«Послание Богов»

Лернер Анатолий Послание Богов[1]

Здание безоблачного мира

Мы возводим на фундаменте Земли.

1

Стриптиз бар. Раннее утро.

Ненавязчивая музыка чуть рассеянно струится поверх голов неурочных посетителей самого сомнительного в городе заведения. Полуголые прелестницы с наивной бесстыжестью проплывают загадочным дымком некоего обворожительного миража.

— А у блондинок смена уже закончилась. — Сержант Пери Шуа с завистью во взгляде провожает беленьких прелестниц.

— Этот бар вполне соответствует всем отчаянным легендам, — замечает представительный некто в черной кипе.

— Не нужно забывать, рав Ави, — вступает в разговор офицер полиции, что эти легенды созданы прыщавыми героями…

Сержант Шуа в недоумении пропускает начальство, прибывшее на рядовую потасовку…

— Слушай, Юхай, — обращается он доверительно к своему недоуменному напарнику, — ты представить себе не можешь, что тут только что было! Пока ты раскорячивался под мазганами[2] в кабинете начальника, эти двое замочили-таки того русского. Да и то сказать, он поставил на кон такой камень, какого я отродясь не видывал.

— Шуа, — окликает сержанта кто-то в цивильном. — Это что ты там насчет камня говорил?

Пери растерянно смотрит по сторонам.

— Говори, сержант, — слышит он из-за спины голос офицера полиции. — Это наш коллега. Следователь Ави Коуэн.

— Я, конечно, точно не знаю, — начал Пери, семеня за следователем, производившим осмотр тела. — Но есть предположение, что убийство произошло из-за камня.

— Можно поподробнее, сержант Пэри Шуа? О каком камне идет речь?

— Извиняюсь, я в камнях не силен.

— Почему же ты решил, что убийство совершено из-за камня? — Спросил стоя спиной к Пэри следователь, занося что-то в свой блокнот.

— Не знаю. — Честно ответил Пэри. — Может быть потому, что себе я уже задавал этот вопрос: устоял бы я сам перед таким искушением?

— Надеюсь, ты дал себе достойный ответ?

— Да, мой господин. Я дал ответ достойный себя самого. — Пэри заразительно смеется.

— В вашем отделении все такие философы?

— Спросил следователь у офицера.

— Сержант Шуа на хорошем счету… — Немедленно отозвался серьезный офицер полиции.

— Ну-ка, сержант, посмотри, что там у него в руке зажато? — Приказал следователь Шуа. Сержант брезгливо расцепил пальцы покойного и протянул небольшой синий клочок бумаги.

— Тут было что-то записано. Смотри, похоже, это был адрес сайта из интернета. И еще какие-то цифры. — Следователь провел кривым ногтем по обрывку. Пери неприятно отметил для себя, что этот страшный, как у хищной птицы коготь на руке, делает его владельца похожим на огромного паука, или скорее страуса… К тому же, следователь был, — как бы это поточнее сказать?

— больше горбат, чем сутул…

— Так говоришь, дал себе достойный ответ? — Ави Коуэн хищно посмотрел на Пери. — И какой это был ответ?

— Я достоин этого камня, — запросто ответил тот.

— То есть, ты хочешь сказать, что мог бы и сам…

— Ну что вы! — Испугался наиграно Пэри.

— Зачем же сам?..

— Ты мне нравишься, Шуа. Ну, а скажи, что же это за камень такой, а? Следователь обнял сержанта за плечи, подводя к стойке бара. При этом Пери успевает разглядеть на перстне горбуна большой, с ноготь мизинца, алмаз.

— Это был не алмаз, точно. — Сержант, смущенно улыбнулся.

— Ты мог бы его узнать?! — С надеждой восклицает следователь, одернув на всякий случай свою руку с перстнем.

— Думаю, что да.

— Думаешь или — уверен?

— Я потому и уверен, что думаю, мой господин…

— Ты свободен сержант. — Офицер полиции недовольно отсылает Шуа и тот поспешно удаляется.

— Пока свободен… — Вслед Пери бросает следователь и ставит очередную пометку у себя в блокноте.

— Налей-ка, мой брат, чего похолодней, — вальяжно обращается Пери к сонному бармену. — И сделай погромче телевизор! Сейчас начнется утренний выпуск новостей.

Информационный выпуск телевизионных новостей открылся ошеломляющей сенсацией: «Экипаж космического корабля НАСА, находящегося на околоземной орбите, атакован космическим кораблем внеземного происхождения и захвачен в плен!»

Напичканный транквилизаторами диктор, вяло соображая, произнес:

— Мы предоставляем вашему вниманию последнюю информацию, полученную со станции «Гермес», посредством самопроизвольного срабатывания информационной пушки.

На экране замелькали дымчатые изображения космических пиратов и растерянные лица астронавтов.

Пираты поудобней устроились в креслах и, позируя перед камерами, сообщили на языке Танаха, что готовы сделать заявление.

Из всего этого американского сэндвича можно было понять, что пиратов интересует лунный грунт, доставленный одной из экспедиций на Землю. Средства масс-медиа уже неоднократно сообщали об опасности привнесения на Землю всего, что производит космос.

— В связи с интенсивным ростом кристаллов, сверхчувствительных к энергии Земли, — продолжал диктор, — возникла прямая угроза не только для планеты, но и всему мирозданью. Вследствие чего, пришельцы объявляют себя богами и, в силу старшинства, приказывают вернуть весь лунный грунт, содержащийся в любых видах и любом количестве в многочисленных лабораториях семи государств, поделивших сферы влияния на планете…

2

— … А еще они требуют невмешательства в действия их групп, которые сейчас перемещаются в четырех измерениях триады. — Пояснял Давид жене, застывшей у телевизора. — Группы или их отдельные представители, попадая в любой из материальных миров, какое-то время являются носителями прежней формы или образа.

— Предупреждаем, — говорил некто из телеэкрана, — содержание, имеющее некорректированный вид, не представляет для человечества никакой опасности.

— Прямо как руководство издательствам. — Усмехнулся Давид.

— Почему только издательствам? — Впервые, может быть, страх заставил жену думать яснее. — Всем средствам массовой информации и коммуникаций.

— Ты права, Алка. Эти ребята явно спешат. Торопятся пришельцы. Что-то их сильно клюнуло в задницу…

«И пока правительства и соответствующие полномочные структуры, а равно и единичные представители государств, будут решать вопрос о возможности присоединения человечества к мирам триады, команда земных экспертов станции «Гермес» остается под защитой богов» — звучало из телеприемников…

3

— «Человек может надеяться на приближение к эзотеризму, только если он, подобно собаке, приобрел правильное понимание из того знания, которое называют обычным». — Читал вслух куски из «Кобелеона», вытащенного сыновьями из Интернета, Давид.

Синий обрывок бумаги, на котором был записан адрес сайта, уже валялся на полу детской, где стоял компьютер. Сыновья, не читающие по-русски, внимательно слушали отца.

— В настоящее время человек обладает четырьмя формами миропонимания. Религия, философия, наука и искусство — это те четыре разобщенные формы, некогда составлявшие одно целое и неделимое. Так было еще в Египте, Греции, Индии. И поскольку они, эти формы, разошлись друг с другом, постольку они отдалились и от эзотеризма.

Если попытаться понять смысл четырех путей духовной жизни, можно увидеть, что они разделяются на две категории. К первой категории отнесем философию и науку, как пути интеллектуальные. Ко второй же, отнесем религию и искусство, поскольку их пути эмоциональные. И только когда мы объединим интеллектуальное с эмоциональным, только тогда мы обретем единственно верный путь. Путь, ведущий назад, туда, где истина еще не была искажена.

— Немного отвлекусь, — Давид кинул взгляд на жену, слушавшую на диво невнимательно. — Пробегал я как-то ввечеру мимо Союза писателей Израиля, где русскоязычная свора «обсуждала» пса, чье Божество в это же время обсуждалось таким же образом иными Божествами. Что вам сказать, будь я помоложе, я бы с радостью и сам присоединился к этой собачьей свадьбе. Но… знаете ли… Да, дела. Дела, прежде всего…

— Фу! Что за мерзость ты мне читаешь? — Жена явно капризничает, но муж решительно настроен прочесть все до конца. Да и мальчишки возразили матери дружным мычанием.

— … Вот послушай, что пишет этот пес… Как его? Ричард!.. В своем «Кобелионе»! Явно писательская собака!

«Парадокс, но большинство людей способно воспринимать истину только в форме лжи. И в то время, когда многие довольствуются ложью, другие начинают искать. Ищут и, в конце концов, могут найти. Истину.

Наши с хозяином оппоненты сами не догадываются, что они, сплошь и рядом, окружены искажениями и подменами. Даже сейчас это им невдомек. Ну что ж, значит, кроме искажений и подмен извне, они не могут пока получить ничего.

Ничего, ибо они привыкли воспринимать любую идею, любое явление, любое произведение, как нечто, что является на свет сначала в грубой, примитивной форме. В форме простейшего приспособления к новым условиям. В форме грубых и диких инстинктов, форме страха, форме памяти о чем-то еще более примитивном, зародышевом, что затем, по их мнению, постепенно развивается, становясь более утонченным, более усложненным, приближаясь к идеальной форме или, как в нашем конкретном случае, к первоисточнику».

— Об этом я уже читал где-то, — Давид пробегает глазами книжные полки, но ни на чем не остановившись, продолжает вслух:

— Так могут думать только существа, чьи идеи, мысли, слова, заключенные ими же в произвольно выбранную форму, именуемую произведением, производят на свет не продукт эволюции, а продукт вырождения мыслей, которые либо когда-то существовали, либо существуют и сейчас в гораздо более высоких, тонких и совершенных формах.

— Исходя из этого, мои дорогие, — Давид смотрит на притихших иальчишек, — оближите свои сопливые носы и согласитесь, что нельзя считать свою культуру, равно как и цивилизацию, единственным величайшим явлением. Будем же рассматривать их лишь как одну из множества культур, сменяющих друг друга на Земле.

Более того, все культуры, каждая по-своему, искажали идею эзотеризма, которая лежит в их основании. Ни одна из них не поднялась до уровня своего источника.

И хотя мой хозяин удерживал меня изо всех сил от столь откровенного признания, я, по праву прямого потомка Тота Собакоголового, призываю вас, во имя истины, немедленно пересмотрите свою философию. А, пересмотрев ее, сделайте так, как поступил мой хозяин: очистите конюшни. Уберите с полок своих библиотек пустые, бесполезные, вредоносные книги, и низвергните, хотя бы в собственном сознании, целую плеяду великих авторитетов прошлого, настоящего и будущего. — закончил читать Давид.

— Прямо по Успенскому[3] шпарит. — С этими словами Давид повернулся к полкам с книгами.

— Зачем?! Зачем стаскиваешь с полок книги! Псих! — Кричала в полнейшем бессилии жена. Наконец она не выдержала, схватила полотенце и огрела им своего далеко зашедшего любимого.

— Посмотри, посмотри на маму! — Смеялся отец, стоя на стремянке и призывая в свидетели сына-подростка. — Мы же не знаем ничего лучшего! Кричал он защищаясь от летающего над ним полотенца.

— Ах не знаешь?! — Жена не желала униматься и шлепала мужа от всего сердца.

— Конечно не заем! И не потому, что не хотим знать, — Ай! Больно, — а потому, что очень многое знаем!

— Я вижу, что слишком много. — Жена подобрала с пола дорого изданную книгу Альфреда Татиевского. «Тайны драгоценных камней». — Ну чем тебе эта книга-то помешала, Господи!

— Мне — ничем.

— А сбросил ее зачем с полки?

— Ты понимаешь, это очень вредная книга.

— И чем же она, по-твоему, вредна?

— Всем! — Муж сел на пол, рядом с женой и взял из ее рук книгу. — Вот, посмотри сначала сюда, — он ткнул пальцем во вступительную статью автора.

— Ты же знаешь, милый, я никогда не читаю предисловий.

— Умница, — он поцеловал жену в лоб. — Но, к сожалению для господина Татиевского, есть и другая категория людей.

— На себя намекаешь?

— Как ты догадалась, милая?

— Да уж… Ну нет! Я так не могу! Мы что, опять с тобой ссоримся?

— Что ты, родная! Мы ссоримся с этим, как его там, татя? — Давид посмотрел на обложку книги, — С Адольфом!

Я счел, что его книге не место на полке, где соседствуют уголовник Вернадский, поп Флоренский и бродяга Ошо… Согласись, масштаб не тот. Доктор Татиевский, конечно же, должен стоять на отдельной полке.

Лучше, вместо иконы.

— Ты почему так злишься на него?

— Нет, я не злюсь. Просто в предисловии к своей книге, этот практикующий в Израиле профессор объявил себя Пророком. Он пророчит нам всем своего Бога. И его Бог говорит о себе:

«…и они (это я и ты, дорогая), пусть знают, что Я — Господь каратель!». И этот эсэсовец повелел написать своему рабу вот эту самую книгу.

«А те люди, что не прочтут книгу эту, наказаны будут и будут просить у тебя (Татиевского) видения, у священника учения и совета у старцев, но поздно будет».

Так что видишь, любимая, это не просто книга. — Он захлопнул ее и отшвырнул на диван.

— И это все, что ты знаешь? — Жена раздосадовано развела руками. — И это все, что ты видишь, что ощущаешь, что тебя волнует? Это всг, на что ты способен?!

— Не все, конечно…

— А вот интересно, что ты знаешь еще?

— Н-ну, я многое знаю.

— Я ограничу твой круг поиска. Что ты знаешь на уровне чувств? Не тех импульсов страха, типа, «чувствую, что ноги делать надо», а — чувств. Жена закурила в ожидании ответа.

— Высочайших знаний души.

Муж призадумался и расплылся в улыбке: "

Ну, знаем, знаем»…

— Ну что? Что вы знаете? — Не унималась жена.

— Знаем, что… Что наша мама — эталон красоты, преданности, ума, такта и любви. Правильно? — Сын и жена согласно кивнули.

— Да это же — Богиня! — он рухнул перед нею на колени и жена немножечко обмякла.

— Она, правда, иногда сердится, эта наша Богиня, — муж, продолжая стоять на коленях, обнял жену, занесшую над ним полотенце. И теперь оно безвольно повисло, как белый флаг капитуляции.

— Она иногда бывает вспыльчива и капризна. — Жена снова угрожающе отвела руку с полотенцем в сторону.

— Но… Это Богиня! Я же уже говорил, господа — Богиня. Бесспорно. И она, наверное, имеет на все это безобразие полное право…

Последние слова они заключили длинным поцелуем…

4

…Стоп кадр. И невыносимо слащавый голос диктора, поведал, что на третьем этаже здания Министерства Обороны Израиля в Хакирья, — что находится в центре комплекса правительственных зданий в Тель-Авиве, завершалось экстренное заседание самого таинственного официального органа.

— Вначале заседание Комитета «Х»

проходило по привычному сценарию. Этот сценарий весьма напоминал тот, что был заведен в Звездной палате. И хотя это не было похоже на обычный суд над отдельным террористом, которого в ходе судебного разбирательства обычно приговаривали к смертной казни, все же это был суд. Суд над террористами. Пусть и космическими.

— На этот раз в роли прокурора выступал министр без портфеля Исраэль Голан, который придерживался того же мнения, что и бывший заместитель директора «Шин-Бет», утверждавший, что на войне нужно действовать как на войне и наносить ответные удары.

«Для меня, — в специальном интервью подчеркнул Исраэль Голан, — борьба с терроризмом означает непримиримую войну».

— В качестве свидетелей обвинения были представлены руководители «Моссада», «Амана» и «Шин-Бет». Защиту представлял министр юстиции.

Премьер-министр, министр обороны и бывший премьер-министр, как лидер оппозиционной партии, выступали в роли судей. В числе иностранных участников этого экстренного совещания присутствовали представитель администрации Белого дома и офицер НАСА.

— Это последняя оперативная съемка семейства Давида Ойслендера. Докладывал на ходу офицер израильской службы безопасности «Шин-Бет» Алекс Блановский, своему патрону, полковнику Илише Бараку.

— Что?.. — Полковник повернул голову и не сбавляя шаг, спросил: — Что вы хотите сказать? Что связными теперь будет занимаьтся «Моссад»?! Как это случилось?! — Полковник остановился у дверей кабинета, где вот уже несколько часов кряду проходило оперативное совещание.

— Рав Ави, — Полковник Илиша Барак, входя в кабинет, берет официальный тон. — Прошу передать семью Ойслендера под попечение службы безопасности. И прошу вас это сделать немедленно! — Полковник утер платком пот с лица.

— Алохим гадоль, — улыбается горбатый человек в черной кипе, включая в кабинете кондиционер, — мы все под его защитой. На все Его воля… Неужели, господин полковник думает всерьез, что сможет создать нечто более совершенное, чем свыше дано нам?

Наступила тягостная пауза.

— Агент террористов, — горбун тычет длинным, как указка пальцем в экран, — передан по ходу следствия для отработки его обширных контактов.

Он наливает в пластиковый стаканчик ледяной минеральной воды и очень медленно протягивает его полковнику.

— А вас, я попросил бы заниматься своими непосредственными обязанностями! Или вы можете нам рассказать суть беседы Ойслендера-старшего с резидентом? Как его там? Бренером! Вы знаете о чем они говорили на берегу Иордана? Не знаете. А может быть вы знаете зачем террористам понадобился писатель на борту «Гермеса»?

Тоже нет. Может быть вы знаете, хотя бы то, по каким параметрам они отклонили семерых экспертов из двенадцати? Тоже не знаете.

— На околоземной орбите, — повысил тон полковник, — станция с экспертами по всем земным вопросам!

— Илиша, — начал миролюбиво Ави, если тебе что-то непонятно, я поясню. Эксперты — это те, кто несут в себе знания. Знания о Земле. О нас с вами! Это не просто команда, и это не просто люди. И для вас с нами они сейчас опасней пришельцев! Это — бомбы. Бомбы, начиненные вместо тротила знаниями. Знаниями, господа военные, знаниями… Да вы представить себе не можете, до чего просто и легко срабатывает детонатор у этих бомб.

— Отчего же, господин рав…

— Приходит некто и говорит: «Ищите и найдете. И воздастся вам. Вы хотели знаний — вот они». Но вдруг оказывается, что это иные знания!

— А какие конкретно знания хотели получить именно вы, рав Ави? Вы ведь хотели их получить, знания?

Берите их. Берите и распоряжайтесь так, как считаете нужным. И решайте: Добро это или Зло». — Полковник умолк и на какое-то время воцарилась напряженная тишина. И в этой тишине завис шар ожидания. И этот шар ожидания, с неизбежностью падения, взорвался гулким криком Ави Коуэна:

— Эти космические террористы рассказали экспертам о Лунном грунте!..

— Противник делится с нами информацией?

Стало быть он хочет знать точно, что вы, рав Ави, знаете о сути конфликта, — полковник встал из-за стола. — И пока между нами не будет согласия… — Рав Ави замахал руками, давая понять, что здесь они именно для этого и собрались.

— Таким образом вы можете рассказать, что именно противник имел в виду, давая экспертам информацию, проходящую у нас под грифом строгой секретности? Ведь многие из присутствующих на вашем заседании, полагаю, даже и не догадываются, об истинных причинах космического конфликта…

— Полковник, — рав Ави разводит руками.

— Прежде всего необходимо рассекретить всю имеющуюся в наличии информацию, связанную с теми или иными фактами проявления повышенной энергетической активности на нашей планете. — Представители НАСА сокрушительно качают головой и просят нас не заходить столь далеко. К тому же, чтобы осознать эту информацию, необходима достаточно высокая и квалифицированная академическая подготовка. Плюс, желательно знать прежде всего те работы Вернадского, в которых он показывает, как жизнедеятельность человека влияет на сейсмические и геологические процессы… И чем раньше вы это сделаете, господа, тем быстрее сами поймете, почему профессор Татиевский был исключен террористами из числа ученых-экспертов…

О работах же Вернадского. Вкратце, для присутствующих… — Рав Ави потер рука об руку. — Вернадский утверждал, что Земля — не что иное, как кристалл. Огромный, энергоемкий кристалл, несущий в себе всю информацию о космосе. Это мыслящий кристалл, дышащий гелием.

Вернадский высказывал мысль, что Земля — тот же Бог, способный все сотворить из собственной мысли при посредстве ничем не ограниченной энергии.

Богиня-Земля извечно сбрасывает с себя нежелательную энергию. Так она поступала всегда. Землетрясения, как следствие на события, происходившие в Югославии, землетрясение в Армении, когда там началась самая настоящая резня. Или последнее землетрясение в Турции…

Вспомните легенды о Богине Гее, в чьем чреве рождаются и, порой, томятся, неисчерпаемые силы. Вспомните, что сотворили эти силы в Содоме и Гоморре, во что они превратили Помпею и что произошло с Атлантидой.

Так будет проще понять, о чем идет речь, если сопоставить эти события. Резюме: Земля сбрасывает с себя нежелательную энергию. И землетрясения это лишь малая часть средств из ее обширнейшего арсенала. — Рав Ави замолчал и посмотрел на полковника. Тот кивнул капитану Блановскому, а сам сел в кресло.

— Судя по тому, что эксперты делают запрос о наличии на Земле перенесенных из космоса кристаллов, которые они именуют односложно «Злом», — принял приглашение к выступлению капитан, — боги рассказывают команде НАСА о том, что и это зло, и то, которое уже как-то воплотилось на Земле, имеют не совсем земное происхождение. Экспертам стало известно, что на Землю оно попало в виде кристаллов, собранных, или однажды умышленно похищенных с других планет.

— В Земных условиях эти кристаллы обрели благодатную почву. В результате — нечто инородное утвердилось на Земле и имеет достаточно сильных покровителей. Тех самых, что призвали однажды эти силы на Землю.

— Мы вправе ждать от Земли ее решения, — произнес заместитель госсекретаря Белого Дома — И наши поздние прозрения, увы, могут стать слишком поздними. Так или иначе — Земля сделает свой выбор… Считаю, что любое противодействие или применение любого насилия на планете — могут стать последней каплей терпения Геи-Земли. — Этими словами Нельсон Старбридж Тэлботт 1У завершил свое краткое выступление на заседании комитета «Х»

— Да, подобное могут утверждать лишь те, кто понимают себя богами. Следователь Коуэн хитро улыбался. — Зло, по их мнению, принимает облик президентов, их помощников, военачальников, — Ави Коуэн недвусмысленно посмотрел на полковника и, продолжая перечисление, тыкал когтистым пальцем то в сторону ученого, то в священнослужителей…

— Зло — это и Танах, и Библия, и школьные учителя, обучающие человеческим отношениям. Зло — все те знания, из которых складывается сознание клонов. Исключительно рациональное, а стало быть — ущербное сознание. С непомерно огромным Эго.

Словом, ни государство, ни религия не создают человека, идущего по пути цивилизации. Все мешает человеку, все уводит его от пути роста духа. И вот уже не человек виновен в собственном невежестве и рабском поклонении страху неизвестности, а кто-то конкретный. Рав Ави, например, или… — Ави Коуэн развел руками. — Прошу меня простить за чрезмерную эмоциональность.

— Между тем, — подытожил полковник, — команда астронавтов международного экипажа, представляющих полное знание о Земле, находится в данный момент в опасности. Представитель НАСА считает необходимым сделать заявление и передать его по всем каналам связи. Они, конечно же, контролируются противодействующими силами. Необходимо дать определение захвату астронавтов Земли, как — космический террор.

И пока правительства будут решать вопрос о необходимости подготовки космических командос, готовых защитить мир в космосе, мы обязаны в свою очередь, приступить к параллельной работе. Прежде всего необходимо выявить кандидатов… Впрочем, они уже сами как-то наметились… Если верить сценарию этого писателя.

— Это если верить.

— А не верить ему ни у меня, ни у вас, рав Йоси, нет пока оснований. Всг расписано в его сценарии. И все что описано Бренером — происходит. Хотим мы этого или нет…

— Теперь, что касается самой информации о происходящем. Смотрите вокруг, читайте, думайте, сопоставляйте…

Другого нечего и ждать. Все знания уже на Земле. Все кристаллы уже задействованы… Необходимое придет само. Само, как пришло в виде этих самых пришельцев! Придет. В виде книг, людей, изображений…

Поэтому, повторяю. Наблюдение. Только наблюдение. И никакого неосознанного вмешательства. На данном этапе не должно быть никаких препятствий ни на их пути, ни на пути у их связных…

— Полковник прав, — подал голос вице-премьер, — семью Ойслендера необходимо оставить в покое. Пора осознать, что и они, и все, кто составили этот внутренний круг, хотим мы того или нет, представляют для нас огромнейшую помощь в методах постижения явлений, происходящих, как на самом «Гермесе», так и вокруг него… Теперь, что касается перехвата информации для внешнего круга. Тут я передаю слово специалистам.

— У нас есть информационная поддержка на всех межгосударственных уровнях. Мы в состоянии вести долговременные, массированные контрудары. Ави Коуэн, поморщась, слушал предложения.

— Но мы предлагаем поступить иначе. Мы будем использовать мощности противника. Мы не станем противостоять его желанию распространения любой своей информации. Лишить такого противника этой возможности мы просто не в силах. И мы будем терпеть поражение за поражением, и все равно пропускать их информацию. Поэтому мы не станем противостоять их потоку. Мы станем пропускать их поток. Пропускать по всем нашим каналам. Но это будут наши каналы. И наши же каналы будут показывать и рассказывать людям и эту, и другую, более понятную им правду.

Правду, удобоваримую для среднего человека. И этот человек предпочтет нашу правду любому метафизическому бреду…

— Разрешите? — Привстал капитан Блановский. — У меня была возможность заглянуть в бортовой компьютер, который, как вам известно, считывает всю информацию с компьютеров тех, кто так или иначе касался кода «Гермеса». В данном случае код совпал с названием станции. — Капитан открыл свою папку и передал ее секретарю. — Прошу вас к концу совещания сделать копии и вручить их участникам.

— Я продолжу, господа. Той Бренер, включенный пиратами в новый состав команды «Экспертов», оказывается уже имел на борту станции свой файл. Думаю, он и сам не подозревал об этом. В его файлах содержится весьма любопытная информация, которую вы непременно же прочтете, рав Ави. Я говорю не только о Кибалеоне — Кодексе Герметических законов. Любопытно иное. Некий профессор под именем Ричарда Чайльда Арс Олда (Львиное Сердце), изменив название на «Кобелион», с неистовством ищейки выщелкивает из искаженного текста блох. Таким образом, мы столкнулись с тем, что некто заранее готов к мерам, предлагаемым господином Коуэном…

— Да, «Гермес» и впрямь надежно защищен от любых искажений, любых сил воздействия, включая и внешнюю капитуляцию, и непротивление. — Илиша Барак, с любопытством посвященного, смотрит на рава Ави. — Под этой же защитой находятся и те, кто оказался в качестве экспертов на борту станции. Они действительно защищены. И прежде всего, они защищены от любых случайностей, вызванных влияниями извне. Мы не в силах на них повлиять. Они для нас являются недосягаемыми.

— По нашим сведениям, за два дня на борту станции, помимо двенадцати экспертов, уже побывало не менее пяти человек, — сделал выпад в сторону капитана следователь Коуэн.

— Да, это так. Ваши осведомители достойны бонуса к зарплате. А как, и посредством чего это стало возможным, думаю нам расскажете вы, господин Коуэн, как представитель тайной полиции. Я же излагаю только факты. Среди постоянных посетителей станции — четверо жителей Израиля. Их имена: Шимон бен Шемеш, Танка Тамер-Лановая, Той Бренер и его пес Ричард. Да-да, тот самый профессор Ричард Чайльд Арс Олд. Насколько мне известно, он и сейчас пребывает на станции, развлекая всех своими лекциями по Герметизму…

— Вы не могли бы поподробнее, насчет Лунного грунта? — Спросил некто в черном.

— У меня на это нет полномочий, — капитан кивнул и опустился в кресло.

— Позвольте мне! — Следователь тайной религиозной полиции Ави Коуэн, оживленно вскочил из-за стола. Он взглянул на полковника и объявил, что никакими официальными сведениями он не обладает. Поэтому он постарается изложить лично свою, так сказать, семейную версию…

— Освобожденная энергия в виде кристаллов множилась во всех мирах, начал Ави Коуэн. — Сейчас же, будучи доставленой на Землю в виде лунного грунта, эта энергия получила идеальные условия, создаваемые Землей — этой Высочайшей Сущностью, стремящейся к гармонии мирозданья. Эти условия идеальны для роста любых эманаций, идущих из Космоса. Любых, ибо инородных эманаций для Земли уже не существует. Вот так сама Земля взрастила те самые кристаллы, которые заключали в себе Планетарное Зло…

Эти кристаллы, заключают в себе неукротимую энергию высочайших сущностей, недавно оставивших свои следы пребывания на Земле. Тех самых сущностей, чье пребывание здесь, на планете, диктовалось Планетарными Силами Страха. Именно они и призвали эти сущности сюда, на Землю.

Это были не просто Силы страха. Это были Силы воплощенные. Силы, чьи злодеяния на Земле еще долго будут вызывать рыдания и стоны, и память о которых будет всегда будоражить человеческие души, отучая их от черствости, выросшей, словно мозоль на страхе и боли. На боязни смерти. На страхе перед нею.

Но есть и страх иной. Страх — не повредить душу, а значит, не допустить душевной боли. Страх не суметь оградить ее от катастроф, не уберечь от бурь. Страх незрелости души и страх довериться такому хрупкому, дымчатому, заоблачно — ирреальному.

Как видим, страх проникал везде и повсюду. Силы Безопасности активно контролирующие действия Планетарных Сил в триаде целой армией Ангелов, не смогли приостановить этот процесс. Как не смогли препятствовать и попаданию лунных кристаллов на Землю. На этот совершеннейший из реакторов.

Реактор мыслящий, реактор, обладающий высочайшим духовным зарядом…

Воистину, Земля, обладающая немыслимым интеллектом, божественной красотой и женским магнетизмом, покорила сердца многих бессмертных. Да, мы живем на Земле, которая была и остается Богиней. Богиней Геей. Той самой, которой мир обязан рождением неба…

Не само небо породила она, нет. Красотой своей привлекла она из Космоса в небо над собой тех, кого позднее люди назовут небожителями. Именно ей мы обязаны такому повышенному вниманию как со стороны Богов, чьим излюбленным местом стал Олимп, так и тех, кого уже тогда называли Противобогами. И от них уже, наша многострадальная Земля, рождала и моря, и горы…

Из ее чрева вышли и титаны, и циклопы, и сторукие великаны…

Земле обязаны рождением и великан Антей, и чудовищный демон Ехидна.

Земля породила Тифона…

И если даже не касаться самой истории этого младшего сына Земли, а лишь вспомнить порожденные им стихии, станет понятно, какие Исполинские, дикие, необузданные силы были сокрыты в чреве его матери-Земли.

А какие только разрушительные вихри породило на свет чудовище Тифона! И стоголовую Лернейскую гидру, и двуглавых псов-близнецов Орфа и Цербера, и неуязвимого Немейского льва, и ненасытного орла, клевавшего печень Прометея… Тифон породил на свет и чудовищ с тремя головами: льва, козы и дракона. Эти самые Химеры были столь же необузданны в своей разрушительной силе, сколь и сам вулкан Краг, являвшийся их логовом.

Но оставим на время этих воинствующих детищ Тифона. Вспомним, что и сам их отец вел непримиримую борьбу за миропорядок. И был он столь силен, и вид его внушал такой страх, что не устояли однажды и олимпийские боги. Уступили его натиску. И бежали. И попытались скрыться в Египте. И, спасаясь, принимали боги образы всевозможных животных.

А тем временем Тифон одолел самого Зевса Кронида. Это стало возможным лишь тогда, когда Тифону удалось отсечь верховного от эфира. Те самые жилы на ногах Зевса, которые якобы оборвал Тифон и о которых повествуют легенды, представляли собой не что иное, как антенны.

Скипетродержец, лишенный связи с Олимпом и Внешними мирами, постепенно утратил свою власть на Земле. Эре диктата Тифона, казалось, навечно царить на планете. Планетарные Силы праздновали свой триумф!

Вот тут-то впервые и вмешался в ход событий Гермес…

Рав Ави Коуэн закрыл глаза. Несомненно, он помнил этого безусого наглеца. Нахала, сделавшего головокружительную карьеру от мелкого воришки до крупного мошенника, сопровождающего души умерших в Аид. От бездельника, бродяги и пастуха, он продвинулся до бога. Бога, требующего огненных жертв. А с тех пор, как оказал услугу Верховному, возомнил себя Трижды Великим…

5

Той Бренер сидел перед компьютером с закрытыми глазами и строчил по клавиатуре. Мы вправе заглянуть ему через плечо.

«…Киликийская пещера, где содержался под стражей обезоруженный Зевс, охранялась при помощи «медного истукана». Эту лазерную установку, увенчанную рубиновыми кристаллами, Зевс однажды сам подарил какому-то из земных царей. Так было надежней и значительно безопасней.

Планетарные Силы в те времена не так часто устремляли свое внимание на смертных. Лишь изредка, случайные и беспорядочные атаки. Все больше доставалось им, бессмертным. Поэтому, когда Планетарные Силы призвали на помощь это чудовище, этого подонка, эту мразь и отступника Тифона, Зевс исхитрился кое-что упрятать. И прежде всего — Магию.

Он сунул ее в руки величайшему плуту из бессмертных — Гермесу. А тот, попьянствовав пару дней со своим неразлучным собутыльником Паном, с похмелья взял, да не раздумывая долго, ткнул эти знания простым смертным.

Ткнул, не объясняя ничего. Ткнул на сохранение. И тут же завалился спать. А когда он проснулся, то узнал, что отныне он титулованный бог. И его титул — Покровитель Магии.

Смертные хранили Знания отчаянно. Но будучи людьми, коим присуще обезьянье любопытство, жрецы пытались использовать эти Знания. В результате они натворили много бед.

Протрезвевший Гермес ужаснулся тому масштабу искажений, которыми подверглись Знания. Тридцать шесть тысяч книг, шестьдесят тысяч обращений Бога к человечеству, отлились в Изумрудные Скрижали Гермеса. Но усилиями Тифона и они были сокрыты, а те крупицы, что непостижимым образом попали к людям, были искажены и оболганы.

Примечания

1

Возможные совпадения имен случайны и непреднамеренны.

2

Мазган — кондиционер.

3

Петр Успенский — ученик легендарного мистика Георгия Гурджиева, создатель эзотерической школы «Четвертый Путь».

Оглавление