«Смертники»

И ублажил я мертвых, которые давно умерли, более живых, которые живут доселе; а блаженнее их обоих тот, кто еще не существовал, кто не видал злых дел, какие делаются под солнцем.

Большая синяя карета с грохотом катилась по узкому переулку. На козлах, рядом с конвойным солдатом, сидел тюремный надзиратель в потертом мундире. Хлопал кнутом, чмокал губами, и лошади бежали крупной рысью, громко стучали подковами по крупным камням. На задке кареты, на узкой скамеечке, сидели еще два солдата, а сквозь маленькое решетчатое оконце выглядывало лицо третьего.

Огромные колеса прыгали на выбоинах, и ослабевшие рессоры раскачивали, из стороны в сторону тяжелый кузов. Солдаты, чтобы не выпасть на мостовую, держались руками за скамеечку. Тот, который сидел на козлах, все время ругался, но выговаривал скверные слова без всякой злобы и даже с улыбкой.

В тесном переулке попалась навстречу еврейская фура, нагруженная грязными ребятишками, сундуками, и узлами с тряпьем. Оба экипажа остановились, и к ругани сидевшего на козлах солдата присоединились и те двое, что сидели позади. Старый еврей фурманщик, с заправленными за пояс полами длинного сюртука, соскользнул с фуры и принялся отводить в сторону своих лошадей. Тюремный надзиратель, в ожидании, пока дорога очистится, опустил вожжи и закрутил папиросу.

Грязные ребятишки с застывшим недоумением в широко открытых глазах смотрели на синюю карету, на солдат, на меланхолического надзирателя, — и вдруг, как по команде, полезли один за другим из фуры вслед за возницей. Прижались к самой стене, стараясь уйти из поля зрения внушавшего им особенный ужас веселого солдата на козлах.

Скрутив папиросу, надзиратель закурил и хлопнул кнутом. Колеса опять загремели, въехали половиной ската на тротуар, наклонив на сторону облупленный синий кузов, и, миновав препятствие, ровно и бойко покатились дальше.

Старый фурманщик высморкался двумя пальцами, поправил сбившийся в суматохе на самый затылок картуз, и, пока опять взобрался на свою фуру, карета уже скрылась из вида.

— Торопятся, как на пожар! — сказал еврей детям. — А ничего другого, как только опять везут смертников!..