«Можно еще успеть»

Любовь Салимова Можно еще успеть

Феликс вышел из офиса и, как обычно, направился в кафе напротив. Он любил посидеть здесь полчаса после работы, выпить чашку кофе или бокал пива, поразмышлять, почитать газету. В последнее время нередко он засиживался там намного дольше, и часто не один…

А в этот вечер надо было собраться с мыслями, еще раз все как следует обдумать. Впрочем, что тут думать? Все уже решено. Сегодня или никогда. Дальше так продолжаться не может. Сегодня он придет домой — возможно, в последний раз… Надо только подумать, как сделать все помягче. Все-таки не хотелось причинять боль Анне. Хотя он отлично понимал, что все равно ей будет больно. И это самое неприятное.

В кафе, как обычно, было спокойно и уютно, играл негромкий джаз. Феликс перекинулся несколькими общими фразами с барменом, заказал чашечку кофе, взял свежую газету из стопки, которая всегда лежала на баре, хотя читать не собирался. Не сегодня.

Устроившись за столиком, помешивая кофе, он стал обдумывать, с чего бы начать этот тягостный разговор. «Дорогая, наши отношения зашли…» Как в мыльной опере. «Анна, нам нужно поговорить серьезно…» Ну хорошо, а дальше? Ее глаза. Как две встревоженные птицы. Глупое сравнение, но почему-то только это пришло ему в голову. Итак, что дальше? Как сказать женщине, с которой прожил десять лет, что все кончено? Что ничто вас больше не связывает, кроме общего дома, детей, быта? Да и связывало ли? Впрочем, это несправедливо. Конечно, связывало. И любовь была, и близость, и общие интересы… Феликс вспомнил их долгие вечерние прогулки, и опять ее глаза. Только уже не как птицы, они светились, как две звезды, когда она рассказывала о своем родном городке, о старинных замках в его окрестностях, о связанных с ними легендах. О чем еще они говорили? О, было столько тем, они просто не успевали все высказать друг другу за одно такое короткое свидание.

Но в один прекрасный день все изменилось. Впрочем, в один ли? Когда же это случилось? Почему сейчас он приходит домой после работы и не находит, о чем говорить с собственной женой? О чем они говорят? Счета, которые нужно оплатить… Покупки, которые необходимо сделать… Теплые сапожки для дочек, ремонт машины… Когда же появилась эта пустота? Когда он впервые не поспешил домой после работы, а зашел вот в это кафе? Этого он не мог вспомнить. Но это стало происходить все чаще, особенно после того, как на вечеринке по случаю дня рождения одного из сотрудников, Феликс познакомился с Эмилией. Она пришла с кем-то из гостей, они разговорились, потанцевали… И с тех пор стали встречаться здесь уже наедине.

Эмилия всегда поражала. Новой прической, платьем, смелостью суждений, оригинальностью мышления. Она не давала расслабиться, держала в напряжении, с ней было интересно. И выглядела она всегда безукоризненно. И это она первая навела его на мысль о совместном будущем, заставила задуматься о своей жизни.

И вот настал момент все менять. Феликс уже не сомневался, что это необходимо. Хотя и ему самому было больно. Потому, что он знал, чувствовал, что дома его всегда ждут. К его приходу всегда готов теплый ужин (а ведь в последнее время Анна никогда не знала, когда он вернется). Всегда дома порядок, и две милые, умненькие девочки всегда встречают его у дверей и сразу начинают выкладывать все свои важные новости и задавать серьезные вопросы. Он любил их, и любил проводить часок-другой у них в детской. В эти часы он целиком погружался в их странный мир, полный фантазий, тайн, мир такой зыбкий, где радость с легкостью сменялась обидой, обида — гневом, а гнев тотчас же вновь превращался в радость. После этого ему казалось, что он побывал в сказке. Увы, думал он сейчас, в мире взрослых не происходят такие метаморфозы, боль и обиду не превратишь в счастье…

Феликс заказал еще кофе. Хотелось еще немного оттянуть неприятный момент.

И вновь он мысленно вернулся в прошлое. Когда они с Анной поженились, было столько суеты… Не хватвло денег, жили и питались скромно, оба вкалывали, как лошадки — он в школе, она осталась в университете, оба преподавали любимый предмет — историю. Каждое лето, как и в студенческие годы, выезжали в археологические экспедиции. Потом, одна за другой, появились девочки, экспедиции прекратились. Затем ему повезло — он нашел такую работу, что финансовые трудности закончились. Правда, эта работа не связана ни с историей, ни с преподаванием. И он настоял, чтобы Анна оставила свою кафедру, думал — наконец она отдохнет, будет спокойно заниматься домом, девочками и собой. Да и ему так было удобнее, приходилось много работать, домой приходил усталый, и, конечно, приятно было сразу получить горячий ужин, внимание спокойной, незадерганной жены, видеть развитых, воспитанных детей. А потом… Да, кажется, именно в этот период он впервые зашел в кафе после работы. Он почувствовал дома какую-то напряженность. Правда, Анна никогда ни на что не жаловалась, ничем его не обременяла, прекрасно справлялась с хозяйством, воспитывала и развивала детей. Но почему-то Феликсу иногда казалось, что она как будто чем-то недовольна, словно обижена на что-то, и между ними стоит что-то невысказанное, и от этого почему-то возникало чувство вины. Хотя, конечно, он понимал, что никакой вины за ним нет. Он всегда считал себя хорошим мужем, как и Анну — хорошей женой. Он обеспечивал семью, делал необходимые покупки, немало времени проводил с дочками… Но эту невысказанность и чувство вины он тем не менее ощущал постоянно. Анну он ни о чем не спрашивал, для этого не было ни времени, ни сил. Стал задерживаться после работы, а тут еще Эмилия…

Какая-то полная дама, протискиваясь между столиками, задела Феликса, и он пролил немного кофе на лежавшую на столе газету. Он хотел отодвинуть газету, как вдруг его взгляд зацепился за фамилию, напечатанную внизу страницы. Его фамилию. Раздел «Новые книги». Он вновь посмотрел вниз страницы. Перед фамилией стояла первая буква имени: А. «Не я, — улыбнулся Феликс, — однофамилец». И стал смотреть дальше. Название книги, и ниже — аннотация. «Автор книги, историк, предлагает читателю увлекательное путешествие по одному из наиболее интересных уголков нашей страны, рассказывает о прошлом и настоящем городка Н. и его окрестностей… Книга представляет интерес не только как историческое пособие, это как бы взгляд «изнутри», поскольку автор родилась и выросла в этом районе и много лет посвятила его исследованию…»

Феликс резко откинулся на спинку стула. Его словно кипятком обдало. Ведь это родные места Анны, и значит, она… И ничего ему не говорила, ни слова! Непонятная досада, даже злость охватила Феликса. Впрочем, эта злость тут же, как в детской комнате дочек, сменилась недоумением. Когда же она… Почему он не знал? Скрывала? Зачем?

Впрочем… Ведь Анна часто в последнее время ездила с дочками в родной городок (думал — навещала родных). А потом, вернувшись, веселая, похорошевшая (думал — родной воздух ей на пользу), пыталась ему что-то рассказать, показать какие-то записи… А он? Он слушал невнимательно, перебивал, говорил о каких-то мелочах… И тогда — теперь он вспомнил — тогда ее глаза, эти серые, самые обыкновенные глаза, вдруг потухали, как перегоревшие лампочки. И опять она становилась такой, как обычно, и шла готовить ужин, купать девочек, стирать…

Выходит, она не скрывала, хотела поделиться, пыталась рассказать? Это он не слышал, не видел, не хотел знать? И все же… Недоумение вновь сменилось обидой: могла найти время, найти способ… А то получается, что муж узнает все последним, и узнает случайно. Все родственники, друзья, наверное, уже засыпали ее поздравлениями. Может, даже была презентация книги, с цветами, вином, журналистами? Он не знал.

Но почему-то вместе с обидой пришло неожиданное чувство облегчения. Значит, не сегодня. Нельзя же, в самом деле, прийти и брякнуть человеку, переживающему, возможно, первый в жизни успех… Да и вообще, стоит ли принимать такие скоропалительные решения? Надо все еще хорошенько обдумать. Найти время, поговорить с Анной обо всем: о книге, о ее дальнейших планах… Может, ей понадобится его помощь — ведь он, в конце концов, тоже историк.

А Эмилия? Он совершенно забыл о ней. А ведь она завтра будет ждать его — свободного. Ничего, он встретится с ней, он как-нибудь объяснит, попросит подождать, дать ему время… А потом — потом будет видно. Как-нибудь все уладится.

Феликс посмотрел на часы. Без четверти семь. Он поднялся и быстро вышел из кафе. Рядом цветочный магазин — можно еще успеть до закрытия.