«Маленькая белая лошадка в серебряном свете луны»

Уолтеру Гоудж с благодарностью

* * * Я увидел ее под блестящей луной, Ее грива сияла красой неземной. С гордо выгнутой шеей – ко мне… не ко мне? Она будто летела в серебряном сне. Без единой помарки, вне добра или зла, Жизнь мою за собою она повела. Ни скорбей, ни смущенья, ни тяжкой вины — Совершенство мгновенья в белом свете луны. Так под солнцем сверкнет исчезающий снег, Луч во тьме промелькнет, чтобы скрыться навек. Так мерцает трава под рукою косца, И от Божьего гласа смолкают сердца, Когда времени шаг раздается вдали, И пора наступает отнять у земли Этот белый цветок, устремившийся в свет, Совершенство мгновенья, которого нет. И она исчезает, тряхнув головой — О, останься, лошадка, останься со мной! Но движением легким, как блик на воде, Обернулась кругом – и не видно нигде! Не узнать никогда – это ты ли была, Или просто луна ко мне ночью пришла? И, утратив тебя, я молю об одном, — Чтобы помнить всегда о виденьи моем. ГЛАВА ПЕРВАЯ

Экипаж тряхнуло еще раз, и Мария Мерривезер, мисс Гелиотроп и Виггинс снова попадали друг другу в объятья, вдохнули, выдохнули, выпрямились и опять сосредоточились на том, в чем каждый из них пытался в тот момент обрести источник мужества и силы.

Мария принялась разглядывать свои башмачки. Мисс Гелиотроп утвердила очки там, где им полагалось находиться, подобрала с пола потертый коричневый томик французских эссе, сунула в рот мятную пастилку и снова уставилась в тусклом вечернем свете на мелькающие черные буковки на пожелтевших страницах. Между тем Виггинс облизывал язычком усы, в которых еще таился вкус давно переваренного обеда.

Человечество можно грубо разделить на три типа – тех, кто находят утешение в литературе, тех, кто находят утешение в украшении самих себя, и тех, кто находят утешение в еде; мисс Гелиотроп, Мария и Вигтинс были типичными представителями каждого из этих типов.