«Кое-что о Билли»

16.30. Дома

Твою мать. Если до сих пор у меня не было депрессии, то теперь я в нее точно вляпаюсь, и надолго. Ну какого, спрашивается, черта я каждый год ввязываюсь в это дело? Никто из моих знакомых дневник не ведет, и на фиг он мне сдался, я и сам не знаю. То есть я хочу сказать, что я ведь не Ричард Брэнсон и не Дэвид Бэкхем, и моя жизнь вовсе не состоит из сплошных вечеринок и жаждущих меня разбитных телок. На самом деле единственный факт, который может быть свидетельством последних прошедших 365 дней, — это то, что моя жизнь — полное дерьмо.

Больше всего меня достает, что на 1999-й год у меня были такие надежды. Я честно верил, что две цели, которые я поставил себе в прошлом году в это же самое время, вполне достижимы, и что когда придет время оглянуться назад, я смогу поздравить себя с хорошо сделанным делом. Так ведь нет. Вместо сладкого чувства удовлетворения я испытываю так хорошо знакомую, сжигающую меня изнутри горечь поражения. Я не стал бы слишком расстраиваться, если бы у меня были какие-то невероятные амбиции. Но я ведь не собирался вскарабкаться на Эверест или полетать на реактивном «Харриэре» с вертикальным взлетом. Неужели здоровый гетеросексуальный парень не может пожелать для себя немножко женского общества? А уж продвижение по службе — разве это не желание всех и каждого?

Но нет: если не считать одного-единственного случая, когда я сумел по пьянке перепихнуться почти девять месяцев назад, можно сказать, что мне пришлось вообще весь год обходиться без секса. Да и в тот раз мне просто повезло, а не то чтобы я сам для этого подсуетился. В конце концов, не каждый день натыкаешься в пабе на изрядно поддавшую двадцатидвухлетнюю девчонку из Эссекса, которая только что обнаружила, что ее приятель ходит налево, да не куда-нибудь, а к ее же лучшей подруге. Потому она решила их проучить и выбрала для этого лучший способ: затащила в койку первого встречного мужика.