«По чердакам и подвалам»

Членъ благотворительнаго общества вышелъ у воротъ каменнаго дома изъ экипажа и дернулъ за звонокъ, на которомъ была надпись «къ дворнику». Въ воротахъ показался мужика, въ розовой ситцевой рубахѣ, съ всклокоченной головой и съ заспанными глазами.

— Ты дворникъ?

— Дворникъ. Фу, ты… А я думалъ, околоточный звонить! Вамъ что надо?

— Гдѣ здѣсь квартира номеръ семьдесятъ третій?

— Семьдесятъ третій? Охо-хо! — зѣвнулъ дворникъ. — Да вамъ кого надо-то?

— Вдову фейерверкера Степаниду Макарову и кронштадтскую мѣщанку Анисью Трифонову.

— Да вамъ зачѣмъ ихъ надо-то?

— Онѣ подавали прошеніе о помощи и вотъ я пріѣхалъ поразспросить ихъ о ихъ положеніи.

Дворникъ перемѣнилъ тонъ, обдернулъ рубаху и сказалъ:

— Пожалуйте, ваше благородіе, я васъ сейчасъ къ нимъ проведу. Пожалуйте… Это на второмъ дворѣ, въ подвалѣ. Народъ, ваше благородіе, низменный, одно слово — лебеда.

— Съ ребятами онѣ или безъ ребятъ?

— А это ужъ, ваше высокоблагородіе, не могу сказать. Ребятъ тамъ въ подвалѣ много, а чьи они — Христосъ вѣдаетъ. Тамъ хозяйка углы жильцамъ сдаетъ. Жильцовъ много. Тише. Не извольте оступиться. Тутъ ступенька и порогъ. Вотъ-съ… здѣсь…

Дворникъ распахнулъ дверь. Изъ подвала пахнуло затхалью, сыростью, глазамъ представилась низенькая комната со сводами и съ русской печкой. Комната была раздѣлена пополамъ ситцевой линючей занавѣской. У окна сидѣлъ босой сапожникъ съ ремешкомъ на головѣ и постукивалъ молоткомъ каблукъ сапога, лежащаго у него на колѣняхъ. На грязномъ полу сидѣлъ ребенокъ въ одной рубашенкѣ. Около печки стояла старуха и варила картофель въ котелкѣ, поставленномъ на таганѣ.

— Кто здѣсь изъ васъ подавалъ прошеніе на бѣдность? — возгласилъ дворникъ. — Вотъ ихъ высокородіе справляться пришли.

— Степанида Макарова и Анисья Трифонова? — спросилъ посѣтитель.

— Я, ваше высокоблагородіе, Степанида Макарова, я подавала прошеніе, — откликнулась старуха.

Посѣтитель вынулъ изъ портфеля прошеніе, пріютился около стола и, разспрашивая старуху, сталъ записывать карандашемъ ея показанія.

— Чѣмъ вы занимаетесь и какія имѣете средства къ жизни? — спросилъ онъ.

— Да какія, батюшка, занятія! Хворая я. Вотъ въ углу живу. За уголъ два съ полтиной плачу.