«Наезд»

Мы ворвались в московский офис Mars около двух часов дня. В это время еще не все зомби вернулись на свои рабочие места, в прозрачные загоны, залитые ярким светом галогеновых ламп. Опаздывающие рабы сломя голову неслись по узким нескончаемым коридорам, дожевывая на ходу питательные десерты комплексного обеда.

В это же время, в гигантском конференц-зале, происходило важнейшее в жизни московского офиса совещание. Председательствовал впервые посетивший Россию член совета директоров Джорди Уилсон. Его сопровождала многочисленная свита, состоящая из аудиторов, секретарей, юристов и других профессионалов. Джорди, поджарый и моложавый, одетый в строгий китоновский костюм, мрачно обводил взглядом испуганных топ-менеджеров. Последние усердно прятали глаза, нервно перебирали бумаги. Казалось, кто-то невидимый распылил в воздухе взвесь тревожного ожидания и смутных предчувствий. Джорди презрительно покосился в сторону уныло растекшейся фигуры главы московского офиса Шульца. Он знал, что Шулыгу уготовано понижение в должности и перевод на бесперспективную работу в немецкое отделение.

«Этому бюргеру, – думал Джорди, – и такое решение должно быть за счастье. Моя бы воля – выгнал бы к чертям без выходного пособия, у него даже мозги жиром заплыли…»

Джорди вспомнил грандиозную вечеринку в штаб-квартире Mars в Нью-Йорке. Толстый немец вызвал у него тогда приступ тошноты. Шульц никак не мог остановиться, поглощая все, до чего мог только дотянуться: рулеты с пармской ветчиной, салат из рукколы с креветками, паштет из гусиной печени, икру, севрюгу, томаты с моцареллой, пиццу с морепродуктами, свиную рульку (конечно, Фриц, рульку, а что же еще?!).

«Как ему тогда только плохо не стало? – Джорди поморщился. – Такому скоту даже увольнения мало, вот расстрелять бы его, прилюдно, перед всем этим дерьмовым московским офисом, в назидание младшим сотрудникам. Или повесить. Правда, ни одна веревка не выдержит, а жаль, он бы неплохо смотрелся в своем мятом костюме, заляпанном жировыми пятнами, с табличкой на шее (что там писал его папа, вешая украинских партизан?): „Шульц много жрал и стал слишком тупым“, – к примеру».