«Алкины песни: Трудные дни. Макарыч. Бухгалтер»

Домой идти не хотелось.

Пётр Ильич Скороходов долго стоял на берегу реки и смотрел на воду. Солнце давно село, купающихся уже не было. Только несколько белых лодок в беспорядке чертили спокойную, начинающую чернеть гладь залива. На одной из лодок играли на гитаре. Где-то испуганно и вместе с тем восторженно повизгивал девичий голосок.

Вот так же испуганно и восторженно вскрикивала Вера Николаевна, тогда просто Верочка, когда он умышленно делал неловкое движение и качал лодку. По её озорным, чуть прищуренным глазам Скороходов видел, что ей ещё хочется испытать это хватающее за сердце мгновение, когда от неожиданного толчка лодка чуть не опрокидывается. И он снова, как бы невзначай, качал лодку…

Всё это было несколько лет назад, перед свадьбой. А сейчас… Сейчас домой, к Вере Николаевне, идти не хотелось.

Когда совсем стемнело, лодки одна за другой стали приставать к берегу, и катающиеся с хохотом прыгали на влажный песок. Неожиданно Скороходов услышал:

— Ба, инженер Скороходов! Здравствуй, Пётр Ильич. Заждались вас, батенька. Как командировка?

Главный бухгалтер завода Потапов долго тряс руку Скороходова. От Потапова чуть слышно пахло водорослями, и Скороходов даже подумал, не запутался ли в пышных усах бухгалтера стебелёк речной травы.

— Съездил, в общем, удачно, — неопределённо ответил Скороходов. — Что нового на заводе?

— Э-э, батенька, какие в воскресенье деловые разговоры! Пойдём, по кружке пива выпьем, — благодушно откликнулся Потапов. Потом, взглянув на маленький чемоданчик, который Скороходов держал в руках, спросил:

— Ты что, дома не был ещё? Каким же поездом приехал?

— Любопытен же ты, Иван Васильевич, — невесело улыбнулся Скороходов. Мимо них торопливо проходили возбуждённые, смеющиеся люди. Скороходов смотрел им вслед и думал, что жизнь, стремительная и говорливая, несётся мимо него, не задевая, а он беспомощно и растерянно смотрит ей вслед.