«Елка Митрича»

Николай Дмитриевич Телешов

ЕЛКА МИТРИЧА

Из цикла "Переселенцы".

I

Был канун рождества...

Сторож переселенческого барака, отставной солдат, с серою, как мышиная шерсть, бородою, по имени Семен Дмитриевич, или попросту Митрич, подошел к жене и весело проговорил, попыхивая трубочкой:

- Ну, баба, какую я штуку надумал!

Аграфене было некогда; с засученными рукавами и расстегнутым воротом она хлопотала в кухне, готовясь к празднику.

- Слышь, баба, - повторил Митрич. - Говорю, какую я штуку надумал!

- Чем штуки-то выдумывать, взял бы метелку да вон паутину бы снял! ответила жена, указывая на углы. - Вишь, пауков развели. Пошел бы да смёл!

Митрич, не переставая улыбаться, поглядел на потолок, куда указывала Аграфена, и весело сказал:

- Паутина не уйдет; смету... А ты, слышь-ка, баба, что я надумал-то!

- Ну?

- Вот те и ну! Ты слушай.

Митркч пустил из трубки клуб дыма и, погладив бороду, присел на лавку.

- Я говорю, баба, вот что, - начал он бойко, но сейчас же запнулся. - Я говорю, праздник подходит...

И для всех он праздник, все ему радуются... Правильно, баба?

- Ну?

- Ну вот я и говорю: все, мол, радуются, у всякого есть свое: у кого обновка к празднику, у кого пиры пойдут... У тебя, к примеру, комната будет чистая, у меня тоже свое удовольствие: винца куплю себе да колбаски!..

У всякого свое удовольствие будет, - правильно?

- Так что ж? - равнодушно сказала старуха.

- А то, - вздохнул снова Митрич, - что всем будет праздник как праздник, а вот, говорю, ребятишкам-то, выходит, и нет настоящего праздника... Поняла?.. Оно праздник-то есть, а удовольствия никакого... Гляжу я на них, да и думаю; эх, думаю, неправильно!.. Известно, сироты... ни матери, ни отца, ни родных... Думаю себе, баба:

нескладно!.. Почему такое - всякому человеку радость, а сироте - ничего!

- Тебя, видно, не переслушаешь, - махнула рукой Аграфена и принялась мыть скамейки.

Но Митрич не умолкал.