«Роман маньяка - 1995»

Федор Раззаков

Роман маньяка. 1995

В 1990 году слабая половина Гамбурга и его окрестностей жила в страхе перед жестоким маньяком. За короткий срок им было совершено три зверских преступления, жертвами которых стали три молодые красивые женщины. Маньяк нападал на них в безлюдных местах и подвергал жестоким мучениям, после чего насиловал уже мертвых. На поиски полиция выделила лучших сыщиков, которые шли по следу преступника несколько месяцев, и в ночь перед Рождеством 1990 года арестовали его. Страшным убийцей оказался 26-летний художник Томас Хольст, о котором его соседи сказали, что это "милый и всегда готовый к помощи мужчина".

Следствие по делу маньяка длилось более двух лет. Несмотря на то, что Хольст начисто отрицал свою вину, следователям удалось собрать неопровержимые улики. На основе этих улик в 1993 году гамбургский суд приговорил маньяка дважды к пожизненному заключению. Казалось бы, что на этом история Томаса Хольства должна завершиться. Однако это оказалось далеко не так.

В 1994 году Хольст добился от властей пересмотра приговора. Врачи-психиатры, признав Томаса невменяемым, направили его на лечение в психиатрическую клинику тюрьмы Оксенцолль. Как оказалось, маньяк этого только и ждал.

С первого дня пребывания в клинике Хольст стал детально разрабатывать план будущего побега. Трезво оценив ситуацию, он понял, что из этой клиники в одиночку выбраться нельзя. Нужен был сообщник, причем лучше всего на эту роль мог сгодиться кто-нибудь из обслуживающего персонала. Но кто? Хольст в течение нескольких недель внимательно изучал работников клиники - из тех, с кем ему приходилось общаться, пока наконец не остановил свой выбор на молодом враче-терапевте Тамаре Сегал. Ее обработкой он и занялся летом 1995 года.

Эта обработка длилась более месяца. Хольст делал все, чтобы понравиться женщине, для чего ему пришлось приложить огромные усилия и старания. Хольст был крайне обходителен, приветлив и часто, как бы невзначай, рассказывал о своей нелегкой жизни, причем самое сокровенное, то, что иной человек посмел бы рассказать разве что на исповеди. В конце концов беседы привели к тому, что простое сочувствие молодой одинокой женщины-врача к своему пациенту переросло сначала в привязанность, а затем и в любовь. Чего расчетливый Томас Хольст и добивался.