«Чудища, призраки, колдуньи. Из книги «Гойя»»

Рамон Гомес де ла Серна (1888–1963) — испанский писатель, публицист, с 1936 г. жил в Аргентине. Автор романов «Отпечаток» (1914), «Цирк» (1924), сборника новелл «Необыкновенный доктор» (1921; рус. пер. 1927), киноромана «Киноландия» (1924; рус. пер. 1927); в «ИЛ» (1982, № 10) напечатаны его грегерии. Перу Р. Гомеса де ла Серны принадлежат также романизированные биографии испанских художников Эль Греко, Д. Р. Веласкеса, Ф. X. Гойи. Глава из книги о Гойе (1928) предлагается вниманию читателя в этом номере.

У Гойи колдуют расхристанные старухи со сверлящим взором — те самые, что наводят ужас в нищих предместьях, мелькая в дверных проемах своих грязных лачуг.

Во времена Гойи эти замызганные притоны начинались едва ли не у Пуэрта-дель-Соль, а нищета грозила каждому.

Старухи, глядящие вслед художнику, — ведьмы, властвующие над жизнью.

Визгливые, навязчивые, прожорливые ведьмы в старости всегда безобразны. Вечно они спешат с пузатыми кувшинами к реке клеветы и лжесвидетельствуют, не упуская случая.

Гойя видел их глаза в глаза — это они, снуя вокруг, наводили на него порчу. Он знал их в лицо и потому выволок на всеобщее поношение из смрадной человечьей кучи, из общего могильного рва, куда угрюмое чудище — старость — затащило суеверную юность.

Всегда у Гойи эти старые шептуньи — ше-по-ту-ньи — шныряют вблизи молодых.

Эти адские вестницы, жрицы мести, ворожеи и колдуньи неустанно вредят красоте, губят счастье и рушат доверие.

Злое горение жизни, ее ядовитое цветение и черный наговор воплотил в них Гойя.

И душевную низость. У Гойи, как и впоследствии у Ларры [1], всегда ощутимо отвращение к сводням.

Надменные гордецы, недоумки, болваны, юные сумасбродные ветреницы… И как апофеоз всего этого мелкого зла — те, в ком оно сгустилось и закаменело: проваленные жадные рты, грызущие свои же собственные тощие руки, кости, раздирающие сморщенную желтую кожу, — вот они, ведьмы, средоточие земного раздора, губительной женской сущности.