«Бой с Родригесом»

Возле кафе на Потсдамерплац пахло марципаном и корицей. Я сидел за стеклянным столиком и уже в который раз перечитывал коротенькую заметку из «Берлинер цайтунг». Тяжёлые буквы заглавия давили на глаза. ПРИГЛАШЕНИЕ НА КАЗНЬ. Как поэтично. В качестве палача выступал Родригес, а приговорённым был я.

Во мне всегда уживались два человека. Первый признавал себя оптимистом и со свойственной ему бодростью утверждал: «Сейчас плохо. Просто плохо. Ну, обыкновенно плохо». Зато второй был пессимистом, отчего любые его оценки звучали ещё менее обнадёживающими. «Дальше будет ещё хуже», — говорил он. В настоящий момент мной управлял пессимист.

Я скомкал газету и бросил её в урну.

Фернандо Родригес считался одним из лучших бойцов Берлина. Он проходил стажировку в научном центре университета Гумбольдта, кажется, занимаясь прикладной лингвистикой, и время от времени практиковал коммерческие бои. С целью улучшения своего материального положения.

Правила этих боёв он устанавливал сам. А поскольку Родригес обладал третьим даном по какой-то редкой школе каратэ, то вмешиваться в его бизнес никому не удавалось. Обычно правила предписывали драться только в стойке, в качестве средства достижения победы они определяли удар ногой или рукой в любую незащищённую часть тела противника.

Борцы, способные раскатать Родригеса по ковру, драться по этим правилам не могли; боксёры не стремились попасть под его чудовищный скользящий удар ногой с подворотом корпуса, а кик-боксёра он уделал прошлый раз. Так что круг противников заметно сужался.

Родригес дал объявление в газету, предлагая любому желающему бой по этим правилам, мои друзья ответили согласием от моего имени и даже залог внесли. Так они хотели меня разыграть. Вот и разыграли.

Конечно, не составляло труда отказаться от боя, но эта газета… Она почему-то печатала отчёты о всех боях Родригеса и уже уготовила мне скромную роль обречённого. Впрочем, предлагалась и другая позиция. «Никто не удивится, — писала газета, —если …» Как там было?

Я достал бумажный комок из урны, развернул, разгладил и нашёл нужное место. Вот: «Никто не удивится, если принявший вызов найдёт вдруг повод отказаться от боя. Поспешность, с которой он захотел драться, говорит лишь о его недооценке противника. Может быть, сейчас, наблюдая за тренировкой Родригеса, он внушает самому себе: „Нет уж, лучше быть трусом, чем инвалидом“.