«Код Андрея Рублева»

Надежда Максимова Код Андрея Рублева (Наш ответ Дэну Брауну)

Посвящается моей маме. С благодарностью за все…

«Усложнять просто. Упрощать сложно».

Закон Майера

Действующие лица:

Иван — 14 лет. Родом из Мурманска. Москва для него — глубокий юг, и он радуется всему: цветам на улице, помидорам в открытом грунте и т. п. Компьютерно грамотный. Специализированная школа с углубленным изучением английского. Заявил, что будет поступать в МГИМО

Артем — 34 года. Радиофизик. Кандидат наук. Не женат по призванию. В деньгах свободен. Младший брат матери Ивана.

Глава 1

— Нет! Нет! И еще раз нет! — решительно заявил Иван, отталкивая от себя учебник. — И вообще я не понимаю, зачем мне приходится учить эти дурацкие даты. Какая вообще разница когда, к примеру, был построен Кельнский собор, или в каком году завершилась Пелопонесская война? Что изменится, если я вместо одной даты назову другую? Качественно смысл событий я понимаю, зачем мозги засорять числами?

— Неверно употребляешь местоимение, — сказал я со вздохом и отложил на диван газету. Ванька — мой племянник. Сестра прислала на лето из Мурманска. Пусть, дескать, мальчик поживет в Москве, привыкнет к обстановке и поготовится к экзаменам. Реально это означало, что я должен заняться воспитанием родственника и привитием ему любви к знаниям. Скорбный труд. Но отказать сестре, выбивающейся из сил, чтобы достойно вырастить сына, я не мог. Теперь вот пожинаю плоды. — Вроде бы ты, Иван, цивилизованный человек, учишься в школе с углубленным английским, и до сих пор путаешь актив и пассив.

— Где я чего перепутал? — встопорщился пацан.

— Ты сказал: «Мне приходится». Это пассив.

— А как надо?

— Надо так: «Я решил!». Это актив. Когда ты приехал, то заявил: «Я решил поступить в МГИМО». …Ничего не путаю?

— Ну, я же и не отказываюсь, — забубнил Иван. — Просто даты — это скучно. Сам ведь говоришь: в науке важно не зубрить, а понимать. А даты приходится именно зубрить, потому что ничего нового к пониманию истории они не добавляют. Правильно?

— Хм-м, — я потянулся и взял из вазы яблоко (ребенок должен правильно питаться, ежедневно получать порцию витаминов, так что фрукты у нас теперь в каждой комнате). — А если я скажу, что простым изменением даты можно разрешить огромное количество загадок, которые историки считают абсолютно неразрешимыми?

— Ты считаешь, что в истории остались какие-то тайны?

— Множество. Например, тайна строительства пирамид.

— Ты серьезно?

— Вполне. Давай перечислим то, на что современные ученые пока не нашли ответа. Например, такой факт: в основании пирамиды Хеопса лежат монолитные каменные блоки. Высота блоков первого ряда кладки 1,5 метра. Как такие махины высекали из скалы?

— Нашел секрет! Древние египтяне вбивали в скалу деревянные клинья и поливали их водой. Дерево разбухало и разрывало камень. А потом отделившийся блок спускали к реке и по Нилу транспортировали к месту строительства.

— Ага. А как вбить в камень деревянный клин?

— Э-э, а в трещину?

— А трещины уже заранее появились в нужных местах, чтобы египтяне могли высечь из скалы тысячи блоков стандартного размера?

— Не обязательно стандартного. Блоки можно потом обтесать.

— Ну да, разумеется. Не имея металлических инструментов и вообще не зная металлов. Кстати, ты знаешь, что в пирамиде Хеопса около 2,3 миллиона блоков? Причем не какие-нибудь легковесных, а полноценных каменных махин со весом от 2,5 до 15 тонн.

Теперь давай прикинем: пусть Хеопс усыпальницу свою начал строить с первого дня восшествия на престол. Согласно египтологу Бругшу средний срок царствования в древнем Египте составлял чуть более 30 лет. И пусть строители трудятся на пирамиде без выходных, в две смены — то есть по 16 часов в день. Знаешь, какой должна быть скорость укладки каменных блоков, чтобы успеть соорудить гробницу высотой в 146,6 метра? Один блок за 5 минут. Лихо?

Ванька пожал плечами:

— Просто у них не было ограничений в рабочей силе.

— Только числом рабочих проблему не решить. Кстати, согласно Геродоту, их было не так уж и много. Вопрос в другом: как, например, каменные громады поднимали на высоту более ста метров? Если поверить историкам, что египтяне строили циклопические песчаные насыпи, по которым блоки втаскивали наверх волоком, то сооружение насыпей потребовало бы усилий не меньше, чем сооружение самой пирамиды. Как тебе это?

— А ты хочешь сказать, что можешь все просто и понятно объяснить?

— Могу. А заодно еще то, как на поверхности прочнейшего камня вырезали иероглифы.

— Не знал, что это тайна.

— Иероглифы вырезаны так, словно их чертили лазерным лучом — встречая более прочное уплотнение в массиве камня, резец скульптора не вздрагивал, не сворачивал самопроизвольно чуть в сторону, а шел с удивительной легкостью — как горячий нож в масле.

— И что? — Иван задумчиво почесал нос, — Ты серьезно думаешь, что знаешь ответ?

— Да. Причем проблема решается одним только изменением даты строительства. Представь, что пирамиды возводили не в многотысячелетней древности, а в XVI веке, когда уже был изобретен бетон…

Иван расхохотался:

— Ну-у, я думал ты будешь оригинальнее. Уж я всякого о древнем Египте начитался: и то, что строительство там затеяли инопланетяне, и то, что они использовали антигравитацию и лазеры. А теперь еще ты с 16-м веком… Кстати, если хочешь знать, бетон изобрели гораздо позже.

— Составители Большой советской энциклопедии с тобой не согласятся. Они утверждают, что бетон — то есть искусственный камень, получаемый из специально подобранной смеси наполнителя и вяжущих веществ, широко использовался, например, во времена Римской империи.

Бетонное строительство, естественным образом разрешает все загадки. Кстати, и на уцелевших росписях можно увидеть, как строители пирамид тащат на спинах какие-то мешки. Вполне вероятно, что с цементом.

— О, прекрасно, — иронично прокомментировал Иван, — Ты бы еще современные строительные технологии сюда приплел. Кстати, ссылка на Римскую империю тебя не спасает, потому что пирамиды гораздо древнее. Не хочешь же ты серьезно уверить меня, что Великие египетские пирамиды строили в эпоху Высокого возрождения? Что их создатели были современниками Леонардо да Винчи и Микеланджело?! Это абсурд!

— Гм, гм, абсурд… — медленно повторил я, как бы пробуя это слово на вкус. — А знаешь, древние говорили: «Не спеши навешивать ярлыки, от них потом трудно отказаться».

— При чем здесь «ярлыки»? — натопорщился Ванька. — Все знают, что есть определенная, давно установленная последовательность исторических событий. И ни один школьник не спутает, скажем, эпоху древнего Египта с временами той же Римской империи. А Ренессанс с эпохой Юлия Цезаря. Это совершенно отдельные этапы развития человечества и каждому ясно, что их разделяют многие века.

— Ну да, ну да, — чтобы сбить излишний накал эмоций, я медленно встал и пару раз подбросил на ладони яблоко.

— А что, не так? — воинственно переспросил Иван, никак не реагируя на мои миротворческие маневры.

— Давай не будем спорить, — мягко произнес я. — Попробуем просто порассуждать. Скажем, ты твердо знаешь, что упомянутая тобой Пелопонесская война была в 431 году до нашей эры. Так?

— Предположим…

— А откуда ты это знаешь?

— Ха! Из учебника.

— А учебник узнал откуда?

— Ну, это… э-э… само собой … от ученых.

— Верно. А ученые — из книги Фукидида, который был очевидцем описываемых им событий и в настоящее время является единственным источником по истории Пелопоннесской войны.

— Точно, — нахально подтвердил Иван. — Я именно это и хотел сказать.

— Прекрасно. Итак, Фукидид современник Пелопонесской войны.

— И что?

— А то, что если он жил до наступления нашей эры, то никаким образом не мог указать в своих книгах даты в современном летоисчислении. Выходит тот факт, что Пелопонесская война происходила в 431 году до н. э. вычислили гораздо позже. По крайней мере уже после того, как было установлен отсчет лет от Рождества Христова. То есть никак не ранее, чем через 4,5 столетия после событий. И кто даст гарантию, что все подсчитали правильно?

— Стой, стой, стой. Ты хочешь сказать, что исторические даты вычисляются? А как же тогда археологические находки, радиоуглеродный метод, всякие летописи с указанием дат от сотворения мира… В общем, надо взять весь импирический материал…

— Эмпирический, — тихо поправил я.

— Ага, в общем взять весь материал и аккуратно расставить вдоль оси времени. Все! И насколько я понимаю, это давно уже сделано.

— Ты безусловно прав. Такая работа действительно была проделана в XVI–XVII веках хронологами Иосифом Скалигером (1540–1609) и Дионисием Петавиусом (Петавий) (1583–1652).

— Тогда в чем проблема?

— Понимаешь, — я повертел яблоко в руках, как бы примериваясь с какого боку укусить, — в книгах Фукидида о Пелопонесской войне есть описание трех затмений — двух солнечных и одного лунного. Если хочешь поподробнее, открой файл — в компьютере есть папка «Новая хронология». Да, вот этот файл.

Итак, первое затмение произошло в первый год военных действий. Фукидид пишет об этом так: «В то же самое лето афиняне изгнали из Эгины эгинян с женами и детьми… В то же самое лето, в новолуние, — кажется только тогда это и возможно, — СОЛНЦЕ ЗАТМИЛОСЬ ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ И ОПЯТЬ ВОСПОЛНИЛОСЬ, ПРИНЯВ ВИД ПОЛУМЕСЯЦА И ПОЯВИЛОСЬ НЕСКОЛЬКО ЗВЕЗД».

Второе затмение триады, тоже солнечное, происходит на ВОСЬМОЙ год Пелопоннесской войны, причем в начале лета. Фукидид пишет в четвертой книге: «Кончилась зима и седьмой год этой войны, историю которой написал Фукидид. В НАЧАЛЕ СЛЕДУЮЩЕГО ЛЕТА ПОД НОВОЛУНИЕ ПРОИЗОШЛО ЧАСТИЧНОЕ ЗАТМЕНИЕ СОЛНЦА».

И третье затмение, на этот раз лунное, описано в седьмой книге и произошло, как следует из текста через 11 лет после второго солнечного и в конце лета. Фукидид пишет: «Когда все было готово и афиняне собирались отплыть, НАСТУПИЛО ЛУННОЕ ЗАТМЕНИЕ; ТОГДА БЫЛО ПОЛНОЛУНИЕ».

— Ну и что?

— То, что именно такая последовательность затмений, с такими интервалами (между первым и вторым — 7 лет, между вторым и третьим — 11 лет); затмений, которые наблюдались с территории Балканского полуострова… Такая последовательность, скорее всего является уникальным событием за весь период существования человечества. А раз так, то произведя необходимые расчеты движения небесных тел, мы можем вычислить дату триады затмений Фукидида.

— Ух ты, — Ванька взглянул на меня с уважением. Он знал, что в астрономии я разбираюсь — как-никак радиофизик. — И насколько хочешь лет вперед и назад можешь рассчитать движение всех звезд?

— Ну знаешь, с тех пор, как изобретен компьютер, многие проблемы решаются довольно просто. Законы движения небесных тел, слава Богу, известны достаточно хорошо, так что создать соответствующую программу для расчета — не проблема. Программа такая есть, называется HOROS, и если корректно подставить исходные данные, то программа выдаст результат. Если он вообще существует.

— Что значит «существует»? Разве он может «не существовать»?

— Вообще говоря, да. Представь, например, что автор просто фантазировал. Придумал солнечное затмение, как литературный прием. Например, чтобы подчеркнуть тяжесть и бедствия войны, или как дурное предзнаменование…

— Но Фукидид-то не соврал?

— Он пишет в тексте, что «записывал события, очевидцем которых был сам, и то, что слышал от других, после точных, насколько возможно, исследований каждого факта… Я пережил всю войну… понимал ее и внимательно наблюдал».

И действительно, программа показала, что он был исключительно точен в описании событий. Более того, астрономические расчеты показали, что описанная комбинация затмений уникальна. И за всю историю существования человечества случилась только один раз.

Ванька (смышленый пацан) все время, пока я говорил, радостно кивал головой — дескать, все ясно, все понятно.

— Да, только один раз, — повторил я. — 2 августа 1133 года н. э., 20 марта 1140 года н. э. и 28 августа 1151 года н. э.

Ребенок застыл с открытым ртом.

— Да, ты не ослышался. Судя по затмениям, Пелопонесская война действительно случилась в середине XII века.

Ребенок медленно вышел из ступора и тут же в голос заорал:

— Но это же совершенно другая эпоха!

— Абсолютно с тобой согласен.

— XII век — это средневековье! — продолжал орать Ванька. — Это рыцари, крестовые походы, сарацины, взятие Иерусалима… Какие тут могут быть афиняне и Пелопонесские войны?!

— Гляди, сколько эмоций… — меланхолично заметил я, — а ты говорил, что даты — это скучно…

* * *

Ванька, надо отдать должное, успокоился довольно быстро. И задумался. Любопытно было отслеживать мыслительные движения, которые отчетливо выражались на его конопатой мордочке.

— Ну хорошо, — наконец заявил он. — Давай рассуждать разумно и хладнокровно.

— Слова не мальчика, но мужа.

Ванька только поморщился на мою реплику и продолжил в прежнем темпе:

— Предположим, что мы все в тексте Фукидида поняли правильно, что все данные программу подставили корректно, что программа не содержит внутренних ошибок. И вообще, что Фукидид твой не был писателем-фантастом.

И что тогда получается? Из-за одной книги рушить все здание истории? Перетаскивать Пелепонесские войны в средние века? Или вообще вычеркивать эти войны из истории? Ты хотя бы представляешь МАСШТАБ изменений, которые придется сделать?

Я с хрустом откусил от яблока и кивнул:

— Представляю.

Ванька вскочил и забегал по комнате.

— Да ты не горячись, — сквозь яблоко посоветовал я. — Ты совершенно верно обозначил путь, которыми идут современные историки. Они тоже предпочитают не ломать благоустроенное и обжитое здание истории, а подвергнуть сомнению данные Фукидида. Так сказать подтянуть описание затмений к тому, чтобы получился привычный 431 год до н. э.

— Получилось? — воспрянул Иван.

— Увы, нет. Хотя попытки продолжаются по сей день. Объявить Фукидида фантастом тоже не получается. Остается один путь — замалчивание. Так сказать: если проблему нельзя решить, можно сделать вид, что она не существует.

— Ерунда какая-то… — Ванька с размаху плюхнулся на стул перед компьютером. — Но с другой стороны, действительно, из-за одного случая…

— Если бы этот случай был единичным… — вздохнул я, аккуратно доедая яблоко.

— Артем! — заорал Иван, делая вид, что сейчас запустит в меня учебником истории. — Прекрати издеваться и расскажи нормально.

— Ну, раз ты просишь… Значит так, еще при жизни Иосифа Скалигера высказывались многочисленные критические замечания по предложенной им хронологии исторических событий. Например, профессор Саламанкского университета де-Арсилла (de Arcilla) в XVI веке опубликовал…

— Стой. Что значит, по предложенной Скалигером хронологии? Как он мог что-то предлагать, если события уже произошли, и их порядок тем самым определен раз и навсегда?

Я вздохнул:

— Все было бы просто, если бы люди, имели желание и возможность вести летописи прямо со времен изобретения письменности. И все последующие поколения дополняли бы эти записи новыми томами, выстраивая сквозную летопись человечества.

В реальности же летописи если и велись, то в каждом городе отдельно. И датировались все по-разному: Тит Ливий, например, вел отсчет дат «от основания города».

— Рима! — гордо вставил Иван.

— Нет, в тексте Ливия указано просто «города», без названия.

— Но ясно же, что речь идет о Риме!

— Большинство ошибок кроется именно в том, что кажется очевидным и принимается без доказательств. Так что не будем спешить с выводами.

Итак, кто-то вел отсчет дат «от основания города», кто-то — от времени воцарения некоего знаменитого правителя. Писал, например, так: «в пятый год правления Дария» произошло то-то и то-то.

Таким образом, Иосифу Скалигеру нужно было проделать фундаментальнейший труд: систематизировать, или как ты выразился, расставить вдоль оси времени, огромное количество несвязанных между собой летописаний. Которые не только не имели абсолютной датировки, но и были написаны на разных языках. И из-за неясностей перевода одного и того же правителя могли именовать по-разному. Скажем, современное имя Charles по-английски читается Чарльз, по-французски — Шарль, по-испански Карлос, по-американски Чак. В итоге, из-за ошибки в прочтении, один и тот же человек мог на бумаге как бы размножиться. Его одного могли принять за нескольких, совершенно отдельных исторических деятелей, к тому же живущих в разное время и в разных странах.

— Сомнительно что-то…

— Пожалуйста, другой вариант: тебе известны такие имена, как Синеус и Трувор?

— Конечно известны, — обиделся Иван. — Это братья Рюрика, варяги, призванные на Русь…

— Ой, все знаешь, молодец.

— Сам дурак.

— Так вот, древние тексты, как известно, писали без пропусков между словами. То есть в древней летописи стояло Синеуструворрюрик. Историки делят это на три имени, но можно предположить, что это титул, а потом имя. Что-то типа Великий князь Рюрик. Могло такое быть?

— Что-то я не пойму к чему ты клонишь…

— А клоню я к тому, что Чингисхан, например, — не имя собственное. Это словосочетание означает Великий хан.

— Ясен пень. Его Тимучин звали…

— Ну да, если верить Карамзину. Но вот какая фишка: если записать имя «Синеюс» греческими буквами — ΣINHγΣ, — (я быстро набросал эти буквы на листе бумаги), — а потом перейти на латиницу, то получается CINHYS.

— Чингис — прочел Иван и поднял на меня расширенные глаза. — … Что?!!!

— Тише, тише, я просто хочу показать, что не все так очевидно, как кажется.

— Да это просто… — мальчишка захлебнулся эмоциями. — Это просто ни в какие ворота… Это бред!

— Почему?

— Ну каждому же ясно… — он замолчал на полуслове и задумался. Потом решительно тряхнул головой и заявил: — Погоди. Нет, так мы не разберемся. Давай по порядку. Мы начали с дат? Давай дальше по датам.

— По датам, так по датам. Как я уже говорил, случай с триадой затмений Фукидида не единичный. Откроем, например, знаменитое «Откровение Иоанна Богослова».

— Это Библию что ли?

— Да. Новый завет.

— Ну ты прям Дэн Браун…

— Нет, — строго сказал я. — Американца привлекать не будем, попробуем обойтись своим умом. Ты текст читал?

— Я кино смотрел, «Багровые реки-2» с Жаном Рено. Там про то, как «ангел вострубит», агнец снимет печати и появятся четыре всадника. Сейчас вспомню. — Ванька трагически закатил глаза и произнес трагическим речитативом: — «Конь бледный, и на нем всадник, которому имя смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть…» В общем, довольно круто.

— Ну ты молоток, я честно говоря, не ожидал столь мощного цитирования.

Иван приятно порозовел, но постарался принять вид такой, будто комплимент на него ничуть не подействовал.

— Да чего такого… Просто у БГ есть песня. Там типа «синегривый лев, исполненный очей» и все такое. Я сначала думал, что у БГ уже глюки, а потом мне пацаны в классе подсказали, что это по Апокалипсису. Ну, я и почитал ради прикола.

— Почитал. И что думаешь?

— Честно?

— Валяй.

— Теперь думаю, что глюки были у этого, у Иоанна.

Откровение Иоанна Богослова

«Я взглянул, и вот, дверь отверста на небе… И вот, Трон стоял на небе, и на Троне был Сидящий.

И радуга вокруг Трона, видом подобная смарагду.

И вокруг Трона двадцать четыре престола, а на престолах видел я сидевших двадцать четыре старца, которые… имели на головах своих золотые венцы.

И от Трона исходили молнии громы и гласы, и семь светильников огненных горели перед Троном, которые суть семь духов.

И перед Троном море стеклянное… и посреди Трона и вокруг Трона четыре животных исполненных очей спереди и сзади.

И первое животное было подобно Льву, и второе животное подобно Тельцу, и третье животное имело лицо, как человек, и четвертое животное подобно было орлу летящему.

И каждое из четырех животных имело шесть крыл вокруг, а внутри они исполнены очей, и ни днем, ни ночью не имеют покоя.

И когда животные воздают славу и честь Сидящему на Троне… тогда двадцать четыре старца падают пред Сидящим на Троне и поклоняются Живущему… и полагают венцы свои пред Троном.

И всякое создание, находящееся на небе и на земле, и под землею, и на море, и все, что в них… говорило… слава». (Ап. 4: 1–14)

«Голос многих вестников вокруг Трона и животных и старцев, и число их тьмы тем и тысячи тысяч». (Ап. 5)

«И видел я, что Агнец снял первую из семи печатей… я взглянул, и вот: конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец; и вышел он как победоносный, и чтобы победить

И когда он снял вторую печать… и вышел другой, огненно-красный конь, и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч.

И когда он снял третью печать… я взглянул, и вот, конь вороный, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей. И слышен голос посреди четырех животных, говорящий…

И когда он снял четвертую печать… Я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными». (Ап. 6: 1–8)

«И явилось на небе великое знамение — жена, облеченная в Солнце; под ногами у нее Луна, и на голове ее венец из двенадцати звезд». (Ап. 12: 1)

Комментарий по Н. А. Морозову (см. «Откровение в грозе и буре»):

Возьмем любую средневековую карту звездного неба (надо в конце концов читать то что написано, а не то, что мы воображаем). В Апокалипсисе многократно подчеркивается, что все происходит НА НЕБЕ.

Почти на каждой средневековой карте (Звездная карта Дюрера, карта Аль-Суфи, Zodiaque explque. Их можно найти в книге Н. А. Морозова «Христос», т 1, с. 81, рис 36; т. 4, с. 204 и т. 4, с. 250, рис 49)) можно увидеть Сидящего на Троне. Это созвездие Кассиопеи, находящееся над созвездием Трона («тронос» в греческом оригинале).

«И радуга вокруг Трона, подобная смарагду». Смарагд — голубовато-зеленый изумруд. Радуга вокруг Трона — это Млечный путь, в полосу которого погружено созвездие Трона с Сидящим на нем.

Двадцать четыре престола — в любом полном учебнике по астрономии (например Полак И. Ф. «Курс общей астрономии». — М. ГОНТИ, 1938) вы можете прочитать, что в древности небо разделялось на 24 крыловидные полосы (меридиональные секторы), сходящиеся у полюсов небесной сферы. (См. так же Морозов Н. А. Откровение в грозе и буре. История возникновения Апокалипсиса — М., 1910.)

Эти секторы называются так же звездными часами или часами прямого восхождения (звезд). 24 часа задают систему координат на небе.

Итак, каждый «старец» Апокалипсиса — это звездный час в экваториальной системе координат, стандартное деление звездного неба в астрономии.

Золотые венцы — это, очевидно, созвездие Северного Венца, расположенное недалеко от зенита, то есть как раз над головами всех 24 старцев — часов-векторов.

Семь светильников огненных — созвездие Большой Медведицы, которая во Франции до сих пор называют Колесницей Душ.

Престол или Трон — известное созвездие, перед которым как раз и расположена Большая Медведица.

При первом же взгляде на звездную карту становится ясно и что такое «четыре животных, исполненных очей».

Лев — известное зодиакальное созвездие, где Солнце находится перед началом осени. См., например карты Дюрера и Гринбергера.

Телец — известное зодиакальное созвездие, где Солнце находится перед началом Лета (там же)

Животное с лицом человека, то есть Кентавр — это, очевидно, созвездие Стрельца, где Солнце оказывается в начале зимы.

Животное, подобное «Орлу летящему» — это не Орел, а знаменитый Пегас — животное с крыльями, завершающее указанный выше Иоанном ряд созвездий: в Пегасе Солнце оказывается перед началом весны. Формально Пегас не зодиакальное, а экваториальное созвездие, однако, Пегас почти касается эклиптики между Рыбами и Водолеем. Да и в греческом оригинале стоит слово, означающее скорее млекопитающее, чем птицу.

Итак, четыре созвездия, отмечающие времена года, образуют квадрат, крест.

А поскольку всех звездных секторов-крыльев, исходящих из полюса, 24 (см. выше), то каждое из этих животных-созвездий имеет ровно по 6 крыльев-секторов прямого восхождения. (Отсюда квадрат у мусульман — знак Аллаха, а серафим — шестикрылый).

Действительно, эти животные не имеют покоя ни днем, ни ночью, так как они участвуют в круглосуточном вращении звездного неба.

При круглосуточном вращении на широте Средиземного моря созвездия Северного Венца (а не венцы) то поднимается вверх, то опускается в северную часть горизонта (горизонт местный — на широте острова Патмос). «И возлагается Венец перед Троном».

Конь ярко-белый. В греческом оригинале — ярко-белый, блестящий. В сочетании с характеристикой «победоносный» и с тем, что он выходит первым, ясно что это Юпитер.

Венера здесь быть не может, так как она никогда не отходит далеко от Солнца, а далее сказано, что Солнце — в Деве.

Всадник — созвездие с луком — это Стрелец.

Итак, Юпитер — в Стрельце.

Огненно-красная планета одна. Это Марс. Созвездие с мечом — тоже одно. Это Персей. Итак, Персей — всадник на Марсе. Следовательно, Марс — в Овне, над которым и висит Персей. Морозов отмечает здесь, что созвездие Овна только еще готовится взойти (то есть пока находится под горизонтом), а Персей уже виден — он расположен над Овном и уже взошел. Поэтому Иоанн и указал положение Марса с помощью Персея,

В синодальном переводе сказано «конь вороный», но в греческом оригинале стоит «темный конь». Это Меркурий — самая слабосветящаяся из всех древних планет.

Мера в руках — это весы. Итак, Меркурий — в Весах.

Конь бледный — в оригинале стоит «мертвенно-бледный, зеленоватый». Скорее всего — это Сатурн. Всадник на нем, имя которому Смерть, — это созвездие Скорпиона.

Солнце — В Деве. Над головою Девы — по направлению к зениту — созвездие Волос Вероники — венец (венок) из двенадцати звезд. На любой карте звездного неба можно увидеть в созвездии Волос Вероники известное шаровое скопление «диадему», то есть венец (номер 5024/М53 в современной нумерации).

Итак, Юпитер в Стрельце

Марс — в Овне

Сатурн в Скорпионе

Меркурий в Весах

Солнце — в Деве.

Указанный гороскоп реализовывался только в следующие годы:

365 год н. э.

632 год н. э. (хуже по Марсу)

1249 год н. э.

1486 год н. э.

* * *

— Как видишь, никаких глюков. Напротив, картина, описанная в Апокалипсисе ярким, «огненным», по выражению Н. А. Морозова языком, глубоко реалистична и показывает, что Иоанн прекрасно знал современную ему астрономию.

— Но ты, по крайней мере, не будешь утверждать, что Апокалипсис написан в 1486 году?

— Вообще-то Иоанн описывает звездное небо в символах позднего средневековья. Но даже если мы возьмем самую раннюю дату — 365 год, то и она в корне противоречит принятой сейчас версии истории.

— В каком смысле?

— Считается, что Иоанн Богослов — автор «Откровения» — один из 12 учеников Христа. Апостол и евангелист. Но по приведенному им в тексте гороскопу получается, что он написал свой Апокалипсис по меньшей мере через 300 лет после распятия Христа. Конечно, в евангелиях указано, что Иоанн в год гибели и воскрешения Иисуса был еще очень молод. Но не настолько же, чтобы потом прожить три с половиной века…

— Как все запущено…

Иван пригорюнился, осмысливая ситуацию, и вдруг озарился новой идеей:

— Слушай, а что если взять подлинники этого Фукидида и Апокалипсис заодно и просто-напросто, чисто по-человечески датировать их радиоуглеродным методом. И пусть прибор покажет, когда все это было написано, а?

— В принципе, идея здравая, — согласился я. — Только вот незадача — ни одна из летописей, ни одно из произведений литературы, ни один научный трактат, созданные в глубокой древности не дошли до нас в оригинале. В лучшем случае мы имеем так называемый «список» — то есть копию, сделанную переписчиком.

— А в библиотеке Ватикана? Разве там не подлинники?

— Глядя что считать подлинником. Тут есть еще одна фишка. Дело в том, что бумага — термодинамически неравновесный материал, и потому за 800–1000 лет обязана истлеть полностью. В труху. При любых условиях хранения. Это утверждает термодинамика, одна из фундаментальных естественных наук, с которой не поспоришь. Так что при всем желании, даже те тексты, которые считаются очень и очень древними, никак не могут быть старше X–XI века.

— А если написано на пергаменте?

— Пергамент со временем тоже теряет гибкость, становится хрупким, крошится. Так что если нам предъявляют пергаментный свиток, который сохранил упругость, это по определению новодел.

Вставка:

Загадочная эпоха Возрождения

Задумаемся над вопросом: как и почему определенный период в истории средневековья стал потом называться «Возрождением»? Обычный ответ таков: в эту эпоху после длительного периода так называемых «темных веков» якобы «возродились» (по крайней мере, так принято считать сегодня) практически все античные направления науки, литературы, искусства и т. п.

Более того, считается, что возродился сам язык древней науки и литературы. Та, «древняя» блистательная латынь, на которой якобы писали «древние», в начале средних веков будто бы деградировала до грубого, неуклюжего языка, который лишь в эпоху Возрождения снова начал приобретать свой «прежний блеск».

Принимая этот ответ целиком и полностью, попробуем представить, как все это «возрождение» происходило на практике.

Итак, перед нами средневековая Флоренция. В период правления Лоренцо Великолепного (1449–1492) здесь творит поистине выдающаяся плеяда деятелей искусства:

«Монархом живописи» считали современники крупнейшего живописца середины 15 века Пьеро делла Франческа (1410/1420–1492). Самое значительное его произведение — цикл фресок в церкви Сан Франческо (1452–1466) в небольшом городке Ареццо, подвластном Флоренции.

Сандро Боттичелли (Алессандро Филипепи, 1444–1510). У него фигуры лишены грузной материальности, становятся легкими, воздушными. У художника отсутствует любимая флорентийцами «лепка формы», фигуры у него «сливаются своими очертаниями, образуют аккорды, приходят в движение, и из движения возникает музыка, переносящая нас в особый поэтический мир».

Творчество Боттичелли вдохновлялось идеями блестящего кружка гуманистов конца 15 века, которых собрал при своем дворе внук Козимо Медичи — Лоренцо Великолепный. Образованнейший человек своего времени, трезвый и жесткий политик, Лоренцо был поэтом, философом, уверовавшим в природу, как в нового Бога, но тем не менее он склонен был к религиозной экзальтации. Крупнейший меценат своего времени, он превратил свой двор в центр художественной культуры Возрождения. Достаточно назвать имена Полициано, Пико делла Мирандолы, Микеланджело, чтобы представить ту среду, в которой возрастал гений Боттичелли.

За три десятилетия Высокое возрождение прошло очень большой путь. «Насыщенность» этого короткого промежутка времени поразительна. Никогда еще одновременно не работало столько гениальных художников: Леонардо, Рафаэль Санти, Микеланджело в Риме и Флоренции; Джованни Беллини, Джорджоне и Тициан в Венеции.

Однако в этом созвездии великих имен есть еще одно — к сожалению практически неизвестное широкой публике. Это Поджо Браччолини. Именно этот итальянский гуманист обнаружил и пустил в обиход сочинения Квинтилиана, Нония Марцелла, Проба, некоторые трактаты Цицерона, Лукреция, Петрония, Плавта, Тертуллиана, Марцеллина, Кальпурния Секула и т. д.

Впечатляет?

Казалось бы, обнаружения единственного трактата Цицерона достаточно, чтобы навсегда вписать свое имя в историю, а тут человек обнаружил десятки трудов знаменитейших античных авторов и … вот благодарность потомков — его никто, кроме узких специалистов, не знает.

Между тем обстоятельства, при которых Браччолини обнаруживал каждую из рукописей, настолько загадочны, что впору по каждой снимать серию «Индианы Джонс».

Например, в приложении к современному изданию трудов Тацита (Л., Наука, 1969 год), сообщается: «С середины 20-х годов XV века итальянские гуманисты начинают разыскивать рукописи Тацита в Германии».

Уже в это фразе содержится загадка. Ну, в самом деле — считается, что знаменитый античный римский историк Тацит жил в 1 веке н. э. Затем его труды и даже имя были забыты более чем на тысячелетие (историки указывают: «у средневековых писателей XI–XIII веков знакомства с Тацитом обычно нет»).

То есть о том, что был такой выдающийся историк, до начала эпохи Возрождения фактически никто не знает. И вдруг, его труды начинают разыскивать. С чего бы вдруг?

Для сравнения: известие о том, что может быть найдена неизвестная ранее рукопись Достоевского, безусловно произведет фурор. Но если вам предложат найти неизвестную рукопись неизвестного романиста XIX века Василия Пупкинского, вряд ли это кого-нибудь заинтересует всерьез.

Можно было бы предположить, что первая найденная рукопись Тацита оказалась гениальной, и после этого исследователи бросились искать другие его труды. Однако в том же приложении к современному изданию ясно указано, что первая рукопись была найдена в 1475 году, а адресно искать труды именно Тацита начали на полвека раньше — «середины 20-х годов XV века». Право, загадка…

Но обратимся к истории находки этой самой первой рукописи Тацита.

Итак, жил в XV веке один из самых ярких писателей эпохи Возрождения Поджо Браччолини. Несмотря на то, что он был автором первоклассных исторических и моралистических книг и властителем дум своего века, широкий образ жизни заставлял его постоянно искать дополнительные доходы.

Как же можно было покрыть постоянный финансовый дефицит?

Оказывается, в то время для образованного, блестяще владеющего пером человека это был не вопрос. Ибо «розыски, приготовление и РЕДАКТИРОВАНИЕ античных авторов … в XV веке были ОЧЕНЬ ДОХОДНОЙ СТАТЬЕЙ».

Ну, когда дело дает доход, да еще высокооплачиваемый («очень доходная статья»), всегда найдется много желающих им заняться.

И вот, в ЗАБЫТОЙ, СЫРОЙ башне Сен-Галленского монастыря, в «которой заключенный ТРЕХ ДНЕЙ НЕ ВЫЖИЛ БЫ», Поджо Браччолини и его напарник обнаружили КУЧУ древних манускриптов: сочинения Квинтилиана, Валерия Флакка, Аскония Педиана, Нония Марцелла, Проба и др. Открытие это сделало не только сенсацию, но прямо-таки литературную эпоху». (Амфитиатров А. Собрание сочинений в 8 тт., т.4. СПб, Просвещение, 1911 г)

Вообще говоря, сенсацией должен был стать сам факт, что в таких жутких условиях рукописи 1-го века н. э., пролежавшие на сыром полу полтора тысячелетия, вообще сохранились.

Чтобы в полной мере оценить этот факт, расскажем историю из недавнего прошлого:

В период расцвета социализма широкое распространение получил обычай отправлять послания далеким потомкам. Текст печатали на бумаге, вкладывали в герметичную металлическую капсулу и вмуровывали в фундамент какого-нибудь памятника. И вот настало время, и в Комсомольске-на-Амуре была вскрыта капсула, адресованная строителями города в 2000 год. Всех ожидало полное разочарование — за неполных 70 лет (с 1932 года) бумага истлела в труху!

Как бы то ни было, Браччолини повезло. Как считается, он не только смог разъять найденную КУЧУ на отдельные рукописи, но и прочесть то, что в них было написано.

Теперь обратимся конкретно к обстоятельствам находки первых книг Тацита — так называемых Первого и Второго Медицейского (видимо от «Медичи»?) списков, которые ныне хранятся во Флоренции. Их значение для истории огромно, так как они «… дают ПОЛНЫЙ СВОД ВСЕГО, ЧТО ДОШЛО ДО НАС ОТ ИСТОРИЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ТАЦИТА» (Амфитеатров).

Итак, в ноябре 1425 года Поджо из Рима уведомил богатого флорентийца Никколо Никколи о том, что «некий монах» предлагает ему партию древних рукописей. И в числе их «несколько произведений Тацита, нам неизвестных» (Амфитеатров)

Казалось бы в это время и сам Тацит никому не известен, тем не менее, Никколи немедленно соглашается купить их. Но сама собой напрашивающаяся и очевидно выгодная для обеих сторон сделка почему-то затягивается на много месяцев. «Поджо тянет дело под разными предлогами… На запрос Никколи Поджо дал довольно запутанный ответ, из которого ясно только одно, что в ту пору книги Тацита у него еще не было… С монахом Поджо что-то немилосердно врет и путает: монах — его друг, но, будучи в Риме, почему-то не побывал у Поджо… книги находятся в Герсфельде, а получить их надо в Нюрнберге и т. д.» (Амфитеатров).

Раздраженный Никколи вытребовал себе «обнаруженный» Поджо каталог книг. И тут вдруг обнаруживается, что «в каталоге никакого Тацита не оказалось».

В такой странной волоките недоразумений, имеющих вид искусственности, проходит 5 (ПЯТЬ!) лет. Между Никколи и Поджо Браччолини идет постоянная переписка, причем позднее выяснилось, что даты некоторых писем ФАЛЬСИФИЦИРОВАНЫ. Зачем?!

Не менее странно, что в ходе этих письменных переговоров Браччолини внезапно, в одном из писем просит Никколи выслать ему (!?) другой экземпляр Тацита, будто бы уже находящийся у Никколи. Что за ерунда!?

Но вот, наконец, обещанные труды античного историка представлены научной общественности. Теперь, должно быть все вопросы отпали? Как бы не так!

Оказывается, в настоящее время во Флоренции хранятся лишь КОПИИ Первого и Второго Медицейских списков, изготовленные, естественно в XV веке, а оригиналы бесследно исчезли.

Чтобы понять всю эту цепь довольно бессвязных ситуаций, попробуем выстроить некую схематичную последовательность:

1. Браччолини постоянно нуждался в деньгах.

2. За находки рукописей платили очень дорого. Даже КОПИИ с рукописей античных авторов стоили фантастические деньги. Например, продав Альфонсу Арагонскому КОПИЮ рукописи Тита Ливия, Браччолини купил себе виллу во Флоренции.

3. «Древние» авторы, как оказалось, писали на той же блестящей латыни, которая как раз к XV веку достигла «прежних» сияющих высот. То есть на той самой, на которой Браччолини писал свои собственные произведения.

4. Браччолини — талантливый автор и … блистательный подражатель. «О богословских вопросах … он умеет говорить языком, который без подписи Браччолини ВСЯКИЙ принял бы за язык какого-нибудь из отцов церкви». Кроме того, он автор известной «Истории Флоренции», написанной по типу Тацитовой летописи.

Поневоле возникает вопрос: а не сам ли Браччолини написал все то, что так дорого продал Никколи и что «… дает ПОЛНЫЙ СВОД ВСЕГО, ЧТО ДОШЛО ДО НАС ОТ ИСТОРИЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ТАЦИТА»?

Вы думаете такое невозможно? А вот, оказывается, однажды Поджо Браччолини буквально за руку поймали при ИЗГОТОВЛЕНИИ ФАЛЬСИФИКАТА. Он выпустил в свет «Комментарии Кв. Аскония Педиана». Хотя оригинала, с которого Поджо якобы прочел текст, никто никогда не увидел, успех «Комментариев был огромен». До тех пор, пока не выявилось, что это подлог. Амфитеатров пишет, что «ученый мир быстро разобрал, что дело тут неладно».

Но может быть другие находки Поджо все-таки имели место и более он не фальшивил? Может быть так.

Тем не менее, всем его «находкам» всегда сопутствуют сходные обстоятельства: «дальний монастырь на недоступно далеком севере», «таинственные монахи без имени, места происхождения и проживания». И оригиналы, которые необъяснимо исчезают до того, как их могла увидеть широкая публика. А предъявляются ученому свету только свеже изготовленные КОПИИ. Причем проверить их на соответствие оригиналам невозможно — те исчезли!

Итак, чем же были находки Поджо Браччолини? Действительно ли чудом сохранившимися подлинниками, полторы тысячи лет провалявшимися на полу в сырых склепах заброшенных северных монастырей?

* * *

— Нет, ну погоди, — Иван замахал на меня рукой. — Ты говоришь просто жуткие вещи. По-твоему получается, что никакой древности не было, что Браччолини сам написал всю древнюю классическую литературу, что Скалигер, составляя последовательность событий истории, основывался бог знает на чем и вообще делал ошибки в тысячелетия… И этого никто не видел? Не замечал? Не верю!

— Хороший вопрос. — Я поводил мышкой по экрану компьютера и на мониторе высветился заголовок и ряд портретов с подписями.

Кто и когда критиковал:

Де Арсилла

Роберт Балдауф

Жан Гардуин

Эдвин Джонсон

Вильгельм Каммайер

Исаак Ньютон

Николай А. Морозов

Уве Топпер

Герберт Иллинг

М. В. Ломоносов

Теодор Моммзен

— Ба! — удивился Ванька, увидев портрет Ньютона. — А этот-то что здесь делает?

— Чем тебе не угодил сэр Исаак?

— Но он физик!

— Это клеймо?

— Нет, просто я считаю, что естественно-научные методы в истории не применимы. Вспомни хотя бы знаменитого академика Фоменко. Он математик, уважаемый человек, но когда начал писать книги по истории, то такого наворотил!

— Угу. Значит, считаешь, не применимы. А как же радиоуглеродный метод, о котором ты спрашивал? Это ведь тоже естественно-научное исследование. Что же ты в одном месте признаешь, в другом не признаешь? — я подержал паузу, рассматривая мягко зарумянившиеся племянниковы уши, и завершил: — Нужно быть последовательным.

— Ладно, ладно — буркнул Иван. — Ногами пинать не обязательно… И чё там Ньютон написал по истории?

— Ну, наверно излишне напоминать, что сэр Исаак исключительно ответственно относился к своим работам. Его девизом было «Гипотез не строю». Он способен был десятилетиями проверять свое научное предположение и если уж какой-то результат выносил на публику, то был уверен в нем на 200 %.

Ванька кивнул:

— Физичка нам говорила.

— Так вот, помимо трех известных законов, Ньютон вывел еще и закон всемирного тяготения.

— Ага, когда ему яблоко на макушку грохнулось!

— Если бы Ньютон ограничился изучением тел, действующих исключительно в поле земного тяготения, он не назвал бы закон ВСЕМИРНЫМ. Он был очень точен в формулировках.

— А какая разница? Что на Земле, что в космосе — закон-то один и тот же.

— А вот это ему нужно было доказать. В его время это было вовсе не очевидно.

— Ничего себе, — Иван почесал макушку. — И как же это в его время можно было сделать? Это ж надо в космосе эксперименты ставить…

— Верно. Космическими ракетами он, разумеется, не располагал, но зато мог наблюдать движение тел, которые изначально находятся в космосе. То есть наблюдать движение планет и звезд.

— А-а, астрономия…

— Разумеется. Но поскольку Ньютон отличался потрясающей научной добросовестностью, он не ограничился записями современных ему астрономов. Он отправился проверять действие выявленной им закономерности в глубины веков.

— Это как?

— Разумеется, не на машине времени. Просто Ньютон поднял самые древние из доступных ему книг, где фиксировались лунные и солнечные затмения. То есть он стал изучать Библию.

— А нам говорили, что он на старости сошел с ума и ударился в богословие. У Стругацких даже есть теория на эту тему. Дескать если какой ученый слишком глубоко проникнет в тайны Вселенной, то та начинает сопротивляться и выдает всякие там эффекты типа сумасшествия, или внезапного появления пьяного солдата, который зарубил Архимеда… В общем, в таком духе.

— Это ты излагаешь «За миллиард лет до конца света». Читал. И Стругацкие во многом правы. Только не в том, что Ньютон сошел с ума. А в том, что его объявили сумасшедшим.

— Ну ни фига себе. А за что?

— Ньютон — автор нескольких глубоких работ по хронологии. В частности им написаны сейчас практически неизвестные труды «Краткая хроника исторических событий, начиная с первых в Европе до покорения Персии Александром Македонским» и «Правильная хронология древних царств».

То есть Ньютон фактически начал создавать свою хронологию, отличную скалигеровской. Некоторые события, например, поход аргонавтов, он удревнил — перенес из Х века до н. э. в XIV век до н. э. Но в основном, его хронология существенно короче. Например, начало правления первого египетского фараона Менеса (Мены) сейчас датируют примерно 3000 годом до н. э. А Ньютон утверждал, что этот фараон правил не ранее 946 года до н. э. Таким образом, сдвиг вверх по оси времени составляет примерно 2000 лет.

Вставка:

Дата начала правления Менеса исключительно для египтологии, так как даты всех последующих династий отсчитывают именно от нее. И что же мы имеем?

Крупнейший немецкий египтолог Г. Бругш писал: «Когда любознательность читателя останавливается на вопросе: можно ли считать окончательно установленными в хронологическом отношении какие-нибудь эпохи и моменты истории фараонов, и когда он обратится за разъяснениями к таблицам, составленным разными учеными, то он с удивлением остановится перед самыми различными мнениями в вычислениях фараонических годов, сделанных представителями новейшей школы. Например, немецкие ученые так определяют время восшествия на престол Мена, первого фараона:

Боек относит это событие к 5702 году до Р.Х.,

Унгер — к 5613 году до Р.Х.,

Бругш — к 4455 году до Р.Х.,

Лаут — к 4157 году до Р.Х.,

Лепсиус — к 3892 году до Р.Х.,

Бунзен — к 3623 году до Р.Х.

Разность между крайними выводами этого ряда чисел ПОРАЗИТЕЛЬНА, — продолжает Бругш, — так как она составляет 2079 лет… Самые основательные работы и изыскания, проведенные компетентными учеными для проверки хронологической последовательности царствований фараонов и порядка перемены целых династий, доказали вместе с тем неминуемую необходимость допустить в списке Манефо ОДНОВРЕМЕННЫЕ И ПАРАЛЛЕЛЬНЫЕ ЦАРСТВОВАНИЯ, чем значительно уменьшается сумма времени, потребная для владычества над страной тридцати династий Манефо. Несмотря на все открытия в этой области египтологии, числовые данные находятся до сих пор (то есть в конце XIX века — А.Ф.) в весьма неудовлетворительном состоянии».

К нашему времени положение не улучшилось. Современные таблицы также по-разному оценивают дату вступления на престол Мены, а именно, около 3100 года, около 3000 года и т. д. Полное колебание этой «даты» достигает 2700 лет. Если же мы учтем мнения других, например французских, египтологов, то ситуация еще более обострится:

Шампольон дает 5867 год до н. э.,

Лесюер — 5770 год до н. э.,

Мариэтт — 5004 год до н. э.,

Шаба — 4000 год до н. э.,

Мейер — 3180 год до н. э.,

Анджеевский — 2850 год до н. э.,

Вилькинсон — 2320 год до н. э.,

Пальмер — 2224 год до н. э. и т. д.

Разница между «датировкой» Шампольона и «датировкой» Пальмера составляет ни много ни мало 3643 года. ТРИ ТЫСЯЧИ ШЕСТЬСОТ ЛЕТ! Комментарии излишни.

* * *

— А когда на самом деле правил этот фараон Менес?

— Вопрос не простой. Требует дополнительных исследований.

— Ага! А я уж думал, у тебя на все ответ есть. Но, вообще говоря, идея Ньютона мне лично не нравится. В самом деле, вспомни, как эффектно Наполеон обратился к своим солдатам в Египте: «Сорок веков смотрят на вас с вершин этих пирамид». А Ньютон, хоп, 20 веков вычеркнул. Оставил какой-то жалкий огрызок.

— О, конечно. Люди почему-то устроены так, что если сказать, что наши предки десятки тысяч лет чесали репу и ни на шаг не продвигались по пути прогресса, все будут гордиться древностью человечества. А если начать с цифрами на руках доказывать, что наша цивилизация за неполных два тысячелетия совершила бросок от первобытных племен к покорению космоса, все обижаются и кричат, что их лишили истории.

— Ты не отвлекайся. Сам сказал: сегодня считается, что Ньютон был не прав. Я правильно понял?

— Да, — вынужден был признать я. — Идеи Ньютон в области хронологии не приняли. Но и не опровергли! Современные историки комментируют его работы так. — Тут я нажал на соответствующую иконку в компьютере и зачитал: — «Это плод сорокалетнего труда, напряженных поисков, огромной эрудиции. В сущности Ньютон рассмотрел всю основную литературу по древней истории и все основные источники, начиная с античной и восточной мифологии».

Но, далее современные комментаторы неизбежно приходят к мысли, что Ньютон ошибался. «Конечно, — пишут они, — не имея данных археологии, тогда еще не существовавшей, скованный презумпцией достоверности библейской хронологии и верой в реальность того, что рассказывалось в мифах, Ньютон ошибался не на десятки и даже не на сотни лет, а на тысячелетия, и его хронология далека от истины даже в том, что касается самой реальности некоторых событий».

— О как! Значит, современные-то историки, получив новые данные от археологии и расшифровки древней письменности, выводы Ньютона все-таки опровергли, а?

— А вот это уже отдельная песня.

Немеркнущие краски изразцов из дворца Рамзеса III

(Из книги Иммануила Великовского «Народы моря»)

Арабская деревушка Тель эль-Иахудия, или «Рот еврея», на востоке Дельты Нила скрывала в своих недрах руины дворца Рамзеса III. Когда-то его стены украшали найденные в большом количестве глазурованные изразцы. Богатые рельефные рисунки на голубом фоне, главным образом растительного характера, поразительно напоминают персидское искусство. Как древнее, так и современное. Часть изразцов несет на себе иероглифическое имя Рамзеса III.

Помимо научного и чисто эстетического удовлетворения при виде столь совершенной работы, археологи получили еще практически неразрешимое затруднение. Оказывается «наиболее важная особенность (изразцов) состоит в том, что на обратной стороне некоторых из этих изделий имеются греческие буквы, очевидно, оттиснутые в процессе изготовления», — сообщает Т. Х. Льюис, ориенталист и эксперт-искусствовед, на чей суд были отданы эти изразцы (T. H. Levis, "Tel-el-Yahouden",Transactions of the Society of Biblical Archaology, VII, 1881, p. 182).

Более всего они напоминали инициалы художника, который их изготовил, и были нанесены еще до обжига.

Казалось бы, ну и что? Да вот беда, считается, что буквы, которыми проставлены инициалы, появились, самое меньшее, на четыре столетия позже. Проблема не может быть решена, даже если предположить, что использованный здесь греческий алфавит возник из финикийского на несколько столетий раньше, чем принято считать. Дело в том, что буквы на египетских изразцах выглядят не так, как ранние греческие буквы седьмого века, а как классические буквы времен Платона.

Налицо существенное противоречие: имя Рамзеса III указывает на XII век до н. э., а судя по греческим буквам — самая ранняя дата — четвертый век до н. э.

Выход из трудной ситуации, как казалось мог бы быть найден, если бы подлинность греческих букв могла быть оспорена. Увы. «Когда-нибудь забрезжит свет вокруг этой тайны», — писал Ф. Л. Гриффит (один из участников раскопок в Тель эль-Иахудия), когда осознал масштаб проблемы и возникший тупик (Griffith in Naville. The Mound of the Jew, p. 41).

Ситуация такая, как если бы проводя раскопки в поле, вы нашли бы в земле несколько образцов древнего оружия с геральдическими эмблемами какого-то древнего правителя, который умер восемь веков назад, а на внутренней стороне вы обнаружили бы четкое клеймо Челябинского тракторного завода. Если при этом лучшие эксперты уверяют вас, что вы не являетесь жертвой нахального шутника, и это оружие действительно принадлежало Людовику VII во время его крестового похода, то вы вслед за Гриффитом, имя которого стало одним из самых значительных в египтологии, повторите: «Эта проблема связана с большими трудностями».

(Подробности см. И. Великовский. «Народы моря» — Ростов на Дону, «Феникс», 1997 год, часть 1, гл. 1)

— Нет, ну ты подумай, — мрачно произнес Иван. — И что, вся древняя история с такими (тут он повертел кистью у виска) «проблемами»?

— В общем, да.

— А Скалигер-то куда смотрел? Он же когда составлял свою хронологию, о чем-то думал, на чем-то основывался?.. Ладно, допустим компьютера не имел и в астрономии просчитался, но какая-то логика в его построениях была? Или нет?

— Безусловно. Он брал за основу какие-то более-менее связные и длительные по времени куски древних записей, оставшиеся, ну скажем, от Римской империи. А все прочие события привязывал к этому костяку. Это разумно и удобно, учитывая, что Римская империя охватывала практически весь цивилизованный мир. И, как пишет известный современный американский хронолог Э. Бикерман, «все остальные датировки древней хронологии можно связать с нашим летосчислением при помощи прямых или косвенных синхронизмов с римскими датами».

— Ага! — живо произнес Иван.

— Существуют некие таблицы — фасты, в которых, как считается, велась погодная, то есть по годам, запись всех должностных лиц античного Рима. Эти таблицы могли бы, в принципе, служить надежным «скелетом» хронологии.

Пусть, например, в неком тексте упомянут римский консул. Поскольку к настоящему времени составление последовательного списка консулов за период в 1050 лет от Юния сына Марка Брута и Тарквиния Коллатина (якобы 509 год до н. э.) до Василия (якобы 541 год н. э.) в основных чертах завершено, то все просто. Находим в списке имя упомянутого консула и, ссылаясь на дату, даваемую его консулату в списке, мы привязываем описываемые события к временной шкале.

— Просто и разумно, — одобрил Иван.

— Однако, сами историки (в частности Г. Мартынов) указывают, что в фастах имеются «ПОСТОЯННЫЕ РАЗНОГЛАСИЯ, какие мы встречаем у Ливия на каждом шагу, в именах консулов, более того, частый пропуск их и, вообще, ПОЛНЫЙ ПРОИЗВОЛ В ВЫБОРЕ ИМЕН… Как согласовать с этим НЕВОЗМОЖНУЮ ПУТАНИЦУ в именах военных трибунов?… ФАСТЫ ИСПЕЩРЕНЫ НЕПРАВИЛЬНОСТЯМИ, В КОТОРЫХ ПОДЧАС НЕВОЗМОЖНО РАЗОБРАТЬСЯ».

И более того, наиболее связные документы, на которые, казалось бы можно было опереться, при более тщательном рассмотрении, по мнению того же Г. Мартынова оказываются ПОДЛОЖНЫМИ, СФАБРИКОВАННЫМИ МНОГО ПОЗЖЕ.

— Стоп-стоп-стоп, — замахал руками Иван. — Кто такой это Г. Мартынов? И почему его мнению мы должны доверять больше, чем, скажем, тому же Скалигеру, который не только провел фундаментальнейшую — ты сам говорил — работу, но и добился всеобщего признания. Ему поверил весь мир. Его выводы занесены во все учебники. Выстроенная им хронология является общепризнанной…

— Меньше пафоса, коллега. Не знаю, заметил ли ты, но наш разговор из области научной, той, где царят строгие факты и твердо доказанные гипотезы, начинает перемещаться в область «верю — не верю»?

— А ты, похоже, хочешь сказать, что в той истории, которую мы изучали в школе, вообще нет ни слова правды?

— Нет, отчего же… Какая-то правда, там безусловно есть. Но обратил ли ты внимание, доверчивый мой, что в школьном курсе истории, все страны изучаются по отдельности? Причем совершенно не ясно: ни как они возникли, ни как развивались, ни как погибли.

— Я не согласен. Например, про Римскую империю все очень даже ясно расписано. Там была эта, капитолийская волчица и у нее близнецы Ромул и Рем. Они основали Рим, который потом стал Римской империей. А потом пассионарность упала, и Рим разрушили варвары.

— Блеск, — оценил я. — Кстати, у меня имеется вот такая любопытная книжица. — Я извлек с полки «Задачник по истории России» С. Г. Смирнова. — Тут в конце, на странице 199 приводится табель оценок успеваемости в Академии Генерального штаба (1880 г.) Читаю:

«Ученик знает некоторые отрывки из преподанной науки, но и те присвоил себе одной памятью. Он не проник в ее основание и связь частей, составляющих полное целое. Посредственность сия, может быть, происходит от некоторой слабости природных способностей. Отличные дарования при легкомыслии и празднолюбии влекут за собой те же последствия. Успехи посредственные, оценка „два“».

— Какая еще «слабость природных способностей»! — завопил Иван. — И вообще у меня по истории «пять»!

— Тогда расскажи, на основе того, что вы учили в школе, как в Египте появилось столь мощное развитое сельское хозяйство — каналы, запасающие воду во время разливов Нила, высокая культура обработки земли…. Я уж не говорю про такое сложное строительство, как возведение пирамид.

— Ну… а в чем проблема? Люди постепенно научились обрабатывать землю… Это естественно.

— Для цивилизованного человека может и естественно. А как первобытный мог догадаться, что если определенным образом обработать землю, потом бросить в нее зерно, сложным образом ухаживать за всходами, то через полгода (!), в течение которых нужно как-то добывать другую пищу, чтобы не умереть с голода… Словом, что после сложных процедур и длительного времени он получит что-то нужное?

— Не вполне тебя понимаю…

— Скажу иначе. История древнего Египта написана так, словно там изначально существовала высокая земледельческая культура. Но она не возникает на пустом месте — должны быть какие-то пробы, постепенная отработка технологий выращивания… Ничего этого нет. Историки, разумеется, замечали эту логическую дыру в своих построениях. И отодвигали начало египетской истории в более глубокую древность. Но это давало ответа на поставленный вопрос. Тогда снова отодвигали в древность, образуя дурную бесконечность. Отчасти по этой причине и возникло огромное количество датировок правления первого фараона Менеса. Мы это уже рассмотрели.

Я остановился, потому что почувствовал, что Иван более меня не слушает. Печален сидел он у окна и глядел вниз. На кроны деревьев, под которыми гуляли люди, сверкали лаком припаркованные машины. Оттуда доносились голоса, детский смех, стуканье мяча об асфальт.

— Что загрустил? — спросил я, усаживаясь рядом.

— Обидно.

— Почему?

— Вот так живешь, стараешься, учишь… Думаешь, что уже знаешь о мире что-то важное. Надежное… А ты все разрушил.

— Ну, что значит разрушил? — пробормотал я. (Вот черт, осел дипломированный, увлекся, понимаешь, умствованиями, а у человека картина мира рухнула. Процесс не простой и крайне болезненный. Одно дело знать, что ты стоишь на каком-то твердом основании и четко осознаешь себя в мире, а мир в себе. И вдруг обнаруживаешь, что все вокруг фикция, и ты, лишившись опоры, барахтаешься в пустоте, безнадежно пытаясь ухватиться хоть за что-то привычное…) — И вовсе не все я разрушил, — бормотал я, лихорадочно соображая как поправить положение. — Так, несколько ложных представлений…

— Все! — трагически произнес Иван. — Просто ты не все еще успел высказать.

— Но, видишь ли, — я мучительно подбирал слова, стараясь не суетиться в мыслях, — когда мы отказываемся от ложных представлений, то получаем возможность увидеть реальную картину мира. Уверяю тебя, это дорогого стоит.

— О, конечно! Узнать, что Библия написана в 15-м веке, что римской империи не существовало, что не было никаких Пелопонесских войн, Афин, Спарты, подвига царя Леонида в Фермопильском ущелье…

— Ну-ну, не горячись. Подвиг — это такая вещь, что живет в веках. Несмотря ни на что. 300 спартанцев погибли, защищая Родину, но не сдались. И пусть это произошло не в то время и не в том месте, которые указаны в учебнике, величие их духа от этого не становится меньше. И может наш долг в том и состоит, чтобы понять, оценить…

— Я очень люблю царя Леонида, — смущенно признался Иван, поднимая на меня влажный взгляд. — В детстве у меня был фильм «300 спартанцев»…

— Мне тоже спартанцы глубоко симпатичны, — обрадовался я. (Все-таки счастье, что детская психика так пластична. Помнится, когда мне один восточный мудрец поломал картину мира, я бился в истерике почти трое суток). — Но подвиги совершают не только воины.

Дадим теперь слово Носовскому и Фоменко:

В нашей книге «Империя» мы подчеркнули то поразительное обстоятельство, что принятая сегодня версия русской истории была создана в XVIII веке, причем исключительно ИНОСТРАНЦАМИ. А именно, немцами Миллером, Байером, Шлецером и др. Возникает естественный вопрос — куда же смотрели русские ученые? Как русское образованное общество могло позволить столь бесцеремонное вмешательство в такую важнейшую область науки и культуры как отечественная история? Ведь ясно, что разобраться в отечественной истории иностранцу труднее, чем своему.

ПОЭТОМУ ПОЛЕЗНО ПРИПОДНЯТЬ ЗАВЕСУ НАД СЕГОДНЯ УЖЕ ПОЧТИ ЗАБЫТОЙ ИСТОРИЕЙ ЯРОСТНОЙ БОРЬБЫ, КОТОРАЯ ВЕЛАСЬ В XVIII ВЕКЕ В АКАДЕМИЧЕСКИХ КРУГАХ ВОКРУГ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ. Воспользуемся уже редкой сегодня книгой М. Т. Белявского «М. В. Ломоносов и основание Московского университета», изданной Московским университетом в 1955 году к 200-летию его основания. Оказывается, борьба за русскую историю была существенной частью борьбы русского общества XVIII века за право иметь отечественную науку. В ту эпоху это право было под большим вопросом. Во главе движения русских ученых стоял знаменитый М. В. Ломоносов. Во главе иностранцев, желавших, — при нескрываемой поддержке романовского императорского двора, — подавить русскую национальную научную школу, стоял историк Миллер.

В 1749–1750 годах Ломоносов выступил против новой в то время версии русской истории, создаваемой на его глазах Миллером и Байером. Он подверг критике только что появившуюся диссертацию Миллера «О происхождении имени и народа российского». Ломоносов дал уничтожающую характеристику трудов Байера по русской истории: «Мне кажется, что он немало походит на некоторого идольского жреца, который, окурив себя беленою и дурманом и скорым на одной ноге вертением, закрутив свою голову, дает сумнительные, темные, непонятные и СОВСЕМ ДИКИЕ ОТВЕТЫ». Так началась борьба за русскую историю.

«C этого времени занятия вопросами истории становится для Ломоносова такой же необходимостью, как и занятия естественными науками. Более того, в 1750-х годах в центре занятий Ломоносова оказываются гуманитарные науки и в первую очередь история. Ради них он идет даже на то, чтобы отказаться от обязанностей профессора химии… В переписке с Шуваловым он упоминал свои работы «Описание самозванцев и стрелецких бунтов», «О состоянии России во время царствования государя царя Михаила Федоровича», «Сокращенное описание дел государевых» (Петра Великого — М.Б.), «Записки о трудах монарха». Однако НИ ЭТИХ ТРУДОВ, НИ МНОГОЧИСЛЕННЫХ ДОКУМЕНТОВ, КОТОРЫЕ ЛОМОНОСОВ НАМЕРЕВАЛСЯ ОПУБЛИКОВАТЬ В ВИДЕ ПРИМЕЧАНИЙ, НИ ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫХ МАТЕРИАЛОВ, НИ РУКОПИСИ II И III ЧАСТИ I ТОМА (имеется в виду труд Ломоносова «Древняя Российская История» — Авт.) ДО НАС НЕ ДОШЛО. ОНИ БЫЛИ КОНФИСКОВАНЫ И ИСЧЕЗЛИ БЕССЛЕДНО».

Правда, первая часть «Древней Российской Истории» Ломоносова была все же опубликована. Но история ее публикации чрезвычайно странная. «ИЗДАНИЕ ЕЕ ВСЯЧЕСКИ ТОРМОЗИЛОСЬ и, начав печататься в 1758 году, КНИГА ВЫШЛА ИЗ ПЕЧАТИ ЛИШЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ ЛОМОНОСОВА». То есть по крайней мере через семь лет. Напомним, что Ломоносов умер в 1765 году.

В обстановке борьбы такого накала не исключено, что под именем Ломоносова на самом деле было издано нечто совсем другое. В лучшем случае его труд был урезан и ОТРЕДАКТИРОВАН. Если не переписан целиком заново. Такая мысль тем более вероятна, что практически то же самое и в то же время происходит с трудами русского историка Татищева. Их издает Миллер после смерти Татищева по каким-то «черновикам Татищева». А сам труд Татищева загадочно исчезает. Кто мог помешать торжествовавшему Миллеру, — под полный контроль которого Романовы отдали русскую историю, — издать труды Ломоносова в искаженном виде? Надо сказать, что этот прием, — «заботливая» публикация трудов своего научного оппонента после его смерти, — показывает характер борьбы того времени вокруг русской истории. Русская история была в ту эпоху предметом отнюдь не чисто академического интереса. Как Романовым, так и западно-европейским правителям была необходима искаженная русская история. Известные нам сегодня публикации трудов Татищева и Ломоносова по русской истории, скорее всего — подделки.

Вернемся к началу борьбы Ломоносова с Миллером. Немецкие профессора-историки решили добиться удаления Ломоносова и его сторонников из Академии. Эта «научная деятельность» развернулась не только в России. Ломоносов был ученым с мировым именем. Его хорошо знали за границей. Были приложены все усилия, чтобы опорочить Ломоносова перед мировым научным сообществом. При этом в ход были пущены все средства. Всячески старались принизить значение работ Ломоносова не только по истории, но и в области естественных наук, где его авторитет был очень высок. В частности, Ломоносов был членом нескольких иностранных Академий (Шведской Академии с 1756 года, Болонской Академии с 1764 года).

«В Германии Миллер инспирировал выступления против открытий Ломоносова и требовал его удаления из Академии». Этого сделать в то время не удалось. Однако противникам Ломоносова удалось добиться назначения АКАДЕМИКОМ ПО РУССКОЙ ИСТОРИИ Шлецера.

«Вопреки протестам Ломоносова, Екатерина II назначила Шлецера академиком. ПРИ ЭТОМ ОН НЕ ТОЛЬКО ПОЛУЧАЛ В БЕСКОНТРОЛЬНОЕ ПОЛЬЗОВАНИЕ ВСЕ ДОКУМЕНТЫ, НАХОДЯЩИЕСЯ В АКАДЕМИИ, НО И ПРАВО ТРЕБОВАТЬ ВСЕ, ЧТО СЧИТАЛ НЕОБХОДИМЫМ, ИЗ ИМПЕРАТОРСКОЙ БИБЛИОТЕКИ И ДРУГИХ УЧРЕЖДЕНИЙ. Шлецер получал право представлять свои сочинения непосредственно Екатерине… В черновой записке, составленной Ломоносовым «для памяти» и случайно избежавшей конфискации, ярко выражены чувства гнева и горечи, вызванной этим решением: „Беречь нечево. Все открыто Шлецеру сумасбродному“».

Миллер и его соратники имели полную власть не только в самом университете в Петербурге, но и в гимназии, готовившей будущих студентов. Гимназией руководили Миллер, Байер и Фишер. В гимназии «УЧИТЕЛЯ НЕ ЗНАЛИ РУССКОГО ЯЗЫКА… УЧЕНИКИ ЖЕ НЕ ЗНАЛИ НЕМЕЦКОГО. ВСЕ ПРЕПОДАВАНИЕ ШЛО ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО НА ЛАТИНСКОМ ЯЗЫКЕ… За тридцать лет (1726–1755) гимназия не подготовила ни одного человека для поступления в университет». Из этого был сделан следующий вывод. Было заявлено, что «единственным выходом является выписывание студентов из Германии, так как из русских подготовить их будто бы все равно невозможно».

«Ломоносов оказался в самой гуще борьбы… Работавший в академии выдающийся русский машиностроитель А. К. Нартов подал в Сенат жалобу. К жалобе Нартова присоединились русские студенты, переводчики и канцеляристы, а также астроном Делиль. Смысл и цель их жалобы совершенно ясны… — превращение Академии Наук в русскую НЕ ТОЛЬКО ПО НАЗВАНИЮ… Во главе комиссии, созданной Сенатом для расследования обвинений, оказался князь Юсупов… Комиссия увидела в выступлении А. Нартова, И. В. Горлицкого, Д. Грекова, П. Шишкарева, В. Носова, А. Полякова, М. Коврина, Лебедева и др. … «бунт черни», поднявшейся против начальства».

Надо сказать, что А. К. Нартов был выдающимся специалистом в своей области, «создателем первого в мире механического суппорта — изобретения, сделавшего переворот в машиностроении».

Ученые, подавшие жалобу, писали в Сенат: «Мы доказали обвинения по первым 8 пунктам и докажем по остальным 30, если получим доступ к делам». «Но… за „упорство“ и „оскорбление комиссии“ были арестованы. Ряд из них (И. В. Горлицкий, А. Поляков и др.) БЫЛИ ЗАКОВАНЫ В КАНДАЛЫ И „ПОСАЖЕНЫ НА ЦЕПЬ“». Около двух лет пробыли они в таком положении, но их так и не смогли заставить отказаться от показаний. Решение комиссии было поистине чудовищным: Шумахера и Тауберта наградить, ГОРЛИЦКОГО КАЗНИТЬ, ГРЕКОВА, ПОЛЯКОВА, НОСОВА ЖЕСТОКО НАКАЗАТЬ ПЛЕТЬМИ И СОСЛАТЬ В СИБИРЬ, ПОПОВА, ШИШКАРЕВА И ДРУГИХ ОСТАВИТЬ ПОД АРЕСТОМ ДО РЕШЕНИЯ ДЕЛА БУДУЩИМ ПРЕЗИДЕНТОМ АКАДЕМИИ.

Формально Ломоносов не был среди подавших жалобу на Шумахера, но все его поведение в период следствия показывает, что Миллер едва ли ошибался, когда утверждал: «господин адъюнкт Ломоносов был одним из тех, кто подавал жалобу на г-на советника Шумахера и вызвал тем назначение следственной комиссии». Недалек был, вероятно, от истины и Ламанский, утверждающий, что заявление Нартова было написано большей частью Ломоносовым. В период работы комиссии Ломоносов активно поддерживал Нартова… Именно этим были вызваны его бурные столкновения с наиболее усердными клевретами Шумахера — Винцгеймом, Трускотом, Миллером и со всей академической конференцией… Комиссия, приведенная в ярость поведением Ломоносова, АРЕСТОВАЛА ЕГО… В докладе комиссии, который был представлен Елизавете, о Шумахере почти ничего не говорится. «Невежество и непригодность» Нартова и «оскорбительное поведение» Ломоносова — вот лейтмотив доклада. Комиссия заявила, что Ломоносов «за неоднократные неучтивые, бесчестные и противные поступки как по отношению к академии, так и к комиссии, И К НЕМЕЦКОЙ ЗЕМЛЕ ПОДЛЕЖИТ СМЕРТНОЙ КАЗНИ, или, в крайнем случае, НАКАЗАНИЮ ПЛЕТЬМИ И ЛИШЕНИЮ ПРАВ И СОСТОЯНИЯ. Почти семь месяцев Ломоносов просидел под арестом в ожидании утверждения приговора… Указом Елизаветы он был ПРИЗНАН ВИНОВНЫМ, однако „для его довольного обучения“ от наказания „освобожден“. Но одновременно с этим ему вдвое уменьшилось жалование, и он должен был „за учиненные им предерзости“ просить прощения у профессоров… МИЛЛЕР СОСТАВИЛ ИЗДЕВАТЕЛЬСКОЕ „ПОКАЯНИЕ“, КОТОРОЕ ЛОМОНОСОВ БЫЛ ОБЯЗАН ПУБЛИЧНО ПРОИЗНЕСТИ И ПОДПИСАТЬ… Это был первый и последний случай, когда Ломоносов вынужден был отказаться от своих взглядов».

* * *

— Как видишь, не только Галилео Галилей принужден был встать на колени и публично отречься от своих взглядов.

— А он потом встал и крикнул: «А все-таки она вертится!» — блестя глазами, воскликнул Иван.

— Верно. Но нужен был кто-то, кто бы поверил, продолжил… Иначе все оказалось бы напрасно. — Я заглянул Ивану в глаза. — Ты согласен?

Мальчишка смущенно отвел взгляд и шмыгнул носом.

Глава 2

Я проснулся поздно, потому что накануне заработался за полночь…

В доме вкусно пахло яичницей и поджаренными на молоке гренками.

— Иван! — крикнул я, выпростав руку из-под одеяла и разворачивая будильник циферблатом к себе. Хм, десятый час… — Ива-ан!

Ванька явился румяный, аккуратно одетый и бодрый, как суворовский солдат.

— Я сейчас ухожу, — сообщил он, — но если ты не будешь валяться в постели до одиннадцати, как дама полусвета, то мы сможем позавтракать вместе.

— Вот так, да? — несколько озадаченно пробормотал я, усаживаясь и щупая босой ногой тапки под диваном. Иван уже скрылся на кухню и чем-то там гремел и звякал. Что-то раньше я не замечал за ним такой активности по утрам. Что-то у нас сегодня не то делается.

Через 10 минут (мыться, бриться и причесываться пришлось в экстремальном темпе) я сидел напротив Ивана, аккуратно доедавшего слегка подгоревшую яичницу, и пытался выдержать характер. Не сумел.

— Так, можешь считать, что Штирлиц насторожился. Излагай.

Мальчишка поднял на меня безмятежный взгляд:

— Все в порядке. Сейчас иду оформлять заграничный паспорт.

— О как!

— Да. Маме я уже отправил письмо. Сам знаешь, пока я считаюсь несовершеннолетним, выезд за границу возможен только с письменного разрешения родителей. Так что я уже принял меры.

— Ага, — сказал я.

— Понятно, что одного меня не пустят, — продолжал развиваться Иван, — так что я на сайте «Попутчик.ру» уже нашел несколько компаний, к которым можно присоединиться.

— Нормальный ход.

— В общем, осталось только решить вопрос с финансированием.

— Я вижу, все продумано?

— Верно. Документы будут оформлять пару месяцев, за это время нужно заработать деньги.

— Газеты будешь разносить?

На меня посмотрели непередаваемо — чуть с жалостью и чуть свысока.

— А ты сам когда-нибудь газеты разносил?

— Э-э… я вагоны разгружал.

— На вагоны меня не возьмут, там сила нужна.

— Рад, что ты трезво оцениваешь возможности.

Ванька поднял вверх указательный палец и продекламировал:

— Кто хочет что-нибудь сделать, ищет возможности. А кто не хочет — ищет оправдания.

— Сильно сказано, — согласился я. — Но не вполне понятен посыл. Ты, вообще, куда собрался?

— В Египет, — безмятежно ответил Иван.

— Ай молодца. А зачем?

Мальчишка откинулся на спинку стула и посмотрел на меня строго.

— Ты когда-нибудь видел картину Коржева «Поднимающий знамя»?

«Оп-па!» — у меня в голове будто взорвалось что-то и словно молнией сверху донизу пробила искра догадки. Ай да мальчик, ай да сукин сын!

Мальчик между тем продолжал:

— Там, значит, изображен уличный бой, и знаменосец упал, сраженный пулями. Но тот, кто идет за ним… В общем, он видит солдат, нацеливших стволы, знает, что следующий залп может смести и его… Но знамя не должно беспомощно валяться на грязных булыжниках. И он уже наклонился, чтобы поднять его. Даже ценой собственной жизни.

Я сидел, опустив глаза, и мысленно считал до двадцати. Момент был не тот, когда можно делать неосторожные движения.

— Кхм, — произнес я наконец. — Как я понял, ты решил поднять знамя, выпавшее из рук Ньютона и Ломоносова.

— Примерно так, — сдержанно кивнул Иван. — Знаешь, физичка говорила, что когда в науке возникает некая революционно новая идея, то старое поколение (тут он сделал некое мимическое движение, как бы намекая на меня и в то же время, стараясь не обидеть), словом, старое поколение не способно оценить и принять эту идею полностью. Прогресс достигается, когда в науку приходит новое поколение. Вот оно уже сразу воспринимает все, как надо и работает с этой идеей, как с чем-то вполне естественным.

— Да?

— Тебе примеры привести? Вспомни хотя бы открытие квантовой физики, идеи Макса Планка, который сам не до конца…

— Я понял, понял. Нам, старому поколению, не дано.

— Да ты не обижайся, это же просто объективный закон.

— Ну ясно. А в Египет ты собрался, потому что…

— Ну конечно! Надо же начинать с каких-то истоков. С нуля, так сказать. С мест, где возникла цивилизация.

— Ага. Но вообще-то, не факт, что цивилизация возникла именно в Египте. Впрочем, сейчас говорить об этом рано. Нет, не подумай, что я как-то хочу отвергнуть или опорочить твой план. Просто пока у нас есть время — ты сам упомянул, что на оформление документов потребуется пара месяцев — может быть, стоит как-то поработать с чем-нибудь более близким и доступным, а?

— Что ты имеешь ввиду?

— Я предлагаю начать с России.

— Конкретнее.

— Давай так: я могу привести доказательства того факта, что пирамиды и царские гробницы Египта, к которым ты собрался ехать, построены достаточно поздно.

— В XVI веке, ты говорил.

— Что-то так. Хотя есть и более ранние. С другой стороны, прямо здесь, в Москве, можно найти исторические реликвии XIV–XV веков. И хотя старое поколение не может указывать молодому что и как делать, но, на мой взгляд, разумно сначала отработать тот материал, который под рукой, а уже потом, набравшись опыта, отправляться в дальние страны. Как тебе такая мысль?

— Если ты советуешь посетить Исторический музей, так я там уже был. Ничего особенного.

— Чтобы увидеть особенное, нужно знать, что искать. Может быть ты слышал, есть поговорка: «Мудрец, обойдя вокруг деревни, узнает и поймет больше, чем глупец, объехавший вокруг света».

Иван посмотрел на меня подозрительно и запыхтел. Но не возразил, видимо счел это местью за «старое поколение».

— Нет, я серьезно, — невозмутимо продолжал я. — Сам же знаешь, что «смотреть» и «видеть» понятия совершенно разные. И для того чтобы «видеть», а не просто глазеть по сторонам, нужна определенная тренировка.

— А ты сам умеешь?

— Честно скажу: «не знаю». Но поскольку я в ближайшее время не планирую ехать раскрывать тайны Египта…

— Короче, ты хочешь предложить мне тренировку, так?

— Что-нибудь имеешь против?

— Нет!

— Тогда все просто. Представим, что ты играешь в квест.

— Квест?

— Ну да. Только не в компьютере, а в реале. Задание таково: пройти в зал древнерусского искусства Третьяковской галереи и обнаружить там нечто необычное.

— Что именно?

— А я не знаю. Единственная подсказка: не распыляйся, ограничься только теми залами, где экспонируется именно древнее искусство — следующие залы, посвященные XVII–XVIII векам, нас пока не интересуют. Ну как?

— А что будет потом?

— А я не знаю. Зависит от того, что ты сумеешь увидеть.

— Сроки определены?

— Хм-м… До вечера управишься?

— Окей. Только вот, — мальчишка замялся… — Понимаешь, пока что я еще…

— Не волнуйся, начало поиска я спонсирую. — Я достал кошелек и выложил на стол купюру. — Кстати, там есть кафе — не забудь пообедать.

* * *

Добраться до Третьяковки не просто, а очень просто. Достаточно иметь в руках схему метро, а в голове хотя бы полторы извилины, и ты не заблудишься. Москва, конечно, немного больше Мурманска, но Иван провел здесь уже четыре дня и твердо знал, что дорогу найдет.

Он уверенно поднялся по ступенькам, ведущим из метро «Третьяковская» и уткнулся в здание, на котором было написано «Мак-Дональдс». «Ага!» — подумал Иван и обратился к полненькой девушке со множеством косичек, которая как раз собиралась войти в интернациональную забегаловку.

— Простите, не подскажете, как пройти…

— В библиотеку? — проявила живость характера смешливая толстушка.

— Нет, на этот раз я разыскиваю Третьяковскую галерею.

— А, это вон туда, — девица указала рукой. — На светофоре переходишь Большую Ордынку и идешь по Толмачевскому переулку. Тут не далеко. Здание галереи увидишь сразу, у него архитектура особенная.

— Да, по проекту Васнецова, я читал, — Иван знал, что его молодость часто производит неблагоприятное впечатление, и старался вести себя солидно. — А почему переулок Толмачевским называется? Там что, переводчики жили?

— В смысле?

— В смысле «толмачи»?

— А-а, ну это у местных спроси, а я из Волгограда.

— А я из Мурманска.

— Мы одной крови, — подмигнула девица и нырнула в «Мак-Дональдс».

Большой Толмачевский переулок не успел оправдать слово «большой» в названии, и буквально через 200–250 метров вывел нашего искателя приключений к фонтану весьма необычной формы. На невысоком гранитном постаменте, как бы прислоненные к чугунному дереву стояли три огромные золоченые рамы от картин. По ним бойко и вполне живописно стекала вода, но Иван остановился не оттого, что засмотрелся на чудную красоту. Просто фонтан был так устроен, что его чаша практически не выступала над тротуаром, и каждому нормальному человеку немедленно хотелось разуться и шлепать по чистой воде босиком.

Вокруг ходили и сидели на лавочках люди, справа две мелкие девчонки, с писком цепляясь друг за друга, катались на роликах. Снимать обувку при таком скоплении народа было вроде бы неудобно… Или Москва такой город, что здесь можно все?

Из раздумий, судя по всему довольно глубоких, Ивана вывел какой-то парень. Он, сломя голову выбежал из боковой улицы, промчался, подняв тучу брызг, прямо по фонтану и, сильно задев мальчишку по плечу, умчался в промежуток между домами. Псих!

Пока будущий исследователь Египта отряхивался от водяного залпа, окатившего его с головы до ног, парня и след простыл. А на его месте нарисовались следовавшие в общем неспешно, но как-то внушительно, молодые парни. Без суеты, и вроде бы каждый по отдельности, они прошли мимо утиравшего лицо Ваньки и проследовали в тот же проулок, куда недавно умчался беглец.

«Опа!» — подумал Иван. Как житель портового города, он не понаслышке знал, что такое групповые драки. И как печально они кончаются в случае, когда тех, кто нападает, много, а тех, кто защищается, всего один человек.

«Вот ни фига себе, сходил в картинную галерею». На душе стало как-то тоскливо и паскудно. Но мальчишка знал, что тому, кто только что так неистово пробежал мимо него, сейчас гораздо паскуднее. Надо было что-то делать.

Во дворе было пусто, как в колодце. Осторожно выглянувший из-за угла Иван мгновенно узнал обычную для таких случаев композицию: беглец стоял, прижавшись спиной к стене, и беспомощно озирался, а преследователи, не спеша, с грацией львов, выпущенных на арену Колизея, полукругом приближались к нему.

Счет шел буквально на секунды. Вот сейчас они с такой же ленивой грацией, развлекаясь начнут бить парня по лицу, а потом, когда он упадет, примутся пинать ногами.

То, что произошло дальше, Ванька впоследствии и сам не мог объяснить, как ни старался. Вспоминалось, что вроде бы он сумел разглядеть какое-то лицо в окне второго этажа, и вроде бы увидел жест в направлении подъезда, вроде бы успел что-то сообразить… Так это было или нет, проверить теперь невозможно, но Иван принял решение мгновенно. Пулей кинулся он во двор, толчком в спину отпихнул одного из парней, оказавшегося на дороге, и, схватив за рукав несостоявшуюся жертву, увлек ее за собой к металлической двери подъезда.

Точно в тот миг, когда они одновременно коснулись руками металла, щелкнул магнитный замок, и дверь отворилась.

Продравшись в узкую, едва открывшуюся щель, оба, едва не прищемив руки, успели захлопнуть тяжелую створку и, не переведя дух, мигом, как коты на забор, взлетели по широкой лестнице на второй этаж. От всплеска адреналина казалось, что сердце колотится прямо в ушах, а громкое дыхание отдается в просторном помещении, как эхо.

Преследователи сдаваться не собирались. Слышно было, как они скреблись за толстой дверью, нажимая все кнопки подряд… Надо было уносить ноги.

— Наверх, — распорядился Иван.

Но не успели они сделать и шага, как их остановил старушечий голос:

— Мальчики!

Дверь квартиры на втором этаже оказалась приоткрыта, и оттуда блестел любопытный глаз.

— Идите сюда.

И снова, в едином порыве, как советский народ, стремящийся к коммунизму, оба мальчишки протиснулись в квартиру и изнутри навалились на дверь.

— Я могу вызвать милицию, — приветливо предложила пенсионерка, аккуратно запирая замки.

— Не надо, — мгновенно откликнулся беглец. И только теперь Иван впервые внимательно посмотрел на него. О! Оказывается, парнишка был не русским. Чуть кудрявые темные волосы, нежная оливковая кожа, темные глаза в окружении роскошных ресниц… Кстати, на кавказца не похож.

— Нет регистрации? — проявила догадливость старушка.

— Да, — сказал восточный мальчик.

— Тогда предлагаю вариант: мы идем на кухню и пьем чай до тех пор, пока спортивного вида юноши не отправятся восвояси. Или, если вы торопитесь, могу проводить вас на чердак и показать дорогу по крышам.

— О! — восхитился Иван, — вы наверно в войну партизанкой были?

— Молодой человек! Если бы вы учили историю, то не говорили бы глупостей. Какие могут быть партизаны в Москве, если немцев сюда не пустили?

— А дорогу по крышам откуда знаете? Гуляете там вечерами?

— На крышах, молодой человек, я дежурила в 1941 году в составе ударного комсомольского отряда, тушившего немецкие «зажигалки». Это бомбы такие были, зажигательные.

— А-а.

— Так каков ваш выбор: чай с плюшками или путешествие по крышам?

— А почему вы нам помогаете? Совершенно незнакомым людям,… У нас даже и документов нет…

— А потому, юноша, что моих младших братьев и сестер в войну эвакуировали в Ташкент. И там они жили в узбекской семье, которая не делила детей на своих и чужих, а вырастила всех. Ты откуда, мальчик?

— Из Узбекистана.

— Тогда я просто обязана вас покормить.

Часа через два, накормленные под завязку, наши герои покинули гостеприимную квартиру. Лезть на крышу и затем спускаться по пожарной лестнице не пришлось — бритоголовые юноши, жаждущие легких развлечений, не пожелали так долго томиться под дверью и удалились.

А в Лаврушинском переулке, где даже лавочки щедро расписаны живописными сюжетами, как-то сама собой родилась идея пойти в Третьяковку вместе.

Тем более что деньги, выделенные на обед, оказались сэкономленными.

И вообще, хотелось показать иностранцу, что в Москве имеются не только скинхеды, но и богатые собрания культурных ценностей…

Как выяснилось, иностранца звали Омар Али Рафад ибн Унфува, но в силу сложности и трудно произносимости этого имени, он предлагал называть его просто Али. Или на русский лад — Алик.

Иван полагал, что в торжественных залах Третьяковки, особенно в первых, увешанных парадными портретами российских императоров, Али растеряется, будет чувствовать себя подавленным… И даже приготовился взять над подопечным некое моральное шефство, поддержать легкой шуткой, бодрым видом…

Ничего такого не понадобилось. Восточный гость шел по галерее, как ни в чем ни бывало, так что Иван по этому поводу даже слегка обиделся.

— Ну, как будем искать? — спросил он, когда мальчики добрались до залов с номерами 56, 57 и 58, в которых экспонируется древнерусское искусство. — Здесь столько места, что слона можно спрятать…

— Что нужно найти?

— Что-нибудь необычное. — Тут Иван с сомнением посмотрел на напарника. Он хотя и не интересовался религией, но знал, что у мусульман икон нет. Стало быть, для Али все увиденное здесь будет необычным. И разъяснить, что именно требуется обнаружить, практически невозможно. Отчасти потому, что Иван и сам не слишком хорошо понимал поставленную задачу.

Затянувшуюся паузу нарушил Али:

— Давай ты идешь правая сторона, — сказал он, — я — левая сторона. Потом ты — левая сторона, я — правая. В конце встречаемся и обсуждаем.

Против разумного плана возразить было нечего, так что Иван только кивнул и тут же приступил к изучению своей части экспозиции.

Осмотр занял почти час. Отчасти потому, что Иван очень старался — нельзя было допустить, чтобы иноземец обнаружил в русском искусстве больше, чем коренной русич. А отчасти потому, что все пояснительные таблички под иконами располагались очень низко. Чтобы прочесть, следовало поклониться — Иван подозревал, что это сделано нарочно — каждый посетитель вольно или невольно склонялся перед христианской святыней.

Али, впрочем, управился быстрее. Когда Иван, завершив маршрут, подошел к нему, восточный мальчик сидел на бархатной банкетке напротив Рублевского Спаса, закрыв глаза и характерно поставив перед собой руки, и тихо молился.

— Эй, ты чего?

Али не откликнулся. Лишь через несколько секунд он сделал завершающий жест — провел руками над лицом, словно омывшись, и открыл глаза.

— Все готово?

— Э-э, да. Кто первый будет рассказывать?

Юноша из Узбекистана пожал плечами.

— Могу я.

— Валяй.

— Пророк Иса был хороший воин.

— Чё? — Иван просто обалдел от подобного заявления. Ему даже потребовалась пара минут, чтобы сообразить, что в исламе Иисуса именуют «Иса». И то, что Геродот писал, будто у латинян все имена заканчиваются на «us». То есть… в общем, понятно.

Он прокашлялся.

— Ну, насчет воина ты, по-моему, загнул. Хорошо хоть не сказал, что он был шахид.

— Шахид — это не тот, кто взрывает людей в людном месте, — совершенно невозмутимо ответствовал Али. — Шахид — это тот, кто умер за веру.

Час от часу не легче.

— А Христос не умер, — нашелся, хотя и не сразу, Иван. — В смысле, он воскрес.

— А, — сказал восточный мальчик.

Похоже, тут начинались какие-то религиозные тонкости.

— Ну ладно, а с чего ты решил, что он был воин?

— На нескольких иконах написано «Царь славы». И еще «Ника». Ника — это богиня победы?

Иван невольно потянулся рукой, чтобы почесать в затылке.

— Э-э, я думаю, — медленно произнес он, — что тут имеется ввиду победа в духовном смысле.

— Хороший воин всегда побеждает в духовном смысле. Сун-цзы в трактате о воинском искусстве писал: «Сто раз сразиться и сто раз победить — это не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего — покорить чужую армию не сражаясь. Поэтому тот, кто умеет вести войну, покоряет чужую армию, не сражаясь; берет чужие крепости, не осаждая; сокрушает чужое государство, не держа свое войско долго. Он обязательно сохраняет все в целости и этим оспаривает власть в Поднебесной».

— Ни фига себе! А ты откуда все это знаешь?

— У меня папа — учитель.

— Не хило у вас поставлено образование.

— Ну, это не везде так, — скромно заметил Али.

— А как ты запоминаешь такие большие куски наизусть? Какая-то особая методика? Или национальная особенность? У вас, говорят, есть люди, которые весь Коран читают по памяти, это правда?

— Я читаю весь Коран по памяти.

— Атас! Это ж целый томище!

— Мы отвлеклись, — напомнил восточный мальчик.

— А, ну да. Ты еще что-нибудь увидел этакое?

— Какое?

— В смысле, необычное?

— Да. Вон там икона, где написано «Борис и Глеб». Имена мужской, а нарисованы мужчина и женщина.

— Чево?

— Иди сам смотри. Один с бородой, другой с длинными волосами.

— Подумаешь… У Христа, вон, на всех иконах тоже длинные волосы, но он точно мужчина.

— Я знаю, что иконы пишутся по канону.

— И что?

— Люди на иконе «Борис и Глеб» нарисованы лицом к лицу. По канону так изображали супругов. У них даже нимбы соединены в сердце.

Иван мгновение помедлил, тараща глаза, потом побежал и уставился на указанную икону. А-бал-деть! У него аж лоб вспотел.

Действительно, если приглядеться, то очень даже похоже, что изображены действительно мужчина и женщина. Что делается-то, православные!

И как же такое понимать? В истории, помнится, ясно сказано, что Борис и Глеб — младшие братья Ярослава Мудрого, тихие и кроткие, к которым Святополк Окаянный подослал убийц. Невинно убиенные отроки стали первыми русскими святыми. Никаких сомнений тут быть не может. Но изображение на иконе…

Иван тряхнул головой, отгоняя неудобные мысли и изрядно озадаченный вернулся к неподвижно сидящему Али.

Тот поднял голову и посмотрел вопросительно.

— Ну да, — промямлил мурманчанин, — что-то такое есть, но, честно скажу, я не понял. И если ты прав, и изображены действительно мужчина и женщина, то просто не представляю, что это может означать. В общем, надо перечитать историю.

— А ты сам что-нибудь нашел?

— Я? — Иван встрепенулся, — да, разумеется. В первую очередь хочется сказать о Рублевском Спасе, перед которым мы сейчас сидим. Я раньше много раз видел его в репродукциях и даже не подозревал, что он так огромен. Тут добрых полтора квадратных метра!

На репродукциях или в Интернет-картинках внимание фиксируют только на лик Христа. И там совершенно не видно, что в оригинале живопись сохранена лишь на одной десятой части общей площади. Все вокруг не то, чтобы истерлось, осыпалось по ветхости, а… — тут Иван перевел дух и закончил залпом: — Все остальное, по-моему, просто уничтожено. Вокруг лика Христа чисто выструганная доска без каких либо следов краски или хотя бы грунта.

— Я думаю, что обе крайние доски не строгали. Их заменили.

— Похоже. Правая вон даже по размеру не подходит — смотри, как она выступает внизу… Будто нарочно делали, чтобы бросалось в глаза.

— Угу. Еще что-нибудь?

— Заметил одну вещь, но тут я не уверен.

— Что?

— Обрати внимание, у Рублевского Христа на шее вроде бы звездочка. С одной стороны понятно, что крестик он носить не мог — крестик у христиан появился, как память о нем, после распятия. Но все же интересно — вдруг это некий символ Вифлеемской звезды, под которой он был рожден?

— Или просто случайные черточки.

— Может и случайные. Но в форме правильной звезды.

Иван помолчал.

— Как думаешь, зачем понадобилось уничтожать большую часть изображения?

— Когда мусульмане вошли в Мекку и стали рушить идолов в Каабе, один воин хотел смыть водой настенное изображение Богородицы с Христом. Мухаммад запретил ему делать это, прикрыв ладонями лики Богородицы и Младенца.

— Что ты этим хочешь сказать? — напрягся Ванька.

— То, что здесь тоже сохранили только лик.

Бог знает что отвечать на такие заявления. Иван угрюмо помялся, но так ничего и не придумав, сказал:

— А знаешь, я кое-что заметил, только не знаю, как это истолковать. Вот присмотрись к участку чуть ниже и левее звездочки. Тут на самом краю сохранившегося красочного слоя можно разглядеть остаток какого-то изображения. Видишь? Что-то вроде пальцев руки.

— Благословляющий жест?

— Тогда указательный и средний пальцы должны быть подняты вверх. А здесь совсем другое расположение. И, обрати внимание, пальцы маловаты для взрослого человека.

— Ты хочешь сказать, что на этой иконе Христос держал на руках ребенка?

— Не знаю, — прошептал Иван.

* * *

Вечером я вернулся довольно поздно и против всяких ожиданий обнаружил, что Ванька вовсе не извелся от ожидания и желания поделиться впечатлениями, а увлеченно творит что-то на моем компьютере.

Какой самостоятельный мальчик…

— Кхм, — сказал я, сгружая на стол выпрошенный у приятеля ноутбук.

— Ага, привет, — откликнулся ребенок, не поворачивая головы от экрана. — На плите рыба, я пожарил, можешь разогреть.

— Что-то я раньше не замечал в тебе рвения к домашнему хозяйству…

— То раньше. А теперь нужно учиться быть самостоятельным и рационально расходовать средства.

— Ну да, — несколько озадаченно произнес я. — Рационально — это то, что надо. Меня потом научишь?

— Легко!

Мда, новое поколение сегодня открывалось мне с какой-то неожиданной стороны…

— Кстати, — поинтересовался я, — а чем ты сейчас так серьезно занят?

— Ищу работу, естественно.

— Фри-лансера?

— Но ты же сам сказал, что разгружать вагоны меня вряд ли возьмут… Вот, отобрал десяток предложений для IT-специалистов, выслал резюме…

— Оперативно. Но пока работодатели еще не откликнулись, может поужинаем вместе?

— Вообще-то, мы уже поужинали.

— Мы?

— Да. Я и Али.

— Какая прелесть, — пробормотал я. — Надеюсь, Али — это кот?

— Нет, Артем. Али — это мой новый друг. Сегодня за ним погнались скинхеды, а я ему помог. В общем, мы познакомились.

— Судя по тому, что ты выглядишь вполне целым и невредимым, знакомство обошлось без жертв. Второй вывод: твой новый друг — приезжий. Не узнавал откуда?

— Из Узбекистана. Кстати, старушка, у которой мы сегодня обедали, рассказала, что в войну многие узбекские семьи принимали эвакуированных русских детей, а одна семья даже усыновила 52 ребенка: русских, украинцев, татар… В общем, целый интернационал. И всех вырастили. Здорово, правда?

Я почесал в затылке и спросил осторожно:

— Но ты, надеюсь, не собираешься усыновить и вырастить своего нового приятеля?

— Нет, конечно. Во-первых, он старше меня, а во-вторых, у него есть родители.

Я возвел глаза вверх и с чувством произнес:

— Слава богу.

— Да брось ты, он славный парень.

— Понятно. И ты не решился бросить славного парня на улице и привел в дом. Кстати, где он сейчас?

— В спальне.

— Спит?

— Нет, молится. По его вере нужно молиться пять раз в день.

Я взялся двумя руками за голову. Для полноты картины не хватало только, чтобы этот парень оказался религиозным фанатиком или вообще террористом. Вот так придешь домой с работы, а тут база террористов, вокруг оцепление из ОМОНа и зверски выглядящих спецназовцев, и кто-то орет в репродуктор, призывая сложить оружие и выходить с поднятыми руками.

Жуткие сцены, нарисованные моим разыгравшимся воображением, были прерваны появлением обсуждаемого персонажа.

— Здравствуйте, — вежливо произнес предполагаемый член террористической группировки. — Можете называть меня Али.

— Очень приятно, — пробормотал я. — Артем.

— Вы не беспокойтесь, документы у меня в порядке, могу показать.

— Если вас не затруднит.

— Погоди, — вмешался Иван. — Ты же говорил, что у тебя регистрации нет.

— Я не говорил.

— Как так? Та старушка, Агрипина Петровна, спросила: «Регистрации нет?» Ты ответил «Да».

— А надо было сказать: «Нет»?

Теперь вмешался я.

— Если позволите, я прерву ваш лингвистический диспут. Мы остановились на очень актуальной теме проверки документов, я не ошибаюсь?

Али молча шагнул к столу и привычно выложил на стол стопку документов. Среди которых помимо паспорта со всеми нужными отметками оказался и студенческий билет Московского Государственного Университета.

— Так вы, молодой человек, студент?

— Закончил первый курс. Факультет психологии.

— Неплохо. А не слишком вы молоды для студента? По паспорту вам только еще 16.

— Мой отец — учитель, и я окончил школу в 14 лет. Год работал на хлопке, чтобы заработать на учебу. И вот поступил.

— Домой на каникулы решили не ездить?

— Это дорого. У нас большая семья.

— Ну что же, я рад, что Иван помог вам сегодня выбраться из трудной ситуации.

— Спасибо. Я знал, что Аллах не оставит меня в беде и пошлет мне кого-нибудь в помощь.

— В смысле, наш Ванька выступил, как посланник Аллаха?

— Да.

— Я польщен.

С этими словами я развернулся и ушел на фиг на кухню. С ума тут сойдешь.

Поужинать в одиночестве мне не довелось. Оба гаврика, хотя и были сыты, притащились за мной следом и наладились пить чай и услаждать мой слух приятной беседой.

— Ну, как там Третьяковка? — спросил я, терпеливо пережевывая жестковатую пережаренную рыбу (таланты ребенка в области кулинарии, похоже, еще не оформились). — Удалось что-нибудь обнаружить?

— Ага, — бодро откликнулся Иван.

— Только пока не поняли, что это означает, — дополнил Али.

— Излагайте.

— В общем, мы обнаружили удивительную вещь. На иконе Андрея Рублева «Спас» на самом краю уцелевшего красочного слоя мы разглядели изображение чьей-то руки. Судя по ее размеру, самому Христу эта рука принадлежать не может — пальчики слишком маленькие. У нас возникло предположение, что изначально на иконе Иисус был изображен с ребенком.

— Угу?!

— Дальше мы рассуждали так: даже если Иисус имел, подобно Путину, привычку целовать в живот посторонних мальчиков, вряд ли на иконе его стали рисовать с чужим ребенком. А это значит, что у него были дети, понимаешь?!

— Кхм, — я прокашлялся и утер губы салфеткой. — И вы решили, что нарыли сенсацию, так?

— А если выяснится, что у Христа на самом деле существуют прямые потомки, и они до сих пор живут среди нас, это не сенсация?

— Стоп-стоп-стоп. Во-первых, существует довольно много икон, где Христос изображен с младенцем на руках. Только это не младенец в прямом смысле этого слова, это отлетевшая душа Богородицы, которую ее сын бережно принимает в свои объятия. Иконы этого цикла широко известны и называются «Успение Богородицы».

— Да нет! — замахал чайной ложкой Иван. — Мы уже проверили по Интернету, когда вернулись. В сценах успения Богородицы Христос держит на руках как бы спеленутого младенца. А на иконе Рублева отчетливо видна кисть руки. Причем пальчики явно не младенческие.

Я решительно отодвинул сковородку и встал, чтобы налить себе чаю. Оба мальчишки, как завороженные, проследили за мной взглядом.

Я снова уселся, подтянул поближе вазочку с печением и сделал первый пробный глоток чая. Горячо, блин!

— Так, и что вы предлагаете?

— Пока ничего. Мы просто подумали, что может быть Дэн Браун, когда писал свой «Код да Винчи» был не так уж и неправ. И может быть, потомки Христа действительно живут до сих пор и их можно отыскать.

— Два возражения. Во-первых, я не представляю себе методику поисков. Находчивый Дэн Браун с первых страниц своей книги вывел на сцену некие тайные общества, хранящие эту страшную тайну. У нас никаких обществ нет, а стало быть не существует и отправной точки для поиска, верно?

Во-вторых, если следовать Дэну Брауну и законам жанра, то искомый объект (или, в нашем случае, субъект) с самого начала должен быть в поле зрения. У американца в конце книги выясняется, что Святой грааль или потомок Христа — это как раз тот, кто с самого начала вел поиск. Если не ошибаюсь, то была молодая девушка по имени Софи.

— Ты хочешь сказать, — радостно заулыбался Иван, — что по законам жанра, потомком Христа должен будет оказаться кто-то из нас. Ага?

— Не кто-то, а конкретно ты. Потому что ты самый младший, ясно?

— Ни фига себе! Это что, по возрасту распределяют?

Али никакого веселья по обсуждаемому поводу не проявил, только смотрел внимательно то на меня, то на Ваньку… И я обратил внимание на то, какие у него красивые и глубокие глаза.

— Так, хватит глупости болтать, — заявил я, вставая. — Распорядок дел на вечер такой: сейчас наводите порядок на камбузе и отправляетесь спать. Восточный гость остается ночевать здесь — время позднее, и я не уверен, что Аллах каждый раз будет успевать послать ему нового спасителя. Али, если нужно кому-то позвонить и предупредить — звони.

А я сейчас подключу к сети второй компьютер. На нем будешь работать ты, Иван. Работу, кстати, я тебе нашел, причем с гарантированной оплатой. Если все сделаешь на хорошем уровне, заплатят 400 долларов — как раз хватит на путевку в Египет.

— Круто! — мгновенно загорелся Ванька. — А что за работа?

— Тебе по силам. А теперь живо мыть посуду и мне не мешать.

Утром я проснулся от молитвы. Восточный гость, обернувшись лицом в сторону Мекки, нараспев, звонко, как заядлый муэдзин, тянул суры Корана. Звучало, надо признать, довольно приятно. Но почему-то меня гораздо меньше напрягло бы, если бы он читал «Отче наш». Пусть и не таким музыкальным голосом.

Сопя я выбрался из постели и побрел в направлении ванной. Возле двери там, в одном тапке, прыгал полуголый Ванька.

— Мне теперь что, — тревожным шепотом спросил он, — тоже по утрам молитвы читать?

— Иди сначала соверши намаз.

— В смысле?

— В смысле умойся. Ибо сказано в книге пророка «О вы, которые уверовали! Когда встаёте на Намаз, то мойте ваши лица и руки до локтей, и обтирайте ваши головы и ваши ноги до щиколоток».

— Я лучше душ, — буркнул ребенок и скрылся за дверью ванной.

Я вздохнул, почесал грудь и побрел на кухню, чтобы там под краном хотя бы лицо пока ополоснуть… Мда, раньше у нас не образовывалось очередей на гигиенические процедуры.

Завтрак готовили вместе. В смысле, я руководил, прихлебывая из высокого стакана холодное молоко, а мальчишки все делали. Не очень умело, зато старательно.

— Нельзя не признать, — заметил я, глядя, как Иван страдает над доской для резки лука, — что в исламе имеется по крайней мере один момент, который я полностью одобряю. Это — почитание старших.

— А мне, как потомку Христа, — мгновенно откликнулся Ванька, — это по барабану.

— И напрасно, — заметил Али. — Христос очень почитал свою мать Марьям.

— Когда Артем станет моей матерью, я тоже начну его почитать.

Несмотря на всю эту болтовню, яичница с луком, сыром, ветчиной и помидорами получилась именно так, как я люблю, и съедена была быстро и с удовлетворением.

— Так, а теперь, поговорим, наконец, о главном, — заявил я, помогая мальчишкам складывать тарелки стопочкой. — Первый вопрос тебе, Али: устроился ли ты на работу в каникулы, или планировал просто пробездельничать в Москве три месяца?

— Вообще-то, — ответствовал восточный мальчик, — я хотел устроиться на лето в Мак-Дональдс. Но не дошел.

— Ясно. Тогда второй вопрос: что ты скажешь, если я предложу тебе такую же работу, как и Ивану, и за такие же 400 долларов? Только хочу предупредить сразу: если качество окажется неудовлетворительным, оплаты не будет, и ты просто потеряешь время.

— Что за работа?

— Сбор и обработка информации. Причем большую часть данных, я полагаю, вы сумеете добыть из Интернета. Умеешь пользоваться? Кроме того, при необходимости, можете брать любые справочники — сходите, например, в Ленинскую библиотеку.

— А чё надо-то? — не утерпел, выскочил с вопросом Иван.

— Один мой довольно обеспеченный знакомый, заинтересовался Новой хронологией. Он прочитал все книги по данной теме, но в итоге остался неудовлетворен. «Я понимаю, — заявил он мне, — что старая история не соответствует действительности. Но новой-то нет. Допустим, мы доказали, что старое здание истории никуда не годится. Но тогда нужно предложить взамен нечто альтернативное, причем связное, последовательное и не имеющее тех вопиющих противоречий, которыми грешит традиционная история».

Коротко говоря, он предложил мне этим заняться. А я предлагаю вам.

— Нам? — ахнул Иван. — Написать новую историю человечества?

— Ну, — кашлянул я, — во-первых, ты сам хотел заняться чем-то подобным. Я не ошибаюсь? Во-вторых, никто не предлагает вам писать ВСЮ историю. Так прояснить пару-тройку эпизодов… Я думаю, вам это будет вполне по силам.

— А какие эпизоды? — сдержанно уточнил Али.

— Для начала предлагаю три на выбор. Первая тема «Открытие Америки», вторая — «Пираты Карибского моря», и третья — «Проклятие фараона».

— ВАУ!!! — заорал Иван и запрыгал вместе со стулом. Но Али ни на йоту не утратил своей прежней сдержанности, только слегка сморгнул — по-моему оттого, что Ванька в экстазе пнул его по ноге.

— Разве есть вопросы по открытию Америки?

— Множество. Например такой: почему открыл ее Колумб, а название дали по имени Америго Веспуччи.

— Может Америго приплыл раньше?

— А вот гадать не нужно. Наоборот, требуется собрать информацию, систематизировать и связно изложить. Так, чтобы не осталось никаких неясностей. За неделю управитесь?

— А что с пиратами?

— То же самое. В настоящий момент совершенно не понятно, как в Карибском море могло образоваться такое количество (целые эскадры!) пиратских кораблей. Это ведь не банда разбойников при дороге… С разбойниками еще можно предположить что-то разумное. Например так: разорили крестьян, они похватали вилы, ушли в леса.

А океанский корабль — не вилы, его нужно где-то взять. Кроме того, для успеха пиратской деятельности, на борту требуется опытный командир, грамотный навигатор, умелый пушкарь… Да и команду не наберешь из бродяг — нужны опытные матросы, которые знают как обращаться с корабельными снастями, с парусами и пушками… И Карибское море — это не речка, где в случае кораблекрушения легко доплыть до берега. Там нужно умение управляться с океанскими волнами!

Словом, вопросов много, а ответов практически нет. По окончанию вашей работы все должно стать наоборот: никаких вопросов, зато полный комплект ответов.

То же самое с проклятием фараона Тутанхамона. Нужно выяснить: а) было ли оно, б) если было, то в чем заключается и в) если нет — нужно предложить иную логичную интерпретацию событий. Беретесь?

Мальчишки переглянулись и синхронно кивнули.

— Хорошо. И еще момент: попрошу строить свою работу так, чтобы вечер с 18.00 до 20.00 у вас оставался свободным.

— А что мы будем делать с 18.00 до 20.00?

— На это время я отведу вас к другому своему приятелю — он будет учить вас боевым искусствам. Думаю, потребность назрела. Вопросы есть? Вопросов нет. Приступить к исполнению.

* * *

— Ты можешь объяснить, почему ты каждую минуту молишься? — спросил Иван после того, как провертелся на своем месте перед компьютером минут десять.

— Тебе не нравится?

— Да нет, молись, сколько хочешь. Но только мне не понятно, зачем тратить на это столько времени? И ладно бы ты что-нибудь новое каждый раз произносил, а то все время тянешь одно и то же. Не надоедает?

— Ты знаешь, что главное в каждый дело?

— Ну?

— Главное — настрой. Видел как спортсмены к рекорду готовятся?

— Ага! И ты к каждому делу готовишься, как к рекорду, так?

— А ты предпочитаешь шаляй-валяй?

— Подумаешь, — обиделся Иван и отвернулся к своему монитору.

Тайна открытия Америки

Цель исследования:

Выяснить, почему Америку открыл Колумб, а назвали ее в честь Америго Веспуччи.

Данные из электронной энциклопедии «Кирилла и Мефодия»

КОЛУМБ (лат. Columbus, итал. Colombo, исп. Colon) Христофор (1451–1506), мореплаватель. Родился в Генуе. В 1492–1493 руководил испанской экспедицией для поиска кратчайшего морского пути в Индию; на 3 каравеллах («Санта-Мария», «Пинта» и «Нинья») пересек Атлантический океан, открыл Саргассово море и достиг 12 октября 1492 о. Самана (официальная дата открытия Америки), позже — древних Багамских о-вов, Кубы, Гаити. В последующих экспедициях (1493–96, 1498–1500, 1502–1504) открыл Б. Антильские, часть М. Антильских о-вов и побережья Юж. и Центр. Америки и Карибское море.

Испанский адмирал с 1492 года, вице-король «Индий» (1492).

Христофор Колумб является одним из величайших и наиболее известных деятелей, из числа внесших наибольший вклад в развитие мировой цивилизации.

Трудно найти человека, который хотя бы раз не слышал о Колумбе.

Он знаменит настолько, что стал даже персонажем фольклора — вспомните знаменитую студенческую песенку: «Колумб Америку открыл, страну для нас совсем чужую…»

Ученые бесстрастно отмечают, что «мало кто из великих может сравниться с Колумбом по числу публикаций, посвященных его жизни». И при этом, оказывается, «мало кто может сравниться с ним по обилию «белых пятен» в биографии».

Эта ситуация парадоксальна.

При том огромном интересе к личности первооткрывателя Америки до сих пор «несмотря на усилия ученых многих поколений, почти все факты из жизни великого мореплавателя Кристобаля Колона (испанский вариант имени Христофора Колумба) спорны».

Александр ОКОРОКОВ в статье «Затонувшие корабли» приводит целый ряд фактов, которые можно систематизировать следующим образом:

1. Неизвестно где родился Колумб

Более 20 населенных пунктов претендовали на то, чтобы называться его родиной и лишь недавно все пришли к соглашению (не доказали, а просто договорились) считать, что Колумб родом из Генуи.

2. Неизвестно, как выглядел

Художники создали множество образов Христофора Колумба по сохранившимся описаниям, но его подлинное лицо по-прежнему остается загадкой.

Достоверных портретов нет, все ныне известные — а их не менее трехсот — были созданы посмертно. Лас Касас, испанский путешественник и миссионер, в изложении которого дошел дневник первого плавания Колумба, видевший его весной 1493 года, писал: «Ростом был высок, выше среднего, лицо имел длинное и внушающее уважение, нос орлиный, глаза синевато-серые, кожу белую, с краснотой, борода и усы в молодости были рыжеватые, но в трудах поседели». Хронисты XVI века свидетельствуют, что он был скромен в одежде.

«Портреты Колумба»

3. Неизвестна его национальность

Графологи усматривают в неразборчивой подписи Колумба португальские корни. Некоторые ученые считают его скандинавом. Другие склонны выводить его род с Ибицы, что на Балеарских островах. Родство с адмиралом оспаривают греки, галисийцы, швейцарцы, жители Каталонии, даже армяне и китайцы.

4. Неизвестно, где он учился

Утверждали, что он окончил университет Падуи. Однако в списках учащихся этого известного на всю Европу учебного заведения такой студент не значится. Доказано, что Колумб читал на четырех языках: итальянском, испанском, португальском и латинском. И все же есть предположение, что он был полуграмотным: в рукописях встречается множество ошибок.

Считается, что его отец был шерстяником. И при этом неизвестно, когда и как после 1472 года молодой шерстяник Колумб стал моряком. Исследователи пишут: «по его словам (правда, не подтвержденным документами), он не раз принимал участие в дальних плаваниях, побывал в Англии и в Гвинее».

Последняя фраза является настоящей загадкой. Создается впечатление, что историки ЛИЧНО слышали то, что говорил Колумб, но никаких письменных свидетельств, подтверждающих слова великого мореплавателя найти не сумели.

5. Непонятно как у Колумба зародилась идея, что в плавании на Запад можно достичь Индии

Чтобы оценить уровень революционности этой идеи, стоит отметить, что кругосветное плавание Магеллана началось лишь в 1519 году. И во времена Колумба тот факт, что земля круглая, еще не имел экспериментального подтверждения.

6. Умер в безвестности

Поразительно, но из истории следует, что Колумб был забыт практически сразу после свершения своих эпохальных открытий.

Александр Окороков сообщает об этом так: «Умер Христофор Колумб в Испании 20 мая 1506 года в полном забвении и нищете. Современники не сумели по достоинству оценить истинного значения сделанных им открытий».

Если учесть, что последнее (четвертое) плавание Колумба завершилось в 1504 году, то получается, что современники полностью забыли его за каких-то два года. Факт, не имеющий аналогов в мировой истории.

7. Версия Носовского и Фоменко.

Авторы Новой хронологии предположили, что «возможно, сегодня мы просто не знаем подлинного ИМЕНИ этого человека. История донесла до нас лишь его прозвище — Крестоносец Колонист (Кристобаль Колон). То есть человек, под знаменем ХРИСТА открывший и фактически положивший начало КОЛОНИЗАЦИИ нового континента

Но в таком случае получается, что о первооткрывателе Америки мы не знаем вообще ничего.

Выводы:

1. После изучения биографии Колумба создается впечатление, что он вынырнул из небытия лишь на короткое время. Его знали и замечали лишь в тот период, когда он непосредственно совершал свои открытия. Все прочие периоды его жизни как до, так и после Великого плавания, погружены во мрак неведения.

И это не от того, что «тема не интересна» и не привлекает к себе исследователей.

В частности, к 500-летнему юбилею со дня открытия Америки проходили грандиозные по масштабу приготовления. В том числе был проведен целый ряд конференций и симпозиумов, посвященных событию. В них приняли участия археологи, историки, антропологи, географы, архитекторы, философы, латиноамериканисты, журналисты и финансовые магнаты. Исследовательская программа, составленная учеными, была огромной. Она включала в себя всестороннее изучение «колумбовской эпохи».

Результат? Увы, ничего нового в биографии Колумба открыто не было.

2. Странно все это.

* * *

Теперь посмотрим, что сообщают энциклопедии об Америго Веспуччи:

ВЕСПУЧЧИ (Vespucci) Америго (1454–1512), мореплаватель. По происхождению флорентиец. Участник нескольких испанских и португальских экспедиций (1499–1504) к берегам Юж. Америки, названной им Новым Светом. Впервые высказал предположение, что эти земли — новая часть света, которую лотарингский картограф М. Вальдземюллер назвал (1507) по имени Америго Веспуччи Америкой.

Первое, что стоит отметить: Жизнь Веспуччи хорошо задокументирована и не содержит белых пятен.

1. Рождение

В отличие от Колумба, у которого время рождения указано расплывчато (осень 1451 года), дата рождения Веспуччи известна абсолютно точно: 9 марта 1454 года.

Любопытно отметить, что они практически ровесники.

Америго был третьим сыном нотариуса Анастазио Веспуччи.

2. Внешний вид

Известны достоверные портреты Веспуччи, причем существует гравюра даже с его автографом. То есть, это прижизненный портрет.

На родине, во Флоренции, в галерее Уффицы стоит статуя Америго в полный рост.

У ног — свиток карт с надписью «Америка».

Статуя Америго

Из характерных примет можно указать «орлиный профиль», то есть нос с горбинкой.

3. Образование

Америго получил домашнее образование у своего ученого дяди Антонио и показал большие успехи в физике, мореходной астрономии и географии.

4. Работа

Долгое время служил в банкирском доме Медичи. В 1490 переехал в Испанию, где работал агентом той же фирмы (Медичи) в Севилье, занимаясь в основном оснащением судов. Досконально изучил устройство кораблей, освоил навигацию и астрономию, составлял различные карты. В 1492 перешел на испанскую морскую службу, принимал участие в экипировке второй и третьей экспедиций Христофора Колумба.

Итак, это был опытный моряк. Причем со знаменитым Колумбом они занимались одним делом и, фактически, ходили по одной и той же земле.

Вот что сообщает энциклопедия КМ:

«В 1485 после отказа португальского короля поддержать этот проект (поиск пути в Индию) Колумб перебрался в Кастилию, где с помощью андалусских купцов и банкиров добился организации под своей командой правительственной морской экспедиции».

В истории это описано так: «30 апреля 1492 года испанская королевская чета Изабелла и Фердинанд подписали с ним договоры, в которых было сказано, что Колумб отправляется «открыть и приобрести определенные острова и материки в Океане-Море». За это ему будут даны титулы адмирала Океана-Моря, вице-короля и правителя всех земель. Кроме того, он будет получать 10 % всего золота, драгоценных камней, пряностей и товаров, произведенных или добытых торговлей в этих владениях, без обложения налогами».

Итак, Колумб в Кастилии в 1492 году поступает на правительственную службу.

Америго Веспуччи с 1490 года работает в Севилье (это город в Кастилии) и в 1492 году поступает на государственную морскую службу.

И что же он делает на этой службе? Занимается оснасткой судов, на которых Колумб поплывет через Атлантику.

То есть не только жили в одно и то же время, и ходили по одной земле, но и делали одно дело на службе у одного и того же короля.

Но, может быть Веспуччи, как представитель банкирского дома Медичи, был хорош только как снабженец и теоретик?

5. Открытия

Америго предпринял три экспедиции в Новый свет, причем в первой экспедиции два корабля из трех были снаряжены на его личные деньги. Удивительно ли, что на этих кораблях он сам и командовал.

Первое плавание 1499–1500 года.

Историки уверяют, что в этой экспедиции Америго был всего лишь штурманом.

(ШТУРМАН морск. вообще, кто ведет дневник пути корабля, делает счисленье, наблюдает и вычисляет широту и долготу, определяет место корабля на карте и пр. (Словарь Даля))

Однако если он командовал двумя кораблями из трех, то он фактически был главой экспедиции.

О результатах сообщается так:

Летом 1499 флотилия подошла к северному побережью Южной Америки у 5° или 6° северной широты, где разделилась. Веспуччи двинулся на юго-восток, 2 июля открыл дельту Амазонки и ее устьевой рукав Пара, на лодках проник вверх на 100 км. Затем он продолжил плавание к юго-востоку до бухты Сан-Маркос (44° западной долготы), выявил около 1200 км северной приморской полосы Южной Америки, обнаружил Гвианское течение. Оттуда Веспуччи повернул вспять и в августе догнал Алонса Охеду близ 66° западной долготы. Следуя на запад вместе, они открыли более 1600 км южного берега материка с полуостровами Парагуана и Гуахира, заливами Тристе и Венесуэльским, лагуной Маракайбо и несколькими островами, включая Кюрасао. Осенью Веспуччи вновь отделился от Охеды, обследовал побережье Южной Америки на 300 км к юго-западу и вернулся в Испанию в июне 1500.

Весьма неплохой результат для первого плавания.

А кстати, в то время, как Америго Веспуччи совершал свое первое плавание (1499–1500), Колумб совершал третье (1498–1500).

Два эти путешествия не только практически совпадают по датам, они сходны и по объекту исследований — Америго дошел до устья Амазонки, Колумб открыл устье Западного рукава дельты Ориноко, положив начало открытию Южной Америки.

6. Новый свет

Принято считать, что Колумб до конца жизни пребывал в убеждении, что приплыл-таки в Индию, путь к которой он искал. И не осознавал, что обнаружил новый континент.

А предположение о том, что открыт именно Новый свет, первым, как считается, высказал Америго Веспуччи в 1507 году.

В объяснениях историков, это основная причина, по которой лотарингский картограф М. Вальдземюллер назвал Америку по имени Америго Веспуччи.

Предположение выглядит вполне логично, и его можно было бы принять, но есть один нюанс. Давайте внимательно перечитаем то, что энциклопедия КМ сообщает о последнем, четвертом плавании Колумба

Итак: «Добившись разрешения продолжать поиски западного пути в Индию, Колумб на четырех судах (четвертая экспедиция, 1502–04) достиг 15 июня 1502 острова Мартиника, 30 июля — Гондурасского залива, где впервые встретил представителей древней цивилизации майя, но не придал этому значения. С 1 августа 1502 по 1 мая 1503 открыл 2000 км карибских берегов Центральной Америки (до залива Ураба). Не найдя прохода к западу, он повернул на север и 25 июня 1503 потерпел крушение у берегов Ямайки. Помощь из Санто-Доминго пришла только через год. В Кастилию Колумб вернулся 7 ноября 1504 уже тяжело больным».

Если читать этот текст непредвзято, то совершенно очевидно, что Колумб воспринимал открытые им земли, как некую преграду на пути к Индии. Он 2000 километров плыл вдоль Карибского берега в поисках прохода на запад.

Более того, само четвертое плавание было предпринято для того, чтобы найти путь в обход новых земель.

Причем в ходе третьей экспедиции Колумб пытался обогнуть «Америку» с юга, а в четвертой — с севера. Но материк оказался слишком огромен и обойти его не удалось.

И что? После этого кто-то может утверждать, что Колумб сам не понял, что нашел? И до самой смерти пребывал в убеждении, что новые земли — это Индия?

Но позвольте, тогда возникает вопрос: почему же жителей вновь открытого материка он назвал «индейцами»?

Ответ можно найти в обычном словаре русско-латинского языка: «INDE — оттуда, с того места», или просто старорусского языка: ИНДЂЯ — «в другом месте», «с другой стороны», «кое-где», «где-нибудь».

Словом, ИНДЕЯ — это некое удаленное место, «далекая страна».

Не поспоришь.

Кстати, местных жителей назвали именно «индейцы». То есть жители «далекой страны».

А не «индийцы» — жители Индии.

Таким образом, Колумб все прекрасно понимал, осознавал, и… тем не менее, открытие и всю славу увели у него из-под носа. Должно быть, он протестовал, переживал, боролся…

Оказывается нет, ничего подобного!

Исследователи сообщают, что он с Америго дружил. Вот это дружба!

Более того, считается бесспорным, что «сыновья Колумба также никаких претензий к Веспуччи не предъявляли».

7. Конец жизни

Но, может быть, старость Веспуччи тоже была бедна и безденежна, так что он не мог помочь своему драгоценному другу, умирающему в нищете и забвении?

Ничего подобного.

В энциклопедии КМ указано: «В 1507 лотарингский картограф Мартин Вальдземюллер приписал открытие «четвертой части света», сделанное Колумбом, Веспуччи и «окрестил» этот континент Америкой в честь Америго Веспуччи. В 1538 это, уже признанное название, было распространено на карте Меркатора и на Северную Америку. В 1505, после вторичного переезда в Испанию, Веспуччи получил кастильское подданство. В 1508 назначен на новоучрежденную должность главного пилота (штурмана, кормчего) Испании и занимал ее до своей смерти.

На его родине ему установлен величественный памятник.

Таким образом, старость Америго была окружена почетом, властью, славой и глубоким уважением современников.

Которые, кстати говоря, характеризуют его, как «человека исключительно честного, умного и наблюдательного».

И в заключение еще один факт. Оказывается, «Обладая недюжинным литературным талантом, частенько преувеличивая, Веспуччи описывал природу открытых стран, внешний вид и быт индейцев, звездное небо южного полушария, однако постоянно умалчивал о начальниках экспедиций и своей роли в них».

Такая избирательная молчаливость вызывает удивление. В самом деле, если Веспуччи дружил с начальником экспедиции, то простая справедливость требует упомянуть о его решениях. Если Веспуччи и начальник терпеть друг друга не могли, то, обладая недюжинным литературным талантом, можно было так описать его действия, что это была бы исключительно сладкая месть.

Анекдот

Капитан и штурман терпеть не могут друг друга. Заступив на вахту, капитан мстительно фиксирует в судовом журнале: «Сегодня штурман был пьян».

На следующий день на вахту заступает штурман и нетвердой рукой выводит: «Сегодня капитан был трезв».

Но Веспуччи ни словом не обмолвился о том, что над ним есть какой-то начальник.

Что же это получается в итоге?

Думается, что разумнее всего предположить, что Америго Веспуччи и был тем самым Крестоносцем Колонистом (Кристобаль Колон = Кристофор Колумб), который открыл Новый свет. Часть света, которую совершенно справедливо и заслуженно назвали его именем.

— Как тебе? — спросил Али, после того, как Иван закончил чтение текста.

— Честно? Кхм… Сразу после того, как ты привел мнение Носовского и Фоменко, стало ясно, к чему ты клонишь. Что Америго и Колумб — разные названия одного и того же человека.

— И как? Убедил?

— Ну, я бы оценил на четверку с минусом. Кстати, хочу сделать одно замечание.

— Какое?

— Тебе не кажется, что имя Америго не из числа самых распространенных? Во всяком случае, мне лично, нигде, ни в каком тексте, и ни при каких обстоятельствах такое имя более не встречалось.

— Зато есть «Баллада о доблестном рыцаре Айвенго». Тоже редкое имя, согласен?

— А вот и нет! Мне Артем объяснил. Когда русский человек латинскими буквами пишет имя Иван, у него получается Ivan, что иностранцы читают, как Айвен.

Поэтому произведение Вальтера Скотта правильнее называть «Баллада о доблестном рыцаре Иванко».

— Угу. А «Америго» как тогда переделаешь?

— Может быть «Марко»?

Глава 3

Мой приятель Евгений Шаров на кусок хлеба с маслом зарабатывает в фирме, торгующей канцелярскими принадлежностями. Если судить чисто внешне, то работа у него не пыльная: ходи себе целый день в аккуратном костюме с бейджиком «Секьюрити», поглядывай по сторонам и ничего не делай. Но я внешне не сужу, и знаю, что у них тоже бывают определенные заморочки. Впрочем, сам Женька об этом рассказывать не любит.

Тем не менее, кое-какие слухи о его подвигах (а он большой любитель приключений, хотя и скрывает) все же просачиваются, и об одном я знаю достоверно.

Было это года три назад, когда дом, в котором Евгений сейчас живет, еще только строился. Строили его, понятное дело, на деньги собранные у будущих жильцов, так что общее собрание будущих собственников постановило нести по очереди дежурство на стройке. Цель — самая банальная: не допустить, чтобы обои, плитка, сантехника и прочее оборудование, закупленное на свои кровные, ушли на сторону. Коротко говоря, чтобы имущество не разворовали.

В одно из ночных Женькиных дежурств, когда он бдительно обходил вверенную территорию, обнаружилось, что где-то на 5–6 этаже строители забыли закрыть форточку, и теперь створка стукает на ветру, угрожая разбиться.

С одной стороны — непорядок, а с другой — дело плевое. Подъезд, правда, был на ночь заперт, но для Шарова забраться по стене на уровень пятого этажа не сложно. Тем более, дежурство было длинное, и он соскучился.

И надо ж такому случиться, как раз в тот момент, когда он как раз добрался до незапертой форточки, на охраняемый объект с дозором прибыли сотрудники милиции. Действуя в рамках заключенного с ними договора о вневедомственной охране, они бдительно осмотрели территорию и, конечно же, заметили на стене чужеродный объект — Женьку.

— Эй ты, — грозно крикнули милиционеры, беря автоматы на изготовку, — а ну стой там, иди сюда!

Евгений послушно слез, но идея надеть на него наручники и отвезти в отделение, ему не понравилась. Сначала он объяснил это словесно. Потом пришлось перейти к действиям.

Кончилось все хорошо. Милиционеры физически не пострадали, автоматы он им минут через 15–20 вернул, так что в конце все помирились и даже договорились вместе ходить на тренировки.

С тех пор много воды утекло, Женька стал аттестованным тренером по русским боевым искусствам, и именно к нему на занятия я привел своих мальчишек.

Тренировка проходила в спортивном зале общеобразовательной школы, потому что аренда теперь стоит дорого, а директор школы делал большую скидку, так как Евгений круглый год вел секцию и для школьников.

Сегодня в зале мы застали сразу две группы. Первая состояла из зрелых дядечек (один даже с бородой и весом под 120 килограммов), вторая мельтешила разновозрастными пацанами, среди которых выделялись два Женькиных сына четырех и шести лет соответственно. Пацаны двигались заметно шустрее дядечек, и потому казалось, что их тут полным-полно.

— У-у, — разочарованно протянул Иван. — А я думал, ты нас на каратэ поведешь…

Подошел Евгений, крепко, но без членовредительства, пожал мне руку, потом повернулся к мальчишкам и внимательно их оглядел.

— Так ты каратэ хотел заниматься?

— Ну конечно! Нам предстоят серьезные дела, так что нужно самое лучшее единоборство. В общем, чтобы всегда можно было победить.

— Угу. Ну тогда вы по адресу. Не хочу хаять восточные боевые искусства, за ними вековые традиции и опыт, но заметьте, и Китай, и Япония — страны субтропические. А выйди-ка у нас зимой в кальсонах на босу ногу… И холодно, и засмеют.

Что же до искусства русского рукопашного боя, то он веков насчитывает не меньше, чем ушу и каратэ. И кроме того русский стиль приспособлен к российским условиям и очень неприхотлив. Не надо никакой специальной формы — повседневная одежда. На ногах — хоть валенки. Можно сражаться в темноте. В любых условиях: в снегу, на пахоте, на асфальте, на лестнице, на песке… Один против толпы. Один против вооруженной толпы.

— Ну, это вы уж преувеличиваете…

— Думаете? Сейчас покажу. Костя, ребята, идите сюда.

Ребята, возглавляемые бородатым Костей, радостно подошли. Обычно в кино подобные сцены выглядят неубедительно. Агрессоры, терпеливо выжидая, нападают по одному, позволяя красивому киногерою без помех завалить очередного врага. Здесь все было как-то суетливо. Евгений все время оказывался отгороженным от нападающих спиной одного из их сотоварищей. Тщетно они, толкаясь, старались обежать его сбоку или сзади. Всюду их встречала широкая спина того единственного, которому повезло-таки сразиться с тренером.

Впрочем, и тому везло не долго. Когда нужда отпала, его просто оттолкнули прочь.

— Впечатляет.

— Именно. Не случайно японские императоры в прошлом веке набирали телохранителей из русских, владеющих этой системой боя. Самурайский идеал: «Будь всегда готов к смерти». Или ниндзя, попав в безвыходное положение, может, и должен, себя уничтожить. У нас Алексей Алексеевич Кадочников говорит иное: «Будь всегда готов сохранить свою жизнь. Ибо только живым ты можешь и дальше наносить урон врагу — огнем, штыком, прикладом, подручными средствами и голыми руками».

— А кто это, Кадочников?

— Алексей Алексеевич преподает боевые искусства в Краснодарском военном училище. Обратите внимание, речь идет не о единоборствах, так как в реальном бою редко соблюдаются джентльменские условия схватки один на один. За века русские казаки накопили колоссальный и именно боевой опыт, который Кадочников собрал, систематизировал и изложил доступным современному человеку языком. Система не требует затрат значительных физических сил. Она очень экономична, а значит бой можно вести не три раунда по три минуты, а сколько потребуется. Хоть целый день. И в любом положении: Лежа на лопатках, на животе, стоя на коленях, на четвереньках, на корточках… Костя, принеси стул. Это издревле еще шло. У нас, знаете ли, не принято в позу всадника вставать — зимой, если этак раскорячившись, прыгнешь в сугроб, то по весне в той же позе и оттаешь.

Русичи разработали свою методу, адаптированную к нашим природным условиям. Есть, например стойка «русский медведь». Она спокойная такая. Если не сказать, что боевая стойка, так никто и не поверит. Видели в кино, как цыгане по ярмарке медведей водили? Миша с ноги на ногу переступает, приплясывает, раскачивается, плечами водит, лапы передние свесил. Так и говорит всем видом: «Чаво, робята, чаво пристали, окоянные…» А сунься кто — полетят клочки по закоулочкам.

При этих вращениях плечами, массируется сердце, активно вентилируются легкие, организм входит в боевой ритм. И удар — видите, рука вроде бы расслаблена, но бьет, как плеть. С подхлестом. Используется принцип волны, аккумулирующей энергию и выдающей ее в точке удара особенно резко. И с рикошетом, в челюсть, например. Или в нос… Здесь нет ярко выраженных защиты или нападения. Одни движения плавно и непредсказуемо для противника перетекают в другие, все части тела работают, как вращающееся колесо. И заканчивается движение после того, как противник сдался. Или надежно обездвижен. Или не подает признаков жизни. Допустим, вы случайно пропустили удар.

Громадный Костя, доверчиво сидящий рядом на табурете, получил мощный пинок в живот и распластался на полу.

— Противник приближается, чтобы добить. Но и в лежачем положении ваш организм не перестал функционировать… Можно сделать вращательное движение плечами… — Костя сделал вращение плечами, и атакующий тренер кувырком полетел через него. — Или бедрами… — Костя сделал вращение бедрами, и по-иному атакующий тренер, полетел через него в другую сторону, но на этот раз не стал подниматься. — И ничто не мешает нам сражаться после падения. Например, вот так…

К тому времени, когда оба, улыбаясь, встали на ноги, мы, зрители, смогли перевести дух, а Ванька, едва успев закрыть рот, тут же раскрыл его снова:

— Зато в восточных единоборствах оружием может быть любой предмет: веер, юбка, скамейка, зонтик…

— У нас то же самое. Но веер найти трудно… Костя, выдерни-ка шнурок из ботинка, а сам возьми нож. Казалось бы оружие по силе несравнимое. Но вот захлест за горло… А вот — за глаза. Теперь захлест руки с ножом, с последующим броском.

— А если у вас к этой веревочке ключ привязан?

— Это уже кистень. Никогда не видели? Кистенем называли шар такой с шипами на цепи. Жуткая вещь… Так, что еще может быть? Стул — сильное оружие… — Евгений оглянулся вокруг. — Мяч, карандаш, ботинок… Например, вы на пляже. Ничего нет, только трусы и тапочки. Что делать? Костя, иди сюда.

Костя принял очередную порцию бросков и ударов ботинком по голове и другим частям тела. Впрочем, не безропотно. Он активно сопротивлялся и время от времени атаковал сам.

— Но самое страшное русское оружие — лопата! Это и сабля, и штык, и пика. Суворов не случайно учил: «Пуля — дура, штык — молодец!» Штык — это целая наука. Не просто тыкай-коли. Оружие может и должно вращаться во всех трех измерениях, и только острие его всегда должно быть в противнике.

Нет лопаты — можно взять любую крепкую палку. Вот такую, например.

— А если вообще ничего нет?

— Можно у врага отнять. Техника обращения с мечом такая же, как и с палкой. Если только рукой махать, долго не продержишься. Надо включать все тело. Плечо, бедро, колено служат здесь точкой опоры, а меч работает, как рычаг.

При этих словах палка со свистом начала летать вокруг его тела.

— Перехватить, отнять ее очень трудно, я далеко от себя ее не отпускаю. А теперь смотрите с двумя палками… Пространство вокруг перекрывается без мертвых зон. Подойти невозможно. И представьте, что это мечи.

Мы представили. Натуральная мясорубка.

— При Павле I принято было считать, что русские воины — бестолковые. Правую руку не умеют отличать от левой. И иностранные инструкторы, замучившись объяснять, привязывали солдатам к одной ноге сено, к другой солому, и командовали: «Сено-солома, сено-солома». Вроде обидно для наших. А на самом-то деле такое неумение различать право-лево означало лишь то, что русские воины изначально обеими руками владели одинаково. Сейчас это считается редкостью и большим преимуществом, а тогда такими были практически все.

И вот представьте бой. Сначала вперед выходили менее опытные, а умельцы с саблями в обеих руках выступали уже, как главная сила. Правильно таких бойцов в былинах воспевали: «направо в стан врага пойдет — улица. Налево — переулочек».

— Красиво, — признал Иван. — Но меч сейчас не актуален. Вот пистолет…

— Кстати, о пистолете. Костя, возьми пистолет… Или автомат, это все равно. Упрись стволом мне в живот. Видите, он нажимает. А когда есть давление, всегда есть и траектория ухода.

Евгений сделал обманчиво мягкое вращательное движение корпусом.

— Видите? Даже если теперь он и выстрелит, пуля только чиркнет по мне. А когда я уже не на линии огня, я с ним уже работаю. Например, так.

Все произошло мгновенно. Лично я успел разглядеть только взлетевшие Костины ноги и пистолет, каким-то чудом прыгнувший в руки тренера.

— Теперь пистолет приставили к спине. Делаем то же самое. Теперь — ко лбу… Выглядит жутко, правда?

Терпеливый Костя, в очередной раз поднявшись на ноги, приставил пистолет к тренерскому лбу. Все повторилось с удручающей неотвратимостью.

— Или к виску… Теперь — к затылку…

— А если нож к горлу? — воскликнул Иван. — Или вы считаете, что вас вообще победить невозможно?

— Костя, возьми нож.

Сначала был захват спереди. Потом сзади.

— Ладно-ладно. Убедили. Достаточно, — не выдержал я. — Я знаю, что ты, Евгений, свои приемы можешь показывать хоть неделю без передышки. Но хотелось бы непосредственно перейти к занятиям. Это возможно?

— Легко. Переодевайтесь и вставайте в строй. Сегодня я буду учить вас падать.

— Почему сразу падать? — обиделся Иван.

— Потому что в бою с множеством противников важно сохранять себя. Не получать травм и ранений. Это ясно?

— Так точно!

— Встать в строй.

Проклятие фараона

«— Погодите… Вы думаете, что он…

— Я пока ничего не думаю. Я читаю материалы из вашего досье…»

Ю. Семенов. «Бомба для председателя»

Наиболее подробно все материалы, касающиеся истории открытия гробницы Тутанхамона, изложены в двух прекрасных фильмах Национального географического общества США: «Проклятие фараона» (2006 год) и «Загадки великого Нила» (1999 год).

Именно эти материалы положены в основу настоящего исследования.

Кроме того, часть информации взята из книги В. Бацалева и А. Варакина «Тайны археологии». Глава «Загадки гробницы Тутанхамона».

Итак…

В ноябре 1922 года два англичанина Говард Картер и спонсировавший его раскопки лорд Карнарвон первыми вошли в только что открытую ими усыпальницу Тутанхамона.

В феврале следующего года была вскрыта погребальная камера. Вскоре, в апреле 1923 года, лорд Карнарвон скончался.

За следующие пятнадцать лет ушли из жизни 20 человек, спускавшихся в усыпальницу или исследовавших мумию в Каире. Цепочку смертей окрестили «проклятием Тутанхамона». Мол, дух фараона мстит всем потревожившим его покой.

Среди погибших называют следующие имена:

1. Лорд Карнарвон найден мертвым в своем гостиничном номере через полтора месяца после официального вскрытия погребальной палаты.

2. В той же гостинице вскоре скончался американец Артур Мейс. Он пожаловался на усталость, затем впал в кому и умер. Врачи не смогли определить причину смерти.

3. Третьим стал брат Карнарвона. Он никогда не посещал гробницу, но, тем не менее, вскоре умер от заражения крови.

4. Затем смерть настигла радиолога Арчибальда Рида, который исследовал тело Тутанхамона при помощи рентгеновских лучей. Он был отослан домой, где вскоре умер «от горячки».

5. Следующая жертва — американский железнодорожный магнат Джей Гулд, посетивший склеп по приглашению лорда Карнарвона

6. Вскоре после посещения гробницы, в результате неудачного падения, умирает французский египтолог Жорж Бенедит.

7. И, наконец, в 1934 году от удара умер куратор Египетского отдела Метрополитен-музея Альб Литгоу.

Прочие 13 умерших, вероятно, входили в число рабочих, производивших раскопки гробницы Тутанхамона. Их имена для широкой публики остались неизвестными.

Помимо людей «проклятие Тутанхамона» настигло, как утверждают, еще по крайней мере двоих. Самой первой по времени жертвой стала канарейка, принадлежавшая Картеру. Кроме того, ходили слухи, что в момент смерти Карнарвона, с воем умерла и его собака.

Таким образом, мы имеем 7 документированных смертей (известны имена, даты, обстоятельства) плюс еще полтора десятка смертей, о которых ходят слухи.

Для простого совпадения это многовато. Значит, имеется некая закономерность.

Какая именно? Это нам предстоит выяснить.

* * *

Для того чтобы разобраться в том, что представляет собой проклятие Тутанхамона, существует ли оно в действительности или это просто выдумка газетчиков, раздувающих сенсацию из малопроверенных данных, попробуем систематизировать, разложить по полочкам, все, что нам известно по данной теме.

Начнем с самого простого: перечислим все, в чем гробница Тутанхамона уникальна. Идея на первый взгляд кажется банальной, так как открытие Картера уникально во всем. Ни до, ни после ни одному археологу не удалось открыть хоть что-то подобное.

Тем не менее, систематизация фактов дает, как ни странно, нетривиальный результат.

Итак:

1. Усыпальница Тутанхамона — единственная (!) неразграбленная гробница, которую вообще удалось найти.

Как сообщает Национальное географическое общество: «Никто. Никто никогда не находил что-то под стать гробнице Тутанхамона. Ни в Египте, ни где бы то ни было еще в мире».

2. Картер заранее знал, что искал. Он хотел обнаружить не просто царскую гробницу, а именно гробницу Тутанхамона. И он ее обнаружил. Причем именно там, где искал.

Вот как об этом сообщается в фильме «Загадки великого Нила»:

«Картер полагал, что где-то в долине царей покоится ненайденная гробница фараона. Были определенные намеки, но никаких точных доказательств, что она существует. Речь шла о Тутанхамоне».

К тому времени долина царей была исследована вдоль и поперек. Более того, значительная ее часть была завалена щебнем, которую предшественники Картера извлекли при раскопках уже найденных гробниц.

Специалисты, работавшие в этой долине, были убеждены, что более искать тут нечего, поэтому лорду Карнарвону не составило большого труда переоформить на себя особое разрешение на раскопки в этом месте.

«Картер начал с создания подробной карты долины. Большинство археологов думали, что он сошел с ума. Они говорили, что в долине царей не осталось гробниц. Но Картер не выказывал ни малейших сомнений».

Остались дневники Картера, где он сообщает: «Я предложил лорду Карнарвону начать работы в треугольнике, вершины которого: гробницы Рамзеса II, Мернепта и Рамзеса VI. Мы надеялись, что гробница Тутанхамона находится в этом районе».

А вот как пишут об этом Бацалев и Варакин:

«Картер знал, с чего начать. Он провел по плану котлована три линии, и, обозначил таким образом, треугольник поисков. … Археолог оказался настолько точным, что первый удар кирки пришелся как раз над тем местом, где находилась первая ступенька лестницы, ведущей в гробницу Тутанхамона».

Однако, по некоторым причинам, копать там, где начал, Картер не стал. И вернулся к этому месту только спустя шесть долгих лет.

3. Все сведения о Тутанхамоне поступили из открытия Картера.

«До своего обнаружения Тутанхамон оставался неизвестен, — сообщает National Geographic. — В Египте почти нет записей о его жизни. Нигде, кроме стен его гробницы».

Как сказал сам Говард Картер «этот фараон прославился только тем, что умер и был похоронен».

4. Семья его не знала.

Тутанхамон считается сыном знаменитейшего фараона Эхнатона. Однако в многочисленных надписях, сообщающих об Эхнатоне, нигде нет упоминания о том, что у него был такой сын. Более того, сообщается, что у Эхнатона были только дочери.

Это заставляет египтологов изобретать версии о том, что Тутанхамон был сыном от младшей жены, которая умерла при родах. В доказательство вроде бы даже демонстрируется какой-то настенный рисунок, где изображена лежащая женщина, от которой уносят спеленутого младенца.

Впрочем, этот рисунок в фильмах Национального географического общества США не показан.

5. Необычное имя

В Египте имя «Тутанхамон» пишут, как нечто состоящее из трех частей: «Тут анкх Амон». Или на европейский манер называют кратко: King Tut.

На это можно было бы не обращать внимания, но словом «анкх» называют знаменитый коптский крест (с ушком). А копты, как известно, христиане.

Энциклопедия КМ сообщает:

КОПТЫ — потомки древних египтян, исповедующие христианство (в основном монофиситы, есть униаты и протестанты). Живут главным образом в городах Верхнего Египта, также в других странах Бл. Востока. Св. 4 млн. человек (1992).

Довольно странно, что фараон, живший за 1400 лет до рождества Христова, носил имя, включающее название христианского креста.

Кстати, в гробнице нашли ткань с изображением этого креста — анкха.

См. рис. Анкх

6. Борьба с искушением

Что обычно делает первооткрыватель, обнаружив, наконец, то, что так долго искал?

Сообщает всем о находке. После чего, как можно скорее, предъявляет ее всему миру.

Говард Картер и в этом поступил наособицу.

Бацалев и Варакин сообщают следующее:

«Ранним утром 4 ноября 1922 года над Долиной вдруг установилась интригующая тишина. Картер немедленно помчался туда, где возле свежей ямы столпились рабочие. И он не поверил своим глазам: из-под щебня показалась первая ступенька, высеченная в скале».

Понятно, что после этого темпы раскопок резко ускорились.

После того, как была освобождена от щебня вся лестница, показалась замурованная дверь, снабженная двойной печатью. Разглядывая оттиски печати, Картер с огромной радостью обнаружил ее царскую принадлежность.

Вверху кладки Картер проделал небольшое отверстие и, посветив в него, заглянул внутрь. Он ничего не увидел, кроме камней и щебня. Груды возвышались до самого потолка.

Тем не менее, о находке немедленно сообщили главному спонсору — лорду Карнарвону. Ему была послана телеграмма в Англию. А тем временем Картер распорядился… ЗАНОВО ЗАСЫПАТЬ ЛЕСТНИЦУ.

Столь странный приказ он объяснил тем, что не может ручаться за себя, так как в азарте способен вскрыть гробницу, не дождавшись приезда лорда.

Надо признать, это был весьма необычный способ борьбы с искушением.

Как бы то ни было, Картер сам признал, что раскапывал эту гробницу не единожды.

7. Горячий воздух из пролома

Картер писал: «Наконец мы увидели полностью расчищенную дверь. Дрожащими руками я проделал узкую щель в верхнем левом углу каменной кладки. За нею была пустота … Произвели пробу воздуха на пламя свечи, на предмет скопления опасных газов, а затем я немного расширил отверстие, просунул в него свечу и заглянул внутрь. Лорд Карнарвон, леди Эвелин Герберт и египтолог Келлендер стояли рядом и с волнением ждали моего приговора. Сначала я ничего не разглядел, потому что ПОТОК ГОРЯЧЕГО ВОЗДУХА ИЗ ГРОБНИЦЫ задувал свечу».

Попробуем понять, что означает это признание.

Невозможно представить, что гробницу запечатали, закачав туда горячий воздух под давлением. Причем так, что давление и температура сохранялись более 3000 лет.

Но тогда поток горячего воздуха из гробницы — это сквозняк.

Значит, гробница не была изолирована от внешнего воздействия. Где-то в ней было еще одно отверстие, через которое туда проникал горячий воздух пустыни.

Поэтому когда Картер пробил в двери дыру (вторую по сути), то совершенно естественно в лицо ударил поток горячего воздуха пустыни.

Чтобы в полной мере оценить важность этого факта, рассмотрим следующий пункт.

8. Васильки и страусовые перья

В одной из дальних комнат — так называемой сокровищнице, куда исследователи проникли в 1923 году уже после смерти лорда Карнарвона, стояло огромное количество ларцов с драгоценностями. В одном из них, открытом Картером, сверху лежал веер из страусовых перьев.

Вот как об этом вспоминал один из первооткрывателей Алан Гардинер:

«Когда я увидел их впервые, они были свежи и совершенны и произвели на меня такое глубокое впечатление, какого я не испытывал и, наверное, уже не испытаю никогда».

Далее сообщается, что через несколько дней перья вдруг начали быстро ссыхаться и их едва успели законсервировать.

Аналогичная история произошла с трогательным веночком из васильков, которые кто-то из скорбящих положил во время похорон на гроб Тутанхамона.

Сам Картер отозвался об этом так:

«Что, однако, среди этого ослепительного богатства производило наибольшее впечатление, — это хватающий за сердце веночек полевых цветов, который положила на крышку гроба молодая вдова. Весь царственный блеск, вся царская пышность бледнели перед скромными, поблекшими цветами, которые сохранили еще следы своих давних свежих красок. Они красноречиво напоминали нам, насколько мимолетным мгновением являются тысячелетия».

Итак, первоначально, скромный набор цветочков выглядел довольно-таки свежо. Исследователи даже сочли необходимым пригласить для его изучения профессора ботаники доктора Перси Ньюберри.

Он исследовал три найденных в гробнице венка и распознал в них 8 видов растений. В том числе васильки, мандрагору, оливу, иву.

А затем, достаточно быстро и, как считается под воздействием внешнего воздуха, поступившего во вскрытую гробницу, сухие цветочки рассыпались в прах.

Такое объяснение можно было бы принять, если бы не упоминание о «ПОТОКЕ ГОРЯЧЕГО ВОЗДУХА ИЗ ГРОБНИЦЫ». Потому, что если гробница имела отверстие, через которое в нее извне мог проникать воздух, то налицо логическая неувязка.

Получается, что страусовые перья и цветочки 3300 лет лежали в этом горячем воздухе пустыни и выглядели свежими и совершенными. А через несколько дней после вскрытия гробницы, под воздействием этого же самого воздуха, вдруг начали распадаться в прах.

Очень странно.

9. Необычная мумия

Как известно, спасая своих древних царей от грабителей, жрецы переносили их тела из одной гробницы в другую. Иногда по несколько раз.

То есть мумии были вполне транспортабельны.

Кстати, в Каирском музее имеется зал с коллекцией мумий. В частности, там можно увидеть Рамзеса I, Рамзеса II и Сети I. Все тела в прекрасной сохранности.

Мумия Тутанхамона в музей не попала. Она хранится в закрытом саркофаге в своей собственной гробнице в долине Царей, и увидеть ее нельзя.

О причинах можно только догадываться.

В фильме Национального географического общества по поводу мумии Тутанхамона сообщает следующее:

«при попытке вытащить тело выясняется, что оно застряло в гробу. Масла и смолы, которыми царя облили в ходе последнего погребального ритуала, превратились в своего рода клей. Мумия не шевелится.

И тогда доктор Дуглас Дери — человек, ответственный за извлечение Тутанхамона из гроба, прибегает к радикальной мере. Взяв в руки нагретый нож, он начинает вырезать тело. Сначала Дери отсекает Тутанхамону ноги. Затем, пытаясь поддеть и высвободить торс, он ломает Тутанхамону шею, оставив голову и маску на месте. Фараон выбирается из саркофага по частям».

При чтении этого текста создается впечатление, что мумифицирование Тутанхамона проводилось по какой-то особой технологии. Отличной от тех, которыми мумифицировали других фараонов.

Во всяком случае, ни разу не сообщалось, что тело какого-либо царя приходилось выдирать из гроба по частям. Тутанхамон и тут уникален.

10. Сокровища в пеленах.

Процитируем еще раз фильм Национального географического общества «Проклятие Тутанхамона».

Там говорится: «1922 год. Долина царей. Углубившись в толщу земли, Картер не представляет, что он нашел гробницу царя. Несколько недель уходит у Картера на то, чтобы обследовать всю площадь гробницы и найти еще одну комнату, наполненную золотом. А за ней погребальную палату с огромной позолоченной усыпальницей, занимающей почти все ее пространство. Внутри нее еще три роскошные усыпальницы. И, наконец, каменный саркофаг и несколько вложенных друг в друга золотых гробов. В самом последнем находится мумия с маской из чистого золота. Царь, упокоившийся в роскоши… … Картер знает, что в пеленах мумии находятся ценные реликвии».

Фактически здесь нам сообщается, что хотя первоначально Картер вроде бы не знает, что нашел гробницу царя, он, тем не менее, точно знает, что в пеленах мумии находятся ценные реликвии. Интересно, откуда?

Да, встречаются упоминания о том, что в пеленах мумий находили тексты на папирусах, или же изображения были на самих пеленах.

Известно так же, что иногда на место лица мумии вкладывали дощечку с портретом умершего (знаменитые фаюмские портреты). Но ценные реликвии, завернутые вместе с мумией?..

Похоже, Тутанхамон и тут неповторим. Но тогда как Картер мог догадаться, что в пеленах находится еще что-то, кроме мумии?

А было найдено 143 предмета. В том числе из золота.

11. Фаюмские портреты.

Осенью 1887 года в местечке Эр-Рубайят оазиса Фаюм, в Среднем Египте, местные жители нашли древний некрополь с захоронениями мумий. Гробницы разграбили уже давно. Но в пелены мумий на месте лиц были вставлены исполненные на дощечках портреты, с поразительной достоверностью передававшие черты умерших.

Сегодня в мире известно не менее 750 портретов, из которых в самом Фаюме было найдено около 300.

Фаюмские портреты датируются I–II веком н. э. И, к сожалению, за неполные два тысячелетия дерево, на котором они написаны, стало весьма ветхим и требует специальной консервации и особых условий хранения (температура, освещенность, влажность, герметичная стеклянная витрина и т. п.)

Ученые сожалеют, что много табличек погибло из-за того, что первооткрыватели в жажде наживы поспешно выдергивали из пелен написанные на дощечках портреты, и таблички при этом рассыпались в прах.

В отличие от фаюмских портретов, все деревянные изделия в гробнице Тутанхамона поражали (и поражают) исследователей и публику прекрасной сохранностью. Хотя считается, что они старше почти на полторы тысячи лет.

Бацалев и Варакин приводят следующий текст:

«Гроб покоился под льняным саваном, от времени сделавшимся бурым. Система блоков подняла тяжелую крышку саркофага и саван был убран. Присутствующие стали очевидцами ослепительного зрелища: ВЫСТРУГАННЫЙ (?) из дерева золоченый гроб по форме повторял мумию и сверкал, КАК БУДТО БЫЛ ТОЛЬКО ЧТО СДЕЛАН»

Просто непостижимо. Как деревянный предмет, насчитывающий 3300 лет, мог выглядеть совершенно новым?

И что означает слово «выструганный», если в Египте 3300 лет назад не знали железа?

11. Золотые росписи

Гробница Тутанхамона более всего поразила широкую публику обилием найденного в ней золота.

Алан Гарденер рассказывает о вскрытии помещения, в котором был найден саркофаг, следующим образом:

«Когда Картер снял верхний ряд кладки, мы увидели за ней стену из сплошного золота. Во всяком случае, так нам показалось на первый взгляд».

Впоследствии выяснилось, что это была не «стена из сплошного золота», а золотая фольга, покрывавшую стену из сплошного дерева (боковую стенку внешнего саркофага).

Но иллюзии на этом не закончились.

Дело в том, что стены «золотого чертога» — так назвали комнату с саркофагом, были живописно расписаны.

Пока исследователи могли видеть эти росписи из соседнего помещения, казалось, что они сделаны золотой краской, которая от времени кое-где осыпалась. И крапинки утрат, словно оспины, покрывали всю поверхность прекрасных изображений.

Однако, при более близком рассмотрении (свидетельство Г. В. Носовского, побывавшего в гробнице в 2002 году) оказывается, что роспись выполнена не золотом, а обычной желтой краской. Причем оспины утрат НАРИСОВАНЫ другой, темно-коричневой краской.

Это как вообще понимать?

12. Ссора с Карнарвоном.

Цепь необычайных событий продолжается и после великого открытия Картера.

В частности, буквально через несколько дней после того, как исследователи впервые проникли в «Золотой чертог» началась необъяснимая и яростная ссора Картера и лорда Карнарвона. Которая не завершилась до самой смерти лорда, последовавшей через два месяца.

И вот еще поразительный факт. Оказывается, сэра Карварнона предупреждали о том, чтобы он не входил в гробницу. Некий граф Эдмон, известный мистик своего времени, писал лорду: «Пусть не входит в гробницу. Опасность грозит ему, если не послушается. Заболеет и не выздоровеет».

Лорд действительно практически сразу же после посещения «Золотого чертога» заболел, и причина смерти его не определена до сих пор. Кто-то говорил о воспалившейся ране, кто-то об укусе заразного москита, кто-то о заражении крови…

Но вернемся к ссоре.

В ней все странно. Полтора десятка лет лорд Карнарвон щедро финансировал раскопки, руководимые Картером.

До момента знакомства с Карнарвоном Картер три года влачил жалкое существование. В фильме Национального географического общества США «Загадки великого Нила» говорится об этом так:

«Картер мог лишь кое-как сводить концы с концами, работая гидом и продавая туристом свои акварели. Один знакомый даже изобразил Картера бродягой. В его жизни наступила пронзительно-черная полоса».

Свет в конце тоннеля обозначился лишь «когда вдруг он подружился с человеком, который изменил всю его жизнь. Это был лорд Карнарвон».

Карнарвон был человеком незаурядным. Сообщается, что денег у него было больше, чем у фараона. И он не скупился.

Работая на лорда, Картер не только «вскоре приобрел вкус к дорогому вину вкупе с лососем, языком, дичью в соусе карри и прочим деликатесам, которые Карнарвон выписывал из Лондона. Картер начал одеваться, как его покровитель, у него даже был такой же портсигар. В 1910 году при финансовой поддержке Карнарвона Картер построил себе дом в пустыне близ Фив. Он назвал его замком Картера».

Итак, в течение всех 15 лет дружбы и сотрудничества, Картер, как сыр в масле катался.

Но сразу после проникновения в «Золотой чертог» гробницы Тутанхамона, между друзьями словно черная кошка пробежала.

«Они обменялись самыми язвительными словами, — писал Брэстед о Картере и лорде Карнарвоне, — и Картер в ярости попросил своего старого друга удалиться и никогда больше не возвращаться».

Более того, в фильме «Загадки великого Нила» сообщается, что лорд, пытаясь примириться, приехал в замок Картера и долго стучался в дверь. Ему даже не открыли!

Благодетеля, который щедро сыпал деньгами в течение 15 лет, в буквальном смысле не пустили на порог!

Это особенно странно, потому что Карнарвон был аристократом, а Картер — простолюдином. И оба они были англичанами, то есть происходили из страны, где чтут традиции.

Как бы то ни было, Картер продемонстрировал в этой истории черную неблагодарность.

Причины столь непримиримой ссоры обычно объясняют тем, что аристократ, якобы, требовал своей доли в найденных сокровищах. А Картер не хотел расчленять находку.

Вообще говоря, это странно. Так как лорд «был богат словно фараон». И вряд ли жаден до новых денег. А в славе ему никто не отказывал.

В качестве второго повода для разногласий выдвигают тот, что Карнарвон, якобы, приглашал для осмотра найденной гробницы множество людей, которые толкались вокруг и мешали Картеру работать.

Но этот повод выглядит несколько притянутым за уши. Дело в том, что Картер совсем не торопился явить миру сокровища из гробницы. Для того, чтобы разобрать вещи только в одной комнате (в передней) ему понадобилось более 2 месяцев. Все же остальные вещи извлекались в течение 10 (десяти!) лет!

Казалось бы при таких темпах можно бы и не беспокоиться о нескольких экскурсиях, организованных главным спонсором раскопок… А вот поди ж ты.

13. Завершение блестящей карьеры

Национальное географическое общество, завершая свой фильм о сенсационной находке Картера, печально сообщает:

«Картер стал мировой знаменитостью. Но он так и не смог написать научный труд, который бы обеспечил ему достойное место среди египтологов.

Старый больной человек, он сидел на крыльце отеля в Луксоре и пил в одиночестве. Иногда к нему присоединялись проходившие мимо туристы.

В начале 1939 года, хворая, он в последний раз покинул замок Картера. 2 марта Говард Картер умер. Лишь один из его коллег пришел на похороны. Простая надпись на его надгробии гласит: «Говард Картер. Археолог и египтолог».

Довольно странно, что богатейшая находка не дала достаточно материала для написания научного труда. Впрочем, возможно, причиной является недостаток образования первооткрывателя.

Однако, почему-то от коллег-археологов он не получил ни признания, ни уважения. Одинокая старость. Одинокие похороны. Более чем скромная надпись на могиле.

За что его так, а?

Версия:

«Сенсационное открытие Картера

от начала до конца было

фальшивкой»

Рассмотрим эту версию и попробуем оценить ее правдоподобность.

I. Возможность

Мог ли Картер организовать столь масштабную фальсификацию?

а) финансы

Как уже говорилось, главное, что сделало находку Картера мировой сенсацией, было огромное количество золота, найденное в гробнице Тутанхамона.

Однако более подробное изучение материалов показывает, что фактически золота было не так уж и много. Сплошь и рядом сокровища оказывались не золотыми, а позолоченными.

А действительно золотые вещи невелики по размеру и весу (всего по несколько грамм).

Учитывая щедрое финансирование, и тот факт, что Картер систематически общался с египтянами-расхитителями гробниц, можно предположить, что Картер заранее купил или изготовил часть этих «раритетов». Оставшуюся часть можно было изготавливать (и оплачивать) постепенно, в последующие 10 лет, пока велись работы.

Единственное исключение составляет знаменитая золотая маска Тутанхамона. В ней 11 килограммов чистого золота.

Однако нигде не указано, что это сокровище Картер предъявил общественности именно в первый год после открытия. Фактически у него было 10 лет на изготовление и оплату этой маски.

При этом возможно, что тут ему помогло английское правительство.

Бацалев и Варакин сообщают об этом так:

После смерти лорда Корнарвона «правительство (Египта) аннулировало концессию леди Корнарвон, поставило охрану, а Картеру… запретило вход в гробницу!»

Картер обратился в суд, началась долгая тяжба, которая завершилась тем, что «в конце концов после резкого выпада адвоката Картера, правительство прервало все переговоры, и огорченный Картер вернулся в Англию.

Однако вскоре произошел политический переворот, Англия укрепила свои позиции в Египте, и новое правительство позволило Картеру продолжить работы. ТОГДА-ТО И БЫЛИ ВСКРЫТЫ ТРИ ГРОБА, В КОТОРЫХ ПОКОИЛАСЬ МУМИЯ».

Фактически тут сообщается о том, что золотая, 11-килограммовая маска, находившаяся внутри этих трех гробов, была предъявлена общественности лишь тогда, когда к власти пришло проанглийское правительство.

И тут стоит обратить внимание на такой факт: вскрытие золоченых гробов фиксировалось на кинопленку. И на пленке отчетливо видно, что маска, находящаяся в саркофаге, не имела бороды.

А на всех широко растиражированных фотографиях маски Тутанхамона, в том числе на тех, что сделаны в Каирском музее, прекрасно видна характерная для фараонов ритуальная бородка длиной более 10 см. Так что возможно эта маска изготовлена даже позднее, чем через 10 лет после «открытия» гробницы.

б) технология

В фильме «Загадки великого Нила» сообщается, что Картер, оказывается, «с детства увлекался Египтом. Под покровительством своего отца-иллюстратора, он часами делал зарисовки египетской коллекции в соседнем поместье».

И «в 1891 году, когда Картеру было 17, отец исполнил его мечту. Он помог сыну получить работу копировщика древних настенных изображений в Египте».

То есть фактуру рисунков, их стилистику Картер знал с детства и мог талантливо их воспроизводить. Признано даже, что «он привнес новый уровень мастерства в важную задачу регистрации произведений египетского искусства.

Кстати, все изображения, найденные в гробнице Тутанхамона, очень похожи на изображения, известные в истории Египта раньше.

Например, изображение Тутанхамона на колеснице, почти абсолютно совпадает с изображением Рамзеса II на колеснице.

Тутанхамон на колеснице

Рамзес II на колеснице

Изображение на спинке золотого (точнее деревянного, позолоченного) трона, где Тутанхамон запечатлен со своей женой в лучах солнечного диска, почти точно соответствует изображению, найденному в храме Эхнатона.

Тутанхамон с женой 

Эхнатон с женой

Можно предположить, что все эскизы Картер изготавливал в своем «Замке».

Тогда становится понятна причина, по которой он не впустил в дом внезапно прибывшего лорда Карнарвона. Войдя, тот мог увидеть много лишнего.

II. Предположения

1. Место

Если Картер заранее задумал фальсификацию, то его уверенность в неизбежности находки становится понятной.

Получает объяснение и удивительная точность — когда первый же удар киркой в долине царей пришелся именно на место будущей находки.

Можно предположить, что с первого дня «раскопок» рабочие начали сооружать «гробницу Тутанхамона». И шесть лет поисков в других местах просто маскировали эту деятельность.

2. Второй вход

Предполагается, что второй вход в гробницу пробили грабители. Которые якобы пытались украсть вещи, но в последний момент почему-то все бросили и убежали. Но при этом нашли время на то, чтобы плохо-худо, но все-таки заделать пробитую дыру.

Не логичнее ли предположить, что второй вход, из-за которого и возник поток горячего воздуха из гробницы, был нужен самому Картеру?

Пока публике демонстрировались предметы из передней комнаты, Картер имел возможность заходить с тыла и вкладывать в гробницу поступающие из мастерских новые «сокровища Тутанхамона».

3. Неизвестный фараон

Видимо, Картеру было сложно приписать «найденную» гробницу какому-то известному царю. Гробницы и мумии тех царей уже были найдены. Поневоле пришлось изобретать что-то новое.

По необходимости фальсифицированный царь должен был оказаться молодым, с коротким сроком царствования (дескать, не успел прославиться), и желательно происходить от знаменитого предка.

Фараон Эхнатон на роль предка подходил идеально: с одной стороны знаменит, с другой — малоизучен. Так как изображения и даже имя царя-еретика целенаправленно уничтожались.

Картером была сделана попытка объявить Тутанхамона библейским царем — дескать, именно при нем состоялся исход евреев из Египта. Возможно, именно поэтому в его имя включили название коптского (христианского) креста. Но эта идея не прижилась.

Зато имя Эхнатона и его жены Нефертити обеспечили Тутанхамону восторженное почитание публики.

4. Васильки и страусовые перья

В рамках версии о фальсификации история с букетиками полевых цветов и опахалами из страусовых перьев получает разумное логическое объяснение.

Они действительно были свежими, недавно упакованными в гробницу. Но потом Картер спохватился, что для трехтысячелетнего возраста эти хрупкие предметы выглядят слишком уж хорошо.

Достаточно было сбрызнуть на них кислотой (среди первооткрывателей был химик), и они начали съеживаться. И их «едва успели законсервировать».

5. Необычная мумия

В 2002 году было произведено томографическое исследование мумии Тутанхамона. Целая группа исследователей из разных стран попыталась установить причину смерти этого молодого человека.

По результатам этих работ Национальным географическим обществом США снят фильм «Проклятие Тутанхамона».

Из фильма следует, что задача перед исследователями стояла непростая. В самом деле, как определить причину смерти человека, у которого переломаны ноги и ребра, вырезана и удалена грудина, оторвана голова…

Кроме того, подробное томографическое сканирование выявило, что в мозгу Тутанхамона находится осколок кости, а в затылке имеется абсолютно ровное, круглое отверстие.

В общем, исследователям из доброго десятка смертельных травм предстояло выбрать одну, наиболее подходящую. И с этой задачей они блестяще справились, заявив, что фараон умер от жестокого перелома ноги, полученного либо в бою, либо при падении с колесницы.

Однако, можно выдвинуть и другую версию. Допустим, в ходе работ по созданию гробницы произошел обвал. Один из молодых рабочих получил при этом смертельные травмы: переломы ребер, ног, трещину в черепе…

О происшествии умолчали, а тело погибшего попытались мумифицировать. Но так как технология была неизвестна, опыт получился не слишком удачным.

Именно поэтому тело несчастного мальчика пришлось вырезать из гроба нагретым ножом и вытаскивать по частям.

Кстати, получает объяснение и смерть канарейки Картера. Он обзавелся птичкой как раз накануне своей «находки».

Можно предположить, что канарейка понадобилась Картеру, как индикатор опасных газов в гробнице.

Как известно, шахтеры и сегодня еще нередко пользуются дедовским способом — берут с собой в забои канареек. Пока слышно пение птицы можно работать спокойно: в шахте нет гремучего газа. Если же канарейка замолкает на долгое время, а еще хуже — навсегда, значит — рядом смерть.

Возможно, разложение в гробнице тела, залитого непроверенными химическими маслами и смолами, шло с выделением газов. Во всяком случае, канарейка погибла.

6. Ссора с Карнарвоном

Лорд Карнарвон был азартным человеком. Чего, например, стоит тот факт, что впервые он приехал в Египет после того, как разбился в автокатастрофе. А ведь это был не 2006, а 1906 год — начало XX века, самая заря автомобилизма!

Мы не знаем всех черт его характера, но одно можно утверждать точно: идиотом он не был.

И пока в течение двух месяцев Картер разбирал предметы передней комнаты, лорд Карнарвон еще мог быть введен в заблуждение. Но после того как был вскрыт «Золотой чертог» признаки подделки начали буквально бросаться в глаза.

Тут и нарисованные «утраты» на росписи стен. И тот факт, что стены были расписаны только в тех местах, которые видны из передней комнаты. А зоны, не попадающие в поле зрения, не имели даже следов того, что их когда-либо пытались расписать.

Плюс удивительная сохранность деревянных изделий и, как апофеоз, цветочки и страусовые перья…

Легко предположить, что лорд потребовал объяснений.

Картер попросил его удалиться и более не возвращаться.

Удивительная дерзость!

К тому же друзья лорда, посетившие гробницу по его приглашению, тоже, скорее всего, высказали недоумение. И, вероятно, спросили: а кто, собственно, кому тут дурит голову?

Мог ли аристократ смириться с тем, что его фактически поставили в дурацкое положение?

Ссора была непримиримой.

И наверняка, лорд заявил, что не намерен молчать.

Для тех, кто хотел сохранить обман, не осталось другого выхода, кроме как убить лорда.

Весьма вероятно, что его отравили. А заодно убили и верного пса, который, наверное, пытался защитить хозяина.

Прибывшие на место журналисты начали создавать версию о «Проклятии фараона».

7. Завершение

Не удивительно, что Картер не смог написать научного труда по поводу своего открытия. Материалов вроде бы было предостаточно, однако каждая попытка какой-либо систематизации упиралась, вероятно, в какие-то нестыковки.

Что же касается уважения коллег-археологов… Вряд ли Картер мог обмануть специалистов. Отсюда одинокая старость, отсутствие учеников и похороны, на которые пришел только один человек.

Да, можно запудрить мозги посторонним. Но от коллег не спрячешься.

Вывод:

Никакого проклятия не было. Из жизни уходили лишь те люди, кто не соглашался молчать о подлоге

* * *

— Ну, как тебе? — со сдержанным волнением спросил Иван, дождавшись момента, когда Али закончил читать текст.

— Э-э… Ну, на четверку с минусом.

— А в лоб?

— А тебе?

— И не мечтай.

Глава 4

Три раза в неделю к 18.00 я отвозил своих подопечных на занятия по русским боевым искусствам, а в 20.00 забирал их на машине обратно. Конечно, летом темнеет поздно, и в девятом часу вечера в Москве совсем не страшно, но мне не хотелось никаких инцидентов с Али. Во-первых, мальчишка мне понравился: умненький, аккуратный, воспитанный, а во-вторых я знал, что случись какая неприятность, Ванька обязательно полезет в драку и последствия могут оказаться непредсказуемыми. А я все же за него отвечал.

Естественным образом сложилось так, что Али стал ночевать у нас. В самом деле, не служить же мне ночным извозчиком, развозя после тренировок одного в один конец Москвы, а другого в другой. Ну, а где три ночи в неделю, там и все семь. Тем более что влияние рассудительного Али на Ивана казалось мне положительным.

Дошло до того, что я привык даже к постоянному пению молитв и, когда находился дома, использовал их для отсчета времени. Например, помечал себе: «позвонить начальнику между второй и третьей молитвами». Удобно.

Кстати, именно Али первым сдал материалы (по Колумбу). То есть и к работе он относился ответственно. Ванька с Тутанхамоном провозился куда дольше, хотя причина была уважительная — он много времени потратил на сбор информации: фильмы смотрел от Natoinal Geographic, в библиотеку специально записался.

Сейчас мальчишки возились у меня на заднем сиденьи машины, вспоминая и заново переживая события прошедшей тренировки. Когда мне показалось, что они чересчур уж расшумелись и расшалились, я, скосив на минуту глаза в зеркало заднего вида, хладнокровно поинтересовался:

— Кстати, как обстоят дела с «Пиратами Карибского моря»? Не хочу никого торопить, но вынужден напомнить, что прошло уже две недели.

— А Ваня еще не все фильмы с Джонни Деппом посмотрел, — сообщил Али.

— Молчи, несчастный! — пропыхтел Ванька, пытаясь в невидимой мне за спинками сидений зоне провести какой-то прием-захват.

— Прекрасно, — оценил я. — Но мне все же хотелось бы проинформировать заказчика о сроках окончания работ.

— А он не возьмет вместо «Пиратов» «Бориса и Глеба»?

Я удивленно приподнял бровь:

— Не понял?

— Мы пробуем разгадать тайну первых святых России, — снова сообщил Али, довольно уверенно противопоставляя свое спокойствие агрессивным попыткам Ивана. — Бориса и Глеба. Но пока не очень получается.

— Хм, — сказал я. — Так может обсудим это вместе?

По приезде домой Иван резво сбегал в свою комнату за книгой и, предварительно раскрыв на нужной странице, торжественно выложил ее на стол передо мной.

Я посмотрел.

Да, действительно. Ничего себе…

По привычке я заглянул на обложку. Книга издательства «Росмен» называлась «Иконы» и вышла в серии История искусств для детей. Прекрасная, богато иллюстрированная книга, которую приятно взять в руки.

— Так, что тут у нас…

Борис и Глеб

На странице 48 первые русские святые Борис и Глеб были изображены на конях. Как и говорил Али, изображены лицом к лицу и нимбы их соединились в сердечко. Эту икону я неоднократно видел в Третьяковской галерее хотя, признаюсь честно, никогда особо не вглядывался. Святые и святые. Тем более что, если мне не изменяет память, на этой иконе каждый из персонажей четко и недвусмысленно обозначен красной надписью. Слева написано «Борис». Справа — «Глеб».

— Я слушаю вас внимательно, — заявил я, усаживаясь в кресло, и укладывая раскрытую книгу себе на колени.

— Первое, что мы сделали, — начал докладывать Иван, — это провели поиск в Интернете. Оказалось, что существует целый ряд икон такого же типа и всюду над головой того персонажа, который мы определили, как женщину, имеется четкая надпись: «Глеб».

Сомнения вызывало вот что: как известно, Петр I провел реформу русской письменности, убрал некоторые буквы из алфавита, у других букв заметно изменилось начертание… Мы смотрели многие иконы с надписями и убедились, что действительно старинные — не читаются. Если надпись легко прочесть, то есть буквы похожи на современные, то либо икона писана позднее 17 века, либо надпись поновлялась.

Рассмотрев внимательно икону из Третьяковской галереи, мы предположили, что надпись красной краской «Борис» и «Глеб» сделаны не одновременно с изображением, а позднее.

— Еще особенность, — вставил Али. — Иконы «Борис и Глеб», датируемые 17 веком и позднее, как правило, изображают двух мужчин. А все более ранние — мужчину и женщину.

— Таким образом, получается, что до 17 века на Руси существовали двое каких-то святых, сейчас нам неизвестных. Это были мужчина и женщина. Судя по композиции иконы, они, вероятнее всего, являлись мужем и женой.

Интересно, что женщина изображается в воинской одежде, а кое-где — с мечом. То есть это была как бы амазонка. Женщина-воин.

Можно также предположить, что эти святые были известны в народе и почитаемы настолько, что уничтожить их при искажении русской истории Миллером и Шлецером не решились. Вместо этого их замаскировали, изменив прежние имена на «Борис» и «Глеб».

— Мы стали искать способ восстановить настоящие имена святых, — подвел итог Али.

— Умгу-у, — сказал я, плотно взявшись за подбородок. — И что? Такой способ, по-вашему, существует?

— Должен существовать, — сказал Иван. — Но мы пошли самым простым путем.

— Ну-ка, ну-ка…

— Как известно, часто иконы писались, что называется «с житием» или «с клеймами». Вот как раз такое изображение «Бориса и Глеба» мы видим в книге на странице 49.

Борис и Глеб с житием

В клеймах изображается история жизни данных святых. И, стало быть, последовательно двигаясь по клеймам от первого до последнего по порядку номеров, можно проследить биографию нужного нам святого.

— Проследили?

— Нет. Учебник, утверждая, что на иконе изображены юные братья Ярослава Мудрого, предлагает читать клейма в следующей последовательности: 1, 2, 3, 7, 8, 16, 9, 11, 10, 12, 4, 5, 6, 13, 14, 15.

— Числа Фибоначчи? — пошутил я.

— Сам ты Фибоначчи, — отмахнулся Иван. — Дэна Брауна нужно меньше читать.

Как бы то ни было, двигаясь по клеймам в указанном порядке, мы получаем вполне связный рассказ о Борисе и Глебе, до мелочей совпадающий с тем, который приведен во всех учебниках истории.

А двигаясь последовательно, от 1 до 16, мы получаем набор картинок, которые пока не можем прочесть.

— Хм, — сказал я, придвигая книжную страницу поближе к глазам. — А может и не надо читать последовательно? Может в том, что предлагает учебник, есть какая-то закономерность? Например, клейма нужно читать крестом: верх, низ, право, лево и так далее. Такой вариант не рассматривали?

— Читать можно хоть задом наперед. Проблема в том, что сюжет определяется именно порядком. Вон Али рассказывал, как европейцы у них рекламировали лекарство. Поместили в газетах три картинки: мужик мучается головной болью, мужик принимает таблетку, мужик счастлив. Но не учли, что по-арабски все читают справа налево. Получилось, что сначала мужик счастлив, потом принимает таблетку и ужасно мучается головной болью.

— На странице 44, - вставил Али, — приводится икона «Святой Николай с житием». Там порядок клейм вполне традиционный. Все номера по порядку.

— То есть вы хотите сказать, — резюмировал я, — что из нормы выбивается порядок клейм только на иконе «Борис и Глеб».

— Именно. И это подтверждает наше мнение о том, что изображены на ней совсем другие люди. Причем, скорее всего не два парня, а мужчина и его жена.

— Хорошо. Тогда предлагаю пойти другим путем. Женщина-воительница — это в русской истории случай весьма редкий. Я, например, вот так навскидку, могу припомнить только княгиню Ольгу.

Энциклопедия КМ:

ОЛЬГА (в крещении Елена) (около 890–969, Киев), древнерусская княгиня, жена киевского князя Игоря. После убийства мужа древлянами (945) жестоко подавила их восстание. В 945–947 годах установила размеры даней для древлян и новгородцев, организовала местные административные центры — погосты. Ольга значительно расширила земельные владения киевского великокняжеского дома. В 955 (или 957) посетила Константинополь; приняла христианство. Правила Древнерусским государством в годы малолетства своего сына Святослава Игоревича и позднее, во время его походов. В 968 году руководила защитой Киева от печенегов. Канонизирована русской православной церковью.

Кстати, в клейме под номером 10 я вижу эпизод с лодками. И в истории Ольги есть нечто подобное. Типа вражеских послов принесли к ней прямо в ладьях, и прямо в ладьях всех поубивали. В пользу этой же версии говорит тот факт, что в клеймах сюжет с убийством и похоронами повторяется несколько раз. А Ольга как раз мстила за убитого мужа. Как вам?

— То есть ты считаешь, что на иконе изображены князь Игорь и его жена Ольга. Та самая, которая принесла на Русь христианство, так? — уточнил Иван.

— Ничего я не считаю, — поспешно открестился я. — Это просто первое предположение, которое стоит проверить. А у вас есть другая версия?

— Есть, — кивнул Али.

— Дело в том, — заторопился Иван, не желавший, чтобы у него отбирали славу первопроходца, — что на иконе, экспонируемой в Третьяковской галерее, всадники, именуемые «Борис и Глеб» держат в руках небольшое знамя. Мы стали искать подобные изображения. И нашли икону, где знамя вполне различимо.

См. рис. Святой Сергей и Вагх

Тут на знамени имеется крупный и совершенно отчетливый Георгиевский крест.

— Согласен, что знамя вполне различимо, — согласился я, разглядывая положенную мне на колени репродукцию. — Однако, судя по названию, это совсем другие святые.

— А по композиции те же.

— Не убедительно.

— Все равно версию стоит проверить. Если в одном случае на иконе могли приписать святым чужие имена, то почему подобное не могло повториться на другой иконе?

Словом, мы предположили, что это Великий князь Георгий (Юрий) Всеволдович, причисленный к лику святых, и его жена.

— Стоп-стоп. Как я понимаю, вы проводите прямую аналогию между Георгиевским крестом, Георгием Победоносцем и Георгием Всеволдовичем. А это совсем не очевидно.

— Не очевидно, — печально согласился Али. — Именно тут мы и закопались. Иван сейчас усиленно читает книги Носовского и Фоменко. А я штудирую «Историю государства Российского» Карамзина. Усилий много, результата пока нет.

— Понял, — сказал я, захлопывая книгу и вставая. — Сейчас всем спать, а утром я доведу до вас новое задание.

— Солдафон, — буркнул Иван без особого, впрочем, недовольства. Поспать он всегда был здоров.

Глава 5

8.15. Курский вокзал. Напутственный хлопок Артема по плечу. Краткая напутственная речь на тему «Хватит тухнуть перед компьютером». И вот пригородная электричка уже мчит наших приятелей в славный город Владимир.

Некоторое время просто осваивались. Вертелись на сиденьях, глазели в окно…

— Слышь, а тебя не ломает ходить по церквям? — не вытерпел, наконец, Иван.

— В смысле «не ломает»?

— Ну, в смысле ты же мусульманин, а церкви, куда мы пойдем, православные… Или у вас тоже веротерпимость?

— Вообще-то терпимость, но ты прав. Когда я был маленький, мне казалось, что христиане — это неверные. И относился соответственно. А отец, когда это заметил, велел мне пойти в церковь и купить там свечи. Помню, я тогда очень удивился: зачем ему свечи, он же и так может… Но раз отец велел, пошел. Вот так я первый раз был в церкви.

— И как впечатления?

— Ничего страшного.

— Ну молодец…

Некоторое время молчали, глядя на пробегающий за окном пейзаж. Потом Али спросил:

— А твой отец кто?

Иван некоторое время молчал, как бы не услышав вопроса. Только чуть вздернул плечо, отгораживаясь. Потом шмыгнул носом и неохотно признался:

— Он погиб.

— Прости. Давно?

— Мне было пять лет.

Иван снова сделал паузу, не отводя неподвижного взгляда от монотонной полосы леса, бегущей вдоль железнодорожного полотна. Потом, как бы через силу, продолжил:

— Ты знаешь, я его почти не помню. Он был механиком на атомной подводной лодке, а там ресурс хода такой, что они могут хоть целый год не всплывать на поверхность.

В общем, дома отец почти не бывал, да и был я тогда еще слишком маленький.

Но помню, как однажды мы ездили на острова — у отца был свой катер. На обратном пути поднялся ветер, взметнулись огромные волны. Наш кораблик против них казался маленьким, как спичечный коробок против горы.

Было очень страшно. Мама и я сидели в рубке, а отец стоял у штурвала и смеялся. Он вообще был веселым, но в тот раз (я потом понял) он смеялся для того, чтобы нам было не так страшно.

А потом он начал во весь голос декламировать «Песню о буревестнике». Наш катер то ухал глубоко вниз, то карабкался отважно навстречу очередной, вздымающейся волне, вода перекатывалась по палубе, ударяла по крыше рубки, а отец, напрягая голос, кричал нам сквозь гром моря: «То волны крылом касаясь, то стрелой взмывая к тучам, он кричит, и — тучи слышат радость в смелом крике птицы. Силу гнева, пламя страсти и уверенность в победе слышат тучи в этом крике. Он кричит, пророк победы: «Пусть сильнее грянет буря!».

Голос у Ивана подозрительно задрожал, и он совсем отвернулся к окну.

Но через минуту он справился и продолжил почти спокойно.

— Ты знаешь, раньше мне было обидно, что он так рано умер. Бросил нас с мамой. А потом я понял, что он иначе не мог.

— Расскажи, — тихо попросил Али.

— Ну, это совсем короткая история, — Иван криво улыбнулся. — Нам с мамой прислали письмо, где было всего несколько фраз. Во время боевого дежурства лодки в одном из отсеков начался пожар. На атомной подводной лодке это неограниченное повышение температуры.

Те, кто там был, побежали в соседние отсеки, и пожар, следом за ними, перекинулся туда. Тогда капитан со своего мостика заблокировал люки этих трех отсеков так, чтобы открыть их ни изнутри, ни снаружи было невозможно.

Люди, которые остались внутри, были обречены.

Как нам потом сообщили, мой отец был единственным, кто побежал не от пожара, а навстречу ему.

В последний момент, он открыл люк своего отсека — трое успели выскочить, а он нырнул туда.

Не знаю, зачем он это сделал. Такой пожар на подлодке погасить в принципе невозможно, но он был механик, и, может быть, он думал, что сумеет что-то предпринять…

Те, кто остались внутри сначала очень кричали.

Но потом отец сказал им, что нужно составить послания родным.

И они, все 28 человек, по очереди через корабельную связь стали прощаться.

Капитан поклялся, что лично передаст семьям все записанные на пленку послания. Это обещание он выполнил.

Отец говорил самым последним. Поэтому сумел сказать только несколько слов. Самых простых. Он сказал мне: «Береги маму. Учись. Будь достойным человеком». И еще сказал, что он нас любит. А потом было только шипение пустой пленки.

На этом месте Иван, уже не скрываясь, зло вытер рукавом глаза, и, упрямо вздернув задрожавший подбородок, закончил с явным усилием, но внешне почти спокойно:

— После пожара лодка была в плавании еще полгода. Боевое задание она выполнила полностью.

Во Владимире было солнечно и ветренно, и потому не жарко. Прямо с перрона открывался вид на какие-то полуразвалившиеся деревянные строения, над которыми, словно белые лебеди над помойкой, возвышались белоснежные стены и золотые купола церквей.

Сориентировавшись на местности путем опроса местных жителей, мальчики отправились в сторону прямо противоположную манящим взгляд церквям — единственный проход располагался именно там. Проход этот представлял собой некрутую лестницу и, судя по табличке на одиноком, явно нуждающемся в ремонте доме, назывался «Богословский переулок».

Поднявшись по лестнице, наши герои оказались в цивилизованной части города. Автострада, по которой не создавая толкучки, катили машины, имела гордое имя «Большая Московская».

— А мы сувениры будем покупать? — поинтересовался Иван, углядев на противоположной стороне улицы вывеску антикварного магазина.

— У тебя много денег?

— Нет, но понимаешь… По Носовскому и Фоменко, владимирский князь Андрей Боголюбский — это Иисус Христос. Разве не прикольно купить крестик на земле, по которой ходил Христос, а?

Али в ответ как-то неопределенно приподнял бровь.

— А, ну да, — спохватился Иван. — Я забыл, что ты мусульманин.

Дорога некруто забирала вверх, мальчики шли легко и глазели по сторонам.

— Интересно, а вот эта белая стена — это здешний кремль или что другое?

— Кремль.

— Что-то больно низкий. По Фоменко Владимир был столицей мира. Влади-мир. Типа как Влади-восток или Влади-кавказ. Но в столице мира крепостная стена должна быть громадная, верно? А тут запросто перелезть можно, — Иван повертел головой по сторонам. — Особенно, если ты подсадишь. Попробуем?

— Нет.

— Да не боись, никто не видит!

— Если заберут в милицию, то тебя отпустят, а про меня скажут, что арабский террорист хотел взорвать русскую святыню.

— Блин. Трудно тебе жить.

— Как всем.

Минут через 15–20 приятели вышли к цели своего путешествия. Дмитриевский собор — один из старейших храмов России, прославленный своей уникальной белокаменной резьбой, стоял над городом.

Князь Всеволод, по повелению которого, как считается, был построен этот собор, оказался талантливым ландшафтным дизайнером — место выбрано на изломе высокого правого берега Клязьмы, и храм будто парил над бескрайними просторами левобережья.

Мальчишки подошли к собору с севера и первое, что бросилось в глаза — красивая надпись поперек запертой двери: «Дорогие молодожены! Желаю счастья, но предупреждаю, что барабанить в двери храма — ПЛОХАЯ ПРИМЕТА! Князь Всеволод».

— Народ здесь с юмором, — оценил Иван. — Жаль только, что заперто.

— Если дверь в храм заперта, — невозмутимо изрек Али, — значит вход с другой стороны.

— Ты прям Саади… — Иван задрал голову, и принялся внимательно изучать фигуры на фасаде. Али в это время рылся в сумке, извлекая фото и видеокамеры.

— А ты знаешь, — произнес мурманчанин, — Артем об этом не говорил.

— О чем?

— Ну ты видишь, вот этот ряд фигур. Смотри, точь-в-точь как на соборе Нотр Дам в Париже.

— М-м…

— Да не тупи! Видел же в Интернете изображения. На фасаде Собора Парижской богоматери над арками главного входа расположен скульптурный ряд королей, в разное время правивших Францией.

Значит, по аналогии, этот ряд фигур — священнослужители и князья в разное время правившие Россией.

— Аналогия кривая.

— В смысле?

— Собор Парижской богоматери — 14-й век. А здесь — конец 12-го.

— Я про то и говорю, — кивнул Иван. — Идею они у нас откровенно слямзили. Но интересно другое: личности этих наших святых как-то идентифицированы? В смысле, мы знаем, кто они?

Али пристально вгляделся в фигуры.

— Лица у всех разный. Одежда разный.

— И над головами изображения — типа гербы — разные. И в руках у них разные предметы. У большинства крест, вон у того, справа, — кадило, а вон у этого — свиток.

Они стояли, задрав головы, изучая фигуры северного фасада.

— В центре, смотри, — человек с книгой. По композиции очень похоже на иконы, где Христос восседает на троне. Кстати, тут и трон изображен, и под ногами этакий ромбик имеется, как на иконах.

— Смотри правее. Через одного — интересный фигура. Видишь, над головой орел — почти, как ваш герб. Только одноглавый.

— Ага. А все вместе это напоминает деисусный ряд на алтаре. В центре, как будто Иисус, справа Иоанн Креститель. Гляди, какая у него одежда — по-моему на самом деле изображена звериная шкура — непременный атрибут Крестителя. К тому же он босой — единственный среди всех фигур… А вот слева скульптура не очень понятная. По смыслу тут должна быть дева Мария… Хотя, при некотором желании можно представить, что изображена как раз женщина с завернутым в ткань младенцем. В общем, очень похоже на деисусный ряд.

— Апостолов двенадцать, — резонно заметил Али. — А фигур десять.

— Э, гляди-ка, у самого левого над головой тоже орел, как на гербе.

— Предлагаю, давай все заснимем, потом распечатаем, разложим на столе и будем изучать.

— Давай. Ты — видео с максимальным увеличением, а я — фото с общими планами. Чтобы потом не перепутать где что видели и где какая фигура, ага?

Али молча кивнул, и некоторое время оба сосредоточенно возились с аппаратурой.

— Слышь, а ты заметил? — сказал, наконец, Иван, опуская затекшие от долгого напряжения руки.

— Что?

— Картинки на самом верху, прямо под крышей, расположены вполне осмысленно. Например, вверху слева — сцена, сильно напоминающая поклонения волхвов. Изображена фигура с ребенком на коленях, и по две склонившиеся фигуры с обеих сторон.

— Волхвов было, вроде бы, трое…

— Ну, может это поклонение пастухов. Их число не определено.

— А что в центре?

— Некто на троне. Что-то вроде царства божия, где даже звери живут в мире. Видишь тут львы, птицы, все собираются к престолу э-э… Ну, в общем, к какому-то престолу. Надо, блин, спросить бы у кого-нибудь. Или хоть путеводитель купить. Как думаешь, здесь где-нибудь продают путеводители?

Али пожал плечами.

— Ну и справа под крышей три каких-то фигуры. У них над головами три птицы и под ногами три птицы. Символика непонятна, ничего предположить не могу.

— Может это символ Троицы?

— Гадать можно сколько угодно. Это не наш путь.

— Да?

— Да! Артем сказал: «Ищите все необычное». Вот и пойдем.

— В смысле дальше?

— Почему нет?

Переместившись к западному фасаду, мальчики повторили трудоемкую процедуру подробной фиксации на цифровые носители всех деталей белокаменного декора храма.

— Ну как? — спросил Иван, снова первым завершив съемку.

— Есть несколько деталей.

— Например?

— Например, здесь в скульптурном ряду над центральным входом не десять фигур, а только девять. Причем в центре — птица, напоминающая одновременно и Солнце, и голубя, которым обычно обозначают святой дух.

— Интересно. На северном фасаде в центре был человек, похожий на Христа. То есть бог-сын. Здесь — голубь, который святой дух. Тогда на южном фасаде должен быть бог-отец, то есть Саваоф.

— Ну не знаю…

— А чего? Сейчас сбегаем, проверим!

— Погоди. Тебе не кажется странным, что по твоей версии бог оказывается в одном ряду с людьми? Пусть со святыми — они все с нимбами, но все-таки с людьми, а?

Иван с чувством почесал в затылке.

— Э-э… Ну, вообще-то, Христос — это земное воплощение бога. Сын человеческий. То есть он реально ходил по земле, лечил, утешал, помогал. И женщина у него была. И, судя по тому, что мы обнаружили на Рублевском Спасе, возможно был даже ребенок… То есть Христос — достаточно земной, чтобы его изобразить в одном ряду.

И заметь, если опять-таки верить Фоменко, то владимирский князь Андрей Боголюбский — это как раз Христос. А значит у него здесь были родственники. Получается, что изображение Христа и князей, как равных, допустимо и даже логично. Они родственники. Согласен?

— Не знаю. Вам, христианам, виднее.

— Сделай лицо попроще. И лучше скажи, ты знаешь, что такое палетка Нармера?

— Типа ты умный, да?

— Типа я серьезно спрашиваю.

— Нет, не знаю.

— Палетка — это такая штука из камня — небольшая фигурная табличка, на обеих сторонах которой вырезаны рельефы. Считается, что на ней символически изображено очень важное событие — объединение фараоном Нармером (или в другом прочтении Менесом) Верхнего и Нижнего Египта.

«Палетка Нармера»

— И что?

— Эта палетка знаменита настолько, что ее приводят в каждом иллюстрированном учебнике по древней истории.

— И что?

— А то, что на палетке символ объединения изображен как два зверя с длинными переплетенными шеями.

— И что?

— Тебя заклинило? Посмотри вон слева вверху — две птицы с переплетенными шеями. Очень сходная символика.

— Угу.

— Чего угу?

— Не понятно к чему ты хочешь пристегнуть этот символ. К объединению чего с чем?

— Я не собираюсь ничего никуда пристегивать. Просто отмечаю, что здесь и на палетке Нармера сходная символика.

— Ну да. Там звери, тут птицы…

— Пошел на фиг! — раздельно и с чувством произнес Иван. — Артем сказал: «Ищите необычное». Такие птицы с шеями — это необычно. Или нет?

— Необычно, — согласился Али.

— Что и требовалось доказать.

Перешли на южный фасад. Здесь было солнечно и потому празднично. На смотровой площадке, нависающей над самым обрывом, резвилась группа младших школьников, выведенная на экскурсию. Их мамы и папы фотографировали собор и были единственными, кто хоть как-то слушал экскурсовода. Детишки просто шумно наслаждались прогулкой и природой, время от времени оглядываясь на старших и делая на минуту внимательные мордочки.

Иван, демонстративно поднимая в рабочее положение фотоаппарат, первым делом посмотрел в центр фигурного ряда над главным (и, кстати, гостеприимно открытым) входом в храм.

Здесь обнаружилась скульптура, которую при желании можно было принять за Саваофа. Но в глубине души Иван признавал, что Али прав. Бог в одном ряду с людьми… это слишком самонадеянно. Даже кощунственно.

Тем более, что некстати вспомнилась подробность о палетке Нармера. Там все фигуры были изображены в разном масштабе. Фараон — гигант, жрецы — в половину его размера, знаменосцы — еще вдвое меньше. А тут все одного роста, как равные… Не, не может быть.

К счастью, вверху слева обнаружилась рельефная картина, которая привлекла его внимание. И он забыл о злосчастной идее с Саваофом.

Изображена была сцена крещения. С облака бог-отец ниспускал вниз, на землю свой дух в виде голубя-Солнца. Под ними склонившийся Христос принимал крещение от Иоанна Крестителя, а справа и слева композицию завершали фигуры двух благословляющих архангелов.

Переместив взгляд к центру, Иван разглядел человека с развернутым свитком, поднявшим правую руку в благословляющем жесте. Интересно, что над ним были видны рельефы с изображением двух людей поменьше. Композиция живо напомнила иконы из серии «Спас в славе», где в центре изображался Христос на троне, а в четырех углах — четыре евангелиста: Иоанн, Марк, Лука и Матфей. Здесь правда фигур, похожих на евангелистов было всего две. Но может остальные не уцелели? Свободного места вокруг достаточно…

Иван подумал и решил, что не будет сообщать Али о своих идеях. Тот уже продемонстрировал душевную черствость и нежелание разделять энтузиазм младшего соратника. Не стоило подставляться еще раз.

В самой правой части, как бы завершающей смысловую композицию, Иван углядел нечто, что обычно именовалось «Полет Александра Македонского на грифонах». Когда-то в школе учительница рассказывала об архитектурных шедеврах России и показывала этот рельеф на картинке. Иван тогда, помнится, очень удивлялся объяснениям. Непонятно было: зачем на христианском храме изобразили Александра Македонского, который, кстати, жил до Христа, и, стало быть, являлся язычником. И с какой стати великому полководцу вздумалось летать на грифонах? А если и числился за ним такой грех (например, после затяжной пирушки), то какой гад запечатлел его в столь непотребном виде?..

— Сцена вознесения, — произнес над ухом Али.

— Чего?

— Гляди, человек как бы вырастает из некого ящика. Вероятно, это вознесение Иисуса, вышедшего из гроба.

— Думаешь?

— По смыслу так. Вы пишете слева направо. Значит, сюжет развивается в этом же направлении. Тогда последней сценой должно быть вознесение Христа. На нее больше всего и похоже.

Иван снова с хрустом почесал многострадальный затылок. Да, пожалуй, возразить нечего. И смысла в таком толковании больше, чем в подозрительном полете бог весть откуда здесь взявшегося древнего полководца да еще на грифонах (!). Грифонов-то он где раскопал?

Народ вокруг безмятежно гулял и был далек от душевных страданий юного исследователя. Иван мимолетно им позавидовал и обернулся к Али:

— Храм открыт. Войдем?

Внутри было светло, прохладно и как-то пустынно. Возможно оттого, что вокруг возвышались белые, без привычных росписей стены, а потолок вообще возносился под небеса.

Мальчиков встретили две приветливые толстые тетечки, которые охотно продали им билеты, иллюстрированную памятку, посвященную Дмитриевскому собору, и предложили приобрести разрешение на фотографирование, которое в течение всего дня будет действительно во всех соборах и музеях Владимира.

— Мы подумаем, — сказал Иван, и они прошли к центру экспозиции.

Перед ними была громадная стеклянная витрина, заключающая в себя четырехметровый ажурный крест. Первое, что бросалось в глаза — большой полумесяц в основании. По форме, материалу и технике изготовления он выглядел как некая органичная часть креста. Как единое целое.

— Полумесяц, — намекнул Али.

— Ну да. — Иван понял, что может блеснуть эрудицией. — Нам историчка объясняла, что кресты практически всех старинных церквей на Руси имеют в основании полумесяц. Ученые выдвинули множество версий, чтобы объяснить этот факт. Некоторые утверждают, что полумесяц — это символ чаши, в которую с Креста стекала кровь распятого Иисуса. Другие считают, что это как бы чаша с зерном для причастия. А третьи полагают, что полумесяц — это своеобразная ладья богородицы, на которой царица небесная путешествует и тем самым как бы соединяет мир земной и мир небесный. Вот что знаю. Видал, какой умный?

— Видал, — согласился Али. — Значит, о символике полумесяца все думают по-различному, но то, что это полумесяц никто не оспаривает. Так?

— Я понял, к чему ты клонишь. Ты считаешь, что если символ мусульманства выглядит, как символ мусульманства, так это он и есть, верно?

— А ты не знаешь, почему международное общество помощи раненым, больным, военнопленным и пострадавшим от стихийных бедствий называется «Общество красного креста и полумесяца»?

— Тоже мне проблема. Допустим, идет бой. Санитары ползут, чтобы оказать помощь раненым, и нужно, чтобы по ним никто не стрелял. Естественно, нацепить на них символы и креста, и полумесяца. Дескать, они для всех свои.

— То есть мы всегда воевали. Так?

— Э-э…

Иван заморгал от усиленной работы мысли. Разумеется, ему мгновенно пришло на ум то, что в христианстве и мусульманстве так много общей истории и общих святых, что они могли произойти только из единого корня. И возможно, старинный крест Дмитриевского собора, где символы обеих религий представлены, как единое целое, как раз это и подтверждает. Но стоило ли произносить перед Али такие банальные истины? Кроме того, нельзя было не признать, что крест был значительно больше, а полумесяц скромно ютился у его основания. Это было очевидно, но говорить об этом тоже не стоило. Поэтому Иван только прокашлялся и произнес:

— У тебя есть своя версия?

— Есть.

— Тогда излагай, не тяни время!

— Помнишь ли ты, с чего начинается «Повесть временных лет»?

— Думаешь, я совсем неграмотный? Конечно, помню.

— Итак?

— Первое, о чем сообщает Нестор в «Повести временных лет» это договор русских с греками. По сообщению Карамзина: «Драгоценнейший и древнейший памятник истории Российской, сохраненный в нашей летописи».

— Дату не запомнил?

— Слушай, в свете новой хронологии, даты — самая ненадежная вещь на свете.

— И все-таки.

— 911 год. В любом случае договор, в силу особой важности, был подтвержден после смерти князя Олега его наследником и наследником византийского императора. Как сейчас говорят — был пролонгирован. По-моему, лет через 30.

— Ага. Так значит, договор был между русскими и Византией.

— Вообще-то он называется «Договор русских с греками». Но по сути ты прав. Кстати, я вспомнил, что в договоре византийцы именуются христианами, а русские — русинами.

— Не голова, а дом свиданий.

Иван сначала опешил от неожиданного комплимента, а потом сообразил, что Али имел ввиду «дом советов» и засмеялся.

— Ладно, давай дальше. Надеюсь, ты не просто так пудришь мне мозги этим договором…

— Надейся. Итак, договор был важный. Но опубликовать его для населения было нельзя — газет не было, народ не умел читать. Но нужно было какое-то напоминание — некий памятник. Чтобы все видели и помнили.

— Дальше, дальше.

— А дальше я скажу, что полумесяц был старинным символом Царьграда. Того самого, на вратах которого вещий Олег прибил свой победный щит.

— Оба-на!

— И этот крест — символ договора о мире, вечной дружбе и взаимопомощи.

— Оба-на!

— Тебя заклинило?

Улицы во Владимире имеют некую особенность. Например, если ехать по Большой Московской на восток и никуда не сворачивать, то вскоре обнаружишь, что она превратилась в Большую Нижегородскую. А далее, так же без предупреждения, — в Добросельскую.

Дорога, впрочем, была ухоженной, городской автобус — комфортабельным, так что запланированная еще в Москве поездка в Боголюбово рождала положительные эмоции.

— Артем что-то давал тебе читать по поводу церкви Покрова на Нерли, — сказал Али, которому достаточно быстро надоело смотреть по сторонам. — Может, пока едем, просветишь меня?

— Ты не поверишь.

— Во что?

— Мы сейчас едем по территории рая.

Али даже не моргнул. И произнес вполне хладнокровно:

— А подробнее?

— Как сказал Артем, в средние века существовала очень распространенная, известная во всех странах Европы легенда о царстве Пресвитера Иоанна. Дескать, был некий исключительно богатый и могущественный правитель — властелин трех Индий.

Причем (мне больно тебе об этом говорить, но придется), титул «Пресвитер» намекает на то, что сам Иоанн и все его царство были сугубо христианскими.

— Ну и…

— Легенду можно было бы воспринимать, как чистую фантазию — этакий средневековый фантастический роман. Но, как известно, вымысел не оставляет материальных следов. А эта легенда их оставила.

— От Красной Шапочки осталась красная шапочка.

— Можешь не иронизировать. Сохранилась переписка, причем не где-нибудь, а в государственных и ватиканских архивах. Переписка Иоанна с византийским императором Мануилом Комниным, с римским императором Фридрихом и с римским папой.

Можно, конечно, предположить, что некий шутник, чтобы позабавить почтеннейшую публику, сочинил письма от имени сказочного Пресвитера Иоанна. Но вряд ли императоры включились бы в этот розыгрыш, а тем более стали бы хранить эту переписку в государственных архивах вместе с прочей дипломатической почтой.

Словом, можно считать, что наличие царства Пресвитера Иоанна имеет документальное подтверждение.

— Дальше.

— Дальше необходимо выяснить, где располагалось это царство. Имя Иоанн, разумеется, сразу наводит на мысль о России. Тем более, что его титул — властитель трех Индий, напоминает то, как именовали русских царей: Милостию божией Великий Царь и Государь Великия, Малыя и Белыя Руси.

Таким образом, у нас три Руси, а в письмах Иоанна — три Индии. А учитывая, что…

— Да-да, это я нашел в словаре, что на старославянском ИндЕя означает «далекая страна».

— Вот именно.

— И что?

— А то, что далее в своем письме Иоанн сообщает, что в его царстве, изобилующем молоком и медом, «течет одна из рек рая».

— Хм…

— Погоди, я еще не закончил. Не знаю, читал ли ты Библию, но там во второй главе книги «Бытие» есть географическое описание местности, в которой расположен рай.

Там говорится: «И насадил Господь бог рай в Едеме на востоке». Это раз.

«Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки». Это два.

Далее идет описание земель, по которым текут реки, берущие начало в раю. Но это применимо к различным местностям, так что оставим это за кадром. В принципе нам достаточно пункта 2. Фактически здесь сообщается о некой, сравнительно небольшой по площади местности, откуда берут начало четыре знаменитые реки, текущие в разные стороны.

— Почему в разные?

— Указано, что они обтекают разные земли. Если бы текли в одну сторону, то и земля была бы одна, согласен?

— Допустим. И что?

— А то, что если изучить географическую карту, то во всем мире можно найти только одну возвышенность, на которой берут начало четыре великих реки, текущие на север, восток, запад и юг. Это Валдайская возвышенность. А реки, соответственно Северная Двина, Волга, Западная Двина и Днепр.

Так что если мы верим тексту Библии, то должны признать, что рай находится в России. Или более конкретно — в Тверской области, на Валдайской возвышенности. То есть совсем недалеко отсюда.

— Но ты сказал, что мы едем по территории рая.

— Ну преувеличил немного… — Иван смущенно почесал ухо. — Но заметь — не соврал!

Али вздохнул, взглянул в окно и сказал:

— По-моему, сейчас наша остановка. Нам выходить…

Принято говорить, что церковь Покрова на Нерли находится в Боголюбово. Но это не так. На самом деле она построена в заливных лугах, на искусственно насыпанном острове и большую часть времени, начиная с ранней весны, окружена водой. По этой причине, в советское время храм очень долго стоял совершенно заброшенным. Служб там не было, экскурсантов не возили из-за бездорожья. «Да что там смотреть, — снисходительно объясняли тем, кто проявлял интерес. — Изнутри стены не расписаны, снаружи — нуждаются в реставрации. В общем, ничего путного там нет».

Говорят, внимание властей к этому храму было столь незначительно, что его даже собирались взорвать. Единственное, что помешало осуществлению этой радикальной идеи — удаленность храма от жилых районов. Кто-то догадался подсчитать, что использование камня от взорванной церкви не окупит затрат по его вывозу. Начальство поразмышляло над экономическими выкладками и махнуло рукой: раз так, пусть стоит.

Энциклопедия КМ:

ПОКРОВА НА НЕРЛИ церковь, во Владимирской обл.; выдающийся памятник владимиро-суздальской школы. Входит в «Золотое кольцо» России. Построена в 1165 в полутора км от Боголюбово. Стоит в стороне от селений, среди пойменных лугов и озер, при впадении реки Нерль в Клязьму. Белокаменный одноглавый четырехстолпный храм крестово-купольного типа отличается исключительной гармонией пропорций, изяществом каменной резьбы, пластической обработкой стен. Резной убор храма, над которым трудились 13–14 мастеров, прост и немногосложен. В резьбе храма складываются начала раннего владимирского стиля. Храм Покрова на Нерли в точности повторяет собор Рождества Богородицы (12 в.) в Боголюбском замке. Место для храма было точно указано князем Андреем Боголюбским.

Первый на Руси храм, посвященный новому празднику — Покрову Богородицы. Простота облика определила его царственную красоту и силу.

Мальчики вышли из автобуса возле церковной ограды. Тетенька, у которой они спрашивали дорогу, пояснила, что выходить нужно в центре Боголюбова, возле монастыря. Так что едва увидев храмовые стены и шпиль колокольни, мальчишки выскочили из автобуса и тут же убедились, что сделали это рановато. Но что делать — пришлось довольно долго идти вдоль трассы.

Наконец, перед ними оказался указатель «К храму Покрова на Нерли» и дорога, которая ответвлялась под прямым углом на юг и вела довольно круто вниз, к железнодорожному полотну.

Место было по-деревенски безлюдное. Кой-какие домишки с кривыми крышами и убогими заборами теснились по сторонам. И из-за заборов не доносилось ни петушиных криков, ни собачьего лая. Похоже все, кто мог, уже переехали в городские квартиры, а здешние развалюшки использовали как дачи.

Пройдя по пустой дороге метров сто, наши путешественники вышли к двум широким лоткам, обильно заполненным пестрым сувенирным товаром. Продавцы, видимо, где-то рядом присутствовали, но мальчики не выглядели перспективными клиентами, так что к ним никто не вышел.

Осмотрев стандартный туристический набор — в наличии были вездесущие матрешки, яркая хохлома, открытки с видами Владимира и почему-то вошедшие в моду деревянные палицы с деревянными же шипами, наши герои перебрались через рельсы, миновали двух тетенек, развесивших между деревьями ажурные пуховые платки, и оказались на площадке, где несколько человек, сидя на бревне, ждали транспорт.

С этого места церковь Покрова была уже видна. К ней, через луга, то исчезая в ложбинках, то вновь проявляясь на взгорках, вела мощеная камнем дорожка. Но разукрашенные конные повозки, которых ожидали туристы, почему-то дорожкой не пользовались, а делали широкий, почти до самого леса, объезд. И на таком расстоянии фигурки лошадок казались маленькими, как будто игрушечными. Но может туристов возили дальней околицей, потому что им нравилось кататься?

— Пешком пойдем или подождем? — спросил Иван, заглянув в лицо странно серьезного и как будто подобравшегося Али.

— Пешком, — кратко ответил тот и, не вдаваясь в споры, тут же двинулся вперед по ровно уложенным камням.

— Говорят, дорожку только в прошлом году проложили, — сообщил Иван, вприпрыжку догоняя приятеля. Тот не ответил. Он весь, как стрелка компаса на север, был направлен на видневшийся впереди храм и шел так, словно его туда тянула невидимая сила.

Между тем день уже клонился к вечеру. Солнце стояло еще высоко, но тени уже стали длинными, и мальчики шли, будто ведомые ими.

Освещение изменилось. Облака, подсвеченные заходящим солнцем, казались фиолетовыми, и весь воздух вокруг стал как будто сиреневым.

Церковь впереди светилась белым цветовым пятном на фоне дальнего леса и луговой зелени. И как будто совсем не приближалась.

— Ой, дождик, — пискнул Иван, ощутив на лице нежное прикосновение первых капель грибного дождя, и завертел головой в поисках убежища. Бежать было некуда. Приятели уже прошли половину пути и находились посреди чиста поля.

Али шагал вперед, никак не реагируя ни на восклицание Ивана, ни на тонкие, микроскопические искры дождя, которые испарялись сразу после прикосновения. Иван, поневоле вынужденный брести следом, заметил, что волосы Али от капелек воды стали сверкать, словно на них набросили тончайшую бриллиантовую сетку.

И тут на колокольне того храма, возле которого мальчики вышли из автобуса, зазвучал колокол. Мягкий приглушенный звон поплыл над лугом, как будто отражаясь от облаков и заполняя собой все пространство от земли и до неба и от горизонта до горизонта. Иван почувствовал, как у него вдруг, словно в предчувствии какого-то чуда, празднично забилось сердце.

— Смотри! — сказал Али, указывая вперед.

Громадная многоцветная двойная сверкающая радуга раскинулась в небе над белоснежным Христовым храмом.

— Вижу.

Это было прекрасно, как сказка. Белоснежная церковь стояла под радугой, словно девственница в подвенечном наряде.

— Мы пойдем под радугу! — возликовал Иван. — Самая лучшая примета, которую только можно придумать. Какая удача!

— Удача, — согласился Али и за рукав придержал мальчишку, который в экстазе чуть не свалился в воду.

Дорожка, по которой они шли, безо всякого предупреждения ныряла в заполненную водой старицу, окружающую церковь широким полукольцом, и совершенно спокойно выныривала на противоположном берегу метрах в пятнадцати.

— Ничего себе, — пробормотал Ванька. — Вот почему повозки так далеко объезжают это место. В обход нужно.

— Пройдем. Сейчас не разлив.

— Да тут сапоги нужны. Болотные.

— Это кажется. Здесь не глубоко.

— Да? — Иван недоверчиво посмотрел на камни дорожки отчетливо видимые на дне сквозь темный, как толстое стекло, слой воды. — Ну иди. Плавать умеешь?

Али вместо ответа уверенно двинулся вперед и, странное дело, старица действительно оказалась совсем мелкой — он замочил только подошвы.

Сделав пять шагов, восточный мальчик обернулся и вопросительно посмотрел на Ивана:

— Ты идешь?

Тот хмыкнул и бегом догнал его.

После этого до противоположного берега добрались в несколько шагов. Ступив на сухое, Иван оглянулся и еще раз осмотрел воду. Видимо из-за какого-то оптического эффекта она казалась глубокой — минимум по пояс. Желая еще раз убедиться в том, что здесь совсем мелко, мальчишка шагнул назад и тут же почувствовал, как Али ухватил его сзади за рубашку.

— Не суетись. Поставил цель — к ней и иди.

Вообще-то Иван предпочел бы немного задержаться и исследовать только что преодоленную водную преграду. Тем более что церковь Покрова на Нерли стоит на своем месте уже более 800 лет, так что пять лишних минут большой роли не сыграли бы. Но ссориться из-за пустяка не хотелось, и парень со вздохом последовал за своим целеустремленным товарищем.

Белоснежная церковь — одна из самых драгоценных архитектурных жемчужин России, предстала перед ними, отразившись в голубом зеркале окружавших ее вод.

Иван невольно остановился, залюбовавшись.

Дивная гармония храма зазвучала в нем, словно негромкая музыка. Невольно рука поднялась, чтобы совершить крестное знамение. И перед тем, как поклониться храму и резному изображению Христа на нем, он заметил, что Али, обратив лицо в сторону храма, тоже молится.

Глава 6

Бибирево, как один из спальных районов Москвы, считается не самым престижным местом. Вероятно поэтому здесь нет толчеи машин, зато много деревьев, цветников, зелени… Словом, район похож на любой нормальный город России — разве что дома чересчур высокие.

Подъехав к двум громадным офисным зданиям, я сообщил по сотовому, что мы прибыли, и высадил мальчишек из машины. Пока я парковался, они чинно стояли у края тротуара. Возможно потому, что волновались, а может потому, что сегодня были прилично одеты — не в джинсы и футболки, как обычно, а в солидные костюмы с галстуками.

Буквально через пару минут к нам вышла симпатичная девушка, приятно улыбнулась и в два счета провела нас через все турникеты и охрану. На третьем этаже (лифт был зеркальный и скоростной, так что мы приехали раньше, чем Иван начал корчить в зеркало рожи) нас еще раз придирчиво оглядели и пригласили пройти в приемную.

Секретарь — ухоженная женщина сильно бальзаковского возраста, внимательно взглянула поверх очков, сказала: «Присядьте, пожалуйста», после чего скрылась за роскошной дверью, лишенной каких-либо надписей. Видимо тот, кто обитал за этой дверью, полагал, что его все должны знать без представлений.

Иван, оценив мягкость здешней шикарной мебели, уже прицелился прыгнуть задом в самый центр роскошного дивана, но секретарь мгновенно вернулась и, гостеприимно распахнув двери, пригласила нас войти.

Я подтолкнул Ваньку вперед и для вразумления легонько треснул кулаком по спине. Но этот гад, конечно же из вредности, завопил в голос. Так мы и ввалились в кабинет: первым зловредный Ванька, а за ним я, красный от досады, а третьим Али, который оказался единственным, кто вел себя прилично, и вошел, как подобает воспитанному человеку.

Мой бывший одноклассник, а теперь владелец заводов, газет, пароходов и спонсор затеи с исследованиями трудов Носовского и Фоменко на наше безобразие даже бровью не повел.

— Проходите, садитесь, где удобно, — сказал он и вышел из-за своего руководящего стола нам навстречу.

Сели за стол переговоров. Мы, трое, — по одну сторону, мой одноклассник — по другую. Он был там один, но наше численное превосходство как-то не ощущалось.

Иван, почувствовав на себе его внимательный взгляд, потупился и сказал:

— Здрасьте. — Видно решил, что пора проявить вежливость.

Бывший одноклассник, с которым мы четыре года просидели за одной партой, усмехнулся.

— Ну что же, — сказал он. — Я прочитал ваш отчет о поездке во Владимир. Любопытно.

Он выдержал паузу. Похоже, что обычно в этот момент его собеседники начинали нервничать. Но моим мальчишкам все было по барабану — дети еще. Робость перед начальством присуща тем, кто осознает свою от него материальную зависимость: повысят или не повысят зарплату, дадут или не дадут премию… А Ванька был уверен, что в случае чего сумеет заработать и помимо этого дядьки. Во всяком случае, на его разосланные резюме уже пришло несколько ответов.

Мой бывший одноклассник (когда-то его звали Жорой, а теперь он был Егор Николаевич) снова усмехнулся.

— Да, любопытно, — повторил он. — Но есть несколько вопросов. Например, вы всюду указываете, что Андрей Боголюбский — это Христос. Но Христос жил 2000 лет назад, а Боголюбский в XII веке. Это немного не совпадает, верно?

— Артем сказал нам, что вы читали Носовского и Фоменко, — заявил Иван. — Поэтому мы не стали разъяснять элементарные вещи.

— Ну, если элементарные, то вам, вероятно, не составит труда повторить основные положения.

— Легко. Значит, суть в том, что рождению Иисуса предшествовала вспышка сверхновой звезды, которая во всех евангелиях называется Вифлеемской.

Звезда была настолько яркой, что в течение полугода ее было видно даже днем. Она светила, как второе Солнце.

Астрономы установили — это легко проверяется — что взрыв Вифлеемской или по-научному — сверхновой звезды породил то, что сейчас называется Крабовидной туманностью.

В телескоп хорошо видно, что части этой туманности до сих пор разлетаются после взрыва с практически постоянной скоростью.

Можно измерить скорость разлета частиц. Можно померить расстояние, которое они пролетели из точки взрыва, то есть из центра туманности. И тогда, зная скорость и пройденный путь легко определить время. Это формула из учебника физики за 5-й класс.

Так вот, вычисления показывают, что Вифлеемская звезда вспыхнула в середине XII века. Или более точно — в 1152 году.

Но серьезные исследователи, — тут Ванька слегка приосанился, так как причислял к этой почетной категории и себя, — обычно проверяют полученный результат несколькими независимыми методами. Так и Носовский с Фоменко в книге «Царь славян» приводят 7 (семь) различных способов определения времени жизни Христа. Результаты во всех случаях совпали и дали XII век.

— Вы можете перечислить эти методы?

— Ну, скажем, радиоуглеродное датирование Туринской плащаницы. Такие исследования проводились в нескольких лабораториях в разных странах мира и дали парадоксальный в рамках существующих представлений результат: XI–XII век. С нашими данными это хорошо согласуется.

Или такой факт — в Евангелии от Луки указано, что в момент распятия Христа «Померкло солнце» и «тьма стояла по всей земле». Астрономические вычисления показывают, что подходящее под описание солнечное затмение произошло в 1185 году. То есть как раз через 33 года после Рождества Христова.

И так далее. Если хотите подробностей, возьмите первоисточник.

— Угу, — сказал бывший Жорж и черкнул несколько строк в шикарном блокноте. — Но мало указать дату. Нужно еще доказать, что Христос и Андрей Боголюбский как-то связаны. У меня, например, нет впечатления, что это один и тот же человек. Во-первых, жили в разной местности. Во-вторых, имя «Иисус» ни в какой мере не напоминает имя «Андрей». Будете спорить?

— Я хотел заметить, — вежливо произнес Али, — что и на иконах, и в текстах действительно старинных книг, нигде не написано Иисус. Обычно мы видим всего две буквы I и C.

— Это сокращение.

— А сокращения можно читать по-разному. Предположим, например, что эти две буквы — сокращения слов «Истинно сущий». При прочтении добавляется латинизированное окончание «us» и получается Исус. Кстати, эта версия объясняет, почему имя Христа пишется двумя способами. Более древним — с одним И, и более современным — с двумя И.

«IиCus».

— Хм, — произнес Егор Николаевич, задумчиво взявшись за подбородок. — Не скажу, что вы меня убедили на 100 %… Кстати, на иконах божьей матери тоже пишут две буквы: М и Р. Если следовать вашей логике, то это тоже нужно читать не «Мария», а как-то по-особенному. Что скажете?

— Нет ничего легче, — хладнокровно ответил Иван. — Читается «Ма-Руся». Где «Ма», как это известно еще с древнейших времен, означает «мать богов». А окончание «Руся» самоочевидно и не требует комментариев.

— На все есть ответ, — насмешливо восхитился Егор Николаевич. — А вот как вы объясните следующее: насколько я знаю летописи, по своим морально-этическим качествам Андрей Боголюбский далеко не дотягивает до Христа.

Ваньку подобными заявлениями было не смутить.

— Те, кто распял Иисуса, тоже считали, что он «далеко не дотягивает». Или вы думаете, что они видели его доброту, его божественную сущность и все же терзали и оскорбляли его? Да в конце концов еще и распяли? Нет, они были озлоблены, он казался им врагом, злодеем… Кстати, у чешского писателя Карела Чапека в серии «Апокрифы» есть рассказ «Пять хлебов», где показано, как добропорядочный и законопослушный гражданин приходит к мысли, что нужно выйти на улицы и кричать «Распните его!»

— То есть вы считаете, что историю Андрея Боголюбского писали те, кто был его политическим противником?

— Именно. А если отбросить эмоции и исследовать только фактическую сторону летописей, то среди фактов жизни Христа и князя Андрея мы обнаруживаем множество совпадений. Ну, это подробно описано у классиков.

Иван поймал вопросительный взгляд собеседника и снисходительно пояснил:

— У Носовского и Фоменко.

— А как насчет географии? Боголюбский — это Владимиро-Суздальская Русь, а Христос — это Иерусалим и Палестина. Довольно далеко, не находите?

— Ну, во-первых, князь — это вам не крестьянин, который никогда не удаляется от своей пашни. Правитель достаточно свободен в перемещениях, и не обязан сидеть в своем уделе, как вбитый гвоздь.

Кроме того, в Евангелиях подробно описаны только детство Христа, а потом сразу его вход в Иерусалим и три года, которые он провел там. Таким образом, имеем серьезный пробел в жизнеописании, что породило различные версии о «потерянных годах Иисуса». Некоторые исследователи даже утверждают, что эти неизвестные «потерянные» годы Христос провел в Индии.

— А вы, конечно, считаете, что Индия или точнее ИндЕя — это Россия.

— Кхм, — раздельно произнес Иван. — Да, мы так полагаем. Но доказывать это я вам не буду — все уже сделано Носовским и Фоменко и другими исследователями, в частности Георгием Михайловичем Герасимовым. Мы лично не намерены бесконечно повторять то, что уже сделано до нас предшественниками. Мы намерены идти вперед.

— Сильное заявление, — заметил мой одноклассник.

Иван не ответил, но сделал морду лица в том смысле, что «А вы как думали!»

— Ну что же, — сказал работодатель и заказчик, откидываясь на спинку кресла. — Я думаю, пришло время выслушать ваши впечатления и предположения, которые по тем или иным причинам не вошли в отчет. Вы ведь наверняка задавали себе вопрос: а почему собственно сугубо христианским рельефам Дмитриевского собора приписывают какой-то непонятный языческий смысл? Я прав?

— Безусловно правы, — принял эстафету безукоризненно вежливый Али. — Мы предположили, что причина — в церковной реформе, проведенной во времена первых Романовых, то есть в XVII веке.

Официальной датой постройки Дмитриевского собора считается 1197 год, а значит он заведомо должен был нести в себе черты дореформенного христианства. То есть то, что в ходе реформы было отменено, заменено или уничтожено.

— Продолжай.

— Мы предположили, что изначально иконостасом служили не внутренние стены храма, а его внешние поверхности. И богослужение проходило не внутри, а вокруг священный место. Возможно, отголоском этого является то, что и до сих пор пасхальное богослужение — богослужение в честь Иисуса, начинается крестным ходом вокруг храма и затем молитвами перед закрытый дверями.

Кстати мы, в ходе фотографирования и изучения рельефов на стенах собора, фактически совершили крестный ход.

— Хм… Но зачем проводить богослужения на улице, если имеется готовый храм?

— О, это отдельная большая история, — вступил Иван. — В Интернете мы нашли статью некого А. Денисенко. Он рассматривает технологию построения собора, с точки зрения инженера-строителя. И приходит к выводу, что архитектура любого действительно старинного собора на Руси организована так, словно внутри, в самом центре, должен был гореть священный огонь.

Денисенко пишет, что «первая, лежащая на поверхности мысль при попытке обосновать конструкцию белокаменного храма — дымоход! Большая высота, сужение кверху, отверстия в верхней части, перекрытие металлическим «навесом», скругленные своды, пустое пространство в центре пола — ну, чем не очаг!»

Кстати, в России известно множество так называемых «Печерских» монастырей. Так может слово «печера» означает не «пещера», а «печура», «печь»?

— В Библии, в книге пророка Даниила, — деликатно добавил Али, — есть эпизод с тремя отроками. Стих 23: «три мужа — Седрах, Мисах и Авденаго, — упали в раскаленную печь. И ходили посреди пламени, воспевая Бога и благословляя Господа».

Далее в Библии приводится длинная молитва, которую провозглашали эти три мужа. Возможно, это описание древнего богослужения. Дмитриевский храм — не очень велик. И если его центр занимал священный огонь, то священники еще могли находиться внутри, а мирянам лучше было оставаться снаружи. По крайней мере до тех пор, пока огонь не прогорит.

— Так, стоп, — сказал Егор Николаевич. — По-вашему получается, что древнее, дореформенное богослужение — суть хороводы вокруг костра. Вам не кажется, что это нечто слишком уж языческое?

— Ну и что? Просто из нашей теории следует, что христианство не было навязано Руси извне (как и пресловутая нормандская теория), а имело в нашей стране естественные народные корни.

— Хм, хм… А как насчет фресок? Разве пламя, разведенное в центре храма, не закоптило бы стены?

— Закоптило бы, — охотно согласился Иван. — Скажу больше: во многих древних храмах на стенах действительно обнаруживают следы копоти. Но объясняют их то древним пожаром, то татаро-монгольским нашествием, то еще каким-нибудь форс-мажором…

Мы же считаем, что это просто следы древнего богослужения. Когда в храмах возжигали живой огонь.

Что же до фресок, то это, вероятнее всего, достаточно позднее изобретение. Во всяком случае, известно множество церквей, в которых, как пишет Денисенко, «так и не была исполнена фресковая роспись интерьера». К ним относится и церковь Покрова на Нерли, например…

— Однако насколько я помню, внутри Дмитриевского собора фрески все-таки имеются, — возразил бывший Жора. — Причем не абы какие, а самого Андрея Рублева.

— Рублев жил в XV веке, — отмахнулся Иван. — Значит, пару сотен лет новопостроенный храм стоял без всяких росписей. Не думаете же вы, что все это время он не использовался для богослужений?

— Но фрески вы осмотрели?

— Разумеется!

— Они занимают небольшую площадь, — заметил Али, — но очень интересны. В частности, на южный стене мы увидели изображение святого, который держит на коленях мальчика.

Лоно Авраамово

— Вот как? Любопытно.

— В памятке, купленной в соборе, мы прочли, что это Ибрагим и его сын Исмаил.

— Авраам и его сын Исаак, — перевел я.

— Ага, — уяснил себе мой одноклассник, взглянув на Али как-то по-новому. — Ибрагим, значит.

— Важно то, — невозмутимо продолжил восточный мальчик, — что существовал, оказывается канон, по которому святого могли изображать с сыном на руках.

Вернувшись домой и порывшись в книгах, мы обнаружили еще одну икону, с подобным сюжетом. На ней запечатлен бог-отец, который держит на коленях мальчика Христа. А из груди Христа вылетает голубь — святой дух.

Я без суеты извлек принесенную с собой книгу и выложил ее на стол, раскрыв на нужной странице.

— Налицо несомненное сходство изображения. Основное различие — цвет одежды. Бог-отец, как видите, в белом, а Авраам — в фиолетовом.

«Отечество с избранными святыми»

— Умгу, — сказал Егор Николаевич, тщательно изучив предложенные картинки. — То есть вы полагаете, что на Рублевской иконе «Спас» Христос действительно мог быть изображен с ребенком. Хм… А кстати, у Андрея Боголюбского были дети?

— Мы нашли упоминание о двух сыновьях. О Мстиславе, который водил, как сообщают летописи «огромные рати отца». И о малолетнем Михаиле. Летописи в дальнейшем утверждают, что «род Андрея пресекся». Но если Мстислав был достаточно взрослым, чтобы командовать войсками, то вполне мог иметь и детей.

— Умгу, — снова произнес хозяин кабинета. — И как бы вы оценили вероятность того, что потомки Христа до сих пор живут среди нас? И, если они существуют, какова вероятность отыскать кого-либо?

— Ну, вероятность это такое понятие, — задумчиво сказал я, — для которого значение «ноль» является не правилом, а исключением.

Вероятность есть. И хотя я оцениваю ее как исчезающее малую величину, шанс все-таки имеется. Примерно один из 150 миллионов.

— Ты меня успокоил, — отреагировал бывший Жора. — Живой бог — это та еще беда. Даже страшно представить какие последствия может вызвать находка такого рода. Так что если, упаси бог, отыщете кого-нибудь — не болтайте языком. Чем меньше людей об этом узнает, тем лучше.

— Да мы вообще не собираемся никого искать, — заверил я со всей искренностью. — Что за бредовая идея! Вероятность вероятностью, но я просто не верю, что у Христа могут быть потомки.

— Ты-то не собираешься. А вот у мальчишек, как я вижу, глазки горят. Ну да ладно, — тут он слегка прихлопнул ладонью по столешнице и встал. — Оставляйте мне все материалы. Будет время, я их изучу. А вам предлагаю на следующей неделе прокатиться в Богородск. Я по делам еду в Нижний Новгород, могу захватить и вас. Богородск там рядом.

— А зачем нам в Богородск? — не утерпел, выскочил с вопросом Иван.

— Выясните, какой бог там родился.

Глава 7

БОГОРОДСК, город в Российской Федерации, Нижегородская обл., расположен в 8 км от пристани Дуденево, на автодороге Нижний Новгород — Муром, в 43 км к юго-западу от Нижнего Новгорода. Железнодорожная станция Кожевенное. Районный центр. Население 36,7 тыс. человек (2001). Основан в 1570. Город с 1923.

Основные промышленные предприятия: 4 кожевенных завода (хром, юфть, полувал). Фабрики: кожевенно-галантерейная и обувная, швейная, щетинно-щеточная. Заводы: «Кожзаменитель», машиностроительный, по производству стройматериалов и др. В районе обнаружены месторождения известняка, торфа, глины, строительного песка

Известен с 1570 как село Богородичное, Богородицкое или Богородское; был центром по выделке кож. В 17–19 вв. жители занимались также гончарным, кузнечным, шорным, валяльным ремеслами.

* * *

Только постороннему может показаться, будто тот, кто работает на дому, находится в бессрочном отпуске. На самом деле сроки сдачи работ никто не отменял, а качество регулируется наличием либо отсутствием оплаты. Поэтому, едва мы прибыли домой, я забрал свой ноутбук и ушел в свою комнату заканчивать то, что должен был сдать через неделю. А мальчишек оставил рыться в Интернете, справочниках и энциклопедических словарях.

Богородск

Несмотря на кажущуюся распространенность названия, в такой христианской стране, как Россия имеется всего два города под именем «Богородск». Один — в Нижегородской области, второй — в Московской.

О московском сообщается следующее:

«В годы правления императрицы Екатерины II в России прошла административная реформа, и село Рогожи Московской губернии было преобразовано в уездный город Богородск. В высочайшем ее Императорского величества повелении Сенату от 5 октября 1781 г. сказано об этом так: „К удобнейшему правлению, к доставлению жителям ближайшего суда и расправы и способствованию быстрейшего рассмотрения их челобитных, главнокомандующему в Москве князю Долгорукому-Крымскому, в конце будущего 1782 года открыть Богородский уезд, вследствие того переименовать ямское село Рогожу в город Богородск“».

Итак, Московский Богородск весьма позднего происхождения. Да самого конца XVIII века то было незамысловатое село, в котором, по архивным данным 1788 года числилось домов: дворянских — 2, священно- и церковно-служителей — 5, разночинских — 5, купеческих — 28, мещанских — 9, ямских — 7, пивоварня — 1, жителей — 306 мужчин и 255 женщин. А кроме того присутственные места, городская школа, винный и соляные амбары — все деревянные. И, разумеется, имелась какая-никакая церквушка,

Но сколько бы в скромной Рогоже ни числилось лиц мужского и женского пола, управление — дело святое. И Екатерина оказала селу честь, сделав его не просто городом, а центром целого уезда! Личным указом озаботилась о судьбах 306 мужчин и 255 женщин.

Забота императрицы зашла так далеко, что даже церковь переименовали. Была Николы Чудотворца, стала «во имя Богоявления Господня».

Все вышесказанное вызывает подозрение, что странные ритуальные танцы вокруг небольшого села с незатейливым названием, скрывают за собой какую-то тайну. Ведь не о каждом же селе нашей необъятной Родины императрица Всероссийская высочайше повелевала сенату.

История нижегородского Богородска тоже весьма необычна. Во всяком случае, начинается она с легенды.

Вот дословный текст: «Ехал некий купец с Нижегородской ярмарки. Его воз был гружен богатым товаром. В Шумиловских лесах сбился он с дороги. День клонился к вечеру, темнело. Стало страшно купцу: в то время в лесах водились не только дикие звери, но и разбойники. Слез купец с коня и стал молиться Пресвятой Богородице, заступнице купцов, путешественников, да и всей земли Русской о спасении.

Вдруг показалось купцу, что из кустов на него кто-то смотрит. Он был не робкого десятка и смело шагнул навстречу своей судьбе и… обнаружил среди зелени листвы икону РОЖДЕСТВА БОГОРОДИЦЫ. Воспринял он это, как знак своего чудесного спасения. Взял новоявленную икону, сел на коня, и конь сам нашел дорогу сквозь лесную чащу, вывел купца на берег чистого озера-ключа (впоследствии — Кабацкого). Испил воды, напоил коня, огляделся кругом, увидел на берегу крестьянские избы и кабак, и понял, что спасен. Дал он честное слово, что поставит на берегу озера часовню в знак своего благополучного спасения».

Далее история повествует, что купец слово сдержал, и через некоторое время у озера действительно была поставлена часовенка, в которую поместили икону. Впоследствии часовенка сгорела, якобы от того, что в нее попала молния. Причем, сбежавшиеся жители пожар не тушили — посчитали, якобы, его наказанием за грехи. Церковь выгорела дотла, но икона осталась невредимой. И для нее впоследствии построили на том же месте новый храм — белокаменный.

Икона же свято почиталась жителями села, и в честь нее устраивался большой престольный праздник, который приходился на 21 сентября. К нему же приурочивалась и большая осенняя ярмарка, посвященная сбору урожая.

Таким образом, из текста легенды получается, что жители села организовали большой ПРЕСТОЛЬНЫЙ праздник. Надо ли говорить, что 21 сентября православная церковь отмечает Рождество Богородицы?

Но это еще не все.

Оказывается, «жители села» устраивали ярмарку, на которую съезжались не только соседи из близлежащих сел и деревень, но также турецкие и китайские торговые гости, и даже монгольские скотоводы!

В ходе столь обширных торгов (Нижегородская ярмарка отдыхает!), якобы постепенно забылось первоначальное название села — Подолец. «Собираясь на ярмарку, крестьяне из дальних мест говорили: поедем к Богородице, в Богородицкое, в Богородск.

Так за селом закрепилось новое название».

— Ну, как творческие успехи? — весело поинтересовался я, выходя к обеду. Здорово все-таки, когда работу можно на кого-то спихнуть, а потом демократично, с доброй улыбкой потребовать отчета. — Далеко ли продвинулись в изысканиях?

— Далеко, — отстраненно ответил Иван, помогая Али накрывать на стол. На обед у нас сегодня был плов по-узбекски. Вкуснейшая вещь, если кто понимает.

— Да? — предвкушающее произнес я, склоняясь над своей тарелкой и вдыхая чудный аромат. — Расскажете?

Иван вместо ответа взвизгнул. Я взглянул и понял, что в экстазе предобеденных приготовлений он схватился голой рукой за кастрюлю.

— Сейчас пройдет, — заверил Али на мой невысказанный вопрос. И обернулся к Ивану: — Дай подую.

— Ты прям, как моя мама, — буркнул Ванька отчасти смущенный, отчасти раздосадованный тем, что с ним обращаются, как с маленьким.

Тем не менее, через минуту все действительно прошло (я проконтролировал), на руке не осталось даже красноты.

— Отлично. Теперь давайте поедим и разберемся с нашими проблемами.

Село Рогожи, город Хлынов, деревня Егошиха

1781 год в истории России занимает особое место. Это год, завершивший так называемую административную реформу, затеянную по инициативе императрицы Екатерины II.

Энциклопедия КМ сообщает, что в 1775 году, то есть немедленно после подавления Крестьянской войны под предводительством Пугачева и казни самого Пугачева, была осуществлена губернская реформа, которой введено новое административно-территориальное деление страны, сохранившееся вплоть до Октябрьской революции 1917.

Понятно, что столь объемное дело завершиться в один год не могло. Во всяком случае, если заглянуть в энциклопедию «Города России», то легко увидеть, что АБСОЛЮТНОЕ БОЛЬШИНСТВО гербов российских городов высочайше утверждены в 1781 году.

Но, может быть, у наших городов до 1781 года просто не существовало гербов? И указом Екатерины II их ввели впервые?

Ничего подобного.

Известна большая государственная печать Ивана Грозного, на которой перечислены все его титулы и владения, а по периметру, вокруг двуглавого российского орла, изображены гербы крупнейших городов с указанием названий.

Полный текст на печати читается так: «Великий Государь царь и Великий князь Иван Васильевич Всея Руси. Владимирский, Московский, Новгородский, царь Казанский, царь Астраханский, государь Псковский и Великий князь Смоленский, (великий князь) Тверский, (великий князь) Югорский, (великий князь) Пермский, (великий князь) Вятский, (великий князь) Болгарский и иных государь и Великий князь нова города Низовския земли, Государь и Великий князь Черниговский».

Как видите, титул солидный. Можно даже предположить, что будущий российский царь начинал учить его с детства и к совершеннолетию осваивал настолько, что мог уже произносить без запинки.

Как бы то ни было, большая государственная печать Ивана Васильевича доказывает, что:

а) перечисленные в титуле и большой печати города и земли были крупными и наиболее значимыми владениями,

б) все они имели собственный герб по меньшей мере за 200 лет до Екатерины II.

Казалось бы все ясно.

Однако если заглянуть в любую энциклопедию, то мы с удивлением узнаем, что Вятка, например, та самая, владением которой гордился Иван Грозный… до 1796 года именовалась город Хлынов.

Не иначе, Великий царь-государь Иван Васильевич был провидцем. Он именовал себя Великим князем Вятским за 200 лет до того, как Вятка появилась на карте России.

Не менее поразительная история случилась с Пермью. Она присутствует в титуле Грозного, имеет герб, занесена на большую государственную печать… А между тем, если верить энциклопедиям, до 1781 года никакой Перми не было вовсе.

ПЕРМЬ — город в Российской Федерации, центр Пермской области, расположен в Среднем Предуралье, на реке Кама, ниже впадения в нее реки Чусовая, в 1386 км к востоку от Москвы. Речной порт. Узел железнодорожных линий и автомобильных дорог. Аэропорт. Областной и районный центр. Население 981,2 тыс человек (2004). Основан в 1781. Город с 1781.

А что было до 1781 года? Оказывается, в этом месте было небольшое поселение, имевшее скромный статус деревни и название «Егошиха».

… Великий князь деревни Егошихи…

— Итак, мы имеем яркое противоречие, — подвел черту Иван. — И надо как-то определиться, чтобы решить чему верить: либо энциклопедиям, либо большой государственной печати.

— Или имеет место подлог, — скромно заметил Али.

— Любопытно, — оценил я.

— Это еще не все, — опять перехватил инициативу Иван. — Как ты знаешь, совсем недавно завершился конкурс «Чудо России», в финал которого вышел Нижегородский кремль. Соответственно, появилось много публикаций по его истории, и мы обнаружили там кучу всего интересного.

Я приподнял бровь, показывая, что не понял скачка мысли моих подопечных.

— Богородск — нижегородский и Кремль Нижегородский — пояснил Али.

— И что?

— А вот что, — Иван открыл нужную страничку в Интернете и со вкусом зачитал: «В XV–XVI веках Нижний Новгород был форпостом Московского государства, прикрывал восточные рубежи Руси». «Более 20 раз каменный нижегородский кремль осаждали враги, но ни разу не смогли взять».

Из этого краткого отрывка, посвященного нижегородскому кремлю, мы узнаем, что, Нижний Новгород, оказывается, был пограничным городом — прикрывал рубежи государства. Причем, в XV–XVI веках он был самым восточным городом Руси.

Куда же тогда делся Ермак с его присоединением Сибири?

И что за неведомое государство находилось восточнее? На огромных территориях от Волги до Чукотки?

Откуда в XVI веке, через 100 лет после падения татаро-монгольского ига, в центре России появились злобные вороги, которые более 20 раз, пусть неудачно, но упорно осаждали волжскую твердыню?

И вот апофеоз: сообщается, что «в начале XVIII века Нижегородский кремль утратил свое боевое значение и превратился в памятник старины».

То есть вся эта бодяга с осадами продолжалась аж до 18-го века.

Выходит, что не только древней истории доверять нельзя. 18-й век — это ведь всего 250–300 лет назад!

В общем, в полном соответствии с оценкой Ломоносова, получается, что наша российская история «дает сумнительные, темные, непонятные и совсем дикие ответы». Ты, Артем, можешь вообще хоть как-то это все объяснить?

— Легко.

— Ни фига себе.

— Вот именно. В общем, орлы, смотрите сюда.

Я придвинул к себе ноутбук и заодно листочек бумаги и ручку. Техника-техникой, но рассуждая, я люблю почиркать на бумаге, мне так удобнее.

— Значит, в истории Нижегородского кремля вы обнаружили ключевую дату — XV–XVI век. А чем характеризуется это время?

Иван закатил глаза вверх и влево и выдал скороговоркой:

— Правление Ивана Грозного, Ливонская война, крымский хан Девлет-гирей сжигает Москву. Потом Федор Иоаннович, Борис Годунов и Смутное время.

— Молодец. Но, если заглянуть в энциклопедию, то примерно к этому же периоду относится и появление такого государства, как Московия.

Энциклопедия КМ:

МОСКОВИЯ, название Русского государства в иностранных источниках 16–17 вв.

По площади эта Московия (историки иногда называют ее «русское централизованное государство») немного превышала современную Московскую область. И ее границы можно определить по тем крепостям-кремлям, которые были возведены для их защиты.

С востока это был Нижний Новгород с его новопостроенным каменным кремлем — передовым военно-инженерным сооружением этого времени.

С юга — Тула и Коломна.

На западе — Смоленск.

На северо-западе — Новгород.

Когда говорят, что в России сменилась династия, и на трон вступили Романовы, то обычно подразумевают, что под их властью оказалась вся страна целиком.

На самом деле Романовы воцарились лишь в небольшой Московии.

Да, это была столица. Да, в их руки попали символы царской власти. В том числе шапка Мономаха, царские облачения и даже большая государственная печать.

Однако, реально в их власти оказалась лишь крохотная часть державы Рюриковичей.

Не случайно, на одном из первых своих портретов в царском облачении Михаил Романов изображен без державы.

Михаил Федорович

И такое положение вещей существовало почти до конца XVIII века. Или точнее до 1775 года, в котором закончилась война с Пугачевым, а сам Емельян Иванович был казнен.

— А при чем здесь Пугачев? — как всегда не утерпел, выскочил с вопросом Иван.

— А при том, что помимо русского централизованного государства (Московии), где правили Романовы, было и другое, нецентрализованное русское государство, для которого Нижний Новгород являлся западной границей.

— Ты хочешь сказать, что Пугачев не присваивал себе императорского титула Петра III, а на самом деле…

— Совершенно верно. Он действительно был царем и правил на огромной территории. Столицей его был Тобольск, а по крови он принадлежал к династии Рюриковичей. Кстати, на известных портретах легко проследить, что он действительно нес в себе фамильные черты Рюриковичей.

Симеон Гордый, Дмитрий Донской, Великий князь Василий II, Пугачев

— Постой, — сказал Иван и встал. Глаза его заблестели от какой-то озарившей его мысли.

— Ну.

— Насколько я помню, Михаила Романова избрали на царство по той причине, что династия Рюриковичей пресеклась. Но если Пугачев… Получается, что в Сибири-то представители рода еще оставались.

— Ну да, — произнес я. — Что-то не понимаю всплеска твоего энтузиазма.

— Да как же, — разгорячился Иван. — Но ведь Андрей Боголюбский — он же Рюрикович! И если Пугачев… Получается, что потомки Христа действительно могли выжить!

— Не могу сказать ничего определенного. С одной стороны известно, что Пугачев после пыток был казнен на Лобном месте на Красной площади при большом скоплении народа.

— Блин. Прям, как Христос…

— С другой стороны, кое-где сообщается, что на самом деле был казнен не сам Пугачев, а какой-то казак, принявший на себя сначала его имя, а потом и его мученическую судьбу.

И, наконец, с третьей стороны, известно, что Пугачев, как истинно христианский царь, был женат. Царицу звали Устиньей.

— Точно! — заорал Иван. — Была царица, значит могли быть и дети. И я нигде не встречал упоминания, что дети Пугачева тоже были казнены. А это значит…

— Это значит, — скучно продолжил я, — что вероятность действительно отлична от нуля. Но шанс я по-прежнему определяю, как 1 из 150 миллионов.

— Не, неправильно, — замотал головой Иван. — Население России сейчас меньше, чем 150 миллионов.

— А кто сказал, что речь идет о населении России? Владения Пугачева простирались и на Америку вплоть до Калифорнии, и на Китай… Так что 1 шанс из 150 миллионов — это еще с очень большой форой. В реальности, я считаю, вероятность значительно ниже.

— Блин…

— Простите, что я перебиваю, — напомнил о себе Али. — Но мы отклонились от темы.

— Да?

— Разумеется. Вы увлеклись Пугачевым, но до сих пор совершенно не ясно, какая же тайная причина, заставила Екатерину Великую создать из незамысловатой Егошихи город Пермь, из не примечательного Хлынова — прославленную Вятку, а из скромной подмосковной Рогожи дубликат Богородска? Чем небольшая Богородск оказался так важен? Чем он привлек к себе такое внимание?

— Да, действительно отвлеклись, — признал я. — Давайте вернемся к тому, с чего мы начали. То есть к Московии.

Итак, здесь воцарились Романовы, которые претендовали на то, чтобы считаться Государями Всея Руси, но на деле владели крохотной территорией, едва превышавшей площадь Московской области.

В документах и на захваченной ими государственной печати значились города и земли, которые им не принадлежали. Значит, нужно было или признать, что эта печать не их, а сами они не вполне законные; или предъявить общественности все города, перечисленные на печати.

Сначала это было сделать затруднительно, так как сил было маловато. Но после победы над Пугачевым стесняться стало некого. Началась эпоха переименований, обозначенная в истории, как административная реформа.

Понятно, что переименования-подлоги делали не по любому поводу, а только в самых значимых случаях. Таких, например, как Пермь и Вятка.

— Но Богородск-то на большой государственной печати не указан, — резонно заметил Иван.

— Верно. Но тут вот какая вещь: первоначально, пока Романовы владели только Московией, Богородск находился на недоступной для них территории — на правом берегу пограничной Оки.

И, видимо, он был для Екатерины настолько важен, что даже захватив (после разгрома войск Пугачева) эти земли, императрица решила не рисковать и перенесла исторически важное название поближе к центру своей вотчины — в Подмосковье.

Чем же был так важен небольшой уездный городок?

Во-первых, его имя даже в современной, урезанной истории неразрывно связано с именем Богородицы. И это при том, что Россию называют «Домом Богородицы», а реку Оку, на которой стоит Богородск, «Поясом Богородицы».

Во-вторых, легенда связывает основание города с иконой Рождества Богородицы. А в первоначальном, неискаженном виде речь, скорее всего, шла не об иконе, а именно о Рождестве Богородицы. Такая версия снимает целый ряд нелогичностей. Например ту, что «жители села установили большой престольный праздник, приходящийся на 21 сентября» или «что торговые гости ехали в село Подолец именно «к Богородице»…

И в-третьих, Богородск расположен совсем неподалеку от земель Владимирской области. Той самой, где жил и правил Андрей Боголюбский — Христос.

Как видите, все выстраивается…

— Да до этого-то мы и сами дошли, — безапелляционно заявил Иван. — Но ты не можешь не признать, что все твои рассуждения — своего рода косвенные улики. Никаких конкретных доказательств у нас нет.

— А вот вам и предложили поехать с Егором Николаевичем… Езжайте, ищите. А то критиковать чужие версии, развалясь на мягком диване, мы все молодцы.

* * *

Поезд от Москвы до Нижнего Новгорода идет семь часов. Два черных джипа Егора Николаевича, громадные и стремительные, словно голодные звери, преодолели дистанцию за 4,5 часа. И то только потому, что в Коврове на полчаса останавливались по делам.

Иван и Али ехали в той же машине, что и босс. Тот всю дорогу работал: читал какие-то документы, вел переговоры по сотовому, и с гостями за все время перекинулся только парой малозначительных фраз. Зато тот водитель, который повез мальчишек из Нижнего в Богородск оказался общительным, и завел разговор сразу же, как только машина вырвалась из тесноты городских улиц на простор автотрассы.

— А что парни, девушки-то у вас уже есть?

— А то, — сказал Иван.

— Есть, — кивнул Али.

— Это правильно. У нас слишком долго пели, что «первым делом, первым делом самолеты», так что теперь ни самолетов, ни народонаселения.

Мальчики вежливо промолчали. Но говорливый шофер, ничуть не смущаясь, продолжал развивать тему:

— Вот в старину на Руси был правильный обычай. Мужчина-воин, если был единственным сыном у матери, носил в левом ухе серебряную серьгу. А если был к тому же последним мужчиной в роду, то носил две серьги. Когда нужно было послать кого-то на опасное дело, командир выходил перед строем и командовал: «Равняйсь!» Все головы поворачивали вправо, и сразу было видно кого можно послать в огонь, а кого пока подержать в тылу. Чтобы успел жениться, сыновьями обзавестись…

Вишь, каждый род берегли, чтобы не пресекся. Чтобы не оборвалась ни одна ниточка в бесконечной пряже человечества. А сейчас что? Тьфу!

Шофер ожесточенно сплюнул, но видно молчание не было его призванием, так что через минуту он заговорил снова:

— Ну а с девушками-то как? Серьезные намерения имеете, или так, время провести, побрандахлыстничать?

Иван в свои 14 лет такими вопросами пока не задавался, поэтому предпочел промолчать. А Али ответил легко, как о чем-то давно решенном:

— Я, конечно, женюсь. Девушка у меня хорошая, родители подобрали и обо всем договорились, еще когда мы маленькими были. Так что закончу учебу и женюсь.

— Опа, — сказал Иван. — А ты ее хоть видел?

— Конечно. Мы росли вместе.

— Но ты ее любишь?

— Конечно.

— Погоди, а если ты встретишь другую? Ну, знаешь, любовь, как обвал, с первого взгляда и на всю жизнь. А тебя уже с другой обручили. И как быть? Послушаешься родителей или пойдешь за своей судьбой?

Али ничуть не смутился вопросом.

— Вы, городские, чаще всего думаете, что ваши родители либо недостаточно мудры, либо враги вам. Это не так.

— Но говорят же: «Браки свершаются на небесах», — продолжал горячиться Иван. — То есть не по договору родителей, а по велению сердца. Разве нет?

— А как вы определяете веление сердца? Знакомитесь на дискотеках или на увеселительных прогулках. Я уж не говорю про то, что на дискотеке темно, накурено, шумно и пьяно, так что ни рассмотреть, ни расслышать друг друга нельзя. Я считаю, что сам принцип порочен: вы знакомитесь на отдыхе, значит выбираете того, кто лучше других умеет ОТДЫХАТЬ. Удивительно ли, что более половины браков распадается. Жизнь ведь не только праздник.

— Так ты предлагаешь знакомиться на работе? — уточнил Иван.

— Я ничего не предлагаю. Вы сами можете решать. Но на мой взгляд неразумно скучиться в больших городах, где никто никого не знает, жить друг у друга на головах, а всю землю оставить пустой.

В деревенской жизни каждого человека видно насквозь. И ясно кто чего стоит.

В городах вы придумали критерий: дескать, неудачник тот, у кого из окон видно МКАД. Соответственно, у кого виден Кремль, тот удачник. Самим не смешно?

— Ну, у вас тоже есть смешные моменты, — сказал водитель, который по сути был согласен с Али, но обиделся, что нас, великороссов, учит жизни черненький пацан. — Вот, например, служил я в армии, и были у нас там узбеки. Ты ведь из Узбекистана, мальчик?

— Да.

— Так вот. Наибольшим уважением у узбеков пользовались так называемые «чистые узбеки». То есть не какие-нибудь метисы с русскими или украинцами, а чистокровные.

Сидит такой «чистый» — на вид страшнее атомной войны, лицо — как переваренный пельмень, а его все за это уважают.

Вот сосватали бы тебе родители, из соображений престижа, такую чистокровную «красавицу», вот ты бы запел…

— Национализм в какой-то мере присущ любому народу, — ничуть не смутившись, ответил Али. — И я понял, почему вы это сейчас сказали. Но родители не могли мне сосватать такую узбечку по двум причинам. Во-первых, у нас в роду другое понимание престижа. А во-вторых, я — не узбек.

— То есть как?

— Ну, например, вы же не думаете, что в России живут только русские…

— А, в этом смысле… — водитель сосредоточенно уставился на дорогу, переваривая полученную информацию. А Иван уставился на Али.

Молчание сгустилось от невысказанного вопроса. Но потом Иван все же не выдержал:

— И кто же ты?

— Я араб.

— Опа!

Богородск никогда не был большим городом. И хотя сейчас в нем кое-где как бы прорывается городской пейзаж, по сути, он как был, так и остается большим собранием традиционных русских домов, построенных рядом на небольшой территории.

Наша компания, пользуясь тем, что была на колесах, первым делом поехала к городскому краеведческому музею.

Для скромного городского музея не нашлось какого-либо старинного здания с затейливой архитектурой. Зато он располагался в живописном месте — посреди старого парка, некогда ухоженного и до сих пор хранящего остаток былой красоты.

Возле самого входа в хранилище местных краеведческих реликвий росли две громадные, в три обхвата липы, многоцветную кору которых можно было изучать, как палитру Ван Гога.

Мальчишки поднялись по ступенькам к весьма обыденной двери под вывеской «Исторический музей» и обнаружили, что она заперта. Причем, судя по общему впечатлению, это было ее основное состояние. Знаете, как на железнодорожных переездах пишут: «Нормальное положение шлагбаума — закрытое»

Обойдя здание кругом, наши искатели исторических фактов обнаружили гораздо более солидный вход, табличка над которым сообщала, что здесь расположен Центр внешкольной работы. Льющаяся из окон фортепианная музыка подтверждала эту информацию.

Зайдя вовнутрь и поплутав немного по пустым, но чистым лестницам и переходам, путешественники обнаружили сидящую в кресле женщину в зеленом халате. Видимо, техничку.

— Не знаете почему музей закрыт?

Тетечка приветливо посмотрела снизу вверх.

— Знаю.

— Ну и…

— Что «ну и»?

— Почему закрыт-то?

Тетечка провела рукой, механическим привычным жестом, оправляя воротничок халата и поинтересовалась:

— Не местные?

— Это имеет значение? — удивился водитель.

— Местные летом в музей не ходят.

— И как же?

— А так. Нина Ивановна тоже ушла. На огороде работать надо. Зарплата-то у музейщиков знаете какая?

— А что, она одна здесь работает?

— Да нет. Девочка ей помогает, студентка. Но она сейчас на каникулах. А вы чего хотели-то?

— Да вот интересуемся, почему у вас город так необычно называется. Какой бог тут у вас родился.

— А, это про Богородицу что ли? Так в церковь пойдите. Батюшка все расскажет.

Церковь в Богородске найти не сложно. Во-первых, город небольшой и все дороги ведут к храму, а во-вторых, если сумеете заблудиться, то любой встречный охотно покажет, а при необходимости даже проводит.

Церковь была небольшая, бело-голубая и шатровая, что явно указывало на ее позднее происхождение. Впрочем, территория вокруг была ухожена, выделялась особой чистотой, аккуратностью и ярким газоном с цветами. У ворот, как положено, скромно стояли нищие.

Степенно подав милостыню, мальчики в сопровождении водителя вошли в храм. Службы в это время не было, но в наших церквях никогда пусто не бывает. Вот и сейчас по каким-то своим делам под невысокими сводами сновали старушки в платочках…

Попросили позвать батюшку. Пояснили зачем. Согласились немного подождать.

Батюшка оказался молодым и приветливым. Но в тот момент, когда он только вышел из служебных помещений, произошла небольшая заминка. К нему без предупреждения обратился богомолец — чистенький худощавый мужчина явно трезвого образа жизни и предпенсионного возраста. Проблема богомольца была проста: он отправился в путь, не рассчитав денежные средства, и теперь нуждался в 32 рублях 50 копейках на проезд.

Батюшка замялся. С одной стороны, надо было бы как-то помочь. С другой — ведение храмового хозяйства не позволяло роскошествовать. Вот, например, за роспись стен мастерам еще не все выплачено. Ремонт крыши тоже потребовал многих усилий. За отопление и воду нужно платить каждый месяц, чтобы не отключили. А тут еще пожарный инспектор приходил и составил акт за то, что пожарной сигнализации нет и пути эвакуации отделаны горючим материалом… Грозил закрыть храм, если нарушения не будут устранены. А стройматериалы сколько стоят, а? Вот тут и задумаешься.

Иван решил проблему одним движением. Он дал чистенькому 100 рублей. Сказал:

— Берите. Мы в храме Господнем должны помогать друг другу.

— Но тут много.

— Пусть будет с запасом. Мало ли что в дороге бывает.

— А как вернуть-то вам? — спросил рассыпавшийся в благодарностях богомолец.

— Не надо. Потом отдадите кому-нибудь, кто у вас попросит помощи.

— Ну, спаси вас Господь.

Этот небольшой эпизод произвел на батюшку весьма благоприятное впечатление. Он охотно согласился побеседовать о Богородице, а потом даже вышел с нашими приятелями на улицу и на местности, очень доступно показал как и где найти место, на котором стоял храм с новоявленной иконой.

— Самого храма сейчас нет. Его взорвали, — сказал священнослужитель, стоя на тротуаре в развевающихся под ветром черных одеяниях. — Но место мы знаем. И недавно установили там деревянный крест.

— Это далеко?

— Да нет. Если пойдете по этой дороге, метров через 200 там будет небольшой рынок. Там курами торгуют, лопатами, саженцами и всяким инвентарем. Потом увидите киоск с комбикормом. Как дойдете, сразу за ним посмотрите налево. За бетонным забором будет видно вершину нашего креста.

— А почему за забором? — удивился водитель.

— Видите ли, эта территория принадлежит кожевенному заводу. Мы несколько раз обращались к ним и в городскую администрацию с тем, чтобы выкупить у них часть земли или хотя бы взять в аренду. Но они не соглашаются. Только крест и разрешили установить.

— Но пройти туда как-то можно?

— Если в заводоуправлении разрешат, то пожалуйста. У них контора и вход вон с той стороны. Попросите, они люди добрые и, думаю, не откажут.

Тепло распрощавшись с батюшкой, наши путешественники сначала решили пойти коротким путем и осмотреть то, что видно через забор. Удивляла только примета: «место, где торгуют курами». Сейчас, слава богу, в эпоху продовольственного изобилия курятиной торгуют везде…

Однако, как оказалось, батюшка был исключительно точен в описаниях. Ибо у бетонного, выше человеческого роста глухого забора торговали ЖИВЫМИ курами — товаром для здешней местности весьма актуальным.

Не отвлекаясь на вялых хохлаток, сидящих со связанными ногами в корзинах, мальчики долго вставали на цыпочки, стараясь разглядеть серый крест за серым забором на фоне беспорядочно, как бурьян, разросшихся веток. Видно было плохо.

На всякий случай сделали несколько фото и пошли кланяться заводской администрации.

Вопрос, как и предсказывал батюшка, решился с первой попытки. Путешественников не стали мутырить, спросили только знают ли они куда идти и без проблем пропустили через проходную.

И вот, миновав будку с внимательным охранником, наши друзья оказались на заводской территории. Слева возвышались уродливые, но большие каменные корпуса, откуда отчетливо пахло технологией выделки шкур.

Прямо вперед вела запущенная асфальтовая дорога, которая растворялась в том, что сейчас называют «индустриальный пейзаж». Имели место обломанные куски бетонных плит, ржавая цистерна, из которой натекла солидная лужа солярки, белеющие горки щебенки и потрескавшаяся земля, пропитанная остатками нефтепродуктов.

За всем этим богатством, практически у самого забора на взгорке виднелся деревянный крест. Вокруг него буйно росла крапива.

— Чем-то напоминает фильм «Сталкер», — сказал Иван, когда они, аккуратно прощупывая ногами почву, миновали остов полурассыпавшейся тракторной тележки.

— Во блин, а я гайки не взял, — пошутил водитель, оказавшийся знатоком творчества Тарковского.

Еще несколько усилий, и все трое оказались возле заросшего бурьяном пригорка из щебенки. Отсюда было видно воспетое в легенде Озеро — оно располагалось метрах в 20 за забором.

— Глядите, видимо как раз сюда и вышел из зарослей наш купец, — сказал Иван и, забывшись, шагнул. Водитель едва успел подхватить его под локоть — под ногами ощущались полностью скрытые зеленью бугры и ямы и какие-то ржавые железяки, так что резкие движения не приветствовались.

Но вот последние несколько шагов и компания подошла на расстояние, когда до креста стало можно дотянутся рукой. Иван чуть подался вперед и осторожно потрогал пропитанную каким-то составом древесину.

— С ума сойти, — прошептал он. — Неужели действительно это то самое место, где родилась пресвятая Богородица, непорочная божья матерь?

Хотелось как-то прочувствовать момент. Сделать что-нибудь особенное, соответствующее месту и случаю… но в голову ничего не приходило.

Иван покосился на Али и увидел, что тот попросту молится. Как обычно. Хорошо ему.

Страшно стесняясь присутствия водителя, Иван все же поднес руку ко лбу и дважды торопливо перекрестился. И тут же, словно кто-то нарочно выжидал этой секунды, на колокольне близлежащего храма зазвучали колокола.

— Дневная служба закончилась, — прокомментировал водитель. И тоже широко перекрестился в сторону видневшихся на востоке куполов.

Глава 8

Евгений Шаров позвонил мне где-то после обеда.

Вообще-то, с тех пор как он уволился из нашего НИИ и с головой погрузился в свои боевые искусства, мы встречались не часто. А чтобы по его инициативе, так вообще никогда. Поэтому его неожиданный звонок заинтриговал меня страшно. Я бросил все дела и отправился на встречу.

Увидев меня, Евгений приостановил на пару минут тренировку, назначил своим архаровцам старшего, выдал задание, а меня пригласил в каптерку. Это был плохой признак.

— Чаю хочешь? — спросил хозяин каптерки, когда мы расположились в этом тесном помещении с максимально возможным комфортом.

Я не хотел никакого чаю, но отказаться значило обидеть Евгения, который мало того, что фанатично исповедовал превосходство именно русской системы боя, так еще и чай заваривал исключительно из российских трав, но с поистине восточными церемониями.

В процессе приготовления, Евгений хранил благоговейное молчание и лишь тогда, когда процесс дегустации напитка, наконец, состоялся, Евгений отставил чашку в сторону и прямо взглянул мне в глаза.

— Ты привел мне очень необычных мальчиков, — сказал он.

— Вот как?

— Да. Тот, что помладше — как я понимаю именно он твой племянник, — очень способный. Реакция хорошая, пластика… И главное — соображает хорошо. А в нашем деле хорошая голова намного важнее силы. В общем, мальчик перспективный. Причем настолько, что я готов заниматься с ним индивидуально и безо всякой платы.

— Да нет, зачем же без платы, — я отстраненно подвигал перед собой раскрытой ладонью. — Я вполне платежеспособен, а сумма, которую ты назвал первоначально, мой бюджет не напрягает. Но, как я понимаю, ты позвал меня не для разговора об оплате?

— Ты прав. Я хотел спросить о втором мальчике. Где ты его нашел, и что вообще о нем знаешь?

— Хм… А что, у тебя появились сомнения в его благонадежности?

— У меня появились сомнения во всем.

— То есть?

— Понимаешь, русские боевые искусства не то чтобы сильно вошли в моду, но и чем-то редким и экзотическим их не назовешь. Практически в каждом городе имеются соответствующие секции, в 2005 году даже первый международный форум прошел. Весьма представительный, кстати. Народу съехалось столько, что организаторы головы сломали, как всех разместить…

— Прости, что перебиваю, но…

— А ты не перебивай. Я говорю строго по теме.

Так вот. Все это достаточно широкое распространение, множество тренеров, секций, обучающихся — это лишь видимая часть айсберга.

— Ты меня пугаешь.

Евгений лишь поморщился на мою реплику и продолжил, все так же прямо и с гипнотическим упорством глядя мне в глаза:

— Для определенной категории людей — можно назвать их «посвященными», существует другой, гораздо более глубокий уровень овладения русским боевым искусством.

Тут он неожиданно и довольно резко встал и отошел к окну. А потом, простояв там минуту, так же резко вернулся и сел.

— Ты когда-нибудь задумывался о том, почему самые сильные бойцы на поле Куликовом были монахами?

— Э-э… Ты имеешь ввиду Пересвета и Ослябю?

— Именно. Когда перед боем крикнули поединщиков, схватка между которыми могла решить весь исход битвы, с обеих сторон выехали самые сильные богатыри. И от русского войска выехал Пересвет. Монах.

— Ты намекаешь, что в русских монастырях хранились некие тайные знания, постигнув которые послушники становились непобедимыми воинами. Я правильно понял?

— Примерно так. Не случайно и китайское кунг-фу культивировалось именно в монастырях. В том числе в знаменитом Шао-лине.

— Допустим. И что?

— А то, что в настоящее время сохранилось очень немного людей, которые владеют этими тайными знаниями. И могут, например, не прикасаясь к противнику, свалить его с ног на расстоянии до 5 метров.

— Опа. Постой, а я что-то такое видел по телевизору. Какой-то американский тренер демонстрировал подобные трюки. Но, конечно, о расстоянии в пять метров речь не шла.

— То, что демонстрировал американец — фуфло. Настоящий мастер своих умений на публике не показывает. И увидеть что-то такое можно только в очень и очень узком кругу.

— Допустим. И что? — я взял свою недопитую чашку и сделал осторожный глоток. — Причем тут мои мальчишки?

— А при том, что твой восточный, неизвестно откуда взявшийся мальчуган владеет этим тайным знанием.

Я поперхнулся чаем, дернулся и облил себе весь пиджак.

— Я заметил это случайно, — как ни в чем не бывало продолжал Евгений. Единственной его реакцией на происшествие было то, что он подтолкнул ко мне по столу пакет с бумажными салфетками. — Мальчишка, разумеется, старается свои таланты не афишировать, держится неуклюже, как обычный новичок…

Но однажды, когда я поставил его в пару с сильным противником, он в какой-то момент буквально отшвырнул его от себя. Не прикасаясь руками.

— Ты чудеса какие-то рассказываешь. Тебе просто показалось.

— Я рад был бы думать, что показалось. Но я видел, как такие фокусы проделывали мастера. И уверяю тебя, парень действовал так, словно его обучали этому с рождения.

Поэтому я повторяю вопрос: где ты нашел этого удивительного мальчика и что вообще ты о нем знаешь?

На пути домой я был задумчив. Настолько, что едва не сбил на переходе хлопотливую тетку с сумками, сунувшуюся под колеса, когда зеленый свет для нее уже сменился на красный.

Тетку я не задел, но в зеркальце заднего вида видел потом, как она что-то злобно кричала мне в след и даже пыталась грозить кулаком, отягощенным сумками.

Открыв дверь квартиры своим ключом, я попытался войти, но не смог. На пороге нарисовался Иван с каким-то необычным выражением лица.

— А ты знаешь, — фальшиво отводя глаза, сказал он. — У нас масло совсем кончилось. Может ты сходишь, пока не переобулся…

— Масло? — переспросил я, ощущая себя персонажем из анекдота, которого неверная жена просит вынести мусор, чтобы тем временем выпустить из квартиры любовника. — У нас полно масла, я только вчера покупал.

— Правда? Тогда может сыра купишь?

Решительно отодвинув племянника в сторону, я вошел. Огляделся. Вроде все в порядке. Во всяком случае ни пожара, ни наводнения не наблюдалось.

— Ну? И что случилось?

Из дальней, Ванькиной комнаты с несколько смущенным видом появился Али.

— Это я виноват, — заспешил подлетевший сзади Ванька. — Мы боролись на диване, я уперся ногами в книжные полки и…

Быстрым шагом я проследовал в дальнюю комнату и увидел картину хотя и далекую от вселенской катастрофы, но все же впечатляющую. Во всяком случае, книжные полки стояли, как руины Сталинграда, а все их содержимое громоздилось на полу, образовав изрядную кучу.

— Так.

— Да мы сейчас все уберем, — залопотал Иван, преданно заглядывая в глаза и прижимая руки к груди. — Мы бы уже все убрали, но тут крепления вылетели, и полки не держатся. Нужны просто гвозди, молоток и 20 минут времени.

— Гвозди и молоток, — протянул я, осматривая разрушения. Пожалуй хорошо, что я не пошел за маслом. За время моего отсутствия мальчишки несколькими ударами молотка успели бы добить эти развалины.

— Ну что? — тревожно спросил Иван.

— Вам повезло, — объявил я, снимая пиджак. — И давайте все вместе скажем спасибо моему учителю труда Михаилу Федоровичу. Он научил меня обращаться с инструментом и объяснил, что доски из ДВП никогда не крепят гвоздями.

Иван! Тащи дрель, саморезы и металлические уголки — ты знаешь в каком ящике они лежат. Будем восстанавливать конструкцию.

Работа заняла довольно много времени, но в целом я был даже доволен. Если бы не происшествие, мне вряд ли пришло в голову учить мальчишек крепить полки. А ведь каждый мужчина должен уметь работать не только головой, но и руками.

Наконец полкам придали первозданный вид («Лучше новых стали», — оценил Иван), и осталось только загрузить на них все, что низвергнулось на пол. На этом этапе процесс наведения порядка неожиданно застопорился.

Можно было, разумеется, просто распихать упавшие книги и альбомы на свободное место, но на беду оба мальчика оказались книгочеями. Стоило им взять в руки книгу, как они усаживались и принимались ее перелистывать, а потом и читать. А тут, в маленькой комнате, как на грех стояли полные собрания Майн Рида, «Борьба за огонь» и «Пещерный лев» Жосефа Рони-старшего с роскошными иллюстрациями, богато иллюстрированный Фенимор Купер, восемь томов Конан Дойля, полная, в трех книгах «Одиссея капитана Блада», академическое издание братьев Стругацких и тому подобное. В общем, я понял, что уборка в этой комнате затянется на века, и ушел готовить ужин.

Моего ухода никто не заметил.

К ужину эти крокодилы все же выползли, но вели себя как перекормленные гусеницы: глаза вовнутрь, реакция на внешние раздражители слабая.

На аппетите, впрочем, это не сказалось. Так что к концу процедуры заглатывания пищи, кровь отлила в желудок, и в глазах появился осмысленный блеск.

— Мы там такие интересные вещи нашли, — поделился Иван.

— Я догадался.

— И фотографии. Там знаешь, альбом был, такой старый, а в нем много-много фотографий. Мы стали их собирать и…

— Не понял, — озаботился я. — Что значит «альбом был»? Вы с ним что-то сотворили?

— Нет, ну что ты, — Иван с некоторым усилием допил второй стакан чая и замер, прислушиваясь к ощущениям в животе. — Просто он упал, и все из него вывалилось. А мы собирали.

— И что?

— Там штуку одну интересную нашли. — Иван тяжеловато поднялся и, грохоча тапками, умчался в комнату, где они наводили порядок. Вернулся он практически мгновенно и, тщательно осмотрев стол на предмет сухости, выложил обещанную находку. — Вот.

Я взял фотографию в руки.

Мда, действительно. Это был один из самых старых и самых загадочных снимков в нашем семейном архиве. На оборотной стороне виднелась пометка, сделанная карандашом — 1943 год. И еще надпись: «Марии 23 года».

См. рис. Любовь Марии

— Это по-настоящему военный снимок? — заглядывал мне в глаза Иван.

— М-м…

— Ну что, военный?

— А у вас в домашнем альбоме разве нет такой фотографии?

— Такой? — удивился племянник. — Не-ет.

— Тогда убирайте со стола, и пошли ко мне в комнату. Эта история длинная, мне нужно вам кое-что показать.

Любовь Марии

— Как видите, — неспешно начал я, — на снимке запечатлены двое военных: мужчина и женщина. Несмотря на то, что фотография черно-белая, знаки различия вполне прилично читаются: женщина — лейтенант медицинской службы, мужчина, судя по стрелкам на рукаве, — капитан.

— А как ты определил, что именно медицинской службы? — спросил Иван. — Лично я никаких эмблем типа чаши со змеей не вижу.

— Элементарно, Ватсон. Просто я знаю, что женщина на этом снимке — твоя прабабка. А она была военным медиком.

— Опа! А мужчина? Это мой прадед?

— Совершенно верно.

— А зачем ему лицо замазали?

— Видишь ли, в семье долгое время не знали как и при каких обстоятельствах погибла Мария. Лишь где-то в 70-х годах поисковики из Белоруссии нашли место захоронения и по солдатским медальонам восстановили имена.

Первоначально Мария была похоронена в деревне Мольча. Но в 1975 году, к 30-летию Победы братскую могилу решили перенести в более населенное место и построить там воинский мемориал.

После этого в семью твоего, Иван, отца пришло письмо с просьбой выслать для памятника фотографию Марии.

А снимок, который вы сейчас держите в руках, оказался единственным, где Мария запечатлена в военной форме.

Фотошопов в те времена не существовало, поэтому, чтобы выделить ее на фотографии, придумали закрасить все вокруг ее головы белой краской. А потом просто пересняли на отдельный кадр.

— А как же прадед? — спросил Иван, пристально разглядывая снимок на просвет. — Теперь у него лица почти что совсем не видно.

— Да. Я, помнится, когда впервые увидел это фото, даже думал отдать его реставраторам, чтобы осторожно сняли эту краску. Но потом завертелся с делами, забыл…

— А чем можно снять краску?

— Ну не знаю. Наверное есть какие-нибудь специальные составы, которые не повредят бумагу и изображение на ней. Может быть у химиков стоит спросить.

— А если художникам отдать? — Иван вертел снимок так и сяк, словно пытался заглянуть под белую полосу и разглядеть под ней все, что скрыто. — Могут же они попробовать восстановить недостающую часть, ориентируясь на то, что все-таки видно?

— Интересная мысль, — кивнул я. — И у меня, кстати, есть знакомый художник. Напомни мне…

— Погодите, — сказал Али и, протянув руку, решительно забрал фото. — А кто вообще наносил эту белую краску?

Вопрос, если честно, поставил меня в тупик. Дело в том, что эта фотография была из семейного архива предков Ивана по отцовской линии. А я брат его мамы. То есть мы породнились сравнительно недавно, всего 15 лет назад. И то, что происходило в их семье в 70-х годах, было для меня, что называется, terra incognita.

— Честно говоря, не знаю. Скорее всего, дед Ивана.

— Так может его спросить, какую краску он использовал? Чтобы подобрать растворитель.

— Невозможно, — вздохнул я. — Он погиб в Афганистане в первый год войны. Как раз во время Олимпиады похоронка пришла.

— Во время Олимпиады? — поразился Иван. — Ты мне ничего такого не рассказывал.

— Я и сам знаю мало. Известно только, что он был военным врачом. Хирургом. Город, где был расположен военный госпиталь, захватили талибы. Раненых не успели вывезти, а твой, Иван, дед отказался уезжать, бросив их на произвол судьбы. В общем, они все там погибли.

Я замолчал и, заметив как у Ивана задрожали губы, поспешно отвел взгляд.

— Мне кажется, проблему можно решить, — произнес в тишине Али. И этим как бы вернул нас к реальности. — Если краску наносил военный врач, то есть человек аккуратный и знающий цену необратимым поступкам, то вряд ли он использовал масляную краску. Тем более, что она долго сохнет. А если это не масло, то, скорее всего…

— Гуашь! — крикнул Ванька, вспыхивая энтузиазмом. — Непрозрачная, сохнет быстро и главное — смывается водой!

— Точно!

— Воды! — заорал Иван, кидаясь на кухню. Я едва успел перехватить его и отобрать фото, чтобы он в экстазе не надумал сунуть снимок под кран.

— Нужен ватный тампон, — сказал я, принимая у племянника полный (с горкой!) стакан воды и осторожно устанавливая его на край стола подальше от фотографии. — И пусть это сделает Али. Во-первых, идея принадлежит ему, а во-вторых, здесь нужна твердая рука и спокойствие.

Иван был так поглощен открывшейся возможностью, что и не подумал возражать.

Мгновенно из спичек и ватных шариков были изготовлены тампоны, и порозовевший от волнения реставратор осторожно тронул влажной ваткой край белой полосы.

Краска поплыла!

— Есть! — заорал Иван. — Работает!

— Тихо ты, — сказал Али, чуть отстраняясь, чтобы Иван не орал в ухо.

Это было настоящее чудо. Сплошная и непроницаемая белая пелена, которая почти три десятилетия скрывала под собой изображение, истончалась и таяла, открывая…

Честное слово, я даже не припомню, когда в последний раз так волновался.

Всего несколько минут понадобилось на то, чтобы тайна пала. Мы смогли увидеть весь снимок целиком. И это было нечто поразительное. На выцветшей от времени, потертой фотобумаге мы увидели лицо мужчины, который с бесконечной нежностью положил руку на плечо своей избраннице.

Любовь давно погибших людей открылась и пришла к нам через десятилетия.

См. рис. Мария и ее любовь

Некоторое время мы молча, сгрудившись над снимком головами, рассматривали открывшееся изображения. Я слышал, как громко от волнения сопел рядом с моим ухом Иван.

— Атас, — прошептал он, наконец. И попыхтев еще, выдал вопрос: — А как его звали?

— Известно только имя: Вячеслав. Слава.

— Почему «только имя»? Это же мой дед!

— Прадед. А получилось все так, что пока были живы те, кто что-то знал, спросить и записать никто не догадался. А потом спрашивать стало не у кого.

— Погодите, а если через архив? — сказал Али. — Я слышал сейчас сайт сделали, на котором разместили архивные данные на всех, кто сражался в Великой Отечественной. Нужно сделать запрос.

— Я делал, — ответил я. — Но для запроса одного имени недостаточно. Нужно знать фамилию, отчество, дату рождения и, желательно, место, откуда человек призывался.

— Так, стоп, а по Марии ты запрос делал? — вступил Иван. Он был в таком нетерпении, что едва ли не подпрыгивал на месте. — Если они воевали вместе, в одном подразделении… Вряд ли там было много капитанов по имени Вячеслав.

— Разумеется, я делал запрос. И вот что получил.

Тут я раскрыл свой ноутбук и сделал несколько движений мышкой.

— Смотрите.

В открывшемся файле было всего несколько строк:

«Кузнецова Мария Ивановна

Дата рождения 1920 год

Место рождения — Смоленская обл., г. Ярцево,

Последнее место службы — 479 мин. полк РГК (Резерв Главного Командования)

Дата выбытия — 28 января 1944 года.

Причина выбытия — убита

Воинское звание — лейтенант медицинской службы

Захоронена в братской могиле

Беларусь, Гомельская область, Светлогорский район, деревня Чирчиковичи.

Перезахоронена из деревни Мольча».

Иван читал текст так истово, что совершенно оттеснил меня от экрана.

— Маловато информации, — заявил он, наконец. — Но главное есть — номер полка. Наверняка в архивах сохранились поименные списки. Остальное все просто.

— Скорее всего, ты прав, — признал я. — Списки наверняка есть. Но имеется один нюанс.

— Вечно вы взрослые все усложняете!

— Хотел бы я думать так же…

— Ну давай, не тяни, что за нюанс?

— Ты присядь, не прыгай. Возьми себя в руки. Я же предупреждал — это длинная история.

Иван послушно сел, но весь был напряжен и нацелен на меня, как спринтер на старте в ожидании команды «Марш!» Я вздохнул и начал рассказывать

— Первое, на что хочется обратить ваше внимание — это тот факт, что дата, записанная на оборотной стороне, совсем не обязательно может означать время, когда сделали фотографию.

Если вы помните историю Отечественной войны, то знаете, что в 1943 году в наших войсках уже появились погоны. А тут мы видим знаки различия, которые были приняты в Красной армии до войны и в первые годы войны. У Марии на петлицах два кубика или, как тогда говорили — «кубаря». Звание — лейтенант.

У мужчины знаки различия не так отчетливы. Но я консультировался со специалистами, и мне сказали, что по совокупности всех признаков: возраст, стрелы на рукаве — он, скорее всего, капитан.

Ну, а если бы снимок действительно был сделан в 1943 году, то на снимке мы, вероятно, увидели бы уже не петлицы, а погоны.

— Зачем же тогда написали 1943 год?

— Я, помнится, тоже в свое время задавался этим вопросом.

— Да не тяни. Говори, что выяснил!

— В общем так. У Марии была младшая сестра — Катерина. В 41-м ей было 13 лет, и она хорошо запомнила все события первого военного лета.

— Ты с ней разговаривал?

— Да. Успел. И главное, у меня хватило ума записать все то, что она рассказала. Вот этот текст в компьютере, можете прочитать…

Из воспоминаний Катерины:

«Мария ушла на фронт добровольцем в самые первые дни войны.

Их, с санитарным эшелоном отправили на запад. Но, как оказалось, войну она опередила совсем не надолго. Уже через месяц фронт оказался возле нашей деревни.

Немецкие самолеты шли над головой с первого дня. Через нас на восток, куда-то дальше, дальше… Нас они не бомбили. Но в деревне все вырыли во дворах ямы, чтобы было куда прятаться. Так что когда фронт подошел, и начались обстрелы, мы все спасались там.

Сестру Валю ранило, когда она с отцом кидала к нам в яму одежду. Боялись, что дом разбомбят, и мы останемся без ничего.

Но потом вещи прятать перестали. В яме было очень тесно, мы сами умещались там еле-еле, и то при условии, что все стояли вплотную друг к другу.

Однажды ночью я подумала, что небо начало рушиться. Такой вой стоял, и полосы молний по всему небу… Мы не знали тогда, но это были «катюши» батареи капитана Флерова. 14 июля под Оршей, совсем недалеко от нас, они приняли свой первый бой.

На следующий день я впервые увидела немецкие танки. Было так: я стою, слышу шум какой-то необычный. Но через лес ничего не видать. У нас, знаешь, лес растет только в оврагах. Деревья оттуда видны так, словно укрылись в овраге по пояс. Но кустарник между деревьев густой, и на просвет через него ничего разглядеть невозможно.

Наша мама всем велела прятаться в яму, а я стою, как зачарованная…

И вдруг из-за деревьев — танк!

Мать из ямы схватила меня за ногу и утянула в укрытие. Остальное мы видели уже из ямы.

Была атака. Наши солдатики кричали «Ура» и шли в атаку на танки в одних гимнастерках. Как голые. Против брони — в одних гимнастерочках. Мы потом на то поле ходили. Смотрели, остался ли кто живой. Одного нашли, притащили раненного к себе, и он потом при обстрелах с нами в нашей яме стоял…

Танки прошли дальше, но стрельба долго не прекращалась. Сильные бои шли.

Ночью загорелся соседский дом. Те, которые там жили, не пострадали, потому что тоже стояли в своей яме. Но вскоре от дома пошел такой жар, что они побоялись сгореть. И под обстрелом перебежали к нам. Так странно было видеть, как они, пригибаясь, бегут с детьми: черные на фоне пожара.

А потом пришли немцы.

Это была ночь. Горящий дом. Звук ревущего пламени. И они стоят в сапогах над нашими головами.

Нам было очень тесно в яме, мы стояли вплотную. А они — над нашими головами».

Я закончил чтение, перевел дух и, немного помолчав, продолжил:

— Далее тетя Катя рассказала, что медсанчасть, в которую попала Мария, отстала от нашего отступающего фронта. У них был большой обоз с ранеными, поэтому они не могли двигаться быстро и оказались у немцев в тылу.

— Как партизаны?

— Вообще да. Смоленск потом вошел в историю Великой Отечественной войны, как партизанский край. Но сначала, в конце лета и осенью 41-го воинское подразделение Марии никаких подвигов и партизанских действий совершать не могло. По той простой причине, что абсолютное большинство в нем составляли средне- и тяжелораненые. Полностью здоровыми были две измученные медсестры, один военврач и трое пожилых солдат из обоза, которые управлялись с лошадьми.

Такой командой в районе Ярцево было не выжить и не спрятаться, тем более, что в больших лесов там нет.

В общем, война увела Марию из родного дома, война же ее домой и вернула.

Когда она только появилась под видом беженки, среди родных было смятение. Мария просила помощи, а помочь было нечем. Дом сгорел, медикаментов не было. И прятать раненых бойцов в деревне, где расквартировались немцы, было чересчур уж рискованно.

Но постепенно справились. Солдат попрятали среди родных — благо в деревнях тогда жили по родственному и каждый каждому приходился если не кумом, так сватом, братом или хоть очень дальней — седьмая вода на киселе, но родней.

И лишь потом, ближе к зиме, когда уже обжились и вросли в обстановку, из бывших раненых солдат образовался небольшой партизанский отряд. Командиром, как вы уже догадались, стал старший по воинскому званию. То есть военврач.

— Тот, который на фотографии, да? — горячо уточнил Иван.

— Совершенно верно. Понятно, что из соображений конспирации его имя старались лишний не упоминать. Оно стало как бы военной тайной. А теперь вот и спросить не у кого.

Кстати, есть вероятность, что Вячеслав — не является его подлинным именем. Дело в том, что партизанский отряд назывался «Слава». И это имя у большинства ассоциировалось с именем командира.

Но как бы то ни было, сына, которого родила Мария в 1943 году, записали как Юрия Вячеславовича.

— Погоди, ничего не понимаю, — замотал головой Иван. — Что значит «есть вероятность»? Мария же наверняка, знала как зовут отца ее ребенка, и если она указала в метрике «Вячеславович»…

— Метрику составляли в конце 1944, когда вернулись наши. К этому времени новорожденный Юрий Вячеславович уже остался круглым сиротой.

— Ничего себе…

— Партизанский отряд «Слава», возникший фактически случайно, в первое время не слишком беспокоил фашистов. Не было оружия, взрывчатки, разведданных… Но в 42 и в 43 годах, было совершено несколько крупных диверсий и оккупационные власти забеспокоились.

Несколько попыток навести порядок полицейскими мерами потерпели неудачу, и тогда какой-то гестаповец придумал беспроигрышный вариант. Отряд СС оцепил одну из деревень в этом районе и всех жителей, включая грудных детей, согнали в большой сарай.

После этого повсеместно было объявлено, что все эти жители — пособники бандитов. И если партизаны не выйдут из леса и не сдадутся, то их пособники будут расстреляны.

— И дед, конечно же, вышел, — подвел итог Иван.

— Разумеется.

Понятно, что ничем хорошим это не кончилось. Его долго пытали и потом, при большом скоплении народа, согнанного со всей округи, повесили на деревенской площади.

Не знаю, пытались ли оставшиеся на свободе партизаны спасти своего командира, знаю только, что Мария была в той толпе.

В момент казни ей стало плохо. Она упала, потеряла сознание и соседи едва успели донести ее до дома, как она родила.

Сына назвали Юрой.

Буквально через несколько месяцев, в конце 1943 года, пришло освобождение. Наши войска освободили Смоленск.

И то ли тогда порыв был такой всеобщий, что «Все для фронта, все для Победы», то ли Мария очень уж сильно любила своего капитана и непременно хотела лично фашистам за него отомстить…

В общем, она оставила новорожденного сына матери и сестрам, а сама снова ушла на фронт. И в самом начале 1944 года погибла на реке Березина. Фактически, в тех самых местах, где свершилось изгнание с нашей земли войск Наполеона.

— А ребенок? — спросил Али.

— Ребенка родные Марии благополучно вырастили. И поскольку о его отце достоверно было известно только то, что он был военврачом, Юрий Вячеславович тоже поступил в военное училище и тоже стал военным хирургом.

— А потом фактически повторил его судьбу, — мрачно заметил Иван.

— Да, — кивнул я. — Но он сам так выбрал.

— Вот это мне и не нравится, — так же мрачно завершился Иван.

Глава 9

По утрам Москва чистенький, славный и нарядный город. Множество ее сочных цветников радуют прохожих яркими красками. Постепенно, с течением дня эта красота забивается разнообразным мусором: банками из-под пива, пустыми сигаретными пачками, обертками от чипсов и жвачек.

На следующий день, кажется еще до восхода солнца, дворники-гастарбайтеры вычистят с газонов всю эту дрянь, а золотая молодежь большого города к вечеру восстановит статус-кво.

Сейчас было еще 11 часов, поэтому гулять по Москве было приятно.

— А вот скажи, — Иван шел и подпрыгивал, стараясь дотронуться ладонью до каждой корзинки с цветами из числа тех, что вывешивают над тротуарами возле каждого приличного магазина. — Скажи, кому и зачем понадобилось так искажать русскую историю?

Мы только чуть-чуть по поверхности прошлись, коснулись слегка самого очевидного… И гляди сколько нашли нестыковок с официальной версией. А если глубже копнуть?

Не может же быть, что те, кто писал историю, этого не видели, не знали и не замечали.

Но тогда нужно понять: зачем?

Столько страсти, борьбы, столько лжи. Зачем?

— Ты знаешь, — сказал Али, — я расскажу тебе притчу.

— О как. А если по-простому?

— По-простому долго. А в притче слов мало, но зато все сам поймешь. Объяснять не нужно.

— Ну, валяй притчу…

— Только давай сначала сядем. Разговор этот требует сосредоточения.

— Да не вопрос. — Иван быстренько огляделся и, заметив неподалеку клумбу с приткнувшейся к ней лавочкой, подбежал, запрыгнул на сиденье и аккуратно сложил ручки-ножки, как примерный ученик.

Совершенно невозмутимо Али подошел и сел рядом.

— Ну, — сказал Иван.

— Все нормально. Для начала давай определим, что означает понятие «Хорошо» и что такое «Плохо».

— Крошка сын к отцу пришел, — продекламировал Иван детсадовским голосом.

— Можешь не кривляться? Во-первых, ты сам затеял этот разговор, во-вторых…

— Все понял, исправлюсь.

— Тогда отвечай.

— М-м-м… — Иван задрал голову, сосредотачиваясь и произнес уже безо всякого дурачества: — Ты несомненно имеешь ввиду то, что понятия «хорошо» и «плохо» в разное время и у разных народов могли принимать диаметрально противоположные значения.

Классический пример: неверная жена считается позором и несчастьем для мужа. В то же самое время у народов крайнего севера не только не существует никакой ревности, но даже считается нормой предложить гостю и дочь, и жену.

— А почему, как ты думаешь?

— Ну, вероятно… Скорее всего причина в том, что в городах много людей, а на крайнем севере мало.

— Дальше.

— Поэтому э-э… на крайнем севере все, кто живет на соседних стойбищах, являются пусть дальними, но родственниками. А межродственное скрещивание ведет к вырождению. Естественно, что когда в селении появляется пришелец издалека, его гены стараются использовать для освежения крови. Вполне разумно.

— Еще пример?

— Ну, скажем, в свое время, когда я хотел заниматься каратэ, я много думал о причинах возникновения кодекса бусидо.

БУСИДО («путь воина»), феодальный кодекс поведения японских самураев. Требовал верности сюзерену, признания военного дела единственным занятием, достойным самурая.

В этом кодексе предусмотрено множество случаев, когда самурай обязан покончить жизнь самоубийством. Причем харакири считалось делом сугубо аристократическим и даже почетным. Казалось бы почему? Ведь хорошего воина разумно беречь…

А дело вероятно в том, что территория Японии ограничена островами. Соответственно, ограничено количество крестьян, которые там проживают. Но тогда чрезмерное количество аристократии, к которой принадлежали и самураи, привело бы к разорению страны. Вот излишки правящего класса и прореживали посредством харакири. Как идея?

— Переходи к выводу.

— Прямо так сразу?

— А чего тянуть?

— М-м-м… Ну, скажем так: понятие «хорошо» включает в себя то, что ведет к выживанию человеческого сообщества. А понятие «плохо» — то, что ведет к вымиранию. Как тебе идея?

— Думаю, прямо в точку.

— Тогда, если вводная часть закончена, я жду обещанную притчу.

— Слушай.

Было это когда-то, хотя, впрочем, не так уж и давно.

Была такая страна, где жили необычайно благополучные люди. Все-то у них получалось, да так, что никто не мог соперничать с ними; чтобы ни посадили — все у них вырастало; урожаи — невиданные; да и плоды хранились свежими сколько угодно, и товары для торговли изготавливались такими, что лучше не бывает, и другими практическими искусствами они владели в совершенстве.

Их правитель король Мумкин был необычайно просвещенным человеком. Он всячески поддерживал новые изобретения и начинания, ибо знал, какие выгоды они несут народу.

И было у короля два сына. Один — по имени Хошияр, правил западными провинциями и слыл великим знатоком по испытанию на деле всяких невиданных новшеств и изобретений.

Другой сын — Тамбал, жил на востоке и слыл мечтателем. Казалось, что его более всего притягивают те вещи, которые в глазах остальных жителей не представляют особой ценности.

Время от времени король издавал указ такого содержания:

«Пусть все, кто обладает каким-либо замечательным устройством или изобретением, придут ко дворцу, дабы мы смогли оценить их и вознаградить умельцев».

А в ту пору жили в стране два великих умельца: кузнец и плотник, и были они соперниками друг другу во всем. Оба умели творить всякие невиданные устройства и приспособления.

И вот в один прекрасный день прослышали они о королевском указе и решили, что будут состязаться за обещанную награду, дабы разрешить волею правителя и признанием народа их извечный спор о том, чье искусство выше.

Когда оба были готовы, король принял их во дворце, куда пришло много всякого люду, чтобы увидеть чудо.

Кузнец создал небывалых размеров металлическую рыбину, которая, как он утверждал, могла плавать по воде и под водой, могла перевозить множество товаров по земле и могла зарываться в землю и проходить под ней, могла — правда пока еще медленно — летать!

Судьи поначалу не могли поверить, что такое чудо может быть сотворено руками человека, но когда кузнец и его помощники продемонстрировали ее в действии, король пришел в восторг и тут же провозгласил, что отныне кузнец стоит в одном ряду с самыми уважаемыми людьми страны, и даровал кузнецу титул Благодетеля общества.

Принца Хошияра назначили управляющим строительством этих чудо-рыбин, дабы их услугами могли пользоваться все люди.

Словом, было признано, что это хорошо.

— Ага, — сказал Иван. — Я понял к чему ты клонишь. Не случайно ты так хитро намекал, что Хошияр правил на западе. Еще Стругацкие в «Сказке о тройке» писали, что западная, машинная цивилизация подобна сборищу калек, которые хвастаются наличием костылей.

Сам человек не способен бегать быстро, но придумал самобеглую коляску, не умеет летать, но придумал самолет… И так далее.

— Иногда меня радует, что ты такой начитанный, — заметил Али. — Но иногда хочется сказать, чтобы ты заткнулся.

— Подумаешь, — надулся Иван. — Да я уже понял твою сказку. Ты сейчас скажешь, что сначала машины работали на людей, а потом, когда люди без них стали чувствовать себя беспомощными, власть переменилась. И люди, как рабы, стали работать на машины.

— А это не сказка. Это самая что ни на есть реальность. И каждый, кто умеет видеть и понимать, скажет, что это так и есть.

Вот смотри, раньше люди создавали семью для того, чтобы завести детей, растить их воспитывать, передавать им свой опыт и знания. А теперь женятся для того, чтобы купить машины: стиральную, посудомоечную, автомобиль… И не просто купить, а обновлять их каждые два-три года, потому что три года ездить на одной машине уже неприлично.

Человек без машины ничего не стоит. Как говорят ваши женщины: зачем рожать, зачем нищету плодить, если мы не сможем обеспечить ребенку квартиру, машину, образование… Выходит, что цену имеют только вещи. Без них человек — ничто. Он как бы недостоин даже того, чтобы родиться.

А если ребенок все же родился, что он хочет получить от родителей? Любовь? Знания? Опыт? Семейные традиции?.. Или только имущество?

— Ну ты сильно-то не наезжай, — произнес Иван. В целом он был согласен с тем, что говорил Али, но за свою западную (машинную) цивилизацию ему стало обидно. — У вас там в Средней Азии детская смертность высокая.

— Это правда. Но вспомни, если вы учили по географии, в каких странах самая высокая плотность населения? Китай, Индия, Япония и Средняя Азия. То есть там, где еще не забыли, что человек важнее машины.

А машинная цивилизация между тем расширяется. Ей нужен металл, дополнительные ресурсы. Еще в средние века для нужд металлургии в Европе свели все леса. И пошли завоевывать соседние страны. А чтобы обосновать законность этого завоевания, придумали переписать историю. Дескать, они всегда были великие и просвещенные, а вокруг живут только слаборазвитые дикари.

— Вон куда вывел… — задумчиво протянул Иван. — И что ты хочешь? Вернуться к ручному труду?

— К здравому смыслу. Вот вы думаете, что машина облегчает домашний труд. Но деньги на нее нужно заработать. Получается, что вы один труд заменяете другим. Появились даже так называемые трудоголики — эти люди достигли определенного статуса, хорошей зарплаты, и теперь, сохраняя достигнутое, трудятся день и ночь без отпусков и выходных, как рабы! Только ради того, чтобы сохранить статус кво. Или, если отбросить словесную шелуху, для того, чтобы купить очередную машину.

— Люди стали рабами машин, — кивнул Иван. — Я понял. Фильм «Терминатор», часть 4 «Восстание машин».

— Ты шутишь, — печально произнес Али. — А между тем ваши машины уже не в фантастических фильмах, а на реально убивают людей. Читал статистику автодорожных происшествий? Каждый год на дорогах погибает население небольшого районного города. И это при том, что ваша земля итак вся пустая стоит. От горизонта до горизонта.

Машинная цивилизация ведет к вымиранию. Так хорошо это или плохо?

Иван закатил глаза вверх и торжественно задекламировал:

— «О, светло светлая и прекрасно украшенная Русская земля. Многими красотами прославлена ты: озерами многими славишься, реками и источниками местночтимыми, горами, крутыми холмами, высокими дубравами, чистыми полями, дивными зверями, разнообразными птицами, бесчисленными городами великими, селениями славными, садами монастырскими, храмами божьими. Всем ты преисполнена земля Русская, о православная вера христианская!» «Сказание о погибели Русской земли». Нас училка по истории заставила наизусть вызубрить.

— Дать бы тебе по башке, — печально сказал Али.

Иван не ответил и принялся болтать ногами. Отчасти потому, что ему было неловко. С одной стороны, Али во многом прав. Но с другой — как-то обидно, когда твою страну обличают чужаки, указывая на всяческие недостатки. Сами о себе мы, войдя в раж, еще и не таких гадостей наговорим. Но Али, пусть и не совсем чужой, все ж таки не россиянин.

Неловкое молчание было прервано самым неожиданным образом.

— Эй ты, чурка! — раздался грубый голос. — А ну иди сюда.

Иван встрепенулся и быстро огляделся в поисках того, кому принадлежал голос.

Искать долго не пришлось. Три бритоголовых парня стояли неподалеку и с недвусмысленными ухмылками смотрели на наших героев.

— Ты кому сказал «чурка»? — ласково осведомился Иван, вставая и чувствуя, как внутри все вскипает.

— А ты что, тоже черножопый?

Ответить Иван не успел, потому что в этот момент диалог перешел в экшэн. Словно в замедленной съемке мурманчанин увидел, как к его носу движется, распрямляясь, мускулистая рука. В целом это напоминало надвигающийся бронепоезд — бицепсы и трицепсы казались литыми вагонами, а кулак, ощетинившийся кастетом, играл роль локомотива.

Буквально месяц назад это зрелище стало бы последним в жизни мальчика. Но теперь, обученные на тренировках мышцы, как-то сами собой пришли в движение… И получилось как в кино. Бугристые юноши, ринувшиеся в наступление, полетели в разные стороны, а Иван вдруг обнаружил, что стоит он один, остальные лежат в довольно неожиданных позах.

— Бежим отсюда, — шепнул сзади Али и дернул его за рубашку.

— Чего? — Иван еще не успел осознать происшествие.

— Бежим, пока не замели!

И они побежали.

Квартала через три, несколько раз оглянувшись и убедившись, что погони нет, мальчики перешли на быстрый шаг.

За спинами слышно было, как взвыли милицейские сирены. Но далеко, не опасно.

Прошли еще пару кварталов и остановились оттого, что еще не до конца пришедший в себя Иван наткнулся на киоск «Мороженое».

— Чего встал? — озабоченно спросил Али.

— Нет, ты видел, что это было?

— Видел.

— По-моему, я их всех раскидал…

— Раскидал.

Иван, все еще не опомнившийся, несколько встрепенулся и, как бы озаренный новой мыслью, сфокусировал взгляд на Али.

— А ты чего не вмешался?

— В драку?

— Ну да. Я там сражаюсь, понимаешь… Один против троих, а он смотрит. Ты чего?

— Мне нельзя драться.

— Ну здравствуй! Мне тоже мама не велела. Но у него был кастет, ты что, не видел?

— Твоей жизни ничего не угрожало.

— Хорошенькое дело! Да если бы я не увернулся, он мог одним ударом меня убить.

— Не убил же.

— Ну ты даешь!

Возмущение переполнило Ивана и плеснулось через край.

— Ну ты даешь!

Али мельком оглянулся, потом крепко взял приятеля за рубашку и, притянув к себе, плотно заглянул в глаза:

— Они подонки. Они напали. Считаешь ли ты, что их нужно было за это убить?

— Чего?

— Если бы я вмешался, то мог бы убить. Всех троих.

— Чего?

— Ничего, — Али отпустил иванову рубашку и чуть отстранился. — Я тебе говорил, что мой отец — учитель?

— Да. И что?

— Это у вас учителя обучают физике или математике. А у нас они учат жизни. Мой отец — один из наиболее просветленных Мастеров. А род наш восходит непосредственно к пророку Мохаммеду. Я — один из его прямых потомков.

Рот Ивана автоматически раскрылся. Глаза вытаращились.

— Эх и ни хрена же себе, — сумел он выговорить минуты через две. — Ты гонишь!

— Нет. Это правда.

— Ну ни хрена себе… — физиономия Ивана отразила напряженную работу мысли. — Так, постой… Но если ты такой просветленный и продвинутый, чего же ты мне не помог? Я за него дерусь…

— Послушай, ты когда-нибудь думал о том, что Христос никак не сопротивлялся во время своего крестного хода на Голгофу?

— О чем это ты?

— Он был богочеловек и обладал огромной силой. Неужели ты думаешь, что у него не хватило бы сил разогнать всю ту толпу, которая старалась причинить ему как можно больше страданий?

— А что, мог? — довольно тупо переспросил Иван.

— А ты как думаешь? — Али сделал паузу, во время которой мурманчанин только хлопал глазами. Что-то слишком много событий обрушилось на него за последние 10 минут.

— Мог, — повторил Али. — Но он понимал, что эти люди введены в заблуждение и сами не ведают, что творят. Поэтому он прощал их. Не потом, когда боль утихла и раны зажили. А в тот самый миг, когда они терзали его.

— Ну да, — сказал Иван по-прежнему довольно ошарашено. — То есть в этой драке били меня, а ты всех прощал. Так?

— А тебя не били. Это ты бил.

На это возразить было нечего. И некоторое время мальчики шли в полном молчании.

— Кхм, — произнес наконец Ваня. — А ты, как потомок, чудеса какие-нибудь делать умеешь?

— Ну, здравствуйте, — недовольно пробурчал Али. — Вы, горожане, всегда так.

— Чего так? Тебе жалко чего-нибудь показать? Если ты, конечно, чего умеешь…

— Вы, горожане, никогда не видите очевидного.

— Например?

— Помнишь, как мы к храму Покрова на Нерли по воде шли?

Иван пожал плечами:

— Там было мелко.

— Ну да. Лошади по брюхо.

— Как же мы прошли?

— Вот именно. Другой раз — помнишь, как ты за кастрюлю схватился?

— И что?

— Ничего. Если бы я не вмешался, был бы ожог второй степени с пузырями, бинтами, мазями… И заживало бы недели две.

— Да ладно, я почти и не обжегся. — Иван засмеялся. — Отдаю должное, конечно, твоей фантазии, но я таких чудес на дню десяток придумаю.

— Хорошо. Тогда посмотри на мои ноги.

— А что с ними?

— Ты посмотри.

Иван опустил взгляд. Ноги, как ноги. В джинсах и довольно приличных кроссовках… Разве что… Блин!

Кроссовки стояли не на асфальте, а на воздухе, сантиметрах в 10 над тротуаром.

— А, — сказал Иван и перевел взгляд на свои ноги.

Очнулся он, лежа на лавочке. Али стоял над ним и озабоченно обмахивал его несвежей, видимо на этой же лавочке найденной газетой.

— Э-э…

— Погоди, полежи еще…

— А что…

— Я еще не закончил.

— Что не закончил? — Иван резко распрямился и сел. — Чего ты не закончил?!

Он оттолкнул склонившегося над ним приятеля и твердо, специально проконтролировав процесс взглядом, встал на землю.

— Так, — сказал он. — Чудес хватит. Мне нравится, когда я твердо стою на ногах и сам решаю, что и как мне делать. Понятно?

— Да.

— Тогда пошли домой. Я хочу домой.

— Прямо сразу или все-таки на метро?

— Если ты не заткнешься, я тебя ударю.

— Значит, на метро, — хладнокровно подвел итог Али.

Всю дорогу пока добирались до метро и потом, в вагоне, Иван мрачно молчал и отворачивался. Да и дома сначала с видом зомби ушагал в свою комнату, так что Али с полчаса просидел в зале, прислушиваясь к тому, как звучат в тишине квартиры Ивановы нескончаемые шаги.

Потом дверь резко распахнулась, мальчишка с решительным видом вышел и остановился перед терпеливым приятелем.

— Так значит это ты тот живой бог, о котором говорил Егор Николаевич?

— Я человек, — отказался Али, отодвигаясь насколько позволила спинка дивана.

— Ну да. По воде ходишь, по воздуху летаешь…

— Ты сядь. А то ты так прожигаешь меня взглядом, что жутко становится.

— А ты можешь чего-то бояться?

— Конечно, я же человек…

— А как же тогда твои фокусы? Или что это было? Гипноз?

Али сделал рукой жест, предлагающий садиться, и дождался, пока взъерошенный Иван смирился и принял, наконец, сидячее положение.

— Знаешь ли ты, — подчеркнуто медленно и спокойно произнес потомок Магомета, — что согласно Библии, человек был создан по образу и подобию божьему?

— Знаю. И что?

— Надеюсь, ты понимаешь, что речь идет не о внешнем сходстве?

Иван моргнул. Страстный огонь, пылавший в его глазах, слегка пригас, освобождая кусочек сознания для размышлений.

— Так погоди… Ну да, разумеется, трудно представить, что Бог — Творец вселенной и основа основ всего мироздания, имеет две руки, две ноги и в целом выглядит, как человек.

Иван даже коротко хохотнул, так забавна показалась ему эта мысль.

— Значит, речь идет не о внешности, — подчеркнул Али главную идею.

— Ага. Ты хочешь сказать, что человек подобен богу по сути. То есть по своим возможностям. Ты хочешь сказать, что бог-творец по образу своему и подобию создал человека-творца.

— Вот.

Иван глубоко задумался. Он не находил в открывшейся ему истине логической ошибки. Напротив, все говорило ему, что все так и есть, и иначе быть не может. Но с другой стороны…

— Погоди, — сказал он и снова надолго замолчал, опустив голову. — Но тогда все люди должны обладать такими свойствами. В смысле божественными.

— Правильно.

— Но это же не так.

— Гм-м… — сказал Али. — Вот ты сейчас не бежишь. Означает ли это, что ты не способен бегать?

— Ага. Ты имеешь в виду, что божественные возможности имеются в каждом человеке потенциально. Но он о них не знает и потому не использует. Правильно понял?

— Да.

— А если об этом рассказать?

— Люди машинной цивилизации слишком заняты своими делами, чтобы что-то услышать. Им некогда.

— А если показать? Много-много раз, чтобы заметили?..

— Ты забыл чем закончились проповеди Христа?

— Блин. И что, вообще ничего сделать нельзя?

— Кое-что можно.

— Ага, — воспрянул Иван. — Уже лучше. А то какое-то совсем хреновое всемогущество у тебя получается. Ну давай говори, не томи!

— Как ты знаешь, у каждого человека есть свое предназначение.

— Да-а?

— Но ты же не думаешь, что случайно появился на свет именно в свое время и именно у своих родителей?

— М-м… Я как-то об этом не задумывался.

— Ну так задумайся.

— Нет, а чё? Это реально не случайность?

Али в ответ только возвел глаза к небу. Как бы извиняясь перед Аллахом за бестолковость собеседника.

— Ну ладно-ладно, — замахал руками Иван, — допустим я поверил про предназначение. И что?

— А то, что творческие, то есть божественные возможности человека лучше всего проявляются именно тогда, когда он следует своему предназначению.

— Нормально. Значит осталось всего-ничего — выяснить свое божественное предназначение. И как это делается? Прямой запрос в небесную канцелярию?

Али попытался что-то ответить, но развеселившийся Иван не дал ему слова молвить.

— Стой, — сказал он, — вот ты такой умный, и папа у тебя учитель. Значит свое предназначение ты знаешь, верно?

— Знаю, — спокойно ответил Али.

— Ни хрена себе. — Такого Иван не ждал. Честно говоря, думал просто пошутить, поприкалываться…А тут вон что.

Он озадаченно сел. И полез пятерней в затылок.

— Хм-м… И как ты это узнал?

— В глубине души это знает каждый. А для самых непонятливых есть Учитель. Мне, например, о моем предназначении сказал отец.

— То есть ты бестолковый, — уточнил Ваня.

— Так же как и ты.

Замечание было справедливым, так что Иван только засопел. Но долго сдерживать любопытство было не в его правилах.

— Ну так не жмись, расскажи о предназначении. Или это тайна?

— Не тайна. — Тут Али встал и отошел к окну. — Мое предназначение быть наставником и хранителем.

— Нормальный ход. А хранителем чего? Надеюсь, каких-нибудь тайных знаний или сокровищ?

— Угадал. Меня послали сюда специально, чтобы я стал хранителем для тебя.

От неожиданности Иван два раза моргнул, потом расхохотался и заорал восторженно:

— Ну ты и гонишь!

Он соскочил с дивана и запрыгал по комнате.

— Хранителем меня! Ха! Нормально! Особенно, если учесть, что я за него дерусь. Хорош хранитель!

Али, никак не проявляя нетерпения, молча ждал, пока Иван проорется. И тот, надо отдать должное, достаточно быстро уловил токи этого молчаливого ожидания и замолчал.

— Так, погоди.

Он медленно подошел к дивану, сел и, внимательно взглянув на приятеля, принялся рассуждать:

— Ага. Мы говорили о том, что человек создан по образу и подобию божьему и, следовательно, обладает божественными возможностями. Я — человек, значит, следуя формальной логике, я тоже этими возможностями обладаю.

— Соображаешь.

— Пойдем дальше. Ты ходишь по воде и умеешь летать, значит потенциально я тоже способен все это делать. Так?

— Не просто способен, ты все это уже делал. Причем не потенциально.

— Не сбивай меня, — Иван потер лоб и продолжил. — Ты старше меня, ты — продвинутый… В смысле просветленный. И заявляешь, что прислан специально ради меня.

— Правильно.

— Выходит, что мое предназначение более важное.

— Верно.

— Но в таком случае кто же я?

Повисло молчание.

Потом Али слабо улыбнулся и сказал:

— Все по настоящему глубокие истины, как правило, лежат на самой поверхности. Люди не замечают их только потому, что думают в другую сторону.

— Но не хочешь же ты сказать… — Иван встал. — Не хочешь же ты… что я в самом деле…

— Да.

Али распрямился и твердо поглядел Ивану прямо в глаза.

— И мне ничего не нужно говорить для того, чтобы ты это понял. Ты просто вспомни историю своих предков: отца, деда, прадеда…

Иван отшатнулся.

— Нет.

Али печально вздохнул и отвернулся к окну.

— Христос в Гефсиманском саду тоже молил: «Да минует меня чаша сия», — тихо прошептал он.

Но Иван это услышал. Он подскочил к Али и резко, двумя руками развернул его к себе.

— Что ты сказал?

— То, что ты слышал. Ты, твой отец, дед и прадед — все вы прямые потомки Христа. И все твои предки следовали своему предназначению, хотя и не знали о нем.

— И я что, тоже умру в 33 года?

— Это не обязательно. К тому же ты сам сказал, что Христос на кресте не умер.

Иван застонал и двумя руками взялся за голову.

— Господи ты боже мой…

Али никак не вмешивался и молча, терпеливо ждал.

Наконец Иван поднял голову и с мучительным напряжением всех душевных сил произнес:

— И как мне теперь жить?

Али молча смотрел на него с глубоким сочувствием.

— Нет, ты скажи, что мне теперь делать?

Али осторожно вздохнул и тихо произнес:

— Если бы ты был верующим, я бы сказал: «Молись».

— А что, я могу быть неверующим? С такой-то родословной?

— Ты можешь все, что угодно. Ибо каждому дана свобода воли.

Ты можешь хранить наследие предков, а можешь выбросить его свиньям.

Если ты думаешь, что мир без тебя рухнет, то это не так. Есть люди, которые уже держат его на плечах. А захочешь ли ты подставить свое плечо — это решать тебе.

Иван поморщился и замотал головой.

— Ты говоришь абстракциями. «Подставить плечо»… А я спрашиваю конкретно: Что мне делать?

— Ко мне ответ обычно приходит в молитве. Но для тебя все уже сказал твой отец. Ты помнишь его наказ?

— «Береги маму. Учись. Стань достойным человеком». Это все?

— Нет. Еще он завещал тебе любовь.

Послесловие

В 1979 году великая пророчица Ванга предсказала: «Все растает, словно лед, только одно останется нетронутым — слава Владимира, слава России… Все сметет она со своего пути и не только сохранится, но и станет властелином мира».

Толкователи гадают: о каком Владимире идет речь? Считается, что настоящих претендентов на роль судьбоносного Владимира всего трое: князь Владимир, Ленин и Владимир Путин.

Но может Ванга говорила о городе Владимир?

Кстати, историки утверждают, что столицу из Новгорода во Владимир перевел князь Андрей Боголюбский…

Cover designe by © Senmuth (senmuth.com)

Оглавление

.

Глава 1

Глава 2

Глава 3

  Проклятие фараона

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Послесловие

Реклама на сайте