«Жаворонок»

История – великий целитель. Слабой дымкой окутывает она прошедшие годы, безболезненно и легко размывает очертания их и почти незаметно отодвигает в тот вечный сумрак, где уже ничего различить нельзя. Ночь забвения – единственная, что длится без перерывов. Невозможно ничего удержать, и, скорее всего, удерживать ничего не надо. Умение забывать помогает человечеству жить.

И все же в истории существуют моменты, будто созданные, чтобы привлечь наше внимание. Странно мерцая, приковывают они к себе взгляд и, как в гипнотическом сне, тревожат сквозь годы и даже тысячелетия. Напрягая зрение, всматриваемся мы в то, что когда-то происходило: выхватываем неожиданные детали, заново оцениваем исторических персонажей. Аромат черной древности возбуждает умы. Тайны событий, подлинные и мнимые, будоражат воображение. Что заставило орды гуннов двинуться, сметая народы, и перекроить карту Европы? Почему Ганнибал после победы при Каннах, находясь в зените могущества, не двинул войско на Рим, а бесцельно, целых четырнадцать лет бродил по Апеннинскому полуострову? И зачем Иуда Искариот предал Христа: тридцать три сребреника по тем временам не такие уж большие деньги?

Мы всегда будем думать над этими и другими вопросами. Каждое новое поколение извлекает из них свое. И нас не смущает то, что при анализе тех или иных моментов истории, мы руководствуемся не традициями и моралью эпохи, которая далека от нас, а категорическими императивами своего времени. Мы навязываем истории чуждый ей образ мыслей, мы рассматриваем дела и выносим суждения, основываясь на законах, родившихся вместе с нами. Это – диктатура будущего над прошлым, террор дня сегодняшнего по отношению к вечности. И хотя затворник с улицы Сент-Оноре утверждал в страстной речи, что террор – это всего лишь «быстрая справедливость», однако торжество такой справедливости он в конечном счете испытал на себе.