«Орел и Джованни»

Неизвестно, что потревожило сон Джованни. Был ли то всплеск волны, или золотые звезды сказали: «Эй, проснись, погляди-ка на нас, Джованни!» — но Джованни проснулся. Он взглянул на небо, улыбнулся и осторожно вылез из-под брезента, которым были укрыты рыбаки — Филиппо с черными, как смола, усами и дряхлый старик Антонио. Остальные рыбаки спали в бараке, сколоченном из кусков фанеры.

Море молчало. Было тихо и на берегу. Вдали виднелись огни Катании. Там, на Портовом спуске, в доме, на воротах которого изображен Меркурий, живут друзья Джованни. Хорошо бы сейчас очутиться в городе и взобраться на чердак к Паоло! «Ну-ка, вставай! — закричал бы Джованни. — Как дела, Паоло? Как поживает Филиппо? Нашел ли он работу? А счастливчик Пьетро? Все ли он плавает на моторной шхуне?»

Что же, и он, Джованни, счастливый. Он — «мальчик при рыбацком котле». Это значит: чини старые сети и носи пресную воду. А она далеко, наверху, за белой квадратной башней, где находится вилла синьора иностранца. Но Джованни сильный, он любит труд, звезды и море. Он всегда поет песни. Только жаль — рыбаки то и дело ворчат на него: «Помолчи, ты разгонишь всю рыбу!» Что же, придется помолчать. Зато при удачном лове макрели он не с пустыми руками вернется в Катанию.

Джованни четырнадцать лет. Он служил на макаронной фабрике уборщиком цеха, был юнгой на пассажирском катере «Сиракузы» и продавал газету «Унита». Его звонкий голос: «Эй, покупайте газету, которая никогда не лжет! Читайте, синьоры!» — хорошо знаком грузчикам гавани. Потом полиция разгромила типографию. И вот теперь он рыбак. На нем широкие голубые штаны, парусиновая рубаха, а на голове косынка. Рыбаки — хорошие люди: их крепко-накрепко сдружило море. Не потому ли они все на «ты» и называют друг друга просто по именам, как братья?

По свету звезд казалось, что до рассвета еще далеко. Но Джованни знал — не пройдет и часа, как над морем поднимется солнце. Не разбудить ли Филиппо? Это он привел безработного Джованни к рыбакам и поручился за него перед рыбацкой артелью.