«Идеал, un grand poéte français»

Три бутылки водки и четыре бутылки болгарского рислинга обошлись нам в девятнадцать рублей девяносто шесть копеек. В полночь мы оказались в сквере на площади Победы, у подножия Пьедестала. Когда-то здесь стоял огромный бронзовый Сталин, но осенней ночью 1961 года памятник демонтировали и увезли в переплавку. Пьедестал не тронули. Глыба красного полированного гранита так и высилась среди алых бегоний. Говорили, что дух Сталина остался на месте, и если бросить бутылку, целя выше пьедестала, она разобьется вдребезги о незримую фигуру. Допив водку, мы решили проверить, правда ли это, но были слишком пьяны, чтобы попасть даже в такую цель. А через полчаса обнаружили себя наверху, на квадратной площадке, где сохранились стальные крючья для крепления монумента. Места для пятерых там было немного, но у нас оставалась непочатая бутылка рислинга, и до поры до времени мы ни о чем не беспокоились. Мы хором пели песню о паровозе-вперед-летит-в-коммуне-остановка, а потом я читал стихи: “А я уже стою в саду иной земли, среди кровавых роз и влажных лилий”. Внизу плясали какие-то пьяные девицы, кричавшие почему-то: “Лиссабон! Лиссабон!”.

Но под утро начался дождь, и мы стали звать на помощь.

В милиции нам пришлось письменно объяснять причины, побудившие нас взобраться на Пьедестал. Однако милиционеров больше всего интересовали не причины нашего поступка. Они не понимали, как нам удалось вскарабкаться на отвесную четырехметровую глыбу, отполированную так, что даже во время проливных дождей она оставалась сухой. А вот этого мы объяснить не могли — не помнили. В конце концов нас отпустили, даже не оштрафовав. Мы вернулись на площадь Победы, купив по дороге пива. Устроившись на скамейках у Пьедестала, принялись спорить о том, кто первым влез на Пьедестал. Потом нас сморило, и мы уснули, тесно прижавшись друг к другу, в тени призрака Сталина.

Вот так мы отметили зачисление в университет.

О нашем подвиге много говорили, и, когда мы впервые переступили порог учебного корпуса на Университетской в качестве полноправных студентов, нас встретили аплодисментами, свистом и криками.