«Голодная степь»

На станцию Голодная Степь приехали поздно вечером. Дежурный по станции показал им дорогу на хлопкозавод. Они переглянулись с веселой озабоченностью и давай смеяться. С ума сойти — в темноте тащиться с чемоданами по степи, знаменитой своим мрачным названием! Но и торчать до утра на вокзале им тоже не хотелось. Надвигалась среднеазиатская ночь — душная, неподвижная. Можно было подумать, что ветры и дожди здесь не шумели с сотворения мира, все высохло от зноя и затаилось в тяжком ожидании грозы, которая уже бушевала где-то вдали, часто и беззвучно забивая в темный небосклон высокие белые молнии.

Рудена сказала, что никуда отсюда не пойдет. Горбушин взглянул на нее и промолчал. Шакир засмеялся:

— Еще бы, Карменсита! Что ты напихала в чемоданы? Литые!..

— Литые…  — с удовольствием подтвердила Рудена.  — А тебе завидно?  — Она присела на угол чемодана, дымя сигаретой, положила ногу на ногу.  — Два больших и один средний, так уж и много? Я приехала на четыре месяца, а не в однодневный дом отдыха.

— Тогда грузила бы парочку контейнеров!

— У тебя забыла спросить!

Горбушин предложил позвонить на завод: может, пришлют машину? Рудена вскочила, чмокнула его в щеку.

— Браво! Где тут телефон? Мы не обязаны блуждать впотьмах, пускай за нами присылают легковушку.

— Лучше ишака — вот покатили бы!

— Шакир, ты бываешь когда-нибудь серьезным?

— Я? Серьезным? Горбушин, ответь ей!..

Дежуривший на заводе вахтер по-русски заговорил с отчаянными усилиями да еще вздумал уточнять: какие такие шеф-монтеры приехали? Что такое шеф-монтеры? Где монтировать, когда? Разрешение есть?.. Горбушин старался отвечать коротко, отчетливо.

— Мы не русский дизель привезли, нет!  — кричал он в трубку, досадуя, что слышит вахтера еле-еле.  — Мы от завода «Русский дизель» приехали. Из Ленинграда… Понимаете? Монтировать на вашем хлопкозаводе три дизеля с генераторами. Вы слышите меня?

Шакир вырвал у него трубку.

— Салам алейкум, уртак! Салам алейкум!

— Алейкум ассалам, алейкум ассалам!..  — обрадованно закричал вахтер.