«Рядовой войны»

Её долго не брали «на войну». Не было восемнадцати. К тому же ростом не вышла. «Метр с косичками» — называл её начальник строевого отдела. Но ежедневно приходила в военкомат и часами сидела у дверей военкома.

— Ну и настырная ты! — возмущался капитан.

Люба догадывалась, что сердится он для виду: добрый взгляд усталых глаз выдавал его. Да военком и не скрывал, что девчонка нравится ему. Хоть и недоросток, но складная, быстрая в движениях, энергичная… И глаза — такие лучистые!

Военком был немолод, умудрен жизненным опытом. Жалел «доброволицу», но враг с каждым днем всё ближе подходил к Москве…

Любу зачислили в минометную роту рядовым бойцом. «Наконец-то!» — ликовала она и дотошно изучала материальную часть миномета, автомата, карабина, рыла окопы, азартно чеканила шаг во время строевой подготовки. Чувствовала, как крепнут мускулы, набираются силы. И старалась, старалась лучше усвоить военные навыки, чтобы скорее — в боевую схватку с фашистами!

Её старание отметили: сначала назначили командиром отделения, затем — помощником командира взвода, затем — старшиной роты. Это звучало очень здорово — старшина минометной роты! Она с нетерпением ждала, что уже вот-вот отправится на передовую, не раз представляла, как в самой гуще боя бесстрашно, метко ведет обстрел врага из своего миномета!…

Но — как это нередко бывает — случай круто изменил её судьбу.

Роту, в которой служила Люба, назначили в гарнизонный наряд. Дежурный по гарнизону вышел для проверки батальона, расположенного в некотором отдалении от полка. Вскоре помощника дежурного вызвали в проходную. Часовой доложил, что гражданин в гражданской одежде пытается пройти на территорию части.

Приняв грозный вид, Люба решительно приказала: «гражданина» задержать, а документы у него изъять. Правда, отдавая командировочное предписание, задержанный почему-то улыбнулся Любе, но она — всё такая же решительная! — окинула его суровым взглядом и, гордая своей бдительностью, направилась к комиссару.

— Ну, старшина, влетит тебе на всю катушку! Знаешь, кого ты задержала?! — вздохнул комиссар.

Через два дня Любу вызвали в штаб полка. «Будет мне на орехи!» — опасливо подумала она. Почему-то вдруг заныло, словно в предчувствии, сердце…

В кабинете сидели комиссар и тот, ею «задержанный». Улыбнулся, как старой знакомой, предложил:

— Переходи в нашу часть, старшина?