Чем ближе к суду, тем тяжелее становился шаг Затонова. Его снова начали одолевать тягостные соображения: что же он должен сообщить суду для доказательства невозможности совместной жизни его и Маргариты? Веских доказательств на память не приходило — ничего особенно плохого в их совместной жизни не было. Даже не объяснишь постороннему, из-за чего вдруг разошлись: мелочи всякие, мелкая злость. Большой беды не случалось — может быть, она и могла бы их сроднить. Но теперь уж незачем копаться на пустом месте: если женитьба не стала для него переменой, то много ли будет значить развод? Маргарита непременно обдумала все, что они оба скажут суду. Затонов решил сразу же со всем согласиться, все подтвердить, как бы обидно ни было для его самолюбия. Лишь бы не выдать главную свою вину: не происходило еще в его жизни никаких душевных перемен, а он настолько ничего не понимал, настолько был слеп и глух, что имел такую жалкую претензию — страдать.
С этими мыслями он и вошел в здание суда.
Длинные коридоры к послеобеденному времени заметно опустели. Тот зал, где судили жуликов с трикотажной, тоже был пуст и проветривался — в открытые настежь стрельчатые окна входил весенний ветер с чуть уловимым привкусом талой земли, проглянувшей на бугорке где-то далеко отсюда, за городской чертой.
Некого было спросить, чем кончился суд для женщины в зеленом пальто с узким блестящим коричневым воротником. У нее была такая простая фамилия, что невозможно оказалось припомнить. Да и нужно ли? Зато с явственной болью, морщась и отворачиваясь, вспоминал Затонов того человека, что мостился у адвокатского стола, вспоминал, как боязно ласкала нежный и блестящий мех преданная рука. Затонов понимал теперь, что, может, не страх и не тревога коснулись его тогда, а нечто совсем другое — чуть ли не зависть к тому человеку, к его верной, всесильной любви.
Идя длинными коридорами, Затонов напряженно высматривал в сером сумраке не Маргариту, а того человека, готового надеяться до последней минуты, когда уже ничем и никому нельзя помочь.
Но того нигде не было.
А Маргарита подошла к Затонову спокойная, со свежим, ясным лицом и приветливо сказала:
— Ты как раз вовремя: сейчас наша очередь.
Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg -->
Комментарии к книге «Пропащий день», Ирина Ивановна Стрелкова
Всего 0 комментариев