«Лишь на время»

Анджей Ласки

ЛИШЬ HА ВРЕМЯ

Уходят ли цветы в царство смерти?

Мы живем или нет? Hа земле мы не навсегда - лишь на время.

Часы не спеша отсчитывали круг за кругом, напоминая о себе лишь негромким ходом стрелок. Время уснуло, забыв обо всем на свете. День начинал свою жизнь, ночь умирала в пламени восхода - первого восхода нового тысячелетия - распаляясь в его лучах, словно сгорая над пламенем свечи, обжигает свои нежные крылья бабочка.

С его приходом ничего не изменилось - та же трава, цветы, листья на деревьях - все, так же как и всегда, осталось по-прежнему. И никто не услышал тишину, когда она мягко, на цыпочках, вошла и уютно расположившись на мягком ковре пока еще зеленой травы, стала молча наблюдать.

В разгар войны никто ничего не понял. Каждый воевал сам с собой и сам за себя, лишь краем уха ловя эту гнетущую тишину где-то внутри. Мысли разбивались о порог сознания. В них была только война, понятная людям, ничего больше. Та война, в которой было бы трудно победить и невозможно остановить. Где-то беззвучно трубили горны, взвывая к битве; лошади вставали на дыбы, и падали замертво, сраженные меткой пулей врага генералы; солдаты кричали 'Ура!' и рвались в атаку. В этом смятении и страхе, в этом наваждении каждый пытался понять где же заканчивается иллюзия и начинается реальность. Каждый пытался отыскать эту чуть заметную человеческому глазу линию, тот край, за которым, наконец, будет закончена война.

- Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь... - бежали по кругу стрелки часов, не предаваясь земным утехам. Они с высоты взирали на новый мир и о чем-то шептались между собой.

- Тик-так, тик-так, - говорила одна.

- Тик-так, - вторила ей другая.

Их дело было лишь считать минуты, остальное - не столь важно. Они были здесь, они существовали, но лишь на Время, которое теперь замолчало и забыло о них.

Как трудно сейчас было понять, что дальше не будет ничего, даже Времени, что напоминало о себе постоянной гонкой. Его ритм навсегда утаил в себе скрытую от чужих глаз тайну. Секунды летели, не спрашивая на то ни у кого разрешения. И никогда не было понятно, что несут они в себе. Такие маленькие они вдруг становились минутами, часами. Когда секунд было мало, никто не хотел замечать этого; когда становилось слишком много, их начинали бояться, ими начинали дорожить и старались сохранить как можно дольше, чувствуя непреодолимую силу.