Был весенний вечер.
Энергичный красноватый Ленин смотрел на мир с постамента перед Бессарабским рынком; из года в год ему открывалась одна и та же, незаметно меняющаяся картина. Сейчас перед каменным человеком лежала площадь с милицейской будкой, желтый фасад с большими часами «Минолта» — центр большого города; потоком лилась толпа, и потоком шли машины, и таращила пустые глаза разрушенная поликлиника — из года в год так стояла в руинах, ее стыдливо прикрывали щитами, но никак не могли спрятать, и укоризненный взгляд несчастного здания беспокоил Ленина по ночам.
Перед другим фасадом, куда как более художественным — перед красным фасадом Университета — застыл в горькой думе Тарас Григорьевич Шевченко. Поэт раздумывал о будущем своей страны, а потому выражение лица его выдавало глубокую депрессию.
Князю Владимиру, поставленному лицом к Днепру, было куда как веселее. У его постамента играл уличный скрипач — играл всем знакомого, чуть сладковатого «Лебедя» Сен-Санса. Вокруг не было никого, кто мог бы опустить в пустой футляр денежный эквивалент своей к скрипачу благодарности, вокруг вообще никого не было, кроме молодой женщины в поношенной курточке, которая, стоя поодаль, хотела, но стеснялась подойти…
Князь Владимир слушал скрипку и смотрел на реку, на склоны, на Левый берег. А возможно, спал с открытыми глазами; возможно, ему приснилось, что он ученик восьмого класса и что ему задали домашнее сочинение на тему «За что я люблю свой город».
«За что я люблю свой город. Сочинение. План. Первое — Киев древний город со славной историей. Скукотища… Второе — Киев красивый город с зелеными насаждениями, парками, памятниками архитектуры, музеями… что там еще? Цирком. Зоопарком. Вот блин. Третье — мое любимое место в Киеве… Если напишу, что „Макдональдс“ возле речного вокзала — точно влепит трояк. Если напишу, что Республиканский стадион — тоже влепит… Напишу, что парк имени Шевченко. Значит, так, пункт третий, мое любимое место в Киеве — парк имени Шевченко…»
Тарас Григорьевич думал, сдвинув брови.
Где-то гудел стадион.
Неподалеку от Шевченко примостился на своей скамье каменный Грушевский, очень похожий на свой портрет с дензнака. Вокруг светились рекламные щиты и нарядные пункты обмена валют; если бы первый президент знал, какой сегодня курс доллара — пошатнулся бы на пьедестале.
Комментарии к книге «Зеленая карта», Марина и Сергей Дяченко
Всего 0 комментариев