«Канцлер»

…Не слышу я, бывало, острых слов,

Политики смешного лепетанья,

Не вижу я изношенных глупцов,

Святых невежд, почётных подлецов

И мистики придворного кривлянья!..

И ты на миг оставь своих вельмож

И тесный круг друзей моих умножь,

О ты, харит любовник своевольный,

Приятный льстец, язвительный болтун,

По-прежнему остряк небогомольный,

По-прежнему философ и шалун.

Жаркий день. Кабинет светлейшего князя Александра Михайловича Горчакова, государственного канцлера и министра иностранных дел, первого уполномоченного России на Берлинском конгрессе. Окна в его квартире на Унтер-ден-Линден широко открыты. Хозяин сидел за письменным столом. На Горчакове был лёгкий халат и расшитая ермолка. Шею его обвивал высокий белоснежный воротничок и шёлковый чёрный галстук, отчего серебристые волосы его, крайне редкие на висках, блестели особенно настойчиво-бело. На слегка закруглённом лице восьмидесятилетнего князя, лице с маленьким подбородком, возвышался тонкий нос, украшенный узкими очками в нежной, почти бесцветной, металлической оправе, из-под которой виднелись насмешливые глаза с припухшими веками. Играя ножом для разрезания книг, Александр Михайлович слушал Ахончева.

Но прежде чем мы воспроизведём слова говоривших, надобно охарактеризовать и второго собеседника. Капитан-лейтенант Аполлоний Андреевич Ахончев, автор нескольких выдающихся статей о Болгарии и о русско-турецкой войне 1877 — 1878 годов, артиллерист, отличившийся 11 июля 1877 года в бою коммерческого парохода «Веста» с турецким броненосцем, сын коннозаводчика и дисконтёра Андрея Лукича Ахончева, недавно скончавшегося здесь же, в Берлине, ныне прибыл сюда из русской армии и Балканах и был прикомандирован ко второму уполномоченному России на конгрессе графу Шувалову в качестве эксперта по стратегическим вопросам.

Капитан-лейтенанту 32 года. Ахончев широкоплеч, широколиц и больше могуч, чем строен. Сейчас вся его сила была направлена на то, чтобы точно передать слышанное им. Он говорил отчётливо, по-военному:

— Русские уполномоченные в отчаянии, ваша светлость. Они умоляют вас приехать на заседание конгресса.

— А что там происходит, дорогой капитан-лейтенант?