«Большая реставрация обеда»

«Кто это днем шатается на своих двоих?!» – спрашивает сфинга.

Дом Хирурга назван так потому, что в нем нашли довольно большой набор хирургических инструментов. Расположен в Помпеях на Консульской улице, неподалеку от Геркуланских ворот. Из картин, украшающих этот дом, любопытна одна, находящаяся в комнате № 10. На этой картине две девушки и мужчина заняты какой-то литературной работой: девушки рассматривают папирус, у мужчины в руках таблички для письма…

Боги, не гневайтесь на меня все сразу – станьте в очередь. Неприятности должны следовать одна за другой, как левая нога чередуется с правой. Как буквы составляют слово. Как волны бьются о берег. Как предложение следует за предложением. Поэтому, боги, не торопитесь – грехов у меня на всех хватит.

Начнем хотя бы со следующего эпизода… В тот день я рассматривал два папируса и размышлял – куда присобачить им лапки в виде прологов и эпилогов. Папирусы, словно пожеванные крокодилами, я выкупил у торговца петрушкой на городском рынке. Этот зеленщик отмечал на оборотной стороне древних манускриптов – сколько пучков травы он продал сегодня и почем. «Палка, тире, две палки», – что в переводе с аграрного означало: «за один пучок петрушки получено две монеты». Как говорил Гиппократ, если общаешься с идиотами – будь проще. Я тут же нагреб из петрушки нехилый такой стожок и потребовал его упаковать… От подобных амбиций мой зеленщик пришел в полнейшее замешательство. Во-первых, он никак не мог уразуметь – за каким дьяволом мне понадобилось такое количество петрушки. А во-вторых, зеленщик не решался расстаться с корзиной, в которой таскал свой товар на рынок. О папирусе как упаковочном материале он и не думал.

– А почем нынче петрушка? – засомневался зеленщик, предполагая, что продешевил.

Он принялся озираться по сторонам и шлепать губами, призывая на подмогу сотоварищей-зеленщиков, да тщетно. Никто не обращал на него внимания.

– Эх, – посетовал зеленщик и попытался улизнуть от меня в потусторонний мир, то есть впасть в прострацию и от души почесать свой затылок.

– Петрушку в таком количестве можно унести, обернув папирусом, – намекнул я.

Зеленщик остановился на полдороге в абсурд и завис с рукою у затылка. О чем-то поразмыслил, сделал ход конем и свернул к идиотизму.