Серый. – А по мне – так не в этом дело, тут что-то другое, в глазах, что ли. И как такие ещё в нашем веке оказываются?

Погружённый в свои мысли, приятель почему-то вздохнул:

– И хрупкая – только дыхни, разобьёшь… К ней притронуться страшно! А захочешь… обнять, например, а… прямо рука не поднимается. Будто ступор какой-то.

Мелихов сам впал в ступор от такой откровенности. Что-то противно заныло у него в середине груди, словно врач сообщил ему неприятный диагноз. Забавно… Белозерцев тоже вспомнил про прошлый век. Какой-то анекдот, честное слово! Только смеяться Игорю не хотелось. Кажется, ему пора лечить нервы; заводится из-за каждой ерунды. Вот снова – дурацкая аритмия. Мелихов приложил руку к шее, послушал пульс. Потом досчитал до десяти – медленно, стараясь дышать ровно. И только потом произнес небрежно:

– О-о-о… Серый, это уже серьёзно! Что-то я раньше от тебя такого не слыхал.

– Ну вот, услыхал, – буркнул тот.

Нет, какого черта Белозерцев не отправился со своими переживаниями к себе в комнату? Разговор надо было срочно вернуть в привычное русло, превратить в обычный мужской трёп.

– Смотри, – с деланной усмешкой продолжал Мелихов, – влюбишься – и правда, придётся жениться. Что, теперь уже не боишься, что пацаны засмеют?

– Чё? Пускай кто рискнёт… Если давно под капельницей не отдыхал.

– Ну, всё-о-о! Крантец парню! – ошеломленно покачал головой Игорь. – И как это ты за два дня вляпаться умудрился, а? Ты ж ещё на бульваре от неё нос воротил, как от прокаженной?

Белозерцев, наконец, спохватился:

– Да ладно, я так, о чём ты, Гоша, спятил? Я же тебе говорил – не мой вариант. Я чисто теоретически… Любопытно просто. Не, ну конечно, хорошая девочка…

– Второй раз оправдываешься, – продолжал дразнить Мелихов. – Не мой вкус, не мой вкус… Да ты только о ней и говоришь.

– Не, не, – усиленно отмахивался Серый, – да так просто, раз больше не о чем. Забыл, я люблю, чтобы вот тут было… А у неё – как у птенца. Разве что Райка откормит?

– Ага, если яду не подложит, – усмехнулся Игорь. – Ладно, я спать. Счастливых сновидений, Ромео.

Он оставил друга в гостиной, но, вместо того, чтобы идти к себе, отправился в тренажёрный зал и ещё долго бил там по груше, лупил, пока поднимались руки, до полного изнеможения.

***

Ленка решила встать пораньше – предстоял суматошный день. Света суетилась в гостиной, надраивая до блеска полы. На комоде уже стояли приборы; полностью разложенный в соседней комнате стол казался теперь просто огромным.

– Кто-то ещё встал? – поинтересовалась девушка.

– Виктор с Игорем – на улице, на разминке, – рассеянно отвечала горничная, пересчитывая тарелки. – Белозерцев ещё спит, конечно, Настя тоже. Во сколько приедут оформители?

– Сразу после завтрака.

– А стилист?

– Не знаю, его Вика заказывала…

Ленка вспомнила – шеф хотел, чтобы она тоже изменила прическу, и сразу встревожилась. А новое платье? За множеством забот она ещё как-то не успела представить, как будет в нем выглядеть. Да и вообще – все эти гости… В других условиях Ленка спряталась бы от них как можно дальше, а сегодня придется быть главным распорядителем – вот ужас-то!

Она бесцельно потопталась на месте, потом решила, что у неё есть ещё двадцать минут, и, чтоб хоть чем-то себя занять, отправилась в тренажерку. Здесь стоял характерный, ничем не выветриваемый спортивный «аромат», смешавший в себе запахи пота, разогревающей мази и чего-то ещё, едва уловимого, создающего иллюзию присутствия Мелихова.

Ленка с трудом залезла на велосипед. Он был подстроен под другой рост, но регулировать сиденье девушка побоялась – вдруг сломает. Едва доставая мысками до педалей, она сделала несколько оборотов и почувствовала острую боль в ноге. Ездить на обычном велосипеде ей было легче, чем идти пешком, но тренажер оказался таким неудобным!

Она вздрогнула – послышались шаги, и в зал вошел Игорь, голова – мокрая, в руках – майка. Следом появился Виктор с секундомером.

– А, привет! – приветливо произнес тренер. – Сегодня, командир, тренировок не будет. Жаль, конечно, но всё-таки день рождения… Ладно, ничего, ещё нагоним. Игорь, хорошо бы через день утренний кросс заменить плаванием.

– Бассейн сломан, – бросил Мелихов.

Он только коротко кивнул Ленке и уселся на пол в позе лотоса, измеряя себе пульс.

– Сколько? – поинтересовался Виктор.

– Норма.

– Твой бассейн – только с девушками обжиматься, – продолжал тренер. – Можно в Лосинки попробовать – там отличный спорткомплекс построили, минут пять езды.

– Ви-ить… – к ним заглянула горничная. – Помоги мне, пожалуйста. Надо стулья принести из кладовой.

Виктор ушёл, а Ленка, которая прекратила крутить педали сразу, как появились мужчины, потихоньку сползла с велосипеда.

– Помешали? – спросил вдруг Игорь. – Я же тебе сказал – занимайся во время тренировок.

– Время было свободное. Я думала, ты ещё бегаешь.

– Да ладно, крути дальше.

– Не могу, слишком тяжело для меня.

– А чё ты мучаешься? Настроить не могла?

– Я не умею.

– Отойди…

Мелихов подошёл, опустил и подвернул сиденье:

– Сядь, отрегулирую под тебя руль. И не с такой же нагрузки начинать – это я сам с трудом выворачиваю.

Ленка снова забралась на велосипед, и Игорь принялся его подстраивать. Он возился около неё, совсем рядом. И она вдруг с ужасом поняла, что его близость смущает, действует на неё как-то совершенно по-новому. Девушка замерла. Заниматься при Мелихове она не могла, а он всё никак не уходил… В дверях очень вовремя показалась голова Серого с заспанными глазами:

– А, вот вы где… А там – знаете, какой кипеж?

– Что случилось? – испугалась Ленка и тотчас соскочила обратно на пол.

– Да ничего страшного! Так, чепуха, мелочи жизни. Райка сбежала, и завтрака не будет. А в остальном, прекрасная маркиза…

– Что-о? – одновременно воскликнули они.

– Светка побежала накрывать, говорит, что-то я Раису ещё не видела. А Раи – и след простыл. Охранник говорит – в пять утра умотала.

– Вот сука… – выругался Игорь. – Дрянь…

– Что делать-то будем? – весело спросил Белозерцев, словно только что рассказал анекдот.

– Светка что – на завтрак накрыть не может? – рявкнул шеф. – Бутерброды порезать и кашу ребёнку сварить?

– Тупишь, Мелихов. Светка на завтрак уже накрывает, хотя ей сервировкой пора заниматься. Речь-то не про завтрак. Кто праздничный обед будет готовить? Райка продукты закупила, но и только. Мы даже меню не знаем.

Все трое замолчали – теперь уже в настоящем ужасе. Девушка рванула в коридор, мужчины – за ней. Она бежала и ругала себя последними словами – надо было всё проверить самой, проконтролировать эту Раю от и до! Нет ведь, решила, не стоит её лишний раз дёргать…

В столовой столкнулись с красной, взмыленной горничной.

– А я-то думаю, что так тихо на кухне! – заверещала она. – Думала, Рая в магазин поехала, докупить чего! А у неё и комната заперта, и охранник сказал… Ой, что бу-удет. Может, позвонить гостям, отменить?

– Свет… Ты вроде говорила, что сама хорошо готовишь? – вспомнила Ленка. – Игорь тебе заплатит.

– Да ты что, спятила? У меня сейчас столько дел, я подавать должна, да и меню никто не знает! Вот ты сама и готовь, это ведь ты Раю выгнала, – поджала губы женщина.

– Так, без истерик! – одернул её шеф. – Придержи язык, не фиг тут командовать.

– А у соседей нельзя повара попросить? Может, у Вики? – предложила девушка.

– Я не знаю соседей, мы здесь недавно. Вика на диете сидит, сама себе овсянку варит. К ней только убираться раз в неделю приходит женщина.

– Гош, звони матери – пусть Раю уговаривает, – покачал головой Белозерцев.

– Нет, – резко произнесла Ленка. – Она вернется сюда королевой, и мы вообще с тогда ней не справимся. Я найду выход.

– Ищи, – Игорь вдруг успокоился, – но чтобы всё, как положено. А я пойду Настю поднимать – в двенадцать стилист придет. Не забудь, и по твою душу тоже.

– Ты чё, Гош, хочешь Ленку одну бросить? – изумился Серый. – А если ничего не придумает?

– Тогда останемся без праздника, – пожал плечами шеф.

– Угу. И без помощницы. Вдруг тоже сбежит?

– Ну, не кинет же она меня в беде, – с прищуром посмотрев на девушку, проговорил Мелихов. – А ты, Серёг, пройдись после завтрака, договорись о парковке и предупреди о гостях на охране.

***

Как прошёл завтрак – Ленка не видела. Все утро она просидела в интернете, поглядывая на часы, и с каждой минутой всё больше впадала в панику. Пришли декораторы, она встретила их, оставила указания и снова бросилась к компьютеру.

Она звонила в какие-то рестораны, частные фирмы по развозу обедов – безрезультатно. Никто не мог выполнить заказ в такие короткие сроки, да ещё с доставкой в Жаворонки. Единственное, что удалось добыть – это огромный торт. Хоть, и правда, иди и готовь сама… Но готовить Ленка не умела – не то что организовать праздничный стол на такое количество людей, сварить суп – и то становилось для неё настоящим испытанием. Только она твёрдо решила: мольбы о возвращении предательница не дождется! Или Рая, или Ленка. Правда, первое, после сегодняшнего провала, выглядело более вероятно. Оставалось только пойти и сообщить Мелихову, что праздник испорчен, и виновата в этом она сама.

В конец отчаявшись, в начале двенадцатого девушка вышла в гостиную. Декораторы уже заканчивали работу, а посередине комнаты, довольная и нарядная, сидела на стуле Настёна. Малышку одели заблаговременно, и сейчас над её волосами колдовала стилист; но как ребёнок должен был дотерпеть до двух часов в пышном розовом платье, не помяв его и не испачкавшись, оставалось загадкой.

– Господа! У кого-нибудь есть знакомый повар, который может приехать прямо сейчас? – обратилась к оформителям Ленка, скорее от отчаяния, чем на что-то надеясь.

Даже если бы такой и нашелся – вряд ли бы он успел добраться сюда и исправить ситуацию.

– А что слут-чилося? Зачем спрашиваешь? – откуда-то сверху раздался голос с акцентом.

Маленький смуглый мужчина-разнорабочий, стоя на стремянке, прикреплял отделанную сиреневой тканью панель.

– Некому праздничный обед готовить, – скорее себе, чем ему, ответила девушка. – Продукты есть, повара нет.

– Я мог быть вам приготовлеть. Только меня должны отсюда пустить.

– Вы?

– Сколько заплатишч?

– Но… Вы кто по профессии?

– Я дома, в Ташкент, ресторан работаль, лучший кухонь биль, но у нас безработитц… ресторан закрылась.

– Нам европейская еда нужна…

– Я умею европейская! Я разный кухонь готовлеть. Итальянский, французский… Сколько заплатишч?

– Триста долларов устроит? – назвала Ленку первую пришедшую в голову сумму. Сейчас было не время экономить. Если Мелихов будет недоволен, пусть вычитает из её зарплаты.

Узбек осуждающе покачал головой, и Ленка поспешно добавила:

– Хорошо, пятьсот!

– Куда торопишчся? – развёл руками тот. – Какой хозяйк так торгует? Шестя-сот – и буду весь месяц готовлеть. Возьми на работу, не пожалеешч. Лучший кухонь биль…

Менеджер, представляющий дизайнерскую фирму, подошёл к Ленке и протянул бумаги:

– Подпишите, пожалуйста, акт. А Алишера возьмите, я не возражаю. У нас для него работы мало, а он, говорят, неплохой повар. Мы его хотели пристроить, да пока не вышло. Алик – нашего сторожа родственник, люди порядочные.

Рекомендация выглядела не слишком солидно, но выбора у Ленки не было.

– Алишер, если справитесь сегодня, поговорю с хозяином о постоянной работе. Только пойдёмте, умоляю вас, побыстрее. И ещё… У хозяина спортивная диета. Для него нужно будет по специальному меню готовить.

Мужчина проворно спрыгнул с лестницы, и девушка отвела его на кухню, сама не представляя, чем закончится авантюра. Она стала доставать продукты, пытаясь сообразить, что из этого можно сделать. Листочек с диетой для Мелихова по-прежнему лежал на столе, на том самом месте, где Ленка его оставила. Алишер несколько минут наблюдал за ней, выслушивая её невнятные объяснения, а потом нетерпеливо махнул рукой:

– Ты, девотчик, иди отсюд, не мешчай лучше!

– Алишер, вы уверены?

– Уверен, уверен. Можешчь меня Алик звать, так вся русский мне говорит.

Он надел на себя длиннющий халат Раисы, ловко подоткнул полы, вымыл руки и начал сноровисто разделывать мясо. Ленка, обречённо вздохнув, вернулась в гостиную. В два часа наступит час «икс». Может, стоит пока собрать вещи? Но что-то в облике этого Алишера давало ей надежду… Возможно, он и не подведёт – пусть приготовит хоть что-нибудь, в конце концов, гости – Мелихову не чужие, можно будет объяснить накладку. Главное, не оставить людей голодными.

В гостиной прохаживался Игорь, любуясь на Настю – стилистка уже закончила сооружать на голове девочки умопомрачительные завитки и приделывала теперь к прическе белоснежную шёлковую лилию.

– Кхасивая я? – обрадовалась малышка, увидев Ленку.

И тут же испуганно обернулась на отца – кажется, она решила, что днём ей вообще нельзя разговаривать со своей Золушкой.

– Очень! Потрясающе красивая! Просто принцесса! – подтвердила девушка.

Она вспомнила, что забыла поздравить девочку с днем рождения. Подошла и ласково взяла её за руку:

– Поздравляю тебя, Настёна! Ты теперь совсем большая! Я тебе подарок попозже сделаю, ладно?

– Картину перевесила? – неожиданно спросил Игорь, глянув на стену.

Видно, только сейчас заметил.

– Да…

– А я думал, тебе понравится. Что-то из Грина… Нет?

Девушка даже не нашлась, что ответить, настолько её поразило, что Мелихов сам продумывал оформление её комнаты, да ещё припомнил ту же новеллу.

– Ладно, как там обед? – сменил тему шеф.

Дизайнеры уже уехали, оставив комнату, убранную веселыми разноцветными шариками, куклами, мишками, и в то же время элегантно украшенную в золотисто-лиловых тонах. Игорь не присутствовал при переговорах с Алишером, и Ленка решила: погибать – так стоя.

– Все в порядке, – ответила она. – Обед будет. Может, не совсем то, что планировалось, но выбирать не приходится.

– Вот как? – поднял брови шеф.

Ленке показалось, что он как будто разочарован. Она даже подумала, что ему доставил бы удовольствие грандиозный скандал – иногда ей мерещился в Мелихове инстинкт разрушения. Или саморазрушения.

– Кстати, мастер! – обратился он к стилистке. – Этой девушке тоже надо сделать укладку.

– Пожалуйста, – дежурно улыбнулась парикмахер. – Макияж нужен?

– Нужен, – перебил он Ленку, уже собиравшуюся ответить: «Нет, спасибо, я сама».

– Только лёгкий, – испуганно проговорила она.

– Какого цвета наряд?

– Я покажу… – сказала девушка. – Но заранее одеваться не буду.

– Мероприятие начинается в два? – поинтересовалась дама. – Я зайду тогда позже.

– Успеете? – нахмурился Игорь.

– Конечно, не волнуйтесь. А пока съезжу к вашей невесте. Она мне на двенадцать назначила, боюсь опоздать.

О, да неужели Ленку причешут наравне с Викторией? Знала бы это сама королева!

Светка уже заканчивала приготовления. Все блестело, на маленьком столике стояли бокалы, тарелочки с сыром и закуски для аперитива – со своим делом горничная справилась великолепно. Настя тем временем начала ёрзать на месте. Нужно было срочно отправить её в детскую, к няне.

– А где Вера? – спросила девушка.

– У неё давление подскочило, – подсказала Света. – Пошла полежать, пока Настю причесывают. Позвать?

– Не надо, пусть отдохнет. Игорь, мне всё равно сейчас нечего делать. Надо, чтобы у Насти платье не помялось. Пойду, позанимаюсь с ней, ладно?

Шеф кивнул – ему самому предстояло привести себя в подобающий случаю вид. Ленка взяла девочку за руку, и они отправились в детскую.

– Это папа мне подахил, – Настя небрежно кивнула на гору разноцветных пакетов, разложенных на кроватке.

– Здорово! Покажи мне.

– Не хочу… – нахмурилась девочка.

– Почему это?

– Неинтехесно…

– Что неинтересно?

– Игхать.

– Тебе неинтересно играть?

– Угу…

Ленка начала вскрывать упаковки, извлекая электронные игрушки, кукол с лицом и фигурой Виктории, шикарные раскраски и детские украшения. Она и сама не знала, как играть в эти Барби – ну, нарядишь их, а дальше что? Замуж выдавать? Девушка вспомнила себя в детстве – у неё была любимая кукла, практически бесформенная, резиновая голова и тряпичное тельце, но как же Ленка её любила! Считала своей дочкой, ухаживала, пеленала и всегда клала с собой спать.

– А у тебя есть кукла-ребёнок? Твой малыш, грудничок?

– Этот, что ли? – Настя достала за ногу из коробки огромного младенца, практически неотличимого от живого, и кинула его на пол.

– Бебби Бон называется… – скучным голосом пояснила она. – Вот сюда кохмишь, а отсюда писает… Он только ест и писает…

– Неправда! Вот смотри – сейчас он плачет, ему больно. Бедный… Настя тебя кидает… Иди сюда, Ванечка, тебе холодно, надо тебя укутать… Насть, одеялко у тебя есть?

У девочки загорелись глаза. Через пять минут она уже нежно прижимала к себе запеленатого Ванечку и шептала ему на ухо: «Я холошая мама, никогда тебя не выбхошу».

Они повозились с пупсом, но вскоре девушка заметила, что «дочки-матери» начинают Насте надоедать. Тогда в большом кукольном домике, без дела стоящем в углу, устроили магазин одежды, куда и поместили все бесконечные шмотки и наряды гламурной красотки. Следующие тридцать минут Барби покупала себе обувь и выбирала платья. А когда исчерпался и этот сюжет, Ленка принялась объяснять Насте, как складывать цифры. Они запнулись уже на «два плюс три». «Надо будет купить ей развивающих книжек», – решила Ленка.

Взглянув на часы, она сказала:

– Настён, пошли, поможешь мне нарядиться.

– Ты будешь, как Бахби?

– Вряд ли, – усмехнулась девушка.

– Тогда как Пхинцесса, – утвердила Настя и вдруг спросила испуганно:

– Лен… А папа тебя не уволит? Что мы днем игхали?

– Сегодня твой день рождения, сегодня можно.

– Это мой лучший день рождения! – с придыханием сказала девочка.

У Ленки сжалось сердце. Она представила, как будет испорчен праздник, если Алишер сделает что-то не так. Она уже несколько раз, оставив Настёну, потихоньку заглядывала на кухню – запахи оттуда шли вкусные, но на столе творился полный бедлам. Заказанный Ленкой торт уже прибыл и стоял где-то на табуретке, рискуя упасть на пол. Она попыталась что-то сказать, но, увидев её, повар неизменно принимался махать руками: «Уйды, не мешчай!».

Вместе с ребёнком девушка отправилась к себе комнату – и вовремя, стилистка как раз приехала. Ленка переоделась, и парикмахерша приступила к работе. А Настя уселась в углу и просидела так, не шелохнувшись, все сорок минут, наблюдая за таинственным превращением Золушки в Принцессу. Она так поверила в сказку, что даже попросила у «Феи» починить Лене ножку. Стилистка только вежливо улыбнулась. Она сразу же обратила внимание на лейбл на платье, и с этого момента начала относиться к клиентке с повышенным уважением.

– Жаль, не успеем выкрасить вам прядки, – сказала она, завивая наружу концы волос. – Ну, ничего, в следующий раз. У вас красивый естественный цвет – каштан, его только чуть оттенить нужно, для блеска, более светлым тоном.

Ленка с самого начала попросила обойтись без стрижки, но мастер успокоила: «Я только придам длинным волосам форму, чтобы не было простоволосья». И всё же, к испугу девушки, выстригла ей челку, да ещё предложила прикрепить к волосам цветок, даже прилаживала подаренную Белозерцевым розочку, всю ночь простоявшую в стакане, но не потерявшую ни формы, ни аромата.

Настя была «за», но девушка наотрез отказалась. Все её мысли были теперь об обеде – а выгонят ли её из дому с цветком или без, это уже не важно, всё равно «служебную форму» придется сдавать. Кроме того, Ленка и без розочки с трудом представляла, как появится перед Мелиховым в новом виде. Одеваясь, она достала свои самые дорогие, телесного цвета колготки. Ленка знала, что в анфас ноги выглядят неплохо – неправильно сросшаяся кость cнаружи почти ничем себя не выдавала.

Наконец, стилистка оставила Ленку в покое и ушла за расчетом. Постояв у зеркала, девушка немного успокоилось – чёлка, оказывается, ей шла. Закрывая высокий, слишком серьёзный лоб, она делала лицо более женственным и легкомысленным. Макияж был наложен очень лёгкий, со вкусом – тени повторяли изумрудно-болотный цвет платья и гармонировали с цветом глаз.

Ленка бросила взгляд на часы – без десяти два, пора возвращаться в гостиную. Настя за руку вытащила девушку из комнаты. Ленку даже подташнивало от волнения. Она остановилась перед дверьми, сделала усилие и вошла, стараясь, не взирая на боль, пройти эти три шага как можно ровнеe.

Игорь расплачивался с парикмахершей. Отсчитав ей нужное количество денег, он поднял взгляд.

– Папа, папа, смотхи, какая Лена пхинцесса! – девочка подбежала к отцу, дёргая его за рукав.

Целую длиннющую минуту Мелихов просто смотрел. Ленка знала, что надо сказать что-то незначительное, отвлекающее внимание от собственной персоны, но язык не слушался. Сам Игорь выглядел великолепно – отличный светлый костюм превосходно сидел на его фигуре. Галстука на нём не было, расстёгнутый ворот сиреневой рубашки открывал мощную шею. Прошла ещё секунда, две, три, и девушка не выдержала.

– А где Серёежа? – спросила она.

Это был первый вопрос, пришедший ей в голову. К тому же Ленка рассчитывала, что Белозерцев разрядит обстановку какой-нибудь шуткой или одним из своих дурацких высказываний. Мелихов нахмурился:

– За матерью поехал. Скоро будет.

– А, точно! – вспомнила девушка.

Оба по-прежнему не знали, что сказать. Молчание настолько затянулось, что даже Настя, которая взялась было кружиться по комнате, остановилась и теперь с недоумением смотрела на них. В комнате появилась Света – в чёрном платье и кружевном фартуке – теперь совсем, как настоящая горничная из богатого дома. Поджав губы, она осмотрела Ленку с головы до ног и, наконец, вынесла вердикт:

– Цвет у платья красивый!

Девушка совсем потерялась. Было ясно, что наряд ей не идёт, раз никто ничего не говорит. Возможно, Мелихов в шоке, что платье такое короткое. Но делать нечего, другого всё равно нет. И тут, к её облегченью, в гостиную шумно ввалился Серёга, не уступив дорогу входящей следом за ним даме.

В отличие от гламурной Ольгиной матери, Валентина Михайловна выглядела намного проще. Невысокая, не полная, но крепко сбитая, наверное, в молодости она была привлекательной. Её лицо и сейчас производило приятное впечатление. Но чувствовалось, что дама эта – с характером, умеет сердиться, и тогда лучше не попадаться ей под руку: глаза у неё были твердыми, как у Игоря. Ленке почему-то захотелось понравиться ей, но она прекрасно понимала: после истории с Раей это нереально.

– Настенька, детка! С днём рождения, дорогая! – бабушка протянула девочке огромную коробку.

Та, увернувшись от поцелуев, схватила подарок и с помощью отца положила его на диван.

– Здравствуйте! – неловко произнесла девушка.

Женщина приветливо кивнула, очевидно, принимая её за гостью. Игорь расцеловался с матерью.

– Не хочешь посмотреть, что там? – спросил он у Насти.

– Потом, – небрежно ответила та.

– Насть, ты знаешь, подарки обязательно надо смотреть сразу! – загадочным голосом произнесла Ленка.

– Почему?

– Потому что иначе они обижаются и исчезают. И попадают к другим детям, которым больше нужны.

Настя открыла рот. А потом крепко ухватилась за коробку – мол, не отдам. Присутствующие не смогли удержаться от улыбок. Бабушка подошла и начала распаковывать подарок, при этом Настёна в оба глаза следила, чтобы он не исчез. Ленка оглянулась на Серого – всё это время он стоял подозрительно тихо. Не обращая ни на кого внимания, парень открыто и восхищенно её рассматривал. Девушке слегка полегчало – хотя бы Белозерцеву наряд по-прежнему нравился.

– Ленка, тебе на подиум надо! – высказался он вдруг. – Нет, а фигурка какая?! Да ты просто… просто… Таким ножкам позавидует любая модель! Эх, блин!

Слова у него закончились, остались одни эмоции. Ленка предостерегающе посмотрела на него – сейчас это было совсем некстати. А фраза про ножки вообще прозвучала слишком двусмысленно, если не сказать, смешно.

– Кто позавидует, могу поменяться, – неловко отшутилась девушка.

Она видела – Валентина Михайловна смотрит на неё с недоумением. С точки зрения женщины ни Ленкин наряд, ни она сама не представляли собой ничего выдающегося. Но, услышав реплику Серого, дама начала догадываться, кто перед ней.

– Мам, – начал Игорь. – Познакомься, это – Лена, моя помощница.

– Ах, вот оно что…

Теперь Валентина Михайловна разглядывала девушку во все глаза.

– А можно поинтересоваться, откуда Лена взялась, кто тебе её рекомендовал? – тон у мамы вопреки смыслу произнесённой фразы был показательно вежливым.

Ясное дело, она уже слышала историю с «находкой на бульваре». Не дожидаясь ответа, мать продолжала:

– И можно заодно узнать, что произошло с тётей Раей? Она приехала ко мне утром вся в слезах, сказала, что её вышвырнули, как котёнка. Её, уважаемую всеми женщину, профессионала, оскорбила какая-то девчонка. Я не поверила, конечно, – интонации у неё стали как у директора школы, который «отказывается верить» в плохое поведение ученика. – Я ей сразу сказала: «Игорь не мог так поступить. Какая ещё девчонка может выгнать тебя из дома? Смешно просто!» Но Рае было не до смеха… Сынок, что у вас здесь происходит?

– А нам сегодня тоже было не до смеха, – заявил Белозерцев. – Я уже вам говорил: ваша любимая Рая бросила нас без завтрака и праздничного обеда. То бишь, элементарно подставила.

– Вы обидели её! – повысила тон Валентина Михайловна. – Надо было позвонить, извиниться! Она была готова вернуться в любой момент!

– Мам, – качнул головой Мелихов. – Раису никто не обижал и не выгонял. Лена дала ей меню, даже не она, а Марк. Но Раю это заело – она, видишь ли, лучше знает, что готовить. Вот и весь конфликт. Звать её обратно на коленках – значит согласиться.

– И надо согласиться! Разумеется, Рая знает лучше! – мать снова бросила недоброжелательный взгляд на «помощницу». – Я сама просила её кормить тебя посытней. Она нам как родная! Она так тебя любит, Игорь!

– А доктор запретил посытней-пожирней, – неожиданно звонким голосом произнесла Ленка. – У Игоря скачет пульс, увеличена печень, а до поединка остался месяц! У меня в голове не укладывается, что кто-то… из близких желает ему проиграть. Родные люди слушали бы врача!

Произнося эту достаточно провокационную речь, девушка смотрела Валентине Михайловне прямо в глаза. Бояться Ленке было нечего – собственно, после званого обеда работать ей здесь, скорее всего, не придется. Однако за её словами стояла правда, и девушка это чувствовала.

Мама Мелихова только раздражённо пожала плечами.

– Ну, врачи тоже бывают разные… – сказала она, правда, без прежнего напора.

– Вы ж сами говорили, что Марк – классный спец! – удивился Серый. – Как он вас вовремя в клинику-то направил, с язвой вашей?

– Ну, ладно, и что в результате с обедом? – женщина резко переменила тему.

– Да, кстати? – спросил Белозерцев.

Все смотрели теперь на Ленку. В кухне стояла прекрасная вытяжка, и никто, кроме Светки, не знал, как там хозяйничает новый «маэстро». Но горничная предпочитала молчать.

– Я наняла другого повара, – девушка старалась держаться спокойно. – Конечно, за три часа он может не успеть, но… что будет, то будет.

– Повар тоже с улицы? – начала было мать, но закончить не успела.

Послышался шум со двора, хлопнула входная дверь, и в гостиную ввалилось сразу семь человек – молодая пара, два парня спортивного вида, семья с девочкой Настиного возраста. Ленка боялась, что Игорь прикажет ей принимать гостей, но, по счастью, он забыл про администратора и принялся обниматься с вновь прибывшими. Потом пошли поздравления и вручение подарков Насте.

Люди рассаживались по комнате – для этих целей дизайнеры очень удачно продумали дополнительные места. Кто-то шутил с Настёной, кто-то смеялся над шутками Серого. На девушку бросали приветливые взгляды, вежливо здоровались. Платье плюс работа стилиста, наверное, делали Ленку похожей на незнакомую гостью. Она отступила в угол с надеждой незаметно сбежать. Но вредный Мелихов сразу это заметил, шагнул ей наперерез и приказал:

– Не уходи. Я должен тебя представить.

Ленка запаниковала:

– Мне надо срочно на кухню, проверить, что там.

– Хорошо, только быстро назад!

Тем временем Света начала разносить на подносе бокалы – она, и правда, прекрасно знала своё дело.

– Игорь, – успела шепнуть девушка. – Ты сегодня не пьёшь – не забудь!

Нарисовался и Виктор в симпатичном костюмчике, и горничная стала выглядеть ещё очаровательнее, раздавая улыбки в придачу к шампанскому. Ленка потихоньку подошла к ней:

– Ты не смотрела, что там с обедом? Когда следует подавать?

– Как только прикажешь, – пожала плечами та.

– Но я не знаю, когда надо.

– Как все соберутся, пригласишь их за стол. Для меня это будет сигнал, – шепнула горничная. – А закуски и салаты я сейчас ставить начну.

– Ладно!

Девушка бросилась на кухню. Вид у Алика был довольный. На этот раз он не стал прогонять Ленку. Окинув взглядом столы, она начала успокаиваться – на такое она даже не надеялась. По крайней мере, внешне блюда выглядели великолепно – мужчина не обманул, объявив себя профессионалом. Одни только салаты, разложенные по половинкам ананаса, заслуживали того, чтобы поставить их на праздничный стол, а была ещё и фаршированная птица, и красиво запечённый картофель, и украшенные апельсиновыми дольками закуски… К тому же потрясающе пахло из духовки (а духовок было две – одна в плите, другая, отдельная – для выпечки). Девушка наклонилась к стеклу, за которым разглядела аппетитные румяные ромбики.

– Пахлава? – изумилась она. – Обожаю пахлаву…

– Нет, пахлава так быстро не успель бы. Сделаль печенье – мой фирменный блюд! – заявил повар.

Каким образом и когда он умудрился соорудить ещё и печенье, для Ленки осталось загадкой. Когда Алишер только приступал, девушка против собственных принципов решила не настаивать на отдельном меню для Мелихова. Но повар указал на стоящий в стороне поднос:

– Это – диет для шеф!

От души поблагодарив Алика, Ленка предупредила его о первой степени готовности и, успокоенная, побежала обратно. В гостиной прибавилось народу, и стало очень шумно. Девушка мысленно пересчитала гостей – кажется, все собрались.

И вдруг увидела жуткую сцену. Ленка совсем упустила из виду ребёнка! Как обычно бывает, именинницу поздравили и сразу про неё забыли. Родители маленькой девочки оставили детей играть, а сами беседовали с Мелиховым, нахваливая работу дизайнеров. Дети, и правда, сначала радостно бросились друг к другу. Когда Ленка выходила, они мирно рассматривали подаренную бабушкой игрушечную коляску, запихивая туда по очереди другие подарки – медвежонка, разговаривающего попугая и даже заводную машинку с радиоуправлением.

Но теперь девочки стояли и молча, стоически перенося боль, из-за всех сил тянули друг друга за волосы Никто ничего не замечал, увлечённые разговором взрослые не обращали на детей внимания. Ленка кинулась к ним.

– Что? Что случилось? – тихим, но яростным шепотом вопрошала она, пытаясь их растащить.

Наконец, ей это удалось. Прически у обеих были безнадежно испорчены. Маленькая гостья сразу же воззвала к Ленке:

– Тётя, а тётя! Это не я… Она первая.

Настя молчала, тяжело дыша.

– Мы играли, – рассудительным голосом продолжила девочка. – Я Настину куколку вот сюда положила, на диванчик. Я своего ребёнка тоже хотела катать… А мой сыночек – мишка. А Настенька… Она меня схватила и говорит: «Ты – кукушка! Выбрасываешь детей!»

– Так баба Валя говохит! – вмешалась Настя.

– А я не выбрасываю! Это Настина мама её выбросила! А моя мама – нет! И я – нет!

– Так, подождите… Как тебя зовут? – остановила малышку Ленка.

– Полина…

– Знаете что… Полина, Настя – вы, обе! Прекращайте повторять за взрослыми всякие глупости. Принцессы так себя не ведут! Давайте лучше в другое играть…

Ленка начала что-то говорить, напряженно соображая, чем бы занять девочек, и одновременно пытаясь привести их головы в прежний вид. Ни то, ни другое не увенчалось успехом.

Где же, в конце концов, Вера? Ну, не умерла же она?! Сегодня с утра Ленка ещё ни разу её не видела.

– Насть, у тебя лото было в комнате, помнишь? Давай, неси сюда быстро.

Пробегающая мимо горничная только ахнула.

– Свет! – окликнула её девушка. – А где Вера-то? Ей всё ещё плохо?

– Говорит, ты её отпустила, – удивленно ответила Светка.

– Разве ей не полегчало?

Та только пожала плечами. Вручив Полине книжку с картинками, Ленка отправилась на поиски няни, на ходу поймав в коридоре Настю – девочек надо было развести. Вера, как оказалось, тихо сидела у себя в комнате и что-то вязала крючком. Ни дать, ни взять – Арина Родионовна!

Ленка застыла на месте:

– Вер… Вам лучше стало?

– Да, детка, давно, спасибо тебе! Ой, ой, Настенька, что у тебя с волосиками?

– Я не успеваю за Настей смотреть, – позволила себе упрёк девушка. – Что же вы не пришли?

– Как же? – изумилась няня. – Светочка сказала, что ты на весь день меня отпустила, нечего мне среди гостей мешаться…

Вот это да! Настоящий испорченный телефон. Или… кто-то его сознательно испортил? Но зачем? Столкнуть Ленку с Верой? Вызвать недовольство Мелихова? Сейчас некогда об этом думать, возможно, это просто недоразумение.

– Ладно, не важно, только помогите, пожалуйста! Тут девчонки подрались, а я у меня руки не из того места растут.

– Да конечно! – всплеснула руками Вера. – Я всё сейчас сделаю!

Она всполошилась – вдруг Ленка нажалуется хозяину? Оставив Настю причёсываться, девушка побежала обратно. Про Полину, наконец, вспомнила её мама, и локоны девочки тоже были приведены в относительно приличный вид. Вернулась и причёсанная именинница. Мама Полины, не решаясь отругать чужого ребёнка, больше не отходила от детей. Вера тоже была теперь рядом, на страже, и Ленка облегчённо вздохнула.

Но теперь предстояло самое трудное – позвать гостей к столу. Света уже вовсю подавала знаки, но как можно привлечь к себе внимание всех этих нарядных, весёлых людей, с таким интересом общающихся друг с другом? Никто не обращал на Ленку никакого внимания, быстро разобравшись, что она – из персонала, а не из гостей. Она невольно нашла глазами Викторию – та разговаривала с очень яркой рыжеволосой девушкой, ростом чуть пониже себя. И одеты, и причесаны они были по-разному, однако чем-то неуловимым походили друг на друга, словно открытки, вышедшие из-под кисти одного художника.

Так и не придумав ничего лучшего, и понимая, что роль провалена, Ленка незаметно подошла к Игорю. Стоящий рядом Белозерцев увидел её первым.

– Лен, где ты шастаешь? Я тебя потерял…

Мелихов тотчас обернулся.

– Игорь, можно приглашать к столу, – тихо проговорила девушка.

– Приглашай, – кивнул Игорь. – Смелее, ты – хозяйка.

– Да кто её здесь услышит? Давай, я, – кинулся на выручку Серый.

Но шеф упрямо помотал головой:

– Господа, минуту внимания! Аллё-о!

Ленка застыла на месте.

– Вот, простите, забыл представить, – он демонстративно повернулся к ней. – Это Елена, мой личный помощник, юрист, человек, который занимается всеми моими делами – домашними и рабочими. Прошу любить и жаловать.

За объявлением последовала легкая пауза – народ переваривал информацию. Одни смотрели приветливо, другие – с любопытством. Мужчины улыбались. Вика что-то насмешливо бросила своей подруге, и та разглядывала Ленку, не скрывая презрения.

– Господа, прошу к столу! – решительно произнесла девушка. – Всё готово.

Голос у неё даже не задрожал. Ещё раз поблагодарив про себя продавщицу, которая подобрала эти мягкие, удобные туфли, Ленка прошла, как ей показалось, почти не хромая, несколько шагов и распахнула стеклянные двери столовой. Но гости, кажется, всё равно что-то заметили, кое-кто удивленно переглянулся, кто-то что-то сказал соседу. «Наплевать…», – подумала девушка.

Горничная уже закончила расставлять холодные блюда. При виде стола Серый даже присвистнул и спросил, наклонившись к Ленкиному уху:

– Ты что, скатерть-самобранку нашла?

– Это не я. Это Алик.

– Кто?

– Потом увидишь.

Все устроились за столом, а девушка не знала, как ей быть. Она помогла усадить Настю, так, чтобы не помялось платье с воланом, между папой и бабушкой, подальше от Полины. Игорь, глянув на Ленку, сказал:

– Хватит суетиться, садись давай. Серый, подвинься.

С правой стороны от Мелихова сидела Настёна, с левой – расположилась Виктория, и только потом Белозерцев. Другие места были заняты, и девушка не поняла, куда она должна сесть. Выручила именинница.

– Лена, иди ко мне! – попросила она.

Валентина Михайловна, ничего не сказав, переставила свой стул правее, Ленка взяла свободный и оказалась между нею и Настей. На лице Виктории отразилась крайняя степень брезгливости и недовольства. Ещё бы, получалось, что помощница сидит во главе стола рядом с виновницей торжества. Тем более что няню, которая топталась в дверях, опасаясь покинуть свой пост, Мелихов без лишних церемоний отправил восвояси. Марина – рыжеволосая сестра Игоря, что-то быстро зашептала на ухо матери. А шеф сразу же отвернулся к невесте.

Аппетита у Ленки не было. Хорошо, что учительница труда в школе приучила девочек правильно пользоваться приборами – не хватало ещё опозориться перед этой публикой. Впрочем, Белозерцев, никого не стесняясь, спокойно орудовал вилкой, держа её в правой руке.

Светка принесла горячее. Игорь потянулся было к жареной индейке, но девушка негромко сказала ему через голову Насти:

– Подожди. Для тебя – отдельно.

И, действительно, горничная поставила перед ним красиво украшенное блюдо «дляшеф». Мясо на его тарелке выглядело не менее аппетитно, и Мелихов с удовольствием принялся за еду. Первые тосты за именинницу уже прозвучали, причём Игорь послушно поднял бокал с безалкогольным шампанским, которое налила ему Света. То, как ловко Ленка выкрутилась из ситуации, и то, что помощницу пригласили за стол, похоже, произвело впечатление на горничную. Она не собиралась повторять ошибок Раисы и теперь тщательно следила, чтобы перед Мелиховым стояли только «его» еда и питье.

Разумеется, Ленка не принимала в беседе никакого участия. Разговоры вертелись вокруг прошлых подвигов Мелихова и его будущего выступления, на которое он уже успел пригласить всех присутствующих. Гости пели Игорю дифирамбы, словно никто и не сомневался в победе. Девушку это коробило – она хорошо представляла сейчас его внутреннее состояние.

После второй перемены блюд народ начал вставать из-за стола. Обедом все остались довольны, Ленка слышала искренние похвалы повару. Игоря же ничего не удивляло – он даже не поинтересовался, кто хозяйничает на кухне. На девушку он не обращал никакого внимания, и ей было непонятно, для чего он вообще заставил её присутствовать среди гостей.

Народ высыпал в сад – умница Света и там успела накрыть три пластмассовых столика, красиво расставив закуски, соки и выпивку. Ленка сбегала поблагодарить Алика, попросила его быть готовым к десерту и вернулась в гостиную, обнаружив здесь Полину со своей мамой. Молодая женщина вытирала ребёнку слезы – через всю щёку малышки проходила ярко-красная царапина, из которой выступали капельки крови. Непонятно, когда девочки умудрились схватиться снова – Ленка отсутствовала в комнате не больше пяти минут. Девушка бросилась в сад.

На улице играла музыка, кое-кто танцевал. А несчастная именинница стояла у забора в окружении нескольких взрослых. Вера виновато суетилась вокруг неё, перевязывая сзади атласный пояс. Игорь нависал над дочерью, выясняя, что она не поделила с Полиной, бабушка уговаривала его не быть слишком строгим. Тут же находилась и Марина. Она периодически вставляла своё веское слово, выступая то на одной, то на другой стороне.

Никто не заметил, как подошла Ленка. Не получив от Насти никакого ответа, Мелихов расходился всё больше и больше, к вящему беспокойству матери.

– Подожди, Игорёчек, – послышался мелодичный голос.

Видимо, Виктория вспомнила, что является ребёнку почти что матерью, и решила поучаствовать в воспитательном процессе. До этого момента она всё больше уделяла внимание светскому общению с друзьями.

– Позволь, я сама поговорю…

Вика элегантно присела перед Настей на корточки. На ней сегодня был белоснежный брючный костюм с глубоким декольте, прекрасно подчеркивающим все её женские прелести.

Надо сказать, девочка ни жестом, ни мимикой не реагировала на то, что ей говорили. Она стояла, словно неживая, только слегка раскачивалась. Не впадала в истерику, не злилась и не капризничала. Ленка даже испугалась, увидев её застывшеe лицо. Но никто ничего не замечал: Игорь был зол, что пострадал чужой ребёнок, бабушка жалела внучку и боялась скандала, а Виктория…

Ленке из-за всех сил хотелось верить, что та и в самом деле беспокоится за малышку. Девушка понимала: её здесь когда-нибудь не будет, а вот Вика, скорее всего, останется навсегда. Наплевать, как она отнеслась к новой помощнице. Если бы Ленка увидела в глазах мелиховской невесты настоящее чувство к ребёнку, она бы многое ей простила! Но…

Ленка не слышала слов Серого, но если бы слышала, то, к сожалению, согласилась бы: Вика старалась, очень старалась. Но старалась исключительно для Мелихова. Ленка посмотрела на Валентину Михайловну – без сомнения, она думала сейчас тоже самое. Уголки губ у неё были поджаты, однако мать молча слушала, как сюсюкает будущая родственница. А та заливалась соловьём:

– Настенька, солнышко! Ну, что же ты молчишь, детка моя? Расскажи, что случилось? Полиночка обидела тебя, да? Она, наверное, не нарочно… У тебя ведь сегодня день рождения. Надо вести себя хорошо. А перед Полиночкой мы извинимся, правда? Ты мой подарок видела? Вот сейчас скажешь Полиночке: «Прости меня, пожалуйста», и мы пойдем, посмотрим его вместе, ты ведь даже ещё не открыла!

Наверное, Вике казалось, что она непревзойдённый мастер общения с детьми. А Настя продолжала стоять, как столб, глядя в землю. Ленка заметила, что ножки у неё дрожат, а сжатые кулачки почти посинели. Но на последнюю реплику она среагировала.

– Пусть, – тихо произнесла девочка себе под нос.

– Что – пусть? – удивилась Виктория.

– Пусть – исчезнет! – заявила Настя и крепче сжала кулаки. – Подахок твой… пусть.

Виновата была, конечно же, Ленкина сказка про ненужные подарки… Кое-кто из стоящих поблизости гостей многозначительно переглянулся. Вика несчастными, полными слез глазами глянула на Мелихова снизу вверх, и тот словно взбесился. Он резко дернул Настю за руку, силой повернув к себе:

– Ты будешь человеком, или нет? – заорал он. – Вика старается для тебя, только что не облизывает, а ты всё хамишь и хамишь!

– Игорь! – взмолилась мать. – Не смей так с ребёнком! Девочка не виновата!

– А кто виноват? Вика виновата, что эта дрянь выкобенивается? Настя! Ответь мне! Ответь! Что плохого тебе сделала Полина? Что тебе сделала Вика?

Ленка всё понимала: как стыдно ему перед гостями за плохое воспитание дочери, как дурно выглядит её откровенная ненависть к Вике. Но думать могла в этот момент только о Насте – девочку уже колотило. Она не орала, не визжала, казалось, она вообще не могла вымолвить больше ни слова. А Мелихов, который, по его же словам, боялся Настиных приступов, сейчас себя не контролировал.

Кто-то, почувствовав неловкость, отвернулся, кто-то – кажется, друг Марины, положил руку на плечо Игоря, уговаривая не обращать внимания на детские капризы. Подошли и Полина с мамой – они явно хотели сгладить ситуацию и предложить мир. Увидев их, Настя дёрнулась. Ленке показалось, что она сейчас снова вцепится маленькой гостье в лицо. Не выдержав, девушка с усилием протиснулась между двух рослых девиц и бросилась к Насте.

Увидев Ленку, малышка метнулась к ней и буквально прилипла, дрожа всем телом. Наконец, она разревелась, и девушка выдохнула с облегчением – эмоции начали выходить из ребёнка. Она прекрасно сознавала, как это выглядит со стороны, но сейчас её не волновали чужие мнения. Мелихов заботится только о собственном самолюбии, Вика играет на его чувствах, бабушка, без сомнения, искренна, но почему-то до сих пор не заслужила доверия внучки. А Настю надо срочно оградить от нависающих над ней взрослых!

– Отцепись от Лены, ты сегодня наказана и будешь сидеть одна, – сурово сказал Игорь. – Отпусти её, Лен! Не видишь – она нам тут сцену разыгрывает!

Девочка, которая начала было успокаиваться, сильнее ухватилась за спасительницу. Худенькое, слабое тельце сотрясалось у Ленки в руках. Сердечко колотилось так, что она чувствовала его стук у себя на груди.

– А ты не видишь – у неё нервный приступ? – тихо и злобно ответила девушка. – Воспитывать надо тогда… когда надо. А не когда левой ноге захочется.

Она понимала, что хамит, мало того, сейчас, на глазах у людей, подрывает его авторитет. Но ничего не могла поделать с собой, она была просто в бешенстве от его эгоизма, оттого, что он не понимает собственного ребёнка!

– Послушай, ты… помощница или как там тебя? – заговорила вдруг Вика. – Тебе не кажется, что твоё место на кухне? Кто ты такая, вообще? Дешёвый авторитет зарабатываешь?

– Какая-то выскочка, честное слово, – поддержала Марина. – Братик, вышвырни её немедленно – что за дела? Увольняет твоего повара, учит жить!

– Э! Э! Э! Брэк! – рассердился Серега. – Дамы, ведите себя прилично.

– Лена. Иди в дом! – медленно, с расстановкой произнёс Мелихов.

Голос его не предвещал ничего хорошего, и Настя снова захлебнулась в истерике, ещё крепче вцепившись в Ленку.

– Не бойся, я не уйду, – прошептала ей девушка. – Мы сейчас вместе пойдём, посидим, поиграем, ладно? И папа тоже успокоится…

Она встала и подняла Настю на руки. Малышка казалась сейчас легонькой, как пушинка.

– Не сердись, – тихо сказала Ленка, глядя Игорю в глаза, – но я сейчас Настю тебе не отдам. Мы позже придём.

Больше всего она боялась, что девочку выдернут у неё из рук, и тогда неизвестно, чем всё закончится. Но все молча расступились. За спиной начался разговор, но Ленка уже ничего не слышала. Она унесла Настю в детскую, с трудом отлепила её от себя, и, увидев её полные ужаса глаза, стала просто укачивать, что-то петь, говорить, не особо задумываясь, что.

Прибежавшая следом Вера не знала, что предпринять и только причитала: «Вот беда, вот беда…», пока Ленка не приложила палец к губам, заставив её замолчать. А Настя потихоньку приходила в себя. Девушка принялась собирать по комнате какие-то игрушки, комментировать это, спрашивая у малышки, где должны лежать туфельки Барби, и во сколько открывается магазин. Настя потихоньку оттаивала, она уже начала улыбаться Ленкиным шуткам и отвечать.

Но вдруг в её глазах снова появился страх:

– Лена! – с придыханием зашептала она. – Лена! Папа тепехь тебя выгонит!

Девушка и сама предполагала такое развитие событий, но сейчас ей не хотелось пугать ребёнка.

– Не-ет… – протянула она довольно уверенно. – Не думай об этом. Давай, ты пока успокоишься, потом мы пойдём к папе, ты будешь весёлой и хорошей, он и забудет о том, что случилось, ладно?

– Ладно… только ты не уходи… Я папе скажу, чтобы он тебя не выгонял.

– Я с тобой буду… Только папе ничего не говори! Ни в коем случае! А то он решит, что я тебя подговорила. Не говори, ладно? Я сама…

– Не уйдёшь?

Ленка только крепко обняла девочку. Больше всего на свете ей хотелось сейчас взять свои вещи, Настёну и уехать в Выхино. Сердце у неё разрывалось при мысли, что ребёнок останется среди этих людей. Да, Игорь любит её, но… Викторию, он, очевидно, любит больше. В любом случае, ему надо ещё учиться быть хорошим отцом, а Вика для этого не помощница. Ленке стала понятна причина её многотерпеливости. После очередной выходки глупого ребёнка Вике достаточно несчастного взгляда – и Игорь уже злится на неблагодарную дочь, жалеет любовницу. А Настя, которая так хорошо умеет добиваться своего и играть на отцовских чувствах, оказывается беззащитной перед более хитрой соперницей.

А может, поговорить с Валентиной Михайловной, чтоб забрала внучку? Нет, это не выход, бабушка привыкла жить для себя, и все её участие в Настиной жизни ограничивается высказываниями на манер Раисы: «Бедная девочка, все тебя бросили».

Но постепенно Ленка тоже успокаивалась, и её начали мучить угрызения совести. Ну, подумаешь, все отцы срываются, у Мелихова сложный период. И Настя ему очень нужна, в этом нет никаких сомнений!

В любом случае, из конфликта надо было как-то выходить.

Поэтому через полчаса Ленка и Настя, старательно улыбаясь, появились в гостиной. Для подачи десерта был организован шведский стол и гости с тарелками в руках разбрелись по комнате. Серый первым заметил вернувшихся беглецов и толкнул локтём Мелихова. Тот обернулся, и девушка прошептала Настёне: «Ну, давай, смелей». Малышка, уже чистенькая и умытая, хотя ещё и с блестящими от слез глазками, подбежала к отцу и обняла его: «Папочка! Прости меня! Я буду хорошо себя вести! Честное слово!» Игорь, сразу растрогавшись, поднял ребёнка на руки и поцеловал.

Ленка облегченно вздохнула. Дальше всё пошло достаточно гладко. Вечер продолжался, гости гуляли по саду, общались с хозяином. Усталая, перенервничавшая бабушка, выпив валокордина, отдыхала в качалке, вот только Полина с родителями под благовидным предлогом уехали домой, после чего Настя по-настоящему развеселилась, забыв о происшествии – другие дети были ей не нужны. Девочке отвязали воздушные шарики, и она по одному запускала их в небо, не забывая оглядываться – здесь ли её Лена. А та держалась в сторонке, прячась от Мелихова. Многие танцевали, музыку по-прежнему выбирал Белозерцев, предпочитая зарубежную эстраду в стиле диско.

Серый тоже часто оборачивался, но подойти не мог – несколько приятелей что-то бурно обсуждали, втягивая его в разговор. Несколько раз он махал ей рукой – иди, мол, сюда. Ленка делала вид, что не замечает его знаков. У неё разболелась голова – виски словно сдавил металлический обруч, в глазах стоял туман. Она уже не могла думать о том, чтобы не хромать, о впечатлении, которое произвела на гостей. И даже боялась представить, что скажет ей шеф, когда все разойдутся.

Она невольно нашла его глазами и вдруг увидела, что в руках у него бокал с коньяком. Кажется, Игорь решил подлечить нервы, или кто-то соблазнил его. Возможно даже, что эта рюмка далеко не первая. Несколько секунд девушка уговаривала себя: «Тебе что – больше всех надо? Пусть себе пьёт! Не стоит сейчас, после всего, лезть к нему». Но словно кто-то руководил её действиями сегодня.

Было бы лучше, если бы рядом не оказалось Виктории. Но она была здесь, смеялась, держа его под руку. При виде помощницы улыбка пропала с её лица, а огромные глаза превратились в две узкие щелки.

– Игорь, – обречённо начала Ленка. – Что у тебя в бокале?

– Чего тебе надо? – грубо спросила Вика. – Как репей, честное слово… Милый, у тебя ангельское терпение. Давай, Игорёчек, твое здоровье.

Она подняла свой бокал.

– Игорь не пьёт! – твёрдо сказала Ленка. – Ему запрещёно.

Он обернулся на неё и уставился своим пристальным, тёмным, непонятным ей взглядом.

– Хочешь коньячку, Лен? – вдруг предложил он и подмигнул.

Если бы не этот циничный жест, она, может быть, и не стала настаивать. Но тут не стерпела.

– Ты ведь знаешь, тебе нельзя! Не пей, пожалуйста! – скорее потребовала, чем попросила она.

– У доченьки день рождения, – добродушным баском вмешался стоящий рядом мужчина, бой-френд Марины. – Один раз можно.

– Всего одну рюмочку, Лен, – весело продолжал Мелихов. – Первая за весь день!

Он как будто забыл о происшествии с Настей и вроде как не сердился. Это обнадеживало.

– Ни одной. Вспомни, что сказал Марк!

– Н-да-а-а, Игорёк… – протянула Вика. – Знаешь, это нечто! За три дня в твоём доме всё так изменилось… Тебе объясняют, как воспитывать дочь, что есть и что пить… А какие трусы надевать утром – ты тоже у неё спрашиваешь?

– А что, это мысль! – с прищуром ответил Игорь.

Коньяк он не выпил, но и не поставил, продолжая разглядывать Ленку, как будто впервые увидел. К ним подошел Белозерцев, и девушка напряглась: никогда неизвестно заранее, чего ждать от Серого, на чью сторону он встанет.

– Господа! – провозгласил парень, жестом фокусника вытащив рюмку из руки чемпиона. – Господа, спортивный врач запретил нашему Дракону крепкие напитки! Будьте милосердны – не предлагайте ему пить за своё здоровье!

– Верно! – поддержал его бас. – Игорь, не пей! А мы, с твоего позволения, выпьем и пожелаем тебе успеха в предстоящем бою!

После этого красивого тоста все чокнулись и осушили бокалы, а Мелихов продолжал насмешливо смотреть на Ленку.

– Так и будешь сторожить? – поинтересовался он.

– Не-а. Ты сам понимаешь, что делаешь, – девушка круто развернулась и пошла от него прочь.

Здесь нужна была гордая, независимая походка, но ноги уже не слушались своей хозяйки, да и не привыкла она так долго ходить на каблуках. Конечно же, Ленка спотыкнулась и спиной почувствовала устремленные на себя взгляды.

– Вот убогая…

Произнесено это было так тихо, что кроме неё, наверное, услышал только Игорь и, может, стоящая рядом Марина.

Не оглядываясь, Ленка проковыляла в дом, кинулась в свою комнату и закрылась на ключ. Сил больше не было, и она поняла, что сегодняшний вечер для неё закончен – больше она отсюда не выйдет. Даже беспокойство за Настю не могло заставить её и дальше находиться среди гостей. Девушка села в кресло, замерла без движения и просидела так очень долго, может быть, час, а может, и три, она потеряла счёт времени. Она слышала, как в доме стихли голоса, видела, как стемнело за окном. Несколько раз к ней стучались – кажется, Серый. Но Ленка не реагировала.

Наконец будто что-то отпустило её, и она встала. Аккуратно сняла платье и туфли, убрала всё это в шкаф и влезла в привычные джинсы. Голова постепенно наполнялась мыслями. Надо проведать на ночь Настёну… Смыть макияж… Узнать, куда делся повар… А главное, увидеть Мелихова и узнать о его планах относительно неё самой. А после лечь спать. Не уволят же её на ночь глядя, дадут ведь переночевать?

***

Гости разъехались довольно поздно. Игорь вызвал такси для матери и сестры, распрощался с друзьями, отправил тихую, на редкость послушную Настю в детскую к няньке. В гостиной остались только Серый и Вика.

Мелихов сегодня не пил, но чувствовал себя словно после серьёзного вливания, такая накопилась усталость. Больше всего ему хотелось сейчас запереться одному у себя в комнате, как это сделала Ленка. Серый несколько раз подходил к её двери, но безрезультатно. Игорь и сам бы, отбросив гордость, пошел узнать, как там она. Он подозревал, что девушка услышала брошенную Викой фразу, и теперь беспокоился. Но не мог это сделать прямо сейчас – Виктория осталась ночевать.

– Свет, принеси кофейку, – попросила она.

Девушка забралась на диван с ногами и откинулась на подушку, не стесняясь Белозерцева. Её красивые тёмные волосы шикарно смотрелись на фоне нового лилового покрывала. Мужчины молчали, каждый – о своём. А может, об одном и том же.

– Вик. Обязательно было оскорблять? – не выдержал, наконец, Игорь. – Я этого терпеть не могу, когда кого-то тычут физическими недостатками. Пусть тебе не нравится человек – в конце концов, выскажись по-другому. Неприятно же, честное слово.

– О чем ты? – изумилась Вика, слегка приподняв голову. – Ты заботишься о чувствах этой убогой? Да, убогой, взгляни правде в глаза!

Мелихов подскочил:

– Я, кажется, просил тебя?

– Но ведь сейчас она не слышит, – пожала плечами девушка и снова откинулась на подушку. – Ты же не рассчитывал, что я воспылаю к ней любовью? Конечно, она ничтожество, я понимаю – не стоило обращать на неё внимание. Но она сама нарвалась – Игорь, она влезла в твою жизнь, а ты ведёшь себя, словно телок на привязи! Все были просто возмущены сегодня. Маринка говорит: «Не узнаю братика!» Санек изумлялся, зачем ты взял в дом инвалидку. Все в шоке, буквально все. Почему ты не посоветовался с нами? Мы бы нашли тебе нормальную помощницу.

– А я слышал, как Санек восхищался, какая Ленка миленькая, – ляпнул Серый. – А кое-кто её принял сперва за Гошину девушку.

– Что-о?! – Вика даже подпрыгнула на диване. – «Миленькая»?! Да её рядом с ним… только в страшном сне представить можно! Ну, что ты молчишь, Игорь?! Ты будто заколдованный сегодня. Может, она тебе в чай что подмешивает? Ой… а ведь точно!

От неожиданной догадки глаза девушки чуть не вылезли из орбит. Она схватила любимого за руку:

– Игорь, Игорь, смотри – повара поменяла, отдельные блюда велит тебе подавать! Может, подсыпает что? Кошмар… Вот ведьма! И хромает – ну точно Яга!

Смех Белозерцева вывел Викторию из себя, и она с силой пнула его в бок ногой.

– Игорёчек, любимый, ну, скажи что-нибудь… Давай от неё избавимся, пока не поздно…

– Вик, – Мелихов устало повернулся к ней. – Я понимаю, тебе не в кайф – кто-то у меня в доме командует, ну и так далее. Но Ленка приносит мне пользу, заставляет взяться, наконец, за себя.

– Только не знает пока, что это невозможно… – хмыкнул Серый.

– Вот, поэтому, может, и получается, – задумчиво произнес Игорь.

– А повара нашла – пальчики оближешь! – вспомнил Белозерцев.

– Кстати, ты с ним расплатился?

– Он говорит, «хозяйк обещаль, если я хорошо приготоветь, на работу брать. Деньга пока не возьму».

– Ну и?

– Пришлось брать, «хозяйк же обещаль». Светка его на втором этаже поселила.

– Ну и отлично, – зевнул Мелихов.

Вика только изумлённо качала головой.

– Хозяйка? Ну и ну… Вот это наглость! Игорь, ты заметил – она старается приручить Настю! Девочка за ней, как привязанная ходит. И знаешь для чего? Знаешь? Чтобы тобой манипулировать!

– Викусь, – лениво потянулся Серый. – Ты, тоже, небось… не прочь манипулировать? Вот только странное дело – у Ленки с малой получается, а у тебя – ни хрена. Причём ты Настёну с полгода уже знаешь, а Ленка – третий день.

– Вот именно! – не растерялась Викуля. – Я и говорю, тут дело нечисто.

– Абсолютно нечисто, – согласился вдруг Игорь, усмехнувшись чему-то.

– А сказать – почему? – продолжал Белозерцев. – Сказать? Да просто Ленка любит детей.

Глаза Вики внезапно наполнились слезами, а Мелихов укоризненно взглянул на приятеля. Вот ведь идиот, знает же, что больная тема!

– Все, тихо, тихо… Ну, не надо, малыш… – Игорь обнял девушку.

Вика с первых же дней их отношений пыталась забеременеть от него, но… Оказалось, у неё какие-то неразрешимые проблемы по женской части. Марк проконсультировал её, но ничего обнадеживающего не сказал. Мелихову было все равно – это Вика рвалась поскорее заиметь общего ребёнка, не он. Однако именно этот факт и заставил его поверить в искренность её намерений по отношению к Насте. А то, что девушка не умеет найти к ребёнку подход – так это дано не каждому. Ещё три дня назад Игорь и сам считал, что с его дочерью никому не сладить.

Три дня назад… Казалось, какая-то пропасть отделяла его сейчас от прежней жизни. Осознав это, он даже испугался.

«Глупости», – успокаивал себя Мелихов, крепче прижимая к груди Викулю. Просто он удачно выбрал себе помощницу. Несмотря на молодость, она способна наладить дела – этого он и хотел. Правда, сегодня Ленка вела себя не слишком вежливо – но когда она была вежливой? Не уведи она девочку, Игорь понятия бы не имел, как поступить.

Между прочим, Мелихов сам слышал, как Леха – спортивный комментатор, увидев девушку, интересовался у Серого, не новая ли это пассия чемпиона. Сашка, журналист, тоже поглядывал с интересом. А Игорю почему-то стало приятно. Конечно, потом он объявил, что Ленка – его помощница, к тому же все увидели, что… Но ведь могла она просто растянуть ногу, к примеру! Почему же все так дружно уверились, что она – инвалид? Кто подсказал? Светка? Вика?

Кстати, лично ему никто даже не заикнулся про нового администратора, не считая Маринки, конечно. А когда он проиграет бой на глазах у своих друзей, их количество все равно поубавится. И ему будет абсолютно плевать, что там они подумали. Собственно, плевать и сейчас.

А ведь в этом платье, с распущенными волосами девушка выглядела такой хорошенькой, складной и нежной. Глаза… выразительные, умные, живые. И ещё – эти тонкие, лёгкие руки, поворот головы, особенно в полупрофиль… В общем, эмоции Серого, что и говорить, были вполне уместны. Её наряд, как и приказывал Мелихов, не выделялся ни фасоном, ни цветом, но почему-то именно Ленка казалась ему самой яркой из всех присутствующих девушек. Игорь весь вечер невольно искал её взглядом, ему было приятно смотреть на неё. Вот только тяжко видеть, как она пытается пересиливать боль и не хромать. Все равно у неё ничего не получается…

«Так, стоп. Снова – здорово. Ленка то, Ленка се! Мало ли приятных девушек было сегодня вечером!»

– Милый… Пойдем спать… Я совсем без сил, – попросила Викуля.

Игорь нехотя поднялся. А всё-таки… Как там она? Почему убежала? Оскорбилась, обиделась? Что у неё на уме? В конце концов, он должен позаботиться о помощнице… в благодарность за хорошую работу.

– Да, да, хорошо, Вик… – Мелихов беспокойно глянул на друга. – Серый, ты… Проверь все… в доме… ну и сам понимаешь…

– Спать не лягу, пока не выясню, – хмуро кивнул Белозерцев.

Раунд четвертый

Игорь решил изобразить усталость. В самом деле, сегодня ему ничего не хотелось. Вика поприставала немного и отвернулась, а он включил телевизор – показывали бой Артуро Гатти, любимого боксёра Мелихова, и он с удовольствием начал смотреть.

– Игорёчек… Ну, что с тобой? Дуешься? – через некоторое время Вика возобновила свои попытки.

– Викусь, давай завтра, настроение что-то не то. И бой посмотреть охота. Ты спи, заяц.

Не то чтобы он не хотел Вику – для этого надо быть совсем идиотом, но как будто что-то мешало, делало секс с ней неуместным именно сейчас. Интересно, Белозерцев разобрался, как там Ленка? И как он, хотелось бы знать, разбирается? Может, достучался до неё, и они снова пошли гулять? Может, Серый снова понес её на руках? И на этот раз решился дотронуться? Мелихов резко перевернулся на другой бок. Нет, это сумасшествие какое-то. Пусть гуляют, ему-то что? Рядом с ним лежит шикарная женщина, предмет зависти всех его друзей.

На пятом раунде Артуро получил сильнейшее рассечение. А Вика, кажется, задремала… Но это поправимо. Игорь протянул руку и медленно провел ею по бедру девушки. Та моментально отозвалась на ласку.

– Я сейчас, – шепнула она и выскользнула из постели.

***

Едва передвигая ноги, Ленка выползла в коридор. И тотчас же наткнулась на Белозерцева – он словно поджидал её. Она обрадовалась: вот кто ей сейчас нужен, чтобы прояснить обстановку.

– Ну, слава Богу! – Серега взмахнул руками и обнял её, чуть не раздавив. – А мы думаем – заперлась, молчит, шмотки, что ли, пакует?

– А что, пора паковать? – девушка с трудом высвободилась из его лап.

– Ты чё, сбрендила? Мелихов весь зелёный сидел, переживал, что ты обиделась.

Ленка подняла изумлённые глаза:

– Меня не прогоняют?

– Ты чё, с дуба рухнула?

– А где повар? Уехал?

– За повара – наше вам с кисточкой. Гастарбайтер давно дрыхнет – ты же его приняла на работу.

Девушка всё ещё пребывала в недоумении.

– Он что, не сердится?

– Кто? Узбек твой?

– Нет… Игорь.

– За что это?

– Ну, что я Настю утащила…

– Да ничего не говорил… – почесал в затылке парень.

– Ой, Серёж… Спасибо тебе! Какое же тебе спасибо! – Ленка готова была расцеловать его. – Всё, я тогда побежала.

– Куда это? – проворчал он.

– К Насте, конечно! Я же ей обещала…

И она припустила по коридору, не обращая внимания на попытку Серого удержать её за руку. Было уже поздно, в детской горел ночник. Девушка тихонько заглянула в дверной проем и увидела сидящую в ногах у Настены няньку.

– Спит? – одними губами спросила Ленка.

Девочка тотчас же подняла голову с подушки.

– Да где там… – покачала головой Вера. – Тебя ждёт. Уж сколько я сказок рассказала, колыбельную спела… Одно счастье – лежит тихонечко, молчит, не балует.

Ленка почувствовала себя виноватой: во-первых, опоздала к ребёнку, во-вторых, кажется, совсем запугала малышку – та уже и покапризничать немного боится.

– Ну, и чего это мы такие тихие? – ласково произнесла она, подходя к кроватке.

Настя тотчас же обвила её шею руками.

– Настён… Настенька… Ну, ты чего, киска? Всёе хорошо, папа на нас не сердится. И вообще, давай договоримся – ты будешь вести себя хорошо и ничего не бояться, ладно?

– Ты не уедешь? – шёпотом проговорила Настя. – Где ты была?

– Я пока никуда не уеду. И потом – у тебя есть папа, бабушка, тетя Марина, Верочка вот… Все тебя любят, чего ты?

– Хочу только с тобой…

Ленка уложила девочку на подушку, подоткнула ей одеялко. Её мучила совесть – можно ли было так привязывать к себе ребёнка? Но чем же она виновата, что не смогла пройти мимо? Что сама уже не может без этой несчастной малышки?

– Вера, ложитесь спать, – предложила девушка. – Я ей почитаю и подожду, пока заснёт.

Она специально выбрала самую скучную сказку. У Насти слипались глаза, но, видимо, сказывалось нервное перевозбуждение, она то и дело вздрагивала и просыпалась. Наконец, она задышала ровнее, и Ленка аккуратно вытащила свою руку из её ладошки. И тут же девочка зашевелилась:

– Мама… – проговорила она.

– Тс-с… Это я, Лена, спи…

– Ты – мама, – сказала Настя и снова нащупала Ленкину руку.

Наверное, прошло ещё около получаса, прежде чем девушка решилась покинуть детскую. В душе у неё царило полное смятение. Что, если завтра Настя опять… Надо объяснить ей! Но что сказать? Что Ленка слишком молода, не годится ей в мамы, а здесь абсолютно чужая? Что её могут попросить отсюда, или она сама вдруг решит уйти – в любой момент? И получится, что ещё одна… бросила. А главное – стоит это услышать Мелихову, и терпение его лопнет. Он подумает, что Ленка специально настраивает ребёнка. И всё-таки… Ужасно, но она твёрдо, на все сто процентов знала: она могла быть этой девочке настоящей мамой. Такой, какой никогда не станет Виктория.

Ленка достала из шкафа банный халатик, выданный Светкой, и отправилась в душ. В доме стояла тишина, все давно легли. Девушка получила настоящее облегченье, стоя под струей прохладной воды и смывая с себя дневные перипетии. Наконец, она выключила краны, вытерлась, надела трусики, халат и встала перед огромным зеркалом, расчёсывая волосы. И вдруг – чуть не подпрыгнула на месте. В отражении она увидела, как стена за её спиной исчезла, и в проеме возникла человеческая фигура.

Ленка вскрикнула и резко обернулась. Перед ней стояла полностью обнажённая Вика. Задняя стенка ванной комнаты оказалась вовсе не стенкой, а раздвижной перегородкой, за которой виднелась белоснежная спальня необъятных размеров. Санузел, очевидно, выходил и во флигель тоже – так задумали смекалистые строители. В открытую дверь Ленка заметила лежащего в постели Мелихова – накрытого до пояса простыней, с пультом в руках.

Виктория взвизгнула. Игорь, как ужаленный, подскочил на кровати и уставился в дверной проем.

***

– Что это? – вскрикнула Вика, точно обнаружила на себе таракана. – Ты? Ты? Как ты посмела? Игорь, Игорь, она в нашей ванной! Игорь, она надела мой халат! Это мой халатик!

Кажется, Вика совсем не стеснялась своей наготы. Собственно, чего ей было стесняться? Девушку можно было спокойно фотографировать для журнала «Play boy», так идеально она была сложена. Ленка в страхе попятилась назад. В проёме нарисовался Мелихов в одних плавках. Спохватившись, он вернулся к кровати и обмотался простыней.

– В чём дело? – раздражённо поинтересовался он. Правда, вид у него был очень смущённый.

– Да кто тебя пустил сюда? – не могла успокоиться Виктория, коршуном налетая на девушку.

Высокая, грудастая, Вика нависала над Ленкой, словно собиралась вцепиться своими длинными ногтями ей в шею.

– Вик, – Игорь нервно провёл рукой по лицу, – оденься, а? Я сам показал Лене эту ванну – она рядом с её комнатой, что тут такого?

– Что тут такого?! Я что, должна постоянно видеть эту… этого урода в моем джакузи? Ты спятил, спятил? – верещала от негодования та.

– Я уже ухожу, – только и смогла проговорить Ленка и рванула к дверям, пытаясь спастись бегством.

– Стой! – раздался ей вслед истеричный крик. – Халат! Это мой, мой любимый халатик! Как ты посмела его взять?

– Я… я думала… Света сказала, это для гостей…

– Кто – Света?! Не ври! Не могла она так сказать, она прекрасно знает… Света, Света!

Как была голая, Вика выскочила в коридор со стороны дома и несколько раз прокричала имя горничной. Со второго этажа раздался быстрый топот, и побледневшая Светка оказалась на месте конфликта в одной ночнушке.

– Света, эта дрянь утверждает, что ты разрешила ей взять мой халатик! – Вика не обращала внимания на увещевания Мелихова.

– Я? – изумилась горничная.

Казалось, она не верит своим ушам.

– Я? Как я могла? Можете меня уволить, если я такое сказала, Викочка. Я ещё удивилась, что Лене разрешили здесь мыться. Но я её сразу предупредила – только не трогай халаты, особенно этот. Я же знаю – сиреневый, ваш любимый!

Ленку как будто пригвоздили к месту. Она смотрела на Игоря. Неужели он поверит? Допустит, что она могла без разрешения взять нечто, принадлежащее его любовнице? Мелихов молчал. Вид у него был обалдевший, точно он ходит во сне. Девушка в отчаянии перевела взгляд на Свету, не зная, как уличить горничную во лжи. А может, это она сама что-то напутала?

– Отдай халат! Немедленно отдай! – снова закричала Виктория.

– Я сейчас принесу… – пролепетала Ленка.

– Я сказала – сейчас же! Быстро снимай! Немедленно! Ну!

– Вик, не сходи с ума, – будто очнулся Игорь.

– Снимай, тебе говорят! – сейчас его любовница напоминала Настю, бьющуюся на полу в истерике. – Воровка! Дрянь! Убогая – в моем халатике! Снимай!

Вика кинулась было на девушку, пытаясь содрать халат, но Игорь успел схватить её сзади за талию, удерживая.

Кровь прилила Ленке к голове. Она была в бешенстве. Резким движением она дернула пояс, сбросила с себя халатик и с силой швырнула его в Вику, оставшись в одних трусах. Та поймала тряпку, тотчас же успокоилась, подошла к мусорке и демонстративно запихала халат в ведро.

Девушка не разревелась, она была ещё слишком зла для того, чтобы ощутить весь позор своего положения. Бросив вызывающий взгляд на побледневшего Мелихова, она развернулась и отправилась восвояси. До комнаты оставалось два шага, и была вероятность дойти туда, никого не встретив. Но и здесь не повезло. На шум в коридор вышел Серый. Увидев сначала полуголую Ленку, затем полностью голую Вику и Светку в ночной рубашке, он только и смог, что прислониться к стене, издав нечленораздельный звук.

Одновременно захлопнулись две двери – в ванную и в Ленкину комнату. А Белозерцев так и остался стоять в коридоре, не в силах отлипнуть от стены.

***

– Она сделала это специально! Понимаешь, специально! – убеждённо кивал головой Серый.

Они стояли с Мелиховым в беседке, Белозерцев курил, а Игорь только вдыхал запах когда-то любимого им «Мальборо». Памятуя, как Петрович сказал ему: «Или бокс, или сигареты», Игорь бросил курить и не курил уже более тринадцати лет. Но сейчас ему ужасно хотелось затянуться.

Он оделся и вышел на улицу сразу же после отвратительной сцены в ванной, оставив Вику во флигеле и не слушая, что она выкрикивает вслед. Просто захлопнул дверь – пусть посидит одна, подумает.

– Зачем? – бесцветным голосом спросил Мелихов.

– Зачем? Да чтобы ты сравнить мог, ясно? Типа, какая она красотка по сравнению с Леночкой!

Игорь обратил внимание, что друг впервые назвал девушку Леночкой, и как нежно он произнес её имя, но только повторил вопрос:

– Зачем?

– Приревновала, видать, дура! – сплюнул Белозерцев.

– С какого перепуга? – нахмурился Мелихов.

– Не знаю, бабе видней. Может, подсознание у неё сработало. Слыхал про этого – Фрайда?

– Фрейда, – поправил Игорь. – Я знаю, Вика переживает, что Ленка командует в доме, но это же не повод так глупо себя вести!

– Ей просто в голову не приходит, что командовать можно не тем местом… На которое она сама рассчитывает. Вот и задёргалась.

– Это же бред! Полный бред!

– Ты кого уговариваешь? – усмехнулся приятель.

Выплюнул сигарету, затоптал её и вдруг произнес странным голосом:

– А по мне, так и не бред.

– В каком смысле?

– В таком, – Серый стукнул кулаком по деревянной стойке. – Ты прав был.

– В чем прав? – внутри у Мелихова похолодело от недобрых предчувствий.

– Никогда со мной такого не было, Гоша, – тихо ответил Белозерцев. – Чёрт меня дёрнул тогда на бульваре машину остановить. Вот ведь… случайность. Я как увидел её… сегодня… думал, умру. Что это, Гош? С тобой такое бывало, а? Только не смейся, я и сам себя идиотом чувствую…

Игорь и не собирался смеяться. Он отвернулся от друга и пошел обратно во флигель. Разделся и молча лег на спину, уставившись в освещённый луной потолок. Вика, почувствовав недоброе в его молчании, ничего не сказала. А может, уже спала – неважно. Мелихов боялся закрыть глаза. Он знал, что увидит.

Впрочем, перед ним и так стоял Ленкин взгляд, который она кинула на него, в бешенстве покидая место сражения, словно взъерошенный воробушек… Такой милый и нежный птенец, что у Игоря впервые в жизни так странно заныло сердце. Тоненькая, почти как его Настя… Столько нелепых желаний охватило его одновременно: прижать, пожалеть, целовать… Господи, да что же это с ним случилось?

А может, просто стоит признаться – спокойно и честно, как сейчас сделал Серый? Признаться в немыслимом, невероятном для него ещё несколько дней назад. В том, что чемпион мира по боксу, гроза нескольких континентов по прозвищу «Серебряный дракон» как простой мальчишка влюбился в хромую девочку из Выхино. И не просто влюбился, а ещё и смертельно ревнует её к своему лучшему другу.

***

Она так и не расплакалась. Ну, почти не расплакалась, и даже сама на себя удивилась. Слезы обиды быстро высохли, остался только гнев. Она лежала и думала, что же ей делать. Пусть Игорь ни разу не оскорбил её сам, но постоянно терпеть унижения его так называемой жены? Ясно, как белый день, что не сегодня, так завтра она выживёт помощницу из дому.

Да и Мелихов… После сегодняшнего дня Ленка сама не понимала, как к нему относится. Это было слишком сложное чувство, в котором, кроме сильнейшего притяжения, намешанного на желании проникнуть в трагическую загадку тёмных глаз чемпиона, существовало и нечто, отталкивающее от него. Она с трудом принимала неспособность Игоря устроить собственную жизнь, беспомощность в воспитании дочери, а главное – его отношения с Викой. Разве может умный, тонкий человек, которого она обнаружила в качке-боксёре, быть обычным рабом физического удовольствия, длинных ног, большой груди?

Хотя, почему нет? Он – сильный, успешный, привлекательный мужчина, вся его жизнь – спорт, здоровье, физическая красота. Да просто – мужчина. Что и говорить, любой захудалый очкарик предпочёл бы Викины формы, даже если бы Ленка была полностью здорова. Простых женщин выбирает себе тот, кто не имеет возможности завести такую шикарную, как у Мелихова.

И наплевать, что зеркало отражает девушке довольно приятное личико… Мужчине, по крайней мере, такому, как Игорь, нужно иное, совсем иное. Он должен гордиться своей спутницей, как красивым лимузином или дорогими часами. Сегодняшняя сцена в ванной показала это слишком ярко, так чётко поставив Ленку на место, уготовленное ей природой, что не должно было остаться ни малейших надежд. Но все в её душе бунтовало против такого вывода. Ладно, пусть она не может понравиться Мелихову, но ведь и Вика – человек, несомненно, ущербный: в ней нет ни доброты, ни снисхождения к другим.

И всё-таки надо запомнить, зарубить себе на носу: в её положении следует быть реалистом. Как она позволила себе смотреть на него, как на мужчину, столько думать о нем? Наверное, обречённо сознавала Ленка, завтра ему будет неприятно её видеть. Да и она сама не сможет взглянуть Игорю в глаза после случившегося. Может, он даже смеётся сейчас над ней со своей любовницей. Или, поверив Светке, решил, что помощница – наглая и беспардонная, берёт чужие вещи без спроса…

Короче, всё ясно. Виктория и Ленка – не совместимы. И ждать, пока погонят, нельзя. Ничего, она справится, забудет эти несколько дней, чужого ей Мелихова со всеми его домашними тиранами, начнет жить прежней, трезвой, спокойной жизнью…

Но – Настя… Мучительный выбор. Сохранить своё достоинство, бросить Игоря с его переговорами и проблемами, а заодно и Настёну? Или остаться (если оставят), проглотив унижение, в ожидании новых обид ходить по дому под насмешливыми взглядами хозяина, но зато вечером, придя в детскую, прижать к себе одинокую, маленькую девочку?..

Под утро Ленка с трудом сумела заснуть, но в половину шестого была уже на ногах. Не одеваясь, она робко подошла к зеркалу – ей надо было видеть, как она выглядела вчера. Ничего утешительного зеркало не показало. Но девушка всё-таки немного порадовалась новой прическе и не стала закалывать, как обычно, волосы наверх. Она натянула привычные джинсы и майку, тщательно привела себя в порядок. Оглядела комнату – собственно, собирать ей практически нечего, и отправилась разыскивать санузел, о котором говорил Белозерцев. Даже под дулом пистолета она не вошла бы теперь в злополучную ванную. Умывшись, Ленка заглянула в кухню – Алик, оказывается, уже приступил к новым обязанностям.

– А, хозяйк, здравствуй! – обрадовался он. – Что хозяйк хочет на завтрак?

– Алик, здесь где-то был листочек с меню. Я тебе вчера показывала…

– Есть листочек! Это я уже всё сделал, что ты написаль. Я думаль, может, ты ещё что будешчь.

– Правда? Отлично! Знаешь, у нас тут девочка маленькая, ей что-то покалорийнее надо и витаминов побольше. Сок натуральный, фрукты, кашу обязательно или творог.

– Отчень худенький девочк, я вчера видель. Ничего! Через месяц не узнаешчь свою дочк.

– Это не моя дочка, Алик. Я здесь работаю, как и ты. Это дочка хозяина.

– А кто её мать? – удивился узбек.

– У неё нет матери. Точнее, есть, но она в Германии, с другим мужем.

Алик осуждающе покачал головой.

– Что за мать такой? У нас Узбекистан в такой мать все бы плеваль.

Девушка глянула на часы. Она так ничего и не решила. Что же ей делать? Вроде бы всё уже ясно, так снова – этот разговор про Настю, как ножом по сердцу!

Она вышла в гостиную и прислушалась – кажется, Мелихов ещё спит. А ведь так он снова выйдет из режима. «Стоп, тебя это больше не касается», – сказала себе Ленка. Тем более что спит он сейчас не один, так что лучше забыть о том, чтобы послать Свету его будить. А, вот, кстати, и она – убирается после праздника.

– А, Лен, доброе утро! Отдохнула после вчерашнего? – как ни в чём ни бывало поинтересовалась горничная. – Ох, ну и денёчек же был!

Девушка даже потеряла дар речи. Что тут скажешь? Света была по-своему органичной. Объясняться с ней казалось попросту бесполезным.

– Я ушёл! – в дверь заглянул охранник, уведомить, что покидает ночной пост.

– Да, спасибо, – рассеянно ответила Ленка.

– Тут письмо пришло, – мужчина протянул конверт. – Странно, без штампа, а в ящике лежало.

Девушка осмотрела письмо с обеих сторон – на нём не оказалось ни адресата, ни отправителя. Рекламный проспект? Она вскрыла его и достала обычный листок формата «А-4» – такие кладут в принтер. Посередине листа печатными буквами были написаны всего несколько слов, но у неё затряслись руки:

«Мелихов, если хочешь жить, отдай этот бой».

Она автоматически сложила бумажку и засунула обратно в конверт. Пока Ленка стояла, как столб, в гостиной появился Игорь. Увидев её, он тоже замер на месте. Девушка подняла на него отсутствующие глаза. Наверное, она слишком долго смотрела, подыскивая слова и сжимая в руках злополучное послание.

Мелихов первый взял себя в руки.

– Лен… Есть разговор.

– Я слушаю, – бесцветным голосом проговорила она.

– Хочу сказать… В общем, прости… За вчерашнюю сцену. И забудь, пожалуйста. Вика, она… слишком нервный человек, у неё есть проблемы, она даже обращалась к психологу… А я не совладал с ситуацией. Короче, мне очень стыдно за неё. И за себя тоже.

Девушка не нашлась, что ответить. Игорь расценил её молчание по-своему.

– Послушай. Я знаю, что у тебя на уме. Ты мне очень нужна здесь, очень, слышишь? Я обещаю тебе, клянусь – больше такого не повторится. Каждый, кто посмеет… обидеть тебя, исчезнет из этого дома. Кто бы он ни был.

Говорил он ещё более отрывисто, чем обычно, словно волновался. Ленка только кивнула. На такое качественное извинение она даже не рассчитывала, но это примиряло её с ситуацией, давало возможность остаться с Настей и одновременно сохранить лицо. Впрочем, сейчас всё это казалось второстепенным и несерьёзным. Оскорбления Вики, сцена в ванной… Ленка почему-то не испытывала ни стыда, ни смущения – пусть ему будет стыдно за свою голую красотку, за то, что они с ней… Девушка мотнула головой, отгоняя ненужные мысли, и молча протянула Мелихову конверт.

– Что это? – Игорь достал листок, прочитал и снова посмотрел на Ленку. – Откуда? Чья-то глупая шутка?

– Не знаю… Охранник сказал, это было в почтовом ящике.

– Забавно.

Угроза, кажется, не показалась ему серьёзной.

– И что теперь с этим делать? – спросила девушка.

– А что с этим делать? Я получал такие не раз, – спокойно ответил Мелихов.

– Когда?

– Перед серьёзными матчами. Или фанаты противника шлют, или кто-то из его штаба – чтобы вывести из равновесия. Психологическая война.

– Но нельзя же совсем не обращать внимание! Как это попало сюда? Здесь даже штампа нет. Кто-то знает, где ты живёшь, и проник в поселок? А как же охрана? Значит, он из твоих знакомых?

– Ну, положим, пешком сюда проникнуть не трудно. По лесочку да через забор. Это на тачке не въедешь.

– Всё равно… Надо обратиться в милицию!

– Да ладно тебе, Лен, не выдумывай, – махнул рукой шеф. – Вон, Серому покажи, у него пацаны знакомые, пусть пошарят.

На лице у Мелихова было написано облегченье, словно камень упал с его души. Записка от анонима не произвела на него должного впечатления. Он выглядел странно довольным. Ленка глянула на часы.

– У тебя пробежка, – напомнила она.

– Да, я уже иду.

– Попробую сегодня договориться насчет бассейна. Надо выбрать удобное время.

– Лучше перед сном, – Игорь помолчал. – Кстати, тебе тоже полезно. Купальник есть?

Оба вдруг вспомнили ночную сцену, и девушка усмехнулась: купальник её уже не спасет.

– Дома, – ответила она. – Кстати, мне надо съездить туда и кое-что взять. Халат банный, к примеру.

Мелихов с удивлением глянул на неё, и уголок губ у него тоже пополз вверх. Неужели улыбнётся? Да нет, показалось.

– Знаешь, – вдруг сказал он, – не понимаю, жил ли я в этом доме… до твоего появления. По крайней мере, я этого уже не помню.

– Да, давно так весело не было, – услышали они голос.

На пороге стоял Белозерцев. Настроение у Игоря сразу испортилось.

– Ладно, я – бегать, – заявил он и ушёл в сад.

А Серый принялся ходить по комнате, исподлобья поглядывая на девушку. Почему-то при виде него Ленку разбирал смех. Стоило только бросить взгляд на его хмурое, смущённое лицо, и она едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Лучше бы уж он высказался в своем духе – что-нибудь по поводу её фигуры, к примеру.

Но парень нужных слов не нашел, и девушка забыла про него. Она позвала горничную и попросила не возвращать в гостиную и столовую старые драпировки, только убрать лишние украшения и оборки, сооруженные дизайнерами.

– Верно, верно, так намного лучше, – приветливо согласилась Светка. – У тебя хороший вкус. И платье тебе вчера очень шло.

Ленка удивленно подняла брови, но промолчала. Горничная, видать, не собиралась говорить о вчерашнем скандале, и девушка была этому только рада. Но на языке так и вертелся главный вопрос:

– А где Вика? Спит ещё? Она будет завтракать?

Ясное дело, завтракать вместе с ней Ленка не собиралась.

– Вика уехала утром, – ответила вездесущая горничная.

– В такую рань? – удивилась девушка.

– Что-то все крысы покидают нас спозаранку, – буркнул Серый. – Интересно, Рая ещё объявится?

– Ну, Вика-то объявится, не сомневайся, – едко сказала Света. – Она своё так просто не упустит!

Вид у неё был многозначительный.

– Давай, Светка, колись! Есть новости? – потребовал Белозерцев.

– Утром Игорь с Викой разругались вдрызг, – объявила она с удовольствием. – У меня окно прямо над флигелем: если форточка открыта – всё слышно. Шеф, кажется, хотел, чтобы она извинилась перед Леной. А потом королева наша прыгнула в машину и уехала. Но это ненадолго. Или хозяин первым соскучится, или она прибежит со слезами. Вида-али уже.

Ленке стало не по себе – Игорь поссорился из-за неё со своей невестой. Но чувство радости, что Мелихов заступился, было, что и говорить, намного сильнее. Старательно сдерживая эмоции, девушка повернулась спиной к Серому, поправляя на столике скатерть.

– Ну вот, теперь ты, и правда, хозяйка, – произнес вдруг Белозерцев.

В его голосе звучала странная неприязнь.

***

У Игоря отлегло от сердца – Ленка беспокоится за него, значит, уже не сердится. Он пока не знал, да и не думал, как быть дальше, что делать со вчерашним признанием самому себе. Пока главное, что девушка останется в доме. Про ссору с Викторией он даже не вспоминал. Вчера она перешла какую-то грань. Вика и раньше унижала при нём людей, но Ленка… Этого Мелихов ей не позволит! Впрочем, всё к лучшему. Конфликт с невестой многое упрощал.

Виктор щёлкнул секундомером, и Мелихов повернул на второй круг, продолжая размышлять и пытаясь привести мысли в порядок. Так… всё, кажется, нормально. Но остается кое-что неприятное. Что же это? Ринг? Ну, это само собой, ринг никуда не денется. Записка с угрозами? Чепуха… Ах да, Белозерцев. Ну, не может же Ленка принимать его всерьёз? Или всё-таки может? Игорь прибавил скорость, и тренер одобрительно кивнул ему на финише.

Вернувшись в столовую, Мелихов увидел малоприятную картинку: не дождавшись его, Ленка завтракала наедине с Серым. Ясное дело, приятель, не имея особых занятий, располагал теперь полной возможностью не отходить от девушки ни на шаг.

До настоящего момента Игорю было комфортно с Белозерцевым, с которым уже давно сложились почти братские отношения. Чего стоила только жуткая драка в Ростове – в общежитии, перед чемпионатом СНГ. Если бы не Серый, Мелихов мог остаться тогда инвалидом.

Да и когда он попросил Серого уехать вместе с ним из Германии, тот без раздумий согласился. Правда, к тому времени собственная карьера Белозерцева уже закончилась, но ведь Дитер, делавший ставку на русскоязычных боксёров, сам предложил ему остаться при штабе. Серый мог помогать Скоуту, зарабатывать неплохие бабки. Белозерцев же выбрал Дракона, за что Игорь был ему искренне благодарен.

Но теперь друг вызывал у него серьёзное раздражение – только ест, спит, а главное, крутится вокруг Ленки. Парочка ела молча. А может, прервали разговор при его появлении? Мелихов плюхнулся на стул. Новый повар приготовил творог с черникой, аппетитные гренки, печёночное масло, свежевыжатый гранатовый сок. Интересно, когда он успел съездить в магазин?

– Фрукты купили в палатке, в посёлке, – объяснила Ленка. – А вообще мы теперь будем заказывать продукты по Интернету. Очень удобно. Сегодня к обеду всё будет свежее. А качество можно проверить на месте, пока не расплатились.

Игорь рассеянно кивнул и принялся завтракать, незаметно поглядывая на девушку. Волосы она сегодня оставила распущенными, и солнечный луч, проникая в комнату, бликовал на них, придавая локонам медный оттенок. На девушке была всё та же летняя маечка, но Мелихов без труда представил себе всё, что под ней скрыто. Наверное, он смотрел слишком долго, потому что Ленка, поймав его взгляд, смутилась и отвернулась.

Горничная любезно разлила сок по бокалам. Игорь, вспомнив кое о чём, прищурился:

– Светик, радость моя. Как спалось?

Рука женщины замерла над его стаканом.

– Хо… рошо… – нерешительно ответила она.

Мелихов неторопливо намазал на гренку печёночное масло и только после этого произнес с расстановкой, невыразительным голосом:

– Дорогая ты моя. Ещё один фокус, и ты меня знаешь. Тебе всё понятно?

Светка даже не рискнула спросить, о чем это он. Она только закусила губу и несколько раз кивнула головой, как китайский болванчик. Потом поставила графин на стол, забрала грязную тарелку Виктора и сбежала на кухню.

Зазвонил телефон, и Ленка, вскочив из-за стола, схватила трубку.

– Алё… Да… – голос у неё стал удивленным. – Да, это я. Здравствуйте, Валентина Михайловна.

Девушка бросила на Игоря вопросительный взгляд. Мелихов замотал головой.

– Он ещё на пробежке, – поморщившись, соврала Ленка. – Я ему сразу же передам, что вы звонили.

Навязанная роль ей не нравилась, и Мелихов передумал. «Ладно, давай», – он сделал девушке знак рукой, и та обрадовано заговорила в трубку:

– А, подождите, пожалуйста, вот и он.

Игорь откашлялся:

– Да, мам, привет.

– Привет, дорогой. Как дела?

– Отлично.

– Как Настя?

– Ещё спит.

– Как ты думаешь, девочка осталась довольна праздником?

– Надеюсь.

– Без происшествий, конечно, не обошлось, – вздохнула мать.

– Никто и не рассчитывал, – проговорил он. – Насте практически негде общаться с детьми, да она и не хочет.

Мама помолчала.

– Ты поссорился с Викой? – неожиданно спросила она.

Так, понятно – передаточным звеном, конечно же, стала Маринка.

– Да, – коротко ответил Мелихов.

– Из-за чего?

– Мам… Я разберусь с этим сам.

– Сынок, я никогда не лезу в твою личную жизнь, – начала мать. – Но дело ведь снова в этой Лене, верно? Хочу сказать тебе, что Мариночке ужасно не понравилась твоя затея с помощницей… А уж Вика просто рвёт и мечет.

– Мам, у меня тренировка.

– Подожди, Игорь, потерпи минутку… Ты знаешь, я всегда говорю тебе то, что думаю. И я всегда честна с тобой.

– Мам…

Мелихов приготовился к новой порции нотаций и уже решал, не положить ли ему трубку.

– Так вот, – продолжала мать. – Я сейчас на твоей стороне.

– Что? – даже не понял он.

– Эта Лена действительно верно служит тебе, думаю, её появление в твоём доме – к лучшему.

– Правда? – удивился Игорь. – Ну, я-то в этом уверен.

Она снова вздохнула:

– Не могу не признать: ты соблюдаешь режим, не пьёшь, сел на диету, а главное… Кто-то тебя направляет, занимается тобой. От Вики этого ждать не приходится. Я даже как-то… успокоилась вчера, что ли. И ещё… подожди, сейчас пойдёшь на свою тренировку! Настя, конечно, схулиганила вчера, но… Эта Лена, и правда, привязалась к девочке, а та – к ней. И поведение у ребёнка стало лучше, и настроение. Нет, ты молодец, сынок!

– Рад это слышать, мам, – искренне обрадовался он.

– Да, да, я сначала не поняла, а потом оценила, до чего мудро ты поступил! Взял на работу не наглую девицу, а эту бедняжку. Она должна быть настолько благодарна тебе, что ты поселил её в своем доме, одел, дал возможность жить среди таких людей! Да она землю носом рыть для тебя станет, как верная собачонка! Наверное, она сейчас вне себя от блаженства, что командует здесь! Позволяй ей и дальше так думать. Раю, конечно, жалко, но она сама виновата, ты прав. Теперь пусть помучается, а в следующий раз будет умнее. А девочка пусть распоряжается, пока это приносит нам пользу… Ну, все, сыночка, целую тебя, дорогой, ещё поговорим.

Мелихова перекосило, словно он съел лимон. Он молча нажал на отбой. Ленка сидела за столом, опустив голову в тарелку – наверняка догадалась, о ком речь.

– Мама осталась тобой довольна, – выдавил из себя Игорь.

Сказать, в каком контексте она одобрила помощницу, он не решился бы даже под пытками.

– Правда? – обрадовалась девушка. – Я и смотрю – поздоровалась, по имени меня назвала.

– Ладно, что там у нас по расписанию? – он торопливо перевёл разговор.

– В двенадцать приедет Зуев.

– Ещё?

– Массаж перед тренировкой – ну, Виктор сам знает. Остальное, как обычно. Мы с Серёжей в бассейн собираемся – узнаем часы работы.

– Хорошо, – Мелихов поднялся с места. – Попробуйте договориться так, чтобы сеанс был без посторонних.

– Ладно.

– Когда выезжаете?

– Прямо сейчас. До приезда Зуева я успею вернуться… А телефоны могу взять с собой.

– Что я, не открою Зуеву дверь? – усмехнулся Игорь, но тотчас же передумал. – Хотя… Не тяните там, мало ли, вдруг что понадобится.

Он увидел насмешку в глазах Серого. И впрямь, что может понадобиться спортсменам от Ленки во время спарринга? Однако Белозерцев промолчал. За завтраком он вообще не проронил ни слова.

Никто не слышал, как подъехал автомобиль, поэтому для них стало совершенной неожиданностью, когда дверь в столовую распахнулась, и на пороге появилась… Раиса, собственной персоной. Она бросила на стул красную дамскую сумочку и произнесла трагическим голосом:

– Игорь. Это я.

– Здравствуй, Рая, – Мелихов поднялся из-за стола. – Ты что-то забыла вчера?

– Нам надо поговорить наедине.

– Говори здесь.

– Игорь, пожалуйста, – взмолилась повариха.

– Нет, – твёрдо покачал головой он.

– Хорошо. Раз тебе нравится меня унижать… Пусть, пусть слышат все. Ты знаешь, как я привязана к тебе, я знала тебя ещё ребёнком! Никогда не думала, что ты так поступишь со мной… Но ради тебя, ради тебя, – Рая вытащила из рукава платок и всхлипнула, прижав его к покрасневшему носу, – ради тебя я согласна даже на унижение. Я буду, буду готовить по вашему идиотскому меню! Но имей в виду – за последствия я отвечать не намерена. Всё это будет…

Женщина гордым кивком головы показала на Ленку:

– На её совести!

И Рая закрыла глаза, давая понять, как ужасно то, что ей приходится сейчас испытывать. Мелихов даже залюбовался её осанкой – ни дать, ни взять, Жанна д, Арк на костре.

– Дорогая Раиса, – спокойно произнес он. – Вчера ты бросила нас в очень сложный момент, не предупредив, не сказав ни слова.

– Да подстава натуральная! – добавил Серый.

– Вот именно. Ты хотела показать нам, что без тебя всё рухнет и пойдёт прахом, верно?

– Я… Я… Я была просто в отчаянии!

– Твоя знаменитая любовь к Насте выразилась тем, что ты решила оставить ребёнка без праздника. И всё ради собственных амбиций!

– Она… – Рая снова указала на девушку, – она оскорбила меня! Это из-за неё!

– Я так не думаю. В любом случае, Рай, мы уже взяли на работу другого человека. Прости, мы не подозревали, что ты соизволишь вернуться. Пути назад нет, так что…

Женщина стояла как столб – она явно не понимала смысла только что сказанного.

– У тебя остались вопросы? Ах, да, расчёт… Лен, выплати, пожалуйста, Рае жалование за этот и следующий месяц. Деньги у меня в комнате, в верхнем ящике комода, в бумажнике.

***

Ленка в недоумении уставилась на Мелихова – он что, действительно полагает, что она полезет к нему в стол?

– Прости, я не могу рыться в твоих ящиках.

– Мы не так воспитаны, – с усмешкой подсказал Белозерцев.

Шеф раздражённо дернул плечом.

– Свет, принеси, только быстро.

Горничная послушно отправилась к нему в комнату, и в гостиной на некоторое время воцарилось гробовое молчание.

А Ленка боялась посмотреть Рае в глаза. Никакого удовольствия от победы девушка не испытывала. Игорь, конечно, полностью прав, да и выгонять Алика уже некрасиво. К тому же он прекрасно справляется, а повариха, опомнившись, наверняка снова начнет плести интриги. Но на душе скреблись непонятные кошки. Из-за новой помощницы шеф поругался с любовницей, сделал предупреждение Светке, теперь увольняет Раису… И правда, создаётся впечатление, что Ленка всех здесь разогнала. Впрочем, о чем это она? Девушка попробовала успокоить совесть: Рая сама пошла ва-банк, а Вику никто не просил так глупо вести себя. К тому же, они с Мелиховым скоро помирятся – словам опытной горничной стоило доверять.

Светка как раз вернулась и с видом человека, выполняющего особо важные поручения, протянула шефу бумажник. Игорь молча отсчитал нужную сумму. Все ещё не веря, что ей дали отставку, Рая даже забыла изобразить оскорбленную гордость. Она взяла деньги, постояла ещё немного, а потом, осознав, что ничего больше не будет, сгорбилась и отправилась восвояси. Ленка видела в окно, как та потерянно бредёт к машине, и расстроено отвернулась. Теперь девушка испытывала к поварихе только жалость. И ещё – вину.

– А я уж было думал, ты и Раю увольнять будешь Ленкиными руками, – раздался вдруг насмешливый голос. – Или мамочка разрешила?

Девушка испуганно глянула на Серегу:

– Ты что? Я бы не смогла…

– А как же Игорёчек и его здоровье? И Алик, которому ты место обещала?

– Не знаю… Не смогла бы и всё… Одно дело поругаться с ней, другое… выгнать.

Она взглянула на шефа – он перебирал по столу кончиками пальцев, словно играл на рояле. На реплику Серого он не ответил, но смотрели они друг на друга с нескрываемой неприязнью. Ленка почувствовала, что пора разрядить атмосферу.

– Интересно, Настёна проснулась? – спросила она неизвестно кого.

– Пойду, посмотрю, – кивнул Мелихов и встал.

– Ну, мы с Серёжей тогда поедем?

Игорь не удостоил её даже взглядом. Он ушёл, а Ленка в недоумении воззрилась на Белозерцева:

– Я сделала что-то не так?

– Всё нормально, – беспечно махнул рукой тот. – Пока ты делаешь всё, что на руку Гоше: поссорила с Викой, выгнала Раю. Успокойся, всё идет по плану.

От такого ответа девушка расстроилась ещё сильнее. Утром, пока Игорь бегал, она показала Сереге конверт с анонимкой. Парень взглянул на текст и только пожал плечами. Столь равнодушное отношение обоих боксёров к неведомой угрозе почти успокоило Ленку – а может, и правда, это обычная вещь в их кругах? Потом возвратился Мелихов, и девушка не стала развивать тему, чтобы не портить ему завтрак. Но она привыкла всё доводить до конца.

– Сереж… Это письмо. У тебя есть друзья, которые могут с ним разобраться?

– Как, интересно? Набить морду конверту или взорвать почтовый ящик? – хмыкнул парень.

– Ну, найти автора – по отпечаткам пальцев там или по почерку…

– Это Шерлок Холмс нужен, а у меня только конкретные пацаны, – ответил Белозерцев, но, взглянув на неё, добавил:

– Ладно, давай, буду в городе, перетру кое с кем.

– А ты когда в Москву собираешься?

– Не знаю, а что?

– Меня не захватишь? Завтра суббота, Исламбеков приедет вечером, других дел пока нет.

– Покататься хочешь? – обрадовался парень.

– Мне домой надо, вещи забрать. Да и родителям показаться, а то беспокоятся.

– О, кей! Не проблема! Ладно, поехали пока в бассейн.

– Я так и не поняла – отпустили нас или нет?

– Молчание – знак согласия, – констатировал Серый. – Пошли, а то Настя прибежит, вот она точно не отпустит.

Но уехать вдвоём им всё-таки не удалось. В последний момент из кухни выбежал Алик.

– Хозяйк! Мне на рынок ехать надо, мяс покупать! Мяс по интернат нельзя, я его видеть должан!

– Ладно, заедем на станцию.

– На станция рынок маленький, выбор нет.

– Ну не в Москву же?

– В Одинцово хороший рынок! – заявил Алик. – Я там у друзья быль, мяс для шашлык покупаль.

Ленка вопросительно глянула на Серого. Поморщившись, тот нехотя кивнул:

– Ладно, заедем в Одинцово, успеем.

– А что скажет Игорь? Будем отпрашиваться?

– Пусть с Зуевым разбирается. Семь бед – один ответ.

***

В бассейне быстро договорились. За приличную сумму Мелихову выделили целый час – с половины десятого до половины одиннадцатого утра, как раз, когда Игорю особо нечем заняться. Ленка созвонилась с тренером, и тот согласился, что время нормальное – и не сразу после завтрака, и до основной тренировки. Девушка подумала, что надо будет уговорить шефа брать в бассейн Настю – ей это будет на пользу.

А вот в Одинцово зависли надолго. Алик считал, что торопливость в выборе «мяс» – очень дурная привычка. С каждым торговцем он подолгу обсуждал происхождение несчастного кусочка говядины, изучая его историю с того момента, как теленок появился на свет. Ленка подозревала, что торговали мясом совсем не те, кто его изготовил, но не стала разочаровывать повара. Она уже очень тревожилась – стрелка часов приближалась к одиннадцати.

В итоге они оставили Алика одного, договорившись встретиться возле машины, и побродили по ярмарке. Девушка нашла лавку игрушек и купила Насте большой надувной круг с нарукавниками, да ещё подобрала развивающие книжки с наклейками – изучать счёт, азбуку и геометрические фигуры.

Парень только молча следовал за Ленкой. То ли присутствие узбека не вызывало у него восторга, то ли были иные проблемы – сегодня он казался на редкость неразговорчивым. К ужасу девушки, Алик закончил выбирать мясо только в половине двенадцатого. На обратном пути они попали в пробку – в пятницу машины ехали за город. В общем, когда они вернулись домой, в спортзале уже слышались глухие удары и комментирующие крики Виктора.

– Пойду, гляну, с Зуем поздороваюсь, – сказал Серый. – Мы с ним три года не виделись.

– А Исламбекова ты знаешь? – поинтересовалась девушка.

– Нет, не доводилось встречаться. Увидим завтра, что за хрен. Тот для нас поважнее будет – Будрес тоже леворукий боксёр.

– То есть левша?

– Необязательно. В жизни он может быть правшой, а вот стойка у него левосторонняя, и ударная рука – левая.

Ленка оставила покупки в гостиной и поспешила за Белозерцевым. Они потихоньку прошли в зал, разулись и встали у стенки, наблюдая за боем. В зале натянули веревки, ограничив пространство, как в ринге. А Виктор, как в настоящем бою, отсчитывал время на каждый раунд. Наконец, он произнес «брэк», объявив перерыв. Пока тренер разбирал ошибки и давал советы, девушка разглядывала Зуева – мужчина казался чуть повыше Игоря, худой, но крепкий, голова выбрита наголо, ноги – кривоватые и короткие. Увидев Серегу, он подошёл и обнялся с ним, неловко, но доброжелательно кивнул Ленке. Зато шеф даже не повернулся в её сторону.

Девушке хотелось посмотреть, как дерётся Игорь, но она решила, что лишняя здесь, отправилась к себе и засела за компьютер. Распечатала уже подготовлённый для Зуева договор, а потом взялась за соглашение с Будресом. До обеда она закончила переводить текст на русский язык, составила протокол разногласий, и уж совсем на всякий случай переписала документ на своё усмотрение, составив его в наиболее желательном для Мелихова виде.

Довольная проделанной работой, она отправилась на кухню, посмотреть, что творит Алик.

– Я плов для шеф вариль, – гордо заявил узбек.

– Плов? – испугалась Ленка. – Он же жирный!

– Мой плов жирный? Ты мой плов не ель. Я не из баранина делаль, а из говядин. Мой плов – лючший плов в Москва.

Девушка поверила Алику на слово, вернулась в гостиную и вовремя – Зуев уже собрался уходить. Ленка сбегала за договором, Мелихов с гостем подписали его, и партнёр уехал. Игорь отправился в душ, а горничная начала накрывать на стол.

– Где Настя? – поинтересовалась девушка.

– Гуляет с няней, – Света поставила последний прибор и загадочно посмотрела на неё. – Хочешь, кое-что покажу?

Не дожидаясь ответа, женщина движением фокусника вытащила из кармана фартука небольшую фотографию. Ленка взяла её в руки и замерла. Снимок был сделан на фоне городского пейзажа, очевидно, в Германии. Необыкновенно красивая – куда там Виктории! – молодая женщина сидела на скамейке в парке, держа на руках грудного ребёнка. Рядом стоял Игорь. Он нежно склонился над малышкой, одной рукой обнимая жену за плечи.

В коридоре послышались шаги, Светка быстро выхватила снимок и спрятала его обратно в карман. Шеф остановился на пороге, о чём-то переговариваясь с тренером.

– Откуда это? – успела спросить Ленка.

– Да в ящике валялось, – беззаботно ответила горничная.

– Срочно верни на место!

– Конечно, – пожала плечами та. – Я специально взяла – тебе показать.

Вошёл Мелихов, и девушка поспешила отвести глаза, словно что-то украла. Дождавшись с прогулки Настёну, все отправились обедать. За столом Игорь обсуждал с Белозерцевым спарринг – приятель его одобрял.

– Если будешь так с мексиканцем работать – от него мокрое место останется, – довольно кивал Серый.

Ленка слушала в пол-уха. Бывшая супруга Мелихова произвела на неё неизгладимое впечатление. Девушка поглядывала на Настёну – она совсем не похожа на мать. Теперь становились понятными и постоянная мрачность, и неулыбчивость чемпиона. Отношения с Викой заметно меркли перед тем, что означал для него первый брак. Вне сомнений, он по-прежнему любит и не может забыть жену. Потому и уехал, забрав дочь, разорвав все контракты…

Ревновать к Ольге было бессмысленно – Ленка чувствовала только острую боль, с которой никак не могла справиться. Но боль эта была намешана на сильнейшей жалости к Игорю.

– Что с бассейном? Узнали? – Виктор обернулся к девушке.

Она не сразу включилась в разговор, и Мелихов её опередил.

– Конечно, узнали, – недобро усмехнулся он. – За четыре часа можно все бассейны в Москве объездить.

Ленка занервничала – всё-таки Игорь злится на неё, но за что? Причин, конечно, немало, но какая именно выводит его из себя? Тем более что утром он даже извинялся.

– В бассейне мы договорились, – поспешила сообщить она. – С утра – один час наш. А приехали так поздно, потому что с Аликом на рынке были.

– Он у нас мясо выбирает дольше, чем Вика – одежду, – заметил Серый.

Морщинка на лбу у Мелихова немного разгладилась. После обеда он вышел следом за Ленкой в гостиную и сразу заметил оставленные на диване свертки:

– А это что?

– Это для Насти – можно, я отдам? – вспомнила она.

Не решившись подойти к Ленке перед обедом, малышка делала ей за столом непонятные знаки, вводя девушку в крайнее беспокойство. Но сейчас Настя с замиранием сердца ждала ответа отца.

– Ну, отдай, – согласился Игорь.

На лице у него появилось любопытство. Ленка обрадовалась:

– Настёна, иди ко мне!

Девушка разложила на диване книжки, объясняя ребёнку, как они будут заниматься счетом и клеить картинки. Настя сидела, словно заворожённая. Она прижимала к груди книжки так нежно, словно они живые.

– Можно подумать, первый раз в жизни игрушки видит! – изумился Белозерцев. – Кто не бывал у нас в детской, решит, что дитё из приюта.

Ленка медлила доставать из пакета плавательные принадлежности – она не знала, как отнесётся Мелихов к её затее.

– Мы и тебе, Гош, кое-что взяли, – Серега сам извлек нарукавники. – Чтобы не утонул.

– Я тут подумала, – принялась оправдываться девушка, – Насте ведь тоже полезен бассейн. Успокаивает нервы, для позвоночника хорошо. Да и с тобой лишний час проведёт. Если ты не против, конечно…

Девочка запрыгала от нетерпения:

– Я хочу плавать! Пап, я хочу плавать!

– Ладно, – неожиданно легко согласился Игорь. – Только, Лен, бери это на себя, а то кто её переодевать будет? Не тащить же ребёнка в мужскую раздевалку.

– А Вера на что? – невинно заметил Серый. – Ты ведь сам не хотел, чтобы Ленка с Настёной возилась.

– Я не хотел, чтобы она отвлекалась от моих дел, – нахмурился шеф. – А бассейн – это мои дела, мне там нужна помощь с ребёнком.

– Интересно, а когда Лена диплом будет писать? Ты ей обещал уйму свободного времени. И кто будет дома телефон брать? – не сдавался Белозерцев.

– Ничего, кому надо, перезвонят. А Лене, кстати, тоже полезно поплавать, Марк говорил, – выдвинул новый аргумент Мелихов.

– Когда это он говорил? – возразил Серый. – Что-то я не слышал.

Девушка испытывала недоумение, пытаясь понять смысл этого странного спора.

– В общем, я решил, – резюмировал шеф, – и хватит спорить. Насть, поедешь со мной в бассейн?

– А Лена поедет? – тут же спросила Настёна.

– Поедет, обязательно поедет, – победоносно заключил Игорь.

– А дядя Серёжа?

– Если захочет, конечно, – голос у Мелихова поскучнел.

– Захочу, не сомневайся, – последовал ответ приятеля.

Ленка решилась, наконец, вставить слово:

– А там глубоко, в бассейне? Я вообще-то плавать не умею. Не одевать же мне, как Насте, нарукавники…

– Ничего, научу! – хором ответили мужчины и недовольно переглянулись.

– Но…

– Ладно, всё, я сказал, – отрезал Игорь.

– Мне с тобой надо? – спросил Виктор.

– Да на кой ты мне там? – пожал плечами Мелихов.

Тренер согласно кивнул – в бассейн ему, как поняла Ленка, ездить не хотелось.

– С какого дня оплатили? – обратился к ней шеф.

– С завтрашнего… Но завтра Серёжа обещал отвезти меня за вещами. И заедем к его друзьям – показать анонимку.

– О, кей, – нехотя согласился Игорь, – и не забудь про купальник.

– А может, Викин наденешь? – невинно поинтересовался у Ленки Серый.

Мелихов чуть не поперхнулся, лицо у него побагровело. А ей снова стало смешно.

– Я в нём утону, ещё не зайдя в воду, – в тон ответила она. – К тому же, вдруг потребует снять – прямо там?

– Этого мои нервы уже не выдержат, – покачал головой Белозерцев.

Ленка впервые за весь день почувствовала разрядку после ночной сцены. Они с Серым принялись хохотать, к ним с восторгом присоединилась Настёна. А Игорь, похоже, не знал, как реагировать – вид у него стал почти несчастный.

– Кстати, Викуся ещё не звонила? – отсмеявшись, спросил Белозерцев.

– Нет, – коротко ответил Мелихов. – Что будешь делать сейчас?

– А ты?

– Я первый спросил.

Разговор напоминал перетягивание каната: каждый хотел узнать о планах другого, не раскрывая своих.

– Лен, а ты? – снова хором спросили они.

– Я? – удивилась девушка. – Да, может и правда, диплом попишу… Если Игорь не против.

– Слушай, Гоша, – вдруг вспомнил Серёга, – а чего ты комп Ленке в комнату утащил? Стоял же в гостиной… А теперь вообще до инета не добраться.

– Зачем тебе инет? На порносайтах сидеть? – парировал Мелихов.

– А ты, можно подумать, стихи в Интернете читаешь!

– Я хоть что-то читаю.

– И давно читать научился?

– Пап, а пойдем на качели сегодня? – прервала новый спор Настя.

– Пошли, – хмуро кивнул отец.

– Игорь… – Ленке пришла в голову мысль. – Слушай, а у вас есть в посёлке детская площадка?

– Кажется, есть. А что?

– Надо бы с Настей туда сходить… Хочешь, Настён?

– Зачем? – насторожилась девочка. – У меня здесь есть качельки.

– А там ещё горка.

– У меня здесь есть гохка!

– Там большая горка, не такая, и ещё лесенок много, – не сдавалась девушка.

Она видела – Настя не хочет играть с другими детьми. Но надо ведь, наконец, научить её общаться со сверстниками!

– Если ты со мной, – трогательно доверилась ей девочка.

– С тобой папа пойдёт.

– И ты! – упрямо заявила Настя.

– Хорошо, и Лена, – неожиданно быстро согласился Игорь.

Ленка уже ничего не понимала – то он запрещает ей даже подходить к ребёнку, то теперь хочет, чтобы помощница была с ними в бассейне и на прогулке. Неужели осознал, наконец, свою выгоду? Впрочем, сама она была только «за».

– А как же диплом? – попробовал, было, снова вмешаться Серега.

– Ничего, ещё будет время, – легко отмахнулась девушка. – Пусть только Настя отдохнет после обеда.

***

Мелихов торжествовал – этот раунд он выиграл. Напрашиваться с ними на детскую площадку было совсем глупо, и Серый остался дома. А Ленка шла рядом, держала за руку Настю и что-то ей рассказывала.

Перед прогулкой девушка снова забрала волосы наверх, но чёлка придавала ей теперь особенно трогательный вид, а выбившаяся из прически прядка ласкала шею. Игорь с трудом удерживал себя – ему хотелось прикоснуться губами к этой прядке. Он чувствовал лёгкий, ненавязчивый аромат – то ли духов, то ли просто исходящей от девушки свежести. И мучительная, сладкая тоска невоплощённого желания внезапно скрутила его, как пятнадцатилетнего школьника при одной только мысли о близости с женщиной.

И это происходит с ним, крутым мужиком, чемпионом, которому самые шикарные бабы отдавались по первому зову?

Мелихов молчал, пытаясь осознать, что с ним случилось. Сейчас ему было и тревожно, и хорошо одновременно – вот они идут рядом, как будто… как будто… «Твоё лицо мне так знакомо, Как будто ты жила со мной, В гостях, на улице и дома Я вижу тонкий профиль твой…»2

Мелихов не знал, чьи это стихи и откуда взялись в его голове. Они просто всплыли из-под толстого слоя прожитых лет, из неизвестных глубин души, наложились на его собственную волну. Давно не испытывал он столь ярких и острых эмоций. Ему даже стало страшно от этой эйфории чувств, так мало свойственной ему в последнее время. Он бросил взгляд на девушку – она, разумеется, ни о чём не подозревала. Это было и хорошо… и плохо одновременно. Если быть честным с собой, он понятия не имел, как можно заикнуться ей о чём-то таком. Прав Белозерцев – не знаешь, как и подступиться…

Глупая мама! Считает, что Ленка должна быть благодарна Игорю за то, что пригрел. Да знала бы мать, как он боится неловким словом или прикосновением спугнуть эту птичку. Мгновение – вспорхнёт, и… Ищи потом в необъятном небе. И даже то, что она хромает, не помешает ей взлететь – крылья у неё на месте. Или какой-нибудь грубый идиот накроет своим силком и заберёт у Мелихова. Ну, нет, чепуха, этого он не допустит – или его зря прозвали Серебряным Драконом? Всё будет хорошо… Очень, очень хорошо.

А смотреть, как девушка ходит, было больно. Он старался не смотреть, иначе возникало то же желание, что и у Серого – взять на руки и понести. Ничего… Это временно, временно… Вот проведём бой, а там… Нужно будет самому поговорить с Марком и всё решить.

Мысли вернулись к предстоящему бою, но настроение почему-то не испортилось, как это бывало обычно. Дурные предчувствия исчезли, как по мановению волшебной палочки. А почему, собственно, он должен паниковать? С его-то талантом, опытом… Вот и спарринг с Зуевым показал, что Игорь ничего не забыл, все навыки остались при нем. Надо только поскорее набрать «физики», и Будрес будет отдыхать на ковре. Лёгкость этой мысленной победы, пожалуй, была притянута за уши, но Игорю сейчас не хотелось думать о проблемах. Время у него есть. И чтобы подготовиться к бою, и чтобы наладить контакт с Ленкой.

На огромной, хорошо оборудованной площадке гуляло много народу – мамочки и бабушки с детьми разного возраста. Игорь почти никого здесь не знал. Вот, кажется, эту немолодую женщину он встречал несколько раз – живёт за два дома от Мелихова. Мальчик примерно того же возраста, что и Настёна, сидел на двойных качелях, а бабушка заменяла собой рычаг, надавливая на них с другой стороны.

Дочка, увидев столько народу, встала, как вкопанная, и вцепилась Ленке в руку. Девушка наклонилась, уговаривая её пойти на горку.

– Сейчас папа посадит тебя на лесенку! Пойдём скорее. Вон, видишь, какая маленькая катается и не боится? – Ленка потихоньку тянула ребёнка в середину площадки. – Здесь всё общее – и горки, и качели.

Хорошо, что она пошла с ними – сам Игорь понятия не имел, как заставить малышку играть здесь. Конечно, со стороны выглядело странно, что такая большая девочка боится лазать по лесенке, и папа сажает её на горку. Мелихова знали здесь, как нелюдима, возможно, даже обсуждали за его спиной странного ребёнка, скрываемого за высоким забором. А Настя скатилась разок, другой… На третий она уже взбиралась сама. Но на четвёртый возник небольшой конфликт – какая-то бойкая девочка попыталась скатиться, отпихнув Настю в сторону. Игорь боялся, что разгорится драка, но Ленка вовремя развела детей:

– Тебя как зовут? Даша? Дашенька, сейчас очередь Насти. Вот она съедет, а потом ты, договорились?

Нет, девушка определенно выбрала себе не ту профессию. Всё-таки здорово у неё получается управляться с детьми, а ведь ничего особенного она вроде не делает… Правда, к горке подошла недовольная и высокомерная мамаша, видимо, ей не понравилось, что её дочь кто-то воспитывает. Ленка и тут ушла от конфликта.

– Насть, а хочешь вон на те качели? – предложила она. – Мальчику кататься не с кем. Пошли?

Осмелевшая Настёна кивнула головой, и они отправились на другой конец площадки. Здесь всё прошло очень мирно – бабушка обрадовалась, что для внука нашлась подружка. Пока Ленка следила за детьми, женщина подошла к Игорю и вежливо улыбнулась.

– По-моему, мы соседи? Меня зовут Татьяна Романовна.

– Очень приятно. Я – Мелихов, Игорь. А это ваш внук?

Женщина произнесла с непонятной строгостью:

– Да, мой.

И добавила:

– Надо же кому-то ребёнком заниматься! Я своего сына вырастила так, что не стыдно людям в глаза смотреть. И Кирилла выращу! – глаза у неё сверкнули боевым огнем. – Я сама его на лето забрала, пусть свежим воздухом дышит!

Игорю показалось, что Татьяна Романовна так и жаждет рассказать ему длинную семейную историю, главным трофеем которой стал малыш, и поспешил перевести разговор.

– А мы здесь недавно, никого не знаем…

Женщина кивнула:

– Почаще сюда с дочкой приходите, вот и познакомитесь. Конечно, времени у вас мало, наверное? Ну, так пусть жена приходит. Как вашу жену зовут?

Татьяна Романовна смотрела на Ленку.

– Я в разводе, – неохотно сообщил Игорь. – А эта девушка у меня работает.

– А, значит, няня? – догадалась бабушка.

Мелихов сделал неопределённый жест. Женщина, как настоящая светская дама, сдержала любопытство и не стала интересоваться, где же Настина мама.

– Я, вообще-то, противница нянь, никогда к своему сыну не приглашала. Но ваша, кажется, справляется. А что у неё с ногой? Травма?

Про жену она, конечно, спрашивать бы поостереглась…

– Нет, это врождённое, – неизвестно зачем ответил Игорь.

Ну, не хотелось ему врать про растяжение… Почему-то казалось, что ложью он только унизит Ленку, сделает её недостаток, который сам отказывается замечать, чем-то неприемлемым в глазах остальных. Везёт Белозерцеву – он не только принимает девушку такой, как она есть, но ещё и умеет говорить о её хромоте так откровенно, что Ленке и в голову не приходит обидеться.

– Ужасно! Совсем молодая, а на всю жизнь…

Дама явно хотела произнести слово «калека», но Мелихов резко прервал причитания.

– Не вижу ничего ужасного, – нахмурился он.

– Но ведь для женщины, тем более, молодой, согласитесь, трагедия. Мужчине в таких случаях проще, верно?

– В сентябре будет операция, – жёстко сказал Игорь. – Это поправимо, я уже договорился.

Он сам не знал, что тянет его за язык. Бабушка глянула на собеседника, видимо, прочла что-то в его глазах и сразу заторопилась.

– Ой, ну нам с Кириллом пора! Рада была познакомиться. Приходите ещё!

Подхватив внука, Татьяна Романовна покинула площадку. А они ещё немного погуляли, пока Ленка не вспомнила про расписание. Уставшая, наигравшаяся Настя попросилась к отцу на руки, и они медленно побрели домой. Мелихов снова поймал себя на том, что не знает, как начать разговор.

– Что сказал Виктор? – девушка первая нашла тему. – Тренировка прошла успешно?

– Да, сегодня хвалил, – кивнул Игорь. – А тебе когда диплом сдавать?

– Защита в конце октября.

– Успеешь? Я, кажется, не оставил тебе времени…

– Ничего, я уже все данные собрала. Там только печатать много, да ещё кучу ссылок на законопроекты искать.

– Интересно учиться?

– Ну… Мне пока нравится. Главное, чтобы работу потом найти живую, с реальными делами, а не зарыться где-нибудь в конторе. Я же язык знаю, вот и хочу, чтобы с иностранными контрактами что-нибудь… Только возьмут ли?

Он даже остановился.

– Погоди… Я не понял. Тебя что-то не устраивает? Я ж тебе сказал: забудь про Вику, это больше не повторится.

Ленка как будто растерялась. Несколько секунд она молчала, а потом ответила неуверенно:

– Ну… Я так, теоретически… Ты же не будешь меня вечно держать. В Германию уедешь, к примеру. Да и работа у меня здесь не совсем по специальности.

– Тебе никто больше столько не заплатит, – нахмурился он.

– Вот это точно… – вздохнула девушка.

А потом добавила, пожав плечами:

– Чудно… Я и забыла совсем про зарплату! Живу у тебя здесь на всем готовеньком. Слушай, а за питание ведь у меня вычитать надо, наверное?

– С ума сошла? – обиделся Мелихов. – Ну, ты даёшь! Это всё… входит…

Они помолчали. «Забыла…» Игорь и сам практически забыл о жаловании, которое ей назначил. А ведь единственная причина, по которой Ленка находится здесь, должны быть деньги. Но если она забыла про них, то что держит её в этом доме?

Может, Мелихову не везло, но на его пути почти не встречалось людей, для которых деньги были чем-то второстепенным. Перед глазами встала картинка из прошлого: встреча с адвокатами жены, попытка мирно договориться до суда и лицо Ольги, когда она увидела, что предполагаемая сумма отличается от той, которую она требовала, на один ноль.

Они совсем отвлеклись от Настёны, а она, видимо, слушала очень внимательно.

– Папа… – вдруг тихо произнесла девочка, и Мелихов почувствовал, как она напряглась. – Пап, а мы не уедем?

– Не знаю, Настён, – ответил он, погружённый в свои размышления.

– А если мы уедем, Лена поедет с нами?

Он молчал, не зная, что ответить. Внезапно Настя рванулась из его рук, Игорь едва успел удержать её, чтобы она не упала, и поставить на землю.

– Настён… Ты чего, малыш? А?

– Пап… Если ты уедешь, можно я с Леной останусь? – прошептала девочка.

Было видно, что для неё это вопрос жизни и смерти. Мелихов заметил испуганный взгляд девушки – наверное, ждет от него приступа ревности.

– А Лена, думаешь, захочет? Выйдет замуж, заведёт своего малыша.

Игорь нарочно провоцировал девушку на ответ, забыв про чувства ребёнка. А у Насти задрожал подбородок, она, кажется, собралась разреветься. Теперь они оба – отец и дочь – в ожидании смотрели на Ленку. Девушка быстро присела перед малышкой и порывисто прижала её к себе, совершенно забыв про Мелихова.

– Не бойся, киска… Я не собираюсь замуж. Я люблю только тебя, – прошептала Ленка, крепко прижав к себе ребёнка.

Настя тотчас же обвила её шею руками.

– Я знаю, – услышал Игорь горячий шёпот. – Потому что ты…

Окончание фразы девочка сказала совсем тихо, так, чтобы он не слышал. Девушка испуганно посмотрела на Мелихова.

Так вот, значит, кто главный магнит, удерживающий Ленку на странной работе. Это не Белозерцев. Но, кажется, и не Игорь. Удивительно, но девушка, похоже, сильно привязалась к ребёнку. Только ведь Настя – его дочь. А значит, и все козыри – у него на руках.

***

Ленка подошла к окну и отдёрнула шторы. Неужели всего несколько дней назад она стояла у этого самого подоконника и смотрела на улицу, не чувствуя ничего, кроме пустоты? Теперь у подъезда был припаркован огромный джип, на которым они с Серым приехали в Выхино.

Вчерашний вопрос шефа застал Ленку врасплох. Рассуждая о работе, которая ждёт её в будущем, она совершенно забыла, что находится у Игоря на жаловании. Она просто жила в его доме, жила настоящей, полной событий и впечатлений жизнью, не помня, как существовала когда-то без Мелихова и его близких.

По дороге в Москву девушка вспоминала вчерашний поход с Игорем на детскую площадку. Ленка позволила себе тогда… не то, чтобы размечтаться, а просто несколько минут пожить совсем иной, воображаемой жизнью. Но потом заставила себя взглянуть на эту прогулку трезво и со стороны. Вот он идёт сейчас рядом, стесняется любопытных взглядов, а сам вспоминает, как гулял с любимой женой, а не с калекой-помощницей… Эта мысль сразу же вернула её в реальность. С другими иллюзиями было расстаться сложнее. Настя – вот единственная взаимная любовь, которая приключилась с ней в этом доме. Сжимая маленькую ручку девочки, Ленка забывала, что ребёнок ей не принадлежит. Казалось, роднее существа и быть не может.

Остаток вечера прошёл тогда без приключений. Мелихову позвонил какой-то приятель, недавно прилетевший из Австрии, и после вечерней тренировки Игорь с Серёгой, не оставшись на ужин, отправились в ресторан, клятвенно пообещав Ленке не пить «за встречу». Пользуясь случаем, что не надо оглядываться на шефа, она подольше позанималась с Настёной, причём сама получила от этого не меньшеe удовольствие, чем та. Мужчины, должно быть, вернулись очень поздно, девушка не слышала.

А сегодня все снова разъехались – Игорь отправился в бассейн, Настя с Верой – гулять в «дальний парк», как назывался лесочек возле посёлка, где девочка любила побегать, собирая одной ей интересные палочки или травинки. А Серега, как и обещал, повёз Ленку в Москву. За всю дорогу парень не произнёс и полслова.

Настроение у него улучшилось только сейчас: пока девушка собирала вещи, он распивал на кухне чаи с Ленкиной матерью и кормил её рассказами о своём спортивном прошлом. Мама тоже выглядела довольной – Белозерцев при желании умел располагать к себе людей.

На обратном пути они должны были заехать к его друзьям – показать анонимку. Мелихов предпочитал про это не вспоминать, но Ленка требовала предпринять хоть что-нибудь.

По дороге Серый снова стал разговорчивым и принялся задавать свои дурацкие вопросы – другой темы для беседы он, кажется, придумать не мог.

– Лен, а тебя кто из института провожает?

– С чего ты взял, что меня провожают?

– Ну… Провожает кто-нибудь?

– Так прямо и спрашивай, – засмеялась Ленка. – Можно даже ещё уточнить вопрос. Только я тебе уже на него отвечала.

– Ага, отвечала! От тебя ничего не добьёшься.

– Откуда ты такой приставучий, Белозерцев?

– Любопытство – не порок… Ну, скажи!

– Нет у меня никого, и не было, – раздражённо ответила девушка, которой всё это начинало надоедать. Да и не имело смысла притворяться перед Серым.

– А почему?

– Потому что ты дурак. Здоровым мужчинам нужны здоровые женщины – не знал?

Ленка и не ждала от Серого, что он станет опровергать эту горькую, но уже привычную для неё истину. Он и не стал. Вместо этого он вдруг поинтересовался, что она думает о своём шефе.

– А что про него думать? Всё, как ты и говорил, человек как человек…

– Ну, а как мужик он тебе как? – не отставал парень.

– Никак, – отрезала она. – Пусть Вика об этом думает.

– Что-то он не торопится с ней мириться… – задумчиво проговорил Серый.

– Знаешь… – вдруг вырвалось у Ленки. – По-моему, он не слишком её любит.

– С чего ты взяла? – Белозерцев бросил на неё испытующий взгляд.

– Не знаю… Общее впечатление. Во-первых, я не заметила, чтобы сильно переживал. Ну, после ссоры. Или так хорошо умеет скрывать свои чувства… Только…

– Только что?

– По-моему, он до сих пор свою жену помнит.

– Не мудрено! – усмехнулся Белозерцев. – Трудно забыть, когда тебя раздели до нитки.

– Не понимаю – она же за богатого замуж вышла?

– Мало денег не бывает, – многозначительно произнес Серый. – Отсудила у Гоши всё, что только можно, кроме Насти и наград – это ей ни к чему. Вот теперь на призовые от январского боя живем. Точнее на то, что от них осталось.

– Странно – почему у него ничего не осталось после развода? Как ей всё отсудить удалось? Никогда про такое не слышала. Ну ладно, долю от совместно нажитого, но чтобы всё?

– Ну… – протянул парень. – Там длинная история, он у нас натура широкая, сделал красивый жест… А сам теперь копейки считает.

Насчет копеек Ленке показалось явным преувеличением.

– Со стороны не похоже, что Игорь бедствует. Такие зарплаты платит, столько людей… Вика, опять же… Дорогая женщина.

– Да, Викуся довершила разгром. Так что бой с Будресом нам оч-чень надо провести – слыхала про призовые? Гоша хоть и говорит, что не в этом дело, а по мне – только в этом. Мелихов привык жить с размахом, не задумываясь, куда деньги кидает. Самому ему мало что надо. Кормит всяких прихлебателей. И меня в их числе, – спокойно признался парень.

– Тебя это устраивает? – осторожно спросила Ленка.

– Не очень… Теперь не устраивает. Сейчас я его, конечно, не брошу. Проведем бой, а там посмотрим. Ничего, найду работу, не пропаду.

– Что-то вы с ним плохо ладить стали, – заметила девушка.

– А? Да нет… Мы с ним всегда так, не обращай внимания.

Некоторое время ехали молча, потом она не удержалась и высказалась вслух:

– Не понимаю. Как он мог жениться на женщине, которая оказалась такой…

– Стервой?

– Непорядочной…

– Ну да, Игорёчек – несчастный, а вокруг – одни суки! – разозлился вдруг Серый. – Вот только вопрос – почему его обижают женщины?

– Разве его обижают?

– Ну, я про Ольгу. Да и Викуся не промах.

– И почему же?

– Да просто надо законы рынка знать. По понятиям как? Купил себе дорогую тёлку – выводишь её и пользуешь, ну а ей за это – деньги, шмотки, тачки… Полный комфорт и взаимовыгода. А Мелихов сначала покупает, а после любви требует. Но ведь так не договаривались, верно?

– Он просто любил!

– Товар любить нельзя. Потому что всегда может найтись тот, кто заплатит больше.

– А ты? Разве не таких же выбираешь?

– У меня всё по правилам. Я уж или покупаю, или… люблю.

Он многозначительно посмотрел на Ленку, но та только пожала плечами:

– Но как он мог так обмануться?

– Значит, мозгов нет. И романтизма много. Опыт его, опять же, не лечит, – продолжал философствовать Серый. – Один раз напоролся – так нет! В том же бутике такую же куклу берёт.

– Не любит он Вику, – упрямо повторила девушка.

– Ну, положим, ты права. Вот только товар этот ему сейчас не по карману, а он меры не знает.

– Неужели потерять боится?

– Да просто привык к показушной щедрости.

– А может, не знает, что бывают другие отношения? – робко предположила девушка. – Когда не надо… платить?

– А они бывают? – прищурился Белозерцев.

Девушка не стала ему отвечать. Некоторое время она сидела, задумавшись.

– Думаешь, Вика… только из-за денег? А если у неё к нему чувства, как тогда быть с твоей теорией?

– А всё так же – только наоборот. Значит, тут Викуся попалась. Условия контракта Мелихов выполняет, значит, задача продукта – поддерживать товарный вид да не сильно наглеть. А Вика уже палку перегибает.

– Да ты просто философ у нас, Серёж!

– А ты считала – дебил?

– Временами, – улыбнулась она, но парень не обиделся.

Они как раз подъехали к кирпичной новостройке в форме огромного красного паруса. Территория вокруг здания была огорожена. «Здорово тут жить», – подумала девушка. Пруд, парк, собственный детский садик… Правда, дом и сад Игоря нравились ей значительно больше.

– Пойдёшь или в машине посидишь? – поинтересовался Серый.

Ленке самой хотелось услышать, что скажут его «пацаны», но она подумала, что Белозерцеву будет не слишком приятно являться к друзьям с такой спутницей.

– Я здесь подожду.

Она вылезла из машины и подошла к газетному киоску – купить что-нибудь для Настёны. Парень вернулся через полчаса.

– Ну, что? – нетерпеливо спросила девушка.

– Да ничего. Поржали надо мной. Как мы тебе найдём, говорят, ветер в поле?

Расстроенная, она замолчала.

– Обещали, правда, пошарить, кто может рыть против Дракона, – добавил Белозерцев.

– А платить им надо?

– Задаром никто не работает. Но для меня у них скидки, уважуху показывают.

– Сколько же? Ты сам говорил, у нас плохо с деньгами.

– Пока не сказали. Счет выставят, если чем-то в реале запахнет.

– То есть, ничего конкретного они делать не станут?

– Ну… в общем, да. Да не дёргайся ты так, Лен. Никто твоего шефа не тронет – кому он нужен…

***

На обед они опаздывали и поэтому заехали в ресторанчик перекусить – это уже становилось доброй традицией. Серёга пытался разговорить девушку, но все её мысли были об Игоре, Ольге, Вике, Настёне и так по кругу.

– Ты о чём всё время думаешь? – обиделся, наконец, парень.

Ленка поковыряла вилкой в салате.

– О Насте. Что она помнит про маму?

– А ничего не помнит. Она с няньками сидела, мать почти и не видела.

– Да ну ладно! Четыре года – сознательный возраст, наверняка всё понимала. Я, например, свою первую больницу помню даже, а мне было годика полтора.

– Ты слишком к малой привязалась, как я погляжу. Боюсь, Мелихов не оценит.

– Да, ему не нравится… Знаешь, – не выдержала Ленка, так ей хотелось поделиться, – Настя тут, засыпая, мамой меня назвала…

У Серого округлились глаза, и девушка кивнула:

– Вот и я тоже… не знаю, что делать. Думала, так, в полусне… А вчера, когда с площадки шли – снова, да так, чтобы отец не слышал, на ушко. И ведь не будешь при нём нотацию ей читать – вот хитрюга! Не дай Бог при Игоре ляпнет!

– Ну, объяснишь тогда шефу, что ни при чём. Вику-то она мамой не назовёт, хоть на коленках проси.

– А представь, я уйду отсюда? Получится, сначала мать её бросила, теперь я? – Ленка смотрела на него несчастными глазами.

– Ну, выйди замуж за Гошу! – рассердился Серый. – Что ты можешь сделать? Объясни девчонке, чтобы глупости не болтала. Отругай.

– Если ещё раз скажет – конечно…

– Ну, слава-те Боже! А то я уж боялся, по первому варианту пойдёшь.

– Какому ещё варианту?

– Мелихова на себе женить.

К лицу девушки прилила краска.

– У тебя как с головой? – Ленка покрутила пальцем у виска.

– У меня – нормально, – вызывающе ответил Серый. – Это ты носишься юлой вокруг Насти с Игорёчком. Скоро они без тебя шага ступить не смогут.

– Это моя работа, Белозерцев! – в конец рассердилась девушка.

– Ага! А раздеваться перед Гошей – тоже твоя работа?

Она замерла на секунду, потом схватила стакан с соком и резким движением выплеснула его Серому в лицо. Ошеломлённый, парень какое-то время сидел с открытым ртом, потом, опомнившись, провел рукой по щеке – сок уже затекал ему за воротник.

– Охладился? – сухо спросила Ленка. – Ещё оскорбления будут?

– Нет… – обалдевший Белозерцев медленно качал головой. – Можешь считать до десяти. Я уже не встану.

***

У отца и дочери были такие одинаково надутые лица, что девушка чуть не рассмеялась. Игорь сидел у телевизора, Настя – у него на коленях, оба как по команде повернули головы на вошедших, и сразу же отвернулись.

– Привет, – робко произнесла Ленка.

– Снова пробки? – ехидно спросил Мелихов.

– Ага. Да ещё пообедали в городе… – объявил Белозерцев.

Игорь, кажется, собирался сказать что-то язвительное, но вдруг уставился на него:

– Это что?

Новую бежевую майку приятеля украшали ярко оранжевые пятна разного размера.

– Сок пролил, – буркнул парень.

– Мимо рта пронёс, что ли? По устам текло, в рот не попало?

– Вот-вот, – подтвердил Серый и отправился переодеваться.

– Исламбеков опаздывает? – поинтересовалась девушка как ни в чём ни бывало. – А, нет, ещё без пятнадцати…

Она тоже отправилась к себе, и вышла только, когда услыхала звонок – пришел спарринг-партнер. Исламбеков был ростом пониже Мелихова, но крепче и шире в плечах, с волосатыми, как у орангутанга, руками. В глазах боксёра читался настоящий боевой дух его народа. Ленка вспомнила, что Серый отзывался о Руслане, как о крутом, жёстком боксёре. Отлично! Это как раз то, что нужно сейчас Игорю.

Спортсмены пожали друг другу руки, причём Исламбеков приветствовал Мелихова с подчёркнутым уважением. Ленка напросилась посмотреть спарринг, и шеф, настроение у которого менялось не по дням, а по часам, милостиво согласился. После удачного спарринга с Зуевым уныние, кажется, оставило его – Игорь перешучивался с партнером, небрежно похлопывал его по плечу.

Потом все, в том числе Белозерцев, отправились в спортзал. Девушка немного задержалась, чтобы сообщить Насте про новую книжку, и поспешила следом за мужчинами.

Чемпион уже переоделся – как всегда, остался в одних боксёрских трусах, надел шлем, перчатки, Виктор засунул в рот обоим боксёрам по капе, и бой начался. Ленка сильно нервничала, словно это был не спарринг, а настоящее сражение. И то верно, Игорю приходилось тяжело. Девушка с болью смотрела на его голую, мускулистую спину, словно читая по ней всё его напряжение. Мелихов злился на самого себя – у него не получалось.

Ленка ничего не понимала в боксе, но видела – все атаки Дракона гасятся на корню. Исламбеков не давал подойти к себе, при этом сам несколько раз прошел защиту Игоря и нанес чувствительные удары в голову и корпус. Девушка не знала, какой силы эти удары, но всякий раз вздрагивала, почти физически ощущая боль, когда перчатка соперника со звоном касалась лица или тела Мелихова.

Виктор орал, давал советы. Но ничего не помогало. Наконец он свистнул – перерыв. Игорь буквально упал на канаты, отдыхая.

– Ты что, забыл, как драться с левшой? Не давай ему уходить тебе за ногу, сам перемещайся влево! – ругался тренер. – Что ты лезешь в ближний бой? У тебя руки длиннее, не подпускай его к себе так близко, работай вторым номером: провалил – ударил – ушёл. Да что с тобой, Игорь, очнись! Я эти вещи в детской секции по сто раз объяснял, но не тебе же!

Серый только качал головой. Ленке, наверное, надо было уйти, не смущать чемпиона. Хотя… какое дело ему до помощницы? А вот она не могла оторваться сейчас от зрелища, ей надо было знать, чем всё закончится. Следующие два раунда прошли не лучше. Правда, Мелихов более умело выставлял защиту, и уже не пропустил столько ударов. Но победа по очкам, как объяснил Белозерцев, сегодня досталась бы Исламбекову.

Наконец, спарринг закончился. Они поблагодарили боксёра, пригласили его на ужин, но тот вежливо отказался и уехал. Через десять минут Игорь вылез из душа – совершенно разбитый и в отвратительном настроении.

– Плохо, очень плохо, – продолжал зудеть Виктор. – Если так пойдёт – это провал… Возьми себя в руки!

– Да дай ты мне пожрать, чёрт возьми! – не выдержал Мелихов. – Сам знаю, что хреново.

– Подождите, Виктор, – Ленка старалась побороть отчаянье, – вы ведь для того и пригласили человека на спарринг, чтобы всё поправить, верно? Это только первая тренировка, ещё целых восемь!

– Ага, целых… – саркастически кивнул Серый.

– Всё равно! Если так настраиваться, лучше сразу отдайте медаль Будресу!

– Не медаль, а пояс, – поправил Белозерцев.

– Да какая, на фиг, разница! – разозлилась девушка.

– Ладно, Лена права, – немного успокоился тренер. – Давай-ка, Игорёк, ложись сегодня пораньше, прогуляйся перед сном с Настёной. А завтра – воскресенье, с утра пробежки не будет, сходи в бассейн, отдохни, с Викой вон встреться…

Он осекся, с беспокойством глянул на Мелихова, но тот промолчал. После ужина он, и правда, отправился с Настей в сад, а в гостиной нарисовалась Светка. По глазам стало ясно – есть информация, и женщине не терпится ею поделиться.

– Ну и? – не стал долго церемониться Серый.

– Пока вы катались в Москву, Вика звонила, – интригующим голосом сообщила горничная, – кажется, мириться собралась. Сначала она думала, что ты подошла. Рявкнула: «Позови Игоря». Он не хотел трубку брать, ну, я всучила. Послушал, говорит: «И что дальше?» А потом: «Нет. Так не будет. Как знаешь… Мне всё равно…» И отрубился. Предлагала, небось, помощницу уволить, тогда, значит, вернусь. А он не согласился.

Горничная с невольным уважением взирала на Ленку.

– Смотри-ка, – качнул головой Белозерцев, – а я-то всё думал – сдаст он тебя или не сдаст…

Он уже переоделся в чистую майку и делал вид, что ничего такого между ними не произошло.

– Ты что – знал, что Вика условие поставила? – подняла брови девушка.

– А чё тут знать? Вопрос времени – я же предупреждал. Кстати, тебя надо занести в книгу рекордов… этого, как его? Гименея.

– Гиннеса…

– Вот-вот. Ну, сейчас-то Викуля, небось, в шоке. Впервые Гоша ей в угоду человека не выкинул.

– И не говори, – закивала Светка. – До меня две горничные за два месяца сменились. Только я с Викой и поладила. Я как увидела, как она на Лену наезжает – всё, думаю, будет у нас новая помощница.

– Не, я в этот раз на Ленку ставку делал. Гошу-то как облупленного знаю… Тут сразу два момента: Викуся доставать начала, а Ленка за горло взяла.

– Просто договор во вторник подписывать, другого юриста искать некогда, – нахмурилась девушка.

Она не на шутку занервничала. Вот как здесь всё решается… Сегодня Мелихов её не «сдал» – завтра невеста дожмёт. А если не дожмёт? Ленке совсем не улыбалось быть ответственной за чьи-то ссоры. Хотя – разве она виновата, что Вика её возненавидела?

– Э, чё задумала? – Белозерцев толкнул её локтем в бок.

– Настю бросать жалко… – девушка запнулась, вспомнив реакцию Серого. – А так… Всё равно же они помирятся, так чего сидеть и ждать?

Честно говоря, она ожидала, что парень возьмётся её уговаривать.

– Ну, что касается Вики… – задумчиво произнес Серый. – Тепереча – не то, что давеча. Придётся ей обломаться. Как бы хуже не было, коли свое начнёт гнуть. А ты пока не грузись. Вот проведём бой – а там…

– Что – там?

– А там поглядим, – загадочно сказал Белозерцев. – Ты только пока не рыпайся и Гошу не дёргай. Пусть занимается своим поединком.

***

Остаток вечера прошёл тихо. Игорь быстро отправил девочку в дом – стало прохладно, но сам ещё долго ходил один по саду. Может, анализировал спарринг, может, думал о ссоре с Викой или вспоминал Ольгу – оставалось только гадать. Белозерцев тоже предложил Ленке прогуляться, но ведь её ждала Настя!

Девушка привезла из дома несколько старых, но самых любимых игрушек, доставшихся ей ещё от старшей сестры – в семье такие вещи не выбрасывали: настоящего пупса с одежками, которые вязала в Ленкином детстве мама, «печатки» для цветных картинок и «волшебный экран». Когда-то докомпьютерные дети дрожали от восторга над этой игрушкой – пластиковый экранчик, изнутри засыпанный серебристой крошкой, две ручки – одна ведет линию вправо-влево, другая – вверх – вниз, а при одновременных поворотах получаются кривые. Ленка в своё время научилась рисовать этим экраном настоящие картинки, вот только чтобы нарисовать новую, старую надо было уничтожить.

– Это же как программа «Paint», – пожал плечами Серый. – Только примитивная до ужаса. Научи лучше Настю в компьютерные игры играть, дисков вон до фигищи валяется.

– Успеет ещё глаза испортить, – не согласилась девушка. – И психику тоже.

– Отсталый ребёнок вырастет.

– Ну, как ты – всё равно не будет, – парировала она. – А камин этот когда-нибудь топят? Было бы уютней, а то дома сыровато.

– Гоша не любит его разжигать.

– Почему?

– Понятия не имею. Сколько раз предлагал по весне – нет, и всё.

Вернувшись в дом, Мелихов обнаружил, что Ленка с Настей тихо играют на диване, Вера сидит в кресле и вяжет свой необъятный шарф, а Белозерцев скучает у телевизора.

– Лен, ты на время смотришь? – недовольно спросил шеф.

Она вздрогнула и глянула на часы – половина десятого. Вместе с нянькой они с двух сторон подхватили Настёну и отправились в детскую. Скрывшись от строгого взгляда Игоря, девушка отпустила Веру спать.

– Насть, только читать сегодня не будем, – сказала Ленка. – Мы и так с тобой засиделись.

– Ты обеща-а-ала, – Настя, кажется, перегуляла, – обеща-а-ала!

– Мы и так долго играли – забыла? Я посижу с тобой, пока не заснёшь.

Но малышка уже плохо себя контролировала, продолжала требовать, и девушке пришлось даже прикрикнуть. Ещё несколько минут она потратила на примирение, ругая себя, что нарушила Насте режим. После ужина не стоило так долго развлекать ребёнка – достаточно было и прогулки с отцом.

Наконец, успокоившись, девочка взяла Ленкину руку в свою – это стало уже доброй традицией. Девушка вздохнула, ожидая не менее традиционного вопроса, который тут же и последовал:

– Лена… Ты не уедешь?

– Насть!

– А я знаю секхет… – вдруг таинственно зашептала Настя.

– Какой секрет?

– Ты сама знаешь. Только пхитворяешься.

– Ничего я не знаю. Спи лучше.

– Ты – моя мама! Настоящая! Только пхитворяешься другой тётей!

Сердце у Ленки рухнуло.

– Настя! Никогда-никогда так не говори, поняла! Я – не твоя мама. Когда ты родилась, я только школу закончила.

Девочка свела глаза к переносице и повторила упрямо:

– Всё лхавно!

– Насть, твоя мама в Германии.

– Это – дхугая, не настоящая, – твёрдо сказала Настёна. – Я всё знаю, не обманывай!

– Я никогда тебя не обманывала. Я – не мама. А если папа или хоть кто-нибудь услышит, что ты так говоришь, вот тогда я точно уеду. Меня быстренько отсюда погонят!

– А я никому не скажу!

Весь вид ребёнка говорил теперь: «За кого ты меня принимаешь?»

– Настенька… Я ведь тебя и так люблю. Зачем ты выдумываешь – какая разница, кто я?

– Ага! Значит – мама, мама!

– Всё, я пошла! – Ленка сделала строгое лицо. – Не хочу слушать твои глупости.

– Лен… Лен, я не буду так больше говохить… – Настя ухватила её руку. – Я плхо себя только буду… или шёпотом.

Девушка прочитала ей длинную лекцию, стараясь быть предельно жёсткой – почему нельзя называть «мамой» чужую тётю, и тому подобное. Малышка только хитро молчала – кажется, она осталась при своём. Выдохнувшись, Ленка пожелала ей спокойной ночи и ушла, не дожидаясь, пока Настёна заснет – но та лежала тихо. Сейчас её грела раскрытая тайна, а мама – пускай себе сердится! Всё равно Настя знает правду.

***

В воскресенье они впервые отправились вместе в бассейн – Мелихов, Белозерцев, Ленка и Настя. Няню оставили дома – она вызвалась помочь Алику и сходить за фруктами в ближайшую палатку. Вообще, хозяйственные дела больше нравились Вере и давались легче, чем вопросы воспитания.

Ленка волновалась: во-первых, она не знала, что ещё выкинет девочка. Во-вторых, предстояло облачиться в свой старенький черный закрытый купальник – в нём она пыталась научиться плавать ещё в десятом классе – по совету того же врача. Но долго заниматься плаванием как-то не получилось.

Когда они с Настей вышли из раздевалки, мужчины уже стояли у бортика. Бросив взгляд на их великолепные фигуры, Ленка смутилась, и от этого сильнее прихрамывая, повела малышку к самому дальнему входу – где помельче. Натянув ей нарукавники, девушка подняла и кинула в воду надутый Белозерцевым круг.

– Ловите ребёнка, – крикнула она.

Мужчины, не сговариваясь, нырнули в бассейн – оба изобразили при этом довольно правильную ласточку. Конечно же, Ленке показалось, что Игорь всё делает лучше – и ныряет, и плавает. Сделав несколько уверенных гребков, он подплыл к бортику:

– Давай, дочур, не бойся! Помнишь, как ты маленькая в море купалась? Помнишь?

Настя оглянулась на девушку, та кивнула, и малышка доверчиво прыгнула в воду прямо в руки отцу. Большие нарукавники хорошо держали её на воде, и Ленка подумала, что круг может пригодиться ей самой – ну и пусть смеются!

– Лен, давай, – услышала она голос Серого. – Прыгай, я поймаю.

Он тоже протягивал к ней руки – совсем, как только что Мелихов дочери.

– Ну уж нет! – заявила девушка.

Она потихоньку спустилась по ступенькам в воду и замерла у бортика – ещё шаг, и ноги перестанут доставать до дна.

– Совсем не умеешь плавать? – спросил шеф.

– Метра три проплыву, – неуверенно ответила Ленка, – если дно под ногами будет.

– А ты держись вдоль бассейна, – посоветовал он.

– Игорёк, ты давай, занимайся – дыхалка, туда-сюда, – доброжелательно посоветовал Серый. – Лен, я тебя сейчас научу. Ложись на воду, да не бойся, я буду тебя страховать… У тебя как нога-то, когда плывешь – болит?

– Нет.

Девушка поплыла, увернувшись от него, но он сделал попытку поддержать её, словно учит маленького ребёнка.

– Да отстань ты, Сереж! – не выдержала она, снова ухватившись за бортик. – Я сама. Не трогай меня, мешаешь только.

Она в беспокойстве оглядывалась на Настёну, но та уже бесстрашно плескалась в круге посередине бассейна (дорожек в нём не было). Игорь сделал несколько заплывов туда и обратно, скрылся под водой и вынырнул около Ленки.

– Знаешь, – посоветовал он. – Тебе надо преодолеть страх. Смотри – вдоль стенки ты нормально держишься. Попробуй переплыть бассейн – не в длину пока, а в ширину.

– Да она неправильно плавает – «по-собачьи»! – снова начал Белозерцев.

– Да пусть как может, так и плывёт. Только бояться не надо. Вот смотри, Лен, я встану в том конце, а ты плыви ко мне – не утонешь, если что, подхвачу. Давай!

Девушка нерешительно кивнула – несколько секунд она настраивалась, потом отцепилась от поручня, оттолкнулась от стенки и отчаянно поплыла. Сначала получалось неплохо, но когда она вспомнила, что под ногами нет дна, сразу запаниковала. Преодолев ещё метр, Ленка почувствовала, что погружается все глубже, и начала как попало бить по воде руками. А Мелихов только подзуживал: «Держись, держись, ещё чуть-чуть!»

Оставалось, действительно, совсем немного, когда она поняла, что начинает тонуть. Ленка сделала панический рывок и вцепилась Игорю в руку. Он притянул девушку к себе и поймал, да так, что она невольно прижалась к нему всем телом, ухватив за шею, а отцепиться не могла – боялась глубины. Мелихов и сам крепко держал её, дыхание у него сбилось, а когда Ленка, наконец, нащупала бортик, отлипнув от Игоря, не сразу отпустил, словно она и вправду могла утонуть.

– Извини… – проговорила девушка.

Лицо у неё пылало от стыда.

– Ну, доплыла ведь, чего боялась? Молодец у нас Лена, да Настён? – произнес Мелихов, как ни в чём ни бывало.

Правда, смотрел он как-то странно и говорил, словно только что пробежал стометровку. Да и Ленка никак не могла отдышаться после «заплыва». Настя уже бултыхалась возле них, и девушка одной рукой принялась поправлять ей нарукавник. А потом стала потихоньку пробираться вдоль бассейна, держась за поручень – подальше от Игоря. Её всё ещё жгло ощущение его тела, она не могла забыть его взгляд, чувствовала его руки… Она бы всё отдала сейчас, лишь бы снова оказаться в его объятьях, и сама была в ужасе от нахлынувших на неё новых, неведомых прежде чувств. Казалось, все её существо пульсирует и рвёется к Мелихову, не послушное ни воле, ни разуму.

– Давай теперь обратно, – крикнул ей Серый с другой стороны бассейна.

Ну, уж нет, к нему в объятья она не поплывёт!

– Я устала, – помотала головой Ленка, – я лучше просто так…

Игорь тоже больше не настаивал, он занялся своей тренировкой, а девушка принялась играть с Настей, кидая ей разноцветные мячики. Час пролетел незаметно. Когда они вылезли, эпизод с Игорем подзабылся. Ленке стало стыдно – но теперь уже за свои мысли. Кажется, все непристойное было только у неё в голове, а шеф даже ничего не заметил. Тоже мне, происшествие – придержал в воде какую-то девчонку, чтобы не утонула! В его объятьях побывало столько шикарных женщин… Короче, пора принять нормальное выражение лица и не строить из себя идиотку.

Дома их ждал сюрприз. Припарковавшись, Белозерцев первый заметил белоснежный «Лексус».

– К тебе дорогие гости, – усмехнулся Серый, увидев, как вытянулось лицо друга.

Пройти к себе, минуя гостиную, было невозможно. Виктория сидела на диване перед журнальным столиком, а Светка угощала её кофе, а заодно и последними новостями. На девушку обе едва взглянули. Впрочем, и на ребёнка Вика не обратила никакого внимания. Мелихов остановился и произнес: «Привет». Ленка тоже сочла нужным поздороваться, ответа, разумеется, не получила и скрылась с Настёной в детской.

Прошло полчаса. Девушка выглянула в окно – Лексус всё ещё стоял. Сердце у неё сжалось. До сегодняшнего происшествия в бассейне она почти не думала, как Мелихов проводит время с любовницей. Правда, эпизод с голой Викой в ванной был достаточно красноречивым, но… Сейчас Ленка ревновала намного сильнее, не в состоянии приструнить собственное воображение.

Ни за что на свете она не хотела бы стать свидетелем нежной сцены между ними. Но пора было начинать тренировку, а Виктор не рискнёт нарушить идиллию.

– Насть, – трусливо попросила девушка. – Сходи, пожалуйста, к папе, скажи ему, что время – двенадцать, пора в спортзал.

Малышка послушно убежала и через минуту вернулась.

– Ну, и что он сказал?

– Я только заглянула. А он ка-ак кхикнет: «Иди к себе!» – девочка рявкнула, изображая отца.

– А что он делает?

– Сидит с ней на диване…

Настя выглядела испуганной, и Ленка пожалела, что подвергла её испытанию. Оставалась ещё надежда уговорить Белозерцева.

– Ну кто там ещё? – послышался его заспанный голос в ответ на её стук в дверь.

– Можно?

– Ленка? Заходи!

Серый, видать, решил вздремнуть после бассейна. При виде девушки он потянулся и слегка приподнялся.

– Садись, давай, – предложил он, указывая рядом с собой, и сладко зевнул.

– Серёж… – она осталась стоять в дверях, – напомни Игорю про тренировку…

– Я? Нет. С какого перепуга? – парень откинулся обратно на подушку. – Он и так на меня всех собак спускает. Ты за это зарплату получаешь, вот и гони его.

– Серёж! Ну, трудно тебе, что ли? Я не могу… Там Вика.

– Ну и оставь их в покое – спарринга сегодня нет. Дай ему со своей женщиной разобраться.

– Нельзя выходить из графика, – упрямо сказала Ленка. – Ну, пожалуйста…

– Не, не проси. Хочешь досадить Викусе? Флаг тебе в руки.

Девушка собиралась сказать, что заботится только о деле, но… В словах Серого была некоторая доля правды. Однако упрямство было и хорошей, и плохой Ленкиной чертой. Хлопнув дверью, она всё-таки отправилась в гостиную и решительно постучала. «В конце концов, от обязанностей меня никто не освобождал!» – убеждала себя она.

Сделав секундную паузу, девушка вошла. Мелихов, действительно, сидел рядом с Викой на диване, правда, на некотором расстоянии. Виктория повернула голову и, увидев Ленку, скорчила привычную презрительную гримасу. Но в глазах Вики читались и ненависть, и непонятное смятение.

– Извините, – начала Ленка. – Игорь, я – напомнить. Пять минут первого, у тебя тренировка.

Она ожидала всего, что угодно – вспышки гнева, раздражительной реплики или вежливой просьбы покинуть комнату. Но шеф тут же вскочил.

– Вик, мне надо в спортзал, прости. Ну, что толку – из пустого в порожнее?

– Я подожду тебя! – крикнула Вика уже ему в спину.

– Незачем, – бросил он, не оглядываясь, и вылетел из гостиной, оставив растерянную Ленку наедине с гостьей.

Виктория тоже встала с дивана, соображая, как поступить. Ленка сделала шаг назад, пытаясь ретироваться, но не успела.

– Эй, ты! – голос у Вики стал неожиданно тихим, но жёстким. – Думаешь, держишь здесь всё в своих лапках, да? Помяни мое слово – ты зависнешь в этом доме не дольше, чем на две недели. У Игоря сейчас кризис, а ты, малявка хитрая, пользуешься! Но только если он проиграет – вышвырнет тебя по-любому. А выиграет – тоже вышвырнет, за ненадобностью. И то, что ты Настю к себе приучила – тебе ещё боком выйдет!

Облегчив душу, она повернулась на каблучках и вышла вон. А девушка осталась в недоумении: значит, они с Мелиховым так и не помирились? Она испытывала какое-то иррациональное чувство: ей было жаль Викторию. Вся эта речь производила только одно впечатление: Игорь остался холоден и настоял на своём, а виновата в этом… снова помощница.

***

– А что, Ленка на велосипеде не занимается? – Игорь начал разминку.

Виктор пожал плечами:

– Ни разу не видел. Стесняется, наверное.

– Позови её, пусть покрутит, – приказал Мелихов. – А я ей заодно указания дам.

Сбежав из гостиной, он оставил девушку на растерзание Вике, и теперь ему надо было убедиться, что всё в порядке. Игорь всё для себя решил – пожалуй, тем самым утром, когда Виктория, оскорблённая его жестким обращением и требованием извиниться, хлопнула дверью, не сомневаясь, что вскоре вернется сюда победительницей. Он только немного опасался тогда, что мужество может изменить ему.

До этого момента Вика имела на него влияние. Отношения с ней казались Мелихову вполне стабильными, создавали иллюзию нормального существования, особенно после развода. В постели у них всё было отлично. А главное, девушка обеспечивала Игорю определённый стиль жизни, гармонично вписываясь в привычный для него круг общения.

Но чем больше он думал о Ленке, смотрел на неё, разговаривал с ней, тем более бессмысленным выглядело всё, чем он жил в последнее время. Не только последние полгода, а с того самого момента, как Петрович передал его другому тренеру (Нина уже тяжело болела, нельзя было оставлять её одну, чтобы ездить с Игорем по городам и странам). С кем общался, о чем говорил, на кого смотрел?

Вчера вечером, гуляя в одиночестве по саду, Мелихов с тревогой прислушивался к себе, пытаясь понять, что происходит. Его и пугало, и радовало, насколько быстро всё меняется в его жизни. Нет, невозможно, чтобы перемены эти были к худшему. Настала пора избавиться от образа неудачника, скинуть его, как халат перед боем. Фортуна обязана, наконец, повернуться к Дракону лицом.

Спарринг с Исламбековым, увы, быстро разрушил возникшую из воздуха надежду на легкость победы. Глупо, конечно, мечтать, что можно вот так сразу выйти и… Игорь чуть было не вернулся к прежним страхам, занервничал, запсиховал. Но на удивление скоро восстановил душевное равновесие. Урок не прошёл даром. Отчаяние, конечно же, плохо, но уверенность без основания – ещё опаснее. Лёгкие победы в спарринге приводят к «отдыху» в ринге. А ведь Будрес куда более сложный противник, чем дагестанец. Но главное, Ленка права: сейчас нельзя опускать руки, это только начало. И… надо сделать всё, чтобы ей не пришлось жалеть его, чтобы её усилия не пропали впустую.

Мелихов чувствовал, знал, что не только должен, но и может найти новые силы для рывка. Он словно нащупал ту точку опоры, которой давно не было у него под ногами. Игорю снова хотелось жить – ярко, на пределе возможностей, физических и душевных, утвердить своё право – не только на чемпионский пояс, но и на любимую женщину. И он пытался нащупать ту верную тропинку, по которой собирался идти к новой цели.

Виктории на этом пути он не видел. Положа руку на сердце, он вообще не вспоминал о девушке эти дни, не хотел даже думать о ней, и сам удивлялся, как быстро забыл об отношениях, которые недавно считал серьёзными. Но вероятность того, что любовница сама оставит его, была слаба. Так и случилось. На следующий же день после ссоры, не выдержав ожидания, она позвонила – с обычным ультиматумом. Ничего нового: чтобы увидеть её, Мелихов должен уволить помощницу. Вот только на этот раз всё было иначе. Получив резкий отказ, Вика опомнилась и прилетела сегодня сама, готовая сдаться на любых условиях.

В планы Игоря это не входило. Сейчас, после бассейна, после того, как он невольно обнял Ленку, прижал её к себе, с трудом отпустил, Мелихов даже думать не мог о близости с другой. И мечтал только о том, чтобы снова посмотреть в глубокие, умные глаза девушки, ещё раз прикоснуться к ней… дотронуться губами до её нежной кожи, почувствовать её запах, целовать её шею, плечи… Его тянуло к ней так сильно, что он просто сходил с ума, когда оказывался рядом. Это не было обычным желанием, это было чем-то более сложным и сильным. Наверное, так бывает, когда хочешь обладать той женщиной, которую любишь. Но ведь он любил прежде Ольгу… Однако такого щемящего, болезненного чувства по отношению к ней никогда не испытывал.

Он почти не слушал Викины излияния. В этот раз она была умнее и ни разу не произнесла Ленкино имя, а говорила только о собственной любви, о том, как он дорог ей, как она умеет прощать, и что готова быть рядом всегда. Когда она иссякла, Игорь твёрдо и ясно, сам не ожидая от себя такого спокойствия, заявил, что их отношения себя исчерпали. Вика, конечно, не поверила – решила, что Мелихов в очередной депрессии, и продолжила тянуть из него жилы. Но его как заморозило. Грубости он допустить не мог. Но уже еле сдерживал раздражение: женщина не должна притворяться, что не понимает, когда ей дают отставку…

…Тренер быстро вернулся с Ленкой – вид у неё был смущенной. Игорь досчитал до ста и бросил прыгалки.

– Здорово! – изумилась девушка. – Вот уж не думала, что боксёры так прыгать умеют.

– Ноги – это для боксёра все! – объяснил Виктор. – Не будешь двигаться, прыгать – толку-то от твоего удара будет!

– Вика ушла? – поинтересовался Игорь.

– Да…

– Что она тебе сказала?

Ленка замялась.

– Она тебя не обидела?

– Нет, – быстро помотала головой девушка.

– Ты чего на тренажёр не ходишь? – спросил Игорь.

– Я? Мешаться не хочу… – растерялась она.

– Крути! Тебе что Марик сказал?

Ленка нерешительно подошла к велосипеду и положила на него руку.

– Да я себя полной клушей чувствую тут, – проговорила она.

– Ничего, работай.

Тренер уже взял лапы и стоял теперь, ожидая, пока Мелихов наденет перчатки.

– Игорь, ты хотел дать мне поручение? – спросила девушка.

Похоже, она так и рвалась уйти.

– Да… – он придумывал на ходу. – У меня во флигеле есть бассейн. Там что-то не фурычит. Вода уходит, и он не наполняется. Надо найти мастера.

– Хорошо, – девушка почему-то смутилась ещё больше. – Я… пойду?

Мелихов колебался. Он искал возможность нормально пообщаться с ней. Здесь – Витя, в бассейне – да и вообще везде! – Серый.

– Ладно, иди, – нехотя согласился он. – Сходишь после обеда на площадку с Настёной?

– Конечно! – сразу обрадовалась девушка. – Кстати, мальчик тот – Кирилл, сказал, что в Голицыно на станцию аттракционы привезли. Можно, мы с Настей поедем, она, наверное, не каталась давно?

– Отлично. Тогда и меня возьмите. Прогуляемся.

– А как же вечерняя тренировка? Вдруг задержимся? – удивилась она.

– Ну и ничего страшного, если немного опоздаете, – неожиданно поддержал тренер, – отвлекаться тоже надо.

– Договорились, – Мелихов отвернулся и нанес серию хороших, добротных ударов по лапе.

Раунд пятый

Услыхав, что они снова намылились с Ленкой на прогулку, Серый взбунтовался.

– Я не повезу, – заявил он. – Я пива выпил. Так что давайте в другой раз.

– Можно на маршрутке, – предложила девушка после небольшой паузы.

Она немного удивлённо смотрела на Игоря, но так и не спросила, почему он сам не может сесть за руль.

– Гоша на маршрутке поедет? – приятель показательно расхохотался.

– Поедем, Лен, покажешь дорогу, – спокойно парировал Мелихов.

– Тогда и я с вами, – опомнился Серый.

– Давно на карусельках не катался? Нет, Серёга, раз уж ты пива выпил… иди дрыхни, мы с ребёнком собираемся гулять, не с тобой.

Белозерцеву оставалось только утереться.

Ленка обрадовала Настю, что они едут с папой гулять. И вот они снова шли втроем по зеленой, ухоженной дороге коттеджного посёлка.

Погода стояла солнечная, но не жаркая. Идти пешком было далековато. Дочка побежала вперед, а Игорь судорожно пытался придумать тему для беседы. Ему казалось, что Ленка погружена в свои мысли. Интересно, о чем они разговаривают с Белозерцевым?

– А Настю не хочешь отдать в спорт? – спросила вдруг девушка.

– Нет, – слишком быстро ответил Мелихов. – То есть… надо, конечно, чем-нибудь заниматься. Но только не в профессиональный.

– Тяжёло тебе было – одному, в чужом городе, без родителей?

– У меня тренер был… Петрович. Так вот он стал мне настоящим отцом.

– А родной?

– Не знаю. Закрытая тема – кажется, его, как законного супруга, вообще не было. Хотя записала меня мать на его фамилию. Но и только. Бабушка всегда внушала, что мать не захотела за него выходить. Я, правда, не верю. Похоже, он был женат.

– А сестра как же? У неё другой отец?

– Да, потом мать вышла замуж, но они быстро развелись. Неплохой мужик был, спокойный, тихий. Только, сама знаешь, характер у моей мамы не сахар, да и не любила она его, кажется. У меня до сих пор подозрение, что назло вышла… тому, первому, понимаешь? А мне отчима даже жалко было. Помню, всё меня на рыбалку водил маленького, рассказывал что-то… Сестре алименты слал до совершеннолетия, но никогда не приезжал – то ли другую семью завел, то ли мать не пускала. И не дай Бог о чём таком её спросить – у нас в семье откровенничать не привыкли.

Когда Ленка смотрела на него вот так – своими ясными, внимательными глазами, Игорь чувствовал прилив силы и радости. А ещё – безумную нежность к этой хрупкой девочке. Жалость? Нет. Ленка не вызывала к себе жалости. Напротив, никогда и ни к кому в жизни он не испытывал такого интереса.

Обычно, знакомясь с женщиной, Мелихов прежде всего оценивал её внешность, то, что Серый называл «формой». Форма была важна, но теперь Игорю казались привлекательными только маленькие, худенькие девушки с тонким профилем – трогательные и серьёзные. Впрочем, он знал такую только одну.

Хотелось постоянно видеть её, говорить с ней, и именно говорить получалось хуже всего. В общении с Ленкой ему не хватало простоты, они постоянно натыкались на какие-то недоговорки, и неловкие паузы то и дело повисали в воздухе. Игорь не хотел пока выдавать своих чувств, а она ни о чём не догадывалась. Кроме того, он тщательно избегал темы её хромоты. Даже наедине с собой Мелихов предпочитал пока об этом не думать – слишком болезненным был вопрос, чтобы торопиться его решать.

А рассказывать о себе… Разве поймёт девушка всю эту грязную историю с Ольгой? Его умопомрачение, эту бешеную страсть – когда он совершенно не отдавал себе отчёт в том, что делает.

Но вот сейчас Ленка спросила о детстве, и он начал откровенно и с удовольствием отвечать. Вспомнил Иркутск, первого тренера. О том, как трясло перед детским «открытым рингом»: бой давно объявили, а Игоря в это время рвало в туалете. Он был уверен, что драться уже не придётся, но тренер нашел его, сунул головой под воду, а потом просто взял и вытолкнул за канат. И Игорь победил тогда!

Вспомнил и первое настоящее соревнование – бой на чемпионате Москвы среди юниоров, проигранный вчистую. И как хотел убежать, бросить спорт. И как Петрович не стал уговаривать его, а просто покрыл отборным матом – за трусость. Игорь говорил, а девушка слушала, кивала, переспрашивала – с неподдельным интересом. Рассказал про выигранный чемпионат мира, после которого его пригласили в профессионалы. Дошёл до переезда в Германию и остановился.

– Я вот не понимаю, – сразу перевела тему Ленка, – вот эти бои все… платные… Двенадцать раундов… Что значит – версии? Разве чемпион мира не один? Ну, как в фигурном катании – выиграл чемпионат или Олимпиаду…

– Так ты профессиональный бокс с любительским путаешь. Чемпионаты, Олимпиады – это любительский спорт. Чаще всего как раз оттуда и уходят в профи, вот как я. Но только обратного пути нет – такой закон.

– А в чем отличие?

– О… во многом… В количестве раундов, например… Профессионалы дерутся без шлема, бой не прекращают до последнего, ну, разве что травма серьёзная, судейство другое. Всё это более жёстко и зрелищно. На этом строится бизнес… Реклама, телевидение, ставки…

– И на тебя ставят?

– Конечно.

– А мама? Она не против была? Что ты в профессионалы ушёл?

Мелихов пожал плечами.

– Знаешь, она уже смирилась один раз, что я в таком спорте. Да и потом, хоккей или футбол, например, куда более травматичные.

– А почему ты вообще выбрал бокс? Вон Серега говорит, что его в школе дразнили. Тебя тоже? Или ты, наоборот, драчливый был?

– Не-а, я драчливым не был. Я спокойный был, миролюбивый. Озорничал, но не шкодил, понимаешь? А у нас кодла в классе завелась – мелкие пакостники. Всех донимали. А больше всего меня – потому что в шестёрках у них ходить не хотел, а если били – сопротивлялся, как мог. Я и подумал тогда – раз уж решил драться, то надо умеючи. Вот и пошёл в местный клуб.

– И в тебе сразу талант обнаружили?

– Нет, – засмеялся Игорь. – Тренер тогда сказал, мол, если я хоть один бой за Иркутск выиграю – он будет считать себя гением педагогики. Ну, а я стал расти, соображать лучше. Один бой за другим выигрывал – без перерыва. Приехал из столицы Петрович – отбирал ребят, увидел меня и забрал с собой. Я в шестой класс тогда переходил.

– Понятно, – девушка увлечённо слушала. – А учился когда же? Если только спорт.

– Ну, что ты… Петрович у меня даже уроки проверял – сделаны, не сделаны. Говорит, если башка варить не будет, то и в боксе ничего не добьёшься.

– И правда, как отец, – удивилась Ленка.

– Он вообще… классный был. И жена его. Я иногда забывал, что они не моя родная семья, дневал и ночевал там, даже полку свою имел. Нина – так вообще… Не стеснялась, что чужой – если что, влетало мне по полной. Странная она была немного, Петрович её сам побаивался. Добрая, как я сейчас понимаю. Но не добренькая. Принципиальная очень. Я на неё злился часто, а чуть что – бегом к Нине, советоваться. И так она всё объяснит… даже не объяснит, а самого думать заставит.

– Она тоже спортсменка была?

– Не-ет… что ты. Даже не знаю, как они нашли друг друга. То есть знаю, конечно: работали у нас в спортшколе, Нина литературу преподавала. Смешно – прихожу к ним домой, за книжкой, которую сама же Нина и задала по программе. А она – бросай эту чушь. И другую под нос: вот, читай.

Мелихов погрустнел. Не так часто он кому-то рассказывал о московском прошлом – мучила совесть. А ведь ни в чём он особенно не виноват, просто так сложилась жизнь. Нет, он никогда не забывал о том, что сделали для него эти люди, сначала навещал, звонил, а потом… Игорь испугался, что Ленка спросит, где они сейчас, и поспешил сказать:

– Я потерял с ними связь. Так получилось.

Про смерть Нины он говорить не мог. А Ленка не стала расспрашивать, только глянула на него и промолчала.

Да… Воспоминания. Сколько же всего случилось в его судьбе! Он прошел такой тяжелый путь… столько было усилий, порою сверхмерных, столько настоящих триумфов, столько людей верило в него. А вдруг Петрович увидит предстоящий бой? Скорее всего, увидит. Что бы он подсказал, посоветовал сейчас, в нынешней ситуации? Да тоже самое, что и Ленка – сделать всё возможное и невозможное. А Нина? Наверное, она бы одобрила новую помощницу. Но только… совсем не так, как её одобрила мать.

И вдруг Игорь сделал неожиданное открытие. Не потому ли он всё реже и реже вспоминал своих стареющих «приёмных родителей», что чувствовал, как далёк стал его мир от их трудного, но честного мирка? Не поняли бы они ни его женщин, ни его образа жизни. Мелихов давно забыл, что на свете существуют маленькие двухкомнатные квартирки, панельные дома с исписанными лифтами, пятиметровые кухни. Совсем такие же, как у Ленкиных родителей. И ему вдруг захотелось узнать – до мельчайших подробностей, как она жила в этом доме, о чём думала, чем занималась в те самые годы, когда он… в общем, до их встречи – всего несколько дней назад. Господи, неужели только несколько дней?

– А ты? – решился он. – Я ничего о тебе не знаю. Расскажи мне… Что ты любишь, какие у тебя родители? Ну, то есть, я видел, что хорошие, но какие у тебя с ними отношения?

Девушка смутилась.

– Тебе действительно интересно?

– Да, – коротко ответил он.

Она ещё сомневается! И ничегошеньки не понимает… Не важно. Игорь знал – он ещё увидит её счастливые глаза. Только следует немножечко подождать. Вот после боя… Всё, всё – после боя! Всёе это необъяснимо связано, всё решится тогда само…

Мелихов испытал настоящее вдохновение. Когда там у нас Исламбеков – в среду? В прошлый раз дагестанец ушел со снисходительной миной, со словами вежливой жалости: не страшно, дорогой, бывает… а в глазах так и светилась радость: ещё бы, сделал чемпиона! Ну-ну… Рано хороните, господа! Мелихов ощущал, как в нём просыпается прежняя спортивная злость. Ничего! В среду все увидят совсем другого Дракона…

– По сравнению с твоей жизнью… насыщенной, у меня всё стандартно и скучно, – улыбнулась Ленка. – Дома всегда всё хорошо было. У меня старшая сестра есть – так мы с ней очень дружим. Она, кстати, учитель математики.

– То-то я вижу, педагогические таланты у вас – семейное!

– Не-а, – засмеялась девушка. – Мама всю жизнь библиотекарем проработала. Зато я перечитала столько, что…

– Что мне и не снилось, – ухмыльнулся Игорь. – Мне читать после школы особенно некогда было. А начал знаешь когда? В Германии. Все вечера просиживал.

– А что ты любишь?

– Мне поэзия нравится. Я даже целую библиотеку собрал.

Это было правдой. Одно время он со скуки заходил в книжные магазины в поисках русскоязычных авторов и покупал, что приглянется, особенно если взгляд падал на те имена, которые казались знакомыми.

– Здорово! – Ленка даже остановилась. – А можно мне твои книги посмотреть?

– Они не здесь, – нахмурился Мелихов. – Я думаю, их вообще уже нет… Я почти всё оставил жене, да она и не отдала бы ничего – нужное, не нужное… Главное я забрал, – он кивнул на Настёну, – а об остальном не подумал даже. Только несколько томиков и взял, ещё Нининых.

– А кто нравится из поэтов? Классика, серебряный век или кто-то из современников? – продолжала допытываться девушка.

Игорь лихорадочно припоминал, пытаясь представить себе обложки Нининых книг, все ещё лежащих среди не разобранных после переезда вещей. Вот та беленькая, с потрёпанными страницами и зимним пейзажем на тонкой обложке…

– Да хотя бы Пастернак, – небрежно бросил он, обрадовавшись, что быстро нашёлся.

В её глазах засияла неподдельная радость, а Мелихов испугался – вдруг начнёт расспрашивать. Про самого автора Игорь ничего не знал, разве что фамилия забавная, напоминающая огородное растение. В юности он отыскал у поэта несколько тронувших душу стихов, а кое-какие, особенно близкие сердцу, запомнил наизусть. В спортшколе, не без влияния Нины, у Мелихова родилось желание превосходить сверстников, в большинстве своем тупых и ограниченных переростков. Многие из них пошли в спорт только потому, что учеба не давалась им вообще. И, заучив несколько стихотворений, парень чувствовал себя среди них почти интеллектуалом.

– Это же мой любимый… – в восторге начала девушка. – Вот это совпадение! Наверное, тебе и Цветаева нравится, да? Ты как-то фразочку бросил… Я тогда удивилась ещё. Ну, то есть, не удивилась, но…

Ленка смутилась, а Игорь вдруг рассмеялся. Какой смысл пыжиться и притворяться перед ней? Всё равно раскусит.

– Правильно удивилась. Невежда я, Лен, читал, да не разбираюсь. Где-то что-то попалось, да Нине спасибо, на корочку записала. Знаешь, какая история была забавная? Я в девчонку влюбился, в гимнастку, только издали смотрел, вздыхал. Тонкая такая была, гибкая, ловкая, ноги длинные…

Он осекся, заметив, как тень пробежала по лицу девушки, мысленно выругал себя за бестактность и быстро продолжил:

– Мне пятнадцать всего было, ну и гормоны, сама понимаешь. И сочинил я стихотворение. Мне казалось – просто гениальное. Что-то про «кровь-любовь». Там так было… «Я тебя защищу, но измен не прощу!» В общаге, естественно, прятать поостерёгся. Засунул в штаны спортивные, в карман. А штаны у Петровича на полке оставил. Нина стирать взялась и достала – вдруг что-то важное. Подходит она ко мне и заявляет: «Прости, Игорь, я прочитала». Ну, я краснею, как помидор. А сам с замиранием жду похвалы – Нина любила, когда я проявлял интерес к чему-то, кроме бокса, а тут… такой шедевр! Да и показать кому-то хотелось же всё-таки… А она: «Это ужасно!» Подходит к шкафу, достает несколько книг и передо мной кладет. «Вот, читай, от корки до корки. Когда прочтёшь – тогда и решишь, писать или нет». Кажется, Блок там был… Ещё… Цветаева, да, точно, ты права, – припомнил он.

– А дальше? – Ленкины глаза были полны любопытства. – Сочинял ещё?

– Смеёшься? Гимнастку забыл, а с ней и стихи. А книжки осилил – интересно стало, что это они там могли накатать, лучше, чем я, – снова улыбнулся Мелихов. – Ладно… Опять на меня свернули. А про тебя ведь говорили. Ты-то, конечно, отличницей была?

– Была. Только у нас это достоинством не считалось. А в сочетании с… – Ленка опустила глаза. – В общем, не сахар. Но потом родители перевели меня в английскую школу. Вот там было здорово! Приходилось ездить, но это всё ерунда. У меня серебряная медаль – вот, хвастаюсь!

– Ну, я не удивился бы, что золотая. А диплом в институте будет красный, небось?

– Ой, не знаю… – испугалась Ленка. – Как получится.

– У тебя много друзей?

– Со старой школы подружка осталась, в одном подъезде живём. Она сейчас замуж вышла, у неё малыш родился, совсем недавно – некогда ей общаться. Да с английской ещё одна. По Интернету несколько знакомых хороших нашлось. А в институте не сложилось… Специальность, кстати, специфичная. И люди на неё идут своеобразные. Все себе на уме.

– И ты тоже?

– Наверное…

– А в Интернете знакомые – девушки или ребята? – поинтересовался Игорь.

Ленка замялась.

– И те, и другие были.

– Дружила с парнем по переписке, да? – догадался Мелихов. – И как – потом встречались? Во что-нибудь выросло?

Девушка, кажется, колебалась – отвечать или нет? А потом чуть пожала плечами.

– Не удалось перенести встречу в реал, – неохотно сообщила она.

– Почему?

– А я ещё глупая была. Фотками обменялись, но… Не всё про себя рассказала. Очень уж он мне понравился – боялась. Долго переписывались, он от меня в таком восторге был, – Ленка усмехнулась. – Потом решилась – уже полностью доверяла. Сказала. И он сразу пропал. Ни одного письма больше.

– Дерьмо, – сплюнул Игорь.

Он жалел, что заставил девочку вспоминать это, но не мог ничего поделать с собой – ему надо было знать о ней всё!

– Нет, я сама виновата. Но с тех пор рассказываю о себе сразу.

– И… что?

– Кто-то тут же исчезает, кто-то восхищается честностью и предлагает дружить. Да я очень редко знакомлюсь. Случайно, если в форуме человек чем-то зацепит… Кажется – вот, твоё… Но иллюзия быстро проходит.

Она вдруг резко замолчала.

– А сейчас? Общаешься с кем-нибудь? – продолжал допрос Мелихов.

Девушка неожиданно заулыбалась.

– Ты чего? – насторожился он.

– Просто Белозерцева вспомнила.

– С чего вдруг?

– Да он любитель выспрашивать у меня, не встречаюсь ли я с кем, – она порозовела.

– А ты встречаешься?

Игорь внимательно смотрел на неё, ожидая ответа.

– Нет, – коротко бросила Ленка.

Они уже вышли из коттеджного посёлка и дошли до остановки маршрутного такси. Ленка внимательно изучила расписание и сообщила, что транспорт должен подойти через пару минут. И действительно, вскоре возле них остановилась битком набитая маршрутка. К счастью, несколько человек вышло, освободив места. При входе Игорь больно стукнулся головой о низкую притолоку. Водитель тронулся, не дожидаясь, пока они проберутся назад, но девушка ловко удержала равновесие и уселась, взяв на колени Настю.

– Зачем за лишнее место платить? – заявила она.

Мелихов устроился рядом и огляделся. Пара грибников с корзинами и пакетами, две пенсионерки едут с дачи, да сладкая парочка – парень и девушка лет шестнадцати сплелись в объятьях на заднем сидении. Игорь не мог вспомнить, когда в последний раз ездил в общественном транспорте. Ленка уставилась в окно, что-то показывая Настёне, а Мелихов вдруг испытал странное чувство. Он словно окунулся в своё детство: вспомнил Иркутск, битком набитый автобус, таких же вот бабушек, мужичков. И они с отчимом едут – то ли в кино, то ли на детский спектакль. И вот это предчувствие праздника… Такое доверчивое ожидание чего-то волшебного, радостного, которое можно испытать только в детстве, потому что мечты ещё не омрачены ни сомнениями, ни страхом потерь.

…На станции, действительно, разбили Луна-парк – привезли даже маленькое колесо обозрения, автодром, карусели на цепочках, комнату смеха и комнату страха – всё, как в его детстве. Причём, кажется, того же года выпуска. Впрочем, радости детей это не омрачало, а вот Игорю быстро надоели очереди на каждый аттракцион, крики и суматоха. Кажется, сюда съехалась малышня со всех окрестных посёлков. Ленка сначала отправила отца с дочерью на машинки, потом Настя, осмелев, одна покаталась на каруселях, а затем, войдя во вкус, потребовала посетить все аттракционы подряд – Мелихов не узнавал собственного ребёнка.

В очереди на колесо обозрения они заметили знакомого мальчика – Кирилл громко смеялся, толкаясь с приятелем чуть повыше него ростом. Игорь оглянулся в поисках бабушки – но увидел симпатичную темноволосую женщину, на вид лет тридцати с небольшим.

– Рома, Кирилл, прекратите немедленно! – унимала она ребят, распихавших вокруг себя всю мелюзгу.

Узнав Кирюшку, Настя рванула к нему, и все трое принялись носиться по газону. Ленка не возражала, но не успела она на секунду отвернуться, как мальчишки повалили Настёну на землю и принялись щекотать. Незнакомка сразу же бросилась к детям, подбежал и Мелихов, ожидая от ребёнка истерики. Но малышка только хохотала взахлеб и наотрез отказывалась вставать. Подошла Ленка, посмотрела строго, и Настя послушно поднялась на ноги. Девушка принялась отряхивать на ней одежду.

– Ну, вы что! – возмущалась женщина на своих пацанят. – Совсем глупые, да? Это же девочка! Разве так можно?!

– Вы – мама Кирилла? – полюбопытствовал Игорь. – Мы с вами соседи – вот тут с бабушкой как-то беседовали.

– Правда? – улыбнулась та.

Он заметил, что Ленка сразу же отошла от них, чтобы не мешать.

– И второй тоже ваш?

– Нет, Ромку с нами гулять отпустили, он наших друзей сын. А я вас знаю: вы – Игорь Мелихов, мне муж говорил, он любит бокс смотреть.

Она по-мужски протянула ему руку:

– Ирина.

– И кто у нас муж? – у Игоря было хорошеe настроение.

Она сделала неопределенную гримаску, вроде как ей не хотелось называть имя супруга.

– Простите за любопытство, – пошел на попятную Мелихов. – Отвечать необязательно.

Он обернулся на Ленку – она смотрела в другую сторону, и ему сразу стало скучно. Оглянулась и Ира.

– Да нет… Просто… Короче, мой муж – Брюсов, Александр Брюсов. А я здесь у свекрови. Отношения налаживаем, – ухмыльнулась она. – Вот, нашла повод сбежать. Хорошо, что Старковы по соседству.

– Брюсов? Отличный актер, – похвалил Игорь. – Его даже на Западе знают. А почему вы такого мужа стесняетесь?

– Ну… нет, просто мы только зимой поженились, Кирилл не его сын, – быстро проговорила Ирина, упреждая вопросы. – Я ещё не привыкла… И чувствую себя тут… Пожалуй, вам не понять.

Дети продолжали носиться – кажется, про колесо обозрения они вовсе забыли.

– Лен, – не выдержал, наконец, Мелихов. – Иди сюда. Познакомься.

Девушка неуверенно подошла – он видел, как она старается пересиливать боль и не хромать, чтобы не опозорить его перед соседкой, и сердце у него сдавило.

– Ира, – снова представилась женщина. – Вы такая мама молоденькая! А девочка – чудо! И сразу видно – папина дочка. Но что-то и ваше есть, несомненно.

«Чудо» в этот момент как раз пыталось оторвать Кирюшке рукав. Ленка растерянно посмотрела на Игоря, но тот только безмятежно кивнул новой знакомой:

– Да, моего в Насте больше.

Ленку снова принимали за его супругу, и Мелихов почувствовал разлившеeся по сердцу тепло. А она так ничего и не сказала, будто язык проглотила. Наверное, совсем смутилась.

– Нам пора, – он взглянул на часы, – тренировка скоро. Приятно было познакомиться.

– И мне – очень, – снова улыбнулась Ирина. – Мы тоже, пожалуй, поедем, сил нет этот гам выносить.

– До свидания, – вымолвила Ленка. – Игорь, маршрутка только через полчаса, я посмотрела.

– Вы на маршрутке? – удивилась новая знакомая. – Давайте, я подвезу вас!

– Отлично! – обрадовался Мелихов.

Но сначала им пришлось выдержать небольшое сражение – дети падали от усталости, но требовали продолжения гулянки. Настя, кстати, оказалась самая послушная. Она с гордостью взяла Ленку за руку, свысока посматривая на расшалившихся мальчишек. Наконец, всех удалось усадить в автомобиль – у женщины оказалась подержанная, недорогая иномарка. Ирина сразу поймала его взгляд:

– Сашка всё пытается заставить меня машину сменить, а я к этой привыкла…

– Я бы и спрашивать не стал – взял и купил, – заметил Мелихов, усаживаясь рядом.

– Ну, нет, – усмехнулась та, заводя мотор, – Брюсов боится со мной такие штуки проделывать.

Ленка поместилась с детьми сзади. Обычно общительная, она словно язык проглотила. Ира, наверное, чувствовала себя от этого неловко, поэтому то и дело обращалась к ней с незначительными фразами. Ленка отвечала односложно – видно, боялась попасть впросак. Только поинтересовалась, сколько Кириллу лет.

– Весной пять исполнилось, – сообщила женщина. – А вы всегда в это время гуляете? Муж на съемках, а мне тут целую неделю торчать. Выходите на площадку, ладно?

– Мы ещё пхидем к мальчикам игхать? – тут же вмешалась Настя.

– Придём, если вы не будете драться, – строго сказала Ленка.

– А мы понарошку дрались! – заявил Кирилл.

Они быстро доехали до посёлка, но Игорь попросил высадить их у детской площадки – ему хотелось ещё немного побыть с девушкой без посторонних.

– Увидимся! – кивнула Ирина, прощаясь.

Мелихов протянул Ленке руку, помогая вылезти из машины. Она странно глянула и робко подала ему ладошку. Оба мальчика с энтузиазмом помахали из окна своей новой подружке.

– Надо бы Настю логопеду показать, – сказала девушка, потихоньку вытягивая свою руку, якобы, чтобы поправить малышке хвостик. – Половину букв не выговаривает, а до школы – всего два года. Вот мне в своё время исправили.

– Знаешь, кто папа этого Кирюшки? Муж этой Иры? – спросил Игорь. – Саша Брюсов! Я фильм смотрел, с ним в главной роли, про Китай, меня зацепило. А тебе он как, нравится?

– Брюсов? – удивилась Ленка. – Да, очень. Значит, это – Ирина Смалькова, писательница?

– Писательница?

– Ну да, помнишь, он ведь женился на какой-то писательнице.

– Не помню – ваши слухи до Германии не доходили. И потом, спорт и кино – разные миры.

Девушка вдруг нахмурилась.

– Игорь… Зачем ты… Почему не объяснил, кто я?

– А какая разница? – прищурился он.

– Как это – какая?

– А что, лучше болтать направо и налево, что Настиной маме до неё дела нет? Что она даже не позвонила ни разу?

– Всё равно ведь потом узнают!

– А ты не говори, и не узнают, – безмятежно ответил Мелихов, исподтишка наблюдая за её реакцией.

– Ты что, не понимаешь? Напишут где-нибудь, что у тебя жена…

Она сделала паузу, подбирая слова, но в итоге выдавила:

– Хромает…

– И что? – вызывающе спросил он.

– Разве тебе будет приятно? – растерялась Ленка. – Вдруг Ира обмолвится где – и пойдёт. И… что Вика подумает? Или мама твоя?

Игорь остановился и развернулся лицом к девушке, перегородив ей дорогу. А может, сказать прямо сейчас? Мелихов всегда был уверен в себе, знакомясь с самыми привлекательными женщинами, но сейчас даже не мог представить, как отреагирует Ленка… Игоря охватила непонятная робость. Девушка ни на кого не походила, не вписывалась ни в какие системы, и он понятия не имел, как с ней обращаться.

Ленка тоже остановилась и смотрела на него – с раздражением непонимания. И он не решился. К тому же – вовремя или нет – зазвонил телефон. Мелихов бросил взгляд на мобильник.

– Да, сестрёнка, привет, – он отвернулся от девушки и пошёл в сторону дома.

Та сразу приотстала, чтобы не слушать разговор. А тема была предсказуема: Маринка лоббировала подругу.

– Ну, что там опять у вас произошло? Викуля плачет. Игорь, ты хоть мне-то скажи, в чём дело, а то она ничегошеньки не понимает!

– Да всё она понимает! – сразу начал горячиться он, забыв понизить голос. – Я ей ясно сказал: отношений больше нет. Но её это не устраивает.

– Хочешь сказать – ты её бросил?! С ума сошёл? Да где ты найдёшь ещё такую дурочку, которая всё от тебя терпит? Она посмела, видишь ли, выразить недовольство этой твоей… не знаю даже, как и назвать! Да другая не такой ещё скандал закатила бы!

– Хамство по отношению к Лене – уже только повод, – устало вздохнул Игорь. – Пойми! Встаю утром, а рядом – чужой человек. Слышишь – чужой! Я не знаю, как так вышло. Может, никто и не виноват. Но это всё, конец.

– Ты же знаешь, знаешь, у Вики не может быть детей! Она теперь считает, что причина в этом. Ты выкинул её в такой тяжелый момент…

– Хорошо придумала! Удар ниже пояса, честное слово! А скажи мне – я что, на всю жизнь к ней приклеен из-за этого, что ли? Или из-за того, что она – твоя подруга? Между прочим, в её аборте я не виноват – это, извини, до меня…

– Есть же какие-то обязательства! – не отступала сестра. – Как так можно?

– Какие, на фиг, обязательства? Я ей клятвы не давал. В ЗАГСе мы не были, в церкви, упаси Бог, тоже. Ни хрена не обещал. Все для неё делал, что ни попросит. Ну, нет у меня ничего сейчас к ней, понимаешь, нет!

– А раньше было!

– Не знаю… Наверное, ты права, я сам виноват. Но через силу тоже не могу.

– Ещё неделю назад мог, да? А теперь не можешь? Не зря Викуся считает, что эта крыса тебя заколдовала! Не удивлюсь, если она к тебе и в постель залезет – ты ведь совсем у нас спятил. Или – уже? Так сказать, выполняет при тебе все обязанности – оптом…

– Ага, угадала! – спокойно ответил Мелихов. – Ещё вопросы есть?

Маринка, разозлившись, бросила трубку. А Игорь только сплюнул. Он оглянулся на Ленку – она шла мрачная, едва отвечая на Настины вопросы. Казалось, радоваться бы должна, что никто больше не станет обливать её грязью в собственном доме.

– Лен, – Игорь притормозил. – Чего надулась?

– Не понимаю… – тихо произнесла она, словно самой себе.

– Чего ты не понимаешь? – ласково спросил Мелихов.

Он попытался снова взять её руку, но она словно не заметила.

– Не понимаю, как так можно, – девушка испытующе смотрела на него. – Объясни мне – просто для жизненного опыта, что ли… Как это можно – полгода прожить с человеком, а потом, в одночасье…

– Ты слышала?

– Ты громко говорил. Я думала, у вас с Викой просто размолвка, вы поссорились… из-за меня.

– Дело не в тебе. Мы расстались. Окончательно.

– Нет, это, конечно, камень с души, что я ни при чём… но…

Мелихов поднял брови: что за странное восприятие мира?

– Но и что тогда?

– Понять хочу… Почему сначала человеку нужен другой человек, а потом вдруг, с пол-оборота – нет.

– А ты откуда знаешь, что с пол-оборота? – прищурился Игорь. – Может, просто в какой-то момент чаша переполнилась. И – как отрубило.

– Ты… ты даже не расстроился. А ведь у вас были… чувства.

Он поморщился.

– Лен, бывают просто… отношения. Человеку нужны отношения. Когда нет ничего другого. Надо заполнять пространство.

– Лучше тогда… вообще не надо. Раз так бывает, – пробормотала девушка, – всё не по-настоящему.

– Глупая… То есть… Прости, конечно, но ты ещё молодая совсем. Когда появляется настоящее – сразу поймёшь. И не перепутаешь.

Они уже дошли до дома. Мелихов приостановился у ворот, пропуская их с Настей вперед. Он видел – Ленку его ответы не удовлетворили, она, наверное, считает его легковесным и непостоянным. Но ведь она пока ничего не знает о главной причине. Не страшно. Потом всё поймёт…

***

Благодаря Смальковой Игорь даже успел на тренировку. Он ушёл в дом, а Ленка с девочкой остались в саду. Сразу же выбежала няня с кофточкой для Настёны – к вечеру заметно похолодало. Девушка присела на лавочке, рядом с ней Вера, не забыв прихватить любимое вязание. Через пять минут к ним присоединился Серый.

– Нагулялись? – спросил он.

– Ага. А ты что делал?

– Телевизор смотрел. Потом с Аликом потрепались.

– Содержательно, – хмыкнула Ленка.

– Между прочим, без смеха. У меня тут идейка появилась одна… Потом расскажу, – Белозерцев оглянулся на Веру.

– А мы познакомились с женой Брюсова – она с сыном гуляла.

– А, это та, которую в прошлом году поливали грязью, в газетках-то желтых?

– За что же? – удивилась Ленка.

– Да почём я знаю – может, заслужила…

Девушка вспомнила умный, приветливый взгляд Смальковой и в сомнениях покачала головой.

– Хотя вон про Мелихова и его развод тоже – чё только не писали. Уши вянут… – добавил Серый.

– Тут Мариночка Игоря спрашивала, – вмешалась няня.

– Она ему уже на мобильный звонила, – кивнула Ленка.

– Сводня, блин, – сплюнул Серый. – Небось, пытала Гошу, за что Вику обидел.

– Я так поняла, они… расстались, – выдавила Ленка. – Вроде как Игорь насовсем с ней порвал.

– Врёшь? – недоверчиво поднял брови Белозерцев. – Да ладно, сойдутся! Порвать – это ж какая сила воли нужна! Я потому и не завожу никого: а вдруг надоест? И послать – не пошлёшь, и жить тоскливо… Опять же, хочешь разрядки – пойди, отвлекись, девочек кругом полно. А Мелихов у нас так не любит, даже от Вики не гулял, вот и довёл себя до ручки. А какой смысл? Посидит один и найдет себе такую же – что толку шило на мыло менять? Да ну, может, ты не так поняла?

– Не знаю, он сам сказал, – пробормотала девушка.

– Странно как-то… Викуся вроде на этот раз первая сдалась. Может, на твоём увольнении настаивала, а Гоша упёрся?

– Нет, нет, – поспешила опровергнуть Ленка. – Игорь сказал, что я ни при чём. Наш с Викой конфликт – просто повод.

– Да? – протянул парень с непонятным сомнением. – Знаешь, сколько у них таких поводов было? Что-то больно резко – почему именно сейчас? А больше ничего не объяснил?

– Он передо мной не отчитывается! – отрезала она и добавила:

– Скоро выступление – может быть, нервы?

– Ищите женщину, – голосом старшей наставницы произнесла вдруг Вера. – Поверьте моему опыту: мужчина – он так просто не убежит, пока другую не найдёт… Настенька, хочешь чайку? А ты, Леночка? До ужина ещё далеко…

– Бред… – мотнул головой Серый, но настроение у него совсем испортилось. – Да нет, не может быть… Я бы знал.

Он надолго ушёл в себя. Потому вдруг круто повернулся к Ленке, хотел что-то сказать, даже открыл рот, но вместо этого встал и отправился в дом.

– Что-то Серёженька расстроился, – в руках у няни снова замелькали спицы. – Он вроде Викочку не очень жаловал.

Девушка пожала плечами – Белозерцев, наверное, обижен, что друг отстранил его от своей личной жизни. Самой ей тоже стало невесело. Вера права, Игорь наверняка приведет в дом другую. «Когда появляется настоящее – не перепутаешь», – уж не о новой ли пассии говорил Мелихов? Или речь шла об Ольге – ведь это она была его единственной настоящей любовью. Неважно, в одиночестве он всё равно не останется.

Теперь Ленке казалось, что смириться с Викой было бы легче, чем наблюдать, как будет развиваться новый роман Игоря. Странная ревность душила девушку – к неизвестной ещё особе. Причём ревновала она не только Мелихова, но и Настю – ведь новая пассия могла понравиться девочке. Это было нечестно, правильнее было пожелать ребёнку хорошую, добрую мачеху. Но Ленке так сладко было думать, что Настя любит только её…

Во время ужина все казались погружёнными в себя, а после девушка быстро ушла в свою комнату. Она разложила на столе нужные книги и попробовала оформить вводную часть диплома. Но мысли не шли. Она снова и снова вспоминала разговор на площадке, думала – про себя, про Вику.

И зачем надо было рассказывать шефу про Димку? Нашла, кому плакаться! Ведь решила – никакого самоуничижения! Меньше всего на свете Ленке хотелось его жалости.

И ещё. Доверие Игоря было дорого Ленке, но… Он, видно, настолько не считал её женщиной, что без тени смущения поведал ей про свою первую любовь – ловкую длинноногую спортсменку. Для чего было идти на ответную откровенность? Взяла и сообщила, что её-то никто никогда не любил. От досады на себя она сжала кулаки так, что ногти вонзились в ладони.

Девушка начала вяло набирать текст, и, наконец, втянулась в работу. Прошёл час или полтора, как шум в коридоре отвлек её. Она прислушалась – это Игорь пытался сдать девочку на руки няньке. Ленка решила не вмешиваться, лишь тихонечко приоткрыла дверь. И только когда голоса умолкли, и Мелихов вернулся в гостиную, пробралась, как обычно, в детскую. Настя, разумеется, уже ждала. Вера, воспользовавшись Ленкиным приходом, отправилась попить чаю с Аликом – они хорошо поладили.

– Ты почему гхустная? – спросила вдруг малышка.

– Я не грустная, с чего ты взяла?

– У тебя глазки гхустные.

– Просто устала.

– Я плохо себя вела?

– Ну что ты, – Ленка ласково погладила её по голове. – Ты теперь такая умница! И с ребятами так хорошо играла. Ну, почти…

– А мы пойдём к ним завтха? Ну пожалуйста, мам…

– Пойдем, конечно… – ответила девушка и вдруг опомнилась:

– Насть! Ты опять? Я тебе уже объясняла, я – не мама!

– Ты – мама.

– Настя, не надо так говорить! Твой папа может познакомиться с очень хорошей тетей, вот её, если он разрешит, сможешь звать мамой, – Ленка твёрдо решила исправиться.

– Не хочу Вику!

– Может, это будет совсем не Вика.

– А ты тогда где будешь?

– Насть, я же здесь не навсегда, когда-нибудь придется уехать.

Она даже испугалась, увидев, как подскочила Настёна.

– Нет! Нет! Не хочу! С тобой хочу! – завопила она.

Такой реакции девушка не ожидала. Настя орала так истошно, что наверняка было слышно во всём доме. Она рыдала и билась на кровати, вырываясь из рук.

– Настя… Успокойся… Настенька! Я пошутила, прекрати! Я не уеду… Это не скоро ещё будет!

Наконец, малышка услышала и крепко вцепилась в Ленку, словно собираясь удержать навсегда. На крик прилетела Вера, а за ней, к ужасу девушки – Мелихов.

– Что тут стряслось? – спросил он, глядя на испуганную помощницу.

Она и хотела бы что-нибудь соврать, но ничего не могла придумать.

– Настенька, – Игорь попытался оторвать её ручки от Ленки. – Ну что ты, детка?

– Папа, – малышка смотрела на него расширенными от ужаса глазами. – Папа… Лена сказала…

Тут на глаза у неё снова начали навертываться слезы.

– Это я виновата! – не выдержала девушка.

– Что сказала? – перебил её Игорь.

– Что уедет.

– Почему? – нахмурился Мелихов и бросил на Ленку сердитый взгляд.

Кажется, ему всерьез надоели её угрозы покинуть дом. Девушка и сама понимала, как это выглядит.

– Потому что у тебя будет новая тётя! – выпалила Настя.

Ленка так не говорила, но была рада сейчас хотя бы тому, что девочка не упомянула про «маму». Однако, переиначив фразу, малышка попала прямо в точку, выдав девушку с потрохами.

Напряжение исчезло из глаз шефа, а вид стал подозрительно довольным.

– Не волнуйся, дочур, – самоуверенно заявил он, усмехаясь, – никуда мы твою Лену не выпустим. И никаких лишних тёть здесь тоже не будет. Спи, давай, хорош орать.

Успокоенная, Настя послушно легла, подчиняясь ласковым движениям Ленкиных рук. К счастью, Игорь не стал оставаться дольше, ретировалась и Верочка. Девочка, как ни странно, довольно быстро заснула, а Ленка ещё минут десять просидела рядом, пытаясь понять, что происходит в её жизни, и чем это всё может закончиться.

***

В понедельник она в бассейн не поехала. Завтра – переговоры, надо ещё раз всё тщательно проверить и подготовить. Ленка очень волновалась, боялась накладок. Конечно, там будут серьёзные люди, наверняка всё продумали и без неё. Однако она всё же решила подстраховаться – нашла неподалёку от места встречи нотариуса, заверяющего переводы, и договорилась с ним. Она даже сделала предоплату и отправила предварительный текст переводчику – вдруг потом не будет времени?

На утренний спарринг приехал Зуев. Ленка тренировки не видела, но Серый поведал ей, что партнера «сделали», как ребёнка. Виктор тоже подтвердил, что Дракон начинает набирать форму, однако был осторожен и заявил, что радоваться рано – Исламбеков для них куда важнее. Но настроение у Игоря оставалось прекрасным, он как будто летал. Девушка снова подивилась, как легко прошёл для него разрыв с Викой – любил он её или нет, а всё-таки связывали их вовсе не однодневные отношения. Казалось, ни прошлые, ни нынешние проблемы не довлеют над ним теперь так, как прежде.

После обеда Ленка заставила его самым внимательным образом прочитать контракт, объяснила, какие пункты нельзя принимать ни в коем случае, уточнила непонятные для самой себя моменты и посоветовала, что говорить по тому или иному вопросу.

– Ты словно всю жизнь в спортивной юриспруденции, – удивился Игорь.

– Да при чём тут спорт? Это обычные вещи. Ну, почитала кое-что по теме. Кстати, неустойки такими не бывают, вот этот пункт – просто неграмотно изложен. А нюансов ваших я не знаю… Могу что-то и не догнать, поэтому и хочу, чтобы ты сам вникнул.

– Да ладно. Всё нормально.

– А у тебя раньше юрист был?

– У меня целый штаб был, – усмехнулся Мелихов. – Мой промоутер всё сам организовывал, моё дело было – только выйти и драться.

– Почему ты порвал с ним? – рискнула спросить девушка. – Сережа сказал, просто вспылил?

– Не просто. Надо было побыстрее уехать из Германии и увезти Настю подальше от матери.

Ленка заметила – он сказал об этом совершенно спокойно. Прежде любое упоминание бывшей жены вызывало у него мучительное раздражение.

– Ну вот, – продолжал Мелихов. – А Густаву – ну, менеджеру, и Дитеру было на мои проблемы плевать – они требовали, чтобы я остался и готовился к апрельскому бою. Я отказался, и промоутер заявил, что умывает руки. Вот и нашла коса на камень. Я был не в лучшем настроении – наговорил чепухи.

– А новый штаб почему не завёл? Не верю, что вокруг твоего имени не образовалась бы команда.

– Бабок не было. И все это знали, – коротко бросил Игорь. – Разведка доложила, что я откажусь от боя весной… И про развод все были в курсе.

– Игорь, ты платишь мне такие деньги… – она решила поднять давно мучавший её вопрос. – Я их не отрабатываю. Мне иногда кажется, что я вообще неизвестно чем занимаюсь. Ну, договор посмотрела, расписание составила – и всё. Не очень-то я тебе и нужна. У тебя и так положение трудное. Я не кокетничаю, пойми…

– Слушай, не приставай! – быстро ответил шеф. – А то начну, как Настёна, скандалить. Чего тебя не устраивает? Я тобой доволен, ты мне нужна – тебе нравится, чтобы я повторял?

– Нравится, – улыбнулась Ленка. – Хорошо, до боя приставать не буду.

– Вот-вот, – в глазах у него появилось что-то лукавое, – а после поговорим. Пойдём сегодня с Настей гулять?

В дверях очень вовремя появился Виктор, избавляя её от ответа. Девушке очень хотелось пойти вместе с Мелиховым, но… к чему это всё?

– Игорь, – заявил тренер, – надо кое-что тебе показать. У меня запись с боями Будреса – вчера передали. Правда, пришлось заплатить.

– С последними? Мы же их видели.

– Здесь полный сборник, составили специально для нас с тобой. Есть малоизвестные встречи, а главное – левая запись со спарринга, как достали – не спрашивай. Посмотрим, в какой он сейчас форме.

В итоге Игорь остался смотреть Будреса, причём уговорил Белозерцева «помочь своими мудрыми комментариями», а Ленка отправилась с Настей на детскую площадку. К радости девочки, Ромка с Кирюшей тоже гуляли. Ирина, сидевшая на скамеечке, приветливо помахала Ленке и подвинулась, приглашая занять место рядом.

Вчера, когда Мелихов общался с супругой Брюсова, Ленка чувствовала себя лишней. Но Ирина с первого взгляда вызвала у неё симпатию. И сейчас Смалькова повела себя очень просто, сразу объяснила, что она здесь – всего лишь гость и испытывает дискомфорт при общении с крутыми мамочками и их детьми. Обрадовавшись, девушка призналась ей, что чувствует то же самое, потом поинтересовалась, что пишет сейчас Ирина. Той польстило, что Ленка знает её, как литератора. Слово за слово, они разговорились.

– Знаешь, мы со свекровью не то что бы плохо ладим… Всё намного сложней, – разоткровенничалась женщина. – В своё время она вообще отказывалась смириться даже с фактом моего существования. А начали общаться только через Кирюшку – он её очаровал. Так что меня теперь терпит, но зато ребёнка принялась воспитывать. Я пока молчу, радуюсь тому, что есть. А у тебя как с мамой Мелихова? Она-то должна быть довольна!

Ленка растерялась. Она не понимала, как можно всерьёз принимать её за супругу Игоря. А вдруг Ира общается с ней только потому, что считает себе ровней? Надо срочно развеять это заблуждение!

– Да я вовсе не жена Мелихову! Как вы могли подумать?

Ира удивленно подняла брови.

– А кто тогда? Ой, прости…

– Да ерунда, ничего такого… Я у него работаю… администратор, как он называет… Просто с Настей мы очень подружились. Её мать далеко, а с невестой Мелихова у девочки отношения сложные. Вот и привязалась ко мне, а я – к ней.

– А мне показалось вчера, когда вы были вместе, что… Ой, прости, дурочку.

– Да нет… Все нормально. Игорь – хороший человек, добрый, вежливый. Мы отлично ладим, по крайней мере, пока. Сначала он не хотел, чтоб я занималась Настёной, но сейчас не возражает. Это само собой выходит – нас с ней тянет друг к дружке.

– Понимаю… – Ирина сочувственно кивнула. – Вам обеим одиноко в большом доме, да?

– Пожалуй…

– А почему же вчера твой шеф не указал мне на ошибку? – с удивлением спросила Смалькова.

– Понятия не имею, – смутилась Ленка. – Не хотел про жену рассказывать, наверное. У него сейчас трудный период. Скоро серьёзный бой. Ему не до того…

Дальше разговор пошёл в безопасном русле – про детей, про работу. Ленка призналась, что вряд ли останется в Жаворонках надолго. Услышав про её специальность, Ирина вспомнила, что на её прежней работе, кажется, требуется юрист, и даже пообещала узнать поточнее. Кстати, она упомянула, что директор этой организации – отец Кирюшки. Ленка удивилась, но расспрашивать, разумеется, не стала.

В общем, вечер был проведен неплохо, и у девушки появилась здесь хотя бы одна симпатичная ей знакомая. Они с Ирой обменялись телефонами.

Что же касается предложения работы… Ленка пока не готова была об этом думать. Хотя… пусть будет за спиной вариант. Так спокойнее.

***

Игорь первый вышел из машины и протянул ей руку – Ленка соскочила на здоровую ногу, опираясь на него. В руках у девушки была папка с документами. Сегодня она впервые надела тот самый брючный костюм, который они купили с Серым неделю назад. Шеф посмотрел на неё утром и одобрительно кивнул:

– То, что надо. Пошли.

Гурьковы хотели перенести встречу на свою территорию, мексиканцы не возражали, собирались пригласить прессу, но Мелихов наотрез отказался – никаких преждевременных новостей. Ресторан, к которому они подъехали, оказался особенным – обычных посетителей сюда не пускали. Внутри он был разделен на кабинки – настоящие кабинеты для переговоров, с ноутбуком в углу, бумагой, ксероксом. Только стол был не офисный, а сервированный для ужина.

– Вас уже ждут, – мягко проговорил администратор.

Они поднялись на второй этаж – Игорь, Ленка, Серёга и Виктор. Будреса, как поняла девушка из телефонных переговоров, на встрече не будет. Правом подписи обладал его промоутер, он же доверенное лицо спортсмена. С ним на встречу прибыли юрист и переводчица. Промоутер оказался низеньким, лысоватым коротышкой, очень смуглым, с богатой мимикой. Юрист, напротив – высоким красавцем с чёрной шевелюрой и карими маслянистыми глазками. Переводчица – деловитая брюнетка в золочёных очках – выглядела настоящей испанкой.

Они сели напротив друг друга и обменялись любезностями. Игорь представил через Ленку свой «штаб» и её саму, как своего юриста. Затем наступило неловкое молчание – ждали русских промоутеров. Девушка обменялась несколькими фразами с переводчицей, оказавшейся, кстати, москвичкой. Она была нанята накануне и подробностей предстоящего разговора не знала. Минут через десять подошли и Гурьковы. Ленка ожидала увидеть напоминающих бандитов качков, но была приятно удивлена: братья оказались весьма рафинированными молодыми людьми.

Началось обсуждение, и она предельно сосредоточилась. Разговор осложняло то, что юрист Будреса говорил по-испански. Ленка чувствовала, что переводчица делает акцент не на том, что тот хотел подчеркнуть. Это невозможно объяснить непрофессионалу, но девушка знала – человек с юридическим образованием сказал бы ту или иную фразу совсем иначе или не сказал бы вовсе. Некоторые моменты были настолько тонкими, что точность в терминологии и построении речи становилась исключительно важной. Тогда Ленка обратилась к мексиканцу напрямую и предложила вести обсуждение по-английски, тем более что и договор был составлен на английском. Промоутер согласился, и теперь она сама излагала Мелихову позицию другой стороны, если он чего-то недопонимал. Таким образом, ненужное звено в переговорах устранили, и переводчица, ни капли не огорчившись, заказала у официанта сок и салатик.

Те пункты, которые Ленка сразу же отмела, на удивление быстро вычеркнули. По поводу нескольких малозначительных правок юрист Будреса заартачился – девушка понимала, ему надо отрабатывать свой хлеб. Она настояла на одних моментах и приняла другие – такие же непринципиальные. Мексиканцы не хотели снижать размер неустойки, связывая этот момент с самым важным пунктом договора – сроком поединка.

Ленке удалось отложить этот вопрос напоследок. Первым камнем преткновения был пункт про матч-реванш. Девушка помнила – Мелихову это не нужно. Она объяснила его позицию, мотивировав отказ тем, что у спортсмена существуют другие договоренности. Мексиканцы очень долго мусолили эту тему, но Ленка настояла на своём – реванша не будет.

Дальше пошло намного сложнее. При обсуждении даты заволновались не только мексиканцы, но и Гурьковы – их шоу было назначено именно на седьмое сентября, и украсить вечер этим поединком стало для них делом принципа. Все напряглись. Слова промоутера прозвучали ультимативно: или господин Мелихов соглашается провести бой седьмого числа, или Будрес отказывается от поединка. Он и так ждал слишком долго. Спортивный мир его не осудит, скорее, наоборот.

Девушка перевела всё это сидевшему рядом шефу. Игорь переглянулся с Белозерцевым и импульсивно сжал под столом её руку – на этот раз она её не отдернула. Чемпион мира нуждается в её, Ленкином участии, и она никогда, никогда не откажет ему в помощи, никогда не предаст его!

– Скажи им – Мелихов не собирается отказываться, – спокойно произнёс он. – Скажи: он ждёт этого боя, он прекрасно подготовился, лучшего дня и выбрать трудно. И неустойку пусть свою оставляют – платить её не придется. Короче, вырази им мое удовольствие и благодарность.

Ей казалось это полным сумасшествием. Ведь можно было ещё поторговаться насчет даты! Даже Гурьковы, как она видела, готовы на уступки, лишь бы заполучить этот бой – следующее шоу не за горами, на рекламу ещё не потратились, так что вписаться в другую дату было вполне реально. Ленка бросила вопрошающий взгляд на Игоря. Но тот смотрел твердо – он всё решил. Девушка кивнула и как можно бодрее перевела фразу. Она убеждала себя: Игорь знает, что делает. Вот только кислое лицо тренера всё портило. Лучше бы он вообще не ходил! Ясное дело, спарринга было ужасно мало, Мелихов дотянул до последнего. Но ведь надо делать хорошую мину и при плохой игре!

Мексиканцы удивленно переглянулись. Промоутер тихо обратился к юристу, тот пожал плечами – подвоха не было. Тогда, обрадованные, они изъявили желание подписать договор немедленно. Стараясь не волноваться, Ленка включила компьютер, и, предоставив остальным ужинать, быстро и тщательно внесла нужные изменения в договор, в том числе и в русский вариант, перечитала, сохранила и распечатала в двух экземплярах. Затем протянула русский текст Гурьковым.

– Отлично, – кивнул один из братьев, Николай. – Остаются вопросы организации. Игорь, мы хотели бы уточнить ваши пожелания – раздевалки, доставка, обслуживание…

Гурьков свернул, было, на интересующие его вопросы, но Ленка решительно его прервала.

– Господин Мелихов подпишет соглашение только после того, как будет выполнен нотариально заверенный перевод на русский язык. Обеспечить это раньше, не видя документа в окончательном виде, было невозможно.

– Но у вас же есть перевод, – удивился второй Гурьков.

Ну вот, она так и знала, что об этом никто не вспомнит!

– Этот перевод я выполняла сама, нотариус его не заверит. А иначе остаются лазейки. Никто из нас не хочет, чтобы контракт сочли недействительным. В первую очередь это в интересах вашей стороны – иначе Мелихов может сказать, что не понял того или иного пункта, – объяснила девушка.

Она объяснила то же самое мексиканцам и обернулась к переводчице, попросив на всякий случай повторить это по-испански. Те снова занервничали – они хотели подписать договор немедленно.

– Хорошо, попробуем, – кивнула Ленка.

Она набрала телефон нотариуса, с которым разговаривала накануне, и договорилась о визите.

– Я поеду заверять перевод, – заявила она. – Постараюсь обернуться в течение часа. Если договор нужен сегодня, придется подождать.

– О, кей, мы обсудим пока организацию шоу. То есть боя, – поправился Николай. – Во-первых, VIP-места для ваших людей предусмотрены в количестве…

Девушка сделала знак Белозерцеву, и они вышли, оставив Игоря общаться с мексиканцами. Ленка ещё раз порадовалась, что заблаговременно отправила текст указанному нотариусом переводчику. К счастью, сам он находился при конторе. Девушка показала ему измененное соглашение, тот внес коррективы в свой вариант, заверил его, нотариус, в свою очередь, удостоверила его подпись, и без всяких проволочек Ленка с Серёгой вернулись в ресторан с готовым на обоих языках текстом.

К моменту их возвращения стороны уже обсуждали, когда и в какой форме объявить о предстоящем бое в прессе – Гурьковы боялись затянуть процесс. Наконец, переговоры подошли к концу. Все участники поставили свои автографы в контракте. Мексиканцы, скользко улыбаясь, заверили Игоря в своем почтении, поблагодарили юристов, и команда Мелихова покинула ресторан.

– Этот раунд остался за ними, – усмехнулся Белозерцев.

– Ничего, – негромко отозвался Игорь. – Следующие двенадцать пройдут для Будреса по сокращенному варианту.

Девушка бросила на него тревожный взгляд: уверенность – это, конечно, здорово, но…

– Коли завтра объявят дату боя, начнут сыпаться письма, – бросил Серый.

– Какие письма? – испугалась Ленка.

– Да какие угодно! Бабы будут требовать Гошиной любви, мужики – подзуживать или обливать дерьмом…

– А откуда они знают адрес коттеджа?

– А при чем тут коттедж? По электронке. Откуда берут – убей, не знаю, Игорь несколько раз адреса менял. Кто-то делится, за бабки, наверное.

– Ничего себе… Кто же это?

– Да кто угодно. Да вот хотя бы заказываешь по Интернету спортивное оборудование, приезжает курьер, узнает Мелихова… Ну, и поехало.

– Кстати, Лен, запиши мое «мыло» и проверяй, – вспомнил шеф, – я забыл тебе сказать – на него могут и из Германии писать. Я оставлял его везде – в суде, юристам.

– Хорошо, – кивнула девушка. – А если там будут личные письма?

– Личных писем не будет, – усмехнулся он.

***

Следующие десять дней пролетели мгновенно, но были так насыщены содержанием, что показались целой прожитой жизнью. Когда звонила мама, Ленка не могла сразу переключиться и понять, что речь пойдёт не о Мелихове или его выступлении. В голове был только он, и немудрено – Игорь сам немало тому способствовал.

Тренер увеличил длительность тренировок на полчаса, кроме того, после подписания контракта Мелихов стал свободнее чувствовать себя в деньгах, и ему пригласили профессионального массажиста. Перед каждой тренировкой спортсмену делали разминочный, а после – восстановительный массаж. Теперь боксёр был по-настоящему занят. Они с Виктором по несколько раз в день смотрели записи боёв Будреса, регулярно приходил Марк – взвешивал, мерил давление и пульс, делал какие-то записи.

Но при всей загруженности Игорь находил время погулять с Настей и с Ленкой – пусть и не на детской площадке – туда девушка чаще ходила с ребёнком одна, но хотя бы в собственном саду. Происходило это обычно перед вечерней тренировкой или после неё, причём всегда по инициативе Мелихова. Серый тоже шёл за ними, но все больше молчал, угрюмо прислушиваясь к разговорам.

А говорили они теперь обо всём, что только может придти в голову: о книгах, политике, воспитании Насти и даже о Ленкиной виртуальной подруге. Оказалось, что вместе им очень интересно, не смотря на разницу в возрасте и образе жизни. А уж рассказы Игоря – о чемпионатах, противниках – просто захватывали дух. Мелихов был откровенен с ней, рассказывая не только о победах, но и падениях, и чувство, что ей доверяют, делало Ленку в эти мгновения по-настоящему счастливой. Иногда в беседу вступал Серый, и девушку поражало, с какой холодностью или неудовольствием отвечал чемпион на реплики лучшего друга. Тот, разумеется, это чувствовал, злился, но всё равно не уходил, словно не мог покинуть свой пост, хотя видел, что и Ленка, и Игорь с удовольствием провели бы время и без него.

Ленка всё чаще находила Мелихова пусть не радостным, но довольным. Иногда, особенно когда им удавалось остаться одним и пройтись до детской площадки, Игорь брал её за руку, что-то рассказывая, или чуть приобнимал за талию – всё это было совсем невинно, как если бы он общался с сестрой или доброй знакомой, наверное, он и сам за собой не замечал. Разговаривая, он всегда тепло смотрел на девушку, внимательно слушал. Ленке даже мерещилась в его глазах своеобразная нежность – почти также он общался с Настёной, когда она хорошо себя вела.

А девушка не находила в себе сил сопротивляться. Она больше не выдёргивала руку, а наслаждалась, ощущая тепло его сильной, крепкой ладони, хранила каждый миг этой случайной близости, ловила каждый взгляд. Вот только иногда в глазах шефа появлялась тревога. Оно и понятно – напряжение не оставляло спортсмена даже во время отдыха. Порой казалось, будто Мелихов что-то сосредоточенно решает внутри себя.

А вот бассейн, в который он по-прежнему заставлял её ездить вместе с Настёной, становился для Ленки настоящим испытанием. Близость Игоря, вид его загорелого, крепкого торса, шеи, плеч всё сильнее действовала на неё. Она теперь с ужасом вспоминала сцену в ванной – когда предстала перед ним практически в неглиже, всё больше стеснялась собственного тела, своей хромоты, худобы, низкого роста и старалась больше не допускать ситуации, в которой оказалась бы рядом с Мелиховым. Она даже согласилась на предложение Серого научить себя плавать. А тому не терпелось продемонстрировать свои педагогические таланты. Девушка велела ему учить в первую очередь Настю, чем они вместе и занялись. Ленке только не нравились дурацкие шутки Белозерцева – то он нырял и хватал её за ногу, то сигал к ней прямо с бортика, поднимая дикие брызги.

…Конечно, она не могла не замечать, что действительно нужна Игорю. И, потеряв самоконтроль, позволила себе размечтаться. Она пыталась уговаривать себя не попадаться на удочку фантастических надежд, но тщетно – трясина быстро затягивала её. Точнее, Ленка сама с головой кидалась в этот омут. Она каждый день видела любимого мужчину, говорила с ним, восхищалась им и не представляла, как можно провести в его отсутствие хотя бы пару часов. Инстинкт самосохранения больше не работал. Она любила, любила впервые в жизни – глубоко, сильно, мучительно.

Нет, ни единой секунды она не думала, что способна вызвать у Мелихова ответные чувства. Здесь всё было ясно. Её положение и скромная внешность, не говоря уже о хромоте, исключали всякую возможность его интереса к Ленке, как к женщине. Если у неё и возникали иллюзии на этот счет, ей удавалось быстро их пресекать. Её сумасшедшие надежды были иного плана: она видела, что Игорю нравится с ней общаться, что время, проведенное с ней, успокаивает его, поддерживает перед боем. Возможно, думала девушка, она именно тот человек, который душевно близок ему. И мечтала, что их теплые отношения будут продолжаться ещё очень-очень долго…

Мысль, что Мелихов найдет замену любовнице, всё реже и реже донимала Ленку. Она видела, что ему не до романов, и ей казалось, что так будет всегда, пока она здесь, в этом доме, рядом с ним и Настей.

Девушка старалась не думать о том, что будет после боя, для чего станет нужна ему помощница. Сейчас она жила одним днем – то, что никогда не удавалось ей раньше; существовала именно в том моменте, в котором находилась, а не в прошлом или будущем.

Однажды Ирина сообщила ей, что переговорила с бывшим мужем относительно Ленки, и ей, возможно, придётся съездить на собеседование. Ленке тут же захотелось найти предлог, чтобы никуда не ходить. Но отказываться она всё-таки не стала – в её положении от таких вариантов не отмахиваются. Летая под облаками, девушка впервые инстинктивно нащупала взглядом землю, соображая, как будет спускаться.

Она нашла для себя шаткий компромисс: на собеседование она сходит, но только после боя с мексиканцем, а потом поговорит с шефом. Может, если она получит работу по специальности, они всё равно останутся друзьями, и он разрешит раз в неделю приезжать к нему, разгребать его почту, вести дела, и, разумеется, видеться с Настей. Пусть даже без всякой зарплаты, ей всё равно – так она ему и скажет.

Конечно, чем ближе и доверительнее становились её отношения с Игорем – а это было заметнее день ото дня, тем больнее было думать, что он никогда не захочет взглянуть на неё другими глазами. «Ну и пусть! – отвечала тогда себе девушка. – Пусть он никогда меня не полюбит. Но кто отнимет у меня право любить самой?» Теперь она не променяла бы это чувство ни на душевное спокойствие, ни на уверенность в завтрашнем дне. Ленка ни за что бы не отказалась от того, что происходило с ней в этом доме: от жизни, полной событий и чувств, от дружбы с самым сильным и лучшим мужчиной, которого она когда-либо встречала.

Общение с Игорем и игры с Настей занимали все мысли и эмоции девушки, однако, что касается работы, она постоянно ловила себя на том, что делать ей стало практически нечего. День спортсмена был расписан, теперь никому даже в голову не приходило нарушить график тренировок или режим питания. Алик досконально выполнял все требования врача, и Марк уже несколько раз говорил Ленке, как доволен её реформами.

Те тренировки, которые проходили без спарринга, девушка теперь тоже проводила в обществе Мелихова – она больше не стеснялась заниматься при нём на тренажерах. Виктор не поленился и с помощью доктора составил для неё комплекс упражнений, которые Ленка с удовольствием выполняла – в этом доме ей хотелось стать хоть немного спортивнее. Тем более что шеф всячески подбадривал и поддерживал её в этом. Глядя на них, взялся за себя и Белозерцев, и периодически Виктор выгонял «лишних» из зала – чтобы не мешали.

Наблюдая за тренировками, девушка начала испытывать оптимизм. Исламбеков уже не выглядел столь уверенно, два из последующих четырех спаррингов, без всяких сомнений, остались за «Драконом». Ну, а Зуев вообще выполнял при нём функцию груши – он ничего не мог противопоставить натиску чемпиона. Виктор даже жалел, что с Зуевым подписали контракт – толку от него больше не было.

В Мелихове проснулся азарт – таким его Ленка прежде не видела. Раньше все его тренировки казались ей тяжелым и малоприятным трудом. Теперь же в глазах Игоря появилась весёлая злость, словно его ожидало опасное, но захватывающее приключение.

Ленка и сама понемногу стала разбираться в происходящем. Слова «джеб», «свинг», «хук» или «апперкот» перестали быть для неё загадкой, она уже могла отличить один удар от другого и всё больше убеждалась в справедливости слов Игоря: бокс требует интеллектуального подхода. Один только план на бой, разрабатываемый тренером во всех мелочах, как стратегия военного сражения, вызывал уважение и интерес. Теперь она видела: это – не просто драка, а настоящая игра со своими хитростями, блефом и интригой, а во время боя необходимо постоянно думать, изучать противника, не говоря уже об умении преодолевать боль и страх.

Страдая от вынужденного безделья, которое, правда, никто, кроме неё, не замечал (все уже привыкли к Ленкиному присутствию в доме), она стала сама находить себе работу. Больше всего ей хотелось заняться внутренним устройством коттеджа, привести всё в соответствие хоть с какой-то гармонией, но она помнила, что у Мелихова туго с деньгами, и пока просто рисовала для себя проекты перестановок, подбирала цветовую гамму. Кроме того, помня о поручении, она вызвала специалиста по ремонту бассейнов и впервые побывала во флигеле.

Оформление спальни ей понравилось – видимо, сюда приложила руку Виктория, а со вкусом у нее всё было в порядке. Но Ленка сразу представила Игоря на огромной кровати с любовницей и побыстрее покинула апартаменты.

Зато бассейн привел её в полный восторг. Это была большая комната – метров тридцать, не меньше, стены, пол и потолок которой отделали синей керамической плиткой разных оттенков. Сам бассейн оказался круглым, метра четыре в диаметре, с ярко-голубым дном. Когда в него наливали воду, Ленка даже прикрыла глаза, воображая удовольствие, с которым здесь можно купаться.

А основным и самым важным её занятием по-прежнему оставалось воспитание Насти. Няня больше не нервничала – она поняла, что увольнять её не собираются, а к Ленке обращалась, как к настоящей хозяйке дома. Вера занялась тем, что ей было привычнее и интереснее – детскими вещами, порядком в комнате, шитьем, вязанием и стиркой, чем очень облегчила Светке жизнь. Заботливая женщина доказывала, что детское нельзя пихать в машинку вместе с другим бельем, и всё любовно стирала на руках. А Ленка, пользуясь благодушным настроем Игоря, проводила с девочкой всё свое свободное время. Они гуляли, играли, читали книжки, учились считать и писать…

Мелихов казался довольным. И правда, Настя менялась на глазах. Про истерики и капризы все давно забыли. Девушка поражалась, как быстро появился результат от систематических занятий. Малышка оказалась усидчивой и способной. Ленка учила её читать по складам, решать простые задачки, рисовать и лепить, и даже подумывала – не отдать ли её в первый класс с шести лет. Она снова забывалась – строила планы и представляла, как поведет Настю в школу за ручку…

За эти дни Ленка очень сблизилась с Ирой. Новая подруга по-прежнему жила по соседству, и они регулярно встречались на прогулках. Оказалось, Кирюшка уже занимается с логопедом, и Смалькова обещала переговорить с доктором насчет Насти.

Кстати, после подписания контракта, у девушки прибавилось телефонных переговоров. Разумеется, звонила мама Мелихова – теперь неизменно вежливая и приветливая. Звонила Марина – едва услышав Ленкин голос, она требовала Игоря, а если он был занят, просто швыряла трубку. Ольгина мать позвонила единственный раз в выходной, поинтересовалась, как Настя, но организовать встречу с внучкой не предложила. А главное, начали донимать всевозможные корреспонденты, пытаясь выяснить подробности предстоящего состязания. Девушка заготовила для них стандартный ответ, которым и отделывалась. По распоряжению Мелихова, всю эксклюзивную информацию получал только Александр, тот самый, которого она видела на дне рождении Насти.

Времени на дипломную работу действительно оставалось много – девочка послушно уходила в детскую или гулять, если Ленка не могла уделить ей внимание. Однако сосредоточиться на собственных делах всё равно не получалось. Все мысли поглотил предстоящий матч.

В воскресенье, за две недели до боя, девушка, как обычно, проверяла с утра электронную почту Мелихова. Удалила весь спам, мельком пробежала глазами восторженные письма поклонниц, которых, как и обещал Серый, с каждым днём становилось всё больше, с раздражением выкинула несколько оскорблений (самое безобидное из которых было «Мелихов, ты трус и слабак»), а потом вдруг уперлась глазами в письмо.

Внутри у неё, как и в прошлый раз, всё похолодело. Она уже почти забыла о той угрозе, поверив Белозерцеву, что это просто психологическое давление. «Кто будет нападать на Гошу? – убеждал Серый. – Не повезёт же Будрес в Россию своих придурков-фанатов?» И вот – опять…

Электронное послание слово в слово повторяло текст бумажной записки, даже было написано такими же заглавными буквами: «Мелихов, хочешь жить – отдай этот бой». Ленка вдруг подумала: вряд ли бы мексиканцы сформулировали это настолько по-русски. Она вспомнила их лица на переговорах. Чутьё ей подсказывало – Будрес тут не при чём…

***

Игорь был на тренировке, и девушка рванула к Белозерцеву.

– Иди скорее, – только выговорила она.

Серега, который как раз устроился полежать после завтрака, подскочил от неожиданности. Но послушно отправился следом за ней.

– Смотри, – Ленка указала на экран.

Белозерцев нахмурился:

– Тон прежний. Неприятно, однако. Кто-то взялся, кажись, за Игорька. Из штаба Будреса ноги растут, точняк.

– А у них может быть электронный адрес Мелихова?

– Да откуда я знаю… В договоре он есть?

– Нет. Но у них есть телефон, мог быть и е-мэйл. Надо спросить у Игоря.

– Э, стоп… Дела это не меняет – откуда адрес узнали. Гоше ничего говорить нельзя.

– Как это? – изумилась девушка.

– Хочешь, чтобы он дёргался перед выступлением?

Она задумалась. В словах парня была своя правда, но…

– Предупрежден – значит, вооружен, – покачала головой она. – Прости, но я скажу шефу.

– Ну, раз ты самая умная… крантец бою…

– Не мели чепухи. Мы просто примем меры.

– Какие? – без всякого энтузиазма откликнулся Серый. – Будешь его телохранителем? Во, идея! Бегай во время боя за ним и загораживай… или нет: давай ему бронежилет наденем…

Он развалился у неё в кресле, заложив руки за голову.

– Не валяй дурака, не смешно, – нахмурилась Ленка. – Я в школе училась с одним парнем, он программист, позвоню, узнаю, можно ли вычислить по адресу, кто пишет.

– Угу… посмотри на «мыло»: набор букв. Небось, и создали только для того, чтобы письмишко кинуть.

Но она продолжала уже раздражённо:

– И знаешь что? Хватит болтаться здесь, как… В общем, берись за дело. Назначим тебя начальником по безопасности.

– Че-го?

– Да ничего. Включи мозги и займись. Надо будет нанять постоянного охранника – раз. И не дедулю на пенсии, а кого пошустрее. Поставить на городской телефон определитель – два. В коттедже есть сигнализация?

– Зачем? На ночь охрана приходит, а днем постоянно кто-то дома…

Но девушка не слушала.

– Проведёшь сигнализацию – на окна и дверь. Может быть, и на ограду, надо подумать. Решётки, наверное, Игорь не захочет… Но смотри – Настина комната далеко от других, окнами выходит не на ворота.

– А верно, – Серый неожиданно стал покладистым. – Сделаем, не боись. И гулять ты с Настей больше одна не ходи, буду вас провожать, когда папаня не сможет.

– Вот и хорошо! – обрадовалась Ленка. – Пойдем к Игорю.

Она собиралась выйти из комнаты, но Серый ухватил её за руку.

– Ты чего? – с досадой обернулась она.

Широко улыбаясь, парень потянул её к себе, словно хотел усадить на коленки. Ленка успела вырваться:

– Ну тебя на фиг, Серёж, со своими шуточками… Пойдем, сегодня дел много.

***

За обедом Мелихов спокойно выслушал про новую угрозу.

– Если это идея Будреса, у меня будет лишний стимул отправить его полежать, – пожал плечами он.

– Игорь… Мы с Серёжей, – Ленка многозначительно посмотрела на Белозерцева, – собираемся принять меры.

Она изложила ему план защиты дома. Но шеф поморщился:

– Опять деньги… Сигнализация, охрана, решётка… А смысл? Если это пустое, то для чего трудиться? Если дело серьёзное – достанут меня и вне дома.

– Тебя – достанут, – неожиданно поддержал девушку Серый. – А про дочь ты подумал? Хочешь сделать её легкой добычей?

– Правильно, – нахмурилась Ленка. – Даже одна возможность того, что… В общем, на этом не экономят! Лучше из моей зарплаты возьми.

– Угу, – Игорь саркастически глянул на девушку. – Половину мы вычтем за костюм, половину – за сигнализацию. Скоро будешь работать на меня только за красивые глаза.

– Не льсти себе, посмотрись в зеркало, – буркнул Белозерцев.

– Ладно, – Мелихов вновь посерьёзнел, – ради Насти всё это надо проделать, тут ваша правда.

– И ещё. Ленка больше не будет гулять с ней одна. Я провожать стану, – Серый смотрел на Игоря с непонятным вызовом.

– Ну-ну… – прищурился шеф. – Спасибо, ты настоящий друг. Но сегодня я сам свободен – сходим на площадку.

***

День был прохладный – в августовском воздухе впервые почувствовалось дыхание осени. Дул ветер, стало пасмурно и невесело. Настю одели в теплый плащ с капюшоном, а девушка впервые вспомнила, что не привезла из дома даже ветровки. Детей на площадке не было, Брюсовы и Старковы уехали пару дней назад…

– Пойдём лучше на озеро, – предложил Мелихов, – там ветра нет.

На другом конце посёлка располагалось живописное озеро, на которое выпустили специально привезённых черных лебедей. Идти туда было далековато, но лучше уж двигаться, чем мёрзнуть на открытой площадке.

Около озера росли тонкие, нежные ивы. Их ветки опутал разросшийся хмель, так что казалось, что сами деревья источают сладкий, кружащий голову аромат. Ветер доносил запах воды и мокрой листвы. У Насти оказалась недоеденная с обеда булочка, которую она припрятала в карман. Ленка показала девочке, как потихоньку крошить хлеб. Огромные птицы сразу почувствовали, что их собираются кормить, и поплыли к берегу.

Ленка опустилась на скамейку в тени деревьев. Игорь присел рядом.

– Так ты замерзнешь… – утвердительно сказал он. – Не могла потеплее одеться?

Мелихов придвинулся к ней и обнял за плечи, укутав в полу своей расстегнутой куртки, так, что девушка оказалась у него под мышкой, прижатая к нему, словно они были двое влюбленных. Ленка замерла, пытаясь унять сердцебиение, но Игорь, казалось, ничего не замечал – должно быть, он просто считал естественным согреть замерзающего. Но как хорошо и волнительно было сидеть рядом с ним, чувствовать тепло его тела, как хотелось прижаться к нему по-настоящему! Если бы это было только возможно… Ленку знобило, но уже не от холода.

Игорь машинальными движениями сжимал и разжимал пальцы, словно массируя ей плечо, и всё теснее прижимал к себе Ленку – наверное, ему тоже стало прохладно. А девушка не смела пошелохнуться. Она ничего не понимала и боялась придать его действиям иной, запретный смысл. Внутри у неё все тряслось. Нет, ещё одно его движение, и она высвободится, вскочит… Но Игорь остановился и сидел теперь, не шевелясь, будто задумался. Прошло несколько длинных секунд.

– Я позвонила Андрею… – неловко начала Ленка, как всегда, не в силах удержать паузу. – Ну, это парень из моей английской школы, мы дружили…

– Серьёзно дружили? – шеф повернул к ней голову.

– А? – сбилась с мысли девушка. – Да, он хороший очень, умный. Так вот, я спросила его, можно ли по адресу найти того, кто отправил письмо.

– И как, можно?

– Ну, вроде бы каждый комп, когда подключается к сети, имеет свой номер, – она пыталась говорить так, чтобы не дрожал голос, но зуб на зуб у неё не попадал. – Теоретически можно узнать, какой провайдер оказывает… ну, то есть предоставляет связь этому компьютеру… запросить адрес. Правда, это только милиция может сделать. Но скорее всего, это адрес какого-то невинного пользователя… к нему в своё время попал вирус, и теперь шлёт от его имени спам.

– Но это же не спам.

– Ну да, конечно… Игорь, если честно, я сама в этом не разбираюсь. Эти программисты, как начнут объяснять – словно на иностранном… Поняла только одно: если кто не хочет, чтобы его нашли, то и не найдут.

– Я и не сомневался.

– И что же теперь делать? Не хочу пугать тебя перед боем, вот и Сережа был против, но… Мне так неспокойно…

– Ну что ты, детка? – ласково произнес Мелихов, заглядывая ей в глаза, и снова провёл рукой по плечу. – Всё будет хорошо. Знаешь, я сейчас уверен в себе, как никогда. Этот бой будет за мной, вот увидишь. Спасибо тебе… Эта победа будет твоей.

Ленка затрепетала от его нежных слов. Игорь смотрел на неё… так смотрел… Она стряхнула с себя наваждение, и быстро забормотала:

– Да при чем тут я? Ты делаешь всё сам, я только стараюсь тебе помочь…

– Ты – мой ангел-хранитель… – продолжал он, словно не слыша.

– Не говори так, – испугалась девушка. – Так нельзя… Игорь, послушай, я знаю, ты сейчас в хорошей форме, Виктор тебя хвалит, но… Уверенность нужна, конечно, но мой папа всегда говорит: «Надейся на лучшее, готовься к худшему».

– Ты предсказываешь мне поражение? – нахмурился Мелихов.

– Нет, что ты. Я уверена, всё будет хорошо. Просто… я не хочу, чтобы победа была для тебя… как бы это объяснить? Ну, единственным вариантом развития событий. Надо, чтобы и пораж… то есть, другой исход не стал для нас ударом.

– Знаешь, Лен, – задумчиво ответил Игорь. – Петрович мне частенько повторял одно время: мол, не победа учит, учит – поражение. Проиграл – прошёл целую школу. Я согласен, к поражениям можно и нужно относиться именно так. Но это – потом. А вот выходить в ринг с подобными мыслями – значит, уже проиграть.

– Я знаю… – поспешила исправиться Ленка. – Просто… Все эти люди, твои друзья, мама, корреспонденты… Они уже заранее кричат, что всё будет здорово. Даже Виктор уже ходит-светится, словно бой позади. Меня это пугает, понимаешь? Как будто иного варианта и быть не может, как будто проигрыш – это смерть.

– Да, Лен… Проигрыш действительно будет равносилен смерти. Моей смерти, как боксёра.

– Но почему?

– Это не объяснить. Просто знаю.

– Глупости, – замотала головой девушка. – Люди восстанавливаются и не после такого…

Неожиданно Настёна вскрикнула – одна из птиц, не насытившись, вылезла из воды, и теперь довольно агрессивно охотилась за кулачком девочки, вытягивая шею и требуя новой порции крошек. Малышка испуганно бросилась к скамейке, лебедь – за ней. Игорь шикнул на него, и тот заковылял обратно – одна лапа у него была странно приподнята, он только слегка ступал на неё.

– Пап, смотри, бедненький… – расстроилась Настя и добавила:

– Как наша Леночка…

Наступила секундная тишина. И Мелихов вдруг порывисто и сильно прижал к себе девушку – обеими руками, словно защищая, как маленького ребёнка. Он склонился к ней и… наверное, ей показалось, дотронулся губами до её макушки – раз, другой… поверить в это Ленка попросту не могла. Она не знала, как реагировать. Любые проявления сочувствия всегда были ей невыносимы, и даже самые близкие люди остерегались его демонстрировать. Конечно, Настя – искренний и наивный ребёнок, но Мелихов…

И всё-таки Ленка не испытывала сейчас привычного унижения. Ей только хотелось заплакать, как обиженной девочке, требующей защиты у сильного, ласкового взрослого. Он, конечно, утешит, вытрет слезы и приласкает. Впервые в жизни чья-то жалость не была оскорбительной. Значит, от любящего и любимого человека она может быть даже желанной?

Ленка очнулась – о чём это она? Она для Мелихова чужая, совсем чужая. Тогда почему он уже несколько секунд держит её в своих объятьях, почему так странно молчит и не отпускает? И почему эта желанная, невозможная, невероятная ласка отзывается в сердце такой режущей болью? Карета всё равно превратится в тыкву, а платье – в лохмотья, обман раскроется, иллюзия рухнет. Лучше бы он этого не делал, не сводил её с ума, не играл с ней, как с послушной мышкой… и… только бы он не отпускал её – никогда. Но сейчас будут произнесены какие-то слова, и всё закончится. Она же их и произнесет, другого выхода нет.

Но произнес их совсем другой человек.

– Не примёрзли? – раздался сзади знакомый насмешливый голос.

Из-за скамейки появился Белозерцев. И как они не услышали его шагов? Ленка резко отодвинулась от Игоря, а тот нехотя и медленно убрал руку с её плеча.

– Чего тебе? – грубо спросил он.

– Да ничего, гуляю просто. А что – нельзя? – Серый стоял, широко расставив ноги. На лице его, не смотря на улыбку, не было и тени благожелательности.

– Именно здесь гулять приспичило?

– А чё, это место – заповедное? Дошёл до площадки – смотрю, вас нет…

– На качельках решил покачаться? Во дворе тебе мало? – всё сильнее хмурился Мелихов.

– Ага, вот именно, – радостно закивал парень. – Забыл, я отвечаю за твою безопасность?

Но в глазах у него читалась настоящая злость.

– Ладно, пошли домой. Насть, мы уходим, – крикнул Игорь.

Он сам стал мрачнее тучи, поднялся, даже не подав девушке руку, и, не глядя на неё, спустился к берегу за Настёной.

На обратном пути никто не разговаривал, Ленка с девочкой шли впереди, мужчины – сзади, на приличном от них расстоянии.

Девушка оглянулась, придерживая калитку.

– Поговорим? – услышала она слова Серого.

– После ужина, – бросил Мелихов и быстрым шагом отправился в дом.

***

Они стояли в беседке. Ленка давно уложила ребёнка, и, наверное, тоже спала – время было позднее. Всё вокруг погрузилось во тьму, и Мелихов не видел лица Серого, только светящийся кончик сигареты приятеля показывал, что тот находится метрах в полутора от Игоря. По молчаливой договоренности освещение в беседке включать не стали.

– Давно мы по душам с тобой не беседовали, – первый произнес Белозерцев, ответа не дождался и добавил:

– Назрел разговор, да?

– О чём? – презрительно бросил Мелихов.

– Ни о чём, а о ком. Не придуривайся!

– Ладно, давай. Чего тебе надо?

– Чтобы ты отстал от неё, – мрачно ответил тот. – Хорош лапать Ленку.

– Так. Это всё? – сжал зубы Игорь.

– Мелихов, ты… Я ведь насквозь тебя вижу! С Викой – разбежались, надоело. Трахаться хочется. А бабу искать некогда. И тут – свеженький такой под рукой вариантик. Тебе хорошие девочки в новинку, верно? Только она тебе не нужна – попользуешь, да и найдёшь себе снова вешалку. Для журнала с Ленкой не снимешься – обсмеют. За забором держать – надоест. Тусоваться – не формат. Оставь ты её в покое, а? Как друга прошу, как мужика! Не для тебя она, ясно?

– Оставить? Для тебя, наверное, да? Ну, говори, говори…

– Да, – голос у него стал вызывающим. – Я тебе объяснял… Что люблю её. По-настоящему, понимаешь? Так, как со мной ва-аще никогда не было. Мне она – любая нужна, с ногой, без ноги. Я её стесняться не буду – где не дохромает, на руках отнесу. А кто вякнет – убью. А ты… друг, называется! Знаешь, что девчонка не твоя, а лезешь.

– А ты её спросил? Нужен ты ей?

– Конечно, – уверенно кивнул Серый. – Я же не просто так, как некоторые. Я женюсь, ясно тебе?

– Че-го-о??

– Того! Всё, как положено. Не хотел тебе до боя говорить, ну уж ладно, коли разговор такой. У меня своё дело будет, тобой больше заниматься не стану. Да ты и сам спишь и видишь, как от меня избавиться. Делаю после матча Ленке предложение – и адью, Мелихов. Останемся друзьями.

– Уверен, что она за тебя пойдёт?

– А кто ей ещё замуж предложит? Для Ленки – классный вариант. Матери её я тоже понравился.

– Бредишь? Думаешь, она согласится, раз других шансов нет? Ну, ты и дуб, Серый… Мы про Ленку говорим, нет? Не видать тебе её, как своих ушей! Не любит она тебя!

– Полюбит. Я ей нравлюсь, это точно. У нас отношения хорошие. А как поймёт, как я к ней – полюбит обязательно. Мне всё равно – больная, не больная. Знаю, что такой уже больше не встречу.

– Заладил – «больная»! Да она здоровее нас всех, вместе взятых, – в сердцах бросил Игорь. – А у тебя – детский сад какой-то получается. Сказка – «Маша и медведь».

Злость душила его. Как некстати сейчас этот косолапый со своим нахрапом!

– Девочка она ещё… впечатлительная, – продолжал приятель. – Чемпион внимание уделяет – ясен перец. Не вставай на моей дороге – тебе ведь на хрен это не надо.

Мелихов, сжав зубы, молчал.

– Так что? – спросил Белозерцев после паузы. – Обещаешь?

– Да пошёл ты! – резко бросил Игорь.

– Та-ак… – протянул друг почти угрожающе.

Мелихов хорошо представлял сейчас выражение его лица.

– Так, понятно, – повторил Серый. – И какие же у тебя планы?

– И планы мои – только мои, усёк?

– Спасибо, ответил… Откровенностью за откровенность, – сплюнул Белозерцев.

– Я тебя не исповедовал – сам трындел. Одно скажу – за Ленку не решай. А будешь на неё давить – держись. Хочешь уйти – валяй. Проведу этот бой и без тебя, в пустом углу!

– Ну уж нет! – заявил парень. – Сейчас не уйду, потерпи. Ленка тебя до боя не бросит, а я её здесь одну не оставлю.

– И как же мы будем жить, дорогой?

– Как раньше. Вот поговорю с ней, и всё определится.

Сигарета погасла – приятель затушил её, бросив во влажную ночную траву. Игорь услышал быстро удаляющиеся шаги. Он сел, обхватив руками голову. А что, если этот козел, и правда, сделает Ленке предложение, и та, от безысходности, или от любовного красноречия Серого, согласится? Может, не стоило так затягивать с объяснениями? Догадывается ли девушка о его собственном к ней отношении?

Наверное, всё-таки догадывается – как иначе? Хотя, конечно же, ни в чём не уверена, мучается и переживает. Игоря возбуждала эта игра с Ленкой – на грани дозволенного. Он то изображал из себя строгого шефа, то по-дружески тепло общался с ней, а то словно невзначай проявлял ласку, касался девушки, порой приводя её в крайнюю степень смущения, но никогда не давал понять до конца, как к ней относится. А после с удовольствием вспоминал и гадал – что она обо всём этом думает. И ещё – мечтал о моменте, когда тайное станет явным, и они будут принадлежать друг другу, представлял её лицо в этот миг, и на душе у него разливалось такое предчувствие счастья!

Он не сомневался или почти не сомневался во взаимности. Разве не видно, как искренне, доверчиво она относится к нему, как смущается и радуется при встрече? Как трепетно принимает его незначительные знаки внимания, а в её глазах при этом появляется недоверчивая радость, тревожный вопрос: «Так ли я поняла тебя? Я нужна тебе, правда?»

Сегодня, когда, повинуюсь внезапному порыву, Мелихов позволил себе несколько больше, чем обычно, она так трогательно прижалась к нему… «Как правая и левая рука – твоя душа моей душе близка. Мы смежены, блаженно и тепло, как правое и левое крыло…»3 Не важно, кто это написал, главное, это про них. Какой там, на фиг, Серый! Объяснение могло произойти прямо там, на скамейке, и произошло бы, если бы не Белозерцев. Когда он объявился у озера, девочка расстроилась не меньше Игоря.

Что же теперь предпринять? Не слишком ли он заигрался? Может, пора поговорить с ней, опередить назойливого конкурента?

Но что-то подсказывало Игорю: до боя нельзя. Ничего нельзя до боя – он это точно знал. Это даже к лучшему, что Серый им помешал. Не стоит пока заходить так далеко, ещё не время. Игорь боялся – и хорошего, и плохого. Он никогда не имел дело с такими, как Ленка. Насколько она успела привязаться к нему? Если что-то пойдёт не так, то и матч будет проигран. А если всё будет отлично – такой эмоциональный всплеск может и навредить. Нет, пока надо сосредоточиться на мексиканце. Надежда на лучшее, желание добиться своего – вот что будет его девизом в обоих поединках: сперва – с Будресом, а после – за Ленку. Он завоюет своё счастье в настоящем бою. Первая победа в представлении Игоря означала и вторую, как само собой разумеющееся.

Он встал и пошел домой. Пусть Серый лезет к девочке с объяснениями – она непременно отвергнет его, и Белозерцев перестанет мешаться под ногами. Это – правильная тактика боя. Когда противник прёт напролом, мудрый Дракон идет вторым номером – и уже наверняка.

***

Ленка с ужасом считала дни – казалось, они таят на глазах. Она упорно старалась думать только о работе, делах по дому, занятиях с Настей и не вспоминать о прогулке на пруд. Тем более что уже следующим утром всё стало выглядеть как-то иначе. Тогда, вечером, они с Игорем почти не разговаривали, невольно избегая друг друга, и Ленка, уложив ребёнка, ушла спать пораньше. Наутро Мелихов повёл себя как обычно – спокойно, приветливо и дружелюбно. Только пару раз девушке показалось, что он смотрит на неё внимательнее, чем всегда, с некоторым беспокойством.

Ленка теперь и сама не знала, не примерещилось ли ей все это, не сыграли ли с ней злую шутку её глупые мечты. Всё больше и больше она убеждалась, что чемпион проявил к своей помощнице лишь доброту. Или, честнее сказать, не доброту, а жалость. И теперь эта жалость вызывала у Ленки только болезненное раздражение. Нет, ей не надо сочувствия Мелихова, если в нём нет того… того… чего и быть не может.

С понедельника они с Белозерцевым начали заниматься защитой дома. Спец из охранного предприятия, обслуживающего посёлок, не устраивал Серого, и он вызвал в Жаворонки солидного господина из ЧОПа своих друзей. Этот деятель раскрутил их на дополнительные камеры наблюдения – со стороны детской, со стороны пристройки и на входные двери, а также предложил усовершенствованную систему сигнализации. Девушка со страха готова была согласиться на всё предложенное, но Серый, оказавшись продвинутым интернет-пользователем, нашёл такое же оборудование по гораздо меньшей цене и, в конце концов, значительно снизил стоимость заказа.

Ленка от души радовалась за парня – занятие было ему по душе. Практичный и, как она убедилась, исключительно честный, он умело экономил деньги Мелихова.

Расстраивало только, что друзья, кажется, поссорились на этот раз всерьёз. Ленка понятия не имела, состоялся ли у шефа разговор с Белозерцевым, и о чём они собирались беседовать. Только теперь они практически не общались, информацию старались передавать друг другу через третьи лица. Девушка попыталась выяснить у Серёги, какая кошка пробежала меж ними на этот раз. Но парень, обычно откровенный, не отвечал ничего вразумительного. Однако ни одной тренировки Белозерцев не пропустил: он продолжал считать себя секундантом Игоря, человеком из его угла.

А ещё Ленка со страхом открывала по утрам электронную почту. Предчувствия не обманули: уже в четверг история повторилась. На этот раз исходящий адрес был абсолютно другой. Зато текст остался прежним: «Мелихов, хочешь жить – отдай бой». И нервы у девушки не выдержали. Она подозревала, что письмо уйдет в никуда, но всё равно дрожащими руками настрочила ответ: «Кто вы и чего добиваетесь? Если эта шутка, то тупая и злая. Но помните, за всё придется отвечать – Бог судит не только за дела, но и за слова, и даже за помыслы. Подумайте над этим».

Понятное дело, проповедь – не лучший способ общаться с отморозками. Но Ленке было слишком страшно, хотелось хоть что-нибудь предпринять – а что ещё она могла сказать этому ублюдку, который ради собственного удовольствия или по иной причине запугивает спортсмена? Девушка очень надеялась, что это просто запугивание…

Она не слишком рассчитывала на ответ. Но он пришел практически сразу – и снова с другого адреса. «Передай Мелихову, на кону большие бабки. За них уложат и не такого, как он, и Бог не поможет. Пусть послушается, или будет наказан».

И вот тут-то Ленке стало совсем жутко. Конечно же, снова был призван Белозерцев – скорее для того, чтобы успокоил. Но и на Серого такое развёрнутое послание произвело сильное впечатление.

– Н-да… Это пишет не псих… Похоже, дело серьёзное.

– Знаю… – бессильно выдохнула девушка. – Смотри, он сразу понял, что ответил не Игорь…

– Ага. Да и про бабки придурок писать не станет. Ты права – опасность есть.

– Спасибо тебе, успокоил! – в сердцах выкрикнула Ленка.

Она отвернулась к окну, чтоб Серый не видел, как на глазах выступили слёзы. Воображение рисовало ей страшные картинки одну за другой – Игорь, Настя… Нет, это невозможно, невыносимо!

– Надо что-то делать! – в отчаянии произнесла девушка.

– Ну, уговори Мелихова продуть… Что ещё сделаешь? – невесело усмехнулся парень.

– Ой, уж лучше бы ты молчал, честное слово! – она закрыла лицо руками. – Ну что ты несёшь – хоть сам понимаешь?

– Да ладно тебе, Лен… – Серый дотронулся до её плеча. – Да чё я сказал-то?

– Ты? Ты сказал – «или Игорь проиграет, или…» Серёж! Давай кого-нибудь позовём! Хотя бы с того же ЧОПа, а?

– Ну, можно… – почесал затылок Белозерцев. – Гоше говорить будем?

Ленка несколько секунд думала. Сказать Игорю – значит реально его встревожить. Не сказать – лишить бдительности.

– Будем, – нехотя ответила она. – Он ждёт – в бассейн ехать… Поедем – или опасно?

– Поедем, – Серый пожал плечами. – До боя риска никакого, включи логику! Если этот тип бабки поставил – какой смысл убивать золотого теленка?

Конечно, он имел в виду курицу, несущую золотые яйца. Но Ленка не стала его поправлять – не до того… Успокоив её таким своеобразным образом, парень добавил:

– И знаешь что? Вечером поговорим кое о чём. Чего тянуть?

Она рассеянно кивнула – о чём там собирается говорить Белозерцев, сейчас мало её волновало.

***

Настя уже бегала по саду – ждала.

– Что застряли? – коротко спросил Игорь, внимательно глядя на парочку.

Морда Серого, как обычно, ничего не выражала. А вот Ленка была чем-то подавлена, кажется, у неё блестели глаза. Она только повела головой:

– Пошли…

Игорь не стал садиться на переднее сиденье, а залез назад. Настю девушка всегда заботливо пристраивала за водителем, так что Мелихов оказался справа от Ленки. Левую руку он положил поверх сиденья за её плечом. Девушка скосила на неё глаза, но не отодвинулась.

– Ты плакала? – тихо спросил он, когда они тронулись.

– Нет, – помотала головой она. – Просто… Игорь, снова пришла угроза.

Девушка негромко, чтобы не слышала Настя, принялась рассказывать про переписку с незнакомцем. Он видел в её глазах тревогу, и, вместо того, чтобы обеспокоиться, снова ощутил радость: Ленка неравнодушна к нему, она за него боится! Так боится, что даже расплакалась!

– Ты понял или нет? – пыталась достучаться до него девушка.

– Гоша! Включись, наконец! – потребовал приятель. – Речь-то идет о ставках!

До Мелихова начало доходить.

– Серый, – впервые за эти дни они обращались друг к другу напрямик, – ты узнавал наши котировки? На кого ставят?

Тот понимающе кивнул:

– Восемьдесят процентов за тебя.

– А почему? – спросила Ленка. – Игорь, ты же сам говорил, что был не в форме, и многим это известно?

– Ну, во-первых, мы в Москве, – ответил вместо него Белозерцев. – Русские всегда вверят в «авось» и своих самых пропащих чемпионов.

– Серёж! – рассердилась Ленка.

– Да не, Гоша у нас сейчас в порядке, – отмахнулся тот. – Но факт есть факт.

– Чушь, – не выдержал Игорь. – При чём тут Москва? Трансляция будет и в Берлине, и в Мехико, ставки делают везде.

Обычно он не любил хвастать, но, если смотреть объективно, исходя из прошлых заслуг «Дракона», у игроков имелись все основания рассчитывать на него!

– Значит, все ставят на тебя? – Ленка задумалась.

– Все знают, кто такой Мелихов, – пожал плечами он. – И общественное мнение всегда на стороне действующего чемпиона. Конечно, народу в кайф позлорадствовать, но зря рисковать никто не станет.

– Получается, тот, кто поставил на Будреса, сорвёт настоящий банк, если ты проиграешь?

– А ведь верно! – присвистнул Серый. – Чем меньше ставок, тем солидней куш.

Он помолчал, и произнес бодренько:

– Не думаю, что этому хрену охота будет Гошу мочить, коли он выиграет. Какой в этом смысл?

– Помните, как Шерлоку Холмсу шантажист объяснял? – с тоскою проговорила девушка. – Чтобы другим неповадно было…

– Вообще-то, да, – согласился Белозерцев. – Так пацаны всегда делают – должника надо наказывать.

– Ладно, хорош! – Игорь нахмурился. – Закрываем тему. И не переписывайся больше с ним, Лен. Отдадим все в ЧОП, пусть разбираются.

Как они не понимают? Сейчас самое важно – это бой! Мелихов сосредоточен на одной цели. Что толку думать об угрозах? Страх не поможет ему подготовиться. И вообще – сначала надо выиграть, а потом уже бояться. Ленка, похоже, серьёзно нервничает, а Серый и рад запугивать девочку. Наверное, собирается изображать из себя Келвина Костнера, никакого покоя не даст! Мелихов понимал, что несправедлив сейчас к другу. Но ничего не мог с собой поделать – тот, кто собирается отобрать у него Ленку, не вызывал у него ни малейшей симпатии.

Они уже подъезжали к бассейну.

– Все легче, что бой будет в Москве, да? – девушка с надеждой заглядывала Игорю в глаза. – Здесь все свои, поддержка какая-то… Надо предупредить Гурьковых об усилении охраны, особенно после боя.

– Предупредим, – отмахнулся он. – А в Москве куда тяжелее драться, чем за границей.

– Почему?

– Да потому. Чем сильнее поддержка, тем страшнее разочаровывать. В Германии уехал с ринга – и никто тебя знать не знает. А здесь… Хоть за рубеж беги…

– А что, Гош? Может, и правда, рванёшь обратно? – невинно предложил Серый.

– Не дождёшься! – хмуро отрезал Мелихов.

Ленка прикусила губу.

– Игорь… – начала она осторожно. – А что, если… если… отказаться от боя? Покажем угрозы… Это ведь форс-мажор.

Поймав его взгляд, она зачастила:

– Нет, я же не говорю – отменить! А отложить… Просто, раз такие обстоятельства…

Другому Мелихов не спустил бы отступничества. Но на неё он сердиться не мог.

– Нет, Ленк, – только устало ответил он. – Назад дороги нет. Ты же сама знаешь… Ну, не волнуйся, пожалуйста, детка. Всё нормально будет.

Он слегка приобнял девушку, успокаивающе накрыл её бледную ладошку другой рукой и, как обычно, ощутил, как сладко заныло внутри. Ему захотелось погладить ей пальцы, со всей силой сжать запястье, найти под маечкой плечо, а потом… Игорь с трудом остановил фантазию – каждое прикосновение к Ленке вызывало у него новый всплеск желаний. В этот момент Серый резко затормозил и бросил: «Приехали». Выходя, он со всей силой хлопнул дверцей машины.

В бассейне Игорь старался, как мог, отвлечь девушку от невесёлых мыслей. Но она только ходила за Настей вдоль бортика и автоматически кидала ей игрушки. Дочка, словно почувствовав настроение взрослых, раскапризничалась, что в последнее время случалось нечасто, и Ленка ушла с ней в раздевалку. А без девушки и тренировка была не тренировкой. Зато с Серёгой они впервые после разговора в беседке остались наедине. Белозерцев решительно подплыл к нему:

– А если честно, Гоша, всё это очень опасно, – произнес он, отфыркиваясь. – Надо подумать за Настю.

– О Насте, – автоматически поправил хохляцкий акцент Мелихов. – Подумаю.

– Тебе, конечно, в кайф, что Ленка из-за тебя дёргается, да? – презрительно хмыкнул приятель. – Может, ты сам себе анонимки пишешь?

– А может, ты? – Игорь смотрел на него не менее вызывающе.

– Слушай! Хорош нам с тобой собачиться! – внезапно предложил Серый. – Ты прав – как девочка захочет, так и будет. А другой должен уйти. Мы же с тобой всегда полюбовно расходились, когда дело касалось баб, забыл?

– Когда касалось баб… – щека у Мелихова дёрнулась. – Для тебя-то, конечно, разницы нет!

– Это для тебя разницы нет! – снова разозлился друг.

– Да пошёл бы ты! Со своими школьными разборками.

– Ладно, как знаешь, – Белозерцев отвернулся, и, с силой ударив по воде, направился к лестнице.

Игорь, недолго думая, поплыл к другому концу бассейна, и там вылез из воды. Он понимал, куда гнёт Белозерцев – последнее время он не отлипает от Ленки, наверняка уверен в успехе, иначе стал бы он предлагать «мировую»! Вот только Мелихов и в страшном сне не видел, чтоб девушка предпочла другого. Не будет этого, и всё. И притворяться, что такое возможно, Игорь не намерен. Как и благословлять их, если, не дай Бог…

Мелихов забеспокоился. Почему Серый начал этот разговор? Что он делал сегодня утром в Ленкиной комнате? У девочки блестели глаза – почему? Только от нервов?

– Постой, – не выдержал он, догнав парня у двери в душевую.

Серый обернулся.

– Ответь… – Мелихов понимал, что выдаёт себя с потрохами, но тревога была сильнее рассудка. – Ты уже говорил с ней?

– А я тебе больше не исповедуюсь! – злорадно отрезал Белозерцев, и, отомстив подобным образом, вразвалочку пошёл в кабинку.

Игорь проводил его грубой, но очень искренней фразой, и, даже не ополоснувшись, отправился в раздевалку.

Раунд шестой

После тренировки приехала мама Мелихова. Ленка заранее провела с Настей воспитательную работу, и девочка вела себя с бабушкой вполне приветливо. Валентина Михайловна даже осталась на обед и во время трапезы не скупилась на похвалы.

– Леночка, мне очень нравится, как вы всё здесь поставили. Я вполне удовлетворена, – заявила мать с такой гордостью, словно это она наняла помощницу.

Поощрительный тон, очевидно, должен был стимулировать ещё большее рвение, но девушка от души порадовалась добрым словам. А ещё Валентина Михайловна отметила, как изменился в лучшую сторону сын:

– Игорёк, ни тебя, ни Настёну просто не узнать! Раньше вы оба были сплошной комок нервов. А теперь – смотреть приятно!

Ленка не знала, относить ли и это на свой счет, но Виктор, который обедал с ними, несомненно, отнёс.

– Это точно! – заявил он. – Лена молодец, всё наладила. У нас теперь нормальный режим, здоровое питание. И на результатах уже сказалось. Игорь сейчас в хорошей форме, и сам это видит. А я ведь давно ему говорил, стоит за себя взяться, и…

Получалось забавно – тренер практически признавал, что ему оказалось не под силу управлять своим подопечным, а какая-то девочка Лена с этим справилась. Она впервые задумалась: в самом деле, почему Игорь раньше не проявлял сознательности? Ну, не она же, действительно, на него повлияла?

Похоже, Мелихов считал именно так.

– Да, это всё Леночка, – ответил он. – Только… Не в режиме дело, и не в питании. Не спас бы меня режим, если бы не… Наверное, она просто добрый ангел.

Он во второй раз сравнивал девушку с ангелом, да ещё назвал при этом уменьшительным именем и так ласково посмотрел! Валентина Михайловна снисходительно улыбнулась. Ленка покраснела и обратилась к Вере, на ходу соображая, о чем бы её спросить. Мать сегодня глядела на няню с явным неодобрением, и Ленка принялась нахваливать Веру, рассказывая, как бережно та относится к детским вещам и как хорошо, что около девочки есть такой сердечный и добрый человек.

– Просто не знаю, чтобы мы без неё делали! – заключила девушка.

Это уже было явным преувеличением, но взгляд Веры выражал благодарность, а Валентина Михайловна, кажется, смягчилась. Сразу после обеда она уехала – у неё были свои дела. Прислушиваясь к разговорам, Ленка поняла – мать Игоря очень тщательно следит за здоровьем, выписывает журналы «ЗОЖ», протирает алоэ, изучает народные рецепты и смотрит по телевидению все программы Малахова. Разумеется, рассказывать ей об угрозах не стоило – зачем пугать? Ещё замучает потом всех своим беспокойством…

Остаток дня прошел в хлопотах. Приехал специалист из ЧОП и долго устанавливал и регулировал камеры. Их разместили не только снаружи дома, но даже на террасе и в гостиной – на случай вторжения в дом в отсутствие хозяев. Вся сигнализация была подключена, управлялась из единого центра, который поставили в комнате Серого, а в его дверь врезали замок. Инженер объяснил, как пользоваться аппаратурой и, пообещав, что решетки приварят завтра, покинул коттедж только в восьмом часу.

Гулять с Настей вечером не пошли – она начала подкашливать, видимо, умудрилась простыть в бассейне, и девушка, поиграв и почитав с ней в детской, уложила малышку пораньше. Но, даже развлекая ребёнка, Ленка постоянно думала про анонимки. Несколько раз к ним заглядывал Серый, напоминая об обещанном разговоре. Наконец, убедившись, что Настя заснула, Ленка вышла из комнаты.

В гостиной она застала забавную картинку: Мелихов с Белозерцевым, не разговаривая, сидели в разных концах комнаты, уставившись в телевизор, словно сторожили друг друга. Увидев её, оба повернулись и напряглись.

– Ну что, Серёж? – спросила Ленка. – Что ты хотел сказать?

По его недовольному взгляду она поняла, что попала впросак – Серый, очевидно, не желал, чтобы шеф был в курсе.

– Пойдём, погуляем. Там поговорим, – Белозерцев встал.

– А здесь – никак? – девушке казалось не слишком красивым обсуждать что-то за спиной у Игоря.

– Нет. Это касается только тебя, – отрезал тот.

Ленка пожала плечами – выходить на улицу ей не хотелось. Она ведь так и не привезла себе тёплой одежды – все некогда было. Мама звонила и требовала, но девушка только кормила её обещаниями – в выходной, в выходной…

Заранее досадуя на Серёгины тайны, она вернулась за кофтой и снова вышла, натягивая её на ходу и заранее ёжась от холода. Мелихов, исподлобья наблюдавший за её передвижениями, тоже поднялся.

– Оденься! – он накинул Ленке на плечи свою куртку.

А потом развернулся и, бросив на друга уничтожающий взгляд, вышел из комнаты.

– Сереж, ну говори здесь, Игорь ушёл, – попросила девушка, растерянно проводив шефа глазами.

Но парень уже тянул её во двор. Ленка боялась, что речь пойдёт о новых угрозах, и не стала сопротивляться. «Ладно, – решила она, – если какая-нибудь чепуха, сразу уйду». Садик Белозерцева не устроил, он буквально силой притащил её в беседку, и, только здесь, убедившись, что никто за ними не идёт, достал сигарету и закурил. Но уже через секунду бросил её на землю.

– Вот такая петрушка… – проговорил он, не зная, с чего начать, и побарабанил по деревянному столбику пальцем.

Девушка решила перейти к делу.

– Ты позвонил в ЧОП? Они займутся? – нетерпеливо спросила она.

Они взяли сегодня телефон сотрудника отдела расследований, и Серый обещал связаться с ним как можно скорее.

– Позвонил… Результата будет мало, а бабок требуют до хренищи.

– Но что-нибудь они могут сделать?

– После боя приставят телохранителя. Хотя… От пули-то никто не спасёт…

– Прекрати, Сереж, ну, пожалуйста! Я про то, можно ли найти того, кто пишет?

– Лучше бы найти того, кто поставил лимон на Будреса! Хотя, знаешь ли, в открытую такое не практикуют. Если это серьёзный дядя, он сделал ставку не сам, а через подставных лиц. Или через инет.

Ленка услышала шорох за спиной и оглянулась – двое направлялись к беседке, но, заметив, что укромное место занято, быстро повернули назад.

– Светка гуляет, – хмыкнул Серый.

– А кто с ней?

– Угадай…

– Мне кажется, ей нравится Виктор.

– Нравится? Умная ты Ленка, а ничего вокруг не замечаешь. Они с Витей спят давно. И на кой ему эта кошёлка сдалась?

Девушка поморщилась.

– Это его дело, тебе не кажется?

– Его, верно… – мирно согласился Серый. – А ты не догадываешься, зачем я тебя позвал? Не Светку с Витьком обсуждать, и не Гошу.

– Не знаю, – рассеянно ответила Ленка, – так зачем?

Неожиданно тяжелая лапа Белозерцева опустилась ей на плечо. Одним движением он придвинул к себе девушку и заграбастал в свои объятья. Ленка даже не успела испугаться.

– Ты что? Серёж, пусти, кости хрустят! Серёжа!

Она возмущённо вырывалась, и он ослабил захват. Но всё ещё крепко удерживал её за плечи, словно противника в рукопашном бою. «Наверное, завтра синяки будут», – подумала Ленка. Она с изумлением вглядывалась в такое незнакомое сейчас лицо Белозерцева, будто впервые его видела. Что это с ним?

– Ленка… – сипло произнес он. – Не притворяйся, ты ж всё понимаешь!

– Чего понимаю? – она продолжала пятиться, пытаясь освободиться.

Он что, намекает ей на нежные чувства? С чего это вдруг? Она вспомнила, что некоторые его знаки внимания могли быть истолкованы весьма двусмысленно. И ей сразу захотелось от него сбежать.

Но Серый моментально это почувствовал. Вместо того чтобы усилить хватку, отпустил её руки и сделал шаг назад. При этом он так тяжело вздохнул, что девушка временно отложила бегство.

– Ленка, я… Лен, поговорить надо. Это очень важно…

– Ладно, – она старалась держаться от него на расстоянии вытянутой руки.

Парень присел на скамеечку и потянул было Ленку к себе, но девушка не далась и пристроилась напротив, на краю лавки, в полной готовности ретироваться, если что-то пойдёт не так.

– В чем дело, Серёж? – как можно спокойнее спросила она.

– Ну, в общем… Ладно, чего там тянуть. Я буду ресторан открывать. И Алика заберу. Будет шеф-повар. Сразу после боя и начну. Уже всё узнал, что, сколько стоит, аренда… Знаешь, кто ещё ресторан держит? Старков и Брюсов – муж твоей новой подружки. Его я не знаю, а с Петькой знаком, у них тут коттедж в нашем поселке. Так мы пообщались немного…

Ленка перевела дыхание. Может, она неправильно поняла?

– Молодец, здорово! – с энтузиазмом поддержала она. – И правда, займись своим делом. Вот только… Игорь что, после боя один останется? Самое опасное время! Может, подождёшь чуть-чуть?

– Да забудь ты на минуту про Мелихова! – буквально взмолился Серый. – Слушай дальше. Тебя я тоже забираю.

– Как это – забираешь? – засмеялась девушка. – Хочешь, чтобы я теперь у тебя помощницей была?

– А что? Это – мысль! Но я не о том. Я на тебе женюсь, ясно?

Наступила тишина. Ленка не знала, как себя вести. Наверное, нехорошо, но она с трудом сдерживала смех – так все это было абсурдно. Может, снова розыгрыш? Ну не делает же он, в самом деле, ей предложение, да ещё в такой идиотской форме?

– Чё молчишь-то? Поняла, нет?

– Но я вроде не богатая наследница, – девушка старалась говорить как можно серьёзней, но ирония так и лезла из неё. – Как это ресторану поможет?

– Ресторану? – растерялся парень. – При чём тут ресторан? А, ну это к тому, что… Ну, не могу я жениться, пока тут у Гоши в нахлебниках сижу.

– Ничего не понимаю, Серёж, – не выдержала, наконец, Ленка. – Ты что, серьёзно? Или это приколы у тебя такие?

– Какие, на фиг, приколы? – удивился теперь уже Белозерцев. – Не веришь, что ли? Конечно, серьёзно. Да мне всё равно, что у тебя там с ногой! Лучше тебя по любасу не найду, так и знай. Грудастые тёлки – с ними трахаться хорошо, конечно. А тебя я… как вижу тебя, так… Что-то вот здесь просто сдавливает…

Несмотря на своеобразность этого признания, ему нельзя было отказать в настоящей трогательности. Улыбка сошла с Ленкиного лица. Неужели такое возможно? И её можно полюбить? И если сумел Серёга… то мог бы и Мелихов? Или Серого просто устраивает такая жена?

– Хочешь сказать, что, в отличие от красоток, я далеко не убегу? Тыл гарантирован, да, Сереж? – она пыталась обратить всё в шутку, но всё-таки с нетерпением ждала ответа.

Парень вовсе не был ни глупым, ни бесчувственным, как могло иногда показаться, и сразу уловил затаённую обиду в её голосе. Подошёл и присел перед ней на корточки.

– Леночка… – он ласково взял её руки в свои. – Ты – самая лучшая. Говорю же тебе, не было со мной ещё такого. Болит где-то, как о тебе подумаю. Знаешь ведь – не обижу. Только подождем седьмого… А там – адью…

– Серёжа, – мягко начала Ленка, осторожно вынимая руки из его ладоней – больших и мягких.

Нежность его была столь проникновенной и так контрастировала с физической мощью, что на секунду ей даже захотелось, чтобы Серый обнял её сейчас. Но как только он сделал новую попытку приблизиться, резко отпрянула. Нет! Это не то, совсем не то… Ну, почему, почему так бывает? Ждёшь одного, а приходит совсем иное, не нужное…

– Сережёнька, милый, – снова начала она. – Так же можно заикой остаться. Ты бы меня всё-таки спросил, а? А то ты уже всё решил, а я – ни слухом, ни духом…

– Ну, так я тебе и говорю – чтобы готовилась. Подумай пока – где отмечать будем, составь список гостей…

– Белозерцев! – она не знала, как пробиться сквозь его непоколебимую уверенность. – О чём ты? Я сейчас впервые слышу о твоих… чувствах. Думала, ты вообще на меня, как на девушку, не смотришь! Мы же приятелями были всегда, с чего ты вдруг?

– Ну, ты даёшь! Приятелями! Да я ж давно кругами хожу… Вот как подойти не знал…

– Пойми… Это так… неожиданно. Я не хочу сейчас о замужестве думать, рановато ещё.

Ленка все ещё пыталась найти такие пути к отступлению, которые не обидели бы Серого – единственного человека, который смог в неё влюбиться… но чья любовь была для неё так некстати.

– Да ладно! В твои годы уже второго рожают! Чего тянуть-то?

Ну, нет, этому следует положить конец. И объясниться раз и навсегда, чтобы не осложнять себе жизнь.

– Нет, Серёж, прости. Нет. Я не готова… Сейчас вообще ни с кем не собираюсь заводить отношений, ясно?

– И чё мне – бесконечно ждать, что ли?

– Вот и не жди, не надо.

Отказ, на её взгляд, был вполне конкретный. Парень некоторое время переваривал информацию. Потом, осознав, что нужны дополнительные аргументы, произнес тоном человека, вразумляющего упрямицу:

– Лен, ты ведь умная. Должна понимать – кто ещё так к тебе отнесётся? Ну, найдешь себе любовника, намного старше себя. Или хлюпик твой – программист внимание уделит. Пойми – такие шансы на дороге не валяются. Смотри, упустишь.

Девушка подняла брови. Вот значит как… «Предложение ограничено», как говорят в рекламных акциях.

– Спасибо, Серёженька… Спаситель ты мой, – она отвернулась.

– Ну, ты чего, обиделась? Ты же знаешь – на меня обижаться нельзя, потому что я правду всегда говорю.

– Знаю… – тихо ответила она. – Ты снова прав, Сережа. Только… Только я лучше одна буду, чем вот так замуж выходить… Чтобы пожалели.

Серый вскочил на ноги.

– Глупая ты девчонка! Ну, не так я выразился! Всё одно, пойми – другие тобой только пользоваться будут, а как до дела дойдет… А я – от всего сердца. Ну, не могу без тебя, и всё! Мало тебе?

– Мало, – Ленка тоже встала с лавочки. – Я ещё и сама любить должна.

– Полюбишь!

– Не-а…

– Да ты ж сама говорила – никогда не влюблялась, – Белозерцев уже сильно нервничал. – Ну, и чем я тебе плох-то? Тем, что не действующий чемпион?

Последние слова явно вырвались у него против воли. Ленка промолчала, и парень сразу усёк, что подвох заключается именно в последней фразе.

– Так… ясно… Мелихов, да? – от досады он даже сплюнул. – Вот дурочка… Дурочка ты, Лен…

– Я и правда люблю другого, – призналась она вдруг. – И совсем не имеет значение, кто он.

– Имеет, ещё как имеет, – исходил злобой Серый. – Открой глаза, Лена! Что ты видишь? Чемпиона, мачо, добренького шефа?

– Кажется, ещё и твоего друга, – резко оборвала его девушка. – И, кажется, раньше ты о нём слова плохого не произнес. И сейчас – не надо.

– А я и не собираюсь, – неожиданно спокойно ответил Белозерцев. – Я и сейчас скажу: Гоша – хороший парень. Но не для тебя, Лен. Ты – не его формат! Вику видала? А видела бы ты Ольгу…

– Зачем ты мне это говоришь? – ей хотелось плакать. – Я всё сама знаю. Я вообще говорю про другого человека! Совсем про другого.

– Ага, про другого, как же! Знаю я… Игорёчек, Настя… Да где у тебя тут другой?

– Прекрати, Сереж… Не твоё дело! Чего ты пристал ко мне? – Ленка почти кричала.

– Нет, моё! Он ведь почему тебя пригрел, не догадываешься? Чтобы Вика не ревновала. Специально, говорит, инвалида возьму. Можешь сама у него спросить – я врать не стану. А теперь у него – пустенько. С Викой разосрался, ты тут одна перед ним маячишь, как мамочка, комфорт создаёшь. И знаешь чего? Может, он тебя и захочет – со скуки, новизны ради. Только ты губу не раскатывай – разок или другой… Но вот ко мне потом не прибегай – за Мелиховым подбирать не буду… Я с тобой по-нормальному хотел, по-порядочному.

Эх, жалко сейчас нет под рукой стакана с соком… В бессилии она смотрела на парня: залепить пощечину – и то до лица не достанет. Но в голове звенели не его оскорбления, а другое. «Специально взял… Чтобы Вика не ревновала… Специально взял…» Собственно, разве Ленка не знала? Сама ведь слышала, как Игорь говорил любовнице: «Она похожа на…?» А вот зачем-то внушила себе, что Мелихов тогда, на бульваре, почувствовал необъяснимое душевное притяжение к незнакомой девушке. Что ж, холодный душ ей не помешает! Так тебе и надо, идиотке…

Она даже не стала ничего отвечать – разговаривать с Серым на его языке не было ни сил, ни желания. Просто вышла из беседки и побрела в сторону дома. Белозерцев, кажется, остался – Ленка на него не оглядывалась. Она предпочла бы сейчас уйти, куда глаза глядят – прочь, на улицу, из поселка… Но охранник уже запер ворота и устроился на дежурство в своей будке. Девушка повернула к крыльцу и… наткнулась на Мелихова.

Вот кого ей сейчас меньше всего хотелось видеть! Однако что-то в нём было не то, она даже не сразу сообразила. Да ведь в руках у него дымилась сигарета! Но Ленка не стала возмущаться, она вообще не могла говорить с ним. Наверное, в её взгляде было нечто такое, что Игорь только молча отодвинулся, уступая дорогу. Девушка не помнила, как оказалась в своей комнате. Она без сил рухнула на диван.

Всё, хватит, больше – никаких иллюзий. У Серого в голове каша, и Ленка нужна ему только с разными «но» и «не взирая». Никто и никогда не будет любить её так, как она себе представляла. Мелихов – и правда, совершенно чужой человек… Но ведь Игорь не виноват, что она влюбилась в него, в том, что он так нужен ей, а она ему – нет. Ничего плохого он ей не сделал, ни разу не оскорбил, и Вике не дал обидеть. Даже если взял «специально»… Он же не знал тогда именно её, Ленку, как человека. И сделал всё, чтобы девушке было хорошо у него в доме.

Нет, всё-таки Мелихов испытывает к ней симпатию. Иначе он не стал бы ругаться из-за неё с любовницей, раз и взял-то «специально». И, расставшись с Викторией, шеф не принялся искать помощницу посимпатичнее. Значит, Ленка устраивает его не только как инвалид?

«Конечно, не только, – ответила себе девушка. – А ещё как хороший работник». Пора прекратить идиотничать! Серый прав – пройдёт бой, а там… Надо позвонить Ире, узнать про другую работу. И жить дальше собственной жизнью, не мечтать ни о чьей доброте и ласковых взглядах.

Вопреки всему этому девушке захотелось немедленно увидеть Игоря, посмотреть ему в глаза, подтвердить или опровергнуть слова Серого. А может, взять и спросить напрямик? Она импульсивно вскочила и схватилась за дверную ручку.

В коридоре послышались голоса – Светка с Виктором возвращались с вечерней прогулки. Ленка с трудом выждала, пока они пройдут к лестнице, и выскочила наружу. Но до гостиной так и не дошла. Из-за прикрытых дверей раздавались голоса. Шеф что-то сказал, Белозерцев ответил. Тон беседы показался ей вполне мирным. Опомнившись, девушка повернула обратно. Интересно, а знает ли Мелихов о том, что Белозерцев только что сделал ей предложение? Хорошо бы узнал… И понял, что и она может быть кому-то нужна – не только для спокойствия ревнивых невест.

***

Услышав тяжелые шаги Серого, Мелихов ретировался в дом. Плюхнулся на диван и сделал вид, что сидит так уже давно. Игорь ничего не смог понять по Ленкиному виду. Зато прочитал в её взгляде откровенный и горький упрёк – ему, Мелихову. Но в чём? В том, что не подошел к ней первый, а предоставил арену другому? Или тот умудрился обидеть девушку, распустил руки? Или… Что толку гадать, надо просто дождаться Белозерцева. Кажется, у приятеля не заладилось, иначе бы она от него не сбежала. Но этого недостаточно. Игорю надо было знать всё – от начала и до конца.

Парень ввалился в гостиную, хотел пройти мимо, но передумал, и, не глядя на Мелихова, тяжело опустился рядом. Некоторое время они молчали.

– Ну и? – не выдержал Игорь.

Он понимал, что Серый вряд ли захочет откровенничать. Тот мрачно глянул из-под густых бровей и вдруг произнёс:

– Банкуй, Гоша!

– Достал твой уголовный жаргон, Серый! – поморщился Мелихов. – Расскажи, как человек…

– Рассказать? Тебе?

– Всё равно же узнаю. Что, отвод тебе дали?

Несколько секунд приятель смотрел на него, а потом невесело пожал плечами и произнес задумчиво:

– Странная фигня выходит – вроде как и надо с другом поделиться, а вот развела нас жизнь, кто бы знал…

– Ну так делись, чёрт тебя дери! Сбежала от тебя Ленка?

– Угу… – только и кивнул Белозерцев.

Облегчение разлилось по всему телу Игоря. Он расслабился.

– Ну, ты должен был понимать… Невозможно такое: ты и она. Глянь на всё со стороны…

– Нет, она просто не ожидала. И не готова пока… – замотал головой Серый.

– Так и сказала?

– Ну да… Да нет! Вообще-то… она сказала, что любит другого.

– Правда? Кого же?

Жгучее тепло наполняло Мелихова изнутри. Ленка любит другого… Не Белозерцева… Значит…

– Не знаю. Может, своего очкарика. Я не выяснил… Не сдержался, стал разбухать, и она ушла.

Игорь напрягся. Какого ещё очкарика? Что за новая напасть… Программиста, что ли? Да нет, ерунда, никаким программистом здесь и не пахнет. Он снова откинулся на диван. Сейчас вся Вселенная казалась Игорю расположенной к нему, стало даже жаль приятеля.

– Тогда, значит, мир? – предложил Мелихов. – Сам говорил, как Ленка решит…

– Перемирие, – буркнул Серый. – Я сдаваться не собираюсь. Она всё равно когда-нибудь поймет.

– И что ты можешь сделать?

– Ждать… Ресторан придется пока отложить – с тобой её одну не оставлю.

– Ну, ты баран! Тебе же сказали!

– Да глупенькая она ещё. Ничего, подожду. К тому же, Ленка права: коли Будрес тебя на ковер не отправит, повиснешь на волоске. Она сама попросила меня остаться.

Игорь оценил его верность куда меньше, чем Ленкину заботливость.

– Ну и долго ты собираешься нас караулить? – только и спросил он.

– Пока будешь меня кормить.

– А когда перестану?

– Сдохну здесь с голода, – упрямо сказал парень. – И пусть кто-нибудь попробует меня отсюда выпихнуть.

– Спасибо, что предупредил, – усмехнулся Мелихов.

***

Ночью прошёл сильный дождь, резко похолодало. С утра всё небо осталось затянуто, слегка моросило, и Виктор перенес утреннюю разминку в зал. Ленка обычно заглядывала к ним во время тренировки, но сегодня Игорь ещё её не видел. Он с нетерпением ждал завтрака, однако в столовой девушка появилась позже всех. Вид у неё был не выспавшийся. Игоря снова поразил взгляд, который она бросила на него – то ли вопрос, то ли упрёк, то ли едва сдерживаемые слезы. В этом надо было как-то разобраться. Уж не наговорил ли ей чего Белозерцев?

Впрочем, Ленка спокойно села напротив, рядом с Серым. Тот, коротко глянув на неё, снова уставился в свою тарелку. Обстановку разрядил звонок в дверь – приехали устанавливать решетки. Девушка с заметным облегчением выскочила из-за стола. Когда мужчины появились в гостиной, она уже суетилась, выясняя, как отпирать замок в случае пожара.

– Дохлый номер, – прокомментировал Серый. – Отпирающиеся решётки – все равно, что их нет. Перепиливаешь замок – и адью…

– Мы же сами решили, отпираться будут только две, – виновато проговорила Ленка. – Что же делать?

Видимо, этот вопрос не давал ей покоя – ну как выбрать между внешней угрозой и опасностью запереть себя в помещении, если выход будет заблокирован?

– По пожарным нормативам всё правильно, – бодро отрапортовал мастер.

Ему-то, по большому счету, было всё равно. Рабочие не спеша раскладывали инструменты.

– Да ладно тебе, Лен. В сочетании с камерами, сигнализацией… Всё нормально, – успокоил её Мелихов.

Но она даже не посмотрела в его сторону. Нет, сегодня определенно что-то не так. В гостиную прибежала Настя:

– Мы поедем в бассейн?

– Нет, в бассейн сегодня не едем, – ответила девушка, – у тебя насморк. Позанимаемся дома.

– Я тоже сегодня пас, – заявил Игорь.

– Почему? – удивилась она. – Пробежки же не было?

– Виктор разрешил отдохнуть до тренировки, – нагло соврал он. – Я устал.

– Не мудрено, – нахмурилась Ленка. – Давно ты курить начал? Тренер в курсе?

– Курить? Гоша курит? – обалдел Белозерцев. – Это когда ж ты такое видела?

– Неважно, – опустила глаза девушка.

– Я в шоке, Мелихов, – Серый во все глаза смотрел на него. – У тебя же на этот счет такие принципы всегда были!

– Да ладно вам… Один раз за много лет. Ну, нервы перед боем напряжены, нужна разрядка. Один раз не страшно, – начал оправдываться Игорь.

Ленка снова отвернулась к Настёне. Пора выяснять, в чём дело, иначе потом будет сложнее. Вот только Белозерцева отсюда не уберешь, настырный тип. Так и будет теперь их караулить. Может, поступить так же, как Серый, и просто вызвать её на прямой разговор? Нет, пока не время…

– Лен, – снова примирительно заговорил Игорь. – Глянь, пожалуйста, сайты, там уже объявили бой? Посмотри на «боксинге» и на «бокс точка ру».

– Витя говорит, реклама уже пошла, – вмешался Белозерцев.

– Хочу почитать, что обо мне пишут. Лен, найдёшь, позови, ладно? – невинно попросил Мелихов.

Девушка послушно кивнула, и, оставив Настю завтракать, отправилась к себе – выполнять поручение.

– Ну, ты хитёр… – покачал головой Серый.

– Угу, – спокойно кивнул Игорь. – И не вздумай лезть – я тебе вчера не мешал.

– Что, решил подогнать коней? Пока свежо? – всё больше хмурился друг. – Имей в виду, я за стенкой.

– Да хоть дверь подопри, – усмехнулся Мелихов.

***

– Есть несколько статей, – сообщила ему Ленка после спарринга. – Распечатать не могу, бумаги больше нет. Будешь читать?

О распечатке он и не подумал – хорошо, что кончилась бумага. А то активная девушка давно принесла бы ему подборку.

– Ага, иду, – как можно нейтральнее отозвался Игорь.

Давненько он не бывал у неё в комнате. Последний раз они обсуждали здесь платье, а потом так некстати вломилась Вика… Вика? Он даже забыл, что такая существовала…

Ленка уступила ему место за компьютером и замерла в нерешительности.

– Не уходи, посмотрим вместе, – поспешил упредить её Мелихов.

Она кивнула и осталась стоять рядом.

– Вот, здесь просто объявление, с перечислением твоих титулов, здесь – реклама, на самом видном месте, Гурьковы постарались. Билеты можно заказать прямо на сайте. Про Будреса – на «боксинге» целая статья. А вот здесь – про тебя очень подробно.

Вообще-то Игорь искал предлога пообщаться с Ленкой наедине, но сейчас упёрся в статью и прочел её со всем вниманием.

«Спортивный мир и все, кто интересуется боксом, с нетерпением ждут недавно объявленного боя Игоря Мелихова с Эрихом Будресом. Точнее, о его проведении стало известно ещё весной, однако по инициативе штаба Мелихова встречу перенесли на начало сентября. Теперь мы, наконец, вправе ожидать настоящего зрелища, битвы, победителя которой сложно определить заранее. Соперники встречаются впервые. Претендент на титул, вне всякого сомнения, противник очень серьёзный. До этого дня мексиканец провел на профессиональном ринге двадцать шесть встреч, двадцать пять из которых выиграл нокаутом, имеет одну ничью и ни одного поражения. За спиной у Мелихова, как известно, тридцать четыре боя, из них три поражения, одна ничья и двадцать девять побед нокаутом.

Оба боксёра – настоящие панчеры. Пожалуй, техника лучше у более опытного Мелихова, но всем известен напор и выносливость молодого Будреса. Что и говорить, леворукий Эрих – весьма неудобный соперник. К тому же до сих пор остается загадкой, в какой форме находится сейчас действующий чемпион. Все знают, на что способен этот боксёр, но полоса жизненных неприятностей могла сломить знаменитого Silver Dragon, как прозвали Игоря поклонники. Мелихов встречает противника серией ударов, а нападает всегда резко и неожиданно, словно налетает, и после проведённой им атаки противник чаще всего оказывается на полу. При этом чемпион никогда не был замечен в грязных приемах. Предыдущий, выигранный в самом начале этого года бой, дался ему слишком большой кровью – в прямом и переносном смысле.

С тех пор в жизни «Дракона» произошли серьёзные перемены. Мелихов развелся с женой, разорвал отношения со своим продюсером, остался без штаба. Тренер, который занимается сейчас его подготовкой, никогда прежде не готовил к бою профессионала. Это – некий Виктор Удалин, в прошлом – чемпион Европы 2003 года.

Итак, подведем итоги: все знают, каким мы увидим Будреса, но никто не может даже предположить, как будет выглядеть на ринге Дракон, и не станет ли его прозвище всего лишь насмешкой над прежним Мелиховым. В любом случае, нас ожидает интересный вечер, и настоящие ценители бокса его не пропустят. Бой, по согласию сторон, состоится уже не в Германии, а в Москве, так что у каждого из нас появляется редкий шанс насладиться великолепным шоу. Цены на мероприятие в развлекательный комплекс «Аэродром» зашкаливают, однако билетов, как утверждают организаторы, практически не осталось».

Игорь дочитал и поднял глаза на девушку.

– Ну, и что ты об этом думаешь? – обеспокоенно спросила она.

Мелихов постарался придать лицу беспечное выражение:

– Ну, а что они могли написать? В принципе, всё так и есть. Лен… А ты чего сегодня такая?

– Какая? – насторожилась она.

– Ну, не знаю… Как будто сердишься на меня. Это из-за сигареты?

– А? Д-да…

Девушка поколебалась, а потом произнесла решительно:

– Нет.

– Объяснишь?

– Зачем? – с неожиданной горечью произнесла девушка. – У тебя и своих забот хватает.

– Лен, мне всё очень важно… Что касается тебя… Мы же друзья, верно? Не хочу непоняток между нами.

Она подняла на него взгляд – и смотрела долго, словно пытаясь что-то прочесть в его глазах. А Игорю, непонятно почему, стало страшно – словно кто-то сказал ему, что он может потерять её… Мелихов тряхнул головой. Откуда эти мысли? Почему он должен её потерять? Они будут вместе и очень скоро.

Он ободряюще улыбнулся.

– Ну, что ты, детка? Скажи мне всё…

От его ласковых слов девушка переменилась в лице и отвернулась, а Игорь встал и осторожно положил руку ей на плечо.

– Пожалуйста, Леночка… Ну, посмотри на меня…

Она обернулась и уставилась на него своими пронзительными глазами.

– Ты не думай… Я всё равно буду работать, и всё такое. Просто… просто мне надо знать… Скажи мне честно, ладно?

Мелихов занервничал. Соврать, глядя в такие глаза, было невозможно.

– Так честно, как только смогу, – как можно убедительнее произнес он. – Говори, не бойся. Что бы это ни было.

– Сережа сказал мне… это правда, что…

«Так… Значит, всё-таки Серый!»

– Что он сказал тебе? – нахмурился Игорь.

– Нет, я всё понимаю… Он ведь ещё тогда, на бульваре, объяснил, кто тебе нужен в помощницы. Только ты не подумай, что меня это как-то колышет… – её лицо исказило страдание, и она прервалась. – Нет, Игорь, не могу… Не спрашивай, всё! Тебе не до детских обид. Пора обедать – слышишь, Светка зовет.

Дело принимало серьёзный оборот. Надо было во что бы то ни стало узнать, что там наплёл придурок Белозерцев.

– Лен… Ты же его знаешь – он всегда несёт околесицу! Давай, говори, всё равно теперь не отстану. Ну, ты же всегда выдавала мне правду в лицо!

– Хорошо… – она сделала над собой усилие. – Только не ругай его, ладно?

– Постараюсь. Так что сказал Серый?

– Ну, что ты взял меня только потому, что я… инвалид. Чтобы Вика не ревновала, – бесцветным голосом проговорила Ленка и уставилась куда-то в сторону.

– Что?! – от неожиданности и возмущения Мелихов задохнулся. – Вот… ублюдок! Убить его, что ли?

В душе у него всё клокотало. «Ну, Серый, ты и урод! Делаешь моей девочке больно, да ещё выдаешь свою чушь за мою! Нет, каков мерзавец!»

– Игорь, не надо… Я не обижусь. Просто скажи – так или нет. Мне это… важно знать, по одной причине. Которая тебя не касается… на будущее, если я буду куда на работу устраиваться, – теперь Ленка глядела в пол.

Тогда Мелихов приблизился к ней – настолько, насколько мог себе это позволить, слегка дотронулся девушке до подбородка, приподнял ей голову, заставив на себя посмотреть. Когда он снова увидел её глаза, в них боролись унижение и гордость.

– В понимании Серого – он не соврал, – Игорь вспомнил разговор в машине, на обратном пути от Ленкиного дома. – Но переврал. Он всё никак не мог понять, почему я так настаиваю, чтобы взять тебя. Выдвигал версии. Потом сам выдвинул эту, дебильную. А я её… уж извини, подтвердил. Но не потому, что это правда. У меня аж челюсть тогда свело, как услышал. Только я не стал объяснять мудаку, как оно есть на самом деле – его это не касалось. Он успокоился и отстал.

– А как оно есть – на самом деле? – спросила Ленка.

В её глазах появилась недоверчивая надежда. И Мелихову захотелось сжать её в своих объятьях и объяснить прямо сейчас – как оно есть. Он даже сделал движение, но остановился, с трудом удержавшись.

– Ты… узнаешь об этом. Но не сейчас. Да и про Вику ты уже всё поняла.

– Почему не сейчас? – тихо спросила девушка. – Ответь уж до конца.

Игорь подбирал слова.

– Я взял тебя, потому что понял… ты нужна мне, именно ты. Но ещё понятия не имел, насколько нужна. Иначе бы испугался. Но предчувствие у меня было… хорошее. И оно не обмануло.

Мелихов смотрел на неё, воображение у него снова разыгралось. Нет, если они не закончат этот разговор, он за себя не отвечает…

– Только обещай ничего не высказывать Серому… – заторопилась Ленка, явно смутившись от его интонаций и взгляда. – Я устала от ваших разборок.

Игорь поколебался. Сейчас он просто ненавидел Белозерцева. Но, с другой стороны, благодаря его тупости, а может быть, и не тупости вовсе, а подлости, Мелихов смог сказать ей то, что давно собирался.

– Только ради тебя, – нехотя кивнул он.

Усилием воли Игорь отвел от неё глаза. На компьютерном столике рядом с клавиатурой лежала книжка. У Мелихова даже ёкнуло сердце: издание было знакомым – мягкая белая обложка с зимним пейзажем чёрным пером.

– Та самая, любимая, да? – он взял в руки томик. – А я свою так и не нашёл. Куда-то прежняя горничная задевала, Светка не знает…

– Хочешь, забирай, – предложила Ленка.

– А ты?

– Бери! Я… можно, я тебе подарю? Мне было бы приятно… Нет, то есть, конечно, если тебе хочется… Она ведь не новая.

– Очень. Очень хочется, – ответил Игорь. – Даже представить себе не можешь, насколько.

Он имел в виду не только книгу, и даже совсем не книгу.

– Значит, теперь моя, – утвердил он.

Взял томик под мышку, а потом схватил девушку за руку и потянул из комнаты.

– Всё, пошли обедать!

Но на пороге остановился, повернулся к Ленке и крепко сжал ей запястье.

– И запомни: я никогда бы не причинил тебе зла – даже в мыслях! И никогда не думал о тебе, как об… Короче, чтобы этого слова я больше не слышал, ясно?

– Да, – коротко кивнула девушка.

***

Во время обеда она с трудом сдерживала счастливое выражение лица. Она услышала от него то, что хотела! То, о чём так мечтала. Всё было разъяснено, всё стало понятно – Игорь сказал правду, так оно и было. Ленка хорошо знала Белозерцева, чтобы представить тот разговор между ними. А ещё… Игорь прямо сказал: она – нужна ему! Это не пустые фантазии – он, и правда, считает её своим другом.

А главное – он сам, сам заметил, что она расстроена! Его волнуют её переживания! Ни разу за всё это время Игорь не унизил её, даже под давлением своих близких – мамы, сестры, Вики… А его последние слова? Нет, он не прогонит Ленку и после боя. И ни на какие собеседования она не поедет. Даже представить себе это сейчас не может!

Серый с прищуром наблюдал за ней. Плевать… Она не обязана скрывать, что привязана к Мелихову. И пусть Белозерцев думает, что хочет. Вот только разборка между друзьями, которых и назвать-то теперь так можно было только с натяжкой, ей совсем не нужна. Игорь даже не смотрел в сторону приятеля – девушка видела, шеф едва сдерживает гнев. Теперь она верила ему безоглядно.

После обеда Ленка отправилась поиграть с Настей. Они больше не скрывались: девочка давно усекла, что со стороны папы опасность не угрожает. По правде говоря, она продолжала тайком называть девушку мамой. Убедившись, что малышка не делает этого при посторонних, Ленка потеряла бдительность и возражала довольно вяло. Это было умопомрачение, но… Она и сама уже почти не сомневалась в своём «материнстве» и испытывала тайное удовольствие. «Мама» – это она, Ленка. А папа ведь – Игорь… Рассудком она понимала, что играет в нехорошую игру, и это пагубно скажется на них всех. Но оправдывала себя – ничего не поделаешь, мол, Настя слишком упряма…

Девочка сразу заметила, что Ленка находится в радостном, возбужденном состоянии и с непостижимой чуткостью уловила причину.

– А вы теперь с папой дхужите? Он на тебя не хугается? – Настёна оторвалась от раскраски.

– Нет, не ругается, – улыбнулась девушка.

– Значит, вы поженитесь?

От неожиданности Ленка густо залилась краской.

– Не говори таких глупостей! Никогда!

– Почему?

– Потому что, – она даже не знала, как отвечать. – Потому что твой папа меня не любит.

– Любит!

– Нет!

– Он всегда говохит «Леночка».

– Когда это он говорит «Леночка»?

– Всегда. Утхом приходит и говохит: «Вставай, Леночка тебя уже ждет!».

– Ну и что? Это он просто так!

– Не пхосто, не пхосто!

– Насть, прекрати! Я твоему папе не подхожу. Он спортсмен… ему нужна красивая жена.

– А ты очень кхасивая! И ножку он тебе вылечит!

– Насть…

– Я его спхошу! Он мне скажет! – уперлась Настя.

Её новая идея была ещё опаснее предыдущей. Девушке с трудом удалось переключить Настю на что-то другое, взяв с неё слово не приставать с этим к папе. Но по опыту Ленка знала – девочка своих выдумок так просто не оставляет.

Они просидели безвылазно несколько часов. Чем больше Ленке хотелось пойти к Игорю, тем упорнее она заставляла себя остаться. Наконец, в дверь заглянул мастер – решетки уже сделали везде, кроме детской. Пришлось освобождать комнату. Ленка глянула на часы – вечерняя тренировка уже началась. И не выдержала.

– Пойдем, посмотрим, как папа боксирует?

– Он мне не лхазлешает.

– А мы не будем ему мешать. Только не бегай и не шуми!

Они тихонько пробрались в зал и пристроились в углу. Игорь разминался под наблюдением Виктора. Белозерцев развалился в тренерском кресле, закинув ногу на ногу. Увидев их с Настей, Мелихов тепло улыбнулся, но вид у него был немного усталый. Ленке так хотелось помочь ему, но она не знала, как. Иногда ей казалось, что она сама могла бы выйти за него на любой бой.

Серый подошел к ним, встал рядом и, не глядя на девушку, произнес так, чтобы не слышал Мелихов:

– Мы вчера не договорили…

– Мы договорили, – быстро ответила она. – Больше эту тему не поднимаем.

– И всё-таки выслушай!

– Я уже слушала.

– Думаешь, так просто от меня отвяжешься?

Ленка возмущённо повернулась к нему:

– Серёж! Будь мужчиной, не приставай.

– Всё равно ты станешь моей женой, – усмехнулся парень. – Скоро сама поймёшь.

– Разбежался! Не буду я твоей женой. Не хочу и не собираюсь.

– Бу-удешь… Не знаю, чего там тебе Гоша напел, что ты вся светишься ходишь… Ну, так это он мне назло…

– Ничего он мне не напел! Отстань! – девушка разозлилась и, наверное, сказала последнее слово слишком громко.

Игорь перестал бить по лапе, обернулся и прервал тренировку.

– Посторонние! Покиньте зал! – разозлился Виктор.

Но шеф не обратил на него никакого внимания.

– Белозерцев! Ты с первого раза не понимаешь?

– О чём ты? – сдвинул брови Серега.

– Сам знаешь. Девочка просит тебя отвязаться!

– Да это не твоё дело, Гош. Ты знай – стучи! У тебя бой скоро.

– В этом доме всё моё дело. Не смей приставать к Лене и расстраивать её.

– Это я её расстраиваю?

– Игорь, не надо, – вмешалась Ленка. – Всё нормально, мы уходим, не будем мешать.

– Я сейчас сам уйду! – тренер впервые на её памяти начал орать на Мелихова. – Теряем время, драгоценное время!

– Хорошо, после поговорим, – бросил Игорь. – Лен, если что – не стесняйся, подходи.

– Защитничек, – сплюнул прямо на покрытие парень. – Ещё от кого её защищать надо – вот вопрос.

– Белозерцев! Иди сюда, будешь спарринговать! И без фокусов! – потребовал Виктор.

– Сплю и вижу – стать грушей для нашего Дракоши, – щека у Серого дёрнулась. – Если он не боится, что груша ответит.

– Давай, пошли! – Мелихов махнул ему перчаткой. – Груша безмозглая…

Девушка подхватила Настю и поспешила ретироваться – она уже сама была не рада, что притащилась на тренировку. Конфликты между друзьями продолжаются, и она ничего не может с этим поделать. Она надеялась, что дело не в ней – кошка уже давно пробежала между боксёрами. Но всё равно, не стоило провоцировать Игоря на новую ссору.

Кстати! А почему Мелихов даже не поинтересовался, что за разговор был вчера ночью между нею и Белозерцевым?

***

Весь оставшийся вечер Ленка провела в обществе Насти, стараясь не попадаться на глаза ни тому, ни другому. Даже ужинать пришла позже, а потом снова скрылась с ребёнком в детской. Но Мелихов вскоре объявился сам – пожелать дочке спокойной ночи. Девушка нервничала – вдруг Настя снова примется за свои глупости? Но та только хитренько следила за ними обоими.

Шеф, кажется, ждал, когда Ленка освободится. Но она тянула. Ей почему-то казалось страшным остаться с ним наедине.

– Чего ему от тебя надо? – не выдержал он, когда девушка сделала паузу в чтении.

Ленка прикусила губу, не зная, что отвечать. Значит, всё-таки спросил…

– Игорь, пожалуйста, не ссорьтесь из-за меня. Меня это мучает, – проговорила она.

– Если не будет к тебе приставать.

– Я сама справлюсь, – твёрдо сказала девушка.

– Уверена? – поднял брови Игорь.

– Да.

– Хорошо. Но знай, что я рядом.

– Спасибо, – несколько принужденно ответила Ленка и снова уткнулась в книжку.

Тогда Мелихов поднялся и ушел, а она ещё долго читала что-то девочке, совершенно не понимая смысла прочитанного. Настя никак не могла заснуть – ей было трудно дышать заложенным носом. Девушка закапала ей капли, ещё с полчаса посидела рядом, и, только когда малышка задышала ровнее, вернулась к себе. Она уже собиралась переодеться ко сну, когда в дверь тихо постучали. Сердце у Ленки заколотилось. Она помедлила, но спросила через секунду:

– Кто там?

– Я! – раздался голос Белозерцева. – Лен, это я!

Она тяжело вздохнула. Не пускать его, привлекая внимание всего дома? А если пустить, то как потом выпроводить? Серый сам разрешил её сомнения. Он не стал дожидаться, пока ему отворят, вошёл, затворил за собой дверь и плюхнулся на диван.

– Ну, чего ты хочешь? – устало произнесла Ленка. – Измором решил взять?

– Да ты чё? Я тебя трогать не стану, без согласия-то. За кого держишь? – обиделся парень, явно подразумевая другое.

Она только покачала головой.

– Я чё сказать хочу? – торопливо продолжал он, жестикулируя для пущей убедительности. – Смотри – вот будешь ты сидеть, ждать – не будем говорить, кого. А ты подумай всё ж таки. Выйдешь за меня замуж, ну, не понравится, разбежимся. Только тебе понравится, вот увидишь! А так – лучшие годы идут, обидно же, честное слово!

Наверное, этот аргумент Серый подбирал очень долго, потому что изложил всё это на одном дыхании, словно заучил и несколько раз повторил про себя.

– Серёжа! Это вы все так можете – не понравилось, разбежались… А я, если когда-нибудь замуж выйду, буду венчаться. Чтобы на всю жизнь, ясно? Поэтому даже пробовать не будем.

– А чего это ты вдруг? – обалдел Белозерцев. – «Венчаться…» Кто это тебе голову забил, мать, небось? Моя вон тоже ходит в платочке, молится… Нет, я конечно, тоже, иногда – свечки там… Когда приспичит. Ясен перец: у кого болезни – сразу в веру ударяются…

– Я не обо что не ударялась, – начала злиться девушка. – Мама у меня атеист. И вообще, я хочу спать.

– Нет, ты подумай всё-таки… Я ведь из-за тебя только – чтобы всё официально. Вижу, ты – с правилами. А не хочешь в ЗАГС – ладно… Поживём пока так, притрёмся, проверим друг друга… Привыкнем, а там посмотрим.

– Как это – так? Чего посмотрим? – изумилась теперь уже она. – Чего мы будем ждать, что проверять? Это же обман просто! Того, с кем я захочу всю жизнь прожить, я сразу узнаю, мне не нужны пробы…

Серый взирал на неё, как на ненормальную. Он даже покрутил пальцем у виска:

– С таким взглядами лучше сразу… в монастырь. Ты в какое время живёшь, очнись, Ленка!

– Мне всё равно… – нахмурилась она. – Знаешь… Тебе начихать на меня, верно? Если ты… хорошо относишься ко мне, то не должен настаивать.

– Мне на тебя начихать? Это Гоше на тебя начихать! Думаешь, он тебя поймёт? Я валяюсь от смеха! А я бы тебе каждый день, как в кино – кофе в постель, цветы там, духи…

– Угу… Пылесосил бы, гладил, готовил…

– Разбогатеем – наймем хоть ту же Светку. Она с радостью убежит отсюда.

– Чем это ей здесь плохо?

– А тебе – хорошо?

– Да, очень, – призналась девушка.

– Со мной было бы лучше! Ты ведь не знаешь даже… как я любить могу… Никто не жаловался! – парень сделал к ней шаг.

– Позову Игоря! – Ленка предупредительно выставила руку вперед.

Белозерцев перекосился, остановившись в нерешительности. А потом рубанул рукой по воздуху:

– А-а! Как знаешь! Помяни моё слово…

– Спокойной ночи, Серёжа. Пусть всё будет, как раньше, ладно? – взмолилась она.

Парень только ещё раз досадливо махнул рукой, хотел что-то сказать, но передумал и ушел, не закрыв за собой дверь. Ленка впервые за все время заперлась на щеколду – на всякий случай. Раньше она полагала, что когда тебя безответно любят – это очень лестно. А вот теперь поняла, что это и неприятно, и тягостно.

«Спокойной ночи, Игорь, – проговорила она про себя. – О чём ты сейчас думаешь? О Будресе? О Серёге? Об Ольге? Даже если так… О чём бы ты не думал, я – с тобой… Почувствуй мою поддержку. Отдыхай, и спасибо тебе за всё».

***

Совсем недавно, на Настином дне рождении, казалось, что до боя ещё далеко. А время пролетело не то чтобы незаметно – оно промчалось мимо со страшной скоростью, просто в ушах свистело. В субботу Исламбеков, изменив расписание, приехал к двенадцати, и Ленка, не решившись мешать спаррингу, тихонько подслушивала под дверью спортзала. Игорь с утра находился в сосредоточенном, напряжённом состоянии. Он много тренировался в эти дни, не жалел себя, и, кажется, делал успехи. Исламбеков выглядел теперь по сравнению с ним совсем не убедительно. Уходя, Руслан долго и высокопарно, с восточной красочностью предрекал Мелихову победу. Конечно, дагестанец преувеличивал, но девушка видела – шеф в порядке. Для того чтобы лишить его уверенности в себе, казалось, требовалось нечто невероятное.

К худу или к добру, но Игорь не уделял должного внимания угрозам. Правда, новых писем за эти два дня не поступало. Серый договорился с ЧОП, что Мелихову после боя будет обеспечена охрана. Дополнительного сотрудника обещали приставить и к дому. Но шеф, похоже, соглашался на эти меры только ради Настёны и чтобы успокоить Ленку.

Вечером приехал Александр – корреспондент, а Белозерцев увязался с Ленкой и Настей на детскую площадку. Разговаривать с ним теперь стало не о чем. Девушка попробовала восстановить прежний стиль общения – весёлый и незамысловатый, но это не прошло. Новых попыток объяснений парень не предпринимал, но вёл себя отвратительно: дулся и бросал на неё красноречивые взгляды.

Ленка плюнула на это и шла, думая о своём: вспоминала, как Мелихов слегка обиделся на неё, что не пришла посмотреть спарринг. Игорь любил, когда Ленка торчала на его тренировках. Сейчас он был на подъёме. «Знаешь, чего я хочу? Чтобы бой был завтра», – поделился он с девушкой.

Но уже после ужина он вдруг впал в странную апатию – сидел в гостиной, уставившись на тёмный, холодный камин, и почти не отвечал на вопросы. Отвлечь его не удалось даже Настёне – он только раздражался. Ленка уже решила увести девочку, чтобы не действовать ему на нервы, когда позвонила мама.

– Если ты не приедешь завтра за теплыми вещами, мы привезём их сами! – заявила она.

Девушка глянула на шефа – ей не хотелось оставлять его наедине со своими мыслями даже на час. Надо было поговорить с ним, понять причину его подавленности. Боится боя? Вспоминает о прежних неприятностях? А может, просто устал?

– Мам, я постараюсь…

– Никаких «постараюсь»! Или ты в воскресенье у нас, или мы в понедельник у вас.

Мать положила трубку, а Ленка виновато посмотрела на Мелихова:

– Игорь, мне надо будет уехать – у меня здесь нет даже тёплой курки, ты знаешь… И одни туфли летние, а на улице дождь.

Он почему-то оживился:

– Точно! Как я, дурак, забыл? Всё, съездим завтра в город и купим, что надо.

– Зачем покупать? У меня дома есть…

– Да что там у тебя есть? Седьмого-то что оденешь?

– А ты разве возьмёшь меня на бой?

Для неё это стало открытием. Что и скрывать, она сама жаждала поехать, но боялась напрашиваться – а вдруг её присутствие там никому не нужно, или Игорь побоится оставлять Настю одну?

– А ты что, не собираешься? – на лице у него было написано неподдельное удивление. – Не хочешь?

– Что ты… Очень хочу! Просто не знала твоих планов.

На этом месте в дверях появился Белозерцев и молча встал, опершись на косяк.

– А как иначе? – продолжал Мелихов, не обращая на него внимания. – Будешь среди VIP-ов сидеть, вид должен быть представительный.

– Ну… у меня есть же костюм. Или лучше платье?

– Лучше платье. Да нет, в этом платье тебя уже видели – а там будут друзья, Сашка, Зеленовы… Купим другое.

– Ещё одно? Я ведь ещё месяц не проработала… Вся зарплата уйдет на одежду. Снова брать у тебя в счет следующей?

Он поморщился:

– Не выдумывай! Какая зарплата? Потом разберёмся.

– Нет, не пойдёт. Я и так уже…

– Лен, не дёргай меня! – категорично заявил шеф. – Давай раз и навсегда – ничего вычитать я не буду. Это мне надо, чтобы ты выглядела прилично. Будешь спорить – нажалуюсь Марку, что заставляешь меня нервничать.

Девушка открыла было рот, но промолчала. Ей всё это очень не нравилось. Лишний повод Сереге высказаться: «Вот, он тебя одевает, ты и уши развесила…» Что-нибудь в этом роде точно ляпнет. Парень, и правда, тут же вступил в разговор.

– Верно, Гоша, не строй из себя благодетеля. Ты что, призовой зажать собираешься? Что-то ты не спешишь рассказать, как будешь делить. Витя вон даже не знает, из какого интереса работает… И Ленке тоже положено! Сама себе и купит, что надо.

Игорь даже растерялся от такой наглости.

– Ты уже всё посчитал? И сколько же ты заработал? Процентов пятьдесят, я думаю, не меньше? – прищурился он.

– Сам знаю, что бездельник, – ничуть не смутился приятель. – Но раньше я был тебе нужен – раз. Шоферю – два. Да и вообще – кого в угол поставишь? Сколько дашь, столько возьму, не побрезгую. Пригодится.

– Хорошо, – сухо ответил Мелихов. – Остальных тоже не обижу, и уж Лену – тем более, не сомневайся.

– Вот и чудненько. Так что мы съездим с ней завтра и купим, что надо.

– Ты глухой? Я сам с ней съезжу.

– Рулить не буду! – покачал головой Серый. – На электричке рванете? Или на маршрутке опять?

– Без тебя обойдусь. Что у меня, прав нет?

– Ты когда последний раз за баранкой сидел?

– Не твоё дело.

– В Германии ты сидел за баранкой, – продолжал Белозерцев, словно не слыша, – перевернулся тогда неплохо… Больше, кажется, не садился? Лен, я бы на твоём месте не рисковал.

– А я рискну, – твёрдо сказала девушка.

Она вспомнила – Марк, уходя сегодня от Мелихова, кроме тонизирующего массажа предписал отвлекать шефа от мрачных мыслей – почаще гулять, сходить в кино или на концерт. Поездка в магазин – тоже развлечение. Можно взять с собой Настю, купить ей что-нибудь новенькое. Пусть займётся ребёнком.

– Не боишься? – хмыкнул Серый.

– Нет, – отрезала она. – Думаю, он хорошо водит. Не то, что некоторые экстремалы.

Игорь благодарно посмотрел на неё. Он просто не понимает… главное – это быть рядом с ним. И тогда ей совсем ничего не страшно.

***

В воскресенье они выбрались только после обеда. Настю с собой не взяли – у неё поднялась небольшая температура, пришлось вызывать Марка. Доктор успокоил: ничего серьёзного, просто вирус, и обещал заглянуть на днях. Девушка уже подумывала остаться, но Мелихов настоял на поездке. Пообещав малышке привезти что-нибудь интересное, Ленка усадила её на диван, обложила книжками, игрушками и оставила под присмотром няни.

Игорь, и правда, вёл машину неплохо, как она и ожидала – очень аккуратно, не гнал, не лез на рожон. Вот только был немногословен и несколько напряжен. Они подъехали к тому самому магазину, в котором «одевал» её Серый. Девушки, завидев Мелихова, выпорхнули на встречу:

– Игорь Глебович, проходите!

– Надо девушке одежду осеннюю подобрать, – весело сообщил шеф.

Ленке было с ним куда комфортнее, чем тогда с Белозерцевым. А что подумают продавщицы, стало безразлично. Конечно, они сразу её узнали – ну, ещё бы… Смотрели с любопытством: мол, что она делает рядом со знаменитым Мелиховым, и почему пользуется такой популярностью, что её всякий раз «одевают» разные мужчины?

– Да, да, у девушки отличная фигура! Наши лекала подходят идеально… Ой, Игорь Глебович, я слышала, вы скоро дерётесь? – защебетала одна из девиц – очаровательное кудрявое создание.

– Верно. Неужели вы интересуетесь боксом?

– Мой бой-френд интересуется. Я ему говорила, что Мелихов у нас одевается, а он не верит. Вы мне не распишетесь где-нибудь? В доказательство?

За болтовней и автографами Ленке подобрали отличную лёгкую куртку под поясок и осенние туфли – на этот раз консультанты, как настоящие профи, сразу учли её вкус. Да и настроение у девушки было совсем иным – не смущённо-подавленным, а радостно-приподнятым. Ей казалось, что они с Игорем – настоящая пара. Ленка даже не приложила никаких усилий к тому, чтобы вернуть себя в реальность. Да и Мелихов вовсю подыгрывал – роль ему не претила. Он несколько раз назвал её «деткой» прямо при продавщицах и так нежно выправил ей волосы из-под воротничка… Всё ему нравилось, всему он кивал, и ни капли, ни капли её не стеснялся! А иногда так смотрел… Так странно смотрел…

Но про деньги она не забыла, хорошо запомнив названную сумму. На этот раз девушка решила не ужасаться – она стала привыкать к большим цифрам, к тому же все ещё находилась под впечатлением от разговора о премии. Но всё-таки уговорила Игоря обойтись без нового платья, под предлогом того, что в прежнем наряде будет чувствовать себя свободнее. Мелихов согласился – сегодня он во всём ей уступал.

Усталая, но счастливая, Ленка опустилась на сиденье рядом с Игорем. Со своим лучшим другом Игорем.

– Ну что, малыш, довольна?

Он повернулся к ней и снова глянул так же, как в магазине… как если бы она действительно была его любимой девушкой… У Ленки заколотилось сердце. Нет, нет, не стоит придавать значения его ласковому обращению – он относится к ней, как младшей сестрёнке, и это и больно, и так хорошо одновременно. Ведь на большее рассчитывать не приходится.

– Да, очень. Спасибо… – ответила девушка и отвернулась к окну.

Мелихов несколько секунд молчал, словно собираясь что-то добавить, но не стал и включил зажигание.

– Поедем к твоим? – спросил он, отъезжая от магазина.

Ленка глянула на часы.

– Поздно уже, обратно возвращаться долго, у тебя тренировка, да и Насте нездоровится. В общем, не знаю, что делать, всё равно надо кое-что взять. И они меня уже столько не видели!

– Знаешь что? – предложил вдруг Игорь. – Виктор сказал, что можно устроить разгрузочный день. Да и Марк советует отвлекаться. Смотри, во вторник спарринга нет – возьмем с тобой отгул?

– Может, и правда, билеты поискать? В театр, например? – воодушевилась Ленка.

– А давай! – обрадовался Мелихов. – С утра заедем к твоим, а вечером – в театр.

– Слушай, идея! Позвоню Смальковой – они с Кирюшкой в Москве. Ира говорила, что Брюсов играет в каком-то спектакле. Хочешь, посмотрим?

– Да неохота мне знакомства заводить, – нахмурился шеф.

– Ладно, не надо. Я тогда сама поищу и закажу билеты. Только куда? Ты какой театр любишь? «Современник», «Ленком»? В «Ленкоме» дорого очень… А в «Современнике» я всё пересмотрела почти.

– Да какая мне разница, Лен! Я в них не разбираюсь, некогда было ходить. По своему вкусу выбирай – с тобой мне везде хорошо…

***

Девушке с трудом, но удалось объяснить родителям, что приедет их навестить только во вторник. Особенно расстроился папа – во вторник он будет на смене. Вечером Ленка порыскала по сайтам и заказала билеты в чеховский «МХАТ». Пришлось серьёзно переплатить за хорошие места (не сидеть же Мелихову на балконе) и за то, что спектакль состоится уже через день.

Девушка чувствовала себя неловко – они не приглашали Серёгу. Но ведь изначально было ясно – совместный поход не состоялся бы. «Я еду, чтобы отвлечь Игоря, а с Белозерцевым у них конфликт», – оправдывала она себя.

Бассейн на последнюю неделю отменили совсем – кроме того, что приболела Настёна, время тренировок увеличилось, и Мелихов элементарно не успевал. В понедельник после утреннего спарринга с Зуевым шеф уехал – у сестры был день рождения.

К удивлению Ленки, он извинился, что не берет её с собой. Она могла только порадоваться за него: будет занят хоть чем-то, кроме мыслей о Будресе. Да и под каким соусом она могла появиться у Марины? Вот только… Вика наверняка тоже приглашена. Ленка представила, как Марина пытается помирить бывших сожителей, и у неё заныло в груди. А вдруг Игорь вернется с любовницей? Тогда всё, конец тёплым отношениям… конец всему. Но помешать ему девушка, разумеется, не могла.

Наступив на горло самолюбию, Мелихов попросил Серого сесть за руль – неужели всё ещё опасался дороги? Но тот, кажется, сам себя освободил от обязанностей водителя. Шеф только сверкнул глазами в ответ на его насмешливый отказ. Зато Ленка не на шутку разозлилась. В душе она беспокоилась – ей казалось, что с Белозерцевым будет надёжнее.

Но вслух только напомнила Мелихову о запрете на спиртное:

– Бой через несколько дней! Помнишь?

– Разумеется! Ты же с меня семь шкур сдерёшь! – отшутился он.

И, увидев её серьёзное лицо, добавил:

– Да ладно, Лен, что я – дурак, пить за рулем?

Он уехал, а Серый впервые за эти два дня попытался вызвать Ленку на разговор. Но она не дала ему ни единого шанса. Вытащила Настю из детской, натянула ей тёплые шерстяные носки и усадила в гостиной – они играли в лото, называя животных на английском языке. На реплики Белозерцева девушка попросту не отвечала, делая вид, что не слышит – сейчас ей неприятно было с ним разговаривать. Психанув, парень оделся и тоже куда-то рванул на своей «хондочке».

В отсутствие начальства в комнате потихоньку собрался обслуживающий персонал. Пришел посмотреть телевизор Алик – он всё восхищался огромным плоским экраном. Устроилась в кресле Вера, подшивая для детской более плотные шторы – чтоб загораживали решетки. Няня наотрез отказалась отдавать ткань в мастерскую: «Для чего только деньги тратить?» Горничная тоже взялась играть в лото, увлекшись, как ребёнок. Только Виктор по-прежнему сидел у себя наверху.

От телефонного звонка все вздрогнули. Ленка взяла трубку.

– Могу я поговорить с И-игорем? – послышался в ней женский голос.

По манере говорить девушке показалось, что это Вика. Она встревожилась.

– Кто его спрашивает?

– Это Юлия Эдуа-ардовна, – пропела трубка.

Неудивительно, что Ленка её не узнала – о существовании этой дамы в доме почти забыли.

– К сожалению, он будет поздно.

– А с кем я говорю-ю?

– Я его администратор, Елена. Помните, мы виделись?

– Кажется, припомина-аю…

– Я передам ему, что вы звонили. Или у вас что-то важное?

– Да… Как вам сказа-ать… Я вот тут поду-умала, – Юлия Эдуардовна при разговоре тянула гласные, – у Игоря скоро выступле-ение. Я могла бы взять к себе На-астеньку, чтобы она его не отвлека-ала. На неде-ельку… На две-е…

Ленка так удивилась, что не сразу сообразила, что и ответить. Никакого желания отправлять ребёнка к этой бабушке у неё не было.

– Да нет, спасибо. Может быть, после… Пока не надо, – пролепетала она.

– А разве вы реша-аете этот вопрос? – голос Ольгиной матери стал презрительным. – Ваше дело – передать Игорю.

– Хорошо. Я всё передам.

Она положила трубку и несколько секунд размышляла. Что-то во всём этом было подозрительное. Откуда такое стремление помочь бывшему зятю? Прежде Юлия Эдуардовна не слишком скучала по внучке.

– Кто звонил? – поинтересовалась Светка.

– А… Это журналисты… Хотят взять интервью. Мелихов велел их всех посылать.

Ленка соврала по какому-то наитию, и даже сама не поняла, зачем. Просто появилось нехорошее предчувствие. И она решила: не надо Светке ничего знать. И… Игорю тоже.

Весь оставшийся вечер Ленка мучилась сомнениями – рассказать или нет Мелихову. А вдруг возьмёт и отправит девочку к Юлии? Тем более, действительно – бой, нагрузки, потом надо восстанавливаться. В общем, не до ребёнка. И самое главное – угрозы. После выступления Насте лучше быть подальше от дома – аноним знает, где живёт чемпион и даже имеет доступ в поселок. Самое лучшее, действительно, спрятать её у родственников. От Валентины Петровны предложений не поступало, остается только бывшая тёща.

К вечерней тренировке Игорь не вернулся. А главное – ни разу не позвонил. Ленка вся извелась. Она уже давно уложила Настю спать. Час назад появился Серега, а Мелихова всё не было. Позвонить самой? Ещё решит, что она взялась его контролировать… Попросить Белозерцева? Откажет, вне всяких сомнений. Но ведь Игорь сам за рулем, а её рядом нет. Ленка вспомнила страшные слова Серого про аварию, о которой Мелихов никогда не рассказывал.

Она не выдержала и набрала номер. Долго шли гудки, и девушка уже начала паниковать. Вдруг что-то случилось? А может… он сейчас у Виктории? Взяли да и поехали из гостей прямо к ней! Представив это, Ленка сразу нажала отбой. И тут же услышала шум подъезжающего авто.

– Привет! – весело сказал шеф, входя в гостиную. – Решил не отвечать, раз уже дома. Что-то случилось или просто соскучилась?

Ленка с облегчением выдохнула. Теперь она ругала себя, что не смогла потерпеть ещё пару минут.

– Я беспокоилась, – честно призналась она. – Уже очень темно, на дороге сыро.

– Правда? – прищурился он.

– Мог позвонить, что выезжаешь!

– Прости, не догадался. В следующий раз – обязательно.

В глазах у него появились лукавые искорки, правда, быстро сменившиеся тревогой.

– А где Серый? – небрежным голосом спросил Мелихов.

– Недавно вернулся, наверное, у себя.

– Откуда вернулся?

– Понятия не имею. Ладно, Игорь, спокойной ночи.

– Не хочешь спросить, как прошёл вечер?

– Да нет… Ну и… как прошёл вечер?

– Чудесно! – засмеялся он. – Знаешь, что было темой номер один?

– Твой будущий бой?

– Не-а. Мой личный помощник. Особенно старалась Вика. А вот мама заняла нейтралитет. Точнее, даже хвалила тебя.

Он поймал её взгляд и сразу сменил тон:

– Да не расстраивайся ты так… Ну, Лен… Я же пошутил.

Игорь подошел близко-близко и утешающим жестом провел рукой по её волосам. Ладонь его задержалась на шее девушки. Ленку словно током пронзило от его дружеского прикосновения.

– Ну что ты, девочка моя? – тихо и ласково заговорил Мелихов. – Разве я дам тебя в обиду?

– Спасибо. Я и сама себя в обиду не дам, – неожиданно зло произнесла она и резко отодвинулась.

На самом деле, обижена она сейчас была только на него. Значит, Вика там была! И они обсуждали Ленку! И он ни разу не позвонил! Увидев его удивлённое лицо, девушка отвернулась. «Да что это с тобой? Разве он чем-то тебе обязан?» – одёрнула она себя.

– Пойду спать. Устала очень, – быстро произнесла Ленка и, сильно хромая, как всегда, когда нервничала, ушла к себе.

Сейчас она ещё меньше хотела, чтобы Игорь узнал про предложение Юлии. Кто знает, чего теперь от него ожидать? Начнёт снова дружить с Викторией – точно отправит Настю к бабушке. А у девушки созрел совсем другой план, более безопасный – для всех.

Конечно, ничего плохого она не замышляла, но интриговала впервые в жизни. Впрочем, можно было ещё долго мучиться совестью, но Ленка уже всё решила. Она знала – про звонок рассказывать не будет. «Если что, скажу, что забыла, – постановила девушка, – выкручусь…»

***

Утром во вторник случилось то, что заставило её действовать энергичнее. Она получила новое письмо – четвёртое по счету. На этот раз автор оказался более многословен. Текст звучал так: «Мелихов, это не шутка, а последнее предупреждение. Отдай бой и живи. Другого выбора у тебя нет».

Ленку снова трясло мелкой дрожью. Пугать Игоря или нет – вопрос не стоял. Она давно поняла, как трудно достучаться до него, когда речь идет о безопасности. Пусть хоть будет немного бдительнее!

Разминка уже закончилась, и Мелихов ушёл к себе в комнату переодеваться. Ленка сделала несколько кругов по дому, потом не выдержала и постучалась к нему в комнату.

– Кто там? – крикнул он. – Открыто.

Девушка потянула на себя дверь. Слава Богу, он уже переоделся, а в комнате, не смотря на ранний час, было аккуратно убрано – ни постели, ни разбросанной одежды. Игорь рассказывал, как учил его тренер: «Порядок вокруг тебя, порядок внутри тебя». Вот чего сейчас так не хватало Ленке – это навести порядок у себя в голове…

– Леночка? – Игорь как будто обрадовался.

Теперь Леночкой её называли постоянно, но она всякий раз смущалась. Однако сейчас было не до того.

– Вот, – она протянула ему распечатку.

Мелихов нахмурился и бросил листок на стол, даже не глянув.

– Ясно. Лен, не хочу и не могу сейчас об этом думать.

– Понимаю. Я… насчет Насти хотела предложить.

– Слушаю тебя.

– Ей не надо здесь оставаться. И сразу после боя увозить нельзя – могут проследить. Отправлять к бабушкам… – девушка замялась, – кто захочет – найдёт. Охрану у них не поселишь – да и толку мало.

– А здесь мы разве плохо забаррикадировались?

– Не знаю… Сергей, Виктор – все уедут. Останутся Вера и Светка. Ну, сработают камера и сигнализация – и что? Даже если охранник будет… Ну, что он сделает? Мы же понятия не имеем, откуда ждать…

– И что ты предлагаешь?

– Давай отвезём Настю к моим? Я вчера вечером поговорила с мамой. Она не работает, иногда с внуком сидит, с удовольствием побудет с Настёной. И никто её там не найдет. А потом… там видно будет.

– А твоя мама справится? Настя ведь не подарок.

– Прекрасно справится.

Игорь пожал плечами.

– А что? Давай. Прямо сегодня и отвезём, перед театром. Вера успеет её собрать?

– Успеет, я помогу. Только, Игорь… На твоей машине не надо. А вдруг уже следят?

– Лен, ты прямо детектив разворачиваешь…

– А разве это шутки?

– Ладно. Вызовем такси куда-нибудь в центр. Доедем туда сами, а машину оставим на платной стоянке. Такая конспирация тебя устроит?

– Наверное…

– Заа-автракать! – раздался зычный Светкин голос.

– Идём, – кивнул шеф.

Они вышли из комнаты и наткнулись на Белозерцева.

– Там Марк приехал, – буркнул он.

***

Настю пришлось разбудить пораньше. Пока Вера собирала ей вещи, Ленка рассказывала девочке о новых планах.

– Папа будет готовиться к бою, а ты поживёшь у меня дома, в моей комнате, – девушка укладывала в пакет любимые Настины книжки. – А потом – как сама захочешь. Я буду несколько дней очень занята, тебе здесь тоскливо будет. А моя мама тебе скучать не даст, вот увидишь.

Как ни странно, долго уговаривать не пришлось. Наслышанная уже о Ленкиных родителях, племяннике, книжках и кассетах с мультиками, малышка прыгала на диване от нетерпения. Все, что касалось Ленки, вызывало у девочки безграничное доверие. Ей хотелось поскорее поехать в гости к «бабушке Наде» и «дедушке Жене».

Пообщавшись со своим подопечным, Марк зашёл к ним в детскую. Внимательно послушал ребёнку лёгкие, посмотрел горло и сказал, что ничего страшного нет – можно ехать. Няня принесла малышке покушать, а девушка отправилась в столовую следом за доктором.

За завтраком речь снова зашла о призовых. На этот раз Мелихов в точности огласил размеры вознаграждения для каждого из них. Больше всего доставалось Виктору и Марку, прилично получали Ленка и Серый, не обидели даже прислугу. Девушка обалдела от названной суммы – её отец мог купить на это хорошую иномарку. Но с какой стати платить такие деньги администратору? Конечно, премия – это здорово, но не в таких же размерах? Однако отказов Игорь слушать не пожелал.

– Вот, Леночка, вам, кстати, и средства, – заметил врач.

Она, и правда, всё чаще об этом думала. Быть как все… чтобы ему, Игорю, не приходилось её стыдиться – Ленке хотелось этого сейчас, как никогда. Премия открывала реальные шансы на новую операцию. Вот только почему вдруг стало так страшно?

– После матча поговорим, – кивнул доктору Мелихов. – Расскажешь мне подробнее про своего профессора. Что он там может нам сделать.

Девушка в изумлении уставилась на шефа – он что, собирается заниматься её ногой?

– А ты-то при чём? – не выдержал Серый. – Твоё, что ль, здоровье? Решать он будет – резать её или нет.

Они принялись переругиваться – в своем обычном духе, а Ленка задумалась. С одной стороны, ей была приятна забота Игоря, с другой… Значит, всё-таки, он постоянно помнит о её недостатке. «А ты что хотела? Глаза-то колет… Скажи лучше спасибо, что Мелихов принимает в тебе участие».

– А когда можно проконсультироваться? – задумчиво спросила она. – Надо ведь ещё с родителями посоветоваться.

– В любое время – как только решитесь, – заверил Марк.

– Кстати, – вспомнил Серега. – У нас будет катмен?

– Твою мать! – застонал Мелихов. – Забыли, совсем забыли… Вот что значит без менеджера!

– Да я думал, Марк сможет сам… – залепетал Виктор.

– Что ты, Витя, что ты! Я не специалист по рассечениям. Там особая технология, – покачал головой доктор.

– Что это значит? – забеспокоилась Ленка. Получается, это она упустила что-то важное.

– Без катмена можно проиграть техническим нокаутом. Нужен спец, чтобы рассечения замазывал, – зло ответил Игорь.

– Без паники, – осадил его Марк, – найду я тебе катмена.

– Найдешь?! Когда? За четыре дня до боя? – не успокаивался Мелихов.

– Лена… – в разговор неожиданно вклинилась горничная. – Там Алик спрашивает насчет обеда. Ты сказала, вы уедете… Значит, готовить только на Виктора и Сергея?

– Света! – рявкнул Игорь. – Какого рожна?! Иди на кухню!

Резким движением он отшвырнул от себя тарелку, и омлет, соскочив с неё, упал на скатерть и задрожал. Горничная в испуге ретировалась.

– Куда это вы собрались? – тут же полюбопытствовал Серый. – А тренировка?

Девушка уставилась в тарелку, делая вид, что не слышит вопроса.

– Я сегодня Игоря на весь день отпустил. Спарринга нет, а Марк велит развлекаться, – объяснил тренер.

– Вот-вот, – врач наблюдал за Мелиховым с профессиональным интересом. – Типичное предстартовое состояние. В субботу была апатия. А сейчас началась предбоевая лихорадка. Срочно меняем массаж на успокаивающий.

– Ну, и где развлекаться будете? – продолжал интересоваться Белозерцев. – В ночном клубе или на дискотеке?

– В театре, – почему-то вызывающе ответил Мелихов. – А Настю отвезём Ленкиным родителям. Так безопасней.

Серега с горьким упреком уставился на девушку. Она почувствовала себя неуютно под его взглядом и опустила голову. Тогда парень с грохотом отодвинул стул.

– Приятно погулять! – сквозь зубы бросил он и вышел из столовой, хлопнув дверью так, что задребезжали стекла.

Через пять минут они услышали, как отъехала его машина.

– А что это с ним? – прервал молчание Марк. – Тоже лихорадка?

Ленка по-прежнему не поднимала глаз, а Игорь бросил небрежно:

– Видно, тоже решил культурно развлечься. В своем духе…

– Серёга сказал, вы с ним разбегаетесь… – осторожно начал Виктор.

– Это его инициатива. Но я не против! – отрезал Мелихов.

– И… Лена уедет?

– Как – уедет? – шеф чуть не поперхнулся. – Лен, в чём дело?

– Я… Я ничего такого не говорила, – растерялась девушка. – С чего ты взял, Витя?

– Да Белозерцев сказал. «Кончится бой, и мы с Ленкой уедем», – продолжал удивляться Виктор.

– Когда это?

– Да вчера вечером только.

– Вот баран… – только и выговорил Игорь. – Не обращай внимания. Это он выдаёт желаемое за действительное. Обломается!

Изумленные взоры тренера и доктора теперь были направлены на девушку. Ленка выскочила из-за стола:

– Мне… позвонить надо…

С красным пылающим лицом она отправилась в свою комнату. И резко остановилась посереди коридора. Она вдруг поняла: Мелихов знает!

***

Идея отвезти Настю к Ленкиным родителям понравилась Игорю. Во-первых – действительно, безопасно. Во-вторых, надёжно – он доверял девушке и всему, что с ней связано. В-третьих – пускай знакомятся. В-четвертых… скоро всем станет не до Насти. И до, и особенно после боя. Им с Ленкой надо будет побыть вдвоём, чтобы никто не мешал.

Последние дни Мелихову не удавалось уделять ей достаточного внимания – приходилось слишком много тренироваться и думать про Будреса. Но, может, это и к лучшему – когда они оказывались, как вчера, наедине, сдерживаться становилось всё сложнее. У Игоря давно не было женщины, но не в этом же дело! Игорю стала нужна только Ленка, и никто, кроме Ленки.

На дне рождения сестры присутствовало столько интересных девиц – Маринка словно специально пригласила их всех, не говоря уже о Виктории. Но ни на одну из них даже глаза не смотрели. Хотелось поскорее вернуться домой, к Леночке. Он постоянно думал о том, что оставил её наедине с Белозерцевым, несколько раз порывался позвонить, услышать её голос – но не нашел удобного случая. Они с Маринкой вновь чуть было не поругались из-за помощницы, так что разговаривать при матери и сестре ему не хотелось.

Вика, разумеется, старалась вовсю. Но никакие её ужимки больше на него не действовали. Более того – Мелихов не мог понять, что привлекало его когда-то в этой манерной, неестественной девице. Красота? Да какая может быть красота у человека с такими пустыми глазами? Игорь с любопытством учёного, сделавшего открытие, рассматривал и других приглашённых дам. И как он раньше не замечал? Каждое движение этих ухоженных, дорогих женщин казалось продуманным до мелочей, каждый брошенный взгляд – отрепетирован. И всё для двух целей: уничтожить конкуренток и подороже продать себя.

Нет, Мелихов ценил теперь совсем другое: искренность, тонкость, ум… В Ленке для него сошлось все – внешняя притягательность, душевное родство. Никого привлекательнее для себя лично он не знал, что бы ни думали об этом другие.

А что касается хромоты, Игорь твердо решил: Ленку он вылечит. Должен быть способ, не может не быть. И с тех пор, как постановил это, уже не смотрел, как она ходит, с бессильной болью. Он знал: скоро его девушка станет такой же очаровательной в глазах других, какой уже сейчас является для него.

Игорь больше не боялся сидеть за рулём – он переступил через этот страх, словно рухнула какая-то стена. И снова – спасибо Леночке: её присутствие, её вера сотворили чудо. Какое, оказывается, давно забытое удовольствие – сидеть в собственной машине, быть хозяином самому себе. И везти в ней того, кто так дорог и близок.

…До Выхино доехали быстро – будний день, осень. Игорь уговорил девушку не играть в детективов и не связываться с такси – никакой слежки, разумеется, не было. Он больше опасался, что Настя раскапризничается и не захочет никуда уезжать. Но Ленка так умело ей всё преподнесла!

Надежда Викторовна встретила их радушно, но чуть настороженно – собственно, что она знала о Мелихове? Игорь даже пожалел, что ни разу не удосужился пообщаться с родителями девушки – как бы с этой стороны не возникло нежданных препятствий. Отца не было дома, а жаль, Игорю казалось, что с ним было бы легче установить контакт.

Увидев дочь, женщина вытаращила глаза:

– А что это на тебе такое красивое?

– Да куртку купили.

– Сколько же ты потратила?

– Много. Лучше не спрашивай.

– Зарплату получила? – она метнула взгляд на Мелихова. – А чем тебе старая курточка была плоха? Всего два года назад покупали. Нет, тебе идет, конечно, но…

– Мам, – заторопилась девушка. – Это из премии. Игорь всему своему штабу заплатит.

– Ну тогда купила бы лучше сапоги зимние – зачем тебе две куртки?

– Моя страшная… – оправдывалась девушка, помогая ребёнку разуться.

– На сапоги тоже хватит, – весело вмешался Игорь. – Лен, пусть Настя сама раздевается, уже большая.

– Конечно, большая, – мать присела перед малышкой, – просто молния тугая, вот и всё.

Девочка во все глаза рассматривала свой новый «дом», но растерянной или испуганной не выглядела. А Надежда Викторовна и мысли не допускала, что Настя её не примет. Мелихов только глянул на них и сразу понял – новая «бабушка» прекрасно найдет с ней общий язык. И правда, уже через пятнадцать минут Настёна сидела на кухне на самом лучшем месте, и, болтая ногами, уплетала куриный бульон, который даже Ленка не могла заставить её есть. А «бабушка Надя» развлекала всех байками из своего детства – даже Игорь заслушался, так хорошо была поставлена у неё речь. В открытый рот малышки ловко заливался суп.

– Здорово твоя мама рассказывает! – шепнул он девушке на ухо.

– Ага, – улыбнулась она, – у неё талант. Вот я эту историю по какому разу слушаю – а интересно, будто впервые. Маме не надоедает с маленькими.

– Как и тебе.

– Не… Я быстро устаю. А она – нет.

– А ваш бой покажут? – поинтересовалась Надежда Викторовна у Мелихова. – Я, правда, бокс никогда раньше не смотрела. Как-то не эстетично, когда друг другу морды бьют, уж простите.

– Покажут, но только позже, в записи. Права выкупили немцы.

– Обидно… А то думала, может, Лену увижу по телевизору. Леночку-то возьмёте?

– Куда же я без неё? – Игорь с невольной нежностью посмотрел на девушку. – Кто же меня потом жалеть будет?

– А жена ваша?

– Какая жена? – удивился Мелихов.

Он и забыл, что назвал когда-то Вику женой, чтобы успокоить Ленкиных родителей.

– У вас их много? – оторопела женщина. – Настина мама, какая же ещё?

– Мам… – забеспокоилась Ленка. – Вечно ты со своими расспросами… Я тебе потом объясню.

Повисло неловкое молчание. И вдруг Настя тихо, но внятно произнесла себе под нос:

– Моя мама – Лена…

– Мы спешим! – девушка суматошно схватила сумку и кинулась в коридор. – Игорь, мы спешим, начало в половину седьмого.

– Начало чего? – уточнила Надежда Викторовна. Брови у неё поднимались всё выше.

– Спектакля. Мы идем в театр. Во «МХАТ», – затараторила Ленка. – Так что не звони – я отключусь, а вечером наберу сама.

– Угу… – закивала головой мама.

Губы у неё были теперь поджаты. Игорю не понравился её проницательный, въедливый взгляд. Мелихов не сомневался – она всё поняла. Ну, и ладно, тем лучше.

– Настён, пока! – он поцеловал дочку.

Но та, разумеется, тут же прилипла к девушке.

– Лен, а ты? Ты пхиедешь сегодня?

– Киска моя, я тебе позвоню, ладно? Забыла – ты здесь на каникулах! Слушайся бабушку Надю, а потом к тебе Максимка придёт – поиграете.

– С тобой хочу… – начала было девочка, правда, больше по привычке.

– Так ты и так здесь со мной! Куда я денусь – это же моя комната! А теперь и твоя тоже.

– Можно, я буду звонить, Надежда Викторовна? – вежливо спросил Игорь. – И у вас – остался мой телефон? Если Настя раскапризничается…

– Не раскапризничается, – уверила мать.

– Ну, мы побежали, – Ленка снова расцеловала малышку.

– Счастливого вечера… – задумчиво произнесла Надежда Викторовна им вслед.

Дверь за ними захлопнулась, и девушка, не глядя на Мелихова, вызвала лифт. Они вошли в крохотную кабинку, и только тогда она подняла на него испуганные глаза. Лукавить она не умела и сразу начала объясняться:

– Игорь, я Настю этому не учила! Она сама… И уже давно. Я… я не знаю, что с этим делать. Прости, что не говорила, боялась, что ты рассердишься.

– За что же сердиться? – серьёзно сказал он. – Девочка называет вещи своими именами.

– Это неправильно, так нельзя… Потом будет трудно отучать. И болезненно…

– Для кого болезненно?

– Для Насти, конечно.

– А для тебя?

– Я… очень её люблю, – Ленка смотрела на него прямо. – Не знаю, как смогла бы расстаться.

– Так не расставайся, – Игорь вглядывался ей в лицо.

Дверь лифта открылась, но они все ещё стояли.

– Ну… как… когда-нибудь всё равно… – пробормотала девушка.

– Собираешься сбежать с Серым? Согласилась на его предложение?

– Ты… знаешь, что он… Откуда?

– Сам рассказал.

– Вот дурак!

– Только имей в виду, – Мелихов подставил ногу между закрывающимися дверьми, – я тебя с ним не отпущу. Ты мне самому нужна.

Он нарочно позволил себе эту двусмысленность, и с интересом наблюдал за Ленкиной реакцией. Игорь уже давно не сомневался, как относится к нему девушка. Только она всё ещё боится догадаться о его чувствах, не может поверить в них. Ну что ж, тем приятнеё будет сюрприз! Так хотелось поскорее увидеть радость на её печальном сейчас лице… Он позволил бы лифту закрыться, но на этот раз дверь придержала она.

***

Положение спасли вошедшие в подъезд соседи. Она бочком протиснулась мимо Игоря и вышла из лифта. Слава Богу, в машине Мелихов разговор не продолжил, и девушка начала успокаиваться – шеф не сердится! Наверное, просто недопонимает всех возможных последствий. Нет, Ленка действительно виновата, что бы не Игорь говорил. А его шуточки о том, как она нужна ему, могли только мучить. Ведь он никогда не вкладывает в эти слова иного, более глубокого смысла.

– Дома теперь допрос устроят, – вздохнула девушка, вспомнив выражение лица мамы.

– Насчёт?

– Где твоя жена! Ты же им сам сказал про жену! Я вчера, когда объясняла, почему надо Настю забрать, наплела, что у нас столько дел, твоя жена тоже очень занята, ездит с тобой на тренировки… и всякую чушь в этом роде. А ты глаза таращишь: «Какая жена?» Забыл, с каким трудом меня отпустили?

– Ну, прости, забыл, – ответил шеф. – И чего же они так боятся?

В голосе у него прозвучала насмешка, и Ленке стало неприятно.

– Понятия не имею, – почти зло ответила она. – Родители ведь…

– Ты им про Серого говорила? – осторожно поинтересовался Мелихов.

– Нет, конечно. Ты что!

«А хорошо, что ты знаешь, – подумала вдруг девушка. – А то недоумевает он, чего мои родители боятся! Кто-то видит во мне не только администратора… Так что – не суди по себе!»

Они помолчали.

– А хочешь, кое-что расскажу? – неожиданно начал Игорь. – Про жену. Про свой первый брак. Тебе интересно?

Ленка обалдела – эта тема всегда была под запретом.

– Да, хочу, – честно ответила она. – А ты не будешь переживать… перед боем-то?

– А чего мне переживать? – усмехнулся Мелихов. – Все мои переживания остались в Германии.

И он начал рассказывать, даже не догадываясь, какие страдания доставляет девушке эта история. Она слушала, затаив дыхание. А он говорил – спокойно, рассудительно, словно о ком-то знакомом, не о себе.

Как впервые увидел Ольгу – на показе моделей сидел в первом ряду. Как она посмотрела на него. Как потом, когда их познакомили, притворилась, что понятия не имеет, что Игорь знаменитость. И как он, словно заколдованный, выполнял одну её прихоть за другой.

Через год родилась Настя, но именно с этого момента глаза у него стали раскрываться. Точнее, началось это ещё во время Ольгиной беременности. Именно тогда он понял, что для супруги дороже всего её внешность и деньги, которые она может на ней заработать. Это притом, что с Мелиховым девушка ни в чем не нуждалась. Надо признать, Ольга не принадлежала к той категории женщин, которые, удачно выйдя замуж, занимаются только шопингом и фитнессом. Она продолжала упорно работать на подиуме – каждая копейка, которая могла быть получена, но ушла от неё, становилась трагедией. Да и знакомиться с другими мужчинами, как потом понял Игорь, там было проще. Как ни странно, вначале Мелихов даже предположить не мог ничего дурного. Он относился к работе жены с уважением – ведь его заработки тоже были основаны на физической форме.

Так вот, беременность стала для Ольги настоящей трагедией. Она сделала бы аборт, если бы не ультиматум Игоря – он мечтал о ребёнке. Как она сказала потом, при разводе – это было его первой ошибкой. А вот заставить жену кормить малышку самой у него так и не получилось – девушка не могла позволить себе испортить форму груди. Необыкновенная красота Ольги, вслед которой оглядывались и мужчины, и женщины, больше не льстила чемпиону. Ему всё труднее стало находить с ней общий язык. Всё, что связано с мужем, его мысли, увлечения, оставалось ей чуждо, а его выходы в ринг интересовали лишь с денежной стороны. Игорь, с её точки зрения, должен был принимать любые предложения, даже самые абсурдные, лишь бы призовой фонд составил приличную сумму.

– Подожди! – не выдержала Ленка. – С твоих слов она просто монстр какой-то выходит! Но не мог же ты полюбить морального урода! Ведь… любовь – это что-то ещё, не только внешность…

– А я понимал это, спроси? Мне надо было получить самую красивую женщину в мире – и я её получил. Остальное пришло с горьким опытом…

– Значит, ты тоже не был с ней честным. Тебя устраивала её оболочка, верно? И ты не составил себе труда узнать человека.

Девушка вспомнила «лекцию» Серого про продажную любовь.

– Пожалуй, – он бросил на неё странный взгляд. – А может, это была страсть, а не любовь, как сейчас модно говорить. Опьянение прошло, осталась голая правда. И всё-таки сам бы я с Ольгой никогда не порвал – у меня было сильное чувство к ней. Не знаю уж только, какое – может быть, собственности? А потом ей подвернулся… Да тебе, наверное, уже Серый всё доложил?

– В общем, да… – не смогла соврать Ленка. – А ты… ты ведь всё ещё… любишь её? Понятно, что обида, оскорбление, но за всем этим…

Она сама не знала, как решилась это спросить – просто шла напролом, и всё.

– Ну что ты, а как же Вика, забыла? – с непонятной усмешкой ответил Мелихов.

– Разве ты любишь Вику? – вырвалось у девушки.

Но она тотчас осеклась:

– Просто ты сам говорил… Ой, прости… Куда я лезу.

– Как всегда, не в своё дело, – засмеялся он. – И, как всегда, права: Вику я не любил, ни дня. А Ольгу… Трудновато любить человека, у которого пришлось покупать собственную дочь.

– Как это – покупать?!

– А так, – Игорь отвечал желчно, но спокойно. – Она ведь столько, сколько хотела, отсудить у меня не смогла. Я сам отдал. Угадай, почему? И почему поспешил уехать, наплевав на всё?

– Почему? – губы у Ленки едва шевельнулись от ужаса.

– Это была цена за Настю. За это Ольга обещала никогда не влезать в нашу жизнь. Но я решил, что лучше быть от моей ненаглядной подальше.

– Но… может быть… ты её как-то… заставил? – выдавила девушка.

Ей нужно было это знать, обязательно. Пусть самая неприятная, но – правда.

– И как же я мог её заставить?

– Игорь… Прости, сейчас ужасную вещь скажу… Но вот по телевизору тут показывали – крутой муж у жены ребёнка отобрал. И говорил примерно, как ты: «Плохая была, корыстная, ребёнком не занималась». А вот она плакала сидела, что у неё силой дочку забрали, угрожали, не пускают к ней… И у каждого – своя правда…

– Значит, так ты обо мне думаешь? – тихо спросил Мелихов. – Что я силой могу отнять ребёнка у матери?

– Игорь… Нет, нет, конечно! Но ты говоришь про неё такие вещи! Может, из ревности? Ведь за детей обычно из ревности борются – отомстить что бы…

Он неожиданно нажал на тормоза, сбросил скорость и припарковал машину.

– Ты что? Высадить меня хочешь? Обиделся? – испугалась Ленка.

– Нет. Хочу, чтобы поняла. Просто боюсь ехать и говорить об этом одновременно.

Он посидел молча, свесив руки на руль. Потом повернулся к ней.

– Ревновал дико, не скрою. Как же – предпочла барона фон Штольца! Лен, я знаю, что ты хочешь сказать – виноваты всегда двое и так далее. У меня характер не сахар, и недостатков полно. Но ты видела у меня татуировку, вот здесь, на плече? Знаешь, что означает? Верность… В голову мне не приходило изменять женщине! Не моё это… А она… И не один раз, как я потом понял. Мерзко…

– Ну ладно, измена… Но дочь! Она добровольно отдала Настю? Я не про физическую силу, понятно, что ты бы не… Но, может, ты надавил как-то?

– А давай разберемся. Вот представь. У нас с тобой ребёнок, мы развелись. И вот я давлю на тебя: отдай его мне. Отдашь?

Девушка подивилась его воображению – представить такое было сложно.

– Нет, но… Я не знаю, в какой я ситуации, что нам угрожает.

– Подожди… Не запутывай меня. И речь ведь не шла о жизни или здоровье, верно? Или ты меня совсем мерзавцем считаешь?

– Конечно, нет… – девушка поспешно замотала головой.

– Тогда как я могу надавить? Хорошо, предположим, каким-то непонятным образом отбираю у тебя все деньги – ребёнка не на что растить. Негде жить. Отдашь?

Ленка медленно повела головой из стороны в сторону:

– Нет, не могу. То есть не смогла бы… Пока руки есть, заработала бы как-то. Сняла квартиру…

– Видишь? Это я абсурдную ситуацию предположил. А тут – всё наоборот! У неё и свои деньги были, и я сам добровольно поделился, ещё до суда, и на ребёнка обязался давать. Не жадничал, нет. Но ей показалось мало. Она подала иск и получила после развода максимум, что по закону положено, мы ведь брачный контракт не заключали. Только вот от предпоследнего моего боя – в ноябре, с британцем – ни копейки ей не перепало. Адвокату удалось доказать, что Ольга тогда уже фактически ушла от меня, и суд это учел…

Мелихов помолчал, погружённый в неприятные воспоминания.

– Ну так смотри: фриц, её новый, тоже в черном теле не держал – он в разы богаче меня тогдашнего. Да что богаче – местный магнат. Чем я им пригрожу? Пока раскладка ясна? – он сурово взирал на девушку.

– Да…

– Так вот – приезжаю я и говорю: «Отдай Настю! Ей у меня лучше будет, чем с тобой и с твоим козлом». Плохо говорю, ору, требую… Так и было, ты права. Как мне ещё давить-то? А она даже заводиться не стала. «Ты, – говорит, – меня ограбил, дорогой. Хочешь забрать ребёнка – забирай. Только с тебя компенсация». И спокойненько так… цену называет. Ровно мой призовой. Тебе всё ясно, Лен? – он уже едва сдерживался.

– Не может так женщина… Не верю… – Ленка все ещё упрямо мотала головой.

– Не веришь? Я вру тебе? Серый же тебе говорил, что пришлось мне ещё один бой проводить, чтобы было с чем уехать в Россию? В январе – помнишь?

– Игорь… Не тебе не верю… – девушка закрыла лицо руками. – Вообще не могу понять!

– И не поймёшь, – внезапно успокоился он. – Ты вот с чужой девочкой расстаться не можешь! Лен, я ведь и не пытаюсь тут из себя… ангела изображать. Но всё было именно так.

Она не знала, что и сказать. Наверное, Игорь всё-таки преувеличивает или чего-то недоговаривает. Ну, не может быть эта Ольга таким чудовищем. Хотелось бы думать, что все женщины Мелихова чем-то хуже её, Ленки, но… На фотографии – веселая, нормальная девушка…

– Что молчишь? – не выдержал Игорь.

– Ты хранишь её фото… Зачем тогда?

– Где ты видела? – искренне удивился он.

– Случайно…

Ленка испугалась – теперь он подумает, что она рылась в его вещах! Но Мелихов сразу все понял.

– Ты бы под пистолетом ко мне в комнату не полезла. Светка, небось, надыбала?

– Только не ругай её…

– И поспешила тебе показать? – усмехнулся он.

– Я не отказывалась смотреть, – поморщилась от стыда девушка.

– Женское любопытство? – даже после такого напряжённого разговора в глазах у него появилась ирония. – Да, валяется, ну и что? Всё умерло. Если бы было живо – порвал бы на мелкие кусочки, и топтался на них. А так – лежит и лежит, словно она покойница. Был ведь человек… Жил во мне когда-то. Да и Настенька там кроха совсем – не выбрасывать же.

Он сказал это почти безразлично. А у Ленки словно камень с души свалился. Непонятно, какая для неё-то была радость, что Игорь не достаёт по ночам эту фотку, мучаясь от тоски, но почему-то стало легче дышать.

– А почему ты всё-таки Настю решил забрать? Даже уехал ради этого… Нет, я понимаю, конечно, но ведь мать – есть мать… Ольга что – видеться вам не давала? – продолжала допытываться Ленка.

Игорь некоторое время смотрел в пустоту – то ли подбирая слова, то ли вспоминая что-то.

– Я Настёну очень люблю и любил, – глухо сказал он вдруг, – но мне тоже в своё время было не до неё, чего уж скрывать. Ты права, я ведь сначала и не думал её увозить. Привык, что в России дети всегда с матерью остаются. Навещать Ольга, кстати, не препятствовала, при разводе этот вопрос даже не поднимали – она всё больше имущество делила.

– А почему тогда вдруг?

– Дело не в ревности и не в мести, Лен. Я ведь и не умел особенно с дочкой. Говорю же – почти не занимался. Но скучать-то скучал. Приезжаю как-то раз… в свой бывший особняк – Ольга к барону ещё не перебралась. Сладкой парочки дома нет, Настя с няней. Причём, знаешь, няньку нашли… сэкономили. Массажистку из модельного агентства, пожилую, на пенсии. Бабка коктейль потягивает, девочка спит. Ладно, во второй раз – та же картинка. В третий – не спит, но вялая какая-то, заторможенная. Тут до меня доходит – небось, нянька снотворным поит, чтобы не приставала. Я к Ольге – ноль реакции. Мол, не нравится, сиди сам. Да что говорить – ребёнок ей и раньше-то по барабану был!

По лицу Игоря пробежала тень ненависти.

– А дальше?

– Два дня изводился, переживал. В конце концов, заявился. Понимаешь – моя дочка, моя малышка – будет расти никому не нужной! Но первому бы мне в голову не пришло – про деньги… а она…

Он сделал паузу, словно переводил дыхание.

– Я в шоке был, конечно. Взбесился. Психанул, выписал ей чек, швыряю. Говорю: «Больше ты Насте никто, запомни!» А она: «О, кей, договорились. Только шмотки сам собери, я опаздываю». И ушла – в парикмахерскую, свадьба ведь на носу. Представляешь? Ты хорошо представляешь, Лен? Меня до сих пор трясёт, как вспомню!

Игорь снова помолчал. И добавил уже спокойнее:

– Потом я подписался на новый бой – сразу после Нового Года. Предложили выйти в ринг за другого боксёра, который не смог. Подготовки почти не было, ещё меньше, чем сейчас, до сих пор не понимаю, как вытянул. Просто очень надо было заработать и уехать. Ну не мог я с этой… тварью в одной стране. И Настю хотел увезти подальше. С промоутером тогда и начался конфликт. Я ведь должен был готовиться к встрече с Будресом, а тут без ведома штаба дал согласие на бой. Правда, Дитер мог помешать, у нас же с ним был договор, но он согласился – понял, видать, что я теперь никуда не гожусь… хоть последние сливки с меня снял.

– Продала собственного ребёнка… – девушка все ещё не хотела верить в такой кошмар.

Но и считать, что Мелихов врёт, тоже не могла. Она ведь, и правда, уже слышала от Серого половину этой истории. Ольга на самом деле разорила Игоря – иначе он жил бы в тренировочном лагере у своего знаменитого продюсера с именитым тренером – русским или немецким, без разницы. А Ленка бы здесь не работала.

– Ну, не суди её строго, – снова усмехнулся Мелихов. – Так её воспитали. Мамочка-то Ольгой почти не занималась. Сплавила бабке, а когда та заболела – в интернат. Потом девочка выросла, вернулась домой, стала красоткой. Новый муж Юлии стал засматриваться. Ну, она и «помогла» дочери впервые в жизни – а проще говоря, тоже… продала – богатому дяде, который и сделал из неё вешалку. Это Ольга сама мне жаловалась, я тогда жалел её очень. Но не понимал – человек вырос ущербным. В голове – только одна форма отношений. Деньги-товар-деньги, как нас в институте учили. Всё – товар. Тело собственное, ребёнок… Не виновата она. А может, и виновата. Ты вроде в Бога веришь, вот и скажи: кто виноват – сам человек или среда, обстоятельства?

– Не знаю… – ответила девушка. – Говорят, не суди, не судим будешь.

И правда, подумала Ленка, в том, что она другая – не её заслуга, просто Бог миловал: и родители у неё замечательные, и условия жизни. А кто знает, какой бы она стала, родись у Юлии Эдуардовны… Да неужели такой же?

– Конечно, обстоятельства и наследственность на нас давят, – медленно произнесла девушка. – Но если списывать на них все подлости… Я верю, что каждый имеет свободу выбора. А значит, и ответственность за него.

– Я тоже так думаю, – кивнул Игорь.

– Но судить других мы всё равно не можем, ты прав, – торопливо добавила Ленка. – Никто не может, раз в чужой шкуре не побывал. Что там у неё в голове, какие тараканы… Судить не могу… но и понять не могу. Есть же ещё и материнский инстинкт, кроме всего…

– Бывает, что и нету, – пожал плечами он.

– А что тот богатый дядя? Который Ольгу… моделью сделал?

Мелихов завел мотор и снова тронулся с места, отъехав от тротуара.

– Дяденька потом её отпустил – уж не знаю, почему. Может, репутацию ему портила. Тут я и подвернулся, дурак. Думал, что любовь, оказалось – пшик…

– Ясно…

– Что тебе ясно? Как тебе вся эта история?

– Не знаю… Порочный круг. А по Юлии Эдуардовне не скажешь, что от неё все пошло.

– Ну… Она тоже…. Родила рано, чуть ли не в школе, обманул кто-то, а ей надо было учиться. Видишь, какая она у нас молодая? А потом нашла человека, ребёнок был лишним – обычная история. Тоже, наверное, по телевизору сколько раз видела… Зло порождает зло.

– Но сейчас ведь она Настю признала?

– И на том спасибо, – ответил он. – Порочный круг надо размыкать, как считаешь?

Ленка снова засомневалась – рассказать или нет про звонок. Можно теперь и рассказать, да вот только Игорь подумает, что она без конца ему врёт и что-то скрывает. К тому же предложение Юлии в свете этой истории казалось ещё более странным.

– Надо… – девушка решила изменить тему и глянула на часы. – Вообще-то я поспешила от мамы сбежать. А до спектакля ещё три часа.

– Что предлагаешь? Может, перекусим?

– Игорь, мне неудобно просить… Но я у бабушки давно не была. С тех самых пор, как ты меня на работу взял. Помнишь, тогда, на бульваре – я ведь от бабули шла… Купим ей продукты – чтоб моим не мотаться?

– Да с удовольствием!

– Только ты внимания не обращай – она у нас со странностями… А как ехать помнишь?

Произнеся это, девушка вдруг замерла от пришедшей ей в голову мысли.

– Конечно. То историческое место сразу найду… – он бросил на неё взгляд. – Лен, ты чего?

– Я просто подумала…

– О чем ты подумала?

Ласковый, проникновенный тон Игоря не позволял ответить иначе, как только честно.

– Подумала, что могла тогда… на автобус сесть.

***

В Кунцево пробыли недолго – бабушка всё сокрушалась, что быстро убегают. Она любила молодых симпатичных мужчин, сразу бросилась готовить чай, но время уже поджимало. К тому же Ленка опасалась, как бы в кипяток не попал очередной таракан – в прошлый раз бабуля уверяла, что это просто чаинка. А на все предложения проверить, наконец, зрение и заказать очки, отвечала: «Я вижу лучше вас всех, вместе взятых!» Девушке всегда было страшно смотреть, как она переходит дорогу. Но и здесь бабушка оставалась тверда: «Ничего, объедут!»

…В театре Ленка впервые поняла, что многие знают Мелихова в лицо, и у него есть поклонники. Правда, за автографом подходили одни мужчины, но узнавали и девушки. А ведущий актер после того, как его вызвали на бис, даже уважительно поклонился со сцены, заметив Игоря во втором ряду – видно, тоже был любителем бокса.

Ленка и гордилась, что находится рядом с таким человеком, и стеснялась быть с ним. Ей казалось, что все, кто на них смотрят, испытывают, мягко говоря, недоумение. Она представляла, как эти люди рассказывают у себя дома, что видели чемпиона в обществе странной хромоногой особы.

Зато Мелихову, похоже, чужие взгляды были до лампочки. Девушка опасалась, что спектакль покажется ему скучным – два актера держали зал на одних только разговорах, мимике, паузах и подтексте. Но как держали! Сама она была в восторге, но Игорь мог ожидать чего-то более динамичного. Однако он смеялся там, где был тонкий, не всем доступный юмор, а после спектакля высказал, правда, простыми словами, очень точное мнение. Она радовалась, как ребёнок, что доставила ему удовольствие. Кто бы знал, что крутой боксёр окажется столь близким ей по духу человеком! Такого не каждому повезет найти! Вот только – что толку…

Обратно доехали быстро, обсуждая спектакль и не касаясь острых тем. Теперь у них были общие, принадлежащие только им двоим впечатления. Странное дело, думала Ленка, чем больше сближаются два человека, тем сильнее отдаляются от них остальные.

Девушка обрадовалась, что дома они не встретили никого, кроме охранника – Серый, наверное, ещё не вернулся, а остальные уже спали. Они с Игорем остановились в гостиной, и тут вдруг обоим стало неловко. Всю дорогу они болтали, а сейчас не могли придумать, как прервать затянувшуюся паузу. Мелихов хмурился, как обычно, когда приходилось что-то решать.

И тут Ленка вспомнила, что должна позвонить маме. Но делать это при нём не стоило.

– Пойду спать, спокойной ночи, – быстро проговорила она. – Ты тоже ложись, завтра рано вставать.

– Угу, – буркнул шеф и сразу отвернулся.

Она и боялась, и хотела, чтобы он её остановил. Но Игорь уже взялся за пульт от телевизора, плюхнулся на диван и принялся по своей привычке переключать каналы, ни на одном не задерживаясь. Девушка ощутила разочарование – после проведенного вместе вечера она ожидала хоть каких-то приветливых слов на прощание. Так и не услышав любезного ответа, она скрылась в своей комнате и набрала номер:

– Мам, привет, мы дома.

– Отлично. Я ждала твоего звонка.

– Как там Настёна? Позовешь мне её?

– Настя уже спит, – строго ответила мама. – А у вас она во сколько ложится?

– А, ну тогда ладно… – заторопилась девушка.

– Э, нет, подожди… Ничего не хочешь мне рассказать?

Ленка и не рассчитывала, что мама так просто оставит её в покое.

– А что рассказывать? – девушка изобразила голосом недоумение. – Спектакль отличный…

– Да уж… спектакль. Ну, тогда начнём сначала. Учти – отец пока не в курсе, а то он сразу бы к вам туда прилетел. Во-первых, где жена Мелихова? Во-вторых, почему ребёнок зовет тебя мамой? В-третьих, почему вы вдвоём ходите в театр? Короче – что у тебя с ним? Говори всё, как есть. Я пойму.

– Мам… не выдумывай! – тихо начала Ленка, боясь, что её услышат в коридоре. – Настя – фантазёрка, а всё потому, что мамы у неё действительно нет. У Мелихова другая женщина – она ей чужая. Вот и всё объяснение. А в театр мы пошли, потому что так врач велел – перед боем отвлечься.

Она чувствовала – мать не верит ни единому слову.

– Угу… Рассказывай кому другому, а у меня и свои глаза на месте. У вас отношения, я же вижу.

– Да с чего ты взяла?!

– Во-первых, ты в него влюблена. Да и он с тебя глаз не сводит.

– Мам… Тебе снова мерещится, что все в меня влюблены… Проснись, наконец!

– Лена! Пожалуйста, будь осторожна! Или уже поздно?

– Мама, о чём ты! – возмутилась девушка. – С ума сошла?

Надежда Викторовна хорошо знала дочь, поэтому, услышав её оскорблённый вопль, несколько остыла.

– Ладно, не груби. Но будь бдительна. Знаю я, что такой взгляд у мужиков означает. Уж поверь моему опыту…

– Мам, ну прошу тебя! – взмолилась Ленка. – У нас нормальные отношения. Обычные. Успокойся… кому я нужна…

– Не говори глупостей! – теперь возмутилась мать. – Очень даже нужна, коли он не дурак. Всё, спокойной ночи! И запри дверь!

– Хорошо, – девушка выдохнула с облегчением – на сегодня допрос закончен.

Она действительно подошла и закрыла щеколду – скорее, чтобы придти в себя, изолироваться этим внешним действием от всего остального. Разделась и легла спать, пытаясь согреться и унять озноб. Что там напридумала мама? То знакомит дочь не пойми с кем, а то полагает, что на неё смотрит сам Мелихов…

А вдруг… мама права? Вдруг Ленка нравится Игорю? Ведь смогла же она понравиться Серому? Шеф, и правда, уделяет ей много внимания, бывает таким ласковым и странным… Да нет, не может быть. Но как сладко об этом мечтать! Пусть только сейчас, немного… Придумывала же она себе раньше сказки? Вот он подходит к ней и говорит: «Лен, мне всё равно, что у тебя с ногой. Мне никто больше не нужен – ни Вика, ни Ольга. Только ты…» Примерно то же, что сказал Белозерцев, но совсем, совсем по-другому это прозвучит из уст Мелихова – серьёзно и твердо. И ещё он скажет: «Я люблю тебя». А потом спросит…

Девушка резко перевернулась на другой бок. Хватит себя мучить. Эту историю она смотреть не будет. Никогда.

***

В последние дни перед боем тренировки стали ещё интенсивнее. Теперь Ленка, по предписанию тренера и врача, контролировала каждую секунду жизни спортсмена: подъём, взвешивание, бег, разминка, завтрак, отдых, разогревающий массаж, тренировка, восстановительный массаж, душ, обед, сон… и так до самого вечера. Только утром чемпиона будил тренер – Игорь запретил помощнице вставать в такую рань. Ложился он теперь не позже девяти, поднимался – в пять. Специалиста по рассечениям врач, как и обещал, нашёл очень быстро, и тот уже приезжал знакомиться.

Настрой Мелихова Марк считал теперь правильным – нетерпение и легкое возбуждение. Серый тоже упорно помогал. Несмотря на конфликт, он свято выполнял свои обязанности: участвовал в спарринге (Виктор заявил, что лучше уж Белозерцев, чем Зуев – Игорю нужен партнер потруднее), ассистировал на тренировках, плюс ещё управлялся со сложной техникой – сигнализацией и камерами наблюдения.

Ленка теперь могла наблюдать все этапы предстартовой подготовки. У неё-то времени оставалось, хоть завались – раньше его занимала Настёна. Про диплом девушка благополучно забыла – какой диплом, когда до боя три дня?

С Ленкой Мелихов оставался неизменно мягок, но во взгляде его всё чаще появлялась отрешенность. Девушка старалась лишний раз не попадаться ему на глаза. По Насте она, конечно, сильно скучала. Мать запретила звонить чаще одного раза в день, иначе ребёнок начинал капризничать. Надежда Викторовна поражалась, как крепко малышка привязалась к Ленке. И продолжала засыпать её вопросами и предостережениями.

В четверг снова объявилась Ольгина мать – позвонила на мобильник Мелихова. Ленке повезло – свидетелей разговора не было.

– Игоря позвать не могу, – честно сказала она.

Боксёр, действительно, спал – после увеличившихся нагрузок ему требовалось больше отдыхать.

– Вы передали ему моё предложение?

Ленке показалось, что Юлия Эдуардовна куда-то торопится, она даже забывала растягивать слова.

– Конечно, – соврала Ленка.

Она рисковала – вся эта история могла в любой момент выплыть на поверхность. Но отступать было поздно.

– И что он ответил?

– «Спасибо, пока не надо».

– Вот как? – в голосе появилось недовольство.

Похоже, поверила. Наверное, Юлия даже представить себе не могла, что помощница может так нагло врать.

– Ла-адно, – недовольно протянула дама. – Но, если передумает, я готова.

– Хорошо, спасибо, – сухо ответила девушка.

На утро субботы было назначено взвешивание. Мелихов всю неделю сидел на особой диете – сгонял вес до нужного лимита. Ленка с ним не поехала – процедура была строгая, затем – медосмотр и пресс-конференция с журналистами. Вернулись мужчины только к обеду. Разговаривали возбужденно – обсуждали мексиканца, вспоминая, как тот устрашающе пялил глаза и всячески демонстрировал силу. Серёга посмеивался: мол, видали и не таких…

В вечерних новостях показали отрывок из пресс-конференции. Девушка прильнула к экрану, всматриваясь в зловещего Будреса. Выглядел он, и правда, внушительно. Ленка уже привыкла к габаритам Мелихова, и мексиканец показался ей более рослым и плотным.

– Рост у них одинаковый, Игорь даже на сантиметр выше, – успокоил её Виктор.

«Я нахожусь в прекрасной форме и знаю, что бой будет за мной, – нагло заявил претендент. – Я рассчитываю на победу нокаутом где-нибудь в пятом раунде. До этого я хочу побоксировать, поиграть, прощупать противника. Я знаю о технике Дракона всё: она слишком консервативна и не меняется год от года. Я изучил все его бои, и считаю, что чемпион он – лишь волею случая. Просто ему „не везло“ с соперниками. Я обещаю вам интересный бой! Но финал для меня давно ясен: Мелихов – это вчерашний день».

Игорь вёл себя не в пример скромнее и был краток, хотя выглядел достаточно уверенно. На вопросы журналистов, как он расценивает свои шансы в свете высказываний мексиканца, Мелихов сказал: «О результатах предпочитаю говорить не до, а после боя. Завтрашний день покажет, кто в какой форме и чья техника интереснее».

– Молодец, – прошептала девушка. – Какой же он наглый, этот Будрес! «Я, я…»

– Да это обычное давление на психику! – хмыкнул Серый. – Так все делают.

– Всё равно, – возмущалась она. – Не говори гоп, пока не перепрыгнешь.

– В пятом, говорит, раунде… – задумчиво проговорил Игорь.

Ленка глянула на него, но он молчал, погружённый в свои мысли.

– И сколько ты весишь? – поинтересовалась девушка: все эти дни она наблюдала бесконечные взвешивания.

– Как положено, семьдесят три с половиной.

– Ну, всё, дорогой! – улыбнулся ему Марк. – Теперь – набираем!

– Как это? – удивилась Ленка.

– Элементарно. Килограмм пять – сможем?

– Сколько? – у неё глаза полезли на лоб.

– А что? Это практически норма. Эрик Моралес, к примеру, за сутки мог набрать целых восемь.

– Не путай нас, Марк, – покачал головой Виктор, – так мы из веса выйдем завтра, на контрольном. Наберём ровно два с половиной. Зови Алика… Начнём откорм Дракона.

Раунд седьмой

Если бы Ленку потом спросили, что она делала и о чем думала в этот день, она мало что сумела бы вспомнить. Пила успокоительное, бродила по дому, видела, как за окошком нервно курит Белозерцев. Игорь, как ни странно, держался лучше всех, даже умудрялся шутить и разряжать обстановку. И девушка, глядя на него, немного успокаивалась.

В девять вечера тренер объявил отбой – все должны были разойтись по своим комнатам, не шляться и не мешать чемпиону отдыхать. Мелихов сразу отправился спать, Серый вскоре последовал его примеру. Марка устроили ночевать в комнате для гостей.

Ленке не хотелось оставаться одной, и она пошла вместе с Виктором укладывать приготовленную на завтра экипировку. Тренер перечислял, а она проверяла: трусы, запасные трусы, гетры, обувь, перчатки, халат, бандаж, капа, запасная капа, полотенца, вода, бинты, вазелин…

Наконец, всё было собрано. Свет потушили везде, даже в коридоре. Уйдя к себе, Ленка расстелила постель, но ложиться не стала – всё равно не заснуть. Включила компьютер, ещё раз проверила сообщения – аноним, слава Богу, молчал. Разослала информационные письма нескольким друзьям и знакомым Мелихова, приглашённым на завтрашнее мероприятие. А потом вдруг решила написать своей инетовской подруге Наталье. Они давно не общались – с тех самых пор, как появился Мелихов.

Уже напечатав короткий, легко запоминающийся адрес подруги, Ленка остановилась. Она редко донимала друзей своими переживаниями, куда чаще выслушивала чужие, однако сейчас… Сейчас ей надо было с кем-нибудь поделиться. Легче всего, конечно, рассказать всё сестре… Лерка бы никому не выдала. Но… эта тайна не для родни.

Написав Наташе, девушка отправила письмо и включила карточную игру – чтобы хоть чем-то заняться. Сейчас, когда спокойного лица Игоря не было перед глазами, она снова начала паниковать. Она уже беспокоилась не за то, победит Мелихов или проиграет, а просто боялась за него. Накануне Марк от нечего делать прочитал им целую лекцию про последствия травм у боксёров – вплоть до летальных исходов… А тут ещё эти угрозы!

Вдруг ей почудилось какое-то движение в коридоре. Девушка глянула на часы – половина одиннадцатого, кто мог нарушить покой спортсмена? Сердце её забилось чаще – вдруг кто-то проник в дом? Она подошла к двери и замерла, прислушиваясь. На первом этаже – спальни Марка, Сереги и Игоря. Туалет, в который ходила теперь Ленка – в левом крыле. А шаги, она чётко слышала, удалялись в противоположную сторону, к тренажёрному залу. Ей показалось, что она угадала эту походку, но не поверила себе – Мелихов давно должен был спать.

Девушка попробовала вернуться к компьютеру, но, не высидев и пяти минут, снова вскочила. Ей надо было понять, что происходит. Если Игорь не спит – то почему? Ленка потихоньку вышла в коридор. Свет по-прежнему нигде не горел, но она точно знала – обратно никто не прошёл. Стало страшновато – Ленка всегда неуютно чувствовала себя в темноте. Но она взяла себя в руки и двинулась, стараясь не шуметь, к спортзалу. Дверь оказалась приоткрытой – девушка чуть было не ударилась об неё. Стала заметна узкая полоска света от уличного фонаря, но она терялась где-то на противоположной стене, не освещая просторной комнаты.

Ленка остановилась на пороге. И услышала тихий голос – такой знакомый и давно уже родной.

– Гул затих. Я вышел на подмостки.

Прислонясь к дверному косяку…4

Она опешила – Игорь читает стихи? Кому?

Строчки эти девушка знала наизусть – «Гамлет», одно из самых любимых ею у Пастернака.

На меня наставлен сумрак ночи

Тысячью биноклей на оси.

Если только можно, Авва Отче,

Чашу эту мимо пронеси.

И вдруг Ленка поняла: да, читает, самому себе. Она замерла в нерешительности.

Но продуман распорядок действий,

И неотвратим конец пути…

Что делать? Уйти, не смущать его? Или уговорить лечь, наконец, спать? Ясное дело – весь день Игорь держался, а сейчас он – один… Сердце у неё сжалось от жалости и тревоги.

– Кто здесь? – Мелихов прервался, почувствовав чье-то присутствие.

Она обречённо выступила вперед.

– Я…

– Ленка?

Он произнес её имя с особенной интонацией. В голосе его было и облегченье, и напряжение одновременно. Надо было что-то сказать, а что – она не знала.

– Ты не спишь? – почему-то шёпотом заговорила девушка.

– Лен, пойди сюда, ко мне, – попросил он, – не разувайся.

Она сделала несколько шагов, вглядываясь в темноту.

– Садись… – послышался голос совсем рядом.

Ленка повернулась и с трудом разглядела темное очертание – Игорь лежал на полу, глядя в потолок. Она застыла на месте.

– Садись, – повторил Игорь требовательно.

Девушка неловко уселась на мат, подложив под себя ноги, как на диване.

– Тебе надо спать… – снова начала она, пытаясь вернуть ситуацию в нормальное, прозаичное русло.

– Ничего. Я просто настраиваюсь, не впервые… Не переживай ты так, Лен. На тебе лица сегодня не было, словно это ты завтра дерёшься.

Она не увидела, но угадала его улыбку.

– Да лучше бы и правда я! – в сердцах произнесла Ленка. – Трудно сидеть и знать, что ничегошеньки от меня не зависит!

– Ну, что ты… – снова произнес он своим загадочным тоном, – от тебя в моей жизни зависит практически всё.

Девушка услышала, как он зашевелился – кажется, сел. Сейчас, когда она не видела его глаз, трудно было сказать, что это – шутка или… Но все его реплики в темноте воспринимались как-то иначе. Внешнего не было, словно разговор шёл на ином уровне, напрямую, душа к душе. Или это снова её фантазии? Только она и была сейчас, как во сне…

– Игорь, мне так страшно! – вырвалось у неё. – Марк бы убил меня за эти слова, но…

– Фигня. Я и так вижу. Мне легче, что есть человек… которому небезразлично.

– Здесь всем небезразлично, – горячо поправила она.

– Но тебе – больше всех? Или – нет?

Девушка промолчала. Что она могла сказать? Разве только признаться.

– Почему ты отказала Серому? – неожиданно спросил он.

На такой бестактный вопрос следовало или отшутиться, или ответить резкостью. Но Ленка не хотелось сейчас ни играть, ни грубить.

– Потому что… так сложилось, – тихо произнесла она и поспешила добавить:

– Но… Серёжа – он очень хороший. Зря ты так с ним.

– Может, и ты зря?

Девушка ясно представила, как Мелихов сейчас недовольно прищурился.

– Может быть, – вызывающе ответила она.

– Белозерцев сказал, у тебя есть кто-то другой. Кто он?

– А этого тебе Белозерцев не сказал? – ехидно ответила Ленка.

Что-то во всём этом было подозрительное – странная информированность, странные расспросы.

– Нет, говорит, ты ему не призналась, – в голосе прозвучала усмешка, но в воздухе повисло напряжённое ожидание.

– Ну и ты обойдёшься, – отрезала девушка.

Чего он добивается? Неужели догадался о её чувствах и хочет вызвать на откровенность? Зачем? Впрочем, неважно, сейчас ей надо быть очень осторожной… Почему, Ленка не знала – просто сработал инстинкт.

Они помолчали. Девушка решила – если допрос продолжится, она уйдёт.

– Лен! Оказывается, помню… Стихотворение-то, – заявил вдруг шеф как ни в чём не бывало.

– Здорово, – она обрадовалась перемене темы, – я весь цикл из «Живаго» люблю.

– «Живаго» не читал. «Свеча» мне ещё нравится.

– Угу… Мне тоже, но больше – «Февраль». А ещё – поздний цикл, где…

– Подожди, – нетерпеливо перебил Игорь. – А вот это?

Он сделал паузу, а потом негромко и слегка отрывисто продекламировал:

– «Сними ладонь с моей груди, Мы провода под током. Друг к другу нас, того гляди, Вдруг бросит ненароком»…

Она замерла – ей померещилось сейчас, что Мелихов сделал какое-то движение к ней, что между ними действительно возникло электрическое поле невероятной силы притяжения.

– Там не так, – Ленка очень старалась не выдавать голосом волнения, – «Друг к другу вновь, того гляди…»

– Ну и что… А у меня будет так, – упрямо ответил Мелихов.

– Нет, я это стихотворение не люблю, – девушка поднялась на ноги.

Руки у неё дрожали, и она ничего не могла с этим поделать.

– Почему? – он тоже встал, и в узкой полоске света, близко-близко возникла его темная фигура.

– Концовка не нравится, – Ленка сделала шаг назад.

– Я не помню концовки…

– «Но, как ни сковывает ночь Меня кольцом тоскливым, Сильней на свете тяга прочь, И манит страсть к разрывам», – быстро произнесла девушка.

– Тогда ты права, это нам не подходит, – спокойно заявил он. – Лена…

Она поняла – что-то должно произойти, сейчас он скажет что-то такое, что всё между ними изменит. Теперь дрожали не только руки – вся она была, словно в лихорадке. Хорошо, что Игорь не мог её видеть. Секунда, две, три…

Но он только хрипло выдавил:

– Нет. Потом… после… Всё после боя. Пошли, я отведу тебя.

Мелихов нащупал в темноте её руку, и конечно, почувствовал, как она дрожит.

– Тихо, тихо, девочка, – проговорил он, сжимая ей кисть.

Ленка слышала в тишине его прерывистое дыхание, чувствовала биение пульса. Игорь разжал ладонь и легко, почти не касаясь, провел кончиками пальцев вдоль её руки – снизу вверх, от кисти до самого плеча, так, что у девушки по всему телу побежали мурашки. Дотронулся до шеи, но вдруг резко отдернул руку.

– Ленка, иди спать, – неожиданно грубо сказал он. – Давай, быстро, уходи отсюда.

Она сразу же пришла в себя, словно очнулась. Сглотнула и произнесла бодрым, неестественным голосом:

– И ты тоже давай. В кровать – быстро!

– Слушаюсь, начальник, – проговорил он с тоскливой усмешкой. – Я сейчас лягу, не беспокойся. Иди, говорю!

***

Встала Ленка раньше всех, собственно, она и не ложилась. И как можно было уснуть? Она лежала и вспоминала каждое слово, каждое прикосновение Игоря и терялась в догадках – что всё это значит. Был серьёзный риск снова заразиться новыми, ещё более соблазнительными надеждами, поверить, что он к ней неравнодушен и окончательно заболеть. Впрочем, она и так была неизлечимо больна им, но хотя бы не теряла при этом чувство реальности.

И всё же – что это было? Скорее всего, объясняла себе девушка, стараясь рассуждать как можно тусклее, с Мелиховым происходит то, что доктор называет предстартовой лихорадкой. Мотивы поступков в такой период не поддаются распознанию… Она всю ночь провертелась на кровати, пытаясь направить мысли в какое-нибудь другое, безопасное русло, но ничего не получалось. Даже завтрашний бой и анонимные угрозы отошли сейчас для неё на второй план.

…Ленка накинула куртку и вышла на крыльцо. Дождь, который шёл почти неделю, закончился, выглянуло солнце, но в воздухе чувствовался запах ранней осени. Деревья ещё даже не тронуло желтизной, но что-то уже едва уловимо изменилось, напоминая о приближении самой грустной и самой сказочной поры в году. Появилась какая-то прозрачность, и, словно легкая романтическая печаль, она действовала на душу очищающее. Девушка глубоко вдохнула. Она решила забыть о вчерашнем вечере и не ломать себе голову над поведением Игоря. Сейчас это было сделать легче, чем ночью – день предстоял действительно тяжёлый.

Через полчаса она вернулась в дом. Из кухни слышались звуки – значит, Алик приступил к работе. Горничная начала утреннюю уборку. Вскоре проснулся и Виктор – кажется, тренер чувствовал себя не лучше Ленки. Он явно не знал, к чему себя приложить, сделал несколько кругов по комнате и снова ушёл наверх. Двигались все тихо – Мелихову было предписано поспать подольше.

Наконец, появились Марк и Серёга. Няня в отсутствие ребёнка уехала домой, поэтому ждать было больше некого, и Светка отправилась за завтраком. Ели быстро и сосредоточенно, без разговоров. Сама Ленка не смогла проглотить и куска, она только выпила крепкого чая.

Примерно через час тренер и Марк отправились будить Игоря. В гостиной остался только Белозерцев.

– Волнуешься? – спросил он у девушки.

– Да, – коротко ответила она. – А ты?

– Тоже. В принципе, ничего страшного – ну продует, и ладно, бабки всё равно наши, да ещё ублюдок, который угрозы шлет, успокоится. Ан нет – мандраж такой… Да и продуть можно по-разному. Главное – на своих ногах уйти.

– Прекрати, Сереж, и так тошно!

Она услышала движение в коридоре, и пульс у неё участился – Виктор вёл Мелихова на разминку.

– Погода отличная, мы – на улицу, – бросил тренер, проходя мимо.

А Игорь, задержавшись, остановился возле неё.

– Чего такая зеленая? – спросил он. – Выспалась?

– Конечно, – соврала девушка.

– Приехать надо за час, значит, выходить будем в три, чтобы не попасть в пробку. Так что расслабься и отдыхай. Времени навалом.

Она поразилась его самообладанию – Мелихов держался так, словно ему предстояла поездка в магазин за хлебом, а не бой на глазах у миллионов зрителей. И это притом, что в повседневной жизни выдержка не всегда была ему свойственна.

– Профессионал, – кивнул ему вслед Серый, словно отвечая на Ленкины мысли.

– Как будто совсем не нервничает! Разве это возможно?

– Привычка. Надо успокоиться, сконцентрироваться. Внутри, конечно, черти воюют.

Вернулся Марк, сказал, что провёл взвешивание и осмотр боксёра, и сообщил, что всё в норме.

– А ты, Леночка, не знакома с такой теорией? – обратился он к девушке. – Если человек в плохом настроении начнёт улыбаться – тонус поднимется сам собой, потому что не только рецепторы мозга воздействуют на нашу мимику, но и наоборот?

– Нет, впервые слышу…

– Вы ведь едете с нами, да?

– Да.

– Ну, тогда держите себя в руках – всякое может случиться.

– Не пугайте меня, Марк, пожалуйста!

– А что пугать? Игорь сам выбрал такую профессию. А каково жёнам летчиков или подводников? Привыкают ведь…

– При чём тут жёны? – недовольно заметил Серый.

Но врач только бросил на него насмешливый взгляд. А Ленка сбежала от них в свою комнату, чтобы выпить очередную порцию валерьянки. Впрочем, успокоительное давало теперь, кажется, обратный эффект. Когда она вернулась, Мелихов уже сидел в столовой. Аппетит у него был прекрасный – он активно поглощал всё приготовленное Аликом.

Девушке было непонятно, как он вообще может есть. Она хотела уйти, но Игорь махнул ей рукой:

– Иди сюда, посиди, пока завтракаю.

– А разве можно столько есть перед боем?

– Ну, бой ещё не скоро, а мне надо набраться сил. Иначе будет тошнить.

– А я думала, наоборот, – буркнула она себе под нос.

– Лен, это уже привычка – только перед первыми встречами, в детстве, от страха выворачивало, – он внимательно посмотрел на неё. – И знаешь что? Давай придвигайся! А то упадешь в обморок, а я занят буду.

– Не упаду, с чего ты взял? – как можно твёрже ответила Ленка. – Ладно, съем ещё бутерброд.

Она попробовала взять себя в руки – не хватало ещё, чтобы все тут её успокаивали. Её долг – помогать, а не сеять панику.

За завтраком Мелихов рассказал ей про свои любимые красные трусы, в которых обычно одерживал победу. И как переживал, когда однажды забыл их в раздевалке, и кто-то из поклонников тут же их оприходовал – пришлось покупать новые.

Вёл себя Игорь так, словно между ними ничего не произошло, и девушка не знала, радоваться ей или огорчаться. Правда, в столовую постоянно кто-нибудь заходил – то Светка убирала посуду, то подбегал Виктор – уточнить что-нибудь. Тренер проявлял беспокойство по-своему: он постоянно вспоминал какие-то важные рекомендации, которые забыл дать своему подопечному, и буквально фонтанировал советами. Например, один раз он влетел со словами: «Раскачивай его, пусть теряет равновесие…» и сразу убежал куда-то. А через пять минут появился, произнося на ходу: «Не забудь – в первом раунде в ближний бой не лезь, пусть себе скачет, сам измотается». При этом Виктор ещё и демонстрировал нужные движения.

Мелихов только кивал ему ободряюще – Ленке казалось, что он не слушает. Но она чувствовала исходящую от него уверенность и видела: внутри у спортсмена и в самом деле всё устаканилось, и он сам знает, что делать. От этого и ей заметно полегчало.

Она не забыла сделать контрольный звонок в ЧОП – охранник должен был прибыть прямо перед отъездом и находиться с Игорем постоянно.

– Он встанет в твоем углу вниз, – сообщил боксёру Серый, – кому какое дело, кто он. Разрешается четверых секундантов, плюс тренер. Виктор будет заходить к тебе в ринг. На помосте двое – я и катмен. Можно даже ещё одного внизу. Марик, ты как?

– Может, Леночка хочет? – улыбнулся доктор.

– Женщина в углу? – обалдел Белозерцев. – Это что-то новенькое.

– Нет уж, – отрезал Мелихов, – пусть издали смотрит.

– Кстати, там для твоего штаба зарезервировали кучу мест в первом ряду. А у тебя и не будет почти никого.

– Вот Лена будет, кто мне ещё нужен… – Игорь закончил завтрак. – Сашку усадим на гостевых. Ребята должны подъехать.

Кстати, приглашать Валентину Михайловну и сестру чемпион наотрез отказался. «Никогда не выступал при матери, – заявил он, – она из меня кровь пьёт, энергетику отнимает». Девушка очень надеялась, что и Вика там тоже не появится.

…Несмотря на заявление Мелихова, что у них ещё куча времени, за полчаса до выхода все начали суетиться. Ленка бросилась переодеваться и сообразила вдруг, что забыла накраситься. Новые осенние туфли она решила не надевать – к платью не подходят, да и по улице ходить не придётся, и влезла в лодочки. А Серый вспомнил, что должен поставить дом на сигнализацию и видеонаблюдение.

Наконец, сумки погрузили в автомобиль и расселись сами. Марк поехал на своей машине. Белозерцев устроился за рулем мелиховского джипа, охранник, который объявился в самый последний момент, рядом. Девушка оказалась сзади – между спортсменом и его тренером.

Платье было коротким, и Ленка, усаживаясь, постаралась натянуть юбку как можно ниже и отсесть от шефа подальше. Виктору даже пришлось забиться в угол в просторном джипе, чтобы дать ей место.

– Ну, а кто меня будет поддерживать? – тихо, чтобы не слышали впереди, поинтересовался Игорь.

Она глянула на него с недоумением. Мелихов улыбнулся ей своей грустноватой гримаской, ухватил девушку за локоть, потянул к себе и приказал:

– Двигайся.

Она словно под гипнозом придвинулась к нему. Игорь нашёл и крепко сжал ей запястье. Тренер невольно скосил взгляд, но тут же отвернулся к окну. Ленка опасалась, что Серый, который затылком чувствовал происходящее сзади, что-нибудь скажет. Но тот промолчал.

Мелихов так и не выпустил её руку, всю дорогу он нервно поглаживал и перебирал ей пальцы – и так до самого развлекательного центра. А у девушки не было ни воли, ни желания сопротивляться. Ей было ясно – Игорь всё-таки сильно волнуется, и она снова нужна ему.

Припарковавшись на стоянке для сотрудников, они зашли в развлекательный комплекс со служебного входа. Здесь им пришлось расстаться – девушку оставили в просторном холле, а спортсмен со своей командой отправились в раздевалку. Вокруг мельтешили люди, все были чем-то заняты, кто-то настраивал аппаратуру, кто-то с кем-то ругался по телефону. Появились и представители штаба Будреса, Ленка даже увидела краем глаза его самого – он тоже отправился разминаться. «Тебя побьют, побьют», – твердила она про себя, провожая затылок мексиканца ненавидящим взглядом.

Прошло около часа. Она начала нервничать: а вдруг про неё забыли, и она просидит здесь весь бой? Ленка жалела только об одном – что ничего не сказала Игорю напоследок. Неожиданно к ней подошел человек – смуглый, сутулый и худой, как кривая палка:

– Вы – Елена Зорина?

– Да.

– Пойдёмте, покажу ваше место.

– А где Мелихов?

– Готовится.

– Мне надо его увидеть! Я забыла кое-что сказать.

– Это обязательно делать до боя? – мужчина посмотрел на часы.

– Да, очень, прошу вас!

– Хорошо, идите за мной.

На длинных, тонких, как у кузнечика, ногах он поскакал куда-то сквозь толпу, и девушка, сильно прихрамывая, бросилась за ним. Она не поняла, как они оказались в раздевалке, не успела разглядеть помещение, не видела и не узнавала людей, которые стояли вокруг. Существовал только один магнит – стриженый затылок Игоря там, в глубине.

Он уже был в экипировке – в красных трусах, голый по пояс; его торс блестел от пота. «Неужели тренировался? Так ведь можно устать», – испугалась Ленка, забыв все объяснения Виктора про то, что на бой надо выходить максимально разогретым. Пахло здесь так же, как дома, в спортзале – мужским потом и специальной мазью. Кто-то подал боксёру чёрный халат с блестящей серебряной оторочкой.

Девушка вдруг поняла: она здесь – лишняя, Мелихову сейчас не до неё. Она уже хотела извиниться перед сопровождающим и скрыться, как Игорь, почувствовав её взгляд, обернулся. Что-то неуловимо изменилось в его лице, и, не ответив тренеру на вопрос, он быстро подошел к ней.

– Ты в порядке?

И это он её спрашивает!

– Да… Я просто хотела пожелать тебе удачи!

Около них тут же возник Белозерцев.

– Удачи не желают, – заявил он. – Она у него и так есть.

– Да неважно, Серёг, отойди, – не оглядываясь, приказал Дракон.

И Серый моментально исчез. Да и вообще никого вдруг не оказалось рядом – или Ленке так показалось?

– Игорь. Я знаю – всё будет хорошо. Я точно знаю! – с нажимом произнесла она.

Ленка и сама не понимала – то ли верит в это, то ли заклинает судьбу. Мелихов не отвечал, только смотрел на неё. Долго смотрел, и никто не дергал их и не торопил. Но, разумеется, это не могло длиться вечно.

– Игорь, скоро объявят, готовься, – тренер мягко коснулся руки боксёра.

Мелихов оглянулся и махнул высокому мужчине, приведшему сюда Ленку:

– Усади мою девушку.

– Да, конечно.

– Иди, малыш. Держись, – ободряюще кивнул ей боксёр.

– И ты держись, хорошо? – выдавила она.

– Хорошо, детка.

Через секунду её вытеснили из раздевалки, но, прежде чем уйти от него, Ленка успела подняться на цыпочки и быстро его перекрестить.

***

По запутанным коридорам мужчина вывел её в зал. Девушка даже не сразу поняла, где оказалась – ринг был залит ослепительным светом, идущим сверху, за её спиной – колыхалась и гудела толпа. Вокруг ринга – больше десятка операторов с камерами. Ленка никогда не бывала на стадионах, она привыкла, что в театре или в кино в зале стоит тишина. А тут говорили, призывали, выкрикивали… Девушке чуть не стало плохо, когда она увидела, что на ринге уже дерутся. Она не сразу сообразила, что Мелихова там нет – это заканчивался последний раунд предыдущего боя. Чемпионский матч был приготовлен «на сладкое».

Администратор провел Ленку к самому помосту, указал место и исчез. Она села и оглянулась – вокруг были только свободные кресла, девушка оказалась здесь совершенно одна. Но в ряду, расположенном чуть дальше и левее она обнаружила несколько знакомых лиц – друзья Мелихова сидели на VIP-местах. Значит, сама она находится там, где должен быть штаб боксёра. Ленка посмотрела вправо и увидела на соседнем ряду промоутера Будреса и ещё с десяток мексиканцев.

«Не слишком солидно выглядит нынче команда Мелихова», – огорчённо подумала она. Но вскоре ей стало не до того. Бой закончился, супервайзер, который руководил соревнованиями, довольно быстро объявил оценки судей и присудил победу по очкам одному из боксёров. Рефери – юркий невысокий мужчина в белой рубашке с бабочкой – поднял победителю руку, и совершенно вымотанный спортсмен, приняв поздравления, вместе со своей свитой покинул ринг.

– Дамы и господа!

Неподалёку на возвышении Ленка заметила импозантного седовласового ведущего с микрофоном.

– А сейчас – состоится событие, которого мы все так давно ждем. Бой за титул чемпиона по версии «ОДжиЭн»!!! Претендент…

Ведущий сделал глубокий вздох и то ли пропел, то ли прокричал на весь зал:

– Эрих… Бу-у-у-у-удра-а-ас!!! Двадцать шесть боев, двадцать пять побед нокаутом, одна ничья, ноль поражений!

Раздалась громкая боевая музыка в испанском стиле, прожекторы направили влево, и из ярко освещённого коридора появился мексиканец – в красном распахнутом халате поверх чёрных трусов, в красных перчатках. Крепкий, пружинистый, он наклонился и ловко пролез в ринг, выпрямился и поднял вверх руку, словно уже победил. За ним следовала его многочисленная команда. Зал радостно взревел.

«Вот тебе и московские болельщики, – с горечью подумала девушка. – Да вам, господа, кажется, всё равно. Ещё порадуетесь, если Мелихова, не дай Бог, побьют». В голове у неё возникла крамольная мысль – она частенько навещала её в последнее время. Если Игорь проиграет, то будет в безопасности. Мысль подленькая – тогда лучше вообще уйти из спорта; какой смысл заниматься боксом, если радоваться проигрышам? Но сейчас она надолго не задержалась – Ленка не могла болеть против Дракона.

А человек с микрофоном уже перечислял титулы чемпиона и, наконец, завыл: «Ига-а-арь… Ме-ли-ха-а-а-ав!»

Ленка вывернула голову вправо – по коридору, ведущему к рингу, появился Игорь, за ним шли Виктор, Серёга и Марк, чуть дальше – охранник, а сзади – ещё какие-то люди, которых девушка не знала, но видела в раздевалке. Тренер нёс пояс чемпиона.

Мелихов не спешил. Песню они с Ленкой выбирали вместе, но она даже не поняла, прозвучала музыка или нет – она смотрела только на Игоря. Он залез в ринг, оказавшись в красном, огороженном канатами квадрате, словно пойманный в клетку зверь, а вокруг бесновались болельщики. Секунданты остались снаружи, совсем рядом от Ленки, и, если бы не гудёж зала, она услышала бы, что они говорят. Белозерцев даже подмигнул ей. Но девушка искала взгляд Игоря, а он так и не повернулся в её сторону.

Тем временем в ринг вынесли флаги – российский и мексиканский. Рефери забрал у Виктора чемпионский пояс и протянул его супервайзеру. Судьба реликвии будет решена в течение следующих пятидесяти минут. Которые ещё надо как-то прожить…

***

Наконец, отзвучали гимны, и боксёры вплотную приблизились друг к другу. Будрес переминался с ноги на ногу, словно резвый скакун. Ленка сидела так близко, что видела, как они пронзают друг друга взглядами, и каждый пытается сказать противнику, что он сильнее, желая одержать моральную победу ещё до боя. В глазах мексиканца, во всём его виде, посадке головы, упрямой шее – читалась угроза. Игорь стоял спокойно, но смотрел прямо, почти равнодушно, словно не видел необходимости что-то доказывать.

Рефери очень артистично, но коротко повторил по-английски правила, добавив при этом жесты, например, ткнул себе пальцем в затылок и в область пояса. Затем знаком развел соперников, вышел в центр ринга, указал в сторону одного из судей, который, как потом поняла девушка, был хронометристом, а затем протянул руки в направлении боксёров, сводя их вместе. Одновременно прозвучал гонг, и поединок начался.

Ленка напряглась, как струна, сжав от волнения кулаки. Будрес с первой же минуты проявил напор, и она занервничала – ей казалось, что Мелихов постоянно пятится от противника. Это называлось «работать вторым номером», но она забыла сейчас все уроки Виктора. Тем более что сзади послышались недобрые комментарии. «Гляди, Дракон точно сдулся, ва-аще никакой!» – сказал один голос. «Да ну, прекрати, – ответил другой, – двенадцать раундов впереди, он ещё себя покажет». «Ага, если доберётся до двенадцатого», – хмыкнул первый. Мексиканец, действительно, давил очень сильно, и это было заметно.

Прошли первые, невыносимо долгие три минуты. Рефери объявил «тайм», и боксёры разошлись по углам. Девушка во все глаза смотрела на Игоря – пот тёк по его лицу, но выглядел он бодро. Виктор сразу же вылез в ринг, Серый встал рядом, подавая воду. Немолодой мужчина – катмен – смазывал кожу вокруг глаз Мелихова вазелином. Тренер что-то объяснял боксёру, низко склонившись к нему. Ленка даже услышала несколько слов: «Хорошо… продолжай держать на расстоянии… играет на публику…»

Прозвенел гонг, и Игорь поднялся на второй раунд. Будрес начал его в том же стиле – налетал и сразу же уходил от встречного удара, перемещаясь, как и предполагал Виктор, за левую ногу противника. Двигался мексиканец прекрасно, впрочем, и Мелихов выглядел достаточно быстрым. Ленка начала понимать, почему Игоря называли более «техничным» боксёром – это было необъяснимо, но профессионализм давал себя знать. Впрочем, уповать на опыт не стоило – претендент, как и писали, оказался талантливым и задиристым. Девушка надеялась, что бой идет пока равный. «Только не пропусти, не пропусти», – повторяла про себя Ленка. И молилась за Мелихова, не переставая.

Постепенно, успокоившись, она начала более адекватно воспринимать то, что творилось на ринге. Сейчас ей очень не хватало комментариев Виктора – она не понимала, чьи удары достигают цели, и кто ведёт. Похоже, один сильный джеб Мелихова пришелся Будресу по печени. Мексиканец всё время целил Игорю в голову, но всякий раз попадал по его поднятым в защите рукам. Второй раунд кончился так же – без чьего либо преимущества. Может быть, Мелихов чуть лучше выглядел в защите, но двигался Будрес по-прежнему великолепно и был агресивнее.

Новая минута отдыха пролетела, как ни бывало, и всё началось сначала. Публика стала разочаровываться. Кто-то засвистел – всем хотелось яркой драки, настоящего избиения, желательно с травмами. А высокотехничный бой, который демонстрировали спортсмены, зрителям был непонятен, а потому неинтересен. В глазах у Игоря Ленка видела максимальную сосредоточенность, словно он и правда сидел за шахматной доской, а не боксировал. Она пыталась вспомнить разработанный тренером план и твердила себе, что главная задача Мелихова – не избить противника, а заставить его играть по своему сценарию.

Удаётся ли это Игорю? Пока неизвестно… Серый орал ему снизу, из угла: «Давай, вот сейчас, сам, сам! Правой!» Ленку это тревожило – Белозерцев, кажется, тоже считал, что Мелихову следует быть поактивнее. Правда, у мексиканца пока так и не вышло устроить на ринге рубку и переменить ход сражения. Ему не удавалось сблизиться с Мелиховым – Игорь всякий раз останавливал его коротким ударом выставленной вперед левой руки. Кажется, такой удар называется «джэбом», вспомнила Ленка.

Сам Игорь словно выжидал, а может, прицеливался, кто знает? Девушка много раз видела его тренировки, и научилась, не понимая, может быть, техники, определять, в каком состоянии он находится. Сейчас в его фигуре, наклоне шеи, движениях чувствовались и напряжение, и уверенность. Он не боялся соперника, он думал, рассчитывал, выманивал его на себя.

Неизвестно откуда у Ленки вдруг появился настоящий боевой азарт. Она почти забыла о своих страхах, о том, что Мелихова могут травмировать, а про анонимки и вовсе не вспоминала. По крайней мере, ожидание было куда страшнее – теперь если девушка и боялась, то только того, что Дракон проиграет. В какой-то момент она осознала, что орёт вместе со всеми: «Давай, давай, ещё! Игорь! Бей!» Это было что-то невообразимое: такого куража и эмоционального заряда она не испытывала ни разу в жизни. Если бы только он глянул в её сторону во время «тайм-аута»… Но Ленка понимала – Мелихову сейчас не до неё.

«Брэк», – очередной раз произнес рефери после вязкого клинча, навязанного Игорю мексиканцем, затем последовал сигнал «бокс», и противники снова принялись наносить друг другу удары. Темп боя по-прежнему оставался очень высоким. Ближе к концу раунда Мелихов реализовал очень эффектную «серию», в результате чего Будрес оказался прижатым к канату. Он полностью закрылся, принимая на руки тяжелые удары, которые продолжал наносить Дракон. Наконец, мексиканцу удалось выбраться из угла, и он тут же провёл контратаку. Что-то у него, кажется, получилось. Девушка не видела, что произошло, но Игоря как будто толкнуло назад.

Рефери почему-то выглядел недовольным. Он развёл боксёров и сделал непонятное предупреждение: дотронулся до своего лба рукой и повел головой вперёд. Затем по его знаку бой продолжился. Некоторое время девушка видела только напряжённую спину Мелихова, но вот он переменил положение, и Ленка с ужасом заметила на его лице кровь.

– This is «dirty» boxing5, – произнес вдруг кто-то прямо над Ленкиным ухом.

Она вздрогнула и подняла голову – в соседнее кресло усаживался симпатичный, очень смуглый молодой человек.

– What did you say?6 – рассеянно переспросила девушка, стараясь не отрывать взгляда от Игоря.

Но тут же снова повернулась к незнакомцу: откуда он взялся? Эти места зарезервированы для штаба Мелихова…

– Do you speak English? – вопрос прозвучал как утверждение, и, не дожидаясь ответа, мужчина продолжил с каким-то непонятным акцентом:

– Budres’s a dirty boxer. If can not cope he hits with his head. And twice – rabbit punches. Well, here you are – a push. And the referee is bad. He must immediately bring down points, without waiting for the blood. Now your Melikhov has a cutting. They can stop the fight… If after the seventh round, it’ll be Budres’s victory. Though he did not spend a single pure strike.7

Вот тебе и долгожданные комментарии… Только кто комментатор?

Третий раунд закончился, боксёры разошлись по углам. Ленка увидела, как из верхнего века Игоря, заливая глаз, течёт кровь. Девушка пришла в ужас. В поиске хоть какой-то поддержки она вновь обернулась к соседу.

Тот внимательно всматривался в происходящее на ринге – Игорем теперь вплотную занимался катмен. Он сотворил какое-то чудо, потому что веко, чем-то замазанное, больше не кровоточило. Правда, глаз у спортсмена порядком заплыл.

– The cutman is excellent, – похвалил незнакомец. – Great job! Now everything will be o’key.8

Катмен уже соскочил с помоста. Толстый врач в пластиковых перчатках, закончив изучать веко Мелихова, утвердительно кивнул рефери, и тот сделал жест рукой. Противники, приняв стойки, начали медленно сходиться.

Страх чуть-чуть отпустил Ленку. Теперь надо как-то дотянуть до нового перерыва… Только бы больше ничего не случилось! Кажется, иностранец считает, что ситуация под контролем. Но кто же он, всё-таки?

Ленке так и не удалось угадать происхождение акцента. То, что её сосед – боксёр, было ясно и по сложению, и по взгляду, и по тому, что он говорит. Она не выдержала:

– Who are you?

– I’m Сonsales. I could have had this fight against Melikhov today.9

Девушка даже не сразу нашлась, что сказать. Ничего себе…

– Is this why you came here?10

– Of course. I will have my fight against your Dragon for sure. I am very interested. He is a good opponent. I have a lot of respect for good opponents like him. It will be an honor for me to strip him of his belt.11

– You mean, Melikhov will win today?12 – как юрист, Ленка не могла не уточнить.

– I have no doubts, – спокойно ответил Консалес. – Look, Erich’s exhausting. One shouldn’t waste his energy like that. It was foolish for him to hope he can knock out Melikhov in the first couple of rounds, but I understand his reasons. It won’t be easy to survive until the end.13

Это и впрямь стало видно невооружённым глазом. Будрес начинал уставать, а во время атак – сильно раскрываться. Игорь провел хороший и плотный короткий удар с ближней дистанции. То, что он попал в цель, поняла даже Ленка. Крики в зале усилились. Теперь мексиканец постоянно входил в клинч, виснул на Мелихове. Девушке казалось, что Будрес пытается снова ударить головой в рассечённое веко противника. На ринге всё чаще звучало «брэк». В конце раунда Игорь реализовал ещё одну удачную комбинацию – свою коронную «двойку». Будрес был потрясен – он пошатнулся, с трудом устояв на ногах, но прозвучал гонг, и это спасло мексиканца.

Девушка уставилась на бокового судью, сидящего к ней ближе всех, словно желая загипнотизировать. Она надеялась, что тот всё учитывает, всё замечает. Судья с беспристрастным лицом что-то писал в протоколе. Но Ленке уже передалась уверенность своего собеседника – Будрес был хуже, и судьи не могли этого не видеть.

А голоса зала сливались теперь в один громовой призыв «Сделай его, Игорь!».

– You heard Budres promised to finish Melikhov in the fifth round, – снова заговорил Консалес. – The fourth one is over already… Miss Zorina, I was told that you are Mister Melikhov’s lawyer. Are you?14

– Yes, I am… but…15

Ленка была застигнута врасплох такой осведомленностью. Консалес знает её фамилию?!

– It’s a pleasure to meet you. Would you mind giving this to your boss?16 – боксёр протянул ей конверт.

– What is it?17 – взволновалась Ленка, тотчас вспомнив про угрозы. Она тут же начала распечатывать послание.

– No rush, you can read it later, – знаком остановил её боксёр. – It’s just an offer.18

– But Igor is not planning any fights till the end of the year.19

Ленка надеялась, что её слова прозвучали твердо. Однако Консалес продолжил, словно не слышал:

– Tell him, I will wait for his response for another two weeks. It was nice meeting you and I hope we’ll meet again soon.20

И испанец исчез так же быстро, как появился.

Закончился перерыв, и девушка заволновалась. К чему эти слова про нокаут? Во время тайм-аута катмен вновь подмазывал Игорю веко – кровь опять сочилась. Если Будрес попадёт в это место – а он туда, безусловно, и метит, то…

Она даже не сразу поняла, что произошло. Пятый раунд только начался. После короткого хука Мелихова противника откинуло назад. Ещё один акцентированный жёсткий удар – и Будрес на полу. Зал взвыл. Рефери начал отсчет, показывая цифры пальцами, но Ленка уже видела – упрямый мексиканец встанет. На счете «восемь» он, действительно, поднялся, придал лицу бодрое, презрительное выражение и даже указал рефери на ковер – мол, поскользнулся. Это было совсем уже глупо с его стороны. Судья подержал Будреса за руки, спросил у него: «What is your name?», и, получив вразумительный ответ, скомандовал «бокс». Ленка, да и все остальные, недоумевали, почему медлит Игорь – состояние противника позволяло добить его. Обидно, но, кажется, Дракон упустил шанс – раунд дался мексиканцу очень тяжело, он все время вязался в клинче, но всё-таки ушёл в угол на своих ногах.

Виктор что-то досадливо высказывал Мелихову в перерыве – немудрено… Тот только молча слушал, стараясь отдышаться. Когда начался следующий раунд, в зале повисла напряжённая тишина – все предвидели развязку. И она не замедлила себя ждать. Мексиканец больше не в состоянии был держать удар. Сильнейшим апперкотом Игорь попал противнику прямо в челюсть. Страшно было смотреть, как в долю секунды тот оказался на полу. На счет девять мексиканец кое-как поднялся, но сразу же зашатался и упал на канаты. Тогда рефери поднял над головой обе руки и сделал несколько крестообразных взмахов – бой закончен.

Что тут началось! В ринг полезли люди – представители штаба, корреспонденты, люди Будреса, организаторы в красных пиджаках. Мексиканцу что-то утешительно говорил его тренер, поддерживая и похлопывая по спине, а тот, всё ещё шатаясь, пытался возмущаться – зачем, мол, остановили бой, я мог ещё! К нему подбежал медик, но никто уже не обращал на Будреса внимания. Все толпились вокруг Дракона. Наконец, супервайзер собрал протоколы судей, и рефери, прослушав объявление о победе нокаутом, под восторженный рев зала поднял Игорю руку. Мелихов сам подошел к мексиканцу, и они обнялись – так было принято. Спорт – это спорт, никакой вражды. Потом чемпиона поздравили секунданты противника. Белозерцев буквально прыгал – зрелище было ещё то! Виктор просто сиял, не находя себе места от радости. Один корреспондент пробился в ринг, чтобы задать хотя бы пару вопросов чемпиону. У него был микрофон, и Ленка услышала весь разговор.

– Какие у вас впечатления от этого боя? – спрашивал журналист. – Не считаете ли вы, что противник был просто не вашего уровня?

– Я не дерусь с заведомо слабыми. Противника выбирали из рейтинговой десятки. Кстати, до боя я читал много публикаций о полном превосходстве Будреса. Как я и говорил, оставалось только убедиться в этом или опровергнуть. Я опроверг.

– Будрес обещал отправить вас нокаут уже в пятом раунде. Вы сделали это только в шестом. Почему же вы медлили?

– Был нокдаун. Я не хотел добивать противника. Я хотел дать ему шанс восстановиться. Чтобы нокаут был уже чистым.

– Впервые слышу о таком благородстве. А может, это просто игра в кошки – мышки? И всё-таки, будет ли матч-реванш?

– Нет, – отрезал Мелихов. – Я уважаю своих соперников, но не могу тратить силы и время на то, что мне неинтересно.

«Класс!» – подумала девушка. После вчерашних заявлений мексиканца она могла со спокойной совестью позлорадствовать. Христианское сочувствие сейчас в ней молчало. Наглецов надо наказывать!

В момент развязки Ленка и сама не поняла, как оказалась на ногах – просто вскочила, одновременно со всеми. Однако потом, счастливая, но выжатая, как лимон, снова опустилась в кресло – когда ещё про неё вспомнят… Мелихову как раз вручали чемпионский пояс – он поднял его высоко над головой. Боксёр уже снял перчатки, в которых его фотографировали, и остался в одних бинтах. Виктор хотел застегнуть на нём пояс, но Игорь вдруг передал его тренеру. А сам подлез под канаты и спрыгнул с помоста. Девушка испугалась. Она сразу же вспомнила про угрозу, и начала оглядываться по сторонам. Куда он идёт? Где же охранник? Но Мелихов, к её ужасу и радости, направился прямо к ней. Ленка снова поднялась – теперь уже ему навстречу.

Игорь подошел, да нет, подбежал к ней, схватил и поднял, словно Настёну. Защелкали фотоаппараты, их плотно окружали люди, но он не обращал на это никакого внимания. Новая волна восторга накрыла её, и, не в силах сдерживать чувства, Ленка порывисто обвила его шею руками. Он поставил девушку на пол, но не отпустил, только слегка отвёл голову назад – чтобы посмотреть ей в глаза. Сам он просто сиял – впервые в жизни она видела на лице своего сурового, вечно хмурого шефа такую широкую, откровенно радостную улыбку. Эта открытая улыбка делала его настоящим красавцем, таким, что просто сердце замирало. Правый глаз у него, правда, совсем заплыл, но второй глядел так, словно, словно…

– Игорь… – только и смогла произнести девушка.

Вокруг бушевали зрители, а она смотрела на него, никого не замечая – счастливая его счастьем, гордая его гордостью. Улыбка исчезла с его лица, а в глазах появилось нечто такое, что заставило девушку задрожать. Смущенная этим взглядом, она ткнулась Мелихову в плечо. И тогда он сжал её в объятьях, на этот раз совсем иначе, страстно, даже больно, но Ленка, уже не сознавая, что делает, сама прильнула к нему всем телом. Игорь зарылся лицом в её распущенные волосы.

– Леночка, девочка ты моя родная! Вот и всё, наконец-то… – шептал он.

А потом принялся целовать – в шею, лицо, губы… Одну руку он запустил ей в волосы, а другой жарко гладил спину. По телу его ручьём сбегали пот и вода, которой обливал его на ринге Серый. Платье у девушки намокло – так крепко Игорь прижимал её к себе. Кровь, сочащаяся из его века, текла теперь и по её щеке.

Ни одной разумной мысли не было сейчас в её голове. Все их затмила одна, единственная: если и бывает на свете настоящее, истинное счастье, то это, наверно, оно…

***

Охрана с трудом сдерживала людскую волну – каждый хотел приблизиться к чемпиону, дотронуться до него и что-нибудь ему сказать. Девушка занервничала – ещё не хватало сейчас беды! Денис – охранник Мелихова, потребовал срочно вернуться, и она поддержала его.

Тогда Игорь схватил Ленку за руку и потянул за собой обратно в ринг. К боксёру пытались пробиться друзья, но пропустили по его просьбе одного Александра. А Игорь все ещё не отпускал её, и, принимая поздравления, удерживал в своих объятьях. И только когда подошел супервайзер и пригласил его на медосмотр, повернулся к приятелю-журналисту:

– Саш, побудь с Леной. Подождите нас у раздевалок.

– Не волнуйся, иди, – кивнул тот.

Парень подхватил её под руку и увел куда-то от фотокамер и назойливых корреспондентов – теперь они стремились задать вопросы Ленке.

– Ну вот, – сказал Александр, когда они скрылись от посторонних глаз и уселись в том самом помещении, где девушка ждала боя. – Теперь у меня будет эксклюзивное интервью. Давно мечтал познакомиться с тобой поближе…

Она испуганно посмотрела на него, но он засмеялся:

– Да не пугайся ты так – я шучу. А давно у тебя… с Игорем? Нет, я с самого начала подозревал, но он всё отрицал.

Ленка не знала, что отвечать. Да и не могла она сейчас ничего говорить! Она извинилась, встала и ушла от Александра – походила по коридору, вернулась обратно. Что же Игорь так долго? Может, что-то серьёзное с рассечением?

Наконец, появился Виктор и махнул им рукой. Они поспешили за ним в раздевалку. Медицинский осмотр и допинг-контроль, очевидно, были уже пройдены. Мелихов даже успел переодеться, рядом валялась его полусобранная сумка. Сейчас возле него стоял Марк и разглядывал кровоточащее веко. А у дверей расположился охранник.

– Ну, что? – бросилась к ним Ленка.

– Всё нормально, – кивнул доктор. – Рассечение, правда, серьёзное. Я его зашил, заживать будет долго. Но и только. Виктор говорит, ни одного серьёзного удара Будрес не провёл.

– Да, Консалес сказал то же самое.

– Консалес? – изумился журналист.

– Он был здесь, смотрел бой, – Ленка сжала в руках конверт.

– Вот как? Забавно… – произнёс Игорь и поднялся.

До этого момента она боялась встретиться с ним глазами. Но сейчас бросила на него вопросительно-испуганный взгляд, пытаясь понять, как вести себя дальше. Остальные делали вид, что ничего особенного не произошло, но ведь все они видели, как Мелихов целовал её! Однако на лице чемпиона, недавно таком восторженном, сейчас читались лишь облегчение и усталость.

– И что говорил испанец? – продолжал интересоваться Александр.

– Ты не на работе, – усмехнулся боксёр. – Потом всё узнаешь.

– Значит, едем к тебе? Сейчас соберу ребят – все хотят тебя поздравить.

– И не думайте даже. В другой раз, я очень устал, – твёрдо сказал Игорь. – На днях всех приглашу и отметим.

– Правильно, дорогой, – поддержал доктор. – Слушай мою команду, вернёшься – в первую очередь восстанавливающий массаж, обед – и спатеньки. Столько, сколько проспишь. А вечерком подъеду, обработаю тебе глазик ещё раз.

– Не надо, Марик, спасибо, отдыхай. Если надо будет, обработаю сам.

– Ну, как скажешь, – легко согласился тот. – Лена, вы тогда проследите, пожалуйста. Массажисту я позвонил – он приедет. А я – домой, с превеликим удовольствием, меня уже жена к Мелихову ревнует.

– Хорошо, – кивнула девушка. – А потом – что нужно делать?

– Всё, что захочется, – Марк бросил на неё хитрый взгляд. – Прогуляйтесь, подышите воздухом. Бассейн отремонтировали? Поплавай, Игорёк, расслабься. Вот только не вздумай отмечать. Организм был на пределе, никакого спиртного – отъедешь моментально.

– Катмену заплатили? Я бы не хотел терять его координаты, – вспомнил спортсмен.

– Они у Серёжи, – ответила Ленка. – А где же он сам?

– Сказал, подождёт на улице, – сообщил охранник. – Ключи от машины мне отдал.

Ленка бросила взгляд на сумку и принялась проверять вещи Мелихова – она помнила про «счастливые» трусы.

– Оставь, – Игорь взял её за локоть. – Вить, собери шмотки, будь другом. Одевайся, Лен! Где твоя куртка? Мы тоже пойдём на улицу. Сил уже нет тут.

Он схватил её за руку и потащил к выходу, охранник – за ними. Девушка всё время оглядывалась по сторонам – она снова вспомнила про угрозы.

– Ты чего? – усмехнулся Мелихов. – Думаешь, за углом киллер? Ленка, что такое смерть, если на твоих руках?

– Не шути так, пожалуйста! – взмолилась она.

– Ладно, маленькая моя, прости… Сейчас приедем домой… там разберемся, – он притормозил и посмотрел на неё с такой нежностью, с которой только могут смотреть настоящие, сильные мужчины.

Ленка не верила, не могла поверить – за что ей такое? Её Несбывшееся, её мечта – как это могло стать реальностью? Страшно было произнести это слово… неужели он – любит её? За что, почему? Это невероятно, необъяснимо, и это – правда! Какие могут быть сомнения? Какие ещё нужны доказательства? Надо понять и принять: они с Игорем созданы друг для друга, они – единое целое!

Охранник остановил их у дверей, вышел на улицу и вскоре вернулся.

– Там куча народу, похоже, тебя караулят.

– Как же они на охраняемую стоянку попали? Что же делать? – встревожилась девушка.

– Подождите. Я подгоню машину.

Через пять минут автомобиль подъехал прямо к служебному выходу. К ним как раз присоединился тренер. Мелихов с трудом проскочил мимо нескольких самых сообразительных поклонников, быстро нырнул на заднее сиденье и втянул за собой Ленку. Виктор сел впереди. К машине сразу же потянулся лес рук с фотографиями чемпиона. Люди отталкивали друг друга, что-то орали и стучали по окнам. Игорь не обращал на это никакого внимания. А девушка беспокойно вглядывалась в лица за темным стеклом – нет ли среди них того, кто писал анонимки? Сердце снова замерло от страха – Мелихов победил… Что теперь будет?

– Надо ехать, скорее… Ну где же Серёжа?

– Сейчас найдём. Двигай, Денис, здесь ждать не будем.

Охранник завёл машину и потихоньку тронулся с места, стараясь никого не раздавить. В последний момент от капота отпрыгнул парень в белой куртке – Ленка вздрогнула, но неудачливый поклонник остался позади, и автомобиль вырулил за ворота. Мелихов полез за телефоном и включил его. Тотчас же на мобильник посыпались сигналы – о полученных смс-ках и непринятых вызовах: все спешили поздравить чемпиона. Мелихов набрал номер друга.

– Ну, и где ты есть?

Белозерцев что-то ответил, и девушка заметила, как Игорь удивлённо приподнял брови. Некоторое время он слушал, а потом сказал полупрезрительно:

– Удачи тебе!

– В чём дело? – забеспокоилась Ленка. – С ним ничего не случилось?

Она не сомневалась, что Сережа видел сцену после победы, и боялась, что его отсутствие как раз с этим и связано.

– Да что с ним может случиться? Какую-то тёлку снял, как и где подцепил – остаётся загадкой, – спокойно ответил Мелихов. – Ну, тем лучше.

***

Усевшись поудобнее, Игорь обнял девушку и поцеловал прямо в губы:

– Детка, я вырубаюсь… совсем без сил. Посплю, ладно? Ты отвечай на звонки, только сделай режим «без звука». Матери там и другим скажи, чтобы сегодня никто не ехал, завтра всем позвоню.

Неизвестно, что думал тренер – он ни разу не обернулся. Но это было почти не важно. Она только кивнула, и Мелихов, ещё сильнее прижавшись к Ленке, обхватил её обеими руками и закрыл глаза. А она попробовала успокоиться и придти в себя, хотя сейчас это было практически нереально. Слишком много впечатлений одолевало её, да и как можно успокоиться, находясь в его объятьях?

Мысль о том, что Мелихов победил, что Будрес нокаутирован, теперь легко укладывалась в голове, перестав казаться чудом. Тревоги прошедших дней были забыты – казалось, что иной развязки просто и быть не могло. Про угрозы девушка старалась пока не вспоминать. Мелихов – рядом, а значит, ничего плохого сейчас случиться не может. Мысли перебегали с одного на другое, роились в голове, перебивали друг друга. И, конечно же, всех их вытесняла одна, самая главная.

Ленка пыталась осознать происшедшее, привыкнуть к тому факту, что Мелихов испытывает к ней чувства. Это поднимало её на вершину блаженства. Казалось, ничто теперь не могло омрачить её счастья, такого же сказочного, как у Золушки. Она впервые могла полностью наслаждаться мгновением – Игорь сидит рядом с ней, обнимает её, она чувствует его тепло и близость. И ей самой хотелось прижаться к нему – сильнее, сильнее, полностью раствориться в его ласковых сильных руках, в новых, ни с чем не сравнимых ощущениях…

И всё-таки оставалась какая-то червоточинка, крохотная доля сомнения. Девушка должна была немедленно разобраться, откуда она взялась? Странное дело, пока любовь Мелихова казалась ей невозможной, Ленка позволяла себе безоглядно тонуть в собственном чувстве. А сейчас что-то свербило её. Хотелось просто отключить голову и полностью довериться Игорю, но… Даже при таком шквале эмоций, в таком возбужденном состоянии, противный рассудок требовал снова и снова всё проанализировать.

Что же не так? Мечта не на все сто совпала с реальностью? Ленка привыкла выдумывать диалоги между героями собственных сказок, позволяла она себе это, и мечтая о Мелихове. В её фантазиях они долго выясняли отношения, тщательно, в подробностях, рассказывали друг другу о своей любви. А тут – раз, и он уже ведёт себя так, словно они давным-давно вместе и не нужно ничего объяснять. Откуда у него такая уверенность, что она отвечает ему взаимностью? Он мог, разумеется, догадываться, но не знать же наверняка!

«Какая чушь! – возмутилась восторженная половина души. – Конечно, он всё знает – не может не знать. И разве сейчас, после победы, вы не выдали себя друг другу? Это было так здорово!» «И так… неожиданно. Для тебя, но не для него – он ни капли не сомневался, – продолжала зудеть вторая, сомневающаяся. – И сейчас, в присутствии Виктора, можно было бы не обращаться с тобой столь по-хозяйски. Ведь ничто ещё не определено – ты должна выяснить, действительно ли Игорь любит тебя, услышать от него эти слова. И главное – понять… Что ждёт тебя в будущем?»

«Эгоистка», – одёрнула она себя и с нежностью посмотрела на него. Голова чемпиона лежала у неё на плече – груз не лёгкий, но самый приятный на свете! «Он так устал, он провел изнурительный бой, какие могут быть объяснения, в присутствие тренера и охранника? И разве такие эмоции поддаются контролю? Вчера вечером он почти признался тебе… ты просто боялась поверить… Он же сказал тебе – всё потом. Сейчас вы приедете домой, и обо всем поговорите!»

Девушка успокоилась, восстановив душевное равновесие, и тоже прикрыла глаза. Потом вспомнила про телефон – он беззвучно надрывался, и стала негромко отвечать. Звонили все подряд – знакомые и незнакомые. Одни спрашивали о результатах, другие, уже знающие про победу, рвались поздравлять. Валентине Михайловне Ленка как можно тактичнее объяснила, что Игорь сегодня просил не беспокоить – будет отдыхать, а позвонит, как только сможет. А потом тихонько набрала номер собственной мамы.

– Мы выиграли! Мам, представляешь – нокаутом! – радостным шёпотом сообщила девушка. – Передай Настёне, что папа победил!

– Лена, будь осторожна! – в ответ потребовала мать. – Радуйтесь, но знайте меру! Понимаешь, о чем я?

– Не говори глупостей, – разозлилась Ленка и бросила трубку.

Хорошо, что запись боя покажут ещё нескоро… А то мама сделала бы ужасные, неправильные выводы. Разве объяснишь ей сейчас, как у них всё хорошо?

***

В машине Игорь не просто задремал. Наверное, от усталости он полностью провалился в один из своих редких, но таких изнурительных снов. Снилась ему Ленка, но сон был скорее неприятным. Мелихов снова стоял в ринге, в том самом углу, вокруг колыхалась толпа, а где-то за спиной были секунданты – Марк, Серый, Виктор. Но в противоположном конце ринга вместо Будреса стояла… она, Леночка. Не в этом красивом темно-зеленом платье, а как обычно – в джинсиках и футболке. Игорь знал во сне: чувства – чувствами, но он должен сейчас драться с ней, и эта победа жизненно важна ему. Они приблизились друг к другу, и Мелихов увидел во взгляде девушки вызов и осуждение. «Лен, это всего лишь спорт!» – хотел сказать он и попробовал подмигнуть, но в этот момент рефери подал сигнал к сближению и произнес: «Бокс!» Игорь принял стойку и только тогда с ужасом понял, что должен бить девушку по лицу. А она всё стояла, как была, сложив на груди руки. «Намеренно ничего не делает, – разозлился Игорь, – хочет выставить меня агрессором! Хоть бы уже защищалась, всё легче…» «Давай, давай, бей!» – орала толпа. Он размахнулся и…

Игорь дернулся всем телом и в ужасе открыл глаза. Нет, нет, он не ударил её, не успел, слава Богу… Даже во сне – это стало бы для него кошмаром. Мелихов поднял голову с её, наверное, уже давно затекшего плеча:

– О, Господи… Приснится же…

– Что? – Ленка повернулась к нему. – Отдохнул немного?

Она отодвинулась, давая ему выпрямиться.

– Не знаю… Нет, иди ко мне, – он принял более удобное положение, обхватил её и, пытаясь отогнать мерзкое наваждение, порывисто прижался губами к уголку глаза – туда, куда целила во сне его перчатка.

Только сейчас Игорь заметил, что вид у девушки немного растерянный. Она снова отстранилась и бросила взгляд вперед, на тренера. Неужели стесняется посторонних? Что за глупости? Витя сейчас отправится к Светке – делиться триумфом, и не будет мешать.

– Где мы? – Мелихов энергично потер руками лицо, задел рассечение и заскрипел зубами от неожиданной боли.

– Уже в Жаворонках. Подъезжаем к посёлку, – сообщил Денис.

– Игорь… Тебе очень страшно сегодня было? – тихо спросила Ленка. – Я всё думала – как ты, что у тебя в голове…

– Страшно, пока не вышел. А как начинаешь – страх отключается. А тебе, детка?

– Знаешь… Только сначала. А потом – такой азарт охватил! Я сама не ожидала, что это так… зрелищно…

– Да уж, адреналин, – заметил Виктор. – Потому столько народу и ходит.

– Значит, понравилось? – усмехнулся Игорь и сильнее обнял её.

– Ты… ты был просто героем! – возбужденно проговорила девушка, и добавила мстительно:

– Пускай теперь этот Будрес смотрит своё интервью!

– Эх, если бы ты добил его в пятом – был бы эффект! – в который раз досадливо высказал Виктор.

– Ничего, так лучше… – мотнул головой Мелихов. – Вить, спасибо тебе! Ты – классный тренер. Теперь, того и гляди, переманят!

– Не, – довольно ответил тот. – С тобой, только с тобой! Конечно, если гонорар увеличишь. И если слушать будешь, а не так, как вначале… Вот Лене скажи спасибо.

Он глянул через плечо на девушку, но, увидев её в объятьях Мелихова, тут же отвернулся.

– Вить, ты же знаешь – промоутера у меня нет. Прожрём премиальный – и убежишь от меня.

– Надо искать промоутера. Гурьковы за тебя двумя руками ухватятся теперь – на любых условиях. Тогда и про меня не забудь, – ответил тренер. – Кстати, Лен, что ты там про Консалеса говорила? Чего ему надо было?

– Предложение передал. Я пока не читала, – девушка нащупала у себя в сумочке конверт.

– Выброси. Не нужен нам сейчас Консалес – этот пояс пока может спать спокойно.

– Я так и сказала… А он – мол, всё равно буду драться с Мелиховым, так его уважаю. И, кстати, ещё в четвертом раунде объявил, что Будрес проиграет.

– Консалес – это ещё год серьёзной подготовки, не меньше. Пусть «ДжиБиАй» берет, с Джойсом разбирается. А со мной пока перебьется, – покачал головой Мелихов. – Я теперь долго буду отдыхать.

– Охрану продлеваем? – поинтересовался Денис. – Оплачено по сегодняшнюю ночь.

Игорь бросил вопросительный взгляд на Ленку.

– Обязательно, – твёрдо сказала она. – Ой, а кто же теперь сигнализацию снимет? Серёжи-то нет.

Они уже подъезжали к дому.

– Я сниму, – успокоил её охранник.

***

Навстречу выбежала Светка, сзади маячил Алик.

– Мы победили! Нокаут в шестом раунде! – радостно объявил Виктор.

– Там человек в домофон звонил. Мы ему не открыли. Я не знаю, как в камеру смотреть, сказал, массажист… – доложила горничная после первых проявлений восторга.

– А где же он? – удивился тренер.

– Я его домой отправила… Говорю, у нас сегодня бой – какой массаж?

– Ну вот! – расстроилась Ленка. – Это я забыла предупредить. Сейчас позвоню ему…

– Не надо, – махнул рукой Мелихов. – Я в порядке. Поспал в машине… Устал, но не так, как могло быть. Полежу в бассейне – и всё. Свет, ты налей нам бассейн.

Света подняла брови. У неё не заржавело бы спросить: «Кому это – нам?» Но Ленка торопливо перебила:

– Алик, перекусить бы… Весь день даже думать о еде не могла, а теперь – голод страшный.

– Всё готово, сейчас соберу, – засуетилась горничная.

Они весело поужинали все вместе – Светку с Аликом и охранника тоже пригласили за стол, отметить. По случаю праздника горничная принесла водку.

– Игорю нельзя, – привычно остановила Ленка. – Марк сказал… он категорически…

Но даже Виктор её не поддержал:

– Марик просто перестраховывается. Можно принять рюмочку – для расслабления.

– Верно. И не так отмечали, бывало, – кивнул Игорь. – Лен, сегодня командую я – будет день неповиновения…

Она только пожала плечами. Ей вообще никогда не нравилось, когда при ней пили. Сама она пить не могла – не шло. Этакий трезвенник поневоле… А наблюдения трезвого за выпившими бывали достаточно грустными. Но Игорь, действительно, ограничился только одной рюмкой, и девушка успокоилась.

– А где же Белозерцев? – с опозданием вспомнила Светка. – Вы его бросили?

– Серёга ушел в загул… – Мелихов встал. – Ну, господа! Спасибо всем! Премию раздам на днях! На сегодня все свободны.

– А мне как быть? – поинтересовался Денис.

– Честно говоря, понятия не имею. Как ты должен меня защищать? Устраивайся пока в комнате для гостей.

– Тогда мне надо её подготовить, – горничная поднялась с места.

– Бассейн сперва налей, не забудь, – крикнул Игорь ей вслед.

Весь ужин Ленка опасалась, что Мелихов скажет при всех что-нибудь откровенное. Испугалась и сейчас. Она встала и быстро направилась из столовой.

– А ты куда? – тотчас окликнул Игорь.

– Пойду… переоденусь. Нет сил уже в платье этом…

– А, ну давай, – понимающе кивнул он.

Девушка скрылась у себя в комнате, и тут её охватила паника. Если за обедом её больше мучило чувство неловкости, то сейчас всё это отступило на второй план. Теперь она могла думать только о том, что с ней происходит. Всё это было впервые, и новые эмоции накрывали её с головой. Ленка осознала вдруг, что понятия не имеет, как себя вести. Она знала – сейчас Мелихов придет за ней, и они будут, наконец, говорить о своих чувствах… обо всём на свете… Неужели она услышит, что Игорь любит её, и скажет ему это сама? Несомненно, так и случится. А что дальше? Будут ли они рассказывать обо всём родителям? Конечно, будут, но как и когда? И ещё, самое главное… Ленка никогда в жизни не целовалась. А он, конечно же, захочет поцеловать её по-настоящему, и сразу поймет… Вдруг у неё ничего не получится? Она представила себе его разочарованный взгляд.

Девушка вскочила и подбежала к зеркалу. Она уже переоделась в свою привычную одежду – джинсы и майку. Лицо казалось усталым, под глазами – синяки. Надо было, наверное, смыть косметику и подкраситься заново. Снова уложить волосы. Предстать перед ним в нормальном виде… Ленка окинула себя взглядом. Нет, неужели Мелихов может любить её? Не взирая ни на что? Спросить его об этом или не надо? Ведь всё теперь между ними должно быть предельно ясно!

Что-то неприятно кольнуло девушку при мысли о таком разговоре. Кажется, Игорь и Серый по-разному относятся к её хромоте. Белозерцев много раз повторял, что ему на это плевать, и незачем рисковать здоровьем, ложась под нож. А Мелихов… он даже собирался лично обсудить с доктором новую операцию. Конечно, ему хочется, чтобы его спутница была как все – нормальная… На мгновенье Ленка потухла, но сразу снова воспрянула духом. Нет, нет, он ведь любит её сейчас, такую, как есть! И потом – разве сама она не мечтает стать обычным человеком? «А если врачи откажут? – закралась в голову тёмная мысль. – Вдруг – нельзя? Что тогда? Как отнесётся к этому Игорь?» Пожалуй, разговора на эту тему всё-таки не избежать.

Раздался тихий стук в дверь. Язык у девушки словно присох к небу, но Мелихов, как обычно, не стал дожидаться приглашения. Дверь распахнулась, и она увидела Игоря – на нём был только пляжный халат.

– А ты чего оделась? – удивился он. – Там уже наливается. В джинсах собираешься плавать?

– Я… не знаю… – растерялась Ленка. – Может… потом? Мне не хочется в бассейн.

– Сегодня командую я – помнишь? Слышала, что сказал Марк? Давай, доставай купальник.

– Хорошо… Сейчас найду, – она совсем растерялась от его напора.

Идея с бассейном ей не нравилась, она плохо представляла себе, как там можно разговаривать. Ленка достала пакет с купальными принадлежностями и замялась – где переодеваться?

– А там, в бассейне, есть душ?

Она прекрасно знала, что душа там нет, кроме того, который соединяет дом со спальней Мелихова, но надо же было как-то обозначить проблему?

– Пошли, – кивнул Игорь и взял девушку за руку.

«Только бы никого встретить», – повторяла про себя Ленка. Они благополучно прошли полтора метра до злополучной ванной. Игорь открыл дверь:

– Ты первая?

– Я… Я лучше не сюда… – поморщилась девушка.

– Не выдумывай. И запомни – это твоё. Никаких Викиных халатов и полотенец, Светка давно здесь всё поменяла. Ты – хозяйка.

Не выпуская её ладони, Мелихов закрыл дверь изнутри и помедлил, глядя на Ленку так же пристально, как тогда, в самый первый раз в бассейне. Глаз под рассечённым веком совсем заплыл, наверное, Игорь вообще ничего им не видит.

– Очень больно? – она сделала движение, словно хотела дотронуться.

– Чепуха, не привыкать.

– Марк велел ещё раз обработать…

– Потом, – нетерпеливо перебил её Игорь.

Словно защищаясь от его взгляда, девушка рефлекторно прижала к себе пакет с купальником. Но он уже отпустил её руку и произнес тихо, отрывисто:

– Я тебя жду, малыш… Очень жду… – и вышел из ванной через противоположную дверь.

Ленка ощущала какую-то подавленность. Она не могла понять, как он видит себе дальнейшее. И вся эта обстановка – джакузи, спальня, через которую придется идти в бассейн – всё здесь пропитано духом Виктории. С другой стороны, во флигеле их никто не услышит. Если, конечно, горничная не решит подышать на балконе осенним воздухом.

Вообще всё шло как-то не так, не в той последовательности. Следовало настоять, чтобы Мелихов поплавал один, а после уже спокойно поговорить. Чего лукавить – в бассейне много слов не будет, а будут… поцелуи и объятья. Девушка залилась краской при одной только мысли об этом. Она долго стояла под струей прохладной воды, пытаясь охладить и тело, и голову. Но ведь Игорь ждет её – он так устал сегодня… И она так хочет к нему! Ленка вылезла и дрожащими руками натянула купальник, завернулась сверху в один из халатов, стараясь не вспоминать про Викторию. Подсушила голову феном – про укладку речь уже не шла.

И, наконец, потерянная, полная надежд и сомнений, открыла дверь в спальню и замерла на пороге…

***

В ожидании девушки Игорь прилёг – усталость всё-таки давала себя знать. Но тут же вскочил в возбуждении. Он вспоминал прошедший бой. Как Ленка зашла к нему в раздевалку… Как выйдя в ринг, он сразу нашел её глазами – такую маленькую, испуганную, и решил больше не смотреть в её сторону. Достаточно было чувствовать её присутствие, её помощь, а вот смотреть – нельзя, иначе собьёшься, не сможешь сконцентрироваться. Надо сказать, бой дался Мелихову лёгкой кровью. Прощупав противника в первом раунде, Игорь успокоился – Будрес не представлял собой ничего особенно выдающегося, «Дракон» легко просчитывал его. Да, скорость мексиканец задал высокую, и Мелихов не сразу вошёл в этот темп, но зато успел поставить хорошую защиту и не дал втянуть себя в рубку. В остальном Будрес проявлял себя достаточно однообразно, а уставать начал слишком быстро. Конечно, боксёром он был очень неплохим, однако пояс ему в этот вечер мог достаться только чудом. Наверно, появись Игорь сегодня в той кошмарной форме, в которой пребывал ещё недавно, всё могло повернуться иначе. Но за этот месяц он настолько пришёл в себя, что, выйдя в ринг, вдруг почувствовал то самое, давно забытое удовольствие от предстоящей схватки.

Мелихов с нетерпением глянул на дверь – ну где же Леночка? Они должны, наконец, быть вместе – сегодня, сейчас, он так долго ждал этого! А чего же он сидит? Игорь вскочил – надо приготовиться. Они сначала залезут в бассейн, отдохнут, поплавают, потом стоит, пожалуй, согреться, выпить по рюмочке коньяка. Девушка ведёт себя несколько скованно – ей надо расслабиться. Понятно, что она так же хочет быть с ним, как и он с ней, но ведь до этого момента Ленка не знала ласки, а если и знала – то как это было? Не важно. Он сделает всё как надо, так, что ей будет хорошо.

Мелихов достал из бара коньяк, две стопки, какие-то начатые конфеты. Надо было попросить Светку порезать лимон… А что он скажет сейчас, когда девочка выйдет? Да что говорить и, главное, зачем, если всё между ними предельно ясно? Они взрослые люди. Хватит тянуть, надо просто быть вместе! Наверное, слова, если они и нужны, найдутся сами.

Ленка не шла, и Игорь заволновался. Вот сколько женщин у него было – и до свадьбы, конечно, и после развода утешался… А никогда так не нервничал, словно впервые. Как хочется, чтобы всё прошло идеально! Как он жаждет увидеть её счастливые глаза, почувствовать её – всю… Утолить свою нежность, целовать её тонкую беззащитную шею, руки, владеть этой девочкой, её телом, душой, жизнью…

Усталость превратилась в крайнюю степень возбуждения. Мелихов налил себе рюмку и выпил, но даже не почувствовал и сразу же наполнил вторую… Ну что же, что же так долго?

Дверь открылась, и он увидел Ленку – она сделала несколько шагов и остановилась. Голова у Мелихова внезапно закружилась – всё-таки по голове он сегодня пару раз получил, и дико устал. Но всё это чепуха! Он смотрел на девушку. Она придерживала запахнутую на груди синюю хламиду – Ленка взяла его, мужской, халат. И была в нём такой чудесной и милой, что Игорю захотелось сразу же прижать её к себе, взять на руки, словно маленькую. В нетерпении он шагнул к ней и скинул с её плеч тяжелое одеяние. Ленка осталась в своем стареньком черном купальнике – таком смешном и наивном! Она даже не шелохнулась, не двинулась навстречу, а просто замерла, податливая и доверчивая. Тогда Мелихов обхватил её обеими руками, сжал в объятьях и, словно обезумев, принялся ласкать. Страстное желание охватило его. Игорь забыл и про бассейн, и про слова, и про конфеты… Ничего не нужно. Он хочет её прямо сейчас, и она станет его прямо сейчас…

***

Она остановилась. Почему это стало для неё неожиданностью – ведь они собирались в бассейн, а не на прогулку? Но она обомлела при виде раздетого Мелихова – одно только банное полотенце на бедрах, и есть ли под ним ещё плавки – вопрос… Вид полуобнаженного боксёра являл собой эффектное зрелище, но Ленка испуганно замерла. Она кинула взгляд на туалетный столик – и увидела початую бутылку коньяка и рюмки на туалетном столике. Он что – снова пил?

Игорь сделал к ней шаг, пошатнулся, на секунду замер, а потом быстро приблизился. Ленка действительно почувствовала сильный запах спиртного. Она в тревоге замерла, но он словно ничего не замечал. Ничего не говоря, сбросил с неё халат и сразу, не давая опомниться, прижал к себе… Кажется, она зря переживала – Мелихов и не думал задаваться вопросом, умеет ли она целоваться. Он целовал её сам – всюду, куда только попадали его губы, его горячие руки судорожно ласкали её. Потом Игорь, одной рукой удерживая девушку за талию, другой – за шею, нашел её губы и приник к ним, целуя долго и страстно. Она обомлела от неведомых прежде ощущений, но долго задумываться над открытием Мелихов не позволил.

Он на секунду отстранился. Ленка смогла, наконец, встретиться с ним глазами… Как пишут в не слишком приличных книжках, Игорь просто пожирал её взглядом. Она все ещё надеялась, что он что-нибудь скажет и, наконец, объяснится, но Мелихов и не думал прерываться. Неожиданным резким движением он подхватил её за талию, дернул на себя, и, как пушинку, мягко опустил на кровать. Навис над ней всем телом и сразу придавил, почти не оставив воздуха для дыхания. Продолжая целовать, одним быстрым движением руки спустил лямку купальника, обнажая ей грудь…

А Ленка как будто напрочь лишилась способности говорить и действовать. Её тело изменяло хозяйке, отзывчиво и послушно трепетало в его руках, отвечая на каждую страстную ласку настоящим желанием. Но рассудок не давал на это никакого согласия. Она ощущала себя в объятьях Мелихова какой-то неодушевленной куклой, предметом, который не надо спрашивать – бери и делай с ним всё, что захочется! Разве можно так с ней, разве она позволяла? Почему, из чего он решил, что она согласна на это? Или… ему всё равно, что она думает?

Волной нарастал протест. Чем дальше заходил Игорь, тем меньше хотела Ленка его прикосновений. Такие желанные и трепетные, заветные и осторожные прежде – теперь они отдавались в сердце одним лишь отчаяньем.

Она чувствовала губы Мелихова всё ниже, его правая рука несколько раз жадно провела по крохотной груди девушки и спустилась ей на бедро – вместе с купальником. Ленка с ужасом поняла, что он её не отпустит, не только ничего не спросит, но и не даст ничего сказать… Ещё мгновенье – и будет поздно! И тут она очнулась. Резко дёрнулась, упёрлась локтями ему в плечи, словно удерживая, и быстро заговорила, задыхаясь, стремясь, чтобы он услышал, понял:

– Нет, Игорь, нет, ну пожалуйста! Не надо, перестань… Не надо так!

Мелихов на секунду замер, чуть высвободив её, так что Ленка смогла сделать вдох. Она смотрела ему в глаза – такие любимые глаза… Но взгляд их казался затуманенным. Похоже, взывать было бесполезно. Неужели он настолько пьян… в ужасе соображала девушка… ведь доктор предупреждал…

И вдруг она всё поняла – словно увидела заново, со стороны, откуда-то сверху… Весь её роман с Игорем приобрел совсем иной смысл – банальный и пошлый. «Какая любовь, дура, о чём ты мечтала, на что надеялась? Разве мог такой, как Мелихов, думать о тебе всерьёз, как о близком, на всю жизнь, человеке? Разве ты нужна ему – как ты, Ленка, даже будь ты, как все, здорова? Да он просто сделает сейчас с тобой то, что делает босс с секретаршей, когда под рукой нет жены – Серый и в этом оказался прав! И мама – права! А потом отвернётся к стене, а ты пойдешь к себе – униженная, растоптанная… Сломанные игрушки выбрасывают. Игорь пьян сейчас, а на утро ему станет тошно, противно тебя видеть. И всё. Это всё, конец!»

Всё это промелькнуло в голове за одну секунду – единой безжалостной мыслью. Никогда ещё в жизни, даже если её оскорбляли или высмеивали, Ленка не испытывала такого унижения.

– Чего ты, малыш? – с недоумением спросил он, увидев её искаженное страданием лицо. – Я сделал тебе больно? Прости, детка…

– Да, очень… Игорь, пусти меня, прошу!

– Почему? Что случилось?

Его рука снова принялась гладить её, медленнее и нежнее, и Ленка поняла – если не остановить это сейчас, до него будет не достучаться.

– Я не могу, не хочу – слышишь?! Не смей… – в отчаянии выкрикнула она. – Так нельзя!

– Не хочешь? – на переносице у Мелихова сильнее обозначилась морщина.

Ленка поняла, что он, наконец, слышит её, и заторопилась:

– Игорь, пожалуйста, мне противно так! Противно! Я не хочу, не могу, не надо!

Туман, кажется, уходил из его глаз. Он оторвался от неё, молча смотрел несколько секунд, потом встал, нашёл и набросил на себя халат. Потом резко повернулся к Ленке, всё ещё беспомощно сидящей на кровати. В глазах у него появилось мучительное выражение, на лице – судорожная гримаса, складка ещё глубже прорезала лоб.

– Противно? – тихо переспросил он.

Лицо у него потемнело. А она не знала, что ещё сказать ему, чтобы он понял. Ей теперь хотелось только одного – поскорее уйти отсюда, прекратить это…

– Противно… – повторил он. – А я-то, думал, дурак, ты счастлива…

Счастлива? Да, конечно, она была с ним счастлива. Пока он относился к ней, как к равной… «Счастлива». Девушку вдруг пронзило новое открытие – да ведь Мелихов считает, должно быть, что оказывает ей своего рода услугу – честь для калеки, в благодарность за верную службу!

Боль била в виски, разрывала сердце. Самый дорогой и любимый на свете человек, каждые жест, взгляд и движение которого – всё было так дорого Ленке, сейчас собирался причинить ей зло, а когда она попросила его не делать этого – обиделся до глубины души! Какое тяжёлое, ненужное прозрение! Какой логичный, предсказуемый конец…

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Ленка, наверное, вложила в свой взгляд всё, что сейчас испытывала: горечь, оскорбление, протест…. В ответ она увидела в тёмных глазах Игоря чёрную ненависть. Он отвернулся первый.

– Уходи, – бросил он, не глядя на девушку.

Она вскочила с кровати и, на ходу подхватывая с пола халат, рванула к себе.

***

…Никогда прежде Игорь не испытывал такой пронзительной нежности, желания, вызванного настоящим чувством, такого, которое, наверное, невозможно удовлетворить раз и навсегда, острого и болезненного. Даже когда он был с Ольгой… Да, он любил её, но любил как-то иначе – то была радость обладания, восхищение её нереальной красотой и мужское тщеславие, что всё это теперь его собственное, не доступное другим претендентам. С Ленкой же подобная гордыня не затмевала его чувства. Беззащитность и одиночество девушки многократно усиливали глубину его любви. И никакие косые взгляды не заставили бы Мелихова отказаться от неё.

Конечно, он не был пьян – с двух-то рюмок! Но ощущал себя, словно пьяный, вдыхая свежий запах её волос, ощущая вкус её губ, тела… И вдруг в какой-то момент осознал, что Ленка не отвечает на его ласки, а потом – и вовсе почувствовал отторжение. Она начала сопротивляться, сказала что-то умоляющим голосом, и Игорь с трудом остановил себя. Первой мыслью было: он невольно, увлекшись, сделал ей больно. Едва удерживаясь от продолжения, Мелихов ласково поинтересовался, в чём дело. И не сразу врубился, что она лепечет в ответ. А потом…

Как будто в голове у него разорвалась бомба, взрывные волны наполнили сердце, и, если он и был пьян, то сразу же протрезвел. «Противно… противно… Не хочу…» – звучал в голове Ленкин голос. Он ничего не понимал – не мог понять. Почему? Что он сделал неправильно? Он смотрел на девушку и видел в её взгляде только протест.

То есть… что она говорит? Не хочет… ей… противно?!

Понимание, наконец, обрушилось на него в полной мере, нелепая простота Ленкиных слов ворвалась в мозги. Сегодняшняя победа, восторг друзей стали далёкими и ненужными, мир вокруг – холодным и ненавистным. Всё это было только ради неё… для неё одной… И всё теряло теперь свои краски, лишалось смысла.

Он отпустил её, встал и оделся. Постоял, тупо глядя в одну точку, и снова обернулся, переспрашивая, хотя уже понимал, что всё кончено… Долго и нежно выхаживаемый птенец улетел, навсегда оставив клетку пустой. А Мелихов всё ещё не мог расстаться с фантомом.

Но он видел: жестокие слова Ленки шли прямо из сердца, они были у неё в глазах. Всё прозвучало четко: он, чемпион мира, герой дня, отвратителен, неприятен некой Лене Зориной. У которой и мужчины-то другого нет и никогда не было… Нет? Он уверен? А что если… Неужели он был слеп и глух все эти дни?

Он не мог, не желал ничего выяснять! Он стремился теперь только к одному – чтобы Ленка ушла. Не мог больше видеть её лицо, на котором было ясно написано: «Я не хочу тебя, Мелихов!» Но, даже прогоняя её, частью души он ещё надеялся на объяснение – может, она скажет, что пошутила, что просто устала, ну хоть что-нибудь! А девушка… обрадовалась. Просто сбежала от него, да и дело с концом. Всё было ясно, как день. И ничего не было ясно.

Застонав, Мелихов сел на пол и закрыл лицо руками. Он снова всё перепутал… Или это мир встал с ног на голову…

Он был так уверен, что Ленка любит его! Получается, она притворялась… Зачем? Упрочить свое положение в доме? Но тогда бы она согласилась на близость, тогда бы… Да какое, на хрен, притворство? Она вообще не способна играть или хитрить. Уж он-то, который видел столько лицемерия и вранья, это знает.

Но тогда с чего он взял, что Ленка отвечает ему взаимностью? Взгляд? Может, он просто видел в её глазах то, что хотел, а она – лишь почитала его, как чемпиона? Прикосновения? Игорь попытался вспомнить и с тоскою признал: девушка никогда, ни единым жестом не выказала ему физическую приязнь, а если и не отталкивала его рук, то, похоже, только из вежливости. Да ведь он сам, наслаждаясь игрой, делал свои знаки внимания такими невинными, что их можно было расценить по-любому! А Ленка… нервничала, напрягалась – Мелихов считал, что смущение доказывает её чувства к нему, вот идиот!

Стоп, стоп, как же так? Он же обнимал её после боя, и она отвечала ему! Только… отвечала ли? Или просто не сопротивлялась, в присутствии публики? Поцеловала ли она его хоть раз? Игорь уже не мог вспомнить, он ничего не понимал. И всё-таки… Ну не мог, не мог он так ошибиться!

Однако факт оставался фактом, при всей его абсурдности – Ленка отвергла его. Никогда в жизни никто его так не отвергал. Ольга? Она выкинула его ради денег, но что касается близости, даже после развода выражала циничное сожаление, что нынешний муж не столь привлекателен для неё в постели, как Игорь. Да выйди он сейчас на улицу – и любая, самая красивая женщина будет счастлива провести с ним ночь. Он вспомнил шестнадцатилетних девчонок, которые пробились к нему в раздевалку после боя с британцем – каждая умоляла, чтобы он стал её первым мужчиной… А Ленке он, значит, противен?!

Рассудок, правда, шепнул ему, что не стоит сравнивать подобных нимфеток с такой, как она. Тут в голове у него появилось и замерцало слабое подозрение – а не поспешил ли он? Если у неё не было опыта общения с мужчинами – может, она просто не готова к таким отношениям? Эта мысль не понравилась Мелихову – тогда получалось бы, что это он сам что-то сделал не так… «Глупости! – Игорь замотал головой. – Чушь, ерунда!» Во-первых, Ленка, хоть и неопытная, но всё же взрослая женщина – в двадцать три года Ольга родила ему Настю. Во-вторых, когда-то же приобретают и первый опыт, и, если бы Ленка его любила… Да зачем выдумывать – всё было написано в её отвергающем взгляде! Она могла бы сказать, объяснить ему свои проблемы, если они вообще существуют, но вместо этого уничтожила, ударила ниже пояса.

Он подошёл к окну, но и в тёмном беззвёздном небе увидел только вопрос: «За что она так со мной?!» Обида и боль нахлынули на него с новой силой. Маленькая, хромая дрянь унизила его вместо того, чтобы быть благодарной за его любовь!

Он невольно поморщился, даже сейчас сознавая низость такого подхода. Так могли рассуждать Серый, Вика, Маринка… Так нельзя… Это мерзко.

Нельзя? Почему, если это правда? Ведь по сути-то мать права! Кто он, Мелихов, и кто эта Ленка?!

Нет, всё. Всё кончено. Он не может, не желает больше её видеть! Пускай уезжает, завтра же он выгонит её из дома! Игорь одним рывком вскочил на ноги, налил себе новую рюмку и опрокинул её. Если девчонка так глупа, что не понимает собственного счастья… Незачем больше думать о ней! Не стоит зацикливаться. С глаз долой, как говорится, и…

Самолюбие бунтовало и требовало мести. Игорь даже испытывал своеобразное удовольствие, представляя, как скажет ей завтра: «Я больше не нуждаюсь в ваших услугах». Выплатит ей всё, что положено, и… Адью, как говорит Серый! Представил и… понял, что ничего страшнее этого и не придумать. Как это возможно, что Ленки больше не будет в его доме, он не сможет видеть её, говорить с ней?

Мелихов сдавил голову руками: «Что же делать, что делать?» Игорь не сомневался – девушка и сама поспешит сбежать, не дожидаясь, пока он произнесет свою коронную фразу. Нет, невозможно, надо любым способом заставить её остаться. Но как? Извиниться, как когда-то? Он возмущённо отверг эту мысль. За что ему извиняться? За свою любовь? За растоптанные чувства?

До самого утра Мелихов не мог найти себе места, кружил по огромной пустой спальне. Сломал голову, пытаясь что-то понять. Но все попытки заканчивались мыслями о Белозерцеве. Как Ленка к нему относится? Серый предложил ей замужество, а она? Отказала и даже не скрывала этого! Или… сказала, что пока не готова… Да нет же, бред! Предпочесть Белозерцева? Ему, Мелихову? Никогда и никто из женщин прежде… Да, но ведь Ленка – это нечто совсем другое… не объяснимое само по себе.

А что, если у неё появился кто-то ещё? Новый инет-знакомый, к примеру. Или дело в программисте, Андрее? Нет, вряд ли. Рядом был только Серый, со своим предложением руки и сердца. Запудрил ей мозги… Неужели он нравится ей? Большой, сильный жлоб! Пустая гора мышц… «Серёжа – он очень хороший…», – вспомнил он вдруг.

После боя Ленка интересовалась, где Белозерцев. Услышала, что он поехал по бабам, и как среагировала? Игорь не помнил. А что было до этого? Не пыталась ли она вызвать ревность у Серого, заигрывая с шефом? «Не льсти себя, – горестно признал он, – когда это Ленка с тобой заигрывала? Это с Серым они вечно перемигивались – перешучивались. А ты… самоуверенный идиот… Ты ведь даже не сомневался, что она от тебя без ума!»

На телефон продолжали идти звонки – Игорь не отвечал. Приходили смс-ки – он не понимал, чего хотят от него все эти люди… К утру в голове осталась единственная мысль. Ему будет больно видеть Ленку, но он по-прежнему не может без неё жить. Не представляет себя без неё. «Леночка, девочка моя…» – простонал он вслух. А какой-то голос ответил ему: «Мелихов, это нокаут. Нет, хуже. Теперь ты – просто труп».

От безысходности Игорь всё больше ожесточался. Кто-то чёрный, не посещавший его с тех пор, как Ленка появилась здесь, снова вылезал из глубин души. Этот разрушитель был известен ему давно. Он родился тогда, когда Мелихов узнал о неверности жены. Ему, чёрному человеку, вдруг стало понятно, как надо действовать, и он обрадовался – своей гнусной, тёмной радостью.

Ленку надо наказать, и Ленку нельзя отпустить. Игорь жестко усмехнулся. Теперь он знал, как поступить: пожалуй, он, и правда, извинится. Но сделает это официальным и строгим тоном – пусть знает своё место. Сошлётся, как когда-то, на то, что устал и слишком много выпил. Объяснит, что это не повторится. Короче, даст понять, что Ленка полностью безразлична ему, так же, как и он ей. Просто подвернулась женщина, не сдержался… Он уничтожит её, не даст почувствовать своё превосходство. А Серого уберёт из дома навсегда.

Нет, это ещё не нокаут, всего лишь нокдаун. Следующий раунд останется за Драконом. Пусть теперь Ленка столкнется с его равнодушием. Игорь снова станет хозяином – чемпионом, знаменитостью, снисходительным и недоступным, которому такие, как Белозерцев, и в подметки-то не годятся. Ленка ещё будет его любить. А уж Мелихов постарается, чтобы она страдала при этом не меньше, чем он сейчас.

***

Она лежала ничком у себя в комнате, сотрясаясь от беззвучных рыданий – слёз не было, её просто колотило в истерике. Когда Ленка скрылась от него, спаслась бегством, почувствовала себя в безопасности, ей стало плохо. Осознание того, что произошло, нахлынуло на неё всей своей дикой тяжестью. На теле и лице ещё горели его поцелуи, а первой и единственной мыслью было: «Что же я натворила? Я обидела Игоря… моего самого любимого, родного… Причинила ему боль… Он никогда меня не простит!»

Но тут же в душе наросла новая волна возмущения. Как он смел так поступить с ней?! Всё его отношение, оказывается, выражалось двумя словами: «начальник и секретарша». Именно так, убого и пошло. А она размечталась, бедная дурочка! Думала, что её уважают и любят, а ею попросту собирались попользоваться. Всё очевидно – Мелихову нужна была разрядка после тяжёлого дня, другой кандидатуры поблизости не было. Ну, может и не совсем так, но…

Каких слов любви она ждала? Разве может он любить её так, как она себе представляла? Да, он оказывал ей знаки внимания, ни капли не сомневаясь, что этого достаточно. Испытывал к ней интерес – возможно. Со скуки или, как говорит Серый, потому, что в новинку. А ласковое отношение в последние дни – иезуитская игра. Наверное, Мелихова развлекался, наблюдая, как она влюбляется в него всё больше и больше. Да он ни капли не сомневался сейчас в её доступности, что она никуда от него не денется! Наверное, она заслужила подобное унижение – слишком открыто проявляла свои чувства… А может, он просто уверен, что такие, как она, не отказывают чемпионам?

Нет, она всё сделала правильно, сохранила своё достоинство. Девушка стиснула зубы – внутренний голос предательски нашептывал ей: «Ну и зачем тебе это достоинство? Что ты с ним носишься, как с писаной торбой? Пусть бы Игорь ласкал тебя дальше… Когда и с кем ты ещё сможешь испытать такое счастье, разве не стоит вся твоя убогая жизнь одной только ночи, которую ты могла провести с Мелиховым, принадлежа ему? Разве не завидовали бы тебе все подруги – реальные и виртуальные? Разве таким, как ты – калекам, положено иметь гордость и отворачиваться от посланных небом шансов?»

Ленка вскочила и прошлась по комнате. Хорошо, забыла бы она сегодня обо всём на свете, уступила бы, насладилась бы мигом, а потом, завтра, через минуту – смогла бы смотреть в глаза Игорю? А самой себе? А Настёне? А… Серому? Белозерцев столько лет рядом с Мелиховым, знает его, как облупленного, и не зря предупреждал. Не смотря на всю грубость Серёгиных слов, в них была несомненная правда – даже если бы девушка не опротивела чемпиону сразу, его хватило бы на раз или два. Утолив любопытство, он вскоре нашёл бы другую. А если бы их связь и продолжилась ещё на какое-то время… Эйфория победы прошла бы, пережитое вместе забылось. И тягостные отношения стали бы для чемпиона ненужной обузой. Конец, как ни крути, был бы один. А Ленка бы продолжала любить его – мучительно, безответно. На что бы тогда она смогла опереться в своих сожалениях? На отравленные воспоминания? Такие истории она уже слышала – и не раз, и почти не испытывала сочувствия к рассказывавшим их женщинам. Наверняка они так же, как Ленка сейчас, могли выбирать, отдавая себе отчёт в истинной природе мужских желаний. Так чего же потом жаловаться, покрывая грязью того, кто лишь воспользовался их согласием на унижение?

Только… чем же она будет жить дальше? Что это будет за жизнь – без него? Неважно… Как-нибудь, через силу. Не всем же на свете дано быть счастливым, и многим – куда хуже, чем ей.

Девушка почти совсем пришла в себя. Всё закончилось плохо, но не так, как могло. Она, конечно, уйдёт, но уйдёт сама, с высоко поднятой головой. Не дожидаясь, пока её вышвырнут, как надоевшую куклу, как ту же Вику. Находиться в одном доме с Мелиховым теперь невозможно, да и взбешённый её отказом Игорь сам попросит её завтра отсюда. Какая ненависть была в его глазах… Нет, нельзя больше встречаться с ним, надо уехать прямо сейчас!

И вдруг Ленку кольнуло – Настя! Вот кто доверяет ей и считает, что они никогда не расстанутся. Девушка бессильно опустилась на диван. Впервые за всю ночь на глаза навернулись слезы. Ну что ж, Настёне придется всё объяснить. Но исправить уже ничего нельзя. Даже ради неё Ленка не позволила бы Мелихову так с собой обращаться. К тому же расставание с Настей всегда было только вопросом времени, и, останься сейчас Ленка с Игорем, отсрочилось бы не надолго.

Девушка решительно встала, огляделась по сторонам и начала собирать сумку. «Спецодежду» – костюм, зелёное платье и туфли-лодочки оставила в шкафу. Хочет – пусть выбросит, не захочет – отдаст кому-нибудь… следующему. А что делать с курткой и осенними туфлями? Гордость требовала уйти отсюда, в чём пришла – в босоножках и майке, не смотря на холодную, дождливую погоду. Но, сняв с вешалки куртку, Ленка вспомнила, как они с Игорем её покупали, и сердце у неё снова заныло. Нет… она не хочет… не может расстаться с этим воспоминанием. Да и у мамы возникнут вопросы: куда подевались обновки? Проклиная себя за непоследовательность, девушка всё же решила надеть осенние вещи. Ничего, успокаивала она себя, зато она так ни разу не взяла у Мелихова зарплату, и брать, разумеется, не собирается.

А как же ей уехать отсюда? Придётся вызывать такси, оно должно работать круглосуточно. Ленка спешно загрузила компьютер и открыла Интернет. Ага, вот и номер. Трубку сразу же сняли. Девушка назвала адрес и поинтересовалась, во сколько обойдётся доехать до ближайшего метро.

– Московская область? – переспросил вежливый менеджер. – Минутку, я посчитаю. Две тысячи семьсот.

– Сколько? Простите, нет…

Ленка набрала телефон из следующей рекламы, и услышала цифру ещё больше. Она полезла за кошельком, хотя точно знала, что там найдет. В последний раз, покупая для Насти книжки, она слишком увлеклась. Живя здесь на всем готовеньком, девушка совсем забыла о деньгах, так что в наличии оставалось чуть больше тысячи. Под руку попалось предложение Консалеса, Ленка достала его из сумки и положила в карман, чтобы не забыть. Письмо надо оставить на видном месте – теперь это её не касается.

Так что же делать? Попросить взаймы у Виктора? Тренер наверняка сейчас в постели у Светки… А пальцы уже сами набирали номер Белозерцева. Ленка понимала, как это выглядит – сначала оттолкнуть человека (который, в отличие от Игоря, отнесся к ней со всей порядочностью), а теперь, когда припекло, лезть к нему с просьбами. Но к кому ей ещё обратиться?

Серёга долго не подходил, и девушка уже отчаялась ждать, как вдруг трубку сняли:

– Ленка, ты?

Голос его звучал удивлённо и, как ей показалось, несколько скованно.

– Да…

– Что-то случилось? – испугался Белозерцев. – С Гошей?

– Нет… Серёж, извини, мне нужна твоя помощь. Мне надо домой, прямо сейчас. А денег на такси не хватает.

– Так. Давай по порядку. Да подожди ты… я ща… – последнее он произнес куда-то в сторону. – Это я не тебе, Лен. Говори.

До неё тут же дошло, чем он занят – она представила себе это достаточно красочно.

– Извини, Серёж, я идиотка, – быстро произнесла Ленка. – Ничего не надо.

Она собиралась отключиться, но не успела.

– Спокойно! – прикрикнул на неё Серый. – Давай, догадаюсь. Тебя Гоша обидел, так?

Она молчала.

– Ты ведь сама этого хотела, верно?

Ленке вовсе не улыбалось выслушивать нотации типа: «Я же тебе говорил!» Она уже поняла, что совершила ошибку, позвонив Белозерцеву.

– Занимайся своими делами, Сереж. Я разберусь, – девушка старалась, чтобы в голосе не звенели слезы.

– Стоп, я сказал! Я же не на машине. Тогда значит так. Сиди у себя и запри дверь. Я приеду через час и отвезу тебя домой. Ты всё поняла?

– Да… – еле слышно ответила Ленка.

– Жди, слышишь? – на том конце трубки послышались короткие гудки.

Такси всё равно не приехало бы раньше, успокаивала себя девушка. А Серёга в любом случае всё узнает. К тому же, ему придется отвезти домой Настю – вряд ли Мелихов позволит девочке оставаться у Зориных дальше. Ленка вспомнила о страхах последних дней: теперь здесь опасно, намного опаснее, чем до боя! Игорь… его могут убить… А она предаёт, бросает его одного! Девушка снова схватилась за голову. Она уставилась на компьютер. Включить? Проверить, не прислал ли аноним новых угроз? Ленка струсила – она не хотела сейчас знать об этом. Пусть Белозерцев проверит всё сам. Потом. В конце концов, в доме есть охранник!

Следующий час она провела, внушая себе, что выбора нет. Разве она теперь решает, уехать или остаться? Мелихов сам ей сказал: «Уходи». И обязательно повторит это утром. Наконец, она услышала звук подъезжающей машины и выглянула в окно – такси привезло Белозерцева. Автомобиль завернул за дом, к воротам, и Ленка подхватила сумку. Всё это время в доме не слышалось никакого движения. И всё-таки она осторожно приоткрыла дверь – тишина. Девушка быстро прошла в гостиную, достала из кармана конверт Консалеса и положила на журнальный столик. Входная дверь распахнулась, и в комнату ввалился Серый.

– Где Мелихов? – сразу же спросил он.

– Тихо ты! Не знаю. Наверное, спит, – шёпотом ответила Ленка.

– Я не сплю, – услышали они.

***

Ленка вздрогнула и обернулась. В дверях столовой стоял Игорь. Белозерцев даже присвистнул от неожиданности:

– Караулишь, что ли?

Ленка подумала, что Мелихов, скорее всего, оделся и прошёл в дом со стороны улицы. Гулял, наверное… Вообще, какие-то слова надо было сказать и при таком расставании. Только она не знала, какие. Серёга взял у неё сумку и застыл в ожидании. Ленка опасалась, что парень начнет выяснять отношения, но тот, как ни странно, молчал, исподлобья глядя на Мелихова.

Но девушка теперь не могла уйти, не решив одного вопроса.

– Игорь, я уезжаю, – неловко начала она.

Ей казалось, что всем слышен бешеный стук её сердца.

– Вижу, – только и произнес Мелихов.

Глаза у него были темны, выражение их непонятно. Ленке показалось, что он и злится, и страдает одновременно. Неудивительно – она знала, его самолюбие уязвлено.

– Может, Настя побудет ещё у нас, пока ты не решишь с безопасностью? – стараясь, чтобы не дрожал голос, продолжила девушка.

Она твёрдо решила не показывать, как ей больно и страшно покидать его, но предательские слезы были уже наготове.

– Белозерцев, – произнес он вдруг, – уйди, дай поговорить.

– А она не хочет с тобой разговаривать! – заявил Серый.

– Уйдёшь сам или тебя вышвырнуть?

– Попробуй! – усмехнулся тот.

Ситуация накалялась, и Ленка поспешила вмешаться.

– Серёж, пожалуйста, подожди на улице.

– Уверена?

Тон у парня стал покровительственным – похоже, он решил, что чаша весов качнулась в его пользу. Придется разубеждать, но не теперь.

– Вполне, – твёрдо ответила она.

– Смотри, не вздумай остаться, – наивно предостерег её он, – не будь больше дурой! А ты, Гоша, не забудь – выплати ей все, что положено!

– Не надо, Сереж, – поморщилась Ленка.

– Надо, надо! Не попросишь ты – потребую я!

Девушка промолчала, и Серый, бросив на Мелихова угрожающий взгляд, вышел за дверь. Даже сейчас Ленку неприятно кольнуло, что отношения друзей испорчены окончательно – теперь уже точно из-за неё. Но она не могла думать об этом. Она смотрела на Игоря – что он собирается сказать ей? И, главное, зачем?

***

Мелихов решил быть начеку и оказался прав. Увидев, как подъехал и вышел из такси Белозерцев, сразу понял – девушка позвала подмогу. Вмешательство приятеля ещё больше взбесило его – Игорь едва скрывал эмоции. Явился, заступничек… Значит, всё-таки Серый? Как бы это узнать? В глазах у Ленки читалась тревога. Спешит поскорее сбежать – с любимым от нелюбимого? Боится, что шеф опять начнет приставать, а ей-то… «противно!» Эта мысль причинила ему новую боль. Да он пальцем бы теперь до неё не дотронулся! Не на помойке себя нашел!

Нет, глупости. Она всё понимает, знает его характер. Уверена, что Игорь её прогонит, вот и решила не ждать. С трудом подавив приступ ярости, Мелихов напомнил себе задачу. Не выглядеть отверженным и обиженным. Показать Ленке, что как женщина, она ему не нужна. Она – ему! – не нужна. А не наоборот! И… заставить её остаться в Жаворонках.

Белозерцев ушёл. Игорь сделал над собой усилие и решительно уставился на неё – новая роль предполагала уверенность и небрежение. Но не выдержал и сразу отвел взгляд. Как это унизительно… Горечь и оскорбление почти перевесили страх потери. Может, отпустить её, к чертям собачим?! Однако эта мысль принесла ему почти физическое страдание. Нет, он не может. Значит, придётся продолжать эту пытку.

Казалось, девушка даже не смущена, держится спокойно и смотрит прямо в глаза – он невольно восхитился её самообладанием. Её взгляд, и прежде бывавший таким беспощадным, что Игорь с трудом выносил его, и сейчас выражал осуждение. В чём, в чём же он перед ней провинился? В том, что она его не любит?

Только… Мелихов мог поклясться: это не всё! Он видел: Ленке плохо сейчас, очень плохо, она тоже страдает. Но почему? Из-за Настёны? Да какое ей теперь дело до его ребёнка или угроз? Просто жаль покидать отличную работу, тёплое место, вот и всё!

Что бы то ни было, Игорь обрадовался. Если ей есть, что терять, значит, его план сработает. Только бы ничем себя не выдать! Слишком часто он бывал откровенен с ней. Теперь она будет видеть совсем другого Мелихова.

Молчание затянулось. Игорь снова поднял глаза и уставился на неё прозрачным взглядом – словно смотрит, но едва замечает.

– Послушай. Я должен перед тобой извиниться, – спокойным, почти равнодушным тоном начал он.

– Что? – не поняла девушка.

– Ночью я… сделал глупость. Не хочу оправдываться, но… Убей, не пойму, что на меня нашло. Выпил, развезло от усталости. И потом… Некрасиво тебе говорить, но… у меня давно не было женщины. Ты молодец, что остановила. Ты как ушла, я сразу – под холодный душ, так теперь сам на себя удивляюсь. Ну, зачем нам это, скажи? Бред бредовый. Лен, в общем, спасибо тебе! Спасибо большое.

Девушка растерянно молчала.

«Ещё бы, – злорадно подумал Игорь. – Ты-то, небось, решила, что я схожу по тебе с ума… А я, и правда, схожу…» Он глядел на неё и снова не мог отделаться от дикого желания – схватить, заключить в объятья, заставить принадлежать ему. Но быстро взял себя в руки и продолжил:

– Короче, предлагаю. Забудем об инциденте. Как будто ничего не было. В известность никого не ставим. Не знаю, правда, что ты успела рассказать Серому…

– Я ничего ему не рассказывала, – разлепила губы Ленка.

– Ну и прекрасно. Вернёмся к главному. Ты принимаешь мои извинения?

– Да… – чуть слышно произнесла она.

– Отлично! – бодро ответил Мелихов. – В свою очередь могу поклясться, что ничего подобного не повторится. Я помню, что обещал твоей матери. Будем считать, что это был форс-мажор. Сейчас, на трезвую голову… Да ну чушь какая-то, никогда даже не думал о тебе в этом плане! Просто ты оказалась рядом, ну и… Сам знаю, что свинья… Ты была права, надо было слушаться Марка… имеешь полное право сердиться. Мне сейчас очень стыдно, поверь…

Игорь сделал паузу, с наслаждением наблюдая произведенный его речью эффект. Девушка побледнела и выпрямилась. Губы у неё задрожали, не подчиняясь желанию хозяйки сохранять самообладание. Кажется, она разочарована. Да нет, просто убита. Игра удалась, и Мелихов почувствовал злую, мстительную радость. «А чего ты ждала, интересно? Что я буду молить тебя о любви?»

– Ну, так что – забыто? – добавил он, улыбаясь широко и радушно.

И, повинуясь вдохновению, сложил руки в притворном, откровенно насмешливом раскаянии.

***

Он улыбался… Как страшно он улыбался! Так что же теперь? Игорь поступил, как порядочный человек: вот тебе извинения, вот объяснение. Он даже поблагодарил. Молодец, мол, Лена… Да, молодец. Ты всё правильно поняла. Всё сделала верно.

Ну как, как ты могла подумать, что он может тебя любить?! Или даже хотеть – но именно тебя, конкретно тебя! Да ты ему вовсе неинтересна, как женщина, ни на раз, ни на два – это был всего лишь пьяный случай. Он только что сказал именно это: ты просто оказалась рядом… Как могла оказаться горничная, массажистка, кто угодно… Не разругайся Игорь с Белозерцевым, вчера бы вместе сняли себе по тёлке. Нет, это даже не секретарша с начальником! Это хуже, гораздо хуже. Что-то низменное… Не желание без любви, а простая физиология, как у животного.

Ну что ж… Грубо, зато честно. А что ты ожидала услышать? Ты ведь уже ни на что не надеялась, всё себе сама объяснила, сделала выбор. Отчего же тебе так плохо сейчас? Почему же та самая сермяжная правда из его уст выглядит куда более жестокой? Почему тебе совсем не хочется сейчас жить…

Этой ночью Ленка убежала от его домогательств, но выносить его равнодушие оказалось ещё страшнее. Она не могла смириться ни с тем, ни с другим. Она любила… И жалела теперь только об одном: что не удалось уехать раньше, не услышав от Игоря этих слов. Лучше было страдать, что обидела его, чем покидать дом, навсегда запомнив его светскую улыбку и извиняющийся клоунский жест. Она не удивилась бы, если бы Мелихов подтвердил сейчас, что взял её «специально». Это стало бы логическим продолжением его речи.

– Так как – забыто? – повторил он.

– Да… – девушка смотрела теперь куда-то в стену, лишь бы не на него. – Ты разрешишь мне иногда видеть Настю? Хотя бы звонить…

Господи, какая глупость! Понятное дело, он не разрешит, зато будет думать, что она напрашивается к нему в дом. Нет, с игрой в дочки-матери придётся покончить…

Игорь нахмурился:

– Кажется, мы друг друга не поняли. Работай, как работала, у меня нет к тебе претензий. Не путай меня с плохим боссом. Я не сплю с подчиненными и не увольняю их за отказ. Это был просто косяк. Если ты готова забыть вчерашнее, всё будет, как раньше. И, кстати, Серый прав насчет зарплаты. К тому же тебе положены деньги из призовых – ты заслужила. Всё в порядке. Ничего не изменилось.

Ей хотелось заорать: «Ничего больше не будет! Всё изменилось! И не надо мне от тебя никаких денег! Я люблю тебя, люблю безумно – и поэтому не останусь!»

Но она сказала:

– Это ты делаешь вид, что не понял. Я рада, что ты извинился… но работать здесь больше не буду.

Она снова подняла на него взгляд. Как странно теперь, после его жгучих ласк всего несколько часов назад, вот так говорить с ним – холодно и отрешённо, как с чужим. Но он ведь и был всегда чужим. А сегодня – ещё больше, чем когда-либо.

– Почему? – едва заметная тень пробежала по его лицу.

– Мне… предложили другое место. Я думала… И как раз собиралась тебе сообщить…

– Не ври, Лен… – он странно перекосился. – У тебя не получается.

Лицо у него потемнело, казалось, резкие слова вот-вот сорвутся у него с языка, но он удержался.

– Хорошо, не буду, – устало выдохнула она. – Другого места пока нет. Но что мне делать тут, у тебя, я тоже не знаю. Ты выиграл бой, заключишь контракт с Гурьковыми, у тебя будет и менеджер, и администратор, и… уж не знаю там кто… секретарша, наверное… Возможно, ты решишь вернуться в Германию. Зачем тебе лишняя мебель?

– Ну, начнём с того, что ты – мой юрист, – он продолжал говорить вежливо, хотя это явно стоило ему усилий. – Ты верно сказала – надо заключить продуманный договор с промоутерами, или не заключать, чёрт их знает. Без тебя мне не справиться. Насчет Германии – вопрос другой. Но и там ты мне можешь понадобиться. Кроме того, вспомни Консалеса. РассмотришьНадо его предложение и напишешь вежливый отказ – тебя для таких дел и брали. Опять же – безопасность, мне необходимо, чтобы ты была рядом с ребёнком. И, кстати, хотел попросить тебя – за дополнительную плату, конечно, чтобы ты подготовила Настю к школе. Вера для этого не годится, в садик отдавать не хочу. А с чужими девочка общий язык не найдёт, сама знаешь.

Ленка слушала эту длинную речь с нарастающим недоумением. Всё, что он говорил, было не то чтобы чепухой, но каким-то надуманным. Она и раньше знала, что не очень-то нужна ему для работы, но считала, что Мелихов испытывает потребность в дружеской поддержке. Теперь стало ясно, что никакой духовной близости между ними больше не будет. Для чего ему тогда её присутствие? Только что, ночью, он практически выгнал её и был абсолютно прав, и вдруг – такие уговоры! Девушка видела – Мелихов пытается удержать её, на ходу придумывая причины, но зачем? Беспокойство поднялось в её сердце. Она начинала подозревать, что Игорь лукавит. А что, если он… решил повторить попытку? Нужна была ему Ленка или нет, но она ему отказала, а самолюбие требует удовлетворения. Она слышала и читала о таком. Отомстить, а уже потом выкинуть с позором… Как больно разочаровываться в человеке, которого возвела в ранг идеала!

Нет, не может быть! Мелихов упрям, но он не подлец. Просто привык, чтобы всё было, как ему вздумается. Но как хитро он подобрал аргументы: Настя, безопасность… Знает, на что давить! Только сейчас у него это не пройдёт. Всё выгорело в душе у Ленки за эти часы. Ей хотелось одного – уйти. И никаких сил на притворство больше не находилось.

– Я не знаю, зачем ты это делаешь, – сказала она. – Про Настю я уже говорила, ты слышал. Но здесь я не останусь и работать у тебя не хочу. Предложение Консалеса я положила вон туда.

– Так, это уже не… – начал было Мелихов, но Ленка перебила.

– Другого решения не будет. Прости.

В глазах у него что-то изменилось, он сделал невольный жест, проведя ладонью по лбу.

– Лен, – в его голосе как будто лопнула какая-то струна, – Лен, подожди… Я прошу тебя…

Боясь передумать, быть остановленной, девушка категорически замотала головой. Холодного Мелихова она могла выдержать, Мелихова ласкового – нет.

– До свидания, Игорь. Созвонимся насчет Насти.

Быстрым шагом она направилась к выходу, но… резко затормозила и сделала невольный шаг назад.

На пороге возникла незнакомка. Это была молодая женщина, постарше Ленки лет на пять, такой необыкновенной красоты, что Вика по сравнению с ней казалась дешевой крашеной куклой. Натуральные золотистые волосы ниспадали гостье на плечи. Ростом она возвышалась над Ленкой на две головы и, кажется, была на голову выше Мелихова. Фигура – словно вырезана из слоновой кости. Огромные карие глаза с длинными, пушистыми ресницами, аккуратный, маленький нос… Обладательница такой нереальной для обычного человека внешности казалась вышедшей со страниц Настиных книг про принцесс. И эта красавица стояла сейчас перед Ленкой, с интересом её рассматривая.

Ленка сразу и безошибочно угадала, кто это. Нельзя было не запомнить такое лицо, даже если увидеть его единственный раз на старой фотографии. Перед ними стояла баронесса фон Штольц – Ольга Мелихова собственной персоной.

Продолжение следует.

Примечания

1

«Москва! Какой огромный Странноприимный дом!» (Марина Цветаева)

(обратно)

2

Александр Блок

(обратно)

3

Марина Цветаева

(обратно)

4

здесь и ниже Мелихов читает строки из стихотворения Бориса Пастернака «Гамлет».

(обратно)

5

«Грязно боксирует» (здесь и далее – перевод с английского)

(обратно)

6

«Что вы сказали?»

(обратно)

7

«Будрес – „грязный“ боксёр. Не получается – бьёт головой. Да ещё два раза попал по затылку. Вон, пожалуйста – толчок. А рефери – плохой. Надо сразу снимать очки, а не только, когда кровь потекла. Теперь у вашего Мелихова рассечение. Могут прекратить бой… Если после седьмого раунда – победу зачтут Будресу. А ведь он не провёл ни одного чистого удара».

(обратно)

8

«Хороший катмен. Отличная работа. Теперь всё будет в порядке».

(обратно)

9

«Кто вы?» «Моё имя – Консалес. Я мог драться с Мелиховым в этом бою».

(обратно)

10

«Поэтому вы приехали посмотреть?»

(обратно)

11

«Конечно. Я обязательно буду драться с „Драконом“. Мне это очень интересно. Он – хороший соперник. Я уважаю таких соперников. Отобрать у него пояс – честь для меня».

(обратно)

12

«Вы хотите сказать, если Мелихов сегодня победит?»

(обратно)

13

«Не имею сомнений. Смотрите, Эрих выдыхается. Не надо было так расходовать силы вначале. Надеяться нокаутировать Мелихова в первых же раундах – просто глупо. Хотя я понимаю Эриха. Дотянуть до последнего будет трудно».

(обратно)

14

«Вы слышали, Будрес собирался нокаутировать Мелихова в пятом раунде) (Ну вот и четвертый закончился… Госпожа Зорина, мне сказали, вы – юрист господина Мелихова?»

(обратно)

15

«Да, но…»

(обратно)

16

«Очень приятно. Тогда передайте, пожалуйста, вашему боссу вот это».

(обратно)

17

«Что это?»

(обратно)

18

«Не спешите, прочтёте потом, это всего лишь предложение».

(обратно)

19

«Но Игорь не будет проводить никаких встреч до конца года».

(обратно)

20

«Передайте, что я буду ждать ответа в течение двух недель. Рад был познакомиться, надеюсь, увидимся».

(обратно)

Оглавление

Раунд первый

Раунд второй

Раунд третий

Раунд четвертый

Раунд пятый

Раунд шестой

Раунд седьмой Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg