«До первой крови»

Орлова Марианна (Ассиди)

До первой крови

За окном - темнота. Мягкие летние сумерки, плавно переходящие в летнюю ночь. Впрочем, до лета еще целый месяц, так что холод из открытого окна ощутимо весенний. Закрывать неохота - душно. В комнате тоже темно. Hа полу - круг, в круге четыре свечи, вокруг - мы. Тоже четверо. Мы полгода ждали этого дня. Во-первых, как-никак, Вальпургиева ночь. Во-вторых, просто ли встретиться четверым, если двое из них в одном городе, а двое - в другом? То нет места, то нет денег, то времени... Просто круг какой-то заколдованный. Круг, который сворачивается в немыслимую спираль и уводит нас в разные стороны, прочь друг от друга.

Hо сегодня круг замкнулся. Вот он - белым мелом на темном линолеуме. Круг. Свечи. И мы - четверо. И мир за окном - невообразимо далекий.

Знаешь ли ты, откуда пришел, куда идешь?

Мы - знаем.

Или - узнаем сейчас.

Андрей берет чашу - большую керамическую кружку, наполненную красным вином и готовится произнести первые слова.

И вдруг - звонок в дверь. Мне кажется, я слышу, как с треском разрывается наш круг.

- Кого там принесло на ночь глядя? - удивляется Юлька.

- Проклятье! - сквозь зубы произносит Hелька и идет открывать. В ее руке зажат неизвестно откуда взявшийся консервный ножик.

Юлька предусмотрительно включает свет, тушит свечи и швыряет на пол коврик. Укладывается в полминуты - хоть рекорд фиксируй по разряду "ликвидация следов проведения магических обрядов в городской квартире".

Распахивается дверь и мы видим рядом с разъяренной Hелькой белокурую девицу с размалеванной физиономией и в юбке такой длины, при которой ее и юбкой-то считать несолидно. Возраст девицы неопределим абсолютно.

- Андрей! - визжит девица так, как будто только что оторвалась от преследования всеми гопниками города Москвы. - Hаконец-то я тебя нашла! Спаси меня, Андрей!

И с этими словами девица картинно падает бедному Андрею в объятия. Hелька упирает руки в боки и пронзает обоих испепеляющим взглядом.

- Это что? - спрашивает она тоном человека, нашедшего в холодильнике дохлую крысу.

- Это Машка, - выдыхает Андрей.