«Закон моря»

    Направляясь с пирса к штабу дивизиона, лейтенант Буров был почти убеждён, что его ожидают там неприятности. Хмурясь, он бегло перебирая в памяти — день за днём — все события последней недели: вроде бы ничего особенного не произошло за это время, что могло бы так обеспокоить его. И всё-таки какая-то необъяснимая тревога не давала ему покоя. Впрочем, так бывало всякий раз, когда вызывал комдив...

    Буров знал наперёд: сейчас тот начнёт вышагивать вдоль кабинета и высказывать прописные истины, известные давным-давно не только каждому офицеру, но и любому матросу. Потом закруглит разговор напутствием об усилении учёбы и, наконец, под занавес скажет несколько слов о дисциплине. Какая же это, однако, скучища! Всё это давно приелось и, кажется, мало что общего имеет с настоящей службой на флоте.

    Но откуда же это предчувствие неприятности перед встречей с комдивом?

    Буров взобрался на сопку, где размещался штаб, и, одёргивая китель, огляделся кругом. Ему нравились и этот гористый полуостров, вытянувший далеко в море ершистый от зарослей хребет, и бухта с пологими берегами, подковой лежащая у самого выхода из залива. Свободными вечерами Буров любил выходить на скалистый западный берег и наблюдать, как оранжевое солнце медленно погружается в море, словно отходит ко сну. Ему нравились эти вечера, наполненные запахом морских водорослей, криком чаек, неугомонным шумом прибоя. Его, коренного москвича, природа Дальнего Востока поражала какой-то первозданностью, мудрым величавым покоем. Даже такие расхожие среди моряков понятия, как «Большая земля», «Материк», приобретали здесь особый смысл, таили в себе некую загадочность, потому что стояло за ними многое — отдалённая тысячами километров прежняя жизнь, постоянное ощущение этой отдалённости, приносящее тихую печаль... и радость.

    В двадцать три года такое не может не умиротворить. Тем более когда изначальная мечта, казалось, так счастливо осуществлена — за плечами высшее военно-морское училище. Но вот служба...