Большая светлая луна выглянула из-за черной, растрепанной крыши сарая и сначала как будто осмотрела двор, а потом, убедившись, что ничего страшного нет, стала круглиться, вылезать и села на самой крыше, круглая, желтая, улыбающаяся.
На дворе сразу побелело, и под заборами и сараями легли черные таинственные тени. Стало прохладно, легко и свежо. Наконец кончился жаркий, томительный день, и в первый раз вздохнулось всей грудью.
На огороде, спускающемся к реке, капуста стала как серебряная, и под каждым кочном притаилась маленькая круглая тень; а за огородом заблестел в воде широкий лунный столб, и на тысячу голосов зазвенели лягушки, точно с ними приключилась и невесть какая радость.
С улицы уже доносились пискливые звуки гармоники, голоса и смех девок.
На нашем столе, поставленном прямо во дворе, перед крыльцом, голубыми искорками заблестели стаканы и самовар, во весь свой продавленный бок постарался отразить круглое лицо луны; это, впрочем, плохо удалось, и вместо сияющей круглой рожи получилось подобие длинного желтого лимона.
Протянув усталые от дневного шатания по болотам ноги, я, доктор Зайцев и учитель Милин сидели за столом, а наш охотник — как гордо называл его доктор — захудалый мещанинишко Иван Ферапонтов, по уличному прозванию Дыня, в длинном черном засаленном сюртуке, сам непомерно длинный и худой, стоял в сторонке и почтительно держал в обеих руках стакан чаю.
Все охотничьи впечатления дня были уже исчерпаны и воспоминания иссякли, а уходить на сеновал спать все еще не хотелось: уж очень была хороша ночь, и луна что-то бередила в душе.
Хозяина нашего не было дома — он уехал на ночь в поле, — а прислуживала нам его жена, высокая худая баба с красивыми злыми черными глазами и подвязанной щекой.
— Что, Малаша, зубы болят? — спросил, придя в благодушное настроение, доктор.
Красивая Маланья злобно сверкнула черными глазами, рывком схватила со стола самовар и унесла в темные сени.
Дыня почтительно, но не без ехидства, хихикнул в стороне.
— Зубы! — загадочно пробормотал.
— Злющая баба! — сообщил нам доктор, почему-то игриво подмигнув, точно в этом заключалось что-то пикантное. — И скажите мне, пожалуйста, почему это чем женщина красивее, тем она и злее… Добрые женщины всегда бывают курносыми, рыхлыми, бесцветными… а вот в такой шельме всегда сто чертей сидит!
Доктор не то сокрушенно, не то глубокомысленно покачал головой и вздохнул.
Комментарии к книге «Рассказ об одной пощечине», Михаил Петрович Арцыбашев
Всего 0 комментариев