«Отшельник»

А.Олейников(Santa)

Отшельник

Я встретил ее случайно, в утренней толкучке, в тот час Быка, когда весь наш многострадальный народ в едином порыве трудового безумия устремляется на работу.

Я как раз спустился с крыши за свежим номером Аифа, должны же быть у нас, современных отшельников, хоть какие-то слабости?

Хоть пресса и отличается рукомарающими свойствами, но это единственная пята, куда меня мог ужалить сатана. В остальном же я был неуязвим, как Т-90 в активной броне и недостижимо высок, как СУ -35 МК в верхней точке петли Нестерова.

Если вы еще не поняли, то объясняю, что живу я на крыше одного замечательного дома сталинской постройки.

Что, в принципе, оправдывает некоторые странности моего поведения. Впрочем, мне оно вовсе не кажется странным. Наоборот, порой я чувствую себя единственным здравомыслящим человеком в этом городе.

Как меня туда, наверх, занесло и что я там делаю, я расскажу потом. А сейчас речь не обо мне.

А..

Она шла, и легкий ветерок незримыми пальцами ласково перебирал ее короткие светлые волосы, а тяжелая сумка била по боку.

В руках у нее был сломанный плеер, который играл лишь одну песню, и она шла, неслышно выбирая тяжелыми черными ботинками трещины в асфальте.

Ну, вы знаете, такие импортные ботинки на толстой подошве, полувоенного образца. То ли мартинсы, то ли лютерсы. А может быть, вообще гриндерсы.

Я не большой знаток молодежной моды.

А она была молода.

Юность и Красота летели за ее плечами, отгоняя заблудившиеся тучки и, казалось, будто весеннее солнышко спустилось на землю, прогуляться по запыленным сонным улицам утренней Москвы и лишний раз улыбнуться прохожим Синие камешки в ее сережках разбрасывали прозрачных зайчиков, и те, с еле слышным хрустальным звоном, прыгали по мрачным заспанным лицам, разглаживая морщины, превращая раздраженные гримасы в улыбки и беззвучным смехом растапливая хмурый лед зрачков.

Но больше всего меня поразили ее глаза.

Она держала весь мир на кончиках ресниц, впитывая краем правого жизнь, а левого-смерть.

А сами глаза..

Два озера, проглотивших полную луну, два маленьких, невозможно-синих неба глядели в бесконечность, мимо всех нас-внешних, туда, вглубь, в самую нутрь. Где нет ни стыда, ни боли, ни зла.

И она улыбалась.