«Смешной народ»

Андрей Смирягин

СМЕШНОЙ НАРОД

Все-таки смешной народ, эти люди. Как в окно к ним с ветки не заглянешь, так всегда что-то любопытное начнешь наблюдать. А то и какую плохо лежащую вещичку пристроить понадежнее повезет. Кой черт они нам нужны, я и сам не пойму, но быть обладателем такой ценности невероятно льстит. Вот, например, недавно мне красивая брошь людьми подарена была, так полстаи от зависти чуть не передохло. А досталась она мне при обстоятельствах, которые до сих пор глубоко переживаются у меня внутри, о чем сейчас и расскажу.

Нам-то, воронам, в общем на людей с высокого столба нагадить. Только и пользы от них, что жрут неаккуратно - от голода с ними трудно помереть. Но если хочешь кроме жратвы еще и радость себе доставить, изволь потрудиться и проявить сноровку. Вот как я. Как только они себе большой свет выключают и зажигают много маленьких, я на ветку, что поближе к дому, усаживаюсь и за их поведением наблюдение веду.

В тот раз я облюбовал себе одно человечье гнездо. Он красавец в зеленой форме с кажанной портупеей, вся грудь в разноцветных железках. По всему видать - важная птица. Она - само очарование: кудри, платьице, походочка - не будь я пернатым, завидовал бы страшно. И ко всему еще маленькая копия ее. У ребенка те же кудри, коротенькое платьице и личико, увидишь только у ангелочка. Вечером они крутят ручку железному ящику с музыкой и усаживаются за один стол, пожрать добытое за день. Самец что-то весело рассказывает, а две его самки неумолкая хохочут - сам бы рассмеялся, умей мой клюв такие трюки. Потом взрослая осыбь отправляет своего птенчика спать в соседную комнату, и пока женщина убирает со стала аппетитные остатки, он сидит склонившись над маленькой птичкой и о чем-то шевелит губами.

Потом родители и себе большой светильник тушат и забираются в постель. Тут я обычно, щадя свою стыдливость, отвожу взгляд. Конечно, если и взглянешь иной раз, то только так, ради любопытства. Все-таки занятный народ, эти люди. Простой процесс размножения они превратили черт знает во что. Впрочем, к моему удивлению, когда я попробовал кое-что из увиденного в стае показать, так вороны чуть с ума не посходили, а от предложений дружить со мной отбою не стало. Но больше всего меня удивляло не это, а то что остаток ночи они проводили в бесконечных разговорах, по-видимому о чем-то важном, если их предпочитали даже сну.