«Спеши вниз»

Спеши вниз ко мне, моя крошка,

Буду ждать тебя дома, один.

Быть может,

Моралист взыскательный придет

Когда-нибудь к моей заброшенной могиле.

— А может быть, вы все-таки скажете мне, мистер Ламли, почему, собственно, вам не нравятся мои комнаты?

В голосе хозяйки прозвучала и оскорбленная враждебность и нотка сверхчеловеческого терпения, готового наконец лопнуть. Чарлз с трудом удержал стон. Надо ли объяснять пункт за пунктом, почему он не может больше жить у нее? Кашель ее супруга по утрам, лай собаки при малейшем движении, зашарканный половик в прихожей? Нет, это невозможно. Ну почему не хватает у нее милосердия поверить его вежливой лжи? Ему, во всяком случае, придется стоять на этом. Он посмотрел на бусинки ее обличающих глаз и сказал как можно примирительней:

— Право, миссис Смайт, с чего это вы взяли, что мне не нравится комната. Я всегда был ею доволен. Но я же вам сказал вчера — мне надо жить поближе к месту работы.

— А где вы работаете? Я вас об этом не раз спрашивала, мистер Ламли, но вы так и не дали мне ясного ответа.

«А на кой черт тебе знать, где я работаю?» — чуть было не крикнул он. Но затем рассудил, что, собственно, она вправе задать ему этот вопрос. Он прекрасно знал, что с самого начала приводил ее в недоумение. Ни платьем, ни речью он не похож на щеголеватых клерков или учителей начальных школ, которые обычно снимали у нее комнаты. И все-таки нечего было и думать отвечать ей напрямик: «Я только что с университетской скамьи, с никчемным дипломом историка. У меня нет места и нет никаких перспектив, и живу я на те пятьдесят фунтов, которые сберег в банке на крайний случай». Ни за что! Он содрогнулся, как всякий раз при мысли, с каким дьявольским рвением она ухватилась бы за все с этим связанное: как выискивала бы для него в газетах объявления о найме, как «сочла бы своим долгом» справляться о состоянии его финансов. «Мне придется просить вас платить вперед, мистер Ламли. Деньги это небольшие, их, знаете, нам ненадолго хватает». Он, казалось, слышал, как она говорит это своим пронзительным голосом, выражавшим наихудшие подозрения.

— Понять не могу. Вы просто не хотите сказать мне, чем занимаетесь. Уж я-то, кажется, не навязчива, боже упаси!