«Масон Похряпов»

Варакин Александр

Масон Похряпов

Рассказ

Николай Иванович Похряпов не очень-то ладил с судьбой. Прямо скажем, невеселые у них сложились отношения. Взять хотя бы ту же записанную в паспорте национальность: "тунгус". Это при том, что за тыщу верст видно рязанско-суздальское происхождение Похряпова...

"Да не в этом ли все и дело?" - задумался однажды Похряпов. Не с похмелья же записался некий предок при получении документа тунгусом. Причина, значит, была. Какая?

А вот какая. Солидарность с народом, угнетенным царским режимом. Акция! Только вот на что ему далекий тунгус, если рядом - меря угнетенная? Значит, отбывал предок в Сибири каторгу. Значит, декабристом был, 14 октября - или декабря? - тысяча девятьсот - или восемьсот? - да-да, восемьсот двадцать пятого года стоял на Сенатской площади. Масоном, видно, был тот Похряпов. Тайное, в общем, дело. А раз так, влияние предка на родную историю, наверно, похлеще, чем писание лозунгов да воззваний за Конституцию.

Задумался Николай Иванович. Крепко задумался. Решительно снял с аппарата трубку. Набрал номер.

- Слушаю, - ответил ему Аглаин начальник. Он уже принял на Аглаино место бездарную молоденькую пустышку.

- Здравствуй, брат Смирнов, - усталым голосом произнес Похряпов. Четыре сбоку, ваших нет. Понял?

- Кто говорит? - испуганно взвизгнул Смирнов.

- Кто надо говорит, - спокойно ответил Похряпов. - Сделаем так: Зияутдинову переведешь в бухгалтерию, а Похряпову Аглаю Львовну повысишь. Усек?

- У... усек.

Было слышно, как вспрыгнули очки на носу начальника. Это он кивнул подобострастно за тридевять земель.

- Прощай, брат. И помни, - намекнул ему Похряпов. - Руки у братства длинные. В случае чего, достанем.

С неделю ходил Похряпов под впечатлением. На другой же день Аглаю вызвал начальник. Заискивающе улыбаясь, предложил супруге возглавить отдел труда и заработной платы, а Зияутдинову, точно, перевел в бухгалтерию. Впечатление Похряпова было настолько сильным, что он даже напился дважды и оба раза без видимых причин. Чтоб не испытывать ненужного дискомфорта, происходящего от чрезмерных пульсаций совести, стал Похряпов опять похаживать на футбол и в читальный зал библиотеки.