«Мелодия на два голоса [сборник]»

— Ваши документы! — попросил лейтенант. У Пономарева оказалось в кармане удостоверение, где свидетельствовалось, что он — старший научный сотрудник одного предприятия. Удостоверение подействовало, лейтенант смягчился и взглянул на Пономарева почти дружелюбно.

— Что же вы так-то? Нехорошо ведь… Интеллигент!

Теперь он обратился прямо к Пономареву, словно тот был тоже пьян и нездоров.

— Вы уж не сердитесь, — льстиво улыбнулся Пономарев.

— А вы не улыбайтесь, — сурово одернул его лейтенант. — Здесь не цирк!.. Возись вот с вами, ни дна ни покрышки. Когда только кончится. А?

Он ждал, чтобы именно Пономарев сказал ему, когда это кончится.

Пономарев подумал и ответил:

— Не все, к сожалению, от нас зависит. Знаете, условия жизни. То есть, конечно, пережитки, но вековые пережитки. Топором не обрубишь!

Лейтенант поглядел на него внимательнее.

— Что вы имеете в виду, извините? Какой топор?

Пономарев смутился.

— Иносказательно, разумеется. То есть, если говорить серьезно, нужен комплекс мер, разумный комплекс, чтобы…

— Где живете? — перебил милиционер, не дал Пономареву выложить основательные соображения по поводу пьянства. Сбоку вывернулся из-за перегородки Воробейченко и протарабанил какой-то несусветный адрес.

— Прошу сесть на место, — тихо приказал ему лейтенант и взялся за телефон. «Сейчас проверит!» — понял Пономарев, остро злясь на вторую, совсем уж ненужную басню Воробейченко. Но лейтенант только подержался сосредоточенно за трубку, потом встал, потянулся, скрипнул ремнем и приблизился к Воробейченко. Тот с явным испугом вобрал голову в плечи и очень стал похож на виноватого школьника. Лейтенант читал из-за его плеча протокол. Одновременно он гибко поводил корпусом, разминался. В нем играла нерастраченная мощь юности.

— Что-нибудь не так? — трезво и жалобно спросил Воробейченко. Лейтенант длинной рукой достал протокол, поднес его к лицу, кивнул Пономареву и порвал бумагу в клочки.

— Ступайте, ладно, братья… Не пейте так-то. Ишь, интеллигенты. — Не удержался и добавил поучительно — Плохой пример народу подаете. Плохой пример!

На улице Воробейченко посуровел, осунулся лицом, на Пономарева не глядел, томился. Постояли минуту. Воробейченко попросил сигаретку у прохожего.

— Да у меня же есть! — удивился Пономарев. — Я бы тебе дал, Веня.

Говорить было не о чем. Приключение надоело, и оба хотели одного: быстрее разойтись.