«Идут дожди»

Идут дожди — тяжёлые южные ливни. Воздух до того влажный, что трудно дышать. Кажется, ещё немного — и потоки воды смоют маленький пакистанский городок со всеми его невысокими домиками и камышовыми хижинами.

Наступил барсад[1] — трудное время для тех, кому постелью служит мостовая, а крышей — бескрайное небо. У восьмилетнего Рама нет родителей, и дома у него тоже нет. Раньше он спал прямо на улице, как тысячи бездомных пакистанцев. А где ему спать теперь? Вчера мальчик укрылся от дождя под навесом фруктовой лавки, на базаре. Но сторож прогнал его, да ещё пригрозил сдать в полицию.

И сегодня, возвращаясь с фабрики, мальчик заглядывает в окна домов, трогает двери. Но все окна плотно закрыты и все двери заперты крепко-накрепко. Рам сжимает в руке горсточку риса, свой обычный ужин, и слёзы текут по его лицу. Но слёз не видно: они сливаются со струйками дождя.

Вдруг Рам останавливается возле одноэтажного белого домика. Заглядывает в окно, оно не заперто на крючок, и Рам тихонько открывает его. Он видит большую комнату. В комнате никого нет. Только длинными рядами выстроились скамейки да приткнулся в углу небольшой круглый столик. А за столиком, спускаясь до самого пола, висит широкий бумажный занавес, весь раскрашенный зелёной, коричневой, голубой краской.

Кто здесь живёт? Этого Рам не знает. Может быть, хозяева домика уехали куда-нибудь далеко и не скоро вернутся? Тогда Рам может переночевать здесь. А если они не уехали и застанут Рама у себя в комнате? Они, наверное, примут его за вора.

Но мальчик так устал, так хочется убежать от дождя, так хочется ему поскорей поужинать, что он забывает обо всём. Он забирается на подоконник и прыгает в комнату.

«Спрячусь-ка я за этим занавесом», — решает мальчик. Он шагает через скамейки, оставляя на ходу мокрые следы, забирается в тёмный угол комнаты и прячется за бумажным занавесом, разрисованным разными красками. Наскоро поужинав горсточкой риса, Рам сворачивается в клубок и тут же засыпает. Крепко спится усталому человеку, да ещё под монотонную песню дождя.