«Воскресение из мертвых (рассказ, услышанный в электричке)»

Мельников Валентин

Воскресение из мертвых

(рассказ, услышанный в электричке)

Гудит, дрожит электричка, за окнами проплывают зеленые пейзажи Подмосковья. В общий шум вплетается веселый, бойкий говорок, сразу привлекающий к себе внимание.

- Неужто вы не слыхали про то, как наш батюшка подобно Иисусу Христу из мертвых воскрес? Что, не верите? А вот послушайте.

Городок наш небольшой, сами знаете. И храм всего один, стоит на отшибе, недалече от Волги. Вокруг леса, санатории и дома отдыха на опушках. Храм старинный, еще в двенадцатом веке, сказывают, построен из добротного камня. Потому прочный и какой-то по-домашнему уютный. Особенно хорошо и покойно становится на душе, когда колокол созывает прихожан к заутрене. Редкие басовые удары его... бум... бум... торжественно возносятся над лесами.

Много лет прослужил в том храме священник отец Михаил. Человек он добрый, всеми уважаемый, однако ж со странностями. Не любил, например, батюшка, когда во время службы воробьи по храму порхают. Ну, казалось бы, тварь неразумная, что с нее возьмешь. А отца Михаила воробышки отвлекали от молитвенной благости и сердили своим неуместным чириканьем. Потому, придя во храм с утра пораньше, первым делом начинал он гонять шустрых птах - махал длинным шестом и покрикивал: "Кыш, треклятые! Гляди-ко, весь алтарь с иконостасом зас..."

Надо сказать, природная веселость и темперамент батюшки иногда подводили его. За шутками-прибаутками он забывал меру выпитого и, случалось, пребывая в гостях после венчания или крестин, терял способность к самостоятельному передвижению. Зная этот грех, матушка силой удерживала его от сетей Бахуса и досрочно уводила с пирушки, пресекая сопротивление увесистыми колотушками.

Но вот выпал злокозненный день. Отслужив на крестинах, отец Михаил тайком принял пару граненых стаканчиков беленькой, а закусить как следует, видно, не успел. Потом как пошли тосты, добавил еще и еще. Тут вмешалась матушка и повлекла его, чуть тепленького, домой. А чтоб попасть туда, надобно было форсировать по шатким понтонам широкую водную преграду, то бишь Волгу. Ноги батюшки и на твердом-то месте заплетались, писали восьмерки, а тут совсем разъехались, принудив господина своего опуститься на четвереньки. Пришлось матушке тащить его за собой в таком неподобающем виде аки бычка упирающегося.