Идея была хорошая и опять моя. Маринка считает, правда, будто надо говорить не «опять», а «снова», всё время поправляет меня.
Зануда, а про неё так и не подумаешь, с виду.
Я сказала однажды утром:
— Вот какая штука. Повторяй за мной: «Я иду по ковру».
Она как-то неохотно повторила, конечно, с утра какая-то грустная, хоть и каникулы.
— Ты идёшь, пока врёшь, — я сказала. Вижу, Маринка повеселела немного. Думаю: ладно, пусть не повторяет, а сама продолжаю: — Мы идём, пока врём. Он идёт по коврёт.
Знаю, как можно Маринку развеселить. Я эти ковры услышала по радио, Леонид Сергеевич очень громко включает звук в своих наушниках, вот и слышно. С тех пор мы все каникулы ходили по хлипким весенним тропинкам, повторяли это всё. Проваливались в снег, выдёргивали друг друга. Вытащит меня Маринка, я стою выколупываю снег из сапога, а она смеётся. Даже странно мне это — чего смешного, когда снег в сапоги набивается? А я наклонилась и не вижу, что по улице идёт наша Санна Ванна. Она останавливается и говорит:
— Веселитесь? А рассаду сегодня снова мне поливать?
Маринка перестала смеяться. А тут я голову подняла, говорю:
— Да мы вот в школу идём как раз.
Маринка опять смеётся. И мне стало смешно. Санна Ванна только головой покачала и ушла, она с обеда, наверно, возвращалась. Вот учителям жизнь: надо в школу всегда ходить, даже в каникулы. Всё, я расхотела быть учителем, а ещё неделю назад собиралась когда-нибудь. Точно, расхотела. Пока мы дотопали до школы, все ноги в сапогах замёрзли, хоть идти-то нам всего ничего: мимо стадиона и дома культуры, потом дорогу перешли — вот и школа.
— Всё, я уже сама полила, — сказала нам Санна Ванна. — Чаю попейте, я нагрела.
Ушла куда-то, мы сидим пьём чай. Вдруг Маринка говорит:
— Тётя Катя всех покатит, перекатит, выкатит.
— Тётя Люба всех полюбит, перелюбит, вылюбит, — я продолжаю. Чай пусть немного остынет, а то очень горячий.
— А дядя Женя всех поженит, переженит, выженит! — кричит Маринка.
Комментарии к книге «Ты идешь по ковру», Мария Алексеевна Ботева
Всего 0 комментариев