«Истоки. Книга 2»

Беда тем неожиданнее, чем напряженнее ждут ее.

Внешняя неожиданность войны – начало стрельбы – не так удивляет привыкших к оружию в мирное время военных, как гражданских. Но внутренняя тайна войны – что она делает с душой человека – остается тайной в равной степени как для самого воинственного генерала, способного послать на смерть тысячи солдат, погибая вместе с ними, так и для самой смиренной женщины, у которой не подымается рука хлестнуть хворостиной забредшего в огород теленка.

Фельдмаршал Вильгельм Хейтель днем и ночью ощущал биение стального сердца германской армии. Как опытный механик улавливает чутким ухом перебои в работе мотора, быстро находит, где заело или сломалось, налаживает машину, так и Хейтель первым из высших начальников вермахта почувствовал перебои в грозном, все нарастающем грохоте огромного фронта.

Нарушение графика продвижения войск произошло на важном направлении. Эта заминка создала опасность обнажения правого фланга группы войск «Центр», стремительно, как обоюдоострый нож, разрезавших советские армии по прямой линии Минск – Смоленск – Москва.

С утра фельдмаршал прибыл в ставку Гитлера. Рейхсканцлер принял его вместе с Браухичем и в резких тонах выразил обоим свое недовольство замедленными темпами продвижения войск на юге.

– На севере мы овладели Прибалтикой! – возбужденно говорил Гитлер. – Мотоциклетные части на подступах к Ленинграду. Регулярные армии красных разбиты, сопротивление оказывают только коммунистические ополченцы. Минск наш, падение Смоленска ожидается со дня на день, а у Вейхса слишком расстроенное воображение: казака Буденного он принял, вероятно, за Наполеона. Что он там топчется у этого Лупка? Я приказал Гудериану передавить своими танками эту дикую кавалерию. Советская империя распадется до холодов!

Фельдмаршал отказался от бронированного бомбардировщика, выехал на фронт в открытой, поблескивающей лаком машине, под охраной молодых рослых солдат с автоматами. Над ним, сопровождая машину, барражировали в безоблачном голубом небе два истребителя.