«Болеро»

Анатолий ЛЕРНЕР.

БОЛЕРО.

1.

Кажется, сегодня ему удалось побыть какое-то время самим собой. Конечно, это могло бы стать радостным событием, если бы сам факт бытия не казался ему невероятным. Дело в том, что он давно уже никем не был. Да что там, не был! Он попросту уже позабыл не только те времена, когда он был, но и те, когда еще помнил себя.

А ведь было! Было. Всг было...

И было время, когда он помнил и чтил в себе Бога...

Забыл...

А сегодня, надо же такому вдруг случиться! Он вспомнил себя. Вернее, припомнил... Припомнил одну лишь только грань. Зеркальную грань того драгоценного кристалла, что заключал в себе всю память обо всем. И сегодня эта грань замерцала в божественном свете свечей. И ему, наблюдателю, показалось, что он видел то, как луч кристалла, отразившись в настенном зеркале, слился с его собственным отражением.

Это отражение не понравилось ему. В зеркале он видел тупой, бессмысленный взгляд раздраженного на весь мир человека. Проделав ряд манипуляций лицевыми мышцами, а, попросту, покривлявшись, он придал отражению в зеркале вид беззаботного и счастливого человека, о котором трудно и подумать, что он писатель.

Из зазеркалья вынырнул поэт.

Поэт Той Бренер. Тот самый Той, скоморох и пересмешник, что бежал от серьезных разговоров. Он бежал туда, где его попытки обретения внутренней тишины, являли дух. В его мире это называлось поэзией.

Той подумал, что прошли те времена, когда не нужно было никому объяснять, что, вообще-то дух сам избирает способы своего явления.

Эта мысль пришлась на выдох, - первое, что отметил про себя Той. Когда же писатель пришел в себя, он отметил, что свое обморочное состояние ему удалось перенести на ногах.

Странно, - подумал Той, глядясь с нескрываемым любопытством в зеркало. Ощущение того, что он с кем-то поменялся местами, не оставляло его ни на миг.

Собственно, - успокаивал он себя, - зачем кому-то нужно было меняться со мной местами? Разве что, моему отражению?..

Простая догадка мурашками пробежала по рукам. Он сжал кулаки и увидел "гусиную кожу" рук. Руки были чужими... Они показались ему инородными... Ну, не его это были руки!

То есть, конечно же - его, но сегодня... здесь... вот именно сейчас, в этот миг... Он ощущал...

Отражение разжало кулаки и раскрыло перед ним ладони. Где правая, где левая рука, - понять было невозможно.