«Бесконечность в законченной форме»

Фалин СергейБесконечность в законченной формеВариант № 220091.Необходимо с чего-то начать. Найти точку, с которой мёртвое повествование тронется в путь, изображая действие и имеющие место превращения. Важно найти опору, способную изменить сюжетную линию наслаивающимися друг на друга цветными картинками. А дальше неизвестно, что ожидает. Может быть, и смерти нет, и жизнь имеет какую-нибудь жалкую значимость, и письма не воплотятся в синие строчки, над которыми только посмеяться – не в этом суть. Важно, кто является главным героем. И что пытается доказать главный герой своими поступками, изменяя реальность на потустороннее и наоборот. Мелочи дополнят собираемую мозаику, краски не отличишь от настоящей крови, а смех в темноте и вовсе сделает современную историю неправдоподобной. Но… наша цель не запутать. Наоборот – чуточку приоткрыть лицо под маской.Не знаю как некоторые, я люблю свой город. Я в нём живу, и его же ненавижу за несовершенство, жестокость, алчность, насмешливые подталкивания в спину на краю пропасти. Я кривляюсь и прожигаю жизнь, не думая о самоубийстве, как когда-то в семнадцать лет; и пробегая глазами по мгновениям повседневных забот, бережно храню иллюстрации-воспоминания счастливых мгновений, вспыхивающих яркими тонами в талантливых руках художника по имени Случай. Это относится не только ко мне. Всем нам: и Главным и Второстепенным персонажам известно, что череда случайностей и есть настоящая жизнь, когда в итоге, и прошлое и будущее причудливо переплетаются, смеются над нашими усилиями стать счастливее, оставляя в качестве награды ­ тоску , и не более того.День вторника тянулся долго. Время словно издевалось надо мной, предлагая почитать Кортасара «Игра в классики». Третий раз – это почти подвиг. Хороший переплёт, издание 2005 года, плотные страницы, «… я касаюсь твоих губ, обвожу пальцем линию твоего рта, будто рисую его собственной рукой, будто твои губы приоткрываются впервые, и мне достаточно закрыть глаза, чтобы всё зачеркнуть и начать сначала…» Так, стоп, 7 глава снова затягивает в волшебство гения, и время теряет смысл. С меня достаточно подвигов, тревожащих воображение, в квартире никого нет, кроме меня никого, но почему я прислушиваюсь к каждому шороху и подхожу к окну, зачем смотрю на часы и не хочу, чтобы кто нибудь позвонил?