«Мы встретились в Раю… Часть первая»

Лишь неразумный, отца истребивши, щадит ребятишек.

Искусство есть искусство есть искусство,

но лучше петь в раю, чем врать в концерте.

Ди Кунст гехабт потребность в правде чувства.

Герой нашего повествования, привыкший за последние пятнадцать лет жизни засыпать не прежде трех-четырех утра, а просыпаться часов эдак в одиннадцать, переносил ранние пробуждения труднее, чем если бы…

Черт побери совсем! Кто же так начинает романы? Кому нужен этот якобы иронический тон: герой нашего повествования, эдак и проч.?! Что за обороты — чем если бы?! И потом, тысячу раз ведь договорено: сразу, сразу, сразу! Как в холодную воду. Безо всяких вступительных фраз, без предуведомлений, без экспозиций! Без! Быка за рога! Добавочная информация может лишь сквозить меж холодных и точных, литых строк констатации внешнего действия. Плюс, разумеется, диалог. Словом — сценарный стиль. В конце двадцатого века, слава Богу, живем! Эдак!

Заснувший довольно поздно, Арсений с трудом и раздражением возвращался в реальность, куда его призывал настойчивый звонок междугород…

Вот тебе и быка за рога! К дьяволу, к дьяволу Арсения! Еще не появившись, он успел надоесть до печеночных колик. Нет уж, действие так действие. Прямо со звонка!

Телефон звенел настойчиво и неритмично — так звонит междугородная…

Ну вот. Уже чуть-чуть лучше. Тоже, конечно, не Бог весть что, но все-таки. Только звенел — звонит в одной фразе. Нехорошо. Ладно. Оставим. После, при сквозной правке» А то и с места не сдвинешься никогда. Сверху же, чтобы ни здесь, ни дальше не тратить лишних слов, недурно проставить время действия. Как у той девочки в Дне получки. У Ирины. Итак:

Телефон звенел настойчиво и неритмично — так звонит междугородная. Арсений, как был, голый, выбрался из-под одеяла и побежал на кухню. Вдогон ему полетел испуганный голос мгновенно проснувшейся Лики: не снимай трубку! Слышишь! Не снимай трубку! Арсений понес исходящий звоном аппарат в комнату, но шнур зацепился под дверью и расцепляться не желал, а звонок надрывался из последних сил. Не выдержав напряжения, Лика, тоже голая, вскочила с постели. Ответьте Владивостоку! Алё, вы слышите? Отметьте Владивостоку! Да-да, сказала Лика, я слушаю.