«Семеныч»

Стахановцу Д.Н. Преснову

Далеко по цеху разносится гул большого строгального. А рядом со станком сгорбился на высокой табуретке старый строгальщик Семеныч. Он сидит, уткнув нос в воротник изрядно потертого, промасленного полушубка, и, кажется, дремлет. Но это только кажется. Из-под густых, насупленных бровей зорко следят за работой живые, совсем не стариковские глаза. Вот Семеныч замечает что-то, встает и берется за масленку.

— А ну, давай... — подгоняет он станок, подмазывая его на ходу. — Думаешь, не вижу? Задремал старик? Не тут-то было... Это теперь моду такую взяли: чуть что — ремонт! Нет, брат, у меня не забалуешь!

Вздохнув, старик усаживается на свое место и опять замирает в привычной позе.

По цеху, осматривая работы на станках, медленно продвигается начальник цеха. Наконец он добирается и до Семеныча.

— А ты, старина, чего съежился? Нездоровится, что ли?

Больше из уважения, чем по необходимости, Семеныч останавливает строгальный.

— Какое наше здоровье? — ворчливо отвечает он. — Скрипим помаленьку, и ладно...

— Ладно-то ладно, да не совсем... Давненько я хочу с тобой по душам побеседовать и все как-то времени не выберу...

Семеныч с подозрением косится на начальника.

— Скажу тебе прямо, — продолжает начальник, — станок у тебя всегда в порядке... Да и сам ты работник неплохой, а вот производительность обидная...

Семеныч вдруг отворачивается к станку и начинает подтягивать в нем какую-то гайку.

— Мохом ты оброс, Семеныч, маленько... Честное слово! Гляди, какой небритый! Огонька в тебе производственного не вижу, огонька!..

— Какие там еще огоньки!.. Оттопали мы свое... — недовольно отзывается старик. — Сделай милость, Никита Степаныч, отойди... Как бы, грешным делом, столешиной не задеть.

— Постой, постой... Я хочу с тобой по душам, а ты мне что же?.. Вот я, например, слыхал, что наши комсомольцы хотят тебя в стенгазете изобразить! А я говорю, мы с ним и так дотолкуемся.

— А пускай!.. Ихнее дело газетки писать, а мое — работать!

— Да ты, старина, не обижайся.,,

— А... а... а... чего там!

Семеныч торопливо достает из кармана круглую жестяную коробочку с нюхательным табаком и, захватив из нее щепотку, сует себе в нос.

— Мы, Никита Степаныч, знаем, что к чему... Зна-а-ем... Да только из годов я вышел насмешки-то принимать!