«Восьмое дело Максимова»

Хлумов В.

Восьмое дело Максимова

Из всех снов мы называем реальностью тот, от которого никогда не просыпаемся

Шла вторая половина дня. В списке Максимова из восьми запланированных дел остались невыполненными три, из которых беспокоило только последнее, и то не столько своей важностью, сколько неопределенностью.

Список, приклеенный слева от руля над вентиляторным выходом, трепетал желтым флажком какой-то банановой республики. Клейкая заграничная бумажка от постоянного снимания для зачеркивания выполненных дел уже подсохла, и флажок, того и гляди, мог слететь. Впрочем, и остались-то сущие пустяки: взять торт в столе заказов - дело номер шесть, и дело номер семь - забрать Настеньку из Университета. А вот последнее, восьмое, написанное в сокращенном варианте, выглядело так:"у-ть об-щее". Что это за уть общая? Убей Бог, Максимов никак не мог вспомнить, хотя весь список был составлен накануне его же собственной рукой. Вот "З-ать Н." - означало забрать Настеньку из университета, но эта "общаяя уть" напрочь выпала из головы.

Ну-да будем действовать последовательно, а там все и прояснится, в который раз приободрил себя Максимов. Да и что это все по сравнению, например, с делом номер три: "вы-ть кос-м" - выкупить свадебный костюм-тройку, шитый по заказу. Максимов вспомнил последнюю примерку без особого восторга. Старый еврей портняжка долго общупывал и обмеривал Максимова, будто тот был не человеком, а негабаритным грузом. Приговаривал еще, мол костюм как фамилия, - на всю жизнь. И Максимов тогда вспомнил отца, похороненого в свадебном костюме. Быстро располневший после женитьбы, Максимов-старший вылупился из костюма, словно мотылек из куколки, и тот так и провисел в шкафу, пронафталиненной мумией. А когда умер Максимов-старший, пиджак и брюки разрезали на заду по-полам и так похорноили покойника, в приличном виде.