«Чужаки»

Н.Павлов. Чужаки

---------------------------------------------------------------

Южно-Уральское книжное издательство, 1960

Роман

Файл не вычитан

---------------------------------------------------------------

Глава первая

Обуви у Алеши так же, как и у многих его сверстников, не было, но как

усидишь, когда в окно заглядывает весеннее солнце, а веселая ватага

товарищей уже пускает по ручьям наспех сделанные "кораблики", устраивает

водяные мельницы. Босоногая команда с криком и гиканьем бегала по улице,

перепрыгивая с доски на доску. Увлеченный игрой, Алеша не заметил

торчавшего в бревне гвоздя и со всего разбега напоролся на него. Прикусив от

боли губу, он отдернул ногу и прямо по воде, по снегу и грязи, оставляя

кровавый след, побежал домой. В избу он не зашел, а залез под крыльцо,

забился там в угол, крепко зажал рукой рану и так просидел до самого вечера.

Только когда стемнело, он осторожно пробрался в избу, лег на печь и, не

ужиная, уснул.

На следующий день Алеша не пошел на улицу. Бабушка с тревогой щупала

его лоб.

-- Жар, ровно огонь...

А еще через два дня подняла утром рубашонку, подозвала мать и показала

пальцем на живот.

-- Корь.

Мать, ничего не сказала, заплакала и принялась устраивать сыну

постель.

Началась борьба со смертью.

Собравшиеся знахарки долго решали вопрос: отчего у больного пухнет

нога? Маиха приписывала это неисповедимым путям господа бога. Журавлиха

доказывала, что это вывих, и бралась немедленно его выправить. Тетка Аксинья

советовала подождать и посмотреть, что будет дальше.

Когда бабушка Елена начала прислушиваться к советам тетки Аксиньи,

почти соглашаясь с нею, Журавлиха взбунтовалась, наговорила ей грубостей и,

громко хлопнув дверью, ушла.

Так прошло еще несколько дней. Алеша стонал и плакал. Ему казалось, что

в его ноге сидит кто-то маленький и сверлит ногу, как дедушка дырки для

чекушек. Ког-да боль становилась совсем нестерпимой, он кричал и просил,

чтобы убрали сверло.

Слушая непонятные слова, встревоженная бабушка испуганно шептала:

Господи, что же это такое, как будто в уме, и вроде

рехнулся...