«Двое»

Всю жизнь меня спрашивали: вы из каких Толстых? Лев Толстой вам кем приходится? На военной кафедре университета, где из нас, филологов, готовили медсестер запаса, полковник обращался ко мне так:

— Студентка Толстая, расскажите о гигиене ног в походе.

Однокурсницы, отсмеявшись, ерничали:

— Товарищ полковник, зачем вы девушку оскорбляете?

Полковник надевал очки:

— Тут неразборчиво написано… Студентка Толстых, отвечайте на вопрос!

Много интересного узнавала я о нашей семье:

— Я читал, что «Приключения Буратино» написал Бунин, а Алексей Толстой у него выкрал и напечатал под своим именем.

— Говорят, что еще до войны Толстому оставили латифундию с крестьянами, а Ворошилов подарил ему самолет.

— Правда, что Алексей Николаевич завещал каждому внуку по миллиону?

— У вашего дедушки есть прелестная вещь: «Средь шумного бала, случайно…»

Когда Алексей Толстой умер, мне было два года. Бабушка, Наталия Васильевна Крандиевская, прожившая с Толстым больше двадцати лет, написала книгу воспоминаний. В них есть все: и любовь, вспыхнувшая накануне мировой войны, и эмиграция, и возвращение в Россию. Жизнь в Ленинграде и Детском Селе. Война и блокада.

Смотрю на фотографию. Бабушке шестнадцать лет, рядом брат, сестра, родители. Их прекрасные лица спокойны. Они жили в необыкновенной, неповторимой стране, где было много, очень много людей с прекрасными лицами.

Из чужого альбома выпали снимки — юный кадет с товарищами, пожилой офицер с маленькими дочками, полный достоинства пролетарий с красавицей женой. От них не оторвать взгляда. Я не хочу думать о том, что с ними стало, когда пришли новые времена.

К дворянским титулам бабушка Наташа относилась с юмором. В четырнадцатом году, выйдя замуж за гр. А.Н.Толстого, она стала Вашим сиятельством.

— Три года посияла, — говорила она. — В семнадцатом году сияние погасили.

Бабушка любила вспоминать, как однажды после войны, закутанная в платок, она садилась в трамвай. Сердитый дядька прикрикнул на нее:

— Куда прешь, колхоз?

В родильном доме я лежала рядом с заведующей баней. Услышав мою фамилию, она сказала:

— А меня из-за тебя в школу не приняли.

— Не придумывай!