«Арбалет»

— А яичница, между прочим, опять была пересолена, — заметил Бурцев жене после завтрака и поднялся из-за стола. — Ведь это же так просто: лучше не досоли! Не соли вообще и все! Каждый сам посолит по вкусу!

Жена удивленно посмотрела на Бурцева и ничего не сказала.

Бурцев дернул ворот рубашки, так будто ему было трудно дышать, с тоской оглядел стены, выкрашенные во время недавнего ремонта в апельсиновый цвет, и подошел к окну.

За окном неохотно разгорался пасмурный декабрьский денек. Во дворе было пустынно. Снег, выпавший накануне на теплую землю, уже успел превратиться под ногами и колесами в грязную кашу. Два потерянных подростка зябко курили, сидя на спинке скамейки с выломанными досками. На них с ветки, склонив голову, неодобрительно смотрела мокрая сердитая ворона. Посреди двора громоздился старый холодильник с отломанной дверцей, который кто-то из соседей тащил-тащил на помойку, да так и не дотащил, бросил.

— Ё-мое, ну что за люди! — прокомментировал Бурцев.

Жена некоторое время молчала. Потом спросила:

— А что такое?

Бурцев кивнул головой в окно.

— Помойка в двух шагах, пройдись ты еще немного! Так нет! Нужно бросить старье посреди дороги! Чтобы весь двор любовался твоим барахлом. Чтобы никому ни пройти и ни проехать!

Жена внимательно посмотрела на Бурцева и опять ничего не сказала.

Позднюю осень Бурцев не любил. В конце ноября, когда день то и дело угасал, так и не успев начаться, он прямо-таки заболевал. Начинал тосковать и раздражаться. Причем заранее знал, что с ним такое будет, и заранее этого времени боялся.

А с другой стороны, кто, собственно, эту самую осень любит? Кто в это время может похвастаться оптимизмом и отличным самочувствием? То есть, конечно, где-нибудь на юге Италии или, скажем, в Арабских Эмиратах и в начале декабря не жизнь, а сплошной мармелад, но в нашей зоне рискованного земледелия, на севере Нечерноземной полосы, нормальному человеку в конце ноября зачастую хочется просто удавиться…

— А вообще, — в сердцах заключил Бурцев, — все зло от телевизора! Моя бы воля, я бы все телевизоры — на помойку! Смотрим целыми днями всякую дурь! Позволяем ловким идиотам вешать нам лапшу на уши! Раньше хотя бы во время еды отдыхали. А теперь пялимся на экран круглые сутки!