«Сказка про всяких детей и их родителей»

Евгений Сивков Сказка про всяких детей и их родителей

Мамы всякие нужны. Весёлые и не очень, полненькие и худенькие, с длинными волосами и с короткой стрижкой, блондинки и рыженькие, в джинсах с дырками и в строгих деловых костюмах. Очень хороши молодые мамы лет двадцати пяти! Но и мамы взрослые, тридцатилетние и (ого!) даже старше тоже самые-самые красивые для своих детей.

Папы тоже нужны всем. Папы большие и маленькие, папы, которые любят футбол, ничем не хуже тех пап, которые обожают рыбалку. Папа может быть даже строгим. Ему это положено. Но если строгий папа три раза наругает, а потом один раз купит большую шоколадку – это очень даже неплохой папа.

А мамам и папам больше всего на свете нужны дети. Родителям пригождаются всякие дети. Весёлых, умных, послушных любят все. Но, не удивляйтесь – папы и мамы любят даже самых противных детей. Представьте себе: маленький, жирный, вечносопливый мальчик. Всё время ревёт, куксится, всем недоволен. Ничего, кроме шоколадных зайчиков, в рот брать не желает, дёргает за хвост кошку, бросается козявками в самых лучших друзей и ворчит по любому поводу. И даже таких детей папы и мамы очень любят. Зачем им это нужно? Непонятно.

Глава 1. Дайте ребёнку шарик

Жила-была одна семья: мама, папа и две дочки. Папа был банкиром. Он приносил с работы деньги и складывал их в большую стеклянную банку. Мама была «бухгалтер». Она доставала из стеклянной банки деньги, разглаживала их большим утюгом, внимательно пересчитывала и относила в другой банк – такой большой и красивый дом, вокруг которого стояли тоже большие и красивые машины. Вообще-то мама сначала была музыкантом. Она закончила консерваторию и умела играть на пианино. Дочки думали, что в консерватории маму научили консервировать солёные помидоры и сладкие вишенки на зиму. Но оказалось, что консерватория – это место, где учат играть концерты («конСерты» на старинном языке). Что такое концерт – девочки знали уже давно. Это когда в гости к ним приходили сразу обе их бабушки, громко включали телевизор и пытались одновременно говорить о погоде и огороде. Бабушек очень любили две кошки, Мотя и Котя, обитавшие под кроватью мамы и папы. Они обожали послушать телевизор и про погоду с огородами, а потому выбегали к бабушкам, задрав хвосты, и начинали громко мяукать. Замечательный концерт получался.

Девочек звали Милена и Вилена. Они были близнецы. Почему их так назвали? Потому что папа и мама не ожидали, что у них получатся сразу две девочки. Они рассчитывали только на одну и заранее придумали ей имя – Лена. Потому что так звали бабушек: Лена Михайловна и Лена Викторовна. Но получилось две дочки, а потому из одного имени нужно было как-то сделать два. Думали мама с папой, думали и решили так. Одна дочка получилась хорошая и весёлая. Она всё время улыбалась, делала губки бантиком и ласково говорила всем: «Ми-ми– ми». Её назвали Миленой. Вторая дочка, как часто бывает, получилась, наоборот: капризная, губки всегда поджаты, кулачками размахивает и кричит пронзительно: «Ви-и-и-и!» Как будто это поросёнок, а не дочка таких замечательных родителей. Значит, быть ей Виленой – решили папа и мама.

Вообще, близнецы у мамы с папой получились какие-то и похожие, и разные одновременно. Личики у девочек были круглые, носики пуговками, глазки синенькие, как васильки.

Если присмотреться к Миле – то губки у неё пухленькие, а Виля нижнюю губу так втягивает, что напоминает слоника, у которого хобот злой крокодил откусил. И, наверное, из-за этого крокодила, который подкрался к Вилиной кроватке незаметно от папы и мамы, настроение у девочки навсегда испортилось. Дают ей манную кашу – она требует йогурта с вишней. Кормят вишнёвым йогуртом – она плюётся и говорит, что без бананового мусса умрёт за сто секунд. А Миля – знай себе, ест всё, что мама в тарелку положит. Ещё и добавки просит.

Когда сестрёнкам исполнилось пять лет, они дружно начали просить родителей завести им домашних питомцев. Принесли Миле и Виле кошку Мотю. Миля кошку за ушком почесала, дала вкусных кошачьих сухариков и спать на подушечку уложила. Но Виля кошке спать не дала. За хвост её дёрнула и с рёвом потребовала от родителей, чтобы они купили ей голую крысу породы «сфинкс», как у Варьки из старшей группы. Тут уже мама не выдержала: «Или я – или крыса голая. Да хоть одетая! Не хочу крысу в своём доме видеть!» – и всё тут. Добрый папа стал на минутку строгим, но справедливым, и вместо голой крысы принёс ещё одну кошку. Правда, все-таки голую, той же породы «сфинкс». Котей её назвали. Виля слегка успокоилась, и кошку новую за хвост дёргала не часто. Всего четыре раза в день.

Шло время. Как-то девочкам на день рождения подарили воздушные шарики. Миле – красный, зелёный и жёлтый, как цвета у светофора. А Виле – белый, розовый и голубой. Миля стала шарики в воздух подбрасывать: прыгает, радуется и кричит: «Оп-ля, оп-ля!» А Виля свои шарики к груди ручками прижимает, сдавливает что есть сил, и воздух из них выходит с таким противным звуком: «П-сссст». Тут папа маме и говорит: «Миля у нас настоящая оптимистка. А Вилька – та уж точно песссс-имистом растёт».

Мама согласилась, только почему-то заплакала и начала поочерёдно названивать бабушкам: Лене Михайловне и Лене Викторовне. Что с Вилей делать? Совет нужен. Бабушки своих внучек тоже очень любили и сильно за них переживали. Прибежали обе, и давай переживать, охать и ахать: как их внучки дальше жить будут? Так разволновались, что валерьянку начали себе в стакан с водой капать. Котя с Мотей тут же – прыг к ним на колени. Лекарство разлилось на пол, а кошкам только этого и надо. Им от валерьянки только веселей становится. Опять концерт удался!

Глава 2. Несчастная лягушка

На том семейном совете так все вместе и решили – показать девочек Жасмин Алладиновне. Про неё говорили, что она умеет с детьми настоящие чудеса делать. Один маленький мальчик, например, очень стеснялся, что в кровать ночью писает. Даже заикаться стал и не желал в гостях с ночевой оставаться, чтобы никто про его страшный секрет не узнал. Но после того, как его к Жасмин Алладиновне сводили, он стесняться совсем перестал. Потому что Жасмин Алладиновна объяснила, что на самом деле это происходит от того, что он очень впечатлительный мальчик. То есть фантазия у него хорошая, и ему трудно в себе что– то удерживать. А если он ничего не рассказывает, с ним и случается такая вот неприятность. Поэтому надо всегда все рассказывать. И когда мальчик это понял, заикание тут же прошло, и теперь он болтает без умолку.

Жасмин Алладиновна была самой настоящей волшебницей. В её кабинете на стенах висела целая куча разных дипломов в золотых рамочках. На одном даже было написано, то ли Harvard, то ли Hogwarts. Миля с Вилей по-иностранному читали ещё не очень хорошо, но кино про Гарри Поттера смотрели, и про школу чародейства им всё-всё было ясно. В углу кабинета за кадкой с большим фикусом стояла модная и красивая швабра – такая современная летательная машинка для колдунов. (Вот это вещь!) Её ручка была покрыта серебристым лаком и могла раздвигаться, как антенна у радиоприёмника.

У Жасмин Алладиновны были чёрные кудрявые волосы, тонкий чуть-чуть крючковатый нос, ярко-красные губы и украшенные фантастическими узорами из блестящих завитушек длинные-предлинные ногти. Она побарабанила ими по столу и сказала: «Так-так-так, сейчас начнём ваших дочек ТЕСТировать». Но это только так называется – на самом деле тесто тут совершенно не причём. Миле с Вилей дали какие-то карточки с нарисованными кружочками и разноцветные фломастеры. Миля стала пририсовывать к одному кружочку жёлтые, как у солнышка, лучики, а из других у неё получилась целая клумба ярких цветов. Виля взяла чёрный, зелёный и фиолетовый фломастеры и сделала вокруг кружочков непонятные калябы-малябы. «Это Котька забралась в корзину, где клубочки всякие лежат, и все нитки перепутала! Гадкая кошка, её за это наказать надо», – так объяснила свой рисунок сердитая девочка.

Потом Жасмин Алладиновна сказала, что хочет познакомить сестрёнок со своей подружкой, и достала из огромного аквариума под яркой лампой большущую пучеглазую лягушку. Это была не обычная лягушка, а заморская. На спине кожа у неё переливалась всеми цветами радуги, как мыльный пузырь, а брюшко было похоже на шарик фисташкового мороженого. «Ой, какая прелесть, – захлопала в ладоши Миля. – Это, наверно, царевна-лягушка, она по ночам в Василису Прекрасную должна превращаться. Можно я её в руках подержу? А правда, что она может любое желание исполнить?» «Фу, гадость! – скривила губы Виля. – Выброси эту жабу немедленно. Разве ты не знаешь, что от них бородавки появляются?» Она выхватила у сестры лягушку и швырнула её на пол. Та очень сильно шмякнулась и вся расплющилась, стала как лепёшка. Жасмин Алладиновна чуть в обморок не упала. Ей очень-преочень было жалко свою любимую лягушку. Пришлось папе утешать волшебницу, он даже денег ей заплатил – целых стопятьсот рублей и ещё много долларов в придачу.

Потом плачущая Жасмин Алладиновна сказала папе с мамой, что ничего поделать с их дочками не может. Миля всегда будет ОПТИМИСТКОЙ, а Виля так и останется ПЕССИМИСТКОЙ – такие уж у них разные характеры. Родители, конечно, могут попробовать исполнить их самые заветные желания. Вдруг тогда Виля перестанет на всех сердиться. Ведь маленьким девочкам обязательно нужно знать, что самые близкие люди их любят и никогда не обманывают.

Глава 3. Заветное желание

Папа с мамой очень старались. Они стали покупать много подарков Виле, потому что она составила целый список своих заветных желаний. Но как только её очередное заветное желание исполнялось, настроение у неё ещё больше портилось. Новая одежда почему-то ей сразу переставала нравиться, если у кого– то она видела моднее и красивее: нарядные туфли натирали пятку, самые лучшие модели телефонов сразу ломались, драгоценный камушек из серёжки терялся, у роликовых коньков отваливалось колёсико, у сумочки заедало застёжку… А вот Миля, неизвестно откуда, но точно знала, что заветное желание бывает только одно. Поэтому она не торопила родителей исполнять его, ведь помечтать о чём-то тоже очень приятно.

Бабушки девочек заботились о том, чтобы их внучки ели больше витаминов. Поэтому на своих участках они выращивали морковку, помидоры и яблоки. Яблок было очень много. Их привозили вёдрами, корзинками и даже целыми тазами. А Лена Михайловна даже купила мотоцикл с коляской, чтобы внучкам побольше фруктов-овощей привозить. И когда её за превышение скорости останавливал какой-нибудь полицейский, она давала ему вкусное яблоко или морковку, и, представляете, её никто ни разу не оштрафовал. Полицейские, они ведь очень любят фрукты и овощи. Но им, почему-то, никто их не дарит. Наверное, поэтому они бывают такие злые.

А мама с папой и так были добрые, поэтому бабушкиных яблок есть не хотели. И уж тем более морковок. Их в детстве так закормили морковкой, что они, когда стали взрослыми, дали друг другу секретную клятву: никогда этот овощ в рот не брать. А питались они в основном бананами, маленькими маринованными огурчиками, орешками кешью и заморским фруктом фейхоа. А чтобы бабушки не обижались, папа их вежливо благодарил за вкусные подарки и потом складывал яблоки и морковь в гараж.

Папа был человек очень вежливый. А гараж у папы был большой. В нём можно было целый грузовик поставить, но там, в уголке, стояла только небольшая машина, на капоте которой сверкала звёздочка с тремя лучами. Злая Виля даже завидовала Машке из параллельного класса, которую в школу дедушка привозил на большущем автомобиле с серебряным оленем на капоте.

Постепенно в папином гараже рядом с машиной образовалась пребольшущая куча из яблок вперемешку с морковкой. «Надо бы навести порядок в гараже – подумал папа – давно пора убрать гниющие там яблоки и морковку». «Доча, – обратился он к Милене. – Не сиди без дела. Сходи в гараж, там надо прибраться».

Миля была послушная девочка, она всегда с радостью помогала родителям. Поэтому она тут же поднялась со стула и отправилась в гараж.

И когда папа через некоторое время пришел туда, он даже испугался: «Наверное, я ошибся – это чужой гараж». Такого порядка он давно не видел. Там, где была одна огромная куча, стояло два больших аккуратных ящика. В одном – целые яблоки, во втором – хорошая морковка. А все, что испортилось, Миля собрала в мешки для мусора, чтобы, когда придет мусорная машина, увезти их на свалку. Вот такая правильная девочка была эта Милена. Она обернулась, увидела своего папу и бросилась к нему прямо на шею: «Папочка, милый, исполни, пожалуйста, моё самое заветное желание!»

«Какое желание, о чем ты говоришь?» – удивился папа.

– «Я хочу маленькую лошадку. Пони. А корм для нее уже есть – голодной она не останется».

Папе стало стыдно. Ведь они с мамой старались задобрить капризную дочку и как-то забыли, что обещали исполнить заветное желание и другой своей доченьке. А это несправедливо – подарки нужны не только злюкам, но и добрым девочкам тоже. И на следующий день папа купил Миле пони, маленькую, весёлую лошадку с длинным хвостом и шелковистой гривой. Миля была счастлива!

Приближался Новый год. Родители в очередной раз занимались списком заветных желаний Вилены. Уж как они старались! Мама на целых две недели забросила работу, не разглаживала утюгом деньги – приходилось их держать в банке мятыми. Она носилась по всем магазинам и покупала, покупала, покупала. Накануне праздника папа и мама вручили подарки Виле. Та уселась прямо на пол рядом с ёлкой и начала распаковывать коробки.

Прошло полчаса. Виля громко ревела на одной ноте: «Ви-и-и-и-и-и!» Подарки ей опять не понравились. Мама утирала слёзы, а папа сидел, зажав уши, чтобы не слышать противные звуки. «Сейчас я встану и убегу. Буду бежать, пока сил хватит. И добегу так до края земли. И свалюсь с него вниз. И тогда моим мучениям придёт конец», – печально думал папа. Ну, думал он так, конечно, понарошку. Папа был умный и прекрасно знал, что земля круглая. Сколько ни бегай, ни до какого края не добежишь, а когда-нибудь вернёшься на то место, откуда убежал. «Что будет с моими детьми? – продолжал думать папа. – Как они будут жить, когда вырастут и станут самостоятельными?» Подумал-подумал и пошел снова к волшебнице.

Эпилог

Жасмин Алладиновна хорошо помнила сестер-близняшек. И свою любимую лягушку, которую ей даже сейчас было очень жалко, тоже. Она достала из секретного шкафа сверкающий хрустальный шар, зажгла толстую чёрную свечу и стала говорить какие-то непонятные слова, которые не могут перевести никакие словари на свете, и которые знают только настоящие волшебники и маги. И шар стал показывать будущее. Даже лучше всякого телевизора.

«Вилена!» – произнесла Жасмин Алладиновна. И появилась в нем, в этом шаре, дверь, на которой висела табличка с надписью «… инспектор». Рядом с дверью – скамейка, а на ней – сердитые усталые люди. «Злая, противная, вредная, нехорошая Вилена» – ворчали люди. Затем дверь медленно открылась. А за нею – Вилена, уже совсем-совсем взрослая, уговаривает телефонную трубку: «Я исправлюсь, господин начальник». И лицо у нее такое!.. Наверное, сильно болит живот. И все зубы разом. А телефонная трубка отвечает громким сердитым голосом: «Злая, противная, вредная, нехорошая Вилена!»

Волшебница повернула шар и назвала имя Мили. И шар показал сказочный дом, с такими красивыми резными балкончиками, и красивую стеклянную дверь, на которой написано: «Агентство радости: исполнение желаний и фейерверки». А в доме – светлая и нарядная комната, где работает Директор. Это Милена. Вот и она сама. Какая-то вроде бы и взрослая, а вроде бы и нет. Что-то напевает, улыбается. А еще на маленьком столике – корзина с чудесными розами и открытка «С благодарностью и уважением».

«У оптимиста – счастливый бизнес, у пессимиста – сплошные неприятности. Все так, как должно быть», – подумала Жасмин Алладиновна, задула свечу и погасила шар.

Сердце папы и радовалось, и грустило одновременно. Радовалось, потому что у Милены все хорошо, и грустило, потому что у Вили все так плохо. Ведь родители беспокоятся обо всех своих детях: добрых и злых, успешных и неудачниках – потому что даже такие разные – они же все равно их дети. И даже таких разных детей папы и мамы очень любят.

«Скажите», – обратился папа к волшебнице. – «Скажите, неужели будущее совсем-совсем нельзя изменить?»

Жасмин Алладиновна собрала все морщинки у крючковатого носа, а потом улыбнулась, ткнула, как указкой, своим длинным-предлинным ногтем куда-то вверх и радостно сообщила: «Можно! Только надо очень-очень постараться!»

Папа возвращался от волшебницы домой и точно знал, что они с мамой обязательно что-нибудь придумают – и Вили тоже станет улыбаться, и у нее в будущем тоже все будет хорошо. По-другому просто не может быть. Потому что любящие родители никогда не бросают своих детей в беде.

Вы же не спросите – почему, и зачем им это нужно? Правда?

Оглавление