— Тебе надо бы прийти к нам и познакомиться с моей матерью, — неожиданно сказал Ричард под Рождество. Труди уже давным-давно ждала этого приглашения, но все равно удивилась. — Надеюсь, встреча с ней доставит тебе удовольствие, — добавил Ричард. — Во всяком случае, мать с нетерпением ждет тебя.
— Разве она обо мне знает?
— Конечно, — ответил Ричард.
— О!
— Только не надо волноваться, — посоветовал Ричард. — Она очень милая и со всеми ладит.
— Да, это наверняка так и есть. Конечно, я очень хотела бы...
— Приходи на воскресное чаепитие, — заключил он.
Они встретились прошлым летом в Блейлахе — одном из самых невзрачных приозерных городков южной Австрии. Труди отдыхала там со своей подругой по имени Гвен, которая в Лондоне снимала тесную комнатку в гостинице «Кенсингтон», как раз над номером Труди. В отличие от последней, Гвен умела объясняться по-немецки.
— Я и не думала, что здесь может быть так дождливо, — сказала Труди на третий день их отпуска, стоя перед закрытым двустворчатым окном и печально глядя на лениво стекающие по стеклу струйки воды. — Совсем как в Уэльсе.
— Вчера ты говорила то же самое, — с усмешкой ответила Гвен. — А ведь погода была ясная. Тем не менее, ты заявила, что все это точно как в Уэльсе.
— Да, но и вчера чуточку моросило.
— Но когда ты сказала, что все это точно как в Уэльсе, как раз светило солнце. Конечно, отчасти ты права...
— В гораздо большей степени, чем ты думаешь. И все же я не представляла, что здесь может быть так сыро... — Труди осеклась, услышав, как Гвен вполголоса считает до двадцати.
— Я понимаю, что ты приехала попытать счастья, — наконец сказала Гвен. — Но, боюсь, это не лучшее твое лето.
Шум дождя усилился как бы в подтверждение ее слов.
«Уж лучше захлопнуть ставни», — подумала Труди.
— Может, мы сглупили, и надо было поехать в более дорогое местечко?
— Между прочим, дождь поливает и дорогие местечки. С равным успехом он поливает и достойные, и убогие местечки в этом мире. То же, кстати, касается и людей.
Гвен стукнуло тридцать пять. Она была школьной учительницей. И ее костюм, и прическа, и даже карандашик губной помады — от них веяло такой чопорностью, что Труди, по-прежнему стоявшую у окна в тоскливом созерцании дождя, вдруг осенило: Гвен уже оставила всякие надежды на замужество.
— То же касается и людей, — задумчиво повторила Гвен.
Комментарии к книге «Член семьи», Шаров
Всего 0 комментариев