«Братство проигравших»

Мария Рыбакова

Братство проигравших

Неудачное стечение обстоятельств, которое я называю своей жизнью, привело к тому, что история Кассиана увидела свет.

Я издатель. Мне тридцать шесть лет. Я издатель и люблю книги. Мне тридцать шесть, я не стар и уже не молод. Я издатель, я люблю книги, я работаю в старом доме. Мне тридцать шесть, я не стар и не молод, не то чтобы счастлив, но и несчастным меня назвать нельзя.

Есть люди, которые помнят себя в пеленках, я же вынес из раннего детства два-три воспоминания. По праздникам мы ездили в загородный дом родителей отца. Из его окон видны горы и озеро. Предполагалось, что там очень красиво, и мать, поставив меня на балкон, указывала вдаль и говорила: "Смотри, какая красота!". Но мне всегда было холодно на балконе и в этом деревянном доме. Сестра оказалась равнодушной к красоте и не скрывала этого. Я же пытался, хотя и слабо, изобразить на лице восторг, потому что (мне казалось) иначе обидится мать, родители отца и сам этот вид с балкона. Сестра, награжденная здравым смыслом, никого не боялась обидеть и если любила, то по-настоящему.

Ужинали за темным столом в гостиной и при свечах. Бабушка любила свечи, полутьма скрывала ее морщины: томные глаза и высокие скулы казались принадлежащими девушке (ей удалось обмануть нас до такой степени, что мы ее смерть сочли преждевременной). После ужина они курили. Я на всю жизнь полюбил запах дорогих сигарет как символ всего полутемного, загадочного и одновременно успешного, повидавшего мир. Даже теперь, когда курение вышло из моды, этот запах навевает мысли о недостижимом, как тогда, за деревянным столом с резьбой, где мы с сестрой должны были почтительно молчать, слушая непонятные, но влекущие разговоры старших, где я, восхищенно повернувшись к сестре, увидел на ее лице скуку и почти отвращение. Тогда я в первый раз подумал, что может быть два взгляда на происходящее и что я испытываю то, что должен испытывать, а моя сестра чувствует, что хочет чувствовать, безо всякого понятия о дочернем долге.